Рецензии на фантастические книги

И то, и другое приносит в мою жизнь много радости и позвлоляет всему злободневному негативу на час благополучно проходить мимо меня.

И вот эти прекрасные люди выпустили книгу. Но если вы думаете, что это сборник тех самых картинок со смешными подписями (что, кстати, тоже неплохо — я бы с радостью заимела такой календарь, настенный или настольный, скажем), то ошибаетесь. Потому что авторы и паблика, и книги — приличные ученые-медиевисты, и текст хорош именно с научной точки зрения, хотя это и не совсем научная работа.

Книга, собственно, направлена на ликвидацию читательской безграмотности применительно к отдельным деталям средневековых визуальных и пластических произведений — то есть тех же миниатюр, фресок, картин и скульптур. Авторы последовательно разбирают около десятка тем и элементов, которые можно встретить в средневековом искусстве и которые неискушенному читателю могут показаться странными, непонятными, смешными или пошлыми. И это не какие-нибудь там поверхностные объяснения в духе "ну так было принято", а вполне серьезный научный подход, с цитатами из соответствующих античных и средневековых авторов, Библии, житий, историческими фактами и достаточно широкой картиной того, как вообще воспринималось в средневековом обществе то или иное явление — и даже как к нему менялось отношение на протяжении веков. Написано одновременно и очень качественно с точки зрения научного текста, и легко для чтения и с юмором. Видно, что авторы хоть и ученые, но тоже люди.

Наверное, профессиональные историки, особенно медиевисты, ничего нового для себя не обнаружат в тексте. Не без гордости могу сказать, что я тоже кое-что знала из авторских объяснений — например, почему на фресках в церквях часто изображают авторов Евангелий в образах животных (точнее, трех животных и одного ангела) — хотя я периодически и путаю, кто есть кто. Но и новых фактов я открыла для себя довольно много. К примеру, я знаю святого Христофора как великана с ребенком на плечах, традиционно стоящего посреди реки, и успешно опознаю его во всяких европейских музеях, не читая подписей к картинам. Но про более ранний хронологический вариант изображение Христофора как кинокефала, т.е. псоглавца, я не знала, хотя это тоже довольно распространенный образ, и тем более интересный.

Текст сопровождается огромным количеством иллюстраций с подписями и объяснениями деталей. К каждой главе в соответствии с тематикой их подобрано просто несметно, и даже если вы тщательно обошли все остновные европейские церкви и музеи, то с удивлением обнаружите очень много еще неувиденного — тем более, что значительная часть иллюстраций происходит из книжных миниатюр, которые не так-то просто увидеть вживую. Пожалуй, по объему иллюстраций больше, чем текста. К сожалению, в тексте они черно-белые, но в книге несколько пачек вклеек, на которых повторяются многие из тех же иллюстраций в большем размере и в цвете.

Смешных подписей в привычном для паблика СС смысле нет, но и авторские комментарии "серьезного" вида к иллюстрациям доставляют.

"Страдающее Средневековье" — совершенно уникальная книга. Она и про искусство, и про историю, и про посмеяться. Я не знаю других таких, вот честно. В смысле, есть много книг по истории Средневековья — и в целом, и в частности, но они не разбирают так "визуальную" составляющую и то, что кроется за ней. Есть много книг по искусству — но они скорее отвечают на вопрос "как", а не на вопрос "почему". "Страдающее Средневековье" — это именно про "почему нарисовано именно так". Что за этим стояло в историко-культурном плане, как это воспринимал средневековый автор и средневековый зритель. И все — с большой долей юмора, с чем вообще в приличных книгах и по истории, и по искусству не то чтобы очень хорошо. В общем, я горячо рекомендую книгу всем-всем вне зависимости от степени активного интереса к предмету — помимо прочего, это отличное развлечение.

Кстати, надеюсь, что на одном только томе авторы не остановятся, потому что, очевидно, тема не просто не исчерпана, а можно еще копать и копать в том же направлении. Да и от перекидного календаря со смешными подписями я бы тоже не отказалась.

