Фильм никогда не меняется. Он не может измениться. Но каждый раз, когда вы его смотрите, он выглядит иначе, потому что вы сами изменились и теперь видите в нём то, что прежде не замечали.
Неделю назад я писал о том, что два разных зрителя видят один и тот же фильм совершенно по-разному. Но ведь “я-сегодняшний” и “я-прошлогодний” — это тоже, в сущности, два разных человека. Опыт накапливается, обрабатывается, откладывается в долговременном хранилище памяти и модифицирует центр принятия оперативных решений. Меняется сознание, меняется человек. Помните “Мартовские иды” с Райаном Гослингом? Его персонаж изменился даже не за год — за пару дней, причём изменился фундаментально, до выгорания нравственного корня, до ледяного луча во взгляде. И этой перемене можно поражаться, но не стоит удивляться, потому что — бывает, ещё как бывает…
В “12 обезьянах” Гиллиама есть несколько ключевых моментов, которые принципиально меняют восприятие фильма — если, конечно, эти моменты осознать как ключевые.
Но сначала, по традиции, рецензент должен выдать завязку сюжета (на тот невероятный случай, если кто-то из читателей фильма не видел и ленится посмотреть аннотацию на “Кинопоиске”).
Итак, в 1996 году разразилась пандемия, которая уничтожила 5 миллиардов человек. Через три десятилетия немногие оставшиеся в живых прячутся в подземных бункерах и отправляют добровольцев на поверхность только для того, чтобы собрать биологические образцы и хоть что-то узнать о вирусе-убийце. Затем появляется возможность послать нескольких добровольцев в 1995 год — не для того, чтобы изменить прошлое (это невозможно), а чтобы прояснить причину катастрофы. Машина времени сшита на скорую нитку и плохо откалибрована, поэтому добровольца может выкинуть где угодно. На первом заходе Джеймс Коул (Брюс Уиллис) попадает в 1990 год, где рассказы о гибели человечества в 1996 году приводят его в психушку. Там его соседом становится страдающий маниакальным возбуждением Джеффри Гоинс (Брэд Питт), а лечащим врачом — доктор Кэтрин Рэйли (Мэдлин Стоу). После того, как Коулу удаётся вернуться в будущее, он уходит на второй заход. Потом — на третий.
Петли времени не только сшивают сюжет фильма из рваных кусков, но и раскраивают на лоскуты сознание Коула. Очень скоро он начинает путать действительность и воображение. Ему слышатся голоса. Его воспоминания начинают путаться, а в его реальность проникают фантомы. И хотя рядом с ним почти всё время находится психиатр, облегчения это ему не даёт. Наоборот, мало-помалу доктор Рэйли заражается его безумием — если это действительно безумие...
Ключевой эпизод фильма точно датирован — Рождество 1995 года. Это практически точно совпадает с датой выхода “12 обезьян” в прокат. Для зрителя на премьере “будущее” Коула было прямым следствием его, зрителя, настоящего. Это давало ощущение одновременности экранной и зрительской реальностей, раздваивало зрительское восприятие на две параллельные части, которые вполне могли слиться в кошмарном будущем.
Самым опасным в безумии — а раздвоение сознания считается таковым — может оказаться его опора на реальность. Такой случай вылечить гораздо трудней. Но для человека реальность — это в том числе и его память. Если он помнит какое-то событие, значит, для него это событие безусловно реально.
“12 обезьян” втягивают зрителя в сложную игру воспоминаний. Сцена в аэропорту, с которой фильм начинается, прокручивается несколько раз, и каждый раз в ней что-то меняется. Но ведь именно она стала фундаментальной для психики Коула — так был ли мальчик? А если был, то что именно он запомнил? Первый вариант? Второй, третий? Десятый? Но если прошлое настолько неустойчиво, насколько стабильно настоящее? И будущее, которое невозможно изменить, — было ли оно вообще? Атакующий медведь вдруг оказывается постером на стене. Петли времени сбивают логику. Чокнутый Джеффри Гоинс утверждает, что идею “Армии 12 обезьян” подсказал ему Коул в психушке. Значит, будущее всё-таки не предопределено? Мир можно вылечить, и можно вылечиться самому? Собрать свою реальность, сшить лоскутья?
