Стивен Кинг. Противостояние

Перво-наперво хочется предупредить будущих читателей этого романа ― ищите полную версию. Существует два (даже два с половиной) варианта издания. Полная ― либо двухтомник, либо кирпич в полторы тысячи страниц, и урезанная ― вдвое меньше и в разных видах. Причем и происходило это тоже на двух уровнях: в 1978 году была издана сокращенная самим Кингом версия и большая часть переводов сделана именно с нее, вдобавок и этот томик был порезан нашими издателями из-за всё равно большого объёма. В середине девяностых Кинг перерабатывает и снова издаёт этот роман уже в полном виде. Вот перевод этого издания и нужно искать, либо Ф.Сарнова, либо В.Вебера.

В замечательном предисловии к роману Кинг обстоятельно рассказывает историю всех этих перипетий с сокращениями и повторными изданиями и, на примере пересказа сказки про Ганса и Гретель объясняет, почему, по его мнению, стоит читать именно полную версию. Что ж, я прислушался к его совету, и предлагаю сделать то же и вам.

Итак, июнь 1990-го года (для времени написания книги ― недалекое будущее). В сверхсекретной военной лаборатории создают вирус супергриппа с почти стопроцентной вероятностью заражения и последующего летального исхода в течении максимум недели. Из-за идиотской случайности вирус вырывается на свободу. И всё. За несколько недель весь мир умер. Почти весь ― у весьма незначительного процента населения имеется врождённый иммунитет. И выжившие начинают строить новый мир.

Вот наконец нормальный королевский размерчик! Кинг мастерски прописывает характеры персонажей, если ему хватает объёма произведения. И уж на полутора тысячах страниц он разгулялся от души! Десяток заглавных героев, пара десятков просто главных, и, пожалуй, сотня второстепенных. И о каждом мы успеваем узнать достаточно много, а с некоторыми и вообще близко познакомиться.

На тему вымирания человечества от эпидемии создано столько книг и фильмов, что это уже не воспринимается как фантастика ― чуть ли не реальная история, в которой разбираешься, как специалист. Вот и в «Противостоянии» сразу же бросается в глаза серьезное противоречие: как так ― всем заражённым удаётся прожить хотя бы несколько дней, кое-кому и неделю, а весь персонал лаборатории погиб мгновенно? Ладно, простим автору это упущение, оно явно понадобилось ему, чтобы ярче показать душевные терзания Старки, военного, пытающегося остановить зарождающуюся эпидемию и взявшего привычку медитировать перед мониторами, транслирующими трупы в той самой лаборатории. Но Кингу показалось недостаточно одной только «реальной» истории гибели человечества ― великолепно описанной, надо сказать! — он вплёл сюда и своё любимое «сияние», экстрасенсорные способности некоторых людей. И спустя всего несколько дней после того, как умер последний инфицированный начинается извечная борьба Тьмы со Светом, Добра и Зла.

Конечно, кому-то может показаться, что роман чересчур затянут, слишком велик. Возможно, особенно учитывая, что непосредственно противостояние, вынесенное в название заняло всего ничего, несколько коротеньких главок в конце. Наверное, автор, взявшись за последние главы, вдруг оглянулся на огромную кипу исписанных листов, испугался и торопливо оборвал повествование, чтоб не расписаться еще на тысячу страниц. Ну а я с огромным удовольствием следил за невзгодами, выпадающими на долю выживших в чудовищной катастрофе. Как некоторые ломаются, окончательно осознав, что не только все его родные умерли, но умер весь город, погибла вся страна, всё человечество стоит на самом краю и конкретно от него одного зависит очень многое, по той простой причине, что очень мало их, людей, осталось, и практически от каждого может зависеть дальнейшая судьба всего мира. А некоторые, вроде бы уже и сломавшись, всё же находят силы жить дальше и действительно принимают участие в решающей битве. А есть и такие, кто принял произошедшее как должное, даже ожидаемое, и с радостью кинулся в водоворот событий.

Так что, не без минусов, но роман отличный. На мой взгляд, один из лучших у Кинга.

Стивен Кинг. Люди, места и вещи

Сборник микрорассказов — каждый всего в несколько абзацев. Читается за десять минут, недоумевается столько же. Что это было?

Вячеслав Рыбаков, Константин Лопушанский, Борис Стругацкий. На исходе ночи

Думаю, не страшно в отзыве к киносценарию больше говорить о фильме, который был снят, чем о книге.

Это вариант сценария фильма «Письма мёртвого человека». Очень хорошо, что этот вариант практически не использовали ― фильм намного жестче и страшнее.

