Все отзывы на произведения Михаила Елизарова

NHTMN, 26 октября 2011 г. в 19:57

Кроваво-красная, абсурдная на первый взгляд, из-за сочетания подъёмного крюка и надписи «Библиотекарь», обложка книги смотрела на меня куда бы я от неё не прятался. Я долго не мог решиться её взять, но в итоге подумал, что это было бы неуместной тавтологией. Я еле дождался пока на мой формуляр оформят другие издания, быстро расписался и вышел из библиотеки. Но обложка надолго отпечаталась у меня в памяти.

Произведение действительно не об обычном библиотекаре. Позволю себе согласиться с мнениями многочисленных критиков и рецензентов, что оно о «человеке, не вписавшемся в капитализм», о великом Мифе, об утерянных идеалах. Возможно, что это единственное, в чём я с ними согласен.

Сюжетные ходы, конечно, не блещут новаторством: ничего не подозревающий молодой человек становится наследником главаря подпольной организации, члены которой вводят его в новый мир, невидимый для обывателя, построенный на могуществе Книг советского писателя Громова. За недолгое время он успевает прикипеть к своим соклановцам, затем потерять их и наконец стать названным внуком одной из первооткрывательниц силы упомянутых выше Книг, попутно потеряв связь с близкими и став бессмертным.

Сила, Ярость, Память, Терпение, Власть, Радость и Смысл — вот на каких струнах играли свои партии громовские Книги. Но всё, что они дают на самом деле не более чем фантом, рождённый сознанием их читателя — человека, ищущего ориентир в этом зыбком мире.

«Беллетристический», как его принято называть, стиль Елизарова не даёт слабину, что также позволяет книге претендовать на принадлежность к лучшим образцам отечественной литературы.

Надо отметить, что как и любое качественное художественное произведение, этот роман проходится по всем порокам общества. Позволю себе реминисценцию, то ли клином, то ли свиньёй. Тут тебе и «ползучая коррупция», и аферы вперемешку с жестокими расправами, и даже само закрытое общество читателей Книг, таинственность которого будоражит сознание. Обвинения автора в «чернухе», конечно, небеспочвены, и читателю приходится буквально продираться сквозь описания битв, но стоит лишь взглянуть на ленту новостей, как вы поймёте, что Елизаров нарочно утрировал объективную действительность, доведя её до такого уровня абсурда, который служил бы ещё и цели показать отчаяние людей, доведённых до крайности. Все эти герои, по большей части маргиналы, демонстрируют срез современной России, состоящей из людей с простой, но смелой душой, которым для полного счастья нужна только вера. Пусть даже если это вера в несостоявшееся будущее, в Советский «Небесный Союз» каким он мог бы быть.

Резюмируя, хочется отметить, что Елизарову удалось создать такой роман, который также может влиять на читателя и в этом его заслуга. При всей пессимистичности стиля, сопряжённой с иронией, автору удаётся вселить доброе и светлое чувство ностальгии, а затем и надежды. Надежды на то, что в данный момент где-то в бункере ткёт над страною Покров бессмертный читатель.

vconst, 17 марта 2017 г. в 18:53

Есть разница между хорошей книгой — написанной хорошим языком и плохой книгой — написанной хорошим языком.

Елизаров пишет очень хорошо, мастерский, отличный русский язык, образный. Но книга — совершенно беспомощная, во всех отношениях, от идеи, до построения.

***

Тупейшая первая часть — в которой подробнейше разжевывается фабула всей истории. Это прием используется только от полного бессилия, когда испуганный дебютант, не написавший до этого даже коротенького рассказика — изо всех сил боится, что его книга будет недопонята правильно, что выдуманный им мир будет слишком сложен и надо все чрезвычайно тщательно все описать и рассказать.

То есть, сделать самое главное: погрузить читателя в мир повествования — он не способен. это выглядит очень жалко. Написано все очень скучно.

***

Вторая часть, где еще более подробно рассказываются все мытарства героя — есть банальная автобиография, которая с реальной биографией совпадает до деталей. Какая у нее цель? Как эта биография, от детсада до второй вышки, влияет на повествование? Никак. То есть вообще и совсем не никак влияет. Его по ходу действия, только пару раз спрашивают про его прошлое и образование, мельком и походя. Так зачем же нужна была эта скучная и унылая экскурсия в прошлое автора? Только для одного — для создания образа протагониста, для объяснения его образа мышления и поступков, которые из этого следуют. Без всего этого — поступки героя повисают в пустоте, ни логики, ни смысла.

То есть, со второй по роли, но не последней по значимости задачей: создать полный и убедительный характер героя — он не справился.

Добавляет уныния типичнейший попаданческий прием «из грязи — в князи», жило такое бесполезное нечто, упиваясь водярой на берегу от собственной никчемности — и вот нате, царь зверей. Ко всему прочему — яркая озабоченность автора убогими и опущенными, видать — армия ему запомнилась очень хорошо, и на каких ролях он там прозябал — тоже совершенно очевидно. Все это еще более жалко и скучно.

***

Третья часть — это полный {вырезано цензурой}. Взять и раскрыть в самом начале, самой первой главы — весь итог книги! А что бы не попросить это сделать сразу в издательской аннотации?!

***

Сам сюжет — это просто караул, правдоподобия — полный ноль. Но это не гротеск Пелевина, это не эпатаж Сорокина — это его собственная неспособность придумать внятную историю. Книги эти — банальная и очевидная проекция наркотической зависимости. Если заменить книги на наркоту — дающую силу, эйфорическое воспоминание, нечувствительность к боли, готовность убивать за наркотики и т.п. — сюжет не изменится ни на каплю. Но фантазия про массовую наркотическую зависимость — уже не так интересна, на ней не построить фантастическую тоталитарную организацию — ибо это будет банальная наркомафия. Видать автор здорово пускал по вене, а может и не переставал никогда. Иначе откуда такие яркие и правдоподобные наркотические переживания?

И это не говоря о простой логической тупости — что действует только тиражный экземпляр из совковой типографии, и никакой больше. Идея примитивно шита толстыми белыми канатами. Эти невозможности переписать и скопировать — полная чушь, совершенно неправдоподобно даже в реалиях выдуманной автором истории, по его же правилам. Будто наборщики в типографиях никогда не ошибались, редакторы и цензоры не кромсали произведения вдоль и поперек, и т.д т.п. Была бы еще хоть какая-то логика, если бы только рукописи обладали наркотическим эффектом, но книги из типографского тиража?! Я вас таки умоляю...

Вдогонку — его наркотический приход про «счастливое» воспоминание, «ложную память» о том, чего в его серой и унылой жизни никогда не было.

Что это было? Обычные, вполне рядовые воспоминания, обычного советского ребенка. Потому что даже в семьях запойных алкашей — было практически все из перечисленного им в книге, все эти песни, хороводы в садике, катание на отцовских плечах, подарки на День Рождения, цветные карандаши, пруд с мальками — да вообще все, практически без исключений. Я даже теряюсь в догадках — где надо было жить, что бы все перечисленное в спойлере — было чем-то офигительно счастливым и невероятным. С рождения в детском доме, а затем в колонии для несовершеннолетних?

Но фигня то в том, что у главного героя, исходя из его длинной и подробнейшей биографии — в детстве все было вполне себе хорошо, родителя не наркоманы и не запойные алкаши, жил он не в деревне, в обычном городе, благополучно закончил школу, получил два высших и не похоже, что родители его держали в черном теле, дарили подарки раз в 10 лет, а каждый день избивали от скуки.

***

Зачем надо было устраивать эти длиннейшие экскурсии в выдуманный мир и взросление протагониста? Неужели у автора не хватило бы таланта, ввести читателя в курс дела — по ходу повествования? Представьте себе эту же книгу, но начинающуюся по другому:

— в первой же главе, приходит письмо от смерти дяди;

— со второго абзаца героя уезжает улаживать дела;

— в конце первой главы на его глазах убивают потенциальных покупателей.

Читатель ничего не знает о книгах, о дяде героя, о его детстве — совершенно ничего. Вроде обычный русский город — и такое творится! Интрига! Что будет дальше? Почему все так странно?!

По моему — замечательное начало. Все выясняется по ходу действия, читатель и герой в равных положениях, могут только мучиться догадками, а ошеломительная правда постепенно проступает перед ними, по частям...

Но книга выстрадана по другому — и в этом ее главная слабость. Ошибка характерная для полнейшего дилетанта, который сразу замахнулся на крупную форму и очень переживает, что его удивительный мир будет понятен не всем и каждому. Можно было поступить еще тупее — написать отдельный словарик в конце книги, перечисляя по очереди все термины, участвующих лиц и декорации.

***

Что в итоге остается от книги?

Смачное и подробное выворачивание кишок, размазывание дерьма по стенам и влагалищных выделений по лицу. Альтернативный совок — до правдоподобия грязный и мерзкий, но лживый до тошноты, что режет глаз любому, что хоть немного при нем пожил или даже просто наслушался от родителей. Все, что смог живо и красочно написать автор, вся книга — распадается на отдельные эпизоды из разряда кровь-кишки-рас***ило. все остальное — только скучные стежки, кое-как скрепляющие между собой сцены к-к-р, расползающиеся прямо в руках, как карманный покет на клею после первого же прочтения.

Хорошо еще, что автор не рискнул поднять (опустить) тему секса в этой книге. Но тут ему пришлось бы совершенно явно скопипастить Сорокина — ибо в общее настроение подойдет только трах старушечьего полутрупа через свежую дырку в черепе, но поскольку элетрорубанков в книге не задействовано — трахать пришлось бы в дыру пробитую железнодорожным кайлом, царапая член об острые края. А это уже настолько очевидно вторично — что его бы моментально уличили в плагиате.

Герои — мастерски наштампованные примитивы, но наштампованные действительно мастерски. Достаточно пары эпитетов, несколько деталей внешности и перед тобой стоит готовый персонаж, хоть и штампованный до картонной несгибаемости, обладающий только одной чертой характера и выполняющий только одну единственную функцию — но очень живой и образный. Беда в том, что автор плодит их со скоростью спроса и выпускает им кишки еще быстрее, чем читатель успевает их запомнить. Изощренное к-к-р этих одноразовых характеров — не вызывает ни малейшего сочувствия.

***

А венчает это все — совоквая богородица, спасающая великую империю от всегдашнего универсального врага. Еще один беспомощный реверанс советскому прошлому, и удачная находка для текущей политической ситуации.

И это заслужило Русский Букер?! Видать совсем плохи дела в современной русской литературе...

Занавес

С.Соболев, 23 апреля 2009 г. в 20:10

Непримечательный писатель Дмитрий Александрович Громов (1910-1981) исчез из литературы бесследно, оставив после себя несколько невзрачных книжек с такими же блеклыми названиями: «Пролетарская», «Счастье, лети!», «Нарва», «Дорогами труда», «Серебряный плес», «Тихие травы». Однако в каждой его книжке заключен магический заряд: каждая его книга представляет собой незаархивированный нейролингвистический вирус, который, будучи помещен в мозг реципиента-читателя при особых условиях (непрерывное чтение без отвлечения на окружающую обстановку), пробуждает в человеке невиданные ощущения, сродни наркотическим трипам, только если В.Сорокин ограничился шуткой, М.Елизаров идёт дальше и вырабатывает жилу до подлегающей породы. Одна книга навевает яркие и сочные воспоминания детства, другая придает словам — силу убеждения, третья открывает скрытые резервы организма и тщедушная старушка способна сносить кирпичные стены. Магию громовского Слова невозможно повторить переписыванием или иным копированием книги: подделка не будет работать. По слухам, переписчик еще и оригинал лишает части мощности, поэтому нарушитель завета подлежит умерщвлению.

Вокруг случайно сохранившихся экземпляров книг Громова образуются кружки-читальни, объединения читателей сакральной Книги, скованные общностью интересов: чтение с последующим экстатическим каскадным оргазмом, поиск новых книг Громова, охрана своего караса от конкурентов.

Заведует книгами разумеется библиотекарь – не просто хранитель реликвий, но и глава этой подпольной организации, охраняющей артефакты от попыток читателей из других библиотек выкрасть Книгу. После нескольких лет смертельных боев между библиотеками количество сохранившихся книг Громова сократилось в десятки раз; не мудрено, что стоимость «лишнего» экземпляра Книги выросла до стоимости квартиры. Фанаты книг Громова образуют некое сообщество, эдакий подпольный, глубоко законспирированный Громовский Мир, со своими законами и понятиями, мир, не пересекающийся ни с миром воровским, ни с миром книголюбов, ни с филателистическим обществом, ни с толкиенистами и ролевиками – хотя и вбирающим от каждого определенные черты. От бедных ролевиков громовчане взяли привычку делать доспехи и оружие из подручного материала (кирасы из шин грузовиков, катаны из крестьянской косы, рыцарские шлемы, подозрительно напоминающие мотоциклетные), от филателистов переняли всеразоряющую страсть к коллекционированию, а от уголовников – иерархию и безусловное подчинение лидеру.

