Потрясающий роман, который невозможно сравнить ни с каким другим произведением художественной литературы. Его пугающий мир вместе с героями — это биомеханический паззл, элементы которого утопают в грязи Юго-Восточной Азии, по которой много раз прошли катком биокорпорации, оставив после себя жизнь в таком искалеченном виде, что она не отличима от смерти. Искренне завидую тем, кто только собирается впервые его читать!

Один из наиболее ярких миров Романа — при всей его скудной палитре — очень живой, до мелочей продуманный и киногеничный, описанный в авторском стиле: с мягкими округлыми предложениями, харизматичными героями и крепким сюжетом.

Прекрасная в своей хардкорной научной сложности гимнастика для ума, как будто по ошибке попавшая в раздел художественной литературы.

Довольно бодрая, если исключить несколько тягомотную линию «политических интриг» в их понимании автора, серия. Это, собственно, мои few words.

Но пишу я этот отзыв с другой целью. Хочу поделиться с вами занимательным фактом, на выяснение которого меня подвигло слово, которое С.Тармашев в своей литературе использует сверх всякой меры, ставшее для него настоящим лингвистическим паразитом, и о которое я, чем больше его читал, тем чаще спотыкался.

Я устал жить с этой болью, поэтому делюсь ею с вами. Особ впечатлительных и ярых фанатов автора предостерегаю от прочтения остальной части данного отзыва.

Дело в том, что в книгах Тармашева все герои постоянно морщатся. От недовольства, боли, мыслительного напряжения или просто так. В какой-то момент это начинает напоминать нервный тик, но тик аномальный, поскольку передаётся он воздушно-капельным путём. В некоторых сценах персонажи морщатся поочерёдно, как будто пытаясь переморщить оппонента. Во имя реализма, столь труднодостижимого для рассматриваемого жанра вообще, и произведений уважаемого автора, я бы предложил ему посвятить некоторую часть текста его книг описанию лиц, которые от столь частого морщения должны быть похожи на печёные яблоки.

Чтобы не быть голословным, приведу собственно занимательный факт, почерпнутый из прочитанных мной первых шести книг цикла «Ареал». В них в общей сложности герои морщились 214 раз. Двести четырнадцать, Сергей! Лидером по этим мимическим движениям была книга «Обречённые» с результатом 51 гримаса. Как бы даже «Обреченные на морщенье» (отказываюсь от любых прав на данное словосочетание и безвозмездно передаю их С.Тармашеву до конца времён). В остальных книгах среднее значение составляет 32,6 морщения на книгу. Хочется верить, что в оставшихся непрочитанными мной двух книгах Ареала герои не изменяют своим привычкам и только наращивают градус морщения.

Я бы даже надеялся на короткий рассказ в качестве точки в данном цикле, в котором действие происходит спустя много лет после событий последнего романа, а все персонажи в результате частых и мощных сморщиваний утратили черты своих лиц, а в результате воздействия аномальных стихий Ареала стали и вовсе похожи на дольки чернослива.

Развивая эту мысль, я бы хотел даже подкинуть автору идею отдельного романа или даже цикла, в котором в результате случайного (впоследствии выяснится, что нет) распространения из секретной правительственной лаборатории вируса морщинистой лихорадки происходит массовое заражение людей на Земле. Самое страшное в действии вируса — сморщенное выражение застывает на лицах неповинного и рыхло-вялого мирняка и понять, что это — недовольство, боль или мыслительный процесс, уже невозможно! Главный герой, боевой эльф ГРУрг Кренадцатый, «на характере» противостоит напасти и, поминутно борясь с желанием поморщиться, пытается выбраться из зоны контаминации, чтобы в одиночку добыть спасение для беспомощного человечества — оружие, стреляющее анти(морщинной)материей, походя холодной волей и незатейливым юмором завоевать сердце младшей дочери древнего бога из дальнего космоса и, спустя 950 млрд. лет, спасти Вселенную от неизбежного сморщивания струн пространства-времени. В последней сцене романа он морщится, глядя на то, как ярится (а что-то непременно должно яриться) собственноручно спресованный им из нескольких враждебных галактик до размера картофелины новый источник света для всей Вселенной. Его баба (официальный термин данной вселенной) в это время моет плошки и крынки за их 148 детьми в льняных рубахах по лавкам их флагманского гвиндолёта, время от времени бросая на мужа обожествляюще-плотоядные взгляды.