В одной из сцен (ещё один ключевой эпизод) доктор Рэйли разговаривает с другим психиатром, обсуждает симптомы “стокгольмского синдрома” и тут же находит им оправдание для своего случая; коллега смотрит на неё с состраданием. Психиатр не может сам себе помочь, это путь в воронку безумия, “низвержение в Мальстрём”. Но у психиатра хотя бы есть коллеги. А всё Человечество, стоит ему потерять чувство реальности, окажется не в силах это осознать и преодолеть. И помочь Человечеству не сможет никто.
“12 обезьян” — это фильм не о вирусной пандемии и отчаянной попытке изменить будущее. Это фильм о заразности безумия.
Не имеет никакого значения, что в этом фильме “реально”, а что нет. Иллюзия реальности часто неотличима от реальности как таковой, особенно если и то, и другое мы видим на экране. Значение имеет только то, удастся нам взглянуть на реальность таким образом, чтобы наше сознание могло выбраться из Мальстрёма.
Надежда есть только у тех, кто не прекращает искать новый взгляд, ракурс, новое понимание даже, казалось бы, давно понятого. И ключ к этому — постоянно учиться видеть и понимать. Вечное совершенствование разума.
В сцене в кинотеатре, где Коул и Рэйли смотрят “Головокружение” Хичкока (само собой, это тоже ключевой эпизод), Коул вспоминает, что в детстве видел этот фильм по телевизору. “Фильм никогда не меняется, — говорит он. — Он не может измениться. Но каждый раз, когда вы его смотрите, он выглядит иначе, потому что вы сами изменились и теперь видите в нём то, что прежде не замечали.”
В этот момент у меня было странное ощущение, что Коул повторяет мои слова. Я несколько раз видел “12 обезьян” и по телевизору, и в записи, но на эту фразу обратил внимание только сейчас.
режиссёр: Терри Гиллиам, сценарий: Крис Маркер, Дэвид Уэбб Пиплз, Джанет Пиплз в ролях: Брюс Уиллис /Bruce Willis/, Брэд Питт /Brad Pitt/, Мэдлин Стоу /Madeleine Stowe/, Джозеф Мелито /Joseph Melito/, Джон Седа /Jon Seda/, Майкл Чэнс /Michael Chance/, Вернон Кэмпбелл /Vernon Campbell/, Х. Майкл Уоллс /H. Michael Walls/, Боб Адриан /Bob Adria
В 1997 году чудовищный вирус уничтожил пять миллиардов человек, 99% населения Земли. Спустя десятилетия оставшиеся в живых вынуждены обитать под землей. Уголовник Джеймс Коул добровольно отправляется в опасное путешествие на машине времени. Он должен попасть в прошлое, чтобы помочь учёным найти источник...
...Механический принтер печатает ордера на арест. Ордеров много, и все они одинаковые — согласно каждому из них должен быть арестован Арчибальд Таттл. По этим ордерам можно арестовать тысячи Арчибальдов Таттлов, если бы они существовали в природе в таком количестве.
И тут в принтер попадает муха. У неё не было никаких подрывных намерений, просто её прихлопнули журналом на потолке, она добросовестно умерла и ушла в прощальное пике, найдя сомнительное упокоение в недрах печатного механизма. И из-за этой безмозглой дуры на одном из ордеров вместо “ТАТТЛ” отпечаталось “БАТТЛ”.
Что должен сделать добросовестный районный комиссар министерства информации, который получил ордер на арест террориста Арчибальда Баттла? Он проверяет списки проживающих на подотчётной ему территории. А обнаружив в них Арчибальда Баттла (внешне совершенно обычного семейного гражданина — умеют же террористы маскироваться!), он обязан оного Баттла арестовать, причём со всеми мыслимыми предосторожностями. То есть, арестовать в ходе полномасштабной спецоперации.
Арчибальда Баттла добросовестно арестовывают — как террориста, — добросовестно допрашивают — опять же как террориста, — и совершенно внезапно узнают, что Баттл — человек глубоко порочный. У него, видите ли, порок сердца. Узнать это оказывается проще простого, потому что Баттл во время допроса именно от этого порока умирает.
