Данная рубрика представляет собой «уголок страшного» на сайте FantLab. В первую очередь рубрика ориентируется на соответствующие книги и фильмы, но в поле ее зрения будет попадать все мрачное искусство: живопись, комиксы, игры, музыка и т.д.
Здесь планируются анонсы жанровых новинок, рецензии на мировые бестселлеры и произведения, которые известны лишь в узких кругах любителей ужасов. Вы сможете найти информацию об интересных проектах, конкурсах, новых именах и незаслуженно забытых авторах.
Приглашаем к сотрудничеству:
— писателей, работающих в данных направлениях;
— издательства, выпускающие соответствующие книги и журналы;
— рецензентов и авторов статей и материалов для нашей рубрики.
Обратите внимание на облако тегов: используйте выборку по соответствующему тегу.
Режиссер Джеймс Ван в современном кинематографе фигура довольно известная. На его счету сразу несколько успешных хоррор-франшиз ("Пила", "Астрал" и "Вселенная "Заклятия"), чьи высокие кассовые показатели открыли ему путь в мир больших бюджетов, в результате чего на свет появились такие блокбастеры как "Форсаж 7" и "Аквамен".
Но как это часто бывает каждый творец рано или поздно возвращается к своим корням. Вот и Ван захотел отдохнуть от крупных проектов и создать что-нибудь поменьше. Итогом этих стремлений стал фильм "Злое", заехавший в российские кинотеатры на минувшей неделе.
В центре внимания картины находится девушка по имени Мэдисон, ждущая ребенка от мужа-тирана. Однажды ночью супруги подвергаются нападению некоего таинственного существа, после чего у Мэдисон возникает ментальная связь с извергом и она начинает видеть как тот продолжает совершать свои кровавые дела. Вместе с детективами из отдела убийств девушка решает выяснить природу монстра и остановить его. И правда, которая откроется им впоследствии, окажется по-настоящему жуткой.
Пожалуй, финальный твист — это единственный действительно интересный момент в новом фильме Вана, страдающем от немалого количества проблем. Первая из них — это максимально шаблонный сценарий. Ну, серьезно. Глядя на экран, ты не только знаешь наперед, что произойдет, но даже из каких фраз будут состоять диалоги персонажей. Предсказуемость сквозит буквально в каждом кадре, превращая просмотр картины в крайне унылое времяпрепровождение.
Также у фильма явный непорядок с атмосферой. История стартует в мрачных тонах а-ля "Заклятие", но потом резко сворачивает в сторону прилизанного мистического боевика (видимо работа над блокбастерами с обилием экшена не прошла для Джеймса бесследно). Я, в принципе, не против "движухи" в хоррорах при условии, что она не нивелирует саспенс. Однако в "Злое" происходит именно это (то есть, неспешное напряженное повествование очень быстро скатывается к беготне за существом, режущим людей направо и налево).
В музыкальном плане наблюдается похожее проседание. Вернее, "американские горки", которые ранее не были свойственны композитору Джозефу Бишаре, уже долгое время сотрудничающему с Ваном. Сначала мы слышим струнные пассажи (как будто взятые из картин о приключениях Эда и Лоррейн Уоррен), которые внезапно переходят в громкие электронные запилы в стиле синти-поп, которые, в свою очередь, сменяются стандартными мелодиями из кинокомиксов. И так по кругу до самой развязки, что весьма мешает восприятию. Ты просто не понимаешь, что тебе показывают: классический хоррор, оммаж ужасам прошлого или глянцевую мистику вроде ленты "Константин: Повелитель тьмы"?
И кстати, если вы ждете от фильма заявленных режиссером отсылок к "джалло", то можете о них забыть. Все-таки этот жанр итальянского кино обладает определенными особенностями построения сюжета и своей ни с чем не сравнимой атмосферой. А тупо нацепить на руки убийцы черные перчатки, вложить в них колюще-режущий предмет и заставить с его помощью умерщвлять всех подряд — это еще не значит снять свое собственное "джалло". Вот и получается, что "Злое" — это скорее обычный слэшер с претензиями на нечто большее, чем картина, которая могла бы встать в один ряд с работами Марио Бавы, Дарио Ардженто и Лючио Фульчи.
Да даже "Глаза Лоры Марс", которые считаются образцом американского "джалло", выглядят куда лучше фильма Джеймса. Там и герои колоритнее, и саспенс круче и концовка любопытнее. Поэтому если однажды перед мной встанет выбор какую из двух картин посмотреть, то я все же остановлюсь на ленте Кершнера, ибо "Злое" Вана повторного ознакомления явно не заслуживает.
