Когда-то в давние времена, скажем, в советское время (могу точно говорить о 1963-80 г.г.), были так называемые киоски Союзпечати, и в них я покупал разные журналы с интересными техническими статьями для людей разного возраста и обладающих разным уровнем знаний — были журналы для школьников, для студентов, для инженеров, просто для очень любопытных. "Знание — сила", "Техника молодёжи", "Юный техник", "Наука и жизнь", "Вокруг света" и др. Кроме интересных научных новостей, почти везде в ежемесячных номерах печатались фантастические рассказы, повести (короткие и с продолжением). Однажды приехали с братом в столицу и прямо у Павелецкого ж/д вокзала в таком киоске мы увидели шикарный роман приключений Ивана Ефремова "Лезвие бритвы" с потрясающими картинками внутри (корона Македонского и ещё). Запомнил этот случай навсегда: у меня денег на книгу не было, а у двоюродного братишки оказались (какие там деньги у пацанов в те годы?!), он купил, и мы прочитали по очереди. Потом уже в к/магазине купил в свою биб-ку такую же книгу, но без замечательных иллюстраций (тот же тираж, но...). В киосках можно было купить приложение к ж-лу "Вокруг света" — "Искатель", а много позже — уже в начале 2000-х годов брал там "Полдень, 21 век", где редактором был Борис Стругацкий. Потом "Полдень" можно было получать по подписке, что я и делал много лет. Тогда "Полднем" занимались вместе со Стругацким — Н.Романецкий (который позже его восстановил), С.Логинов, Е.Лукин, В.Рыбаков, С. Лукьяненко...

В последних в году номерах журналов "Знание — сила" обычно появлялись сразу несколько фантастических рассказов наших и зарубежных авторов. Фантастика в кн. магазинах присутствовала редко, но метко. Обычно тираж сборника рассказов был сто тысяч экземпляров. Любители фантастики старались попасть в магазины при появлении выпусков "Мира приключений" (выходил почти ежегодно), затем пошли увесистые сборники "Фантастика", "На суше и на море", "НФ". Позже один из знаменитых наших писателей Юлиан Семёнов организовал выпуск сборника "Детектив и политика" (там была и фантастика, публиковался Ст. Лем, например). В наш небольшой город завозили один-три экземпляра, нужно было иметь чутьё на их появление или хороших знакомых в магазине... Да, славное время, жаль, что оно давно прошло. Всё меняется, изменилась и фантастика. Одно хорошо: теперь её навалом, хотя тиражи ничтожные...

Начал я с киосков потому, что они, в принципе, остались, относятся к Роспечати. В основном, это получастные "лавочки". Забиты всякой шушерой. Если раньше (давно-давно) перед открытием киоска к нему набиралась очередь, люди брали любимые газеты, журналы, то сейчас этого никогда не бывает. Там есть частные журналы типа "Таинственные истории" (придумки досужих бездельников, типа никому по-настоящему не нужных телепередач "Дом-2" и других), куколки всякие, ручки, из книжек — женские детективы. О фантастике там ничего не знают, да и журналы, любимые раньше молодыми парнями, сейчас неинтересны, да и не стоит их содержание тех денег, которые за них просят.

Не понимаю, почему сейчас в киосках, разбросанных в большом количестве по городам России не продавать хорошую — мудрую, интересную литературу. Кому они подчиняются? Почему в них лежит рухлядь, которую люди сразу выбрасывают, никто такое не собирает и не предлагает друзьям почитать всякое фуфло хотя бы перед сном?

Мне становится непонятно, а кто конкретно в стране отвечает за распространение хорошей литературы? Благодаря активной деятельности Майка Гелприна уже несколько лет выходит серия "Зеркало", "Аква", "Зеркальная волна", сейчас начинается "Мозаика миров". В нашем городе в книжных магазинах их нет, заказывать через почтовый перевод не каждый захочет... Ехать в столицу? В Санкт-Петербург? Книжные магазины тоже стали частными, и находятся они у людей, далёких от новых литературных веяний. Похоже, что в стране это никто не собирается поправлять. Молодёжь наша по-прежнему будет проводить время, смеясь над дубоватыми шутками Ю-Туба в смартфоне, над надоевшими пародиями Комеди-клаб Гарика Мартиросяна...