Сюжет фильма прост. Некий скорее всего американский город в первые дни после ядерной бомбардировки. В убежище под развалинами музея скрываются бывшие сотрудники. Туда же приходит из центрального бункера муж одной из работниц ― нобелевский лауреат Ларсен в великолепном исполнении Ролана Быкова. Ларсен сошел с ума, как, впрочем, и все остальные. Он уверен, что это не всеобщая война, а лишь локальный взрыв на военной базе под городом и неустанно ищет этому доказательства. С этой надеждой, что погиб не весь мир, а только их город, он и умирает, но передаёт её приютским детям, которых не взяли в бункер, а бросили умирать на поверхности.

«На исходе ночи» гораздо более позитивна. Там дело происходит на острове с военной базой. Ларсен ― всего лишь программист с базы. И там, действительно, взрыв происходит на самой базе, но некие «злые силы» хотят раздуть из этого случая уже всеобщую войну. Ларсен, объединившись с таинственными спецслужбами, добывает доказательства случайности уничтожения города на острове и отправляет их на «большую землю». Дети, в фильме уходящие во мглу, в книге выходят на берег, где их встречают кареты «скорой помощи» Красного креста, а Ларсена вывозят на вертолёте и он наконец видит голубое небо.

Нет, фильм по такому сценарию был бы пустышкой, хорошо, что его почти полностью отвергли. «Письма мёртвого человека» показывает весь ужас безнадёжности, когда видишь и знаешь, что это конец, что человечество погибло и сходишь с ума, пытаясь уверить себя и других, что нет, не всё потеряно, что есть ещё какая-то надежда, что пусть здесь всё погибло, но где-то там, за горизонтом, всё по-прежнему. Вот она ― настоящая постапокалиптика, а не причёсанные картинки множества «а-ля-фаллаут» фильмов. Именно такая она, ядерная зимушка-зима, а не героика «Терминатора», не гонки «Безумного Макса» — грязно-жёлтая картинка, измождённые грязные люди, давящий свист вечной метели, кошмарные изломанные пейзажи.

Что ж, год прошёл, прочитано всё же немало. Отчёты в колонке я начал только в мае, поэтому туда не вошло то, что читал в первые четыре месяца ― а это были Курт Воннегут и Павел Крусанов. Воннегута я перечитывал с конца прошлого (уже позапрошлого, 2016 года) и новыми для меня там были только пара сборников рассказов и несколько автобиографических (хотя у Воннегута все книги автобиографические) произведений. Вообще, Воннегут у меня один из любимейших авторов и, по мне, лучший писатель Америки ХХ века. Крусанов ― неожиданное удовольствие. Очень своеобразный язык. Прочёл, конечно, не всё, но большинство основных крупных романов — «Ночь внутри», «Американская дырка», «Бом-бом», «Мёртвый язык».

Всё лето терзал «Марсианскую трилогию» Кима Стэнли Робинсона, а осенью взялся за Стивена Кинга.

Ну, Воннегут вне конкурса, поскольку этой любви уже много лет, даже десятилетий, некоторые вещи перечитываю уже по пятому-шестому разу.

Открытие года ― Крусанов. Так-то Кинг, конечно, но как-то язык не поворачивается назвать его «открытием», хотя для меня именно так и получилось. Значит, Павел Крусанов, хотя и он не «с нуля» — видел и читал с ним интервью и слышал про его книги довольно давно. Да, и сборник "Зеркало для героев" — Майк Гелприн и Ольга Рэйн, думаю продолжать знакомство с ними.

Разочарование года ― ну, получается, всё таки «Марс» Робинсона, хотя и очень понравилось, от первой части был вообще в восторге, но потом... Непонятно, вроде и не скучно, и не затянуто (хотя три толстенных тома ― но и описана почти двухсотлетняя история), а так долго и с таким трудом я давно ничего не читал. Всё время находил какие-то другие дела, вместо того, чтоб взять в руки книгу. В итоге с огромным облегчением закончил и крайне маловероятно, что когда-либо буду перечитывать, хотя и продолжаю рекомендовать эту трилогию (и автора) к прочтению. Вообще, настоящие разочарования в книгах мне несвойственны, так как я очень требовательно подхожу к выбору «что бы почитать», опираясь и на мнения уважаемых мной людей (в их числе много «лаборантов») и на свои какие-то внутренние предпочтения ― так что, если я и берусь иногда за заведомо не очень хорошего автора (исключительно в моем собственном рейтинге), то заранее знаю, что ожидать особо нечего ― и не разочаровываюсь!

Книга, попавшая на "особую полку", которую буду перечитывать еще не раз — Цветы для Элджернона Дэниела Киза.

Ну, вот, пожалуй, и всё. Много хороших книг в следующем, уже наступившем году, всем лаборантам!

С Новым годом!

Самое страшное кино.

