8. В рубрике «Из польской фантастики» размещены два текста.
8.1. Рассказ “Entergelon” написал Шимон Протасовицкий/Szymon Protasowicki (стр. 45--49). Иллюстрации ОЛАФА ЦИШАКА/Ołaf Ciszak.
Рассказ был прислан на конкурс, объявленный редакцией журнала “Nowa Fantastyka” совместно с Британским советом в Варшаве. Весьма странное сочинение, причем странности начинаются уже с названия (что такое “Entergelon”, подозреваю, не знает и сам автор). Рыхлый, плохо связанный текст с совершенно неправдоподобными героями и громоздким сюжетом, в котором замешано множество иногда стандартных (телепортация, грядущий апокалипсис и план спасения человеческой расы, работа спецслужб, люди с необычными способностями и возможностями), иногда диковинных (человек с этими самыми необычными способностями – сумасшедший, аристотелевская энтелехия) элементов. Автор – учащийся техникума (род. 16 августа 1982), этот рассказ – его единственный вклад в общую копилку польской фантастики.
8.2. Рассказ “Wody głębokie jak niebo/Воды глубокие, как небо” написала Анна Бжезиньская/Anna Brzezińska (стр. 51–-68). Иллюстрации МОНИКИ РОКИЦКОЙ/Monika Rokicka.
В рейтинговом списке уважаемого сетевого журнала “Esensja” «100 лучших польских НФ-рассказов» этот рассказ занимает очень высокое 14-е место с такой рецензией:
«Жителям отдаленной деревушки досаждают сотворенные магией существа. Сказанное звучит подобно строке из инструкции игры RPG, но в рассказе Анны Бжезиньской речь идет отнюдь не о борьбе со страшными бестиями. В прекрасной и трогательно-грустной жизненной истории девушки и ее друга мы находим повествование об одиночестве, отчужденности, о том зле, которое люди причиняют друг другу во имя высоких идей. Этот рассказ о человеческой подлости не несет ни легкого утешения, ни особой надежды, а окончание его лишено однозначности. Грустный, волнующий, красивый текст».
Рассказ завоевал премию имени Януша Зайделя, номинировался на получение премии "Nautilus" и позже вошел в состав антологии “Nagroda im. Janusza A. Zajdla” (2005) и одноименного авторского сборника “Wody głębokie jak niebo” (2005, 2017).
На русский язык рассказ не переводился. На его карточку можно глянуть ЗДЕСЬ А почитать о писательнице можно ТУТ
7. В разделе «Зарубежный рассказ» напечатаны три текста.
7.1. Рассказ американского писателя Орсона Скотта Карда/Orson Scott Card, который называется в оригинале ”Theresa” (так в журнале, на самом деле “Teacher’s Pest”, 2003, 2004, авт. сб. “First Meetings: In the Enderverse”) перевел на польский язык под названием ”Theresa/Тереза” ПЕТР ХОЛЕВА/Piotr W. Cholewa (стр. 13-25). Иллюстрации ПЕТРА КОВАЛЬСКОГО/Piotr Kowalski.
«Цикл романов О.С. Карда об Эндере разросся больше, чем сам писатель ожидал – и, вероятно, еще не закончен. Кард пополнял этот цикл не только новыми романами, но и рассказами, описывающими важные события в жизни как самого Эндера, так и других членов семьи Виггинов. Эти рассказы были собраны в 2003 году в том «Первые встречи» (“First Meetings”), где, кроме оригинальной новеллы «Игра Эндера» 1977 года (“Ender’s Game”), развернутой позже в известный роман, разместились также еще три рассказа. В первом из них – “Маленький поляк” (“The Polish Boy”, 2002) – мы знакомимся с Яном Павлом Вечореком, будущим отцом Эндера; будучи шестилетним ребенком, он проявил достаточно ума и отваги, чтобы победить в поединке с Гегемонией. Во второй рассказе, “Тheresa” (“Theresa”, 2003), писатель повествует о знакомстве Яна Павла, уже студента, с его будущей женой. Том “First Meetings” завершает рассказ «Советник по инвестициям» (“Investment Counselor”, 2000), в котором на сцену событий впервые выводится Джейн. Однако это уже совсем другая история. PWC».
