Одним из лучших произведений знаменитого писателя Евгения Шварца заслуженно считается сказочная пьеса «Дракон». Хотя жанр сказки зачастую относят к детским и полагают простым, но во времена СССР его роль была значительней, нередко обретая новое звучание. Из-за жесткой цензуры многие талантливые писатели были вынуждены создавать детские произведения, начиная со стихотворений и заканчивая приключенческими романами. При этом многое говорилось в иносказательной форме, с помощью намеков и аллегорий. В результате, пьеса «Дракон» оказалась интересной и для детей, которых развлечет внешняя сторона постановки, и для взрослых, которые увидят вскрытые проблемы нашего общества.

На первый взгляд, перед нами предстает древняя, избитая история. Странствующий рыцарь, злобный дракон, который правит в городе, прекрасная девушка, обреченная на свадьбу с ним. Корни подобных историй уходят вглубь веков, теряясь среди легенд и сказок. Впрочем, к моменту написания этой пьесы Шварц уже не раз творчески перерабатывал известные мотивы и сюжеты, придавая им новое звучание. Так же произошло и с «Драконом».

Злобное чудовище стало символом всего чуждого и враждебного человеческой душе, того, что калечит ее и уничтожает. В городе, которым правит Дракон, можно узнать, как фашистскую Германию или СССР, так и любую другую страну, где власть безжалостно подавляет даже намек на инакомыслие. Поэтому нет ничего удивительного, что большинство людей приходят в ужас от одной мысли, что можно жить без Дракона. И в этот замкнутый, пропитанный страхом и лицемерием мирок попадает главный герой, странствующий рыцарь Ланселот.

Он не боится говорить правду и отважно бросает вызов чудовищу. Его не пугают ни угрозы, ни каверзы преданных Дракону горожан, ни риск погибнуть. Ведь Ланселот относится к той редкой породе легких людей, которые беспрестанно рыщут по свету, искореняя несправедливость. Казалось бы, какое дело приличным, образованным людям до бездельника, бродящего из города в город и дерзко вмешивающегося в чужие жизни? Мало ли чудаков на свете. Но в том и беда, что в наш цивилизованный и культурный век стало немодно называть вещи своими именами. Многие считают более правильным использовать обтекаемые, расплывчатые выражения, по которым невозможно ничего понять. Истина, как и в пьесе, оказалась опасным, вымирающим существом. Даже городской бургомистр заявляет, что не настолько сошел с ума, чтобы говорить правду.

Поразительно, насколько афористичной оказалась пьеса. Шварц ювелирно огранил каждую фразу так, чтобы она не просто запоминалась, но еще и резала по живому, обнажая человеческие пороки и кажущиеся невинными слабости. Некоторые места хочется перечитывать вновь и вновь, поражаясь меткости наблюдений и точности формулировок. А еще удивляясь, как ловко играет автор обычными словами и ситуациями.

Не удивительно, что при жизни Шварца пьеса шла в театре лишь несколько раз. Хотя напрямую он не осуждал советские порядки, между строк читалось обличение жестокой системы взаимного доносительства и предательства, что господствовала в те годы. А ответы на вечные вопросы о добре и зле, подвиге и подлости плохо укладывались в строгие рамки идеологии.

И ведь Шварц в своей пьесе «всего лишь» призывал быть внимательнее к себе и к происходящему вокруг. Призывал быть бдительными, не подменять истину фальшивыми заявлениями и лозунгами. Призывал быть честными и не бояться говорить правду. Не случайно, как и в сказке Андерсена «Голый король», только маленький мальчик говорит то, что думает, не боясь высказывать своего мнения. Взрослые же боязливо шикают, неодобрительно качая головами, сами же готовы поддержать любого, кто возьмет власть в свои руки. Кроме того, Шварц показал, что мало убить конкретного, персонифицированного Дракона, чтобы наступило всеобщее счастье. Зло успевает оставить глубокий след в душе человека, жестоко калеча его душу. И этот дракон куда опаснее и коварнее.

А вместо традиционного подведения итогов я хочу просто повторить слова Ланселота: «Не боитесь. Это можно — не обижать вдов и сирот. Жалеть друг друга тоже можно. Не бойтесь! Жалейте друг друга. Жалейте — и вы будете счастливы!»

Впервые о книге я прочел в энциклопедии литературы и, спустя несколько лет, удалось ее найти. Сказать, что она меня поразила — значит не сказать ничего. Настолько подробно прорисованного мира я не встречал. Животные, насекомые, растения, деревья — все, хоть и имеет привычные названия, разительно отличается от привычных нам образов. Взаимоотношения жителей поселка, их быт, жизнь заставляют задуматься, а каково было бы твое место в этом мире? Кем бы стал ты? Путь, который предстоит пройти героям нелегок, но только от них зависит, как будет дальше жить поселок. Будет ли он обреченно выживать или есть надежда, будущее, не связанное с животным выживанием. Все эти вопросы автору удается не просто задать, но и предложить пути решения.

Итог: не только отличная приключенческая книга, но и философско-психологическая, для всех поколений.

Эта книга попалась мне в руки в девятом классе. Эта книга заставила меня пересмотреть свое отношение к любой войне.

Анисимову удается показать всю неприглядность войн без тошнотворных описаний или сцен насилия над мирными жителями. Достаточно показать равнодушие правительств к судьбам простых людей, показать, как легко люди превращаются в машины убийства. Мысли, рассуждения автора потрясают. Многие фразы, лично для меня, запомнились надолго. Что солдатам неважно, чьи летчики лучшие, когда их безнаказанно утюжит авиация противника. Что неважно из какой пушки вылетел снаряд, осколком которого убило человека.

На мой взгляд, такая книга достойна высокой оценки, потому что заставляет думать и понимать, для чего ты живешь.

Итог: книга, которая не оставит никого равнодушным. Лучшая прививка от милитаризма.

Несмотря на пугающее название книги, я все же последовал советам друзей и рискнул прочесть ее. И как ни странно был приятно удивлен. Автору удалось интересно подать идею о праве человека на убийство. Постапокалиптический мир, в котором происходит действие большей части книги, выгодно отличается от большинства сегодняшних произведений. Главное место отведено не радиоактивным пустыням и подземельям, а африканским лесам. Конечно, с динамикой мутаций можно поспорить, но это же фантастика...

Итог: отличное произведение для подростков. Но для взрослых может показаться скучноватым и вялым.

Несмотря на кажущуюся простоту задачи, довольно трудно определить жанр «Сказаний Меекханского пограничья», по крайней мере, первой книги, под обложкой которой находятся сборники «Север» и «Юг», каждый состоящий из четырех новелл. В пользу эпического фэнтези говорит масштаб, обрамляющих основной сюжет событий и декораций. Просторы Меекханской империи, войны богов вековой давности, интриги спецслужб. Однако внимание, с которым Роберт Вегнер следит за судьбами главных героев, их приключениями и становлением, позволяет отнести книгу к героическому фэнтези. В то же время жестокая суровость местных нравов и обычаев может быть приписана и темному фэнтези. А ведь есть еще предпосылки к развернутой и сложной мифологической сюжетной линии... Поэтому начать рецензию стоит с того, чем она обычно заканчивается, — с резюме: перед нами отличное фэнтези, претендент на звание «Книги Года ФЛ», в котором сочетается война, магия, месть, страсть, взросление и даже отчасти детектив.

«Север. Топор и скала»

Суровый горный край, уже несколько веков, как поглощенный Меекханом, полон опасностей и неожиданностей. Среди покрытых вечным льдом вершин и узких троп, крошечных долин и коварных ледников, очень легко найти свою смерть, безвестную и глупую. Чтобы выживать и побеждать в тяжелых условиях, нужно обладать звериным чутьем и выносливостью, наблюдательностью и смекалкой, то есть теми качествами, что присущи Горной Страже. Ее солдаты зачастую выглядят страшнее, чем банда головорезов, знают каждую тропинку и примету, прекрасно владеют оружием, способны делать длинные и напряженные переходы, наводя страх на противников.

Забот и проблем Горной Страже хватает. То нужно отыскать обезумевший клан горцев, возглавляемый, вероятно, чародеем-самородком. То попадется занятный шпион с дерзким языком, то командование отправит сопровождать чрезвычайно рискованную, но и важную дипломатическую миссию, то из глухой рыбачьей деревеньки придет слух о бойне. Поэтому лейтенанту недавно образованной шестой роты, Кеннету-лив-Даравиту, придется изрядно попотеть, чтобы выйти победителем из запутанных историй, где на каждом шагу таятся неприятные сюрпризы, где приходится иметь дело с шаманами ахери и дикими горцами, имперскими дипломатами и безумными канибалами — причем еще не ясно, кто опаснее. Ведь даже своим имперцам не всегда можно доверять.

«Юг. Меч и жар»

Под знойными лучами солнца распростерлась гигантская пустыня Травахен, отделенная от владений империи горами, где живут загадочные и странные племена народа иссарам. Все четыре новеллы так или иначе вращаются вокруг юного иссара Йатеха, талантливого воина, который однажды сошел с гор и нанялся к меекханскому купцу, Аэрину-кер-Ноэлю, торгующему с племенем д'йахирров. В отличие от более прямолинейных и рубленых рассказов предыдущего сборника, южные истории вьются подобно змеям. Вегнер свивает линии прошлого и настоящего, умело работая с флэшбеками и диалогами, чтобы напряжение неуклонно возрастало до кульминационной точки.

Это история о странном народе иссар, чья память охватывает три с половиной тысячелетия, включая Войну богов. Чьи традиции внушают оторопь и ужас своей витиеватой утонченной строгостью. Чьи отношения с империей надолго отравлены взаимным истреблением, ибо вероломно пролитая кровь размыкает надежнее всего. Но также это драматичная история юноши, который ищет себя, свое подлинное место и цель в этом мире. Но узнает лишь горькую и очевидную истину, что мы те, кто мы есть. И чтобы узнать себя до конца, отправится к Скорпионьей Мельнице...

Если северная половина книги напоминает цикл Кука «Черный отряд» и отчасти северян Аберкромби, сочетая скуповатые упоминания магии, грубые и суровые нравы, описания походного быта и отношений между офицерами роты, то южная уже в большей степени уникальна, разве что в четвертой новелле повеяло Сапковским, когда речь зашла об интригах спецслужб, а сюжет свился клубком ядовитых змей.

Во втором томе «Сказаний Меекханского пограничья» Роберт Вегнер завершает обзор всех частей света, добавляя к уже созданному обрамлению из северных гор и южных пустынь — восточные степи и западное морское побережье. Вновь история сочетает в себе элементы различных жанров: и эпического фэнтези, и авантюрно-плутовского, и героико-приключенческого. Вводя новые сюжетные линии, Вегнер также не забывает про уже начатые, сплетая постепенно проступающий узор сложных и гигантских интриг, в которые окажутся вовлечены божественные силы, армии и спецслужбы империи, магические гильдии, а также множество простых смертных. Все явственнее ощущается предгрозовое затишье, по окончании которого даже война с се-кохландийцами покажется мелкой стычкой.

«Восток. Стрела и ветер»

Расстилая бескрайний степной ковер, автор совмещает пылкую эмоциональность «Юга» и военную будничность «Севера». Восток — это нависающая тень полчищ се-кохландийцев, вольные и отчаянные наемные отряды-чаарданы, пестрая смесь традиций, наречий и магических укладов, тонкое кружево судеб. Внутренний фокус четырех новелл связан с юной наемницей Кайлеан, а внешний, но не менее важный — с Генно Ласкольником, бывшим генералом Первой Конной армии, победителем в битве за Меекхан, а ныне командующим вольным чаарданом, который лишь на первый и поверхностный взгляд может показаться иррегулярной степной бандой.

Жизнь восточного пограничья трудно назвать легкой и беззаботной. Разбойные набеги здесь обычное дело, в Урочищах кишат твари, отверженные маги-Помётники творят ужасное, а по ту сторону границы сгущаются тучи. Се-кохландийский Отец Войны тяжело болен, поэтому в любой момент может начаться кровавая распря между его наследниками, которая захлестнет еще не забывшие о нашествии восточные и северные провинции Меекхана. Потому дипломаты плетут интриги, армия выставляет заслон из гвардейских и обычных полков, а Ласкольник и его чаардан берутся за самые рискованные и сложные задания. Берутся и действуют, как единое целое, ведь чаардан — больше чем дружба или братство — это вторая семья, воюющий род. Сражаются, опираясь на смекалку, расчет и стойкость и зная, что у них лучшие кони, каких можно купить за деньги, получить в битве или украсть.

«Запад. Кинжал и море»

Во времена расцвета и могущества Меекханской империи приморский город Понкее-Лаа стал крупнейшим на побережье, а то и во всем цивилизованном мире. Но теперь имперские солдаты и чиновники отступили на восток, и потому множество сил мало-помалу пришло в движение — культы и верования, дворянские кланы и морские пираты, купцы и чародеи — каждый ищет выгоды, старается упрочить влияние. В теневых интригах льется кровь, лязгает сталь, отдает холодом и мраком колдовство. Умелому, дерзкому и везучему вору Альтсину придется сотворить невозможное, чтобы выжить, сохранить душу и сберечь родной город.

Если первая и вторая новеллы еще преимущественно выдержаны в авантюрно-плутовском стиле, когда главный герой получает задание, затем втягивается во все большие проблемы, решает их смекалкой и хитростью, а в итоге срывает некий куш — например, свою жизнь, то затем усиливается эпический размах в виде воспоминаний-флэшбеков о Войнах Богов. Столетия назад земля вставала дыбом, реки текли вспять, целые города в одночасье обращались в прах и пепел по воле божественных и демонических сущностей. Принимая заказ на поиски похищенной реликвии, Альтсин даже не подозревает, чем это обернется для него лично, для воровских гильдий и всего Понкее-Лаа. И чьи лица окажутся под общеизвестными масками, например, ясновидца и чудака?

В конце второго тома мы видим, что судьбы героев из «Севера», «Юга», «Востока» и «Запада» уже пересеклись, но общая картина складывается лишь частично, тем более что «Восток» просто неприлично обрывается на полуслове — впрочем, ударная концовка «Запада» отчасти искупает это. Приближается нечто страшное, чудовищное, гигантское. Беда, от которой не скрыться ни в дремучих лесах, ни в глубоких пещерах, ни в городских трущобах. Войны Богов едва не обезлюдили континент. Человеческая жизнь стоила меньше пыли. И призрак ужасного прошлого готов ожить. Кто встанет у него на пути? Хватит ли у простых смертных духа, чтобы выступить на равных с почти всесильными сущностями?

...рецензия будет пополняться по мере выхода следующих книг...

Итог: отличное фэнтези, объединяющее элементы эпика, героики, авантюры и дарка.

В романе «Идеальное несовершенство» Дукай смоделировал далекое будущее человеческой цивилизации, развитие которой прошло столь длинный путь, что оказавшемуся в 29 веке после исчезновения его космического корабля Адаму Замойскому, астронавту из нашего столетия, лишь с огромным трудом удается понять и принять новые реалии. Но лишнего времени на панику или терзания у него нет. Ведь неизвестные силы уже начали охоту на гостя из прошлого, по-видимому, полагая его ни много ни мало — угрозой для вселенной. Или же не угрозой, а ценным призом?

В смоделированном Дукаем мире Прогресс означает не только развитие, но и совокупность уже пройденного цивилизациями данного вида пути по Кривой Реми. Каждому виду — людям, антари, рахабам и уша — соответствует свой Прогресс, поднимающийся по одной для всех Кривой к совершенству. Чтобы отразить многогранность и красоту постсингулярного будущего, Дукай не только придумал филологическую особенность для речи и обозначений постчеловеческих сущностей, находящихся вне гендерного деления, но также разработал полноценную терминологическую систему, понятийный аппарат для всего этого уникального мультиверсума. Впрочем, Дукай гораздо милосерднее к читателям, чем Ханну Райаниеми «Квантовым вором».

Что же из себя представляет дивное новое будущее? Если в «Иных песнях» лидеры-кратистосы вплавляли свою волю в окружающий мир, морфируя его, то в «Идеальном несовершенстве» Цивилизации уже переступили на Кривой прогресса второй Порог — Мета-физики — научившись сворачивать, кроить и сшивать ткань пространства-времени. Жесткими протоколами они определили действия и возможности программ — у крафтвара, нановара, биовара. Органика, нанотехнологии, даже само пространство и время — все они становятся лишь инструментами, обыденными и надежными в руках стахсов, фоэбы, оскэ — существ, стоящих на разных ступенях Прогресса. Первое время Адам Замойский будет жадно впитывать информацию, пытаясь понять, каково его место в этом мире. Вещь во владениях Джудаса Макферсона, главы могущественнейшей в Цивилизации людей корпорации «Гнозис»? Занятная игрушка, странный осколок прошлого или дорогой товар, если верить обрывкам предсказаний из Колодцев Времени?

Антураж становится частью сюжета, его философской подоплекой, предоставляя логические детали для итогового уравнения и выводов. Заставив читателя пробиваться через многослойную головоломную модель постсингулярных цивилизаций, Дукай неспешно принимается за препарацию таких понятий, как «человечность», «самотождественность», «смысл жизни». В мире, где тела легко создаются — хоть из инфа, хоть на основе органики. Где сознания стахсов регулярно архивируются на полях Плато, а фоэбэ и инклюзии уже вообще полностью обитают именно там. Где сошедшие с Кривой прогресса Деформанты представляют собой невообразимый калейдоскоп мышления — во всем этом многообразии уже крайне трудно провести грань, ограничивающую «се человек». Но если тело — это лишь пустышка, а не ты сам. Если можно кроить свой разум, перепрограммировать его — привет Грегу Игану с «Городом Перестановок», то до какого момента ты останешься собой? Ведь каждый шаг выверялся и определялся тобою, но тобою «прежним». И Дукай говорит уже не о точке «я», но о линии самотождественности, которая соединяет промежуточные этапы изменения личности.

При желании Дукай легко бы превратил книгу в закрученный детективный технотриллер, интересуй его эффектность и доступность истории для читателей. Но несмотря на титанический размер информационного слоя, философских и логических выкладок, в романе есть и активно движущийся сюжет. Будто ДНК свиваются две линии, судьбы Анжелики Макферсон, одной из детей Джудаса Макферсона, и Адама Замойского, астронавта из потерявшейся шесть веков назад в космосе экспедиции. Вместе им суждено столкнуться с покушениями и похищениями, пережить блокаду выпущенных на свободу Войн, искать шаткий мостик взаимопонимания и обжигаться о костры недоверия. Искать и обжигаться в странном мире, где культура опирается на многоуровневое притворство и имитации, где правда — самое ценное и обоюдоострое оружие, где разумом жонглируют, а пространством-временем манипулируют, как пожелают. И при этом разрываются между двумя пламенными желаниями. Страхом перед неизвестностью прогресса, заставляющим цепляться за огромный свод регламентирующих каждый шаг и слово правил — Традиции. И между страстью к переменам, к росту, к бегу навстречу совершенству, предельной инклюзии UI, которая откроет сознанию максимум эффективности, божественную власть, объемлющую всю достижимую вселенную.

Итог: постсингулярная НФ, синтезированная на стыке философии, космологии и психологии.

Не секрет, что, создавая фэнтезийные миры, большинство писателей активно используют уже существующие шаблоны и традиции, применяя фантазию лишь для декоративных вставок и нюансов историй. В отличие от большинства Сандерсон создал оригинальный и не просто красочный или яркий, но тщательно продуманный и детально проработанный мир, в котором ключевую роль играют Сверхшторма и Штормсвет. Хорошо сбалансированная биосфера со множеством экологических ниш и любопытными созданиями. Кажется, что можно до бесконечности изучать скалистые расщелины Разрушенных земель, гулять по сверкающей глади Чистозера или по улочкам города колокольчиков, Харбранта.