Елизаров рассказывает о судьбе одной небольшой читальни и злоключениях, выпавших на долю её Библиотекаря: козни конкурентов, битвы на ножах ради выяснения справедливости, вознесение до самых высот и низвержение в пропасть. Кодекс громовского мира не велит использовать огнестрельное оружие – читатели враждующих библиотек сходятся где-нибудь на поле под городом или в лесу, смертельно бьются шпагами, косами, ломами и кувалдами. Крюк подьёмного крана, изображенный на обложке – это оружие крановщицы Данкевич, прочитавшей Книгу Силы. Красный фон заливки – море крови, остающееся после каждой разборки читателей, поклоняющихся светлым книгам Громова. Не понятно, отчего никто не попытался отравить армию противника «циклоном Б» или еще каким зарином. Впрочем, и тех смертоубийств, подробно и с пристальным отвращением описанных Елизаровым, хватит не на один тазик блевотины. Это не единственная недоработка романа, скроенного наспех: неувязки выпирают уже с первых страниц книги. Например, описывается типичная «мамина дочка», студентка-зубрилка Мохова – учится кротко, поведение скромное, санитаркой в доме престарелых работает, парализованной бабке восьмидесяти лет книжку вслух читает – но под рукой у неё оказывается бандитская бита, обрезок высоковольтного кабеля. Откуда, зачем? На первый вопрос ответ «с потолка», а на второй — просто автору захотелось избить пару человек. И дерутся персонажи книги постоянно, потому что подраться они любят больше, чем почитать.

Человек, прочитавший книгу Громова, становится добрым, отзывчивым, мудрым и светлым, он готов изменять мир к лучшему – но в то же время он с легкостью вонзает шило в печень другого такого же читателя, прочитавшего светоносную книгу Громова в другой читальне. Это дикое противоречие, похоже, не особо заботит Михаила Елизарова, потому что роман «Библиотекарь» написан не о любви к чтению, не о ролевиках или исторических реконструкторах, не о коллекционерах редкостей, не о магии слова в конце концов. Роман «Библиотекарь» — это ксенфобская книга, подобно недавнему к/ф «Юленька», проталкивающему несложную мысль об идентичности человека читающего и сатаны: увидел человека с книгой – это враг, убей его сразу, пока он рта не раскрыл. Подобная быдлячье-гопническая позиция в отношении людей грамотных подспудно нарисована Елизаровым яркими художественными красками но явным образом не сформулирована – да это и понятно: будь у Елизарова возможность сформулировать претензии к «интеллихентам» чётче и яснее, он бы автоматически стал бы на их позицию хотя бы самим фактом наличия способности формулировать.

На четвертой стороне обложки издания написано, что «две эпохи выясняют отношения между собой», но это неправда. Нигде в книге не сталкивается мир соцреализма с миром капитализма. Есть старая протухшая эпоха Советского Союза (описываемая Елизавровым эпитетами с оттенками гнилости, упадка и разрухи, нищенства и бедноты), есть некроз СССР, есть геронтофильско-фетишисткие услады Елизарова, млеющего под песенки Пахмутовой и Добронравова, но столкновения с реальным современным миром нет и быть не может: читатели громовского мира добровольно заточили себя в скорлупу из старых плакатов и лозунгов.

Все отношения выясняются строго между группировками читателей, только между «просветленными» знатоками «громовского мира» идёт смертоубийственная война на выживание, в ходе которой читальни в буквальном смысле слова вырезаются под корень, а истекающие кровью выжившие счастливчики с вырванными наживую рёбрами завидуют своим мёртвым товарищам.

Начинается роман как интеллектуальное чтение о судьбе книг, о влиянии романов на души человеческие, но быстро (уже с тридцатой страницы) регрессирует в скандальную и эпатажную геронтофильскую боёвку с некрофильским уклоном и прочими парафилиями. Увы, автор как был описателем мерзостей, так и не смог полностью выйти из этого трэшевого амплуа. Персонажи романа (язык не поворачивается назвать их «героями») играют в жизнь, имея на руках после авторской раздачи сплошные козыри, и это произвольное авторское подсуживание еще больше убеждает меня в мысли о скучности и надуманности всей этой книги.

В самом финале, в заточении, в одиночной подземной камере, питаясь сухарями и объедками со стола дома престарелых, Библиотекарь пишет: «я любил Союз не за то, каким он был, а за то, каким он мог стать, если бы по-другому сложились обстоятельства». А нечего было их так складывать, эти обстоятельства — другим было ничуть не легче. Подобные речи смешны даже в устах адвокатов, оправдывающих преступников, выросших в неполных семьях неблагополучных районов. Евгением Шварцем ответ даден давно: « всех учили быть подлецами, но отчего же ты стал лучшим учеником?».

И тем не менее Библиотекарь продолжает беззаветно служить трупу государства, продолжает своим магическим ритуалом укреплять тоталитарное общество, ни во что не ценящее жизнь человека – да и жизнь самого Библиотекаря тоже.

Квинтэссенция мытарств и наград, происшествий и потерь явлена автором в последней, самой короткой части книги: в глубоком подвале дома престарелых, на скудном пищевом пайке и на воде, сочащейся из ржавой батареи отопления, безвылазно заперт Библиотекарь, который поочередно читает все книги Громова. Этим мистическим актом перечитывания советской галиматьи он спасет Россию от самого страшного, как ему кажется, врага – от Америки. Никакой более адекватной метафоры, никакого иного образа, ради которого человек принимает страдания, Елизаров и придумать не мог.

Воистину фантазии людей, которых пропагандистская машина обстоятельно имела в душу, представляют жалкое зрелище.

VovaZ, 21 сентября 2015 г. в 12:52

Мрачноватое «постсоветское фентези». Однако, не ждите развязного колорита пановского «Тайного города».

Мистическая проза Михаила Елизарова мрачна, кровава и жестока.

Литературные параметры романа, вышедшего в середине 2000-х автор мастерски удерживает в ностальгическом стиле советской литературы. Такие сюжет, сценизм, образы героев вполне могли бы встретится в романах советских классиков соцреализма. Однако, горькая ностальгическая тоска, и вызванная её беспощадная жестокость событий, это сейчас, сегодня...

Автор говорит устами одного из героев «Я тоскую не потому, каким был СССР, а по тому, каким бы он мог стать...» Именно такую беспростветную тоску, о несостоявшемся новом мире, я встречаю порой у окружающих меня людей, не важно, в России, Израиле или другой стране.

Именно эта тоска толкает героев романа на кровавую и беспощадную борьбу, даже не за идеи, а за краткую пямять о них.

Не смотря на чрезмерно кровавые сцены, и слабо оформленный финал, перед нами безусловно неординарное произведение, достойное внимания и высокой оценки.

Racco0n, 13 января 2019 г. в 13:41

Изумительно, ярко, живо, образно написанный отборный бред. Абсолютно бестолково выстроенный роман, весь слепленный из совершенно разноплановых фрагментов – фэнтези, мемуары, советская патриотическая проза и бог знает что еще. Будто надергали по главе из разных произведений и кое-как наспех склепали. Причем без некоторых прекрасно можно было б и обойтись – было б только лучше. На кой спрашивается нам пересказ содержания громовских книжек? А такая детальная биография главного героя? Только лишь для того, чтоб показать, каким он, в сущности, является бесхребетным, инертным, плывущим по течению неудачником без друзей, работы, семьи? Ну так можно было это сделать более кратко и менее нудно. К слову сказать, напрочь отсутствует становление героя, нет и в помине хоть какого-нибудь развития его, как личности. А ведь его «избранность» как раз и предполагает постепенную трансформацию слабого и неуверенного в себе человека в сильную личность с лидерскими качествами. Но нет! В нашем случае герой как был, так и остался бесхарактерным трусом, который до странного легко поддается чужому влиянию, противостоять людям или обстоятельствам не способен в принципе, а в нестандартных ситуациях теряется настолько, что его можно принять за неодушевленный предмет.

Но хуже всего какая-то прямо-таки патологическая любовь к Советскому союзу. Почему нужно жить прошлым? Зачем продолжать культивировать в себе веру в несуществующие идеалы? Может пора уже забыть, как страшный сон, все, чем нам отравляли мозги на протяжении семидесяти лет и посмотреть вокруг незашоренным пропагандой взглядом?

        У Елизарова определенно есть «пунктик» — ностальгия по советскому детству и юности, и это отражается в тексте буквально на каждом шагу. Обращение друг к другу не иначе, как «товарищ», да и вообще вся манера общения читателей вызывает в воображении образ не человека нового тысячелетия, а скорее бравого председателя колхоза середины пятидесятых. «Эгей, товарищи! Ну-ка, поднажмем! Вместе мы непременно сдюжим!!» — не цитата, но очень в духе. Ватник и кирзачи в качестве демисезонного прикида – какому адекватному человеку это вообще в голову придет? Патриотические песни на пластинках. Священный долг перед родиной, которая нас вскормила-взрастила. Лично меня вскормили и взрастили мои родители, за что я им безмерно благодарна. А что касается надуманного патриотизма – не понимаю, как можно быть патриотом несуществующей страны. Не понимаю, как можно быть настолько зацикленным на прошлом, настолько законсервированным в нем. Может, и есть в книге некий тайный смысл или тонкая ирония, может, это просто я что-то не уловила. В таком случае, я просто недостаточно зрелый читатель. Ну что ж, будем зреть.

Не могу, конечно же, обойти стороной написанные с особым смаком сцены кровавых побоищ. Что это вообще такое, что за театр абсурда? Адекватные интеллигентные люди по щелчку превращаются в озверевших фанатиков и принимаются направо и налево мочить всех без разбору топорами, вилами и прочим хозинвентарем. И ладно б это была разовая бандитская разборка, нападение одной читальни на другую с целью положить всех скопом и завладеть книгой. Так нет. Подобное случается сплошь и рядом и называется это «цивилизованное разрешение конфликта». То есть, чтоб Вы понимали, у данных «мероприятий» есть регламент, есть наблюдатели – представители управляющего органа, которые следят за соблюдением этого регламента, есть люди, которые по окончании займутся утилизацией тех, кому не повезло… Все по правилам, чинно-благородно. А может, стоило-таки получше проработать регламент, внести поправку, скажем, что-то типа «кишки друг другу не выпускать»? Или когда за правое дело (то бишь, за книгу), то и рапирой (клинком, штыком, ножом) в живот ближнему потыкать не грех?

Кстати, а разве нельзя книгу банально украсть? Благо, умельцы, что способны любой сейф вскрыть и в любое хранилище проникнуть, никогда не переведутся. Или обязательно, чтоб с лопатой наперевес и кишками наружу? Или я опять чего-то недопонимаю? Похоже, мы с Елизаровым определенно не на одной волне. Очень жаль, потому что пишет он на самом деле великолепно. Просто не то.

В общем, рекомендовать «Библиотекаря» я не стану, разве что любителям черного юмора, причем весьма специфического, густо приправленного коммунистической пропагандой.

george1109, 28 января 2015 г. в 23:02

Да, полноте! Нет здесь ни особых стилистических изысков, ни каких-то философских экзерсисов, ни, тем более, литературных вершин. Красиво, конечно, иногда бывает: «Государство, празднуя грядущее самоубийство, высиживало бесноватую литературу разрушителей». Или «…голоса советских скальдов, летящие из черных дыр виниловых пластинок». Но это красивое редко и патетически стебно. В целом же, сюжетно – угарный трэш, подобный русскому бунту, а по сути – модерновый сюр, не менее бессмысленный, чем русский бунт. Сотни людей, безнаказанно режущих друг друга подручными средствами (молотками, отвертками, лопатами, не перечисляя совсем уж экзотику – куда там реальным символам 90-х – ТТ и бейсбольной бите) по всей России во имя обладания «смыслом». (Можно было бы расшифровать, о чем речь, но в таком виде это даже вернее, чем у автора – кто прочитает, согласится). Так вот, главное в «Библиотекаре», такое впечатление, именно «режут», а не «во имя». И хотя я просто приличий ради обязан допустить другие, боле э-э-э… просветленные, изысканные и богоискательские взгляды, одно из наиболее часто повторяющихся слов здесь – «бойня». Хватает и другого скотского натурализма, но главное – массовое кишкопускание. Или кишковыпускание…

Тем не менее, оценка – семь. Нормально. Почти «прилично». Все-таки, «крышесносящего сюра», как сказано одним из рецензентов ранее, да еще и такого объема, да еще и читабельного в отечественной литературной попсе крайне мало.

Никтонигдеиниког, 06 июня 2023 г. в 06:06

«Вначале было Слово, И Слово было у Бога, и Слово было Бог»

Евангелие от Иоанна

«Книга – учитель, книга — наставник.

Книга – близкий товарищ и друг.

Ум, как ручей, высыхает и старится,

Если выпустишь книгу из рук.

Книга – советчик, книга – разведчик,

Книга – активный борец и боец.

