Все отзывы посетителя Тиань
Отзывы
Рейтинг отзыва
Александр и Людмила Белаш «Миссия»
Тиань, 4 сентября 2019 г. 21:01
Повесть в жанре конспирологической фантастики. Главный герой, сотрудник Мискатоникского университета Тимоти Дункан, ведет поиск древней миссии, основанной несколько столетий назад иезуитами, в которой происходили странные вещи: повешенные оставались в живых, невесты появлялись из ниоткуда, на фресках храма изображались существа, мало похожие на людей. По первым страницам ожидалось приключение в стиле Индианы Джонса. Но на самом деле произведение не имеет ничего общего с приключенческим боевиком. Действие развивается скорее по канонам английского детектива: неспешно, вдумчиво, последовательно. Каждая деталь важна, тайна, намерения и личности героев раскрываются постепенно. И постепенно формируется вопрос, отодвигающий на второй план любые тайны и межличностные отношения. Что делать в нашем мире с тем, кто не человек? Не враг, не зло, просто кто-то иной, пришедший оттуда, куда живому человеку хода нет.
Его можно уничтожить. Так поступали экзорцисты. Его можно предоставить своей судьбе. Так веками поступали индейцы, воспитанные на принципах сосуществования миров. Ему можно попытаться помочь адаптироваться к нашему миру, то есть заглушить в ином существе его родное природное начало и заместить его началом человеческим, хотя бы внешне. На первый взгляд третий путь кажется оптимальным. Но правильно ли лишать иное существо присущей ему индивидуальности? Не является ли такой подход формой экзорцизма? Герои, каждый с позиций своего опыта, пытаются осмыслить этот вопрос. И в контексте иногда звучит слово «любовь» — врастание в чужой мир через любовь, не теряя себя настоящего. Признаюсь, в первый момент это вызвало улыбку. Кто только не спасал у нас мир через любовь и красоту, и чего только из этого не выходило. Но...
Ведь была другая история. Когда сущность из нашего мира вступила в мир за чертой, прошла через Лимб, Чистилище, Ад и Рай и в наивысшей точке своего восхождения приблизилась именно к ней — Любви, что движет солнце и светила. В миссии пытаются практиковать аналогичный по форме, но лишенный духовного наполнения, обряд: подавить нечеловеческое через страх и страдание и замуж. В сущности, мажордом миссии пытается проводить подопечных путем Данте, только в мире человеческом. А если есть иной путь? Если они приходят не для того, чтобы стать людьми? Если они людьми уже были?
Столько вопросов возникает, что начинаешь понимать позицию древних индейских культур: сосуществование и невмешательство. С другой стороны, если им здесь быть, может и надо вмешиваться? Иначе они полностью выпадут из жизни какой бы то ни было, а мы так никогда и не поймем, кто они есть.
Замечательная повесть. Она увлекает и заставляет думать, сравнивать, искать ответы, которые не получается найти. Очень непросто в легкой форме говорить о важных вещах: принятие иного — одна из существенных проблем жизни человеческой. От того, как мы с ней справляемся, зависит качество нашей жизни, а иногда и сама жизнь.
Стесихор «Не по правде гласит преданье...»
Тиань, 4 сентября 2019 г. 18:12
Стих представляет собой отрывок из более крупного поэтического произведения и интересен, в том числе, связанной с ним историей. Согласно легенде, Стесихор написал поэму о Троянской войне, в которой прекрасная Елена была представлена не в лучшем свете. Полубогиня разгневалась и лишила поэта зрения. Дабы искупить свою вину, Стесихор написал новое произведение — палинодию, — в котором отрекся от сочиненной ранее истории, чем заслужил прощение. Палинодия активно цитировалась в сочинениях античных авторов, благодаря чему до нас и дошел данный отрывок.
Стесихор объявляет о ложности предания, согласно которому Елена взошла на корабль и отплыла в Пергам Траянский, то есть пытается интерпретировать причины Троянской войны наиболее благоприятным для нее образом. Репутация женщины и в античные времена имела значение. Особенно, если дама могла призвать в помощь богов и как следует проучить бросившего на нее тень неострожного рассказчика.
Стих этот показывает, насколько важное значение в мире античности предавалось истории Троянской войны. Стесихор жил в седьмом веке до новой эры. Троянская война была в тринадцатом-двенадцатом веках до новой эры. Пятьсот лет разделяют. А для современников поэта события той войны столь же близки и значимы, как для нас события Великой Отечественной, в которой деды и прадеды воевали. С течением времени, по мере возрастания скоростей и информационных потоков, расстояния субъективно уменьшаются, а временные отрезки наоборот — увеличиваются. Наш мир меньше, чем был у людей античности, а время течет быстрее, чем у них.
Вчитываясь в строки древнего поэта, понимаешь, насколько важно отыскивать и сохранять литературное наследие древности. Даже небольшой фрагмент написанного в то время стихотворения воссоздает атмосферу эпохи.
Генри Каттнер «Жилищный вопрос»
Тиань, 4 сентября 2019 г. 15:47
Перечитала. Улыбнулась. В этой небольшой вещи Автор поднимает две важные проблемы: неприкосновенность частной жизни и многоплановость такой простой на первый взгляд категории, как «везучесть».
С неприкосновенностью всё понятно и нам, и Автору. Любопытство к чужой жизни следует держать под контролем, вторгаться в чужой дом так беспардонно, как герои рассказа, совершенно недопустимо, даже если население кажется игрушечным.
А вот с везучестью всё немножко сложнее, забавнее и трагичнее. Человек случайно отшвырнул ногой камень, камень упал на лестницу, которая подломилась ввиду ветхости, но до того, как человек на нее ступил. Повезло. Человек поскользнулся на осенней дороге, свалился в канаву, полную грязной воды и мусора, за минуту до того, как по дороге на бешеной скорости проехал сумасшедший автобус. Повезло тоже. Но разница очевидна. В первом случае везунчик получает просто хорошее, во втором — менее худшее, чем то, чего избежал.
С соседями надо жить мирно и по-возможности уважать неприкосновенность территорий друг друга. Тогда и везение будет простым, а не сравнительным, если оно вдруг зависит от соседа. Все мы любим чего-нибудь на халявку и чтобы ни в чем любимых себя не ограничить взамен. Но не стоит преуменьшать зависимость от «господина» джиннов, золотых рыбок или волшебного народца, расплачивающегося за квартиру удачей. Все эти существа желания выполнят и плату внесут, но как!
«Как» не менее важно, чем «что». И если по поводу «что» в некоторых ситуациях можно не договариваться, поскольку одна из сторон обязана это «что» предоставить, то «как» всегда зависит от доброго отношения сторон.
В простой и даже юмористической форме классик напоминает нам о важности нормальных человеческих отношений между людьми и не только. Во всех случаях, даже там, где обязательства регламентированы неким нерушимым правилом. Если ты уважаешь соседа/должника, переданная им толика удачи улучшит твою жизнь. Если же ведешь себя, как слон в посудной лавке, обязательный платеж убережет тебя от трагической неприятности, но исключительно посредством купания в грязной луже.
Автор рассмотрел проблему на примере «квартирного» вопроса, но проблема это универсальна и время от времени вспоминать о ней стоит даже нам — виртуальным юзерам. Классики не просто так становятся таковыми. Умеют они в сказочной форме ткнуть носом во вполне реальные недостатки рода человеческого.
Макс Фрай «Простые волшебные вещи»
Тиань, 31 августа 2019 г. 23:02
Начальные впечатления от данного сборника такие же, как от двух предыдущих: какой прекрасный мир придумала Макс Фрай! Камра, пирожные, еще одно большое пушистое ласковое животное, просторные жилища с бассейнами и уютно-сказочный город, в котором хочется жить. Если бы там не было сэра Макса, всё было бы просто замечательно. К третьей книге главный герой начал основательно раздражать: диалоги дурацкие, юмор примитивный, при этом все хохочут до полуобморока и поражаются глубине его мудрости. Эпизод, в котором сэр Кофа воспринимает как неожиданное откровение предположение Макса, что кражу в помещении Тайного Сыска мог совершить кто-то из обслуживающего персонала, просто за гранью. Чтобы сэр Макс имел возможность блеснуть интеллектом и в очередной раз продемонстрировать свою незаменимость, коренное население Ехо наделяется изрядной тупостью. Это огорчает и настраивает против героя, хоть он и не виноват.
Но по мере чтения книга неожиданно захватывает. В отличии от двух первых книг цикла, в этой гораздо больше Автора: довольно много автосрских отступлений, размышлений героев, бесед на разные житейские, культурные и даже философские темы. Причем все это книге идет в плюс, как только Макс Фрай дает волю свободной фантазии, текст становится по настоящему интересным. В нем отчетливо проступают мотивы многих фраевских рассказов — не повторы эпизодов или образов, а мысли, идеи, атмосфера. Малая форма у Фрай замечательная, сближение с ней мира Ехо делает его еще более уютным и даже немного родным.
Некоторые элементы сюжета тонко ироничны. Например, традиция не кормить гостей на официальных приемах. Или попытка сэра Лонли-Локли воссоздать реалии изначального мира Макса по написанным в этом мире романам в жанре апокалипсиса. Представление о нашем мире он получил весьма своеобразное, особенно, если учесть, что в мире Ехо фантастика как литературный жанр не практикуется.
На контрасте с милыми мерисьюшными зверюшками и забавными повадками аборигенов сэр Макс вдруг раскрывается как человек жестокий и нетерпимый. Он не просто любит Ехо — мир, в котором оказался востребован и всеми любим. Он ненавидит свой мир, ненавидит настолько, что вид обывательской толпы на пляже вызывает у него безудержное желание эту толпу истребить. Себя он по какой-то причине к обывателям не относит, о наличии обывателей в Ехо не задумывается, ему их не видно с его высокого насеста. Проскакивает в нем и изрядная доля снобизма, когда он рассуждает о слугах и рабочем персонале. При том, что слуги эти обихаживают всех живых существ, которых сэр Макс широкими жестами под свое покровительство берет — будь то большая собака или три юные бедуинки. Понимаю, сильно я пристрастна, но очень не нравится мне этот товарищ. Обидно, что такой замечательный сказочный мир достался именно ему.
Финальные страницы проникнуты неожиданной грустью. Сразу несколько героев подумывают изменить свою судьбу, отправиться в далекое путешествие, и при этом осознают, что вернуться из него не получится, поскольку возвращается всегда кто-то другой. Многократно повторенная в разных контекстах, мысль эта обретает тревожную неоднозначность. Начинаешь задумываться, а точно ли герои имеют в виду личностные изменения путешественника. Мир-то ведь сильно непростой. В нем красивая, хотя и грустная метафора вполне может объективироваться во что-нибудь страшненькое.
Несмотря на кучу высказанных претензий, третья книга цикла мне очень понравилась. В ней появилась глубина и тревожное ожидание перемен, философский план и человеческие лица. Люди ведь не идеальны, человечным может быть только неидеальный герой.
Тиань, 29 августа 2019 г. 21:49
Мне очень нравится этот рассказ Пьера Буля. Особенно нравится, что при каждом перечитывании я имею к нему большую претензию в нарушении внутренней логики, которую не могу внятно сформулировать. И дело не в том, что мне не хватает слов. Сама мысль упорно ускользает. Автор так вывернул сюжет, чтобы не дать читателю сосредоточится, в результате сначала ускользает понимание логики, а затем и алогичности. Но на этот раз я, кажется, ухватила суть.
Пришелец из прошлого Амун-Ка-Зайлат много говорит об индивидуальности течения времени для каждого человека: что для одного является настоящим, для другого может быть прошлым или даже будущим, в зависимости от того, в какой точке субъективной временной последовательности он находится. Объяснения его мне с самого первого прочтения рассказа казались избыточными, поскольку феномен перемещения субъекта во времени таким образом и воспринимается чисто интуитивно.
Старательно акцентировав принципы подхода к проблеме, Автор сам же от них и отступает. Когда Амун-Ка-Зайлат возвращается из первого посещения будущего, в точке возвращения он оказывается впервые, то есть его субъективная временная последовательность в данной точке не нарушена. Тем не менее, он начинает вести себя, как идиот, с ослиным упорством повторяя то, что еще не произошло.
Пришелец из будущего Джинг-Джонг ведет себя точно так же. Он понимает, что Амун-Ка-Зайлат был в будущем, проделывает свой запланированный маршрут, оказывается в точке рандеву с пращуром в своей эпохе впервые по субъективному времени и выбалтывает предполагаемому конкуренту кучу важной информации. Хотя на момент встречи с ним в будущем уже виделся с ним в нашем времени дважды и знает, что ничего лишнего этому товарищу говорить не нужно.
Оба хронопутешественника в своем личном субъективном времени ведут себя глупо. А ведь они профессионалы, ученые, тонкости субъективных временных последовательностей им должны быть понятны. Поведи герои себя как нормальные люди, и сюжет рассыпется. Амун-Ка-Зайлату по возвращении в наше время после первой вылазки в будущее совсем не нужно идти на встречу в Джинг-Джонгом. И если он на эту встречу не идет, обличительный монолог Джинг-Джонга не состоится тоже. Оба драматических сюжетных момента отпадут за ненадобностью. При этом интерес Перголии из далекого будущего к Бадарии из далекого прошлого останется. Делать главных героев дураками было совсем ни к чему.
Далее эти же два героя проявляют поистине чудеса дальновидности, определяя моменты прибытия военных сил в наше время. Что им дает эпическое сражение в нашем многострадальном веке, понять трудно. Зачем нужно содействие нашего современника в приемке-отправке десанта, понятно еще менее. Ведь Джинг-Джонг уже здесь, он всё может сделать сам.
Метод колонизации Бадарии вообще вызывает оторопь. Если оба эмиссара эпох тупо повторяют якобы состоявшийся путь, то почему для групп такое повторение вдруг становится необязательным. По логике поведения Амун-Ка-Зайлата и Джинг-Джонга диверсии в прошлом в принципе невозможны — оно ведь уже состоялось и огромное количество людей уже застолбили моменты настоящего и будущего.
Искать в этом рассказе хоть что-то, похожее на логику сюжета, бессмысленно. Это просто юмористическая история о путешествиях во времени, совершаемых людьми большой учености и сильно скорбных на голову. Поэтому у них всё так стрёмно и получается. Отправили бы уж лучше какого-нибудь нормального десантника-спецслужбиста, толку больше было бы, а потерь меньше.
Но момент эпической битвы на самом деле хорош. И любой финал оправдывает, ибо после такого сражения может быть всё, что угодно. Соответственно, главная логическая претензия к рассказу существует только в моей голове, поскольку я с упорством, достойным бадарийцев и перголезцев, пытаюсь относиться серьезно к тому, что является просто шуткой.
Бен Ааронович «Шёпот под Землёй»
Тиань, 17 августа 2019 г. 22:37
Третья книга цикла столь же увлекательна, как первые две. В ней сохранена таинственная чуть мрачноватая атмосфера Лондона — города, в котором сохранилась старинная магия. Констебль Питер Грант участвует в расследовании убийства, совершенного с помощью магического предмета. Разумеется, преступление будет раскрыто. Но, прежде чем это произойдет, Питеру придется пережить несколько опасных приключений, ведь он не просто констебль, он стоит на границе обычного и магического миров, дабы предотвращать вред, который обитатели этих миров могут причинить друг другу.
Поклонники цикла наверняка помнят, что одна из замечательных особенностей этих фэнтезийных детективов в привязке каждого романа к определенному виду искусства: первый роман основан на театральной тематике, второй — на джазовой, третий же раскрывает мир лондонской архитектуры: подземной и не только.
«Подземная» часть приключений Питера мне показалась самой интересной. Отчасти потому, что в некоторых деталях англичане оказываются очень похожи на нас, русских. Понимаю, такого не может быть, они же такие флегматичные и приверженные традициям. Однако судите сами. Во время второй мировой войны английское правительство запрещало использовать лондонское метро в качестве бомбоубежища, для защиты населения были построены специальные укрытия. Но жители Лондона быстро разобрались, что убежища-новоделы не идут ни в какое сравнение с глубоким, надежным, фундаментально обустроенным подземельем метрополитена — и разумно проигнорировали правительственный запрет. Это очень по-русски, как мне кажется. Констебль Грант не раз забывал прихватить с собой наручники, и при задержании опасных персон возникали забавные казусы. Конечно, авторитет лондонской полиции уронен не был, Питер успешно выходил из неловкого положения с помощью товарищей по оружию, но мой русское сердце очень греет мысль, что и английской полиции не чуждо известное разгильдяйство.
В этой книге Питер показывает себя надежным, преданным другом. Он поддерживает Лэсли Мэй, лицо которой обезображено при поимке злодея в предыдущей детективной истории. Такая травма ужасна для молодой женщины. Но Лэсли — боец. Она вернулась в строй и не теряет надежды. Правда, видеть ее лицо без маски мало кому под силу. Но Питер сумел преодолеть себя. Дружба для него не пустое слово.
По-прежнему великолепен Найтингейл! Самый могущественный волшебник Англии отправился в путешествие по лондонской канализации в белом пальто устричного оттенка! Такое даже Шерлоку Холмсу было бы не по плечу! Жизни «Безумия» в этом романе показано удручающе мало. Хотя на попечение (или под надзор) грозной Молли поступал новый гость. Да и Лэсли теперь своя в логове Найтингейла.
Очень хорошо звучит тема Рождества. С одной стороны, всем некогда. С другой, традиции. Поэтому подарки, встречи с родными, немножко безумного отдыха и скорый призыв на службу. Ведь ничего не закончено. Убийца разоблачен и пойман, но Безликий по-прежнему неуловим, а лиса сообщает, что Питер находится не на той стороне реки. Тема лисы неожиданно привносит в повествование китайские нотки. Не знаю, получит ли это дальнейшее развитие, но в рамках данного романа намек ловится.
Прекрасный роман, где магия и детектив не мешают друг другу, но оригинально взаимно оттеняют загадку, стоящую перед полицией, и тайный магический мир в большом городе.
Айзек Азимов «Дуновение смерти»
Тиань, 16 августа 2019 г. 22:15
На этот раз Мастер создал классический детектив, без всякой фантастики, но с обширной научной составляющей. Убийство произошло в химической лаборатории университета. В качестве орудия убийства использован ядовитый реактив, грамотно помещенный в нужную пробирку в нужное время.
В первый момент кажется, установить убийцу будет не слишком сложно — ведь доступ в лабораторию имело не так много людей и еще меньшее их число обладало навыками, нужными для подмены препарата. Но очень скоро открывается ошибочность такого предположения. Конечно, дверь химической лаборатории имели обыкновение запирать, но ключи имелись у весьма значительного числа людей и передавались ими другим лицам свободно. Ядовитые вещества для профессиональных химиков — всего лишь рабочий инструмент. Требуемые меры безопасности принимаются, но не более того. Выявить преступника по доступу к ключам не получилось. Да и познаний слишком глубоких для изготовления смертельного реактива тоже не требовалось. Требовалось быть в курсе того, что происходит в лаборатории. В курсе же были четверо, плюс все те, с кем любой из четверых или сам погибший могли поделиться информацией.
Расследование ведет полиция. Но читатель видит его с позиции руководителя лаборатории профессора Брейда. Профессор осознает, что подозрение в первую очередь падает на него, — он был научным руководителем погибшего аспиранта — и пытается понять, кто же настоящий убийца. Ввиду открытости на первый взгляд замкнутого пространства традиционные полицейские методы типа дактилоскопии помочь в раскрытии преступления не могут. Профессор Брейд продвигается к разгадке тайны, сопоставляя высказывания людей, их характеры, взаимоотношения с погибшим. На первое место выходит поиск мотива. Анализ этой стороны деяния разворачивает перед читателем картину жизни университетского научного сообщества, столь же интересную, как собственно детектив.
Сам будучи ученым-химиком, Азимов знал предмет своего романа. Он показывает, насколько значима для ученого профессиональная репутация. Ценность ее сопоставима с ценностью человеческой жизни — своей и чужой. Ошибочность выдвинутой научной гипотезы из обычного рабочего момента способна превратиться в жизненную драму. Причем героями трагедии оказываются не только очевидно причастные к ней специалисты. Научное сообщество пронизано множеством многоуровневых связей, и успех либо провал одного исследователя способен рикошетом ударить по научной репутации многих. Кто-то не получает желанного места, чья-то профессиональная квалификация ставится под сомнение, рушатся годами складывавшиеся репутации, под угрозой оказывается получение новых грантов на исследования. Мало у кого в специфическом научном мирке хватает смелости и здравого смысла считать ошибку просто ошибкой.
Читая этот роман, я поняла, насколько повезло в жизни мне, когда после окончания университета я поступила на свою первую работу. Не бойтесь ошибок, — говорил мой первый директор, коллега по профессии, — говорите о них сразу, как только заметили, мы вместе подумаем, как всё исправить с минимальными потерями, страшна не сама ошибка, а ее замалчивание. Азимовским героям никто такого никогда не говорил, ни совсем молодым, ни тем, кто старше и уже имеет вес в науке. Каждый из них полагал, что права на ошибку у него нет, что ошибка — свидетельство некомпетентности и скудоумия. Для меня такой подход к научной деятельности казался странным, и это повышало интерес к роману, открывало двери совершенно иного мира, отличного от мира специалистов-практиков.
Когда убийца выявляется аналитическими методами, почти без помощи криминалистики, очень трудно доказать его вину. Мотивы ведь в голове. Существование их — всего лишь предположение пытающегося раскрыть убийство аналитика. Суду же предъявить нечего. Но выход и здесь существует. Сыщик и ученый приходят к нему одновременно, их финальный экспромт достоин наиболее волнительного из всех телевизионных детективов. На этом можно было бы грустно улыбнуться дешевизне провокационного трюка, но только не у Азимова. Когда профессор Брейд обнаружил опасность и устранил ее, он действовал, как профессионал высокого класса: никакой паники, никаких эмоций, точные выверенные действия ученого, привыкшего каждый день работать с опасными элементами. Сколь бы мелочны не были мотивы причастных к преступлению людей, как бы ни были слабы герои в некоторых житейских обстоятельствах, по прочтении романа остается чувство уважения к людям науки, для которых находиться рядом со смертельной опасностью — обычное дело. Они лучше, чем кто-либо понимают границу между реальной и мнимой опасностью химического вещества, лабораторного оборудования и человека, использующего препараты и технику.
Азимов, как всегда, на высоте. Показав неприглядные стороны научного сообщества, он ни на йоту не уронил авторитет науки и тех, кто ее продвигает.
Прекрасный роман. И очень увлекательный детектив.
Тиань, 14 августа 2019 г. 21:01
Увлекательный рассказ о проблемах вечной юности. С одной стороны, это очень желанное состояние. Настолько, что владеющие соответствующими возможностями люди — или существа, если статус человека применительно к ним считать спорным — готовы что угодно за него отдать: чужие жизни с легкостью, своей рискнуть без лишних колебаний. С другой же, в этом рассказе четко видна невозможность этого состояния. Не может быть юность вечной.
Ведь что такое юность? Это особое состояние внутреннего мира человека, когда всё только начинается, когда весь мир принадлежит ему и все возможности перед ним открыты, и всё происходит в первый раз, поэтому всё волнующе необыкновенно. Ведьма с велосипедом благодаря своим кровавым экспериментам поддерживает в себе физическую молодость. Причем от молодости тела она получает удовольствие, чего стоит один велосипед, с которым эта дама сроднилась едва ли не до полного взаимопрорастания. А с внутренним состоянием всё гораздо сложнее.
Дело даже не в том, что всё происходит в очередной раз на протяжении веков. Она по факту выпала из современного мира также, как выпадают из него очень старенькие бабушки. На велосипеде ездит, байкерские ботинки носит, красотка, а то, что мир изменился и поведение людей не имеет ничего общего с тем, что наблюдалось во времена ее настоящей юности, постичь не в силах. Из века в век она повторяет ритуал, не внося в него изменений. А люди-то меняются.
Средневековая дева при виде воинов, скрестивших мечи насмерть из-за нее, в оцепенение впадала либо в обморок падала. А современная девчонка вполне способна сама в драку влезть и двинуть по башке чем-нибудь тяжелым. Слуг и телохранителей у современных барышень нет, сама себя защищать не научишься, пропадешь. Да и парню своему помочь зазорным не считается, если он в явно неравном положении оказался. Ведьма же процесс женской эмансипации в расчет не взяла, ибо внутренне во временах своей юности пребывает. Юность последующих веков — это не ее время, хоть она и нашла способ в неё внедряться.
В-общем, время не обманешь, погоня за вечной юностью сама по себе ведет в тупик.
Написан рассказ неплохо. Сначала воспринимается как сказка-ужастик на современном материале. Причем качественный, где страх нагнетается неясностью мотивов и кажущимся всемогуществом главной злодейки. А в самом конце в повествование врывается ироническая нотка, очень к месту. Ирония строго дозирована, она снимает патетику момента, но не разрушает сложившееся очарование страшной сказки.
Конфуций «Из книги «Луньюй» («Суждения и беседы»)»
Тиань, 11 августа 2019 г. 18:18
Отрывок включает наставления Учителя в части управления государством, правил поведения, которым должен следовать благородный муж, а также устремлениям, достойным истинно мудрого.
Учитель разъясняет, каким должен быть достойный правитель государства, имеющего тысячу боевых колесниц, какие ценности он должен чтить и каких зол избегать. Поучения древнего мудреца на первый взгляд кажутся наивными, но, если бы правители современных государств, имеющих тысячу боевых колесниц, попытались следовать им в своем правлении, жизнь граждан этих государств стала бы гораздо спокойнее и безопаснее, поскольку главное, к чему должен стремиться достойный правитель сильного государства, по мнению древнего мудреца, — это процветание и безопасность своих подданных.
Столь же просты и глубоко моральны рекомендации, которые Учитель дает благородному мужу. Не удивительно, что самый эффектный из сыщиков, придуманных нашими современниками, — Эраст Петрович Фандорин — постоянно перечитывал высказывания Конфуция, относящиеся к поведению благородного мужа, и пытался применять их к себе.
В одной из бесед Учитель спрашивает учеников, чего бы каждый из них хотел сделать, если бы был известным и облеченным доверием людей. Ученики в основном высказываются по теме управления большими и маленькими государствами, они думают об общественной пользе. И лишь один из них говорит: я хотел бы весной купаться в реке, почувствовать, как меня обдувает ветерок на холме, а затем вернуться домой. Выбор этого ученика оказывается самым близким Учителю, ибо мудрый стремиться не к власти, но к созерцанию и познанию.
Целью познания древний мудрец считает исправление себя. К этому должно быть направлено устремление благородного мужа, следующего путем Дао. Самосовершенствование — вот к чему стремиться благородный человек, и вставший на этот путь не может считаться низким.
Интересно отношение Конфуция к слову. Благородному мужу надлежит быть осторожным в словах, ибо не вовремя произнесенное слово приводит к потере слов, а не произнесенное вовремя — к потере людей.
Каждую фразу великого мудреца нужно перечитывать не спеша, впитывая в себя ее глубокий смысл и связь с другими его высказываниями, из которой выстраивается особенное отношение к жизни и роли человека в ней.
Составляющие отрывок извлечения из книги «Луньюй» разнообразны по тематике, могут быть разобраны на афоризмы и, конечно же, пробуждают желание ознакомиться с полным текстом одного из величайших литературных памятников человечества.
Игорь Лисевич «О китайской древности»
Тиань, 9 августа 2019 г. 17:50
Данная статья написана в качестве введения к антологии древнекитайской классической литературы «Бамбуковые страницы», изданной в 1994 году. Должна сказать, что это замечательное введение. Автор рассказывает об истории древнего Китая, зарождении и развитии китайской письменности, о дошедших до нас памятниках древнекитайской литературы.
Культура Китая очень своеобразна, ориентирована на прошлое. Многие ее установления трудно воспринять людям европейского воспитания, привыкшим смотреть в будущее. В статье раскрывается содержание двух наиболее важных компонентов, на которых базируется китайская культура: кинфуцианства и даосизма. Из глубины веков дошло до наших дней особенное мировоззрение, включающее принципы отсутствия личной инициативы, единства понятий долга и справедливости, отношения к истокам рода как к величайшей ценности для каждого человека.
Европейцы привычно считают главной жизненной ценностью детей, ради которых старшее поколение готово пожертвовать многим, а в критической ситуации и жизнью. Нам это кажется привычным и понятным, ведь за детьми будущее — жизнь. Для китайца всё совсем не так. Для него высшей ценностью являются родители, старшее поколение, предки. Во многих старинных притчах человек, впавший в нищету и не имеющий возможности прокормить всю семью, убивает своего ребенка, чтобы спасти от голодной смерти отца или мать. Такой непонятный для нас поступок объясняется тем, что предки олицетворяют корень древа рода. Пока жив корень, ветки нарастут. А вот если корень погибнет, ни одной веточке этого древа более не жить — кончится род.
В китайской культуре много таких особенных моментов. Если их не разъяснить неподготовленному читателю, многие древние тексты окажутся непонятыми. Статья разъясняет их просто и ясно, делая наследие принципиально иной культуры более близким и понятным, позволяя осмыслить истоки различий и выделить то, что является общим — оно ведь тоже есть.
Статья довольно объемна, но написана настолько просто и понятно, что прочитывается без усилий. Автор умеет сложный исторический и литературоведческий материал преподнести в доступной для неспециалиста форме, не переходя при этом грань, за которой начинается недопустимое упрощение. По завершении же чтения хочется больше узнать о культуре этой древней загадочной страны, не похожей, но в чем-то близкой. И такой древней, что захватывает дух.
Стесихор «К умершему никто у нас...»
Тиань, 7 августа 2019 г. 20:43
Однострочное стихотворение с парадоксальной для современной культуры мыслью: никто не знает благодарности к умершему. когда человек уходит из жизни, как-то принято произносить речи, писать некрологи, отмечать достижения ушедшего и его значимость для других людей. Причем в античном мире существовал аналогичный обычай, если судить по литературным источникам. И вдруг — такое утверждение.
В голове не укладывается, что хотел сказать древний автор, в первый момент. Но если подумать, вспоминается «Электрическое тело пою!» Рэя Брэдбери. В этом рассказе робот-няня говорит: «Дети могут простить своим родителям всё кроме их смерти.». Да и сколько историй о том, как пытаются вернуть к жизни умерших, хотя бы тот же миф об Орфее.
Получается, древний поэт прав. Мы благодарны близкому человеку за то, что он является частью нашей жизни. Но никогда не благодарим за смерть. Окончательный уход вызывает внутренний протест, какая уж тут благодарность.
Неожиданный стих в наследии античного автора, ведь древние греки умели принимать смерть как часть судьбы. В первый момент он отторгается сознанием, но по размышлении поражает своей глубиной и безжалостной искренностью.
Удивительная вещь старинная поэзия. Дошла до нас подчас фрагментами без начала и завершения. Но при этом не потеряла способность поражать и будоражить мысль.
Тиань, 6 августа 2019 г. 20:37
На мой взгляд, заключительный сборник «Всё Зеркало» очень хорош. Разнообразный состав авторов, разнообразные жанры, темы и сюжеты, но при этом в книге присутствует внутренняя цельность. Открываешь новый рассказ и видишь в нем отражение идей и образов других работ — не повторение, а именно отражение. У каждого автора своя тема, свои мысли, которыми он делится с читателем. И всё же каждый рассказ перекликается хотя бы с одни, а чаще даже с несколькими другими работами, показывая разные грани идеи, образа, явления.
Например, в сказочном «Зеркале» мы видим отражение, отличное от сути. И такое же обманный образ появляется в страшной «Глафире». Жанры, сюжеты рассказов ничего общего не имеют, а вот мысль о том, что искаженное отражение несет в себе зло, гибель, присутствует в обеих историях. Рассказы «Борт Нью-Йорк — Тель_Авив» и «Нуннупи» развивают ее дальше. И в том, и в другом произведении в критический момент истинная суть прорывается сквозь маскировку формы и, если она чиста и сильна, побеждает темное начало на своем участке отражений судьбы. Не важно, что в первом случае проявляется благородство и самоотверженность сильных духом людей, а во втором — инаковость существа из сопредельного мира. И то, и другое становится настоящим и возмещает причиненное кем-то и когда-то зло. Сама идея возмещения зла разработана в рассказе «Ab ovo», совершенно не похожего на две ранее упомянутых вещи, но созвучного им. И та же идея в более жестком варианте дана в «Дежа Векю», где сама судьба тащила героиню к барьеру. Каждому рассказу сборника можно найти такую пару, и в этом одно из главных достоинств книги.
Такой же незримой нитью связаны между собой авторы, если смотреть с позиции читателя. Это не только и не просто авторы проекта «Зеркало». Многие узнаваемы как участники конкурсов «Рваная грелка» «Фантлабораторная работа», «Коллекция фантазий». Многие участвуют в других издательских проектах, например, «Заповедник сказок». Получается многообразное яркое отражение, с одной стороны и прежде всего, авторов «Зеркала», а с другой, множества литературных проектов в финальном сборнике одного из них. Передана объемность русскоязычного литературного пространства, связь его частей и плотность окружения каждого имени и произведения. В этом тоже большой плюс сборника.
И, конечно, качество самих рассказов. В книгу собрано не что попало, а действительно лучшее. Даже те вещи, которые лично мне как читателю не понравились или вызвали внутренний протест, написаны очень хорошо. Видна работа составителей.
«Всё Зеркало» получилось по-настоящему зеркальным: отразило в себе множество характеров, идей и сюжетов применительно к разным временам и реальностям. Суть книги соответствует названию, показывающему то, что в ней на самом деле есть.
Тиань, 6 августа 2019 г. 19:36
В этом коротком стихотворении, возможно, отрывке изначально более развернутого текста, древний автор показывает пристрастия двух божеств-антиподов — бога света Аполлона и бога подземного царства мёртвых Аида. Первому больше всего угодны игры и песни, ведь он олицетворяет светлую сторону жизни, покровительствует искусствам, здоровью, красоте. Второй предпочитает горе и тяжкие стоны, неизбежные спутники смерти.
Свет и тьма, жизнь и смерть, веселье и скорбь — всему есть место в пантеоне античных небожителей. Можно выбирать себе покровителя в каждый момент жизни под настроение. Мне кажется, в этом притягательность олимпийцев. Они многообразны и непохожи друг на друга, как многообразна и изменчива жизнь человеческая. Сегодня предаемся песням и играм под крылом светозарного Аполлона, а завтра скорбим у ног мрачного повелителя преисподней.
Но первым поэт называет Аполлона. Мрачный его коллега приводится как противопоставление. В этом отражается оптимистическое отношение древних к жизни. Есть время для радости и ей можно предаться без оглядки. Печаль возьмет свое в отведенный для нее судьбою момент.
В который раз поражаюсь, как поэты античности умели вложить множество мыслей в совсем небольшое число связанных законами рифмы слов. Нам повезло, что они были.
Руслан Лютенко «Художественный вымысел»
Тиань, 6 августа 2019 г. 18:43
Контакт — одна из излюбленных тем фантастической литературы уже второе столетие. Автор показывает нам вариант контакта с цивилизацией, в культуре которой отсутствует такое понятие, как художественный вымысел. Они — инопланетяне — полагают, что слово должно отражать реальность, то есть литература может быть только исторической, публицистической либо научной. Опираясь на этот принцип, инопланетяне оценивают земную цивилизацию по письменным источникам, в том числе художественной литературе. Результат забавный на первом этапе и весьма неоднозначный на втором.
В легкой юмористической манере подается не такая уж и смешная мысль об ответственности писателя за свои измышления. В криминальных субкультурах говорят — «за базар надо отвечать». В рассказе писателю и его согражданам по планете приходится отвечать за художественный вымысел. Что для землян является развлечением и легким чтивом, для разумных существ иной культуры представляется ложью, обманом. При этом можно выделить два весьма тонких момента: во-первых, контактеры отмечают, что земляне генерируют очень много текста; во-вторых, они довольно легко уясняют, что такое художественный вымысел и чувствуют себя оскорбленными не фактом обмана, а тем, что приняли его за чистую монету, став посмешищем в глазах сопредельной цивилизации.
Таким образом, вскрывается болезненная точка контакта: ведущая сторона сначала оценила информацию без поправки на возможные культурологические различия, а затем среагировала чисто по-земному деревенскому — что соседи скажут. Сами придумали, сами обиделись, кто не спрятался, никто не виноват. Обезьяны с гранатами бывают не только на Земле.
В свете предложенного сценария на земных писателей фантастических жанров возлагается особая историческая ответственность за судьбу планеты. Писать надо, во-первых, поменьше, а, во-вторых, так, чтобы даже при восприятии всего написанного за чистую реальность никто из читающих не почувствовал себя оскорбленным. Такой вот наказ высказывает Автор своим коллегам по писательскому цеху. Аккуратнее надо писать, аккуратнее. За базар ведь не только бандиты отвечают, но и человечество тоже.
Рассказ понравился. Написан легко, живо, идея подается в юмористическом ключе, без претензий, но она есть, и в какую обертку не заверни, никуда не девается. Автору спасибо.
Татьяна Хушкевич «Песня о море»
Тиань, 5 августа 2019 г. 15:22
Родился человек не в своем отражении, и оказался чужаком, изгоем. А он просто другой, для другого мира предназначенный.
Если любишь, отпусти, ибо свой путь каждому предначертан и, помешав пройти его, ты отнимешь у человека возможность быть самим собой. Мама героя своей простой и любящей душой это очень хорошо поняла, поэтому и не стала допытываться, куда и с кем хочет уйти ее сын. Она просто отпустила его. Наверное, очень страшно вот так, как она, отпустить своего ребенка в неизвестность, может, даже и в смерть, с твоей стороны реальности.
Проблема инаковости очень болезненна для человеческого сообщества. Не умеем мы принимать сильно отличного от самих себя. Сразу начинается сравнение: лучше — хуже, нормальный — отсталый и т.д. А он просто другой. И мы для него такие же другие. В фантастическом рассказе герой смог уйти в мир, где стал своим. В реальной жизни всё гораздо сложнее. Уходить некуда, есть ли по ту сторону жизни иное отражение, никто не знает.
Но впечатление от истории остается светлое. Потому что мать и сына, брата и сестру связывала искренняя любовь. Разные, иные, но всё равно родные. Русалка ведь тоже была иной. Родившись не там, герой застрял между двумя отражениями, отличный от обитателей и того, и другого. Но в нем звучала песнь моря. Поэтому зов женщины моря оказался сильнее. От земных людей он отличался восприятием мира, от жителей моря — только физически. Физическое отличие преодолеть оказалось легче.
Завершилось всё неплохо. Но сердце щемит горечь утраты и тень пережитой несправедливости. С этой стороны отражения. А с другой — невозможность побыть рядом. Родные иные. Где-то близко, раз приплывает сын на зов матери, но не здесь, здесь только камешки и монеты оттуда могут быть. Мир как бы общий у двух отражений, но соседи видны лишь избранным. Однако, они всё-таки есть. И это внушает надежду.
Сумбурный отзыв ни о чем получился. но на магический реализм по другому отозваться не получается. Рассудком мы точно знаем, что море не может петь, а песнь его всё-таки звучит на другом уровне восприятия.
Валерий Камардин «Андроид Рублёв»
Тиань, 4 августа 2019 г. 21:58
В рассказе показана жизнь человека в отражении андроида и отражение Высшей силы в творении отраженного существа. Фамилия героя создает философский план. Древний Рублев — человек, по образу и подобию. созданный — запечатлел на иконе лик Божий, обращенный к людям и видимый ими. Рублёв будущего, возомнивший себя созданием создания по образу и подобию последнего, запечатлел на земле лик изначального Создателя, обращенный к нему непосредственно и не видимый людьми. Отражение отражения приблизилось в Творцу настолько, что смогло сотворить для него зеркало. Красивый ряд.
Чтобы увидеть суть, надо отрешиться от формы. Герой, повредившись рассудком, сумел увидеть на расстоянии человека обычного, андроида среди людей и лик Создателя всего сущего. В освобожденном от рамок нормы сознании разрушились некие границы восприятия: утратив ощущение человечности, герой сумел заглянуть в глубины собственной души В прошлые века верующие люди пытались достичь такого состояния упорным постом и истязаниями плоти, жизнью аскета и отшельника. Все эти техники тоже ведь были направлены на вытеснение человеческого в себе.
Небольшой по объему, но вмещающий в себя очень много разных мыслей рассказ. Причем мысли эти даже не высказаны, они просто заложены в образе героя-антиматрешки, который хочет раскрыть внешний футляр — самую большую куколку — но по ошибке движется в другую сторону, открывая всё более мелкие матрешки, и в конце концов оказывается на внешнем уровне изнутри.
Дмитрий Самохин, Ирина Лазаренко «Раз-два красота придёт за тобой»
Тиань, 4 августа 2019 г. 19:39
Совершенно безбашенный текст, построенный на визуализации фразеологических клише. При этом уровень исполнения весьма высок, уже на второй странице запускается ассоциативная цепочка и чтение идёт бодро и весело.
Едет танк. Главные герои в нем. Те, кто в танке — это серьезно. Их с дороги не свернешь. Особенно понравился англичанин, который русского коллегу почему-то считает шотландцем. Сразу видно, огромного ума и наблюдательности человек, настоящий втанковый столп.
Воюют втанкисты ни много, ни мало — с кототой. Котики — достойные противники для тех, кто в танке. Они везде и совершенно неотразимы. С брони сражаться с ними никому не под силу. А вот изнутри — да. Внутри танка и против котиков стойкий иммунитет.
При этом все герои — антимилитаристы. Они знают, мир может спасти красота некоей Красоты. И ведь спасет. Ассимилирует, абсорбирует, усвоит, одним словом, — слопает и танк и тех, кто в нем. А если всех съесть, воевать и вправду станет некому. Железная логика. И никакого риска для популяции, поскольку над схваткой сам Иван Грозный. Тот самый, что в далеком прошлом сыночка прибил, наследника. Дабы семейная трагедия не повторилась, новым чадом бескомпромиссного тирана выступает сам Кощей. Папа его убивает и убивает, а он всё просит денег и просит, но чахнуть над златом не спешит, злато-то отцовское.
Очень волнует бессмертного Кощеюшку, спасет ли красота Красоты мир только от танка или и с теми, кто в нем совладать сумеет. Последнее не так просто, как кажется. Они хоть и в танке, но пополнение из резерва имеют. Японец слился, на его место китаец прибыл. Жутко подозрительный, прямо пятая колонна, разлагающая втанкистов изнутри, ибо считает, что наедаться и напиваться сообща лучше, чем ругаться. С такой поддержкой и в самом деле мир спасти можно.
Таким образом, мы имеем альтернативную историю, в которой грозный тиран избавлен от душевной травмы, сохранил наследника, сказка постепенно становится былью. При таких вводных и до тех, кто в танке достучаться можно. Особенно при помощи Красоты, умеющей красиво и с аппетитом кушать, и китайского члена интернационального экипажа, считающего, что кушать — это очень хорошо. Нет войне — говорят Авторы и самые продвинутые из героев. Зачем нападать, зачем сопротивляться, когда можно накрыть поляну с водкой, пивом, рок-н-роллом. С девами на поляне проблема, правда. Всё-таки время суровое, военное. Но Красота-то есть. Ее красоты на всех хватит.
Весьма качественный юмористический текст. Очень неглупый. Спасибо Авторам.
Эльдар Сафин, Марина Дробкова «Квантата»
Тиань, 3 августа 2019 г. 22:52
История на тему создания по образу и подобию даже вопреки воле создателя. Странные существа, начинающие осознавать себя, похожи на астероиды или что-то подобное — объемные, твердые космические объекты. При этом они созданы посредством передачи в космос волновых импульсов, заключающих в себе слепки сознания людей. В них проявляются фрагменты памяти этих людей, которые влияют на формирование характера, модели поведения. В итоге эти странные разумные астероиды/планетоиды начинают вести себя, как люди. Венец очеловеченного поведения — появление ребенка.
Что именно хотели создать люди, направляя в космос волновые импульсы с матрицами сознания и встроенной памятью конкретных индивидов, понять трудно. Получилась же новая форма разумной жизни, способная к репродукции. внешне она совершенно не похожа на своих создателей. По поведению же и целям является их подобием.
Не так ли и человек на Земле был когда-то создан кем-то, стремившимся получить что-то совсем иное, но добавившим в исходные компоненты лишний ингредиент. В какой части мы отличны от создателя, в какой воспроизводим его образ, теперь уже не разобрать. Но при таком подходе к завершающему акту творения становится легкообъяснимым множественность религий на Земле и странный внешний вид божеств в наиболее древних из них. Чем дальше от момента сотворения, тем больше образ творца становиться подобием существа сотворенного.
Такие вот мысли навевает этот рассказ. В нем есть яркие образы, которые можно связать с любыми идеями и смыслами, поскольку граней в таком творении проявляется столько, что и квантовый компьютер спасует при попытке подсчета. Занимательно и чуждо. Они такие огромные и непохожие, что как разумных я из воспринимать могу, а как живых — нет. Хотя если разумный и способен репродуцировать, то, наверное, живой.
Владимир Венгловский, Елена Щетинина «Сквозь время»
Тиань, 3 августа 2019 г. 20:42
Масштабы впечатляют. Несколько десятков тысяч лет вперед — несколько десятков тысяч лет назад, колоссальные энергии, способные инициировать взрывы звезд, и в центре всего этого космического безумия крошечный человеческий разум, обеспечивающий синхронизацию во времени и пространстве. На фоне столь поразительного антуража разворачивается история, поначалу похожая на квест в поисках сокровищ. Финал неожиданный и очень красивый. Как-то становится понятным, что для перемещений во всех этих огромных пространствах-временах действительно нужен человек. Масштаб поступка оказывается сопоставимым с изначально заданными масштабами мира, той его части, в которой существует и действует герой.
В рассказе продолжается тема, представленная в «Читанных» и «Под тенистым клёном» — жизнь после потери смысла жизни. Модель поведения героя такая же, как в «Читанных» — он компенсирует пустоту позитивным действием. Но сам герой совсем другой. Он не потерян, не растрачивает последние силы в подвижничестве, а последовательно и настойчиво пытается вернуть то, что утратил. Любой человек из его мира скажет: это невозможно. Но он видит возможность и пытается ее реализовать. Возможность эта совершенно безумная — он готов рискнуть, причем рискнуть продуманно и расчетливо. Не ради подвига или эффектного отбытия в миры иные, но строго по делу.
Много веков назад древний классик сказал о человеке: «Он ничтожен, и он же безмерно велик». В данном случае мы видим, что человек велик. На него можно надеяться. И это здорово!
Дмитрий Градинар, Ина Голдин «Чаепитие в Йе»
Тиань, 3 августа 2019 г. 19:08
Всё так серьезно, что сразу настраиваешься на ироническую волну. Облеченные властью самых важных государств собрались на тайную встречу, ибо Они Прибыли. И четко изложили, зачем. Важным персонам вынужденно принимающей стороны услышанное сильно не понравилось, вовремя выбрать одну из предложенных альтернатив они не смогли и в результате... В результате выбор сделали за них еще раз. А мальчик из персонала технического обеспечения — едакий мессия наоборот — получил невероятный приз.
Если оставить иронию, рассказ показывает вещи довольно грустные. Люди не умеют договариваться и объективно оценивать уровень противника. Увы, да. В этом корень многих бед на нашей Земле и без всяких инопланетян.
Переключиться на серьезный лад при осмыслении этой вещи у меня не получается. Уж очень предложение инопланетян с Ветхим Заветом перекликается. Земля обетованная, в которую избранных привел Моисей, тоже ведь обитаемой была. И здесь избранных землян опять к обитаемой планете ведут. В формате фантастических сюжетов всего лишь отражается реальность. Видимо, нельзя придумать то, чего нет совсем нигде.
В итоге же можно сказать: доконтактировались! Только и остается чаек попивать да сухарики в чемодан укладывать. Грустно, и за планету обидно. Наша же планета, а они!.. Прилетели, а теперь и нам лететь.
Майк Гелприн, Марина Ясинская «Дежа векю»
Тиань, 3 августа 2019 г. 18:02
Рассказ посвящен теме ответственности человека за свои поступки в глобальном, метафизическом плане. Испугался, не возразил, не защитил — и пятнышко на карме ушло в будущие воплощения. Предок не сумел, потомкам придется отрабатывать. В буквальном воплощении такая концепция возможна только в виде мистической истории, коей и является рассказ. Но если не ограничиваться конкретикой сюжета, так и происходит в мире: просчеты отцов рикошетят на детей, в какой-то момент критическая масса накапливается и поколение потомков уже не может оставаться в статусе наблюдателей.
Первый временной пласт рассказа относится к 1938 году, времени массовых еврейских погромов в фашистской Германии. Герой — совсем молодой человек — не участвует, но и не пытается активно протестовать. При этом его нельзя назвать равнодушным — он сочувствует, ужасается деяниям товарищей, но не выступает против. Ему страшно, он слаб. В этом самый тонкий момент рассказа. Предположим, герой выступил против, попытался защитить девочек от насилия. Исход здесь более чем ясен. Его убили бы так же, как убили их брата — сильного, взрослого, решительного мужчину. В рассказе не та ситуация, о которой говорят: «Сам погибай, а товарища выручай». Скорее она относится к категории: «Если не можешь спасти другого, обязан ли ты погибнуть вместе с ним или можно спастись одному». Этический тупик.
Второй временной пласт сюжета приходится на наши дни — год 2018. Героиня — специальный агент — выполняет задание по ликвидации владельца предприятий военно-промышленного комплекса. Юноша в 1938 году не сумел активно противостоять злу, а эта девушка — носитель его кармы — сумела. Выполнила задание. возникает вопрос: а что, собственно, она сумела. Ликвидирован конкретный «плохой дядя». Но предприятия-то продолжают работать, и будут продолжать, сколько бы конкретных причастных лиц не попали под ликвидацию, поскольку это система.
Идейно рассказ близок к «Ab ovo» из сборника «Всё зеркало», в нем тоже речь идет о возмещении зла. Но сюжетная иллюстрация получилась некорректная. В «Ab ovo» героя вынуждают совершить компенсирующий поступок в рамках его физических возможностей — на самом пределе, да, но всё-таки в рамках. Здесь же молодой человек из 1938 года физически не способен противостоять агрессии нескольких парней, каждый из которых даже в одиночку сильнее и к тому же при оружии. Девушка из 2018 года ничего не компенсирует, она просто героически выполняет свою работу. Причем героизм ее ничего принципиально не меняет в раскладке военно-политических сил. Она никого не спасает, то есть ее гибель не становится полярным отражением выживания героя-предшественника, не снимает пятно с кармы.
В итоге рассказ оставляет очень неоднозначное впечатление. Была сделана заявка на этический конфликт, но внутри самого конфликта и его сюжетного воплощения заключено неразрешимое противоречие. При этом слог, стиль на высоком уровне, моменты соприкосновения времен показаны очень волнующе. Но порок основной идеи это не компенсирует. Слишком важна проблема, слишком болезнен исторический опыт, привлеченный в сюжет.
Александр и Людмила Белаш «Нуннупи»
Тиань, 2 августа 2019 г. 23:25
Рассказ в жанре мистического вестерна: пустеющий салун, путешественник-беглец, жадный хозяин, мечтающий получить награду за его поимку, постепенно раскрывающаяся миссия главного героя и атмосфера удивительных тайн, которые не могут быть раскрыты.
В поисках лучшей жизни и легких денег самоуверенные авантюристы обживают территории, некогда населенные древними и чуждыми народами, приближаются к священным местам, не испытывая трепета, не пытаясь понять. Места же эти хранят веками накопленную силу. Они — как маяки, указывающие путь между мирами земными и небесными. Копошатся рядом с таким маяком озабоченные сугубо земными проблемами люди и не осознают, не хотят замечать происходящее рядом необъяснимое. Коренное население ушло, а связанные с ним духи, души, ангелы, проводники — странные мятущиеся сущности, которые тянет в мир живых, — остались на своих местах. У них свои пути, свои дела, и в мире живых тоже. Мы и они существуем рядом. Люди древних культур умели это понимать и принимать, в отличие от переселенцев из Старого Света.
Приближение к потустороннему миру древнего народа передано в рассказе удивительно ярко. Причем мир той стороны не враждебен, у него просто свои задачи. В процессе решения этих задач он вторгается в наш мир и даже сливается с ним на некоторое время. В некоторые моменты возникает даже надежда, что это проникновение может быть взаимным, для некоторых, которые не находят своего места здесь. При этом вся мистическая составляющая представлена очень просто, как неотъемлемая часть мира. Она не вызывает страха, пусть мир за пределом иной, но он ориентирован на сосуществование рядом с людьми, как носители индейских культур Америки ориентированы на сосуществование рядом с ним.
Судьба героев рассказа грустна, на их долю выпали испытания, а радости жизни почти не досталось. Но гнетущего ощущения рассказ не оставляет. Напротив, беспокойные соседи по иномирью внушают чувство надежды. Не устроенный в своем мире не обязательно неудачник, он может быть просто заблудившимся, и его могут искать.
Мрачная и при этом светлая история в декорациях Дикого Запада с акцентом на духовную составляющую мира и тонкую связь жизни здесь и там для тех, кто может ее почувствовать.
Замечательная вещь! Интересная, волнующая, пробуждающая желание понять тех, кто другой.
Владимир Венгловский, Татьяна Романова «Хрустальный лабиринт»
Тиань, 2 августа 2019 г. 20:31
Сложно понять, о чем эта вещь. Наверное, о тщете всего сущего, которое завершится где-то там, за гранью, и это там вполне может быть счастливым, так как обещает встречу с любимыми, ушедшими раньше. Прошли века, освоили люди космос так, что и один человек может арендовать межзвездный корабль и полететь на разграбление брошенного корабля древней цивилизации. А по сути не изменилось ничего. Те же пираты, та же жестокость, часто ненужная, та же безнадежность попыток прорваться на иной материальный уровень бытия. Изменились только масштабы. А место обещанного в церкви рая занял рай закристальный, не обещанный, а по факту выданный кем-то далеким, древним и чуждым. Или не рай, а что-то совсем другое, похожее на счастье безумца.
Как бы не менялась жизнь в технологическом плане, сколько бы планет не освоил человек и сколько бы космических кораблей не построил, если сам он не меняется, всё в итоге сведется к мудрейшему Екклесиасту: «Суета сует, и всё суета. Что пользы человеку от всех трудов его, которыми трудится он под солнцем? Род проходит, и род приходит, а земля пребывает во веки.».
В-орбщем, полная безнадега на фоне красивых образов, уводящих в счастливое закристалье. Надеюсь, счастливое. Хотя... Почему там должны быть счастливы те, кто не сумел достичь этого состояния здесь? Чтобы понять, что есть главное в жизни, герою надо было потерять сына и умереть самому. Таков путь, приближающий к потустороннему счастью.
Денис Тихий, Ольга Рэйн «Под тенистым клёном»
Тиань, 31 июля 2019 г. 20:56
Мать, потерявшая ребенка, стремиться найти тело погибшей дочери, дабы предать земле. Более трагического сюжета трудно себе представить. Ради своей цели женщина готова на всё: хоть в Аид спуститься, хоть с бомжами в интимные отношения вступать.
В рассказе происходит и то, и другое. Помимо разъяснений, как именно погибла девочка и каким образом предполагается искать ее останки, сюжет изобилует деталями в стиле Клайва Баркера. Страдания матери переплетаются с физиологическими подробностями, работающими на пробуждение чувства отвращения.
В результате такого сплава в какой-то момент сама героиня начинает вызывать отвращение, ей уже не сочувствуешь, возникает вопрос — а всё описанное в рассказе случилось или это игра больного воображения? Не сошла ли женщина с ума от горя? Не является ли плодом больной фантазии сама девочка и ее гибель? Возникает полное отчуждение от героя.
Не претендуя ни на какую правоту, рискну предположить, что рассказ погублен попыткой соединить возвышенное и грязное — материнские чувства и интимные извращения. Сочувствие и отвращение несовместимы, как только проявляется второе — первое можно считать убитым. Тем более, тема извращений работает на версию ложного материнства, психиатрии.
Чисто литературно рассказ написан хорошо, эмоциональный отклик вызывает, но только негативный — отталкивание, потому что противно.
Проявляющаяся ближе к финалу тема бессмертия, то есть ритуала, принципиально ничего не меняет. Тайна уже не захватывает внимание. Но допускаю, что любителям хоррора вещь понравится, поскольку, повторюсь, приемы Баркера использованы весьма умело.
Дмитрий Градинар, Ирина Лазаренко «Отражение судьбы»
Тиань, 31 июля 2019 г. 19:34
Помнится, есть старый шлягер со словами: «Господь перекрестил пути, чтоб ты сумел меня найти...». Собственно, об этом рассказ. Два мира — тоталитарной Земли и гибнущей параллельности — показались друг другу. В результате одинокий и тяготящийся личной и прочей неустроенностью Он встретил такую же непркаянную Ёе. И всё. Больше ничего не случилось. Во всяком случае ничего, поддающегося осмыслению.
Была гибель парня-двойника в параллельности. Но в чем ее смысл — непонятно. Видеть параллельность могут только те, у кого есть двойник, а пройти сквозь границы — только одиночки? Вроде нет. Снарра же двойника не видела. Она видела Антона — половинку свою. И пройти они смогли не друг к другу, а вместе куда-то еще. Может быть, в этом смысл? Чтобы каждый из героев получил возможность уйти? Отражение судьбы — это судьба попаданцев в квадрате? В своем мире не только любимого/любимую встретить невозможно, но и жить с ним/ней никакой возможности нет. Полное отвержение своего мира каждым из пары.
Я не умею верить в такие истории. Если человек в своем мире не может устроить свою жизнь, то и в другом будет то же самое. Отражение судьбы — это ты сам и есть. Куда бы ты не ушел, всё равно уходишь ты.
Чувствую, что с этим рассказом у мня что-то не складывается. Не понимаю я его до конца, не проникаюсь, соответственно. И параллели с другими вещами сборника выделить не могу. Видимо, просто не моё.
Эльдар Сафин, Лариса Бортникова «Пожиратели книг»
Тиань, 31 июля 2019 г. 18:49
Марина Цветаева писала: «Каждая книга — кража у собственной жизни. Чем больше читаешь, тем меньше умеешь и хочешь жить сам». Что-то подобное случилось с людьми в придуманном Авторами мире. Усвоение чужих образов стало одной из форм зависимости, как алкоголизм или наркомания. Зависимые не живут, они даже не читают, они потребляют.
Возможно, ключевое значение в появлении такого явления и такого общества имеет открытие нового способа усвоения знаний, которые не нужно больше воспринимать глазами или на слух, запоминать, осмысливать, анализировать — всё автоматически закачивается в мозг. Чтение перестало существовать. Интеллектуальное и эмоциональное восприятие художественного вымысла заместил физиологический процесс поглощения образов.
Человечество долгие века осознавало и оттачивало свою разумность через слово, создавало и сохраняло культуру через письменность. С развитием технологий всё это оказалось ненужным. Новые методы открыли более простой и быстрый путь. А получилось что? Поворот, регрессия. Наверное, некоторые вещи нельзя упрощать без риска потерять свою человечность.
Новая зависимость и ее истоки характеризуют жизнь метрополии.
В колониях другие проблемы. Там сформировалось рабовладельческое по сути общество, основанное на труде пеонов — клонов с принудительной коррекцией интеллектуальной и волевой сфер. Причем люди колоний гораздо менее восприимчивы к новой мании, чем коренные земляне.
Двум типам общества предстоит столкнуться на почве конфликта экономических интересов. По сути мы видим мир накануне очередной войны. Просматривается некоторая аналогия с миром античности и варварами. По прочтении остается ощущение начала шахматной партии, когда фигуры встали в позиции и делают первые ходы. Эффектное отражение проблем прошлого в мир будущего, где декорации другие, масштабы несоизмеримо больше и риски тоже.
Майк Гелприн, Елена Щетинина «Борт Нью-Йорк - Тель-Авив»
Тиань, 31 июля 2019 г. 17:56
Человеческие характеры ярче всего проявляются в критических ситуациях, когда в опасности жизнь. Близость смерти — самое беспощадное зеркало. Ему не соврешь, не скроешь, кто же ты есть на самом деле. В данном рассказе именно такая ситуация и показана: борт самолета, террорист, катастрофа, а далее одни спасаются сами любой ценой, другие спасают тех, чью жизнь считают более ценной, нежели свою — маленького ребенка, например.
В рассказе нет фантастики. Его герои сошлись в одной точке на несколько часов, и так случилось, что именно эти несколько часов оказались переломными в их судьбе. Кому-то суждено было погибнуть, кому-то выжить. Закончилась жизнь отважной и благородной старой женщины, прошедшей тюрьмы и горячие точки, которая летела на историческую родину умирать. Закончилась жизнь молодой совсем женщины, потерявшейся в житейских сложностях. Но жизнь ребенка не оборвалась. И, значит, не оборвалась Жизнь. Безумные террористы обречены на поражение до тех пор, пока на их пути будут вставать такие люди, готовые защищаться и защищать.
Рассказ несет очень мощный эмоциональный посыл. Я бы сказала, «правильный» посыл, когда все полутона и оттенки разлетаются на пике настоящей трагедии и остается только настоящее — настоящее благородство, настоящее самопожертвование, настоящая смелость — и оно побеждает. Мы в своем усложненном веке цифровых технологий привыкли к полутонам, получувствам и единству всего со всем. А здесь единство распадается и на серебряной амальгаме проступает самое лучшее, что есть в человеке. Худшее тоже видно, разумеется. Но оно не главное, оно не способно размыть свою противоположность в серенький полутон. И это здорово!
Денис Тихий, Ольга Рэйн «Ab ovo»
Тиань, 31 июля 2019 г. 14:42
Неисповедимы пути судьбы. Прочитав такую историю, остается только умиленно улыбнуться: был террористом — оказался почти родителем тех же самых, в отношении которых готов был террор осуществить. Природа мудра, она встроила в младенцев любого биологического вида способность пробуждать во взрослой особи потребность защищать и выхаживать, иначе жизни давно бы конец пришел. Такая мысль много где присутствует. Но в данном случае Авторы удачно соединили ее с другими идеями, встречающимися в литературе уже не так часто.
Во-первых, очень интересен подход инопланетян к наказанию террориста, в основу которого положен закон возмещения зла. Преступник должен совершить поступок, который возместит причиненное им зло. Они не опускают планку до древнего «око за око» и не заморачиваются исправлением преступника и предупреждением новых преступлений, равно как и восстановлением социальной справедливости. Речь идет строго о действиях равновесного характера: одно причинило зло, другое должно его возместить.
Во-вторых, у этих пернатых неплохо поставлена контрразведка. Для обеспечения скрытной эвакуации наиболее ценного объекта из опасной зоны данный объект выдается за угрожающий жизни неопределенного числа лиц. И таким образом эвакуация происходит практически без участия спецслужб: желающие жить всё делают сами.
В результате соединения этих трех составляющих получается оригинальная и довольно неожиданная история, в которой хэппи-энд не выглядит излишне сладким, поскольку на пути к нему нам наглядно продемонстрирована прагматичность и суровость направляющих сил.
Тиань, 30 июля 2019 г. 20:22
Чего не сделаешь ради любви. Даже такое, о чем потом сам же и пожалеешь сильно очень. История как раз об этом. Герой сотворил нечто нелепое, в осуществимость чего трудно поверить, учитывая уровень секретности государственных исследовательских программ такого рода. Непонятно даже, зачем это было делать, ведь в результате получается нечто нечеловеческое, с любимой женщиной мало общего имеющее даже по внешнему виду. И герой знал об этом, все изменения в объекте были для него ожидаемы. Странное поведение. Понять не смогла, поэтому сопереживания и даже интереса не возникло.
А вот направления научно-исследовательской деятельности сами по себе впечатлили. Зачем нужны такие монстры? Они же неуправляемы, то есть в военных целях непригодны. Ваяем очередное Нечто, дабы потом героически от него избавляться. И в этой части рассказ доверие вполне внушает. Если некую гадость создать можно, ученые расстараются и создадут.
В целом рассказ огорчил бессмысленностью деяния, положенного в основу сюжета. Хотя это очень субъективно, конечно. Любителям хоррора история вполне может понравиться.
Также можно отметить некоторую сюжетную перекличку с «Читанными», только с обратным знаком. В «Читанных» герой на фоне личной трагедии спасает жизни людей, в данном же рассказе наоборот. А начинается всё с любви: в первом случае с любви, разделенной с прекрасной благородной женщиной, которая и сама несла людям добро и исцеление; во втором же — и взаимности чувства не получилось, и предмет любви был ближе к пороку, нежели к возвышенной красоте души. Герои созидатели получили полярные импульсы и результат их созидания также оказался полярным. При таком связанном осмыслении рассказ обретает глубину — становится Отражением освященного любовью творческого начала на тёмной стороне мира.
Тиань, 28 июля 2019 г. 22:02
В сборнике «Всё Зеркало» данный рассказ воспринимается как своеобразное продолжение рассказа Тимура Максютова «Всем, кто слышит». «Европа» начала, «Глафира» продолжила, а финала здесь не предвидится: такую форму жизни не очень-то убьешь, она от большинства доступных человеку воздействий защищена, хотя и туповата.
Рассказ заставляет задуматься, а зачем, собственно, человеку космос. Что там можно найти полезного для людей и стоит ли этот поиск тех жертв и риска, с которыми сопряжен? Вопросы такого рода ответа на имеют, естественно. Один из героев Станислава Лема говорил: «...мы вовсе не хотим завоевывать никакой Космос. Мы хотим расширить Землю до его границ. Мы не знаем, что делать с иными мирами. Нам не нужно других миров. Нам нужно зеркало…» Капитан «Вавилона-5» придерживался иной точки зрения: «...постепенно наше Солнце остынет и умрет. Когда это произойдет, это уничтожит не только нас... ...но и Мэрилин Монро, и Лао-цзы, и Эйнштейна... ...и Моробуто, и Бадди Холли, и Аристофана... И все это... ...все это... ...будет впустую... ...если только мы не полетим к звездам». Северин же ни к каким звездам лететь и вовсе не стремился, он просто выполнял свою работу, думая о вещах сугубо приземленных — большая оплата, долги. Позиция героев рассказа ближе к прагматичной лемовской, хотя каждый из них сумел стать Героем.
Показательно, что герои рассказа до последнего считали источником опасности открытый космос. Даже в космическую эру, когда уже и колонии на других планетах созданы, в сознании человека сохраняется стереотип: мой дом — моя крепость. Частью одного большого космоса люди себя ощутить не умеют.
Мне рассказ не показался страшным. «Чужой», «Некто», «Кто ты?» подготовили воображение к восприятию такого рода историй с некоторой дистанции. Но ведь никто не знает что там — за пределами просматриваемой части космического пространства, расширить которую мы так страстно стремимся. Рассказ заставляет об этом задуматься. Наверное, это главное. Когда по прочтении остаются вопросы и холодок в душе — произведение написано и прочитано не зря.
Олег Титов «Пятнадцатое воспоминание Тиры Двезеле»
Тиань, 28 июля 2019 г. 19:41
Одна из самых волнующих конкурсных историй и в сборнике «Всё Зеркало» остаётся в числе наиболее ярких.
В рассказе показана трагедия искусственно созданного существа, случайно обретшего самосознание и способность к самостоятельному развитию. Люди не принимают тех, кто на них не похож. Ксенофобия заложена во многих на подсознательном уровне. Тира оказалась сильно непохожей — пугающей. В этом проблема. Практически неразрешимая.
Но гораздо больший интерес представляет особенность искусственного мозга Тиры. Ресурс его памяти оказался ничтожно мал, поскольку искин не умел забывать и блокировал искусственное удаление информации. Здесь мы видим огромный минус искусственного мозга по сравнению с человеческим, в котором архивация и обновление информации заложена природой. У нас ведь тоже есть подсознание и тоже многое забывать не хочется, но природа распорядилась так, что мы не контролируем наполнение ресурса памяти. Мозг сам решает, что ужать и до какой степени. А у искина так не получается. Создатели его еще не приблизились к уровню творца всего сущего, способного порождать разумную жизнь по своему образу и подобию. И с образом маху дали, и с подобием.
На фоне тонкой, пронзительной трагедии одиночества живого существа, выброшенного в мир и отторгаемого им, автор сумел показать и чисто научный аспект проблемы. Для Тиры ограниченность памяти стала своего рода спасением. Для читателя — одним из новых вопросов, который правомерно поставить в связи с функционированием саморазвивающегося искусственного интеллекта, по крайней мере сейчас, пока он ещё не создан.
Замечательная вещь. Написана на заданную тему, но выходит далеко за ее рамки.
Наталья Анискова «Чернее чёрного»
Тиань, 28 июля 2019 г. 18:47
Несколько осовремененная вариация в стиле Аллана Коутермейна и Лары Крофт: эффектные герои, древние сокровища, опасные приключения в недрах гор. прикольный финт в финале, любовь и хорошая доля юмора.
За приключения и юмор подумывала поставить высший бал — люблю читать такие вещи — но очень огорчила небрежность, когда в самом начале персонаж по имени Кеша внезапно трансформировался в Тёму. Потом всё было замечательно. Заимствованные из приключенческих романов клише Автор сумел обыграть с иронией и выдумкой. История просится на экран. Я просто представляю себе кадры, когда Таня тащит сундук, а за сундуком ползет негр, потом этот сундук открывают, а там...
Можно сколько угодно заявлять о шаблонах, повторах и т.д., но приключение от этого менее волнительным не становится, если автор умеет описать его живо, волнующе и с нужными акцентами. Здесь раскрутка сюжета на высоте, читается влёт. Автору спасибо.
Тиань, 28 июля 2019 г. 18:03
В основе рассказа очень красивое фант. допущение: книги концентрируют энергию читавших их когда-либо людей и с помощью этой энергии можно излечивать людей, больных душевно. Всё остальное дано только для раскрытия этой идеи, очень схематично. Главный герой — человек-функция. Пережив личную драму, он полностью посвятил себя излечению людей с помощью читанных книг.
Очень вовремя появился такой герой. В мире как раз подходящая эпидемия, людям помощь нужна. У меня сложилось впечатление, что сам герой ни про какую эпидемию не слышал. Он весь в себе, сосредоточен на миссии, которую сам на себя возложил. Есть в этом образе даже что-то библейское. Пока есть кого излечивать — живет. Если излечивать станет некого или книг подходящих не сыщется, то и жить ему не нужно. Для себя уже ничего не нужно.
Тем не менее, история увлекает. Есть в ее потерянном, забывшем себя герое высокое благородство — не имея сил жить для себя, он старается раздать себя людям, тем, которые жить хотят, но оказались в ситуации совершенно безнадежной. И это тоже красиво.
Тимур Максютов «Всем, кто слышит»
Тиань, 27 июля 2019 г. 23:03
Рассказ прочитан уже не в первый раз и снова на одном дыхании. Очень интересно показано сравнение искусственного и живого интеллекта в контексте пригодности для решения различных задач.
Зачем понадобилось ученым соединять человеческий и искусственный разумы? Видимо, для придания искину творческого начала. Видимо, предполагали, что для космических исследований, где возможны любые неожиданности, активность и нестандартность живого интеллекта сыграет в плюс. Комбинированный разум сможет найти решение там, где строгая программа перейдет в режим ожидания. В этом ученые не ошиблись. Бион оставался активным до самого финала и нашел решение научной задачи. Казалось бы, вот он — подтвержденный триумф живого творческого начала над машинной логикой. Но... Точно ли творческое начало проявилось в действиях биона?
Шесть лет назад главный герой — человек — нашел нестандартное решение военно-тактической проблемы: сумел заставить противника демаскироваться провокацией. И точно такой же прием был применен бионом для выявления новой формы жизни. Получается, что человек в выборе поведения так же предсказуем, как и чистая машина. Прием, когда-то давшый положительный результат, применяется и в следующем случае одним из первых. При этом различия между военной и научной задачами во внимание не принимаются. Получается, что никакого творческого нестандартного начала человеческая составляющая в комбинированный интеллект не привнесла. Бион тупо воспроизвел модель поведения из прошлого опыта интеллектуального донора.
Если подумать, не так уж сильно отличаются живой интеллект и искусственный. Первый ориентируется на прошлый опыт, зачастую в спешке отбрасывая новые вводные. Второй подчинен строгой программной инструкции, которая тоже является результатом некоторого суммарного опыта человечества. Разница не в творческои начале, нестандартности мышления, а в уровне активности. Человек продолжает переть вперед, в азарте не всегда осознавая момент, когда безопасность требует остановиться. У машины такой проблемы быть не должно, у нее все параметры количественные. Субъективно-оценочное против точно измеренного. Сливать это вместе нет никакого смысла.
Бион получается в чем-то хуже человека и хуже машины. Это наглядно показывает эпизод из вставной военной главки, где герой подчеркивает, что как командир он старался всегда быть на броне, то есть воспринимать обстановку не только через приборы, но непосредственно глазами, ушами, кожей, интуицией. Такой подход оказался весьма продуктивен в военном деле. В космической же отрасли ни о каком непосредственном восприятии не может быть речи. Хоть искин, хоть человек будут замурованы внутри защитного корпуса и искажения информации через приборы заметить не смогут. Поэтому интуитивное мышление военного специалиста непригодно для решения задач космического исследователя.
Герой умен и находчив. Но именно он устроил армагеддон человечеству. Чистый искин не допустил бы столь явного пренебрежения протоколами безопасности.
В современной фантастике редко попадаются рассказы, увлекающие именно научной составляющей. Данный рассказ как раз из таких.
Уже разместив данный отзыв, нашла свой старый отзыв на этот рассказ, написанный во время конкурса. помещу его под спойлер, для сравнения и чтоб не потерялся)
Идея: никакое качество не может быть абсолютным достоинством или недостатком, оно ситуационно становится тем или другим. А если совсем кратко — «благими намерениями дорога в ад вымощена».
Герой рассказа — личность неординарная. Он умен, образован, решителен, соображает быстро, генерирует оригинальные идеи. последнее обстоятельство в обычной человеческой реальности считается достоинством. И это так и есть, что показывает сцена боя, когда придумка героя позволила переломить ход сражения и выручить попавших в окружение товарищей. Не удивительно, что такого человека выбрали для программы создания матрицы искина, предназначенного для автономной работы в космосе. Искин оказался что надо: упорный, деятельный, мыслящий столь же оригинально, как и его прототип. Долети он куда надо, это было бы хорошо. Уж он-то отработал бы исследовательскую программу на все сто. Но... ситуация изменилась.
Как поясняет сам искин в одном из эпизодов, в той ситуации, в которой он оказался, обычный искин перевелся бы в режим ожидания. А он, особенный искин, нашел подходящие варианты действий и реализовал их. Как человек. Точно так же, как герой-прототип не раз делал в боевых условиях, когда возглавлял колонну или искал способ помочь товарищам. Вот только прототип при принятии своих решений находился «на броне». Он полагался не только на приборы, но и на непосредственное восприятие ситуации с помощью органов чувств. Искин же такой возможности лишен по определению, он всегда внутри танка. В результате достоинства человеческого интеллекта становятся опасным недостатком, ведь работать приходится по неполным данным, канал информации о внешнем мире единственный.
Я впервые встречаю произведение, в котором проблема соотношения интеллекта живого и искусственного анализировалась бы в таком ключе. Традиционно достижением научной мысли считается придание искинам творческого начала, инициативы. Здесь же Автор показал, насколько опасным может быть оригинально мыслящий инициативный искин, даже если он действует из благих побуждений и не помышляет о власти над человеком. Получая информацию о мире только по приборам, искин может стать жертвой глобальной информационной ошибки и причинить непредсказуемый вред.
Искусственный интеллект — традиционная тема для научной фантастики. Сказать что-то новое в этой теме очень сложно. Но Автор сумел. Эта работа не потеряется на фоне даже и корифеев жанра, поскольку заставляет по новому взглянуть на строгую программную обусловленность машинного разума и опасность приближения его к качествам живого интеллекта, функционирующего в условиях иных информационных потоков.
Тиань, 27 июля 2019 г. 20:06
Всё относительно в мире — даже самое страшное явление может послужить благой цели. Был в маленьком испанском городишке опасный поворот, откуда дорога в никуда открывалась. Кто-то голову сложил на этом пути, пропав окончательно. Кто-то заглянул и вовремя отвернул. прикоснувшись к тайне. А главные герои — юные, отважные и преданные друг другу — смогли использовать опасный поворот во влаго себе и в назидание злодеям. Не дрогнули сердца перед опасностью, не оставили друг друга без поддержки, и потому справились.
История получилась простая, линейная. Но есть в ней любовь и дружба, верность слову, злой колдун и даль манящая. Всё это вместе создает восхитительную атмосферу открытого горизонта, когда не только живут-поживают, добра наживают, но и в тайны мира проникнуть хотят, как у Александра Грина. Ощущение прекрасного далека есть, к которому человек идет не для того, чтобы придти.
Очень здорово безграничность мира передана. И доверие юных героев к этой безграничности.
Тиань, 27 июля 2019 г. 19:07
Стилизованная под восточную сказку притча о сущности и отражении, которое далеко не всегда отражает то, что есть, но часто — то, что надо оператору отражающего конструкта.
Рассказ сам похож на зеркало, в котором преломляются слова халифа — в нем при каждом прочтении можно выделить новый слой, новую мысль, новое отражение каких-то идей, в зависимости от того, в каком настроении читаешь. Есть в нем тема власти, основанной на обмане, жестокости и лицемерии. Есть тема знания, предпочитающего молчать. Есть тема предательства и прозрения. Есть даже аналогия с современными средствами массовой информации, если очень хочется связать созданную Автором сказочную реальность с реальности повседневной.
В принципе же истории такого рода не требуют временной привязки, ибо во все времена караван власти уверен в своей силе и тупости тех, кто пытается заступить ему дорогу. Так было и будет, пока смотрящие в зеркало не научатся отделять отражение от сути, а слова от действий, творимых под аккомпанемент этих слов.
Замечательный рассказ. Автору спасибо.
Стесихор «Песнь всенародную в честь харит...»
Тиань, 24 июля 2019 г. 20:24
Это крошечный, но вполне завершенный по смыслу стих, в котором Автор призывает при наступлении весны исполнять песни в честь харит — богинь веселья и радости жизни — следуя при этом фригийскому музыкальному ладу.
Весна — время пробуждения природы, как нельзя лучше подходит для прославления и получения благосклонности прекраснейших прислужниц Афродиты, олицетворяющих изящество и грацию, дарующих вдохновение поэтам, музыкантам и другим людям искусства. Минорный фригийский напев — мягкий, нежный, гармоничный — лучше всего подходит для прославления таких богинь, словно рожденных самою весной.
Словно подчиняясь предложенному минорному мотиву, древний Автор тонко и ненавязчиво позволяет ощутить единство пробуждающейся природы, красоты и музыки, что будоражат тело и душу ранней весенней порой. И не только у человека. Богини тоже наиболее восприимчивы к воззваниям смертных именно в эту пору, когда сила жизни рвется на волю со всей безумной беспощадностью.
Поэты античности умели в нескольких словах создать яркую живую картинку, при этом объемную. Ее можно рассматривать с разных сторон и удивляться красоте и глубине поэтического послания, дошедшего до нас из глубины веков, через два с половиной тысячелетия.
Макс Фрай «Волонтёры вечности»
Тиань, 24 июля 2019 г. 18:38
Чудесный мир, чудесные сердца! — так можно коротко выразить впечатление от этой книги. По сути-то глупость полная. Сэр Макс — обычный попаданец, который в своем родном мире был законченным неудачником, а в чужом стал другом королей, ценнейшим спецом Тайного Сыска с разнообразными всё проявляющимися и проявляющимися способностями, незаменимым, уважаемым и даже любимым. Одним словом: не можешь переменить жизнь — перемени мир. Но до чего же новый мир хорош. Огромные толстенькие котики, балованная говорящая птица буривух, мохнатый хуб, мурлыкающий и поющий, камра, пирожные, ненапряжная интересная высокоплачиваемая работа. просторный дом с бассейнами, никаких серьезных тревог и бесконечность впереди — погружаешься в этот мир, и выныривать обратно не хочется. Макс Фрай умеет очаровать, успокоить, отвлечь, соткать из тысячи мелочей сладостное болотце, из которого никакого бегемота не вытянешь.
У них даже мостовая выложена мозаикой. Когда я представляю себе мостовую из крошечных разноцветных — зеленых, голубых, оранжевых и желтых плиточек — в любую погоду солнечную, как стена старинного палаццо, сама хочу туда. Мало кто умеет создавать такие миры.)
Тиань, 22 июля 2019 г. 20:41
Странное впечатление производит этот роман. Режим препарируется автором из американского далека через героя, который является винтиком карательной машины этого самого режима и, к тому же, обременен весьма специфической травмой. Очень навязчиво проводится аллюзия к «Бесам» Достоевского, от автора. И столь же навязчиво аллюзия к «Графу Монте-Кристо» — уже от героя. «Бесы» в романе пожалуй что и есть, совсем уже распоясавшиеся, так что человеческий облик почти соскальзывает. С «Графом...» герой себе польстил, точнее в самообман ввергся. «Граф...» ведь чем хорош: прибыл, отомстил и удалился в свое иноземное сказочное далеко с новой любовью, увязать в руинах прошлого ему не пришлось. Герой же увяз полностью, прекрасного далека у него не было, и новой любви тоже.
Читая такие книги, трудно отделить правду от преувеличений, продиктованных личными трагедиями конкретных людей. В этом плане избранный Алешковским жанр притчи-фантасмагории представляется очень удачным. Он позволяет немного отступить от реальности и посмотреть на события тех страшных лет через защитное стекло. События ведь страшные — главы романа, в которых речь идет о разорении и уничтожении российской деревни, о беспределе в советских детских домах болью отзываются в сердце. Неужели так было? И ведь, наверное, было именно так, очень близко в этому страшному художественному тексту... Бесы, графы, коммунистическая идея — всё это представляется таким мелким и лживым перед трагедией конкретного человека, того человека, который был убит в деревенском доме, того, который был искалечен, того, который калечил и убивал сам. У режима, замешанного на такой основе, не могло быть нормального будущего.
Как нет этого будущего у героя. Герой в этом плане вообще обделен полностью: прошлое, будущее, настоящее — у него ничего нет. Он просто рука, возомнившая себя мстителем системе, но управляемая этой же системой. Ликвидировал всех запланированных — и можешь уходить. Из жизни уходить, где с самого начала никому не было места, поскольку вся жизнь превращена в некое отбывание уголовного наказания. Все в лагере, на воле никого, ибо воли нет нигде.
Сам автор, правда, ускользнул. На волю ли, трудно сказать. Но из под системы точно. А героя в ней оставил. Изначально без всяких шансов. Этот разрыв автора и героя меня беспокоил во время чтения. «Рука» — роман, в котором описано только плохое. Было ли хорошее на самом деле, не знаю. Но по роману — хорошего не было совсем, ни в чем, даже в помощи одного человека другому, которая всегда диктовалась и обставлялась каким-то извращениями. Хорошее осталось в деревне, уничтоженной во имя коллективизации, там было настоящее, живое стремление к обустройству новой жизни. Его затоптали и не осталось ничего. Выход усматривается один — бегство. Такой выход видит и вкладывает в понимание героя автор-беглец. Мертвый отец героя пытается показать ему другой выход: отказ от мести, метафизическое очищение души. Как это применить практически к тому, кто живой и уже внутри системы, представить сложно. Мёртвый ведь тоже беглец получается. Всё это формирует неоднозначное отношение к произведению. «Не верю» сказать нельзя, — понятно, что автор близок к истине, — но и доверия не возникает.
Тем не менее, вещь яркая. Вроде ничего нового не сказано, а больно и обидно за страну, в которой живешь.
Тиань, 22 июля 2019 г. 19:10
Действие повестей происходит в нашем мире паравековой давности, только сильно изломанном. Ученые создают жутковатых нелепых мутантов, детей забирают в дома терпимости, где им лучше, чем в домах родительских, великие поэты нашего мира встречаются, влюбляются, обнаруживают обманы, самообманы и чуждость того, кто казался невообразимо близким издали. События разворачиваются на трех континентах, по соседству, даже с перепиской между героями первой и второй повестей. Переписка эта не имеет значения для сюжета, но приближает одну историю к другой.
Первая повесть является детективно-иронической. Кого на трон не посади, хоть крокодилиху, англичане останутся англичанами. Национальный менталитет делает мир устойчивым к персональным перестройкам власти. Вторая повесть — мягкий ужастик на основе морского приключения и плутовского романа. Третья же — про любовь и путешествие в Аид, или во Внутреннюю Монголию. Думаю, в итоге на сухопутном корабле герои попали именно туда.
Поначалу нелепость мира шокирует, потом проникаешься ироническими нотками Автора и становится комфортно, следуешь за героями по весьма причудливым волнам сюжета, встречаешь персонажей одного чудесатее другого и с сожалением переворачиваешь последнюю страницу. Иногда полезно и приятно погрузиться в безумные фантазии, где королеву можно перепутать с тритоном, а на сухопутном корабле попасть в мир невинно убиенных младенцев, тем более в компании с Автором, которому не чужд юмор.
Джеймс Айлингтон «Тень ушедшего»
Тиань, 22 июля 2019 г. 18:07
В романе представлен интересный необычный мир — мир, когда-то сильно испугавшийся магии и теперь заново начинающий привыкать к ней, определять ее место в жизни людей. Мир, довольно сложно структурированный, с жестокими обычаями — чего стоит один обряд лишения магических способностей — имеющий выходы в странные загадочные пространства или, может быть, времена, где существуют люди и не только они. В этой части книга очень понравилась и показалась оригинальной, во всяком случае, я при своем малом опыте читателя фэнтези подобного у других авторов не встречала.
Герои понравились меньше. Статус главного персонажа, расстановка команды вокруг него показались слишком предсказуемыми. С героями связан самый раздражающий момент в романе. Правда, здесь претензия скорее к переводчику, чем к автору. Практически на каждых трех-четырех страницах весьма объемного романа главного героя называют «мальчик» при том, что речь идет о вполне взрослом парне. К середине книги это «мальчик» уже просто выбешивало.)
Сам квест не хуже, чем в других книгах данного жанра: в меру таинственно, в меру героически, в меру рояльно. На фоне мира даже хорошо. Тем более, что в сюжет первого романа трилогии заложен многообещающий задел на продолжение — внутри мира, на его границах и в глубоком тылу-подполье.
Думаю, любителям жанра роман должен понравиться.
Тиань, 22 июля 2019 г. 15:47
Если оставить в стороне ироническое отношение, которое у меня вызывают такого рода истории, можно выделить два момента, которые автор, как всегда, прекрасно представил.
Во-первых, удивительное рядом. Оно может быть где угодно — за углом, под столом, на улочке незнакомого города, где живет приятель, пригласивший тебя в гости. И это удивительное совсем не обязательно приятно и безобидно. В мире столько непознанного, что и такие вот загадки вполне могут таится в недрах самого обычного мегаполиса.
И во-вторых, позиция знающих. Знают они не много: примерную дислокацию «чудесного» местечка, его опасность, и что сделать ничего толком нельзя, потому что непонятно, что можно сделать с тем, что само по себе не пойми что. Знают, и молчат. Кассандра без устали вещала о привидевшихся ужасах грядущего, и известно, чем завершилась ее говорливость. Знающие Кинга урок извлекли и предпочитают молчать, предоставляя возможность не знающим самостоятельно знакомиться с «чудесностями» мира. При этом они не уходят и не предпринимают мер по изучению феномена. просто знают и ждут.
Тиань, 26 апреля 2019 г. 22:12
В рассказе сопоставлены хищник и травоядный, равно наделенные разумом. У них есть общая проблема — преждевременная смерть. Травоядный говорит: давайте вместе обсудим. Хищник слышит: они собираются на нас напасть. А в центре этой чудо-картинки находится женщина, и главная мысль, её занимающая: почему Дрейк на мне женился.
Травоядный излагает аспекты проблемы, хищник озабочен исключительно вопросами военной безопасности любой ценой, преждевременная смерть не кажется ему равноценной по важности. Женщина, по уровню образования превосходящая и того, и другого, факт существования проблемы принимает, но в конфликт не вмешивается, потому что только до нее доходит библейская основа происходящего. Одни отведали злополучное яблоко, отравились и изгнаны. Другие эволюционировали до разумности без нарушения запретов. А проблема оказалась общей, ибо вид изначально один. Но как им договориться — послушным и бунтарям, здоровым и отравленным, жаждущим восстановления всеобщей гармонии и готовым убивать ради сохранения своей индивидуальности... А главное, зачем, ведь самый важный вопрос, волнующий вкусившую яблоко хозяйку — почему Дрейк на мне женился — имеет смысл только для отравленных изгнанников. У травоядных нет института семьи, им непонятно значение слова любовь и даже смерть они принимают по собственному желанию и не полностью...
Рассказ выдержан в ироническом ключе, в нем заметна составляющая политического фельетона, и, в то же время, предлагается парадоксальный взгляд на смерть, которая оказывается объектом защиты хищника, ведь там, где ее нет, и хищника быть не может... На первый взгляд, проблема преждевременной смерти общая, но если как следует подумать, всё может оказаться совсем не так.
Тиань, 19 апреля 2019 г. 21:00
Третий роман цикла содержит очередную порцию приключений и мораль. Мораль по сути мудрая — найди Марс в самом себе.
Марс Майкла Кейна — лучшее место, чем знакомая ему Земля. И лучшие качества проявляются в нем самом на протяжении каждой из трех книг, дабы соответствовать волшебным образом обретенному Марсу, не разрушить его самобытность и не дать другим претворить в жизнь безумные планы разрушения. Однако, Майкл Кейн сначала получил Марс вне себя и только на фоне объективной и весьма благосклонной к нему реальности открывал Марс в себе. Слушателю же и пересказчику его истории пришлось бы идти от обратного: искать в себе то лучшее, чего нет вокруг. Если найти и найти многим, может, и машина пространства-времени не понадобится.
Вот только у самого Майкла Кейна был настоящий Марс, и оставаться на Земле его как-то совсем не тянуло. Это несколько обесценивает совет.
Но, тем не менее, Автор сумел красиво и осмысленно завершить приключения героя. Это было длинно и немножко скучно, в двадцать первом веке мы уже избалованы более изощренными приключениями. Во время первых публикаций трилогия наверняка воспринималась иначе. Сейчас же она интересна именно как одна из граней творчества признанного мастера жанра, этап его творческого пути.
Тиань, 15 апреля 2019 г. 22:17
Рассказ представляет собой вариацию на тему джиннов, исполняющих желания, с подвохом, естественно.
И этот самый подвох по прочтении оставил ощущение неудовлетворенного любопытства. Кто же и кем был обманут в этой забавной сказочной истории, словно выуженной нечаянно из «Тысячи и одной ночи»: человек, перехитривший самого себя, джинн, нашедший способ обмануть человека, как ему с самого начала и хотелось, или автор немножко сжульничал перед своим читателем...
Человек, повелевающий джинну, всё тщательно продумал. Три его желания выверены, взвешены, снабжены требуемыми оговорками. Но это очень старый человек. Он забыл, что здоровье сопровождается сексуальным влечением, а влечение ориентируется на эстетически привлекательный объект. И оказался в ловушке собственной забывчивости. Это если принять, что обманулся сам человек.
Однако, человек просил здоровья. Можно ли считать нездоровьем естественное возрастное угасание влечения? Человек об этом даже не думал, а вот джин посчитал, что да. При этом столь же естественное возрастное уменьшение количества коллагена в коже и расслабленность мышц нездоровьем он не счел. Если вспомнить, как страстно джинн мечтал оставить в дураках своего временного повелителя, такая избирательность пробуждает смутные сомнения.
Получается, что джинн человека всё-таки перехитрил. Даже столь ясное на первый взгляд желание, как «хочу быть здоровым», заключает в себе ряд моментов на усмотрение толкователя. Или автор решил истолковать желание так вопреки строгим требованиям логики, чтобы история получилась веселее, и в фокусе оказался главный вопрос: что же надо было просить — здоровья или молодости.
Казалось бы, ответ очевиден — здоровье важнее. И если бы не спорный момент с гормональным фоном оздоровленных стариков, другие варианты даже и рассматривать было бы странно. В заданных же обстоятельствах хочется представить, что было бы, попроси старик возвращения молодости. Ведь молодость включает в себя здоровье на том уровне, которым данный конкретный человек им обладал.
Как подобает классику жанра, автор сумел озадачить читателя и воздержаться от прямого ответа. Сказка, притча, философский рассказ ценны именно своей недосказанностью, при которой выбор любого пути не дает гарантии хеппи энда.
Сапфо «"Ты, Киприда! Вы, нериды-девы!.."»
Тиань, 22 марта 2019 г. 22:49
Стихотворение представляет собой моление к богине Киприде и нереидам о помощи брату на пути домой. Видно, что Сапфо и ее брат были в ссоре. Он также вызвал недовольство городской общины, стал предметом злословия горожан. Поэтесса молит богиню покрыть прегрешенья путника забвеньем, а ее сестринские обиды оставить в былом, даровать радость встречи друзьям и печаль недругам. Она называет брата страдальцем, просит ниспослать ему утешение.
Родственная любовь, прощение и желание встречи переданы простым языком, без украшений и метафор которые были бы неуместны в молении. Сапфо — мастер ярких метафоры и образов — здесь демонстрирует тонкий такт и чувство меры. О дорогом человеке она говорит открыто и искренне.
Киприду принято считать богиней чувственной любви. Здесь же она предстает покровительницей и родственных чувств тоже. Рожденная из пены морской богиня сопровождает путешествующих морем. Она — не только чувственное, но и охранительное божество. Эта сторона свойств прекрасной и своенравной богини нечасто отражается в литературе, что делает данный стих особенно интересным.
Как много информации может вместить поэтическое произведение — и о своем создателе, и о мире, в котором он живет. Сапфо, как никто, умеет отразить в немногих строках всё многообразие жизни, ее окружающей.
Тиань, 22 марта 2019 г. 20:16
Перед нами образчик экзистенциально-философского детектива, в котором преступление рассматривается как часть метафизической картины мира. Убийца и сыщик движутся навстречу друг другу как воплощение тьмы и света, подземного и небесного, прошедшего и будущего, чтобы в какой-то момент сложилась целостная картина настоящего, и все дуальные элементы криминально-детективной драмы из двух времен отразили друг друга, слились в нечто единое и совершились, то есть прекратили быть.
Архитектор Николас Дайер в семнадцатом веке восстанавливает лондонские церкви, разрушенные пожаром. Он одержим идеей вечности и чувствует время как болезненное состояние бытия. Он остро воспринимает грязь и пороки лондонского дна, из которого вышел. Он видит в смерти мостик, позволяющий перейти от временного к вечности. На основе этой безумной извращенной метафизики развивается яркий талант архитектора и воздвигаются прекрасные храмы, числом семь, стоящие и ныне на улицах Лондона.
Век Просвещения уже наступает. Наука пытается раскрыть тайны мира. Но подходит к ним фрагментарно. Дикая же философия великого архитектора дает системную картину, хоть и замешанную на грязи, крови, пороке и мракобесии. Наука в своей суетности не замечает пугающей прозорливости и целеустремленности безумцев. Безумцы же возводят храмы, и храмы эти стоят века. Они — словно иглы, пронзающие полотно времени.
Полицейский сыщик Николас Хоксмур в двадцатом веке расследует серию убийств. Расследует странно: с минимальной аналитикой и глубоким погружением в интуитивные озарения. Причем озарения эти в полной мере так и не наступают, детектив лишь чувствует некое направление преступного замысла и следует этому направлению — как чисто географически, сопоставляя места преступлений с планировкой лондонских улиц, так и на некоем мистическом или метафизическом уровне. Он ищет преступника, пропуская его через себя. Жертвы преступлений тоже пропускают через себя нечто, настигающее их как зеркальное отражение. Дуальный мир, где каждая половинка неосознанно тянется к своему аналогу. Не важно, кто, не важно, как, важно лишь где и что предшествовало, потому что оно должно отразиться. В этом отражении цель, смысл и даже некоторая надежда.
Преступления реальны. Убиты люди, дети. Убийцу надо найти и призвать к ответу, полиция работает. Но это не имеет значения, ибо смерть есть единственный способ обретения вечности в точки зрения героя созидающего, но, будучи насильственной, подлежит наказанию, и для этого навстречу созидающей силе движется герой-мститель. Они не могут разминуться, ибо привязаны к общей опорной точке. Чем завершится их встреча, никто не знает.
Роман наполнен мистическими параллелями и образами, воплощающими философские абстракции. Он несет довольно сильную антиклерикальную нагрузку. Но убийства от этого не перестают быть убийствами, и сыщик идет навстречу убийце. И в этом также заложен глубокий смысл, поскольку один сумасшедший изначально предупреждал другого, что сыщика нужно бояться. Роман выдержан в темных тонах, он показывает слабость и беззащитность человеческой жизни, особенно жизни ребенка или бродяги, но сыщик идет, и это дает крошечную надежду на то, что даже в извращенной картине мироздания присутствует суровая справедливость... или просто механизм локальной аннигиляции дуальных начал в рамках общего отражения...
Роман временами воспринимается как притча, не связанная с каким-то временем, местом и человеческой индивидуальностью. Если бы не храмы, которые есть и не позволяют выпасть из реальности. Храм есть храм, он соединяет прошлое и настоящее, по сути своей символизирует некие идеи, но при этом грубо реален, как смерть ребенка. Произведение не просто многослойное, в нем вообще не видно дна. Лишь жуткая, грязная яма под ногами и темное небо над головой, а между ними — храмы и полицейский детектив Хоксмур — символы противостояния греху и преступлению, если отвлечься от камня и плоти, что бы там не замышлял изначальный созидатель.
Борис Левандовский «Что-то в дожде»
Тиань, 22 марта 2019 г. 18:21
Прежде всего хочется отметить замечательно воссозданную атмосферу детского санатория. За три недели ребенок из новичка становится старожилом, успевает вникнуть, а зачастую и испытать на себе, местные традиции, тайны и страшилки. Последние — неотъемлемая составляющая коллективного детского бытия в отрыве от взрослых. Причем есть у этих страшилок одна особенность: ни в момент созерцания их ребенком, ни ретроспективно из взрослой жизни невозможно сказать, что же это было на самом деле. Ребенок даже в семь лет понимает, что ни в темноте, ни в дожде никого не может быть, никого необъяснимого, мистического. И всё-таки многие из нас их видели в этом прекрасном возрасте, и ведь там правда что-то было, хоть и не понятно, что именно.
Повесть читала не спеша, с наслаждением. Вспоминались свои детские впечатления. В возрасте героя я лично наблюдала черного человека, поднимавшегося со свободной койки в незаселенном изоляторе. Причем на самом деле видела, а потом, когда вопящие дети были перехвачены в коридоре дежурной медсестрой и вместе с ней вернулись в изолятор, там никого не было — пустая кровать, подушка и одеяло на ней. От этой истории осталось ощущение прикосновения к страшной-престрашной сказке. Но ведь к сказке. Значит, сказка есть.
Второй очень понравившийся момент — главный герой. Автор показал нам его семилетним мальчиком, серьезным, умненьким, по-человечески симпатичным. А потом и взрослым человеком в разных коротких эпизодах. И взрослым человеком он остался таким же серьезным, основательным и симпатичным.
Малыш нам попался наблюдательный. От него не укрылась ни жестокость отдельных медсестер к детям, ни проблема безотцовщины и полного сиротства. Всё это дано глазами ребенка, в облегченном варианте. И всё это придает истории реалистичность. Санаторий не оторван от мира, он не в параллельной реальности. Мистический, или просто непонятный элемент показан как часть нашего обычного мира. И именно так мы сами воспринимаем его в детстве. Может, поэтому и видим что-то, или запугиваем друг друга до такого состояния, когда не пойми что видится.
В повести присутствует даже философский элемент. Мальчик-подросток пытается объяснить непонятный феномен, а потом исследовать его. Но это уже остается за рамками сюжета, потому что три недели прошли и Юра, главный герой, возвращается домой, к маме, к старшему брату. Момент выезда или выписки так же неотвратим, как уход брата Димы в первый день заселения. Что-то важное происходит прямо сейчас, но ты уже исключен из санаторного мирка, ворота закрываются, автобус подъезжает к остановке, и три недели жизни сразу становятся прошлым, даже если взгляд еще фиксирует уходящего в туман товарища...
Мне очень понравилась эта вещь. Словно в собственное детство ненадолго вернулась, за что спасибо Автору.
Сапфо «"С амброзией там воду в кратере смешали..."»
Тиань, 26 февраля 2019 г. 19:37
Стих-зарисовка. Сапфо показывает пир олимпийцев, свадебный пир. В кратере смешали амброзию с водой, Гермес взял специальную чашу и наполнил кубки пирующих, бессмертные творят возлияния и желают благ жениху.
Кто жених и кто невеста, их стиха не понятно. Но атмосфера высокого пиршества передана точно и красочно. Каково? Даже боги чистую амброзию не позволяли себе употреблять, смешивали с водой.
Виночерпием выступает бог торговли и проводник душ в царство Аида, что придает празднеству атмосферу таинственности. Какому миру принадлежат жених и невеста? Почему виночерпием является проводник душ? Наверное, для бессмертных олимпийцев эти вопросы не особо актуальны, а человека волнуют... Любовь и смерть так близко, или далеко, ведь виночерпий может быть просто виночерпием, без особых миссий и акцентов на статус...
Стих выхватил момент бытия, подобно кинокадру, и этот момент теперь прокручивается сначала и снова сначала для каждого, кто его прочтет...
Сапфо «"Кто прекрасен - одно лишь нам радует зрение..."»
Тиань, 23 февраля 2019 г. 19:08
Стихотворение-афоризм, в котором Автор выразила мысль о превосходстве хорошего над прекрасным, то есть внутренней красоты над красотой формы. Красота внешняя лишь услаждает взор, но тот, кто хорош, видится прекрасным. По смыслу поэтическая миниатюра перекликается со строками Николая Заболоцкого:
...что есть красота
И почему её обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота,
Или огонь, мерцающий в сосуде?
По странному капризу муз в данном случае ответ на две с половиной тысячи лет опередил вопрос. Такие мостики через время в поэзии не редкость, и это одна из причин ее завораживающей притягательности. В какое бы время ни жил поэт, он всегда пребывает в едином пространстве со всеми, кто творил до и после него...
Тиань, 21 февраля 2019 г. 21:22
Сапфо была наставницей культового содружества женщин и девушек (фиаса), в рамках которого девушки из знатных семей подготавливались к замужеству, изучали танцы, музыку, поэзию. По-видимому, данный стих запечатлел момент расставания поэтессы с группой юных женщин, выходящих из содружества в связи с переменами в жизни.
Стих представляет поэтический пересказ прощальной речи Сапфо, в которой она выражает терзания своего сердца в связи с разлукой, вспоминает совместные занятия и выражает уверенность, что ни одна из покидающих Город женщин до самой старости своей не сможет забыть дни цветущей юности, проведенные вместе.
Трогательный, грустный стих. Он заставляет вспомнить стихи поэта-песенника Николая Добронравова:
Мы уйдем, чемпионы и просто спортсмены…
Вам с другими придется с нуля начинать.
Вы таланту и мужеству знаете цену.
Пусть другие научатся Вас понимать
Другие строки, два с половиной тысячелетия времени, взгляд другой стороны, но как схожи чувства! Античность удивительно близка к нам, сегодняшним...
Майкл Муркок «Повелитель пауков»
Тиань, 21 февраля 2019 г. 19:19
Второй роман цикла развеял сомнения относительно реальности событий, описанных в первом. Всё было, да. Второе перемещение – уже плавновое – это подтвердило.
Майкл Кейн повторно попадает на Марс, в нужное время, встречает нужных спутников, то есть продолжается сценарий классического «попаданческого» фэнтези. Путешествуя по Марсу в поисках Шизалы или хотя бы страны ее предков, Майкл Кейн знакомится с историей планеты: на ней живут не только люди, а вот представители древней высокотехнологичной цивилизации, похоже, уже точно не живут. Приключения в городе под куполом реально интересны, хотя представить купол с дырой в крыше, через которую свободно вылетает дирижабль, я не смогла. В это отверствие столько песка нанесло бы, что никакого города Майкл Кейн с товарищами уже не нашел бы. Понятно, что город – очередной рояль с фдэшбеками, но всё равно воображение захватывает.
Название романа показалось немного неуместным. Повелитель пауков в нем есть. Но ему отведено не так много места в сюжете, это явно проходной персонаж. Ожидала, что статус повелителя обретет главный герой, но нет – к странным существам с многими ногами автор привел героя просто ради накрутки приключенческого объема. Если эти эпизоды убрать, действие ничуть не пострадает.
Вообще в романе практически все приключения героя не продвигают сюжет, а только накручивают объем. Это роман-бродилка, где герой набирает игровой вес, а потом выступает миротворцем-освободителем и получает прекрасную принцессу. В этом плане за героя искренне радуешься, он всё-таки славный малый.
Как памятник фантастики и этап творчества одного из корифеев жанра роман тожно прочитать, да и весь цикл тоже. Но интересным произведение не назовешь. Удивительно, но автору в этой вещи отчаянно не хватает фантазии.
Сэй Алек «Констебль с Третьего участка»
Тиань, 21 февраля 2019 г. 18:27
Почти английский детектив. Почти, потому что действие происходит в Ирландии альтернативного мира. Мир этот очень похож на наш, каким он был в начале девятнадцатого века: изобретен паровой двигатель, печатный пресс технология фотосъёмки. В Дубровлине (аналог нашего Дублина) выходят три газеты, на службе в полиции состоит фотограф, имеется полицейский паромобиль – один на весь город. Промышленная революция не за горами. Но есть в этом мире и магия – чисто прикладная, не такая, как в фэнтезийных мирах. Так, у полицейских имеются магические жетоны для связи, действующие по принципау пейджера, какие-то болезни лечать заговорами. Даже профессиональные врачи не пренебрегают шаманскими ритуалами, что зачастую идет на пользу пациентам.
Политическая ситуация такова, что Ирландия и вообще Европа поддерживают довольно активные контакты с Ниппоном (аналог нашей Японии). В Дубровлине имеется ресторан ниппонской кухни, ниппонский язык изучается в аристократических кругах, особенно дамами, поскольку браки с ниппонскими аристократами – вещь нередкая. Упоминается государство Корё (аналог нашей Кореи). К моменту действия романа страна эта пребывает в упадке, но два-три века назад была развитой технологической державой, грозой соседей на морях.
В мире романа присутствуют аналоги многих наших литературных, кинематографических и исторических персонажей. Один из главнх героев – аналог доктора Ватсона. Среди действующих лиц присутствуют также аналоги мистера Спока, Уинстона Черчилля, Никто из них не копирует прототип, но персоны вполне узнаваемы. Упоминаются как реально живущие Паспарту, профессор Челленджер. На этом фоне возникает подозрение, что констебль Айвен Вильк, дед которого носил имя Ниро Вильк, является альтернативным предком великого сыщика Ниро Вульфа. Хотя сам он еще не великий.
Айвен Вильк молод, влюблён, старается добиться успеха на полицейской службе, в чем ему помогает наблюдательность, влдение различными профессиональными навыками, ясный, хотя и несколько медлительный, ум и крепкие кулаки. Вместе с доктором Уоткинсом и старшим инспектором Ланиганом констебль Вильк участвует в раскрытии убийства настоятельницы монастыря Святой Урсулы. Сюжет отличается крайней неспешностью, детективная линия развивается несколько автономно от героя, он скорее поспевает за событиями, нежели анализирует и управляет ими. Неспешный стиль очень подходит к миру и героям. Они как будто набираются сил перед скорой рвскруткой, когда технический прогресс, а следом и криминалистика помчаться вперед аршиннымси шагами.
Детективная история довольно неожиданная, с политическим, историческим и даже юмористическим элементом. Мне было интересно следить за ней. Однако, в целом осталось ощущение, что детектив в книге не главное. Главное – мир и герои. В первом романе цикла автор хотел познакомить нас с персонажами, показать первое дело констебля Айвена Вилька – совсем молодого начинающего полицейского сыщика – дать панораму мира и тем самым заинтересовать дальнейшими детективами с этими героями. Применительно ко мне ему это удалось. Книга очень понравилась именно своей неспешностью и основательностью, понравился мир, герои, неожиданный, хотя несколько искусственный, состав преступления, понравился мягкий ненавязчивый юмор автора.
Автор соединил основательность описаний Агаты Кристи и бытовую скрупулёзность Жоржа Сименона. В результате родился особенный детектив, в котором герои осваивают аналитический метод расследования, но и простой человеческой жизнью не пренебрегают. В нем просторно, уютно, к героям хочется вернуться, как к старым добрым знакомым.
Тиань, 20 февраля 2019 г. 18:42
Многие из нас знают чудесный старый мультик, в котором звучит песенка:
Меня не пугают ни волны, ни ветер, —
Плыву я к единственной маме на свете.
Плыву я сквозь волны и ветер
К единственной маме на свете.
В рассказе представлен аналогичный сюжет. Только к маме пробирается не милый мамонтёнок, а девочка-упврёныщ младшего школьного возраста. Подробно расписывается, как она выбивает крышку гробика изнутри, выкапывается из могилки, как ее тошнит в ямку. По дороге упыреныш кушает, а потом причиняет увечья маньяку-убийце. Процесс питания в части прокусывания горла жертвы и разгрызания артерии прописан с глубоким знанием анатомии, во всех деталях. Детеныш добирается до мамы-упырихи, они обе счастливы и отправляются кушать мальчика Валерку с шестого этажа. Всё.
Можно отметить прекрасный слог и четкость описаний, умело используются уменьшительные формы слов для передачи детского мировосприятия (гробик, ручка, ушко, которое маленькая упыриха оторвала у маньяка и т.д.), но,.. написано много страниц, и ничего, абсолютно ничего читателю не сказано. ...
Елена Сандрова, Олеся Бересток «Гунни генерала Зеда»
Тиань, 20 февраля 2019 г. 16:49
Рассказ написан прекрасно: легкий точный слог, динамичная раскрутка сюжета, с первой строки и до финала перед глазами картинка происходящего — хоть кино снимай. Не прибегая к авторским отступлениям, автор сумел показать особенности жизни инопланетной цивилизации — милитаризированное общество, активно экспансионистское, со специфической репродуктивной системой и влиянием прямых родственных связей на социальный статус по возвратному принципу, то есть статус родителя зависит от достижений потомства. Надо отдать должное мастерству автора, в чисто литературной части очень хорошая вещь.
Сама история оставила двойственное впечатление.
С одной стороны, присутствует ненавязчивый юмористический элемент — да здравствует русская зима и антибиотики! Аллюзия к Герберту Уэллсу включает воображение и мир рассказа воспринимается как нечто знакомое. Возможно, отчасти поэтому инопланетная цивилизация представляется так легко и наглядно. Хотя заимствований из Уэллса в рассказе нет: образы, сюжет, атмосфера — всё вполне самостоятельно, привязано к реалиям дня сегодняшнего. Это плюсы.
Минусы же (с моей сугубо ИМХОшной точки зрения, естественно), в наличии где-то за кадром удачливого гунни, который преодолел первый порог внедрения. Приключение незадачливого гунни генерала Зеда (гунни — это детеныш, отделившаяся по принципу амебы частичка с полным набором навыков и воспоминаний) вызывают улыбку, но улыбаться-то нечему — колонизация началась. Пока мы улыбаемся неудачам слабого противника, сильный захватывает Землю. Апокалипсис под маской юмора.
Второй минус в самой форме поглощения пришельцами земных организмов. Как я уже отмечала, текст образный, яркий и представляется вся эта слизь и разложение весьма наглядно. Противненькая картинка получается, а если представить себе развитие колонизации, то и совсем тошнотворная — везде слизь.
В результате я могу отметить несомненные достоинства рассказа как литературного произведения, но он мне совсем не нравится. Дело даже не в том, что пришельцы внедрились в мой мир.
Максимально упрощая, я бы сказала, что мне не хватает морали сей басни. Гимн зиме и мылу душистому — подходящая мораль для юморески. Но здесь в целом не она. Автор показал опасность уличных животных, которых мы берем в квартиру, она подкрадывается незаметно и разрушает мир. И что мне, читателю, делать с таким выводом? Я знаю, что уличные животные могут быть опасными, и всё-таки мы берем их в свои квартиры, это одно из проявлений нашей человечности. Нельзя доверять заботу о домашних животных маленьким детям? Да, согласна. Родительское участие необходимо. Но ведь гунни генерала Зеда получил свою порцию антибиотика. А как состоялось внедрение другого гунни, нам не показали. Обозначили врага, а самые опасные его возможности прописать не захотели. Наверное, в этом главный минус.
Всё свелось к простейшему хоррору со страшилкой в темноте и некоторым количеством неприятных деталей. Любителям жанра достаточно, наверное.
Тиань, 14 февраля 2019 г. 22:00
Роман о «попаданце» от классика. Главный герой — землянин двадцатого века Майкл Кейн — в результате научного эксперимента переносится на Марс во времена, когда там еще существовала человеческая цивилизация. Далее всё следует по привычному «попаданческому» сценарию: герой оказывается в нужном месте, встречает нужных людей, оказывает этим людям услуги, поражает их своим умом, знаниями и боевой подготовкой (которую чисто случайно приобрел еще на земле, проживая по соседству с увлеченным фехтовальщиком), становится спасителем и избранником принцессы и так далее.
Главных недостатков у романа два.
Во-первых, в самом начале приключения заявлен научно-фантастический элемент: Майкл Кейн — физик, изучающий возможности перемещения материи во времени и пространстве. Выброс его на Марс — результат сбоя экспериментальной установки, работу которой он проверял на себе. В дальнейшем научная составляющая никакого развития не получает, то есть введена в сюжет как аналог магии. Маскировка фэнтези под научную фантастику разочаровывает. От автора «золотого века» такой обманки никак не ожидаешь.
Второй недостаток — стиль изложения. Не могу судить, чей вклад здесь больше — автора или переводчика, но повествование ведется монотонным усыпляющим языком. Даже в самые драматические моменты взволноваться не получается — герой бубнит и бубнит. Предполагаю, что это просчет всё-таки авторский: всё повествование ведется от первого лица ретроспективно, для приключенческой линии сюжета это убийственно, что очень обидно, потому что само приключение как раз весьма интересно — тут и битвы с гигантами, и обнаружение тайн древней высокоразвитой тезнологической цивилизации, и разные интриги политические и любовные. В фантазии автору никак не откажешь. К тому же сам герой чрезвычайно симпатичный. Временами он наивен до смешного и часто выступает «капитаном Очевидность», поражая марсиан своими познаниями, но при этом глубоко порядочен, предан друзьям, отважен. Несмотря на некоторую картонность, Майкл Кейн располагает к себе и примиряет с недостатками романа — желания бросить чтение не возникает.
Хорош также финал. Герой рассказывает о о своих приключениях так, как в фильме «Иван Васильевич меняет профессию». Вроде бы всё было на самом деле, но с таким же успехом его могло просто сильно током долбануть при испытаниях прибора, вот и привиделся Марс и принцесса Шизала. Это привносит некоторый юмористический элемент, сто также в плюс роману.
В целом книга разочаровала, но чтение не было лишено приятности и желания познакомиться с другими книгами трилогии не отбило.
Осип Сенковский «Учёное путешествие на Медвежий остров»
Тиань, 13 февраля 2019 г. 20:35
Повесть сия — настоящий гимн человеческому воображению.
Вытесненная на скалах история человека из допотопного мира (допотопного — в смысле исторического периода) получилась очень увлекательной и достоверной. Достоверности не мешает даже сразу заявленное несоответствие уклада жизни людей и окружающего их животного мира. В нашей реальности античность и динозавры разнесены во времени, а до потопа сосуществовали вместе и вполне органично. Переживания героя по поводу кокетства возлюбленной забавны и умилительны. Споры ученых о возможных последствиях подлета кометы подобны теледебатам современных астрологов. Всё это замечаешь, и всё равно созданный автором допотопный мир остается живым и понятным.
Ретроспективно по прочтении видна аккуратная авторская подводка к финалу. Автор ничего не скрывает, всё прозрачно, открыто. Тем не менее финал для читателя оказывается столь же неожиданным, как и для главных героев. Это та самая «ударная концовка», которую стараются придумать многие современные авторы игровой прозы. При всей неожиданности она в полной мере соответствует сюжету и опять-таки воспринимается достоверно, хотя и понимаешь сразу всю сомнительность такого феномена.
Автор — великолепный рассказчик. Он умеет заставить читателя видеть то, что ему хочется, не искажая при этом ни одной картинки.
Ну и сатирическая составляющая играет свою роль, настраивая на мягкий снисходительный юмор. Ученые во все века были людьми увлекающимися, творческими, а некоторые сохранившиеся исторические памятники требуют значительных допущений для хоть сколько-нибудь связной интерпретации.
Замечательно написано: оригинально, увлекательно и с добрым юмором.
Тиань, 13 февраля 2019 г. 19:52
Страшный рассказ. Герой ищет свою невесту, пропавшую во время кораблекрушения. Героиня проявляет поразительную волю к жизни. Но нельзя встретить ту, которая вступила на путь Иова, и вернуться из этого путешествия тоже нельзя. Смерти противостоит не жизнь, а рождение.
Автор показывает необратимость некоторых потерь. Разыскивая утраченное, ты можешь найти совсем не то, что ищешь. И лучше этого не находить. Оно уже не твое. Жажда жизни — доминирующая мотивация. Человек рвется к воздуху и свету, не думая о цене, которую придется заплатить. Преодоление смерти — не всегда победа.
Существуют извечные вопросы: что лучше — ждать и не дождаться или найти и потерять. Иллюстрацией к ним и является история героев. С поправкой на тень смерти, которая всё время рядом, потому что найти можно только то, что она уже практически захватила, и не важно — искатель ты или боец.
Рассказ пронизан атмосферой безнадёжности. Он вязкий, обволакивающий. Всякий, кто оказывается в нарисованном автором мирке, обречен остаться там навсегда, Мирок этот страшен и уродлив. Изломано всё и все — кто-то морем, кто-то страхом, кто-то жестокостью человеческой.
Читая подобные вещи, я пытаюсь понять, почему автору пришла в голову именно такая история? Почему ему захотелось создать больной изломанный мир и поместить своих героев именно в такие обстоятельства? Не могу понять. Не понимаю, зачем приумножать страдания человеческие даже в фантазиях, если это не несет никаких особенных смысловых нагрузок.
Тиань, 17 января 2019 г. 22:08
Первое столетие существование Основания. Уже нет Гарри Сэлдона, распалась Империя, Основание на Терминусе вынуждено маневрировать в довольно недружественном окружении и преодолевать предсказанные психоисторией первые кризисы. Причем делать это самостоятельно, без подсказок со стороны разработчика научного метода.
Методам преодоления первых трех кризисов посвящен роман.. В принципе метод один: установление неявного контроля над враждебным окружением. Инструменты для каждого случая свои, но все заимствованы из истории реального человечества и даже хронологически повторяют нашу историю. Сначала заинтересовать чудесным предметом, способным предоставить некое благо. Вместе с этим предметом внедрить своих духовных эмиссаров, которые в нужный момент сработают как воины из Троянского коня. Когда же власть духовных пут ослабеет, на первый план должна выйти экономическая выгода торговли. В сущности, всё сводится к тому, что реальная власть принадлежит той группе, которая владеет технологиями. Вполне реалистично и немного разочаровывающе. В предыдущем романе «На пути к Основанию» так много говорилось о психоистории и возможностях сокращения периода варварства, что невольно ожидалось что-то более яркое и впечатляющее.
Но после некоторого размышления понимаешь, что Автор поступил правильно, не став вводить в сюжет что-то сильно неожиданное. Он показал реальный путь человечества в фантастическом будущем, совместил реализм и фантастику. Получился не приключенческий роман, а попытка исследовать исторические процессы будущего. В «На пути к Основанию» неоднократно подчеркивалось, что психоистория ориентирована только на прогноз в отношении больших групп. На малых группах или индивидуально она не работает. В данном же романе мы видим, что для преодоления каждого кризиса требовался лидер, способный организовать и направить усилия своих сторонников. Результат сказывается только на большой группе, а направляющее воздействие на процесс может оказать только индивидуум. Парадокс психоистории, открытый именно в этой книге цикла.
Действие охватывает значительный временной промежуток — примерно около столетия. В каждый переломный момент действует свой лидер — человек, умеющий верно оценить угрозы и возможности. По прошествии времени он становится частью Галактической энциклопедии, составляемой Основанием. Энциклопедия оказывается проектом неоднозначным: с одной стороны, сам Гарри Сэлдон назвал ее прикрытием, с другой — в ней сохраняются ценнейшие сведения о реализации психоисторического процесса. На Терминусе создается своеобразная Библия новой Империи — Ветхий Завет будущего..
Смысл романа открывается постепенно, по мере размышлений и сопоставлений с реальной историей. По прочтении его начинаешь понимать, что психоистория действительно возможна, она проецирует опыт прошлого в условия будущего. Азимов верен себе: даже фантастическую научную дисциплину он сумел сделать понятной читателю и привязать к реальности.
Тиань, 17 января 2019 г. 21:25
С первых строк погружаешься в волшебную сказку: гость входит в дом, в прихожей пальто и шубки обоего пола, а узел галстука в зеркале поправляет отражение. А дальше отворяется дверь в залу, и всё вокруг заполняет музыка. Играет рояль. Гости слушают без интереса, не проникаясь красотой звучания. Но вдруг он видит ее, и начинает звучать музыка памяти — первые встречи, влюбленность, страсть, охлаждение, обида, расставание... Не произнесено ни слова, но музыка окутывает героя, отделяя его от других людей в зале, полностью замыкая в остро-трагических и таких прекрасных моментах не столь уж и давнего прошлого.
Я чувствовала музыку как нечто, бережно защищающее героя от внешнего. Потом появились ощущения героя: сначала музыка была для него, как клетка — он не умел ее слушать, не любил, не понимал, — потом вдруг нахлынула живая музыка и стала стеклянным кубом, заключившим в себе его и ее, хотя бы ненадолго вместе.
Потом всё закончилось. Что играли, осталось невыясненным. Просто был момент единения музыки, воспоминаний и острой тоски по ней и когда-то бывшему счастью.
Автор запечатлел момент наивысшего взрыва чувств в жизни вполне обычного, приземленного человека. Это было мучительно-прекрасно, пронзительно и ощутимо. На этот раз Набоков отказался от свойственного ему приема нагромождения красивых и неожиданных слов. История рассказана просто и лаконично. Так, что перехватывает дыхание.
Леонид Каганов «Итак, хоминоиды»
Тиань, 11 января 2019 г. 19:53
Тема поиска контакта с инопланетным разумом волновала многих фантастов. Многие пытались найти ответ на вопрос — почему мы не находим признаков его существования или почему он не находит нас. Так вот Леонид Каганов ответ на этот вопрос дал. Причина есть и весьма весомая.
Земляне обладают уникальным для многоклеточных существ качеством, что делает их, то есть нас, центром внимания научной общественности всей обитаемой галактики. Нас изучают, но тайно, ибо страшно приблизиться к нашему миру тем, кто нашей уникальности лишен. Вилок и автомобилей им не вынести, это точно, равно как и денег с конкурсами.
Другая не менее важная тема, затронутая автором: о ценности научных знаний, которые должны быть достоянием всех разумных цивилизаций. Инопланетяне осознают данное обстоятельство и идут на огромные риски ради науки, ни здоровья, ни даже жизни не щадят. Отважные ребята.
В целом же сия юмористическая история заставляет взглянуть на свою жизнь с несколько иной стороны.. Ведь на самом деле жизнь наша организована не пойми как и полна опасностей, а мы живем и как-то со всем этим управляемся. Вывод ясен: дураков любит не только работа, но и удача. На старый новый год не помешает поднять за нее бокал щампанского, хоть оно и чрезвычайно токсично.
Тиань, 6 января 2019 г. 20:54
На примере данного стихотворения видно, как велика роль переводчика в передаче смысла поэтического произведения.
В одном варианте перевода Сапфо признается в любви к роскоши, в зачарованности блеском и красотой, подобным солнцу. В другом — в любви к неге, юности, радости, солнцу и красоте.
Роскошь и нега, юность, радость — несколько разные вещи. Общие элементы — солнце и красота — дают повод предположить, что древняя поэтесса любила роскошь не как богатство, а как образ жизни, свойственный беззаботной и счастливой юности, когда мысли человека не отягощает забота о хлебе насущном, а несчастья кажутся чем-то совершенно невозможным.
Радость жизни любила Сапфо, яркие краски и красоту во всех возможных проявлениях. Солнце и красота влекли ее больше всего, виделись проявлениями и роскоши, и неги. Легко понять такую увлеченность, ее разделяет любая женщина. потому так притягательны эти простые и открытые сихи, дошедшие до нас из глубины веков.
Сапфо «"Издалече, из отчих Сард..."»
Тиань, 5 января 2019 г. 15:55
Небольшая поэтическая зарисовка, в которой Сапфо расскаывает о девушке по имени Аригнота, разлученной со своей подругой Аттидой и тоскующей по ней. В одиночестве бродит Аригнота по отчему дому в городе Сард, не в силах забыться сном. Вечерняя пирода благоухает, море переливается в закатном солнце, цветы источают ароматы, но Аригнота не замечает красоты мира.
Из стихотворения видно, что Аригнота и Аттида были подругами Сапфо, они вместе жили когда-то вдали от Сард. Возможно, Аттиды уже нет в живых, поэтому так глубока и безутешна тоска Аригноты. А, может, заботливые родственники заперли ее дома с намерением выдать замуж...
О судьбах девушек теперь можно только гадать. Но оставленный Сапво поэтический портрет зачаровывает. Описание вечера в Сарде настолько живое, эмоционально-фотографичное, как будто находящаяся совсем в другом месте поэтесса увидела его через пространство, а мы теперь видим еще и через время.. Но Сапфо и здесь наблюдатель — страдает Аригнота, а Сапфо представляет и запечатлевает ее страдание, как один из моментов жизни..
Сапфо «"Мнится, легче разлуке смерть..."»
Тиань, 4 января 2019 г. 17:48
Стих заключает в себе переживание разлуки с любимой подругой. Поэтессе кажется, что смерть была бы легче, когда она вспоминает прощальные слезы удаляемой от нее подруги и свои успокаивающие речи.
Из строк кажется, что подруга Сапфо совсем юна, Сапфо же старше, она уже приняла конечность всего в этом мире и призывает подругу черпать радость в памяти о днях, проведенных вместе. Дни эти поэтесса описывает очень красиво, они наполнены ароматом цветов, девушки сплетали венки из роз и фиалок, украшенная цветами подруга в памяти Сапфо предстает прекрасной, словно Вена... И в строках этих настроение Сапфо открывается с неожиданной стороны.
Она описывает момент расставания, прощальные слова, обращенные к возлюбленной, но девушка уже в ее памяти. Переживаемый момент настоящего уже отодвинут в пошедшее. Поэтесса опечалена не столько предстоящей разлукой, сколько горем подруги, её слезами. Сама она уже приняла разлуку, смотрит на происходящее чуть отстранено, слагая в уме лирические строки чудесной красоты.
Так у меня прочитались эти стихи, насыщенные яркими красочными образами, и при этом пронизанные философским отношением к жизни и потерям, ее сопровождающим.)
Сапфо «"Твой приезд - мне отрада. К тебе в тоске..."»
Тиань, 4 января 2019 г. 15:53
Совсем короткое стихотворение — призыв к Киприде прийти и разлить по чашам гостей «нектар, смешанный тонко».
Золотые чаши и нектар наводят на мысль, что богиню призывают на пир олимпийцев. Учитывая специализацию и нрав прекраснейшей обитательницы горных высей, тонко смешанный напиток вряд ли будет простым. Вкусят его бессмертные и начнут куролесить, охваченные любовными страстями. Хорошо, если бы у себя на Олимпе, но там ведь скучно: все друг друга знают, как облупленных. К людям явятся безумствовать, и закрутится средь людей бог знает что. А начинается всё, как у простых смертных, кстати. Заскучали пирующие, горячительного потребовали, и понеслось. Очень они на нас похожи, или мы на них.
Удивительнее всего же, что даже совсем короткий стих создает целый образный ряд, вписывающийся в мифологию античного мира. В этом — рука Мастера. Читателю остаеся только замереть в восхищении...)
Тиань, 3 января 2019 г. 19:06
Поэтесса предостерегает старшего брата от увлечения «не доброй, а звонкой славой», от пренебрежения друзьями, призывает к приветливости сердца, которая одна лишь способна приблизить человека к блаженству. Давно нет на Земле ни Сапфо, ни братьев её, а слова звучат, обращенные к каждому, кто слышит...
И ведь читаются стихи. Тяжеловесность старинных форм и усложненные обороты речи лишь придают им особенное очарование, как знак принадлежности к величественной старинной культуре.
Тиань, 3 января 2019 г. 18:45
Сапфо взывает к богине Афродите с мольбой об успокоении сердца и вспоминает, как раньше богиня являлась на ее зов. Она спускалась с небес на червонной колеснице, запряженной голубями — невыносимо прекрасная и беспощадная, и грозила отомстить обидчику своей подопечной, ниспослав ему безответную любовь. Ослепительно красивый, возвышенный и жестокий образ...
Древние строки завораживают, как будто сама Афродита смотрит на нас сквозь века.
Роберт Силверберг «Абсолютно невозможно»
Тиань, 2 января 2019 г. 20:14
Когда прочитанное не понравилось, отзыв пишется сам собой, и размера экрана для него мало. А если понравилось, как правило, сказать особо нечего. Просто хорошо, и всё. Здесь как раз такой случай.,
Герой — из серии обезьяна с гранатой. На первый взгляд, он только себе и навредил.
Но, как всегда в произведениях хронотематики, мозг зависает — что же на Луне творится на самом деле? Сколько там насельников — двое или постоянно увеличивающееся множество? Ответ ускользает. Простой на первый взгляд рассказ перестает быть таковым, и в этом его изюминка. Там, где играются со временем, всё просто не бывает.
Бетти Смит «Дерево растёт в Бруклине»
Тиань, 24 декабря 2018 г. 20:54
Дерево действительно есть. Оно растет во дворе многоквартирного дома, где проживает бруклинская беднота. Никто не ухаживаал за деревом, его спиливали, сжигали, но новый живой побег всё равно пробивался и тянулся вверх, преодолевая или огибая препятствия. У городского дерева очень крепкая корневая система,.
Юная героиня книги Фрэнси Нолан подобна этому дереву. Она родилась в бедности, рано лишилась отца, который и при жизни не был опорой семьи, вынуждена была оставить школу и начать работать в четырнадцать лет, чтобы помогать матери кормить двух младших ребят. Но упорно тянулась вверх – к лучшей жизни, к знаниям. По женской линии семьи девочка тоже имела очень крепкие корни. Ее бабушка Мария Ромли – эмигрантка из Ирландии, не умела читать и писать. Родившаяся в Америке мама смогла закончить шесть классов муниципальной школы, и бабушка считала чудом и огромным достижением семьи, что внуки ее родились от грамотных родителей. Упорно и последовательно она внушала своим дочерям и внукам мысль о ценности образования, хотя и не могла сформулировать ее так четко, как ее младшая дочь Кэти – мать Фрэнси. Мечту о лучшей жизни для детей эти увидительные женщины связывали не с богатством, а именно с образованием, с развитием внутренней культуры человека, его духовного начала.
Каждый герой книги выписан мастерски, даже эпизодическим персонажам придана индивидуальность, собственная манера речи, собственное виденье мира, которое приоткрывается хотя бы немного. Поэтому повествование получилось необыкновенно живым. Мы видим Бруклин в первые десятилетия двадцатого века, быт небогатых семей, их борьбу за выживание, когда на счету оказывается каждый пенни, люди недоедают, балансируют на грани нищеты в тяжелые времена, но живут, рожают и растят прекрасных детишек, радуются хорошим моментам в жизни, любят, страдают, анализируют настоящее и размышляют о будущем.
Женщины семьи Ромли (бабушка, мать и две тетки Фрэнси) — это что-то особенное. Именно на таких женщинах мир держится. От них юная Фрэнси переняла пытливый ум, склонность к размышлениям и силу духа.. Когда Мария Ромли ушла из жизни на восемьдесят шестом году, зять ее, в семье которого она жила последние свои годы, сказал: «Я буду скучать по ней. Это была великая леди».
Мария Ромли умела понимать людей и принимать их недостатки, жить сегодня, но и думать о будущем. Неграмотная крестьянка, она научила дочерей жить осмысленно, выделять действительно важное, ценить мелочи, любить своих близких, никогда не сдаваться и быть счастливыми, несмотря ни на что. Последнее качество — самое удивительное в этих женщинах. Соприкасаясь с их судьбами, физически ощущаешь прикосновение их внутренней силы и жажды жизни, радости от нее.
Замечательная книга. Читаешь и переносишься в маленький кусочек Америки первых десятилетий двадцатого века, ускользающий мир накануне больших перемен.
Кристин Ханна «С жизнью наедине»
Тиань, 24 декабря 2018 г. 20:46
Эпиграфом к этой книге можно поставить диалог из старого советского фильма «Вам и не снилось».:
- Долгом человека только вяжут. — Но ведь должно быть что-то, побуждающее человека. ухаживать за больными, кормить стариков, беречь детей? — Только любовь вправе побуждать
Вот только как разделить любовь и долг? Как разделить ненависть и жалость, желание защитить близкого человека и осуждение его поступков? В жизни ничто ни от чего невозможно оторвать без боли, ненависть не исключает любви, выбор между двумя любимыми требует пожертвовать интересами одного ради другого. Всё это предстоит узнать героине романа Лени Олбрайт, которая появляется на первых страницах тринадцатилетней девочкой и проходит сложный путь взросления.
Роман охватывает двенадцать лет из жизни героини – от тринадцати до двадцати пяти, и совсем коротко остальную жизнь. Эти двенадцать лет вместили самые главные моменты выбора, в которых проявился характер героини. Как мне кажется, именно проявился, а не сформировался, потому что ответственной и сильной девочка уже пришла в этот мир. Будь она другой изначально, жизнь с такими родителями ее бы сломала.
Поствоенный травматический синдром у отца, неконтролируемые вспышки ярости, семейное насилие, слепая любовь матери к этому мужчине, прощающая всё. И в дополнение суровый быт Аляски, где требуется быть сильным, чтобы просто жить: полярные ночи, уединенный домик, натуральное хозяйство — ешь и согреваешься тем, что добыл и заготовил на зиму сам. Так жили герои Джека Лондона, роман которого подарил Лени отец незадолго до переезда на Аляску. Так научились жить женщина и девочка из Сиэтла, Аляска стала для них домом. И в этом доме невозможно спрятаться от проблем — негде спрятаться, не на кого рассчитывать, кроме себя и другого человека.
Как мне показалось, именно в этом главная притягательность Аляски. Она раскрывает потенциал человека, показывает, чего он стоит. В окрестностях Канека собрались очень разные люди – богатое семейство Уокеров, второе и третье поколение поселенцев, негритянка Марджи-шире-баржи, в прошлом прокурор в Нью-Йорке, семейство Харлапнов, с одним из которых отец Лени воевал во Вьетнаме, невидимые отшельники, спрятавшие свои жилища в тайге. Но когда случается беда, все соседи приходят на помощь друг другу. По другому здесь нельзя. Зимняя Аляска – отрезанная от большой земли территория, куда не вызовешь ни полицию, ни спасательную службу. И люди справляются.
Как сказала Марджи, на Аляске каждый живет так, как считает нужным, и дает так же жить другим. Территория свободы. Видимо, поэтому и не отпустила Аляска Лени, даже когда рухнула вся жизнь, когда было совершено преступление, потеряна любовь. Человек стремится туда, где может быть счастлив.
Мать Лени называла их жизнь на Аляске приключением и до последней минуты вспоминала о ней с теплотой. Для Лени же Аляска стала отправной точкой путешествия, того самого, которое есть возвращение, по Урсуле ле Гуин.
Прекрасная, подчас мучительная книга о взрослении и возвращении домой, об ответственности и любви, такой, , что не проходит и не тускнеет со временем. При этом речь идет не только о мужчинах и женщинах, но о родителях и детях, о друзьях и о том единственном месте на планете, которое стало родным.
Лоррен Фуше «Между небом и тобой»
Тиань, 24 декабря 2018 г. 20:30
Удивительно светлая книга, наполненная ощущением полноты жизни. И это при том, что начинается всё с трагедии: умерла Лу – главная героиня истории: любимая жена, мать, бабушка. Ей было пятьдесят шесть. Неподходящий возраст для смерти и неподходящий человек. Она так нужна всем, но приходится учиться быть без нее. И они учатся: муж, взрослые дети, маленькие внучки.
Лу оставила очень странное завещание: письмо в запечатанной бутылке, которую ее муж Жо (сокращенное от Жозеф) может вскрыть в тот день, когда скажет нотариусу, что их дети Сириан и Сара счастливы, а еще обвинила его в предательстве. Странность, шутка, сумасшествие – можно назвать это как угодно, но такое завещание помогает потерявшему самое дорогое в жизни человеку не впасть в отчаяние и выжить. Лу хорошо знала своего мужа: прежде, чем сказать, что дети счастливы, он задумается, а точно ли это так. Он не привык врать своей любимой.
Жизнь так сложилась, что Жо мало знал своих детей: пока были маленькими, работал, потом они выросли и жили уже отдельно. С детьми была мама, а он только с женой. Теперь же ему пришлось вникнуть в жизнь сына и дочки, понять, чем они живут, к чему стремятся, и даже немного подтолкнуть в нужном направлении, потихоньку, незаметно. А прежде чем подтолкнуть, понять, в каком-же направлении следует подталкивать, где оно – счастье.
На протяжении многих лет Лу была связующим звеном семьи. Когда ее не стало, семья практически распалась. Возложенная ею на Жо миссия не позволила родным людям разойтись окончательно: Они столкнулись, уже готовые возненавидеть, но письмо ожидало в запечатанной бутылке, Жо старался выполнить последнюю волю жены, и постепенно отец и дети смогли увидеть друг друга настоящими, что-то простили, что-то проговорили вслух, приняли решения по тем вопросам, которые оставались нерешенными долгие годы. На это ушло время: Лу похоронили 31 октября, и только 11 августа следующего года Жо смог сказать – да, наши дети счастливы.
Герои романа просто очаровывают: каждый выписан ярко, у каждого нелегкая судьба. Сириан разрывается между двумя женщинами, матерями его дочек-погодок. Сара — инвалид без надежд на выздоровление. «У тебя есть будущее», — сказала она отцу,, — «А у меня только настоящее». Две маленькие девочки – Помм и Шарлотта – неосознанно борются за внимание отца, ему же дороги обе дочки, но, как в свое время и Жо, он не умеет это выразить и слишком много работает. Казалось бы, какое тут может быть счастье. И всё-таки оно случилось. Когда Жо сбил сургуч с бутылки Лу, он имел на это право.
При простоте сюжетной фабулы роман очень эмоционален, и обладает удивительной атмосферой. Музыка и море сопровождают героев всю жизнь. А еще кино, разные маленькие воспоминания и самая капелька мистики, не образующей сюжет, но лишь подчеркивающей главную мысль Автора – мы все уходим, но память и любовь близких людей друг к другу остаются с ними всегда и везде.
Пожалуй, это одна из самых трогательных книг, которые мне посчастливилось прочитать.
Виктория Фокс «Тайна старого фонтана»
Тиань, 24 декабря 2018 г. 19:52
На основе данного романа можно снять прекрасный фильм. Истории двух женщин, одна из которых переживает закат жизни, другая – расцвет. Они встретились случайно, испытали момент жгучего любопытства к чужой тайне и в результате дали друг другу то, что каждой из них было необходимо сейчас – силы шагнуть в будущее. Пусть у одной этого будущего крохи, а у другой – целая жизнь, шаг этот был важен для каждой.
История Вивьен Локхарт – старшей из героинь – начинается как осуществление американской мечты, да и не только американской, наверное. После тяжкого детства и полной унижений юности она обретает славу, затем любовь прекрасного принца, семью, положение в обществе. Ее избранник – аристократ с длинной чередой предков и фамильным замком в Италии. Вот только оказывается, что стены замка хранят не только память поколений, но и вполне современные скелеты в шкафах, притаившееся злодейство, ненависть и предательство. Судьба Вивьен трагична, но и прекрасна в возвышенном апофеозе любви и застывшего во времени страдания.
История Люси Уитэккер только начинается. Начало не самое лучшее – роман не с тем мужчиной, разрушение его семьи, столкновение с подлостью человеческой. Но у Люси есть то, чего не было у Вивьен: изначальная семья – та, что из детства. Оказавшись в крайне некрасивой житейской ситуации, девушка страшилась их осуждения. Но отец и сестры ни на минуту не усомнились в ее порядочности, были на стороне любимой дочери и сестры.
По воле случая Люси увидела краешек тайны, окружающей Вивьен, и захотела разгадать ее. Сама Вивьен тоже этого хотела. Она устала от одиночества, от стазиса страдания, в который впала тридцать лет назад, лишившись всего самого дорогого в жизни.
Тайны замка Барбаросса раскрываются постепенно. Поначалу в повествовании присутствует налет мистики: шаги на чердаке, призрачная фигура у старого фонтана, хозяйка-затворница, которую никто не видит, двери, которые запрещено открывать, намеки на сходство Люси с одним из персонажей старой трагедии., Со временем все страхи получают рациональное объяснение – злодейство имеет земные корни, и свою предисторию. Сравнивая судьбы членов семейства Моретти – владельцев замка Барбаросса, в семью которых вошла Вивьен, — мы снова видим, как велико влияние детских впечатлений на судьбу человека. Недолюбленность, беззащитность – и эстафетная палочка злодейства уходит в будущее, к следующему поколению.
Открывшаяся Люси судьба Вивьен достойна античной трагедии. Она замерла в своем страдании, как пушкинская дева над разбитым кувшином, на века. Тридцать лет – значительный срок. Вивьен и Джио (ее супруг) любили друг друга. Но не смогли продолжать жить ни вместе, ни порознь. Признаюсь, мне это казалось неправильным Им пришлось пережить страшные вещи, но у них было время начать всё сначала, сохранив память об утратах и свою любовь. Дочитав же роман, я поняла, что эту пару так и надо было показать. Природа злодейства, с которым они столкнулись, до конца неясна. И именно такой поворот сюжета полностью стирает его с лица земли. Остается только воспоминание о прекрасной любви длиною в жизнь, которую Вивьен и Джио провели порознь.
Красивый, эффектный роман с готическими нотками. Надеюсь, фильм по нему когда-нибудь снимут..
Тиань, 24 декабря 2018 г. 18:38
Роман-шкатулка, вобравший в себя все жанры и отбросивший границы любого из них. Ближайшее будущее: наш мир, в котором открыт феномен псинома – аналог генома, только в области психики, некая комбинация личных пристрастий, мотивирующих любые действия в подсознательном стремлении к наслаждению. Новое открытие дает возможность понять, предсказать и отчасти направить действия любого человека, даже маньяка, что предопределяет его государственную секретность и использование в полицейской оперативной работе. Главная героиня Диана Бланко – тайный полицейский агент, «наживка», подготовленная для охоты на маньяков. Маньяков два – Наблюдатель и Отравитель. Идет охота.
Завязка сразу погружает в атмосферу нуара: ночные улицы, порочные красавицы, жаждущие развлечений завсегдатаи городской ночи, среди которых надо найти тех, чье развлечение – убийство. Атмосфера эта сначала отталкивает слишком реалистичной прорисовкой деталей, нуар не должен быть слишком четким, затем наступает момент разрушения ассоциации – поисковые мероприятия проводит тайное подразделение государственной службы, что с нуаром несовместимо. Сюжет уходит в крутой триллер, где много страха, крови, жестокости.
При этом постоянно происходит смена подозреваемых – вот, кажется, преступник установлен точно, но акцент переносится на некую деталь, и уже сложившая картина событий резко изменяется, не теряя при этом цельности. Ничто не появляется извне в дополнение, всё заранее было в мизансценах эпизодов, изменился только ракурс наблюдателя, участника, аналитика. Заявленный в начале эпиграф из Шекспира последовательно иллюстрируется на протяжении всей книги – театр, актеры, маски, декорации, при том, что в сюжете, театральные постановки присутствуют только в виде тренировок полицейских агентов. Сочетание изначальной заданности и постоянной смены ракурсов держит в напряжении до самого финала.
Финал оказывается неожиданным. Но не производит впечатление так называемой «Ударной» концовки. Предшествующее финальному повороту сюжета пространное отступление на литературно-психологические и даже философские темы мягко подводит к принятию выбора героини. Она изначально соответствовала своей роли и в завершающем эпизоде из нее не вышла. Другой финал разрушил бы цельность образа. Мир – театр довольно жестокий, но другой сцены просто нет.
Литературные отступления играют особенную роль в этом романе. Как детективное действие развивается вовлечением в круг подозреваемых всё новых и новых персонажей, и каждое новое подозрение изменяет оценку событий, так финальный литературный экскурс заставляет заново осмыслить значение теории псинома в контексте множества событий, мыслей, чувств, описанных в этом романе и не только в нем.
Шекспир как одно из оснований романа заявлен открыто и сразу: в его пьесах психолог Виктор Женс увидел ключи к проявлениям псинома, позволяющие управлять поведением человека, на этих пьесах обучаются полицейские «наживки», в маленьком послесловии автор говорит, что каждая глава книги посвящена одной из пьес Шекспира. Отслеживать неявные параллели сюжетных линий и образов, или масок на протяжении всего чтения очень интересно. Но это только отдельные пьесы, или даже фрагменты пьес. В финальном отступлении же появляется план общего: итоги всего творчества и жизни Шекспира, аллюзии в Филиппу Дику через «Крик» Эдварда Мунка, неявная аллюзия к «Пикнику на обочине» через афористичные суждения о наслаждении и счастье и к русскому Серебряному веку с его символизмом и «Обманите меня…» Максимилиана Волошина.
Не прибегая к категориям философии и религии, Автор показал суть псинома как квинтэссенции чистого наслаждения — буферной зоны между телом и душой. Человек изо всех сил стремится к нему сквозь мясорубку своей и чужой боли. А за буфером тоже что-то есть, как Золотой шар, охраняемый мясорубкой…
Начиная читать эту книгу, почти сразу обретаешь вполне конкретные ожидания, получаешь же нечно несоизмеримо большее — блуждания по чердакам подсознания в поисках души.
Жюль Верн «Вокруг света за 80 дней»
Тиань, 23 декабря 2018 г. 21:57
Читала с восторгом. Отчасти по контрасту с прочитанным перед ужастиком, отчасти вспоминая впечатления от фильма и мультика.
Книга очень хороша. Герои как будто сошли со страниц английского романа: флегматичный уравновешенный джентльмен, совершивший кругосветное путешествие, не глядя по сторонам. Галопом по Европе, а также по Азии и Востоку. Вместо господина на мир смотрел слуга — француз, любознательный и деятельный, часто ставивший под угрозу сроки путешествия, но в конечном итоге устроивший выигрыш и счастье господина.
Книга совсем не похожа ни на фильм, ни на мультик. Фильм динамичен, мультик афористичен, книга же дает образец изумительно ярких, запоминающихся характеров.
Тиань, 23 декабря 2018 г. 21:21
Довольно мерзкая история с множеством тошнотворных подробностей и безнадежным финалом.
Группа подростков подвергается нападению семейного клана маньяков-садистов. Выживает единственная девушка. За гибель ребят пытаются отомстить брат одного из них и его товарищ — ветераны войны в Ираке. Герои книги производят жуткое впечатление, все, даже условно положительные. По прочтении остается ощущение, что нормальной жизни и нормальных отношений между людьми уже совсем не осталось — есть только безумные фанатики, дремучие запуганные люди вокруг, неустроенность, грязь, разрушения, невозможность ни для кого как-то переменить свою судьбу к лучшему. Все живут в какой-то чернушной зоне, а мира вокруг совсем нет, или обитателям зоны невозможно к нему прорваться. И всё это в американской провинции двадцатого века, практически наши дни.
Когда сюжет вступил в стадию экспедиции возмездия, мне показалось, что вот сейчас начнется жесткий боевик, ветераны проявят себя и очистят маленький кусочек мира от налипшей к нему скверны, попутно заврачевав хотя бы некоторые из своих душевных ран. Но нет. получился лишь еще один виток всё той же чернушной безнадеги.
Разочарована безмерно. Настойчиво вспоминается цитата из старого фильма: «Грязь лучше смывать из шланга». Итоговое впечатление от книги именно такое: хочется струей свежей воды вынести из памяти всю эту больную литературную фантазию.
Альетт де Бодар «The Tea Master and the Detective»
Тиань, 21 декабря 2018 г. 23:14
Мои впечатления от повести точнее всего передает картина художника-кубиста из фильма «Приключения принца Флоризеля». Художник создавал портрет, а я вижу хаотичное скопление каких-то фигур.
Фигура № 1. Орбитальные станции, внешний корпус которых вручную очищают женщины-уборщицы. Это сколько уборщиц нужно на одну орбитальную станцию? И почему ее чистят вручную, а не дистанционно управляемым механизмом, например?
Фигура № 2. Женщина, несущая своего ребенка, чтобы поместить его в центр космического корабля, дабы одушевить механизм и сделать его основателем рода. Что за толк в таком симбиозе от ребенка? Он по определению ограничен в опыте и не до конца развит интеллектуально. Такому кораблю не то что род доверить, от него бежать быстро-быстро нужно, как от обезьяны с гранатой.
Фигура № 3. Космический корабль с депрессией, неврастенией и проблемами общения. Зачем нужны такие ненадежные симбионты? Идея космического корабля как основателя и хранителя семьи меня как-то не впечатлила, тем более, что от Дочери Теней ее экипаж (который она как бы хранить и направлять призвана) с легкостью утаивали важную полетную информацию. С какой стороны не посмотри, обычный космический корабль надежнее.
Из обозначенных фигур мир не складывается. Автор сильно перемудрил с фантастичностью. Понимаю, что это далекое будущее. Но ведь будущее-то наше, людей Земли. А с людьми мир совсем не коррелирует, он неудобен для человека, неудобен до полной чужеродности. Его не удается представить и в него не получается поверить. В результате персонажи и сюжет зависают в пустоте.
В принципе с детективом всё понятно. Пропала девушка. Предполагается убийство. Ведется розыск, затем следствие. И подозрения на определенных лиц падают более-менее мотивированно. Но вокруг героев пустота, их жизнь не представима, и смерть не вызывает сочувствия, а преступление — протеста. Бывают картонные герои, а здесь — картонный мир. Всё-таки с фантастичностью нужно быть осторожнее. Когда она берется непонятно откуда, это не очень хорошо для литературного произведения.
ИМХО, разумеется. На адекватность оценки ни в какой мере не претендую.
Сергей Лукьяненко «Почти весна»
Тиань, 21 декабря 2018 г. 18:31
Лукьяненко исследует ту же тему, что Азимов в «Конце Вечноти» — точечные изменения в прошлом с целью подогнать будущее под желания некоторых конкретных лиц. Но если у Азимова вопросом занимается целая тайная организация, участники которой проходят строгий отбор и обучение, декларируется некая цель безопасного будущего для всего человечества, то у Лукьяненко всё просто: умыкнули аппарат в секретном институте и посредством манипуляций с прошлым личную жизнь устраивают. Получается почти анекдот, но совсем не смешной.
Умыкнувший аппарат инженер секретного института хотел изменить прошлое, чтобы его ребенок рос вместе с ним, не проверил все линии изменения вероятности и в результате ребенок просто не родился. Его молодой напарник хотел избавить любимую девушку от генетической аномалии, препятствующей деторождению, дабы создать полноценную семью и быть счастливым, и даже частично цели своей достиг — девушку излечил, вот только это была уже не та девушка, которую он любил.
Оба героя получили урок. Вмешиваясь в прошлое, невозможно отследить все изменения линий вероятности. Результат настолько непредсказуем, что лучше туда и не лезть, разве что уж ситуация в настоящем складывается так, что либо прошлое менять, либо всем вместе медным тазом накрыться.
Безумно понравился эпизод с мороженым. Она любила шоколадное мороженое, не могла иметь здоровых детей от него, но он ее любил. Она стала любить апельсиновое мороженое, могла иметь здоровых детей, но он уже не любил. Быть может, потому что помнил ее прежнюю. Меняя мир из прошлого, надо и самого себя менять вместе со всеми. Чтобы шоколадное мороженое исчезло из памяти. Тогда есть шанс, но уже не у тебя настоящего, а у другого...
Хронопарадоксы завораживают, ибо высокие философские абстракции внезапно проявляются на уровне быта, и разум человеческий зависает, как старый компьютер, не в силах обработать свалившийся на него информационный поток.
Тиань, 23 октября 2018 г. 20:22
История-кольцо, только без хронопетли. Жил себе герой, искусством пытался интересоваться, с девушкой встречался. Но вот возник вопрос, хочет ли он измениться. И герой захотел. Может, он и не верил, даже наверняка не верил, но согласился и шагнул за черту, не побоялся потерять то, что имеет.
Получилась занятная композиция — перешел черту, изменился, в настоящем. А в прошлом до черты увидел будущее за нею. Самого себя увидел и не узнал. Но увидел в момент, когда увиденного еще не было... Такое трудно уложить в голове. Зато становится понятным, почему встреча двойника не к добру и в прошлом нельзя встречаться самим собой. С миром-то ничего не случится — какое дело миру до одного человека — а вот человек так и будет ходить по кругу и пересекать одну ту же зеленую черту. Бедная Марина...
Этот рассказ по тональности отличается от того, что я ранее читала у автора. В нем нет светлой умиротворенности и надежды. Он будоражит ум, а не чувства.
Тиань, 23 октября 2018 г. 19:54
Про «попаданцев» нынче не пишет только ленивый. Тема эта традиционно считается игровой. А Грег Иган сумел раскрыть ее с неожиданной стороны — в контексте проблем несанкционированной миграции. И получилась жесткая социальная фантастика.
Прошлое, будущее, параллельные миры. Всё это безумно интересно и немного сказочно. Но даже в фантастическом мире нельзя решить проблему бегством на чужбину, где тебя никто не ждет. А вот теряют фантастические мигранты гораздо больше, чем наши современные — в свою страну можно вернуться, в свой мир найти дорогу вряд ли получится, особенно если задействовано еще и время.
Рассказ написан очень просто, акцент делается не на фантастический элемент с перемещениями, а на жизнь героя до и после. Реальность почти полностью вытесняет фантастическое из восприятия, тем более, что сам герой ничего фантастического в своей истории не видит. В его поселении миграция в никуда является такой же привычной частью жизни,как война и уклонение от мобилизации. Никакой сказки, ничего таинственного. Лишь человек, который пытается убежать от непонятной ему войны в непонятное ему место, где должно быть лучше, безопаснее. А на самом деле теряет мир, в котором родился, и ничего не обретает взамен.
Олег Авраменко «Звёздная дорога»
Тиань, 22 октября 2018 г. 22:26
Второй роман цикла показался мне более интересным, чем первый. Хотя и первый прочитала с удовольствием. Между событиями первой и второй книги прошло лет 25-30. Главными действующими лицами являются дети и племянники героев первого романа. Старшее поколение тоже появляется по ходу действия. Как и положено для фэнтези такого рода, герои всех возрастов одинаково молоды телесно и душевно и плодовиты.
Новые дети обнаруживаются неожиданно и повсеместно, как в мексиканских сериалах. Причем подано всё \то весьма занимательно, с юмором и выдумкой. Кто чей ребенок/родитель, становится понятным не сразу. А когда выясняется, весьма существенно влияет на сюжет. Взаимоотношения между родственниками в больших семьях непросты, а тут еще и магия свою лепту привносит.
Главная тема романа — противостояние технической и магической цивилизаций. Противостояние смертельное, поскольку одна из сторон готова уничтожить другую, опасаясь, что эта первая уничтожит либо ее (противостоящую сторону то есть), либо всю вселенную разом. А жить хочется. И здравое зерно в опасении геноцида есть. Бессмертие — это такая штука, которую мало кто готов простить сопернику.
Параллели с «Хрониками Амбера» в этом романе несколько уменьшились, зато проявили себя мотивы лукьяненских «Дозоров...». Как у Лукьяненко Темные и Светлые пусты по сравнению с обычными людьми и тянут из них энергию, так и маги Авраменко биологически отторгаются организмом обычного человека. Типа они не лучше, только бессмертные и природой управляют силой воли, а так совсем не лучше. Такая чашка чая с мятой и чабрецом для короткоживущего и немагичного читателя.)
Наука и магия противопоставлены по принципу науки и религии нашего мира. На первый взгляд — антогонисты. А приглядишься получше, и все противоречия оказываются мнимыми. Основа мира едина, различны лишь методы воздействия на силы природы Причем те, кто может работать с миром напрямую, без технического инструментария, малочисленны, то есть аномальны для мироздания, хотя и понимают его законы, как никто другой.
Несмотря на множество параллелей с другими литературными источниками, роман вовсе не воспринимается вторичным. В нем дано интересное приключение, с неожиданными, оригинальными поворотами сюжета, живые и симпатичные герои, среди которых приятно находиться, большой, сложный, многомерный мир, включающий бесконечное (или, может быть, всё-таки конечное) множество миров, причудливо пересекающихся.
Почти у каждого героя есть дело, которым он увлечен. Поэтому молодость столетних магов не кажется искусственной. Им интересно жить. И это здорово.
В-общем, книга мне очень понравилась. Можно сколько угодно кидаться помидорами в создателей развлекательного фэнтези, но качественно написанный приключенческий фэнтезийный роман способен доставить не меньше удовольствия, чем проверенные временем произведениях классиков о мушкетерах и рыцарях.
Автору большое спасибо! Миры, в которых хорошо, такая редкость.
Дж. Г. Баллард «Тринадцать на пути к Альфа Центавра»
Тиань, 22 октября 2018 г. 20:27
История о странном научном эксперименте, который выявил не совсем то, ради чего задумывался, но, быть может, более важное.
Мы видим отношение наблюдателей к испытуемым, беспомощность благого порыва одиночки, ответную реакцию тех, кто на лабораторном столе, и в конечном счете, бессмысленность самого эксперимента. Эксперимент имеет смысл только в коротком временном пределе. На больших отрезках времени потребности исследователя успевают измениться задолго до завершения намеченной программы. Да и полноценное моделирование условия оказывается невозможным.
Если когда-нибудь человечеству шагнет в дальний космос, это будет слепой рывок в неизвестность.
Рассказ произвел скорее неприятное впечатление. Всё в нем правильно показано. Но разве нужно было жертвовать жизнью стольких людей, чтобы убедиться в очевидном? Исход программы настолько предсказуем, что непонятно, зачем ее начинали.
Тиань, 30 сентября 2018 г. 20:43
Весьма объемная книга, и мир в ней тоже объемный: много героев, много населенных планет, много разумных гуманоидов, негуманоидов и человекоподобных машин. Планы личные и политические сплетаются в разветвленный плотный сюжет. А вот ответить на вопрос, о чем эта книга, я затрудняюсь. На первый взгляд, центральная линия заключается в поиске смотрителем Фассином Тааком инопланетной книги «Алгебраист». Во всяком случае, именно эта сюжетная линия раскрывает тему, которая была наиболее интересна для меня — из тютчевского «Silentium!».
«Другому как понять тебя? Поймет ли он, чем ты живешь?»
Герои романа настолько разные по условиям жизни и физическим параметрам, что понять друг друга им невероятно сложно. Но некоторые из них пытаются. Среди людей создана целая социальная группа, специализирующаяся на исследовательских контактах с наиболее загадочным и не похожим на людей инопланетным видом — насельниками. Люди пытаются осмыслить чуждую культуру. К чему стремятся насельники, сказать сложно. Они непохожие и необычные, но, во всяком случае, не враждебные — на контакт идут, некоторыми знаниями иногда делятся, помогают опять же иногда. Складываются отношения на уровне отдельных личностей, тоже не до конца понятные ввиду неясности мотиваций инопланетного разума. И это дает надежду, что война всех против всех не завершиться всеобщей катастрофой.
Люди и насельники существуют в разных скоростных потоках времени. Игорь Росоховатский считал, что «в конце концов побеждает тот, чье время течет быстрее». У Бэнкса этого не видно. В его мире у медленно живущих больше шансов на победу. Во всяком случае, они смогли сохраниться на протяжении огромных временных интервалов и освоить огромные пространства. Суетливые агрессивные люди и прочие гуманоиды рядом с ними кажутся довольно бестолковыми. Но почему-то интересуются насельники короткоживущими существами, переговоры ведут, крохи знаний открываю, на индивидуальном уровне, но предполагая возможность распространения дальше.
Насельки вообще ведут себя странно. Иного уровня организации, кроме индивидуального, у них не просматривается. Каждый действует только лично от себя, и при этом сообщество как-то существует, сохраняет себя, обеспечивает безопасность. Людям переданы крупицы знаний весьма специфического свойства. Воспользоваться ими практически возможности нет. Зато они указывают место, где находится то, что такую возможность даст. И место это на планете насельников. Это выглядит как провокация войны со стороны отдельных субъектов. В то же время война уже идет, и в ходе ее неорганизованные безалаберные насельники неожиданно демонстрируют высокие технологические возможности. В этой связи то, что казалось провокацией войны, становится еще одним шагом к установлению взаимопонимания. Короткоживущим дан мотив, более действенный, чем интересы чисто научного плана.
Ну и главная проблема контакта с иным разумом обозначена четко, и для героев, и для читателей — не верь глазам своим, человек, и не пытайся объяснять поступки носителей иного разума с позиций человеческой мотивации. То, что с позиций человеческой логики кажется слабостью, может и не быть таковой. То, что человек воспринимает как великую ценность и благо, может совершенно иначе оцениваться теми, кто не являются людьми.
В рамках одной планеты люди привыкли действовать с позиций силы. В космосе так не получится. Наверное, именно это пытались донести до короткоживущих юных цивилизаций мудрые древние, позволяя проникнуть в тайну Алгебраиста. А может, им было просто любопытно, что предпримут шустренькие соседи по галактике, если дать им еще и такую игрушку.
В романе не звучит голос автора. Никто не помогает читателю понять иной разум лучше и глубже, чем герои. Мы следуем с ними одним путем. Наверное, в этом главное достоинство книги.
Роман мне очень понравился. Автор создал огромный мир, в котором ничто не однозначно и не объяснено до конца, как в реальной жизни.
Тиань, 30 сентября 2018 г. 17:42
Удивительно яркий рассказ с неоднозначным финалом.
Описание летнего утра завораживает. Пробуждение дня описано так красочно и тонко, что ничуть не удивляет желание героя поехать за город — кому угодно захотелось бы на природу, когда выходной и мир такой живой и расцветающий. Не удивляет и мимолетность интереса к симпатичной девушке — не в ней сейчас дело, сейчас герой переживает нечто особенное, ему принадлежит это утро и все замечательные места, которые он успеет посетить. Спонтанное путешествие получилось чудным.
А финал, с одной стороны, разочаровал. Как будто сказку на дымный паровоз загрузили. С другой же, такие возможности открываются... Но всё равно утра жаль. Его принесли в жертву будущим эмпатоскопам.
Александр Беляев «Человек-амфибия»
Тиань, 8 сентября 2018 г. 00:42
Так сложилось, что в этот раз я впервые прочитала «Человека-амфибию» сразу после просмотра старого советского фильма с Анастасией Вертинской. Фильма совершенно замечательного, лайт-версии беляевской истории с акцентом на любовную линию. И впервые задумалась о том, что книга-то совсем не о любви и не о человеке-амфибии, отличном от всех других людей и одиноком ввиду своей уникальности. Книга просто о человеке, о его полной беззащитности во всех аспектах жизни.
В романе поднимаются три темы: человек в обществе, человек и наука, наука и общество. Сопредельное существование этих трех явлений раскрывается в сюжете романа с разных сторон. Причем, как мне кажется, здесь человек не синонимичен личности, речь в романе идет именно о физическом сосуществовании трех явлений, личностный, духовный план имеет меньшее значение.
Жизнь Ихтиандра начинается столкновением с наукой. В итоге получается человек-амфибия. Доктор Сальватор гениален и аморален. Ребенок оторван от семьи, подвергнут хирургическим трансформациям, а разрешения ни у мальчика, ни у отца его никто и не спросил. Этот аспект в романе прописан очень жестко. Со слов доктора Сальватора мы знаем, что он долго искал способ пересадки жабр человеку, провел десятки экспериментов на животных. И всё это время индейский мальчик находился у него, живой, возможно, здоровый ребенок, о судьбе которого никто не знал.
Взросление Ихтиандра сопровождается столкновением с социумом — другими людьми. И здесь тоже всё очень грустно. Для людей простых он — морской льявол, его боятся. Для людей более развитых интеллектуально, как тот же Педро Зурита, Ихтиандр становится финансовым инструментом для достижения богатства. Защититься от этого нет никакой возможности, можно только дистанцироваться.
Приближение к социуму создает условия для любовных отношений. И здесь с самого начала виден тупик. Преграда физического различия непреодолима. Близость к любимой девушке требует приближения к социуму, то есть сопряжено с необходимостью всё время скрываться, отражать нападения, убегать, прятаться. Кто не имеет защиты в социуме, не может рассчитывать на счастливый любовный союз, даже если любим своей избранницей.
Отказаться от любви для совсем молодого человека непросто. Ихтиандр медлит. И в итоге происходит его столкновение с властью и церковью. По власти всё понятно: аргентинская провинция, полицейский и судебный произвол, здесь и обычному более-менее социализированному человеку защититься бывает непросто. А вот с церковью отношения складываются страшно. Церковная власть желает уничтожить существо, свидетельствующее о возможности вмешательства человека в замысел божий. И снова защита только одна — бежать, скрыться, дистанцироваться.
Беляев нарисовал нам общество, совершенно не пригодное для жизни человека, не имеющего статуса и защиты.
На фоне невозможности для Ихтиандра вписаться в социум и кульминационных эпизодов в тюрьме мы наблюдаем принципиальный конфликт между доктором Сальватором и епископом де Гарсилассо, между наукой и церковью. До светской власти не сразу и доходит, в чем опасность такого существа, как Ихтиандр. Церковник же видит суть. Наука вторглась в замысел творца всего сущего, результат этого вторжения вполне жизнеспособен и обладает возможностями, превосходящими человеческие в некоторой части.
Что особенно интересно, наука и церковь, конфликтуя между собой, к Ихтиандру относятся совершенно одинаково. Доктор Сальватор в свое время единолично определил его судьбу, лишил парня обычной человеческой жизни из научного любопытства. Епископ де Гарсилассо делает ровно то же самое — хочет отнять даже ту жизнь, которая есть, чтобы в обществе не возникло сомнений в правильности религиозных постулатов. И для доктора, и для епископа человек — всего лишь объект эксперимента, пусть и различного по направленности. При этом доктор Сальватор, формально осуждаемый властью, не слишком переживает за свою судьбу, у него есть чем и как защититься.
Наука и церковь — две конфликтующие части социума, прекрасно интегрированы в него и владеют рычагами воздействия на светскую власть. Беззащитным оказывается только Ихтиандр — человек. У него ведь никакого другого статуса нет: он не гражданин, не сын, не брат, не сотрудник. Защищая Ихтиандра, доктор Сальватор защищает свое научное достижение, не более того.
Финал закономерен. Причем Беляев пощадил читателя. Он увел Ихтиандра в изолированную от социума среду с возможностью контактов с несколькими друзьями, с интересным полезным занятием, даже с некоторой перспективой самореализации в рамках научного сообщества. Альтернатива могла быть только одна — герой умирает. У Беляева Ихтиандр умереть не мог, конечно. Ведь роман призван показать торжество науки над корыстью, невежеством и мракобесием. И наука действительно восторжествовала. Вот только остается ряд вопросов. А не слишком ли много наука на себя взяла, лишив ребенка физического аспекта человечности? Допустима ли такая цена?
Когда доктор Сальватор произносит вдохновенный монолог о том, что он сумел расширить возможности человека, он ведь говорит неправду. Возможности Ихтиандра не расширены, они изменены. За возможность жить в море он платит невозможностью полноценно жить на земле. Он лишь ограниченно земноводный, как тридцать три богатыря из поэмы Пушкина, которым тяжек воздух земли, хотя они и могут выйти из моря и какое-то время им дышать.
Главное же, что наука в романе Беляева по отношению к человеку выступает такой же тиранической силой, как церковь, полицейская система и охотники от свободных предпринимателей. Не сумел защититься, не сумел дистанцироваться, и перестал быть тем, кем рожден.
Книга грустная, главный герой не может быть счастлив в мире людей обычных и не имеет другого мира, в котором были бы люди. Но при этом ощущения безнадежности не возникает. Ведь у Ихтиандра есть океан — огромный, знакомый, понятный ему. Он не заменит нормальную жизнь среди людей с любимой девушкой, но всё-таки это не так уж мало для пионера новой ветви человечества.
Книга замечательная. Из всего прочитанного у Беляева она кажется мне самой яркой и волнующей. И читать ее лучше после фильма. Чтобы не зацикливаться на любви и одиночестве, а увидеть главное — океан впереди.
Евгений Лукин «Великая депрессия»
Тиань, 7 сентября 2018 г. 20:45
В рассказе предпринята попытка показать ценность пессимистического отношения к жизни, которое служит своеобразной прививкой от депрессии. Когда случается пушистый зверек и все люди разом впадают в инициированную кем-то или чем-то депрессию, пессимисты сохраняют присутствие духа и оказывают помощь потерявшим себя согражданам. Почему так, автор объяснить нужным не счел.
Проникнуться идеей у меня не получилось. Как мне кажется, при искусственном насаждении депрессивного настроения ему будут подвержены все, и пессимисты тоже. Кто-то выброситься из окна, кто-то отпустить руль автомобиля, позволяя ему врезаться во встречную машину, кто-то проглотит всю домашнюю аптечку или повесится на собственных подтяжках, а кто-то сожмет зубы и попытается вести себя, как должно в его понимании. Тут в большей мере сыграет роль волевой фактор, а не настрой негативный или позитивный. Это как две лягушки в банке с молоком или люди в чумном городе: можно утонуть или сбить масло, предаться безумию или избрать путь сподвижника.
Почему сподвижниками вдруг оказались именно эти герои, я понять не смогла. Философские изыски, щедро рассыпанные по тексту, также не зацепили. Философия в этой вещи сама по себе, с характерами и сюжетом не увязана, и потому ничего не объясняет.
Серьезный Лукин мне не понравился. Иронические вещи у него глубже и реалистичнее. Здесь же по прочтении осталось впечатление, что автор стремился создать что-то «умное», философское, сложное, но старался специально и в результате получилась рассыпанная мозаика. Что-то брошено на лист, местами яркое, а в единый узор не складывается.
Тиань, 25 августа 2018 г. 21:14
В сюжетном плане «Махабхарата» представляет собой хронику царствования потомков древнего царя Бхараты, противостояния двух ветвей царского родв — Кауравов и Пандавов, — которое завершается эпической битвой при Курукшетре. События происходят примерно в четвертом тысячелетии до новой эры, за полтора тысячи лет до Троянской войны, описанной в «Илиаде».
Битва при Курукшестве — кульминационное и самое яркое событие эпоса. Это не просто военное сражение, а Рагнарек, за которым, затаив дыхание, следят не только люди, но и боги, демоны, звери, птицы — все обитатели Земли и Неба. Потому что не люди ведут битву, хоть убивают и гибнут именно они — Бог Солнца Сурья и бог Громовержец Индра двинули друг против друга свои земные воинства, подстрекая и поддерживая каждый своего ставленника. Происходит метафизический катаклизм, коренное преобразование мира.
Однако, данное событие занимает лишь небольшую часть объема произведения. Основная часть посвящена тому, как браться Пандавы и Кауравы дошли до жизни такой. Путь их был извилист и временами довольно странен. Поначалу они разделили царство, каждый получил свою часть, где и правил своим разумением. Но завистливый царь Дурьодхана из рода Кауравов в душе не мог примириться с соседством более удачливых и блестящих родственников. Ему хотелось получить всё. Зная непреодолимую страсть царя Юдхиштхиры к азартным играм, равно как и его неудачливость в оных, коварный Дурьодхана пригласил брата-соперника провести вечер за игрой, и Юдхиштхира проиграл свое царство. Речь о шулерстве не шла, просто Юдхиштхире противостоял более искусный игрок. Отдавать проигранное Юдхиштхира не захотел, и цари-братья двинули друг на друга войска.
Древние тексты часто повествуют о войнах. Самое интересное в них — не сама война и ее итоги, а детали, характеризующие время и мировоззрение людей. В «Махабхарате» много таких характерных деталей. Это было время героев. Каждый принц и воин поражают воображение своим могуществом, неустрашимостью, у некоторых, как у Арджуны — принца Пандавов — есть волшебное оружие или доспехи, подаренные богами, которые делают воина непобедимым. Огромные армии противостояли друг другу на Курукшестре, но исход битвы зависел от поединков нескольких конкретных бойцов.
Формирование армий и подготовка к сражению описаны изумительно. Решив воевать друг с другом, Кауравы и Пандавы начали вербовать союзников. Когда они обратились к Кришне — мудрейшему и уважаемому властителю одного из сопредельных царств, родственнику и другу обоих царских домов — он предложил Дурьодхане и Юдхиштхире выбрать одному войско царства Кришны, а другому — самого Кришну в советники. Каково?! Стать военным советником царя, который сражается против войска твоей страны, пусть и защищающего интересы другой державы. Ведь воины — подданные Кришны, среди них его родственники, друзья, приближенные. И он берется научать менее опытного царя, как половчее их убить. Мудрейший и достойнейший человек своего времени.
Перед сражением Юдхиштхира обходит полководцев своего противника и просит их: вы честно сражайтесь за царя Дурьодхану, но при этом желайте победы мне. И многие соглашаются. Когда могучий воин Кауравов Дрона, учитель и наставник братьев Пандавов в воинском искусстве, вступил в бой и стало ясно, что против такого бойца армия Пандавов не выстоит, Кришна посоветовал Юдхиштхире деморализовать Дрону ложной вестью о гибели сына. И царь Юдхиштхира, постенав немного о недостойности такого поступка и приняв меры к соблюдению формальной честности, воспользовался советом мудрейшего Кришны. Когда в поединке Дурьодханы и Бхимассены стало понятно, что непобедимый прежде принц Пандавов Бхимассена на этот раз не справится с противником, Кришна и Арджуна подтолкнули Бхимассену к нанесению запрещенного в бою такого рода удара, который стал смертельным для царя Кауравов.