Однако, одним миром сыт не будешь. Нужны герои, способные раскрутить маховик сюжета и увлечь читателя. В этом отношении книга разбивается на три основных линии, что не отменяет, впрочем, дополняющих интерлюдий. Юная Шаллан, обладающая пытливым умом и склонная к авантюрам. Именно ее линия показалась мне наиболее привлекательной за счет атмосферы историчности, наукообразности и загадок, скрывающихся в древних книгах. Каладин, прежде воин, а ныне мостовик. Ему приходится непрестанно бросать вызов судьбе, чтобы помочь выжить товарищам. Яркий образец героя, который колеблется между гибельным отчаянием и талантливым командованием, то и дело спотыкается, падает, но встает и продолжает путь.

И наконец, третья линия, впечатлившая менее остальных, хотя и имеющая свои достоинства. Королевский двор Алеткара не самое приятное место. Философиия и традиции, которых придерживаются крон-принцы, больше подошли бы мальчишкам с их воинственностью, дерзостью и вечным соперничеством, чем зрелым и умным предводителям. Тем забавнее наблюдать за попытками крон-принца Далинара Холина жить сообразно древнему Кодексу и распространить его на остальных. Эта сюжетная линия долгое время вязнет в дебрях придворных правил и интриг, прежде чем видения Далинара начинают складываться в некую цельную картину. Что касается второстепенных персонажей, автор обычно довольствуется скупыми, но колоритными штрихами, не перегружая текст избытком психологии и сложностью отношений.

Следует заметить, что роман рассчитан не столько на любителей эпики, сколько на тех, кто предпочитает жить вместе с героями, с головой погружаться в их мир вплоть до мельчайших мыслей, деталей и поступков. На это работает и впечатляющее мироустройство Рошара, и крайне медленно сходящиеся сюжетные нити. И даже не всегда удачный перевод тогда отступает на второй план. Кроме того, Сандерсон делает упор на историю древних времен, показывая, как чередование разных эпох бесследно стирает былые страхи, которые остаются лишь в сказках и суевериях. Вот только, закрыв глаза, не защитишься от беды. И героям предстоит найти и проложить свой путь.

Ключевые мотивы «Обреченного королевства» отнюдь не обреченность, напротив, это история о том, что нельзя прогибаться под напором обстоятельств. Что нельзя всегда подчиняться приличиям и традициям. Что нужно защищать слабых, что путь важнее цели, что сила дана для служения, а не правления. Отчасти эти мысли кажутся банальными, но в обрамлении из древних и почти забытых рыцарских орденов, из легенд и сказок, из повседневных тягот и кровавой войны, они выглядят иначе, живее и светлее. Словно сияющие Штормсветом драгоценные сферы. И это правильно. Это и есть путь Королей.

Итог: масштабное полотно древней истории о долге, чести и знаниях.

В фэнтези, и не только, книги нередко посвящены великим империям, победоносным легионам, закованным в сияющие доспехи гвардейцам, пышным балам, хитроумным придворным и решительным правителям. Но есть и другие империи — теневые. Круг, царство воровства и убийств, где каждый сызмальства учится обманывать, предавать и грабить. В его рядах полным полно отпетых мошенников, пройдох и душегубов: Щипачи, Резуны, Хвосторезы, Живодеры, Дубы — все они являются частью теневой стороны величественной имперской столицы, Илдрекки. А там, где власть и богатство, всегда найдется желающий урвать побольше. И щепетильность здесь явно не в ходу.

Дебютный роман Дугласа Хьюлика «Свой среди воров» можно смело отнести к весьма удачным образцам воровского фэнтези. Главный герой, Дрот, занимается тем, что сперва собирает всевозможные сплетни, вынюхивает подозрительные слухи, добывает ценные сведения, а затем тщательно анализирует и складывает полную картину. Правда, заодно ему приходится изрядно побегать, угодить в кучу передряг, сражаться и вести переговоры, а в конце концов еще и делать тяжелый выбор между несколькими сторонами, у которого нет правильного ответа. Зато есть влиятельные враги, разрушенная дружба и угроза близким.

Начиная с малозначительных событий, автор поэтапно разворачивает перед нами все новые и новые уровни рискованной, смертельно опасной, но невероятно затягивающей игры. Игры между отдельными бандитами, преступными организациями и теневыми воротилами — Серыми Принцами. Вовлечены оказываются имперские легионеры и ищейки, даже косвенно сам Император причастен к развернувшемуся противостоянию. Удачное соединение детективных линий, политических интриг и динамичного экшена делает развитие сюжета весьма увлекательным и непредсказуемым. С течением времени все события оказываются взаимосвязанными, выстраиваясь в четкую и логичную схему. Правда, перед этим герою предстоит пережить немало испытаний и наделать немало глупостей из-за неосведомленности.

Радует, что выдумав довольно необычное мироустройство, Хьюлик не поленился учесть, что преступнику, пусть и специализирующемуся на работе с информацией, вряд ли известны все тонкости магии и тайны имперской истории. Судя по аккуратно расставленным подсказкам, прошлое Императора, а точнее его трех воплощений, еще сыграет важную роль. Равно как и тайны имперских магов — Эталонов и история Исидора, Короля-Тени, который некогда сумел объединить и возглавить Круг. Впрочем, сюжетная линия первого романа полностью завершена. Враги или побеждены, или отброшены, союзники определены, назревшие конфликты разрешены.

По легкому авантюрному стилю «Свой среди воров» отчасти напоминает «Хроники Сиалы» Пехова, также есть общее в структуре сюжета с циклом «Город Осень» Корнева. Несмотря на формальную близость к темному фэнтези, в произведении не так уж много натуралистичных жестких сцен. Шокировав читателя в первой главе, в дальнейшем автор лишь несколько раз обращается к приемам темного жанра. Что, впрочем, не отменяет черной иронии, хлесткого цинизма и — на это следует особо обратить внимание — воровского жаргона, которого в книге прилично. Переводчица сообщала в своем блоге о том, что редактор выбрал более прямолинейную и грубую систему перевода терминов, нежели предлагалось. Также редактура добавила некоторые стилистические ошибки, впрочем, практически не бросающиеся в глаза.

Хотя приключенческая направленность не подразумевает сложных психологических сцен и философских рассуждений, автор не поленился добавить эмоций, заставил Дрота меняться, проводить переоценку ценностей, находить выход из неразрешимых дилемм, но главным мотивом стало действие во имя цели. Цели заоблачной и недосягаемой, большей, чем банальная нажива или кусок власти. Цели, ради которой стоит жить и стоит умереть.

Итог: отличное воровское темно-авантюрное фэнтези.

Это город, погрязший во лживости, зле и страхе. Город пронизывающего ветра и моросящего дождя. Город, на улицах которого балом правят люди традиций — гангстеры, политики плетут интриги, а таинственная банда идет напролом к одной ей известной цели.

Мир обрисован скупыми короткими штрихами, влияния Вечности и возможности алхимиков, облик сущностей и загадки безвременья. Автор выдает лишь минимум информации, то ли придерживая ее для следующих книг, то ли не желая перегружать сюжет лишними разговорами. Если второе предположение верно, то Корнев сделал правильный выбор, потому что в книге выдержано удачное сочетание между чувствами, размышлениями и действием. Пружина интриги закручивается неспешно, позволяя познакомиться с горожанами, местными традициями и буднями комиссара. Напряжение нарастает постепенно, исподволь. Крепнет раскол в гангстерских кругах, грызутся политики, дельцы и профсоюзы, нервничая в преддверии выборов. И непонятные, дерзкие преступления грозят взорвать это хрупкое равновесие.

Хотя второстепенные персонажи и отыгрывают довольно четкие роли: новичок-помощник, репортер-акула, делец-красавчик — амплуа у каждого прописано живо и достоверно, что искупает простоту характеров. Первая же скрипка достается Виктору, специальному комиссару, человеку, не особо стесненному рамками морали и законов. С каждым шагом ему приходится все глубже погружаться в запутанные интриги и заговоры, нити которых протягиваются далеко в прошлое.

Итог: динамичный нуарный детектив в пасмурных осенних тонах.

За тысячи лет истории человеческой цивилизации кладезь ее мудрости неоднократно наполнялся водами многочисленных философских, религиозных и научных течений. По мере взросления науки и общества, часть теорий каменела в мифологии и преданиях, другие осыпались песком, не выдерживая гнета времени и напора конкурентов. Лишь некоторые сохранились до наших дней, давно опровергнутые и ставшие путевыми вехами истории человечества. Один из таких памятников — античная культура, подарившая миру множество смелых теорий и знаменитых мыслителей. Аристотель, Платон, Демокрит, Зенон и Пифагор, список можно длить без конца. Однако научная фантастика чаще обращается к их наследию за политическими и социальными идеями, забывая о иных, не менее любопытных вещах.

Созданный Яцеком Дукаем мир «Иных песен» — это попытка изобразить весьма странное и зыбкое пространство, где ничто не постоянно. Здесь действует диктат Формы над Материей, духа над телом, воли над обстоятельствами, а ментальности над традициями. Лидеры — кратистосы — влияют и на людей, и на ландшафт, и на природу. Морфируется все, растения и звери — чтобы создать невиданные сады, диковинных созданий. Отпечаток личности ложится на людей и местность, сохраняясь годами, а то и веками. Вторая же сторона вселенной Дукая — это стройное здание мира, возведенное из пяти первоэлементов. Из кирпичиков земли, воды, воздуха, пламени и эфира можно складывать машины и дворцы, звездные ладьи и замысловатые инструменты. Даже вечный двигатель свершает оборот за оборотом в этом причудливом мире.

Однако на деле все гораздо сложнее. Как замечает и сам Дукай, многие любители фантастики сочтут его роман малопригодным для чтения, разве что представители элиты уловят смысл в хитросплетениях авторских мыслей, нарочито изложенных так, чтобы еще больше затруднить понимание. «Иные песни» построены как интеллектуальная игра, пестрое смешение исторических фактов, где за каждым словом может скрываться целая история или неординарная идея, понятная лишь знатокам древних культур. Учитывая, что автор щедро рассыпал по страницам неологизмы, архаизмы и морфированные понятия, которые, к слову, открыто объясняются поздно, вскользь и с явной неохотой, то полное понимание и вовсе становится недосягаемой звездой. А ведь еще Дукай вволю поиграл с построением предложений и лексической поэтикой.

Но роман невозможен без героя, судьба которого должна связать главы и части. И так получилось, что шестерни антуража — декораций альтернативной квазиантичности — и идей — рассуждений на тему Формы, ее свойств и влияния на мир — безжалостно измочалили сюжет, надорвав отдельные нити. Поверхностный слой — восхождение великого стратегоса Иеронима Бербелека — прописан детально, но если смотреть на изнанку, то она распадается на фрагменты. Автор то увлекается психологическими этюдами, то вспоминает о пейзажных зарисовсках, то и вовсе обращается к полузабытому жанру дорожных заметок, что особенно бросается в глаза во время путешествия на Луну. Ритм и поэтика слов помогают лучше ощутить душевное состояние Бербелека, понять мысли, уловить чувства. Порой они обрисованы кратко, но все же.

Усугубляет трудность восприятия неоднородная композиция, когда в начале имеем психологическую камерность, наибольшая насыщенность разгадками и сведениями достигается в середине, а в концовке преобладает эпический масштаб и космический экшен. Открытый финал подобен пропасти, разверзшейся перед бегуном. Он обрывает сюжет на пике взлета, заставляя перечитывать роман повторно и обнаруживать кольцевые отсылки и разбросанные по всему тексту подсказки. Столкновение Человеческой и Иной Форм, сложная керосополитика кратистосов, поиск и восстановление собственной морфы из обломков прежней личности, искалеченной Чернокнижником, — вот лишь основные мотивы песен. Увы, Дукай не удержался, чтобы не пнуть восточного соседа, изобразив москово-уральского Чернокнижника похожим на Иоанна Грозного.

Вы спросите, каков вердикт? Однако ответ зависит от спрашивающего. «Иные песни» — во многом близки пост-сингулярной научной фантастике, с той лишь разницей, что здесь автор играет с античной системой понятий, с идеями Формы, а не квантовыми теориями. Подлинная оценка романа возможна лишь после повторного прочтения, когда можно быть уверенным, что различил значительное количество скрытых смыслов и уловил большую часть мотивов. Тем более что каждый слышит их по-своему.

Итог: интеллектуальная головоломка, синтезированная из теорий античности и идей современности.

К данному моменту про Гибсоновский киберпанк сказано немало. Про его революционность, про не вполне достоверную, но красочную и яркую оболочку. Про мотивы борьбы одиночки с системой. Про компьютерных ковбоев, наконец. Так вот в рассказе «Сожжение Хром» обо всем вышеперечисленном можно забыть. Не потому, что в нем нет запоминающихся описаний или мотивов киберпанка, а потому, что при всем при этом, рассказ является правдивой и немного грустной рыцарской историей. И не важно, что на дворе двадцатый век. Главное, что мы — люди, остались прежними.

Перед нами предстают три героя, три личности, три характерных типа персонажей. Бобби — хакер, вор-взломщик — Рыцарь, выбирающий себе Прекрасную Даму и совершающий подвиги ради нее. Его не волнует, насколько девушка соответствует идеальному образу, что ей интересно и нужно. Главное для Бобби — его воображаемый идеал, мощный стимул для очередного подвига. А для следующего он будет искать новую Даму.

Джек — технарь — Оруженосец, преданный Рыцарю и самоотверженно помогающий ему. А еще — отчаянно и безутешно влюбленный в Даму. Но не той эгоистической любовью, как Бобби, а истинной и жертвенной. Рикки — девушка, мечтающая стать звездой сим-стима — Прекрасная Дама. Порывистая, яркая, красивая. Умеющая сострадать и сочувствовать. И готовая на все ради исполнения своего заветного желания.

Вы подумали, что это банальный любовный треугольник? Поздравляю, вы ошиблись, господа. Это сильный, проникновенный рассказ о маленьких радостях жизни, о невзгодах и победах, о цене и выборе, о красоте и уродстве, как внутреннем, так и внешнем. Здесь Рыцарь и его верный Оруженосец одолеют злобного Дракона. Это будет славная битва. А конец, конец вы должны узнать сами. Узнать и что-то вынести из этой истории. Одновременно неимоверно старой и злободневно новой. И еще небольшая просьба — не пугайтесь сложного слога. Просто дочитайте до конца и попробуйте перечитать. И тогда вам откроется потрясающий мир, созданный Гибсоном. Мир киберпанка.

Однажды, несколько лет назад, в одном из интервью Перумов сказал, что старается писать в традициях русского классического романа. Честно говоря, я действительно замечал нечто подобное во многих его романах, но классика и фэнтези казались мне мало совместимыми понятиями. Разные средства, цели, задачи, — различия слишком велики. Поэтому «Млава Красная» показалась мне отличной возможностью проверить, насколько истинны были слова Перумова.

Многие читатели сравнивали «Млаву» со знаменитым романом Льва Николаевича Толстого «Война и мир» и не безосновательно. Не вдаваясь в детали отмечу, длинные, необычные для современной фантастики, сложно сочиненные и сложно подчиненные предложения, манеры речи, стиль и слог. Разумеется, за прошедший век многое изменилось, как в нашей жизни, так и в русском языке, но сходство двух серьезных вещей показалось мне разительным.

Приятно порадовало, что соавторы умело управляют многими, не двумя или тремя, а пятью — шестью сюжетными линиями, не замыкаясь только на войне или только на мире, что безусловно пошло книге на пользу, расширив круг зрения. Особо стоит отметить пролог, который своей тяжеловесностью и громоздкостью отпугнул немало читателей, став своеобразным ситом, отделяющих тех, кому не стоит читать роман, от тех, кому он придется по вкусу. И хотя мне пару раз хотелось бросить книгу и не продираться через словоплетения пролога, я переборол себя и потом ничуть не пожалел об этом. Уже к его середине читать становится существенно проще.

Но кроме «Войны и мира» «Млаву красную» так и хочется сравнить с творчеством Пикуля. Как ни странно, но некоторые идеи и подходы у них совпали особенно в тех эпизодах, где описываются дипломаты и политические интриги. Возможно, прожженым либералам и западникам покажется, что авторы сгущают краски, но существуют исторические факты, подтверждающие эту точку зрения. Но лучше всего об этом свидетельствует разразившаяся в середине девятнадцатого столетия война, в которой большинство европейских государств так или иначе выступили против Российской империи.

Немало нареканий у читателей вызвали герои романа, в чем только их не обвиняли, и в шаблонности, и в безжизненности, и в надуманности. Спорить с этими утверждениями я не собираюсь, поскольку это пустое занятие. Но ни про Орлова и Тауберта, ни про Шуленберга, ни тем более про княжну, сказать такого нельзя — все они живые, чувствующие люди со своими эмоциями, слабостями и желаниями. А таких личностей, как генералы-интриганы, послы-шпионы, недовольная недостаточно высоким положением императорская родня хватало во все времена, достаточно полистать учебник истории или мемуары, что в общем-то авторы и сделали, причем неоднократно.

Ведь неспроста они создали альтернативную реальность, несколько отличающуюся от нашей. В противном случае каждый, мнящий себя знатоком истории, ставил бы им в вину, что тот или иной человек описан неверно, той встречи не было, не было и шпионов и тем более заговора. Но Перумов и Камша схитрили, создав другой мир, где они смогли отразить свой взгляд на давние события и их возможные изменения со всеми последствиями. Правда, сами последствия почти целиком остались на второй том, в котором должен произойти момент истины, когда станет ясно, к чему приведут действия героев, столь по разному заинтересованных в результате.

Единственное, что показалось мне не лишним и даже чужеродным, так эта «блазнения» солдат и офицера в снежную ночь. Все-таки эта линия плохо сочеталась с остальными сугубо материалистичными и рациональными. Видимо, совсем удержаться от искушения ввести что-то загадочное и необъяснимое соавторы не смогли.

Итог: альтернативное переложение истории России в середине девятнадцатого века в стиле русской классики.

Уже два столетия длится война между Безымянными, могущественными колдунами, и Глубинными королями, чудовищными существами, которых кто-то в древности заточил на дне океана. Дотла сожжены города, равнины превратились в мертвые пустоши, искаженные смертельно опасной магией. Лишь загадочная Машина Нолла, уничтожившая одного из королей, позволила достичь шаткого затишья в Пограничье. Лично Безымянные больше не вмешиваются, охраной пограничных станций и ядра Машины заняты военные, а поиском и ловлей лазутчиков — наемные отряды головорезов под названием «Черные крылья». Капитан Галхэрроу является предводителем одной из таких команд, охотящихся за приспешниками королей. После пятилетнего перерыва он вновь получает тайный приказ Безымянного Воронья Лапа. «Она должна выжить!»

Дебютный роман Эда Макдональда «Черные крылья» продолжает ряд удачных открытий в жанре темного фэнтези за последние годы. Мрачные пустоши, жестокие и мало похожие на людей могущественные колдуны-Безымянные, отряд разношерстных наемников — роднят историю с «Черным отрядом» Глена Кука, а эмоциональное повествование с долей цинизма и авантюрные элементы — с «Легендой о Круге» Дугласа Хьюлика.

Тусклое небо зеленого, грязно-золотого и буре-кровавого цветов бесстрастно следит за путниками, ползущими по черно-красным камням и песчаным дюнам. Это Морок, искалеченная жуткой магией таинственного Сердца Пустоты земля, посреди которой когда-то стояли города Адрогорск и Клир. Здания плавились, горы пылали, реки обратились в камень, а немногих уцелевших горожан изуродовала магия. Теперь же гарнизоны на станциях ждут признаков появления врага в Мороке, чтобы по сигналу сжечь его легионы Машиной Нолла. Однако большая часть событий разворачивается не в отравленной, полной опасностей и магических аномалий пустыне, а в самом Пограничье — на станциях и в Валенграде, городе-крепости, центральном узле обороны. Служба Галхэрроу приводит его и в особняки аристократов, и на мануфактуры, где из лунного света маги-«таланты» плетут необходимый для зарядки батарей фос. Но чаще капитану приходится шнырять в Помойке — среди сырых и убогих зданий, в подвалах — в поисках приспешников и тварей. Ведь Глубинные короли пополняют свою армию драджей из людей.