В наше время отношение к чтению поменялось. Относится это только к молодёжи, которая прилипает к экранам компьютеров и своим смартфонам. Здесь они черпают знания об окружающем мире, о политических и экономических событиях во всех странах (кому интересно), о спорте. Здесь же скачивают и читают книжные новинки (чаще скачивают нелегально).

Расскажу про 1988 год, про месяц, который я провёл в Ялте со своей семьёй. Летом по путёвке мы с женой попали в санаторий, двух пацанов (одного 15-ти лет, другого — 17-ти лет) взяли с собой, надеясь как-то пристроить их на квартиру. Получилось лучше, чем мы ожидали: нас с женой поселили в двухместном номере на первом этаже, а сыновья попадали к нам в любое время снаружи через балкон (до сих пор не могу понять назначение балкона на первом этаже зданий). Короче, они жили с нами. Мы водили их кормить в ближайшие кафе и столовые.

В те дни проходил финал чемпионата Европы по футболу, все матчи транслировались, и я отвёл душу, болея за сборную СССР, любуясь великолепной тренерской работой великого Лобановского. Кратко напомню, что в группе наши заняли первое место, обыграв голландцев и англичан (ничья с ирландцами), в полуфинале обыграли (2:0) итальянцев. А в финале уступили будущим чемпионам голландцам 2:0. Второе место тоже было крутым, но разговор не об этом.

Кроме футбола, солнечных и морских ванн, мы вовсю интересовались Ялтинским диким книжным рынком, который представлял собой длинные ряды столиков с обеих сторон аллеи, ведущей к морю. Здесь продавали книги всех жанров, разных издательств и годов выпуска. Мне, естественно, интересны были фантастика и детективы. Увидев роман Штильмарка и Василевского "Наследник из Калькутты", я потерял покой. Роман мне пришлось когда-то давно читать в очень потрёпанном виде (изданный в Детгизе в 1958 году), удалось найти его в городской библиотеке. Оставалось пара дней до нашего отъезда из Ялты, за книгу просили сто рублей (мои ровесники понимают, что ТЕ сто рублей были "дороже" сегодняшних десяти тысяч. Нам предстояло с детьми прожить оставшееся время и добраться в середину России домой. Единственным плюсом было то, что билеты на обратный путь мы уже взяли в предварительной кассе. Я убедил жену рискнуть, книгу мы взяли.

Дальше произошло невероятное. Трудно в это поверить, но уже на пляже я не смог осилить и десятка страниц "Наследника"! В дороге и уже дома я пробовал вновь вернуться к ней и не мог читать! Роман мне казался совершенно неинтересен... И дело было не в потраченных деньгах — мы смогли без проблем обойтись без них. И теперь не могу понять, что же произошло с моим сознанием — ведь читательские "вкусы" у меня точно не поменялись! Роман лежал несколько лет, и пришёл день, когда у меня появилось "пустое временное окошко", в какой-то из отпусков. То есть свободное время имелось, а читать под рукой ничего нового не оказалось. Я взял с полки эту красочную книгу и прочитал её залпом за два или три дня! В те дни я познакомился с историей создания романа, узнал, почему в 1958 году в авторах числились два человека (Штильмарк и ВасилевскиЙ), а потом только Роберт Штильмарк. Ну и, конечно, заново пережил захватывающие приключения пиратов, индейцев, виконта...

Как-то нашёл в предложениях одного литературного издательства — "Наследника из Калькутты" разделили на два тома (!) и уступают за двенадцать с лишним тысяч рублей!

Благотворительный фонд "Система" проводит конкурс "Будущее время". Одной из основных направлений избрано бессмертие. Для меня это показалось диким. Кто это предложил? Он либо не наш современник, либо не понимает, что происходит в мире.Тема про бессмертие — сама по себе мёртвая тема! Наша Голубая планета пришла к той точке, когда нормальному человеку ясно, что количество населения в странах подходит к своему пределу. Продовольствия всем когда-то не хватит, пресной воды тоже. На Марс переселяться глупо (радиация, необходимость жить в герметичных укрытиях) — уж лучше здесь себя заживо хоронить! Болезни, в том числе новые и придуманные в лабораториях для уничтожения себе подобных, требуют всё больше лекарств и средств на эти лекарства. Всем видно, что кроме войн в постоянных местах, надвигаются признаки новой мировой войны за передел мира. Толстосумы типа Сороса, каких на Земле много (в том числе неизвестных населению), всё сделают для удовлетворения своих замыслов. Представьте ещё, что люди перестали умирать! Рождаться будут, а умирать — нет! Тогда ад появится на Земле раньше, чем предполагается. В фильме "Форрест Гамп" правильно говорят герои: "Смерть — это часть жизни!".