Знакомство с этим фильмом (дебютом в кино замечательного режиссёра Константина Лопушанского) произошло у меня заочно ― в 86-м или 87-м году его посмотрел мой отец. Пришёл как-то совершенно потрясённый и потерянный, сказал ― в кино ходил. Был всего один сеанс, и, минут через десять показ остановили из-за шума в зале и продолжили для желающих в малом зале за закрытыми дверями. О как! Так что название я знал, и знал, что в фильме будет показано нечто ужасное. Позже, в конце восьмидесятых, по телевизору шли так называемые «недели иностранного кино» — японского, английского (впервые увидел «Шоу Бенни Хилла» именно тогда). И на американской неделе показывали двухсерийный «На следующий день» — так помню, в момент ядерных взрывов я просто в ужасе убежал из комнаты. Нынешняя молодежь этого уже не знает (и, наверное, слава богу!) — а мы, сорокалетние и старше, вовсю застали этот неконтролируемый страх, нападающий при словах «ядерная война». Нас учили этому в школе, мы читали об этом в газетах, видели по телевизору, нам говорили об этом родители. У нас дома лежала сумка с четырьмя противогазами, на всех ― вы можете себе такое представить?! И я умел быстренько натягивать «свой», самый маленький. Не без бравады, конечно, но как-то раз вдруг осознал, что если... Вот прямо сейчас, где-то над электромеханическим заводом (в нашем городке было крупное предприятие «оборонки», рядом базировался авиаполк, прикрывающий пол-Арктики, так что все знали ― в американских списках Котлас непременно есть ― и несколько лет назад, найдя наконец фильм Кубрика «Доктор Стрейнджлав» я совершенно неожиданно нашёл этому комичное подтверждение: единственный долетевший до СССР бомбардировщик сбрасывает свой груз именно на Котлас!!! — в 1963 году! Кубрик!!)... И всю оставшуюся жизнь будешь смотреть на остатки мира через эти запотевающие стеклышки противогаза...

Много лет спустя, значительно повзрослев, вполне осознанно уселся смотреть этот фильм. Визуализировал детские страхи. Сказать, что был потрясён ― ничего не сказать. Наверняка что-то тогда ещё недопонял, сейчас уже и не вспомнить, но пересматривать не решался очень долго. Даже в прошлом или позапрошлом году, когда вдруг нашла на меня волна посмотреть подобные фильмы и подряд переглядел и тот самый «На следующий день», и «Нити», и «На последнем берегу» — всё же «Письма мёртвого человека» отложил, не стал.

Сюжет фильма прост. Некий скорее всего американский город в первые дни после ядерной бомбардировки. В убежище под развалинами музея скрываются бывшие сотрудники. Туда же приходит из центрального бункера муж одной из работниц ― нобелевский лауреат Ларсен в великолепном исполнении Ролана Быкова. Ларсен сошел с ума, как, впрочем, и все остальные. Он уверен, что это не всеобщая война, а лишь локальный взрыв на военной базе под городом и неустанно ищет этому доказательства. С этой надеждой, что погиб не весь мир, а только их город, он и умирает, но передаёт её приютским детям, которых не взяли в бункер, а бросили умирать на поверхности.

--- Консервация ― это что? — Тридцать лет под землей. А может ― пятьдесят. А может, всегда.

«На исходе ночи» гораздо более позитивна. Там дело происходит на острове с военной базой. Ларсен ― всего лишь программист с базы. И там, действительно, взрыв происходит на самой базе, но некие «злые силы» хотят раздуть из этого случая уже всеобщую войну. Ларсен, объединившись с таинственными спецслужбами, добывает доказательства случайности уничтожения города на острове и отправляет их на «большую землю». Дети, в фильме уходящие во мглу, в книге выходят на берег, где их встречают кареты «скорой помощи» Красного креста, а Ларсена вывозят на вертолёте и он наконец видит голубое небо.

Нет, фильм по такому сценарию был бы пустышкой, хорошо, что его почти полностью отвергли. «Письма мёртвого человека» показывает весь ужас безнадёжности, когда видишь и знаешь, что это конец, что человечество погибло и сходишь с ума, пытаясь уверить себя и других, что нет, не всё потеряно, что есть ещё какая-то надежда, что пусть здесь всё погибло, но где-то там, за горизонтом, всё по-прежнему.

«Дорогой Эрик!» — надтреснутый уставший голос Ролана Быкова несколько раз за фильм начинает диктовать очередное письмо Ларсена своему пропавшему и наверняка погибшему сыну. И от одной интонации бегут мурашки. Ларсен верит, что его Эрик жив, хоть и не нашёл его ни в горящем аду, в который превратился город, ни в бункере (--- Пусти меня в детское отделение! — Ты что? Туда даже пьяные санитары стараются не ходить), рассказывает в этих не отправленных (даже и ненаписанных, скорее всего) письмах, где они живут и где («хоть это и невозможно») их похоронят, если они умрут, говорит, что ему нужно «всего одиннадцать таблиц», чтобы доказать, что мир не погиб и многое другое...