В этой сопроводительной заметке верно все, кроме оригинального названия рассказа в указанном авторском сборнике (на самом деле “Teacher’s Pest”). Этой публикацией ПЕТР ХОЛЕВА (это его монограммой подписана заметка) озадачил также польских библиографов: в польском аналоге ФАНТЛАБа сама публикации отражена, но источник перевода рассказа не идентифицирован. Могу лишь выдвинуть версию: указанный сборник (“First Meetings”) вышел из печати в середине 2003 года, а О.С. Кард, видимо, еще до этого послал П. ХОЛЕВЕ электронную копию рассказа под рабочим названием “Theresa”. (Напомню: писатель тесно контактировал с журналом, одно время вел даже в нем постоянную колонку, в журнале опубликовано немало переводов его художественных произведений, печатались также интервью с ним). Передавая в журнал перевод рассказа, ХОЛЕВА то ли забыл исправить название рассказа, то ли счел это вообще неважным…
Рассказ переводился также (в составе сборника) на французский язык. На русский язык его перевел в 2019 году под названием “Выскочка” К. ПЛЕШКОВ (авт. сб. «Звездные дороги»).
Заглянуть в карточку рассказа на сайте ФАНТЛАБ можно ТУТ А почитать о писателе можно ЗДЕСЬ
7.2. Рассказ американской писательницы Патриции Маккиллип/Patricja A. McKillip, который называется в оригинале “Lady of the Skulls” (1993, ант. “Strage Dreams” [2 изд.]; 1994, ант. “The Year’s Best Fantasy and Horror: Seventh Annual Collection”), перевела на польский язык под названием “Pani czaszek/Властительница черепов” ИВОНА ЖУЛТОВСКА/Iwona Żółtowska (стр. 30). Иллюстрации ЕВЫ ШИДЛОВСКОЙ/Ewa Szydłowska.
«Посреди пустыни стоит башня с сокровищами дракона. Лишь тот, кто выберет из сокровищ самое ценное, сможет вернуться домой живым. А хранительница башни пытается выращивать цветы в черепах тех, кто ошибся в выборе» (Fiametta).
На русский язык рассказ не переводился. Заглянуть в его карточку можно ЗДЕСЬ А почитать о писательнице можно ТУТ
И это первое появление писательницы в нашем журнале.
7.3. Рассказ австралийского писателя Роберта Стивенсона/Robert N. Stephenson, который называется в оригинале “Past Editions” (2003, “Nowa Fantastyka”, 11; 2004, авт. сб. “We Would be Heroes: and Other Stories”; 2016, ант. “The Martian Wave”) перевела на польский язык под названием “Stare wydania/Старые издания” МАЛГОЖАТА СТШЕЛЕЦ/Małgorzata Strzelec (стр. 30—36). Иллюстрации МИРОСЛАВА ГОЛЕНДЗИНОВСКОГО/Mirosław Gołędzinowski.
Брат и сестра де Легранж содержат на Луне книжную лавку, где торгуют не только современными публикациями на электронных носителях, но и редкими бумажными книгами. При этом Билл де Легранж занимается непосредственно продажами и следит за состоянием бизнеса – покупателей мало, но иногда продажа даже одной редкой книги приносит прибыль, достаточную для уплаты годовой аренды. Вот и теперь потенциальный покупатель просит найти для него первое издание поэмы Джона Мильтона “Lycidas”. Доставку книг обеспечивает Фельса де Легранж, иногда она вручает Биллу для передачи покупателю первоиздания старинных книг с автографами их авторов. Интересно, как ей удается добывать столь раритетные диковинки?
На русский язык рассказ не переводился. Ни его карточки, ни библиографии его автора на сайте ФАНТЛАБ нет.
И это уже третья публикация писателя в нашем журнале (предыдущие см. “Nowa Fantastyka” №№ 1/2001 и 5/2001).
В 1999 году Роман Полански решил поставить свой второй дьявольский horror. По мотивам очень хорошего и любимого читателями романа испанского писателя Артуро Перес-Реверте«Клуб Дюма» был создан фильм «Девятые врата» (“The Ninth Gate”, 1999).
