Калейдоскоп фантастики

Рецензируемая книга К.-Д. представляет один из удачнейших образцов доброкачественной приключенческой литературы. Она лишена всякой "полицейщины", не заключает элементов детектива и построена на здоровой и занимательной фантастике. Содержанием её служит путешествие в неизведанную часть Южной Америки, в "страну чудес", где водятся сохранившиеся до наших дней доисторические животные.

Встречам и борьбе с последними, их описанию посвящена по существу вся книга.

Перевод вполне удоалетворителен.

Книга издаётся не впервые, но, полагаю, и на этот раз на складе не залежится.

М. Майзель

1/III — 26 г.

Артур Конан-Дойль В страну чудес Издательство: Л.: Прибой, 1926 год, 7000 экз. твёрдая обложка, 136 стр. Аннотация: Гениальный, но известный своей эксцентричностью британский профессор Челленджер заявляет, что во время путешествия по Южной Америке обнаружил район, где до сих пор сохранились доисторические формы жизни, иначе говоря, динозавры. Английское научное сообщество снаряжает особую экспедицию, которой предстоит проверить правоту профессора. Добравшись до указанного Челленджером района, путешественники действительно обнаруживают там древних ящеров...

Когда я впервые прочитал «Число Зверя» и «Кота, проходящего сквозь стены», у меня возникло странное ощущение, что я имею дело с буриме, литературной аппликацией. В обоих романах можно увидеть довольно отчётливую линию терминатора, разделяющую текст на части ДО и ПОСЛЕ. И эти ДО и ПОСЛЕ очень сильно отличаются. Начало «Зверя» и «Кота» — вполне традиционный фантастический триллер/боевичок, в котором в размеренную жизнь людей врывается что-то странное. Герои романов начинают искать ответы, исследовать, расследовать, отправляются в путь, сражаются с врагами и обстоятельствами, пытаются разгадать загадки жизни, вселенной и всего прочего... а потом текст с размаху натыкается на стеклянную стену, за которой начинается ДРУГОЕ, и в этом ДРУГОМ пляшут лишь отражения героев, разом растерявшие цели, планы, внутреннюю логику и мотивации. Потому что появился Лазарус Лонг и всё заверте... Загадки вселенной и враги отходят на второй план, а на первый выходит сексексексекс и вопросы семейных отношений в условиях полигамии. Ощущение, что романы созданы механической стыковкой двух разных произведений постепенно трансформировалось в подозрение, а подозрение вылилось в гипотезу: автор исписался. У него боязнь чистого листа и нет никаких идей. И автор лезет в закрома и достаёт оттуда некогда отложенные черновики недописанных произведений. Он сдувает с них пыль, перечитывает и начинает писать продолжение. Естественно, годы прошли, прежние мысли и идеи уже не кажутся такими захватывающими (да и не были, возможно, такими в момент написания, иначе рукопись не отправилась бы в архив), поэтому дописывает роман совсем другой человек, и завершает начатое совсем другой сюжет, с другими акцентами и совсем-совсем другими идеями. Конечно, это была так себе гипотеза, мне нечем её было подтвердить, кроме своих субъективных впечатлений, и я не знал в тот момент, что именно так и была написана «Марсианка Подкейн».

Если насчёт «Кота» я (по-видимому) заблуждался, то «Число Зверя» действительно оказалось гибридом – просто между ДО и ПОСЛЕ прошло совсем немного времени.

Хайнлайн начал писать роман «Panki-Barsoom» в 77-м, но его постоянно что-то отвлекало – то донорское движение, которое он организовал, то поездки на конференции, да и здоровье его было хуже некуда. История романа шла по тому же сценарию, что и «Не убоюсь я зла»: постоянные отвлечения в начале, а затем он теряет контроль над процессом и роман движется сам по себе. К концу июня рукопись была 200 листов, к сентябрю – уже 500. В этот момент у него начались проблемы со здоровьем, но он завершил роман в октябре. Он назывался «Panki-Barsoom» и был своеобразным фанфиком на марсианский цикл Берроуза. Причём фанфиком самого худшего образца – это были влажные мечты подростка, попавшего в прочитанный роман, где он не только крут настолько, что может сравниться с Главным героем, но и обладает тайным для всех прочих знанием. В общем, картинка типа «и тут появляюсь я – и все удивились».

