|
Удивительная вещь творится с Лавкрафтом. С одной стороны, за последние десять лет его издали полностью, что очень радует, с другой — нынешние современные издания Лавкрафта вообще не радуют переводами. Касается собраний сочинений в серии "Некрономикон. Мифы Говарда Филлипса Лавкрафта" (первые пять томов), эти же пять томов, повторенные "Иностранкой" (отличие от "Некрономикона" в паре переводов), нескольких томов Лавкрафта из серии "Мастера магического реализма".
Мое знакомство с Лавкрафтом началось со сборника "Скиталец тьмы" (Азбука, 2004 г.). Он вобрал в себя и достойные произведения, и отличные переводы. Когда стала выходить серия "Некрономикон" от Эксмо, я обрадовался — она же позиционировалась как полное собрание сочинений, в который "вошли лучшие переводы, а старые прошли дополнительную редактуру". На поверку переводы там оказались в большинстве неудобочитаемые. И если сольные рассказы еще ничего — попадались хорошие переводы из старых, — то соавторские вещи и дописанные Дерлеттом, тот пласт, что переводился полностью впервые (с оговорками, какие-то соавторские и дерлетовские вещи переводились ранее) вышли на порядок хуже.
На данный момент убедился, что гудьяловские два трехтомника (которые по составу почти идентичны, различия минимальны, подготовлены Л. Володарской) — пока лучшее собрание сольных работ Лавкрафта. Последний месяц свободное время посвятил сравнению переводов между собой и с оригиналом. Гудьяловские лучше, хотя каждое из упомянутых с/с имеет огрехи.
Переводы Биндеман, Бабаевой, Кулагиной-Ярцевой, Бернацкой, Любимовой, Володарской наиболее полно передают поэтический стиль Лавкрафта, но кое-где страдают от незначительных сокращений (касается Володарской). Более современные переводы команды Дорогокупли стремятся, порой, к дословности — переводится буквально каждое слово, — однако на корню убивают поэтический слог, плюс страдают от добавочных, придуманных переводчиком фраз, которых у Лавкрафта в оригинале вообще нет (замечено у Останина и Мусихина). Дословность перевода привела к тому, что многословный в оригинале Лавкрафт кажется еще более многословным на русском — всё потому, что английские слова в среднем намного короче, чем русские. На выходе получаем довольно нудную, монотонную по ритму прозу — в этом отношении опять же гудьяловские переводы лучше (кстати, среди них встречаются и отличные переводы тех же екатеринбуржцев Дорогокупли и Мичковского). Наконец, досадным упущением практически у всех переводов является то, что переводчики начисто проигнорировали архаизмы и устаревшие речевые обороты, которые использует Лавкрафт.
Очень удачны переводы из разрозненных сборников и периодических изданий — "Нездешний цвет" и "Зов Ктулху" Эрлихмана (в последнем вызывает споры разве что перевод двустишия, вариант Афиногенова все-таки эталонный с поэтической точки зрения), "Потусторонний" Е. Головина (одного из талантливейших переводчиков, он очень точно передал слог Лавкрафта), "Безымянный город" Афиногенова, "Запертая комната" Серовой, а также переводы Бутузова, Лисицына, Лемке.
В сухом остатке приходится выбирать между поэтически адекватными, но изредка неточными переводами Гудьял, и более (но не всегда) точными переводами "Некрономикона" Эксмо, которые страдают от словоблудия (и изредка домысливания).
Особняком стоит работа Бавиной для серии "Гримуар". Признаться, она весьма импонирует тем, что является единственной, кто постарался передать и поэтичный стиль Лавкрафта, и точность перевода, и даже архаичный язык оригинала, для чего использовала устаревшие русские слова и словоформы. И если когда-либо вы пробовали читать Лавкрафта в оригинале, то у него язык не менее чудесатый, чем результат, который предъявляет Бавина. Однако большие претензии к ее переводу вызывают и перековерканные имена (Азафот, Ньярлафотеп, Йог-Софот, Темная Дженкин (!!!). Родимого Ктулху, боюсь, придется квохтать на куриный манер — Кфулху — с такой логикой перевода), и удивительная небрежность в редактуре (удивительная потому, что Энигма, вообще, довольно долго и качественно всё выверяет). Я уже не говорю о том, что бестиарий Кадата превратился в знакомых незнакомцев, ибо тоже был полностью переименован по капризу переводчицы (как и некоторые названия произведений, которые с первого взгляда не удалось опознать — настолько русский вариант отличается даже от оригинальных названий). Но, повторюсь, поэтику, слог, архаику (!!) лавкрафтовской прозы она передала мастерски.
Из всего вышенаписанного так и напрашивается горестный вывод, что по-хорошему Лавкрафта надо полностью переводить заново в течение нескольких лет, да только кто этим займется, когда книжный рынок ломится от его переизданий — и кого волнует, что переводы там не ахти какие?
|
цитировать