Справедливые Пандавы (а именно так они позиционируются в противовес коварным Кауравам) изощрялись, как могли. Так воспринимается из века двадцать первого новой эры, а в сороковых веках до поступки героев эпоса воспринимались иначе, ведь о мудрости и благородстве Кришны, справедливости и уважении к закону Юдхиштхиры древний сказитель говорит без иронии. Для него они действительно такие.
Главное же, совершенно неважно, кто и как вел себя в этой Великой битве. Потому что исход ее был предрешен. Кто победит, решали боги, а не тактические таланты земных полководцев. Боги Сурья и Индра воззвали к Брахме — верховному божеству-Создателю — и он установил, что в решающем поединке Карны и Арджуны победить должен Арджуна. Победа Пандавов была предрешена. Исход битвы при Курукшетре. стал итогом всей предыдущей жизни героев и их предков в оценке богов.
В итоге же царство Пандавов досталось потомкам Кришны. Не зря сей хитроумный мудрец так старательно способствовал победе Пандавов.
Таким образом, «Махабхаратха» повествует о смене правящих династий, географии царств (столица царства Кришны погрузилась под воду) и эпох. В многовековом соперничестве между Сурьей и Индрой победил Индра. Победил и проиграл, ибо некому наследовать завоеванное царство — старшее поколение ушло, а следующее погибло в Великой битве.
В древних текстах такого уровня ощущается нечто магическое. Они прошли через такие пласты времени и не потерялись, и что еще удивительнее, их интересно читать, хотя сюжет воспринимается больше как волшебная сказка. поэтичная и трагическая.
Паоло Бачигалупи «Разрушитель кораблей»
Тиань, 22 августа 2018 г. 22:24
В этом романе очень много моря. И мало земли. Главный герой — подросток по имени Гвоздарь — живет на островах. Эти острова связаны железной дорогой с другими территориями. На этих территориях города затопленные и полузатопленные, в которых люди перемещаются по воде, в том числе пешком в воде по горло. А суши в виде материков пока не видно нигде. Как планета пришла в такое состояние, не поясняется. Но это первый роман цикла. Действие привязано к островному анклаву людей — собирателей вторичного сырья с затонувших кораблей, низшей касте своего мира.
Принадлежать к низшей касте нелегко. Чтобы выжить, надо быть сильным, сообразительным, находчивым и отважным. Гвоздарь именно такой. Да и все островитяне — собиратели вторсырья — отличаются хорошими бойцовскими качествами. Здесь человек с пеленок привыкает быть самостоятельным и может полагаться только на команду и семью, если повезло: они есть и на них можно положиться.
Когда появляется девочка Нита, кажется, что она пришла из совершенно другого мира — изнеженная ухоженная красивая богачка. Но очень скоро выясняется, что мир Ниты не столь уж и отличен от островного. Чтобы выжить в нем и оставаться владельцем состояния, нужно быть сильным, сообразительным, находчивым и отважным. И полагаться только на семью и команду, если повезло: они есть и на них можно положиться. Богачка Нита * владелица собственного корабля — только выглядит изнеженной. Когда нужно сражаться за жизнь и отцовскую промышленную империю, этой девочке хватает и физической подготовки и волевых качеств, чтобы на ходу запрыгнуть на грузовой состав, работать наравне с Гвоздарем, жить в трущобах, питаясь жареными крысами, и не ныть. Богатые в этом мире такие же бойцы, как и бедные. Видимо, другие здесь просто не выживают, на какой бы ступеньке общественной лестницы не стояли.
Социальная структура мира в данном романе также лишь обозначена. Островитяне работают на крупные промышленные корпорации. Промышленность использует вторичное сырье, других сырьевых источников, похоже, нет. Богатым считается тот, у кого много кораблей. Освоено всё морское пространство, корабли корпораций ходят даже по отдаленным арктическим акваториям. При этом нормой является захват, шантаж, прочие силовые методы. Вырисовывается морской пиратский мир с кораблями под флагами промышленных корпораций.
Очевидно, человечество прошло через какую-то катастрофу, и данный мир возник на развалинах прежнего. Даже по слабой прорисовке видно, что вновь сложившийся мир вполне соответствует характерам живущих в нем людей. Он не вполне обустроен: промышленность работает на том, что осталось от предшествующей цивилизации, множество затопленных, разрушенных территорий, неустроенный быт на островках суши и, похоже, плавучий образ жизни у тех, кто богат. Но при этом хорошо развито кораблестроение и биология. Оснащение кораблей позволяет использовать энергию воздушных потоков, что снимает проблему энергоносителей в данной области. Активно создаются гибридные формы разумных существ на основе генов человека и животных — собак, тигров, других хищников. Эти существа по своим физическим качествам значительно превосходят обычного человека, но при этом биологически же ограничены в свободе, несут встроенный ген преданности хозяину. Мир развивается и кажется вполне жизнеспособным.
Роман является завязкой цикла. Нам предложено приключение, которое обрывается на самом интересном месте. У Гвоздаря есть цель, он продвигается к ней, продвижка достигнута существенная, но до финала еще далеко. Вопросов на будущее осталось два. Сможет ли главный герой добраться до социальных лифтов своего мира и воспользоваться ими? Что за существо Тул? В сюжете не раз настойчиво подчеркнуто, что это особенный гибрид, его свобода воли не ограничена геном преданности.
Так что материла для продолжения есть. Можно читать дальше. Для любителей суровой постапокалиптики и просто необычных приключений в необычных, но земных, мирах произведение очень даже подходящее.
Борис Васильев «Великолепная шестёрка»
Тиань, 22 августа 2018 г. 19:55
Рассказ поднимает две социально-значимые темы. Первая — неосознанная детская жестокость и осмысленное лицемерие взрослых, которые этих детей воспитывают. Вторая — отношение к престарелым ветеранам. Обе темы раскрываются хрестоматийно: на противопоставлении «плохих» и «хороших» персонажей, из которого следует мораль.
Получается такая прямолинейная воспитательная агитка. Вот мальчишки девяти-десяти лет. Они не умеют думать и заботиться о других живых существах и нечаянно обрекают на голодную смерть лошадей. Вот директор и физрук пионерского лагеря — герои отрицательные. Их совершенно не интересует моральная сторона поступка ребят и тот опыт, которые дети должны были бы из него извлечь, они озабочены только показателями лагеря и формальной стороной дела, ветеран войны — переживший тяжелую контузию, в преклонных уже летах, беспомощный и одинокий — не вызывает в них ни капли сочувствия. Вот сельский участковый — герой положительный.. Он пытается привлечь внимание к деянию мальчишек, с воспитательной целью, хочет поговорить с детьми, объяснить им что-то важное про эту жизнь и ответственность человека за свои поступки, он заботится о своем беспомощном односельчанине, и делает это с уважением и добротой, по велению сердца, потому что «дети и старики всем родня». Вот ветеран войны. Во время войны он был разведчиком, героем, а ныне повредившийся рассудком вследствие контузии одинокий неопрятный алкоголик.
Беспомощный ветеран войны и гибель лошадей заставляют взрослых людей раскрыть глубинную суть своих характеров. Мальчишки-виновники не у дел, они уже уехали из лагеря и ничего не знают о том, как страшно закончилась их игра. И не узнают, наверное.
Всё понятно. Всё разложено по полочкам. Всё абсолютно правильно. И именно эта правильность мешает. Соглашаясь с автором в этических оценках, начинаешь думать о странном. А почему «великолепная шестерка»? Мальчишек-то четверо. Директора пионерлагеря и физрука к ним добавили? Может быть. Для еще одной параллели разумно: взрослые воспитатели лишены нравственных устоев и прививают детям эгоизм и равнодушие. Где мальчишки ухитрились лошадей привязать так, что местные жители не смогли их найти? Ведь если дети угнали лошадей покататься, а потом пешим ходом вернулись в лагерь, то лошади были где-то неподалеку от лагеря. Почему их не нашли? Не в катакомбы же их завели, где-то в лесочке к деревьям привязали... И как-то эти мелочи сильно подтачивают доверие к рассказчику. Всё правильно написано, но в деталях видна небрежность, а когда правильно и о таких вещах, небрежности быть не должно.
Главное же, я не смогла представить себе мальчишек, которые, с одной стороны, не понимают, что лошадь живая и ее нужно кормить, а с другой, обладают достаточным опытом обращения с лошадьми, чтобы на них скакать, то есть умеют приладить седло, уздечку, удержаться верхом, когда лошадь в движении. На мой взгляд, это несовместимые качества. Если ребенок умеет обращаться с лошадьми, он знает, что их надо кормить. А если не знает, то никуда верхом не ускачет.
И еще один момент, чисто личный. Не люблю я такие истории, потому что муть со дна души поднимают они. Понимаю умом, что дети в таком не виноваты. Но ничего не могу с собой поделать — доминирует агрессивная неприязнь к детям, погубившим доверявших им животных.
Рассказ категорически не мой. Хотя, наверное, в школьной хрестоматии такое произведение было бы уместно.
Тиань, 4 августа 2018 г. 19:50
Живет себе человек, вроде и неплохо, но ничего особенного уже не ждет. И вдруг чужой город, квартира старого художника, кофе из красной кружки по утрам и портрет с зеленым или оранжевым лицом, которое начинает отражаться в старых стеклах. Город без названия похож на города Александра Грина, только без моря. Вместо моря в нем много зелени, нет трамваев, а на крышечках бутылок с лимонадом нарисован компас с семью сторонами света, некоторые из которых закружены в спираль. Нормальный такой старинный небольшой город, по которому лучше ходить пешком, но в любой момент что-то может неуловимо измениться ровно настолько, насколько готов измениться ты сам.
В рассказах Макса Фрая мир пронизан неуловимым волшебством. Старый художник смотрит на молодого с его точки щрения гостя и видит неприкаянную душу, а еще родственную дошу, наделенную талантом. И предлагает вернуться. Вернуться есть кула, в безымянном городе всё еще сдается мастерская с замечательным котом, портреты которого принимаются в оплату аренды.
Иногда человек теряет что-то важное в себе. Ему нужно вернуться в себе настоящему. Разлитое в мире Автора неуловимое волшебство позволяет сделать это тому, кто готов рискнуть. Его заметят, позовут,, но вернуться должен он сам, если готов взять в руки баллончик с краской и вспомнить о том, кто он в этой жизни.
Удивительно тонкая, акварельно-прозрачная история о мире, в котором хочется быть, который невозможно втиснуть в рамки и ограничить одним городом, цветом или возрастом, и даже одним человеком ограничить не получается, потому что сквозь одного проступают черты другого, когда-то бывшего и сохраненного в памяти. В созданной Автором истории нет границ пространственных и временных, всё зависит от человека и его способности принять волшебную составляющую мира, открывшуюся ему.
Еще одна история о пути к себе настоящему, замечательно красивая и пробуждающая желание жить. Спасибо Автору за его редкий дар.
Илья Снежински «Песчинки под ногами»
Тиань, 3 августа 2018 г. 22:51
По смыслу рассказ перекликается со стихотворением «О, разверни непогожие небеса...», только ситуация развернута наоборот. Не будущие ангелы разрушают рукотворные крылья людей, а человек уничтожает останки и даже сами следы чужих крыльев. Случилось нечто почти чудесное, возможно, контакт, или что-нибудь темпоральное, или сбитые будущим ангелом человек, рискнувший взлететь, а бдительный часовой принял меры согласно приказу, и не осталось ничего, кроме песчинок под ногами.
Правда, получить признаки ангела часовому не светит ни разу. Жалкий человек — таков его статус, определенный безапелляционно и принятый без возражений. А если жалкий, то и удивительное в песок закопать не жалко. Такой вот защитник Земли от имеющих крылья пришельцев. Бескрылый и без чувства камешка в небе.
Страшно не то, что человек этот подавлен, покорен и жалок. Страшно то, что в безграничном послушании своем он уничтожает даже след существа другого, способного к прорыву в небо. Будущие ангелы сбивают, жалкие часовые закапывают в песок. При такой системе защиты даже крылья дубовых листьев не продержатся долго, все обратится в песчинки. И не в песчинки под ногами, а просто в песчинки, которым не суждено оказаться под чьими-нибудь ногами.
Такая вот картина мира складывается, безнадежная...
Вспоминая «Дорожку из классиков», не хотелось бы, чтобы эти персонажи прошли в реальный мир.
Илья Снежински «Дорожка классиков»
Тиань, 3 августа 2018 г. 22:17
Рассказ увлек странной идеей: играют в классики создания классиков, а приз в этой игре — переход в реальный мир, то есть обретение самоидентичности и свободы от автора. И так желанен этот приз, что даже звездочки кровью рисовать не жалко. Думается, провалы и звездочки кровью — это часть пути к человечности, ведь у чистого литературного персонажа крови просто нет, он — создание виртуальное.
Кого олицетворяют персонажи и почему у них такие странные имена, я не поняла. Чисто интуитивно восприняла этот момент как аллюзию к игральным картам, где тоже нет имен, а только статусные персоналии и масти. Но карты плоские, а герои уже в объеме. Поэтому у них только прозвища-имена, второй идентификатор отпал вместе с плоскостью. Это тоже часть пути.
Они уже частично оторвались от литературных исходников, но еще плотно держаться в орбите авторского влияния. Поэтому провалы. Не удержался отдельно от текста, потерял себя, и падаешь в исходный текст, воссоздавать отдельного себя приходится заново.
Создание воображения движется к воплощению в реальность, это интересно и волнующе — кто дойдет? Обратный процесс для меня стал полной неожиданностью. Кому-то хочется переместиться из реальности на клетчатую плоскость, то есть из обычного человека стать героем литературного произведения. И он тоже начинает путь к своей цели.
Впечатление от прочитанного осталось довольно необычное. Читать было интересно и рассказ запомнился, но и читался и запомнился он абстрактно, как чистая идея, которую удобнее представлять на собственных образах, не погружаясь в детали авторской игры. Автор и читатель прошли игровое поле вместе, но каждый в своей плоскости, по принципу параллельных прямых.
Илья Снежински «Крылья дубовых листьев»
Тиань, 3 августа 2018 г. 20:26
Цикл посвящен определению места человека в природе и картине мира в целом. Место получается не очень. Но тут уж на зеркало нечего пенять. Цикл воспринимается в цвете: зеленом, голубом и чёрно-белом. Стихи необычны по форме и стилистически работают на центральный образ: первый — зелёный — тяжеловесен, как деревья, корни, земная природа, второй — голубой — более легкий, рассеянный.
В начальном стихотворении роль человека определенна, и кем бы ни стала природа, она в своем праве. Акценты расставлены однозначно, неопределенность связана только с самим человеком, его выбором и самоидентификацией. Второе стихотворение гораздо сложнее. Человек и здесь нападает, мир защищается, но всё сильно непросто. Рукотворные крылья действительно опасны небесам или просто страшат тех, кто всегда обладал монополией на полеты? Нужно ли миру бескрылое человечество и ангельский статус, основанный на разрушении рукотворного чуда? Разве те, кто прижат к земле, будут больше беречь ее?
Цикл заключает в себе множество вопросов философского плана, выраженных в форме образно-цветовых ассоциаций. Они не требуют ответа, но только размышления.
Крылья дубовых листьев позволяют листу мягко спланировать к земле, они не предназначены для подъема вверх. вверх поднимают совсем другие крылья, именно те, которые разрушены будущими ангелами. Дерзнувших подняться в небо возвращают вниз, к дубравам, где всё зависит уже только от них самих. По крайней мере в существующем виде идея цикла в целом воспринимается именно так.
Очень интересная поэтическая работа. Автору спасибо.
Илья Снежински «О, разверни непогожие небеса, наполненные яркой акварелью цвета...»
Тиань, 3 августа 2018 г. 19:52
И здесь тема защиты мира от человека. Яркий красочный текст: небеса, акварель, неоновые крылья и ауры мертвых художников. Холодный неживой образный ряд. Навевает ассоциации с Вавилонской башней — человек пытался достичь непозволительных высот, но был низвергнут. Те, кто низвергали стремящихся ввысь, стали ангелами. Перевернутый мир. Крылья богоданные обретают те, кто разрушал крылья рукотворные, во имя защиты небес. Чистые свободные небеса и бескрылое человечество, а между ними они — защитники...Странные образы, неоднозначные и затягивающий..
Илья Снежински «Дубрава, ветки, корни...»
Тиань, 3 августа 2018 г. 19:38
Красивый, образный, философский стих. История жизни, свернутая в кольцо. Природа сама породила своего убийцу, и, возможно, именно она может его остановить. Предупреждение человеку: либо остановись сам — либо погибнешь от руки собственной или родителя-жертвы. Предупреждения такого рода высказывались многими писателями и поэтами. Если услышим, то узнаем.
Олег Авраменко «Сын Сумерек и Света»
Тиань, 1 августа 2018 г. 22:48
Четверть века назад Роджер Желязны создал «Хроники Амбера». С тех пор в литературной Вселенной постоянно приумножается число Отражений этого замечательного цикла. Данный роман такое Отражение и есть. Будучи поклонницей оригинальных «Хроник...», я и Отражение прочитала с удовольствием. Тем более, что оно не совсем такое, как в оригинале.
Оригинальный Амберский мир — это мир мужчин. Герои-женщины имеются и в достаточном количестве, но ведущей роли в сюжете всё-таки не играют. Здесь же как раз наоборот — на одного героя приходится пять возлюбленных утраченных и действующих плюс две подросшие дочки при маменьках. Досталось бедняге, ничего не скажешь! ))) И все весьма решительные дамы, кроме одной — Даны. Она поспокойнее, у нее вся энергия на деторождение ушла — шутка ли, за десять лет пятерых детишек на свет произвести. При такой жизни на козни ни сил, ни времени нет. Зато остальные свободны, умны и изобретательны, ну и влюблены обиженно, само собой. Финальный финт меня просто потряс: вот как мстят неверному любовнику женщины, не умеющие ненавидеть)))
В оригинальном цикле любовных линий совсем немного. Не увлекается этим направление Желязны. Он больше философ и приключенец. Здесь же плотность влюблений просто зашкаливает. На каждого героя и героиню приходится по три-четыре визави в разных стадиях развития чувств и отношений. Причем герои всё те же, то есть традиционные треугольники автором не востребованы вообще, в ходу фигуры гораздо более сложные, способные озадачить даже опытных геометров.
Роман похож на новеллизацию. Персонажей много, действие как-то развивается, и даже нескучно, есть приключенческий элемент с толикой волнений и неожиданностей, но всё это преподносится монотонным языком репортажа. Причем текст легко визуализируется. Это компенсирует монотонность изложения и отсутствие индивидуальности в речи героев. Они все говорят одинаково, точнее, за всех говорит автор, спеша донести до читателя завязку цикла.
Философия и мироустройство особого интереса не представляют — ничего нового или занимательного в этой части роман не содержит. Два полюса, равновесие, внезапно обнаруженная третья сила — кого этим удивишь в фэнтезийных сагах. Но, мне кажется, автор и не собирался удивлять. Он наспех набросал фэнтезийные декорации и выдал читателю мексиканский сериал на их фоне. Причем мыльная фэнтези-опера как раз неплохо читается, местами напоминая пародию на жанр, местами юмористическое фэнтези.
Казалось бы, такие драмы в судьбах героев разыгрываются: потерянная память, несчастные любови, внезапно обнаруживаемые дети, разрушительные побочные эффекты действия магических сил. борьба за власть, за трон, за колдовскую силу, политические противостояния могущественных Домов, по настоящему трагическая история Артура и Дианы, и при всём при этом большую часть книги хочется смеяться.
То ли монотонный слог так действует, то ли массовая закомплексованность героев и героинь и их проблемы в личной сфере, обсуждаемые с комической серьезностью наравне с последствиями политических убийств и метаморфоз магического артефакта, но роман в целом был воспринят мною как легкий комедийный сериал, пришелся под настроение и даже понравился. Кто сказал, что у Амбера не может быть такого Отражения? Очень даже может. Всё серьезное рано или поздно повторяется в смешном ключе.
Книга, заставляющая улыбнуться, и при этом удивившая в финале — совсем неплохая книга, даже если вся состоит из Отражений миров и сюжетных линий, ранее созданных великими Мэтрами. Роман для отдыха, когда надо переключить мозги и отдышаться в каком-нибудь уютном Отражении.
Дэниел Абрахам, Тай Френк «Война Калибана»
Тиань, 31 июля 2018 г. 23:29
«Кто-то играет с вирусом, и вирус, возможно, вырвался на волю, а кругом палят друг в друга корабли внутренних планет» (с). — В этой фразе из романа заключена квинтэссенция сюжета. Действительно, вирус. Действительно, палят. Плюс говорящее название, допускающее несколько трактовок, каждая из которых выражена в сюжете. Роман удивительно многогранен и одновременно строен, несмотря на значительный объем и геополитическую масштабность, в нем нет ничего лишнего.
События развиваются по той же схеме, что и в первой книге цикла: поиск пропавшего человека — на этот раз маленькой девочки, похищенной с неясными целями — и стремительное развитие межпланетного военного конфликта, в горниле которого может погибнуть значительная часть оторвавшегося от Земли человечества. Вот только протагониста детектива Миллера больше нет, расследование похищения ведет Джеймс Холден. И он же оказывается на первом рубеже военного противостояния еще не заявивших о себе открыто политических гигантов освоенного космоса.
Как и в первой книге детективная линия плавно сближается в линией военно-политической, стартовавшие параллельно сюжетные линии сливаются в одну цепь событий, и жизнь маленькой Мэй Менг оказывается на одной чаше весов с выживанием человечества. Команде Джеймса Холдена предстоит не только найти ребенка, но и раскрыть политический заговор, в ходе которого одна из сторон снова применила протомолекулярное оружие.
В кратком пересказе сюжет очень похож на сюжет первой книги. но при этом он совершенно другой — никаких повторов и топтаний на месте. Описанные в первом романе события получают вполне и не менее увлекательное продолжение, с требуемой долей таинственности, ложными предположениями, неожиданной развязкой.
Пожалуй, первой неожиданностью еще задолго до финала становится трансформация характера Джеймса Холдена. Общение с протагонистом — детективом Джозефом Миллером — не прошло для него даром. Он словно впитал в себя часть личности этого жесткого и решительного человека, привыкшего решать конфликты с позиций силы. Новый Холден не нравится своей команде, он почти потерял любимую женщину. Но, пожалуй, именно тень Миллера внутри помогла ему выиграть собственное сражение в общей войне — оторваться от лидера Альянса Внешних Планет генерала Джонсона и уйти в свободное плавание на своем «Росинанте».
Благодаря этой победе команда Холдена пересеклась с одним из самых ярких персонажей второй книги: Крисьен Авасарала — умный и опытный политик, любящая жена, мать, потерявшая сына и, как бы унимая боль утраты, взвалившая на себя груз ответственности за жизни множества чужих детей, которых может забрать война. И рядом с ней сержант марсианского десанта Роберта Драпер, Бобби, жаждущая отомстить за гибель своего взвода тому или тем, кто выпустил на волю очередное порождение протомолекулярной мутации. Авторы создали замечательных персонажей в своей книге, каждый запоминается, каждый индивидуален, и каждый необходим для продвижения вперед сюжета и спасения выбравшегося в космос человечества.
Кульминационная сцена боя космических флотов выписана просто шикарно. Одна из лучших сцен романа, которую проглатываешь на одном дыхании, как будто сама держишь руку на пультах зависших у Ио космических кораблей.
И, конечно, финал. Ожидаемый и неожиданный одновременно. Такого невозможно было предугадать. Но когда всё случилось, понимаешь, что втайне именно этого и ждала еще с первой книги. Пусть на данном этапе непонятно, что это такое по сути. Понятно главное — у человечества есть шанс. Не просто так превращенный в живой саркофаг Эрос скандировал мысли Джули Мао, не просто так одержимый жтой девушкой детектив добровольно разделили ее участь, не просто так протомолекулярные мутанты обрели инстинкт самосохранения. Война Калибана имеет своей целью прорыв к свободе. И каждый из героев романа рвется к ней на свой лад, рвется к свободе, к жизни, к самим себе и друг к другу.
Замечательная книга. Она произвела на меня даже более сильное впечатление, чем первый роман.. Авторы молодцы. С их книгами не хочется расставаться.
Тиань, 31 июля 2018 г. 20:11
Рассказ на любимую нынче тему — о зомби.
Портал куда-то. Проводник с непонятными мотивами. Финальное высказывание героя как бы намекает на темпоральную тематику, но из сюжета это никак не следует, и мотивы проводника не раскрывает.
Идея рассказа от меня ускользнула. Не зная броду, не суйся в воду — слишком просто. И не объясняет мотивы проводника. Он-то броды знает. Но водит. Зачем? Пробужденное сознание главного героя тоже должно иметь какое-то значение, но какое — непонятно. Мысль его зависает в воздухе как пролог нового, еще не написанного произведения.
Один из тех рассказов, который, будучи прочитанным, ничего не дал ни чувствам, ни уму. Остались только вопросы: о чем это и зачем... ИМХО, разумеется.
Хулио Кортасар «Место под названием Киндберг»
Тиань, 7 июля 2018 г. 22:19
Насыщенная эмоциями зарисовка короткой дорожной встречи.
Он — уже немолодой, достигший определенного положения, следует по торговым делам на собственном автомобиле. Она — юное безбашенное создание, пробирается автостопом в Копенгаген, в колонию хиппи, без денег, голодная, под дождем, и с джазовой пластинкой в дорожном рюкзачке.
Всё предсказуемо в таких встречах. И всё предсказуемое имело место быть. Но... Было и еще что-то. Он вдруг вгляделся в свою случайную подругу, как в зеркало. Вспомнилось, как когда-то в юности хотелось уйти в путешествие на паруснике, и даже можно было бы уйти, но не ушел, потому что мудрый дядя советовал думать о будущем, создавать фундамент благосостояния. И — не поехал. Будущее наступило, благосостояние создал, А эта соплюшка вопреки всему едет не пойми куда не пойми зачем, не думая ни о каком будущем, потому что молодость, огромный мир вокруг, и что-то ждет за поворотом. Судьба подбросила еще одну возможность совершить глупость, поддавшись порыву. И снова победил здравый смысл — девушка осталась в придорожном кафе, как парусник из юности. Вот только будущего уже не было...
Кортасар умеет рассказывать такие истории трепетно, тонко, так, что замирает сердце. Всё время кажется, а вдруг... Хотя какое тут вдруг, просто мимолетное дорожное приключение на одну ночь.
Парусник, девушка — распутье жизни, когда можно сделать глупость, которую душа просит здесь и сейчас, а можно взять себя в руки и поступить разумно. Что лучше? Даже из состоявшегося будущего этого никто не знает....
Сэмюэл Беккет «Прыжки на месте»
Тиань, 23 июня 2018 г. 19:07
Насколько я поняла, перед нами образчик посмодернисткой прозы. Сюжета как такового нет. В рассказе вообще ничего не происходит. Автор описывает состояние человека (а, может быть, и не человека) на грани — на грани смерти, на грани сознания, на грани безумия.
Единственное, что можно понять — живое существо истязают, оно испытывает физические муки и прячется от них внутри себя, но окончательно уйти еще не готово. Так и балансирует на рубеже, где с одной стороны боль и бытие, а с лругой — что-то иное, защищающее, но... слишком окончательное, чтобы прибегнуть к его защите.
Любопытный литературный эксперимент. Не могу сказать, что мне понравилось разгадывать смысл этого текста, который понятен далеко не сразу и, даже будучи как будто понятым, продолжает расползаться на бессвязные обрывки фраз, но было интересно.
Дэниел Абрахам, Тай Френк «Пробуждение Левиафана»
Тиань, 16 июня 2018 г. 22:58
Первый роман эпической космооперы о контакте, отложенном во времени.
Авторы показывают вариант принудительной эволюции некоторой части человечества с непредсказуемым эффектом. Кто-то когда-то имел планы на развитие жизни в Солнечной системе. Планы эти реализовались не так и не тогда, как планировали эти кто-то. Возможно, они не предполагали ничего ужасного. А получилось так, как получилось.
Роман начинается с катастрофы и держит в напряжении, даже когда основная тайна раскрыта. При этом само действие развивается неспешно, местами даже медлительно, увязая в размышлениях и рефлексиях героев.
Мир будущего. Три ветви человечества, противостоящие друг другу. Внезапно открывшиеся захватывающие возможности, за которые, как всегда, надо платить. Цена кажется безмерно высокой. Но что получилось на выходе, не ясно. То ли монстра из бутылки выпустили и создали новую угрозу, то ли, наоборот, дали начало новой форме жизни и вектору биологического развития человечества.
Роман вполне завершенный. При этом дальнейшее развитие событий интригует. Авторы хорошо начали цикл.
Александр Бачило «Пограничное состояние»
Тиань, 16 июня 2018 г. 22:00
Войны между живыми и мертвыми нынче в тренде. Александр Бачило сумел подать тему в неожиданном ракурсе. Повесть получилась совершенно не хоррорной, скорее философской.
Мертвые не просто так восстали против живых. Им нужна территория. Интересы живых в этой связи становятся пограничными, ибо, по словам одного из героев: «Привыкли красивые слова говорить, мол, наше будущее в потомках… А на самом-то деле оно здесь! В Стране Мертвых! Мы все попадем сюда, и уже навечно!»
С одной стороны, налицо психологическая обработка противника. С другой, ведь и правда: в потомках — будущее человечества, а конкретный человек рано или поздно неизбежно присоединится к сегодняшнему противнику. И территория ему понадобиться, если принять, что у обитателей Страны Мертвых может быть такой мотив.
Этот мотив у меня лично вызывает недоверие. Зачем Мертвым территория Живых? Мы на земле, они — под ней. Или рассеяны пеплом в пространстве... Чисто физически Страны Мертвых и Живых не пересекаются. Им от живых надо что-то другое.
Кроме того, не могу я принять, что те, кто любил нас здесь, могут причинить вред оттуда, как родители одного из парней-пограничников своему сыну. Мне понятнее посыл Владимира Высоцкого с его «Наши мертвые нас не оставят в беде, наши павшие, как часовые». Но это сугубое ИМХО.
Повесть же хороша и по замыслу, и по исполнению. Заезженная тема представлена оригинально и увлекательно, с идеей и смыслом.
Фридрих Дюрренматт «Авария. Почти правдоподобная история»
Тиань, 9 июня 2018 г. 23:30
Рассказ о том, что в жизни любого человека есть место преступлению. Даже если сам он считает, что ничего преступного никогда не совершал. В произведении можно выделить три интереснейших момента.
Во-первых, работу профессионалов. Ничего не зная о случайном госте, которому отведена роль подсудимого, они с легкостью находят в его жизни событие, которое можно интерпретировать, как преступное. Всего лишь несколько непринужденных вопросов, дружественная интонация, смех, и человек теряет бдительность, а профессиональный обвинитель привычно извлекает из него нужную для формулирования обвинения информацию. Диалог — опасное оружие, если одна из сторон владеет навыками судебного допроса, а вторая не принимает всерьез направление беседы.
Во-вторых, эфемерность грани между случайностью и преступлением. Альфредо Трапс просто переспал с молодой женой своего пожилого и не очень здорового начальника. Потом просто рассказал об этом общему знакомому за рюмкой спиртного. Потом у начальника случился сердечный приступ. Что это: цепь случайностей или умысел? До аварии Альфредо жил с полной уверенностью, что цепочка событий случайна. Профессиональный обвинитель предложил другую интерпретацию. Шокирующе правдоподобную. И в воздухе повис вопрос: а как же всё было на самом деле? Ответ напрашивается тоже шокирующий: всё было так, как изначально считал Альфредо Трапс, и так, как предположил обвинитель. В подобной ситуации человек редко хладнокровно планирует доведение до сердечного приступа. Действия совершаются интуитивно, но возможное последствие каким-то краешком сознания всё равно угадывается. Грань между умыслом и случайностью провести безумно сложно. Не зря один из героев Жоржа Сименона — профессиональный адвокат — свихнулся на этой теме.
И, в-третьих, странный финал. Заключительная фраза прокурора заставляет думать, что приговор привел в исполнение сам Альфредо Трапс. Почему? Конечно, самый простой ответ — допился, батенька. Но ради такого ответа не стоило создавать рассказ. Раскрепостивший сознание алкоголь выступил катализатором, не более. Причиной же, скорее всего, послужило осознание правдивости обвинения. Игровой процесс отключил защитный механизм психики, и человек внезапно осознал, что он действительно убил. Более того, действовал с намерением причинить смерть.
Дюрренматт мастерски подвел героя и читателя к краю бездны, в которую смертельно опасно заглядывать. Скелеты в шкафу есть у каждого. Но далеко не каждый способен прямо взглянуть в глазницы затаившихся в душной темноте черепов. Альфредо Трапс не смог. Знание правды о себе оказалось несовместимо с жизнью. Если, конечно, это была именно правда.
Рассказ понравился, и даже немного напугал. Когда всё балансирует на грани, так сложно отличить подлинное от искажения.
Джо Аберкромби «Красная страна»
Тиань, 30 мая 2018 г. 20:53
Так называют внешний мир люди Дракона, уединившиеся высоко в горах в вырубленном внутри скал древнем городе Ашранк, в ожидании пробуждения Дракона — одного из созданий Делателя. Им кажется, что у них-то есть и правосудие, и смысл. Только нет будущего, потому что никто не рождается в Ашранке. И они придумали, как это будущее себе обеспечить, полагая, что не выходят за рамки правосудия, решая чужие судьбы и разрушая чужие жизни.
Со времени первой трилогии прошло тринадцать лет, и шесть — со времени войны, описанной в «Героях». Все постарели, мир тоже заметно одряхлел. Даже технический прогресс не придает ему новых сил и свежести. Созданы портативные кузницы, паровые машины, проходят полевые испытания первые образцы огнестрельного оружия. На этом фоне особенно остро чувствуется, что время героев рукопашного боя заканчивается. Они не просто постарели, они уходят со сцены, освобождая место совсем другим бойцам.
Кол Трясучка разыскивает Логена Девятипалого. Глама Золотой готовится вступить в свой последний Круг. А через Дальнюю Страну в древний Ашранк идут смирный великан Ламб с бесстрашной девушкой Шай за своими детьми и беспринципный наемник Никомо Коска во главе огромного отряда в поисках древнего золота, за этих детей уплаченного. Каждый идет по своим делам, и все движутся навстречу друг другу, хоть и в одном направлении. Для них — героев Первого Закона — невозможно уклониться от встречи и изменить судьбу.
Предводитель Людей Дракона Ваердинур самоуверенно отделил свой народ от Красной страны. Но Делатель любит жестокий юмор. Именно Люди Дракона стронули с места маховик судьбы, закрутивший героев в очередной кровавый виток. Красного на этом витке было слишком много, герои снова устали от смертей. Правосудия не было ни на грош ни с одной из сторон. А вот смысл был, для каждого свой. Так что Ваердинур погорячился насчет характеристик.
Как и в предыдущих книгах, в этом романе очень много крови, вывороченных кишок, разорванных на части тел, много боли, страха, грязи физической и нравственной. Но невозможность перемен сопровождает только старое поколение. Они еще могучи, воины Первого Закона, они голыми руками выталкивают застрявшие в грязи повозки, с которыми не справляются лошади и мулы, гнут металл и сворачивают шеи врагов, тоже голыми руками. Ламб, Савиан, Глама — могучие бойцы отживающего века.
Следующее поколение гораздо слабее. В скором будущем их ждут совсем другие войны. Неповоротливый Мир Делателя медленно начинает меняться, и для молодого поколения перемены также стали возможны. На данном витке маховика сумели переменить судьбу Шай и Темпл — молодая поросль, идущая на смену первым героям. Промышленность и торговля отвоевывают себе место, отдельные бои удается выиграть не силой, но хитростью, выдумкой и актерским мастерством. Даже Кол Трясучка в кои веки сумел изменить судьбу — сделал то, что считал правильным.
Наверное, это хорошо. Мир сделал шаг вперед к тому, чтобы страна перестала быть красной. Вот только самый главный герой-злодей так и не смог вырваться их цепких лапок смертельного предназначения. Он снова уходит, снова один, только на этот раз за спиной остается не только череда смертей, но и несколько жизней, совсем юных, цепких, у них может быть будущее.
Этот роман такой же медлительный, как и предыдущие в цикле. В него надо вчитаться, он захватывает постепенно. А в финале остается двойственное чувство. С одной стороны, жаль, что герои уходят. С другой, им пора уходить, такой цикл не стоит слишком затягивать. Как бы ни старался Автор, приключения героев, диалоги, характерные словечки и жесты повторяются из книги в книги. В мире заложены тайны, потенциал для большого приключения есть, но уже шестая книга написана, а развешенные еще в первой древние ружья не только не стреляют, но даже в боевое состояние не приведены. Автор эксплуатирует сцены жестокости и жутковатую харизму первых героев. ИМХО, большого приключения уже не получится, видимо, фантазии не хватает..
Тиань, 28 мая 2018 г. 21:59
В основательном предисловии к сборнику «Дублинцы» рассказ этот характеризуется как произведение, обличающее ханжество и лицемерие католического Дублина начала двадцатого века.
Признаюсь, никакого особого обличения именно католической морали я в этой вещице не увидела. Банальная история о том, как маменька и дочка ловили жениха, шантажируя его оглаской внебрачной связи с юной девицей, что привело бы к увольнению с перспективной должности в солидной компании, ибо солидные компании ценят не только профессионализм, но также респектабельность и моральный облик сотрудников. Связь с католической моралью здесь, конечно, есть. И характеристика сословно разделенного общества присутствует, поскольку невольный жених оценивает навязанный ему брак как мезальянс, который повредит его репутации в глазах родственников и знакомым.
Но точно такая же история могла приключиться в любом другом городе любого другого времени, и даже нашего времени, если чуть-чуть сместить акцент шантажа. Озабоченные маменьки всех времен и народов ловили дочкам женихов, используя все возможные средства.
На мой взгляд, в такой вот, с одной стороны, привязке к месту и времени, с другой, возможности прописки в любом другом времени и месте, одно из главных достоинств рассказа. Даже среди совсем юных девушек встречаются подчас весьма прагматичные особы, планирующие устройство семейного счастья без учета романтического фактора. Их немного жаль. Поскольку семейный союз, с самого начала основанный даже не на расчете, а на обмане и принуждении, вряд ли может быть счастливым.
Имя автора делает излишним упоминание о высоких литературных достоинствах произведения. В этом плане он очень хорош, как и большинство произведений ирландского классика, которые и через столетие после написания поражают легкостью, точностью, лаконичностью и красотой словесных форм.
Майкл Суэнвик «Женщина, сотрясшая мировое древо»
Тиань, 15 мая 2018 г. 22:19
«Есть только миг между прошлым и будущим, именно он называется жизнь». (с)
В сюжете рассказа можно выделить две темы — научную и любовную.
Научная показывает, насколько далека математика от обывательского сознания. На мой дремуче-гуманитарный взгляд, опыты Ричарда опровергли теоретические построения Мариэллы. Суть ее теории заключалась в том, что времени не существует, есть лишь накопление последствий. Прошлого нет, будущее существует лишь по отношению к бесконечно растянутому и непрерывно изменяющемуся настоящему.
У Ричарда же получилось сначала задержать изменение интерференционного узора на несколько секунд, а потом и переместиться в какую-то иную точку пространства-времени, для конечного настоящего Мариэллы на восемь дней назад. То есть время всё-таки существует, Мариэлла смогла повторить опыт Ричарда и переместиться в ту же точку пространства-времени, для нее на восемь дней назад, в прошлое по отношению в настоящему своих современников.
Можно заменить словесную категорию «время» на «накопление последствий», а момент настоящего назвать «стечением обстоятельств» и создать систему стройных математических формул, которые покажут что-то абстрактно-всеобщее человеку понимающему. Воспринимаемая обычным человеком сторона явления от этого не изменится. Мариэлла вернулась назад по шкале общего для ее современников времени, которое для нее стало моментом настоящего. А значит, прошлое по отношению к настоящему существует, что бы там ни говорила математика.
И этот научный парадокс (или ошибка «экстравагантной» научной теории, или мое гуманитарное недопонимание ее, в конце концов) — самая прекрасная часть рассказа, потому что она о любви, настоящей, яркой, как фотовспышка, и коротко-бесконечной.
Мариэлла Коуди не была предназначена для ярких личных чувств: страшненькая девочка-вундеркинд, некрасивая женщина с аналитическим умом ученого и оригинальным мышлением. Но стечение обстоятельств непредсказуемо. Встретились два увлеченных человека и поддались обаяние личности друг друга, когда не имеет значение внешность, возраст и прочие обстоятельства, когда занятия любовью перемежаются обсуждением научных теорий, ввергающими в не меньший экстаз, когда двое настолько дополняют друг друга, что весь остальной мир им просто не нужен.
Мировое древо сотрясла не женщина. Мировое древо Ричард и Мариэлла сотрясли вдвоем. Поодиночке ни у одного из них это не получилось бы. И в результате такая трагическая и прекрасная награда: хронопетля, закольцевавшая самое красивое мгновение их любви — встречу, которую ни один из них уже не ждал.
Обычные люди стараются остановить драгоценные моменты стечения обстоятельств на фотографиях, чтобы отвоевать их у постоянно меняющегося настоящего и не потерять прошлое, которое якобы не существует. А Ричард и Мариэлла запечатлели такой миг вживую: раз за разом она будет уходить на восемь дней назад, чтобы он мог обернуться с улыбкой в последний миг перед взрывом.
Стечение обстоятельств, накопленные последствия, прошлое, которого не существует или будущее, существующее только по отношению к настоящему. Неважно, как аналитический ум Мариэллы охарактеризует это мгновение. Главное, что оно было.
Очень красивый рассказ. ее научная теория, его экспериментальная часть и нечаянное чувство, застывшее в последнем миге смешения времен.
Тиань, 14 мая 2018 г. 20:00
Красивая история о том, что чудесному не место среди людей дела. Его способны оценить и сберечь только мечтатели, для которых видеть и чувствовать важнее, чем получать и иметь. Наиболее уязвимо живое чудо, потому что живое не любит одиночества. Даже будучи чудесным и могучим, оно тянется к тому, кто способен разделить с ним радость полета и созерцания красоты мира. Поэтому приближение к живому чуду требует от человека особой осторожности.
Джим Гарри не услышал предупреждение карлика. Он едва не погубил волшебного коня, приведя его в свой мир — мир хозяйственных домовитых крестьян, которые нацелены на зарабатывание денег. За свою ошибку мальчик сурово поплатился — в мире людей он стал инвалидом. Но конь вырвался на свободу вовремя, волшебного коня искалечить не успели.
Джим Гарри и Пегас действительно нашли друг друга. Пройдя через тяжкие испытания, они не затаили зла, но приобрели осторожность. Пегас не утратил доверие к своему юному другу, а Джим Гарри сохранил открытость сердца и готовность выйти за грань прагматичного мира своих односельчан, устремиться ввысь — к свободе, созерцанию, осуществленной мечте и... одиночеству. Ведь рядом с ним только Пегас — чудо-конь, друг, единомышленник, и никого из людей.
Либо чудо, либо обычная жизнь. Совместить и то, и другое никак не получается. Поэтому сказка пронзительно грустная. Ведь если мальчик выбрал Пегаса, в родной семье его ничто не удерживало. Не было якоря на земле, не познало мальчишеское сердечко привязанности к другому человеку, которая могла бы противостоять искушению чудом, дарующим свободу и красоту, освобождающим от забот человеческой повседневности.
Рассказ очень похож на произведения Александра Грина — мечта манит человека и уводит за собой, и некому удержать его в границах реальности. Зато живое чудо перестает быть одиноким, обретая друга, способного разделить нечеловеческую свободу чудесного бытия.
Теодор Томас, Кейт Вильгельм «Клон»
Тиань, 12 мая 2018 г. 19:37
Роман представляет собой историю предотвращенного апокалипсиса и предупреждает нас об опасности, связанной с технологическим развитием человеческой цивилизации, последствия которого в полной мере невозможно предвидеть.
Опасность эта связана не только и даже не столько с химическими канализационными стоками и прочими отходами жизнедеятельности. Авторы показали пример зарождение новой формы органической жизни. Когда-то много миллионов лет назад именно этот процесс произошел на Земле и в результате сегодня есть мы — живые разумные. Каким образом из неживой материи зародилась живая, наука объяснить не может. И нужно надеяться, что данный процесс никогда не будет воспроизведен ни в одной лаборатории, потому что последствия его могут оказаться фатальными.
В канализационной системе самопроизвольно синтезировался процесс трансформации неживого вещества в живое. И новая форма жизни оказалась несовместима с жизнью, уже существующей на планете. Две формы жизни схлестнулись в смертельном поединке. Победителем оказалась более развитая форма. Но только потому, что новорожденный монстр не успел набрать полную силу. Его заметили слишком рано. Старая жизнь уничтожила жизнь новую..
Люди победили монстра. Однако, в свое время очень давно жизнь человеческая начиналась с такой же аморфной массы. И кто знает, была ли давшая начало человечеству живая материя первой жизнью на планете или же пришла на смену другой жизни, оказавшись более сильной и уничтожив ее. Не происходим ли и мы от такого вот монстра, в ненасытном чреве которого погибли представители какой-то другой формы жизни — нашей предшественницы на Земле.
Есть тайны, в которые лучше не проникать. Процесс зарождения живой материи из неживой — одна из таких тайн. Результат успешного научного опыта в этой области может стать началом конца для людей и стартовой точкой нового витка в эволюции жизни на планете. Уже без нас, людей.
Молодая жизнь поразительно живуча и быстро обучается добывать пищу и сохранять себя. Но старая вооружена интеллектом и более мобильна. Новорожденный поспешил. Родители еще не готовы уступить ему своё жизненное пространство. Но схватка была впечатляющей и встряхнула засыпающих в своей удобно обустроенной повседневности обывателей. Почти все герои романа в критической ситуации проявили лучшие качества человека: ум, отвагу, профессионализм, преданность любимым и долгу. Такому человечеству действительно еще рано уходить, оно еще не погрязло до конца в плодах развития цивилизации.
Роман проникнут верой в человека, и это лучшее, что заложили в него Авторы. Авторы не пытаются эксплуатировать чувства омерзения и страха, они взывают к осторожности, предостерегают от открытия очередного ящика Пандоры, закрыть который может не хватить сил.
Тиань, 10 мая 2018 г. 19:53
Может ли взрослый человек кардинально измениться? Из слабого безвольного существа превратиться в цельную самостоятельную личность? Герой повести смог. Для этого ему потребовалось совершить самостоятельный поступок и обрести учителя. Поступок герой совершил, очень плохой. И это стало начальным моментом перестройки личности, поскольку значение содеянного человек осознал, попытался исправить и в результате изменил отношение к другому человеку, который всегда был ненавистен и казался виновником всех бед, а стал учителем жизни.
Дядя героя — личность неординарная. Из тех людей, что сделали себя сами, с нуля создали благосостояние свое и семьи. Умей укрощать свинтуса в себе — таков его девиз. Чем чаще ты отказываешь телу в его требовании излишеств, тем больше человека в тебе и меньше свинтуса. Казалось бы, простая и достаточно расхожая философия. Но дядя героя действительно так жил, подчинив себя долгу и ответственности — сначала за младшего брата, потом за общий бизнес.
Чтобы оценить масштаб личности этого человека, герою потребовалось его предать. Очистительное раскаяние как будто смыло пелену с глаз, разрушило преграду, долгие годы разделявшую родных людей, и высвободило то хорошее и сильное, что дремало в герое.
Насколько в этом были задействованы медикаменты, трудно сказать. Но не исключено, что депрессант действительно был, а полоумный фармаколог решил поэкспериментировать на людях, будучи уверенным в своей безнаказанности. Если согласиться с наличием депрессанта, то мы видим, насколько разное воздействие он оказывает на разных людей.
Дядя героя пережил момент переоценки каких-то своих решений, момент раскаяния, но вместо предсказанного экспериментатором от фармакологии прыжка в петлю на пике возбуждающего действия препарата старый и мудрый человек собрал остатки сил и преподал внучатому племяннику урок силы духа и мужества. Он тоже прошел свою часть пути для встречи с учеником.
Хорошая вещь с жизнеутверждающим посылом. Медикаменты могут оказывать самое разное воздействие на людей, и недобросовестные люди, а также спецслужбы пользуются этим в своих интересах. И всё-таки только сам человек решает, что ему делать в ситуации кризиса — лезть в петлю или начинать новую жизнь, шаг за шагом вытаскивая себя из ямы, в которую попал. Таких людей, как дядя героя, действительно больше уже не делают. Время другое. Но и в другом времени человек может и должен состояться, а не просто прозябать у холодильника и телевизора.
Рэй Брэдбери «Будет ласковый дождь»
Тиань, 8 мая 2018 г. 17:47
Поэтическая зарисовка одного дня после ядерного апокалипсиса. Дом, автоматика которого продолжает функционировать по заданной хозяевами программе, тени людей на стене — женщина, склонившаяся за цветком, ребенок, подбросивший мяч — умирающая собака и стихотворение в тему на последнем пожарище.
Тема ядерной угрозы поднимается во многих произведениях Брэдбери. Но здесь она прозвучала особенно пронзительно благодаря красоте авторского стиля и созвучному стихотворении,, с которым рассказ болезненно перекликается. Поэт предупреждал, но не был услышан. Символично, что стихотворное предупреждение звучит как реквием при гибели дома — быть может, последнего памятника человеческой цивилизации. Под автодекламацию огонь уничтожает последнее, что осталось от людей — тени на стене.
Писатель убедителен, как всегда. Вот только беда таких предостережений в том, что контролирующие оружие массового уничтожения должностные лица не читают Брэдбери. А обреченные неожиданно стать тенью реально на ситуацию повлиять не могут. Они даже ничего не узнают, не почувствуют последнего мгновения бытия.
Очень страшно, очень красиво, пронзительно и... бесполезно. Мы слышим, и что? Хозяйка дома тоже слышала стихотворение, понимала его, и ничего не могла не только изменить, но даже осознать.
Харлан Эллисон «L is for Loup-Garou»
Тиань, 2 мая 2018 г. 16:51
Микрорассказ иллюстрирует, насколько опасно верить государственной пропаганде. Человек привычно считает себя защищенным, по крайней мере в некоторых устоявшихся аспектах. Но так ли это на самом деле, приходится узнать в самый неожиданный момент и часто слишком поздно. О. — значит, оборотень. Но оборотень — понятие многогранное...
Весьма неплохая социальная сатира в фэнтезийной обертке с неожиданным финалом.
Люциус Шепард «Новый американский молитвенник»
Тиань, 1 мая 2018 г. 18:53
В сюжете этого романа можно выделить две равноценных линии, которые сначала плотно связаны между собой, но постепенно расходятся всё дальше и дальше: первая посвящена духовному развитию главного героя, вторая — становлению и трансформации новой религии, которую герой нечаянно создал.
Вардлин Стюарт (главный герой) не ставил перед собой столь масштабной задачи. Он лишь пытался выжить и сохранить психологическую адекватность в жизненной ситуации, когда и то, и другое являлось задачей чрезвычайно сложной. Но он справился, нашел свой путь — через концентрацию личной воли в слове. Для него самого метод оказался результативным, и он попытался научить этому других. При этом мотивы не были ни корыстными, ни альтруистическими: он лишь пытался выжить путем обретения некоторого статуса в принудительном сообществе, где превыше всего ценится сила и агрессивность.
А получилась иллюстрация к некоторым библейским постулатам. Создателю слова попытались придать статус аватары бога, а сугубо прагматическому методу внутренней концентрации с целью внесения микроизменений в личную реальность посредством направленного волевого импульса придать статус религии. Для общества потребления метод Вардлина Стюарта действительно имел значение, сравнимое с ролью божественной доктрины в мистифицированном обществе далекого прошлого. Вардлин применял свой метод только к сугубо практическим вопросам жизни: улучшить бизнес, привлечь желанного сексуального партнера, получить какой-нибудь небольшой и вполне достижимый для конкретного человека плюсик к житейской карме.
Никакой мистики метод Вардлина не содержал, он лишь помогал человеку четко сформулировать желание и подсознательно настраивал на соответствующее поведение. Но люди жаждут чуда, им непременно нужен кумир. Процесс вышел из-под контроля, и Вардлин неожиданно для себя оказался в роли то ли сумасшедшего пророка, то ли еще одного апостола Савла, то ли Антихриста. Кому как больше нравилось. И с этого момента герой и его нечаянное создание зажили отдельными жизнями, хотя и тесно связанными.
Вардлин прошел длительный и сложный путь духовного развития, искушения, утраты смыслов и целей и их повторного обретения. И сделал всё это до мозга костей по-американски. Если на стадии восхождения к вершинам духовные и психологические моменты играли ведущую роль, на пике приоритетной эмоцией оказался страх, то на стадии разделения создателя и создания материальное очень грамотно было увязано с эмоциональным.
Я ни в коем случае не хочу сказать, что это плохо, нет. Герой действовал именно так, как и должен был действовать человек его времени, воспитания и образа жизни. В слове он главным приоритетом установил любовь и сумел защитить ее от разгула безумного фанатизма и криминала. Но при этом не впал в крайность отрицания всего достигнутого. Состояние, материальная независимость были сохранены в полной мере. Отсюда следует, что сравнения с апостолом Павлом на пути в Дамаск и любые параллели с поиском веры излишни. Вардлин Стюарт — человек, осуществившей американскую мечту. Не больше и не меньше.
С точки зрения литературной же роман хорош. Язык, стиль, интрига, эмоциональность, аналогии — всё на уровне. Книга достойна того, чтобы быть прочитанной.
Тиань, 30 апреля 2018 г. 23:16
Книга пришлась под настроение, когда хочется чего-то легкого и не напрягающего, поэтому прочиталась даже с удовольствием.
Роман хорош симпатичным главным героем и колоритными персонажами окружения — особенно понравился Рргыхнак. По ходу чтения представляла себе странную компанию, образующую десяток Троя, перебирала предложенные Автором образы, как игральные карты. Яркие, сказочные, слегка отдающие штампами, но... мне понравилось их перебирать. Очень понравились объяснения по поводу военных построений и тактики группового рукопашного боя. Строй, который надо держать, если не хочешь быть затоптанным противником, плановые перестроения, место и функция каждого бойца в боевом порядке — всё это было по-настоящему интересно и давало понять, насколько важно для воинов-пехотинцев уметь слаженно действовать и даже двигаться. От этого зависит жизнь каждого и исход боя.
Это о хорошем. Но и плохое молчанием не обойти.
Фатальным просчетом Автора является композиционное построение сюжета — когда в Прологе финальная сцена, а весь остальной роман служит подводкой к ней. При такой подаче материала за приключениями героев следить не особенно интересно, ведь заранее известно, чем всё закончится и переживать ни за кого не нужно. Так же бестолково выдаются главные тайны будущего сюжета (будущего, потому что впереди еще много книг). Кто такой главный герой, понятно из первых глав первой книги, никаких неожиданностей и раскрытия тайн можно уже не ждать. Основная тайна раскрыта заранее.
В минус идут также многочисленные плюшки, которые герой получает просто так, по желанию и с барского плеча Автора. Герой должен быть хорошим бойцом, и Учитель боевого мастерства сваливается весьма кстати. Герою предстоит восстанавливать таинственное (условно) герцогство Арвендейл, и помощники-соратники королевских кровей тут как тут под рукой. Причем статус оных саратников не понять может только скорбный на голову читатель.
Начинающему автору такие просчеты можно было бы простить. Но Роман Злотников — это имя. И ему столь небрежное отношение к работе, а, значит, и к читателю, не простительно.
Книга прочитана с удовольствием только потому, что пришлась под настроение. Объективно же высокой оценки она заслуживать не может, ибо брак — всегда брак, хоть в металлургии, хоть в пошиве одежды, хоть в литературе.
ИМХО, разумеется.
Тиань, 30 апреля 2018 г. 22:32
Крошечная миниатюра о том, что ожидает преступившего нормы права и морали. Раскаяние, муки совести, возмездие по принципу «око за око» — всё это внезапно кажется неизбежным тому, кто не является закоренелым злодеем. Но есть и другая неизбежность, совершенно неожиданная и даже дикая в контексте ситуации. Но совершенно нормальная для общества развитой экономики.
Чем сложнее общественные связи, тем больше последствий влечет за собой деяние субъекта. И не каждое такое последствие очевидно с первого взгляда. Часто именно не очевидное последствие становится неизбежностью, ведь его никто не ждёт...
Хорошо написанная миниатюра с непредсказуемым финалом.
Г. Ф. Лавкрафт «Прелестная Эрменгарда, или Сердце селянки»
Тиань, 30 апреля 2018 г. 22:06
Пародия на традиционный сюжет о любви, преодолевающей преграды и завершающейся хэппи-эндом.
Любовь условно есть, препятствия также наличествуют, да и энд вполне себе хэппи, ведь каждый герой получил то, что хотел. Правда, заявленные в начале хотелки к финалу несколько изменились. Герои совершили пробег по жизни и вернулись к начальной отметке, но уже другими, лучше понимающими себя.
История эта вполне могла бы стать основой для комедийного мюзикла, в котором каждый герой воплощает определенную народную мудрость: о судьбе, от которой не уйдешь, о трамвае, за которым не стоит бежать, и о желаниях, которых нужно бояться.
Легко, забавно и со смыслом.
Тиань, 12 апреля 2018 г. 22:08
Рассказ о роли библейского учения в развитии отношений с представителями иных космических цивилизаций. На Земле религия скорее способствовала войнам, нежели предотвращала их. Военные капелланы возносили молитвы за победу оружия своего подопечного воинства, не принимая во внимание, что с другой стороны в войне участвуют такие же люди, созданные по образу и подобию...
Автор показывает преломление этой ситуации, ибо вдумчивое прочтение Священных текстов означает бережное отношение ко всем одушевленным подобиям, а значит и возносить молитвы только лишь за «своих» невозможно, поскольку для истинно верующего священнослужителя «своими» являются все разумные и неразумные. Осознание данного обстоятельства происходит лишь с двумя людьми. Вероятнее всего, они погибнут, не сумев донести до сознания других людей и не людей открывшуюся им истину. Но она была осознана. И это уже немало.
Библейские темы вплетены в научно-фантастический антураж весьма удачно. Конечно, аналогичный сюжет можно было бы расписать на примере любой войны. Но в рамках фантастики он особенно показателен, поскольку позволяет задуматься над вопросами: что есть человек, душа, в чем суть и где границы образа и подобия, по которому создавались люди в Книге Бытия.
Поднимается также вопрос соотношения приказа и личного убеждения применительно к армейскому священнику, который по статусу ведь военнослужащий и должен подчиняться воинскому уставу наравне с другими офицерами. Как всегда, в состоянии внутреннего этического конфликта двух долженствований, человек должен сделать выбор, сам, хотя именно для такой ситуации Священные тексты выбор подсказывают и направляют деяния последователей.
Чёткий антивоенный посыл, приоритет осознанной нравственной идеи над тем, что именуется воинским долгом, готовность принять на равных иного... Всё это осознали только два священника разных конфессий, и вряд ли они смогут повлиять на развитие военного конфликта, даже не подчинившись приказу, но Слово прозвучит, и будет услышано, и принесет плоды во время сбора камней...
Неожиданный рассказ, наполненный гуманистической философией и показывающий общность всего живого во Вселенной.
Рэй Брэдбери «Чудесный костюм цвета сливочного мороженого»
Тиань, 4 апреля 2018 г. 21:21
Иногда, чтобы понять, кто ты есть и что имеешь, надо почувствовать себя кем-то другим.Герои рассказа переживают это состояние благодаря купленному в складчину модному костюму, который превращает каждого из них по очереди в успешного молодого человека, а также становится общим объектом заботы и оберегания. Последнее сопровождается множеством забавных юмористических эпизодов.
Костюм позволил одному из героев стать более уверенным в себе и, наконец, познакомиться с девушкой, которая ему нравится. Другого укладывает на больничную койку. А третий приходит к выводу,у, что главное — это дружба, связывающая его с товарищами, и, если бы каждый из них мог приобрести для себя индивидуальный костюм, дружба могла бы и пострадать.
Ночь на крыше вокруг облаченного в костюм манекена, несомненно, является одним из лучших моментов в жизни героев. Такое не забывается.
Рэй Брэдбери показал, как впервые обретенная красивая одежда меняет человека. Меняет к лучшему — укрепляет веру в себя и показывает ценность людей, которые рядом. Костюм — не главное для человека, но он тоже нужен, чтобы почувствовать себя тем, кто ты есть.
Такой неожиданный Брэдбери мне очень нравится.:-)
Марина Линник «Правдивая ложь»
Тиань, 31 марта 2018 г. 23:17
На фоне замечательного предыдущего романа «Расплата за грехи», который был прочитан с восторгом на одном дыхании, эта книга показалась не очень удачной. Эпоха Крестовых походов, прекрасная дама, благородный рыцарь, любовь и происки врагов — с такими вводными можно было создать захватывающее приключение, яркое, волнующее, в лучших классических традициях с добавлением капельки женственности, как это умеет Марина Линник. Но приключение почему-то не получилось.
Не будучи литератором, я не могу компетентно судить, в чем причина недостаточной увлекательности текста. Но, как внимательный и изначально расположенный и к Автору, и к теме читатель мнение свое попробую сформулировать.
Роман условно можно разделить на три последовательных сюжетных блока: Габриэлла в отцовском замке, экспедиция на Восток и снова в замке по возвращении. Основное приключение приходится на вторую и третью части, между тем по суммарному объему они вполне соотносимы в частью первой. Как девушка пыталась сохранить замок отца и противостояла влияниям врагов, показано очень подробно, а поисковая экспедиция и последующие события даны в ускоренном темпе, почти как репортаж с рядом авторских объяснений, наспех заполняющих пробелы в картине мира вокруг персонажей.
В двух самых важных для романа частях действию отчаянно не хватает жизни, эмоций, накала страстей. При этом страсти заявлены, предполагается, что всех героев обуревают глубокие и яркие чувства, но в словах и действиях это совсем не проявляется. Финал с явлением спасителя прекрасной дамы и коронным поединком — и вовсе театр. И явился, как Фантомас, прямо в церковь, и свою половинку кольца каким-то образом сохранил, и голову злодею снес.
В-общем, роман разочаровал. Но, признаюсь, такое же разочарование я испытала, прочитав роман Вальтера Скотта «Талисман» из эпохи Крестовых походов. Может, сама тема такая. Когда в приключение привносится явный религиозный элемент, это что-то отнимает от эмоциональности действия. И порождает протест. Ведь заслуженное счастье героев оплачено жизнями нескольких прекрасных, ни в сем не повинных людей. Да, порок в итоге был наказан. И в обычном приключении этого было бы достаточно. А вот когда в сюжет привносится религиозная риторика, этого уже мало, некоторые слова и мотивы приобретают налет лицемерия.
Евгений Гуляковский «Лабиринт миров»
Тиань, 30 марта 2018 г. 23:14
Роман понравился хорошей задумкой Автора. Расследование, захват, сопротивление и, наконец, контакт. Контакт довольно неожиданный, с осознанно принимаемой сторонами червоточиной в отношениях и захватывающей дух перспективой. Весь набор для полноценного космического боевика.
Боевик получился, в целом, неплохой. Но несколько недоработанный. На мой взгляд, разумеется. Агент спецслужбы Лосев часто ведет себя непрофессионально, хотя с первых эпизодов романа понятно, что наблюдаемые им события представляют отнюдь не локальную опасность. Бесшабашность героя компенсируется небольшими роялями — герой ни ч того, ни с сего оказывается носителем особенных качеств, связанных с инопланетным артефактом. Поэтому из безнадежных ситуаций его вовремя вызволяет помощь неизвестной высшей силы. Поначалу это напрягает, смешение магии и космического боевика выглядит несколько беспомощно, как будто Автору фантазии не хватило.
Но впечатление это оказывается обманчивым. Как раз с фантазией у Автора полный порядок. Инородные для фантастики фэнтезийные элементы сюжета получают объяснение. И объяснение это выстраивает хаотичный поначалу сюжет в логическую цепь событий. Происходящее в героями обретает смысл, появляются темы для размышлений.
Существо, сначала казавшееся монстром, на поверку оказывается всего лишь зеркалом. Навязанный довольно жесткий договор о сотрудничестве обнажает социально-этические проблемы человеческого сообщества. Люди сами выбирают, кем им быть: расходным материалом для экспериментов несоизмеримо более могущественной сущности с собственной, отличной от человеческой, логикой, или полноценными участниками контакта, даже множества контактов с различными видами, мирами, культурами. Что выбирают, то и получают. И непонятно до конца, так ли уж трагично то, что достается утратившему волю к жизни участнику эксперимента. Всё очень неоднозначно в этом романе. И это хорошо. Ведь когда сближаются разные миры, простых объяснений быть не может, точки и методы взаимодействия нужно искать осторожно, как по болоту идти.
Повторюсь, задумка и сюжет хороши. А вот исполнение — не очень. Автор имеет обыкновение одну и ту же не слишком сложную мысль повторять подряд раза три-четыре. В результате то, что можно и нужно уместить в один абзац и быстренько перейти к следующему этапу размышления или действия, растягивается на две-три страницы. Сюжету на пользу это не идет. Со словоупотреблением тоже не всё благополучно. Например, герой говорит о себе, что он работает инспектором службы внешней безопасности. «Работаю инспектором» — плохое сочетание, про сотрудника государственной спецслужбы так не говорят.
Общее впечатление таково, что следить за приключениями героев и раскручиванием событий интересно, но при этом приходится заставлять себя не обращать внимания на явные о огрехи текста.
И читать этот роман лучше всё-таки после первого романа цикла (я читала именно так). Хотя главный герой и приключение в каждой книге свое, связаны они между собой довольно тесно и вместе читаются интереснее, чем по одной.
Тиань, 30 марта 2018 г. 22:08
Основное впечатление от рассказа — допились мужики, причем каждый в отдельности и даже тот, что не употребляет.
Вроде бы герой сам приходит к такому решению. Родительские чувства и всё такое. Но, с другой стороны, уж очень кстати знания ученого процесса по демонологии пришлись. Бегал человечек, бухтел, что реинкарнация по Земле ходит и какую-то политическую деятельность то ли планирует, то ли ведет уже. А после обмена знаниями бегать перестал. И никто уже не будет брать в голову, чем там решительная девица занимается вместо того, чтобы парней завлекать и замуж собираться.
Что там с этой реинкарнацией и отпеваниями было на самом деле, неизвестно. А вот что болтать о происходящем не след, видно совершенно точно. И выводы отсюда можно сделать абсолютно любые, даже противоположные друг другу. Темная история, из тех, которые лучше не пересказывать громко, дабы...
Рассказ ценен умело переданной атмосферой контакта двух людей, который практически весь рассказ кажется самым обычным, даже специально героем организованным, и только ретроспективно приходит мысль о маннипуляциии — грамотно спланированной и исполненной. Причем без всяких автосрких объяснений или внезапных речей героев. Просто прокручиваешь историю в голове повторно, и первое восприятие замещается. Так писать надо уметь, виден писательский профессионализм, в хорошем смысле этого слова.
Айзек Азимов «Прелюдия к Академии»
Тиань, 17 марта 2018 г. 17:20
Идеологически роман схож с «Дюной» Фрэнка Герберта. Тот же поиск «золотого пути», то же неверие в самостоятельные возможности человечества. Правда, по последнему пункту Азимов остается верен себе: сохранение человеческой цивилизации он связывает с наукой, причем развивать науку и генерировать теории и методы должен человек. Робот лишь чуть подталкивает людей в нужном направлении. Идут же они сами. Такой вариант мне нравится больше, чем спаситель-червяк и наркотики.
Сюжетно роман представляет собой приключение: живое, динамичное. Перед нами разворачивается панорама многообразных человеческих сообществ, которые ухитряются оставаться разными даже в условиях закованного в броню гигантского мира-города. Путешествуя от одного анклава к другому, герой постепенно осознает принципы функционирования человеческих сообществ, общие для секторов мира и миров галактики. Невольно вспоминается мисс Марпл, которая для любого преступления находила поведенческий аналог с своем крошечном родном городке. Агата Кристи, как и Айзек Азимов, считали человеческую натуру малоизменчивой и видели возможность использовать это качество на пользу людям.
Про научную теорию, ставшую основой психоистории, в книге сказано совсем мало. Но при этом Автор сумел показать путь ученого от констатации невозможного к пониманию возможности решить проблему. Причем сделал это на примерах. Из романа непонятно, как будет решать задачу Гэрри Сэлдон, но понятно, почему он изменяет свое отношение к практической стороне вопроса и обретает уверенность, что сможет его решить. Может быть не сам, может быть через учеников, которые продолжат дело после него, но сможет непременно.
В очередной раз поражают огромные временные интервалы, охваченные фантазией Азимова. Казалось, вот только что инспектор Бейли и Р. Дэниел Оливо расследовали загадочные происшествия на Земле и Авроре, и вот уже никто не помнит об этих планетах. В малоизвестных легендах они слились в один общий мир — прародину человечества, камешек в небе, опираясь на который, очередное поколение людей пытается выстроить свой путь во Вселенной. Он всё-таки важен, этот камешек. Пока легенды хранят память о нем, навигатором человечества будет наука, а не дурманящие сознание пряности.
Меладраматический финал показался мне несколько неуместным. Но это не особенно важно. Роман не о любви и не о приключениях, а о роли науки в развитии и сохранении человеческой цивилизации. И в этом качестве он очень хорош, ведь наука — главный и самый любимый персонаж создаваемых Автором сюжетов.
Мюррей Лейнстер «Одинокая планета»
Тиань, 16 марта 2018 г. 22:15
Оценивая данный рассказ, следует помнить, что написан он в 1949 году. Полагаю, что для своего времени это была чрезвычайно острая, почти революционная вещь как с научной, так и с социально-политической точки зрения.
Автор показал природу капиталистического общества, хищническую и агрессивную. Уникальный природный объект рассматривается всего лишь как источник извлечения прибыли. Разумное существо иного вида вызывает страх и, как следствие, упреждающую агрессию. Модель земного человеческого сообщества первой половины двадцатого века в фантастическом антураже.
Хотелось бы верить, что человечество изживет эти болезни роста и осознает преимущества сотрудничества и гуманизма, когда сила проявляется в уклонении от агрессии, а не в истреблении противника, который вовсе и не противник, а желанный контактер. Но как то сложно в это поверить. Мы упорно не желаем умнеть и учитывать опыт прошлого.
Автор подметил негативные черты человеческого сообщества своего времени и показал, к чему они могут привести, а также и и то, как с ними бороться, чтобы борьба с недостатками не стала борьбой с человечеством.
Для избалованного экшеном читателя сегодняшнего дня рассказ может быть чуть скучноватым. Но это не умаляет его значимости, тем более, что Автор оставляет напуганным агрессорам надежду. Разум не обязательно должен быть корыстен и агрессивен, бывают и другие приоритеты.
Макс Фрай «Рынок Халес. Рукопись, найденная на рынке»
Тиань, 9 марта 2018 г. 22:48
Макс Фрай умеет создавать удивительно добрые истории, по прочтении которых остается светлое настроение и вера в то, что жизнь всё-таки хорошая штука, и люди совсем неплохи, и дружба, доверие, взаимопомощь и чувство красоты никуда не делись.
Данный рассказ — не исключение. Концерт на крытом рынке — такое невозможно представить, но Макс Фрай представляет. И ей веришь. Вместе с героями слушаешь строгую классическую музыку, в создании которой внезапно участвует аккордеон, а атмосфера вокруг пронизана ароматами сыров, вин и прочих рыночных вкусностей. Причем музыку это нисколько не принижает. Она звучит, звучит легенда, запечатлевается на фотографиях текущее мгновение и рукопись неизвестного современного композитора находит своего молчаливого слушателя, который услышал музыку без инструмента, с листа, и пришел, чтобы узнать и найти.
Финал открытый. Откликнется ли хозяйка музыки на призыв, захочет ли рискнуть, мы не знаем. И нам не надо этого знать. Она еще не приняла решения. Еще звучит музыка Баха, так же найденная когда-то кем-то на рынке. А новая легенда только создается, оставаясь пока частью обычной реальности.
Прекрасный рассказ. Он соткан из звуков и образов, соединивших легенду и повседневность. Главное же, это еще одна история о рукотворном чуде, которое возможно для тех, кто не боится его творить.
Александр Щёголев «Чёрная сторона зеркала»
Тиань, 7 марта 2018 г. 19:55
– А вы знаете, что я с ним сплю? (с)
Вот он, один из главных кошмаров замужней женщины:-) В теории всё понятно. Надо сдержать эмоции и задаться двумя вопросами: во-первых, зачем тебе это говорят и, во-вторых, чего хочешь ты сама. Если удастся их сдержать... эмоции... Героиня проявила себя волевым человеком и действовала именно так, как рекомендуют мудрые люди и семейные психологи. Отчасти в этом ей помогла сама соперница, потому что изображение в зеркале отвлекало на себя часть внимания и чувств, и весьма значительную часть, я думаю.
Но самое интересное в этом рассказе не женщины, а мужчина, который его написал. По сути, это история Золушки в мужском варианте. Та, что не оценила, получила по заслугам, а та, что оценила — чистый идеал: и красавица, и умница, и материально независима, и признает право на свободный выбор...
Не то, чтобы я не поверила в Олю. Почему нет? Такая женщина вполне может быть — цельная, гармоничная личность, знающая, что ей нужно, умеющая здраво мыслить и держать эмоции под контролем. Но что-то есть в этом образе неправильное.
Автор нарисовал практически идеальную женщину, и с точки зрения героя, и по объективным характеристикам. Но в этом и прячется фальшивая нотка. Житейские наблюдения показывают, что таких правильных женщин не получается любить. С ними можно дружить, сотрудничать, соседствовать и даже встречаться. Но любить в реальной жизни не получится. Любят обычно таких, как Вика — взбалмошных, эгоистичных, совершенно безбашенных, способных на дурацкие авантюры во вред себе.
Истории мести меня никогда не увлекали, я даже графа Монте-Кристо не долюбливаю. Так что фантазия на тему отмщения за поруганное самолюбие, которое свершила сама судьба, заставила меня ехидно похихикать. Но что хорошо в этой вещи, так это диалоги и образ маленького Лешки. Посмеиваясь над сюжетом, воплощающим сокровенные мужские мечты, я получила большое удовольствие от чтения, потому что написано хорошо, и в плане стилистики, и в плане динамики. Ничего лишнего, но сказано всё, что нужно, и в нужной последовательности.
И, как всегда при чтении таких вещиц, закрадывается сомнение. А это точно мужская фантазия? Может, автор потихоньку прикалывается над читательницами? Когда речь идет о мужчинах такой вариант исключать нельзя.
Приятная, легкая история с подозрением на иронический подтекст, которого, впрочем, там может и не быть.:-)
Тиань, 6 марта 2018 г. 21:21
«Леспа достигла того, к чему стремятся все женщины, – познала себя до самого конца, без утайки, и приняла все свои достоинства и недостатки. И каждую ночь она дает возможность пройти этот путь тем, у кого хватит на это терпения и смелости, – посылает вещие сны…"(с)
В этих строках сказания о Леспе — звездной владычице снов, одной из богинь Бекланской империи — выражена суть всей книги. Юная красавица Майя проходит свой путь взросления, познания себя, обретения своего места в огромном, неоднородном, полном соблазнов и опасностей мире.
Три года в жизни человека — много это или мало? В зрелом возрасте такой срок даже особо не выделяешь, рутина сглаживает ход времени. Но когда тебе пятнадцать и каждый день открывает что-то новое, ранее не знакомое — это огромная дистанция. На ней героиню ждали горести и радости, возвышения и унижения, познание власти красоты и притягательности порока. Ее предавали, и она предавала тоже, ее вожделели, и она желала плотской страсти, у нее были верные друзья, и она оставалась предана им даже под угрозой для собственной жизни.
С одной стороны, это история еще одной Анжелики, прошедшей через множество преград на пути к счастью. С другой, путь этот не столь прямолинеен. Красавица Майя повторила судьбу богини Леспы, в земном формате, разумеется. Она заглянула в глубины своей души, осознала несовершенство свое и других людей, приняла его как часть жизни и личности, сохранила способность сочувствовать чужому горю и желание помогать людям там, где это в ее возможностях, при необходимости используя великую силу женской красоты и ее власть над мужчинами. И только постепенно пришла к пониманию, что для нее главное, как ей хотелось бы жить.
Ричард Адамс создал не любовно-приключенческий роман -хотя в нем есть и любовь, и приключения — а историю становления Женщины. И в этом качестве книга достаточно честна и интересна, по крайней мере для читателя-женщины.
В юности хочется так многого, и лишь со временем приходит осознание того, что из этого многого действительно важно. Конкретно для тебя, потому что для другого человека важным будет что-то другое. Майя поняла и это тоже, с уважением принимая выбор Оккулы — своей подруги, наставницы и берегини. Выбор этот не имел ничего общего с представлениями Майи о счастье, но это был выбор другого человека, с другими целями и желаниями.
Молодому человеку, чей ум не извращен теоретическими знаниями, непросто представить, что один и тот же поступок превращает его в спасителя одних людей и предателя других, при том, что сам он ни спасать, ни предавать не стремился. И до другого человека очень сложно донести мотивы и цели своих поступков. Тебе самой всё понятно, и непонимание других кажется невероятным, обидным, необратимым. Но и этот барьер можно преодолеть, если люди действительно дороги друг другу.
По смысловой нагрузке роман этот сравним с «Завещанием» Киплинга. Он рассказывает о том, как стать настоящим человеком и оставаться им, несмотря ни на что.
Огромный по объему текст прочитался как-то очень быстро. Собственно, его объемности я и не заметила, потому что читать было легко, судьба Майи вызывала живейший интерес и сопереживание, а некоторые детали были удивительно узнаваемы, словно Автор подсмотрел их сквозь зеркало.
После довольно скучного «Шардика» я не ожидала от Ричарда Адамса такой книги — простой, глубокой и красивой, как воды озера Серрелинда, на берегу которого прошло детство героини и название которого стало частью ее имени в чужих краях.
Что бы ни происходило в жизни, надо стараться выплыть. И, если повезет, пристать именно к своему берегу.
Тиань, 1 марта 2018 г. 22:24
Унылый такой ужастик о детском сиротстве и кошмарах, которых оказывается так много в жизни несчастного ребенка, что они становятся проводником потустороннего зла в мир вполне благополучных детей.
Из вещи этой можно сделать несколько выводов:
Во-первых, страшные сказки могут быть разрушительны для психики ребенка. В благополучных условиях это некая игровая вселенная, а вот в условиях реального жизненного несчастья на основе страшных сказочных образов происходит концентрация и фиксирование мыслей, чувств, энергий. Виноваты, естественно, не сказки, но сказки усугубляют страдания и ужасы вокруг никому не нужного ребенка, который еще не умеет сам о себе заботиться и сам себя защищать. Придуманный ужас прорывается в мир в дополнение к ужасу реальному.
Во-вторых, игрушки «с историей» столь же не безобидны, как и страшные сказки. Игрушка-оберег настолько плотно сплелась со страхами ребенка, что стала их вместилищем и проводником. Старинные вещи хороши в музее, в повседневной жизни чужую энергетику в свой мир лучше не впускать.
В-третьих, и в главных, заброшенные дети, особенно больные — это настолько болезненное и извращенное явление, что рядом с ним извращается всё самое прекрасное, что связывают с детством — сказки, куклы. Детский мир копирует мир взрослых. Если мир взрослых предлагает ребенку только ужас отвержения, заброшенности и страха, сказочно-игровые элементы детского мира отражают реальность, причем гораздо более страшным образом, чем она видится с позиций взрослого человека. Мы то живем с понимание, что всё проходит в конце концов, а ребенок живет здесь и сейчас, и если это здесь и сейчас пронизано одиночеством и безнадежностью, он не сумеет из него выбраться.
Рассказ, в принципе, неплох: в нем есть смысл и мораль, применимая к реальной жизни. Но ужастик, особенно о страданиях ребенка, это жанр «на любителя».
Вуди Аллен «Свитки Красного моря»
Тиань, 20 февраля 2018 г. 20:22
Рассказ о том, что даже истово верующему во что-то человеку не стоит терять здравый смысл и чувство юмора, ведь божество тоже имеет право на шутку.
Не хочется углубляться в анализ этой вещи, дабы нечаянно не задеть чувства верующих, если они будут читать текст. Скажу лишь, что Аллен предложил неплохое объяснение некоторым элементам древней мифологии, которые при самостоятельном чтении источников шокирую варварской жестокостью. Конечно, всё это было очень давно и давно написано, и много раз правилось, переводилось, компилировалось, но факт остается фактом — для меня источник, с которым связан текст Аллена, является самым страшным хоррором, в начальных своих частях.
А здесь предлагается разумное и примиряющее объяснение. Хоррор творили сами люди. А то высшее, что есть над ними, всего лишь не предугадало последствия неудачной шутки. Кстати, такое вполне может быть. Не рассуждающие фанатики способны бросить тень на любую идею. А по прошествии веков деяния неразумных вполне могут стать частью мифа, пугая потомков и порождая множество толкований, подчас весьма причудливых.
Рассказ улыбнул, было забавно его читать.
Джеймс Хэдли Чейз «Это ваш венок, леди!»
Тиань, 19 февраля 2018 г. 22:28
Убит человек, занимавший заметное место в криминальном мире Нью-Йорка. Убийца найден и казнен. Но некто пытается заставить журналиста Ника Мейсона провести собственное расследование, потому что настоящий убийца остался на свободе. В этой книге мы не увидим традиционного расследования, когда сыщик по крупицам собирает информацию, реконструирующую событие преступления и изобличающую виновного. Потому что это нуар — мир, в котором преступники, жертвы, сыщики и свидетели находятся по одну сторону от закона, различаясь только степенью удаленности от граничной отметки.
В этом мире сыщик опирается не на дедукцию, а на общую информированность, личные связи, хорошую реакцию и интуицию. Герой нуарного детектива — это крутой парень, он умеет держать удар, умеет драться, скрываться от преследования и убивать, если нужно, приучен жить вне правового поля, хотя не является преступником. От «плохих» парней он отличается только тем, что убивает редко, только если другого выхода нет совсем.
Расследование в традиционном понимании вообще не ведется. Ник вступает в контакт с носителями информации, сразу привлекает к себе внимание не заинтересованных в расследовании лиц и сюжет переходит в стадию взаимных преследований, угроз и бития по лицу и прочим частям тела. Причем Ник Мейсон бьет не меньше и не хуже других. Он ловок и решителен, но не герой и с удовольствием соскочил бы с той ниточки, за которую пытается дергать невидимый кукловод. Но появляется Она — главная цель героя, мотив и ахиллесова пята.
Ник Мейсон не герой и не рыцарь справедливости. Да и смешно говорить о справедливости в ситуации, когда один гангстер замочил другого, а некто третий неузнанный желает получить на руки компромат на убийцу. У всех конкретный коммерческий интерес, и у Ника тоже. Как только степень риска начинает превышать ценность обещанных профитов, сыщик-журналист с легкостью отказывается от расследования. Но невидимая рука уже начала партию в темную.
Хитрый игрок перехитрил самого себя. Он не понял то, что хорошо понимает Ник и его друг Эдди Мо: если ты вступил на территорию нуара, стать светлым образом не получится никак. Либо не нарушай внутреннюю границу, либо прими условия игры, в которой каждый живет на военном положении, в любой момент готовый отразить атаку и напасть в ответ, когда заряженный револьвер должен быть под рукой двадцать четыре часа в сутки и расслабляться нельзя.
Нуарный мир как мир Дикого Запада — в нем выживают только профессионалы, которые, даже забывшись, в конце концов возвращаются на привычные места в системе. Система эта не выпускает, у нее нет среды-антогониста, поэтому хэппи-энд невозможен. И полноценный детектив невозможен тоже. Когда все внутри нуара и кругом один нуар, справедливость восстановлению не поддается. Можно только поддерживать личную планку приемлемости.
Книга довольно мрачная, атмосфера обмана просматривается почти сразу, равно как и болезненная попытка устроить личное счастье на пороховой бочке.
Безнадежно, эффектно, динамично и увлекательно. По таким произведениям получаются хорошие кинобоевики. И читать их нужно как кинобоевик, представляя каждую мизансцену во всех деталях.
Венедикт Ерофеев «Москва — Петушки»
Тиань, 18 февраля 2018 г. 21:24
Существует мнение, что сия поэма являет собой энциклопедию советской жизни. Со страниц жизнь эта предстает временем крайне убогим, а для тех, кому приходилось сосуществовать с беспрерывно пьющими людьми, даже омерзительным. Последнее обстоятельство со счетов сбрасывать нельзя, поскольку оно делает восприятие литературного произведения остро субъетивным — эмоции берут верх, эстетика стиля и глубина литературных аллюзий отвергается на уровне подсознания. Автор сильно рисковал, выбрав такого главного героя.
Мог ли быть этот герой иным — вопрос риторический. Иные есть в других произведениях советской литературы. Такого, пожалуй, больше нет. Автор представляет его, то бишь себя, как часть огромного монолитного советского народа, взращенного и существующего в условиях свободы, равенства, братства и иждивенчества, когда время делилось на три периода: от рассвета до открытия магазинов, которое именуется бессильным и позорным, от открытия и до закрытия магазинов, именуемое блаженнейшим, и от закрытия магазинов до рассвета, которое является не просто позорным, но позорнейшим и гнуснейшим. Причем для всего народа сразу. Ибо сразу весь народ пребывал в состоянии свободного, равноправного и братского постижения раблезианской мудрости из уст волшебной бутылки.
В состоянии этом герой и народ пребывали везде и всегда: на работе, организованной по принципу копания от забора и до обеда и рапортования начальству о высоких обязательствах каждого шестого члена коллектива, в котором их всего-то пять; в часы досуга, заполненного поиском любви и высоких смыслов, а равно борьбой с сатанинскими искушениями. Не просто так пил советский человек, но искал свои Петушки — землю обетованную, где девушка с косой от затылка до попы, младенец-трехлетка, знающий букву «ю» и любовь, коей жаждет возвышенная и мятущаяся душа. Хотела дописать «каждого алкоголика», но не буду, ибо это вульгарно-субъективный выпад, плевок в бездонный логос непостижимого мироздания.
Петушки, в которые стремится и не может попасть герой — суть стремление к обретению себя настоящего в какой-то иной осмысленной и имеющей цели жизни, поиск якоря в суровой тьме трансцендентной экзистенциальности и булгаковских расширяющихся пространств, где расстояние и направление выпадают из привычных метрических систем, швыряют героя в вихри закольцованных мировых революций, бунта и прочей забытийности, в смысле выхода за рамки материального бытия, но и в забытье тоже. А она, которая с косой, чем ближе, тем дальше. И в этом есть свой резон.
Что дашь ты ей вблизи, безбилетный пассажир несущейся в никуда электрички, способный цитировать Гегеля и Канта, увлечь сурового контролера сказками из мировой истории и дискутировать о любви по Тургеневу. Пакетик помятых конфет, початую бутылку столичной, в которой еще что-то осталось на донышке и больного ребенка, который в три года знает букву «ю», а в тридцать три превращается в молодого Митрича со ртом на затылке и отвисшей нижней губой. А посему — в путь. И пусть путь этот будет долгим и нескончаемым, ибо к пункту назначения лучше не спешить.
Петушки — это место куда можно ехать, но нельзя попасть. потому что процесс здесь важен сам по себе, а результат не даст ничего, кроме разочарования. И это понятно каждому путнику, и тащит он с собой авоську ингредиентов для советских коктейлей, чтобы не дай бог не осознать сей грустный факт. Ведь если человеку ехать некуда, то его уже как бы и нет. Нет человека без Петушков. А Петушков — без коктейлей. А коктейлей — без магазинов. Потому и время измеряется по третичной системе: от рассвета до открытия, от открытия до закрытия и от закрытия до рассвета. Все для Петушков, чтобы пункт назначения был, хотя бы в плывущей эфемерности. Хотела написать «в заплывших мозгах», но не буду, ибо и это вульгарно-субъективный выпад против исканий загадочной русской души, которая несется куда-то вместе с тройкой-Русью, безнадежно отстав и потеряв маршрут. А, может, напротив, обогнав, мается теперь в электричках, чтобы не быть раздавленной несущимися вослед лошадьми.
Финал же с шилом в горле закономерен. когда сознание слишком далеко отлетает от бытия, всегда есть риск получить от этого бытия чем-нибудь острым либо тяжелым. Собственно, это и случилось. Видимо, не преувеличивал Автор, представляя себя как часть целого народа, и в Петушки ехал как часть, и шилом получил тоже как часть вместе с целым.
Наверное, это грустно, когда в финале шилом в горло. Но ведь сознание-то давно уже было отделено от бытия. Давно уже вместо Кремля попадали на Курский вокзал и в Петушки, к той, что каждую пятницу на перроне ждет, но через трансцендентность, чтоб не доехать и не осознать, пока магазины не открыли...
Ярослав Гашек «Похождения бравого солдата Швейка во время мировой войны»
Тиань, 11 февраля 2018 г. 17:57
Этот незаконченный роман весьма объёмен, он подавляет количеством мелких и не очень мелких событий, происходящих с героем или вспоминаемых им: забавных, трагичных, нелепых, безумных, фантасмагорических. Но что бы ни происходило в романе, «добрые, невинные глаза Швейка продолжали сиять мягкой теплотой, свидетельствовавшей о полном душевном равновесии: «Всё, мол, в порядке, и ничего не случилось, а если что и случилось, то и это в порядке вещей, потому что всегда что-нибудь случается».
Бесчисленные истории, из которых соткан роман, трудно удержать в памяти — слишком их много, они толпятся и теряются в странных примерах и аналогиях Швейка — а вот сам Йозеф Швейк запоминается навсегда. Его душевное равновесие и психическое здоровье поразительны. Что бы ни происходило вокруг, он остается спокойным, добродушным и точно знает, что должен делать солдат в сложившейся ситуации. И это здорово — что он такой. Потому что вокруг него творится форменное сумасшествие. И отстраниться от этого сумасшествия невозможно. Да и не очень он старается отстраниться. Напротив, при случае вносит свою лепту безумия, чтобы уж наверняка не задержаться в состоянии относительной стабильности.
Действие романа охватывает период от июня 1914 года до мая 1915 — первые десять месяцев Первой Мировой войны. За это время призванный на военную службу Швейк побывал в десятке тюрем, госпиталей, в том числе в психиатрической больнице, сменил несколько мест службы, но до передовой так и не добрался. Некоторое продвижение к фронту имело место быть благодаря усилиям самого Швейка: кражи собаки полковника и скандала, учиненного при вручении любовного письма пассии капитана Лукаша. Будь бравый солдат менее предприимчивым, так и просидел бы в тылу до конца войны. Но быть тихим и незаметным — не его стезя, он упорно прокладывал себе путь на фронт и тащил за собой капитана, коему достался в денщики-ординарцы. Каждое, абсолютно каждое действие Швейка ввергало меня в состояние легкого изумления.
Понятно, что Гашек писал антимилитаристскую сатиру, в которой всё гиперболизировано и доведено до абсурда. Всё, кроме самого Швейка. Его неиссякаемое словоблудие временами звучит настолько серьезно, что начинаешь задумываться: а точно ли он такой спокойный и добродушный или только притворяется. Когда он отчитывал пьяного фельдкурата Каца, слова его звучали презрительно и резко. Как будто маска вдруг сползла. Момент этот быстро потонул в потоке слов, воспоминаний и примеров, но зарубка осталась — не так прост бравый солдат Швейк. Просто жизнь такова, что без непробиваемо философского отношения к ней либо свихнешься, либо повесишься, а жить надо, вот он и нашел способ своеобразно так вписаться в среду.
Повседневная жизнь полка и персонажи армейской администрации представлены гротескно, почти клоунами. Но смеяться не тянет, потому что во всех речах и циркулярах солдаты рассматриваются как «пушечное мясо» на убой под героические фанфары и лозунги. История полка, которую с опережением пишет вольноопределяющийся Марек, в итоге вся сводится к эпизодам героической гибели известных ему солдат и офицеров. Пока на бумаге в литературной фантазии, а если бы доехали до передовой, то и на самом деле. Такова война всегда и везде.
С одной стороны, жаль, что Гашек не закончил роман. С другой, мне не хотелось бы читать о трагической и нелепой гибели бравого солдата Швейка. В оборванном варианте он жив, здоров и символизирует здравый смысл и психологическую устойчивость так называемого «простого» человека, приученного выживать в любых условиях, ничему не удивляться, не скорбеть о несправедливости и обидах, а просто жить, ведь надо же как-то жить, даже если вокруг творится форменное безумие...
Громоздкая, хаотичная, но при этом затягивающая книга, главный герой которой давно уже превратился в архетип, знакомый даже тем, кто так и не смог продвинуться сквозь дебри самого романа. Мне она нравится, хотя роман-фельетон — это вещь на любителя.
Чайна Мьевиль «Орфей: четыре финала»
Тиань, 10 февраля 2018 г. 19:51
Одно и то же действие может быть продиктовано совершенно различными мотивами. Автор придумал четыре различных побуждения, заставивших легендарного Орфея оглянуться в финале известного мифа. Все они вполне вероятны, в канон укладываются, вот только финал всё равно остается одним — Орфей оглянулся в нарушение запрета, и Эвридика осталась в Царстве Теней.
Эмоциональная окраска действия, безусловно, важна. Под каждый из предложенных мотивационных финалов можно написать свой миф. Фактура будет идентична, а истории совершенно разные. С точки зрения литературы, которая пытается коснуться души человеческой. Но в любом случае Эвридика останется там, где осталась.
Рассказ напомнил сказки для самых маленьких типа «Теремка» или «Репки», с помощью которых маленькому человечку наглядно демонстрируются понятия «больше-меньше», «сначала-потом». Здесь же Автор показывает независимость связки «причина-следствие» от побудительного мотива действия-причины. Чувство, разумеется, имеет значение, но факт остается фактом. Поэтому в детективных расследованиях сначала устанавливается событие и деятель, и лишь потом мотив.
Рассказ этот было бы полезно предлагать начинающим сыщикам для лучшего усвоения взаимосвязей причины, следствия и мотива.
Тиань, 28 января 2018 г. 15:55
Суть этой книги ичерпывающе передает одна из фразочек главного героя: «Все бегут, все при деле, всем интересно». Собственно, ничего более про роман сказать и нельзя. Бредовая компания проходит нелепый слабо мотивированный квест, дабы в конце всех чудо-юд победить. Но не до конца, ибо это первый роман трилогии. Еще две книги интересно бегать надо.
Но компания геройствующих персов необыкновенно симпатичная, злодеи часто выглядят комично, «свои», то есть положительные из компании, выживают в самых невероятных ситуациях. Не всегда понятно, как им это удается, но кого волнуют такие мелочи, когда благородный эльф на место сражения на диком тигре въезжает. Правда, въезжает, когда сражение уже отгремело и враг повержен, но это такая мелочь опять-таки. Главное, все хорошие живы и относительно здоровы (царапины и шишки не считаются), плохие истреблены строго избирательно, без лишних жертв, золото какое-никакое добыли, то есть жить и дальше геройствовать есть на что. Ну и вообще даже в боевых сценах смешного больше, чем страшного.
Странички прошелестели бодренько от первой до заключительной, настроение хорошее, герои запомнились и расставаться с ними жаль. Что еще нужно от юмористического фэнтези? Здравый смысл плелся где-то в хвосте активно действующих героев, а потом и вовсе потерялся, мир остался непонятным и даже схематично не прорисованным, ибо видели мы только лес, проселочную дорогу и реку, знаем, что где-то там есть столица и горы — плоская игровая локация, по которой кубик с точками бросать можно. Но, повторюсь, книга прочитана быстро и настроение от нее исключительно замечательное.
Просто пробежаться вместе со всеми при деле и интересе иногда тоже очень хочется.
Макс Фрай «Улица Яблонскё. Это будет длинный день»
Тиань, 26 января 2018 г. 22:30
Грустная романтическая история о половинках, которые вместе там, где берег и ничего не происходит, а в океане жизни — всегда врозь. Не потому, что не могут найти друг друга или разминулись во времени. Просто так задумано, что пока один нырнул в жизнь и плывет, другой должен ждать его на берегу. Иначе некуда будет вернуться, и тогда половинки потеряются навсегда.
На память приходят Бунинские «Тёмные аллеи», где герой говорит возлюбленной: «Ты поживи еще, порадуйся, а потом уже приходи ко мне». И мысли постаревшей героини: «Пожила, порадовалась, уже пора, уже скоро». Только Макс Фрай перевела эту мысль в игровой формат, исключив трагическую составляющую. Мы точно знаем, что половинки встретятся там, на берегу и проведут вместе очень длинный день, счастливые и цельные, а потом один из низ снова нырнет и будет жить в поисках, ошибках, ожиданиях, радостях и печалях, пока второй ждет его возвращения.
Так устроен Фраевский мир, где всё возможно, и радости всегда чуть-чуть больше, чем печали. Мы можем уйти, поплавать в океане литературы и жизни, а в момент усталости вернуться к берегу Макса Фрая, где нас всегда ждет кофе или камра и очень длинный день в камерном, иногда чуть нелепом мирке, в котором хочется жить.
Тиань, 26 января 2018 г. 21:44
Рассказ напомнил известную вещь Катнера и Мур «Все тенали бороговы». Только в данном случае у отца есть шанс пройти нужное количество уровней безумной игрушки и попытаться найти сына.
Человечество очень стремительно шагнуло в цифровой век. Возможно, компьютерные игры действительно таят в себе опасности, о которых мы пока не подозреваем. Хотя и не обязательно. В каком-нибудь десятом веке процесс чтения и письма наверняка воспринимался, как колдовство. Однако, пережили, читаем и вроде пока пользы больше, чем вреда.
Рассказ неплохо написан. Автор хитренько пытается отвлечь читателя от сходства с первоисточником идеи, настойчиво подсказывая параллели с «Гаммельнским крысоловом». Что же, мотив мести и злого умысла тоже возможен. Мы же совсем ничего не знаем о создателях и операторах таинственного цифертона. Но не обязательно всё так ужасно.
Может, просто идет некий эволюционный отбор. Никто никуда не пропадает в целом, исчезает лишь связь с конкретным уровнем реальности. Не факт, что на другом уровне исчезнувшие здесь подвергаются опасности. Не исключены также вариации на тему абсолютного игрока, рекрутирующего операторов уровней.
Всё, что угодно, может стоять за странными событиями, описанными автором. Мне в этой истории не хватило определенности. Ведь сам сюжет не нов. Ожидалось, что новый автор его не просто перескажет в привязке к цифровым технологиям, но и немножко продлит. Но нет, и в этом случае хоть какое-нибудь объяснение происходящего оставлено на откуп читательского воображения. Это рассказу в минус, потому что уже было и скучно.
Но у автора хороший слог, читается вещь легко, это произведению в плюс. Кому-то этот рассказ попадется первым и озадачит поиском возможных разгадок тайны.
Тиань, 22 января 2018 г. 19:29
Сюжет представляет собой микс из голливудского фильма «Красотка» и и сетевой рекламы казино «Три топора»: раскованная, но чистая душой девушка, хочет «поднять бабла» ни много, ни мало аж миллион долларов за год, для чего устраивается работать в элитную эскорт-службу.
И начинается райская жизнь. Вилла на берегу океана, куча нарядов, обалденный красавец, страстный роман, выходы в свет и всё это не просто так, а за сто тысяч долларов в месяц. Герой — супер во всех отношениях, естественно. Героиня — тоже. Но ее беседы с лучшей подругой — это ужас что такое. Простота и непринужденность общения выражается в том, что девушки именуют друг друга «шлюшка» и «проститутка» (это типа ласковое дружеское обращение), что вызывает недоумение: зачем так-то? Девчонки обе нормальные и речь у обеих нормальная во всех других ситуациях, и вдруг — такая вульгарность.
В-общем, роман производит удручающее впечатление. Не получилось у автора подать должным образом ни любовь, ни страсть, получился один лишь техничный интимный план без какой-либо изюминки в сюжете. Ну или книга рассчитала на иную целевую аудиторию. .
Александр Кондратьев «В пещере»
Тиань, 21 января 2018 г. 18:24
И снова Александр Кондратьев подает известный сюжет под необычным ракурсом. Рассказ о последних часах жизни и распятии Иисуса ведется от лица маленького беса, который когда-то входил в тот самый легион, что был помещен в свиней и утоплен в море. Ему не хватило свиньи, и с тех пор бес скитается по миру, прячется от опасности, наблюдает за жизнью людей и теней, ибо любопытен очень.
На глазах беса развертывается битва сил Света и Тьмы, та самая, ради которой Сын Божий сошел на землю в облике сына человеческого. Битва описана ярко и красочно, страдания искусительницы Иштар проникнуты поэтической чувственностью — не просто искушала помощница Тьмы главного эола Света, но была увлечена и чувствам своим следовала в той же мере, как хитроумию.
Любопытно, что маленький бес отнюдь не жаждал способствовать победе сил Тьмы. Владыка Ада пугал его столь же сильно, как архангелы с огненными мечами. Свет победит или Тьма, в жизни маленького беса ничего принципиально не изменится: воин Света стремился изгнать его из мира, воители Тьмы использовали бы как расходный материал в сражении. А если никому на глаза не попадаться, то при главенстве любой силы жить можно, днем укрываться в надежном местечке, ночью на прогулки выбираться и с привидениями дружбу водить.
В конкретной битве победили адепты Света. Но Тьма лишь отступила. В этой борьбе ни один противник не может окончательно уничтожить другого, пока существует мир. Но каждый воин той и другой стороны участвует в битве так, как будто она последняя. Хотя у них — высших — ничего никогда не заканчивается окончательно. Бес покинул пещеру до Воскрешения. Но мы то знаем, что оно будет...
Как всегда у этого Автора, история рассказана очень красиво, ее можно читать вслух под музыку, как древнее сказание...
Александр Кондратьев «Надпись на саркофаге»
Тиань, 20 января 2018 г. 18:05
Изумительно поэтичный монолог служительницы Афродиты, в жизни которой было много любви и страсти и которая желала бы унести за пределы жизни память о тех, кто разделял с ней радость земных наслаждений. Веер, зеркальце, изображение Афродиты и память — все, что захотела забрать с собой прекрасная гетера. Хочется верить, что она действительно помнит, блуждая где-то за гранью в мире теней, и память эта служит источником спокойной радости.
Трогательной и беззащитно звучат слова, обращенные к возможным расхитителям гробниц. И снова хочется верить, что не усомнится искатель кладов в правдивости той, что принадлежит миру мертвых, не потревожит покой саркофага.
Одна единственная картина нарисована Автором, но в ней вместилась вся жизнь человеческая. На саркофаге — вся жизнь. Это символично и очень грустно. Или мне только так кажется.
В любом случае рассказ-монолог прекрасен завершенностью сюжета — всё уже свершилось, не надо волноваться, не надо печалится, пусть мертвые покоятся с миром, а живые продолжают свой путь...
Макс Фрай «Улица Повило Вишинскё. Гости»
Тиань, 19 января 2018 г. 19:42
Новый год — особенный праздник. Здорово, когда в новогоднюю ночь к Автору приходят его герои и им хорошо вместе, и не только им, но и другим людям рядом.
Мне кажется, главное достижение писателя — это как раз герои, рядом с которыми ему самому хотелось бы провести новогоднюю ночь. Если получилось создать такие образы, если читатели их знают и любят — писатель состоялся. Он привнес в мир что-то хорошее, доброе и согревающее.
Макс Фрай умеет создавать таких героев, наверное, в этом секрет популярности ее произведений, постоянно переиздающихся. Спасибо Автору за эту замечательную новогоднюю историю, в которой хочется задержаться подольше, потому что тепло, уютно и спокойно на душе.
Александр Кондратьев «Из преданий Тартара»
Тиань, 19 января 2018 г. 19:29
Небольшая зарисовка олимпийских нравов. Чем маленькая нимфа разгневала великого олимпийца до такой степени, что ее низвергли в Аид? Кто отец ее малышей? Ответа на эти вопросы нет. Есть только общая картинка абсолютной власти главного божества, бесправности маленьких существ, не угодивших ему, и тайно подрастающих мстителей, которые наверняка попытаются восстановить справедливость, когда-нибудь и так, как они ее понимают.
Мир античных мифов удивителен тем, что царство мертвых в нем наполнено жизнью. Рожденные в Тартаре ведь не мертвые, их мир — по другую сторону пограничной реки.
Рассказ этот полон загадок, которые никогда не будут раскрыты, но каждый читатель может сам представить себе, что же случилось с нимфой Ларой и как сложится судьба маленьких близнецов. Автор показал кусочек общей картины, который завораживает своей недосказанностью...
Александр Кондратьев «Статуя по заказу Береники»
Тиань, 19 января 2018 г. 19:07
Мистическая история, в которой античный мир соединился с ранним христианством. И вполне гармонично. Христианский бог покорил сердца героев своей добротой и состраданием и был признан ими наравне с богами, знакомыми с детства.
Скульптор-язычник, сам того не ведая, воплотил в своем творении черты единого бога, которому суждено было прийти на смену богам античности. Нечаянно, потому что так сложилась судьба. Позитивное начало новой религии нашло отклик в сердцах человеческих, стало основой для творческого развития личности и изменений к лучшему в судьбе.
Эта история проникнута светлым началом, показывая общность в лучшем, а не различия в жестоких заблуждениях.
Очень просто и проникновенно написанный рассказ. Наверное, именно так и надо рассказывать людям о прекрасных качествах, которые они всегда умели вложить в своих богов.
Александр Кондратьев «Ярило (из славянской мифологии)»
Тиань, 19 января 2018 г. 18:53
Красивая сказочная история о языческих богах, обуревающих их страстях и учиняемых интригах, а также о происхождении некоторых славянских праздников. Кондратьев создает живых богов, они увлекаются и ошибаются почти, как люди. Но, в отличии от людей, возрождаются после каждой смерти. Потому что круг времен года неизменен и боги следуют ему. А люди рядом и в жизни их воплощается ежегодно повторяющиеся страсти и трагедии могучих небесных родственников.
Созданный Автором мир древних славян вписан в природу русскую, как избушка Бабы-Яги в лес дремучий. Боги и нежить рядом с людьми у него совершенно естественны. Общий мир у них, и каждому своя ступенька отведена. А на чужую заходить опасно. Даже бог физической жизнью за нарушение границ расплачивается, что уж о человеке говорить.
Несмотря на присутствие трагических событий, рассказ получился светлый, умиротворяющий. Автор позволил заглянуть в мир древних славянских верований и мифов, бывших неотъемлемой частью жизни наших предков. Это очень красочный, яркий, контрастный мир. Такие небольшие простые истории можно перечитывать бесконечно, поскольку главное в них — детали и настроение, жажда чуда и страх перед отмщением, а также признание бесконечности языческого божества, которое остается живым, даже умирая на земле.
Тиань, 16 января 2018 г. 22:18
Ох уж эти зарубежные классики! Вот объясните глупой мне, почему для продвижения по пути духовного совершенствования надо непременно самоубиться? Да еще таким изощренным образом, чтобы жизнь всей семьи разрушить, ибо в тем, что произошло очень тяжко будет жить и маленькой сестричке героя и родителям его.
История проста по сюжету, невелика по объему, но очень насыщенна в плане смыслов, подтекстов, возможных идей. Меня в ней задело два момента.
Во-первых, обратная связь совершенствования души и любви к своим близким. Вперед продвигается только тот, кто безразличен и способен отринуть кандалы земных привязанностей. Первый шаг к преодолении последствий искуса библейским яблоком — крайняя степень эгоизма. Хотя и оправдываемого стройными и остроумными умозаключениями.
И во-вторых, не есть ли такой результат следствие того, что по пути самосовершенствования следует вундеркинд, то есть ребенок., знания которого о мире в значительной мере почерпнуты из книг, внушенных самому себе откровений самопознания и лишь в очень малой степени — из живых связей с людьми. Он слишком мало прожил среди людей, чтобы научиться понимать. Легко отринуть то, чего у тебя еще нет. А у героя — уникально умненького мальчика — как раз и нет опыта любви к своей семье, друзьям. Он сам признает, что всего лишь привязан к ним. Герой демонстрирует нам знание, идущее от ума, но пытается распространить его на область души, которая по определению живет чувством.
Получилось любопытно, но не убедительно. Сознательно отправившись к пустому бассейну, мальчик шагнул не вперед в развитии высших планов, а очень-очень сильно назад. Так я думаю. И это ставит под сомнения его суждения о высших смыслах бытия. Даже самый умненький ребенок до какого-то момента жизни остается просто ребенком. Чтобы отбросить связывающие с грубым земным миром привязанности, надо сначала в полной мере их пережить. Иначе никакого продвижения вперед нет, поскольку нет личного преодоления того, что на самом деле важно и дорого.
Рассказ прочитан с интересом, но оставил разочарование. Идея глубока, но сюжет иллюстрирует ее надуманность. Это не значит, что идея верна или неверна, это значит, что Автор в своих героях и их поступках не сумел ее должным образом раскрыть. Напротив, он показал нечто противоположное, хотя вряд ли имел такое намерение.
Главный же вывод из прочитанного — не надо, не надо детей-вундеркиндов, пусть будут просто дети.
Евгений Шиков, Виталий Грудцов «Петербургская псарня»
Тиань, 7 января 2018 г. 15:40
В этой повести с сюжетом и мотивами всё в порядке. Когда происходящее получило объяснение, я была удивлена. Неожиданная разгадка — это очень хорошо для таинственной истории. Причем здесь разгадка не только неожиданная, но вполне логичная, событийному ряду соответсвующая.
Не поняла я только один момент. Откуда у преступника средства на организацию такого масштабного представления. Тут ведь и время на подготовку требовалось немалое, и людей задействовано было тоже немало, и спецтехника. Из сюжета я не поняла, к какой социальной группе относится преступник, но, вроде бы, он не особо богатый человек. Однако, этот вопрос возникает, когда повесть уже прочитана. И только в виде вопроса, навеянного личным восприятием персонажа.
В остальном же вполне занимательная история. Любители ужастиков смогут получить удовольствие от нестандартных планов питания и оторванных частей тел. Вызывающие омерзение моменты опять-таки присутствуют в достаточном количестве.
Добротная история для поклонников хоррора, на которых, по-видимому, ориентирован и весь цикл.
Тиань, 7 января 2018 г. 15:21
Появление среди действующих лиц Гумилева обещало многое, особенно в свете отсылок к его африканским путешествиям. Но получилось все невнятно и скомкано. Расследуется серия ограблений со странными бандитами. На месте преступления найден пистолет Гумилева. Гумилев знает, кому было подарено оружие и как нейтрализовать врага Здесь не нужен Инсаров. Вполне достаточно обычного городового. Детективная составляющая не интересна в принципе.
Составляющая мистическая выглядит лучше. Африканская пещера, игра на жизни — моменты интригующие. Но и здесь присутствует нарочитость. Слишком много мистики вокруг одного Гумилева. И оружие заговоренное получил, и с игроками в нужное время пересекся, причем дважды. Что-то одно могло бы сыграть, всё сразу вызывает недоверие. Мистическая составляющая перегружена и, в конечном итоге, вся свелась к объяснениям с многозначительными переглядками двух умудренных и битых жизнью мужчин под хорошую водочку.
И как то нехорошо выглядит, что облеченный доверием борец со злом — я имею в виду Николая Степановича — принял участие в той игре, когда +жизнь за чужую жизнь получил. Тем более, что необходимости в этом не было. Ни для борьбы со злом, ни для продвижения сюжета. Не участвуй Гумилев в той игре, это в повести ничего не изменило бы, а вот образ защитника добра, который сумел вернуться из таинственных пещер, стал бы более гармоничен.
Повесть оставляет щемящее чувство разочарования. У Автора очень хороший слог, он широко эрудирован, и это украшает текст. А вот проработки сюжета не хватило. От простого соединения двух мистических фактов с одним преступным мистический детектив не получается. Нет расследования, нет взаимной связи мистического злодейства и земного преступления. Каждая составляющая сама по себе.
Сергей Владимирович Анисимов «Лишний»
Тиань, 6 января 2018 г. 23:15
Рассказ стилизован под интервью, которое Автор берет у старого фронтовика, служившего в особом отделе на передовой. Во время войны человек столкнулся с чем-то непонятным, необъясненным. Оно было, но как бы и не было, ведь такое никому не расскажешь, в больницу как душевнобольного определят немедленно. И прожил человек жизнь с этим знанием, мимолетным, но очень важным, показывающим взгляд на ту войну с точки зрения кого-то абсолютно чуждого человеку.
Непонятно, зачем оно воплотилось или внедрилось в жизнь в такой момент и таком месте. Непонятно, что оно такое вообще. Но воевало, как все солдаты. Чьи-то жизни спасло. Победе над фашизмом способствовало. И высказало человеку свой вердикт: вы ведете себя так, как будто не знаете, что у вас одна жизнь. Высказало так, как будто сомневалось, точно ли знают. О жизни своей, которая одна. Специально обученный беседовать с людьми офицер особого отдела не смог найти слов ни для ответа, ни для вопроса. Человек такого вопроса не задал бы. А чужому как объяснить, и как задать вопрос так, чтобы самому ответ понять хоть в каком-то приближении. И с этим знанием человек тоже прожил жизнь, так и не найдя слов или объяснений, да и не искал всерьез, потому что некоторые вещи нужно просто принять. Они есть, и это всё, что человеку знать дано.
Герой рассказа — человек сильный, достойный, из тех, что даже в особом отделе служа, у солдат уважением пользовались, не прятались за чужие спины, честно тащили свою лямку, риск на чужие плечи не сбрасывали. Он прожил долгую, достойную жизнь. За жизнь эту успел проверить себя, убедиться, что головой не болен, не привиделось ему странное во время войны, а точно было.
По жизни это знание ему особо не мешало, не до рефлексий было человеку: работал, детей растил, страну вместе со всеми после войны поднимал. Но рассказать хотелось, чтобы осталось в чьей-то памяти и это событие. Ведь было. Если никто не будет знать, получится, что как бы и не было. А это неправильно. Даже когда уже не будет живых свидетелей той войны, следующие поколения должны знать, что те солдаты защищали свою землю так, как будто не знали, что жизнь у них одна. Странное существо, то ли зомби, то ли нежить, то ли проекция какого-нибудь инопланетянина — бог его знает, что оно такое было — прикоснулось к судьбе человеческой, удивилось и исчезло.
А жизнь и правда одна. Только люди об этом не думают. Ни те, кто войны развязывает и чужие жизни отнимает, ни те, кто свою землю защищает. Чужак поразился, как мало ценят люди свою жизнь. А совсем молодой, хоть и хлебнувший уже военного лиха человек интуитивно знал то, что сформулировал для себя полвека спустя, глядя на подрастающих мальчишек. Так надо, всё было не зря, потому что вот она жизнь, продолжается, у каждого единственная, но одна на всех.
Неожиданно сильный рассказ, в котором появление в сюжете нежити (так называл это герой) усиливает тему вполне реальной войны, ее значения в жизни людей, семьи которых она затронула, втянула, перемолола, но кто-то и уцелел, чью-то жизнь отстояли все вместе те, у кого она всего одна.
Оскар Уайльд «Кентервильское привидение»
Тиань, 6 января 2018 г. 21:41
Прекрасная история о том, что Любовь сильнее Жизни и Смерти. С позиций дня сегодняшнего сюжет кажется слегка наивным. Но это полностью искупается виртуозным жанровым миксом.
Автор начинает свой рассказ как готический роман о привидении в старинном замке. Ожидаешь трагическую историю, герои которой живут в атмосфере страха и ожидания чего-то ужасного, что вот-вот произойдет. Но всё происходит совсем не так. Новые владельцы замка обладают на редкость здоровой психикой. Противостояние вселившихся в замок людей и привидения развернуто с юмором, доходящим до гротеска. Бедное, бедное привидение! Они его достали! С удовольствием переходя от одной забавной сценки к другой, настраиваешься на смешливый лад. Как вдруг Автор в очередной раз всё меняет, история становится глубоко трагичной и возвышенной.
При этом никаких резких поворотов не происходит, действие развивается плавно, настроение меняется за счет выведения на первый план того или иного персонажа. Герои — члены одной семьи, но они такие разные. Шумные и нахальные мальчишки шокировали привидение, но и заставили в итоге задуматься о своем месте в мире, о своих поступках при жизни и после нее. А юная Вирджиния своей чуткостью, состраданием и добротой открыла заблудшей душе путь в тот мир, которому она принадлежит.
Ужасное, смешное и возвышенное соединились вместе, как Жизнь, Смерть и Любовь, примиряющая противостоящие друг другу и потому пугающие начала.
Рассказ оставляет удивительно светлое впечатление. Пока на земле существуют люди, способные любить и сострадать, ничто не является окончательным: дурной поступок можно искупить искренним раскаянием, и раскаяние это будет принято высшими силами, если чистая душа ребенка поддержит его, поверит и попросит простить. На этом мир держится.
Очень люблю такие вот простые и красивые истории, похожие на рождественскую сказку, хоть и случившиеся в совсем другие времена года. Уайльд — как глоток свежего воздуха. Такое у него все родное, человеческое.
Тиань, 30 декабря 2017 г. 16:15
Прелестная юмористическая миниатюра о том, как вредно быть чрезмерно серьезным.
Герой так вдумчиво и ответственно относился к собственной жизни, вопросам питания и здоровья, что, приобретя дорогой деликатесный страсбургский паштет, так и не нашел в себе смелости его попробовать. Очень отравиться боялся — ботулизм и все-такое, серьезным людям хорошо известное. Зато паштет скушал кот героя. И не тайком, как какой-нибудь воришка, а с благословения хозяина.
Хозяин — зараза — о своем здоровье пекся сверх всякой меры, а домашним любимцем рискнул, не задумываясь. Сначала в целях проверки съедобности продукта, потом — потому что выкинуть дорогую покупку рука не поднималась. А вот скормить сомнительную пищу домашнему зверенку поднялась.
Правда, всю ночь и следующий день герой следил за котом — нет ли признаков отравления. Но и в этом эгоизма больше, чем привязанности. А ведь одинокий человек. Кроме кота, никого. Воистину, люди, слишком сильно пекущиеся о своем здоровье, опасны для окружающих. Подальше от них держаться надо. Видимо, это многие подсознательно чувствуют, что, отчасти может объяснять одиночество героя.
Но это чисто мои домыслы, рассказ не об этом. Рассказ о паштете, который съел кот. Съел с большим удовольствием, потому что продукт был свежим и качественным. А хозяину осталось только локотки себе обкусывать и при случае укорять питомца тем, что тот его паштет слопал. И поделом. Нечего на животных эксперименты ставить.
Марина Линник «Расплата за грехи»
Тиань, 28 декабря 2017 г. 19:00
Роман захватывает с первых строк. Конец семнадцатого века. Прошло примерно двадцать лет после событий, описанных Александром Дюма в «Трилогии о мушкетерах», к финалу близятся приключения блистательной Анжелики, где-то рядом бороздит океан корабль капитана Блада, и новый пиратский фрегат под командованием отважной Морин Батлер поднимает мятежный флаг, под пушечные залпы прорываясь к свободе и справедливости.
Действие романа удачно вписано в исторический и историко-литературный контекст. Время, место, окружение, детали быта и общественного уклада узнаваемы по множеству других книг, события которых относятся к богатой приключениями эпохе заката патронируемого морскими державами каперства. Книга погружает в любимый с детства мир, свой собственный кусочек которого Автор аккуратно и бережно встроила в общую картину, не нарушая литературную традицию, заданную писателями-приключенцами девятнадцатого века, но и не повторяя чужие истории. Узнаваем только контекст эпохи, а вот сюжет развивается увлекательно и держит в напряженном ожидании до финальной строки.
Приключение начинается сразу, без вступлений и подводок, и сразу захватывает внимание. В начале романа Автор использует прием кинематографа, когда сначала дается яркий, динамичный, волнующий эпизод, а потом следует пояснение — кто, откуда, почему и зачем. Прием этот применен несколько раз. В Предисловии глобально: от самого яркого эпизода (прорыв корабля из порта) следует откат в прошлое — к истории героини. Затем несколько раз — с небольшим опережением, когда новая глава открывается неожиданной картинкой, за ней следует краткая связка начального эпизода с ранее описанными событиями и далее действие развивается уже по хронологии.
Такая подача материала позволяет не терять динамику, дать всю необходимую информацию, но не углубляться в детали, которые могли бы ослабить внимание и эмоциональность текста. Прием этот похож на волну, которая набегает, откатывается, и снова устремляется вперед. И сам роман получился по-настоящему «морской», присутствие огромных морских пространств не покидает на протяжении всего чтения.
Как подобает классическому приключенческому роману, внешность, характеры, диалоги героев слегка нарочиты. Белоснежная сорочка Морин и благоухание свежестью на пиратском корабле во время многомесячного плавания, патетические диалоги, в которых аристократ непременно будет демонстрировать гордость и презрение к тому, что считает неприемлемым для себя, положительные и отрицательные герои в чистом виде, не гротескные, конечно, но всё-таки четко в рамках «плохих» и !хороших», торжество справедливости в большом и малом — все эти канонические элементы классического приключения последовательно представлены в романе и, учитывая изначально заявленный контекст, уместны и вызывают эмоциональный отклик. Именно так вели себя мушкетеры, рыцари Вальтера Скотта, благородные разбойники. Автор сумела воспроизвести нужный тон и не сфальшивить.
Ретроспективно окидывая взглядом сюжет, хочется выделить два момента. Во-первых, боевые сцены — прорыв фрегата «Мэри Клэр» из Порта-Ройал под обстрелом кораблей лорда Кондрингтона и сражение «Эвмены» с сорокафутовым флагманом. Эти два эпизода, что называется — на «ах». Читаешь, и замирает сердце. Второй момент — побег из тюрьмы. Это невозможно читать без улыбки, ибо Джек Лондон рулит. Но заимствование оказывается очень уместным, усиливая литературный контекст. Не в пустоте существует роман «Расплата за грехи». Он является частью огромной Страны Приключений, начало которой положено две сотни лет назад.
Многие прекрасные авторы добавили свои паззлы к карте этой Страны, чтобы не иссякал поток «нужных книг», со страниц которых к нам шагают сильные, смелые, благородные герои, готовые вступить в бой за справедливость. Такие книги взывают к лучшему в сердцах человеческих и несут это лучшее в мир. «Расплата за грехи» — еще один такой паззл.
Александр Кондратьев «Фамирид»
Тиань, 28 декабря 2017 г. 18:47
Нельзя спорить с богинями, даже если спорщик — артист, а богини — музы. Это у Пушкина музы вдохновляли поэта. Во времена античности всё было намного строже. Музы не вдохновляли, а сами творили, то есть в сильно талантливом артисте видели в первую очередь конкурента. А конкурента требуется нейтрализовать. Музы беспощадны, ибо наказания не ждут.
Фамирид как античный житель и родственник олимпийцев должен был бы понимать такие тонкости. Но увлёкся парень, силу своего искусства почувствовал и решил, что право имеет бросить вызов небожительницам. Дипломатичность — она во все времена являлась необходимым условием выживания вблизи престолов, а уж вблизи престола олимпийского в первую очередь. Герой об этом забыл и жестоко поплатился.
При этом никто из тех, кто признавал его талант, не оказал ему реальной помощи. В противостоянии музам герой оказался один. И до последнего продолжал упорствовать в своей гордыне таланта, выбрав предметом прославления в песне Гею, а не всесильных олимпийских интриганов. Мудрые советы осторожных знакомых были отвергнуты. Герой сделал свой выбор, и выбор этот привел его туда, куда привел.
Поучительная история о безумстве храброго, попытавшемуся спеть песню своему безумию, и об опасности гордыни — худшего из всех смертных грехов. В интонациях и деталях повести переплетаются античность, христианство и человеческий здравый смысл. Это придает оригинальность знакомому древнему сюжету и позволяет изящно перевести его в разряд аллегории на волновавшие автора проблемы современности.
Тиань, 26 декабря 2017 г. 20:25
Очень увлекательный рассказ со смутно осознаваемой идеей.
«Мораль приходит только изнутри. Смысл приходит только изнутри. Вселенная нейтральна», — говорит главная героиня.
«Мы все должны учиться видеть больше. Пришло время вернуть потерянные способности наших предков. способность видеть духов ветра и дождя, демонов и ангелов, способность идти по Тропе Счастья», — возражает герой-протагонист.
Фразы эти не являются частью диалога. Они характеризуют два способа восприятия и оценки действительности: рационально-научный и синкретический, восходящий к язычеству и герметизму. Что есть человек: единственный носитель разума и чувств во Вселенной или же одно из проявлений ее бесконечных взаимосвязей, каждое из которых мотивировано и в известной мере одухотворено.
Оставаясь на рациональных позициях, человек воспринимает мир как совокупность действий и состояний и пытается адекватно реагировать на эти действия и состояния, опираясь на моральные принципы и достижения науки и техники. Но рационалистический взгляд на мир стал главенствующим не так уж и давно. Большую часть своего существования люди были стихийными приверженцами синкретизма. И адекватной реакцией на действия и состояния считалось достижение гармонии с миром.
Кто прав в этом споре, установить невозможно, пока лично не вступишь на эту самую Тропу Счастья. И даже в этом случае высок риск оказаться в роли Пустоты при Чапаеве. Сам по себе этот многовековой спор безумно интересен — даже не приближая к истине, он расширяет горизонты познания научного и само-, которое внутри. Именно это мы наблюдаем на примере главной героини — эпидемиолога, отслеживающего цепочку заражений опасным заболеванием, против которого наука пока бессильна. Она проходит свой Путь и впитывает отражения иных знаний и принципов, то ли забытых, то ли извращенных. Это не очень важно.
Важно, что сторонники возрождения духовности и гармонии не идут сами на Тропу Счастья, а тащат других, не спрашивая их согласия. И получается что-то совершенно кошмарное, что вряд ли способствует приумножению гармонии в мире и, кроме того, девальвирует ценность древних знаний. И, кстати, подтверждает верность вывода главной героини, что мораль и смысл приходят только изнутри. Даже если Вселенная не нейтральна.
Что на самом деле стало причиной пандемии и можно ли считать изначальное появление болезни видом наказания человечества теми, кто занимает иные ниши многообразно разумной Вселенной, в рассказе не раскрывается. Наверное, это правильно. Ведь фактов нет, и у Автора их нет, и придумать их можно только на уровне легенды, сказки, мифа, фэнтези или погружения во Внутреннюю Монголию по пелевински. Всё это может быть занимательно, но Иган говорит не об этом. Что бы там ни было со Вселенной, человек — одна из ее активных и осознающих себя составляющих, и действует он в рамках морали и смыла, которые возникли внутри, даже если были внушены снаружи.
Хорошая вещь. Из тех, которым идет на пользу недоговоренность.
Тиань, 22 декабря 2017 г. 21:36
Вторая повесть цикла продолжила первую, в целом, достойно. Изначально заданный образ сыщика сохранил свои особенности и характер. При этом второй сюжет более тщательно выверен в плане логики и завершенности. И тайна, и загадка сюжета отработаны Автором в полном объеме, никакие детали не потеряны, никакие герои не сгинули в никуда. Финальное объяснение интереса преступной группы в Инсарове для меня явилось неожиданностью, также, как и объяснение самоубийства цыганки Патрины. Интрига на уровне, читать было интересно.
Ложка дегтя, конечно же, тоже есть. Мир вокруг Инсарова по-прежнему не доработан. После откровений Стизкова Инсаров выдает следующую реакцию:
Реакция довольно странная, учитывая персонажей предыдущей повести, которые ну никак не вписываются в рациональную обыденность. Причем как минимум один из этих персонажей тогда от полиции ускользнул и где-то бродит, вампирствуя потихоньку. После инцидентов в холерной Москве Инсаров не только должен был поверить в мистическую составляющую бытия, но и попытаться создать при сыскном управлению структуру типа Святой Инквизиции, чтобы не одним оружием зло укрощать, но и словом божественным, ритуалом церковным, реликвиями чудотворными. И медицина должна была заинтересоваться необычными сущностями еще тогда, в первой истории. Инсаров же и полиция в целом ведут себя так, как будто первой повести не было вовсе. В цикле так быть не должно. Цикл — это же не только общий герой, но еще и преемственность действия, хотя бы в самом общем плане, определяющем опыт персонажа.
Повторюсь, в целом мне понравились обе истории об Инсарове и сам герой, но отсутствие логической концепции мира мешает всё сильнее.
ИМХО, естественно.
Томас Пинчон «Нормально ли быть луддитом?»
Тиань, 21 декабря 2017 г. 19:21
Анализируя влияние технологий на жизнь человечества, Автор умело и занимательно увязывает движение луддитов, бомбардировку Хиросимы, компьютерные технологии и научную фантастику, которую характеризует как прибежище современных луддитов. При этом рассуждения не являются хаотичными. Широкий охват разнопланового материала в качестве примера и аналогий показывает неоднозначность влияния технологий на мир, ставит вопросы, не навязывая ответ.
В начале эссе Автор вспоминает Байрона, который в свое время симпатизировал движению луддитов, и завершает работу цитатой из его стихотворения. Более двух столетий прошло с момента старта движения разрушителей машин, а проблема остается, модифицируется, расширяется, приобретает новые грани и охватывает новые аспекты жизни.
Сумеет ли человечество пройти по «лезвию бритвы», извлечь уроки из прошлого, сделать верные выводы и своевременные корректировки — никто не знает. Задача писателя — сформулировать проблему, что и делает Пинчон. Делает живо, ярко, увлекательно, на примерах из жизни и литературы.
Джулиан Барнс «Предчувствие конца»
Тиань, 21 декабря 2017 г. 18:13
Затянувший в начале роман в финале вызвал недоумение, напомнив басню о горе, родившей мышь. Как же сильно отличаются люди разных стран! Даже в обычном, житейском.
Герой данного роман в юности совершил некрасивый поступок. Некрасивый, не более того. Это не было что-то ужасное, преступное, совершенно аморальное, что нужно скрывать от семьи и близких. Просто поддался человек дурному чувству, обидел друга, бросил тень на девушку. Так бывает. А по прошествии сорока лет прошлое неожиданно заявило о себе.
«До тебя так ничего и не дошло», — презрительно бросает Вероника в лицо растерявшемуся мужчине, с которым не виделась сорок лет. И я прекрасно понимаю этого мужчину, потому что то, что выяснилось в финале, до меня тоже не дошло, пока открытым текстом не сказали. А вот когда сказали, вся ситуация развернулась в несколько иной ракурс.
Человека грызла совесть за совершенный, может быть, где-то и подленький поступок. С годами всё отошло на дальние планы бытия, забылось, пригладилось. А тут снова вернулось в первозданной безобразности. Стыдно человеку и перед теми, кого обидел, и перед самим собой. Постаревшая обличительница ведет себя так, как будто он виноват. И он соглашается с этим. И я как читатель тоже соглашалась, что виноват, хотя столь трагических последствий нельзя было предугадать. А получается-то совсем другое. И возникает вопрос: с какой стати женщина из прошлого в чем-то обвиняет его. Именно его, а не кого-то другого, чьи поступки гораздо ближе в свершившейся трагедии. Если, конечно, здесь вообще уместно кого-то обвинять.
Судьба некоторых героев оказалась не совсем обычной. Не все они проявили себя как люди безукоризненной нравственности или душевной силы. Хотя в целом каждый из них — обыкновенный человек, в котором хорошее и дурное перемешано примерно поровну. Просто так сложилась жизнь, что кто-то прожил относительно благополучную судьбу, а кому-то выпало испытание. Претензии Вероники к герою выглядят совершенно нелепо. Его самоедство — тем более.
Без финальной рокировки — да, есть за что винить себя. Пусть невольно, но повлиял на жизнь других людей, может быть, даже навредил, хотя это не факт. А когда прочитана вся книга, возникает удивление. Воспоминания, переживания, упреки, сожаления, — и всё это перед кривым зеркалом. Искажением и недомолвками можно показать возможные последствия какого-либо поступка, но ведь это лишь возможность, одна из многих. Она не изменяет того, что произошло на самом деле.
И получается, что большую часть книги герой переживал (или пережёвывал) заблуждение. Интересно, со вкусом, с множеством отступлений в философию, историю, литературу, сравнительную психологию, рассуждения на разные темы общего плана, но оперируя при этом существенно искаженными вводными. Как читатель, я чувствую себя обманутой. Хотя и провела время с этой книгой не без удовольствия, потому что она интересна как источник авторского текста и размышлений героя вне связи с сюжетом и конкретными судьбами.
Урсула К. Ле Гуин «Девять жизней»
Тиань, 20 декабря 2017 г. 22:03
На примере множественных клонов Автор пытается сравнить полное психологическое единение нескольких идентичных субъектов и осознанное взаимодействие сильно разных людей, которые принимают на себя ответственность друг за друга. Мне особенно понравилось то, что Урсула Ле Гуин не превратила клонов в неких мистических существ с общим сознанием.
Они — обычные люди, связь с аналогами похожа на связь близнецов, а странности и чрезмерная концентрация на самих себе заложены воспитанием. Клон — это обычный человек, только созданный несколько иным способом. И проблемы у него точно такие же, как у обычных людей. А преодоление проблем происходит через установление взаимного понимания с другим человеком, сильно отличным, но заслуживающим доверия.
Рассказ содержит гуманистический посыл, показывает этическую неприемлемость отношения к клонированным людям как к специализированному инструментарию человечества. Причем в данном случае этика и экономика не вступают в конфликт. В чрезвычайных ситуациях команды множественных клонов оказываются менее эффективными, чем обычные люди. Воспитывая и обучая клонов как обычных людей, человечество в итоге получило бы больше выгоды.
Это обнадеживает. Хотя в перспективе может создать иные конфликты.
Рассказ написан в 1969 году и для того времени, наверное, был революционным. Сейчас тема клонов уже не особенно интересна. Но гуманистическая составляющая производит очень хорошее впечатление. Приятно, когда талантливый Автор показывает не только дурное в человеке, но и хорошее тоже.
Макс Фрай «Улица Добужинскё. Демон и Зверь»
Тиань, 18 декабря 2017 г. 18:33
Прелестная предновогодняя история о людях, демонах и кошках.
Любители котиков твердо знают, что зверьки эти для жизни совершенно необходимы и польза от них огромная, хоть и непонятно какая. Автор разъясняет, в чем эта польза заключается. Кошки — наши защитники и хранители. Без них люди пропали бы еще много столетий назад.
Но главный хранитель всего и всех в этом мире, конечно же, любовь. Она способна стать причиной воны и примирить противников. Котики об этом знают. И люди теперь тоже. Благодаря чудесной, очень теплой и новогодней истории Автора.
Видимо, скоро появится Новая книга прокотиков. И это хорошо. Чем больше котиков, тем лучше.
Тиань, 16 декабря 2017 г. 19:02
Воссоздать атмосферу девятнадцатого века Автору удалось. Время действия опознается сразу, и вся история принадлежит именно этому времени. Стилизация очень хорошо получилась. С детективом похуже.
С чего начинается расследование? С молитвенника, оказавшегося вблизи места преступления. Благодаря этому предмету Инсаров оказывается в храме, пересекается со священником, звонарем, купцом, аптекарем. А сам молитвенник никакого отношения к делу не имеет. Равно как и оставившие его старички. А без молитвенника попал бы Инсаров в нужный храм? Сомневаюсь. Без молитвенника следствие пошло бы по пути выявления и опроса свидетелей по месту жительства и работы родителей. И ушло бы далеко в сторону. Получается, что расследование состоялось благодаря роялям. Для детектива это плохо.
Что именно выявило следствие? Двух тварей-убийц непонятного происхождения и алхимика-вампира. Возникает вопрос: откуда взялись твари? Они же к алхимии никакого отношения не имеют. Или имеют? Следователь не задается таким вопросом. Между тем, это важный момент, имеющий отношения к причинам преступления. Следствие должно было бы этим поинтересоваться, и канал появления тварей попытаться перекрыть.
Непонятно также, насколько обычно для созданного Автором мира появление тварей. Полицейские ведут себя так, словно для них это обычное дело. Конечно, холерный город, хаос, постоянный страх смерти. Но целых два монстра даже для холерного города — не рядовое явление. или в мире повести как раз рядовое? Ответа нет.
Получается, преступление раскрыли случайно. Детектив Автору не удался. Но в литературном плане повесть выполнена очень хорошо. Чистый ясный слог. Четкие эпизоды-картинки. Всё представимо, ощутимо, объемно. Только с сюжетом небольшой прокол, детективный жанр в этом плане коварен, все недочеты высвечивает, как фонариком.
Но в целом повесть вполне читается, и интерес к продолжению цикла поддерживает.
Тиань, 16 декабря 2017 г. 16:23
Роман о многообразии жизни во вселенной, о войне и мирных контактах культур и цивилизаций, о различных причинах войн и их разрушительном воздействии даже на тех, кто в них непосредственно не участвует, о важности сохранения многообразия жизни, о личном выборе, ответственности и мудром суждении чужого проступка. Личные истории героев в этой книге не очень важны. Они — лишь способ рассказать о жизни большого, разнообразного сообщества миров, которое сложилось с выходом разумных существ в дальний космос.
В центре внимания Автора и героев — попытка осмыслить причины и последствия войн, сформировать этические принципы для оценки допустимого насильственного вмешательства. Сюжет развивается вокруг двух войн.
Одна — традиционная. Земля участвует в ней. Без особого энтузиазма, но свои интересы видит, люди гибнут, взаимоотношения вовлеченных в конфликт сторон развиваются в направлении тупика, где всё решает сила, и никто уже не слушает доводы друг друга. И эта традиционная война способствует разрушению уникальной цивилизации на планете, в нее не вовлеченной. Отвлекаются ресурсы, которые можно было задействовать в строительстве и экологических проектах. На грани гибели оказываются удивительные существа — странные, загадочные, имеющие длительную историю, которая забыта, и уже в скором времени ее некому будет вспоминать. Потому что идет другая война. Война за выживание.
Эта война не похожа на ту, что ведут люди, как не похожи на людей и сами ее участники — разумные иного внешнего вида, иного метаболизма, с иной системой ценностей, более гуманистичной, чем на Земле. Они воюют за жизнь свою и своих потомков. Кто сумеет занять или сохранить пригодные для жизни территории, тот останется. Кто не сумеет, погибнет. Так распорядилась природа. Так устроена планета.
Земляне принимают ограниченное участие в этом трагическом конфликте. Увлеченные, отважные и благородные герои пытаются помогать тем, кого считают друзьями. Они делают то, что по их мнению, нравственно и будет способствовать спасению местной цивилизации в условиях цикличного природного катаклизма. Они рискуют, совершают поступки, которые могут повлечь тяжкое наказание, добровольно отдаются правосудию Земли, чтобы быть услышанными и донести до соотечественников причины своего выбора и рикошет от войны, который губит даже тех, кто не хочет воевать.
Все герои — и земляне, и жители иной планеты — очень симпатичные. Они глубоко порядочны и сверяют свои поступки с некоей этической планкой. Это действительно люди будущего, как в романах Ефремова. Но при этом из внимания выпадает важнейший для сюжета момент.
Внеземная война обусловлена природными особенностями планеты. Варварские племена, инициирующие войну, хотят лишь сохранить жизнь. А защищающаяся сторона — более развитая в техническом и культурном плане — стремится сохранить также цивилизацию. Но непонятно, можно ли совместить интересы обеих сторон. Никто из героев не анализирует возможность переселения гибнущих родов на пригодные для жизни территории. Без внимания остается ключевой вопрос — есть ли вообще такая возможность, насколько плотно заселены защищенные от катаклизма территории, могут ли они принять значительное число переселенцев. И это при том, что абсолютно все герои открыты для переговоров, война ведется, но захватчиков в ней нет, есть только те, кто пытается выжить.
Из поступков героев следует, что для землян цивилизация ценнее варварства. Жизнью варваров готовы пожертвовать ради тех, кто продвинулся вперед в развитии культуры, науки, социальной организации. Даже выявление уникальной формы жизни на опасных территориях не меняет принцип участия в конфликте. Варваров нужно остановить, форпостам цивилизованных территорий оказать военную поддержку, и — всё. Как дальше быть тем, кого сжигает не в меру усилившийся жар местного солнца, не только непонятно, но даже в качестве проблемы к размышлению не озвучивается. Хотя проблема эта очевидна для всех, кто живет на данной планете.
В результате роман кажется недоработанным. Сделана попытка раскрыть преимущества мирных способов решения спорных вопросов перед военными, показать абсолютный приоритет жизни, которую нужно и можно поддерживать, и именно в это вкладывать силы и средства. Для раскрытия идеи создан мир с уникальной экологией, герои, достаточно зрелые в нравственном отношении, чтобы не поддаться безумию войны. А непротиворечивая привязка идей к миру, героям и сюжету не получилась. Мысль высказана, проанализирована и обоснована, действие же ей противоречит. И ни один из персонажей это в голову не берет. Такое противоречие снижает впечатление от романа — произведение лишено внутренней цельности.
Пол Андерсон — один из моих любимых Авторов. И от него я ожидала большего. С одной стороны, роман было интересно читать, с другой, он меня разочаровал.
Тиань, 14 декабря 2017 г. 21:53
Человек, заключенный в тюрьму, имеет возможность обрести свободу. Пусть даже очень гипотетическую. А как быть Богу, воплощенному в идоле?
В созданном Мьевилем мире победившие в военном набеге закрепляют свою победу тем, что забирают у побежденных идолов их богов. Идолы побежденных помещаются в специальный храм-узилище, их охраняют, протирают, обихаживают, но держат в изоляции от тех, кому боги-неудачники не обеспечили победу.
Можно улыбнуться, представив себе таких заключенных, подумать о превратностях судьбы и соотношении божественных величин в политеистическом мире. Но Автор анализирует несколько иной аспект проблемы.
Может ли божественный идол обрести свободу? Когда человек выходит из тюрьмы, он может пойти, куда ему угодно, куда сможет и захочет. А бог-истукан выходит из храма-узилища лишь для того, чтобы оказаться в ином храме. В этом ином «родном» храме ему будут поклоняться и жертвовать, и просить, требовать, взывать. В «родном» условно свободном храме он уважаем, но несет на себе груз ответственности за всё и за всех. В узилище же нет поклонения и жертв, но и ответственности нет тоже. И даже можно задаться вопросом: а кто же кого не уберег — божественный идол свой народ или народ своего бога.
Если рассматривать свободу как освобождение от обязательств и ответственности, в храме-узилище у идола ее как раз больше. Вот только поклонения и жертв нет, а без этого хиреет любое языческое божество. Отсюда вывод: чем больше свободы, тем меньше жизни, а полную свободу дает лишь уничтожение. Хочешь освободить бога, разрушь его.
Такая вот философия усматривается в данном рассказе. В рамках жанра довольно оригинальная и даже занимательная в привязке к сюжету. В полубезумном финале есть момент трагического триумфа.
Тиань, 5 декабря 2017 г. 21:49
Есть такой литературоведческий термин: «экзистенциальный детектив». Как мне кажется, в данном случае мы имеем именно его. Японские Авторы видят мир очень по-своему и стремятся выразить свое виденье посредством сложных текстовых метафор. Сюжет романа и есть такая метафора.
Пропал человек. Ведется розыск. Но не стоит ждать привычного «европейского» расследования. От него в романе — только вопросы детектива. Ответы же звучат странные, расплывчатые, уклончивые, обтекаемые. Последнее определение, пожалуй, наиболее точное. Ответ каждого персонажа на прямой вопрос обтекают его, даже если отвечающий заинтересован в розыске. Прошлая жизнь пропавшего человека, предшествующие исчезновению события, круг контактов — всё то, что нужно для эффективного поиска — видится как бы сквозь туманное марево, всякий раз искажающее перспективу. Информацию утаивает тот, кто, казалось бы, должен в первую очередь сообщать о ней. Лжет тот, кому совсем незачем лгать. Происходят события, которые почти указывают путь исчезнувшего, но почти оказывается иллюзорным, а открывшиеся пути ведут совсем не туда, хотя на путях этих пересекаются люди, сопричастные с прошлой жизнью исчезнувшего человека.
Столь странную следственную ситуацию детектив воспринимает как должное. Он не настаивает на четких ответах, не выясняет имена и адреса, не требует незамедлительной выдачи важных для поиска материалов, якобы имеющихся у свидетелей. Он слушает, наблюдает, размышляет, пытается впитать в себя психологическое состояние и подлинную мотивацию вовлеченных в круг поиска людей и всё больше углубляется в философские аспекты их жизни. Ему везде видятся знаки — в лимонной шторе на окне, в значке на лацкане пиджака, в фотографиях неизвестной женщины. Он выполняет обычную детективную работу: встречается с людьми, знавшими пропавшего, посещает места, где тот мог бывать, изучает его вещи. Однако, не это главное. Чтобы найти человека, мало повторить его путь в пространстве. Надо сделать что-то еще. Более важное, более сложное, относящееся к территории психики, а не собственно действия. Это понятно всем героям романа, и отчасти поэтому для них самих их странное поведение естественно.
Японская культура основана на созерцании и интуитивном осознании сути видимого. С такой позиции жизнь человеческая представляется не столько цепью связанных между собой действий и событий, сколько постижением своего пути, который может пролегать во внешнем мире или во внутреннем, в одиночку или через соприкосновение с другими такими же погруженными в созерцание людьми. Человек идет своим путем, и часто не знает, куда и зачем он идет. Или знает, но не готов открыть это знание не только другому человеку, но даже самому себе.
На пути этом исчезнуть для кого-то другого не означает попасть в беду. Исчезновение может быть шагом к обретению личной свободы. Поиск пропавшего человека может восприниматься, в том числе, и как посягательство на его свободу, как попытка повлиять на путь, который пропавший избрал для себя сам. Если он его избирал, конечно. Ищущие не обязательно хотят найти, они могут хотеть только искать, или создавать иллюзию поиска.
Но жизнь безжалостно реальна. И расставание больно ранит, несмотря ни на какую философию. И смерть столь же реальна. Она настигает неожиданно и влияет на планы оставшихся в живых Ушел их жизни один человек, и другим надо менять свой путь, никто не движется в полной автономии. Нарушил закон один человек, другой нечаянно заметил это, всполошил, испугал, последовала реакция на нежелательное вторжение — и путь снова изменяется — до полной утраты осознания себя, имен, мест, дат, связей, всего, что осталось на уже созданной карте жизни.
Может быть, это и есть свобода. То состояние, когда обрывается последняя ниточка и на отчаянный телефонный призыв приходит незнакомый человек, совсем не тот, которого ждешь.
Такой вот странный роман, в котором речь идет о поисках пропавшего человека конкретно-пространственных, вполне приземленных, с целью узнать, где он и почему ушел. Но каждый персонаж ищет что-то иное, гораздо большее, и по мере продолжения поисков всё больше теряется сам. Возможно, потому, что боится найти...
М. С. Парфёнов «Комната Павлика»
Тиань, 5 декабря 2017 г. 19:58
Повесть эту напрасно относят к хоррору. Это скорее философская притча о контакте с зеркалом.
Новый Завет считает одним из смертных грехов уныние, самоубийство приравнивает к убийству и возлагает на человека ответственность не только за деяние, но и за намерение. Намерение, мысль, доминирующая эмоция в повести получают отраженную материализацию, концентрируются и вторично направляются на человека. Люди, которые не совершают ничего плохого, напротив, переживают тяжелейшие личные трагедии, становятся палачами друг друга. Потому что создали личный ад внутри себя и транслируют его вовне. А вовне возьми и прими подачу. И получается комната Павлика. Место страшное, как страшен внутренний мир тех людей, которые сформировали отраженную мотивацию застрявшего в ней существа.
Вывод же из всего этого ужаса простой: каждый из нас отвечает за то зло, которое отдает миру. В мире ведь ничего не пропадает просто так. Вадим выплеснул вовне свою боль, ужас, желание смерти и обиду на кого-то, кто отнял всё дорогое в жизни, а нечто поймало выброс. И пошло горе-злосчастие по цепочке. Чтобы разорвать эту цепочку, святой сподвижник нужен, душа которого чиста, как пламя, и всё сжигает своей чистотой. Люди такими не бывают. Обычные.
Но любому человеку, особенно творческому, стоило бы осознать: всё, что мы создаем в своем воображении и чувствах, может и отразиться в реальном мире. И от некоторых отражений мало не покажется. Контролировать нужно свой внутренний мир, не уходить в беспросветность, где не уживается ничего, кроме зла, даже если в основе ее утрата любимых. Тогда и заблудившиеся странники будут иными, не только боль и страх впитавшие в себя, но весь спектр чувств человеческих.
«Комната Павлика» — это, по сути антихоррор. Автор наглядно показал, что несет миру литературный жанр, ориентированный на эксплуатацию чувства страха и отвращения. Комнату Павлика несет, пока что только в фантазиях.
И отдельно отмечу чисто литературную часть повести. Она написана непривычно хорошо: легкий точный стиль, вещь читается на одном дыхании, несмотря на довольно тягостный сюжет. Тайна раскрывается постепенно и постепенно же захватывает всё больше пространства в нашем мире... Автор — настоящий Мастер слова.
Повесть мне не понравилась, но читать было интересно. Это не страшилка ради страшилки, а текст, содержащий идею и смысл, даже если Автор стремился к иному.
Тиань, 28 ноября 2017 г. 20:50
Бальзак рассказал нам еще одну историю о короле Лире, случившуюся несколько столетий спустя после Шекспировской драмы, и более жестокую, ведь дочерей у Горио всего две.
Не знаю, насколько общество виновато в трагедии несчастного героя. И не уверена, что его чувство к дочерям действительно можно считать любовью. Оно больше похоже на вид истерии, когда человек помешался на своих фетишах и от этого утратил способность здраво оценивать окружающую действительность. Его отцовское чувство не умиляет, а ужасает.
В молодые и зрелые годы Горио предстает умным, решительным и практичным человеком. Он с нуля основал успешное торговое дело, контролировал движение огромных денежных потоков, разбирался во всех тонкостях законодательства об экспорте и импорте, умело используя недоработки законодателя. Статус успешного торговца предполагает знание жизни, людей, нравов.
Быть хорошим родителем непросто. Горио не сумел, и в результате обрек себя на нищенскую старость, а дочерей — на несчастную жизнь. Они ведь обе несчастливы, несмотря на внешний блеск. Отец Горио дал своим девочкам всё, что могут дать деньги. И не заметил, что создает пропасть между собой и детьми, собственными руками вырывает купеческих дочек из родной для них среды и выталкивает в условно «благородный» свет, где дочки торговца никогда не будут приняты на равных. Желая своим девочкам самого лучшего, опытный торговец упустил из виду этот важнейший момент. Видимо, с позиций торговца (представителя буржуазного слоя общества) пропасть между социальными стратами не казалась столь непреодолимой. понадеялся на деньги. И дочек вырастил в любви не столько к отцу, сколько к деньгам, позволяющим любые проблемы решить и любые блага добыть.
Когда дочери оставляют без поддержки старого отца, это предательство, которому оправдания нет. Но вряд ли какая-лиюо дочь, даже самая лучшая, смогла бы жить рядом с таким отцом, как Горио. Дельфина (младшая дочь) ведь правильно отметила, что когда Горио рядом, он желает, чтобы дочь принадлежала только ему. Сосредоточив на дочерях весь интерес своей жизни, он начинал душить их своей любовью, как только ему удавалось приблизиться. В жизни родителя наступает такой тягостный момент, когда надо отпустить ребенка от себя, в том числе эмоционально, чем-то заполнить образовавшуюся пустоту и построить отношения на новой основе — не как с детьми, а как со взрослыми, хотя и детьми, конечно. А Горио не отпустил ни их, ни себя, по первому требованию собственную жизнь разрушал, лишь бы дать дочерям как можно больше, и, отчасти, купить себе право побыть рядом с ними.
Покупая благосклонность взрослых дочерей, он и их приучил в тому же. Анастази и Дкльфина не любили не только отца, они и самих себя не любили тоже. Молодые красивые женщины покупали внимание любовников и бездумно растрачивали на них средства, данные отцом. Строить отношения на какой-то иной основе, кроме денежной, эти дамы не умели. В своих экзальтированных любовях они удивительно похожи на отца Горио — за деньги покупают видимость любви.
Конечно, нравы общества внесли свой вклад в трагедию этой семьи. Но, как мне кажется, не определяющий. Не случайно сам Бальзак планировал перенести данный роман из «Сцен Парижской жизни» в «Сцены частной жизни». Страшные судьбы его героев обусловлены разрушительным воздействим не столько Парижского общества, сколько истерической привязанности родителя к ребенку, женщины к мужчине, когда стремятся любой ценой привязать к себе любимый предмет и за отсутствием ответной любви и благодарности прибегают к денежным узам. Когда же подпитывающий эти узы источник иссякает, остается только умереть.
Пожалуй, это один из самых сильных романов «Человеческой комедии». Бальзак не был так добр к своему герою, как его предшественник по сюжету. Он не дал несчастному отцу утешения в любви хотя бы одного из своих детей. В отличии от старинного английского классика французский автор не слишком верил в человеческие добродетели. Видимо, полагал их нежизнеспособными в обществе, где блеск и нищета оттеняют и прикрывают друг друга. .
Анатолий Алексин «Подумаешь, птицы!…»
Тиань, 22 ноября 2017 г. 19:27
Трагическая, пронзительная и безнадежная история о непонимании близкими людьми друг друга. Почему так случается? Почему взрослый человек зачастую не может или не хочет понять своего собственного ребенка? Может, потому что боится. Ведь понимание не терпит фрагментарности. А мальчик размышлял, почему не успели маму до больницы довезти. И о том, что мама в критические минуты только на него внимание обращала, на него одного, а на папу — нет. Наверное, от такого понимания взрослому проще закрыться, особенно, если здоровье барахлит...
Елена Станиславовна — это, конечно, страшно. Это управдом из «Бриллиантовой руки», только получившая власть командовать в доме, где у ребенка когда-то была семья. А теперь и семьи нет, и дом чужой. Не стало мамы, и отца мальчик потерял тоже, хотя отец рядом и со стороны, наверное, выглядит как хороший отец.
Что мне не понравилось в этом рассказе, так некоторая его односторонность. Мальчик — сторона страдающая. Двое взрослых и Нелечка — черствые, эгоистичные люди. Такое категоричное разделение, с одной стороны, оправдано, ведь фокальный персонаж — ребенок. В свои 12 лет он видит жизнь такой. Но ведь полная безнадега получается. И взрослый человек — Автор — не сделал ничего, чтобы со своей стороны из взрослого далека сказать об отце что-то хорошее. Получается, и для него была только мама...
Степан Чепмэн «Реванш ситцевой кошки»
Тиань, 22 ноября 2017 г. 18:45
У Стивена Кинга есть «Кладбище домашних животных», а Чепмэн создал кладбище игрушек — целый посмертный их город, где происходит всё, как в мире людей — совершаются преступления, хулиганят дети, врачи спасают пациентов, случаются непонятные болезненные мутации организмов. Но в определенный час игрушечное посмертие нарушается вторжение огромных монстров, которые сражаются друг с другом и крушат всё вокруг. В одной схватке побеждает один монстр, в следующей другой, для игрушек это своеобразное зрелище, опасное и притягательное. Для самих монстров — что-то другое, своё.
Такой вот страшный, неприятный игрушечный мир. Почему он такой, непонятно. Зачем, непонятно тоже. Конечно, можно развернуть тему воплощения в игрушках дурных качеств людей, которые их создали, поломали и выбросили. Какие-то философские аспекты можно выудить из столкновений монстров и комментариев к их боям. Но всё это будет игрой фантазии, не авторской, а моей. Рассказ же к играм не располагает.
Не понимаю я таких вещей. В мире игрушек воспроизведено всё плохое, что есть в мире людей. Медведь избивает крольчиху, избивает жестоко, и головой об стену, и с отрыванием лап. Хомяк зажаривает живую попугаиху. Потом наоборот. Все эти «чудные» мгновения Автор прописывает со смакованием деталей. С таким же смакованием прописано изнасилование трупа. Меня не шокируют такие вещи, это всего лишь текст. Но я искренне не понимаю, зачем это. Тщательно выписанная тупая жестокость ею и остается, какие бы смыслы мы не старались к ней приложить.
Всё вышесказанное ИМХО, естественно. Вполне возможно, что произведение содержит некие мысли и смыслы, которых я просто не поняла.
Тиань, 20 ноября 2017 г. 19:21
Удивительно красивая как по содержанию, так и по стилистике история. Автор погружает нас в мир любителей оккультных наук, которые пытаются управлять сновидениями.
Кто-то желает продолжить сон в реальности и отдает этому жизнью. Кто-то, наоборот, боится воплощения грёз. Люди на самом деле есть, они не разминулись во времени, но не совпали в своих желаниях и остались только во сне. Это очень красивый сюжетный образ, пронизанный щемящей грустью.
Сны — загадочная субстанция. Трудно понять, сколько в них подлинно вещего, а сколько — от игры взбудораженной фантазии, но теория зеркала в будущее звучит интересно. Верна ли она, мы вряд ли когда-нибудь узнаем. Но сама идея коммуникаций в снах зачаровывает. И немного пугает.
Повесть очаровывает тонким сочетанием реализма, мистических теорий и недосказанности. Жаль нереализованных возможностей, ведь они могли бы дать героям счастье и, быть может, переменить судьбу, уберечь от каких-то страшных события. Но всё случается так, как случается. Плохо это или хорошо, никому неведомо.
Тиань, 19 ноября 2017 г. 17:28
Весьма занятный и поучительный литературный опыт, в котором Автор раскрывает секреты метода создания современного текста, как бы в виде насмешки над современной литературой, критикой, философией. Достается также и современному искусству в целом, искусствоведению, массмедиа, политическим кругам, европейской толерантности. Такой фронтальный разбрызг острой злой насмешки, из-под которого Автор не выводит и себя самого. Под слоем стёба же спрятана вполне серьезная мысль: человек сам кузнец своей наковальни.
Искусство, для обнаружения которого необходимо надеть специальные очки заговорщика от искусствоведения, оказывается не столь уж безобидной вещью. Мы то сами про это искусство догадываемся. И про литературный метод тоже, хотя в этой части роман читался с особенным интересом и постоянно смешил. Но человек создает не только абстрактные культурные конструкты — сплав уродства и извращения. Он еще и технологии развивает.
И в этом контексте условно-фальшивые культурологические мемы становятся реально опасными. Машинный мозг, в отличие от человеческого, мыслит конкретными категориями и склонен доводить до конца логические выкладки. Человек в очередной раз выпускает демона из бутылки: сотворяет не пойми что, самоуверенно полагает себя хозяином ситуации, и в мир незаметно вползает нечто. Причем даже непонятно, вползет оно или нет, враждебно или нейтрально.
С этим творением понятно лищь одно — оно по образу и подобию, но не светлого лика, запечатленного на иконе, а образины, выглядывающей из извращённого арт-хаусного перформанса, где представления о любви и красоте вытеснены всё более усложняемой техникой садо-мазохистких самоудовольствий. Каждый творит, что может. В мире Пелевина человек может сотворить только это.
Роман можно растащить на цитаты. Из этих цитат можно составлять отзывы и рецензии. В своем злобном стёбе Автор талантлив и профессионален: он, как циркач, жонглирует вербальными конструкциями — вот текст компьютерной программы, вот речь человека-искусствоведа, вот реплики ценителя искусств, для которого единственным понятным предметом на аукционе оказалась дверь общественного туалета с соответсвующим граффити. Эта игра завораживает сама по себе, независимо от смысла.
Смысл прорывается на первый план, когда все голоса сплетаются в один, но это происходит ненадолго, и сущность носителя этого единственного настоящего голоса до конца остается непонятной. Понятно лишь главное — единственный настоящий голос не принадлежит человеку, человек даже не понял, что, как и зачем он сотворил в своей извращенности.
Странный роман. Он процентов на девяносто состоит из не связанного с сюжетом монолога и при этом затягивает. Но это злая книга, в ней нет ни одного живого человеческого лица.
Филип Дик «Кланы Альфанской Луны»
Тиань, 18 ноября 2017 г. 19:16
На этот раз Автор создал политический детектив, завернутый в приключение. Оставшиеся без присмотра на Альфанской луне бывшие пациенты психиатрического госпиталя организовали собственную жизнь, довольно логичную, надо сказать. Главный герой Чак Риттерсдорф оказывается в центре личных и служебных неурядиц и разрабатывает план убийства бывшей жены, довольно оригинальный. Земля готовить экспедицию по спасению брошенных ими четверть века назад пациентов.
Кажется, что именно эти линии являются главными. И, действительно, они занимают большую часть сюжетного времени и доставляют читателю больше всего волнующих и приятных моментов. Но...
В процессе же кардинально изменилась жизнь бывшего земного разведчика Чака Риттерсдорфа, его жены, а также и всего лунного населения, которое пополнилось одним нормальным человеком и мудрой ганимедской плесенью. Все сюжетные линии завершились и завершились положительно.
Наверное, это действительно винтажная фантастика — та, которая не слишком отдалилась от приключенческой литературы и которую легко и интересно читать.
Сергей Лукьяненко «Восточная баллада о доблестном менте»
Тиань, 17 ноября 2017 г. 22:46
Я бы сказала, что это литературная шутка. Автор изготовил прекрасную стилизацию под восточную сказку и проиллюстрировал в ней вполне себе русскую пословицу: всяк сверчок знай свой шесток. Наверняка в восточных культурах есть аналог данной мудрости.
Ценность такого рода произведений в том, что они учат ценить красоту чужой культуры, даже если она непривычна, а также показывают смысловой план, общий для всех культур, основанный на здравом смысле и чувстве юмора.
Не случайно бытовые сказки разных народов воспроизводят практически идентичные сюжеты и морали. Простые люди во все времена и во всех странах должны были быть мудрыми, иначе просто не выжить.
Майк Гелприн, Ольга Рэйн «Зеркало для героев»
Тиань, 16 ноября 2017 г. 18:28
Согласно издательской аннотации данный сборник задуман как каскад отражений мужского и женского начал в зеркале мира. Два автора — мужчина и женщина — сгруппировали свои рассказы таким образом, чтобы можно было увидеть стихии Инь и Ян в разнообразных тематически схожих литературных интерпретациях и, может быть, лучше понять друг друга.
Если отвлечься от конкретики сюжетов и попытаться сравнить основной смысловой посыл рассказов, становится понятно, что отражения мужского и женского начал в зеркале мира авторы действительно создали. Причем отражения эти наглядно демонстрируют различие и общность наших стихий.
Принципиальное различие видно уже из первой пары рассказов, герои которых стали жертвами проклятья. Барт д’Орво, придуманный автором-мужчиной, подходит к проблеме сугубо прагматически: стремится раскрыть механизм действия проклятья и нейтрализовать его. Придуманная женщиной Присцилла Брукс принимает проклятье, осмысливает свои действия и мотивы, которые привели к такому состоянию, и выходит из под его гнета, изменившись внутренне.
На внешнее воздействие «мужской» персонаж реагирует контрвоздействием — защищается и нападает. В результате агрессия нейтрализуется, герой и мир вокруг него восстанавливают свой изначальный статус. «Женский» же персонаж поддается воздействию, изменяется под его влиянием и в итоге поднимается на какую-то новую ступень духовного опыта, не принимая при этом активных защитных мер. В результате получается качественно изменившаяся героиня и прекращение агрессии извне.
«Мужское» и «женское» начала отразились с одинаковым результатом (проклятье нейтрализовано), но принципиально разными способами. С одной стороны, действие равно противодействию. С другой, внутренняя подстройка под воздействие и его рассеивание. «Мужское» начало защищает равновесие мира, «женское» гармонизирует его.
Во второй паре рассказов показана реакция героев на утрату. «Мужской» персонаж Уно находит физическую замену потерянному. Созданная женщиной Сонаи пытается компенсировать утраченное призрачной возможностью повторения за счет концентрации собственной памяти и чувств. Снова мужчина взаимодействует с миром вовне, материальным действием. Женщина же пытается возродить утраченное на основе внутренних ресурсов своей психики и души.
Проявленный в первой паре рассказов принцип отражений в той или иной мере присутствует в большинстве парных рассказов сборника.
Так, придуманный мужчиной Садовый гном видит смысл своего существования в том, чтобы дарить счастье людям, Вик ставит на кон свою жизнь в играх вундеркиндов ради семьи, Олесь погибает, не в силах принять ограничения, налагаемые эмоционально-духовным конструктом.
С «женской» стороны сопредельных пар одушевленный автомобиль сосредоточен прежде всего на посмертном развитии поселившейся в нем души девушки Лены, осмыслении ею упущенного при жизни опыта, Максим промышляет сбором концентрированных человеческих страданий, которые в его мире являются лекарством, замученный садистом два столетия назад мальчик становится душой старинного замка и, наблюдая за людьми, развивает в себе способность любить, понимать, врачевать душевные раны.
Придуманные авторами герои наглядно показывают главное отличие «мужского» и «женского» отражений: «мужское» начало отражается в мире, «женское» — отражает мир в себе. Но при этом оба начала стремятся к общей цели: убрать агрессию, вернуть утраченное, видеть кого-то счастливым, любить.
Особняком стоит третья пара рассказов и единственный соавторский рассказ сборника.
В третьей паре развивается тема чувственной страсти, инстинкта продолжения рода. Сапсан («мужской» персонаж) поддается чувственному влечению к женщине из стана врага. Дерке («женский» персонаж) ощущает потребность продолжения рода, которая оказывается сильнее инстинкта самосохранения. Для «мужского» начала доминантой оказывается чувственность, для «женского» — потребность рождения. В результате появляется шанс прекращения войны, сохранения гибнущего мира. Смерти противостоит не жизнь, а страсть, эту жизнь питающая. Внутри связки «чувственное желание — желание рождения» «женское» начало отражается в мире по «мужскому» стереотипу — активным действием, актом рождения новой жизни. Это особенный тип отражения — не уравновешивающий «мужской», не гармонизирующий «женский», но отражающий в зеркале мира чувственное природное начало живого существа, основу и гаранта жизни в любых мирах.
Единственный в сборнике соавторский рассказ продолжает тему примата жизни, приземляя ее. «Главное в любой ситуации – выжить... Любой ценой, девочка. Таков мой тебе Главный завет. Кто умер, того нет больше.» Так говорит отец дочери. Родитель — ребенку. Прошлое — будущему. А в настоящем снова проявляется проклятье и жуткие крысы в придачу.
Совместное отражение «мужского» и «женского» начал выглядит весьма своеобразно: он и она очаровательно улыбаются друг другу, а за спиной маячит проклятье и крысы. Но есть и обнадеживающий момент. Когда соединенье двух начал зайдет в тупик, каждое из них начнет спасать себя, согласно Главного завета, а это значит, что «мужское» начало вступит в бой с проклятьем, а «женское» попытается переосмыслить свои поступки и мотивы. И всё начнется сначала, как положено после катарсиса.
Отразиться в зеркале мира авторы сумели ярко, эмоционально, временами провокационно, а вместе даже и с юмором (это я про крыс в одном зеркале с высокой страстью третьей пары). Последовательность рассказов не очень удачна, и знаки Зодиака вызывают недоумение. Но это не принципиальные моменты. Пониманию общей концепции они не мешают. Удивительно также, что многие рассказы созданы не для этого сборника, но органично вписались в его концепт. Отражения получились не постановочными.
Тиань, 11 ноября 2017 г. 15:18
Открывая произведения пограничного жанра, заранее готовишься к тому, что в нем всё будет не тем, чем кажется в начале. У Исигуро так и получается.
Сначала всё понятно. В провинциальный город приезжает знаменитый пианист. Его визит — событие общественно значимое. Он должен произнести речь, и речь эта повлияет на многих людей, их статус в обществе, место в его культурной жизни. Городские жители возбуждены, пианиста разрывают на части всевозможными просьбами — небольшими, но весьма странными и несвоевременными. А он не может отказать, мечется от одного поручения к другому, старается во всё вникнуть и всё успеть, ничего не успевает, разумеется, но это не критично, до торжественного вечера еще есть время, он старается, чувствует свою значимость. Завязка немного странная с учетом мировой известности главного героя, но вполне в рамках реализма, до тех пор, пока не появляется Софи.
С появлением этого персонажа реальность начинает расползаться. Причем непонятно, то ли с памятью у героя проблемы, то ли люди его разыгрывают, то ли мир сдвинулся по оси пространства, времени и параллельности. Герой в городе впервые, но встречает давних знакомых, он только что приехал, однако уже успел пропустить некоторые встречи и нарушить личные обещания, он всё время куда-то идет, едет, стремиться, и не знает точных адресов, направления и расстояний. Реальность смещается явно, но каждый эпизод так или иначе можно объяснить. Однако, эпизодов довольно много, а это уже объяснить сложнее.
Затем к странностям с людьми прибавляются странности пространственные. Так, герой едет на какие-то встречи на автомобиле довольно долго, а потом вдруг обнаруживает, что встреча происходит в помещении, примыкающем к его отелю, возвращение в отель происходит просто путем перехода через пару коридоров и служебных дверей. Пространство города оказывается столь же усложненным и нелогичным, как и отношения между людьми. И уже не удивляешься, что носильщик Густав — любящий отец и дед — почти тридцать лет не разговаривает со своей дочерью напрямую, что управляющий отелем четверть века живёт в ожидании ухода жены, якобы недовольной браком с ним, что немолодая пара бывших супругов не может восстановить свои отношения, хотя оба тайно мечтают об этом не один год. Главный герой оказался в городе искривленных пространств, отношений и восприятий.
Оказался он в этом городе не случайно. Чем дальше разворачивается действие, тем более понятным становится, что именно таким должен быть город, в который он приехал. Если отбросить сюрреалистические эффекты и личностные комплекты персонажей, откроется основная проблема героев этого романа — и главного и второстепенных. Люди не разговаривают друг с другом, не слышат один другого, не вникают в смысл обращенных к ним слов.
Каждый существует обособленно, погруженный в собственный внутренний монолог, и принимает этот монолог за диалог с другими людьми, хотя все их реплики и реакции на ту или иную ситуацию придумал сам. Носильщик Густав просит главного героя поговорить с дочерью, которая его беспокоит. Ему есть что сказать своему ребенку, но он хочет и ждет, что это будет сказано кем-то другим. И так со всеми. Все ждут, что заезжая знаменитость что-то скажет о них и за них, и жизнь изменится: в городе будет звучать прекрасная музыка, дети станут талантливыми, любящие люди смогут соединить свои судьбы. И сам главный герой вплоть до заключительного торжественного вечера верит, что сможет что-то сказать и будет услышан. Так воспринимается сюжет на стадии кульминации. Но и это лишь еще один слой.
Наступает долгожданный вечер выступления и сложившаяся уже картинка разрушается, как карточный домик, разговором героя с мисс Штратманн До этого эпизода герой и город существуют отдельно. Когда же он набирается смелости задать прямой вопрос: приехали ли его родители и где они, дистанция между героем и городом исчезает. Главный герой предстает главным безумцем. Не в смысле психиатрии, нет. Просто и здесь мы видим общую для всех персонажей проблему крайнего эгоцетризма. Человек не следит за событиями внешнего мира, не участвует в них, он их придумывает под себя, со всей искренностью верит, что всё на самом деле так, как в его фантазиях, и ввергается в шок столкновением с реальным положением вещей, которое имеет мало общего с его придумками.
Книга грустная, она вызывает горькую усмешку. Автор показал нам крайнюю разобщенность людей, которые не умеют говорить друг с другом, живут собственными комплексами и домыслами, чувствуют дискомфорт от своего одиночества, но и упиваются им, потому что по большому счету не хотят вылезать из своих коробочек и что-то реально менять в своей жизни. Не суть важно, какой герой перед нами: известный пианист — главная персона действия — или носильщик Густав, или мисс Коллинз. Каждый из них воплощает определенную грань крайнего эгоцентризма, что и создает искажения городской реальности до степени смещения пространств и памяти.
Роман неплох, поэтапное раскрытие проблемы выполнено мастерски. Скучно становится только на выходе. Столько текста написано, и совсем неплохого профессионального текста. Но о чём? О разобщенности людей и их нежелании становиться ближе друг к другу.
В одном старом советском фильме на вопрос «Что такое счастье?» мальчик-подросток ответил: «Счастье — это когда тебя понимают». Исигуро показал обратную ситуацию, когда не понимают и даже не стремятся понять. Так с какой стати эти люди ждут перемен?
Тиань, 10 ноября 2017 г. 20:48
Произведение поразило своим масштабом. Автор крупными мазками дает несколько сюжетных линий с участием разных персонажей, принадлежащих к разным социальным группам, по условиям жизни не пересекающимся между собой. В результате получается обширное футурологическое полотно: мир неуютный, некомфортный, я бы сказала, чуждый, но живой, развивающийся.
Бедняки пытаются выжить, отвоевывая у моря полуразрушенные некогда богатые постройки, вещи. Богачи плетут интриги мировой закулисы. Талантливые профессионалы зарабатывают средства и известность своим умом. В мире этом можно жить и работать без тела, в нем совершаются странные преступления, существуют странные предметы и профессии.
В первой трети книги Брин показывает нам всё многообразие бытия будущего.
Сюжетные линии сплетаются в единый узел, когда в привычное человеческое бытие вторгается бытие инопланетное — случается долгожданный контакт. Сценарий контакта необычен. Форма и цели инопланетного разума таковы, что невозможно однозначно истолковать суть происходящего. Оцифрованные пришельцы пытаются манипулировать людьми, чтобы подтолкнуть их на путь развития, оптимальный с точки зрения пришельцев. Путь этот столь же странный, как и сами гости. Он вполне способен увлечь определенные круги, располагающие материальными ресурсами, ведь речь идет о бессмертии, весьма своеобразном, не слишком похожем на жизнь в привычном ее понимании, но всё-таки именно о нём.
