Все отзывы на произведения Жозе Сарамаго (Jose Saramago)

kerigma, 16 июня 2009 г. в 19:54

Совершенно потрясающая книга. Я нежно люблю Сарамаго per se, а тут такой случай — невероятно талантливый автор берется за столь тонкую и болезненную тему.

«Евангелие» стоит прочитать всем вне зависимости от отношения к христианской или любой другой религии. Хотя бы потому, что это вторая на моей памяти книга (после «М и М»), которую можно истолковать и как религиозную, и как анти-религиозную. Римская католическая церковь, кстати, окрестила ее «пасквилем на Новый завет», но мнение ярых канонистов, имхо, не должно приниматься во внимание. Речь идет об общем впечатлении, которое оставляет текст, а не о его соответствии символу веры. И вот оно-то как раз двоякое.

Сюжет, собственно, прост и безыскусен: биография Иисуса от зачатия до распятия. Не в духе Ренана, разумеется, а в духе Сарамаго: медленное, почти томительное развитие, подспудное нарастание, а потом — стремительная развязка. Она потрясает, и это невероятно, потому что вряд ли найдется человек, который и так не знал бы, «чем там кончилось».

Книгу надо пережить, потому что без этого, боюсь, не понять концовки. Думаю, все писалось ради нее, в итоги все ручейки сливаются в одну реку, которая и прорывает плотину. Последние страницы перед распятием — откровение совершенно теологического характера.

За два тысячелетия много всякого придумали и про Иуду, и про других апостолов и участников действа — только фигуру Иисуса никогда «не трогали» (Лео Таксиля в расчет принимать не будем). У Сарамаго Иисус действительно — герой книги, а не безвольная игрушка в руках Бога. Странно, что мне никогда раньше не приходила в голову мысль, которую сумел опровергнуть один Сарамаго: из всех людей, пожалуй, у одного Иисуса не было пресловутой «свободы воли». По канону, скажем так. Ведь действительно — не было.

А «Евангелие» написано так, будто она есть. В этом-то и состоит основное отличие. Сарамаго один понял, что цели и идеалы Бога и человека слишком расходятся — поэтому они просто не могут прийти к консенсусу. Другое дело, что Бог, увы, несравненно сильнее.

Мне бы очень хотелось рассказать, в чем же суть этого подхода, другого угла зрения — но я не хочу испортить никому впечатление спойлерами. Если кто-то читал — интересно было бы обсудить.

Книга, правда, потрясающая. Во-1, потому что честная. Во-2 — из-за этого великолепного теологического пируэта в конце — жуткого и, опять же, честного (в отличие от Библии).

цитата: «И они все погибнут из-за тебя? — спросил Иисус. Ну, если ставить вопрос в такой плоскости — да, но скорее — не из-за, а за меня [...] Ну и так далее, в том же духе, разница только в мелких подробностях мучительства, которые слишком долго объяснять, а так все одно и то же — обезглавлен, сожжен, утоплен, брошен на растерзание диким зверям, пронзен копьем, зарублен мечом, распят, задушен, удавлен, обезглавлен, сожжен, утоплен, брошен на растерзание диким зверям, пронзен копьем, зарублен месом, распят, задушен, удавлен, обезглавлен, сожжен, утоплен, брошен на растерзание диким зверям, пронзен копьем, зарублен мечом, распят, задушен, удавлен, колесован, четвертован, повешен, привязан к хвостам лошадей и разорван на части, отсечены груди, вырван язык, ослеплен, побит каменьями, забит, как ни странно это звучит, деревянными башмаками, и опять — ...»

kerigma, 16 июня 2009 г. в 19:55

Сарамаго странный автор) Я читаю у него уже третий роман — после «Поднявшегося с земли» и «Евангелия от Иисуса» — и они все совершенно разные. Похожи единственно стилем, манерой письма. Но темы, сюжеты, исторические периоды, герои, проблематика — не похожи ни капли. Явление замечательное и очень редкое, особенно среди классиков такого уровня, потому что обычно садятся на одну тему и едут, да, она удается отлично и новую книгу Павича, Кутзее, Кундеры, Фолкнера и тд открываешь в надежде прочитать все то же самое.

Но если вы читали Сарамаго раньше — каждый раз об этом можно смело забывать. Все не то и не так)) Это восхитительно, и как ему удается не повторяться — я не понимаю.

«Перебои в смерти», как это ни странно, — очень милая и добрая история. Не возьмусь пересказывать, поскольку это испортило бы все вмечатление от книги. Разве что немного, из стандартных аннотаций: имеем небольшую страну без выхода к морю, с конституционной монархией и довольно архаистическим укладом жизни. Имеем смерть (не Смерть!), работающую конкретно в этой стране и специализирующуюся исключительно на людях. И вот эта самая смерть решает немного разнообразить свою деятельность — и начинает проводить всякие эксперименты. Причем не со зла, а исключительно с целью помочь людям, сделать так, чтобы им было легче и удобней умирать, в общем, чтобы ее появление не вызывало у них привычного отторжения. смерть по большому счету — неплохая женщина)) Правда, как и всегда с благими намерениями, все идет немного наперекосяк. И в попытках исправить предыдущие ошибки смерть совершает новые, все больше и больше очеловечиваясь. Вот и все. Сюжет прост, но к нему прилагаются неизменные Сарамаговские отступления — десять шагов направо, десять налево, а еще давайте завернем за угол и посмотрим, что там твориться, а ну как что-то интересное.

И при этом — о чудо! — несмотря на, казалось бы, тяжелую тему, написано очень живо и легко, и впечатление остается очень хорошее. смерть у Сарамаго не раз напоминает Пратчеттовского Смертя. Притом, что Сарамаго никогда не шутит прямо, впечатление, по сути, такое же))

Отличный русский перевод и огромный респект человеку, который его делал. Впрочем, чего я, все русские переводы Сарамаго отличные) Рекомендую двумя лапами.

Din Tomas, 05 мая 2009 г. в 20:10

В 1999 году в Париже был открыт концептуальный ресторан «Dans le noir» («В темноте?»), посетителям которого было предложено получить «уникальный сенсорный опыт»: на время обеда добровольно лишиться зрения. То есть буквально — отведать французской кухни в абсолютной тьме, в окружении незрячих официантов. Ресторан быстро стал популярным, приобрел статус социально значимого проекта и чуть ли не полевого психологического исследования.

Впечатления посетителей «Dans le noir?» можно свести к одному слову: «открытие». Книга отзывов полнится шоком познания иной реальности: «находишься будто вне времени и пространства», «после выхода из ресторана заново познаешь цвета, неприятности кажутся несущественными, и хочется благодарить Бога за счастье видеть мир». Наглядная иллюстрация того, что в нормальных условиях человек слабо представляет истинную радость зрения и не воспринимает зыбкость привычной действительности.

Схожие выводы формулирует и Сарамаго в «Слепоте». Как и в своих последующих «Перебоях в смерти» и «Двойнике», португальский автор со словами «а что, если…» берет простейшее, но щекотливое допущение и далее уверенно и слегка отстраненно выводит следствия. Безымянных жителей безымянной страны беспричинно поражает эпидемия «белой болезни»: той же, по сути, слепоты, только с плавающим перед глазами молочным туманом вместо черной кофейной гущи. Правительство экстренно организует для незрячих спартанский карантин, наспех маскируя беспредел гражданственными речами, но все равно не справляется с жутким недугом, то ли передающимся через «взгляд» слепца, то ли распределяемым по результатам глобальной небесной лотереи. Лишь одной женщине выпадает счастливый жребий, но в разворачивающемся кошмаре ей еще предстоит пожалеть о сохранившемся зрении.

«Слепота» принадлежит к тому роду историй, в которых личность рассказчика важнее коллизий сюжета и внутреннего движения героев. Логично, что прошлогодняя экранизация романа в исполнении Фернанду Мейреллиша была встречена прохладно: без фирменных авторских интонаций фантазия о всеобщей незрячести изрядно теряет в очаровании, попросту усыхая до схематичного второразрядного хоррора.

Более всего по сумме впечатлений роман напоминает душевную беседу со старым философом, рассказывающим в очередной раз одну из своих любимых притч, с многочисленными отступлениями, отвлеченными размышлизмами, прихлебыванием чая и подмигиваниями слушателю. Причем генетика истории не совсем ясна: то ли рисующийся в воображении седой мудрец излагает своего авторства умственное упражнение с тысячью подсмыслов, то ли осовремененную античную легенду (тем более что незрячесть — важный мотив древнего мифотворчества; хотя преемственность «Слепоты» в этом отношении сомнительна, поскольку в тексте не прослеживается никаких гомеровских или, скажем, эдиповских реминисценций).

А может, это вообще быль, которую повествователю случилось наблюдать в далекой молодости (в эпизоде книги как раз выведен прозрачный образ писателя, ослепшего, но продолжающего творить). Тогда вполне объяснимо, что в памяти рассказчика сохранились лишь профессии и особые приметы действующих лиц: доктор (офтальмолог, по иронии судьбы), жена доктора (она-то и сберегла зрение), старик в черной повязке, девушка в темных очках, первый слепец, жена первого слепца… вот, кстати, и практически полный перечень героев «Слепоты».

Совершенно стивенкинговский гарнитур, присутствует даже маленький мальчик. У короля ужасов он бы, возможно, и был единственным зрячим, да еще с экстрасенсорными способностями; у Сарамаго это нарочито обыкновенный мальчик, за 368 страниц подающий голос лишь репликами типа «где мама?». Образы персонажей «Слепоты» начисто лишены рельефных изгибов и не представляют никакой самостоятельной ценности; но своей откровенной обыденностью служат Сарамаго в качестве переменных для подсчета среднего арифметического по человеческим слабостям.

Через частную историю выживания семи человек в белом хаосе, своеобразным карандашным наброском потенциально эпического полотна, автор показывает подлинно апокалиптические сюжеты; в том числе россыпь сцен, отвратительных почти до сюрреализма. Не только зрение потерял человек, но и систему нравственных сдержек и противовесов. Раз никто никого не видит, зачем чего-то стесняться? Что бы ни произошло, ты неотличим от прочих, анонимен, ты всего лишь молчание во тьме, слепой среди слепых. Поэтому зрячая жена доктора выступает выносной коллективной совестью объединившейся вокруг нее крохотной группки, и спасает от падения в бездну хотя бы микрообраз человечества. Совесть, в отличие от правосудия, не может быть слепой, — постулирует Сарамаго.

Роман вообще гладко трактуется через аналогию физической слепоты и утери твердых ценностно-этических ориентиров. Неслучайно герой-доктор мимоходом горько замечает: «Я всю жизнь заглядывал людям в глаза, а ведь это единственная часть тела, где, быть может, еще пребывает душа, и если их тоже не станет, то…». Пока число «ослепших» колеблется в допустимом интервале, за здоровье социума можно не беспокоиться, но когда отклонение от нормы нормой становится, описанного в «Слепоте» кромешного ада не избежать. С другой стороны, даже один «зрячий» может удержать окружающий его мир от полного распада.

Но это лишь первая и самая поверхностная смысловая подкладка текста. Глубже спрятан следующий пласт идей: иллюзорности самодовольного благополучия современного общества. На практике декларируемый гуманистический прогресс фальшив и пустотел, словно трухлявый пень; и в сколь-нибудь экстремальных условиях инстинктивно-первобытное начало с сухим счетом побеждает морально-правовые надстройки. Вот это и есть настоящая слепота, вынесенная в заглавие и проиллюстрированная в романе даже избыточно подробно, — дремучее незнание истинных пропорций биологического и социального в человеке; кротовья беспомощность перед силами собственного подсознания.

Важно, что идейный заряд равномерно рассеян по тексту, преподнесен без лишней дидактики. Правда, Сарамаго регулярно вспенивает спокойную гладь романа натуралистическими встрясками, сюжетно обоснованными, но все-таки дешевыми по своей сути. Тем более что при чтении «Слепоты» не испытываешь эффекта присутствия, персонажам-манекенам не сопереживается; в происходящем мало внутренней интриги, напряжения. Автор с читателем будто бы с безопасного расстояния, из-за толстых стекол, следят за изощренным лабораторным экспериментом, с умеренным интересом протоколируя ход событий. При этом старшего лаборанта время от времени «пробивает» на абстрактные философствования и лингвистического толка заметки на полях. Вот показательная выдержка: «…в слепых глазах старухи мелькнуло недоверчивое выражение, хотя и это тоже всего лишь общепринятая формула, применяемая в подобных обстоятельствах, фигура речи, ибо в глазах, какие ни будь они, хоть зрячие, хоть слепые, хоть вообще вырванные, никакого выражения нет и быть не может, эта ко всему безразличная двухместная карета повезет, кого в нее ни посади, и заберет себе всю славу, хотя все бремя разнообразной визуальной риторики берут на себя веки, ресницы, брови».

В то же время извилистый, слегка академичный, полный невесомых полуулыбок и словесного жонглирования, уникальный стиль Сарамаго почти нивелирует недостатки текста. Погружаясь в густой, пряно-ароматный авторский слог, вдруг обнаруживаешь, что в твоей читательской мускулатуре остались еще непроработанные мышцы, их-то и упражняет литературный фитнес-тренер Сарамаго. Здесь необходимо сказать отдельное спасибо постоянному переводчику автора Александру Богдановскому, виртуозно воспроизведшему изысканную португальскую вязь на русском языке.

Итог: великолепно рассказанная и переведенная философская задачка для ума с сильным этическим накалом.

WiNchiK, 09 сентября 2010 г. в 01:42

После прочтения первых страниц хотелось воскликнуть: «Какой великолепный стёб над Ветхим заветом!». Но к концу книги стало очень неудобно за подобные эмоции.

Сарамаго решил, и не только решил, но и, тщательно обдумав, написал, версию того, как развивались события в так называемые ветхие времена. С горечью, а порой злобой и раздражением, скрытыми за видимой легкомысленностью слов и предложений, в которые облечено повествование, он рассказывает об истинном боге. Какой он ветхозаветный господь? Все довольно очевидно – он мстительный, невероятно жестокий, алчущий крови, капризный, погрязший в гордыни и зависти. Именно последние две черты послужили причиной, по которой он смешал все языки на строительстве вавилонской башни. А еще они с люцифером запросто заключают джентльменские пари на человеческие судьбы, несчастный иов, потерявший все, но не свою веру и жизнь, наглядный пример тому.

Сарамаго по-новому рассказывает библейские притчи и через каина, которого избрал своим путевым персонажем, задает вполне логичные вопросы, а также дискутирует с богом в довольно мятежном тоне.

«Где брат твой, что сделал ты с ним... Да я что ему, нянька что ли.»

Именно он, каин, изгнанник, путешествующий не только в пространстве, но и во времени, остановил авраама, когда тот занес нож, готовый перерезать горло своему любимому сыну исааку, дабы по велению господа принести жертву. Да, конечно же, ангел тоже был, но из-за досадной поломки в правом крыле и нарушения синхронизации с левым, он появился несколькими мгновениями позднее, чем предполагалось. Каин стал отцом еноха, познав первые и последующие радости плотских утех с его матерью, олицетворение всех женщин, неотразимой и похотливой лилит. Братоубийца присутствовал при строительстве вавилонской башни, падении стен иерихона, великом потопе, уничтожении содома и гоморры и многих других событиях.

Сарамаго не один, не два и даже не пять раз повторяет мысль о том, что этот господь не задумываясь и не мучаясь угрызениями совести убивает невинных и праведников наравне с грешниками.

«А детей-то, спросил каин, детей-то за что. О боже мой, пробормотал, а вернее даже, простонал авраам, боже мой. Да, это твой бог, твой, но не их».

Уверена, роман придется (а порой хочется оговориться – пройдется) сильно не по душе людям религиозным, что впрочем и не удивительно, если вспомнить какой был скандал после выхода «Евангелие от Иисуса».

Невероятно жаль, что «Каин» это последний, действительно последний, роман Жозе Сарамаго.

