Вторая половина года 1988-го выдалась у меня беспокойной — 99 дней в командировках, это я вам скажу... Ташкент — Новосибирск — Москва — Ленинград — Москва — Новосибирск — Тирасполь — Одесса — Днепропетровск — Тирасполь — Новосибирск — Москва — Ленинград — Москва — Днепропетровск — Тирасполь — Москва — Новосибирск — Москва — Новосибирск — Москва. Разнообразные пункты пересадок, сами понимаете, — не в счёт... Семинары, совещания, встречи с авторами и любителями фантастики, типографии, «Молодая гвардия», ЦК ВЛКСМ... Саша Ярушкин тоже помотался изрядно — он проводил «чёс» по Белоруссии и Прибалтике, да и другие сотрудники ВТО МПФ не сидели на месте. И это притом, что большую часть описываемого времени мы всё ещё жили «в долг» — поступления от первых «Румбов фантастики» появились только в конце года. Но и выбора не было — махина ВТО МПФ стремительно разрасталась, а в таких условиях — не до промедления.
На семинаре в Риге я не был и упустил шанс стать единственным человеком, который участвовал бы во всех без исключения семинарах ВТО МПФ. Передо мной тогда стояла иная задача — проведение совещаний молодых фантастов Москвы и Ленинграда...
В Белокаменной встреча прошла в помещении журнала «Москва» (Медведев, правда, запоздал по своему обыкновению минут на тридцать, и я уже начал подозревать, что придётся нам совещаться прямо на прокалённом солнцем Арбате). Рассказал о планах, ответил на вопросы, собрал заявления... Вот на этом «пункте программы» нужно остановиться подробнее. Дело в том, что одно из первых «официальных лиц», проверявших наше Объединение, заинтересовалось, на каком, собственно, основании мы оплачиваем поездки по всему Союзу гражданам, официально работающим в различных институтах-заводах-газетах? Объясняю задачи ВТО МПФ, достаю устав, а он смотрит на меня, как чекист на контру, и явно подозревает в нарушении социалистической законности. Вот и пришла в голову мысль: оформлять членство в ВТО официально, через индивидуальные заявления. Все вопросы сразу же отпали...
Со многими москвичами, пришедшими на встречу, я, в общем-то, был уже знаком, но один из состоявшихся в тот день разговоров запомнился. Дело в том, что оказался там представительный мужчина, отрекомендовавшийся Эрнстом Ивановичем Малышевым. Пришла с ним и супруга — весьма приятная и деловая дама. Она и предложила нам... вагон бумаги. Естественно, при условии, что в сборниках ВТО МПФ будут опубликованы произведения её мужа. Кто же откажется от целого вагона?! Тем более что воспоминания о том, как мы сшибали по всему Новосибирску рулоны этой самой бумаги, были более чем свежи... Я тут же вручил Саше Силецкому (он уже работал литсотрудником ВТО МПФ) толстенную папку с рукописями, принесённую четой Малышевых, и наказал внимательно прочесть и отобрать подходящее для издания... Прошло какое-то время, и в моей новосибирской квартире раздался телефонный звонок. В трубке — голос Силецкого: «Вита-аль... Давай откажемся от вагона...» — «Какого ещё вагона? Ты что, ошалел?! У меня начало четвёртого ночи...» — «От малышевского вагона...» Начинаю соображать, о чём идёт речь. «Прочитал?» — «Да-а-а...» — «И что, всё безнадёжно?» — «Да-а... Я лучшее отложил, приедешь, сам посмотришь...» Приехал. Посмотрел. М-да... Сюжет одного из рассказов запомнился — такое не каждый день встретишь. Американские астронавты прилетают на Марс и за каким-то чёртом тащатся к широко рекламируемому в своё время прессой «сфинксу». Почти доходят, уже видят лицо скульптуры и миниатюрный (высотой всего в сотню метров) носик. Тут у них заканчивается кислород, и первопроходцы натурально начинают помирать, но... Естественно, героев спасают прилетевшие советские космонавты... В общем, пришлось мне признать, что Силецкий прав, и придётся нам строить своё будущее без обещанного вагона бумаги... А вспомнил эту историю я совсем недавно — перебирал библиотеку и наткнулся на книгу Малышева. Заглянул в неё, улыбнулся и вдруг пришёл к выводу: а ведь некоторые из сегодняшних «звёзд» от фантастики пишут ничуть не лучше Эрнста Ивановича...