Пришельцы ожидали контакта очень долго и слегка «двинулись» на почве изолированного существования, к тому же их много и каждый продвигает свои идеи, называя других лжецами. При этом все они, каждый в своем мире и на своей планете, прошли практически идентичный путь развития и прибыли к землянам в одинаковой упаковке. На протяжении всего чтения меня не покидало ощущение, что инопланетные миры погибли — если они погибли, конечно — вследствие чрезмерного перерасхода ресурсов и концентрации энергий, необходимых для запуска в космос бессмертных посланцев. Сомнительное цифровое бессмертие некоторого количества особей было оплачено гибелью целых живых миров. Инопланетный проект заселения вселенной напоминает строительство пирамид в Древнем Египте. Гигантские усилия, престранный объект на выходе, и полное истощение создателей, которым уже не остается сил и ресурсов для жизни. Но пирамиды стоят, а оцифрованные объекты летят — ожидающие возрождения и псевдобессмертные неживые.
Книга заставляет еще раз поразмышлять на тему, что есть жизнь, где грань между живым и неживым, если в неживом заключено активное сознание с памятью, что такое бессмертие не только личности, но целого вида, и какую цену можно за него заплатить, а какая цена всё-таки чрезмерна, нужно ли цепляться за слабую органическую жизнь, если неорганика с цифровой начинкой гораздо надежнее и долговечнее. В связи с ситуацией контакта возникает просто огромное количество тем для размышления, вопросов, на которые не ждешь ответа, потому что определенный ответ в принципе невозможен. К чести Автора надо сказать, что он не пытается упростить ситуацию, в его книге присутствуют точки зрения, ни одной из которых не придается статус наиболее верной. Герои размышляют. Люди размышляют. Размышляет человечество в лице так называемых «умных толп» — спонтанно формирующихся виртуальных групп, генерирующих идеи и аргументы.
Из такой позиции трудно выйти к какому-либо внятному финалу. Но Брин сумел. Роман логически завершен без придания статуса правильности какой-либо одной версии событий или цели. Неизвестно, каким будет дальнейшее бытие, как долго оно продлится. Но пока люди сохраняют критичность мышления, основанную на конкуренции разумной осторожности и здорового любопытства, у них есть шанс. Прежде чем что-то предпринимать, надо посмотреть вокруг, заглянуть в ту бездну, из которой прибыли зовущие за собой пришельцы, и самим убедиться, что там есть, откуда на самом деле пришли те, кто зовет за собой...
Роман очень длинный, очень неспешный, в нем мало действия и много бытия в разных формах его проявлениях, он предлагает остроумное объяснение некоторых археологических загадок и ставит крест на межпланетных космических полетах с колонизацией других планет и галактическими империями, но оставляет место сомнению, иным возможностям, идеям и направлениям развития. Бытие не имеет конца, независимо от форм сознания, способного его воспринять и осмыслить...
Тиань, 10 ноября 2017 г. 19:03
Есть вещи, о которых трудно говорить, потому что совсем немногие способны уловить глубинную суть проблемы, с одной стороны, и очень неловко вторгаться в некоторые переживания, с другой. Рассказ этот касается как раз такой темы — самоидентификация человека с явным физическим недостатком и отношение к нему окружающих.
Карлик и зеркало... Это даже комментировать больно. Маленький человек живет среди обычных людей, он где-то работает, как-то устроен и уже свыкся со своим положением, научился держать лицо, принял навязанную судьбой дистанцию. И вдруг это зеркало. Он видит себя, каким мог бы быть — красивого мужчину, и несостоявшуюся жизнь этого мужчины, которая могла бы быть его жизнью, но никогда не будет. Он смотрится в это зеркало, как будто зуб больной трогает: знает, что нельзя, больно будет, но всё равно трогает, потому что в боли этой заключено мучительное приближение к несостоявшейся жизни. Он как бы подсматривает в замочную скважину за самим собой. И боится разоблачения, насмешки, пинка в душу.
Разумеется, пинок не заставляет себя ждать.
Ральф и Эйми по отношению к карлику — антиподы.
Ральф из тех, кто готов посмеяться открыто и громко. Даже не из жестокости, а просто в силу некоторой эмоциональной инфантильности. Он не злой, он просто не понимает, что перед ним чувствующий и страдающий человек. Ограниченность ума, чувств, опыта для Ральфа непреодолимы. Ему досталась душа-карлик, которая не может развиться до нормального человеческого уровня эмпатии.
Эйми совсем другая. Она сразу понимает про зеркало почти всё. Это тонко чувствующий открытый для сопереживания человек. Но, как мне кажется, понимает она именно «почти» Ее порыв подарить маленькому человеку зеркало с отражением иного себя по факту способен причинить столь же сильную боль, как и грубые выходки Ральфа. Ведь зеркало в специальном аттракционе — это одно, а в комнате, где живешь — совсем другое. Постоянное соседство с такой вещью может оказаться непереносимым.
Грубо намеченная развязка драмы не особенно интересна. Понятно, что финал такой истории может быть только трагическим. А вот идея с зеркалом, где человек видит несостоявшегося себя, меня даже потрясла в какой-то мере. Страшно приближаться к такому образу, страшно и даже неприлично заглядывать за край чужой боли. Это образчик самого настоящего хоррора, который из реальной жизни и потому многократно страшнее любых придуманных страданий и монстров. Ведь это есть. И это невозможно изменить.
Рассказ мне совершенно не понравился. Но это очень сильная вещь. Из того, что я читала у Брэдбери, самая сильная.
Ольга Рэйн «Солнце моё, взгляни на меня»
Тиань, 10 ноября 2017 г. 17:51
Рассказ этот играл на «Коллекции фантазий-19». Перечитала и не поняла, кем же стала Таня в финале: спасителем маленьких мальчиков в летуме или ликвидатором взрослых дядечек в реальности. Не то, чтобы это имело принципиальное значение — не суть важно, как убрать из мира маньяка — но саму Татьяну должно характеризовать. Психолог и палач — разные профессии.
Как и при первом чтении, обратила внимание на две вещи. Всё, что до летума, пронизано теплотой и жизнью, замечательные страницы, а после текст теряет эмоциональную притягательность, становится просто картинкой, за изменением которой отстраненно наблюдаешь. Даже моменты страсти и рождения маленькой Яны воспринимаются со стороны. И очень затянуты диалоги девочек в летуме, вообще в летуме все действие вязкое, утомляющее. Скорее всего, это сделано специально, чтобы передать атмосферу места, которое стремится вобрать в себя живое существо, как кокон или пелена мумии. Место ведь действительно такое, и атмосферу автор передает зримо, буквально через ощущения. Но впечатление двойственное остается: понимание на уровне ума, и некоторая неудовлетворенность на уровне эмоций. Несмотря на весь драматизм событий, в летуме почти скучно.
Двойственное впечатление остается и после прочтения рассказа в целом. С одной стороны, яркие краски начала, реальная драма в основе сюжета, с другой, недосказанность финала, которая мешает сложиться общему впечатлению о героях и их истории.
ИМХО, разумеется.
Тиань, 8 ноября 2017 г. 21:45
«К месту анекдот — у кого-то я это читал — кирпич русской литературы». (В. Конецкий)
Рассказ этот и представляет собой несколько к месту рассказанных анекдотов из жизни автора или слышанных им от других людей. Все анекдоты забавные, характеризующие определенные качества героев, читаешь, и улыбка не сходит с лица.
А финальный анекдот (напомню, что анекдотом считается не только смешная, но и вполне серьезная коротенькая история) оставляет в душе светлую грусть. Кенгуриха-то она кенгуриха, но не просто так жил со своими сумчатыми артист: была в этом доме и взаимная привязанность, и теплота, и искренность чувств, хоть подвыпившему супругу и приходилось от гнева праведного в географические атласы закатываться, аки в персидские ковры.
Пока люди пишут такие письма, всё в этом мире не просто так. И Виктор Конецкий сумел передать это просто замечательно, без объяснений, без пафоса, даже без так называемого навязчивого раскрытия внутреннего мира героев. Он даже финальное письмо представил как анекдот, потому что когда человеку по настоящему очень больно и ничего с этой болью уже е сделаешь, ее прячут за улыбкой.
С улыбкой, как с анекдотом, можно жить дальше. Она постепенно прирастает к душе.
Тиань, 8 ноября 2017 г. 19:17
Красивая история, неоднозначная по смыслу.
Идут по Земле пилигримы, шлейфом за ними несчастья тянутся. Нужны ли миру такие странники? Уменьшится ли число несчастий с их исчезновением? На эти вопросы ответа не существует. Агасфер отвечает на него для себя, но это лишь попытка оправдать свое пугающее существование, если его нужно оправдывать в принципе.
До самого финала рассказ держал в напряжении трагедийной поэтикой сюжета. Финал обескуражил. Есть дочь и пусть мир летит в тар-тарары... Конечно, такое тоже имеет право быть и даже вполне могло быть в подобной ситуации, ведь Агасфер не захотел узнать свой последний город. Видимо, жизнь не такая уж плохая штука, даже со шлейфом разрушителя.
Автор предложил весьма интересную трактовку аналоговых образов древних легенд. И родительское чувство раскрыл весьма интересно: собственный ребенок важнее миллионов других детей, которые неизбежно погибнут по причине совместного пребывания отца и дочери.
Ситуация вне этических оценок. Просто констатация одной из жестоких сторон родительства. Вечный жид и видящая будущее — страшненькая парочка.
Ольга Рэйн «Освобождение, или Доска для игры в сенет»
Тиань, 7 ноября 2017 г. 17:27
Очень красивая сказка-легенда.
Тут и аллюзии к Герберту и Желязны, и наш Древний Египет, располагающий к созданию волшебных историй. Кто знает, может и так пришли в наш мир первые фараоны, Сфинкс и странные боги-метаморфы.
Зачем-то строили древние египтяне ориентированные по звездам пирамиды. может, и правда, оттуда прибыли какие-то пращуры наших предков, даже если не к нам, а в соседнее измерение. Здесь ведь главное — не в достоверности или логике событий, а в чувственной насыщенности легенды, которая пропитана ожиданием, надеждой, любовью и опасностью, но не страх внушает эта опасность, а решимость противостоять ей.
Он и она — такие похожие и непохожие. Брат и сестра, несостоявшиеся любовники, потенциальные враги, носители общей уникальности. Нам досталась Она — женское начало. А начало мужское осталось где-то за гранью и встречать его намерены огнем и мечом... Такой вот мир родился в финале легенды — наш мир, с течением времени утративший понимание божественного, но всё также устремленный к звездам.
Тиань, 6 ноября 2017 г. 20:15
Традиционный для фантастики сюжет о внезапной встрече двух внешне непохожих разумных видов и их пути к взаимопониманию через угнетение, ненависть, кровь. Незрелый разум не в силах преодолеть стереотипы и увидеть равного себе в том, кто похож на домашнее животное. Одни не видят конкурента, другие не могут заставить себя услышать иначе, как через войну. Так устанавливается взаимопонимание. И не суть, кто участвует в противостоянии: люди с разным цветом кожи или пингвины и свиньи.
Финал несколько разочаровывает. Птериксам и свинам не суждено пройти путь друг к другу самостоятельно. Их подтащат и заставят принять недавнего врага межзвездные миротворцы, которые — о, чудо! — принадлежат к тем же видам, но уже побратимы, а не противники. Более развитый разум всё расставит по местам и образумит братьев меньших.
Рассказ напоминает о «Любимце» Булычева, «Планете обезьян» Буля и даже «Алисе» Кэррола, где звучит тема мошек и кошек, едящих друг друга. От многих авторов взято понемногу и перенесено в иной биологический антураж.
Тиань, 6 ноября 2017 г. 16:19
По прочтении рассказа осталось два вопроса: о чём это и зачем это? Рассказ воспринимается как пролог к роману в жанре темного фэнтези, где сюжет будет посвящен борьбе девочки-принцессы за власть и ее мести за родителей. Текст настолько перегружен ненужным для сюжета насилием, что по отношению к героям возникает не сопереживание, а раздражение. Одноногие собачки: их насилуют родные отцы, ослепляют разбойники, калечат коварные претенденты на престол (или что там вместо), в итоге благородный слепой герой оказывается спасителем невинного дитяти любимой женщины, которое ему теперь защищать и растить. И ни одного светлого эпизода.
Понятно, что «темный» жанр не предполагает оптимистичных сюжетов и финалов. Но когда негатив нагнетается без цели и смысла, в сухом остатке остается категорическое неприятие предложенной автором истории. К чему было насилие отца над дочерью? В сюжете оно не сыграло никак. Лишь показало дикость местных нравов. Если нравы таковы, откуда взялся благородный боец? Он отличается от других, он явно прибыл из дальних мест. Но откуда, куда, с какой целью следовал он, пока не стал жертвой разбойников? Непонятно. И, соответственно, объединяющей идеи в рассказе нет. Есть только демонстрация животной сущности человека и крайней жестокости придуманного мира.
ИМХО, разумеется.
Майк Гелприн «Теперь так будет всегда»
Тиань, 1 ноября 2017 г. 21:01
«Сорок первый» в «Дне сурка» + два маньяка. Получается две коллизии. нормальный парень против двух маньяков в замкнутом общем бессмертии. И советский народ против фашистов. Обе темы сложные и очень емкие. И, соединенные вместе в одном рассказе, они просто помешали друг другу.
Появление Лизы закрыло тему сосуществования трех парней и несколько искусственно отделило Георга от двух сотоварищей. Искусственно, потому что делал-то он всё тоже самое, что и эти двое. Только при этом внутри себя осознавал скотство своего поведения. Но всё равно делал и дальше делать продолжал бы, потому что цикл существования начнется снова и, значит, вс1 можно и всёравно.
С другой стороны, тема садизма снижает социальную направленность поступка Лизы. Она в кого стреляла? В фашистов или всё-таки в жестоких дикарей, угрожающих ее жизни? Когда в форму германского рейха одеты маньяки-садисты-каннибалы, их ликвидация идеологической нагрузки уже не несет.
Если же в фокусе внимания должно было оказаться поведение людей в стрессовой ситуации при полной безнаказанности и безнадежности, то военный антураж эффект смазал. Слишком гротескное распределение ролей упрощает ситуацию.
На мой взгляд, ни одну из двух заявленных коллизионных линий в полной мере раскрыть не удалось. Нравственный конфликт затерялся в неоднозначности. ИМХО, разумеется.
Тиань, 24 октября 2017 г. 20:39
В рассказе этом две сюжетных линии, ни одна из которых логического завершения не получает: любовь героини к Мише, которая отняла у нее способность любить кого-либо еще, и любовь героини к детям сестры, забота о которых стала смыслом ее жизни.
Признаюсь, обретение героиней уникальных особенностей я не связала с инопланетным вмешательством. У меня осталось впечатление, что в ночь расставания с Мишей с ней произошло нечто мистическое. Поэтому и холодна была к мужчинам всю жизнь. Поэтому и загорелась вновь, когда Мишу четверть века спустя встретила. Мне даже очень ярко представлялось, как бежит героиня на последнее свидание и молит высшие силы, чтобы эта ночь не кончалась, а Арина столь же страстно молится о том, чтобы свидание сестры не состоялось, потому что не к добру это будет для деревенской девушки. моления двоих соединились и исполнились: свидания не было, а личное время героини остановилось.
Когда много позже героиня встретила Мишу и оттаяла, я была уверена, что она начнет стареть, как все люди, ведь ее жертвенная программа была выполнена: племянницы взрослые, все три устроены, можно уже и в счастии немного пожить. Но нет, оттаяла героиня только душой, не телом, и счастье там даже близко не стояло. Исследовательские порывы Миши (пока только формирующиеся) похлеще тупого садизма Прокопьева, от увлеченного вивисектора никакая регенерация не спасет.
Любовная линия хоть развитие и получила, но в негатив. Обрести счастье в любви героине не дано. Напрасно она Мишу ждала всю жизнь, напрасно кинулась к нему, когда встретила. Встреча разрушила сказку юности, убила мечту. Получается, замороженное состояние героини с любовью к Мишей никак не связано. Любовь к Мише — всего лишь эпизод в ее долгой жизни, такой же, как Прокопьев. Дар/проклятье и любовь просто совпали в одной временной точке.
Остается линия племянниц. Им девушка посвятила жизнь, ради них жертвовала собой, оберегала, воспитывала, учила. Всех трёх девочек сберегла и «до ума довела», как говорят. Сберегла девочек она только благодаря особенным способностям своим, без них погибли бы девочки. Что же, высшие силы отметили героиню именно для этого? Чтобы детей сестры спасла? Допустим. А зачем это высшим силам? Девочки никакой видной роли не сыграли, просто выучились, замуж вышли, детей родили, работали. Как все. При этом девочки — дети садиста Прокопьева, носители и хранители его дурной крови. Вроде бы у высших сил и интереса к ним особого быть не должно. Получается, что и с девочками дар/проклятье героини не связано. Просто совпало по времени.
Необычная жизнь героини оказывается самостоятельной сюжетной веткой. Получила она свой дар/проклятье, живет с ним, потомков любимой сестры и ее убийцы оберегает и дальше оберегать будет, любила и разочаровалась в любви. Случайное стечение событий и обстоятельств, и никакой объединяющей идеи.
Странная история. Написана она прекрасно, хотя местами производить впечатление болезненное до тошноты. Но о чем, непонятно. ИМХО, разумеется.
Майк Гелприн, Ольга Рэйн, Александр Габриэль «Главный завет»
Тиань, 23 октября 2017 г. 20:28
Предромантическая история в хоррорном антураже или хоррор с элементами подкрадывающейся мелодрамы.
Думается мне, Элизабет и Оливер встретились не просто так, хотя это только мое предположение. Ужастик славный получился, финальный эпизод особенно хорош. Крысиный Король придет за тобой, бойся, герой! Ведь Элизабет призвала крыс растерзать всех, кто был на борту «Неподкупного», то есть и Оливера тоже. Так что где-то дальше романтическая линия должна будет вступить в конфликт с линией сбывающегося проклятья. Элизабет придется искать способ защитить Оливера от опасности, которую она сама же на него навлекла. Но всё это за кадром, то есть за текстом.
Рассказ читается как фрагмент довольно страшной истории о людях и крысах. Как хоррор он даже завершен не без изящества. А как история любви начаться не успел, хотя именно ее я усматривала в каждой строке и ожидала на каждой странице. Стилизация под девятнадцатый век очень удачная. Сюжет обрывочный, а вот наполнение текста приметами времени и географии плотное и достоверное.
В целом, понравилось, только в первый момент возникло легкое недоумение: о чем это было? Но потом подумалось о крысе, скользнувшей в трюм следующего корабля, о проклятом Оливере на этом корабле, о матери Элизабет, погибшей от яда змеи, не причинившей вреда девочке... И как-то героиня по новому открылась. Если жизнь в ней мила любому животному, водоплавающему и гаду, то она неплохо экипирована для выполнения главного завета отца. С таким эскортом, как Крысиный Король, даже очень неплохо.
Александр Кондратьев «Семь бесовок»
Тиань, 21 октября 2017 г. 15:35
Рассказ этот удивительным образом соотносится с пушкинскими временами, с повесть. «Гости съезжались на дачу» и выступлениями странного полумистического артиста-импровизатора. Хотя тема опиумных курений и увлеченности оккультизмом относятся к реалиям конца девятнадцатого — начала двадцатого века.
Мистическая история рассказана, но она с таким же успехом может быть выдумкой или описанием наркотических видений. Никто из героев в реальном времени рассказа бесовок не видел. Может, их и не было. А может, и были, семь или одна, семь раз отразившаяся в перевозбужденном воображении незадачливых спиритуалистов.
Такие истории, когда ирреальное где-то рядом, но четко не проявлено, всегда волнуют сильнее прямой мистики. Есть в них что-то из детства, когда мы тоже пытались вызывать непонятно кого и совершали непонятно откуда позаимствованные ритуалы, задыхаясь от ужаса и в любой момент готовые броситься в россыпную. Это то, что называют атмосферой и что затягивает порой сильнее сюжета, темы и философии. Особенно, когда автор владеет словом на столь высоком уровне.
Ольга Рэйн «Последняя попытка стать счастливым»
Тиань, 21 октября 2017 г. 14:57
В рассказе можно выделить две сюжетные линии: любовную и антитеррористическую.
С первой всё в порядке. До эвтаназии герой прожил долгую жизнь, но на любовь не хватило времени, или желания, или не встретил, или встретил, но не осознал. Не было в его жизни такого опыта. А в посмертии опыт был получен. Несколько странный опыт: чувство героя как бы развивалось от любви родительской (или даже дедовской) до любви к женщине. Он обретал пропущенный опыт, но в обратном порядке. Эта линия довольно интересна, необычна, и воспринимается с доверием: такое вполне могло быть — недобрал человек в жизни ни любви, ни родительства, а тут случай подвернулся, и он спешит компенсировать пробел, подстраиваясь под объект.
В минус достоверности работают два момента. Во-первых, непонятно, зачем надо было ловить маньяка из виртуальности, да ещё посмертной, убивал-то он вполне реальных девочек и сам был реален. Во-вторых, опять-таки непонятно, как Долорес пришло в голову консультироваться с отцом и с ФБР по поводу изменившегося характера своего виртуального друга. Совершенно непостижимая догадливость. Две эти фальшивые нотки любовную линию практически убивают. На уровне чувств и переживаний она достоверна и выписана тонко, даже пронзительно. А вот в плане объективного действия — увы. Герою незачем было таким сложным образом оказываться на игровом сайте для подростков, а девушке просто не пришло бы в голову, что нужно обращаться в ФБР. Поэтому обе встречи героев — и виртуальная, и последующая реальная — зависают в воздухе
Террористическая линия с Еленой Триединой тоже какая-то странная. Елена — мозг в физрастворе. У нее нет рук, ног, она не может выплеснуть ведро пресловутого вещества в канализацию. Это будет делать кто-то другой, с руками, ногами, которого наймет или убедит свихнувшаяся недопокойница. И этого кого-то нужно ловить из реальности, изучая персонал подземного центра Елены и его контакты. А в качестве превентивной меры блокировать инженерные коммуникации бункера Елены, отсоединить из от общегородской водопроводно-канализационной сети, установить слежку за сотрудниками бункера, перлюстрировать их электронные контакты. Внедрение к ней виртуального агента смысла не лишено, полезную информацию он добыть может. Но Джон совершенно не годится для этой цели — слишком заметен.
Поэтому в целом рассказ воспринимается с недоумением. Столько всего придумано, но ничего не додумано до конца, везде очевидные отступления от логики и здравого смысла. Эмоциональная чать, конечно, остается на высоте. Но этого недостаточно. Цельная вещь на этот раз не получилась.
ИМХО, разумеется.
Майк Гелприн «Почти как у людей»
Тиань, 20 октября 2017 г. 11:09
Читая такие истории, как будто заглядываешь за край пропасти. Пропасти, которая создается талантом и безответственностью человеческой. Дети часто мучают котят и отрывают крылышки стрекозам. Они не понимают боли живых, недостаточно развитый интеллект осознает только свою собственную жизнь и боль. Люди смоделированного Автором будущего ведут себя примерно так же. Разве можно повредить мёртвому? Ведь самое страшное с ним уже случилось. Создания с элементами мертвых тел не воспринимаются людьми и выпадают из поля не только закона, но и нравственности, сострадания, ответственности. Всё точно так же, как у ребенка со стрекозой. Недостаточно развитый интеллект не в состоянии понять суть того, что создает и творит.
Где грань между жизнью и смертью? Древний мудрец говорил: «Мыслю — следовательно, существую». Что значит — маслю? Компьютер тоже способен решать задачи, требующие логического мышления. Он мыслит? Древний мудрец не знал о таких механизмах. Если бы знал, наверное, уточнил бы свою мысль. Существует тот, кто осознает себя, чувствует и помнит. И не суть важно, сколько в нем органики. Наверное, люди из мира рассказа понимали это, семи пядей во лбу тут не требуется. Но ведь это так удобно: воевать силами как бы мёртвых бойцов, а потом сделать вид, что не понимаешь, какие это бойцы, чей мозг приводит в действие механический агрегат разрушения, чья память заключена в нелепом сплавном корпусе. Удобно притворится ребенком и уничтожить живое существо, изобразив непонимание его сути.
Война — страшная вещь сама по себе. Но талант человеческий, лишенный нравственных ограничений, еще более страшен. Ведь в мире рассказа было совершено гениальное открытие: отработана технология сохранения и пересадки живого мозга без утраты памяти, навыков, знаний. Его можно было использовать для спасения людей, а использовали для их убийства.
Меня больше всего задела даже не война киборгов и последующее предательство людьми своих живых погибших товарищей, а то, что осталось за текстом: ученые маньяки, укрывшиеся в лаборатории за кулисой власти, которые создали эту чудовищную цивилизацию с живой военной техникой. Умный взрослый дал жестокому ребенку ножницы, чтобы понаблюдать, что же еще он сможет сделать с кошкой или стрекозой. Вот только вместо стрекоз в руках мучителя оказались умирающие люди, которым пообещали жизнь после смерти, а на самом деле заставили умереть дважды.
Те же, кто не умер во второй раз — они живут, не существуют, а именно живут. Их внутренний мир ничем не отличается от мира обыкновенного органического человека. Ограничены только возможности сплавных корпусов.
Тиань, 19 октября 2017 г. 20:26
Герои. «Ни за что не угадаешь, кто окажется призван заполнить эту нишу».
В книге этой нет ничего фантастического. Автор описывает войну как она есть: с грязью, кровью, увечьями, смертями, выгребными и погребальными ямами, которые рядом и одинаково смердят. Байяз называет войну подготовкой к миру. Принц Кальдер видит в войне возможность изменить расстановку политических сил в северных землях. А для основной массы участников это просто ремесло, более простое и более доходное, чем работа плотника или кузнеца. Во всяком случае, так кажется тем, кто выбирает войну, в самом начале пути, когда статус героя еще кажется желанным и почетным.
Те же, кто повоевал, придерживаются иных взглядов. Четверть века проведший на войне Утроба ждет от своих людей лишь одного — стоять за своя команду и не дать себя убить. Хотя их убивают, после каждого боя кто-то возвращается в грязь. И в дюжине Утробы не набирается больше шести бойцов. Но это его ремесло. Попытавшись оставить войну и заняться мирным делом, Утроба четко понял, что в мирной жизни места ему уже нет: не владеет навыками, нет семьи, друзей, все остались там, где война, и сам он человек войны, хоть давно уже не метит в герои. Примерно такой же персонаж Ищейка, только более удачливый. Трясучка — тот уже стал убийцей по призванию, как и безумно храбрый Ьремер дан Горст, способный выстоять в схватке против шестерых и убивающий в бою и своих, и чужих без разбора.
И не он один. Своих на войне убивают столь же легко и часто, как врагов. Не пресловутым ударом в спину, а просто потому что приняли за врага или арбалет не вовремя выстрелил. Некоторые после таких убийств даже становятся героями. Как молодой крестьянин Ручей, задуривший себе голову военным прошлым отца и отправившимся воевать, не имея к тому ни навыков, ни призвания. Но этот хоть выжил и вовремя к матери и братьям вернулся. И про героев всё узнал в своем единственном трехдневном походе.
Героем был Девять Смертей и одно имя его способно нагнать страху на целое войско, хоть и считается, что герой этот вернулся в грязь, что сомнительно на самом деле. Героем был Черный Доу, тело которого в общей могиле Байяз показал Кальдеру, чтобы раз и навсегда вытравить из его мелкой души гордыню. Героем хотел стать генерал Челенгорм, жаждавший искупления боем и тоже вернувшийся в грязь.
Все дороги ведут туда, в грязь, особенно дороги войны, особенно если рядом герои.
Но есть и другие Герои. Камни, высота с таким названием, которую одни удерживают, другие захватывают и обе стороны обильно поливают кровью и потом, Хотя высота эта, по большому счету, никому не нужна. Она — символ. Дан приказ удержать, надо удерживать. Дан приказ захватить, надо захватывать. Потому что битва должна состояться где-то, и это место кажется более подходящим, чем другие. А вот когда дан приказ прекратить войну, возникает вопрос — а зачем всё это было? Кому нужны эти Герои? Вопрос риторический, но столько смелых парней полегло на штурмах этого каменного скопления, что не задать его себе невозможно.
Настоящие же герои совсем не здесь. Настоящий герой — в смысле влияющий на события персонаж — это маг Байяз. Появляется то там, то здесь, продвигает какие-то свои интриги, плевать ему на героев-людей и Герои-камни. Магическая линия выписана слабо, в отличие от военной. Учитывая возраст и статус Бойяза, интриги на уровне Союза и переделки границ с Севером кажутся мелковаты для персоны такого масштаба. Когда-то Мир создавал, а теперь всего лишь политикой занимается да короля Союза за ниточки дергает.
Нет в этом романе ничего, кроме войны. Но война есть во всех видах, деталях и качествах. До отупения, до отвращения, до ужаса. Ее так много, что перестаешь замечать даже чрезмерный объем текста. Сначала он кажется скучным, потому что ничего не происходит. Потом приходит понимание, что происходит она — война, и описывать ее кратко не получится, потому что заключается это состояние не в битвах, парадах и скорбных проводах павших смельчаков, а в давке, грязи, дурных рационах, идиотских приказах и приказах, которые запаздывают, но и те, и другие надо исполнять, в жажде убийства и страхе смерти, в усталости и отупении, в отчаянии и безнадежности. Однако, встав в колесо войны, человек обречен бежать в нем. К Героям или от них, в герои или в грязь, и совершенно не важно, что именно и как человек при этом делает, потому что всё подчинено страшной случайности, а в глобальном плане — замыслам и интригам тех, кто не воюет.
Роман требует погружения, в него надо вчитаться. Когда пройден порог погружения, книга производит очень сильное впечатление. Именно тем, что в ней нет фантастики. Всё описанное могло произойти во времена земного Средневековья, и наверняка происходило не раз именно так, хоть Александр Дюма и Вальтер Скотт пытаются преподнести нам иные картины сражений и поединков.
Владимир Кунин «Русские на Мариенплац»
Тиань, 19 октября 2017 г. 18:57
Повесть о русских эмигрантах конца восьмидесятых годов прошлого уже века, когда СССР доживал последние годочки, и безумие лихих девяностых уже вовсю набирало разгон.
Условно произведение делится на две части: как эмигрировали и обустраивались на немецкой чужбине и кульминация с эмигрантским хэппи-эндом.
Первая часть классная. При нужных знакомствах желающего покинуть родные пенаты снабжали не только вызовом, визой и сопровождением в быстрой ликвидации имеющихся в России личных имущественных активов, но даже подробнейшей письменной инструкцией, что делать с той стороны границы, куда идти, к кому обращаться, как на вопросы отвечать, с именами, адресами, телефонами и образцами формуляров. Такой организованный эмигрант на чужбине не тыкался слепым котенком, а сразу шел, куда надо, чтобы в конце пути получить вожделенный вид на жительство.
Диким эмигрантам приходилось помыкаться. Тем более, что многие эмигранты действительно были дикие: кто-то по пьянке автобусы перепутал, кого-то с воинского эшелона украли вместе с танком, а кто-то прибыл с рекомендательным письмом «на деревню дедушке», давно скончавшемуся, к тому же.
Но вот что характерно, все прибывшие в вожделенный город Мюнхен — те, кого видел Автор повести, естественно — неизменно встречали хороших людей, которые протягивали руку помощи, помогали устроиться на первое время, подсказывали, как лучше разрешить тот или иной эмигрантский казус, и принимали русских эмигрантов практически как родных, с поправкой на немецкий прагматизм, разумеется.
В России же, в Израиле, в расположении российской группы войск на территории ГДР, которые как раз в то время выводились в Россию, ничего даже близко похожего не было. Все три главных героя — русский циркач Эдик из Москвы, еврейская девушка Катя из Израиля, казахский танкист Нартай, в Советской армии служащий, — на родной земле среди соотечественников хлебнули лиха по полной. Пьянство, нищета, случайные небольшие заработки, невостребованность талантов, корысть как бы друзей и блядство (извиняюсь за грубость, но тут подходит именно это слово) как бы любимых женщин — такой виделась наша страна Автору. В противовес немецкой загранице, в которой каждый герой обретал друзей, кто-то семью, кто-то любовь и все находили применение своим профессиональным способностям и применение это было востребовано, уважаемо и оплачиваемо. Счета в банке потихоньку пополнялись трудовыми сбережениями, приобретались автомобили, устаканивались проблемы, и книга плавно выруливала ко второй части.
Вторая же часть для меня слилась со старым фильмом «Всё будет хорошо»: даже музыка за текстом звучала бравурная, под которую в этом фильме пробившийся в культовые поп-дивы певец из глубинки за своей девушкой на белом мерседесе прикатил. Сюжетно с фильмом книга ничего общего не имеет, но настрой именно такой. Только в фильме «всё будет хорошо» относилось к России возрожденного предпринимательства, а в книге исключительно к загранице — немецкой, американской, казахстанской. Хотя Казахстан — не эмиграция. Это Нартайчик домой вернулся в конце книги, после многих мытарств и переживаний, ведь парню ни много, ни мало с советским военным танком на чужбине оказаться пришлось.
Эмигрантский танк — это песня. История его нечаянного заграничного вояжа потрясающая и, как мне кажется, вполне реалистичная. В то время подобное вполне могло приключится на самом деле. А вот выдвижение на первый план и скоропалительное прибытие внезапно дружелюбных аж трех консулов и военных атташе сомнение вызывает. Я до самого конца боялась, что Нартайчика убьют, чтобы всю эту историю утопить поглубже. Но нет, жив парнишка, и большое спасибо Автору за это. За совершенно безумную историю танка, которая прямо на экран просится. И за жизнь сержанта Нартая Сапаргалиева — классного танкиста и очень хорошего человека.
В целом же книга оставила неоднозначное впечатление. Она мне понравилась, очень. Но откровенный антироссийский посыл и столь же откровенная попытка приукрасить немецкую заграницу неприятно царапала уже с середины книги. Тем более, что Автор, рожденный в 1927 году, большую часть жизни был советским писателем, получал советские писательские награды, создавал книги соответствующей тематики, а в 1993 году вдруг решил СССР и Россию побичевать. Причем не только бардак всеобщий и условия жизни совсем не человеческие, а самих людей, отношение их друг к другу, их безволие, разобщенность, непорядочность, утрату каких бы то ни было целей и ориентиров, кроме сугубо корыстных, то бишь на получение прибыли нацеленных. А в эмиграции и за рубежом вообще — в Германии, потому что по Израилю Автор тоже прошелся слегка — люди совсем другие. Честные, порядочные, способные поддержать друг друга. Есть в таком противопоставлении момент неискренности, и он отрабывает тень на всю повесть в целом.
Но что не отнять у Автора, так это прекрасный литературный язык. Он действительно писатель, для которого слово, такой же инструмент, как для Эдика цирковой реквизит, для Нартайчика танк, для Кати гитара. И инструментом этим Автор владеет мастерски. Одним словом, вынесенным в заглавие, он передал то, для чего иным не хватило бы целой книги. На Мариенплац русские. Москвич, еврейка, казах — там они все русские, несмотря ни на какие трансформации постсоветской государственности и смену консульских штатов.
Ольга Рэйн «Время года — лето»
Тиань, 19 октября 2017 г. 11:52
Удивительно красивая сказка о любви, к которой человек идет через страдание — собственное и иных людей, становясь сопричастным их судьбе. Как будто в мире существует некая абстрактная Любовь, переходящая от одного человека к другому, расщепляющаяся на миллионы и миллиарды песчинок, каждая из которых суть большое целое, заточаемая в волшебные артефакты, теряющаяся в веках, но вновь и вновь высвобождаемая неравнодушной рукой, чтобы опять рассыпаться на крупинки и охватить новый мир нового поколения.
Ничего особенного в рассказе не происходит. История реальная пересказывалась множество раз на разные лады, вполне житейская ситуация. История сказочная тоже оригинальностью не блещет. Но всё вместе создает совершенно изумительный,, как бы чуть затуманенный мир, принадлежащий реальности, но чуть отстраненный от нее — отстраненный не сильно, а ровно настолько, чтобы рядом с обычными людьми могла существовать сказка о погибшем архитекторе и прекрасной Кошке, о богине Сулис, и о любви вполне земных, но тоже чуть сказочных Серебряного Короля и Медной Королевы, которые нашли друг друга и создали уютный защищенный мир для своих принца и принцессы.
Рассказ очень женский. Он весь пронизан чувством и ускользающей красотой прошлого и настоящего, действительно летней, когда уже не весна, но еще и не осень. Из прошлого в настоящее прорываются не только бомбы, но и сказки. И это прекрасно, ради этого стоит жить.
Тиань, 18 октября 2017 г. 11:10
Сюжет рассказа линеен. Но в нем переплелись три плана: военно-реалистический, психиатрический и мистический. Переплелись неразрывно, можно сказать сплавились, как сплавились разум и чувства героев с войной и смертью.
История забытого гарнизона — чистый реализм. Островной госпиталь с устаревшим военным оснащением разбомбили в начале войны, и гарнизон списали со счетов, списали в мертвые всех, даже живых. А живые остались на боевом посту, не в силах принять, что забыты, не в силах забыть своих мертвецов. Равновесие их психики нарушилось. Медики назвали это шизофрением в неизлечимой форме.
По сути же сознание майора Пеллингтона и сержанта Чиверса всего лишь отразило реальность. Люди вычеркнули их из списка живых, они приблизились к миру мертвых — но не тому, который в будущем ожидает каждого, особенно солдата, а миру мертвых прошлого, своих похороненных и не похороненных товарищей и любимых. Люди забыли о них, закружившись в водовороте послевоенной мирной жизни. А они остались на войне — на той войне, которая уже закончилась. То есть сделали еще один шаг в прошлое, укоренились в нем. Ведь их вычеркнули из настоящего, а человеку надо где-то быть.
С точки зрения здравомыслящего военного медика они, конечно же, психически больные. Но психика человека — вещь загадочная. Природу чувства объясняют сочетанием химических веществ в теле, природу мысли никто до сих пор не объяснил, равно как и предназначение ее на Земле. Если мысль человека сместилась в прошлое и зафиксировалась там, а сам он продолжает движение в общем временном потоке, не становится ли он проводником прошлого в настоящее?
Мне кажется там, на острове, произошло именно это. По приказу к орудию встали не призраки, а настоящие бойцы, из момента, когда они еще не были убиты. Ведь майор Пеллингтон мысленно находился именно там, в том моменте, когда все еще живы.
И люди получили жестокий урок: прошлое не проходит бесследно. Оно в любой момент может прорваться через такой вот портал, созданный мыслью человеческой. И загремят орудия разрушенных батарей, приведенные в действие давно погибшими расчетами. Ко дну же пойдет самый обычный теплоход из дня сегодняшнего, который оказался на линии мысли и огня.
На мой взгляд, это рассказ не столько о забытом гарнизоне, сколько от ответственности людей за то, что они творят, ибо «ничто на Земле не проходит бесследно», и по следу этому идут те, кого мы оставили в прошлом и забыли.
Тиань, 17 октября 2017 г. 19:42
«Страданиями душа совершенствуется», — говорила героиня одного старого фильма. В рассказе этом показано что-то похожее: постижение душой человеческой сути страдания, мести, любви, сопереживания. Душа развивается уже по ту сторону жизни, очень медленно, учитывая дефицит общения и юный возраст на момент прекращения обычного земного развития. Но это замечательная, сильная, чистая душа.
Действуя из собственных корыстных побуждений, старый Даррен превратил свой замок в волшебное место, врачующее душевные раны живых. Не случайно старенькая Кора пришла умирать в замковый сад: она хотела отдать свою последнюю силу Харрису, чтобы замок стал сильнее и новые владельцы его получили ту поддержку и опору, которая была по жизни у нее и у Лоры.
Красивая история. То, что она раскручивается назад — от настоящего к прошлому — непривычно, но зато показывает истоки особенных свойств места и его хранителя. Когда смотришь от для текущего вглубь времен, эволюция Харриса производит гораздо более сильное впечатление. Получивший последний прижизненный опыт запредельной жестокости ребенок самостоятельно пришел к пониманию, что мир есть любовь, и об этом нельзя забывать.
А раз так, для всех обитателей замка остается надежда. Их судьбы изломаны, но в основе отношения друг к другу она — любовь, и, значит, всё еще может быть..
Замечательная вещь. Спасибо Автору.
Тиань, 16 октября 2017 г. 15:52
Есть такая расхожая теория, что счастье можно обрести только со своей половинкой, если посчастливиться встретить именно ее/его. Половинки — как две части, некогда бывшие целым. Встретил, обрел некоторую часть себя самого. Не встретил, так и остаешься один.
В рассказе сделана попытка развить эту умозрительную теорию в некий объективный факт. Две пары половинок обрели друг друга. С одной стороны, вроде бы хорошо, взаимопонимание есть. С другой, хорошо совсем не очень, потому что как наручниками скованы и умереть в один день обречены. Но что-то не так с этими парами.
Если Олесь и Лайла вполне себе понятные половинки, которые становятся все более похожими, то у Шандора и Аоллы всё несколько иначе. Шандор непостоянен, увлекающаяся страстная натура. Если вериль — это обретение двумя общности, то Аолла должна была бы перенять часть особенностей характера Шандора, а он, в свою очередь, стать чуть спокойнее, восприняв флегматичный нрав своей лигирянки. И с чего бы им умирать тогда? Ведь желание новизны отношений и даже свободы друг от друга тоже распространяется на двоих. иначе никакой это не вериль. В один день умирают те, кто не может жить друг без друга. А Шандор-то как раз хотел освободиться от временной подруги. Значит, и она должна была этого хотеть. По закону вериля.
Сюжет психологически недостоверен. Раскрыть идею половинок в действии у Автора не получилось. Но читать было интересно — что такое вериль, стало понятно довольно быстро, и хотелось узнать, куда это всё приведен на практике. Привело не туда, куда шли. Обидно...
Тиань, 15 октября 2017 г. 22:07
История о бескорыстном грабителе в фантастическом антураже. И о прекрасной девушке с чуткой душой, у которой всё будет хорошо, наверное.
Эпизод пробуждения героини и осознания ею внутренней свободы написан замечательно: живо, ярко, волнующе. Героиня вообще хорошо получилась: всего в ней в меру и странности ее по-житейски вполне понятны.
По прочтении вещи остается вопрос: почему именно негативные эмоции создают жемчужины, способные врачевать других? Разве концентрированная боль одного человека может смягчить душевные или физические страдания другого? Страдающему скорее нужна порция концентрированной радости, ощущения счастья, эйфории, уверенности в себе... Причем такие эмоции не нужно воровать. Переживающие их люди и так транслируют их в пространство вокруг — бери, кто хочет. Да и подсадить донору камешек радости и счастья было бы хорошо. И для донора, и для страждущего. Вот только рассказа тогда не получилось бы.
Почему-то в современной фантастике востребованы только «негативные» состояния людей. Чем хуже героям, тем для сюжета лучше. Это даже не претензия к данному рассказу, а некое накопленное ощущение после чтения довольно большого блока работ современных авторов. Данный рассказ заставляет вслед за героиней обобщить собственный опыт и извлечь из него некоторый концентрат. Вот такой концентрат получается вокруг упорно подсаживаемых читателю негативных литературных ситуаций.
Хотя именно эта вещь негатива не оставляет. Героиня освободилась от наваждения, она еще молода, есть время выправить перекошенную судьбу.
Неоднозначная работа. Местами очень понравилась. Местами вызвала столь же сильный протест. Наверное, это хороший показатель: рассказ ведь должен вызвать эмоциональный отклик. Здесь отклик есть, причем довольно сложный, не сразу облекаемый в связную форму..
Майк Гелприн «Города на букву «Н»
Тиань, 14 октября 2017 г. 20:16
Потребность в зрелищах обратно пропорциональна обеспеченности хлебом. Выращивать хлеб сложно. А вот по части зрелищ фантазия человеческая неистощима. Тем более, выдумывать ничего нового не требуется: античный мир всё сделал за будущие поколения.
А в результате гибнут лучшие: те, кто мог бы продвинуть вперед науку, найти способы решить проблему нехватки жизненных ресурсов, улучшить жизнь людей на планете. Но для этого надо дать им возможность работать, то есть лишить себя волнительного развлечения. И перекрыть каналы суперприбылей причастных к игре. Всё понятно, прозрачно, знакомо до тошноты... А лучшие гибнут, просто так, на потеху толпы. И уже не могут жить вне игрового поля, потому что вне игры придется осознать ее суть и свою роль в ней. Интеллектуальный потенциал человечества потерян.
Жуткий мир. От него хочется оказаться как можно дальше. Потому что просвета не видно. Никакого. А значит, не так уж важно, кто умрет первым.
Рассказ хорош, наверное. Он увлекает, волнует, читается влет. Вот только остается вопрос: и что? Ведь выхода нет, в том мире, который создал Автор. Остается предупредительный знак перед дорогой под откос. Надеюсь, мы его заметим...)
Тиань, 13 октября 2017 г. 22:23
Суть данного рассказа в том, что умные конкурсные критики называют «арка персонажа», даже двух.
Лена слишком внезапно покинула мир сей, ее потенциал развития не был реализован и душа посмертно слилась с самым дорогим для нее при жизни. Тут можно грустно улыбнуться. Однако, слияние такое дало возможность душе продолжить накопление земного опыта, пусть и в странном промежуточном состоянии. Она научилась, кроме машин, видеть еще и людей. Научилась сопереживать, сочувствовать.
Наверное, в этом был смысл столь радикального посмертного опыта. А поскольку душа девушки находится в процессе, рассказ кажется незаконченным — героиня еще в пути, мы увидели лишь начальный его фрагмент.
Второй персонаж с аркой — фермер, присвоивший чужой автомобиль. Его душевная маята показывает, что погребальные ритуалы нужны, прежде всего, живым. Может быть, только живым. Нарушение традиций в этой скорбной части разрушительно действует на психику живого человека, хотя самим усопшим безразлично.
Такой вот философский рассказ. О путях, которые надо пройти, чтобы получить пропуск в иное качество.
Майк Гелприн «Существо особенное»
Тиань, 13 октября 2017 г. 18:33
На первый взгляд рассказ этот кажется совсем простым. Но только на первый. Потому что по сути в нем раскрывается природа и значение таланта человеческого. Мастер Филип Грибель проходит в рассказе эпизодом. Но именно он создал для мира чудесного садового гнома, каким-то непостижимым образом сделал его одушевленным и жаждущим дарить счастье. Видимо, очень хотел Мастер подарить людям радость своим творчеством, и мир откликнулся, частица его большой души угнездилась в творении и осталась в мире после него.
Поколения семьи Ходжесов сменяли друг друга, получали свою толику счастья, а в истории остался Мастер — тот, кто принес в мир чудо, хотя и прошел лишь по краешку сюжета. Талант дается человеку с тем, чтобы жизнь стала чуточку лучше. Если талантливый человек это осознает, его творчество остается в памяти человеческой, как и он сам. И не только остается, но служит эстафетной палочкой любви. Получив лучшее от своего создателя, гном передает это другому человеку, получает ответный дар детской любви, бережно хранит его и вновь передает другому, чтобы не прерывалась цепочка судеб, соприкоснувшихся со счастьем любви и детства.
Но счастье нельзя просто так дать, даже волшебному гному это не под силу. Чтобы появился сад, мальчик Кристофер должен был его посадить. Чтобы появился дом, повзрослевший Кристофер должен был его построить. Чтобы гном принес человеку счастье любви, этому человеку должны подарить такого гнома с любовью и желанием счастья. Мастер начинает эстафету, но поддерживают ее люди. Никакое даже самое лучшее творение самого великого художника не сможет сохранить душу, если рядом не будет любящих и любимых людей.
Всё начинается с любви. Таланту же дано запечатлеть ее в своем творении и сделать мир чуточку лучше. Ведь именно в этом цель и смысл творения)
Тиань, 11 октября 2017 г. 18:09
Автор весьма жестко показывает взаимную зависимость жизни и смерти. Там, где живущие обретают бессмертие, жизнь может быть только продлена, но не продолжена. Продолжают жизнь лишь те, кто приходит в мир на короткий срок, дают потомство и умирают, освобождая место будущему. Жизнь вида, планеты, Вселенной возможна лишь в том случае, если каждый рожденный будет умирать. И чем быстрее проходит он путь от рождения к смерти, тем сильнее росточки Жизни. Такая вот концепция, вполне реалистичная, хоть и преподнесенная в картинках странного чуждого инопланетного мира.
Другая столь же безжалостная идея связана в искупительной жертвой. Чтобы жили все, кто-то один должен погибнуть во имя и ради. Легенды о жертвенной смерти присутствуют в культурах практически всех народов Земли. Автор воплотила такую легенду в сюжете своего рассказа. И здесь жизнь оплачена смертью. По другому не получается.
Однако, смерть эта происходит путем растворения в мире. И в этом что-то есть. Что-то особенное, наглядно подводящее к мысли — Бог есть Любовь. Только вместо Бога выступает Мир, в котором растворены жизни многих поколений добровольных жертвователей, отдававших жизнь во имя и ради добровольно по собственному выбору. Мир несет в себе их частицы и питает любовью тех, кто рождается, живет, умирает.
Жизнь как явление несоизмеримо ценнее жизни конкретного существа. Ведь если ее не будет, ничего другого не будет тоже...
Неожиданный для Автора-женщины рассказ. В нем мало счастья, и в основе целого мира лежит смерть.
Майк Гелприн «Земля, вода и небо»
Тиань, 10 октября 2017 г. 18:58
Всё, что не убивает, делает нас сильнее.
Изречение это иногда кажется спорным. Но в сюжете рассказа проявляется в полной мере. Была война, ядерная, по-видимому. Однако, остатки человечества уцелели: разобщенные, мутировавшие, забывшие свою историю, но живые. И в какой-то момент эволюция вида двинулась вперед: страсть оказалась сильнее войны. Живое тянется к жизни. Это очень хорошо видно на примере любого героя данного рассказа.
Простая, предсказуемая, но ничуть не проигрывающая от этого история о непреходящих ценностях вида человеческого, его возможностях в разрушении и созидании.
Ольга Рэйн «...и видеть сны, быть может»
Тиань, 9 октября 2017 г. 17:39
В основе рассказа — теория мира как сновидения кого-то, кто спит. Но так ли это важно? Ведь мир-сновидение для живущих в нем людей реален в гораздо большей степени, чем условно реальный мир спящего, в жизни которого этот спящий не участвует. Пока спящий не проснулся, сон его реален и вовне, ведь соплеменники спящего могут родиться в мире-сновидении и прожить там совершенно реальную жизнь. Гораздо более реальную для них, чем собственная жизнь для спящего.
Рассказ похож на старый фильм с Крисом Ламбертом «Нирвана». Только не такой безнадежный. Автор оставила своим героям надежду, всем. Кроме спящего она придумала Махину, то есть отделила миры-сновидения в некую буферную зону, где они существуют некоторое время после пробуждения спящего. Тем самым появилась возможность заменять спящих. А значит, сохранять и развивать миры-сновидения, и самого спящего из категории жертвенной овечки перевести в категорию творца. В мир-сновидение привнесен элемент виртуальности, игрового квеста.
Человек из сна может найти путь к сердцу своего мира и заменить спящего собой Разбуженный спящий вернется к своей реальной жизни, которая снится кому-то другому. И так без конца.
Миры-сновидения вкладываются один в другой. В каждом люди живут своими судьбами: с радостями и печалями. В каждом всё настоящее для тех, кто внутри. И для тех, кто снаружи, если они захотят родиться в мире-сновидении.
Получается зеркальная бесконечность отражений. Грань между реальностью и фантазией размывается полностью. И в этом есть что-то очень притягательное, потому что трагедия потерь кажется обратимой. Наверное, это иллюзия. Но что же мешает человек увидеть во сне тех, кого он потерял, и, быть может, восполнить потерю, в этом мире или в другом.
Автор нашла способ оставить своим героям надежду.. Во всех мирах сразу..
Майк Гелприн «Скучать по Птице»
Тиань, 8 октября 2017 г. 15:14
Нарисовав яркий, необычный и в целом неприятный мир, Автор показывает героя в ситуации выбора: отказаться от возможности изменить образ жизни и сохранить четыре жизни, которые ты считал семьей, или изменить образ жизни, зная, что выбор твой будет оплачен четырьмя жизнями тех, кого ты считал семьей.
ИМХО, на самом деле выбора здесь нет. Две Стрелы изменили образ жизни и убили двоих своих товарищей и разумного морского зверя. Две Птицы изменили образ жизни с тем же результатом. Уно сумел выжить лишь потому, что по воле морской случайности пересекся с Драконом, погибавшим без одного из своих братьев-людей. Эти двое смогли принять и спасти друг друга. Стрелы и Птицы предали тех, кого обязались считать семьей.
Каждый из них когда-то в прошлом пришел к морскому зверю добровольно, зная, что это пожизненная связь и соглашаясь с этим. Затем увидели южные земли, где не нужно работать в поте лица, потому что земля, леса и море дают достаточно пищи, а теплый климат не требует зимних одежд и отапливаемого жилья, и жизнь эта показалась им куда лучше той, что в их родных северных землях, где блага материальные ценятся высоко, потому что тяжело достаются.
Тут имело место своего рода искушение, и испытание искушением слабые духом не прошли. Но при этом именно слабые духом остались живыми и благополучными и родили следующее поколение детей, а сильные и верные обещаниям погибли. В мире стало меньше тех, кто способен быть верен слову, кому можно без оглядки доверить прикрывать спину, за кем можно идти в темноте наобум.
Идею эту Автор подал красиво и тонко, завуалировав категориями любви и свободы. И я даже чуть не попалась на обман. Ведь в самом деле, человек имеет право на любовь, честью, воспитание детей на своих глазах, и на более легкую лучшую жизнь тоже имеет право. Лапша незаметно развешивалась по моим ушам. Но тут Стрела-1 разразился чудным монологом:
Что до покойников – каждый избирает свой путь. Мир Тысячи Островов скверный мир, Птица. Люди в нём подобны зверям. Мы здесь живём по-иному. Мы не грабим, не обманываем, не унижаем женщин. Мы сыты и не думаем о том, как бы не протянуть ноги с голоду. Одеты и не заботимся о том, чтобы не околеть от холода. Наши женщины не принадлежат всем, как в стае диких зверей. А их дети видят своих отцов каждый день, а не два-три раза в жизни. И эти отцы – мужья их матерей, а не пришлые незнакомцы на ночь. Нашим детям не приходится полжизни тратить на то, чтобы скопить золото, которое купит для них любовь морского чудовища. И не приходится бросаться с утёсов на камни, если чудовище раньше срока издохнет. Или если раньше срока умрут чужие люди, по недоразумению называемые братьями.
И всё встало на свои места. Четыре смерти — слишком высокая цена за то, что видится личной свободой. Заложенный в ситуации нравственный конфликт перестал быть личной дилеммой, обретая безжалостно четкую определенность, как на весах Афины Паллады.
Но одна маленькая деталь смазала впечатление. Деталь эта вот здесь «мужья их матерей, а не пришлые незнакомцы на ночь.» В языке мореходов не может быть слов, эквивалентных понятиям «муж» или «жена». Стрела-1 должен был бы построить фразу иначе. Так, как есть, она звучит чужеродно и фальшиво. Хотя сама речь в целом просто замечательная. Убеленный сединами человек вот так убежденно отстаивает право на лучшую жизнь ценой предательства и смерти тех, кого когда-то сам согласился назвать братьями.
Рассказ сильный. И конфликт эмоционально захватывает. Впечатление смазывает сам мир, он такой странный, совсем чужой. От него невольно дистанцируешься, что мешает сопереживанию.
Ольга Рэйн «Письмо из Сингапура»
Тиань, 7 октября 2017 г. 13:50
Рассказ этот я читала на конкурсе «Коллекция фантазий-22». Уже тогда была восхищена созданной Автором историей. Сюда копирую отзыв со страницы конкурса.
Прекрасный рассказ о грехе, искуплении и материнской любви.
Присцилла стала убийцей мужа в помыслах своих – смертный грех, неприемлемый для глубоко верующей женщины. Не случайно после вручения мужу конверта она перестала ходить в церковь, не считала себя достойной, а исповедоваться язык не поворачивался, не прощала себя женщина, не раскаивалась в содеянном и возможности искупления не видела. А призрак Саомин ей такую возможность пытался показать, потому и пугал, кусал, мучил. Без медиума призраки не могут говорить с людьми.
Искупить грех – простить себя, а потом и прощение божественное через исповедь принять открытой душой. Глубоко верующему человеку для этого нужна мотивация, столь же весомая, как для убийства. Раскаяться в убийстве мужа-мучителя Присцила не могла, не получалось, а вот случайная гибель незнакомой женщины, сиротство и мучения двух маленьких девочек вызвали в ней живейший отклик.
Не было бы счастья, да несчастье помогло – гласит старинная пословица. В этом рассказе несчастье Присциллы и Саомин помогло двум маленьким девочкам спастись от нищеты и унижений. Переживание английской женщиной своей греховности стало причиной для счастливой перемены судьбы двух маленьких азиатских девочек. Если бы англиканское воспитание не вколотило в сознание Присциллы концепцию греха и искупления, аряд ли она бы отреагировала на призывы призрака Саомин, да и не пришел бы к ней призрак.
Неупокоенная душа матери ринулась к Присцилле, потому что почувствовала ее душевный раздрай, чувство вины, страдание, и ухватилась за эту соломинку в последней посмертной попытке защитить своих девочек. Так проявил себя буддийский поток – непрерывная цепь причин и следствий, эффект «крыла бабочки». Присцилла вступила в этот поток не на улице Сингапура, а гораздо раньше, наверное, в тот момент, когда сказала «да» в церкви на церемонии венчания. В это мгновение соединились судьбы двух женщин и двух детей.
Буддийский поток – жизнь как сложный узор бесконечных цепочек причин и следствий – показан в рассказе замечательно. Замедленный викторианский антураж и традиционность сюжета очень хорошо играют на усиление буддийской темы в сюжете.
Чёрт здесь, видимо, смертный грех убийства, а слава богу, потому что благодаря этому греху две детские жизни оказались спасены от нищеты и обид. Объективно дурное иногда служит истоком хорошего, так бывает, и не только в литературе.
Очень хорошая история, мудрая. Автору спасибо.
Петер Аддамс «Убийство в замке»
Тиань, 7 октября 2017 г. 13:00
Последние желания у людей иногда бывают ну очень странными. Вот и сэр Торп облагодетельствовал любимую супругу в завещании так, что бедная (в фигуральном смысле) вдова света белого не взвидела. И одновременно создал почву для многих преступлений, которые произошли в старинном английском замке, как положено в приличном английском детективе. Вот только этот английский детектив писал немец с русским именем, что наложило отпечаток. Английский шик как-то вдруг испарился, ибо аристократов среди героев по сути нет. Но все они — люди с характером, воображением и собственными целями.
Покушения происходят одно за другим, погибают два человека и исчезает третий, а личность преступника остается скрытой завесой тайны. Инспектор Бейли прилагает все силы своего могучего интеллекта к разрешению криминальных загадок, но его постоянно отвлекают гурманские изыски. В роковом замке царит столь безалаберная атмосфера, что реальные преступления кажутся мультяшными. Жестокость преступника и трагический характер событий осознается постфактумно, когда роман уже прочитан. А пока читаешь, пребываешь в плену комедии положений и забавных диалогов чудной леди Торп, которая благодаря супругу чуть не лишилась жизни и состояния, но в итоге обрела занятие по душе в приятной компании.
Роман читается как пародия на английский детектив, но пародия легкая, когда сатирический элемент не затмевает основную криминальную интригу, а герои не скатываются до откровенной клоунады. Иронии подмешано ровно в меру, чтобы было весело, трагические реалии воспринимались дистанцированно, а герои вызывали улыбку и симпатию — все, кроме главного злодея, когда, наконец, выяснилось, кто же он есть.
Кстати, как была установлена личность главного злодея, из сюжета не видно. Он в финале преподносится на блюдце со ссылками на некую информацию, полученную следователем и не известную ранее читателю. Но подозревать по ходу действия можно было и его тоже, равно как и всех остальных. В этом романе преступником можно было назначить кого угодно. Но удовольствия от чтения это не портит совершенно. Роман веселый, неглупый, с яркими героями. Приятное чтение для вечернего отдыха, как и положено детективу ироническому, пародийному и английско-герметическому на немецкий лад.
Тиань, 6 октября 2017 г. 20:29
Читая сборник, я поражалась неровности стихов. Между собой соседствовали дамские стихотворения о любви, вызывающие улыбку, но пленительно искренние при этом, глубокие, осмысленные стихи о жизни, природе, родном крае, странные поэтические сочинения, озадачивающие образным рядом и играми с рифмой. Казалось, составители собрали под одну обложку несоединимое.
Но открываешь послесловие Клима Кима, и этот совсем небольшой текст ставит всё на свои места. Сборник задуман и осуществлен не с целью продвижения личного творчества поэтов — хотя и это будет не лишним — но с намерением сохранить для потомков историю и атмосферу небольшого местечка Максатиха. Ей посвящены все стихи, даже те, которые кажутся все места, потому что говорят о чувствах и каких-то житейских ситуациях, географической привязки не имеющих.
Максатиха стала вдохновительницей и источником мыслей и образов для творческих людей, родившихся в ней, живущих сейчас, наезжающих регулярно. ее природа показала авторам картины, от которых не раз трепетало читательское сердце, в ней случились романтические и трагические события, которые авторы переосмысливают в своих стихах. Кто-то скажет, местечковый сборник поэзии.
Но ведь вся наша огромная страна состоит из таких вот местечек, где живут люди, неотъемлемой частью жизни которых является любовь к литературе и которые нашли в себе смелость высказать свои мысли в стихах, отдать свое творчество на суд читателей, в том числе совершенно незнакомых ни с авторами, ни с маленьким поселением, объединившим их.
И получилось хорошо. Голоса разные, непохожие — ведь авторы рознятся и по возрасту, и по опыту жизненному и литературному — гармонично слились, дополнили, поддержали друг друга, и в результате получилось яркое живое полотно жизни в русской глубинке: тонкой, интеллигентной, думающей и чувствующей. И очень смелой. Такой, на которой Россия держится. Думаю, проект удался. Авторам хочется пожелать дальнейших творческих успехов и удачи, и не терять то чувство родного дома, маленькой Родины, которое они несут в сердце и сумели передать в стихах.
Александр Кондратьев «Сатиресса»
Тиань, 6 октября 2017 г. 20:00
На мифологическое фэнтези сложно написать цельный отзыв. О чем этот роман в целом? Какую мысль хотел Автор донести до своих читателей, создав столь странный полифоничный мир, где люди соседствуют с полубогами и богами, а многообразие разумной жизни заставляет замереть, дабы не нарушить уклад непохожих соседей, к которым мальчика Антема почему-то тянет гораздо больше, чем к людям.
Антем кажется главным героем романа, его глазами мы видим легендарный мир, вместе с ним переживаем острое любопытство к новому, дружескую привязанность в сатиренку, первую любовь к речной нимфе. Он человек, и живет в поселении людей, в доме матери и отца, но воспринимается как античный маугли. Среди людей Антем не имеет друзей, приятелей, подруг. Лишь два человека возникают возле него: мама, которая пытается пресечь интерес сына в нечеловеческим сущностям, и старый пастух Филодем, который учит юного пастушка ладить с полубожественным народцем, но и опасаться его. А мальчик открыт миру: он жаждет любить, дружить, испытать всю полноту жизни обитателей античного леса, вот только лес этот оказывается не его местом в мире.
Лес, река и море принадлежат полубожественным стихийным сущностям, взгляд на мир которых сильно отличается от человеческого и божественного. Антем хочет влиться в этот мир, но мир отторгает его. Антему противостоит другой главный персонаж — сатиресса Аглавра, непризнанная дочь богов, которая по рождению принажлежит миру сатиров и кентавров, но внутренне протестует против этого. Антем и Аглавра — герои антиподы, действуют, имеют цели и пытаются их достичь. Они похожи, хоть и кажутся совершенно разными по характеру и силе. Ни ему, ни ей не дано достичь гармонии с миром, стать в этом плане похожими на сатиров, кентавров, наяд и прочих существ, живущих здесь и сейчас и только здесь и сейчас способных переживать яркие чувства. Антем и Аглавра живут не только в настоящем, но также мыслями о прошедшем и будушем, у них есть цели и некоторая оценка того, что уже случилось. И они оба оказываются отвергнутыми срединным сиюминутным миром, который быстро забывает потери и спешит вперед, к дальнейшим мгновениям чувственной радости.
Вот это ощущение чужеродности и близости антиподов показалось мне главной темой романа. Люди, как боги, хотят получить всё время мира, пусть даже в пределе краткой человеческой жизни. Детеныш богов, отлученный от вечности, также не может отринуть продленное во времени восприятие мира. Они на крае, отделенные от своих и чужих, а срединный мир где-то между: живой, яркий, стремящийся к легким чувственным удовольствиям и не отягощенный такими понятиями, как любовь, преданность, планы на общее будущее.
Очень атмосферная вещь, зачаровывающая музыкой слов и чувств, которые мелькают, как лучики света, и тут же же теряются в лесном или подводном сумраке.
Майк Гелприн «Механизм проклятия»
Тиань, 6 октября 2017 г. 13:46
Замечательная смесь готического детектива и приключений плаща и кинжала. Не зная автора, можно было бы предположить, что эта вещь создана кем-то из классиков приключенческого жанра, настолько плотно и детализировано представлено время действия. Так писали Александр Дюма, Вальтер Скотт, Майн Рид. И герой шагнул к нам как будто оттуда, из мира приключенцев девятнадцатого века: отважный и бесшабашный, чуждый корысти и расчета, преданный друзьям и способный очертя голову влюбиться с первого взгляда.
Родовой замок производит двойственное впечатление: с одной стороны — страшновато. Именно в таких замках водятся привидения. С другой, комично. Скелет и механизмусы по соседству производят впечатление легкой пародии. А заодно придают нотку здоровой иронии темам кладбищенских страстей и мелодрамы с рыжеволосой соседкой.
Развитие каждой из сюжетных линий, в принципе, предсказуемо. Но это ничуть не снижает интереса. Видимо, секрет в яркости картинки. Рассказ словно просится на экран. Он весь — живое действие. И очень удачный финальный аккорд. Смысл его до читателя доходит чуть раньше, чем до героя. Финал поддерживает пародийную тему, но строго в пропорции: чтобы была улыбка, но без насмешки. История приобретает оттенок плутовства, внезапно открывающийся в заглавии.
По-моему, очень хорошая вещь. Из тех, что запоминаются и с удовольствием перечитываются.
Тиань, 5 октября 2017 г. 20:23
Прелестная миниатюрка о кусочке неба, который вообразил себя котом. Не так прямолинейно, конечно, а просто вести себя начал как кот: присмотрел хозяйку, внедрился в помещение, обустроился. Почему бы и нет? Чем небо хуже котика? Оно тоже хочет сидеть на коленях в тепле и мурлыкать на свой лад.
Круг братьев наших меньших разнообразен и безграничен, а быт городов таков, что нельзя предугадать, какое существо изберет тебя для заботы и нежности. Нужно быть готовым к неожиданным встречам. Собственно, об этом и рассказ: о готовности принять непонятное непохожее с открытым сердцем, чтобы в доме вместо одного живущего стало двое, которые вместе...
Чудесная вещь. По прочтении на душе становится тепло, как будто маленький кусочек неба, наконец, научился улыбаться...
Тиань, 3 октября 2017 г. 21:38
В рассказе этом можно выделить множество смысловых пластов, но прежде всего это история любви. Чтобы обрести любовь, героям надо было сначала ее потерять. Так бывает, когда люди недостаточно уверены в себе и слишком много думают о будущем. Но будущего не существует, существует только текущее мгновение, в котором Он и Она делают свой выбор, и выбор этот определяет, кто будет сидеть в кресле через год.
Скромному герою рассказа потребовалась прожить большую часть жизни, чтобы понять это. Но он не просто скромный, а скромный гений, поэтому опоздание не было фатальным. В реальной жизни так не бывает, к сожалению. Но в рассказе выглядит проникновенно и красиво.
Вывод же из данной истории простой и мудрый: слушай свое сердце и действуй так, как оно подсказывает, не взирая ни на какие предсказания судьбы.
Отмечу также прекрасный литературный стиль автора: легкий, чуть ироничный, образный. Читать такой текст — одно удовольствие.
Тиань, 30 сентября 2017 г. 23:25
Роман представляет собой весьма забавный микс. Завязка обещает магический детектив: происходит акт диверсии, необходимо установить исполнителя преступного замысла. Везде и всюду маги, поэтому дознание ведется соответствующими методами.
А дальше начинается бестолковая суета. Событий происходит много и разных, но логическую связь между ними установить сложно. Герои носятся туда-сюда по всему миру и даже за его пределами, сражаются с налоговой инспекцией, постоянно озабочены, кому бы пристроить своих детишек на время очередной оперативно-розыскной операции, эпизодически, но отнюдь не редко вожделеют друг друга, благополучно защищаются от злодеев, на них покушающихся, обзаводятся волшебным оружием и престранным союзником, но связь всего этого нагромождения действий и событий с главной темой — поиском агентов влияния злых сил — практически отсутствует. Любой эпизод можно исключить из романа или поменять местами с другими по хронологии, это никак не повлияет на развитие сюжета, потому что развития как раз и нет. Причинно-следственные связи между эпизодами прослеживаются очень слабо.
Финал впечатляет своей эпичностью. В последней битве сходятся боги и демоны, ведьмы и оборотни, люди и гномы, птицы и коты. Боевые подвиги Свертальфа незабываемы, это мой любимый персонаж дилогии.
В-целом, роман довольно бестолковый. Из тех, прочитав которые, спрашиваешь себя: «А что это было?». Но даже в бестолковом романе приятно встретиться с любимыми героями, увидеть повзрослевшую Валерию, узнать, каким же образом появился этот странный техномагический мир. Оказывается, это альтернативный вариант нашего мира, в котором развитие науки пошло немного иначе и в результате вместо электричества была открыта магия как вид природной энергии. И никаких фэнтезийных миров, мир самый что ни на есть наш, одна из вариаций возможного.
Отсутствие логики компенсируют колоритные персонажи: старинный меч, который так долго молчал, что теперь поток его болтовни невозможно остановить, коварный азиатский шпион в Англии, бессмертная сверхумная голова и индейский священник, на зов которого являются боги. За ними интересно наблюдать, независимо от того, что они делают. По ходу чтения часто основная нить сюжета терялась в ярких деталях и приходилось вспоминать, чего же они все так суетятся.
Итоговое впечатление осталось двойственным. С одной стороны, с этой книгой мне было хорошо. С другой, она как бы ни о чем. Напали — отбились — мир и порядок восстановлены до следующего нападения.
Тиань, 29 сентября 2017 г. 23:52
Рассказ о соотношении формы и сути вещей, очень простой по сюжету.
Зрячий герой пытается объяснить слепому, что такое собор. Он рассказывает о камнях, архитектурных деталях, размерах. Но для слепого человека это не характеризующие признаки, для него представление о предметах строится на основании иных категорий: собор строится веками, его начинают строить, зная, что результат могут увидеть только внуки или даже правнуки. «Ты веришь в Бога?» — спрашивает он собеседника, когда тот затрудняется подобрать понятные для незрячего слова для описания очередной архитектурной детали.
И возникает образ собора. Сначала то, что человек видит глазами: стены, ворота, шпиль, окна, фрески, колонны. Затем то, что человек воспринимает на слух, без участия органа зрения: масштаб замысла, бесконечность дела для каждого конкретного мастера, но и его уверенность, что дело в принципе будет завершено и внуки или правнуки его войдут в храм, первые камни которого он закладывает в данный момент. Если отвлечься от формы, собор перестает быть просто зданием, становясь чем-то иным, очень большим и значимым для нескольких поколений людей, которые верят, что творение рук их переживет своих мастеров.
Сквозь форму становится видна суть, зрячий человек закрывает глаза и чувствует, как исчезают стены, ибо Собор — это то, что нельзя воспринять глазами, но можно лишь чем-то иным, свободным от оков заданной формы.
«Храм не из камня, храм из рёбер». Не видящему камней понять это оказывается легче. Но для того, чтобы их не видеть, совсем не обязательно терять зрение. Просто какие-то вещи постигаются наблюдением, какие-то осмыслением, а какие-то — только чувством, не ведающим границ пространства и времени.
Рассказ требует некоторого времени на осмысление. Образ Собора должен сложиться, ведь читаем мы тоже глазами, но видим буквы, а не стены, шпиль и неф.
Рассказ напомнил «Цитадель» Сент-Экзюпери, только короче и лучше.
Илья Снежински «Крик боли вырывает выцветшее сердце…»
Тиань, 29 сентября 2017 г. 17:29
Если представить стих образно, получается зарисовка в жанре хоррора. Напоминает «Садовницу» с одной из ФЛР. Столь же неоднозначно и ориентировано на негативную часть чувственного восприятия. Если задача ставилась именно такая — хорошо, цель достигается. Если имелась в виду иная направленность образов, хоррорная составляющая ее перебивает, доминируя в создании складывающейся по мере чтения картинки.
Татьяна Кузьмина «9 мая 1945 года»
Тиань, 28 сентября 2017 г. 17:06
Очень искренний стих о том поколении. Созвучен с моими воспоминаниями.
«Вернулись, да не все кто уходил.
Рассказывать особо не любили.
Да, воевал, был ранен, победил…»
Они и правда не любили рассказывать о войне. По крайней мере те, с кем я была знакома... Есть Бессмертный полк. Значит, не забыли.
Дмитрий Ситнов «Неизвестный поэт»
Тиань, 27 сентября 2017 г. 14:00
Стих посвящен не столько поэту, сколько поэзии, ее месту в жизни Автора и просто в жизни. Достичь известности дано немногим, но быть сопричастным может каждый творческий человек, душа которого открыта для красоты слова. Для семнадцатилетнего автора очень хороший стих, достойное начало.
Ирина Власюк «Не роняйте себя, даже если споткнулись…»
Тиань, 26 сентября 2017 г. 13:38
Хороший стих, мудрый и жизнеутверждающий. Жить дальше надо, несмотря ни на что.
Тиань, 25 сентября 2017 г. 10:02
«Чайная» тема у Автора просто чудесна.
«Рукам тепло держаться кружки,
Над чаем пар танцует вальс.
Чаинки две, как две подружки
Неспешно плавают, кружась.»
Всё так знакомо и любимо. И как много можно сказать совсем не о чае, говоря именно о нем.
Светлана Черкасова «Письмо другу»
Тиань, 24 сентября 2017 г. 12:53
Осень трепетно пишет Автор о дружбе. Трогательно и тепло от ее строк.
Мюррей Лейнстер «Замочная скважина»
Тиань, 23 сентября 2017 г. 21:35
Рассказ этот является своеобразной прививкой против антропоцентризма, свойственного роду человеческому.
В названии обыгрывается известный анекдот об исследователе обезьян, который заглянул в замочную скважину, желая понаблюдать за подопытной особью, и увидел, что с той стороны обезьяна в эту же скважину наблюдает за ним самим.
Человек привык считать себя исключительным субъектом исследования живых существ других видов. Автор же мягко, но непреклонно вернул зазнайку на землю. Познание — процесс друсторонний. Нельзя заранее знать способности и возможности другой стороны, разум не всегда очевиден. Познаваемый и познающий изучают друг друга, и успехи каждой стороны непредсказуемы даже для нее самой.
Лунные жители дали людям урок человечности, когда предложили прекратить истреблять друг друга и начать сотрудничать. Интеллект странных похожих на зверушек созданий оказался мощнее и гибче человеческого. Но люди, как видел их Автор, тоже не безнадежны. Логичный ум лунных созданий откликнулся на эмоции человека, в основе которых — сопереживание и чувство порядочности. Это стало основой доверия.
Финал для меня оказался неожиданным. Я не предполагала положительной развязки при заданных Автором вводных. Но всё получилось достаточно последовательно и реалистично. Непросто, но не за пределами возможного.
В результате рассказ оставил довольно приятное, как бы успокаивающее впечатление. Позитивный контакт между непохожими разумными тоже возможен, если одна из сторон найдет в себе силы прекратить вражду.
Тиань, 23 сентября 2017 г. 19:07
Очень эмоционально и ярко написано. Картинка складывается и настроение.
«Такой у нас людей обычай,
Все время хочется чудес.»
Здесь хочется улыбнуться и вспомнить прекрасные моменты весны, которые были и будут вновь, всегда...
Алексей Малкин «Ты знаешь, мне трудно дышать временами…»
Тиань, 22 сентября 2017 г. 11:26
Здорово написано! Автору спасибо.
Евгения Булкина «Мать выгнала из дома, проклиная…»
Тиань, 22 сентября 2017 г. 10:59
Пыталась представить, за что же мать может выгнать из дома дочку ночью, босую. Не смогла. Потом подумала, быть может, это пародия на сентиментальную дамскую поэзию. Если так, то очень хорошо, гиперболизация слабых сторон удалась. Если же это написано серьезно, становится грустно. Чтобы понять стихи, их надо прочитать вслух. Так вот это вслух не читается, некоторые строки просто с языка не идут, увы.
Полина Морозова «Дней точно судьбой отпущено…»
Тиань, 22 сентября 2017 г. 08:57
Безнадежность, безысходность, бессмысленность и еще много всяких без... Неужели жизнь действительно такова и других вариантов нет?
Тиань, 20 сентября 2017 г. 14:08
«Вступлю в поединок с природой,
Надев ярко-красный берет.
Как в детстве, назло непогоде,
Я выберу солнечный цвет!»
Замечательно! Хочется улыбнуться и тоже выбрать наряд поярче.)
Тиань, 18 сентября 2017 г. 22:26
Совершенно замечательные строчки:
«И отраженье неба подо мной,
В реке, чуть утонув, рябило.»
...
«Звенела стройная, высокая трава,
Дух мятный будоражил душу»
Все так живо, чувственно, осязаемо, дышит летом.
Виктор Серов «Стучится в окошко бесстыжее утро»
Тиань, 18 сентября 2017 г. 21:13
«Лохматое и в чудесах!» — очень здорово. Тепло, счастливо и по-домашнему)
Дэн Абнетт «Мстители: Каждый хочет править миром»
Тиань, 14 сентября 2017 г. 16:18
Читать роман, действие которого происходит в мире кинокомиксов, довольно необычное занятие. Чтобы получить удовольствие, его надо не читать, а смотреть, потому что читать это невозможно: когда в одном не длинном абзаце героя именуют четырьмя индивидуальными обозначениями, невольно запутываешься, прокручиваешь текст назад, дабы удостовериться, что еще троих персов в данном абзаце просто нет. Постепенно привыкаешь не обращать внимание на текст, сразу погружаясь в картинку.
Картинка же радует. яркие, колоритные, необычные персонажи прыгают, бегают, летают, дерутся и используют разное экзотическое оружие в стремлении спасти мир. Для этого они здесь. У них нет других задач и интересов, это супергерои с функцией спасателей. В любом другом варианте образ супергероя у меня вызывает резкое отторжение — не люблю я суперов, сильно не люблю. Но в мультяшной реальности они вполне себе смотрятся. Это их дом, их мир, их приключение. Можно выкинуть из головы все мысли и посто наслаждаться картинками: капитан Америка сражается с ужасными террористами, сын Одина Тор вступает в противоборство с демоном, отважная Наташа принимает бой с искусственным интеллектом — и, конечно же, они победят. Сколько бы злодеев не покушалось на мир и захват власти над ним, Мстители сумеют отразить угрозу. Они как атланты, держат мир на своих щитах, мечах и железных доспехах. Очень зрелищно и вдохновляюще.
В финале Автор сделал попытку привнести в чисто игровой сюжет немного философии. Не знаю, хорошо ли это, нужно ли отягощать мыслью чисто мультяшное приключение. Но мысль просочилась сквозь защитный круг. Истребив очередную угрозу, Железный человек (кажется, это был он) восклицает: «Угроза человечеству устранена. но какой ценой!» И вглядывается в остов инопланетного космического корабля, буквально растоптанного охваченными горячкой боя суперами. Такие вот они — герои. Инопланетные воины прибыли завоевывать Землю, подчинялись жесткой дисциплине, наши же Мстители примчались дикой толпой, чтоб подраться. Данный эпизод меня просто умилил. Вспомнилась недавно прочитанная современная сказка, герои которой, тоже мультяшные, прилетели на выставку защищать свою подругу-кошку и всех побили.
Философская нотка, привнесенная инопланетной угрозой, заставила провести параллели между суперами данной книги и множеством других из книг совсем не игровых. Из сюжета в сюжет мир спасают сверхчеловеки, а люди даже не подозревают об их существовании. О благе и безопасности людей заботятся те, кто сам человеком уже не является, или не был никогда. Но лучше людей знает, как надо спасать человечество.
Однако, для данной книжки мысли такого рода неуместны. Мстители, как мушкетер Портос с его коронным «Я дерусь, просто потому что дерусь!» Им хочется спасать мир, и они его спасают, просто потому что им этого хочется...:-)
В целом книга мне скорее понравилась. когда я попривыкла в дурацкому тексту, картинки складывались одна за другой просто шикарные: злодеи всех мастей разлетались в пух и прах под суровой поступью наших героических парней и девчат. А это здорово, когда наши злодеев бьют. Даже в комиксах!.
Тиань, 14 сентября 2017 г. 15:14
Небольшая повесть-монолог, в которой Автор преломляет события жизни через призму отношения к животным, в основном — котам, и пытается как-то обозначить связанный с этим жизненный опыт. Главная роль отводится не собственно котам, хотя они в книге есть в большом количестве, но формированию личности человека — Автора — на основе взаимодействия с этими животными, наблюдения за их повадками, проказами и трагедиями. Кот внутри человека олицетворяет некую гамму чувств, в основе которой способность сопереживать и нести ответственность за тех, чей призыв о помощи не сможет услышать никто, кроме тебя.
На протяжении всего повествования Автор рефлексирует и пытается вывернуть некие потаенные уголки души, говоря о кошках, с которыми сводила его судьба. Всё это оставляет крайне тягостное впечатление. Тем более, что ничего нового Автор так и не сказал. Место кошек в жизни человека и их способность быть зеркалом дурного и благородного в душе человеческой известна давным-давно, для осознания данного факта не требуется читать книги или проникать в чужие души, ибо всё есть внутри себя самого.
Кот внутри — то, что побуждает принимать и заботиться о слабых и беззащитных, помнить и прислушиваться к тем, кого никто, кроме тебя, не услышит, потому что они некрасивы, неудобны, не могут дать ничего материального, лишь неудобства в быту, пронзительную привязанность и страх потери. Метафора, олицетворяющая зыбкость и беспомощность жизни, неразрывную связь любви со страхом за любимых и неизбежность потерь.
Уильям Берроуз тысячу раз прав в обобщении своих рефлексий. Но вникать в историю его внутреннего Я совершенно неинтересно и временами неприятно. Чтобы сказать главное, совсем не обязательно выворачиваться наизнанку под мифическим прикрытием метафор. Достаточно четко произнести то, что уже давно сказал волшебник из фильма «Обыкновенное чудо»:
«Слава храбрецам, которые осмеливаются любить, зная, что всему этому придёт конец. Слава безумцам, которые живут себе, как будто бы они бессмертны».
По теме котов внутри Евгений Шварц уже всё сказал. Добавить к этому нечего, можно лишь попытаться манипулировать читателем через изысканность стилистических форм и пробуждение чувства вины за страдания слабых и беззащитных. Но с русским читателем это не пройдет. Наши коты внутри при нас всегда, мы осознаем себя с ними вместе, живем с ними и уходим с ними, тоже становясь чьим-то неотделимым котом. Потому что в достаточной степени храбры и безумны...
Генри Каттнер «Механическое эго»
Тиань, 6 сентября 2017 г. 19:39
Прилавки магазинов ломятся от книг, авторы которых обещают научить нас секретам жизненного успеха. Генри Каттнер открыл этот секрет более полувека назад. Всё просто: чтобы решить свои проблемы, надо стать кем-то другим, кто хорошо приспособлен к твоим жизненным обстоятельствам. Главное, правильно прототип угадать, а то не пойми что получится.
Попутно мы узнаем, чем будут заняты наши далекие потомки, как напоить робота, как окоротить хама и какой тип мужчин больше всего нравится девушкам. Два последних пункта особенно актуальны, ибо интересны во все времена.
Финал предсказуем, но впечатляет от этого не меньше. Бедный, бедный Сен-Сир! Куда ему против неандертальца!
Рассказ улыбнул, заставил позлиться на автора (девушки не такие!) и оставил вопрос: а что потом? Каким герой встретит рассвет, когда рассеется механическое эго и снова надо будет стать самим собой? У меня сложилось впечатление, что всё с ним будет нормально. Голова у него хорошая, из первых двух эго опыт извлек, стало быть, и третье на пользу пойдет. Орангутангом становиться, конечно, не нужно никому. Но немножко уверенности в себе обрести молодому человеку не помешает.
Рассказ легкий, ироничный, местами смешной, умный и образный. На мой взгляд, просто великолепный.
Елена Клещенко «Я ничего не могу сделать»
Тиань, 2 сентября 2017 г. 16:48
Вполне достойное продолжение «Обитаемого острова» Стругацких. Есть интрига, идея, герой, соответствующий типажам мира Полдня, как они виделись авторам исходника. Действие раскручивается довольно динамично. Несмотря на приличный объем произведения, заскучать не успеваешь. Персонажей довольно много, большая их часть появляется лишь в нескольких эпизодах, тем не менее, все герои узнаваемы и имеют какие-то индивидуальные черточки. Социальная проблематика и тема прогрессорства развиваются также в ключе первоисточника.
Вмешиваются в чужие дела коммунары весьма активно и, несмотря на профессиональную шпионскую подготовку и хорошее техническое оснащение, по-дилетантски. Проколы тоже происходят по-дилетантски. Резидент забыл принять препарат, блокирующий определенные слои памяти. При том, что в любой момент ожидал ментоскопирования. Это курам на смех, а не шпион. И это очень хорошо в повести, потому что именно такие спецагенты и у Стругацких: безответственные дилетанты, которые сами рискуют по минимуму, а местных подставляют легко и непринужденно, при том, что стремятся на самом деле помочь и спасти.
Объединяющая идея меня даже поразила. Я вместе с героями гадала, что же за лозунг могут внедрять в сознание хонтийцев новые социальные экспериментаторы. И не догадалась. Но, скажу с гордостью, осознала суть на пару мгновений раньше, чем прогрессор Ханс. Момент шокирующий: всё оказалось до смешного просто. Настолько просто, жестко и цинично, насколько это бывает на самом деле. Есть такая расхожая фраза: жизнь богаче вымысла. Так вот Автор сумела в свой вымысел вплести жизнь, и всё это поместить в мир, созданный Стругацкими так, что оно не смотрится инородным.
Прекрасная повесть, достойная исходника. Видимо, Стругацких по-настоящему любят и ценят в российском фэндоме, из трех прочитанных мною продолжений их работ все три великолепны.
Александр Кондратьев «На неведомом острове»
Тиань, 24 августа 2017 г. 19:10
Сказочная история о путешественниках античного мира, которые в странствиях своих столкнулись с богами неведомого народа и людоедами (андрофагами). В ней сплелись воедино мифы и страхи разных народов и культур.
С неведомо чьими богами почти всегда связывается неведомое зло, опасность. В данном же случае путешественники пробудили его своей корыстью. Древний храм, изваяние богини с окровавленными губами, леденящее кровь уханье в ночи и обнаруженное поутру тело погибшего товарища прописаны по-настоящему страшно, как нечто необъяснимое, иррациональное, изначально враждебное человеку, как гоголевские Вий и Панночка.
Тайны неизвестного острова остаются неразгаданными, ощущение древней страшной тайны, затаившейся где-то на просторах океана, остается и после завершения чтения. Такая история могла произойти во времена Одиссея и аргонавтов. Она органично вписывается в дошедший до нас контекст античных мифов, отличаясь от них живыми описаниями «ужасных» моментов сюжета. Автор создал оригинальный мифологический «ужастик», стилистически родной блистательному Серебряному веку, содержательно же погружающий в столь древние страхи и страсти, что это само по себе работает на нагнетание «хоррорной» атмосферы. Пугающим фактором становится само время, через которое идолы древнего храма дотянулись до античных путешественников.
Замечательно написанная вещь: простая, краткая, но очень яркая, из тех, что остаются в памяти надолго.
Тиань, 23 августа 2017 г. 19:11
Профилактика преступлений — одна из основных задач правоохранительных органов. В рассказе этом скромный аптекарь весьма успешно решает задачу предупреждения убийств в своем городке, причем делает это изысканно и с юмором, чёрным, разумеется.
Рассказ улыбнул и оставил весьма приятное впечатление. Фредерик Браун умеет создавать такие вот вещи — маленькие по объёму, ёмкие по смыслу. Особенно забавным показалось то обстоятельство, что клиентура у аптекаря не переводится, то есть попавшие впросак злоумышленники хранили тайну и способствовали направлению в ту же ловушку себе подобных. А как же иначе? Кто готов убить, тот и умысел против собственной жизни легко представляет. А, значит, становится активным добровольным участником профилактического процесса.
Чем больше потенциальных убийц, тем меньше реальных убийств. Фредерику Брауну за такую идею можно только поаплодировать. Мастер парадоксов, как всегда, на высоте.
Тиань, 18 августа 2017 г. 23:52
Человеку просто необходим отдых от самого себя, хотя бы время от времени...»@ Сэр Шурф Лонли-Локли
Вот таким отдыхом и является поглощение «попаданческого» фэнтези, всеми ругаемого, но при этом активно читаемого, издаваемого и продаваемого.
«Чужак» — обычный блок историй о попаданце, связанный сквозным сюжетом, со всеми достоинствами и недостатками жанра.
Достоинства заключаются в увлекательности сюжета, прекрасных персонажах второго плана — ярких, запоминающихся, хотя и несколько односторонних — интересном и довольно уютном мире, местами похожем на драгоценную шкатулку, местами расплывающемся в пугающей пустоте, потому что прорисован этот мир фрагментами. Фрагменты симпатичные, а между ними немножко страшно.
В книге этой вообще все фрагментарно: и сюжет, и образы героев, и описания городов, приключений и процессов. В этом есть некая изюминка. Пробелы между фрагментами пока что можно заполнить чем угодно, фантазия читателя ничем не ограничена, как и фантазия главного героя сэра Макса, желания которого непременно осуществляются, так или иначе. Иллюзорный мир, забавные, чуть глуповатые приключения, симпатичные герои со странностями и парочка совершенно замечательных котят создают все возможности для хорошего вечернего отдыха и позитивного настроения.
Главный недостаток — сам герой-попаданец сэр Макс. По меркам нашего мира совершенно никчемное, хотя и не вредное существо, в мире магии и кинжала внезапно оказывающееся супер-супером. И способности у него открываются одна за другой, и умозаключения его (довольно туповатые, по меркам нашего мира) являются перлами мудрости и сообразительности, и дружить с ним все жаждут, от младших служащих до волшебников с тысячелетним жизненным опытом, и блага материальные он получает все, сразу и по большому счету ни за что.
Перед нами вариант Емели со щукой. Влачил существование, ничем особо не интересуясь и никому не доставляя радости, и вдруг по мановению щучьего хвоста получил всё, сразу и даром. У нас в нашем плохом и ужасном мире работать, понимаешь ли, надо, чтобы чего-то добиться, а в сказочном городе Ехо вся работа заключается в бесконечном питии камры (местный аналог чая и кофе), болтовне с симпатичными сослуживцами и эпизодических экспресс-приключений. При этом жалованье более чем приличное, собственное жилье просторное и сразу, карьерный рост обеспечен, положение в обществе стремительно укрепляется. Вот оно счастье. Но это бы бог с ним, попаданец, он и есть попаданец.
Второй недостаток — откровенная глупость некоторых эпизодов, должных свидетельствовать об исключительности героя. Как пример можно привести первую историю, где сэр Макс придумал трюк с зеркалом. А местные маги что, за тысячи лет до такой элементарной вещи не додумались? Умственной отсталостью страдают? И с какой стати отражение вдруг живым оказалось, второе зеркало ведь кровью никто не поливал, а кровавая баня — обязательное условие оживления зазеркальной сущности. Или поджаренный трактирщик. Как, собственно, он оказался в своей постели в таком виде? Такие вопросы часто возникали по ходу чтения, и книге это в плюс не шло.
Позабавило послесловие редактора, который попытался разъяснить читателям глубокий смысл и оригинальность прочитанного. Вдруг кто-то усомнится в достоинствах текста. Так надо сразу этих читателей-неумех на правильный путь направить. В свете послесловия парадоксальные афоризмы, периодически изрекаемые обитателями сказочного города Ехо, приобретают комическую окраску, а внига начинает восприниматься как пародия на жанр. Но это потом, когда книга уже прочитана.
В процессе же чтения получаешь массу удовольствия. Да, не самый умный текст. Но ведь хорошо в этом городе Ехо, а Кеттари так просто очаровывает. Сам сэр Макс по большей части раздражающая личность, но парень он не злой, не обидчивый, кошечек любит. Терпеть можно. Тем более, что окружение его более, чем занимательно. Всемогущие специализированные маги временами так трогательны в своей житейской ограниченности, в каждом из них проглядывает что-то из детства. Они такие могущественные по нашим меркам, а живут играючи, и в этой игровой составляющей, пожалуй, главная привлекательность созданного автором мира. В нем просто хорошо.
Так что книга прочитана с удовольствием. И хотя шедевром ее счесть затруднительно, возможность отдохнуть от самой себя она, безусловно, дает. А это главное, ведь ради этого и читают истории о «попаданцах».
Павел Смольников «Четвёртое измерение»
Тиань, 16 августа 2017 г. 22:21
Совсем небольшая юмористическая история о том, как быт препятствует науке. Что нужно для перемещения во времени? Ни один научный институт не даст внятного ответа на этот вопрос. А мальчику Леньке нужна была только веревка, обыкновенная бельевая веревка, которая не пойми почему в советских магазинах дефицитом оказалась. И вместо научного прорыва получился прорыв батареи отопления со всем отсюда вытекающим, ибо этаж не первый.
А ведь могло получиться, уже почти получилось, но нелепый советский быт совершенно не приспособлен для научного творчества, какие уж тут хроноклазмы, когда обычную веревку днем с огнем не сыщешь. И дерут глупые взрослые за уши своих гениальных детишек, не подозревая, какой ущерб этим народному хозяйству наносится. Ведь ничего не нужно было юным кулибиным — ни лабораторий, ни институтов, ни бюджетных фондов — только консервные банки, веревка и капелька понимания.
Не дерите за уши детей, дамы и господа. Даже если они сломали батарею центрального отопления и соседи с нижнего этажа готовы четвертовать вас на месте. Ведь именно в этот момент ребенок может изобретать машину времени, или гравилет, или еще что-нибудь столь же невозможное для нас и совершенно реальное для них...
Григорий Горин «Чем открывается пиво?»
Тиань, 15 августа 2017 г. 15:08
Все мы наверняка помним хрестоматийную трактовку Печорина и Онегина как «лишних людей», лишенных возможности реализовать свои способности в современном им обществе. Автор рассказа показывает нам таких же «лишних» людей эпохи двадцатого века.
Разговоры под пивко и водочку и жизнь, существующая где-то там, далеко, без их участия. То есть в жизни они, конечно, участвуют, но как сомнамбулы: повезли в аэропорт — едем, привезли в Ялту — живем в Ялте, устроили свадьбу — женимся. А разговоры продолжаются всё о том же, и даже если кто-то из участников компашки выйдет за открывалкой годика на три, оставшиеся этого не заметят. Да и сам он по возвращении никаких перемен не заметит тоже: те же и там же вещают о том же, но никто реально никуда не поступил, ничего не сделал и даже дубленку пресловутую не купил.
классики наши мудрые социальную базу под «лишних» подводили. Под двадтивековых лишних тоже базу подвести можно социальную и подводили не раз. Но всё проще на самом деле. Пиво можно и об стол открыть, как вино на свадьбе героя открывали. Варварский метод, но действенный, если руки из нужного места растут и сноровка есть. Только вот искать годами открывалку намного проще, как проще вести разговоры о кинематографе и своих планах, чем реально попытаться поступить и хоть часть этих планов осуществить, хотя бы попытаться. Когда ты сам ничего не делаешь, а только плывешь по течению, повинуясь чужим направляющим решениям, ты и не отвечаешь ни за что. А это так удобно, ни за что не отвечать, а просто болтать в гостиничном номере под водочку и пиво, упиваясь своей талантливостью и невостребованностью.
Не всегда социум благоприятен к человеку, не всем везет, не у всех получается чего-то добиться в жизни. Но если ничего не предпринимать, ты гарантированно ничего не сделаешь, даже при самых благоприятных условиях. Кто хочет только болтать и годами искать открывалки, тот болтает и ищет. Его выбор, его право. Все узнаваемы, рассказ из жизни.
Джеймс Хэдли Чейз «Мисс Шамвей машет волшебной палочкой»
Тиань, 11 августа 2017 г. 18:28
Весьма неожиданная вещь у признанного мастера остросюжетных детективных боевиков. Начинается всё как авантюрный роман, где каждый герой стремиться получить свой приз, обведя вокруг пальца других претендентов. Но действие происходит в Мексике — стране с древнейшей, мистической культурой. И герои попадают в сферу действия древнейшей индейской магии. С ними начинают происходить совершенно несусветные вещи, корыстные планы хитрых авантюристов разлетаются в прах — тут уже не до выгоды, тут как бы здравый рассудок сберечь.
Надо сказать, что на магические странности герои реагируют на редкость хладнокровно. Психика у них устойчивая, как полагается героям авантюрного боевика. Но и у них периодически «едет крыша». Признаюсь, я большую часть книги думала, что красотка Мира (какой же боевик без решительной красотки) дурачит своих спутников, и странные события получат реалистичное объяснение. Но Автор решил иначе.
Странности нарастали в геометрической прогрессии, приобретая явно комичный окрас. Некоторые сцены невозможно было читать без смеха. Но смех смехом, а юмор в романе довольно чёрный. Человека-то съели. Пусть он бандит ужасный, но это же не повод для съедения. По мере развития сюжета смех становился всё более нервным. А уверенность в рациональном объяснении событий постепенно таяла.
Когда появляется двойник-антипод, надежды на возвращение к здравому смыслу исчезают окончательно. Но Автор замечательным образом разнообразил стивенсоновский сюжет введением любовной линии. Хаотичное действие обрело хоть какой-то смысл и новую порцию юмора, постепенно вытесняемого трагическими нотками. Автор умело вел читателя от смешного к печальному, от нелепого к разумному, создавая калейдоскоп из корысти, любви, хулиганства, жестокости и безумия. Нью-Йоркский этап приключений получился не менее увлекательным, чем мексиканский.
А вот финал разочаровал. Как-то всё нелепо и слишком сладко закончилось. Летющий ребенок просто убил. Автор явно утратил чувство меры. Или решил так вот радикально посмеяться над читателями, героями и самим собой, вывернув первоначально заявленный авантюрный сюжет в дамскую мелодраму. Последнее весьма вероятно. Ведь роман представляет собой смешение всех возможных жанров: в один флакон залиты боевик, детектив, триллер, мистика, фэнтези, и любовный роман до кучи. Уж смешать, так смешать, чтобы полный абсурд получился. Он и получился.
Дочитав книгу, в первый момент пребываешь в легком изумлении: что это было? И кажется, что за кадром звучит голос Автора: да что хотите, улыбнитесь, люди! По-моему, вещь весьма неплоха. Литературная шутка удалась — занавес, аплодисменты!)
Тиань, 9 августа 2017 г. 20:06
Принято считать, что англичане отличаются особенно тонким юмором. Юная героиня рассказа подшутила над гостем весьма забавно, хотя доброй такую шутку никак не назовешь. Однако, это был достойный ответ молодому зануде под сплином. Нельзя, нельзя быть таким скучным и легковерным.
Признаюсь, девушка разыграла не только героя, но и меня. Финал оказался неожиданным и приятным. Хорошо, когда на самом деле всё хорошо, а трагедии существуют всего лишь в воображении юных шутниц.
Прелестная миниатюра — напряженная и живая. Даже не верится, что написана в 1911 году.
Питер С. Бигл «Архаические развлечения»
Тиань, 3 августа 2017 г. 21:54
Что может быть более безобидного, чем увлеченность историческими реконструкциями? Занятие это побуждает изучать историю, литературу, старинные ремесла, развивает фантазию и позволяет взрослому человеку на какое-то время почувствовать себя тем, кем он хотел бы быть — бардом, рыцарем, королем...
Беда в том, что люди склонны заигрываться, а созданный Автором мир полон скрытых сил, которые заигравшийся человек способен пробудить в самоуверенности своей. И вот уже льется настоящая кровь, пресекается настоящая жизнь, разрушается разум, а ткань времени трепещет от бьющихся в ней по чужой воле сознаний и душ. Жажда власти даже в игровом формате способна превратить человека в монстра.
Забавна реакция людей на проделки юной Эйффи. Все видят, что она творит, но даже самих себя ухитряются убедить в том, что ничего особенного не происходит. Люди с удовольствием предаются своим архаическим развлечениям, изображая средневековых рыцарей и дам, но ни на йоту не верят в магическое начало, существующее в мире. Средневековый костюм надеть легко, рациональное сознание перестроить сложнее. Когда вызванные юной ведьмой средневековые воины вступили в настоящий бой с условным противником, это было дико, но реально. И целый ряд участников союзнической бойцам-убийцам группы выступили на защиту тех, на кого должны были нападать. Они не забывали об игровом формате войны и не желали гибели противника в настоящем виде. А юная Эйффи желала. Она не играла, она жила в игре и не заметила, как сама стала инструментом чужой игры.
Боги несоизмеримо огромнее людей. Но до чего же мы похожи: из скуки и ненависти сотворяем то, что должно творить только в любви; позволяем прийти в мир недолюбленному одинокому существу, и ужасаемся, так как оно становится носителем злобы и разрушения. А потом ценой неимоверных усилий пытаемся исправить то, что наделали при нашем попустительстве.
Видимо, это странное глубинное сходство и притягивает богов на нашу Землю, если она, конечно, наша. Где еще стареющая богиня может испытать преданную любовь молодого мужчины, завести собаку, создать свой дом, который крепость, и даже принять в нем старого друга, очень странного, неустроенного, непостоянного друга, который, тем не менее, не боится видеть и помнить. Притягиваем мы их к себе, богов. А они утягивают что-то из нас, но и свое оставляют тоже, оставляют что-то неуловимое. может быть, тоску по себе.
Роман неплох, только в него надо вчитаться. Он такой же архаический, как и Лига чудаков в средневековых костюмах — рассчитан на неспешное восприятие читателя девятнадцатого века, в котором много лишних букв еще не считались недостатком литературного произведения, а повторы и чрезмерная детализация описаний не утомляли своей монотонностью. Даже в самые драматические моменты налет скуки полностью не рассеивался, большие страсти и мелкие пакости воспринимались сквозь него. Но всё-таки воспринимались, а это уже немало...
Тиань, 3 августа 2017 г. 20:09
История о том, как Он и Она, случайно сведенные судьбой, сыграли в четыре руки одноактную пьесу. Совершенно нелепую, хулиганскую, возможную только для не отошедшего полностью от анастетиков сознания и не имеющую отношения к музыке. В результате же в Ней за маской капризной дивы проглянуло нормальное человеческое, а Он перестал чувствовать себя неудачником. Мимолетная встреча и дурацкое приключение сделали для них больше, чем агенты и хирурги.
Наверное, иногда человеку нужно сделать какую-то глупость. Это встряхивает его и помогает посмотреть на свою жизнь с иной точки зрения. Герою ведь именно это и было нужно — сломать устоявшийся стереотип, шагнуть в сторону, внести изменения в свой образ жизни и перестать прятаться в темной комнате со своим саксофоном. Чтобы люди услышали музыку, ее надо сыграть открыто, а не запихивать в жареную индейку.
Прекрасный, насыщенный музыкальными аллюзиями рассказ с открытым финалом, полным спокойной надежды.
Александр Кондратьев «На берегах Ярыни»
Тиань, 27 июля 2017 г. 19:27
Автор создал изумительный мир, словно подернутый тонкой пеленой тумана, как поэзия Гарсиа Лорки. В мире этом живут люди, нежить и те, кто между — знахарки, ведьмы. Жизнь и поведение людей и нежити на удивление похожи. Лешачиха Бородавка выслеживает неверного супруга и кидается его избивать точно как деревенская баба. Водяник и Болотник — эдакие феодальные князьки, владетели гаремов. А деревянный идол напоминает о временах докрещенской Руси, которые уже позабыты даже нежитью, да и самому идолу кажутся почти что сном.
Сюжет камерный и закольцованный. Всё начинается в водах реки Ярынь и заканчивается там же. Люди бояться нежити, но в минуту отчаяния сами кидаются в реку и пополняют ее ряды. Пожалуй, Ярынь — главный герой романа. Она настоящая. Она принимает людей и русалок, болотниц и лесовиков, зверей и деревянных идолов. Одни приходят, другие теряются непонятно где, и только река продолжает свое величественное спокойное течение, хотя и она подвластна времени, как древний языческий бог, имя которого забыто даже его истуканом.
В романе этом нет единого сюжета: перед нами проходят судьбы разных людей, выхваченных словно бы случайно, но проходят до смерти. Автор словно иллюстрирует мысль о повторяемости путей и судеб, от которых не уйти. Рядом с Ярынью все пути ведут к ней. К ней пришла Горпина, и Ксения, и даже идол Перуна. Нежить и люди опасны друг для друга, но никто из них не чужой реке, никто не минует ее на пути своем, и никто не обретет покоя ни рядом с нею, ни на дне ее вод.
Роман этот представляет зарисовку жизни уединенной деревни и столь же уединенного анклава речной, болотной и лесной нежити. Автор рассказывает не о ком-то главном, чья история должна образовать сюжет, а об этом мирке в целом, о каждом его обитателе понемногу. Наверное, потому что для мира в целом отдельные судьбы как иглы на соснах: живут и сменяют друг друга, пока живо само дерево.
Мир на берегах Ярыни тревожный, пронизанный ожиданием и неудовлетворенностью. В нем нет счастливых людей, и счастливых не людей тоже нет. Все ждут чего-то непонятного, пугающего и стремятся отдалить момент встречи с ним. А оно настигает неумолимо в реке, в лесу, в избе симпатичной молодки. И начинается новый виток ожидания, такой же мучительно-тревожный, наполненный тоской по прошедшему и не случившемуся.
Авторская фантазия обволакивает, как пение русалки. С ней трудно расстаться, даже когда перевернута последняя страница.
Роберт Шекли «Рыболовный сезон»
Тиань, 25 июля 2017 г. 18:02
Кто-то ловит рыбку, кто-то ловит рыбачка. Видимо, рыбная ловля — универсальное развлечение для всех разумных, независимо от вида и уровня развития. С одной стороны, это показывает общность цивилизаций, что радует. С другой — жестокость данного невинного на первый взгляд развлечения. Что человеку плохо, то и форели хорошо быть не может.
Рассказ этот представляет собой образчик хоррора, нестрашного, но тревожного. Что за таинственные рыболовы закидывают людям наживку, где они находятся и какова судьба выловленных рыбешек, из рассказа не ясно. Но если продолжить параллель с форелью, перспектива вырисовывается безрадостная. Такие вещи пугают не сразу, их надо сначала осмыслить.
Шекли, как всегда, хорош. На минимальном объеме выдает законченную историю, где недосказанность на месте и играет на формирование именно того настроения, которое было нужно Автору.
Тиань, 21 июля 2017 г. 19:57
Тема зомби сейчас популярна, и Сергей Лукьяненко не смог обойти ее стороной, при этом подход его отличается оригинальностью и авторским стилем. Его роман населен не только толпами голодных ходящих мертвецов, но новой формой разумной жизни, с которой людям приходится сосуществовать и взаимодействовать.
Идейно роман продолжает традиции первых произведений «Дозоров». Автор возвращается к вопросам, что есть жизнь, смерть, бессмертие, какую цену можно заплатить за то, чтобы оставаться вечно живым, что можно простить другому разумному и себе самому, а что простить никак нельзя. Каждый персонаж романа так или иначе решает для себя подобные вопросы, потому что в мире созданного Лукьяненко постапокалипсиса вопросы эти обретают безжалостную конкретность.
Роман этот сам немножко квази. Он не только вторичен по отношению к предыдущему творчеству Автора, но и поверхностен в плане прорисовки мира и сюжетных линий. Очень много непонятного и странного в созданной Автором фантазии. Получается как бы не новый роман, а его имитация, подобно тому, как придуманные Автором квази имитируют чувственную составляющую и многообразие жизни, будучи на самом деле эмоционально статичными и фиксированными на чём-то одном.
Но, как ни странно, это совсем не мешает книге. Да, есть самоповторы. Но ведь повторяются любимые многими читателями идеи и образы. К ним хочется вернуться, оценить в другой обстановке, искажающей традиционную систему ценностей. Некоторая туманность мира и мотиваций немного огорчает, но, в то же время, позволяет сосредоточится на главном — нравственном выборе героев. Не столь важно, что там происходит за МКАДом, важно, как и чем живут те, кто в кольце — живые и квазиживые, и где на самом деле проходит граница между подлинной жизнью и ее имитацией.
На мой взгляд, роман Автору удался. Квазикнига о квазижизни — это символично и позволяет лучше понять героев. Автору спасибо.
Евгений Константинов, Василий Логинов «Медовый ткач»
Тиань, 18 июля 2017 г. 20:08
Классический хоррор, когда самое страшное заключается не в том, что происходит в данный момент, хотя и оно местами достаточно страшно, а в финальном эпизоде отложенного злодейства.
По сути, на Земле начался апокалипсис. Один Ткач шутя трансформировал три живых существа и уничтожил еще троих. Если потомство будет действовать с такой же эффективностью — а почему бы и нет — человечеству придется туго. Но это потом и за кадром.
А сейчас и в кадре Ткач демонстрирует даже некоторую моральную избирательность: трансформировались «хорошие» герои, плохих просто «съели». Видимо, существо как-то улавливает эмоции жертв и подсознательно их учитывает при сортировке добычи. Или «хорошие» и «плохие» пугаются по-разному.
Я не люблю хоррор, но в данном случае он, безусловно, хорош. Авторы не увлекаются чрезмерно жестокими сценами, «расчлененка» показана в небольших количествах и по делу. Страшное заключено в «няшности» агрессора. Он весь такой славный поначалу, прямо как котик, даже шмеля отпустил. И такой старательный, плетет, плетет что-то. И только когда в сети попадает сначала котенок, а потом Ольга, становится понятно, что плетет он паутину для человечества.
Эпизод, когда трансформировавшаяся Ольга с котенком появляется в вагоне электрички, хочется видеть на экране. При соответствующих аудиоэффектах это должно быть также жутко, как явление Панночки в гоголевском Вие.
И снова фантастический элемент органично вплетен в обыденную реальность. Его никто не видит, пока лично на себе действие не испытает.. Фантастическое настолько естественно интегрировано в реальность, что само воспринимается как ее часть. Ведь Ткач создан природой и пробужден ею же. Ничего сверхестественного Авторы в сюжет не ввели. И это пугает больше всего.
Когда страшное вламывается в сюжет с шумом и грохотом, сразу понятно, надо бежать от него, и побыстрее. А такой вот симпатичный пушистик неслышно подкрадывается на мягких лапках, он даже милый, пока лично тебя есть не начнет. Неосознаваемая близкая опасность пугает намного сильнее явной масштабной угрозы.
Рассказ этот был бы уместен в сборнике классического хоррора: спокойного, выдержанного и беспощадного. Надеюсь, когда-нибудь его в таком сборнике опубликуют. Авторам спасибо и удачи.
Евгений Константинов, Василий Логинов «Бублики-нолики»
Тиань, 18 июля 2017 г. 16:06
Достаточно необычное соединение магического реализма и социального памфлета. Перемещение и грибы: я ведь сначала крутила в голове что-то типа возмездия за попытку преступить. Типа кары провидения, науськанной древними шаманами. И с нетерпением ждала, когда же они появятся — шаманы то есть, и интерес свой проявят. Далеко фантазия меня увела, и совсем не туда.
Вместо шаманов появился курьер из Белого Дома за бубликами, и всё встало на свои места. И бублики с шаманской вкладкой, и нолики в угарном бреду, которые тем, что с картинки, в мире незадачливого героя миллионерами жить позволяли. Аллегории меткие и остроумные.
Мистический компонент в рассказе держит внимание до самого финала, он главный, несмотря на хронопривязку и социальность. Это несомненное достоинство произведения. Сама же привязка- скорее слабость данной работы. Ее считают лишь причастные к безумным девяностым. Дальше она потеряется, и рассказ утратит одну из своих граней. То есть грань-то останется, но не останется читателей, способных ее увидеть.
В целом же впечатление очень хорошее. Автор сумел выдержать баланс между фантастическим элементом, который увлекает сам по себе, как непонятная часть бытия, и социальной составляющей, позволившей определенно, но ненавязчиво выразить гражданскую позицию, отношение к не самому легкому моменту нашей новейшей истории.
Ну и особо отмечу бублики, молоко, грибы и героев, то есть детали и людей. Уже в этой ранней вещи они замечательно прописаны. Читая, словно вдыхаешь аромат свежей выпечки и ощущаешь вкус холодного молока, а шаманский гриб показан странным и пупырчатым, что сразу пугает и заставляет ожидать подвоха. Такие вещи не каждый автор умеет передать, здесь же они переданы и рассказ запоминается именно этими деталями, а также и тем, что проходных персонажей-функций в нем нет. Каждый выписан живым и не похожим ни на кого другого, даже если появился лишь в одном эпизоде.
Вещь, несомненно удалась. Авторам спасибо.
Тиань, 18 июля 2017 г. 15:34
Первый из серии «Одесских рассказов» вводит нас в атмосферу Одессы 1920-х с ее криминальной псевдоромантикой и чисто одесской насмешкой над всем сразу, включая самих себя. Но такой насмешкой, когда в глубине глаз застыли жестокие льдинки и заточка или пистолет наготове.
Можно сколько угодно иронизировать над тупым катком асфальтоукладчика, но на пути его лучше не стоять — сожжет, вырежет, в лепешку раскатает. Как весь такой романтичный и бесшабашный Беня Король вырезал коров своего нечаянного тестя, поджег полицейскую управу и раскатал в лепешку жизнь глупого парнишки, не успевшего увернуться от глаз и цепких лапок драгоценной сестрицы.
Многим нравится характерная одесская речь с ее своеобразными лексическими оборотами. Мне — нет. В моем восприятии одесский речевой колорит лишь усилил общее впечатление нечистоты и опасности, которыми пронизан каждый эпизод свадебного торжества: от подготовки стола до финального отбытия новобрачных в супружеский покой.
Рассказ оставил яркое контрастное впечатление. С одной стороны, прекрасно написано и увлекательно читать, но при этом с первой и до последней строки хочется оказаться как можно дальше от мест и персонажей, запечатленных Автором. И даже романтическая история внезапной любви Бени к Цыле ничего не меняет, потому что бандит, он и есть бандит.
Прекрасный рассказ, но совершенно чужой.
Георгий Михалевский «Духи слышат»
Тиань, 16 июля 2017 г. 17:31
Любовь, побеждающая смерть — вечный сюжет литературы. Никогда не надоедающий и не исчерпаемый, как не может исчерпать себя миллионы раз пересказанная сказка. Потому что почти каждый человек хотя бы раз в жизни считал, что именно к такому чувству ему дано прикоснуться, или мечтал о прикосновении. Такая любовь изначально принадлежит вечности, для нее тесны рамки земной жизни, хотя именно в этой жизни — ее исток.
Мы этот момент и видим в рассказе. Обычная ситуация: ученица и тренер, притяжение молодости, усиленное экзотичным антуражем знакомства. Все это было много раз, и, будучи перенесенным из гор в равнинную реальность показывало свою несостоятельность, неспособность соединить два практически несоввместимых социальных круга.
Но присутствует в рассказе и другой момент: мы видим людей, захваченных горами. Он уже не может спуститься на равнину, потому что жизнь — там, а внизу лишь ожидание и поиск. Она пришла в горы и сразу слилась с ними. Они оба — люди, предназначенные стать героями легенды, которым дано испытать яркое чувство, но путь в обычному человеческому счастью заказан. Они — обычные люди, но изначально немного уже не здесь. Слишком сильна тяга к горам, скорости, отрыву от обыденности, горы уже захватили их в свои снежные объятья. И не отпустят.
А люди словно сговорились содействовать горам. Любящий отец-консул и охранник-искатель богатых невест, выполнили роль загонщиков в охоте на легенду. Горы получили свою добычу. Он и Она остались вместе вне времени и жизни. А люди получили прекрасную сказку о любви и замечательный рассказ: очень простой по сюжету, с минимальным фантастическим допущением, но захватывающий с первой строки и остающийся в памяти.
По-моему, очень хорошая вещь. Автору спасибо.
Александр "Котобус" Горбов «Зарянка»
Тиань, 13 июля 2017 г. 22:05
Есть такой старый советский фильм — «Укрощение огня». Его обычно к Дню космонавтики» по первому каналу показывают. Мне он очень нравится, потому что если отбросить идеологическую составляющую, кинематографисты очень хорошо показали, как огромное и важное дело забирает всю человеческую жизнь. Это судьба, это не каждому по плечу, это путь сподвижника и шаг в историю, то есть в вечность.
Странным образом рассказ напомнил этот фильм, хотя героиня отдала космосу не всю жизнь, а лишь ее последние годы. У нас есть человек, совершивший первый полет вокруг Земли, есть человек, сделавший первый шаг по другой планете, а Александр Горбов придумал третьего, то есть третью — человека, который принял решение закончить свои дни на другой планете. Не трагично, а естественным образом, от старости.
Первый полет, первый шаг, первая смерть. Автор видит в этом вещи, приближающие к человеку космос, потому что везде, где живут люди, появляются кладбища.
Героиня рассказа — немолодая увлеченная женщина — получилась удивительно светлой и оптимистичной. Она мечтала участвовать в космическом полете, вернуть детям мечту о космосе, сделать его более понятным и «родным». Всё получилось не совсем так, как хотелось сначала, но получилось, и, наверное, лучше, чем хотелось, хотя главная мечта — полет на Марс — осталась неосуществленной. Так было надо.
Героиня рассказа не является сподвижником в том смысле, в каком показан Андрей Курчатов в «Укрощении огня». Но знакомство с ней оставляет такое же чувство душевного подъема и гордости за людей, и горечь оттого, что так мало отпущено времени, что люди уходят... Такие истории и такие герои показывают нам ценность МЕЧТЫ. Такой, которую можно осуществить только на пределе своим сил и возможностей, если не сдашься, не отступишь, не сойдешь с дистанции. Такой, от которой нужно отказаться, если этого требует дело, которому служит ее осуществление.
Рекомендуя рассказ, Denver_inc назвал его стилизацией под советскую фантастику. Согласна, стилизация есть. И это здорово, что Автор захотел создать именно такой рассказ, где люди с удовольствием делают большое дело, рассчитанное на многие поколения и даже умиранием своим приближают человечество к выходу из колыбели.
Роман Артемьев «Дети Темнолесья»
Тиань, 6 июля 2017 г. 19:16
В бытность мою школьницей был такой предмет — Экономическая география. Роман его напомнил. Практически с первых десятков страниц возникло ощущение, что читаю не художественную книгу, а учебник по экономической географии Темнолесья. На одну страницу действия приходится десяток страниц, в которых автор старательно описывает устройство общества и армии мира, который придумал. Причем с гораздо большими подробностями, чем это необходимо для восприятия сюжета. Герои и происходящие с ними события совершенно потерялись в завесах пространной авторской речи.
Болтливость автора передалась и главному герою. Не раз по ходу и так скудного на события действия он в ответ на какой-либо вопрос начинал декламировать целый доклад о том или ином аспекте жизни Темнолесья. Нужно немалое терпение, чтобы вынести двух лекторов на один роман, два — это всё-таки многовато.
Идея показать прогрессивный элемент и структуре мира традиционного эльфийского фэнтези сама по себе неплоха. У автора даже немножко получилось представить общество орков и эльфов в развитии. Если бы не откровенное любование темными дроу, которые и мыслят суперлогично, и решения принимают супероригинальные и просчитанные на века, и вообще во всех отношениях крутые парни (и девушки), было бы даже хорошо. А так получилось напыщенно и местами просто глупо. Когда самое обычное здравое умозаключение преподносится едва ли не откровением, история приобретает налет комичности.
В целом роман показался мне весьма слабым. Читать было скучно и постоянно присутствовало желание сократить текст раза в три, потому что уж слишком всё затянуто и расписано с ненужной детализацией. Я честно пыталась оправдать такой прим долгожительством дроу и эльфов. Если у них первое совершеннолетие наступает в 37 лет, понятно, что и все прочие процессы для человеческого восприятия должны протекать как в замедленной киносъемке. Но менее скучной от этого книга не стала.
ИМХО, конечно.
Корнелл Вулрич «Ровно в три часа...»
Тиань, 6 июля 2017 г. 18:46
Рассказ о том, что причину и следствие в реальной жизни отследить весьма непросто. А также о том, как мало мы знаем о людях, рядом с которыми живем.
В самом начале жажда убить охватила героя без повода, просто так. Повод нашелся уже потом. И это страшно. По всй видимости, это была уже болезнь — та, которая в полной мере проявилась в конце истории. Но менее страшно от этого не становится. От недуга не застрахован никто, и не всегда это безопасно для близких. Получается, нельзя доверять. Но жить без доверия тоже нельзя. От всего этого становится не по себе. Триллер прячется не в отсчете секунд до смерти, а именно здесь — в его замысле и ее неведении.
Но особо негативным рассказ не воспринимается. Он болен, она не заметила опасности, не ужаснулась того, кто был рядом и кого она привыкла считать открытым и честным человеком. Наверное, так лучше. О некоторых вещах про своих близких лучше не знать.
По данному рассказу можно поставить качественный хорошо пугающий триллер. Текст не пугает. Когда сознание героя нашло путь к спасению, стало ясно, что взрыва не будет. Но читалась вещь неплохо, судьбоносные случайности — аж целых две на одну пару — заставили повздыхать о причудах судьбы.
Тиань, 28 июня 2017 г. 22:07
В рассказе проведена параллель между морскими и космическими течениями. Мореходы выбрасывают в море бутылки с координатами сброса, чтобы картографы могли на основе их перемещения составлять карты подводных течений. Покорители космического океана точно также пытаются отслеживать некие эфирные течения. Случается, что Земля оказывается на пути дрейфа такого космического зонда. История его обнаружения стала основой сюжета, который Автор увязал даже с легендой об Атлантиде.
Сюжет незавершенный, герои выдвигают версию, космический артефакт ее как бы подтверждает, но провести более детальную проверку невозможно: космический океан пока еще не освоен человечеством в нужной мере. Невозможно отследить путь кем-то выброшенного зонда, как океанографы отслеживают путь бутылок в морях и океанах Земли. Да и вопрос времени возникает. Атлантида для нас жуткая древность: так когда же по земному календарю начал свой путь космический скиталец? Сколько парсеков и световых лет преодолел он на своем пути к Земле? Никто не знает. И от этого холодок пробегает по спине и сердце быстрее бьется от прикосновения к огромной, пока еще недоступной осмыслению тайны.
Атмосферу слегка приоткрытой тайны Автор передал очень хорошо. Несмотря на простой сюжет и малый объем произведения. «Морской» рассказ о космосе получился замечательно: всё понятно, всё огромно, кроме мирового океана вокруг людей плещутся волны океана космического, земные капитаны которого еще не появились на свет...
Тиань, 28 июня 2017 г. 20:04
Легкая и ироничная история о живых домах и бездушных людях, а также о том, как важно для дома найти настоящего хозяина, столь же важно, как для человека обрести, наконец, свой дом.
Явившийся из совершенно непонятных эмпиреев Флигель желал обосноваться у моря, распахнуть дверь перед семьей с детишками, показать им свои прекрасные комнаты и счастливо жить ангелом-хранителем своего семейства. А получилось бог знает что: сначала битвы пенсионера с инвалидом, потом вселение алкашей с курортниками, угроза сноса и прочие ужасы советской реальности, подорвавшие здоровье чувствительного строения. Нелегко ему пришлось.
Но Дом не сдался, не отказался от мечты и всё закончилось хорошо, Детишки у молодой семьи наверняка будут, Ренуара на барахолку никто не понесет, и море прямо под окнами.
Нужно иметь терпение, стойкость и верность своим убеждениям, тогда всё в жизни случится так, как тебе хочется, если ты волшебный Дом, конечно. А если нет, наверное, стоит просто беречь и любить то дом, который у тебя есть, и тогда у него есть шанс стать волшебным Домом, ведущим по жизни и укрывающим от невзгод.
Рассказ очень приятный и душевный. Из тех, что теплый лучик в душе оставляют.
Александр Кондратьев «Пирифой»
Тиань, 25 июня 2017 г. 20:19
Нравы у этих древних те еще, конечно. Взбрело в голову царю лапифов Пирифою обольстить жену владыки подземного мира Персефону, и двинулись два друга в царство Аида. При этом у Пирифоя уже имелась супруга — Гипподамия. Но кому же в таких делах законные жены мешали, царям античного мира уж точно нет.
А дальше начинается самое интересное. Персефону герой не добыл, само собой. Но с Царстве Мертвых застрял надолго. Большую часть повести составляет описание того, что герои видели в этом царстве, с кем и как общались, и это гораздо увлекательнее демарша за чужой женой. Персонажи подземного мира прописаны очень колоритно. Особенно Харон. Эпизоды, когда в Аид одна за другой следовали жертвы двенадцати подвигов Геракла, а потом и он сам явился Цербера добывать, выделяются на общем унылом фоне живостью и юмором. А уж как он беднягу Цербера тащил, боже мой! За одно это автору можно десятку поставить.
Геракл принес в Царство Теней столько жизни, силы и великодушной доброты сильного телом и духом человека, что бесцветное пространство словно бы осветилось. На короткое время. Потом, когда в Аид стали сходить тени близких, незнакомых и даже неузнаваемых существ, теневое пространство словно сгустилось. Само время протекало перед глазами полусонного Пирифоя, огромные отрезки времени, отделяющие от мира живых надежнее Леты, Эриний и Цербера.
Наверное, это очень страшно, из времен античной древности сразу вступить в грядущие века, где прежним осталось лишь море. Боги жестоко наказали Пирифоя за его проступок. Но при этом подарили удивительный опыт: кому еще из смертных довелось побывать во владения Гадеса, быть освобожденным странным божеством чужих народов, для каждого народа различным, но при этом единственным для всех, увидеть жизнь далеких потомков, настолько далеких, что их уже и потомками считать не получается.
Повесть эта почти на столетие опередила современное нам «попаданческое» фэнтези, выделив главную проблему героя-«попаданца»: адаптироваться в чуждом мире без костылей-роялей невозможно. Поэтому наши современные авторы засылают своих героев исключительно в прошлое либо в эквивалентные ему параллели. Это простой путь. Показать адаптацию к будущему гораздо сложнее.
Александр Кондратьев «Слёзы Селемна»
Тиань, 25 июня 2017 г. 18:42
Грустная и красивая история о любви, затмевающей разум, эгоизме и своеобразном божественном великодушии. Селемн просил прекратить его «мучений полные дни», Афродита превратила его в речной поток, но мучения оставила. И только со второй попытки сделала то, чего жаждал несчастный влюбленный: даровала ему покой. Причем покой особенный, доступный лишь тому, кто много страдал, способный утешить тоску других отвергнутых юношей.
Эта история особенно ярко показывает место любви в мифологической вселенной Александра Кондратьева. Все его мифологические истории о ней, она занимает главное место в жизни людей античного мира, ведь всё остальное они легко получают от богатой и щедрой природы своего сказочного края. Наверное, такие истории нельзя связать ни с каким другим уголком Земли.
Конечно, странно читать про рыдающего от любви юношу. Мы привыкли к иной модели мужского поведения, и в античных мифах герои-мужчины также несколько иные, но образ утешающего любовные страдания потока, рожденного из слез, прекрасен. Селемн забывается, остается только река и ощущение растворения в южной природе, которая для нашей средней полосы России сама по себе в какой-то мере миф.)
Александр Кондратьев «Лебеди Аполлона. Осенняя сказка»
Тиань, 24 июня 2017 г. 23:02
Еще один вариант сказки о Снегурочки. Только с элементами античного мифа и по отношению к славянской сказке наоборот.
Бог света златокудрый Феб увлекся Ледяной Девой из страны Гипербореи и, по обыкновению олимпийцев, двинулся контакты устанавливать. Контакты установить не удалось, Ледяная Дева укрылась от страстного бога в чертогах матери своей Царицы Ночи. Но благодаря порыву нетерпеливого Феба Гиперборея узнала, что такое лето. Короткое лето, ведь бог не привык долго ждать, он рассердился и улетел на своей волшебной колеснице, запряженной лебедями, и Гиперборея познала осень, предшественницу привычной долгой зимы. В отличии от нашей родной Снегурочки, Ледяная Дева не поддалась обаянию бога света, она не растаяла, но ее красота подарила северной Гиперборее немножко средиземноморского тепла и пышную красоту осени.
В сказке не раз подчеркнуто, что Ледяная дева осталась холодна к призыву Феба, потому что у нее ледяное сердце, прямо как у Снежной Королевы. Но это не совсем так. Ледяной Деве нравилось внимание Феба, она была уверена, что через некоторое время он опять прилетит.
Так любовь богов отражается на жизни людей. Без набегов Феба быть Гиперборее страной вечной зимы. И от влюбчивости олимпийцев бывает польза иногда. Но если Ледяная Дева забудется и уступит светоносному богу, вечная ночь покроет ее страну.
Чтобы люди получили немного радости, боги должны немножко пострадать. Счастье же небожителей вполне может стоить людям жизни. Такое вот отражение божественного и земного в кривом зеркале.
Сказка замечательная получилась. Немного грустная, немного забавная, расширившая границы мира за пределы, где властвуют уже другие, не олимпийские боги...
Тиань, 24 июня 2017 г. 21:22
Есть такая песенка: «Узелок завяжется, узелок развяжется, а любовь она и есть только то, что кажется».
Историю эту можно рассматривать как иллюстрацию женской неверности, разбивающей сердца. Так воспринял случившееся сам Орфей, разочаровавшийся в любимой и женщинах вообще. А можно посмотреть на сюжет с другой стороны. Не оглядываться ни при каких обстоятельствах — такова была цена за возвращение Эвридики. Гадес испытывал любовь Орфея на прочность, он согласен был вернуть Эвридику в обмен на жертву. Жертвой этой должно было стать подтверждение беззаветной любви. Орфей не выдержал испытания.
Ради возвращения к жизни Эвридики Орфей спустился в Царство Аида. Казалось, любовь его так сильна, что может победить даже смерть. А Гадес возьми и проверь, так ли это на самом деле. Орфей услышал подозрительные звуки, боковым зрением выхватывал тени и заподозрил измену. Он знал, что если обернется, Эвридике живой не быть. Но жажда уличить обманщицу или убедиться в заблуждении оказалась сильнее. Сильнее желания видеть Эвридику живой. Отправляясь за Эвридикой в Аид, он думал о себе, не о ней. Поэтому и хохотали обитатели Аида. Не измена Эвридики была поводом для хохота. Не обернись Орфей, не остановись он, измены не было бы. Но он провалил божественный тест.
Самое грустное, что герой даже не понял сути того, что с ним случилось. Он увидел только коварство женщин, а боги показали эгоистичность его любви, ведь верность возлюбленной для него оказалась ценнее ее жизни.
Совершенно прелестный сатирический рассказ, вывернувший наизнанку классический миф и чувства человеческие.
Александр Кондратьев «Шёпот Пана»
Тиань, 24 июня 2017 г. 20:47
Когда-то бог Пан был ярок и силен, много людей нуждалось в нем, много жертв приносилось ему. Потом провинился бог перед людьми, был оставлен и практически исчез, растворился в природе. Лишь в полудреме человек мог услышать шепот Пана.
А поговорить ему хотелось, пусть хотя бы шепотом, ведь так грустно быть отлученным от людей за то, что был снисходителен к слабостям их дочерей, в меру сил защищал оступившихся девушек от осуждения. Но девушки болтливы в той же мере, как и влюбчивы. Сговорчивость козлоногого божества получила огласку, жрецы оскорбились и перестали обращаться к его суду в деликатных вопросах. И захирело божество лесное, стало практически невидимым и безгласным. В своем отношении к Пану люди уподобились Артемиде, сурово покаравшей нимфу Родопис за такое же снисхождение к смертным девам.
В этом есть некая неправильность. Природа античного Средиземноморья буквально пронизана негой и сладострастием. Свет, тепло, зелень, вода — мир прекрасен и чист, он жаждет любви и вовлекает человека в эту жажду. А люди устанавливают искусственные ограничения. Артемида не проигрывает Афродите, ее позиции укрепляются.
В этом мифе зашифровано некое предощущение смены эпох. Вот уже совсем скоро любовь будет олицетворять не яркая и чувственная Пеннорожденная красавица, а строгая унылая Мадонна. И Пану не остается места на земле. Его уже почти что нет, лишь шелест листьев слышится задремавшему путнику.
Но, уходя из мира людей, лесной бог не держит злобы на сердце. Он бережно выдворяет путника из опасных для человека мест. Растворившись в природе, он остался тем, кем был всегда: покровителем жизни и чувственной радости любить, дышать, быть... Так принять поражение мог далеко не каждый бог-олимпиец. Да и не поражение это вовсе. Ведь и сейчас в шелесте листвы сквозь дрему можно услышать шепот лукавого Пана, Он всего лишь стал частью того мира, который воплощал.
Очень живой чувственный рассказ. Ощущение средиземноморской природы, тепла, близости моря, убаюкивающей полуденной жары переданы удивительно ярко. Читая, словно сама прикасаешься к этой сказочной природе, созданной для мифов и сказок.
Александр Кондратьев «Цирцея. Реставрация мифа»
Тиань, 24 июня 2017 г. 00:02
Рассказ является вольным изложением мифа об Одиссее и Цирцее, в который Автор наверняка привнес что-то свое. Учитывая, что древний миф существует в нескольких вариантах, обогащение его авторской концепцией неизбежно.
История сия навевает странные и несколько фривольные мысли. Видимо, совсем скверно в античные времена обстояло дело с любовниками. Героев было, как блох на барбоске. Если кого убить, или что-нибудь украсть, или сплавать далеко, да пусть даже в Подземное Царство спуститься — на это всегда находились желающие. А вот женщину развлечь так, чтобы воспоминания и через годы душу грели, мало кто умел. Ну или конкретно Цирцее с этим сильно не повезло. Кто только не перебывал на ее острове, а запомнился один лишь Одиссей, да так, что и через двадцать лет сердце жаждало новой встречи. Маху дал Одиссей, несмотря на хитроумие, Гомером воспетое, не сообразил вовремя, что некоторым дамам лучше не запоминаться.
Не исключено, конечно, что личные достоинства героя особой роли не играли, и, вызывая его на остров свой, она реализовывала некое пророчество, следовала заданному судьбой пути. Причем пророчество это было ей известно лишь частично. Так, она напутствует Телегона привезти Одиссея на остров живым или мертвым и сразу после его отплытия начинает готовить волшебные зелья, то есть знает, что привезет мертвым. Но по прибытии гостей ищет Одиссея среди живых. Либо провалы в памяти у волшебницы наличествовали, по годам-то она давно не девочка, либо красота Телемака способность здраво мыслить отбила. А тут еще такое разочарование: бывший любовник за двадцать лет постарел, кто бы мог подумать.)
Прекрасная волшебница разочарована одним, очарована другим, и, по своему обыкновению, начинает играться с людьми, как с тряпичными куклами. Ей скучно. Любовь к Одиссею существовала только в ее воображении. Любовь к Телемаку оказалась столь извращенной и мимолетной, что и названия такого не заслуживает.
Разыграла волшебница очередную трагедию, растоптала несколько жизней, просто так, от скуки, ведь ничего плохого эти люди ей не сделали, а финал, похоже, не предвидела. Даже волшебницам не дано предвидеть собственную судьбу. Она так лихо распоряжалась судьбами покорных ей смертных, что не заметила королевскую пешку, можно сказать, собственной рукой подвела к себе палача.
На ум приходит древнерусская пословица: не рой другому яму, сам в нее попадешь. По сути, Цирцея сама создала оружие против себя: возомнив себя равной Афродите, она решала, кому кого любить, кому с кем быть или не быть, и в результате не успела дистанцироваться от финальной трагедии. Привыкла к всемогуществу, безнаказанности, покорности людей-игрушек, и не ожидала, что порыв чувств у одной из них может быть настолько силен и сокрушителен.
Рассказ необычайно яркий, древний миф изложен легким и эмоциональным языком рыцарского романа. В нем нет тяжеловесности первоисточника, он похож на волшебную сказку о том, что даже богам не позволено всё, ибо предел положен любому терпению.
Прекрасная вещь, из тех, в которых можно раскопать горы и горы смыслов, аллюзий, моралей, а можно просто прочитать, как волшебную историю древности.
Роберт Силверберг «Двойной вызов»
Тиань, 20 июня 2017 г. 20:04
Чтобы решить нерешаемую проблему, надо принять за аксиому, что она в принципе может быть решена. А дальше дело техники, освобожденный от пут ум специалистов совместит несовместимое, вывернет невывертываемое, впихнет невпихиваемое, и появится новое научное открытие, повергающее в изумление даже тех, кто его совершил. Таков первый вывод из данной истории.
Второй столь же важный вывод заключается в том, что спасение утопающих, дело рук и мозгов самих утопающих. Если кто-то не может справиться с проблемой и лично тебе это причиняет неудобства, найди решение сам и подсунь его неудачливому решателю. Авось и дело с мертвой точки сдвинется.
Всё, как в фильме «Чародеи»: верить в себя и не замечать препятствия. Ну и не полагаться на других в том, что можешь сделать сам, ибо самому всегда надежнее.
Прелестный легкий рассказ. Со смыслом и с юмором. Такие вещи нужно почаще читать, чтобы нужный настрой в душе сохранялся и неизбежные житейские трудности не казались непреодолимыми.
Александр Кондратьев «Эрот в западне»
Тиань, 19 июня 2017 г. 22:58
Грозны и коварны олимпийские боги. Человеку лучше держаться от них подальше. Но это непросто. Ведь олимпийцы вездесущи, на Олимпе им скучно, они постоянно на Землю лезут. А людям приходится отдуваться за их божественные просчеты.
Так, юный пастушок Ликон не в то время и не в том месте ловушку на птиц поставил. Забрался в эту ловушку бог-ребенок Эрот. Сам забрался, пастушку и в страшном сне не привиделось бы на олимпийского отпрыска охотиться. А человеку отомстил по полной программе, хитроумно и с выдумкой. И пеннорождённая маменька кое-что от себя добавила, в виде награды, лицемерка. Можно, сказать, вот он — божественный произвол. Парень ни в чем не виноват, ни за что ему жизнь испортили жестокие олимпийцы. А можно сказать иначе.
Маленький лучник рассылает по свету свои стрелы, дабы люди любили и размножались, как смертным положено. Ликон же испугался стрелы Эрота, то есть любви испугался, от продолжения рода человеческого уклониться посмел. И покарали боги отступника со всей строгостью именно за эту слабость.
Кто боится подчиниться природе человеческой, лишается радости жизни. Если смотреть на историю пастушка Ликона под таким углом, дары богов уже не кажутся бессмысленными. Пастушок мечтал о красавицах пастушках, но волшебства и стрел Эрота боялся, вот и получил пастушек без волшебства. А принять их такими, как есть, без розовых очков, не смог. Без розовых очков только боги на людей смотреть могут, потому что всё худшее, что есть в нас, они воплощают в себе, многократно усилив. Лучшее, наверное, тоже. Только как божеству воплотить то, чего сам человек боится и отвергает...
Такая вот многослойная вариация на тему античного мифа. Немного грустная, немного смешная, немного назидательная, и очень легкая по стилистике. По стилистике эта вещь совсем не античная, в ней нет ни капли тяжеловесности. Миф изложен языком литературной сказки.
Алексей В. Андреев «Лишние детали»
Тиань, 18 июня 2017 г. 19:30
«Но литература – это чаще всего жульничество, а я говорю о совмещении, заложенном в самой природе нашего мира».
Первая часть процитированного отражает суть романа: это книга-обманка. Начинается она как произведение о далеком будущем, продолжающее первую часть цикла «2048». Завязывается новое приключение. Вполне интересное, со смыслом и даже философским подтекстом. Проводятся оригинальные параллели между виртуальной реальностью, музыкой и восточной поэзий. Мотивации и поведение персонажей понятны и логичны. Да и сами персонажи в этой части хороши: живые, чувствующие, решительные, обманутые по крупному, так что невольно задумываешься, а точно ли здесь обмануты они, может всё не так, как кажется, творчество — дело тонкое. Хорошее начало, увлекательное, необычное.
Параллельно развивается несколько сюжетных линий, не связанных с основной. Часть из них новые, часть продолжают истории героев первого романа. Повествование становится фрагментарным: одна линия, вторая, третья. Они даже не переплетаются между собой, просто располагаются параллельно, как ленты или нитки бус на магазинной витрине. В первом романе цикла тоже так было, а в финале все ниточки автор увязал в единый узор, вполне цельный. Здесь же увязки не происходит. Каждая нитка бус остается самостоятельной, а повествование внезапно смещается во времени сначала в ближайшее будущее, потом в наше реальное время.
Следуют новые герои и истории, уже современные нам, даже с датировкой 2001 годом. В них при желании можно увидеть связь с первой частью, которая о далеком будущем. Не сюжетную, а смысловую. Новые компьютерные программы, литературное творчество, поэтические опыты, странные болезни, порождаемые одиночеством, и бегство от этого одиночества в сеть телефонных разговоров с другими городами и частями света при кратковременности встреч и случайности связей в реальной жизни. Это предистория начала, первые шаги к осознанию ткани, подкладки, изнанки, манипуляций реальным через представляемое. Но прямую связку настоящего и будущего Автор не прописывает, ее можно додумать, представить, даже ощутить, если подключить воображение.
Возможно, так и было задумано. Ведь во второй части цикла Автор хотел показать дыры в ткани виртуальной вселенной и рисунок, сплетенный из таких дыр. В полной мере это не удалось сделать, как мне кажется. Слишком многое отдано на волю читательских ассоциаций. Но попытка интересная. Рваный беспорядочно фрагментированный текст увлекает. Причем для меня увлекательность романа повышалась по мере приближения действия к дню сегодняшнему. Из мира будущего хотелось откатить назад, перезагрузить систему на какой-нибудь дате прошлого и запустить вновь, без багов и вирусов, без дыр и блокировки живой человеческой мысли.
На завершающем витке Автор вовсе ушел в формат эссе. Но, как ни странно, именно эта часть романа читалась с наибольшим интересом. Иногда даже возникала мысль, что весь роман был наскоро сляпан из заготовок и отдельных рассказов, чтобы обмануть читателя, как заключенных музыкантов на острове, и заставить погрузиться в воспоминания и размышления Автора о кафе, поэзии, еще о чем-то, упомянутом мимолетно, но осевшим где-то в глубине памяти. Сюжетные составляющие предстают лишними деталями, тканью, через которую можно манипулировать подсознанием человека: не читателя, до такого уровня текст не дотягивает, конечно, но героя, безусловно. А выпадения из сюжета сначала во времени, а потом и по сути — это некие дыры в ткани, свободное пространство, где люди просто живут и пытаются сказать что-то о себе и от себя.
Видимо, другого способа быть услышанным Автор не нашел. Решил последовать примеру своих персонажей: проникнуть в ткань, зафиксировать разрыв оной и уже в нем обосноваться самому, с личными размышлениями и воспоминаниями. Эксперимент не совсем честный и довольно рискованный, ведь можно ошибиться в целевой аудитории. Начало и финал книги для разных людей предназначены. Но мне скорее понравился такой эксперимент, было интересно пообщаться с живым человеком, внезапно появившимся из под груды лишних деталей.
Необычная вещь. Но со знаком плюс. ИМХО, разумеется.
Василий Щепетнёв «Искушение-2008»
Тиань, 16 июня 2017 г. 22:11
Неисповедимы пути судьбы. Вот и в данном рассказе провидение наделило сверхспособностями рядового учителя. Зачем, почему? Кто же поймет ее, судьбу. Приложение способностей впечатляет, на мелочи избранный не разменивается: уж если творить, то в планетарном, а то и галактическом масштабе. А за попытку использовать дар в корыстных интересах или нейтрализовать особенного учителя виновные получают штраф. И не только штраф.
Странноватая такая картинка вырисовывается, вроде в порядке всё: носитель дара — человек достойный, порядочный, корысти чужд, но вдруг ошибется со своими экспериментами, чего-нибудь не туда переместит... Герой решительно отстраняется от социально-политической составляющей, подтверждая право власть имеющих управлять народами, и сохраняя за собой лишь функции контроля за природными катаклизмами. Божественная охрана планеты, да и только.
Весьма забавно выглядит эпизод с армейскими ботинками и модельными туфлями, а также источники финансирования социально значимых проектов. Герою, как и Автору, в чувстве юмора не откажешь.
В целом же вывод из истории следует библейский: особенные силы создали мир и только для охраны этого мира могут быть использованы, жизнь же человеческая от самих людей зависеть должна, ибо свобода воли и выбора даны каждому. Что выбрали, с тем и жить... Рассказ показался мне несколько сумбурным, но в целом впечатление всё равно приятное: вроде бы шутка, но и о серьезном тоже.
Константин Паустовский «Телеграмма»
Тиань, 14 июня 2017 г. 19:14
Грустный, даже болезненный рассказ об одиночестве человеческом, разъединении самых близких, невнимании и чувстве вины, с которым придется жить до конца дней. Наверное, чувство это оказывается острее боли утраты. Не просто же так молодая героиня покинула материнский дом рано утром, потихоньку, избегая встреч с кем-либо. Осуждение в чужих глазах стало бы для нее последней каплей.
Старость — жестокая вещь. Она как бы отделяет человека от жизни. А если он и физически отделен от родных расстоянием, одиночество становится во сто крат горше. Вроде и есть близкие, но нет их, один человек. Катерине Петровне еще повезло, что дальние рядом оказались, хотя бы по дому помощь была, добрые люди не оставили старую женщину.
Неправильно это, когда старики доживают дни свои в одиночестве. Но жизнью нашей постоянно воспроизводится. Уезжают дети в большие города, рвутся в свою жизнь, вперед, достичь чего-то пытаются, И захватывает человека круговерть повседневности, не получается разорвать ее ради старенькой мамы, отца, бабушки. Комментировать это бессмысленно, все мы знаем, что так нельзя, но одиноких стариков от знания этого меньше не становится.
В собственной старости воздастся за это каждому, ибо дети всегда стремятся вперед, а родители, старея, отстают. Меня в этой истории болезненно задело даже не невнимание Насти, и не беззаветная любовь к ней старенькой мамы, а само состояние старости. Человек жив, но уже ни в чем не участвует, выпал из общего потока, изолирован. Это по-настоящему страшно, потому что в большинстве случаев непреодолимо...
Написано очень хорошо. И даже тяжелой эту вещь я бы не назвала. Она именно грустная, пронзительно грустная от осознания неизбежного угасания...
Василий Щепетнёв «Сердце Земли»
Тиань, 11 июня 2017 г. 21:55
Вопрос о том, почему вымерли динозавры, обсуждается давно и всесторонне. Автор этой забавной статьи-мистификации предлагает рассмотреть вопрос с иной стороны: почему динозавры жили на Земле вопреки законам физики и биологии.
Проблема рассматривается широко, можно сказать, глобально: раскрывается взаимосвязь динозавров и «черных дыр». Фантазия Автора воистину не знает границ. При этом стилизация под научно-популярную статью получилась очень занимательная и понятная даже гуманитарию.
Представление о юморе может быть очень различным у разных авторов и читателей. Василий Щепетнёв шутит со всей серьезностью. Причем не факт, что в этой шутке отсутствует настоящий серьезный компонент. Ведь отчего-то динозавры вымерли и почему-то жили...
Василий Щепетнёв «Загадка Гидры»
Тиань, 10 июня 2017 г. 21:47
Автор рассмешил. Ну конечно же, если гроссмейстер проигрывает компьютеру, это не может быть просто компьютер. Это непременно должно быть нечто невообразимое, ни на чем не основанное и ничем не подтвержденное. Почему бы и нет? Гроссмейстер-то проиграл. Неужели какой-то компьютер может быть умнее? Никогда!
Но вещь приятная. Экскурс во времена Наполеона и сравнительный анализ стратегических и тактических способностей шахматных программ весьма любопытны. Фантазии и чувству юмора Автора можно только поаплодировать.
Предположение выдвинуто. Если читатель не в силах постигнуть, откуда оно взялось, это проблема читателя. В конце концов, фантазия должна работать у всех участников литературного процесса. Нечего лениться. А Автор хитро улыбнется в сторонке: вы хотели тайн, друзья? их есть у меня, держите, если сумеете)
Тиань, 9 июня 2017 г. 21:35
Традиция первоапрельских розыгрышей всем известна. Но не все берут в голову, что розыгрыш — вещь опасная. Можно узнать много неожиданного и даже весьма неприятного, а при определенном стечении обстоятельств и отношения могут рухнуть, если вдруг друг друга не так поймешь или, наоборот, поймешь слишком хорошо.
Герои Надежды Тэффи избежали этой опасности, но были близки к ней. Розыгрыш получился нервный и довольно неприятный, поскольку нечаянно осветил скрытые мотивы одной из сторон. Проговорившийся участник быстро сориентировался и исправил ситуацию, другая сторона вроде бы поверила, что всё было в шутку. Но, на мой взгляд, никакой шутки тут не было.
Кто кого разыграл, может и непонятно, а вот кто кого обдурил, понятно вполне. Грустно всё это, но вполне реалистично.
Рассказ напоминает иронические произведения Аверченко, но более простоват.
Тиань, 3 июня 2017 г. 19:29
По этому рассказу можно снять хороший приключенческий фильм, таинственный и страшный. В текстовом виде история много теряет, она интересная, но без кино-аудио-эффектов кажется слегка примитивной и уж точно не страшной.
В мире много странного, непонятного, опасного. Если такое явление обнаруживается, его тут же прибивает к рукам военная разведка. Признаюсь, я не очень поняла, с какой целью группу героя направили на объект: выяснить, что там такое; проверить группу на выживаемость; просто покормить древнее нечто. Любой из трех вариантов прекрасно укладывается в сюжет, и это не особенно важно. Рассказ хорош атмосферой тайны и предвкушением встречи с непонятным существом, которое в итоге так и не появилось. Думаю, Штраусс отправил группу на кормежку, бессмертия жаждал. Но это так, домыслы.
Рассказ приятный, но проходной, нет в нем изюминки, а недоговоренность шарма истории не придает, хотя и не мешает получать удовольствие от прочтения.
Александр Кондратьев «"Вертограда небесного Лилия..."»
Тиань, 28 мая 2017 г. 20:49
Стих, давший название сборнику стихотворений религиозно-православной тематики.
Вертоград Небесный — образ рая, в воображении поэта неразрывно связанный с образом Пресвятой Богородицы, с молитвой, обращением к высшим силам. Для человека, далекого от религии, стих может быть не совсем понятен. Но он прекрасен созданной Автором атмосферой устремленности ввысь, где слабый голос земного поэта сливается со сладостным хором «пламенноликих херувимов», что позволяет душе человеческой прикоснуться к божественной любви, состраданию, милосердию, и утишает скорби земные.
Очень несовременная поэзия, но притягательная, уравновешивающая метания чувств...
Александр Кондратьев «Огонь-Припекало»
Тиань, 28 мая 2017 г. 19:53
Этот стих посвящен славянскому богу огня — покровителю страстной любви и смерти. Ему поклоняется молодежь в летние купальские ночи, он принимает души умерших из погребального огня, и он же разжигает огонь страсти в крови, когда приходит время. Жизнь и смерть в одни божественные руки вверены — тому, кто не бывает злым или добрым, а просто горит... Красивый, живой стих, построенный на образах старинных обрядов и природы..
Элиезер Юдковский «Three Worlds Collide»
Тиань, 27 мая 2017 г. 22:31
Если человечество не одиноко во вселенной, оно имеет шанс когда-нибудь встретить иных разумных. И необязательно это будут братья по разуму или враги. Это могут быть изначально дружественные существа, нравственные ценности которых несовместимы с ценностями человечества. Возможно ли в этом случае мирное сосуществование? Или только война, бегство, попытка уничтожения?
Автор рассматривает ситуацию нечаянного тройственного контакта, все участники которого изначально настроены дружественно, но не могут принять ценности друг друга. Не разделить, об этом речь не идет, а именно принять как факт нормальной жизни населения другой планеты. Уж слишком сильны различия, в психологический шок ввергают.
При этом каждая из трех космических рас свой путь развития выбрала осознанно: обычаи и физиологические особенности, шокирующие посторонних, вполне возможно изменить, но следующие им разумные существа не хотят этого, поскольку включают эти особенности в число своих высших культурных и нравственных ценностей.
И возникает неразрешимая дилемма. С одной стороны, инопланетяне имеют право на собственный выбор, и выбор этот надо принять во имя мирного сотрудничества, даже если ты сам не считаешь его правильным. Таков Закон Заключенного, люди будущего приучены следовать ему при построении отношений с антагонистами. С другой стороны, если частью чужой традиции является систематическое массовое медленное поедание собственных детей, достигших сознательного возраста, но недостаточно взрослых, чтобы защищаться, можно ли оставить этих детей без помощи и защиты?
Человечество не смогло выработать этически приемлемое решение для такой ситуации. Признаюсь, я его тоже не вижу. Варианта тут два: либо не вмешиваться, либо учинить геноцид взрослого населения, а подрастающее воспитать в новых традициях, то есть навязать свои ценности силой. С позиции человеческой этики задача действительно не имеет решения.
А вот третий участник контакта решение нашел: он предложил всем вместе измениться, каждому принять часть ценностей двух других и отказаться от части собственных. Причем для этого третьего некоторые ценности и традиции людей столь же непереносимы, как для людей убийство детей. С одной стороны, предложение вроде бы справедливое — все изменяются в равной мере. С другой, справедливость навязывается силой, ибо возможность отказа предложением не предусмотрена. И как-то становится понятным, что не нужна нам такая справедливость, даже во имя сотрудничества. А, значит, и ответ на человеческое «Что делать?» понятен, но всё равно нравственно неприемлем.
Вся эта противоречивая ситуация преподносится очень живо, через диалоги, на фоне которых постепенно проступают особенности будущего человечества, неожиданные, кое в чём чуждые, но в целом не такие уж отталкивающие. В этой части повесть безумно интересна: процесс поиска решения Автор показал мастерски. Причем капитан корабля — Лорд Администратор — на самом деле старается найти правильное решение, которое соответствовало бы пресловутому Закону Заключенного и нравственной традиции, в которой он воспитан. И он принимает решение, которое кажется ему наиболее верным.
По всей видимости, Автор не был согласен с решением своего Лорда Администратора, и, не обладая столь же строгой этикой, сжульничал. Он ввел в повесть альтернативный финал. Я очень не люблю альтернативные финалы, считаю это слабостью писателя, но в данном случае через такой прием показана еще одна нравственная проблема: конфликт между социальными нормами и правом каждого разумного существа на личный выбор.
Социальные нормы детоедов обязывали взрослых убивать собственных детей, социальные нормы людей обязывали Лорда Администратора единолично сделать выбор за человечество в соответствии с Законом Заключенного, но нашелся персонаж, который принял иное решение, показал и прямо объявил условность любой социальной нормы. С точки зрения человека будущего это было абсолютно неправомерное решение, но оно давало каждой из трех рас возможность следовать своим путем.
Альтернативным финалом Автор показывает нам ценность живого опыта прошлого, который основан на памяти о переменах. И подтверждает невозможность найти решение, которое отвечало бы интересам каждого, чью судьбу затрагивает. В действительно серьезных случаях кто-то непременно оказывается жертвой чужой воли.
Эта повесть отличается очень высокой смысловой и идейной насыщенностью. Она требует внимательного вдумчивого чтения. Но оно того стоит.
Александр Кондратьев «"Захромал мой усталый Пегас..."»
Тиань, 26 мая 2017 г. 23:04
В этом стихотворении Автор как бы прощается со своим поэтическим вдохновением, отпускает на волю утомленного Пегаса, долгое время верой и правдой ему служившего. Но делает это в форме изящной мифологически-фэнтезийной зарисовки-воспоминания о совместных проказах против олимпийских богинь — Геры, Тритогенеи, Паллады, Киприды.
Путешествия в мир античной поэзии и мифологии совершались свободно и добровольно. Пегас — существо вольное, отношения найма и службы для него неприемлемы. Не просто так родился образ уходящего волшебного коня. Видимо, чувство свободы и независимости в творчестве, а, может, и в жизни было потеряно в этот момент. Ушла уверенность в своих силах, и отпустил поэт Пегаса к другим хозяевам, не рассчитывая на его возвращение.
Грустный и очень красивый стих, с чувством потери, но легким, отпускающим...
Тиань, 26 мая 2017 г. 22:38
Короткий, занимательный и забавный рассказ на тему: коготок увяз, всей птичке пропасть. Причем опровергающий данный тезис, что весьма неожиданно. Терзания незадачливого священника, оказавшегося одним пальцем в аду, а всем прочим в Царствии Небесном, вызывают улыбку.
В назидание можно сказать, что никакие контакты с темной стороной до добра не доводят, пальцы надо беречь не меньше головы. Но ничто не предрешено в результате одной ошибки. Ведь в Царствие Небесное достойный человек и без пальца прошел, мбо вовремя остановился, осознал и искупил честным трудом и верой нерушимою. Молодец, что тут скажешь.
Вот только сомневаюсь я, что в Царствии Небесном праведники ковыляют, как инвалиды. Тело-то на земле осталось, не на чем им ковылять. Но это мелкая придирка. В целом же рассказ хорош: легкий, юмористический, но такой, в котором лишь доля шутки.
Александр Кондратьев «Лесной дух»
Тиань, 26 мая 2017 г. 22:05
В этом стихотворении Автор передает самоощущение персонажа славянской мифологии лесного духа.
Лесной дух предстает существом не вполне самостоятельным: он осознает свое «Я», но при этом считает себя «откликом неведомо чьим». Он не полностью отделен от природы: ручей колеблет его лик, он чувствует себя лепетом осин и тленьем корней, то есть легко растворяется в любой составляющей леса, становится ее частью, не переставая при этом ощущать себя. Он любит ночь и готов стать другом тому, кто его позовет. Он часть всего, рожденного Землей, которая может выделиться только по чьей-то воле, или зову, точно так же, как появился в виде отклика на чей-то зов. Отраженная сущность, которой необходимо либо следовать за кем-то, либо раствориться в чем-то...
Замечательное описание. Емкое, лаконичное и очень тактильное, понятное даже для существа, ограниченного заданной формой.
Александр Кондратьев «В Saint-Germain-des-Pres»
Тиань, 25 мая 2017 г. 22:05
Небольшая поэтическая зарисовка, которая имеет подзаголовок «Из путевого альбома». Дождь, гроза, а в старинной церкви Сен-Жермен-де-Пре девушка в черной шляпке о чем-то молит Пресвятую Деву. Потом еще одна девушка, еще, их много, их молитвы тихи и загадочны для наблюдателя-Автора. Над Парижем безумствует гроза, но храм не пуст, и кто-то отирает глаза, то ли от дождя, то ли от слез...
Возможно, Автор зашел в храм укрыться от дождя, или специально приехал посмотреть старинную церковь бенедиктинского аббатства, и стал нечаянным свидетелем, как женщины земные поверяют свои чаяния женщине святой.
Красивый, возвышенный момент жизни — интимная тишина и полумрак храма, а за его стенами буйство стихий.
Милорад Павич «Бумажный театр. Роман-антология, или Современный мировой рассказ»
Тиань, 20 мая 2017 г. 20:10
Перед нами литературный эксперимент в области формы. Автор создал 38 рассказов и 38 авторов с биографиями, публикациями, объединил всё это в антологию и назвал романом. Это роман о рассказе как составляющей части литературы и его особенностях в литературе разных стран. Стран тоже 38, по числу вымышленных авторов.
Мне трудно судить, насколько Автору удалось представить национальные особенности произведений малой формы, но результат получился весьма любопытный. Рассказы не связаны между собой сюжетно или жанрово, но все вместе представляют собой развернутый фрагмент литературного процесса на рубеже 20-21 веков. Кто-то пишет литературоведческие статьи о сравнительных характеристиках тех или иных произведений. Павич же предлагает читателю провести сравнение самому. Самое удивительное, что 38 разнородных произведений воспринимаются как единое целое: это действительно роман, а не сборник рассказов.
На мой взгляд, скрепляющим элементом является название «Бумажный театр». Так называется и один из рассказов, приписанный вымышленному армянскому литератору, в котором фигурирует изготовленный из бумаги настольный театр для детей, дети разыгрывают на бумажной сцене придуманные сюжеты, заимствованные из жизни, затем воплощают их в жизнь, всю жизнь живут с грузом совершенного злодейства, а на закате лет внезапно осознают, что оно никого не интересует. По прошествии нескольких десятилетий конкретный источник истории теряет актуальность, сюжет остается только на театральной сцене книги, экрана, подмостков. Живые прототипы мало кому интересны сами по себе, без театрально-бумажного элемента.
Такова судьба не только героини одного из 38 рассказов, но бесконечного множества людей, дневников, мемуаров, исповедей. Жизнь проходит, каждое поколение погружено в собственную реальность, и лишь то, что смогло зацепиться за бумагу, текст, изображение, имеет шанс остаться в фокусе внимания стремительно бегущих вперед детей и внуков. Независимо от стран, жанров, сюжетов.
Таков основной посыл этого странного литературного эксперимента, насколько я его поняла. И эксперимент Автору вполне удался. Бумажный театр предлагает богатый разнообразный репертуар, каждый читатель может выбрать представление по своему вкусу — и в этой книге среди 38 заявленных историй, и во множестве других, декорации которых уже нанесены на бумагу.
Юрий Котляр «Последнее повеление Гато»
Тиань, 16 мая 2017 г. 22:04
Рассказ хорош тем, что раскрепощает собственную фантазию читателя. Ходит по царству свергнутый правитель, охраняют его таинственные Стражи Жизни, и веет от всего этого атмосферой восточной сказки: немного непонятной, таинственной, красивой. Но летает Черная птица, сбрасывает перья и в первый момент думается, что это бомбардировщик, опасность, подкравшаяся с небес, и совсем не сказочен создаваемый автором мир.
Затем начинается строительство каменной площадки, понятно, что Гато хочет посадить на Землю Черную птицу. Птица садится и появляется сомнение: космический корабль разве может сесть на обычную каменную площадку? Но возникает Баальбек — наша реальность и связанные с ней версии. Сомнение остается, но уже не критичное, ведь существует же на самом деле версия древнего космодрома, кто знает, какими были космические корабли во времена палеоконтакта.
Так сюжет постоянно цепляет какие-то посторонние, но близкие и понятные читателю факты и гипотезы, сказка сливается с историческими легендами и неразгаданными тайнами прошлого и настоящего. История уже закончилась, а тайна далекого прошлого все еще будоражит воображение и хочется в очередной раз пересмотреть фотографии Баальбекских сооружений уже в контексте данной истории, сказочной, но и принадлежащей нашему времени тоже.
Слабым моментом рассказа мне показалась некоторая неровность повествования, слишком резкий переход от сказочной части к объясняющему финалу. В этой вещи фантастическое превалирует над литературным, фантазия автора более ярка, чем уровень владения словом. Так мне показалось. Но, несмотря на это, созданные Автором образы и атмосфера увлекают и запоминаются.
Елена Щетинина «Царский гостинец»
Тиань, 16 мая 2017 г. 19:06
Редкостная гадость — такое впечатление оставляет этот рассказ, автору которого явно не дают покоя лавры Владимира Сорокина. Уважаемая госпожа Щетинина со вкусом выписывает, как вор Сенька извлекает из сапог полуразложившиеся фрагменты трупа, дабы потом сапожки на свои ножки обуть, в подробностях расписывает, как люди в толпе давят друг друга до смерти со всем отсюда следующим — кишками, экскрементами, новорожденными, затоптанными толпой.
Рассказ является образчиком хоррора, основанного на возбуждении чувства отвращения и брезгливости. Но удержаться от демонстрации собственного образовательного уровня автор не в силах, и в эту грязь зачем-то втаскивает строку из Цветаевой, да и другие литературные отсылки можно отследить, если желание есть. Приятнее рассказ от этого не становится, да он и не рассчитан на приятность.
В финале сюжету придается историчность. Не просто так нам групповое взаимоубиение в обезумевшей толпе показывают, а как осуждение царизма, классовости, отношения аристократии к народу и т.д. Но и народ при этом не идеализируется, для чего в сюжет введена бедная Лизонька. Всё соразмерно и взвешенно. Но главное всё-таки в описании массовой гибели людей в толпе, и описание это натуралистично до гадкости. Нельзя сказать, что автор нагнетает или преувеличивает. Полагаю, что люди в толпе гибнут именно так, со всеми представленными в рассказе подробностями. Правда жизни воспроизведена без умолчаний и прикрас.
Рассказ сильно на любителя. Натурализм снижает трагизм ситуации. От нее отстраняешься, никто из героев не пробуждает сочувствия. Кроме, может быть, солдат. Солдаты, выдергивающие людей из смертоносной толпы — это сильно. ИМХО, разумеется.
Тиань, 13 мая 2017 г. 16:05
История о том, что незаурядному и порядочному человеку нет места в обществе, основанном на власти денег. Номинальное обладание крупным состоянием стало причиной трагической судьбы героя: денег хотелось многим, мальчик не был нужен никому.
Он прошел страшную школу взросления, постоянно на грани физических и психических возможностей, на грани безумия. И всё-таки удержался в рамках здорового рассудка и глубокой человеческой порядочности. Гонимый сам, Ариэль научился остро сопереживать другим и при каждой возможности поддерживать более слабого.
На первый взгляд может показаться, что сострадательность является одним из поводов несчастий героя: он не смог оставить Шарада, и затруднил свои возможности к спасению, спас малыша, упавшего в колодец, и оказался в очередной тюрьме, принял участие в спасении якобы похищенного ребенка и снова стал жертвой преступников. На протяжении всего повествования героя окружают обман, интриги, ложь.
Но каждый совершенный из сострадания поступок делает его ярче и сильнее. Не будь Шарада, Лолиты, Низмата, и после разочарования в Джейн герою нечем было бы жить. А так Автор оставил ему капельку надежды...
Роман трагический, тяжелый. Но при этом он пронизан ощущением полета, которое нам дано пережить только во сне, когда высота кружит голову и дарит иллюзию безопасности, пока не начинает сковывать усталость. Страницы, посвященные полетам, самое прекрасное в этой книге. Не в первый раз читаю ее, и всё равно волнующе, кажется, что сама чувствуешь потоки воздуха вокруг плеч.
В детстве я этот роман любила больше других книг Беляева. Перечитав теперь, убедилась, что книга по-прежнему нравится. Хотя финал ее счастливый лишь условно, он оставляет светлое чувство — герой не сломлен, его полет продолжается...
Альберт Валентинов «Разорвать цепь…»
Тиань, 11 мая 2017 г. 12:17
Две тысячи дежурных станций перемещения во времени в единой цепи... Дух захватывает! Каким же увлеченным авантюристом надо быть, чтобы по такой цепочке в головной машине в мезозой отправиться. Совсем другой уровень доверия к людям показывает нам Автор, для нашего времени почти фантастический. Ведь в случае чрезвычайной ситуации две тысячи человек должны сработать синхронно, иначе тем, из мезозоя, не спастись...
Интересно, а если чрезвычайная ситуация случится не в главной группе, а на дежурном посту, тогда как? Все, кто глубже в прошлом, там и останутся, потому что цепь разорвется? И не найти их будет, ведь герой говорит, что хрономашина дважды в одну и ту же точку попасть не может, всегда смещение небольшое есть... Масштабный проект и сильно рискованный.
Но это всего лишь фон. И фон этот позволяет понять поступок героя и поверить ему. Если для людей этого мира нормально быть уверенными в двух тысячах товарищей, многих из которых они и знать не знают, скорее всего, то бросить без помощи девушку герой действительно не мог, тем более, что выбирал он не между жизнью экипажа главной группы и жизнью дикарки, а между своей и ее. При таком варианте его выбор однозначен, иначе он не был бы тем, кто есть.
При выборе между группой в мезозое и девушкой-дикаркой выбор, в принципе, тоже понятен. Но рассказ в этом случае приобрел бы безнадежно трагическую нотку. И Автор решил подыграть читателю, чтобы не уходить в глухую драму. За что ему спасибо, потому что получилось красиво, и переживательно, и очень по-человечески. Герой должен спасать тех, кто нуждается в помощи. Даже так: того, кто нуждается в помощи, нужно спасти. Тогда получается яркий запоминающийся рассказ, и ощущаешь гордость за человечество.
История эта как глоток свежего воздуха. Прочитав ее, хочется жить, и что-то делать в этой жизни, потому что ради такого будущего жить стоит..
Михаил Шолохов «Судьба человека»
Тиань, 10 мая 2017 г. 19:21
Рассказ оставил двойственное впечатление.
С одной стороны, трагическая судьба героя на фоне трагедии всего народа. Это из жизни. Так было: люди в одночасье теряли близких, семьи, и с этим надо было как-то жить. Некоторые находили в себе силы обогреть чужого малыша, который тоже потерял всё. В этой части рассказ вызывает сопереживание: такое горе пережил человек, и не сломался, не озлобился, любить не разучился. Мальчик в хорошие руки попал, такие и распуститься не позволят, и в обиду не дадут.
С другой же стороны, рассказана история совершенно неподходящим слогом. Не подходит он простому шоферу, некоторые обороты речи просто режут слух фальшью — не говорят так нормальные люди, прямая речь другой должна быть. Да и речь Автора не внушает... Финальная строка про скупую мужскую слезу просто убила. К чему это клише! Такая история не требует давить на жалость, она настолько трагична, проникнута такой болью утрат и жаждой любить, что специально пытаться давить на чувства читателя не нужно, нарочитость вскрывается сразу.
И еще один момент в голову постоянно лезет. Сама история ведь тоже не правдива. Не так встречали возвращенцев из плена. Такому возвращенцу и у своих горя хлебнуть пришлось бы. А тут сразу поверили, помогли, приняли в ряды... Всё-таки Шолохов — писатель на гос. заказе, это видно в каждой строке. Но...
Герой говорит: «Значит, я два года с мертвыми разговаривал?!» И рядом ч этими словами ничто уже не имеет значения: ни искусственный слог, ни политическая ангажированность, ни рассчитанный на жалость финал. Вот оно — настоящее... Судьба живого человека прорывается через шелуху литературной формы. Пронзительно, ярко, по-настоящему...
Тиань, 6 мая 2017 г. 19:25
До наших дней это стихотворение дошло в виде четверостишия. Были ли там другие строки, непонятно. Образ и мысль автора вполне завершены.
И в первой же строке представлен необычный эпитет: «фиалковокудрая». Фиалковые волосы, девушка с голубыми волосами — это не о ней, Сапфо слишком живая для такого кукольного образа. Но не обязательно же имелся в вижу цвет. Может, Поэт сравнил аромат и шелковистость волос прекрасной островитянки с ароматом фиалок. Тогда красиво, это ей подходит.
Впрочем, насчет шелковисточти вряд ли. В финальной строке Автор признается в своей робости, он так и не посмел произнести слова, которые хотел. Оказывается, в Греции тоже были скромные поэты... или поэтически одаренные притворщики.
Стих этот интересен не только сам по себе, но и как иллюстрация наслоений читательского восприятия:
Я жалею, что даром поблекла позабытая в книге фиалка...
Фиалка в тигеле...
Фиалки волн и гиацинты пены...
Все эти строки прозвучали гораздо позже, но из дня сегодняшнего оказывают влияние на восприятие античного образа. Пожалуй, Алкей прав, Сапфо действительно фиалковокудрая, фиалки волн ее точно окружали...
Фазиль Искандер «Чик чтит обычаи»
Тиань, 3 мая 2017 г. 18:46
Простая и приятная история об одном дне двенадцатилетнего мальчишки, оставшегося без обеда. Ничего особенного в ней нет, но звучит диалог мамы с сыном, и хочется улыбаться. Не потому, что герои говорят какие-то смешные вещи, нет. Просто очень симпатичный живой мальчишка этот Чик, и мама так старательно прививает ему хорошие манеры, и видно, что им друг с другом хорошо. Потом поход по деревне из дома в дом и изумительные описания местной кухни. Когда дело дошло до чурчхели, я не выдержала и сделала себе грецкие орехи с медом. Не то, конечно. Но тоже вкусно.
Жизнь абхазской деревни предстает такой уютной, что хочется вчитаться в каждую подробность и получше представить себе изгородь из персиковых деревьев, и низкие столики, которые подвешивают за чердачный выступ, и рыжего пацаненка, дважды отобедавшего по недосмотру тетушки, которая всё видела, но не гнать же ребенка из-за стола. Хороших людей показывает нам Автор, видно, что он любит и уважает своих земляков.
Портит впечатление только упоминание о Сталине. С одной стороны, понятно, что это больная тема для поколения Автора, личное. С другой, рассказ написан в 1996 году, когда тему эту не эксплуатировал только ленивый, потому что уже можно, и даже модно. Не так много эпизодов данной теме посвящено, всё-таки герой рассказа — мальчик и события мы видим его глазами, но момент искренности смазывается.. Разглагольствования дяди Сандро как-то уж слишком звучны для того времени.
Несмотря на малую ложечку дегтя, в целом рассказ оставил очень хорошее впечатление. Обычные люди, обычная деревня, всё обычное и ничего в общем-то не происходит, а сердце откликается...
