Новый роман Донны Тартт

Сегодня, 22-го октября, — день начала продаж долгожданного третьего романа Донны Тартт.

Книга называется "The Goldfinch» (Щегол). На русском языке роман планирует издать «Corpus» осенью 2014 года. Одновременно будет переизданы и два первых романа Тартт.

В сети уже появились первые отклики на книгу. Например, Стивена Кинга.

цитата

Немного глумясь над изрядной толщиной «Щегла» и предостерегая читателя от его случайного падения на ногу, Стивен Кинг пишет о новом романе Тартт как о произведении, в которое вложено очень много таланта и времени. «Это моя счастливая обязанность — рассказать вам, что в данном случае все сомнения должны остаться за бортом. «Щегол» — редкость, которая возникает на полках книжных магазинов всего несколько раз в год, прекрасно написанный роман, взывающий в равной мере и к уму, и к сердцу».

Вполне в духе Диккенса, повествование тут разворачивается благодаря счастливым случайностям — взять хотя бы бурю в Нью-Йорке. Подросток Тео Декер и его любимая мама отправляются на школьную конференцию, но вынуждены зайти в Метрополитен-музей, чтоб укрыться от непогоды. Там взрывается бомба террориста, много жертв, мать погибает.

В музее мальчика завораживает картина «Щегол» Карела Фабрициуса, написанная в 1654-м (на самом деле она находится в Королевской картинной галерее в Гааге и ее никто никогда не крал, однако автора мало смущают нестыковки с исторической реальностью и, что главное, эти нестыковки не лишают книгу обаяния).

Далее описываются десять лет скитаний и приключений Тео — Оливера Твиста XXI века, брошенного на произвол судьбы. Тут много характеров — и семья Барборов, и милый реставратор мебели Джеймс Хобарт, который становится другом на всю жизнь, и Пиппа — девочка из Метрополитен. Есть у Тео и отец — алкоголик и заядлый игрок, который похищает мальчика в зловещие закоулки Лас-Вегаса. Лучший характер в романе (по мнению Кинга) — сверстник Тео Борис Павликовский, человек кипучей энергии и неиссякаемого юмора. Дружба этих двух одиноких юношей описана великолепно: тут и нескончаемые разговоры, и столь же бесконечное поедание пиццы за телевизором, курение травки и мелкие кражи, и понимание друг друга с полуслова.

А картина со щеглом становится для Тео его символом: прикованная к жердочке птица – это сам Тео, прикованный воспоминаниями к прошлому и борющийся со своим страданием.