Признаться, ожидала от повести намного большего. В жанрах заявлены социальная фантастика и антиутопия, но социалки тут исчезающе мало и подана она, там где подана, очень в лоб, либо прямым текстом в поясняющем монологе одного из персонажей, либо несчастным случаем, наконец-то раскрывающим героине глаза на то, что она упорно не желала замечать на протяжении всей повести (авария, после которой Вероника наконец-то впервые за многие годы узнала о царящем в ее мире социальном расслоении).
Антиутопия — предельно мягкая, граничащая где-то с утопией. Возможно это — проблемы выбранного персонажа и его ПОВа, поскольку мир Зоны и полосу отчуждения читатель видит глазами героини, которую окружают исключительно хорошие люди, а что творится за пределами описанных локаций, можно только догадываться. Впрочем, по тому, насколько беспечны всякие, мельком показанные, службы, можно предположить, что настоящей антиутопии тут действительно по факту нет.
Повествование закольцовано сценами с двумя оперативниками, прямо — очень в лоб — указывающими на заявленную проблематику произведения, однако, если убрать эти указующие сцены, а также пространный поясняющий монолог героя в финале, то проблематика повести уже далеко не так очевидна. Поскольку она им никак не подкреплена, и ряд утверждений остается ничем не подтвержден в событийном ряду.
В центре повествования — девушка-художник, живущая в особой Зоне, относящаяся не просто к так называемым "чистым" людям, но еще и к элите в этой особой касте "чистых". Ближе к финалу один из персонажей вслух проговаривает историю появления такого особого общества, но в своем монологе умудряется при этом не ответить на вопрос героини "зачем?", а без ответа на вопрос "зачем?" и "как оно вообще все функционирует?" общая картина рассыпается, поскольку перестает быть правдоподобной.
По версии автора в недалеком прошлом едва не случайно совпали три события, приведшие к образованию Зоны, однако ближе к финалу читатель узнает, что Зона не так уж и велика, не представляет собой базовую модель социального устройства этого недалекого будущего, и отвечает непонятно каким целям, при том, что обходиться федеральному правительству должна достаточно дорого. Кто и зачем выделяет такие деньги на создание близких к идеальным условий этим подопытным кроликам, совершенно непонятно. Если это научный эксперимент, у него должны быть кураторы и цели. Если это правительственный проект, стоило бы прописать причины его поддержания и опеки. Чем выгодно не просто поддерживать, но еще и расширять достаточно замороченную с инженерной точки зрения искусственную среду Зоны? Какую пользу приносят "чистые" люди? Они производят что-то полезное? Как мы узнаем в финале, работа главной героини за пределами Зоны по сути вообще никому не нужна. Она сама пишет об этом в письме подруге. И миллионы пользователей, наслаждающиеся ее паттернами, оказываются всего лишь каплей в море. Тем не менее, она получает деньги, достаточные, чтобы снимать на пару с подругой квартиру и дополнительно — отдельную студию. Ей гарантирована едва не мгновенная медицинская помощь, вертолет тут же прилетает по вызову.
Она, конечно, может зарабатывать большие деньги, как модный художник, но свои картины она выставляет на продажу лишь ближе к финалу. Она заявлена как элита, принадлежащая к некой богемной тусовке, живущая в более благоустроенном центре, но на чем основана ее элитарность, и чем она лучше прочих "чистых" — бог весть.
Уж точно — не на положении родителей, поскольку как раз родители у всех "чистых" отсутствуют, предположительно — этого не показано в повести и об этом можно только догадываться — они все растут в равных условиях, опекаемы государством и лишены всех бед социального расслоения. Которое, тем не менее, присутствует и на чем-то должно в итоге базироваться.
Может быть все же на способностях и количестве зарабатываемых денег? Но в тексте проговариваются разнообразные штрафные санкции, положенные за то или иное нарушение, и по идее, имея достаточно денег, элита могла бы с легкостью игнорировать правила и установки Зоны (она, впрочем, и так их игнорирует, только скрытно, опасаясь, опять-таки, бог весть чего).