Сегодня по моему летоисчислению седьмые сумерки первого месяца снега. Значит, сегодня ― Рождество.

Одна из лучших ролей великолепного Ролана Быкова. В круглых очках, в изодранном парадном пиджаке (в котором получал Нобелевскую премию), с всклокоченными седыми волосами. В костюме химзащиты и противогазе. По слухам, он тяжело заболел после съёмок. Неудивительно. Пропустить такое через себя...

Дебютная работа Константина Лопушанского, режиссёра, снявшего за тридцать лет всего шесть фильмов, каждый из которых в определённых кругах производил фурор. Ученик, и, на мой взгляд, лучший преемник Тарковского.

Занимательная история произошла в конце прошлого месяца. Как-то пришло послание от одной лаборантки с предложением поучаствовать в конкурсе отзывов на сборник рассказов. Я вроде бы согласился, и она сразу же, чтоб не искал, прислала мне электронную копию книги. Вот результат:

Майк Гелприн, Ольга Рэйн. Зеркало для героев

Любопытный сборник. Уже тем, что авторов представлено всего два (ну, пусть два с четвертью ― один рассказ написан сразу втроём). Чаще бывают либо «сольные» сборники, либо «солянки» — от каждого автора по одному-несколько произведений. Здесь же половина рассказов от Майка Гелприна, половина от Ольги Рэйн. И один в соавторстве с Александром Габриэлем.

Интересна сама концепция сборника. Все рассказы поделены на двенадцать главок ― знаков зодиака. Плюс тринадцатый ― Змееносец, представленный одним рассказом, тем самым, «тройного авторства». И на каждый знак, после небольшого астрологического вступления, по два рассказа, по два взгляда ― мужской и женский. Занимательно: прочитав такую пару, невольно возвращаешься к началу, перечитываешь вступление, сравниваешь, ищешь соответствия и разницу. Также невольно особое внимание уделяешь своему знаку (и мне моё «скорпионье вожделение» одинаково понравилось, в отличие от большинства других пар, где чаще находился явный лидер). Правда, от чересполосицы иногда возникает путаница, кто именно написал тот или иной рассказ, но это сущие пустяки.

Но хватит о форме, перейдём к содержанию. Двадцать пять рассказов. На любой вкус ― ну, за исключением того, что глобальный жанр всё же фантастика. Есть и лёгкая мистика с духами и привидениями, есть и боевые роботы, палящие из лазеров, есть и загадочные инопланетяне, решающие свои малопонятные (но такие близкие нам) инопланетные проблемы, есть и переложение старой доброй мифологии на новый лад. Не буду разбирать все, отмечу лишь те, которым поставил 10 баллов: «Существо особенное» (прелестная сказка о садовом гномике, вполне можно читать детям) и «На посту» (почти реалистическая история о двух британских солдатах, выживших в чудовищной бомбардировке) Майка Гелприна и «Доска для игры в сенет» Ольги Рэйн о неких потомках потерпевшего крушение звездолёта.

Я не особый любитель рассказов. В малой форме всё же редко удаётся глубоко раскрыть персонаж или ситуацию. А я люблю «покопаться» (один из любимейших писателей ― Достоевский, всё понятно). Остаётся что? — сюжет, а им меня давно сложно удовлетворить. Все эти шаблонные герои (можно номера расставлять) без лица, точнее, с одним на всех лицом, все эти предсказуемо неожиданные концовки... Но! Ведь есть ещё язык. А он у авторов сборника весьма хорош. Почти в каждом рассказе найдётся абзац или даже одна всего фраза, но цепляющая по-настоящему. Удивило, что более жёсткие, кровавые рассказы чаще встречаются за авторством женской половины. Порадовала любовь мужской половины к Британской империи ― в те времена и в тех местах происходят события целого ряда рассказов, будто Киплинга читаешь! Также возникло ощущение, что часть рассказов принадлежат, как принято говорить, «к одной Вселенной» — пусть нет общих героев или событий, но какими-то полунамёками, какими-то обрывками авторы, может и не совсем осознанно, говорят: «А вот это и это происходило в одном мире, в разное время и в другом месте, но рядом, и эти люди вполне могут знать историю друг друга». А такая вещь для меня несомненный плюс!

В-общем, итоговая оценка ― 9 из 10. Несмотря на то, что жанр рассказов мне не близок. Несмотря на то, что есть и откровенно слабые работы (не буду называть, это моё субъективное мнение, которое, пожалуй, и обосновать-то тяжеловато будет). Несмотря на то, что впервые встретил этих авторов и вообще к современной российской фантастике отношусь с небольшой опаской. Так вот ― несмотря на всё это, или наоборот, именно благодаря всему этому ― 9 из 10. Потому что многое понравилось. Потому что непривычно. Интересно. Получил удовольствие и, несомненно, кое-что впоследствии перечитаю, а уж это вообще высшая похвала для писателя.