Все слова с корнем «морщ», использованные в данном тексте, также передаю безвозмездно в полное и безраздельное владение С.Тармашева.

Динамичный приключенческий роман в кибер-сеттинге, прочитанный мной перед просмотром одноимённого фильма и подаривший тёплое ностальгическое настроение от старых компьютерных игр и одновременно с ним небольшое, но горькое разочарование искреннего книголюба вот этой фразой автора в послесловии к книге, написанной, как выходит, заведомо под коммерческую киноплёнку: «Я также благодарен Дэну Фара, моему голливудскому подельнику и соучастнику, а также Дональду Де Лайну, Эндрю Хаасу и Джессу Эрману из Warner Bros. за уверенность, что из этой книги выйдет отличный фильм.»

Помните сцену из фильма «Назад в будущее», в которой Марти МакФлай, впервые оказавшись в 2015 году, приближается к выходу из переулка, чтобы открыть для себя удивительную картину будущего? Так вот, Марти – это читатель, берущий в руки новое фантастическое произведение. Он с любопытством и предвкушением «проглатывает» страницы книги, знакомясь с миром, в который его забросила фантазия автора. Ему хочется вдохнуть воздух этого нового мира, почувствовать, чем живёт он и его жители, увидеть и прикоснуться к чему-то ранее невиданному... На «Московском клубе» и пока осиленных мной 10% второй книги из цикла «Анклавы» фантазия автора спала́. Действие происходит в мире, который безо всякой объяснимой необходимости привязан к географии Москвы. При этом у меня до сих пор нет никакой целостной картины того, как выглядит эта Москва, как выглядят Россия и другие анклавы и страны, как отделены анклавы от территории стран и т.п. В конце концов непонятно даже, как выглядит переулок, из которого я выхожу в этот мир. В книге так: вот кусок Сретенки, где работают какие-то коробейники и травники (напомню, жанр цикла – «киберпанк»), который, по задумке автора, сохранил привычную читателю архитектуру. А вот здание в форме пирамиды в Сити (представить, как оно там помещается, честно, не смог). А вот на территории Москвы районы Болото, Урус, Занзибар, Кришна и другие, которые никак, кроме названий, географически не обозначены, не описаны и введены в основном только для разделения зон по национальности их жителей. А вот названия реально существующих объектов (например, шоссе) упоминаются вместе с вымышленными. С учётом того, что действие почти всегда происходит на той или иной территории, чтение превращается в мучительную работу фантазии по рисованию (не дорисовыванию, что часто бывает интересным, а именно рисованию) окружения для происходящих в книгах сцен.

Атрибуты жанровой принадлежности здесь настолько второстепенны, что иной раз кажется, что добавлены автором «для нагрузки», хотя истинно смысловой нагрузки практически не несут. И, да, это киберпанк с бумажными деньгами, бумажными же газетами, проводами, коммуникаторами, а использование приставки «нано-», видимо, позволяет автору поднять общую киберпанковость его произведений на невиданный доселе уровень (наномаска, наноэкран, наномедицина, наноскоп, нанофильтр и проч.).

Будь это полностью выдуманный мир или более близкое к нам будущее в известной нам географии, чтение не было бы таким болезненным. По крайней мере, для меня.

Собственно, мои few words: вместо живого и увлекающего читателя мира у автора получился набор безликих и безжизненных локаций, убивающий неплохой в целом сюжет с заложенной в него тонкой нитью интриги, ради которой, видимо, и стоит продолжать чтение. По крайней мере, до тех пор, пока хватает терпения.