Narizhna, 28 мая 2009 г. в 21:09

Это действительно классное чтение, чтение, с которым не хочется спешить, которое хочется смаковать, перекатывать его в голове так и эдак, будто морские камушки в ладони, а может, даже и растереть пару-тройку удачных фраз по нёбу языком, будто старое вино, произнеся их вслух — пусть чуть слышным шепотом, но все же вслух.

Как-то очень мягко, игриво получается у Жозе Сарамаго вести повествование. Эта игривость прямо-таки пронизывает текст: она и в словесной эквилибристике, и в жонглировании привычными образами на непривычный лад (вот, образом старухи-с-косой, например), и в постоянной игре «а-что-бы-было-если». Вместе с автором в эти игры втягиваешься с головой, и в азарте не замечаешь некоторых шероховатостей, не замечаешь, как то, что поначалу казалось разудалой, остроязыкой социальной сатирой, во второй половине вдруг оказывается вполне серьезной, чуть печальной, сентиментальной и светлой историей о любви, за которой совершенно явственно стоит стареющий (да что уж там — безнадежно старый!) человек, который ярко сознает, что в любую минуту может воочию увидеть ее — ту самую старуху, или толстуху в черном, или костяк в саване, или что там еще подскажет Жозе Сарамаго его богатейшее воображение. То, что начиналось как довольно жестокая потеха над милой человеческому сердцу идеей бессмертия, лаская самолюбие отпетых материалистов и повергая в дрожь честных католиков, закончилось, к совершенному изумлению, думается, и первых, и вторых, как аллегорическое утверждение мысли, что бесмертие все-таки существует, но достигнуть его можно только посредством Любви.

Напоследок отмечу, что приятно удивил меня перевод Александра Богдановского: хоть я и не владею португальским, но все же мне, как в своем роде коллеге, текст показался довольно изящным и — что главное — уважительным по отношению к оригиналу. Почему-то возникло у меня ощущение, что переводчик, свободно и ловко жонглируя словами вслед за автором, не переступил все же ту черту, за которой начинается интерпретационный беспредел и переводческое самолюбование

Bizon, 18 февраля 2015 г. в 06:09

Традиционно для знакомства с новых автором выбираю не самый раскрученный роман, а тут прикупил издание 2008 года. Первые впечатления: автор не церемонится с читателем, без подготовки бросая его в водоворот истории. Не будет вступительных монологов или диалогов, описаний природы или экскурса в прошлое. Все заменит фраза, упоминаемая в отзывах не раз «На следующий день никто не умер». А потом абзацы по нескольку страниц; предложения,- не результат работы мысли, но поток сознания, куда впадают попутные абстрактные ручейки, изменяющие русло начальной идеи. Обрушиваемая водопадом информация оглушает и вводит в ступор, но при этом затягивает в водоворот повествования.

Нежданное счастье оборачивается проблемами для небольшой страны. Никто не умирает, смерть взяла отпуск и государство оказалось в качестве подопытной мыши. Назревает кризис: экономический, социальный, политический. А что есть кризис? Возможность заработать деньги, репутацию, поднять статус. Смерть становится товаром, причем свободным товаром. Пока государство не успело подгрести под себя новые возможности в дело вступают криминальные элементы, и оказывается, что монополия на захоронение весьма прибыльный бизнес.

Предварительное знакомство с автором говорило о специфических взаимоотношениях с церковью, и этот роман показывает в чем не сошлись взгляды Сарамаго и церкви. Весьма занятно высказывания о страховых компаниях — «уж эти то всегда найдут свою выгоду и не прогадают».

Вторая часть романа посвящена собственно смерти, которая меняет правила игры по своему усмотрению. Меняет до тех пор, пока ей не бросают вызов. Она в недоумении и в растерянности. Невозможность происходящего заставляет смерть выйти к людям.

Образ смерти создавали многие писатели, но смерть по Сарамаго наиболее близко к образу Смерти из рассказа Питера Бигля «Приходите, леди Смерть». Там она юная и беспечная танцует на балу с людьми, у Сарамаго — молодая женщина наблюдающая за упрямым музыкантом. Оба автора подчеркивают, что Смерть не страшна сама по себе, просто работа у нее такая.

А если есть работа, то должен быть и отпуск. И тогда никто не умрет.

Необычный роман отличного автора.

Лекс Картер, 22 июля 2009 г. в 22:52

Первое, что бростится в глаза неподготовленному читателю — авторский стиль. Больше всего роман Сарамаго напоминает историю, передаваемую из уст в уста многие поколения, а потому история эта, конечно же, потеряла некоторую долю реализма и логики, но не стала от этого хуже, более того каждый из разказчиков вносил в историю что-то свое, выводы, мнения, взгляды, а обросшая ими история, когда-то, возможно, произошедшая на самом деле, превратилась в притчу. Сюжет уступает место размышлениям Сарамаго о мировом устройстве, снабженным горой отсылок и аллюзий, понять которые сможет лишь человек знакомый с европейской, а в особенности с португальской культурой. И хоть пояснения в конце издания кое-как помогают ориентироваться на просторах произведения, их определенно недостаточно, ведь чтобы раскрыть каждую деталь «Воспоминаний...» понадобится приложение в разы превышающее объем романа. Знания эти желательны, но не обязательны, ведь в центре идет философия, понятная каждому независимо от географического положения.

Саму историю можно смело делить на две части, обе посвящены строительству двух ключевых образов книги — пассароле, летательной машине отца Бартоломеу, и монастырю в Мафре. Различны разве что масштабы строительств. О сооружаемой в тайне от глаз инквизиции машине знают единицы, а о возведении монастыря каждый желающий. Пассарола — олицетворяет упорство человека в стремлении достичь высот, монастырь же хоть и должен служить оплотом веры и величия пока что представляет собой только источник страдания для тысяч согнанных в Мафру рабочих по воле и обещанию одного-единственного человека. В первой истории читателя будет мучать вопрос, полетит ли пассарола? Здравый рассудок подсказывает, что нет — откровенно бредовая теория выглядит сказочно, но учитывая общую атмосферу книги, нет ничего невозможного. Вопрос с монастырем обстоит похожим образом, будет ли он когда-нибудь возведен, ибо король уже начинает беспокоиться, что не доживет до момента окончания строительства.

На фоне событий развиваются судьбы главных героев — Балтазара Семь Солнц и Блимунды, именно их упорство поднимает в небо летающую машину и хранит ее долгие годы после бесславного приземления. Но если в стоительстве одного чуда они приняли непосредственное участие, то в строительстве другого станут лишь одними из тысяч элементов, чьи судьбы проносятся мимо, Сарамаго лишь вскользь упоминает о них, называет имена, но невозможно посвятить им большего пространства там, где люди восхищаются размером каменной глыбы, а не силам и упорству людей, тащивших ее. Смерть в романе имеет свою линию — она всегда внезапна и всегда потрясает нелепостью, которой можно было бы избежать, знай судьбу заранее. Но будущее не способна видеть даже Блимунда, ее дар ясновидения позволяет смотреть предметы насквозь, но никак не время.

Исход книги трагичен — висевшее на виду ружье неожиданно выстреливает — оно не могло не выстрелить — зато в самую точку. И пусть между выстрелом и концом истории пройдут годы поисков, они обязательно увенчаются успехами, пусть и не такими, которых искали герои...

Итог: сильная книга о любви, о людях, о строительстве.

armitura, 18 декабря 2010 г. в 18:07

Книга напомнила беллетризацию известного анекдота про то, что «Библия – две тысячи страниц убийств, кровосмешений и геноцида, а в конце вывод – Бог есть любовь».

Сюжет вкратце таков: после того, как один из двух главных библейских злодеев Каин совершил свое злодеяние, Господь, пометив лоб его, отпустил бродить по миру на веки вечные. Вот и ходит Каин по страницам Библии, наблюдая за Авраамом, приносящим сына своего в жертву, за Содомом и Гоморрой, за страдающим Иовом и все пытается понять, что же это за милосердный Бог такой, который обращается с детьми своими хуже, чем иной деспот со своим народом.

На самом деле, ничего особенного в сюжете нет, все эти вопросы уже задавались тысячу раз, различные богословы и толкователи Священного писания искали и находили ответы, а если не находили, то прятали это за искусно сплетенными словами. Если не считать последней главы, в «Каине» Сарамаго нет ровным счетом ничего нового или интересного – за исключением, конечно, его фирменного стиля, который затягивает с головой. Великолепный язык автора, вкупе с как всегда прекрасным переводом Богдановского скрашивают этот бал Капитана Очевидность, придавая ему оттенок горькой притчи. Вообще, конечно, не могу не сказать, что «Евангелие от Иисуса» было сильнее, умнее, богаче и тоньше, здесь же только раз или два за первые двенадцать глав (коих в книге – случайно ли? – ровно чертова дюжина) прорвалось что-то глубокое, неожиданное и парадоксальное.

Тринадцатая глава стоит особняком – здесь Каин перестает быть сторонним наблюдателем и поднимает бунт. В чем-то это очень коррелирует с тем же «Евангелием от Иисуса», вообще, между произведениями очень много общего, что также не идет на пользу более слабому «Каину».

На выходе получаем отлично написанную книгу, которая, тем не менее, ничего особо нового читателю не даст.

alexsei111, 22 февраля 2010 г. в 14:06

Бывают книги, которые развлекают тебя и они возвращаются на полку, для того чтобы, скорее всего там и остаться. Бывают книги, которые развлекают тебя с изрядной долей выдумки и они проглатываются за один вечер и через несколько лет они, скорее всего, будут перечитаны. И очень редко попадаются книги, которые делают тебя немного другим по сравнению с тем каким ты был до ее прочтения. Думаю, в данном случае мы имеем дело как раз с такой книгой.

Жозе Сарамаго создал в своем условном художественном полотне очень страшную картину мира после глобальной эпидемии слепоты, и оттого, что ты веришь каждому слову, каждой причинно следственной связи становиться еще страшнее.

Действие начинается с того, как сидя за рулем автомобиля, слепнет молодой мужчина, и второй мужчина отвозит его домой. Именно с первого мужчины в мире начинает распространятся эпидемия так называемой «белой слепоты»,а называется она так потому что инфицированные после заражения видят перед собой не черноту(как бывает в таких случаях),а некую белизну непонятного происхождения, ибо глазной врач к которому пришел ослепший водитель автомобиля не нашел в физиологии глаза никаких визуальных изменений ,которые могли бы объяснить причину внезапного недуга.

Именно так начинается один из самых страшных и наиболее достоверных романов, которые я прочел в своей жизни.

Нужно сказать, что автор максимально абстрагировал действие своего романа, сделал его абсолютно интернациональным как минимум в рамках христианской цивилизации. В книге вы не найдете имен собственных, и все персонажи привязываются либо к визуальной индивидуальной примете ,например «девушка в темных очках» или «косоглазый мальчик», роду деятельности (аптекарь, доктор), либо к причастности к другому персонажу «жена доктора», «жена первого слепца», иногда Сармаго индефицирует человека с произведенным действием или однажды произнесенной фразой.

Именно этот художественный прием, а также повествование без разделения мыслей и диалогов героев должноствущими знаками препинания создают неповторимую атмосферу и стиль повествования.

Поначалу власти страны пытаются справиться с внезапно нахлынувшей эпидемией локализировав больных в отдельно взятых учреждениях. И именно в первое из подобных заведений попадает доктор, осматривавший первого слепца, и его чудом оставшейся зрячей жена.

Постепенно мы попадаем в атмосферу зарождающегося хаоса и полной безнадежности и неопределенности, которая постигла запертых в помещении бывшей психиатрической больницы людей.

Дабы не раскрывать сюжет, я просто скажу, что это книга о том, что человек, или, по крайней мере, подавляющее большинство, так и остался диким животным и при малейшем ветре, который может смыть весь лоск и конформизм современной цивилизации, тот самый духовный прогресс для которого понадобились тысячелетия исчезнет в мановения в случае существенного изменения условий необходимых для выживания..

То есть, образно говоря и упрощая, мы не поделимся единственным добытым на охоте куском мяса со своим другом, а просто попытаемся убить его и съедим все сами в целях максимально возможного срока выживания в условиях ограниченных ресурсов.

Что лучше стать зверем и выжить или картинно умереть, оставаясь человеком?

Или попытаться выполнить обе эти задачи, что пытаются сделать герои этой книги?

Вопрос конечно далеко не первой свежести, но вот форма ответа на него до такой степени убедительна и ярка, что ты понимаешь, что так на раньше на него не отвечали. Возможно, и отвечали также сильно, но это был немного другой ответ.

Высший балл однозначно, ибо только «Пикник на обочине» Стругацких сопоставим с этой книгой по эмоциональной мощи и человечности. И вместо сакраментального «СЧАСТЬЕ ДЛЯ ВСЕХ, ДАРОМ, И ПУСТЬ НИКТО НЕ УЙДЕТ ОБИЖЕННЫЙ!!!» я просто желаю вам быть зрячими и иногда видеть свет во мраке бытия.

Warlock9000, 19 мая 2009 г. в 14:39

Вы живете в этом мире, думая что вы один такой на всем белом свете. Но вдруг вы узнаете, что на планете, мало того — в вашем же собственном городе, живет совершенно идетничная вам личность. Причем вы настолько похожи, что у вас даже одинаковые шрамы и родинки. А такую ситуацию и попал Тертулиано Максимо Алонсо, самый заурядный учитель истории в школе. Посмотрев какую-то рядовую комедию, которую ему посоветовал коллега, он в ужасе узнает что один из второстепенных актеров полная его копия. После начинается череда сплошного кошмара в душе героя. Ведь сама мысль о том, что он является лишь двойником, копией -- невыносима. Максимо Алонсо пытается всеми способами выяснить как можно больше о этом актере, и наряду с этим пытается сохранить свой собственный мир, в котором он живет и который начинает рушиться с завидным успехом. Плюс еще проблемы в личной жизни дают о себе знать и делают жизнь Максимо гораздо «веселее»

Книга написана в оригинальном, как всегда у Сарамаго, стиле. Бесконечные абзацы, филофские отступления -- все это впечатляет, хотя неподготовленного читателя такое повествование может и отпугнуть.

Стоит отметить что на этот раз в романе нет отступлений на тему социальных отношений. В «Слепоте» и «Перебоях в смерти» писатель много рассуждает о том каким в данной ситуации становится общество. Но в «Двойнике» вся интрига сосредоточена всего на нескольких героях, поэтому социальный элемент отпадает сам собой.

Читая книгу становится в очередной раз понятно, насколько тонко Сарамаго разбирается в человеческой душе. Все отношения в его романах выписаны настолько реально, что невозможно не поверить в происходящее. Так хочется во времия чтения сказать «Да, именно так все и будет».

Может быть раскачивание данного романа идет нудно, но как часто бывает у писателя -- финал бьет в самое сердце, так что все минусы(которых мало) мгновенно остаются в прошлом. Последние станицы книги читаются на одном дыхании и оторваться от книги не представляется возможным.

Блестящий роман, блестящего писателя, который может показаться скучным, но равнодушным не оставит никого.

prouste, 13 января 2014 г. в 11:24

Сарамаго много чего написал разного, но более всего в его творчестве социологических вольтерьянских зарисовок на тему несовершенства человеческого общества и власти. Используется художественный прием изменения физической сущности мироздания, а затем изобретательно показана реакция общества.На ум приходят в первую голову «Перебои со смертью» и «Каменный плот». В «Слепоте» — не только на мой взгляд лучшем романе португальца — изменен угол зрения и от взгляда сверху на муравейник автор воспользовался ручной камерой, создал удивительно эмоциональную и сочную картину «снизу» со святой в качестве центрального образа. В «Слепоте» при сохранении особенностей синтаксиса почти не было риторических оборотов, словесных вычурностей и игр с поговорками, до которых Сарамаго охоч. Я от его стиля в такой манере в восторге страниц пять, затем резко надоедает — патетика и риторика со времен по крайней мере Карлейля в сущностных моментах не изменились.