Книга — нетленная память и вечность,

Спутник планеты Земли, наконец»

В. Боков

Однажды, бесконечно далекие годы назад, меня ожидала очередная скучная ночная поездка на поезде. Чтобы хоть как то скрасить дорогу, я заглянул в книжный магазин, где среди книжных развалов макулатуры по скидке я наткнулся на совершенно для меня незнакомого автора Михаила Елизарова и его роман «Библиотекарь». Конечно, все дело в моем невежестве, автор и книга были имениты, на обложке значилось, что роман – победитель премии Русский Букер 2008, но в то время я был далек от того, чтобы внимательно следить за новинками литературы, а равно и знать каких-либо ее лауреатов. Эта поездка стала одной из самых запоминающихся для меня, дело в том, что я буквально провалился в мир этой книги – мир Широнинской читальни, громовское Семикнижие, ретросоветский универсум, в котором скучные, пыльные советские книги, прославляющие труд шахтеров и хлеборобов, породили ту гравитацию Смысла, тот Покров, который соединил, сохранил и защитил нашу Родину. Как это было удивительно открыть для себя, что книга с таким мощным посылом может быть такой легкой, веселой и по-хорошему бесшабашной. В общем, вы поняли, книга Елизарова подействовала на меня подобно громовской, осветила и перевернула что-то во мне, подарив искренние радость и счастье от буквального поедания текста. Дорога пролетела незаметно.

Говорить о достоинствах и недостатках книги даже не хочется – все это мне кажется мелочами, частностями на фоне поистине космологического замысла – увязать воедино великую православную и советскую историю и жизнь нашей страны с ее мелочным, рыночным, эгоистичным, бесславным настоящим. Бытие не ограничивается лишь физикой и материальными потребностями и какой бы ни была хаотичной наша жизнь, какие бы кризисы и неурядицы на нее не сваливались – теперь я знаю, где-то в бункере стойко несет свою вахту Библиотекарь, неустанно прядет он нить защитного Покрова, простертого над страной. От врагов видимых и невидимых. Он не умрет никогда. И зеленая лампа не погаснет.

Читаю и я! За книгу Счастья – только 10!

armitura, 19 декабря 2012 г. в 12:08

Собственно, это не первое знакомство с автором для меня — еще в славные годы студенческие мне попал в руки его сборник «Ногти», из которого я на всю жизнь запомнил одну единственную фразу: «Шесть дней дед Макар медитировал, а на седьмой откусил свой МПХ» (только вместо МПХ было то самое слово из трех букв). Сейчас я тот сборник помню уже только обрывочно, но впечатления от него остались самые радужные. Читал я еще роман «Мультики», но мультики получились мутноваты, и я не очень впечатлился.

Итак, «Госпиталь» — рассказ из одноименного сборника, повествующий о том, как в одном армейском госпитале лежат солдатики, которые то ли ранены, то ли язву лечат, то ли контузию. Этакая суровая армейская чернуха как она есть. Обильно пересыпанная матом речь, дедовщина, издевательства, словом, все как в части. Так мрачно, что армия представляется филиалом ада на земле. Оно понятно, что служивые вряд ли общаются между собой как члены литературного кружка, но все же главная беда этой чернухи, впрочем, как и любой другой — чрезмерное утрирование и отсечение чего-бы то ни было положительного во имя общего сгущения туч. Я, честно говоря, не фанат такого подхода. Хотя нельзя не отметить, что написано достаточно сильно, обильно унавоженная матами прямая речь вполне органична, а к своей кульминации события подводятся грамотно. Да и сама эта кульминация впечатляюща.

Ничему доброму и светлому «Госпиталь» не учит, да и вообще понятия «доброе» и «светлое» рядом с этим рассказом смотрятся довольно странно. Любителям беспросветной армейской бытухи, выписанной в самых черных красках однозначно должно понравиться.

deti, 04 июля 2023 г. в 12:32

«Библиотекарь» книга Смысла.

Глубинного, подсознательного, всенародного Смысла существования человека, как личности, как индивидуума, как гражданина и как «винтика» вселенского механизма Бытия.

Гностическая секта стремится сохранить духовный покров над Родиной, не стесняясь в средствах и не жалея ни себя ни «винтика», ни «щепки» которые кровавыми брызгами летят во все стороны, когда «лес рубят».

Повествование о сути «духовных скреп России» без словоблудия и демагогии.

А главное без риска оскорбить, чьи бы то ни было «религиозные чувства»!

Красиво, динамично, талантливо написано.

Великолепная современная проза.

Ябадзин, 16 ноября 2020 г. в 20:54

Для меня после прочтения осталось стойкое ощущение зря потраченного времени. Все ждал, что вот-вот в финале будет финт, узнавание, перевертыш, пушка чехова... Да что угодно, но не континед ту би. А вот именно так и оказалось.

В чем идея — не понятно. Никакого Танатоса, ничего нет. Есть масса повторяющийся диалогов, где объясняются банальные вещи с первого курса, и герой с веревочками. Все намеки по часы жизни, которые на протяжении действия совали в нос, и за которые шла битва, оказались ничем. Читаете продолжение.

Видимо потом будет Вода, Огонь и Воздух. Но это скорее без меня.

Меня обманули, это не тот Елизаров, который написал «Библиотеку». Это какой-то двойник из его тени.

Вишневый сад засох, ружья Чехова заржавели в кладовке...

4 балла, и то в счет прошлых заслуг.

sklif, 28 сентября 2013 г. в 17:14

Каюсь, по принуждению начал знакомство с творчеством писателя))) И начал именно с Мультиков...

Сперва было непривычно читать нечто родом из оттудава, из социализма. Помню еще маленьким, в начале -середине 90-х дотянулись руки до еще старых советских книжек: буквари, учебники, повести-романы. Вот все как там, как счас помню) Сколько ж автору лет, подумал? И вообще выпал в осадок... Как?!!! Как такое можно сегодня написать?!

К чему я?

К тому, что для меня Елизаров — открытие последней пятилетки! Так когда-то начал читать Стругацких, потом Дика, потом Никитина... Здесь же совсем иное. Это даже не разворот на 180 или 360 градусов. Это просто — иное... Яркий пример того, как можно и нужно писать сегодня что-то и глубокое, и увлекательное. Я уже не говорю, что это действительно ужастик. Не триллер, не мистика, а именно ужастик. Попробовал представить, кто бы мог это экранизировать... И кроме Линча никого адекватного на ум не пришло. Увы, у нас наверное не выросло еще такого режиссера, который бы эти мультики переложил на кинообразы.

Скажу только так: эффект погружения из одной матрешки реальности в другую — сносит мозг. К концу книги чувствуешь себя изнасилованным и опустошенным. Словно на самом деле побывал в шкуре ГГ. Нечто подобное бывает, когда переживаешь яркий и очень правдоподобный сон с более-менее логичным сюжетом. Вот просыпаешься и думаешь: на самом деле все это было, или только сон... Бррр...

Hidden, 01 декабря 2020 г. в 17:59

Осилил. Не понравилось. Очень реалистично написанный роман.

Реалистично до такой степени, что, как и большую часть жизни среднестатистического гражданина, в этом романе не происходит ничего. Ничегошеньки.

Бла-бла-бла — все безусловно яркие диалоги ни к чему не ведут. Многозначительные сюжетные намёки пропадают втуне. Финала, как такового нет (всё как в жизни).

Нет, это не открытая концовка. Не кокетливое авторское «продолжение следует». Поклоники Скрытого Глубинного Смысла тоже идут лесом.

Пожалуй, самое верное описание — «ни о чём».

Обсценная лексика? Фи, и не такое слыхали.

Шуточки Гапона? Петросянство чистой воды.

Загадочная брутальность Никиты? Браток из 90-х тихо слился.

Внутренний конфликт и развитие ГГ? Такое впечатление, что ему всё по-барабану, и все его поступки продиктованы исключительно желанием автора дописать свое произведение. Ни одного самостоятельного поступка. Трость, ветром колеблемая. Образ отца, пожалуй, самый яркий в том плане, что веришь — такой человек был. Он не особо интересен, куча тараканов в голове, болезненное самолюбие. Но он был. Понятны его желания, мотивы его странных поступков. Такой чудак!

Остальные — плоские, картонные, невнятные. Ставлю 5 из 10. От автора «Ногтей» и «Библиотекаря» ждёшь большего.

Г. Л. Олди, 11 августа 2018 г. в 17:42

Страшный искус таит в себе обладание силой — пусть чужой, заемной, входящей в тебя на время. Этот искус может превратить обычных мирных людей в одержимых, готовых безжалостно убить любого конкурента, претендующего на источник их силы. Книга о дороге, вымощенной благими намерениями, о сомнительном счастье, цена которого — уничтожение твоей личности. Гротеск и черная ирония скрашивают реальный ужас происходящего, а лихо закрученный сюжет ведет через свихнувшуюся реальность.

wolobuev, 25 февраля 2016 г. в 23:04

«Очень странный и плохой роман», — так Алан Кубатиев высказался о «Лезвии Бритвы» Ефремова. Вот и эта вещь до изумления напомнила мне творение советского классика: такие же разорванные сюжетные линии и такая же склонность к резонёрству и лекциям (разве что, знак другой: Ефремов горой стоит за атеизм, а Елизаров — за российскую духовность, сиречь, православие).

«Мир спасут красота и массовые расстрелы». Признаться, не предполагал когда-нибудь встретить человека, который поймёт этот лозунг буквально. «Добро должно быть с кулаками». Ага, осталось выяснить, что же такое «добро». Сначала Елизаров с придыханием описывает деревенский мир, насквозь пропитанный язычеством (не имеющим, кстати, ничего общего со славянским язычеством — одна мумификация чего стоит!). «Так, — подумал я. — Значит, роман о современном язычнике, который ринется бить попов». Не тут-то было! Дальше нам с не меньшим придыханием описывают свихнувшегося на православии попа, который истребляет протестантов и экстрасенсов. Причём, православие напрямую провозглашается сутью российской духовности. Тут у меня начинает ехать крыша. Так все же — язычество или православие? Для упёртого священника вообще-то нет разницы между экстрасенсом и язычником: то и другое — бесовство и суеверие. Однако, два главных героя отлично ладят друг с другом и вместе вступают в бой с силами тьмы, которых возглавляет — подумать только! — тёмный дух по имени Pasternak.

В книге есть два сильных момента. Это — начало и конец. Между ними изредка встречаются неплохие отрывки (например, отличная история про мальчишку, которому отец по праздникам дарил разрешение употреблять матерные слова). Всё остальное — дикая эзотерическая мешанина с постоянно провисающим сюжетом и стилистическими провалами.

Фраза «кто-то более живой, чем крысы» меня убила.

«Более мёртвый, чем камень»

«Более зелёный, чем трава»...

Ваши варианты :)

glupec, 08 мая 2014 г. в 19:53

     Против ожидания — скорее понравилось. Хоть я уже и знаю, что от М. Елизарова не стоит ждать слишком многого; но и у него бывают несомненные удачи.

     Сама идея (что любая, пусть даже хреново написанная, книга — если ее прочитать «под настроение» — может доставить кайф, который... не снился никакому наркоману) — конечно, спорная и парадоксальная, но именно этим интересна.

    Много стеба (автор умудрился своим выстрелом задеть одновременно две «мишени»: разборки между библиотеками до ужаса напоминают сетевые баталии вокруг любимого и нелюбимого «чтива» (Олди в «Золотаре» тоже, помнится, затронули тему холис%@чей — но там они ее как бы «со стороны» видят, глазами сорокалетнего кухонного «интеллихента». А тут — прямо изнутри. Во всей, так сказать, «красе»).

    ...И одновременно — все эти сражения напоминают «махач» в духе юных <s>бандюков</s> ролевиков: самодельные доспехи и оружие, «из кривой эстонской лыжи вырезают меч эльфийский…». — все присутствует! Даже и не скажешь, что хоккейные каски «воинов» библиотекаря Шульги (а также пресловутый крюк бравой крановщицы!) хоть чем-то отличаются от снаряжения «толчков».

    А еще в романе имеются шутки, понятные прежде всего землякам автора — то есть харьковчанам («Широнинская читальня», хе-хе...) Когда читаешь, например, у Олдей все эти отсылки-«пасхалки», связанные с их (и Михаила!) родным городом — почему-то не производит впечатления. А тут — действительно, было смешно.

(Кстати: имя писателя-соцреалиста, Дмитрий Громов — не очередная шутка Елизарова?.. Кто их знает, этих тусовщиков со «Звездного моста» ;))

    Главный герой книги — «двадцатисемилетний перестарок», недо-интеллигент, получивший такое же недо-образование (ну, или что-то типа этого), и суетливо мечущийся по жизни в поисках своего места в обществе. Разумеется, он со своим «оченно богатым» внутренним миром никому вокруг не нужен.

    «Я пил водку крохотными глотками, и раскаленные пьяные слезы текли по щекам. «Ну как же так, а? – бессильно вопрошал я. – В чем я провинился перед тобой, жизнь? Разве не ты сладкоголосым квартетом клялась много лет назад (...) пора-пора-порадовать меня веселыми друзьями, счастливым клинком и красавицей Икуку? Я же подпевал тебе, жизнь! Я же поверил! Как жестоко посмеялась ты надо мной! Близится к концу мой третий десяток, а верных друзей нет и не будет, слабая рука никогда не познает эфеса…»

    И вдруг жизнь, пусть и запоздало, но все же расплатилась, вернула обещанное, только сделала это слишком неожиданно, из-за угла, так что я не успел разглядеть свое счастье...»

    Идеал, ради которого живет Вязинцев, «вымышленное детство, настолько сердечное и радостное, что в него сразу верилось из-за ощущения полного проживания видений, по сравнению с которым реальные воспоминания были бескровным силуэтом», как вы уже поняли, откровенно высосан из пальца — и сам Библиотекарь это знает. Но полагает, что он не хуже любых других выдуманных идеалов, за которые жили и умирали многие поколения людей... Каждый из нас должен рано или поздно выбирать, т. ск., каким богам молиться. Елизаров предлагает такое решение; можно с ним не соглашаться — однако выбор автора (и героя) стоит уважать.

