Блог


Вы здесь: Авторские колонки FantLab > Авторская колонка «kerigma» облако тэгов
Поиск статьи:
   расширенный поиск »

"мы работаем!", Russell D. Jones, WWII, XXII век, art, finnegans wake, management, managment, quote, Византия, Зузак, Клейст, Крестовые походы, Средневековье, Ходасевич, Хэйан, абгарян, аберкромби, абэ, августин, аверинцев, адамс, айтматов, акимов, аксельруд, акутагава, алданов, амаду, андерсен, андреев, античность, антология, апулей, арреола, бажанов, базиле, байяр, бакман, бальзак, барлам, барнс, барт, басё, бекфорд, белоиван, бенедикт, березин, берроуз, бестер, бирс, блиш, блок, боккаччо, борхес, боэций, браун фредерик, брэдбери, брюсов, буджолд, булгаков, булычев, быков, бэгли, бэкон, бёлль, в сторону, вагинов, ван зайчик, варгас льоса, васильев, вергилий, веркин, византия, виноградов, во, водолазкин, войнович, войскунский, волобуев, воннегут, вудхауз, газданов, галина, гаррисон, гарцони, гаспаров, гатри, гашек, гейман, гелескул, герберт, геродот, гессе, гете, гибсон, гир, глуховский, гоголь, голсуорси, гомер, гонгора, гончаров, гордер, горький, готорн, гофман, гранин, грасс, грегорио, гриммельсгаузен, грин, гроссман, грэм-грин, гуарески, гумилев, гурова, д'аннуцио, данте, даррелл, дашевская, де ренье, дефо, джеймс, джойс, дзуйхицу, дивов, дик, дикинсон, диккенс, достоевский, драгунский, драйзер, дрейсон, дрюон, дю морье, дяченко, елиферова, ермолов, жвалевский, жзл, жид, житинский, заболоцкий, завойчинская, замятин, зингер, зюскинд, ибатуллин, иванов, иванов алексей, иванов сергей, идиатуллин, ирвин, исаяма, исигуро, испанская поэзия, ихара сайкаку, йегги, камша, канторович, карамзин, кард, кафка, кеведо, кей, киз, кинг, кино, кларк, клейст, клещенко, коваль, коллинз, комиксы, коростелева, короткевич, коучинг, крапивин, краули, кристоф, кроче, крусанов, кузмин, кузнецов, культура повседневности, кунц, кутзее, кучерская, кьеркегор, кэмпбелл, кюстин, лавкрафт, лазарчук, ларионова, ле гуин, лем, лермонтов, линдгрен, линч, лн-толстой, лонгиер, лондон, лукин, лукодьянов, лукьяненко, льюис, лю цысинь, м-фрай, маар, майн рид, макдона, маккалоу, маккарти, манга, мандельштам, манн, маргарита наваррская, маркес, мартин, медведевич, мелвилл, мериме, мещеряков, моногатари, моносова, мопассан, морган, моррис, мосян тунсю, моэрс, муратов, муркок, мурлева, мусерович, мьевиль, мэлори, н-толстой, набоков, научпоп, несбё, никки каллен, ницше, норфолк, носов, овидий, окуджава, олди, олеша, онойко, орлов, осояну, остапенко, остен, паволга, пайпс, памук, панов, пастуро, паустовский, пауэрс, пелевин, пеннак, переводы, перес-реверте, перловский, перуц, петрович, петроний, петросян, петрушевская, пехов, пикуль, пирс, пискорский, платон, плутарх, по, попова, право, пратчетт, превер, прево, пристли, прокопий кесарийский, пропп, пруст, пселл, пу сун-лин, пулман, путеводитель, пушкин, распутин, рафф, ремарк, рижский, розендорфер, романовская, рот, роулинг, рубина, рубрика "утренний боянчег", русская история до XX в., рушди, рыбаков, с-фрай, саги, саллюстий, салтыков-щедрин, сальников, саннадзаро, сапковский, сапольски, сарамаго, сафон, светоний, семенов, сенковский, сервантес, сеттерфилд, сижи, симмонс, сказки, скотт, слоны, соловьев-л, сорокин, спиноза, средневековье, старобинец, стейнбек, стерн, стивенсон, стихи, страуд, стругацкие, сунь цзы, т-манн, тайга ри, талеб, тартт, тацит, теология, типпельскирх, токарчук, толкин, трускиновская, турнье, тутуола, тэффи, уайлдер, уайнбергер, угрешич, уиндэм, уитмен, улицкая, уна харт, уоррен, уорт, успенский, уэллс, фантлабораторная работа, фейбер, фейнман, фейхтвангер, филенко, флобер, флэгг, фолкнер, фонвизин, франзен, фромм, функе, ффорде, хаецкая, хайдеггер, хайнлайн, хаксли, харман, хейли, хеллер, херн, хименес, хобб, ходасевич, хокинг, хорнби, хёйзинга, цезарь, чапек, чаянов, челлини, честертон, чосер, шварц, шейбон, шекли, шекспир, шелли, шестов, шеффер, шиллер, шмараков, шопенгауэр, шпренгер & инститорис, штерн, штильмарк, э-успенский, эко, элитис, энквист, эрдман, этвуд, юзефович, юрьев, ялом, ян
либо поиск по названию статьи или автору: 


