Нужно признаться, что даже после трехкратного прочтения, рассказ не понял. Долго думал, отчего это, пришел к такому выводу. Каждое произведение цепляет чем-то своим — красивой картинкой, глубинным и не очень смыслом, интересной историей и т.д. Да, четко и ясно обрисована картинка: маяк, чайка, волны, девушка, спасение мира с помощью всего этого, но чувство такое, будто несведущему в философии человеку дают без необходимой подготовки почитать Канта и спрашивают, что он из этого понял. Ответ простой — ничего.

Хороший рассказ, расчитанный на читателя, не чувствующего дискомфорта при встрече с научными концепциями. Собственно, тем, наверное, мне и понравился. Наглядное представление многомерного поля вероятностей в виде волнующегося моря это действительно находка.

В плане замечаний – есть несколько мелочей, которые, на мой взгляд, требуют редакторской правки. Именно не творческой, а только редакторской. Например, если разговор идет о море, то откуда там взялся карп? Заменить типично пресноводную рыбу на морскую дело пары кликов. Но не буду занудничать. Автор, если нужны мои заметки, стукните в личку после разанонимизации. Я пока не буду выбрасывать распечатку. Хороший рассказ и хочется, чтобы он был еще лучше (в смысле без блох:)

Ах да, не понял к чему последнее предложение. Что такого гадкого сделал Призрак? Вроде, наоборот, на спасибо наработал.

И еще одно «ах вспомнил». Не уловил при чем здесь маяк. Маяк это, вроде, навигационный ориентир, а сюжет разворачивается на станции слежения и быстрого реагирования.

ЗЫ: Отзыв писался в рамках ФЛР10, а оценка ставилсь уже после конкурса.

Море вероятностей, призрак материализовавший девушку из воспоминаний ГГ. ( Тут неожиданно вспомнился «Солярис») Но мешает дисбаланс между физикой и лирикой. С физикой явный перебор. Ну а финал хорош и общее впечатление положительное.

Хорошо бы сразу уточнить: маяк обязательно должен светить, чтобы назваться маяком? Почему здешнее устройство называется именно маяком, если оно работает скорее в режиме сканера? Хотя сама идея с морем вероятностей шикарная и обжалованию не подлежит. Сказочность места действия компенсируется научностью самого действия (хотя цифры в художественном тексте выглядят чужеродным элементом), а ГГ очень быстро из функции превращается в живого человека. Пусть его работа похожа на труд Иных в пресловутом «Ночном дозоре», зато Шарлотта не похожа ни на кого из них. Отдельное спасибо автору за её образ! А ещё за то, что втащил Призраку по его материализованным щам)))

Стилистика. Неоднозначная. Часто певучий язык, хороший. Но хватает и громоздких фраз.

Ритм вариабельный. С укорочением в сцене вытаскивания утопленницы, и с удлиннением на красивостях (стайка рыб).

Интересность повествование достигается за счёт того, что автор постоянно подбрасывает новую, не всегда ожиданную информацию. Интересных хвостов много. И мир мы спасаем, и девушку искусственно создаём, и Призрак на свою сторону одеяло тянет. Но вы проигрываете в том, что глубоко не разрабатываете затронутые темы. Я-читатель не успеваю настроиться на нужный лад, прочувствовать проблему и полноценно ей пережить. А вы не успеваете рассказать всё, что нужно рассказать. Поэтому давайте в следующий раз, если фантдоп и спасение мира, то типичные архетипичные персонажи и любовную линию двумя мазками. Если вы хотите деву в беде, острые соски и песок струйкой по лодыжкам, то — про её извращения и Брюса Уиллиса этого вашего, вот прям как есть, можно оставить. А если вы хотите и то, и другое, то пишите повесть, и не пихайте все свои противоречивые желания в 20 тыс., они не резиновые.

Эмоциональность. Ровная. Думаю, вы и сами видите, что вы на ней теряете. То есть смотрите, я понимаю, почему в вашем рассказе нет бурных эмоций. По мне, это опосредованная характеристика главгера, через восприятие которого идёт повествование. Такой невозмутимый тип из серии «и только китайцы в это время молча делают своё дело». Даже барышню спасает методично и последовательно – отогрел, покормил, спать уложил. Это не то, чтобы плохо. Размеренность и спокойствие работают на доверие к автору, но делать это уместно в первой половине рассказа. Во второй уже уместнее дёргать читателя за привязанности, закатывая сцены «ты меня вообще любишь или нет?» и «я уезжаю к маме!». Надеюсь, не смотря на примеры, вы понимаете, что я сейчас не иронизирую, серьёзно говорю.

Конфликт и идеология рассказа. Про конфликты уже сказала выше, их три и им тут тесно. Может быть, потому, что 20 тызнов, а может быть и вообще, их в один рассказ не увяжешь. А вот по идеологии в рассказе карнавал и вакханалия. Я так разозлилась, что даже сейчас повангую. Вот сидел автор после объявления темы, думал, что написать. К нему пришёл герой и зарядил прям по Бутусову: Обрекающий на вечность и бессмертие Господь, пожалей мою беспечность и страдающую плоть(с) И автор в ответ: А пожалуйста! – и пожалел. Отсыпал щедро: и деву, и друга, и любимое дело. Это не то, чтобы снобизм — пользуясь личной симпатией и статусом демиурга раздавать приятности персонажам за здорово живёшь. Но там ведь хватает противоречивых (и поэтому интересных) тонкостей — и любовь (или секс?) к искусственной (или настоящей?) женщине, и этичность концепции меньшего зла, и пригодность\\непригодность живого человека к работе в условиях одиночества, и почему Призрак захотел человеком стать... А ваш мальчик на эти этические тонкости натурально болт забил, деву рядом с собой на песочек уложил и нежится с довольным лицом. Это, может, и не снобизм, но нагло точно.

Что ещё хочу сказать. На Шарлотту правильно ругаются, вы её со всеми неоднозначными аллюзиями всего-то как морковку используете. А она – живой человек, пусть и извращенного характера, у неё переживания есть. У неё есть, а в рассказе – нет.

А Брюс Уиллис ваш мне понравился. Наверное, потому, что люблю невозмутимых мужчин, компетентных в своём деле, знающих много непонятных слов и страдающих без куска свежего мяса. Но это моё личное, к качеству рассказа отношения не имеет. Наверное.

Отлично. Наконец-то фантастика – новая. Смелая аллегория – море событий, есть над чем поразмышлять. Про манипуляции с жидким азотом поверю автору на слово (какие-то расчеты есть, значит, человек изучал вопрос). Вообще, кроме потрясающих воображение моря и маяка, в рассказе есть и не менее удивительные Призрак и Шарлота: считаю, что автор даже перевыполнил план по интересным находкам. И стилистически выполнено отменно. Читала на одном дыхании. (Но почему карп? – пресноводная рыба )))

Маяк Лапласа

или сферический конь в вакууме. Автор задал планку:

цитата

Определяет в уме положение любого пикселя, мельчайшей ячейки водной поверхности. Плоские координаты пикселя – место и время, аппликата — результат события, которое произойдёт в этой точке пространства-времени. Волна набегает на берег, транслируя ячейку с собой – и приближает событие.

цитата

Наша автоматика бережет Землю. Сканирует поверхность моря. Пересчитывает расстояние вдоль кромки суши в широту и долготу места на глобусе. Дистанцию от берега – в день и час предстоящего события. Высоту воды – в то, что случится.

И тут же слил:

цитата

А принципы расчетов основаны на его метафизике. Во все это я не верю. Но то, что любые два континуума равны, и соответствие находится всегда – истина. Если баланс не сводится, значит, один из узлов выдаёт неверные данные.