Опять-таки, можно предположить — но в основном тексте этого не показано, и если отбросить закольцованную сцену с оперативниками, то об этом можно никогда не догадаться — что в обществе Зоны существуют строгие установки, нарушение которых либо жестоко карается, либо сурово порицается обществом. Никаких жестоких кар или особого порицания инакомыслящих нет. Персонажи свободно встречаются разнополыми компаниями, развлекаются, многие живут вместе, не принимая прописанных препаратов, героиня под конец прекращает посещать якобы обязательную группу поддержки, и это ровно никак не отражается на ее жизни. Может, конечно, кто-то сердобольный из группы продолжает заполнять тест фейковыми ответами на вопросы, как это они делали и раньше — ведь никто вообще не контролирует, что там у них происходит в этих группах поддержки — и потому героиня живет себе дальше без особых неприятностей.
В транспорте нет сегрегации, и когда героиня едет рядом со своей пассией, то ей лишь кажется, что все глядят на нее осуждающе, но на деле нельзя ручаться за то, что это — не ее личные тараканы, а окружающим на самом деле — глубоко плевать, с кем она едет, ведь каждый, скорее всего, просматривает что-то на экране своего визора.
Откуда у нее этот страх разнополых отношений — тоже не ясно. Процесс воспитания никак не показан. Что там за установки вбивали ей в голову, можно, опять же догадаться лишь из обрамляющей сцены, но никак не из основной массы текста. Множество вопросов возникает к информационному пространству Зоны. Если героиня могла еще оставаться в неведении насчет всего происходящего в мире, поскольку не любит новых технологий и пользуется старыми смартфонами, то к остальным "чистым" это объяснение уже неприменимо. И непонятно, то ли для них сделана своя собственная, чистая, инфосреда — что тоже стоит денег — либо все все знают, и всех все устраивает, потому что, действительно, на что им по большому счету жаловаться? Они ведь не знают, на самом деле, чего лишены, и им узнать об этом неоткуда — здесь очень показательна сцена с мальчиком и порывом героини во чтобы то ни стало вернуть ребенка родителям. Это то, во что я ни минуты не верю. Она могла поступить так лишь из желания загладить свою вину перед Тимом, который был явно не доволен тем, что Вероника спасла ребенка, отправив его в Зону. Поскольку героиня никакого понятия о семье не имеет, она не может считать, что настоящая мать мальчику нужнее, чем социальный работник, обеспеченный быт и гарантированное образование.
Тут я подхожу к действительно интересному моменту, который, к сожалению, тоже не раскрыт. Где-то в пятидесятых в америке был проведен очень жестокий, но сильно повлиявший на педагогику, как науку, эксперимент. Природа любви. В первые несколько часов жизни детенышей макак-резусов отбирали у матерей, помещая в изолированные клетки. Харлоу экспериментировал с разными типами суррогатных матерей — проволочная, холодная конструкция или меховая конструкция с подогревом, "нейтральная" мать или "злая", сбрасывавшая детеныша и даже коловшая его шипами. Эксперимент был признан одним из самых жестоких, но он доказал, что младенец, лишенный матери, страдает от тех или иных нарушений психики, которые уже нельзя никак исправить в более зрелом возрасте.