Еще к слову — уж не знаю, почему так, но начало книги — самое ударное, поскольку первая глава посвящена иллюстрациям, скажем так, на тему телесного низа и всего, с ним связанного (все помнят картинку "Смотри, какой у меня длинный палец", я думаю). Это смешно и такие миниатюры, конечно, жгут больше всего, но в метро немного неловно. Можно печалиться или не печалиться, но первая глава быстро заканчивается и дальше идут уже менее "рейтинговые" вещи. Просто чтобы знали и не были шокированы чрезмерно долго

Ну и напоследок:

ps если не соответствует рубрике Рецензии (что я сильно подозреваю), не стесняйтесь выпилить))

Лю Цысинь.

М.: Fanzon 2017

Перед нами книга, которую одни люди не поленились перевести с китайского на английский, а другие – с английского на русский. Она как-то суховато, очень наукообразно и почти не завлекательно называется. Ну что это такое – «Задача трех тел»? Аж во рту заскрипело от вкуса школьного мела. Что перед нами – фантастика про физику?

Да, действительно, науке в её самом кондовом, физико-математическом смысле Лю Цысинем уделено огромное внимание. Даже не забегая в текст, посмотрим вводные. Из заботливо перечисленных в самом начале персонажей книги (их семнадцать) шестеро — ученые-физики. Еще пятеро – ученые других отраслей и прикладные исследователи. Наверное, остальные – мирные люди? Вовсе нет. Военные, полицейские, политики. Пугающая перспектива – читать полтысячи страниц о том, как китайские ученые три поколения чем-то занимались в обществе американского полковника. Веет духом Казанцева, километровыми описаниями секретных гиперболических антенн, и жадными империалистическими негодяями.

На первых страницах собственно текста автор (видимо опасаясь, что отпугнул заголовком и перечнем участников не всех лишних читателей) живописует бешеную перестрелку между Красными Отрядами Союза и Красной Бригадой Охраны (смотрите не перепутайте, а то дальше ничего не поймете). Люди с красными повязками расстреливают подростков с красным знаменем, кровища течет, студенты бьют пряжками ремней связанных преподавателей. Стойкие ученые погибают, сообразительные успевают склониться перед яровизацией и откреститься от кибернетики… Стоп-стоп, прошу прощения, речь идет о физиках, да еще китайских и тень Лысенко надо изгнать… Но с этого момента российский читатель внезапно чувствует, что не чужой в этой истории. Убитые ученые, крепко присевшие ученые, ученые, изнемогающие на лесоповале в Северном Хингане… Российский читатель понимающе тянет носом, ожидая появления Закрытой Секретной Шарашки. Которая не заставляет себя долго ждать. Российский читатель вспоминает добрым словом упомянутого в титрах американского полковника и садится ждать шпионской стрелялки.

Юмор ситуации в том, что это не сюжет, а преамбула. Сюжет начнется в наши дни – и повеет жутью «За миллиард лет до конца света» — с той лишь разницей, что китайскому Малянову выделят куда меньше времени.

Запутанный и вполне детективный сюжет, который не хочется раскрывать, просто чтобы не портить читателю удовольствие, в конце концов собирается, как паззл, в острейший вопрос того, насколько наука выполняет возложенные на нее человечеством функции.

Да и какие это, собственно, функции? Мы же помним про перевод перевода? Так вот в книге Лю Цысинь конструирует то, как представители человеческой расы конструируют для понимания другими людьми сконструированное для них инопланетянами представление о требованиях к науке. (Надеюсь, вам было так же сложно читать это предложение, как мне его писать) В тексте выпутать эту ситуацию ничуть не проще – люди играют в компьютерную игру-симулятор о человеческих великих ученых, рожденных в иной расе в иных физических условиях, и некоторые из игроков поднимаются с уровня на уровень.

Уже упоминались Стругацкие? Но в этот момент из пламени и лютой стужи Эпох Хаоса нам передадут привет паукообразные Вернора Винджа, чей мир тоже ставит гораздо более жесткие требования к выживающим, чем наш. Что такое наука? — говорят они – наука это технология выживания в меняющемся мире. Наука — это спасение.

Понятно, что для остранения проблемы хаотических систем писателю нужно вывести такую систему вовне, так что тут без настоящих инопланетян не обойтись. Но достаточно самого легкого, поверхностного знакомства с современными данными по палеонтологии, метеорологии, микробиологии и экологии океана (я намеренно избегаю упоминания о любых гуманитарных науках), чтобы знать – за хаотическими системами далеко ходить не надо, мы сами раскачиваемся на тоненькой пленочке стабильности над сущими безднами. Хаос здесь.

