В кои-то веки задумываюсь, почему воспоминания фашистов я как-то больше читаю, чем наши источники про Вторую Мировую. Пожалуй, две основные причины. Во-1, читать наше — никакого сердца не хватит. Во-2, наши в изрядной степени политизированы, вполне логично подозревать, что в книгах периода СССР неприглядные факты в отношении наших войск и партии скрывались, а зверства немцев, вероятно, преувеличивались. Немецким же командующим, которые и так проиграли и со всех сторон виноваты, вроде как и терять нечего — наоборот, лучшее, что им остается, это изложить голые факты, не давая никаких моральных оценок.
Мемуары Кейтеля вполне вписываются в эту идею. Вильгельм Кейтель с 1938 по 1945 года занимал пост начальника штаба Верхмахта, то есть с точки зрения табели о рангах немецких вооруженных сил был первым после бога (Гитлера в роли рейхсмаршала). Собственно в боевых действиях Кейтель если и участвовал, то задолго до Второй мировой, а потом прочно засел за письменный стол и всю войну там просидел. С другой стороны, все рейховские документы, все приказы Гитлера шли через Кейтеля — во всяком случае те, которые касались ведения войны, обращения с военнопленными («Приказ о комиссарах»). По большому счету (хоть он в этом ни разу не признается), Кейтелю на протяжении всей кампании постоянно приходилось идти на сделку с собственной совестью. Немецкие генералы бунтовали против дурных приказов Гитлера (не только бесчеловечных по отношению к русским, но и бесчеловечных или глупых по отношению к немецким солдатам и ведению войны в целом), уходили в отставки, принимали яд и тд. Кейтель ни разу внятно не возразил, не говоря уж о том, чтобы пойти на открытое столкновение. По этой причине, думаю, и сохранил свой пост, столько лет находясь рядом с такой пороховой бочкой, как Гитлер.
В целом вину за все Кейтель возлагает персонально на Гитлера. А себя оправдывает тем, что он был «просто солдат» и просто исполнял приказы — ну вроде как нельзя же их было не исполнять, верно? Честно-честно пытаясь при этом избежать перегибов на местах. Даже ссылается на Клаузевица и общую традицию немецких войск — беспрекословной дисциплины. Комментировать не буду. Нюрнбергский суд вот тоже довод не оценил и приговорил Кейтеля к казни через повешение.
В принципе в тексте нет ничего нового — по сути это компиляция мемуаров Кейтеля, написанных в Нюрнбергской тюрьме, его личной переписки и официальных военных документов рейха (различных планов и приказов). Однако есть несколько интересных деталей относительно общеизвестных событий. Например что в ночь аншлюса Австрии у ряда высших офицеров вермахта была настоящая истерика, потому что ничего было не готово, и неясно было, чем им выльется этот отчаянный шаг Гитлера.
По поводу войны с СССР в частности и зверств немцев на занятых территориях Кейтель говорит, что раз де СССР не присоединилось к международным конвенциям по ведению войны и обращению с военнопленными, можно с гражданским населением и комбатантами делать что угодно — типа сами виноваты. «Нам пришлось взять на себя малопочетный труд объяснить немецким офицерам, воспитанным на иных, «рыцарских», представлениях о войне, что там, где убийство из-за угла стало нормой, а террор против оккупационных властей и гражданского населения считается знаком особой доблести, решительно невозможно обойтись без жесточайших репрессий». Очень хорошо объясняли, видимо, если на выходе получили то, что получили.
Среди немецких генералов есть люди, которые вызывают как минимум уважение, но Кейтель к ним не относится однозначно. Даже без учета всех отягчающих обстоятельств, он как человек производит скорее отталкивающее впечатление. Чего-то совершенно бесхарактерного, не имеющего своего мнения, но всегда радостно готового согласиться с начальством и побежать исполнять, не задумываясь о сути приказа. И да, сидение в кабинете тут скорее отягчающее обстоятельство — боевые генералы хотя бы рисковали своей жизнью вместе с остальными, а за столом ничего кроме недовольства Гитлера не угрожает. Впрочем, после смерти Гитлера Кейтель тоже не то чтобы сильно расстроился — во всяком случае, судя по мемуарам. И вполне спокойно обсуждал с Деницем условия капитуляции Германии, а потом 8 мая лично подписал акт о капитуляции с СССР. Такое впечатление, что у него не было каких-то определенных личных убеждений или личной преданности — он просто пытался держать нос по ветру. Что в обычной жизни, может, и неплохо, но в контексте глобальных исторический событий выглядит очень жалко.
цитировать
свернуть ветку