А я уж думал мне сейчас объяснят, каким конкретно образом молекулы воды, составляющие волны, поставлены в соответствие реальным событиям. Ну а фигли, если у нас есть бог

цитата

дух машинных сефирот

и его смертный помощник, какие еще объяснения вам нужны?

Богу типа интересно на что способен человек, если ему подвесить морковку перед носом. Самому-то божку никто морковки не вешает. В ходе опыта Призрак (так звать божка) узнает, что даже такое ничтожество как ГГ способен к тяжелому физическому труду. Так сказать выход за грань возможного. Стремление к развитию. Наблюдая за поведением ГГ и морковки, Призрак делает вывод, что ради дальнейшего развития обретение гуманоидной формы вполне себе приемлемо. Будем считать, что менее болезненные пути эволюции он уже попробовал.

Говорили про псевдонаучность применительно к жидкому азоту, дьюарам и.т.п. Я, конечно, не спец в гидро- и газодинамике, но вот по данному конкретному вопросу кое-что знаю. В бытность студентом на лабах использовали азотную ловушку для получения высокого вакуума. Ох, как мы только с ним (жидким азотом) не баловались. И в воду сливали тоже. И ничего, не будет взрыва если только вы не сделаете этого:

http://chemistry-chemists.com/N2_2013/ChemistryAndChemists_2_2013-P6-1.html

Но в рассказе механика описана четко:

цитата

Сливал азот в 100-литровые алюминиевые дьюары на колесиках и катил емкости в штормовую воду. Там они весили около десяти килограммов, брал по две, да и волнение в глубине не особенно мешало. Поместил емкости на дне проливчика, развернул металлорукав с дырками — и назад. Примерно по десять минут на пару дьюаров.

То есть, если б герой сразу 100л/дьюар высвобождал то, может и рвануло бы, а через шланг с дырками, нет (хотя, автор должен уточнить размер отверстий). Там в шланге нечто вроде пленочного кипения вдоль стенок рукава получится, и выкипит все благополучно.

Автор силен и точен во всем, кроме главного. Мир не связан с Маяком. Никак. Кто-то скажет фантдоп. Я скажу — фейл. Но лучший из прочитанных.

Какая-то странная псевдонаучность, маскирующая полнейшую банальность фабулы. Мало того что она читать мешает даже мне, закончившему физфак и давно умаявшемуся объяснять технарям, что такое турбулентность (они считают, что это «вихри», а терминов «ротор», который там ненулевой по всему объему, «фрактал» и т.п. не приемлют по религиозным, видимо, соображениям), так еще и вот именно «псевдо». Рассуждения насчет волнового пакета, рожденного кагбэ чьим-то телом, изрядно повеселили. В отличие от электромагнитных волн, у воды есть поверхностное натяжение вообще-то. А если вылить в открытую воду жидкий азот, тем более если разлить его под водой — случится взрыв без горения из-за т.н. «быстрого фазового перехода». Вместо того чтобы погасить волнение, мы в этом случае рискуем, наоборот, поиметь цунами, не говоря уж о том, что самого героя разнесет в клочья при открытии первого же дьюара.

Но, конечно, женщина мечты в голом виде может и не на такие безрассудства толкнуть...

Отзыв из группы:

В первом же абзаце удивило упоминание маяка ... в русской церкви.

Потом начала была выдёргивать неудачные фразы, но всё потёрла. Их много, и это неинтересно. Напишу только общее впечатление — скучно, перегружено объяснялками, терминами, наукообразными объяснениями. И мне показалось, что очень неловко описано всё, что касается Шарлотты — и облик, и вызываемые чувства... Эротика автору явно не удаётся, ИМХО. Всё, что в рассказе понравилось — это последняя фраза.

В море вероятностей стоит маяк и, видимо, притягивает некие случайные события E к значению интеграла Лапласа. К мысу Лапласа и индуктивному полю рассказ отношения не имеет, хотя и мог бы.

Шарлотта, Шарлотта... Потом Лотта внезапно. Откуда фамильярность? И с чего это она такая озабоченная?

Слог убаюкивает, качая на волнах. Я даже уснул, но это потому, что полночи на ногах и рабочий день как у всех. А рассказ увлекательный. Хотя и аллегория, по большому счёту. В конце — неожиданный разворот ради неожиданного разворота: ну вот не почувствовал я всё равно связи между мужчиной и женщиной, не щёлкнула химия. Расписать бы немножко, да некуда.

Всё же, не вижу принципиальной значимости маяка, не вижу технологий, позволивших бы его создать сейчас или пятнадцать лет назад. Автор добавил в цепь событий нынешнее, злободневное, а я думаю: зачем? Что же притягивает маяк, кому служит, где те корабли, что стремятся к берегу и обходят скалы? А так волны гасят ветер, жидкий азот гасит волны, а из моря появляются то Афродита, то, прости господи, то ли Гермес, то ли Гименей.

Но прочитал с удовольствием.

Слог хороший, мелкие недостатки как у всех (наверное, даже смысла нет писать о них). Общее ощущение: понравилось, но надо раскапывать, что это и о чём.

Резюме: хороший рассказ, но лично мне не до конца понятный.

Всё-таки, аллегория. Колебания атомов воды в океане вызывают изменение линий вероятности, и если управлять атомами правильно, то можно изменять будущее. Главное — не допустить бури. Ещё море Лапласа может порождать целые тела, заселённые разумом — не само по себе, разумеется, а в результате действий управляющей машины. Есть, конечно, вопрос: кто и когда построил её, если человечество живёт в море событий уже несколько тысяч лет?.. Больше вопросов, чем ответов. Но если отрешиться от привычки задавать вопросы и просто качаться на волнах рассказа, то получаешь истинное наслаждение. В конце концов, почему бы не поверить в сказку?

не одобряю творческий метод автора: вытащить дух «Соляриса « и отношения из «Ночного портье», чтобы объединить их в нечто неудобоваримое и спихнуть затею на призрака, возжелавшего обрести плоть. что-то много у нас тут обращений к пройденному: то Булычев , то легенда о горце, то «Солярис» Лема, то Люцифер в тысячный раз сражается с Михаэлем... то волка превращают в человека за неимением собаки. то Шекли где-то объявился. многовато попыток разработать старые рудники, уже вычерпанные, и маловато попыток найти собственные месторождения. конечно, личное мнение, не претендую. просто не люблю всякие межавторские циклы.

Тема: трудности рождения любви.

Идея: чтобы спасти свой мир, человечеству необходимо возродить любовь — мотивирующую силу для нестандартных решений.

Это еще один рассказ, в котором идее тесно в рамках сюжета. Для понимания глубинного смысла приходится либо разрывать рассказанную историю, рассматривая ее как цикл фрагментов, либо урезать идею до частного случая.

Что такое Маяк Лапласа? Это устройство, визуализирующее вероятности будущего в образ океана. Когда разворачиваются неагрессивные для мироздания вероятности, океан спокоен. Когда на первый план прорываются угрозы глобальных разрушений, начинается шторм и обитатели маленького островка вынуждены прилагать все усилия к его усмирению. Смотритель и Призрак — своего рода парки, прядущие нити судеб. Их задача — не допустить разрыва, любой ценой сделать так, чтобы будущее перетекало в настоящее, и в этом настоящем Маяк оставался целым.

Маяк — символ разумной жизни. Будущее станет настоящим в любом случае, но если Маяк не выстоит в шторме, у настоящего больше не будет наблюдателя, мироздание станет таким, как в Начале — лишенным жизни и чувств. Однако, от будущего нельзя отгородиться, оно должно накатывать волнами на берег, иначе все придет к той же пустоте нежизни. Поэтому Смотритель у Маяка один, поэтому нет дамбы вокруг Маяка, а только рифовая корона, проницаемая для волны, но отчасти подконтрольная Смотрителю-человеку.

