Хоррор, мистика и саспенс

Ужас на фронтире, или Гнетущие руки

Преподобного Джебидайю Мерсера – священника с Библией, револьвером и холодными глазами убийцы будто тянуло что-то в сторону городка Мад-Крик.

Не зря.

Ведь в это проклятом месте объявилось нечто из ночных кошмаров. Что-то, чему не место под благословенным Господом техасским Солнцем.

Что-то, с чем на первый взгляд невозможно справиться.

Под одной обложкой нас ждет два абсолютно несвязанных сборника. Сейчас поговорим о первом.

Джо Ричард Гарольд Лансдэйл с детства любил комиксы и фильмы. Особенно фантастику и вестерны. Когда то он увидал хоррор-вестерн, оставивший в его впечатлительной натуре особо неизгладимый след. Со временем возникла идея сценария вестерна-ужастика. Которую он переработал в полноценную книгу.

Так в 1986 году возник Преподобный Джебидайя Мерсер, ставший героем романа и нескольких рассказов.

Работу Лансдейла активно хвалили, занося ее в некий список «Хоррор. 100 лучших книг» (или речь все же о «Руках гнева»?). Хотя сам автор честно признавался, что его истории не Книга Великих Мыслей, а возврат к бульварщине и написаны для развлечения. Что можно простить.

А вот четкое ощущение того, что все, что нас ждет в открывающем сборник романе «Смерть на Западе» видели и читали не раз, и даже не десять, простить сложнее (да я помню, что «Смерть» написана в 86-м, и требует снисхождения к своим почтенным годам, но не настолько же!). Тут даже антураж вестерна не спасает. Да и антураж, будем честными, в романе, или скорее большой повести, слабенький. Вялый Восток, точнее Запад, вялый. Индеец, салуны, шерифы, дилижансы в наличии, но атмосферу не создают. Разве что большое количество огнестрельного оружия на руках пытается постоять за честь фронтира.

С ходу автор нагнетает чернухи: мозги, кровища и прочие неаппетитные детали прилагаются.

Впервые к истории Джона Коффи, чья фамилия "как напиток, только пишется по-другому", попавшему в блок смертников тюрьмы "Холодная гора" за убийство двух маленьких девочек, я приобщился через экранизацию романа Стивена Кинга "Зелёная миля", премьера которой состоялась в далеком 1999-м году.

Причем, посмотрел я этот фильм будучи десяти лет от роду и именно в кинотеатре (в калининградской "Заре"). Поэтому, полагаю, вы и сами прекрасно догадываетесь насколько мощное впечатление на меня произвела работа Фрэнка Дарабонта. Мой взгляд буквально не отрывался от экрана все три долгих часа хронометража, впитывая каждое событие и каждую деталь этой выдающейся картины (не удивительно, что она неизменно занимает лидирующие позиции в списках лучших адаптаций произведений Стивена).

"Зелёная миля" по-настоящему запала мне в душу из-за чего я многие годы боялся браться за литературный первоисточник, опасаясь, что он не сможет предложить мне ничего нового. И когда недавно я наконец-таки осилил книгу, то оказалось, что мои страхи были не напрасны. Дарабонт настолько скрупулезно перенес текст Кинга на пленку, что практически ничего не оставил его будущим читателям.

Однако есть один момент, который фильм все-таки не сумел забрать у романа — это его просто сверхъестественное обаяние. Стивен в очередной раз доказал свое высокое мастерство рассказчика и так лихо закрутил интригу, что даже мне (человеку, который помнил большинство основных сюжетных поворотов) было сложно отвлечься от истории на какие-то посторонние дела.

В "Зелёной миле" шикарны почти все ее составляющие! И само повествование, полное как тяжелых скорбных эпизодов, так и пронзительных драматических сцен, берущих тебя за живое. И колоритные персонажи, за чьими поступками всегда интересно наблюдать. И мысли, заставляющие тебя задуматься о жестокости правосудия и двойственности смерти, которая для одних людей может быть несправедливой карой за доброту и милосердие, а для других — желанным лекарством от боли и лишений, которыми так богато наше бытие.