Совещание в Ленинграде готовил Феликс Суркис-Дымов. Был он гораздо старше нас, литературным трудом занимался давно, да и в Союз писателей Феликса Яковлевича должны были принять ещё в семидесятых. При голосовании не хватило одного голоса (старый друг, на которого особенно рассчитывал Фил, счёл возможным не явиться на собрание), вот и застрял Суркис в категории «молодых писателей». Энергии у него хватало, ответственности и опыта тоже, да и брался за любое дело Феликс въедливо и тщательно. И в этот раз не подвёл: собрал практически всех фантастов Ленинграда — от ветеранов до молодёжи. Мне было очень интересно, придёт ли на нашу встречу Борис Натанович Стругацкий? В последний момент, но пришёл. Молча устроился в углу и за весь вечер задал один вопрос: кто будет отбирать произведения для публикации в сборниках ВТО МПФ? На моё: «Мы сами», — никак не отреагировал. Зато Слава Логинов устроил мне настоящий экзамен: как, почему, исходя из каких критериев и т.д. и т.п. Поскольку со Святославом Владимировичем мы до сих пор дружны, смею предположить, что теоретическую часть экзамена я тогда выдержал. Хотя, окончательную оценку всё равно поставили дела практические... Наверное, следует упомянуть, что почти никого из присутствовавших в тот день в ленинградском Доме писателя я не знал, они тоже видели меня впервые, поэтому вопросов хватало. Возник, в числе прочих, и такой: а чем лично В. Пищенко успел отметиться в литературе? Благо, к тому времени у меня уже вышли в Новосибирске две книжки-сказки и книга очерков, на выходе была повесть «НЛО из Грачёвки», написанная совместно с Михаилом Шабалиным, плюс запланированная книга в «Библиотеке советской фантастики», плюс публикации в сборниках-журналах-газетах... В общем, для 36-летнего литератора всё обстояло неплохо... А сама встреча мне понравилась. И тем, что удалось рассказать людям о ВТО МПФ, и новыми знакомствами: с Александром Ивановичем Шалимовым, с Андреем Балабухой, с Сашей Сидоровичем...
Ну и ещё на одном мероприятии шальных лета и осени 1988-го стоит остановиться. Я имею в виду «Большой ФАНТан», проходивший в Одессе в сентябре. Туда мы приехали небольшой группой: я, Феликс Дымов, Ираклий Вахтангишвили, Игорь Зубцов. Разместились в комнате и принялись осматриваться: кто же ещё прибыл? Труда это предварительный осмотр не составлял: на каждой двери красовалась рукописная табличка, извещавшая представителей какого города приютил данный номер (в основном, в Одессу приехали активисты различных КЛФ). Напротив нашей комнаты, к примеру, обосновался клуб «Три парсека». Через пару часов какой-то остроумец название «подправил», и теперь на табличке значилось: «Три парносека». Затем кто-то, усмотрев в этой формулировке неточность, исправил её на «Три непарносека». В конце концов, надпись перечеркнули и жирно вывели: «Три поросёнка»...
Как появился в нашей компании Лев Вершинин, — не помню, но первый вечер, проведённый с ним, в память запал. Устроились мы в какой-то беседке, окружённой качалками. Я, вроде бы, неплохо знаю отечественную поэзию конца ушедшего века, но то, что начал читать Лёва, было абсолютно незнакомым. «Баллада о Георгиевском кресте», «Баллада о дурацкой смерти», «Метель петербургская белыми перьями водит...» Пытаюсь угадать автора — рука мастера явно чувствуется — и раз за разом попадаю впросак. А Вершинин продолжает: «На деревне парень угнал коня...», «Что глядите на мир так светло и устало?..» Наконец, кажется, Наташа Градовая выдаёт секрет: «Это его стихи. Лёвины...»