Маяк существует очень давно, и ему нравится быть. Призраку Маяка хочется сохранить свое местечко в мире, основы которого он призван хранить в вечности. Поэтому он тоже старается защищать островок разумной жизни в океане туманного будущего. Ведь это и его островок тоже, он — часть той жизни, которая есть.

Смотрители — всего лишь люди, они живут недолго. А Призрак наблюдает за подконтрольным мирозданием в развитии. Он видит нарастание разрушительных тенденций и понимает, что человека нужно мотивировать к противостоянию им, иначе — небытие для всех. И Призрак создает ЕЕ. Из пены морской выходит новая Афродита, воплощение любви, которую люди успели подзабыть за тысячелетия своих агрессивных противостояний. Призрак укрепляет основы мира, который изначально был создан Богом-Любовью, и создает для Смотрителя стимул в критический для Маяка момент выйти за пределы своих возможностей, чтобы спасти ее, девушку, в которую готов влюбиться. Средство оказывается действенным — шторм отражен, Афродита осваивается на Маяке. И значит, в мире стало больше любви, нить мироздания окрепла.

Замечательная идея втиснута в несколько невнятный сюжет. Рассказу не хватает связи с реальностью. Каждое действие кажется безмотивным и странным, искусственным. Автор пишет рассказ, а идея упорно тянет его в легенду, притчу, сказку, туда, где не нужно думать о реалистичности образов и действий, поскольку они всего лишь символы. Для рассказа это серьезный минус, конечно.

Финал забавный и вполне допустимый для такой истории. Призрак пожелал побыть человеком. Ребяческое неразумное желание, но он хочет, знает, как сделать, и делает. Кто сказал, что Призрак должен быть серьезным и предсказуемым? В данном случае он веселый и любознательный. Может, поэтому и стоит Маяк посреди океана будущего не одно столетие. Будь Призрак посерьезнее, давно бы устал от масштабов ответственности, а такой вот неунывающий, но цепкий в наблюдениях экспериментатор держится, и мир держать помогает.

По морде же получил за дело. Нечего на Смотрителе тайно опыты ставить. У человека есть нервная система, и она не железная. Традиция требует оскорбленное достоинство проявить и возмутиться, даже если возмущаться совсем не хочется, поскольку с любовью хранить мироздание намного приятнее, чем без.

Мысли в рассказ вложены замечательные, глубокие и интересные. Сама история до них не дотягивает. Но что же делать? Рассказ такой. Вникнем в суть, отвлечемся от формы, нам, закаленным конкурсным читателям, не привыкать. Автору спасибо.)

Рассказ странный, ненастоящий, в него не веришь. Пересказываю как я понял. Мужик получил работу по спасению мира через интернет собеседование и теперь он один спасает весь мир постоянно, а, нет не один там еще призрак какой-то ему помогает. Тут ему вынесло из моря бабу, но он почему-то сразу не понял что это не мужик хотя делал искусственное дыхание и массаж сердца, наверно перенервничал. Далее идет место где он спасает мир тут и там, для такой работы ему нужны сверх полномочия, и наверно армия помощников, но он справляется один с помощью призрака, который играет роль телефониста — связывает его с нужными людьми. Потом ему это надоедает или он просто понимает что не справится так и решает укротить бурю вылив жидкий азот в воду — а что интересная мысль, нафига тогда было звонить тут всем? Ну для таких целей спасения мира можно было подготовить какие-нибудь спец средства что ли а не посылать какого-то мужика справляться самому, собственно ему вручили судьбу мира!

Далее с бабой, приплыла к нему русалка и лезет целоваться, а он нет, взбесился даже, он типа должен понять кто она такая и уже через небольшое время он целует её взасос. Видимо он взбесился что она к нему приставать стала первой а не он к ней, но потом он передумал и они уже целовались и так далее. Потом оказывается что женщина не настоящая а только сделанная и специально для него, во повезло мужику! Хорошая работа: спасаешь мир между делом, тебе на вертолете еду привозят раз в неделю, бабу безотказную сделали которая и хочет только чтобы принадлежать мужчине, контроля никакого, я б тоже так поработал. Ну и в конце он дал по морде этому духу который ему помогал и сделал ему бабу, за что не совсем понятно, наверно за то что тот сам сделал шторм. типа так, для проверки какой-то идеи этого духа. В общем какой-то бред, но в целом читать можно. По теме любви слабовато, эти эротические фантазии любовью трудно назвать, ну да ладно, было и хуже.

[в рамках конкурса «10-я фантЛабораторная работа»]

Сохранность мироздания! Слабые оттиски, продавленные сквозь складки реальности ответственностью! Самоподдерживающаяся штука! Только на фантлабе — и совершенно бесплатно. Платой будет ваш мозг.

Языком — как ржавой пилой по ушам. Мне сразу хочется поделиться прекрасными историями про маяки — да хотя бы «Балладой Маяка Ар-Мэн», но чувствую, толку будет мало, потому что мы снова вернулись к усредненно-конкурсному стилю: телеграфно-короткие вереницы предложений и такое изобилие канцелярита, что держите меня семеро. Про пафос я вообще молчу.

Дальше трудно удержаться и не начать ржать, потому что чувак, который ловит рыбу и зачерпывает ведром воду в Страшной Водной Поверхности, Которая Хранит Мироздание — это, конечно, надо уметь. А вот прям по суше жратву не передают? Хамон закончился, моцареллу не подвозят, у вертолета топливо закончилось?

Ну несерьезно же. Если у вас тут волшебное зеркало Мерлина, какого черта вы в него, пардон, ходите в туалет и вообще делаете с ним всякое? (Про псевдонаучные формулировки и пиксели я вообще молчу. Какие пиксели на воде? (Что, двумерные? а глубина прям не считается?), там в каждом «квадратике» будет столько элементарных частиц, что это отдельное озеро, условно говоря). В общем, ох.

Дальше у нас ВНЕЗАПНОЕ появление человека, который, конечно же, сводит к черту все расчеты, и который — разумеется — девушка. Как девушка все еще жива, и почему она — не труп (как давно обнаружили ее тело под водой? сколько она была там до этого?) — к черту подробности, девушка же есть, счастье!

Кто-то все еще сомневается, почему я ругаюсь на надуманные сюжеты? Вот именно поэтому. Волшебная «одинокая волна из машины» — это рояль, а вот полуразобранный плот и на нем — гребущая жердью к маяку полумертвая девчонка — уже история. А так нам ее в рассказ фактически положили авторскими щипцами. Ну, будем надеяться, хоть кусочек мозга не отщипнули по дороге.

Наш герой, впрочем, не теряется — моет и вытирает девушку, которая не то без сознания, не то спит, мимоходом щупа... то есть отмечает, что девушка-то уже ничегоооо, а потом вставляет ей в РУКИ тарелку с СУПОМ.

Вот прикиньте, ложитесь вы спать, и тут к вам на цыпочках в постель приходит возлюбленный, вкладывает в пальцы тарелку с супом и уходит. Внимание, вопрос: с каким воплем вы проснетесь, обнаружив этот суп у себя на груди и на одеяле?

А юноша у нас, кстати, явно со взором горящим, и как бы не со сбитой в кровь психикой. К нему попала полуголая измученная беззащитная девушка, а он уже прикидывает, как бы ее ловчее того и этого. «От настороженного дикого взгляда саднило в душе, а коротко остриженные волосы казались волчьей шерстью. Я знал наизусть каждую черточку её тела, но никогда не ласкал. И долго, очень долго мечтал дотронуться.»

Не ласкал он. Нет, я, конечно, верю в любовь с первого взгляда, но рядом с такой «страсть-прямо-сразу-и-к-черту-ее-желания» мне почему-то хочется позвонить в полицию. По крайней мере, я бы на месте этой девушки уже потихоньку думала бы, как сделать ноги. Или хотя бы раздобыть холодное оружие.