В общем, с книгой действительно стоит ознакомиться, ведь подобные качественные и умные произведения встречаются не так уж часто.

Хотя при этом я бы не сказал, что "Миля" идеальна на сто процентов и мне есть за что ее пожурить. Во-первых, характеры многих героев так и не получили должного раскрытия, из-за чего они выглядели похожими на картонных марионеток (пускай и довольно фактурных). А во-вторых, события романа очень редко выходили за пределы "Холодной горы", а посему в процессе чтения не покидало ощущение некой замкнутости истории, ее оторванности от прочего мира. Иными словами, мне так и не удалось ощутить дух времени, о котором шла речь в книге (напомню, что это был 1932-й год). В том же романе "11/22/63" Кинг гораздо лучше показал реалии старой Америки (хотя вероятно это произошло потому что он сам жил в эпоху правления Джона Кеннеди).

Но как бы там ни было, "Зелёная миля" все равно остается классным и захватывающим произведением, ради которого не стыдно потратить несколько свободных часов. И совсем не важно, насколько сильно вы любите (или возможно ненавидите) картину Фрэнка Дарабонта.

Оценка: 9/10.

Может ли хоррор быть коммерческим?

Убежден, что сильная история легко находит путь к читателю. Во многом потому, что затрагивает важные для него проблемы. Потому как в своих рассказах опытные мастера касаются тем, актуальных всегда. Менее серьезные — назовем их ремесленниками – не копают вглубь, а просто затрагивают востребованные в нужный момент вопросы, чтобы сделать историю злободневной. Но крайне опасно с расчетом на коммерческий успех делать злободневным то, что умерло. Даже если ты – крепкий мастер и можешь оригинально подать тему, опираясь на вечные ценности.

Речь о сериале «Пищеблок». Насколько грамотно А. Иванов, по чьему роману он был поставлен, раскрыл социалистический быт советских детей, говорить не будем. Признание Иванова в рецензентской среде как мастера очевидно. Имея за плечами опыт, в «Пищеблоке» он не мог ограничиться жанровой подачей изжившей себя проблематики. И, конечно, написал историю не только об упырях, но и о детстве ныне зрелых поколений.

Однако С. Подгаевский, экранизировавший историю о подростках, отказался от многомерности оригинала. И выделил лишь идеологический аспект. Безусловно, с претензией на злободневность. Нужно признать, что первое время просмотра она не бросается в глаза. Критика социалистического прошлого большую часть хронометража спрятана между строк. В виде скрытых колкостей, недосказанности и метафор. Изначально зрителю дают знать лишь, что в детском лагере «Буревестник» обитают вампиры («пиявцы»), подчиняющиеся укусившему их главарю по имени «стратилат» (в пер. с древ. гр. — «военачальник»). По фабуле, когорта из тринадцати укушенных ребят сосет кровь сверстников и, зомбируя жертв, подчиняет их волю Главному. Дабы после закрытия лагерной смены они разнесли его Идею по советским городам.

Негативная трактовка социалистического детства раскрывается в подтексте действия. Посредством небольших штрихов. Например, мы узнаем, что новый вид людей готовят лишь в подобных, специально созданных для этого лагерях. С ростом укусов видно, что инициированные дети надевают форму и становятся образцовыми служителями идеи. Особенно это заметно в финальных сериях, когда выделяется главная часть пионерской одежды – красный галстук. Так, адепт-вожатая при соблазнении жертвы-парня может раздеться догола, но не способна сорвать с шеи алую повязку. Другой, уже подчинившийся, сравнивает зависимость от девушки-вампира с любовью к Родине, которая обязывает беспрекословно выполнять приказ.