Его смерть вызывает некоторые сложности формального порядка. Если судить по исходящему номеру ордера, арестованный был Арчибальдом Таттлом, и тут ошибки быть не может, потому что государство не ошибается — иначе какое же оно государство? С другой стороны, согласно досье, у Таттла не было порока сердца, который был у Баттла. Кто-то ошибся, но кто? Ясно, что ошибка допущена каким-то другим департаментом, не нашим. Наш-то никогда не ошибается, — иначе какой же он наш? Наверное, кто-то из бухгалтерии смухлевал. Ага, смотрите-ка — квитанция к оплате за арест выписана на Баттла, хотя ордер-то был на Таттла! Вот в чём дело! Спустите квитанцию в бухгалтерию, пусть немедленно найдут диверсанта, который её оформлял!..
Так начинается один из самых драматичных сюжетов мирового кино. Муху, конечно, не найдут. Таттла, само собой, не поймают. Баттла не воскресят. Вся тяжесть возни с диверсионной квитанцией в конце концов ляжет на плечи добросовестного клерка Сэма Лаури, достаточно простодушного, чтобы верить в безупречность системы и испытывать самое искреннее желание исправить её “ошибки” (которых формально нет и, конечно, быть не может).
Ему не сразу приходит в голову, что исправить формально несуществующие ошибки нельзя. Потому что раз ты пытаешься их исправить, даже формально, — значит, признаёшь их существование. А если ты признаёшь существование ошибок, значит, не веришь, что система безупречна. Но раз ты не веришь в безупречность системы, значит, ты против неё. Следовательно, ты — террорист.
Вот как оно бывает. Сэм Лаури, сын добропорядочной мамы, хорошей знакомой самого Заместителя Министра, проделывает путь от мелкого клерка до крупного террориста в рекордные несколько часов. Причём ведомый исключительно благими намерениями.
Есть мнение, что ему подкузьмили полёты во сне и любовь. Но это мнение мы отвергнем как не имеющее документальных подтверждений. Прелюбодеяние документально зафиксировано, любовь — нет. Сны? В архивах не обнаружены. Хотя, конечно, воображение во всех случаях является отягчающим обстоятельством.
Дело закрыто. Штамп. Подпись. Квитанция на закрытие дела. Квитанция на депонирование. Квитанция на получение квитанции.
А в голове всё звучит волшебная “Бразильская акварель” Ари Баррозо. Впрочем, тоже подшитая к делу.
Часть 2. Приключения зрителя
Даже простой пересказ сюжета фильма (или какой-то его части) больше говорит о критике, чем о фильме. Критик выбрал именно этот эпизод. Сделал акцент на именно этом диалоге. Описал именно этот образный ряд. Упомянул именно эту идею. Всё это в фильме действительно есть, но это определённо не всё, что есть в фильме. Фильм заведомо богаче любой частной попытки его интерпретации.
В сущности, фильм — это открытое на полтора часа окно в некое смысловое пространство. Зритель может просто смотреть в это окно и получать (или не получать) удовольствие. Он может сопереживать людям, живущим за этим окном. Может видеть в происходящем за этим окном отражение того, что волнует его самого.
Нет двух зрителей, которые воспримут фильм совершенно одинаково. Даже глаза одного зрителя видят изображение на экране по-разному. Сам зритель при этом воспринимает частичную комбинацию “правого” и “левого” вариантов и, соответственно, оценивает не то, что было на экране “на самом деле”, а то, что он смог увидеть. Причём увиденное надо ещё интерпретировать, переложить на органичный для зрителя индивидуальный комплекс понятий. Причём и окно зачастую бывает мутным, и зрительские зеркала души могут оказаться давно не мытыми...
Критик не может ни в посвящённой фильму рецензии, ни в эссе, ни даже в толстенной монографии дать полную интерпретацию увиденному. Именно поэтому о сложных и важных фильмах пишут сотни книг, тысячи статей, десятки тысяч рецензий — а насыщения всё нет. Фильмы рассматриваются в контекстах идей своего и чужого времени (сколько идей — столько и контекстов), в ракурсе истории их создания, в аспектах художественности реализации, взвешивается успех фильмов у зрителя и экономические показатели выпустивших их студий…
Каждая рецензия добавляет в океан интерпретаций каплю нового смысла.
