© Р. Козлов, Г. Циплаков, Р. Шекли, 2003

Беседовали Роман Козлов и Георгий Циплаков // Я покупаю (Екатеринбург).- 2003.- № 9, сентябрь. С. 98-99.

Пер. в эл. вид Д. Бахтерев, 2003

Встретить инопланетянина где-нибудь на улице Сакко и Ванцетти — не такое уж странное дело. Наверняка есть даже люди, которые занимаются этим профессионально: встречают инопланетян и препровождают в надлежащие места. А есть люди, которые пишут о таких встречах, — как, например, Саймак, Каттнер и, разумеется, Шекли.

Сам его приезд на Урал воспринимается как сюжет фантастического фильма. Помнится, кто-то из местных литераторов любил рассказывать, что «Твин Пике» снимали не то под Полевским, не то под Нижним Тагилом. В фигуре Роберта Шекли, сидящего на гостиничной койке, есть что-то столь же нереальное. Культовый американский автор, ставший своим для четырех поколений советских и российских читателей... Легенда.

Мы застали легенду в номере гостиницы на улице Сакко и Ванцетти, что называется, «тепленьким», и теперь она сидит перед нами в одних лишь шортах. Вид его настолько экзотичен, что можно подумать, будто разговор происходит где-то на берегу Японского моря или Мексиканского залива. Он выглядит абсолютно современно. На его коленях — миниатюрная черная панель с клавишами и экранчиком.

Вопрос: Вы пользуетесь Интернетом?

Р.Шекли: Да, я пользуюсь Интернетом. Он меня не особо пугает, как некоторых коллег. Хотя на этом маленьком лэптопе, на котором обычно работаю, нет выхода в Интернет...

Разменявший восьмой десяток, он двигается с неожиданным проворством. Он много жестикулирует, самозабвенно погружаясь в дорогие темы. На вопрос, кто из писателей повлиял на его мировоззрение, отвечает с заметным азартом:

Р.Шекли: Трудно выделить персону номер один. Скорее нужно говорить о взаимном влиянии многих авторов. Это Джек Лондон, Джон Стейнбек, Хемингуэй, возможно, Томас Манн. Кроме того, это, может быть, Ницше, Шопенгауэр... Шекспир, если угодно... Поскольку я пишу рассказы, то мне очень близка короткая проза, скажем, Стивен Крейн. Еще мне очень нравится такой американский новеллист — не знаю, известен ли он в России, — О'Генри.

Судя по набору авторов, может показаться, что перед нами русский альпинист-самоучка, любитель погреться у костра в лесу и наиграть незатейливый бардовский мотивчик. Лишь английская речь да малознакомая фамилия Крейн в его ответе выдают в нем «не нашего». У нас много общего: он любит О'Генри и Борхеса (с которым встречался в Европе), а мы любим О'Генри, Борхеса и Шекли.

Вопрос: Когда вы впервые узнали, что популярны в России?

Р.Шекли: Это было около 10 лет назад во время фестиваля «Странник» в Санкт-Петербурге. Тогда я был удивлен тем, сколько у меня читателей в России. Мне пришлось дать множество интервью и раздать немало автографов. После этого мне часто говорили, что в России меня читают очень многие. Наконец, мне позвонили агенты российского издательства, и мы договорились о выходе книги.

Вопрос: Что вы при этом почувствовали?

Р.Шекли: Ну, это было ощущение приятное и отчасти нереальное.

Он никак не связан с общественной деятельностью или шоу-бизнесом. Не любит быть на виду. Он обычный писатель. Впрочем, почему обычный? Его зовут Роберт Шекли. Если подумать, он сделал больше для продвижения активного образа жизни, чем любой, самый выдающийся инструктор по дайвингу или энтузиаст горных лыж с долгим рабочим стажем. Герои Шекли погружаются в такие миры, по сравнению с которыми Марианская впадина — случайная лужица на дороге.

Вопрос: Какие ваши персонажи близки вам по духу, с кем вы себя отождествляете?

Р.Шекли: Марвин Флинн и Кармоди. Они такие же безумцы, как и я, — вечно блуждают по каким-то фантастическим мирам и попадают в истории. Это интересует нас, безумцев, больше всего.

Этим летом, подражая своим героям, «безумец» Шекли отправился на Урал — общаться с поклонниками хорошей фантастики на фестивале «Аэлита».

Вопрос: Как вам понравился фестиваль?

Р.Шекли: По-моему, фестиваль удался. Вообще, я нечасто присутствую на таких мероприятиях — форумах фантастов, вручениях премий. Меня это мало интересует. Но для вас решил сделать исключение.

Я просто делаю свою работу — пишу книги. Я не очень самолюбив — не такого высокого мнения о себе... Поэтому, когда меня спрашивают о проблемах политики, социального устройства общества, я чувствую себя неловко. Не хочу выглядеть слишком серьезным. Я же не пророк.

Между тем он очень серьезен, но через эту серьезность то и дело проскальзывает ирония — та самая, что заставляет каждый его рассказ искриться юмором. Когда мы спрашиваем его об отношении к проблеме глобализации, он лукаво уточняет: «Здесь, на Земле?»

Р.Шекли: Когда я был мальчишкой, то очень много читал всяких фантастических журналов, в основном, третьесортных. Тогда я и захотел взяться за перо. Заметьте, стать известным вовсе не входило в мои планы — мне просто хотелось писать фантастику, вот и все.

Вопрос: Вы в России третий раз... Как менялось ваше представление о нашей стране?

Р.Шекли: Мне кажется, она становится более человечной. Для меня она перестает быть страной зла, в которой живут герои шпионских книжек из моего детства. Здесь происходит огромное количество интересных культурных событий. Наверное, даже больше, чем в Америке.

Он рассыпает горсть миров в каждом абзаце — но даже в говорящем динозавре Борге легко опознать типичного яппи, а забегаловка с марсианской едой оказывается... китайской. Потому что китайцы первыми поселились на Марсе и теперь по праву называются марсианами.

Вопрос: Считаете ли вы свои книги развлечением?

Р.Шекли: Да, безусловно! Я и ставил себе такую цель — развлекать! Создавать развлечение высшего класса. Для этого я и пишу.