Здесь негативная трактовка заявляет о себе более открыто. На деструктивность царящей философии указывает атрибутика сериала. Так, одна из его визитных карточек– это разбитый памятник пионера-барабанщика, который служит метафорой разрушающейся идеологии. Здесь он кажется анахронизмом. Потому как сомнительно, что в злачные восьмидесятые годы на входе в пионерлагерь можно было увидеть разбитую статую, которая символизировала ценности общества. Такая деталь откровенно вводит неопытного зрителя (подростка) в заблуждение. Показывает реальность не такой, какой та была. Наоборот, правдоподобной деталью выглядит то, что социалистической идеологии как раз не противоречит. Можно заметить, что один из главных вампиров по-прежнему остается мальчиком, который мечтает выиграть олимпиаду и ищет друзей. Такие мотивы подчеркивают его привычку полагаться на коллектив. Конечно, с целью построить «светлое будущее» благодаря зависимости сверстников от кусающего их упыря.

Интересно, что связь личных качеств типичного советского подростка с «кровавой» трактовкой, через которую они поданы, проявлена тоже между строк и не режет глаз. Что делает героя живым, не позволяя ему скатиться до обличающей советский быт карикатуры. Также аккуратно и эффектно против коммунистической идеи говорит способ уберечься от нее. Главного героя Валерку Логунова от вампиров спасает не привычные чеснок и соль, а неодобряемые партией крест и святая вода.

К сожалению, попытки дружить и строить отношения среди героев не приводят к серьезным конфликтам. В лучшем случае борьба подростков работает на искусственно поднятую тему злободневности советского прошлого, которое якобы промыло мозги ныне зрелому поколению. Из-за чего большинство героев-пионеров сериала выглядят пустыми и походят на кукол. Ближе к финалу обличение «красной» идеи вовсе не прячется. И открыто называет ее носителей нечистью, используя фантастические элементы в трактовке исторических событий. Что допустимо в таком жанре, как хоррор. Но вызывает вопросы качество, с которым подана такая «антипропаганда».

Отсутствие реализма видно во многом. Например, зрителю показана легкость, с которой дети передвигаются по ночному лагерю, когда все спят. При тогдашнем-то контроле в детских заведениях. Не говоря о хождении вожатых голышом под окнами детских корпусов. Огрехи в поведении героев не соответствуют критикуемой эпохе, из-за чего сама критика кажется надуманной. И подчеркивает лживость, с которой были расставлены акценты в изображении советского прошлого.

Ближе к финалу убеждаемся, что обличение эпохи направлено не для того, чтобы сделать выводы о настоящем. Его цель — рассказать о реалиях пионерлагеря «по-другому». Например, с использованием зарубежной музыки за кадром, которая на фоне советских реалий не уместна. Можно подумать, что постановка истории в западно-молодежном формате оправдана маркетингом и позволяет расширить аудиторию фильма за счет молодых поколений, привыкших к «американскому» кино. Возможно, это так. Но в этом смысле ход Подгаевского вульгализировал роман Иванова во всех смыслах («vulgaris» в пер. с лат. – «народный», «обычный») и сделал достоянием массы всех возрастов. Чего по определению не должно быть, учитывая численность поколения, о котором повествует оригинал.

Попытка по западным лекалам снять фильм о советской эпохе, критикуя саму эпоху дерзка и безрезультатна. Не исключено, что такой ошибкой грешит и роман Иванова, обличающий советский строй более аккуратно. Но обличить — не переосмыслить. Нежелание признать грехи коллективного прошлого и попытка от них отказаться привела «Пищеблок» к граблям, на которые мы наступили в девяностые годы. Этот сериал – как, наверное, и книга – были бы уместны в ту мрачную эпоху ценностного кризиса. Но не сейчас. Теперь копирование зарубежных кино-штампов для того, чтобы изменить восприятие общего прошлого воспринимается как карикатура.

Первая публикация: Клуб Крик, 20 марта 2022 г.