Алексей Попов. Российский голос Формулы-1

Ну, про эту книгу уже написал статейку — и как покупал, и зачем, и что со всем этим связано. Прочтение заняло много времени, т.к. вытащив журналы для фото, долго не мог их убрать обратно, перечитывая.

Стивен Кинг. Противостояние

Достаточно крупная вещь, много времени потратил, чтобы найти полный перевод, который чуть не вдвое больше "обычного". Прочёл половину, пока не жалею

Любите ли вы Формулу-1, как люблю её я?

Месяц назад в "околоформульных" новостях обнаружил, что наш дорогой вечный комментатор королевских гонок Алексей Попов издал книгу. Надо отдать ему должное — во время эфиров он ни разу (по крайней мере, я не слышал) не прорекламировал её выход. Не раздумывая ни секунды, заказал и всего через две недели после презентации уже держал её в руках — XXI век!

Эта книга рано или поздно должна была появиться.

Удивительно, что так поздно, можно было и лет семь-восемь назад. Это не автобиография ― а жаль, для меня самые «вкусные» куски те, где Алексей рассказывает о своём непосредственном участии в событиях. И самая ценная фотография ― та, где восемнадцатилетний лохматый пацан стоит рядом с Простом, тогда ещё трехкратным чемпионом. Не знаю, наверное, потому, что мы почти вместе начинали ― я болеть, он комментировать.

Основной объём книги ― описание гонок. С 1990-го по 2002-й. С итоговой таблицей чемпионата в конце каждого года-главы. И это очень интересно ― читать о гонках 90-го и 91-го, которые не видел вовсе, затем 92-й, где часть уже помню, а потом уже будто пересматриваешь повторы, хотя многое тоже уж ускользнуло из памяти. Но это не просто расписание этапов ― здесь тот победил, а тут этот. На каждую гонку хоть что-то рассказано «со стороны», не только порядок старта-финиша. Ключевые моменты описаны гораздо подробнее ― гибель Сенны занимает около десятка страниц, появление Шумахера, его столкновение с Хиллом, крупные переходы гонщиков из команды в команду... И везде маленькие вкрапления, что поделывал сам Алексей в эти дни и годы, как пришел на телевидение, как переехал в Монако и жил в одном доме с Култхардом и Вильневым. Для меня огромным открытием стало, что в те самые 92-93-й Попов НЕ комментировал гонки! Он ездил на этапы, сидел в студии, готовил тексты и обзоры, во время гонки подсказывал что-то комментаторам, но непосредственно голос в эфире был не его! Сложно переломить уже намертво впаянную в мозг легенду.

Закончилось моё четырехмесячное чтение трилогии Робинсона "Марс" — и, спустя время, понял, что трилогия-то эта скучная! Интересная, необычная, затягивающая, но при этом — скучная. Иначе не могу объяснить, почему чтение примерно такого же страничного объёма теперь заняло всего месяц. Всё лето умудрялся находить какие-то дела, чтоб НЕ продолжать чтение. Странно всё это...

Из гигантского списка литературы "к прочтению" я наконец-то выудил вот эту фамилию: Стивен Кинг! Можете мне не верить ― но вот дожил до сорока лет и до сего момента не читал Короля ВООБЩЕ! Нет, вполне допускаю, что где-нибудь в сборнике мог попасться рассказ и я его проглотил вперемежку со всеми остальными, плюс как-то в поезде прочёл примерно четверть «Стрелка», причём с середины, так как книга была разорвана пополам ― но это мелочи. Осознанно Кинга я не читал. Несмотря на то, что очень уважаю как автора, видел множество фильмов по его произведениям и уже давненько имею приличную подборку его книг, а супруга где-то года три назад читала его запоями, прямо как я, и, похоже, догонять мне её еще долго. Но как-то всё не срасталось. Такие дела.

Начать знакомство решил конечно же с начала. Ко всему видел аж три экранизации (а их больше ― почему-то «Кэрри» чаще других привлекает режиссеров).

Стивен Кинг. Кэрри.

История мести. Как бы вот так наподдать своим школьным обидчикам, чтоб запомнили на всю жизнь ― в данном случае очень короткую. Тема, знакомая и близкая, пожалуй, всем читателям ― хотя бы потому, что члены противоположного лагеря книг, как правило, не читают. Многим из нас тем или иным образом доставалось в школе от одноклассников, и многим ох как хотелось «показать им всем где раки зимуют», конечно, не до такой степени, как это сделала Кэрри Уайт. И вот Кинг пишет первый же свой крупный роман об изгое, о девушке, ставшей главным объектом насмешек и издевательств чуть ли не всей школы. А позже (сужу по экранизациям) еще не раз вернется к теме «неудачников», на которых ополчился весь класс или отдельные его неприятные представители. Вопрос, значит, для автора знакомый и волнующий.

