У Игоря Сахновского, автора романа «Человек, который знал всё», вышла новая книга «Острое чувство субботы. Восемь историй от первого лица». Особенно мне понравились два рассказа из первой части сборника, которая называется «Билет на сегодня»: «Большая белая женщина» и «Цветной воздух», потому что они очень простые и о любви. А ещё мне понравился рассказ из второй части (она называется «Вчера и всегда») «Мальчик, певица и фата-моргана (1982 год)», потому что он фантастический и о любви. А вообще мне понравилась вся книга, потому что она о любви и фантастическая.

Закрывая сборник, наткнулся на последней странице (там, где планирующиеся к выходу книжки анонсируются) на высокомерные строчки неизвестной мне Кларисы Пульсон о романе «Человек, который знал всё»: «Это не фантастика и не боевик, на подобные жанры Игорь Сахновский не разменивается. «Человек, который знал всё» — современный интеллектуальный авантюрный роман отличной литературной закваски». Клариса Пульсон, наверное, думает, что комплимент автору сказала. Но комплимент получился весьма сомнительный и такой же странный, как слова на предпоследней странице книжки, где написано, что роман «Человек, который знал всё» получил премию «Золотая улитка». Такой премии не существует. На самом деле Сахновский получил за роман личную литературную премию Бориса Стругацкого «Бронзовая улитка», которая вручается по итогам года как раз за достижения в области русскоязычной фантастики.

Набросок отзыва

Автор не сразу всё объясняет. Упоминания каких-то таинственных событий, намёки на некие обстоятельства, не очень понятные специальные термины первых страниц с развитием действия наполняются смыслом, обретают содержание, получают логическое объяснение… Сознательно или интуитивно Инна Живетьева работает в полном соответствии с литературной формулой братьев Стругацких: «Чудо – Тайна – Достоверность». Эти совершенно необходимые фантастическому произведению (а уж приключенческому – в особенности, ведь роман «Вейн» вышел в издательстве «ЭКСМО» под грифом «Приключенческая фантастика») вещи присутствуют в книге в полной мере.

Книга, словно написанная для того, чтоб мы тут, внизу, не завидовали им. Тем, кто управляет нами, страной. Ведь им так тяжело и муторно жить, там, наверху. Им так страшно пилить федеральный бюджет, вырывая куски друг у друга, отталкивая конкурентов от пирога, обманывая, льстя и трясясь. На самом-то деле, им вовсе не так уж и страшно, они ж никогда не уходят со своих тёплых мест добровольно, держатся за госдолжности всеми конечностями. Им там комфортно.
Автор одной из прочитанных мною рецензий на эту книгу недоумевает — почему, с какой стати — "Немцы"? Ищет объяснения и аналогии в литературном наследии. А что тут непонятного? Немцы — значит — ОККУПАНТЫ.

Повесть, конечно, не о просе, хотя просо, рожь и ячмень в ней присутствуют. Она о сложных родственных взаимоотношениях. Знаю по опыту, что труднее всего с самыми близкими людьми – детьми, родителями, жёнами, мужьями. Остальных-то можно послать куда подальше, а близких не пошлёшь, они всегда при тебе, если даже и не с тобой. Хотя у некоторых моих знакомых семейно-родственные дела на протяжении всей жизни очень красивыми и ровными получаются, аж завидки берут. Но такое, по-моему, редкость... Во всяком случае у Попова в семье идиллии никакой не было, у меня – тоже.

Прочёл вошедший в список финалистов национальной литературной премии «Большая книга» исповедально-биографический роман Валерия Попова "Плясать до смерти". Вообще-то сам писатель изначально называл эту вещь повестью, а название выглядело вот так: "Плясать досмерти". Кстати, и первая публикация в журнале "Октябрь" имела название того же написания.

О второй вещи, которая вошла в эту книгу ("Комар живёт, пока поёт), я написал здесь.