Что самое скверное, сюжет после попадания героев на Барсум практически исчезает, в романе не происходит ничего. Только много разговоров и поучений, очень напоминающих лекции о том, как надо жить, которыми Хайнлайн пичкал своих случайных знакомых во время кругосветки – почитайте «Королевский вояж», там описаны подобные случаи. Ну и, разумеется, простодушные аборигены принимают героев с королевскими почестями – а как же иначе? «и тут появляюсь я – и все удивились». При этом Хайнлайн очень подробно и нудно описывает, кто во что был одет, кто как сидел, и кто что сказал. Возможно, это имитация стиля Берроуза, но я, мягко говоря, не поклонник и не могу об этом судить. Из Барсума герои-попаданцы отправляются в другие миры, где тоже ничего не происходит – несколько эпизодических встреч с Белым кроликом, лилипутами, сэром Мордредом и ужин у Глинды в стране ОЗ. Там они обзавелись встроенными туалетами, которые окончательно решают проблему регенерации воздуха в машине и становятся неисчерпаемым источником пищи. Затем они отправляются во Вселенную Серых ленсменов Дока Смита, и сюжет вновь впадает в летаргию – королевские почести, разговоры, поучения, «и все удивились». Потом появляется ещё одна, описанная очень скудно, Вселенная, где герои бросают якорь и вьют гнездо… и тут текст превращается в краткий конспект. Дэймон Найт в своё время очень хорошо описал эту особенность писателя:

Хайнлайн похож на молодого японца,

Чьи лимерики читать крайне сложно.

На вопрос «Почему?»

Буркнул он: «Потому,

Что я всегда стараюсь втиснуть в последнюю строчку побольше слов, насколько это только возможно»

На последних страницах романа сконцентрировано много действий и событий, но они не описаны, они происходят либо в прошлом, либо за кадром. Завершается всё ударным финалом в духе «Держитесь, кукловоды, свободные люди пришли за вами!» Как и в «Звёздном десанте» решающая битва происходит за пределами романа.

Вирджиния Хайнлайн, прочитав роман, вынуждена была сказать мужу, что он никуда не годится. Это был очень драматичный момент, Хайнлайн никогда не забывал о своём обещании соскочить с крючка, как только он перестанет развлекать публику. Это Правило он огласил ещё в 30-х, когда работал с Кэмпбеллом. И теперь негативный отзыв Джинни мог повлечь за собой, ни много ни мало, жирный крест на писательской карьере Грандмастера. Хайнлайн знал, что годы летят, он только что похоронил мать и брата, да и буквально на днях в разговоре с Азимовым и Кларком он услышал «Давайте, парни. Мы десятки лет были Большой Тройкой, люди устали от этого. Вам не кажется, что пора дать место другим писателям? Думаю, что один из вас двоих – вы же постарше меня будете – должен отойти в сторону». Хайнлайн тогда сказал: «К чорту других писателей!». Но на самом деле в глубине души он испытывал страх. Он очень боялся старческой деменции, тумана, в котором тонули его родители. Если его ум недостаточно ясен, чтобы продолжать занятия литературой, он должен приготовить себе запасной аэродром и золотой парашют. Хайнлайны занялись этим с будничным смирением, и, возможно, «Достаточно времени для любви или жизни Лазаруса Лонга» так и осталась бы последней книгой Хайнлайна, но вмешались непредвиденные обстоятельства. В начале 78 года у Боба произошёл очередной ишемичиеский приступ, и его наполовину парализовало.