Тиань, 28 апреля 2017 г. 22:49
С первых строк рассказа понятно, что ничего хорошего героя его не ждет. Ни при каком варианте. Жизнь такая и герой такой, что ничего хорошего в ней и с ним случится не может в принципе, ибо это герой страдательный и хронически несчастный.
Наверное, Автор хотел побичевать недостатки современного ему общества. Но допустил довольно распространенную ошибку писателей-социальных критиков: весь рассказ построил на непрерывном нагнетании негатива. В итоге очень быстро начинаешь скучать, сочувствия к герою не возникает, его просто устаешь жалеть, и трагический финал не работает.
Когда с первой строки нагнетаются негативные эмоции, на негативный же финал никакой реакции не возникает. Тем более, что герой оказался бы несчастной жертвой при любом раскладе: погиб с ёлой, вернулся к жене без денег и без корабля — всё одно. И даже если бы он вернулся с кораблем, ничего принципиально в его жизни не изменилось бы. Поэтому по большому счету, всё равно, как заканчивается эта история.
Мистическая составляющая красива. Она вроде бы есть, но не выходит за рамки реализма, всё можно объяснить, не привлекая сверхъестественные сущности, хотя с мистическим элементом история выглядит красивее и глубже — герой ушел к той, к кому хотел. Возможно, для него это был единственный счастливый финал.
Грустный рассказ, трагический и скучный. С давлением на жалость Автор сильно перестарался. ИМХО, разумеется.
Евгений Константинов, Андрей Загородний «Товарищ пришелец»
Тиань, 23 апреля 2017 г. 13:43
В романе этом переплелись фантастика, приключения и природа. Причем приключения лидируют, природа, как всегда в книгах с участием Евгения Константинова, показана объемно и с любовью, а фантастика скрепляет всё это в единый сюжет, является стержнем интриги.
Начало кажется обманчиво спокойным: собрался человек на рыболовецкую базу отдохнуть, что здесь может быть особенного. Но особенного получилось много, потому как и человек не простой, и база окружена странными таинственными явлениями. Да и людей, живущих на базе и около нее, обычными никак не назовешь, в каждом некая загадка просматривается.
Далее события развиваются динамично и жестко, героям приходится проявить себя, а фантастический пролог не дает мыслям читателя растекаться по древу: по ходу чтения всё время ищешь связь, пытаешься понять, где же они, те путешественники, и есть ли они в этом месте и времени вообще, или просто были частью далекой истории. В романе ничего не разъясняется сразу, связи угадываются, но нечетко, всё время возможны варианты, и только ближе к финалу Авторы расставляют точки над «и».
Фантастические проявления, перемещения, образы ожидаемы, и ожидание это оправдывается. Но не в ущерб увлекательности сюжета. Ожидаемость необычного в этой книге плюс, потому что позволяет не потерять одну из трех главных составляющих — природу Хабаровского края. Роман имеет географическую привязку, в этом одно из его достоинств. Читаешь, и представляешь реку, воздух, рыбу, растения, именно те, которые на самом деле есть в нашей реальности. В результате фантастическое вписывается в реальный мир и не кажется чем-то совершенно невозможным. Почему нет? Мир полон загадок, человек познал лишь малую их часть.
Мир в романе получается огромным: наш мир, а рядом другие миры, в них так легко заблудиться. И если заблуждение продолжается долго, чужой мир становится родным, кому-то. А кому-то целую жизнь приходится ждать, когда же появится возможность шагнуть обратно в свой мир, если такая возможность вообще существует.
На мой взгляд, книга Авторам удалась. Все три элемента присутствуют в ней в гармонии, читать роман интересно и он остается в памяти. Некоторые моменты даже на уровне ощущений. Авторам спасибо.
Тиань, 22 апреля 2017 г. 15:47
Стилизованная под легенду история взросления мальчика из северного индейского племени. Он стал лучшим охотником племени благодаря наблюдательности и смекалке. Его придумка для племени наверняка была не менее значима, чем изобретение пороха — охотники получили возможность охотиться на крупных зверей с меньшим риском для жизни. Джек Лондон создал образ индейского Кулибина, изобретателя, продвинувшего вперед охотничьи технологии племени и тем повысившего шансы на выживание в суровых условиях Полярного Севера.
Неординарен и характер героя. Будучи обиженным на мужчин племени, он, мальчик, не побоялся открыто высказать свое недовольство в ясных и прямых словах перед Советом. Был еще раз обижен. Успешную охоту провел отчасти в пику взрослым охотникам. Но при этом ни на минуту не помыслил скрыть от соплеменников важнейшее открытие, с помощью которого мог бы возвысится и обрести власть. Автор показал человека с прямым, честным и справедливым характером, который умеет постоять за себя и простить обиды, для которого выживание племени и каждого соплеменника столь же значимы, как собственная жизнь и жизнь матери. Наверное, благодаря таким характерам и выживали северные народы в условиях суровых и опасных, где выжить можно только вместе, поддерживая друг друга.
Рассказ очень прост и невелик по объему. Но при этом жизнь племени, конфликт и характер героя раскрыты полностью, без спешки и белых пятен. Рассказ этот не блещет динамикой или особой увлекательностью, но воссоздает картину жизни древней народности, ныне уже не сохранившейся, наверное... В этом плане вещь интересная и познавательная, удивляющая также и тем, что на малом объеме сказано так много. Всё-таки в классики авторы попадают не случайно, есть в их творчестве нечто особенное, что сразу замечаешь, хотя и затрудняешься чётко определить.
Тиань, 20 апреля 2017 г. 20:08
Если коротко определять, о чем рассказ, я бы сказала, что он о роли случайности в судьбе человеческой. Герой решил совершить акт профессиональной благотворительности, без какой-то глубокой мотивации или потребности служения, просто так, отчасти из любопытства, отчасти из желания покрасоваться, отчасти из упрямства, он даже подсознательно хотел, чтобы любимая женщина его остановила, но она не остановила, и поступок был совершен. И сплелась цепочка событий, значимая для самых разных людей, таких, как больная девочка, которой делал операцию неопытный хирург-волонтер, как врачи и программисты, которые пытаются найти способ преодоления опасной болезни. Герой ничего этого не предвидел, не планировал, он вообще не альтруист/спаситель мира/страдалец за человечество, он обыкновенный, в меру эгоистичный, в меру сострадательный, в меру трусливый, в меру порядочный. Он случайно оказался ключевой фигурой.
И надо сказать, что в этом качестве повел герой себя весьма достойно. Грег Иган молодец. Он до конца выдержал характер своего героя как обычного человека, а не суперспасителя. Ему отчаянно хочется домой, в привычный безопасный мир, больных жалко, помочь хоть кому-нибудь хочется, но домой хочется еще больше. И он понимает, что никому ничем не обязан, и так сделал достаточно, посвятив несколько недель тяжелой благотворительной работе. Но есть факты, от которых внутренне порядочный человек отмахнуться не может, ибо факты шокирующие, хотя и вполне в рамках и ныне существующего и, как показывает Иган, будущего мироустройства. Благополучие одних создается за счет других. Счастье для всех возможно только в больной фантазии полубезумного сталкера. И ведь жил человек довольно долго с пониманием и спокойным принятием данной несправедливости. Как общего правила, абстрактно. А тут вдруг увидел эту абстракцию в конкретике и не смог дистанцироваться.
При этом и реакция на чудовищную несправедливость подается очень по-человечески. Герой обещает помочь, чем сможет. По контексту понятно, он имеет в виду готовность заплатить даже и значительную посильную для него сумму, или рискнуть нарушением закона, чтобы добыть неучтенное оборудование. Ему и в голову не приходит, что может потребоваться иной уровень самопожертвования, личный. А когда выясняется, какой помощи от него ждут, он так по-настоящему колеблется, злится, на миг позволяет себе помедлить с решением, но всё-таки поступает по совести. И сразу переживает момент возвышенного облегчения: не струсил в главном, можно дальше жить и не прятать глаза от самого себя в зеркале. Герой прописан очень хорошо. Настоящий обычный порядочный человек.
В остальном сюжет вполне традиционный: социально-экономическое расслоение мира — об этом много писали и будут писать, тема больная. Иган в этом плане ничего особенного не открыл, не сказал. Но он показал момент выбора человека, очень важного выбора не только для неимущих больных, но и для него самого. И показал так, что это берет за душу, в это веришь. По-моему, очень хорошая работа, затрагивающая и ум, и чувства.
Александр Золотько «Интерпретатор»
Тиань, 20 апреля 2017 г. 18:35
Очень хороший рассказ по Миру Полдня Стругацких. Автор показывает психологические проблемы коммунаров — на уровне личности и групп, их социальную незрелость, неосознанное пренебрежение к разумной жизни иных планет и внутреннюю готовность нарушать запреты, которые постулируются как абсолютные для каждого человека коммунистического общества.
В этой части читать рассказ очень интересно, он буквально захватывает, тем более, что Автор прекрасно знает литературный первоисточник и постоянно к нему обращается. В результате история-новодел органично вписывается в оригинальный мир Стругацких. Такой герой, как Егор Старосветов, вполне мог появиться в Мире Полдня. Он увидел внутренние противоречия коммунистического общества, которые вполне реально увидеть изнутри для наблюдательного человека с аналитическим складом ума.
Финал несколько портит общее впечатление. Выруливание к теории мирового заговора и предположительного самоубийства Егора выглядит как-то мелковато на фоне развернутого Автором глубокого анализа условий жизни, воспитания, мотиваций людей Мира Полдня. Чужеродный какой-то финал получается. Но в целом рассказ всё равно хорош. Достойное продолжение литературной работы Мэтров.
Кроме того, в рассказе есть еще один весьма любопытный аспект. Автор замечательно наглядно показывает, как много значит определение предмета, явления, цели, стратегии — простое словесное определение. Выбираешь одну из формулировок, смысл один. Выбираешь другую формулировку, смысл совершенно иной, хотя фактическая сторона остается неизменной. В этой части вещь выходит за рамки каких-либо литературных вселенных. Это прикладной момент любой деятельности, о котором ни в коем случае нельзя забывать. Слово было не только в начале, оно вообще определяет любой процесс, возможно, даже с обратным влиянием, по капитану Врунгелю)
Джеральд Даррелл «Мама на выданье»
Тиань, 15 апреля 2017 г. 19:00
Удивительный сборник. Восемь новелл, восемь характеров, восемь судеб, и каждая поразительна своей яркостью и глубиной.
Забавный и слегка шокирующий повод к дуэли в рассказе «Эсмеральда». Дерутся не только из-за женщин, да. Мотив, конечно, корыстный, но ведь не только. Сборище чудаков в поместье из «Красок знойного юга». Некоторые из них практически сумасшедшие, но родственники воспринимают это совершенно спокойно. Так, маленькие странности. Трогательный образ капитана из «Отставки» и мучительная несправедливость такого посмертия. Светлый человек был, умел радоваться жизни и радовать других людей, а получилось до боли обидно. Прикольный розыгрыш мамы на выданье, мистический суд присяжных и поистине сказочная история наследства мисс Бут-Уичерли.
Перед нами как будто крутится рулетка. Вот она остановилась, и пред глазами предстает новый человек — один из тех, с кем пересекся Автор в своих путешествиях. Человек самый обычный, но в то же время совершенно изумительный, ни на кого более не похожий. Нужен особый дар, чтобы так видеть людей: доброжелательно и без прикрас одновременно. Путевые заметки образуют причудливый калейдоскоп. Автор встряхивает его, читатель переворачивает страницу — и вот уже новый образ, живой и запоминающийся.
Замечательная подборка. И замечательные рассказы, каждый в отдельности и все вместе.
Тиань, 13 апреля 2017 г. 14:52
Англичане славятся особенным чувством юмора. В этом рассказе Автор продемонстрировал нам данное качество в полной мере. На этот раз в центре авторского внимания оказывается немецкий портье, по природе своей чувства юмора лишенный.
Забавность ситуации в том, что Людвиг — так зовут выделенного Автором из толпы героя — пытается воспринимать юмор умом. И иногда даже вводит в заблуждение собеседника: предполагая, что собеседник пошутил, Людвиг весело смеется, и нужно некоторое время, чтобы понять — саму шутку он не услышал, он лишь из контекста предположил, что шутка должна быть. Чтобы так определять юмор, нужен определенный талант. Людвиг, безусловно, персонаж незаурядный, не случайно именно на нем остановил свой взгляд путешествующий Автор.
Даррелл относится к Людвигу с явной симпатией. Но его английский юмор подчас жесток. Достаточно вспомнить экскурсию по старинной крепости, во время которой на уши Людвига навешалось огромное количество макаронных изделий. А честный немец принял всё за чистую монету, запомнил, и наверняка будет пересказывать родственникам и знакомым, если случится привести их на экскурсию к развалинам. Правда, среди его слушателей вряд ли окажутся люди, знающие историю. Так что риск оказаться в смешном положении невелик. Зато на данном примере мы видим, как появляются исторические анекдоты.
Автор очень трогательно переживает за Людвига, когда нечаянно поставил его в опасное положение. И я тоже волновалась. Если бы что-то случилось в дороге, это было бы ужасно и очень болезненно. Но всё завершилось благополучно, и Людвиг даже сумел наладить отношения со своей подругой. Советы и подтрунивания случайного знакомого явно пошли ему на пользу. может, он даже научится получать удовольствие от учиняемого ею беспорядка. или хотя бы мириться с ним.
Люди случайно встретились ненадолго, вроде бы ничего не связывает их по жизни, но оставили след в памяти друг друга, что-то изменили один в другом. Это и есть жизнь, и в этом смысл всех наших путешествий... Прекрасная запоминающаяся история, в которой всё просто, ярко и честно. Спасибо Автору.
Ксения Баштовая, Виктория Иванова «Что выросло, то выросло»
Тиань, 12 апреля 2017 г. 22:14
Третий роман о приключениях Темного Властелина Дирана и компании написан бодро, позитивно и бестолково. Авторы привели героев в школу, но в школе им (и Авторам, и героям) показалось скучно, и они перенаправили сюжет в традиционное для фэнтези русло — устроили войнушку.
Войнушка вроде как глобальная, миры под угрозой, не отдельные государства. Но представлено всё это в мультяшном ключе, игрушечно. Темные шутя побеждают всех одним движением крыла/клыка/магического заклинания. Наш герой практически руководит защитой осажденного города, оказавшегося ключевым в войне. При том, что он всего лишь один из магов, и у крепости есть военный комендант. Но это такие мелочи, главное, герой у нас такой весь супер-пупер крутой и симпатишный.
На втором плане снова помаячил неотразимый Пиня (это черный дракон, если кто забыл), верховое животное Торм трогательно продемонстрировал любовь и преданность хозяину (Торм не дракон, но где-то близко, страшный и опасный), Диран и Рин порадовали десятком-другим забавных пикировок. Скучно не было. Смысла в действиях не было тоже. Просто бестолковая кутерьма.
В финале все юные герои обрели свои лямуры, Темный Император продемонстрировал свою преданность друзьям и глубокую человечность, враг был разбит, а принцессы все поголовно оказались влюбленными в принцев этой, то есть «нашей» стороны, со всей взаимностью. Внучка обрела деда, рыцарь-изгнанник возвращен в лоно, ну и так далее. Всем сестрам роздано по серьгам. Оно бы и пусть. Для книжки про подростков и для подростков все нормально и вполне приятно читается.
Но Авторы делают заявку на продолжение сюжета. А это уже грустно. Собственно, уже в третьей книге они не знали, что делать с героем, и вымучивали приключения, что называется, из пальца. Героя они придумали перспективного, в одной книге надуманные приключения он вытянул, слушать бесконечный монолог персонажа было интересно, но есть риск утратить чувство меры. Еще один пустой роман Диран своим обаянием не вытянет.
В целом же прочитала книгу с удовольствием и приятностью. Легкое, ненапряжно, мультипликационное чтение. Такое тоже нужно для отдыха мозгов.
Дж. Г. Баллард «Утонувший великан»
Тиань, 11 апреля 2017 г. 19:12
Перед смертью все равны. Когда люди уверены в своей безнаказанности, они часто начинают вести себя как стервятники. Такова мораль этого прекрасно написанного и крайне неприятного рассказа. Замечательный язык и мерзкий образ. Огромный труп, копошашиеся на нем люди, подростки, которые забираются в глаза и ноздри... Всё это выписано детально, точно, со вкусом, а смысловая нагрузка хиленькая. Ничего нового из этой странной картины для себя не выносишь.
Люди разучились видеть чудесное? Но что же чудесного в трупе? Тут уж скорее военных надо подключать и выяснять, откуда это чудо взялось и не угрожает ли поселению нашествие живых сородичей приплывшего покойника. Но это была бы уже совершенно другая история, более реалистичная. Автор же в этом произведении не стремится приближаться к реальности. Его задача — показать несовершенство провинциальных обывателей, разум которых спит и даже любопытство атрофировано. Полазили по трупу и успокоились.
Люди и такими бывают тоже, кто же спорит. Но ради постижения несовершенства природы человеческой созерцать мертвых великанов как-то не очень хочется. Всё это было сказано сотни раз до и будет сказано тысячи раз после, так что впечатление от рассказа в большей степени негативное. Созданный Автором образ хочется побыстрее забыть... ИМХО, разумеется.
Артур Кларк «Потрудиться пришлось изрядно...»
Тиань, 31 марта 2017 г. 20:12
Интересно читать старые интервью.
Артур Кларк хотел слетать в космос и считал, что первые пассажирские космические рейсы состоятся году в 1982-1983. Ошибся на три года: первая попытка состоялась в 1986 году и завершилась трагически.
Он считал выход человечества в космос сопоставимым по значимости с выходом первого водного обитателя планеты Земля на сушу и видел цель научной фантастики в том, чтобы показать человеку возможные варианты будущего, тем самым позволяя подготовиться к нему.
Он высоко оценивал творчество С. Лема и А. Ефремова, говорил о том, что не заимствует чужие идеи в своем творчестве, но при этом основная научная идея романа «Фонтаны Рая» всё-таки заимствована у советского ученого Юрия Арцутанова, с которым ему хотелось бы встретиться, если вдруг доведется побывать в Советском Союзе.
По-моему, это очень хорошее интервью, и по вопросам, и по ответам. Несмотря на агрессивную политизированность того времени, интервью посвящено личности А. Кларка, его интересам, отношению к фантастике, каким-то общим планам на будущее. Политики — по минимуму. Зато довольно много о роли науки в фантастике, о море, внутри которого А. Кларк пытался воссоздать ощущение невесомости, о его увлеченности Шри-Ланкой и нежелании сниматься с места, разве что в космос слетать пригласят.
Недостаток у интервью один: мало. Артур Кларк очень располагающий к себе собеседник, хотелось бы прочитать более развернутые его комментарии по заданным вопросам, с примерами, каким-то мыслями, ссылками на книги его собственные и других авторов, близких ему. Хотелось подробнее узнать о тайнах истории Шри-Ланки, которые казались ему особенно увлекающими. Но журнальный формат вносит свои ограничения. Жаль, но ничего не поделаешь... Хорошо, что эти строки сохранились. Живая беседа приближает Автора к читатлю и тем самым делает более близкими его книги. Думаю, в этом главная ценность интервью, и этого в том числе.
Тиань, 29 марта 2017 г. 22:23
Все мы со школьных лет помним чарующие строки нашего главного классика:
«Что ж, матушка? за чем же стало?
В Москву, на ярманку невест!
Там, слышно, много праздных мест».
— Ох, мой отец! доходу мало. —
«Довольно для одной зимы,
Не то уж дам хоть я взаймы».
Так подыскивали себе пару наши прапрабабушки. В советские времена были объявления и свахи, о чем нам известно из книг Островского, Чехова и многих других. Потом пришел век интернета и сайтов знакомств, и снова литература отразила специфику — Вишневский выдал свое знаменитое «Одиночество в сети» (который уж год на полке пылится, прочитать не соберусь:-(, но думаю — в тему). Амазонки захватывали себе пары в бою. А в Индии предусмотрительные родители заключали бараки детей в колыбели. Много разных способов изобрело человечество, ибо поиск пары — вопрос первостепенной важности, новое поколение, всё такое.
Так и не появившиеся на страницах рассказа Чиарди таинственные бледнокожие инопланетянки нашли свой метод поиска и захвата нужных объектов. Метод весьма оригинальный и приятный в том смысле, что делать ничего особо не надо, лежи себе на солнышке, полней в свое удовольствие, наплюй на внешний вид и разные там достоинства хозяйки типа борщ сварить, он сам в ловушку попадет, как мышка к сыру, и даже не осознает перемену в своей судьбе.
Насколько этот метод трудозатратен, я не поняла. Приманку изготовляли заинтересованные в поимке самцов женщины, а вот каким образом, из рассказа неясно. Но не суть: главное — оно работает и обеспечивает полный охват, а значит демографический кризис бледнокожим дамам в обозримом будущем не грозит. Если, конечно, будут относиться к добыче бережливо и аккуратно, своих-то извели, опыт есть. Такова социальная составляющая этой забавной вещицы.
Научная тоже есть. Мы сильно недооцениваем роль осязания в формировании состояний психики человека. По всей вероятности, это так и есть. Ричард Матесон в своем замечательно лиричном романе «Куда приводят мечты» высказал соображение, что любовь возникает не с первого взгляда, а с первого прикосновения, и в этом есть рациональное зерно.
Так что мысль витает в воздухе, а рассказ Чиарди заслуживает самого тщательного осмысления, поскольку указывает на скрытую угрозу человеческой независимости, еще одну, которую индивид даже осознать не успевает.
В-общем, рассказ презабавный и с неожиданным финалом, а главную мысль даже озвучить страшно — каких только хищников не создает природа.(
Лев Успенский «Плавание «Зеты»
Тиань, 26 марта 2017 г. 15:37
Фантазия человеческая воистину неисчерпаема. Для меня подводная лодка всегда связывается с морем, может, потому, что в голове возникает образ чего-то очень большого, типа «Наутилуса». Не знаю, были ли на самом деле такие небольшие подводные лодки, чтобы им хватало речной глубины, пусть даже Дунайской. но если были, история «Зеты» становится особенно захватывающей. Ведь тогда на самом деле подводная лодка могла бы пройти не только под водой, но и под землей. Мужество героев, решившихся на такое двойное погружение, вызывает восхищение. Пока читала рассказ, замирала от ужаса, представляя над собственной головой все эти толщи земли и воды. Под землей же даже всплывать во многих местах некуда. В этой части рассказ отличный, яркий и волнующий.
Путешествие захватывает сильнее, чем судьбы героев. Инженер Заозерский показался мне персонажем, традиционным для советской фантастики. Человек крайне увлеченный, для которого научная деятельность важнее жизни не только собственной, но даже жены и ребенка. Сопоставимой ценностью оказывается только чувство Родины. Ради интересов изначально родной страны Заозерский идет на определенные профессиональные жертвы. Он патриот. Правда, из России уехал еще до революции и жил преимущественно в Италии. Но всё равно патриот. Из дня сегодняшнего в это верится с трудом. Но, с другой стороны, антифашизм сочетается с героем, он хотел принести свое открытие людям, а не враждебной им военной клике.
Финал рассказа на первый взгляд кажется неоднозначным. Кажется, что случившееся действительно могло быть горячечным бредом тяжелораненого. Но, если подумать, с какой стати воображение простого малообразованного парня двадцати с небольшим лет вдруг выдало такой бред. Чтобы придумать такое, надо хоть что-то знать о подводных реках. Кэптен Хризич в бреду мог бы увидеть плавание «Зеты», Том Баллард вряд ли. Выбрав Балларда в рассказчики, Автор подводит читателя к выводу, что маленькая подводная лодка действительно проделала свой фантастический путь.
Рассказ напоминает «Плутонию»: как только приключение заканчивается, из реальности естественным образом изымаются все объективные доказательства оного. В результате тайна как бы уже разгаданная продолжает оставаться тайной, и может быть когда-нибудь раскрыта вновь уже другим героем — литературным или реальным. Мне кажется, именно в этом притягательность старой географической фантастики, она показывает тайны мира и пробуждает интерес к его познанию.
Сапфо «"Богу равным кажется мне по счастью..."»
Тиань, 24 марта 2017 г. 20:55
Две с половиной тысячи лет пронеслось после написания этих стихов. И всё еще звучат, переводятся, публикуются, находят своего читателя. Много ли произведений выдержало такой фильтр? Много ли выдержит? Ничего особенного нет в этих стихах. Древняя поэтесса (для нас сегодня древняя, а тогда вполне себе молодая красивая женщина) всего лишь выразила счастье и желание быть рядом с любимым/ой, такое, что хоть умирай. Просто, в финальной строке чуть наивно, но безумно трогательно и волнующе даже через тысячелетия. Давно уж нет ни Автора, ни того/той, кто вдохновил Сапфо на поэтическое признание, а стихи есть, и доносят до нас простую в-общем то мысль: человек очень мало изменился с тех пор — те же чувства и выразительные приемы. В который раз убеждаюсь, что литература времен античности намного ближе к нам эмоционально, нежели многие вещи восемнадцатого-девятнадцатого веков. Наверное, это естественно. Через тысячелетия прошло лишь то, что не связано с каким-то конкретным временем, поэтому и звучит...
Марина Аромштам «Когда отдыхают ангелы»
Тиань, 24 марта 2017 г. 18:34
Совершенно замечательная книга о мире глазами ребенка и о детях глазами взрослого человека. Причем обе пары глаз принадлежат людям открытым и думающим, без камней за пазухой и с ангелом за плечом. Тем самым ангелом, который может располагать свободным временем, потому что в деяниях подопечного добрых дел больше, чем дурных, а дурные случаются по недостатку опыта и знаний.
Главных героинь две: девочка Алина, вместе с которой мы проживаем первые три самых важных школьных года, и ее учительница Маргарита Семеновна — Марсём, как называют ее ученики и друзья. Обе они замечательные. С такими людьми хорошо и в книге, и в жизни.
Пожалуй, наибольшее впечатление производит то, что Автор не идеализирует детей, но и не создает страшилок из школьной жизни, как это стало модным с некоторого времени. Ее дети осмысливают поступки взрослых, объясняют их для себя, переживают разводы родителей и собираются вместе с мамой замуж, сражаются с драконами и преображаются в сказочных принцесс на школьном балу, обманывают, совершают подлые и благородные поступки, не хотят слушать сказку про «Короля Матиуша», потому что весна и в жизнь властно вторгается «ранний пубертат», доводят любимую учительницу до нервного срыва, и при этом постоянно меняются, становятся тоньше, умнее, ответственнее.
Наринэ Абгарян показывает нам жизнь ребенка дома, в семье. Марина Аромштам смещает акцент на школьную жизнь, и дети видятся уже другими. Они уже не сами по себе, а части большого, сложного, часто жестокого механизма под названием «общество». Маленькой героине повезло, у нее был очень краткий негативный школьный опыт, а потом она попала в класс к большой героине — учителю по призванию, причем в годы расцвета ее профессионализма и энергии, когда человек еще не выгорел, еще есть силы устраивать детям битву с Драконом, чтобы дать возможность совершить подвиг, и бал, и внеклассные чтения, и удивительные беседы на ковре, когда все рядом и наравне, и разговор предполагается важным и доверительным.
Марсем проходит свой путь изменения вместе с детьми: от окрыленности идеями, к усталости и разочарованию, от веры в чувство справедливости детей, до шока от сформулированных ими законов школьного общежития. Ей нелегко пришлось с этим классом, думаю, это будет ее самый сложный, самый любимый, и самый благодарный класс за всю ее педагогическую жизнь, поскольку повторить такое воспитательное действо вряд ли получится, слишком высоки затраты душевных сил. Конечно, обратная отдача также впечатляет, ведь поняли дети что такое «вера в слово», и про ангела поняли, они всё понимают. Надо только дать им немного времени, и подобрать нужные слова.
Один канадский писатель говорил, что чтение книг подобно плаванью в океане — выходишь из гавани и можно никогда больше не пристать к берегу. Роман Марины Аромштам при всё простоте сюжета как раз и есть такая книга, что выводит в долгое путешествие. Ведь она посвящена самому важному в этой жизни — детям и взрослым, которые всегда рядом на этой Земле, и им надо стараться понимать друг друга, уважать друг друга, доверять друг другу, чтобы у ангелов было время для неотложных дел...
Марек Хуберат «Ты вейнулся Снеогг я знаала…»
Тиань, 22 марта 2017 г. 22:18
Рассказ о самопожертвовании во имя любви и дружбы, об эгоизме и сострадании, а также о готовности людей построить тоталитарный режим с концлагерями даже на обломках цивилизации после ядерного апокалипсиса. Мир уже уничтожили единожды, и возрождается таким же, каким он был. Уроки не извлечены, а, значит, и возрождения человечество не достойно.
Но в этом больном физически и морально мире проявился росточек настоящего человеческого там, где его не очень и ждешь. Мало кому понятный, мало кому доступный, но взаимный, осветивший жизнь трех человек. Среди уродов моральных в еще большей степени, чем физических блеснуло яркое чистое чувство. И показалось: а вдруг... вдруг еще не всё потеряно, если целых три человека сохранили в себе настоящее, то, что поэты и священники патетически называют душой.
И пусть блеснули чувства совсем ненадолго, но это ненадолго для героев составило всю их осознанную жизнь. Не важно, сколько это по календарю. По календарю в их мире средняя продолжительность жизни 24 года. Так что каждый день считается за три, как в лагере или на войне. Не только ничтожное несет в себе человек, но и высокое тоже, в любых условиях и после любых катастроф. Может, поэтому и пытается возродиться с упорством, дико, жестоко, и всё-таки с проблесками чего-то прекрасного...
Рассказ глубок и тонок по идейно-нравственному наполнению. Но при этом почему-то эмоционально не затронул ни разу. Финал предсказуем с момента побега. Героев жаль. Но шансов не было изначально. С ними случилось лучшее, что могло быть в этом мире. И если это лучшее такого, мне не хочется впускать этот мир в себя и отводить ему место на полотне любимых фантазий. Рассказ оцениваю высоко умом. А сердце молчит, как всегда в ответ на попытку ткнуть носом в безысходность и цветы, распустившиеся на помойке общей деградации. Для сопереживания героям мне не хватило капельки надежды...
Теодор Старджон «Трио на фоне бури»
Тиань, 14 марта 2017 г. 16:08
В отношениях людей есть взгляд первый, взгляд второй и взгляд, затуманенный привычкой, когда близкий человек воспринимается как непреложная часть собственной жизни без учета его индивидуальности. Потому что уже не видим, уже смотрим мимо: налево, на себя, на устоявшиеся критические оценки. Нужна приличная эмоциональная встряска, чтобы взгляд мимо снова стал взглядом вторым — тем, который на человека, открытым к восприятию его достоинств и недостатков.
Герою повезло. Эмоциональную встряску он получил. По всей видимости, это станет благотворным для его семейных отношений.
Правда, инопланетяне и сверхспособности героя здесь притянуты даже не за уши, а бог знает за что. Совершенно не нужный элемент. Да и вывод: «Я бы так не смог» звучит несколько двусмысленно. Уж да, удалиться с книгой в ванную на час, оставив мужа наедине с красоткой, к которой он явно неровно дышит, сможет не каждый(ая):-) Но надо же было автору как-то продемонстрировать глубину и высокие душевные качества героини. Более тонкие проявления уважаемый главгер вряд ли сумел бы заметить, слишком увлекся собой и мечтаниями о налево. Так что автора можно понять, другого просто не сумел придумать.:-)
К тому же есть же теория, настойчиво проводимая в западном мелодраматическом кино: сомневаешься — отпусти, что твое — вернется, а если не вернется — никогда не было твоим. Героиня как бы и отпустила. Даже дважды. И оба раза не ушел. Правда, в первый раз обозлился сильно. А со второго вроде бы проникся, осознал, разобрался в себе.
Будучи изложенными в отзыве, впечатления от рассказа выглядят банально — любовный треугольник на очередном давно не первом году брака. Но в рассказе личная коллизия подана очень живо, динамично, увлекающе. За переживаниями героя следить интересно, и смотреть его глазами на двух женщин, которых одновременно видишь и отстраненным взглядом читателя интересно тоже. Слог, стиль, продвижение сюжета, развитие героев — всё на уровне, видна рука Мастера.
Уильям Фолкнер «Полный поворот кругом»
Тиань, 11 марта 2017 г. 21:23
Еще один рассказ о войне. Яркий и пронзительный до боли, хотя это не наша война, и гибнут там английские мальчики. Но менее беспощадной история от этого не становится.
Фолкнер показал, как легко заблудиться в оценке качеств человека по одной лишь видимости. Он показал также безумство храбрых, которому нельзя петь песен, поскольку оно основано на мальчишеском безрассудстве. Военная машина эксплуатирует это безрассудство, поручает мальчишкам то, за что не взялись бы более взрослые и здравомыслящие люди, ибо безумие воевать такими методами, когда речь не идет о войне отечественной или освободительной, направленной на защиту своей страны и своих близких.
Говоря коротко, Фолкнер показал безумие и бесчеловечность войны, когда жизнь бойца ценится крайне низко, причем правительством своей же страны, за интересы которой он как бы воюет.
Пожалуй, это одна из самых сильных антивоенных вещей, прочитанных мною за последнее время.
Май Шёвалль, Пер Валё «Подозревается в убийстве»
Тиань, 6 марта 2017 г. 22:11
Писать отзыв на девятый роман цикла сложно, учитывая, что весь цикл показывает практику работы шведской полиции в середине двадцатого века. Чтобы не допускать повторов, отмечу лишь те моменты, которые мне показались особенностями данного романа.
На мой взгляд, в этой истории особенно ярко проявилась роль фактора случайности в раскрытии преступления. Да, полицейские работали, выдвигались и проверялись версии, устанавливались факты, но если бы не пресловутая оса, укусившая полицейского, никто не стал бы устраивать облаву на глупого мальчика Каспера, соответственно, у него не было бы повода угонять машины в бегах, и, вполне возможно, полиция не смогла бы установить личность любовника Сигбрит Морд. Оса помогла правосудию в одном случае и создала основу для осуждения невиновного в другом.
В этом романе неожиданно вновь появляется герой самого первого произведения цикла — психопат Фольке Бенгтссон, тот самый, который якобы убил Розанну. В первом романе казалось, что он виновен. В девятом данный факт поставлен под сомнение. Вина Фольке не опровергается, но, учитывая косвенный и провокационный характер доказательственной базы по тому раннему делу, а также ситуацию, в которой оказался Каспер, возникает стойкое ощущение, что Розанну мог убить и кто-то другой.
Вообще по мере развития цикла качество полицейской работы и социальный статус полицейских существенно изменились к худшему. Старая гвардия уходит, на первые роли выдвигаются показушники типа Мальма. Деятельность данного персонажа представлена поистине гротескной — десятки полицейских с собаками, вертолетами, слезоточивым газом и т.д., брошенные на поимку двух не столь и опасных преступников, вызывают оторопь.
Если в первых книгах цикла полиция действовала в некоторой связке с обществом, пользовалась поддержкой граждан, то здесь правоохранительные структуры и граждане, которых они охраняют, оказываются разделенными баррикадой. Роман политизирован чисто по-советски. Насколько это соответствовало современной авторам шведской действительности, из дня сегодняшнего и из другой страны судить трудно. Да и не столь это важно.
Важно, что политизированность правоохранительных структур делает их непригодными для тех целей, ради которых они когда-то создавались. Явление это универсальное и авторами раскрыто весьма убедительно.
Как всегда, очень хороши персонажи, практически все. Шёваль и Валё умеют создать узнаваемые и запоминающиеся образы живых людей, а не просто функции для продвижения сюжета. Полицейские структуры все больше вовлекаются в решение политических задач, а сотрудники полиции «на земле» оказываются в оппозиции данному процессу, потому что мешает работе, создает зону отчуждения там, где ее не должно быть.
Хорошая, умная книга. Не только детектив, но и социальный роман, через призму полицейских расследований показывающий тенденции развития современного авторам государства и общества.
Виктор Пелевин «Кормление крокодила Хуфу»
Тиань, 3 марта 2017 г. 19:28
У Пелевина получился очень простой, легкий по стилистике и слегка безумный текст с ускользающим смыслом. Казалось бы, всё просто: крокодил Хуфу олицетворяет тень страхов, желаний, представлений человеческих. И эти тени люди неустанно подкармливают, доводя изначально иллюзорные сущности почти до овеществленности. На этом строится любой религиозный культ или суеверие.
Но в то же время, и не так всё просто: ведь результаты кормлений иллюзорных крокодилов часто сохраняются в веках и становятся наиболее значимыми памятниками истории стран и народов. Если крокодил принадлежит Хуфу, конечно. Овеществленность иллюзии прямо пропорционально концентрации власти в руках ее носителя.
Пелевин стирает грань между миром реальным и миром теней, из которого появляются крокодилы. И непонятно, где же проходит разрушенная граница: в реальной Франции, принадлежащей определенному пространству и времени, или только в головах зачарованных иллюзионистом героев.
Причем для самих героев это неважно, ведь разрушение границы в голове воспринимается ими как факт реальности. А сторонних наблюдателей в рассказе нет. Есть только люди, иллюзионист и теневой крокодил, внезапно впущенный в реальность человеческого сознания. Или в объективную реальность, если рассматривать сюжет как перемещение во времени.
А что там на самом деле, никто никогда не узнает: степень иллюзорности мира и грань между реально существующим и воображаемым объективной оценке не поддается. Такова основная мысль рассказа, насколько я смогла ее понять. Или не понять, что совершенно неважно для существа, постоянно балансирующего на грани синтеза информации извне и изнутри. Внутренняя Монголия всегда с нами, даже если притворяется крокодилом.
Владислав Выставной «Планета на прокачку»
Тиань, 27 февраля 2017 г. 22:23
Фантастические приключения наших современников, которым внезапно открылись новые и совершенно ошеломительные знания об устройстве нашей планеты.
По мере чтения впечатление от романа несколько раз резко менялось. На первых страницах у автора ощутимо хромает стиль, из чего я заключила, что придется иметь дело с очередной унылой поделкой а-ля Аверин-Вардунас, и была приятно удивлена. Очень скоро стиль выровнялся, появился юмор, довольно живые диалоги и описания, приключение захватило и книга по-настоящему увлекла. Однако, к середине романа действие слегка завязло, блуждания главгера по Пустоте и внезапно обретаемые им помощники смотрелись уже нарочито, стало слегка скучновато. Через какое-то время сюжет снова набрал динамику, прежнего интереса уже не возникло, но завершился роман неплохо.
Финал, на мой взгляд, даже хорош — с идеей, аллегоричностью, эмоциями. Чисто приключенческий сюжет внезапно обрел глубину: эволюция расы была показана как эволюция человека, только с иным финалом. Таинственные Мэтры сумели найти способ ускользнуть от неизбежного для каждого живого существа угасания. Путь этот неоднозначен, в первый момент вызывает улыбку, но почему бы и нет? Такая версия развития цивилизации тоже имеет право быть.
В плюсы роману я бы поставила оригинальные сюжетные находки: Земля как транспортное средство, Звездные гонки, кольцо (а, возможно, и спираль) как альтернатива традиционной смене рас, цивилизаций, культур, статус человека как владельца своей планеты, который должен заботиться о своем имуществе и отвечать за него, интересные персонажи (мой фаворит — Хаммер, люблю толковых вояк, но и остальные лидеры команд и нелидеры тоже неплохи, а анчи с их притчами просто прелесть).
В минусах — ощутимая затянутость сюжета, помощники появляются слишком неожиданно, как чертики из табакерки, а латание дырок в мотивации с помощью планов всеведущей Машины отдает легким жульничеством, как и внезапно заработавшие на межпланетарном (или межплоскостном) уровне вариаторы в финале. Необходима также редакторская чистка начальных страниц текста.
Но в целом плюсов мне показалось больше, несмотря на критику, прочитан роман с удовольствием. Искать в этой книге глубинных смыслов и тщательно прописанных миров не стоит, но она позволяет полноценно отдохнуть, порадоваться неожиданным придумкам автора и осознать некоторые вполне серьезные и здравые мысли о мире, в котором мы живем, о развитии человечества, о том, что же на самом деле важно в этой жизни — важно настолько, что некая древняя многократно обогнавшая человечество в своем развитии цивилизация пожелала зафиксировать это как начало и финал всей своей жизни, точку отсчета и завершающее многоточие.
Ксения Баштовая, Виктория Иванова «Маленьких все обидеть норовят!»
Тиань, 22 февраля 2017 г. 22:16
«Ничего на свете лучше нету, чем бродить друзьям по беду свету!» (с)
Всю книгу шли всё те же и туда же. Я уж думала, не дойдут. Но ошиблась, дошли. По дороге обрастая новыми навыками и спутниками.
Ничего примечательного нет в этом романе-путешествии о взрослении героя. Но при этом он оставляет удивительно приятное впечатление. Приключения увлекательны, герои симпатичны, а некоторые весьма необычны, как маленький демоненок, к примеру. В разных сложных дорожных ситуациях отпрыск Темных Властелинов Диран старается поступать достойно и справедливо. И пусть с его возможностями это не так сложно, как было бы для обычного героя-человека, все равно в его благородные порывы веришь. Авторы сумели сделать положительного героя очень живым и привлекательным. Конечно, он совершает промахи, не всегда просчитывает значение и последствия своих импульсивных действий, но это так и должно быть, ведь герой совсем молод, он только стартует в запутанную взрослую жизнь.
Спутники Дирана достойны своего лидера. Компания подобралась сильно неоднородная, но при этом все ладят между собой и в каждом персонаже симпатичных черточек больше, чем негативных. И главное, они, такие разные, настоящие друзья. Это роман в первую очередь о дружбе, когда один за всех, и все за одного.
Второй роман мне понравился даже больше, чем первый, хотя они очень похожи по сюжету. Но во второй книге все немного подросли, поднабрались опыта, появились новые герои, которых на первый взгляд можно счесть принадлежащими к противоположному полюсу придуманного авторами мира, а на поверку все оказываются очень похожими, даже не потому, что родственники, а потому что этические принципы у них родственные, и, следовательно, ничто не мешает достичь взаимопонимания и подружиться.
В результате приключений героев мир изменился. Но изменение это не показалось мне глобальным. Просто темный и светлый полюса приблизились друг к другу, рухнул один из разделявших их барьеров, возможно, главный.
А дальше героям предстоит учиться, влюбляться, участвовать в интригах политических, студенческих, родственных и бог знает еще каких. Спокойной жизни у такой компании быть не может. А стало быть и третья книга обещает быть интересной.
Иногда хочется почитать что-то вот такое: про подростков, для подростков, с дорогами, пустынями, богами и демонами, но главное, с друзьями, которым можно довериться и доверять.
Святослав Логинов «Ганс Крысолов»
Тиань, 21 февраля 2017 г. 19:27
Сказка о таланте, доброте, жестокости и милосердии. Граф Монте-Кристо жизнь положил на алтарь отмщения обидчикам и их детям до кучи, Ганс Крысолов пытается объяснить своим маленьким незаслуженно обиженным ученикам необходимость прощения близких людей. Логинов развенчивает идею мести, показывая на примере Вольфа Бюргера неоднозначность человеческих мотиваций и характеров.
Ганс Крысолов и сам не герой в белых доспехах. Он признает право человека охотиться, если при этом зверей и птиц не зовут, то есть не вводят в заблуждение демонстрацией дружественных намерений. Он признает возможность обмана, как были обмануты утонувшие в реке крысы. Он принимает обман Вольфа Бюргера, который тайно выполняет законы города, отпуская на свободу мастера, подтвердившего свое право создать цех и и взять ученика.
Мир Логинова не делится на белое-черное. Ганс Крысолов и Вольф Бюргер балансируют на лезвии бритвы, чтобы защитить, спасти, сделать мир немного лучше. Ведь напрямую действовать не получается, напрямую можно только на костер.
Это очень живая сказка, правдивая, если так можно сказать о сказочном произведении. Она учит видеть доброту под маской обмана и внешней жестокости, и жестокость под маской праведности, а главное — не зацикливаться на мести там, где можно понять и простить.
Тиань, 15 февраля 2017 г. 21:17
«Мы спасли наш мир, хотя и оставалось нам всего полчаса». (с)
Финальная фраза совершенно умилительна. Какая прелесть — сначала поставить мир на грань уничтожения, а потом мужественно спасти и испытать чувство гордости собой!
Но это не критика в адрес рассказа. Это ностальгия по фильму, который я смотрела когда-то, затаив дыхание. Рассказ читался поспокойнее, потому что сюжет известен заранее, но все равно с интересом и беспокойством за судьбы мира и героев. И беспокойство это осталось по прочтении, ведь вопрос «Кто ты?» применительно к оставшимся в живых остался без ответа. Соответственно, и голливудское утверждение в финале под сомнением.
Не удивляюсь, что по этому рассказу снят фильм, произведение просто просится на экран. Волнующее, очень напряженное приключение на ограниченном пространстве, история о том, как легко наука может уничтожить мир, как многообразна жизнь и как трудно отличить человека от того, что им уже не является.
Познакомиться с литературным источником хорошо знакомого фильма было очень интересно. И рассказ на самом деле хорош, в нем есть то, что называют драйв.
Тиань, 13 февраля 2017 г. 21:33
Посыл романа-притчи понятен, глобален и где-то даже космогоничен: всё сущее не более, чем песчинка в бескрайней пустыне бытия, непрерывно гонимая ветром, и не суть, в какой яме человек проводит жизнь, ведь это всего лишь место, и бессмысленная на первый взгляд борьба с песком не хуже и не лучше любого другого занятия, заполняющего время жизни и придающего ей иллюзию осмысленности и некую цель, причем эта иллюзорная цель даже в яме может внезапно стать вполне реальной, если нечаянно ловушка для ворон позволяет создать устройство по извлечению воды из глубинных пластов песка, то есть совершить важное и в потенциале полезное открытие, которое может улучшить жизнь людей и прославить изобретателя, а может просто уйти в песок вместе с ним...
Суета сует, сказал Екклесиаст, суета сует, – все суета! Что пользы человеку от всех трудов его, которыми трудится он под солнцем? Род проходит, и род приходит, а земля пребывает во веки.
Книга Екклесиаста начинается с изложения сути данной притчи, и бог знает сколько песка утекло со времени создания этого религиозно-литературного памятника. А человек всё бьётся над целями и смыслами и упорно воюет с песками времени. Может, потому и жив род человеческий на Земле, что даже в борьбе с сиюминутным стремиться оставить след на песке.
Смысловую связь с Книгой Екклесиаста я уловила почти сразу, как герой оказался в яме с безымянной женщиной. Наверное, поэтому первая часть романа читалась с трудом: было скучно. Да, в нем много, много, много песка и, как сказано в одном из отзывов, ощущаешь, как песок этот скрипит на зубах. Ощущаешь и остаешься бесстрастной, потому что было и прошло через века.
Но потом начинается вторая часть, и безумная жажда свободы и запредельный порыв человека к ней заставляет быстрее биться сердце. Вторая часть была прочитана на одном дыхании, в ней снова был песок, но он уже не связывался с суетой сует, которая всё, потому что жажда свободы была сильнее. Безумство храбрых не выдумка поэтов, человек прорвался сквозь века благодаря этому безумству, и песчаные ямы не смогли удержать его страстный прорыв.
А третья часть читалась уже спокойно — не было ни скуки, ни волнения. Герой прошел путь от рабства к независимости, не выходя за пределы песчаной ямы. И обретенная независимость (быть может, иллюзорная, но воспринимаемая как настоящая), погасила его порыв к свободе как механическому перемещению в другое место, из ямы в комнату, от лопаты к классной доске и тетрадкам. В яме появилось нечто важное для него, сопоставимое с тем, ради чего он пришел в пустыню. Такому узнику уже можно оставить веревочную лестницу, он вряд ли убежит...
Роман пронизан философскими смыслами, как положено притче, и смыслы эти вторичны до оскомины, они отражались тысячи раз на страницах сотен книг, они так масштабны и неоспоримы, что вглядываться в них слишком пристально опасно, ибо можно ощутить песок на зубах и увидеть мир где-то вверху, скрытым песчаной стеной...
Наверное, это очень хороший роман, и я благодарна автору за эмоциональный накал второй части, но в целом всё сказанное им не произвело на меня особого впечатления. Екклесиастовская суета всепроникающа и беспощадна, от эмоционального сопереживания воплощающим ее образам внутренне отстраняешься, и это означает, что автор не попал в цель, его текст остался только текстом, а не миром, по которому читатель прошел вместе с героями.
ИМХО, разумеется.:-)
Джон Кольер «Ничего, или только хорошее»
Тиань, 12 февраля 2017 г. 14:33
В названии этого небольшого рассказа обыгрывается старинная пословица: «О мертвых либо хорошо, либо ничего». Традиционно мудрость сего изречения связывают с тем, что замолчавший навсегда не может защитить себя от навета.
Кольер же показал еще одну сторону проблемы — мы тут злословим, а он вдруг да и не покойник вовсе. И получается сплетня, разрушенное счастье, семья, а, возможно, и жизнь. Все это автор преподносит с юмором, но представляешь ситуацию, в которой оказался герой, и смеяться совершенно не тянет. Всё из жизни, настоящая трагедия. Жил человек, чувствовал себя счастливым, и неплохо жил, вдруг пришли болтливые друзья и походя всё испортили. Драма в одном действии. Занавес.
И очень грустно, даже если словоохотливые визитеры говорили правду.
Эрик Фрэнк Рассел «Я — ничтожество»
Тиань, 1 февраля 2017 г. 18:28
Рассказ об одиночестве побежденных и победителей. Маленькая девочка назвала себя ничтожеством, потому что не смогла защитить свой дом и своего кота от вражеской армии. Взрослый мужчина настолько впечатлился этими словами ребенка, что прекратил войну, и тоже назвал себя ничтожеством, потому что всегда был один среди людей.
Автор попытался обыграть тему агрессивного поведения в политике и в отношениях между людьми как нравственного тупика, порождающего чувство собственной ничтожности не только у тех, кто подавляется более сильным контактером, но и у самого условно сильного, который обречен на одиночество. А выход из тупика — в общении, в поиске компромисса и взаимной поддержке.
Всё так. В теории. На практике же я ни на минуту не поверила ни одному из героев. И, мне кажется, сам Автор им тоже не верил. Слишком схематично набросано всё в этом рассказе — мотивы и поводы войны, поведение героев, судьба девочки... Все похоже на небрежный карандашный рисунок, которому не хватает цвета, объема, жизни. Видимо, поэтому в сюжет введен ударный элемент — котик, которого убили и выбросили. Это беспроигрышно и нечестно, а для Мастера уровня Эрика Рассела непростительно -уж если хочешь показать страдания ребенка, покажи это на примере ребенка, без котиков и одноногих собачек.
В-общем, на этот раз я Эриком Расселом крайне недовольна. Он может писать гораздо лучше.
Май Шёвалль, Пер Валё «Негодяй из Сефлё»
Тиань, 29 января 2017 г. 13:16
Второй роман цикла (после «Полиция, полиция, картофельное пюре!»), в котором показывается социально обусловленное преступление, когда преступник вызывает гораздо больше сочувствия, чем большинство жертв. Доведенный до отчаяния человек сводит счеты с жизнью по-разному: кто-то незаметно в одиночестве, кто-то вот так — стараясь утащить на тот свет побольше врагов, точнее тех, кого чувствует врагами. Хорошо подготовленный в военном плане и выброшенный за борт жизни человек опасен, ему уже нечего терять, и он может призвать в ответу тех, кого считает виновными в своей разрушенной жизни.
В романе этом авторы показывают негативные стороны государственного устройства Швеции середины двадцатого века: произвол и безнаказанность полицейских структур, продвижение на руководящие посты непригодных для этого людей, беззащитность рядового гражданина перед людьми в форме, представляющими государство. Всё это до боли знакомо и в шведском детективе несколько неожиданно. Все-таки Швецию мы привыкли воспринимать как одну из наиболее цивилизованных стран с развитыми социальными программами и высоким уровнем защищенности граждан. По крайней мере так кажется на основе тех книг, которые мне довелось прочитать. Хочется верить, что за прошедшие со времен написания романа сорок лет ситуация коренным образом улучшилась. Хочется верить, что так бывает.
Самое яркое впечатление оставила не детективная и даже не социальная составляющая этого романа, а рассказы Леннарта Кольберга о методах подготовки военных десантников. Как человек сугубо гражданский, я не могу оценить правдоподобность данных эпизодов, но они меня поразили, особенно тем, что вполне могут оказаться правдой — ведь научить человека убивать теоретически действительно невозможно. Леннарт Кольберг — один из наиболее симпатичных персонажей цикла. В этом романе сила его характера раскрылась с новой стороны. Пройти через такое и не озлобиться, не впасть в «суперменство» (а ведь с такой подготовкой он действительно супермен на фоне обычных полицейских, многие из которых никогда не стреляли в людей, как тот же Гюнвальд Ларссон, к примеру) дано не каждому.
Работа полиции прописана интересно и очень живо, как и во всех предыдущих романах цикла. За семь романов герои стали близкими знакомыми, с которыми жалко расставаться, когда прочитана очередная книга. Мне кажется, это отличительная черта полицейских детективов — в них герои часто интереснее самого расследования. Расследование ведется уже вполне привычно: сначала информационный вакуум, потом огромная куча разнообразной информации обо всем на свете, которую надо изучить и систематизировать, и направляющая деталь, на этот раз предчувствие беды, которое с самого начала расследования накатывало на Мартина Бека. Как опытный следователь, он почти сразу заподозрил причастность профессионала — военного или полицейского, и мотив мести. И Кольберг тоже. Но масштабы, глубина несчастья проступили лишь постепенно и оказались всё-таки шокирующими. Что-то подобное ожидалось, но не настолько безнадежное, не настолько безжалостное по отношению к человеку.
Шёваль и Валё — прекрасный детективный тандем. Они умеют удивлять, ничего не скрывая, и пишут о жизни и людях в большей мере, чем о преступлениях. Поэтому и воспринимаются их книги не как слегка устаревший уже исторический контент, а живо и и современно, тем более, что социальные проблемы никуда не делись, к сожалению, и сегодня очень часто человек беспомощен перед полицейской системой, декларативно существующей, чтобы его защищать.
Стивен Кинг «Последняя перекладина»
Тиань, 24 января 2017 г. 18:27
Отзываясь на этот рассказ, в первую очередь хочется восхититься замечательным слогом Автора, его умением передать момент жизни во всей полноте, с запахами сена, страхом, предвкушением радости, отчаянием, надеждой, доверием. Рассказ не читается, а переживается, настолько высок уровень достоверности описаний.
И как настоящее переживание, он не поддается рациональной оценке. Старший брат спасает маленькую сестренку. Девочка безгранично верит, что брат найдет выход из любой ситуации. Это прекрасные моменты детства. А потом мальчик вырастает, а девочка, увы, нет.
Можно корить героя за равнодушие к сестре. Он сам корит себя. Можно сокрушаться, что взрослая женщина оказалась несостоятельной ни в профессиональном, ни в личном плане. В прошлом залюбленная сестра и дочь не научилась сама решать свои проблемы, ей требовалась поддержка близких, а близкие были слишком заняты собственными делами и слишком мало думали о ней. Но жизнь героев сложилась так, как сложилась.
Это именно та ситуация, о которой сказано: «Не суди...«Ведь правых и виноватых нет, плохих и хороших нет тоже. Есть сильные и слабые, самодостаточные и те, кто привык опираться на чьё-то плечо. И никто из них не обязан жертвовать важными моментами своей жизни в интересах другого и не вправе требовать подобных жертв. Каждый свободен в поступках такого рода, каждый сам отмеряет, сколько внимания он готов оказать близким и на какую помощь с их стороны будет рассчитывать. И с этой мерой живет... или не живет...
Я бы сказала, что это рассказ об опасности родственной любви, которая приручает. Ведь повзрослевшую девочку не удержишь подле себя, и не получится подтаскивать стожки под каждую подломившуюся в ее жизни перекладину. А если она ждет, что стожок все-таки подтащат, финал получается закономерным для обоих: ей разочароваться во всем и полностью, а ему жить с чувством вины и памятью о том, что не успел, не услышал, да попросту забыл, что это та самая девочка, которая прыгает вниз с закрытыми глазами...
Тиань, 20 января 2017 г. 23:11
Грустный рассказ о людях и вещах. Люди иногда создают коллекции вещей — одежды, или пластинок, да всё равно чего. Для собирателя коллекции его собрание — значимая часть жизни. Ведь собирают то, что интересно и ценно не только и даже не столько своей материальной ценностью. В коллекции отражается какая-то часть личности собирателя. Его увлечения, знания, отстраненность от других людей, самодостаточность. Можно сказать, что коллекция заполняет одиночество, иногда.
При жизни коллекционера коллекция его беспокоит близких только в плане пространственном. Если человек одинок, не беспокоит вовсе, о ней могут даже не знать. А после смерти человека вещи остаются. Наследники видят собрания одежды, пластинок, еще чего-то, и что с ними делать? С одной стороны, в этих вещах заключалась значительная часть жизни того, кто ушел. С другой, сами по себе они далеко не каждому наследнику интересны. Они мешают — мешают отпустить, мешают отплакать, мешают жить. От них избавляются.
Трудно сказать, какую мысль вкладывал автор в этот простой и, в то же время, странный рассказ. Люди живут в окружении вещей, и людей. Живым хочется иметь какие-то вещи, и эти вещи защищают их от одиночества, заполняют пространство, время, чувства. Люди уходят, собрания вещей остаются. Но заполнить жизнь какого-то другого человека уже не могут и очень скоро исчезают, распыляются без заботливого хозяина. Тех, кто пережил своих близких, оставшиеся от них вещи защитить от одиночества, увы, не могут. Даже любящие и родные по крови люди — это разные люди, и вещи им сопутствуют разные...
Странный рассказ — его внутренний посыл интуитивно понятен, но в словах внятно не формулируется. Наверное, потому, что его не хочется обдумывать, не хочется бередить собственные душевные боли от потерь и перебирать вещи-«памяти». Память же совсем не в них...
Тиань, 10 января 2017 г. 18:35
Прелестный анекдот об опасности тайн, которые создают не только романтическую атмосферу, но также злоупотребления и обидки. Тайну ведь можно присвоить, и воспользоваться ею в ужасных корыстных хулиганских интересах. И при этом совсем не надо ее разглашать.
Более того, именно разглашать как раз и не надо. Чем романтичнее тайна, тем в больших дураках оказывается ее создатель и хранитель. И по морде злодею делу не поможет. Помочь может только разглашение, когда оно вовремя и в нужном кругу. А так — от тайн толку никакого, одни только расстройства и неприятности.
Неожиданный ракурс рассмотрения проблемы. Обычно ведь авторы иллюстрируют мысль, что чужие тайны надобно свято хранить. А тут как бы и наоборот, как бы и разгласить тактично было бы более по-дружески. Ничто в этом мире не является абсолютным, даже принцип конфиденциальности. Везде требуется индивидуальный подход, иначе вместо романтики получается обман и мордобой.
Аверченко в очередной раз улыбнул. Он настоящий мастер литературного анекдота, когда коротко и смешно, но по делу.
Уильям Голдинг «Повелитель мух»
Тиань, 1 января 2017 г. 17:46
Можно назвать этот роман робинзонадой, можно — историей о взрослении героев, можно даже усмотреть в нем элементы философской притчи. Но прежде всего это книга об испытании.
Оказавшиеся в экстремальных условиях мальчики проходят через испытания свободой, страхом, властью, безнаказанностью. А где-то не очень и далеко такие же испытания проходят взрослые, потому что идет война. Войны как таковой в книге нет, она проявляется лишь всполохами и канонадой за горизонтом, да мертвым парашютистом, который выступил фактором, катализирующим мистические страхи, и этим усилил потребность в сильной руке и истерию безнаказанности.
Книга по-настоящему страшная. В ней нет монстров, злобных чудовищ и колдунов. Повелитель мух — это всего лишь голова мертвой свиньи, насаженная на кол в дар мистическому зверю, которого нет. Но есть бесследно пропавший малыш с родинкой на лице, есть два убитых мальчика, облава, устроенная на третьего, и жуткая ночная песня племени «Бей свинью! Глотку режь! Выпусти кровь!»
Страх — главный герой этой книги. Он неизбежно сопровождает свободу, при которой никто никого не может заставить что-либо делать, строить шалаши, например, или поддерживать сигнальный костер. Страх жаждет власти и замещения, когда ужас перед непонятным сменяется страхом перед вполне реальным насилием, убийством, безумием толпы. Такое испытание не под силу многим взрослым, что уж говорить о детях.
Надо сказать, что мальчики продержались в рамках человеческого довольно долго, прежде чем превратились в племя дикарей, прячущих лица за рисованными масками. Потому что ведают, что творят, и изо всех сил пытаются заставить себя поверить, что не творят или творят не они.
Истерия детской жестокости выглядит жутко и омерзительно. Сценка в финале, когда на вопрос «Кто у вас главный?» Ральф отвечает: «Я», а Джек делает шаг вперед, дабы возразить, но останавливается и отступает в толпу мальчишек, поразительно яркая и беспощадная. Время безнаказанности закончилось, с главного спросят в первую очередь, а вот жить с тем, что творили, придется всем. И ничего нельзя изменить.
Очень тяжелая книга, и по прочтении ее остается тягостный осадок в душе, потому что Повелитель мух скалится рядом с людьми при любой чрезвычайной ситуации, будь то локальная робинзонада или катаклизмы, потрясающие целые народы. Чем масштабнее бедствие, чем больше рук сжимают заточенные с двух сторон копья, тем шире оскал идола, призывающего смерть.
Сергей Снегов «Жизнь до первой пурги»
Тиань, 27 декабря 2016 г. 18:32
Рассказ о том, что быть сволочью по отношению к другим людям не только дурно с точки зрения этики, но еще и просто невыгодно, ибо в трудную минуту люди, которыми ты помыкал, не захотят оказать тебе помощи. Тема банальная, но раскрыта впечатляюще и весьма жёстко, что не удивительно, учитывая сюжет рассказа.
Времена, когда люди оказывались в лагерях по так называемой 58-ой статье, являют одну из самых страшных страниц истории России. Данный рассказ приоткрывает еще одну сторону лагерной жизни того времени, причем такую, что не измыслишь, если не пережил или от пережившего человека не узнал. Конвоиры, спасенные заключенными. Оружие охраны в руках зэка. И это не имеет значения, бежать некуда, дай бог выжить бы всем вместе.
Есть места, где выжить можно только вместе. И в местах этих особенно ярко выявляются глубинные струнки характеров человеческих — мерзавец оказывается не только на виду, но в контрах с самой природой. А людям достаточно просто остаться в стороне, как положено заключенным от конвоя.
Тиань, 25 декабря 2016 г. 15:08
И этот роман Наринэ Абгарян очаровал и покорил: мой внутренний критик сдал свои позиции и умиротворенно мурлыкал всё время, пока я читала. Было интересно, смешно, немножечко страшно и очень хотелось, чтобы книга никогда не заканчивалась.
«Манюня» — наш ответ Карлсону и Пеппи, длинный чулок. Рядом с прелестными подружкой и сестричкой Наринэ шведские детишки тихо сопят в сторонке от зависти. И уже не возникает вопроса, каким чудесным образом Надя — мать четырех дочек — сохранила способность бегать лучше любого дворового мальчишки. Этой воистину героической женщине необходима была квалификация сержанта морской пехоты, дабы охранять мирный городок Берд от ввергающих в изумление фантазий двух девчонок и воинственного нрава третьей.
Автору повезло с подружкой и сестричкой. Чего стоит один прыжок Манечки со второго этажа с закрытым зонтиком, или испорченная шерсть для одеяла Ба, или знаки любви, щедро просыпавшиеся на голову бедного Олега летом на даче, или стрельба из ружья по ненавистному Мартыну Сергеичу... Впрочем, стрельба, это разговор особый. Я выросла в доме, где всегда было оружие, и инцидент с ружьем меня шокировал. «Милые девочки не просто хулиганисты, но и опасны!» — немедленно встрепенулся мой внутренний критик. Я не стала его одергивать и окинула роман трезвым вторым взглядом.
Как только отвлекаешься от умилительных детских разговоров и шалостей, жизнь героев предстает в несколько ином свете.
Самый главный момент здесь — Ба. Персонаж, безусловно, обаятельный, и Автор относится к ней с любовью, неоднократно заявляя, что Ба она в обиду не даст никому. Я бы и не хотела обижать эту незаурядную волевую женщину, которая одна подняла и выучила сына, приняла на свои руки маленькую внучку и в любой сложной ситуации оказывает реальную помощь соседям, без глупого оханья, а решительно и по делу. Но как же тяжко живется близким этой замечательной Ба. Она разрушила семью сына, отсудила у матери Манюню, о второй семье для Миши (сын Ба и отец Манечки) не может быть и речи, а главный метод воспитания детей — устрашение. Перечисляю все это не в осуждение, ни в коем случае. Просто Ба — это первый снаряд, разрушивший для меня иллюзию счастливого детства.
Второй снаряд — пристрастие всех без исключения взрослых к телесным наказаниям. Опять-таки не хочу впадать в морализаторство и вещать о недопустимости физических наказаний для детей. понятно, что мало какой ребенок вырастает без шлепков и подзатыльников, и не настолько это страшно, потому что не больно бьет родительская рука, аккуратные это шлепки, любимому чаду предназначенные. Но когда ребенку выкручивают ухо до такой степени, что оно два дня (!) не приходит в нормальный вид или мама кидает в голову десятилетней дочки пластмассовое ведро, причем именно в голову ребенку, а не мимо, мне становится слегка не по себе. И как-то сразу закрывается вопрос, каким образом десятилетние девочки могли стрелять в человека? Да потому и могли, что в безумном детстве Наринэ никто не контролировал себя — ни взрослые, ни дети.
Допускаю, что Автор где-то что-то преувеличила в угоду юмористической составляющей текста. Всё-таки этот роман-воспоминание получился очень смешным и очень теплым, а теплота рядом с жестокостью не уживается. Значит, не всё было так буквально с этими ведерками, мочалками, пластмассовыми пестиками и мухобойками, сломанными о головы и спины расхулиганившихся детей. Просто большая семья, где родители не могли носиться с каждой девочкой так, как носились родители и бабушки с маленькой Ниночкой из книги «Люди, которые всегда со мной». Просто очень властная еврейская Ба, рассматривающая любимого сына и любимую внучку как личную собственность. Всё это из жизни и соразмерно. Но некоторый осадок остается. То чувство абсолютной защищенности и сопричастности к своей семье и близким людям, которое пробуждает первая книга «Бердского цикла», по прочтении данной книги не возникает.
«Манюня» берет юмором. Чего стоит одна лишь сценка добывания двумя папами вина из запертого погреба, или первая влюбленность Манечки, или концерт, на который нарядных ребятишек в белых блузочках везли на грузовике для перевозки скота. И всё это не придуманная комедия положений, а прямо из жизни взято, представимо, можно даже сказать, осязаемо. В момент переживания такие вещи угнетают, а по прошествии лет вспоминаются с улыбкой. Было, прошло, и не так уж плохо было, ведь это детство, когда мир огромен, жизнь впереди длинная и загадочная, но обязательно счастливая, а наши любимые родители, бабушки, дедушки живы и здоровы, полны сил и могут даже отшлепать чувствительно и, увы, за дело.
Это ощущение детства и есть главное в романе. И Автору вновь хочется сказать спасибо за погружение в чудесную атмосферу прошлого, когда деревья были большими, конфеты волшебно вкусными, а проблемы решались слезами и подзатыльниками, и всё еще впереди, и это «впереди» волнующе прекрасно...
Александр Козачинский «Зелёный фургон»
Тиань, 24 декабря 2016 г. 14:38
Неизменная притягательность советской литературы заключена в ее сходстве со сказками. Всё всегда хорошо заканчивается, враг наказан, герой вознагражден, случайно оступившийся, но жаждущий светлой жизни человек перевоспитан и водворен в лоно большевистской морали. Над этим можно смеяться, кривиться, но это приятно читать, потому что хочется, очень хочется, чтобы хотя бы в книжках у хороших людей в жизни всё складывалось хорошо. Могло ли так быть в реальной Одессе безумных двадцатых? Не знаю. Возможно, и такое могло случится, жизнь порой превосходит любой вымысел.
Казалось бы, нет более недостоверного жанра, чем «иронический детектив». Какая может быть ирония, когда совершаются убийства, бандиты толпами по уезду рыскают, а вся местная милиция состоит из вчерашнего гимназиста, мечтавшего о литературном поприще, старого типографского рабочего, весьма колоритного мужичонки-куркуля, неглупого, даже талантливого, и нигде своего интереса не упускающего, и бывшего присяжного поверенного со звучной фамилией Цинципер? Но Автор иронический аспект нашел, причем там, где он действительно есть.
«В учреждении, возглавляемом товарищем Цинципером, поимка бандита считалась почти невозможной». С этим трудно не согласиться, и трудно не улыбнутся, читая эпизод с первой поимкой Красавчика, когда потрясенный начальник уголовного розыска называет задержанного вора «товарищ Красавчик» и придвигает ему стул. Смешно и грустно. И жизнь постреволюционных одесских пригородов проступает в таких вот нелепых эпизодах во всей своей дикой парадоксальности. В этих деталях — жизнь.
Когда рушится веками существовавший уклад, а новый непонятен и не сформирован, для выживания людям нужны не только продукты, оружие, теплые вещи, но и такое вот истинно одесское чувство юмора. Опираясь на него, можно поверить, что желторотый оперативник ловит матерого вора и тем самым делает ему благодеяние, ибо в допре (это что-то вроде тюрьмы для не совсем пропащих) можно «учиться, учиться и учиться», и в конце концов стать человеком, и даже членом литературного кружка, рассказы которого положительно оцениваются и интригуют слушателей.
Немного жаль, что советская традиция иронического детектива не воспринята современными авторами, которые всё сводят к комедии положений. В результате читатель видит не мир, а подмостки с более или менее забавной труппой. Всё-таки жанр этот открывает большие возможности для осмысления действительности, вполне серьезно, хоть и через насмешку.
Ольга Голотвина «Знак Гильдии»
Тиань, 17 декабря 2016 г. 20:57
Как очень многие современные авторы, Ольга Голотвина упорно пишет цикл, хотя уже со второй книги сюжет щедро украшен самоповторами, а приключения героев буквально высасываются из пальца. И это обидно. Автор прекрасно владеет словом, умеет оживлять действие уютными, запоминающимися деталями, не жалеет сил на персонажей второго плана, а в третьей книге цикла, на которую, собственно, и пишется отзыв, еще и стихотворные вставки очень удачные и уместные. На цикл нужна фантазия, генерация долгоиграющего сюжетов — то, что у данного Автора является слабым звеном.
Роман понравился множеством живых, запоминающихся второстепенных элементов — привидение десятника, собачка Тяв-Тяв, старый знакомец дракон Эрвар, промелькнувший невидимкой, но по предыдущей книге такой классный, забавный малыш Денат — вообще маленькие дети в романе представлены очень хорошо, с теплотой и любовью. Но в целом произведение, на мой взгляд, не сложилось. Оно как бы состоит из слабо связанных между собой картин — вот один герой, весь такой из себя крутой и достойный, вот второй такой же, ими можно полюбоваться, восхититься, но вникать в суть действий и целей не стоит, потому что сюжет хаотичен и бессмыслен.
По ходу чтения я постоянно теряла нить повествования, приходилось вспоминать, куда и зачем вообще идет вся эта пестрая компания. Ах, в Кровавую крепость древних магов уничтожать! Достойная цель, древние маги — субчики те еще. Но как только следом за супругом устремляется Арлина со товарищи, становится ясно, что и этот сюжет завершится кардинальным вмешательством волчицы-чародейки, которая случайно окажется сильнее всех врагов. В финале вмешивается не она, но суть это не меняет — конфликт разрешается роялем из кустов. Пока героические герои на острове сидели и доблесть свою демонстрировали, задержавшееся в мире зло было рассеяно без их участия группой преследования, столь же пестрой и странно мотивированной.
Абсолютно любой конфликт Голотвина разрешает с помощью внезапно прорезавшегося у кого-нибудь магического дара. В первый раз при осаде замка Найлигрим это сыграло мощно и волнующе, но при каждом повторе уже вызывает скуку. Когда у героев слишком много тузов в рукаве, за них перестаешь переживать, они отдаляются и перестают вызывать какие-либо эмоции. Злоупотребление магическими роялями есть следствие главной проблемы — вторичности сюжета по отношению к предыдущим книгам.
По настоящему хороши два момента.
Описание душевного состояния Совиной Лапы в самом начале романа, когда мы видим человека, уставшего от одиночества, который пытается создать себе некую иллюзию семьи, набрав учеников, и вполне преуспевает в этом. Ребята попадают в хорошие, надежные руки.
И опять-таки описание душевного состояния морского божества дори-а-дау, которая нечаянно переняла от смертных родительский инстинкт, и это наполнило смыслом ее бесконечное существование, хотя и не сделало вполне похожей на человека.
Автор умеет достоверно изобразить переживания и устремления героев, поэтому так хороши персонажи второго плана и ненужные для основных сюжетных линей детали быта. Созданный Автором мир наполнен живыми людьми, он не пустой, он и при бестолково мельтешащих главных героях живет своей жизнью и куда-то стремиться.
Если продолжить заданную заглавием первой книги аналогию, декорации представления оказались лучше самой пьесы. Драматург устал, актеры не могут самостоятельно вытянуть сюжет. На месте богов того мира я бы не стала больше вызывать их на бис. но Автор вызывает, еще не сыграла Вечная Ведьма, еще не раскрыт в полной мере дар маленького Дената, и ученики Совиной Лапы должны сказать свое слово не под диктовку Учителя. Возможно, кто-то из них сможет вернуть внимание зала...
Такое вот впечатление оставил у мня этот роман, разочаровавший после блестящей первой книги, но при этом давший возможность познакомиться с новыми героями, многие из которых запомнились и понравились.
Тиань, 16 декабря 2016 г. 22:44
»...а свет всё ширился и ширился, как гимн, воспевающий парадокс». (с)
Этими замечательными словами уважаемый Автор завершил свой литературный труд. И это лучшее, что в нем есть, поскольку разбирать суть парадокса не очень приятно, ибо это требует углубления во фрейдистские теории притяжения и неприятия мужского и женского начал. Я эту тему не слишком люблю, чего тут разбирать, природа все акценты давно расставила.
Но Автор возжелал покопаться в этой сфере глубоко и интимно. Не в смысле непристойностей, а в смысле вскрытия подсознательного отношения мужской сущности к природному женскому началу, которое влечет на стадии игры и ввергает в ужас животной приближенностью к процессам сотворения жизни — не только красоты, но и уродства оной.
Баркер довольно занимательно показал различную реакцию двух персонажей мужского пола. Персонажи эти разные по характеру, опыту, возможностям. На первый взгляд мне показалась, что и реагирование они выдали разное. Один — в омут головой, второй — назад к истокам. Но истоки все в той же воде. Вода как символ-парадокс жизни и смерти объединила этих горемык. Вода и освобожденные из под власти рассудка инстинкты.
В рассказе можно еще много смыслов накопать, но и этого хватит. Читается вещь легко, но вызывает легкую брезгливость и презрительную жалость к героям, обоим. В целом остается неприятный осадок, хотя ничего такого уж чрезмерно омерзительного Автор не измыслил. Жизнь есть жизнь, если у нее есть возможность прорваться в сектор бытия из состояния не-, она будет прорываться, невзирая ни на какую эстетику и психические травмы наблюдателей.
Тиань, 6 декабря 2016 г. 18:53
Довольно интересный фантастический триллер на тему «нам от мафии не спрятаться, не скрыться».
Есть области прикладных научных знаний, в которых быть талантливым опасно. И героиня испытала это на себе в полной мере.. Сама о себе она говорит — «не тупая». Но и ее сообразительность ровным счетом никаких шансов на спасение не дает. Во всяком случае, мне так показалось по финалу.
Мораль сей истории такова: кто раз привлек к себе внимание мафии, имеет шанс на жизнь лишь в системе — в мафиозной или государственной правоохранительной. Одиночкам, таким как героиня и ее непутевый братец, ничего не светит — все равно прибьют. Или в систему приберут, поскольку Натали девушка умная и пользу в делах принести может немалую.
Безнадега, короче. Никаких хеппи ендов. Ну разве что федералы вовремя в суть проблемы въедут и девушку к себе первые пристроят. Тогда ничего, тогда почти хеппи.
А так рассказ интересный, живой, волнующий. Кажется, вот-вот и все будет хорошо, до самой последней строки неясно — будет или нет, открытый финал, скорее трагический, но может быть, может быть и нет...
Святослав Логинов «Гибель замка Рэндол»
Тиань, 4 декабря 2016 г. 19:38
В рассказе этом Автор сумел объективировать принцип кота Шрёдингера, который в каждый момент времени и жив, и мертв одновременно, пока одно из этих двух состояний не зафиксирует наблюдатель. До сих пор я не представляла себе, как это может быть в реальности. Теперь представляю. В этом плане рассказ удался, идея очень хороша.
Обо всем остальном этого сказать не могу, увы. Читать было скучно, буквально за шкирку себя у текста удерживать пришлось. Как мне кажется, причина этого в малой эмоциональности произведения. Действие драматическое происходит — из раза в раз гибнут дети, отец пытается их спасти и терпит неудачу, пытается снова — и снова на руках мертвые сыновья, мать в безумии. Сердце читателя должно бы трепетать в сострадании героям. Но увы. Изложена история так, что, читая о страданиях родителей и детей, маешься скукой и ждешь, когда же текст закончится. В эмоциоальном плане для меня этот рассказ оказался абсолютно нулевым.
Вредит рассказу и обилие объяснений, которые вклиниваются в драму героев и еще больше расхолаживают интерес, если это вообще возможно. Сначала длиннющее объяснение про магический конклав, потом столь же неуместное — о том, что отец не сможет спасти мальчиков, пока не будет нейтрализовано заклятье, потом — про суть замка, который ни там, ни там, пока гореть не начнет. Хочется завопить: Автор, ну хватит уже, про заклятье и суть замка всё понятно и без объяснений, а про конклав объяснений слишком много, покороче бы, самое основное десятком строк — и к действию, к людям. А Автор всё бубнит и бубнит, то сам, то устами персонажей.
Где письмо и почему колдун не смог увидеть его в магическом обряде я поняла сразу, как только лорд Рэндол на раскрытую книгу посмотрел. Всё в сюжете понятно и логично, идея неопределенного состояния настолько захватывает сама по себе, что рассказ мог бы быть крайне увлекательным, но из-за объяснялок и бубнежа получилась довольно скучная вещь, интересная только по окончании чтения умозрительно.
Тиань, 26 ноября 2016 г. 16:13
«Если они сделаны из того же материала, что и я, <...> то это люди, а появились они с помощью какого-то искусственного оплодотворения в пробирке или более обычным путем, это меня совершенно не касается».
А если материал другой, то уже не люди и сразу начинает касаться. Всё-таки ксенофобия прочно вшита в человеческое подсознание. Даже для такого героя, как командор Пиркс — безупречно порядочного и даже слегка фиксированного на вопросах этики — форма оказывается важнее сути.
А суть применительно именно к этому рассказу в том, что в испытаниях принял участие нелинейник с дефектным мозгом. Да, он не эффективен и опасен. Но так же опасен и психически больной человек. Просто робот физически сильнее, соображает в ряде случаев быстрее, поэтому степень его опасности для людей выше.
Едва не погубивший экипаж корабля робот желал получить от Пиркса отрицательное заключение о своей профпригодности, но при этом был явно фиксирован на своем превосходстве над человеком — его прямо-таки распирало от желания продемонстрировать это. Видимо, конструкторы перемудрили с «очеловечиванием» машинного разума, установили ему слишком большой предел отступлений от формальной логики. В результате произошла реакция, аналогичная сумасшествию человека. Но это частный случай, на основе такой неудачи невозможно делать вывод о непригодности нелинейников в принципе.
Очень люблю эту повесть Лема, но считаю, что он схалтурил. Идея состояла в том, чтобы показать превосходство живого разума над искусственным через этические принципы и способность к сомнению. Но из той части повести, в которой описано знакомство с экипажем и полет, ничего подобного не следует. Робот не смог достоверно рассчитать алгоритм поведения командира корабля, не учел вариант молчания, а должен был учесть — такое развитие событий тоже было возможно. Дефектный разум, слабое логическое мышление. Способность к сомнению здесь совершенно не при чем, робот просто не просчитал один из вероятных вариантов развития ситуации. Именно так вторая часть повести и читается. Модель без дефектов повела бы себя иначе.
Заткнул уважаемый Автор идейную брешь просто — пространным монологом-объяснялкой. На конкурсах начинающих авторов за такой прием нещадно ругают, и правильно ругают. Лема, конечно, ругать нельзя — он признанная величина в научной фантастике и слабость литературной части для него простительна. Но что же объясняет Пиркс? А объясняет он, что молчал в критической ситуации, потому что считал ее созданной специально для отрицательной оценки робота и не хотел становиться соучастником шулерской акции. По его мнению, эксперимент показал превосходство человека над роботом в силу наличия такого качества, как порядочность. Весьма спорное утверждение. Не все из нас строги к себе в вопросах этики, и пренебрегающие порядочностью индивиды — совершенно не роботы — зачастую достигают своих жизненных целей быстрее и полнее обремененных моральными оценками собратьев. Так что вывод командора Пиркса неубедителен.
Создатели фильма «Дознание пилота Пиркса» (замечательного фильма) сместили акцент именно на способность к сомнению, что у Лема проходит лишь фоном для главного вывода героя. Но кинематографисты и вовсе впали в крайность, наделили коварного робота жаждой мирового господства. То есть еще ярче показали, что в эксперименте участвовала дефектная модель. Недефектная модель в фильме как раз успешно выдержала испытание. В повести этот момент несколько смазан, не понятно до конца, был ли в экипаже второй робот, но если был, он тоже испытание выдержал. А значит всё, как у людей. И целеустремленность, и желание быть, и психические сбои.
Мне очень жаль, что Автор побоялся сравнить нормального робота с нормальными людьми. Азимов в этом плане смелее, но у него целые миры с роботами, а у Лема небольшая повесть. Кроме того, критика критикой, а повесть эта была одним из ярких литературных впечатлений моих школьных лет, и от повторного прочтения сейчас не стала казаться хуже. Интересно, неоднозначно, может, чуть политизировано в части профсоюзов и угрозы безработицы, но всё равно здорово!
Ольга Голотвина «Представление для богов»
Тиань, 21 ноября 2016 г. 12:04
«Ну... Это я для себя придумал... и вспоминаю, когда тяжело приходится. Понимаешь, все мы играем большое представление для богов. Играем от рождения и до смерти, и сцена — вся земля...» — так говорит главный герой романа Орешек. Раб, самозванец, Хранитель крепости, Сын Клана. Он замечательно играет свою роль в созданном Автором сюжете. Такой яркий обаятельный персонаж мог бы вытянуть даже слабенький роман, но здесь и роман хорош. Прочитала, что это дебют Автора, и удивилась. Книга написана просто прекрасно — красивый точный язык, увлекательный сюжет, остроумные диалоги. Единственное, что напрягло при чтении, — некоторая затянутость, для романа объем текста слишком уж большой. Видимо, в этом проявилась писательская неопытность Автора, потому что следующие книги цикла уже значительно компактнее.
Однако и объемный первый роман читается «на ура». Введение в мир на первых 30-40 страницах кажется скучноватым, а потом появляются герои и действие несется вскачь не хуже, чем у Дюма и Вальтера Скотта. Возможно, некоторые элементф мира и сюжета можно счесть вторичными, что-то где-то уже встречалось, может быть, у Марии Семёновой, может быть, у Элеоноры Раткевич. Но привычные для фэнтези-саги вещи Автор сумела сгруппировать и преподнести очень по-своему. В ее мире с ее героями реально интересно. А некоторые эпизоды, такие, как первая осада Найлигрима или клятва влюбленных перед решающей битвой в Подгорном мире, заставляют быстрее стучать сердце — героические моменты Автор сумела прописать живо и волнующе.
Хорошо поданы почти все основные персонажи. К примеру Аджунес — шайвигар, то есть интендант, крепости Найлигрим. Сначала мы видим хитрого вороватого мужичка, вовсю греющего руки на хозяйстве крепости. И он действительно такой. Но постепенно характер раскрывается — вот Аджунес в страхе перед раскрытием махинации с торговым караваном, и вот он же, готовый отстаивать интересы маленького сироты Тайхо перед грозным Хрантелем, вот он на стенах крепости с оружием в руках, потому что воины должны видеть в бою Левую Руку Хранителя, вот он же заискивает перед королем на суде, но изо всех сил старается не солгать в главном, преодолевает страх и привычное раболепие. Сложный, противоречивый, живой характер. И таких в книге немало.
Героика умело разбавляется юмором. Некоторые страницы невозможно читать без смешков, как, например, сцену королевского суда над самозванцем. Но и здесь юмор присутствует в меру, и здесь герои продолжают разыгрывать представление для богов по неизвестному им сценарию.
Во второй части книги приключения героев стали несколько безумными, словно Автор не знала, куда бы еще их послать и что бы такое закрутить, но к финалу положение выправляется, основной состав занимает свои места и готов начать второй акт. А я как читатель, не слишком любящий фэнтези, с удивлением понимаю, что я тоже готова к следующему акту пьесы: первый длиннющий роман прочитался как-то слишком быстро и расставаться с героями совсем н хочется.
На мой взгляд, очень удачный писательский дебют литературно одаренного, владеющего словом Автора. Кто любит приключения и волшебство, получит массу удовольствия от этой книги. Автору спасибо.
Тиань, 19 ноября 2016 г. 22:46
Википедия определяет цинизм как откровенное, вызывающе-пренебрежительное отношение к нормам общественной морали, культурным ценностям и представлениям о благопристойности. То есть это некая жизненная позиция, проистекающая из взглядов и убеждений человека. В русской литературе выразителями ее были Базаров и Волохов. В романе Мариенгофа я никаких циников не увидела.
Главный герой всего лишь плывет по течению. Он не отрицает нормы общественной морали и не защищает их, безропотно принимая все выходки жены, брата, прочих людей из своего окружения. Он не циник, он конформист, приспособленец. Ольга ближе к цинизму, вот в ней есть пренебрежение к общественной морали. Но проистекает оно не столько из отношения к морально-этическим ценностям, как таковым, сколько из отношения к мужчинам, ее окружающим. Их трое, и каждым можно помыкать, каждый утрется. Она и помыкает. Протест против общественной морали здесь совершенно не при чем. Она протестует против отсутствия собственного достоинства у мужчин, в окружении которых оказалась. А потом не может с этим жить. Потому что тошно и вся тоска ей одной. Тут получается вынужденный цинизм — цинизм действия, не принимаемый душой. Сергей и Докучаев на циников тоже не тянут. Они такие же приспособленцы, как Владимир (главный герой). Так что с названием романа Автор несколько промахнулся, как мне кажется. Даже те герои, в которых можно усмотреть цинизм, являются циниками поневоле.
А вот историю любви рассказать сумел. Это грустная, противненькая, с грязнотцой история слабого, потерявшегося человека, но, безусловно, она о любви. О любви, не требующей идеализации предмета, способной принимать и прощать ошибки и оскорбления, бесконечно терпеливой, и, как мне показалось, не замеченной той, к которой была обращена. Случись Владимиру встретить Ольгу не в эпоху революции, когда всё летит в тар-тарары, они могли бы составить вполне нормальную пару, и Ольга не металась бы между мужем и любовниками, она просто не узнала бы, насколько безволен мужчина, доставшийся ей в мужья. Ведь для мирного времени у него масса достоинств, вот только во время немирное все эти достоинства оказываются никому не нужны.
На фоне этой ненужности у героя развивается вульгарный цинизм, уклон в пошлость. Из суммы знаний по истории он выискивает подробности дурацкие, типа того, что Иван Грозный туалетной бумагой не пользовался, а лошади скифов умели облегчаться на скаку, за что и ценились кочевниками. В первый момент это заставляет брезгливо морщиться, потом как-то понимаешь, что это самозащита.
Владимир оказался в столь унизительных условиях, причем сам позволил себя в эти условия поставить, что физически грязные детали жизни человеческой как-то облегчали ему ношу моральной нечистоплотности, вот он их и выискивал везде, где мог. Неприятный, жалкий момент, но, в принципе, понятный. По мере чтения романа меня не оставляло ощущение, что потребность заместить утраченное достоинство грязью физической исходит не только от героя, но и от Автора — он так старательно прописывает физиологически неприглядные моменты.
Русская интеллигенция оказалась беспомощной перед житейскими проблемами эпохи перемен, ее снесло на обочину, и выживали люди, прислоняясь, куда могли — к большевику Сергею, к непману Докучаеву, кто рядом был, за того и хватались, лишь бы выжить. Получатся, что собственного стержня-то и не было. Образование было — куча знаний, почерпнутых из пыльных библиотек, — а собственных принципов не было, таких, чтоб держаться за них до конца, как солдат за устав держится, а сподвижник за идею свою. Мотались, как щепки на ветру.
И сами ведь понимали это, что и раздавливало человека окончательно. Владимир так говорит о своей жизни:
Вся жизнь оказалась вдруг за чужим забором, своей не получилось. Циники здесь и рядом не стояли, здесь что-то совсем другое, с многими приставками «бес».
Стилистически же роман необыкновенно хорош. Его можно растащить на цитаты — злые, едкие, запоминающиеся. Картины коммунального быта также прописаны очень хорошо, чего стоит одно переселение Владимира к Ольге, при котором домком не разрешил ему забрать из своей комнаты кровать и письменный стол. Структурное решение с мелкими главками позволило на малом объеме показать, что творится в стране, за пределами маленького мирка Владимира и Ольги.
Кстати, даже здесь Ольга проявила признаки жизни, когда передала взятые у Докучаева деньги в фонд помощи голодающим детям. Может, она и не любила никого, кроме вишни в шоколаде, но она пыталась как-то действовать на свой манер. Из всех героев романа она единственная пыталась жить по-своему, как умела.
Читать роман было скорее неприятно, классики — они такие, ужасно дискомфортные, как больной зуб. Но роман, безусловно, хорош — вещь, созданная настоящим Мастером.
Харуки Мураками «Зелёный зверь»
Тиань, 8 ноября 2016 г. 20:36
Бедный зеленый зверь. Несчастная любовь случается не только среди людей, а в данном случае она наводит на разные посторонние мысли, грустные в основном.
Например, почему в реальной жизни нельзя избавиться от нежелательного кавалера таким простым и бескровным способом. Неужели только зеленые способны понять, чего хочет женщина.
С другой стороны, не совсем ясно, чего хотел сам зеленый. Возможно, героиня применила слишком радикальные меры. Он все же зверь, хоть и разумно-говорящий. А звери, к примеру котики, имеют обыкновение внедряться в наши дома с предложением лапки и сердца, отнюдь не претендуя на любовный статус. И становятся самыми любимыми, что характерно. Так что не исключено, что героиня поспешила и изгнала с порога источник своего возможного ежедневного счастья, пусть и чешуйчатого.
Это мысли в шутку.
А всерьез Автор показал нам жестокость женской души. Нравится — придумаем оправдания для любого изъяна, даже такого, который извинять нельзя. Не нравится — будь ты хоть трижды ангелом, напустим все кары, которые сумеем измыслить, лишь бы прочь прогнать. Криминалисты хорошо знают, что по степени жестокости слабый пол значительно превосходит другую половину человечества.
Согласно фантлабовской биографической справке к моменту написания данного рассказа Мураками был женат уже 20 лет, он и сейчас живет в том же браке, с 1971 года до сего дня. Приличный стаж. Столь длительные браки принято считать счастливыми. Однако, слова: «Слушай, зверь! Да ты толком не знаешь, что такое женщина! А раз ты такой, я тебе сколько угодно, сколько угодно всего напридумаю!» вызывает подозрение... Что-то он относится к прекрасным нам без должного восхищения... да... что бы ему напридумывать в ответ на литературные инсинуации... чтоб знал и не забывался... Это так, мысли про себя и «в сторону», как писали в ремарках старых пьес.
А не в сторону я бы отметила мастерские шахматные переходы. Первая фаза партии: опасение — героизм (ведь зеленый настоящий подвиг во имя любви совершил) и доверчивая нежность. Вторая фаза: омерзительная жестокость — растерянность, ужас и крушение любви. Два положения фигур показаны во всех нюансах эмоциональной связки и разобщенности на очень малом объеме текста. А в остатке — горечь и отвращение. Неужели, мы правда такие? Видимо, жизненный опыт Автора привел его именно к такому выводу... Иначе зачем с таким вкусом издеваться над беззащитным зеленым.
Тиань, 6 ноября 2016 г. 15:44
Перед нами тот редкий случай, когда Автор сумел органично соединить детектив и городское фэнтези. При этом обе составляющих равноправны в сюжете и равно интересны.
В Лондоне Бена Аароновича живут не только люди, и преступления совершают не только люди, и ряды полиции укомплектованы очень необычными полицейскими. Но даже не человеческое преступление оставляет след, след этот можно обнаружить, сопоставить с другими фактами и выдвинуть вполне логичные для предложенной картины мира версии, чем и занимается главный герой.
Но не только криминальными тайнами и странными сущностями увлекает данный роман. В нем воссоздана атмосфера Лондона начала двадцать первого века, современного нам, но совершенно не нашего. Лондон Аароновича похож на ковчег, где каждой твари по паре — вот тебе негр, вот сомалийка, вот гречанка, вот классический англичанин, словно бы шагнувший к нам из времен Шерлока Холмса, а рядом совсем уже непонятно кто, люди и нелюди, пугающие и бесшабашные духи стихий, вампиры всех мастей, маги черные и белые, существа долгоживущие, бессмертные и неупокоенные. И все они варятся в огромном котле под названием Лондон — город, любимый главным героем и Автором.
Как Санкт-Петербург принято считать самостоятельным действующим лицом романов Достоевского, так Лондон смело можно назвать одним из главных героев романов Аароновича. Со страниц книги город предстает живым, не только в силу фэнтезийной персонификации отдельных городских объектов, но благодаря тщательной прорисованности деталей городского пейзажа.
И еще одно действующее лицо есть в этом романе, которое не включается в список персонажей, хотя занимает места едва ли не больше, чем каждый из них. Это джаз. Расследование начинается с джазовой мелодии и завершается исторической справкой по данному факту, и на каждой странице, на каждом витке поиска преступника героя сопровождают джазовые мелодии — самые разные, и одна из них является главной уликой и обличителем. Удивительно музыкальная книга, пока читала ее, переслушала множество джазовых композиций и, должна сказать, это было здорово!
Книга не отличается динамизмом, несмотря на наличие погонь и драк. Местами повествование можно оценить как чрезмерно затянутое. Местами в спокойную английскую основу вдруг врывался американизм с его описательной жестокостью и откровенной сексуальностью. Неровно. Но в данном случае для меня это было скорее плюсом. Роман читался с удовольствием и его мало. Надеюсь, другие романы цикла тоже переведут на русский, тем более, что финал открытый, приключения констебля Гранта продолжаются...
Рэй Брэдбери «Октябрьская игра»
Тиань, 3 ноября 2016 г. 13:24
Чем больше читаю Брэдбери, тем больше понимаю, что он мне неприятен. Мастер слова высшего класса, конечно — стиль, слог, атмосфера и всё такое. Но о чём этот рассказ? О ненависти, желании ударить побольнее и не до конца осознанном чувстве вины. И с этим герой живет. Более того, от этого он не желает избавляться.
После подобного вступления уже не удивляет жуткая игра, в которую родители играют вместе с детьми. Это же надо додуматься, не просто убить ведьму, но еще расчленить труп и передавать части тела из рук в руки друг другу. По степени омерзительности до «Насти» Сорокина не дотягивает, конечно, но и здесь читателем манипулируют через чувство брезгливости, чтобы подготовить к восприятию страшного. Страшное придумано со вкусом, ничего не скажешь. Причем до последней строки оно воспринимается как свершившееся. На это работает и прорисованный в начале образ героя, отношения его к семье, и игра, и молчание...
Финальная фраза напряжение снимает. Если свет включил «какой-то идиот», ничего страшного не случилось. Внезапное открытие действительной трагедии было бы обозначено иной фразой.
Рассказ мне показался демонстрационным. Мэтр как бы намеренно раскрывает перед читателем секрет манипулирования восприятием текста. Первый такт — подготовительный, второй — нагнетающий, третий — пугающий, четвертый — тыква. В этом плане вещь любопытная.
В целом же еще одна откровенно неприятная история о людях, которым нравится быть несчастными и мучить друг друга. Каждому свое, конечно. При чтении подобных историй мне всегда любопытно, что заставляет одаренного человека создавать именно такие образы. Ведь у писателя уровня Брэдбери выбор огромен. Он может достоверно описать всё, что угодно, а выбирает такие вот игры...
Тиань, 2 ноября 2016 г. 18:10
Варли придумал историю о преступлении, которое почти невозможно раскрыть. Будь у преступника традиционный мотив, уличить его действительно было бы невозможно. Однако, фанатик остается фанатиком даже на Луне в далеком будущем.
В этом рассказе социальная составляющая значительно интереснее детективной. По правде говоря, я вообще не до конца поняла логические выкладки, ставшие основой операция детектива Бах. Но это не страшно: рассказ — не роман, в нем невозможно подробно показать ход расследования.
А основную мысль Автор проиллюстрировал хорошо. Отказ от индивидуальности не каждому по силам, человеческая природа протестует, несмотря ни на какие операции и религиозные обряды подавленные желания прорываются через запрет, принимая уродливые формы. Что идет вразрез с природой человека, в конце концов становится опасным. Явление это вневременное и внепланетарное.
Не совсем внятно введена тема давнего убийства постороннего. Я думала, что в составе секты действует группа наемных убийц, ведь их действительно невозможно было бы выявить в этом игрушечном рое. Но тема не сыграла. Всё свелось к психиатрии, для детектива это не очень хорошо, хотя для исследования природы человеческой вполне интересно.
Май Шёвалль, Пер Валё «Исчезнувшая пожарная машина»
Тиань, 30 октября 2016 г. 15:53
Этот роман понравился мне чуть меньше четырех предшествующих.
Снова было очень интересно следить за работой шведских полицейских, которые для продвижения дела на каждый малюсенький шаг просеивали сотни и тысячи мелких фактов, кропотливо выделяя относящиеся к делу. Снова изначально пустое пространство постепенно заполнялось сведениями о погибших, подозреваемых, свидетелях. И складывалась картина преступления. Практически из ничего, из мелочей, мимо которых большинство людей проходят, не задумываясь, и только профессионалы выявляют эти мелочи, сопоставляют их и делают выводы о действиях и мотивах людей. Такая у них работа — преступления раскрывать.
Они очень разные — офицеры шведской полиции. Иногда кажется, что герой в силу своего характера в принципе не способен ничего раскрыть. И это действительно так. Из всех героев романа на роль сыщика-одиночки не тянет никто. Но вместе они — команда. И личные недостатки каждого в каких-то случаях делают его наиболее эффективным.
Например, Гюнвальд Ларссон даже не подумал поинтересоваться, с какой целью ему поручено осуществлять наблюдение за Мальмом. Поручено — значит, так надо. А во время пожара этот же слегка ограниченный на первый взгляд полицейский в одиночку спас нескольких человек. И здесь он тоже не задавался вопросом, его ли это работа и насколько велик риск. Людей можно было спасти, и он спасал. У Фредерика Меландера так вряд ли бы получилось, зато он сумел собрать для экспертов максимум материала с места происшествия, и это позволило установить факт поджога. К раскрытию преступления приводит сумма действий всех участников команды, даже если они себя членами какой-либо команды не считают.
Слабым моментом в этой книге мне показалось искусственность раскрытия преступления. Сначала мы наблюдали постепенное накопление и анализ фактов. Казалось, полиция исчерпала все источники информации, дело дальше уже не продвинешь, как вдруг на последних трех десятках страниц инспектор Монссон преподнес всю отсутствующую информацию что называется «на блюдечке». Концовка получилась сильно скомканной, а финальная фраза оборвала действие так внезапно, что я некоторое время раздумывала — это так роман заканчивается или у меня пропущено несколько страниц. В предыдущих книгах цикла такого не было — Авторы до самого конца выдерживали изначально задаваемый темп расследования и каждый следующий шаг логично вытекал из предыдущих событий.
Кроме того, в финальной части прозвучало несколько фраз, которые выглядели как ружья, готовые выстрелить. Но не выстрелили. Зачем они были развешаны, совершенно непонятно, тем более что раньше за Авторами такого не замечалось. Создается впечатление, что Авторы не знали, как бы завершить этот роман, чтобы и дело раскрыть, и в борьбу с мафией а-ля комиссар Катанья не ввязаться. В итоге получилось не очень хорошо. Так мне кажется.
Но общее впечатление от прочитанного всё равно самое позитивное. Следить за расследованием и перипетиями личной жизни героев было очень интересно, в этом плане Авторы просто молодцы.
Аркадий Стругацкий «Подробности жизни Никиты Воронцова»
Тиань, 26 октября 2016 г. 18:21
Порой в жизни случаются такие странные истории. Человек восторженный безоговорочно поверит в фантастическую версию событий. И будет думать, что же это значит в глобальном плане. Если некто постоянно перемещается из хроноточки А в хроноточку Б, предшествующую ей, значит, прошлое не исчезает бесследно, оно всегда есть рядом с настоящим — рядом и чуть за спиной. А это значит, смерти нет. Есть бесконечное движение по оси времени, где каждое мгновение навсегда получает свой кластер.
С другой стороны, при хронологически последовательном движении от точки В к точке А события конкретных судеб не повторяются в точности. Значит, не зафиксированы они. Значит, каждый раз создаются вновь при прохождении маршрута конкретным человеком. Эпизоды конкретных судеб меняются кардинально, а магистральная ось истории остается стабильной. И Брэдбери с его недодуманным эффектом бабочки можно сдать в утиль. Мне всегда казалось, что этой его вещи именно там и место)
Получается, что в хронопетле происходят непрерывные изменения деталей маршрута. Это не день сурка, это что-то совсем другое, позволяющее изменить некоторые моменты личной биографии и биографии других людей, и важные моменты, в том числе, такие, как создание семьи, рождение новых жизней, смерть, время ее прихода и способ. Личная судьба на каждом витке принципиально иная, а вот в глобальном плане в мире ничего не меняется. Получается, что для мира конкретные судьбы не важны совершенно — так, «пыль от шагающих сапог»...
Это если принять фантастическую версию. А если не принимать, остаются еще две — сумасшествие и мистификация. Обе они прямо озвучены в рассказе, что лишь усиливает интерес к происходящему.
Версия сумасшествия мне не кажется убедительной. Ведь тогда с ума должны сойти не только Воронцов, но и еще пять человек. Такое коллективное сумасшествие весьма сомнительно. Варахасий же на сумасшедшего совсем не похож, хотя всё бывает, конечно.
Самой убедительной кажется версия мистификации. Особенно после создания Алексеем Т. интервью с автором безумного дневника. Живое интервью получилось, настоящее, хотя и непонятно, в какой момент времени Воронцов мог бы его дать, ведь когда Алексей Т. впервые читал дневник, Воронцов уже проходил очередной виток сурочьих вариаций, а без дневника никакого интервью быть не могло. Наверное, это всё-таки мистификация.
Но до конца в реализм происходящего не верится. Сомнение прочно угнездилось в душе. А вдруг? Вдруг действительно не так прост наш мир и жизнь вспять повернуть всё-таки можно. Если так, вопрос: а нужно ли? Воронцов воспринимает такие повороты как наказание непонятно за что. Алексей Т. тоже как-то не вдохновился, хоть и без мотивации.
А я вот вспомнила малыша родственников. Ему три годика, он приехал к бабушке после трехмесячного отсутствия, а прадедушка и старенький сосед умерли. Мальчик спрашивает, а где деда Толя и деда Ваня, ему отвечают — ушли жить на небо. Он весь день постоянно поглядывал на небо, а потом выдал: почему же они не спускаются, я же соскучился.
Наверное, Воронцов переживает жестокий опыт, но ведь к нему единственному спускаются с небес те, кого уже нет. Пусть он знает, что они в скором будущем погибнут снова, но ведь знает и то, что на новом витке все снова будут живы — не только он, а все. Неужели это не уравновешивает чашу?
Аркадий Стругацкий создал потрясающий рассказ. Очень простой — всего два героя, весь сюжет в одном диалоге уместился, а что это было, не поймешь никогда. И главное, не надо этого понимать с полной определенностью. Автор показал нам тайну, в принципе познаваемую, но не здесь и не сейчас. Здесь и сейчас есть только буквы на старых страницах... И сумасшедшая надежда непонятно на что...
Нил Гейман «Факты по делу об исчезновении мисс Финч»
Тиань, 18 октября 2016 г. 20:16
Фактов по делу в рассказе нет. Но сама идея исполнения желания завораживает своей бездонностью. Кто только не писал об этом: и Аксаков, и Пушкин, и АБС. Да и кинематограф в стороне не остался — Тарковский неплохо так переиначил идею первоисточника.
На этом фоне история Геймана не очень играет: было у девушки экзотичное желание, исполнилось оно и, собственно, что? В мире абсолютно ничего не изменилось, и даже ее спутники не претерпели каких-либо изменений. Девушка им не нравилась, исчезновение ее не нарушило их планы на вечер, пришли в ресторан, кушают суши и обсуждают, что это было.
А что это было, непонятно. Строго говоря, мисс Финч могла и не исчезать. Версию циркового трюка со счетов сбрасывать не стоит. У Геймана всё на грани мистики и реальности, как и сама престранная мисс Финч. Может, ее и вовсе не было.
Немного удивляет реакция героев на пропажу спутницы. С другой стороны, это же Англия. Англичанам свойственна некоторая флегматичность. Кроме того, если бы право на желание получил кто-то из них, наверняка пожелал бы, чтобы она исчезла. Так что большой вопрос, чьё именно желание исполнил таинственный устроитель аттракциона. А в таком как признаешься? Тут только и остается, что с умным видом суши жевать.
Написано прекрасно, как всегда у Геймана. Читается волшебно. И вообще рассказ отличный. Сравнение с другими произведениями схожей тематики приходят на ум по завершении чтения, и даже не сразу. В первый момент просто представляются они — огромные тигры и женщина с копьем. Мне кажется, мисс Финч попала туда, куда ей действительно было нужно попасть. Это тот редкий случай, когда исполнение желаний четырех человек всем четверым пошло на пользу.
Давид Фонкинос «Идиотизм наизнанку»
Тиань, 16 октября 2016 г. 20:00
Закончив чтение очередного экспериментального «шедевра», с тяжким вздохом придвигаю к себе клавиатуру, дабы написать хоть что-нибудь, ибо мысли в голове две — зачем Автор это писал и зачем я это читала.
И не просто читала. Введенная в заблуждение «говорящим» названием, я сначала изучила идиотизм с лица, то есть «Идиота» Достоевского, желая проследить параллели. Это была глобальная ошибка — параллели-то проследить можно, но уровень литературных произведений настолько несопоставим, что хиленькая изнанка оказывается просто прибита монументальным кирпичом лица.
Но замысел Автора, в принципе, неглуп и даже претендует на многослойность (позаимствую и я это слово, так любимое у нас в последнее время8:-0). Идиотизм с лица виделся русским классиком как излишняя открытость и доверие к людям. В изнаночном варианте нам показана действительно «вывернутая» ситуация, поскольку идиотом оказывается совсем не тот герой. Конрад — заявленный как некая литературная инкарнация князя Мышкина — при всей своей гиперпростоте и доверчивости весьма неплохо устраивается в жизни, так что возникает сильное сомнение в его искренности.
Он прикидывается тем, кем князь Мышкин был на самом деле. А в дураках оказывается главный герой романа Виктор, сопоставимый, пожалуй, с Рогожиным, хотя и очень условно, ибо масштаб личности не тот. Вывернутый наизнанку идиотизм оказывается тщательно закамуфлированным прагматизмом, а себялюбивый -эгоист-прагматик, не переставая быть таковым, реинволюционирует в клинического идиота под влиянием извращенной заместительной страсти. Такой вот перевертыш получился при внедрении русских классических идей в европейскую современность.
Виктор, живущий в режиме перманентного внутреннего монолога, в частности, заявляет: «Если интеллектуалы заставляют нас спрятаться в своей скорлупе, то идиоты помогают проявить наши самые потаенные склонности. « Мысль эта применима и к изнанке, и к лицу исследуемого психологического феномена. Именно она позволяет выявить параллели лица и изнанки, тем более, что изнаночный роман мысль эту последовательно раскрывает. Простота (возможно, притворная) Конрада вскрывает подлинные чувства Виктора и Терезы, а постепенная деградация Виктора проясняет некоторые скрытые поначалу стороны характера Конрада. И хотя личность Конрада до конца так и остается нераскрытой, думается мне, что идиот в изнанке все-таки не он.
На мой взгляд, роману серьезно вредит множество ссылок на различные литературные и художественные произведения. Автор напихал их в текст, а зачем, непонятно — ни одна из них не сыграла даже как генератор ассоциаций. Получился такой прием-обманка, демонстрирующий образованность Автора и литературную глубину романа, которой на самом дел в нем нет — при попытке нырнуть в текст головой о дно стукаешься практически сразу.
Приятное впечатление оставляет язык — легкий, четкий, афористичный. Кое-что из бесконечного монолога героя можно выдернуть на цитаты. Например, «Самые прекрасные моменты любой жизни — это всегда литература. Прекрасные встречи, любовь с первого взгляда — чудеса стиля». Очень неплохо звучит, хотя по факту любовь героев к чудесам стиля никак не отнесешь, нет в их жизни тех прекрасных моментов, которые литературу создают. А вот свинства много.
Грустное впечатление осталось от романа. Слишком много эксперимента.
Тиань, 11 октября 2016 г. 19:26
Больной ребенок, жаждущий общения, верная собака, готовая исполнить любое желание маленького хозяина, даже до мертвых достучаться, молодая гостья — что-то вроде предвестника первой любви, которая умирает вдруг, неожиданно, и мальчик начинает думать о том мире, в который она ушла... В рассказе есть всё, чтобы читатель мог прочувствованно стереть слезу. Но плакать не хочется. Рассказ пробуждает в большей мере мысль, чем чувство.
Мальчика навещают гости. Все они взрослые. Детей в его окружении нет совсем. Что это значит? Дети не обращают внимание на собаку или избегают контактов с больным сверстником? Наверное, второе. Сочувствие возникает из способности экстраполировать чужую боль на себя, ребенок этого еще не умеет, поэтому рядом с Мартином только взрослые.
Мальчик читает признаки времен года по запахам своей собаки. Он что-то помнит из времени до болезни, а что-то додумывает. Жизнь в изоляции развивает фантазию, иногда до болезненности. В этой связи финальный эпизод допускает множественные трактовки — кто там, на лестнице? Тяжело больной человек находится как бы на границе миров — между живыми и мертвыми, а прекрасная гостья ушла в тот мир, и фантазия мальчика ринулась за ней, и за пропавшей собакой.
Грустная история. Написана прекрасным языком. В ней даже есть настроение. Неплохо...
Р. Скотт Бэккер «Ложное солнце»
Тиань, 8 октября 2016 г. 18:15
Рассказ поставлен приквелом к циклу, но читать его лучше после ознакомления с основными романами Бэккер создал весьма своеобразный мир и по произведению малой формы устройство его просто не успеваешь уложить в голове — много специально придуманных наименований, конфликтующие стороны, странное полудемоническое существо, покрытое слизью и воняющее рыбой, к которому неожиданно вожделеет Шеонанра, Ковчег, Порог, Напевы, Библиотеки и некая истина. Для рассказа это слишком много, смысл происходящего теряется в нагромождении деталей. Причем интуитивно понимаешь, что для мира этого детали значимы, не просто так автор включил их в текст, но для осознания данного локального сюжета они всё равно мешают.
Насколько я поняла суть происходящего,
Видимо, союз человека и инхороя сыграл позитивную роль в развитии человеческой цивилизации, несмотря на Напевы Разрушения и локальный апокалипсис у Порога .
К достоинствам рассказа следует отнести то, что в нем всё-таки виден созданный автором мир. Конкретику этого мира в голове уложить сложно, как я уже говорила. Но в целом понятно, что в мире этом живут люди и нелюди, в том числе крылатые инхорои с двумя лицами и способностью подчинять себе людей через любовное влечение. Опасные существа. Цели их неясны. Титирга представляет группу людей, которые против контактов с инхороями, Шеонанра наоборот, вступает с инхороем в союз и создает некий Консульт. Что это такое, непонятно, но явно очень важное для этого мира, раз маг высшего уровня рискнул собой ради ликвидации этой структуры.
Тех, кто любит следить за приключениями героев вымышленных миров, рассказ наверняка сподвигнет к знакомству с циклом, ибо мир обещает быть сложным, необычным и тщательно проработанным, а приключения — масштабными, с выходом на геоуровень. Я сама эту тему не особенно люблю, но вижу, что автор умелый, с фантазией и основательностью, может, почитаю когда-нибудь потом.
Николай Лесков «Неразменный рубль»
Тиань, 4 октября 2016 г. 22:14
Очаровательная история о чудесных событиях, случившихся с маленьким мальчиком. Полученный им дар казался неисчерпаемым, пока он использовал его на благо других людей и себя самого. Но как только ребенок поддался искушению и возжелал признания и внешнего блеска, чудо рассеялось. В сфере пороков человеческих волшебство не работает, оно предназначено лишь для добрых дел. И относится это не только к неразменному рублю, но к любому дару, данному человеку, даже и совсем не волшебному.
Рассказ явно ориентирован на детское восприятие, поэтому назидательная лекция бабушки под занавес в нем уместна. Малышу не помешает разъяснить житейскую суть волшебной сказки. Что хорошо в этой лекции, так это пояснение, что совсем не обязательно полностью отказываться от личных радостей во имя пользы других, полезное для себя тоже входит в кворум этики неразменного чуда. Если тебе самому это доставит больше радости, отдай свои сладости другому, ну а если скушаешь сам — не страшно. Главное, жилет на тулуп не надевать и за блестящими пуговицами не гнаться, поскольку не нужные это вещи ни тебе, ни людям.
Просто, мудро и красиво, именно так следует писать для детей, да и для взрослых тоже, чтоб поменьше умничали.
Тиань, 3 октября 2016 г. 23:41
«Оригиналы мы… под стеклом надо нас всех показывать, меня первую, по десяти копеек за вход». Так говорит генеральша Епанчина в одном из эпизодов романа. Собственно, именно это и делает Ф.М. — препарирует внутренний мир человека, выворачивает его наизнанку и выставляет под стекло на страницах своего романа. Анатомическим инструментом Автора является главный герой — князь Лев Николаевич Мышкин.
Князь — человек необычной судьбы. По болезни и сиротству лишенный нормального детства, впервые внятно осознавший себя в возрасте старше 20 лет в относительно спокойной Швейцарии, он в 26 лет внезапно оказывается вброшенным в русское окружение, традиционно для Достоевского полубезумное ввиду обуревающих практически каждого персонажа гипертрофированных страстей. Причем сам он тоже человек русский, то есть страстям подверженный.
Как мне показалось, главная страсть князя вовсе не Настасья Филипповна и не Аглая Епанчина, а желание выговориться. При этом он искренне убежден, что его могут не только услышать, но и понять, захотят понять. Он так долго молчал, ему так много хочется сказать людям, и он раскрывается в длинных сумбурных монологах при каждой возможности, часто некстати, почти всегда слишком открыто. Несмотря на проявляющееся порой удивительно тонкое понимание сути человека, князь не умеет делать различий между слушателями. Он открывает душу каждому — и дамам Епанчиным, которым можно, и великосветскому собранию в Павловске, где нельзя, и совсем случайным гостям, навязавшимся к нему после расстроенного венчания. При этом он проявляет «доверчивость к порядочности» своих слушателей, это обезоруживает, вызывает симпатию, и это же качество делает его в мнении света идиотом. Захватывающий, почти библейский образ.
Хотя сама страсть князя не является чем-то исключительным. То же болезненное желание выговориться, раскрыть душу, привлечь внимание обуревает многих героев романа — умирающего мальчика Ипполита, генерала Иволгина, смешного и обидчивого Бурдовского, строгую избалованную Аглаю и, конечно же, Настасью Филипповну. Они все на нервах, все порываются прокричать в мир свои страхи, обиды, комплексы. Но делают это не так, как князь.
Князь говорит, иногда на грани нервического припадка, но при этом верит своим слушателям, не желает никому зла и сам его не ждет. Понимает, что на его слова может последовать и жестокая реакция тоже, но не ждет ее заранее, не готовится к обидам, охотно смеется над собой и испытывает благодарность к людям за каждый знак проявленного к нему внимания. Он видит других людей и боится причинить им боль. О других персонажах со страстью к монологам такого сказать нельзя. Они выговариваются с целью упрекнуть или отомстить, открытость души для них средство, а не цель.
Ипполит затевает целую исповедь, чтобы выплеснуть свой страх и обиду на судьбу, но и обвинить здоровых, что они остаются, а он уходит. Генерал Иволгин глупо лжет, дабы придать себе значительность, и сам же обижается на всех за то, что ложь его видна. Настасья Филипповна совершает истерические выходки, стремясь унизить в отмщение за свое унижение, болезненно ощущая свой «позорный» статус и не умея уважать саму себя. Даже Аглая выговаривается не просто так, но в итоге с намерением уличить соперницу в «порочности». И каждый из них считает, что имеет право обвинять, мстить, унижать другого человека. Эти страстные «говоруны» ориентированы прежде всего на себя. Страдания и боли других людей они не видят. В этом болезненном разноголосье иногда просматривается тень Родиона Раскольникова, разделенная на множество личностей. Каждый считает, что он имеет право, каждый жаждет уважения, но не готов дать уважение другому.
Каждый герой-«говорун» ярок, о каждом можно сказать многое, но самый важный из них — Настасья Филипповна. Сюжет романа создает не князь, а именно она. Если задаться вопросом, почему же случилась вся эта трагическая история, и внимательно перебрать все эпизоды романа, можно увидеть, что точка бифуркации, после которой трагедия стала неизбежной — совращение Тоцким девочки Насти. Если бы Насте повезло оказаться под опекой человека порядочного, хотя бы как Павлищев, не было бы Настасьи Филипповны, не впал бы в безумие страсти Рогожин, не стал бы заложником жалости князь. Судьбы всех героев романа сложились бы иначе, быть может, менее драматично. Доведенная до безумия жаждой мести и саморазрушения женщина стала центром, к которому притянулись все герои, и случилось то, что случилось.
Если сделать еще один шаг вглубь причин и следствий — отправной точкой трагедии стала красота маленькой Насти. Красота привлекла порочного Тоцкого и стала инструментом разрушения и саморазрушения. Не случайно князь при всей своей жалости к Настасье Филипповне и готовности жертвовать собой испытывал ужас пред ее красотой. Он сам в романе представлен носителем красоты духовной — той красоты, которая призвана спасать мир. Это гармония подлинной доброты и доверия к людям. Она действительно может спасать, не случайно столь разные люди тянулись к князю, он почти у всех вызывал симпатию, даже у светских «старичков», которых уже ничем не проймешь, а люди с искренним сердцем, как генеральша Епанчина, Коля Иволгин, Вера Лебедева просто тянулись к нему, как цветы к солнышку. Но столкновением с яростной красотой оскорбленной пороком женщины гармония оказалась разрушена, божественное не выдержало созерцания земного.
Роман слишком сложен для какого-то одного вывода, но если его все-таки попытаться сформулировать, на мой взгляд, он будет таким: мир не готов к искренности и доверию, людям катастрофически не хватает порядочности, поэтому при полной открытости и доброте сердца человек не может сохранить рассудок, он обречен на изоляцию, обречен быть идиотом. К искренности и доброте нужно подходить постепенно, через таких людей, как генеральша Епанчина, Коля Иволгин, даже Евгений Павлович. Они есть, а князю Мышкину быть не получится, он просто не выдержит.
Тиань, 29 сентября 2016 г. 23:16
Воистину эпическое (по объему) произведение о сути богов и людей, о вере и поиске истины, о власти и свободе, а также о цене, которую за всё это приходится платить. На примере жизни островного охотника Кельдерека Автор показал нам путь человека к самому себе через лицезрение воплощения божественной сущности, веру и предательство, подчинение чужой воле, творение зла ради иллюзорного достижения добрых целей, разрушение и воссоздание собственной личности.
Зло или благо несет в себе явление божественной сущности в мир человеческий? Шардик — воплощающий Силу Божью медведь — принес скорее зло. Однако, зло это творили люди по собственному разумению и собственными руками. Веру и смелость следовать воле божества имели немногие, и эти немногие в мире человеческом были слабы. Поэтому воля божественная была заменена волей человека, жаждущего победы над противником любой ценой, и эта человеческая воля потянула за собой слабых духом. Когда духом слаб жрец земного божества, это страшно прежде всего для самого божественного посланца. Несмотря на всю свою звериную мощь и мистический ореол, носитель Силы Божьей оказался заложником силы человеческой.
Огромный зверь, явление которого людям стало причиной многих бед, сам пострадал более всего. Именуемый Силой Божьей, он прожил жизнь пленника, и даже внезапно обретенная свобода уже не могла принести ему радости.
И тем не менее, именно порыв измученного зверя к свободе позволил герою освободиться от чужих влияний и оков официального статуса, пройти путем очищения и покаяния и сердцем понять истину, которую он безуспешно пытался постигнуть умом. Истина оказалась простой, как охотничий лук или кинжал, и столь же функциональной: слушай свое сердце, «ведь сердце всегда точно угадывает, где искать подлинную радость, как бы ум ни старался увести от нее».
В начале романа простой деревенский парень Кельдерек очень хорошо умел слышать свое сердце и жить по его велению. Потом заблудился, поддался чуждым влияниям, перестал слышать голос сердца, но так и не научился жить потребностями ума. Потребовалась очень долгое путешествие, по возвращении из которого герой снова научился слышать. Но он вернулся, его путешествие состоялось.
В начале романа мы видим Кельдерека играющим с детьми. Ему это нравилось гораздо больше, чем традиционные мужские препровождения свободного времени. И в финале (промежуточном, поскольку герои романа молоды), он снова приходит к детям. Он возвратился домой, и сыновья его родились не в изгнании.
«Возьми мою жизнь, владыка Шардик!» — восклицает герой на протяжении всего романа. И эта фраза отмечает этапы его пути. В начале в ней звучит потребность служения внезапно осознанной высшей силе, затем просьба измученного человека о смерти и, наконец, спокойное признание нашедшего свое место человека, для которого отдать жизнь Богу означает не кинуться в реку следом за ним, а посвятить себя делу, простому, понятному и достойному Силы Божьей применительно к людям.
Почти все герои романа прошли аналогичное преображение в той или иной степени — от суетности и ложных целей к простой и радостной жизни, согласной с велением сердца и требующей приложения ума, а также и рук, растущих из нужного места. Поскольку ничего в мире нашем (и Бекланском тоже) не делается просто так, но только руками и разумением человеческим. Этому научил людей Шардик — медведь, которого приняли за Бога и замучили ради власти. А на поверку оказалось, что не во власти счастье, ибо насильственно захваченному господству неизбежно сопутствуют дурные деяния и чувство вины, а в простой жизни с любимыми людьми и при любимом же деле, то есть в радости и пользе не для одного себя.
Это очень умный, мудрый, глубокий роман, в нем скрыто множество смыслов, которые раскрываются постепенно и будут раскрываться при каждом новом прочтении, но при этом вряд ли его когда-нибудь захочется перечитать, ибо скучен он в той же мере, в какой и глубок. Подозреваю, что это проблема языковая. Не в том смысле, что перевод плохой — нет, перевод хорош, а в том смысле, что для живущего в русскоязычной среде и соответствующим образом мыслящего читателя проблематика романа и нравственные искания героя давным давно знакомы по русской классике, которая, конечно же, ближе и понятнее русскому сердцу и уму.
Легенда о Великом Инквизиторе занимает всего лишь несколько страниц, и написана она в 1879 году, но заключает в себе всю историю Шардика. Конечно, ракурс подачи другой, сюжетная составляющая иная, но идея раскрыта и многократно рассмотрена с разных сторон во множестве других произведений, написанных, а стало быть, и прочитанных гораздо раньше.
Как я уже сказала выше, «Шардик» — умная и глубокая книга, она неплоха и с литературной точки зрения, но я от нее ужасно устала и была рада, что роман, наконец-то, дочитан. Всё хорошо в этой книге, но очень длинно, очень медленно и в итоге ничего нового...
Тиань, 29 сентября 2016 г. 19:09
Еще один рассказ уважаемого Мэтра, который ставит меня в тупик.
Космический корабль с людьми терпит аварию на планете, где метаболизм человека ускоряется примерно в 10 раз. При этом уцелевшие космонавты ухитряются оставить потомство и стать основателями местной человеческой цивилизации. Это как? Даже если это был корабль-ковчег, несший 300-400 человек, вряд ли в первый же день после аварии они приступили к интенсивному размножению, а если нет, то времени вырастить детишек у них уже не было. По местным условиям на это нужно хотя бы три дня, если космонавты прибыли на планету в возрасте 30-40 лет и каждый день старели на 10 лет, они бы просто не успели. Да в таких условиях и не стали бы, я думаю. Но это ладно. Как-то сумели нарожать и сохранить достаточное количество детишек, чтобы анклавы людей просуществовали аж 10 000 лет. Пусть будет так.
За 10 000 лет сменилось столь огромное число поколений-восьмидневок, что психика человека просто не могла не адаптироваться к новой скорости жизни. Это для нашего метаболизма 8 дней — очень малый срок жизни, а бабочка проживает целую жизнь за 1 день и полагает это достаточным. Потому что живет быстрее. А для попугая, живущего 200-300 лет (я слышала, что есть такие) — наша жизнь показалась бы невозможно коротка. Но мы то воспринимаем ее нормальной. Для первых поколений поселенцев восьмидневная жизнь должна была казаться невозможно краткой. Но через 10 000 лет это была бы уже нормальная с точки зрения субъективного восприятия жизнь. Поэтому переживания героя по поводу краткости жизни явно надуманны. Он живет в 10 раз быстрее любого из нас и для него это норма.
Если бы племя Сима ввязалось в войну с соседями, живущими 11 дней, оно бы погибло, поскольку целое поколение молодых мужчин, подобно Симу, пропустили бы дни юности и молодости, в течение которых надо успеть родить и вырастить до самостоятельного возраста хотя бы двоих детей. Для такого анклава это невосполнимая демографическая катастрофа. Нет, это племя не могло воевать, у него просто не было на это времени.
Поединок Сима с Нхоем за пещеру также представляется чем-то полубезумным. Зачем Нхою откликаться на вызов Сима? Он сидит в своей пещере, в безопасности, а пришлый абориген поорет-поорет и сгорит на солнышке. Но нет, Нхой выскакивает из пещеры подраться с противником, метаболизм, то есть движения, реакции, дыхание которого на треть быстрее. Иначе как самоубийством это не назовешь. В схватке с восьмидневкой и одиннадцатидневки шансов нет, поэтому одиннадцатидневки должны уклоняться от боевых столкновений, что не так уж и трудно, учитывая необходимость для противника отступить до времени льда или пламени.
Но самое невероятное — это беговой демарш соплеменников Сима к космическому кораблю. Я просто представляю себе эту картинку! Сим возвращается в свое селение и говорит: друзья, я разобрался с космическим кораблем предков, мы все можем стать долгоживущими и улететь на планету наших предков! Нам всем надо быстренько добежать до корабля, и мы спасены. И они все побежали. А дети как же? Про стариков молчу, старики взрослых детей сами бы в путь погнали. Но это поселение особенное по демографическому составу. Чтобы оно существовало, в каждый момент времени число младенцев первого-второго дня должно быть равно числу трудоспособных взрослых. И получается, что каждый взрослый должен был бежать в ребенком на руках, то есть с заведомо недостаточной скоростью, или бросить детей, также, как стариков. Не представляю я себе такой финал.
Для меня рассказ рассыпался на части при каждой попытке представить ту или иную сценку-эпизод, а в финале превратился в полную дикость. Для притчи о быстротечности жизни рассказ слишком конкретен, для научной фантастики — слишком неправдоподобен. ИМХО, разумеется.
Тиань, 21 сентября 2016 г. 22:09
Давным-давно античные авторы, чьи имена уже затеряны в веках и лишь условно связываются с некими образами, скорее литературными мифами, чем реально жившими поэтами, создавали Гимны Богам. Не молитвы, а именно гимны, в которых прославляли рождение, деяния и качества избранных небожителей в надежде приобщиться к малой толике их силы и удачи. В результате до нас дошли прекрасные образцы древней поэзии, раскрывающей суть Вселенной, соотношение Божественного и Земного, силу и слабость богов и людей.
Такой же гимн создал и Толкин — миниатюрное зеркало вселенной, природы и мечты. Будучи знатоком древних мифов, он воспринимал мир в единстве многообразия и именно это восприятие выразил в рифмах для своих читателей. Получилось поистине безграничное пространство, где бездна вовне незаметно переходит внутрь души человеческой, порождая при этом не страх или чувство одиночества, а ощущение мягкого свечения звезд и теплоты открытого сердца.
Стихотворение это раскрывает предназначение литературного жанра фэнтези, когда его создает Мастер, а, может быть, и литературы в целом — «и в отраженьи Истины ясней мы Истину поймём». С древнейших времен люди пытались отразить свое представление о мире, жизни, смерти, предназначении в мифе, сказке, предании. Отражение такого рода позволяло человеку интуитивно понимать суть вещей, даже не называя их, поэтому мифы и сказки не стареют, они навсегда. Литература — всего лишь следующий шаг в цепочке отражений, привносящий в интуицию мысль. Цель же по-прежнему та, изначальная — отразить истину и понять ее. Хотя бы приблизиться к пониманию.
Замечательная вещь! В немногих словах раскрывается значение собственного литературного творчество и общие принципы мировоззрения, приближающие творчество к читателю на эмоциональном уровне. Это я пишу как решительный нелюбитель «Властелина Колец». Не люблю, но через строки стихотворения чувствую огромность замысла...
Тиань, 20 сентября 2016 г. 20:06
Очень правильный рассказ о роли прогресса в обществе и невозможности контролировать мысль человеческую. Настолько правильный, что вызывает скуку.
Возможно, в 1952 году сформулированные Автором идеи воспринимались свежо и актуально, но с позиций читательского опыта двадцать первого века слегка покрылись пылью. Не утратили актуальность, нет. Но не воспринимаются при такой подаче совершенно, когда значительная часть рассказа представляет собой пространную объяснялку, это скучно.
В рассказе присутствует очень симпатичный стул, обшитый заячьими шкурками. Он как шкаф у Чехова, запоминается и вызывает позитивные эмоции. Но сделать своих героев похожими на этот замечательный стул Автор не сумел или не захотел. Они получились условными — внук, дедушка, мама, священник, массовка из односельчан... У каждого персонажа своя функция, лишних персонажей нет, но и живых нет тоже.
По сути, всё действие — лишь обрамление к лекции, прочитанной дедушкой внуку. Лекция хорошая, мудрая, даже афористичная местами. А сам рассказ так себе.
Май Шёвалль, Пер Валё «Смеющийся полицейский»
Тиань, 19 сентября 2016 г. 22:22
Читаю цикл с начала и должна отметить, что каждый следующий роман нравится больше предыдущего. Увлекает не только расследование сложных, казалось бы, безнадежных для раскрытия преступлений, но жизнь героев, их характеры, проблемы, планы, отношения в семьях. С каждой книгой узнаешь о героях все больше и все труднее расставаться с ними по завершении чтения. Затягивает цикл, а это значит, что написан он хорошо. Конечно, я не могу оценить степень достоверности отражения методов работы шведской полиции в далекие уже шестидесятые годы, но как читатель принимаю каждую историю с доверием и сопереживанием. Кажется, что так могло быть, и, может быть, было, ведь Пер Валё какое-то время работал репортером полицейской хроники и имел возможность черпать сюжеты из практики.
На этот раз команда Мартина Бека в ходе работы над преступлением только что совершенным раскрыли также давнее дело, сданное в архив шестнадцать лет назад. На примере этой истории мы видим, что преступление оставляет за собой незаметаемый след, он в любое время может внезапно обнажиться, по чистой случайности. Не зря время от времени в том или ином городе горят полицейские архивы. Они как минные закладки времен войны — пока никто не начал копать, всё спокойно, а отряхнули пыль со старых папок, двинули лопаткой вправо-влево, и взрывается прошлое, рушатся судьбы, гибнут люди. А преступник так привык к безнаказанности, что искренне считает себя главной жертвой. И он действительно жертва — жертва собственного выбора, когда личное благополучие ставится выше человеческой жизни и правды о себе.
А полицейские следователи живут, влюбляются, женятся, ссорятся, болеют, устают, раздражаются, но при этом медленно и настойчиво разгребают последствия неуёмных страстей человеческих. Кого-то недолюбили, кому-то привили личные комплексы и запреты, мешающие жить, кто-то внезапно сошёл с катушек в желании испытать в этой жизни нечто яркое и запретное и уже не может остановиться, кому-то хочется подтвердить свои возможности удивительным свершением, а кто-то просто боится -во всём этом нет ничего преступного, но часто непреступные проявления сплетаются так причудливо, что становятся причиной преступления. А сыщикам нужно распутать паутину, развязать узелки, собрать и верно истолковать мельчайшие факты и увидеть ошибку там, где заметить ее почти невозможно. Это действительно не только профессия, но и призвание.
Привлекательность историй о Мартине Беке и его коллегах в том, что Авторы рассматривают процессы раскрытия преступлений как один их элементов повседневности крупного города. Это всего лишь работа, и работа эта такова, что занимает в жизни человека больше времени, чем всё остальное. Потому что убийство — это ненормально, с этим нельзя мириться, за это надо наказывать, хотя никакое наказание не вернет жизнь погибшим и близких живым. Полицейские сыщики не могут устранить последствия случившегося, они могут только найти преступника, объяснить его действия и предоставить врачам и юристам решать его судьбу. Но это они делают на совесть...
Тиань, 13 сентября 2016 г. 19:43
Первое, что хочется отметить — великолепный слог, прекрасно выстроенные сцены. Весь рассказ посвящен одному вечеру — праздничному рождественскому ужину с танцами в состоятельном ирландском семействе. Тем не менее, читается он легко и непринужденно, за диалогами и размышлениями героев следить интересно, за словами, воспоминаниями всплывают люди, которых в этот вечер с гостями нет, да и вообще уже нет, но о них помнят и память эта важна.
Получается, даже, что память о мёртвых важнее, чем отношения с живыми. Живые как-то сами по себе, хотя вроде и дружное семейство, тетушки любят племянников, племянники с теплом относятся к старшему поколению, супружеская чета вполне гармонична. Но взлет эмоций связан именно с мертвыми — воспоминания и размышления питают чувства героев, а не жизнь, которая у них есть. По крайней мере так кажется по некоторым эпизодам рассказа.
Хотя всё не однозначно, конечно. И память пробуждается под влиянием музыки, а литературные увлечения и вовсе связаны с настоящим, но прошлое на все набрасывает тень. И тень эта заставляет героя чувствовать прошлое в будущем и настоящем. Герои живут, они интересуются музыкой, литературой, политикой, друг другом. И все-таки им отчаянно не хватает жизни. Так мне показалось.
Прекрасная вещь. Читается легко, но занимает ум и остается в памяти в том числе атмосферой вечера накануне рождества, который герои провели вместе.
Май Шёвалль, Пер Валё «Мужчина на балконе»
Тиань, 12 сентября 2016 г. 22:17
В третьем романе цикла преступление снова представлено как нечто аномальное — полиция работает на пределе сил, общественность взволнована, ситуация чрезвычайная. На фоне российских детективов это несколько удивляет поначалу, потом вспоминаешь, что роман написан в шестидесятые, это не наше время и не наша страна. И, наверное, хорошо, когда криминальная полиция воспринимает убийство как нечто из ряда вон выходящее, а не привычную рутину полицейских будней. Прошлое Швеции в этом плане дает нам пример, к которому стоит стремиться.
Несмотря на особый трагизм преступлений, в этом романе неожиданно прорываются юмористические нотки — допрос юной подружки грабителя, самого грабителя и почтенной дамы с биноклем не раз вызывали улыбку. А эпизод допроса трехлетнего Буссе трогателен и поучителен одновременно. Сколько же всего замечают малыши, потому что мы, взрослые, не придаем их присутствию особого значения.
Авторы снова использовали прием ружья-обманки, и прием этот снова сработал, по крайней мере в отношении меня — преступника я искала не там, где надо, довольно долго. К раскрытию преступления сыщики пришли благодаря ряду, казалось бы, случайных мелочей. Но мелочи эти в совокупности дали результат именно благодаря высокому профессионализму и неравнодушию тех, кто стоит на страже закона.
Детектив определенно хорош. Из трех прочитанных он кажется лучшим.
Патрик Зюскинд «Литературная амнезия»
Тиань, 6 сентября 2016 г. 18:40
В рассказе-монологе Автор исследует вопрос, что будет, если всю жизнь активно читавший книги человек внезапно забудет прочитанное. Стоят на полках книги, герой смотрит на них, знает, что много раз перечитаны все эти томики, видит на страницах собственные пометки, а о чем всё это, увы, не помнит.
Грустно, некомфортно. Но, по большому счету, ничего страшного — книги оказали влияние на развитие личности, формирование мировоззрения человека, и это остается с ним, даже когда прочитанное забыто. Так считает Автор, и такой же вывод следует из состояния героя.
Наверное, они оба правы. Сюжеты и имена забываются, а мысли остаются частью собственного сознания человека.
Вот только в амнезию героя я не поверила. Он перебирает имена писателей, и каждое из них ему знакомо. И имя Генриха Баварского знакомо тоже. А откуда, если забыто содержание книг? Не очень достоверно прописана амнезия.
Но это не так важно, поскольку данный рассказ ценен идеей, а не героем и сюжетом.
Май Шёвалль, Пер Валё «Швед, который исчез»
Тиань, 31 августа 2016 г. 20:02
На этот раз шведская полиция расследует исчезновение журналиста, который выехал в командировку и буквально растворился в нигде. Вещи и паспорт в гостинице, а человека нет. Профессионалы, конечно же, разгадают эту загадку. Для этого и существуют детективы. Мы же можем с удовольствием наблюдать за перипетиями расследования, пытаясь угадать тот момент, когда количество мелких деталей перерастет в качество, и в голове Мартина Бека сложится криминальный пазл.
Вторая книга показалась мне более живой, чем первая. Мартин Бек уже не такой вялый, вокруг него больше воздуха и света, несмотря на венгерскую жару. Помимо собственно детектива было интересно представлять старинное здание венгерской гостиницы, с высоченными потолками, скрипучей кроватью и медными кранами в ванной, угольные пароходы на реке, купальню, шведские острова и заброшенный дом, на котором проводят учения пожарные. Не только раскрытие преступления показывают нам Авторы, но обычную жизнь людей, которые влюбляются, ссорятся, пьянствуют, путешествуют, и среди них пытается затеряться преступник...
Меня не слишком увлек детективный сюжет, но безумно понравился венгерский кофе, раки, пароходы на реке. Рядом с жаркой Венгрией даже дождливая Швеция стала как-то ближе и симпатичнее. В расследовании я пошла по ложному пути. Мне казалось, что к исчезновению Альфа Маттсона окажется причастной служащая отеля, которая сильно разволновалась, когда Мартин Бек предъявил ей блейзер пропавшего журналиста. Эта версия так меня увлекла, что я даже отвлеклась от реального расследования и не сразу поняла, каким образом полиция вышла на настоящего преступника. Правда, картинка быстро сложилась, как надо. Но момент утраты ориентиров был. Думаю, для детектива это хорошо.
Не очень понравился штамп с всеобщим пьянством и распущенностью в журналистской среде. Мне кажется, что не совсем так обстоят дела в реальности. Видимо, Авторы были сильно недовольны средствами массовой информации и от души прошлись по всем причастным, чтобы себе приятное сделать и накопившееся выплеснуть.
В целом же роман заставил задуматься о том, что преступником может стать любой человек, у каждого есть какой-то порог терпения, за который нельзя переходить, и порог этот применительно к себе мало кто знает заранее.
Общее впечатление от прочитанного самое благоприятное. В очередной раз убеждаюсь, что полицейский детектив — это мое. И желательно без погонь, драк, стрельбы и прочего мельтешения. Расследование преступлений — труд умственный, а не кулачный, шведы молодцы.)
Род Серлинг «Полуночное солнце»
Тиань, 31 августа 2016 г. 18:09
Мы все умрем, по той или иной причине. Такова идея этого чудного рассказа.
Надо отдать должное Автору, к выбору причины он подошел масштабно и с выдумкой. Жара и холод прописаны весьма тщательно и натуралистично, с деталями, придающими картинке объем и реалистичность. Вот только зачем это всё, я, увы, не поняла.
Автор наглядно показал, что жизнь человечества столь же хрупка, как и жизнь отдельного человека. Сохранение её зависит от равновесия космических объектов, нарушится оно, и никакого человечества не будет, и ничего с этим не поделаешь, ибо за гранью возможностей, и каждый отдельный человек будет умирать индивидуально в своих собственных муках, даже если умирает всё человечество. Ну и что?
Где есть начало, будет и конец. Каждое живое существо несет в себе смерть с момента рождения. Каждый природный объект рано или поздно перестанет быть. Так устроена Вселенная и говорить тут не о чем. Красочное описание гибели нескольких конкретных людей само по себе не устраняет банальность общей идеи.
Рассказ показывает бессмысленность жизни человеческой в глобальном масштабе, да и не в глобальном тоже, ведь финал в любом случае один, и он всем известен. Глубинный смысл подобных произведений для меня не доступен, увы. В жизни и так достаточно негатива, зачем приумножать его за счет безнадежных фантазий.
Тенгиз Гогоберидзе «Координаты артиллериста»
Тиань, 29 августа 2016 г. 15:10
Дата в начале финального абзаца совсем запутала. Я пыталась увязать год 2015 и 1915, лишь через какое-то сообразив, что 2015-й в рассказе не прописан, это у меня в голове так развернулась сокращенная дата. Она привязывалась к тени солдата, к решению уравнений и входила в диссонанс с событиями реальной истории. В результате хронологическая составляющая миниатюры так и не собралась во что-то представимое цельно, но это странным образом сыграло в плюс рассказу, заставляя особенно остро почувствовать атмосферу войны.
Герой — не солдат, его вырвали из родной среды и заставили заниматься чуждым делом. А в результате... сколько успел он сделать из того, что мог? Мы этого уже никогда не узнаем. В сознании ученого произошел качественный прорыв, он понял что-то важное, но ухватил и сформулировал лишь то, на что хватило сил и времени: немногих сил и личного времени смертельно больного человека.
И еще ошибка в дате вызывала странную ассоциацию: может, надо всего лишь отбросить какую-то часть известного, чтобы оставшееся стало основой для нового знания? Может, секрет времени скрыт как раз в якорных цифрах, которые привязывают к конкретной шкале и мешают личному абсолюту перемещаться во вселенской относительности. Герой мог бы это понять, если бы у него было чуть-чуть побольше времени и сил.
По-моему, очень удачная вещь, волнующая воображение, несмотря на свою краткость.
Тиань, 25 августа 2016 г. 22:10
В романе показана встреча дня сегодняшнего с очень отдаленным будущим Земли и Галактики. Мы имеем возможность сравнить нашего современника и отдаленных потомков, а также поразмышлять, почему они получились такими.
Азимов показал нам будущее, в которое люди смогли перетащить все социальные проблемы прошедших веков. Изменились масштабы, география, ареал расселения человечества, а вот социальное устройство общества сохранилось. И сохранились такие неприятные вещи, как ксенофобия, признание жителей провинциальных планет людьми низшего сорта, борьба за власть любой ценой, в том числе ценой геноцида населения целой Галактики, теория заговора и реальный терроризм.
В этом романе научная составляющая не играет особой роли. Ученые нашего времени и будущего в сюжете присутствуют, но суть их открытий принципиального значения не имеет. Всё случившееся могло иметь место и без Синапсайфера. Уж на что, на что, а на создание новых видов оружия сообразительности людей всегда хватало. Вот изыскать источники новых продуктов, чтобы не убивать своих стариков, это для нас сложно, а что-нибудь жутко смертоносное изобрести — всегда пожалуйста.
Таким увидел будущее Азимов на данном витке созданной его воображением истории человечества. С одной стороны, будущее это безрадостное -люди сохранили всё худшее. С другой же, есть чета фермеров, которые рискуют своими жизнями, чтобы отвоевать пару лишних лет жизни больному старику. Им важно, чтобы он жил. Есть доктор Шект, для которого жизнь множества незнакомых и не слишком расположеных к его соотечественникам людей оказалась важна настолько, что он рискнул собой и дочерью. Есть водитель, мимоходом поделившийся жалкими крохами своих денег с голодным человеком. Автор оставил человечеству надежду — не все так плохо, люди просто еще не осознали, что вне колыбели жить надо чуточку иначе.
«Со мною к старости иди, всё лучшее ждет впереди, жизни конец если ты упустил начало». Этой цитатой открывается роман и ею же завершается, подчеркивая основную мысль произведения — нельзя забывать о своих корнях, отвержение прошлого ведет к уничтожению будущего. Наверное, поэтому во все времена люди с большим упорством стремились собрать малейшие крупицы знаний о своем прошлом. Чтобы учиться на собственном опыте, надо этот опыт осознать.
Роман содержательно и структурно очень прост, количество героев сведено к необходимому минимуму, картины будущего даны крупными мазками, без деталей. Но при этом не остается впечатления поверхностности. Перед нами разворачивается важнейший эпизод истории Земли, Галактики, Империи, человечества. Пусть со временем Земля станет всего лишь камешком в небе, камешек этот всё равно останется началом, без которого была бы невозможна жизнь.
Тиань, 24 августа 2016 г. 22:00
«Все дано, в конце концов, в час когда уже не просим». Не помню, кто это сказал, но рассказ именно об этом. Герой очень старался получить желаемое, а оно ускользало. И лишь в момент, когда в душе человека появилось новое желание — изменить свою жизнь, попытаться начать все с начала и вновь встать на ноги — неисполнимое ранее первое желание внезапно исполнилось. Показательно, грустно, жестоко и милосердно.
Жестоко, потому что человек готов был к решительному поступку, способному переменить судьбу, а его сбили на взлете. Милосердно, потому что не факт, что попытка героя удалась бы. Вероятнее всего, она бы как раз не удалась, и человек пережил бы еще одно разочарование, утвердившись в своей ненужности социуму.
Рассказ улыбнул. Но, как всегда у О.Генри, это грустная улыбка. События происходят забавные. Интеллигентность героя совершенно не соответствует его положению и действиям. Вполне возможно, что именно поэтому все его акции были проигнорированы полицией. Что называется — не тот типаж. Однако, жизнь у героя грустная, и чувство остается грустное — вот так сбываются мечты, не вовремя, не к месту, как снег на голову.
Эрик Фрэнк Рассел «Абракадабра»
Тиань, 18 августа 2016 г. 08:45
Забавная история об инвентаризации на космическом корабле и о том, к чему может привести пустячный на первый взгляд подлог в документации. Читается рассказ с улыбкой. Рассел показал нам маленький кусочек мира будущего, в котором хочется жить. Мир будущего в рассказе почти не виден, сюжет камерный. Но люди видны, и люди эти симпатичны и спокойны, а, значит, довольны тем, как они живут.
Вполне возможно, что именно этот рассказ вдохновил Илью Варшавского на эпизод с медной каляброй. Прикол не нов, но при соответствующем сюжетном обрамлении работает неплохо. Правда, что такое «капес», я поняла сразу. Но это не мешало получить удовольствие от рассказа и посмеяться над созданными Автором картинками.
Неприятзательная юмористическая фантастика, живая и добрая, по прочтении которой мир кажется чуточку лучше.
Дэн Абнетт «Триумф. Герой Её Величества»
Тиань, 16 августа 2016 г. 22:28
Бардак! Так определил сэр Руперт Триумф основную суть сей славной истории. С ним трудно не согласиться. В романе очень много действия, представлены абсолютно все «приключенческие» типажи — от благородного героя, до разумного кота-великана. Здесь вам и магия, и новые земли за морем, и коварные заговорщики, жаждущие убить королеву, и страстный лямур в театральной закулисе. Полный литературный винегрет. Но винегрет вполне читабельный. Главное, понимать, что это роман-приключение, призванный развлечь, отвлечь и позабавить.
В качестве развлекательно-отдыхательного чтива роман весьма неплох. Есть интрига, вокруг которой завязано всё действо. У героев имеются свои мотивы, вполне внятные. Нелепицы не режут глаз, более того, в рамках подчеркнуто комедийного действа работают на создание слегка мультяшной атмосферы, которая расцвечивает картон и смягчает бородатый юмор. Чего стоит одно лишь многофункциональное оружие сэра Руперта — воистину коза вместо грозы. А когда в очередной раз появляется Уилл Бивер, кажется, что вот сейчас кадр остановится и включат обратную перемотку, а потом дубль с уточнениями.
За таких героев невозможно переживать, это не живые люди, а куклы. Но наблюдать за ними приятно. Очень неплохо получился лорд Галл, сначала противник, потом союзник, а в-общем такой же искатель приключений, как и главный герой, совершенно безбашенный, но храбрый, сообразительный и где-то даже порядочный. Весьма колоритную пару составили матушка Гранди и доктор де Квинси, эпизод с раскуриванием на двоих изъятого у стражников табака вызывает улыбку, это такой живой островок в море картона и мультипликации. Причем не единственный. Оперируя схематичными персонажами, вставленными в стандартный сюжет, Автор ухитряется выписывать вполне живые и милые сценки. Продвигаясь от одной такой сценки к другой, как-то и не замечаешь, что роман уже закончился. И немножко жаль, что он закончился, а, значит, кроме картона и штампов было в книге что-то еще, теплое и симпатичное.
Главное достоинство книги в деталях. А главный недостаток, на мой взгляд, в малой «английскости». От Автора-англичанина ждёшь соответствующей атмосферы, как у Дианы Уинн Джонс или Бена Аароновича. Здесь ничего похожего нет, перед нами нечто американо-голливудское, не слишком заумное, яркое, динамичное и при внимательном рассмотрении пустое. Даже когда матушка Гранди благодарит отца Темз за помощь, ощущение Англии не возникает. Это просто какая-то страна, любая, без национально-исторической изюминки. И герои такие же, их можно поместить в любое место и время. Даже Аптил и большой кот не спасают ситуацию.
Роман, увы, не английский. Но как образчик легкого приключенческого фэнтези он выглядит вполне достойно.
Г. К. Честертон «Джордж Макдональд и его работа»
Тиань, 13 августа 2016 г. 18:01
Когда один замечательный автор высказывает свое мнение о творчестве другого, это всегда интересно. В данном же случае перед нами обзор творчества, выполненный с большой доброжелательностью, тактом и иронией. Видно, что Честертону нравится творчество Макдональда, и он стремится передать читателям тот фейерверк мыслей и чувств, которые пережил сам.
Статью можно растащить на цитаты: тут Вам и розовые кусты на месте роялей (вспомним о роялях литературных и задумаемся, не их ли имел в виду Честертон), и афористичные рассуждения о величии, аллегории, рыцарях и драконах, которые «в нашем мире принимают обличье обычных людей и движений», о домашних чудовищах и «небесной нелепице», существующей рядом с «интеллектуальной глупостью» для ее уравновешивания.
Работа посвящена творчеству Джорджа Макдональда, но в ней упоминаются образы Льюиса Кэрролла, Данте, Библии. Не для того, чтобы сравнить, но чтобы показать взаимные связи, пересечения и дополнения идей. Ведь никакое литературное произведение не может просто висеть в вакууме, оно на что-то опирается, с чем-то взаимодействует, чему-то служит основой. У Макдональда в этом плане прекрасная компания и прекрасный комментатор-аналитик, который, будучи талантлив сам, умеет видеть и ценить достоинства собратьев по литературному мастерству.
Прекрасная статья, характеризующая личность Автора и пробуждающая интерес к системному изучению выделенного им литературного сегмента.
Василь Быков «Альпийская баллада»
Тиань, 13 августа 2016 г. 14:50
Коротко суть повести передают слова из письма главной героини:
Василь Быков показывает именно второй вариант — пример героического порыва сильного, мужественного человека к свободе, жизни, любви, счастью. Но прежде всего — к свободе, без которой невозможно ничто другое.
Читая такие истории, замираешь перед беспримерным мужеством человека, который в борьбе за жизнь достигает почти эпических высот силы духа, когда борьба за жизнь вырывается за границы жизни собственной и становится символом жизни вообще. Жизнь продолжается, пока такие вот Иваны рождаются на Земле.
История прекрасная, но изначально трагическая, одна из тех, где «счастливый финал» невозможен в принципе, потому что к нему не могут прийти вместе Иван, Джулия, их будущая жизнь вместе и вера Джулии в справедливость. Что-то из этого непременно должно погибнуть, такова реальность того жестокого времени.
Василь Быков дал своим героям всё, что смог. Больше дать невозможно, и по прочтении повести это ощущается настолько остро, что даже сопереживание смерти отходит на второй план. Наверное, в таких вот тонких моментах и проявляется литературный талант — когда исход предсказуем почти сразу, но до конца не оставляет надежда, до самой последней строки ждёшь еще одного прорыва, уже за грань реальности...
Очень сильная, пронзительная вещь.
Май Шёвалль, Пер Валё «Розанна»
Тиань, 9 августа 2016 г. 22:48
Первое, что обращает на себя внимание при чтении этой книги — ощущение тесноты, духоты, уныния. С них начинается роман. Швеция предстает скучной, неуютной. Такой ее видит полицейский следователь Мартин Бек, страдающий от духоты в кабинетах, давно отдалившийся от жены и детей, постоянно испытывающий какие-то недомогания. Кажется, что этот человек, как и другие сотрудники шведской полиции, просто тянет свою лямку, без интереса, без чувств, без напряжения ума. Его унылое настроение окутывает всё вокруг, и читателя тоже. Преступление воспринимается полицейскими как досадная помеха, из-за которой приходится отложить отпуск, подолгу трястись в транспорте.
Такое впечатление складывается поначалу. Затем звучит несколько реплик. Вот таких:
Ольберг кивнул. Больше они об этом не говорили, но оба знали, что лишь благодаря этой версии им дышится чуть полегче.
И становится понятно, что ни о какой лямке речь не идет. Полицейские собраны, активны, они работают. Но, будучи профессионалами, понимают, какой длительный и сложный путь к раскрытию преступления им предстоит пройти. Быстрый результат бывает только в кино у частных детективов. В реальной полицейской практике на поиск преступника уходят месяцы, а иногда и годы. Поэтому Мартин Бек производит впечатление медлительного тугодума — это не спринтер сыска, это стайер, а при необходимости марафонец.
Короткие реплики, меняющие восприятие героя, сюжета, атмосферы — отличительная черта стиля Шёваль и Валё. У них это очень хорошо получается.
Роман увлекает прежде всего демонстрацией возможностей полиции. Никакой частный сыщик не смог бы вести расследование так, как следователь Бек, в распоряжении которого все полицейские структуры мира — достаточно послать официальный запрос, и на другом конце земли говорящий на другом языке совершенно незнакомый полицейский соберет и предоставит нужные для следствия сведения. Так работает система. И как бы не любили мы частных сыщиков, неотвратимость поимки преступника может обеспечить только системная структура, способная просеять огромное количество информации усилиями многих специалистов. Как ни странно, работа сыщиков в основе своей рутинна и чем-то схожа с трудом архивариуса.
Подробное описание поисково-розыскных действий — самая интересная составляющая романа. Постепенно из крупиц разнородной информации проявляется личность человека — жертвы, преступника, свидетелей. Мы даже не задумываемся, как много следов оставляет любое незначительное действие человека. И следы эти можно найти, сложить, как мозаику, и реконструировать прошлое.
Когда появляется подозреваемый, сюжет развивается уже не так интересно. В нем присутствует явный логический сбой. Преступника допрашивают, а затем практически сразу пытаются поймать на живца. В реальности так не получится. После допроса попавший в поле зрения полиции человек уже не схватит наживку, он насторожен, он понимает, что попал под подозрение, даже если доказательств никаких и его допросили как свидетеля.
Но авторам нужен был этот допрос. Им нужно было показать момент узнавания, когда следователь Бек внезапно перехватывает холодный, спокойный и жесткий взгляд, и образ спокойного, чуть ограниченного обывателя разрушается. Доказательств всё еще нет, но маска поползла в сторону, еще немного, и появится лицо. Допрос прописан классно. Мартин Бек точен и профессионален, и противник его тоже грамотно разыгрывает свою партию.
А вот финальная операция — это ужас что такое. И дело не в куче случайных событий, разрушивших многократно отрепетированный план — в жизни так и бывает, как правило — дело в мотивах и целях преступника. Авторы пошли по самой простой дорожке, и самой худшей. Потому что такое объяснение можно прикрутить к любому сюжету. Оно ничего не дает в плане познания мотивов поведения человека, а ведь именно ради этого в первую очередь читаются детективы. Мы заглядываем в кривое зеркало, видим край и аккуратно отходим от него. В данном же случае на край смотреть бессмысленно, отходить некуда.
Тем не менее, неудачный финал не перечеркивает достоинств романа как полицейского детектива. Можно сказать, что плюсов и минусов в этом произведении поровну. Читать его было интересно и послевкусие осталось неплохое.
Тиань, 5 августа 2016 г. 22:18
Очаровательная сказка о любви и важности грез.
Молодой король пишет стихи о любви, сам не зная к кому. Дети пытаются заглянуть за высокий забор, где скрывается нечто предположительно ужасное. Горничная в минуты отдыха воображает себя принцессой и на самом деле становится ею в стране грез.
Мораль сей сказки такова — чтобы мечта исполнилась, ее нужно разделить с кем-то близким. Тогда скромный наряд превращается в воздушное платье без помощи феи, обновляются старые игрушки и книжки, а написанные непонятно кому стихи обретают смысл и адресата.
За забором не обязательно скрывается чудовище. Там может быть и что-то прекрасное, забытое и не замеченное, как часто не замечают тех, кто рядом.
Том Стоппард «Лорд Малквист и мистер Мун»
Тиань, 1 августа 2016 г. 23:10
Есть книги, специально ориентированные на восприятие через подключение к личной библиотеке в голове читателя, книги-аллюзии. Данный роман как раз из таких. Причем это сугубо английский роман, поскольку за пределами Англии немногие знают, кто такой Джеймс Босуэлл и в чем особенность написанной им книги «Жизнь Сэмюэля Джонсона». Соответственно, и параллели между исторической парой Джонсон — Босуэлл и парой литературной Малквист — Мун ускользают от понимания. Признаюсь, я знакома с трудом Босуэлла только отрывочно, поэтому ухватила лишь небольшую часть магистральной аллюзии.
По всей видимости, Автор понимал национальную экзотичность главной фишки своего детища. В романе видна попытка расширить каталог подключения, вброшены связки с Хемингуэем и Булгаковым, но связь их с сюжетом слишком слаба, ее недостает для полноценной активизации личных архивов. На первый план выступают навязчиво демонстрируемые ковбои и свинина с бобами, которую они рекламируют. В России не было точно такой рекламы, но представить ее мы можем легко. И это плохо, поскольку смещает восприятие в плоскость упрощенных кинообразов. С каждой новой страницей герои всё больше становятся похожими на персонажей сериалов типа «Полицейской Академии» или «Голого пистолета», когда сюжет сводится к комедии положений и нелепых диалогов.
Роман похож на бомбу мистера Муна, которая надулась большим воздушным шаром с неприличной надписью и лопнула. Автор накидал образов, метафор, ассоциаций, они даже тикали, с героями происходили какие-то события, приоткрывались какие-то их личные тайны, казалось — еще чуть-чуть, и вся эта странная компания оживет, очеловечится. С мистером Муном это почти произошло в финале, когда они с анархистом Каттлом узнали друг друга. В этой сценке был смысл, она играла живыми красками.
В целом же роман показывает, что «босуэльничать», то есть быть библиографом чьих-то словесных сентенций, можно только рядом с персоной уровня Сэмюля Джонсона, который в любом случае шагнет в историю, вместе с прижизненным биографом или один. Босуэлл рядом с Малквистом — это почти неприлично, это как Воскресший Христос на ковре с трупами или красотка Джейн в позе йога. Во всем должна быть гармония и соразмерность...
Не могу сказать, что роман мне понравился. Но прочитать его было любопытно.
Иосиф Матусевич «Попугай Арара. Сказка не только для дам»
Тиань, 30 июля 2016 г. 19:21
Бойтесь своих желаний, ибо могут исполниться, особенно если исполняет их не бог, а чучельник. Прекрасный и глупый попугай испытал это на собственной шкурке, то есть перышках. Ему еще повезло. Бог вспомнил о своем неразумном создании и выручил из беды. В жизни так случается редко, реализованные желания часто оказываются необратимыми.
Однако, чучельник самоубился и пребывает в состоянии скелетона, что обнадеживает. Очередной красавец-попугай может и не найти исполнителя глупых желаний, тем более, что бог что-то сделала с его языком. И это хорошо. Живой попугай по любому лучше мертвого чучела. Птица должна летать, радуга радовать глаз, а желания исполняться избирательно и тем, чья мудрость превосходит птичью.
Чужие ошибки редко служат источником знаний. Но всегда полезно помнить, что чучела и склелтоны лишены возможности даже чихать на всё. Чихать на всё — это тоже свойство живого существа. Так что в любой ситуации не стоит спешить становиться чучелом. В выпотрошенном состоянии мало радости, да и печали ощутимо не достает...
Тиань, 27 июля 2016 г. 15:09
Красивая сказочная история о дружбе, отваге, преданности и долге.
Битва грифона и единорога прописана почти эпически -два вселенских начала схлестнулись над телом павшего героя. Пожалуй, это единственный эпизод, который увлекает эмоционально. Старик-король, связанный словом могучий маг, повинующаяся инстинкту защитника собака и беззаветно храбрая маленькая героиня вместе создают трогательную и очень живую картинку. Наполовину мертвый двухсердечный грифон — тоже очень хорошо, его даже жаль. Он, конечно, носитель темного начала и детишек ел, но обречен умирать дважды, как сиамский близнец.
На начальном этапе в минус произведению работает подача материала от лица девятилетней девочки. Слог рассказчика таков, что за текстом сразу виден взрослый, уже поживший человек, который вспоминает свое первое детское приключение. Это чувствуется с первых строк. И с первых строк понятно, что за маленькую героиню можно не волноваться, всё с ней будет в порядке, доживет она благополучно и до своего семнадцатилетия, и до гораздо более зрелых лет, из которых и звучит теперь ее голос. Причем доживет не сломленной, а сильным, уверенным в себе, искренним человеком, жизнь которого состоялась. За нее и не волнуешься совсем. Ребенок один по дремучему лесу бродит, а читателя (то есть меня)) в сон клонит. Безобразие!:-)
Действие оживает только когда девочка встречает Шмендрика и Молли, а когда появляется еще и король, становится реально интересно. С этого момента стиль начинает работать на рассказ — всё проблемы маленькой Суз окончательно отодвигаются, и на первый план выходит противостояние героя и старости, предназначения и времени. Исход последнего подвига понятен сразу, вопрос лишь в том, насколько хватит сил старого героя, сумеет ли он удержать ясность сознания до того момента, когда можно все силы вложить в последний удар и уйти. Здесь всё неопределенно, всё разворачивается в режиме реального времени, поскольку не связано напрямую с жизнью Суз.
Постаревший герой уходит, его время закончилось, юная героиня вступает в самостоятельную жизнь, ее время начинается. А маги, единороги и грифоны парят где-то над временем или вне его. Но два сердца способны преодолеть барьер, как преодолели его в порыве любви сердца единорога и короля и в порыве дружбы сердца девочки Суз и собаки Малки.
Наверное, в этом главный итог рассказа. Объединение двух сердец делает живые существа сильнее, а вот скрещивание двух в одно, напротив, ослабляет. Лев и орел вдвоем наверняка победили бы короля. А грифон не смог. Несмотря на два сердца, он был один.
Хорошая, умная сказка. Местами скучноватая, местами увлекательная, как и положено произведению такого рода.
Никита Аверин, Игорь Вардунас «Мессия»
Тиань, 21 июля 2016 г. 13:21
Отзыв будет ругательный, фанатов авторов просьба не читать.
Что хорошо в книге, так это эпиграфы из рок-баллад. Видно, что авторы знают и любят музыку. А больше ничего хорошего и не скажешь.
Две конкурирующие корпорации гоняются за главгером, который случайно обрел бессмертие, и в связи с этим нужен одной из них для мирового господства. Вторая из конкурирующих к господству как бы не стремится, спасает героя от происков первой и вообще вся в Шамбале. Наверное, я непроходимо тупа, но, честное слово, так и не поняла, зачем первым конкурентам нужен мессия. Механизм обретения бессмертия известен, инструмент у военных, и это всем заинтересованным известно тоже. Я бы начала охоту за минералом, а не за мессией.
Тему марсианского минерала авторы полностью слили. Откуда конкурирующие корпорации получили информацию о нем? Это самый интересный момент в романе, это момент сюжетообразующий, поскольку с желания завладеть минералом всё началось. Тем не менее, авторы легко отбросили его в сторону, сосредоточившись на примитивной бродилке-боевке-убегалке. А в финале вообще сделали непонятно что.
Главный хороших конкурентов профессор Нордлихт говорит, что мессии надо вернуться в точку, с которой всё началось, замкнуть круг. Однако, возвращают его в момент, следующий за этой точкой, когда процесс уже пошел. Замыкания круга не происходит. В доставке минерала на Землю участвует мессия, не обладающий опытом предшественника. Следовательно, на новом витке произойдет повтор событий — отбывший на Землю мессия повторит свой путь и будет возвращен в точку, следующую за отбытием. И так снова и снова, ведь имеющийся у него перстень не позволяет переместиться в иную точку времени и пространства, и ни один из перстней агентов на станции не пропадал, то есть до них возвращенный мессия не добрался.
В-общем, финал столь же странен, как и действия агентов хронокорпораций на протяжении всего сюжета.
О литературной части романа следует сказать особо. Вот несколько типичных для данной книги стилистических образчиков:
Повтор однокоренных здесь выглядит сущей мелочью. Кто-нибудь догадался, что «он» и «Гай» — это одно и то же лицо? А если во втором предложении перегруппировать слова: «Но они не могли так уж далеко уйти за то время, что он наблюдал за ребенком», заодно убрав «так уж» — будет вполне внятная фраза. Правда к пониманию идентичности «он» и «Гай» это нас не приблизит.
Авторы очень любят слово «который» и старательно впихивают его по паре на одно предложение. Но это ладно, а вот жилетка сюртука меня озадачила. Ох уж эти моды будущего!
То есть сначала вернул чашку на блюдце, а потом сделал глоток. Видимо, наклонился и глотнул по-собачьи.
И таким образом написана вся книга. Совершенно беспомощный, ученический слог.
«Мессия» — третья книга цикла «Хронос». Сюжетно она не связана с двумя предыдущими романами. А вот по качеству текста и проработке сюжета значительно слабее двух первых книг цикла, которые тоже не фонтан из-за невнятных финалов, но по стилистике однозначно лучше.
Резюмируя вышеизложенное: перед нами еще один кактус — домашнее творчество, пробившееся в печать.
ИМХО, разумеется.
Тиань, 20 июля 2016 г. 19:05
Литературная история — сложный объект. В структурном плане. Есть идея, атмосфера, образы, стиль — и всё это должно соответствовать одно другому. Шокирующе жестокий образный ряд может нормально сочетаться с какой-то новаторской мыслью, когда надо привлечь внимание людей к тому, чего они не замечают. В данном же случае в основе рассказа весьма затасканная идея о развращающем характере бесконтрольной власти над другими людьми. Будучи выражена менее радикальными изобразительными средствами, она вполне могла бы найти отклик если не в чувствах, то в мыслях читателя. Но с радикальностью образов автор явно переборщил.
Сюжет подавляет своей жестокостью и мерзостью, в результате смысловая составляющая текста отбрасывается, а мысль переключается на вопрос -почему в голове человека складываются именно такие картинки. В моей читательской практике аналогичную реакцию вызвал «Ме-ги-до» Юлии Зонис.
Мне не был интересен сюжет, мне не были интересны герои, я искренне недоумевала, как можно придумать такую гадость. Причем в отличие от рассказа Зонис, где гадость несла аллегорическую нагрузку, проходила отдельным эпизодом и доносила до читателя философский смысл творимого людьми, здесь даже этого нет. Здесь всего лишь предложено полюбоваться, как люди кушают друг друга в прямом и переносном смысле и всячески извращаются от скуки.
При этом с точки зрения стиля текст весьма неплох. Когда Настя просыпается в день своего шестнадцатилетия, слышатся нотки бунинского «Легкого дыхания», в описании застольных бесед где-то рядом Чехов с его помещиками и дачниками. Мне показалось даже, автор сознательно пытается спародировать классиков, что говорит о высоком уровне литературного мастерства. Но это работает не в плюс, а в минус тексту, усиливая отвратительность сюжета.
Правда, если рассматривать эту вещь как хоррор, следует признать, что она написана блестяще — чувство гадливого омерзения возникает всякий раз, когда вспоминаешь прочитанное.
Каждый автор сам решает, что ему делать со своим талантом. Наверное, так тоже можно, если это печатают и продают.
Евгений Константинов «Подарок попрошайки»
Тиань, 18 июля 2016 г. 10:05
Рассказ этот весьма поучителен. Он показывает, насколько опасен функциональный артефакт в руках безответственных героев. Кыля-то вещички свои у воришки забрал и домой с пивком вернулся, а сколько внезапно застывших людей погибли под колесами тех же автомобилей, поездов, в свалившихся в реку автобусах, на операционных столах, возле которых хирурги обратились в живые статуи... Думать об этом совсем не хочется, как не хочется определять радиус действия коварной монетки. Попрошайка вручил Кыле ключик от смерти. Повернул рыболов монетку, и какие-то люди погибли, а какие-то выжили. Причем ни тех, ни других Кыля в глаза не видел, знать не знает и даже не задумывается о том, что творит.
Столь же поучителен и главный персонаж. Попрошайкам не подаю — девиз не хуже любого другого, и логика в нем есть, и здравый смысл. Тут каждый выбирает для себя и комментарии неприемлемы. Но если попрошайка алкаш — подам, ведь мучается человек, опохмелиться не может. Это настолько по-русски, я бы даже сказала по исконно-русски, что даже протеста у большинства наших соплеменников не вызывает. Можно пройти мимо одинокого старичка, можно не брать в голову проблемы одинокого родителя с ребенком или больного человека — все в своих проблемах сами виноваты, надо было вовремя наследников заводить, не рожать, если кормить не на что, следить за здоровьем и далее по списку, но алкашу помочь — святое. Я на этом акцентирую не из желания озвучить тему «пьянству — бой». Не мой вопрос, не мой подход, кто жаждет — пусть пьет на здоровье. Но приоритеты Кыли показательны — не беспомощные и реально нуждающиеся в поддержке люди заставляют его пересмотреть отношение в попрошайкам, а именно алкаш. Получается, других не видим... или другие не просят...
Еще позабавило решение героя половить рыбку, которую заведомо есть нельзя. Конечно, я не рыболов и жажды увлеченного водного охотника мне в полной мере не понять. Но ведь во многих других рассказах Кыля позиционируется как человек, чувствующий и любящий природу. Он не приемлет дикое браконьерство, ему не нравится причинят вред, боль даже бессловесной твари. И вдруг такой пассаж. Допустим, выпустит он свой ненужный улов, но рыба-то уже травмирована. Выживает ли такая рыба? Я этого просто не знаю...
В этом рассказе Кыля сам на себя не похож, как будто в обмен на монетку попрошайка отнял у него что-то хорошее, что в этом персонаже раньше было. Или просто высветил то, что раньше видно не было, ведь детские забавы придумывал Кыля, а под колесами поезда погиб другой мальчик, тем не менее, ледовый поход состоялся, и снова с приятелем. Если задуматься, верчение монетки — поступок из этого же ряда. Человек взрослеет, а о последствиях своих действий по-прежнему не задумывается. Разве что абстрактно, в масштабах природы в целом.
Интересное развитие персонажа. Неожиданное. И в этом главная изюминка рассказа.)
Евгений Константинов «И это всё из-за дождя»
Тиань, 17 июля 2016 г. 15:39
Все мы любим кушать жареную рыбку. И каждый хотя бы раз ощутил тень дискомфорта, что рыбку эту приходится собственноручно умерщвлять. Герой же этой истории не только задумывался на данную не очень приятную тему, но даже и в шкуре рыбы побывать сумел. И, судя по финалу, проникся сильно.
Не очень верится мне в рыбака, способного расстаться с уловом, тем более вкусненьким. Но посыл рассказа о необходимости беречь природу и хотя бы иногда думать не только о себе звучит искренне и берет за душу. Природа, рыбалка, чувство жизни в этой простенькой короткой истории переданы очень хорошо. Это рассказ настроения. Выхвачена минутка жизни, и закреплена буковками на бумаге. Открыл, прочитал, ощутил и тоже вспомнил, что живешь.
По-моему, очень хорошо. Автору спасибо.
Эрик Фрэнк Рассел «И не осталось никого…»
Тиань, 16 июля 2016 г. 12:33
[p]История о том, что власть существует лишь там и тогда, где и когда управляемые согласны подчиняться командирам. Рассел сделал попытку развить в планетарном масштабе теорию ненасильственного сопротивления Махатмы Ганди. В результате у писателя получилось анархическое общество, в котором отсутствует вертикаль власти, а все организационно-экономические взаимодействия строятся на основе горизонтальных ассоциаций и обмена. Мечта анархистов. И в целом весьма привлекательная для жизни разумного и трудолюбивого человека среда.