Вам кажется, что в первой части этой рецензии я просто пересказал часть сюжета “Бразилии”, ничего не добавив от себя? Вам кажется. Я выделил ключевые для меня смыслы. Задал важный для меня контекст. Интонацией показал своё отношение. И если вы вдруг захотите прямо сейчас пересмотреть фильм, вы будете чуть меньше внимания обращать на язвительную и беспощадную иронию Гиллиама, на лирическую составляющую сюжета, на навязчивые и никем не предусмотренные аллюзии на современные реалии. Зато чуть больше внимания вы уделите тому, как изображённая в фильме государственная система, определяющая саму себя как безупречную, реагирует на порождаемые ей ошибки последовательным уничтожением самой себя. А затем, из какой-то неосознанной любви к парадоксам, делает самоуничтожение фактором своей устойчивости.
Возможно, для вас эта тема не нова, или не важна, или вы иначе её интерпретируете. Вероятно, вы захотите мне возразить. Может быть, просто пожмёте плечами. Я вас очень хорошо понимаю, потому что я смотрел “Бразилию” десятки раз, но прежде эта вполне частная концепция и мне представлялась малозначительной — если я вообще её замечал.
А потом что-то изменилось во мне и в окружающем мире таким образом, что при очередном просмотре “Бразилии” именно эта тема громко щёлкнула мне в ухо, как вставший на место сустав. И мне показалось важным вынести этот щелчок на всеобщее обозрение.
Через год-другой, впрочем, это будет и для меня выглядеть недостойной упоминания банальностью. К тому времени я наверняка найду новую частную интерпретацию.
И добавлю ещё одну (мало кому нужную) каплю в море смыслов.
режиссёр: Терри Гиллиам, сценарий: Терри Гиллиам, Том Стоппард, Чарльз Мак-Коуэн в ролях: Джонатан Прайс, Роберт Де Ниро, Кэтрин Хелмонд, Иэн Холм, Боб Хоскинс, Майкл Пэлин, Иэн Ричардсон, Питер Воэн, Ким Грайст, Джим Броудбент
Сэм Лоури — крошечный винтик в огромной заржавевшей бюрократической машине тоталитарного государства будущего. Сэм старается не лезть в неприятности, но однажды, заметив ошибку в документе, которая привела к аресту невинного человека, он решает исправить ее. Благое намерение скромного клерка неожиданно...
"Новый Человек-паук" происходит родом из той страны, в которой практически все ваши ожидания оправдываются. Вот только источником служит темная сторона этой страны. Эта та самая ее часть, которая полна мрачных лесов. Там, среди черных деревьев, бродят израненные, растерявшие человеский облик сценаристы. Из холодного озеро, под лунный свет, будто утопленники, вылезают актеры, а из-за густого тумана выплывает остальная часть ваших оправдавшихся ожиданий — холодных, скользких, но безостановочно плачущих и лезущих обниматься.
Все-таки я не удивлен тем результатом, который отдал на растерзание зрителю режиссер Марк Уэбб(Опустим дурацкие шутки про пауков и паутину, ок?). Человек, в общем-то, даже не виноват — среди его фильмографии значится только один серьезный проект — мелодрама. Поэтому взявшись за "Человека-Паука", Уэбб снял кино, обитающее примерно в той же области.
С одной стороны корить "Человека-паука" за сопли даже как-то и некрасиво — в памяти до сих пор живы минуты финала третьей серии от Сэма Рэйми, и лицо невольно подрагивает от этих страшных воспоминаний. Уэбб, в отличии от последнего кгхм...творца, все же в разы более адекватный человек в вопросе визуализирования человеческих отношений, но вот незадача — во все остальном он далеко не так хорош.
Самые натуралистичные сцены в фильме (натуралистичные сцены в блокбастере — хи хи) — это как раз моменты, касающиеся отношений между Паркером и Гвен Стейси, его первой возлюбленной. Эта химия — знакомое Уэббу поле, на котором он чувствует себя не хуже профессионального спортсмена. Но в "Пауке" нет легкости "500 дней лета", просто потому, что режиссеру мешает весь остальной сюжетный материал. Он и рад бы показать как Питер и Гвен гуляют по крышам, но из-за угла то опять вылезает доктор Курт Коннорс в образе Ящера, то гады-сценаристы заставляют показывать очередную экшен-сцену. Блин, ребята, да какое вам дело как Человек-Паук летает по строительным кранам — вы лучше посмотри какие няшные гольфики носит Гвен!