Но спасает ли наука? Как бы, вроде бы, да. Но каждое решение текущего кризиса не дает жителям хаотических систем полноценной передышки, а выводит, как говорил профессор Фортиц, «на новый, более высокий уровень озадаченности». В игре, которую уровень за уровнем проходит Ван Мяо, это показано чуть более жестко, чем мы видим в реальности, но совсем чуть-чуть. Ассимптотическая гонка за теориями все большей предсказательной силы попутно швыряет нам под ноги все более изощренные инструменты, орудия и оружие, но возможность твердого предсказания реальности не дается в руки. Люди, увешанные атомными бомбами, нанокристаллами и развернутыми в паре-тройке измерений протонами, все так же не понимают, чего им ждать от будущего, и от других разумных существ, в том числе близких родственников.

Наука дала инструменты. Но не дала безопасности. Не дала мира. Не убила ни горя, ни предательства. Вооруженный наукой человек, охваченный яростью и отчаянием, может совершить за все человечество отложенное, но неотменимое самоубийство – и ни один из тысяч охранников, окружающих шарашку, даже не поймет, что именно произошло. Наука оказалась не просто бесполезна – она оказалась смертельна.

Функция спасения не просто не выполнена. Она, с помощью знаний о мире, вообще невыполнима. На каждого умного найдется еще более умный и жестокий. На каждого знающего – еще более знающий и еще более смертоносный. Так стоит ли этому человечеству и его науке вместе с ним существовать?

Ответ автор дает, но для читателя европейской культуры очень уж неожиданный. Но не стану его раскрывать здесь, а скажу несколько слов о героях книги. Дело в том, что очень непросто понять, кто же, все-таки, главный герой – наш современник Ван Мяо, распутывающий загадку обратного отсчета времени в собственном взгляде — или репрессированная юной девушкой Е Вэньцзе, чьей мести позавидовали бы Леди Макбет и Алия Атрейдес. А может быть, неприятный и грубый Дружище Ши, бывший следак, мафиозный решала и консультант по безвыходным ситуациям?

А может быть, вообще Ян Дун – прекрасная девушка, о которой мы что-то узнаем только после ее самоубийства, внучка убитого хунвейбинами ученого, дочь инженера, погибшего ради сохранения опасной тайны, потерявшая веру в знание?

В любом случае, каждый из этих людей – даже не хочется говорить «персонажей» — кажется таким правдоподобным, типичным для своих обстоятельств и все-таки описанным как будто впервые, что диву даешься.

Теперь о том, что не понравилось. Понятно, что самих инопланетян, их социум, их биологию, их жизнь автор продумывал куда меньше, чем героев-людей. Но ситуация, в которой один из алиенов, защищая человечество, говорит другому – «но у нас нет ни литературы, ни искусства, ни стремления к любованию красотой» — право, комична. У людей нет ни хелицеров, ни желез ферментации красящих веществ – но можно ли представить себе ситуацию, что наличие этого всего и еще тирьямпампации наведет нас на мысль, что кто-то выше нас? Автор строил своих трисоляриан всего лишь как зеркало, чтобы точнее сфокусировать наши проблемы – но, право, хорошо бы это зеркало было сделать хоть чуточку подостовернее.

Также следует предупредить читателя, что часть типичных для китайского языка образов, оборотов речи и вообще манеры описания все же просочилась через сито двух переводов. Если не помнить о том, что в разных литературных традициях считаются допустимыми и желательными совершенно разные конструкции, некоторые моменты кажутся, особенно сначала, вообще откровенной графоманью, все эти лучистые глаза мимохожей девушки и неожиданные описания природы. Но вспомнишь, как изъяснялся космонавт в «Записках о Кошачьем городе» Лао Шэ — и, в общем, попускает.

Что еще сказать? Не так много места в рецензии, чтобы пояснить, чем именно вызваны ассоциации с «Оправданием» Быкова, «Карантином» Игана, «Криптономиконом» Стивенсона и «Гиперболоидом инженера Гарина» Толстого. Но эти ассоциации – если вы читали упомянутые книги – вы уловите.

Аннотация:

Аттикус О‘Салливан, последний из друидов, живёт себе спокойно в Аризоне, занимается своим магазином оккультных принадлежностей и оборачивается иногда, в свободное время, чтобы поохотиться со своим псом – ирландским волкодавом. Его соседи и покупатели считают, что он симпатичный, татуированный ирландский парень лет эдак двадцати, в то время как на самом деле его возраст насчитывает двадцать столетий. Стоит упомянуть, что он черпает свои силы из земли, обладает острым умом и ещё лучше заточенным магическим мечом, известным как Фрагарах, Находящий ответы.