Источник: статья в группе автора

Вот так вот и не ждешь уже нормальной мистики, чтобы было таинственно, чтобы щекотало нервы и манило дальше, а не просто сыпало на тебя внезапными появлениями компьютерных страшков. Не ждешь, а тебе тут на и Архив 81. Понятное дело, что Нэтфликс (прощай, Нетфликс, привет, Нетфликс). Начинаешь смотреть и всё, ты обречен пройти 8 эпизодов, ибо это роскошно! Это та самая мистика, с приятным и холодящим послевкусием тайны. Издалека можно было бы сравнить с Девятыми вратами, Ребенком Розмари, с творениями Дарио Ардженто.

Реставратору старых кино-плёнок предстоит отсмотреть серию видео-кассет, которые должны привести его и его нанимателя к пониманию того, что же случилось годы назад в сгоревшем жилом комплексе Виссер. И на кассетах этих будет ой как много неестественных и пугающих вещей. Более того, наш главный герой, как окажется, совсем неслучайно получил эту работу…

На май в авторской серии Джо Хилла запланировано переиздание сборника "Призраки двадцатого века", который выйдет под названием "Черный телефон" — в честь одноименного рассказа, экранизация которого должна выйти на экраны грядущим летом. Именно этот сборник, увидевший свет на английском в 2005 году, стал первой книгой Хилла и принес ему первое широкое признание.

За этот сборник Хилл получил "Премию Брэма Стокера", "Премию Международной Гильдии Ужаса", "Британскую премию фэнтези" и "Премию им. Уильяма Кроуфорда".

Аннотация:

Имоджен ждет вас в театре «Розовый бутон». Она молода, красива… и мертва… Фрэнсис когда-то был человеком, но теперь он двухметровая саранча, и все в Каллифоре задрожат, когда услышат, как он поет… Джон заперт в подвале, залитом кровью полудюжины убитых детей, а по старинному черному телефону, давно отключенному, звонят по ночам умершие… Нолан знает, но никогда не сможет рассказать, что на самом деле произошло тем далеким летом, когда его младший построил огромный картонный форт с таинственными дверями, ведущими в другие миры... Прошлое не умерло. Это еще даже не прошлое...

Один из лучших сборников мистических историй Принца Ужасов — Джо Хилла.

Об авторе:

Джо Хилл (р. 1972) — американский прозаик, сценарист и автор графических романов. Будучи сыном известнейшего американского писателя, Джо начал свою творческую карьеру самостоятельно, скрываясь под псевдонимом. Рассказы и повести были собраны в книги «Призраки двадцатого века», «Странная погода» и «Полный газ». Также сердца читателей завоевали романы «Пожарный», «NOS4A2. Носферату», «Рога», «Коробка в форме сердца». Джо Хилл стал многократным лауреатом литературных премий, таких как премия Брэма Стокера, Британская премия фэнтези, премия «Локус», премия «Гудридс», Всемирная премия фэнтези и другие. За вклад в искусство комиксов Джо Хилл был награжден премией Айснера.

По многим произведениям писателя сняты кинофильмы и сериалы: «Рога», «Носферату», «Ключи Локков», «В высокой траве», «Черный телефон». Джо Хилл живет вместе с женой половину года в Новой Англии, а другую половину — в Великобритании.

Из отзывов на сборник:

Washington Post: «Лучшие рассказы Хилла ведут вас по проторенным тропам шоу ужасов и темным аллеям жанра на более опасную территорию — в подвалы пригородных коттеджей, на бейсбольные поля и школьные дворы».

В. Женевский, лауреат премии «Мастера ужасов»: «Примите Хилла как благодарного рассказчика, который шепчет вам на ухо — выражаясь его же словами — свои чудесные истории, а взамен просит лишь чуточку внимания».

Parade: «Попеременно грустные, страшные, странные, а порой даже милые, эти истории будут преследовать вас еще долго после того, как вы их прочтете».