Юноша, впрочем, не стесняется, и, спустившись вниз, уже начинает этой девушке приказывать и допрашивать. А чего, он же хозяин и господин, куда она денется.

(Хотя я бы обратила внимание автора на то, что столь несимпатичный главный герой может очень сильно отвратить читателя от рассказа — кто-то, к примеру, может даже и не дочитать).

Впрочем, девушка оказывается не живой девушкой, а прямо ожившей голограммой из публичного дома: и грудь обнажает, и призывно касается, и шепчет всякое, словом, все тридцать три удовольствия. Да и разговаривать, как человек, тоже не умеет. Так что не герою, прямо скажем, повезло — такая игрушка из секс-шопа — и вся его.

Ну, а дальше у нас очень нейтрально-абстрактное «давайте мы спасем мир», которое, увы, абстрактным и остается. Почему этот кусок моря не отгорожен плотинами, заводями и стеклянным куполом? Почему тут один извращенец на маяке, а не двадцать научных лабораторий и восемь военных вышек? Какие техники, какие факсы, тут организация уровня НАСА должна работать, а не студент-недоучка с ожившей эротической фантазией!

Так что когда рассказ переключается на «ох, ах, увы, мы все умрем», просто кладешь в рот очередную порцию попкорна и с надеждой ждешь уже, когда они все умрут.

Если бы. От этих дождешься.

Дальше кулек смотрел и моргал. Вязкозть воды они повышают, ага. Пузырьками. Причем пузырьки испаряются за минуту, а таскают тяжести они уже седьмой час. Ух ты.

Но тут вообще с матчастью очень весело. К примеру, уже ближе к кульминации (если ее тут вообще можно найти без фонарика) оказывается, что «Всего-то пару дыр в рифовой короне вокруг маяка залатать. И пусть потом океан беснуется, у нас в лагуне будет тишь да гладь.» Ух ты! Можно было сделать спокойную лагуну? ОК, круто! А, гм, вот ДО стихийного бедствия об этом можно было подумать?

(Ну конечно, нет! Как бы к нам голая девушка-то приплыла бы? По воздуху? Соображать надо!)

В общем, как я с самого начала подозревала, так оно и оказалось: странная девушка — не настоящая и тискать ее можно сколько угодно. И фиг с ним, что ее пришлось доставать из воды и из-за этого нарушилась ткань причинности мира (или что у них там) и погибло дофига народу.

Но вообще герою я завидую. Мало того, что его после катастрофы не сместили, так этому недотепе разрешили устроить новую катастрофу — на этот раз, чтобы создать тело якобы «друга». Ну а «что такого»? Виртуальный как бы друг есть, виртуальная как бы девушка тоже, осталось применить это знание на практике в разных комбинациях. К счастью, тут над рассказом опускается занавес, и продолжения мы не увидим. Что славно.

Все-таки хорошо, что в основном конкурсе ограничение на двадцать тысяч знаков. Пятьдесят тысяч этой «нерасчетной несводимости» не выдержало бы даже мое математическое образование. Гм. Тем более оно.

Ещё один рассказ, где главгер беседует тихо сам с собою на два голоса.

Кто все эти «вы», к которым он обращается?

«Изо дня в день мы следим за сохранностью привычного вам мироздания»

Кому привычного? Чьё мироздание?

Не знаю, может, это какая-то новомодная фича, но раньше такие рассказы умели оформлять, скажем «Рукопись, найденная в бутылке» или «Извините, что вторгаюсь в ваше сознание».

А тут какой-то диалог с «вами» без адресата.

Но и он не выдержан. Если уж рассказывать «кому-то», то не словами «сегодня море неспокойно», а «однажды море» или «в тот раз». Иначе это какая-то онлайн-трансляция мыслей получается.

Ну вот как это соединить?

«Я размышлял о Шарлотте»+«Сегодня море неспокойно»+«Вы когда-нибудь задумывались, сколько всего на Земле маяков?»

Он рассказывает некоему невидимому собеседнику о прошлых событиях или всё-таки напрямую в мозг читателю передаёт текущие события?

Полно же всяких стилей: запись в дневнике, письмо, распечатанное при чтении завещания, видеоблог.

Ну лень же просто — оформить рассказ.

Читаешь Герберта Уэллса, Амброза Бирса, Роберта Льюиса Стивенсона, Артура Конан Дойля — всё понятно.

Читаешь «Маяк Лапаласа» — ничего не понятно.

Болванка, да?

Так это не один день, а несколько. «извинения за вчерашнюю грубость»

А как же море, которое неспокойно сегодня? Тогда уж «вчера море было неспокойно.» Или позавчера. Или когда там трансляция в мозг этим «вы» идёт.

Уф... ну рассказ как рассказ. Овеществление. Средненько и непонятно к кому обращено.

Отзыв в карточку.

Попробую уточнить/дополнить групповой отзыв.

1. Это нормально, когда у людей разные взгляды на литературу. Кто-то видит в ней слово, заставляющее душу работать, кто-то — правду, обернутую в ложь. И ведь многие правы, просто каждый видит многомерное явление лишь в своей, доступной ему проекции. Чем больше измерений его разум/душа способны вместить, и чем больше времени у них на обработку данных, тем точнее его понимание.

2. Сюжет. Что я говорил? Простой герметичный, почти без динамики. Весь в скупых движениях, намеках, метафорах. Как река подо льдом. Хорошо, но чем удалось меня зацепить автору, почему я вдруг стал это читать с интересом? Купил меня автор. Именно такой вот легкой небрежностью, невыверенностью метафор, и про варенье в чулане, и про струны с декой. Конечно, я знал этот типично постмодернистский прием, раздражать читателя искусственными неточностями, иногда даже явными ошибками — но как он работает, насколько эффективно действует на непростую аудиторию, увидел лишь сейчас. То же и с еще одним приемом — отсылу к известным сеттингам и внутренней механике чужих произведений. Прямых ссылок нет, но сколько уважаемых людей узнало и ужаснулось! А автор еще и успел нахально показать дороги и пересечения на фотографиях. Респект. И потом — ледоходом — сцена со снятием шрамов, которые суть человека. Гут.

3. Герои. Герои не просто живы — объемны, и в каждом еще секрет, нужен только ключ. Опять недоговорил. Мне всегда нравился прием, когда функции персонифицируются, обретают жизнь в героях, придавая повествованию особый колорит и метафоричность. Но автор сделал интересней. Он дал неполное совмещение. Поэтому многие и спрашивают: что за необычные, вычурные герои, да люди ли они вообще. И это загадка-тест, кого вы видите — человека ли, функцию, или то и другое разом — добавляет перцу, заставляет думать, переживать за героев, с опаской прислушиваясь к себе в ожидании развязки. Что-то здесь есть от того самого. Кинговского определения литературы. Правда, обернутая в ложь. Наверное, тем, кто для себя все решил заранее, проще.

4. Финал. Вот из этих странных героев и вырастает этот странный финал, который вызывает протест то ли обманностью, то ли логичным «сестрам-по-серьгам», а может, просто человечностью. И опять неясно, почему все случилось именно так. Мулька, конечно, но мне нравится эта неоднозначность, тем более, финал верен в обоих парадигмах. И я, назло всем, верю в героиню, в ее человечность, в будущее для героев. У меня вообще есть секрет по неоднозначностям: я их трактую, как это понравилось бы мне. Называется — позитивное мышление.

Личное. Мне нравятся вещи с претензией. Не пустые полированные, а с личностью автора внутри. Например, Пушкинский «Памятник».