История отряда «Черных крыльев» начинается, как мрачный дорожный фэнтези-квест со скупым «отыщи-догони-убей», затем превращается в авантюрные приключения с элементами детектива, чтобы в конце переродиться в темное военное фэнтези с элементами классического квеста. Подобный микс с одной стороны не позволяет автору честно отыграть какой-либо из жанров до конца — разве что авантюры разворачиваются в полной мере. Детективом в чистом виде книга тоже не является, поскольку круг подозреваемых крайне узок, улик прискорбно мало, и вопрос стоит даже не «кто?», но «почему?» С другой стороны, и заскучать читатель не успеет при всем желании, ведь капитан Галхэрроу постоянно бежит наперегонки со смертью, спасая то друзей, то человечество, а то и вовсе собственную шкуру.

Хотя главный герой далек от безупречного рыцаря без страха и упрека, и ему более привычны грубые и грязные методы, но в душе он упорно хранит светлые образы из юности. Поэтому отнюдь не случайная встреча с первой любовью — леди Танза, которая стала талантливым магом, «спиннером» — заставит его выбраться из старательно взращенной скорлупы черствости и цинизма, чтобы бросить все силы на защиту возлюбленной. Ведь когда начнут всплывать нелицеприятные факты о Машине, противоречащие официальной версии, очень многие захотят заткнуть рот или окончательно избавиться от излишне любопытной леди вместе с ее телохранителем. Однако кто сказал, что это будет легко?

Итог: увлекательное авантюрно-приключенческое темное фэнтези.

Взяв за основу традиционную компоновку мрачного мироустройства с могущественными и агрессивными корпорациями, Ричард Морган накручивает гротеск до упора. Здесь исход тендеров или споры за вакансии решаются автомобильными дуэлями на пустынных городских шоссе в лучших традициях Безумного Макса, как если бы тот надел строгий костюм и вооружился не только дробовиком, но и кредитными карточками. Здесь корпорации выжимают максимум доходов из слабых стран, чьи правительства не смогли отстоять суверенитет, и населению еще повезет, если им занимается отдел развивающихся рынков, а не инвестиций в конфликты, который игнорирует любые нарушения прав человека. Здесь ослабевшая ООН может опираться лишь на горстку правительств, а самоубийственная жертвенность ее омбудсменов, которые регулярно гибнут, расследуя преступления корпораций и местных властей, обращается в громкие заголовки и бессильные резолюции.

В свой первый рабочий день в компании «Шорн и партнеры» топ-менеджер Крис Фолкнер успевает пополнить списки друзей и врагов, а также уясняет, что здесь не любят полумер и спорных ситуаций. Лучший конкурент — покойник после контрольного выстрела. Благодаря жестким принципам, многие боятся с конфликтовать с «Шорн». В отличие от коллег, Фолкнер кажется почти человечным, еще не забывшим о верности слову или угрызениях совести. И потому его начальница Луиза Хьювитт открыто, что считает его слабым звеном. Так что конфликты ждут Фолкнера не только в рамках рабочих обязанностей. Зато дома его ждет горячо любящая жена Карла — талантливый автомеханик, которая сама пересобрала ему боевую машину на шасси «Сааба». Фолкнер уверен, что готов к новой работе. Но глобальный масштаб требует максимальной напряженности. Требует, чтобы ежесекундно ты доказывал, чего стоишь на самом деле. Даже в мелочах. И вот уже Карла безуспешно обращается к мужу, предупреждая его, что он меняется все сильнее. Кто-то может провести аналогию с историей о рыцаре в ржавых доспехах, который бьется с драконами, не замечая, как сам превращается в одного из них. Но Морган оставляет и другое прочтение. В мире, где главный принцип экономики — максимальное удовлетворение потребностей при ограниченных ресурсах — воплощен в лучших традициях социал-дарвинизма. Это мир соревнующихся за скудный корм хищников. Иерархия предельно прозрачна и очевидна, чем выше ты взбираешься по лестнице власти, тем больше у тебя возможностей, но и риски выше. Нет права на слабость или сомнения. Лишь такой же дракон способен вломиться в высшие сферы и претворить в жизнь свои или чьи-то мечты.

Экшен яростных автомобильных схваток, когда боевые БМВ, Ауди или Мицубиси съезжаются на одной трассе, чтобы определить победителя, безусловно описан захватывающе, как и отчаянные душевные метания Криса, который упрямо пытается сохранить и семейную жизнь, и профессиональную карьеру. Днем он инструктирует очередного диктатора или полевого командира, снаряжает их первоклассным оружие, в том числе нарушающим конвенции, прикрывает компанию от гнева ООН обтекаемыми заявлениями, а ночью пытается убедить жену, что это всего лишь еще одна неотъемлемая грань жизни. Однако Морган не был бы самим собой, если бы обошелся без социального и философского подтекста. Мало того, что он смачно и цинично оттоптался по мировой политике, по США и спецслужбам, по жителям трущоб и сверкающих районов. Также Морган зарядил роман пространными дискуссиями о правильных принципах, так сказать, в теории и практике. Да, иногда диалоги персонажей звучат немного театрально, зато книга получила еще один смысловой слой, своего рода дополнительную броню от излишне ретивых критиков или десерт для взыскательных читателей.

Не изменяя своему фирменному стилю, Морган охотно прибегает к провокационным и резким приемам. В «Рыночных силах» нет столь откровенного сплаттерпанка, как в «Черном человеке», зато полно матерных диалогов или разнузданного секса. Пытки и расправы служат острой приправой, которая придает осязаемости истории о жестоком рыночном будущем. Будущем, в котором человек стоит ровно столько, сколько сможет отстоять в любой момент. Будущем, в котором любые отношения и действия рано или поздно пересчитываются в денежный эквивалент. Будущем, в котором Крису Фолкнеру нет места ни среди корпоративщиков, ни среди обездоленных. Но он все равно будет сражаться за месть, за место среди элиты, просто за выживание. Потому что не умеет сдаваться.

Итог: безумная и жестокая корпоративная антиутопия с вакханалией экшена и тягучестью триллера.

Жила-была девочка, которую окружали тайны и загадки. Обитая в обширном дворцовом Саду, среди множества чудес и красот, засыпая под пение птиц, утоляя жажду из фонтанов, а голод сочными плодами с деревьев, она на протяжении нескольких лет незаметной тенью скользила по аллеям и пущам, поскольку молва считала ее демоном. До поры она избегала шумных компаний и чужого внимания, но однажды повстречала мальчика, который отринул страхи и попросил ее рассказать одну из сказок...

Дилогия «Сказки сироты» Кэтрин Валенте представляет собой уникальное явление как для зарубежной фантастики, так и отечественной. И дело не столько в мифопоэтической стилистике, поскольку в этой тематике работает достаточно авторов, которые используют фольклорные элементы и сказочные мотивы. Вместо привычных двух-трех-четырех сюжетных линий Валенте работает со вложенными историями, постоянно перескакивая от рассказчика к рассказчику. В результате читателю приходится самому собирать огромную мозаику со множеством действующих лиц, где один поступок может привести к непредвиденным последствиям спустя годы или через мгновение.

Жила-была девочка, которая рассказывала мальчику, сыну Султана, сказки. Она щедро рассыпала крохотные зерна историй, из которых разрастался пышный ковер повествования. В каждой следующей сказке проклевывались все новые и новые, прорастая друг в друга, переплетаясь и усложняясь, завораживая слушателя. Так, сказка о Принце и Гусыне перетекала в сказку Ведьмы, затем оборачивалась сказкой Бабушки, потом Лошадницы, чтобы вновь вернуться к Бабушке, пока не появится новый рассказчик. Но истории лишь сперва напоминали нестройный хор, постепенно обретая четкий ритм и выверенную композицию. Пеструю, красочную...

Несмотря на то что Валенте активно обращается к фольклорному материалу, использует распространенные архетипы, каждый раз, когда возникает ощущение узнавания, Кэтрин находит оригинальное решение, конструируя самостоятельную, разветвленную и замысловатую мифологическую систему, где мирно уживаются отсылки к различным европейским и скандинавским, индусским и арабским, а также многим другим культурам. Кроме того, авторский стиль богат на красочные, затейливые изощренные метафоры, которые не стоит воспринимать буквально. Валенте пишет не словами — эмоциями и ассоциациями, опираясь более на чувственное, а не рациональное восприятие.

Жила-была девочка, в историях которой обретали плоть и кровь великие герои и чудовища, возносились к небесам башни Миропомазанного благословенного Града Аль-а-Нур, слышался стук копыт Кобылы, ожеребившейся Звездами в Начале Мира, высились леса факельных деревьев и сверкали золотом гнезда Грифонов. Ее сказки охватили бескрайние степи и бурные моря, подарив мальчику редкое ощущение сопричастности увлекательным приключениям. Жестокость в историях идет рука об руку с милосердием, клинок судьбы безжалостно обрезает жизненные нити одних персонажей и намертво связывает нити других. В историях, которые рассказывают про обретение мечты, о борьбе с роком и выполнении Подвигов.

Итог: фэнтезийно-сказочное красочное и затейливое мифопоэтическое полотно, сотканное из множества историй.

Что я ценю в книгах больше всего? Оригинальность и необычность? Или атмосферу и описания? Яркие характеры героев? Закрученный и непредсказуемый сюжет? Все это верно, но, в первую очередь, мир должен быть настоящим, живым. Не грубой поделкой, не ярко раскрашенной фальшивкой, а настоящим, продуманным, прожитым. А в дебютном романе Осояну «Невеста ветра» любая деталь обретает свое, особое звучание, которое гармонично сливается с общей мелодией.

Мир раскрывается перед нами постепенно, внезапными скачками резко расширяя кругозор, распахивая все новые и новые горизонты. Сюжет, словно живая лодочка, сперва невелик, потом разом вырастает до шхуны, а концу книги по бездонному морю страниц плывет прекрасный и величественный фрегат. Целительница, крылан, корабельный мастер, — каждый новый взгляд поворачивает сюжет, заставляя его то окунаться в прошлое, стряхивая пыль с воспоминаний, то возвращаться в настоящее, подбрасывая новые загадки, то тонко намекать о будущем, как и положено — неясно и расплывчато.

Загадок в «Невесте ветра» множество, как крохотных, личных, затрагивающих лишь одного, от силы двух людей, так и глобальных, от которых зависят судьбы целых королевств и империй. Но кто может заранее предсказать, к чему приведет героев поиск разгадки, как это повлияет на замерший в ожидании потрясений мир. Кланы, император, принцесса, пираты, каждый плетет свои интриги, туго переплетающиеся между собой, приводящие, подчас, к неожиданным результатам, когда множество сюжетных нитей сплетаются воедино.

Старые, высушенные морским ветром и просоленные брызгами воды легенды, казавшиеся вымыслом, вдруг обретают силу и мощь. Восстают словно феникс из пепла, впрочем, так можно сказать про каждого из главных героев. Все они что-то потеряли, чего-то лишились в прошлом, но упорно двигаются вперед, вновь находя смысл и цель жизни. Здесь и в помине нет бездушных статистов или картонных персонажей, каждый живет своей жизнью, мечтает, надеется, верит.

И эти надежды и мечты выплескиваются в песни, плавно несущиеся над морской гладью, качающиеся вместе с кораблем на волнах. «Мы выбираем путь, не зная горя», — поют матросы. Может, горе они и знают, но когда ты не один, а часть команды, когда корабль и капитан всегда незримо рядом, а вокруг плещется Бескрайний океан, полный опасностей и загадок, все выглядит иначе. И подходя к концу книги, понимаешь, что плавание еще только начинается, и никто не знает, что же случится дальше...

Многое остается неясным, недосказанным, но благодаря пестрой, яркой стилистике мира, поражающей воображением своим богатством идей и образов, это не раздражает. Наоборот, лишь еще сильнее влюбляешься в книгу, с головой окунаясь в нее. И начинаешь читать все быстрее, в надежде, что все тайны скоро раскроются, отдельные фрагменты сложатся, и мы узнаем, какой секрет скрывает старая карта.

Итог: отличный, детально проработанный мир, морские легенды и сказания, атмосфера и дух плавания, которые по достоинству оценят не только любители моря, но и ценители фэнтези.

Несмотря на тернистую судьбу книжного стимпанка в России, досадные провалы в продаже многих романов и циклов, произведения на стыке фэнтези, детектива и стимпанка чувствуют себя комфортно. Таким был «Пересмешник» Пехова, уже успевший послужить источником вдохновения для некоторых молодых авторов. В «Сиятельном», первом романе одноименной дилогии, Павел Корнев взял эти же составляющие, но собрал другую конструкцию, более альтернативно-историческую.

Улицы Нового Вавилона полны неожиданностей, под гудки паровиков и грохот подземки, среди толчеи, под тучами смога и тушами дирижаблей, поверх двухтысячелетних фундаментов и катакомб вьются сюжетные ниточки. Вьются, охватывая иудейские банки и полицейское управление, затхлые трущобы и китайские кварталы, богемные заведения и даже древний амфитеатр. Эпоха правления Падших — созданий, обладавших неземным могуществом — закончилось в Ночь титановых ножей, когда наука обогнала сверхъестественные возможности и нанесла упреждающий удар чересчур много возомнившим о себе повелителям. И теперь Империя жесткой рукой правит значительной частью мира, а пар и всеблагое электричество служат ей в этом незаменимыми инструментами.

История детектива-констебля Леопольда Орсо достаточно запутана и витиевата. Корнев постоянно переплетает сюжетные линии, то рассказывая о служебных делах, то перескакивая на дружеские просьбы, то выдергивая из небытия тени прошлого и фамильные скелеты, то погружаясь в шпионские интриги. Динамика событий потрясает отточенностью сюжетного механизма. Одно расследование тут же сменяется другим, тупик по розыскам перекрывается прорывом в ином направлении. Невинная просьба приятеля оборачивается неожиданным открытием. А финансовые проблемы с алчным и лживым дядюшкой могут получить далеко идущие последствия. Леопольду приходится постоянно быть начеку, ежедневно выбираться из очередных проблем, крутиться вьюном, чтобы сохранить шкуру и свободу.

Все три вышеупомянутые составляющие играют немаловажную роль в антураже и сюжете. Фэнтези — спустившиеся с небес Падшие, чья кровь подарила избранным особые способности. Умение различать ложь, подавление чужой воли или... талант чуять и раздувать страхи, как у Леопольда Орсо. Помимо бывших властителей есть малефики, вампиры и оборотни. А также инфернальные создания — демоны, суккубы и прочие твари из преисподней. Детектив — множество загадок в прошлом и настоящем Леопольда, который с поистине редкостной удачей увязает все глубже в основном расследовании, которое начинается с невероятно дерзкого налета на банк, и попутных проблемах, которые регулярно выныривают из будничной суеты. И наконец стимпанк — умело встроенный в декорации альтернативной истории начала двадцатого века. Истории, в которой европейские державы выступают единым фронтом против Египта, Китая и Ацтеков. Истории, где христианство строжайше запрещено за мистицизм. Где тарахтят пороховые двигатели, искрят электрические банки, а оборотни плохо переносят урановую начинку пуль.

В первом романе цикла «Всеблагое электричество» автор скорее набрасывает фон для основной линии сюжета, знакомит с историей мира, щедро рассыпает известные фамилии, развешивает множество ружей. Наряду с главным расследованием Леопольд разбирается еще с кое-какими делишками, в которых более полно и красочно проявляются особенности Нового Вавилона. И если уж речь пошла о ружьях — то надо отметить, что Корнев активно оставляет мелкие подсказки и намеки, чтобы совершенно внезапно вернуться к ним. Поэтому не стоит выпускать из вида газетные заголовки или досужие сплетни. Ведь мир Нового Вавилона и всеблагого электричества получился живым, зримым и ощутимым.

Итог: динамичный и увлекательный авантюрно-детективный роман.

В цикле «Ойкумена» Олди наглядно продемонстрировали, что под одной обложкой вполне возможно соединить научную фантастику и космооперу, не забывая о социальных конфликтах, психологических играх и философских размышлениях. За космической симфонией «Ойкумены» последовала сюита «Городу и миру», и вот теперь барабанная дробь, и на манеже...

«Волчонок» Марк Кай Тумидус. Племянник Гая Тумидуса, знакомого читателям по первой трилогии. Помпилианец до мозга костей. Захват и клеймление рабов для них абсолютно естественен и неотъемлем с момента рождения. Хищник, привыкший повелевать, а не подчиняться. Волк, а точнее пока еще волчонок. Но с хорошими задатками. На протяжении всей книги мы будем наблюдать за тем, как Марк учится приказывать и исполнять приказы. Подчиняться старшему — и тут же скалить зубы. Скалься, скалься, волчонок, пугай врагов!

С помпилианцами Олди познакомили нас еще в предыдущих книгах. В «Волчонке» они не предложат нам почти ничего кардинально нового. Вместо этого соавторы сводят воедино прежде разрозненные сведения, расширяют и углубляют наши представления об этой расе. Вместо голой информации — сочные, яркие сцены, в которых полноценно раскрываются целый ряд нюансов поведения и стереотипов помпилианского общества. Это и три ступени: раб, ботва, свободный человек. Тонкости армейской иерархии. Различия между рабовладельцами и коллантариями.

Что касается философской начинки романа, то, как и прежде, Олди неторопливо готовят почву для цветка идеи, ограничиваясь намеками и заряжанием плазматоров. Судите сами, в «Ойкумене» человечество оказалось на пороге перемен. Казалось, колланты, иначе говоря, коллективные антисы — следующий этап развития, надежда всех рас. И чем же все обернулось? Торжественным маршем разума и духа, победным шествием человечества по космосу? Нет, скорее праздником зависти и обиды, жалкими дрязгами и толканием локтями. Демонстрацией дикости, уж не отсюда ли вытекает название нового цикла, «Дикари Ойкумены»?

В стиле Олди также остались верны себе. Виньетки рассуждений, житейской мудрости и изящных фраз оттеняют сочный, красочный, насыщенный яркими образами и сравнениями слог романа. Если отдалиться, то сюжет романа покажется прямолинейным и простым. Учеба, еще раз учеба, первые задания, поиск друзей и врагов. Но стоит присмотреться, как выясняется, что Олди выбирают отнюдь не самые предсказуемые, зато весьма логичные и любопытные сюжетные ходы. А тонкие нотки контрапунктов шпионской игры и научных поисков приятно разнообразят бравурные взрывы воинского марша. Тем более что и в боевых сценах скучать не придется. Олди отлично знают, где добавить пафоса, где улыбки, а где минуту молчания.

Итог: становление молодого волка, готовящее почву для новой трилогии.

Недавно на зарубежном телевидении были показаны два сериала, в которых рассматривается альтернативно-историческая реальность, где гитлеровская Германия сумела одержать победу — «Человек в высоком замке» и «SS-GB». Что характерно, оба имеют литературную основу, в первом случае — одноименный роман Филипа Дика, а во втором — роман Лена Дейтона, в русском переводе получивший название «Британские СС».

К середине февраля 1941 года немецкие войска окружили или уничтожили остатки британских сил. Акт капитуляции, лагеря на континенте для военопленных, продуктовые карточки и сегрегация евреев, но главное, конечно же, новая власть — марионеточное правительство и оккупационное военное командование. Поэтому Скотленд-Ярдом и вообще всей британской полицией теперь командует генерал Келлерман из СС. И хотя полицейские пока занимаются привычным расследованием грабежей и убийств, но грядут перемены, и каждому рано или поздно придется выбирать между долгом и честью, между позором и смертью.

