Живая вода
В прежние времена жил один очень мудрый человек. Но сильно он постарел, одряхлел. У этого человека из родных были единственный сын и невестка, жена сына. Сын и невестка этого человека оказались достойными людьми, очень хорошо заботились о нем. В эти времена не было покоя для народа, все воевали друг с другом, сильные притесняли слабых, люди не задерживались на одном месте, кочевали без остановки, свирепствовали голод и бескормица, люди измучились. Сын этого человека тоже был вынужден, взяв отца, кочевать с места на места, исхудал, измаялся, испытывая лишения наравне со всеми. Вот как-то отец спрашивает у сына:
— Сынок, что за беда случилась?
— Отец, вот уже два года народ потерял покой. Не то что мы, даже наш хан уже отчаялся.
— А-а, сынок, так это, похоже, гонит людей черный мотылек. Помимо прочего научил я тебя как охотиться. Если ты подстрелишь этого черного мотылька, то принесешь людям мир и покой. Иди к хану, расскажи ему об этом и попроси у него порох и хорошее ружье. Скажи ему: — «Мой хан, гонит людей черный мотылек. Поэтому все кочуют без остановки, потеряв покой. Берусь я застрелить черного мотылька и показать вам». Как даст тебе хан хороший порох и ружье, принеси их мне. Я тебе все объясню.
Сын отправился к хану, как и велел ему отец, и объявил:
— Мой хан, вот уже два-три года потеряли мы покой, вынуждены метаться с места на место, не задерживаясь нигде. Совсем отощали, измучились. Это гонит людей черный мотылек. Собираюсь я застрелить этого мотылька и принести вам. Дайте мне порох и ружье, пригодное для этого.
Обрадовался хан:
— Ты, оказывается, хороший джигит. О где же этот долгожданный день, когда удастся избавиться нам от этой напасти, согласен я!
Дал хан джигиту порох и хорошее ружье.
— Если ты сумеешь подстрелить этого черного мотылька и народ обретет тишину и спокойствие, то одарю я тебя девятью наградами и сделаю своим джигитом.
Рад парень, что хан хорошо его принял, вернулся к отцу. Говорит ему старик:
— Теперь слушай меня, сынок, внимательно. Люди вскоре друг за другом засобираются в путь. Люди зажиточные, имеющие много скота, отправятся во главе кочевья на лошадях и верблюдах. Люди со средним достатком поедут в середине. А в конце последует всякая голь перекатная, сироты, оборванцы, кто пешком, кто кое-как верхом на осле, усевшись по двое, по трое. Как пройдет все кочевье, спустя время, достаточное, чтобы вскипел чай, по дороге, вслед за людьми, протрусит, свесив язык до земли и издавая звуки «кёч-кёч», большой черный четырехглазый пёс. Ты затаись у дороги и когда этот пёс пройдет, стреляй в него сзади. Пёс завоет, повернется назад, тут стреляй ему прямо в лоб. Потом доставишь тушу хану. Шкура этого пса очень ценная, может исцелить от некоторых болезней. И все, даст бог, затихнет, народ обретет долгожданный покой.
Сын старика на другой день взял с собой припасы, оседлал хорошего коня, повесил через плечо ружье и отправился в путь. Как и сказал его отец, проехал он большое кочевье. Через пять-шесть лошадиных перегонов закончились последние ряды кочующих, поехал он в чистом поле. Съехал джигит с дороги, укрыл коня, спутав ему ноги, в неприметной для глаз ложбине, а сам затаился за одним огромным камнем и стал следить за дорогой. Через некоторое время, точно в соответствии со словами его отца, появился на дороге большой четырехглазый черный пёс. Бредет, свесив язык до земли. Остановился пёс, огляделся по сторонам и стал тявкать — «Кёч, кёч, кёч-кёч». Приготовил джигит ружье и когда пёс прошел мимо него, выстрелил ему прямо в копчик. Пёс тут же свалился и распластался на земле. Взял джигит мертвого пса, взвалил на седло и отвез хану. Младшая сестра хана много лет страдавшая от тяжелого недуга, исцелилась, съев почки этого пса. Шкуру же хан повесил в своей ставке всем напоказ. Сделал хан, как обещал, стариковского сына своим джигитом. А народ действительно, как и говорил мудрый старик, обрел мир и покой. Так, дни обернулись месяцами, месяцы годами, прошло время. В один из дней хан вызвал давешнего джигита и сказал ему так:
— Ты один из моих любимых и разумных джигитов. Твой отец тоже очень мудрый и сведущий человек. Есть у меня к тебе одно тайное дело. Семь поколений моих отцов и дедов были ханами. И я в тридцать лет воссел на престоле после своего отца. С того времени вот исполнилось мне в прошлом году шестьдесят шесть лет. Можно сказать, что не о чем мне жалеть в этом мире, ездил я на самых лучших скакунах, любил самых красивых девушек. От семи жен у меня тридцать детей. Но все эти прошедшие счастливые дни для меня даже одним днем не кажутся. Не могу я никак насытиться жизнью. Хочу жить еще и еще. Если бы только мог я помолодеть заново! Не мог бы ты, когда в очередной раз будешь просить у отца мудрого совета, помочь мне исполнить мою мечту? У меня к тебе есть просьба — говорят, что существует источник живой воды. На вершине, которая называется Тальниковой вершиной, есть высокая скала, подпирающая небо. На этой скале есть русло ручья, в котором только один раз за день появляется по капле влага. Если согласишься, снабжу я тебя достаточным количеством кулазык (походная пища, концентрат из вяленого мяса и толокна, род пеммикана), дам хорошего коня, дам тебе, как говорится, все необходимое. Пока тебя не будет, буду я ухаживать за твоим отцом даже лучше, чем ты сам. Ты только достань мне живую воду, помоги мне стать бессмертным.
