Странное впечатление производит этот роман. Режим препарируется Автором из американского далека через героя, который является винтиком карательной машины этого самого режима и, к тому же, обременен весьма специфической травмой. Очень навязчиво проводится аллюзия к «Бесам» Достоевского, от Автора. И столь же навязчиво аллюзия к «Графу Монте-Кристо» — уже от героя. «Бесы» в романе пожалуй что и есть, совсем уже распоясавшиеся, так что человеческий облик почти соскальзывает. С «Графом...» герой себе польстил, точнее в самообман ввергся. «Граф...» ведь чем хорош: прибыл, отомстил и удалился в свое иноземное сказочное далеко с новой любовью, увязать в руинах прошлого ему не пришлось. Герой же увяз полностью, прекрасного далека у него не было, и новой любви тоже.
Читая такие книги, трудно отделить правду от преувеличений, продиктованных личными трагедиями конкретных людей. В этом плане избранный Алешковским жанр притчи-фантасмагории представляется очень удачным. Он позволяет немного отступить от реальности и посмотреть на события тех страшных лет через защитное стекло. События ведь страшные — главы романа, в которых речь идет о разорении и уничтожении российской деревни, о беспределе в советских детских домах болью отзываются в сердце. Неужели так было? И ведь, наверное, было именно так, очень близко в этому страшному художественному тексту... Бесы, графы, коммунистическая идея — всё это представляется таким мелким и лживым перед трагедией конкретного человека, того человека, который был убит в деревенском доме, того, который был искалечен, того, который калечил и убивал сам. У режима, замешанного на такой основе, не могло быть нормального будущего.
Как нет этого будущего у героя. Герой в этом плане вообще обделен полностью: прошлое, будущее, настоящее — у него ничего нет. Он просто рука, возомнившая себя мстителем системе, но управляемая этой же системой. Ликвидировал всех запланированных — и можешь уходить. Из жизни уходить, где с самого начала никому не было места, поскольку вся жизнь превращена в некое отбывание уголовного наказания. Все в лагере, на воле никого, ибо воли нет нигде.
Сам Автор, правда, ускользнул. На волю ли, трудно сказать. Но из под системы точно. А героя в ней оставил. Изначально без всяких шансов. Этот разрыв Автора и героя меня беспокоил во время чтения. «Рука» — роман, в котором описано только плохое. Было ли хорошее на самом деле, не знаю. Но по роману — хорошего не было совсем, ни в чем, даже в помощи одного человека другому, которая всегда диктовалась и обставлялась каким-то извращениями. Хорошее осталось в деревне, уничтоженной во имя коллективизации, там было настоящее, живое стремление к обустройству новой жизни. Его затоптали и не осталось ничего. Выход усматривается один — бегство. Такой выход видит и вкладывает в понимание героя Автор-беглец. Мертвый отец героя пытается показать ему другой выход: отказ от мести, метафизическое очищение души. Как это применить практически к тому, кто живой и уже внутри системы, представить сложно. Мёртвый ведь тоже беглец получается. Всё это формирует неоднозначное отношение к произведению. «Не верю» сказать нельзя, — понятно, что Автор близок к истине, — но и доверия не возникает.
Тем не менее, вещь яркая. Вроде ничего нового не сказано, а горько и обидно за страну, в которой живешь.
До завершения издательского проекта "Зеркало", в рамках которого уже третий год выпускаются сборники современной русскоязычной малой прозы, осталась одна книга.
Мне довелось прочитать самый первый сборник и мемориальную антологию проекта, впечатлениями о которых я попытаюсь поделиться.
Согласно издательской аннотации данный сборник задуман как каскад отражений мужского и женского начал в зеркале мира. Два автора — мужчина и женщина — сгруппировали свои рассказы таким образом, чтобы можно было увидеть стихии Инь и Ян в разнообразных тематически схожих литературных интерпретациях и, может быть, лучше понять друг друга.
Если отвлечься от конкретики сюжетов и попытаться сравнить основной смысловой посыл рассказов, становится понятно, что отражения мужского и женского начал в зеркале мира авторы действительно создали. Причем отражения эти наглядно демонстрируют различие и общность наших стихий.