И с молодой фантастической порослью Одессы Лев нас познакомил. Началось всё, правда, чуть ли не с анекдота. Вершинин появился в нашей комнате в сопровождении какого-то незнакомца. Зачем-то Лёвка был мне нужен, посему я сразу же потянул его за порог, оставив таинственного одессита с ребятами — пускай знакомится. Возвращаемся минут через двадцать — гостя нет, а соратники мои набрасываются на Вершинина: «Ты кого приволок?» — «А что такое?» — «Не успел войти, начал “Молодую гвардию” крыть, на ВТО наезжать...» — «Да? — озадаченно почесал макушку Лёва. — Сейчас разберусь». Возвращается через полчаса: физиономия серьёзная, в глазах — трудно скрываемое веселье. Сообщает: «Он ошибся. Я ему рассказывал, что в фантастике существуют две группировки. Одной руководит Виталий и другой Виталий. Рост у обоих под два метра, но спутать трудно, потому что один — Бабенко, а второй — Пищенко, один живёт в Москве, а второй и вовсе в Новосибирске. В соратниках у каждого есть по еврею, у одного — Гопман, у второго — Суркис. А ещё в каждой из группировок есть по человеку с Кавказа, но тут-то уж вообще ошибиться невозможно, потому что один из них — Геворкян, а второй — Вахтангишвили. А этот балбес, — и Лёвка согнулся в хохоте, — не понял, к кому попал!» В скобках замечу: на будущем одессита, так старавшегося угодить хозяевам, этот факт никак не отразился. И в семинарах наших он поучаствовал, и пара-тройка его рассказов в сборниках ВТО МПФ опубликованы. Ну а без Лёвы Вершинина дальнейшие наши мероприятия как-то уже и не представлялись...
Ещё одна встреча — одна из самых памятных в моей жизни — состоялась «благодаря» отдельным представителям Всесоюзного совета КЛФ. Они почему-то решили основательно «наехать» на ВТО МПФ. Начали с вопроса, кто позволил Объединению называться «Всесоюзным», а потом и вовсе перешли к призывам не печататься в наших сборниках. Мол, сотрудничать с «Молодой гвардией» никто из уважающих себя писателей не будет. (О том, что многие их наставники и соратники неоднократно печатались в «МГ», либо пытались «протоптать тропу» к Щербакову, ораторы предпочитали не распространяться.) Вот тут-то я, в первый и последний раз в жизни, увидел разъярённого Сергея Александровича Снегова. Потрясая кулаками в воздухе, он буквально выкрикнул: «Вы... Как вы можете говорить подобное? Какое имеете право вы — окололитературные люди — советовать подобное пишущим?! Молодые друзья, не слушайте эту глупость! Вам предлагают печататься, готовы платить за это огромный гонорар — соглашайтесь немедленно! И что ещё за чушь: “Я не хочу издаваться под одной обложкой с кем-то”? Доказывайте свой уровень только литературным мастерством, а не глупыми разглагольствованиями!»... Немного позднее, стою возле корпуса, курю, неожиданно подходит Сергей Александрович и протягивает мне томик «Люди как боги». В подарок. С надписью: «Виталию Пищенко на память о знакомстве в Одессе и с верой в реальность затеянного Вами дела вывода молодых талантливых писателей в большую литературу. С. Снегов. 8-9-88». Вот так, судьба свела меня с этим прекрасным писателем и удивительным человеком. Потом было ещё немало встреч, писем, обмена мнениями, но наше знакомство на «Большом ФАНТане» запомнилось мне накрепко...
Ну а «лидеры» ВС КЛФ на этом не угомонились, хотя и решили взять паузу в ожидании приезда «тяжёлой артиллерии» в лице Бориса Штерна. Я о нём, конечно же, слышал, но встречаться как-то не доводилось. Написанное Штерном нравилось, особенно «Рыба любви» — рукопись этой повести я выудил в Новосибирском книжном издательстве из кучи отклонённого и предназначенного на выброс. И вот сидим мы в своём номере, и вдруг в дверях появляется невысокий, плотно сбитый мужичок с кривоватым носом и интересуется, кто здесь Пищенко. Окинув незнакомца взглядом (торс голый, левую руку прячет за спиной), признаюсь, что это я. Вошедший протягивает руку (правую): «Боря Штерн» — «Проходи! Рад познакомиться». Тот мнётся: «Да я, собственно, не один...» — «А кто с тобой?» — «Вот...» Извлекает наконец из-за спины левую руку и демонстрирует бутылку водки...
Несколько раз пытался пригласить я Бориса на наши семинары, но решительно возражала Люда Козинец: «Ты же знаешь, Вит, что Боре нельзя пить, а на наших встречах “сухого закона” нет». Я соглашался... Теперь нет уже ни Людмилы, ни Бориса. Остаётся только сожалеть об упущенном...