    Ну, а финал (так не понравившийся уважаемому С. Соболеву)

   Одним словом: в отличие от «Pasternak'а» и «Кубиков» (местами удачных, но в общем и целом — нелепых), эта вещь гораздо серьезнее. Написано прилично; послевкусие оставляет неплохое (во всяком случае — НЕ гадкое. А это уже плюс...)

cineworker, 19 ноября 2012 г. в 16:51

Елизаров в «Библиотекаре» изящно и хитро пробрался в пространство мифа. От того и могут показаться неоригинальными сюжетные поворты. Как-никак, мифы существуют более десяти тысячелетий. А значит, ждать от такого повествования ВНЕЗАПНЫХ происшествий немного наивно. Здесь важен не сам нарратив, с архисюжетом, а его население — архетипы. Они, у автора, примерили неожиданные одежки (та же крановщица Данкевич). Так, совковые замусоленные типажи наполнились сияющей энергией древних смыслов. И Елизаров виртуозно провел их сквозь весь сюжет. И, ни разу, первобытное коллективное пламя не прорвало тщедушную оболочку персонажа – современного человека. Сам текст, от того, приобрел свойства эпического текста, но, что удивительно, не растерял авторского высказывания.

P.S.: Очень веселая книга. Ну, Вы уже поняли.

majj-s, 03 июля 2023 г. в 12:09

Книгой и кистенем

«У Книг не было Смысла, но был Замысел. Он представлял собой трехмерную панораму ожившего Палеха, хорошо памятную мне советскую иконопись на светлой лаковой подкладке.»

У книг разные судьбы, все как у людей. Одна входит поступью потенциального победителя, создает нужные завихрения в интеллектуальном пространстве, и бывает благополучно забыта через пару лет. Другая вспыхивает сверхновой, заметной не только читающим людям, но и условному соседу по подъезду — так было лет 20 назад с книгами Коэльо, которого Путин, еще не Дракон, а Ланцелот, принимал в Кремле (тогда все кинулись читать его притчи, теперь это зашквар). Абсолютное большинство рождается, живет и умирает незамеченным. Но бывают и рожденные дважды.

Когда в 2008 молодой писатель из Украины Михаил Елизаров взял своего «Русского Букера» за роман, написанный в Германии, его заметили. Не всенародная известность, но преданными поклонниками обзавелся, равно как и теми, кто плевался при его упоминании. В низовом сегменте книжного мира, к которому относимся мы, читатели, если и не бросились тотчас знакомиться, то пометку «надо бы при случае» сделали.

Случая пришлось ждать двенадцать лет, в 2020 «Землю» Елизарова читали все, отличный роман, на волне интереса к которому я прочла еще три его книги, убедилась, что язык превосходный, но кровожадность этой прозы и ее чересчур пристальный интерес к маргинальному не для меня, и главного елизаровского хита «Библиотекаря» тогда читать не стала. Прочла сейчас, когда книга обрела второе рождение в виде сериала. И таки да, завлечь читателя нетривиальной завязкой он умеет.

Примерно конец 90-х, выпускник политеха Алексей, грезящий творческой карьерой, едет с Украины в Россию, чтобы вступить в право наследства квартирой, доставшейся после смерти дяди. Городок небольшой, квартирка плохонькая и без ремонта, однако какие-то деньги выручить за нее можно — все помощь семье. Удивительно, но потенциальные покупатели появляются в вечер приезда, хотя больше интересуются не жильем, а мусорной книжонкой в картонной обложке, соцреалистическим хламом, который Алексей наверняка выбросил бы.

Читатель, уже подготовленный экспозицией, знает, что эта советская макулатура вовсе не так проста. Ничтожные в плане литературных достоинств, книги писателя Громова, если читать их, выполняя два условия, программируют на определенные психофизические состояния: ярость берсерка, силу и здоровье, усиление когнитивных навыков, способность терпеливо переносить трудности, умение управлять окружающими, эйфорическое счастье, ощущение обретенного смысла и сопричастности высокой цели. Такое, отчасти: «Солнце останавливали Словом. Словом разрушали города» Гумилева — развернутое в неопрятную, ерническую и кровавую историю в типично-елизаровском стиле.

Читатель подготовлен, потому, в отличие от героя, не удивляется, когда между «покупателями» и «жильцами» возле подъезда вспыхивает кровавая схватка, поражающая как изощренной жестокостью сторон, так и необычными орудиями убийства. А после победы условно своих из шароновской «читальни» — секты, сложившейся вокруг книг, ему ничего не остается, как заступить место дяди в этой конспирологической общине. Собственно, на этом все.

Дальше будут бесконечно-безобразные описания битв между «библиотеками», позволяющие автору блеснуть изощренностью в описании орудий убийства и калечения. Несколько уныло, скучновато и убого в плане мотивации, но явно порадует любителей детективов с расчлененкой. Сцены крови, кишок и прочей доброты перемежаются сентиментальными вставками про мороженое за 11 коп. и «как повяжешь галстук — береги его». Миф, который условно можно обозначить, как «Такую страну просрали!» Елизаров эксплуатирует не впервые и умело пользуется его кликбейтностью.

Завершается этот балаган ожидаемо невразумительно, но читатель должен понимать, что пока жив Алексей, не погибнет и Расеюшка. Вот такая вот музыка. Такая, блин. вечная молодость. Продолжу ли я смотреть сериал? Возможно.

#современная проза, Михаил Елизаров, невыносимая жестокость, поэтика распада, кровь-кишки-доброта, реставрация СССР, экранизация, РЕШ

Андрей Юрков, 18 июля 2021 г. в 19:08

Моё первое знакомство с Елизаровым. Впечатление — этакий Пелевин на минималках, «Омон-Ра», только сильно разбавленный водицей. Написано качественно, но всё о каких-то глупостях. Там есть персонаж, который носит перед собой фальшивые кишки, а на них сидят искусственные мухи. Вот весь роман как этот его персонаж.

majj-s, 15 сентября 2020 г. в 07:43

Что за прелесть эти сказки

Мир сказки Андерсена оказывался «женским», сюжет там вершили женщины – Герда, Снежная Королева, бабушка, старушка-колдунья, Принцесса, Маленькая Разбойница, две мудрые северные союзницы Герды – финка и лапландка. Отсутствие мужчин было просто вопиющим.

За роскошный разбор «Снежной королевы» прощаю автору масона Наф-Нафа и латентного гомосексуалиста Волка из «Ну погоди». Михаил Елизаров сегодня в тренде, пробил киркой и заступом «Земли» (Нацбест 2020) люк в высшую лигу и читать его теперь модно. Книжная мода существует так же, как сериальная (теперь все это смотрят), фэшн (носят) и любая другая. Еще год назад чтение Елизарова носило оттенок некой хардкорности и анархической маргинальности, наряду с горячими поклонниками, были те, кто прямо-таки остерегал от его книг.

Это не для красного словца, был такой опыт, даже не один. Когда в публичном обсуждении говорила, что хочу почитать что-нибудь, да вот хоть «Библиотекаря», непременно находился кто-то, кто говорил: «О нет, только не это, если вы себе не враг». Так, наверно, неофитов остерегали от чтения «Некрономикона» и прочего чернокнижия. Постепенно в воображении сложился образ Мефистофеля от литературы. Прочла этой весной «Землю» и удивилась, с чего переполох, нормально мужик пишет. Не гений, но ведь и не злодейство в чистом виде. Вполне читабельная, не лишенная приятности, проза.

Потому «Бураттини» брала без опаски. Крохотного, всего сто тридцать страниц, объема книжка, сборник эссе, написанных в разное время. Тематически большая часть привязана к любимым мультикам и сказкам советского детства: «Ну погоди», «Козленок, который умел считать до десяти», «Старик Хоттабыч», «Три поросенка», «Возвращение блудного попугая», «Незнайка в Солнечном городе» и «Незнайка на Луне» (суперхит времен и народов), «Снежная Королева», «Приключения Буратино».

Меньшая привязана к куда менее популярным в нашем нашем культурном пространстве фильмам «Кинг-Конг» в не лишенном занятности сопоставлении фигуры Большой Обезьяны с вождем мирового пролетариата, и «Мухой». Завершают сборник ностальгические воспоминания о детских увлечениях марками (плавали, знаем), игрушечных пистолетах (не увлекалась по причине девичества), четыре остроумных и злых зарисовки, очеловечивших города: антропоморфный Берлин предстает незадачливым натуралом, который объявил о нетрадиционной ориентации, чтобы похвастаться либеральностью, да так и остался теперь с клеймом «хоть раз — все равно...»; Москва — равнодушной и ленивой красавицей, которая отцветает, да никак не отцветет, и с тем же безразличием встречает нового фаворита, с каким мгновенно забывает его ради кого-то с лучшими постельными статями.

Написано хорошо, цикл о «Снежной Королеве» очаровал, а сопоставление Буратино с Муссолини показалось несколько притянутым за уши. Если бы по каждой из тем было раза в три больше (вы ж понимаете, при желании розенкрейцерский подтекст можно найти даже в «Белых розах» Ласкового мая?), да и городов на свете больше четырех — сборник только выиграл бы и не пришлось бы добивать объем зарисовкой о покупке слойки с творогом на вокзале в стиле «разгневанный потребитель», подходящей для сетевого поста, но в качестве серьезной прозы сомнительной.

amlobin, 28 мая 2020 г. в 22:12

Суровый постмодернистский триллер в жанре слэшер. Там, как в «Техасской резне бензопилой» и «Прочих «Кошмарах...» много и увлеченно убивают топорами, вилами, косами, дубинами, шампурами, шашками, тесакам, кистенями и даже вязальными спицами. А постмодернистский, потому что все эти ужасы происходят из-за книг третьесортного советского писателя... Начитавшись его военных повестей, производственных и деревенских романов все читатели приходят в некий транс, который становится смыслом и целью жизни. Книга Радости, книга Ярости, Книга Памяти, Книга Терпения и пр. Они организуют подпольные библиотеки и читальни, плетут интриги, совершают налеты, а конфликты разрешают в массовых побоищах, по сравнению с которыми битвы подростковых группировок в конце 1980-х — просто игры в песочнице.

Обсуждать сюжет и оценивать его правдоподобие смысла нет, это игровой дискурс. Здесь главная сюжетная идея — возведенная в абсолют постмодернистская концепция «мир есть текст», а книга — центр этого мира. Здесь ради книг легко и непринужденно убивают и умирают. Все, кто прочел без отрыва от начала до конца, лагерные «петухи», старухи в доме престарелых, инженеры, учителя и бывшие военные, все без исключения. Детей, правда, нет, и на том спасибо.

Помнится у У. Эко в «Имени розы» из-за книги сгорел монастырь и погибло десяток монахов. Так это ж был единственный экземпляр «Поэтики» Аристотеля, а убийцей был библиотекарь. Здесь убийц-маньяков сотни, практически все действующие лица, а качество книги роли не играет, текст настолько ужасен, насколько только можно себе представить. Но работает, в смысле разрушает и толкает на убийство. Как-то так.

По стилю это демо-версия Пелевина, достаточно абсурдно и технично, но без лишней зауми. Читается легко, но примерно с середины стало раздражать однообразным обилием трупов. Не жалею что прочел, но вряд ли когда-нибудь перечитаю.

URRRiy, 30 ноября 2019 г. в 02:14

Хороший текст — роман взросления юного гробокопа, жизненно связанного с темой смерти. С детских лет и вплоть до момента его опаленной юности, периодически, а затем практически Владимир Кротышев сталкивался с кладбищенской темой «на своем на жизненном пути» .

В конце концов, обретя практический опыт работы с землёй и рытьем могилы после службы в военно-строительных войсках (хотя по срокам, походу автор слегка попутал, их должны были расформировать почти сразу после развала СА и ее трансформации в Российскую армию), заматеревший Володя с помощью старшего сводного (или единокровного) брата, рэкетира со стажем и двумя сроками за спиной, устраивается в кладбищенский бизнес одного подмосковного городка

И тут все завертелось...

В целом скажу, что автор тему по стройке, по кладбищенскому бизнесу отработал качественно, даже идеи бескорыстно выложил по развитию этого самого бизнеса, причем не в области тупого уничтожения конкурентов (по крайней мере не только).

И по житейско-бытовым вопросам тоже тему изложил достоверно, это все выполнено грамотно, с хорошим литературным качеством и воспринимается очень естественно.

Но похоже решил Елизаров, что он ни ... (сколько) не хуже Пелевина, и то ли подстебать решил «штиль мэтра постмодернизьма», то ли взревновал превзойти сего мэтра в области загрузки мозга читателя мутотенью-хренотой, и читатель обрёл этот бред, который конечно иногда забавен (примерно в одном проценте от величины изложенного), но в остальном просто и дико утомляет.

В общем, книга объёмная, и уже ближе к середине приходилось и пропускать абзацы, и пролистывать страницы. Прочитать возможно имеет смысл тем, кому нравится творчество автора. Мне больше понравилось, чем не понравилось, но это потому, что во-первых, я ранее с творчеством Михаила Елизарова был знаком, а во-вторых, слегка затронуты строительные вопросы, что даже вызвало ностальгию.