Дэн Браун свои романы долго готовит, изучает материал до мелочей, использует малейшие подробности про описываемые события. Поэтому их читаешь не отрываясь, запоем. Можно читать и по второму разу, даже по третьему. И всегда найдёшь что-то такое, на что первоначально внимания не обратил, но очень ценное для себя. Некоторые читатели утверждают, что Дэн Браун теряет своё мастерство, последние произведения у него явно слабее. Не понимаю таких. Ведь романы "Инферно" и "Происхождение" (как раз последние в его творчестве) охватывают весьма важные проблемы всего человечества. Наш хрупкий мир находится на пороге необходимости решения этих проблем (стремительный рост населения планеты, не способной его прокормить; непрекращающаяся взаимная вражда религий; ускоряющееся познавание землянами законов Вселенной и постепенное изменение человеческого существа). Романы — глубокие по содержанию и заставляют задумываться об окружающем нас мире и предполагать его недалёкую гибель. Иногда думаешь, почему народы разных стран только разобщаются? Почему ООН не в состоянии выполнить первоначальные функции? Когда-то армия Александра Македонского пыталась покорить все народы, затем это делали другие (монголы с Чингисханом; французы с Наполеоном; англичане; германцы с Гитлером; сейчас американцы со своим Госдепом и Трампом, а в промежутках были потуги и у других народов — всех не перечислить!).

Попал мне в руки сборник "Настоящая фантастика" за 2017 год (составитель Глеб Гусаков). И нашёл я в этом сборнике странную на мой взгляд рецензию Дмитрия Володихина "Кот в ребрах бронтозавра". Читатели фантастики со стажем, которые эту критическую статью не видели, очень удивятся, узнав о том, что Володихин, которого в принципе, никто (или почти никто при сегодняшнем раскладе в российской литературе) не знает, ПОСМЕЛ раскритиковать одного из первых советских писателей-фантастов Ивана Антоновича Ефремова. Время от времени я с удовольствием беру в руки какую-нибудь книгу И.Ефремова и с удовольствием перечитываю, вспоминаю лучшие места. И не думаю, что я такой один. Помню, с каким рвением собирал я его книги, даже порванные покупал на рынке и склеивал. А Володихина я не знал до сих пор. Посмотрел, что он написал, но такое мне читать неинтересно. И не буду читать. Кто-то, возможно, Володихина читает, даже восхищается им. Но это точно не я!

Так для чего Володихин в популярном сборнике "поливал помоями" (трудно назвать иначе...) знаменитого автора? Пиарился за его счёт? Привлекал к себе внимание? Я не понял. Особенно обидно мне стало, что сорокадевятилетний живой человек (кем бы он ни работал, какие бы заслуги ни получил) в итоге в короткой статье написал про давно почившего писателя (1972 год):

"Ныне то, что от него осталось (это про Ивана Антоновича!), напоминает музейный скелет бронтозавра, меж ребер которого бродит красивый кот сибирской породы".

В нашей стране много писателей. И сейчас много и раньше было достаточно — в СССР, в царской России. Недавно Святослав Логинов зацепил Льва Толстого, назвав того графоманом и доказав, что он плохой был писатель, потому что сказки для детей писать не умел — не правильные у него получались сказки! Толстой умер ещё в 1910 году, но до сих пор остался великим русским писателем, невзирая на Логинова. Понимаю так: пишет человек и пусть пишет. Хорошо или плохо — читатель разберётся (в книгах, на компьютере). Зачем унижать людей, причастных к русской великой культуре? Про политиков ещё куда ни шло — политики могли ошибки делать, эти ошибки по прошествии ряда лет, а то и сразу, бросаются в глаза населению страны. Но писатели, поэты, художники...

