Продолжаем разговор.
На 424-ом месте новелла В ущелье чертей классика кайдана — японского жанра «сказаний о сверхъестественном» — Асаи Рёи (浅井了意 / Asai Ryōi, 1612 — 1691). Произведение вошло в знаменитый сборник «Кукла-талисман» 1666 года (как не включить в список рассказ с такой датой!). Рёи — один из наиболее известных писателей периода Эдо, периода который вообще считается временем расцвета японской литературы. В период Эдо происходит слияние синтоизма с конфуцианством и некоторое охлаждение к буддизму. Рёи был буддийским священником, настоятелем храма, и всё это ему не слишком нравилось. Неудивительно, что в этой нравоучительной новелле наказан оказывается человек, который начитался конфуцианских книг, стал хулить буддизм и перестал верить в богов, чертей и духов. Главным же грехом философа-самоучки Маготаро стала гордыня, хотя начитанность его оказалась поверхностной — многие книги он читал невнимательно. Сюжетной основой для произведения послужила новелла китайского писателя Цуй Ю «Жизнеописание судьи обители Великого покоя».
— перевод Т. Редько-Добровольской.цитата
Растерялся Маготаро, не знает, куда ему податься. Наконец приметил он у северного склона горы сосновую рощицу, зашел туда и прилег было отдохнуть под деревом, но тут вдруг послышалось зловещее уханье совы, вокруг замерцали призрачные огни, затрещали ветви под порывами пронзительного ветра.Не по себе стало Маготаро, оглянулся он по сторонам и увидел невдалеке от себя семерых, а может быть, и восьмерых мертвецов — они лежали головами кто к западу, кто к югу. Тем временем стал накрапывать дождь, блеснула молния и послышались раскаты грома.
Мертвецы разом поднялись на ноги и стали приближаться к Маготаро. В ужасе он забрался на дерево, а те, стоя внизу, злобно завопили:
— Нынешней ночью ты станешь нашей добычей!
По некоторым источникам — Асаи Рёи стал первым японским профессиональным писателем.
На 423-ем месте ещё один поучительный мистический рассказ, написанный священником, на этот раз англиканским — Мертвый палец (A Dead Finger, 1904). Автор — англичанин Сэбайн (Сабин) Бэринг-Гулд (Sabine Baring-Gould, 1834-1924), известный прежде всего благодаря документальному произведению «Книга оборотней».
Рассказ «Мёртвый палец» написан как социальная сатира, но в этом качестве совершенно несостоятелен, что, к сожалению, сказывается на общем впечатлении. Зато сдобренная викторианской иронией мистическая часть показалась мне интересной.
цитата
Сначала я не обратил на нее внимания. Я и сейчас не могу припомнить, как она выглядела. Помню только, что она была среднего возраста и одета очень скромно, но прилично. Меня отвлекло от размышлений не ее лицо или платье — я обратил внимание на ее странное поведение.Она сидела спокойно и безразлично, а потом, обведя глазами зал и не обнаружив ничего интересного среди живописных полотен, принялась изучать меня. Это мне очень не понравилось. Конечно, и кошка может смотреть на короля, а внимание дамы лестно для любого мужчины, однако меня смутило не удовлетворенное тщеславие, а сознание того, что мой вид вызвал у незнакомки сначала изумление, затем легкую тревогу и, наконец, неописуемый ужас.
Ни один мужчина не будет спокойно сидеть, опершись подбородком на ручку зонтика, когда на него взволнованно смотрит красивая дама, пусть даже не очень молодая и не слишком модно одетая. Однако любой мужчина забеспокоится, если во взгляде этой дамы виден ужас.
— перевод С. Теремязевой.цитата
Он обожал свое дело и был убежден, что у электричества огромные перспективы, которые трудно себе даже представить.— Все виды энергии, — говорил он, — связаны между собой. Если вы обладаете энергией в одной форме, вы можете превратить ее в другую, какую пожелаете. Например, в движущую силу, свет или тепло. Скажем, у нас есть электричество, и мы используем его для освещения дома. Прекрасно, однако мы пока не умеем использовать его так, как это делают в Штатах — там уже появились экипажи на электрической тяге. Почему наши омнибусы тащат лошади? Давно пора пустить электрические трамваи. Почему мы сжигаем уголь, чтобы согреться? Ведь есть электричество, не порождающее этого черного вонючего угольного дыма. Почему мы не используем энергию приливов и отливов на Темзе? Сама природа дала нам в руки богатство — бесплатно, в неограниченном количестве! — которое мы можем использовать для передвижения, освещения, обогрева. Скажу больше, дорогой сэр: я упомянул только три вида энергии и привел всего три способа использования электричества. А как насчет фотографии? А театр? Держу пари, — добавил мистер Скуэр, — в скором времени электричество будут использовать и в медицине.