Настоящий роман более половины представляет собой типичный рациональный рассудочный социологический роман среднего Сарамаго, занятный, с премилыми пикировками членов правительства, и вполне себе логичным описанием сгущения красок как попытки ответа на вызов неизвестного ( собственно, и «Жук в муравейнике» о том же и с теми же конечными итогами). Меня искренне умилило сообщение переводчика, что в политической жиззни со времен выхода романа не произошло ничего, что не было бы там описано. Как будто ради этого стоит читать роман? Полагаю, со времен латиноамериканксих как минимум романистов ничего такого. что не нашло отражение в их книгах, в политической жизни не произошло.

Прекрасный поворот произошел вновь с переходом на ручную камеру и появлением Савла, который от встречи со святой преобразился. Страниц сорок с преображением комиссара и его попытками изменить ситуацию представляют собой великолепный образчик политического триллера, очень эмоциональны и заставляют повысить на балл общую оценку роману. Персонажи «Слепоты» мало чем изменены и интересны, ххотя, понятно. приятно встретить старых знакомых. С высокими оценками концовки не соглашусь, поскольку заканчивать, на мой вкус стоило именно в ожидании утра комиссаром — открытый финал определенно более напрашивался. А так, ну чего там неожиданного — предполагалось, что конец-делу венец, так и получилось. Посследними двумя страницами меня Сарамаго совсем не удивил.

Grave_Flower, 23 ноября 2010 г. в 11:10

Сарамаго продолжил свою войну с Богом... Новая его книга получилась, как по мне, еще более революционной, чтоли... Если в «Евангелии от Иисуса» он больше рассказывал, то здесь задает вопросы. Вопросы к Богу. Через Каина. Складывается впечатление, что Сарамаго, заглянув в свое послесмертие описал свой диалог с Богом. Почему? Зачем? С какой целью? Неужели все люди лишь игрушки в руках Бога? Почему вместо выборочного, точечного уничтожения населения Содома и Гоморы эти города были стерты с лица земли? Вместе со всем населением... Почему для подтверждения веры он просит Авраама принести в жертву своего сына? Почему он допустил убийство Авеля? Точнее, спровоцировал... Своим безразличием к жертвоприношениям Каина... Где его любовь и доброта? Где его хваленое всепрощение? Почему он опустился до спора с Дьяволом и тем самым обрек на страдания Иова, уничтожив все его богатство и всех его близких? Всего лишь для того, чтобы проверить, не потеряет ли от веры? И сам дает ответы на эти вопросы...

Но главным вопросом всей книги есть вопрос: нужен ли нам такой Бог?

Сарамаго закончил свою войну с Богом в этом мире... Но если Бог действительно существует, то я уверен, что Сарамаго задаст ему еще много вопросов... Когда встретится с ним лично... Жалко только, что мы уже не услышим этих вопросов и ответов...

kerigma, 05 ноября 2010 г. в 19:21

Меня очень мучает один вопрос: интересно, когда Сарамаго писал этот свой *последний* роман, он осознавал, что роман будет последним?

Дело вот в чем — такое чувство, что на этом отрезке текста сконцентрировано большое количество вопросов, которые автор наконец-таки решился задать. Причем не глобальных вопросов без ответа, типа «будет ли когда-нибудь мир во всем мире», и не вопросов, на которые можно при желании найти конкретный ответ, типа «куда деваются деньги из бюджета». А вопросов как раз того типа, которыми задается любой *непредвзятый*, то есть мыслящий логично и не ослепленный верой человек, читающий Ветхий Завет.

«Каин» — это сборник неозвученных вопросов по ВЗ. Вопросов типа почему? за что? зачем? вы что, в сговоре? и разве это справедливо?

Если честно, я в отношении ко всем этим историям очень понимаю Сарамаго и очень разделяю его позицию. Огромный интерес при полнейшем отсутствии веры, трепета, ощущения божественной благодати и тд. Но хочется все-таки понять, почему христианство (а тогда еще вовсе иудаизм) движет народами по сей день, почему век за веком цитируют одни и те же довольно странные для нормальной логики истории и что-то в них находят. Что же такое находят? Ответа нет.

Каин, как известно, за совершенный грех обречен вечно скитаться по земле. Вот он и скитается, уже практически неподвластный божьей воле (потому что «что написал, то написал»), и его заносит в разные времена и разные истории из Ветхого Завета. Вот его заносит аккурат к началу жертвоприношения Авраама, вот он наблюдает, как падают стены Иерихона, вот видит серу и пламя, истребляющие Содом и Гоморру. И везде, натурально, вместо того, чтобы проникнуться величием момента, пасть на колени и возопить «благословен ты, боже», сует свой нос куда не следует и задает неуместные вопросы. Типа «А ведь в Содоме, как в любом городе, должны были быть маленькие дети, еще не грешившие. Им-то за что мучительная смерть в огне?» Да, меня при чтении ВЗ всегда тоже очень интересовали вопросы именно такого типа. Я знаю, конечно, что на большую часть этих вопросов уже давно ответили теологи, но будем честны, во-1, сколько людей читают саму Библию, и сколько — теологов. А во-2, их ответы в основном как-то не очень удовлетворяют.

Я говорила о вопросах по ВЗ. Но было бы ошибочно надеяться, что на них найдутся какие-то ответы, Сарамаго написал отнюдь не новое «Sic et non», а скорее нечто, этому великому креативу противоположное. Согласитесь, иногда отсутвие ответа уже и является ответом. Например, молчание в ответ на вопрос Исаака типа «ты что, правда собирался меня убить тут, что ли?» Как заметила походя мелькнувшая в тексте жена Иова, «сатана — не более чем орудие господа, тот, кому поручается доводить до конца грязные дела, которые господь не может подписать своим именем».

Кажется, Сарамаго опять написал нечто такое, за что его можно с полным основанием отлучить от церкви во второй раз) Или даже отправить в ад к Малатесте, например)

С нетерпением ждала пируэта в конце — как же без него — и дождалась. Признаться, вот такого поворота я никак не ожидала. Очень изящно) У Сарамаго выходит уже два романа про героев-богоборцев. Только в «Евангелии» Иисус эту битву все же проиграл. А «Каин» хоть и странным образом, но, похоже, выиграл. Как сказал герой в нежно любимом мной «Адвокате дьявола»: «так, значит, свобода воли?»

armitura, 11 января 2010 г. в 21:21

В детстве я часто игрался в «слепоту» — благо, стремительно угасающее зрение позволяло представить эту игру едва ли не репетицией последующей жизни. Просто закрывал глаза и жил в темноте час или два. Больше все равно не выдерживал, слишком страшно становилось. Слепота одного человека — это трагедия для него самого и для его близких. Слепота общества (во всех смыслах этого слова) — это катастрофа.

Сюжет романа Сарамаго одновременно прост и при этом крайне сложен. В некоем Городе начинают один за другим слепнуть люди — без видимой медицинской причины, причем слепота эта передается от человека к человеку быстро и неотвратимо. Общество решает изолировать слепцов, но бушующая эпидемия продолжает свою жатву. И только одна женщина почему-то остается стойкой к слепоте, ее глаза продолжают видеть, несмотря ни на что (причем периодически видеть такое, что лучше бы им ослепнуть право слово).

Признаться, больше всего подкупил не фирменный стиль Сарамаго — не выделенные в прямую речь диалоги, отсутствие восклицательных и вопросительных знаков — просто тотальная глыба текста, вместе с тем не создающая неподъемной тяжести при прочтении. Ну пишет так человек, что уж тут поделаешь. Получается так естественно, что даже как-то акцентировать внимание и восхищаться (ну или ругать) не получается. Меня подкупила жесточайшая психологическая достоверность происходящего. Быт колонии слепцов в карантине ужасает, однако практически не оставляет сомнений в своей честности и прямоте. Кажется, по-другому и быть то не может. Человек человеку волк, а в данном случае не прост волк, а раненый волк, а раненый зверь, как известно, опасен вдвойне. Шаг за шагом накручивает спираль ужасов Сарамаго, опираясь при этом не на традиционный саспенс или хоррор, а исключительно на человеческую психологию. Читать это страшно и противно, но оторваться от этого невозможно.

И ведь не вызывают вопросов необъяснимая и необъясненная слепота, не вызывает вопросов странная устойчивость к непроницаемой белой мгле перед глазами единственной женщины в городе. Потому что преподносит все автор как жестокую, достоверную притчу — на это работают и стиль письма, и отсутствие имен у персонажей, и подчеркнутое невнимание к причинам эпидемии. Сарамаго интересует не это. Сарамаго интересует психология людей в минуту. когда они наиболее нужны друг другу, наиболее беспомощны поодиночке. И в эту минуту редкие островки доброты и взаимовыручки тонут в океане насилия и глупости, более того, иногда добро вынуждено отстаивать себя наиболее жестокими и бесчеловечными способами. Вывод, сделанный автором, для нас весьма неутешителен. И в этом контексте даже странноватый хэппи-энд не выглядит таковым, ибо дело не в нем — ведь свой приговор Сарамаго вынес значительно раньше...

aldanare, 03 ноября 2011 г. в 13:06

По Австрии слона водили. И если б напоказ. Но так получилось: Его Величество король Португалии Жуан III в 1551 году соизволили подарить своему родственнику, австрийскому эрцгерцогу Максимилиану, индийского слона. Ну вот завалялся в хозяйстве слон, стоит ничего не делает, не пропадать же добру. А поскольку слон — не тот подарок, чтобы его завернуть в красивую бумажку и перевязать ленточкой, придется ему топать на новое место жительства своими ногами. К слону прилагается умница-погонщик по имени Субхро (позже эрцгерцог переименует его во Фрица, а то язык же сломаешь). Все, сели и поехали. Путь из Лиссабона до Вены через море, Италию и Альпы неблизкий.

В этом барочном странствии слон успевает слопать тонны фуража и выпить декалитры воды, а также произвести впечатление на пол-Европы (не забываем, у нас 16 век на дворе). А люди вокруг него — прожить целые огромные жизни, в которых будет и крепкая дружба, и ссоры, и комические приключения, и споры о религии (любимая тема Сарамаго, где-то даже болевая точка), и долгие мучительные переходы горными ущельями... Собственно, странствие слона — это и есть метафора человеческой жизни (об этом говорит сам автор). И финал его, в общем, неутешителен и неизбежен.

Но несмотря на это — «Странствие слона», пожалуй, самая нежная и трогательная книга Сарамаго, он даже ерничает здесь беззлобно. Танцы вокруг слона, оказывается, отлично объединяют людей и заставляют проявить свои лучшие качества. Или за неимением лучших — какие есть. А слон — лишь повод. Просто большой.

Ну а главное при чтении — втянуться. Фирменная сарамаговская манера повествования превращает текст в мерную слоновью поступь, и стоит оторваться от этого гипноза — моментально теряешь нить, настрой, все на свете. Завидую тем, у кого будет возможность проглотить эту небольшую роуд-стори за один присест.

Warlock9000, 02 ноября 2010 г. в 13:51

Отныне берясь за очередной, нечитанный мною, роман Сарамаго всегда появляется чувство печали и грусти с мыслями о том, что больше мы не увидим новых литературных шедевров этого великого автора. И тем не менее держа в руках новую книгу постоянно испытываешь трепет, зная что тебя ждет что-то необычное, пусть не всегда объяснимое, но так или иначе прекрасное, ибо то как пишет Сарамаго другими словами передать нельзя.

«Книга имен» роман наверное самый реалистиный, из читанных мною у писателя. Фантастических допущений, присущих трудам автора здесь фактически нет. Единственное что здесь можно принять за фантастику это беседы главного героя самим с собой. Но такие беседы мы сами ведем с собой постоянно, так и фантастикой это не назовешь.

Главного героя романа зовут Жозе. Сеньор Жозе, как величает его автор. Он работает младшим делопроизводителем в Главном Архиве ЗАГСа безымянного города. Он одинок, живет в пристройке к архиву и главным его хобби является собирание информации из газетных вырезок о ста знаменитостях современности. Хобби безобидное, но порой захватывающее, т.к. чтобы полностью собрать информацию об этих личностях Сеньору Жозе приходится по ночам пробираться в архив и таскать формуляры с данными этих людей с бесконечно длинных полок с документами.

И вот однажды взяв их архива пять папок с формулярами знаменитостей Сеньор Жозе обнаруживает, что ненароком схватил шестую папку с данными совершенно незнакомой ему безымянной женщины. После этого какой-то необъяснимый порыв заставляет героя любыми правдами и неправдами, во что бы то ни стало найти эту женщину. Отсюда и начинается его история.

Первое что стоит сделать взявшись читать эту книгу — это выкинуть из головы аннотацию издательства, описывающую сюжет. Ничего более отдаленно похожего и придумать было нельзя. После прочтения вновь взяглянув на аннотацию до сих преследует одна только мысль: «Что это за бред?». Но сейчас не об этом...

Что неизменно привлекает в книгах Сарамаго, это тот факт что все его герои совершенно заурядные обыватели, такие же как и мы с вами. Это придает каждому произведению небывалую реалистичность. Редко какому литературному труду веришь также, как тем, что написал Сарамаго. «Книга имен» в этом плане совершенно не отступает от этого правила. Читая не покидает ощущение, что автор сам пережил все это, а теперь просто рассказывает историю нам за чашечкой чая.

Если сравнивать с другими романами автора, то пожалуй вспоминаются «Двойник» и «Год Смерти Рикардо Рейса». В «Книге имен» есть по чуть-чуть от каждого этого произведения; есть кропотливость и тщательсть действия, которая была в «Двойнике», и некая загадочность присущая «Рикардо Рейсу».

Написано и переведено как всегда великолепно. Тонкий сарказм Сарамаго подан отлично. С виду бестолковая фраза «Беспредельна мудрость потолков» из уст автора не может не вызвать иронической усмешки.

Нареканий к издательству нет. Понятное дело, что будет куплено больше экземпляров, если роман выйдет в популярной серии «Интелектуальный бестселллер», но все же обидно, что данная книга не будет гармонично смотреться с остальными романами автора в именной серии «Жозе Сарамаго» (но это дело десятое).

И все же наслаждаясь стилем писательского языка я пришел к одному печальному выводу — для меня читать эту книгу пожалуй рановато, т.к. написана она об одиночестве и решительных попытках сбежать от него. Решительных настолько, что внутри себя даже попытаться отринуть очевидность смерти. А чтобы задумываться на этими вопросами я наверное еще молод.

Итог: читая книгу Сарамаго я всегда боюсь, что идея поданная автором до меня не дойдет. «Книга имен» это пожалуй такой случай. Кое-что я понял, но далеко не все. Тем не менее поклонникам творчества автора книга к прочтению обязательна. Это ведь Сарамаго, рекомендации здесь ни к чему.

Petro Gulak, 27 января 2009 г. в 13:07

Очень характерный — я бы сказал, типичный — образец современной прозы. Была «Белая болезнь» Чапека. Была «Чума» Камю. Соединяем, не добавляя ничего нового, — в итоге Нобелевская премия.

Современная литература тщательно не замечает великих предшественников — а в лучшем случае делает несколько ритуальных поклонов в их сторону (как Сарамаго вскользь называет слепоту? правильно, «белой болезнью»). Но нынешние карлики отнюдь не стоят на плечах былых гигантов.

WiNchiK, 23 ноября 2008 г. в 21:48

Часто люди задают себе вопросы в духе: «А что было бы, если бы я жил вечно?»…или «А было бы это хорошо – знать точную дату своей смерти?» или же: «А если бы было время подготовиться к смерти заранее, что бы я сделал?..и чего не сделал…?» Такие и им подобные вопросы Сарамаго не только озвучил в книге, но и очень красочно ответил на них, приведя конкретные примеры.

Первая половина книги рассказывает о маленькой стране, жители которой неожиданно для себя обнаруживают, что стали совершенно бессмертны. Причем хорошо еще, если бессмертие застигло их в рассвете сил и здоровья, а вот если оно лишило последней милости и смерть повернулась спиной перед столь долгожданным и вымученным, простите за тавтологию, смертным одром?..какая же тут радость? …

Вторая половина повествования фокусируется на одном единственном персонаже – музыканте и его «взаимоотношениях» с этой самой коварной смертью, которая помимо того, что взяла выходной так еще и набралась наглости выйти в люди.