К сожалению, очень злобный кельтский бог хочет присвоить этот меч себе, и он преследует Аттикуса столетиями. И вот упомянутое божество отыскало друида. Аттикусу понадобятся все его силы, но ему также пригодится помощь обольстительной богини смерти, его оборотне-вампирского дуэта адвокатов, сексуальной барменши, в которую вселилась индуистская ведьма, и немного старого доброго ирландского везения, чтобы надрать один кельтский зад и избавить себя от поползновений зла.

Что может быть хуже, чем божественная сущность, Туата Де Дананн, желающая отнять у тебя крайне ценный и опасный артефакт, легендарный меч Фрагарах, и поквитаться за его кражу? Разве что сразу две такие божественные сущности, объединившие свои усилия с отрядом фейри, великанами фир болги, а также ведьмами из местного ковена. Именно такие неприятности обрушиваются на голову живущего в Аризонском захолустье друида Аттикуса О’Салливана, главного героя романа "Преследуемый" Кевина Хирна.

Впрочем, не стоит недооценивать нашего героя. Во-первых, ему больше двух тысяч лет, он скакал рядом с Чингисханом и встречал Галилея. За прошедшие века О’Салливан накопил немало знаний и подготовил уйму сюрпризов для своих недоброжелателей. Во-вторых, на его стороне тоже играют божества, например, богиня войны и Собирательница павших Морриган. Правда, даже у лояльных и симпатизирующих друиду божеств есть свои личные цели, которые совпадают с желаниями Аттикуса лишь отчасти. Поэтому друиду приходится опасаться не только врагов, но и союзников. Тем не менее, также ему помогает стая оборотней, викинг-вампир Лейф и древняя ведьма Лакша Куласекаран. Однако полностью доверять Аттикус может лишь своему преданному питомцу, ирландскому волкодаву Оберону.

Несмотря на упрямо возникающие ассоциации с широко известным среди поклонников городского фэнтези циклом "Досье Дрездена" Джима Батчера, стоит понимать, что между ними есть как сходства, так и различия. Оба цикла, по крайней мере первые тома, написаны в ироническом ключе и посвящены приключениям главных героев, обладающих магией, но живущих среди обычных людей в современном мире. Однако если Батчер регулярно обрушивает на Дрездена все новые и новые неприятности, постоянно повышая напряжение и загоняя своего героя в угол, то Хирн обращается с Аттикусом гораздо ласковее. Сюжет "Преследуемого" представляет собой череду последовательно разрешаемых друидом проблем, причем почти всегда Аттикус находит решение, не ставящее его на край гибели. В магических системах обоих авторов нет уровней заклинаний или численных параметров, волшебство представлено ритуалами, взаимодействием со стихиями и артефактами. Опять же состав актеров этой пьесы приятно радует разнообразием — здесь и классические вампиры с оборотнями, и мифические существа, и божества из разных пантеонов.

В целом, у Хирна получилась довольно веселая, бодрая и немного легкомысленная история, раскрывать сюжетные детали которой — значит лишить читателя большей части удовольствия. Тем не менее, есть у романа и проблемы. В повседневной жизни Аттикус выглядит вчерашним студентом, ведет себя соответствующе и настолько вжился в образ, что даже приятели по магическим делам поражаются, насколько неотличим двухтысячелетний друид от современных парней. Увы, он и впрямь неотличим — столь же легкомысленный, неунывающий и жизнерадостный. Иногда это работает в плюс, например, в шутливых пикировках с Обероном, но порой все же ловишь себя на том, что ждешь от древнего гостя из Железного Века большей серьезности, хитрости и осмотрительности.

Второстепенные персонажи Хирну вполне удались, но все же самым колоритным и симпатичным оказался не волкодав Оберон, не божества войны или охоты — Морриган и Флидас, а достопочтенная вдова Макдонаг, которая опекала кажущегося ей юнцом Аттикуса и даже любезно позволила закопать на своем заднем дворе труп одного из врагов друида. А вот сражения часто выглядят так, словно автор описывает пошаговые настольные игры — слишком много мыслей и разговоров, часто пафосных и гротескных, а враги будто только того и ждут, чтобы Аттикус покончил с ними. Впрочем, хроники железного друида лишь начинаются, поэтому будем надеяться, что Хирн совершенствовался, не останавливаясь на достигнутом в дебютной книге.