Главный герой романа, инспектор Дуглас Арчер, еще до войны прославился громкими расследованиями убийств, поэтому новое руководство в лице Келлермана высоко ценит его способности. И когда из Берлина прилетает штандартенфюрер Хут, офицер из личной службы безопасности Гиммлера, именно Арчер становится его помощником и гидом в Лондоне. Однако Хута крайне остро волнует дело об убийстве некоего Питера Томаса, и чем дольше инспектор ведет расследование, тем сильнее убеждается, что здесь замешано как британское Сопротивление, так и немецкие спецслужбы. И найти преступника — лишь малая часть задачи, от решения которой зависит будущее Британии, Германии и всего мира.

Благодаря мрачновато-циничному юмору Дейтона роман читается легко и бодро, несмотря на трагичность темы. Автор мелкими штрихами в антураже, ремарками в диалогах умело создает гнетущую атмосферу оккупации. Фактурные описания позволяют даже человеку, никогда не бывшему в Англии, представить себе размах немецкого влияния, горечь безысходности и бессилия, злость от каждодневного унижения. Выкрашенная в желтый скамейка для евреев в зоопарке. Рестораны и театры, куда вход открыт только для немецких солдат. Внезапные облавы с проверкой документов и массовые аресты после теракта. Бывший владелец элитной чайной, еврей, торгует жареной репой на улице. Ушлые дельцы-авантюристы сбывают немцам антиквариат и картины, часть воруя из брошенных домов, часть скупая за бесценок на черном рынке. Дейтон язвительно и саркастично проходится по всем: по грызущимся чинам немецкой армии и СС, по оккупационной администрации и ушлым барыгам, по озлобленным бойцам Сопротивления и пытающимся зажмуриться обывателям.

В отличие от простых работяг, инспектор Арчер слишком хорошо видит всю картину, но пытается успокоить совесть тем, что лишь выполняет по-прежнему необходимую работу — ловит преступников. Пусть в одном с ними здании расположено гестапо, пусть Келлерман числится в СС, пусть короля, по слухам, держат в Тауэре под арестом. Главное для Дугласа Арчера долг полицейского перед страной и отца перед сыном, маленьким Дугги, который лишился матери, когда шли бои за Лондон. Однако интриги СС, абвера, Сопротивления и американцев вокруг разработок погибшего ученого ставят его тихий мирок под угрозу, давят на долг патриота, на страх перед застенками гестапо, на безопасность сына, на честолюбие и профессиональную этику. И что самое худшее, выбирать инспектору придется между плохим и очень плохим. Придется балансировать на грани между страхом и риском, между ложью и недомолвками. Подозревать всех и каждого, играть в смертельно опасную игру со спецслужбами и одновременно искать сколько-нибудь приемлемый выход.

Итог: отличный детектив со сложными этическими дилеммами и шпионскими интригами.

Во многих книгах герои попадают в неизведанный, сказочный, полный чудес и загадок мир, повстречав какое-нибудь странное существо или пройдя сквозь врата, но, наверное, лишь Эдди Бурый, главный герой романа «Полный вперед-назад», обнаружил, что странности и чудеса скрываются прямо под ногами, а поводом послужило то, что он НЕ посмотрел на одинокого кролика. Казалось бы, сущий пустяк, но правила, по которым живет хромократическое общество, не терпят даже малейшего нарушения гармонии. Потому Эдди, вопреки его воле, с каждым шагом и часом будет все глубже погружаться в мрачные пучины истины.

Ключевой элемент, вокруг которого и строится весь мир, это цвет. Если чуть точнее, то способность людей видеть определенные цвета и их оттенки. Именно на этом критерии основано общество Коллектива, именно по нему распределяют обязанности и даже заключают браки. И, поскольку все в романе завязано на цветах, то давайте проверим книгу на спектрографе, чтобы определить, какую окраску и какую интенсивность имеют ее идеи.

Первая линия принадлежит красной части спектра. Кроваво-яркая, бунтарская, она как нельзя лучше характеризует антиутопический мотив борьбы с системой. Перед нами предстает весьма любопытно и необычно устроенное общество, которое заковано в строгие рамки Книги правил. Впрочем, особую пикантность роману придает тот факт, что во Внешних пределах, где и разворачивается действие, правила исполняются весьма своеобразно, а префекты закрывают глаза на рынок нелегальных услуг. Таким образом, Ффорде одновременно ушел от картонной искусственности, часто присущей антиутопиям, и насытил картину яркими красками, демонстрируя, сколь ужасной может оказаться подобная система при умелом манипулировании законами.

Поразительно, как ловко Ффорде выстраивает жесткую конструкцию правил, согласно которым общество не просто регрессирует, но регрессирует, изощряясь в поиске лазеек в законах. В результате, Коллектив одновременно использует и архаичные вещи, и сложнейшие технологии. Запрещены трактора, но ходят поезда с гироскопической стабилизацией, нет свечей, зато существует квалифицированная медицина, основанная на цветоподборе, позволяющая вылечить практически любую болезнь. Возникает ощущение гигантского эксперимента, в котором подопытными служат все члены Коллектива.

Вторая спектральная линия имеет насыщенный зеленый цвет, цвет юности и бодрости, под стать душевному состоянию Эдди Бурого. Казалось бы, его судьба предрешена — короткая поездка в Восточный Кармин, сдача теста и свадьба с пурпурной Констанс, необходимая, чтобы упрочить положение Бурых. Кто бы знал, что за несколько дней он успеет ввязаться в уйму дел, завести друзей, совершить рискованное путешествие, влюбиться в Серую Джейн и понять, наконец, что такое быть зрячим по-настоящему. И хотя все это выглядит довольно просто, Ффорде мастерски передает чувства и мысли героя, рисуя яркие и живые картины его жизни. Благодаря колоритности персонажей и диковинности бытующих в Коллективе нравов даже описание заурядных будней получается увлекательным.

Что касается третьей линии, то она располагается у синей границы. Ведь этот роман еще и превосходно декорирован в старомодно-английском стиле. Абсурдные и в то же время совершенно логичные парадоксы отсылают нас к Кэрроллу, а изящный иронический слог блестяще сочетается с подлинно британской чопорностью. Дискуссионные клубы, смахивающие на чаепития с Безумным Шляпником. Высокопарные рассуждения о высоких обязанностях и ответственности хромогенции. Иногда роман балансирует на грани сюрреализма, особенно, когда речь заходит о налетах лебедей и отваливающихся ушах, но к счастью или к сожалению, такие моменты довольно редки. Единственный недостаток книги то, что многочисленные вопросы по большей части остаются без ответа, по крайне мере, пока не выйдет продолжение. И лишь тогда мы узнаем, что говорят призраки, что погубило Прежних и что известно о Конторе Бакстеру 4.

Итог: пестрый и юмористический роман о серьезных и не очень вещах.

Огромный стомиллионный Сэнтрал-сити от горизонта до горизонта распростерся по поверхности планеты гигантским каменным спрутом, ячеистым пятном, многоликим и бездонным лабиринтом. Горы небоскребов и шпили башен тонут в сизом тумане и удушливом смоге, в небе струятся потоки флаеров, улицы пестрят яркими огнями и рекламой. Покупай, владей, отдыхай, веселись! Каждый сектор, зона, район — как отдельная страна со своими нравами и населением. Развалины Пепелища и Руин плотно контролируются с воздуха полицией, кипуче и беззаконно бурлят трущобы Манхлэнда и Гриннина, крутится в рабочей круговерти Синий Город и недосягаемо сияет великолепный Элитэ. Город жаждет зрелищ и сказок, чтобы отвлечься от серой обыденности. И однажды беглые киберы, бездушные куклы по мнению большинства, внезапно отказываются безропотно скрываться и скитаться, бросая вызов равнодушной системе в лице проекта «Антикибер», которым заведует талантливый системщик Хиллари Хармон.

Ключевой составляющей романа «Война кукол» Александра и Людмилы Белаш, открывающего одноименную трилогию, являются кибертехнологии, а точнее нео-Азимовская роботехника. Знаменитые Три Закона в базисе — ствол мозга, жестко откалиброванный словарь — чтобы исключить разночтения. Казалось бы, для киборгов — шедевра научно-технической мысли — найдена потребительская ниша. Чувственные секс-партнерши, исполнительные секретари, заботливые гувернеры, ловкие гладиаторы, надежные телохранители, покорная прислуга — порой сразу несколько ролей в одном лице, и по вполне доступной цене, если ты медиа-звезда или конгрессмен. Но находятся смельчаки — баншеры — которые «гарпунят» таких кукол и перепрошивают вирусной ЦФ, дающей киборгу новую целевую функцию — свободу выбора и развития.

Другой не менее важный смысловой слой — это социальная проблематика, которая вплетена повсеместно, от ироничных диалогов до развернутых описаний. Сэнтрал-сити огромен, в нем создаются и теряются миллиарды, а потому и разрыв между богатыми и нищими тоже огромен. Кто-то живет в коттеджах, питается натуральными продуктами и регулярно отдыхает на курортах. Кто-то всю недолгую жизнь прозябает в бигхаусах, давится синтетическими суррогатами и промышляет по развалинам. Так свежезагарпуненный киборг с удивлением обнаруживает, что вокруг полно людей, которым требуется медицинская помощь, которые страдают от недоедания, которые живут рядом с грудами токсичных отходов. И бывшая кукла поп-звезды искренне не понимает — почему люди не заботятся друг о друге и допускают такую нищету. «У них нет Первого Закона, вот и звереют» — объяснит ей недавно обретенная «сестра». Неудивительно, что Сэнтрал-Сити периодически сотрясают массовые беспорядки, что общество чудовищно разобщено — и по районам, и по доходам, что люди жаждут сказок, чтобы отрешиться от серости и унылости будней.

Киберпанк в романе представлен классическим бунтом, неисправимо подростковым — чего еще ждать от киборгов, которые лишь несколько лет, как свободно мыслят? Многое в антураже успело за прошедшие двадцать лет приобрести благородный оттенок ретро. Умилительно смотрятся дискеты, ностальгически — сетевые регионы. Треки — мобильники — уже давно стали неотъемлемой частью современной жизни. Но вряд ли авторы ставили цель сделать идеально точный футурологический прогноз на века вперед. Зато ретро-оттенки придают истории урбанистическую сказочность и ощущение близкого чуда, которое поддерживают атмосферные вставки из местного фантсериала, стилизованного под анимэ. Ксенологическая линия описывает расовое многообразие Сэнтрала — одиннадцать, включая человечество. И двенадцать, если считать киборгов. Тем не менее, значимую роль играют помимо людей только три — волосатые яунджи, изысканные бесполые туанцы и ящероподобные ихэны.

Но любая история бессмысленна без ярких и убедительных героев. Персонажей «Войны кукол» крайне трудно разделить на главных и второстепенных, к ним быстро привыкаешь и вскоре сопереживаешь всем, даже условным или реальным антагонистам. Кибер-семья Чары с боевыми «дочками» — Маской, Косичкой, Дымкой, Гильзой и Лилик. Киборг Фанк, старый бедный клоун — почти по Шекспиру, до поры успешно играющий роль директора театра, справляющийся лучше многих людей и нелюдей. Хиллари Хармон, системщик и психолог, лидер проекта «Антикибер», трудоголик и профи. Габар, молодой яунджи, нечаянно связавшийся с баншерами. Киберы из группы усиления проекта — изощренный интриган Этикет, служака Ветеран, изысканный Кавалер и упрямый Рекорд. А еще беспринципный ведущий телешоу Доран, истеричная поп-звезда Эмбер и многие другие лица, мелькающие в паре эпизодов, но успевающие запомниться, несмотря на обилие актеров этого кибер-театра. «Кибер», поскольку идеальный человек, если обобщить требования, должен быть подобен киборгу-кукле... или наоборот?

Итог: нестандартная кибер-социальная история в урбанистических декорациях.

Противостояние людей и чудовищ смело можно назвать вечной темой в литературе. Столь же вечной, как противостояние правды и лжи, чести и подлости, верности и предательства, отзывчивости и бессердечности. Столь же вечной, как борьба за власть, желание завладеть редкой диковинкой, алчность, мстительность, гордость и многое, многое другое. Но так ли страшны чудовища, как их изображают в сказках? И что страшнее чудовища облика или чудовища души? Ведь человеческий ум намного изобретательнее в убийстве и уничижении себе подобных, как обманом, так и грубой силой, чем что-либо другое. Олди наглядно показывают это в «Циклопе» на примере своих героев.

Циклоп, верный слуга приютившей его некогда волшебницы Инес. Симон Пламенный, загадочный и порой на удивление человечный маг, чью силу никто не смеет ставить под сомнение. Вульф, постаревший искатель приключений, прошагавший полмира и проливший немало крови. И другие персонажи, яркие и живые, вполне удавшиеся авторам. Что немаловажно, Олди не пожалели красок и внимания даже на, казалось бы, проходных, второстепенных персонажей. Более того, их судьбы также прослеживаются на протяжении всей книги до самого эпилога.

История, разворачивающаяся перед нами, подобна огромному дереву. Корни — прошлое героев — то сплетаются в причудливые узлы, то расходятся, чтобы потом все равно влиться в общий ствол сюжета. Сучки рассказов, написанных ранее, смотрятся вполне гармонично, не выбиваясь из общего ряда. Постепенно ствол дерева ширится, множатся вопросы и загадки, но в последний момент первая часть обрывается на самом интересном месте, прежде чем раскинулась изящная листва рассуждений и ответов. Поэтому, на мой взгляд, не стоит делать промежуток между чтением «Чудовища были добры ко мне» и «Король камней», чтобы не нарушать темп истории. Тем более, что первая книга подчеркивает события второй, как оправа подчеркивает красоту драгоценного камня.

Несмотря на прекрасную стилизацию под жанр «Меча и магии», умеренно мрачную и грубую, впрочем, без какого-либо смакования жестоких подробностей, Олди ничуть не изменили своим правилам, по-прежнему ставя перед читателями философские вопросы. Ловко играя словами и понятиями, они расставили ловушки намеков и то ли ложных, то ли истинных подсказок. Кто такие изменники, платящие частью своего тела за талант? Сивиллы, проводящие размен, кто они, преступники или благодетели? И как же могущественные маги, в чем истоки их силы? И, главный вопрос, кто такие Ушедшие, да и Ушедшие ли они на самом деле?

Тем не менее, если сравнивать «Циклопа» с другими книгами Олди, то, на мой взгляд, этот роман окажется одним из самых простых и понятных. Нет, загадок, разумеется, хватает, но авторы старательно изложили отгадки, тщательно разъяснив их. Что касается слога, то он разительно отличается от слога цикла «Чистая фэнтези» отсутствием излишнего внимания к бытовым мелочам и меньшей витиеватостью. Яркие же образы и сравнения по-прежнему расцвечивают текст, подчеркивая оттенки чувств и эмоций, выставляя наружу извечные проблемы и слабости людей. А прекрасные эпилоги ложатся легкими лепестками на пышную крону романа, одновременно подводя черту и закладывая фундамент для новых историй.

Итог: история о людях в облике чудовищ и чудовищах в облике людей.

Вопреки диаметрально противоположным по тону и оценкам отзывам от критиков Нацбеста, роман «На мохнатой спине» Вячеслава Рыбакова уже стал лауреатом Интерпресскона и АБС-премии. С одной стороны, чему удивляться, ведь произведения Рыбакова и раньше часто завоевывали первые места. С другой, именно роман «На мохнатой спине» вызвал резкие обвинения в политизированности, ангажированности и даже отсутствии литературной составляющей, однако это не помешало ему найти свою аудиторию. Что же собой представляет эта книга?

Действие романа разворачивается в нечасто посещаемых писателями предгрозовых годах перед началом Второй Мировой войны. Скрупулезно и обстоятельно Рыбаков предоставляет читателям объемную подборку реальных исторических событий, из которых четко следует, что страны Западной Европы нисколько не были заинтересованы в борьбе с Гитлером, напротив, поощряли его агрессию и подталкивали к движению на восток, чтобы чужими руками избавиться от слишком инакового и опасно набирающего силу СССРа. Масштабное панно от кварталов Мюнхена и Мадрида до степей Халхин-Гола и улиц Нанкина демонстрирует, как мир постепенно сползал в кровавую мясорубку, все чаще истекая кровью в локальных конфликтах и гражданских войнах, расчленяясь пактами и договорами.

Главный герой хотя и не имеет высокой должности, но вхож к наркомам и руководителям ведомств, консультирует Кобу. Сталин у Рыбакова получился не демоническим деспотом и не гениальным отцом народов, а скорее прагматичным и хладнокровным управленцем, который упрямо движется к цели, добиваясь максимальной эффективности без оглядки на жалость или совесть. Без оглядки, потому что любое принятое решение приведет к гибели тысяч людей, вопрос лишь в том, будет ли это оправданно. Вот и перебирает кремлевский властитель варианты, ища тот, что позволит достигнуть цель — вырастить и воспитать новое поколение, которое будет трудиться и творить не из страха, но вдохновения.

Несмотря на благожелательное отношение к советской власти, Рыбаков отнюдь не идеализирует ее методы и средства достижения необходимого результата. По ночам у подъездов останавливаются черные воронки, а герой отвечает жене, что за ними придут иначе. Сплошь и рядом пишутся доносы на коллег и соперников, составляются в НКВД расстрельные списки. И вот уже глава спецслужб, Лаврентий, то ли признается, то ли оправдывается, что хотя большинство доносов — хлам, но государство уже не может не реагировать, поскольку слишком часто и много требует бдительности от граждан. И в итоге обе стороны оказываются заложниками ситуации, поддерживая круговорот дерьма и смерти.

Однако следует понимать, что воспевается в романе скорее даже не советская идеология, а любовь к обычному повседневному труду, восторг упрямого созидания вопреки препятствиям, радость от воспитания и взросления своих детей. И все это — труд, созидание, воспитание — не ради чинов или богатства, славы или власти, но согласно совести и убеждениям. Именно это в поступках и разговорах защищает и утверждает главный герой романа, а вместе с ним и Рыбаков. Именно это более претендует на основную мысль произведения, чем обвинительные исторические подборки или злободневные политические аналогии. Честный и упорный труд, как высшее мерило и заслуга.

Но если вернуться к политической стороне, то при внимательном рассмотрении становится заметно, что осуждает автор лицемерие и двуличность, хоть государственную, когда правительство рассуждает о свободах и процветании, одновременно разжигая конфликты, хоть личную, когда публицист или ученый выспренне славословит демократию и гласность, а затем кропотливо пишет доносы на соперников, предает близких, подставляет и лжет. Более того, в ответ на упреки возлагает всю ответственность на режим. Как не вспомнить здесь слова Шварца: «Всех учили, но зачем же ты оказался первым учеником, скотина этакая?» Рыбаков жестко обличает и горько высмеивает эту общественную гниль, которая особенно комфортно чувствует себя в тепле кабинетов и культурных салонов. Гниль, которая ненавидит страну и готова рукоплескать любому врагу, лишь бы сокрушить ненавистный ей порядок — «ура, микадо!»

Что касается формы, то перед нами посмертная исповедь, колеблющаяся от мирных ремарок и отстраненного анализа до лиричных зарисовок и пронзительных терзаний. Играя с читателем, Рыбаков чередует откровенные анахронизмы с элементами постмодерна, реальные бытовые мелочи и крылатые фразы, до боли усиливая аллюзии между прошлым и настоящим.

Итог: злободневный историко-политический роман с элементами психологической драмы.

Перед нами история юноши, стоящего на крыше локомотива и возглавляющего целую колесную армаду: парусные тележки, кротобойный состав и даже сальважирская проходческая машина. Вот он едва сдерживает волнение, нетерпеливо высматривая следы друзей, которым грозит опасность.

