Наш выбор!

Аннотация:
В истории мировой литературы можно назвать немало замечательных книг, которые, пережив свое время, стали достоянием юных читателей: «Дон Кихот» Сервантеса, «Робинзон Крузо» Дефо, «Приключения барона Мюнхаузена» Распе, «Хижина дяди Тома» Бичер-Стоу. В одном ряду с ними стоят и «Путешествия Лемюэля Гулливера» — сочинение великого английского писателя Джонатана Свифта. В этой остроумной, блестящей, гневной книге автор высмеивал современное ему буржуазное общество, его порядки и нравы. Многие из сатирических обличений Свифта не утратили актуальности и по сей день, но наряду с иносказанием и намеками роман исполнен такой неистощимой выдумки и изобретательности, что с первых же страниц поражает воображение и захватывает целиком. Вместе с Гулливером, потерпевшим кораблекрушение, мы попадаем в Лилипутию, Лапуту, Бальнибарби и другие удивительные места и, затаив дыхание, следим за всеми невероятными событиями, описанными так правдиво и невозмутимо, что чудо и сказка становятся самой настоящей реальностью.

Рейтинг Лаборатории Фантастики (средняя оценка/количество голосов)



---
Интересные факты
Изначально серия повестей писалась Дж. Свифтом в качестве остросатирических новелл, жестоко и цинично высмеивающих окружающее автора общество. Отправив своего героя в путешествие по невероятным странам, Свифт, в свойственной ему манере, прошёлся по глупым порядкам, двуличным нравам, придворным обычаям, спесивой политике современной ему Европы и даже по естеству человека-современника. Основными мишенями для критики автор сделал заносчивость отдельного человека и общечеловеческую уверенность в положительном влиянии прогресса на общество. Благодаря такому подходу Свифт приобрёл в глазах читателей мировую славу мизантропа и литератора с дурным вкусом. Однако позднее политические и социальные акценты произведения позабылись и "Путешествия" стали читаться как увлекательная приключенческая фантазия. Что просто не могло не вызвать появления детских адаптаций. В настоящее время творение Свифта воспринимается почти исключительно в качестве детской литературы.
Актуальность вышедшей в Англии книги была так велика, что она сразу же попала под цензуру. Но, несмотря на это, вскоре начала расходиться в переводах по европейским странам, обрастая комментариями, иллюстрациями, лестными отзывами. Диалоги персонажей разошлись на цитаты в литературе того времени.
"Путешествия" практически сразу породили множество литературных и театральных интерпретаций, подражаний, продолжений. Причём охват достиг значительного масштаба — "Гулливером" вдохновились европейские и азиатские авторы, от мастеров с изысканным вкусом и развитым воображением до газетных писак и порнографов. Разнообразные отсылки и копирование сюжета затруднительно перечислить из-за многообразия. В XX веке влияние свифтовского творения не ослабело: к театру и книгам подключились кино и мультипликация. И до сих пор по мотивам "Путешествий" появляются новые произведения самого разного толка: от комиксов из категории "18 и старше" до развлекательных детских анимационных лент вроде "Артур и минипуты" Л. Бессона или образно-приключенческих с философским уклоном, типа "Небесный замок Лапута" Х. Миядзаки.
Что касается влияния на жанр, то Свифт фактически дал старт направлению так называемого "попаданчества" (направление фантастики, в котором ключевым событием, запускающим сюжет, служит быстрый и порой необъяснимый перенос героя в другой мир, страну, планету с иными законами природы, порядками или вовсе в иной отрезок времени). Можно, конечно, назвать родоначальником, например, гомеровскую "Одиссею", а путешествия во времени отнести на счёт "Машины времени" Г. Уэллса, но в первом произведении фантастика не слишком чётко отделена от реальности мифа и жанра приключений, а во втором всё-таки заметно влияние книги Свифта.
Другим ощутимым вкладом автора в фантастику стали фиксация слова "лилипут" (автоматически подразумевается маленький размер, особые качества человека или свойства объекта) и акцент на физических особенностях, связанных с разницей размеров. Именно с подачи Свифта стало модно изменять размер героя произведения, расписывая возникшие трудности и недоразумения. Словом, Свифта можно назвать родоначальником направления "путешествие в микромир". Так великаны и карлики перестали быть исключительно персонажами сказок, мифов, а писатели научились отправлять своих героев то в дебри трав на дворе, внутрь собственного организма и даже в мир атомов, то наоборот — увеличивать до чудовищных размеров.
---
Переводы:
На русский язык с XVIII века книга была переведена, вероятно, десяток раз. Однако, далеко не все переводы по разным причинам (от политики до морали) были полными. Наиболее полным и распространённым современным переводом следует считать перевод А. Франковского. Хорошо известны и детские версии книги (первые две повести) в переводах Т. Габбе, Б. Энгельгардта, В. Стенича.
Таким образом, с "Гулливером" можно познакомиться дважды — в качестве приключений для детей, и с уже серьёзной, пропитанной стародавними страстями и проблемами, книгой, рассчитанной на читателя с багажом исторических знаний.
---
Отзывы экспертов:

мрачный маргинал:
Джонатан Свифт, пожалуй, оказался первым испытателем сатирической «оптики», — взглянул на человека с обеих её сторон, — увеличительной и уменьшительной. В это странное «зеркало» благодаря классику мы глядимся и поныне, получая разнообразные метафорические впечатления и ощущения, разглядывая человеческие страсти утрированными, а простые обычаи — гипертрофированными. Филологи называют эти приёмы гиперболой, а ещё — инверсией.
Но пошедшие следом авторы (да и читатели) увлеклись внешней и буквальной стороной, — простой, в сущности, идеей и обретаемыми с нею возможностями.
Инверсионные трансформации, применённые Свифтом (чего стоит хотя бы замена человека благороднейшим животным — лошадью), нашли меньше последователей, но всё-таки сей классик оказался, пожалуй, первым изобретателем тех применений «если-логики», которые гораздо позже обрели обобщённое название «научная фантастика».
Изумительным остаётся универсальность «Путешествий», — их одинаковая увлекательность как для детей, так и для взрослых всех возрастов. И как бы то ни было, — Свифт остаётся первым путешественником в столь отдалённые и разные страны человеческого воображения...
Оценка 9

Fiametta:
Не странно ли, что памфлет, полный намеков на королей и министров, на законы, войны, религиозные столкновения, памфлет, в котором нужны примечания едва ли не к каждой строчке, стал детским чтением. Роман — пародия на многочисленные тогда книги о путешествиях, книги, в которых людям, не покидавшим родную Англию, порой трудно было отличить правду от вымысла. Заметьте, что в третьей части реальная (хоть и почти закрытая для иноземцев) Япония находится в одном ряду со странами, выдуманными Свифтом. О блаженное время, когда «мир был не открыт до конца» (с).
Только взрослый сможет оценить, например, великолепный титул императора лилипутов «Отрада и ужас Вселенной, прекрасный как весна, благодетельный, как лето, щедрый, как осень и суровый как зима». Но и не всякий взрослый задумается, похожи ли наши причины войн на великий конфликт между остроконечниками и тупоконечниками.
Как нелепы империи (двенадцати миль в окружности), как нелепы их нравы и как похожи на наши. Лилипуты соревнуются ради ниток, а европейцы идут на унижения ради орденов.
Те лилипуты, что связали гиганта, должны быть храбрецами. А как хорош протокол обыска, описания гребня, бритвы и кошелька.
Император лилипутов, использовавший гигантского пришельца как сверхоружие — не здесь ли первое зерно многих фантастических романов.
Во второй части романа, ракурс меняется. Гулливер, еще недавно определявший исход войны между империями (дюжины миль в окружности), становится ярмарочной диковиной в стране великанов, должен сражаться с осами и крысами, становится игрушкой огромной обезьяны. Пушкинское: «Судьба — огромная обезьяна, кто посадит ее на цепь, ни ты, ни я, никто» (из письма Вяземскому после смерти его маленького сына) — не намек ли на этот эпизод? Свифт описывает великанов и их короля с большей симпатией и уважением, чем лилипутов. Интересно, почему?
В третьей части мы видим пародии на многочисленные прожекты, политические и технические, намек на историю «Компании южных морей» (для нас это уже намек на «МММ»). Ткани из паутины, действительно, пытались делать, хоть и неудачно. «Солнечный свет, запасаемый в огурцах» — не предчувствие ли здесь теории фотосинтеза? Селитра из воздуха? Через двести лет люди научились связывать атмосферный азот. Самое удивительное, конечно, предсказание открытия двух спутников Марса.
Едва ли не самые страшные страницы книги — рассказ о струльдбругах. Мучения старости, продолжающиеся веками — не страшнее ли смерти.
Последняя часть — с разумными лошадьми и отвратительными человекоподобными йеху (притом, похожими внешне на англичан) — разумеется, притча. Я не могу себе представить разумное существо без пальцев. «Темой стихов служит обычно <...> восхваление победителей в беге» — не намек ли на оды Пиндара? Но гуигнгнмы не знают любви, их браки — подбор пар для выведения лучшего потомства. Из-за одного этого им невозможно завидовать.
Оценка 10