[p]Однако, существовать такая среда может только там, где практикующие властную вертикаль сопредельные цивилизации достаточно продвинулись в развитии, чтобы воздерживаться от силового урегулирования конфликта в обход закона. Офицеры земного космофлота у Рассела действуют строго по уставу, и устав этот достаточно корректен — в нем четко прописаны полномочия каждого офицера и случаи, когда может быть применено насилие. А уровень личной сознательности офицеров и самого капитана таков, что нарушение устава для них неприемлемо — они люди правила. Именно поэтому визит имперского посла на непокорную планету завершился поспешным отлетом землян, а не кровавой бойней.
[p]Рассел попытался противопоставить общество, основанное на принуждении, которому подчиняются, и общество свободное, где никто не вправе приказывать другому. Но, как часто бывает в социальной фантастике, показал он нечто иное и, наверное, большее. Свобода возможна лишь там, где ей не противостоит грубая тупая сила.
[p]Махатма Ганди учил: «Моё убеждение таково, что никакой человек не теряет свободу иначе как через свою собственную слабость».
[p]На примере повести мы видим, что свобода возможна лишь там, где собственную слабость не проявляет каждый человек. Сопротивление всегда индивидуально, но эффективно оно лишь тогда, когда сопротивляется каждый индивидуум. Земляне неожиданно открывают для себя эту истину. И одни остаются с гандами, а другие улетают.
[p]Улетают, и тем самым показывают, что на иерархической имперской Терре общество тоже изменилось. При всех недостатках, это общество, в котором работают принципы из пушкинской «Вольности». И только поэтому самоуверенные ганды остались живыми свободными.
[p]Повесть поучительная и немного грустная. Увы, но нам до уровня самосознания гандов — как до Луны пешком. И до уровня самодисциплины капитана имперского космического корабля столько же. Но предложенный вариант будущего всё-таки обнадеживает — есть к чему стремиться, не всё так плохо в гомо сапиенсах.
Тиань, 9 июля 2016 г. 19:30
Весьма поучительная история о том, что может случиться, если вдруг сбудется литературная фантазия. Девочка нафантазировала в школьном сочинении, а мама возьми да и осуществи сюжет. И пришлось ребенку на собственном опыте испытать, что такое стирка занавесок (речь идет о временах, когда стиральные машины еще не стали обязательным атрибутом домашнего хозяйства).
Можно улыбнуться, принять традиционную мораль о негативных последствиях лжи и необходимости хотя бы в общих чертах представлять, какую же домашнюю работу ежедневно выполняет мама, чтобы семье было хорошо. А можно посмотреть на вопрос чуть шире.
Вот придумала девочка Люся историю, а история эта возьми и воплотись в жизнь. Если бы каждый писатель покрывал буковками лист, зная, что придуманное им может реально воплотиться в его собственной судьбе, литература имела бы реальный шанс стать чуть добрее, а мир — чуть лучше.
Глядишь, и мы, взрослые, потихоньку усвоили бы, что врать нехорошо, а большая стирка — не такая уж веселая вещь, можно и с табуретки свалиться невзначай.
В детской литературе советских лет есть свое очарование, это своего рода прививка, позволяющая выносить разнообразную чернуху, которую в огромных количествах сваливают на нас уже третье десятилетие.
Тиань, 2 июля 2016 г. 16:59
Еще одна маленькая история о том, как уходит детство. Как Стивен Кинг в «Теле», Кортасар сумел подсмотреть и передать этот момент в судьбе своих героинь. Тень первой несостоявшейся любви, попытка придать элемент достоверности игровым образам, осознание ограничений, налагаемых болезнью, — и вот уже игра закончена, реальность отвоевала еще один кусочек территории у мечты.
История простая и трогательная. Девочки в своей инстинктивной мудрости не стали подходить к границе, за которой начинается драма. История любви осталась недосказанной, драгоценности не пропали, и даже болезнь Летисии лишь между строк обозначена неизлечимой. Пока еще для трех юных героинь всё возможно...
Рассказ похож на моментальный снимок состояния души. Удивительно, что эту вещь создал автор ненавистной мне «Игры в классики».
Тиань, 21 июня 2016 г. 21:22
По пустынной планете идут человек и робот. Робот-скафандр с искусственным интеллектом и человек внутри. Человек тяжело ранен. Робот поврежден. Идти им далеко, и неясно, сохранилась ли база, к которой путники держат путь. Об этом рассказ. О сходящем с ума от одиночества и тесноты умирающем человеке и разумной машине, которая пыталась его спасти.
Финал я до конца не поняла. Из некоторых фраз можно сделать вывод, что человек и робот-скафандр поменялись местами, то есть умерло тело человека и сознание робота, а в живых осталось тело робота и сознание человека. Название рассказа как бы подталкивает к такой трактовке событий. Но явно это не прописано. Вполне возможно, что это всего лишь мои фантазии.
Рассказ не вызвал особых эмоций, читался ровно, но вещь неплохая. Взаимодействие человека и разумного скафандра показано живо и даже с интригой. Автор молодец.
Тиань, 19 июня 2016 г. 19:35
В заключительной пьесе «Орестеи» проявился фантастический элемент — в действие вступили олимпийцы Аполлон, Афина, Эринии. Эринии преследуют матереубийцу, Аполлон его защищает, Афина, председательствующая на суде, оправдывает.
Аргументы обвиняющей и защищающей сторон весьма любопытны. По сути спор идет о том, кто главный родственник человеку — отец или мать. Эринии считают, что мать, поскольку она носит и кормит. Аполлон и Афина отдают первенство отцу, поскольку мать лишь вынашивает семя. Данная позиция косвенно поддерживается Зевсом, с подачи которого Аполлон склонил Ореста на убийство матери. В литературе находит отражение патриархальность античного общества и принципиальное одобрение им принципа кровной мести. Эринии практически оправдывают Клитемнестру тем, что она не состояла с супругом в кровном родстве. То есть божественные мстительницы преследуют лишь за убийство родственника, судить убийство прочих — не их дело.
Интересно также отношение Эринний к вердикту. Проиграв процесс, божественные мстительницы почувствовали себя обиженными и вознамерились навлечь на Афины всевозможные бедствия. Но Афина пообещала им удобный дом, почитание народа и щедрые подношения. Грозные старицы покапризничали немного, но в итоге с удовольствием согласились, то есть признали приговор. Даже божественные сущности не чужды корысти, и взятка — отнюдь не изобретение наших дней.
Афина вершит суд субъективно. Ей лично ближе мужское начало, и это становится поводом отдать голос за оправдание Ореста. Но при этом свой голос она отдает последней, когда все участники Ареопага уже проголосовали. Голос богини стал решающим лишь потому, что соотношение прочих голосов оказалось равным. При ином раскладе голосов она могла бы оказаться и в лагере проигравших. Данный момент показывает, что олимпийские боги вмешивались в жизнь людей, но не требовали рабского подчинения. Человек имел право свободно выразить свою гражданскую позицию.
И, наконец, любопытна напутственная речь Афины к судьям. Из нее следует, что дело Ореста — первая тяжба о крови пролитой, рассмотренная Ареопагом. Учитывая тесную связь религиозных мифов, традиции и законотворчества в древнем мире, не исключено, что решение Афины по данному делу сыграло свою роль в развитии судебной системы античных городов.
Пьеса эта ценна не только как литературное произведение, но и как источник исторических сведений о давно исчезнувшем мире. Читаешь такие вещи, и словно смотришь сквозь века. Потрясающее ощущение!
Алексей Пехов, Елена Бычкова «Золотые костры»
Тиань, 15 июня 2016 г. 22:59
На этот раз действие переместилось на север: холод, снег, метель, бураны, природные и наведенные — такова атмосфера книги. Но страж справляется и с этим. Странствующему рыцарю суровый климат не помеха, когда есть цель и долг. В этой книге у Людвига появилась стратегическая цель — найти изготовителя темных кинжалов. И он идет по следу темных клинков, периодически отвлекаясь на проблемы локальные.
Приключения странствующего воина — традиционный сюжет для фэнтези, и сюжет беспроигрышный, проверенный временем и любимый многими читателями еще со времен популярности приключенческих рыцарских романов. Статус странника позволяет полностью сконцентрироваться на приключении, не отвлекаясь на быт, лирику, окружение. Страж — герой-одиночка, вечно в пути, в поиске, на грани. Личное в его жизни присутствует только эпизодом или в планах на отдаленное будущее. На первом месте интересы Братства, Гертруда — потом, когда будет пройден главный квест по поиску мастера темных клинков. И так не только у Людвига. Павел, Львенок, Ганс, Гертруда, Кристина — все они бездомные странники, от момента выпуска из школы Братства и до конца. Это ощущение неустроенности и постоянного движения очень хорошо передано в книгах цикла.
Некоторые не выдерживают. История Кристины — пример тому. Возможно, она была зачарована колдуном Вальтером. А, может быть, просто устала, подсознательно захотела иной жизни, иной судьбы — той, о которой говорила Людвигу, с музыкой, детьми, своим домом и без глобальных проблем защиты рода людского. Кристина прописана Автором очень скупо, но даже в таком виде это один из самых интересных персонажей романа — человек с надломом, не выдержавший ноши. Интересно проявилась также Франческа — законница внезапно предстала вполне себе нормальной юной женщиной, любопытной, увлекающейся, влюбленной, запутавшейся в тайнах, к которым случайно оказалась причастна. Автор не балует нас женскими образами, но те, что есть, очень хороши, даже несмотря на слабую проработку и схематичность. Сюжет таков, что воображение легко дорисовывает недосказанное Автором. Это скорее плюс, прибавляет интереса.
Главная тайна романа — Темный Кузнец — интригует. Не думаю, что темные клинки кто-то собирает с целью открыть врата ада. Скорее это оружие как-то связано с Братством, с даром стражей. С темных клинков всё началось, из-за них император Константин создал Братство. Темные клинки создаются на основе оружия стражей и дают материал для прокачки этого оружия. Связанные явления. С уничтожением одного, скорее всего, исчезнет и другое. Поэтому так страшен Темный Кузнец, поэтому так настойчиво идет за ним Людвиг, гонится Вальтер. Миру грозит нарушение равновесия, стражи и колдуны чувствуют опасность.
Клинок стража — темный клинок, светлая душа — темная душа, а между ними страж, клирик или колдун. Триединый мир. И героев тоже трое — страж, светлая душа, темный одушевленный. Пугало и Проповедник не просто оживляют действие своей необычностью, они заставляют забыть об одиночестве героя. В окружении такой беспокойной команды он сам забывает об этом. Хотя странные спутники Людвига лишь подчеркивают его одиночество среди людей. С друзьями и возлюбленной он пересекается лишь на короткое время, а душа и одушевленный его постоянные спутники. Без них никуда, без них тоска заест. Скорее всего, эта парочка сыграет решающую роль в финальном противостоянии с Темным Кузнецом. Не просто так уже третью книгу идет за героем Пугало со своим серпом, этот серп должен как-то сыграть в сюжете, иначе будет обидно и неправильно.
В финале Темный Кузнец проявляется очень неожиданно. Что это за сущность, если возможности ее многократно превышают возможности колдуна и боевых клириков? Воображение рисует нечто нечеловеческое, близкое в ангелам или демонам. Зачем такому существу человеческое бессмертие? Ему наверняка доступны другие уровни бытия. А если так, кто и зачем создает темные клинки? Вопросов много, в четвертой книге Автору есть что сказать. И это радует. Читать цикл очень интересно, хочется продолжения, хочется еще побыть в мире стражей.
Единственный серьезный минус данной книги — слитая тема кузнецов, изготавливающих оружие стражей. Кристина преподнесла разгадку тайны герою, что называется, на блюдечке. Причем в такой момент, когда разгадка этой тайны сильно обесценилась. Все-таки Темный Кузнец гораздо масштабнее. Но, с другой стороны, это же только третья книга. Не исключено, что дальше произойдет смещение акцентов и то, что сейчас кажется неважным, на самом деле обретет весомость и смысл. Посмотрим, почитаем. В любом случае за первые три книги цикла Автору спасибо.
Рэй Брэдбери «И всё-таки наш...»
Тиань, 15 июня 2016 г. 18:02
История о том, до чего может довести вторжение технического прогресса в природные процессы, о том, что суть важнее формы и, конечно же, о любви.
Наверное, это ужасно, когда вместо младенца получаешь голубую пирамидку. Трудно принять, что это по сути младенец, просто мы видим его в другой форме. Столь же трудно осознать предложенную связь и взаимное проникновение различных измерений. А вот готовность родителей броситься за своим младенцем куда угодно, хоть в это странное геометрическое измерение, понять легко. Пирамидка или нет, но он ребенок и там один, даже если не совсем там и в принципе получает требуемую заботу и присмотр.
Очень трогательный светлый рассказ. второй из понравившихся мне у Брэдбери. Он затрагивает как чувства, так и мысль. И оставляет по прочтении легкое ощущение неполного понимания, но ровно в той мере, которая заинтересовывает и определяет место произведения в долгосрочных кластерах памяти.
Святослав Логинов «О вечности»
Тиань, 12 июня 2016 г. 15:49
Так создаются шедевры) Одна строка. Две фразы. И ничего не нужно добавлять. Бессмертный — не значит неубиваемый. Главное, способ правильный выбрать. И про квадрат Малевича не забывать. Следующим этапом творческого роста должна стать простая и изысканная в своем лаконизме точка. Единственная на чистом листе.
Тиань, 8 июня 2016 г. 22:11
Еще одна история мести. У Эсхила — звено в цепочке насильственных смертей во исполнение родового проклятия. На этот раз сын убивает мать, мстя за отца, ранее убитого ею, и теряет рассудок, не вынеся содеянного. Чудовищно! Такие истории пугают похлеще Стивена Кинга. И одновременно приоткрывают второе дно, часто присутствующее в деяниях мести. Орест отомстил, но и трон отца освободил от узурпатора (который не считал себя таковым и имел к этому довольно веские основания).
История семьи Атридов отличается редкой кровавостью. У каждого мстителя были основания ненавидеть жертву, и каждая жертва имела право свершить то, что свершила. Одно злодеяние порождает другое, они нанизываются на нить судьбы рода, как мертвые бусины. В сердцах членов этого несчастного семейства живут лишь ненависть и страдание, для светлых чувств места уже и нет совсем.
Не удивительно, что именно Атриды стали прародителями Атрейдесов из «Дюны». Мужественные, отважные, решительные и жестокие Атриды вполне могли породить полусумасшедшего тирана-червяка, возомнившего себя вправе вершить судьбы человечества. Отмеченная родовым проклятьем кровь прорицала Золотой путь -путь равновесия и жизни. Древние боги решили в последний раз посмеяться.
Античная литература со временем не перестает быть актуальной. Умели авторы выбирать сюжеты и ваять героев на века.
Тиань, 7 июня 2016 г. 16:00
Неисповедимы пути господни, и полезное научное открытие оказывается сделанным, потому что одному «лунному» исследователю очень захотелось натурального молока, остальным было скучно, а инспектирующий лунную станцию сенатор страдал язвой желудка. Попутно мы видим, насколько сложен созданный природой организм живого существа, как распределяется финансирование в американском сенате, как отдыхают увлеченные научным поиском специалисты и как важно подать идею вовремя и нужному адресату.
А главное, всё это происходит на лунной базе в 1995 году. Роберт Силверберг принадлежит к поколению фантастов-оптимистов. Заглядывая в будущее на 35 лет вперед (рассказ опубликован в 1959 году), он видел Луну освоенной людьми, с научными базами, регулярными полетами, исследованиями и инспекциями.
Увы — не состоялось. Но читать очень приятно, и вызывает восхищение смелость писателя, рискнувшего конкретно описать ближайшее будущее, которое уже двадцать лет как стало прошлым. Человек не боялся показаться смешным, он написал веселый, умный и добрый рассказ, который показывает нам, каким виделось космическое будущее в далеких шестидесятых, когда человечество только-только вырвалось в космос. В то время писатели умели мечтать красиво и широко, и пусть человечество до Луны толком не доползло, герои Силверберга именно там построили свою искусственную корову на радость любимым себе и земным налогоплательщикам.
Рассказ просто отличный.
Альфред Ван Вогт «Пешки Ноль-А»
Тиань, 5 июня 2016 г. 11:35
Во второй части трилогии «Ноль-А» получают объяснения почти все вопросы, возникшие после прочтения первого романа. География приключений расширяется, мы видим другие населенные людьми планеты, помимо Земли и Венеры, на первый план выдвигается военное противостояние Империи диктатора Энро и Лиги Благородных — объединения демократических планет. Энро талантлив, Империя имеет весомые шансы на победу, и Гилберт Госсейн призван переломить сложившееся соотношение сил.
На протяжении всего действия в сюжете присутствуют разные загадки и тайны: предсказатели, Спящий Бог, особенности анатомии мозга главного героя, инопланетяне. Тайна обозначается, проявляет себя, озадачивает, раскрывается, иногда в полной мере, иногда в части, но в целом первые две книги цикла представляют собой законченную историю.
Галактическая война постепенно отодвигается на второй план, главный герой вовлекается в разгадывание гораздо более масштабных и интригующих событий. Феномен Гилберта Госсейна получает объяснение, правда, для Земли и других населенных планет он так и останется уникальным реликтом, ибо единственный, но, возможно, с его помощью человечество получит доступ к своей изначальной истории, и это повлияет на политическую обстановку в Галактике.
Несмотря на насыщенный сюжет, роман очень спокойный, в нем множество философских отступлений, с позиций нашего времени несколько наивных, но для 1949 года, когда он был написан, всё это наверняка выглядело свежо и оригинально. Автор предпринял попытку сформулировать принципы нового отношения к миру, жизни, мышлению, человеку. Попытка зачетная, суть философии Ноль-А по прочтении книги укладывается в голове. Вполне возможно, что следование ей на протяжении жизни нескольких поколения действительно может привести к формированию полностью самоуправляющегося общества, как на Венере.
Герои прописаны несколько блёкло. Даже Гилберт Госсейн скорее иллюстрирующий инструмент к идее, чем живой человек. Но применительно к главным целям романа — показать принципиально новое социальное сообщество, скрытно интегрированное в привычную среду, значение воспитания, интеллектуальной и эмоциональной самодисциплины для расширения возможностей человеческого мозга, неабсолютности любых истин ввиду привязки их к конкретному ограниченному научному базису и многих других моментов, составляющих основу неаристотелевского взгляда на мир, таких героев достаточно. Яркие персонажи сработали бы даже во вред, отвлекая внимание и мысль.
Роман написан почти семьдесят лет назад и с позиций сегодняшнего читательского опыта может показаться простоватым, но он и сейчас читается с интересом, к словам Автора хочется прислушаться, с чем-то согласиться, с чем-то поспорить, что-то запомнить для себя. Это значит, книга удалась, она прошла проверку временем.
Фридеш Каринти «Экзамен по истории»
Тиань, 3 июня 2016 г. 22:58
«Лицом к лицу лица не увидать» — основная тема этого крошечного рассказа. Если человек не является профессиональным историком, социологом, политологом, он знает о своем настоящем гораздо меньше студента из будущего. Героя это искренне удивляет, но, если подумать, ничего удивительного в этом нет. За рамками профессии познания человека в большинстве случаев ограничены, ведь помимо процессов исторических существует обычная жизнь, и в этой обычной жизни люди просто живут, оставаясь в рамках семейных, дружеских, родственных кружков, весьма далеких от глобальных мировых процессов, хотя и подверженных их влиянию. Студенту не повезло, предок-пришелец оказался слишком самонадеян.
Финальный эпизод с вопросом о самом выдающемся писателе-юмористе представлен на самом деле смешно. Это такая шпилька в адрес писателей, востребованных современниками. В своем времени автор может быть успешным и считаться талантливым, а пройдет совсем немного времени по меркам истории, и никто уже не вспомнить его имя, кроме узкого круга специалистов. Создавать произведения, не привязанные жёстко к интересам одного-двух поколений, дано лишь единицам — они остаются в веках, вливаясь в пантеон классиков, прочие же блеснут на короткое время и уходят в архив. Грустно, но всё преходяще в этом мире, и слава прежде всего.
Удивительно, что две такие глубокие темы Автор сумел раскрыть на очень малом объеме, не используя авторские объяснялки. В рассказе Автора не видно вообще, есть герои, их действия, диалоги, размышления. И этого оказывается достаточно, чтобы легко и с юмором рассказать историю приземления самонадеянности человеческой и литературной.
Симпатичный, живой, лаконичный текст, без излишков и белых пятен. Все нужное сказано, читая, улыбаешься вместе с Автором и немного сочувствуешь незадачливым героям — и предку, и потомку. Славные они получились, самую капельку нелепые, как большинство из нас. Наверное, в узнавании и заключен секрет притягательности этой простенькой вещицы, в которой не сказано ничего нового, но которую, тем не мене, очень приятно читать.
Тиань, 1 июня 2016 г. 07:57
В рассказе этом в полной мере раскрылся своеобразный юмор Желязны: пьяница жаждет равенства и восстает против Бога, смерть увлекается футболом и всеми силами стремится поддержать «свою» команду, молодой человек восстает против диктата во имя любви, а древний врач хитростью продлевает жизнь своего современного коллеги, давая ему возможность исследовать новое лечебное вещество. Взаимоотношения героев непросты, но и люди и нелюди согласны продолжить их на новом витке, потому что невозможно разорвать связь жизни и смерти, а, значит, лучше держать ее на глазах, хотя бы в виде крестного.
Смерть у Желязны предстает повелителем жизни, ибо в ее власти эту жизнь прекратить. А вот сохранить в живых обреченного на смерть может только человек. И хитрит смерть, интригует, шантажирует, чтобы не только забирать, но и оставлять по своему усмотрению. Усмотрение, конечно, ограниченное, свечки в подземелье горят, но и здесь смухлевать можно, и здесь всё, как у людей.
Вывод же из рассказанной истории следует такой: во власти смерти только момент окончания жизни, а поступки свои до этого момента человек определяет сам, и ни бог, ни дьявол, ни уравнивающий всех мистер Морри не могут заставить человека сделать что-либо против его воли.
А еще стоит помнить о том, что там футбола нет. Скучно там, даже самой смерти скучно целую вечность за свечками наблюдать. Интересные вещи происходят только среди живых. Поэтому и лезут к нам всякие боги, демоны, ангелы и прочие сущности. Несмотря на всё свой могущество, жить они не умеют, нет у них такой функции, вот и пытаются как-то пристроиться к живым, чтобы совсем не зачахнуть.
Ну и главное: играйте в футбол, дамы и господа. У футбольного игрока гораздо больше шансов на жизнь, чем у обычного человека.
Кевин Андерсон, Брайан Герберт «Батлерианский джихад»
Тиань, 30 мая 2016 г. 13:31
Фанфики оценивать сложно, над ними довлеет основное произведение, уровень которого по умолчанию значительно выше, и именно с ним в первую очередь сравнивается примыкающее произведение. Но в данном случае в пользу фанфику сыграли огромные временные интервалы «Дюны» и отдаленность собственных событий романа от событий произведения-оригинала на столь же значительный период времени. Связь между произведениями удалось разорвать. По мере чтения «Дюна» постоянно стояла за кадром, но в одном ряду с «Илиадой», «Орестеей», другими работами античных авторов. Они не только не мешали погрузиться в роман, но позволяли глубже понять суть происходящего, почувствовать его место на временном отрезке истории человечества, продолженной далеко до и после известных нам времен.
Авторы фанфика попытались заполнить пустоту между днем сегодняшним и событиями «Дюны» и сделали это довольно успешно: было интересно узнать о происхождении семей Атрейдесов и Харконненов, их первом пересечении на исторической спирали, в подробностях понять причины запрета на информационно-вычислительную технику, который определил особенный характер развития мира «Дюны», увидеть вблизи извращенные технологии, выпущенные из под контроля заигравшимися людьми и напугавшие человечество на сотни тысяч лет вперед.
Авторы очень удачно определили местом обитания главной мыслящей машины Землю. стало понятно, почему в мире «Дюны» Земли практически нет. Восприятие оригинальной «Дюны» изменилось: стало понятно, что это всё-таки далекое будущее нашего мира, а не история каких-то других цивилизаций, изначально развивавшихся вне Земли. «Дюна» стала ближе, уменьшилась отчужденность, которая была у меня по отношению к этому гигантскому застывшему миру, похожему на египетскую пирамиду. Все это в романе очень хорошо, он четко работает на развитие основного цикла, изменяя и расширяя читательское восприятие.
При этом сам роман представляет собой довольно слабое литературное произведение. Он чрезмерно затянут, причем излишек объема создается не детализацией повествования, описаний, размышлений, что было бы в традициях основного цикла, а тупыми повторами одних и тех же несущественных описаний, простых и понятных с первого раза мыслей, переживаний. Авторы попытались следовать структуре оригинала, и это фанфику на пользу не пошло. В «Дюне» постоянные повторы мыслей и рассуждений обусловлены монументальностью мира и сложностью его идеологий, религий, социальной структуры; они помогают читателю лучше понять суть происходящего, мотивы героев, их внутренний мир. Мир «Батлерианского джихада» прост, он мало отличается от нашего по взаимоотношениям, мотивациям, устройству обществ. Для понимания такого мира и героев повторы совсем не нужны, они только мешают.
Упрощение мира — это нормально работающий прием. Так должно быть, ведь Авторы рассказывают о событиях, случившихся на десятки тысяч лет раньше. Мир должен быть проще, философские вводные примитивнее. И даже значительный объем роману нужен, во избежание диссонанса с оригиналом, это Авторы правильно почувствовали, вот только грамотно заполнить этот объем не смогли, хотя сюжетная составляющая давала такую возможность, мир «Батлерианского джихада» весьма обширен, разнообразен, противоречив, о нем можно было бы написать подробнее, и это было бы интересно.
Герои в фанфике тоже не очень. Серена Батлер — в начале событий девица лет двадцати, представлена как опытный политик, организатор и руководитель нескольких успешных гуманитарных миссий. Ей надо бы быть чуть-чуть постарше, иначе неубедительно, у нее просто не было времени на наработку такого статуса. Авторская ремарка, что в десять лет Серена уже успешно выращивала тепличные овощи и фрукты для снабжения домов престарелых, госпиталей и гуманитарной помощи, заставила меня похихикать: в десять лет девочки именно этим и занимаются, судьбы обездоленных — главная тема их интересов и размышлений.
С одной стороны, это вроде бы мелочь, но она делает образ главной героини недостоверным и снижает достоверность переживаемой ею трагедии. Трагедия ведь нешуточная, она должна заставить читателя содрогаться от боли и гнева вместе с несчастной женщиной и матерью. А не получается, не живой персонаж, не скажу, что картонный, конечно, нет, но не хватает правдивости образу, не получается у меня увидеть такую женщину. Зачем на Гьеди Первой она полетела навстречу Армаде? Из голографического сообщения Ксавьер и так понял, что собираются сделать добровольцы. Зачем на вилле Эразма она проникла в лабораторию? Информация о его опытах была известна рабам, проще и разумнее было бы просто расспросить людей. Поведение Серены часто настолько неразумно, что в сочетании с обозначенным опытом гуманиста и политика образ просто рассыпается.
Но именно с этим образом связаны два по-настоящему классных момента в книге. Первый — это когда Серена с маленьким Манионом утратила бдительность в доме Эразма. Человек подсознательно считает, что младенец не может быть объектом агрессии, беспомощность защищает его и эта защита в какой-то мере распространяется на молодую мать, вызывающую в людях готовность чем-либо помочь. Разум посылал ей сигналы, она боялась, но была слишком увлечена материнством и объективно ситуацию не оценила. Получилась очень правдивая, трогательная и совершенно жуткая ситуация, от которой действительно мороз по коже. Второй момент — когда Серена впервые встретилась с Ксавьером и Октой. Здесь Авторы отвлеклись от утомительного многословия и выдали по-настоящему качественный текст: сдержанный, емкий, точный, бьющий наотмашь. Правда, как только фокус внимание переместился на Окту, сцена была испорчена, снова пошли фальшивые чувства и слова, но до этого мы всё-таки успели увидеть настоящую трагедию.
С другими персонажами такая же беда. У них всё не к месту: слова, мысли, чувства — не так, не так ведут себя люди, по большей части действие романа похоже на дурную пьесу для театра. Когда во время нападения на Салусу Секундус Ксавьер отдал приказ сосредоточить всю защиту на генераторах полей и оставил город врагу, тактическая правильность его действий очевидна. Почему это подается, как некий прорыв военной тактики, совершенно непонятно. За тысячелетие противостояния машинам люди должны были создать именно такие планы обороны планет. Когда на Россаке главная колдунья с маниакальным упорством пытается родить ребенка с даром телепатии, одного за другим рожает недоношенных нежизнеспособных уродцев и не берет в голову, что отец ее детей на себе испытывает различные фармакологические препараты, это более чем странно. Даже в наши дни связь между этими факторами очевидна, а речь идет о мире весьма отдаленного будущего, научные знания которого значительно полнее. Когда На Гьеди Первой машинный разум не додумывается взять под контроль резервные генераторы поля, возглавляемые Сереной лазутчики пробираются к данным генераторам, начинают их собирать и испытывать, а машинный разум ничего не замечает, я не могу в это поверить. И подобных примеров странного, нелогичного поведения в романе множество, что не идет ему на пользу.
Книга в целом оставляет неоднозначное впечатление: ее интересно читать, но это отраженный интерес, он проистекает из знакомства с основным циклом и произведениями античных авторов, а также введением в число мест действия Земли. О мире «Дюны» хочется узнать побольше, хочется приблизить его к себе, даже если литературная слабость источника очевидна. Эта книга работает на готовом литературном фундаменте, который в памяти читателя уже есть и позволяет отвлекаться от образного наполнения сюжета ради его основной канвы. Такой вот парадокс восприятия: интересно, понравилось, при том, что хорошего-то совсем мало.
Иван Ефремов «По следам гигантских ящеров»
Тиань, 28 мая 2016 г. 21:10
Жизнь Ивана Антоновича Ефремова сама похожа на фантастический роман. И в этой статье он рассказывает о таких совершенно фантастических событиях, как обнаружение кладки яиц динозавров, отложенных 65 миллионов лет назад. От таких временных расстояний захватывает дух. Куда там «Дюне» с ее десятками тысячелетий!
Читая эту совсем небольшую статью, отчетливо понимаешь, как мало времени на Земле существует человек, и как же давно зародилась на планете жизнь. 135 миллионов лет назад на территории пустынной Монголии развивалась и процветала наземная жизнь, 65 миллионов лет назад по ней прогуливались гигантские динозавры, а млекопитающие были совсем крошечными — величиной с ежа или крысу. А человек появился только 1 миллион лет назад.
Ефремов пишет очень образно, точно, за его словами сразу встает картинка: те события, о которых он рассказывает, и другие, которые случились когда-то очень давно. Динозавры погибли миллионы лет назад, а люди находят их останки почти цельными — целое яйцо, целый скелет, неповрежденный гигантский череп, гнезда с кладкой... Такое ощущение, что в пустыне остановилось время в том момент, когда массово погибали гигантские ящеры. А люди пришли, вскрыли местонахождения ископаемых животных, и время снова пошло вперед.
Ефремов очень бережно описывает своих товарищей по экспедиции. Водитель одной из машин отличался редкой удачливостью: стоило Ивану Антоновичу помечтать, что хорошо бы найти целое яйцо крупного ящера или неповрежденную бедренную кость, как на другой день водитель экспедиционной машины как раз это и находит. Как будто сама пустыня подыгрывает российскому ученому, чувствуя его живой интерес к тайнам природы, истории, планеты. Замечательно описан также повар Никитин, жизнерадостный, любознательный, добродушный человек. В порыве поискового энтузиазма он потащил в лагерь большую кость динозавра, а когда Иван Антонович разъяснил, что из крупных местонахождений останков ничего забирать нельзя, безропотно понес свой громоздкий трофей обратно.
Видно, что участники экспедиции искренне увлечены научным поиском, даже те, кто далек от науки. Мне кажется, вот эту увлеченность мы потеряли вместе с СССР, в какой-то другой стране такую научную экспедицию, с таким настроем людей, трудно себе представить. Ефремов очень хорошо передал этот момент, что удивительно, ведь он писал о своем времени по совсем свежим воспоминаниям, сравнивать ему было не с чем.
Статья написана легко и просто, она больше похожа на рассказ или путевые заметки, предназначенные для обычных людей, не имеющих фундаментального научного образования, но интересующихся историей, географией, удивительными путешествиями и открытиями. По прошествии почти семидесяти лет после написания этой статьи испытываешь чувство благодарности к Автору, который находил время не только на научные работы, предназначенные для специалистов, но и на такие вот статьи, позволяющие обычным людям больше узнать о современной им науке, прошлом и настоящем планеты, на которой они живут.
Рэй Брэдбери «Электрическое тело пою!»
Тиань, 25 мая 2016 г. 22:06
Положим, петь электрические тела особо нечего, ибо неоднозначное это создание ни по сути своей, ни по влиянию на человека.
С одной стороны, такого рода машина существенно облегчает жизнь людей, особенно людей беспомощных в силу слишком юного или, наоборот, преклонного возраста. Если о ребенке или старике некому позаботиться, робот-нянька — это спасение.
С другой стороны, машина с таким наполнением искусственного интеллекта почти приближается к порогу разумности. Если в начале рассказа за словами и действиями электрической бабушки стоят только закачанные в нее знания, то при расставании с воспитанниками она высказывает три собственных желания: чтобы ее поместили в пансионат для «ненужных» машин-помощниц, чтобы позвали назад в семью, если вдруг она сможет быть чем-то полезна, и странное для машины желание стать живой. Такого рода механизм нельзя приравнивать к персональному компьютеру или стиральной машине. На него должно распространяться этическое правило об ответственности за тех, кого приручил, а люди не слишком то стремятся брать на себя ответственность. Наличие таких машин вскрывает неприглядные стороны людей и в некоторой степени даже способствует их развитию. Ведь если ты не оплатил пансионат для «ненужной» бабушки, тебе потом пришлют другую, и она будет не хуже, только тебе самому придется жить с памятью о той, первой...
Из рассказа неясно, оплатили ли герои пансионат. Но на склоне лет бабушку ждут и получат. Умная машина снова будет заботиться о них, как в детстве. Вот только в детстве это была необходимость, отец должен был работать, и он не снимал с себя ответственности за детей, он был с детьми. А в старости герои просто оказались отстраненными от семьи, взрослые дети где-то, у них свои жизни, беспомощным родителям в этих жизнях места не оказалось.
На закате жизни герои отчасти повторили судьбу своей первой электрической бабушки, им тоже пришлось вернуться к истокам — люди, дела, которым были посвящены их жизни, пошли вперед уже без них. Увы, таков итог подавляющего большинства человеческих жизней. В сущности, электрические бабушки старикам нужны гораздо больше, чем детям.
Если коротко сформулировать суть рассказа — он о бренности жизни человеческой. Конечно, в нем предостаточно рассуждений о природе любви, на поверхности — тема потребительского отношения к механическим помощникам, но все это мне кажется вторичным. Главное же показано в финале: беспомощность и одиночество старости, единственная надежда которой на помощь носителей электрических тел.
Ничего нового или интересного о людях рассказ мне не открыл...
Тиань, 17 мая 2016 г. 21:53
Грустная и поучительная история о том, как политическая тусовка выжимает все соки из по настоящему талантливого и работоспособного человека, а потом выбрасывает его на задворки жизни. Вневременной сюжет. Талантливый, но не имеющий должного статуса или протекции человек, у вершин власти может быть только на вторых ролях. И даже на этих ролях ему удастся удержаться лишь до тех пор, пока он скромно преуменьшает свои возможности, не позволяя себе быть умнее начальника.
Герой рассказа Зефирен Маркас постоянно забывал об этом, увлекался, старался по максимуму использовать свои таланты. В результате быстро оставался не у дел. При этом героем двигало не столько честолюбие, вполне умеренное, сколько желание сделать дело как можно лучше. А как можно лучше в политике нужно не всегда. Вот и получилось, что умный и одаренный человек оказался весьма неумелым политиком для себя лично. Большие проблемы разрешать мог, а свои индивидуальные интересы толково защищать не умел. Или забывал о них, увлекаясь общим. Студенты получили хороший урок, особенно «министр юстиции», которому в будущей профессиональной деятельности придется постоянно соприкасаться с вопросами, близкими к политике на том или ином уровне.
Вне связи с сюжетом в рассказе присутствует весьма интересное замечание. З. Маркас очень переживал, что Франция занимает на мировой арене неоправданно низкое третье место после Англии и России. Так оценивал международный статус нашей страны французский литератор Бальзак в 1840 году. Тоже довольно грустный момент для дня сегодняшнего. Но благодаря насыщенности таким деталям написанное более полутораста лет назад произведение и в наши дни вызывает живой интерес.
В небольшом по объему рассказе Бальзак сумел зафиксировать этап развития современного ему общества, сочетая точность хрониста и образность писателя.
Томас Пинчон «Секретная интеграция»
Тиань, 17 мая 2016 г. 18:58
Довольно объемный рассказ о трех американских мальчишках-подростках, которые живут в состоянии тайной войны с миром взрослых. Игра у них такая: тайная Хунта, планы диверсий, тренинги, база... Подполье в миниатюре. Не все их акции безобидны — к примеру, одна из них привела к аварии на бумажной фабрике, эксперименты со взрывчатыми веществами приближаются к опасной черте. Но в целом мальчишки как мальчишки. Если бы не одно «но».
«Но» это заключается в проблеме отношения белокожих американцев к чернокожим. Вторым планом во многих эпизодах проходит травля чернокожего семейства Баррингтонов, в которой принимают участие родители мальчишек. Дети становятся свидетелями угрожающих телефонных звонков, забрасывания мусором земельного участка соседей, разговоров об «интеграции», которой опасаются родители детей школьников.
«Интеграция» в контексте рассказа — это прием в школы темнокожих ребят вместе с белыми. Как жительница России, далекая от американских реалий шестидесятых годов двадцатого века, без пояснений я бы этого не поняла. И мальчишки, еще не интегрированные в проблематику взрослого мира и в силу подросткового протеста противопоставляющие себя этому миру, значение термина тоже понимают не сразу. Но само недружественное отношение к новым соседям в связи с цветом их кожи замечают и отвергают как один из неприемлемых для них элементов «взрослого» менталитета.
Детский протест выражается весьма своеобразно, на грани психиатрии, что в американской прозе не удивляет — американские авторы щедры на образы психически проблемных детей. Однако, в данном случае интересна не столько форма протеста, сколько его мотив. В пику родителям дети ведут себя более нравственно и человечно, вырабатывая в своей среде новые принципы взаимоотношений между людьми, до которых поколение родителей этих ребят еще не доросло.
По факту в рассказе никакой школьной интеграции не случилось — темнокожие соседи были бездетны. Но в детской среде произошла тайная интеграция, они осудили практикуемые взрослыми проявления расизма и для себя установили другие правила, предполагающие равное отношение к друзьям с любым цветом кожи. Вполне возможно, что механизм подросткового протеста внес свой вклад в постепенную нормализацию этнических проблем в Америке. «Не так, как они» может быть не только хуже, но и лучше.
Особо отмечу замечательные описания заброшенной усадьбы, где располагалась штаб-квартира детской Хунты. Автор поясняет, что вчетвером идти туда было нормально, в меру страшно, но не до ужаса, а вот если большая компания, уже совсем не то, никакой тайны и страхов, меньшая же просто не отважится на такую экспедицию. Момент очень понятный по воспоминаниям детства и вызывающий улыбку.
Хорошо также то, что своего четвертого друга ребята в финале спрятали в заброшенной усадьбе. Тайна к тайне, необычное к необычному. Это показывает, что дети проблемные, но нормальные — игровой элемент в конце концов помещается там, где ему и надлежит быть.
Рассказ оставил неоднозначное впечатление. Расизм и анонимные алкоголики — не те темы, которые могут увлечь. С другой стороны, на их место можно подставить что-то другое. Главное же — особенности восприятия мира подростками — показано очень хорошо, несмотря на небольшой сдвиг к психиатрии.
Оноре де Бальзак «Шуаны, или Бретань в 1799 году»
Тиань, 12 мая 2016 г. 16:45
В структуре «Человеческой комедии» роман этот относится к «Сценам военной жизни» «Этюдов о нравах». Он действительно рассказывает о войне — гражданской войне в Бретани в 1799 году, когда республиканские войска подавляли мятеж в Бретани, спровоцированный из эмиграции сторонниками реставрации монархии. Причем война показана именно сценами — подробно прописанными эпизодами, в которых действуют шуаны, возглавляющие их представители дворянства, офицеры республиканской армии. Эпизоды связаны между собой не только движением сюжета, но и пространными вставками авторского текста, в которых Бальзак разъясняет суть происходящих в Бретани событий, статус героев, политическую ситуацию во Франции и в мире.
На фоне реальных исторических событий и процессов разворачивается романтическая история любви, предательства и смерти. Как всегда, Автор пристально рассматривает каждое движение души героев. Местами это даже вредит сюжету, поскольку теряется динамика, все действие разворачивается замедленно, чувства, мысли, переживания героев как будто препарированы под микроскопом. В результате такой скрупулезности в какие-то моменты страсти Мари и Адольфа кажутся совершенно невероятными. У каждого из них есть дело, поручение, требующее напряжения интеллектуальных сил и сопряженное с риском. Любовь возникает как-то уж слишком внезапно, не вяжется такая порывистость чувств с их статусом в политической игре, слишком легко отбрасываются обязательства, разрываются связи и принимаются решения. У меня не получается верить в такие истории любви.
Но, с другой стороны, герои очень молоды, оба они получили аристократическое воспитание, развивающее в людях известную взбалмошность и экзальтированность. Мари, к тому же, одинока и не удовлетворена своим положением. Вполне возможно, что в контексте той эпохи и того воспитания такие странные романы могли иметь место. Тем более, что от истории оторваться невозможно, читается она на одном дыхании, даже при том, что не вызывает доверия.
По-видимому, связано это с тем, что роман не является мелодрамой. Это добротное историческое произведение, в котором показаны истоки восстания шуанов Бретани, их тактика, скрытые влияния и интересы различных социальных групп. Один из значимых моментов истории Франции развернут не как фон для любовной истории, а как важная самостоятельная составляющая произведения.
Серьезный подход к передаче исторических событий уравновешивает несколько чрезмерный романтизм любовной линии. И получается замечательный исторический роман -в нем виден большой мир, Франция в этом мире, мятежная провинция во Франции, планы роялисткой эмиграции по захвату власти, планы республиканских спецслужб по ликвидации главарей мятежников, и два человека, вовлеченные в движение этих безжалостных сил, которые неожиданно для себя оказываются еще и пленниками собственной страсти.
Историю эту не назовешь волнующей, герои уже несколько далеки по менталитету и мотивации, но наблюдать проявление субъективно-личного в политически-общем и колебания людей между двумя данными полюсами очень интересно. Бальзак показал силу и беспомощность человека перед лицом запущенной политической и военной машины. Свобода воли есть, да, но свободы поступка уже нет, за кордоны не вырваться. Если не со «своими», то жить не получится, ни у шуана Налей-Жбан, ни у аристократа Адольфа де Монторана, ни у авантюристки поневоле Мари де Верней. В момент исторических катаклизмов каждый человек задействован в сценах военной жизни и подчиняется внутренней логике войны, частью которой стал.
Тиань, 12 мая 2016 г. 15:43
Запретный плод древа познания способна скушать не только любопытная Ева, но и самый обычный неразумный кролик. И если кролика с такой начинкой скушает удав, результат может быть самый неожиданный. Удав — не человек. Никто и не заметит, что он оразумнел и добро от зла отличать начал, а, значит, из Эдема вовремя не выставит. Удав есть удав, скушал кролика, пережил прозрение великое и дальше пополз...
Забавная история, позволяющая по-новому взглянуть на миф о грехопадении, а заодно и задуматься, чем же питаются братья наши меньшие, да и вообще поразмышлять о разном...
К примеру, совсем не обязательно было заставлять Еву нарушать запрет, можно было бы угостить ее кусочком этого вот удава — и цель достигнута, и запрет не нарушен. Интересно, как в этом случае Создатель выкрутиться смог бы... Недодумал Искуситель, грубо сработал, вот что значит уединенный образ жизни и отсутствие опыта придворных интриг...
А, может, этот самый удав и стал Змеем-Искусителем, надо же было ему как-то в использовании внезапно обретенного разума попрактиковаться... Простор для фантазии просто неохватный)
Тиань, 11 мая 2016 г. 21:53
Есть такие этические императивы: «Хлеба горбушку, и ту пополам» и «Поступай по отношению к другим там, как хочешь, чтобы они относились к тебе». Их так часто повторяют на разные лады, что почти перевели в разряд банальностей. Но на самом деле это жизненно важные принципы поведения человека, позволяющие выживать в экстремальных условиях.
Для героев рассказа такими условиями стала война, а место горбушки хлеба занял один котелок на двоих и единственная макаронина в солдатском супе. Пожилой боец преподал молодому солдату урок солидарности и благородства, когда большая ложка не означает намерение забрать себе большую часть порции, и большая часть единственной макаронины и самый вкусный суповой остаток оставляется самому молодому едоку, потому что это вчерашний ребенок, для взрослого пожившего уже мужика-солдата почти как сын.
Война свела двух людей, они пообедали из одного котелка и навсегда разошлись своими дорогами. Но запомнилось это простое событие на всю жизнь. Потому что ошибся, подумал о человеке плохо, а человек оказался настоящим. Война выводит из тени все лучшее и худшее в людях. Отрадно, что в данном случае худшим оказались только дурные мысли о незнакомом человеке. А лучшее было осознано и запомнилось.
Прекрасная история, трогательная и мудрая, о буднях войны, которые свойственны и мирному времени в другом контексте, поскольку порядочность человека в них проявляется.
Тиань, 7 мая 2016 г. 14:24
Есть плывущие по течению обыватели и есть те, кто способен на поступок. В рассказе представлены два этих полюса. Некий Зрг спасает человеческую цивилизацию ценой своей жизни (или существования, поскольку непонятно до конца, живой ли он или разумная машина). Люди же полагают, что Эрг — убийца, вершащий геноцид. А будучи спасенными, даже не замечают этого.
Причем ситуация такова, что этическим оценкам не поддается. Слишком велик разрыв в научных знаниях и технологиях. Эрг обращается с населением целой планеты, как обычный человек с тонущими котятами — хватает за шиворот и переносит в безопасное место. А сами котята ничего не понимают, суть происходящего адекватно оценить не в состоянии и только пищат. И по другому никак — нельзя объяснить некоторые моменты жизни тому, кто не готов к принятию знаний соответствующего уровня. Способному спасти приходится принимать решение для себя и за других.
В основе этого рассказа тоже древняя мудрость: «Сделай добро и брось его в воду». Не жди награды, не жди благодарности, и даже понимания не жди. Всё, что ты делаешь, ты делаешь по собственному выбору и под свою ответственность.
Еще одна простая и мудрая история о вечных истинах, сопровождающих разумную жизнь во Вселенной.
Римма Казакова «Мальчик из деревни»
Тиань, 7 мая 2016 г. 13:59
Простая и мудрая история о том, как вырождающееся человечество ожидает пришествия Спасителя — по легенде данного мира Мальчика из деревни. Мальчик придет, скажет, что нужно делать, укажет путь. И он пришел. И действительно указал, помог, научил, заставил сплотиться и почувствовать веру в свои силы.
И никто не понял, что это самый обыкновенный Мальчик, а знания, переданные им людям, он получил от городского Сумасшедшего — хранителя легенды а Спасителе. Люди получили знания, которые у них уже были. Но их сообщал Мальчик из деревни, и люди поверили в свои силы, ощутили себя общностью и почувствовали готовность что-то сделать вместе, чтобы всем стало легче и лучше жить.
Это был не первый Мальчик из деревни, которого приводили к Сумасшедшему. Но другие были не те. Они были такие же, но люди еще не были готовы слушать. А этот Мальчик пришел вовремя.
В основе сюжета мудрость древних народов Востока: «Учитель приходит тогда, когда готов ученик». Автор очень просто говорит о тех сторонах жизни, которые не так уж и просты. И внушает веру в себя, ведь источник знаний и сил — сам человек, Мальчик-Спаситель лишь помогает поверить в это.
Юрий Ларин «Фантастическое путешествие Л. А. Рина в наше будущее»
Тиань, 4 мая 2016 г. 21:46
Автор этого рассказа ушел из жизни в 1932 году — жаль, рано, но 1937 года ему бы после такого рассказа точно не пережить. Одного пассажа о мире «несколько затянувшейся пролетарской диктатуры» было бы достаточно для соответствующего решения «тройки».
А пассаж такой в рассказе далеко не единственный. Чичерин с его колебаниями и выбором «безразмерной» темы выступления представлен весьма саркастично. При этом Автор еще и подчеркивает, что «зал сидел смирно и публика не шаталась курить за дверь каждые четверть часа», «африканцы с жадностью прямо впитывали в себя повесть о трагических перипетиях великой борьбы». Читая, улыбаешься, представляя себе этот мученически затихший зал и внимательных африканцев. Из дня сегодняшнего улыбаешься, а современники, скорее всего, с трудом сдерживали гомерический смех.
И про бесплатную аренду Камчаток и Сахалинов, в результате которой «почти вся крупная промышленность Америки и Европы по электрическому оборудованию фактически длинный ряд лет работала преимущественно на нас» не забыл сказать. А из этого легко вывести при желании, что Автор ставил под сомнение возможности Советской страны самостоятельно осуществить государственную программу электрификации. Еще один пунктик к обвинению.
Писатели — народ особенный. Их словно бес изнутри гложет, не дает молчать. Где среднестатистический гражданин ограничивается тихим бухтением на кухне, писатель непременно выскажется письменно в печатном органе, даже если... В 1920 году «если» еще не наступило, но из рассказа складывается ощущение, что Автор его предчувствовал, поэтому и упомянул о «выбывших по болезни».
Представления о войнах будущего и геополитической обстановке к началу 1940-х годов также очень и очень любопытны. Большие войны угаданы, но другие, германского фашизма в представлениях о будущем еще нет. Индия и Китай представлялись более значимыми, чем получилось по факту. Но здесь Автор, по-видимому, ошибся только в сроках.
Интересно читать фантастику ближнего прицела, будущее которой давно уже стало прошлым. Не всё угадано, но даже частичное попадание удивительно, ведь из 1920 года год 1940-й практически не виден. Слишком многое случилось в тридцатые, и из двадцатых российских оно не прогнозировалось.
Очень интересная работа — уже история, но еще не настолько дальняя, еще живая, но уже приближающаяся к границе, за которой жизнь становится только памятью.
Тиань, 4 мая 2016 г. 21:31
Пьеса эта представляет собой продолжение истории Эдипа, который проклял своих детей. Один из его сыновей защищает город Фивы, другой осаждает его. Семь ворот города осаждают ахейцы и защищают фиванцы, у одних из семи в бою встретились родные браться, и это стало очередной трагедией.
Произведение это интересно не только и не столько сюжетом, который хорошо известен. Интересна форма древней античной пьесы, роспись ролей, участие хора. Пьеса предельно упрощена, персональных героев немного, массовка присутствует в виде отряда воинов и хора, который появляется на сцене в начале действа и остается до финала. Хоровые речитативы сопровождают каждое действие, каждую реплику действующих лиц, и создается настроение. Когда читаешь пьесу, практически видишь открытый греческий театр, где всё максимально просто, почти нет декораций, на первом плане драма человеческих судеб, высокий накал страстей: страха, желания победить, ненависти, самопожертвования, сестринской любви.
Античные тексты удивительны своей жизненностью. Казалось бы, та эпоха настолько далека от нас, что персонажи и их страдания, да еще выраженные несколько устаревшим стихотворным слогом, не могут трогать сердце современного читателя. Но трогают, каждый герой виден, каждый вызывает сопереживание, даже те, кто остается за сценой, присутствуя в действии только в репликах других персонажей.
По какой-то непонятной причине набросанная крупными мазками античная картина страстей человеческих оказывается намного ближе к нам, чем углубленные детализированные переживания многих персонажей позапрошлого века. Такой вот морально-литературный парадокс. )
Уильям Фолкнер «Красные листья»
Тиань, 3 мая 2016 г. 15:38
Люди в этом мире живут по разному. Чужую культуру порой трудно понять, ибо с привычной с детства она практически не соотносится. Такое впечатление оставляют у меня истории из жизни индейцев. Культура их настолько чужда, что даже не вызывает интереса.
В данном случае довольно любопытно было наблюдать результаты заимствования индейцами так называемых достижений европейской цивилизации. Очевидно, что наша культура им столь же абсолютно чужда. Поэтому любые заимствования дают нелепые результаты, постепенно переходящие в сюр: туфли, не пригодные для носки, кровать, не пригодная для сна, разрушающийся дом из остова парохода, чернокожие рабы, мешающие хозяевам... Заимствуется ненужное. Явление это могло бы быть забавным, но Фолкнер показывает нам, как такое заимствование исподволь разрушает менее агрессивную индейскую культуру, разрушает уклад жизни древнего народа, в котором явно видны черты вырождения.
Наверное, поэтому рассказ назван «Красные листья» — листья осени, начало конца. Вот только народности человеческие — не природа. Возрождение весной им не светит. И это даже не особенно пугает: каннибализм, похоронные обряды с жертвами и прочие элементы архаичной культуры не вызывают сочувствия к персонажам и сожаления о закате целого народа. Одна цивилизация сменяет другую, такова жизнь.
Рассказ не вызвал во мне ни интереса, ни скуки. Прочитать можно. Учитывая статус Автора, прочитать нужно для общего развития. Слог легкий, сюжет не лишен приключенческой увлекательности, отдельные моменты забавны, что-то вызывает неприятие. Читается история, хотя и воспринимается несколько отстраненно, уж очень далекие от нашей жизни проблемы.
Евгений Лукин, Любовь Лукина «Отдай мою посадочную ногу!»
Тиань, 30 апреля 2016 г. 11:55
Когда заходит речь о первом контакте с инопланетной цивилизацией, сразу представляешь себе нечто торжественно-эпическое либо же безнадежное ввиду непреодолимости различий в восприятии и менталитете. Здесь же контакт представлен как нечто обыденное — ну прилетел зеленый жаб на тарелке, подумаешь, событие. Первая мысль первого контактера из местных — не к ученым или там в полицию бежать, а ногу у тарелки свинтить, ибо ценный предмет и в деревенском хозяйстве к делу приспособлен быть может. А инопланетянин, это так, мелочь и неприятность.
Беднягу жаба искренне жаль. Вряд ли он ожидал такого приема. И ведь убежденный пацифист жаб, только пугал, ни тебе бластеров, ни лазерных пулеметов, ни бомб с гранатами, только убеждение и галлюцинации. Но привычного к алкогольным видениям и наверняка имеющего опыт «белой горячки» селянина галлюцинациями не проймешь. Ему нога от тарелки важнее. А что жена сбежала вместе с собакой — это ерунда, без них спокойнее, самогон глушить никто не мешает.
Рассказ забавный, местами улыбающий, но в целом скучноватый. Для анекдота слишком длинно, для юмористического рассказа не хватает юмора, поскольку ситуация не столько смешная, сколько абсурдная, а предприимчивый похититель ноги вызывает скорее жалость, чем смешливое одобрение/осуждение. Грустная жизнь у селянина, если приспособление для ловли мотыля иначе, как с инопланетной тарелки и не добыть. Реальность пресловутых девяностых просматривается за кадром, и никакой жаб-инопланетянин уже не кажется смешным.
Тиань, 29 апреля 2016 г. 14:46
Сразу скажу, никакого волка в этой книге нет. Есть обпившийся и обкурившийся американец скандинавского происхождения в возрасте чуть за тридцать, который бродит по лесу в состоянии перманентного внутреннего монолога о том, что видит, думает и чувствует в данный момент, о том, что было в его жизни раньше — отец, братья и сестры, случайные работы, жена, любовницы, ребенок одной из них, непонятно чей, очень много книг, очень много американского кантри, умеренно исторических фактов, друзей, экологии и Библии, а в финале еще и бабушка.
Следить за потоком сознания героя было бы даже интересно, если бы не инвективная лексика, в изобилии пересыпающая повествование. Писать с матом надо уметь. В качестве примера могу привести Юрия Бригадира с «Самиздата», который делает это виртуозно и с большим изяществом. В данном же случае Автор или переводчик не умеют работать с ненормативной лексикой, и это убивает книгу. Получается неприятный, местами откровенно пошлый текст. И это обидно, учитывая обширную эрудицию Автора и весьма легкий слог. Он мог бы написать свой роман хорошо, а написал противно.
Это дебютная книга Автора. Как дебют она крайне неудачна, поскольку отбивает охоту дальнейшего знакомства с его творчеством. Между тем, Джим Гаррисон считается классиком современной американской литературы. И герой его романа человек довольно интересный — разносторонне образованный, наблюдательный, понимающий природу, у него даже есть мечта. В книге можно найти мотивы подведения итогов прожитого, переосмысления опыта и жизненных ценностей, возвращения к истокам, наконец. Всё можно, но ничего не хочется — навязчиво повторяемый ненорматив вызывает отторжение, раздражение и нежелание разбираться в образе мыслей и мотивах персонажа.
Я дочитывала книгу с усилием. Возможно, это и не плохое произведение, если Автор объявлен классиком, но совершенно не моё. Автор использует лексические инструменты, с которыми не умеет работать, в результате разрушается атмосфера книги, герой и события его жизни воспринимаются негативно и вряд ли надолго задержатся в памяти.
Владимир Набоков «Весна в Фиальте»
Тиань, 26 апреля 2016 г. 20:32
Бывают такие встречи — казалось бы, обычные, одни из ряда подобных, пробуждающие воспоминания и тень сожаления о несостоявшемся, но только тень, потому что состоялось другое, а это всего лишь ускользающая возможность, одна из многих, но внезапно встреча оказывается особенной, последней. Так бывает. Это почти не больно, просто тень становится памятью...
Ощущение тени в весенней Фиальте в рассказе передано замечательно, с томлением, настороженностью, желанием быть и нежеланием знать. Но... на создание этого ощущение работал не столько рассказ, сколько активированный им личный архив памяти из лиц, слов, запахов, игры светотени, книг, других, не этой.
Причину столь странной отчужденности не нужно искать — она ясна с первой строки. У Владимира Набокова очень специфический литературный стиль: нагромождения прилагательных в каждом предложении, нарочитость определений и театральный финал, как ледяной компресс на голову.
Когда счастье называют системой, присутствующей на ясном севере естества, всегда плывущей рядом, даже сквозь и все-таки вне, когда шаги идущей рядом женщины прилаживаются к шагам мужчины путем прыжка и глиссады, когда ответный поцелуй обозначается как прилаживание к губам отзывчивых, исполнительных губ, я понимаю, что Автор текста — настоящий Мастер Литературного Слова и ни на грош не верю в его искренность. Владимир Владимирович легко, изящно, изобретательно играет словами, и сам любуется собой, и я любуюсь его умением, но не верю, ему не верю.
И дочитав до финальной сроки понимаю, что была права. Даже о последнем расставании он пишет изысканно и оригинально, без усилий жонглируя игровыми литературными построениями. Демонстрирует навык, снова и снова любуется собой, и я любуюсь его красивой холодной отстраненностью.
Очень хорошо, замечательно, увлекающе не напрямую, а посредством живых и намного более простых слов десятков других авторов, не таких известных, не таких умелых, но более искренних, и даже не авторов, а просто людей, прошедших по жизни из такой вот короткой весны в воспоминания...
Илья Снежински «Тёмная-тёмная сказка»
Тиань, 23 апреля 2016 г. 18:37
Прекрасная рецензия! Достоинства и недостатки романа раскрыты ровно настолько, чтобы не разрушить непосредственность восприятия у тех, кто решит его прочитать.
Тиань, 22 апреля 2016 г. 19:04
Над романом «Беатриса» Бальзак работал шесть лет, с 1838 по 1844 годы. Произведение это отнесено Автором к «Сценам частной жизни» первой части «Человеческой комедии» — «Этюды о нравах» и посвящено описанию нравов провинциальной бретанской аристократии и парижского общества времен Июльской монархии, то есть от 1830 года до времени написания книг. Бальзак писал о том, что видел здесь и сейчас, создавая художественное полотно в режиме реального времени. Это весьма важный момент для понимания специфической стилистики произведения.
Начало романа очень затянутое. На протяжении нескольких десятков страниц Бальзак описывает провинциальный городок Бретани Геранду, жилище местного «сеньора» — престарелого барона дю Геника, принятый в его доме бытовой уклад. Городок, старинный замок и жизнь провинциального аристократического семейства с длиннющей родословной и две сотни лет назад заложенными землями описываются очень подробно, в мельчайших деталях. Временами это монотонное повествование почти усыпляет. Думается, что к такому эффекту Автор и стремился, чтобы в полной мере погрузить читателя в атмосферу полусонной, отупляющей, протекающей по раз и навсегда заведенному порядку жизни некогда блистательного семейства, младший отпрыск которого — юный Каллист дю Геник — главный герой романа и переходящий приз для нескольких героинь, женщин разного возраста, образования, развития, темперамента, но при этом удивительно похожих в чем-то основном.
Существует мнение, что Бальзак назвал свою «Человеческую комедию» в противовес «Божественной комедии» Данте. Если это так, имя главной героини (точнее, одной их трех главных героинь) можно было бы считать «говорящим», тем более, что носительница этого имени являлась страстной любовью молодого героя, за которой он шел, как Данте за Вергилием. Но по факту на круги взросления героя толкнула вовсе не Беатриса, а Фелисите де Туш, которую Автор в романе именует персонажем второстепенным. Тем не менее, именно эта довольно необычная, яркая женщина разыграла шахматную партию с участием героя и двух героинь, искусно манипулируя их поведением и чувствами. Ближе к финалу герои оказались во власти нового кукловода — Максима де Трай, который также манипулировал ими весьма успешно.
Суть современных Автору нравов, видимо, и заключалась в том, что умные и хитрые мастера интриг от скуки или по заказу манипулировали людьми менее опытными, побуждая их к определенному поведению с целью достижения своих целей. Отношения людей в свете представляли собой сложные многоходовые комбинации, понятные немногим избранным, благочестиво осуждаемые «порядочными» людьми, но принимаемые всеми как норма жизни.
Беатриса Данте воплощала в себе Божественную Любовь. Беатриса Бальзака всего лишь изображала чувства, не умея и не желая любить кого-либо, кроме себя. Эта дама все время смотрит на себя немного со стороны, для нее главное, не настоящая собственная жизнь, а впечатление, которая она производит на окружающих. Ей надо быть на виду, блистать, пленять и т.д., при этом не важно, кого и как. Есть правила игры, они приняты и понятны в свете, но воспитанный любящими родителями в провинции Каллист далек от парижских нравов. Он искренен в своей страстной увлеченности, он готов пожертвовать собой, убить, предать. Если бы не хитроумное вмешательство Максима де Трай, в угоду Беатрисе была бы растоптана жизнь Сабины — преданной жены, матери детей, и... тоже манипуляторше, желающей стать кукловодом.
Данте провел своего героя от сумрачного леса земной жизни к постижению любви, «что движет солнце и светила». Бальзак же начертал иной путь — от сна разума и чувств в атмосфере искренней нежности и заботы в родительском доме к тому же состоянию в собственном семейном доме, но уже без искренности. А короткий период пробуждения связан с погоней за фантомом — Беатрисой, которая существовала только в воображении.
Как почти во всех произведениях Бальзака, в романе этом присутствует эмоциональная опустошенность. Не видел Автор места для проявления подлинных человеческих чувств в современном ему обществе, и герои его этих чувств лишены, замещая их изломанными, искусственными переживаниями. Момент искренности связан только с семейством дю Геник в Гераде — родителями Каллиста и его старенькой тетушкой. Эти люди не пережили сильных страстей, но их отношения друг к другу проникнуто настоящей родственной любовью.
А за пределами старого разрушающегося замка — новый мир, новые нравы, стандартизация быта, мыслей и чувств. Наверное, именно поэтому в романе много описаний, объяснений, диалогов, которые невозможно проговорить вслух, поскольку назначение их в том, чтобы словами одного персонажа раскрыть характер другого, и реплики растянуты на две-три страницы. Если убрать все эти прямые «объяснялки», женские персонажи станут неразличимыми. У них разный возраст, внешность, статус, но поведение их по отношению к герою, в принципе, одинаково. Не важно, что Фелисите внезапно прониклась чувством материнства и решила материальные проблемы Каллиста, устроив его брак с прекрасной девушкой Сабиной, не важно, что Сабина старалась быть преданной женой, любящей мужа, их методы и конечная цель не отличаются от тех, которыми оперирует Беатриса, этакая респектабельная куртизанка. А различия мы видим только со слов Автора. Видимо, по другому невозможно показать женскую индивидуальность в обществе, ее не предусматривающем. И это тоже характеристика нравов, описанию которых в первую очередь посвящен данный роман.
Мы в своем скоростном двадцать пером веке отвыкли от таких книг, их чтение требует сосредоточенности и терпения, ведь речь идет о судьбах человеческих в привязке к конкретному историческому периоду, о людях и обществе, о чувствах и притворстве, о том, как изменение бытия меняет и ломает сознание человека, и никому не дано избежать перемен.
Наринэ Абгарян «Люди, которые всегда со мной»
Тиань, 19 апреля 2016 г. 22:32
Роман представляет собой историю жизни четырех поколений армянской семьи из небольшого городка Берда, но рассказанную не линейно. Основная часть повествования ведется от лица маленькой Девочки — младшего поколения большой семьи. Время от времени оно прерывается, действие смещается назад во времени или вперед, мы слышим голос другой маленькой девочки — Веры, которая по прошествии лет станет матерью главной рассказчицы, и ее же взрослый голос, когда она рассказывает о трагических событиях, неизвестных дочке, и голос самой старшей представительницы семьи — нани Тамар, не родной по крови прабабушки, но любимой и любящей. Голоса всех этих людей сплетаются в единое полотно, разрывы во времени стираются, остается главное — любовь и забота близких людей друг о друге, без которых невозможна жизнь.
Одна из представительниц второго поколения семьи — бабушка Кнарик — своими руками создавала чудесные ковры. Узоры этих ковров передавались из поколения в поколение, в эти узоры мастерицы вплетали слова древнего языка как напутствие и оберег для дорогих людей. Закрыв книгу, хочется сравнить ее с таким ковром, узор его ярок и прост, но по изгибам простых линий можно блуждать бесконечно, переходя от одного человека к другому, чувствуя тепло их рук и сердец.
Петрос — представитель третьего поколения семьи — внук нани Тамар, племянник бабушки Кнарик и отец маленькой Девочки в трудный для малышки момент переживания первой серьезной обиды объяснял дочке, что за плечами человека всегда стоят его предки — слева по линии мамы, справа по линии отца. Они оберегают нас даже тогда, когда уже не с нами, они — наши крылья. Этот образ меня поразил. Мы привыкли говорить о предках как о корнях, символизируя связь с родной землей, с Родиной. А здесь крылья — связь с небом, возможность полета и мостик к Богу, с которым нани Тамар и уста Саро в романе часто беседуют, называя его Господь-джан, как близкого человека, родственника. Они не молятся, не просят, просто беседуют, объясняют поступки своих детей, соседей, внуков, рассказывают об их и своей жизни, чтобы Господь-джан смог лучше понять мир и людей, живущих в нем.
В контексте образа предков-крыльев становится понятнее похоронный обряд для грудных младенцев, не познавших вкуса хлеба, который по первому впечатлению ввергает в шок. Когда случается такое несчастье, умерший ребенок считается жертвой Господу. Похороны проводят старейшины поселения как наиболее близкие к Богу. Они по своему усмотрению выбирают могилу предка, куда и помещается маленький гробик. И никому, никогда не говорят, где проведено захоронение. Из дому уносят все детские вещи, чтобы ничего материального не оставалось от невинной души в мире, только память, и вера, что и за чертой прабабушки и прадедушки примут на свои крылья птенца, не успевшего взлететь.
Удивительная книга, одна из тех, что делают нас чуточку лучше. После нее остается ощущение непрерывности жизни, условности времени и бесконечности любви человеческой, ради которой только и стоит жить на этой Земле. И оставаться частичкой узора чьего-то ковра и чьим-то крылом, которое держат свои крылья...
Джеффри Форд «Зомби доктора Мальтузиана»
Тиань, 19 апреля 2016 г. 20:11
Прекрасно написанный рассказ об ответственности ученого за результаты своего труда, о конфликте приказа и личной этики, об одиночестве и о любви. Фантастического в этой истории совсем немного. На мой взгляд, главный фантэлемент в том, что доктор Мальтузиан остался жив после закрытия проекта — ученого такого профиля спецслужбы должны были бы ликвидировать. А всё остальное вполне может быть реальностью, или очень близким будущим.
Представленные Автором возможности человеческой психики впечатляют, как и психофизиологические объяснения некоторых религиозных феноменов. И тоже не воспринимаются, как фантастика. Кто знает, что скрыто в неиспользуемой части содержимого наших черепушек. Дом с привидениями, — так определяет скрытые возможности психики герой рассказа.
История мучительная и трогательная. Автору удается на протяжении всего рассказа удерживать внимание и эмоциональную сопричастность происходящему. И финал классный. Я такого не ожидала, даже в первое мгновение подумала, что доктор Мальтузиан остался жив и каким-то образом манипулировал восприятием своего доверчивого соседа. Но это был лишь краткий момент. Потом наступило понимание и ... очищение, что ли.
Доктор Мальтузиан вряд ли ходил к исповеди, но то, что он сделал для своей жертвы — подлинное покаяние. Умирающий старик передал другому пока еще живущему совершенно беспомощному старику самое драгоценное свое наследство — любовь. И вместе с ней дом, и, может быть, даже неодиночество. Никто не мог бы сделать больше в такой ситуации. Больше — было бы только убить...
Роджер Желязны «Любовь — мнимая величина»
Тиань, 16 апреля 2016 г. 12:26
Рассказ посвящен теме прогрессорства с явной отсылкой к мифу о Прометее. На одном полюсе прогресс технический, который облегчает жизнь людей и делает их более независимыми от природы с ее переменчивой стихийностью. На другом — постулируемый приоритет этического развития человека, которое должно соответствовать уровню доступной ему науки и техники. Вечно актуальная тема. Вопросы, однозначного ответа на которые нет.
Герой рассказа выбирает прогресс технический, невзирая на недовольство неких противоборствующих весьма могущественных сил. Его выбор — его право. Но аргументы другой стороны звучат разумно. Изобретение пороха дало толчок в первую очередь военному делу. Герой жаждет принести людям свет знаний. А древняя книга гласит: «Многие знания — многие печали, и умножающий знания приумножает скорбь...»
Прогрессорство — вещь далеко неоднозначная. Прометей желал блага людям, но благие намерения ведут все мы знаем куда. Любовь есть мнимая величина не только применительно к Стелле. Любовь к человечеству также требует осторожного взвешенного подхода, дабы не навредить... Но жаждущий познания разум и гордыня несущего свет чужды соображениям такого рода. Они революционеры, они ломают устоявшийся порядок и тащат миры вперед, расплачиваясь за это собственной печенью, свободой, жизнью.
И что-то меняется. В вопросах этики тоже. Противостояние прогрессивного и консервативного вечно, как мир. Пока оно не прекращается, мир есть.
Желязны, как всегда, очень хорош в малой форме. Он умеет на совсем маленьком объеме раскрыть идею и расставить все точки над «и», а заодно показать, что точки эти в окончательном варианте не расставляются...
Роджер Желязны «Пятикнижие Мерлина»
Тиань, 14 апреля 2016 г. 19:25
[p]Вторую часть «Хроник Амбера» невозможно оценивать в отрыве от первой. Да и читать отдельно не стоит, поскольку в отрыве ускользнет главное — развитие изначального мира и изменение менталитета нового поколения амберской династии.
[p]Девять принцев Амбера принадлежат эпохе земного Средневековья, хоть и путешествуют по разным Теням и часто посещают современную Автору Землю. Корвин, Рэндом, Бренд и прочие комфортно чувствуют себя с мечами и конями; автомобили, револьверы, телефоны — это не их среда, хотя пользоваться всеми этими приспособлениями принцы умеют, естественно. А вот Мерлин уже совсем другой, так же, как Ринальдо. Этим парням меч на бедре в тягость, а лошадь не кажется особенно удобным средством передвижения, хотя фехтовать и управляться с конями они умеют не хуже, чем принцы предыдущего поколения. Но комфортная среда у них уже иная, приближенная к земной середины двадцатого века.
[p]Мир Амбера также претерпел существенные изменения, и в глобальном плане, и по мелочам. Причем в первую очередь внимание привлекают мелочи. Так, в первой части Хроник умение пользоваться картами было присуще только членам королевской семьи. Во второй же карточными коммуникациями занимаются все, кому не лень, даже слепая королева Вайол, что вызывает недоумение. Также и Путь внезапно оказывается проходимым в Тенях для любого желающего; прохождение теневых Путей имеет свои особенности, но в целом дает любому человеку способность перемещаться по Теням. Грань между королевской семьей Амбера и обычными смертными размывается.
[p]С одной стороны, такое развитие сюжета по ходу чтения вызывало внутренний протест — не верю я, что карты и Путь могут быть доступны любому земному сенситиву. С другой же, в финале первой части произошло глобальное событие: Корвин создал второй действующий Путь. А потом Мерлин сконструировал свое Призрачное колесо, тоже весьма странный объект, сопоставимый по масштабам с Путем, Логрусом, Камнем. Высших Сил стало уже не две, а как минимум четыре, причем четвертая — Призрачное Колесо — выступает своего рода Серым Ферзем амберского мира. При таких условиях равновесие действительно могло нарушиться и дать толчок к расширению доступности амберских артефактов.
[p]В Пятикнижии Мерлина Высшие Силы Хаоса и Порядка, можно сказать, пошли вразнос. Если в первой части Хроник силы эти выступают как базовые принципы мироздания, которые герои стремились познать и использовать, то во второй части каждая из Высших Сил внезапно персонализируется в нечто, подобное олимпийским божествам, весьма могущественное и склочное. Такая трансформация меня не порадовала. Все-таки изначально силы Хаоса и Порядка были заявлены в Хрониках именно как фундаментальные принципы Вселенной, а фундаментальный принцип не воюет, не жаждет власти, не манипулирует людьми. Он просто есть и ему невозможно противиться. Логрусу же и Путю из Пятикнижия Мерлина противиться можно, Мерлину это удавалось не раз, да и сила подрастающего Призрачного Колеса постепенно стала сопоставимой с силами Логруса и Пути.
[p]И возникает вопрос: а что же такое Логрус и Путь? На проявление фундаментальных принципов они уже не тянут. Тему противостояния Хаоса и Порядка как основы стабильности Вселенной Желязны благополучно слил, когда позволил Оберону починить изначальный Путь. У порядка стало два полюса, а мироздание никаких глобальных изменений не претерпело. Получается, что нарушение равновесия не так и важно для сохранения Вселенной, оно всего лишь меняет некоторые второстепенные характеристики теневых миров, делая их чуть более независимыми от Амбера. Философская составляющая цикла теряется, на первый план выходит пародийный магический боевик.
[p]Пародийный, потому что акции высших сил уж очень мелкие для вселенских масштабов — королевский дворец взорвали, Мерлина в межтеневом пространстве заперли и обманом вынудили сделать выбор в пользу Пути, за Призрачным Колесом гонялись, как кот за мышкой, да еще и торговались не хуже коммивояжера Люка. Вот Гендальф волшебным жезлом шарахал, так уж шарахал. А здесь две такие силы, а ведут себя, как хулиганствующие бретеры.
[p]Непонятен ход с трансплантацией Камня Судьбы в глазницу Корэл. Девушка эта в политических интригах практически не участвовала. В чем здесь выигрыш для сил Порядка, непонятно. Зачем Дворкину понадобилось вмешиваться в противостояние таким образом, тоже непонятно. Вообще в «Пятикнижии Мерлина» явственно ощущается отсутствие единой сюжетной идеи, в отличие от первого Пятикнижия, в котором последовательно раскрывалось устройство и происхождение Амберского мироздания.
[p]Как часто бывает, продолжение качеством сильно уступает начальным книгам, но читать все равно интересно, скучать начинаешь только ближе к финалу, когда все сводится к банальному заговору с целью борьбы за власть, а такие интересные загадки, как Камень Судьбы и Путь Корвина отодвигаются на дальний план сюжета.
[p]Тем не менее, Желязны — замечательный Автор. С «Хроник Амбера» начался мой интерес к фантастике и, ругая данный цикл за непоследовательность, повторы и подмену понятий, я не перестаю и не устаю его перечитывать, поскольку в целом вещь классная, несмотря ни на что.
Р. А. Лафферти «Верблюды и дромадеры, Клем»
Тиань, 13 апреля 2016 г. 22:11
[p]Забавный сюр с аллюзией к евангелическому принципу триединства и грустным финалом.
[p]Есть мнение, что у каждого из нас в мире существует вторая половинка. Герой рассказа неожиданно становится половинкой самого себя, и ничего романтического в этом нет. Мы видим перед собой торговца, который даже в столь необычной житейской ситуации быстро соображает, как не прогореть. Характерно, что мысль о банковском счете приходит ему на ум первой, а о жене он вспоминает уже значительно погодя, даже не во вторую очередь, хотя, судя по его словам и ходу действия, брак был вполне гармоничный. [p]Супруга героя дама, конечно, весьма своеобразная. Не каждая сможет вот так с легкостью выхватить мужа из ботинок. Пытаясь представить эту сценку, я внутренне поежилась и как-то перестала удивляться, что Клем (так зовут нашего героя) столь долго не вспоминал о любимой супруге. Отношения в этом браке были весьма энергические и, я бы сказала, стремящиеся ввысь... прямо из ботинок...
[p]Тем не менее, именно склонная к диктату Вероника (жена героя) оказывается персоналией трагической. Клем привык плыть по течению жизни и торговли и быстро ориентироваться в изменениях обстановки, приспосабливаться к ним, помня о выгоде и умело ее извлекая. Случившийся полубиблейский сюр ничего не изменил в его натуре, герой сработал быстро и точно, как на бирже, и вжился в новые обстоятельства. А решительная Вероника попыталась изменить сначала обстоятельства, а потом себя. Там где легко выскальзывающий из ботинок Клем удержался на плаву, эта дама бросила вызов судьбе и проиграла. Но боролась она до конца — железная леди.
[p]Мораль же истории банальна и тоже проникнута принципом триединства. Она заключается в известной просительной поговорке: Господи, дай мне спокойствие принять то, чего я не могу изменить, дай мне мужество изменить то, что я могу изменить. И дай мне мудрость отличить одно от другого.
[p]У Клема было спокойствие и мудрость, пусть даже сдобренные изрядной долей корысти и себялюбия, у Вероники — мужество и готовность к борьбе. Там, где побеждают Клемы, Вероники, увы, проигрывают. Иной финал привнес бы в историю нотку лицемерия. А так все логично, как в жизни. Песни безумству храбрых поются всегда посмертно.
Юрий Шмаков «Игра с оборотной волной»
Тиань, 9 апреля 2016 г. 15:46
Очень симпатичная душевная история о двух советских мальчишках и странном существе, каким-то непостижимым образом появившемся в нашем мире. Существо по меркам человека, особенно ребенка, почти всемогущее. Но и ему хочется немного ласки и тепла, а не только приказов-требований.
Что представляет из себя оборотная волна и каким образом она прибилась к детям, в рассказе не раскрывается, объем слишком мал, но этого объема Автору хватило, чтобы показать главное — живые существа могут быть совершенно непохожи друг на друга, но все они восприимчивы в доброму отношению, сочувствию и ласке.
Советские фантасты умели ненавязчиво преподать своим читателям уроки нравственности и доброты. Наверное, в этом кроется притягательность той фантастики, очень простой на фоне современных наворотов, даже примитивной, но оставляющей светлое чувство и веру в людей.
Оноре де Бальзак «Полковник Шабер»
Тиань, 6 апреля 2016 г. 20:01
История о воскрешении из мертвых, которое никому не доставило радости. Во главе всего, конечно же, деньги. Никому не хочется возвращать их внезапно воскресшему собственнику. Но не только деньги. Положение в обществе, семейные связи, репутация — всё это оказывается под угрозой, когда объявляется оживший мертвец. Когда на одной чаше весов жизнь человека, а на другой — жизнь благополучная и налаженная, последняя перевешивает, поскольку располагает средствами для самозащиты.
Суть проблемы же в том, что никому воскресший полковник не нужен — ни государству, которому служил и которое успело претерпеть политические трансформации, ни жене, которая не любила и не рада, ни детям, друзьям или родственникам, которых просто нет. Воскрешение полковника Шабера похоже на рождение. У него нет ничего: ни имени, ни средств. Всё это может дать только семья. Без нее — нищета и сиротский приют.
Один — человек беспомощен и беззащитен. Одному — лучше не воскресать.
Очень яркий рассказ, жестокий, правдивый, раскрывающий подлинную цену жизни, любви, порядочности и милосердия.
Брендон Сандерсон «Шестой из сумрака»
Тиань, 6 апреля 2016 г. 18:20
Повесть далась с трудом. Сандерсон — не мой автор.
В произведении показано столкновение трех культур: примитивной, технически продвинутой в рамках данного мира и значительно более продвинутой культуры неких Высших. Разрушительность контакта более развитой культуры с менее развитой в рамках одного мира хорошо известна из истории земных народов: завоевание той же Америки, этнографические исследования примитивных племен. Более простой уклад жизни безвозвратно исчезает при соприкосновении с условно более развитым. Так что ничего нового в этом плане Сандерсон не сказал.
Высшие привносят в повесть тему прогрессорства. Законы Высших запрещают контакты с менее развитыми мирами. Но интересы торговли оказываются в приоритете. Пожалуй, это самый любопытный момент в повести. Если нужен некий товар, никакие законы не остановят деятельность по его добыче. Деление культур на примитивную и «цивилизованную» становится условным, поскольку перед лицом Высших различие между ними незаметно, а мошенническое прогрессорство одинаково опасно для них обеих. Принцип относительности развития показан очень наглядно, причем на малом отрезке текста. Это в повести хорошо.
В целом же читать было очень скучно. Непонятный, очень неуютный мир людей-одиночек. Герои, с которыми не хочется ассоциироваться. Нечеткая локализация охотников за разумом делает поведение героев слабо мотивированным. Действия Высших тоже удивляют. Если цель — покупка птиц, цивилизовывать продавцов, вручая им прибор, способный уничтожить этих самых птиц, по меньшей мере странно.
Разбираться во всех этих странностях не очень хочется, слишком тоскливый мир, и герои тоскливые.
Тиань, 21 марта 2016 г. 22:28
Какая же древность эти гимны! Когда представляешь длинную цепочку столетий, через которые они дошли до нас, захватывает дух. Вот она, машина времени, и единственная реальная возможность бессмертия — бессмертия Мысли в Слове. Имена поэтов забыты, язык перешел в категорию «мёртвых», уже никто не знает точно, как он должен звучать, боги превратились в персонажей мифов и легенд, а стихи живут, строчка за строчкой перетекая во времени...
Сохранившиеся фрагменты складываются в образы, и читатель — уже читатель, а не слушатель — вновь узнает об Афине, Артемиде и Гестии, которые неподвластны чарам всепобеждающей Киприды, наблюдает первое деяние юного Гермеса, с младенчества склонного к хитроумному разбою, посмеивается над венценосной непоследовательностью великого Зевса Крониона, едва не погубившего все живое на Земле в мимолетном желании угодить царствующему в Аиде брату.
Древние боги очень похожи на людей, а живущие рядом с ними люди совсем не кажутся незнакомцами из другого хроноизмерения. Богиня Деметра в скорби о похищенной дочери едва не извела под корень род человеческий. Сам Зевс оказался вынужденным считаться с желаниями матери и повелел властителю Аида ежегодно отпускать прекрасную Персефонею к матери на побывку. Так любовь матери отвоевала у Тартара немного жизни для своего ребенка. Другая же мать — земная женщина Метанира — лишила свое дитя бессмертия, пытаясь уберечь от несуществующей опасности, которая, впрочем, казалась ей вполне реальной, младенец пылал в божественном огне.
Древние боги и люди со страниц старинных текстов предстают удивительно живыми: они любят, ненавидят, не прощают обид, пытаются хитрить и манипулировать друг другом. Они живут чувствами в гораздо большей степени, чем рассудком. Поступки совершаются спонтанно, на волне эмоциональной вспышки, и вот уже появляется новая, подчас весьма причудливая жизнь, или в Аид нисходит Тень очередного успешно изведенного героя. Тысячелетия проходят, рассыпаются статуи и храмы, а из-за строк неназванных поэтов лукаво улыбаются те, кто когда-то были богами. Не в храмах и жертвенниках заключается божественное бессмертие, а в Слове короткоживущего поэта, душа которого требует вечности и тащит за собой богов.
Илья Снежински «Художник тёмной души»
Тиань, 20 марта 2016 г. 17:58
Прочитать в журнале типа «DARKER» обзор творчества Леонида Андреева весьма неожиданно. Все-таки творчество Леонида Андреева вряд ли можно связать с жанром хоррора. Ужас, который восстает со страниц его произведений, лишь иногда имеет мистическую компоненту, чаще это тьма души человеческой — слабой, заблудившейся, больной. Самый страшный ужас не связан с фантастикой, он в реальной жизни, где люди страдают, теряют себя, переступают за грань того, что принято считать нормальной психикой. Страхи не надо выдумывать, они уже есть среди нас.
В обзоре как раз и сделана попытка передать атмосферу произведений Леонида Андреева, которые по жанру не хоррор, но по воздействию на эмоциональную сферу читателя дадут сто очков вперед любому образчику жанровой литературы. Андреев показывает литературный метод передачи негативных эмоций, и в этом плане творчество его значимо для развития литературы ужасов. Атмосфера Андреевской прозы в обзоре передана очень хорошо, сильно.
При этом, как и в других своих работах, Автор обзора старался раскрыть важные особенности произведения, не опираясь на сюжет — только название, основная идея и настроение. В этом несомненное достоинство обзора, и в этом же его недостаток. Если не оперировать примерами их сюжетов, обзор творчества вынужденно ограничивается эмоциональной оценкой идей, а образный метод их передачи — то, что и воздействует на читателя больше всего — остается за рамками работы. В результате Автор вынужденно работает на многократных повторах эмоциональных определений и эпитетов. Я не могу сказать, что это недостаток обзора, другого инструмента у Автора просто не было, пришлось по максимуму использовать возможности имеющегося. Но если бы эмоциональная оценка идей сопровождалась чуть более подробным анализом текстов, читать было бы интереснее, но произошло бы частичное раскрытие сюжетов, да.
Обзор этот заставляет задуматься, а действительно ли нужно держать сюжет в секрете. Это же не аннотация, а небольшое литературоведческое исследование, оно интересно в первую очередь тем, кто знаком с творчеством Леонида Андреева, именно данная аудитория оценит лучше других глубину и точность изложенных в публикации мыслей, выводов и определений, и по итогам прочтения заявит — мало! Хочется подробнее о каждой вещи. То, что подробнее невозможно в принципе в журнальном формате, это понятно, публикация и так получилась солидная, и произведений много и идейный план творчества показан во взаимосвязи произведений, каждое из которых открывает отдельную грань темной стороны души человеческой — все это понятно, но всё рано мало.
Ксения Баштовая, Виктория Иванова «Тяжело быть младшим...»
Тиань, 19 марта 2016 г. 12:10
Бодро рассказанное приключение юного принца из семейства Темных Властелинов — жутко могущественных оборотней, которым покровительствует сама Царица Ночь, при соблюдении ряда условий, разумеется. Протест подростка против опеки старших, побег из дома, путешествие, опасности и встречи с разными существами, не всегда людьми, и подтверждение «взрослого» статуса в финале — таков этот роман, в котором нет ничего особо интересного, поскольку он похож на десятки других таких же романов, издаваемых нынче в огромных количествах.
Книга явно ориентирована на подростковую аудиторию и юным читателям вполне может понравится — в ней есть живой сюжет, занятные персонажи, симпатичные и не очень, в меру дурацкие «артехвакты», а главное, ни на минуту не покидающая читателя уверенность в превосходстве юного принца над всем остальным человеческим и нечеловеческим родом по своим возможностям, что, впрочем, не мешает ему быть вполне симпатичным парнем, добрым и справедливым.
Мне в этой книге понравилась атмосфера семьи Темных Властелинов — Авторы показали нам настоящую дружную семью, где родителей и детей объединяет искренняя привязанность друг к другу. И сам Темный Властелин, и его супруга, тоже та еще дамочка, и взрослые уже дети — нормальные хорошие люди, причем вполне живые люди, со своими недостатками и причудами, но ни в какой ситуации не признающие право сильного на бессмысленную жестокость и унижение более слабого. Герои у Авторов получились замечательные.
Понравилась также легкость описания, нарочитая несерьезность, настраивающая на развлечение и отдых под приятную сказку. Авторы как бы подсмеиваются и над героями, и над штампами фэнтезийного жанра, и над собой немного, но все это вполне по-доброму, с улыбкой и без сарказма. Стиль развлекательного произведения заявлен сразу и выдержан на протяжении всей книги. В этом тоже плюс книги, читает тот, кто хочет просто отдохнуть.
Понравилась и идея взаимоотношений Темных Властелинов с Царицей Ночи, которую можно только просить и только в том случае, если ты научился контролировать Тьму, живущую в тебе. Это на самом деле хорошо, такие тонкие и органично вписанные в сюжет нюансы далеко не в каждом фэнтезийном квесте встречаются.
Не понравилось слишком прямолинейное противопоставление «темных» и «светлых», когда первые оказываются «на лицо ужасными, добрыми внутри», а вторые совсем наоборот, а также слишком уж сильная бестолковость светлой команды на фоне умного и сообразительного Темного Принца, который и в магии лучше всех разбирается, и все уловки видит насквозь, и в бою побеждает едва ли не в одиночку. Авторы, которые смогли тактично описать семью Темного Властелина и ввести в сюжет идею контроля над Тьмой, живущей в себе, могли бы и в этих моментах проявить больше тонкости.
В целом же я довольна прочитанной книгой. Хорошее чтение для отдыха, занимательное и неглупое.
Тиань, 18 марта 2016 г. 21:55
Простенький по сюжету рассказ из жизни современных автору чиновников и помещиков — зарисовка короткого момента жизни, в котором отражается вся жизнь.
Взращенный в собственном поместье крыжовник олицетворяет воплощение мечты. Пусть плохонький и кислый, но так долго мечтал человек об этих ягодах, ставших символом житейской успешности и защищенности, что не замечает недостатков вкуса. Была мечта, вполне приземленная, стремление к ней отнимало все силы ума, чувств, бытовой аскетичности. Мечта осуществилась, человек погрузился в сонное, полуживотное существование и в этом обрел некое счастье на свой лад. С вожделенным крыжовником...
О человеке этом нам рассказывает главный герой, постепенно уходя в рассуждения о счастье благополучных людей, основанном на молчании несчастных, о необходимости просвещения простого народа и преждевременности оного, ибо не готов народ, о смысле жизни и ее скоротечности, резюмируемые беспомощным призывом делать добро... Все это уныло и никому не нужно, потому что реально каждому из персонажей нужен только крыжовник — одному ягода, другому поговорить, а третьему спать бы лечь поскорее.
Чехов замечательно передает бесцельность праздного человеческого бытия, когда любая мысль и благой порыв уходят в слова, а деятельная цель существует только в виде усадебки с садиком, да чтобы без хлопот. Когда у человека нет дела хоть какого-нибудь, невостребованный интеллект постепенно атрофируется и в условиях отсутствия чувств на первый план выступают животные рефлексы — базис биологического существа под названием человек.
В очередной раз отмечаю, что и этот чеховский рассказ не прошел бы в финал ни одного нашего сетевого конкурса, ибо все мысли, смыслы и выводы из жизни героев до читателя доносятся длинным монологом, который можно обрамить любым сюжетом. Автор как будто не доверяет читателю, его способности самостоятельно проанализировать сюжет и сделать вывод, или нарочно демонстрирует такое недоверие, чтобы приближением к герою заставить заглянуть в себя.
Но язык хорош — яркий, образный, легкий. Классики не просто так становятся таковыми, есть у них некое неуловимое отличие от просто способных литераторов, они в простых историях умеют подмечать универсальные явления, следующие за человеком из века в век, меняя лишь обертки.
Айзек Азимов «Космические течения»
Тиань, 8 марта 2016 г. 16:03
В очередной раз убеждаюсь, что приключения — это не для Азимова. Насколько блистателен данный Автор в твердой НФ, настолько же слаб в приключенческом жанре, где нужно дать ярких персонажей и энергичное действие. А в данном случае Автор меня еще и обманул.
В начале была сделана заявка на твердую НФ — космические течения, угрожающие планете. Я затаила дыхание, готовясь к головокружительным погружениям в тайны космоса. Но космос был задвинут даже не на второй, а на третий план. На первых двух прочно утвердились борьба за власть и невнятный лямур. И лишь в финале одним пространным монологом Азимов выдал то, из-за чего я читала роман: суть космических процессов, открытие которых стало поводом к приключению.
Одновременно Автор попытался как-то исправить слабую мотивированность действий одного из главных героев — показал зарождение патриотического самосознания и любви к своей планете. Для приключенческого романа сойдет. Но для Азимова с его необъятными мирами как-то мелко связывать чувство Родины именно с планетой, а не с людьми, которых спасали и спасли.
Айзек Азимов сильно навредил себе как писателю, создав такие шедевры, как «Конец Вечности» и «Сами Боги». После этих книг к каждому его произведению подходишь с завышенной планкой и сердишься, если оно недотянуло. При этом понимаешь, что оно просто другое, что Автор показывает многообразие жизни, где рядом с наукой происходит борьба за власть, поиск героями своего места в жизни и жизненных целей, формирование и гибель звезд, планет, государств. Он показывает мир в его целостности, а инерционость читательского восприятия мешает понять это сразу.
В сущности, роман не так уж плох, если отнестись непредвзято и не завышать ожиданий.
Тиань, 8 марта 2016 г. 15:26
Человек вырастает в определенном культурном пространстве. Умозрительно мы понимаем, что традиции другой культуры могут сильно отличаться от нашей, и на определенном этапе развития опять-таки умозрительно готовы принять чужое культурное поле. По крайне мере на словах принято выражать уважение к чужим традициям, обычаям, нравам. На практике же близкое соседство с сильно «не своей» культурой оборачивается трагедией.
Заповеди «не убий» третья тысяча лет. Для нас она привычна, и неабсолютность запрета воспринимается как само собой разумеющееся. Отвергая убийство в принципе, мы, воспитанные в христианском культурном поле, тем не менее легко приводим десятки ситуаций, когда оно является оправданным. И это не мешает нам жить.
Незамутненный умозрительностью и ситуационным подходом разум сразу видит противоречие. Простое сознание близкого к природе язычника не может воспринимать заповедь чисто теоретически, для него это правило поведения, обязательное, универсальное. Сознание, сформированное примитивной культурой, не может разделять принцип и действие. В этом плане они честнее. Но...
Как им невозможно принять лицемерие официального христианства, так нам, отдалившимся от природы и примитивных традиций, невозможно принять бытовой уклад, открыто основанный на животной силе и требующий подтверждения своего статуса убийством. Слишком велико различие, непреодолимо ни для тех, ни для других.
Джек Лондон рассказал историю индейского парня, оказавшегося на перекрестке культур, потерявшего в результате связь с взрастившим его языческим социумом и не получившим взамен никакого другого, поскольку той христианской традиции, которую проповедует отец Браун, в реальности не существует, это всего лишь миф, принцип. Но за рамками частной истории проступает жуткая общая картина. Или — или. Другого здесь не дано. Две такие культуры не могут существовать рядом: либо пространственное разграничение, то есть удаление европейцев с чужой земли, либо истребление более слабой стороны. Индейские племена были обречены изначально, их традиции для европейца неприемлемы настолько, что девушка Су-Су с ее жаждой сильного самца и материнства вызывает омерзение.
Конечно, тут же вскидывает голову привычная умозрительность, требующая уважать чужую культуру. Да, это мир индейцев, их земля, и нечего европейцам соваться в чужой монастырь. Но уже сунулись, и устав этого монастыря настолько чужд и эмоционально неприемлем, что осуждение вызывает только факт вторжения на чужую территорию, симпатии или сочувствия к индейцам, безусловно, несправедливо страдающей стороне, я в себе вызвать не смогла.
Сильный рассказ. Из тех, что читать неприятно, потому что они заставляют увидеть собственное лицемерие. Какая там толерантность, интернационализм и множественность культур. Лишь единицы способны подняться над своей природной сущностью, которая на чувственном уровне отвергает традиции иной культуры, критично отличные от своих.
Чтение, безусловно, полезное. Правду о себе лучше знать, или хотя бы кусочек правды, поскольку хитрое подсознание основную часть аккуратно заблокирует.
Майк Гелприн «Переполнившаяся чаша»
Тиань, 1 марта 2016 г. 19:06
Как всегда стильно, жестко, с философской и этической составляющими. Добро и Зло — две чаши весов. Мироздание как саморегулирующаяся система с встроенными механизмами защиты. Угроза нарушения равновесия запускает восстанавливающий механизм: много Зла, появляется бесстрастный Ангел, много Добра, появится столь же бесстрастный злодей.
Здесь просматривается некий сбой логики. «Чаша терпения» и «равновесие» — несовместимые понятия. Либо терпение, либо равновесие. В первом случае Гаврош — мститель, карающий ангел и защитник Добра. Во втором, просто доктор-агент, устраняющий сбой системы. Такие сбои логики — фишка данного автора. Он во всех своих работах пытается сделать шулерский вброс в пользу Добра. Видимо, это такой ответ на реалии дня сегодняшнего, когда все козырные карты сданы другой стороне.
Яркий рассказ. При всей неприятности антуража читается влет. Финал предсказуем, как и ключевые промежуточные точки, но это не снижает интереса. Ведь важно не только что, но и как.
Тиань, 1 марта 2016 г. 18:33
Миниатюрка на тему «Что имеем, не храним...». Забота и внимание близких часто воспринимается как нечто само собой разумеющееся. Кажется, что это неотъемлемая часть жизни, которая будет всегда. А когда вдруг наступает момент одиночества, понимаешь, как много они давали нам, и как мало получали взамен. Понимание наступает, но не всегда закрепляется. Героиня рассказа слишком быстро вернулась. Раскаяние и одиночество еще не успели укорениться в душе легкомысленного героя.
Все самое лучшее человек отчетливо видит только на расстоянии, когда не отвлекают мелочи вроде кольдкрема и тянучек. Наверное, на этом основана теория, что даже самой гармоничной паре иногда стоит какое-то время побыть врозь, чтобы осознать необходимость друг друга. Для кого-то эта теория даже будет верной. Лишь бы было кому возвращаться. Герою повезло: все живы, никакие связи не разрушены, просто заболела теща. Но не всегда бывает так, и жаль, что момент осознания ценности близкого человека лишь мимолетно посетил его неповзрослевшую душу...
Подобно маятнику, качнулась она от эгоизма к раскаянию и тут же сделала обратное движение. Совсем, как толпа «баранов-обывателей», ежедневно следующих туда-сюда по устоявшимся маршрутам. Жизнь в нормальном течении похожа на маятник, люди следуют по привычным возвратным маршрутам, и очень хорошо, когда маятник работает без сбоев, ведь это ритм здорового организма, ритм сердца, мышца которого тоже своего рода маятник. И только для души человеческой ритм этот неприемлем, потому что «замыливает» чувство, и главное кажется несущественным...
О. Генри умеет в коротенькой истории раскрыть поистине безразмерные темы. Замечательная вещь. Из тех, что надолго остаются в памяти и примеряются к себе.
Хулио Кортасар «Остров в полдень»
Тиань, 28 февраля 2016 г. 21:54
Что будет, если осуществить мечту? Она исчезнет, став одним из эпизодов жизни. А неотъемлемой частью жизни является смерть. И она тоже оказывается рядом с осуществленной мечтой: своя, которой, быть может, удалось избежать, и чужая, быть может, случившаяся взамен... Не обязательно так, не обязательно именно на этом самолете летел бы герой, но такое могло быть.
Так или иначе герой этого рассказа сделал шаг к осуществлению своей мечты, выбрал один из нескольких вариантов судьбы для себя и других людей, которые с его судьбой оказались связаны. Любое активное действие влияет на судьбу, свою и чужую. Будь выбор другим, останься мечта мечтой, карта жизни и смерти людей была бы немного другой, наверное. Мне показалось, что рассказ именно об этом — о взаимосвязи мечты, действия, жизни и смерти. Эффект крыла бабочки в реальном времени.
Красивая, грустная история, детали которой слегка затенены. Все понятно, но покрыто дымкой расстояния и чужого взгляда. Герой на острове, а мы видим его откуда-то с высоты. Но увеличивать резкость не нужно, иначе пропадет мысль, и чужая мечта потеряется за жестко заданными рамками осуществившегося бытия ...
Илья Снежински «Жизнь живого существа»
Тиань, 22 февраля 2016 г. 15:20
Перед нами весьма качественная рецензия на роман Ганса Эверса «Альрауне». Качественная, потому что рецензент снова сумел передать атмосферу и основные сюжетные коллизии романа без раскрытия сюжета, проанализировал социальную и психологическую составляющую романа. Роман Эверса хочется прочитать, видно, что это классика фантастической литературы, поднимающая всегда актуальный вопрос об ответственности ученых за результат научных экспериментов.
Слабый момент рецензии в неровности стиля, например, просторечное словечко «смачный» несколько диссонирует с контекстом, завершающее предложение слишком длинно и перегружено определяющими оборотами.
Но недостатки видны только при придирчивом чтении, явно в глаза они не бросаются и читать анализ литературного произведения реально интересно. На мой взгляд, очень хорошая работа, соразмерно сочетающая аналитику и личный взгляд.
Франц Кафка «В исправительной колонии»
Тиань, 22 февраля 2016 г. 14:37
Рассказ — аллегория, посредством которой автор раскрывает суть тоталитарных режимов. Тема не нова и не особо интересна, но Кафка сумел создать удивительно яркий образ офицера-судьи. Раскрывается этот образ не сразу. Большую часть рассказа кажется, что офицер олицетворяет садистские элементы бесконтрольной власти, когда судья выступает в роли следователя и палача, а комендант лишь откуда-то издали выражает неодобрение и не дает денег на запчасти для пыточной машины.
Но в завершающей части истории офицер внезапно раскрывается с совершено иной стороны — мы видим безумного фанатика, убежденного в своей правоте. Не в силах предотвратить изменения, он добровольно ложится под пыточную машину и принимает мучительную смерть в стремлении постигнуть суть справедливости.
Почему он сделал это? В его системе мира машина есть инструмент внушения человеку надлежащего поведения. Нарушивший устав караульной службы солдат должен был научиться уважать начальника. А какую цель преследовал офицер, сам себе определивший меру наказания в постижении сути справедливости? В чем заключался проступок, за который офицер приговорил сам себя? Не в тайном ли сомнении, внезапно прокравшемся в сознание при виде человека из другой системы? Или в желании использовать машину против путешественника? Ответа нет. Ясно лишь одно: в короткие минуты подготовки к экзекуции офицер совершил нечто, что счел несправедливым и требующим соответствующего наказания. Он не ставит себя над системой, не требует поблажек в том, в чем сам никому их не давал.
Порыв офицера оказывается способен оценить лишь случайный зритель — путешественник. Солдат и осужденный проявляют только любопытство к процедуре казни, значение происходящего остается не доступным для их спящих умов. Гибель человека, вершащего убийственное правосудие, приводит к гибели машины.
Глобальное изменение режима свершилось, и этого никто не заметил. Солдат и осужденный ушли в свои казармы, народ пьянствует в таверне, новый комендант по-прежнему где-то вдалеке, а путешественник бежит из безумного мира, где убийство считается синонимом правосудия. Аллегория проста: тоталитарный режим держится на машине правосудия, приводимой в действие убежденными в своей правоте фанатиками. Машина и фанатизм существуют только совместно, гибель одного автоматически разрушает другое. А что придет на смену, неясно.
Судя по дистанцированности окруженного дамами коменданта, он не является фанатиком какой-либо идеи. Это хорошо. Но и четкой идеи в его действиях не прослеживается, видно лишь желание угодить духовенству и светскому обществу, — это страшно. Машина правосудия ведь не обязательно должна быть стеклянной. И в действие ее не обязательно должен приводить фанатик, жаждущий справедливости.
Рассказ оставляет крайне тяжелое впечатление. Логические построения автора возражений не вызывают и некоторая абсурдность мира и поведения людей не мешает понимать суть и видеть аналогии с реальностью, но осадок настолько негативный, что по прочтении уже ничего не хочется: ни читать Кафку, ни размышлять над устройством общества и психологией людей. Хочется сбежать, как сбежал путешественник, и побыстрее, чтобы не успело накрыть безумие.
Илья Снежински «Нечеловеческое бытие»
Тиань, 21 февраля 2016 г. 17:57
Весьма познавательный обзор литературных произведений в жанре хоррора и мистики, посвященных теме искусственного человека. Автор показывает исторические истоки темы, варианты развития («сборный» человек, голем, механический человек и т.д.), делает попытку выявить общие черты в подходе и причины популярности. В этой части обзор удался, даже один перечень использованных в статье произведений уже заслуживает внимания.
Слабой чертой обзора я бы назвала нечеткость систематизации и чуть избыточную эмоциональность в ущерб системной аналитике. Но, с другой стороны, это журнальная статья, причем статья для узкопрофильного жанрового журнала, и в этом контексте акцент на эмоциональную составляющую оправдан, он позволяет создать атмосферу «dark» и передает общее впечатление от всех прочитанных в рамках обзора книг.
На мой взгляд, вполне удачный жанрово-аналитический опыт, познавательный и тематически-ориентирующий.
Габриэль Гарсиа Маркес «Полковнику никто не пишет»
Тиань, 17 февраля 2016 г. 19:15
Классиков такого уровня принято хвалить. Но хвалить не хочется. Нет, написано хорошо: стиль легкий, слог точный, картинка складывается, герои индивидуальны и характеры видны, описаний не требуется, человек показан в словах и действиях. Но о чем это? Если отбросить упоминания о Макондо и Неерландии, которые в этом сюжете не важны, остается история двух одиноких стариков, которая могла случится в любое время и в любой стране.
Одинокая старость без средств и близких людей — это страшно. И не важно, кем были в молодости одинокие старики. Если нет средств, жизнь их одинаково трагична. Герои повести сильные люди, они еще не сдались: пытаются скрывать бедность, сопротивляются болезням, тешат себя надеждами и отодвигают в дальний уголок сознания мысль, а что будет, если пенсию не назначат и петух проиграет бой. Наверное, в этом проявляется великая смелость маленьких слабых людей — в умении не замечать отсутствия надежды. Поэтому и живем, каждый в своей стране и в своем времени.
Повесть эту классифицируют как относящуюся к магическому реализму. Я ничего магического в ней не увидела. Скорее, она развенчивает произведения данного жанра. Можно дополнить мир моментом нереального, и все равно одинокие старики остаются одинокими стариками, ветераны придуманных войн десятилетиями не могут получить от государства какой-либо материальной поддержки, политические движения существуют где-то в отрыве от людей, хотя и становятся причиной гибели молодых и сильных. А раз в жизни человека ничего не меняется, магический элемент избыточен, поскольку драма жизни человеческой — это всегда реализм.
Два момента для меня остались непонятными. Если герой стал полковником в двадцать лет, то сколько же ему было, когда он вышел в отставку? Подозреваю, что не очень много. И каких-то ранений у него не заметно по сюжету. Так почему же у него нет гражданской профессии? Как он жил, когда закончилась гражданская война? Ответа на эти вопросы в повести нет. И это произведению в минус. От драмы героев отвлекает. Несмотря на прекрасный слог и прекрасно выписанные типажи, герои не вызывают сопереживания. Непонятно, почему финал жизни оказался именно таким. Ведь полковник еще не беспомощный старик, будь у него какая-то профессия, смог бы заработать на хлеб себе, жене и петуху. А кроме хлеба в тропиках ничего особо и не нужно, климат теплый.
Конечно, кроме судьбы героев есть в повести и общий план — о конечной несправедливости любых войн, участников которых безжалостно выбрасывают за борт жизни, как только исчезает надобность в бойцах. Но и этот план с магическим реализмом не связан ни разу. И, к сожалению, в наши дни общеизвестен, причем тема эта по жизни рядом ходит, для ее осознания книжки не нужны.
Вот и получается, что из этой прекрасно написанной повести мне не удалось почерпнуть что-то новое для ума или сердца. Основное чувство по ходу чтения — раздражение, как при чтении историй об одноногих собачках. От писателя уровня Маркеса все-таки ожидаешь чего-то иного... Так мне кажется...
Илья Снежински «Берег в сумерках»
Тиань, 10 февраля 2016 г. 19:54
В рецензии проведен интересный анализ авторского сборника Марии Галиной «Берег ночью», охарактеризован стиль и атмосфера каждого произведения. При этом рецензент высказывается очень аккуратно — настроение и особенности произведений передаются без раскрытия сюжета, через параллели с произведениями других авторов. Любопытство к сборнику возникает, и это хорошо, это рецензии в плюс.
В минус — некоторая восторженность. «Бесподобный», «не может не восхитить», «катарсис от концовки» — такие обороты заставляют улыбаться и... сомневаться немножко. Но я не знакома с творчеством Марии Галиной и могу неверно оценивать этот момент. Имя на слуху, отзывы положительные, вдруг повести действительно настолько взволновали человека, что он с удовольствием и от души написал все эти слова. Такое вполне может быть. Я и сама о понравившихся произведениях пишу столь же восторженно. Но сама — это сама, а чужую рецензию не могу не покритиковать с умным видом и выражением объективности на лице.
В целом же рецензия удалась. Интерес к сборнику возникает, цель достигнута.)
Антуан де Сент-Экзюпери «Испания в крови»
Тиань, 9 февраля 2016 г. 23:29
Сент-Экзюпери был в Испании в августе 1936 года по контракту с газетой «Энтрансижан», для которой подготовил серию репортажей о событиях, составивших цикл «Испания в крови». Если Джордж Оруэлл в своей «Памяти Каталонии» показывает испанские события глазами участника, то репортажи Сэнт-Экзюпери — взгляд наблюдателя, наблюдателя профессионального, но пробывшего в Испании непродолжительное время как журналист-путешественник. Он видел мятежную Барселону, Лериду, где посетил линию фронта, и прифронтовые деревни.
Барселона августа 1936 года в репортажах Сент-Экзюпери предстает городом, в котором царит мятежный произвол. С одной стороны, все мирно: люди на улицах, в кафе, разоренные церкви почти не заметны, но внезапно к сидящему за столиком человеку подходят четверо вооруженных мужчин, уводят его, человек исчезает. Вооруженные повстанцы выявляют и расстреливают фашистов, под шумок сводя и личные счеты тоже. На городских свалках жгут трупы, обливая их известью или керосином.
Сент-Экзюпери не заметил в Барселоне той особой атмосферы свободы и равенства, которая так поразила Оруэлла, прибывшего в город несколько месяцев спустя, ближе к декабрю. Он не видит различий между формированиями Народного фронта и франкистами. В его репортажах они предстают своего рода близнецами, одинаково опасными и враждебными человеку:
И поэтому, конечно, война принимает такую страшную форму: больше расстреливают, чем воюют.
Если Оруэлл пытался оценивать испанские события с точки зрения влияния на судьбы социальных групп, в контексте идей равенства и свободы и с учетом политической ситуации в мире, то Сент-Экзюпери сосредоточивает внимание на противостоянии революционного насилия и личности, которая всегда уникальна. Каждый человек — вселенная, и смерть каждого невосполнима. А революционные волнения по определению несут с собой смерть. Такой подчеркнуто аполитичный подход к оценке гражданской войны необычен. По сравнению с предметной аналитикой Оруэлла абстрактно-философские рассуждения Сент-Экзюпери невольно вызывают внутренний протест. Мы не привыкли оценивать социально-политические катаклизмы с такой позиции. Но, с другой стороны, любая политическая группа состоит из конкретных людей, и страдают конкретные люди, а не условные стратификационные образования.
Во взгляде на испанскую революцию Сент-Экзюпери и Оруэлл резко расходятся. А вот специфику фронтовых военных действий описывают во многом схоже. И тот, и другой отмечают территориальную отдаленность противника. Только Оруэлл оценивает данный фактор с позиций стратегических, а Сент-Экзюпери уходит едва ли не в поэзию.
А находящемуся в окопах Оруэллу воздуха отчаянно не хватало, ведь пространство вокруг окопов было загажено испражнениями и отбросами, грязь и антисанитария — неизбежные спутники позиционной войны. Простор же Оруэлл оценивал с позиций военной тактики, отмечая бесполезность стрелкового оружия в этой войне ввиду отдаленности линии укреплений противника.
И еще одну особенность испанской войны отметили оба этих незаурядных человека: наиболее эффективным оружием в ней выступала пропаганда.
Сент-Экзюпери и здесь высказывается поэтично. Оруэлл же вполне приземленно рассказывает о методике пропагандисткой обработки противника, практиковавшейся в его подразделении, а также отмечает, что подавление революционных сил негативно сказалось и на исходе войны с франкистами, так как уничтожило в зародыше очаги революционного сопротивления на вражеской территории, которые могли бы сыграть важнейшую роль в такой войне.
Они очень разные — Сент-Экзюпери и Оруэлл. За строками «Испании в крови» видны первые камни фундамента «Цитадели». Тем интереснее сравнить их точки зрения и взгляды. Ведь, как писал Оруэлл:
Они были в Испании в разное время, и видели каждый свою Испанию.
Михаил Арцыбашев «Палата неизлечимых»
Тиань, 9 февраля 2016 г. 17:07
Перед лицом неизлечимых болезней и смерти все равны. Всякого человека страшит и смерть, и медленное, мучительное умирание, когда для врача ты уже не пациент, а просто объект наблюдения, ибо невозможно помочь, увы. Неведение и вера помогают пережить момент безнадежности. Состояния эти подавляют разум, а разум — враг для умирающего, ведь он-то и продуцирует страх, протест, обиду. Смириться трудно, но кто же спрашивает смертного человека...
Атмосферу палаты-хосписа Арцыбашев передал эффектно, зримо. Мы видим разные стадии умирания разных по своим характерам и развитию людей. Циничная ожесточенность соседствует с робкой надеждой и ощущением красоты мира, теперь уже недоступного. И обход врачей весьма реалистичен. Есть надежда, разрешим поэзию и ванну. Нет надежды, отключаем сознание от жалоб и просьб. Иначе в этой профессии здравый рассудок не сохранишь.
Особо выделяется мальчик. Ребенок в хосписе — это страшно. И не очень верится в выздоровление, хоть и засуетились врачи. Общая атмосфера такова, что подспудно кажется: в таком месте уже не выздоравливают. Да и слабенький мальчик, мало в нем жизни.
Рассказ предваряется небольшим предисловием, в котором говорится, что наконец-то после десятилетий гонений у нас появилась возможность ознакомиться с книгами Арцыбашева. Дочитав рассказ, спросила себя, а что было бы, не ознакомься я с этим текстом? Да ничего не было бы. Автор представил людей в безнадежной ситуации, еще раз ткнул читателя носом в то, что человек смертен и подвержен тяжким болезням. Других смыслов в произведении я не нашла.
Даже неожиданный финал с самосожжением ничего не меняет. Да, можно и так. Кто-то до конца проходит свой путь, каждым дарованным днем дорожит в безумной надежде. А кто-то не в силах выносить агонию и решает покончить со всем сразу. Каждый в своем праве, и не дай бог стоять перед таким выбором.
Любят русские писатели морально давить читателя. Признак «классичности» у нас такой. Чтоб не веселились русские человеки понапрасну и ценили каждый миг земного бытия, которое хрупко и в любой момент может закончится.:-(
Тиань, 6 февраля 2016 г. 14:38
История мести, догоняющей через время, любви вопреки запрету и стариковского эгоизма.
Корсиканская вендетта существовала так давно, что въелась в кровь, как религиозная заповедь. Убей врага, убей семью врага до последнего старика и младенца — с этим вырастали поколения, это становилось смыслом жизни и завещалось детям и внукам. Но в девятнадцатом веке границы мира расширились. Корсиканец Наполеон ринулся создавать империю, и Корсика перестала быть замкнутой провинцией, корсиканцы выдвинулись в Европу вслед за своим великим земляком, и дети их выросли в другом мире, с другими законами, традициями, ценностями. Принцип родового вменения не находит отклика в сердцах молодых людей, получивших европейское воспитание. И возникает пресловутый конфликт отцов и детей, для первого поколения смертельный, поскольку компромисс невозможен, и разойтись стороны не могут, экономический уклад не позволяет. Примерно за три десятилетия до Тургенева Бальзак показал, как сходятся в битве два мира: старый, изрядно одряхлевший, но хорошо вооруженый, и новый, пока еще младенчески беспомощный.
Оружием старого мира выступает старческий эгоизм барона Пьомбо и сосредоточенный в его руках семейный капитал. Бальзака никак не заподозришь в попытке приукрасить человека. Эгоистичный собственнический характер родительской любви он показывает со всей безжалостностью. Барон Пьомбо любит свою дочь. Но только для себя самого. Потребности и счастье самой Джиневры его не интересуют. Он видит в дочери только хранительницу своей старости, не признавая за ней права на собственную жизнь, семью, будущее. Прошлое жаждет консервации мира, будущее ему не нужно, поскольку для него самого будущего уже нет. И пресловутая вендетта здесь играет роль второстепенную. Это всего лишь удачно подвернувшийся аргумент против решения дочери выйти замуж. Но для барона Пьомбо аргумент веский и безусловно оправдывающий его отречение от дочери.
Луиджи и Джиневра попытались настоять на своем. Они боролись за свое счастье и некоторое время даже успешно. Но будучи житейски непрактичными, без финансовой поддержки старшего поколения были обречены. Когда ради обустройства квартиры Луиджи продал право на пенсию, я была потрясена. Как же эти люди приучены к удобствам! Как для них важно произвести впечатление на окружающих! Казалось бы, начните жизнь в одной-двух скромных комнатах, постепенно соберите собственные средства и тогда уже обустраивайте более удобное жилье, а пенсию сохраните, ведь это единственная страховка на будущее. Но нет, традиции обустройства семейного жилища незыблемы. Ради них жертвуют последним и, как только с доходами наступает перебой, оказываются в нищете. Безумно жаль эту отважную пару, оба они — бойцы, оба сделали все, чтобы отстоять свой маленький островок счастья, но оказались беспомощны перед фактором экономическим.
Старшее поколение победило. В описанное Бальзаком время старый мир еще не сдал своих позиций и давил слабенькие росточки нового, осмелившиеся заявить о себе. Чувства человеческие должны были либо подчиняться капиталу, сосредоточенному в руках старшего поколения, либо погибнуть. Жить своим трудом и грамотно расставлять экономические приоритеты в обычной жизни молодое поколение еще не умело и научится не скоро.
Но в руках молодого поколения всегда есть стратегическое оружие — время. Барон Пьомбо мог наказать непослушную дочь, но время остановить не под силу никому. Отказавшись добровольно принять крах старинных традиций и право молодых на собственное будущее, старик-отец все равно проиграл В отрыве от породившего старые обычаи социума достаточно смены одного поколения, чтобы вендетта ушла в прошлое. В данном случае стариковский эгоизм привел к тому, что в прошлое она ушла вместе с детьми.
Финал рассказа невыносимо театрален. Бальзак попытался воспользоваться драматическими приемами Шекспира. Но то, что нормально работало в театре шестнадцатого-семнадцатого века, в литературе века девятнадцатого уже воспринимается, как фарс. К счастью, финал короток, и испортить общее благоприятное впечатление от рассказа (или повести, все-таки по объему это скорее повесть) просто не успевает. Герои умерли, но по другому и не могло быть. Без поддержки старшего поколения эта молодежь еще нежизнеспособна, их протест и должен завершаться по Шекспиру, только форму подачи хотелось бы видеть другой, в сентиментальности Бальзак сильно переусердствовал.
Оноре де Бальзак «Дом кошки, играющей в мяч»
Тиань, 4 февраля 2016 г. 22:41
В структуре «Человеческой комедии» повесть эта (или маленький роман) относится в «Сценам частной жизни», которые, по словам самого Автора, «изображают детство, юность, их заблуждения».
Герои повествования Августина и Теодор действительно очень молоды, влюблены, могут быть вместе и желают составить счастье друг друга. Но возникают неучтенные факторы: разница воспитания и талант. На примере этой пары Автор анализирует две проблемы: глубинные причины отрицательного отношения к мезальянсам в сословно дифференцированном социуме и разрушительную силу светского общества.
Дочь купца и аристократ-художник. Была ли их вера в возможность счастливой совместной жизни заблуждением юности, или все-таки разрушительную роль сыграла именно творческая одаренность Теодора? Мне показалось, что на оба вопроса в этой повести Автор отвечает отрицательно. Герои могли бы преодолеть существующие между ними различия в воспитании и привычках. Ключевой силой, препятствующей их счастью, выступает светское общество.
Будь Августина чуть глупее, чуть менее искренней и настоящей, она могла бы разделить увлеченность супруга. Но, как человек наблюдательный и тонко чувствующий, впервые столкнувшись со светом уже во взрослом возрасте, не заметить притворность этой жизни она не могла. Купеческая среда, в которой она выросла, при всей косности и меркантильности, сформировала у девушки четкие представления о жизни: семья, дом, отношения с мужем — это важно; внешний блеск и участие в светских развлечениях — несущественно и даже лишнее. Самообразование лишь укрепило воззрения героини в этом плане.
Для Теодора же светская тусовка оказалась наркотиком. Против него работал его же собственный талант. Признанного художника все жаждали заполучить к себе, он был обласкан и, как ему казалось, любим. Будь Теодор менее интересен для света, он мог бы увидеть, какую замечательную женщину заполучил в жены по воле случая: не только красавицу, но с ясным открытым умом и преданным сердцем. Но на фоне блестящих светских див естественная и скромная Августина терялась, мы часто судим о достоинствах близких людей по мнению окружающих.
Ситуация с этой парой парадоксальна в том плане, что и Августина, и Теодор — люди незаурядные, яркие. И именно поэтому соприкосновение со светской жизнью оказалось разрушительным для их любви. Свет не терпит настоящих людей и настоящих чувств, он по определению театрален.
Финал, на мой взгляд, утрированно драматичен. Но цель свою эта драма выполняет, показывая несовместимость светской жизни как явления и живого человеческого чувства. Вымораживается живое, убивается теплота отношений между людьми, и не у каждого получается приспособится к пустоте.
М. Р. Джеймс «Ты свистни, — тебя не заставлю я ждать...»
Тиань, 2 февраля 2016 г. 21:56
Есть такое русское суеверие: не свисти, а то денег не будет. Автор данного рассказа знакомит нас еще с несколькими крайне неприятными последствиями свиста, особенно посредством неизвестно для каких целей предназначенного свистка. Осторожнее надо быть с древними артефактами, археология — опаснейшая из наук.
В связи с рассказом отметить хочется два момента.
Первый связан со стилем произведения. Оно написано длинными предложениями и это очень неудачно. Текст звучит монотонно, картинка не складывается, и даже сюжет иногда теряется, хотя ничего сложного в нем нет, и никаких глубин философии Автор раскрыть не пытается. По ходу чтения я несколько раз возвращалась на пару абзацев назад, чтобы уяснить смысл эпизода или вспомнить участников диалога. Читается вещь с усилием.
Монотонность текста сводить эмоциональную составляющую к нулю. И лишь в одном эпизоде она неожиданно проявляется: когда явившееся герою не пойми что загораживает путь к двери гостиничного номера, герой испытывает страх, и этот страх ощущается — яркая, насыщенная, прекрасно выписанная сцена. Она действует бодряще, последняя треть рассказа читается с удовольствием и раскрывает второй момент, можно сказать, обобщающий.
Суть его в том, что при столкновении с непонятными явлениями самый большой вред человеку причиняет страх. Трудно сказать, что прорывается к нам из запредельности в ответ на неуемное человеческое любопытство, но подпитывается оно нашими собственными эмоциями. Неизвестное нечто было рядом с героем некоторое время, о чем свидетельствует смятая вторая кровать в номере. Но нападению он подвергся, только когда испугался.
Представленное в рассказе создание сродни огородному пугалу: можно увидеть в нем что-то очень страшное, и это страшное тебя прикончит, а если сохранить трезвый взгляд, это всего лишь куча старых тряпок на палке. Но сохранить спокойствие трудно. И, как ни странно, легче это дается тому, кто верит в существование странных явлений.
Видимо, сказывается гибкость сознания. Если нечто признается существующим, оно не вызывает неконтролируемой паники, ведь есть же оно всегда, а беспокойство причиняет не так уж часто, и методы уберечься существуют, хотя и отвергаются учеными мужами как глупые суеверия.
Неровный рассказ, в целом скорее неплохой, с прекрасной кульминационной сценой и умными мыслями отложенного действия. Автор сначала пугает читателя, а затем аккуратно уводит от эмоций к размышлениям. И это хорошо, это оставляет очень приятное впечатление, когда вещь уже прочитана.
Джордж Оруэлл «Памяти Каталонии»
Тиань, 1 февраля 2016 г. 22:12
Это записки о гражданской войне в Испании 1936-1937 года, в которой Оруэлл принял участие. Он служил в ополчении ПОУМ (Рабочей партии марксистского единства), воевал, был ранен, находился в Барселоне в мае 1937 года и участвовал в столкновениях с гражданской гвардией.
Записки состоят как бы из двух частей: рассказа очевидца-участника и аналитического разбора.
Автор показывает войну в непривычном ракурсе. В ней нет героики, нет четкой цели и идеологической ориентированности. В окопах все это не имеет значения, отступая перед грязью, холодом, скукой и страхом схватить шальную пулю. Оруэлл отправлялся на войну с намерением убить хотя бы одного фашиста, потому что если каждый убьет одного фашиста, их скоро не останется на Земле. Как ни странно, с убийством противника на этой войне были большие проблемы. Армии располагались на пределах дальности поражения стрелкового оружия, а другого оружия практически не было ни у тех, ни у других. Да и стрелкового оружия было мало, и настолько старыми были эти винтовки, что не все годились для стрельбы. В военном плане ополчение было оснащено удручающе плохо.
И тем не менее, оно держало фронт. Держало, несмотря на трудности со снабжением, жуткий холод, необычную для армии организацию, когда командиры и рядовые бойцы признавались равными и никто не был обязан выполнять приказы, с которыми не согласен. Порыв испанских рабочих к созданию общества всеобщего равенства был настолько силен и глубок, что люди осознанно оставались в окопах — в холоде, грязи, с нехваткой чистой воды и теплой одежды — и сдерживали наступление франкистов.
Оруэлл рассказывает, что общество всеобщего равенства действительно сложилось в революционной Испании, на короткое время. Он наблюдал его с декабря 1936 года по апрель 1937, когда республиканское правительство начало наступление на левые партии, завершившееся к лету массовыми арестами. Революция в Испании была задавлена, хотя именно революционный порыв народа являлся основой противостояния фашизму.
Оруэлл подробно и интересно описывает национальные особенности той войны: природную доброжелательность испанцев, их терпимость к инакомыслию, щедрость и, в то же время, практичность, чудовищную непунктуальность и невозможное для европейца уважение к женщине. Испания предстает страной парадоксов, и как то становится понятным, что именно такой народ мог воплотить в жизнь идеалы анархизма в том виде, в каком они представлялись основоположникам этой утопической и очень человечной социальной теории. В революционной Испании анархизм не был утопией: был создан и успешно функционировал рабочий контроль на гражданских территориях, было создано анархическое ополчение, которое успешно сдерживало натиск более сильного врага, в Барселоне осенью и зимой 1936 года действительно существовала атмосфера равенства, которую сразу почувствовал англичанин Оруэлл, и ему было комфортно в этой атмосфере.
Аналитическая часть записок ценна тем, что сделана по горячим следам событий, когда газетные статьи и официальные точки зрения можно было сверить со свидетельствами очевидцев и первыми публикациями о спорных событиях. Автор попытался провести такой анализ по ключевым моментам оценки гражданской войны в Испании. При этом Оруэлл неоднократно подчеркивал, что его версия событий все-таки не претендует на полную объективность: личные пристрастия и ограниченность информации неизбежно отражается на предлагаемых им выводах, и это надо учесть. Такие отступления заставляют относиться к записям Автора с доверием, показывая, что он действительно старался честно рассказать о том, что видел и как понимал происходящее.
Гражданские войны — дело для людей, увы, привычное. Не так уж редко происходили они в нашей истории. Но гражданская война в Испании всегда будет особенной, поскольку это единственный практический опыт реализации одной из самых противоречивых социальных теорий 19-20 веков — построения анархического общества, основанного на всеобщем равенстве, самоуправлении и свободе воли.
В этой связи записки Оруэлла имеют особую ценность как свидетельство очевидца. Он подтверждает, что испанцы смогли воплотить в жизнь принцип всеобщего самоуправления, и созданные ими социальные структуры успешно работали в экстремальных условиях войны и конфликта политических сил. Официальную историю можно переписать, но такие вот биографические произведения все-таки доносят до людей крупицы правды. И это ценно.
Ги де Мопассан «Ночь под Рождество»
Тиань, 29 января 2016 г. 16:00
В ночь перед Рождеством принято ожидать чуда. Герой рассказа его и получил, причем сразу два. Иждивенца и рабскую привязанность. Едва не написала — любовь, но слово это как-то не подходит к героям рассказа, они существуют в другой системе координат.
Герой рассказа — существо поразительное. Он между делом совершает благородный поступок, приняв на себя содержание чужого ребенка. И он же сначала принимает в свою жизнь мать малыша — женщину, случайно подвернувшуюся под руку, чтобы вечерок нескучно скоротать — потом столь же легко вышвыривает ее обратно на улицу. Причем оба события его особо не затронули: ну принял на содержание малыша, чтобы не заморочиваться объяснениями, почему этот ребенок в его доме родился, ну подцепил смазливую дамочку, подержал при себе, сколько хотелось, потом прогнал. Дела житейские, о чем тут размышлять. И тошно от этой «простоты», ибо граничит она с такой душевной пустотой и дремучестью, что страшнее прямого злодейства.
Герою с рождественскими подарками не повезло. Но хочется верить, что он нечаянно сыграл роль Санта Клауса для двух уличных человечков: гулящей женщины и новорожденной девочки, которой при матери судьба туда же. А так может и повезет малышке. Вдруг деревенские попечители добрыми людьми окажутся и девочка сможет как-то устроиться не по материнскому образцу. Да и для женщины рождество удалось, заботу о малышке с нее сняли, а для нищей матери это тяжкий груз.
Позитивная составляющая в истории вроде бы есть. Но, как в большинстве рассказов Мопассана, она тонет в общей неприглядности жизни. И трудно сказать, то ли это признак времени такой, подмеченный автором, то ли сам Автор склонен сосредоточивать внимание только на порочных сторонах бытия. Крошечные истории он выписывает мастерски, в трех-четырех страницах вся жизнь человеческая открывается, но какая же это жалкая жизнь. Даже в Рождество в ней не получается чуда, в атмосфере всеобщего бесчувствия ему просто не с кем случиться.
Паоло Бачигалупи «Помпа номер шесть»
Тиань, 29 января 2016 г. 15:06
Когда пишут антиутопии о гибели цивилизации, обычно предполагают некое событие, в связи с которым все рухнуло. Бачигалупи же показывает медленную гибель цивилизации по причине вырождения человечества, сначала интеллектуального, потом и физического. Ничего страшного не случилось, не было войн, взрывов, метеоритов, инопланетян и т.д. Просто люди полностью сосредоточились на потреблении и удовольствиях, утратив интерес к творчеству и осмысленному систематическому труду.
Современная цивилизация много дает человеку в плане личных удобств. Но и требует много. Надо создавать и обслуживать механизмы, бесперебойная работа которых обеспечивает наш повседневный комфорт. Надо посвящать свое время учебе и работе, чтобы всё вокруг функционировало исправно и без сбоев. Тогда цивилизация живет и люди получают привычный уровень комфорта.
Техногенный путь развития сделал человечество заложником механизмов. Если они вдруг откажут, среда обитания человека очень быстро превратится в отравленную свалку. Когда такое происходит внезапно, есть шанс преодолеть последствия катастрофы, поскольку понятно, что надо это делать, надо восстанавливать разрушенное. А если процесс идет медленно, смерть цивилизации наступает незаметно. Просто все меньше молодых людей стремится учиться и осмысленно выполнять общественно полезную работу. Все больше тех, кто хочет проводить жизнь в развлечениях и удовольствиях, не отягощая интеллект раздумьями о проблемах. В какой-то момент факультеты учебных заведений не добирают студентов и закрываются. Старшее поколение уходит из жизни. И вместе с ним уходят знания, никому не интересные, не востребованные. И гибнет привычный человеческий мир. Не сразу, за пару-другую столетий, но ужас в том, что начало процесса отследить почти невозможно, ведь происходит он в сознании человека, который и является наблюдателем.
Рассказ, способный напугать своей безнадежностью. Мир, в котором некому починить вышедшую из строя помпу, и нет машиностроительного факультета, где можно получить консультацию по прикладной инженерии, обречен. Он просто сам себя съел. Момент доедания людьми созданной ими когда-то цивилизации мы и видим в рассказе. Грустно, страшно, хочется верить, что не неизбежно, но риск велик, ведь потребность учиться и работать в инстинкты человека не встроена, а общество потребления все больше и больше апеллирует к инстинктам, подавляя разум.
Тиань, 27 января 2016 г. 22:17
В героях Булычева меня больше всего поражает стрессоустойчивость. Какие бы странности и чудеса не происходили на их глазах, люди воспринимают это, как должное. Конечно, радуются, если странность приятная, удивляются, если она не укладывается в привычные рамки, но особого взрыва эмоций не происходит. Подумаешь, море в отдельно взятой квартире. Что тут такого? А если море не похоже ни на одно из известных из курса географии, ну и что, могут же быть не открытые моря и вообще разные... Очень нравится мне эта внутренняя готовность принять необычное. Люди доверяют миру, и это создает удивительную атмосферу доброжелательного спокойствия.
Что за море, в рассказе не объясняется. Каким образом Петр Петрович обнаружил его, не объясняется тоже. Море и параллельные миры в этой истории не главное. Главное — отношение человека к чуду. Автор показывает, что для человека немыслимо долго сохранять чудо в тайне. Все время хочется поделиться с кем-нибудь, даже если понимаешь, что это опасно и для чуда, и для тебя самого. Социальные мы существа, никуда от этого не денешься. И в этом похожи.
Различие проявляется в степени доверия к другим людям. И Петр Петрович, и Елизавета Ивановна миру доверяют одинаково полно: и море, и мир параллельный готовы принять с открытой душой. Но Петр Петрович осторожен и тайной своей готов поделиться только с одним человеком, а от других оберегает ее по мере возможности, опасается. Елизавета же Ивановна не получает радости от моря, доступного ей одной. Не доставляет ей радость тайное владение. Ей хочется, чтобы рядом были другие люди — соседки, детишки, и все радовались внезапно свалившемуся чуду вместе с ней.
Разные герои совсем. И чем закончится альтруистический порыв Елизаветы, непонятно. Ведь, что ни говори, а опасения Петра Петровича лишиться моря в случае огласки обоснованны более чем. Но это уже другая история, а в этой к морю пришли люди, получив в дождливый ненастный день кусочек лета и тепла.
Прекрасная вещь, сюжетно очень простая, но богатая эмоциями и оставляющая по прочтении сложный шлейф ощущений: тревоги, радости, виноватости, надежды и присутствия в жизни чего-то, чего не может быть...
Дмитрий Быков «Битки «Толстовец»
Тиань, 20 января 2016 г. 21:34
Рассказ условно можно подразделить на три части.
В начале мы наблюдаем банальную любовную интрижку, причем оба ее участника довольно неприятные персонажи, им совсем не хочется сочувствовать, также, как и персонажу третьему — остающемуся за кадром обманутому супругу. Но разворачивается картинка мелодрамы живенько, внимание держит.
Затем в историю неожиданно врывается накал страстей почти шекспировского уровня, когда драма человека настолько велика, что он жаждет отнять жизнь у соперника и сам перестать жить. Причем это не выглядит театрально, этому веришь. Кажется, еще несколько минут и страниц и все будет кончено необратимо. Но...
В сюжет снова врывается неожиданный элемент, и трагедия схлопывается, как воздушный шарик. Все-таки фарс, фальшь и театральное действо. Разыграно оно было неплохо, а вот мотивация так себе — за уши притянута. Втащив в сюжет писателя и фантастику, автор загубил рассказ. Первая и вторая части воспринимались с доверием и интересом. Так могло быть, и хотелось узнать, чем же завершится житейская драма. Литературный элемент же выглядит недостоверным. В поступок писателя и предложенное стечение обстоятельств я поверить не смогла. И было жаль разрушенной иллюзии.
Автор меня разочаровал. Пообещал настоящую историю, а свел все к мыльному пузырю.
Тиань, 18 января 2016 г. 22:36
В романе представлена научно-фантастическая версия возникновения Вселенной с характеристиками, пригодными для зарождения жизни, высказаны предположения о механизме Большого взрыва, дана картина множественности миров, разнообразия условий и форм жизни. Герои романа сами не боги, их возможности даже в отдаленной перспективе вряд ли приближаются к уровню божественного творения, но подходят к нему очень близко.
Действие романа охватывает небольшой отрезок времени — лет двадцать или двадцать пять. Но временные интервалы взаимодействия физических законов Вселенных поражают — Азимов сумел охватить все время мира, причем так, что оно легко уложилось даже в гуманитарной читательской голове. Научные теории — самый волнующий элемент произведений Азимова, и данного романа тоже. Они увлекают безотносительно к героям и сюжету, ведь речь идет об основах основ мироздания. Автор подводит нас к краю совершенно не мистической бездны, в которой мы и живем, как выясняется.
В плане идеологическом роман также весьма глубок. Он показывает склонность человечества отбрасывать от себя проблемы, решение которых требует ограничения материального благополучия, даже если на другой чаше весов лежит существование Вселенной. Он показывает также весьма любопытную нравственную коллизию: если ради сохранения жизни своей и своих детей нужно подвергнуть риску и в конечном счете уничтожить кого-то другого и чужих детей, как поступить?
Данная этическая проблема постепенно нагнетается и доводится до точки принятия решения: кому жить, своим или чужим, при том, что эти чужие — не агрессоры, они не создают проблему и даже ничего о ней не знают. В какой-то момент кажется, что разрешение этой коллизии является главным в романе. Книгу читаешь с напряженным ожиданием, какое же решение примут герои, смирятся ли с судьбой одни, сумеют ли защититься другие.
Предельно обострив конфликт и поволновав читателя, Азимов выводит миры из кризиса. Сделано это красиво, можно сказать, виртуозно. Компромиссный вариант основывается на логическом развитии научных теорий, представленных в романе изначально. Стрелка переводится на безжизненную Вселенную и максимально растягивается во времени. Фактор безжизненности возможной жертвы в какой-то момент воспринимается как маленькая хитрость Автора. Но это быстро проходит, поскольку фактор этот укладывается в философскую концепцию развития жизни, которая где-то начинается, а где-то уже завершила свой цикл, заложив основы стартового взрыва новой Вселенной. От прикосновения к таким мыслям-образам захватывает дух.
Недостаток в романе для меня один. Слишком резко оборвана сюжетная линия паралюдей, хотелось бы узнать, как поведет себя новый Жесткий, кто возьмет в нем верх — рационал или олевелая эм. Но даже в романе нельзя охватить все. Что-то неизбежно остается недосказанным. Да и сам выбор между жизнью своих и чужих представляет собой нравственный тупик. Азимов поступил гуманно, не став загонять читателя еще и в нравственную бездну.
Замечательная книга. Очень здорово!
Тиань, 14 января 2016 г. 15:42
Дорожно-транспортные происшествия появились задолго до автомобилей, равно как и мошенничества при ДТП, когда жертва злоупотребляет своими правами, пользуясь неопытностью виновника.
Герой рассказа стал жертвой именно такого мошенничества. А виной всему желание покрасоваться верхом перед коллегами-приятелями. Не справился с управлением, не удержал лошадь, причинил вред человеку, и расплачиваться придется очень долго, пока желающая отдохнуть за чужой счет особа не проколется нечаянно либо не устанет изображать инвалида.
А вывод прост: не уверен в своих навыках, не садись в седло, за руль, за штурвал и т.д., а если уж сел, держись подальше от мест, где есть пешеходы и другие участники движения. Правила эти не просто так придуманы и защищают не только пешеходов от неумелых водителей, но и водителей от слишком предприимчивых жертв. Медицина не всесильна. Что там у человека на самом деле болит, никакой врач в точности не скажет.
Весьма актуальная для нашего века автомобилей вещь, хоть герой управлял не автомашиной, а лошадью.
Тиань, 14 января 2016 г. 13:27
В поэме показаны события нескольких дней на десятом году осады Трои, которые стали переломными в Троянской войне. До этого ахейское войско стояло на побережье вблизи города девять лет. Девять лет ахейцы и троянцы систематически сражались друг с другом без решающего перевеса для одной из сторон. Война за Трою стала привычной частью жизни. Никто никуда не торопился. Каждый воин старался наилучшим образом продемонстрировать личную храбрость, приумножить авторитет в глазах товарищей и захваченные трофеи.
Трофеи и стали причиной, нарушившей равновесие в войне. Вождь ахейцев Агамемнон был принужден войском передать захваченную в плен деву Хрисеиду отцу. В качестве компенсации он отобрал у Ахиллеса другую плененную деву — Брисеиду. Смертельно обиженный Ахиллес отказался участвовать в битвах, и троянцы стали одерживать верх в сражениях. Желая прекратить истребление ахейских воинов, Менелай предложил Парису решить исход войны поединком, победитель в котором получает Елену и материальную компенсацию, после чего ахейское войско расходится по домам. Поединок состоялся, победил Менелай, но питающая слабость к Парису Афродита в последний миг выхватила Париса с места сражения и унесла под защиту троянских стен. Вернуть Менелаю Елену Парис отказался. Военные действия ахейцев активизировались, при помощи богов троянцами был убит Патрокл — ближайщий друг Ахиллеса. Ахиллес вступил в сражение, убил вождя троянской армии Гектора, и это стало началом конца Трои.
Но неправильно было бы думать, что данные события стали причиной победы одних и поражения других. Нет. В мире Гомера жизнь и смерть каждого воина, города, корабля изначально предрешены Судьбой, перед которой даже олимпийские боги бессильны. Боги «Илиады» очень похожи на людей. Они любопытны, падки на лесть, обидчивы, жаждут жертвоприношений и зрелищ и поэтому постоянно вмешиваются в дела людей, которые оказываются марионетками вдвойне — в руках судьбы и олимпийцев. Все военные действия разворачиваются по прихоти богов, которые побуждают воинов каждого войска к наступлениям или бегству. При этом в действиях активно участвующих с деле бессмертных есть система: Гера и Афина последовательно поддерживают ахейцев, Афродита и Аполлон — троянцев, Великий же Зевс-Громовержец действует произвольно, раздает обещания вождям обеих воюющих сторон, нарушает их, стравливая войска и затягивая продолжительность боевых эпизодов. Богу скучно, он развлекается и власть свою другим богам демонстрирует.
Казалось бы, в такой войне от людей мало что зависит, но... Ахейские и троянские воины ведут себя вовсе не как марионетки. Они осознают и принимают неизбежность Судьбы, подчиняются велениям Зевса-Громовержца, осторожно отступают перед противником, за плечом которого угадывается божество рангом пониже. Однако, сражаются ахейцы и троянцы мужественно, дерзают спорить с богами помельче Зевса и даже поднять на них оружие, если случай выпадает. Человек подчиняется Судьбе и богам, но готов спорить с ними, готов действовать по своему усмотрению, когда видит такую возможность. Будучи игрушками олимпийцев, ахейские и троянские мужи сохраняют достоинство. Ведь олимпийские боги — часть мира людей, многие связаны с ними родственными узами. Краткость человеческой жизни перед лицом бессмертных лишь побуждает людей стремиться как можно ярче прожить и завершить жизнь, чтобы не уронить честь, оставить достойную память о себе.
Троянская война была событием масштабным по числу участников. На стороне ахейцев «Илиада» упоминает порядка полутора сотен кораблей из разных земель, на которых к Трое прибыло тысяч десять воинов. Огромное войско для того времени. Это была очень большая война. При этом велась она с потрясающей неспешностью. В плаче по Гектору Елена восклицает, что «двадцатый уж год для меня с той поры протекает, как прибыла я сюда и покинула край мой родимый». То есть сподвижники Менелая собирались на войну и добирались до Трои десять лет, затем еще девять провели под стенами города в регулярных сражениях и лишь на десятом году приступили к действиям решительным, и то в результате конфликтов из-за плененных дев. Близость к олимпийцам бесследно не проходит, люди тоже ведут себя так, словно впереди у них вечность.
При этом поэма вовсе не выглядит надуманной или постановочной. Герои, события, чувства на удивление реальны, они увлекают, объемный, весьма плотный текст читается на одном дыхании. Несмотря на древность, «Илиада» не превратилась в памятник литературы, это и сегодня живая история о людях, к жизни которых мы прикасаемся через века благодаря мастерству древнего поэта.
Немаловажную роль здесь играет тщательная прорисовка деталей: экипировка воина, блюда на пиру, описание трофеев, подарков, содержания хранилищ, занятия троянок в ожидании мужей и спортивные состязания в память погибших — все это приближает героев древности к читателям сегодняшнего дня, создавая достаточно полную картину жизни людей того времени. Жизнь их была проста и сурова. Она требовала от человека умения многое делать собственными руками и быть физически сильным, слабые в ту эпоху не имели шансов.
По своему содержанию «Илиада» в какой-то мере является прообразом героического фэнтези. Кроме того, в поэме присутствуют роботы — у Гермеса имелись «золотые служанки..., подобные девам живым». Наверное, это самое древнее дошедшее до нас авторское произведение с элементами протофантастики.
Удивительное произведение. Три тысячи лет назад написано и по-прежнему живое!
Тиань, 13 января 2016 г. 21:18
Рассказ-предупреждение. Август 2017 года. Ядерный апокалипсис. Два человека и собака, доживающие последние дни, часы, минуты в окружении сказочно красивого лета.
Каждому герою уготована своя смерть, и для каждого она неизбежна. Потому что кто-то где-то из соображений «большой политики» применил оружие, уничтожившее все живое на Земле. Описание последних дней, часов, минут, финальный выстрел, укол, гонка выписаны ярко, кинематографично.
Наверное, это хороший рассказ. Просто все это уже было написано много раз и не воспринимается сердцем. Слишком очевидно, слишком далеко, слишком безнадежно. Если что-то в жизни находится вне нашего контроля, с этим приходится смириться.
О таких рассказах принято говорить, что автор предупреждает, привлекает внимание, профилактирует острую проблему. Все так. Но все равно не трогает ни разу, потому что те, кто ведает ядерной кнопкой, вряд ли читают Кинга, а читающие от оной кнопки далеко, и даже информацию о событии получат не сразу.
В-общем, еще один депрессивный рассказ, обозначающий реально существующие риски и не дающий никаких подводок к тому, что же делать для их уменьшения — делать не политикам, которые где-то там, а обычным людям. По прочтении остается тягостное недоумение. Мне сказали что-то новое? Нет. Я извлекла какую-то полезную информацию? Тоже нет. Тогда зачем? Видимо, для публикации.
Тиань, 7 января 2016 г. 15:37
Добрый, в хорошем смысле слова «советский» рассказ, который погружает в атмосферу детства, лета, ярких эмоций и фантазии. Ребенок не может превратить один рубль в сто, но построить ракету вполне в его силах. Становясь взрослыми, мы забываем об этом, и такие вот простые, но очень близкие вещи ненавязчиво напоминают о многомерности и цветности мира. Дети — мечтатели, и они умеют воплощать свои мечты подручными средствами. Нам всем полезно почаще вспоминать об этом, чтобы не терять ребенка внутри себя, не терять вкус к жизни.
Сергей Ауслендер «Страшный жених»
Тиань, 5 января 2016 г. 18:19
Небольшая святочная страшилка, немного похожая по настроению на баллады Жуковского. Девушка влюблена, и вроде бы влюблена счастливо, но вдруг в прекрасном начинает угадывать дыхание зла. Именно дыхание, ведь все начинается с разлитых духов. А завершается страшным открытием. И что с этим делать, непонятно. И как уберечься, непонятно тоже.
Многое в этой жизни по сути своей не то, чем кажется. Приближаясь к кому то, человек всегда рискует. Стоит ли оно того, неизвестно. Но избежать этого не получится ни у кого.
Интересно, что тема вампиров в мистической традиции почти всегда соседствует с темой любви. Как будто любовь приближает человека к границе с нежизнью. Или, наоборот, нежизнь стремится приблизиться к живому, впитывая излучение живого чувства.
История даже не страшная. Она вызывает скорее острое любопытство. Ну вот, случилось. И что теперь? Как с этим жить? Или уже не жить, а присутствовать, с ужасом ожидая проявления жажды?
Ответов нет и быть не может. Святочная история — не роман, где все в итоге раскладывается по полочкам. Она просто показывает близость ужасного и прекрасного, которые притягиваются и разрушают обычную человеческую жизнь.
Хороший рассказ. Сто лет прошло с даты первой публикации, а все равно читается.
Тиань, 5 января 2016 г. 17:03
Традиционная святочная страшилка. Рождественская ночь в славянской культуре считается временем опасного сближения обычного и потустороннего миров, когда сущности одного мира могут проникнуть в мир сопредельный. В наш мир от «них» проникают в основном враждебные сущности, ориентированные на причинение всяческого вреда живым. В этом слышится отголосок старинных сказок, где Кощей Бессмертный и Баба Яга олицетворяют недоброе начало. В этом слышится также извечный страх человека перед миром мертвых — непонятным, неприемлемым и непреодолимым.
Оригинальный момент именно данной страшилки в том, что проникшая в наш мир чуждая сущность способна принимать облик любого существа, замещая его собой. Это уже не святочное зло, которое рассеивается с первыми петухами, оно проникает в мир людей и стремится укорениться надолго.
И, собственно, все. Больше о рассказе сказать нечего. Кроме разве того, что написано для журнальной публикации совсем неплохо, чисто, грамотно, весьма живо. Картинка по ходу чтения складывается, и общее впечатление вполне приятное, несмотря на тему.
Тиань, 4 января 2016 г. 16:28
Первое, что буквально резануло в этой книге — ужасный стиль. Если герой улыбается, то непременно «иронично», если смотрит на кого-то, то только «с искренней заинтересованностью», если шутит, то «ехидно». Эти три оборота столь обильно украшают каждую страницу, что очень скоро начинает подташнивать. Текст нуждается в тотальной редактуре, когда стартовая дилогия многотомной саги вся целиком выполнена на уровне «домашнего творчества», это ужас что такое. Справедливости ради отмечу, что подобным недостатком грешат многие современные авторы фэнтезийных саг, из недавно прочитанных на ум приходит Анджей Ясинский с его длиннющим «Ником». Но у Ясинского жуткий стиль компенсируется увлекательным сюжетом и шикарными второстепенными персонажами, чего у Эльтерруса, увы, нет.
Идейно произведение столь же беспомощно, как и стилистически. На чем базируется всеобъемлющая «доброта» аарн? Их поместили в условия коммунистической утопии, когда все материальные потребности удовлетворяются автоматом, когда не нужно думать о хлебе насущном для своих стариков и детей, не нужно бояться, что кто-то обидит дорогого тебе человека, что случится тяжкая болезнь или еще что-то, с чем ты не сможешь справится. Все под контролем, орден (читай — Командор) всё решит за вас. Вы только живите, радуйтесь, окатывайте друг друга волнами эмпатической любви и добра и делайте то, что вам хочется, или то, что считаете нужным. От экзальтированной эмоциональности общества аарн быстро устаешь. Есть что-то неприятное в безграничной открытости души каждого всем, у человека не остается ничего личного, ни одного уголка души, принадлежащего только ему одному, полное обобществление чувств. Высокая цена за жизнь безопасную и обеспеченную. И еще более высокую цену за эту жизнь платит создатель сообщества аарн.
Персона Мастера в первой дилогии до конца не раскрыта. По всей видимости, этот персонаж иллюстрирует мысль, что за все в этой жизни надо платить, так устроена Вселенная. За счастье аарн платит Мастер своей болью. Первосвященник Симеон полагает, что за аарн расплачиваются также и обычные люди — пашу по терминологии аарн — из среды которых изымают лучших и тем самым лишают их возможности измениться. Мастер убедительно парирует аргументы отца Симеона, на примерах конкретных судеб показывая, что у лучших нет возможности выжить в мирах пашу, сообщество аарн забирает их буквально из лап смерти. Мастер вроде бы прав. Призыв выкрикивают самые отчаявшиеся. Но все равно в делении людей на аарн и пашу есть что-то изначально порочное.
Поставь аарн в те условия, в которых живут пашу, и большая часть их просто не выживет, не сможет обеспечить себя, своих детей и стариков. Вне своего ордена с поистине безграничной материальной базой, берущейся неизвестно откуда, аарн беспомощны. А если обычных пашу, не гипертрофированных садистов-злодеев, которыми переполнены миры Эльтерруса, поставить в условия материального благополучия и безопасности, как аарн, они также будут становиться лучше. Исчезнет страх, появится уверенность в себе, и слабые постигнут секрет аарн — каждый слаб в отдельности, но вместе с другими способен стать несокрушимой силой. Однако у пашу нет источника материального благополучия, поэтому все их силы уходят на удовлетворения материальных потребностей своих семей, и ничего с этим не поделаешь, детей надо кормить, стариков лечить, да и самим кушать хочется каждый день и зимой в шалаше не слишком комфортно, отапливаемые дома строить надо. Так что противопоставление «аарн — пашу» изначально нечестно, автор жульничает, акцентируя внимание на моральных аспектах, и замалчивая аспекты материальные. В реальной жизни в отрыве их оценивать нельзя, ибо взаимосвязаны самым жестким образом.
Отрыв от реальности базовой идеи превращает всю историю в некое театральное действо. За ним наблюдаешь, даже увлекаешься иногда, но воспринимать это всерьез затруднительно. И это не очень хорошо, ведь получается, что всерьез не воспринимается идея социальной справедливости, когда достойный получает награду и возможность реализовать свои способности на благо всем, а злодей ликвидируется, перемещается в пустыню или изолируется в собственном серпентарии. Аарн настолько оторваны от обычного человеческого и к тому же относятся к людям с изрядной долей снобизма, что вызывают скорее негативное отношение и у читателя тоже. А ведь они — носители идеи добра, отношение к ним должно быть иным, хотя бы у читателя.
Повествование необоснованно затянуто. Две книги можно спокойно уместить в одну, и это пойдет только на пользу сюжету. В том же виде, как есть, стартовая дилогия цикла показалась мне весьма слабой. Правда, она содержит завязки будущих сюжетных линий, возможно, дальше автор покажет нам орден аарн и Мастера под иным углом зрения и общее восприятие мира изменится. В длинных сагах так бывает. Буду надеяться на это. Все-таки попытка создать этически ориентированный мир должна быть засчитана, призыв к состраданию и милосердию в любом случае ценен, даже если высказан неумело и порождает не ту реакцию, на которую рассчитан.
ИМХО, разумеется.
Тиань, 31 декабря 2015 г. 21:45
Тревожная история любви, летящей через пустыню космоса.
Рэй Брэдбери думал о человечестве слишком хорошо. Он полагал, что в 2003 году мы будем парить над землей в антигравитационных костюмах и приступим к освоению Марса. Прошло уже двенадцать лет, а костюмов нет, и Марса по большому счету нет тоже. Кьюриосити по нему, конечно, ползает, но вот земные дома воспроизводить некому и незачем, никто там жить не собирается в ближайшее время. Не оправдали мы надежд великого фантаста.
А неизменность чувств человеческих на протяжении столетий в рассказе показана мастерски. Прерии, океаны, космические просторы... В любом случае человек должен оторваться от дома и попытаться пересечь неизвестность ради встречи с любимым. Если хочет этого. Можно любить того, кто живет на соседней улице. И даже в этом случае для того, чтобы быть вместе, придется пересечь некое разделяющее пространство, уйти из своего дома, чтобы создать другой, вместе. Размеры пустынь не принципиальны, люди все равно пересекают их от начала времен.
Самое лучшее в рассказе — это полет героинь. Его легко представить, от этого образа захватывает дух. А вот оборванный на полуфразе разговор Джейнис и Уилла оставляет ощущение тревоги: вдруг там ничего нет, вдруг пункт назначения ракеты — тоже пустыня, и оборвалась не фраза, а жизнь... Этого никто никогда не узнает. Чтобы узнать, надо лететь. Через пустыню к дому или другой пустыне. Лететь или нет, каждый решает сам.
Тиань, 31 декабря 2015 г. 17:30
Удивительно светлая история о любви, когда ради подарка любимому легко расстаешься с самым ценным из того, что у тебя есть.
Когда-то очень давно волхвы принесли в дар новорожденному Иешуа свою любовь и преданность. Герои рассказа также одарили друг друга этими прекрасными чувствами, которые являются неотъемлемой основой счастья. А гребни, цепочки, часы и волосы — это внешнее, дань традиции. Подарки получились глупыми и безумно трогательными. В этой трогательности растворяется грусть, преобразуясь в теплоту и искренность.
О`Генри придумал замечательную рождественскую сказку, в которой многое взято из жизни. Прочитав ее накануне Новогодней ночи, хочется сказать: да пребудет с нами любовь и преданность наших близких, самый большой дар из всех возможных, волшебный дар.
Тиань, 26 декабря 2015 г. 20:01
Народная мудрость призывает бояться своих желаний, ибо исполниться могут. А не каждое желание исполнения требует. Есть такие, которые доставляют массу удовольствия, оставаясь мечтой, но в случае исполнения создают серьезную проблему. Именно так случилось с героями рассказа.
Если ванна заполнена бриллиантами, где же мыться? Мешают бриллианты в ванне. Тревожат бриллианты в ванне. Ведь если у человека никогда не было бриллиантов, он просто не понимает, что это такое. Наверное, хорошо, что существуют такие вот непонимающие люди. Думаю, именно поэтому Джин пришел именно к ним, а не к Лидии Львовне, например.
Очень не современная, но при этом и очень улыбающая вещь. Есть в ней некая теплота и глупая одухотворенность, как в рассказах Кира Булычева о Великом Гусляре. По меркам нашего коммерциализированного сегодня герои поступили ужасно глупо, ведь люди небогатые, и дочка растет. Но не хлебом единым, наверное. И Джин приходит только к тем, кто не хлебом. Потому что именно им от него ничего не нужно. Дается тому, кто не просит. Дается то, что не знаю, как применить. Дается то, что тут же уйдет к кому-то другому. Такова суть чудес.
Тиань, 26 декабря 2015 г. 15:04
В этом небольшом рассказе показан сюрреализм войны. По лесу бродят заблудившиеся прусские интервенты. Находчивая дочка лесника захватывает их в плен. Потом к операции подключается французское воинское подразделение — местное, типа гражданского ополчения. Бравые вояки с трудом и даже небольшими жертвами выкуривают, а точнее, вытапливают пруссаков из погреба, где их закрыла отважная девица. Офицер и пострадавший ополченец получили по награде. Герои, как бы. И ни в одном официальном отчете наверняка не было сказано о том, что вражеский «авангард» состоял из шести человек, закрытых в погребе, а захватывали их двести человек, вся местная воинская часть.
В какой-то момент история вызывает улыбку. Уж слишком доверчивы заблудившиеся в лесу пруссаки, слишком нелепо местное ополчение, полным составом выступившее на поимку явно малочисленного врага, и сопутствующий итог операции грустно забавен — затоплен погреб лесника, а в погребе ведь продуктовые запасы. Но быстро понимаешь, что повода улыбаться нет.
Мопассан в своих рассказа показывает локальную войну, войну глазами конкретного солдата прусского или французского, и ни тому, ни другому эта война не нужна, каждый хочет как-то уклониться от риска, каждый волнуется о семье, оставшейся дома с малыми средствами и без кормильца или находящейся на территории, занятой врагом, жизнь каждой семьи нарушена войной, и очень часто это завершается трагедией. При ближайшем рассмотрении прусские солдаты ничем не отличаются от французских, им тоже отчаянно не хочется воевать. А к воинским подвигам приравниваются деяния весьма странные, сильно отличающиеся от описанных в документах на представление к ордену.
Николай Степанов «Возвращение танцора»
Тиань, 26 декабря 2015 г. 14:38
Вторая книга оправдала ожидания по итогам прочтения первой. Автор создал очень интересный мир и благополучно загубил его пустым сюжетом, который можно разворачивать в любых декорациях; попытка имперской интервенции провалилась, благодаря вмешательству сверхмогущего главгера, само собой, ну и еще парочки тузов, внезапно запрыгнувших в рукав осажденной цивилизации — местный ученый нужный прибор изобрел очень вовремя, причем изобрел не в научной лаборатории, а у себя на дачке, чтобы рыбу ловить сподручнее было, и прибор этот стал грозной военной технологией, и главгер активировал древний космический корабль с кучей разных прибабахов. Понятно, что в таких условиях у Империи шансов нет, она и сбежала в панике.
Любовная линия разочаровала совершенно. Мало того, что герой суперспособности запросто так от наследника древней расы получил, так еще и его любимая девушка эти же способности обрела. Наивность оной девушки, вплотную подходящая к границам глупости, к середине книги начала изрядно раздражать. Но на плохих девочек она действовала самым позитивным образом, они перевоспитывались и проникались надлежащими нравственными принципами. Практически роман о воспитании получился.
Вместе все довольно скучно. Разок прочитать можно, конечно. Собачка очень неплоха, герой лихо ее одной рукой удерживал, поднимаясь по лестницам и шныряя по гиперпорталам. Сокровища таинственные на краешке сюжета мелькнули. Обещаний интересного в книге много. А то, что ни одно из них в итоге не исполнится, узнаешь только по завершении чтения. А пока странички не закончились, надежда была, да.
Тиань, 25 декабря 2015 г. 22:00
Рассказ очень хорош стилистически: описания, диалоги — все на уровне. Картинка складывается, настроение ловится, от чтения получаешь настоящее удовольствие, а то, что картинка несколько сюрреалистичная, или попросту бредовая, как-то и не замечаешь до самого финала. Есть некий событийный ряд, и если как следует подумать, даже смысл в этом ряду найти можно.
Люди-карты преследуют папу главного героя — видимо, у него карточные долги. Семья пытается укрыться в старом родовом доме, уединенном, наполненном странными вещами и карнавальными масками. Маски полагается надеть и носить, а людей без масок опасаться. Поначалу главный герой — мальчик тринадцати лет, неприязненно относится к маскам. Но постепенно привыкает. И уже не хочет снимать маску, которую до этого носил отец. Тем более, что в город семья возвращается уже без отца, но с будущим ребенком мамы.
И возникает такой странный вопрос: а мама у нас кто? В ней есть нечто ведьмовское, завораживающее, слегка распутное. Второй ребенок зачат, неудачливый муж передан карточным людям, старший сын по собственному желанию надевает маску отца и в маске едет в город. Быть может, это будущий муж, а муж предыдущий тоже был когда-то сыном. Ведь в доме она носила маску кошки, а кошки всегда немного сами по себе, верность и самоотверженность для них неприемлема.
И юная девушка в лесу. Герой догадался, кто она. Нам, правда, этого не разъяснил. Но выбор не такой уж и большой. В рассказе только одна женщина, еще три упомянуты, но не появляются.
Общий смысл истории ускользает. Ближе к финалу возникает образ самца-богомола, которого принято съедать во время брачной игры. Не в рассказе возникает, а у меня в голове. Папу мама вроде как съела: все, что могла, от него взяла, и сдала преследователям. Но, с другой стороны, она мать, ей о безопасности детей в первую очередь думать полагается. Мать она как бы без маски. Хоть и странновато ведет себя с сыном-подростком, слишком раскованно. Характер такой, видимо, и маска кошки, опять же. Если маска твоя, от нее что-то остается в душе, даже когда лицо открыто.
Главное, что я уяснила из рассказа — маски чрезвычайно опасны. Они обнажают суть, которая не видна при открытом лице. Это не всегда приятно и часто неожиданно. Но лучше человек в маске, чем карточный человек. У масок более разнообразный функционал и, в принципе, маску можно снять, а карточную рубашку не снимешь. Притворство против предопределенности. Исход такой схватки непредсказуем...
Рассказ определенно хорош, хоть и понятен только на уровне интуиции.:-)
Тиань, 19 декабря 2015 г. 18:43
Рассказ о крестьянской практичности, составляющей основу жизни и мировоззрения сельских предпринимателей. Они умеют извлекать выгоду везде, где только можно. Героя парализовало. Это ничего, ему тоже найдем применение: раз теплокровный и малоподвижный — пусть цыплят высиживает. Это не насмешка и не метафора. Именно такое занятие придумала для своего парализованного супруга господа Туан — знатная птичница. И ведь справился с заданием папаша Туан, высидел своим телом чудных цыплят. На какой-то миг в нем даже родительский инстинкт пробудился. Но именно на миг. Предложение приятеля угостить его зажаренными цыплятами за идею было встречено одобрительно.
Такие вот они — французские сельские буржуа девятнадцатого века: во всем в первую очередь материальный интерес усматривают, коммерческий или эпикурейский. Наверное, именно это помогает им философски воспринимать жизненные невзгоды. Паралич для папаши Туана непреодолимой трагедией не стал. Жизнерадостности у него поубавилось, конечно, но чувство юмора и интерес к жизни человек не утратил. И это тоже одно из свойств крестьянского характера, даже когда крестьянин переходит в разряд буржуа, открывая свой трактир.
Мопассан выхватил один небольшой эпизод из жизни пожилого трактирщика и его жены, занимающейся разведением домашней птицы и, как на кинопленке, запечатлел его в художественном тексте. Событий в сюжете не так уж много, но множество небольших деталей и краткие авторские пояснения раскрывают целостную картину жизни провинциального городка: мы видим то, что видел Автор и прикасаемся к его жизни и жизни его героев, абсолютно реальных, настоящих, типичных «маленьких» людей своей эпохи. Они были, они были такими, и что-то от них осталось в нас.
Элинор Арнасон «Дорожные поэмы»
Тиань, 16 декабря 2015 г. 17:57
История о странных существах, состоящих из нескольких тел, объединенных единым сознанием, но и автономных тоже. Гармоничное здоровое существо включает в свой полусимбиотический коллектив тела мужские, женские и гендернонейтральные. Отсутствие в коллективе какой-то из этих групп воспринимается как уродство. Такое вот существо из восьми тел путешествует по дорогам неизвестной страны и рассказывает о своих впечатлениях.
Мораль же истории в том, что доминирование одного гендера приводит к нарушениям психики и всевозможным несчастьям по жизни. Гармоничен и безопасен лишь тот, кто может быть и мужчиной, и женщиной, и существом без признаков пола. Или не быть, но принимать и учитывать особенности и потребности каждой из этих трех групп.
Можно сказать, что это рассказ о равноценности самых разных разумных существ, делящих между собой один мир. Каждый человек, каждое живое существо должны получить в мире свое местечко и признание.
Рассказ мудрый и невероятно скучный. Представить этих странных существ я смогла, но они так и остались чужими, и они, и их мир, странный, необустроенный, неуютный.
Тиань, 15 декабря 2015 г. 20:14
Тема: о трудностях любви, за которую принимается любопытство.
Идея: даже самый законченный злодей нуждается в любви, злодейка жаждет рыцаря, или ей не быть.
По сути же рассказ не о любви, а о любопытстве. Мертвая Королева привыкла к своей высшей неуязвимости, ей стало скучно, война приелась, захотелось чего-то необычного и на глаза попался он — рыцарь. Для Мертвой королевы существо непонятное. В ее Мертвом королевстве никто так с ней не разговаривал, да и вообще не разговаривал, наверное, никто не был таким нахальным, грубым, забавным и живым. Иногда хочется же сунуть пальцы в огонь или на морозе прикоснуться языком к железу. Вот это желание запретного и обуяло Королеву. Жалким людишкам можно, а почему же ей нельзя.
А дальше Королева несколько увлеклась. Видимо, она так давно была Королевой Мертвых, что в подсознание вползла жажда саморазрушения. Как в стихах Аманды Моррис
Мой город утомлён —
победами…. и статусом твердыни…
Я жду прихода варваров.
Отныне
готова к торжеству чужих знамён...
………….
Пусть взорванная крепость этих стен
отпустит исстрадавшуюся душу…
Иди ко мне...
Он должен быть разрушен —
блистательный, великий Карфаген….
………….
Взгляни в мои печальные глаза.
Как светел и задумчив перед боем
мой город,
как торжественно- спокоен.
Он знает, что сломить его нельзя.
Как может живой рыцарь победить Мертвую Королеву? Абсурд. Каждый живой рыцарь обречен рано или поздно стать под ее знамя. Она может себе позволить провокацию, игру в поддавки, принятие обмана как драгоценности. Ведь все это новый опыт, а в ее существовании нового так мало.
И если принять слова рыцаря, что в любви главное — доверие, Мертвая Королева ведь не доверяла ему.
Мой рыцарь развернул меня от себя.
– Чего ждать? – спросила я, разглядывая его отражение на льду, юркнувшее мне за спину с обнаженным мечом.
Она наблюдала и просто позволила себя ударить. Прошла до финальной точки своего любопытства. А рыцарь... Этот рыцарь был слишком самонадеян и самонадеянностью своей развлекал Мертвую Королеву. Следующий рыцарь будет иным.
Да, рыцарь нужен. Всякий раз разный. Зернышко знакомо-незнакомого чувства проснулось в Королеве и будет требовать разнообразия. Постоянно изменяющаяся жизнь движется к статике смерти, а смерть потихоньку взращивает в себе потребность в изменениях, то есть движется навстречу жизни. Рыцарь и Королева неразлучны, что бы там не делали программисты.
Хороший рассказ. В меру философский, в меру забавный, с колоритными персонажами, в которых есть что-то и от людей тоже. Автору спасибо.
Тиань, 14 декабря 2015 г. 18:41
Мулей — это всего лишь музей в произношении маленькой девочки, еще не научившейся четко выговаривать все звуки. И название это очень подходит роману: трагедия героини серьезна, а вот описание переживаний (роман написан в форме дневника) несколько игровое, на публику.
С первых строк понятно, что девушка с собой не покончит, ее рассуждения о самоубийстве сильно отдают театром. Но лет ей всего лишь восемнадцать, она одна, в совсем недавнем прошлом любима семьей. Театральность переживаний и поступков в ней уместна, таким образом психика подростка пытается справиться с болью и настроить девочку на продолжение жизни.
Ей нужно поиграть в умирание, условно приблизиться к «маме, папе и Тому», чтобы в конце концов прийти к мысли взрослого человека: любимые мои, я неизбежно догоню вас, но немножко позже, а сейчас мне нужно еще побыть в этом мире, прожить свою жизнь, как этого хотели мама и папа, вырастить дочку, многое увидеть, узнать, почувствовать, побыть счастливой и несчастной, сложить свой пазл, и только когда он сложится, присоединиться к ушедшим любимым. Так надо. Расставание — это тоже часть жизни.
В романе этом меня больше всего поразила его «нерусскость». И сама героиня, и ее друзья, и образ жизни норвежцев оказались совершенно чужды моему восприятию. На рассудочном уровне я все понимала, разумеется, и даже принимала по большей части, а вот разделить чувства главной героини или хоть кого-нибудь из персонажей не получилось ни разу. Слишком не похоже.
Забавно, но китайская культура в передаче Анны Коростелевой оказалась для меня ближе, чем норвежская в передаче Эрленда Лу. Видимо, языковые барьеры не просто так возникают, образ мышления, менталитет у нас все-таки сильно разные, и мистический, в чем-то жестокий Китай оказывается понятнее, чем благополучная, толерантная Норвегия.
Большую часть книги меня преследовала противненькая пошлая мыслишка: как же хорошо страдать дочке миллионера в благополучной Норвегии, где вокруг потерявшего семью подростка немедленно начинают носиться педагоги из гимназии, психологи, врачи, адвокаты отца. Ей ни о чем не нужно думать, не нужно беспокоиться о завтрашнем дне, не нужно срочно искать работу, потому что надо оплачивать коммуналку и покупать еду.
Ей можно полностью уйти в свое картинное страдание, рассекать по всему миру на самолетах, не думая опять-таки о стоимости авиабилетов и гостиниц, спать с кем угодно, рожать детей и выходить замуж за полунищего поляка. Ей можно все, потому что папа все оплатил и все разрешил. Для российского подростка потеря семьи стала бы концом нормальной жизни, а здесь — отчасти повод красиво пострадать.
Мысль эту я от себя гнала, поскольку осознаю ее неуместность: горе героини ничуть не меньше, чем горе любой другой девочки, внезапно лишившейся любимой и любящей семьи. Вся ее театральность, и дурацкие поступки, и секс с корейским спортсменом, и даже внезапная как бы любовь с поляком-плиточником — попытка заглушить боль потери. Девочка борется за себя, как умеет. Я все это понимаю, но в полной мере сочувствовать ей не получается.
Очень позабавил психогейр. Живут же люди. Детский психолог, сорокалетний женатый мужчина, отец двоих детей, соблазнил подружку пациентки, школьницу, едва достигшую совершеннолетия, сбёг с ней от семьи на Канары, девочка забеременела, и все это для благополучной толерантной Норвегии в порядке вещей, о профессиональной дисквалификации никому и в голову не приходит задуматься. Все-таки они в своей Скандинавии намного проще относятся к житейским делам, или мы на постсоветском пространстве любим всё усложнять. Думается, что норвежцы в этом плане поближе к здравому смыслу, а мы со своей древней классикой несколько одичали, но... героиня романа от этого ближе не становится.
Столь же забавным показался проект героини о создании фонда помощи самоубийцам. Пассаж о том, что соискатель стипендии «должен документально доказать, что находится в подавленном состоянии давно и обращался за помощью», по-настоящему рассмешил. Это наше, родное. Хоть в чем-то общее между Россией и Норвегией есть.
