Наверное-самая удачная книга из казарменной прозы.Правдиво,увлекательно,реалистично.Армия,как она есть.Книга Чекунова,как по мне,гораздо удачнее ,чем «Сто дней до приказа«Полякова,«Штабная сука«Примоста или «Оружие возмездия» Дивова.

Подзаголовок романа, «Любовь подонка», является бесстыдной заманухой, не имеющей отношения к герою и его любви. Пускай центральный персонаж, от лица которого ведётся повествование, пытается бравировать мизантропическим цинизмом и мужланскими манерами, для аудитории быстро становится очевидным, что это человек болезненно порядочный и мягкосердечный до сентиментальности, а причиняемый им вред поясняется не злобой или низостью, а недостатком воли. Впрочем, однажды ему приходит в голову зарезать испортившую ему жизнь злодейку, но только самый наивный читатель поверит в серьёзность этих намерений.

Среди основных черт мнимого подонка можно отметить типично мужскую склонность к угрюмому нытью, которое он скрашивает безжалостной самоиронией. Характер протагониста, ехидная и печальная тональность и основная сюжетная линия произведения, взаимоотношения с прекрасной юной китаянкой, ещё не познавшей свинцовые мерзости жизни и исподволь вынуждающей героя с большей симпатией взглянуть на окружающий мир и поверить в возможность перемены к лучшему его собственной участи, напомнили мне роман испанца Лоренсо Сильвы «Синдром большевика».

Лучше всего в «Шанхае» удалось описание места действия, собственно Шанхай, куда приезжает работать герой, московский преподаватель литературы, получив таким образом возможность спастись бегством от беспросветности российской действительности (возможно, самый сильный эпизод романа- взрыв одного из московских домов в 99-м) и, в особенности, от femme fatale его жизни, бывшей супруги, чью нравственную испорченность, эмоциональную тупость и интеллектуальную ограниченность он прекрасно осознаёт- и это, разумеется, нисколько не помогает ему противостоять её привлекательности. Что касается Шанхая, в романе почти ничего не сказано о китайской культуре или на худой конец особенностях политической жизни, на 350-ти страницах я не встретил ни одного имени писателя, художника, режиссёра или общественного деятеля, однако простые китайцы с их манерами, привычками и вкусами, рабочими буднями, досугом и празднествами описаны с исключительной выразительностью, обстоятельностью и остроумием. Поначалу наблюдения героя кажутся исполненными ксенофобии, но в конечном счёте китайцы в его изображении вызывают симпатию своим невозмутимым жизнелюбием, доброжелательностью и стойкостью.

В то же время сюжетообразующие отношения с китаянкой выглядят менее убедительными, чем всё остальное, они как-то приглажено образцовы, кажутся попыткой вписать мечтания об идеальной девушке в проницательные бытовые и социальные наблюдения и выстраданный личный опыт.

С удовольствием читаю литературный проект Этногенез. Чтобы «сложился пазл» необходимо собрать информацию из всех книг. Автор в деталях описывает не только зверства опричников, но и то, как именно испачкана была одежда в остатки мозга убитых. Такое перенасыщение жестокостью так надоедает и не добавляет сюжету остроты, что это первая книга проекта которую тягомотно дочитать. Какие-то недодумыши. Автор сделал из царя какое-то нечто, не могущее отдать себе отчет в своих поступках и не понимающее смысла в своих действиях. Аж как-то обидно за Ивана Грозного. Наверное блистательные Градобоев и Редько такое и озвучивать не будут.