В принципе, главная героиня эти нарушения вполне себе демонстрирует. У нее есть явные проблемы с общением, она не может ни сама с кем-то говорить о своих бедах, ни — тем более — интересоваться жизнью других. Однако, поскольку я читала предыдущий роман автора, и там, в принципе, изображен тот же типаж, не думаю, что это — результат моделирования автором такого общества, где дети растут и воспитываются без родителей. Скорее, это просто типичный для автора персонаж. Тем более, что той же бедой страдают и другие люди в окружении героини. Что Софи, что Тим — они демонстрируют одинаковые проблемы коммуникации, хотя относятся к разным типам, к чистым, и к обыкновенным, выросшим в семье людям. Софи на фоне своей подруги выглядит даже более живой, тактичной и эмоционально отзывчивой. Она — как умеет — проявляет заботу, помогает героине решать возникающие проблемы, не задает лишних вопросов и принимает ее, не выдвигая особых требований и не возмущаясь, когда героиня, увлекшись молодым человеком, забивает на их давние отношения, соседство, и, фактически, посылает подругу в игнор. Все, что мы знаем о Софи — что она работает в агентстве по подбору персонала. И ее привычки, которые отличают ее от главной героини, рисуя ту на контрасте в выгодном свете, как натуру творческую, яркую и т.п. на фоне бесцветной Софи. Но эта яркая и творческая натура ни разу за всю повесть не интересуется делами подруги, тогда как Софи постоянно задает какие-то вопросы, знает Альберта и прочих друзей Вероники. Даже удивительно, как в чистом обществе выросла в итоге настолько внимательная личность, явно испытывающая сильную привязанность к своей подруге.
Чем отличается воспитание чистых от воспитания традиционного, опять же, совершенно не ясно, в тексте этого нет. Вопитатели появляются как некая абстракция. Героиня ни разу не вспоминает даже кого-то по имени, хотя — не имея биологических родителей — должна была сильно привязаться к кому-то из них. А как показал эксперимент "Природа любви", привязываются даже к "злым" суррогатным матерям, приобретая при этом комплекс вины. Копни автор немного глубже в реальную психологию и соцмоделирование, все могло бы встать на свои места, и внутренний конфликт — завязаться на воспитанном в детстве чувстве вины. Но все это в повести отсутствует. И потому даже внутренний конфликт, выражающийся в периодически возникающих приступах, творческих кризисах, страхах близости и прочем, основан непойми на чем и просто рассыпается от одного прикосновения. Чего она боится? Совершенно не ясно.
Героиня сражается с воображаемыми монстрами и убегает от мнимых опасностей. И то, сражается — это слишком громко сказано. Она не делает ничего. Ее приятель просто цинично использует ее — как узнает читатель ближе к финалу, вся история с якобы срочно необходимыми результатами теста была ложью, врач мог дать герою любые нужные справки. Однако, эта ложь Веронику почему-то не пугает, она даже не дает себе труда задуматься над ситуацией. Спросить хотя бы себя — если уж она не умеет спрашивать окружающих — что это за человек, какими жизненными принципами он руководствуется, почему жена ушла от него.
И получается, что моделируются не реальные психологические и социальные процессы, как они протекали бы на самом деле, а идея, изложенная Тимом в его монологе и откровенно за уши притянутая ко всему остальному тексту, но никак не подкрепленная им. Все, вроде бы, строится вокруг нее, но, если убрать обрамляющую сцену с оперативниками и сам пояснительный монолог, то повествование вдруг развалится, поскольку в нем не останется ничего, что поддерживало бы эту, вроде бы центральную, идею.
Неоднозначный роман с очень высоким порогом вхождения, причем авторы сами задрали его на непомерную высоту, и я далеко не уверена, что это хорошо и необходимо. С первых страниц текст страшно перегружен терминами, беда которых в том, что даже если далее они получат расшифровку, не факт, что расшифровка эта наполнит их содержанием. К концу романа я уже ориентировалась во всех этих Дарах, Сагаях, Ферворах, Марген дель Сурах и прочих, понимала, кто где живет, и кто чем правит, но все перечисленные локации так и остались для меня пустым, ничем не заполненным наименованием, потому что на всех страницах романа я не нашла главного — ценностей, которые стоят за ними, которые отличали бы их одно от другого.