Из-за того, что это было первое знакомство с творчеством Сарамаго, для меня стали откровением и стиль и язык и сама манера его повествования. Автор пишет диалоги не по правилам, а просто «сплошняком», порой без прописных букв и скобок, без красных строк, без знаков вопроса и восклицания. Благо, что есть запятые и раз в пол/полторы страницы – попадаются точки. Очередность слов не менее важна:

«Ведь и у слов имеется своя иерархия, свой этикет и протокол, свои дворянские титулы и плебейские стигматы».

Впечатления от книги до сих пор довольно сильные. Хочется еще не раз ее перечитать и обязательно порекомендовать остальным.

WiNchiK, 23 ноября 2008 г. в 00:47

Фирменное «фантастическое допущение» автора заключается в том, что герой романа — преподаватель истории с довольно необычным именем Максимо Афонсо Тертулиано — встречает своего полного двойника. Полного не в смысле упитанного, а в смысле похожего на Максимо вплоть до последнего волоска на теле. Сарамаго через своего выдуманного персонажа задается вопросами:

— Какого это, осознавать свою «неуникальность»? Знать, что есть кто-то, кто выглядит как ты, говорит таким же голосом, с которым происходили те же события, но кто живет совсем другой жизнью?... Кто появился на свет первым? Кто чья копия? …

Все эти вопросы волнуют как героя книги, так и автора, пытающегося найти на них ответы и взывающего время от времени в своем повествовании к помощи Здравого смысла, которому, к слову сказать, все это мероприятие не очень-то и нравится.

Хоть какое-то «действие» стало разворачиваться только в конце книги, когда произошла встреча двойников и началось их столкновение/ противостояние/ борьба за право быть первым/ неповторимым/ единственным в этом мире.

До этого момента Сарамаго тщательно, не пропуская никаких мелочей просто описывает своего героя, его мысли, его поступки, его терзания и плутания в дебрях собственных души и сердца. Его жизнь (которая, прямо скажу, кажется совершенно посредственной) — перед пытливым взором читателя предстает вся как на ладони.

События в финале книги, при всей своей кажущейся логической завершенности, опять принимают неожиданный оборот, ведь логика автора не следует обычным правилам…

Написано как всегда в стиле Сарамаго – много запятых, мало точек, изобилие образных выражений, игра словами и необыкновенный юмор. Немного сложно и долго книга читается из-за отсутствия динамично развивающего сюжета, что впрочем с лихвой компенсируется многочисленными размышлениями и пусть кратковременными, но довольно поучительными беседами героя со Здравым смыслом.

Сева1977, 13 июля 2017 г. в 19:46

«Слепота» от Жозе Сарамаго — это рассказ, который автор с надрывом старался растянуть (за уши и очень неумело) до формы романа.

Чего-то нового в этом бездарном произведении нет, зато много пошлости, глупых и ненужных мыслей Сарамаго, которые он, наверное, считал философскими. Идею можно назвать хорошей (за это и ставлю 1 балл), но все настолько растянуто, настолько нудно и монотонно, что читается с большим трудом и иногда с отвращением. Вот-вот, — думаешь, сейчас что-то будет, может даже интересно, но НЕТ, опять много грязи, пошлости и откровенного дерьма (извините, но дерьма в этом «романе» действительно много).

Назвать это творение фантастическим романом нельзя, не вижу ни одного сценария подобного развития событий, тем более, что роман-катастрофу и Постапокалиптику считаю своим любимым жанром и прочитал множество книг на эту тему — ВСЕ они в разы лучше «Слепоты».

P.S. Конечно, есть шанс, что я не понял этот роман, но на самом деле, мне жаль тех людей, которые тратят свое время на подобную муть, читая положительные отзывы. «Слепота» худшее, что с чем я ознакомился в последние годы.

P.S.S. Остался только один вопрос — где теперь взять силы, чтобы забыть этот срам??? Такое ощущение, что в бочке с гноем искупался.

Илориан, 06 августа 2014 г. в 02:48

Так-с, что мы имеем? Постапокалиптический концлагерь. Поменять местами время действия, болезнь на социальную принадлежность, психушку на Колыму или Освенцим, то получим того же Шарламова, Солженицина и иже присных. Даже из философских мыслей о человечности, о религии торчат большие лагерно-солженицинские ушки.

Скажу, что прочитал с удовольствием. Но особенного ничего нет. Это всё мы проходили — так что книга целиком вторична.

Автор выбрал своеобразный способ изложения ( нет имён, прямых диалогов). И таким образом он как бы намекает на обыденность, мол, так должно и быть в такой ситуации, именно так люди и поступят, что ещё можно ожидать. Чего этой книге, действительно, не хватает, так это сильной кульминации, чтоб шокировать уже усыплённого читателя. Но так ничего из ряда вон и не случилось. Так что просто не понятно, зачем столь заунывный способ изложения. Или это просто ради оригинальности?

Возможно, отсутствие сильного финала — это способ показать то, что общество готово простить себе любое преступление и мерзость, что ПОСЛЕ всё снова будет, как и прежде — жизнь продолжается, совесть никого не мучает. Да и вообще, есть ли совесть у общества...

Может г-н Сарамаго решил призвать нас поразмышлять над тем, что между строк. Но тогда следовало давать больше намёков, чтоб книга не производила впечатления нечто серенького, пытающегося выдать себя за шедевр.

Дядюшка Шу, 25 июня 2013 г. в 12:36

Этот роман на первый взгляд прост; да, никуда не делся вычурный стиль сарамаго, его безумная — в лучшем, самом лучшем из имеющихся смыслов этого слова, — фантазия, пренебрежение общепринятой передачей прямой речи и прочими условностями письма, то есть описания происходящего в реальности — пускай даже измышленной, несуществующей, нереальной реальности — на бумаге; но на первый взгляд здесь всё действительно просто, то есть что значит просто? — то, что просто для одного может быть не так просто для другого, например, дошкольникам, складывающим в уме два и три яблока, таблица умножения кажется непостижимой мудростью, но она перестаёт быть таковой уже к концу начальной школы, и тогда интегральное исчисление уходит горным пиком интеллектуального великолепия в небеса, вершина его сдаётся тем, кто лезет всё выше и выше в горы познания, но и этот пик не последний в бесконечной, наверное, цепи горных вершин, за каждым покорённым сияет новый, ещё выше; итак, простота — это возможность понять, объяснить в некоторых заданных условностях происходящее; здесь, в романе, есть две большие истории, история про людскую смерть и её любовь и история страны, в которой эта смерть сначала приостановила свою деятельность, а после повела дела по-новому — обе эти истории вполне понятны и умопостигаемы в рамках фантастических допущений автора. Но на второй и последующие взгляды всё оказывается не так просто, конструкция книги оказывается сродни невозможным фигурам оскара реутерсварда, кубу маурица корнелиса эшера и лестнице пенроуза, в общем, тому роду картинок, которые кажутся совершенно правильными — но только пока ты закрываешь пальцем часть изображения, любую; стоит же взглянуть на картинку целиком — и мозг взрывается невозможностью конструкции; книга эта словно головоломка, в которой есть лишние деталь, которую как не собирай, а всегда один или другой кубик останется не при деле.

Посудите сами: книга начинается с середины истории взаимоотношений смерти и музыканта; смерть влюбляется в человека и происходит самое фантастичное из всего, что описано в книге: смерть смежает веки, засыпает; никто не умирает на следующий день, никто не умирает ещё полгода; страна погружается в социальный, демографический, политический кризисы и вот наконец смерть идёт навстречу людям — хотя, если вдуматься, смерть всегда идёт навстречу людям, и встречает их, каждого, рано или поздно, каждого в свой срок, обязательно; и возобновляет свою деятельность, но теперь она берёт обязательства предупреждать нас, смертных, о сроке встречи с нею за, скажем, неделю; предупреждения смерть рассылает обычной почтой, но необычными письмами, и вот в этой вновь налаженной системе происходит сбой: одно из писем не может быть доставлено, и стало быть, человек, которому назначено самой судьбой, самой, то есть смертью, умереть, умереть не может; нонсенс! скандал! — смерть делает одну попытку за другой — всё тщетно! — тогда она берётся следить за непокорным, она, смерть, живёт с ним одной жизнью, и — чудо, чудо! — влюбляется; здесь и наступает конец романа, продолжение истории находится в его начале.

Так скажите, уважаемые читатели, что же было в начале — курица или яйцо?

Браво, Маэстро, браво, брависсимо! :)

kerigma, 12 сентября 2009 г. в 00:35

Роман не самый сильный у Сарамаго, и даже не самый красивый, на мой вкус. Но от всех остальных он резко отличается двумя моментами:

Сюжет — то, как и что изложено. И сама фабула, и общее отношение автора к своим героям и происходящим с ними событиям. Спойлеры все и так уже знают: Пиренейский полуостров ни с того ни с сего отделился от Европы и уплыл в Атлантику. По полуострову (ставшему теперь вполне полноценным островом) путешествуют трое мужчин, две женщины и пес — причем не столько с какой-то конкретной цели, сколько из невозможности оставаться на месте, когда вокруг такое происходит.

Такой сюжет можно изложить сотней разных способов и стилей. Сарамаго выбрал, пожалуй, самый беспроигрышный)) и чем дольше я об этом думаю, тем больше убеждаюсь в своей правоте: у каждого читавшего Библию хоть раз человека этот роман Сарамаго вызовет если не прямые ассоциации, то уж точно — какие-то импульсы в подкорке, смутное чувство родства. Потому что «Каменный плот» как притча о конкретных людях вполне мог бы послужить основой для очередной главы Ветхого Завета когда все еще не было предопределено окончательно. Я так и представляю себе, как это выглядит:

1:1 Шел Жоакин по прозванию Сасса по берегу моря, и поднял он камень, и бросил его в воду, как бросают дети.

1:2 И сделал Бог так, что пролетел тот камень свыше меры сил человеческих, и трижды столько.

1:3 И подивился Жоакин Сасса на невиданную силу свою, но никому не сказал об этом, ибо знал, что Бог испытывает его.

1:4 Был в одном селении в земле испанской один Пердо Орсе, и служил он аптекарем.

1:5 И было лет Педро Орсе шестьдесят, когда почувствовал он, что земля под ним дрожит.

1:6 Однако никто не поверил его словам, ибо Господь сделал так, что он один чувствовал земную дрожь, иные же вовсе не замечали ее.

1:7 Некто еще был Жозе Анайсо, родом из Португалии. И сделал Бог так, что повсюду Жозе Анайсо сопровождала стая скворцов, и чем бы он ни отгонял их, не улетали они.

2:1 Повелел Бог, чтобы Пиринейский полуостров, который зовется Иберией, отделился от остальной тверди и попыл в море, как корабль.

2:2 И прошла трещина по земле, и все жители собрались и дивились на нее, и не могли увидеть в этом промысла Божьего.

2:3 Когда же трещина стала велика, поднялся великий страх среди народов, и началось вселенское бегство, ибо убоялись они гнева Божьего.

2:4 И сказал Бог Жоакину Сасса: пойди в землю гранадскую, в город Орсе, и найди там человека, который чувствует сотрясение земли, ибо Я вас выбрал.

2:5 И сел Жоакин Сасса на старую машину свою Парагнедых, и поехал.

2:6 В пути же остановился он перекусить, и ангелы божьи указали ему на передачу по телевизору. И узнал Жоакин Сасса, что есть Жозе Анайсо, которого сопровождает везде стая скворцов.

2:7 Был Жоакин Сасса в том городе, где жил Жозе Анайсо, и встретил его, и сам убедился в этом.

2:8 Так призвал их обоих Господь, и отправились они в странствия, дабы найти Педро Орсе, который ощущает дрожь земли, а больше никто ее не ощущает.

3:1 Приехав на Парагнедых в землю гранадскую, искали они дом того Педро Орсе, и нашли его.

3:2 И убедились, что ощущает он дрожь земли, а сами они ее ощутить не могут.

3:3 Направились они все вместе на юг, чтобы увидеть, как Гибралтар проплывет мимо них.

3:4 Но многие толпы стекались к тому месту, где должен был проплыть Гибралтар, и ушли они оттуда.

3:5 Направились после этого в Лиссабон, в столицу страны Португальской.

3:6 И привел господь к ним Жоану Кадра, которая провела палкой по земле, и линию ту никак затереть и уничтожить нельзя было.

3:7 Стала Жоана Карда женой Жозе Анайсо спустя положенный срок.

3:8 И сказала Жоана Карда: поедем туда, где я провела линию палкой, чтобы вы сами убедились в моих словах.

3:9 Жоакин Сасса, Педро Орсе, Жозе Анайсо и Жоана Карда сели в Парагнедых и поехали туда, куда указывала Жоана Карда, и ангелы господние незримо сопровождали их.

и тд.

Это, конечно, все та еще чушь, но я вот к чему: весь сюжет «Каменного плота» можно легко изложить в таком ветхозаветном стиле, и ни один из первоисточников не будут посрамлены. «Каменный плот» идеально ложится под ВЗ по всем параметрам — и стилистика, и неспешный ход повествования (шаг вперед, два назад), и постоянное изменение «резкости» (то показываем политическую обстановку в мире, то герои готовят себе ужин), и общая «мифологичность», и самое главное — сюжет. В ВЗ еще нет обязательного требования насчет наличия «моральных уроков», так что путешествие на Иберийском острове, отделившемся от остальной Европы сугубо по велению Божьему и никак иначе, вполне сюда вписывается. Оживший, вполне реальный миф. Реальным его делают в первую очередь конкретные герои, имена и названия. А этим Сарамаго не злоупотребляет без специального намерения (например, в «Слепоте», если вы не заметили, ни у одного из героев нет имени, а у города и страны — названия). Такая очень детская, но вполне обычная для мифа попытка убедить читателя, что «все было взаправду»))

Сами отношения между героями, происходящие с ними события — у меня временами было не то чтобы дежа вю, но я узнавала общий стиль. Уж не знаю, ставил ли это Сарамаго своей задачей, хотя с него станется. В любом случае — вещь совершенно необычайная, и оставляющая, в целом, то же общее ощущение, что и ВЗ)

Язык — это совершенно отдельная песня. Сарамаго и так славен своей стилистикой, а «Каменный плот» с моей точки зрения — самый безупречный пример. Сказать, что автор любит каламбурить и выворачивать на изнанку пословицы и устойчивые выражения, будет преуменьшением; скорее, он по-другому и писать не может. А этот конкретный роман — самый насыщенный именно с точки зрения заигрываний с языком. Такого количества игры слов на единицу текста я больше не встречала нигде не только у Сарамаго, но и вообще в принципе (Хлебникова считать не будем). «Занималась заря, а чем же она занималась?.. Она испытывала страдания — нет, скорее, это они ее испытывали». Так что, с одной стороны, восхищаешься автором, но в гораздо большей степени — переводчиком. Кому случалось иметь дело с художественным переводом, то прекрасно знает, что иногда кажется просто невозможным передать на родном языке тот каламбур, который ты углядел в оригинале — просто потому что «слова не те»)) Александр Богдановский справился с этим просто блестяще, читаешь — и остается впечатление, что текст придумывал кто-то, поставивший своей задачей охватить каламбурами все пословицы и поговорки в русском языке. Ни малейшей фальши, ни малейшего напряжения, вся игра слов — как будто всегда там и была!

Единственный момент, который я никак не могу понять — почему Александру Богдановскому дают премии за что угодно, только не за «Каменный плот»? С моей сугубо дилетантской точки зрения, можно просто взять пару любых страниц из оригинала и из перевода — и сделать на их базе очередное «Слово живое и мертвое», с наглядными примерами того, *как надо* это делать))

В который раз задумалась, что труда, даже в огромном количестве, для перевода недостаточно. Нужно иметь еще и талант, уметь пользоваться родным языком так, чтобы нужные варианты сами приходили в голову, а «33 родные буквы» складывались в нужной последовательности)) Далеко не всем это надо, но вот «Каменный плот» — прекрасный пример, как можно блестяще перевести пресловутую «непереводимую игру слов» размером в 400 страниц.