На Литресе сегодня появился в продаже сборник "Темная волна. Лучшее", где читателей пугают мастера хоррора и мистического триллера Ольга Рэйн, Дмитрий Костюкевич и Максим Кабир.
Подробнее об этой книге из коллекционной серии "Русская жуть" здесь:
Кто считает, что приобретать коллекционные книги слишком дорогое удовольствие, и предпочитает с удобством скачать текст в свою читалку — добро пожаловать по ссылке.
Кстати, бумажные экземпляры заканчиваются, но несколько штук еще есть. Обращайтесь в личку.
А работа над ТВЛ-2 (она же РЖ-8) идет. Пока на ранней стадии, и первой уйдет в типографию РЖ-7, но зимой новый "тройник" с историями от трех авторов порадует ценителей темных жанров. И там будут сюрпризы, обещаю.
Открыта страница Анжелы Марсонс, британской писательницы триллеров. Её книги переведены на 28 языков общим тиражом более трёх с половиной миллионов экземпляров.
Мировая известность к ней пришла в 2015 году, когда вышел первый роман о полицейской из Бирмингема Ким Стоун, эта книга уступила первое место в мировых рейтингах только криминальному триллеру Полы Хокинс «Девушка в поезде». Вскоре издательство «Bookouture» поспешило заключить с автором договор на издание восьми триллеров.
Ким Стоун – инспектор полиции. Даже если ей никто не помогает, она готова найти преступника в одиночку и пойти в его логово. Храбрости ей не занимать, она будет добиваться правды на свой страх и риск. Её ждут опасные и запутанные дела, Ким Стоун предстоит найти самых жестоких преступников.
Как только вместе собираются хотя бы два человека, интересующихся темой литературного перевода, речь почему-то неизменно заходит о русских переводах Стивена Кинга — вот и мы с Екатериной не обошли эту тему. Хотя почему, собственно, «почему-то» — понятно почему.
Кинг — чуть не последний из по-настоящему выдающихся современных англоязычных писателей, которого до сих пор переводят не просто не очень хорошо, но вызывающе, демонстративно плохо. Так, как переводили в 90-е, когда считалось, что переводческая программа Prompt (гугл-транслейта еще не изобрели) — тоже, в общем, человек, а любой текст, набранный кириллицей, это уже радость и спасибо скажите.
Причем это, как говорится, не баг, а фича: издательство АСТ непоколебимо стоит на позиции, что «отечественному читателю переводческая манера Виктора Вебера привычна, близка и нравится». Действительно, Виктор Вебер работает с Кингом с самого начала, больше двадцати лет, и уже не одно поколение выросло на его переводах.
Собственно, для большинства читателей Вебер — это и есть Кинг, и когда последний опубликованный на сегодня по-русски роман «Институт» вышел, наконец, в отличном, прозрачном, музыкальном и очень близком к стилистике оригинала переводе Екатерины Романовой и упомянутой уже Екатерины Доброхотовой-Майковой, посыпались жалобы и претензии: это не тот Кинг, нас обманули, верните все как было!
Читательская консервативность — вещь понятная (на самом деле не очень), но проблема в том, что Кинг Вебера совсем не похож на Кинга, так сказать, самого Кинга. Когда-то мне на глаза попалось интервью Виктора Вебера, в котором он говорит что-то в том духе, что вот, мол, люди накрутили вокруг перевода, когда на самом-то деле все просто — берешь и переводишь, слово за слово.
Именно это он и проделывает, и если фраза «Хочешь мой суп? Сейчас я пойду и тебе его принесу» не кажется вам искусственной, то, возможно, переводы Вебера тоже не покажутся вам такими уж ужасными. Если же переводчик чего-то недопонял, то и читателю не обязательно – просто продолжаешь переводить все слова, одно за другим, и не тревожишься: не, ну а что, у писателя же так написано.
Идиома? Крылатое выражение? Устойчивый оборот? Скрытая цитата? Лишнее с точки зрения русского языка местоимение? Чуть более уместный синоним? Нет, не слышали — сказано же, главное не усложнять.
Надо ли говорить, что в результате текст Кинга (в оригинале очень ясный и лапидарный) на русском выглядит очень, очень тяжеловесно, а местами загадочно. Не увлекательная, сюжетная проза, но крутейший артхаус.