Блофельд:
В «Путешествиях Гулливера» намешано много разных жанров: жанр путешествий, просто фантастика, научная фантастика, утопия, антиутопия, политическая сатира.
Вообще роман написан в лучших традициях жанра путешествий: повествование ведётся от лица путешественника, постоянно описываются направления стрелки компаса, направления ветров, регулярно называются даты отбытия из какого-либо порта и прибытия в какой-либо порт.
Лилипуты и бробдингнежцы — почти реалистические персонажи. Они — такие же люди, как европейцы: европеоидная внешность, европейский менталитет, европейский уклад жизни. Единственное, что делает лилипутов фантастическими персонажами, — их крошечные размеры. Единственное, что делает бробдингнежцев фантастическими, их гигантские размеры. Причём эта фантастика не научная. А вот Лапута, которая летает при помощи магнита, уже ближе к научной фантастике. В прожектах академиков из Бальнибарби тоже есть что-то от научной фантастики. Гуигнгнмы и йеху — это опять же фантастика, но не научная. В их стране эволюция пошла по другому пути: лошади стали разумными существами, а люди — животными.
То, как описано общество лилипутов, ближе к антиутопии. То, как описано общество бробдингнежцев, ближе к утопии.
Лилипутия — это сатира на Англию начала XVIII в. Тремексены и слемексены — сатира на тори и вигов, остроконечники и тупоконечники — сатира на католиков и протестантов, император и императрица Лилипутии — сатира на короля и королеву Англии, Флимнап — сатира на английского премьер-министра Роберта Уолпола, Болголам — сатира на герцога Аргайлского. Рельдресель — сатира на графа Стенхопа.
В общем, мало таких жанров, которые не отметились бы в «Путешествиях Гулливера».
Оценка 10

---
Критический отзыв
Полноценного критического отзыва на нашем сайте не нашлось, поэтому помещаем здесь отзыв условно критического характера.

Oreon:
В моем детстве эта книга обошла меня стороной, не попала ко мне в руки, поэтому восторженных воспоминаний детства у меня нет. С другой стороны я все же воспринимал ее именно как детскую, поэтому попробовав ее теперь почитать ребенку был несколько ..мм .. обескуражен, мягко говоря. Все таки это больше серьезный труд автора в такой сказочно-фантастической форме направленный на критику, причем достаточно жесткую, современной ему Англии, общественного порядка и человеческих недостатков в целом. И если это не детская интерпретация, то ребенку она не понятна и совершенно не предназначена.
Если рассматривать книгу с таких позиций, учитывать насколько она действительно опередила время, учитывать, что это одно из самых ранних произведений, которое прокладывало дорогу последователям в мир фантастики, удивляться что спустя столько времени книга продолжает оставаться актуальной и продолжает интересовать читателя, то конечно — книга достойна всяческих похвал и высокой оценки. Если взглянуть на нее взглядом современного читателя, то тоже можно найти для себя много интересного и познавательного. Например вдумавшись, а что именно автора не устраивает в его стране, что именно он так критикует, а потом посмотреть на свою страну и провести параллели, то находишь лишнее подтверждение, что люди (кстати как и упирал автор особенно в последней части) в природе своей одинаковы и одинаково подвержены порокам. Только автор критиковал это еще 300 лет тому, а мы это наблюдаем у себя сейчас. (Маленький пример, та часть где Свифт описывает научные прожекты у меня вызвала ассоциации с аналогичной критикой Стругацких в их Понедельнике и Сказке о тройке) Вот только вопрос, пережила ли Европа эти проблемы или научилась их лучше скрывать? А то смутно начинаешь прикидывать возраст на сколько же лет мы можем от них отставать...
Но, увы, если отбросить перечисленные заслуги автора и посмотреть отстранено свежим взглядом, то поставить самый высокий бал произведению сложно, все таки стиль и слог автора, да и сюжет достаточно неоднозначны. И если критику судов, власти, обмана, страсти наживы, предательства и много чего еще я разделяю, то восторгания Гулливера лошадьми и его попытка отказаться от своей человеческой сути вплоть до отказа от жены и детей мне не понравилась, идея браков исходя из породы, замещения детей, идея пойти на банкет и весело извинятся за опоздание вызванное тем, что с утра похоронила мужа и многие другие — тоже не вызвали у меня позитива. А ведь это ж повадки лошадей которые автор возводит в пример и противопоставляет критике человека в предыдущих частях.
Теперь по стилю и стилистических приемах, которые тоже отнюдь не на детей рассчитаны. Дальше будет немного спойлера. Несколько улыбает описание проблем героя с физиологическими потребностями в стране лилипутов, которая для Гулливера очень маленькая и густо заселена, а проблемам отводится достаточно много места. На этом автор не останавливается, а развивает тему потушив пожар в королевском дворце просто сходив по малой нужде. Последнее действие почему-то возымело неоднозначное впечатление на королеву, оным действием чудом спасенную из огненной западни, да и само спасенное крыло замка после этого почему-то пустовало... В стране великанов автор описывает, что девушки и женщины Гулливера за человека не считали, нимало не стеснялись и уже сами при нем ходили голыми, по нужде и т.п, а одна фрейлина так любила с ним забавляться сажая его себе на сосок, как на стульчик. Откуда у автора подобные фантазии и в чем их сатирически-философский подтекст я не понял :). На этом я думаю примеров хватит, а остальное вы сможете почитать сами:)
И да, сочувствую его жене и детям: не было папы 3 года, все его радостно встретили, он побыл 2-3 недели или месяца и опять уплыл и так по кругу, и каждый раз радостно встретили, а с последней поездки Гулливер жене с ним за один стол разрешил садиться тоже лишь через несколько месяцев и то с дальнего края. Я б сказал Синдбад-мореход, но тот с каждой поездки хоть с наваром возвращался, а этот только тратился, а потом пустым или даже в долг возвращался
Оценка 7

Из произведений малой формы в сегодняшнюю рекомендацию вошли: один из диалогов великого древнегреческого философа Платона, описывающий загадочную Атлантиду (IV в. до н.э.); известная мистическая пьеса Уильяма Шекспира "Макбет" (1623); а также небольшое стихотворение немецкого писателя Иоганна Вольфганга Гёте — романтическая баллада "Лесной царь" (1782), в России она хорошо известна в переводе Василия Андреевича Жуковского (1818).
Все они в достаточной мере стали основой или дали толчок к развитию фантастики, фэнтези. И, безусловно, в этом качестве заслуживают внимания читателя.

1. Уильям Шекспир "Макбет"
Аннотация:
Шотландский рыцарь Макбет, одержавший немало побед во славу короля Дункана, получает от трёх ведьм пророчество: ему суждено стать королём Шотландии. Поверив в пророчество, Макбет, подстрекаемый своей честолюбивой женой, берёт его исполнение в свои руки. Он убивает Дункана, и обвиняет в этом его наследников, юных принцев, которые вынуждены бежать из страны.
Таким образом, Макбет действительно становится королём, погубив свою душу. Но трон узурпатора шаток, и законные наследники уже готовят мятеж...
Трагедия отчасти основана на реальной биографии короля Шотландии Макбета, хотя и приписывает ему злодеяния и сговоры с нечистой силой, в которых реальный Макбет не был замечен.