Статья написана 30 сентября 2013 г. 23:02

"Затемненный мир" — кажется, последнее сочинение Х., но это, увы, не делает ему чести. Под конец жизни Х. пускается в совсем уже старческое брюзжание, причем, что печально, не по форме (это еще можно было бы простить), но по сути. "Затемненный мир" написан, кажется, с единственной целью: донести до читателя, какой у нас происходит упадок культуры! Страшный упадок культуры! Интересно, есть хоть один период в истории человеческой, когда никто не говорил бы о том, что этот пресловутый упадок происходит вот прямо щас?

Нет, я, конечно, согласна, у Х. были причины для пессимизма: по-моему, нет ничего горше, чем на склоне лет пережить две мировые войны и не дожить чуть-чуть до конца второй (причем не дожил четыре месяца, то есть умер как раз когда наша славная победа еще не была очевидной и близкой). Можно поверить в упадок не только культуры, но и вообще всех ценностей, тем более, что просвета никакого нет, и сил на него надеяться уже тоже не осталось. Но Х., разумеется, ошибался, как и все остальные певцы упадка культуры во все остальные времена.

Увы, если не принимать эту аксиому про упадок на веру, все остальные интересные замечания и блестящая эрудиция Х. пропадают втуне — потому что он и так, и сяк пытается нас начиная с периода едва ли не раннего христианства подвести к этому пресловутому упадку, а мы все никак не подводимся. Причем Х., будучи Х., естественно, не может просто так с порога зайти и объявить, что культура-де в упадке, давайте что-то делать. Он заходит, как уже было сказано, с первых веков нашей эры, обводит взглядом этимологию понятия "культура" и его употребления в десятке известных ему европейских языков, проходится по тому, что вообще под ним понимается. Эти частные рассуждения скорее исторического, чем какого-либо другого характера, читать гораздо интереснее, чем его выводы.

В частности, очень неплохи главы, посвященные понятию западная, или европейская культура, его трансформации и, собственно, сути. "Разделительная линия между Западом и Востоком в общем всегда остается совершенно произвольной: ведь она определяется тем, где именно располагается наблюдатель". Ну да, все так и есть)

К примеру, Х. задается вопросом, можно ли разделить Запад и Восток (and never the twain shall meet) по "линии ислама", и тут же отвечает сам себе, что исламские Испания, Марокко и Тунис никак не могли называться Востоком (сейчас за последних два еще можно поспорить, но Испания непреложна). В итоге он приходит к выводу, что "термин Запад обретает смысл тогда, когда мы понимаем под ним латинское христианство, постепенно отдалявшееся в раннем Средневековье от тех стран, которые не считали Рим основанием христианской Церкви" (и уж тем более в этом смысле мы, анти-униаты, ни на какой Запад претендовать не можем). Более ли менее определив, что такое "западная", Х., как последовательный автор, нападает на понятие "культура", но только для виду, чтобы тут же сдаться: "понятие культура, как и многие другие понятия истории, остается полезным и оправданным только потому, что вместо него мы не можем придумать ничего лучше" — с этим трудно поспорить.