О! Какой профессиональный текст! «Подоконник в пыльном чулане» — уже круто! А теперь еще представим на подоконнике «согретую солнцем банку варенья», причем не любого, а конкретно абрикосового! Такая вся в пыли, видимо, банка, но согретая солнцем, ага. Представили? Надо же, какая у вас фантазия! И как вы думаете, зачем все эти цветастые детали? Сюрприз! Они выписаны ради единственного штриха к портрету главной героини. Которая, оказывается, «чудесна, как» эта банка! Никакого дальнейшего участия в рассказе ни варенье (абрикосовое, заметим!), ни чулан (пыльный, однако!) не принимают. Просто абзац!

Да неважно, блин, бывают ли чуланы с окнами! Неважно даже, что сравнение должно идти с типичным признаком, иначе не сработает. («Глаза зеленые, как небо» — плохо! И не надо мне тут впаривать, что в каких-то условиях небо таки может выглядеть зеленым.) Важно, что чулан тут в принципе лишний: глухой, многооконный, сиреневый в крапинку — любой. Это избыточность слога! И такое уродство, увы, размазано по всему тексту. Наличие немалого числа дурных примеров, особенно в боллитре — не оправдание. Антураж — да, явно фраевский: перекресток миров и все прочее. Но если бы Светлану Мартынчик угораздило в каком-нибудь пьяном угаре написать такое, она бы, перечитав, повесилась от стыда, не приходя в сознание.

Боже, ну откуда это? Кому пришло в голову, что в таком вот распущенном пустословии — стиль? Кто сказал, что подобное кривлянье и есть хороший русский язык? Да нет же! Настоящий язык прост и прозрачен — как у Юрия Коваля, например. И образность нужна не сама по себе, не ради красивых бирюлек, а чтобы картинку в голове читателя создать, донести до него авторское видение минимумом слов.

Самое смешное, что портрет главной героини так и не сложился. Прочие штрихи к нему столь же вычурны, однако в конце концов за ними все же угадывается нечто эдакое якобы умудренное жизнью, а по сути картинно-салонное. Но затем на сцену выходит сама героиня... и становится не смешно, а противно. Неужто мужские ноги в грязных сапогах, хамски возложенные на стол, вкупе с презрительно-наглым тоном столь привлекательны для женщин, что у них сразу же сыреет в паху? (Причем, видать, у обеих героинь сразу.) Мотивация в рассказе — полный бред какой-то, ярко-красный пятьдесят четвертый оттенок серого. Характеры не просто недостоверны (и у дам, и у Волка — у всех), они вывернуты куда-то за пределы человеческого естества.

Ну откуда, откуда это? Кто сказал, что в литературе должны быть прописаны умные мысли, будто в учебнике этики? Да плевать мне, какие мировые начала воплощают в себе герои и насколько гениальные идеи они собой, видите ли, выражают! Если в них не хватает узнаваемого, человеческого — им невозможно сочувствовать. А если герой хотя бы на несколько минут погружения в текст не стал для меня как_будто_близким_человеком — все его откровения, уж извините, мне глубоко по херу, и вся его мудрость выглядит дешевой распальцовкой...

А ведь он весь такой, рассказ этот — с претензией. Каждая вторая фраза — зеркало, где автор любуется собой. Каждая первая метафора — демонстрация профессионализма во владении языком. Демонстрация, ага. В тексте, собственно, больше ничего и нет. И выглядит всё это как профессиональный макияж на пятикласснице.

Хороший рассказ, даже отличный. Такой вдохновляющий…

Жаль, что темы в нём нет. Нет, эти картины с дорогами не покатят на тему, а это не честно.

Автор, вы ведь действительно талант, почему не придумать что-то по теме. Вообще, ощущение, что рассказ написан задолго до… и к конкурсу не имеет никакого отношения.

Или автор хотел писать про одно, а получилось про другое.

Антураж, мир, язык, персонажи – всё понравилось. Но тема подана никак или никак не подана. И это плохо.

И, конечно, хочу спросить: действительно бывают чуланы с подоконниками?

Рассказ в целом такой, что особо обсуждать и копаться бессмысленно: он весь на образах, на романтических и даже сказочных мотивах, со своим настроением, поэтому он либо придётся читателю по вкусу, либо будет «не его». Для меня – скорее «моё», чем нет, но образами проникнуться удалось (вот только скрипка...), а к персонажам особых чувств не возникло. Не верится ни в моментальное полюбление Ольгой Вольфа: было переспание на сдачу, вдруг продажа любви на века, — ни в то, что снятие шрамов это что-то жуткое и судьбоносное, ни в желание Звёздноплечего перестать «быть бедой». Не верится, потому что изначально мало места для сомнений и уверенности. Потому что надо принимать всё как есть, ну и принимаешь.

Такой момент не понимаю: Ольга говорит, что торговаться нельзя – а сама с толмачом именно что торговалась. Это она, может, нарочно сказала преемнику, чтобы с толку сбить? Потом же вон со сдачей подставила...

Ну и всё, в принципе. Финальный трюк понравился. Остальное так и этак.

Старое фото есть, и не одно.

Рассказ очень интересный и хорошо написанный, но тема конкурса прослеживается очень не ясно.

Читать подписанные тексты проще: не надо заморачиваться. А неподписанные так и норовят подбросить какую-нибудь ассоциацию с уже знакомым автором, персонажем, историческим или литературным, вещью, фотографией, наконец. В этом рассказе фотографии, почитай, и не было; единственное упоминание, и то не сюжетообразующее, что, пожалуй, пойдет в минус. Во время чтения почему-то пришел на ум Лукьяненко, так же широко разворачивающий паутину сюжета, так же гладко выстраивающий фразу, так же легко лепящий вероятные и невероятные миры с героями и чудовищами… Тема больше подошла бы Дяченкам, но слог не тот. В общем, хорошо.

рассказ явно из жанра максофраевщины. И это не намёк на подражание или, не дай бог, плагиат — просто не могу придумать слова более подходящего. Помню, в детстве, когда мне было лет шесть, я спал на двухярусной кровати. Спал я сверху, но со школы возвращался раньше, чем брат, и тогда я ложился на нижний ярус, клал ноги на стену и начинал мечтать. Я выдумывал истории, всяческие вымыслы и купался в них. мог так пару часов пролежать. Все мечты были наивными, но красивыми, и отличало их одно — статика. То есть, даже когда я представлял, что был знаменитым каратистом, я в мечтах никого особо не бил — я просто присутствовал в сценах и разговаривал, в самых бытовых сценах причём. Максофраевщина болеет этим же заболеванием — ноги-на-стене. Абсолютная статика в рассказе. Когда автор хочет, чтобы персонажи друг с другом начали разговаривать, он залезает в уютную постельку и их привязывает к местам. В максофраевщине герои очень часто решают важные задачи, да и поворотные моменты — всё это происходит в привязке — в карете, лодке, а самое частое — за столом.

Автор как бы перестраховывается — главное, чтобы ничего не мешало. Герои садятся за стол, у него в голове они распределяются — и начинается диалог. Всё должно быть решено именно здесь. Если для кого-то всё решилось, он исчезает — выходит в дверь, или, например, умирает. Весь мир вокруг — не более, чем декорации, важен лишь стол и то, кто за ним сидит. Здесь даже есть дверь в другие миры, но даже оттуда люди приходят и держатся за стойку, а потом уходят. один из персонажей при этом ждёт, просто ждёт — потому что в максофраевщине нет ничего за пределами. Ему некуда идти от камеры, он либо здесь — либо его вообще нет. Когда камера перемещается в спальню, исчезает мир снизу. Никто не стучится в дверь, не приходят посетители, ничего не происходит. Люди, когда они не участвуют в сцене, просто отсутствуют. Они не могут сделать что-то за камерой, потому что автор следит только за картинкой в кадре, и при любом удобном случае сажает героя или даёт ему что-то в руки. Иначе герой будет просто стоять, как истукан.