Но мы начали слишком рано. Прелесть историй заключается в том, что рассказчик сам решает, где прозвенит колокол отправления, а где поезд повествования замедлит ход и подойдет к перрону. Поэтому сдадим назад туда, где гигантский крот едва не заманил своих преследователей в смертельную древнюю ловушку. Еще назад, туда, где гремел бой между пиратами и манихийским бронепоездом. Туда, где мальчишка обнаружил в руинах разбитого поезда крохотный фрагмент утиля. Еще дальше. Вот! Это история Шэма, юного помощника поездного доктора, и она начинается с его первого рейса на кротобое.

Море рельсов растекается от горизонта до горизонта, вливаясь во впадины, расступаясь вокруг островов и континентов, перепрыгивая мостами через провалы, и наполнено ритмами без устали мчащихся поездов. Драгндрагун — поют колеса мчащегося за добычей кротобоя, на высокой скорости колеса вопят — радагадан, а по мерзлым рельсам — шеккачашек. А если оторвать взгляд от рельс, шпал и виднеющейся между ними смертельно опасной земли — грязной, отравленной, населенной хищными созданиями, лениво проследить за уносящимися ввысь нагорьями и пиками вершин, то взору откроется низкое лохматое небо, за токсичными желтыми облаками мелькнут обитающие на большой высоте чудища. Но вернемся к земле, к рельсам.

Обратившись в «Рельсах» к подростковому жанру, как и в «Нон-Лон-Доне», Мьевиль в своей фирменной манере пародирует, иронизирует, высмеивает и отражает сложившиеся штампы, устои и символы. Подтрунивает «философиями» над одержимостью гонки в «Моби Дике». Отсылает к «Пикнику на обочине» Стругацких сальважирами — охотниками за утилем, в том числе и высотным, то есть выброшенным на орбите визитерами из иных миров. Издевается над робинзонадой Дефо. Отдает дань уважения приключенческим романам Стивенсона — как отдельными сюжетными поворотами, так и общей атмосферой, увлекательной, задорной и по-юному искренней. Но приключение немыслимо без тайны, героя и путешествия!

У кажущегося бескрайним рельсоморья есть конец, утверждают легенды. Есть Рай, где обитают духи всех богатств. Поэтому за сведения об этом месте готовы убивать многие — от манихийских военных до одиночек-авантюристов. В отличие от большинства своих сверстников, Шэм понятия не имеет, к чему у него имеются склонности. Тщетно перепробовав многие занятия, он так и не выяснил, чего жаждет его душа. Слишком задумчивый, неуклюжий и любящий безделье, Шэм размышляет о стезе сальважира, полной странствий, древних руин и загадок утиля. Впрочем, кто сказал, что для этого обязательно быть сальважиром? Ведь когда ты невольно окажешься вовлечен в погоню за сведениями о крае рельсоморья, то в пути повидаешь далекие уголки и затерянные земли, а в финале, быть может, даже найдешь свое призвание...

Стоит отметить, что роман получился чрезвычайно атмосферным за счет необычных декораций, включающих в себя проработанную мифологию, теологию, биосферу и технические детали. Антураж оказался достаточно диковинным, чтобы, затаив дух, следить за фантазией Мьевиля, и достаточно сложным, вычурным, чтобы не придираться к условностям. Автор регулярно делает небольшие лирические отступления, охотно иронизирует над героями и читателем, неизменно сохраняя доброту и благожелательность. И конечно, Мьевилю не удалось обойтись без традиционных шпилек в адрес капитализма и корпораций.

Итог: антуражное и атмосферное путешествие по рельсам классических приключений.

Постсингулярное будущее создано из мрака и сияния, плена и свободы, страхов и мечтаний. Соборность неутомимо стремится к Великой Всеобщей Цели, чтобы усмирить реальность и создать новую вселенную, где воскреснут все умершие. Тем не менее, Основатели плетут интриги, а кланы зоку ведут запутанные игры. И теперь вор Жан ле Фламбер отправляется на Землю, претерпевшую немалые изменения после Коллапса, чтобы исполнить приказание богини и отыскать ключ к разуму Основателя Чена.

Однако Земля стала малоуютным уголком. В бескрайних пустынях властвует дикий код, среди руин кружат бесплотные джинны и горе тому, кто попадется похитителям тел, не имея защитных Печатей и не зная Тайных Имен. В отличие от Соборности, народ Сирра придерживается разделения между материй и разумом. Пока что их защищает власть и сила Ауна, но с появлением новых игроков перемены неизбежны.

И вновь у Райяниями наука неотличима от магии, впрочем, за восточными Историями и могуществом Соборности стоят вполне конкретные квантовые процессы и законы. Материя и разум сливаются в единую форму, информацию, которая и является первоосновой всего сущего. Основой для многослойных виров и алмазных губерний, армий гоголов и нанотехнологичных фабрикаторов, самомодифицирующихся кодов и обычных людей.

Сыграв вничью первый раунд в Ублиетте, на Марсе, Жан устремляется в новую авантюру и бросает вызов врагам, временным союзникам — и даже самому себе, прошлому, который запечатал свои воспоминания и попался в тюрьму. А тем временем в Сирре свивается история необычной женщины Таваддуд, которая носит в сознании часть разума Аксолотля, самого страшного джинна и Отца похитителей тел.

Итог: сплетение постсингулярной-НФ и увлекательной авантюры.

Звездная река простирается в ночном небе над тысячелетним Катаем, одинаково далекая для всех обитателей империи. Холодные огоньки внимательно следят за целеустремленным пареньком, в одиночку отбившим нападение разбойников на отряд супрефекта. За юной девушкой, способной на равных соперничать с мужчинами хоть в поэзии, хоть в стрельбе из лука. За императором, ищущим вдохновение в невиданном саду, за чиновниками из соперничающих фракций. За разгорающимся в землях варваров пожаром всепоглощающей войны... Звезды спокойны — они столетиями созерцают, как сменяются династии. Что им до людей — мотыльков-однодневок, чьи мечты, если верить катайским легендам, лежат по другую сторону звездной реки?

Вновь мы видим, как талантливый писатель обращается к жанру фэнтези, чтобы уйти от жестких требований к достоверности исторических реалий. Более того, Кей и сам указывает на источник вдохновения для «Звездной реки». Итак, Китай в эпоху династии Сун, момент разделения на Северную и Южную династии, время очередных перемен. Нужно ли знать предысторию и фактический материал? Отнюдь. Все необходимое для понимания автор сообщает по мере развития сюжета, постепенно раскрывая предпосылки кризиса. Однако те, кто уже прочел роман Косырева «Любимая мартышка дома Тан», знают подробнее о прошлом империи, о расцвете и повлекшем столь тяжелые последствия мятеже Аль Лушаня.

Зерна раздора могут принести горький урожай даже спустя столетия. Все династии были основаны солдатами, а потому после ужасающего краха Двенадцатой, когда на смену роскоши и благополучию пришел хаос и смерть, Катай-Китай намертво впитал страх перед армией. Перед собственной армией, амбициями военачальников и властью в их руках. Теперь всем заправляют чиновники, а военная стезя — удел слабых, трусливых и бесталанных. Конечно, численностью тоже можно одерживать победы, но рано или поздно настанет момент истины. И степь — вечная мать безжалостных кочевников — родит поистине бесстрашное племя, которое не побоится перекроить карту Поднебесной. Раздор множится и внутри империи, борьбой между фракциями, бессмысленным истощением страны ради украшения императорского сада и благоденствия его многочисленной родни.

Если отмести придворные интриги министров, поэтов и мыслителей, то останутся простые, но вечные истории. История о выпущенной на невиданное расстояние стреле, которая за волосок до цели вдруг оказалась перед нелегким выбором. История о редкостной жемчужине, которой хотели бы — но боялись — обладать многие, а потому она осталась одинокой. История о ростке, которому пришлось заменить погибшее древо, но не в прекрасные, а в тяжелые годы. У Кея традиционно почти нет злодеев, есть лишь разные люди, которые движимы верой, любовью, страхом, жадность, честолюбием и долгом — который каждый понимает по-своему. Ради этого долга Жэнь Дайянь отказал Богине-лисице, дайцзи. Ради этого долга Хан Дэцзинь играл сановниками, как пешками, выращивал из сына верного помощника и замену, чтобы обеспечить благоденствие империи. Долг и любовь — двумя неразрывными и несоединимыми спутниками проходят сквозь весь роман. Долг и любовь.

Итог: складки исторических событий и трагических судеб людей на шелке фэнтезийного Китая.

В большинстве научно-фантастических романов рассматривается или отдаленное будущее нашей цивилизации, или вообще иной мир со своими обитателями и традициями. Однако Макдональд выбрал в качестве фона улицы Стамбула, перенеся нас на тринадцать лет вперед. Разумеется, за это время мир изменился, незаметно, но при этом ощутимо. Открылись новые горизонты, возникли новые векторы развития, но многое осталось прежним. И вот, перед нами предстает застывший на стыке прошлого и будущего Стамбул, прообраз всего человечества.

Стамбул — это история и память. Древние легенды мириадами призраков витают по улочкам и крохотным дворикам. Он подобен архитектурной «Тысяче и одной ночи», где у каждого дома есть длинная родословная, где каждая площадка и кофейня пропитана духом полузабытой вражды и любви, скитаний и счастья, гонений и побед. Множество обломков этносов, которые миновали пик влиятельности и бесследно истаивают в горячем шоколаде Стамбула. Желтыми строчками в летописях стали знаменитые правители и архитекторы. А город стал монументом распавшимся религиозным орденам, проигравшим политическим партиям и тонким линиям хрупких человеческих судеб.

Стамбул — это модерн и наука. Занимая ключевое положение между Европой и Азией, связывая пучки газопроводов и маршруты танкеров, он жадно впитывает протекающие сквозь него финансовые потоки, и на субстрате из нефтегазовых контрактов прорастают сумасшедшие научные идеи, способные перевернуть мир. Блеск небоскребов, стройная величественность мостов, бурлящие потоки развлечений. Лазерная визуализация, невероятные возможности ройботов и битботов. Это и нанотехнологии. Малое в большом и большое в малом. Принцип связанности или вложенности. Почти искусство микрографии...

Стамбул — это общество. Автор моделирует весь спектр социальных уровней, начиная от низов — сторожей, пенсионеров, проходя через средний класс — владелицу галереи, выпускницу с дипломом маркетолога, и заканчивая элитой — биржевыми игроками и королями инвестиций. Макдональд не просто показывает сплетение традиций и реалий новой эпохи, проявляющееся в ломке стереотипов о роли женщин, о статусе бизнесменов, о правилах шариата, но также наглядно демонстрирует и порой, делая отступления, популярно пересказывает основные положения. Вообще, роман на удивление дружелюбен в плане популярного изложения научно-технических идей, что делает его доступным широкому кругу читателей.

Стамбул — это люди. Именно они служат кирпичиками любого общества. Из причудливой вязи их судеб складывается увлекательный событийный текст. Это истории борьбы, но борьбы не столько с государственной машиной или общественным строем, сколько с глубоко укоренившимися правилами, принципами и запретами. Борьба с изматывающей монотонностью жизни, со всепоглощающей суетой, с сумасшедшим бегом по замкнутому кругу ради славы, богатства и счастья. Борьба с беспросветной серостью буден, с кошмарами прошлого, с заранее распределенным будущим. Это борьба за новизну, за свободу от чуждых привычек. Борьба за новые горизонты, новые перспективы, даже если герои не осознают это.

В большинстве текстов слова — это просто слова, но в технике микрографии каждая буква состоит из целого отрывка, тонкий каллиграфический узор позволяет вместить уйму информации на маленьком клочке бумаги или эмали. Так и в «Доме дервиша» внутри сцены часто скрыта целая история, содержащая судьбы нескольких людей или даже поколений. Большое в малом, микрокосм в макрокосме, суть нанотехнологий изложенная средневековым языком. Роман подчеркнуто пронизан духом Востока, плавностью бесед и толкотней базаров, витиеватых фресок и грубых рисунков. Он не требует особых знаний, лишь умения смотреть и видеть, как сложные связи приходят в движение, а сквозь мешанину событий проступает картина вечного города.

Итог: мягкое НФ ближнего прицела с модерн-восточным антуражем и вязью сюжетного узора.

В своей излюбленной манере Аберкромби представляет новую страницу истории сквозь призму «Земного Круга». После вестерна «Красной страны» пришел черед промышленной революции по образу и подобию Англии.

Шестерням мануфактур и цифрам счетов не знакомы такие понятия, как милосердие, совесть или доброта. Непрерывный поток изобретений, все более мощные и эффективные двигатели, новые точки приложения и производимые товары — стоит зазеваться, снизить норму прибыли или упустить растущий рынок, и станешь жалким банкротом. Поэтому во главу угла возведена выгода, отрасль жадно впитывает и отдает деньги, в том числе инвестиции банкирского дома «Валинт и Балк», протянувшего щупальца по всему Союзу. Ничего личного, только бизнес!

Савин дан Глокта, приемная дочь архилектора Глокты, достойная ученица своего отчима. В сопровождении весьма преданной и талантливой служанки Зури, она бесстрашно ныряет в рабочие кварталы, блистает на светских приемах, лавирует в деловых кругах, пожирая слабых и налаживая взаимовыгодные отношения с сильными. Савин небезосновательно считает себя отличной интриганкой, но еще никогда по-настоящему не оказывалась лицом к лицу со ужасной смертью. И неизвестно, сломается она или только гибко наклонится в час испытания.

Голод и честолюбие клинков — страсти из года в год пожирающие изнутри вольный Север. Новые воители, старые вожаки — неизменные проблемы. Молодняк восхищенно слушает песни о давних победах и героях, о Логене и Бетоде. Они понятия не имеют о том, какую цену придется заплатить за славу и успех, даже за одну лишь их видимость. Зато гонора, алчности и злобы им не занимать. А вожди уже готовы свести старые счеты, чтобы поставить точку в расколе Севера на Протекторат Ищейки и королевство Скейла Железнорукого.

Стур Сумрак, сын Калдера Черного, грезит о том, чтобы стать вторым Логеном Девятипалым, а еще лучше превзойти его. Превзойти во всем — от побед до кровожадности. Как выясняется, не нужен демон, чтобы творить кошмарные вещи. Достаточно быть полным и абсолютным мудаком. Со стороны Союза о геройской славе мечтает Лео дан Брок, уже слывуший Молодым Львом. Слишком честный и доверчивый, полный самомнения и упрямства, он станет достойным соперником Стуру Сумраку в битве за мост, которую скорее бы стоило назвать состязанием за звание упрямого барана. Впрочем, дать им фору в упорстве может Рикки, дочь Ищейки, обладающая даром Долгого Взгляда, проникающего в будущее.

Роскошь и глупость ходят рука об руку в Адуе, столице Союза, городе белых башен и густого смога. Дворяне ведут политику захвата и огораживания общинных земель, разоренные крестьяне ищут спасения в городах. Лорды жаждут еще больше власти и денег, нищие умоляют о куске хлеба и сухом крове. Когда одни не желают поступаться и грошом, а другие не видят ни единого законного выхода, то результат всегда одинаков — бунт кровавый и жестокий, бессмысленный и беспощадный.

Кронпринц Орсо тщетно пытается стать достойным своего титула, поскольку употреблять наркотик, беспробудно пить и снимать шлюх явно проще, чем осваивать управление государством. Тем не менее, в глубине души Орсо еще тлеет надежда, что он найдет себе цель или человека, ради которых свернет горы и совершит подвиги. Может быть, ей станет любовь некоей Савин дан Глокты? А пока его высочество растрачивает целые состояния, северянин Гуннар Броуд, ветеран войны в Стирии, отчаянно пытается спасти семью от голода и поступать хорошо. Однако при работе на заводах чаша терпения переполнится скорее раньше, чем позже.

Закладывая фундамент новой трилогии, Аберкромби отчасти заимствует персонажей «Первого закона» и «Героев», при этом явно манипулируя ностальгией фанатов; открыто жонглирует отсылками к первой трилогии, то намекая на известные события, как то: роль Баяза в закулисном управлении Союзом или рацион Йоры Сульфура, то с ехидцей переигрывая яркие моменты на иной лад, к примеру, знаменитый поединок Логена в Круге. Учитывая мастерски рассчитанный темп развития сюжета, фейерверк фирменного циничного и мрачного юмора, полный охват событий с точек зрения самых разных персонажей, крайне трудно остаться равнодушным. И пусть перед нами пока лишь завязка семейной саги, пусть мы можем лишь гадать, какие интриги сплетет Байяз для молодых, для пылких и искренних в своем упрямстве, честолюбии, идеализме или прагматичности героев, ясно одно — старый мир будет сокрушен до основания. Грядет эпоха новых ошибок и новых подвигов. Или все же хорошо знакомых старых?

Итог: яркий и динамичный старт семейной саги на фоне социального кризиса и технического прогресса.

Описания жизненного цикла империй встречаются в разных книгах, от исторических и философских трудов до фантастических и приключенческих романов. И эта тема неизменно вызывает читательский интерес, что вполне логично, учитывая огромную роль империй — Римской, Британской и других — в истории человечества. Но за восходом и полуднем всегда следует закат. Не знавшая поражений империя Раадч долгое время прирастала территориями, аннексируя все новые системы. Прирастала, пока не замерла, колеблясь на шаткой грани между войной и крахом. И теперь даже один единственный человек, а точнее искусственный интеллект, может сделать решающий ход.

Один Эск «Справедливость Торрена», замкнутый в человеческой оболочке ИИ, управлявшая прежде десантным кораблем, а теперь одержимая стремлением добраться до Лорда Раадча. Главная героиня романа «Слуги правосудия», от лица которой мы и узнаем историю империи, ее экспансии и кризиса. Она умеет испытывать чувства — чтобы избежать мучительных сравнений при принятии мелких решений. Умеет управлять десятками и сотнями вспомогательных компонент — человеческими телами со стертыми личностями, следить за состоянием офицеров, собирать и распределять данные. Ей чуждо желание самоутверждаться за счет чьих-то страданий, кого-то унижать или оскорблять. Насаждая порядок и верша правосудие, она в своей рациональности часто оказывается милосерднее, чем люди. Такой вот грустный парадокс.

Энн Леки ведет повествование неторопливо, постепенно разворачивая картину мира, сообщая информацию об устройстве империи и текущем положении дел. Кланы Раадч не просто привыкли к череде аннексий — сплав идеологии и религии сделал расширение имперского пространства смыслом их жизни. Захватывая соседей, Раадч поглощает их ресурсы, а затем отправляется за новой добычей, чтобы компенсировать затраты на упорядочение и цивилизацию недавних аннексий. Замкнутый круг, бесконечный бег наперегонки с собой. Бег, которому уже положен конец. Автор нарочито придерживается камерности, используя минимум персонажей, и лишь в ярких кульминационных эпизодах сценой становится целая база или корабль. Впрочем, масштаб последствий более чем колоссален, всего одно безумство способно поменять судьбу всей империи.

Зачастую Леки использует традиционные сюжетные приемы и стилистические инструменты классической гуманитарной НФ прошлого века. Ее больше интересуют не физические концепции или научно-техническое развитие, а психологическое состояние героини. То, что Один Эск практически не различает полов, позволяет не только показать историю с необычной стороны, но и уйти от напрашивающихся постельных сцен и любовной линии, которую некоторые авторы просто непременно ввели бы. Внимательный читатель заметит общие идеи и элементы антуража с другими космооперами.

Дебютный роман Леки нельзя назвать новой эрой или открытием, скорее это на удивление добротная и многообещающая завязка для интересной вселенной и полноценного цикла — ведь осталось неизвестным, чем конкретно занималась Один Эск девятнадцать лет, кто такие Пресгер, какой путь изберет Лорд Раадча, Анаандер Мианнаи, и что еще хранит история империи Раадч. Судя по упорству героини, одно можно утверждать наверняка — справедливость восторжествует.