Увы, но за счет всего остального, что есть в фильме, знакомая Уэббу формула резко начинает давать сильный сбой. Для начала, веры в большую и чистую первую любовь просто нет — увы, Паркер и Стейси за весь хронометраж проводят друг с другом очень немного времени. Питеру было бы просто некогда тратить силы на любовь к Стейси — у него помимо нее есть еще куча своих дел.
Новый образ Паука, переработанный под современную молодежную аудиторию (Я, конечно, ботан, но у меня есть скейт и причесон от Edvard Kallen), так же несет в себе определенную проблему. Да, Паук от Рейми бесспорно проливал гораздо больше горьких слез, чем Волк в "Ну погоди!", но по нему все-таки было видно, что он как-никак, но заинтересован в своей супергеройской деятельности. Более того, в какой-то момент он начал ловить с нее определенный кайф. Паркер по Уэббу — это такое ботанидзе, застрявшее где-то в переходном возрасте, когда ребенок начинает много молчать, проводить время на странных форумах, и всячески выражает свой протестЪ. Опустим тот момент, что здешние Питер и Гвен на вид такие же школьники, как я — доктор химических наук, но местный Паркер, как и режиссер, не заинтересован в погонях по городу за гигансткой ящерицей — ему бы с девушкой в кино, а тут снова приходится мир спасать. Поэтому местные сцены экшена выглядят хоть и неплохо, но как-то блекло, без огонька. Как утверждение готовой отчетности "ты сцену сделал? — Сделал!." Сделать сделал, и даже вид от первого лица добавил — но вот только зачем это нужно, если на это неинтересно смотреть.
Если сюжетные вопросы не касаются экшена или отношений, то развития событий тут, обычно, происходит два — либо ситуацию спасают актеры старого эшелона, либо Уэбб топит себя и зрителя в озере боянов. Угадайте, чего больше — первого или второго?
Правильно. К примеру, неплохая сцена, открывающая фильм, пускает себе пулю в голову в тот момент, когда
Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)
мать Паркера, отдающая сына, просит кормить его чем-то там, потому что ее сынок это любит
. (Женщина,
Спойлер (раскрытие сюжета) (кликните по нему, чтобы увидеть)
у тебя отнимают единственного сына
- и ЭТО твоя реацкия?). Если злодей находится наедине с девушкой, то звучат зловещие шаги и резкие звуки пилы. На похоронах (о господи, неужели вы не знали, я спалил сюжет, уберите малолетних детей от экрана!) всегда идет дождь. Помимо этого — насколько бы ни был пафос гипертрофирован у Рэйми, но поначалу он смотрелся органично. (Спокойно, я про Человека-Паука 2, не 3) Пафос у Уэбба одновременно граничит с чисто логическими косяками, которые непростительны даже экранизации комикса. За счет этого, преуславуто известные ситуации в стиле "спасение от рук героя" и "только не умирай" — смотрятся не как успех, а как идиотизм. И из той же оперы произрастают ситуации "да мы за него горой", которая похожа на ту, что была во второй серии Рэйми, когда Паук остановил поезд.
Есть, конечно, и определенные плюсы, но порою даже они вызывают сомнение. Ну и что, что актеры играют хорошо, юмор неплох, а физическая мощь Ящера передана на "ура". Вы на физическую мощь Ящера пришли посмотреть в кино? От чего-то я сомневаюсь в этом.
Подводя итог, пожалуй соберу все куски мыслей в одну, которая лучше всего характерезует проблему "Нового Человека-Паука": у фильма нет динамики, он провисает, и все это происходит просто потому, что режиссеру, судя по всему, был не интересен тот материал, с которым ему, в основном, приходилось работать. "Человек-Паук" похож на мутный кисель, из которого в разные стороны торчат отдельные куски. Какие-то удачные, какие-то не очень, но если посмотреть на картину в целом, то серая жижа так и останется серой. Хоть ты ее в красный раскрась, хоть в синий.