Принципиальное различие видно уже из первой пары рассказов, герои которых стали жертвами проклятья. Барт д’Орво, придуманный автором-мужчиной, подходит к проблеме сугубо прагматически: стремится раскрыть механизм действия проклятья и нейтрализовать его. Придуманная женщиной Присцилла Брукс принимает проклятье, осмысливает свои действия и мотивы, которые привели к такому состоянию, и выходит из под его гнета, изменившись внутренне.
На внешнее воздействие «мужской» персонаж реагирует контрвоздействием — защищается и нападает. В результате агрессия нейтрализуется, герой и мир вокруг него восстанавливают свой изначальный статус. «Женский» же персонаж поддается воздействию, изменяется под его влиянием и в итоге поднимается на какую-то новую ступень духовного опыта, не принимая при этом активных защитных мер. В результате получается качественно изменившаяся героиня и прекращение агрессии извне.
«Мужское» и «женское» начала отразились с одинаковым результатом (проклятье нейтрализовано), но принципиально разными способами. С одной стороны, действие равно противодействию. С другой, внутренняя подстройка под воздействие и его рассеивание. «Мужское» начало защищает равновесие мира, «женское» гармонизирует его.
Во второй паре рассказов показана реакция героев на утрату. «Мужской» персонаж Уно находит физическую замену потерянному. Созданная женщиной Сонаи пытается компенсировать утраченное призрачной возможностью повторения за счет концентрации собственной памяти и чувств. Снова мужчина взаимодействует с миром вовне, материальным действием. Женщина же пытается возродить утраченное на основе внутренних ресурсов своей психики и души.
Проявленный в первой паре рассказов принцип отражений в той или иной мере присутствует в большинстве парных рассказов сборника.
Так, придуманный мужчиной Садовый гном видит смысл своего существования в том, чтобы дарить счастье людям, Вик ставит на кон свою жизнь в играх вундеркиндов ради семьи, Олесь погибает, не в силах принять ограничения, налагаемые эмоционально-духовным конструктом.
С «женской» стороны сопредельных пар одушевленный автомобиль сосредоточен прежде всего на посмертном развитии поселившейся в нем души девушки Лены, осмыслении ею упущенного при жизни опыта, Максим промышляет сбором концентрированных человеческих страданий, которые в его мире являются лекарством, замученный садистом два столетия назад мальчик становится душой старинного замка и, наблюдая за людьми, развивает в себе способность любить, понимать, врачевать душевные раны.
Придуманные авторами герои наглядно показывают главное отличие «мужского» и «женского» отражений: «мужское» начало отражается в мире, «женское» — отражает мир в себе. Но при этом оба начала стремятся к общей цели: убрать агрессию, вернуть утраченное, видеть кого-то счастливым, любить.
Особняком стоит третья пара рассказов и единственный соавторский рассказ сборника.
В третьей паре развивается тема чувственной страсти, инстинкта продолжения рода. Сапсан («мужской» персонаж) поддается чувственному влечению к женщине из стана врага. Дерке («женский» персонаж) ощущает потребность продолжения рода, которая оказывается сильнее инстинкта самосохранения. Для «мужского» начала доминантой оказывается чувственность, для «женского» — потребность рождения. В результате появляется шанс прекращения войны, сохранения гибнущего мира. Смерти противостоит не жизнь, а страсть, эту жизнь питающая. Внутри связки «чувственное желание — желание рождения» «женское» начало отражается в мире по «мужскому» стереотипу — активным действием, актом рождения новой жизни. Это особенный тип отражения — не уравновешивающий «мужской», не гармонизирующий «женский», но отражающий в зеркале мира чувственное природное начало живого существа, основу и гаранта жизни в любых мирах.
Единственный в сборнике соавторский рассказ продолжает тему примата жизни, приземляя ее. «Главное в любой ситуации – выжить... Любой ценой, девочка. Таков мой тебе Главный завет. Кто умер, того нет больше.» Так говорит отец дочери. Родитель — ребенку. Прошлое — будущему. А в настоящем снова проявляется проклятье и жуткие крысы в придачу.
Совместное отражение «мужского» и «женского» начал выглядит весьма своеобразно: он и она очаровательно улыбаются друг другу, а за спиной маячит проклятье и крысы. Но есть и обнадеживающий момент. Когда соединенье двух начал зайдет в тупик, каждое из них начнет спасать себя, согласно Главного завета, а это значит, что «мужское» начало вступит в бой с проклятьем, а «женское» попытается переосмыслить свои поступки и мотивы. И всё начнется сначала, как положено после катарсиса.