Помните сцену из фильма «Назад в будущее», в которой Марти МакФлай, впервые оказавшись в 2015 году, приближается к выходу из переулка, чтобы открыть для себя удивительную картину будущего? Так вот, Марти – это читатель, берущий в руки новое фантастическое произведение. Он с любопытством и предвкушением «проглатывает» страницы книги, знакомясь с миром, в который его забросила фантазия автора. Ему хочется вдохнуть воздух этого нового мира, почувствовать, чем живёт он и его жители, увидеть и прикоснуться к чему-то ранее невиданному... На «Московском клубе» и пока осиленных мной 10% второй книги из цикла «Анклавы» фантазия автора спала́. Действие происходит в мире, который безо всякой объяснимой необходимости привязан к географии Москвы. При этом у меня до сих пор нет никакой целостной картины того, как выглядит эта Москва, как выглядят Россия и другие анклавы и страны, как отделены анклавы от территории стран и т.п. В конце концов непонятно даже, как выглядит переулок, из которого я выхожу в этот мир. В книге так: вот кусок Сретенки, где работают какие-то коробейники и травники (напомню, жанр цикла – «киберпанк»), который, по задумке автора, сохранил привычную читателю архитектуру. А вот здание в форме пирамиды в Сити (представить, как оно там помещается, честно, не смог). А вот на территории Москвы районы Болото, Урус, Занзибар, Кришна и другие, которые никак, кроме названий, географически не обозначены, не описаны и введены в основном только для разделения зон по национальности их жителей. А вот названия реально существующих объектов (например, шоссе) упоминаются вместе с вымышленными. С учётом того, что действие почти всегда происходит на той или иной территории, чтение превращается в мучительную работу фантазии по рисованию (не дорисовыванию, что часто бывает интересным, а именно рисованию) окружения для происходящих в книгах сцен.

Атрибуты жанровой принадлежности здесь настолько второстепенны, что иной раз кажется, что добавлены автором «для нагрузки», хотя истинно смысловой нагрузки практически не несут. И, да, это киберпанк с бумажными деньгами, бумажными же газетами, проводами, коммуникаторами, а использование приставки «нано-», видимо, позволяет автору поднять общую киберпанковость его произведений на невиданный доселе уровень (наномаска, наноэкран, наномедицина, наноскоп, нанофильтр и проч.).

Будь это полностью выдуманный мир или более близкое к нам будущее в известной нам географии, чтение не было бы таким болезненным. По крайней мере, для меня.

Собственно, мои few words: вместо живого и увлекающего читателя мира у автора получился набор безликих и безжизненных локаций, убивающий неплохой в целом сюжет с заложенной в него тонкой нитью интриги, ради которой, видимо, и стоит продолжать чтение. По крайней мере, до тех пор, пока хватает терпения.

Скучное черно-белое кино в дешевых картонных декорациях с театральной помойки, полное плоских пейзажей, имбецильных персонажей, ненужной бутафории и неуместных атрибутов жизни придуманного «на отвали» кривого мира, но с неплохим к финалу «Падения» сюжетом и парой интересных авторских находок.

Вторичный в своей основе материал (см. «Хлоп-отряд» П.Бачигалупи), дополненный собственными размышлениями автора-одной-книги, не обнаруживающий в душе по прошествии пары лет после его прочтения никакого литературного «послевкусия».

Серия, имеющая ценность, видимо, только для поклонников Кинга, представляет собой довольно унылое чтиво (хуже коего стала только экранизация) без хоть сколько-нибудь значимого морального стержня, с зарояленным сюжетом, наркобиографическими вставками из жизни автора, мотивацией персонажей уровня «так надо» и пустейшим финалом.

После отличной и затянувшей аж до перечитывания серии Андрея Круза пару раз честно начинал читать «Ночную Смену» Берга и оба раза не смог осилить даже на четверть первой книги по довольно экзотичной для читаемой мной литературы причине: все персонажи из прочитанного мной фрагмента разговаривают и шутят в абсолютно идентичной манере, что крайне раздражает и напрочь убивает для меня всю атмосферу и вовлечение в сюжет.