Рассказ несколько раз включался в тематические антологии, в том числе в солидные «Вампирские архивы» (The Vampire Archives, 2009) Отто Пенцлера.
422-е место Тарн (The Tarn, 1923) англичанина Хью Уолпола (Hugh Walpole,1884-1941), дальнего родственника основоположника готического романа Горация Уолпола.
Хью родился в Новой Зеландии, где его отец, английский священник, служил помощником епископа. Перед возращением в Англию семья несколько лет провела в Нью-Йорке. С началом Первой мировой войны Уолпол пару лет работал в России представителем Красного Креста. В 20-х — 30-х годах входил в число самых успешных писателей Британии.
«Тарн» — «очень английское» произведение, как по настроению (пейзажи Лейкленда — горного региона Озёрный край), так и в плане морали (долгое время вызревающее в человеке зло — преступление — муки совести — наказание свыше). Рассказ появлялся в различных антологиях. Особо отмечу то, что Джефф Вандермеер включил «Тарн» в антологию «The Weird».
цитата
Фенвик смотрел на эту длинную, худую, склонившуюся спину и ощущал дрожь в коленях. Фостер вот-вот повернется и пропищит своим высоким, пронзительным голосом что-нибудь по поводу книг: «Какие славные у тебя книги, Фенвик!» Как много, много раз долгими ночными часами, когда Фенвик не мог уснуть, слышал он этот писк, звучащий совсем рядом, будто в тени его кровати! И сколько раз он отвечал: «Я тебя ненавижу! Ты причина неудач моей жизни! Ты всегда вставал у меня на пути! Всегда, всегда, всегда! Ты, снисходительный и притворный, на самом деле рассказывал другим, каким несчастным, великим неудачником считаешь меня! Ты выставлял меня дураком! Ты ничего от меня не скроешь! Я тебя слышу!»
Доступен русский сетевой перевод Артёма Агеева в DARKERe.
421-е место Колдун из племени порро (Pollock and the Porroh Man, 1895) Герберта Уэллса. О проклятии, наложенном африканским колдуном. Хотя в двадцатом веке разные писатели создали более изобретательные варианты «мести шаманов из экзотических стран», но этот рассказ, написанный ещё тогда, когда на Чёрном континенте было много белых пятен, проложил дорогу для последователей.
— перевод Владимира Азовацитата
После этих двух случаев члены экспедиции стали явно избегать Поллока, а он первый раз в жизни почувствовал тяготение к обществу негров. Вотерхауз поместился в одной лодке, а Поллоку, несмотря на его дружеское желание болтать с Вотерхаузом, пришлось устроиться в другой. Его оставили одного в передней части лодки, и ему очень трудно было заставить негров, недолюбливавших его, держаться середины реки, на добрую сотню ярдов от каждого берега. Но он все-таки заставил Шекспира, мулата из Фритауна, перейти на его конец лодки и рассказать ему о племени Порро. После напрасных попыток уклониться Шекспир начал рассказывать с большой откровенностью и увлечением.День прошел. Лодка быстро скользила по ленте лагуны среди водяных смоковниц, упавших стволов, папируса и пальм. Слева темнело манговое болото; иногда издали доносился рев океана. Шекспир рассказывал на своем мягком, картавом английском жаргоне о том, как в братстве Порро умеют налагать заклятия; как люди иссыхают от их чародейства; как они насылают чертей и дурные сны; как они замучили и убили сыновей Иджибу; как они захватили в плен белого торговца из Сулимы, который оскорбил члена их секты, и как выглядел его труп, когда его нашли.
На русском языке рассказ выходил также под названиями «Человек из племени Порро»; «Колдун из братства Поро»; «Поллок и Порро».
420-е место Рыбоголовый (Fishhead, 1913) американца Ирвина Кобба (1876 -1944).
Рассказ очень высоко оценённый Лавкрафтом и оказавший на него сильное влияние . Собственно, упоминание в лавкрафтовском «Сверхъестественном ужасе в литературе» (и оказанное на мастера влияние, конечно) обеспечило рассказу долгую жизнь и вечное участие в антологиях «любимых произведений Лавкрафта». Дадим слово самому маэстро Г. Ф. Лавкрафту (в переводе Л. Володарской):
(из эссе «Сверхъестественный ужас в литературе»).цитата
Продолжает традицию сверхъестест венного одаренный и р азносторонний юморист Ирвин Ш. Кобб, в чьих ранних и недавних работах есть настоящие удачи. В «Рыбьей голове», ранней работе, автор ярко живописует сходные и неестественные черты гибридного идиота и странной рыбы из отдаленного озера, которая в конце концов мстит за убийство своего двуногого родственника.