Отразиться в зеркале мира авторы сумели ярко, эмоционально, временами провокационно, а вместе даже и с юмором (это я про крыс в одном зеркале с высокой страстью третьей пары). Последовательность рассказов не очень удачна, и знаки Зодиака вызывают недоумение. Но это не принципиальные моменты. Пониманию общей концепции они не мешают. Удивительно также, что многие рассказы созданы не для этого сборника, но органично вписались в его концепт. Отражения получились не постановочными.
Мемориальная антология проекта «Всё Зеркало» включает сольные и соавторские произведения 25 авторов проекта "Зеркало" и 2 рассказа победителей конкурса ФЛР-15, в проведении которого участвовали организаторы проекта, отличается разнообразием жанров, тем и сюжетов, но при этом в книге присутствует внутренняя цельность. Открываешь новый рассказ и видишь в нем отражение идей и образов других работ — не повторение, а именно отражение. У каждого автора своя тема, свои мысли, которыми он делится с читателем. И всё же каждый рассказ перекликается хотя бы с одни, а чаще даже с несколькими другими работами, показывая разные грани идеи, образа, явления.
Например, в сказочном «Зеркале» мы видим отражение, отличное от сути. И такое же обманный образ появляется в страшной «Глафире». Жанры, сюжеты рассказов ничего общего не имеют, а вот мысль о том, что искаженное отражение несет в себе зло, гибель, присутствует в обеих историях. Рассказы «Борт Нью-Йорк — Тель_Авив» и «Нуннупи» развивают ее дальше. И в том, и в другом произведении в критический момент истинная суть прорывается сквозь маскировку формы и, если она чиста и сильна, побеждает темное начало на своем участке отражений судьбы. Не важно, что в первом случае проявляется благородство и самоотверженность сильных духом людей, а во втором — инаковость существа из сопредельного мира. И то, и другое становится настоящим и возмещает причиненное кем-то и когда-то зло. Сама идея возмещения зла разработана в рассказе «Ab ovo», совершенно не похожего на две ранее упомянутых вещи, но созвучного им. И та же идея в более жестком варианте дана в «Дежа Векю», где сама судьба тащила героиню к барьеру. Каждому рассказу сборника можно найти такую пару, и в этом одно из главных достоинств книги.
Такой же незримой нитью связаны между собой авторы, если смотреть с позиции читателя. Это не только и не просто авторы проекта «Зеркало». Многие узнаваемы как участники конкурсов «Рваная грелка» «Фантлабораторная работа», «Коллекция фантазий». Многие участвуют в других издательских проектах, например, «Заповедник сказок». Получается многообразное яркое отражение, с одной стороны и прежде всего, авторов «Зеркала», а с другой, множества литературных проектов в финальном сборнике одного из них. Передана объемность русскоязычного литературного пространства, связь его частей и плотность окружения каждого имени и произведения. В этом тоже большой плюс сборника.
И, конечно, качество самих рассказов. В книгу собрано не что попало, а действительно лучшее. Даже те вещи, которые лично мне как читателю не понравились или вызвали внутренний протест, написаны очень хорошо. Видна работа составителей.
«Всё Зеркало» получилось по-настоящему зеркальным: отразило в себе множество характеров, идей и сюжетов применительно к разным временам и реальностям. Суть книги соответствует названию, показывающему то, что в ней на самом деле есть.
***
"Зеркало" завершается. Но уже стартовал новый издательские проект "Аква", идёт активная подготовка первых сборников проекта "Зеркальная волна", в которых будут участвовать, в том числе, авторы проекта "Зеркало". Русскоязычная малая форма отражается в современной литературной жизни весьма активно. Когда талантливые и увлеченные люди создают литературные произведения и находят возможности их издать — это здорово. Удачи всем причастным!
«Звезда Рунета. Триллер» (издательство "АСТ", год открытия 2017) — серия психологических триллеров в составе издательского проекта "Звезда Рунета", в котором издаются произведения популярных российских блогеров и писателей.
«Чудо-детектив» (издательство "Эксмо", год открытия 2018) — серия романов русскоязычных авторов, сочетающих в себе детективную составляющую, романтическую линию и необычное чудо, происходящее в нашем мире.
«Шито-Крыто» (издательство "Аквилегия-М", год существования 2018) — серия современных российских детективов для подростков и взрослых.