Kobold-wizard, 04 ноября 2014 г. в 21:49

http://kobold-wizard.livejournal.com/7103...

В основе романа лежат книги безвестного советского писателя Громова. Не творчество, а именно книги, напечатанные на желтеющей бумаге и зашитые в переплеты из вторичного картона. По неведомым причинам их чтение действовало на людей как наркотик, дарующий мистическую Силу, Ярость или, например, прекрасные, но нереальные воспоминания. Разные читатели то тут, то там раскрывали тайну потертых книжек и образовывали клубы по интересам: читальни и библиотеки. Разрушение СССР и 90-е отозвались на этих людях со всем размахом эволюционной борьбы: желающих было слишком много, а книг — мало. В круговорот событий попадает молодой Алексей Вязинцев, по воле случая ставший хранителем Книги Памяти. Он вынужден принять под свое руководство незнакомых людей и с оружием в руках оберегать свою жизнь и новый статус.

Книга разделена на три части. Первая погружает читателя в основы «громовского универсума» с его апостолами, группировками и событиями. Вторая — мясистая биография Алексея Вязинцева. Третья — промежуточный итог с фантасмагорией прогнозов. Первая и последняя части понравились мне куда больше, чем наиболее длинная вторая. Биография Вязинцева тонет в бесконечных разборках с конкурентами. Глядя глазами главного героя на происходящее, сначала ужасаешься первым кровавым брызгам, а потом начинаешь отстраняться. Окружающие люди так и не становятся близкими, а потому их гибель сливается в сплошную кровавую полосу. После этого третья часть остужает накатывающим одиночеством в бункере, за стенами которого происходит непонятный потусторонний ужас, отделяющий Вязинцева от привычных уже нам нулевых.

Лучшим образом этого романа является дом престарелых. Встающие со смертного одра старухи, крепнущие на глазах и устанавливающие свой железный порядок. То, что сначала казалось маленьким хоррор-эпизодом, растягивается на десятилетия, становясь постепенно вечно находящейся поблизости изничтожающей силой — этаким Сталиным, которого в нашей реальности вечно «на вас нет». Это самая страшная сила, порожденная на костях титанической страны: страшнее опустившейся интеллигенции или обожженных зоной. Если и первые, и вторые по Елизарову как-то встраиваются своими библиотечками в эпоху 90-х, то старухам нет до них никакого дела, только они способны стать хтонической основой нового Небесного Советского Союза, вырыть новый котлован и положить туда человека, охраняющего новый старый миропорядок.

И да, как ни крути, я не назову этот роман ни просоветским, ни антисоветским. Не так уж много здесь сказано по этой теме, чтобы пытаться натянуть на текст подобные ярлыки. Также и назвать эту прозу нефантастикой язык не поворачивается. Иначе и лукъяненские «Осенние визиты» и успенско-лазаручковскую трилогию о чудовищах, чуме и марше можно выносить в нефантастику.

Итого: Глупо просить от автора того, чтобы он наполнил весь текст образами такой же мистической глубины и такого же ужаса, как этот вывернутый наизнанку дом вечно живых. Но к сожалению, образы лихих 90-х, из которых на 70% и состоит роман, постепенно утомляют и притупляют чувства. Введи Елизаров еще пару-тройку таких же промежуточных переломов, и текст бы заблистал в моих глазах. Сейчас же это гамбургер: кусок шкварчащего мяса между двумя сухими булками. И хлеб в данном случае вкуснее.

O.K., 13 февраля 2024 г. в 23:02

Начало раздосадовало. Обидно мне стало за жанр соцреализма и за всех тех многочисленных абстрактных громовых, о которых с таким пренебрежением говорит автор. Дескать, без щепоти магии невозможно эту скучную литературу полюбить. А мне вот не нужно проваливаться в магическую суб-реальность и выполнять ритуальные условия, чтобы ценить этих громовых!

Затянувшийся пролог с хронологическим перечислением событий без единой мизансцены нагнал скуку и испугал. Казалось, что вся книга будет построена так: нудно, безэмоционально. Слава богу, автор исправился.

Потом, наконец, проснулся интерес. Я смогла переломить себя и смириться с сеттингом, и мне стало интересно, что же можно выжать из этакой задумки? Ответ: боевик. Достаточно атмосферный, с побоищами стенка на стенку, с морей кровищи, с бойцами, упакованными в латы а-ля «оч.умелые ручки»… И всё. Только боевик. Какие бы неожиданные повороты не случались в сюжете, всё всегда закончится побоищем. Люди будут исчезать и калечиться сотнями, но ни милиция, ни медики ничего не заметят. Вырежут целый дом престарелых с полтыщей сотрудников и обитателей, но НИКТО НИЧЕГО не ЗАМЕТИТ, и учреждение будет продолжать фиктивно функционировать десятилетиями. Я не знаю, насколько магическим должен быть реализм, чтобы поверить в это!

Удалась ли автору атмосфера? Да. Сначала это было мрачное сектантство маньяков, тыщами режущих друг друга за возможность прочитать книгу и получить кайф. А потом, читатель поближе знакомится с одной из сект, и радостно выясняется, что вокруг чудесные люди, взаимопонимание безгранично, а цель благородна – сектантство вдруг даже становится привлекательным. Я порадовалась за автора и испугалась за себя.

А удался ли автору главный герой? Нет. Литература штампует таких героев миллионами: ничем не приметный, не очень умный, не очень успешный и не очень смелый статист вдруг получает отметину избранности и мигом превращается в образец ловкости, силы, ума и благородства.

Как-то исподволь вдруг обнаружилось, что этот герой, кстати, очень много испражняется. И вроде каждый очередной акт дефекации относительно уместен по сюжету, но в сумме уж как-то очень много набежало фекалий!

А развязка вынесла мне мозг. Нет, она не плоха, просто финал с образной притчей о силе книг слишком не вяжется со всем предыдущим наполнением – с конкретным морем конкретной кровищи.

В сухом остатке, книга не вызвала у меня ни негатива, ни восторга. Интересные задумки перемежались с банальностями, атмосферность сменялась абсурдом. И так по кругу. Наверное, лучше бы я прочитала одну из книг Громова!

Sergio Blanc, 23 декабря 2023 г. в 12:03

Это роман о книгах. Книгах непростых, книгах, написанных в духе соцреализма, книгах воспевающих труд, шахты, битвы за урожай и битвы за Родину.

А какие названия у этих книг! «Пролетарская», «Счастье, лети», «Нарва», «Дорогами труда», «Серебряный плёс», «Тихие травы».

Все эти книги принадлежали перу одного автора, придуманного лёгкой фантазией писателя — Громова Дмитрия Александровича.

А ещё — это роман о людях, людях разных. Эти люди собирают книги Громова, ищут их по всей стране и не останавливаются ни перед чем, даже убийствами, лишь бы этими книгами завладеть, ибо .... .

Так что это за КНИГИ? И что это за ЛЮДИ?

Оказывается, если при чтении этих книг выполнить два условия, Условие Непрерывности и Условие Тщания, то с любым, подчёркиваю, с любым человеком происходят сильные изменения.

Вокруг книг возникает целый особый мир — «громовский мир», живущий по своим законам. Образуются кланы — читальни, которые входят в более крупные сообщества — «библиотеки».

Цитата: «Полное собрание сочинений рассматривалось всеми библиотеками как гигантское заклинание, которое должно было дать некий глобальный результат». Забегая вперед, скажу — результат, действительно, оказался глобальным, наполненным глубоким мистически — патриотическим смыслом.

Роман «Библиотекарь» состоит из трёх частей. В первой Елизаров коротко и ясно описывает предысторию происходящего. Он рассказывает о силе книг, о первых читателях, которые эту силу постигли. Говорится о формировании самых влиятельных и могущественных библиотек. Лагудов, Шульга, Мохова, Горн — запомните эти фамилии. Заканчивается первая часть кратким описанием Невербинской битвы, после которой «громовский мир» стал таким каким мы его видим в основной части романа. Она называется «Широнинская читальня». В ней описывается судьба, книжные и околокнижные, зачастую очень кровавые, приключения Алексея Вязинцева, волею судеб, ставшего библиотекарем этой читальни.

В третьей части автор очень удачно закольцовывает сюжет. Дитя лихих 90-х, пропитавшись могучей внутренней силой советских книг, неказистых словом и сермяжно — картонных видом становится ... .

Блин-блинский, Ктулху милосердный, как же глубок и мощен финал «Библиотекаря«! Очень неожиданно. Очень сильно. Кровавое городское фэнтези превращается в историософское произведение. Здорово. Правда, здорово.

Такого прочтения влияния советских основ на будущее современной России я нигде не встречал. Елизаров придал тексту почти космический смысл.

Если бы автора, кое-где по ходу повествования не заносило бы в некоторых вопросах, то был бы шедевр. Если из текста выдернуть такие моменты как битва в главе «Сельсовет» или резню в доме престарелых (глава «Мохова») и представить себе всех этих якутов в рогатых шлемах, кровожадных безумных старух с острорежущими предметами в руках, то хочется воскликнуть: «Эй, Миша, хорош. Перебор. Хватит.» (сорри за панибратское отношение к писателю).

В общем и целом роман у Елизарова получился оригинальным, драматическим, а значит серьезным, проникнутым правильной ностальгией по советским временам. Мне, родившемуся при Брежневе, текст очень понравился. На мой непросвещенный взгляд, «Библиотекарь» — это лучшее произведение писателя. Правда, я ещё не прочёл «Землю».

Каждый в этом романе найдет что-то своё. Один из лучших современных русских романов 21 века, попадавшихся мне в руки.

Читать всем любителям хорошей, ПРАВИЛЬНОЙ во всех смыслах литературы.

Р.S. «Дума о Сталинском фарфоре». Надо же ... .

serjmd, 13 июля 2023 г. в 21:46

Я не могу понять основу конфликта. Ну ладно, вот чудо-книги. Так собирай последователей, устраивай групповые чтения Радости и Памяти, стриги с них за декламацию. Делай обычную нормальную секту. Тем более, есть возможность болящим книгу Терпения читать.

Но нет, вместо денег и власти постоянная резня и необходимость утилизировать трупы в промышленных масштабах. И все годами без проколов, как будто все вокруг настолько тупы, что не замечают как регулярно одновременно пропадают десятки человек.

В общем, автор высосал из пальца какой-то наркоманский бред, нагородил вокруг насилия и внезапно Великий Смысл, закончив непонятно чем и зачем. И за это Букер.

NIKItoS1989, 04 мая 2022 г. в 21:42

Маленький Вова Кротышев, сын лаборантки и выдавленного со своей должности заведующего лабораторией — вынужденно путешествует по СССР времён перестройки, пока его отец меняет одну за другой работы. Странно, что не описывается — работает ли его мать, хотя Вовка ходит в садик, а в одном из временных жилищ — за ним пересматривает бабушка, хозяйка дома, а значит мамы дома нет.

Вова растёт скромным и даже затюканным, отец явно формирует ему травму, не занимаясь с сыном, а всё больше поучая его, чтоб он не выставил его на посмешище. Хотя отец не плохой человек, просто сам травмированный и передаёт мяч дальше...  Вова постепенно начинает взаимодействовать с миром мёртвых. Сначала в садике он входит в самообразовавшийся кружок «хозяйки кладбища» и участвует в похоронах разных насекомых, понарошку... хотя насекомые реально мертвы и это уже не совсем понарошку.

Потом умирает та самая бабуля и Вовочка прощается с ней словами «до свидания». Как будто бы ещё когда-то планирует увидеться...

Прекрасный колорит, атмосфера этого постсоветского детства — меня, мальчика из 90х всегда очень подкупает. Здесь она передана очень хорошо, со всеми её деталями — взятки вожатым, курение подростками, страшилки, побеги из лагеря...

А дальше — подростковая жизнь, затем армейская служба в стройбате, ну и наконец-то попадаем в Загорск, где все и закручивается.

Я не любитель реализма, даже слегка магического, как здесь, но реализм хорош тем, что ему не спрятаться за описанием волшебных миров или галактических пучин. Ему приходиться вовлекать тебя историей и Земля вовлекает, ещё как! И умеет удивить, ждёшь одного — а тут опана и сюжет поворачивается в другую сторону, а персонажей тебе показал автор из хитрости, чтоб ты уже подумал, что выкупил сюжет, ан нет!

Но в итоге, кажется, что автор перемудрил. Он хотел сделать что-то очень заковыристое, а получилось ну как-то уж больно странно... ну или я, подобно тому, как часто случалось Владимиром Кротышевым, оказался недостаточно эрудирован, чтоб оценить какой-то великий замысел. И чувствую, будто проехал на электричке мимо Эйфелевой башни, но не узнав в ней шедевра архитектуры — принял за очередную опору ЛЭП, только повыше и без подведённых кабелей...

Но жалею ли я о том, что прочитал этот длиннющий текст в 800 бумажных страниц? Да нет, не жалею — ведь это действительно интересное погружение в сферу, от меня совершенно далёкую, реалистичная история того, как человек в неё попал и как в ней работал. Но думаю, что это чтение не для всех — и как бы я не клеймил себя в недостаточной эрудиции — кажется, чтоб по-настоящему насладиться этим текстом нужен некий уровень начитанности. И минимальный ценз я явно прошёл.