P.s. Госпожа История, грязная ты стерва! Ну почему ты не дала снять "Паука" Кэмерону? WHYYYYYYYYYY ?!
Первоисточник: телефильм Джона Ньюланда «Не бойся темноты» 1973 года.
Маленькая проблемная девочка по имени Салли Хёрст приезжает в гости к своему папе Алексу (Гай Пирс) и его девушке Ким (Кэти Холмс). Троица поселяется в старинном доме, который они планируют отреставрировать и выставить на продажу. Очень скоро они обнаруживают, что у дома имеется потайной подвал с высокими сводчатыми потолками. Внимание Салли привлекает печь, из которой доносится жуткий шепот. Голоса влекут девочку, и она пытается подружиться с теми, кто живет в темноте, игнорируя Ким и ее попытки сблизиться с капризницей.
Наверное, впервые Гильермо дель Торо настолько сильно разочаровал в качестве сценариста/продюсера. Если вы все же видели рекламный ролик, сам фильм можно и не смотреть — все самое лучшее вы уже получили.
Сюжет банален и предсказуем. Любопытную идею напрочь удушили занудством и глупостями. И хотя очевидна попытка закопаться в любимые темы дель Торо (никем не понятый ребенок, таинственное древнее зло, сама суть которого способна поразить до глубины души, проблемная семья), здесь они кажутся просто ненужным беременем ветхой истории.
Актеры изображают совершенно несимпатичных персонажей-имбецилов, которые ведут себя как угодно, но только не как полагается нормальным людям — их глупость просто зашкаливает! Гай Пирс выглядит усталым и апатичным, Кэти Холмс — пресной и статичной, а страдания маленькой Бэйли Мэдисон не вызывают ни капельки сочувствия — такое ощущение, будто ее даже не пытались сделать симпатичной, показав пронырливого и капризного ребенка, которого хочется как следует отшлепать.
Но кого следует в первую очередь поставить в угол, так это режиссера: Трой Никси не только плохо работает с актерами, но и упускает практически все возможности напугать зрителя. А главные бяки, мышеподобные «зубные феи», эти лавкрафтианские «крысы в стенах», у него получились вовсе не страшными. Интересными — да, но не страшными. Уж скорей они вызовут улыбку. Разве что особо брезгливый зритель наморщит носик. Но порой маленькие морлоки смотрятся уж больно очевидно компьютерными, и это печалит.
И, все же, что-то хорошее в этом фильме есть, и это работа художника-постановщика — декорации просто шикарны! Деревья ветвисты, подвал готичен и по-мрачному красив, сам дом изобилует резной мебелью, дверями и витражами, которые невольно вызывают вздох восхищения. Это единственная составляющая фильма, которая работает на все 100 и тянет на себе всю картину.
Итог: Нестрашный фэнтезийный ужастик, которым напугать можно только детишек. И то не всех. Сказки братьев Гримм на порядок страшнее.
Это интересно
Хотя этот факт никак не афишировали, «Не бойся темноты» — это римейк одноименного фильма 1973 года.
В этом фильме Гильермо дель Торо можно увидеть в эпизодической роли — это пассажир на самолете, который сидит за Салли.
Руны, начертанный на подвальной печи, означают «Бойся».
Действие фильма происходит в Провиденсе, родном городе Говарда Филлипса Лавкрафта, чей рассказ «Крысы в стенах» подозрительно смахивает на сюжет фильма.
Тот самый трейлер:
Цитата фильма — зубные феи хвастаются крутостью своего терпения
цитата
Кто-нибудь снова придет.... они нас освободят... мы переждем, мы дождемся... пускай это будет не скоро... ведь мы можем ждать вечно.
Впервые опубликовано в журнале "Мир фантастики" (ноябрь, 2011).
PS: Оригинал 1973 года великолепен! Несмотря на устаревшие эффекты, он смотрится по настоящему жутко. Даже без аллюзий на Лавкрафта.
1982 год, Антарктида. Группа норвежских учёных находит огромное НЛО, потерпевшее крушение много тысячелетий назад. Более того, обнаружен пилот летающей тарелки. Норвежцы вызывают подкрепление в лице американского палеонтолога Кейт Ллойд (Мэри Элизабет Уинстэд), ведь инопланетянина необходимо бережно извлечь изо льда, изучить... Но у твари свои планы: оттаяв, ожив и вырвавшись на свободу, космический гость погружает учёных в пучину кошмара.
