Что-то я расписался!( И не удивительно: про былины могу изъясняться долго… Но ограничу себя здесь еще только двумя постами, считая этот. Настала пора поговорить о переложениях русского эпоса, перед заключительной частью – анализом собственно «Сводного текста» Н.В. Водовозова, с которого начался разговор.

Строго этнографически говоря, записи былин до классического свода «Онежские былины, записанные Александром Федоровичем Гильфердингом летом 1871 года», все считаются переложением. Ведь только Гильфердинг впервые применил метод аутентичного текстового воспроизведения былин и прописал репертуар сказителей. И уж тем более считаются литературно-сильно-обработанными пересказами рукописи и печатные издания XVII–XVIII веков («Повесть о славном князе Владимире киевском солнышке Всеславьевиче и о сильном его могучем богатыре Добрыне Никитиче», «Повесть о Алёше Поповиче — богатыре, служившем князю Владимиру», «Повесть о сильном богатыре Чуриле Пленковиче»). И эта литературная традиция, отрастающая на народной эпике, по моим данным не прерывалась вплоть до настоящего времени.

Видным литературно-спекулятивно-мифическим перелагателем большого среза русского фольклора, в т.ч. и былин, является Александр Асов (Барашков). В 1992 году еще не избалованная разнообразным литературным «трэшем» публика получила его (под псевдонимом «Бус Кресень») книгу "Русские Веды. Песни птицы Гамаюн. Велесова книга" (Из-во "Китежград"). Не знаю, как другим, мне она зашла «на ура». Я на время даже перестал фольклор читать, наслаждаясь просто оформленным 368-ми страничным изданием в мягкой обложке на неважнецкой бумаге. Все дело в том, что в той части, где «Песни Гамаюн» (опыт воссоздания космогонических, круглогодичных и эсхатологических мифов), на полях были указаны ссылки на источники. Над списком перечисленных источников я пускал слюну: у меня до сих пор нет в библиотеке указанного там, к примеру, «Песенного фольклора Мезени»… А Асов талантливо насобирал, в первую очередь, известный материал; последовательно расположил его – начиная с «Голубиной книги» — и далее, вплоть до сказочного разламывания иглы Кощея. Причем, Кощей идет как под своим привычным именем, так и как Чернобог… Среди приведенных светлых богов предпочтение оказывается дохристианскому пантеону князя Владимира.

Как известно, до академика Б.А.Рыбакова мы никакой конкретики про языческих богов не знали… Асов, видевшийся, по его словам, с Академиком, продолжает созданную традицию характеристики богов, за исключением Семаргла. Сей бог по переведенной и перелаженной Асовым «Книге Велеса» — бог огня. Использованы и титанические «велесовские» образы Птицы — Матери Сва и Коровы Земун.

Что же позаимствовано в «Песнях Гамаюн» от былин? Десяток сюжетов. Причем, тут Святогор – чаще и есть Святогор, а вот Илья Муромец – обычно Перун, Добрыня – Дажбог и т.д.

Мифологизация былинных образов имеет давнюю традицию. Теория мифологическая с XIXв. видит в былинах рассказы о стихийных явлениях, а в богатырях — олицетворение этих явлений и отождествляет их с богами древних славян (Орест Фёдорович Миллер, Афанасьев Александр Николаевич – «Поэтические воззрения славян на природу» последнего вовсю используются также у Асова).

Все либо идет на спад, либо уж как-то развивается. Переведя «Веду славян» С.И.Верковича и увеличив как минимум в два раза число былинных и сказочных сюжетов, Асов развил «Песни Гамаюн» в книгу: «Русские веды. Звездная книга Коляды» («Наука и религия», 1996г.). Неимоверная радость от обладания этой роскошно изданной книгой с реально интереснейшим содержанием не мешала мне критически выловить приведенных два совсем авторских стишка, не имеющих народного происхождения…

Что дальше? Дальше переиздания со значительно модифицированным текстом (в сторону как усложнения отношений родов богов, так, даже, увеличения их количества) на убогой бумаге в из-ве «Фаир». Кто-то в поисках «русской фэнтези»? Лучшего не найти! Нет, правда: очень талантливо и интересно!

Однако, со временем накапливались тревожащие меня изменения.

Не пожалею места на развернутый пример, демонстрирующий как характер переложения источника, так и эволюционную деградацию уже в рамках асовского текста.

ИСТОЧНИК: «Песни, собранные П.Н.Рыбниковым» (1990г. т.2. стр. 225. Записано у Т.Романова):

«…жена богатырская обозрила Илью во сыром дубу и говорит ему таковы слова: «Ай же ты, удалый добрый молодец, сойди со сыра дуба; буде не сойдешь со сыра дуба, разбужу Святогора-богатыря и придаст тебе смерть скорую.» Убоялся Илья Муромец Святогора-богатыря и слез со сыра дуба. Опять говорит таковы слова: «Сотвори со мной блуд, добрый молодец! Не то разбужу Святогора-богатыря, придаст тебе смерть скорую.» Сделал он дело повеленное.»

В изданиях «КНИГИ КОЛЯДЫ» до 2009 года : «- Ай же ты, распрекрасный Месяц! Ты сойди с высокого Ясеня и со мною, русалкою, сделай любовь. Если ты меня не послушаешь – разбужу тотчас мужа грозного. Китоврас тебя не помилует!       Что ж тут делать? Слез Ясный Месяц и повеленное сотворил. И спросил младую русалку:...»

С 2009 года : -«Ай же ты, распрекрасный Месяц! Ты сойди с высокого Ясеня и меня, русалку, люби. Если ты меня не послушаешь – разбужу тотчас мужа грозного. Китоврас тебя не помилует!      Что ж тут делать? Слез Ясный Месяц и спросил русалку:…»

На мой взгляд, некая выхолощенность появляется в поздней версии…

А, начиная с издания 2012 года происходят дальнейшие добавления: интегрируется еще один былинный текст, адаптированный под богов – братьев Ильмов, и к концу «приплетаются» несколько песен из таинственной «Белой Крыницы».

Создается стойкое ощущение, что текст "перерастает" самого себя... По всему видно, что требуется созывать всеязыческий Собор и объявлять часть "Книги Коляды" неканоническим апокрифом.

И остаемся мы во все большем долгу у былин...