Начинает Володихин просто, но с большим намёком:

"Кем был Иван Ефремов для русской культуры?

Иван Антонович Ефремов двулик. Или, вернее, в отечественной культуре существует как будто два Ефремова — столь сильную метаморфозу претерпела его писательская манера за несколько десятилетий творчества... Иной раз, читая Ефремова 1940-х, а затем открывая его же книгу 1970-х, с трудом веришь, что все это создано одним автором."

Кстати, было бы очень странно, если бы Ефремов все свои годы писательства создавал сплошь одинаковые произведения: по манере, по количеству символов, для одних и тех же читателей...

Потом Володихин зацепил первый фантастический роман Ефремова:

"В 1958 году вышел его роман-утопия "Туманность Андромеды". Это фантастическое сочинение похоже на ученый труд. Каждая глава романа похожа на раздел в монографии: здесь об искусстве будущего, здесь о космических полетах, здесь о том, какие сохранятся к тому времени преступления и как их научатся пресекать, а здесь — из чего будет состоять образование и воспитание детей... Во всей русской и советской литературе нет примера более масштабной и более фундаментальной утопии. Но утопия эта... холодновата, если не сказать прямо — холодна; в ней многое, почти все — от логики, эмоциям оставлено не столь уж много места".

Как-то поговорили мы с одним любителем фантастики. Ему мой рассказ не понравился, и он об этом прямо для всех написал. Мне не стало обидно, только я ему пояснил, что зря он мучился и читал рассказ до конца. Есть же очень много книг, "Проза.ру" есть, группы любителей фантастики, где конкурсы проходят. Сейчас можно по душе найти что угодно. Я его рассказы тоже не читаю, ну не нравятся они мне. Я его за это критиковать не буду. Кто-то, возможно, будет читать его рассказы, но я выбираю других. Вроде бы понятно, да? Выбор такой огромный, что дожимать с мучением неинтересный тебе опус неправильно. С другой стороны, видно, нет такого автора, который своё произведение плохим считает. И что его за это — убить что ли? Не понравился роман "Туманность Андромеды", написанный в 1958 году, господину Володихину, который сам-то только в 1969 году на свет появился, — да отложи в сторону и не читай! Ты в конце пятидесятых не жил, тебе и рецензировать-то его по-хорошему не солидно! Ты с этим писателем во времени разошёлся, как и Логинов с Л.Толстым. Ведь что родственники этих писателей сейчас подумают про Логинова и Володихина? Да наверняка не решат родственники, что Логинов и Володихин лучшие писатели, чем Толстой и Ефремов! И другие читатели так не подумают, посмеются только!

Далее Володихин ухватился за мой любимый роман Ефремова "Лезвие бритвы":

"Взявшись писать "Лезвие бритвы", Иван Антонович уже мог рассчитывать на колоссальный читательский запрос: за его спиной к тому времени были "Звездные корабли", "Туманность Андромеды", циклы рассказов и повестей. Ефремов завоевал огромную известность как фантаст и заслужил значительный авторитет как ученый. То, что вышло из-под его пера, было одновременно и фантастикой... и не фантастикой. Имело научную основу... но не особенно близкую к традиционной науке. Более того, "Лезвие бритвы" оказалось еще и литературой, которая... не вполне литература. Это один из самых загадочных текстов советского времени, произведение, идущее поперек всех стандартов и форматов, даже конфликтующее с понятием "роман" — как его видели тогда, полстолетия назад.

Ефремову требовалась большая смелость и еще бóльшая уверенность в собственной правоте, чтобы написать такую вещь. И действительно, его книга погрузила тысячи и тысячи читателей в шок... но шок вызвал, скорее, притяжение, нежели отталкивание. У Ефремова родился роман-экзот, существо, как ни парадоксально, одновременно уродливое и по-своему красивое.

Но и само полотно художественного повествования также не составляет смысла и наполнения книги. Персонажи знакомятся, влюбляются, время от времени испытывают незначительные приключения (спасение индийским художником Даярамом возлюбленной Тиллоттамы, открытие частной экспедицией итальянцев затонувшего флота Неарха у берегов Южной Америки и т. п.). Но и приключенческие фестончики, и романтические бантики, и даже блесткая вышивка любовных отношений — всего лишь детали на платье, сшитом из суровой научной ткани".