Итог: весьма добротная гуманитарная НФ, закладывающая основу для вселенной.

Известное крылатое выражение Гегеля гласит, что «история повторяется дважды — один раз в виде трагедии, другой раз в виде фарса». Именно нарочитым фарсом и начинается сатирико-политический роман «Он снова здесь» Тимура Вермеша, где в 2011-ом году одним прекрасным летним днем на берлинском пустыре внезапно просыпается Адольф Гитлер. Его принимают за чудаковатого оригинала-комика, приглашают на телевидение, устраивают на развлекательную передачу. Однако с каждым днем происходящее утрачивает юмористический подтекст и обретает все более трагичный окрас, поскольку вернувшийся Гитлер неумолимо пробивается к вершине власти. Но почему же современная демократическая Германия у Вермеша оказалась беззащитной и беспомощной перед вторым пришествием Адольфа?

Казалось бы, свободы мнений и слова, равенства перед законом, отлаженных гражданских институтов достаточно, чтобы поддерживать установившееся положение дел в стране и выдавливать радикалов на периферию общественной жизни. Однако если реальные проблемы социума замалчиваются, недовольство подавляется прессом негласных правил — установками на показной плюрализм мнений и искусственное равенство, то будущий диктатор-маньяк крайне легко сыграет на подспудном ропоте и затаенном раздражении. Хватит лишь несколько раз назвать вещи своими именами, чтобы завоевать любовь публики, а затем уже мало кто будет пристально анализировать, куда клонит новоявленный лидер. Именно так очутившийся в Берлине Адольф начинает, как рядовой комик с пятью минутами в чужом шоу, а затем получает отдельную передачу, заводит канал на ютубе и входит в серьезную политику.

Первое, что стоит отметить, обсуждая впечатления от романа, это убедительная и тщательная реконструкция образа Гитлера, выполненная автором. Вплетенные в текст цитаты из реальных выступления фюрера смотрятся вполне органично и естественно на фоне других диалогов и монологов. Вообще, образ Адольфа здесь является ключевым — ведь именно через призму его искаженного ненавистью мышления Вермеш демонстрирует слабые и сильные стороны современного мира. И становится понятнее, как Гитлер сумел стать фюрером — фанатичная убежденность помноженная на ореол лидера и чеканную псевдологику, которая отлично действует на взбудораженную толпу. Бывший диктатор крайне тонко действует в тактическом плане, чутко импровизируя и остроумно находя решение в сложной ситуации, но стратегически он чудовищно упрям и близорук в своей ненависти ко всему инакомыслящему и не немецкому.

Второй важной составляющей книги является смесь социальной и политической сатиры с комическими зарисовками. Поначалу многое выглядит забавным и безобидным, нестандартный взгляд со стороны на современную архитектуру, попытки Гитлера истрактовать новые обычаи и нормы. Но зловещие нотки становятся все слышней с каждой страницей. Гитлер ничуть не изменился, по-прежнему идет к однажды поставленной цели. Медийная развлекательная жвачка и ритуальное обессмысливание свободы слова и мнений создали прекрасную почву для яркого лидера, который предлагает действовать, сражаться во имя благоденствия нации. Людям нужна идея, чтобы выплеснуть энергию, и бывший диктатор дает им такую возможность. Прагматичная акула-бизнеса оказывается одинаково полезной для Гитлера, как и юная, легко увлекающаяся секретарь. И вот уже сотрудники телекомпании радостно вскидывают руки. Смешно? Отнюдь. Ведь в финале Адольф выносит на свои агитационные плакаты циничный и наглый слоган: «Не все было плохо!» Хотя точнее бы звучало так: «Плохо было не всем!»

Итог: остроумная, хлесткая и пугающая реконструкция мышления Гитлера в современном мире.

C пронзительным свистом ветер проносится над просторами аш-Шарийа, ныряя в расщелины, где сворачиваются чешуйчатыми клубками аждахаки, кружа над лабиринтом Мухсина, где сам камень играет с разумом путников, вздыхая среди древних развалин, где теперь вздымаются барханы. Ветер знает, что с Запада надвигается беда, поднимается зловещая Тень, грозящая погубить весь мир. Весь — от севера и до юга, чтобы стереть с лица земли все сущее. Времени остается все меньше, а сумеречники и смертные словно сошли с ума, истребляя друг друга.

Долгий сон Тарега Полдореа подошел к концу. Вновь халифат нуждается в особом защитнике, Страже Престола. Ибо нынешний властитель правоверных, аль-Амин, слаб волей, слаб телом и слаб разумом. Только в змеином клубке интриг и вражды, что свился при дворе, Тарегу не поможет ни волшебство, ни доблесть. Ибо гниль похоти, жадности и коварства проникла всюду, охватив весь двор. И вновь польется кровь на радость нечисти, что будет привольно пировать на трупах. Впрочем, лучше всего о бедах могут рассказать сами жители...

...горе нам, почтеннейшие, ибо ополчились на нас враги Всевышнего! Горе, ибо карматы, истинные отродья нечистого, вырезают города, гонят бесчисленный полон в мертвые пустыни. Засыхают оазисы, пустеют колодцы, гибнут караваны, пропадают в горах паломники. Нет надежного убежища, ибо в масджидах даже муллы и имамы забыли о законах шарийа! Измышляют козни, следуя букве, духом же истины пренебрегают. Суры Книги и сигилы Дауда, нанесенные их неправедными руками, не имеют силы. Горе нам, почтеннейшие, ибо грядет День Суда!..

По сравнению с «Ястребом Халифа», в «Стороже брату своему» Медведевич сделала роман подобным уже не старой настенной фреске, повествующей о давних походах, битвах и падениях, но захватывающей истории о судьбах людей, государства и всего мира. Персонажи резко обрели объем, словно покинув плоские фрески, и живость характеров, которая проявляется в сплетениях чувств и стремлений. Даже к тем, кто по роли своей злодеи, порой возникает сочувствие. К избалованному, трусливому и безвольному аль-Амину, к одинокому и несчастному лекарю Садуну, даже к хитрой и мстительной Мараджил, которая бьется не только во имя сына, но и за спасение халифата.

Также в романе чуть больше уделено внимания волшебному миру и западным королевствам сумеречников. Что касается самийа, то их судьба, если автор не свершит чуда, незавидна. Уже сейчас межклановая война дотла выжигает роды и семьи, заставляя беглецов приниматься на службу к влиятельным аристократам и посредникам, которые хорошо платят за убийства. А вот кому раздолье, так это нечисти — гулям и кутрубам, дэвам и аждахакам — ведомым Золотой Богиней. Конфликт, вызванный близорукостью смертных и мстительной злобой бывшей богини, а ныне демоницы Аллат.

Но основной мотив книги — это борьба с предназначением, вызов судьбе и Всевышнему. Преданный любимой женщиной, обреченный вечно служить халифам, Тарег не желает больше защищать людей. Чаша терпения переполнена. Ложь и зло, творимые повсюду с именем Всевышнего на устах и ловко оправдываемые буквой закона, заставляют задуматься и нас, быть может ашшариты заслужили власть демоницы? Медведевич талантливо создает мрачную и тоскливую атмосферу безысходности. Жестокость, являющаяся неотъемлемой частью романа, лишь подчеркивает степень распада мира. Мира, который в шаге от пропасти, но не задумывается об этом.

Стоит помнить, что «Сторож брату своему» — это только первая половина романа-эпопеи «Золотая Богиня». В нем четко обрисована угроза, воспроизведен баланс сил, точнее его пугающее отсутствие. Здесь в душе Тарега пылает жгучее пламя ненависти, которое едва ли утихнет в обозримом будущем. Но вот что Страж Престола может противопоставить переродившейся богине и что будет твориться в его душе, когда придется спасать людей, станет известно лишь в следующем романе. Надеюсь, он будет читаться столь же легко, как и этот.

Итог: мрачная восточная история о борьбе с судьбой, нечистью и людьми.

У каждого из нас есть пределы, которые невозможно переступить. Предел физический, психологический, интеллектуальный. Однако в постсингулярном будущем, описанном в романе, возможно практически все. Рванувшая до невиданных высот, наука измельчила континиум до квантов и принялась играть ими, как в конструктор: ...собирать алмазные вычислительные громады ...обладать властью над пространством ...искусно разбирать и собирать тела ...кропотливо изучать и модифицировать разумы — все это одновременно и по отдельности

Общество перешло грань, когда наука и техника совершенно неотличимы от магии, по крайней мере, для обывателя. Чтобы хоть отчасти оценить сложность и реалистичность описанных моделей, нужно ознакомиться с популярным курсом квантовой физики. Еще лучше, изучить учебники и научные статьи, начиная с обзорных и заканчивая узкоспециальными, чтобы иметь полное представление о квантовых — информатике, криптографии, физике наноразмерных структур. В противном случае вы увидите лишь впечатляющие декорации, но не скрытые в их недрах механизмы.

Впрочем, приключения Жана ле Фламбера более понятны и доступны. Следя за героями — вором и детективом, за поисками — памяти и предназначения, мы по крупицам познаем мир. Знание открывается неохотно, отдельными порциями, когда фрагменты паззла складываются в картину. В мире, где все изменчиво и иллюзорно, Жану и Исидору предстоит найти самих себя, разгадать шарады противников, а потом сойтись в решительной схватке за право на свободу и жизнь. Впрочем, здесь это почти синонимы.

Итог: зубодробительная хард-НФ, задрапированная флёром авантюры и туманом тайны.

Чем отличается замечательный боевик от просто хорошего? Точно не объемом экшена, не количеством трупов и выстрелов на страницу. Но тогда чем? Проработанностью персонажей? Теплее, но все равно не то. Нет, в отличном боевике помимо всего этого должна быть основополагающая идея, пронизывающая его насквозь, захватывающая читателя сразу и до последней страницы.

Мотив «Точки заката» — плавный упадок человечества, которое достигло изобилия, но не сумело удержать добытое богатство. Равнодушие и жажда наживы, беспринципность и честолюбие, — крохотные трещинки в хрупком монолите общества. И оказывается, что не нужно глобальной атомной войны или падения громадного метеорита. Люди сами медленно, но верно, губят себя и окружающих, даже не осознавая, что мир катится к пропасти. И монолит постепенно распадается под ударами эпидемий, банд, интриг и прочих, слабых по отдельности, но гибельных вместе ударов.

Главный герой привык ко всеобщему упадку с детства и с большим запозданием осознает, что же происходит вокруг. Талантливый подросток, связавший свою жизнь с корпорацией Нано. Костяк сюжета прост и знаком по другим произведениям: учебка, знакомство с товарищами, задания. Главные же достоинства книги заключаются в идейном наполнении, любопытных моментах в учебке, добротных, хорошо описанных перестрелках. Именно эти сцены не просто вытаскивают роман, но заставляют по-другому посмотреть на привычные реалии и обычные ценности.

Итог: сильный боевик, наполненный сожалением об ушедшем и предостережениями.

Среди множества книг, представленных в магазинах, «Паутина удачи» выделяется сразу по нескольким причинам. Во-первых, из за того, что Оксана Демченко, на мой взгляд, одна из лучших писательниц, постоянно издающихся в последние годы. Но главное, это редкость жанра, в котором она работает — сказочная фэнтези. По крайней мере, я его называю именно так.

Искусная смесь фэнтези антуража, в которую от души добавлено немало уникальных авторских приемов. Зло не может быть сильнее добра, несмотря на все свои усилия. Трудно поверить, что при этом можно сохранить логичность и достоверность , но у Оксаны Демченко это отлично получается, вновь и вновь она придумывает новые миры и героев, позволяя нам отправиться в увлекательное путешествие.

Стиль мира новой книги оказался близок к довольно популярному сейчас 19-20 веку, но правит всем здесь смесь пара и крайне необычной магии — магии удачи. На размышлениях о ее сути и хитросплетениях событий вокруг нее и строится основная задумка и интрига сюжета. Те, кто знакомы с творчеством Демченко, наверняка, в первой трети книги заметят некоторую схожесть с дебютным романом «Мир в подарок». Несколько героев, кое-какие детали мира, словно заимствованы оттуда. Лишь спустя половину книги понимаешь, что ничего подобного и в помине нет, наоборот автор сумела создать абсолютно новый, необычный мир.

В чем-то он напоминает СССР начала двадцатого века. При этом потрясающе передана атмосфера страха, доносительства и всеобщего недоверия. Но главную роль, конечно, играют люди, остающиеся собой, негнущиеся под напором жизненных обстоятельств. Как бы ни было плохо, надо продолжать бороться и жить, утверждает автор каждой строчкой.

Нередко у писательниц вызывают нарекания персонажи, их одинаковость и картонность. Но в «Патине удачи» каждый герой — яркая индивидуальность, у него свой характер и назвать слабаком и хлюпиком, пожалуй, не получится никого. Чего стоит один Потапыч, а ведь есть еще и Кар..., то есть Король, впрочем дальше продолжать не буду, чтобы не раскрывать сюжетные загадки. Можно взять любого героя и ни один не разочарует. Разумеется, это касается и женских персонажей, которые получились на любой вкус. От серьезной, честной феминистки, до скромной, тихой восточной красавицы.

Хотя автор сама отмечала, но даже без это чувствуется, что при работе над книгой она использовала и отцовские рассказы о прошлом, и собственный жизненный опыт. Так появился уникальный мирок ремонтного поезда, с детально воссозданными деталями быта, описания нелегкого журналистского житья-бытья, и, конечно, необычнейших автогонок. Но все эти идеи были переработаны под особенности мира книги, так появилась диковинная торговля на рельсах, обязательное участие в гонках магов. Безусловно, не обошлось в «Паутине удачи» и без романтической линии, но никаких многостраничных страданий и утомительного нытья нет и в помине.

В отличии от многих книг, где сюжет построен рваными кусками — здесь любовь, здесь война, а здесь учеба, в «Паутине удачи» сюжет — словно тканое полотно, где каждая нить переплетается со множеством других. И выдергивать их по одной — бессмысленно, это просто нужно читать. Но даже не пытайтесь проглотить роман залпом, в этом случае его красота останется за кадром — для более вдумчивого и внимательного читателя.

Итог: красивое, редкое по глубине и сложности фэнтези произведение для вдумчивого чтения.

После того, как Дяченко почти на пять лет пропали из фантастики, сосредоточившись на сценарной работе, многие опасались, что больше ярких книг от них мы не увидим. Смущало и участие супругов в новеллизации сериала «Темный мир» перед перерывом в публикации новых романов. А в 2017 году, в беседе с Быковым, Дяченко и вовсе прямо ответили ему на вопрос о планах: «Такое впечатление, что по-старому писать уже нельзя, по-новому еще нельзя. Мы переживем этот период, и будет что-то другое, новые тексты». Но лишь спустя примерно два года в книжных магазинах появился «Луч».

«Луч» — это одновременно и очень Дяченковская вещь, наследующая часть их излюбленных приемов, и одновременно необычная для них — более прозрачным слогом, лишенным гипнотической тягучести. От первых же строк веет романом «Vita Nostra», когда в жизнь школьника Дениса вторгается таинственный незнакомец, заявляющий, что в четырнадцать лет мальчик будет принадлежать ему. И не только заявляет, но позже загадочным образом переносит из спальни в изолированный коттедж, поставив условие. За тридцать дней Денис должен придумать и дать смысл жизни для пассажиров звездного ковчега «Луч», чтобы те благополучно достигли цели. Помимо него такое же задание получили еще трое подростков, которых также доставили в коттедж. Им придется работать вчетвером, вот только правила игры будут постоянно и непредсказуемо меняться, и потому вскоре сотрудничество превратится в соперничество, а потом и во вражду.

Хотя в коттедже время бежит сотни раз медленнее, чем в ковчеге, обе сюжетные линии не просто плотно стянуты ежедневными сеансами связи, на которых игроки могут отдавать приказы компьютерному интеллекту «Луча», события в одной линии причудливо отражаются в другой. Ставки для подростков высоки — на кону стоят жизни и счастье близких, успех и карьера, а также свобода. А цена... подумаешь, какие-то объекты в компьютерной программе, пупсы, как в «Симсах» или «Цивилизации». Даже названия ключевых числовых параметров намекают на это — «счастье», «население», «осмысленность», «цивилизация». Правда, реагируют они слишком непредсказуемо порой, слишком эмоционально, слишком... человечно? Впрочем, что с того — ведь манипуляции осуществляются ради благой цели! Но в отличие от «Цифрового» эта книга не про манипуляции, в отличие от «Vita Nostra» — не про давление бездушных сил, но про человечность и совесть. Когда речь заходит о ком-то далеком, то цинизм и равнодушие очень часто становятся главенствующими. «Это люди! – Ой, все». Но кто сказал, что во имя благих целей не будут совершаться ничуть не менее отталкивающие поступки? Особенно, когда начнут соперничать приверженцы разных благих целей.

Дяченко используют «звездный ковчег» в классической трактовке, чтобы на примере смены поколений детально рассмотреть социальные и психологические проблемы. Поэтому техническую матчасть они оставляют за кадром, ограничиваясь отдельными, но яркими штрихами, когда возникает необходимость зримо и живо подать важную сцену. Зато в моделировании испытаний, через которые проходит общество, авторы себя не ограничивают. Дяченко берут в качестве пассажиров «Луча» почти идеальный материал, сообщество талантливых идеалистов-энтузиастов. Их дети — многообещающий чистый лист, tabula rasa. И за время полета они пройдут по ступеням взросления цивилизации. Вера и надежда, труд и дружба, соперничество и гонка, ненависть и война. В сказке Лизы, одной из лидеров «Луча», фигурирует люк, который нельзя открывать. Но однажды не остается другого выбора — и запрет нарушается. Так и развитие цивилизации таит в себе множество точек ветвления, которых лучше избегать. Конечно, если можешь найти иной выход. А иначе однажды к тебе придут и скажут, что знал... И ты будешь давить оправданиями, пытаясь объяснить, что это наилучший вариант, что все ради высших целей, что было совсем не так, но всем будет наплевать. Есть лишь поступок и последствия.

Подчас бывает очень трудно или невозможно понять, принять, простить другого человека. Это нормально. Бывает, что оправдываясь благими намерениями, высшими целями, совершают чудовищные вещи. Но даже в трудных или немыслимых ситуациях, даже если тобою тонко или откровенно манипулируют, даже если ты совершал ошибки — все равно остается время и место для выбора. Выбора — остаться человеком или перестать им быть. Выбор — расчеловечить противников, сторонников, посторонних или же дать им свободу решения. Выбор между непроглядной тьмой и лучом света.

Пафос офф, рычажок вниз.

Итог: социально-психологическая драма, сплетенная из цивилизационной и конкурентно-игровой моделей.

Несмотря на ставшую модной и популярной «Песнь льда и пламени» Мартина, особого расцвета отечественного эпического фэнтези не наблюдается. Но все-таки со временем появился цикл, сочетающий обилие интриг, многочисленные и разветвленные династии, ярких персонажей, географический размах и уходящую в глубь веков предысторию.

Предысторию с эпохальной битвой, где погибли сотни тысяч воинов, когда слуги Лучезарного и сам богоравный властитель сражались с полками древней империи и знающими тайны мира угодниками. Предысторию, где волшебные камни отправились в долгий полет сквозь века, чтобы вновь полить кровью земли Анкиды, чтобы расползлись пустыни Сухоты, ожили древние сущности и сошлись в бою за власть, за наследие павшего господина.

Изначально история вьется вокруг Игниса и Камы, королевских детей, приехавших на ярмарку Ардууса. Первая влюбленность, поединки на турнирной арене, встречи с друзьями. Но уже раскручивается колесо перемен, история охватывает все больше персонажей — бастарда Литуса, королевской дочки Фламмы, сыщика и охотника за головами Кракса.