Далее, в основной части, Х. проходится галопом по культурным историям основных европейских народов, доводя их до своего времени и делая печальные наблюдения. В итоге он приходит к двум интересным выводам относительно факторов, обусловливающих упадок культуры в его время: во-первых, это гипернационализм, во-вторых, милитаризм, второе связано с первым, понятно. В целом совершенно не разделяя упаднические взгляды Х., с его наблюдениями трудно поспорить, другое дело, что он экстраполирует общее на частное, делая из болезни отдельной нации болезнь эпохи.

"Националистические мечты о завоеваниях и господстве над целыми континентами должны быть отнесены к области, которая находится в ведении психиатров".

Что касается остальных его замечаний, то они местами (с точки зрения современного знания последующей истории забавны, а местами — верны). К примеру, Х. критикует Лигу Наций и предсказывает ей недолгое бесславное будущее по причине отсутствия в ней Америки прежде всего — и так и случилось. С другой стороны, Х. замечает, что по итогам 1 мировой "одной из главных ошибок было, несомненно, несомненное безрассудство, с которым Европу лишили ее необходимейшего члена — дунайского государства, способного служить переходом между Средней и Юго-Восточной Азией". Кто знает, возможно, сильная Австрия и не допустила бы никакого аншлюза, но не факт, что он не был бы произведен с другой стороны.

Возвращаясь к этим двум бичам (не поймите превратно) хейзинговской современности, гипернационализму и милитаризму, Х. также замечает, что их истоки лежат в сфере стирания личности, коллективизации, можно сказать. "Отдельный человек, носитель культуры, которую он впитывает и с которой срастается за время от колыбели до могилы, чаще всего не так уж и плох. По своей сути он таков, каков всегда: незначителен и тщеславен, но весьма проницателен, с некоторой склонностью к добру и чудовищным самомнением, и вовсе не редко порядочен, смел, честен и верен. Но вот как член некоей общности, коллектива он большей частью заметно хуже, ибо именно коллектив освобождает его от решений, подсказываемых собственной совестью". Отсюда и критика Х. демократии: он замечает, что без изрядной нотки аристократичности народное правление быстро превращается во власть быдла. Впрочем, уж не знаю, были ли в истории, кроме древней, действительно чистые примеры народного правления. "В нашу ностальгию по прекрасному прошлому неизменно вторгается чарующая лож блаженной памяти пасторали", наконец честно признает он. Нет никаких крыльев, ты просто умираешь, и все, как говорится. Точно так же нет никакой универсальной панацеи от упадка культуры (причем культура здесь должна пониматься в максимально широком смысле). Насколько культурный уровень вообще зависит от геополитики, Х. указывает, что лучшим решением было бы создание мелких федеративных государств, предоставляющих художнику максимальную свободу и не являющихся социальными заказчиками культуры. По большому счету, это единственный более ли менее внятный вывод-рекомендация из сделанных — тут, разумеется, написать куда проще, чем воплотить. К тому же, признает Х., мы уже порядочно испорчены "проникновением на большие глубины познания", и откатиться назад, в блаженную пастораль в духе Руссо, вряд ли получится. "Смогло бы наше столетие отступить за линию Кьеркегор — Достоевский — Ницше? Чтобы начать все сначала? Разумеется, нет".

И слава богу, замечу, потому что за этой линией было не больше блаженной пасторали, чем после нее, и не больше, чем когда-либо вообще. А с участием вышеупомянутых все веселее.