Это уровень глобального конфликта, на фоне которого развиваются события романа, идут войны, заключаются союзы, сложные политические многоходовки, но одновременно вот это вот все, несмотря на обилие географических и династических подробностей остается чудовищно нераскрытым. Несмотря на то, что авторы вроде бы и рассказывают: вон там у нас монархия выборная, тут была гражданская война, тут религия признает у дролери душу, а там нет, а еще дальше — вообще поклоняются полуденному демону, который всю кашу и заварил — для меня, как для читателя, все это выглядит абсолютно одинаково. Примерно, как хрен и редька — одно другого не слаще. У войск ЭльЯнтара — бесчеловечное оружие, но что-то ни Дарцы, ни какие другие воюющие стороны чудес гуманизма тоже не проявляют. У них просто пока нет такого аналога жесткого излучения, но, судя по творящемуся в романе, если бы было, они бы все и каждый охотно бы им воспользовались. Дролери не берут пленных, не делятся технологиями, макабрины проявляют жестокость к дролери, дролери ненавидят фолари. И я не вижу, чем тут хоть кто-то лучше прочих. Таким образом глобальный конфликт при всей своей продуманности и переусложненности для меня оказался полностью слит. Следить за склоками одинаково не симпатичных партий совершенно не интересно. Разбираться в хитросплетениях тамошней международной политики так же занимательно, как вникать в дела каких-нибудь южноафриканских государств. Бесконечно далеко и со стороны выглядит совершенно одинаково.
Нет, роман по сути своей — антивоенный, и скорее всего авторы и не ставили перед собой задачи показать, будто в этой сваре кто-то — лучше других. Но из-за этого противоборствующие стороны сливаются в одну неразличимую массу, и не только лишь все дадут себе труд в ней разобраться — у них просто не будет стимула.
Второй минус: информация тут подается как в скверном детективе. Когда ради сохранения интриги автор просто умалчивает часть важных для понимания сюжета данных. Окончив чтение, я специально вернулась в начало, чтобы найти, где же рейна призывала помощь Полуночи. Эпизод этот — как мне кажется, очень важный для понимания характера рейны и всего, происходящего далее — полностью опущен. Он дан легчайшим намеком в ее рефлексии на пути в посольство, а потом — таким же нарочито туманным диалогом ножа и наймарэ. Понять все эти намеки на данном отрезке книги просто никак невозможно, поскольку начало перегружено нужной и ненужной информацией, часть которой все же получит расшифровку во второй половине книги, до которой доберутся не только лишь все.
При этом там, где нужно авторам, информация наоборот может быть подана очень грубо и топорно, в лоб. Такое впечатление произвела сцена с таможенниками в кафе. Это настолько явный инфо-блок для персонажа и читателя, а "случайный" диалог выстроен настолько картонно, что получившийся контраст со всеми предыдущими намеками и полунамеками, туманными многозначительными беседами просто режет глаз.
Намного лучше выглядят и ощущаются межличностные и внутренние конфликты. Тут все отлично и просто замечательно. Это живо, это цепляет. Линий тут очень много, они сложно переплетены, межличностные конфликты красиво перерастают во внутренние и внутренние выливаются в межличностные. Собственно, это то, что заставляет все же следить за в принципе не интересной войной. Практически весь сюжет тащит на себе фолари — шикраный, меняющийся характер. В какой-то момент ему начинает помогать Рамиро — и то, до конца остается ощущение, что делает он это через силу и против воли, пусть даже в процессе он, точно так же как и фолари, проходит через кризис самоопределения, пытаясь выйти то из-под тени отца, то из-под тени старого фронтового товарища. Он бы, наверное, и не пытался, его вроде бы все и так устраивает, но окружающие никак не хотят оставить художника в покое. Это такой пассивно-активный персонаж, птица гордая — не летает, пока не пнешь. И эта его "вынужденная" мотивация надолго оставляет его чем-то вроде рассказчика-наблюдателя, удобно связанного со всеми главными лицами драмы, но не играющего в ней особой роли. Что-то делать сам он начнет ближе к финалу и то потому лишь, что ему не оставят уже выбора. И лишь тогда станет ясно, что это на самом деле один из персонажей, на которых держится все повествование.