Итог: приключенческое городское фэнтези с мифологическими элементами.

Смотрите также:

1. Рецензия на «Преследуемый» от Aleks_MacLeod.

2. Рецензия на роман Кевина Хирна «Проклятый».

Стекло против Железа: небесспорный выбор Пути, или Светописный детектив

Генрих фон Рау надеялся никогда более не посещать Третий департамент. Слишком уж много тревожащих воспоминаний связано с бывшим местом службы.

Однако жестокое убийство и звонок от генерала Нидерхаузена, которому срочно потребовался консультант, спутали Генриху все карты. Пришлось выбираться в столицу.

Оказалось, убийство действительно неординарное: на жертву обрушили поток Света, способный сравнять с землей целый квартал. И, похоже, оно напрямую связано с опасными тайнами прошлого, нынешним высшим светом, а то и с самим королем.

Детектив в магическом антураже, да еще и с любопытной системой волшебства? Отчего ж не почитать, тем более что отзывы вполне благоприятные.

Таки да, вещь оказалась вполне достойная.

В первую очередь «Волнолом» интересен как раз местной магией – светописью. Это своеобразный сплав рунного, ритуального волшебства, опирающегося на символы, руны и начертания, с энергией «чернильного света». Сплав, активизирующийся носителем дара. Причем это скорее серьезная наука, чем удалое бросание наугад пресловутых файерболов. Она требует длительного обучения, причем ни где-нибудь, а в столичном университете на специальном факультете. Исследований и экспериментов. Она накладывает на «стекольщиков» определенные ограничения: без трех непременных условий: наличия материала-носителя, формулы и дара, светопись невозможна (по официальной версии). С другой стороны профессионально исполненная светограмма способна на многое. Накрепко защитить дом от воров. Подарить защиту от магического воздействия или невидимость. Обездвижить противника, заставить его забыть о происходящем. Прибавить привлекательности и поправить здоровье. Показать местонахождение объекта и найти все что нужно. Наполнить самые разнообразные амулеты, облегчить жизнь и оберегать от врагов. Обеспечить состоятельных людей эдаким вариантом интернета – «беседками», позволяющими «чатиться» через недешевые коврики со светоносными нитями. И даже наградить богатеев новым, молодым телом (правда, с определенными не самыми лучшими последствиями для интеллекта). А ведь существует еще и черная, запретная разновидность светописи. Все по классике – строгая система со своими возможностями, преимуществами и недостатками. Позволяющая многое, но действующая по строгим законам. Плюс светопись используется для улучшения техники – тех же паровых движителей, даря нам уникальный сплав магии и технологий.

Во вторую — прочим антуражем своеобразного паропанка. Экипажи на паровой тяге. Редкие телефоны. Дорогущие паровые таксомоторы. Паровозы. Рейсы дирижаблей. Казалось бы ничего особенного. Если бы все эти «девайсы» не пробивали себе дорогу в обстановке жесткой конкуренции с магами-«стекольщиками». Так повелось, что предыдущий монарх долгое время опирался на Стеклянный дом – тех самых волшебников, повелевающих светописью. А нынешний — на представителей Железного – тех, кто долгие годы занимался развитием техники. В прошлом, долгое время эти дома скрытно, или не очень, с переменным успехом сражались за сферы влияния, благо хоть не враждовали «с открытым забралом». Этот конфликт, как мощное подводное течение, оказывает нехилое воздействие на жизнь всего государства.

Аннотация:

Двадцать третий век. Земля, пережившая экологическую катастрофу, обращается к идеалам доиндустриального Эдема. Политическая власть на планете поделена между несколькими влиятельными семьями, в то время как миллионы людей заняты рабским трудом по восстановлению экосистемы. Между тем на лунах Юпитера и Сатурна потомками беглецов с Земли — дальними — построены автономные города и поселения, ведутся работы по изменению генома и поддерживаются традиции демократического общества.

Хрупкое равновесие между дальними и династиями Земли нарушается выходцами из внеземных колоний, стремящимися вырваться из своего маленького искусственного рая, колонизировать другие планеты и дать человечеству новое направление развития. Земляне желают воспрепятствовать экспансии, пока не поздно. Политические махинации, диверсии, шпионаж — две ветви человечества движутся к войне...