Главной мыслью в книге, наверное, стоит считать предположение, что телекинез — некая особенность организма навроде заболевания и передается через рецессивные гены, как гемофилия. Но обрамление в виде описания жизни религиозной фанатички Маргарет Уайт и её дочери Кэрри, устроившей армагеддон в отдельно взятом городке получилось настолько ярким, что «главное» можно легко и не заметить. Помимо прочего, достаточно подробно и точно нарисованы несколько типичных образцов подростковой среды с их безотлагательным максимализмом.

В-общем, первый блин, хоть и не без мелких огрехов, но вышел вовсе не комом.

Стивен Кинг. Жребий.

Давно, пожалуй, аж со школы, не читал классический «хоррор», тем более, про вампиров. Если и попадались какие-то ужасы, у того же Кортасара, например, то всегда это оказывалось чем-то другим, а не стокеровскими кровососами. Поэтому и сейчас, читая «Жребий» я подсознательно до последнего не верил, что вампиры будут действительно теми самыми существами. Но получившейся картиной не разочарован, у Кинга вышло очень правдоподобно и красочно.

Но для меня самым интересным оказалась вовсе не вампирская история ― она-то вполне стандартна. Кинг ― великолепный бытописатель. Маленький американский городок с его тысячью жителей прямо встал у меня перед глазами, как на экране. Пожалуй, можно сказать, что Америку двадцатых-тридцатых нам показал Бредбэри, а Америку пятидесятых-семидесятых ― Стивен Кинг. Короткими яркими мазками нарисован Салем, его природа, улочки, домики. Ёмкими фразами описаны многие его жители. Взять хотя бы крохотный эпизод с грузчиками, доставившими, как позже можно догадаться, гроб с вампиром в его обитель. Всего несколько абзацев, пара обрывистых разговоров между собой ― а уже видны и школьное прошлое этих парней, и Вьетнам, и ежевечернее пиво в баре, и нехитрые их мечты. Ты уже знаешь их! Вот это ― признак мастерства. А ужасы, хоть и качественно прописанные, для меня вторичны.

Марек Хуберат. Ты вейнулся Снеогг я знаала...

На этот раз решил разбавлять непрерывное чтение одного автора коротенькими "отвлекушками". Помогает мне в этом наш дорогой ФантЛаб. Не помню, по каким критериям, чаще всего по понравившимся отзывам, наставил уже приличный списочек. И стал вот его потихонечку разгребать.

Неожиданный рассказик. Неожиданный в том плане, что, прочитав положительные отзывы от уважаемых мной лаборантов, я рассчитывал на нечто... А оказалось ― вполне заурядная история. Придуманные персонажи в придуманных обстоятельствах. Может, не тот перевод попался, но и в языке ничего особенного не увидел. Очень средненько.

Стивен Кинг. Сияние.

После потрясающей экранизации Кубрика, наверное, один из самых известных романов Короля. Правда, в фильме всё совсем не так (ну, у Кубрика все экранизации «не так», да и Кинга редко снимают дословно). Я вот так и не смог представить Джека Торранса с лицом обожаемого мной Джека Николсона, и, кстати, сам автор тоже был не в восторге от выбора режиссера на главную роль, мол, сразу видно, что псих)) Но хватит о кино.

К тёмным историям отелей у Кинга особое отношение, так же как и к сложным отношениям детей и подростков в школе ― и он несколько раз возвращается к ним в своих книгах. Хотя «Оверлук» из «Сияния», скорее, база отдыха, а не отель, сюда приезжают на несколько дней или недель (но это, наверное, наше российское понимание, что отель ― это гостиница, разик переночевать).

И вот в таком отеле, стоящем далеко в горах Колорадо в живописном месте, поселяется некое Зло. За полувековую нелёгкую историю в «Оверлуке» произошло множество странных и тёмных делишек, несколько убийств и самоубийств, но, благодаря высокопоставленным владельцам, весь сор остался в избе, и отель в глазах общественности продолжает быть престижным местом отдыха. Зло является не всем гостям и работникам, а лишь тем, кто, по выражению героев романа, «сияет» — имеет телепатические способности. Людей таких немного, и для них пребывание в отеле превращается в сущий ад. Таких сияющих Зло жаждет прибрать к рукам, чтобы обрести бОльшую силу. И вот в отель смотрителем на зиму заселяется Джек Торранс с женой и пятилетним сыном. Дэнни ― самый сильный телепат, который появлялся в «Оверлуке» за всё время...