Ещё одна особенность максофраевщины — это особенность всех героев. Помните Игрушек в игрушечном мире? Там автор не мог развешивать ружья, захламлял кадр цветными лоскутами, здесь — наоборот. Если в рассказе прополз таракан, то это — особенный таракан, и автор не забудет показать, насколько. За столом собираются прямо-таки удивительные личности, все со скрытыми смыслами и посылами. Обычных не бывает. Всё — интересно. Напоминает молодую группу, которая говорит, что играет пост-метал-хардкор-панк в альтернативе. Что это? Не знаю. Просто — они все интересные и загадочные. Даже условный мент оказывается особенным и интересным — и всё это за столом. Даже девушка, которая подносит напитки, даже она — особенная, хотя, казалось бы, зачем? Это будто когда человек разрисовывает ну, например, стену, нарисовал узор, но он несимметричен, осталось пустое место. И этот художник пожимает плечами и рисует там цветочек. И во всех остальных пустых местах — тоже цветочки. Чтобы было.

Вернёмся к максофраевщине. Ещё одна особенность — это диалоги. Во-первых, за всех говорит автор — и одинаковым языком. Причём он специально подбирает вопрос так, чтобы ответ был прямо-таки сочным. Имитация остроумия (автор, я не о вас, я о персонажах). То есть, у персонажей как будто есть карточки с остроумными или интересными фразами, а автор всячески старается сделать так, чтобы они их произнесли. Никто никого не перебивает, все идеально вежливы, все друг друга слушают, речь поставлена профессиональна. Автор упражняется в произношении. Это видно.

Ещё одна особенность максофраевщины — это искусственное отсутствие пафоса. Звучит странно, но я объясню. Когда-то я читал Ника Перумова и обожал его. Он выпускал книги, зарабатывал деньги — а я взрослел. В итоге, когда он выпустил седьмую дилогию второго тома третьей части Фесса, я уже был достаточно взрослым, чтобы срыгнуть его и больше не брать его книги в руки. Я прочитал пол-книги, первой, и меня очень взбисила одна вещь. Я бросил читать, когда Император вошёл в какую-то очередную пирамиду, и на развороте книги три раза повторилось одно и тоже. Что-то вроде «как бы пафосно это не звучало, но Император чувствовал, что он мёртв изнутри», а рядм — «это было заезженно, но здесь пахло смертью», и ещё — «у него, как бы это ни звучало, волосы встали дыбом». Я понял, что Перумову сказали: ты че-то перебрал с пафосом, и он, вместо того, чтобы переписать нормально, просто сделал пальцами кавычки рядом с каждой своей убогой фразой. Автор Разменной Монеты не стал опускаться до этого — он работал в другом стиле. Он сделал вид, что пафоса вообще не существует. Герои избегают пафоса, стыдятся его и стараются уйти от него, иногда даже нарочито. Хотя в жизни пафос в мелких дозах присутствует, тут — нет. Главные герои решают свои судьбы за шуточками-прибауточками, и даже отвратительное преображение одного из главных героев в чудовище здесь подаётся легко и как бы «не серььёзно». В этом мире нет ничего, что было бы вечно, и мы знаем, что даже самое сильное проклятие так же легко спадёт, как и наложилось. Отсюда переходим к следующей особенности.

Гиперметафоричность. Это бич максофраевщины. Все авторы этого жанра пытаются впихнуть метафору везде, куда она влазит, и даже куда не влазит. Нельзя просто сказать, что что-то произошло, надо попытаться впихнуть туда скрытые смыслы, аллегории и прочее. Это, кстати, перекликается с поставленными диалогами — никто никогда не пьёт чай. Чаепитие что-то, да значит. Читатель из-за такого передоза начинает вынюхивать метафоры даже в табуретке. И это нас подводит ещё к кое-чему.

Мир. И тут всё тоже принципиально. Мир должен быть обычным, просто наполненным метафорами, даже переломившемся через призму метафор. тут не будет ничего, кардинально различающегося — просто наш мир, но с кучей особенностей, а некоторые вещи заменены на похожие, и ещё часть — это условности. Условности воспринимаются, как данное, и никто не удивляется — так мы и живём. Человек очень хочет написать про наш мир и людей, но он так видит — и получается вот такое.

Ну и последняя особенность максофраевщины — это сюжет. Здесь тоже доминирует статика. Даже, если присутствует экшен — он будет показан с субьективной камеры, и главный герой будет больше думать, чем драться, да и во время драки они поговорят, а потом он, например, отвернётся от зеркала, что убьёт злодея — и это весьма метафорично, не находите? Сюжет всегда крутится не вокруг действий, и даже не вокруг основного персонажа, а вокруг его чувств, эмоций и внутреннего мира. То, что он думает — важнее того, что происходит. Ноги на стене, сладкая конфета во рту.

В итоге, я могу сказать, что это не худшая, отнюдь не худшая максофраевщина, что я читал, но все признаки с их минусами — присутствуют. Главные герои перекидываются фразами, перемещаются между условными локациями, а конфликты решаются за чашкой чая. Если отказаться от термина «максофраевщина», то я назвал бы это «настроенческий рассказ с философской атмосферой и диалогово-стержневым развитием».

Заметили, что я не сказал в определении про сюжет, персонажей и идею? Вот и я заметил.

Повторюсь — я просто взял Разменную Монету как пример. Сам рассказ прочитался легко, но я не могу вспомнить, что именно в финале произошло. Потому что это, кажется, и не важно.

Уверен насчёт финала.

Как-то так.

Неоднозначный рассказ.

Задумка отличная, реализация похуже. Автор умело, с ловкостью хипстера трикстера раскидывает карты со всевозможными фигурами речи, собирая роял-флэш из эпитетов, метафор, метонимий и гипербол. Однако в этом амплуа автор, безусловно талантливый, переигрывает и не заметил (скорее всего не заметила), как перегрузил текст этой образностью. В итоге классный и эффектный фокус превратился в запутанное и непонятное нагромождение карт, напоминающее больше на игру в подкидного дурака. Именно им (дураком) я иногда чувствовал себя, когда не мог понять суть некоторых образных витиеватостей от автора, как, например «упругая женская мягкость» или те же начальные «беспечно-чувственные сорок лет». Конечно, можно размышлять над каждой фигурой речи, но тогда теряешь суть рассказа, а это не есть хорошо. Кроме того, автору стоило бы сделать сам стиль написания более удобоваримым. Иногда перестановка порядка членов предложения идёт во вред читателю. Например

цитата

Тёплое участие Ольга дарит людям легко.

Предложение простое, но перекрученное и запутанное, как корень 70-летнего дуба. Зачем так усложнять?

Ещё несколько придирок по тексту:

цитата

Зовут хозяйку Ольга, и она чудесна, как согретая солнцем банка абрикосового варенья на подоконнике пыльного чулана.

Я, конечно, не стану утверждать, но в моём понимании чулан — это закрытое, прохладное и сухое помещение для хранения продуктов, поэтому не пойму, откуда здесь окно, подоконник и согретая солнцем банка безусловно вкуснейшего варенья.

цитата

Служанка принесла, поставила перед постояльцем поднос с рулькой...

Скороговорка на букву «П» — пять слов подряд. Кроме того, «поднос с рулькой» — как-то совсем уж непоэтично звучит. Слушатели не сразу могут понять, что пишется вместе, а что раздельно, напоминая анекдот: — Уберите этого с руля. — Я не сруль, я — Чебурашка.

цитата

А Вольф, равнодушно отмахнувшись от шального ядра, шевелит губами

Вы можете представить, как можно отмахнуться от летящего снаряда? А тем более равнодушно? Это ж не футбольный мяч, не назойливая муха, да и герой явно не барон Мюнгхаузен.