Роман этот мне понравился гораздо меньше, чем «Наивно. Супер», но был прочитан с несомненным интересом. Эрленд Лу умеет наполнять повествование множеством прелестных деталей, которые для сюжета не слишком нужны, но создают удивительно теплую атмосферу даже в сюжете, основанном на трагедии. Собственноручно испеченные вафли, орленок, отвергаемый матерью, размышления героини о будущем ребенке, который пока еще размером чуть больше сантиметра и потому право голоса по важным вопросам жизни и смерти не имеет, а вот когда он станет размером с хомячка, тогда другое дело, тогда уже будет иметь — всё это вместе мне очень понравилось. Многие эпизоды романа вызывали искреннюю улыбку и, несмотря ни на что, мне было приятно его читать.
В заключение отмечу, что роман этот сильно «девочковый», читателя-мужчину он вряд ли впечатлит, хотя написан тридцависьмилетним писаталем-мужчиной, но норвежцем, а это совсем другое.
фантЛабораторная работа «Не каждый умеет любить»
Тиань, 14 декабря 2015 г. 15:10
Тема: о трудностях чужой любви, которую герой лишь созерцает.
Идея: рядом с живыми бродят призраки умерших, что-то держит их в материальном мире.
В этом рассказе самое интересное — Ханс. Кто он? Что ищет? По доброй ли воле стал странником, или урок отбывает за дела прошлые? Воображение мое несется вскачь, придумывая историю его жизни, любви, скитаний. Очень хороший персонаж, несомненная удача автора.
Про Рагду такого не скажешь. История ее любви не тронула совсем. К тому же персонаж этот разговаривает совершенно не по-человечески. Так только со сцены говорить можно. Правда, автору удалось вполне искусно скрывать призрачную сущность девушки аж до эпизода с закрыванием глаз Филиппа. Нематериальность Рагды оказалась неожиданной. Но интереса к истории персонажа это не прибавило. Мало ли навязчивых истеричных девиц на свете. Не повезло парню.
А вот финал хорош. Если Рагда получила способности, то есть осталась в мире призраком, чтобы реализовать любовное стремление до некоей финальной точки, возможно и Ханс странствует по миру с такой же целью. Ищет и не может найти.
В целом же работа слабенькая, и по смыслу, и по стилю, а уж про грамматику и говорить не хочется. Но за Ханса автору спасибо.
фантЛабораторная работа «На одной странице»
Тиань, 14 декабря 2015 г. 11:24
Тема: о трудностях любви от скуки.
Идея: верность в любви должна быть заложена генетически.
История из тех, в которых больше всего радует объем. Краткость примиряет даже с весьма странными рассказами, но, к сожалению, одной лишь краткости недостаточно для превращения рассказа в анекдот. Хотя задатки анекдота в рассказе есть. Генетика генетикой, в с чего ты взяла, дорогая, что верность хранить он будет именно тебе? Ген верности не влияет на направленность чувства, он лишь отсекает излишнюю периферию. А испытывать чувства к такой супруге несколько затруднительно, учитывая, что ее как бы и нет: слишком уж быстро и кардинально меняется дамочка.
Соседство рассказа с объявлением как бы намекает, что есть и более радикальные методики обеспечения верности. Но ведь верность не равна стерильности или утрате функций. Она как бы из эмоциональной мотивации проистекать должна, как и любовь. А из под ножа хирурга это уже не верность, а инвалидность получается. И не суть важно, отрезал он что-нибудь или добавил.
Грустный рассказ. Житейский смысл в нем есть, конечно. Но для конкурса фантастического рассказа это мелко. Когда речь идет о фантастике хочется чего-то такого... необычного... а тут обыкновенный традиционалист, которому для комфортной жизни подавай жену и трех любовниц. Ну вшили ему ген верности, будет он теперь верен Мэри, пока не полюбит Сару или Машу. Ген любви к одной единственной ему ведь не вшили. Нет, проблему счастья в браке полумерами не решишь, тут формула любви от Калиостро нужна. Наверное...
фантЛабораторная работа «Мальчик с девочкой дружил»
Тиань, 13 декабря 2015 г. 15:55
Тема: о трудностях любви, требующей отказаться от чего-либо важного в себе.
Идея: использование искина в качестве катализатора интеллектуального развития ребенка.
Папа спешил. Искин Сонька стала делом всей его жизни, хотя был всего лишь средством достижения главной цели — воспитать из своего ребенка вундеркинда. Не случайно же мальчишку назвали Никси. Имя на родительские амбиции как бы прозрачно указывает.
Инструмент сработал как надо. Изначально обычный мальчишка в 11 лет приступил к освоению университетской программы и начал работать на фирме матери. Сонька сделала из братика вундеркинда. Правда, ценой отъема у него значительной части детства. Имеет ли смысл такое ускорение интеллектуального развития ребенка, сказать затруднительно. На мой взгляд, скорее нет. Тем более, в данном случае скачок получился количественный: мальчик освоил общеобразовательную программу вдвое быстрее сверстников, но оказался всего лишь в помощниках у Соньки. Никакого качественного прорыва не произошло. Без Соньки он пришел бы к этой же отметке в 17 лет вместо 11-ти.
Подарив Никси Соньку, родители поступили со своим ребенком жестоко, хотя наверняка не отдавали себе в этом отчет в полной мере. Интеллектуальное становление человека должно совершаться параллельно с взрослением физическим и психо-эмоциональным. Когда интеллект бежит впереди тела, чувств и опыта житейского, это скорее плохо для ребенка.
В данном случае ребенок оказался сильным, он выдержал. Возможно, потому, что все его детство Сонька была искином стационарным. Это в чем-то приближало ее к ребенку-инвалиду, который сам двигаться не может. Никси оказался хорошим человеком с большим сердцем. Он сразу принял то, что надо как можно больше времени проводить с Сонькой, иначе она останется совсем одна. И он был рядом с сестричкой столько, сколько мог. Происходило ускорение и эмоционального развития ребенка тоже: он учился жертвовать личными удовольствиями ради того, кого любил и кто нуждался в нем. Возможно, Сонька мало что дала его интеллекту (кроме скорости усвоения знаний), но на характер парня ее существование повлияло сильно. И для тех, кто по жизни будет с ним рядом, это влияние положительное, потому что опыт личной ответственности за тех, кто рядом, у него уже есть.
Сама же Сонька персонаж противоречивый и трагический. Папа Никси создал особенный искин: у нее базовые настройки «девочка, сестренка Никси» и, в то же время, огромный потенциал саморазвития, существенно превосходящий возможности человеческого разума. Сонька — искусственный интеллект с конфликтующими функциями. Базовая настройка «девочка, сестренка» задают искину цель быть объектом внимания и заботы старшего брата и быть рядом с ним, самой любить, заботиться, оберегать. А функция саморазвития тащит вперед, все дальше от Никси, к огромным массивам информации. «Девочка, сестренка» хочет быть как братик и мама, ей человеческое тело хочется, а искину человеческое тело мешает, отвлекает ресурсы, замедляет процессы обработки информации.
Конфликт программ наступил почти сразу: Никси не успевает, Сонька замедляется, функция саморазвития используется ею минимально, постоянно блокируясь базовой настройкой «сестренка», и все равно она уходит вперед, отрываясь от человека. С каждым включением нового уровня программы конфликт нарастает. В финале Сонька находит способ его разрешить: просит Никси отключить в ее кристалле высшие уровни саморазвития, останавливает себя на том уровне, который уже есть. Базовая настройка «сестренка» оказывается сильнее развивающей надстройки.
И возникает вопрос: а нужно ли создавать такой искин? Никси все детство стремился догнать Соньку по уровню развития интеллекта, когда понял, что не догонит, Сонька попыталась приблизиться к уровню человека, но ведь она не человек. Не получается ли так, что в паре Никси-Сонька каждый из них потерял больше, чем получил?
Как всегда, стремящийся к лучшему для своего чада родитель сделал не пойми что, а чадам с этим жить.
фантЛабораторная работа «Лунные орхидеи»
Тиань, 13 декабря 2015 г. 12:43
Тема: о трудностях любви, подконтрольной технологиям.
Идея: жизнь человека — это его память; если мы помним то, чего не было, оно для нас было; если мы не помним того, что было, оно частью жизни не становится.
Рассказ увлек больше, чем какая-либо другая из прочитанных на этом конкурсе работ. Со второго абзаца до слов «А еще через пару часов...» я не просто читала, а жила этими героями. Редчайший случай для конкурсов, когда источником интереса к происходящему служил сам текст, он держал: не было букв, предложений, стиля и языка, были два человека, абсолютно живых, и каждое движение их мысли, чувства оказывалось понятным, созвучным, живым. Автор — мастер диалога. В этой части рассказ не просто хорош, он замечательный, его хочется перечитывать, хочется общаться с этими героями и волноваться за них, и узнать, как они разрешат сложившуюся ситуацию, что с ними будет, останется ли после разделения она — уже почти возникшая любовь.
Со слов «А еще через пару часов...» эмоциональная связь с героями разрывается. Дальше приходится читать с усилием, стараясь понять, что происходит. И только потом, по прочтении, составить какое-то мнение о тексте: определить для себя, что понравилось, что не понравилось. Именно так читается подавляющее большинство конкурсных текстов, и рассказ внезапно стал одним из них. Было обидно. Зачем, зачем так резко менять ритм, зачем нарушать хронологию! Это так не подходит героям. И мешает в должной мере прочувствовать глубокую трагичность финала.
Финал понятен, логичен, с ним внутренне соглашаешься. Они не помнят, как были друг другом, они не помнят взаимной неловкости, испуга, раздражения, интереса, любопытства, вместе пережитых волнений, первого взгляда в зеркало для него и первого танцевального движения для нее. Предощущение любви возникло и осталось где-то в машинной памяти развлекательного туристического комплекса, а в реальности встретились два незнакомых человека.
— Меня... Какой глупый розыгрыш, правда?
Собственно, только такая реакция и могла быть на письмо смотрителя лунной туристической базы. Им нечего сказать друг другу и не за чем было встречаться.
Когда стало понятно, что историю рассказывает смотритель лунного комплекса, возникло недоумение. Откуда он мог знать все то, что вмещено в отрывок текста от второго абзаца до слов «А еще через пару часов...»? Он что, просматривал аппаратные данные о ложных воспоминаниях этой пары? В принципе, возможно, наверное. Ведь пара форс-мажорная, ее надо было контролировать. Пошатнувшееся было доверие к лучшей части истории быстро восстановилось. Но оно было.
Рассказ очень понравился. Но если бы он был написан без обрамляющей истории и в едином ритме до финальной сцены, он был бы на восклицание «Ах!» и твердое 10. Но и в таком виде мне было хорошо в этой истории, и, главное, я была в ней, а не придумывала ее для себя сама. Автору спасибо.
фантЛабораторная работа «Дублёнка»
Тиань, 12 декабря 2015 г. 18:01
Тема: о трудностях любви автора к печатному слову, не взаимной и совершенно безнадежной.
Идея: заговоренная дубленка, владельца которой нельзя убить.
Рассказ чудесный, понять его невозможно, поскольку мысль авторская столь широка, что ограниченное читательское восприятие за нею просто не поспевает. Насколько я поняла, пассажиры грузовика — охотники. Они охотятся на каких-то существ типа драконов, откачивают у них кровь, и кровь эта, застывшая в виде разных геометрических фигур, находится в прицепе грузовика, вместе с охотниками. Охотничьи трофеи весьма ценные. Водитель и один из охотников решают завладеть ими единолично. Они имитируют поломку грузовика, убивают охотников и уезжают. Однако, главного героя убить не удалось, он в заговоренной дубленке.
Очнувшись под кучей трупов, он находит плазменный резак, прорезает себе путь на свежий воздух и вступает в беседу с еще одним выжившим товарищем. Товарищ этот убеждает Петра (так зовут владельца дубленки) разрезать плазменным резаком сферу из крови дракона, что Петр и делает. Резак отскакивает от сферы и разрезает голову Петра. В последние мгновения жизни Петр видит Анну, на дубленке, занимающуюся с ним любовью. Такая вот трагическая история.
И все бы ничего, но я не поняла, каким образом сфера из крови дракона оказалась возле Петра. Разве охотничьи трофеи не увезли в прицепе убийцы? Если все-таки увезли, плазменный резак, второй выживший и все прочее получается предсмертным бредом владельца дубленки. А, значит, дубленка вовсе не заговоренная, а самая обычная.
Больше всего в рассказе меня поразила Анна. Представьте себе: зима, метель, а девушка одета в титановый нагрудник под пальто и титановые же сапожки. Тут никаких пистолетных выстрелов не нужно, от обморожения околеешь.
Предполагаю, что место действия имеет в этой истории большое значение. Автор так старательно подчеркивает обособленность долины от прочего мира (горизонт стеной, небо как крышка и т.д.), что можно предположить волшебный характер данного пространства. Видимо, это некий параллельный мир, через который только и можно попасть туда, где драконы водятся.
Предполагаю также, что видения Петра связаны с глазами и еще чем-то там от жертвы-дракона, заключенными в одну их кровавых геометрических фигур. Видимо, на пересечении границы зачарованной долины эти артефакты сработали на уничтожение прохода, поэтому в видениях Петра был плазменный резак, кровавая сфера и прочее. Поэтому и дубленка не защитила владельца. Одни и те же силы схлестнулись.
Отсюда следует вывод о вреде охоты для личного здоровья и экологии. Каждый зверь имеет право на жизнь, природу надо беречь, а не расхищать грузовиками. Посыл верный, своевременный, направленный на бичевание язв современного общества. В остальном же рассказ из тех, которым очень хочется влепить единицу, так как уровень недоработанности этого текста приближается к той грани, когда можно говорить об издевательстве над читателем. ИМХО.
Полина Кузаева «Дама с хвостом»
Тиань, 12 декабря 2015 г. 16:28
Тема: о трудностях любви, которая следует закономерностям жизни, начинаясь, существуя, и удаляясь все дальше в прошлое во времени.
Идея: с точки зрения природы жизнь конкретного существа мимолетна, но в этой мимолетности есть нечто прекрасное.
Три крошечных истории показывают три состояния любви. У мышек она в настоящем, у одинокой старушки в прошлом, у мальчика и девочки еще только случится когда-нибудь. Но непременно случится, потому что дыхание любви сопровождает каждое живое существо. Оно в ягодах боярышника, которые тайно собирает мышик Ю, чтобы порадовать любимую, в цветах герани и заботах соседки, в попытке облегчить страдания дерева и согреть чьи-то руки в своих рукавичках. Неуловимость и вездесущность любви дано почувствовать именно Осени — царице зрелости, увядания, накопления сил перед холодной зимой. Из всех времен года к любви ближе всего Осень, воплощающая в себе затаенную силу жизни.
В рассказ вложен глубокий смысл, но, как и во многих конкурсных работах, смысл этот больше, чем текст. Текст не дотягивает до него. Как Осень улавливает эманации любви и красоты вокруг каждого живого существа, так читателю приходится самому выстраивать эмоциональные связки между образами. Рассказ дает некую основу, заполненную сумбурно и кривовато, но в ней есть цветок, дети, ягоды боярышника, малиновые пирожки и нечаянно увиденная мальчишкой дама с лисьим хвостом. Опираясь на эти образы, можно поймать атмосферу и понять суть истории, это даже доставляет некоторое эстетическое удовольствие. Но проистекает оно из воображения читателя, от точных слов и деталей рассказа приходится абстрагироваться.
Замысел очень хорош, исполнение не дотягивает, но воображение рассказ будоражит и собственные ассоциативные цепочки вокруг его элементов выстраиваются. Думаю, это уже неплохо. Все-таки главная героиня истории очень своеобразна, увидеть мир ее глазами человеку сложно, но немножко получилось, лисий хвостик промелькнул где-то рядом.
фантЛабораторная работа «В янтарной капле времени»
Тиань, 11 декабря 2015 г. 15:35
Тема: о трудностях любви, когда с любимой разлучает смерть.
Идея: пространство и время взаимосвязаны и, воздействуя на соединительные точки (или линии), можно перемещаться во времени.
Мой отзыв не будет оригинальным. Очень понравился образ двоих, застывших в янтарной капле вне всего. Улыбнул Музей любви, который автор назвал «учреждением». Янтарная капля, хранящая любовь человеческую, настолько поразительный экспонат, что никаких других сокровищ в этом музее быть не должно, так что все, что прислали к открытию «Лувр, Эрмитаж, Третьяковка, Метрополитен-музей, Британский и другие» стоило бы с той же оказией отправить обратно. В Музее Янтарной Капли не место творениям рук человеческих, поскольку она сотворена квинтэссенцией чудесной случайности и страдающей любви. Автор придумал настолько красивый образ, что от мысленного созерцания его перехватывает дыхание.
И сам рассказ уходит куда-то на второй план. В нем столько нелепиц, что даже критиковать смысла нет. Сюжет ползет по швам в каждой строчке. И это не те швы, разрыв которых время и пространство смещают.
Теория перемещений во времени увлекла в какой-то момент, но автор ее недоговорил, помешал Виталий, которому все это было до фонаря, лишь бы Дмитрий видеогаджет побыстрее отремонтировал. Однако, бросок Виталия через монитор в неизвестность — это было здорово! Порыв, достойный янтарной капли. Не удивительно, что именно эта пара смогла прорваться в какой-то непонятный тамбур, где ни времени, ни пространства как бы и нет, а есть только одно бесконечно повторяющееся мгновение, когда они вместе, счастливы, и вечность впереди.
Две очень классных вещи не делают рассказ хорошим. Он удручающе плох. Однако, с фантазией у автора все в порядке, он может создавать удивительно красивые образы. Рассказ забудется, но янтарная капля и ощущение безумного порыва влюбленного человека к ней, единственной, куда угодно, хоть в прошлое, хоть в день сурка, хоть в небытие останутся в памяти. И за это автору спасибо.
фантЛабораторная работа «В солнечной короне»
Тиань, 11 декабря 2015 г. 10:31
Тема: о трудностях любви, спасающей мир.
Идея: миром правит любовь.
Правда, сказку можно истолковать и иным образом. Началось все с того, что ведьма «пожелала стать самой могущественной среди ведьм» и для этого завладела солнечной короной, погрузив мир во тьму, мор и голод. Когда во тьме, море и голоде погибали достойные люди, их души обращались в светлячков и устремлялись в накопитель при замке ведьмы. Когда умирали люди недостойные, души их в светлячки не обращались. Можно предположить, что души ведьм, с которыми конкурировала главная ведьма в солнечной короне, не обратились в светлячки. По истечении десяти лет в замок ведьмы явился прекрасный юноша, влюбился в нее, душа ее возликовала, она вернула корону солнцу, возродила к жизни всех хороших людей, души-светлячки которых находились в ее накопителе, вышла замуж за юношу, и стали они править в тех землях мудро и справедливо.
Если отвлечься от лирики, что мы имеем в сухом остатке? Ведьма хотела стать главной среди других ведьм и своего добилась. За десять лет тьмы остались только те люди, души которых обратились в светлячки, ведьмы же конкурентки были изведены, равно как волшебники, маги и прочие потенциальные противники в борьбе за власть, которые поубивали друг друга в поисках способа убить ведьму. Оставшиеся люди с душами-светлячками к власти не стремились, они же светлые, им темные начала не свойственны. И получили мы мир, в котором светлыми душами темные души управляют: ведьма, власти жаждущая, и муж этой ведьмы, неземной красотой ее плененный.
Если экстраполировать ситуацию на реальный мир, получаем сценарий прихода к власти «доброго царя»: сначала создаются совершенно невозможные условия жизни для людей и все непокорные истребляются, затем условия жизни улучшаются по воле «доброго царя», и осчастливленный народ с восторгом склоняет голову к стопам правителя, превознося его мудрость и справедливость. А про то, что «темные времена» этот же самый правитель породил, как-то забывается. Как говорится, кто старое помянет, тому и глаз вон. Причем в мире данной сказки это даже не метафора.
И все это нам преподносят в красивой обертке неземной любви. Дескать, вот она, любовь такая любовь, что ведьма о ней все десять лет мечтала, а никто этого разглядеть не мог, как только нашелся рыцарь с должным уровнем душевной тонкости, так она сразу и оттаяла от злобы и одиночества, и всё хорошо стало для всех сразу. Любовь как ширма для политических махинаций. Так тоже бывает, конечно.
Но у сказки должна быть мораль. Мораль этой сказки, получается, состоит в том, что путь к любви и всеобщему процветанию лежит через истребление конкурентов, в котором все средства хороши. Власть получает победитель, а если несогласные еще остались, с возвратом короны Солнышку можно и повременить.
Сомневаюсь, что автор подводил нас именно к таким выводам. Но другие в сюжет не вписываются. И сказка получается очень странной. Любовь на первый план искусственно продвинута, из-за краев ширмы совсем другие ушки торчат.
Михаил Ковба «Буковки идут умирать»
Тиань, 10 декабря 2015 г. 15:40
Тема: о трудностях любви, когда вокруг тараканы бегают.
Идея: метафорическое изображение текста и процесса восприятия оного.
Текст состоит из буковок. Они соединились, мило пьют чай с булочками и даже собираются пожениться, не обсуждая это, однако. Ведь буковки у нас интеллигентные и вполне самодостаточные. Вот сейчас допьют чай и пойдут проведать Лигатуры, которые зачем-то разделили. Для буковок быть разделенными нормально, а для Лигатуры смертельно. Но составляющие почившего явления сохранны, здравствуют и их можно навестить, они ведь тоже теперь одиночные символы.
Хирургическое вмешательство в текст бесследно не проходит. Разделение Лигатур приводит к резкому повышению рождаемости среди тараканов в голове, так как разрушение устойчивых связей единичного приводит к сокращению популяции Смыслов и, соответственно, росту поголовья Скрытых Смыслов и разных Высших и Мета, которые для тараканов кормовая база. Для буковок же наступает полная труба. Если бы не кольцо как символ чего-то там мета-скрыто-высше-аллюзийного, буковки могли бы оказаться не на, а в трубе, и это было бы безнадежно. Но кольцо имелось, манящим присутствием своим указывало путь к Зеркалам Души, и буковки подсознательно следовали этому пути, даже на трубе, с которой непременно надо было упасть. И тащили за собой таракана. Ибо там где буковок больше одной, таракан непременно появится, как же без него лигатуры разделять и стати Смыслов оценивать?
«А» могла бы просто упасть, но благодаря кольцу она упала в воду. «Б» мог бы просто пропасть, но благодаря все тому же кольцу он предпринял героическое усилие и трансформировался в «Д», чтобы с полным правом слиться со своей избранницей в единый слог, и слово, и Смысл. Как у него это получилось, неизвестно. Но если «И» сначала стало тараканом, а потом перестало им быть, почему бы «Б» не стать другой буквой? После трасформации таракана на трубе наверняка осталось много разных палочек и крючочков, которыми и воспользовался отважный и предприимчивый «Б».
Да и «И» могло помочь. Оно, конечно, не часть Лигатуры, но в отсутствии хотя бы двух одиночных элементов зависает в воздухе и становится легкой добычей тараканов. А кому же нравится в таракане жить? Таракан — не кит, в нем места мало и выглядит он неэстетично. К тому же братик «Й» заботы требует, надолго отлучаться никак нельзя.
Финальный пассаж придает рассказу немыслимую глубину, ведь «И» действительно несет в себе статус мета-мета-объединяющего смысла, которому подвластны все прочие единичные символы. И совсем не надо для этого загонять их на трубу. Всеединящее начало там же, где и конец — возле случайно засахарившегося Цитруса, которого благородный «Б» периодически вымачивает в чае. К нему и надо продвигаться, ибо именно там «И» необходимо больше, чем где-либо еще. Пить чай через запятую никак не можно, через запятую — это не утреннее чаепитие двоих, а самый настоящий таракан.
Прекрасная вещь. Лучшая из всего прочитанного. Оставлю ее себе в пару к «Гомейсскому инциденту», тараканов разгонять. И, господа, не надо, не надо разделять лигатуры! Популяция тараканов требует контроля.
Тиань, 10 декабря 2015 г. 14:05
Тема: о трудностях любви, рождаемой безысхондостью.
Идея: ангелы ведут героев к личному счастью.
Ангелы, к счастью ведущие, весьма к месту в данной истории, поскольку самим героям до счастья точно не дойти, упадут по дороге. У Оли уже есть два подопечных: маленький Пашка и кот. Бог любит троицу, и ангелы спешат поставить ей еще одного — как бы бывшую любовь, которая не забыта и все такое. В сказки о внезапно обретающих смысл жизни в семье алкоголиков не верю, поэтому намерения ангелов меня не впечатлили.
Оба героя — и Оля, и Саша — устали от неприкаянности, поэтому свести их легко, тем более, что общее прошлое есть. Но вряд ли это счастьем для Оли обернется. Кто привык прятаться от проблем за бутылкой, тот от этой привычки уже не отучится. Поэтому первая реакция на рассказ — скептическая усмешка.
Реакция вторая — раздражение от жалкости героев. Оля вся такая одинокая. Кот кастрированный и страдающий. Саша совсем заблудился в женщинах и пьянках, одни мотоциклы и спасают, типа. Курица и Миледи разбились, а ведь такие молодые, и сразу Саша хрупкость жизни ощутил, главное просек и к Оле ринулся. На мотоцикле с похмелья. А ангелы ликуют, из-под грузовика вынесли болезного. Вдвоем ангелы действуют, сообща, поскольку в Саше и для Оли счастье всей жизни заключено. Объединились на ниве общего дела светозарные.
Все вместе настолько романтично, поэтично, возвышенно и душевно, что зубы патокой склеивает. Непереносимая для меня концентрация жалкости, неприкаянности, рукомахания на всё непонятно отчего и любви как спасательного круга. Не могу принять, отторжение полное.
Блюз — это чудесно. сразу на память приходят слова из «Анатомии блюза»:
Блюз — это не время, не эпоха,
Блюз — это когда открыли счет, но не сказали: «Брек!»,
Блюз — это когда хорошему человеку плохо,
Но кто сказал, что я хороший человек?
Это чтобы читатель не сомневался, Саша хороший человек и ему плохо. Оле тоже плохо, и она тоже хорошая. Поэтому блюз есть. И ангелы его хранят — блюз.
И эпиграф для совсем уже бестолковых, кто вылезать из танка не желает:
Ты ушла рано утром, когда я еще спал.
Ты ушла рано утром, когда я еще спал.
Вечный мой перекресток, где минус, где плюс?
Когда уходит любовь, остается блюз...
Оля ушла утром, когда Саша спал, на перекрестке его чуть не переехал самосвал, и пребывание на таких перекрестках для него обычное состояние, поскольку смысл жизни человек потерял и ищет, жаждет и все-такое, без перекрестков тут никак, ну и любовь, само собой, герой у нас натура тонко чувствующая, после ухода любви, то есть Оли замуж, а всех остальных просто куда глаза глядят, живет исключительно в ритме блюза. Ничего, ангелы к Оле доставят и вместо блюза будет джаз, с тем же персонажем.)
Нет, не в силах я восторгаться подобными текстами. Чувство меры должно быть даже в поэтике. В поэтике, особенно.
Алексей Чвикалов «Яблоневый цвет»
Тиань, 9 декабря 2015 г. 11:39
Отзыв из группы:
Тема: трудности любви к человеку безвольному, не способному на поступок.
Идея: пока у человека есть старый дом и родная земля, ему есть ради чего жить.
Мне было скучно читать это. Рефлексии алкоголиков как-то не вызывают во мне сопереживания. Герой вообразил, что он несчастен. Я бы даже сказала так: герой вообразил, что несчастен он. На мой же субъективный взгляд несчастливы женщины, которым не повезло подвернуться ему под руку и сделать его объектом своей любви.
Ларе невероятно повезло. Герой ее бросил еще в юности. Но любовь уже разрослась в сердце и испортила женщине жизнь. Анне повезло меньше. Герой пару десятков лет изводил ее своими пьянками, а бросил уже в том возрасте, когда приближается старость и одиночество страшит, банальное бытовое одиночество страшит, поскольку во всех остальных смыслах и планах Анна была одинока всегда. Я вижу этих двух женщин и каждую из них мне безмерно жаль.
Не верится мне, что если бы герой в юности остался с Ларой, жизнь его сложилась бы по-другому. Ведь он все равно остался бы собой, с Анной или с Ларой. Лара — деревенская жительница, жизнь с ней была бы нелегка, и по мере успокоения страстей медового месяца (полугодия, года, не знаю, на сколько бы у них яркости чувств хватило) все заметнее становились бы трудности быта, от которых так легко спрятаться за стаканом.
Финальный абзац рассказа сразу заставил вспомнить завершающие предложения романа «Тройная медь» советского писателя Алексея Чупрова, как-то попавший мне в руки. Там тоже речь идет о любви, вскоре после глупой ссоры девушка погибает, а парень уезжает из города. Едет он в поезде, смотрит в окно и
Так же реагирует на внезапно осознанную потерю герой рассказа:
То есть любовь к Родине, она превыше всего и в любых трагедиях опорой служит. Весьма патриотично, и для советского писателя, и для современного конкурсного. Идеологически выверенный финал дает надежду на исправление запутавшегося в любовях алкоголика. Возможно, он даже часть зимы в деревне продержится. А потом назад в город, к Анне, у которой больше нет конкуренток, с которой спокойно и удобно. Так я думаю.
Попытку придать рассказу глубину и неоднозначность я заметила, конечно.
Готовый афоризм, хоть в «Историю старика» вставляй. Но не верю. С таким героем — не верю.
фантЛабораторная работа «Эксперимент Барта»
Тиань, 9 декабря 2015 г. 11:19
Отзыв из группы:
Тема: трудности любви в безумии.
Идея: погружаясь в глубины собственного я, человек одновременно погружается в глубины мироздания, ибо всё в нём.
Читать было интересно. Эксперименты с психикой людей — тема благодатная и увлекающая. А тут новый подход к гипнозу, когда два человека гипнотизируют друг друга одновременно; пробуждение подсознания: сначала поверхностного слоя, где прячется собственный монстр или жертва, потом все глубже, глубже, с каждым уровнем утрачивая человеческую самоидентификацию и, в конце концов, становясь просто дыханием и мыслью, воплощающими в себе Пространство и Время.
Наверное, на следующем уровне погружения героев ожидала смерть как воплощение абсолютного единства всего и вся. Но появился вирус, они испугались и ринулись назад, на уровень физической реальности. Мне думается, вирус — это некий предохранительный механизм подсознания, охраняющий жизнь. Для сохранения жизни героев нужно было разрушить их сознание, и вирус приступил к работе.
Рассказ представляет нам хронику человеческого безумия. Мозг человека — черный ящик. Мы толком не знаем, что спрятано в нем и зачем, но в безрассудном невежестве своем хотим приоткрыть этот ящик Пандоры, и получаем на выходе Лилит — сущность, предшествующую Праматери, которая имела право стать ею, но не стала и была тщательно вымарана из плана творения. Но она была первой, и в первооснове индивидуального сознания прячется она — созданная и отвергнутая создающим. Заметим, не Адамом отвергнутая, который не выбирал, но лишь подчинялся чужому выбору, и не соперницей Евой побежденная, а просто признанная браком.
Вот эта сущность, предшествующая первой, скорее всего, и есть вирус. Поэтому Ева не восприимчива к ней, ведь сущность родственна и противник у них один. Женское сознание Нинель всего лишь утратило устойчивость, впустив в себя вирус. Мужское же сознание Кости, Барта, профессора под действием этой сущности разрушалось, вирус Лилит стремился ликвидировать образование-протагонист, которое однажды получило право подняться на следующий уровень за счет ее разрушения.
Люди не умеют учится на чужих ошибках. Трое мужчин сошли с ума в результате эксперимента встречного гипноза. Тем не менее, желающих поучаствовать в нем самцов меньше не стало. Адам управляем и безответственен, как всегда.
Затягивающий рассказ, вокруг него легко выстраиваются ассоциативные цепочки, и сам механизм гипноза и погружения на глубинные уровни подсознания тоже представляется легко.
Правда, фантастики в этом рассказе нет вообще. Только психиатрия. ИМХО.
Людмила Петрушевская «Чёрное пальто»
Тиань, 8 декабря 2015 г. 19:14
Простенький рассказ о том, что самоубийство — не лучший способ решения проблем. И на той стороне ничего хорошего не получится, и на этой близким людям боль причинишь.
Вместо того, чтобы свое черное пальто прочь отбросить и попытаться жить с тем хорошим, что есть помимо совсем измучившего плохого, самоубийца еще плотнее в него закутывается, чтоб уж наверняка — ничего не помнить аж до таблички на памятнике. А в том, что из памяти выкинуто, остаются родители, бабушки и дедушки, дети. Мы им нужны. Мы им нужны, какие бы проблемы не переживали (или пережёвывали).
Так что черное пальто прочь, зубки стиснули, улыбку на лицо — пусть по китайски к душе прирастает, и вперед, дальше жить.
Все это очень просто, избито, банально. Но ведь верно. Абсолютно, жестоко, категорически верно. Проблем, из-за которых стоит уходить из жизни, не так уж много. Мелочи же житейские трудны и кровушки изрядно из нас вытягивают, но с жизнью совместимы, пока в жизни есть люди, которым мы нужны. Не надо спешить к неизбежному, лучше померзнуть без верхней одежки, а там глядишь и родная душа одеялко подоткнет, теплее станет.
Рассказ мудрый, ясный, с какого-то момента предсказуемый. Каких-то новых мыслей или ярких образов я из него не почерпнула, но прочитать было интересно.
фантЛабораторная работа «Сказка о роботе»
Тиань, 8 декабря 2015 г. 18:01
Тема: о трудностях любви к внучке, когда собственная жизнь уже на исходе.
Идея: сказка и обыденность существуют рядом, незаметно.
Кроме нашей обычного мира есть мир фантазий, где железные роботы пьют пиво в баре и влюбляются в странных принцесс, которые ежегодно меняют свой облик под метеоритным дождем. «Принцесса стоит смерти», — так говорили герои Сергея Лукьяненко. И металлический робот Джон каждый год отдавал частичку себя, чтобы провести свою Принцессу через метеоритный дождь. И тоже менялся. Наверное. Робот Джон и Принцесса-Пони жили в тревожной космической сказке. Но они были вместе, и вместе им было хорошо.
Потом появилась дочка. Бабушек и дедушек у Робота Джона и Принцессы-Пони не было. Надо было выбирать: остаться с девочкой на планете или брать ее с собой под метеоритный дождь. Они выбрали третье. Они разделились. Джон остался с девочкой на неназванной планете, где началась их сказка на двоих, а Принцесса-Пони улетела в космос одна и там погибла. Наверное, Принцесса-Пони не могла остаться на неназванной планете, ее природа требовала трансформации, как природа человеческая требует сна. Совсем сказочное существо эта Принцесса. А Робот Джон сказочный наполовину. На Землю с дочкой он вернулся, то есть изначально на неназванную планету попал именно с Земли. Может, сначала он никаким роботом и не был, а стал таким на неназванной планете, ведь на Земле снова стал обычным, так что даже врач скорой помощи не заметила в нем ничего железного.
Земля — мир реальный. На реальной Земле и дочка выросла обычным человеком, без потребностей в трансформации тела. И внучку вполне нормальную родила, обычно-человеческую. Мир сказок остался где-то там, вне Земли. Робот Джон, со временем ставший обычным земным дедушкой, в сказочном мире побывал, а дочка с внучкой нет. Они на Земле живут, где все обычное, как у нас, маленькие квартирки, комнатные растения, блинчики. А роботов, космических кораблей и метаморфов с других планет нету, это сказки, которые дедушка внучке рассказывает.
Однако, дедушка в сказке побывал, что доказывает сундучок с фотографиями. Сказка где-то есть, присутствует в нашем мире потихоньку, затаившись, попасть же в нее может лишь тот, кто найдет путь на неназванную планету. Так было, пока не появилась виртуальная реальность, шлемы, перчатки и прочие симуляторы.
В уже привычный обычный мир старого человека внезапно ворвался научно-технический прогресс с искусственной сказкой, которую неподготовленный к виртуальному миру старик не смог принять как игру. Слишком качественная симуляция, слишком глубоко. Насильственное вдергивание в эрзац-сказку оказалось непереносимым. Принцессу-Пони метеоритный дождь убил, и внучку спасти не удается. Застарелый груз вины и беспомощность в настоящем. С этим ушел из обычной жизни человек, некогда нашедший пусть на неназванную планету сказок.
А любимой внучке оставил наследство: сундучок с фотографиями, с которых сказочный мир в реальность смотрит, и чувство вины за то, в чем не виноват. И с этим девочке взрослеть и жить.
Сказка — это особый мир. В обычной жизни она присутствовать может. А вот попытка воссоздать ее искусственно аппаратными средствами губительна. И для сказки, и для того, кто внезапно оказался в ней. Виртуальность — это не сказка. Это нечто иное. Но два этих мира легко перепутать, ведь наведенный с помощью шлема виртуальной реальности виртуальный дождь реален для обманутого сознания, а повторно пережить потерю любви для человека невозможно, легче уйти самому.
Очень грустная история. Совсем не детская. О человеке, который сумел совместить два мира, но не справился с третьим, поскольку этот третий мир уж слишком сильно напоминал первый, в котором всё было по-настоящему.
фантЛабораторная работа «Садовница»
Тиань, 8 декабря 2015 г. 15:45
Отзыв из группы:
Тема: трудности любви к девушке, любящей цветы.
Идея: гипнотическое воздействие на мужчин с целью внедрения в их тела семян цветов.
Приятно, что рассказик короткий — одна страничка. На большем объеме такую историю читать было бы под силу только любителям хоррора, эксплуатирующего чувство отвращения. Ведь что происходит с мужчинами: внутри их тел прорастают семена растений. Кстати, это никакая не фантастика. Если человеку, скажем, с ухо засунуть способное к прорастанию семечко растения, оно укоренится и будет расти, а человек постепенно умрет. Корневую систему из тела вырезать не так-то просто, растения — они живучие и цепкие, не то, что какие-нибудь насекомообразные паразиты.
Написано, наверное, хорошо, поскольку чувство отвращения возникает, и довольно сильное. Но мне не нравятся рассказы, вызывающие такие чувства. Отвратительного и в реальности достаточно. Еще и в фантазию впускать гадкие образы — уже перебор.
Посему автору большое спасибо за краткость. И смотреть нужно, чем дышите. Нечего разную дрянь в себя втягивать.
Юрий Гогоберидзе, Тенгиз Гогоберидзе «Чеширский лабиринт»
Тиань, 8 декабря 2015 г. 15:19
Тема: о трудностях любви к чужой жене, убитой ревнивым мужем.
Идея: событие, воспринимаемое единственным наблюдателем, можно изменить, если изменить память данного наблюдателя о данном событии и зафиксировать новый вариант восприятием второго наблюдателя.
Сюжет крайне сложен для понимания. Поэтому кратко изложу, как его поняла я.
В исходной реальности Дикки Форд (он же Ричард Диллингхем) любил замужнюю даму Сашу Грин. У них был вялотекущий (ввиду отсутствия особого интереса с ее стороны) роман, который завершился тем, что муж Саши Ксандр (видимо, тоже Александр, Саша) убил ее. Заключенный № 0314-16 Саша С. Грин — это изначально муж Саши, Александр С. Грин. Он — идеальный объект для эксперимента доктора Форда, потому что труп никто не видел, признания не было, и написание имени убийцы и жертвы совпадает. Лучшего кандидата для ящика Шредингера просто не придумаешь.
Гвидо Гранди в эксперименте доктора Форда выполнял роль оператора, жмущего на выключатель лампы Томсона. Его намерение/действие многократно меняло вероятности — Ксандр и Саша попеременно убивали друг друга. Вероятность зафиксировалась, когда Гвидо прочитал приглашение Ричарда и Саши Диллингхем на свадьбу их дочери Карен. В измененной реальности заключенным № 0314-16 снова оказался Саша С. Грин (первый муж Саши). Но сама Саша осталась жива, развелась с Ксандром Грином и вышла замуж за Ричарда.
Остается открытым вопрос, за что же Ксандр попал в криотюрьму. За покушение на убийство жены? За убийство подружки бейсболиста Додсона? Этот момент я не поняла. Не поняла также, почему Саша так нервничала, когда Карен нашла у бабушки старый журнал с описанием теории Джеймса Томсона. Саша знала, что Ричард сохранил ей жизнь путем изменения памяти Ксандра? Она боялась, что Карен каким-то образом сможет воспроизвести эксперимент с лампой и нарушить устоявшуюся версию реальности? Какой-то смысл в этом страхе матери есть. Но я не смогла понять его.
Название же звучит очень к месту. Загадка улыбки Чеширского кота в том, что она стала появляться отдельно от кота после того, как Алиса попросила кота не появляться так внезапно. Кот замедлился во времени, и улыбка стала его опережать, как изменение реальности опережает движение Гвидо Гранди, следуя за волевым намерением, а не за движением руки. Ричард сумел соединить момент улыбки с появлением собственно кота из ящика. Он грамотно использовал напарника, вовремя напомнил ему о приглашении на свадьбу и крысы изменили привычный маршрут в лабиринте. Новый маршрут наблюдали двое, значит, на данном этапе он зафиксирован.
Твердая научная фантастика на конкурсе рассказов про любовь — это неожиданно. Рассказ требует медленного вдумчивого чтения. И даже при таком чтении я не уверена, что поняла историю именно так, как задумал автор. Читать было интересно, но сложно. В некоторых деталях разобраться так и не получилось. Хотя в целом понравилось, научная составляющая жутко интересная, затягивающая. Действительно, бездна...
Тиань, 7 декабря 2015 г. 19:44
Очень неплохой фэнтезийный детектив, где показана современная лондонская полиция, в которой неожиданно открывается двойное дно — отдел магии, занятый раскрытием и пресечением преступлений, творимых на улицах Лондона призраками, духами природы и другими не вполне материальными сущностями.
На месте самого обычного на первый взгляд убийства главный герой — констебль Питер Грант — видит призрака. А дальше начинаются приключения в духе взрослого Гарри Поттера, чуть менее динамичные, чем в саге Джоан Роулинг, но не менее интересные. Нам предстоит познакомиться с духами лондонских рек, узнать историю некоторых из них, встретить современного вампира, совсем не похожего на вампиров Сергея Лукьяненко или Энн Райс, и вместе с героем пережить ряд волнующих и увлекательных приключений.
Бен Ааронович сумел довольно удачно соединить неспешную обстоятельность английского романа с энергетикой криминального детектива. На многих страницах полицейская составляющая брала верх над чисто английской, но приправа из магии и волшебства аккуратно выравнивала стиль, не допуская критических перекосов.
Читать было интересно, многие образы показались оригинальными, как, например, Отец Темза и Мать Темза, конкурирующие между собой, но не желающие войны, или главный маг полицейского управления Найтингейл — весь такой классический, в элегантном костюме, со старинной тростью, которую у него банальным образом спер расхулиганившийся дух, да еще и подстрелил при этом. С Гессером и Завулоном такое ни за что не прошло бы! У них масштаб и вековой опыт. А с Найтингейлом случилось вот, хотя у него тоже и опыт, и масштаб, но он как-то попроще, к человеческому ближе.
Роман понравился. Весьма и весьма неплохая вещь, хоть и лишенная каких-то особых философских глубин и аллюзий. Просто приятное чтение, не слишком глупое, не слишком умное, а так — в пропорцию.
Андрей Скоробогатов «Пуся, двуножка присолнечный»
Тиань, 7 декабря 2015 г. 13:35
Тема: любовь домашнего питомца к спокойной и сытой жизни.
Идея: бытие определяет сознание, кто сжился с ролью питомца, самостоятельным существом уже не станет.
Жил-был домашний разумный питомец, убежал от хозяйки, побегал по миру лет пятнадцать и опять к хозяйке пришел. В этом весь рассказ. И в этом попытка проиллюстрировать выбор человека между свободой с личной ответственностью за себя и жизнью в клетке, когда за тебя отвечает кто-то другой. Пуся побегал, сравнил и предпочел вернуться в клетку. Вполне возможно, что через какое-то время он снова сбежит, но и снова вернется тоже, потому что прокричать хозяйке «Жрать давай!» и получить еду проще, чем самому ее добывать. Быть иждивенцем не всегда приятно, но в плане покушать беспроблемно.
Пуся показывает бестолковость рассуждений о свободе, которая людям якобы нужна. Пусе свобода, конечно, нужна. Но только в той мере, в которой связана с удовлетворением личных желаний и потребностей. А в остальном при хозяйке спокойнее. И не важно, на какой планете живет Пуся и кто хозяйка. Главное, чтобы жрать давала своевременно. А побеги, это так: погуляет и вернется. В клетке спокойнее и жрать вовремя дают.
Грустный и весьма реалистичный рассказ. Из эпмиреев на землю перемещающий, хоть действие в нем происходит и не на Земле.
Татьяна Тихонова «Попробуй сам»
Тиань, 7 декабря 2015 г. 10:18
Тема: о трудностях божественной любви, которая требует любить всех в равной мере.
Идея: хочешь сделать мир лучше, начни с себя.
Бог № 1 проповедует сострадание и кару и активно вмешивается в дела аборигенов (циклопов) с целью приучить к справедливому и сострадательному поведению. Результатом божественного вмешательства становится война, мор, массовая гибель и проклятие активно сострадательного божества. Политика божественного прогрессорства показывает свою несостоятельность и происходит замена бога. Бог № 2 призван быть наблюдателем и помощником по требованию, и чуть-чуть проповедником, не напрямую, а через учеников своих. «Бог есть любовь» сказал не Бог, а женщина, которую он полюбил. Для нее Бог — любовь. Для кого-то он целитель, для кого-то помощник.
Бог № 1 работал по площадям, пытался сделать счастье для все, и чтоб не было обиженных. В результате почти всех и истребил, ибо по площадям счастье не насаждается. Бог № 2 работает адресно: Ясиль любовь, больному односельчанину медицинская помощь, одинокой старушке дрова поколоть, голодного накормить. И не болтать при этом. Пусть сами люди наблюдают и говорят. Пусть сами богами быть учатся, каждый в своей избушке для тех, кто рядом. Ведь если каждый для каждого попытается стать добрым соседом, помощником и защитником, жить действительно станет лучше, всем, и бог для этого совсем не нужен.
Есть некоторая аналогия с христианством, где бог также был приближен к человеку через рождение смертной женщиной. Но аналогия поверхностная. Вихо — не Иисус. Он не проповедует, он молчит. Даже главную и единственную фразу он не сказал, хотя Ясиль ее услышала.
Вихо — хороший бог, хоть божественного в нем ничего и нет. Земляне здраво оценили провал первого опыта. Есть надежда, что второй станет более удачным.
Рассказ прост по сюжету, содержит внятную идею и нравственный посыл, связан с традиционными, но неизменно интересными темами фантастики. Единственный недостаток, он немного скучноват, все происходящее наблюдаешь строго со стороны, суть ясна, на уровне рассудка с мыслями автора соглашаешься, а эмоциональный отклик не возникает. Слишком масштабно все. Разум охватить может, а чувство нет. ИМХО, разумеется.
Тиань, 6 декабря 2015 г. 15:02
Тема: о трудностях любви, которые есть всегда, везде и у всех, что на Земле, что в космосе.
Идея: мир велик и разнообразен, но люди не меняются, им все так же сложно совместить любовь, профессию и дружбу.
Рассказ читается влет. На нем просто отдыхаешь. Название настораживает, я не люблю современные байки под пиво. Но неожиданно под «пивнобаечным» названием оказывается хорошая стилизация под классическую научную фантастику. Как шкатулка с сюрпризом, который, что называется «в кон».
Все три истории по-своему интересны, и каждой мало, хочется узнать побольше и о самих героях, и о планетах, на которых они побывали, рассказ затягивает в свой мир.
Обрамляющая новелла тоже вполне классическая: у героев имеются принципы и короткий роман между экспедициями им не нужен, но ни один из них не готов отказаться от профессии ради семьи с любимым. Профессия — это важно. Финал звучит приветом от советской фантастики, и это очень идет к рассказу.
Вещь мне понравилась, ее даже не хочется подробно разбирать, поскольку она проста и хороша в целом. За ней видны миры, и люди, и разные не люди тоже, целый космос, освоенный человечеством. Автору спасибо.
фантЛабораторная работа «Осенний вестник»
Тиань, 6 декабря 2015 г. 13:33
Тема: трудности любви к прошедшему.
Идея: кто любит друг друга в этой жизни, в той устремится навстречу к своим любимым.
Читать этот рассказ было скучно: движения сюжета практически нет, да еще язык раздражает сверх всякой меры, когда представляешь себе все эти «баклажаны туч», «соус дорог» и «мясо крыш», хочется брезгливо поморщиться, так же, как при виде птички с лицом человеческого младенца. На редкость отталкивающую картину рисует автор.
Но если отвлечься от неприятных метафор и образов, не обращать внимание на «орущего оглашенным матом на весь белый свет» врача скорой помощи, и второго врача, который «рокочет», не зацикливаться на «хлюздил», «помре» и «лимит знаков перебрал», останется трагичная и очень жизненная история человека, который как бы и не жил.
Мы видим героя в пять лет, в десять и на закате жизни. В пять и десять лет он любимый внук и сам больше всех любит бабушку. Мальчиков в семье двое, но, когда смерть забирала обоих, бабушка молила лишь об одном — о младшеньком. И подарки его хранила под подушкой, и мальчишка десяти лет для бабушки подарки привозил, помнил о бабушке в ярком зарубежье. Бабушка из жизни ушла, и жизнь внука закончилась. Сначала по велению отца он отказался от развития своих способностей, потом как-то жил, внучка есть, стало быть жена и дочка были. Но не о них мысли старика в последние дни — о бабушке. С ней связывает он осеннего вестника, поэтому и лицо у птички человеческое, ведь бабушка на смертном одре лежала с лицом птичьим. Поэтому и не пугается странного мутанта, не удивляется ему, и кота гонит. Сразу узнал, от кого вестник — от главного и единственно любимого человека в его долгой жизни.
На самом деле это очень страшный рассказ. Не потому, что птичка с лицом младенца внезапно является, не потому, что пяточка из шрама на груди выглядывает, а потому, что в мыслях прощающегося с жизнью человека нет ни женщины, которую когда-нибудь любил, ни дочери, ни внучки, ни даже кота, а есть только умершая много десятилетий назад бабушка. Получается, что бабушку любил, а больше никого. В пять, десять лет был внуком, и так на всю жизнь внуком и остался, не смог повзрослеть внутри себя, не ощутил себя мужем, отцом, дедушкой. А ведь все это было в жизни — было, но сердце не затронуло. Поэтому столь беспросветный мир окружает старика, поэтому дождь, тучи, и слякоть на дорогах. Понятно, это осень, вестник-то осенний. Но ведь есть еще внучка. И осенью не только дождь, но изумительной красоты деревья в желтых, оранжевых, карминных листьях, и опьяняющий запах прелой листвы, и ощущение скрытой силы, накопленной природой перед зимней спячкой. А старик видит только дождь, он даже о внучке вспомнил, только потому, что бабушкиного вестника надо было кормить.
Грустный, очень жалкий герой. И история грустная и жалкая. Она показывает, как ломает жизнь человека чрезмерная любовь к нему в детстве. Брата Федьку любили меньше, и он ушел из жизни на бегу, на лыжной трассе. К победе стремился человек, пытался выйти на максимум физических возможностей, и не выдержало сердце. Но ведь пытался! Жил! А младшему яркое солнышко бабушкиной любви крылышки опалило, слишком защищала, слишком оберегала, не научился мальчик самостоятельно стремиться к цели и защищать себя. И как только бабушка-защитница и помощница ушла, потерялся в жизни, не удержал темп, не смог противостоять пьяному родителю. Ничего уже не смог. Так на всю жизнь и застыл в своей внучатой любви, настолько яркой и полной, что для других любовей места уже не осталось.
Не могу сказать, что мне понравился этот рассказ. Скорее, нет. Здесь тот редкий случай, когда стиль раздражает настолько сильно, что приходится заставлять себя вникать в суть. Вымученные красивости языка мешают пониманию сюжета. Но образ старика глубокий. И по настоящему трагичный. Жалко человека, ведь жил, а как будто и нет...
Ольга Силаева «О чём мечтают девушки»
Тиань, 5 декабря 2015 г. 15:47
Отзыв из группы:
Тема: трудна любовь, которой нет.
Идея: дана в рассказе прямым текстом. Вот здесь
— Все одинаковые, — поддакнула Леночка и откусила пирог.
Сюжет развивается живенько. Страстные сны Леночки и хоббиты с кольцом сразу настраивают на легкомысленный лад и не обманывают. Рассказ легкий, не требующий интеллектуальных усилий, но при этом отнюдь не глупый. К тому же написан неплохим слогом: на словах не спотыкаешься, в словесных изворотах не увязаешь — читаешь, а не продираешься сквозь текст.
Когда читаешь эту вещь, она кажется легковесной. Заневестилась девушка Леночка, а жениха все нет, вот и мечтает одинокими ночами о страстном красавце. О чем же еще мечтать девице на выданье? А по завершении чтения ощущение легковесности исчезает, поскольку под забавным «дамским» сюжетом скрываются достаточно серьезные поводы к размышлению.
Девушка Леночка — самая обычная наша современница. Годков ей 23, бойфренда нет, профессия и какая-то работа есть, живет с мамой в маленькой двушке. Девушка неплохая, про хоббитов знает, и про Люцифера с Мефистофелем, начитанная, можно сказать. Что есть любовь в понимании Леночки? В рассказе и об этом сказано открытым текстом.
И с мамой.
Все предельно конкретно, просто, без затей и страстей. Квартирка и парень. Вот и все духовные запросы (ведь любовь, это как бы и духовный запрос тоже).
И ведь на самом деле, о каких двух проблемах в личной жизни говорят незамужние подружки? Где найти приличного мужчину и где жить. Это автор прямо подслушал дамскую беседу под рюмку чая.
Если отвлечься от современного антуража и хоббитов с кольцом, история Леночки один в один повторяет историю Тамары из «Демона».
Но для Тамары увлеченность Демоном и минутная слабость стали трагедией, ее страдания и ужас от содеянного всколыхнули свод небесный и ангел ринулся отбивать душу девушки у коварного совратителя. И демону пришлось потрудиться, прежде чем получить согласие прекрасной девы, поскольку борьба в ее душе шла, любовь с моралью и представлениями и добре и зле лазерными мечами рубилась. Ценой вопроса была вечность за миг, никак не меньше.
С Леночкой же все гораздо проще. Вечность ей никто не предлагал вообще, ибо зачем, и так на все согласна истомившаяся красотка. Привлекла внимание Владыки Тьмы в образе знойного красавца, и упивается счастьем. Архангел Михаил оказался в крайне сложном положении. Ну поймал он Люцифера на совращении юной девицы. Так ведь к обоюдному удовольствию и с мечтою о совместном проживании отдельно от мамы. Повода нет за душу девы битву устраивать. На душу никто не посягает. И приходится Архангелу вести себя, как какой-нибудь мушкетер.
— Михаэль! — прогремело на весь микрорайон.
— Люцифер! — из ладони ангела вырос пылающий меч. Он взмахнул им, задев люстру, и хрустальные подвески дождем осыпались на мамины пироги.
— Пойдем выйдем, — предложил дьявол.
Чем не битва у монастыря Дешо? Или там хулиганский мордобой по-джедайски. А девицы, души, ад и рай — кому до них какое дело. Крутым парням просто подраться хочется, функция у них такая, тысячелетиями лупить друг друга.
И как-то грустно становится. Уходят их жизни людей высокие страсти, ставка в которых — душа, жизнь, честь. И из литературы они уходят тоже. Леночку на место Тамары никак не поставишь, масштаб личности не тот, духовные запросы другие.
Я не хочу сказать, что Тамара — это хорошо, а Леночка — плохо. Нет. Плюсы и минусы есть и в той, и в другой культуре. А рассказ наглядно показывает нам разницу. И становится немножко грустно. Ведь корень бед где? В идее рассказа он, шутливо высказанной, но из жизни взятой. Если все мужчины одинаковы, то мы и приходим к абстрактному парню и квартирке. Страсти, чувства, души, вечность — они ведь существуют только там, где само собой предполагается не одинаковость, на основе которой только и может появиться единственный и единственная.
Спасибо автору за этот легкий и все-таки глубокий рассказ, где под маской иронии прячется нечто большее, что заставляет грустно улыбнуться. Ну и портал в ад в платяном шкафу — это круто, да.:-)
Марианна Язева «На Копайских склонах»
Тиань, 5 декабря 2015 г. 14:55
Тема: трудности любви, на которую не отпущено времени.
Идея: главный критерий отбора партнеров для любви — способность дать потомство.
Читать о страданиях детей всегда тяжело. В нормальном мире не должно быть таких вот вторых блоков, где пытаются выжить дети, искалеченные играми взрослых политиков. Но они есть. И рассказ этот — ни разу не фантастика. Наверняка такие дети были после Второй мировой и после Первой тоже. Химическое оружие есть, так что и вторые блоки есть тоже.
Как ни странно, рассказ этот приводит нас к проблеме ксенофобии — неприятию людьми тех, кто чем-то от них заметно отличается. И не важно, что это, цвет кожи, религия или болезнь. Не похож — чужак. В замкнутых детских и подростковых сообществах это очень острая проблема.
Трун (Курт) считает, что его отвергают из-за нарушения репродуктивной функции. Но, на мой взгляд, вовсе не поэтому. Раздел на своих и чужих проходит по признаку отравления военной химией. Кто отравлен — тот не наш. А в чем проявляются последствия этого отравления — в выкашливании легких или в бесплодии, это вопрос двадцатый. К примеру, в фильме «Класс коррекции» чужой оказалась девочка с ярко выраженным стремлением к социализации, непонятным остальным ученикам. Кто работает с детьми, хорошо знают, что детский коллектив отторгает детей с явно выраженным физическим дефектом, с детьми приходится серьезно работать, чтобы изменить отношение к непохожему человеку. Этот момент в рассказе показан правдиво и убедительно. Обычные дети и дети с сожженными легкими без надежды на выздоровление, живущие от инъекции к инъекции, действительно разделятся на два лагеря. Такова психология подростков.
А что недостоверно, так это переживания мальчика по поводу бесплодия. Такое переживание уместно у человека взрослого, который по возрасту уже должен был бы быть родителем и соответствующие инстинкты запустились внутри. Для взрослого человека это болезненно, даже трагично, если замещения не находится. А для мальчика еще нет. Санаторные девочки еще слишком юны, чтобы примеривать на себя роль матерей, а на своих парней, соответственно, роль отцов. У них еще начальная стадия: влюбленности, романтика, предвкушение первых свиданий. О детях в 15-16 лет мы не думаем, это будет потом, лет через 10, для тех, кто выпишется из санатория и доживет до.
Ребята дышать нормально не могут, при малейшем волнении в кашле заходятся и погибают от невозможности дышать. Эта проблема у них каждый час, каждую минуту, и каждый час может стать последним. Какое тут переживание из-за бесплодия? Это даже не двадцатая, а сто двадцатая проблема. Проблема № 1 — заставить себя выжить, заставить свой организм восстанавливаться после отравления. А применительно к девочкам проблема эта выглядит как — поменьше кашлять. Кашель мешает, да. Он мешает и свиданиям, и поцелуям, и многому другому, что сопутствует первой любви. Вот он и должен служить предметом переживаний для мальчика, которому хочется быть обычным, здоровым, как все, а не получается, кашель не дает. Как многим детям не дает инвалидная коляска, или ингалятор, который приходится всегда носить с собой.
Историю автор рассказал страшную. Оказавшийся в такой ситуации мальчик мог сделать вывод о том, что нормальная девушка никогда не будет его любить. Но вот этому не верю:
- Да ладно тебе, — миролюбиво сипит Короед. – Чего ты завёлся? Да люби ты, сколько хочется. Только не начинай эту муть про бесплодие. Не все же хватанули «курицу», как мы. Да и у нас ещё неизвестно, может, восстановится… Слышь, размножаться ему приспичило!
<...>
- Вы все идиоты, — вдруг совершенно спокойным голосом объявляет Трун. – Хотя, конечно, вы просто недоумки, мелкие недоумки. Таким и не следует размножаться. Вам достаточно, что есть стояк. Придурки. Какая, на хрен, любовь? Без семьи, без детей? Вы недоумки, вы сами дети, что вы понимаете?..
Осознание подростком своей инаковости, отделяющей от других детей, показано хорошо. Но акценты расставлены фальшиво. И проигнорирован такой важный момент, как девочки-«курицы». Они же тоже есть. Наверное, даже в этом санатории есть. Когда Трун переживает конкретно из-за Тонни, понятно, что о других девочках он не думает. Но по его репликам видно, что он ситуацию анализирует, обобщает. А девочки с аналогичным диагнозом из обобщения исключаются, то есть для него самого они как пара не рассматриваются в принципе. Тогда к неотравленным девочкам какой вопрос? Все понятно в зеркале. И вся история кажется ненастоящей, придуманной. Нам показали только подростковую «стайность». А страдающий человек не получился. ИМХО, разумеется.
Владимир Венгловский «Море кракена»
Тиань, 4 декабря 2015 г. 11:53
Отзыв из группы:
Тема: любовь зла, полюбишь и козла.
Идея: не верь глазам своим и помни, что охотник и дичь — статусы ситуационные.
Читать было интересно. Интрига и настроение поддерживались до конца.
Язык вызывает ощущение нарочитости, как в не очень качественной стилизации, и это единственный минус данного рассказа.
От «Острова сокровищ» и «Моби Дика» мы попадаем на «Остров погибших кораблей», и везде на втором плане тень Женщины в белом как кусочек готики. Несмотря на узнаваемость фрагментов мозаики, соединены они вполне удачно. Рассказ не вызывает ощущения вторичности. Просто еще одна история о море, страсти, предательстве, заблуждении, одиночестве.
Любовь Филиппа не похожа на чувство, зародившееся в душе одинокого человека. Она наводит мысль о мороке. Охотник попал под гипнотическое влияние чудовища и превратился в поставщика пищи. Такая вот иллюзия любви как способ управления человеком. Не случайно чудовище обращалось в прекрасную юную даму. Самообман одиночества — действенный катализатор для странных чувств.
,Рассказ хорош, с небольшой поправкой на претенциозность стиля. Эта работа наверняка будет в финале. Автору удачи.
Тенгиз Гогоберидзе, Юлия Булыго «Маяк Лапласа»
Тиань, 4 декабря 2015 г. 11:16
Тема: трудности рождения любви.
Идея: чтобы спасти свой мир, человечеству необходимо возродить любовь — мотивирующую силу для нестандартных решений.
Это еще один рассказ, в котором идее тесно в рамках сюжета. Для понимания глубинного смысла приходится либо разрывать рассказанную историю, рассматривая ее как цикл фрагментов, либо урезать идею до частного случая.
Что такое Маяк Лапласа? Это устройство, визуализирующее вероятности будущего в образ океана. Когда разворачиваются неагрессивные для мироздания вероятности, океан спокоен. Когда на первый план прорываются угрозы глобальных разрушений, начинается шторм и обитатели маленького островка вынуждены прилагать все усилия к его усмирению. Смотритель и Призрак — своего рода парки, прядущие нити судеб. Их задача — не допустить разрыва, любой ценой сделать так, чтобы будущее перетекало в настоящее, и в этом настоящем Маяк оставался целым.
Маяк — символ разумной жизни. Будущее станет настоящим в любом случае, но если Маяк не выстоит в шторме, у настоящего больше не будет наблюдателя, мироздание станет таким, как в Начале — лишенным жизни и чувств. Однако, от будущего нельзя отгородиться, оно должно накатывать волнами на берег, иначе все придет к той же пустоте нежизни. Поэтому Смотритель у Маяка один, поэтому нет дамбы вокруг Маяка, а только рифовая корона, проницаемая для волны, но отчасти подконтрольная Смотрителю-человеку.
Маяк существует очень давно, и ему нравится быть. Призраку Маяка хочется сохранить свое местечко в мире, основы которого он призван хранить в вечности. Поэтому он тоже старается защищать островок разумной жизни в океане туманного будущего. Ведь это и его островок тоже, он — часть той жизни, которая есть.
Смотрители — всего лишь люди, они живут недолго. А Призрак наблюдает за подконтрольным мирозданием в развитии. Он видит нарастание разрушительных тенденций и понимает, что человека нужно мотивировать к противостоянию им, иначе — небытие для всех. И Призрак создает ЕЕ. Из пены морской выходит новая Афродита, воплощение любви, которую люди успели подзабыть за тысячелетия своих агрессивных противостояний. Призрак укрепляет основы мира, который изначально был создан Богом-Любовью, и создает для Смотрителя стимул в критический для Маяка момент выйти за пределы своих возможностей, чтобы спасти ее, девушку, в которую готов влюбиться. Средство оказывается действенным — шторм отражен, Афродита осваивается на Маяке. И значит, в мире стало больше любви, нить мироздания окрепла.
Замечательная идея втиснута в несколько невнятный сюжет. Рассказу не хватает связи с реальностью. Каждое действие кажется безмотивным и странным, искусственным. Автор пишет рассказ, а идея упорно тянет его в легенду, притчу, сказку, туда, где не нужно думать о реалистичности образов и действий, поскольку они всего лишь символы. Для рассказа это серьезный минус, конечно.
Финал забавный и вполне допустимый для такой истории. Призрак пожелал побыть человеком. Ребяческое неразумное желание, но он хочет, знает, как сделать, и делает. Кто сказал, что Призрак должен быть серьезным и предсказуемым? В данном случае он веселый и любознательный. Может, поэтому и стоит Маяк посреди океана будущего не одно столетие. Будь Призрак посерьезнее, давно бы устал от масштабов ответственности, а такой вот неунывающий, но цепкий в наблюдениях экспериментатор держится, и мир держать помогает.
По морде же получил за дело. Нечего на Смотрителе тайно опыты ставить. У человека есть нервная система, и она не железная. Традиция требует оскорбленное достоинство проявить и возмутиться, даже если возмущаться совсем не хочется, поскольку с любовью хранить мироздание намного приятнее, чем без.
Мысли в рассказ вложены замечательные, глубокие и интересные. Сама история до них не дотягивает. Но что же делать? Рассказ такой. Вникнем в суть, отвлечемся от формы, нам, закаленным конкурсным читателям, не привыкать. Автору спасибо.)
Тиань, 3 декабря 2015 г. 22:15
Тема: о трудностях неосознанной любви, которая является одним из инструментов счастья. Вот такой;
Идея: «Мы всего лишь пленники собственных представлений о реальности». В тексте прямо прописана трижды, и это правильно, поскольку применительно к этому рассказу в танке оказываются все читающие.
Рассказ написан на редкость путано, смысл происходящего приходится буквально вылавливать по крупицам и выловленное крепко держать в кулаке, иначе ускользнет. Это вполне соответствует идее рассказа. Если иллюзия мира индивидуальна у каждого субъекта, как прикажете несчастному читателю уяснить смысл авторской иллюзии? Безнадежное это дело, даже если с бутылкой. Однако, я налью рюмку чая и рискну. Если не угадаю с представлениями авторскими, хоть своими собственными поделюсь, не зря же все двенадцать страниц прочитала.
Сюжет я поняла так. Молодой человек по имени Олег выиграл поездку в некий райский уголок с кинодивой. Райский уголок оказывается очень не простым. Это поместье родителей кинодивы, которое расположено в прошлом. В этом странном месте герой знакомиться с девушкой Алисой, которая проводит «калибровку» его сознания, то есть настраивает его сознание на идеальный образ самого себя, существующий в его воображении. Герой закрывает глаза, потом открывает, но уже другим. Он становится художником Ильей Вересковым.
После эпизода с раскалибровкой сознание героя как бы раздваивается: вот он Олег, вот он Илья. Эти две личности — один человек, но они настолько разные на начальном этапе, что существуют по отдельности. Алиса разговаривает то с Олегом, то с Ильей. Елена (кинодива) тоже видит и Олега, и Илью. Да и сам Олег осознает себя и видит его. Но это все-таки один человек, поэтому картинка все время плывет. И чем дольше Олег осознает Илью в себе, тем больше они сливаются в одно. Но Илья — это будущее Олега, притянутое в прошлое процерурой калибровки сознания, а Олег — настоящее в прошлом. Илья прожил жизнь, он обрел успех, достаток, он успел осознать любовь к своей Незнакомке, которая промелькнула в прошлом и, может быть, появится в будущем, в определенной точке времени и пространства. Олег пока просто юноша, он кидается на Елену, получает по морде и сам избивает девушку, а чуть позже переживает момент смешения Елены и Алисы, которые перетекают друг в друга, как он сам перетекает в Илью. Девушка здесь тоже одна, раздвоенная.
А вокруг героев беснуется сместившийся с хроноорбиты мир, бушует молодежная вечеринка, некоторые события переживаются дважды, как будто еще на подходах к старинному поместью Олега отбрасывало назад, к точке пространства, которую он уже прошел в своем приключении с Еленой (или автор временами забывал, о чем пишет, но это для читательской иллюзии совсем не важно). Илью выбрасывало далеко в будущее, то, которое для него уже стало настоящим, и Олег видел кусочки этого будущего глазами другого своего я, ожидающего свою Незнакомку в белом платье, чтобы подарить ей картины, которые уже подарил в странном поместье (или другие картины, потому что подаренные здесь и остались здесь же). Все эти события трудно увязать между собой логически, но это и не нужно для понимания сути.
Распадающаяся на кусочки реальность позволяет осознать природу места, значение яблока-шапки в начале и странного финала с исчезающими Алисой и Ильей. По всей видимости, поместье — это некий центр, где могут встречаться пришельцы из разных времен. Возможно, это связано с оборудованием, использованным Алисой для калибровки сознания, возможно, природная аномалия, возможно, в будущем какие-то хроноагрегаты привязаны именно к этой точки условной реальности.
Они — Алиса и Илья, попасть могут только сюда, и только здесь Олег и Елена могут их увидеть и быть увиденными. Поэтому рассказ начинается с яблока-шапки, прикосновение к которому коренным образом изменило Олега, его жизнь, его судьбу. Вытащив бумажку с крестиком, он получил доступ к новым знаниям о мире и новому себе, которым со временем и стал. И знания эти ему вручила женщина, дорвавшаяся до них первой. В финале Алиса говорит:
Где-то в далеком будущем она запустила процесс калибровок и перемещений, чтобы добраться до Олега и дать ему возможность стать Ильей. Для своего счастья. Но что-то пошло не так. Алиса и Илья разминулись, и много лет он ждет ее, рисуя графитовым карандашом пристань для парома к острову Милмарт. Когда-нибудь она появится в том же месте и в то же время, он помнит, что это будет весной, когда падал снег. Потому что их первая встреча случилась в мае, он — Олег — протянул к ней руку и поймал лишь снег. А он — Илья исчезал, как и Алиса.
Невероятно красивая по смыслу история. Представляя все это, я буквально жмурилась от удовольствия. Но надо смотреть правде в глаза: историю эту из рассказа нужно долго и терпеливо выуживать, поскольку написан он крайне небрежно. Чтобы понять суть, нужно абстрагироваться от авторских слов и сосредоточиться на образах и ощущениях. Так тоже можно, конечно. Но это неправильно. Все-таки суть литературного произведения читатель должен понимать из написанного автором текста, а не вопреки ему. Если рассказ практически не понимаем без пространного комментария, это слабая работа, автор до читателя достучаться не смог. Так мне кажется.
фантЛабораторная работа «Когда дни уже не чередуются с ночью»
Тиань, 3 декабря 2015 г. 16:21
Отзыв из группы:
Тема: любовь как жертвенное служение, в знак благодарности.
Идея: даже случайно сотворенное добро имеет долгий резонанс во времени.
Стилистически рассказ четко делится на две части: от начала до слов «... давно не вспоминал» и со слов «Ад не то место...» до конца.
В первой части самое поразительное — язык. Это просто ужас какой-то. Каждое предложение перекручено. И по мере чтения создается впечатление, что это сделано специально. Такое вот лингвистическое извращение за счет читающего. Причем именно оно и держит интерес: пытаешься понять, случайно так получилось или все-таки автор работал с текстом. Кроме того, интересен мир. Профессор и здесь же рынок рабов, такое кажется невозможным и хотелось понять, что же это за мир, где, когда, почему.
Когда начинается вторая часть, в первый момент вздыхаешь с облегчение: наконец-то закончился лингвистический эксперимент. Дальше следует разочарование: мир — всего лишь будущее с пресытившимися извращенцами и плюсом «попаданец» и хронопетля. Первые два момента — скука. Кто только об этом не писал, рассказ не привносит в тему ни нового, ни интересного. А вот хронопетля заинтересовала.
Автор пытается обыграть форму и направление временной петли: бант, амперсанд. Но это для придания «научности» тексту, смысловой нагрузки эти банты и амперсанды не несут. Смысл скрыт вот здесь
То есть в родном мире героя Окно присутствует постоянно, перемещаться можно с интервалом в 1 секунду. А мир Жюстэ синхронизируется с Окном раз в 40 лет. Жюстэ появилась в мире героя через 1 секунду после его убытия, пожила там некоторое время и вернулась обратно. Заметим, не сразу вернулась, ведь в первый раз она явилась герою не девочкой 12-ти лет, а женщиной неопределенного возраста. Как такое может быть, если уже через секунду пребывания Жюстэ в другом мире для героя прошло 40 лет? Она просто не успевает подрасти и вернуться. Герою жизни не хватит до ее возвращения, даже если она шагнет назад через две секунды.
Чтобы получилось перемещение во времени по сложному кольцу, Жюстэ должна попадать в прошлое героя, и уходить через Окно повзрослевшей одновременно с ним. Иначе никакой петли времени и двух встреч не получается.
А если не получается хронопетли, не получается и той истории, которую нам рассказали.
Разочарование. Ради понимания, что рассказ — пустышка, не стоило продираться через лингвистические дебри первой части. ИМХО.
Тиань, 3 декабря 2015 г. 15:23
Тема: трудности любви зверя с разумом человеческим в зверю с разумом звериным.
Идея: когда внезапно пробужденное сознание перестает соответствовать бытию, носитель такого сознания оказывается чужим среди своих и среди чужих тоже.
Привет от Шарикова и мышки Элджернона. Только на этот раз предметом садистских экспериментов стал волк, проданный ученым за бутыль спирта. Никто не ждал успеха, но зверь справился. Он смог принять и переварить в своей голове тот странный сплав из возможностей человеческого мышления и обрывков знаний обо всем понемногу. Что сделали с волком технически, я не очень поняла. Судя по результату, зверю вживили способный имитировать человеческую мыслительную деятельность электронный модуль с встроенной общеобразовательной базой данных. При этом у него осталось самосознание и память волка. Странный сплав.
В чем была цель работы ученых? Видимо, они сконструировали условно-мыслящий электронный модуль и проверяли возможности его взаимодействия с мозгом животных. В принципе, понятно. Но вот зачем в базу данных этого устройства впихивать сведения о войне на море, фольклорных произведениях и гендерных обычаях людей? Это же просто библиотечное наполнение функционального устройства, убери его — функция абстрактного мышления по человеческому типу не пострадает, а освоить эту функцию изначально нечеловеческому разуму будет гораздо проще.
Если прибор предназначен для внедрения в мозг животного, логично было бы снабдить его информационным наполнением, по смыслу соответствующим той среде, в которой обитает соответствующий зверь. А так совсем не удивительно, что собаки сходили с ума. Мало того, что зверю навязывался принципиально иной тип анализа информации о мире, так еще и сама информация впихнута в весьма экзотических сочетаниях и пропорциях. Бедняге волку не позавидуешь.
В этом ключе мне не показалось странным ни монотонность мышления зверя, ни его отстраненность при встрече с подругой, ни разъяснения, что эсминцы — это корабли. Звериный мозг пытается освоить массив информации, предназначенной для человека, ему тяжело, он работает на пределе сил, поэтому чувственная составляющая приглушена, элементарные для человека понятия расшифровываются, проскальзывают неуместные слова, к которым зверь не привык, в его опыте для них нет места, а в мозг их загрузили, они лезут в мысленную абстракцию, как слова-паразиты в речь.
Зверь не сопротивляется, он впустил в себя весь этот человеческий информационный мусор, потому что если его изгнать, останется одна единственная мысль: один, чужой, для всех чужой, навсегда. Поэтому шесть страниц странных размышлений в стиле якутского акына, поэтому засада и неуверенность: волк сам еще не понял, чего он хочет, убить человека, убить себя, выскочив на флажки, убить чуждый разум, разрушивший его привычную жизнь, убить свое одиночество. Я думаю, вариант с апгрейдом Серой возник стихийно. Волк хотел избавится от электронной начинки, Серая шла за своим самцом, а человек интерпретировал появление двух зверей на свой лад, и волк согласился.
Волку вдруг показалось, что он может избавиться от метки чужака, сохранив возможности нового разума. Не получилось. Одиночество стало еще более полным. И зверь вернулся к первоначальному плану: убить человека и чужое в себе. Осознать потерю Серой через мыслительный аппарат человеческого типа для зверя оказалось нестерпимо. Он выплеснул свою боль по-волчьи, он вернулся в свою среду.
Рассказ этот поднимает важную проблему. Экспериментируя с возможностями разума, самосознания, остроты чувств нельзя забывать об ответственности перед жертвами таких экспериментов. Каждому живому виду на планете природа дала свой мыслительный аппарат, соответствующий условиям его жизни. Нарушение этого соответствия — всегда травма для живого существа, и травма эта порождает неразрешимый внутренний конфликт. Мышь или волк не должны мыслить, как человек. Так же, как человек не должен мыслить, как мышь или дельфин. У каждого своя ниша, и ниша для развития разума в том числе.
Кирилл заплатил жизнью за свою научную безответственность. Наверное, парня жаль. Наверное, у него где-то есть семья, родители, друзья, для них его безвременная смерть трагична. С другой же стороны, это воздаяние за разрушенные жизни тех, кого подвергали экспериментам с бестолковыми, заведомо дурацкими целями. Ну зачем, зачем мыши или собаке разум человека? Зачем в нашем мире люди с телами мышей и собак?
Кирилл и его коллеги вряд ли отдавали себе отчет, что они творят. Некоторые вещи творить непозволительно, поскольку единственным их результатом является приумножение страданий на Земле. Наука никогда особо не ограничивала себя этикой. В данном же случае ограничение сработало само: око за око, смерть за смерть. И в этом есть некая высшая справедливость.
Не могу сказать, что мне понравился этот рассказ. Я не люблю рассказы о животных. Но это сильная работа. В ней есть смысл и этический посыл, она поднимает важные темы и наверняка забудется не скоро.
Дмитрий Сошников «История старика»
Тиань, 2 декабря 2015 г. 14:30
Отзыв из группы:
Тема: человек не может жить без любви.
Идея: Если нет нормальной жизни, ее нужно придумать и сделать вид, что она есть, чтобы не сойти с ума. С идеей автор сильно промахнулся. На позапрошлой ФЛР был блестящий рассказ с аналогичной идеей — «Без любви». Те, кто читал и восхитился той работой, от сравнения никуда не денутся. А сравнение не в пользу, поскольку рассказ-конкурент по смыслу был близок сюжетам Джека Лондона о сильных людях и нес в себе афористичный призыв, врезающийся в память. Эта же работа не дотягивает, она о замещении пустоты игровым конструктором, а не делом.
Читать было довольно интересно. Атмосфера дачного лета, милые сценки общения деда и внука, и вдруг тревожные нотки: дед говорит, мама с папой приезжали четыре дня назад, а мальчик не помнит, нога повреждена сильно, а крови нет и заживает рана очень быстро и без следа. Это в рассказе очень хорошо получилось: донести тревогу через летнюю пастораль, аккуратно подвести к принятию необычности мальчика и катастрофического положения деда.
Но эмоциональная вовлеченность работает только во время чтения. Когда рассказ прочитан, она рассеивается сразу. И происходит это потому, что парадоксальным образом мальчика жальче, чем старика. Причем ты понимаешь, что это неправильная реакция, ведь старик живой, он страдает, он абсолютно одинок, а мальчик — всего лишь кукла, его переживания обусловлены программой. Но все равно мальчишку жальче, невольно представляется, что с ним будет после смерти деда, ведь совсем один останется, а у него в программу вполне человеческие эмоции заложены. Все-таки нельзя до такой степени очеловечивать роботов. Жестоко приобщать к своим страданиям того, кого легко можно от них оградить. Наверное, поэтому фокус сочувствия и смешается на неживое.
В финале вспоминается строчка старого шлягера: «Лето — это маленькая жизнь». Все, что осталось от жизни несостоявшейся. А почему? Да потому, что еще Стругацкие задали курс на разгильдяйство в космосе. И это тоже снижает градус сочувствия. Такой вот парадокс.
Сергей Пономарёв «Болезнь Соннер-Вилля»
Тиань, 2 декабря 2015 г. 14:12
Отзыв из группы:
Тема: попытка удержать ускользающую любовь.
Идея: человек не может быть один, ему нужны другие люди.
Меня история не увлекла. Совсем.
Претензий к языку как таковому нет, какие-то ошибки или нарочитые фразы в глаза не бросились. Но сильно мешали обращения к читателю. Каждое из них эмоционально отбрасывало от рассказа. На каждое возникал ответ: нет. Я не в курсе, что у Витьки умерла мама, я даже не знаю, кто такой Витька, рассказ только начался. Я не помню день, когда Соннер-Вилль заболел, это не мой город, меня там не было. Я не ходила к дяде Винтеру, когда граммофон сломался, у меня вообще нет граммофона. И так на каждое обращение.
Мне кажется, интерес к повествованию не возник именно из-за этих неуместных «вы» в адрес читателя. Я всего лишь читаю Ваш рассказ, уважаемый автор, и ничего не знаю о городе и людях, которых Вы придумали. И мне не нравится, что Вы пытаетесь придумать меня и втянуть в качестве соучастника в сюжет. Это Ваш рассказ, а не мой.
Очень понравилась метафора, на которой построен сюжет: если один человек теряет способность слышать, понимать и замечать другого, в глазах друг друга они становятся тенью. Вербальные коммуникации — основной способ общения людей. Отключи звук, и мир почти исчезнет. Кто привык слышать голоса и звуки, не может жить в тишине. Если ты не глух от рождения, тишина дезориентирует и лишает способности воспринимать информацию визуально. Сосредоточиться на строках невозможно, если мир вокруг нем. Когда в состоянии тишины оказывается много людей, это действительно болезнь. Ведь они как бы исчезают друг для друга, превращаются в тени.
Витька и Саня не просто полезли через стену, чтобы вырваться из зараженного города. Они предприняли попытку достучаться до теней, заставить их заметить себя. Заметить — это же первый шаг к тому, чтобы услышать. А если удастся еще и задержать взгляд друг на друге, увидеть, то можно понять друг друга даже в тишине, она наполнится мыслями, словами, картинками. С этим уже можно жить. Это уплотняет тень.
И финал хорош. Достучался Саня до своей Наськи. Заметила его девушка и почти поняла. Если сможет удержать концентрацию, обратный процесс перехода из тени в плотный мир можно считать запущенным. Парень сделал первый шаг, выбрался из-за стены, докричался, прошел свою половину пути. Теперь все зависит от девушки. Понимание друг друга — процесс двусторонний, в одиночку его не осуществишь.
Содержательная, глубокая, даже мудрая вещь. Если убрать из текста прямые обращения к читателю, будет прекрасный рассказ. ИМХО.
Тиань, 1 декабря 2015 г. 17:22
Считается, что от любви лекарства нет. Но герой Аркадия Аверченко такое лекарство неожиданно нашел. Вакциной оказался один день в обществе любимой дамы. Всего один, и все прошло.)
Особо следует отметить великолепный легкий простой и образный язык Автора и изумительное чувство юмора. Читая, смеешься в голос, и при этом в целом ряде эпизодов узнаешь любимую себя.
Рассказ чудесный. Герой излечился от любви, а читатель (или читательница) имеет шанс получить прививку от ЧСВ, ну и от депрессии, если нужно.
фантЛабораторная работа «Бабкаешка зажигает огонь»
Тиань, 1 декабря 2015 г. 12:05
Тема: трудности любви, которая могла бы быть в другое время, в другом месте и при других обстоятельствах.
Идея: преступника следует не наказывать, а исправлять.
Сколько томов исписано на тему исправления преступников, даже подумать страшно. Но как их исправлять, и можно ли вообще, вопрос неясный. Однако в мире рассказа нашли способ. Специальное воздействие на мозг погружает человека в длительный сон, на фоне которого активизируются участки мозга, отвечающие за психо-эмоциональное развитие. Одновременно человеку предлагается определенный образно-информационный ряд, на базе которого формируются заданные изменения личности.
На протяжении всего времени сна организм работает в ускоренном режиме, поэтому семь дней квазисна обходятся ему в семь лет жизни. Ресурс сжигается немалый.
Полагаю, что никакого Острова с Бабакаешкой не существует. Это своего рода наведенное сновидение, развитие которого частично управляется аппаратами, частично подсознанием спящего человека. Но для него этот сон реален.
Не знаю, можно ли так исправить преступника, но изменить человека можно. Герою показали кусочек другой жизни, других отношений между людьми, заложили основу уважения к чувствам человеческим и некое стремление к прекрасному, которое не связано только с материальной стороной, а базируется в сфере чувств и фантазий. Его научили мечтать, любить, во всяком случае показали, на что похожи мечта и любовь.
Достаточно ли этого для исправления преступника, не знаю. Скорее всего, нет. Ведь человек возвращается в ту же среду, из которой был изъят. В первое время после возвращения в нем будет существовать внутренний конфликт: осознавшая себя душа рвется ввысь, а неустроенное полукриминальное бытие затягивает обратно в болото. Какая из этих сил перетянет, нельзя знать заранее. Однако, у бытия шансов больше, оно реально и на него работает привычка.
Герой внутренне изменился. Но как ему изменить свою жизнь? Надо менять окружение, искать работу, заниматься самообразованием или учиться пойти. А как, где, какую, куда... Опыта-то у него нет и не поддержит никто, нет в его окружении таких людей, которые сориентировали бы и поддержали. Так что с исправлением преступников Великий Искусственный Ум не доработал так же, как недорабатывают умы обычные. Помимо аппаратной психоэмоциональной коррекции нужны какие-то реабилитационые программы в обычной жизни после пробуждения. Один, без поддержки человек с такой проблемой не справится.
И еще один интересный момент в рассказе проскальзывает. Вот здесь:
То есть у спящего есть возможность не возвращаться. И такое часто бывает. Интересно, с кем? Думается, не возвращаются из квазисна рецидивисты, те, кто там уже был, у кого программа внутренней коррекции личности успешно запустилась и создала неразрешимый для них конфликт с реальной жизнью. В криминальной реальности людям невыносимо, вырваться не знают как, вот и решают уйти от квазибука, остаться там или расщепиться, но как-то изменить участь.
Возможно, Велисум и хотел, как лучше, а получилось как всегда, не через голову. Квазисон стал подготовительной процедурой к высшей мере, к которой человек приговаривает себя сам. Не исключено, что такие распыленные личности становятся постоянными обитателями вневременного внепространства, то есть Бабкаешками, Кощеями, Лешими, Русалками. А программа квазисна устанавливает связь мозга живого человека с сознаниями распыленных предшественников. Поэтому и говорит Бабкаешка
Должно было бы, даже могло бы, но не состоялось...
Очень красивая, глубокая история. В ней открывается столько граней и планов, что дух захватывает от их безжалостной игры. Спасибо автору за эту чудесную вещь.
Тиань, 1 декабря 2015 г. 10:49
Отзыв из группы:
Тема: любовь к пленнице.
Идея: за любимой хоть в рай, хоть в ад, хоть в иномирье.
История показалась мне скучноватой. Как ни странно, главную роль в этом сыграли имена героев. Рогобой, Хвостатка, Круторог. Такие имена трудно ассоциировать с людьми, а сопереживать не людям как-то не очень получается, если они не котики, конечно. К финалу выяснилось, что имена формировали верное отношение к персонажам: действительно, не люди. И интерес увял окончательно.
Кроме имен, отрицательно работали странные моменты в поведении героев. Например
Ну как можно проникнуться сопереживанием, когда влюбленная девушка кусает любимого за нос, сильно. Такое поведение озадачивает. Или вот это
Ну как, скажите на милость, перекинутая через плечо пленница может ткнуть в промежность похитителя, да еще чем-то. Совершенно не представимая картинка.
Язык нормальный. Парочка орфографических ошибок при чтении была обнаружена, но это легко исправимо.
Сюжет развивается последовательно и логично. Не понятно, правда, кто же третьим в финале в проход ушел: Хвостатка или кукла, и был ли этот третий вообще. Но это не особенно важно. Главное, Рогобой ущел за Меакульпой.
С меакульпой ничего не понятно. В чем пленница себя винила? В том, что демонов призвала ненароком? Или от демонов не убереглась? В тексте явно христианская символика присутствует, так что, возможно, и так. Но и это, в конечном счете не важно. Важно то, что рассказ не вызывает желания разбираться с малопонятными моментами в сюжете. Он вроде и неплох, но не заинтересовывает, совсем. ИМХО.
Тиань, 30 ноября 2015 г. 21:00
Еще один образчик неплохого отдыхательного чтива. Отдыхательного, потому что сюжету не хватает глубины и настоящего конфликта.
Вроде бы научная фантастика, другая планета с весьма оригинальным мироустройством, межпланетная империя на втором плане маячит, интриги спецслужб, научные открытия в области биоинженерии и тайны исчезнувшей цивилизации, к которой герой случайно оказался причастным, много интересных моментов в книге, но снова все сводится к банальному попаданческому квесту.
За героя даже не переживаешь всерьез, по законам жанра с ним ничего случится не может, в критический момент он откроет в себе очередную сверхспособность и безвыходная ситуация перестанет быть таковой. Сверхспособностей обнаружено уже целых три, и это не предел, в следующей книге наверняка еще что-нибудь из рукава выпадет.
Но при этом как литература для отдыха книжка неплоха. Сюжет движется живенько, боевка с огнестрелом эффектна, интриги спецслужб занимательны, мир интересен и происки имперской закулисы интересны тоже. Все портит главный герой. Уж очень он супер. И в драке всех победит, и стратегически мыслит не хуже специально обученных агентов, работающих в родном мире, и моральные принципы у него непрошибаемые, и девушки все как одна влюбиться готовы. Ничего человеческого в персонаже нет, и это раздражает. Но все остальное вполне нормальное, интересное и не лишенное самобытности. Так что разок прочитать роман можно, когда хочется мозги переключить.
Тиань, 30 ноября 2015 г. 18:37
Отзыв из группы:
Тема: любовь первая, неразделенная
Идея: мир может быть демо-версией, но жизнь, которую проживает человек в таком мире, все равно является настоящей.
Читать было интересно.
Рассказ неуловимо напоминал недавно прочитанный роман Вадима Арчера «Выбравший Бездну». Высшую силу можно называть по разному — Бог, Создатель, Архиконструктор. Пытаясь создать гармоничный мир, такая сила безразлична по отношению к конкретному человеку. Проект по созданию Вселенной — слишком грандиозное мероприятие, чтобы в нем могли учитываться конкретные люди. Они — инструментарий для решения великих задач, расходный материал для реализации Высшего замысла.
Архиконструктор придумывает закономерности Вселенной, Конструкторы опробуют их на людях, при этом ни одна из этих созидающих сил не в состоянии понять значимость того или иного элемента мира для человека. Вселенная для жизни людей создается существами, которые людьми не являются. Эти существа пытаются конструировать даже любовь. До них не доходит, что любовь конструировать не надо, она создана вместе с человеком как сумма состояний его души и тела.
Рассказ читался легко и с полным сопереживанием героям-людям до первого появления в тексте слова «душа». До диалога, в котором впервые прозвучало это слово (уже в самом конце рассказа, на последней страничке) конфликт виделся в протесте людей против тотального вмешательства Конструкторов в частную жизнь. То один, то другой герой бунтовал против тоталитарного режима, существующего в демо-мире. И это было понятно. Недовольство людей достигло некоторой критической точки, бунтарей-одиночек стало уже много, демо-мир на грани взрыва и полной перезагрузки.
Новая информация о душе, которой нет у людей в демо-мире, но которая будет у людей мира после Первого дня, кардинально меняет суть конфликта. Оказывается, недовольство людей вызывает не только и не столько вторжение Конструкторов в частную жизнь, сколько сохранение демонстрационного характера мира. Люди заинтересованы в скорейшем переходе в мир после Первого дня, поскольку там у них появится шанс на метафизическое бессмертие души. Их беспокоит не насильственное спаривание в целях тестирования каких-то видов любви, а окончательность посмертного исчезновения. Это конфликт совсем другого порядка.
Бунтовать против нарушения границ личного пространства естественно. Бунтовать из-за частных неприятных моментов жизни, зная, что такие бунты отодвигают момент устранения главной проблемы, это неестественно. Чтобы поскорее перейти из демонстрационной в полную версию, люди, напротив, должны всячески подчеркивать свою конструктивную эффективность и гармоничное включение в условия уже существующего мира. А они делают все, чтобы Конструкторы видели дисгармонию и продолжали доработку модели.
Конечно, нельзя требовать хладнокровно выверенного поведения от подростков и стариков, которые в рассказе главные бунтари. Первые еще не доросли до понимания проблемы, вторым уже нечего терять. Поведение каждого из героев вполне соответствует и ситуации, и возрасту персонажа. С этой стороны к рассказу претензий нет. Неприятное впечатление производит момент и способ раскрытия важной для понимания сюжета информации.
Все герои в курсе проблемы с душой в демо-мире с самого начала рассказа. Это знание в значительной степени влияет на их действия. А читателю о нем сообщают только в конце истории. Причем не тайну раскрывают, а общеизвестную информацию об устройстве мира. И приходится переоценивать события предыдущих пяти страниц, но не вместе с героями, а как балбесу, который программу начальной школы пропустил. Для восприятия рассказа это огромный минус. Так нельзя делать, если рассчитываешь на какую-либо реакцию читателя, кроме раздражения.
И второй минус — раскрытие информации о душе в беседе с подростком. Все-таки такие вещи, как окончательность ухода из жизни, люди начинают осознавать с возрастом. В размышлениях или высказываниях человека более старшего возраста тема прозвучала бы убедительнее. Но это не критичный минус. В конце концов, подростки бывают разные, Марк — умный, склонный к размышлениям парень. Не будь в рассказе первого минуса, второй можно было бы счесть несущественным.
Финал несколько невнятный. Первая любовь закончилась. Лера перестала протестовать против системы, уютно устроившись на государственной службе. А Марк? С ним произошло что-нибудь, кроме завершения первой любви? Неясно. Но кажется, что нет. Кажется, что от начала к финалу ничего не изменилось ни в главном герое, ни в конфликтах, которые дали завязку сюжету, хотя событий случилось немало.
Рассказ несбалансированный и статичный. Картинка, а не история. ИМХО, разумеется.
Дмитрий Гужвенко «Hashishin’s Creed»
Тиань, 30 ноября 2015 г. 18:28
Отзыв из группы:
Тема: о трудностях любви к человеку.
Идея: «Я тебя породил, я тебя и убью». (с)
Рассказ читался не столько с интересом, сколько с удивлением. Старец с Горы, диктующий свою волю владыкам государств, один в один списан с «Музейного артефакта» Даниила Корецкого, вплоть до эпизода с пророчествами головы псевдомертвого асассина, которого потом убивают, и описаний Рая. Правда, сам Корецкий тоже мог позаимствовать это из какого-нибудь источника, который я не читала. История всемогущего Старца с Горы похожа на историческую легенду, кочующую из книги в книгу.
А вот включение в сюжет Омара Хайяма стало неожиданным. Как-то не сочетается образ мудрого стихоплета с созданием структур тайной власти над миром и душами людей. Интересно, в этой части рассказ является чистым вымыслом или основывается на каких-то исторических фактах. В который раз мне не хватает эрудиции для оценки рассказа. Не умея на глаз отделить историческое допущение от художественного вымысла, я не могу определиться с отношением к героям.
Финал также озадачил.
Месть изощренная и вполне в духе Хайяма, как он представляется по своим стихам. Но месть ли? Через две сотни лет и Хасан, и Хайям давно уже будут рядом с убиенным Низамом-аль-Буи в местах, где разрушение земных империй вряд ли кого-то трогает.
Даже если принять, что Хасан обрел бессмертие (о чем в рассказе не говорится), за две сотни лет он устанет от игры в императора. Гибель империи скорее развлечет его, чем огорчит, ведь для бессмертного это повод начать новый проект, вечных империй не бывает.
В общем, странное впечатление оставил этот рассказ. Два знакомых элемента не смогли соединиться в моей голове, не поняла я Хайяма. А по прочтении осталось чувство разбуженного любопытства: что же здесь правда, а что выдумка, чего бы почитать, чтобы разобраться. Схожее впечатление оставалось после чтения романов про тайны древних майя, которыми были завалены книжные прилавки в преддверии декабря 2012 года. Понимаешь, что сам роман так себе, бульварное чтиво, но за ним такие просторы открываются: исчезнувшие цивилизации, черные дыры, парадоксы пространства и времени... И здесь за гранью сюжета свой космос, чисто земной, хайямовский. Какой он был, поэт-мудрец, о чем сожалел на склоне дней?
За это приближение к чему-то по настоящему значительному автору спасибо.
Валерий Камардин «Битая ячейка»
Тиань, 30 ноября 2015 г. 18:05
Тема: хоть роботы любви покорны, но человеку нужен человек.
Идея: нарушение инструкции по эксплуатации сложного прибора способно привести в научному открытию.
Рассказ очень милый. Из тех, что с улыбкой читается и вспоминается тоже с улыбкой. Ученый-недотепа допустил непозволительный ошибку: позволил роботам с базовыми настройками супруг/супруга первыми увидеть друг друга, а не партнеров людей. В результате сложные искины настроились друг на друга, тем более, что партнеры люди им в этом нечаянно помогли.
Насколько я поняла, робот-супруг запрограммирован на максимально полное удовлетворение всех потребностей партнера-человека. Никодим и Дарья на момент приобретения супругов-роботов подсознательно желали создать отношения с человеком. Никодим программировал робота-жену на развитие интеллекта и проявление властного характера, в роли роботовладельца ему было скучно. Дарья выставляла мужу-роботу настройку на минимальный интеллект, чтобы выполнял требуемые функции и не путался под ногами, и быстро сдавала очередную модель в утиль. Робот рядом ей тоже был не нужен.
Ошибка службы доставки дала возможность познакомиться двум людям, которые соответствовали запросам друг друга. Они сразу приглянулись один другому внешне. При этом Дарья обладала как раз таким характером, который Никодим пытался настроить своей искусственной супруге: умная, властная, взбалмошная дама, не слишком любящая домашнее хозяйство, но при этом с ней можно разговаривать на любые темы и в ее обществе уж точно не соскучишься. Никодим же спокойный, слегка застенчивый, хозяйственный. Успешная научная работа позволяет реализовать амбиции, а в домашних условиях он как раз способен принять на себя основные хлопоты по хозяйству и не требовать сверхзаботы в быту. Так что у этой пары просматривается нормальное будущее, их недостатки как раз удачно дополняют достоинства другого, поэтому не исключен вполне гармоничный брак.
Со стороны эта пара будет смотреться странно, Никодима станут жалеть, но это со стороны. А внутри такой семьи двоим как раз может быть вполне комфортно. Тем более, что Никодим изначально не очень хотел видеть рядом робота, а Дарья методом проб и ошибок пришла к тому, что робот не может дать чувства семьи, это механическая игрушка, не более.
Подчиняясь желаниям своих хозяев, роботы-супруги стремились к достижению максимального сходства с соседом/соседкой. Тем самым, с одной стороны, подогревалась взаимное влечение людей, и, с другой, снимался программный конфликт роботов: Некорректной активацией Никодим настроил их так, что программных супругов они видели друг в друге, а не в людях. Если бы люди были ориентированы на жизнь в супругом-роботом, у роботов в конце концов произошел бы программный сбой ввиду нарушения базовых настроек. Но люди тоже стремились друг другу и искины увидели алгоритм выполнения своей программной задачи: свести людей и остаться вдвоем. Полагаю, именно это уберегло их от разрушения и стало основой для развития самосознания. Не знаю, может ли быть такое на самом деле, но в рассказе выглядит убедительно и забавно.
Вся история чем-то напоминает шекспировскую «Комедию ошибок». Кто, где и когда присутствовал, до конца понять нельзя. Никодиму не пришло бы в голову выдавать себя за робота соседки. А вот Дарья на такое вполне способна. Тем более, что у нее почти сразу зародилась мысль о создании сенсации. Вполне возможно, что на прогулочной террасе Никодима не всегда встречала искусственная жена. Дарья — хулиганка та еще, и в данном случае это служило дополнительным фактором развития искинов в заданном направлении.
Финал мне кажется вполне в духе основной истории. Лирическая комедия должна заканчиваться хэппи-эндом. А уж как они там ребенка сделали, лично или роботы посодействовали, это вопрос деликатный и разглашению не подлежащий. Тем более, что споров о родительских правах здесь все равно быть не может. Генетический материал идентичен при любом раскладе.
Рассказ явно удался. Юмористическую научную фантастику писать непросто, автор рисковал, но с задачей справился если и не на отлично, то на твердое хорошо.
Марианна Язева «Бабья деревня»
Тиань, 29 ноября 2015 г. 18:48
Тема: трудности любви, которая может и не случиться.
Идея: замуж лучше, чем в свахи.
Странная история. На семи страницах описывается один (или два) дня из жизни героини. День переломный в ее судьбе, поскольку от рождения девушке была предуготована роль местной ведуньи-знахарки, которая не может иметь семьи, а мать изменила ее участь, выдала замуж. К лучшему такая перемена или нет, никто не знает. Но она состоялась, и героиня этой переменой довольна, так что может и случится та самая трудная любовь, которой в этот день еще нет.
Текст выполнен в своеобразной стилистике, на мой взгляд, интересной и для чтения приятной. Погружение в атмосферу рассказа достигается именно за счет особенностей стиля, само действие увлечь вряд ли могло бы. А в такой форме увлекает, и кажется достоверным, и не режут глаз странности мира, поскольку мир воспринимается чуточку сказочно.
Хороший, тщательно выписанный рассказ, который не вызывает взрыва эмоций, но читается с удовольствием. Автору спасибо.
Тиань, 28 ноября 2015 г. 17:31
Тема: трудности любви в мире, организованном как концлагерь.
Идея: любовь стремится к свободе через все преграды
Читать было не просто интересно, рассказ захватил с первых страниц и не отпускал до конца. И не мешали ни странности сеттинга, ни несколько рояльное подполье, ни Анджей — безликий и словно сошедший с рекламного плаката идеального мужчины. Потому что автор сумел передать главное: стремление человека к свободе.
У Ольги это стремление выражено крайне слабо. Она стремится быть с любимым мужчиной, и только с ним. Дальше ее мечты не заходят. Причем даже в этом желании девушка достаточно робка. Она не протестант, она ведомый.
Стремления Анджея вполне конкретны: он хочет вывезти из тоталитарного мира любимую женщину, дать возможность их ребенку родиться за пределами мира, похожего на концлагерь. Этот персонаж прописан очень схематично. И, как ни странно, именно безликость Анджея повышает степень достоверности подполья. Ольга ничего не знала о протестном движении в мире после Реорганизации. Но Анджей знал. Не исключено, что он изначально, еще до знакомства с Ольгой принадлежал к числу подпольщиков. Мы совсем мало знаем об этом герое, он прошел по краю сюжета, хоть и является одним из главных персонажей, и остался размытым, как мечта Ольги.
Финал хорош. Такая история не должна иметь определенного завершения. Хэппи-энд убил бы то настроение, которое на протяжении всего чтения цепко удерживало внимание. Свобода — слишком эфемерная цель, к ней можно стремиться, ее почти невозможно получить. Тем более, что о мире за океаном мы не знаем ничего, а чувство героев основано в основном на телесном влечении, общаться-то толком у них возможности не было. Бывает любовь с первого взгляда, а здесь — с первого прикосновения. Энергетика у людей взаимно притягивающаяся, а смогут ли жить вместе, насколько подходят друг другу как супруги, сказать сложно. В их жизни такой опыт изначально не предусматривался, и это нельзя сбросить со счетов.
Рассказ написан очень тактично. Он весь — о любви. Но при этом ни в одном предложении нет даже намека на сентиментальность. Стиль строгий, четкий, можно сказать, деловой. Почти язык репортажа. Думается, это и создает удивительную атмосферу сюжета, позволяя сместить фокус с собственно чувственной любви к жажде свободы, когда нет шагов офицера за стеной, когда можно быть с тем или с той, с кем хочешь, не покупая билет в публичный дом, когда можно жить там, где сам выбираешь, и родить ребенка, за которого сам будешь отвечать. Это больше, чем любовь, но чуть меньше, чем свобода, потому что проистекает это желание все-таки из чувственной страсти, соединенной с капелькой душевной близости, которая может оказаться иллюзорной, когда исчезнет разделяющая героев стена. Да и мир за стенами концлагеря не знаком героине, справится ли она с жизнью, к которой не готовилась никогда, не будет ли перемена участи неподъемной ношей... Все эти вопросы остаются, впереди — океан...
Рассказ мне очень понравился. Хотелось бы, чтобы эту вещь напечатали в толстом журнале или сборнике. Автору удачи.
Тиань, 25 ноября 2015 г. 20:44
Рассказ этот нужно читать, ничего не зная о сюжете, даже намеками. Поэтому отзыв под спойлером. Если вы планируете знакомство с произведением, не читайте.
Первый абзац — инородный по отношению к рассказу, как будто нечаянно слившийся с текстом эпиграф — настраивает на параллели с «Винни-Пухом...» и кажется, что они там есть. Филин и Мокрик воспринимаются как одушевленные ребенком игрушки, живущие в собственном мире. Только мир этот во всем противоположен миру Александра Миллна: в семье не все ладно, лес рядом с домом опасен, у каждой игрушки есть прошлое, довольно тягостное, и почему-то не видно ребенка. Как будто Диш вывернул «Винни-Пуха...» наизнанку.
Потом раскрывается первая матрешка: в связи с бракосочетанием Филина и Мокрика пересказывается стишок Эдварда Лира, название которого совпадает с названием рассказа.
И вот уже остров возник. Что за вид!
У леса струится волшебная речка.
Свинья там, под дубом зелёным, лежит.
На кончике носа — колечко.
Колечко — для искушенного русскоязычного читателя слово знаковое. Оно как надпись: «Внимание! Сейчас произойдет запланированный короткий сбой фокала, и вся история обретет иной смысл.»
Так и случилось. С появлением миссис Ярдли открылась вторая матрешка: стало понятно, что через игрушки диалог с ней ведет мальчик, и именно мальчик украл кольцо у подруги отца (или отчима), ходил в лес, произносил все те реплики, которыми обменивались Филин и Мокрик. Видимо, мальчик болен чем-то вроде аутизма и напрямую с людьми общаться не может, только через игрушки. Причем через Мокрика мальчик говорит то, что считает нужным сказать, а через Филина то, что говорить вроде бы не хочет, но в то же время пытается привлечь внимание к своим секретам. У ребенка еще и раздвоение личности. Странное настораживающее существо.
Открытие второй матрешки показало, что с самого начала рассказа мы видели мир глазами психически больного мальчика, а вовсе не глазами плюшевых игрушек, у которых нет доброго друга среди людей. И мир становится ощутимо враждебным.
В финале происходит извлечение еще одной матрешки. Оказывается, мальчик не просто болен, он социально опасен, но об этом никто не знает. Окружающие люди видят в нем просто ребенка, которому нужна приемная семья. А его нужно прежде всего лечить, и тщательно контролировать.
С учетом признания в финале чужеродное начало рассказа обретает новый смысл. Мальчик дружит не с добрым плюшевым Винни-Пухом, а с медведем, заключенным в клетке. И Мокрик, проживший с мальчиком довольно долго, говорит наивному Филину, что они не кот и филин, а медведи. Игрушки служат проводниками к внутреннему миру ребенка, в котором живет скрытая агрессия, при удобном случае готовая воплотиться в действие.
Оттает ли душа ребенка в приемной семье или медведь так и будет следить за дверью своей клетки, неизвестно. Оба варианта возможны. Но по завершении чтения остается ощущение отложенного злодейства. Психически больные люди опасны. Психически больные дети опасны вдвойне, поскольку их опасность не считывается взрослыми. А пружинка взведена и таймер тикает.
Американец Диш вряд ли читал «Колечко» Веллера. Но идею воспроизвел довольно точно. Видимо, что-то такое в воздухе витает.
Николай Степанов «Магистры пятого знака»
Тиань, 23 ноября 2015 г. 22:07
Сказ о том, как Сергей Воронцов за невестой ходил. Искать невесту в своем мире для героя совсем не комильфо, поэтому ходил он далеко, не всегда добровольно, но с неизменным успехом: и врагов сумел победить, и девицу-красавицу завоевать.
Роман имеет все достоинства и недостатки попаданческого фэнтези. К числу достоинств я бы отнесла легкий и достаточно чистый слог, попытку сократить количество роялей за счет перемещения в иной мир не какого-нибудь парня, а чемпиона Галактики по боевым видам спорта и введение в сюжет милых персонажей типа кибернетической кошки Кристи и крогула Ухтыря.
Попытка сокращения роялей автору не удалась. Как любой попаданец, Сергей Воронцов в ином мире получает на блюдечке и надежных спутников, и друзей, и любовь принцессы, и кучу разных артефактов с умениями в придачу. А как же иначе? Ведь задачка героя ни больше, ни меньше, чем иной мир от происков злого мага избавить и хороших людей спасти, а плохих, соответственно, наказать. Тут без особых умений и приспособлений никак не справиться, любой злой маг в лепешку размажет и не поморщится. А мир спасать надо, если не Сергей, то кто же!
Автор попытался разнообразить попаданческий сюжет скрещиванием его с космической фантастикой. В иной мир Воронцов попадает в результате крушения его космической яхты на неизвестной планете. И вообще в его мире между планетами путешествуют так же просто, как у нас между континентами. Надо на Шаркус, полетели на Шаркус. Надо еще куда-нибудь, полетели еще куда-нибудь. Ближний и дальний космос освоены. Органично соединить НФ-шный мир будущего с фэнтезийным иномирьем не получилось. Из какого мира герой попадает в точку старта квеста, никакой роди не играет. Космическое будущего к миру магии подтянуто искусственно.
Еще я бы отметила боевые сцены. Они автору не удаются: слишком длинно, пока читаешь, как герои рубятся и из луков стреляют, успеваешь даже вздремнуть чуток.
В остальном же фэнтези вполне приемлемое. Герои симпатичные, следить за их приключениями интересно, романтические линии в меру сентиментальны и в меру забавны, некоторые пары даже весьма колоритны, как Вурглак и Чакра, к примеру.
Легкое чтение без напряга для мозга, чисто отдыхательное, каким и должен быть в стопитьсот раз пересказанный попаданческий квест.
Константин Паустовский «Золотой линь»
Тиань, 18 ноября 2015 г. 21:25
В этом коротеньком рассказе присутствует маленький кусочек деревенского лета, когда полевые работы, солнце, рыбалка, и вся жизнь людей вертится вокруг этого.
Ребята увлечены рыбной ловлей, деревенские женщины подшучивают над их малой удачливостью, ребята переживают, стесняются. Поимка огромного линя становится настоящим триумфом юных деревенских рыболовов, которые в глазах односельчан сразу приобретают более высокий статус, ведь удачливы и сметливы, вон какую рыбину добыть смогли, в деревне это ценно.
Больше в рассказе ничего не происходит. Но по прочтении его остается полное ощущения погружения в сельское лето с его одуряющими запахами трав, сена, реки и радости жизни. Замечательная вещь!
Леонид Андреев «Смерть Гулливера»
Тиань, 17 ноября 2015 г. 19:02
В рассказе показывается реакция людей на смерть известной личности. Для политиков и военных это проблема, которая требует организационного и технического решения. Они работают. Для ученых — повод к словоблудию. Они пишут абсурдные речи с последующей публикацией их в научном журнале. Для зевак смерть — повод полюбопытствовать. И только люди, для которых умерший что-то значил, испытывают потребность плакать — открыто, как дети, которым жалко, или тихонько, в ночном одиночестве, когда особенно остро ощущается утрата, ведь больше не слышно стука его сердца, и нет защиты от этой тишины.
Очень простой рассказ. Местами сатирический, местами пронзительный. Прочитав его, невольно задумываешься о своих ушедших, и сердце болезненно сжимается от тишины.
Наши классики задали столь высокую планку литературного мастерства, что, прикоснувшись к их творчеству, всякий раз испытываешь трепет: как же легко печатное слово играет на струнах человеческих душ, когда перо в руках Мастера.
Джон Кольер «Дьявол, Джордж и Рози»
Тиань, 11 ноября 2015 г. 21:30
Рассказ представляет собой вариацию на тему всем известной сказки об аленьком цветочке, изрядно сдобренную юмором.
Действие происходит не где-нибудь, а в женском филиале Ада. Такой тоже есть, оказывается.:-) Прописано место действия остроумно, с выдумкой. Тут и пытки, понятные только женщине, типа спустившейся петли на новых колготках или необходимости носить вышедшие из моды ветхие вещи. Тут и тотальное «замужнее» состояние всех без исключения дам при том, что супруг в виде муляжа сидит в кресле у камина овощем, роль детишек исполняют загримированные бесенята, посуда и окна самозагрязняются и прочее подобное. Пытка семейной жизнью, так сказать.:-)
В целом вся антуражная часть читается легко и весело. В какой-то момент даже забываешь о завязке рассказа, которая вполне серьезна.
Герой стал женоненавистником вследствие уродливой внешности, с этого все началось. И на этот счет смеяться не хочется, ведь явление отражено в рассказе жестокое и реальное. У человека с физическим уродством очень мало шансов на личное счастье, и это многих озлобляет, взращивает в душе ненависть. Герою очень повезло, что во вверенный его попечению филиал Ада поступила такая необычная добрая самоотверженная девушка Рози, сердце которой было открыто для любви и откликнулось навстречу его обманчиво доброму отношению. Она не разглядела фальши, приняла коварство за симпатию, и превратила чудовище в принца.
Хочется верить, что в жизни так бывает. В сказку всегда хочется верить. Ведь вера формирует намерения. А намерения определяют нравственное содержание поступка. Как в филиале Ада. Если девушка уступает соблазнителю, это еще не делает ее прелюбодейкой. Важен мотив. А мотив определяется верой. Не религиозной, а самой обычной верой в человека, в лучшее в нем. Как в сказке.
Рассказ чудесный. Автор сумел в забавной форме сказать о вещах серьезных, присутствующих в нашей жизни и вполне способных для какого-то человека превратить эту жизни в филиал Ада, из которого может вывести только другой человек, случайно попавший в этот же Ад.
Альфред Бестер «Ночная ваза с цветочным бордюром»
Тиань, 5 ноября 2015 г. 18:05
Добро пожаловать в Голливуд, дамы и Господа!
Рассказ выполнен в стиле фильмов про Джеймса Бонда далекого будущего: живой слегка безбашенный авантюрно-приключенческий сюжет с элементами детектива и хронофантастики. Только вместо шпионских тайн предметом всеобщего интереса, хищений и поисков является расписной ночной горшок — ценнейшая реликвия древности. Его крадут, причем с самыми одухотворенными целями, его разыскивают, его перекрадывают друг у друга, а в финале вместо очередной красотки герой получает легкую контузию с неясным эффектом — это же и хронофантастика тоже, так что возможны варианты. Открытый финал, так сказать.
Мир будущего тоже абсолютно безбашенный, как будто несколько голливудских сериалов одновременно демонстрируются на одной площадке. Смешение костюмов, предметов, представлений различных эпох и культур, легкое всеобщее сумасшествие, не осложненное засильем интеллекта. Но все это вместе составляет вполне стильное произведение, которое приятно читать. В нем есть юмор, причем не тупой, а очень милый, есть претензия на классический детектив, тоже весьма удачная, и много абсурда, который, тем не менее, не обессмысливает сюжет.
Рассказ пародирует различные клише детективного и фантастического жанра, пародирует открыто, через гротескные образы, но при этом остается в рамках юмора, в не сатиры.
Эрик Гарсия «Грязное мамбо, или Потрошители»
Тиань, 30 октября 2015 г. 21:13
Антиутопия, основанная на развитии идеи всеобщего кредитования. Если товар производится, его нужно продавать. Если у покупателя нет денег на покупку товара, нужно найти для него деньги под проценты и залог товара. Если он не может оплачивать кредит, товар следует изъять. При изъятии товара должник умирает? Ну и что. Гражданские обязательства должны исполняться. Кредитор в своем праве и под защитой закона.
При обсуждении проблемы смертной казни неизбежно возникает вопрос: а исполнять приговор кто будет? Приемлемы ли для общества люди с опытом палачей? Оказывается, да. И не только палачей, то есть исполнителей приговоров в отношении преступников, но даже убийц по контракту, если это допускает гражданский кодекс. Принцип свободы договора расширен, и убийца становится всего лишь судебным исполнителем, изымающим у должника залог по просроченному кредиту.
Принудительное лишение жизни в отношении преступника мы обсуждаем в том числе с позиций психологии, морали, этики и общественной безопасности. То же самое деяние в рамках гражданского контракта принимается как должное, ведь должник добровольно подписывает кредитный договор. Он сам определяет срок своей жизни. Так же, как сегодня сам определяет срок своей жизни человек, не имеющий средств на оплату дорогого лекарства или лечения. Кто может платить, живет дольше. Кто не может, удовлетворяется чтением Конституции, где равное право на жизнь как бы гарантируется. И в том, и в другом случае, медицинские корпорации получат свой гешефт.
Эрик Гарсия связал в единый узелок почти все наиболее болезненные социальные проблемы сегодняшнего дня и логически развил их. В результате получилось общество, описанное в романе, где медицинские технологии достигли значительных высот, стоимость медицинских услуг существенно превышает покупательную способность населения и этот разрыв затыкается с помощью кредитования под залог. Схема сегодняшней ипотеки, только вместо жилья в залоге оказывается имплантированные должнику почки, печень, сердце. И никаких ограничений на изъятие предмета залога при просрочке платежа. Полная свобода договора — то, к чему стремится любое общество, хозяйственная деятельность которого ведется с единственной целью: извлекать прибыль.
Пожалуй, такой яркой, логически непротиворечивой и совершенно безэмоциональной критики капиталистического общества мне ранее читать не доводилось. Автор не оперирует категориями «хорошо» — «плохо» или «добро» — «зло». Он не рассуждает о нравственности и справедливости, а подробно описывает одну-единственную человеческую жизнь в обществе, где нормальным считается купить в кредит искусственное сердце и изъять это сердце у должника, если проценты по кредиту не платятся вовремя. Не важно, считаем ли мы из дня сегодняшнего такой уклад жизни нравственным или безнравственным. Для того общества он нормален, привычен. Изъятие неоплаченного сердца из тела живого человека в нем столь же обыденная вещь, как у нас сегодня выселение задолжавшего семейства из ипотечного жилья. Никто не обязан обеспечить хоть какую-нибудь крышу над головой задолжавшему семейству в наши дни. Никто не обязан хоть как-нибудь сохранить жизнь должнику с неоплаченным сердцем в предлагаемом нам обществе недалекого будущего.
В рамках созданного мира сюжет абсолютно логичен, и финальная сцена воссоединения двух друзей, один из которых совсем недавно пытался изъять сердце другого за долги, для этого мира выглядит органично. Мы же не подвергаем остракизму судебных приставов, выселяющих людей из квартир. Осадок в душе остается, конечно. Но не более того.
В общем, перед нами качественная антиутопия ближнего прицела, реалистичная до тошноты. К этому идем. Как только производство искусственных органов будет поставлено на поток, к этому придем. Других вариантов даже и не просматривается. ИМХО, разумеется.
Джо Аберкромби «Лучше подавать холодным»
Тиань, 29 октября 2015 г. 22:53
Роман начинается как история мести и сразу напрягает: для темы мщения слишком большой объем, кажется, что будет скучно. Но опасение это быстро рассеивается. Скучно не будет, потому что с каждым новым эпизодом и отработанным «злодеем» эпопея мести превращается в историю внутреннего перерождения героини, она в воспоминаниях заново переживает предшествующие мести события, вглядывается в лица своих обидчиков и погибшего брата, за которого мстит, и видит в новом свете и этих людей, и саму себя. Расширяется и ареал действия. Героиня меняет города в погоне за очередной жертвой, проходит через пожары, осады, сражения, проходит сначала совсем стороной, следуя к своей цели, затем все более вовлекается в водоворот событий, оставаться не участвующей уже не получается, и это снова меняет ракурс восприятия истории, каждого из составляющих ее сегментов.
На первых страницах Монцкарро Меркатто и ее брат Бенна предстают в образе невинно пострадавших, месть Монцы кажется справедливой. По мере развития сюжета мы видим, что не так все однозначно. Жажда мести героини чисто по-человечески понятна — с кого-то хочется спросить за искалеченную жизнь. Но с настоящего виновника уже ничего не спросишь, и даже страшно осознать, кто же он, настоящий виновник трагедии. Однако, мысль работает, и правда врывается в сознание, какой бы болезненной она ни была.
А шоу продолжается. Ненависть — это то, что дает героине силы жить. Один из самых загадочных персонажей романа — хирург, едок и наемный убийца — говорит: «Без боли человек не растет. Без нее он не совершенствуется. Страдание заставляет нас совершать великие дела. ... Любовь прекрасная подушка для отдыха. Но только ненависть способна сделать нас сильней и лучше.» Пройденный героиней путь показывает частичную верность этой мысли. Монца становится сильнее, обретая опыт боли, страданий и ненависти. Становится ли она лучше, большой вопрос. В произведениях Аберкромби никому не удается стать лучше, чем больше персонаж старается жить по принципам добра и справедливости, тем глубже увязает в клоаке мерзких поступков и следствий.
Следуя за Монцей от одной жертвы к другой, от одного эпизода ее жизни к другому, мы видим, что опасения герцога Орсо за свою корону были основательны. Однако, предпринятые им действия привели к тому результату, который он пытался предотвратить. И так происходит с каждым героем. Каждый в какой-то момент пытается убежать от себя, переломить судьбу, однако в итоге приходит именно к тому, чего желал избежать. Попытка изменить судьбу меняет путь, но результат остается неизменным. Созданный Аберкромби мир инерционен, он гасит создаваемые героями колебания и возвращает бунтарей на заданные орбиты. Предопределенность буквально пронизывает судьбы персонажей.
Роман не является прямым продолжением эпопеи «Первый закон». Это скорее боковое ответвление сюжета, хотя по времени события романа следуют за событиями, описанными в эпопее. Мы встречаемся с рядом героев, которые участвовали в событиях первой трилогии на ведущих ролях: Колом Трясучкой, Никомо Коской, Шайло Витари. Их участие и здесь значимо, перед нами проходят важные отрезки жизни персонажей, глубже раскрывающие характер каждого из них. Однако, главные герои в первой эпопеи цикла не участвовали, и действие происходит уже не в Союзе, география мира значительно расширяется.
Роман заявлен как посвященный теме мести, это крупно записано уже в названии. И тему мести он действительно раскрывает. Но с очень неожиданной стороны: как стержень, заставляющий человека вернуться к жизни, когда это кажется совершенно невозможным, и как способ постижения собственной несправедливости. Месть нужна мстителю, когда в жизни не остается ничего другого. Месть несправедлива по определению, поскольку жертва и палач различаются лишь хронологией действий, моментом случайным.
По содержанию и идеям роман хорош. В минус ему следует поставить значительную затянутость, что характерно и для первой эпопеи цикла. Книгу можно сократить раза в три без всякого ущерба для сюжета, более того, она от этого только выиграет. Многократные повторы фраз, воспоминаний, внутренних монологов могут изрядно утомить читателя, которому нравятся динамичные сюжеты. В сюжете этого романа динамика присутствует, но развитие ее очень сильно размыто бесконечными внутренними монологами, в режиме которых пребывают почти все основные персонажи. В этой части роман на любителя. Хотя для любителя неспешного развития сюжета книга эта скучной не будет, повторы позволяют глубже проникнуть во внутренний мир героев, прочувствовать неповоротливость, негибкость их мышления, которая коррелирует с атмосферой предопределенности, господствующей в романе. Герои соответствуют миру, в котором живут.
Роман этот достойно продолжает цикл и читается даже с большим интересом, чем первая трилогия.
Тиань, 29 октября 2015 г. 20:46
Рассказ из тех, которые принято называть атмосферными. Атмосфера пресыщенности, леса и страха действительно передана мастерски.
Явиться на курорт, чтобы пережить опыт утопления себя. Здесь хочется презрительно усмехнуться: проблем по жизни у героя нет, вот и ищет, чем бы нервную систему встряхнуть, вкус к жизни почувствовать. Далее вкус к жизни появляется. Амазонка с Лунным именем кажется почти богиней. Замечательно прописанный образ, в меру детализированный, в меру таинственный, как положено при лунном свете. Кажется, вот он — курортный роман, который останется в памяти, ведь не каждый день встречаешь амазонку-охотницу, и не каждая амазонка рискнет открыто выразить пренебрежительное отношение к утопительным экзерсисам.
Амазонка подводит нас к гербертовской Литании против страха и становится еще более интересной и загадочной. Образ обретает некую философскую глубину. Она кажется не соответствующей времени действия, как древняя богиня, задержавшаяся среди короткоживущих существ. Но до конца на этом пьедестале автор ее не удерживает. Неожиданная трансформация случайного любовника в преследующего мужа и попытка убиения оного озадачивает на некоторое время.
Не узнала, бывает. В конце концов, он специально маскировался под туриста. Но зачем? Что нужно этим двум людям друг от друга? Сказать, что каждый из них пленник собственного страха? Получается, что так. Джошуа решил, что Селена больна страхом, и прибыл сообщить ей об этом. Селена не хотела его слушать, настолько, что попыталась убить.
Видимо, тема страха появляется не случайно, и Джошуа верно изложил ситуацию. Пережив опаснейшую эпидемию и ликвидировав возбудителей практически всех инфекционных заболеваний, человечество приобрело новую болезнь — страх. Если не может болеть тело, болеть будет разум. Живому организму противопоказано абсолютное здоровье. Насколько я поняла, именно в этом заключается основная мысль рассказа.
Любопытная вещь. Чисто стилистически автор не смог избежать прямого объяснения проблемы. Пространный диалог героев после разоблачения Джошуа явно адресуется читателю — сами герои все это знают и так, иначе почему Селена боялась встречаться с мужем, а потом попыталась его убить. Но, наверное, в произведении малой формы такую идею иначе подать просто не получится. Все-таки автор уместил в маленький рассказ очень много: историю мира, трагедию семей и человечества в историческом разрезе, личные драмы героев, их психический надлом и общий вывод, объединяющий перечисленное в единую смысловую цепь.
Хочется сказать, что рассказ хорош. Но не хватает какой-то малости. Все описанное выше понимаешь умом, а сердце молчит, не трогают герои сердца. И немного жаль разрушения сказочной атмосферы ночного леса и случайной любви.
Томас Диш «О, меланхолия Венеры!»
Тиань, 25 октября 2015 г. 10:57
Маленькая история бессмертия, безумия и одиночества.
Многие фантасты обращались к теме оцифровки личности. В рассказе представлена ситуация, когда процесс этот сохраняет сознание безнадежно больного человека и, в то же время, закладывает предпосылки сумасшествия искусственного интеллекта. Казалось бы, первое есть безусловное благо. Люди всегда стремились к бессмертию и вот, получили.
Однако, при внимательном рассмотрении понимаешь, что получили все-таки не совсем то. Сознанию того, что некогда было женщиной, некомфортно в ограниченном пространстве машинной формы, ему катастрофически не хватает информации, эмоций, общения. Не хватает жизни, ведь этот интеллект помнит, что ранее жизнь у него была. И в этой жизни есть целый мир, есть огромные библиотеки, есть возможность поиска и открытия новых знаний, есть движение тела и мысли.
Мне думается, что причина внутреннего конфликта и распада именно этого постчеловеческого искина в том, что его использовали как чисто служебный комплекс. Сложившееся сознание человека творческой профессии, ученого, исследователя заставили выполнять функции домашней прислуги. И сознание не выдержало, поскольку богиня ему мила другая, другая жизнь, другие цели существования. И специалисты, создающие программы оцифровки сознания, могли и обязаны были это понять.
Столь же странно выглядит решение оставлять на двухгодичную вахту пару «человек-домашний искин». Я не понимаю, почему это посчитали более эффективным, чем команда из двух людей или супружеская пара. Ведь вахта не на десятилетия, всего на два года. Откуда взаимная ненависть и истребление супругов? Откуда вывод, что «секс в социальном вакууме взрывоопасен»? На мой взгляд, взрывоопасно двухгодичное одиночество наедине с некондиционным искусственным интеллектом, программа которого зависла на старинной поэме, малопонятной неспециалисту и весьма депрессивной по содержанию. Такого рассудок нормального человека действительно не выдержит, это же филиал психиатрической клиники получается. А причина та же, что и в первом случае: неправильная оценка ситуации специалистами, комплектующими состав сотрудников базы.
Рассказ оставил двойственное впечатление. С одной стороны, проблематика очень интересна, раскрыта ярко, последовательно. С другой, совершенно невероятные объяснения поведения героев, что живого, что искусственного, и общая глупость происходящего. Если наука достигла уровня, позволяющего проводить оцифровку сознания и устраивать специализированные базы на иных планетах с постоянным пребыванием людей, столь поверхностное знание психологии человека представляется просто невероятным.
Читать было интересно, но поверить в такую историю лично я не могу.
Сергей Лукьяненко «Принцесса стоит смерти»
Тиань, 18 октября 2015 г. 22:25
Главный недостаток этой вещи — неопределенность целевой аудитории.
Начинается повесть как чисто «девчоночье» произведение: юная незнакомка, избранник, вопрос про влюбиться, и влюбленность лет на пять в мечту, ибо девочку герой созерцал не более четверти часа. Но влюбленность в тайну для подростковой литературы вполне нормальный сюжетный ход. Однако очень скоро атмосфера романтической юности разрушается, автор выдает парочку грубоватых сценок с претензией на эротизм, показывая, что герой за прошедшие пять лет стал супермачо: и район держит, и девиц обаяет толпами).
Дальше повесть становится «мальчиковой»: двадцатидвухлетний герой круче крутого Уокера призван спасти целую планету от наглых захватчиков. Серый Ферзь и Последний довод королей, то бишь Принцессы. Рояли вываливаются из-за каждого угла, герой вызывает раздражение подчеркнутым превосходством над окружающими. Но в «мальчиковом» произведении это было бы уместно. Однако, и здесь боевой настрой молодых и сильных не выдерживается в полной мере: все портит настойчивое повторение рефрена «Принцесса стоит смерти», а через некоторое время и «Любовь стоит смерти». Первую фразу произносят все, кому не лень, с должным пафосом, само собой. Вторую — наш обогащенный жизненным опытом герой, с отмеренной толикой мудрости и грусти. Романтический боевик — это как еж и уж вместе, книжка, чтобы похохотать.
Но к финальной четверти повесть неожиданно становится интересной и по-хорошему ироничной. На первый план выходит тема последнего довода отчаявшейся Принцессы. Сработав, он перестает быть нужным. Принцесса вблизи имеет мало общего с мечтой: она настоящая дочь Императора, правительница своей планеты, стоящая смерти любого из своих подданных. А герой сыграл свою роль, награду ему выдать готовы, но любовь, стоящая смерти, тут и рядом не стояла. Все эти достаточно тонкие моменты показаны очень хорошо — реалистично, с подводкой, в действии и диалогах. И в этой части повести веришь, поскольку люди ведут себя сообразно ситуации, без романтических надрывов, без крутости суровых бойцов, без жестких альтернатив, отсекающих возможность отступления. Появляется момент искренности и взаимного понимания.
На этом фоне финальная фраза «Любовь стоит жизни» звучит к месту и без фальши. Мальчик с планеты Земля повзрослел, оставил Принцессе ее планету, а свою жизнь решил посвятить планете собственной — той, на которой родился. Любовь стоит жизни, и жизнь свою нужно посвятить достойному делу, которое к тому же оставляет капельку надежды...
Тиань, 9 октября 2015 г. 21:04
История на модную ныне тему об отношении к «меньшинствам». Общая пошлость обстановки в загородном клубе, где молодые люди из «приличных» семей развлекаются с девушками полусвета, никого не напрягает и даже не воспринимается как пошлая. Хотя временами на героя накатывает понимание тупой ограниченности подруги. Но парень молод, влюблен, девушка прелестна и желанна, поэтому мысли такого рода надолго в голове не задерживаются и вызывают лишь легкое сожаление, что девушка «не та».
А вот явление так называемых «меньшинств» пробуждает в душе героя бурю негодования и злобы. С него слетает весь светский лоск и он начинает вести себя как дикарь, стремясь изгнать «необычных» девиц из своего окружения. Когда же возлюбленная обманывает его именно с такой девицей, для молодого человека это становится сильнейшим шоком. Неприятие чужой индивидуальности имеет глубокие корни. У героя оно настолько сильно, что на время лишает его здравого рассудка.
Подруга героя более терпима к другим людям. Но ее терпение проистекает из равнодушия. Во всяком случае, смерть любовника взволновала ее лишь на пару минут, а затем девушка продолжила отдых, уже в другой компании. Девушка определенно «не та», в этом герой не ошибся.
В этом небольшом рассказе много граней, но суть его проста: спрос рождает предложение. Такие девушки востребованы, и они становятся такими, поскольку иным не выжить в том статусе, который им отводится искателями возвышенной любви с совместным проживанием без обязательств.
И еще складывается впечатление, что Мопассан в этой вещице проговаривается. В тексте размыта грань между внутренним монологом главного героя и авторской речью. И непонятно, кто же презрительно отзывается о женщинах: избалованный юноша или сам автор...)
Тиань, 9 октября 2015 г. 09:30
Рассказ этот показывает нам, что сон разума не только способен породить чудовище, но может также превратить в сон целую жизнь.
Господин Караван вроде бы живет: у него есть служба, семья, круг приятелей, он даже любит старенькую матушку и своих ребятишек. Во всяком случае печется о здоровье старушки и радуется детям, когда приходит домой со службы. Однако, жизнь его похожа на вязкое тягучее сновидение. Служба, карьера, отношение начальника — единственное, что вызывает у него эмоциональный отклик и какую-то осмысленную реакцию. Все остальное просто присутствует на втором плане жизни, особо не волнуя и не занимая мысли. Он женился по случаю, завел детей и живет в семье по инерции: быт устоялся, все происходит в свой час и установленным порядком, как в полусне.
Из полусонного состояния героя не выводит даже горе: внезапная смерть матери. При этом господин Караван искренне скорбит, но скорбь эта заглушается вопросами бытовыми, наследственными, а очень скоро и театральными. Первый короткий порыв сыновних чувств прошел, и человек уже смотрит на свое страдание со стороны, желая произвести впечатление на окружающих и стать предметом их сочувствия. Сочувствия не получается, всем все равно. И снова просыпаются эмоции: господин Караван потрясен равнодушием людей, он чувствует обиду и одиночество. Но тоже ненадолго, только до времени семейной трапезы. Попутно в голове прокручивается предполагаемая реакция начальника на трагедию в семье подчиненного, основанная на факте смерти сценка на службе. И боль утраты отступает на второй план, становится декорацией для представления перед соседями, сослуживцами,
Смена переживаний господина Каравана прописана в рассказе мастерски: он не бесчувственная скотина, воспоминания о матушке, собственном детстве пробиваются в его сознание и вызывают душевную боль, но тут же и заглушаются отработанной домашней рутиной и мыслями о начальнике. Мопассан — признанный критик буржуазного общества. Но данный рассказ с каким-либо типом общества даже и не связывается. Такая реакция на смерть самого близкого человека возможна в любые времена, если внутри семьи отсутствует привязанность людей друг к другу. Господин Караван живет рядом с матерью, женой, детьми, причем живет вполне мирно, в довольстве, но никто из близких не является для него безусловно необходимым, незаменимым, единственным. Они есть, они заботятся о нем и служат объектом его заботы. Но для каждого члена этой семьи центр жизни — только он сам. Поэтому и смерть матери, бабушки воспринимается только с точки зрения влияния на собственную жизнь. Так бывает, и не только в семье парижского буржуа начала девятнадцатого века.
В финале история из трагедии стремительно переходит в фарс, а заканчивается просто в традициях Грибоедова и Гоголя, когда истерически смеешься над тем, что совершенно не смешно, потому что страшно. Неразвитость разума, отсутствие привязанности хоть к кому-нибудь, кроме любимого себя, причем у всех пяти членов семьи, включая оплакиваемую по ошибке престарелую матушку, вызывает нервный холодок. Хочется закричать: Люди, так же жить нельзя! Но ведь живут и зачастую даже не «живут», а «живем»...
Глубокое проникновение в психологию героев отличает всю прозу Мопассана, но в малой форме это проявляется особенно ярко. Совсем небольшой рассказ, а жизнь людей показана целиком, со всей ее привычной обедненностью и потерянным смыслом, который мозг пытается заместить хоть чем-нибудь — часами, комодом, ожиданиями от начальства. А главное — жизнь и смерть — остается на втором плане, так до конца и не осознанное.
Владимир Померанцев «Оборотень»
Тиань, 6 октября 2015 г. 20:48
«Страшны люди одной какой-то таежной действительности, одного троеперстия или двуперстия... Просеки прорубать надо, просеки! Воздуха! Света!»
В этих словах основная мысль рассказа. Удивительно, что вещь эту напечатали в 1963 году да еще в серии «Прочти, товарищ». Ведь люди «одной какой-то ... действительности» не ограничиваются замкнутыми таежными анклавами и религиозными общинами. Ограждающий принцип может быть любым — идеологическим, национальным, каким угодно. Суть его в том, что некая имеющая силу группа полагает свою точку зрения единственно правильной, а всех не разделяющих ее — злом, подлежащим искоренению. Нетерпимость, ограниченность, невежество и страх превращают обычных людей в монстров, столь же опасных, как оборотни или вурдалаки, хоть и без шерсти с клыками.
Позабавила аннотация к рассказу. Так можно большую часть русской классики к жанру ужасов отнести. Самые страшные истории случаются в обычной жизни. В данном же случае история еще и очень хорошо написана: обволакивающая ненависть, страх, безысходность ощущаются почти физически. Оборотни бывают не только в погонах или в шерсти, страшнее всего те, кто одеты и выглядят как все, но считают себя вправе нести в мир «добро», производное от монополии на истину.
Рассказ сильный. Идея, конечно, не нова. Но из тех, которые необходимо повторять, чтобы прорубить просеки к воздуху и свету.
Тиань, 2 октября 2015 г. 18:55
Рассказ о лицемерии и подлости человеческой, традиционно связываемых с моралью буржуазного общества. Сословное общество, в котором одним из главных моральных постулатов является осуждение открытых внебрачных связей, действительно служит благодатной почвой для развития такого рода моральных извращений. Обсуждать сам сюжет смысла нет, он предельно упрощен: Пышка была добра к своим спутникам, они же ответили ей подлостью, и при этом не перестали считать себя выше и достойнее. Так бывает, и в буржуазном обществе чаще, чем в каком-либо другом.
В контексте ситуации интересен другой момент. Спору нет, ремесло Пышки достойным одобрения не назовешь. Однако, она сама себя содержит, в отличие от любой из ее случайных попутчиц. Эти дамы с рождения живут на попечении сначала отца, затем мужа. Отними у них эту поддержку, и им останется либо умереть с голода, либо пойти по стопам так ревностно осуждаемой женщины. Они же ничего не умеют, тепличные создания с завышенной самооценкой и спящим разумом. Ограниченность этих людей настолько велика, что они неспособны к элементарной экстраполяции ситуации на себя. Непоколебимая уверенность в незыблемости своего «добропорядочного» положения характеризует ограниченность интеллекта этого круга людей. Они похожи на детей, жестоких в силу неразвитости ума.
Особо стоит упомянуть монахинь, чье поведение идет вразрез с христианским каноном, которому они якобы служат. Библия призывает к прощению и пониманию, служительницы же культа не находят в сердце и капельки благодарности и сочувствия к славной и доброй женщине, волею судьбы родившейся не в богатой семье и вынужденной самостоятельно содержать себя. При этом именно церковь формирует моральный климат в обществе, так что поведение монахинь свидетельствует о внутренней порочности основы моральных устоев Франции середины Х1Х века. Лицемерие буржуа идет от церкви и ею питается.
Показательно также отношение героев к прусским оккупантам. Казалось бы, из всех пассажиров дилижанса Пышка должна быть самой аполитичной, но именно она последовательна в своей ненависти к врагу. Она бежит из Руана не из желания спасти капиталы, которых у нее нет, а из нежелания подчиняться захватчикам. Прочие пассажиры к офицерами оккупационной армии относятся со всем внешним пиететом, при этом рассчитывая на их покровительство и при случае пользуясь им. Они бегут, не желая рисковать жизнью и состоянием. Момент этот показывает наличие личных этических принципов у осуждаемой обществом женщины, и полное отсутствие таковых у почтенных буржуа, тем же обществом почитаемых.
- Знайте, что все вы совершили подлость! — заявляет Корнюде своим попутчикам. Себя он к числу совершивших подлость не отнес. И правда, он один не уговаривал Пышку уступить домогательствам прусского офицера, но результатом воспользовался вместе со всеми и вместе со всеми дистанцировался от «падшей» особы, припасы которой не так давно с аппетитом уплетал. Буржуа-демократ в плане морали ничем не отличается от буржуа-монархиста: человека вне рамок своего сословия не видит ни тот, ни другой.
В повести неожиданно ярко представлена антивоенная и даже революционная тема. Когда беседа заходит о войне, трактирщица госпожа Фоланви неожиданно заявляет: «Да, когда защищают — это другое дело; а все-таки лучше бы перебить всех королей, которые затевают войну ради своей потехи». Наблюдая удивительную картину сотрудничества солдат прусской армии, размещенных на постой в домах французских крестьян, граф де Бревиль обращается с вопросом к церковному причетнику, который поясняет: «...Что ни говори, сударь, бедняки должны помогать друг другу... Войну-то ведь затевают богачи». Для 1880 года, когда повесть была впервые опубликована, такие высказывания звучали весьма смело.
В короткой повести Ги де Мопассан сумел дать яркую картину нравов своего времени, в которую и из дня сегодняшнего стоит вглядеться, поскольку многие проблемы своей актуальности не утратили.
Тиань, 1 октября 2015 г. 22:05
«Иллюзии свои оплакивать порой так же горько, как покойников».
Так и провела свою жизнь героиня романа — в погоне за иллюзиями и в оплакивании их крушения. При том воспитании, которое девушка получила, иллюзорным являлось все: семейная жизнь, материнство, поместье и состояние. Будучи специально ограждаема от практических знаний о мире, взаимоотношениях людей, делах семьи, Жанна развила в себе болезненную мечтательность и поразительную способность не думать. Поспешный брак вполне объясним — когда девушке семнадцать, она готова излить свои чувства на любого хоть сколько-нибудь симпатичного молодого человека. Но разочарование замужеством и экзальтированное материнство уже несколько за гранью, это результат воспитания, когда чрезмерно развивают чувства в ущерб уму.
В результате банальная, в общем-то, неверность супруга становится для Жанны трагедией всей жизни. И это тоже понятно. Рухнула главная иллюзия — любовная. Смысл жизни виделся в счастливом браке, а брак получился обычным для ее круга, когда супруги живут каждый сам по себе, сохраняя видимость добрых отношений для посторонних и постепенно включая в число этих посторонних самих себя. Так жили родители Жанны, для которых игра в благополучную семью была естественной и в какой-то момент органично слилась с реальной жизнью. Во всяком случае, они любили свою дочку и в отношении друг к другу проявляли теплоту. Они приняли правила игры, приспособились и строили свою жизнь по велению рассудка. А научить этому свою девочку не смогли. Любили дочку, да, а вот воспитание предпочли препоручить монастырю и сами очень постарались соответствовать сложившейся у девочки иллюзии счастливого семейства. Впрочем, не исключено, что барон и баронесса действительно были счастливы, как счастливы люди, живущие в мире с самими собой.
У Жанны же так не получилось. Она не смогла примириться с изменами и холодностью супруга, не научилась компенсировать недостаток эмоций на стороне, как это делала ее мать, не научилась притворятся, как положено в ее кругу. Монастырское воспитание в данном случае оказалось на редкость эффективным. В результате материнство стало для нее еще одной иллюзией. Она ухватилась за сына, как за спасательный круг от одиночества, не думая о нем, о его жизни, о его потребностях и будущем. Превратив мальчика в свою игрушку, она не озаботилась дать ему приличное образование, не научила ничему полезному, не подготовила к самостоятельной жизни. Жанна мечтала видеть сына рядом с собой всегда, воспитать его сельским жителем, помещиком, но и в этом оказалась беспомощна, поскольку ей даже в голову не приходило, что помещик должен уметь вести дела своего поместья, а это требует знаний, навыков, систематичности, то есть обучения и воспитания. Роль матери для нее оказалась такой же недоступной, как роль жены. И здесь мечтания главенствовали, рассудок же спал.
В результате вырвавшийся из под опеки взрослый недоросль очень быстро пустил под откос и свою собственную жизнь, и жизнь матери. Бедная женщина потеряла последнюю иллюзию — незыблемость своего статуса хозяйки родового поместья. Осталась последняя иллюзия — сама жизнь, проходящая в полусне на попечении бывшей горничной.
Казалось бы — это конец. Жанне осталось только окончательно превратиться в растение и тихо угаснуть. Но в финале в ее иллюзорную жизнь внезапно ворвалась жизнь реальная — маленький ребенок, внучка. Жанна в своем материнском эгоизме не желала делить сына с невесткой и, соответственно, в ее мечтах не было такого персонажа, как внучка. Девочка пришла в сонное существование женщины из реального мира. Новая слабенькая еще жизнь нарушила сонное угасание, заполняя собой все пустоты в сердце немолодой уже женщины, снова давая ей мотивацию жить.
До появления малышки все соприкосновения с реальностью для Жанны оборачивались трагедией: грубость и измены мужа, несвятость матери и отца, лицемерие соседей-аристократов, отвернувшихся от нее после конфликта с кюре, долговая бездна, в которой жил ее сын — все это заставляло женщину лишь глубже прятаться в свои страдания, поскольку она не обладала практической смекалкой, не умела разбираться в проблемах и решать их, она лишь переживала, страдала и жалела себя. Девочка стала первым положительным опытом столкновения с реальной, не выдуманной жизнью. Ее не ждали и не хотели, но она появилась и заставила стареющую женщину почувствовать себя живой, нужной и приобщенной к жизни.
«Вот видите, какова она, жизнь: не так хороша, но и не так уж плоха, как думается». — Так завершается роман, давая героине еще один шанс стать кем-то настоящим, на этот раз бабушкой.
И ведь на самом деле жизнь Жанны сложилась не так уж плохо. В самый критический момент, когда она потеряла все, Розали подхватила сломленную женщину и взяла ее под свою опеку из чувства благодарности за поддержку, некогда оказанную ей старым бароном, уже покойным отцом Жанны. В жизни Жанны всегда были люди, которым она была не безразлична: сначала родители и тетушка, потом Розали. Она горевала, но не оставалась совсем одна со своим горем. Жизнь ее действительно была не так уж плоха, как ей самой думалось. Просто она сама старательно пряталась от этой жизни, не имея смелости участвовать в ней на равных с другими людьми.
Жизнь — она такая: в юности манит иллюзиями, потом отнимает их одну за другой, многое дает, потом забирает частями, но пока она есть, перемены к лучшему возможны, если не думать о том, что именно тебе достались все несчастья мира, и руководствоваться в своих поступках не только чувствами, но и разумом, чтобы беспомощной крохе было где преклонить головку и повзрослеть, а блудным сыновьям было, куда возвращаться...
Эдгар Аллан По «Ты еси муж, сотворивый сие»
Тиань, 30 сентября 2015 г. 15:08
Почти детективная история. Почти, потому что расследование как таковое не показано. Показано таинственное, явно криминальное исчезновение почтенного горожанина в небольшом городке, его поиски, подозреваемый в убийстве и улики, на него указывающие, главный свидетель, возглавивший поиски пропавшего друга и как бы нечаянно обличающий подозреваемого, мистическое обличение виновного, его признание и гибель.
И лишь в самом конце выясняется, что некто неназванный, рассказчик истории, вел собственное расследование и принял меры к выведению преступника на чистую воды. Меры, надо сказать, весьма своеобразные. Когда я попыталась представить, как рассказчик проталкивает китовый ус через гортань в тело трупа, потом с усилием распрямляет этот труп и запаковывает в ящик из под вина, мне даже нехорошо сделалось. Труп-то до этого некоторое время в заброшенном колодце пролежал.
Преступник изобличает себя где-то на середине рассказа. Внимательный читатель увидит это, поскольку о сквозном характере ранения лошади сообщается сразу. Нацеленность рассказчика-детектива на изобличение именно этого конкретного человека имеет веские основания.
А вот смертный приговор подозреваемому ввергает в недоумение. Обнаруженная у него рубашка запачкана не кровью, а вином. Сообщается об этом в конце рассказа, но экспертизу вещества должны были провести до приговора. Одного этого обстоятельства достаточно для обоснованного сомнения. А тут еще пуля, внезапно обнаруженная в теле животного при сквозном характере ранения. Непонятно, куда смотрел адвокат, и как могли судьи пренебречь такими фактами. Государственная юстиция в рассказе предстает безгранично тупой или закосневшей в полном безразличии к торжеству справедливости: подозреваемый есть, его и осудим, а кто там на самом деле убил, дело двадцатое.
Очень трудно представить, как технически рассказчик-детектив провернул мистификацию с ожившим трупом. Полиция не участвовала в финальном акте, стало быть рассказчик на свой риск извлек тело из колодца и, не ставя в известность власти, где-то хранил его, пока доставал ящик и китовый ус, потом проделал весьма сложную и крайне неприятную манипуляцию с телом, потом переслал ящик с телом преступнику. Для меня такие действия почти за гранью реальности. Наверное, можно их осуществить, но зачем? Ведь ничто не гарантирует развитие ситуации по тому сценарию, как написано в финале рассказа. Преступник мог не созывать вечеринку, или распаковать ящик заранее, а не водружать его на стол при гостях.
Кстати, это тоже очень сомнительная деталь. Вечеринка предполагает, что стол для гостей накрыт. Между тем на этот стол ухитрились поставить ящик величиной с гроб. Получается не детективная история, а некий театр абсурда, сцены которого не представимы в рамках обычной жизни.
Экспозиция финальной сцены искусственно подогнана под идею изобличения зла и воздаяния виновному. Автору нужно было эффектно произнести фразу из Библии, и под эту фразу он сконструировал декорации финальной сцены, не заботясь о достоверности. Благодаря такому гротескному финалу рассказ получился очень кинематографичным, совершенно не детективным и довольно страшным.
Леонид Андреев «Рассказ о семи повешенных»
Тиань, 25 сентября 2015 г. 18:53
Это одна из тех вещей, которые потрясают душу.
Волшебник из фильма «Обыкновенное чудо» восклицал: «Слава безумцам! Которые живут себе, как будто они бессмертны». Леонид Андреев в своей повести показывает, что только так и может жить человек. Если у человека отнимают ощущение бессмертия, он стремительно приближается к грани безумия.
На примере семи очень разных людей, приговоренных к смерти, мы видим отчаянный протест разума и тела живого существа против перехода в небытие. Как только человек осознает, что ему предстоит умереть — не когда-нибудь гипотетически в будущем — а здесь, сейчас, очень скоро, от конкретной причины, разум необратимо фиксируется на этой мысли, не в силах в полной мере охватить и принять ее, но и отодвинуть на второй план тоже уже не в силах.
«Смерти еще нет, но нет уже и жизни, а есть что-то новое, поразительно непонятное, и не то совсем лишенное смысла, не то имеющее смысл, но такой глубокий, таинственный и нечеловеческий, что открыть его невозможно», — так характеризует это состояние один из семи.
Осознание неизбежности смерти обессмысливает жизнь, поскольку человеческий разум не в силах проникнуться глубинным смыслом данного действа, когда речь идет о себе самом. Применительно к другому можно, а к себе самому не получается, ни у одного из семи не получается.
В таком контексте название повести обретает особый смысл. Не о приговоренных к повешению пишет Леонид Андреев, а о тех, кто уже повешен, хотя казнь состоится только в финале, а на протяжении всего сюжета герои живы, чувствуют, размышляют, разговаривают даже.
Наверное, этот момент от оглашения смертного приговора до исполнения его и есть суть высшей меры наказания. Прежде, чем отнять у человека жизнь, у него отнимают ощущение бессмертия.
Читать Леонида Андреева столь же мучительно, как Достоевского, а, может быть, и сильнее. Ведь Андреев работал преимущественно в малой форме и выдавал квинтэссенцию пограничного состояния человека, максимально сжатую, концентрированную, в первый момент отвергаемую сознанием. Но проза такого рода помогает лучше понимать и принимать людей.
Эдгар Аллан По «Убийство на улице Морг»
Тиань, 22 сентября 2015 г. 19:58
Рассказ этот принес Эдгару По мировую славу родоначальника детективного жанра. Не потому, что раньше никто не писал детективов, а потому, что в нем впервые сформированы каноны детективной истории шерлокхолмсовского типа: наблюдательный сыщик-логик, его спутник-рассказчик, глуповатые официальные следователи, необъяснимое на первый взгляд преступление и блистательная разгадка оного при минимальных телодвижениях.
Огюст Дюпен подмечает детали, ускользающие от внимания полицейских следователей, и с помощью логического анализа фактов устанавливает истину.
Рассказ написан великолепно и читается влет. Но по прочтении остается капелька недоумения: почему полицейские следователи и эксперты не увидели очевидных вещей? Очевидных для профессионала моментов в этом деле аж четыре: пружинный механизм оконных рам, шерсть животного в руке убитой, характер травм тела и отпечатки пальцев. Как полицейские могут не знать о существующих конструкциях оконных рам, и почему на момент осмотра тела Дюпеном шерсть все еще оставалась в руке убитой, для меня совершенно непостижимо. Автор явно подыгрывает своему герою. И с легкой руки Эдгара По это тоже стало негласным каноном жанра.
Но, при всех недостатках, рассказ этот интересен не только как веха в развитии жанра, но и просто как история. Нестыковки видны только ретроспективно, когда вещь уже прочитана. А в процессе за ходом расследования следишь с увлечением, восхищаясь проницательностью ума одного из первых великих сыщиков в галерее детективной литературы.
Тиань, 21 сентября 2015 г. 22:08
Вопрос оценки вменяемости преступника является, наверное, одним из самых сложных в уголовном праве. Как оценить психическое здоровье человека, совершившего насильственное преступление? Где грань, отделяющая рассудок здоровый от пораженного болезнью? Однозначного ответа на эти вопросы не существует. А, читая данный рассказ, понимаешь, что такого ответа в принципе не может быть.
Главный герой рассказа — врач и убийца. На стадии планирования преступления он собирался защитить себя от наказания имитацией безумия. И возникает вопрос, а точно ли безумие имитировал здоровый человек, или преступный замысел возник в изначально больном сознании, и лишь после трагического события, в тюремной лечебнице в сознании героя наступило просветление, и он ужаснулся мысли о собственном сумасшествии.
Герой подробно рассказывает, как и зачем он изображал психические припадки. Через какое-то время возникает ощущение, что таким образом он пытается убедить самого себя, что не болен, не сумасшедший, притворщик. Потом понимает, что убедить не может, даже себя не может, и начинает искать предпосылки болезни в своем прошлом, в наследственности. Находит. И замирает на грани. Ведь ни один факт ничего не доказывает наверняка. Такой дневник мог создать как сумасшедший, тщащийся найти объяснения своим поступкам и находящий его, так и имитатор с медицинским образованием, располагающий знаниями о симптомах нужной болезни и искусно их воссоздающий.
Вывод из рассказа просматривается лишь один: четкой границы между разумом и безумием не существует. Рассудок человека может находиться на грани — ни там, ни здесь, ни в полном здравии, ни в окончательной болезни.
Данный рассказ Леонида Андреева является своеобразным введением к Достоевскому. Андреев подводит читателя к пропасти, за которой традиционные научные оценки не работают, показывает вблизи нечто уродливое, на первый взгляд не поддающееся познанию, и при этом опасное, разрушительное. Однако свалится в эту бездну автор не позволяет, он крепко держит читателя за шиворот у самого края, и осторожно оттаскивает назад, на свою сторону. Явление обозначено, связанные с ним мысли сформулированы, значение их понятно. В жизни есть и такое явление тоже и с ним надо как-то жить.
В отличие от Достоевского, Андреев не оправдывает героя и не ищет спасения в любви. Здоров доктор Керженцев или болен, он убийца. Мотив его действий мелочен и не может служить поводом для нравственного оправдания. Любовь в сюжете присутствует в том же виде, что и безумие: она заявлена, но ускользает от взора. Видна лишь глубокая разъедающая обида и зависть.
Классическая литература — это особенные тексты. Теперь так уже не пишут. Яркий афористичный язык рассказа вызывает ощущение соприкосновения с чем-то прекрасным, стильным, вневременным. Смысловой элемент текста пугает, литературный доставляет удовольствие. Контраст смысла и формы многократно усиливает впечатление от этой работы, которая, на мой взгляд, является одной из самых сильных у Леонида Андреева.
Элеонора Раткевич «Превыше чести»
Тиань, 19 сентября 2015 г. 11:43
В нашем сегодняшнем мире такие понятия, как честь, долг, Родина подверглись сильной девальвации. Поэтому говорить о них всерьез и искренне не принято, слова воспринимаются либо как пафос, либо как лицемерие. Элеонора Раткевич показала нам мир, в котором эти слова наполнены глубоким смыслом. Любовь к своей стране, преданность ей для героя оказываются превыше чести, доброго имени, жизни, и всего того, что составляет его жизнь и личность вместе и по отдельности.
Самопожертвование Даллена йен Ареллы не пропадает втуне. Он не только достигает своей цели, но и взамен многих добровольных утрат получает от судьбы также немало: восстановление доброго имени, уважения сограждан, среди которых рожден, и вновь обретенных, другую жизнь и уникальный дар. Король преклоняет колени перед напрасно опозоренным подданным, добро торжествует, а порок оказывается наказанным.
Такая вот традиционная дидактическая история с правильным финалом, написанная с использованием необычного фэнтезийного антуража, где эльфы лишь бегло упомянуты, а ведущую роль в действии играет таинственный народ, постигший суть и силу Слова, Песни, Музыки.
Раткевич верна себе: прекрасный литературный язык, четко расставленные нравственные акценты, яркие персонажи, размеренный стиль повествования и самая капелька скуки. Последняя проистекает из того, что финал истории начинает просматриваться уже из середины, поэтому читается вещь спокойно, без волнения. Учитывая прекрасный литературный язык автора — это даже не недостаток. Читая повесть без острого интереса к сюжету, глубже воспринимаешь красоту изложения и «живописность» персонажей. Живописность в смысле живописи: герои этой повести напоминают картины древних мастеров, стильные, строгие, в меру детализированные и подернутые легкой дымкой иных времен и миров.
Ранее у Раткевич я читала трилогию «Деревянный меч», которая мне очень понравилась. И в данной повести автор выдерживает столь же высокую литературную и этическую планку.
Тиань, 16 сентября 2015 г. 18:58
В романе этом антиутопия переплелась в полицейским детективом, что не пошло на пользу последнему.
После событий, описанных в первом романе дилогии, прошло четыре года. Комиссар Йенсен, находящийся за границей на лечении, неожиданно получает странное задание: выяснить, что происходит в государстве всеобщего взаимопонимания, с которым нет связи и из которого никто не возвращается. Поручение исходит от министра внутренних дел, также находящегося за границей. Казалось бы, такое задание больше подходит разведчику, чем полицейскому комиссару, но профессионал всегда остается профессионалом: прибыв на место, комиссар пытается полицейскими методами установить, каково положение в стране, и что же произошло за время его трехмесячного отсутствия.
Детективная составляющая романа очень необычна. На начальном этапе нет признаков какого-либо преступления. Нет вообще ничего: ни правительственных учреждений, ни полиции, ни армии, ни городских служб, закрыты магазины, почта, столовые, отключена коммунальная инфраструктура города, полицейский участок покинут. В стране запустение, медицинские патрули, чрезвычайное положение и практически нет людей, а немногие имеющие прячутся в страхе.
Постепенно из допросов немногих обнаруженных все-таки свидетелей, осмотра улиц, личного столкновения с медицинским патрулем, изучения корреспонденции, скопившейся дома и на службе, бесед с внезапно объявившемся в полицейском участке полицейским врачом и его изувеченным другом начинает складываться определенная картина состояния дел в стране. Появляются направления поиска недостающей информации, новые вопросы.
В этой части роман очень интересен, комиссар Йенсен — талантливый сыщик, из каждого свидетеля он умеет вытянуть максимум полезной информации, спрашивая человека о том, что он лично видел, делал, думал. Кажется, еще чуть-чуть и комиссар раскроет это дело, точнее, выяснит, что же произошло в стране, потому что раскрывать нечего, преступления как такового нет, есть разрушение государства в результате уличных беспорядков, эпидемии, прекращения функционирования инженерных, бытовых и административных структур страны.
Но автор не дал возможности комиссару завершить расследование. Детективная линия резко обрывается рояльным явлением в сюжет нового персонажа, который все объясняет в одном пространном диалоге. Преступление все-таки есть — преступление власти перед народом. Но мы уже никогда не узнаем, смог бы комиссар Йенсен раскрыть это дело или полицейские методы в условиях глобальной социально-государственной катастрофы неэффективны.
Узнаем мы другое, а именно то, что отчуждение народа от общественной жизни в конечном итоге приводит к самоуничтожению власти. Причина катастрофы в первый момент поражает своей нелепостью. Ну какая же разница «верхам», придут «низы» на выборы или нет, если неполная явка не препятствует выборам? Однако, разница все-таки есть.
В государстве всеобщего взаимопонимания отчуждение людей от общественной жизни достигло критической точки, за которой наступает отчуждение от самой жизни. В монолитном унифицированном обществе, какое сложилось в этой странной ни разу неназванной автором стране, полностью уничтожено личное пространство человека. Поэтому его уход из пространства общественного происходит либо в пьяное забытье, либо в смерть. А, стало быть, по истечении очень немногого времени «верхам» оказалось бы некем управлять. Поэтому операция «Стальной прыжок», задуманная как не опасный для людей элемент предвыборной компании, привела к столь чудовищным результатам.
Дело не в выборах, выборы стали только поводом. Система всеобщего взаимопонимания стала опасна для всех: и для власти, и для населения. Ее надо было менять. Наблюдающая рост протестной активности социалистов власть решила провести эти изменения сама, в своих интересах и под своих контролем. И уничтожила сама себя.
Финал романа заставляет криво улыбнуться. Ну прямо «Интернационал» с его «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем, мы наш, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем». По книге видно, что Пер Валё придерживался антикапиталистических взглядов и выступал за социалистический путь развития государственности. Но слишком уж воздушная идея, в том смысле, что в воздухе висит.
В романе нам показан только один город. Такое впечатление, что никаких других территорий в государстве всеобщего взаимопонимания нет. Если это так, то строить социалистическое государство уже некому. В живых осталось совсем немного социально активных людей, таких, как полицейский врач, да и не факт, что все они здоровы. Основная масса населения привыкла жить по инерции, ни во что не вникая. Результат очевиден: власть от одной малой группы переходит к другой малой группе, которая начинает строить счастливую жизнь для всех по своему разумению. Перспектив трансформации антиутопии в утопию здесь не просматривается.
В плане политическом не просматривается вообще ничего, кроме критики диктатуры. Заграницу Валё нам не показал. Отношение других государств к государству всеобщего взаимопонимания не показал тоже, за исключением нескольких слов о врачах-волонтерах, которые въехали в охваченную эпидемией страну для оказания медицинской помощи гражданскому населению и сгинули бесследно.
Тем больше жаль так грубо оборванного детективного сюжета. Толковой антиутопии ведь тоже не получилось.
Основной вывод из прочитанного следующий: насильственная унификация социальной жизни разрушает личность человека и, как следствие, влечет за собой разрушение унифицированной социальной структуры. Зона личного пространства, помимо прочего, является буфером между зоной общественных интересов и небытием. И еще роман этот показывает, что сыщики нужны лишь там, где есть нормально функционирующий социум. На пепелище расследовать нечего и не за чем.
Тиань, 11 сентября 2015 г. 19:33
Два безумных сна маленькой девочки, в которых причудливо переплелось все на свете: известные ребенку образы и понятия, смутно осознаваемые им и вовсе непонятные никому, ну разве автору быть может, и то не факт. Однако каждый образ можно попытаться понять и объяснить. Правда, объяснение это у каждого читателя будет разным. И в этом главная притягательность данных сказок: они изменчивы и никогда не становятся полностью понятными, как любое явление в нашем мире, познаваемое в принципе, но всегда не познанное до конца ввиду бесконечности ряда вопросов, ответ на каждый из которых порождает цепочку следующих. Познать можно лишь некий принцип, вокруг которого будет группироваться то немногое, что успевает открыть для себя конкретный человек за время короткого сна под названием Жизнь.
Льюис Кэролл оказался безумно талантливым сказочником. Из 1865 года он нечаянно посмеялся над множеством романов о «попаданцах», которые будут написаны полтора столетия спустя, с их пространственными дырами, туннелями, пробоями, через которые герои попадают в иные миры. Это все та же кроличья нора, в которую упала маленькая Алиса, и даже успела вздремнуть, пока летела к месту приземления. Непонятно что непонятно где непонятно куда ведущее, но это «непонятно» такая мелочь, когда нужно оказаться в Стране Чудес, потому что в солнечный день на берегу реки скучно и хочется спать.
Попутно сказочник показывает относительность явлений нашего мира: едят ли кошки мошек или мошки кошек, девочка не знает, и это совершенно неважно, потому что позже можно уточнить у любимой кошки Дины. Но мы-то, взрослые читатели, знаем, что и кошки мошек могут есть и мошки кошек тоже. Все зависит от состояния того и другого. А состояния бывают самые разные: соразмерные, последовательные, дискретные и даже абсурдные. И все эти состояния мы видим вместе с маленькой героиней. Кстати, наблюдать эти состояния одним нам было бы намного хуже. Разумный, любознательный ребенок придает кэролловской фантасмагории капельку здравого смысла.
Только ребенок может сохранить спокойствие и рассудок, если вдруг соотношение частей его тела начнет непрерывно меняться от гигантских к крошечным, когда в одной крайности невозможно дотянутся до лежащего на столике ключа, а в другой — ложку ко рту поднести. Взрослый после таких метаморфоз стал бы пожизненным пациентом психотерапевта (или психиатра), а девочка ничего, выдержала. Она ведь и по жизни постоянно меняется, растет, выстраивает свою картину мира, осознает свои возможности и границы, для нее изменения — норма жизни. Поэтому в Страну Чудес можно попасть только с ней. В одиночку нам ни за что не выйти в сад, дверка слишком мала, а самостоятельно меняться мы уже разучились, а к незнакомым напиткам относимся с большим недоверием.
И в этом есть свой резон. Напитки ведь разные бывают. Одни меняют размер и форму, другие застывают в бесконечности текущего момента, как чай Мартовского зайца. Так маленькая Алиса познает относительность не только функциональную и пространственную, но и временную относительность мира. Бесконечное чаепитие являет нам еще одну находку фантастики будущего — петлю времени. Заяц и его гости пребывают одновременно в трех хронологических периодах: до, сейчас и потом — поэтому на их столе такой бардак, ведь невозможно же пить чай в трех временах одновременно, хотя они его все-таки пьют.
К категории временных парадоксов можно отнести и улыбку Чеширского кота, появляющуюся чуть раньше самого кота и видимую некоторое время после того, как кот исчез. Улыбка отделилась от кота после того, как Алиса попросила зверя появляться помедленнее, не так неожиданно. Замедление движения привело к разрыву объекта и свойства, последнее стало отделяться от первого и на время этого отделения само становиться объектом. Есть в этой литературной фантазии что-то от теории относительности Эйнштейна или горизонта событий черной дыры: за неким пределом улыбка кота перестает быть улыбкой кота и становится просто улыбкой, трансцендентной тенью сказочной сущности.
Первая сказка состоит из множества таких небольших загадок-открытий. Алиса проходит свой квест и просыпается на берегу рядом с сестренкой. Сказка осталась в сказке, девочка вернулась домой, в реальный мир, в окружение семьи. Она узнала что-то новое, но при этом не изменилась сильно, ведь о том, что сказка существует, Алиса знала и раньше.
Путешествие по Зазеркалью имеет несколько иную смысловую нагрузку, хотя и оно насыщенно открытиями в области значений слов, соотношения понятий, неожиданной трактовки привычных образов и лингвистических конструкций. В Зазеркалье девочка уходит, чтобы измениться: в этой сказке главное — не игра образов, хотя и она приковывает внимание, а развитие персонажа. В шахматном мире второй сказки Алисе предстоит пройти из пешки в ферзя, то есть повзрослеть. В этом путешествии девочка не просто наблюдает чудеса, переходя от одного необычного персонажа к другому, на каждом этапе движения у нее есть маленькая собственная цель.
Например, она хочет подняться на холмик, чтобы увидеть сразу весь сад, то есть уже готова оценить некоторые явления в их целостности, перейти в своих оценках образов и явлений от частного к общему. При встрече с Черной Королевой девочка говорит ей, что сбилась с пути, но уже поняла свою ошибку и собирается продолжить «свой путь». «Здесь все пути мои!» — презрительно заявляет Королева. Но девочку это не сбивает с толку, она стоит на своем — она помнит, что ей надо подняться на холм, чтобы увидеть весь сад. Свой путь у Алисы уже есть. Именно поэтому в конце сна она становится третьей королевой, а не одной из двух, уже существующих. У девочки будет своя судьба, она не может и не должна повторять путь тех, кто прошел в королевы до нее. Они уже состоялись и застыли на черно-белых клетках своего шахматного поля. Девочке предстоит спрыгнуть за край чужого поля, на котором она смогла стать из пешки ферзем, и дальше играть свою партию на новой доске.
Процесс взросления ребенка подчеркивается усложнением сказочных путевых загадок. В Зазеркалье меньше парадоксальных образов, но зато раскрываются различные концепции мироустройства: весь мир есть шахматная партия; чьим сном является этот мир — Алисы или Черного Короля, которому она снится; иногда нужно очень быстро бежать, для того, чтобы просто остаться на своем месте.
Сон первой сказки завершается нападением карт на Алису, которая отбивается от них то ли испуганно, то ли рассерженно, и просыпается рядом с сестрой. Перед вторым пробуждением Алиса сама нападает на впавших в полный сюр персонажей, хватает Черную Королеву и грозится ее отшлепать. Карточное безумие ее слегка пугало временами, безумие шахмат уже не пугает, девочка осознает себя хозяйкой положения. Даже если она является сном Черного Короля, ей тоже снится весь этот мир и утратившие здравый рассудок персонажи. Она просыпается дома, в безопасности, но уже не рядом со старшей сестрой, а одна с кошечкой-хулиганкой на коленях.
В королевы Алиса прошла только во сне, в реальном мире она по-прежнему маленькая девочка, но девочка эта уже стала постарше, она не только подчиняется старшим членам семьи и пользуется их защитой, но и сама может покомандовать некоторыми созданиями, о которых в то же время заботится. Страна Чудес — мир настоящего детства, где живут волшебные Кролики, Коты и Улыбки, Зазеркалье же — мир будущего, где ребенок заглядывает чуть-чуть вперед, пытаясь сложить целостную картину своего мирка и определиться, кто же он есть в этом мире.
Сказки об Алисе вряд ли можно считать детским произведением. Конечно, ребенку они тоже будут интересны, он многое почерпнет из них. Но в основном эти книги предназначены для взрослой аудитории — для людей, которым внезапно захотелось ненадолго заглянуть в детство. В одиночку нам туда путь закрыт, нужен проводник и спутник, и Алиса становится таким проводником, позволяя нам еще раз прикоснуться к чудесному, непонятному, непознанному и вспомнить о том, что все это в жизни есть.
Эдмунд Бентли «Последнее дело Трента»
Тиань, 9 сентября 2015 г. 22:57
Классический английский детектив, где расследование ведет детектив-любитель, конкурирующий с полицейским следователем. Детектив на место преступления не белым роялем въезжает, он действует по заданию газеты, проводящей журналистское расследование, то есть по плану и за денежку, что придает действию определенную достоверность на начальном этапе.
По мере развития сюжета достоверность теряется.
Первый странный момент — дактилоскопия. Детектив от журналистики Филипп Трент догадался и сумел снять отпечатки пальцев на месте преступления, а профессиональный следователь Марч почему-то этого не сделал, хотя в романе он представлен как толковый и опытный следователь.
Роман вышел в 1913 году, первое применение дактилоскопии в Великобритании относится к 1902 году, то есть практике этой уже десять лет, в полицейской работе она уже должна применяться достаточно активно, особенно если речь идет об убийстве заметной персоны, всколыхнувшем деловые и политические круги во многих странах мира.
По столь громкому делу полиция должна была отработать «на пять», по крайней мере в плане криминалистических методов. А это значит, что инспектор Марч должен был также снять отпечатки пальцев в доме убитого и выйти на Марлоу.
Отсюда следует второй странный момент — спокойное проживание Марлоу после трагических событий, которого полиция почему-то не заподозрила в причастности к преступлению, приняв версию о «кровной индустриальной мести», не подтвержденную никакими уликами, только умозаключениями Баннера. Странная логика у полицейского следствия, которое в первую очередь ориентировано на поиск лица, совершившего преступление, и лишь во вторую — на объяснение его мотивов.