По счастью подвижность вскоре вернулась, но в очень ограниченном варианте. Хайнлайн перестал курить, отказался от алкоголя, сел на диету, исключил любые эмоциональные воздействия и начал бороться за жизнь. Врачи не сулили ничего хорошего, но один из них предложил рискованную операцию на сосудах головного мозга. Хайнлайн согласился – и выиграл в битве со смертью ещё десять лет жизни. Более того, он вышел из сумеречного состояния, в котором пребывал несколько лет. Вернувшись после операции домой, он перечитал рукопись и подтвердил, что она ужасна. Но с ней можно что-то сделать. У него было много чисто технологических литературных идей, которые он нигде не применял, и злосчастный роман мог стать объектом экспериментов. Но для начала он должен был подвергнуться хирургии. Боб безжалостно вырезал фанфик по Берроузу, слегка сократил фанфик по Бауму и оставил пару абзацев от фанфика по Смиту. Зато эпизодическая роль Лазаруса Лонга, появлявшегося в финале, была расширена до предела. От первоначального романа остались первые 18 глав, остальное подверглось переработке. С мая по октябрь он занимался литературной вивисекцией, в результате которой появилось всем известное «Число зверя».

К сожалению, вместе с фанфиками, Хайнлайн вычеркнул из текста и собственно Панкеров. «Чорные шляпы» практически не участвуют в сюжете. Впрочем, и в ранней версии они оставались за кадром – но рассуждения об их природе и бегство от них занимали важную часть сюжета. Мне немного жаль и барсумианскую часть – поначалу она была очень даже неплоха, до тех пор, пока автор не начинал с чисто фэнским упоением смаковать детали первоисточника, восторги которым я, мягко говоря, не слишком разделяю. Ещё мне показалось, что концепция Мира-Как-Мифа подана в «Панкере» более ясно и однозначно, чем в «Звере». В частности «коллективный солипсизм» выглядит совершенно уместным, комментарии героев по поводу писателя Хайнлайна довольно забавны, связь с эвереттикой не выглядит притянутой за уши, а шок от осознания того, что «А-а-а! Мы все — плод чьего-то воображения!» кажется искренним. Ещё мне кажется, что «Панкера» каким-то метафизически-косвенным образом бросает свет на «Кота, проходящего сквозь стены». С учётом мыслей, которые крутятся и пережёвываются в «Панкере», идея о том, что «Кот» — это не сумбурная фантазия, а вполне продуманный метатекст, уже не кажется такой спорной. Но, как бы то ни было, это был плохой роман, позорный с литературной точки зрения и скушный до омерзения. Я проглотил его за пару дней, но, в основном из-за чистого упрямства и от того, что хотелось отвлечься от дрянного перевода, с которым я возился.

«Panki-Barsoom» отправился на уничтожение, но почему-то выжил, и лежал в запечатанном архиве Хайнлайна в UCLA, пока жадные дельцы из издательства «Феникс» не решили сделать на отвергнутой рукописи немножко денег. С этой целью они подняли хайп, запустили краудфандинг, нашли редактора и художника, в общем, сделали всё, что требуется, чтобы тираж «The Pursuit of the Pankera» (издательская мысль пришла к этому названию причудливым путём от «Panki-Barsoom» через «666» и «SixSixSix») был раскуплен. Но мне очень жаль, что эта рукопись увидела свет именно таким образом. Ведь это идеальный объект для проведения сравнительного литературного анализа двух произведений. Собственно литературных достоинств у романа кот наплакал. Самое интересное в романе «The Pursuit of the Pankera» — это то, чего в нём нет. Точнее, то, что отсутствует, но было добавлено в более поздней версии «The Number of the Beast». Почему и зачем оно было добавлено – было бы любопытно проследить, открыв перед собой оба романа. В общем, самое правильное было издать «Погоню» и «Зверя» под одной обложкой, как «Мастера и Маргариту» с «Копытом инженера», и снабдить хорошим комментарием, страниц на 50. Но «Phoenix Pick» всего лишь попытались по-быстрому срубить бабла на «новом старом романе».