И снова для меня мистическая составляющая книги была на втором плане (хотя, конечно, сцены с живой изгородью и в ванной «запустили» таки мурашек). Кинг ― талантливый писатель с достаточно богатым собственным опытом по теме отцов и детей, и тщательно прорисованные отношения пятилетнего мальчугана с отцом и матерью в совершенно разнообразных ситуациях доставили мне истинное наслаждение. Что чувствуют и думают все трое в идиллических обстоятельствах, когда все счастливы и «жизнь хороша», когда набегают обычные тучки в виде пьянства и угрозы развода, ну, и когда начинается чудовищный фантасмагорический шторм.

Виктор Драгунский. Он упал на траву...

..................................

По точке на каждый раз, когда мне при прочтении этой коротенькой повести перехватывало горло и наворачивались слезы.

Трудно поверить, что это тот же самый Виктор Драгунский, который «Денискины рассказы» — трах-тарарах, каша... ммм... манная, этого вы никогда не добьётесь, гражданин Гадюкин! Но это он, и тем же замечательным языком, запомнившимся с глубокого детства, он рассказывает совсем о другом.

Осень сорок первого, Москва. Митя Королёв, не попавший в армию из-за хромоты, записывается в ополчение и едет в Подмосковье рыть окопы.

Повествование захватывает сразу же. Театральный маляр Митя, в ночь перед отправкой на работы дежурит на крыше своего дома во время бомбёжки. Моментально нахлынули яркие образы откуда-то из детства ― сборники рассказов о войне, как пионеры тушат «зажигалки», затемненная Москва, вой сирен, прожекторы, гул фашистских самолетов... Очень меня, помнится, это цепляло, видел, как наяву. И сейчас снова. Очень правдиво и ёмко автор описывает то, что сам видел в молодости. И вот Митя утром после отбоя идёт к соседнему дому, в который попала бомба, а ему навстречу два человека несут носилки с девочкой Линой, с которой он только сейчас вечером познакомился, и грузят в черный фургон... Просто и буднично. Страшно.

Пожалуй, эту книжку детям читать рановато, хоть и издают её прямо в сборнике с «Денискиными рассказами», хоть и говорится в ней всё о том же ― о любви, о человеке и его взрослении, о мечтах, пусть уже и не совсем детских. Но ещё там говорится о ненависти к врагу, настолько сильной, что она сметает всё и об ужасных вещах, которые люди могут делать друг другу. А вот когда наберётся в ребенке намного побольше, чем «25 кило» — вот тогда прочесть её нужно обязательно.

...потому что человеку нужен друг, и на войну его должен провожать друг, а без друга человек не человек.

Стивен Кинг. Ярость.

Запрет на переиздания этой книги (нет, скажем попроще ― просьба Стивена Кинга к издательствам более не печатать её) неизбежно придаёт ей некий налёт таинственности и желание прочитать, вопреки желаниям автора, возрастает. Но зря ― далеко не лучший роман Кинга. Шумиха, если и была, давно утихла, бумажных книг издать успели предостаточно, а уж электронные можно получить и вовсе без проблем. Так что всё на своих местах. Вообще, я считаю несколько надуманным обвинять какую-либо книгу в том, что она натолкнула какого-то человека на какие-то действия. То есть, это конечно же так, но зависит вовсе не от книги, а от содержимого головы этого самого человека. И устроивший пальбу в школе, если б не прочёл «Ярость», всё равно начал бы стрелять, может, в другом месте, но людей бы пострадало ничуть не меньше.

Итак, старшеклассник Чарли Деккер приносит в школу пистолет, убивает двоих учителей, берёт в заложники свой класс и устраивает с ними задушевную беседу. Над трупом своей математички.

Довольно неправдоподобно. В смысле задушевной беседы. Давненько я был школьником, и пистолет на меня на наставляли, но очень сомневаюсь, что я стал бы откровенничать со своими одноклассниками даже в такой ситуации. Уж тем более радостно выкладывать то, что старательно скрывал от них все годы учёбы.

Далее. Главный герой вызывает только омерзение. Конечно, Кинг не старался целенаправленно вызвать к нему сочувствие и оправдать, но ненароком всё равно выходит именно так: тяжелые отношения с отцом, ля-ля, пиджачок высмеяли, одна подруга не дала, а с другой не получилось... Вы все виноваты в том, что я спёр у бати пистолет и просто так пристрелил свою учительницу, чтоб сесть тут перед вами и потрепаться. М-да. Периодически с тоской вспоминал другого трудного подростка, Холдена Колфилда.

И напоследок вопреки всему вышесказанному ― а вот экранизацию этого романа я бы посмотрел с удовольствием! Конечно, с условием, что этим занимались бы профессиональные режиссер и актёры, чтобы фильм вышел качественным. Но... Раньше не успели, а сейчас низ-зя ― опять по школам стрелять начнут.