В целом — интересно почитать, потому что Х. всегда интересно почитать, учитывая его культурно-исторический багаж и хорошо подвешенный язык, но основной посыл скучен и уже давно набил оскомину.

Что до "Человек и культура", написанного ранее, читать его после "Затемненного мира" нет ни малейшего смысла: в "Мире" развиваются все те же мысли, но куда более детально и проработанно, а так ряд цитат совпадает.


Статья написана 14 октября 2011 г. 18:28

"Тени" — очерк, написанный Хёйзингой в 1935, когда Первая мировая закончилась уже достаточно давно, чтобы можно было делать из нее выводы, а нацисты пришли к власти достаточно недавно, чтобы можно было пророчить Вторую. Хёйзинга оптимистично утверждает, что второй мировой культурный мир Европы не выдержит...

В целом очерк посвящен проблеме, на которую примерно в это же время много говорили и писали в Европе: "Закат Европы" Шпенглера, "Восстание масс" Ортеги-и-Гассета, — проблеме разрушения современной европейской культуры в том виде, в котором ее знали примерно с эпохи Средневековья. Тогда самым "чутким душам" казалось, что мир рушится, культурные ценности нивелируются, идет духовное обнищание и развал во всех сферах общественной жизни — не только в собственно культуре, но и в науке, и в политике. Хёйзинга рассматривает различные аспекты общественной жизни своего времени, выискивает в них гнильцу и тяжело вздыхает. Не могу не признать, что некоторые его наблюдения весьма точны и интересны, но далеко не все. В очерке очень много чисто стариковского брюзжания, и упоминаемая, разумеется, в негативном аспекте "нынешняя молодежь" как-то снижает мой уровень уважения к автору — бабушки у подъезда приходят примерно к тем же выводам, пусть и другими путями, интуитивно.

И — что меня больше всего раздражает — это набившее оскомину требование возврата к христианским ценностям, будто Шопенгауэр уже тыщу лет как все это не проныл. Разумеется, пост и молитва являются панацеей от всего, вплоть до бактериологической войны, а двух третей человечества, которые исповедуют не

христианство, не существует. Самое трагичное — что Хёйзинга в этом навязывании христианской морали, увы, противоречит самому себе. Ведь в начале очерка, анализируя предыдущие культурные кризисы и выход из них, Х. пишет: "Все прежние провозвестники лучшего хода вещей и лучших времен: реформаторы и пророки, носители и приверженцы всякого рода ренессансов, реставраций, reveils, — неизменно указывали на былое величие, взывая к необходимости вернуть, восстановить древнюю чистоту. Гуманисты, реформаторы, моралисты времен Римской империи, Руссо, Мохаммед, вплоть до прорицателей какого-нибудь негритянского племени Центральной Африки, всегда устремляли взгляд к мнимому прошлому, лучшему, нежели грубое настоящее, и возврат был целью их проповедей... Но мы знаем и то, что всеобщего обратного пути не бывает". Чем же тогда является требование восстановить якобы высокую христианскую мораль, которую современное Х. общество якобы утратило? увы.

Интересна попытка Х. ответить на вопрос, что такое культура: 1)равновесие духовных и материальных ценностей, 2)направленность к идеалу, 3)власть над природой; 4)наличие морального импульса, идей долга и служения. Что касается современной культуры в совокупности своей, Х. не видит в ней единой цели, единого идеала. А те, которые являются общеизвестными — благосостояние, мощь, безопасность, были ведомы уже пещерному человеку. Авансом отвечая на вопрос, какие же цели Х. находит у культур иных периодов, скажу, что кроме идей христианства ничего не указывается.