Warlock9000, 17 июля 2009 г. в 21:17

Для начала, согласен с предыдущим отзывом — не обращайте внимание на аннотацию.

Для меня читать книги Сарамаго всегда одно удовольствие. Да, стиль тяжеловесен, но он всегда стоит того чтобы потратить время и силы на его осмысление. Сами герои и отношения между ними трогают до самой глубины души. А ирония и сарказм с которыми автор говорит о социальном строе людей, да и о самих людях в целом, вызывает восхищение или порой просто приводит в ужас.

Не стал исключением и роман «Каменный плот». Здесь, как в большинстве случаев у Сарамаго, фантастическим допущением является тот факт, что Пиренейский полуостров отделился от Европы и начал плыть (не дрейфовать, здесь такое понятие не подходит — именно плыть) в сторону США, на запад. Надо отметить что Сарамаго всегда мастерски дает описания и порой примеры обоснований своих фантазий -- в данном случае весь процесс отделения полуострова от материка описан фактически до мельчайших подробностей, да так что самому хочется включить телевизор и посмотреть по новостям — а вдруг и впрямь Португалия и Испания решили пуститься в морское путешествие. В итоге остров плывет со всеми вытекающими отсюда последствиями — массовым покиданием полуострова, грабежами, паникой, смертью и прочими. В это же время правительства Португалии и Испанию всеми способами пытаются как-то справится с проблемами своих стран оказавшихся в таком невероятном положении, а правительства Европы и Америки желают извлечь из этой ситуации хоть какую-то выгоду. В этом плане очень иронично показана позиция США.

Все эти масштабные события происходят на фоне отношений главных героев, с каждым из которых тоже произошло маленькое, но чудо, и они волею судьбы собравшись вместе, пытаются понять что им делать в этом изменившився теперь мире.

По ходу прочтения становится понятно, что Сарамаго на самом деле писал роман именно о отношении людей между собой — глубоких, сложных и невероятно знакомых нам всем.

Отдельное спасибо переводчику — А. Богдановский великолепно передал блестящий и неповторимый стиль португальского автора.

Итог: Книга о большом одиночестве, доброй, но порой невероятно хрупкой и в тоже время сильной дружбе, и конечно о внезапной и огромной любви. Роман трогает за душу и врядли кого оставит равнодушным. Сарамаго поистине мастер из мастеров.

Dear Jim, 27 апреля 2014 г. в 10:30

Продолжаю знакомиться с наименованиями из своего списка на прочтение. В этот раз настал черёд романа с глобальным событием, но не являющегося постапокалиптикой, с кошмаром в социуме, но не являющегося антиутопией (по крайней мере, в моём понимании). Итак, это история об эпидемии «белой» слепоты и её ужасных последствиях.

Прежде всего, конечно, хочется отметить специфический стиль романа. Привычного оформления диалогов нет и в помине, а рассуждения автора необычайно длинны. К этому быстро привыкаешь, даже забавно проговаривать про себя такие объёмные мысли, стараясь не потерять сути. Но, признаться, разговоры героев читались у меня в голове голосом не то Веллера, не то Жванецкого (уж не знаю, почему). Ещё одной яркой чертой произведения является отсутствие имён у героев, зовутся они по роду деятельности (доктор) или же какой-то черте (девушка в тёмных очках).

Если коротко описывать происходящее в книге большую часть времени, то можно обойтись двумя словами: «Всё плохо». Пояснение: в «Слепоте» рассказывается о том, как низко может пасть человек, потеряв главный ориентир в жизни, зрение. Точнее, как низко может пасть человек, если вокруг все так же слепы, как и он. Какие-то вещи остаются неизменными, например, среди слепцов, как и среди обычных людей, встречаются воры и откровенные негодяи, наравне с людьми порядочными, однако с основной массой дела обстоят крайне печально. Нельзя сказать, что это удивительно, но тем не менее это очень расстраивало меня по ходу чтения.

По характерам персонажей сказать мне, в общем-то, нечего. Не сочувствовать героям нельзя: ну, слепота же, безысходность, одна только попытка поставить себя на место несчастных вызывает приступ отторжения, смешанного со страхом. А вот сказать, что за кого-то я переживала особо, не получается.

Должна сделать ещё одно признание. Как бы меня ни впечатлила книга, я не уверена, что поняла, что автор хотел до меня как читателя донести. Уж явно не мысль, что всеобщая слепота — это нехорошо. В моменты, когда у героев случались «приступы» философствования, я испытывала скорее раздражение, потому что как-то не вязались у меня эти неожиданные мудрости с атмосферой творящегося кругом безобразия. Кроме того, простая вроде бы идея «будучи зрячими, мы более слепы, чем сейчас» вызывает у меня вопросы. Вот эта внутренняя слепота, она по отношению к чему проявляется? Что, по мнению автора, значит «прозреть по-настоящему»? Отринуть в себе животное начало, подняться над ним? Стать более чуткими по отношению к окружающим? Возможно, вся книга является ответом на эти вопросы, но, увы, я не в состоянии окинуть её всю анализирующим взглядом, так что остаётся довольствоваться догадками. Глядишь, хоть одна из них окажется верной.

Рекомендовать книгу к прочтению буду в первую очередь за форму, а во вторую — за содержимое.

P.S. Не могу не упомянуть об обложке издания, в котором читала «Слепоту» (2009 года). Обложка эта создаёт ложное ощущение, что берёшься за любовный роман.

Ляля_Клёпа, 06 марта 2012 г. в 02:23

Всё время, пока читала книгу, меня не отпускало чувство отвращения. Ко всем описываемым сценам, к тому, что автор все время забегает наперед, что философские вставки слишком бедны и ввиду обстоятельств абсолютно не воспринимаются. Почему одна женщина видит? Для чего? Чтобы показать ее ужас, или чтобы дописать сцену ее выворота наизнанку при виде очередных трупов? Нам вполне хватает автора, который все время, кстати и не кстати комментирует всё подряд.

В голове плотно засел Камю со своим величайшим произведением «Чума». Я бы сказала, что это лишь жалкая его копия. Почему? Да потому, что там тоже присутствует автор, там тоже философские отступления, болезнь приходит внезапно без объяснения и так же внезапно исчезает, ее лекарство не найдено, правительство бессильно. Даже слова: «Я думаю, мы не ослепли, а были и остаемся слепыми...» полностью идентичны словам Жана Тарру про то, что все люди зачумлены и каждый носит в себе эту чуму, несмотря на то, есть эпидемия на данный момент, или нет ее.

Автор все время показывает одни и те же противные сцены. Нам и так уже достаточно красочно все расписали, зачем же повторять это снова и снова?

Нет, удовольствия я не получила. Более того, эти философские отступления на фоне Камю показались настолько жалкими и ничтожными копиями… Разочарование…Оценка 5

Grave_Flower, 27 октября 2010 г. в 11:33

Первая прочитанная мной книга Сарамаго. Первая, но не последняя, в этом я уверен.

Мне почему-то кажется, что именно так и обстояли дела с Иисусом. Так как-то правдивее, чем описано в Библии. У Сарамаго Иисус в первую очередь человек, со всеми человеческими эмоциями, сомнениями и желаниями. И он против своей воли становится инструментом в руках Бога. Сарамаго не отрицает существование Бога как такового. Он отрицает существование Бога, каким он описан в Библии. У Сарамаго Бог настоящий. Кровожадный, не лишенный честолюбия и желания увеличить сферу своего влияния. Дьявол у Сарамаго получился гораздо симпатичнее Бога, как бы это странно не звучало. Достаточно только вспомнить предложение Дьявола, сделанное Богу в лодке...

Страдания Иосифа, встреча Иисуса с Дьяволом, разговор в лодке, судьба Иуды... Потрясающие моменты пострясающей книги.

kerigma, 16 июня 2009 г. в 19:55

Единственное, чего не хватает книге — эпиграфа из ВЗ, конкретно — из истории про Ноя. Любой момент, в зависимости от того, хочет автор наспойлерить или нет. Впрочем, автора можно понять: коли тебя отлучили от церкви (если не ошибаюсь), какие уж тут эпиграфы.

Книга прекрасная и жуткая. Точнее, наоборот, сначала жуткая, жуткая и жуткая, и только потом прекрасная. В любом случае, я не помню, чтобы какой-то текст за последнее время оказывал на меня такое *физическое* воздействие: от двух моментов меня реально трясло, без шуток, сердцебиение и мурашки по всей спине. Сжимаешься сам, сжимаешь лапками книжку — и не можешь оторваться никак, потому что единственная возможность избавиться от этого ощущения — это читать дальше.

Сарамаго, зараза такая, любитель социальных экспериментов. Или, чего уж там, скажем прямо: опытов над людьми. Надо отдать ему должное, в своих опытах он предельно честнен и по возможности соблюдает чистоту эксперимента, то бишь, старается ни в чем не отходить от того, что традиционно понимается под людской природой. Моей подругой, когда я рассказала ей сюжет романа, было высказано следующее мнение: если задать Сарамаго вопрос, над чем вы сейчас работаете, в ответ он лишь разразится жутким хохотом, как какой-нибудь заштатный властелин зла, и будет совершенно прав при этом.

Объяснюсь. Сюжет «Слепоты», как и «Перебоев в смерти», как и «Каменного плота» (который я не читала, но мне так кажется) основан на следующем принципе: что будет, если? Что будет с обществом, с культурой, с цивилизацией, с каждым отдельным человеком, если взять — и изменить какой-то из кажущихся неизменными показателей физического мира. Что, если люди вдруг перестанут умирать? Что, если люди вдруг внезапно ослепнут? Похоже на дешевый ужастик, но не ведитесь, автор честно отрабатывает свою славу: этот ужастик не из разряда дешевых, и вы еще пожалеете, что не пошли вместо него вот на тот новый мультфильм.

За считанные дни мы получаем общество внезапно — и заразно — слепых. А дальше — за мной, мой читатель — можете представить себе, что с ним творится. Современное, подчеркну, общество, вся цивилизованность которого основана прежде всего на способности видеть. Не верите — примерьте на себя. Практически все, что я делаю в своей жизни, кроме сна, связано со зрением. Пялюсь в монитор 12 часов в сутки на работе и неизвестно, сколько еще дома. Причем не только мне, зрение еще необходимо тем, кто обеспечивает человечество жизненно необходимыми ресурсами, типа воды и электричества. Стоит этим святым людям ослепнуть — все останавливается, цивилизация в лице своих материальных достижений будто перестает существовать. Но ведь слепым нужно как-то жить и что-то есть. Более того, поскольку слепота в данном случае постигает всех, а не только старых и немощных, и остальные вполне человеческие инстинкты в них не заснули. Представьте себе прекрасную картину, и не забудьте задержать дыхание — ведь чтобы убирать дерьмо, тоже нужно его видеть.

Роман движется по наклонной, с каждым поворотом сюжета — все хуже и хуже, новая ступень вниз. И тут начинаешь невольно останавливаться и оглядываться, инстинктивно бояться, что же будет: либо нас ждет вариант «Перебоев в смерти», когда напасть закончилась так же внезапно, как и началась, либо — «Гроздьев гнева», когда не заканчивается ничего, кроме жизни конкретных героев. И никто не обещал и не гарантировал ни катарсиса, ни исцеления. Как ни печально, по мере продвижения по тексту во второй вариант верится все больше. Впрочем, ура мне, я честно дотерпела, не заглядывая в конец (на ослепленных статуях святых в церкви, впрочем, чуть не плакала, потому что решила, что вот оно уже).

Я не в состоянии четко сфомулировать, о чем этот текст — в смысле керигмы — да и не думаю, что оно надо. Прочитайте и сами все поймете по произведенному эффекту. Странное дело, кстати, но витиеватый и на вид довольно тяжеловесный слог Сарамаго, с многочисленными авторскими отступлениями, поговорками, каламбурами — не просто не снижает эффект, а наоборот, увеличивает его. Наверное, потому, что за счет прекрасного перевода ты и текста-то, собственно (в смысле слов на странице) не замечаешь, а лишь следишь за потоком авторской мысли, как за поворотом кадра (не думая, что это на самом деле человек держит камеру). И читается так же — как вниз под гору с разбегу, казалось бы, такие предложения длиной на страницу, такие тропы, но как только до них доходит дело, они кажутся делом самым естественным, и их проскакиваешь, не замечая. Легче Сарамаго читается только Достоевский)) Но и его русский язык не столь хорош (это был поклон в адрес уважаемого переводчика)

WiNchiK, 24 декабря 2008 г. в 02:00

Зрение… как часто мы недооцениваем его. Ведь это наша возможность не cтолько ориентироваться в пространстве, воспринимать окружающую среду, информацию, узнавать друг друга, сколько осознавать самих себя. Нельзя забывать, что то, как и что мы видим определяет наше поведение. А если люди ничего не видят? Что тогда?

Сарамаго очень сурово прошелся по реальности, наступившей для некоего городка, когда все его население подверглось внезапной эпидемии — слепоте. Слепоте не обычной, когда все вокруг темное, а иной – белой слепоте, которая не щадит никого и чья природа совершенно непостижима.

Казалось бы, такое несчастье должно объединить людей, заставить их помогать друг другу, ценить протянутую руку помощи, быть благодарным в ответ. Вместо этого весь эгоизм присущий индивидууму вылезает наружу – все животное, что есть в человеке, открывается в самых низменных своих проявлениях. Только одна женщина, чудом миновавшая общей участи, пытается остановить людей в их деградации, но процесс, увы, необратим…почти.

Книга местами неприятная, местами очень неприятная, а все из-за реалистичности, с которой автор расписывает поведение людей и окружающую их обстановку: изоляция, потом заброшенные улицы, антисанитария, царящий кругом страх, враждебность и вопреки обстоятельствам — стремление к власти и насилию.

Но сколь мрачно бы все ни было, это книга в первую очередь о том, что какими бы ни были обстоятельства высшей ценностью все равно должны остаться любовь и взаимопонимание – тогда все станет на свои места.

olya_p, 24 ноября 2008 г. в 00:54

Эту книгу очень тяжело читать физически. «Густой» и «вязкий» стиль заставляет вчитываться почти в каждое предложение несколько раз. Но каждая секунда стоит потраченных усилий. Образ Иисуса получился очень близким. И спорит Сарамаго вовсе не с «Новым Заветом», а с современным институтом католической церкви, больше похожим на торговую организацию.

kerigma, 29 апреля 2017 г. в 14:34

По мне — так проходной роман. В начале и, собственно, всю дорогу я очень надеялась, что «Книга имен» окажется такой же неожиданно (для творчества Сарамаго) милой и позитивной, как «Перебои в смерти». Ну посудите сами: хрестоматийно серая личность, мелкий служаший архива ЗАГСа, немолодой, одинокий, внезапно находит у себя на работе, в коллекции знаменитостей, карточку неизвестной женщины. Обычной, тоже ничем не примечательной, но главное что живой и живущей в том же городе. И загорается безумным желанием отыскать ее, для чего предпринимает целый ряд совершенно нелогичных, дурацких, энергозатратных и вообще сомнительных действий. Зато с потрясающим упорством.

Всю книгу мы наблюдаем за тем, как он очень медленно и довольно нелепо, шажок за шажком, приближается к своей цели. При этом поиски — единственное, что происходит в совершенно пустой, скучной и серой жизни этого человека.

Сарамаго, видимо, задался целью выписать идеальную серую личность, идеально пустую жизнь, не озаренную ни радостями, ни особыми заботами. Работа в архиве — отличный вариант для такого персонажа, конечно. С одной стороны, в архиве царит авторитарный начальник, с другой стороны, героя-то никто совершенно не угнетает и не обижает, так что сочувствовать ему и нечего. И сам он, конечно, ни капли не страдает ни от скучной работы, ни от одиночества. Потому что если б герой страдал и метался, прибавь к этому серому бытию внутренние страсти Достоевского — серое бытие отошло бы на второй план. Но нет, в эмоциональном плане до начала поисков так же пусто и тихо.