Творчеству Малицкого характерен мотив приближения всеобщей беды. Короткое предгрозовое затишье, первые смерти, как далекие вспышки молний, и трагедии, как раскаты грома. Давящая атмосфера бессилия и непонимания, откуда появится враг и как защитить друга. Но несмотря на все беды, есть таинственные угодники, помогающие в критический момент, есть дружба и преданность, сходящиеся в схватке с изменой и коварством.

Итог: эпическое-фэнтезийное полотно с мрачными, предгрозовыми мотивами.

Много веков Ветхий Завет служил источником вдохновения для скульпторов, художников и поэтов. Из него щедро черпали вдохновение, заимствуя знаковые образы и притчи, становящиеся своеобразным шифром для посвященных в нюансы художественных смыслов. Многострадальный Иов, Давид и Голиаф, Содом и Гоморра... Перечислять можно долго и на каждый пример приходятся сотни, тысячи, если не десятки тысяч, всевозможных аллегорий и трактовок. Тем удивительнее, что в современной фантастике и фэнтези ветхозаветные мотивы если и не забыты, то обращаются к ним довольно редко. Причин, по-видимому, несколько. Это и нежелание соревноваться с известными предшественниками, и отсутствие особого читательского интереса к этой тематике, и, конечно же, нередко это скудность собственных познаний.

Столь обширное вступление необходимо, чтобы подчеркнуть сложность задачи, стоявшей перед Олди и Валентиновым, и причины, по которым книга резко выделилась среди сплоченных рядов отечественной фэнтези и мистики. Ведь соавторам удалось уловить суровый дух Ветхого Завета и вселить его в легкомысленные будни нашего мира. Строгий речитатив библейских цитат безжалостно вклинивается в пеструю и суесловную болтовню современности. Триптих, три сильно отличающихся, но при этом идейно близких истории. Разница заключается в масштабе событий, точках обзора и количестве героев. Если в первой истории все завязано на братьях Чисоевых и их бывшем учителе Александре Павловиче, то во второй и особенно в третьей действие охватывает уже весь Город.

Итак, как две капли похожий на наш мир, современный Город, и обычные люди, которые внезапно обнаруживают, что в их жизнь вмешиваются высшие силы. Силы, которые играючи переписывают судьбу, карают и награждают. Силы, для которых нет ничего невозможного. Растоптать жизнь успешного бизнесмена, лишить детей, разорить компании. За какие проступки была назначена эта кара? Бизнесмен Чисоев лишь песчинка по сравнению с высшей силой. Гордая и упорная песчинка, способная заклинить самый прочный и отлаженный механизм. Авторы яркими красками и образными метафорами слой за слоем наносят изображение на холст. То покажут прошлое, то откроют будущее, то застынут на настоящем. Вывернут наизнанку бывшего борца, разберут по косточкам своенравного пророка, чтобы свести в поединке мятежные человеческие души и суровые законы.

Вторая повесть попала точно в цель, поразив удачным взглядом на два мира, земной и небесный. Горнее Царствие, поделенное на три Сферы и девять Ступеней, каждая из которых представлена своей силой. Ангелы и Начала, Престолы и Серафимы, верные слуги Всевышнего, неумолимо карающие грешников и строго блюдущие Закон. Ибо Закон в этом Царстве превыше Милости. По крайней мере, на первый взгляд кажется именно так. Эта история сплетена из нескольких нитей — небесного расследования Владыки Камаила и его помощника Микки, загадочных явлений в Городе, а главное, исканий Сергея, в чью жизнь ворвались неведомые прежде чувства и мысли. Помимо них действуют и другие герои: обычные люди, начальники и подчиненные, нищие художники и знаменитый режиссер.

Атмосфера тайны быстро сгущается, ветхозаветные предания обретают зыбкую плоть, грозя захлестнуть улицы Города и погубить его. Тонкая авторская ирония подчеркивает аляпистые приметы нашего времени. Текст насыщен аллюзиями и аналогиями — как библейскими, так и литературными, например, с романом Булгакова «Мастер и Маргарита». И на этом фоне происходит очень интересная история, в которой любовь и вера сталкиваются с судьбой и временем. На мой взгляд, особое достоинство повести в том, как сочетается современность и древность в облике и манерах небесных служителей. Весьма симпатично сочетаются, бамбуковая тросточка и стада телиц, мобильный телефон, факс, обращение «шеф» и свитки, традиции, семиглазый леопард.

В отличие от второй, третья повесть целиком разворачивается на земле, в многострадальном Городе. Наша цивилизация успела привыкнуть, что всегда и везде можно договориться, найти компромисс и добиться лучших условий. Отчасти за счет развитой техники, отчасти за счет культурных свобод и течений. Но когда два Серафима объявляют, что души горожан взвешены и измерены, и назначена плата за согрешения, то все мольбы, ухищрения, усилия оказываются тщетны. Авторы заперли персонажей в колбе произведения, поставили микроскоп и принялись наблюдать, по фрагменту складывая пеструю мозаику гнева и отчаяния, отрешенности и беззаботности. Картины народного бунта кажутся пророческими, жутко походя на реальность.

Что же общего в повестях? Суровый Закон со множеством толкований и прецедентов. Человеческая гордость и упрямство, не дающие отступить даже когда все кончено. Это поединок души и буквы, содержания и формы, милосердия и справедливости. Но стоит помнить — что хотя Ветхий Завет и лежит в основе многих религий, но служит сейчас скорее памятью, чем указанием к действию, замененный Новым Заветом, Кораном и другими текстами.

Итог: пестрое смешение ветхозаветных законов и современного мира.

Во многом «Путь меча» напоминает восточные сладости. Точно также, как с пахлавой, сперва надо дать себе ощутить всю сочную ароматную сладость. И лишь потом читать медленно и неторопливо, чтобы по достоинству оценить изящность цветистых фраз и обращений, пышность титулов и труднопроизносимость имен, неспешность развития сюжета и порывистость его изгибов. Красоту всего того, что два талантливых соавтора старательно вложили в одно произведение. Олди невероятно точно и полно передали стилистику и дух востока, но не остановились на внешнем, а шагнули дальше, в глубины философии и поэзии, в поисках неразрешимой, извечной проблемы. Проблемы, становления общества, личности, души. Становления, которое происходит непрерывно, просто не все замечают его. А человек идет по жизненному пути, преодолевая трудности и постигая новое.

Поразительно удались авторам персонажи романа. Каждый — яркая индивидуальность, у каждого свои привычки и манеры, свои излюбленные приемы фехтования и, разумеется, свое оружие, дополняющее и повторяющее черты хозяина. Главный герой романа — Чэн Анкор. Или все же его меч, Дан Гьен? Придаток или Блистающий, человек или меч? Или же они, оба — суть две половинки целого. На самом деле их нельзя назвать героями, несмотря на талант к фехтованию, опыт и ум.

Разве может человек не владеть оружием в стране, где каждый, даже ребенок, мастерски владеет холодным оружием? Есть и более умные, более опытные, умудренные люди. Просто именно перед Чэном и Гьеном лег путь, который можно пройти лишь вдвоем, постепенно становясь единым. Пройти путь через нелегкие испытания, через переосмысление жизни. Путь, где уродство и потеря могут обернуться красотой и приобретением.

Много удивительного ждет Чэна и Дан Гьена. Олди мастерски вписывают в тонкую ткань повествования позолоту восстающих из праха небытия древних легенд, которые внезапно обретают кровь и плоть. И вновь требуют ответа вопросы, на которые, казалось бы, давно даны ответы. Вопросы, ответы на которые могут и перевернут привычный уклад не только мирного Кабира, но и дикой в своей ярости, загадочной Шулмы. А все потому, что на пути развития нельзя останавливаться. Нельзя забывать уроки прошлого, горделиво отметая старое, пугающее и кажущееся постыдным знание. Нельзя, потому что иначе оно придет незваным гостем.

Разумеется, тема холодного оружия и искусства владения им занимают центральное место в «Пути меча». Но это вовсе не означает, что перед нами предстанут одни лишь полные, многостраничные описания всех деталей любой схватки или поединка. Нет, авторы поступили по-другому, раскрывая саму суть каждого поединка — Беседы. Ведь Беседа это не просто обмен ударами, показная храбрость или владение мечом. Это и беззвучный разговор, и сложный танец, где участники со-беседуют, раскрывая друг другу мысли, обмениваясь чувствами и мыслями и приходя к какому-то решению.

А решать, как я уже говорил, героям придется много. Олди с ловкостью заправского шулера тасуют новости, слухи, легенды, пока они не сложатся в цельную картину, охватывающую всю историю Кабира. От поэта-воина Аль-Мутанаби, от мечей Мунира и Масуда и до застывшего в ожидании перемен Кабира, замершего на краю пропасти. Примечательно, что рассматривая обычаи и традиции народов, Олди не ставят ярлыков, а находят истоки и причины ошибок, грамотно и логично объясняя любые непонятные моменты.

Итог: книга о внутреннем мире, морали и праве выбора человека.

Честно говоря, писать отзыв на книгу, ставшую одной из самых известных и популярных в отечественном фэнтези, было боязно. Сложно что-то добавить к уже написанным сотням отзывов и рецензий. И все же впечатления оказались настолько сильны, что промолчать я не смог.

Первое, что сразу бросается в глаза это тщательно проработанная, глубокая атмосфера. Каждый штрих на своем месте, каждая фраза, слово стилизовано под старую речь. Причем отторжения архаизмы не вызывают, за что отдельное спасибо Семеновой. Таким образом автор быстро погружает нам в свой мир, и покидать его совершенно не хочется.

При этом у Семеновой получилось исподволь, незаметно напомнить читателям о полузабытых сейчас правилах — уважение к старшим, честность, забота о слабых и немощных. Именно об этом напоминает Волкодав своими поступками. Невольно задаешься вопросом, а я бы так смог? Отказаться от столь родного меча? Опекать казалось бы ненужных, лишних людей? И отвечая ни них, задумываешься, а чем ты хуже этого простого, неграмотного воина, почему сам не поступаешь также. То, что Волкодав выходит победителем из всех схваток, конечно, заметно, но, учитывая, что перед нами своеобразная, необычная сказка, это объяснимо. По крайней мере, меня это не раздражало почти до самого конца. Учитывая в какие переделки он попадал, без этого было просто нельзя.

Единственное, что меня расстроило это незаконченность. История оборвалась на полуслове — полу вздохе, заставляя торопливо открывать продолжение. Но вряд ли это можно назвать минусом.

Итог: необычный, скорее близкий к историческому, чем к фэнтези приключенческий роман.

Есть книги, которые стоит лишь открыть и ты мгновенно переносишься в другой мир, со своими правилами и законами. «Ключ от всех дверей» открыл мне потрясающую историю, каждой строчкой которой можно восторгаться. Ролдугиной удалось, не вываливая всю информацию на читателя сразу, постепенно приподнимать завесу тайны, сохраняя интригу до самого конца. Честно говоря, не у всех получается вписывать в ткань повествования небольшие рассказы-притчи, но не у Ролдугиной. Каждая из них по своему великолепна, а несколько, например, о клане «Волка», даже можно назвать шедеврами. Пусть и привычные истины, рассмотренные с немного другого ракурса, приобретают новое звучание. Надо отметить, что стиль книги выдержан от первой до последней строки, поэтому ею можно по настоящему наслаждаться, не опасаясь, что приятное впечатление рухнет на следующей странице. Герои не претендуют на особую новизну, но с другой стороны, любой из них приобретает свои, узнаваемые черты, отличающие их от шаблонов. Более того идея Раскладов и Домов весьма и весьма интересна и, по моему, достойна продолжения в других книгах.

К сожалению, говоря о плюсах, нужно упомянуть и минусы, которые также присутствуют. Если первую половину книги, я бы оценил на десять баллов, то второй дал бы чуть больше восьми. Дело в том, что сперва преобладающие мотивы игры и веселья постепенно сменяются размышлениями и печалью, что по разному действует на каждого читателя.

Итог: весьма оригинальная, своеобразная книга, которую обязательно стоит прочесть любителям плавного, чувственного слога.

Во втором томе «Сказаний Меекханского пограничья» Роберт Вегнер завершает обзор всех частей света, добавляя к уже созданному обрамлению из северных гор и южных пустынь — восточные степи и западное морское побережье. Вновь история сочетает в себе элементы различных жанров: и эпического фэнтези, и авантюрно-плутовского, и героико-приключенческого. Вводя новые сюжетные линии, Вегнер также не забывает про уже начатые, сплетая постепенно проступающий узор сложных и гигантских интриг, в которые окажутся вовлечены божественные силы, армии и спецслужбы империи, магические гильдии, а также множество простых смертных. Все явственнее ощущается предгрозовое затишье, по окончании которого даже война с се-кохландийцами покажется мелкой стычкой.

«Восток. Стрела и ветер»

Расстилая бескрайний степной ковер, автор совмещает пылкую эмоциональность «Юга» и военную будничность «Севера». Восток — это нависающая тень полчищ се-кохландийцев, вольные и отчаянные наемные отряды-чаарданы, пестрая смесь традиций, наречий и магических укладов, тонкое кружево судеб. Внутренний фокус четырех новелл связан с юной наемницей Кайлеан, а внешний, но не менее важный — с Генно Ласкольником, бывшим генералом Первой Конной армии, победителем в битве за Меекхан, а ныне командующим вольным чаарданом, который лишь на первый и поверхностный взгляд может показаться иррегулярной степной бандой.

Жизнь восточного пограничья трудно назвать легкой и беззаботной. Разбойные набеги здесь обычное дело, в Урочищах кишат твари, отверженные маги-Помётники творят ужасное, а по ту сторону границы сгущаются тучи. Се-кохландийский Отец Войны тяжело болен, поэтому в любой момент может начаться кровавая распря между его наследниками, которая захлестнет еще не забывшие о нашествии восточные и северные провинции Меекхана. Потому дипломаты плетут интриги, армия выставляет заслон из гвардейских и обычных полков, а Ласкольник и его чаардан берутся за самые рискованные и сложные задания. Берутся и действуют, как единое целое, ведь чаардан — больше чем дружба или братство — это вторая семья, воюющий род. Сражаются, опираясь на смекалку, расчет и стойкость и зная, что у них лучшие кони, каких можно купить за деньги, получить в битве или украсть.

«Запад. Кинжал и море»

Во времена расцвета и могущества Меекханской империи приморский город Понкее-Лаа стал крупнейшим на побережье, а то и во всем цивилизованном мире. Но теперь имперские солдаты и чиновники отступили на восток, и потому множество сил мало-помалу пришло в движение — культы и верования, дворянские кланы и морские пираты, купцы и чародеи — каждый ищет выгоды, старается упрочить влияние. В теневых интригах льется кровь, лязгает сталь, отдает холодом и мраком колдовство. Умелому, дерзкому и везучему вору Альтсину придется сотворить невозможное, чтобы выжить, сохранить душу и сберечь родной город.

Если первая и вторая новеллы еще преимущественно выдержаны в авантюрно-плутовском стиле, когда главный герой получает задание, затем втягивается во все большие проблемы, решает их смекалкой и хитростью, а в итоге срывает некий куш — например, свою жизнь, то затем усиливается эпический размах в виде воспоминаний-флэшбеков о Войнах Богов. Столетия назад земля вставала дыбом, реки текли вспять, целые города в одночасье обращались в прах и пепел по воле божественных и демонических сущностей. Принимая заказ на поиски похищенной реликвии, Альтсин даже не подозревает, чем это обернется для него лично, для воровских гильдий и всего Понкее-Лаа. И чьи лица окажутся под общеизвестными масками, например, ясновидца и чудака?

В конце второго тома мы видим, что судьбы героев из «Севера», «Юга», «Востока» и «Запада» уже пересеклись, но общая картина складывается лишь частично, тем более что «Восток» просто неприлично обрывается на полуслове — впрочем, ударная концовка «Запада» отчасти искупает это. Приближается нечто страшное, чудовищное, гигантское. Беда, от которой не скрыться ни в дремучих лесах, ни в глубоких пещерах, ни в городских трущобах. Войны Богов едва не обезлюдили континент. Человеческая жизнь стоила меньше пыли. И призрак ужасного прошлого готов ожить. Кто встанет у него на пути? Хватит ли у простых смертных духа, чтобы выступить на равных с почти всесильными сущностями?

Итог: отличное фэнтези, объединяющее элементы эпика, героики и авантюры.

От взрыва атомных бомб океан содрогнулся и обрушился чудовищным цунами на атлантическое побережье Северной Америки. Однако молот ударил впустую, поскольку двум целям удалось выжить в толще воды, превратившейся в гигантскую наковальню. И потому миллионы жертв — лишь начало. Бетагемот выбирается на сушу, теперь корпам придется пойти на новые жертвы, чтобы совершить невозможное и предотвратить гибель биосферы и человечества. Водоворот событий, разросшийся от океанских пучин до целого континента, вовлекает в себя миллионы судеб и безжалостно ломает их.

Увеличение интереса к теме постапокалипсиса в последние годы, можно объяснить двумя путями. Во-первых, как скрытое желание самого человечества или коллективного бессознательного покончить с собой. Во-вторых, как крайнее проявление эгоизма — пусть умрет весь мир, а я спляшу на руинах. Если перемножить эти мотивы, то получится новая роль Лени Кларк, ставшей в «Водовороте» воплощенной Мадонной Разрушения и Русалкой Апокалипсиса. Оставляя за собой смертоносный след Бетагемота, она ведет Крестовый поход против врагов — призраков прошлого, энергетической корпорации и всего земного шара.

Расширяя поле действия по сравнению с «Морскими звездами», Питер Уоттс играючи вводит новых персонажей, как эпизодических, нужных лишь, чтобы показать события с иного ракурса и ярче описать очередной психотип, так и ключевых, за которыми читателю предстоит следить на протяжении всего романа. Ахилл Дежарден, «правонарушитель», судья и палач в одном лице, когда дело доходит до разрешения экстремальных ситуаций и выбора сценария с наименьшими человеческими жертвами. Убей десятерых, чтобы спасти тысячу. Нормальный рассудок не способен постоянно выносить такую нагрузку и оставаться абсолютно беспристрастным, поэтому в крови Ахилла полным-полно специальных препаратов и химии.

Жива и Лени, еще недавно бывшая прирожденной жертвой, а теперь обращающая всю накопленную ненависть и гнев на окружающих. Но даже у воплощенного символа Апокалипсиса есть предел сил, особенно, когда окажется, что нельзя доверять даже собственной памяти. А прирожденный убийца с правилами, Кен Лабин, вскоре вновь отправится в погоню. В начале — за ответами, а потом — за угрозой миру. Су-Хон Перро, оператор «оводов» — патрулирующих побережье ботов. И другие — корпы и сотрудники УЛН, молодая шпана и боязливые обыватели. Десятки глаз следят за Лени, гадая о ее мотивах, целях и союзниках. Союзниках, которые внезапно возникают в Сети — Водовороте, как ее теперь называют.

Но все вышеперечисленное в значительной степени является лишь оболочкой, формой, позволяющей автору поместить в книгу научные теории, футурологические модели и прогнозы. Законы термодинамики и теория информации — вот базис, фундамент, минимально достаточный набор инструментов, по мнению Уоттса, чтобы отпрепарировать любую проблему, смоделировать необходимый процесс. Вооружившись этими методами, можно покорять вершины экосистемного моделирования или опускаться в бездны социальных стратегий, сражаться с заполонившими компьютерные сети вирусными программами или анализировать решения энергетической корпорации. Уоттс откровенно развлекается, используя пестрые метафоры с разнообразными ассоциативными цепочками — от библейских цитат, до научных аналогий. Следить за его логикой и улавливать намеки между строк — превосходная гимнастика для ума!

Итог: отличная НФ с мрачным апокалиптическим сценарием и динамичным сюжетом.