Кстати, хочется почитать Хайдеггера, Шопенгауэра, Ницше и других философов, которых так часто упоминают герои книги. Но делать этого, я пожалуй не буду.

Ну а про второй слой романа — про смерть и её осмысление — говорить мне как-то не хочется. В смерти есть нечто интимное — и пусть каждый сам для себя сделает выводы — как он мыслит смерть. А я пойду дальше дазайнить.

И ещё — если вы не любите длинные диалоги персонажей, которые нужны порой не для раскрытия темы, а просто, чтоб заставить нас о чём-то подумать — то не торопитесь брать эту книгу. Скорее всего оно вам не надо и вы только разочаруетесь...

Frd981, 29 мая 2020 г. в 18:09

Литература, как и познание мира, многоступенчата. Явно или косвенно опираясь на сюжетные линии, героев, художественные приемы предшественников, писатель мостит своим творчеством еще одну ступеньку для последующих творцов, где уже он станет предметом заимствования и подражания. В этом плане роман Михаила Елизарова «Библиотекарь» вполне следует мейнстриму. Разрушение всех мыслимых табу в «Сердцах четырех» Владимира Сорокина послужило благодатной почвой для последующих постмодернистских обработок темы. Но если Сорокин за свой роман ничего кроме хулы и публичного сожжения не удостоился, то «Библиотекарю» уже был присужден «Русский буккер» за 2008 год.

Сорокин неимоверно расширил рамки тем и их восприятия. Это такой современный Рабле, для которого нет ничего святого и запретного. Будь то пожирание фекалий или запекание в печи собственной дочери. Конечно, при желании можно представить, к примеру, «Норму» зеркалом жизни в позднем СССР, но яркость образов настолько сильна и самодостаточна, что смысловая приправа становится уже излишней.

Елизаров не настолько смел, по крайней мере, в «Библиотекаре». Предварительно разрушив внутренние запреты в ранних рассказах, в своем втором романе он не выходит за рамки приличий. Это такая постмодернистская рефлексия на модернистские изыски предшественников.

Как и в «Сердцах четырех», сюжет его книги протекает вокруг погони — только не за смутными подсказками пути к Машине, а за мифическими произведениями советского писателя Дмитрия Александровича Громова. В быту имеющие названия «Дорогами труда», «Серебряный плес», «Пролетарская», при чтении с Условиями Тщания и Непрерывности они превращаются в Книги Силы, Власти, Смысла, Терпения …

***

Читая «Библиотекаря», вся время ловишь себя на раздвоении восприятия пространства романа. Тщательно выписанный, вплоть до мельчайших деталей и манеры речи, быт 80-х годов прошлого века вкупе с введением в стиле документальной прозы и мистическим посылом создают некий параллельный мир, где привычные и легко узнаваемые герои проживают какую-то иную жизнь.

Главный герой – библиотекарь и хранитель Книги Памяти шоронинской читальни Алексей Вязинцев – получает свою должность, можно сказать, по наследству: вместе с квартирой убитого дяди. Тридцатилетний мужчина, иногда по сюжету больше похожий на инфантильного четырнадцатилетнего подростка, вдруг попадает на настоящую невидимую войну, где весь смысл существования сводится к приобщению к Книге и ее защите. На войну, где человеческая жизнь не стоит и слова из романа Громова, но притом жестко соблюдается Кодекс чести, запрещающий любое огнестрельное оружие.

Последнее, к слову, вызвало определенное чувство дежа вю. Инстинкт самосохранения – самый сильный у человека, и никакой Книгой его заглушить невозможно. А учитывая, что приобщается к источникам Радости, Памяти, Силы… отнюдь не лучшая часть человечества, рано или поздно соблазн решить все проблемы разом должен был возобладать в чьей-то отчаянной голове.

***

Вслед за тучными коровами неизбежно следуют тощие, утверждал Генрих Гейне. Вслед за морализмом неизбежно следует имморализм. Разрушая прежние табу и устои, он готовит почву для ростков новых человеческих отношений. Осталось только дождаться, когда спираль истории сделает новые воззрения востребованными.

Сорокин и Елизаров, несомненно, ярчайшие имморалисты нашей литературы. Вслед за Ницше они пытаются провозгласить кончину христианско-возрожденческого мифа о человеке, который, во-первых, добр и прекрасен, а, во-вторых, способен к бесконечному развитию.

Вместо наслаждения и умиротворения от приобщения к чему-то чистому и первозданному – Радости, Терпению, Памяти, Силе…, в людях просыпается неистребимая жажда убивать себе подобных за право прикоснуться к божественному откровению. Нет никакого Равенства, Братства, Всеобщего Счастья. Есть только звериный оскал нашего далекого-далекого предка.

Кажется, где-то мы это уже проходили…

Вася Пупкин, 01 августа 2014 г. в 09:19

До финала не чувствовал, что читаю нечто мистическое. Хотя чертовщинки в рассказе хватает, а там, через бужи, рукой подать до мистики советского разлива. Только сия мистика со вкусом, даже со смаком, припрятана под всяческими прыщами, трещинками, гнойничками и язвочками, что, впрочем, и свойственно добротному, свежепойманному сифилису. Пока доберешься до дьявольской сути, может раз несколько и стошнить (особо, если ранее не читывал сочинений г-на Сорокина).

Однако история, на удивление, написана задорно, можно сказать, местами духоподъёмно. Ведь Лариса Васильевна, скромница и секретарша, не сдаётся до последней мокроты, до последнего выеденного яйца.

Опять же занятно, история не кончается там, где уж вроде и завершилась. Ан, нет, автор, такой затейник, что без мистической птицы-тройки никак не может оставить своего уже «заражённого сифилисом» читателя.

Короче, после прочтения сжечь и бегом к доктору. Но только не к Борзову...

Degas, 31 июля 2014 г. в 05:19

Рисуемая Елизаровым «альтернативная реальность» интересна чередованием «городских легенд», расхожих баек и сгущением красок вкупе с умелой подачей мистики. Жаль, что в нем видят лишь еще одного Сорокина.

Армейский быт совковойго военгоспиталя изобилует множеством ярких деталей обильно расбавленных концентрированным бульоном из реальности и вымысла, создавая тот образ армии, которым пугали в совке и постсовке. Тот жуткий образ мультинационального пандемониума, смесь лавкравтовских мифов и невзоровского «Чистилища».

prouste, 07 июля 2013 г. в 15:07

Очередной экзорцис от очень талантливого автора, очередная игра в солдатики. Умеющий писать в любых стилях и обо всем, Елизаров сочинил откровенный сюжетный ттрэш, в который впрочем упаковал немало критических и скептических пассажей относительно общих мест либерализма в части повышенного внимания к религиозно-оккультынм исканиям. Автор ( с откровенной самоиронией) прямо-таки огнем и мечом покарал ересиархов, сказать же, что сочетание «ромна идей» и боевика получилось органичным, не могу. Тем не менее глава про языческое детство с дедом Мокаром ( и здесь похабный палиндром) очень хороша, прямо-таки апология языческой сельской жизни. Так шокировавшие многих инвективы именно в адрес Пвстернака и изображение его в виде лошадиного черепа меня не впечатлили. Вообще, основное впечатлление от всех книг Елизарова такое: большой талант, а занимается ерундой и детскими какашками.

Narizhna, 18 февраля 2013 г. в 17:43

Смотрю, этот роман Елизарова то с любовью величают прекрасным образцом ностальгии за великим Мифом, то хают как пафосно-патетический плач о «совке». Это, видимо, зависит от того, кто как лично относился и продолжает относиться к советскому прошлому. Мне вот сперва показалось, что это добрая довольно-таки ирония над вышеупомянутой ностальгией, ирония, в которой одновременно присутствует и сочувственное понимание. Но роман крепчал, понемногу захлебываясь в кровавом абсурде, ирония все больше и больше походила на сарказм, а потом и вообще на жестокую — но и бессильную — насмешку над людьми, неспособными хоть куда-то идти, если их не пичкают звонкой пропагандой, не ведут суровой рукой к великой цели, не вышвыривают в подвиг, как вышвыривают некоторые отцы своих детей за борт лодки, желая научить плавать. Но теперь я опять думаю: может, привиделось? Может, и вправду чуть насмешливая ностальгия? А может, самая что ни на есть воинственная союзофилия? Молодец все-таки Елизаров, никогда точно не понимаешь, где он еще серьезен, а где уже разгулялся и паясничает вовсю.

В любом случае, стилистически книга очень удачная, вкусная, элегантная. Сочетание выспренной, пафосной речи, которой как раз и мог бы писать сам таинственный писатель Громов, приторно-правильных поступков и персонажей, которых мог сотворить он же, с атмосферой бандитских разборок девяностых и гротескного, «тарантиновского» насилия дает впечатляющий эффект. Да, как сказали многие до меня, боевые сцены местами выглядят затянуто, а к концу книги уже и скучать начинаешь от всех этих обезглавленных, пронзенных и раздробленных нехитрой подручной утварью, но с другой стороны, именно реки крови создают ту атмосферу, от которой фантастическая громовская эпопея начинает играть символическими красками.

Стоит прочтения.

Pupsjara, 14 марта 2011 г. в 00:47

Второй и наверное последний прочитанный мной роман Елизарова. Как и «Библиотекарь» этот роман неоднозначен, его трудно назвать плохим романом, да и автора трудно назвать плохим писателем, но опять не сложилось. Роман состоит из 3 частей: затянувшегося на 100 страниц пролога, основной части-просмотра мультиков и эпилога. Пролог рассказывает о трудовых буднях так называемых трудных подростков, зарабатывающих себе тряской денег на вино и сигареты. Эта наиболее понравишаяся мне часть, приятно было окунуться в те времена, я как раз был тогда тоже школьником, особенно понравился трюк с мультиками, не слышал раньше об этом. Основная часть к сожалению для меня оказалась полным провалом, ничего не понравилось: ни персонажи, ни действие, ни сюжет, но подозреваю, что любители комиксов и психоделичного сюра могут найти для себя здесь что-то интересное. Финал тоже больше разочаровал, чем понравился, все-таки хотелось бы немного больше оптимизма и поменьше черных красок.

Вот такое впечатление осталось у меня от этого необычного романа, не буду его рекомендовать, поклонники автора его и так прочитают, другим трудно советовать, уж очень предсказуема полярная реакция на этот роман.

Pickman, 08 мая 2010 г. в 14:38

Существует мнение, что отечественной литературе ужасов предстоит развиваться совсем по иным законам, нежели западной — если, конечно, у нее в принципе есть какое-то будущее. Англоамериканская традиция выросла, грубо говоря, из абстрактных страхов людей, страдавших от избытка фантазии и свободного времени. Со временем в жанр влилась свежая кровь (социальные, экономические, политические фобии), но основа его осталась неизменной: в жизнь более или менее благополучного человека вторгается нечто враждебное, чуждое. А российский кошмар — это обшарпанные подъезды, «обезьянники», лабиринты коллективных гаражей, гопники в подворотнях и соседи-наркоманы. Иными словами, это страшный и безрадостный быт, в котором личность растворяется без остатка. С этим можно поспорить (получить перо под ребра несложно что в Кызыле, что в Ливерпуле, что в Гарлеме), однако тенденция уже обозначилась, и сборник «Кубики» Михаила Елизарова — яркое тому подтверждение.

Нет, вряд ли молодого автора всерьез интересует, что там станется с неуловимым русским хоррором. Елизаров на роль мессии жанра не претендует — он решает собственные задачи, с классическим образом фантаста несовместные. Но в мире «Кубиков», выписанном серо-коричневыми красками убогости и тления, ужас становится фундаментом бытия, посрамляя и материю, и дух. Тон сборнику задает одноименный рассказ, где малолетнему герою открывается главный закон мироздания: Вселенной правит смерть — не та равнодушная сила, которой так боялись экзистенциалисты, не верная служанка Бога, а ненасытная Падаль, которая разъедает самую суть вещей. Человеческие души поддаются ей в первую очередь. В самом деле, грязные спортивные костюмы, ржавые ножи и пустые холодильники кажутся у Елизарова гораздо живее и реальней их жутких хозяев. Даже Джордж Ромеро с его апокалиптическим мышлением ужаснулся бы тем легионам зомби, что населяют безобразные кубики российских многоэтажек. Они изъясняются столь же мертвым, как и они сами, языком милицейского протокола («…ко мне подошел ранее незнакомый мне Чигирин и в грубой форме потребовал половой близости»), духовные пустоты заполняют водкой, вместо икон почитают чресла порноактеров. «Выпей», «изнасилуй» и «убий» — главные заповеди их небытия. И живут они «без глаз, с одним зрением», каждым поступком своим и словом подпитывая Падаль.