Набрал рецензент всяких чудных выражений, только что нецензурными назвать нельзя: литература — не литература; фантастика — не фантастика; САМЫЙ ЗАГАДОЧНЫЙ ТЕКСТ советского времени; роман вызвал ШОК, скорее, притяжение, чем отталкивание; родился РОМАН-ЭКЗОТ, СУЩЕСТВО — одновременно УРОДЛИВОЕ И ПО-СВОЕМУ КРАСИВОЕ; приключенческие фестончики, романтические бантики, блесткая вышивка любовных отношений; персонажи испытывают НЕЗНАЧИТЕЛЬНЫЕ приключения. Каково, а? Так и напрашивается мысль, что Володихин внимательно роман не читал. Кстати, он ни разу не назвал это действительно красивое произведение так, как при выпуске назвал его автор: "роман приключений". Это обозначение многое расшифровывает читателю. И нигде в тексте книги Ефремов фантастическим роман не называет. А есть там фантастические допущения или они отсутствуют — это не дело Володихина, путь он печётся о своих произведениях (их у него значительно больше, чем у Ефремова, но качество, конечно, ниже — по-моему мнению, извините...).

Володихину, наверное, было трудно осилить роман из-за длинных монологов главного героя Ивана Гирина, о чём он и пишет дальше:

"Чаще всего Иван Антонович позволяет основным действующим лицам читать большие лекции, изредка прерываемые репликами оппонентов. Например, тот же Гирин в самом прямом смысле этих слов читает лекцию, по ходу которой представляет основным критерием красоты (в данном случае, красоты человеческого тела) биологическую целесообразность. Он же в других местах романа произносит монологи, например, о пользе психофизиологии, о язвах современной цивилизации и необходимости их уврачевания за счет ускоренного развития знаний о психике человека, или, скажем, о возможности проникнуть в "генетическую память" — "память поколений". Все эти монологи, по сути, те же лекции. Ефремов-ученый, как видно, не находил адекватной аудитории для публичных выступлений на подобные темы, и он сумел превратить роман в сборник непрочитанных лекций, скрепленных сюжетом, приключенческой составляющей и т. п. Если тема высказывания оказывалась слишком дискуссионной для подобного монологического выступления, Ефремов использовал очень древнюю, еще к античной мысли восходящую конструкцию — сократический диалог. Такой диалог обычно происходит между истинным мудрецом, человеком, владеющим правильным взглядом на вещи, и его менее искушенным собеседником. Этот самый собеседник может спорить и даже сердиться, но философ обречен на победу в диспуте, во всяком случае, именно в его словах читатель увидит истину. Иногда оппонентов может быть больше одного, но все же носителем правильной позиции всегда является единственная персона. И диалоги действующих лиц весьма часто превращаются у Ивана Антоновича в восхождение от неправильной позиции к позиции более правильной или же в коррекцию не совсем правильной платформы в абсолютно истинную. Очень хорошо видна культура академической полемики, знакомая Ефремову по его профессиональной деятельности и буквально затопившая страницы романа — вплоть до самых бытовых, казалось бы, эпизодов".

Но здесь ничего не скажешь. Писатель выражал свою точку зрение на некоторые вопросы того времени. Про лекцию о красоте человеческого тела даже говорить не хочу, это тот момент, который я читаю с особым удовольствием. Не знаю, как он может не понравиться? Если лишь человеку с отклонениями в собственном здоровье.

Дальше Володихин вообще склонен отобрать читателей у блестящих произведений Ивана Антоновича Ефремова:

"Ефремов-ученый, или, вернее, мыслитель в более широком понимании, на страницах романа победил Ефремова-писателя. От той спокойной и задушевной манеры автора-рассказчика, которая звучит в небольших произведениях Ивана Антоновича, опубликованных в 40-х годах, не осталось ничего. А для современного читателя несколько десятков страниц очередной "лекции" или очередного "сократического диалога" — непривычно тяжелое испытание.

В 90-х полыхнул "ефремовский ренессанс", а затем имя Ивана Антоновича и тексты его в подавляющем большинстве своем откочевали в область "культурной археологии". Иными словами, сделались частью мемориала советской культуре, утратив притягательность для массового читателя. Ефремов — классик нашей НФ, но его сейчас читают очень мало. Поздний Ефремов слишком тяжел в восприятии, слишком тягуч его язык...