Полный список открытых на сайте детективных книжных серий можно посмотреть здесь.
«Библиотека всемирной литературы» (издательство "Художественная литература", годы существования 1967-1979) — серия переводной и российской классики, в рамках которой изданы произведения мировой художественной литературы с древнейших времен до середины ХХ века.
«Рисует Виктор Чижиков» (издательство "Дрофа", годы существования 2000-2004) — серия иллюстрированных изданий отечественных и переводных авторов с произведениями для детей дошкольного и младшего школьного возраста, в которой издавались народные и авторские сказки, сказочные повести, стихотворения.
«S.A.S.S.» (издательство "Speak", годы существования 2005-2010) — англоязычная серия, в которой впервые выпускались книги из одноимённого межавторского цикла, повествующие об участниках программы по международному ученическому обмену.
«Звезда Рунета. Триллер» (издательство "АСТ", год открытия 2017) — серия психологических триллеров в составе издательского проекта "Звезда Рунета", в котором издаются произведения популярных российских блогеров и писателей.
«Бестселлер Рунета» (издательство "АСТ", год открытия 2018) — серия дамских любовно-приключенческих романов в составе издательского проекта «Звезда Рунета», в котором издаются произведения популярных российских блогеров и писателей.
«Шито-Крыто» (издательство "Аквилегия-М", год существования 2018) — серия современных российских детективов для подростков и взрослых.
Использование методов гипноза и нейролингвистического программирования (НЛП) при совершении преступлений в детективной литературе исследовано довольно широко (Станислав Родионов. "Долгое дело", Александра Маринина "Не мешайте палачу", Александр Беляев. "Властелин мира" и др.). Хосе Карлос Сомоса рассматривает возможности принудительной психологии с противоположной стороны — как инструмента поимки преступника. :
Ближайшее будущее, открыт феномен псинома – аналог генома, только в области психики, некая комбинация личных пристрастий, мотивирующих любые действия в подсознательном стремлении к наслаждению. Новое открытие дает возможность понять, предсказать и отчасти направить действия любого человека, что предопределяет его государственную секретность и использование в полицейской оперативной работе. Главная героиня Диана Бланко – тайный полицейский агент, «наживка», подготовленная для охоты на маньяков. Маньяков два – Наблюдатель и Отравитель. Идет охота.
Завязка погружает в атмосферу нуара: ночные улицы, порочные красавицы, жаждущие развлечений завсегдатаи городской ночи, среди которых надо найти тех, чье развлечение – убийство. Затем сюжет уходит в полицейский триллер, где много страха, крови, жестокости. Границы триллера расширяются вглубь человеческого сознания, ведь метод полицейской работы – НЛП, ориентированное на контрольные слова и образы, заложенные природой в подсознание любого из нас.
Постоянно происходит смена подозреваемых – вот, кажется, преступник установлен точно, но акцент переносится на некую деталь, и уже сложившая картина событий резко изменяется, не теряя при этом цельности. Ничто не появляется извне в дополнение, всё заранее было показано в созданных автором мизансценах, изменился только ракурс наблюдателя, участника, аналитика. Такая подача материала держит в напряжении до самого финала.
При этом автор постоянно отвлекает внимание читателя на литературные отступления. Идейной основой романа является творчество Шекспира: в его пьесах психолог Виктор Женс увидел ключи к проявлениям псинома, позволяющие управлять поведением человека, на этих пьесах обучаются полицейские «наживки», Каждая глава основана на одной из шекспировских пьес. Одна пьеса – одна маска. Затем появляется пьеса-универсум и общий план: итоги всего творчества и жизни Шекспира как подводка к теории псинома.
Шекспироведческий план романа не менее увлекателен, чем детективный. Вместе они успешно выполняют анестезирующую функцию, дают возможность дозировано воспринять по настоящему страшные вещи – препарирование психологии маньяка-убийцы, вскрытие побудительных причин его действий, возможности прогнозирования и управления его поведением, и, самое главное, цену вопроса. Методики подготовки и использования полицейских агентов-«наживок» таковы, что сами граничат с преступлением. Разработав эффективную методику выявления и поимки маньяков-убийц, ученые в очередной раз создали супероружие, против которого ни у одного человека нет защиты, так как разрушающий элемент заложен природой в каждого.
Можно сказать, что перед нами детектив-антиутопия. Маняков ловить надо, но надо ли ловить их так? — вот в чем вопрос.