2. Иоган Вольфганг Гёте "Лесной царь"
Аннотация:
Произведение в драматической форме рассказывает о судьбе ребенка, обуреваемого видениями в которых его зовёт к себе персонаж европейских легенд — Лесной царь (Король эльфов, Король Ольх — этот таинственный персонаж появляется в книгах фэнтезийного толка, например, он присутствует в романе А. Сапковского "Владычица Озера").

3. Платон "Критий"
Аннотация:
Небольшой диалог «Критий» представляет собой не что иное, как завершение «Тимея». Диалог этот остался незаконченным. В нем рисуется некое идеальное царство, его Платон назвал именем, которое стало впоследствии весьма популярным и даже знаменитым, а именно — Атлантидой.

---
Если вы что-то хотите добавить к материалам статьи, предложить или посоветовать, то пишите в комментариях или непосредственно автору статьи.

Аннотация:
В этом мире драконов собирают на фабриках, грузы перевозят странные чудовища, а дети работают на заводах по сборке железных драконов. И вот однажды маленькая девчонка похищает старого железного дракона и улетает в неизвестный, злой и прекрасный мир войн и любви...

Рейтинг Лаборатории Фантастики (средняя оценка/количество голосов)


---
Интересные факты
Книга написана в качестве своеобразного переосмысления жанра фэнтези и сочетает в себе черты классического "тёмного фэнтези" и довольно редкого поджанра "Science fantasy" с присущими Суэнвику жёстко-механистическим подходом, натурализмом и определённой психологичностью. Фактически роман можно считать серьёзной попыткой оторваться от стереотипов толкиеновской фэнтези и сделать современную историю-модерн, не теряя полной связи с устоями жанра.
Поэтому неудивительно, что "Дочь железного дракона" номинировалась на две совершенно разнородные премии: научно-фантастическую Премию А. Кларка и Всемирную премию фэнтези.
---
Примечание:
Книга рассчитана в первую очередь на взрослого читателя.
---
Переводы:
Существует два перевода романа.
Перевод А. Петровой считается среди читателей более полным и близким к оригиналу — за работу над текстом романа «Дочь железного дракона», А. Петрова в 1997 году была удостоена премии «Странник».
Перевод А. Кузнецовой обычно признают менее удачным.
---
Отзывы экспертов:

Din Tomas:
Уже название слегка озадачивает неординарностью; новизна идей бросается в глаза с первой главы. Открывая книгу, сразу попадаешь в диковинный мир, пропитанный одновременно и магией, и соляркой; мир, где драконы как самолеты собираются на заводах, а пилоты-полуэльфы их пилотируют. Причем Суэнвик ведет себя как ни в чем ни бывало, как будто пишет о чем-то будничном, известном всем и каждому, вроде офисного быта. Он не объясняет терминов, не ударяется в исторически-культурые экскурсы, не детализирует придуманные собой невиданные расы, почти всегда ограничиваясь одним названием. Даже рисуя портреты персонажей, автор минималистичен и обходится фразами типа «шифтер по имени Ходуля». А о том, что же такое шифтер, и с чего вдруг его звать «Ходуля», можно примерно догадаться лишь по диалогам или другим косвенным признакам. Суэнвик не берет на себя роль экскурсовода, а просто телепортирует читателя в эпицентр событий эдаким невидимым свидителем, оставляя за ним право интерпретации происходящего. Приходится собирать картину мира самому, как паззл, из сотни маленьких кусочков, беспорядочно разбросанных по всему тексту; и лишь ближе к середине романа складывается более-менее внятное представление об изображении на этом паззле. В целом миру отводится второстепенная, чуть ли не декорационная, роль, а ведь потенциально на его основе можно было бы соорудить могучий эпик. Но Суэнвик ставит другие цели и почти не отвлекается на мироустройство. Во время чтения словно сидишь в поезде, не успевая уследить за подробностями проносящегося за окном пейзажа. Исследовать этот пейзаж можно было бы на промежуточных станциях, но поезд «ДЖД» — скорый, и мчится по рельсам сюжета без остановок, без пространных описательных интерлюдий.
И все же мир Железных Драконов запоминается своей самобытностью. Вообще, иногда бывает интересно поразмышлять: как в нашу информационно-технологичную эпоху вписались бы гномы, эльфы и волшебство? В поисках ответа многие авторы идут по пути наименьшего сопротивления и обычным скотчем пришпандоривают фэнтэзи к нашей повседневной реальности с телевидением, небоскребами и кока-колой. Так получаются орки, разъезжающие на «Феррари», и гоблины, живущие в хрущевках. Возможно, в этом есть и юмористический шарм, но всерьез относиться к подобным творениям нельзя. Суэнвик же поступил, как и должно настоящему демиургу. Для начала он создал собственный универсум, затем подверг его эволюции в ускоренной перемотке, нажав «Стоп», лишь когда в придуманной им цивилизации произошла своеобразная научно-техническая революция и образовался аналог постиндустриального общества. Естественно, в целом технологии мира Железных Драконов не станут откровением для читателя. Нашлось место и телевизорам, и унитазам, и моллам… однако с чисто земными артефактами соседствуют алхимия и чародейство разного калибра, от любовной ворожбы до военных заклинаний.
Самое же любопытное – это отдельные колоритные черты местной культуры; мелочи, раскрашивающие «ДЖД» в неповторимой гамме и выделяющие роман среди сонма других техномагических произведений. Например, Десятина, регулярно уносящая жизни ровно десятой части населения. Это нечто вроде предохранителя демографического взрыва, ведь в мире «ДЖД» обитают представители великой уймы рас, как до зевоты привычные гномы и тролли, так и экзотические шифтеры и полукровки. Есть и эльфы, но поданы они изобретательно, в виде надменных аристократов с кровью голубого цвета, утонченных кардиналов во главе корпораций, в общем, высшей касты. Кстати сказать, в романе прослеживается социальный мотив, прежде всего в подчеркнуто дискриминационном расовом разделении труда. Только чистопородный эльф может рассчитывать на высокопоставленную должность, гоблины же довольствуются сферой услуг и черновой работой. Однако в таких условиях неизбежно вызревает бунт, ведь даже бочка взорвется, если из нее не выпускать пар. И Суэнвик красочно живописует, как толпы черни мятежной волной проносятся по городу, с безумным весельем разрушая и опустошая все на своем пути, высвобождая гнев и реализуя затаенные желания. Пожалуй, этот захватывающий и жуткий карнавал ярости – лучший эпизод в книге.
Мир «ДЖД» с Землей роднит не только проблематика. Согласно авторской космологии, они связаны взаимосообщающимся эфирным каналом. Через него налажена торговля человеческими детьми, так как люди – ценный дефицит в «высшем» мире Железных Драконов. Ценный потому, что из брака эльфа и человека рождаются полуэльфы, наиболее пригодные для пилотирования драконов.
Похищенные земные дети именуются особым термином – подменыш. И как раз одна из таких подменышей Джейн – главная героиня романа Суэнвика. Сюжет выстроен вокруг ее сложного жизненного пути, взросления, переосмысления ценностей... повествование разделено на четыре стадии, почти по Толстому – «Детство. Отрочество. Юность» плюс зрелость. Все начинается с трудного кабального детства, с работой на заводе до седьмого пота, злобным надзирателем над душой и безуспешными попытками сбежать. Это футуристический «Оливер Твист». Но проходит некоторое время, Джейн растет, и происходящее уже больше напоминает темную вариацию школьно-подростковой поттерианы, со старостой-стукачом и загадочным директором-тираном. Когда же героиня вступает под своды института, начинаются разгульные студенческие вечеринки, секс-наркотики-алхимия, и в тексте чувствуются флюиды молодежных сериалов по МТВ. Вообще, секса в «ДЖД» много (бурлящие гормоны молодой девушки…), от особой секс-магии до извращенчески-детальных портретов гениталий троллей. Радует оригинальность и органичность вплетения эро-мотивов в историю, на них даже держится часть интриги сюжета.
Сюжет сам по себе не отнесешь к закрученным, он спокойно-биографичен, взрывается лишь в нескольких узловых моментах и не вызывает сумасшедшего интереса. Всё и вся вертится лишь по одной орбите – вокруг Джейн.
Так в чем же тогда фокус? Что главное в «ДЖД»? Или это просто безыдейная приключаловка очередной Элли в очередной стране Оз? Нет. Главное в «Дочери…» — это щедрая философская начинка. Книга, по сути, о духовном поиске, о вечном экзистенциальном вопросе, вопросе, которым задается Джейн на каждом этапе жизни. «Для чего я живу, и к чему стремлюсь? В чем смысл бытия?». Это сквозное исследование, красной линией проходящее через все злоключения героини, нарочито высвеченное прожектором гиперболизированного мира. И, несмотря на неутешительные выводы Джейн, тон размышлений все же обнадеживающе оптимистичен.
При этом глубокомысленный заряд романа покрыт тонким слоем психоделики. Читая некоторые эпизоды «ДЖД», особенно ближе к финалу, как будто погружаешься в замысловатый переливчатый бред, лихорадочно-тягучий поток сознания матерого сомнамбулиста. Эстетика бессмыслицы не лезет на первый план, но приятно гармонирует с общим посылом. Гурманы абсурда будут довольны. Хотя за рядом странностей все-таки есть и символическое значение, поддающееся расшифровке при условии вдумчивого чтения и/или багажа знаний по философии.
***
В конечном счете, даже хорошо, что Суэнвик не стал воздвигать многотомный эпический цикл на основе своего многообещающего мира, а сохранил в нем душу, емко вместив все, что хотел, на пятистах страницах. «Дочь железного дракона» — это полотно добродушного сюрреалиста; книга, которая совершенно неожиданно может стать самой любимой. Для этого в ней есть и необходимая глубина, и своя перчинка, и потенциал многократных перечитываний.