Украшают повествование и второстепенные герои, вроде парочки слуа и его человек.
Принц-Звезда — по сути и заваривший всю эту кашу — хотя и принимает деятельное участие в происходящем, в тексте замотивирован очень слабо. Сперва он — исполнитель чужой воли. После — когда через постановку и флеш-бэки раскрывается его история — она кажется невероятно далекой от описываемых в романе реалий. Тут та же проблема, что и с глобальным конфликтом. В нем интересна только история любви Летты и Принца. Все остальное — драчка за власть совершенно неинтересных, сливающихся в одно серое пятно персонажей. У влюбленных хотя бы понятна ценность и основная движущая сила — любовь, за остальными кроме жажды власти — ничего не видно.
Но к моменту событий книги Летта канула в Лету, а Принц настолько погрузился в самокопание, что память ему отшибло не хуже, чем рейне — иначе не знаю, как объяснить тот факт, что он ни разу не спросил слуа, выполнил ли тот данное ему поручение. Принц, ломавший ради рейны полы в начале, начисто о ней забывает к финалу.
Рейна как персонаж, к сожалению, тоже не вызвала ни интереса, ни сочувствия. На страницах книги заявлена как положительный герой и постоянно подчеркивается народная любовь к ней, но чем она вызвана — бог весть. В своих поступках это не очень умная, слабая и довольно эгоистичная женщина. Никаких выдающихся качеств она не продемонстрировала.
Хотя именно после того, как она попадает к Полуночным дролери, начинается одна из интереснейших частей книги. Самое любопытное в этой части, это культурный срез, подробно описанная жизнь слуа. Опять-таки, это сильно контрастирует с первой частью книги, где, несмотря на обилие именований и сущностей, описывается по сути очень современное и близкое нам общество. Настолько современное и близкое, что все его слои пользуются одним лексиконом. Нет различий в речи разных сословий, они все говорят одним языком. Да и дом высокого лорда описан так, что рисуется нечто вполне узнаваемое и никак не ассоциирующееся с древними аристократическими родами. Во время обеда, когда глава семейства повышает голос, в серванте отзывается хрусталь. И рисуется вполне знакомый интерьер, где в аристократической столовой вдруг стоят серванты с посудой.
Вообще, несмотря на продуманную топонимику, геральдику и прочее, ни одно из описанных государств не выглядит оригинально, не раскрыто в плане истории и культуры. Это около-современные государства, выгялядщие похожими друг на друга. Это вполне узнаваемый современный театр, современные учебные заведения, современные журналисты, современные художники с современными реалиями. Слово "цех" тут не несет ровно никакой нагрузки.
То же самое с религией. В конце выясняется, что боги играют в повествовании огромную роль, но они вообще никак не раскрыты. Различие дарской церкви и примаса не раскрыто дальше вопроса, есть ли душа у дролери. Любопытны сокукетсу, но они — эпизодические персонажи. По-настоящему раскрыты только слуа.
Механика существования всего этого мира: с Полуночью, Сумерками, Полднем, который, наверное тоже существует, ведь есть же полуденный демон, но это не точно, удачей и личной силой — тоже чрезвычайно любопытная, задевается так же краем, в паре диалогов меж разными персонажами. Вот эта постоянная близость Полуночи, то, что она фактически — у каждого в голове, это принципиально новый, философский уровень романа, и очень жаль, что внимания ему уделено меньше, чем всем политическим хитросплетениям и военным союзам.
Развязка романа, как и его завязка, поданы по тому же принципу плохого детектива. Буквально из ниоткуда появляется вдруг королева дролери, вообще никак не проявлявшая себя ранее, достается из закромов еще один древний конфликт, очерченный едва-едва, полунамеками, никак не подготовленный по сути.
В итоге кульминацией, конечно же, становится линия Дня-Рамиро, с ее межличностными и внутренними конфликтами, а все остальное проходит странным фоном, необходимым лишь для того, чтобы один поймал другого в перекрестии прицела.
облако тэгов