Из общего ряда выбиваются лишь два рассказа — «Ясные, светлые» и «Украденные глаза». И если первый представляет собой сюрреалистический коллаж с привкусом кафкианства, то второй сводится к незатейливой страшилке про семейство колдунов, которая на фоне бытовых кошмаров может показаться смешной (как и чудовища из рассказа «Дзон»). Но если вдуматься, у Елизарова вообще на всякое «реально» напрашивается приставка «псевдо-». Да, групповые изнасилования, педофилия, пьяные драки — это, увы, не писательский вымысел. Однако в «Кубиках» достижения российской антицивилизации сбились так плотно, что разглядеть в этом клубке червей хотя бы крупицу правдоподобия очень сложно. «Вся жизнь — мочилово. Мы погружены в него», — говорит автор в одном из интервью. Но ведь это, по сути, то же бегство от действительности — только перебрался Елизаров не в светлый край эльфов и единорогов, а в собственными руками построенный ад.

И построенный, надо сказать, со знанием дела. Легко ли образованному человеку воспроизвести на бумаге речь отморозка, от похоти и алкоголя потерявшего остатки разума? Елизарову это удается блестяще — настолько, что читатель рискует в шкуре этого самого отморозка накрепко завязнуть. Воображением автор тоже не обделен: безумный обряд по изгнанию Импотенции, воплотившейся в земной женщине («Доброгаевой Ларисе, восьмидесятого года рождения»), заставил бы Клайва Баркера плакать кровавыми слезами зависти.

И все же: стоила ли овчинка выделки? Прожорливые глаза бездны, о которых писал когда-то Ницше, превратились у Елизарова в «эти глаза напротив». «Кубики» звучат — быть может, вопреки воле автора — тоскливым гимном разложению и скотству, своего рода каталогом язв многоэтажной России. И главный посыл сборника прост: «Всякий человек — мразь». Право же, исчерпывающим это определение не назовешь.

alisoman, 25 августа 2023 г. в 23:08

Может быть чего-то в литературе не понимаю, но после чтения книга оставила достаточно гадостное послевкусие. Если этого и хотел добиться автор, честь ему и хвала!

Но могу сказать ему «спасибо». И вот за что. С самого детства меня очень удивляло, что практически ни в одной книге не описано, как герои ходят в туалет по-большому или по-маленькому. Не знаю, может быть в этом смысле мы с автором — родственные души, но он это в своём романе старательно описывает. Спасибо! Наконец у меня есть пример произведения, где автор не забыл, что его герой — человек.

Пойду сериал посмотрю.

P.S. Сдаётся мне, что это было какое-то пост-советское фэнтези с элементами феодальных разборок и неведомых источников силы.

Nik21, 08 мая 2023 г. в 19:12

Произведение несмотря на свою фантасмагоричность на мой взгляд никакое.

Язык очень хорош, безусловно, а вот наполнение пустое, безидейное, нелогичное, неэмоциональное. Виной тому толи блеклый главный герой, толи основной посыл — кучка маргиналов, кромсают друг друга ради физического и эмоционального прихода от прочтения книги.

Идея в основе сначала интригует, а потом заставляет, бить себя ладонью в лоб от несуразности происходящего, настолько оно чуждо и контрастирует с остальной окружающей действительностью.

PeregaRrr, 14 февраля 2023 г. в 09:46

Роман Елизарова добирался до меня почти 20-ть лет. Он был добавлен в десятки корзин и замусолен прочитанными отзывами. Елизаров Елизаров Ногти Библиотекарь Елизаров. Время настало. И какое издательство. Обложку не то что приятно трогать, книгу хочется листать и листать.

Оскомину набили сравнения Елизарова с нашими любимыми Пелевиным и Сорокиным. Лично я не увидел абсолютно ничего схожего, разве что тематику СССР. А как про СССР можно не писать? 75 лет подвигов, космоса, расстрелов, голодоморов, краеведческих музеев и библиотек. Нужное подчеркнуть. Сам же Елизаров хочет, что бы его сравнивали с Платоновым. См. цитату перед романом.

Не буду лукавить – Библиотекарь мне понравился. Даже больше. Чувство близкое к восторгу, но которое что-то всё время одёргивает за рукав.

Сюжет складен, хоть и скомкан. Герои яркие и даже пёстрые, хоть одного от другого сложно отличить. Идея – грандиозна. Это вам не солипцизмом намазанное письмо Макару Алексеевичу.

Итог: Читать. Однозначно читать! Шедевр? Нет! Но это русская литература, а не Фандорина подвиги.

Оценка: 7 с плюсом или 8 с минусом. Ставлю 8, за уважение к личности автора. Обязательно продолжу знакомство.

З.Ы. Про рукав. Есть что-то в романе странное и неестественное. Как будто присутствует некая карикатурная вычурность. Мне не даёт покоя мысль, что Широкинская читальня – это сила, а каждый её отдельный читатель, хоть и описан до ниточки (тут вам и верзила с завода, и старовер, и сёстры с матерью, готовые убивать и любить), пустое место. Надумал ли это я себе? Накрутил? Или Елизаров специально вкладывал в текст силу коллектива перед бренной индивидуальностью? Не знаю!

Ай! Какие 7 с половиной!!! ВОСЕМЬ!!! ВСЕ ВОСЕМЬ!!!

wertuoz, 10 апреля 2022 г. в 11:48

Крайне неоднозначное произведение и неровное в плане нарратива, но в плане замысла, подачи и идеи необычайно интересное, искреннее и нестандартное в лучшем понимании этого слова. В каком-то смысле это исповедь самого автора, донесение определенного взгляда на окружающую нас действительность, объяснение происходящих вокруг процессов (нет, я не имею ввиду магический, религиозный или прочий мистицизм) только с добавлением, как выразился сам Михаил, этаких ферментов для наилучшего усваивания организмом.

С жанром альтернативной истории, приправленной этаким антуражем пост-иронии и постмодерна, я, не сказать, что сталкиваюсь впервые, но наверное впервые я решил осмысленно дочитать произведение до конца, так как увидел в нем определенную генеральную линию, которую автор с течением сюжета довел до логического и эмоционального конца. Многие сравнивают Елизарова с Пелевиным или с Сорокиным, отдавая пальму первенства второму или третьему, но по моим впечатлениям данный роман отличается кардинально от любого подобного постмодернизма, так как является не просто отрицанием классического мироустройства, а отрицанием отрицания. Елизаров пошел дальше банального постмодерна с его набившей оскомину искусственностью, призванной спрятаться за образами и метафорами, дабы в очередной раз раскритиковать реальную действительность, он же раскритиковал сам постмодерн только лишь тем, что не стал взывать к образности и метафизике, которой в произведении тоже достаточно. Елизаров, не боясь и не стесняясь, показывает нам изнанку нашего мира, но в отличие от всяких Пелевиных и Сорокиных с их ядовитой желчной иронией он любит эту реальность, этих людей, свою родину. В отличие от всех остальных гениальных авторов с их гениальными слоями пост-иронии, у Елизарова родина есть. За метафорами Елизарова не прячется гротескный образ злого нквдешника или кровавого чекиста, глупого пьяницы или деревенского быдла, — за его иносказаниями гордо стоит советская родина, которую он любит и принимает такой, какая она есть.

В этом и состоит главное отличие. Именно поэтому у Михаила получается с точностью прописать характеры персонажей с их эмоциональной глубиной и комплексами, которые становятся понятными и близкими каждому, окружающую атмосферу капиталистической России с её умирающей экономикой, которая угадывается в каждой улочке провинциального городка, цоколе подъезда и внутренностях квартиры с её желтеющими обоями и отстающей штукатуркой. Но при всем при этом Елизаров не пытается смешать с грязью абсолютно всю действительность, для него под всем этим слоем неблагополучия до сих пор находится что-то родное, что необходимо спасти, необходимо ценить и самое главное — понимать. Он до сих пор видит межу строк этой реальности ту самую красоту, которую не желает портить и предавать. Поэтому в произведении так много анти-либеральной повестки (важной для противостояния чуждой и лживой либеральной мысли), но и при этом Елизаров не пытается идеализировать свою советскую родину, она далеко не совершенна, со своими пороками и ошибками, обидными и не очень, но в отличии от главенствующей капиталистической формации, покрывающей теперь ее умирающее «географическое тело», у родины была надежда, было будущее и были силы, способные за это будущее бороться. «Я любил союз не за то, каким он был, а за то, каким он мог стать» — ключевая фраза, если понимать Елизаровский контекст и мысль, тесно уместившуюся в этом произведении.

Сам же роман начинается довольно тяжело — с исторической справки, описывающей становление этой альтернативной структуры, новой реальности, которая начинает существовать параллельно с обрушением союза, обрастая общественными и политическими парадигмами, что в конечном итоге приводит к организации некоего скрытого государства с делением на читателей и библиотеки. Первая часть романа мне показалась сухой и лишенной смысловой направляющей, но она необходима как для понимания последующих событий, так и для антуража в целом, в котором возникнет главный герой, устами которого будет говорить с нами сам Елизаров. Вторая часть показалась мне наиболее интересной, раскрывающая характер самого главного героя, его пороки, отношение к окружению, к людям, рост его заинтересованности к происходящему, привязанность к своей «читальне», а так же её последующее предательство. Проходя тяжелый путь, в этой новой хищной реальности, где люди буквально кулаками и кровью выбивают для себя место под солнцем, герой обретает смысл и понимание — почему это происходит, как до такого дошло, и что нужно делать. И снова всё сводится к тому же. Третья часть добивает этот обретенный смысл до логического конца, обходясь без классических хэппи-эндов, спасенных принцесс и благородства, история сбавляет обороты, но только лишь затем, чтобы окончить свой путь именно тем, о чем предрекалось в сюжете ранее.

Для осознания этого самого смысла, необходимо затронуть ту самую мистическую сторону произведения — «Громовский универсум». Это собрание семи книг советского писателя Громова (вымышленного конечно же). С помощью этих книг, напечатанных еще при союзе (это важно), для тех, кто их прочтет, открываются (на время) некие скрытые способности. Именно на этой мистической силе вместе со становлением нового рыночного государства возникает и этакое квази-государство, состоящее из читален и библиотек. В данном контексте Елизаров рассматривает непросто советское наследие (библиография Громова), как некий феномен из прошлого, а как непосредственно часть прошлого (возможно и как часть советской пропаганды), о котором принято не вспоминать, искажать или перевирать. Ведь Громов, как ни странно, написал довольно простые истории о рабочих людях, которые по сюжету его произведений решали свои рабочие вопросы во благо всех остальных, этакие пролетарские рассказы с простым светлым банальным смыслом, которые в союзе по большому счету были не интересны, так как окружающий смысл и так был заполнен многим подобным, где-то подлинным, а где-то карикатурно вычурным. Но именно сейчас в разваливающейся от либеральных реформ стране эти простые истории о простых тружениках тыла дарят людям колоссальные эмоции, способные на пробуждение силы, терпения, трепета, радости и смысла жизни. И если люди забудут окончательно этот смысл, растеряют или уничтожат эти книги в разгар очередного кровавого побоища — родина будет обречена. Причем ирония и аллюзия на происходящее не только в потере смысла как такого, но и отсутствии у нас общей идеологии, ведь люди борются за смысл не ради общего блага, а по наитию, от безысходности, ради личной выгоды (ну тут можно просто выглянуть в окно).     

В конечном итоге получилось неоднозначное, но заслуживающее внимание произведение, где нет ядреной памфлетной про-советской повестки, антисоветской тем более нет. Скорее это личный взгляд автора на то, какой он видит свою родину, неидеальной, но любимой, нуждающейся в помощи и спасении.

Mishel5014, 06 мая 2020 г. в 10:09

Это очень противоречивая книга. Можно в ее характеристики вносить такие оксюморонные термины, как священнозлодействие или благозловоние — уродливая красота.

Очень хороший язык, незатертые сравнения и сюжетные ходы, смелость автора в описании того, что одновременно привлекает и отторгает — тем смерти, похоронного бизнеса, философии жизни и смерти, черных культов и кладбищенского криминалитета. ГГ — далеко не ангел, но, может быть, именно из-за этого ему сочувствуешь. По крайней мере его искания и поиск себя интересны и необычны — так сказать, под знаком судьбы, намеченной в раннем детстве с игрой в кладбища для маленьких жучков.

С точки зрения фольклора — очень много кладбищенских баек и нецензурных, но до одури смешных поговорок.

Очень серьезное знание «матчасти».

В общем, чтение непростое, шокирующее, страшное, иногда отвратительное, иногда пронзительно-лирическое, иногда безумно смешное. По прочтении оставляет много вопросов и желание обдумать «это все «, опираясь на собственный опыт.

Gorhla, 09 марта 2020 г. в 21:58

Тяжёлая, давящая, я бы даже сказал, губительная книга.

Внешне безобидно начинающийся в жанре перестроечного лиризма роман стремительно подхватывает читателя, увлекая за собой в чернильно-чёрную тьму. А, казалось бы, как всё неплохо начиналось: дворы, распад Союза, гопники, фарца, понимание накатывающего непонимания и безнадёги будущего, на этом фоне молодая и свежая поросль циничных, кусачих, хватающихся за любую возможность выбиться из серой советской массы подростков. Жизненно, местами смешно, чаще грязно, быть может, несколько театрально, а больше обыденно и, главное, до жути, до запаха жвачки «турбо» и изрезанных поколениями школьников желтоватых советских парт — ностальгично. «Вонючая школа, драки, клей, так я становился сильней». «Школа» Козлова. Романтика распада.