Итак. «ДЖД» стоит читать, если:
— Вы хотите почитать «что-нибудь эдакое», но не знаете, что
— Вы хотите увидеть интересную непротиворечивую модель самобытного фэнтэзи-мира на постиндустриальной ступени развития (или просто хотите понять, как в одной книге соседствуют гоблины и телевизоры)
— Вы любите произведения с глубоким смыслом, любите подолгу размышлять над прочитанным; изучать книгу как головоломку, проникая в каждый нюанс, стараясь разобраться в авторском месседже
— Вы любите романы с центральным персонажем, вокруг которого крутится действие, и судьба которого расписывается во множестве подробностей
— Вы любите психоделику и всяческие изысканные странности

«ДЖД» не стоит читать, если:
— Вы не приемлете многочисленные секс-сцены
— Вы хотите прочесть что-либо с по-настоящему увлекательным закрученным сюжетом
— Символичность повествования и скрытость подспудного смысла наводят на Вас скуку
— Вы предпочитаете эпические полотна, с детально прописанным мироустройством
Оценка 8

drogozin:
Когда кто-то вечером садится за компьютер и хочет написать рецензию на книгу, какой вопрос он задаёт себе в первую очередь?
За редким исключением этот краеугольный вопрос касается главной корневой идеи, основной мысли, цели книги; того, ради чего она была написана.
Кто-то скажет, что роман о взрослении человека, о его месте в мире, о поиске этого места. Возможно.
Как автор это реализует? Им создаётся невероятный, невозможный и бесконечно враждебный мир. Мир населён на первый взгляд невероятными существами, у которых есть рога и хвосты и страшные рожи из ночных кошмаров Гильермо дель Торо. Но приглядевшись, становится понятно, что один зелёный чёрт – вылитый ваш сосед по общежитию, такой же наивный сексуально озабоченный лопух. Красная рогатая кикимора говорит точь в точь, как ваша двоюродная сестра. Она в душе совсем не плохая, просто толстая и в очках, ей не хватает внимания и она обозлилась на весь свет.
Не совсем ровно, но логически последовательно Суэнвик открывает суть мира чертей и железных драконов глазами сначала маленькой девочки, затем девочки-подростка, и наконец почти взрослой девушки. Это очевидный ход, ведь где и как проще всего показать всю боль и радость, всю красоту и подлость, где у нас были самые большие наслаждения и самые жестокие разочарования? И по мере проникновения ты понимаешь, что это наш мир, наша жизнь. И переживание первого сексуального контакта, первая потеря, радость успеха и горечь одиночества ни капли не меняются от добавления к картине эльфов – бессмертных наркоманов и жестоких стальных драконов. Не уменьшаются, но и не делаются глубже.
Тогда становится ясно, что все названные выше мысли – и взросление и поиск места и предназначения – тоже антураж, как гномы с вурдалаками, антураж второго уровня, идейный антураж. А осевой мыслью, и главным красным стержнем и смыслом романа является идея о человеке и людском сообществе, которые остаются и останутся собой в любом месте и обстановке. Будут влюбляться в урановых рудниках Венеры, обижать своих близких людей в садах Атлантиды, любить своих детей в постъядерном мире и виртуальной реальности. И подлость и мелочность свою никуда не денут даже в потерянном раю.
А дракон в книге скорее символ, чем действующее лицо, квинтэссенция и средоточие сущностей и движущих сил общества людей. Локальный сгусток энтропии, непокорности и обиды.
В автографе на моём экземпляре «Дочери железного дракона» Майкл Суэнвик написал «May your life be free of dragons». Вряд ли оно так получится. Да и незачем.
Оценка 8


mitra:
Роман действительно весьма неоднозначный. Местами хотелось бросить чтение, иногда было противно, иногда читал запоем, забыв обо всем на свете... Мне эта вещь напомнила, в первую очередь, Кэрроловскую «Алису», только для взрослых. Эдакая гротескная фантасмагория, смесь всего на свете, приправленная откровенной жестокостью, садизмом, иногда слишком распущенная и вызывающая. Но самое главное, книгу интересно читать, и интересно не потому, что там есть магия, механические драконы или сексуальные сцены. В первую очередь сопереживаешь героине книги, хочешь узнать ее дальнейшую судьбу.
В общем мои впечатления от книги крайне положительные, но стоит отметить, что книга очень на любителя.
Оценка 8
---
Критический отзыв

Kniga:
Забавный роман. Действительно весьма забавный. Интересный, необычный, хорошенько запутанный, но, с другой стороны, довольно скучный, порой обычный до тривиальности и скуки, вот такое вот сочетание. Чтение, впрочем, увлекательное.
Предположительно автор намеревался кого-то шокировать, вполне возможно. Проблема в том, что шокировать человека, который читал хоть немногое из написанного за последние сто лет невозможно, но вот, блин, все равно шокируются, хотя сам то эффект из дешевеньких и это очень вредно для кармы писателя, если он действительно этот эффект пестовал. Проблема тут в антураже – если выделять очевидные жанровые столбы, то Суэнвик сплетает техно-фэнтези и роман воспитания, сплетает ловко, смысловые разрывы не замечаются, никакого явного диссонанса. Главная героиня – Джейн, постепенно осознает себя и взрослеет в причудливом и жестоком мире, ну в общем тот еще «Дэвид Копперфилд», но на самом деле ни фига не постепенно, а как-то рывками, все-таки Суэнвик далеко не Диккенс. Стадии взросления выделены грубовато, напоминая дешевую пародию. Фэнзинный же антураж обыгран лихо – но именно, что очень лихо и броско, все те же дешевые эффекты. Разумеется, прекрасных эльфов очень заманчиво превратить в надменных и жестоких декадентов, высшую расу, но сам ход уж больно очевидный, грубоватый.
Ну а язык автора – посредственный, весьма средний, в лучшем случае – удовлетворительный. К сожалению, подобное встречается куда ни плюнь, такой стиль принято называть «сюрреалистическим», «галлюцинаторным» и всякими другими красивенькими словами. Так бывает, когда какой-нибудь «необычный» мир или фантазию воссоздают при помощи самых банальных слов и языковых штампов – что-то вроде У. Бэрроуза – сильных образов, живого мира из такого сочетания не получается и все недоделки размываются в дымке, обрывки размытые в большое пятно, откуда и оправдание во всяком «сюре» и т.п.
Язык Суэнвика довольно беден, а стиль очевиден и неуклюж, описания и сравнения даны самыми привычными словами и цветами, которые в ходу еще со времен классицизма. Он начинает роман со штампов, и тут не в переводе дело, на всех языках это нудные штампы: «жаркая волна, бьющая от вагранки, сбивала с ног, как удар кулака» («and waves of heat slammed from the cupolas like a fist»), и сейчас возникнет ощущение, что читаешь что-то вроде «Как закалялась сталь». Не создать специфического мира, пользуясь самым простым набором готовых фраз, ну никак не создать, хоть ты что напридумывай, хоть ты лопни. Суэнвик описывает скупо и не вдается в подробности, но это же делали многие и получалось круто – язык Кафки, почти протокольный, подчеркнут нюансами, странными деталями – и вот суховатый стиль «Превращения» все равно создает яркие образы. Суэнвик же находит самые интересные («шокирующие» конечно же всех подряд) образы (один «тролль-онанист» чего стоит) и описывает их очень скучно. Как будто автор просто пытается напридумывать что-нибудь эдакое и по быстренькому перечислить.
От концовки романа хочется плакать, так все глупо оборвано, весь сюжет сразу банализируется до какого-то дурного сна вызванного несварением желудка. А жалко, читается-то, в общем, с интересом.
Оценка 4