Многие годы я билась над этой загадкой — как, почему читатель на это соглашается? Зачем так мучиться там, где мучения не предусмотрены? Ну, ладно в самом деле темный, закрученный и непонятный Пинчон — там и правда черт ногу сломит, но с Кингом-то за что так — он простой писатель! И вот разговор с Катей Доброхотовой-Майковой расставил все по своим местам – ее версия этого читательского стокгольмского синдрома выглядит очень убедительно.
По мнению Екатерины, люди, когда-то пытавшиеся читать Кинга на английском, возможно, не очень хорошо владели языком. Как результат, чтение было для них трудным, требовало усилия, а многие фрагменты так и оставались не до конца понятными. И перевод Вебера дает им то же самое вожделенное ощущение — что ты читаешь что-то темное, сложное и эзотеричное и вообще «трудишься».
Словом, перевод оказывается в некотором смысле идентичен оригиналу: ты как будто смотришь на авторский текст сквозь мутное стеклышко, и от этого одновременно ощущаешь себя молодцом (ого, какие я непростые вещи могу!) и радуешься тому, что все же, как ни крути, а попроще, чем на английском (хотя бы все слова понятные). Я в целом не поклонник психологического объяснения всех феноменов, но эта гипотеза выглядит очень достоверно — думаю, так оно и есть, увы. И чтобы сломать эту порочную установку нужно время и направленные усилия.
Ну, а в заключение хорошая новость. Несмотря на то, что сборник малой прозы Стивена Кинга «И будет кровь» все же вышел в прошлом году в переводе Вебера (не полностью, но по большей части), а недавно появившийся в книжных магазинах роман «Позже» перевела Татьяна Покидаева (не Вебер, конечно, но тот же механистический подход минус разве что врожденная, вероятно, языковая глухота), над самым свежим его романом уже работает Екатерина Романова – и это точно будет принципиально лучше.
Хорошо бы, конечно, еще и старые вещи перевести заново, но надо же с чего-то начинать.
А как Вы относитесь к русским переводам книг Стивена Кинга?
В октябре под брендом Inspiria выйдет хоррор Альмы Катсу"Голод". Сюжет основан на реальных событиях, но писательница вплетает в них элементы мистики.
Аннотация:
1846 год. Девяносто мужчин, женщин и детей под предводительством Джеймса Доннера отправляются в Калифорнию на поиски лучшей жизни.
Они ещё не знают, что это путешествие войдёт в историю — как одно из самых гибельных.
С каждым днём дорога всё тяжелее. Всплывают секреты, которые участники экспедиции надеялись похоронить навсегда. Лютая стужа замораживает волов на ходу. Еды с каждым днём всё меньше. Ссоры вспыхивают всё чаще. Разногласия перерастают в убийства и хаос. И, кажется, кто-то преследует их. Кто-то… или что-то.
Вокруг обоза и в сердцах переселенцев взрастает, крепнет, набирает силы зло. И когда люди начинают исчезать один за другим, становится ясно: что-то страшное живёт в окрестных горах. Страшное — и очень, очень голодное…
О Партии Доннера:
В 1840-е годы многие американцы в поисках лучшей жизни устремились в земли Орегона и Калифорнии. На Запад американского континента потянулись караваны повозок пионеров, которые бежали от старых проблем и надеялись освоить новые земли. Путь был непростым и долгим, обычно занимал порядка 4-6 месяцев, и в частности требовал преодолеть высокие и крутые горы Сьерра-Невада.
В мае 1846 года, в числе многих прочих иммигрантов, на Запад отправились большие семьи Доннер и Рид, и на раннем этапе путешествия к ним присоединилось еще несколько семейств, так что среди путешественников оказалось изрядное число женщин и детей. Переселенцы решили воспользоваться не проверенным путем, а новым маршрутом Лэнсфорда Гастингса, одного из первых калифорнийских пионеров — тот сулил более короткое, простое и безопасное путешествие. Однако на деле путешественники столкнулись с множеством трудностей — от необходимости преодолеть Пустыню Большого Соленого озера до грабежей со стороны индейцев. В конце осени Партия Доннера, потерявшая к тому времени немало людей, в том числе из-за внутренних конфликтов, оказалась вынуждена разбить зимний лагерь и столкнулась со страшным голодом. Из 87 человек, входивших в Партию Доннера, выжило только 48.
облако тэгов