Кинематограф полон парадоксов. В 1982 году на экраны выходит мрачный, пессимистический фильм ужасов Джона Карпентера «Нечто» — картина, стоившая Робу Боттину, мастеру по гриму и спецэффектам, душевного здоровья, а режиссёру — работы (его уволили со студии Universal). Но со временем «Нечто» обрел культовый статус и до сих пор остаётся одним из самых страшных хорроров. Комиксы, фигурки, компьютерная игра-сиквел, и, наконец, то, чего так долго ждали и боялись поклонники — приквел.
Почему боялись? Да кто сможет переплюнуть шедевр Карпентера? Разве можно достичь той же шокирующей достоверности при помощи компьютерной графики? Да и вообще, какие ещё американцы на норвежской станции? Более того, место Курто Расселла заняла Мэри Элизабет Уинстэд, тогда как в фильме 1982 года весь актерский состав — мужчины...
Но не так страшен черт, как его рисуют. Точнее, наоборот — в новом «Нечто» львиная доля экранного времени принадлежит пришельцу, и его метаморфозы поражают: к примеру, зрители узнают, как появился ужасный труп со сросшимися головами, фигурирующий в картине Карпентера. Скептики будут ворчать, что куклы, грим и роботы из первого фильма намного убедительней компьютерных тварей, но следует отдать должное цифровым кудесникам — порой их фантазия бьёт через край!
Режиссёр махнул рукой на психологизм оригинала и использует кошмарную тварь на полную катушку — некоторые моменты смотрятся неприятно, жутко и даже пугающе. Это одновременно и красит, и портит сиквел, ведь у Карпентера переживаешь за каждого героя, они живые и очень человечные, а здесь это всего лишь статисты, ужин для пришельца.
Не обошлось и без банальной голливудщины: балом правят американцы, способные пешком преодолеть десятки километров снежной пустыни, а норвежцы... они просто есть. Также улыбку могут вызвать приключения на борту летающей тарелки — привет «Томминокерам» Стивена Кинга!
Но, в общем и целом, картина оставляет довольно приятное впечатление: создатели искренне пытались создать достоверную предысторию, и недочётов не так много, как ожидалось. Смеяться тут не с чего; фильм держит в постоянном напряжении. И если вы ходили в кино с любимой девушкой, то это отличный повод показать ей нетленное продолжение 1982 года, за который она никогда бы одна не села.
Итог: Поклонники оригинала останутся довольны, а «чайники» просто посмотрят один из самых жутких ужастиков последних лет.
Это интересно
«Нечто» Джона Карпентера собрало слабую кассу из-за того, что было фильм был выпущен одновременно с «Инопланетянином» Стивена Спилберга. Враждебной твари Карпентера зрители предпочли белого и пушистого пришельца Спилберга.
Хотя в титрах первоисточником указан рассказ «Кто идет?», главным источником вдохновении для создателей приквела послужил фильм 1982 года.
В «Нечто» 2011 года есть несколько прямых цитат из фильма Карпентера: разговор у костра, разведённого из горящего инопланетянина, тест на выявление инопланетянина, и в одном из диалогов обыгрывается известный слоган: «Человек — самое теплое место для того, чтобы спрятаться».
Цитата фильма — учёные демонстрируют эрудицию:
цитата
— Зачем оно покинуло корабль?
— Искало местечко потеплее.
— ...и, очевидно, не нашло.
Впервые опубликовано в журнале "Мир фантастики" (ноябрь, 2011).
PS: почитать о комикс-сиквеле можно здесь, а обзор почти всех воплощений Нечто — здесь.
PPS: Ваш Покорный Слуга перевел на русский рассказ Питера Уоттса "The Things", и речь в нем идет о событиях фильма Карпентера глазами пришельца. Преинтересное видение у товарища, должен сказать! В самом ближайшем будущем буду знать, примет ли рассказ какой-то из русскоязычных фантастических журналов и сообщу об этом в своей колонке. А пока держите за меня пальцы крестиком, ОК? Если вам интересно прочесть рассказ, конечно же