1. Роджер Желязны "Бизнес Джорджа"
Аннотация:
Если ты рыцарь, хоть и в плохо подогнанных латах и верхом на серой замученной кляче, то ты просто обречён сражаться с Драконом. Если ты Дракон, то непременно должен сражаться с Рыцарем. Но кто сказал, что из этих сражений нельзя извлечь обоюдную выгоду?..

2. Урсула Ле Гуин "Слово Освобождения"
Аннотация:
Непросто вырваться из подземелья, куда заточил тебя страшный и сильный враг. Ещё труднее принять решение уйти из жизни, чтобы в ином мире встретиться с ним, победить его и остаться навечно, охраняя покой живущих.

3. Герберт Уэллс "Мистер Скелмерсдейл в стране фей"
Аннотация:
Мистер Скемельсдейл, приказчик из бакалейной лавки после размолвки с невестой уснул на Олдингтонском холме, а проснулся… среди эльфов и фей. В качестве гостя и избранника самой прекрасной из фей Скмельсдейл был посвящён в их таинственный мир. Сама она призналась ему в нежной любви и обещала исполнить любое его желание… Но вместо того, чтоб ответить на её чувство, Скамелсдейл попросил денег для того, чтобы открыть лавку и жениться на своей невесте… Прозрение пришло слишком поздно. Долгие годы потом искал он свою фею, но всё безуспешно…
---
Если вы что-то хотите добавить к материалам статьи, предложить или посоветовать, то пишите в комментариях или непосредственно автору статьи.

Аннотация:
Дилогия «Лунная радуга» посвящена будущему космонавтики, проблемам, которые могут встать перед человечеством при исследовании Внеземелья. Глубокая разработка характеров, напряженный сюжет, убедительные описания техники и быта наших потомков делают повествование увлекательным и достоверным.

Рейтинг Фантлаба (оценка/число голосов):


Награды: Аэлита (Лучшее отечественное произведение), 1985

---
Интересные факты
Произведение задумывалось автором как цикл повестей о ближайшем будущем человечества с упором на фантастику ближнего прицела и освоение космоса. Это практически единственная из удачных попыток такого рода в отечественной фантастике.
Чтобы достичь наибольшей художественно достоверности, С. Павлов в работе над книгами полагался на беседы с настоящими космонавтами.
Существует комикс по мотивам книги и уникальное подарочное типографское издание ограниченного тиража к фестивалю фантастики "Звёздный мост" (Харьков, 2008).
Роман переведён на 8 зарубежных языков (Восточная Европа) и издан малыми тиражами.
В 2006 году С. Павлов учредил собственную премию "Лунная радуга", которая вручается "за высокие достижения в области фантастики".

Роман был экранизирован в 1983 году. Считается, что фильм получился недостаточно сильной для того времени художественной лентой. В целом он остался практически неизвестным для рядового любителя фантастики.
Велась работа над сценарием нового фильма, но к сожалению она так и осталась проектом. Также существует ряд любительских видеоклипов по мотивам различных эпизодов из романа.

Отзывы экспертов:

kkk72:
Классика научной фантастики. Автор один из первых в советской фантастике отошел от безудержного оптимизма по поводу осовения человеком космоса и задумался над возможными негативными последствиями. Воздействие неведомых сил на человека — ключевой вопрос книги и раскрыт он очень сильно. Действительно, возможно, когда-то люди под воздействием внеземных сил изменятся настолько, что придется задаться вопросом — кто может считаться человеком?
Очень хорошо показаны судьбы космических десантников, вынужденных скрывать свои суперспособности и маскироваться под обычных людей. Интересно развивалась линия детективного расследования, которое вел главный герой. Сильное впечатление произвели события на Япете, хотя именно эта часть читалась с определенным трудом.
оценка 8

antel:
Когда-то в детстве посмотрела фильм «Лунная радуга». Ничччего не поняла, да и сейчас не понимаю. Через пару лет мне попалась книга, еще в роман-газетах. Первая мысль — да не буду я читать эту мутотень! Но случайно открыла где-то на середине и... зачиталась. С тех пор прошло много лет, но для меня и сейчас «Лунная радуга» — это эталонный образец великолепной фантастики. Уровня Ефремова и Стругацких, не меньше. В романе нет безудержного оптимизма первых советских фантастов: ах, только бы дожить до будущего, а там будет ВСЕ и даже больше и идеальный мир, и идеальные люди, аллилуйя! Нет и апокалиптических прогнозов. Просто жизнь, как она есть, со всеми страхами и радостями. Да, может быть страхи в будущем Павлова несколько другие, чем у нас, сегодняшних, но они есть, а радости и печали те же. И герои Павлова настолько живые и настоящие, что все, что происходит в книге почти не воспринимается фантастикой. Люди остаются людьми, где бы и когда бы они не жили. А вот прогноз на будущее очень логичен и точен. «Мы осваиваем Внеземелье, а Внеземелье осваивает нас». Ибо скорее всего будет именно так, в бездумные скачки по космосу типа: я человек, что хочу, то и ворочу, как-то верится гораздо меньше.
Эта книга одна из тех, которые можно перечитывать бесконечно и она не надоедает.
оценка 9

terrry:
Каждому любителю фантастики, интересовавшемуся историей жанра в Росии, знакомо такое понятие — «фантастика ближнего прицела». Речь идет о произведениях, в основном, 50-х гг. «Фантастикой» тогда часто называлось какое-нибудь сомнительное рацпредложение. В литературоведении возник даже специальный термин – «теория предела». Наиболее известные «предельщики»: В. Немцов, В. Охотников, В. Сапарин (последний, пожалуй, в меньшей степени). Близок к ним был и А. Казанцев.
«Лунная радуга», на мой взгляд, — пример того, какой на самом деле должна быть фантастика «ближнего прицела», избавленная от глубокого методологического порока в виде идеологии «предельщиков». В самом деле, автор показал развитие уже ИМЕЮЩИХСЯ тенденций освоения солнечной системы, а не их возможных (мыслимых) перспектив, что характерно для фантастики о далеком будущем. Но исследование БЛИЖАЙШЕГО будущего, каким оно видится автору, в силу этого и представляет особый интерес. В такой фантастике больше от футурологии, чем от визионерства.
Приятно отметить, что «Лунная радуга» является полноценным романом, удовлетворяющим этому строгому критерию по количеству героев и сюжетных линий, временным рамкам действия, глубине анализа рассматриваемых вопросов. Это произведение требует «вчитывания». Психологически и «характерологически» герои выписаны достаточно глубоко и убедительно. Хотя романом-эпопеей я бы его всё-таки не назвал — немного не та стилистика, не хватает картин земной жизни. В общем, отсутствует такой структурообразующий элемент романа-эпопеи, как философско-исторические отступления.
Много места в романе уделено приключениям. Однако видно, что это не авантюрные развлекательные передряги, а закономерные следствия жизненных обстоятельств, обусловленных генеральным замыслом произведения. Очень здорово придумано необычное явление — «оберонский гурм». И всё же автор иногда несколько увлекается описанием «остросюжетных» моментов. Это, пожалуй, единственный недостаток романа. Космический антураж, технические детали описаны замечательно – никакого намека на наивный дилетантизм. Вообще, очень хорошо проработан «фон» повествования.
В «Лунной радуге» автор, на мой взгляд, проводит программную мысль: выход человечества уже ТОЛЬКО за пределы Земли, в ближний космос неотвратимо и необратимо изменит цивилизацию. И автора интересует то, какими будут эти изменения. Если Лем говорил: «Среди звезд нас ждет НЕИЗВЕСТНОЕ!», то С. Павлов, в свою очередь, продолжает: «Среди планет (нашей собственной системы) нас ждет НЕИЗВЕСТНОЕ!»
Поразмыслив, приходишь к выводу, что «Лунная радуга» — произведение (к сожалению), едва ли не единственное в своем роде. Из предтеч можно назвать «Страну багровых туч», и, более отдаленно, «Рассказы о пилоте Пирксе» и некоторые ранние рассказы Р. Хайнлайна. Кстати, напрашивается ещё одна очевидная аналогия с Лемом. Нортон со товарищи с точностью до наоборот напоминают Элла Брегга и прочую компанию небетризованных. Впрочем, все эти аналогии совершенно далеки от каких-либо заимствований.
Резюме: одна из лучших книг русской советской НФ! Не ставлю «10» только потому, что десятки у меня зарезервированы для непревзойденных эпохальных книг, таких как, например, «Туманность Андромеды».
оценка 10