Однако, история об «атаках» ВС КЛФ и на этом не завершилась. Головка кое у кого закружилась от неожиданной близости к ЦК ВЛКСМ или иная тому причина, не знаю. На сей раз речь зашла об участии в семинаре ВТО МПФ в Днепропетровске, до которого оставалась всего-то пара месяцев. По большому счёту, можно было послать их на фиг (тем более что в аппарате ВТО работали Суркис и Вахтангишвили, тоже избранные в состав Совета), но, посоветовавшись, мы решили пойти «оппонентам» навстречу. Было интересно, на что они способны не в болтовне, а в деле... Вроде бы, вечером всё согласовали, но едва солнце осветило «леса синие верхушки», как в номер ворвался разъярённый Фил, потрясающей какой-то бумагой. «Вы посмотрите, что эти... понаписали!» Оказалось, что ночь активисты ВС КЛФ провели в работе и успели соорудить «документ», который уже раздали представителям всем приехавших в Одессу клубов. Из него следовало, что Всесоюзный совет направляет своих представителей в Днепропетровск «с целью контроля за деятельностью ВТО МПФ». Как вы отнесётесь к не очень-то и желанному гостю, который громогласно объявляет, что придёт к вам, дабы проверить, хорошо ли убрана квартира и насколько правильно ваша супруга варит щи? Вот и мы поступили так же: вежливо послали непрошенных «контролёров» по старому адресу...
Вообще-то поначалу мы планировали тесное сотрудничество с клубами любителей фантастики: создали отдел по работе с КЛФ (возглавлял его Игорь Зубцов), организовали совет клубов, в который принимали всех желающих. Первые «Румбы» разослали по всему Союзу, изучили отзывы на эту книгу, присланные читателями... А потом дело застопорилось. Дело в том, что и в лучшие годы численность членов КЛФ достигала едва пяти тысяч. При наших тиражах — сущие пустяки. Зато для того, чтобы снабдить фэнов книгами, труд предстоял немалый: пришлось бы вводить новые ставки. Кому-то посылки на почту носить нужно? Нужно. И в бухгалтерии необходим конкретный человек, чтобы контролировать эти пускай и многочисленные, но копеечные поступления. Плюс требуется помещение, куда книги можно сложить, а это тоже деньги... Был, конечно, вариант: мы высылаем книги на адрес одного из клубов, а он в заранее обговорённые сроки рассчитывается с ВТО МПФ. Но никто из «наших» КЛФ провернуть подобную работу не решился, Всесоюзному совету она тоже оказалась не по плечу. А в начале 1989-го этот вопрос и вовсе отпал: возникла фирма «Стожары», и её хозяин (а одновременно и сотрудник ВТО МПФ) Александр Каширин заверил нас, что проблему сию разрешит...
В итоге, мы остановились на сотрудничестве с конкретными любителями фантастики (с удовольствием вспоминаю, к примеру, Елену Клокову с Сахалина или рижанина Юрия Цицаркина). Кто-то из них и в наших семинарах участвовал: одни, правда, мелькнули и исчезли, зато другие (Борис Завгородний, Александр Николаенко) приезжали более регулярно. Да и в иных делах и начинаниях ВТО МПФ фэнам находилось место — было бы желание...
В заключение — пара историй, оставшихся в памяти после «Большого ФАНТана». Обе — музыкальные.
* * *
Вечер дня, когда мы «дали от ворот поворот» непрошенным ревизорам, компания наша провела на берегу моря. Долго гуляли, разглядывали звёзды, а Снегов показывал нам — детям города — созвездия. Потом, когда одна из девчонок удивилась, как хорошо он их знает, Сергей Александрович пояснил, что у него было достаточно времени, чтобы изучить звёздное небо... В общем, отличный был вечер, мешали только маломузыкальные звуки, доносившиеся от корпуса, в коем мы обитали. Помню ещё, мимоходом удивились, кто это там бесится и по какому поводу?.. Проводив Снегова, идём в номер. Навстречу — страшно веселящийся Саша Ливенцев из Краснодара (один из главных застрельщиков Новомихайловки, кстати). Оказывается фэны, обиженные своим «отчислением» с грядущего «Борисфена» (так назывался семинар в Днепропетровске), сочинили частушки и исполнили их под дверью нашего номера. С большим энтузиазмом. Да вот незадача — реакции не воспоследовало. Поразмыслив «народный ансамбль» своё выступление повторил. Тот же результат. Подивившись, какие же крепкие нервы у втошников, решили было спеть ещё раз, но тут Ливенцев надумал заглянуть на всякий случай в номер. Осторожно приоткрыл дверь, просунул в щель голову — ни души. Свет, правда, горит... Нашу просьбу повторить исполнение «артисты» проигнорировали. Текст частушек Ливенцев, правда, мне презентовал, вот только за переездами из города в город этот листок куда-то затерялся. А жаль — строки там были забавные, сейчас бы с удовольствием перечитал...