Я пыталась проникнуться симпатией или сочувствием к герою, но так и не смогла, увы, потому что он сам явно кузнец своего состояния, а не зловредные личные обстоятельства. Поэтому и его приключениям сочувствовала так, вполсилы, в основном изумляясь тому, насколько плохо человек без некоторого опыта может справляться с элементарным общением с себе подобными.

И все время, конечно, ждала логического завершения поисков, встречи с таинственной героиней. Это была бы совершенно классическая история о любви, как он бы ее наконец нашел, и серая его жизнь заиграла неожиданными красками — и все преобразилось бы. Любой из «серых» эпизодов и деталей можно было бы изменить буквально чуть-чуть — а общий контраст был бы разительным.

Но Сарамаго в это играть не захотел, наоборот, он пошел от серого не к свету, а скорее дальше в темноту, и это меня как-то разочаровало и озадачило. После такой длительной «вступительной», поисковой части хочется более яркого и вразумительного финала, хочется, чтобы что-то наконец *произошло* — но ничего не происходит, только в архиве появляется карточка с немного другими данными.

Для такого скучного романа (будем уже называть вещи своими именами) это слишком тонкий финал, он подошел бы куда больше роману с активным действием. Хотя, возможно, кто-то скажет, что Сарамаго выдержал стиль (я не имею в виду стиль письма, а скорее стиль обращения с читателем) до конца — с этим не поспоришь, но это какой-то слишком серый стиль.

RetardedTurtle, 24 января 2014 г. в 17:37

А потом я сходил по большому, давайте расскажу в подробностях. (С)

Книжку я прочитал всего несколько часов назад, не могу сказать, что книжка мне очень понравилась, тут дело даже не в эмоциях, которые возникают по мере прочтения данного произведения, и даже не в стиле написания, он не самый сложный по своей сути, а в некоторых недочетах, которые впоследствии оставляют крайне противоречивые впечатления от написанного. Я не буду обсуждать сюжетную затравку, о ней тут уже много чего было написано, отмечу только то, что атмосфера получилась потрясающая. Ужасы, которые порождает неизвестная эпидемия слепоты, описаны в мельчайших подробностях, жестоких, не всегда поддающихся какой-то классификации, надолго западают в память и избавиться от них не так уж и просто. Всю книжку можно разделить на две части, которые достаточно сильно отличаются друг от друга, как в эмоциональном плане, так и по качеству рассказываемой истории.

Первая часть, назовем её «Жизнь в карантине», знакомит нас с главными действующими лицами этой книжки, дает небольшое представление о их характерах, рассказывает как кто ослеп, после чего здесь начинается сложный, сопровождавшийся ужасами, процесс адаптации к жизни в условиях всеобщей слепоты. Паника, отвращение, отсутствие дисциплины и организованности, жестокость и страх со стороны ещё не ослепших людей, стеснение и неведение о происходящее в мире, всё это реализовано великолепно и оставляет сильный эмоциональный след, который заставляет задуматься, если ли черта, которая отделять нас от животных, или животное и так находится внутри нас, ожидая определенного катализатора, который выпустит настоящую сущность наружу? Все действия описаны в малейших подробностях, будь то справление нужды или изнасилование, у кого-то подобные подробности могут вызвать непонимание и отвращение, но это добавляет произведению особый шарм. Стоит отметить, что у Сарамаго есть какое-то не слишком здоровое отношение к фекалиям. О них пишется часто и во всех подробностях, что впоследствии вызывает недоумение, зачем все это описывать по десятому разу, да ещё так смакуя? Ясное дело, что автор пытался вызвать отвращение у читателя, но подобный метод срабатывает только первые несколько раз, потом это уже воспринимается не как что-то омерзительное, а как, своего рода, визитная карточка автора. Здесь же перед читателем предстает одна из главных проблем этой книги-логика главных героев. Она, мягко говоря, упоротая. В попытках сохранить человечность, ведь главная идея книги-слепота духовная, они совершают поступки, которые не поддаются какому-либо рациональному описанию. Постоянные разговоры о выживании идут вразрез с действиями и оставляют читателя в полном недоумении, особенно это относится к главной героине этой книги, которая по какой-то причине осталась зрячей и очень быстро принимает на себя роль поводыря. Муж занимается сексом с другой женщиной? Не страшно. Нас насилуют? Да пустяки. Дать отпор? Да вы что, мы же не звери! Впоследствии автор исправляется, но подобные моменты возникают очень часто.

Вторая часть книги, назовем её «Жизнь после карантина», является основным её провалом, так как автор ударяется в философию и проваливается почти что сразу. Все эти разговоры больше напоминают откровенную билеберду и не дают пищи для размышлений, а ведь должны, иначе зачем они присутствуют в книге? Единственный светлый момент-город, в котором оказываются главные действующие лица. Разруха, смерть, безысходность, все это описывается достаточно подробно, без какого либо преувеличения, даже невольно начинаешь рисовать у себя в голове все эти страшные картины. Есть множество упоминаний о фекалиях и процессах справления нужды, но куда уж без них? Написанное уже не вызывает какого-то интереса, по сути практически ничего не происходит, поэтому стараешься поскорее добраться до финала этой истории, который, как уже говорилось ранее, ничего нового из себя не представляет.

В завершении хочу сказать, что эта книга не является плохой, она скорее странная. Кто-то захочет её перечитать, кто-то забросит в самом начале, а кто-то, например я, поставит её на полку и, по прошествии определенного времени, больше никогда о ней и не вспомнит. Идея великолепная, хоть и не новая, но реализация подкачала.

rusty_cat, 25 января 2010 г. в 18:24

КП — это роман-притча о том, как Пиренейский полуостров соскользнул с евраазиатского материка в Атлантический океан и отправился в путешествие вдоль сорок какой-то параллели. Ограничиться этим, — все равно, что о романе «Сто лет одиночества» сказать: столетняя история сменяющих друг друга поколений проклятого семейства Буэндиа. Одновременно это и правда, и совершенно бесполезная информация о книге.

Эпическая составляющая сюжета включает путешествие «каменного плота», плюс взаимные отношения Испании и Португалии между собой и с другими странами — Францией, Великобританией, США, Канадой, и даже, эпизодически — Советским союзом. Плюс поведение в этой необычной ситуации представителей разных слоев населения полуострова: чиновников, горожан, туристов, бедняков и еще многих. Плюс жизнь пяти главных героев: аптекаря Педро Орсе, учителя Жозе Анайсо, клерка Жоакина Сассы, вдовы Марии Гуавайры, молодой женщины Жоанны Карды, — и безмолвного пса церберовых кровей — то ли Трезора, то ли Констана, то ли, на самом деле, Ардана. Герои путешествуют по Пиренейскому острову, остров плывет по Атлантическому океану, океан находится на земле, земля вращается вокруг солнца, а Солнце в своем непрерывном движении путешествует где-то в глубинах вселенной. И хотя в романе показаны лишь перемещения-скитания людей, да путешествие острова — «каменного плота», — метафорически мы можем догадываться о деталях прочих движений вышеупомянутого космического масштаба.

Роман похож одновременно на Маркеса, Борхеса и Сервантеса, и кое-какие черты стиля Сарамаго (в этом романе — других пока не читал) проглядываются в монологах-спектаклях Евгения Гришковца. Итак, магия и масштаб событий Маркеса (вплоть до отдельных образов — скворцы, подобно желтым бабочкам, сопровождают Анайсо), сатирония Борхеса напополам с Сервантесом, нескончаемое путешествие героев, которые хоть и не ветряными мельницами заняты, однако также с одного края своей Земли обетованной на другой следуют и несть этому путешествию конца.

Отдельно хочется упомянуть язык и преклониться перед переводчиком. Каламбуры, игра слов, образы то и дело вовлекаемые в общий ход повествования... можно только догадываться, какое это удовольствие для португальцев читать Сарамаго в оригинале.

Есть у меня к роману и вопросы. Для чего, например, нужен эпизод с мореплавателем? Для чего нужны были скворцы, которые половину путешествия сопровождали Анайсо, а затем взяли (хотя они конечно же, ничего не брали) и отправились восвояси? Что за святой приплыл в незапамятные времена на каменном корабле и куда он подевался?

Однако, небольшое количество вопросов с лихвой окупается внутренней согласованностью большинства деталей: если в какой-то момент рассуждения вспоминаются французы, значит французы очень скоро появятся в повествовании, даже если читатель успеет позабыть о них, если в одном эпизоде появится человек на осле, значит где-то в конце этот же человек со своим ослом снова сыграет свою роль, если в какой-то момент заглохнет мотор автомобиля с восхитительной кличкой Парагнедых, значит, в другом месте и в другое время заглохший мотор будет сопоставлен с замолчавшим двигателем корабля. Детали, щедро расточаемые автором, играют в повествовании не одну, а всегда несколько ролей, что наполняет книгу почти библейской связностью и внутренней глубиной.

Текст можно прямо-таки нарезать на цитаты, и все они будут емки, жизненны и неповторимы. Итак, рекомендую. Если Вас не пугает обилие лирических отступлений, если Вы любите красивый насыщенный поэтический язык, если Вы ищете в книгах чуда, как ищу его я, — роман «Каменный плот» однозначно достоин Вашего внимания.

devi that crys, 11 июня 2009 г. в 23:35

Как жаль, что не было до сих пор отзывов на эту чудесную книгу, но надо же кому-то и начать=)

Первое — не смотрите на аннотацию. «Каменный плот» — это все что угодно, только не «сборник житейских анекдотов-поучений». Глядя на путешествующих по отколовшемуся от Европе Пиринейскому (полу)острову испытываешь легкую тоску, шумящую скворчиными крыльями, звенящую легкой дрожью земли и чувствуешь себя готовым швырять не то что булыжники, готов целые скалы бросать в море. Как ни странно, но книга эта все же не едкая сатира на все наше европейское общество, а настоящая сказка о любви, сказка, в которой чудо подвластно каждому и герои без устали творят эти чудеса. Нельзя шаблонно сказть, что путешествие на каменном плоту меняет их — меняешься ты сам под воздействием волшебного языка Сарамаго, лишенного абзацев и выводов диалогов и так любовно и точно переданного Александром Богдановским (низкий ему за это поклон).

Читайте «Каменный плот» читайте и вы поймете, что... «... те же руки ткут и распускают, шьют и порют, правота порождает ошибку, ошибка заключает в себе правоту. Очень слабое утешение. Да его и вовсе нет, мой бедный друг, — человек — существо безутешное»

baroni, 16 апреля 2009 г. в 00:48

История о внезапной эпидемии слепоты, поразившей жителей некоего безымянного городка. Первых ослепших, опасаясь пандемии, власти ссылают в лагерь-резервацию, где, несмотря на беспомощность людей, вскоре выстраивается своя жестокая иерархическая система власти и насилия...

Роман Сарамаго о том, как тонок защитный слой цивилизации. Как быстро в экстремальной ситуации люди теряют людское обличье. «Слепота» получилась чересчур рациональной, просчитываемой на несколько шагов, банальной и предсказуемой в своей философии. Действительно — показательный образец современного псевдоинтеллектуального романа. Написано с очевидным расчетом — «чтобы понравиться». И все же, все же... Текст Сарамаго оставляет некое странное послевкусие, заставляющее вспоминать этот роман и через несколько лет после прочтения. Очевидно, причина заключается в том, что «Слепота» просто переполнена щемящим чувством личного авторского одиночества. Чувство это отнюдь не сконструированное, а самое что ни на есть настоящее, подлинное. А за подлинность чувств прощается многое...

KindLion, 02 августа 2020 г. в 13:48

Когда я перевернул последнюю электронную страницу этой книги, то не сдержал вздоха облегчения. Труд, на который я обрекал себя на протяжении двух с половиной недель нового года – завершен. У труда этого есть вполне конкретное имя: Слепота Жозе Сарамаго.

Немного предыстории. До этого я читал у Сарамаго лишь «Каменный мост» — роман, после прочтения которого автор запомнился мне искусным мастером слова, обладающим бурной фантазией и богатым чувством юмора. И вот, размышляя над тем, какой бы книжкой порадовать себя в новогодние каникулы, я выбрал Слепоту. Руководствовался я следующими соображениями: а) от Нобелевского лауреата можно не опасаться некачественного текста; б) поскольку мозг отдыхает от повседневной напряженной работы за кусок хлеба с маслом, то можно почитать что-либо посерьезнее Колобка.

Надо сказать, что и по пункту а), и по пункту б), попадание мной в книгу было стопроцентным. Текст и вправду – был очень качественным, и ох каким серьезным!

Что же до остального… Мне кажется, что любой мало-мальски грамотный человек, и уж точно – каждый посетитель данного сайта, слышал хоть пару слов об этой книге. Слышал о ней эту пару слов и я. Вот они: «эта ух какая крутая книга о том, что в некоем не названном городе, в некоей неназванной стране начали слепнуть люди. Ужас-ужас, просто эпидемия слепоты. Непонятная неизлечимая болезнь.»

После прочтения, если кто меня спросит – стоит ли читать эту книгу, я отвечу следующее.

Книга – очень тяжелая. Автор исследует такие глубины человеческой психики, опускается на такое дно человеческих душ, всесторонне, кропотливо, скрупулезно и ужасно подробно показывает нам мразь, мерзость, вонь и смерть. Смерть личности, смерть плоти, смерть общественных институтов. Говорит о том, что века современной цивилизации сумели нанести лишь легкую патину культуры на звериную сущность человека. Патину, мгновенно слезающую с душ – достаточно пройтись по этим душам скребком непреодолимых несчастий.

Да, несмотря на все невзгоды, у некоторых людей остались и крохи благородства, и толика здравого смысла, и какое-никакое человеколюбие. Но лишь – у некоторых. И то – относительно.

Уже одно это делает чтение весьма непростым. Автор же, не жалея читателя, усугубляет мрак картины и чтения особо изощренным садистским стилем. Самые сильные особенности этого стиля: А) очень плотный, практически без диалогов, с огромными абзацами, текст. Длиннющие предложения, которые (пусть меня поправят знатоки, если я ошибаюсь) называются, по-моему, сложноподчиненными. Кстати, должен сказать, что подобный витиеватый стиль, вкупе с прекрасным владением автором словом (спасибо переводчики, представляю, насколько непростой была у вас работа. И вы, на мой взгляд, справились с ней отлично) Б) На моей памяти это единственный роман, в котором нет ни одного имени! Представляете, Сарамаго, вместо того, чтобы дать своим героям имена, каждый раз выводит их свойства: первый слепой, жена первого слепого, доктор, жена доктора, девочка в очках, косоглазый мальчик, и т.п. Жуть!

Прошу понять меня правильно – я не то чтобы ворчу, я просто предостерегаю – не стоит браться за эту книгу, не собравшись с духом, в раздражении, усталости, депрессии, не располагая достаточным количеством времени и надежными друзьями, с которыми в любой час дня и ночи можно обсудить книгу за чашкой ароматного чая, кофе или какао.

Несмотря на все вышесказанное, книга очень понравилась. Чувствую, что запомнится она мне надолго.

И знаете еще что – книга, насколько я могу судить по собственному опыту, очень честная. Дело в том, что летом прошлого года я пару часов побыл слепым. Нет, я не просил милостыню у метро с картонкой на шее. Я прошел квест Мир наощупь. Пара часов, полгода назад.. а ощущения, полученные от этого квеста, до сих пор ярки, сидят под кожей, и с готовностью вылезают мурашками по всему телу, едва я заговорю об этом. Так вот… когда о Слепоте говорил Сарамаго, я постоянно был в мурашках – вспоминая тот квест. Из чего могу заключить – несмотря на всю фантастичность сюжета, автор не только в том, что касается физиологических ощущений слепого говорит правду. Скорее всего он говорит правду и тогда, когда говорит о физиологии душ и физиологии общества.

vfvfhm, 10 января 2019 г. в 13:41

Присоединяюсь к мнению Гарольда Блума и Камило Хосе Селы, Сарамаго — гений. У меня не получилось читать его, как я люблю, по порядку, но я не жалею, ведь «Двойник» — настоящий шедевр.