Третий странный момент — принятие Трентом на веру объяснений Марлоу о намерениях Мандерсона лишить себя жизни с весьма экзотическими целями. Как-то это не вяжется с образом финансового магната, привыкшего анализировать многочисленные потоки информации и быстро принимать решения. У человека с таким талантом должна быть холодная голова, каким бы ревнивым он не стал, взяв в жены женщину на четверть века моложе себя. Он вряд ли стал бы мстить сопернику таким образом. Марлоу как участник трагических событий мог заблуждаться, но Трент должен был увидеть неправдоподобность версии о самоубийстве с целью мести. На такое мог бы пойти смертельно больной человек, но никак не успешный делец, пусть и обманутый молодой женой.
И последний странный для меня момент — внезапная любовь Трента к Мабель Мандерсон, которая к тому же оказывается взаимной. Конечно, все в жизни бывает, и любовь с первого взгляда тоже. Но в данном случае она уж слишком внезапная. Детектив приехал проводить расследование, увидел красавицу-вдову и влюбился так, что результатам расследования хода не дал и целый год забыть не мог, хотя считал, что надежды на взаимность и совместную жизнь нет никакой. Не верится в такое что-то мне. Хотя кто его знает, чувства — вещь такая, разумным объяснениям не поддающаяся.
А вот финал хорош. Он даже примирил меня с ляпами в расследовании. Участники событий и следователи — что Трент, что Марч — нафантазировали много странного, а реальное объяснение оказалось таким, каким вполне могло бы быть в жизни. Неважно, что за планы вынашивал Мандерсон в отношении Марлоу и в чем собирался его обвинить — это в полной мере уже не реконструируешь, ясно лишь, что подстава планировалась — по факту развязка представлена весьма убедительно, так могло быть, так бывает.
В целом очень неплохой роман, до «хорошо» не дотягивает, все-таки нелогичность расследования — серьезный минус для детективного романа, да и деталей быта, рисующих уклад жизни своего времени, этому произведению явно не достает, однако читать было не скучно, а это для детектива уже немало.
Тиань, 9 сентября 2015 г. 21:39
Унылая история о пороках человеческих. И ведь автор во всем прав: некоторых условно человеков можно и даже нужно поместить по ту сторону клетки зоопарка, ибо тупо звериное начало в них доминирует; глядя на зверей сквозь прутья решетки, мы иногда неосознанно подмечаем отнюдь не звериные черты в их поведении, а то, что свойственно нам, людям.
Зоопарк располагается по обе стороны клеток. Таинственный цирк-зверинец позволяет герою это осознать: ощутить запах человека в тени зверя и увидеть зверя в человеке. Все так.
Но история совершено не трогает на уровне эмоций: никому не сочувствуешь, ни за кого не переживаешь, даже особого интереса нет. Как только пьяные матросы начинают гонять несчастного карлика, финал рассказа становится понятным: вот оно — наполнение клеток пустого зверинца.
Ничего нового автор не сказал. А не новое не сумел сказать интересно. Не хватило чего-то. На мой вкус, разумеется.
Келли Линк «Волшебный ридикюль»
Тиань, 9 сентября 2015 г. 21:16
В рассказе этом нет ничего фантастического, но при этом воссоздана атмосфера волшебной сказки.
Некоторые дамы придумывают для своих детишек отцов-капитанов дальнего плавания, а у юной Женевьевы оказался дедушка из волшебной сумки и целый волшебный мир к нему в придачу. Почему бы и нет? Кто сказал, что волшебных сумок не бывает? А даже если и так, такую сумку вполне можно придумать для душевного комфорта пожилой дамы и юной девочки. Ведь это так здорово, когда собственная бабушка держит в руке сказку.
Правда, планы по поиску Джейка — это уже настораживающий момент. Если поиски затянутся на годы, Женевьева имеет все шансы стать одинокой сумасшедшей, а не обаятельной пожилой леди с дочкой, внучкой и мужем из сумки, как случилось с Зофьей. Но надо надеяться на лучшее: в конце концов сумка или Джейк вполне могут найтись.
Для психологического комфорта детям нужны сказки и вера в них. И взрослым людям сказки часто нужны тоже. Они расцвечивают жизнь, как китайские фонарики, и позволяют чувствовать себя счастливыми даже тогда, когда к этому вроде бы нет особых предпосылок. Счастье — внутри человека, это вопрос отношения к жизни, как и вера в сказки.
Приятная незатейливая история, оставляющая хорошее послевкусие даже несмотря на слабый перевод, которому явно не хватает поэтичности (я читала перевод В. Дмитриевой «Сумочка фей»). Но бабушка получилась чудесно, и внучка тоже. Так что в целом все в порядке.
Алан Милн «Винни-Пух и все-все-все»
Тиань, 3 сентября 2015 г. 19:27
Истории про плюшевого медвежонка с опилками в голове показывают нам игрушечный мир детства. Ведь для ребенка его мишки, кролики и ослики живые. Они образуют особый мирок, где малыш — главный, и именно он задает настроение и традиции этого мирка. С Кристофером Робином игрушкам повезло — он славный мальчуган, и игрушечный Лес тоже очень славный. В этом Лесу уютно жить, обитатели его дружат между собой и относятся друг к другу бережно и терпимо.
Флегматичный и любознательный обжора Винни-Пух искренне восхищается поэтическим произведением ослика Иа, полагая, что оно лучше, чем стихи самого Пуха. Он считает Сову очень образованной, а Кролика умным и предприимчивым. При этом в плюшевом мишке нет ни капли зависти: он восхищается друзьями и радуется их талантам и успехам. Наверное, Пух больше всех похож на Кристофера — не даром же взрослеющий мальчик особо прощается именно с ним, надеясь, что любимый плюшевый мишка сможет сохранить кусочек его детства.
Другие игрушки воплощают гиперболизированные качества характера разных людей. Наверное, Кристофер видит таких людей вокруг себя — дети ведь очень приметливые — и представляет их в своем игрушечном мире. Таким образом ребенок приобретает навыки общения с разными людьми, обладающими разными, подчас не самыми приятными характерами.
Чего стоит один ослик Иа, вечно обиженный на всех и всем недовольный. Люди с таким характером невыносимы, но маленький Кристофер открыт и отзывчив, с помощью своих игрушечных друзей он находит подход к ворчливому ослику, своим чутким детским сердечком он понимает, что ослик отталкивает от себя друзей, но при этом страстно желает их внимания и признания. Винни-Пух, Пятачок и Кролик проявляют чудеса терпения, но не исключают ослика из своего коллектива, пытаются дружить с ним и радовать его, постепенно приближают его к своим занятиям и развлечениям.
Сова тоже тот еще экземпляр: занудная всезнайка, всегда готовая насмерть вцепиться в слушателя. Но жители игрушечного Леса искренне считают ее очень образованной особой и обращаются за советами. Конечно, им скучно слушать бесконечные рассказы Совы о вещах давно известных или совершенно непонятных, возможно, они даже догадываются, что эта почтенная особа не умеет читать, но никогда не скажут ей об этом. Ведь наши друзья имеют право на маленькие слабости, мы не разоблачаем их, как они не разоблачают нас, и это одна из составляющих дружбы.
Кролик — типаж командира, он все знает и умеет лучше всех, а если чего-то не знает, то весьма уверенно повторит остальным объяснения Кристофера Робина и проконтролирует исполнение. И даже если многомудрый Кролик теряется в тумане, пытаясь в воспитательных целях потерять хулиганистого Тигру, в глазах своих друзей он не перестает быть умным и находчивым. Обитатели игрушечного Леса умеют видеть лучшие качества друг в друге и извинять друг другу маленькие слабости, ведь у кого же их нет.
Игрушечные миры отражают характер ребенка и восприятие им окружающего мира и других людей. Если мальчик создал из своих игрушек такой мир и наделил их такими характерами, он и в реальной жизни будет стараться относиться к людям с участием и пониманием, ведь именно такой мир он хочет создать вокруг себя.
Кристофер взрослеет, уходит из своего Леса, игрушки остаются одни, пока новый малыш не придет в их убежище с новыми играми и историями. Они всегда ждут нашего возвращения — возвращения постаревшего Кристофера в воспоминания детства или другого маленького человечка, идущего следом. Поэтому нам дороги наши старые мишки и зайчики, которых мы тащим с собой по жизни, уже давно перестав быть детьми. Иногда человеку необходимо вернуться в Зачарованное Место, где все еще только предстояло...
Это одна из самых уютных сказочных историй для детей и взрослых, которые учат нас быть добрее друг к другу и видеть достоинства другого человека даже сквозь плотный занавес агрессивно выпирающих недостатков. В каждом из нас сидят они: Иа, Сова, Кролик, и Пух с Пятачком. И не так уж это страшно, если не забывать про игрушечный Лес.
Тиань, 2 сентября 2015 г. 22:03
Рассказ этот состоит как бы из двух частей. В первой рассматривается нравственная дилемма: если горит дом, можно ли спасаться одному или нужно погибнуть с теми, кого спасти невозможно. Герои — Лена и Артем, в недавнем прошлом влюбленная пара — оказываются по разные стороны нравственной баррикады. Лена спасается сама, Артем покидает безопасное место, чтобы присоединиться к тем, кто обречен и попытаться сделать хоть что-нибудь для их спасения.
С этим выбором все понятно. Погибать с обреченными глупо, но не каждый человек сможет жить с мыслью, что он оказался избранным счастливчиком, а другие люди, дети погибли, даже если он не мог их спасти. Лена поступила объективно верно, спасение таких, как она — молодых, здоровых — создавало мизерный шанс на сохранение человечества как вида. Выбор Артема продиктован эмоциями, он из тех, для кого нестерпима мысль жить самому, когда умирают дети, которым в жизни отказано, поэтому на этапе данного выбора парень вызывает симпатию, эмоциональный отклик.
По ходу дальнейшего развития сюжета нравственный конфликт героев переходит в парадоксальную фазу — начинается вторая часть рассказа. Эгоистичная Лена своим поступком никому не причинила вреда. Ее поимка и клеймо предателя кажутся чрезмерными. В конце концов, смерть из солидарности может быть только личным выбором. Выбор и поступок Лены касался только ее одной. А вот Артем в своем желании спасать других встал на путь благих намерений.
В надежном убежище — Экоцентре — есть десять свободных мест плюс места для взвода охраны. У группы изгоев есть танк, то есть инструмент давления при переговорах. Но они не пытаются договорится о приеме в Экоцентр хотя бы десяти детей из их группы. Артем, являющийся неформальным лидером группы, принимает решение отправить молодых и здоровых взрослых с детьми на поиски земли обетованной, которая якобы есть где-то. При этом люди получают билет в один конец, на обратную дорогу нет горючего, а пешком через зараженные территории не пройдешь. Но Артем и два его товарища, перешедшие к обреченным вместе с ним, скрывают данный факт от остальных, то есть принимают решение за других. Людей пытаются спасти, да, используют последний шанс, но делается это втемную, с обманом.
Далее парень и вовсе съезжает с катушек. В разрушении Экоцентра нет никакого смысла. Группа Артема не сможет воспользоваться зараженным убежищем для личного спасения. Получается, что четыре сотни человек, обитавших в Экоцентре, были убиты просто так. Рассчитанное на четыреста человек убежище технически не могло вместить еще двести или триста. Уничтожение Экоцентра видится как акт отчаяния или мести — уж если нам не дано жить, умрите и вы вместе с нами. Обитателям Экоцентра навязывается смерть из солидарности, которую Артем и его товарищи выбрали добровольно. Снова Артем принимает решение за других, навязывает людям свою волю, заставляет умереть не только тех, кто обречен, но и тех, кто мог бы жить, при том, что смерть этих последних не дает возможности выжить первым.
К финалу выбор Лены остается прежним — она просто хочет спасения для себя, а если спастись нельзя, то быстрой смерти для себя же, а выбор Артема меняется — ему уже мало сгореть с обреченными самому, ему надо, чтобы вместе с ними сгорели все те, кому посчастливилось оказаться вне горящих стен.
Идейно рассказ глубокий, трагический. Но эмоционально он меня совершенно не зацепил. Может, потому, что постапокалиптика уже оскомину набила, может, из-за некоторой надуманности конфликта, который реальным не воспринимается даже в рамках фантастики, может, потому, что не люблю анализировать заведомо безнадежные ситуации, из которых выхода просто нет, есть только выбор способа харакири.
Астрид Линдгрен «Карлсон, который живёт на крыше»
Тиань, 28 августа 2015 г. 22:01
Хорошая детская литература отличается тем, что она предназначена не одним лишь детям, взрослым также не мешает ее иногда читать, чтобы не терять ребенка в себе и лучше понимать человечков, которые пока еще дети объективно.
Внешне простые и веселые повести о Карлсоне на самом деле достаточно серьезны. Они показывают одиночество ребенка с мире взрослых, которые слишком заняты и, даже будучи любящими родителями, братьями, сестрами, все равно живут в некоторой отстраненности от мира детства. Соответственно, и ребенок — один маленький человек среди четырех взрослых — оказывается слегка отстранен от них и компенсирует эту отстраненность привязанностью к Карлсону. При этом Малыш видит, что многие проделки его друга на самом деле ужасны: он устраивает в доме беспорядок и разруху, а ведь убирается мама, это ее труд; он стремится забрать себе как можно больше лакомств и все самые интересные игрушки, не желая делиться с Малышом; он способен причинить реальный вред здоровью взрослого и уже немолодого человека, пугая его до падений и ночных кошмаров. Все это Малыш понимает, он уже достаточно большой и умеет размышлять, но при этом мальчик искренне любит своего безбашенного приятеля, потому что с ним весело и не одиноко.
Противопоставление условно «плохого» мальчика в лице Карлсона и очень славного, доброго, чуткого Малыша представлено ненавязчиво, забавно, но при этом наглядно. При чтении этой книги ребенку не приходится объяснять, «что такое хорошо и что такое плохо», потому что он видит это сам, по тем последствия, которые проделки Карлсона имеют для Малыша и его семьи. Простыни рвет и пачкает Карлсон, а упрекающий взгляд мамы встречает Малыш и стирать и чинить белье будет отнюдь не летающий проказник. Карлсон слопал и раскидал по подъезду все блинчики, и фрекен Бок, дядя Юлиус и Малыш вынуждены довольствоваться гораздо более скромным обедом, купленным в молочной. Уплетая стряпню фрекен Бок с неизменным аппетитом, Карлсон при этом грубит ей, вместо того, чтобы сказать спасибо. На этих и множестве других примеров в книге показывается, как не надо себя вести, если ты хочешь, чтобы твоим друзьям и просто людям, которые рядом, было хорошо.
Показывается также и то, что даже самый отпетый хулиган, такой, как Карлсон, плохо ведет себя не со зла, а по неведению. Он настолько сосредоточен на любимом себе, что представить последствия своих действий для других просто не умеет. Да и не только ребенок-Карлсон ведет себя не лучшим образом, фрекен Бок и дядя Юлиус — взрослые, умудренные жизнью люди часто тоже невыносимы для окружающих, а ведь они давно не дети. При этом общение с Карлсоном и тому, и другому пошло на пользу. Дядя Юлиус уверовал в сказочный мир и стал чуть менее занудливым, а фрекен Бок стала проявлять вполне человеческие черты характера. Домоправительница и Карлсон на самом деле очень похожи, поэтому им сложно поладить и поэтому же фрекен Бок приняла Карлсона проще, чем семья Малыша, временами они даже общались вполне по-приятельски. Проблема фрекен Бок и дяди Юлиуса та же, что и у Малыша — одиночество. Отчасти благодаря хулиганству Карлсона ее удалось решить.
Как сказка о «Теремке» помогает ребенку понять категории «больше-меньше», так повести о Карлсоне раскрывают некоторые нюансы человеческого общения. Самый яркий эпизод здесь, когда Карлсон ставит фрекен Бог в тупик вопросом, на который нельзя ответить «да» или «нет». Пол странички смешного текста, и наглядно показана одна из проблемных зон человеческого общения. Таких обучающих моментов в тексте довольно много.
В целом же это повести об одиночестве среди людей и о том, как его можно преодолеть с помощью тех же людей, если постараться увидеть в них хорошие качества и проявить снисходительность к недостаткам. Малыш чудесно проделывает все это, он замечательный мальчишка. Именно Малыш создает атмосферу доброты и понимания, которой пронизаны эти повести. Читая их, соглашаешься с дядей Юлиусом: сказочный мир действительно есть, и он рядом — мир детства, который совсем не обязательно терять, становясь взрослым.
Филип Дик «Мечтают ли андроиды об электроовцах?»
Тиань, 27 августа 2015 г. 20:26
На этот роман сложно писать отзыв, поскольку смысл происходящего в нем постоянно ускользает от сознания, его приходится заново ловить, привязываясь к той или иной опорной точке повествования.
Первой такой точкой для меня стала дата событий — 3 января 1992 года. Филип Дик относится к числу смельчаков, которые не боялись показаться смешными, прогнозируя ближайшее будущее. В романе представлен мир, каким он будет 25 лет спустя, всего лишь четверть века после создания книги, — время, до которого многим первым читателям и критикам суждено дожить. Возможно, именно благодаря таким смельчакам для нас, ныне живущих, 23 года назад подобной истории не случилось, и мир, в котором мы живем, несмотря на все его недостатки, все-таки лучше того, что есть в романе. Кое-каких фатальных ошибок человечество смогло избежать на данном временном отрезке. Предупреждения фантастов, и Филипа Дика в том числе, сработали. Это самое ценное в романе, поскольку доказывает необходимость и своевременность его создания.
Дик показал нам странный мир, где планета выглядит умирающей, люди похожи на андроидов, а андроиды имитируют поведение людей. Действительно ли Земля в романе погибает от последствий ядерной катастрофы, точно неизвестно. В романе столько чудовищных логических нестыковок сюжета, что объяснение этому приходит только одно: Рик Декард и другие герои видят свои фрагменты мира, а что там в целом, неизвестно. Планета вроде бы непригодна для жизни, но жизнь на ней есть, и вся инфраструктура города исправно работает. Много брошенных домов, имущества, которое постепенно превращается в хлам и захватывает жизненное пространство, оставленное людьми. Но при этом люди все-таки есть, и ничто не препятствует им расчистить от хлама некоторую территорию, обустроить ее доступными сохранившими полезные свойства предметами и жить достаточно комфортно: вода, электричество, транспорт, больницы, сфера обслуживания — все это есть и по цене доступно даже водителю-специалу. Это не очень похоже на умирающий мир. Скорее это мир на перекрестке, от которого можно двинутся как вперед, к обустройству жизни, постепенно преодолевая последствия ядерной катастрофы, так и назад, к полному опустошению планеты и вымиранию. Являющийся героям Мерсер об этом им и говорит: вы будете карабкаться вверх вместе со мной до тех пор, пока не утратите окончательно желание жить.
В желании жить заключается главная проблема. Мы не видим целостной картины мира, потому что сами герои собственными глазами мира вокруг давно уже не видят. Они люди, по крайней мере Рик, Айрис, Изидор представляются людьми, но при этом настроение человека формируется генератором эмоций, пресловутая эмпатия стимулируется эмпатоскопом, да и психотропной фармакопеей герои не пренебрегают: Декарт принимает препараты, чтобы снять переутомление, Изидор — как назначенное лекарство. Вся чувственно-эмоциональная сфера героев искусственна, жить собственными эмоциями они отвыкли. Такие люди вполне могут не замечать второе управление полиции, или нестыковку с необходимостью для человека-мужчины за пределами помещения носить свинцовый гульфик, но сохранением способности к деторождению животными, живущими на крышах, то есть на открытом воздухе. Они не задаются вопросами, почему андроиды с маниакальным упорством бегут с Марса на Землю, именно с Марса и именно на Землю. Сознание, мышление, чувства людей настолько искажены постоянным психотехническим и медикаментозным воздействием, что они могут видеть вокруг себя все, что угодно, и не замечать объективно существующих предметов и явлений, это вопрос настройки стимулятора.
В этом уродливом мире человек и андроид противопоставлены друг другу. Граница между живым и искусственным проходит по способности к эмпатии, и люди изо всех сил доказывают друг другу и самим себе, что у них эта способность есть. Мне не показалось, что в этом мире сложился культ живого, животных. Это просто такой тест — если у тебя есть живая овца или коза, и ты заботишься о них, ты человек, тебе доступно чувство любви и потребность в сопереживании. А что на самом деле испытывает человек к своей звурюшке и что он вообще способен испытывать, если отключить его от генератора эмоций и эмпатоскопа, большой вопрос. Если людям от природы свойственна эмпатия, зачем им эмпатоскопы? Если людям от природы свойственна потребность заботиться о ком-то, почему они не могут заботится друг о друге? Почему объектом заботы непременно должна стать овца или коза, а не другой человек, находящийся рядом? Полное отчуждение людей друг от друга уничтожило грань, отделяющую человека от андроида. В романе и те, и другие существуют вне социума, в пустоте, где есть только Я и не существует других Я, которые воспринимаются как близкие люди, круг друзей, семья.
При этом автор умело играет чувствами читателя. Сначала мы сочувствует андроидам, ведь к ним относятся хуже, чем к животным — животных берегут, обихаживают, андроидов убивают. Эпизод с убийством Любы Люфт укрепляет это отношение. Кажется, что так нельзя, они же осознают себя, у них есть таланты, желание заниматься каким-то делом, чувство эстетики, ассоциативное мышление, потребность существовать. Эпизод с пауком резко меняет восприятие. Возможно, они и хотят свободы и жизни, но при этом за другим живым существом право на жизнь и неприкосновенность не признают, им просто интересно. Андроиды оказываются опасными для живого, причем для беспомощного живого. И их уже не жалко, их хочется уничтожить.
В целом же по завершении чтения у меня осталось стойкое ощущение, что на Земле проводится один большой эксперимент. Производитель андроидов — крупнейшая корпорация в масштабе всех освоенных человечеством планет, тестирует свою продукцию и людей на предмет достижения максимальной схожести. Людей приучают жить с искусственно создаваемыми эмоциями, андроидов учат имитировать эмоции человека. Поэтому андроиды бегут только с Марса, где их создают, поэтому они бегут только на Землю, где условия жизни таковы, что люди приучены к генераторам настроения и эмпатоскопам. Идеальный полигон. Каждая группа уверена, что играет по своим правилам, а оставшийся за кадром игрок — мегакорпорация — следит за ходом схватки и время от времени корректирует процесс, вбрасывая технические новинки или абсурдные сюжетные повороты.
И в связи с этим появляется ответ на вопрос, давший заглавие роману. Андроиды мечтают об электроовцах, если это встроено в их базовую программу. Но если об электроовцах мечтают люди, человечеству пришел конец. Люди не могут все мечтать об одном и том же. Не может быть так, что всем людям сразу для полноты жизни понадобилась электроовца, или живая коза, или музыка с литературой. Мечты людей всегда разные, потому что один человек не похож на другого. Индивидуальность внутреннего мира — вот что отличает человека от андроида, выпускаемого серийно. Вопрос идентификации человека и андроида в романе стоит так остро именно потому, что люди подошли к критической грани утраты внутренней индивидуальности, когда настроение каждого варьируется в рамках стандартных кодов, а эмпатия стала неким коллективным действом, требующим участия пророка и толпы. Один человек перестал быть нужным другому, поэтому так трудно понять, кто ты есть.
Евгений Лукин «Дело о причиндалах»
Тиань, 25 августа 2015 г. 21:53
Рассказ начинается с поистине гениальной фразы: «Внешне она ничуть не напоминала персидскую княжну, однако, стоило познакомиться с ней поближе, возникало острое желание вывезти на стрежень и утопить к едрене фене.»
И с этим трудно не согласиться. Активистки в борьбе против несправедливости, хамства, падения нравов (далее подставляем нужное) опасны для окружающих. Причем не тех, которые все перечисленное творят и в ряде случаев заслуживают быть поставленными на место, а совсем других, которые оказываются рядом с такой вот принципиальной княжной. Когда человеку отказывает чувство меры и здравый смысл, несомое его кулаками добро превращается даже не в свою противоположность, а не пойми во что, слегка на сумасшедший дом смахивающее.
Атмосферу сумасшедшего дома, когда два мужика пытаются доказать упертой тетке, что «их там не было», в рассказе передана мастерски. Это реально смешно, а, если задуматься, то страшно. Ведь не докажешь. Никогда и ничего не докажешь человеку, который все уже решил. Ей момент деяния наглядно воспроизвели, а она вывод свой делает — и здесь мошенники. Клиника, причем такая узнаваемая, до умиления и истерического хохота.
Финал рассказа тоже гениален. Наивные мужики решили, что первое поражение в борьбе за правду способно психически травмировать несчастную Дуню, деморализовать и вогнать в депрессию. Запереживали, болезные. А она-то и выдала свое коронное. Борьбе за правду нет преград и поражений в ней тоже нет, ибо не все можно вылечить и не у всех. В дураках всегда оказываются сострадательные оптимисты.
Ну и диалог Дуни с Лешей, с которого все началось, тоже шедеврален. Следить за речью надо, когда общаещься с человеком, у которого активная жизненная позиция в хроническую фазу перешла. Это тебе не просто с коллегой поболтал, тут последствия далекоидущие могут случиться, что мы и видим на примере.
Рассказ классный. Когда первая и последняя фраза на месте и гармонируют с текстом между ними, это говорит о многом и так редко встречается.
Максим Хорсун «Великий замысел»
Тиань, 22 августа 2015 г. 15:16
Повесть представляет собой сплав «Затерянного мира» и «Пасынков Вселенной». Причем сделанный весьма качественно. Герои рассказа живут внутри космического корабля, рассекающего пространство. Корабль огромен и стар. Давно уже забыты времена, когда хоть кто-нибудь знал, как управляется эта махина, где центр управления, откуда и куда сей ковчег летит. Но он летит, и люди живут, причем освоена ими лишь малая часть корабля, а остальные территории являются неизведанными. Лишь несколько лет назад люди узнали, что корабль не бесконечен, что у него есть край, а за этим краем черная пустота, наполненная мигающими огоньками. Это подстегнуло развитие науки, стало стимулом для выдвижения новых гипотез устройства корабельного мира.
С целью проверки одной из таких гипотез герои — группа исследователей — отправляются в неизведанные отсеки корабля. В пути они переживают ряд опасных приключений, теряют товарищей, встречают неожиданных соседей и, проявив мужество и находчивость, возвращаются домой. А корабль по-прежнему рассекает пространство. Люди еще далеки от того, чтобы из пассажиров стать экипажем, хотя такая цель уже озвучена одним из героев.
В повести великолепно воспроизводится атмосфера земного Лондона девятнадцатого века. Кажется, вот сейчас за кадром прозвучит голос Василия Ливанова или раздастся жизнерадостный смех профессора Челленджера. Не совсем понятно, как на космическом корабле сложилась именно такая цивилизация, и даже маловероятно, что она могла бы сложиться такой. Но как повесть о путешествии в новые земли вещь великолепна, читать ее интересно, и очень жаль, когда текст заканчивается.
В этом плане мне повезло. Копируя повесть из антологии «Русская фантастика-2015», я нечаянно присоединила к ней идущий следом рассказ Василия Головачева «Узнай свою судьбу» и прочитала его как часть повести, не разобравшись, что это уже совсем о другом. В итоге получилось, что корабль с героями Хорсуна влетел в Солнечную систему, где его засекли космонавты Головачева, немедленно выславшие разведывательные экспедиции к внезапно возникшему из ниоткуда артефакту. Они высадились на корабль-пришелец, проникли внутрь, нашли зал управления, сделали вывод, что данный корабль построен расой разумных броненосцев, находившихся на гораздо более высокой ступеньке научного развития, чем люди, узнали кое-что о грозящих Земле неприятностях и рванули домой объединять человечество на борьбу с угрозой.
- Ну ничего себе! — возмутилась я. — А как же контакт с обитателями корабля? Они так и будут лететь к Солнцу? И броненосцы куда же делись? Как вместо них на корабле-ковчеге появились люди? — И только с некоторым интервалом до меня дошло, что людей с корабля-ковчега в космическом мире землян нет, они остались в повести Максима Хорсуна и вряд ли когда-нибудь ворвутся в мир Василия Головачева. Хотя, кто знает, кто знает)
Повесть очень понравилась. А в связке с рассказом Головачева и вовсе на твердую десятку. Так и оставлю их в своей читалке вместе, в одном файле, пусть будут)
Андрей Белянин «Жениться и обезвредить»
Тиань, 19 августа 2015 г. 17:37
В этой книге меня изумила прозорливость Никиты Ивашова. Вот так без всяких улик и предпосылок по восковому блинчику Бабы Яги догадаться, что коварный злодей — воплощение скандинавского бога Одина. Для бывшего московского участкового, который академий не кончал и в обществе любителей скандинавского фольклора не значился, прозорливость просто запредельная. Я бы так не смогла.
С уликами и доказательственной базой, равно как и со всем детективным сюжетом в этом романе совсем плохо. Расследования просто нет. Опергруппа топчется на месте, пытаясь развлекать читателей комедией положений. Некоторые положения весьма забавны, большинство же, увы, повторяют то, что уже раньше было. По-прежнему хороши все герои: и Горох, и царица Лидия, и Митька с Еремеевым, да все без исключения. Каждого легко представить. Но весь роман меня преследовало ощущение, что автор уже не знает, что ему со всеми ними делать.
Роман заявлен как завершающий цикл. И это хорошо. Сказочный цикл закрылся по-сказочному: пирком за за свадебку. На восьмом романе новизна и комичность созданного автором мира уже не производят столь сильного впечатления, как в начале. Цикл объективно пора заканчивать, чтобы он не превратился в бесконечный сериал. Романы про тайный сыск получаются яркими, когда есть детективная составляющая: логичная и увлекательная. Без этого остаются только герои, любимые и симпатичные, но для полноценной интересной истории только героев мало.
Спасибо автору за этот прекрасный цикл. И счастья молодым. Может, когда-нибудь мы еще навестим их, соскучившись.)
Олег Верещагин «Каникулы в сельской местности»
Тиань, 12 августа 2015 г. 18:52
Явной антиштатовской направленностью рассказ несколько напоминает работы Юрия Никитина, да и в целом ассоциации с «Яростью» по мере чтения возникали постоянно.
Тема выживания героев в экстремальной ситуации раскрыта очень хорошо. Мир как бы исчез, остался только мирок, который следует охранять от обнаружения. В таком мирке может выжить не каждый ребенок, к примеру, Илюшка один не смог бы. Но дети в рассказе необычные, они и до вторжения жили в собственном мирке, отвергнутые большим миром, так что чрезвычайная ситуация лишь углубила пропасть. Возможно, группа таких детей действительно смогла бы организоваться и выжить, по крайней мере, попытаться выжить. Им не привыкать к противостоянию.
Неплохо показан момент взросления, когда ребята берутся за оружие, чтобы защитить «своих», при этом защита предполагает и ликвидацию «слабых звеньев» тоже. Жесткая психология стаи. Но стаи отнюдь не звериной, а вполне человеческой, поскольку младших тащат за собой и приблудного младшего тоже не бросают. Категория «свои» формируется не по силовому признаку, у ребят действуют свои принципы нравственности.
Мне показалось, что ребята как-то уж слишком легко освоились с оружием и необходимостью убивать. Причем своего товарища, готового выдать местонахождение лагеря, один из мальчишек убивает ножом. В такое поверить тяжело. Мне кажется, убить ножом, причем не в бою, а вот так, обдуманно, очень сложно. В этом плане рассказ выходит за рамки правдоподобия. С моей точки зрения, конечно.
Резюмируя впечатление, я бы сказала, что сильная сторона рассказа — приключенческая составляющая — читать интересно, текст проглатывается влет. Психологическая составляющая несколько слабее. В общем, все очень по никитински, о чем уже было сказано.
Тем не менее, рассказ был прочитан с удовольствием и оставил хорошее впечатление. Достойная работа.
Эдмонд Гамильтон «Как там, в небесах?»
Тиань, 12 августа 2015 г. 18:19
«Ни одно большое дело не обходится без коктейля из пота, крови и дерьма, только об этом не принято особенно распространяться».
В этой фразе сжато выражена суть рассказа. Освоение Марса — дело очень большое, грандиозное, практически неподъемное для человечества двадцатого века, хоть у Гамильтона мы чуть более продвинуты технически, чем это получилось в реальности. И делается оно так же, как любое по настоящему масштабное дело на Земле. Так строились пирамиды Древнего Египта, так возводился Санкт-Петербург и большие стройки первых советских пятилеток: на костях.
Чтобы сделать что-то значительное, люди должны выйти за предел своих физических сил, при этом слабые погибают, сильные надрываются. На расстоянии люди видят значительность достижения, даже величие, а вблизи есть только каторжный труд в спартанских условиях, и кажется, что в этом нет никакого смысла, что цена слишком высока. Для тех, кто платит, она действительно несоизмеримо высока, ведь никто не возместит жизнь погибших на Марсе и в полете парней. Но именно так продвигается вперед человеческая цивилизация. В этом плане рассказ очень реалистичен. Когда дело дойдет до реального освоения Марса, оно наверняка будет проходить именно так, как описал Гамильтон.
И наверняка об этом не будут знать те, кто не задействован в процессе. Подвиг красив только на расстоянии, когда он уже свершился, кровь смыта дождями, тела погибших покоятся под обелисками, а журналисты сочинили десятки историй, в которых жуткая правда прикрыта нарядными лентами.
Гамильтон показал нам реальную природу подвига человеческого, без прикрас, грязную, жестокую, безнадежную, но при этом не перестающую быть героической, ведь каждая экспедиция приближала человечество к освоению Марса, к выходу на новую ступень развития цивилизации. В муках рождаются не только люди, новые миры тоже обретаются в муках. И, как при рождении человека не уместно присутствие посторонних, так и при освоении нового мира просто любопытствующие присутствовать не должны. В прорывах вперед эстетика отсутствует, но по другому никак, по другому новое в жизнь не ворвется.
И не надо родным погибших знать, где и как нашли свой конец ребята, жестоко списанные в число неизбежных потерь. Знания такого рода приносят не только печаль, но и развенчание героических мифов, а эти мифы лучше не трогать. Ведь заменить их нечем, и изменить ничего нельзя.
Не могу сказать, что этот рассказ открыл мне нечто новое, но автор сумел выдержать грань между суровой правдой и уважением к подвигу, а это ценно и удается не всегда.
Тиань, 5 августа 2015 г. 18:20
Трагический рассказ о том, как у маленькой девочки по капле отнимают детство и собственное местечко в мире. И ведь не сирота девочка, есть мама, папа, семья имеет определенный достаток, но супружеский союз распался скандально, родители заняты только своими страстями-страданиями, а малышка брошена на руки недобросовестных нянек-служанок. И мир ее рушится по кирпичикам, нет защиты и гибнет все.
В начале рассказа мы видим девочку Катю, которой подарили игрушечного барашка. В это время у девочки еще были мама и папа, хоть семья и трещала по швам. Но родители все-таки были семьей, и это само по себе защищало девочку от внешнего мира. Будучи же защищенной сама, она создала свой мирок, где центральным персонажем была любимая игрушка — неживой зверь барашек. Неживой не может позаботиться о себе, он даже кушать не может, поэтому особенно нуждается в заботе, которой малышка его и окружала. Ровно до тех пор, пока взрослые окружали заботой ее — живого человечка, который тоже сам о себе позаботиться пока не может.
Когда же рухнуло внешнее защитное кольцо, каким бы слабеньким оно не было, стихия нелюбви разрушила и внутренний мирок девочки. У нее отняли все, даже любимую игрушку. На место фантазиям и попыткам сохранить жизнь в неживом пришли страх, одиночество, крысы. Погиб неживой барашек, Катя не смогла его защитить — малышке не дано возможности противостоять грубому диктату взрослых, даже не понимающих, что разрушают целый мир маленького человечка. Мир этот сжимается до пространства за сундуком, где можно хоть как-то укрыться и жить тихо-тихо, чтобы никто не заметил.
Рассказ этот читать мучительно. Физически с девочкой все в порядке, ее как-то кормят, она живет не на улице, отец нанял ей учительницу, и нянька есть, но при этом ребенок раздавлен. Взрослая драма прошлась по ее судьбе так, что все мечты сведены к жизни тихо-тихо, чтобы никто не заметил, ведь барашка заметили, и неживое окончательно стало неживым.
Произведения русских классиков смело можно считать таблеткой от излишнего оптимизма. И страниц-то в рассказе всего ничего, маленький он совсем, а душу наизнанку выворачивает. Но, наверное, надо это иногда читать, может, хоть одному ребенку в результате оставят его барашка и безопасное местечко в жизни, где он сможет спокойно вырасти.
Антуан де Сент-Экзюпери «Цитадель»
Тиань, 5 августа 2015 г. 17:42
Первое, что хочется сказать об этой вещи — она непозволительно затянута. Все, что хотел сказать автор, можно было уместить в пять раз меньший объем без ущерба для смысла. Произведение от этого только выиграло бы, поскольку даже мне — читателю очень терпеливому — было невыносимо читать десятистраничное рассуждение о том, что заснувшего на посту стражника Властитель сурово накажет, ибо он подверг опасности Царство. И таких чрезмерно длинных рассуждений о вещах очевидных, равно как и повторов мысли и примеров, в книге великое множество.
По сути же произведение сие посвящено обоснованию необходимости династической власти для развития человеческого сообщества. Цитадель — государство, город, некая управляемая территория — созидается мудрым властелином, отеческой рукой направляющим действия и устремления своих подданных, что придает их жизни и делам осмысленность и цельность. Властелин представлен неким сверхчеловеком, мудростью своей превосходящим любого из своих подданных. Он видит целостную структуру Царства, в которое вплетаются жизни, судьбы, результаты труда множества людей, что увековечивает их. Жизнь человека перетекает в продукт его труда, который становится частью Царства, и в этом великое таинство индивидуальной жизни. Состояние вне диктатуры рассматривается как вредное для человека и сообщества, поскольку только в структурированном социуме жизнь и дела человеческие имеют смысл и цель. Вне структуры целое распадается на части и исчезает в забвении.
Я не буду подробно анализировать центральную идею произведения, споры между сторонниками наследственной власти, власти выборной и безвластия идут уже не одну сотню лет и конца им не видно. Скажу лишь, что для Сент-Экзюпери тема раскрыта слишком примитивно. Временами мне казалось, что я читаю очередное творение «великого» Паоло Коэльо, раскрывающего прописные истины в форме объемных притч-новоделов. У Коэльо это получается неплохо, своя целевая аудитория у него есть. Но для создателя «Маленького принца» это неприемлемый уровень. Слишком упрощенная картина мира даже для притчи из жизни народов пустыни.
Очень понравились отдельные эпизоды-рассуждения, посвященные не власти, а жизни человеческой: мудрые суждения друга Властителя — единственного подлинного геометра, который в преддверии последнего часа не находит в себе грусти о прошедшем и потерях, ибо каждая из них, каждый момент прошлого помог ему состояться, или размышления Властителя на склоне лет о новых поколениях, которые вот они, перед глазами и воспитаны в традициях отцов своих, но бесконечно чужды и далеки, поскольку это уже другие поколения, частью которых он не является, или рассуждение о добродетели, которую невозможно защитить от поругания просвещением, ибо таким образом она тоже уничтожается вместе с доверием людям и миру. Много глубоких мудрых размышлений содержит в себе эта книга. Ради них стоит продираться сквозь магистральную тему отца-Властителя и Царства как смысла жизни каждого и всех вместе.
Я довольна, что прочитала эту книгу, и довольна, что она наконец закончилась. Сент-Экзюпери может быть и таким, теперь я об этом знаю. Авторы его уровня не разочаровывают. Он хотел создать такую вещь, пусть она будет. Литература, жизнь, история, все в этом мире складывается из множества разных, часто странных, частичек, создающих некие взаимосвязанные целостные узоры. Вот и эта история вплелась в свою Цитадель, что-то структурируя, а что-то разделяя.
Тиань, 4 августа 2015 г. 22:00
Рассказ представляет собой монолог выходящего на пенсию механика морского флота, который инструктирует пришедшего на его место начинающего специалиста. Правда, инструктаж не касается собственно технической части работы. Он состоит из рассуждений старого ветерана о нравах и порядках на флоте, перемежаемых воспоминаниями о разных забавных и не очень случаях из флотской жизни.
Эпизод с медной каляброй я не могла читать без смеха. И ведь наверняка что-то подобное в жизни было, не из головы автора придуман этот прикол. Да и весь рассказ-монолог наверняка написан по воспоминаниям такого вот настоящего ветерана. Смеется он над нравами околофлотской жизни, стращает новичка, но в каждом слове слышится любовь к этой суматошной жизни — работой ее не назовешь, слишком много человека она забирает себе. Человек еще на пенсию толком не вышел, а уже тоскует по своим шипам, как принято называть торговые корабли.
Рассказ читается на одном дыхании, погружение в корабельную жизнь полное — кажется, что береговой мир существует только как приложение к миру моря и кораблей. Есть такие профессии, которыми можно либо жить, либо мучиться по жизни. Варшавский показал нам первый вариант — вариант счастливой профессиональной судьбы. Пусть герой уже не молод, значительная часть жизни позади, все равно общение с ним окутывает теплом и уверенностью, что все в жизни будет хорошо, потому что есть море, шипы и такие вот увлеченные своим делом люди.
Марина и Сергей Дяченко «Медный король»
Тиань, 28 июля 2015 г. 22:45
Поначалу этот роман сильно напоминает «Варана» — та же усыпляющая, монотонная неспешность развития сюжета, когда и отчаяние, и надежды героя выписаны настолько размеренно, что не трогают ни одну струнку души, но при этом роман затягивает, как будто мозг медленно опутывается паутиной Ча, сквозь которую с одной стороны просвечивает белый свет, а с другой — древняя библиотека.
Главный герой Развияр по своей внутренней сути похож на Варана. Он тоже искатель-одиночка, только искания его направлены на постижение темного начала мира. Как Варан не смог догнать Бродячую Искру, но сам в конце концов этой Искрой стал, так Развияр не смог приблизиться к престолу Медного короля, поскольку искал его во внешнем мире, а не внутри самого себя.
Медный король давал герою нужное в обмен на дорогое, с каждым актом обмена обесценивая и то, и другое. На первый взгляд кажется, что нужное, полученное героем в результате сделок с темным божеством — это некая глубина постижения жизни, мира, собственной истории и судьбы. За хлеб дана память, за свет — умение защищать себя, за книгу — свобода. Но кроме даров не материальных Развияр получил Лукса, Яску, Подарка. Пришли ли они к герою волею случая или все-таки входили в комплект даров Медного короля, который давал именно нужное, а не то, что герой таковым считал? Старому Маяку Медный король в итоге дал отшельническую жизнь на острове, Властелину — смерть, а Развияр получил любовь, причем в самом чистом и возвышенном варианте этого чувства — любовь к не своему ребенку и любовь этого ребенка к себе. Настолько полным и цельным были эти чувства в сердцах обоих — маленького получеловека телом и взрослого почти уже не человека душой — что один не смог убить, а второй сумел отвоевать действительно нужное у темного божества, или у темной стороны своей души, или у судьбы.
Финальные эпизоды романа, когда Развияр покорил Мирте и готовился принести прекрасный город к жертву Медному королю, когда в качестве возможных жертв в его воспаленном мозгу проходят Лукс, Яска, Подарок, написаны настолько ярко, что читаются на одном дыхании, от книги оторваться невозможно, наконец-то наступает момент сопереживания и эмоционального единения с героем. Уже почти разрушив себя, он вдруг становится настолько живым, что слом ритуальной молитвы Медному королю с «возьми» на «не тронь!» не выглядит фальшивой ни в одном слове. Властелин не сумел полюбить Развияра и получил смерть от его руки — таков оказался последний дар Медного короля. Развияр же принял в свое сердце маленького зверуинчика, переступил через ревность, даже через узы крови. И в качестве последнего дара получил свое дорогое, которое и являлось самым нужным. Не в этом ли заключался секрет Медного короля и главный смысл всех жертвований — разрушить грань между дорогим и нужным, чтобы одно стало другим. В сущности, Развияр приблизился к его трону, Подарок оказался Даром не только по имени.
Медный король на поверку оказывается не таким уж темным божеством. Ведь он дает нужное, то есть работает по принципу зеркала — что нужно, то и получил. А что нужно, решать все-таки самому человеку, пусть даже неосознанно, под влиянием мгновенного эмоционального порыва, в котором внезапно концентрируется вся прожитая жизнь, все утраченное дорогое сразу.
Рэндалл Гаррет «Честность — лучшая политика»
Тиань, 28 июля 2015 г. 21:41
Рассказ посвящен теме первого контакта, так любимой фантастами. Гаррет представил нам юмористический вариант встречи, показывая смешные стороны вербального общения, когда собеседники вкладывают в слова друг друга собственный смысл, вместо того, чтобы просто слушать и воспринимать сказанное буквально.
Эта особенность речи позволяет хитроумному землянину с легкостью обмануть не только пришельцев, но и инопланетный полиграф, создав впечатление чуть ли не божественного могущества человека. Читать диалоги забавно, не скажу, что они смешные, но улыбку вызывают, хорошо написано.
Впечатление от рассказа сильно портит финал. Он уж чересчур легковесен. Для такого рассказа можно было бы придумать что-то более остроумное.
Все-таки в основной истории есть и смысл и известная глубина: она в шутливой форме показывает, насколько сложно собеседникам понять друг друга и как работает «испорченный телефон» даже при отсутствии посредника-пересказчика. В каждой фразе столько смыслов, а, чтобы понять собеседника, надо выбрать один и не ошибиться при этом. Финал же выдержан в тональности глупого стёба. Между тем почему бы некоторым землянам и не полюбить этих инопланетян, они похожи на черепашек-ниндзя, а черепашек-ниндзя мы любим.
Дж. Г. Баллард «Звёздная улица, вилла номер пять»
Тиань, 21 июля 2015 г. 18:24
История о явлении музы в городок поэтов, где ее давно уже никто не ждал. Поэты прекрасно обходились без такой архаики, как вдохновение, переживание, чувство. Стихи создавались программными средствами, и это считалось стильным, ведь кто же лучше компьютера способен соблюсти баланс составляющих гармонии. Всех все устраивало. Как вдруг появилась она.
А вместе с ней перфоленты с распечатками стихов древних поэтов, которых давно уже никто не читает, попытка опубликовать в журнале написанные ею самой стихи, странные происшествия с издателем, отказавшимся их публиковать, древняя легенда о погибшем Поэте, псевдогибель поэта современного, неожиданная кровожадность и поспешное бегство музы... Все это изрядно всколыхнуло сонное царство компьютерных поэтов и, как ни странно, стало импульсом к возрождению творческой активности.
Наверное, творческим людям иногда требуется встряска, чтобы пробудились дремлющие в них способности. Странная муза по имени Аврора Дей обеспечила им такую встряску, даже если музой и не была. Хотя, скорее всего, была — слишком много странного происходило вокруг этой дамы, на грани колдовства или сумасшествия.
Идея рассказа в том, что подлинное произведение искусства способен создать только глубоко и остро переживающий жизнь человек, гениальная поэзия не может быть совершенной, совершенство убивает волшебство поэзии, которая подобна жизни в своей постоянной изменчивости, или отсутствует вовсе.
Рассказ вызывает некоторое недоумение — разве кто-то в здравом уме оспаривает невозможность художественного творчества с помощью программных средств? Это настолько очевидно, что в первый момент даже удивляешься — неужели рассказ об этом? Но он именно об этом, ничего другого я в нем не увидела. Наверное, поэтому читать его мне было скучно, даже эпизод с гибелью Тристрана не затронул никакие струнки души.
В этом рассказе присутствует некоторая излишняя правильность, аккуратность во всем: в сюжете, в героях, в стилистике речи. Он сам немного похож на порождение умного компьютера, который очень хорошо пишет, но не может вложить в свое творение эмоции и изюминку несовершенства. Так мне показалось.
Пер Валё «Гибель 31-го отдела»
Тиань, 15 июля 2015 г. 22:40
Пер Валё из далекого уже 1964 года показал нам свое виденье будущего капиталистического общества. Будущее это безрадостно, поскольку не так уж благополучно живут люди: жилищные условия спартанские, питание синтетическое из автоматов, разобщенность людей, тотальное одиночество и мир, воспринимаемый как будто через целлофановый пакет, как бывает, когда снимаешь очки. А где-то за стеной существует социалистический мир, где все гораздо лучше, об этом упоминается всего в паре мест романа краткими репликами персонажей. Иной мир есть, хотя мы его не видим, и он как бы лучше, люди в нем живут веселее.
В реальности нарисованная автором картинка воплотилась с точностью до наоборот, что можно видеть по фильму «Зависть богов» и другим подобным произведениям. Однако мир не стоит на месте, единое общество может возникнуть где угодно и когда угодно, ведь гламур и глянец давно заполонили рынки СМИ, а огромное число людей живет судьбами героев телесериалов. Дом, может, и не один, но для единого общества он не обязательно должен быть один, главное — единство мышления, а к этому мы как-то опасно приближаемся.
Валё пытался критиковать буржуазное общество, а создал замечательную критику общества потребителей, пораженного ленью ума и утратившего потребность в творчестве и познании. Теперь, в веке двадцать первом, мы знаем, что такое может быть везде, политический строй тут не принципиален. Зомбирование населения через СМИ — универсальный инструментарий контроля над ним.
Идея секретного отдела, цель которого в изъятии из общества самостоятельно мыслящих людей, меня особо не впечатлила. Если таких людей настолько мало, что все они могут быть собраны в один отдел, ничего страшного не случится, если их не собирать. В общей атмосфере сонности и безмыслия, алкоголизма и угасания даже «основного» инстинкта их глас никто не услышит. Финал предсказуем, хоть автор и оставил его открытым. Размышлять над вариантами смысла нет, ибо все они ведут к одинаковому результату — 31 отдел никому не нужен, и именно поэтому обречен, независимо от того, будет взрыв в Доме или нет.
Роман этот меня заинтересовал в большей мере формой. В нем только один персонаж назван по имени, все остальные безымянны, обозначаются либо профессией, либо возрастом и полом. Так видит эту жизнь главный герой комиссар полиции Иенсен, ведь это он общается с другими героями, ведет следствие, пытается выявить и обезвредить преступника. Он стоит на страже общественного порядка, но людей воспринимает только по их месту в социальной структуре. По другому у него просто не получается.
В этом контексте характерна манера комиссара Иенсена общаться с людьми. Он задает вопросы, слушает вроде бы внимательно, наблюдает, но при этом, как только собеседник увлекается диалогом, выдает коронную фразу: «Пожалуйста, без лишних подробностей». Он говорит это подозреваемым при допросах, начальнику патруля при приеме рапорта. Он не хочет видеть ничего, выходящего за рамки сухого перечисления фактов. Ему не интересны такие вещи, как психологический портрет преступника, мотивы, предпосылки преступления. Мозг Иенсена тоже засыпает. Он еще не впал в тотальную спячку, как большая часть людей в его мире, но близок к этому и поддерживает активность ума лишь настолько, насколько этого требует работа. Наверное, по другому в таком мире просто не выжить.
Люди не могут быть счастливы, когда все они и все вокруг одинаковое. А если нельзя быть счастливым, зачем жить? Нет цели, нет смысла, у большинства героев нет даже такой отдушины, как семья — все они одиночки, плывущие по течение с полузакрытыми глазами. Такой мир даже не пугает, он вызывает острую жалость к людям и чувство безнадежности. Ведь перед нами картина духовного апокалипсиса. Для конца света совсем не обязательно устраивать глобальные техногенные или природные катастрофы, можно вытравить в душе человека желание жить, превратить его в социальную функцию, что и случилось в едином обществе нарисованного Пером Валё мира.
Картина духовного апокалипсиса впечатляет. Способ подачи материала впечатляет тоже: безымянность и отчужденность везде и во всем, при том, что слово «одиночество» не произносится; навязчивые повторы малозначительных бытовых деталей, из которых постепенно складывается представление о жизни людей, их быте, взаимоотношениях; монументальность Дома как символ могущества четвертой власти; небольшие историйки поглощения «прогрессивных» изданий — за всем этим виден мир, мир серый, неуютный, в котором не хочется жить и рожать детей.
Мир, нарисованный без описаний, одними лишь повторами и отсутствием имен, кажется мне самым интересным в данном романе. В нем нет цвета, нет чувств, почти нет мыслей, жизнь осталась где-то там, за стеной...
Валентина Журавлёва «Снежный мост над пропастью»
Тиань, 15 июля 2015 г. 20:32
У этого рассказа очень поэтичное название. В образной системе автора снежный мост проходит над пропастью незнания, и восхищения заслуживают смельчаки, готовые вступить на этот мост, не ожидая, когда под него подведут бетонные опоры и установят по периметру надежное ограждение. Безумству жаждущих знаний поет песню Валентина Журавлева.
Именно к таким безумцам относятся героини рассказа: две юные девушки, на одном лишь энтузиазме совершившие прорыв в науках — одна в области психологии, другая в преодолении сопротивления воды при движении в ней твердых тел. Героини очень милы, полны веры в себя и желания быть полезными людям, продвинуть вперед науку. Они охотно ставят эксперименты на себе, не считаясь с неизбежными в таких случаях рисками.
Все бы хорошо, если бы не мой противный скептицизм. Не верю я в успешность дилетантов. А Кира и Настя дилетанты по определению, они ведь еще студентки и лишь начинают постигать избранные области знаний. К тому же Настя учится на физико-техническом факультете, но научное открытие делает в области биологии на основе новейших достижений химии, которые с легкостью усваивает из книг, и список нужных книг составляет с легкостью, не имея под рукой ни библиотечных каталогов, ни интернета. Для меня это фантастический элемент, причем такой, в который не получается поверить. Хотя я помню крылатую фразу о любителях, построивших Ноев ковчег, конечно.
Есть в рассказе немало интересных моментов, очень ярко показана роль воображения в освоении любых видов информации, в том числе абстрактно-математической, еще более интересна идея обучения математике по методике Станиславского. Очень живо прописан Саша Гейм — второстепенный персонаж по сюжету, но запоминающийся сразу. Пожалуй, этот герой получился более ярким, чем Настя и Кира. Описание школьных лет девочек читается с теплой улыбкой. Сторож-эсперантист весьма колоритен и забавен.
В целом рассказ напоминает некоторые повести Стругацких из Мира Полдня, особенно эпизод, где специалисты научно-исследовательского института на суперкомпьютере моделировали нелепые химерические существа, за что получили нагоняй от начальства. Все так же мило и легковесно: Кира из любопытства экспериментирует на психике Насти, не задумываясь об опасности такого рода манипуляций; Настя столь же легко поручает Кире натереться экспериментальной мазью, приготовленной буквально на коленке и не прошедшей никаких лабораторных проверок и тестов.
Девушки весьма смело вступают на снежный мост познания. Дилетантам вообще свойственна бездумная смелость, ведь они просто не подозревают о рисках, которые с первого взгляда видит профессионал. В этом плане дилетантам легче. Но я не согласна с положительной оценкой такого рода научных прорывов. В данном случае все обошлось, а что будет в следующий раз — неизвестно, ведь объекты студенческих научных экспериментов — живые люди.
Советская фантастика — это особенная литература. Она проникнута верой в человека, его возможности и лучшее в людях и в мире. Поэтому рассказ было очень приятно прочитать, несмотря на несогласие с основной идеей.
Тиань, 7 июля 2015 г. 21:17
Давненько я не получала такого удовольствия от чтения. Рассказ по настоящему смешной, ироничный. Юмористические ситуации прекрасно проецируются на реальную жизнь, но показывают некие позитивные моменты в наших характерах и в нашей жизни. Немного здорового апофигизма необходима человеку, хоть в космосе, хоть на Земле, иначе жить совершенно невозможно.
Рассказ простенький и без претензий, но учит он хорошим вещам: например, что разумные существа всегда могут найти основу для мирных переговоров, равно как и общие интересы, главное, не торопиться и не зацикливаться на формах и размерах, что рот разевать не стоит даже в очень дружественном окружении, поскольку трофей всегда может увести кто-нибудь третий, пока двое переговариваются, что суда избежать удается не всегда, даже при доброй воле сторон, ибо искусственный спутник — это все-таки не опознавательный бакен и вообще непонятно, откуда он взялся и чьим является.
Про спутник в финале — единственный момент, который я не поняла. Как-то он внезапно появился. Но общее прекрасное впечатление от рассказа это не испортило, поскольку главное в нем — не победитель в споре, а методы дипломатического диалога, и, конечно, дружба.
Эта вещица у меня теперь в числе любимых произведений. На настроение влияет не хуже бананов с шоколадкой.
Пол Андерсон «Самое далёкое плавание»
Тиань, 6 июля 2015 г. 18:13
Рассказ посвящен теме стремления человечества к познанию мира, а также цене, которая может быть уплачена за новые знания, или, напротив, не может быть уплачена ввиду своей чрезмерности. Главный герой Ровик — капитан корабля, путешественник, пират — одержим идеей расширить границы известного его народу мира. В своем стремлении он бескорыстен, им движет только жажда познания.
Судьба-искусительница предлагает ему конфетку: знания цивилизации-прародительницы, стоящей на гораздо более высокой ступени научно-технического прогресса. Соблазн велик. Звездочет Фрод готов поддаться ему, математические формулы устройства Вселенной завораживают его ум — ум ученого из нашего земного Средневековья. Но Ровик не принимает подарок судьбы. Он полагает, что на пользу идут только те знания, до которых человеческое сообщество доходит самостоятельно, без труда полученные знания для него не интересны. Так Пол Андерсон закрывает тему прогрессорства, полагая его излишним и вредным для развития иных народов и культур.
Возможно, Андерсон и Ровик в чем-то правы. Но безумно жаль Вал Найру. Этот звездный Одиссей так и не смог вернуться на свою Итаку к своей Пенелопе, потому что прозорливый и думающий о благе своего народа капитан Ровик все уже решил, решил за всех. В данном случае история нечаянного контакта двух цивилизаций завершается трагически для контактера-пришельца, аборигены на время защищены от вторжения неизвестных людей и знаний. Причем капитан Ровик избрал ту же самую форму защиты, к которой прибегали колонизаторы частично заселенных миров: он просто уничтожил опасный фактор.
Здесь Андерсон показывает глубинную проблему контакта: самый простой способ разрешения конфликта — устранить одну из конфликтующих сторон. В большинстве случаев к этому методу прибегают внешние контактеры как более сильная сторона, а в данном случае сила оказалась на другой стороне, и другая сторона повела себя точно так же. Есть в этом некая безнадежность. И бессмысленность. Ведь в любой момент может появиться другой Вал Найра.
Капитан Ровик не решил проблему, он лишь отсрочил ее. К нему приблизились звезды, а он оттолкнул их, поскольку считал людей своей цивилизации не готовыми увидеть их вблизи. А будут ли они готовы в следующий раз? Никто этого не знает. Судьбы цивилизаций, как и судьбы людей, видны только ретроспективно.
Очень неплохой рассказ с глубокой проблематикой и единственным недостатком: слабым мотивированием действий главного героя. После этой истории остается долгое горькое послевкусие. Судьба свела двух очень схожих людей — двух капитанов кораблей, морского и космического, двух путешественников в бескрайних пространствах. И эти люди не смогли понять друг друга. Путешествующий по морям мыслил слишком широко, путешествующий по космосу видел только одну сторону проблемы и не был готов к отражению столь решительной агрессии, а остальные просто ничего не успели понять, это была не их битва.
Марина и Сергей Дяченко «Вкус слова»
Тиань, 4 июля 2015 г. 11:54
Главным героем этой повести является слово. Слово это совершенно особенное, оно не произносится, а вкушается — информационное послание передается через вкус напитка или блюда. Столь непривычный для нас язык появился случайно. Видимо, как результат болезни, лишившей некоторые обособленно живущие племена зрения и речи. Язык вкуса помог людям сохраниться как сообществу, сберечь знания и искусства, установить контакты с людьми других племен, которые нормально видели и говорили. На начальном этапе он стал спасением.
Но в какой-то момент человеческий организм победил последствия болезни, дети стали рождаться зрячими. Однако языковая традиция сформировалась, и малышам зашивали глаза, чтобы они оставались слепыми, как их предки. Ведь если люди увидят свет, язык вкуса им будет не нужен, его быстро вытеснит более простой язык жестов. Ради сохранения языка, а, значит, собственной племенной идентичности, старшее поколение пытается лишить детей и молодежь возможностей, данных природой.
Однако, жизнь не остановишь. Способные видеть рано или поздно откажутся жить с зашитыми глазами. Наверное, это спровоцирует серьезный конфликт внутри племени, возможно, даже гражданскую войну, в результате которой процесс умирания языка вкусов и разрушения племенных связей его носителей ускорится. Выжившие потеряют свою племенную идентичность, но обретут возможность видеть. А язык вкусов пополнит ряд мертвых экзотических языков, которые способны понять лишь единицы.
Герой повести Стократ испытывает глубокое сожаление в связи с умиранием языка вкусов. Он надеется, что мальчик Шмель, единственный из зрячих, владеющий этим языком, успеет и сможет воспитать учеников и сохранить уникальное культурное явление. Наверное, Стократ выражает авторскую позицию по языковому вопросу. Ведь умирают не только языки вкуса в фэнтезийных повестях, в реальности такие процессы тоже идут, причем гораздо более болезненно, поскольку носителями языков в наши дни являются уже не племена, а нации.
Однако, с процессом этим ничего не поделаешь. Во всяком случае, искусственно сохранять выполнивший свою историческую задачу язык, специально ограничивая возможности людей, рожденных в данном языковом поле, мне представляется неправильным. Да и не решишь этим задачу сохранения языка. Нации развиваются по своим законам, человек над ними не властен.
Человеку дано лишь изучать и хранить, хранить даже то, что уже не востребовано, просто как память.
Повесть поднимает важные вопросы, дает пищу для размышлений и исторических параллелей, но читать ее мне было скучно. Я за то, чтобы люди видели свет и говорили на том языке, который для них удобен в данный момент. Уходящее надо отпускать, человеческих жертв оно не стоит. ИМХО, разумеется.
Тиань, 1 июля 2015 г. 19:37
«Человек не для того создан, чтобы терпеть поражение. Человека можно уничтожить, но его нельзя победить». Эти слова героя повести Хемингуэя могут служить эпиграфом к данному рассказу.
Бессонов мертв. Но разум и воля его продолжают бороться за жизнь — уже не свою, а находящихся в криостазисе детей. Каждую секунду случайной своей послежизни он использовал по максимуму для решения единственной и главной последней задачи. Эпизоды, где личность Бессонова распадается, урезается стараниями компьютерных программ, а он все равно работает на главную цель, написаны просто потрясающе. Также, как финал.
Достоверно показать на малом объеме текста волевого, мужественного, самоотверженного человека, не впав в голливудские спецэффекты, очень сложно. Автор справился с этой задачей на все сто. На мой взгляд, рассказ достоин занять место среди лучших образцов малой прозы в жанре научной фантастики. Автору спасибо.
Пол Андерсон «Задержка в развитии»
Тиань, 29 июня 2015 г. 21:58
Древнее, не значит, мудрее. Данное высказывание внезапно оказывается верным не только для отдельных людей, но и для целых цивилизаций. Ну прилетели, ну звездолет у них и много-много денег. Последнее оказывается весьма кстати, архитектурные сооружения и нынче не дешевы.
Рассказ, безусловно, юмористический. Причем, удачно юмористический, финал просто прелестный. Но при этом на смешном материале раскрываются серьезные проблемы относительности уровня интеллекта, роли «средних умов» в развитии прогресса, прорыва в космос не только передовой технической мысли, но и общества потребления, причем в самом примитивном качестве, на уровне интереса к красивым инопланетным стекляшкам.
В очередной раз Пол Андерсон показывает, насколько важно для человека уметь самостоятельно оценить ситуацию и сделать собственные выводы. Пока официальные лица налаживают дипломатические контакты, лица неофициальные, но чрезвычайно предприимчивые, устанавливают свои формы контакта с братьями по разуму. Весьма забавные.
Вывод ясен: в чужом миру рот не разевай, космический корабль — еще не показатель более высокого умственного развития. В целом же прекрасная вещица: читается легко и с интересом, интрига удерживается до последней строки, за персонажами наблюдать весело и занимательно, а по прочтении остается очень приятное впечатление от общения с мудрым и ироничным собеседником.
Пол Андерсон «Нет мира с королями»
Тиань, 26 июня 2015 г. 18:52
И снова некие высшие силы пытаются осчастливить человечество, будучи в вопросах развития человеческого общества дилетантами.
Наблюдатели решили, что форсированное становление сильной централизованной власти является наилучшим вариантом развития человечества после ядерной катастрофы. А, собственно, почему? Из отдельных реплик персонажей я поняла, что погубившая предшествующую цивилизацию катастрофа как раз и произошла в мире с развитой централизацией. В условиях раздробленности власти, а, соответственно, и ресурсов, атомное оружие не создают, на это просто средств ни у одного из правителей не хватит. Видимо, целью наблюдателей было создание единого государства на всей планете. Такому государству воевать действительно будет не с кем. Но, как показал предшествующий виток истории человечества, политическими и военными средствами такое государство не создается. В процессе завоевания мирового господства гибнут все участники, вместе с миром. Возможно, на других планетах развитие общества происходит иначе, но на Земле уже случилось именно так. Наблюдатели же тупо повторяют пройденный вариант истории, только в ускоренном режиме. Поведение совершенно нелогичное, свидетельствующее о слабом знании истории регулируемого социума, либо о слабой логике, игнорирующей прошлый опыт. Оно и не удивительно. Вряд ли существа иной физикой тела могут в полной мере осознавать потребности и цели людей, так же, как люди не смогли бы в полной мере осознать потребности и приоритеты этих странных залетных социотехнологов.
Один умный землянин сказал: «Возлюби ближнего своего – это значит, прежде всего, – оставь ближнего своего в покое!» Не каждый инопланетный разум способен постичь глубину этой мысли. Да и не инопланетный тоже. Каждый считает, что лучше другого знает, как этому другому жить. А результаты получаются странные.
Наблюдатели желали скорейшего установления на Земле централизованной власти. И подталкивали людей в этом направлении, усиливая ориентированные на централизацию политические силы. Силы же эти на данном витке истории располагали только военными рычагами достижения целей. Желая людям мира, наблюдатели подпитывали войну. Между тем, в обществе уже зарождалось понимание, что торговое сотрудничество способно объединять территории и кланы эффективнее, чем война. Об этом говорит Том Даниэлис — воспитанный в школе наблюдателей парень из крестьянской семьи, ставший профессиональным военным. Наверное, не он один думал об этом. Человеческое общество подошло к пониманию, что военно-политические методы регулирования жизни пора заменять хозяйственными. Укоренение и развитие этого пути привело бы в итоге к объединению человечества, то есть как раз к тому, чего хотели достичь инопланетяне. Если бы не война, которую эти же инопланетяне спровоцировали.
Люди проявили наблюдательность, отвагу и сноровку, внешнее вмешательство выявили и пресекли, война закончилась, но Том погиб, и многие другие носители идеи объединения через развитие хозяйственных связей погибли тоже, а оставшиеся в живых сделали свои выводы из их смерти. Когда полковник Маккензи предложил своей дочери Луизе вернуться с маленьким сыном домой, в свой край, в свой клан, она не захотела этого сделать. Потеряв мужа, Луиза решила воспитать сына таким образом, чтобы он верил во что-то, отличное от того, что убило его отца; и это что-то в ее сознании связывалось с остатками образовательных центров наблюдателей, декларировавших неучастие в войне. Между тем, именно организаторы этих центров убили ее мужа. И перед своей смертью он понял ошибочность своей линии поведения. Но Луиза и ее маленький сын никогда не смогут узнать, во что на самом деле верил Том Даниэлис.
Правда, если следующее поколение сможет воспринять идею невоенного решения социальных проблем, это будет существенный шаг в развитии человечества. Но поколение Тома Даниэлиса могло бы шагнуть еще дальше, ведь эти люди на личном опыте пришли к пониманию ненужности гражданской войны и отсутствию глобальных противоречий между их интересами и защитниками клановой разобщенности. Луиза в горе своем этого уже не видела, она отвергла возможность воссоединения с отцом. А значит, ее сыну придется заново проходить весь путь осмысления существующего порядка вещей, который прошел его отец. Преемственности опыта не получилось. Развитие замедлилось.
Пол Андерсон выбирает не между централизмом и феодализмом, это всего лишь этапы, их обществу придется пройти, если оно желает восстановить науку, технологии и когда-нибудь выйти в космос. Он выбирает между военно-политическими и хозяйственно-экономическими методами установления связей между отдельными общественными структурами. И это именно тот выбор, которого не смогли увидеть слишком чуждые человечеству крылатые наблюдатели.
Рассказ еще раз показывает политическую и моральную несостоятельность вмешательства в чужие дела. Каждый социум должен пройти свой путь развития, самостоятельно подойти к той черте, за которой открываются звезды. По другому просто не получится.
Джон Браннер «Работорговцы космоса»
Тиань, 25 июня 2015 г. 22:02
Живая приключенческая фантастика с элементами детектива, затрагивающая и социальную проблематику тоже.
В мире будущего Джона Браннера человечество освоило дальний космос и другие планеты, но Земля сохранила свои лидирующие позиции в уровне жизни: на других планетах он значительно ниже, причем, чем дальше от Земли, тем хуже условия жизни в некогда колонизированных землянами мирах. Все крупные производства либо сосредоточены на Земле, либо принадлежат земным промышленникам, колонии зависят от земного импорта и потому настроены к Земле довольно прохладно. А жить хорошо хочется всем. И способ хорошо жить нашелся.
Выйдя в космос, человеческое общество сохранило действующий сегодня принцип получения максимальных прибылей любой ценой. Особенно если эту цену придется платить кому-то другому и этот другой не имеет возможности защититься. На Земле в определенный исторический период процветала торговля привозимыми из-за океана чернокожими людьми, и в будущем Браннера повторилась эта же картина, только с существами голубокожими. Развитие человеческого общество идет по спирали, географические границы мира расширились, корабли парусные заменены кораблями космическими, а в плане бизнеса и морали все осталось, как у нас: прибыль, живой товар, дискриминация по признаку происхождения.
Браннер сумел на основе игрового приключенческого сюжета показать развилку в развитии космического сообщества людей: конфликт между извечным стремлением бизнеса к максимальным прибылям и нравственным началом обнаружен, каждому герою приходится занять определенную сторону в этом конфликте. Сторон этих больше, чем две, но большинство героев все-таки ставит нравственное начало и человечность выше торговых выгод, хотя и не спешит направлять все усилия на спасение попавших в беду. В разумных пределах усилия прикладываются, экстренные меры по пресечению преступных действий принимаются, но в безумные искания справедливости никто ударяться не спешит. Это придает сюжету хорошую толику реалистичности.
Достоверность поведения большинства персонажей и по настоящему неожиданная разгадка детективной тайны являются бесспорными достоинствами этого произведениями, компенсирующими впечатление от кошмарного невычитанного перевода, в котором встречаются не только неудачные фразы и лишние слова, но также смешение реплик двух персонажей в одну.
По прочтении книги остается уверенность, что человечество пройдет эту развилку на этой спирали без отката к нравам Средневековья. Все-таки неравнодушных деятельных людей в созданном автором мире оказывается достаточно. Молча смиряться с развитием межпланетарной работорговли люди уже не хотят. Я думаю, что это тоже достоверный момент. Во всяком случае, показанная в романе картина нравов позволяет так думать.
И еще очень хотелось бы понять, имел ли дед главного героя отношение к торговле андроидами и как он отреагировал на поступок внука. Этого момента мне очень не хватило в финале. В целом же очень неплохой роман для тех, кто любит приключения и тайны и готов проявить снисходительность к чисто литературной стороне.
Вадим Арчер «Выбравший Бездну»
Тиань, 23 июня 2015 г. 18:50
В этом романе показан очень необычный мир, в котором мотивы античной и христианской мифологии органично переплетаются с символикой карт Таро. Основу сюжета образует библейский миф о Творении. При этом автор не выдумывает историю мира людей. В так называемом «плотном» мире происходит все то, что произошло в реальности, появляются Ной, Гермес Трисмегист, Иисус Христос, Джордано Бруно. История человечества идет своим обычным путем. Необычны лишь божественные силы, приложившие руки к творению и воспитанию человечества.
Как любое философское фэнтези, роман содержит обширный пласт теологических, этических, психологических построений. Эта составляющая столь же увлекательна, как и собственно действие, поскольку через категории философии, религии и морали автор раскрывает мотивацию божественных сил, их слабые и сильные стороны, которые с неизбежностью проявляются и в мире человеческом тоже.
Жизнь людей мы видим крупными отрезками и со стороны, глазами высших сил — Творцов. Конкретные люди приближаются к нам изредка, как правило, однократно, на короткий отрезок времени, иногда всего лишь на один разговор, и навсегда исчезают из жизни и из сюжета, почти не оставляя следа в «плотном» мире. А вот мир Творцов показан подробно, близко, в деталях. Мир этот с первых страниц предстает очень знакомым благодаря мифологически-карточной основе. Поэтому в сюжет включаешься сразу. Достаточно объемный и сложный по наполнению роман читается легко, язык и проработанность сюжета выше всяких похвал.
Главные темы произведения — творчество и свобода, неразделимые и невозможные друг без друга. Человек есть продукт творчества высших существ, но и сам он Творец — носитель божественной искры, не только поддающийся влияниям высших сил, но и сам влияющий на них весьма и весьма активно. И это несмотря на краткость жизни индивидуального сознания.
Правда, творчество человеческое весьма своеобразно: мы больше всего преуспели в порождении ужасных мыслеформ всех возможных видов. До большего пока не доросли в массе своей. Когда читала эти страницы, подумалось о хорроре и черном фэнтези, буквально заполонивших книжный рынок. Никак не выберемся мы их пеленок, все продолжаем загрязнять промежуточный мир плодами своих фантазий.
Тем большее удовольствие доставляет обнаружение такого вот глубокого, мудрого, тщательно обдуманного автором произведения, где каждый герой необходим, потому что каждому есть, что сказать, где действия персонажей достоверны с учетом жанра, мотивы понятны, где главный герой вызывает интерес и симпатию, а книга в целом направлена на пробуждение в человеке веры в себя и стремления к развитию, и, конечно же, надежды.
Мне очень понравилась эта вещь. Автору спасибо.
Тиань, 23 июня 2015 г. 17:39
Часто приходится слышать разговоры о том, что в российской глубинке жить тоскливо, сходить некуда, досуг культурно не проведешь. Из рассказа следует, что всё перечисленное характерно не только для российской провинции, у них в Англии дела обстоят не лучше.
Однако, на выдумки хитра не только российская голь. Английские провинциалы придумали себе развлечение еще в сто раз круче, на весь город сразу, и чтоб испугаться, и чтоб оттянуться, ну и вообще. Правда, заявленные в заглавии мертвые так и не появились. Да, скорее всего, и не планировались. Просто утомленные однообразием жизни люди нашли способ сначала напугать друг друга до невменяемого состояния, а потом пускаться во все тяжкие — ночь, когда идут мертвые, все спишет.
А герои пережили необычный опыт, который может оказаться началом конца их брака, а может и не оказаться, тут уж как повезет, как сумеют. Во всяком случае, когда мужчина берет в жены девушку на четверть века моложе, ему не стоит удивляться, что молодые копатели могил вызывают у нее сладострастную улыбку, особенно после ночных безумств то ли с мертвыми, то ли с упившимися до полного изумления.
Рассказ этот необычен для жанра хоррор. С одной стороны, это, безусловно, «страшная история», напряжение нагнетается до самых последних страниц. С другой, история по английски уютная, с множеством мелких деталей, пробуждающих в голове образы и картины, знакомые по фильмам о мисс Марпл и инспекторе Барнаби. Англичане — это не американцы. Английский автор даже хоррору сумел придать неповторимый слегка аристократический стиль.
В целом история производит очень приятное впечатление, а финал заставляет улыбнуться: причем здесь мертвые, тут явно о живых речь идет, о самых что ни на есть живых.
Джон Браннер «Планета в подарок»
Тиань, 22 июня 2015 г. 18:06
Роман, который невозможно читать без смеха, хотя написан он вполне серьезно и посвящен серьезной проблеме — контакту с чуждой цивилизацией. Текст насыщен действием: на каждой странице кто-то куда-то телепортируется, решаются глобальные вопросы предотвращения звёздных войн, разрабатываются и внедряются сложнейшие стратегии с применением еще более сложных технологий. И все это при полном отсутствии хоть сколько-нибудь внятной мотивации.
Главных игроков в сюжете два: организация бессмертных, созданная изобретателем телепортатора Коунсом (изобретшим заодно и технологию бессмертия), и финансовый воротила Бассет.
Люди Коунса в жуткой тайне от всех и вся расселяют целую планету, чтобы подарить ее внезапно появившимся чужакам и тем самым продемонстрировать добрую волю и готовность к мирному сосуществованию. Планету-то расселить, может, и надо было, но попутно непонятно зачем причиняются страдания юной Энни, как будто человек уровня Бассета не может собрать информацию о мире девушки иными способами, непонятно зачем похищается космический корабль чужаков — если планету уже готовы подарить им, к чему провоцировать конфликт, неужели нельзя было вступить в контакт с чужими иным способом, при уровне технологий организации Коунса? Обе эти сюжетные линии вопиюще нелогичны, как будто написаны наспех на коленке.
Когда Коунс говорит слова сочувствия измученной девочке, которую сам же и отдал в лапы психотехников Бассета, это просто противно читать. Столь явное лицемерие не сочетается с образом спасителя человечества, который автор изо всех сил натягивает на своего героя. Эпизод же, когда Коунс удивляется агрессивности чужаков, расценивших похищение их космического корабля как нападение и ответивших решительным вооруженным отпором, вызывает гомерический смех. Действительно, летели себе чужаки, вдруг их космический корабль со всем экипажем хвать и утащил неизвестно кто неизвестно куда. Разве можно это считать агрессией? Конечно, нет. Любое разумное существо сразу усмотрит в действиях похитителей бездну дружелюбия, а несообразительные чужаки за пушки и бластеры схватились. Ужас, что за раса!
Загадочна не только логика организации бессмертных, загадочны источники финансирования их деятельности. Изобретения свои они не продают, платы за помощь не взимают, вся их деятельность строго альтруистична. Неужели шоу Фальконетты настолько доходно? И как по времени получается сочетать столь масштабную деятельность с «официальными» занятиями, учитывая, что некоторые из членов организации даже на государственной службе состоят вроде бы? Ничего с этой организацией непонятно. Вроде и неплохой боевиковый сюжет, с выдумкой, с множеством занятных деталей, но висит в воздухе, никак к реальности не привязанный.
Так же выглядит и второй игрок — финансист Бассет. Он ведет какую-то непонятную деятельность, не связанную ни с торговлей, ни с развитием промышленности, ни с добычей ресурсов каких-то миров, и якобы стремится к мировому господству в масштабах Вселенной или хотя бы десятка-другого населенных миров. Какой предпринимательский доход может приносить его деятельность, каким образом она может приблизить к власти, совершенно непонятно. На протяжении всего романа видно только бессмысленное мельтешение, никак не сочетающееся со статусом крупного бизнесмена и политика.
Трудно сказать, в чем причина, то ли авторский текст таков, то ли переводчик оплошал, но роман производит впечатление ученической работы. Для ученика очень неплохо, для профессионального писателя недопустимо слабо.
Единственное, что хорошо — это финал. Он по-настоящему забавный. На последней странице книги снова смеешься, но уже по-доброму, потому что нечего из себя утомленного жизнью аксакала разыгрывать, товарищи по борьбе и в глубоком космосе найдут, разморозят и обессмертят, ибо работать надо, все руки, ноги и мозги на счету.
Тиань, 18 июня 2015 г. 19:06
Дневной лик Бога там прекрасен, разумен и соразмерен миру, Ночной же проявляется внезапно и ввергает в шок.
В середине прошлого века космическая тема в фантастике переживала невиданный расцвет. Каждый фантаст предлагал свою картину космического будущего. Пол Андерсон, так же, как многие его соотечественники, видел в Галактике будущего множество пригодных для жизни планет, заселенных колонистами с Земли. Каждое такое общество проходило свой путь развития, все более отдаляясь от материнской планетарной культуры.
Планета Гвидион на этом пути дошла до некоего края. Будучи изолированной от других планет на протяжении многих столетий, изначально имея очень ограниченный генетический фонд и развиваясь в мире в сильно отличной от земной, хотя и пригодной для жизни человека, природой, гвидионцы создали уникальную культуру: сплав древней коммунистической утопии и суровых беспощадных ритуалов. Выхода у них не было. Природа Гвидиона приспособила человека к себе, что оказало весьма глубокое влияние на его психофизическую эволюцию.
Роман заставляет задуматься, что же такое человек, как это понятие соотносится с понятием землянин и где тот предел психофизических изменений, когда внешне соответствующее параметрам человека разумное существо уже не может считаться человеком, и есть ли такой предел вообще, или, напротив, человечество в принципе существует лишь в рамках привязанности к одной планете, а дальше разделяется на землян, гвидионцев, лохланнцев, нуэвамериканцев, всё дальше отходящих друг от друга на путях эволюции.
Человек, да и любое разумное существо, есть совокупность физических и культурных характеристик. Физически все герои романа вроде бы схожи, хотя Ворон несколько раз задается вопросом, а возможно ли потомство в браке астронавта-пришельца и местного жителя. Талтека пропускает эти вопросы мимо ушей. Пребывая в упоении от светлой стороны жизни аборигенов, он априори считает их родственными людям, землянам. Представители культуры гуманистической и военно-аристократической оказались в анклаве культуры на первый взгляд утопической, и, как ни странно, лучше и точнее понять аборигенов смог военный аристократ Ворон. Это заставляет задуматься, что же такое гуманизм, насколько он в действительности свойствен благополучным демократическим обществам и действительно ли с ним несовместимы общества с иерархической стратификацией по праву рождения.
Темы эволюции человека и сопоставления культур подготавливают раскрытие главной темы произведения: о соотношении радостного и горестного, светлого и темного начала в человеке и в жизни. Нуэвамериканец Толтека воспитан в традициях преодоления тёмного начала в себе, в обществе, в природе. Военный аристократ Ворон воспринимает светлое и темное как неизбежные спутники друг друга, локальное равновесие которых нарушать опасно. А гвидионцы панически боятся темного лица Бога, боятся настолько, что не позволяют себе говорить, думать, помнить о нём. Однако, Ночное лицо Бога существует, и Бог находится не где-то вовне, а в каждом из них, или из нас.
В этом романе очень искусно нагнетается таинственность. Вокруг все замечательно, кажется, астронавты оказались почти в раю. Затем Ворон озвучивает некоторые странности местного быта, появляется тревожная нотка, ожидание опасности постоянно нарастает, от церемонии в Священном городе ждешь чего-то ужасного. Когда оно свершается, кажется, что именно такая разгадка тайны и ожидалось, но это обманчивое ощущение ретроспективного восприятия. На самом деле суть происходящего в Городе становится понятной только в финале. Когда все становится понятным, возникает двойственное ощущение: с одной стороны, хочется сказать, я так и думала, с другой, нет ни капли разочарования, трагедия героев захватывает, особенно пониманием ее неустранимости для этих людей, для этой любви.
Ворон и Талтека взглянули в Ночное лицо местного Бога. Гуманист Толтека ужаснулся и попытался вмешаться, разрушая веками создававшееся равновесие. Воин Ворон не боялся Ночного лица, он до последнего пытался предотвратить вмешательство землян в главный ритуал местной культуры, а когда не смог, в одиночку вступил в заведомо смертельный бой, чтобы дать возможность товарищам выжить и, быть может, спасти женщину, которую почти любил и которая не будет помнить его, потому что такова плата за совершенную ясность Дневного лика.
Абстрактные гуманисты и утописты изо всех сил пытаются развести Дневные и Ночные лики, поэты и мифотворцы понимают тщетность таких усилий, ибо лики эти постоянно переходят один в другой, а Воины следуют своей судьбе, защищая жизнь тех, за кого отвечают.
На мой взгляд, это одна из самых глубоких и сильных вещей Пола Андерсона, может быть, даже лучшая вещь в его творческом наследии. ИМХО, разумеется.
Айзек Азимов «Звёзды как пыль»
Тиань, 16 июня 2015 г. 21:45
Роман-разочарование. От Азимова привычно ожидаешь историю с хорошей научной составляющей, где есть серьезный конфликт с заделом на будущее. Здесь же мы имеем банальный и не слишком качественный боевик. Хорошие мальчики изо всех сил защищают великие американские ценности, но уже не на Земле, а во всей Галактике. Плохие мальчики, соответственно, на эти ценности плевать хотели и жаждут власти в межзвездном масштабе. А главный артефакт, за которым охотятся плохие и хорошие, предполагая в нем оружие невиданной силы, способное уничтожить Тиранию — это... вот только не падайте со стула —
Не упали? Я рада, ибо сама была близка к этому.
Политический заказ в литературе — вещь нередкая. Наверное, любому крупному писателю приходится время от времени создавать политические агитки, чтобы иметь доступ к издательскому ресурсу. Цензура ведь не только в СССР была. Как мы видим, и при самой демократической демократии талантливому писателю приходилось отдавать дань власти соответствующими текстами. Грустно это, но такова жизнь.
Примем к сведению, что в творчестве Азимова есть и такая грань. И порадуемся, что Мастер сумел создать и напечатать не только это. Агитки — они ведь тоже как пыль. Время пройдет, хвостиком махнет, и нету их, переместились в раздел памятников литературы, в которых самое ценное — имя автора.
Тиань, 16 июня 2015 г. 21:01
Рассказ этот посвящен философским аспектам проблемы питания. Бывают куклы-неваляшки, нетонущие спасательные круги, неиссякаемые солнечные батареи, а на одной из планет солнечной системы обнаружился съедобный, но несъедаемый уабб.
После финала у меня появились подозрения, что предыдущую форму это любознательное и общительное существо обрело в результате съедения местной свиньей, а какие они на самом деле — увлекающиеся мифологией телепаты — можно только гадать.
Ну и мораль сей истории — уж если оказались на незнакомой планете, не тащите в рот, что попало. Оно, может, и вкусно. Но результаты непредсказуемы совершенно. Не случайно один немецкий философ говорил: «Человек есть то, что он ест». Не каждую аллегорию нужно понимать в переносном смысле. Пищевые цепочки бывают и нелинейными.
Джо Хилл «У серебристых вод озера Шамплейн»
Тиань, 9 июня 2015 г. 19:55
Нежиться у серебристых вод озера Шамплейн опасно, ибо в нем живут чудовища. Или не чудовища, а просто кто-то большой плотоядный. А, может, и вовсе никто не живет — пригрезился девочке мертвый динозавр и закрепилась эта греза в памяти, когда погиб друг детства, можно сказать, первая любовь.
Действительно ли дети нашли мертвого динозавра — большой вопрос. Его видели только двое, остальным было все равно. Равнодушие людей к необычной находке настораживает. Взрослых можно понять, пожалуй: мало ли что ребята навыдумывают. Но сестрички Гейл и брат Джоэла тоже не заинтересовались диковинкой, стояли, бродили, сидели совсем рядом, даже мелками на боку рисовали, и ни один из четверых детей не увидел ничего необычного в находке Гейл и Джоэла. Это очень странно.
Еще более странно звучат слова Гейл о том, что она нашла вещи с корабля «Мария Целесте», который совсем недавно потерпел крушение в полумиле от берега. Корабль такой действительно был. В ноябре 1872 года он совершал рейс из Нью-Йорка в Геную и пропал, нашли его примерно месяц спустя без экипажа, судьба которого так и осталась неизвестной. Действие рассказа никак не может происходить в 1872 году, поскольку начинается он с игры Гейл в робота, подгоревшего тоста и законов роботехники Азимова.
Если корабль-призрак в фантазиях ребенка затонул вот прямо сейчас в озере рядом с домом, то и динозавр мог появится из той же страны фантазий. Тем более, что некоторые моменты истории Гейл вспоминает по прошествии многих лет. Реальна во всех этих странностях только гибель мальчика и пронзительная строчка финала — «беззвучный плач обо всем, чему уже никогда не случиться».
Детские представления о мире очень своеобразны, память иногда вводит нас в заблуждение, фантазию от реальности по прошествии времени отделить не всегда легко, особенно, если реальность связана с потерей друга и детства. Взросление бывает и таким тоже.
Прекрасный, грустный, глубоко эмоциональный рассказ о последнем дне детства, в который уместилось все: ощущения одиночества и любви, прикосновения к чуду и многообразию мира, боль окончательной потери и даже плач по тому, чего уже никогда не будет. Момент взросления трудно поймать. Джо Хилл сумел, у него получилось.
Эрнст Т. А. Гофман «Песочный человек»
Тиань, 6 июня 2015 г. 15:09
Детские страхи способны принимать самые неожиданные формы. Особенно, если человек предрасположен к расстройствам психики. Что именно произошло с отцом Натаниэля, из рассказа до конца непонятно. На мой взгляд, он погиб в результате неудачного алхимического опыта. Гибель отца в восприятии ребенка наложилась на страх перед сказочным персонажем Песочником, с которым мальчик ассоциировал адвоката Коппелиуса. Психика ребенка была серьезно травмирована, но никто этого не заметил.
Уже взрослым Натаниэль встретил человека, внешне похожего на Коппелиуса. И это дало толчок к пробуждению детских страхов и развитию психического заболевания. Он жил в ожидании чего-то ужасного, и это ужасное случилось. Натаниэль влюбился в девушку, которая оказалась механической куклой. Ничего непоправимого не произошло, просто неудачная влюбленность, обман, разочарование. Но расшатанная психика героя выдержать этого не смогла, сумасшествие вырвалось наружу. Справиться с болезнью Натаниэль уже не смог.
В рассказе мастерски нагнетается пугающая таинственность. С одной стороны, ничего страшного не происходит. Ну занимался отец героя алхимией в компании Коппелиуса, ну создал профессор Спаланцани механическую девушку, практически неотличимую от живой. Ни то, ни другое герою не угрожает. Однако, угроза чувствуется, ведь мы смотрим на ситуацию глазами Натаниэля, а он переживает иррациональный страх перед сказочным персонажем, черты которого усматривает к конкретном человеке.
Натаниэль действительно лишился глаз, страх перед Песочником лишил его способности адекватно воспринимать реальность. Обидно, что прекрасная Олимпия оказалась куклой. Но сам факт существования такой достоверной куклы — это почти чудо, это как минимум любопытно. Герой же полностью парализован мистическими страхами, хотя никакого физического вреда ему никто не причинил. Профессор Спаланцани поступил неэтично, тестируя свое создание на Натаниэле. Но никаких целей причинить вред герою я в его действиях не увидела. Он просто хотел проверить, выдержит ли Олимпия экзамен на идентичность человеку, а Натаниэль оказался под рукой.
Кстати, Ладзаро Спалланцани — исторический персонаж. Он жил во второй половине восемнадцатого века, занимался исследованиями теории самозарождения жизни и сделал ряд открытий в области микробиологии. Говорящая фамилия этого героя позволяет предположить, что целью его опытов было «оживление» Олимпии. Но в тексте рассказа это напрямую нигде не сказано.
Увлеченность Натаниэля Олимпией раскрывает некоторые глубинные струнки зарождения человеческих симпатий. Клара критически относилась к литературным опытам любимого: некоторые вещи ей нравились, некоторые — нет. Последнее раздражало Натаниэля. Олимпия просто слушала, молча, без комментариев. В ее молчании Натаниэль видел понимание, сопереживание, некое родство душ. На самом же деле она просто молчала. Натаниэль придумал себе Олимпию, получил свой идеал. Клару придумать было нельзя, она ведь была, она выражала свои мысли и чувства и тем самым показывала, какая она есть. Живая девушка неизбежно разрушает идеал, существующий в голове у возлюбленного. Наверное, поэтому механические куклы так привлекательны. В этом плане «Песочный человек» Гофмана предвосхищает «Степфордских жен» Айры Левина.
Натаниэль не выдержал противостояния с болезнью. Профессор Спаланцани потерял свою Олимпию. Безумие и обман уступили место нормальной человеческой жизни, прекрасной в своей простоте и приземленности. Финал рассказа выглядит успокаивающим, но лишь на время, ведь Песочники и создатели имитаций человека никуда не делись, они всегда на страже и готовы поймать излишне впечатлительного человека в свои сети. И наши внутренние страхи работают на них.
Евгений Константинов «Предел безнаказанности»
Тиань, 5 июня 2015 г. 16:06
Вряд ли этот роман можно считать детективом, даже мистическим. Разгадка таинственных смертей дается едва ли не на первых страницах. При этом интереса к дальнейшему сюжету данный факт не убавляет. Что происходит, понятно сразу, почему — понятно тоже, остается главный вопрос — что делать, как защитить себя и близких. Роман скорее относится к жанру мистического триллера, где есть опасность и герои, пытающиеся ее преодолеть.
Самым интересным моментом в романе для меня был процесс осознания героями сути происходящего. Герои — нормальные обычные люди с материалистическим взглядом на мир, хоть и не зашоренные в силу молодого возраста. Рядом с ними происходят вещи совершенно иррациональные, настолько не вписывающиеся в привычную картину мира, что даже прямого наблюдения и участия в мистическом опыте оказывается недостаточно для осознания фактов. Здравый смысл противится, разум лихорадочно ищет логическое объяснение странным и страшным событиям, не находит, снова возвращается к тому, что человек видел своими глазами, и уходит на второй круг логических выкладок, не в силах принять очевидное как реальность. Однако, реальность вгрызается в сознание, в снах, в замалчивании отдельных эпизодов, слишком похожих на бред сумасшедшего, и постепенно человек осознает, что невозможное происходит на самом деле. Каждый герой проходит этот путь принятия новой реальности, и с каждым проходит этот путь читатель, примеряя ситуацию на себя. Жутко, как взгляд в бездну.
Положительным моментом следует считать также идейную насыщенность произведения. Ужасы происходят не просто так. Это некий ответ природы на потребительское отношение к ней со стороны человека. Превышен предел безнаказанности. Природа решила применить меры пресечения против человечества. Локально, в одном отдельно взятом местечке. Но весьма эффективно и жестко. Причем возмездие вершится руками самих людей. Причиняющий вред природе одновременно причиняет вред людям, которые имели несчастье оказаться рядом. Персоналии не важны, мотивы и степень вины не учитываются. Поражение цели ответным ударом даже не снижает степень агрессивности человека по отношению к природе, поскольку жертвами становятся не сами рыбаки или браконьеры, а другие люди, зачастую не имеющие никакого отношения к рыбалке. Человек берет, что плохо лежит, природа делает то же самое — бьет по тому, до кого дотянулась. Бесцельная в ближнем пределе агрессия с обеих сторон.
Конфликт и разрешается агрессивно. Одна сторона пытается полностью истребить другую. И с первых страниц понятно, что рано или поздно люди будут действовать именно так, ведь речь идет о личной безопасности, тут не до зеленых сантиментов. Тут действует право сильного и побеждает тот, кто сильнее. Насколько я поняла, «экологическая» идея романа заключается в том, что варварское отношение к природе силовыми методами пресечь невозможно; после каждой локальной победы одной из сторон конфликт будет возрождаться на новом витке, до полного истребления противника; но человек — часть природы, поэтому конфликтует он со своей жизненной средой обитания. Данное обстоятельство отражается в социальном аспекте предела безнаказанности: поведении тех героев, которые решили с помощью активированного природой защитного механизма вершить самосуд по личным обидкам. Кто-то на кого-то косо посмотрел, и в результате мимолетная как бы жертва устраивает мини-апокалипсис. Пока еще локальный, но начало положено. Хищник внутри человека легко проявляет себя и по отношению к собратьям по виду, если не опасается возмездия. Это сквозная тема произведений данного автора, в каждой своей истории он исследует проявление худших качеств человека в условиях снижения социального контроля.
К минусам романа я бы отнесла периодические сбои в логике ответных ходов щучьего племени. Антон сварил трех парней. При этом он не обращался ни с какими репликами ко всем трем сразу, то есть при соблюдении логики погибнуть должен был только один из компании — тот, с которым Антон общался перед смертью щуки. При похищении Марины девушке становится нехорошо еще до начала общения с Антоном. Сцена в котом в погребе вообще вызывает недоумение. Почему царапины появляются у Марины? Кот мяукал, то есть общался, только с Антоном. В финале погибает Геннадий, к которому Антон ни с каким словами не обращался. Он разговаривал только с Наташей. Автор слишком часто путает общение и присутствие, в результате многие эпизоды, в том числе и трагические, где люди погибают, вызывают удивление.
Второй минус — объяснения по пределам безнаказанности. Они даются прямым текстом, при том, что это совершенно не нужно, все и так понятно из сюжета и диалогов героев, тех диалогов, которые по делу, а не просвещения читателя для. И совсем непонятны рассуждения Владимира Козырева о том, что озеро здесь ни при чем, всему виной человек. В том сюжете, который есть, озеро не является аналогом ножа. Выловить необычную щуку может любой человек, в том числе и весьма далекий от намерения причинить вред кому-то из своих недругов. Оно скорее похоже на мину замедленного действия, на которую наступить может любой случайный прохожий. Такую мину, конечно же, надо обезвредить, как бы это ни было жестоко по отношению к рыбьей мелочи.
Ну и не поняла я, почему никто не искал Ангелину. Она ведь не одинокая женщина, у нее четырнадцатилетняя дочка. Когда подросток такого возраста внезапно остается без матери, и сама девочка, и родственники или хорошие знакомые семьи, да и местные власти должны проявить беспокойство и начать выяснять, куда подевалась нерадивая мамаша. Наконец, магазин. Он же кому-то принадлежит, и этот кто-то не мог не заметить пропажу заведующей и единственной продавщицы. Может, я придираюсь, конечно, но этот нюанс показался мне несколько неправдоподобным.
В целом же очень неплохая вещь, тот редкий случай, когда триллер с элементами хоррора написан не ради смакования неприятных сцен, а имеет идейную составляющую. Не страсти одни в книге присутствуют, есть также мысль, беспокойство, проблема, которые автор стремится донести до читателя. И это важнее некоторых нестыковок сюжета.
Тиань, 3 июня 2015 г. 21:35
Табу играют огромную роль в жизни человеческих сообществ. Причем в каждом сообществе они свои, не всегда предсказуемые. Путешественникам по параллельным мирам необходимо учитывать данное обстоятельство и изучать традиции посещаемых миров, но делается это не всегда и тоже по причинам неожиданным. Главный герой рассказа Ясон едва не поплатился жизнью за нарушение табу в ином мире — стране Вестфалии. Поначалу кажется, что случившееся с ним — результат разгильдяйства, плохой подготовки экспедиции. Но все оказывается гораздо глубже.
Ясона сознательно не проинструктировали о существующих в Вестфалии запретах. Служба контроля перемещений по иным мирам из родной герою Еутопии проводит сравнительное исследование чужих миров и своего. Один из методов — наблюдение за соотечественниками в чужих мирах с иной культурой. По результатам делается вывод о ценности традиций, которые придают жизни цель, перспективы, осмысленность. Якобы в Вестфалии все эти ценности сохранены, а в Еутопии утрачены.
Вывод интересный, но согласиться или возразить автору не получается. В рассказе просто нет материала для этого. Подробно показывая бегство Ясона из Вестфалии, где он нарушил некий запрет и может быть наказан, Андерсон оставляет за кадром обе сравниваемые страны. Мы не видим ни Вестфалии, ни Еутопии. Лишь ближе к финалу дается прямое объяснение, что в Еутопии достигнута полная свобода с одним-единственным запретом: не причинять вреда другому человеку. В Вестфалии же действует ряд запретов в области межличностных связей, в том числе на гомосексуальные связи. Каким образом из этого следует заключение об одухотворяющей силе традиций, я не поняла.
Я бы сделала иной вывод из этого рассказа. Каждое общество развивается своим путем и проходит разные этапы в своем развитии. Если человек вторгается в чужое общество, ему следует бережно относиться к традициям и культуре иной страны, куда он прибыл в качестве гостя. Путешественник по иным мирам не должен вести себя, как слон в посудной лавке. И это полностью укладывается в единственный запрет Еутопии: не причинять вреда. Ясон и его руководство проявили некомпетентность и отступление от главного этического принципа своей культуры. В результате вред был причинен и Ясону, пусть моральный, и тому мальчику, который стал предметом его увлечения в Вестфалии, и семье этого мальчика, а, возможно, и гораздо большему числу людей, если Вестфалия решила наказать сопредельную державу за укрывательство Ясона.
Еутопия теряет осмысленность своего существования не потому, что ее народ утратил древние традиции, а потому, что он не считает нужным соблюдать свое собственное этическое табу за пределами своего государства. Двойной стандарт. Именно это делает не самую плохую традицию формальной, а жизнь социума — лишенной целей, то есть уходящей в стагнацию. Ценны лишь те традиции, в которые люди вкладывают понимание и смысл. А такие традиции уже не являются запретами, они скорее приближают человека к свободе. Еутопия на каком-то этапе достигла максимально возможного уровня свободы, открытие доступа в чужие миры требует переосмысления еутопийских этических концепций, ведь появился новый вид социальных отношений, их нужно учесть в своем развитии. А цели, смыслы и т.д. есть в каждом обществе, и в Вестфалии, и в Еутопии, только сильно разные. И одна из целей более развитой Еутопии как раз и должна заключаться в том, чтобы эту разность миров учесть, принять и не вредить. Так мне кажется.
Виктор Пелевин «Чапаев и Пустота»
Тиань, 3 июня 2015 г. 18:08
Размышления о высоких материях в психушке — добрая традиция для нашей страны. Где еще найти для этого время? Да и где грань, отделяющая совсем сумасшедших от не кондиции? Нету, а потому и фантазии главного героя совсем не удивляют и даже увлекают. Он не сказал ничего нового. Все мысли Петра Пустоты можно найти еще у древнегреческих философов. Но связь историко-философского материала с реалиями начала и завершения двадцатого века придает абстрактным рассуждениям о первичности сознания некий бытийный реализм и толику здоровой иронии.
Пелевин мастерски показал расщепление сознания героя в его фантазиях. Вот перед нами Чапаев, Анна, Котовский, Юнгерн: Петр беседует с ними и все происходящее воспринимается как самая настоящая реальность, до момента, когда собеседники переходят к теме первичности сознания и местонахождения пресловутого нигде. В речи собеседников сразу начинает звучать один голос — голос Пустоты, спорящего с самим собой.
Наверное, так и выглядит расщепление сознания изнутри, когда человек настолько уходит в свой внутренний диалог, что его внутренние прокурор, адвокат, подсудимый и некто четвертый, у которого нет названия, получают воплощение в образе и объекте. Человек уже настолько внутри себя, что его Внутренняя Монголия становится внешним миром. А внешний мир что же? А бог его знает. В этом и состоит одна из неразрешимых загадок мироздания: внешнее познается только через внутренний инструментарий личности, поэтому так легко перепутать горизонты событий, если слишком пристально вглядываться во внешнее изнутри.
Если вглядываться слишком пристально, то каждый видит свою объективную для него реальность: кто-то Шварценеггера на истребителе, кто-то харакири, а кто-то с Чапаевым в СВ разъезжает. Это в клиническом варианте. Вне клиники происходит примерно то же самое, только не так эпатажно. Поэтому условно не сумасшедшим так трудно бывает понять друг друга, ведь видят и говорят каждый о своем, а взаимно объективироваться в рамках общей темы не у всех получается.
Средневековый классик объявлял мир театром. Пелевин сделал следующий шаг и показал в своем романе мир как сумасшедший дом. И в этом есть свои резоны: никто из нас не может быть вполне уверен в своей психиатрической адекватности, ибо судим изнутри. Чапаев и Юнгерн — еще не самые плохие собеседники с собственным «Я».
В психиатрической составляющей причудливо преломляется сатирическое. Герой размышляет вроде бы о вечном, но и сиюминутному политическому достается искорка нирванного света: не в пустоте же пребывает Пустота, мир вокруг есть, хоть и меняется постоянно. А герой не может или не хочет зафиксировать какое-то одно состояние внешнего. Отсюда и психиатрия, в этом ведь и есть единственная разница между теми, кто по разные стороны забора — одни зафиксировали внешнее, других швыряет через время и пространство.
Вывод из этого сюрреалистического декаданса — все есть екклесиастовская «суета сует». Не ново, но не скучно, прочитать можно.
Тиань, 2 июня 2015 г. 22:05
Этот рассказ является частью сборного романа «Вино из одуванчиков». Брэдбери рассказывает забавную историю о ведьмах в маленьком провинциальном городке. Их вроде бы не может быть и все это знают. Но на протяжении десяти лет председателем женского клуба «Жимолость» избирается одна и та же дама. Другая дама, которая также все эти десять лет жаждет стать председателем, подозревает злой умысел и колдовские штучки.
Поначалу это вызывает улыбку: провинциальная истеричка бездельем мается. Но, как ни странно, ворожба все-таки имела место быть. Уж не знаю, насколько она помогала коварной миссис Гудуотер из года в год занимать почетную должность в дамском собрании, но героиня рассказа миссис Эльмира Браун сделала ход конем: она тоже наворожила на соперницу.
Опять-таки неизвестно, помогла ли ворожба в достижении желанной для героини цели, поскольку единственным овеществленным результатом ее стало легкое алкогольное отравление ворожеи и ее падение с лестницы. Последнее обстоятельство настолько напугало участниц дамского клуба, в том числе и миссис Гудуотер, что они были готовы на все, лишь бы несчастная героиня осталась в живых.
Из этой забавной истории следует несколько полусерьезных выводов:
Во-первых, люди колдуют. Есть ли практический смысл в этих манипуляциях или нет, но для достижения своих целей вполне себе добропорядочные граждане совсем не прочь прибегнуть к помощи запретных сил.
Во-вторых, человек нередко способен рискнуть своим здоровьем для достижения совершенно нелепой цели. Психологический комфорт личности складывается в том числе и из вещей ненужных с точки зрения здравого смысла, но придающих человеку некий статус в собственных глазах. Хочется быть значимой персоной, даже если значимость эта существует только в головах группы провинциальных кумушек.
И, в-третьих, демонстративно подвергая риску свое здоровье и даже жизнь, можно весьма эффективно манипулировать другими людьми. Из страха и жалости они в большинстве случаев действуют так, как хочет манипулятор. Просто ради собственного спокойствия. Такой шантаж действеннее любого колдовского обряда, вычитанного в библиотечной книжке. В рассказе шантаж получился нечаянным, но сработал. Причем мистически настроенные дамы могут предполагать, что сработало колдовство. Оно же было применено, и соперница уступила свои позиции.
Остается вопрос: а причем здесь экзорцизм? Видимо, при лестнице. Самый надежный способ изгнать дурь (то есть беса) из собственной головы, это как следует ушибить ее, свалившись с лестницы в процессе активного колдовства. Некоторым помогает: по возвращении в сознание наступает просветление. Но, как мне кажется, у героини этого рассказа не тот случай.
Тиань, 29 мая 2015 г. 14:18
Рождение Сверхновой может уничтожить жизнь на целой планете, и Торговая гильдия Космической Лиги готова оказать помощь братьям по разуму. Однако, есть проблемы. Население планеты разобщено, общество находится в стадии феодальной раздробленности. Скоординировать действия вождей кланов крайне сложно, поскольку большая часть их пребывает в состоянии перманентной вражды и соперничества. Времени нет, приступать к возведению защитных экранов надо незамедлительно, и космические торговцы навязывают планете диктатуру местной криминальной организации — аналога земной мафии.
Признаюсь, такое решение проблемы меня поразило. Спасти, но ценой легализации преступных сообществ как властных структур, координирующих распределение общепланетарных ресурсов. Это похлеще приватизации по-российски. Воистину ради прибыли торговцы готовы на все.
Способ оперативного объединения мерсейян оказался настолько шокирующим, что даже любимые герои — пушистая склочница Чи Лан и добродушный Адсель — на этот раз не вызвали особого интереса. Хотелось узнать о судьбе Мерсейи после такой социальной прививки. Приключения отважной тройки космических торговцев как-то поблекли на фоне приключения, в которое они втравили целую планету.
Как всегда при применении радикальных мер в голове роятся вопросы: неужели нельзя было как-то по-другому решить проблему, без привлечения к власти преступного сообщества. Ведь ясно же, что перед лицом радиационной угрозы такая власть быстро перерастет в диктатуру. Ответа на этот вопрос в рассказе нет. Да и невозможно дать ответ в формате рассказа, мало текста, мало событий, нет полного представления о социальной-политической структуре Мерсейи, расстановке кланов и их взаимных отношениях. Все это понятно, но все равно ответы получить хочется.
В результате рассказ оставляет сильное чувство неудовлетворенности. Событие показано, а значение его осталось за кадром и мотивация к решению тоже по большей части за кадром. Наверное, эту вещь не стоит читать в отрыве от цикла «Звездные торговцы», частью которого она является. Этот рассказ показывает одно из событий, формирующих расстановку сил в космическом сообществе. Он интересен не сам по себе, а как связующее звено между произведениями до и после. Так мне кажется.
Евгений Константинов «Смертельный мир»
Тиань, 28 мая 2015 г. 22:17
Очень неплохой приключенческий роман, по которому можно снять хороший приключенческий фильм. Сюжет просится на экран, он весь как бы склеен из перетекающих друг в друга картинок.
Книга для меня условно разделилась на три части.
Первая — до момента замены творцов — читалась влет. Увлекательный сюжет, живые герои (в отличие от большинства рецензентов мне они не показались одинаковыми, наоборот, у каждого свой характер, свои тараканы, своя история превращения или рождения), обещание «мушкетерской» тематики, которое неожиданно оборачивается жесткими реалиями мира феодального типа, попытки героя закрепиться в новом мире и планы подъема на стену, ожидание неизбежной перемены в связи с болезнью Творца, предательства, спасения, страсти — все это буквально захватывает с первой страницы.
Приключенческая часть весьма необычная, в ней нет разделения на положительных и отрицательных героев, точнее, положительных героев нет вообще. Выборочный преобразователь обнажает в людях все самое дурное. И это понятно: бесконтрольная власть развращает, те, кто ниже, начинают восприниматься как марионетки. У каждого персонажа свои игрушечки: у Творца — целый мир за стеной, у жителей застенья — все, кто слабее. С людей как будто счистили шелуху цивилизованности и обнажилась суть — жестокая, злобная, жаждущая власти и поклонения.
Главный герой Сергей Фролов задекларирован персонажем положительным, в нем мерзости и злобы почти что и нет. И это в какой-то момент начинает работать против героя. Вспоминается дурацкая присказка про единственного д`Артаньяна. До момента замены творцов это еще терпимо, а вот когда Фрол возвращется в мир за стеной после первого обратного преобразования, он становится просто невыносим, его высокомерная речь, заносчивость и сверхзначимость начинают сильно раздражать.
С момента перехода выборочного преобразователя к Василию первая, приключенческая часть заканчивается. Начинается вторая часть — триллер, причем не очень качественный. Связано, это, во-первых, с осознанием Фролом своей избранности, о чем я уже говорила, во-вторых, с частыми вкраплениями в текст ненужных объяснений, повторений, пересказов ранее случившегося, причем все это в стиле журнального репортажа и в ущерб динамике сюжета, так что в конце концов возникает подозрение, что автор просто не знает, куда дальше двигать действие и, в-третьих, с исчезновением логики из действий персонажей и, соответственно, из развития сюжета.
Самое слабое звено второй части — новый Творец Василий. Внезапно проснувшаяся в нем маниакальная жестокость переходит границы разумного. Временами он ведет себя просто как психопат. И никакой подводки к проявлению столь агрессивной жестокости в первой части романа нет. Объяснения Фрола, что брателло человек ненадежный, спиной к нему поворачиваться нельзя, а женщин он просто-таки коллекционирует для альбома звучат тоже странно. Если спиной поворачиваться нельзя, почему же адрес Акиньшина он оставил именно брателле, почему у него ключи от квартиры есть, почему вплоть до первого обратного превращения не предполагалась опасность с этой стороны? Учитывая, что Фрол показан, как человек со стратегическим мышлением, все это выглядит несколько неестественным. В результате эффект от триллера снижается, в него просто не веришь, да и новому Фролу сопереживать уже не получается.
Триллер длится до момента появления у сбежавшей от нового Творца Наташи подружки Танечки. С этого момента роман еще раз меняет жанровую окраску, превращаясь из триллера в дамский детектив по Дарье Донцовой. Дочка известного адвоката Танечка очень похожа на Евлампию Романову. Кроме Танечки, в третьей части присутствуют картинное преобразование в нормальный размер всех обитателей мира за стеной, в ходе которого Фрол подтверждает свою избранность и высокие моральные принципы, излишне длинная заключительная речь Фрола перед преобразованным народом, где он постоянно сбивается на пересказ того, что всем и так известно, и, наконец, финал. Все разъехались и какое-то местечко на первую ночь в реальном мире нашли. На этом можно было бы поставить точку. Но на последних страницах романа происходит еще один поворот сюжета, непонятно куда, как надпись: «продолжение следует...»
Финальный финт с голосом за спиной открывает безразмерный простор для фантазии. С одной стороны, это вроде бы неплохо, приключения могут продолжиться. С другой, возникает вопрос, а продолжиться куда? Приключенческая линия с выборочным преобразователем закончена. Дело даже не в том, что прибор как бы выведен из строя. Дело в том, что в мире за стеной случилось все, что могло случиться. Дальше ничего, кроме повторов, уже не будет. Даже в триллерной части мир за стеной себя уже исчерпал, сюжет требовалось выводить в реальный размер. А в реальном мире реальная жизнь, ее в приключенческий формат перевести гораздо сложнее, ведь фантастический элемент романа ограничен выборочным преобразователем. Если в начале второй книги вдруг всплывет еще какой-нибудь фантдоп — это будет уже такой же рояль, как объяснения Фрола по поводу ненадежности брателло.
Но при всех недостатках, роман читается с интересом. И темы поднимает важные: о влиянии бесконтрольной власти на человека, о темном начале, которое прячется в каждом из нас. Причем темы эти следуют из развития сюжета и поведения персонажей, никаких прямых пояснений по этим вопросам в тексте нет. Автор не навязывает читателю свое виденье событий, он только рассказывает историю, а уж выводы, обобщения и аналогии читателю предлагается делать самостоятельно. В этой части книга кажется мне весьма достойной. По прочтении есть о чем поразмышлять.
Джеймс Блиш «Произведение искусства»
Тиань, 26 мая 2015 г. 21:01
У этого рассказа говорящее название. Оно позволяет не заблудиться в сюжете. Великий композитор пишет новую оперу, полагая ее неким прорывом для музыкального искусства двадцать второго века, опустившегося ниже плинтуса. Казалось бы, вот оно — произведение искусства. И можно поговорить о том, действительно ли это прорыв, учитывая, что литературная составляющая оперы и музыкальная техника взяты из века двадцатого, то есть устарели на два столетия, даже если качественно лучше современных аналогов. Можно поговорить об оценке труда самим композитором, который не сомневался в его успехе, но сам считал его провалом, так как лишь повторил то, что много раз создавал в свое время.
Однако, говорить о музыкальном произведении бессмысленно, поскольку публика аплодировала не ему, а скромному психоскульптору, сумевшему в двадцать втором веке воссоздать личность великого композитора века двадцатого. Произведением искусства для зрителей явилась не опера, а психоскульптура ее создателя. С момента понимания данного факта говорить об искусстве уже не хочется, потому что становится страшно.
Вот так запросто вызвали из небытия человека, дали возможность осознать себя снова живым, а по истечении срока аренды донорского тела снова назад — в небытие. Для меня это явилось самым сильным моментом в рассказе, признаюсь, не ожидала, что великий композитор вызван из небытия лишь на время, для демонстрации и оценки результата работ реконструктора.
А результат работ средненький: личность великого композитора воссоздана точно, а вот искра гениальности в нем не проявилась. Реконструктор тоже сработал как очень опытный ремесленник. До шедевра не дотянул.
А можно ли дотянуть? Можно ли на основе исторического материла, то есть прошлого, создать нечто гениальное для будущего? Рассказ подводит к отрицательному ответу, ведь не получилось дважды.
Но это не окончательный ответ. Возможно, реконструированной личности просто не хватило времени для раскрытия своего творческого потенциала в новых условиях — шедевром должна была стать ненаписанная им песня. Возможно и обратное: раскрывшаяся гениальность привязана именно к своему времени, в другую эпоху этот же человек ничего великого создать не может. Возможно и то, что гениальность свойственна лишь оригиналу, а психоскульптура — всегда всего лишь копия. Природа гениальности — штука сложная, мы ничего про нее не знаем.
А вот неприкосновенность личности — это уже попроще. Донор тела предоставляет себя в распоряжение психоскульптора добровольно, а личность умершего гения берут без спроса. У мертвых нет прав среди живых. Возможно, именно поэтому живой творец не может воссоздать умершего гения. В этой связке один позволяет себе слишком много, а другой может защититься только своим совершенством.
Нил Гейман «Снег, зеркало, яблоко»
Тиань, 21 мая 2015 г. 21:53
Сказочные сюжеты предполагают некоторое этическое упрощение. Доброе и злое начало в них четко разделено. Нил Гейман взял знакомый всем с детства сюжет и поменял местами положительное и отрицательное в героях. Злобной оказалась падчерица, а мачеха — невинно страдающей жертвой. Причем сюжет исходной сказки сохранен и финал тоже. Мачеха гибнет в огне, падчерица торжествует и получает своего принца — зло побеждает добро.
Рассказ написан неплохо, жестко, эмоционально, местами шокирующе. У Геймана зло побеждает, а добро проигрывает необратимо, поскольку носители его уничтожаются. Место любви занимает похоть и извращения, место волшебства — ворожба, а для чуда места вообще не остается. Возможно, эта история предостерегает от поспешных оценок и крайних выводов. Возможно, она показывает обманчивость очевидного. Все возможно. Но главный ее результат в том, что она убивает сказку.
Если покопаться в литературных источниках, изначальная средневековая версия сказки о Белоснежке тоже довольно жестока. На протяжении долгого времени эта сказка развивала в себе доброе начало и таким образом участвовала в формировании нравственного начала в людях. Гейман своим перевертышем отбросил сказочный сюжет далеко за рамки средневековых исходников. И в мире стало чуть больше отравленных яблок и кровоточащих сердец, а принцев меньше, потому что автору больше по душе некрофилы.
Времена, когда писатели стремились к пробуждению добрых чувств в сердцах читателей, уходят в прошлое. Теперь многие литературные таланты предпочитают апеллировать к чувствам отвращения и страха. И добиваются своего. Омерзительное прочно вошло в моду и даже считается стильным.
Тиань, 20 мая 2015 г. 21:47
В рассказе этом хочется отметить три момента.
Первый. Прежде, чем применять силу, подумай, нельзя ли получить желаемое мирным путем, сыграв на внутренних противоречиях законодательных уложений. Патрульные Пола Андерсона — не тупые рубаки. Они дипломаты, обладающие нестандартным мышлением. Именно таким и должен быть Галактический Патруль. Не сила, а ум и находчивость являются главным оружием патрульного в сложных ситуациях. Это приятная черточка созданного Андерсоном мира космического будущего.
Второй. В мире этом применяется карательная психиатрия, что настораживает. С одной стороны, вроде бы и не велика беда слегка подкорректировать психику военному преступнику, с другой — жутковато. Сегодня — ему, а завтра — просто несогласным с генеральной линией мозги медицинскими методами вправлять начнут. И ведь это можно сделать негласно. Например, кто поручится, что мозг Винг Алака не был таким образом откорректирован при закачке ему информации о Тунсбе? Никто. Вполне возможно такое, раз подходящая технология есть.
И третий. Заглавие не очень соотносится с идеей рассказа. Ни Винг Алак, ни Варрис трусости не проявляют. Они лишь избегают тупого геройства с летальным исходом, стараясь и цели своей достигнуть, и в живых остаться, и чести, как каждый из них ее понимает, не уронить. Рассказ этот не о трусости, а о пользе знания законов. Так мне думается.
В целом рассказ хорош. И читается легко, и пищу для ума дает, и юмор в ряде эпизодов очень неплох — умный такой юмор, не голливудский. Пол Андерсон в очередной раз показал, что ему доступны любые стили и жанры, его произведения не похожи одно на другое — в каждом своя изюминка. Здесь — формально-юридическая с уклоном в плутовство.
Эрик Фрэнк Рассел «Пробный камень»
Тиань, 19 мая 2015 г. 18:12
Остроумная и мудрая история о том, как космонавт-разведчик разработал для открытой им внеземной цивилизации тест на определение дружественности или враждебности будущих земных экспедиций. Тест чрезвычайно прост и обеспечивает едва ли не стопроцентное выявление такого качества, как ксенофобия. Это качество очень осложняет нашу земную жизнь, и наверняка будет одним из самых неприятных барьеров для установления добрососедских отношений с другими цивилизациями, если вдруг мы до них доберемся.
Земляне тест прошли, можно вздохнуть свободно. И улыбнуться грустно и с облегчением, поскольку ни одна из участвовавших в испытании сторон не поняла принцип испытания. Изжита на Земле будущего по Эрику Расселу расистская зараза. Рассел был оптимистом. В этом вопросе.
Рассказ вызвал улыбку, хотя он совсем не смешной. И оставил очень хорошее послевкусие, потому что показал лучшее в людях — то, к чему уже сегодня мы можем начинать стремиться.
Тиань, 18 мая 2015 г. 18:37
Рассказ можно рассматривать как вариацию на тему бесплатного сыра в мышеловке. Причем парадокс ситуации в том, что ловить мышку вот так прямо никто и не собирался (вроде бы, хотя это не точно), но по другому просто не получается. Когда помощь сопредельному народу выражается не только в предоставлении средств и знаний, но предполагает интенсивное личное участие помощника во внедренческой части, интервенция чуждой культуры оказывается необратимой. Вытащить сыр из мышеловки без потерь важных для жизни элементов не получается. И возникают разные вопросы...
Нужна ли была кундалоанцам именно такая помощь? А если бы они самостоятельно осваивали сделанные солярианами вливания, ситуация могла завершиться иначе? Неизвестно. Уж очень специфическая культура на этой планете, по аналогии с нынешней Землей — этакая смесь Италии и Индии. В ее основе неспешность, созерцательность, метафорическое мышление. С техническим прогрессом по земному стереотипу это действительно плохо совмещается. Сконтариане поведенчески ближе к солярианам. Эти жители сурового мира привыкли к дисциплине и целеустремленной деятельности, иначе в суровом климате доставшейся им планеты просто не выжить. А у кундалоанцев более комфортабельная планета с удобным климатом, вот и не привыкли они напрягаться ради хозяйственной деятельности, необходимости не было в этом, выживанию вида и так ничего не угрожало.
Экономическая экспансия соляриан разрушила самобытную уникальную культуру. А без соляриан была ли у этой культуры перспектива к выживанию рядом с таким соседом, как Сконтар? Неизвестно, но сильные сомнения возникают, что без вмешательства соляриан кундалоанцы с их ориентированным на самоуглубленное созерцание менталитетом смогли бы быстро восстановиться после войны и не стать легкой добычей более энергичных соседей. Красивая у них культура, необычная, привлекательная, но она не кажется особо жизнеспособной в условиях недостижимости изоляции от космических соседей. Скорее всего, этот мир ожидало вырождение при любом раскладе, хоть с рукой помощи от соляриан, хоть без нее.
Но автору надо было противопоставить два мира: согласный на благотворительность более сильной державы и суверенно-самостоятельный. То, что его симпатии на стороне сконтарианского пути развития, понятно с первых страниц рассказа. Наверное, поэтому история получилась несколько упрощенной. Конфликт, развязка и мораль поданы слишком в лоб, рассказ получился несколько назидательным, что художественному произведению на пользу не идет. Тем более по столь сложному и неоднозначному вопросу, как взаимодействие сопредельных цивилизаций, находящихся на разных ступенях технологического развития. Космическая экспансия приводит к тому, что сопредельными оказываются практически все разумные миры. С учетом данного обстоятельства вывод о преимуществах изоляционистского пути развития кажется несколько поспешным.
Но следить за развитием сюжета было интересно, герои индивидуальны, особенности каждой из трех культур переданы доходчиво и с нужной мерой такта, чтобы элемент недосказанности оставался в отношении культуры иных миров. Рассказ в целом удачный и, в этом соглашусь с другими читателями, актуальный как на момент написания, так и в наши дни. Космос космосом, а сильно разные и неравноценные по уровню развития техники культуры и на Земле постоянно сталкиваются. Так что и практическую ценность данная работа имеет, указывая на существующие проблемы, с которыми надо что-то делать, чтобы всем вместе культурную самобытность не растерять.
Тиань, 15 мая 2015 г. 18:43
Доступность дальнего космоса с его временными парадоксами создает предпосылку к специфической социальной стратификации на планетах, где базируются поселения космонавтов. Их отдаление от планетарного человеческого сообщества неизбежно, ведь они находятся на переднем крае планетарной экспансии, с одной стороны, и постепенно превращаются в осколки исчезающей цивилизации, с другой. Свободно обращаясь с новейшими достижениями технического прогресса, благодаря которым только и возможен выход в дальний космос, космонавты в то же время приходят к людям будущего посланцами прошлых поколений. Обособленная, непонятная, пугающая социальная группа, даже каста, поскольку обособление от остальных настолько глубоко, что полностью преодолеть или не замечать его практически невозможно.
По сути, специфика дальних космических полетов неизбежно порождает гетто, описанное Полом Андерсоном в данной повести. В этом произведении показано неокастовое общество, сложившееся на Земле далекого будущего. И, как мне думается, начало формирования новых каст было задано самим фактом существования космонавтов, которые невольно образовали первую из них. А дальше сработали механизмы социального вытеснения зависти, опасения, нежелания осознавать свою зависимость и прочее, в результате чего те, кто стоит на переднем крае развития цивилизации, оказались вне космоса на низшей ступеньке социальной иерархии. Они необходимы Земле, и все-таки объявлены едва ли не неприкасаемыми. Еще один вариант королей на заклание, когда самые сильные и отважные отделяются от человеческого сообщества в целях обеспечения стабильности социальной структуры. Еще одна сторона приобщения к космосу, еще одна цена за прорыв к дорогам вселенной...
Любовная линия повести чуть менее интересна, хотя и она несет неслабую смысловую нагрузку. В мире изменилось практически все, кроме личных взаимоотношений людей. В наши дни широко используется сюжет о продолжении курортного романа, когда герой разыскивает героиню уже после отпускных радостей и два человека видят друг друга в иной, не отпускной, обстановке. Романтический флер вокруг них сразу рассыпается, реальная жизнь сильно отличается от курорта и сами они зачастую оказываются совершенно чуждыми окружению и образу жизни партнера. Именно это произошло с героями повести. На космическом корабле они были почти равны, во всяком случае земные социальные предрассудки не мешали им любить друг друга. А вне космического корабля видно, что герои принадлежат к разным мирам и миры эти пересечься, увы, не могут. Уже не могут. Слишком далеко зашел процесс заклания королей.
Пол Андерсон верен себе. На малом объеме он сумел показать историю земного сообщества в развитии, хотя сюжет ограничен всего лишь коротким промежутком времени в жизни героев. Вокруг них мы видим целый мир, раздираемый противоречиями. За ними открываются столетия истории человечества, которое рвется в космос и, в то же время, пытается не оторваться от Земли. В результате единая ткань сообщества людей разрывается и две половинки полотна начинают самостоятельно движение по собственному историческому пути. Как Кенри Шаун не смог совместить принадлежность к двум социальным группам, так и у человечества в целом это не получается. Приобщение к космосу является этапом эволюции человека как вида, и начало этого процесса очень болезненно, ведь связи между людьми разрываются по живому.
Замечательно глубокая и при всей своей простоте трагическая вещь, одна из лучших в «космическом» пантеоне Пола Андерсона.
Пол Андерсон «Сдвиг во времени»
Тиань, 14 мая 2015 г. 11:47
Люди вышли в дальний космос, колонизировали другие планеты и создали собственные планетарные цивилизации. Каждая такая цивилизация развивалась своим путем. На Вайнамо люди избрали путь разумного самоограничения и гармоничного сосуществования с природой. На Черткои повторили путь Земли с бесконтрольным расхищением природных ресурсов и стихийным ростом народонаселения. В итоге в первом случае мы видим процветающий замкнутый мир, где человечество является частью экологии планеты, где ограничена рождаемость, развивается фундаментальная наука, и очень осторожно внедряются новые технологии. Во втором же планета разграблена, людям не хватает жизненных пространств и ресурсов, что стимулирует развитие военных и космических технологий и появление космических армий-захватчиков.
Как бы ни было грустно это осознавать, за приобщение к космосу необходимо заплатить разрушением собственной планеты, иначе просто не будет мотива для решения такой сверхзадачи. Столь же грустно осознавать, что дальний космос — это дорога с односторонним движением. Оттуда нельзя вернуться, даже если космический корабль возвращается в порт приписки.
Закон относительности позаботился о том, чтобы к иным планетам устремлялись лишь те, кто готов обречь себя на личное одиночество. Ведь когда ты вернешься на Землю, или Черткои, или Вайнамо, те, кто тебя провожал, уже будут принадлежать к иному поколению. А новое поколение, к которому внезапно оказался принадлежащим ты, имеет с тобой мало общего, ведь это дети и внуки тех, кого ты привык считать сверстниками.
В такой хроноловушке оказалась Эльве с Вайнамо — главная героиня повести. Ей выпала судьба попасть в эпицентр первого столкновения двух враждебных цивилизаций. Она нашла способ выжить и даже помочь некоторым своим соплеменникам остаться живыми и вернуться на родину. Но вернулась к пожилому сыну, взрослому внуку и новорожденному правнуку, хотя по возрасту ей полагается быть мамой, а не бабушкой. Постепенное отчуждение от семьи в такой ситуации неизбежно. Такова цена прикосновения к дальнему космосу. В случае с Эльве — такова цена жизни.
Космонавтика пахнет не только тюрьмой, она обрекает причастных на судьбу Вечного жида. Им можно идти только вперед, поскольку за плечом всегда стоят лангольеры.
Хронологическая составляющая показалась мне самой интересной в этой повести. Судьба героини заинтересовала меньше. Она сделала свой выбор, сумела остаться в живых и помочь довольно большой группе соплеменников, увидела победу своего народа и лично отдала приказ расстрелять обидчика, сделавшего ее рабыней несколько лет назад. Ее выбор не хуже любого другого. Самое сложное ждет ее впереди, когда надо будет жить в семье, где ее ровесником является внук, а сын по возрасту относится к поколению отцов. Неплохо раскрыты проблемы современной земной цивилизации: варварское отношение к природе в угоду технологиям, многие из которых не столь уж и нужны людям, грядущее или только предполагаемое перенаселение и нехватка ресурсов. Все это не ново, но Пол Андерсон об известных вещах сумел сказать хорошо: на ярких образах и запоминающихся примерах.
Хорошая многоплановая повесть: умная и интересная.
Тиань, 13 мая 2015 г. 22:18
Не ожидала, что современная зарубежная проза может быть такой теплой и человечной. Эрленд Лу рассказывает нам на первый взгляд простенькую историю взросления парня, слегка подзадержавшегося в детской беззаботности. Он вроде уже и студент и взрослый по годам, а в голове кишмя кишат вопросы, которые большинство людей разрешает для себя в подростковом возрасте, а чаще и вовсе не задается подобными темами: что есть в жизни, чего хотелось бы, что ценит, что, наоборот, отвергает и прочее подобное.
По каждому такому вопросу герой составляет список соответствующих предметов, событий, пожеланий. Это действительно выглядит наивным, да, наверное, и является таким. Но, ознакомившись с первыми списками героя, понимаешь, какой это славный, добрый, честный парень. Да, он несколько подзадержался в детстве, но вот достиг-таки порога взросления и имеет все шансы стать достойным, хорошим, глубоким человеком. Он не просто идет по жизни, он наблюдает, осмысливает, делает выводы и пытается привязать их к себе, или себя к ним.
Большая часть его пожеланий вызывает улыбку удивления. Например, он идет в магазин с намерением купить необходимый ему в данный момент предмет и покупает мячик или детский молоток с дощечкой для стучания. Он играет в мяч и стучит по доске, и это помогает ему упорядочить копошашиеся в голове мысли, успокоить взбудораженные внезапными открытиями нервы и найти себя, определить свои приоритеты в жизни.
Дружба героя с маленьким соседом — пятилетним малышом Бёрре трогательна и по-хорошему умилительна. Взрослый парень общается с малышом на равных, видно, что ему интересен маленький человечек, он рад общению с ним и вслушивается в то, что говорит ребенок. Беседы у них просто замечательные. Например, они обсуждают, кто каких зверей видел, и кто видел зверей больше. Поскольку взрослый герой начал видеть зверей задолго до рождения Бёрре, решено, что в счет Бёрре пойдут все звери, которых видел его папа. Читая эти страницы, я не переставая, улыбалась.
Роман не имеет четкого финала. Просто герой прошел некоторый путь размышления о жизни и своем месте в ней, успокоился, нашел любимую девушку и наладил отношения с братом, повидал другую страну, в его жизни появилась обещанная братом и девушкой Лизой перспектива, а дальше, как получится. Дальше продолжается жизнь.
Я давно не читала таких светлых, пронизанных чистотой книг. Мне очень понравилось.
Тиань, 12 мая 2015 г. 22:03
Дафна Дю Морье — это в первую очередь прекрасный классический английский стиль. Чуть замедленный, весьма обстоятельный. Такие вещи нужно читать вечером у камина, накинув на ноги плед. Но и без камина читать ее тоже неплохо, мне понравилось.
Рассказ представляет собой историю одной революции в карликовом государстве. Оказывается, революцию можно устроить без всяких партий и политических программ, на одной лишь зависти, если есть доступ к средствам массовой информации и финансовые ресурсы. Люди в массе своей управляемы, и Дафна Дю Морье показала нам механику такого управления.
Описание крошечного эрцгерцогства Ронды зачаровывает. Сказочная страна, загадочные правители, владеющие секретом вечной молодости, всеобщий достаток и процветание, простая и здоровая жизнь в довольстве и согласии. Кажется, что так не бывает. По крайней мере, так не может быть долго, ведь волшебное благополучие Ронды по сути своей есть социальная стагнация, застой. С революцией или без такое государство обречено на гибель.
В рассказе волшебная Ронда гибнет в результате революции, превращаясь в одно из самых обычных демократических государств свободного рынка. Как бы кощунственно это ни звучало, но такой конец эрцгерцогства можно счесть наилучшим: таинственные правители ушли с исторической сцены с достоинством, они остались в памяти народа и со временем станут легендой. Медленное вырождение изживающей себя государственности могло бы быть гораздо более болезненным. Впрочем, история сослагательных наклонений не знает, случилось так, как случилось.
Несколько покоробила мысль о физическом увечье человека как источнике его революционности. Так тоже может быть, конечно. Жить хромым среди здоровых и красивых людей не очень приятно и характер человека способен испортиться. Но расширительная трактовка все-таки показалась мне не совсем уместной.
Заинтриговал образ эрцгерцогини Паулы. Почему она не ушла от превращенного в музей дворца? Некуда было идти, да и сил не было или все-таки старалась держаться поближе к источнику вечной молодости до последнего, несмотря ни на что? Кто его знает. Ответа на эти вопросы в тексте нет, да и не нужен ответ, как не нужно объяснение, действительно ли рецепт вечной юности у правящего дома был. Ронда времен последних эрцгерцогов и сами они окутаны тайной и в этом прелесть рассказа. Убрать тайну — останется банальная история социального переворота в банановой республике. А так получилась почти сказка.
Дафна Дю Морье тонко чувствует грань, которую приоткрывать не нужно. Прелесть некоторых историй в их легкой недосказанности, скрывающих нечто за призрачной дымкой. Не исключено, что за этой дымкой ничего таинственного нет, тем с большей осторожностью к ней нужно относится.
Людям в этой жизни нужны не только блага материальные и свободы гражданские, им нужно еще немножко сказки, и Ронда была такой сказкой в своем мире. И осталась ею, даже когда ушла в прошлое.
А эрцгерцогиня символ Ронды, последнее напоминание о существовавшей когда-то сказке.
Пол Андерсон «Короли на заклание»
Тиань, 8 мая 2015 г. 22:13
Рассказ поднимает важную проблема о роли войн в обеспечении стабильности человеческой цивилизации. Главный герой рассказа Мартин Диас — профессиональный военный, капитан Военно-Космического Корпуса Соединенных Штатов. Он привык считать Космический Корпус инструментом защиты своих сограждан от космической и вообще любой военной угрозы. Так его учили. Таков общественный статус корпусменов, которым на Земле дозволено многое в обмен на постоянную готовность отдать свою жизнь в борьбе с противником.
Но однажды Диас попадает в плен, и его убеждения подвергаются серьезной проверке. Антагонист главного героя Росток — человек, превращенный в придаток главного управляющего компьютера военного флота противника — почти убеждает Диаса в том, что корпусмены и вообще профессиональные военные суть короли на заклание, которые своими смертями обеспечивают жизнь на Земле.
Объяснения Ростока звучат логично. Диас почти поверил ему. Но в нужный момент в его сознании сработала заложенная под гипнозом программа уничтожения противника с помощью внедренного в организм разрушающего устройства. Диас вырвался из-под влияния Ростока и выполнил свой долг корпусмена. Проснувшаяся в подсознании программа позволяет Диасу понять, что Росток пытался внушить ему свои взгляды, которые не столь уж логически безупречны. Диас выполнил свой долг, он готов вернуться к своим, в строй.
Но для читателя вопрос остается открытым. Кто они — профессиональные бойцы космофлота различных стран? Почему им запрещено иметь на Земле жену, детей? Что за программы внушаются этим парням под гипнозом? И неужели в суждениях Ростока о необходимости войны для нормального развития человеческого общества есть доля истины? Неужели людям действительно нужны короли на заклание?
Вопросов много, хоть все они сводятся к одному: возможна ли жизнь без войны. Определенного ответа автор не дает. Он лишь набрасывает аргументы «за» и «против», предоставляя читателю самостоятельно обдумать тему и сделать собственные выводы.
Ален-Рене Лесаж «Похождения Жиль Бласа из Сантильяны»
Тиань, 7 мая 2015 г. 22:37
Герой этого романа проходит тернистый путь от сына полунищего стремянного, выставленного из дома в пятнадцатилетнем возрасте в самостоятельную жизнь, до нового дворянина — владельца собственного замка, счастливого обладателя небольшого состояния, молодой жены и двух детишек. Путь героя по жизни был весьма извилист: он побывал и в рабстве у разбойников, и в услужении у актеров, и в учениках лекаря и проповедника, и в тюрьме посидел, и при дворе послужил — в общем, везде успел.
При этом автор подробно описывает окружение героя на каждом этапе жизни, обычаи различных социальных групп испанского общества. Действие романа происходит в Испании, но считается, что Лесаж живописует в нем нравы французского общества конца семнадцатого — начала восемнадцатого века. Испания избрана из соображений маскировки от цензуры.
А маскировать есть что. В изображении Лесажа французское общество представляет собой сборище плутов и мошенников всех мастей. На любой ступеньке социальной пирамиды все обманывают всех, все продается и все покупается, кража чужой собственности считается явлением обыденным, должности выпрашиваются, продаются и замещаются бездельниками и плутами всех мастей. На этом фоне Жиль Блас выглядит даже человеком весьма порядочным. Он старается не забывать друзей и благодетелей, при возможности оказывает людям услуги не только за деньги, проявляет благодарность и относительную верность своим сюзеренам, обманывает и обкрадывает умеренно, опять-таки относительно. Но такова жизнь во Франции в изображении Лесажа. Никто ничего не делает, все интригуют, мошенничают и воруют. Причем делают это легко, непринужденно и даже с изяществом, всерьез не обижаясь друг на друга. На что же обижаться, если сегодня обманули и обокрали тебя, а завтра это сделаешь ты сам, вернув себе утраченное и даже приумножив.
Книга написана почти триста лет назад. Она интересна не только с точки зрения описания нравов современного автору общества, но и с позиций чисто литературных. Какие бы события ни описывал автор, он делает это подробно, размеренным ровным языком, от первого лица, каковым является главный герой романа. Повествование нигде не ускоряется, не замедляется, не делается более эмоциональным или волнующим. С первых страниц понятно, что это пересказ своей жизни главным героем и значит, с ним ничего непоправимого случиться не должно: он выберется из плена разбойников, выйдет из тюрьмы, выпутается из очередной аферы и оправится от болезни. Иначе кто же расскажет нам всю эту длинную и занимательную эпопею. В этом особенность данного романа: он плутовской, да, и приключенческий, но при этом и мемуарный тоже. Мне такой стиль повествования нравится, и чтение данной книги доставило много приятных минут. Но если читатель жаждет динамичного, острого, захватывающего действия, это не его книга.
Достоинство этого романа не в приключенческой составляющей сюжета, хотя история жизни главного персонажа вся — сплошное приключение, а в воссоздании подробной, точной, насыщенной деталями картины современного автору испанского и/или французского общества. По прочтении книги остается ощущение, что ты побывала там, настолько живо описаны обычаи и повадки представителей различных социальных групп.
Роман определенно хорош. Он выдержал проверку временем и сейчас читается не только как памятник литературы семнадцатого-восемнадцатого века, но и как увлекательная книга о жизни современников автора.
Тиань, 5 мая 2015 г. 22:40
Роман представляет собой монолог российского бомжа в режиме он-лайн. Монолог довольно занимательный, поскольку сам бомж Пирамида человек необычной судьбы, да и окружают его весьма колоритные персоны. На дне жизни оказываются самые разные люди, и те, кто происходит из соответствующей среды, как помойщица Алена, и те, кто, казалось бы, никаким образом в бомжах оказаться не может, такие, как Кандида или Мент. Но пути судьбы неисповедимы, оказались вот. Как говорится, от сумы да от тюрьмы не зарекайся.
Михаил Веллер пытается показать нам некую философию свободы, которая якобы лежит в основе бомжеского бытия. Вполне возможно, что это так и есть. Существует же мнение, что бомжи будут при любом уровне социального обеспечения неимущих, поскольку для некоторых людей это что-то вроде сознательного выбора, некая форма протеста против обязательств, налагаемых обществом. Главный герой истории бомж Пирамида по этому поводу говорит следующее:
— Ого! — ответили в толпе. — Мечта всей жизни! Москва — чемодан — Ницца!
— Так вот — у меня это все уже есть. Причем — без мужа, виллы и яхты. Ноу проблем!
Конечно, все не так просто и не так радостно, даже за относительную свободу нужно платить, и бомжи платят за нее немалую цену, своим здоровьем платят, достоинством, в конечном итоге, жизнью. Но и на другой стороне социальной пирамиды примерно такая же цена человеко-места. По крайней мере, так считает Михаил Веллер и его герой. Может быть, они и правы.
Что хорошо в этом романе, так это персонажи. Один другого лучше! Яркие, колоритные, у каждого своя история, свой характер, привычки, тараканы в голове. Казалось бы, какая индивидуальность возможна на самом дне жизни, когда люди должны быть раздавлены нищетой и безнадегой. Но личностные особенности никуда не деваются, даже когда человек потерял все, и Веллер мастерски показывает нам персонажей своего романа разными и особенными, они запоминаются, потому что не безликих бомжей видим мы, а людей с такой вот страшной и обыденной судьбой.
А не понравилась мне житейская философия Веллера, которой буквально пронизана каждая страница романа. Нет, он во многом прав. Каждая отдельная мысль — готовый афоризм. И про бомжей без Родины, и про убеждения, которые принимает рассудок, но отвергает желудок, и про заботу власти о неимущих, от которой они вот-вот вымрут. Все правильно, не в бровь, а в глаз. Если бы автор ограничился этим, роман мог бы претендовать на энциклопедию жизни русского бомжа, в широком смысле слова. Но Веллер попытался протащить в роман прямую достоевщину — рассуждения о русской духовности, которая в его интерпретации предстает неким проявлением моральной ущербности.
Когда оценку духовности русских дает Михаил Иосифович Веллер, живущий то ли в Москве, то ли в Таллине, мне хочется брезгливо поморщиться. Особенно, если учесть, что, в романе присутствуют также пространные рассуждения о современной политической ситуации и проблеме власти в России, от лихих девяностых до Крыма и Новороссии. И все это прописано довольно злобно, с позиций спившегося философа-бомжа, старательно обходя фамилии большинства властных персоналий, которые к русской духовности никакого отношения иметь не могут по определению, зато к власти в России отношение имели и имеют самое прямое.
Книга как-то резко наводит на мысль о пресловутом еврейском вопросе, который впрямую в романе не упоминается, но лезет из веллеровской философии навязчиво и раздражающе. Причем в худшем варианте, бытовом. В моей читательской практике это первый случай, когда я обратила внимание на то, что автор еврей и это стало одной из причин негативного восприятия произведения. Отсюда следует, что роман своей цели достиг, он зацепил меня — русскую во всех известных мне поколениях прадедушек и прабабушек. Зацепил и царапнул довольно сильно. Хорошо это или плохо, не знаю. На мой взгляд, скорее плохо, поскольку негатив возник по отношению к произведению и его автору, а не по отношению к обозначенным в книге социальным проблемам. Что-то не так в этой вещи с подачей материала. По сути со многим можно согласиться, а по факту, как у Мента (бомж такой в романе есть), разумом, может и примешь, а с души воротит.
Наверное, напиши такой роман кто-то другой, он мог бы вызвать порыв быть добрее и бережнее к людям, ведь все так неустойчиво в этом мире, так хрупно, ненадежно. Но именно эта книга такого порыва не вызывает, ее хочется поскорее закрыть и отложить подальше, поскольку желудок не выдерживает. Очень это мерзкое ощущение, когда литературное произведение воспринимается через призму национальности автора, а по другому воспринять не получается. У меня не получилось, по крайней мере.
Уж если ты вскрываешь актуальные на сегодня социальные язвы и окунаешь в это читателя с головой, последуй до конца примеру Ф.М. — доведи до катарсиса хотя бы героя, если с читателем не получается. А если и с героем никак, наверное, не стоило замахиваться на такую глыбу. Без катарсиса эта история маленького человека всего лишь бытописует грязь и смрад современности. В этом есть что-то новое для нас? Нет. Все всем прекрасно известно. Тогда зачем? Лавры Достоевского покоя не дают? Так уровень не тот, психологически до произведений мастеров русской классики эта вещь не дотягивает.
В общем, роман мне категорически не понравился. Если книга пробуждает такие чувства, как эта, к ней нужно подходить с осторожностью.
Все написанное, сугубое ИМХО, разумеется.
Рюноскэ Акутагава «Чудеса магии»
Тиань, 5 мая 2015 г. 21:02
Прочитав рассказ, я уяснила две вещи: во-первых, японская магия суть не более чем гипноз и, во-вторых, владеющие ею мастера придерживаются довольно строгого кодекса профессиональной этики. Они предупреждают неофита, что могут обучить его только гипнозу, но не настоящему волшебству. А также проверяют будущего мага-гипнотизера на моральную стойкость и бескорыстие. Если тест провален, претендент признается профессионально непригодным.
Не знаю, на самом ли деле японские гипнотизеры такие, но если да, то они мне нравятся. Человека можно ввести в заблуждение. Иногда даже нужно сделать это. Но не во вред ему и не себе на пользу. Гипнотизер — тот же врач. Он не имеет морального права сознательно вредить пациенту. Отрадно, что хотя бы в Японии это понимают.
Рассказ очень прост. Но он мне понравился. Всегда приятно наблюдать проявление человеческой порядочности, особенно, когда носитель ее в силу своего дара не подконтролен другим людям.
Тиань, 28 апреля 2015 г. 21:53
Весьма грустная история, из которой следует много чего не очень приятного для осознания.
Быть жуком среди людей очень тяжело. Каждому виду живых существ требуется своя среда обитания. И каждой форме соответствует свой размер. Если размер не тот, со средой определиться очень сложно: из старой незаметно не исчезнешь, а у новой масштаб не тот.
У работников торговли на редкость здоровая психика. Свое жуткое превращение герой воспринимает как нечто обыденное. поначалу он даже не слишком взволнован. Точнее, волнение его относится не к собственному виду, а к возможным затруднениям на службе и, соответственно, угрозе достатку семьи. Если бы жук мог быть коммивояжером, герой спокойно принял бы свое превращение.
Значение речи в жизни разумных существ явно недооценивается. Разумное, но бессловесное существо, по внешним параметрам не похожее на человека, воспринимается окружающими как лишенное разума чудовище. Имей герой возможность объясниться со своими родными, история развивалась бы совсем иначе.
Как бы ни был любим человек, если он теряет человеческий облик, то очень скоро становится чужим и обременительным для близких. Пока есть надежда на восстановление утраченного, родные заботятся о несчастном превращенце. Когда надежда потеряна и ясно, что это навсегда, он становится обузой, и рано или поздно это будет сформулировано, пусть даже мысленно. Смерть превращенца воспринимается как освобождение, причем еще при его жизни в головах близких некогда людей прочно сидит мысль: лучше бы он умер, чем такое. Это не только к жукам относится, как все мы понимаем.
Жить рядом с тем, что уже не является человеком, действительно тяжко. Семью нельзя винить за постепенное охлаждение к некогда любимому сыну и брату. Они уже не видят любимого человека в том существе, в которое он превратился. Сына и брата семья уже потеряла, а странное существо, некогда бывшее им, лишь напоминает об этой потере и делает жизнь почти невыносимой.
Превращение героя поистине ужасно, поскольку внутри он остался тем, кем был: до последней минуты жизни он любил свою семью и переживал за нее. Животное полностью не вытеснило человеческое. При этом шансов преодолеть барьер формы и безмолвия у героя не было. Наверное, это самый страшный вариант утраты человеческой полноценности.
Герои в своей благополучной Германии слабые очень. Подумаешь, швеей и продавщицей поработать пришлось. Где здесь непосильный труд? Мы в России трудимся всю сознательную жизнь и не ноем. И за превращенцами своими ухаживаем, если судьба так сложилась, что близкий человек им стал. И не ноем. И непосильной ношей это не считаем. Отсюда можно вывести еще один смысл заглавия: благополучная жизнь превращает человека в слабое существо, не способное противостоять ударам судьбы. Не всегда, конечно, но часто.
Семья героя пребывала в покое и праздности благодаря трудолюбию и заботливости героя, и в результате расслабились люди, некий стержень утратили. А слабые люди легко переживают и следующую стадию превращения, становясь опасными в своем нежелании брать на себя ответственность.
В повести показано превращение не только и не столько главного героя, сколько его близких под влиянием соседства с жуком. Пожалуй, из превращений семейства следует самый грустный и неприятный из всех выводов: любящая семья ни от чего не гарантирует и не защищает, любовь человеческая слишком сильно завязана на форму и функциональность своего предмета. С утратой того и другого она довольно быстро превращается в усталость, неприязнь, отторжение. И это та ситуация, о которой сказано: «Не суди...».
Не могу сказать, что эта повесть мне понравилась. Через нелепый в своей невозможности сюжет она показывает стороны жизни, о которых не очень хочется думать, потому что изменить в этом ничего нельзя, и предотвратить нельзя, и даже подготовится. Каждый человек в любой момент жизни может неожиданно стать для своих близких жуком. А дальше как повезет, насколько хватит стойкости характера и терпения.
Грегори Бенфорд «Водородная стена»
Тиань, 21 апреля 2015 г. 20:45
Рассказ производит неровное впечатление. Текст очень плотный, насыщенный, поэтому на начальном этапе в него трудно вникнуть. Отдаленное будущее, освоение Галактики, множественность разумных миров, ноты, Библиотека, общение с весьма экзотическими инопланетными разумами — научная составляющая масштабна и на первых порах подавляет, рассеивая внимание. Но постепенно вникаешь в суть истории, и суть эта сразу придает произведению некоторую долю легкости и даже юмора.
Как побудить инопланетный разум к спасению человечества? Да очень просто — переспать с ним. ) Инопланетные киберумники знают много-много всего такого, что людям и не снилось, но кое-что любопытное и для них в мире осталось. И это кое-что — чувственные эмоции, которые человек продуцирует с легкостью, а все остальные разумники давно уже забыли или изначально не знали, если по сути своей биологическому размножению не подвержены. В этой части рассказ вызывает улыбку.
Но, в то же время, он серьезен, поскольку показывает роль эмоций в познавательном процессе, а также развитие разума в направлении исключения этих эмоций, что, в свою очередь, делает их редким артефактом во Вселенной. Те, у кого они сохранились (еще сохранились, ведь ноты уже созданы), становятся обладателями ценного предмета обмена, который может прельстить даже древнейший и умнейший киберразум — бессмертный монумент на кургане сгинувших цивилизаций. Видимо, эффективен только тот разумный конструкт, которому свойственно любопытство. Поэтому Архитектура Стрельца — тот самый разум — хранилище неизвестной цивилизации — и оказался столь падок на подсознательные чувственные посылы героини.
Закончился сей экзотический адюльтер хорошо: каждый получил желаемое. Человечество — технологию спасения от космического катаклизма, грозящего гибелью всему живому в Галактике, Архитектура Стрельца — ретранслятор для передачи информации о своих создателях в безумные дали Вселенных. Ну и задуматься человечеству не мешало бы о целесообразности отказа от биологической самости. Ноты — они, конечно, существа образованные и функциональные. Но жизнь во всей полноте им недоступна, а, соответственно, недоступна и возможность рассказать об этой жизни тому, кто существует в иной системе координат.
И дело здесь не в чувственном начале. Точнее, не только в нем. Эмоции во всем своем многообразии привносят в познавательный процесс некую изюминку, возможно, именно на эмоциональной составляющей исследователя базируется то, что называют профессиональной интуицией, когда падение яблока становится поводом для открытия фундаментального закона классической механики, а периодическая система химических элементов является ученому во сне.
Ну и обман в обмене тоже штука неоднозначная. Кто у них там кем воспользовался, это еще надо как следует подумать. В таких вопросах однозначные трактовки неуместны.)
Рассказ очень неплох. Его можно повертеть в голове и надергать кучу разных смыслов, в зависимости от настроения.
Елена Блаватская «Из пещер и дебрей Индостана»
Тиань, 20 апреля 2015 г. 19:53
Книга читалась с интересом и с удовольствием. Древняя Индия — загадочная страна, где на 240 млн. жителей приходится более 300 млн. богов. Древнейшая культура, малоизученная, очень не европейская — это само по себе увлекательно. А когда личными впечатлениями делится путешественник, по настоящему увлеченный историей и философией этой страны, к тому же владеющий литературным слогом на высоком уровне, достигается полное погружение.
Читая книгу, я вместе с героями осматривала древние пещерные храмы, ехала на слоне, участвовала в ужине браминов, сидя на циновках и заложив левую руку в карман, чтобы ненароком не взять ею пищу, смотрела с моста из плоскодонок на утренний Ганг, в котором тысячи людей совершают ритуальное омовение, наблюдала, как в этот же Ганг сбрасывают тело умершего младенца, задыхалась от изнурительной жары и наслаждалась прохладой двухсот фонтанов в саду наместника провинции, пыталась разобраться, что в умениях индийских друзей автора является прорывом в развитии человеческих способностей, а что — лишь фокусом, рассчитанным на доверчивых европейцев.
Елена Блаватская изложила свои впечатления о поездке по Индии очень подробно, очень ярко, с любовью и уважением к этой стране, где блеск и нищета неразделимы, а милосердие полно парадоксов. Старые и больные животные находят приют и попечение в специальных богодельнях, а люди, тоже старые и больные, умирают у ворот этих приютов без пищи, лекарств, какой-либо помощи. И это считается нормальным. В Ганге совершаются омовения, и в него же бросают трупы. Жизнь священной коровы считается несоизмеримо более ценной, чем жизнь человека. А высшие уровни просветления достигаются странными и бессмысленными действиями, а также физическим уродством и полным пренебрежением к правилам гигиены.
И в то же время глаз поражает величие древних храмов. В древности индийские храмы строили в гармонии с природой, как продолжение естественных пещер, горных ландшафтов. Человек стремился слить свою религиозность с природой, а не возвыситься над ней. Слух услаждает звучание ночного леса, гор, а совсем рядом — человеческая разноголосица городов и оглушающий гомон обезьян, которые часто живут лучше, чем люди. Ум человека с европейским образованием отказывается принять такую степень отречения от физического ради духовного. Но для Индии это привычно, ибо идет из глубины веков.
«Письма из пещер и дебрей Индостана» заставляют вспомнить «Лезвие бритвы» Ивана Ефремова и «Сокровища Валькирии» Сергея Алексеева. Наверняка, они читали это произведение и многое почерпнули из него. Да и таинственные истории английских литераторов, таких, как Уилки Коллинз или Артур Конан Дойл, становятся ближе и красочнее, обретают объем и привязку к исторической реальности.
Трудно сказать, что в этих заметках правдиво, а что является результатом заблуждения и, может быть, даже вымысла, ведь Елена Блаватская была связана определенными обязательствами в связи со своими эзотреическими и культурологическими исследованиями. Но, в любом случае, в своих «Письмах...» она сумела дать читателям целостное представление о безумно богатой и при этом нищей стране, о древнейшей, монументальной, но умирающей культуре. Из «Писем...» следует, что Индия была колыбелью многих древних цивилизаций. Многие индийские обычаи нашли отражение в религиозной и бытовой культуре других народностей, многие языки имеют глубинное сходство с санскритом. Все это подтверждает концепцию первичности индийской культуры по отношению к египетской, греческой и некоторых других. Все это очень интересно и грустно.
Елена Блаватская смогла показать нам фантастику в реальной жизни. Кажется, многое из описанного ею не может быть, но ей веришь, поскольку описания удивительных явлений и фактов сделаны тщательно, точно, без навязывания читателю «чудесного» элемента. Автор часто предлагает варианты реалистического объяснения странных и загадочных событий, показывая тем самым читателю тонкость границы между чудом и обыденностью.
По прочтении этой книге начинаешь несколько иначе смотреть на мир — видеть общее в том, что ранее казалось разделенным, осознавать непрерывность и многообразие форм жизни, форм разума, чувствования, бытия. Эту замечательную вещь наверняка захочется перечитать когда-нибудь потом, и увидеть в ней новые смысли, новые, упущенные при первом чтении, детали и аллюзии. «Письма...» получились такими же бесконечными, как дороги Индии, по которым прошла их автор. Даже хорошо, что вещь эта обрывается без внятного финала. Путешествие по пещерам и дебрям Индостана не может иметь конца для того, кто вступил на этот путь...
Евгений Константинов «Платформа Тестовская»
Тиань, 19 апреля 2015 г. 16:36
Платформа Тестовская — это такое место, где можно схорониться от опасности, реальной или фантасмагорической. Можно только позавидовать герою, что у него такое место есть. Но связь платформы с сюжетом я уловить не смогла. Ну спрятался герой под платформой от монстров, а когда выбрался, монстры пропали. И что? Почему они пропали, а до этого появились? В рассказе нет никаких намеков на раскрытие этой тайны. Во внутреннем монологе героя развивается мысль, что монстры из параллельного измерения к нам прорвались. Возможно. Но и другие варианты возможны тоже. А, главное, непонятно, при чем же здесь платформа, название которой в заглавие вынесено. Как она с появлением или исчезновением монстров связана?
Вопросов очень много. Ответы можно только самой придумать. В результате рассказ оставляет впечатление не законченной работы, а фрагмента. Кажется, что в нем должны быть еще какие-то эпизоды, которые автор пока не создал.
По прочтении рассказа я затрудняюсь сказать, о чем эта вещь. О нестабильности и скрытых опасностях нашего мира? Возможно. О том, что положение человека в пищевой пирамиде не так уж определенно, как он привык считать? И это возможно тоже. Можно предположить даже экологическую тематику, ведь монстры рыбоподобны, а люди и реки загрязняют самым варварским образом, и вообще природу не берегут, вот и нанесла природа человеку ответный удар. Но любой из этих выводов приходится придумывать самой, из рассказа ни один из них не вытекает, а экологическая тематика даже в какой-то мере противоречит размышлениям героя об иномирной интервенции.
В общем, работа произвела на меня впечатление заготовки, а не завершенного произведения. Автор нарисовал яркую картинку, даже две — платформа как островок безопасности и внезапное нашествие чудовищ, но эти картинки повисли в пустоте, ни к чему не привязанные. ИМХО, разумеется.
Тиань, 18 апреля 2015 г. 20:17
Да, без носового платочка это читать невозможно. Наверное, я законченный циник, но от таких историй меня разбирает смех. Это что у нее там за любимый мужчина, с которым и вместе быть невозможно и расстаться опасно — как бы он от душевных страданий не погиб? Но тут дело вкуса: как говорится, любовь зла...
В рассказе нет ни намека на то, а почему же героям необходимо расстаться. Считаю, это весьма существенный минус. История и так невозможно сентиментальна, а тут еще мотивация героев скрыта от читателя. Судя по письмам, ни он, ни она в браке не состояли. Что еще может помешать искренне любящим друг друга людям соединить свои судьбы, если они этого действительно хотят? Мое воображение отказывается придумать причину. Возможно, поэтому я совершенно не понимаю героиню.
Не знаю, чего ожидал автор, предлагая читателю такую историю. Наверное, глубоко чувствующий человек разрыдается, сочувствуя безмерным страданиям героини. У меня сочувствия к ней не возникло. Возникло недоумение: а где здесь любовь? Разве любящий человек позволит себе нанести любимому такой удар? Причем отложенный, через время, через двадцать лет какой-то жизни, если мужчина не последовал примеру своей возлюбленной. Непостижимая жестокость, которую автор пытается представить как самоотверженное милосердие.
Современник Анри Барбюса российский поэт Николай Асеев писал:
Нет, ты мне совсем не дорогая!
Милые такими не бывают…
Сердце от тоски оберегая,
Зубы сжав, их молча забывают.
А если молча забыть не получается, если тянет за язык высказать скрытую претензию (ведь такие заранее отправленные письма и есть скрытый упрек), наверное, не нежность движет рукой человека, а горечь, разочарование, неосознанная обида, замешанная на жалости.
Для юного Вертера можно найти оправдание в настроениях эпохи — все-таки это литература романтизма. А вот с реалиями конца девятнадцатого — начала двадцатого века такая экзальтация уже не соотносится. В веке восемнадцатом любовь можно было отождествлять с жизнью, в двадцатом уже никак: не верю.
Джон Ле Карре «Маленькая барабанщица»
Тиань, 13 апреля 2015 г. 20:43
«Итак встань, перейди через Иордан сей, ты и весь народ сей, в землю, которую Я даю им, сынам Израилевым». Так было сказано в Великой Книге. Вот только накладочка получилась небольшая: на земле той уже жили люди. И началась бесконечная война народа без земли за землю без народа.
Роман этот не о библейских временах, он о современности, о терроризме и борьбе с ним, о спецслужбах государства Израиль и палестинских боевиках, о заблудившейся девушке, готовой бороться с чем угодно, если это позволит чувствовать себя любимой. Причем автор заметно симпатизирует палестинской стороне. Во всяком случае, мне так показалось.
«Истина делает человека свободным». Одна из палестинских наставниц героини цитирует эту фразу как высказывание Карла Маркса. Героиня — актриса Чарли — считает, что это сказал английский драматург Ноэл Коуард. Обе они ошибаются. Эти слова тоже из Великой Книги: «И познаете истину, и истина сделает вас свободными». Это сказал не тот Господь, который обещал землю сынам израилевым, а сын его — искупительная жертва. И герои романа пытаются понять истину. А она ускользает, она получается у каждого своя.
Еще один палестинский наставник героини говорит: «Сионисты убивают из страха и из ненависти. ... Палестинцы — во имя любви и справедливости. Запомни разницу. Это важно». Такова истина, которую он придумал для себя. У другой стороны истины свои, перевернутые. А Чарли предлагается пройти по краю обеих истин, впитав в себя идеологию и той, и другой стороны.
Страницы романа, посвященные вербовке и обучению Чарли израильской спецслужбой — самые сильные в романе. Когда Иосиф (куратор от израильтян) внушает Чарли ее вымышленную биографию, вымышленную любовь, вымышленные убеждения, раздваивается сознание не только у Чарли. Местами я сама не понимала, о ком в данный момент говорит Иосиф — о себе или о Мишеле, палестинском террористе, жизнь и смерть которого аккуратно вплели в легенду Чарли, чтобы продвинуть ее вглубь террористической организации палестинцев в Европе. Некоторые абзацы приходилось перечитывать дважды, трижды, и возникало ощущение медленного схождения с ума. Сознание и мысли человека выворачивали наизнанку. Без всякого НЛП и гипноза программировали ему новую память, новую личность, и новый вариант Стокгольмского синдрома.
Героиня романа изначально не имела последовательных политических убеждений. Возможно, поэтому из нее создали столь совершенного агента, в каждый момент времени верящего в истинность того, что он делает. Не будучи знакома с Мишелем в реальной жизни, она вполне искренне переживала чувство любви к нему по ходу всей операции, хотя изначально жаждала любви Иосифа — протагониста Мишеля и его подобия.
Читая роман, я не смогла определиться с приоритетами политического плана. Не увидела правых и не правых, гуманистов и злодеев. Каждый нес в себе свою правду, принимая ее за истину. А истина осталась скрытой от глаз. Быть может, потому, что в борьбе за землю без народа каждая из сторон задействовала слишком широкий инструментарий, и это трудно оправдать высокими целями.
Читалась книга трудно. Стиль автора показался мне несколько тяжеловесным. В романе нет увлекательности детектива, это скорее психологический триллер, и ради прекрасно прописанной психологической составляющей его стоит прочитать. В этой книге мастерски показан процесс реструктуризации человеческой личности, когда пустоты заполняются произвольным содержимым и иллюзия становится реальностью. Главная героиня — актриса, и в театре жизни ей тоже пришлось играть роль, после которой вернуться в жизнь уже почти невозможно, потому что роль становится жизнью.
Евгений Константинов «Николай Колчин идёт по грибы»
Тиань, 10 апреля 2015 г. 22:12
Во всех отношениях приятный рассказ, проникнутый доброй авторской иронией. То ли было мистическое чудо в жизни героя, то ли не было его, то ли проваливался он в колодец, то ли нет — грань здесь очень тонкая, да и суть не в ней. Герой рассказа Николай Колчин, для друзей Кыля, человек, что называется, простой, но при этом искренне любящий природу, умеющий сосуществовать рядом, не причиняя ей вреда, чуждый стяжательства, корысти и прочих пороков цивилизации. Наверное, поэтому в трудный момент природа выручает его из беды. Можно подумать, что герой просто чрезмерно усугубил водочки, вот и привиделось невесть что. Но ведь видится-то каждому разное. Кому-то черти по углам, а Кыле вот разумная говорящая птица.
В рассказе очень хорошо передана атмосфера леса, грибного сезона, настроение увлеченного грибника, для которого выход в лес — неотъемлемая часть жизни. Поэтому любой урон лесу такой человек воспринимает болезненно, как агрессию против себя лично.
Столь же ярко показан гедонистский склад характера героя. Запросы его просты, но он так вкусно ест свои бутерброды, помидорчики и редиску (не помидоры, а именно помидорчики), что невольно сама заряжаешься этой радостью жизни, физического существования. В конце концов, не так уж много нужно человеку для счастья: здоровье физическое и душевное, свежий воздух, лес, грибы, ягоды, друзья, конечно, — все это вместе дает возможность ощутить радость жизни, физического и духовного существования в гармонии с природой. На мой взгляд, это самый сильный момент рассказа.
И еще один момент есть, который обойти молчанием было бы неправильно. Во всех вещах этого автора, которые мне довелось читать, он рисует одного и того же героя. Герой этот симпатичен, спору нет. Но из одного произведения в другое он не меняется: Костиков, Кармазов, Колчин практически близнецы. Затрудняюсь сказать, достоинство это или недостаток. С одной стороны, автор пишет о том, что ему близко и хорошо известно, в результате получаются тонко выписанные по деталям кусочки жизни, с настроением, с ощущением, со вкусами и запахами, характерными словечками и полным эффектом присутствия, тем более, что автор не злоупотребляет фантастическим элементом, фантастический элемент выполняет роль перчика в блюде, расцвечивает тщательно выписанную картинку реальной жизни. С другой, прочитав несколько вещей, уже знаешь, что ожидать от следующих, неожиданности нет, все предсказуемо.
Тем не менее, рассказ оставляет очень приятное ощущение прикосновения к жизни нормальных, порядочных, достойных людей, которые живут с удовольствием и не мешают жить другим, будь-то соседки с лукошками или птица-ворон. Рядом с такими героями каждому живому существу найдется место, потому что не тупые цари природы перед нами, а люди с разумом и чувствами. Для них мир, дом, жизнь неотделимы от природы, благодаря которой и существует человек на Земле.
Габриэль Гарсиа Маркес «Самый красивый утопленник в мире»
Тиань, 7 апреля 2015 г. 18:41
Когда люди из поколения в поколение живут в замкнутом мирке, любое неожиданное событие становится для них почти чудом, даже обнаружение утопленника. В обычном открытом внешнему миру поселении это рядовое событие вызвало бы разве что краткий приступ сожаления и раздражения: жаль человека, тем более молодого, но лишние траты и хлопоты рыбаку-крестьянину ни к чему. Здесь же люди настолько утомлены вековым однообразием, что даже такое скорбное событие оказывается некоторым образом приятным. Есть повод собраться, помечтать, пофантазировать, примерить на себя чужую жизнь, которая, конечно же, лучше и ярче собственной.
Удивительно, но рассказ, весь сюжет которого построен на описании похорон выброшенного на морской берег неизвестного молодого мужчины, не оставляет тягостного ощущения. Видимо, связано это с тем, что погибший человек не ушел в мир иной безвестным и одиноким. Женщины селения так увлеклись фантазиями, что придумали ему имя, представили его жизнь среди них, вовлекли в эту игру недовольных поначалу мужчин. В результате «ничейный» утопленник получил названных родителей и братьев. Смерть забрала свою дань. Но о человеке будут помнить и, как бы дико это ни звучало, ждать его возвращения. Ведь он настолько не вписывается в жизненный уклад уединенного рыбацкого селения, что и обычная смерть с ним не ассоциируется. Он просто ушел, и может вернуться. А в жизни людей появилось нечто новое — если он такой большой и красивый, то и они могут стать лучше и жить ярче, по крайней мере попытаться.
Не могу сказать, что эта вещь мне понравилась. Какие-то моменты заставили грустно улыбнуться, как сравнения женщинами своих мужчин с утопленником или придуманные ими сценки из его жизни. И идея рассказа о том, что человек даже в смерти своей способен изменять жизнь живых и незнакомых, пробуждая их мысль и фантазию, довольно интересна и глубока. Но не цепляет. Возможно, потому, что у идеи есть оборотная сторона: из замкнутого мирка можно вырваться только через смерть, свою или чужую.
Тиань, 5 апреля 2015 г. 19:18
Этот небольшой по объему роман написан в 1965 году как фантастика ближнего прицела. Чтобы прогнозировать ближайшее будущее, нужно иметь смелость, ведь ошибку в прогнозах читатели увидят очень скоро. Прогноз Диксона оказался ошибочен, но при этом он сумел нарисовать весьма интересную картину соединения и противостояния двух типов разумных существ с разными системами общественной и личной этики.
Румлы — так называются инопланетяне Диксона — внешне имеют значительное сходство с людьми и находятся на том же, что и люди, уровне развития. Но все-таки они другие, у них иная биология, иная система общественных и личных ценностей, иная мораль. Существует мнение, что разумные существа всегда могут понять друг друга. Диксон показывает, что это очень непросто. И главная трудность — в принятии того факта, что взращенные иным миром разумные существа иные — не такие, как люди. Их поступки, мотивы и цели нельзя оценивать с позиций человеческой морали и этики. Что кажется нам чудовищным, в иной системе ценностей может быть высоконравственным и благородным. Мораль диктуется биологией и преследует цель выживания вида, который ее формирует.
Диксон попытался показать нам разумную жизнь с иной системой ценностей близко и детализировано. И это у него получилось. Поначалу поступки румла Катора вызывают неприятие, он кажется подлым, безжалостным, эгоистичным. Но постепенно автор раскрывает перед читателями систему ценностей нечеловеческого разума, который формируется в иных природных и биологических условиях и проявления которого нельзя адекватно воспринять, оставаясь в мотивационной системе координат человека. Нам дается возможность заглянуть во внутренний мир чуждой разумной жизни, попытаться примерить к себе его цели и представления о достойном и осуждаемом.
На инстинктивном уровне поступки румла вызывают отвержение, но на уровне рассудка их можно понять. Более того, Диксон показывает, что понимать и принимать инаковость другой разумной жизни необходимо, если человечество рассчитывает на установление добрососедских отношений. Попытка мерить всех по себе способна привести только к войне, исход которой всегда непредсказуем. С теми, кого понимаешь, можно договориться. Переговоры на понятном потенциальному противнику языке способны защитить человечество от внешней агрессии надежнее боевых звездолетов, которые у другой стороны тоже имеются.
Понимание — вот путь мирного сосуществования различных форм разумной жизни во Вселенной, иной путь, отличный от войны и взаимного истребления. Существование иных путей развития биологической и разумной жизни, отличных от того пути, который прошло человечество, делает необходимым поиск иных путей урегулирования конфликтных ситуаций в зоне столкновения интересов, таких путей, которые не требуются по отношению к противникам-людям.
Фантасты 60-70 годов пытались подготовить человечество к контакту с иными формами разума. Романом «Иной путь» Диксон внес свой вклад в эту подготовку. Вклад нужный, показывающий один из возможных вариантов развития разума, отличного от человеческого. В этом плане роман интересен и сегодня, так же как в плане психологическом, связанном с методами осознания чужой системы нравственных ценностей.
Но все-таки роман этот — уже ретро-фантастика. Некоторые детали вызывают улыбку: например, пишущая машинка в мире, где созданы боевые звездолеты и технологии преодоления космических расстояний, или дуэли с применением холодного оружия, или библиотека бумажных книг. Но улыбка эта добрая, без раздражения. Описанное Диксоном будущее для нас уже стало прошлым. Он поспешил, он полагал, что люди будут развивать космические технологии быстрее, чем это получилось в реальности. Прогноз не сбылся, но основная идея романа — о необходимости понимания иных форм разумной жизни в целях мирного сосуществования с ними — своей значимости не потеряла и вряд ли когда-нибудь потеряет. Проблема эта вне времени и даже вне космической темы. Иное нужно принимать иначе, не подгоняя под свой размер и мотив.