Пока Герман не попадает в

И вот тут Елизаров на полную раскручивает маховик своего таланта. Оторваться от кошмара, в который залипаешь вместе с незадачливым Германом, невозможно физически. Проезжаешь остановки в метро, читаешь, шагая по бесконечным, залитым мертвенно-жёлтым светом коридорам переходов и продуваемым улицам города, ведущим из ниоткуда в никуда. В голове — мультики, бесконечная рекурсия психопатии, насилия и крови, крови, крови, бешеным серпантином скользящая в самый нижний круг ада, где нет ни света, ни тьмы — ничего, кроме шипящего вонючего проектора и калейдоскопа мерзостей, обозначающих, вроде бы, путь к спасению — но какой ценой?

Выхода нет, и, посмотрев «мультики» Алёшки-Разума один раз, читатель вместе с Германом обречён. С этой дорожки уже не сойти.

Елизаров мастерски влезает в голову. Был такой рассказ у Каганова, «Заклятие духов тела», где автор в предисловии безо всяких шуток предупреждал, что при написании им использованы какие-то там приёмы НЛП и впечатлительным читать рассказ не рекомендуется. Рассказ хороший, без дураков. Так вот, у Елизарова бездна, в которую он так ловко заставляет смотреть читателя, таращится в ответ настолько ... естественно... что Каганову, при всём его мастерстве и не снилось. Уже много кто сравнивал «Мультики» с «Заводным апельсином», это и правда схожие вещи, но если у Бёрджесса мы смотрим, как мучается Алекс, то у Елизарова мы мучаемся ВМЕСТЕ с Германом.

Елизаров всегда был мастером истончения реальности, это хорошо видно в его старых вещах, таких как «Сифилис» или «Госпиталь», но в «Мультиках» он достигает вершины своего шаманского дара; тем смешнее читать якобы беспомощные страхи лирического альтер-эго автора в рассказе «Берлин-трип». Какой там гашиш!.. попав в мозг автора, он должен был в панике распасться на атомы, ибо культивируемое Елизаровым безумие не снилось самым брутальным психоделикам. Елизарову не нужна химия, чтобы вскрывать допаминовые каналы — он взрезает их простыми чёрными буковками на белой бумаге.

А при чём тут «Мультики»? Да, в общем-то, ни при чём. Елизаров мог написать любую другую вещь с любым другим сюжетом, суть книги от этого бы не поменялась: ломовой двухсотстраничный кошмар без проблеска надежды.

Я подчёркнуто не касаюсь таких вещей, как слитая концовка, открытый финал, подвешенные немые ружья, клишированные персонажи. Они не имеют значения. «Мультики» — это не литературная еда и не десерт, это чёрная таблетка.

Одна из самых страшных книг, что мне доводилось брать в руки. Читать людям с неустойчивой психикой, склонным к беспокойству, тревоге или злоупотребляющим наркотиками СТРОГО не советую. Детям — ни в коем разе!

Впрочем, непонятно, кому вообще эту книгу можно посоветовать. Каждый должен открыть для себя её сам.

new71, 27 ноября 2019 г. в 21:05

Обожал Елизарова, но увы судьба отбирает то что любишь. Если вы работали на заводе с мужиками за 40 и вам понравился рассказ Голубь — то не читайте, ничего нового не найдете. Земля — попытка написать свой Ампир V, но если там за бесконечными разговорами скрывались отсылки к эзотерике и насмешки над массовой культурой, то тут просто бесконечные шутки за 300 с вкраплениями мистерии которая нежизненно однообразно льется из уст любовницы героя и старого землекопа. Худшая книга года и самая занудная из новой русской волны. Не ждите развития сюжета после ухода брата, наоборот польются детализированные могильно-кладбищенские откровения с шуточками-прибауточками бухих рабочих

MarchingCat, 03 ноября 2018 г. в 23:34

Один из самых жёстких текстов про дедовщину в армии, что я читал в худлите. К финалу всё выливается в такую жуть, что понимаешь, что многие страшилки из того, что слышал про армию — скорее всего правда. Просто мало кто решится такое протолкнуть в печать.

Нет, понимаешь, что дословно сам текст, наверняка — вымысел. Точнее, утрирование. Утрирование чернухи и эпатажа для. Но и так же понимаешь, что родилось это сочинение не на пустом месте. Ведь каждый из нас что-то читал/слышал в новостях, видел в армии сам, слышал от других. Эта повесть, она как... как зеркало. И не такое уж оно и кривое, как может подуматься по первому шоку от прочитанного.

Не могу не отметить шикарно выписанные образы солдат — основных действующих лиц. Как живые. Будто с реальных людей писались (или из основных армейских психотипов формировались).

Текст предельно 18+

MarchingCat, 29 октября 2018 г. в 20:06

Лично мне близкий рассказ. Да и не только мне, а многим из поколения 1990-х. И я ходил в зал тягать железо. И да, в те годы залы-качалки были местом концентрации «силовиков» мелкого рэкета. И «случайные» качальщики, порою, втягивались в криминал. Но были и те, кому или везло или мозгов хватало не влезть. И мне повезло. Ну да не суть.

А суть в том, что ситуации в рассказе — предельно узнаваемые. Кто из другого поколения — поверьте: плюс-минус — да, так оно всё и было.

Black Douglas, 08 июля 2017 г. в 17:25

Отвратительная, убогая писанина с претензией на православное философствование. По сути, отличная (анти)реклама современного ненавидящего всех и вся современного русского православного фашизма (с портретом Брежнева на шее) и всего, что с ним связано. Автору точно не грозит ни один из вариантов несмертия/бессмертия))

Убогие герои, еще более убогие враги. Фантасмагория, от которой не страшно — противно.

Боевые сцены? О чем речь, об убивании копием мутанта-моржа-ивановца?!)))))

cadawr, 29 ноября 2014 г. в 20:02

К слову, причем здесь православие? Не, словосочетание «православный боевик» неимоверно круто – в нем столько силы и правды, что я готов это читать. Вот только смысла православия в книге не открыто. Буддизма – да, теософии – да, даже протестантизма (хотя последнее – спорно, смысл его подан крайне поверхностно). Единственное, что прозвучало: католики поклоняются смерти Христа, а православные – его воскрешению. Это много. Практически – культ смерти против культа жизни. Но мне кажется, это далеко не всё отличие. А раз смысл православия не раскрыт, о каком «православном» вторжении тут можно ругаться?

«В Евангелие не сказано хвалить чужую веру. Хваля чужую веру, ты порочишь свою». Так-то оно так, но ревность – удел слабых. Когда уверен в себе – не ревнуешь. Тут большая разница: хвалишь ты веру или церковь. Если ты говоришь: «Смотри, какие декольте Машка таскает!» — ты хулишь свою церковь, которая не таскает таких декольте (а может и носит, просто ты не знаешь о каком-нибудь очередном открытом приюте). Другое дело сказать: «Смотри, какие у Машки сиськи!», — вот тут ты конкретно сообщил, что у твоей церкви хуже. А это уже не от церкви зависит, это уже – природа/доктрина. Именно так и хулится вера.

Но разве не с мелочной похвальбы чужому начинается отступничество? Оглянуться не успеешь, а уже сектант или кришнаид какой.

Кармические перевоплощения, безличностная вечность в Абсолют противопоставляются воскрешению конкретной личности для вечной жизни. Одна жизнь, одна попытка, одна судьба, которую Господь вложил в наши руки. Христианская церковь суровее, потому что не предусматривает черновиков и работы над ошибками.

А причём здесь язычество. Нет, эта часть – великолепна и потрясающа (хоть и оставляет сомнения в своей аутентичности, — вряд ли в реальности существовала эта вера и эти ритуалы), а носитель идентичености харизматичен, как сам Перун. Тем более, два главных героя должны были с яростью вцепиться друг другу в глотки, т.к. являются непримиримыми идеологическими врагами!

Ну и ладно. Кому-то понравились «боевиковые» моменты, а лично мне — философские. Ох, не один день я с упоением размышлял над открывшейся мне гнилой сутью либеральной литературной пеннетрации нашего сознания и иных, не православных религий. Очень нужная в этом плане книга. Толика здорового консерватизма нашему обществу не повредит. Думается мне, что нарочито примитивная «боевиковая» канва служила приманкой, дабы втиснуть идеологию в девственные умы. Судя по отзывам с разных сайтов («боевик классный, рассуждения пролистывал»), не получилось.

Да, в книге много спорных моментов, но они заставляют искать ответы, дискуитировать с автором и самим собой, все это развивает дух. К сожалению, абсолютное большинство русскоязычного сегмента всемирной паутины воскликнуло: «Антилиберальная православная фигня!» — вместо того, чтоб думать и развиваться.

Buhrun, 13 сентября 2014 г. в 22:38

Никак, убей Бог, не врублюсь, зачем автор пересказал всю книгу на первых сорока страницах?

Что нового и неожиданного поведал потом?

Покрой самодельных доспехов из автомобильных шин?

Гипсовых воинов?

Назначение Великого Чтеца?

Впрочем, чего я вредничаю, книга легкая, язвительная, угарная, боевитая и лихая.

Читайте книги, меняйтесь и взрывайтесь.

Спи спокойно, Родина, за твой покой шелестит страницами одинокий чтец

AlexSos, 08 ноября 2013 г. в 20:04

Родись Филип Дик вдруг в Советском Союзе, звали бы его тогда… Конечно же, Михаил Елизаров. И стал бы ГГ в его книгах ни, допустим, «Королем Эльфов», а «Библиотекарем»… И даже стиль автору менять не пришлось бы!

А если бы в Советском Союзе незадолго до Перестройки родился, скажем, Квентин Тарантино, то звался бы он опять же Михаилом Елизаровым. А Ума Турман в этом случае играла бы в фильме НАШЕГО Тарантино ни «Черную Мамбу», а все того же «Библиотекаря»...

Искренне рекомендую «Библиотекаря» всем, кто любит крышесносящий сюр, отвязный стеб да и просто хорошую самобытную литературу.

Stout, 09 октября 2011 г. в 17:59

Интересная идея, которую вполне можно было бы раскрутить на полноценный триллер с элементами хоррора. Однако замах на рубль породил лишь 15-копеечный удар (потому и 6 баллов). Причин тому, как мне кажется, две: чрезмерная затянутость второй части и отсутствие финала как такового. Действие обрывается, оставляя читателя с кучей вопросов и чувством недоумения и неудовлетворенного любопытства: мол, я честно вникал во весь этот бред и мерзость второй части, а автор свернул пространство без объяснений и свалил. Неуважительно! :) В самом деле, даже при превосходно прорисованной первой части на одной только интересной идее произведение не вытащить. Кстати, меня с начала второй части не покидало ощущение некоторого родства «Мультиков» и «Стража» Чарльза Маклина. Однако Елизаров, по сравнению с Маклиным, гораздо лучше владеет языком и поддерживает интерес читателя к происходящему более грамотно.

И последнее. Огромное спасибо Валерию Кухарешину, который озвучивал аудиокнигу! Пожалуй, в печатном варианте произведение смотрелось бы менее интересным. Потрясающее исполнение обеспечивает эффект почти полного погружения в атмосферу «Мультиков» и помогает лучше воспринимать события второй части.

nostradamvs, 15 июня 2011 г. в 23:30

Гм. В общем, занимательно. Боевые сцены Елизарову удаются просто-таки на «ура». Но, если честно, читая этот роман, ждёшь боевика, а получаешь 60% малоосмысленного пелевино-стилизованного философско-религизного трактата, замешанного на всех религиях одновременно и крайне бессистемного. Львиную долю текста можно смело пропускать без ущерба для сюжета. Хотя некоторые эпизоды (например, воспитание мальчика дедом) написаны настолько талантливо и живо, что хочется даже к ним вернуться. Ну и боевые сцены, повторюсь. В целом, роман имеет место быть, и место заслуженное. Но записывать его в шедевры, мне кажется, поспешили. Шедевром стал более поздний «Библиотекарь», а это — просто ступенька.

Pupsjara, 05 ноября 2010 г. в 10:43

Оригинальный роман, до этого не читал ничего подобного. Первая половина романа просто великолепная, история зарождения библиотек, становление главного героя Библиотекарем очень увлекательны и по настоящему удались автору. Зато вторая половина и пафосно-патриотический финал разочаровали безмерно. Чересчур много чернушного экшена и сюжет так развернулся, что просто не веришь в происходящее, не раз и не два у меня возникал вопрос, что за траву курил автор и не мог бы он поделиться ей, чтобы и я поверил в психоделическую реальность на страницах романа.

Не могу никому рекомендовать этот роман, если только вы патриот, очень любите оригинальные идеи и не обращаете внимание на чернушный треш, то эта книга для вас.

Ябадзин, 11 января 2021 г. в 17:55

Фрагментарно, совсем нет целостности в романе. Воспринимается как лоскутное одеяло. Вначале генезис героев, жидко разбавленный каким-то трактатами совсем в сторону, а потом резко боевка. Здесь уже герои как из комикса, врубается Ван-Хельсинк на полную катушку.

Почему Пастернак, и вообще причем он — не ясно. Какая связь Пастернака с псевдо-религиями — нет ответа.

Самый запоминающийся фрагмент — про герой-матерщинника. Вот это здорово. Остальное — жеванная вода а-ля пост-модерн.

До Масодова в части треша и угара далеко, Сорокин вообще из другой степи, Пелевина более техничен в плане построения композиции и сюжета.