Если говорить о сюжете, то эпизод с постельной сценой между Ольгой и Вольфом вызвал недоумение. Описание и сравнивание героини с музыкальным инструментом — оригинально, интересно, классно. Однако в чём суть? «Я тебе монету на любовь сменяла.» Я, честно говоря, не понял, а где здесь любовь была? Торг и не более. Да и то — интересный способ торговли. Я б за такой способ торговался за каждый купленный коробок спичек. Секс = любовь — неверный тезис.

Не знаю прав я или лев не прав, но мне кажется, что рассказ написан был загодя, а тему прикрутили под конкурс. И дело-то в общем не в старых фотографиях, хотя у каждого своя дорога.

Автор нарочито увел повествование в старь, так как по сегодняшнему дню на рубль, хоть сто раз неразменный, не очень-то и разгонишься. В народе же, знаю, был сказ про неразменный пятак.

Подводя итог, скажу, что рассказ запутанный, местами непонятный. Ольга, как истинный меняла, опрокинула всех. Особенно повеселила участь Изабеллы, которую просто отдали на сдачу. За долги. Рабыня — она и в Африке рабыня, хоть и с мозгами. Мозги есть, а вот как ими управлять, видимо, девке не подсказали. Однако при всём при том рассказ имеет кучу всяких положительных моментов. Образность — круть, сравнения — на высоком уровне, диалоги — зачёт, момент с отдиранием швов у Вольфа — браво, задумка и идея — супер.

Долго размышляла над оценкой...

Очень понравилась сама идея. Очень интересен и оригинален язык. Приятный стиль.

Но... не знаю, я тут постоянно это пишу, легкости бы. Как-то все тяжеловесно, приходится обдумывать, вчитываться. А хочется просто вдыхать, впитывать.

Общее впечатление — очень достойно.

ПС тема с фотографией выражена не явно

Язык живой, текст сам себя читает. Не читает — поёт!

+1 бал за это.

Тема есть: фотографии как инструмент выбора отображаемой реальности. А варианты здесь поистине безграничны, ведь действие происходит не в нашем мире, «где главенствует материя, и чародеи вынуждены продавать свои услуги из-под полы», а в мире, где «мастера свободны работать с подлинной сутью вещей», где можно «поменять всё, что угодно: умение на возможность, ошибку на обиду, а мелкий грех – на кусок нежнейшей телятины».

Меняльная лавка находится в месте, подобном Тропе Трояна из древнеславянской мифологии — у истоков жизни, на границе бытия и небытия. Заходят в эту лавку как обычные люди, вроде моржей-охотников, так и очень необычные, которым и менять-то ничего не надо. Вольф — наемник-беглец, в лавку не для обмена пришел, а чтобы от погони спрятаться. Но ошибся местом. Уж коли в лавку менялы попал, на бартер тебя раскрутят. И раскрутили.

Обмен: любовь против разменной монеты — это круто. Что же в душе бедной Ольги творилось, раз ей такая сделка приемлемой показалась? Очень хотелось статус менялы упрочить, профессиональный азарт взыграл? Так это в рассказе расшифровывается. Или устала от одиночества и хоть кого-то полюбить решила? Все-таки сущность женская, хоть и не человеческая уже или еще. Но с этим обменом хотя бы все понятно. Что в сделке обозначили, то и передали. А дальше обмены совсем странные пошли.

Звездноплечий отдал Вольфу одну вероятность выжить в обмен на твердость и осторожность воина, уважение к слабым, почитание женщины и человечность. Обмен состоялся, Вольф свое отдал, а вероятность жизни получил. но Звездноплечий сидит и размышляет, брать или не брать полученное по обмену. Как это может быть? Ведь уже взял. Как только обмен состоялся, шрамы Вольфа на спине Звездноплечего появиться должны. А получается, что нет. Но если не взял, почему Вольф получил вероятность выжить? Этот момент мне не понятен. Конечно, можно все списать на особенность передачи обменных активов в лавке менялы, допустить, что можно принять от другого и не брать себе, а в лавке оставить, если меняла возьмет. Тогда сверток со шрамами становится хоть как-то объяснимым. В этом обмене. А дальше?

Ольга отдает Звездноплечему меняльную лавку и разменный рубль в обмен на волчье добро. Причем волчье добро и к ней переходит в виде свертка, не становясь частью ее личности. Предположим, в меняльной лавке такое возможно. Но ведь она выходит за пределы лавки, в обычный мир, а волчье добро все равно остается свертком, отдельным от нее самой. Когда Ольга отдала Вольфу любовь, а еще раньше Изабелле мозги, моржам — удачу в охоте, передачей материальных предметов это не сопровождалось — удача, ум, любовь просто проявились как часть соответствующей личности. А в отношении волчьего добра почему другой механизм, да еще работающий и за пределами меняльной лавки?

Как ни стараюсь, у меня не получается постичь логику обмена сути вещей. Это сильно отвлекает от глубоких мыслей, которые в рассказе есть, причем не тривиальные, затягивающие. И общее впечатление получилось двойственным. Идеи и мысли, заложенные в рассказ, очень нравятся, стиль просто замечательный, легкий, с поэтическими вставками, местами с иронией, а неясность принципов обмена оставляет ощущение разочарованности. Хочется понять этот мир, и этих героев, а до конца не получается. Не получается еще и потому, что Ольга ушла, а в лавке менялы беда осталась за хозяина. Не слишком ли это высокая цена за возможность еще раз полюбить?

С темой, вроде, разобрался. Хотя, считаю, что она здесь так, для красного словца В целом, занятная история, написанная довольно интересным языком. Ну, мир лавки уж сильно отличается от обычного, его законы слабо понятны, ускользают, меняя логику. Люди, способные менять саму свою сущность, показались очень странными. Герои, прямо, все мудрецы. Даже звездоплечий, вроде безжалостный и бездушный, вдруг размяк и захотел пойти против Сути. В общем ощущение такое, будто я заглянул в мир не людей, а существ , меняющих свои личины, живущих по другой логике, а ещё все они в каком -то смысле — философы. А ещё мне показалось, что и беды и меняла и Вольф – все они – в символы, не несущие отпечатки конкретных персонажей, а отображающие ценности личности, которые в обычном мире перемешаны между собой, впадают в противоречия, меняются и пр. Надеюсь, автор не сильно будет смеяться над моими потугами понять его рассказ.

Дополнение: благодаря другим отзывам с логикой стало понятнее, мир странный, люди не естественные. Да это не люди, наверное, это ощущение осталось. Ещё подумаю.

Похоже, в наш небольшой уютный пруд заплыла Царь-рыба. И рассказала нам русскую народную сказку. Ибо только у нас такое родиться могло и ценность иметь.

Напустив для форса пузырей (типа «то ли меланхолично-эпатажные семнадцать, то ли беспечно-чувственные сорок”), она сразу озадачила “подлинной сутью вещей”. Это уже что-то обещало. Красивый вход и размышления по выходу. И не обманула.

Ещё на пороге лавки я остановился, вдумываясь в слова рыбы. Что значит — поменять умение на возможность, ошибку на обиду? Лучше бы я не брал с собой комп и не лез в инет. Столько формулировок, трактовок – мама дорогая! А мне хотелось просто понять – что в этой лавке можно менять? — Способ выполнения действия – на потенциал. Несоответствие между эталоном и самим явлением – на отрицательную эмоцию. Ну да, рыба так и сказала: Ольга может поменять всё, что угодно. Хоть дырку от бублика на тень от дерева. Короче, я понял – менять можно всё, названное словом.

Под лозунгом – меняю синее на тайну – я вошёл в лавку. Успев озадачиться: синее – это вещь? в чём её суть? А дырка от бублика? — “Да, — шепнула рыба, — в широком смысле. Про суть поймёшь позже”.