Как всегда Сарамаго танцует на тонкой грани между игривым постмодернизмом и сугубым реализмом. Его книга одновременно и перформанс и выкрикнутая суровая правда о человеке и мире, в котором он живет. Кто я? И почему я живу так, как живу? Вот важнейшие вопросы, поднимаемые в романе. Поэтому эту книгу лучше читать тем, кому уже хорошо за тридцать. Более молодые просто как следует не проникнутся. Они еще ищут, а эта книга помогает подбить дебит с кредитом. Ее лучше читать, если у вас период раздумий о себе, но не тягостных, а саркастически-остраненных. Еще не все потеряно, и есть возможность переменить судьбу.

Это тоже привлекает в Сарамаго. Он не грузно-серьезен, в его текстах полно юмора, скрашивающего, помогающего не закричать от ужаса. Я раз десять в голос ржал, пока читал эту довольно грустную историю.

Кстати, в оригинале роман назван не скучно — Двойник — а Человек дублированный. Видимо с намеком на Homo Sapiens — человек понимающий, Сарамаго опять шутит, говоря, что большинство ни черта не понимает, что происходит.

И тут в пору сказать пару слов об экранизации. От Вильнёва я такого не ожидал. Это же какой-то позор! История скомкана и толком не рассказана, персонажи не прописаны. Даже идея полностью извращена. Например, в романе женщины спасают ГГ, а в кино топят. Да, я все понял про пауков. Но в том-то и беда, что в фильме полно дурацких символов, художественной работы, а смысла нет. Всем рекомендую посмотреть это кино, благо что короткое, чтобы хотя бы сравнить, насколько драйвовее, жестче, парадоксальнее, интереснее, наконец, получился финал у старенького дедушки Сарамаго. И какой тупорылый сюр у здорового мужика на пике формы.

И тогда придется согласиться, Сарамаго — гений.

LadyL, 16 ноября 2018 г. в 09:59

Книгу я прочла без малого год назад и сразу после прочтения была в восторге, хотя и тогда отметила про себя, что сюжет и развитие событий предсказуемы и совершенно не оригинальны. В тот момент, все же мне казалось, что в целом книга очень хороша, достойна наивысшей оценки и пусть не по сути, но по манере изложения, по некоторым моментам она замечательна. Вообщем, книга может увлечь и захватить. Можно сказать, что это модель социального эксперимента, поведения людей в чрезвычайной ситуации, при этом показано как поведение всего общества, так и отдельных индивидуумов. Так что в этом смысле это стандартный постапокалипсис. Героиня романа сразу же противопоставляется всем остальным, как в начале, так и в последних строках. Автор, явно жесток к ней, не дает шанса на жизнь «как все». А в целом книга о том, какая низкая скотина человек, как легко он превращается в «свинью» стоит лишь оказаться в изоляции или быть уверенным, что тебя никто не увидит и не укажет на тебя пальцем, что всю нашу цивилизованность держит лишь общество, но в то же время, общество ведь состоит из индивидуумов...

Построение книги, отсутствие диалогов и громоздкая конструкция предложения, на мой взгляд подчеркивает сложность коммуникации слепых, или то как зрячие люди представляют эту сложность. То, что автор регулярно отступает от основного повествования и пускается в рассуждения, позволяет вынырнуть из книги и отдышаться, потому мне эти моменты не мешали, а позволяли чуть прейти в себя после гнетущей атмосферы. Однако, даже в этом, во всех смыслах, беспросветном мире все же есть светлые моменты и нормальные, светлые чувства, доверие, любовь, взаимопомощь. Они как маячки.

И все же, сейчас я уже не так восторженно смотрю на книгу. Спустя время, эмоции укладываются и остаются трезвые мысли, а они таковы, что по сути это лишь один из многих очередных романов о том, как может низко пасть человек и как, по сути, эгоистичны и нецивилизованны люди. Если тогда, сразу после прочтения, я готова была рекомендовать эту книгу всем и каждому как отличнейшее и достойное социальное произведение, то теперь разве что для общего развития.

NEPROSNENKOE, 03 января 2014 г. в 12:51

Ролик на книгу

http://youtu.be/ugi3aBf5bas

«Странно», — подумала я, начав читать… Первая неувязочка состоит в том, что в книге нет диалогов, в том виде, в каком мы привыкли их видеть. По крайней мере для меня поначалу это было непривычно и даже немного раздражало и напрягало. Довольно тяжелый для восприятия слог. Но со временем, влившись в историю, я бы сказала больше, слившись с ней, я совсем перестала это замечать. Более того, со временем создается эффект непрерывных событий. Событий, в стихию которых ты плавно погружаешься и уже живешь в угнетающем жестоком мире ослепших людей.

Эпидемия слепоты поистине страшная штука. Даже представить сложно каково это. Я представляю это потому что 10 лет прожила со слепым человека в семье. Это мучительно и страшно не иметь возможности видеть, созерцать… Но жить можно, другой вопрос: Как?

Если отлучившись от книги на какое-то время, ты остаешься с ней, постоянно в голове возвращаясь к описанным событиям, это никак иначе как очень хорошая книга. Ты возвращаешься к ней разумом не смотря на то где ты находишься и чем занимаешься. Это книга не такая. Её не хочется вспоминать, но она лезет тебе в мозг. Ты хочешь отрешиться, но не получается. Хочешь забыть, но не удается…

Душещипательная история пронизывающая насквозь. История о людях. О том как легко мы можем превратиться в звероподобных существ. Как жестоки можем быть друг к другу.

Все время в голове крутился вопрос, как посмели оставшиеся зрячие повести себя по отношению к слепцам так жестоко, согнать как скот в одно помещение…? Все эти бесчеловечные картины жестокости со стороны военных… Как могли они та поступить вместо того чтобы помогать? Тем более на тот момент еще неизвестно было что это за эпидемия такая. И вместо медицинской помощи от больных незрячих просто избавились, как при гангрене отрезАли части тела, так и от них отгородились и пусть подыхают.

Человеческие существа, прежде бывшие врачами, полицейскими, инженерами, обезумели от отчаянья и превращались в животных.

Подводя итог хочется сказать, что я не получила от книги никакого удовлетворения. Она жестокая и мерзкая. Книга заставляет задуматься… В первую очередь о том, о чем не хочется говорить вслух… От этого можно сойти с ума…

Те события что описываются на страницах этой чернухи, повергнут вас в жесткую депрессию вперемешку с непониманием того, как может так поступать человек с другим человеком. Настолько все реально описано, не хочется верить, а веришь, так как в глубине души знаешь, что человек запросто может стать таким, каким его показывает автор. Все это очень портит настроение… мягко говоря… и надолго…

Далее, какого черта было писать все в одну строчку, без диалогов, без каких-либо отделений?! И так-то читать тяжело, а тут еще и этот стиль написания, такой, что просто хочется кричать и умолять перестать делать это!

Из этой книги можно точно вынести только, что автор большинство людей считает аморальными УРОДАМИ! Может это так и есть, но я не хочу об этом думать… Книга вызывает сильные эмоции и эмоциональную нестабильность от ужасающих зрелищ. Вызывает страх оказаться на их месте или оказаться ими... События описываемые в книге вызывают отвращение, как и люди описанные в ней.

svetlanagrin, 11 февраля 2013 г. в 02:05

В самом начале действительно переживаешь и задумываешься, ждёшь дальнейшего развития сюжета, что нового хочет сообщить автор, однако ничего в конце не получаешь. Для людей не задумывающихся о Боге, и вообще о Божественном в их жизни эта книга может быть просто вредна. Больше всего не понравилось, что автор из Бога сделал зловредного дядюшку Рокфеллера, думающего только о своём благополучии, что есть неправда. Дьявол в этой книге несёт больше любви, чем сам Господь, что тоже не есть правда. В общем «начали за здравие, а закончили заупокой». Для общего развития можно почитать, но глубоких размышлений и умозаключений эта книга у меня не вызвала. Булгаков более глубоко описал эту проблему, всего в нескольких главах своего великого произведения.

ANDRE111, 26 июля 2012 г. в 00:10

Книга из разряда «на любителя». Я оказался не из их числа. История, начавшаяся как жизнеописание семьи богочеловека, вернее даже человека, не подозревающего, что он бог, в конце концов превратилась вначале в еврейскую сказку, а после и вообще скатилась до всем известной банальной истории. И то, что в начале показалось оригрнальным взглядом, по ходу книги оказывается чрезчур наиграным. Из плюсов: красивый язык (как сказала одна моя знакомая: автор будто бы специально старается писать красиво), заметно, что автор нарочно перегружает текст огромным числом художественных оборотов; детально описан быт евреев I-II веков нашей эры; интересная завязка и . . . всë

Из минусов: тянучее как кисель действо; прыжки во времени (некоторые моменты расписаны чуть ли не по минутам, при этом пропущены несколько лет); неубедительные диалоги с богом, современные слова в репликах бога; размазанная концовка.

Итог: читать можно, но не обязательно. Перечитывать точно не буду. Советую ее прочесть тем кто интересуется историей древнего мира, любителям искать философию там где ее нет и желающим познакомится с литературой авторов современной Латинской Америки.

Оценка:6.5 из 10

Shvoloch, 13 июля 2011 г. в 11:59

У меня такое чувство, что Сарамаго решил поиграть на территоррии Стивена Кинга. По сути роман о том, сколько животного и нелицеприглядного скрывается в любом цивилизованном человеке. И как быстро эта темная сторона набирает силу, стоит оказаться на грани выживания в экстремальной ситуации. По сути действий в этом романе немного и они спокойно бы влезли в небольшую повесть. Чем и стоило ограничиться — многократные описания зверств и морального падения героев несут какую-то нагрузку лишь в первой трети книги, дальше они кажуться уже ничем не мотивированнымию. Особенно удивляет манера автора со смаком описать сцену насилия, а потом пустившись в нраавоучения и размышления прикрываться стыдливыми многоточиями, не договаривая до конца фразу. Сама схема письма без прямой речи и наворачивания предложений на полстраницы с минимумом или вообще полным отсутствием разделительных знаков, тоже удобства письму не придает — к середине и концу предложения уже становится непонятным кто же что говорит. Не знаю заслуга ли тут автора или переводчика, но при чтении возникает чувство что все герои говорят одинаково, без разделения по социальному статусу, уровню образованности итд. Никакой индивидуальности, да еще и фразы строят как в кино 30-х годов, что вызывает ощущение архаичности или что людей собрали из глубинки. Основной объем занимают морально-этические размышления автора. Сразу скажу, что других произвдений Сарамаго я не читал, но Кингу он уступает практически во всем — как в умении поддержать напряжение, так и в описании состояния и мотивации людей в экстремальной ситуации. Такое чувство, что историю рассказывает застенчивая барышня, которую заставляют все подробно описывать — она пытается все точно передать, ничего не упустив, но от неловкости ее щечки горят огнем и она постоянно вставляет, что так делать — нехорошо. А уж концовка вышла, на мой взгляд, очень слабой. Автор даже не попытался ничего объяснить — просто выпустил на свет довольно топорного «Deus Ex Machina». После «Дня триффидов» Уиндема, «Последнего рубежа» Кинга и «Кровавой купели» Кларка чтение этого романа никакой актуальности не представляет. Все это уже было и было намного лучше.

Warlock9000, 09 ноября 2010 г. в 00:15

Лекция представляет собой рассказ, в котором Сарамаго говорит о себе в третьем лице и рассказывает как написал многие из своих произведений. Немного рассказывая о своей жизни автор объясняет, что сподвигло его на тот или иной роман, рассказ или пьесу. Постепенно становится ясно, что большинство из творений мастера хоть тонкой нитью, но связаны между собой, и что каждое очередное произведение, в частности его герои, преподавали урок своему создателю, и на основе этого урока он брался за написание следующего.

Написано с огромной любовью к своему труду. Сарамаго показывает, что для него его книги — это весь мир. И ненароком при чтении проникаешься этой любовью творца к творению.

Без сомнения эту лекцию рекомендую прочесть всем поклонникам творчества Сарамаго, ибо здесь рассказываются не только истории создания произведений, но и взгляд автора на них. После прочтения стали ясны некоторые аспекты прочитанных романов, которые до этого виделись в довольно мутном свете. И еще отдельное спасибо А. Богдановскому за то, что не только великолепно переводит романы автора, но перевел эту Нобелевскую речь.

kerigma, 29 сентября 2010 г. в 18:21

Все читанные мной романы Сарамаго (числом шесть штук) развивались более ли менее по одному принципу: сначала автор бросает фантастическое допущение, а потом смотрит, что из этого выйдет. Допущение всегда архи-фантатическое, не что-то из области научной фантастики или маловероятного, а совершенно нелогичное, необъяснимое никакими законами природы и непредсказуемое явление. Чистой воды фантастика, в общем. Зато все остальные действия героев представляются как раз логичными — и вполне разумными с учетом сложившейся безумной ситуации. И практически нигде автор не заставляет своих героев идти против здравого смысла или обычной человеческой глупости, если хотите.

«Вот только с ежиком вышел прокол» (с) В «Двойнике» и само фантастическое допущение (что некий человек обнаружил в своем же городе своего полного дневника в физическом смысле слова), и дальнейшие действия героев в эту структуру не вписываются. Во-первых, эка невидаль, двойник. Околофантастическая литература и так просто кишит двойниками. Сходу вспомню два достаточно авторитетных, но и не то чтобы всемирноизвестных романа — «Отчаяние» Набокова и «Козел отпущения» Дю Морье, в которых тема двойничества встречается и раскрывается точно так же, как у Сарамаго. Двойники, встретившись, имеют печальную склонность к подменничеству, и этот сюжетный ход никак нельзя назвать оригинальным — в отличие от всего, что придумывал Сарамаго в остальных романах.

Я так против двойничества, потому что для приличного сюжета это недостаточно. Есть в двойничестве даже что-то безвкусное. Двойничество может быть одной из побочных линий или точком для развития сюжета — но не самим сюжетом. То, что происходит с сюжетом, когда тема двойничества выходит на первый план и заменяет все остальные, можно наблюдать на примере Сарамаго: тоска-тоска, первые двести страниц практически непроглядная. В том числе, кстати говоря, потому, что Сарамаго опять же изменяет второму излюбленному приему: «фантастическое допущение»=>«реалистические последствия». То, что происходит с героем после того, как он узнает о существовании двойника, реализмом можно назвать с большой натяжкой. Посудите сами: на случайно взятой кассете вы увидели актера, похожего на вас, как две капли воды, что вы будете делать? Правильный ответ: да ничего! Что у меня, других забот, что ли, нету. (я понимаю, что в этом случае сюжета не вышло бы вообще, да). А наш герой, теряя тапки, ринулся этого двойника разыскивать, втянул в эту шпионскую историю свою любовницу, мать, коллег — так и не ясно, с какой целью. Ну, нашел. Мне как читателю больше всего хотелось первые две трети текста развести руками и сказать: ну и что?

Какое-то действие начинается только под конец романа, и больше всего происходящее там напоминает трагифарс. Дурацкие заигрывания героев (никто из них не уверен, насколько серьезно он сам относится к факту двойничества и насколько серьезно относится второй) приводят к весьма печальным последствиям. Которые, впрочем, тоже отдают дешевым фарсом. Законы жанра неизбежны. Подмена состоялась, хоть и была невольной. Только концовка, пожалуй, и искупает все тягостное впечатление от романа — она хлесткая и жуткая.