* * *
Вершинин в ту пору преподавал в школе. На «ФАНТан» с ним приехал ученик — большой любитель фантастической литературы (нам он абсолютно не мешал, разве что за лексикой пришлось следить повнимательнее). Мальчику предстоял экзамен в музыкальной школе, посему он привёз с собой саксофон... тромбон... в общем, что-то трубящее. Основательно за полночь любители фантастики, весьма надоевшие нам разнообразными воплями, наконец угомонились, и вот тут кому-то в голову пришла мысль, что неплохо бы и нам слегка похулиганить. Мальчик просунул свою трубу в приоткрытую дверь и... Дальнейшее понятно. Весь следующий день фэны яростно допытывались, какой гад ночью трубил? Мы тоже делали возмущённые физиономии и отвечали однозначно: «Завгородний!» Чем больше Боря отнекивался и возмущался, тем меньше ему верили. Мальчик утром уехал, но на свою беду, Завгородний вечером тоже отчалил в Одессу, что весьма укрепило высказанную нами версию. Всё логично: нет Завгара, нет и музыки! В общем, вернувшемуся в лоно «ФАНТана» Борису опять «прилетело»... Но история эта имела продолжение. В последний коновский вечер мальчик опять приехал. И снова привёз с собой тромбон... или саксофон? Под утро, когда стало ясно, что встреча бесповоротно завершается, и нам предстоит недолгая, но разлука, чувствительная душа Льва Рэмовича не выдержала. Выведя мальчика в коридор, он приказал ему сыграть пронзительное «Прощание славянки»... Помню Сергея Александровича Снегова, безуспешно пытавшегося придать лицу укоризненное выражение, и сползающего по стене от хохота Севера Феликсовича Гансовского. Ещё бы! По коридору маршировала колонна — впереди мальчик в роли гаммельнского крысолова, за ним — в первой шеренге — Вершинин и Вахтангишвили, потом — остальные участники кона. Завершал шествие Боря Штерн, как-то умудрявшийся совмещать одновременный посыл: сначала правой руки и ноги, потом левых. Звонкие рулады начисто заглушали отчаянные вопли Завгороднего: «Вот видите! Это не я!!!»
Ну и информация по Рижскому семинару: Всесоюзный семинар молодых писателей-фантастов «Рига-88». Рига 6 — 8 августа 1988 года. Организаторы: Дирекция ВТО МПФ. Руководители: Медведев Ю.М. (Москва), Павлов С.И. (Москва). Участники семинара: Балачавичус Р. (Вильнюс), Березнявичус Г. (Вильнюс), Буйвидас Б. (Вильнюс), Винник И. (Рига), Волков А. (Рига), Гер Э. (Вильнюс), Грушко Е. (Горький), Гуданец Н. (Рига), Дукальский А. (Рига), Ерашов С. (Калининград), Зубцов И. (Омск), Иванов С. (Рига), Кайлис А. (Рига), Колманис А. (Рига), Копти А. (Таллин), Кричевский В. (Рига), Левкин А. (Рига), Ленский Е. (Калининград), Митцкявичуте О. (Вильнюс), Новиков А. (Рига), Перелис Г. (Рига), Петков В. (Рига), Полоцк И. (Рига), Ребане Х. (Таллин), Семенова В. (Рига), Сычеников В. (Рига), Соловьев С. (Вильнюс), Соловьева В. (Калининград), Суркис Ф. (Ленинград), Таранина О. (Рига), Трускиновская Д. (Рига), Ярушкин А. (Новосибирск).
цитировать
свернуть ветку