Если судить по названию и официальной аннотации, то роман "Тихая война" является чем-то средним между шпионским триллером и военной космооперой. Однако если обратить внимание на образование и профессию его автора, Пола Макоули, который вообще-то закончил бакалавриат по направлению "Ботаника и зоология", защитил Ph.D на тему растительно-животного симбиоза, а потом больше десяти лет занимался исследовательской и преподавательской работой, то начинаешь ожидать чего-то более научного и биологического. Так и есть, поэтому в "Тихой войне" оказываются смешаны элементы всех этих жанров, и отсюда проистекают как достоинства книги, так и ее недостатки.

Итак, человечество оказалось расколото на две основные фракции. Точкой разделения и обособления стала эпоха Переворота, когда глобальное потепление и его последствия едва не уничтожили цивилизацию и биосферу. Жители научно-промышленного лунного города Афины предпочли бежать от захвативших власть на Земле транснациональных государств дальше на Марс, на луны Юпитера и Сатурна. А на нашей планете после долгого периода, когда человеческая цивилизация балансировала на грани полного краха, мощные шторма и наводнения сотрясали планету, а огромные территории скатились в дикость и варварство, наконец-то восстановилось некое подобие порядка. Три главных игрока — Великая Бразилия, Тихоокеанское сообщество и Европейский союз — приняли единую политику воссоздания прежней экосистемы и насаждения культа богини Геи, владеющей Землей. Казалось бы двум этим фракциям нечего делить, но реальность оказалась мрачней. Конфликт Демократической Республики Китай и марсианских поселений привел к астероидной атаке на Землю и уничтожению куполов на красной планете. Затем вновь воцарился шаткий нейтралитет, когда обе стороны с опаской и недоверием поглядывали друг на друга, но вот времена изменились. И вновь отношения накаляются.

Начинается история с описания секретных проектов спецслужб и политических интриг Великой Бразилии. Дейв-8, результат генетического эксперимента — будущий агент разведки среди дальних. Кэш Бейкер, матерый летчик-истребитель — чья нервная система интегрирована благодаря имплантам с кибернетикой космического аппарата. Мэси Миннот, специалист по экологии микроорганизмов. И наконец профессор–доктор Шри Хон–Оуэн, светило генетики и протеже могущественного экопроповедника, ведущая двойную и даже тройную игру. Однако по мере развития сюжета Макоули все чаще переносит внимание от людей и их конфликтов ко всевозможным биосистемам. Он детально описывает отдельные элементы биомов — биосистем, включающих в себя множество тесно связанных биоценозов. Не ограничиваясь этим, автор наглядно показывает сложность протекающих в биомах процессов, где любая мелочь — например, избыток металлов в почве или избыточное содержание газа в воде — может нарушить шаткое равновесие. Бактерии и планктон, водоросли и губки, крабы и угри, шмели и грызуны — масштаб постоянно меняется, от микро до макро-уровня.

Казалось бы, роман представляет собой редкостное сочетание научного и политического, однако, как было сказано в самом начале рецензии, есть и обратная сторона медали. Начиная разбавлять шпионско-политические сюжетные линии не только обширными историческими и социальными экскурсами, которые необходимы для понимания всей картины, но также и развернутыми биотехническими этюдами, Макоули катастрофически теряет в динамике. Сюжет превращается в бусины удачных сцен, болтающиеся на нити бесцветного и необязательного повествования. Увы, но сами по себе генные модификации были оригинальностью во времена "Рибопанка" Ди Филиппо, теперь же хочется или более глубокого описания, или прослеживания новых социальных взаимоотношений. В этом плане дальние ведут себя крайне инфантильно, даже те персонажи, которые являются взрослыми по биовозрасту.

Фактически "Тихая война" представляет собой развернутое введение в смоделированный автором футуристический прогноз в духе Дэвида Брина, пространный пролог к большой истории мира. Таким образом в последующей мозаике — рассказах и повестях — читателя уже не нужно заново вводить в курс дела. Учитывая, что большая часть сюжетных линий зависла в неопределенности, также стоит ожидать их более яркого развития в следующих романах из цикла.

Итог: обширное панно из твердой астро-био-НФ и циничной космополитики.

Смотрите также:

1. Рецензия на роман Пола Макоули «Сады Солнца».