Критический отзыв
Подходящего четкого критического отзыва на книгу не нашлось, поэтому приводим здесь отзыв-ощущение.

Al34561:
Ради интереса я прочитал некоторые отзывы и заметил одну особенность. Большинство читали когда-то давно и теперь вспоминают впечатления от книги на тот момент. А я пытался прочитать её сейчас, очень трудно пошло. Я согласен, что когда-то и фильм "Через тернии к звёздам" смотрелся очень круто и жизенно, но сейчас... увы, на фоне современных голливудских блокбастеров он блекнет и не производит того же впечатления. Тоже самое произошло и с этой книгой. Современному читателю, в моём правда лице, одолеть её трудно и скучно. Это как смотреть старый, советский ещё фильм про производственные подвиги советских рабочих и отношения между ними в процессе этого самого производства. Как винтаж конечно доставляет, в остальном можно легко пройти мимо, ничего не потеряете.
оценка 6

1. Борис Штерн "Чья планета?"
Аннотация: Жила была планета, и однажды ее открыли, но открыла ее не одна цивилизация, а сразу несколько, и, конечно же, возник спор «А чья планета?».

2. Сергей Лукьяненко "Поезд в Тёплый Край"
Аннотация: Зима. Обычное явление природы. Однако если в августе начинает идти снег и температура воздуха опускается настолько, что выжить в этом холоде невозможно, все стремятся в «Тёплый край». Билеты на поезд, идущий в благословенный край, где можно выжить, куплены за бешеные деньги, но не каждый способен понять, что ему не хватило места в поезде. Вот тут-то и выясняется, кто что из себя представляет...

Аннотация:
Это история всего лишь одного мира. Мира, где, в начале своей истории, люди сражались с демонами за существование. Мира, где люди, победив демонов и обретя небывалое могущество, стали Богами. Мира, где Боги, бывшие когда-то людьми, забыли, кем они были и за что сражались.
Это история всего лишь одного человека. Человека, сражавшегося против демонов плечом к плечу с товарищами. Человека, бывшего равным среди Первых. Человека, которому достало силы отвергнуть божественность и сохранить свои мечты и идеалы. Человека, сохранившего в своем сердце любовь и дружбу.
Это история бога, оставшегося человеком. Ибо только богу достанет силы, чтобы опрокинуть Небо, и только человек имеет мужество бросить вызов Небожителям.

Рейтинг Фантлаба (оценка/количество оценивших):



Награды:
Хьюго / Hugo Award (Роман), 1968
Премия Лазара Комарчича / Награда Лазар Комарчић (Зарубежный роман), 1985

Интересные факты:
Сюжет романа и его персонажи позаимствованы из индийской мифологии. Соответственно, произведение практически в обязательном порядке требует хотя бы начальных знаний по этому предмету. Иначе восприятие текста будет неполным.
Р. Желязны применяет в книге не такой уж редкий, но достаточно своеобразный приём повторения и/или переосмысления на новой основе религиозного мифа. Читатель, не зная в начале книги предыстории событий, намеренно мистифицируется автором, принимая роман за свободное изложение индийского эпоса. Лишь по мере накопления деталей приходит осознание истинного смысла происходящего. Похожий приём, например, для христианства был использован Д. Хоганом в романе "Кодекс творца" или в повести И. Варшавского "Петля гистерезиса".
Книга Р. Желязны породила ряд подражаний. Так, более всего, российскому читателю известна трилогия Олди "Чёрный Баламут", построенная на аналогичной мифологической и идейной основе.

Роман пытались экранизировать, но дальше проекта дело не пошло. Однако, благодаря попытке экранизации "Князь Света" обогатился новыми иллюстрациями

Перевод: Перевод В. Лапицкого принято считать классическим. Читатели хвалят его за общее качество и удачный "перевод" игры слов, но поругивают за адаптацию стилистики. Перевод К. Златко известен гораздо меньше и отзывы о нём, как и о безымянных переводах с вариантом названия "Бог света", неудовлетворительные.

Отзывы экспертов:

Вертер де Гёте:
Одной из самых любимых книг моего детства стало популярное изложение «Рамаяны», когда-то случайно попавшее мне в руки; понятно, я воспринимал её тогда как оригинальную сказку, но герои книги очень запомнились и полюбились, особенно демоны-ракшасы, одно только описание их уродливых обликов занимало страницы полторы)). Конечно, я сильно обрадовался встретив старых знакомцев в книге Желязны. Книга мне не просто понравилась, но заставила взглянуть на весь фантастический жанр совершенно по-другому: удивительное сочетание фантастики и фэнтези, науки и волшебства, серьёзная философия и интересные приключения, отсылки к индуистским, буддийским и христианским мифологическим сюжетам. Эмоциональность, порой трогающая до глубины души и удивительная понятная, просто житейская мудрость. Для меня эта книга несомненно стала вехой, событием.
оценка 10

Ruddy:
Читал книгу три месяца. Считаю, что произведения такого порядка, такого качества и такой изысканности нельзя читать залпом, быстро, влёт. Теряется то ощущение загадочности, сказки, потрясения, которое испытываешь с каждой перелистнутой страничкой.
Роман потрясает глубиной переживаний, контрастом ощущений и попыткой осознать, понять крайности жизни: жизнь и смерть, падение и возвышение, бессердечность и великодушие, любовь и ненависть. Это видно на примере как героев, так и самого мира, построенного автором. Именно это произведение поставило для меня очередную планку в оценке других книг, привело к пониманию некоторых жизненных ценностей совсем с другой стороны.
Это замечательно.
оценка 10

