Лауреата Нобелевской премии португальского писателя Жозе САРАМАГО (Jose Saramago), одного из наиболее известных и последовательных европейских левых, многие называют сейчас идейным вождем антиглобалистов. Сам он предпочитает говорить, что просто разделяет их взгляды. Прежде чем стать писателем (его первый роман вышел в 1947 году), Сарамаго, которому недавно исполнилось 80 лет, перебрал много профессий: был слесарем, чертежником, служащим отдела здравоохранения, сотрудником издательства, переводчиком и журналистом. В 1992 году правоцентристское правительство Португалии пыталось подвергнуть цензуре его роман «Евангелие от Иисуса», после чего писатель обосновался в Испании, на Канарских островах, и редко появляется на родине. Со знаменитым писателем беседовал Александр ЗДИТОВЕЦКИЙ.

Корр. — Считается, что после 11 сентября 2001 года планета переживает период коренной ломки всего миропорядка. Как вы относитесь к подавляющему доминированию США — военному, политическому и экономическому?

Ж.С. — Кто посеял ветер, пожинает теперь бурю. Насколько я понимаю, мир не был совершенным 10 сентября. Кому служит этот так называемый мировой порядок? По крайней мере не тем двум миллиардам людей, которые живут сейчас за чертой бедности. Подумать только, что каждые четыре секунды на планете от голода умирает человек! В тот день, 11 сентября, США вдруг обнаружили, что не являются неуязвимыми. Последствия налицо: США жаждут и будут диктовать законы на планете. Империя уже пришла — вот она, а трусливый мир рукоплещет ей.

Корр. — А Европа? Какова ее роль в современном мире?

Ж.С. — У Европы нет никакой роли в мире. Европа — как старая дама, которая старается скрыть свою дряхлость под многослойным гримом, в зависимости от обстоятельств и необходимости.

Корр. — Как я понимаю, объединение Европы вас не вдохновляет… А ведь идея красивая: могучее супергосударство, в котором все страны — от самых маленьких до самых больших — смогут успешно развиваться.

Ж.С. — Каждый имеет право на иллюзии. Но как можно ожидать, что супергосударство решит те проблемы, которые входящие в него государства не смогли или не захотели решить в собственных странах? Наднациональная бюрократия, о которой много говорят противники интеграции, — это еще не самое худшее. Мы ведь и так уже ходим под ней. Хуже то, что соотношение сил внутри ЕС не изменилось: кто был силен — сохраняет свою силу и сегодня, а слабые останутся слабыми . В таком случае — и никто отрицать этого не станет — все решения будут приниматься в интересах стран с большим экономическим и политическим весом. Даже если им придется в отдельных случаях «оплачивать» поддержку подобных решений малыми странами.

Корр. — Президент России Владимир Путин сейчас популярен в Европе, с ним связывают большие надежды на возрождение российской экономики. Как вам вообще видится будущее России? В чем ее роль в новом мире?

Ж.С. — Я еще не понял, какую роль в мире хочет исполнять Россия. Полагаю, что прежде всего сама Россия должна спросить себя: какой страной она хочет стать? Она вышла из извращенного социализма, чтобы войти в развращенный капитализм, — так ли это? Европа рукоплескала Михаилу Горбачеву по той причине, что он ее устраивал, а сейчас аплодирует Владимиру Путину потому, что он ее устраивает. Вот и все.

Корр.- После периода господства в Европе левых партий маятник качнулся в другую сторону: на выборах в одной стране за другой побеждают правые. Можно ли сказать, что левая идеология переживает кризис? С чем это связано?