Когда режиссер такого класса, как Полански, берется за экранизацию прекрасной книги, от него ждут шедевра. Тем временем назвать шедевром фильм «Девятый врата» ни у кого язык не повернется. В фильме не осталось и следа от магической атмосферы книги, зато сатана обрел облик способной левитировать и копировать облик противников девушки (в ее роли выступила жена режиссера Эммануэль Сенье). Если бы «Девятые врата» поставил другой режиссер, можно было бы усмотреть в ленте забавную приключенческую историю с элементами дьяволиады. Однако фильм снял автор одного из лучших сатанистических horror-ов, поэтому нет ничего удивительного в том, что критика разве что только с землей его не смешала. Пользуясь неудачей мастера, дебютировал сатанистическим триллером Януш Каминьский, известный до тех пор своими операторскими работами. Его «Заблудшие души» (“Lost Souls”, 2000) появились на экранах кинотеатров после того, как «Девятые врата» потерпели фиаско.
Дьявол Каминьского, как и тот, что выступает в «Ребенке Розмари», не персонифицирован. Он существует лишь в голове героини фильма Мэй Ларкин (актр. Вайнона Райдер). Сюжетная интрига «Заблудших душ» проста: дьявол, подобно Богу, объявившемуся две тысячи лет назад во Христе, должен явиться в человеческом облике и овладеть всей Землей. Группа католиков узнает, что дьявол завладеет телом известного писателя Питера Келсона. Мэй Ларкин должна предотвратить это деяние, убив писателя. Каминьски весьма последовательно строит свой фильм на неясностях – зритель до самого конца фильма не знает, не совершает ли героиня банального преступления, хладнокровно убивая Келсона. Если это так, то не предает ли она себя в руки сатаны, убив человека? У «Заблудших душ» много как противников, так и сторонников (этих последних упрекают в том, что они концентрируются на визуальной стороне произведения, не видя промахов автора в показе психики героини). Тем не менее, этот фильм остается одним из самых толковых horror-ов эпохи перелома столетий.
В космосе, в воде и на земле
В поисках дьявола кинематографисты не боятся пересекать границы. Поэтому никого не удивляет фильм «Сквозь горизонт» (“Event Horizon”, 1997) Пола Андерсона, в котором космический корабль попадает в самый центр ада. А там черти устраивают команде корабля кровавую оргию. Несмотря на очевидные отсылки в «Чужому» и «Омену», фильм смотрится на удивление хорошо. Ну, такой вот очередной поточный horror с дьяволом в сюжете, визуальный облик которого режиссер, к счастью, оставил в области домыслов.
Похожая мысль пришла в голову Стивену Беку, режиссеру фильма «Корабль-призрак» (“Ghost Ship”, 2002).
Опираясь на легенды о Летучем Голландце и Бермудском треугольнике, он поведал нам историю корабля, возвращающегося из преисподней. Если для фильма Андерсона характерны вполне приличная игра актеров и созданная яркой музыкой атмосфера, то фильм Бека с этой точки зрения не стоит даже рассматривать. Зато весьма убедительное видение преисподней на Земле представил Скотт Дерриксон в своей вариации на тему “Восставшего из ада” Клайва Баркера. «Преисподняя» (“Hellraiser: Infernо”, 2000) ибо это о нем речь, хоть и повторяет извечные истины (не сотвори с другим то, что тебе самому не понравится), поражает адом, в котором мы будем целую вечность повторять одни и те же ошибки.
«А где во всем этом настоящий дьявол?» — спросите вы. Резонный вопрос, ведь трудно испугаться, увидев сатану, напоминающего крылатого козла из латекса. Не будем забывать, однако, что сатана – мастер лжи и мистификации. Как знать, может быть под покровом этих дешевых уловок и легко прогнозируемых поворотов сюжета он постепенно просачивается в наши невинные души. С ним ведь никогда и ни в чем невозможно быть уверенным.
Грань веков – это эпоха необычно возросшего интереса к религии. Поиска цели жизни и веры. Голливудская фабрика снов в полной мере воспользовалась этим, выбросив на киноэкраны целую серию сатанистических horror-ов, повествующих о приближающемся торжестве Зла. В борьбу с Властителем Тьмы вступил штатный «крутой парень» Арнольд Шварценеггер в фильме «Конец света» (“End of Days”, 1999) режиссера Питера Хаймса. Этот нелепый якобы-horror был очередной мутацией шварценеггерского «Коммандо». С той лишь разницей, что в нем австриец сражался не с ордой наемников, а с самим Сатаной в облике человека.