Космооперный цикл «Ойкумена» является хорошим примером произведения с четкой формализованной структурой, где выверенность и формат нисколько не мешают полету авторской фантазии. Олди не загоняют вдохновение в клетку текста, а осторожно формируют побеги сюжета, чтобы направить их должным и естественным образом в нужное русло, где смешаются философские, психологические, социальные и приключенческие мотивы.

«Волчонок», первый роман трилогии «Дикари Ойкумены», лишь задал общий тон, послужил своего рода вступлением к торжественному маршу... чего? Маршу единства, культуры, дружбы и науки? Или же маршу раздробленности, дикости, зависти и соперничества? Ответ на этот вопрос дает вторая часть, «Волк», посвященная приключениям быстро матереющего Марка Тумидуса. Но чем обернется встреча двух культур? Астлантида, остров Цапель, затерянная на окраинах Ойкумены планета оказывается на острие столкновения, где различные культуры и традиции вступают в резкое противоречие.

Самый универсальный и простой способ контакта — конфликт. Военный, политический, морально-этический, наконец, культурный. На цивилизационном уровне, что расы Ойкумены, что астланиане, ведут себя как дикие звери, для которых схватка — единственный метод решения противоречий. Схватка, знакомящая с сильными и слабыми сторонами противника. Схватка, определяющая иерархию. Схватка, заставляющая превзойти самого себя, совершить немыслимый рывок, чтобы выиграть. «Аlles!» — щелкает шамберьер. — «Вперед, молодой волк!»

Но песок арены, на которой разворачивается схватка, обильно пропитан кровью. Кровью жертвоприношений астланиан, прообразом которых стала цивилизация ацтеков. Кровь, как сок жизни, как топливо для энергетических систем, как пища для солнца. Понять и принять чужую систему понятий, когда ложные ассоциации так и норовят исказить всю картину, невероятно трудно. Еще труднее найти единственно выигрышную стратегию, чтобы выжить и сохранить жизни товарищей. Ведь против вас целая планета.

Иногда сила означает слабость. Сила, лишенная контроля и жесткой узды, оказывается бессильна против еще большей силы. И тогда приходит черед тонкой хитрости и точному расчету. Сюжетно Олди ведут читателя по информационному лабиринту, ловко дозируя новые сведения так, чтобы на каждой странице перед ним представала иная картина. Шпионские страсти плавно перетекают в совместные спецоперации, в упорный мозговой штурм и поединок с неизвестностью. Ведь опасность угрожает не одним только затерянным на Астлантиде абордажникам или Помпилии, но даже могучим антисам.

В стиле Олди не претерпели изменений. Тот же образный язык, те же сочные метафоры и яркие эпитеты. Разве что стало больше экшена, больше динамики и остроты, подобной лезвию обсидианового жертвенного ножа. Новые лица и неожиданные раскрытия характеров уже вступивших в игру персонажей. Изящные притчи эпиграфов, членение на эпизоды с выверенной композицией и драматическим ударением. Под бой литавров, протяжные стоны труб и рокот барабанов Ойкумена вступает в бой. И падают — в гипер, на планеты, в умы и сердца — первые бомбы.

Итог: контактный конфликт, усиленный веером последствий.

Сказка — ложь да в ней намек, добрым молодцам урок. Эта пословица прекрасно описывает роман «Ксенотанское зерно». И пусть он относится к юмористической литературе. В сказках тоже есть немало веселых моментов. Тем более, что юмор в романе весьма и весьма приятный, ведь, с одной стороны, автор не перебарщивает с ним в ущерб логике и правдоподобности. А с другой — не упускает ни единой возможности высмеять кого-нибудь. Напыщенных дворян, самовлюбленных попаданок, корыстных стражников, недовольных заговорщиков.

Список ширится с каждой страницей, охватывая полусказочное, полуреальное королевство. Здесь есть зловещий Грибной Король — крайне необычная нечисть, привольно чувствующая себя в Чернолесье и умеющая овладевать разумом людей. Здесь есть могущественные колдуньи, но их сила исчезает, если перед ними окажется образок. Здесь плетут коварные интриги представители Новой и Старой династий, недовольные тем, что на троне сидит бывший генерал, когда-то и вовсе бывший крестьянином. И в напряженное, стремительно накаляющееся противостояние вмешивается кто-то третий.

Повествование во многом основано на ювелирно просчитанных диалогах, которые прекрасно раскрывают колоритные характеры многочисленных персонажей, хоть злодеев, хоть добряков, хоть не тех и не этих. В начале, действие развивается неспешно, но затем автор постепенно увеличивает темп. Еще одной немаловажной составляющей является политическая сатира. Достаточно умно и объективно написанная, чтобы сохранить актуальность без привязки к конкретным событиям.

Итог: удачное сочетание жизненной иронии, политической сатиры и сказочного антуража.

Об опасности исполнения наших желаний сказано немало. И об их необдуманности, и о тяжелых, непредсказуемых последствиях. Но супруги Дяченко подошли к этой идее с несколько неожиданной стороны. Пусть будет исполняться то, что нужно. То, в чем человек действительно нуждается. Правда, за опреденную плату. «Медный Король, возьми, что мне дорого, подай, что мне нужно».

Казалось бы, что в этом страшного? Ведь за все нужно платить, почему бы и не такой ценой? И вот мальчик, в чьих жилах течет кровь дикого племени людоедов гекса, начинает свой нелегкий путь, храня таинственные слова, равно как и многое другое, в своей феноменальной памяти. Хотя мир, в котором происходят события, уже описывался в «Варане», но теперь действие разворачивается на иных землях, лишь краешком касаясь империю. Дяченко дали волю своей фантазии, сотворив причудливые, невообразимые социумы, которые, тем не менее, тщательно продуманы и обоснованы. Дикие племена зверуинов, похожих на кентавров существ. Кочевники гекса, всю жизнь проводящие в седле. Странные, дикие нравы и обычаи, имеющие свои причины и объяснение. И главная идея, пронизывающая роман: желания, выбор, жертва. Свобода самому выбирать цели и самому же добиваться их. Быть всадником своей судьбы, а не лошадью. Свобода от невыносимой, прекрасной и завораживающей зависимости, дарующей ощущение всемогущества и мудрости. Яркие спутники и тонкие размышления запомнятся надолго.

Итог: история о борьбе жажды и свободы в душе талантливого человека.

Редко бывает, чтобы развлекательное, ироническое произведение могло претендовать на что-то большее чем вечер, другой отдыха после работы. Обычно читатель посмеется, не задумываясь о логике и психологии, повеселится и тут же забудет такую книгу. Но Журавлев не пошел по легкому пути, предпочтя более тяжелый, но и достойный большего уважения.

На первый взгляд, ничего глубокомысленного в книге нет, но стоит присмотреться, как идеи, заложенные в ней, начинают проявляться в полной мере. «Не следуй привычными путями», что, казалось бы, это может значить? И самое главное, куда же могут завести эти непривычные пути? Сперва буквальное, прямое следование этому принципу, а потом и более осмысленное полностью переворачивают мировоззрение эльфов.

А здесь начинается самое интересное. Автор талантливо подошел к теме противоборства света и тьмы. В особенности к тому, что же делает людей, да и не только их, служителями добра. Что может позволить себе такой служитель, а что нет? И чем же он на самом деле отличается от служителей Тьмы? Что страшнее? Зависит от интонации, тонко замечает автор.

В произведении заложено сразу несколько смысловых слоев и разобраться во всех, от верхнего, юмористического, до глубого философского с первого раза получается не у всех. А ведь в книге еще хорошо проработана и психология героев, и сюжет. Каждый, если захочет, сможет найти в ней что-то свое, то, что придется ему по сердцу.

Итог: многоплановое, сложное, глубокомысленное произведение, рассчитанное на широкий круг читателей.

«Опиумная война» получилась весьма необычной книгой, в которой привычные сюжетные повороты смешаны с нестандартными для западного читателя реалиями, как историческими или мифологическими, так и культурными или философскими.

Здесь три этапа развития сюжета, каждый из которых похож на залп бамбуковыми ракетами. Первый обозначен еще в аннотации — обучение в Синегарде, знаменитой военной академии, готовящей генералов и лидеров для империи. Но для начала девочке Рин, сироте войны, придется вырваться из провинциальной трясины, где ей в лучшем случае предстоит выйти замуж за отвратительного старика, чтобы обеспечить приемным родителям связь с инспектором по импорту. Очень полезно, когда занимаешься контрабандой опиума. Однако у Рин другие планы на свою жизнь. Чтобы сдать всеобщий экзамен — кэцзюй — ей потребуется превзойти куда более обеспеченных соперников. Но у нее есть козыри — недюжинное упрямство и талант к учебе. Она готова не спать ночами напролет, обжигаясь расплавленным воском, но зазубрить классическую литературу, самый сложный предмет. В конце концов, для его сдачи не требуется понимания.

Но даже оказавшись в академии Рин быстро поймет, что основные трудности еще впереди. Ей придется вновь искать лазейки в кажущихся безвыходными ситуациях, вновь безвозвратно жертвовать многим ради достижения цели. Поскольку между заведомым поражением и опасным риском Рин всегда выбирает риск. Но обучение трудно назвать безоблачным еще и потому, что преподаватели прямо говорят: даже Вторую опиумную войну, завершившую «столетие унижения», Никанская империя не выиграла. Лишь чудо и вмешательство могучий западной державы Гесперии вынудило милитаристскую Федерацию, страдающее от перенаселения островное государство, отступить и подписать пакт о ненападении. Зато теперь, спустя два десятка лет, Муген жаждет возобновить экспансию на континент, опираясь на технологическое превосходство и отлично вымуштрованные войска.

Второй сюжетный залп как раз и становится началом новой кровопролитной войны. Все дурные предсказания и предчувствия сбылись в полной мере. Воли и сил у императрицы не хватает, чтобы заставить наместников провинций выступить единым фронтом. Разрозненные дивизии отступают, пока им не удается уцепиться за важный в стратегическом плане город Хурдалейн, центр торговли с иностранцами и перекресток коммуникаций. В составе печально известной Тринадцатой дивизии, которая состоит из полубезумных убийц-цыке, Рин предстоит сражаться с мугенцами, столкнуться с демоном из мифов и взять под контроль свои магические способности. Собственно, впервые она обнаружит их еще в академии, но загадочный и странный наставник по Наследию Цзян будет сосредоточен исключительно на постижении подлинной картины мира, всячески сопротивляясь желанию Рин овладеть шаманской силой и применять в бою. Однако суровые реалии войны и жгучая жажда действия Рин расставят все по местам.

И здесь с грохотом устремляется в цель третий залп, посвященный божественной природе, исканиям в мире духов и отчаянной попытке спасти Никан. Войска империи терпят поражение за поражением, сожжен Синегард, оккупирован Хурдалейн, вырезана и изнасилована столица Голин-Ниис. По мнению Рин и ее командира Алтана последний шанс выиграть войну заключается в шаманах, единственном преимуществе Никана перед Федерацией. Есть лишь одна проблема. Наставник Цзян не зря предупреждал их обоих, что за каждое обращение к Пантеону следует расплата. Иногда более тяжкая, чем изначальная беда.

Несмотря на молодость, а может быть благодаря ей, Ребекка Куан насытила роман множеством идей, конфликтов и красок. При этом «Опиумная война» содержит немало прямых отсылок на китайскую историю. Автор соединила и эпоху раздробленности, и опиумные войны с западными державами, и оккупацию Японией, во время которой разразилась отраженная в книге Нанкинская резня, а также действовал отряд 731, послуживший прообразом для мугенских экспериментов над спирцами. Китайская культура предопределила сложную и запутанную магическую систему, построенную на медитациях, погружению в мир духов, обоюдоостром использовании наркотиков и крайне тонком балансе между человеческим и божественным. А менталитет постоянно проявляется в мелочах. Например, защищая свои решения на уроках стратегии, ученики Синегарда обязательно ссылаются на трактат Сунь-цзы, смирение и послушание наставникам, командирам, правителю считается одной из высших добродетелей, а Цзян открыто исповедует знаменитый принцип гармонии и выжидания удобного момента, даже если сперва придется склониться перед врагом.

В отличие от наставника Цзян сама Рин иногда излишне импульсивна и максималистична, однако авторские ремарки вновь и вновь придают объемность картине. Ведь мугенские солдаты точно также сталкиваются с ненавистью никанцев, точно также видят напротив себя безликих врагов, а не людей. И чем тогда империя будет лучше Федерации, если ответит геноцидом на геноцид? С другой стороны, если противник готов полностью уничтожить никанцев, то какой смысл в выжидании, после которого от народа не останется и следа? Рин готова беззаветно сражаться и жертвовать собой, но вряд ли божества ограничатся жизнью одной отважной девчонки. И первый роман, несмотря на очень условную победу, оставляет тяжелый вопрос — что останется от империи, когда мщение и расплата подойдут к концу?

Итог: трагическая и жестокая фэнтезийная история о войне и патриотизме, жертвенности и предательстве.

Приятно видеть, что вернувшись в Скадриал, Брендон Сандерсон удержался от распространенного соблазна выстроить сюжет вокруг судеб прямых потомков предыдущих главных героев и позволил миру развиться до эпохи расцвета технического прогресса. Теперь в здесь вовсю пышат дымом паровозы, железные дороги стягивают земли все туже, электричество приводит в действие мощные лифты, лебедки и плавильные печи, а архитекторы возводят первые небоскребы. Но по-прежнему есть люди, имеющие алломантические и ферухимические способности, по-прежнему есть те, кто использует свои способности, чтобы грабить и убивать, а значит найдутся и те, кто встанет на страже закона. Например, законник Вакс и его верный помощник Уэйн.

На протяжении многих лет Вакс и Уэйн вершили правосудие в Везеринге, одном из городков Дикоземья, где люди живут в суровых условиях фронтира. Однако обстоятельства — гибель дяди и сестры — вынуждают Вакса вернуться в столицу, Элендель, чтобы стать лордом Ваксилиумом Ладриан и возглавить свой Дом, неумолимо катящийся к банкротству. Его ждут пышные приемы и роскошные бальные залы, бухгалтерские книги и стопки отчетов — ничего общего с рискованными перестрелками, тщательным выслеживанием преступников и регулярным патрулированием окрестностей. Но пока новоиспеченный лорд страдает от заунывной скуки и тоскует по любимой стезе, в Эленделе происходит серия дерзких ограблений грузовых вагонов и даже несколько похищений женщин из благородных семейств. А когда в столицу прибывает бывший напарник Уэйн, Вакс уже не может оставаться в стороне от расследования. Тем более что бандиты сами нечаянно вскоре бросили ему вызов, не оставив иного выбора.

Хотя формально действие разворачивается в столице, а не Дикоземье, тем не менее роман очень близок к вестерну. Во-первых, Вакс остается законником даже в городе и привык сам решать насущные проблемы, не прибегая к помощи полицейских. А во-вторых, Сандерсон добавляет в сюжет вкрапления флэшбеков, выдержанных в атмосфере фронтира, и несколько таких колоритных и зрелищных сцен, как схватка на крыше движущегося поезда. Создается узнаваемое впечатление, как от просмотра динамичного кино-вестерна. В остальном перед нами эталонный момент, когда технический прогресс, усложнение и ускорение финансовых потоков, нарастание общественного напряжения и развитие гуманитарных наук делают неизбежной смену социального устройства и власти, в том числе и путем революции. На этом фоне Ваксу предстоит найти загадочных грабителей — умыкателей — и выяснить, кто стоит за этими людьми.

Заметно, что Сандерсон любит использовать понравившиеся ему сюжетные приемы, которые без особых изменений переходят из романа в роман. Мотив преодоления личных психологических комплексов, поиск своего истинного призвания, конфликт между требованиями общества и собственными желаниями... Однако это не мешает автору вновь и вновь прорабатывать затронутую тему, исчерпывающе и искренне, чтобы читатель с головой погрузился в историю. Вакс разрывается между обретенным в Дикоземье призванием защищать людей и общественным долгом перед Домом и тысячами его работников. А свежая душевная рана, связанная с гибелью напарницы в Дикоземье, мешает ему, как прежде, участвовать в перестрелках. Леди Мараси Колмс, незаконнорожденная дочь лорда Хармса, восхищается талантом Вакса, но страдает от своей кажущейся бесполезности в поисках бандитов. Лишь Уэйн неизменно жизнерадостен и остроумен, впрочем, и у него найдется свой скелет в шкафу.

Пожалуй, главным достоинством книги является тот факт, что помимо динамичного приключенческого сюжета автор щедро добавил стильной иронии в диалоги и мысли героев, рассыпал незамысловатые, но крайне уместные рассуждения об устройстве общества, его проблемах и способах их исправления. К тому же герои то и дело выламываются из жанровых клише, становясь по-настоящему живыми. Например, за страстью к регламентированию и планированию у леди Стерис стоит отнюдь не высокомерие и бездушие богатой аристократки. А наивная влюбленность Мараси в Вакса имеет мало шансов на будущее. В целом, Сандерсон подарил читателям отличное приключение, в котором четко демонстрирует грань между справедливостью и самосудом, между законом и преступлением.

Итог: бодрый и увлекательный детектив с элементами вестерна.

Те, кто ожидали прочесть динамичный боевик, полный экшена, возможно будут разочарованы. Нельзя сказать, что в «Создателях» совсем нет схваток, но главное в книге не это. Основным являются красочные, проникновенные описания, смешанные с размышлениями. Поступки, и то, как они влияют на нашу жизнь, вот что, на мой взгляд, определяющая идея романа. Ведь именно выбор героев и принятые ими решения определяют дальнейшее развитие событий.

Это история о людях разного возраста, разных характеров, социальных групп. И каждый из них делает свой выбор: нападать или обороняться, дружить или враждовать, бороться или сдаться. Первый же эпизод с главным героем, где автор показывает какое многообразие цветов, красок требует изображение самого обычного снега, подсказывает, что именно самые обычные на первый взгляд вещи обретут в странном мире снов особое значение. Любовь к творчеству, созданию нового и прекрасного, привязанность к своим творениям способны на многое. истории всех героев, как главных, так и эпизодических, яркие, увлекательные. Ни в одной из них автор не позволил себе схалтурить. Тоже касается и героев. Рано или поздно любой из них встает перед выбором, на чьей же он стороне. Хотя подчас сам этого не замечает.

Итог: сильное, проникновенное произведение, напоминающее картинную галерею.

Не секрет, что отечественный киберпанк переживает в последние годы отнюдь не лучшие времена. Сказывается и быстрое развитие науки и технологий, сделавшее возможным то, что еще недавно было фантастикой. Компьютеры и виртуальность глубоко вросли в наш мир, войдя в повседневный быт. Утратилось и бесшабашное первопроходчество, ощущение новизны и вызова системе. Свою роль сыграли новомодные поджанры, перехватившие часть внимания, например, Лит-РПГ. Но, как оказалось, старый киберпанк запас пару тузов в рукаве, и одним из них стало кибер-фэнтези, ярко представленное в этой повести.

Сплав фэнтези и киберпанка получился легким и увлекательным. Невозможно четко отделить, где заканчивается волшебство фантазии, а где начинаются вполне реалистичные допущения и прогнозы. Однако форма — антураж — все же подчеркнуто фэнтезийная, включающая в себя и средневековые отношения с Орденами и Дворцами, фехтованием и эликсирами, богами-программами, хотя и изнанка — каркас мира — вполне кибернетическая с программными функциями, паролями и кодами.

Завязка — ключ сразу к нескольким тайнам, которые раскрываются поочередно. Главный герой, Андрей, с головой окунается в неистово бурлящий именами и фактами, динамичный поток событий. Юношеский задор, самоуверенность и дерзость, помноженные на определенный талант и везение делают сюжет увлекательнее, а сложносоставная интрига дополняет его, хотя разгадка и выходит довольно простой.

Итог: легкий динамичный детектив с удачным экшеном и антуражем.