фрагмент рассказа в переводе Артёма Агеева.цитата
Говорят, перед его рождением мать испугалась одной из крупных рыбин, поэтому, появившись на свет, он был помечен ужасной печатью. Как бы то ни было, Рыбоголовый был человекоподобным чудовищем, истинным воплощением кошмара. У него было человеческое тело — низкое, приземистое, жилистое — но лицо настолько походило на морду огромной рыбы, насколько это возможно, и все же сохраняло человеческие признаки. Его череп был с таким резким уклоном назад, что едва ли можно было сказать, что у него вообще был лоб; подбородок был скошен прямо в никуда. Глаза, небольшие и круглые, с мелкими, тусклыми, бледно-желтыми зрачками, были посажены далеко друг от друга, и смотрели пристально, не мигая, будто рыбьи. Нос представлял собой не более чем пару крошечных щелей в середине желтой маски. Но хуже всего был рот. Это был отвратительный рот зубатки, безгубый и немыслимо широкий, тянущийся из стороны в сторону. Когда Рыбоголовый повзрослел, он стал еще больше походить на рыбу, так как на лице у него волосы выросли в две тесно сплетенные тонкие подвески, свисавшие с обеих сторон рта, как рыбьи усы.
Возможно, сюжет рассказа немного простоват, но описания очень яркие и эффектные.
419-е место — Улыбка дьявола (Devil's Smile, 2006),
цитата
Вблизи башня производила еще более тягостное впечатление. Большинство кирпичей побелели и раскрошились. Как прокаженная, она была покрыта белесыми пятнами соли, которую заносил сюда ветер. Главное здание все еще стояло более-менее ровно, но даже снизу Селкерк мог рассмотреть трещины на стеклах и грязь, пленкой покрывавшую окна фонарной комнаты, вокруг которой ветер гонял серый зимний воздух.Домик смотрителя прижимался к левой стороне башни и выглядел, если такое вообще возможно, еще более ветхим. Все основание его деревянных стен было покрыто плесенью, похожей на водоросли. Хотя, возможно, это и были водоросли. О том, чтобы Служба занялась спасением такого, не могло быть и речи. Маяк мыса Роби необходимо было снести или просто оставить морю.
Селкерк с силой постучал в тяжелую деревянную дверь башни. Ответом ему был сильнейший порыв ветра, едва не сбивший его с ног. Заскрежетав зубами, он постучал еще громче. У него за спиной забулькала вода, так иногда булькает спермацетовое масло, и, хотя это было решительно невозможно, Селкерк готов был поклясться, что почувствовал его запах, едва заметное, но тошнотворное зловоние, которое, если верить заверениям его дяди, было всего лишь плодом его воображения, потому что особенность спермацетового масла, делающая его таким ценным, в том и заключалась, что оно не имело какого-либо ощутимого запаха. Но каждый день той гнетущей осени ноздри Селкерка улавливали его. Кровь, китовый мозг, сушеная рыба. Он заколотил в дверь изо всех сил.
Сам автор признаётся, что идея рассказа возникла после того, как он прочитал своим детям документальную книгу Дональда Соболя «Настоящие морские приключения» (True Sea Adventures), а мрачную атмосферу перенесена из реально существующего прибрежного города Нью-Бедфорд, где находится жутковатый музей китобойного промысла.
Рассказ включён в антологию The Mammoth Book of the Best of Best New Horror: A Twenty Year Celebration (2010) — сборник лучших рассказов Best New Horror за 20 лет.
418-е место.Рассказ выдающегося американского мастера «тёмной литературы» Кларка Эштона Смита (Clark Ashton Smith, 1893-1961) Ледяной демон (The Ice-Demon, 1933) из цикла «Гиперборея». Характерное для Смита красивое «тёмное фэнтези» с элементами хоррора. Древний континент, наполненный магией и тайнами. Жадность заставила охотников за сокровищами потерять всякую осторожность, их не страшит даже древнее, стихийное зло.
— перевод О. Коген.цитата
Местные жители отступали перед надвигающимся льдом, в народе появились странные легенды, рассказывавшие о том, как льды застигали людей врасплох и отрезали в уединённых долинах, обрекая на мучительную смерть. Внезапное демоническое перемещение льда наводило на мысль, что его направляла чья-то рука. Ходили слухи об ужасных расселинах в леднике, которые внезапно раскрывались, словно исполинские рты, а затем плотно смыкались, поглотив неосторожных храбрецов, которые отваживались выйти на ледяные просторы. Рассказывали и о ветрах, подобных дыханию северных демонов, что в один момент окутывали человеческое тело морозным воздухом и превращали в статуи, крепкие, как гранит.
------------------------------------------------------ ----------------------------------------
Путешествие по сумеречным уголкам мировой литературы продолжается.
цитировать
свернуть ветку