nikalexey:
С самого начала романа автор погружает читателя в новый неизведанный мир. При этом с первых же строк читателя ждут несколько неожиданностей. Во-первых, основа – не так уж и много произведений построено на индуистской мифологии. Ну не популярно это в западном мире, несмотря на повальное нынешнее увлечение индуистскими религиями и обилие соответствующей литературы, которую пытаются продавать везде, даже прямо на улицах. Тем не менее, мало кто из писателей настолько разбирается в индуистской мифологии, что рискнет написать по ней роман.
Во-вторых, мир – с самого начала – после упоминания молитвенной машины, построенной в монастыре для вызова Будды из нирваны — читатель сразу настраивается на новый мир, в котором будут переплетены технологии с мифическими временами, когда боги спускались на землю и вершили свои дела среди людей.
Дальнейшее, в принципе, повторяет многие книги – есть боги, и есть тот, кто собирается бросить им всем вызов, будет пытаться любой ценой «скинуть иго» богов и освободить угнетаемый простой народ. В этом отношении Желязны не проявил какой либо оригинальности – этот сюжет известен еще со времен древних мифов. Тем не менее, и тут Желязны внес свою авторскую новинку. Несмотря на то, что речь идет о противостоянии богов, экшена как такого в книге почти нет. Нет великих битв, от которых будет содрогаться земля и падать звезды с небес и других катаклизмов, дерзких героев с клинком, бросающих с вызов богам, тысячных армий сходящихся на бескрайних полях. Конечно же, будет пару сражений, но не таких уж масштабных, не того «размера», которые были бы присущи обычным войнам богов.
Герой Желязны – Князь Света решил пойти другим путем, за что и получил свое прозвище, ставшее названием романа. Он решил бороться с богами их же собственным оружием – верой и религией. Причем не религией противостояния, которая бы противостояла богам, показывала бы их порочность и «незаконность». Нет, Сэм провозгласил себя Буддой и решил проповедовать буддизм, который, как известно, является одной из самых терпимых религий. Учил мир терпению и смирению, побеждая этим оружием своих врагов. И, как оказалось, путь его был выбран верно.
Текст представляет собой, в особенности условная первая часть, сборник небольших сказаний о начале пути Сэма, как он постепенно шел к своей цели – низвержения Небесного града.
Нужно также остановиться и на языке романа. Как и всегда у Желязны, он чрезвычайно ярок, в особенности, когда это касается описаний мест. И уж полностью раскрывается, когда дело заходит об описаниях неких нереальных и призрачных локациях, существование которых в обычных условиях невозможно. Кстати, это довольно характерно для всего творчества автора. К тому же по манере письма автор старался максимально приблизиться к стилю древних сказаний, в духе Махабхараты. И это у него получилось. Восточный колорит виден не только в диалогах персонажей, но и в описаниях.
Еще хотелось бы пару слов сказать о недостатках в построении мира, которые бросились мне в глаза. Первое — наличие ракшасев, демонов, и других существ, которые были, судя по всему, в этом мире до прибытия людей, хотя об этом и упоминается вскользь. Тем не менее, они каким-то образом вписались в существующий порядок, стали абсолютно похожи на демонов индуизма, а главное — воспринимают пришедших людей как богов. Не спорю, после пришествия в этот мир люди победили демонов, тем не менее, все ракшасы воспринимают существующий порядок и «следуют линии религии» диктуемой Небесным градом, хотя и помнят те времена, когда люди еще не были богами. И не разу в разговорах с Танакой не прозвучало слово «пришелец». Довольно странное поведение для аборигенов по отношению к захватчикам.
Второе — это сам факт наличия богов и «обычных» людей. Ведь, по сути, все боги этого мира, просто люди, прожившие не одну сотню жизней. Да и на протяжении всего романа автор так и не дал ответа — каким же образом первые стали богами, где грань между технологиями и их внутренними силами (как, к примеру, убийство взглядом у Ямы). Эта смесь между технологиями, людскими и божественными возможностями, которые перетекают из одного в другое, часто даже без определения, что перед нами (взять того же Мару), делает довольно существенную прореху в мире, созданному автором. Такое ощущение, что даже сам Желязны не определился по многим вопросам. Ведь ни разу никто, даже Сэм, ни разу не произнес: «Мы просто обычные люди, обладающие большими знаниями, чем простые смертные». Даже между собой они упорно именуют себя богами.
Тем, кто не читал роман, даже не могу с уверенностью сказать — понравится ли этот роман другим. Довольно трудно подобрать похожий роман, чтобы провести параллели, с чем-то сравнить его. Романов на индуистской мифологии практически нет (по крайней мере, я не могу вспомнить ни одного).
Одно могу сказать – если привыкнуть к манере повествования и труднопроизносисмым и тяжелозапоминаемым именам героев – удовольствие от прочтения гарантировано.
оценка 10

Критический отзыв:

Мета:
Мое мнение о книге непрестанно менялось в процессе ознакомления. Начало весьма заинтересовало. Дальше я некоторое время терялась в мутных нестыковках, пока наконец не поняла, что уже давно идет бэк-ап, и тут пришло разочарование. Знание промежуточной развязки убило основное удовольствие и временами порождало безотрадную скуку. Финальная же часть вышла скомканной: туманны мотивы некоторых персонажей, битва сводится к потасовке между лидерами, загадочное лишь упомянутое супер-оружие Ниритти так и осталось неиспользованным, да еще и выясняется, что все вполне может устроится как надо и своим ходом.
Следует сделать отступление и сказать, что в свое время «Хроники Амбера» стали для меня настоящим откровением и были им долго, пока я не поняла, что за сплетением многозначных символов не скрывается ничего... Любить хроники я меньше не стала, но перестала доверять Желязны. Теперь в каждом произведении я ищу скрытый подвох и, как ни странно, нахожу. Так и в «Князе Света» под отменной шоколадной глазурью из индуистской мифологии скрывается весьма пресная начинка обычного НФ-боевика. Сама тема не просто колонизации чужой планеты, а судьбы поселенцев через много столетий после нее, очень импонирует, но при всем расписывании божественной иерархии (хотя для меня так и осталась неясной суть обликов и атрибутов) жизнь обычных людей остается за рамками повествования. А вопросов накапливается много: как проходило терраформирование кроме истребления враждебных существ; как вообще можно выжить в чужеродной среде обитания, находясь на средневековом уровне развития; да и как возможно столь сильное падение от космической цивилизации до совершенного примитива? С той же реинкарнацией всплывают неточности: ладно боги переселяются в искусственно выращенное тело, но что с обычными людьми? Раз воспоминания о прошлых жизнях сохраняются, то мир должен быть полн либо детьми с разумом взрослых (привет Алие Атрейдис), либо личностями, подавленными переселенными к ним индивидами. Общество с подобной организацией принуждено быть до крайности консервативным и заторможенным, а горечь накопленных обид и утрат у очень многих обязана перевалить за ту отметку, когда воли к жизни уже не остается. Эти и подобные вопросы постоянно маячили где-то на периферии сознания, а ответа не получили. В общем, отсутствие должной механики удручает... Герои не цепляют, они теряются за божественными личинами, разве что Яма обладает толикой харизмы, но не более. Даже Сэм не вызывает абсолютно никакого эмоционального отклика, про остальных и говорить нечего. Что в книге отменно целиком и полностью — стиль, язык и перевод В. Е. Лапицкого. Возможно, если бы я была более глубоко знакома с индуистской и буддийской мифологиями, роман произвел бы на меня большее впечатление, но на данный момент не зацепил. Под властью богов эта планета неприятная и угнетающая, а без них теряет всякую оригинальность, мельком упомянутые местные флора и фауна не способны стать изюминкой. И жить в таком мире нет ни малейшего желания.
оценка 6

1. Джордж Мартин "Короли-пустынники"
Аннотация: Саймон Кресс коллекционировал инопланетных животных и время от времени скармливал одних другим ради забавы. Потом ему все наскучило и он решил купить такую зверюшку, которой не было еще в его коллекции. Заодно можно вызвать зависть у коллег-коллекционеров. В одном магазине Саймону предложили маленьких существ, видом своим похожих на насекомых. Но это были короли-пустынники — животные, отличающиеся коллективным разумом, способные строить замки для своих нужд, вырастающие в крупные особи и обожествляющие своего хозяина. Саймону понравилась идея стать Богом. Через несколько дней после покупки четырех колоний коллекционер стравил их, вызвав десятки смертей. Он даже организовал впоследствии тотализатор. Пустынники были хорошими бойцами, без жалости убивающие своих врагов. И даже не брезговали человечиной…

Награды:
Небьюла / Nebula Award (Короткая повесть), 1979
Хьюго / Hugo Award (Короткая повесть), 1980
Локус / Locus Award (Короткая повесть), 1980
Великое Кольцо (Перевод, малая форма), 1992
Сталкер / Stalker (Переводной рассказ), 2004

2. Генри Каттнер, Кэтрин Мур «Все тенали бороговы...»
Аннотация: Игрушки из будущего становятся причиной исчезновения двоих детей в прошлом, а также влияют на написание Кэрролом «Алисы в Зазеркалье».

3. Урсула Ле Гуин "Слово для «леса» и «мира» одно"
Аннотация: В повести «Слово для леса и мира одно» на основе снов, т. е. при помощи умения «читать» бессознательные образы, делаются выводы о самых главных поступках. Здесь огромную роль играют именно люди, способные понимать сны — «сновидцы». И это понятно — бессознательное замечает то, что не заметило сознание…

Награды:
Хьюго / Hugo Award (Повесть), 1973

Аннотация:
Попавший в кораблекрушение Чарльз Эдвард Прендик, оказывается на острове, где живёт и работает доктор Моро со своим помощником. Он становится нечаянным свидетелем экспериментов учёного, а также их последствий.