Хаймс — квалифицированный, как-никак, режиссер — поставил единственный, пожалуй, в карьере Шварценеггера фильм, в котором тот, будучи положительным героем, отдал жизнь за человечество, перед этим нашпиговав дьявола пулями в таком количестве, в котором они не были выпущены из стрелкового оружия даже в ходе высадки десанта союзников в Нормандии. Пулями сражен был также посланник дьявола в фильме «Благослови дитя» (“Bless the Child”, 2000) режиссера Чака Рассела.
С той лишь разницей, что на спусковой крючок нажимал Джимми Смитс – известный по сериалу «Коп из Нью-Йорка». Фильмы Хаймса и Рассела с трудом укладываются в рамки понятия «сатанистический фильм». Дьявол в них – лишь красочный элемент, применение которого имело целью привлечение в кинотеатры не только кинолюбителей, но и любителей «ужасов».
Намного более интересным оказался образ инфернального существа в фильме «Падший» (“Fallen”, 1998) режиссера Грегори Хоблита с Дензелом Вашингтоном в роли несгибаемого стража порядка, преследующего демона Азазеля.
Хоблит не принимал своего демона всерьез, и демон, обожающий “The Rolling Stones”, вызывает улыбку. Ведь в конце сами «роллинги» напели “On Their Satanic Majesties Request”…
6. Статья Роберта Зембиньского/Robert Ziębiński, напечатанная на стр. 10—11, называется:
…И НЕ ВВЕДИ НАС ВО ИСКУШЕНИЕ
…I nie wódź nas na pokuszenie
Дьяволу не везет в кино. Хоть он и Властелин Тьмы, режиссеры упорно показывают его чудищем родом из какого-то детского мультика. И все же давайте приглядимся пристальнее к тому, как представляли себе Зло люди искусства в минувшем веке.
Впервые дьявол появился в кино в 1922 году, когда датский режиссер Бенджамин Кристенсен снял нашумевший фильм «Ведьмы» (“Häxan”). В ленте содержались шокировавшие по тем временам сцены ведьмовских шабашей и колдовских ритуалов, а Князь Тьмы вселялся в самого режиссера.
Но только Роман Полански спустя 46 лет ввел дьявола в среду салонной публики. Фильм «Ребенок Розмари» (“Rosemary’s Baby”, 1968) избегал эпатажа дешевыми спецэффектами и, что еще важнее, не показывал зрителям зла в видимом облике. Полански доверился в этом последнем воображению зрителей.
Впрочем, зачем представлять себе сатану в виде крылатого демона или рогатого козла, если он может явиться нам в гораздо более привычном виде – человека. С мыслью об этом родились следующие два сатанистических фильма: «Экзорцист» (“The Exorcist”, 1973) Фридкина и «Омен» (“Omen”, 1976) Доннера. «Экзорцист», основанный на истории действительной одержимости, шокировал общество, на киносеансах множились случаи падения в обморок и сердечных припадков.
В сравнении с ним «Омен» был лишь невинной голливудской побасенкой о дьяволе, вселившемся в мальчика.
Тем не менее, именно эти три фильма считаются краеугольными камнями в фундаменте здания современного сатанистического horror-а. Все они дождались продолжений и бесчисленных подражаний, но режиссерам и тех и других так и не удалось уже поставить столь же ярких и убедительных фильмов на религиозную тематику. То, что выглядело на первый взгляд банальной поделкой, оказалось выдающимся произведением киноискусства, поднявшим планку настолько, что достичь ее сумели лишь немногие. К этим последним принадлежит, несомненно, Алан Паркер с его фильмом «Сердце Ангела» (“Angel Heart”, 1987), где, хоть и не обошлось без желтых дьявольских очей, воссоздана необычайно убедительная атмосфера окружения и насыщения злом, которое гнездится в сердце джазового музыканта и толкает его на совершение самых ужасных злодеяний.
облако тэгов