Самая интересная и, на мой взгляд, актуальная часть работы — рассуждения про науку в контексте культуры. "Сумма всех наук в нас еще не стала культурой", несмотря на все их достижения, и, имхо, уже не станет. Х. сам отвечает на вопрос, почему — "Рассудок в его прежнем обличье, то есть привязанный к аристотелевой логике, не может больше идти в ногу с наукой" и "в науке мы подошли к границам наших мыслительных способностей" (замечу, имхо, не наших, а некоего "среднего человека"). Знаете, могу понять его страдания — иногда меня охватывает нечто вроде зависти к Аристотелю, который, как поговаривают, владел всей совокупности науки и культуры своего времени. Даже чтобы овладеть узким направлением одной из современных наук, надо жизнь положить. Из такого соотношения слишком далеко ушедшей науки, которую еще не догнала культура, Х. выводит идею "упадка способности суждения" — когда "средний человек ощущает себя все менее зависимым от собственного мышления и собственных действий" — когда ему всю науку разжевали и положили в рот в школе, дай бог и это-то переварить, о том, чтобы до чего-то дойти своим умом, не идет и речи. В результате формируется привычка верить всем навязываемым знаниям и суждениям, некритично, без проверки, тем более, что в эстетической и культурной сфере это компенсируется натиском дешевой массовой продукции. Из активного участника культуры — танцора, певца и тд. — человек становится все более пассивным — только слушателем и зрителем. "Два великих культурных завоевания, которыми особенно привыкли гордиться: всеобщее образование и современная гласность, — вместо того, чтобы регулярно вести к повышению уровня культуры, напротив, несут с собой явные проявления вырождения и упадка".

В целом Х. наблюдает правильно, но, имхо, делает неверные выводы. Суть озвученных достижений — не культурное развитие, а предоставление человеку средств к существованию. Тот, кто не умеет читать, писать и пользоваться компом, в нашем мире практически обречен. И если в Средневековье грамотность была признаком культурности, то теперь она стала просто необходимостью — как раньше было необходимостью знать, когда надо пахать и сеять. Имхо, размер пропасти между средневековым ученым теологом и средневековым крестьянином не меньше и не больше, чем между современным профессором и современным продавцом в ларьке. А общий культурный уровень — некая постоянная, просто наполнение понятия "культурность" меняется.

О критике расовых теорий Х. мне не хочется говорить, хотя она там есть — тут не о чем спорить и рассуждать, все и так понятно, с нашей ветки понятнее, чем ему, конечно. Главу про "упадок моральных норм" все уже слышали в исполнении бабушек у подъезда.

Хороша, хотя несколько неактуальная уже глава про мораль и культурность во взаимоотношениях государств. Мне кажется, Х. слишком наивен для своего времени, и принцип "против кого дружим" был актуален задолго до Макиавелли. Впрочем, Х. верно замечает, что государство, которое в числе прочих играет не по правилам и вызывает глобальное недоверие, рано или поздно будет уничтожено — остальные даже объединяться ради этого.

Забавно читать то, что Х. пишет о будущем, уже представляя, что его будущее — это ты. Вот моя любимая цитата: "Как средство передачи сообщений, в своей повседневной функции, это во многих отношениях шаг назад, к бесцельной форме передачи мыслей. Дело здесь не столько в таком общепризнанном зле, как вульгарное отношение к радио: когда, не вникая ни во что, слушают все подряд или бездумно крутят ручку настройки, превращая радиопередачи в пустое расточительство звука и смысле". Слышите знакомые нотки, непроизнесенное "зомбоящик" и "пошел бы лучше на улицу погулял, чем сидеть в своем компьютере"? Уверена, когда в Древнем Китае изобрели письменность, тоже нечто такое говорили :-D

Абстрагируясь от упомянутых рассуждений про возврат к высокой христианской морали — под конец Х. делает отличный вывод, наиболее ценный и верный из всего. "История не может ничего предсказать, кроме одного: ни один значительный поворот в общественных отношениях не происходит так, как представляло себе предшествующее поколение. Мы определенно знаем, чтоб события проистекают иначе, чем мы можем подумать".





  Подписка

Количество подписчиков: 160

⇑ Наверх