Хозяйка лавки, увидев меня и услышав вещающую рыбу, всё поняла, спровадила меня за стол, укрыла вероятностью. И тут же удалилась. Звучал Дебюсси, любимые Образы, я всё замечательно видел, слышал и понимал. Все фразы словно расщеплялись: красивости отделялись от смысла, и каждая своим тонким ароматом питала волшебную среду, придавала глубинный смысл фразе.

Рыба бубнила про гриф позвоночника, упругость струн, нижнюю деку, а я видел маэстро со скрипкой, мужчину и женщину, прикосновениями смычка и струн, пальцев и деки доводившими друг друга до исступления, переходящего в нежность. Порождаемая ими музыка растворила все барьеры, открыла полностью друг другу. И неизбежное стало явным – она предложила ему любовь, и он, конечно, принял.

Рыба: сейчас поплатятся. И появились беды. Опа – в человеческом облике. И стало ясно, что всё, словом наречённое, может в этом мире приобретать любые очертания. Но лишь когда с Вольфа содрали шрамы, сняли проклятие матерей и забрали взгляд убитого, я понял, что нахожусь в тонком мире. Со своими законами, один из которых – Закон Сути, или просто Суть. И что человеческие тонкие тела так вот интересно устроены, что без шрамов перестаёшь быть воином, без проклятия матерей теряешь уважение к слабым, почитание женщины, что “пока ты помнишь тех, у кого отнял жизнь, пока понимаешь, какая ты мразь – ты остаёшься человеком”. И попробуй такого убить. И у каждого своё строение, свои связки, своя суть.

Дебюсси уже не играл, зато медленно проплыла мысль – как же это глубоко?! Похоже, я впадал в транс.

А ещё был облом Звездноплечего, так и не перепрыгнувшего свою суть. И маленькая хитрость хозяйки. Что вполне по-человечески – ей надо было искать свою любовь, пока рыскающую волком по лесам. Обещала же: “Пройдут зимы – я буду думать о тебе, промчатся вёсны – я буду хотеть тебя. Появятся и исчезнут многие жизни – а я буду верна тебе”. И нужны были средства на жизнь. И в этом мире. Для того и монету прихватила.

Как воздастся Изабелле за предательство?

А тема – по касательной. Но и эта траектория очень интересна. С помощью фоток перемещаться в этом мире, или перемещать части мира относительно себя, лавки. Игры со временем. Выбор дороги, пути.

Прошу прощения, автор, — меня хватило только на текущие впечатления. Слишком много на один раз. А размышления пока при мне.

Одно прошу – в следующий конкурс на любую тему напишите развитие этого мира. Настолько необычного, что хотелось бы заглянуть и за пределы меняльной лавки. Любопытно также про Ольгу с Вольфом.

здравствуйте-ка. эпитет «гениальный» беру взад. нормальный текст.

это гениальный рассказ. попозже — объясню почему. хорошо — оценку снижу, дабы не... я бы такое не смог создать. увы. позже объясню. (заметили исчезновение первого по- ?) Кажется, Красная стрела?

это гениальный рассказ. попозже — объясню почему. хорошо — оценку снижу, дабы не... я бы такое не смог создать. увы. позже объясню. (заметили исчезновение первого по- ?)

Рассказ понравился чуть больше, чем почти.

Тема подана любопытно: старой фотографией тут, очевидно, является само тело Вольфа. Плюс картинки в рамочках над входом в лавку – своей волшебной функцией они напомнили «Ходячий замок Хоула»…

Вообще идейно рассказ хорош. Работа Ольги так убедительно показана, что читатель даже задумался, а что бы он смог предложить на обмен? Стиль автора временами похож то на Макса Фрая, то на Марию Семёнову (это комплименты, если что), нам красиво рассказывают о самых откровенных вещах. Хотя парочка сравнений и эпитетов показались натужными. Пожалуй, единственное, чего не хватило истории, так это лёгкости. Хотя с «бедой» как профессией здорово получилось. И финал достойный:

Такое ощущение, что автор старался напихать в рассказ как можно больше уникальных слов. С таким стилем в 30к мало, что умещается.

Написано хорошо. С первого прочтения до меня кое-что не дошло, а второе прочтение будет вряд ли.

И если уж меня ругали за несоответствие теме, то, извините, я тоже буду. Такое ощущение, что рассказ написан не для конкурса. Хотя, может я не прав.

Разменная монета

Стиль повествования лично мне напомнил Олди, и это комплимент, если что. В тексте присутствует большое количество милых завитушек и весьма метких определений, которые выгодно дополняют повествование. Чего только стоит эта фраза:

«Аккуратные пальцы прошлись по грифу позвоночника, зарылись в волосы, отыскав на затылке колки; провели по бедрам, проверяя упругость струн, повертели нижнюю деку.»

Надо заметить, в рассказе вообще много эротических подмигиваний читателю, и это несомненный плюс.

Обо что споткнулся при прочтении.

«банка абрикосового варенья на [b]подоконнике[/b] пыльного чулана»

У меня чулан ассоциируется скорее с комнатой без окон. Хорошо, что споткнулся при повторном чтении рассказа, уж больно аппетитно написано это предложение.

«Выругался, с силой шлёпнул Ольгу по бедру, украсив молочно-белую кожу бордовым отпечатком пятерни.»

Не смог себе представить. Шлепок по обнаженному женскому бедру — скорее элемент сексуальной игры, а не проявление злобы. Так что либо выругался он как-нибудь эротично (условно «ах ты грязная сучка!») и это надо было указать, либо должен был как следует вломить героине, ведь после ругательств неэротичных бьют вовсе не по попке. Хотя, у всех свои причуды.

«Он отоспался, поел, подобрел и не нашёл причин затыкать источник информации, непрошеный, но полноводный.»

Перечитал предложение несколько раз. Сперва показалось, что это он от сытости разомлел и решил себя не затыкать. Ну и вообще, не очень удачное предложение.

«Ольга вышла за порог, поправила заплечный рюкзак и принюхалась.»

Заплечный мешок или просто рюкзак.

И еще пара слов о тех самых завитушках. Кому-то показалось, что их чересчур много. Считаю, что это не так, автор весьма умело с ними управляется. Но, как было где-то написано, «хочешь отвлечься от главного — сосредоточь внимание на деталях». Примерно это и происходит в «Монете»: порой за обилием красоты несколько теряется суть. Особенно заметно это при появлении в рассказе бед. Чтобы убедиться, что я правильно понял сюжет, понадобилось второе прочтение. Мне кажется, стоило в некоторых местах чуть больше разжевать для читателя суть происходящего и четче обозначить, что дескать сейчас — красивая метафора, а вот сейчас — уже сюжетное повествование. Потому как иногда одно, казалось бы, незначительное слово, на которое и внимание то не обратишь (при первом прочтении), задает весь настрой ситуации (но уже на втором прочтении). Правда, это беда многих рассказов на конкурсах: все читают много и быстро, не до деталей.

Что еще не очень понравилось.

Лавка менялы могла бы появиться и в нашем мире, но тем не менее рассказ по сути фэнтезийный, привязка, данная в начале, и привязка в имени Ольга — имхо лишние для фэнтезийного рассказа. Если в имени есть отсылка — не заметил.

Что не дает покоя.

Интересно, есть ли какая-то отсылка в самих бедах? Четыре тени, Звездоплечий... Как-то уж больно знаково. Истина где-то рядом?

Как именно умения Вольфа помогли ему уцелеть, когда он должен был погибнуть?

Концовка. Монета упала весами вверх. Что это, черт подери, значит? Ольга снова станет менялой? Ощущение, что я, как обычно, все не так понял или что-то упустил...

____

Итого. Классный рассказ. Хоть мне и понадобилось второе прочтение, я нисколько об этом не пожалел.

Послевкусие — как от встречи с интересной непростой женщиной: красиво, эротично и... черт, она наверняка имела в виду что-то не то!