Рейтинг Фантлаба (оценка/количество оценивших):


Интересные факты
Как и все романы Г. Уэллса, "Остов доктора Моро" не является сугубо фантастическим произведением, где ставка сделана лишь на сюжет и события. Роман затрагивает весь базис человеческой социальности — религию, этику, социологию, психологию, научный прогресс, вопросы назначения разума.
Книга оказала настолько мощное воздействие на зарождающуюся фантастику, что образ жестокого творца-вивисектора не сходит с сцены художественных произведений до сих пор.
Роман неоднократно экранизирован. Под его прямым влиянием написано немало книг, например, знаменитое "Собачье сердце" М. Булгакова.
---
Переводы:
Помимо наиболее распространённого в советских изданиях перевода К. Морозовой, который признаётся хорошим, существует несколько дореволюционных переводов романа, ныне малоизвестных. В 1996 году в рамках проекта "Собрание сочинений Г. Уэллса" В. Бабенко сделал улучшенные и расширенные переводы некоторых произведений, в числе которых был и "Остров доктора Моро". Кроме того, в 2001 году был издан ещё один вариант перевода неустановленного качества от М. Зенкевича. Таким образом, знакомства с романом следует рекомендовать надёжный профессиональный перевод Виталия Бабенко.

---
Отзывы экспертов:

Dentyst:
Недавно перечитал. Ну и просмотрел по диагонали отзывы на одну из любимых и, по-моему, значимых книг, не только фантастики, но и вообще мировой литературы. Удивился — рецензентами в основном отмечена фантастико-ужасная сторона романа. Мне же кажется, что это как раз не главное в книге, хотя и важная составляющая текста.
А вот, что мне видится (послойно):
— Слой об ответственности творца перед своими творениями. Моро — творец, Бог, если угодно. Уж, если посмел вмешаться в природу, то не надо бросать на произвол судьбы своих недочеловеков, едва научив их читать, писать и лицемерно повторять строки «закона», своеобразной религии, которая (по мнению Моро) и делает человека человеком. Короче — «Ты навсегда в ответе, за тех, кого сотворил.» Извините за перефразировку другого классика.
— Слой сатирический. Общество зверолюдей — картинка-пародия-аллегория на общество человеческое. Живя цивилизованной жизнью и повторяя в разных вариациях заклинание «Разве мы не люди?», мы каждый день проявляем животные черты доставшиеся нам по наследству от предков-зверей. Недаром Прендику, вернувшемуся к цивилизации, в каждом мерещились явные звериные черты. А мерещились ли? Может быть он просто начал видеть суть вещей?
— Наверное, можно выделить и слой цивилизаторский. Великобритания в те времена взвалила на себя «бремя белого человека»(как будто кто просил) — окультуривать «отсталые» народы, часто даже против их воли. Вот и получали таких гиено-свиней, свободолюбивых и непокорных(Индия, Афганистан).
— Слой критикующий религию: зверолюди при свете дня хором повторяют за Глашатаем Закона заповеди Моро, чтобы ночью благополучно нарушать их — против природы не попрёшь. Что-то такого же рода случалось и в викторианской Англии — почтеннейшие и нравственные на людях граждане превращались за закрытыми дверями в неприятнейших людей.
Вот примерно то, что я разглядел в романе, и никаких ужасов, никаких страхов — просто логичное развитие тогдашнего (а быть может и нынешнего) общества, ну разве немного приукрашенное авторской фантазией. Значит и жизнь такая — страшная, когда вступают в конфликт пережитки животного прошлого с наработками цивилизации.
Ну и в заключение — история, говорят, повторяется дважды: первый раз, как трагедия; второй раз, как фарс. С этим романом то же самое. Спустя некоторое время наш соотечественник М.А. Булгаков написал свою версию переделки собаки в человека.
Оценка 10

Sergo2:
...перечитал книгу, читанную лет десять назад. И восхитился. Сейчас так не умеют. Точнее — не хотят.
Без нагромождения трупов и крови, без мистики и откровенных ужасов — создать настолько гармонично-страшную вещь! И не внешне страшную — психологически! Представляешь себе кошмарное общество несчастных зверо-людей, живущих в вечном страхе и в вечных искушениях. Запрет на естесственное — и наказание за следованию голосу природы. Ты создан в мучениях — и либо живешь в мучениях, либо умрешь в мучениях! И все по воле холодного интеллекта Всевышнего...
Не жили ли мы 70 лет в подобном обществе? Партия — тот самый Моро, требующий невозможного и наказывающий за невыполнение невозможного.
А мировая религия не пытается делать с человеком тоже самое?
Но как бы они все не старались — природа возмет свое. И человек будет следовать своему природному предназначению.
Оценка 10

redmarie:
Несмотря на безоговорочное восхищение романом, все-таки основное возникшее чувство — острая жалость.
К Прендику, которому не повезло попасть на остров, где пережив испытания не только физические, но и душевные, пройдя цепочку страх-жалость-отвращение-отчаяние, он уже никогда не станет прежним.
К Монтгомери, которому в его молодые годы достался удел одинокого пьяницы, не имевшего другого наставника, кроме Моро, и других друзей, кроме зверо-человека.
К Моро, который схож с тем жестоким малышом, что ради интереса отрывает мушке крылышки и отпускает полетать. Доктор играет с живыми существами как с конструктором: а что будет, если я совмещу это и это? И что самое страшное, он Верит в то, что творит благо! Жаль, такому таланту могло быть уготовлено достойное применение. Жалость вызывают и потуги доктора выдать себя за Создателя. Некое извращенное стремление к совершенству, когда в природе и так все гармонично и цельно.
И, наконец, к зверо-людям. Этим НЕДОчеловеку/НЕДОживотному. «Раньше они были животными, их инстинкты были приспособлены к окружающим условиям, и они были счастливы, насколько могут быть счастливы живые существа. Теперь же они были скованы узами человеческих условностей, жили в страхе, который никогда не умирал, ограниченные Законом, которого не могли понять...» Вся жизнь — сплошное беспросветное страдание...
Финальные события подавляют. А поскольку все описанное — «пародия на человеческую жизнь» и общество, современные реалии узнаются практически в каждом абзаце, становится горько.
По моему скромному мнению, если книга способна вызвать настолько сильные эмоциональные переживания, то это несомненно выдающееся произведение. Браво, мистер Уэллс!
Оценка 10

---
Критический отзыв

Внятного критического отзыва на данный роман обнаружить не удалось. Приносим свои извинения.

1. Эдгар По "Падение дома Ашеров" — 1839
Аннотация:
Родерик Ашер, последний отпрыск древнего рода, приглашает друга юности навестить его и погостить в фамильном замке на берегу мрачного озера. Леди Мэдилейн, сестра Родерика тяжело и безнадежно больна, дни её сочтены и даже приезд друга не в состоянии рассеять печаль Ашера.
После смерти Мэдилейн местом её временного погребения выбирается одно из подземелий замка. В течение нескольких дней Родерик пребывал в смятении, пока ночью не разразилась буря и не выяснилось одно чудовищное обстоятельство...


2. Роберт Стивенсон "Странная история доктора Джекилла и мистера Хайда" — 1886
Аннотация:
Странная и загадочная история таинственного Генри Джекила наводит на безотчетный ужас своей необъяснимостью. Каким образом добропорядочный, уважаемый всеми человек, с ровным, спокойным характером, может быть связан с этим порочным человеком Эдвардом Хайдом, совершающим зверские поступки? Почему такие странные условия в завещании доктора? Где обитает этот Хайд и куда он постоянно бесследно исчезает? Запутанные происшествия, в которых роковым образом переплетаются эти два лица, обрываются трагически… И только дневник покойного, изобилующий жуткими подробностями, проясняет картину происходивших событий.

3. Роберт Говард "Голуби ада" — 1938
Аннотация:
Двое мужчин на автомобиле скитались в поисках приключений. Они решили заночевать в случайно попавшемся заброшенном доме. Среди ночи один из них ушел на звуки странного свиста, доносившегося с верхнего этажа. А вернулся — мертвец с топором в руках.
Оставшийся в живых Грисвелл еле спасся. С помощью местного шерифа он пытается узнать — кто или что обитает в проклятом доме.