Любопытно, что и сам автор попытался сделать примерно то же самое, когда писал свой фанфик по романам Берроуза. История, как известно, повторяется. «Панки-Барсум» был трагедией писателя, усомнившегося в своих способностях. «Преследование Панкеров» — чистый фарс, разыгранный Махмудом Шахидом и его труппой из «Arc Manor»/«Phoenix Pick».

ВК сообщество Марины и Сергея Дяченко совместно с Издательством Эксмо, журналом «Мир фантастики», сайтом «Лаборатория Фантастики» и дистрибьюторской компанией «Октрон» в лице ее директора Андрея Скворцова объявило двойной конкурс – на лучшую рецензию и лучшую иллюстрацию к роману«Ведьмин зов». К высокому жюри также присоединилась Юлия Мейтов Херси, автор англоязычного перевода Vita Nostra и других произведений Дяченко. Итоги конкурса были подведены 14 апреля

Дорогие друзья!

От лица героев романа «Ведьмин зов» — Мартина, Эгле, Клавдия, Ивги, Майи и других – благодарим всех, кто принял участие в конкурсе. Время ведь непростое, стрессовое, коронавирус как грядущее пришествие Ведьмы-Матери, и на щеках ощущается ласковое дыхание Армагед-дома… Но вы нашли время и душевные силы прочесть роман, осмыслить его в виде слов и образов. Спасибо вам. Может быть, история наших героев, история любви и объединения перед катастрофой поможет читателям романа увидеть свет в конце тоннеля страхов. Вместе мы все победим!

Спасибо нашему замечательному жюри, представительному и даже международному — Михаилу Форрейтеру, Светлане Евсюковой, Андрею Шабалину, Андрею Скворцову, Юлии Херси. Они прочли не только нашу дилогию, но и проанализировали ваши работы. Мы не знаем их выбора, и нам интересно будет сравнить наши оценки. А они таковы.

РЕЦЕНЗИИ. Мы никогда не спорим с их авторами – каждый имеет право на свое мнение. Мы благодарны Виктору Никитину – как нам кажется, он тонко проанализировал то «многообразие любви», которое существует в романе. Но особо хотелось бы выделить эссе Юлии Глушковой, где Юлия исследовала дилогию как единое целое с интересным психоанализом героев и динамики их взаимоотношений.

ИЛЛЮСТРАЦИИ. Их много, и это радует. Особо хотелось бы выделить работы Анастасии Сушко, Ульяны Бармотиной, Татьяны Худяковой. Также остроумную «памятку для ведьмы-подростка» анонимного автора. Но особое место занимают работы Веры Поповой. Она не просто профессиональный художник, она еще и талантище. Спектр ее необычных, порою сомнамбуличных образов-видений соответствуют ауре романа, расширяют его горизонты… Если помечтать – не могло бы наше издательство «ЭКСМО» договориться о включении иллюстраций Веры Поповой хотя бы в электронное издание книги? Технически ведь это сделать несложно.

Итак, спасибо всем! Особая благодарность Артему Цветкову, ведущему нашего сайта – без его усилий не было бы ни конкурса, ни нашей с вами платформы для общения.

С уважением –

Марина + Сергей Дяченко

источник — https://vk.com/dyachenko_official

Объявлен лауреат премии Комптона Крука, которая вручается за лучший дебютный фантастический роман.

Мемориальная премия Комптона Крука / (Compton Crook Memorial Award) 2020
Balticon 54 (интернет-формат), 2020 г., 22 - 25 мая
	Дебютный роман:		Аркади Мартин «Память, что зовётся империей» Arkady Martine «A Memory Called Empire»

Книга Аркадии Мартин написана в жанре космической оперы, источником вдохновения для её автора послужила история Византийской империи. Роман "A Memory Called Empire" уже получил рекомендацию от Американской библиотечной ассоциации и был номинирован на премии Хьюго и Небьюла.