Отдельно хочу заметить про перевод — этот роман переводил НЕ Богдановский, и это очень сильно заметно. С переводом Голубевой непонятно, зачем вообще нужен фирменный стиль Сарамаго с его длиннотами, его накручиванием, его авторскими вступлениями и насмешечками, с каламбурчиками и непонятно чьей прямой речью. Перевод Голубевой прост, и читается достаточно легко, но в отличие от Богдановского, не создает впечатления произведения искусства сам по себе. Как стиль, ради которого будешь читать не важно что. Может, плохо смотрела, но не увидела вообще ни одного каламбура — неужели их правда не было? А еще — при чтении нет того ощущения полета, когда слушаешь хорошо поставленную *устную* речь, и после недолгого вчитывания вообще перестаешь замечать слова на бумаге. На выходе — просто текст. Просто длинноты. Скучно.

Daynin, 02 марта 2010 г. в 16:44

Начинал читать этот роман, вернее «евангелие» несколько раз, не хватало сил, но прочитав его понял, что сил должно было хватить отнюдь не на чтение, а на переживание после прочтения книги. Это правда, несколько... не дней и не ночей, а... НЕДЕЛЬ подряд и думал обо всем, что написано в этой удивительно глубокой книге!

Смотря на количество отзывов, я понял, что мало кто осилил эту книгу, а может и не слышал о ней вовсе. Очень зря! Не могу ни посоветовать вам этот роман, вернее сказать, была б моя воля, я бы «заставил» вас прочитать его, лишь для того, чтобы посмотреть на вас, задумавшихся и обескураженных.

Можно писать много, но все без толку, нужно просто прочитать эту потрясающую вещь!

Лекс Картер, 22 июля 2009 г. в 22:54

Тема деградации общества в романах современных писателей появляется не так уж и редко. Но лишь малым удается сделать из нее нечто необычное, описать с достоверностью и представить на суд читателя готовую модель погружения общества в первобытный хаос. Из наиболее ярких примеров можно вспомнить «Повелителя мух» Уильяма Голдинга, или менее известный роман Дорис Лессинг «Воспоминания выжившей». Однако, в двух приведенных романах регресс имеет естественное начало и происходит за счет детей, у Сарамаго же фантастическое допущение изводит взрослых состоявшихся личностей.

В центре событий разворачивается эпидемия неизвестной, более того невозможной болезни — белой слепоты, застилающей людям глаза, словно погружая все вокруг в яркий свет. Начавшись с одного человека, слепота распространяется на контактирующих с ним людей, и через некоторое время ситуация достигает масштабов катастрофы, во избежании которой правительство в срочном порядке изолирует инфицированных и контактировавших с ними людей. В здании психушки собирают людей разных профессий из разных слоев общества, где главной целью становится выживание, ибо спасение утопающих дело рук самих утопающих, а приставленные к охране здания военные настолько бояться ослепнуть, что сводят контакты с зараженными до минимума. Слепые должны справляться с бытовыми заботами своими силами и получается у них, откровенно говоря, так себе.

В одночасье на плечи героини ложится не только забота об ослепшем муже, но и поддержка всех нуждающихся. Борьба за сохранение человеческого лица изолированных в бывшей психиатрической клинике проиграна: чем больше народа ютится в ней, тем в большую грязь погружается повседневная жизнь. Сарамаго обыгрывает каждое ухудшение ситуации, показывает, что хуже быть уже не может и вот она та самая точка, когда надежды на улучшение нет, после чего задает еще большие проблемы так, что старые кажутся сносными, совершенно не отягощающими. Чудесный иммунитет к белой слепоте приносит не только пользу — как бы хотелось порой жене доктора ослепнуть и не видеть творящегося бардака, самой погрузиться в него, ведь пока видят глаза на ней лежит ответственность, как перед одноглазым королем из поговорки. Впрочем, становиться во главе изолированных женщина не торопится, но поддерживает, как лидера, своего мужа. Открыть другим свою способность видеть означает сделать из себя в лучшем случае всеобщую служанку, поэтому врать приходиться даже близким друзьям.

Есть и несколько острых тычков в сторону политики и церкви, впрочем ирония настолько тонка, что ее можно и не заметить. Самое яркое ее проявление звучит в записи, транслируемой в клинике в одно и то же время. Если в самом начале она еще выглядит уместно, то со временем правила, придуманные людьми власть имущим становятся чистым издевательством. Стоит отдельно поблагодарить автора за личную позицию, в которой он никого не осуждает и даже пытается понять и объяснить позицию военных, которые, мягко говоря, ведут себя по-скотски. Но ведь ими, как и политиками, что приняли решение закрыть здесь инфицированных движет простой человеческий страх, за который нелепо осуждать. А жестокость со стороны солдат диктуется только суровыми условиями жизни и четкой позицией. Уважение вызывает даже сержант, выдвигающий идею, что надо было бы расстрелять всех ослепших, а не нянчиться с ним. Горячее высказывание! Но этот человек в ответе за свои слова и когда белая слепота настигает его — стреляется, доказывая что некоторые горячие слова не просто горячие слова.

Одним из ключевых персонажей является Бог. Его, впрочем, на страницах мы не увидим, да и высказывания о нем улягутся в компактную фразу: «Бог слеп». В произведениях Сарамаго Бог присутствует постоянно и кто как не Он несет ответственность за события, коим нет и не может быть объяснения. Подобно чуме эпидемия слепоты несет разрушение, около месяца потребовалось на то, чтобы превратить населенный мегаполис в опустошенный город, где нет электричества, не работает система водоснабжения, а среди бродячих групп горожан и бездомных животных копятся отбросы. Растет и смертность, ведь потеряться теперь можно буквально «в двух соснах». Понятие собственности отпадает, как при коммунизме, отныне общее все, а собственность лишь то, за что ты пока крепко держишься. Много не замечает человек, имеющий зрение, не видит вокруг себя очевидного, за что и лишились права видеть обитатели мегаполиса. Только в тяжелые времена человек обращается к Богу, и когда они настают толпы людей собираются в церквях, не замечая, что в одной из них завязаны и замазаны глаза всех священных образов. Именно тут и приходиться кстати способность видеть жены доктора, ведь один единственный человек способен дать прозрение всем незрячим, единым в своем неведении. Не зря книга заканчивается словами: «Я думаю, мы не ослепли, а были и остаемся слепыми. Слепыми, которые видят. Слепыми, которые, видя, не видят. Жена доктора встала, подошла к окну. Посмотрела вниз, на заваленную мусором улицу, на людей, они пели и кричали».

Итог: еще один крепкий философский роман в традиционном для Сарамаго стиле.

Knell, 25 декабря 2008 г. в 15:07

Месяц назад видел интригующий трейлер фильма снятого по этой книге. А теперь случайно (а может и нет) на глаза попалась и сама книга. При обычных обстоятельствах (если бы не видел трейлера) даже не взглянул бы на нее, т.к. почти не читаю книги данной серии, да и фантлаб другие рекомендации выдавал Но все же решил попробовать — и несколько не пожалел. Обычная моя неспешность чтения куда-то улетучилась, читал везде и всюду, а когда вынужденно прерывался — книга упорно оставалась в голове, постоянно заставляла прокручивать и обдумывать прочитанные сцены и эпизоды.

Я и раньше представлял, что будет со мной, если я ослепну, думал, как люди обходятся без глаз (автор посмеивается над такими людьми, как они закрывают глаза пытаясь на несколько мгновений представить себя слепцами), теперь эти детские попытки кажутся просто смешным. Ужасно оказаться слепым, и еще ужаснее не получить должных навыков и способностей жить с этим «недугом». А что будет с людьми, когда им придется заботиться о себе самим, когда люди, могущие тебе помочь, тоже ослепнут. Один из возможных вариантов развития событий и показан в книге. Вариант жестокий, грязный, кажущийся безысходным и что самое страшное — очень реалистичный и правдоподобный. И теперь посмотрев на людей вокруг себя, на их поведение, их стремления и идеалы, увидев, что они, как выразился автор «видят, но не замечают», понимаешь, что этот вариант развития событий наиболее вероятен, если не сказать что он — единственный. К сожалению, современное общество само подталкивает нас к этому пути, а нам тяжело сопротивляться этому потоку и мы становимся частичкой животного стада. Единственный способ устоять — держаться в месте, помогать друг другу, заботиться о близких. В «слепом» городе люди так и поступают — живут группами, ища себе пропитание и ночлег, но уже неискоренимый эгоизм и личные стремления постоянно «угрожают» таким группам (достаточно вспомнить эпизод последнего посещения подвала склада продуктов в магазине).

Примечательно, что в книге нет ни одного имени или названия. Это абсолютно не важно. Времена, когда имя человека, что-то значило давно прошли, их заменили популярные «пустые» имена и фамилии, доставшиеся от предков, но также потерявшие свое значение. Люди в карантине понимают это и, знакомясь друг с другом, представляются своими профессиями (таксист, провизор, регистраторша и т.д.) или другими отличительными признаками (первый слепец, жена доктора и т.д.).

Так же автор специально показывает нам, что все оказавшиеся в карантине равны, — там нет национального, социального, регионального разделения, люди больше не делятся на черных, белых или желтых — их цвет кожи никто не видит, богатых и бедных — на деньги уже нельзя ничего купить. Все что у них осталось — боль и страх существования в этом новом мире.

Подводя итог, скажу — книга жестокая, умная и очень интересная. Остается надеяться, что экранизация не подкачает (хотя, признаюсь – теперь в это мало верится).

Яна_Даниэль, 10 мая 2021 г. в 18:30

Удивительный роман и по форме и по содержанию! Будущие читатели должны быть готовы к длинным предложениям величиной со страницу или более, к абзацам размером с предложение, которое, как уже было сказано, может быть длинной в одну страницу, к отсутствию диалогов в привычном понимании. Вот здесь, кстати, хочется указать на один необычный момент. Когда я столкнулась с таким изложением диалога, чтобы не запутаться, кто что говорит, я более отчетливо проговаривала в голове разными голосами и тембрами каждую реплику! Обычно я так не делаю, ну или не так выраженно, а здесь постаралась. Все-таки диалог мог происходить на двух страницах, и уследить за сменой реплик не всегда легко. Несмотря на такую форму, роман написан легко, иронично и не представляет труда уследить за развитием действия.

Сложно понять, кто является главным героем. Конечно, само название указывает на то, что Смерть\смерть играет важную роль в повествовании, однако персонифицированная смерть появляется во второй половине книги. Да и в принципе сюжет в типичном понимании начинает разворачиваться после пройденной середины романа. Все-таки мне казалось, что автор (голос за кадром, рассказчик) является главным героем. С его точки зрения мы рассматриваем ситуацию. Автор абстрактнее смерти, он ставит мысленный эксперимент и преподносит нам результат этого эксперимента, перед нами проносятся судьбы различных структур и людей: политиков, министров, кардиналов, мафии, внутренних сил, журналистов, крестьян, руководства иностранных государств, монаршей семьи и т.д. — в том случае, если начнутся перебои в смерти.

Во второй половине книги начинает развиваться в некотором смысле вторая линия сюжета — появляются более оформленные герои, однако и они похожи на элементы данного мысленного эксперимента, где смерть оказывается одним из героев. Она не предстает перед нами, как бич божий. Она в большой степени очеловечена и следит за соблюдением законов Бытия, как и все мы выполняем свою работу, исходя из должностной инструкции. Окончание же книги является открытым финалом, где возникает больше вопросов, чем разрешений тех вопросов, которые уже возникли к моменту завершения чтения.

Я советую ознакомиться с романом; пересказ не расскажет ничего, здесь важны формулировки, отдельные мысли и идеи, которые могут вдохновить, или по другому взглянуть на такое явление как смерть. Все-таки не случайно, что Сарамаго написал этот роман в почтенном возрасте незадолго до своей смерти. Возможно — это в некотором смысле попытка взглянуть другими глазами на событие (то есть смерть), внушающее страх, и попытка побороть в себе этот страх.

arey951, 27 марта 2019 г. в 08:19

Отбери у человека палку, и он снова станет обезьяной.

Психологически тяжелое произведение о том, как в мире слепых душой и телом очень трудно оставаться зрячим и не потерять себя. Жестокая и гнетущая атмосфера в бывшей психбольнице передана в лучших традициях подобных остросоциальных антиутопий. Люди превращаются в зверей прямо на глазах читателя. Одна за другой рушатся нравственные рамки и моральные устои. Местами человеческая натура изобличается настолько откровенно, что и читать становится мерзко, подступают позывы тошноты и рвоты. Цензура в этом произведении отсутствует напрочь, что для ряда читателей может показаться серьезным минусом.

Автор старается подвести к мысли, что люди не должны существовать разобщенно. Сила в коллективе, а эгоизм — зло. В неумелых попытках слепых самоорганизоваться чувствуется коммунистическое начало писателя, а многие события, связанные с распределением продовольствия, являются метафоричными выпадами в сторону иных политических философий, представленных здесь крайне негативно.

Из серьезных недостатков стоит отметить следующее:

— персонажи получились ни хорошими, ни плохими. Словно бы они есть, а словно бы их и нет. Сочувствуешь событиям, через которые проходят герои, но никак не самим персонажам. Писателю не удалось их оживить; не удалось вложить душу в свои детища. Они обезличены.

— стиль повествования крайне специфичный и очень неприятный для среднестатистического читателя, привыкшему к более общепринятым стандартам. В самом начале чтение дается невероятно сложно, даже не сразу понимаешь, где именно начинается диалог. Восклицательные и вопросительные знаки превращаются в запятые, отчего разговоры кажутся безэмоциональными и пресными. Впрочем, это создает иллюзию компактности произведения.

В своих мыслях и суждениях Сарамаго до крайности витиеват и вычурен. В этом есть некая эстетика и удовольствие для читательских глаз, однако в этом же и заключается ложная растянутость произведения. То, что можно было бы описать пятью словами, Сарамаго своим «красноречием» превращает в пять строк. Поэтому можно смело заявить, что весьма значительная часть «Слепоты» является водой.

Считайте меня мазохистом, но целом книга мне понравилась. Уверенная четверка, но не более того

vfvfhm, 08 августа 2017 г. в 13:21

Каменный плот — удивительный синтез, романа-катастрофы, притчи и сатиро-критического романа. Когда его читаешь, становится понятно, что это творение одного из лучших мастеров-новелистов 20 века. В таком гармоничном соответствии у него находятся социальные, психологические, лирические, сатирические линии романа. Одно переходит в другое, третье и т.д. Постоянная смена регистров не дает заскучать над страницами, и книга читается с жадностью сенсационного романа.

Но ко всему прочему у КП есть еще один аспект, который был неизвестен первым на него отозвавшимся. Это пророческая книга, рассказывающая о крушении, пожалуй, главного западного мифа конца прошлого века. Мифа о воцарении победившей либеральной постистории, о конце старого-доброго исторического процесса, открытого просветителями 18 века. И причем пророчество о крушении мифа прозвучало тогда, когда миф этот только входил в апогей своего могущества и даже знаменитая статья Фукуямы еще не потрясла умы человечества. ТАкже поступали ветхозаветные пророки. Они бичевали довольных и сытых своими инвективами в тучные годы, а не раздавленных и заморенных уже наступившим апокалипсисом обывателей. Нужные слова были сказаны Сарамаго вовремя, но вовремя услышанными они не были. Опять же как и положено — несть пророка в своем отечестве.

А ведь он ярко показал, что все эти бредни о трансатлантическом единстве и бесконечном доминировании на планете коллективного Запада будут существовать только до первого катаклизма. Случись что и все посыпется со скоростью курьерского поезда. Она даже точно названа — 75 км в час. Вот как быстро распадется единый Альянс Запада и начнется — голод, разруха, война всех со всеми и мародерство.

Печальная была жизнь у этого мудреца, наверно. Он все прекрасно видел, понимал и даже застал начало предсказанного Армагеддона.

П.С. Хочу и от себя добавить глубокую признательность переводчику книги Александру Богдановскому. Роман Сарамаго — произведение искусства, но и перевод стал таким же конгениальным произведением.

Уважаемые русские издатели. Осталось неизданными у нас еще четыре романа Сарамаго. Дайте доделать Богдановскому его важную и нужную людям работу.