Ефремов был "коммунаром". Он видел будущее России и всего мира в коммунизме. С его точки зрения, современная цивилизация, цивилизация больших городов, страдала чудовищными язвами и сильно исказила сущность человека, изначально здоровую. Другой роман Ивана Антоновича, "Час Быка", был посвящен ее слабостям и ее "искажающим факторам"; нет в этом романе ни пародии на капитализм, ни пародии на социализм; есть общий тупик мегаполисной культуры. Но если из "капиталистической модели" Ефремов не видел выхода в будущее, к исправлению, то модель социалистическая давала ему самые добрые надежды. Фантаст обернулся идеологом, притом весьма оригинальным, но труды его недолго оставались жизнеспособными.

"Лезвие бритвы" сообщает об этой части мировоззрения Ефремова совершенно однозначно. Словами одного из персонажей Иван Антонович говорит о необходимости веры в социализм, поскольку "...Другого пути у человечества нет — общество должно быть устроено как следует. Разумеется, социализм без обмана, настоящий, а не национализм и не фашизм". Но Ефремов подходил к коммунистическому маршруту в жизни человечества с романтическим пафосом. За бетонными коробками советской действительности он видел прекрасную картину отдаленного будущего. С его точки зрения, мощную струю новых смыслов и жизненной энергии "реальному социализму" обеспечила бы прививка восточных духовных учений. В частности, тантризма, йоги. Ефремова устроил бы индуистско-марксистский путь развития, странный сплав коммунизма и восточной эзотерики.

Однако советская действительность умерла, не успев превратиться в самостоятельную цивилизацию. "Сценарий" будущего, милый сердцу Ефремова, сгинул вместе с нею. Разнообразные восточные учения хлынули в нашу страну мутным потоком на рассвете 90-х, был восприняты, главным образом, через поп-версии, весьма далекие от ефремовского сложного письма, насыщенного дискуссиями и своего рода острыми "проповедями"; а те, кто освоил восточные учения позднее, всерьез, уже в ашрамах и разного рода углубленных семинарах, не читал Ефремова за ненадобностью: тот хотел выплавить из коммунизма и эзотерики самостоятельную философию, но востребованной оказалась (до поры до времени) именно эзотерика, коммунизм же, что в сплаве, что без оного, уходил безвозвратно. А мощная прослойка советской техфизматинтеллигенции, составившей ядро восторженных поклонников Ивана Антоновича, изрядно уменьшилась в размере. И в наши дни "Лезвие бритвы" представляет собой монумент на могиле давних надежд и упований, памятник несбывшемуся сценарию".

Единственные правильные строки написал Володихин ближе к финалу статьи:

"Но уж во всяком случае Ефремов оказал огромное влияние на всю последующую русскую фантастику. Его имя многие в сообществе фантастов до сих пор произносят с трепетом".

Однако закончил отвратительно:

"И вот вопрос вопросов: да, конечно, Иван Антонович — ученый муж, обретавшийся на весьма высоком уровне научного социума (доктор биологических наук, профессор, орденоносец), его не могло не тянуть и тянуло, разумеется, на философию, на высокоумное теоретизирование, отсюда смена творческого стиля, но... останься он прежде всего художником, как знать, не пользовалось бы его творчество большим спросом у наших современников? Ныне то, что от него осталось, напоминает музейный скелет бронтозавра, меж ребер которого бродит красивый кот сибирской породы".

У меня сложилось твёрдое убеждение в том, что статья попала в сборник русской фантастики по великому недоразумению. Для проверки этого предположения стоило бы собрать голоса тех читателей, кто знает и любит произведения И.А.Ефремова. Сколько их откликнется? И сколько для сравнения будет читателей Дмитрия Володихина? И напомню, что сборники рассказов, повестей, романы Ефремова выпускаются постоянно, они по-настоящему востребованы. Сейчас я перечитываю "Лезвие бритвы", выпущенную издательством АСТ в 2009 году тиражом 9000 экз. И встречаю его книги в магазинах до настоящего времени. Вот вам и МУЗЕЙНЫЙ СКЕЛЕТ БРОНТОЗАВРА!