Шло в наборе с "Яростью": Стивен Кинг. Почему я был Бахманом.

Все-таки не зря его называют Королём! Даже в небольшой разъяснительной автобиографической статье он умудрился подпустить немного ужаса, повторяя в конце каждой главки ― Хорошо же, что речь идет не об убийстве? Волей-неволей начинаешь думать, что вот не зря же, что-то тут не чисто. Как в том анекдоте — «Пока задержанный на автостраде Стивен Кинг объяснял полицейским, почему превысил скорость, те поседели».

Но, помимо этого, просто интересная история из жизни и размышления о неисповедимости путей издательских и природе писательской популярности.

Алексей Лукьянов. Жёны энтов.

Жутковатый рассказик. Натурам впечатлительным я бы не рекомендовал.

Начинаясь как вполне правдоподобная история из жизни старшеклассников он вдруг трансформируется в кошмарную антиутопию.

А самое ужасное ― если в самом деле принять такое допущение (что произойдет в мире, если исчезнут все женщины), то я, например, вынужден признать, что именно в нашей стране именно такой вариант событий вполне возможен. С нашим зековско-ментовским лексиконом и «понятиями» на уровне руководителей государства, с нашим прививанием мнения, что «на западе все впопеску» — это ж просто мечта! Пожизненное за недоносительство и поточное производство секс-рабынь по госзаказу.

Оценка высокая, но лучше не читайте. Как правильно написано в одном из ранних отзывов ― шедевр эпатажа.

Стивен Кинг. Ночная смена.

Рассказы Кингу, как мне кажется, удаются хуже, чем романы. Он мастерски вырисовывает характеры, описывает быт и окружение, а в малой форме ему не хватает места. Персонажи получаются плосковатыми, декорации блёклыми. Остаётся один сюжет, а мне этого давно мало.

Сборники рассказов, если они не объединены автором или издателем одной темой или героем («Марсианские хроники» или Ийон Тихий) ― почти всегда крайне разношерстное чтение. А уж если это сборник середины ХХ века — «золотого века» журналов, когда за публикацию рассказа писатель (по крайней мере, американский) получал вполне приличный гонорар и на несколько десятков рассказов в год достаточно безбедно жил-поживал ― тут может встретиться вообще что угодно. Курт Воннегут-младший в предисловиях к своим сборникам об этом прямо говорил и заранее извинялся ― мол, не судите строго, это всё писалось ради денег.

Вот и в «Ночной смене» явно прослеживаются рассказы для журналов ― строго по шаблону, с картонными героями, в типичной обстановке, с ожидаемым «неожиданным» концом. Тем не менее и среди них попадаются жемчужины. Лично для меня таким открытием стал рассказ «Женщина в палате». Вот это на десятку! На данный момент лучшее, что я прочитал у Кинга вообще. Вынужденное убийство матери из любви и сострадания ― самое страшное, что может случиться, куда там монстрам из чулана, глазам на пальцах, вампирам и ожившим грузовикам. Даже просто от представления возможности подобной ситуации в собственной жизни продирает мороз.

Также чуть ли не половина рассказов из сборника послужили основой для сценариев фильмов (и даже замечательного советского мультфильма «Сражение») — тут и «Дети кукурузы», и «Иногда они возвращаются», и «Ночная смена», и «Мясорубка»...

Для более детального ознакомления с творчеством Короля, конечно, прочесть этот сборник стоит, но в топ-10 его произведений он явно не входит. За исключением рассказа «Женщина в палате» — но он и пугает-то совсем по-настоящему, как-то не по-кинговски.

Кир Булычев. Можно попросить Нину?

Буквально на первой же странице наткнулся на фразу про кубинские сигареты, крепкие, как сигары, и мгновенно вспомнил, как отец рассказывал историю из командировочных времён. Купили тогда они в Москве пачку этого самого «Портогаса». И девчонки в гостинице попросили закурить. Для смеха дали этих, кубинских. Девчонки, разок затянувшись, заплевались и завопили: «Да вы что, ногтей туда настригли?». Не знаю, к чему это ― но отношение к рассказу неуловимо изменилось, будто про отца речь будет. Такие вот вещи в голове иногда творятся.

Трудно, почти невозможно понять, что чувствовали люди в то время, в сорок втором, двенадцатилетние уж подавно. Благодаря хорошим книгам и фильмам можно только попытаться. И этот рассказ немножко добавляет красок в общую картину. Очень трогательный.

А победителями в этом месяце становятся: в основной категории (Стивен Кинг) — рассказ "Женщина в палате", в дополнительной — повесть Виктора Драгунского "Он упал на траву"