Отвечает на это джигит:
— Мой хан, нелегкое это дело. Отец мой уже стар, слабеет день ото дня его разум. Но попробую я с ним поговорить. Если скажет «иди», тогда отправлюсь в путь, если скажет, что ничего не выйдет, никуда я не пойду.
Пришел джигит к своему отцу и рассказал ему, не упустив ничего из слов хана. Хоть и стар стал его отец, но не потерял еще остроты своего ума. Уход за ним хороший, сын и невестка не дают болеть, исполняют все его пожелания, балуют его. Говорит старик сыну:
— Что же поделать, сынок, отправляйся, не гневи хана. Только вернешься через два месяца, целый месяц придется тебе только ждать пока наберется живая вода. И то наполнится только половина ручного бурдючка. Если тебе будет этого достаточно, то вернешься через месяц.
Пошел джигит к хану и сообщил ему, что отец отпустил его на поиски живой воды. Собрался он за пять-шесть дней, попрощался со всеми и пустился верхом в путь. И правда, ушел у него месяц на то, чтобы добраться до вершины. Месяц он набирал живую воду, наполнил половину своего бурдюка. Когда начал он спускаться с Тальниковой вершины, то услышал вдруг исходящий откуда-то печальный голос. Прислушался джигит, слышит: «Сын смертного, не пейте эту живую воду, станете как я». Осторожно пошел на голос джигит и наткнулся на сухие кости, лежащие, сохраняя форму человеческого тела. Спросил джигит:
— Кто вы, откуда доносятся эти слова?
— Э-э, сынок, я и есть лежащий перед тобой скелет. Выпил я живой воды, вот уже много лет не могу испустить дух, так и лежу, испытывая мучения. Увидел я тебя и хочу предостеречь. Послушайся меня, не должен смертный пить эту воду, не пей и ты.
Поразился джигит и продолжил свой путь. Спустя два месяца вернулся он домой. Отнес живую воду хану, но рассказал при этом о том, что он увидел, спускаясь со скалы. Хан, услышав рассказ джигита, велел унести бурдюк с живой водой и повесить его на вершине одной сосны. Взял он в провожатые джигита и отправился туда, где лежал тот скелет. Добрались они с джигитом до места, лежит скелет, испуская горестные вопли. Поприветствовал хан сухой человеческий остов и задал такой вопрос:
— Вы столько лет провели, лежа здесь в муках. Как помочь вам вернуть человеческий облик?!
— Если хочешь меня обратно сделать человеком, доставь ко мне четырех пятнадцатилетних девочек. Ты, я смотрю, сам хан, думаю это в твоих силах. Если нет, то не утруждайся.
Тут же велел хан джигиту скакать обратно и привезти четырех пятнадцатилетних девочек. Говорит опять хан скелету:
— Исполнил я твою волю, что теперь нужно сделать?
— Теперь только не сдвиньте с места мои кости. Положите мне в объятия двух девочек.
Хоть и неохотно, но уложили двух девочек в объятия скелета. Пролежали две девочки так день и ночь, состарились на глазах, стали они как восьмидесятилетние старухи, одряхлели, иссохла вся кровь и влага в их телах, померли они. У скелета же наросла плоть на костях, обрел он человеческий облик, стал двигаться. Положили тогда ему в объятия еще двух девочек. День и ночь прошли, состарились и эти девочки, превратились в восьмидесятилетних старух. Ну а скелет стал уже как обычный человек, встряхнулся и встал на ноги. Усадил его хан в седло и привез к себе в ханство. А четыре девочки из бедных семей так и сгинули, стал на хане грех за их гибель. К бурдюку же с живой водой так никто и не притронулся, пока как-то ворон не продырявил его. Полилась живая вода на сосну, ворон досыта напился этой воды, не выдержал, стошнило его на арчу (можжевельник). С тех пор и повелось, что ворон живет очень долго, а сосна и арча круглый год стоят зеленые, как молодые деревца.
цитировать
свернуть ветку