Ж.С. — Капитализм никогда не обманывает людей по той простой причине, что не раздает направо и налево обещания. Капитализм ведь никогда не обещал ни социальной справедливости, ни всеобщего благосостояния. Другое дело — социализм. Он обещал народам все, а то, что не смог выполнить сразу, обещал следующему поколению. В СССР, например, даже обещали сотворить «нового человека». Возможно, он и появился, но был как-то незаметен в болоте всеобщей коррупции. Левые идеи не обновлялись или же сводились к бесплодным тезисам, как это произошло с марксизмом. Либо они подсознательно или вполне сознательно извращались некоторыми левыми партиями по мере их продвижения к центру, чтобы можно было ужиться с капитализмом. С другой стороны, стимулирование личного эгоизма людей (а капитализм умеет это делать лучше, чем любая другая формация) способствовало их политической апатии и умственному обнищанию. Сейчас левые бредут по пустыне, и хочется надеяться, что в один прекрасный день они встретят на своем пути оазис.

Корр.- Возможен ли, на ваш взгляд, приход к власти в какой-либо европейской стране крайне правых?

Ж.С.- Все идет к этому. Путая власть с авторитаризмом, правые все больше и чаще будут демонстрировать свою силу. А от этого до новых форм диктатуры — лишь один шаг. Вызывающие беспокойство сигналы уже поступают из ряда европейских стран. Эти новые диктатуры будут использовать «демократическую» терминологию и контролировать напрямую или косвенно масс-медиа. И граждане слишком поздно осознают, что утратили все основные свободы. Зато — в качестве компенсации — у них будут развлечения и хлеб. Чтобы не бунтовали.

Корр.- Что, на ваш взгляд, следовало бы делать, чтобы решить проблему иммиграции, которая вызвала в Европе рост ксенофобских настроений? Нужно ограничивать доступ иностранцев в развитые государства или принимать действенные меры по их интеграции в общество?

Ж.С. — История человечества — это также история миграций людей. То, что мы видим сейчас, не ново. Если экономика страны рушится, то те, кто может иммигрировать, пойдут на все, чтобы уехать подальше. Практически нет народа, который на протяжении всей своей истории хотя бы раз не прибегал к этому. Что касается решений этой острой проблемы, то не думаю, что они должны предлагаться в таком противопоставлении: либо то — либо другое. Может быть, понадобится ограничение миграционных потоков. А что касается улучшения интеграции, то оно должно относиться как к прибывшим иммигрантам, так и к местному населению. Люди эмигрируют только потому, что у них нет условий для жизни в собственных странах. Будут развиваться эти страны — и проблема сама по себе утратит ту остроту, которую она приобрела в наши дни.

Корр.- Вас резко критиковали в Израиле за позицию по палестино-израильскому конфликту. Как, на ваш взгляд, можно бороться против исламских террористов-смертников? Их невозможно ни в чем убедить, вести диалог с фанатиками бессмысленно.

Ж.С.- Меня мало волнует идущая из Израиля критика. Любой честный человек понимает, что палестинцы имеют право на свое государство. Но как это может осуществиться, если в головах и планах израильских правителей засела идея Великого Израиля? Как можно верить заявлениям израильских правительств, если создано более 200 еврейских поселений на Западном берегу Иордана — именно там, где должна была быть палестинская территория? Что касается «исламских фанатиков», то можно спросить: есть ли что-либо более фанатичное, чем израильская политика, чем действия израильской армии, которую недавно скончавшийся еврейский профессор Лейбович называл не иначе как «еврейско-нацистской»? Кажется невозможным и бесполезным убеждать или поддерживать диалог с Израилем, который безнаказанно отказывается выполнять резолюции ООН...

Корр.- Вас считают сторонником антиглобалистов. Вам близки их пафос, те проблемы, которые они поднимают?

Ж.С. — Мир переживает сейчас феномен экономической глобализации. На мой взгляд, это новая форма тоталитаризма... Хотя мы сейчас живем в период, когда много говорят о демократии, но демократии как таковой нет. Нельзя говорить о демократии, когда реальная власть не в руках правительств, избранных гражданами, а у транснациональных монополий, которых граждане не избирали.

Статья Жозе Сарамаго «Почему я поддерживаю антиглобалистов» будет опубликована в новом номере журнала «Россия в глобальной политике» и на сайте www.globalaffairs.ru.