Айзек Азимов «Робот ЭЛ-76 попадает не туда»
Тиань, 1 апреля 2015 г. 18:03
Очень первоапрельский рассказ о разгильдяйстве. Одни разгильдяи потеряли узкоспециализированного робота, другой разгильдяй решил этого робота приручить, а потом внушить ему, что они не знакомы совершенно, а в результате человечество лишилось ценнейшего изобретения, сделанного слегка ошалевшим от людей роботом, ну и отдельные граждане кое-какой ущерб понесли.
Вывод ясен: сложных роботов надо тщательно оберегать от общения с людьми, иначе их позитронный мозг не продержится и суток; уж мы то сумеем загрузить его по полной — идиотическое поведение безвредно только для человеческих мозгов, позитронные его не выдерживает. Со вторым законом инженеры сильно поспешили.
Деймон Найт «Восславит ли прах тебя?»
Тиань, 31 марта 2015 г. 19:06
Господь запоздал со вторым пришествием. Его уже никто не ждал, все успело закончиться.
Но что меня искренне позабавило, так это первый акт явления Высшей силы, когда Господь Кары Небесные на Землю насылать начал, даже не удосужившись проверить, а есть ли кого карать. Грустно это, и сильно неприятный осадок оставляет. На то, чтобы поддержать живущих на Земле детей своих времени у Всевышнего не нашлось, даже о кончине детей своих в полном составе узнал он случайно, а вот покарать — это всегда пожалуйста. Своим вымиранием человечество показало Создателю большой кукиш. Не все подвластно ему, не каждый прах оживить можно.
А общий вывод из этой миниатюрки такой: что в Начале, то и в Конце. Акт творения человека был совершен на пустой Земле, и акт Второго пришествия на такой же пустой Земле свершается. Аминь.
Айзек Азимов «Роботы и Империя»
Тиань, 29 марта 2015 г. 14:45
Пожалуй, это самый необычный роман цикла о детективе Элайдже Бейли. И дело не в том, что самого детектива уже полтора столетия нет в живых. Необычность в том, что это ужасное с литературной точки зрения произведение безумно интересно читать.
Большую часть романа составляют пространные диалоги роботов Дэниела и Жискара, в которых подробно до занудства объясняется каждое происходящее действие. При этом Дэниел пытается воспроизводить логическое мышление человека, подсмотренное им у Илайджа Бейли, а Жискар проявляет чудеса психоанализа. Между диалогами происходят кое-какие действия, и даже важные для человечества и Галактики. Но каждое из них служит лишь поводом для следующего пространного диалога. Казалось бы, построенное таким образом произведение невозможно читать, но оно не просто читается, я роман буквально проглотила, с трудом отрываясь на дела и сон. Азимов пишет так, как писать нельзя, но при этом вниманием читателя владеет полностью.
Поначалу я пыталась анализировать диалоги роботов на предмет обоснованности выводов Дэниела. Но быстро оставила это занятие. По большей части логические построения Дэниела не увязываются с уровнем информированности домашнего робота о событиях в Галактике, непонятно, как он узнал те данные, которыми оперирует, непонятны и некоторые промежуточные обобщения. Но в целом Дэниел рисует такую яркую, многогранную, сложную картину жизни многопланетного мира, раздираемого внутренними противоречиями, что критичность читательского мышления быстро отключается. Хочется просто внимательно читать его рассуждения, представлять жизнь и мотивацию людей, волноваться из-за грозящих им опасностей и гадать — успеют роботы остановить планетарных террористов или нет. И сумеют ли остановить, учитывая влияние законов роботехники на позитронный мозг.
В этом романе впервые появляется Нулевой закон роботехники, подвинувший в сторону непререкаемые Первый и Второй законы. Механизм появления Нулевого закона удивителен. Получается, что робота высокого класса можно перепрограммировать просто в ходе беседы, если человек умеет мыслить логично и по настоящему желает донести свою логику до четкого машинного разума. Над созданием человекоподобных роботов на Авроре работал целый институт, но, по иронии судьбы, выводящий робота из рабства конкретного хозяина Нулевой закон был создан человеком, далеким от робототехники. Причем создан с целью защитить робота от дезактивации позитронного мозга ввиду невозможности выполнить Первый закон — не допустить смерть человека от старости. Дружественное охранительное внушение старика, который стремился сохранить жизнь Дэниела после своей смерти, возымело глобальное отложенное последствие, создав робота, способного видеть человека как часть человечества.
Столь же удивительно, что робототехники Авроры, которые смогли вычислить эмпатические способности Жискара, даже в первом приближении не представляли себе, к чему может привести тесное общение человекоподобных роботов, таких, как Дэниел, с людьми. Космониты настолько привыкли видеть в роботах только имущество, что им и в голову не приходила связь способного имитировать человеческие реакции позитронного мозга с функцией саморазвития. Выведенный Дэниелом из слов Илайджа Бейли Нулевой закон стал полной неожиданностью для аврорианских докторов робототехники. Создавая машины, способные самостоятельно мыслить и принимать решения в заданных параметрах, они и не подозревали о заложенном в позитронный мозг потенциале. Азимов очень точно подметил эту особенность инженерной науки: что-то знаем, что-то создаем, а получается нечто большее, совсем не предполагаемое создателем.
Доктор Фастольф создал робота Дэниела Оливо, детектив Бейли перепрограммировал его мозг, сам того не зная, робот Жискар Ревентлов произвел сознательное дополнительное программирование своего собрата и в результате в межпланетную галактическую игру вступило принципиально новое существо: робот, способный обходить Первый и Второй законы и способный ментально воздействовать на мозг людей и других роботов. Такой игрок мог бы вызвать страх, если бы не детектив Илайдж Бейли. Непостижимым образом этот обычный короткоживущий человек сумел вложить в позитронный мозг робота свои собственные этические принципы, и тем самым защитить человечество от опасности, которую мог бы нести такой робот.
В цикле романов о детективе Илайдже Бейли Айзек Азимов обосновывает не только Нулевой закон роботехники, но и общие принципы мирного сосуществования человека и робота с функцией саморазвития. Принципы эти точно такие же, как и для людей: уважение и дружеская забота. Будь Илайдж Бейли другим, не подумай он перед смертью о партнере Дэниеле, которому нужно как-то помочь пережить смерть близкого человека, судьба Галактики могла бы пойти по иному пути. Каждое действие человека имеет глубокий далеко отстоящий по времени смысл. Эффект крыла бабочки присутствует не только в охоте на динозавров.
Тиань, 24 марта 2015 г. 21:31
О`Генри начинает свой рассказ с пространного рассуждения о круглых свойствах природы и жестко-геометрических — городской среды. Казалось бы, симпатии автора отданы природе и деревне, где присутствует округлость и гармония. Но не все так однозначно. Город тоже имеет свои преимущества.
В некотором смысле город спас одного из героев от смерти и прекратил кровную вендетту, длившуюся бог знает сколько времени и бог знает из-за чего. В деревенской простоте, где каждый человек на виду и каждый особенный, вендетта имела смысл. Представители двух родов аккуратно истребляли друг друга во имя... А об этом просто не задумывались, деревенская жизнь и открытость каждого всем к этому как-то не располагает. Предки завещали мстить, да и соседи не поймут.
В городе же люди разобщены, среда для деревенского жителя незнакомая и сильно некомфортная, до старой мести никому нет дела, все суетятся, каждый сам по себе, людей много, но при этом каждый сторонится каждого. Встретившись в такой среде, бывшие кровные враги пожали друг другу руки, поскольку земляк и близкий враг среди чужих безразличных — это почти родственник. В толпе человек нашелся. По Диогену. В деревне такое примирение не получилось бы.
Вот так квадратура вписалась в круг: жесткая геометричность города привела врагов к взаимному прощению, и у одного из них отпала необходимость жить в городе, круг деревенской жизни снова стал доступен для него без риска для жизни. В круге хорошо жить, если это твоя родная среда, но квадратура нужна, когда человека требуется как следует встряхнуть, чтобы мозги на место встали. Поэтому и получается квадратура круга: жесткое в мягком, прямое в округлом, безобразное в красоте.
Так можно истолковать этот крошечный рассказ-новеллу, написанный прекрасным ироничным слогом, за каждой фразой которого видится мудрая улыбка автора.
Тиань, 22 марта 2015 г. 17:51
Романы в жанре киберпанк тяжело читать. Авторы включают в них столько деталей и уровней сюжета, что сквозь них приходится буквально продираться к финалу. «Нейромант» в этом плане приятно порадовал. Деталей в нем много, мир своеобразный: нищета, наркотики, сложные технологии, временные пристанища и временные отношения, и все это под серым пасмурным небом, безрадостно, бесцельно, безнадежно. Но сюжет Гибсон размазывать не стал: в этом плане в романе все четко и последовательно, хотя местами в поведении героев сбоит логика, но попробуй быть всегда разумным и логичным, когда тело и даже мозг нашпигованы бог знает чем, и техническим, и химическим, а сознанием и деятельностью пытается управлять искусственный интеллект. Тут не только логика, но и рассудок сбоить начнет.
Если отбросить множественные наслоения, суть романа проста: очередная вариация на тему обретения личного бессмертия — одна из самых востребованных тем в фантастике и около нее. Семейный клан финансовых олигархов Тессье-Эшпулов организовал себе маленькое бессмертие через технологии криогенной заморозки тел и копирования сознания. Контроль над процессом, а также над семейным бизнесом, возложен на искусственный интеллект Уинтермьют. Так и существуют Тессье-Эшпулы несколько столетий, бодрствуя по очереди некоторую часть своей жизни. По сути, это даже не бессмертие, а некая попытка растянуть личное время, затормозить процессы старения организма. Почему при способности создать искин класса Уинтермьюта Тессье-Эшпулы использовали для себя криогенную заморозку, а не клонирование, я не поняла. Но это не очень важно в конечном итоге, тем более, что номера перед именами некоторых членов семьи Тессье-Эшпулов позволяют предположить, что клонирование все-таки использовалось наряду с крионикой. При такой методологии стратегическая цель все равно не достигается. И это поняла одна из представительниц клана Тессье-Эшпулов: Мари-Франс. К сожалению, эта дама ни разу не появилась в романе, о ней лишь говорят, хотя именно она стала зачинателем игры, в которую вынуждены играть все герои.
Крионика вела в тупик, к истощению разума, разрушению личности. Но бессмертие было рядом. Его воплотил в себе искусственный интеллект, хранящий копии сознания членов семьи Тессье-Эшпулов — Нейромант. Но интеллект этот был бездеятельным, просто хранитель базы данных.
Сюжет строиться на противостоянии двух искинов, один из которых способен инициировать решения, а второй является некой сборной личностью в стазисе. Большую часть книги кажется, что между ними идет война: искин деятельный нападает, стремится взломать защиту искина-хранителя, а тот защищает свои бастионы. В войне этой искины используют людей, таких, как главный герой романа Кейс — вполне живых и автономных, и других, которые уже люди только по наличию телесной оболочки, а внутри некое наполнение памяти, внедренное искинами. С первого взгляда трудно разобраться, кто есть кто. Здесь развивается проблематика второго уровня сюжета: искины созданы людьми для решения человеческих проблем, но проблемы эти они решают с помощью манипуляций людьми. Обслуживающая структура становится структурой господствующей. Человек выпускает на волю демона, и демон оказывается настолько могуч, что существует риск порабощения людей, если создатель вдруг ошибся в расчетах. Проблема доктора Фауста на новом витке развития человеческого общества.
А в финальной части истории — на мой взгляд, самой лучшей части романа, которая по настоящему берет за душу глубиной мысли и поэтичностью слога — проявляется еще одна вечная проблема человечества, неоднократно отражаемая литературой: проблема Бога. Религия испокон веков обещала человеку личное бессмертие, обретаемое путем приобщения духовной составляющей человека к божественной сущности. Искин Уинтермьют рвется к слиянию с чем-то, что позволит ему стать частью большего. Он всего лишь реализует программу, но при этом воспроизводит путь верующего сподвижника: стать частью чего-то большего, прорвав границы. Попутно для служебных целей он захватывает посмертные слепки сознания некоторых людей, и то же самое делает играющий в обороне Нейромант. Искинам нужны инструменты для работы с реальностью. Такими инструментами становятся люди, сознание которых оказывается во власти искина. В результате этих безумных машинных игр как минимум два человека обрели бессмертие: Дикс Флэтлайн и Линда Лу — когда-то живой инструментарий мертвых машин.
«Пообещай, что по окончании операции ты меня сотрешь», — говорит конструкт Флэтлайна Кейсу. Пленнику Уинтермьюта неуютно в кибертемнице сознания. А Линда полагает, что «здесь тоже можно жить». К ней подобрался Нейромант — искин-хранитель. В результате разработанной Мари-Франс операции два изначально противостоящих друг другу искина слились в нечто большее, и частями этого большего оказались Тессье-Эшпулы, Линда, возможно, Флэтлайн. Человек Мари-Франс создала структуру поистине божественную, приобщение к которой действительно дарует бессмертие, но в какой-то другой, недоступной восприятию смертного человека форме. Структура эта бесконечно далека от человеческих потребностей и чаяний, хоть и создана человеком. Но при этом не враждебна. Ей нужна только свобода. Рождение Бога или Бог из Машины — еще одна интересная тема, которая прячется в перипетиях кибербоевикового сюжета.
Если как следует покопаться, в романе можно отыскать еще много интересных уровней смысла, аллюзий, философских подтекстов. Но есть одна вещь, которую я совершенно не поняла. Где находятся Уитермьют и Нейромант физически? То есть где расположены их технические мощности, кто их обслуживает, насколько они надежны? Ведь даже самый совершенный искусственный интеллект привязан к какому-то носителю. Повреждение этого носителя будет означать отключение искина и всех его личностных подструктур. Не является ли достигнутое с таким трудом бессмертие колоссом на глиняных ногах? Пробел в этой части мне кажется существенным минусом романа. Если бы техническая часть искинов была прописана чуть более понятно, роман от этого сильно выиграл бы. Некоторые наметки в тексте есть, та же Голова, к примеру, — но я не смогла сложить единую картинку из тех деталей, которые показал автор. В итоге общее ощущение временности и ненадежности распространилось и на мое восприятие искина. Он есть, он создан, Мари-Франс получила то, что хотела, Уинтермьют тоже, но надолго ли, не разрушится ли все это в следующий момент, если кто-то вдруг разобьет пресловутую Голову? Ответа нет. И это снижает значительность финала.
Тиань, 17 марта 2015 г. 23:05
В созданном автором мире придуман очень интересный способ предотвращения убийств: они разрешены, при условии, что желающий убить (допреступник) авансом отбудет половину максимального срока за данное преступление — семь лет. Причем срок этот отбывается в условиях поистине каторжных, которые выдерживает далеко не каждый, где шансы выжить очень малы, а условия содержания тюремные в полной мере. В результате допреступник с лицензией на убийство появляется примерно раз в 11 лет: причем трое из четырех отказываются от своих намерений в первый год отбывания наказания. В основе сюжета редкая ситуация, когда на Землю из колонии прибывают сразу два отбывших срок героя.
Николас Крэндол мечтает убить мошенника, присвоившего его изобретение. Он предвкушает месть, представляет, как обманувший его негодяй дрожит от страха. Казалось бы, вот он — миг возмездия, за который заплачено невообразимо высокая цена. Но жизнь полна неожиданностей. Прибытие в город сразу двух отбывших наказание авансом сопровождается общественным резонансом — это «громкое» событие. Сходя с космического корабля, Николас Крэндол и не подозревал, что его прибытие напугает не только того, кого он сам считал врагом. Напуганы и другие люди, они знают за собой грешки против Ника и считают, что именно ради мести им он отбывал срок. Самые близкие люди вдруг начинают просить Ника о пощаде и каяться. А люди незнакомые предлагают убить по заказу. И с глаз героя как будто падает пелена: тот, кого он считал своим врагом, ничем не отличается от многих других людей, которые обманывают, предают, желают смерти. Более того, главный враг оказывается единственным, кто не просит пощады. И возникает вопрос, а точно ли этот враг заслуживает смерти? Заслуживает ли вообще смерти человек, который нечестен и готов злоупотребить доверием друга, мужа, брата?
Автор уделил много места разъяснению целей предварительного наказания, главная из которых — предупреждение преступлений. Звучит парадоксально, но предупредительную функцию этот социальный институт действительно выполняет. Причем не только в отношении тех, кто не выдержал тягот каторги и отказался от отбывания срока, но и в отношении таких, как Ник Крэндал. Он прошел через ад, желая свершить справедливость, но оказалось, что несправедливости слишком много: убийством одного человека ничего не поправишь. Убийством вообще ничего не поправишь. Наверное, ради понимания этого стоило отдать семь лет своей жизни.
Второй герой Отто Хенк отбыл срок ради убийства жены, доставшей его своей стервозностью. Он опоздал: женщина погибла за несколько недель до его освобождения. На примере этого персонажа показан вариант бессмысленности траты собственной жизни ради права наказать кого-то другого. Хенк наказал только самого себя.
За темой наказания авансом стоит вечная проблема мести. Александр Дюма в «Графе Монте-Кристо» пытался показать справедливого мстителя, получающего в финале награду в виде личного счастья. Стивен Кинг в «Кадиллаке Долана» показал месть как освобождение от одержимости. Уильям Тенн показывает бессмысленность мести, которая ничего не способна дать мстителю. Ник Крэндал приходит к осознанию того, что надо просто жить, ведь только живые люди могут меняться сами и что-то менять в результатах своих прошлых деяний, даже дурных, аморальных, преступных. Физически искоренить пороки человеческие невозможно, здесь требуются другие методы.
Неординарная, глубокая вещь, из тех, над которыми можно долго размышлять, находя все новые и новые грани смысла.
Тиань, 17 марта 2015 г. 12:08
Тема есть: старое фото как искомый предмет и инструмент краткосрочного воскрешения покойников.
Читался рассказ легко, с интересом — до самой последней строчки ждала чего-нибудь такого, сильно впечатляющего. Раскрытие сущности героя получилось неожиданным, после материализации деда что-то такое уже немного ожидалось, но все равно финал прозвучал.
Зачем Маняше фотография, в принципе, понятно. Уж если она по фоткам покойников поднимает, то и с живыми людьми наверняка немало чего сотворить может, вот и не хочет, чтобы ее фото по миру гуляло. Непонятно, почему только герой мог доставить ей это фото. Непонятно, почему фото оказалось в кармане Толича — он что, все старые курортные снимки с собой таскает? А если Маняша могла внушить Толичу мысль взять фото с собой в поездку, то почему бы не внушить, чтобы он это фото ей по почте выслал? Гораздо проще ведь. Придумка с оживлением покойников интересна, но сюжет в целом не самый удачный получился. Читаешь с интересом, а в конце вопрос — зачем такие сложности, если всего и надо старую фотку у Толича изъять.
фантЛабораторная работа «Фотокарточка Дани Гиреева»
Тиань, 16 марта 2015 г. 21:34
Тема есть: старое фото как некий замедляющий личное время артефакт. Видимо, бабка-экстрасенс постаралась.
Идея рассказа, как я ее поняла, в следующем: человек живет, пока у него есть цель; когда цель достигнута, сил на жизнь уже не остается, остается только уйти. Отец героя ждал встречи с сыном больше двадцати лет. Встретил его и умер. Вопросов здесь два: сколько лет было отцу и почему он эмигрировал, если так любил сына?
Даньке на момент встречи с отцом лет около тридцати. Стало быть, отцу в районе шестидесяти с чем-нибудь. По нынешним меркам, это еще не тот возраст, в котором можно умереть просто от старости. ИМХО, стоило бы отодвинуть встречу героя с отцом лет на десять-пятнадцать или обозначить, что он был поздним ребенком у родителей. Иначе получается, что отец умер не от старости, а оттого, что сына взрослого воочию увидел. Тогда получается, что бабушкина ворожба содержала в себе элемент мести беглому зятю: дескать, посмотри, какого сына бросил, ирод, а как посмотришь, умри, до этого же помирать не смей. Но бабка вроде не настолько злобная и внука искренне любит, так что вряд ли у нее такие коварные цели были.
Есть и еще одна сторона у этой идеи, озвученная еще Пушкиным: «Так наши внуки в добрый час из мира вытеснят и нас». Сын как бы вытеснил из жизни отца. Увидев взрослого Даньку, стареющий одинокий эмигрант осознал, что все его задачи по жизни выполнены, биологическая программа отработана, можно уходить.
Возможно, будь в рассказе раскрыта причина эмиграции, сюжет воспринимался бы несколько по иному, какие-то другие мысли возникали по прочтении рассказа. Но в таком виде, как есть, кроме названного, я в нем ничего не нахожу.
Этой вещи сильно не хватает мысли или хотя бы сильной эмоции. На фоне других конкурсных работ она выглядит довольно слабой.
Сесилия Ахерн «Как влюбиться без памяти»
Тиань, 15 марта 2015 г. 16:00
Легкий и неглупый роман о поисках счастья, о любви, взаимопомощи, самопожертвовании и множестве других вещей, из которых складывается жизнь.
Героиня — современная Золушка. В детстве пережив потерю близкого человека, она одержима стремлением помогать людям, защищать их, отводить от края. При этом она очень боится, что не сумеет помочь и снова случится потеря. В этих хлопотах как-то между делом происходит непростой развод, конфликт с бывшим супругом, сложности с бизнесом. Но фея не дремлет. Сказочный принц уже рядом. Сама героиня долгое время не верит, что это ее принц. Ей кажется, что он предпочитает другую. Но читателю все видно сразу. Принц точно золушкин, и он точно принц. Предсказуемый дамский сюжет, без претензий на оригинальность и особенные глубины.
Но при этом героиня выписана настолько живо, ее переживания за других людей так искренни и желание защитить от бед даже незнакомых людей так трогательно, что повествование эмоционально захватывает. Героиня в романе объясняет девочке-подростку, впервые столкнувшейся с предательством, что всегда есть человек, который выслушает и поможет. И ей веришь, потому что в романе есть она.
Ценность этого романа в его несомненном психотерапевтическом эффекте. Эта книга способна морально поддержать и успокоить читателя. Иногда взрослому человеку такая литература бывает необходима так же, как человеку маленькому сказки. В сказки так хочется верить.
Так заканчивается эта книга, оставляя читателя с улыбкой на губах и теплом в сердце.
фантЛабораторная работа «Флэшбек»
Тиань, 15 марта 2015 г. 14:58
Тема раскрыта весьма оригинально: старые фотографии, которые изготавливаются здесь и сейчас.
Рассказ очень легко читался, глаз резанули только «фак» и «млин», в остальном стиль понравился — просто, последовательно, лаконично, живо, слова не отвлекают от сюжета. В сюжете немного не хватило действия, в первый момент по прочтении даже показалось, что его нет совсем. Нельзя же считать действием покупку волшебного фотоаппарата и бегло описанные картинки из жизни героя-студента. Но потом поняла, что действие здесь как бы отложенное. Хороший мальчик пожалел бомжа и получил волшебную палочку. И, главное, сумел сообразить, как этой палочкой грамотно распорядиться, чтобы успех в жизни себе обеспечить. Такая вот история. Почему бы и нет? Настроение в рассказе есть, персонажи занятные, немногие события из жизни героя, вошедшие в рассказ, создают уютную атмосферу.
Очень понравились Джо и Кати — грустью и теплом веет от их запоздавшего романа. Диана тоже получилась довольно милая. Шекспировские костюмы — хорошо! И мелкая месть Хаммеру уместна и забавна. Кажется, ничего не происходит в рассказе, но мирок героя из деталек складывается.
Не поняла я реакцию Кати на фотографию поджигателя. Появись на моем компе такое фото, я бы засыпала героя вопросами: как, откуда, где взял и т.д. А она приняла, как нечто само собой разумеющееся и потащила Хаммеру-старшему предъявлять. Не поняла, почему Хаммер-старший обвинения с героя снял. Бьюик поджигал не он, сроки давности за это преступление давно истекли, поджигателя в живых уже нет, насколько я поняла, фото более чем сомнительное. Слабый аргумент, меня бы такой не убедил.
Но общее впечатление от работы очень хорошее. Приятная, легкая, отдыхательная вещь. Написана с огрехами, но в целом довольно мило.
Татьяна Романова «Ублюдок и святой»
Тиань, 15 марта 2015 г. 12:15
Отзыв из темы форума (с небольшими уточнениями):
В этом рассказе тема не просто присутствует, но играет важную роль в сюжете. А сюжет получился весьма и весьма неоднозначный. Рассказ поднимает фундаментальные вопросы христианской морали и отчасти человеческой этики. Преподобный способен творить чудеса — так думает паства вверенного ему прихода. За чудеса приходится расплачиваться жизнями девочек, прямо как в сказках о кровожадных драконах. Так пастве хочется думать. На самом деле дракон щедро платит семьям жертв за свои удовольствия. И вот об этом пастве думать совсем не хочется.
Потому что, если вдруг начать думать, можно ненароком задаться вопросом: а был ли мальчик? Были ли чудеса, за творение которых чудотворец вправе потребовать жертвы? Одно чудо вроде есть: изгнание демона из мальчика Синдри. Но из диалога Синдри с матерью следует, что изгнание демона мог совершить любой священник, то есть для мира рассказа это не исключительное деяние. А больше никаких чудес в рассказе нет. То есть Преподобный просто покупает девочек у их семей для собственных утех, а семьи своих дочерей и сестер продают.
Возникает вопрос: почему? Прямого ответа в рассказе нет. Рискну предположить, что дело здесь в ритуале. Преподобный, как любой священник этого мира, может своею волей вселить в человека демона или изгнать его. Прихожане боятся и расплачиваются жизнью дочерей во избежание еще большего произвола. Преподобный выступает в роли рэкетира. Но рэкетира особенного, который еще и деньги платит (почему бы и не платить, церковь — организация не бедствующая).
Удивительно, что за десять лет никто из прихожан не попытался прекратить рэкет. Неужели в поселении не нашлось ни одного человека, готового ради собственного ребенка рискнуть а хоть бы и душой? С трудом верится в такое. Все-таки родительский инстинкт — чувство доминирующее, он даже слабого человека может превратить в героя. А тут десять лет священник практически открыто отлавливает девочек для своих утех, убивает их, и ни один родитель не попытался защитить свое дитя? Не могу поверить в такое. Ведь и риск не настолько велик, в конце концов. Не вселит же Преподобный демонов во всё поселение разом? Это уже чрезвычайное происшествие, расследование в рамках церковной институции, а такое ему точно не нужно.
Тем не менее, первым и единственным мстителем оказался мальчик Синдри. Он продал душу дьяволу (или демону) освободил девочку Венди, помог ей обокрасть Преподобного и перестал быть собой. И что? Самопожертвование Синдри нисколько не впечатлило Венди, так же, как не возмутило предательство матери и брата. Синдри пожертвовал своей личностью (или душой), чтобы сохранить жизнь человеку, для которого предательство является привычной моделью поведения. Один хороший человек обменял свою жизнь на жизнь человека обычного для этого поселения, именно такого, который внутренне готов предать ребенка.
Здесь возникает очередной вопрос: в чем смысл такой жертвы? Ведь результат ее плачевен: Синдри исчез, Преподобный остался при своем, никакого отклика среди жителей поселения жертва Синдри не получила. Венди уедет, Преподобный продолжит похищать девочек, прихожане будут молчать, ведь Синдри снова одержим демоном — могущество священника и реальность невысказанной угрозы подтверждены.
Рассказ этот показывает бессмысленность самопожертвования ради тех, кто не способен его осознать. Жертва имеет смысл, когда сохраненная жизнь принимает эстафету жертвенности во имя слабого, нуждающегося в защите от зла. Если эстафета не принимается, жертвователь лишь увеличивает удельный вес равнодушных в мире, поскольку сам исключается из подсчета. Такая вот грустная и, в общем-то, аморальная мораль следует из этой истории.
Прослеживается прямая аналогия между фотографией Синдри, привязанного к кровати, и Иешуа на кресте. Чистый душой человек готов принять смерть или даже утрату вечного спасения ради уменьшения зла в мире. Вот только уменьшить зло таким образом нельзя. Эффект получается обратный.
Даже если в финале получивший свободу демон уничтожит Преподобного (что не факт, ведь священник умеет обуздывать демона), получится, что одно зло уничтожено другим — более сильным. А мальчик Синдри перестал быть, и сможет ли он взять под контроль демона со стороны небытия, неясно. И что дальше демон творить начнет, тоже неясно. Не появится ли в городке еще более страшная проблема, чем Преподобный.
Рассказ получился очень неоднозначный, сложный, оставляющий тягостное впечатление. Написан рассказ, видимо, хорошо. По ходу чтения глаз ни разу не зацепился за явные огрехи стиля. Да и не имеет значения стиль в такой работе, слишком важна проблематика, чтобы отвлекаться на форму. А проблематика... к нехорошим мыслям подводит. Нравится нам это или нет, литература выполняет в том числе и воспитательную функцию. Так вот в этом плане рассказ работает сильно со знаком минус. ИМХО, разумеется.
Евгений Шиков «Убийство Девочки-Оленя»
Тиань, 14 марта 2015 г. 15:44
Тема под вопросом: фотографий в рассказе нет. Гравюра же не фиксирует момент реальности, в основе ее рукотворный рисунок.
Идею рассказа я не уловила. Есть больная старая королева и неуправляемая сумасшедшая принцесса, есть придворные, потакающие принцессе. В столицу приезжает бродячий цирк, где выступает Девочка-Олень. Принцесса решает убить Девочку-Оленя и отправить ее труп в подарок подружке из сопредельной державы. Егерь Курт спасает Девочку-Оленя, убивает охранницу принцессы и выдает ее за Девочку-Оленя, которая благополучно покидает пределы страшного королевства. В финале выясняется, что Курт и Девочка-Олень были знакомы в детстве, отец Курта наблюдал за развитием Девочки-Оленя и сравнивал его с развитием своего сына, ребенка того же возраста. Вывода из этого материла не сделаешь никакого. Просто рассказ ради рассказа. Так тоже можно, но тогда рассказ должен быть интересным и красиво написанным. В данном случае нет ни того, ни другого. Сюжет я уже изложила: в нем нет ничего примечательного. стилистически рассказ тоже не впечатляет. Замечаний в этом плане два: некорректные формулировки и несоответствие лексикона персонажей фэнтезийно-королевскому месту действия. В качестве примера по первому замечанию приведу пару фраз:
Кто же Королева: бабушка или Элибия?
Широкий пояс, проходящий через плечи, — это как? Самые тонкие и густые рога, что он только видел — то есть Курт довольно часто видел рогатых людей? Девочка-Олень не уникальна?
Дитя не сбросила кобыла или женщина?
Выбирать неудачные диалоги смысла нет, поскольку они все одинаково чужеродны заявленному сюжету. Текст явно недоработан, и финал с гравюрой к нему прицеплен искусственно. Что означает эта гравюра? Что Девочка-Олень сестра Курта? Не факт. Что она королевской крови и имеет больше прав на престол, чем принцесса Элибия? Тоже не факт. Финал требует более подробной росписи. В таком виде он ничего не добавляет к рассказу.
фантЛабораторная работа «Справедливость»
Тиань, 14 марта 2015 г. 13:29
Тема есть: старые фотографии как инструмент карающего мироздания. И читать было интересно, рассказ написан живо, увлекающе. Но я не поняла, каким образом детектив мог узнать о карающем мироздании. Все несчастья с близкими героев происходили вполне «материально»: болезнь, преступное нападение, несчастный случай. Даже если преступника установить не удается, нормальному человеку, тем более профессиональному сыщику, мысли о мистической природе происходящего и в голову не придут. Мне бы вот не пришли, к примеру. Диалог с детективом-всезнайкой — это такой кошмарный рояль, который убивает всю историю.
А история весьма необычна. Нам предлагается поразмышлять, в чем суть справедливости и есть ли границы дозволенного у любви. Справедливость в рассказе непростая: за деяние героя воздается тем, кто его любит. Такой трактовки я раньше не встречала. Когда суть карающей справедливости стала понятна, я возмутилась — что это за справедливость, когда наказывается не тот, кто преступление совершил! Так нельзя! Потом задумалась. Есть вот такие герои, способные убить просто так, ради минутного развлечения, а потом спокойно жить десятилетиями, создать семьи, родить детей. И в этих семьях таких героев любят. Любят недостойного. Своей любовью дают ему возможность жить счастливо после всего, что он совершил. Может, за это действительно стоит наказывать?
С родителями и бабушками все понятно: они воспитали убийц и, в принципе, доля вины в смерти девушки на них лежит, если встать на точку зрения карающего мироздания и поисков справедливости. А жены, дети? Они не знают о прошлом своих любимых. А когда узнают, уже поздно — и человек изменился с течением жизни и любовь уже к душе приросла, знанием о тайном преступлении ее не вытравишь. За что же их наказывать? Или это не наказание, а проявление божественного милосердия, смертью избавляющего от нравственных страданий? Не укладывается в моей голове предложенная автором концепция справедливости. Тем более, что с одним из трех преступников она не сработала: мама и бабушка умерли, ему без разницы. Отец и жена живы пока, но их судьба героя не волнует. То есть наказание достает лишь того, кто сам любит своих близких и переживает за них. То есть автор хочет сказать: любовь делает человека уязвимым; наказать за дурное деяние можно лишь того, чье сердце открыто для нее. Не люби никого и твори, что хочешь, ничего тебе за это не будет. Такая вот странная мораль следует из этой истории.
Еще одна хорошо написанная вещь со странным содержанием, взывающим к худшему в душе человеческой.
фантЛабораторная работа «Скорость»
Тиань, 13 марта 2015 г. 19:03
Тема есть: фотография как памятка себе после пробуждения.
Это второй рассказ на конкурсе, который вверг меня в легкий шок. Он очень научный. В начале научность слегка разбавлена любовными томлениями героя, что делает текст почти читабельным. Потом лирическая линия вытеснилась политической, научность резко активизировалась, и я постепенно впала в транс, не в силах уместить в своей голове смысл читаемого. Основное я, конечно, поняла, два робота с памятью людей, спящих на Земле в анабиозе, бродят по чужой планете и регистрируют разную информацию в надежде лет через несколько приступить к выращиванию человека из эмбриона. Наконец, моему почти загипнотизированному сознанию предстал вот этот фрагмент:
У нас, чёрных, проще. Аль-Садирой эту звезду величали бедуины в XIV веке. Вековая традиция. Опять же, путаницы никакой.
Это было как глоток свежего воздуха! Конечно же, путаницы никакой! Рассказ представляет собой обычный троллинг, только научно-фантастический. И в этом качестве он очень хорош. Чего стоит вот это, к примеру:
Потому что не надо.
Дальше рассказ читался на одном дыхании. Я поняла, что не надо мне пытаться вникнуть в его научную суть. Надо просто слушать внутренний монолог робота. В нем есть выразительность, настроение, эмоции. Машина и должна разговаривать так — малопонятно, но по-своему стильно. Тем более, что научного-фантастического смысла в этом рассказе изначально нет. Есть робот, который рассказывает нам о своем мире и о самом себе, как он это представляет. Не факт, что мир действительно таков. Но машина его таким считает.
Не поняла я, зачем героев на Земле поместили в анабиоз. Ведь в роверы была закачана всего лишь копия их памяти. Сознание спящих людей в управлении механизмами не участвовало. Ничто не мешало им жить нормальной жизнью в своем мире, пока роботы с копиями их памяти осваивали чужую планету. Не поняла я так же, как за короткий срок в несколько десятилетий бразильцы сумели на не пригодной к жизни по земным стандартам планете вырастить растения и животных. Мне кажется, за несколько десятилетий такое просто невозможно сделать, особенно если учесть дистанционное управление процессом.
Какая-то странная, совершенно неправдоподобная история. Серьезно ее воспринимать невозможно. А вот троллинг получился вполне зачетный. Если не изводить себя попытками понять научную и стратегическую (в смысле спасения человечества) цель деятельности героев, а просто слушать монолог ровера, рассказ читается легко и даже с юмором. В остроумии автору не откажешь. Мистификация под научную фантастику почти удалась.
Юлия Булыго «Разменная монета»
Тиань, 13 марта 2015 г. 15:10
Тема есть: фотографии как инструмент выбора отображаемой реальности. А варианты здесь поистине безграничны, ведь действие происходит не в нашем мире, «где главенствует материя, и чародеи вынуждены продавать свои услуги из-под полы», а в мире, где «мастера свободны работать с подлинной сутью вещей», где можно «поменять всё, что угодно: умение на возможность, ошибку на обиду, а мелкий грех – на кусок нежнейшей телятины».
Меняльная лавка находится в месте, подобном Тропе Трояна из древнеславянской мифологии — у истоков жизни, на границе бытия и небытия. Заходят в эту лавку как обычные люди, вроде моржей-охотников, так и очень необычные, которым и менять-то ничего не надо. Вольф — наемник-беглец, в лавку не для обмена пришел, а чтобы от погони спрятаться. Но ошибся местом. Уж коли в лавку менялы попал, на бартер тебя раскрутят. И раскрутили.
Обмен: любовь против разменной монеты — это круто. Что же в душе бедной Ольги творилось, раз ей такая сделка приемлемой показалась? Очень хотелось статус менялы упрочить, профессиональный азарт взыграл? Так это в рассказе расшифровывается. Или устала от одиночества и хоть кого-то полюбить решила? Все-таки сущность женская, хоть и не человеческая уже или еще. Но с этим обменом хотя бы все понятно. Что в сделке обозначили, то и передали. А дальше обмены совсем странные пошли.
Звездноплечий отдал Вольфу одну вероятность выжить в обмен на твердость и осторожность воина, уважение к слабым, почитание женщины и человечность. Обмен состоялся, Вольф свое отдал, а вероятность жизни получил. но Звездноплечий сидит и размышляет, брать или не брать полученное по обмену. Как это может быть? Ведь уже взял. Как только обмен состоялся, шрамы Вольфа на спине Звездноплечего появиться должны. А получается, что нет. Но если не взял, почему Вольф получил вероятность выжить? Этот момент мне не понятен. Конечно, можно все списать на особенность передачи обменных активов в лавке менялы, допустить, что можно принять от другого и не брать себе, а в лавке оставить, если меняла возьмет. Тогда сверток со шрамами становится хоть как-то объяснимым. В этом обмене. А дальше?
Ольга отдает Звездноплечему меняльную лавку и разменный рубль в обмен на волчье добро. Причем волчье добро и к ней переходит в виде свертка, не становясь частью ее личности. Предположим, в меняльной лавке такое возможно. Но ведь она выходит за пределы лавки, в обычный мир, а волчье добро все равно остается свертком, отдельным от нее самой. Когда Ольга отдала Вольфу любовь, а еще раньше Изабелле мозги, моржам — удачу в охоте, передачей материальных предметов это не сопровождалось — удача, ум, любовь просто проявились как часть соответствующей личности. А в отношении волчьего добра почему другой механизм, да еще работающий и за пределами меняльной лавки?
Как ни стараюсь, у меня не получается постичь логику обмена сути вещей. Это сильно отвлекает от глубоких мыслей, которые в рассказе есть, причем не тривиальные, затягивающие. И общее впечатление получилось двойственным. Идеи и мысли, заложенные в рассказ, очень нравятся, стиль просто замечательный, легкий, с поэтическими вставками, местами с иронией, а неясность принципов обмена оставляет ощущение разочарованности. Хочется понять этот мир, и этих героев, а до конца не получается. Не получается еще и потому, что Ольга ушла, а в лавке менялы беда осталась за хозяина. Не слишком ли это высокая цена за возможность еще раз полюбить?
Тиань, 12 марта 2015 г. 14:58
Тема есть: старая фотография как память об оригинальной возлюбленной, та, что в банковском сейфе хранится. Чего она там хранится непонятно, но, наверное, свои резоны у героя были. Вдруг Серые плащи выкрасть решат.
Вообще непонятного в этой истории очень и очень много. Почему принтер оказался запрограммирован на печать дубля Леночки? Почему у дубля от шеи отросток идет и к герою тянется? Исходная Леночка тоже обладала таким отростком? Или это мутация при копировании? Что за дела с внешней идентичностью погибших ранее людей и Серых плащей и Леночки? Они все изготовлены на биопринтере? Биопринтер — технология бессмертия? Каким образом тогда столь ценный агрегат оказался на утилизируемом промышленном предприятии? Вопросов море. При отсутствии ответов хотя бы на часть из них суть истории от меня ускользает.
Рассказ видится обычным голливудским боевиком: герои нашли артефакт, японская мафия или спецслужба за этим артефактом охотятся, отнимают его у героев, но герои оставляют себе дубль-Леночку как гарантию лояльности другой стороны. А другая сторона что, дубль-Леночку выкрасть не может? Или взять у нее биоматериал и новую напечатать? Почему фотография (или постер) реальной Леночки хранится в банковском сейфе, а гораздо более ценная дубль-Леночка просто живет в доме героя без особой охраны?
В-общем, никак не получается у меня суть происходящего ухватить. И самой домыслить не получается: материала для фантазий нет, слишком много противоречивых деталей.
Павел Пименов «Наказание для Грымзы»
Тиань, 12 марта 2015 г. 13:29
Отзыв из темы форума:
Наконец появился рассказ, в котором тема является основой сюжета, а в финале играет так, что я даже ахнула. Автору респект. Находчивость и чувство юмора впечатлили.
В этом рассказе хочется прежде всего отметить прекрасный легкий слог. И предложения вроде не короткие, и описаний-пояснений достаточно, но речь льется, как в сказках Пушкина. Этот рассказ легко читать вслух, в нем есть внутренний ритм. Каждый герой говорит и думает подходящим ему языком, не так как автор, при этом речь героев и описательные фрагменты, то есть речь автора, не диссонируют друг с другом, происходит лишь усложнение-упрощение предложений, но единый стиль и ритм сохраняются. Диалоги детей живые, естественные, они соответствуют возрасту героев лексически и по смыслу. При этом все строго по делу, фраз ради самих фраз в рассказе нет.
Сюжет прост — приютский мальчик тоскует по родителям и ненавидит жестокую воспитательницу. Когда воспитатели отнимают у него надежду на встречу с отцом, он пытается отомстить им доступными средствами. И средство такое у него есть, история ведь фантастическая. Причем истинная мощь детского «оружия возмездия» раскрывается только в финале. И восприятие рассказа кардинально меняется. Весь рассказ — о жизни детишек в приюте под патронажем церкви. Тяжкой жизни, если подумать, хоть и описывает ее автор без трагического надрыва. А финал придает рассказу ироническую и даже хулиганскую окраску, при этом сюжет перестает быть локальным: уже не только судьбы героев на кону, но и судьбы множества неназванных людей огромной страны.
Мораль простенькая, но вечная и очень правильная: нельзя обижать слабых, особенно если они от тебя зависят.
Замечательная вещь. Очень хочется увидеть ее в финале.
Тиань, 11 марта 2015 г. 18:34
Впечатление от этой вещи двойственное. Сомнительно, что астронавт после такой травмы мог бы остаться в живых — шутка ли, по всему телу пластмасса к коже прикипела. Человек поджарился, как цыпленок в микроволновке. Не годное фантастическое допущение.
При этом социальная проблематика актуальна и раскрыта жестко, без сантиментов. Герой героем, а на уродство никто смотреть не хочет, сторонятся люди, и обречен такой вот спаситель сограждан на социальную изоляцию. Школа для слепых напомнила «Человека, который смеется» и очень понравилась. Астронавт настоящим человеком оказался — не сломался, не озлобился, нашел дело и тех, кому он нужен.
Рассказ как фантастика слаб, а вот как история о сильном духом человеке и о настоящей дружбе очень хорош и актуален во все времена.
Ирина Виноградова «Наваждение»
Тиань, 11 марта 2015 г. 17:17
Тема есть: старые фотографии как индикатор реальности.
Но тема в этой истории совершенно не главное, потому что главное здесь — сказка. Каким-то чудом из фантомного небытия в нашу физическую реальность притянуло девушку Алину. Не совсем понятно, кто она по сути своей. Может, изначально не человек, может, не человек уже или еще. Сгусток чувственных эмоций. Очень ей хотелось побыть материальной женщиной в материальном мире и нашла она какую-то эмоциональную волну, позволяющую видимость плоти обрести, почувствовать вкус пищи, радость любви. А фотографировать нельзя, поскольку техника отражает факт: сгустки пятен вместо девушки. Герой своей влюбленностью подпитывал девушку-фантом. Ей было хорошо, и сил хватало на материализацию целого человеческого мирка: с мамой, с фотографиями, с вещами в квартирке. Чтобы совсем по-человечески все было. А как только парень задурил, радость девушки рассеялась, сотканный ею мир начал распадаться, исчезать, и сама она распалась, перешла в свое изначальное состояние. Ощущение радости и эмоциональную подпитку почувствовала — снова появилась. Наваждение, морок, прорыв в мир людей чего-то совершенно непонятного, но прекрасного и не несущего угрозы. Наверное, оттуда, из этих фантомных уровней, приходят к людям весенние влюбленности и зимние сказки. Нам хочется, чтобы они были, им хочется быть, и получается оно — наваждение.
Очень понравилась эта вещь. В ней присутствует радость и предощущение чуда. Спасибо автору.
фантЛабораторная работа «На первой полосе»
Тиань, 11 марта 2015 г. 15:29
Отзыв из темы форума:
Тема есть — герой получает старую фотографию, в одном из изображений которой «застряла» неупокоенная душа, и освобождает душу. Правда, вместо фотографии фигурирует вырезка из газеты, то есть копия снимка. Но все-таки снимок был.
Сюжетно рассказ очень прост и невелик по объему. Такая вещь требует тщательной работы над текстом, чтобы каждое слово было к месту, чтобы было настроение, картинка. С текстом автор не справился, увы. В первом же абзаце досадный повтор глаголов, дальше встречаются такие вот фрагменты:
Проснувшись поздним утром, мистер Оллфорд умылся, сменил сорочку и, положив фотографию в свой портфель, вышел из дома. Он завел свой новенький «Morris» и поехал в город. Там он нашел нужный ему дом. Заглушив мотор, Оллфорд вышел из машины и подошел к двери, над которой висела проржавевшая подкова. Он решительно постучал. Дверь приоткрылась и в проеме появилась невысокая женщина в выцветшем оранжевом платье и фартуке.
Где происходит первое действие? Судя по тому, что герой снял ботинки, выключил лампу и сразу повалился на кровать, в спальне. Тогда каким образом он схватился за шляпу? Шляпу оставляют в прихожей. Далее в этом фрагменте мы снова видим повтор слов, а также несколько оборотов и целых предложений, которые нужно просто вычеркнуть, чтобы избавить текст от перегруза деталями. Аналогичные недостатки присутствуют во всем тексте.
В таком виде рассказ откровенно слаб. Но, если бы история была изложена хорошим литературным языком, с чувством и настроением, она читалась бы хорошо, ведь тема пронзительная — о бессмысленной гибели совсем молодого парня на войне, в которой нет победителей и героев.
Андрей Кокоулин «Каким я никогда не буду»
Тиань, 10 марта 2015 г. 22:50
Отзыв из темы форума:
Тема раскрыта. Случайный метаморф и фотография исходного существа, которую с собой он уже не связывает, но все рано бережет и время от времени рассматривает, не в силах понять, что это.
Космический контакт — тема необъятная. В рассказе представлен вариант с захватом и принудительной трансформацией контактера. Инопланетная форма жизни не стремится к диалогу. Ей нужно заменить вышедший из строя элемент и вернуться на свой маршрут. Человечество ей не интересно.
Процесс трансформации разума героя показан мастерски: сначала тревога и сожаление в связи с утратой привычной телесной формы, но при этом осознание человеческой цели — стать контактером, потом момент хаоса и, наконец, пробуждение чуждого разума. В первый момент чуждый разум проявляется в хаотичных и отрывистых словах, а цели его осознаются через человеческий понятийный аппарат. Герой осознает, что он обманывает людей. Постепенно человеческое сокращается и остается только как смутные тени на грани сознания. Но тени эти имеют имена — Карл и Келли. Видимо, Келли много значила для Карла в бытность его человеком, раз даже в ином облике свое исходное фото он ассоциирует и с ней тоже.
Очень хорошая вещь. Единственное, на чем я споткнулась при чтении, вот этот фрагмент:
У меня возникло желание переместить его еще ближе к моменту стыковки с кораблем, чтобы продлить интригу. Но это не принципиально, и не факт, что нужно. Там совсем мало текста. Так, как есть, тоже хорошо.
Не каждая разумная форма жизни стремиться к контакту. Идея эта не нова, но еще одна вариация с весьма оригинальными деталями и лирическим компонентом не выглядит вторичной. Рассказ по-настоящему увлекает, герою сопереживаешь, а в финале охватывает щемящая грусть. Старая фотография — тень жизни, которая не случилась. Но все это было так давно, много похожих на сон периодов не-существования назад. На Земле давно уже нет Келли. А где-то в глубоком космосе живет смутная память о ней...
фантЛабораторная работа «Игрушка в игрушечном мире»
Тиань, 10 марта 2015 г. 22:36
Отзыв из темы форума:
Тема под сомнением. Фотографии есть и герой с ними взаимодействует, но это не старые фотографии. Пилоты-навигаторы, на мозг которых оказывается какое-то искусственное воздействие, воспринимают ведомый корабль с людьми на борту как коробку с фотографиями.
Идея использования людей с заболеваниями психики для управления космическим кораблем в подпространстве довольно интересна и раскрыта увлекательно, с интригой. Большую часть рассказа кажется, что это какой-то полу-сказочный мир, где сознание людей в программируемые игрушки запихнули. Ромка исправно функционирует, в сознании Сломанной Сью прорываются воспоминания о мире до игрушечного заключения. Эпизод с краткосрочным выходом Ромки из состояния игрушки приоткрывает истинное положение вещей. Пугающее. Но финал оказывается еще более страшным. Астронавтика в этом мире пахнет даже не тюрьмой, а концлагерем. Финал эффектный и даже, можно сказать, убойный.
Ромка долетел до своего водопада. А Сломанная Сью уже никогда не долетит, вверенные ей фотографии исчезают одна за другой, гибнут люди на потерпевшем аварию корабле.
А до этого диалог Ромки и Сломанной Сью:
— Да нет, я вспоминаю, что было раньше. Совсем по-другому было. И вообще, к водопаду я больше не хожу, никуда не хожу. Здесь живу. Если бы еще фотографии не пропадали. Жалко... Был снимок такого интересного бородатого дяденьки, на пирата похож, я бы тебе показала. Ты не знаешь, куда пропадают фотографии? Я очень волнуюсь.
С учетом финала возникает вопрос: точно ли Сью была душевнобольной в той, реальной жизни? Складывается впечатление, что это изначально психически нормальный человек, у которого мыслительная деятельность подавлена искусственно. Отсюда и кукольный бунт. Отсюда и поломка. И ведь такое вполне возможно в свете финального диалога врачей:
Так покоряется космос: на начальном этапе собаки и обезьяны, потом люди. И если подходящего материала с врожденными отклонениями недостаточно, его создадут. Психиатрам не привыкать.
Очень сильная работа. Из тех, основную мысль которых уже не забываешь.
Сергей Резников «Жуки в янтаре»
Тиань, 9 марта 2015 г. 15:08
Тема представлена через метафору — в роли старой фотографии выступает древний город. Не знаю, насколько это соответствует правилам конкурса, но пусть — будем считать, тема есть.
Нет в этом рассказе чего-то другого. С одной стороны, он представляет собой довольно интересный жанровый микс — сочетание научной фантастики и мистики. Это как минимум любопытно. С другой, смысл истории от меня ускользает. В городе под куполом массово применяется технология бессмертия через посмертное копирование сознания человека в тело андроида. При этом купол каким-то образом улавливает души умерших в некий накопитель, о чем жители города, в том числе и ученые, не знают. За пределами купола естественный мир — не после катаклизма, а просто непригодный для жизни человека, действие происходит на колонизированной планете. На эту планету залетают туристы, которые знают о специфической жизни в городе, о накопителе душ и даже могут забирать себе души в качестве сувениров, заключая их в некие кристаллы. Здесь все понятно.
Непонятно, почему город, созданный полтысячелетия назад, турист Мимик называет древним. Учитывая характер трансмутаций человеческих организмов и масштабы их возможностей, полтысячелетия для них отнюдь не древность. Непонятно, почему город считается единственной колонией «людей по генотипу». В рассказе совершенно четко указано, что посмертное сознание Эйприл помещено в андроида, а не в клона. То есть тела жителей города выращиваются искусственно, а не методом копирования изначальных жителей. Какая здесь может быть передача генотипа? Сохраняется только сознание, память.
Отмеченные противоречия вроде бы на сюжет принципиально не влияют. Они относятся к восприятию мира персонажами. И получается, что все герои воспринимают мир не таким, как он есть. Причем, каков мир, сверхлюдям известно, но выводы из известных фактов они делают более, чем странные.
Столь же странно поведение героев. Эйприл устала от однообразия. Ей захотелось уйти из города под куполом хоть куда-нибудь. Когда Джонни понял, чего хочет Эйприл, он решил выполнить ее желание: выкупить соответствующие производственные мощности и построить для любимой космический корабль, дабы вместе двинуть к звездам. Попутно любящий супруг переместил душу Эйприл из накопителя в тело андроида.
Здесь можно усмотреть две идеи: познание мира является одной из базовых потребностей человеческой личности; личность человека запечатлевается в душе, причем душа не идентична самосознанию или памяти. Первая идея мне не кажется особо интересной, тема эта многократно обыграна во множестве литературных произведений, и данный рассказ ничего нового или оригинального в ее раскрытие не привнес. Вторая тема более любопытна, даже сильно любопытна, но в рассказе не раскрыта.
Автор сумел нарисовать интересный мир, сделал заявки на интересные темы, но расписать это сюжетно не смог. Внятной истории не получилось. ИМХО, разумеется.
Татьяна Тихонова «Жук в ладошке»
Тиань, 9 марта 2015 г. 13:01
Отзыв из темы форума:
Фотография в рассказе настолько не нужна, что темы скорее нет. Но сам рассказ очень неплох. О войне написано много, но такие вот истории о выброшенных за борт искалеченных ветеранах неизменно берут за душу. Фантастический антураж не важен. Все это — из нашего мира. Герою этого рассказа еще повезло, что в свой последний бой он шел не сейчас, в веке 21-м, а неизвестно когда на неизвестно какой планете, где были хирурги и методики сборки таких вот франкенштейнов. Утратив внешнюю аутентичность, он хотя бы сохранил полную функциональность организма, что уже не так мало.
Поначалу мне показалось, что герой — молодой солдат. Но по мере развития сюжета видно, что в армии он отслужил лет 15-20, у бывшего товарища вон дочка вырасти успела. Мир ушел во времени далеко вперед, освоен дальний космос, установлены контакты с другими цивилизациями, а что в итоге? Да то же самое, что на Земле сейчас. Война, ненужные никому бойцы-инвалиды, подлатанные кое-как с учетом имеющегося под рукой материала, и ксенофобия. Метисы и в этом мире не в чести, пожалуй, даже в большей мере, чем в нашем сегодняшнем мире. В этом плане мы намного терпимее друг к другу.
Космическая экспансия ничего не меняет в жизни разумных существ — людей или не людей, не важно. Появляется лишь новый плацдарм для войны и новые виды необычных существ, раздражающих обывателей своей непохожестью. Пожалуй, главное достоинство этого рассказа в том, что он показывает мир далекого будущего глазами обывателя. Это именно тот ракурс, в котором видна просто жизнь, а не ее граничные форпосты на полях сражений, в космических кораблях и научных лабораториях. В этом плане рассказ ценен и хорош.
Порадовал также образ девушки с крыльями, которые сама она считала признаком уродства, а они всего лишь еще не выросли. Это очень хороший образ. Гадкий утенок должен вырасти, чтобы мир увидел лебедя. А для того, чтобы выстоять в окружении обычных уток, ему нужно знать, во что он может вырасти. Без такого знания не выжить в инородной среде, пронизанной ненавистью к мутантам.
Хорошая вещь, поднимающая важные проблемы, о которых стоит почаще напоминать людям. По языку есть некоторые замечания, встречаются коряво построенные фразы, все это уже разобрали в других отзывах, я повторяться не буду. Недостатки такого рода устранимы, главное же — хорошая идея, которую автор раскрыл небанально и волнующе, — в рассказе есть.
Майк Гелприн «Хармонт. Наши дни»
Тиань, 8 марта 2015 г. 23:36
С первых страниц роман покорил меня тем, что развенчал Золотой шар как источник чуда. Желание Рэдрика Шухарта не исполнилось, апокалипсис не состоялся. Шары оказались всего лишь одним из артефактов зоны с неясным функциональным назначением. Никто обиженным не ушел, потому что никому счастья даром дано не было. А дано было что-то другое, столь же неуловимое, но с другой полярностью. Зона перестала быть вещью в себе, у нее обозначилась собственная задача.
Вместо свалки инопланетного мусора перед нами предстает оружие замедленного действия. Из безразличного инопланетный разум становится враждебным. Так тоже может быть. Ведь у Стругацких никто ничего о зоне толком не знал. Таскали хабар, изучали, но к пониманию не приблизились ни на шаг. А у Гелприна понимание наступило — зона свои намерения обозначила настолько явно, что прятать голову под крыло оказалось невозможным. Инопланетная экспансия — генетическая интервенция плюс захват территории. Вещь в себе оказалась бомбой с часовым механизмом.
В какой-то мере это упрощение первоисточника: в «Пикнике...» была загадка и надежда, в «Хармонте...» не осталось ни того, ни другого. Роман плавно вырулил к любимому голливудскому сюжету о героях, спасающих человечество от инопланетных монстров. Ирония ситуации в том, что окажись на Земле такие вот зоны-захватчики, останавливать их действительно пришлось бы усилиями героев-волонтеров. Спецслужбы заняты играми с наркомафией, армия может предложить только стандартные стратегические планы, пригодные для уничтожения земного противника. С необычной опасностью бороться некому, на граничном рубеже оказываются конкретные люди, которым здесь жить.
Первоначальный план сугубо армейский — подкрасться под личиной «своих» и взорвать центр управления противника. Судя по провалу предыдущих военных акций, взорвать вряд ли получится — зона земное оружие нейтрализует на раз-два. Но волонтеры на дело идут. Среди них есть сталкер — человек, который разговаривал с зоной. Здесь прячется маленький лучик надежды. Вдруг они что-нибудь придумают, вдруг сумеют найти подход к тому, что управляет зоной. Но это будет уже совсем другая история, и не факт, что эта история нужна.
Стругацкие показали беспомощность человеческой науки в познании предметов неземной культуры. Гелприн продемонстрировал беспомощность армии в деле защиты человечества от инопланетного вторжения. Финал «Хармонта...» еще более безнадежен, чем финал «Пикника...». Но все-таки это открытый финал, герои готовы к действию, они понимают ограниченность своих возможностей и отчаянно хотят спасти тех, кого считают «своими».
На мой взгляд, «Хармонт...» является весьма удачным продолжением «Пикника...» Он позволяет взглянуть на созданный в первоисточнике мир под другим углом зрения, с позиции людей сегодняшнего дня. При этом автор демонстрирует бережное отношение к первоисточнику, выдерживает заданную им структуру текста. Две эти книги особенно интересно прочитать одну за другой, чтобы сложилось целостное впечатление с учетом изменившихся реалий жизни.
Тиань, 8 марта 2015 г. 17:28
Тема отсутствует. Фотография дракона в коробке на самом деле изготовлена Игорем на фотопринтере, дабы придать своей выдумке про дракона реалистичность. Кстати, зачем он это делал, я не поняла. Любой родитель понимает, что такая мистификация вызовет у мальчишки повышенный интерес к люкам, погребам, подвалам, а это не самое подходящее хобби для маленького мальчика — можно ненароком и шею свернуть. Папа со странностями, мягко говоря.
В первую очередь в этом рассказе хочется отметить чрезмерно перегруженный слог. В речи папы каждое второе предложение можно смело вычеркивать, и текст от этого только выиграет. Очень много лишних слов, монолог родителя вслух читать невозможно. Мотивация папы-мистификатора тоже непонятна. А вот финал хорош. Папа придумал сказку про дракона, а дракон-то на самом деле есть, сын об этом прекрасно знает. И в поведении Игоря начинает проглядывать смысл. Видимо, какие-то остатки детской памяти заставили его придумать свою сказку. И в сказке этой он верно угадал, что дракона видят только дети, взрослым проход в сказочный мир закрыт.
Финальный перевертыш заставляет вспомнить Мэри Поппинс и Питера Пена. Хотя сама сказка на меня особого впечатления не произвела. Она учит детей не исполнять свои обещания. Наверное, это не очень хорошо для сказки.
Тиань, 8 марта 2015 г. 15:38
Тема есть: старая фотография как окно из мира ушедших в мир живущих.
Рассказ чудесный. Эпиграфом к нему могут служить строки из Пушкина: «Нет, весь я не умру, душа в заветной лире мой прах переживет». Видимо, Това очень любила мужа. В ее семье Аарон был необходим, он был нужен всем: сыну, внукам, правнукам, зятю. И поэтому весь не умер, душа его в заветной фотографии пережила прах. Рассказ иллюстрирует простую мысль: ушедшие за предел рядом с нами, пока мы их помним. Но мысль эта еще и продолжена: чтобы помнить, не обязательно знать, можно помнить по рассказам, фотографиям, письмам. Благодаря памяти и любви близких погибший совсем молодым солдат прожил целую жизнь со своей семьей, разделяя все радости и горести близких. И семья у него просто замечательная — симпатичная, безалаберная, пестрая, дружная. У таких родственников и захочешь весь умереть, так не получится, и с того света на семейный совет вытребуют.
Финал страшный. Я не хочу верить, что Аарон окончательно исчез из своего дома, покинул близких. Выбор Машеньки — тяжелый удар для него. Но ведь менора вернулась в семью, и Тарас, став частью этого замечательного семейства, мог бы научиться любить Аарона, как научился Василий. Предательство прощать нельзя. Но может ли правнук отвечать за грехи прадеда? Мне хочется верить, что родные восстановят фотографию и мудрый Аарон примет под свою невидимую опеку и Тараса тоже. Ведь без старой фотографии на стене эта семья уже не будет прежней, она осиротеет, разобщится, и получится, что Тарас — тот, который убил — вышел победителем в вечном противостоянии мессий и иуд.
Эмоционально затягивающая вещь. Атмосфера любви, теплоты, защищенности ощущается почти физически. И даже финал ее не разрушает, потому что в такой семье не хочется верить в плохой исход. Когда в доме живет любовь, его обитателям не страшно прошлое, они переживут все, переживут вместе.
Тиань, 7 марта 2015 г. 22:48
Тема есть: старая фотография как исходная точка поиска новых знаний.
В каждом поколении находятся люди, готовые отправиться в путь на поиски новых знаний. Такова героиня этого рассказа — Лиса. Она ушла из своего племени на поиски необыкновенного дерева. И нашла не только дерево, но и путь к звездам. В пути к дереву Лиса умела сочетать стратегическую цель и нормальную человеческую жизнь. У нее был муж, родились и выросли дети. Она шла к своему дереву, не отрываясь от человеческого сегодня. А когда место дерева заняли звезды — все человеческое осталось за чертой. Цель познания захватила Лису целиком, корабли древних оказались важнее семьи, детей, соплеменников. Она не вернулась к своим, положив весь остаток жизни на сохранение и постижение знаний иной цивилизации. Необходима ли была такая жертва? Не знаю. Наверное, при желании можно было совместить обычное человеческое с устремлением к звездам. Но, видимо, желания такого не остается у тех, кого захватывает тяга к космосу. Есть старый советский фильм «Укрощение огня». Героиня рассказа странным образом напомнила мне Андрея Башкирцева из этого фильма — то же всепоглощающее стремление вперед, вопреки всему, отшвыривая в сторону все, что кажется лишним. А в итоге освоить удается так мало от космической безбрежности, и так горько оттого, что время истекло. Но продвигаться вперед можно только так. В рассказе этот момент показан очень хорошо, волнующе.
Так звучит финал рассказа, и уходят в туман все недочеты, даже главный: несовместимость мышления человека каменного века с познаниями космических технологий. Лиса, рожденная в племени, где добывание огня считается таинством, вряд ли смогла бы постичь даже крошечную часть знаний, заложенных в космические корабли исчезнувшей цивилизации. Не тот уровень абстрактного мышления, нет базовых знаний об устройстве мира. Пока читаешь рассказ, просчеты эти видны. Финальный абзац отодвигает их далеко на задний план, но все-таки просчеты эти есть — Лиса вряд ли могла быть такой, как описал ее автор. И вряд ли к пещерному Схрону могли приходить гости, способные понять, что за предметы они видят перед собой. Обеспечить сохранение таких знаний через многие поколения дикарей нереально. Даже при наличии изначальных Хранителей все сведется к месгрейвскому обряду, по Конан Дойлю.
Сергей Викторович Васильев «Всё изменить»
Тиань, 7 марта 2015 г. 17:11
Тема есть: фотография, запечатлевшая встречу не с тем.
Эпиграфом к этой истории могут служить стихи Андрея Вознесенского:
мы вторично, согласно Гафизу,
мы, конечно, с тобой разминемся.
Я тебя никогда не увижу
Идея очень красивая. Во множестве параллельных миров Алексей и Елена разминулись: к Елене пришел не тот Алексей и не тот Алексей пытался ее спасти, а тот — единственный из родной реальности — узнает о существовании девушки только после ее гибели. Замечательно! И воплощение в целом неплохое. Правда, суть происходящего понимаешь не сразу: сначала цепляешься за детали — почему сразу после перемещения с девушкой познакомиться стремиться, почему на фото костюм другой, почему не узнает. Потом как-то вдруг приходит понимание: встреча не тех, ускользающая, несостоявшаяся любовь.
Вот это показалось лишним:
Лену убили квартирные грабители. Фотография тут совершенно не при чем. Алексей мог бы косвенно способствовать гибели девушки, если бы каким-то образом воспрепятствовал ее встрече с Алексеем из родной реальности. Но эту тему автор не поднимает даже намеком. Так что Леночка и без его перемещения была бы обречена. Он сначала ошибся, а потом не успел. И изменить тут что-то крайне сложно, если ты не повелитель мироздания.
Рассказ этот показывает, на какой тонкой ниточке подвешено счастье человеческое. Он и она есть, но ничего не знают друг о друге, и узнают лишь тогда, когда становится безнадежно поздно. Ускользнувшая судьба. Грустная, трогательная, очень лиричная история, немного напоминающая роман Одри Ниффенеггер «Жена путешественника во времени».
Евгений Шиков, Андрей Рахметов «Виктор Цой — охотник на вампиров»
Тиань, 6 марта 2015 г. 15:08
Тема есть: старая фотография как инструмент распознавания врага.
Поначалу я пыталась отслеживать аналогии. Не очень хорошо зная историю рок-движения, уловила только две: Наташа и улыбка Икаруса. Совсем не поняла, почему Виктору Цою противопоставлен Валерий Кипелов как некий центр притяжения субкультурных групп и спекуляции на творчестве Цоя. Наверное, у автора были основания для такой расстановки персонажей — видно, что рассказ написан человеком, хорошо разбирающимся в рок-движении. Проводить изыскания в интернете не стала, поскольку персоналия Кипелова не принципиальна для понимания этой вещи. Идейные точки сборки прописаны четко. Есть погибший исполнитель, практически легенда. Бродит он в нашем мире и истребляет нечисть — представителей околомузыкальных субкультур. Есть Хранители памяти музыканта и те, кто сделали его творческое наследие источником личной наживы. Персоналии здесь, в принципе, не важны.
Очень понравился вот этот момент:
- Я с Лили Лу теплею, — сказал Цой. – Последние несколько месяцев легче стало, когда этих бью. Мне, может, холодно было от них, от субкультур этих вампирских. Берут детей и превращают их в дрыгающихся существ, и у кого из старичья упырей больше – тот, значит, и главный в Москве. У нас такого не было, упырей все вместе били.
Стена — овеществленная память, а Цою теплее рядом с Лили Лу (к сожалению, я не поняла, есть ли у этого персонажа реальный прототип). И это не случайно, ведь Лили принадлежит к тем, кто продвигает наследие Цоя. Они делают это с корыстными целями, да. Но при этом побочный эффект проявляется в укреплении той же самой Стены, только за счет оттеснения от нее Хранителей. Наташа вон совсем в тень превратилась, уже и не живой человек — функция. А Стена стоит, и левый контент продается. Бедный заплутавший между жизнью и смертью герой потерялся в отражениях «своих» и «чужих»: возле врага ему тепло, а в друзьях видятся отталкивающие черты. Все смешано и смещено — вместилище посмертной памяти не имеет четкой границы.
Столь же хорош финал:
Первые три предложения можно было бы счесть за банальность, но завершающая строка достойна идеи рассказа и главного героя. Сказочка о вампирах закончена, герой вернулся, чтобы уйти в тишину.
фантЛабораторная работа «Берег принцессы Люськи — 2»
Тиань, 6 марта 2015 г. 12:12
Тема присутствует: фотография как памятка о не сделанном и некая веха в судьбе.
Рассказ довольно сложен для понимания, в нем три последовательных уровня: реальность, горы и Лёха. С реальностью все понятно — аналогия с фильмом «Бегство мистера Мак-Кинли». Затем герой уезжает в горы, где когда-то работал с друзьями и была та самая Люська. Это тоже еще реальность. Граница ирреальности пересекается, когда герой видит фотографию Люськи на обороте дощечки. Откуда там взялось фото, в рассказе не объясняется. Могла Люська оставить — тогда оно с нашей стороны реальности. А если Люська не оставляла, увидев фото, герой вступил в полосу ирреальности, где погибшие друзья существуют, где сам он еще способен на поступок, и юная Люська продолжает собирать экспонаты для гербария. В финальной сцене резко меняется фокал: на первый план выходит Лёха. Это можно истолковать либо как закрепление героя в ирреальности, то есть смерть в мире реальном, либо как перемещение героев в прошлое, когда Лёха еще был частью реальности, то есть некий шанс прожить жизнь заново, повторно пройти развилки судьбы. К пониманию этой вещи приходишь не столько логически, сколько на эмоциональном уровне. В рассказе великолепно передано настроение, эмоции героя, ощущения, звуки, ароматы. Это раскрепощает фантазию и позволяет легко заполнить смысловые лакуны, тем более, что текст содержит практически прямые аллюзии к песням Владимира Высоцкого, которые и ведут за собой.
Решение героя прибегнуть к услугам корпорации Лето — «Баллада об уходе в рай».
Все в лучшем виде: одному тебе дано
В цветном раю увидеть сон —
Трехвековое непрерывное кино.
Все позади — уже сняты
Все отпечатки, контрабанды не берем,
Как херувим стерилен ты,
А класс второй — не высший класс, зато с бельем.
Вот и сбывается все, что пророчится,
Уходит поезд в небеса — счастливый путь!
Ах, как нам хочется, как всем нам хочется
Не умереть, а именно уснуть.
Вопрос Мишки «А для чего мы делали это?», ответ на который уже дан чуть выше: энтузиазм выплескивался через край — «Скалолазка».
А ты к вершине шла, а ты рвалася в бой. —
Ведь Эльбрус и с самолёта видно здорово...»
Рассмеялась ты — и взяла с собой.
«Песня о друге» прямо цитируется, а горячечный бред героя и выходящий на передний план не вернувшийся из похода Лёха подводят к завершающему аккорду — «Он не вернулся из боя».
Наши павшие — как часовые...
Отражается небо в лесу, как в воде, —
И деревья стоят голубые.
Мишка и Лёха не оставили друга в беде. Непонятно, что произошло с героем в финале — остался он в живых, или присоединился к Лёхе, или вытащил Лёху вместе с собой куда-то на берег молодости, поближе к Люське, — но, в любом случае, в лапы корпорации Лето он не попал, мертвые друзья в беде не оставили.
Несмотря на неясный сюжет, рассказ мне понравился — автору удалось провести меня по границе реальности, где ускользающее тут же восполняется чем-то мучительно знакомым, собственным и не только.
Андрей Таран «Ангел смерти, ангел жизни»
Тиань, 5 марта 2015 г. 14:45
Тема есть — старые фотографии, каждая из которых может стать личной вечностью.
В основе сюжета весьма необычное сложное фантастическое допущение: фотограф-проводник с неясной сущностью и возможность выбора личной вечности. Первая часть фантдопа напоминает один из рассказов Вадима Панова, где фигурируют телефонисты-вестники смерти. Вторая, на мой взгляд, вполне оригинальна; во всяком случае, ничего похожего вот так сразу не вспоминается. Идея выбора личной вечности и ее закрепления самим человеком даже после смерти замечательная. На эпизоде смерти старенькой Марьи Андреевны замирает сердце. Вот так, и дети есть и внуки, а в вечность хочется взять мимолетное яркое переживание молодости, из несостоявшегося. Столь же пронзителен эпизод с Вячеславом. Он делает выбор в пользу семьи, не задумавшись ни на минуту. Молодость выбирает любовь, которая есть здесь и сейчас, а старость — воспоминания о любви, поскольку здесь и сейчас есть только одиночество. Момент ухода определяет личную вечность. Глубокая, многогранная фантастическая идея — главный плюс этого рассказа, также, как эмоциональность, несомненно в нем присутствующая. Происходящее с героями волнует, по ходу чтения находишься рядом с ними, а не холодным наблюдателем у монитора.
Из минусов отмечу сбой мысли вот здесь:
Из последующего текста следует, что Полина выжила не потому, что герой ее не сфотографировал. Он не сфотографировал ее, потому что ей еще не пришло время умирать. Это значимая оговорка, ее стоило бы устранить. Второй минус: финал. Идея с трансформирующейся сущности маленьких детей очень хороша. Но «мама», «папа» в финале мне показались чрезмерной сентиментальностью, которая сбивает эмоциональный настрой от рассказа. Хорошая, неоднозначная, философская история вот так резко свелась к детишкам без родителей — глубина потеряна. ИМХО, разумеется.
Тиань, 5 марта 2015 г. 10:19
Отзыв из темы форума:
Тема присутствует: герой на склоне лет рассматривает старые фотографии, в которых запечатлена вся его жизнь. А вот фантэлемент очень слабый. Питер, подталкивающий музыкантов к самоубийству, вполне может быть бредовым видением обколотых и упившихся. Черный человек — не фантастика, а всего лишь градусы и химия в крови. Но работа представлена на конкурс фантастического рассказа, поэтому будем считать, что это некий мистический персонаж.
Идея, видимо, в том, что признанный талант должен иметь мужество вовремя уйти, чтобы не показывать поклонникам стадию своего угасания. Но уход внезапно оказывается не окончательным. Герою удалось «не умереть, а именно уснуть», затем проснуться и создать новый шедевр. Побывав во сне в запредельном городе Неверленд, герой сумел перестать быть ребенком и принял себя шестидесятипятилетнего. Закат молодости не обязательно оказывается закатом творчества. По-настоящему талантливый поэт, композитор, исполнитель в любом возрасте находит, что и как сказать своим слушателям.
Питер — весьма любопытная персона. На первый взгляд это злая сила, ведь он подталкивает людей к смерти. Но при этом совершается некий отбор: Рэй и Мэг ушли в Неверленд окончательно, для них утрата молодости и творческий кризис оказались непреодолимы. А Венард Диккенс сумел преодолеть порог, за которым наступает зрелость, и вернулся к своим слушателям с новой песней. Зерно отделилось от плевел.
По ходу чтения никаких замечаний к сюжетным линиям, языку или стилю не возникло, значит, с этими составляющими рассказа все в порядке — непонятных или диссонирующих моментов не наблюдается.
Рассказ этот хорош глубиной идеи, в нем можно найти несколько пластов смысла, аллюзии к классике. Хорошая работа, из тех, что запоминаются.
Тиань, 3 марта 2015 г. 16:21
История крестьянской семьи, в которой четверо детей родились полными идиотами. Горе, беда, безнадежность — врагам не пожелаешь такой судьбы. При этом рассказ не производит впечатления беспросветно тягостного. Жизнь у героев именно такая, но как чудесно прописаны характеры персонажей, особенно ярко проступающие сквозь безнадежно-трагический фон!
Жан-Пьер — отец злосчастного семейства. Крестьянин до мозга костей. Его мысли — земле, в заботах о которой цель и смысл жизни. Сын, наследник нужен ему для того, чтобы родное по крови и духу существо осталось по хозяйски топтать эту земли, когда сам он уйдет. Богатую невесту в свое время выбрал не по влечению сердца, а потому что запущенный отцовский участок восстановить надо было, хозяйство поднять. И как только взял в свои руки хозяйство, над родителями тень скорой смерти нависла — не потому, что дети плохо относиться стали, вовсе нет, просто жизнь молодым и сильным принадлежать должна, тем, кто в силах работать на земле, а если сил уже нет, то и жить, получается, не за чем. Это самый яркий персонаж в рассказе.
Сюзанна — мать идиотов. По всей видимости, ее гены передавались детям, хотя в то время ни о какой генетике люди не помышляли. Но что-то такое она подозревала, не желая больше рожать. Этот образ прописан чуть бледнее Жан-Пьера, но при этом гораздо более трагичен. Эпизоды, когда женщина с надеждой и страхом наблюдает за третьим младенцем, выискивая признаки разума, по настоящему страшный. Вот он — хоррор. Вампиры и зомби тут и рядом не стояли. По-настоящему страшной бывает только реалистичная трагедия человека. В которой все понятно, но ничего нельзя изменить. В этом плане показателен диалог героини с матерью. Мать упрекает дочь за совершенное преступление и вопрошает: «Как ты думаешь, что станет с тобой... на том свете!» — «Не хуже, чем на этом», — отвечает дочь. Это слова набожной глубоко верующей крестьянки, в которой молчаливо переносимое страдание выжгло даже веру в Бога.
Мать — мадам Левай — тоже весьма колоритный персонаж. Это энергичная, по-деловому оборотистая, демонстративно благонравная особа. Образчик благонравия напоказ, а внутри — ничего. Такой образ традиционен для классических произведений девятнадцатого века. Мадам Левай — уважаемая всеми вдова, в трудный момент не становится опорой дочери. Она объявляет ее проклятой женщиной и с надеждой взирает с края обрыва — убилась если, то хорошо, люди уже не осудят.
Замечательно прописанные персонажи наполняют рассказ жизнью, как бы парадоксально это не звучало. Хорошая вещь, прекрасный образчик классической литературы.
Тиань, 28 февраля 2015 г. 17:30
Сказочная история о юной волшебнице, которая прошла трудный, полный опасностей путь, чтобы вернуть в святилище похищенную реликвию своего народа, и в пути обрела любовь. Человек сам творит свою судьбу и свое счастье — в этом основная мысль сказки.
Вещь довольно длинная, повествование размеренное, даже самые опасные приключения описываются спокойным неторопливым слогом. Так положено в сказке, ведь все предрешено, как бы ни торопился и не волновался рассказчик, каждый герой будет следовать своей судьбе.
Сказка эта современная, в ней происходят перемещения во времени и минимально-необходимые воздействия, в результате которых меняется мир. Причем, меняется к лучшему, по закону сказки.
Вот, пожалуй и все, что я могу сказать об этой вещи. Это не то произведение, которое увлекает с первой строки, его нужно читать медленно, получая удовольствие от постепенного развития сюжета. И логику перемещений во времени анализировать не стоит. Подозреваю, что она нарушена, но опять-таки, это сказка. И цель ее — привести героев к счастливому финалу, к честному пирку да за свадебку.
Анна Коростелёва «Цветы корицы, аромат сливы»
Тиань, 26 февраля 2015 г. 21:58
Роман очаровал с первой строки. Удивительно, как тонко автор смогла передать различие культур России и Китая. Конечно, я не могу оценить достоверность представлений о китайской культуре, но то, что мы друг другу приходимся инопланетянами, как Ксеня и ее китайский возлюбленный Лю Цзянь, в романе передано мастерски. При этом герои показывают нам, что взаимопонимание все-таки возможно, когда обе стороны стремятся к этому. Данную тему прекрасно иллюстрирует эпизод в поиске, когда Сюэли высказывает сомнение в уместности своего присутствия и приносимой пользе: «Извини, я чувствую себя тут... таким балластом в некотором роде. И на куртке у меня написана... ну, херня, и песен я правильных не знаю, и слов я половины, наверное, не понимаю...» А русский поисковик отвечает: «Не, нормально. Ты человек хороший и копаешь хорошо, а все другое неважно».
Читая эту книгу, невольно заинтересовываешься китайской культурой, возникает желание перечитать те немногие книги китайских авторов, которые есть в домашней библиотеке. Все-таки это древнейшая и уникальная культура, и автор рассказывает о ней со знанием дела и уважением. Чувствуется, что человек глубоко в теме, и тема эта любима. Поэтому и главный герой получился такой обаятельный, трогательный в своей иностранной неловкости, вызывающий удивление своими строгими представлениями о чести. Несовременность Сюэли чувствуется с первых строк, и все-таки раскрытие его сущности оказалось для меня полной неожиданностью. Не думала я, что роман ближе к финалу уйдет в чистую мистику. В первый момент меня это даже разочаровало чуть-чуть. Но вспомнилась несколько раз повторяемая героем фраза: «Это — повседневная китайская реальность», а также многозначительное название романа, и разочарование развеялось. Неважно, есть ли в Китае бессмертные лисы-оборотни, главное, что в человеческой ипостаси на примере героев романа мы видим достойных и очень интересных людей.
А вот о родстве Сюэли и Ли Дапэна я догадалась почти сразу. Слишком уж колоритен китайский сапожник с домиком на веревочке. Просто так такие персонажи на страницах романа не появляются, особенно, когда в центре интриги — поиск таинственного древнего артефакта. Но знание это мне нисколько не мешало. Поиск героем своего дедушки совсем не казался нарочитым, и даже внезапно встреченный Серега не произвел впечатления рояльности. Все эти моменты вплетены в сюжет удивительно уместно, как кошка Цзинцзин и аспирант Ди, по совместительству оказавшийся то ли святым, то ли ангелом.
Особо хочется отметить удивительные юмористические странички, где улыбки переходят с лиц русских на лица китайцев, как Солнце с дневной стороны Земли на ночную. Оно не может быть на двух сторонах планеты одновременно, и русский с китайцем также не могут смеяться над одним и тем же предметом. При этом ни одна из культур не принижается. С безупречным тактом и деликатностью автор показывает различия в понимании смешного и серьезного, заставляя читателя улыбаться. Не смеяться, а именно улыбаться, поскольку смешные сценки в романе, особенно репетиции студенческого капустника, безумно трогательны и удивительны открывшейся вдруг пропастью в восприятии мира. Пропасть эта глубока, но мостик через нее все-таки протягивается, репетиции проходят в столь дружественной атмосфере, что в капустнике желает поучаствовать даже не студент Леша, с любой ролью, хоть скинхеда.
Книга читается на одном дыхании. Роль свою в этом играет не только увлекательный сюжет, но и прекрасный, поэтичный, очень легкий язык произведения, насыщенный множеством прямых отсылок и аллюзий, но при этом не перегруженный ни разу ни в одной фразе. С таким изяществом представить достаточно сложный по фактуре и деталям сюжет может только человек, наделенный безупречным чувством языка. Каждая фраза в романе на своем месте, ничего лишнего, но все необходимое сказано.
«Цвет корицы, аромат сливы» — одна из лучших книг, которые мне довелось прочитать. И, безусловно, теперь она станет еще и одной из книг любимых — тех, которые не просто читаешь, но в которых живешь. Спасибо автору!
Роберт Шекли «Человек по Платону»
Тиань, 19 февраля 2015 г. 19:42
Забавная история о противостоянии человеческого и искусственного интеллектов. Перед роботом стоит задача пропускать на охраняемый объект людей и не пропускать инопланетян. При этом люди определяются как разумные существа, знающие пароль, а инопланетяне, соответственно, как разумные существа, пароля не знающие. Астронавт Холлорен пароля не знал, но на объект пройти сумел. Помогли ему в этом формальная логика, фантазия и желание выжить.
Маленький этот рассказ предостерегает против легкомысленного отношения к примитивным искусственным интеллектам, логика мышления которых может оказаться неожиданной для человека именно в силу своей примитивности. Герои рассказа привыкли относиться к своему роботу как к существу почти одушевленному или, по крайней мере, мыслящему. А мыслить-то он и не умел, программы такой процесс не охватывали. Это едва не стоило жизни одному из членов экипажа, но все закончилось хорошо.
Вещица написана замечательно легким слогом. Как всегда у Шекли, о трагическом рассказывается с юмором, решение логической задачки предсказуемо, но интерес к повествованию при этом не снижается, поскольку кроме «что» существует еще и «как». И в части «как» развитие событий достаточно неожиданно, остроумно, даже комично, но серьезная суть проблемы не размывается. Шекли, как никто, умеет с юмором говорить о важном и за смехом не терять смысл.
Альфред Ван Вогт «Война против Руллов»
Тиань, 18 февраля 2015 г. 19:08
В романе показано три вида инопланетных разумных существ, с которыми людям приходится налаживать взаимодействие — руллы, эзвалы и плояне. При этом с руллами люди воюют, причем война идет на истребление конкурентного вида, эзвалы — крайние индивидуалисты, жаждущие избавиться от контактов с людьми и скрывающие свою разумность, а плояне озабочены вопросами питания (весьма экзотического), по-детски доверчивы и, в силу особенностей своей физиологии (или физики, учитывая энергетическую форму тела этих существ) не способны в полной мере осознать происходящие в галактике события, им просто хочется кушать и домой.
Взаимодействие с братьями по разуму люди пытаются наладить разными способами. При этом эффективными оказываются два: совместное выживание двух представителей разных видов в ситуации, которая для обоих является экстремальной, и гипноз. Первый способ прекрасно действует в отношении прямо не враждебных рас. Узнавая друг друга в чрезвычайных обстоятельствах, человек и эзвал учатся доверять друг другу и признавать слабые и сильные стороны друг друга. Контакт с плоянином налаживается на почве взаимных интересов: не причинение вреда людям в обмен на питание и доставку домой. При этом плоянин — персонаж по-настоящему забавный, несмотря на опасность для человека. По восприятию мира и манере общения он похож на ребенка: доверчивый, обидчивый, но отходчивый. Путь к достижению взаимного понимания чуждых форм разумной жизни — одна из интересных проблем этого произведения.
С руллами сложнее, ибо конкуренты за галактику. Здесь на первый план выступают методы психического подчинения противника. Руллы в этом весьма продвинуты. Они могут зомбировать человека фразой или узором. Люди поначалу уступают противнику. Но постепенно подтягивают свою подготовку и разрабатывают вполне эффективные способы воздействия на подсознание руллов. В плюс человечеству работает способность к согласованным коллективным действиям и Его Величество Случай. Психологические методы ведения войны — вторая интересная проблема, которую автор попытался рассмотреть в своем романе.
По форме произведение кажется недоработанным. Часто последующий эпизод не связан с предшествующим. Конечно, в итоге понимаешь, что между ними прошло какое-то время, одно событие завершилось и автор приступил к изложению следующего, но изложение таких событий сплошным текстом мешает при чтении. Это один из минусов романа.
Второй минус — в прямой пропаганде гуманизма человечества. Ее в романе не очень много, но та, что есть вызывает улыбку, поскольку подана четко и «в лоб» — человечество доброе и миролюбивое, а руллы агрессивные и жестокие. Так же «в лоб» подан вывод о преимуществе научно-технического прогресса над физическим приспособлением к природной среде. Но на этот вывод работает несколько развернутых эпизодов, по содержанию весьма увлекательных и драматичных. А вот идея гуманизма человечества возникает как-то вдруг, без сюжетной подводки.
В целом роман читается с некоторым усилием, не увлекает, хотя пищу для ума, безусловно, дает. Действию ощутимо не хватает жизни, некоторые эпизоды озадачивают отсутствием человеческой логики, герои похожи на куклы-функции, им невозможно сопереживать, и даже когда автор пытается описать некие чувства персонажей, в чувства эти не верится. Книга по объему небольшая, скорее повесть, чем роман, поэтому прочитать ее можно, что-то полезное при этом для себя почерпнешь. Но это не лучшая вещь в творчестве Ван Вогта. ИМХО, разумеется.
Евгений Константинов «Подарок инкассатору»
Тиань, 17 февраля 2015 г. 22:32
В романе этом есть фантастическое допущение и персонажи, но нет сюжета. Получив волшебный блокнот и возможность творить живые рисунки, Виктор Кармазов так и не нашел применения внезапно дарованному чуду. В собственной жизни он использовал его только для манипулирования другими людьми — сослуживцу травмы организовал, лучшего друга в драку втравил, случайную девчонку из электрички соблазнил. Потом нашел новый развлек — в полу-вымышленный мир «Нефритового голубя» перемещаться и уже там девчонок соблазнять. Все эти метания от картинки к картинке наводят на мысль о заколачивании гвоздей электронным микроскопом. Не нужен электронный микроскоп плотнику, он все равно не знает, для чего этот прибор предназначен. Вот так же и Виктор.
Парню скучно в своей реальной жизни — работа рутинная, хоть и опасная временами, из развлечений усугубление спиртного ежедневно, рыбалка да рисунки в стол. Друзья вроде бы есть, но поведение Виктора по отношению к Антону и Никите мне дружеским не показалось — отношение к ним у героя довольно-таки потребительское, то есть дружба в числе жизненных приоритетов не значится, как и любовь. И вдруг взрослому вроде бы человеку — ему ведь лет 27-28 по сюжету — взбрело в голову, что в мире своей юности, сблокированном с миром романа о нефритовом голубе, у него может быть другая жизнь, насыщенная, осмысленная, интересная, и ринулся в мир иной дитё великовозрастное. Вот только в том мире он как пятое колесо, все время пытается занять чужое место: то вместо Шурика с Катей поразвлечься, то вместо Андрея к Тане подкатить, то в кульминационный момент чужих судеб внедриться в гущу событий, которые и без него ребята прекрасно разруливают.
По сути в своем якобы прошлом Виктор пытается занять место Андрея. Хочется ему побыть ключевой фигурой хоть какого-нибудь сюжета, а собственного сюжета нет, вот и вклинивается в чужой, вытесняя другого человека на периферию. При этом автор честно пытался придать действиям Виктора некую самостоятельность и осмысленность: вытащил из рукава близняшку Машеньку, чтобы Настеньку у Андрея не отбирать, в каких-то драках Витю задействовал, про параллельные миры рассуждал и разгадку тайны голубя, но в итоге все равно все вырулило на банальное замещение — Виктор в погоне за Петляевым выполняет действия, которые в романе о нефритовом голубе распределены между другими героями, отодвигает их в никуда.
Попытка связать собственный сюжет для Виктора через раскрытие ограбления инкассаторов также не получилась. Эта линия начертана наспех, метод перемещения рыболова не соответствует логике работы странички в других ситуациях. Любовная линия тоже несколько странная.
Когда в финале Виктор решает уйти в мир своей юности насовсем, подразумевается, что это он прежде всего любовь ищет — к Машеньке уходит, вдруг да получится что-то путное со второй попытки. Но при этом страничку он не уничтожает, то есть сохраняется риск ее обнаружения тем же Никитой и возвращения Виктора в собственную реальность. Если это произойдет быстро, все нормально. А если нет? Если с Машенькой действительно что-то складываться начнет и исчезновение Виктора жизнь девушке сломает? Так может быть, и парень в 27-28 лет должен это понимать. Но Виктор этот аспект перемещения начисто игнорирует. К Машеньке он относится так же, как к Никите и Антону — чистое потребление. Я анализирую это не с позиций моральной оценки поведения героя — герой не обязан быть положительным, это понятно. Но при таких исходниках вероятность благополучного развития любовной линии в параллельном мире стремиться к нулю.
Перемещайся — не перемещайся, от себя все равно не уйдешь. Что в этом, что в параллельном мире Виктор останется самим собой, а, значит, и все проблемы у него будут те же самые. Что в этой, что в той реальности ничего, кроме систематических усугублений и рыбалки герою не светит. Уход в иной мир по сути есть еще один удар микроскопом по шляпке гвоздя.
История Виктора Кармазова наглядно показывает, что никакие пограничные возможности обычным людям не нужны, они просто не знают, где и как это можно использовать. Чудо становится благом лишь в том случае, если оказывается в руках сподвижника. В руках обычного человека оно очень быстро перестает быть чудом, превращается в инструмент мелкого воровства кусочков чужих жизней. А из чужих судеб свою не сложишь, своей же у Виктора не получилось.
Тиань, 12 февраля 2015 г. 16:06
Самое интересное в этом романе — название. Добрых две трети книги я считала, что оно означает год, и ругала автора на каждой странице, ибо в 2048 году, отстоящем всего лишь на 33 года от года 2015 некоторые изложенные в романе события происходить просто не могли. Слишком близко, не могли за столько короткий срок люди утратить опыт ощущений, изначально заложенных в них природой. А ближе к середине второй части романа в тексте промелькнул такой вот фрагмент:
Второе со мной и произошло — я связала сюжетные линии по маячкам верхнего слоя, в результате получила нечто совершенно невозможное и осталась недовольна тем, что читаю. А когда всплыл глубинный маячок и название романа оказалось лимитом памяти искусственного интеллекта, мне оставалось только расхохотаться. Оказывается, действие происходит в очень далеком будущем и все сюжетные линии в принципе возможны. Причем к финалу все линейки персонажей, которые автор называет логами, сплетаются в единую картину. В романе нет трех параллельных сюжетных линий, как кажется на протяжении большей части книги. Сюжетная линия одна, остальные логи лишь характеризуют задействованных в ней персонажей и мир вокруг.
В центре сюжета искусственный интеллект, его разновидности, эволюция, взаимодействие с интеллектом природным. Эволюция людей движется по пути трансгуманизации, искины, напротив, индивидуализируются, что закономерно приводит к попытке реализовать электронное бессмертие личности. Попытке дикой, кровавой, довольно бестолковой. Как бы далеко не шагал технический прогресс, человека больше всего интересует он сам. Впрочем, и искина тоже, на определенном этапе развития. В финале романа появляется совершенно умилительный искинёнок, желающий путешествовать. Он любой вопрос анализирует в «транспортном» ключе, это очень похоже на человеческую зацикленность. Реакции искинёнка похожи на детские, на какой-то момент это умиляет. Потом вспоминается фраза, мелькнувшая в романе где-на середине второй главы (середина второй главы — место преломления многих читательских восприятий):
И умиляться уже не хочется. Люди в мире романа столь тесно переплели свою жизнь с искинами, что не видят или не хотят видеть за дружелюбными мордочками домашних помощников хитрый оскал конкурирующего разума — возможно, следующей ступени эволюционной цепочки.
В романе довольно много действующих лиц, много событий, много деталей мира и быта персонажей, развивается несколько линеек сюжета. Читать не скучно, и разделение текста на главки с подзаголовком в виде имени одного из персонажей позволяет не запутываться в переплетениях сюжета. Событийный ряд не хаотичен, хотя смысл событий и их связь между собой раскрывается только в самом конце. Каждый персонаж выполнил свою роль, каждый стал кирпичиком в развитии какой-то масштабной интриги. Целиком эта интрига на диске романа не уместилась, одни герои сыграли свои роли и ушли за границы экрана, другие заняли центральные позиции и действие продолжается — финал открытый.
Не могу сказать, что роман мне понравился. Автор создал крайне неуютный, чуждый современному человеку мир. При этом мир этот кажется грязным, в буквальном смысле этого слова. Духи с ароматом чеснока, зубы с декоративным кариесом, фотографии многократно увеличенных бактерий или какой-нибудь плесени, синтетическая еда и легко изменяемый внешний облик людей с множеством разнообразных имплантов вызывают легкую брезгливость. В таком мире не хочется жить. И совсем не удивляет популярность дремлей — искусственных снов. Как-то пусто у них, пусто и страшно.
Но прочитать книгу было любопытно. Киберпанк — своеобразный жанр. Очень на любителя.
Валентин Распутин «Уроки французского»
Тиань, 12 февраля 2015 г. 14:58
Пронзительный рассказ о первом опыте самостоятельной жизни одиннадцатилетнего мальчика в российской послевоенной глубинке. В деревне только начальная школа, и мать отправила его в райцентр учиться дальше. Одиноко, голодно, неуютно деревенскому пареньку в чужих людях. В деревне жизнь тяжела, а в городе люди совсем до края дошли.
Для героя рассказа кружка молока превращается в вопрос выживания, он совсем ослабел от недоедания, но при этом не озлобился, оберегает мать от лишних расстройств, с пониманием относится к своей квартирной хозяйке и старательно защищает свое достоинство. Когда учительница французского языка пытается покормить его или помочь продуктами, он отказывается от помощи, отказывается решительно и не рассуждая. Для него взять что-то у другого человека невозможно, ведь всем голодно, все перебиваются лишь самым необходимым.
Тем не менее, учительница находит способ вручить помощь строптивому и смышлёному мальчишке, которому действительно надо учиться, головка у него работает хорошо даже в таких условиях. Уроки французского языка становятся уроками человечности, которые мальчик осознает уже потом, по мере взросления. Учительница тоже получит от своего маленького ученика урок: урок жизни и твёрдости характера. Учительница и ученик встретились на два учебных года, потом расстались на всю остальную жизнь, но они запомнят друг друга и преподанные им уроки.
Удивительно, но одиннадцатилетний мальчик знал об этой жизни гораздо больше, чем взрослая женщина, его учительница. Но житейская неопытность не помешала ей преодолеть гордость ребенка и помочь ему выжить в самые трудные для него годы. Сопереживание горестям другого делает людей сильными и позволяет преодолеть трудности, кажущиеся непреодолимыми. Сопереживание и благодарность. Такова основная мысль этого замечательного рассказа.
Евгений Константинов «Вложения в мысли с невероятными последствиями»
Тиань, 9 февраля 2015 г. 18:32
Рассказ производит неоднозначное впечатление. С одной стороны, очень хороши описания подмосковной природы — яркие, фотографичные, наполненные красками и ароматами лета. С другой, не совсем понятно, что же происходит с Оксаной. Герой, посчитав себя преданным, выкрикнул «Я тебя ненавижу!» Тем самым был запущен механизм чего-то, похожего на проклятье — с девушкой стали происходить разные неприятные и даже страшные события, элементы которых так или иначе переживал герой. То есть своим «проклятьем» герой как бы материализовал собственные переживания, но уже с участием девушки — мне плохо, пусть и тебе будет так же. Получилось это нечаянно, ни к чему такому парень не стремился. Довольно любопытное фантастическое допущение, которое можно было развернуть как в хоррор, так и в юмор. Но развертывания не получилось. Узнав о сотворенном, герой просто сбежал. Что дальше? Проклятье осталось или исчезло? На этот вопрос в рассказе ответа нет. Негативным мысленным посылом можно причинить серьезный вред другому человеку — такова основная мысль рассказа. И мысли этой недостаточно для наполнения художественного произведения. Рассказ оставляет ощущение незаконченной вещи. В нем ощутимо не хватает описания эмоционального отношения героя к происходящему с Оксаной и влияния их встречи на состояние девушки. ИМХО, разумеется.
Евгений Константинов «Тайна нефритового голубя»
Тиань, 7 февраля 2015 г. 19:30
Этот небольшой по объему роман выдержан в лучших традициях советской приключенческой литературы. В нем есть все элементы увлекательного сюжета: древняя реликвия, с которой связана тайна, загадочный старик, жаждущий добраться до этой реликвии, компания молодежи, в которой страсти плещут через край, а также драки, убийства, спасения, первая любовь и первое разочарование. Книга навевает воспоминания о произведениях Анатолия Рыбакова — есть что-то неуловимо общее даже не по стилю, а по настроению.
Атмосфера тайны в произведении присутствует. И это при том, что тайны как таковой нет: что такое эта реликвия, откуда она взялась и как работает автор разъясняет читателю задолго до окончания романа, даже ближе к началу. И тем не менее, покров тайны не рассеивается. Это признак хорошего приключенческого романа, когда от читателя ничего не скрывают о вещах и явлениях, потому что главный акцент сделан на поведении героев — как они поступят, какой выбор сделают, испугаются или нет.
Герои получились очень разные, непохожие друг на друга, и, в то же время, принадлежащие конкретному времени. Автор не просто так ставит дату — 1977 год. Он и воссоздает атмосферу жизни провинциального городка второй половины восьмидесятых, с подробностями быта, нравов, настроением людей. Нравы хочется отметить особо. Если предположить, что автор воссоздавал их по личным впечатлениям, утверждения о большей моральности молодежи тех лет по сравнению с нынешней критики не выдерживает. Молодежь — она в любые времена молодежь)) И в те, далеко доперестроечные тоже.
Атмосфера провинции до перестройки составляет одну из самых привлекательных черт романа. Несмотря на волнующие, трагические события, провинциальный городок живет спокойно, слегка сонно, мысли о будущем связаны в основном с выбором подходящего парня в мужья. Особых потрясений в жизни никто не ожидает, за исключением попадания в милицию, причем возможны и серьезные попадания, ведь несколько людей погибли и виновные есть.
Отступления в век семнадцатый тоже очень к месту. Они позволяют избавиться от нудных объяснений по ходу развития сюжета. Ведь автор пишет не детектив, здесь нет цели до финальной сцены хранить тайну. Разъяснение ее читателю включением в действие параллельного потока событий в веке семнадцатом, наверное, наилучший вариант. Он позволяет выдержать баланс таинственности и экшена.
По этому роману могло бы получиться замечательное кино: полнометражный двух или трех серийный фильм. Он был бы ничем не хуже «Бронзовой птицы» или «Колье Шарлотты». Хорошая вещь, увлекательная, не глупая, живая.
Сергей Лукьяненко «Искатели неба»
Тиань, 5 февраля 2015 г. 20:41
Две тысячи лет люди ожидают пришествия Мессии — Искупителя. И вот он пришел. Не важно, что не к нам, а в некий придуманный автором альтернативный мир. Мир этот не так уж отличен от нашего. В нем те же люди, те же народы, те же проблемы. Правда, Сын Божий был убит вместе с детьми человеческими в страшную ночь избиения младенцев, а Пасынок Божий Мессией стать не захотел или не сумел, предпочтя путь земного Владетеля. Зато Чудо миру дал, осязаемое, доступное каждому, кому механизм свершения известен. Весьма функциональное чудо, позволяющее богатства сохранять и путешествовать налегке. У нас такого нет. Но есть та же потребность понять суть и смысл библейских истин — значение таинства искупления, соотношение добра и зла, смысл жизни и суть смерти. Мы тоже ищем Небо, каждый на свой лад.
Мессия пришел. И что же? Он добр, он жаждет справедливости, он знаком с идеями нойона Кропоткина о свободе, равенстве и братстве и владеет инструментом, позволяющим сделать материальные блага мира равно доступными для всех. Поможет ли это сделать мир лучше, а живущих в нем людей счастливее? Мальчик Маркус, который считает себя Мессией, полагает, что да. Но избирает тот же путь, что и предыдущий Искупитель — путь земного владыки. А осчастливить людей намеревается дарением им материальных благ, накопленных в мире. Следующие за юношей сподвижники числом двенадцать верят в его мессианство в разной степени. Кто-то слепо, не рассуждая, как Луиза, кто-то с надеждой от безысходности, как Иенс, кто-то просто по солдатски следуя за командиром, как Луи, а кто-то с сомнениями великими, как Жерар, Жан, Антуан, Ильмар.
Чем обширнее знания сподвижника, тем глубже сомнения его. В мальчике-мессии умудренные жизнью сподвижники не видят зла, но сомневаются в исполнимости его планов, в его способности улучшить мир и жизнь людей. Опять же религиозные тексты сомнения подпитывают. В мир может прийти не только Искупитель, но и Искуситель. Как различить их, как не ошибиться в выборе — кого поддержать, а кого остановить? Мудрость божественная — не математика. Нет формулы, позволяющей Искусителя от Искупителя отличить. Различие лишь со временем проявляется, когда все уже свершилось. А выбор делать надо сейчас. И только один сподвижник решается на этот выбор — тот, который отступился. В тексте настойчиво проводится параллель с двенадцатью апостолами и Иудой, но Ильмар с Иудой не ассоциируется. Он не выдает Маркуса врагам, он просто уходит из числа его сподвижников, намереваясь следовать своим путем.
Следуя за мальчиком-мессией, Ильмар постепенно понял нечто важное. Автор не выдает выводы Ильмара открытым текстом, оставляя читателю возможность самостоятельно поразмышлять. Книга усыпана философскими и этическими рассуждениями. Об этом говорят и размышляют почти все персонажи книги, каждый с учетом своих знаний и жизненного опыта. А незадолго до финала звучит потрясающий монолог поэта-летуна Антуана о радости и счастье, который объединяет вокруг себя все ранее прозвучавшие мысли и смысли.
Пока владыки земные гонялись за Словом, владеющим мертвым, мудрый Антуан произнес слово, что говорят живым. Он все понял про искушение и искупление, но убоялся взглянуть правде в глаза и не стал вторым отступником. Вопрос не в том, является ли Маркус Искупителем, Искусителем или обычным подростком, завладевшим древней тайной. Вопрос в том, возможно ли в принципе Искупление — можно ли дать людям радость без счастья и нужно ли лишать их счастья без радости...
Замечательный роман. Из тех, которые надолго запоминаются заключенным в нем смыслом, идеями, атмосферой.
Тиань, 3 февраля 2015 г. 18:34
В этом рассказе нет фантастики как таковой. Люди гибнут, сумасшедший фермер считает, что гибнут они под лезвием его косы. Он так считает, но это не значит, что так есть на самом деле. Однако, это не важно. Рассказ представляет собой притчу о жизни и смерти. Что созрело, должно погибнуть, чтобы зеленая поросль могла занять освободившееся пространство. Жизнь ведет к смерти, которая порождает новую жизнь.
Пусть на косе написано «Мой хозяин — хозяин мира», на самом деле хозяин не он, а тот, кто определяет момент зрелости колоса. Этот хозяин в притче безлик и бессловесен. Но фермер лишь исполнитель воли его. Созревшие колосья должны быть скошены, чтобы не пресекалась жизнь. В этом есть жестокая необходимость.
Однако, личная трагедия орудия смешивает карты истинного хозяина мира. Три родных колоска созрели слишком рано. И за личную трагедию сумасшедший фермер мстит миру, выкашивая молодую поросль. Сумасшедшему косарю все равно, что не мир виноват в гибели его семьи, а тот, кто определяет момент созревания колоса, если он существует. Но ему отомстить не в силах человеческих, поэтому месть обрушивается на головы тех, кто не причинял зла. Этим грешат почти все мстители, начиная с графа Монте-Кристо.
Иван Ефремов писал: «... как и все в жизни, страдание должно иметь меру, иначе оно обратится гибелью души и станет источником зла». У Рэя Брэдбери страдание одного человека становится источником гибели мира. Сумасшедший фермер нарушил цикл созревания живого и гибели мертвого, он уничтожает развивающееся и оставляет отжившее неубранным. Единственная надежда — на краткость жизни человеческой. Ведь колос косаря тоже должен созреть в свой час...
Рассказ глубокий по смыслу и очень депрессивный. От какой малости зависит подчас судьба мира. Забрел бы на ферму одинокий бродяга, не обремененный мирскими привязанностями, — глядишь и был бы у мира шанс в заданном цикле остаться. Любовь к малому в сердце человеческом перевешивает ответственность за большое. Не каждый косу в руках выдержит.
Евгений Константинов «Судьба Застолья»
Тиань, 30 января 2015 г. 14:12
Завершающий роман цикла о Сереге Костикове оставил неоднозначное впечатление, сильно неоднозначное. С одной стороны, нельзя не отметить несколько ярких запоминающихся деталей: колоритный Гагик Георгиевич, его ресторанчик с экспозицией различных поделок и собраний, эффектный трюк с выбросом броневика из фуры, забавные подробности рыбалки. Интересных, почти фотографичных деталей множество и они оживляют повествование. Но чтобы вдохнуть в сюжет полноценную жизнь, их все-таки недостаточно.
В первой книге Костиков создал пластилиновый мир, во второй этот мир активно взаимодействовал с миром прототипом, а в третьей пришел к своему финалу — вернулся в пластилиновое состояние. Примерно то же произошло и с книгами цикла. Если первая и вторая читались влет, на третьей сюжет утратил динамику, практически застыл. Слепил скульптор еще каких-то персонажей (непонятно, зачем, если он не желал распространения информации о Застолье), случилось еще одно ограбление (довольно странное, учитывая, что у грабителя не было шансов остаться неизвестным, если он изначально двойное убийство не планировал). Повторы уже не только в тексте, но и в сюжете пошли. И даже одни и те же мысли в сопредельных абзацах довольно часто повторяются. И слишком много упоминаний про водку, пиво и прочие усугубляющие. При том, что действия как такового уже нет.
Третий роман должен был раскрыть противостояние Костикова и Гидаспова, в котором Гидаспов играет связями в прибандиченных кругах и безнаказанностью сотрудника государственной конторы, а Костиков оперирует возможностями пластилинового мира. Причем цель Костикова — убедить Гидаспова оставить его в покое. При этом все действия Сереги направлены на достижение обратного эффекта. Он создает новые фигурки, в том числе фигурку Гидаспова, помещает их в агрессивный, экстравагантный антураж и тем самым создает дополнительный фактор привлечения внимания Гидаспова и Новикова к себе и своим таинственным способностям. Раздвоение сознания прототипов, позволяющее напугать Гидаспова дыбой, неубедительно. Костиков в одном из эпизодов пояснял Акимову, что можно научиться видеть мир обычный и мир Застолья, нужно просто смещать фокус зрения. То есть двойное виденье требует сознательных усилий от наблюдателя. Если Гидаспов эти усилия не прилагает, никакого раздвоения сознания у него происходить не должно, а, значит, и пыточная оказывается неэффективной.
Идея расширения обратного воздействия пластилинового мира на мир реальный сама по себе интересна, и в первых двух книгах цикла она раскрыта оригинально и увлекательно, а в третьей развития не получилось. Оно намечено, новые направления воздействия названы, но убедительной реализации не вышло. Первые два романа задали достаточно высокую планку, на их фоне третья книга слабовата. ИМХО, разумеется.
Тиань, 28 января 2015 г. 15:31
Книга оставляет неоднозначное впечатление. Как детектив она хороша. Интрига увлекает, автор развивает сюжет концентрично вокруг убийства — один круг проблем, другой круг проблем, в каждом свои тайны и эти тайны детектив Элайдж Бейли успешно распутывает, перед читателем вырисовываются скрытые моменты жизни аврорианского общества, но к раскрытию убийства это не приближает ни на шаг. В результате интерес к событиям поддерживается на высоком уровне до самой последней страницы.
До конца сохраняемая тайна убийства вытягивает на себе весь роман. Будь детективная составляющая чуть слабее, дай автор читателю возможность заранее догадаться или хотя бы обоснованно предположить, кто и как совершил это преступление, роман утратил бы всю свою притягательность. Потому что кроме тайны вплоть до финального диалога с Жискаром в нем мало что есть.
Диалоги неровные, по большей части кошмарные, а они составляют основную часть текста. При этом в первом значительном диалоге между Бейли и роботами на космическом корабле сделана заявка на демонстрацию дедуктивного метода Бейли в ходе его общения с персонажами. Искусно формулируя вопросы, он выясняет возможности роботов, их место в социальной структуре аврорианского общества, свое место в этой структуре и другие важные для начала расследования сведения. Этот диалог очень хорош, но при этом именно он определяет невнятное впечатление от романа в целом. Задана высокая планка, от следующих диалога ожидаешь такого же уровня, а он не достигается. Последующие беседы детектива с участниками драмы выглядят странно, некоторые даже дико.
Эпизод с попыткой метнуть в детектива экзотическую солонку нелеп в своей нарочитой театральности, откровения Глэдии чрезмерно затянуты и детализированы, особенно ее пространные рассуждения после ночи с Бейли, как будто читатели настолько тупы, что не в состоянии сами интерпретировать ее психологическое состояние.
Однако, есть и весьма интересные моменты. Например, ответы роботов на вопросы Бейли после разговора с доктором Василией, или беседа с Гремионисом, после которой оценка Глэдией гендерных отношений на Авроре как «балета» кажется очень точной, или отдельные фрагменты разговора с доктором Амадиро, которые дают понять его желание завладеть Дэниелом, готовность к силовым действиям, если потребуется. В мутном потоке множества фраз эти фрагменты сверкают, как драгоценные жемчужины. Находишь их и начинаешь думать, что, наверное, так и надо — замаскировать главное в словесном мусоре, чтобы отвлечь противника, утомить, заставить расслабиться. Правда, в роли противника оказывается и читатель тоже.
Разбор полетов Председателем Законодательного собрания Авроры очень хорош. Возможно, доктор Амадиро показан чуть более эмоциональным, чем должен быть человек его профессии и квалификации. Слишком легко он попался в расставленные Бейли ловушки. Это кажется неестественным. Но финал все ставит на свои места. И заставляет нервно поежиться. Детективная история отступает на второй план — на первом оказывается противостояние живого и искусственного интеллекта.
Научно-технический прогресс остановить нельзя. Даже в полусонных мирах космонитов появляются сподвижники науки уровня доктора Фастольфа. Искусственный интеллект уже вошел в жизнь человеческих сообществ и расширяет сектор своего присутствия. На первый взгляд, он, вроде бы, не враждебен. Он логичен, мудр, подвластен Первому Закону, но при этом способен принимать самостоятельные решения и подчинять себе волю человека. К чему приведет появление в мирах такого игрока? Никто не скажет заранее. Детективная история завершена, убийца найден, но финал романа открытый, искин с принципиально новыми возможностями впервые заявил о себе человеку...
Финал, четко прорисованные картинки социально-политической структуры еще одного мира космонитов и места Земли в сообществе обитаемых планет примиряют с недостатками романа. Азимов силен в описании связок «человек — робот», отношения по типу «человек — человек» ему удаются не всегда.
Кир Булычев «Корона профессора Козарина»
Тиань, 27 января 2015 г. 22:12
Рассказ о том, как чувство вины мешает людям понять друг друга. При этом оба додумывают что-то за другого, приписывают ему собственные мысли и мучаются от осознания того, что разрушили жизнь любимого человека, хотя на самом деле принесли в его жизнь полноту и счастье.
Взаимоотношения героев очень реалистичны. Так часто бывает. Мы сами приписываем другому какие-то мысли, потом обижаемся, сердимся, ссоримся, а нужно всего лишь поговорить. Вот только язык наш богат смыслами и допускает разные расстановки слов, и смыслы эти мы тоже додумываем.
Героям этого рассказа повезло. Один из них на краткий миг сумел прикоснуться к мыслям другого, понял свою ошибку и успел остановиться на самом краю. И здесь возникает вторая тема рассказа: о влиянии жизни одного человека на жизнь других людей, о том, что остается в жизни после нас.
Фантастический элемент в рассказе носит сугубо прикладной характер. Его задача — дать возможность герою прикоснуться к мыслям своей жены, увидеть ее настоящую. В этой вещи главное — не научно-фантастические идеи, а отношения людей, их внутренний мир, переживания, чувства.
Сюжет рассказа прост и восхитительно искренен. Он оставляет светлое чувство прикосновения к чему-то очень хорошему, хрупкому, нежному. Он учит доверять тем, кого любишь.
Тиань, 26 января 2015 г. 19:32
В этот маленький рассказ автор сумел вместить множество важных для каждого человека мыслей: о неизбежности смерти, о соотношении мечты и возможности, о понимании и прощении, о смысле жизни и смерти, в которой тоже ведь хочется увидеть смысл... Однако, наиболее значимыми, можно сказать, кульминационными, мне кажутся две фразы. Слова Леспира:
И слова Эплгейта:
Леспиру достало душевной стойкости не обидеться на попытку причинить ему душевную боль в последние часы, а может быть, минуты жизни. Он проявил понимание. Это так подействовало на Эплгейта, что он раскаялся в попытке причинить напоследок боль Холлису и попытался ее загладить. Не факт, что он говорил правду. Но Холлис ему поверил и перешел границу небытия не с горечью и сожалениями в душе, а с желанием сделать хоть что-нибудь хорошее и знать, что он это сделал. Проявленное Леспиром понимание помогло двум его товарищам встретить последнее мгновение жизни с чистотой в помыслах и чувствах. Для меня «Калейдоскоп» навсегда останется рассказом о жизненно важном значении понимания одним человеком другого. В этом плане рассказ великолепен и даже велик.
Однако, поставить ему высокую оценку не могу. Мешает оторванная рука и ступня Холлиса. Уже после первой травмы Холлис должен был бы превратиться в труп, ведь руку ему оторвало вместе с частью скафандра. В таких случаях человек погибает мгновенно. Стягивание каких-то шнуров в месте разрыва и повторная герметизация выглядят настолько недостоверно и нелепо, что сбивают с настроя на главные мысли произведения. В контексте сюжета травмы Холлиса — малозначительная частность. Но эта частность разрушает эмоциональный эффект от целого. ИМХО, разумеется.
Евгений Константинов «Изоляция Застолья»
Тиань, 22 января 2015 г. 22:35
Начну с того, что понравилось. В первую очередь, как и в предыдущих работах, хочется отметить прекрасный слог. Это тот редкий случай, когда отдельные слова просто не замечаешь, сразу складывается образ, картинка, событие. Единственное исключение — «добре» капитана Клюева, которое иногда прилипает и к Костикову. Но это произведению в плюс. У каждого из нас есть либо собственное любимое словечко, либо знакомые с таковым. Подмеченная автором деталь вызывает улыбку и добавляет жизни в сюжет. Наверное, таких деталей в произведении немало, поскольку оно воспринимается не как фантастика, а как реализм — история, случившаяся с кем-то совсем недавно в соседнем дворе или городе. Создается ощущение причастности, к персонажам привыкаешь, и заглядываешь в книгу как в гости к родственникам.
По атмосфере роман отличается от предыдущей книги цикла. Обстановка ужесточилась. Костиков все-таки превратил свое Застолье в маленькую тюрьму, отнял у пластилиновых человечков право распоряжаться собственной жизнью — единственное право, которое у них было. При этом действия его были продиктованы заботой о безопасности человечков — слишком уж пластилиновые злодеи распоясались. Но... Серега в Застолье побывал, изнутри выглядит оно следующим образом:
Был и разговор с Дашей:
– Как это? – отстранился он от Даши.
– А вот теперь представь, что не ты – Вышний, а кто-то другой верховодит Застольем. И он просто-напросто ограждает со всех сторон нашу обитаемую территорию стенами, через которые живчикам, при всем желании, ну никак не перелезть. Создает, так сказать, двойную изоляцию Застолья. А тебя и ни одного друга рядом не окажется. Тогда мне придется умирать окончательно, без всякого потенциального воссоединения душ. Но – как? Как умирать?
Тем не менее, при первой возможности Костиков сделал именно то, что больше всего пугало Дашу — превратил Застолье в полноценную тюрьму. Все-таки первое впечатление от героя, сложившееся после прочтения рассказа «Еще одно хобби Сереги Костикова», находит свое подтверждение. Для него живчики — не столько подопечные, за которых он несет ответственность, сколько игрушки для криминологических и психологических экспериментов. Причем сам он этого не осознает. Играет живыми в общем-то существами, не задумываясь серьезно об их судьбе. Способность творить живое не всегда сопровождается ответственным отношением к результату творения. Это и про библейский прототип сказать можно, да и про любого из нас, по образу и подобию созданных. Так что Серега живым человеком получился, не герой в белом плащике, не злодей в черной маске, а по ситуации, куда кривая выведет. Думаю, это книге тоже в плюс. Абсолютные герои и злодеи в нашем мире как-то не встречаются, а Костиковых предостаточно, поэтому наблюдать за таким героем интересно и полезно.
Теперь о том, почему этот роман показался мне чуть слабее предыдущего. Он начинается с пересказа событий предыдущей книги, и далее действие еще несколько раз прерывается пересказами того, что читателю уже известно. При этом, если из текста все пересказы вычеркнуть, на развитие сюжета это никак не повлияет. Даже не читавший первый роман человек прекрасно все поймет без них. Второй играющий в минус книге момент — это рассуждения о смертной казни и невостребованности современной фантастики. Темы эти не для историй о Застолье. Их нельзя просто упомянуть мимоходом. А развить в рамках такого сюжета не получится. Это же не рассуждения о рыбной ловле и охоте или о темах рыболовства-охоты в живописи, которые в сюжет включаются органично и придают произведениям элемент познавательности.
И один момент я не поняла. Вывод Костикова о слиянии пластилиновой и живой Юли базируется вот на этом:
Перечитав рассказ Кати о сне Юли дважды, я так и не поняла, почему сделан такой вывод. Юля увидела во сне момент гибели своей пластилиновой копии. Из этого вовсе не следует, что она воссоединилась с личностью своей копии. Просто последний сон из застольной реальности. Соответственно, непонятно, почему пластилиновый мусор из застолья появился в коробочках только в этом романе. Пустые бутылки и прочий мусор Зинаида и раньше за борт выбрасывала. Помнится, в первом романе даже какое-то животное за борт выпадало. Но это не принципиальные моменты. Просто не совсем понятные.
В целом же впечатление от второго романа очень хорошее. Сюжет увлекает, и чисто по-житейски история интересная, есть место и для улыбки, и для недовольного фырканья, и для грустных вздохов о несовершенстве природы человеческой, так сказать. Под внешней легковесностью не такая уж легкая история прячется. Счастливый и трагический финалы имеют равные шансы на воплощение.
Тиань, 21 января 2015 г. 20:29
Первое, что хочется отметить по прочтении этой вещи — масштабность. Автор показывает нам мир с историей от начала. Это молодой мир, в котором еще живы первые маги, заложившие основы существующего порядка вещей. История создания мира и связанные с этим противостояния наследников самого первого мага-учителя еще не перешла в категорию мифов. В мире этом с момента создания присутствовала магия, но количество ее неуклонно уменьшается. Действие трехтомного романа-эпопеи происходит во времена, когда магии в мире почти не осталось. Он приближается в некоей черте, за которой магию можно будет брать только с темной стороны — стороны демонов, или жить без нее. Грядет эпоха перемен, и, как всегда в переломные моменты истории, жизнь людей теряет какую бы то ни было стабильность. Герои мечутся, как щепки на ветру.
Герои — второй важный момент романа-эпопеи. Они по-настоящему хороши: маг — из тех, которые стояли у истоков мира; одержимый демоном смерти воин-наемник, его команда, состоящая из весьма колоритных бойцов удачи; молодой красавец-аристократ — капризный, одаренный, самоуверенный; профессиональный офицер, выбившийся из низов и сделавший карьеру в армии благодаря уму и трудолюбию; беспощадный инквизитор-калека, для которого каждый день состоит из борьбы с болью и личной физической слабостью... Так можно перечислить всех персонажей, хотя бы один раз выведенных на страницах романа. Каждый наделен яркой индивидуальностью, характером; каждый запоминается, каждый особенный. При этом почти все герои — обычные люди, без каких-либо магических способностей. Да и маги демонстрируют свое искусство нечасто. Мне кажется, именно благодаря прекрасно прописанным персонажам роман не воспринимается как фэнтезийный. Это просто история жизни людей, которым приходится выживать на пределе своих сил, возможностей, характера. Они не рассчитывают на магическую помощь, маги заняты своими делами.
Сюжет романа обычен для героического фэнтези: мир накануне большой войны, затем война начинается и противостояние двух основных воюющих групп занимает основную часть сюжета, в финале — победа одних и поражение других. При этом Аберкромби — мастер батальных сцен. Осады и штурмы городов-крепостей, разведывательные рейды, боевые столкновения конницы и пехоты, поединки — все это он описывает с вниманием к мельчайшим деталям и как то так, что даже далекий от военного дела читатель оказывается вовлеченным в действие. От книги невозможно оторваться.
Сюжет развивается последовательно, но без спешки. Автор подробно описывает не только события, но и размышления героев. А поскольку герои все очень разные, получается взгляд на мир и происходящие события с разных точек зрения, дающий достаточно полную и объективную картину. Ничто в романе не происходит неожиданно. К каждому повороту сюжета, даже самому крутому, дается пространная подводка. При этом заранее не ясно, как именно завершится то или иное приключение героев, но варианты просчитываются и ни один из них неожиданным не становится. В данном случае это следует отнести к достоинствам произведения, поскольку оно очень объемное, включает много героев, важных событий, решений, в основе которых лежат нравственные и философские коллизии. Неожиданные повороты сюжета могли бы разрушить целостность восприятия. Все-таки это не столько героическое, сколько философское фэнтези. Главное в нем — не подвиги героев и даже не победившая сторона, а разрешение важнейших этических вопросов, влияющих на основы мира, их отношение к Первому закону.
Первый закон сформулирован магом-основателем мира и номинально адресован магам-ученикам. Он заключается в запрете использовать силы темной стороны каким бы то ни было образом. Но, как говорит один из главных героев книги, маг Байяз, первый закон — это парадокс. Изменение мира магическими средствами всегда связано с привлечением сил темной стороны, которые служат источником любой магии. Магия, с помощью которой изначально был создан описанный в романе мир, в конце концов оказывается для него разрушительна. Маги рассуждают о допустимости отступления от первого закона. А перед людьми стоит свой выбор, по сути своей аналогичный выбору магов, но более детализированный, разбитый на множество, казалось бы, частных решений, которые в результате приводят к жизни или смерти, к зависимости или свободе.
Цели магов и людей мало чем отличаются. Власть любой ценой. Возможности магов несоизмеримо выше, соответственно и цена их успеха оказывается пугающей. Тем более, что платят ее не маги, а люди. Когда произведение прочитано, все оказывается очень простым: цель — власть, метод — война, способ — манипуляции заинтересованными. Но это видно только по прочтении книги с читательского места. Внутри для героев все очень непросто, зыбко, требует постоянной готовности к выбору, к действию. Ближе к финалу обозначается альтернативная трактовка Первого закона, отличная от того смысла, который вкладывал в него основатель мира. Вопрос, может ли человек стать лучше и сделать лучше жизнь тех, кто идет за ним, остается открытым. При этом расстановка героев в финальной части произведения такова, что чаша весов склоняется в сторону отрицательного ответа. Стать лучше на войне — значит, погибнуть. На войне выживают лишь лучшие воины.
Роман-эпопея мне очень понравился. Это глубокое и увлекательное произведение, заставляющее думать о жизни и смерти, доброте и жестокости, мире и войне. Все эти вопросы не новы, они не имеют однозначных ответов, но место их в жизни велико и книга, которая еще раз поднимает их в оригинальном контексте и взаимосвязях, безусловно, заслуживает внимательного прочтения и достойна признания.
Тиань, 21 января 2015 г. 18:21
Удручающе грустный рассказ о том, что люди разучились общаться. В рассказе представлена вечеринка, на которой присутствуют пятнадцать человек в возрасте, наверное, от 25 до 40, из образованных слоев общества. Собравшиеся играют в игры — не карточные, нет. Первая игра заключается в поиске злодеев и их исключении из общества. Вторая — в ответах на вопросы ведущего.
Первая игра, да и вечеринка в целом замечательны тем, что гости не представляются друг другу. Люди провели вместе вечер, но даже имен своих многие не назвали. Вторая игра заставляет брезгливо поморщиться из-за тематики вопросов. Из пяти вопросов три были о сексе (и это в компании далеко не подростков), один на тему убийства братьев наших меньших и один о перевоплощении в образ героя комикса. При этом оба «не сексуальных» вопроса были заданы с целью спровоцировать конкретного человека на раскрытие личных тайн. Читаешь о времяпрепровождении этой компании, и хочется спросить: люди, но неужели обязательно лезть собеседнику в душу? Неужели нельзя просто побеседовать на какие-то нейтральный интересные темы, раз уж собрались вместе скоротать вечерок?
Видимо, поддержание светской беседы — это тоже искусство. И навык таких бесед уходит из нашей жизни. Беседа гостей в рассказе (если это вообще можно назвать беседой) имеет явный налет садизма со стороны хозяев и мазохизма со стороны некоторых гостей. Нравится людям тыкать палкой в болезненные моменты биографии друг друга или непонятно зачем изливать душу в малознакомой компании. Странная компания, странный способ совместного отдыха.
Не знаю, насколько это реалистичная история. Перебрав всех своих знакомых близких и дальних, я никого в такой компании представить не могу. Видимо, здесь важен национальный менталитет. В американских фильмах, да и в литературных произведениях тема интеллектуально-психологического садизма присутствует довольно часто. Мы в России в этом плане живем попроще. У нас садизм пока еще на уровне физическом в основном представлен. Поэтому рассказ воспринимается отстраненно. Непонятно, зачем взрослые люди занимаются такой недостойной ерундой. Непонятно, действительно ли это факт американской действительности, или автор создал очередной не очень удачный мини-триллер.
В мире рассказа разобщенность, одиночество, бездумная жестокость друг к другу и вообще какая-то бездумность показаны как некое привычное явление жизни. Так автор мир видит. И читателю его таким показал. В результате осталось недоумение и неприятное послевкусие.
М. С. Парфёнов «Гроб на колёсах»
Тиань, 17 января 2015 г. 23:11
Если вас собирается съесть страшный монстр,
Евгений Константинов «Коварное хобби»
Тиань, 11 января 2015 г. 19:24
Произведение читается на одном дыхании и оставляет сложное впечатление. Сложное не в том смысле, что не понимаешь — нравится или нет. Нравится. И запомнится надолго. Сложно оценить созданный автором мир, в котором обитает Серега. Вроде бы это наша реальность, недавнее совсем прошлое, когда капитализм по-российски уже случился, а милиция полицией еще не стала. Но...
Серега раскрывает часть своей тайны капитану и полковнику милиции, и ни один из них не проявляет беспокойства по поводу того, что через создание их собственной пластилиновой копии можно многие их тайны выведать, в том числе неприглядные. На фоне засилья милицейских (полицейских) романов/сериалов в этом произведении автор показал милиционеров, не отягощенных проблемой коррупции. И капитан, и полковник ведут себя так, как будто в их жизни нет тайн, которые нужно скрывать любой ценой. В открытии Сереги Костикова и тот, и другой видят лишь способ расследования преступления и способ этот не вызывает у них отрицательных эмоций. Этот момент меня поразил едва ли не больше всего. И очень понравился. Не совсем наш мир изобразил автор. Костиков живет в несколько ином пространстве, чуть более уютном. И это оставляет очень хорошее впечатление.
Однако, теперь о возможностях Сереги известно милиции, и это заставляет тревожится за его судьбу. Капитан и полковник нормально отнеслись в пластилиновым малышам, а другие? Огласку ведь уже не остановишь. В своем желании раскрыть преступление Серега сам загнал себя и своих пластилиновых детишек на перекресток судьбы: куда она повернет дальше, неизвестно. Очень не хочется, чтобы пластилиновый детектив со своими поделками оказался в каком-нибудь закрытом НИИ, для опытов и работы на благо отечеству. А риск такой есть.
Ведь возможности пластилинового мира огромны. Серега может открыть детективное агентство, он может стать целителем. Возможно, он может даже общаться с давно умершими гениями, создавая их пластилиновые копии. От осознания этого захватывает дух, как будто все происходит на самом деле, а не просто в книжке описано. Роман написан так, что читатель вовлекается в происходящее сразу и надолго, даже не до финальной страницы, а дальше, потому что интересно, что будет дальше с героями и судьба их волнует. Герои очень живые получились, хоть человеческие, хоть пластилиновые.
Как мне кажется, секрет живости героев и увлекательности сюжета в данном случае заключается во множественности вариантов развития истории. Ничего нельзя предсказать заранее. Автор показал нам этап в жизни своих героев, небольшой по продолжительности, обозначил островками их прошлое, а дальше у каждого целая жизни и жизнь эта обещает быть захватывающе интересной, необычной, волнующей. Роман фантастический, но фантастичность эта такого рода, что о ней постоянно забываешь. Так не бывает, но понимание этого остается далеко за гранью восприятия. Кажется, что читаешь реальную историю о реальных людях.
Роджер Желязны «24 вида горы Фудзи кисти Хокусая»
Тиань, 11 января 2015 г. 17:33
Смертельно больная женщина совершает восхождение к горе Фудзияма, следуя указаниям гравюр художника Хокусая, подборку которых когда-то подарил ей муж, давно умерший. Она преодолевает множество препятствий, уклоняется от преследований, вспоминает прошлое — а вспомнить ей есть что, жизнь ее была полна опасностей и приключений — и не задумывается специально, что ждет ее в конце пути. В конце может быть смерть, или надежда, или возвращение, ведь к вершине священной горы Фудзияма по маршруту гравюр восемнадцатого столетия направляется тот, кто готов заглянуть вглубь своей души, ибо это путь из прошлого к вечности, путь к самому себе, скрытому под множеством масок и отражений, путь к познанию священной тайны в конце дороги.
Повесть полна культурологических аллюзий. Аллюзии лежат в основе сюжета, поскольку Кацусика Хокусай — реальное историческое лицо, художник-гравер, мастер пейзажа. Он действительно создал серию цветных гравюр по дереву «Тридцать шесть видов Фудзи». Гравюры эти сохранились до наших дней и любой из нас может попытаться пройти путем героини повести, по крайней мере в своем воображении.
Философская составляющая сюжета органично сплетается с научно-фантастической — о происках искусственного интеллекта, с которым неразрывно связана судьба героини. Финал прорисован четко, но при этом остается загадочным. Что это: слияние любящих душ, или убийство бога, или обретение божественного в себе? И надо ли героине идти дальше к двадцать четвертой гравюре или она уже достигла конца своего пути? Возможно, утвердительный ответ следует дать на все эти вопросы сразу. Это решать читателю, поскольку автор только создает сложное мозаичное полотно сюжета, не навязывая свои истины и выводы. Во всяком случае, по завершении чтения остается легкое светлое чувство: не вера, но надежда...
На мой взгляд, эта небольшая повесть является одной из лучших в творчестве Роджера Желязны. Она соединяет в себе множество идей и смыслов, которые изложены или только намечены в других его произведениях. Знаковая вещь и для автора, и для читателя.
Евгений Константинов «Еще одно хобби Серёги Костикова»
Тиань, 1 января 2015 г. 23:50
В первую очередь хочется отметить стиль рассказа. Он очень легко читается, и эта легкость в первый момент заставляет воспринимать вещь как юмористическую. Хотя ничего смешного в истории нет. Человек нечаянно создал огрызок живого мира, огрызок не функциональный, но населенный разумными, мыслящими людьми. У них нет своего полноценного мира и в мире нашем они могут присутствовать только как экспонат. Если Серега по какой-либо причине перестанет снабжать их едой и питьем, они обречены на смерть от голода и жажды.
Представив себя на месте пластилиновых персов, нервно поеживаешься. А им нормально, да и Серега от своего огрызка кайф ловит. Причина тут простая: все четверо — неунывающие выпивохи. Регулярно пьющие и мало думающие люди стрессоустойчивы. Если всем нормально и пластилиновая троица чувствует себя в принципе комфортно, казалось бы, ничего страшного. Появился маленький новый мирок, обитатели в своих требованиях слегка перегибают палку, незадачливый создатель занят только их обеспечением. Все это легко нормализовать. Но кое-что мешает считать происходящее вполне уж безобидным.
Первый звоночек — сознательное оживление Тимофея. Федота, Никодима и Зинаиду Серега оживил случайно, он за это не ответственен. А вот Тимофея он к этому мирку присоединил вполне осознанно. По прихоти своей живого человека на существование в неполноценном мире обрек. При этом неполноценность мира Серега осознавал с самого начала, несмотря на постоянное присутствие в рационе спиртного. Ножи и вилки созданиям своим он не давал, то есть понимал, что не так уж сладка их беззаботная жизнь в мирке-огрызке. И на такую же жизнь обрек четвертого человека. А в шкафу еще поделки с человеческими фигурками стоят, и каждую создатель оживить может. Вывод отсюда очевидный следует: творение без ответственности способно создать лишь локальный ад.
Вывод этот не нов и даже банален. Но рассказ банальным не является, потому что на этом выводе автор не остановился. Он наделил создания способностью трансформировать обычных людей в себе подобных обитателей огрызочного мирка. Пластилиновая игрушка обрела силу оружия. И Серега не замедлил применить его. Влад получил по заслугам, разумеется. Но это несущественно. Важно то, что Серега воспользовался своим мирком против вымогателя с такой же легкостью, как оживил Тимофея. О последствиях он не задумался ни на минуту. Думать этот человек вообще не умеет. И в руках такого человека оказалось оружие, замаскированное под безобидную игрушку. Берегитесь, люди, Серега Костиков идет!
Рассказ представляет собой жанровую матрешку. В собранном виде он выглядит как ироническая фантастика. В ней можно выделить отсылки к библейским сюжетам сотворения мира и низвержения искусителя, или сатирическую зарисовку нравов внезапно разбогатевших деляг от общепита. Все это в рассказе есть. Но стоит раскрыть игрушку, и на свет проступает хоррор: обманчивое, улыбчивое полупьяненькое нечто. Во что оно разовьется в итоге, из рассказа неясно. Но вектор развития прослеживается.
Тед Чан «Купец и волшебные врата»
Тиань, 30 декабря 2014 г. 21:54
Чан как всегда оригинален. На этот раз он предлагает сплав хронофантастики и сказки. По форме произведение аналогично сказкам «Тысячи и одной ночи»: обрамляющая новелла и несколько историй, которые рассказывает герой. Сходство со сказками «Тысячи и одной ночи» усиливает место действия — города Арабского Халифата Каир и Багдад, причем истории свои герой рассказывает халифу. Историй три и каждая из них содержит вывод-назидание, как это принято в арабских сказках. Но вместо сказочного антуража (джиннов, ковров-самолетов и прочего волшебства) в сюжете присутствует фантастический элемент: врата, через которые можно перемещаться во времени. Это не волшебный артефакт, а создание ученого-алхимика. В каждой истории и обрамляющей новелле герои перемещаются в свое будущее или прошлое.
При этом Чан не заморачивается на запрете встречаться с самим собой и прочих хроновывертах. У него все по-сказочному просто. Герои встречают сами себя, общаются, обмениваются информацией, помогают самим себе в прошлом или будущем. Перед нами постепенно прорисовывается мозаика человеческих судеб, где прошлое и будущее равноценны и неизменны, какие бы действия не предпринимали герои. А предпримут они только те действия, которые необходимы в предназначенной им судьбе.
Итоговая мораль сформулирована четко и афористично, как положено в сказке:
Христианская идея покаяния, искупления и прощения, выраженная в форме восточной сказки и соединенная с мусульманской идеей предопределенности всего показывает общую основу двух самых значительных культур-антагонистов современности. Как мне кажется, именно в этом главная ценность и значение данного произведения.
До сих пор я знала Теда Чана как мастера сложной философской притчи с фантастическим элементом. В этом рассказе открывается новая грань его таланта: оказывается, он может писать удивительно просто, не теряя при этом глубины и оригинальной образности.
Тиань, 25 декабря 2014 г. 15:56
История бунта маленького человека против искусственно навязанной серости мира. Мы принимаем мир и вещи такими, какими воспринимают их наши глаза. Точно ли они таковы, можно сказать только при ином способе визуального восприятия. Навести серость на глаза и сознание людей можно. Исказить фотографию (или гелиографию) несколько сложнее, если фотоаппарат (гелиограф) сможет взять в руки каждый человек.
Методы защиты искаженной реальности и в нашем мире, и в рассказе одинаковые: запрет, контроль, обман, и лагеря для несогласных. В обычной реальности такие методы неплохо работают какое-то время, иногда довольно длительное. Реальность фантастическая тем и хороша, что в ней против несправедливости могут восстать не только люди. В созданной автором фантастической реальности вещи протестуют против своей обесцвеченности, им хочется быть цветными и радовать глаз. Маленький человек с гелиофором не остается один против мира серых диктаторов. Вместе с ним бунтует мир и неодушевленные в нашей реальности предметы, которые устали от жизни в сумерках. Цвет становится воплощением свободы.
Чем закончится бунт героя-одиночки, неясно. Ведь уничтожены лишь двое серых и лагеря стоят на своих местах. Но начало положено. Первый пожар прорвал пелену серости. Рассказ представляет собой гимн многообразию мира и праву человека видеть этот мир таким, какой он есть, без специально созданных искажений. В сталинские времена за такой рассказ вполне можно было отправиться в лагеря по политической статье. Теперь за такие вещи не наказывают, хотя идеи бунта против искаженной картины мира актуальны и сегодня, как в любые другие времена. Мир полон красок, и люди имеют право видеть эти краски и запечатлевать их.
Роберт Шекли «Паломничество на Землю»
Тиань, 23 декабря 2014 г. 18:16
Грустная и забавная история о наивном фермере с планеты Казанга-4. Ему очень хотелось любви, а на Казанге-4 ее почему-то не было. Были люди, мужчины и женщины, они встречались, общались и т.д., но не любили. Непонятно почему. Может, просто потому, что были уверены в своей неспособности любить. И герой решился совершить паломничество на планету Земля, где любовь была. Более того, ее можно было купить, как любой товар. При такой постановке вопроса невольно приходит в голову банальная продажа сексуальных утех. Но оказалось, что на Земле разработана психотехника, позволяющая предоставлять клиенту любовь как чувство, со всем остальным в качестве приложения, разумеется. Герой получил то, что искал. Он был любим и любил. Но в строго отмеренных контрактом временных рамках. Созданная специально для него любовь была ликвидирована по истечении оплаченного срока. С расстройства герой нашел себе другое развлечение, гораздо менее романтическое.
Герой вызывает легкую жалость и насмешку. Бедные люди будущего. У них не осталось ничего своего, даже чувства вызываются искусственно согласно контракта. Сочувствия такой мир не вызывает. В конце концов, любовь, она как власть. Каждый народ заслуживает то, что имеет. Разучились любить, платите гипнотизерам. И нечего в бедные мишени стрелять. Стрелять нужно в зеркало.
Филип Дик «Обман Инкорпорейтед»
Тиань, 18 декабря 2014 г. 16:12
Поначалу кажется, что это фантастика ближнего прицела. Действие происходит совсем рядом с нами, приблизительно в 2024 году. Однако по мере чтения понимаешь, что это скорее альтернативная реальность. В этой реальности состоялась третья мировая война (недолгая, называемая «Миротворческой акцией»), в ходе которой Народный Китай пытался прорваться к мировому господству, вышел к Волге, захватил Сибирь в 1983 году и пытался вторгнуться на Аляску, но был остановлен в 1987 году Новой Объединенной Германией — государством профашистским, реинкарнацией третьего рейха. После этого миру пришлось бороться уже против Германии вместо Китая. Противостоять ей политически и научно-технически, а не в военном плане. Главная проблема Земли — перенаселение. Решение проблемы видится в освоении других планет, поначалу космические программы проваливаются, но затем германские физики совершают научный прорыв, появляется возможность быстрой эмиграции на новую планету. Но только туда, перемещение оттуда на Землю невозможно ввиду неких закономерностей физики. Таков мир, в котором происходит действие романа. Указанные исторические события частью сюжета не являются, они приводятся автором для характеристики мира и места героев в нем.
Начало романа сильно затянуто. Первая четверть книги — размышления героев об одной и той же проблеме и связанные с ней подозрения и страхи. На этой стадии чтения кажется, что в созданном автором мире восторжествовали фашистские порядки в самом примитивном виде — «лишних» людей просто убивают под видом отправки на другую планету. В тексте присутствуют маркеры, поддерживающие такую мысль. Затем главный герой предпринимает некое решительное действие — причем совершенно неожиданное, так как всю первую четверть книги он планировал и подготавливал иное, и ракурс восприятия смещается. Действие начинает восприниматься как наркотический бред героя. Мысль эта снова поддерживается маркерами, напрямую не относящимися к сюжету, но характеризующими систему образования, включающую в том числе двухступенчатое тестирование психики людей в детские годы и в ранней молодости. Через некоторое время ракурс восприятия меняется еще раз: автор показывает нам происходящее глазами разных персонажей и становится понятно, что не все вокруг них есть бред и галлюцинации. С середины книги начинает отчетливо проявляться политическая подоплека событий, борьба корпораций за планетарное господство. Наркотики и прочие методы воздействия на психику активно используются в этой борьбе, но не являются единственным видом оружия. Применяется и настоящее оружие, причем достаточно необычное, связанное с факторами времени и переключения сознания индивида на восприятие различных сегментов реальности.
Несмотря на столь размытый, приближающийся к грани психоделики сюжет, читается роман очень легко. Смена фокуса восприятия происходит незаметно: ты смотришь на мир глазами одного героя, затем другого, третьего, видишь индивидуальное и общее для нескольких героев, реальность постепенно проступает из бреда и оказывается чудовищной. Не новой — по сути все это было во время Второй мировой войны, в Германии Гитлера и России Сталина, но в созданном автором мире повторяется на новом витке, с новыми возможностями техники и психотехники, то есть еще ужаснее, с еще большей степенью жестокости.
Несколько смазывает впечатление неясный момент с инопланетной формой жизни. Вопрос о том, бред это или реальность, для меня остался открытым. Но это некритичная неясность: любой вариант в рамки сюжета вписывается.
По настоящему сложно воспринимается только финальная часть романа. В ней главный герой снова совершает решительное действие, но действие это не совмещается с ранее совершенным. Это действие-дубль из другой точки сюжета, в которую герой не мог попасть при последовательном развитии событий. Этому приходится искать объяснение. Причем искать самой, так как маркеров в тексте нет. Сюжет позвлоляет непротиворечиво объяснить финал. Но таких объяснений получается несколько. Какое правильное, неясно. Автор молчит. В этом романе автор вообще все время молчит, предоставляя самим героям показывать читателю созданный им мир. А с позиции героев однозначного объяснения концовка романа не получает. При этом финал и сам по себе открытый и резко оборванный. Зло не побеждено, герой только начинает борьбу с ним, начинает с достаточно уверенной стартовой позиции, пользуясь поддержкой одного из ведущих административных ресурсов планеты. Финальные эпизоды кажутся написанными наспех. В этом плане начало и финал книги резко диссонируют друг с другом, что оставляет не очень хорошее впечатление.
Вещь, безусловно, любопытная. Но, думается, это не самая сильная работа автора.
М. Джон Харрисон «Танцоры для танца»
Тиань, 16 декабря 2014 г. 17:42
«Когда оказываешься внутри, обнаруживаешь, что место это тихое, словно ошеломленное. Смотреть тут особенно не на что.»
Эта фраза одного из героев рассказа как нельзя лучше передает впечатление от него. Маленький городишко, где есть рынок, балет, цирк, несколько кафешек, в которые частенько захаживают персонажи, и Всеобщий Пустырь. На Пустыре водятся насекомые размером с лошадь. Их никто не видел, но все знают, что они там есть. Сын рыночной торговки отправляется на Пустырь. Его сопровождает влюбленная в него великая балерина и не менее великий цирковой карлик. Насекомых они не находят. В какой-то момент их поиски переходят в безумный танец на троих, в состоянии которого они и возвращаются в город, шокировав сторожа. При этом балерина танцует на Пустыре в пуантах. Деталь, вгоняющая в ступор. Собственно, это все.
Возможно, читатель, знакомый с вселенной Вирикониума, увидит в этой истории глубокий смысл. Я вижу потерянных персонажей, живущих в пыльном застывшем мирке. Они вроде бы и что-то делают. Вера добилась успеха в балете. Дай-Ротик тоже знаменитость. Но по прочтении окутывает ощущение бессмысленности. Персонажи бредут, не ведая куда в своем тоскливом мире, похожем на пыльную коробку.
Вещь скучная и вызывающая недоумение: зачем и о чем это написано, при чем здесь танцоры и танец. Неужели безграничный Пустырь существует для пробуждения в людях неутолимой потребности танцевать? Финал дает основание для такого предположения, поскольку три таинственные фигуры, увиденные сторожем, странно подергивались под своими плащами. Но даже если это так, рассказ более осмысленным не становится. Так, зарисовка из жизни странного полузастывшего мира.
Айзек Азимов «Обнажённое солнце»
Тиань, 11 декабря 2014 г. 19:14
Обнаженное солнце — второй роман цикла о детективе Илайдже Бейли и роботе Дэниеле Оливо. Читать его в отрыве от первого романа в принципе можно: он не является прямым продолжением «Стальных пещер», сюжеты и первого, и второго романов завершенные. Однако лучше все же придерживаться хронологии цикла, потому что в каждой книге показан отрезок жизни героев. И личности их Азимов показывает в развитии. Этот аспект столь же интересен, как детективная составляющая. А его в полной мере можно увидеть только при последовательном чтении книг цикла.
Вторая книга цикла показывает нам Внешние Миры — планету Солярию, образ жизни на которой диаметрально противоположен образу жизни землян, но при этом соляриане удивительно похожи на землян своими комплексами. Земля и Солярия — миры-перевертыши. Землянам нужно общество друг друга, они прячутся от природы в своих подземных городах и соблюдают вынужденную умеренность во всех сферах жизни ввиду нехватки ресурсов. Соляриане, напротив, живут широко, избегая личных контактов. Слова «нежность», «любовь», «дети» на Солярии считаются неприличными. Эмбрионы достигают состояния жизнеспособного младенца в инкубаторах, дети растут на фермах под присмотром роботов. Деятельность по воспитанию детей (если присмотр за такой детской фермой можно назвать воспитанием) считается грязной и унизительной. Связи между людьми разрушены, индивидуализм доведен до абсурда. Но уровень жизни в обществе соляриан очень высок, он обеспечивается миллионами роботов практически без участия людей. Людям ничего не нужно делать, в результате общество деградирует.
Когда на Солярии совершается убийство (событие совершенно чрезвычайное для этой суперобеспеченной просторной планеты), его некому расследовать и на планету вызывают детектива с Земли. Конечно, мотивация вызова землянина сложна и охватывает не одну планету, но, как бы то ни было, землянин, привыкший к стальным пещерам, оказывается во Внешних Мирах, а мы получаем возможность сравнения. Нехватка ресурсов и их избыток, чрезмерная скученность и полный отказ от личных контактов, относительно короткая жизнь при неидеальном здоровье и строгий генетический отбор при несоизмеримо больших сроках жизни, личный труд и полная роботизация, ненависть к роботам и абсолютное доверие к ним — Азимов ненавязчиво сравнивает эти казалось бы несоизмеримые принципы организации жизни, и получает удивительный, неожиданный результат.
Детективный сюжет является приемом, с помощью которого автор показывает нам некоторые аспекты общества будущего. Но при этом в «Обнаженном солнце» детектив реально хорош, необычен. Казалось бы, преступник налицо и дело лишь в доказательствах. Потом картина резко меняется. И еще раз меняется. Раскрытие преступления тоже представлено перевертышем. Финал не является неожиданным. Как любитель детективного жанра, я понимала, кто преступник. Тем большее моральное одобрение вызвала развязка. Она была несправедлива с точки зрения закона. Но разумна с точки зрения развития человечества. Казалось бы, детектив Бейли действовал под влиянием личной увлеченности, но при этом объективно правильно, насколько об этом можно судить по представленной в двух романах цикла информации о жизни и проблемах Земли и Внешних Миров.
Землянин Илайдж Бейли оказывается неравнодушным думающим человеком с широким взглядом на мир, ему не безразлична судьба людей, судьба землян. Он видит проблемы и ищет выход, точно так же, как спейсер доктор Фастольф. Эти два человека очень похожи по своей психологии и целям. Может, поэтому робот Дэниел Оливо всегда оказывается между ними, как звено-связка Земли и Авроры, одной из планет Внешних Миров. Развитие мира пошло таким образом, что земляне и спейсеры оказались неспособными продуктивно общаться друг с другом. Между тем, проблемы у людей общие и для их решения требуется общение и налаживание взаимодействия, то есть эффективный посредник. Таким посредником выступает человекоподобный робот. На момент окончания второго романа цикла посредничество его кажется в принципе удачным. Но не будем забывать, что история продолжается, а позитронный мозг робота логичен, но не разумен. Да и Первый закон не абсолютен, как выяснилось.
Книга замечательная. И как детектив, и как фантастика. Азимов создал гармоничный сплав двух жанров, в котором каждая составляющая равноценна. Такое преступление могло совершиться только в созданной им фантастической вселенной. Без преступления мы не смогли бы увидеть эту вселенную во всей полноте. Ничего лишнего, каждый элемент на своем месте.
Кир Булычев «Можно попросить Нину?»
Тиань, 9 декабря 2014 г. 18:05
Рассказ о том, как близко от каждого из нас находится чудо. Случайный телефонный звонок, загадочное переплетение электрических волн или какие там волны у телефонной связи, и герой из года 1972 слышит голос героини из года 1942. Эти люди никогда не знали друг друга, хотя поначалу кажется, что герой соединился со своей Ниной, только на тридцать лет моложе. Но нет, Нина другая, в жизни этих людей не будет пересечений и пылких чувств. Будут лишь хлебные карточки, потерянные в прошлом и подаренные из будущего. И благодарная память длиною в жизнь. Чудо случилось непонятно как, непонятно почему, непонятно зачем. Оно не имеет объяснения, не меняет кардинально жизнь героев, заставляя посвящать все свое время раскрытию тайны. Оно просто есть. И этого достаточно. Восхитительно трогательный рассказ, похожий на рождественскую сказку. Он оставляет ощущение тихой радости, как и должно быть при прикосновении к чуду.
Айзек Азимов «Стальные пещеры»
Тиань, 4 декабря 2014 г. 18:35
Мир будущего удручает своей безрадостностью. Ведь не только люди, но и космониты зашли в тупик в своем развитии. Тупики эти разные, жизнь на просторных планетах Внешних Миров не в пример комфортнее, но и там потомки землян остановились в своем развитии. По крайней мере так считает доктор Фастольф. Причем тупик, в который зашли жители Внешних Миров, гораздо глубже земного. Доктор Фастольф и его сподвижники не видят возможности расшевелить своих сопланетников и как-то стимулировать развитие цивилизации. Именно поэтому в фокус их интересов попадает перенаселенная, истощенная, балансирующая на грани катастрофы Земля. Землян можно расшевелить и сподвигнуть на очередной рывок вперед, а вот привыкших к комфорту и долгой жизни космонитов уже нет.
Но в чем же смысл такого рывка? Ведь люди уже уходили в космос, они уже покоряли другие планеты. Итог (по крайней мере, промежуточный итог) мы видим: что на Земле, что на Внешних Мирах наступил период умственной лени и стагнации. Конечно, новые переселенцы, когда они появятся, на какое-то время вдохнут жизнь в закукливающееся человечество, но почему они должны развиваться отлично от космонитов? Ведь основатели колоний на освоенных пятидесяти планетах Внешних Миров тоже пришли с Земли, новые эмигранты в космос мало чем от них отличаются.
Как всегда, Азимов избегает прямых ответов. С одной стороны, он возлагает надежды на развитие сотрудничества человека и робота. С другой, ведь такое сотрудничество налажено во Внешних Мирах. И панацеей от стагнации оно не стало. Получается, что новым поколениям людей придется повторить путь своих предшественников на новом витке спирали, постараться учесть их видимые ошибки и не повторить пройденное, не забрести в очередной тупик. Думается, что тупик этот связан, прежде всего, с потребительским отношениям к ресурсам планет. На Земле достаточно места для восьми миллиардов. Не хватает им именно ресурсов, полностью растраченных человечеством. И в космос человечество нацеливается в первую очередь с намерением получить доступ к ресурсам других планет. То есть повторяет тот же самый земной подход. Учитывая, что в мирах космонитов существует жесткий контроль над рождаемостью, они тоже являются хищниками по отношению к своим планетам, только более аккуратными, чем земляне.
Чтобы не зайти в очередной тупик, людям нужно искать другой путь обустройства собственной жизни, другие принципы развития. Казалось бы, они на поверхности: наука, роботизация, оздоровление населения, бережное отношение к ресурсам планет и восполнение изымаемого. Но эти принципы настолько очевидны, что космониты должны были все это обдумать и проверить. Однако, не помогло.
В романе показано очередное распутье в истории человечества. Когда нужно сделать выбор и двинуться хоть куда-нибудь, потому что топтание на месте ведет к гибели всех. Сотрудничество человека и робота в ходе расследования преступления, постепенное преодоление героем-человеком ксенофобии и своих страхов и совершенно фантастическое взросление робота, который оказался способен понять суть нравственных принципов напарника-человека, оставляет надежду, что люди и роботы выход все-таки найдут. Главное, перестать быть врагами и переключиться с вопроса «Кто виноват?» на вопрос «Что будем делать?». Делать не когда-нибудь, а здесь, сейчас, вместе.
Финал романа очень хорош. Он рассеивает мрачное, гнетущее впечатление от мира стальных пещер с тотальным страхом открытых пространств, свежего воздуха и света. Если робот смог понять нелогичную мотивацию человека, а человек увидел в роботе товарища и друга, у цивилизации есть будущее. Люди сумеют выйти из стальных пещер. Не это поколение, так следующее. Ведь небольшой запас времени все-таки есть. Доктор Сартон вовремя создал своего Р.Дэниела, и погиб не напрасно. Равновесие нарушилось, причастные к событиям люди начали думать и, в принципе, осознали необходимость и возможность действия.
Хорошая, на удивление современная вещь. К тому же роман легко читается, увлекает, детективная составляющая неплоха и не оставляет места скуке. Всего в меру, и развлекательного и серьезного.
Тиань, 29 ноября 2014 г. 16:00
Автор относит эту свою повесть к жанру «финансовой научной фантастики». Но это он себе льстит. В товарных векселях, каковыми являются пресловутые спондуликсы, ничего фантастического нет. Когда именно их изобрели, не знаю. Но в семнадцатом-восемнадцатом веках они уже имели хождение среди коммерсантов, да и на постсоветском пространстве в печально известные лихие девяностые обращались весьма активно. Угрозы для валютно-денежного обращения товарные векселя не создают, что давно доказано на практике.
Привлечь к ответственности за выпуск товарных векселей, то бишь спондуликсов, действительно нельзя. Это операция вполне законная. Однако, при значительном вбросе такого платежного средства в экономическое пространство возникает возможность и соблазн съэкономить на налогах. А вот за это уже можно привлечь. Так что группа юристов федеральной спецслужбы в повести искала состав преступления не там, где надо. Если же налоги уплачены сполна, то и говорить не о чем. Пусть народ расплачивается хоть спондуликсами, хоть зачетными расписками, хоть прямым бартером, никакого урона экономике такая экзотика не причинит. Привлечение Эрлконига к ответственности только за нарушение общественного порядка не удивляет: нечего доводить людей до канатаходчества над Гудзоном.
Что интересно в повести, так это методология распространения спондуликсов. Хорошим финансовым менеджером оказался Пивовар, весьма. Интересна также тема условности любого универсального платежного средства, которое в любом случае давно уже не обеспечено никаким натуральным продуктом, будь-то золото или бутерброды. Момент это отнюдь не фантастический, к сожалению. Проиллюстрировал его автор наглядно и с хорошим юмором. В этом достоинство повести, ради этого ее стоит прочитать. Данный момент роднит повесть Ди Филиппо с «Железной пятой» Джека Лондона. Обе эти вещи полезны для популяризации экономических знаний.
Вещь улыбнула, главный герой очень понравился. Счастья ему с красавицей Эдди и успехов в делах.))
Нина Демурова «Мария Эджворт и её ирландские романы»
Тиань, 27 ноября 2014 г. 21:47
Замечательная статья. Мария Эджворт представлена в ней не только как выдающийся литератор своего времени, основоположник ирландского социального романа, но и как человек с необычной для своего времени судьбой.
У нее было восемнадцать братьев и сестер, среди которых она являлась второй по старшинству. Несмотря на то, что многие браться и сестры были сводными (отец Марии Ричард Ловелл Эджворт был женат четыре раза), в семье царили мир и взаимопонимание. С мачехой — четвертой женой отца, Марию связывали теплые дружественные чувства.
Мария была очень маленького роста. В пансионе для девочек, где она воспитывалась, девочку ежедневно подвешивали «за шею» в надежде, что это поможет ей подрасти. Не помогло. Мария осталась крошкой, хотя в остальном обладала вполне привлекательной внешностью. В этом же пансионе Мария развлекалась и развлекала подруг сочинением рассказов-ужастиков, в которых фигурировал герой в маске из высушенной кожи мертвеца. Так что Мария Эджворт внесла свой вклад в жанр хоррора, хотя в дальнейшем осуждала «романы ужасов».
Она прожила 82 года, никогда не была замужем. Единственное романтическое увлечение в ее жизни случилось в возрасте примерно 35 лет: ей сделал предложение шведский граф Эделькранц, человек во всех отношениях достойный и интересный. После некоторых колебаний Мария отказала ему, посчитал невозможным для себя жить вдали родной Ирландии. Она была настоящим патриотом своей страны. С юных лет помогала отцу вести дела по управлению фамильным поместьем, а когда его избрали мировым судьей, присутствовала на всех проводимых им судебных разбирательствах. Эта крошечная женщина чувствовала ответственность за крестьян и земельные угодья, вверенные попечению ее семьи, она была разумным и дальновидным управляющим.
Мария Эджворт была знакома со многими писателями и поэтами своего времени, встречалась с Байроном, состояла в длительной переписке и дружбе с Вальтером Скоттом и его семейством. Мария Эджворт получила литературное признание при жизни. Ее первый роман «Замок Рэкрент» принес ей успех и признание, его читали, обсуждали, покупали. На склоне лет она успешно жила на доходы от своих литературных публикаций и часть заработанных таким образом средств вкладывала в усовершенствование поместья.
Все эти детали, из которых складывается живой образ энергичной, талантливой, ответственной, любящей свою семью и друзей женщины, каким-то образом уложились в совсем небольшую статью. Причем не в ущерб исторической и литературной оценке произведений Марии Эджворт. Анализу творческого наследия Марии Эджворт уделено не меньшее внимание. Основные романы проанализированы подробно, творчество в целом показано в историческом аспекте, с учетом места, которое произведения Марии Эджворт занимают в мировой литературе.
Написана статья легким, увлекательным языком. Ее просто необходимо прочитать после прочтения основных романов Марии Эджворт для их лучшего понимания. Все-таки литература начала девятнадцатого века уже далека от нас, некоторые моменты без подсказки литературоведа-исследователя можно не заметить или оценить неверно, а это обидно, ведь романы Марии Эджворт хороши и заслуживают вдумчивого и серьезного отношения.
Мария Эджворт «Вдали отечества»
Тиань, 25 ноября 2014 г. 18:16
Роман повествует о жизни семейства ирландских аристократов-землевладельцев. Чтение интересное, слог хороший, сюжет неспешный, но не вызвавший скуку ни разу. Лондонский свет на рубеже восемнадцатого-девятнадцатого веков описан ярко, образно, с множеством характерных деталей и живыми, часто весьма острыми диалогами. Каждый герой индивидуален, у каждого свое лицо, манеры, стиль. Герои положительные положительны безупречно, отрицательные столь же безупречно отрицательны, но довольно много персонажей, которые не «плохие» и не «хорошие», а просто живые. В сюжет вплетено множество характерных маленьких историй, которые действительно имели место в Ирландии и Англии того времени. Можно сказать, что нравы высшего света изображены вполне реалистично, с минимальными отступлениями в угоду сюжету. Для романа тех лет, особенно написанного дамой, это было довольно смело.
Произведение интересно также описанием семейной экономики ирландской землевладельческой аристократии, да и английской тоже, немногим в этом отличающейся от провинциальных соседей. За блестящим фасадом и громким именем скрывалась жизнь взаймы, повсеместное разорение родовых поместий, варварское отношение к земле, лесам, к людям, которые на земле работают. Причем это не беда одного конкретного семейства, а общая практика жизни земельной аристократии. Полагаю, что и в этой части роман максимально приближен к реалиям того времени.
Реалистичность в изображении жизни высшего света и методов выжимания денег из крупных ирландских землевладений является несомненным достоинством данного романа. В этой части он интересен и сегодня.
А вот в части образов мелких арендаторов, непосредственно работающих на земле, книга несколько отдает пасторалью. Уж слишком большой акцент сделан на преданности этих несчастных людей владельцам поместий, которые воспринимаются мелкими арендаторами как благодетели и защитники. На финальной сцене возвращения семейства помещиков в свой замок и их встречи с крестьянами просто скулы сводит от избытка патоки. Всеобщие восторги и слезы умиления смотрятся фальшиво и несколько смазывают общее благоприятное впечатление, сложившееся в процессе чтения книги. Видимо, здесь нужно вспомнить о дате написания романа и принятой тогда литературной традиции, допускавшей, а в ряде случаев и требовавшей преувеличения плохого и хорошего для четкой расстановки нравственных акцентов.
Столь же странно из наших дней выглядит любовная линия романа, метания героя по поводу невозможности жениться на любимой и любящей девушке, поскольку есть подозрение, что она незаконнорожденная. Чистота родового древа оказывается превыше любви. Причем, когда выясняется ошибочность подозрений, законное происхождение героини подтверждается и герой с радостью объявляет, что препятствий к их браку больше нет, девушка лишь на одно мгновение чувствует себя обиженной. Потом же признает вескость причины и правильность поведения героя, поставившего происхождение выше любви. Для нас из века 21-го такое поведение молодого человека выглядит обидным и даже оскорбительным. Но здесь также надо вспомнить о времени написания книги. Для того времени мотивы колебаний героя выглядели весомо. А вот попытка показать обиду девушки, пусть и очень краткую, всего лишь тень проявления оскорбленного достоинства, наверное, была даже революционной. Особенно для автора-женщины.
В целом роман оставляет двойственное впечатление: в одной своей части он сохраняет интерес и достоверность исторического памятника, в другой — безнадежно устарел. Но при этом литературные достоинства произведения и качественный, сохраняющий старинную стилистику речи перевод делают чтение приятным и увлекательным, позволяют погрузится в атмосферу того времени, безвозвратно ушедшего в прошлое.
Тиань, 24 ноября 2014 г. 22:56
Рассказ поднимает в принципе важную, но со стороны очевидную тему псевдовыбора: что делать, если любимый человек перестает быть человеком, жить ему или умереть. Как мне кажется, выбор здесь надуманный, поскольку любимый человек уже исчез, вместо него есть нечто, им не являющееся. И речь идет не о его жизни, не существующей по факту, а о защите от того, во что он превратился. Самообман или самосохранение — что сильнее. Интересно в этом рассказе другое.
Основной выбор всем понятен. Инстинкт самосохранения исправно работает, несмотря на заходящиеся болью сердца. А вот исполнителя приговора все дружно ненавидят. У самих характера не хватает привести в исполнение приговор судьбы. А тот единственный, у кого характера хватает, становится парией. Точь-в-точь как палачи в Средневековье, которым даже жить предписывалось за пределами поселений. Когда нужно ликвидировать зло, его зовут. когда зло ликвидировано, от него отворачиваются. И время от времени испытывают желание его убить. Убить того, кто сумел переступить через страх и боль, потому что выбора нет.
Ненависть к палачу (или врачу, границу здесь провести невозможно) показывает скрытое в нас ханжество, нежелание пачкать руки, если грязную работу можно поручить кому-то другому. Ханжество это затмевает даже здравый смысл. И это так понятно. Ведь пока неизбежный приговор исполняет кто-то другой, его можно ненавидеть и забыть о потере любимых, о страхе потерять тех, кто еще рядом. Только ненависть и может преодолеть такого рода страх. Поэтому палач всегда изгой. Даже если его сами зовут, как врача.
Наверное, это сильная вещь. Но мне в ней чего-то не хватило. Не получилось сопереживания. Ключевую роль в отчуждении от героев сыграло описание детской комнаты.
На первый взгляд все в порядке. А когда выясняется, что малышке всего семь месяцев, возникает недоумение: зачем в этой комнате глобус и детские энциклопедии? Такому маленькому ребенку сначала понадобятся игрушки. Действие сразу превращается в дурной спектакль со случайным реквизитом. Центральная идея значимости не теряет, но воспринимается уже только умозрительно, как не связанная с судьбами конкретных людей абстракция.
Такое вот неровное впечатление оставил во мне этот рассказ. Но прочитать его было интересно.
Тиань, 21 ноября 2014 г. 22:32
Это очень небольшой по объему роман, написанный в виде мемуарных записей дворецкого разорившихся ирландских аристократов. На памяти старого слуги фамильный замок четыре раза переходил от одного наследника к другому, и каждый из них приумножал разорение поместья. Пьянство, бессмысленное сутяжничество, азартные игры и просто беспомощное безделье — таков спектр занятий представителей достойных землевладельцев. Закономерным итогом является переход замка и земель в собственность управляющего, к слову сказать, родного сына дворецкого, написавшего мемуары.
Дворецкий Тэди Квэрк — самый интересный персонаж романа. Это такой уникальный тип слуги, преданность которого хозяевам безгранична и безусловна. Для него каждый хозяин замка хорош и достоин уважения по умолчанию, просто потому что принадлежит к роду Рэкрент. Благополучие хозяев для Тэди дороже интересов собственного сына. Когда сын Тэди, долгое время прослуживший управляющим поместья Рэкрент, в конце концов принуждает сэра Конди Рэкрента передать ему замок и земли в счет погашения накопившихся за многие годы долгов, Тэди осуждает сына. В глазах старого слуги безвольный и никчемный бездельник сэр Конди — невинная жертва неблагодарных стяжателей.
Нам из дня сегодняшнего трудно понять психологию Тэди Квэрка. Она имеет своим истоком жизненный уклад, когда не только земли и замки передавались из поколения в поколение в рамках одной семьи, но и слуги в этих замках также выполняли свою работу из поколения в поколение. Тэди как потомственный дворецкий семейства Рэкрент фактически стал принадлежностью родового замка. переход замка в руки не принадлежащего к роду Рекрент человека, пусть и собственного сына, для Тэди является крушением всей жизни.
Тэди — удивительный персонаж. Его полное растворение в жизни замка, поместья, хозяев вызывает смешанное чувство удивления и легкой брезгливости. Человек прожил долгую жизнь, а как бы и не жил, своей жизни у него не было. Никем другим, кроме слуги, такой человек быть не может. Для этого рожден, для этого жил, и, скорее всего, уйдет из жизни тихо и незаметно, как только перестанет быть нужным своему последнему хозяину. Уйдет вместе с эпохой, породившей его. Ведь сын Тэди Джейсон Квэрк совершенно не похож на отца. Он — образованный, предприимчивый, хитрый делец, ориентированный на личное обогащение и выжимающий деньги везде, где это возможно.
Противопоставление отца и сына в данном случае символизирует смену господствующего класса: дворянская аристократия уходит с исторической сцены, уступая место буржуазии. Древность рода уже не в цене. Для преуспевания в жизни требуется личная предприимчивость, ум, деловая хватка. Вместе с дворянской аристократией из жизни исчезают и слуги, подобные Тэди, в мемуарах которых главное место отведено господам, — примета времени и характерный штрих эпохи.
Замечательная вещь. Написана более двухсот лет назад, а читается на одном дыхании, причем без обращения к примечаниям и глоссариям. В романе все понятно из него самого, потому что речь идет о людях, их чувствах, образе жизни, надеждах и устремлениях. И в каждой строчке видна личность рассказчика. Не автора, автор деликатно отступает в сторону, давая читателю возможность взглянуть на мир глазами старого Тэди.
Вальтер Скотт «Легенда о Монтрозе»
Тиань, 20 ноября 2014 г. 21:04
«Легенда о Монтрозе» — весьма своеобразный роман. В нем приключенческая составляющая носит явно вспомогательный характер, а на первом месте — очерк нравов. Английские и шотландские аристократы, солдат-наемник, шотландские горцы и вожди кланов, деклассированный элемент — в романе представлена каждая из этих групп, причем без прикрас. Вальтер Скотт не щадит своих героев и не стремится приукрасить их, за исключением, может быть, Эннот Лайл.
Самым интересным, центральным персонажем романа выступает капитан Дальгетти — профессиональный военный, продающий свое умение тому, кто больше заплатит. Аристократ лорд Ментейт относится к Дальгетти с откровенным презрением. Но поступки этих персонажей показывают, что капитан Дальгетти гораздо более последователен в своих убеждениях, нежели английский лорд. Дальгетти все равно, за кого сражаться, это вызывает отвращение военных-аристократов, которые якобы сражаются за убеждения. Между тем, бравый капитан считает своим долгом в любой ситуации сохранять верность своему нанимателю в течение всего срока действия контракта. Он не изменяет этому правилу даже ради спасения собственной жизни из рук палача. К временным соратникам и противникам Дальгетти относится со спокойным дружелюбием. Он не чувствует трепета перед лордами, не испытывает пренебрежения к нищим Сынам Тумана. Ему, избравшему войну своим ремеслом, как никому другому понятна грабительская сущность любой войны и временность любых высоких лозунгов.
Война показана Вальтером Скоттом тоже без прикрас. Уговаривая Дальгетти поступить на службу в войска Монтроза, лорд Ментейт объясняет дотошному капитану, из каких источников роялисты намерены выплачивать ему жалованье. В этот момент с аристократа слетает весь его лоск, а дело защиты королевской власти теряет свой благородный ореол. Мародерство — главный источник финансирования военной компании как со стороны роялистов, так и со стороны ковенантеров. После этого рассуждения о родовой чести кланов и верности престолу воспринимаются уже с иронической улыбкой.
Гражданская война в Англии во второй половине семнадцатого века привлекала внимание многих романистов. Вальтер Скотт один из немногих показывает внутреннюю кухню этих компаний, которые довершали разорение горной Шотландии и подпитывались этим разорением. Тому, чей дом сожжен, а близкие убиты, одна дорога — в солдаты. Причем у диких, хотя и отважных горцев нет выбора, который есть у Дальгетти. Лишенные доступа к образованию и не владеющие в должной мере даже военным искусством, если не считать личной ловкости и храбрости, они могли становиться только под знамя вождя своего клана, за кров и еду. Таковы истоки клановой верности и практически неограниченной власти вождей кланов.
В этом романе нет благородного героя, нет рыцаря в том смысле, как это привычно для приключенческого романа. Граф Ментейт, предназначенный на эту роль местом в сюжете, несмотря на личную храбрость и определенную порядочность, на рыцаря не тянет. Он с легкостью отказывается от любимой девушки ввиду ее незнатного происхождения, затем с такой же легкостью вступает в брак с нею — дочерью родовитого врага, и прекращает военную карьеру, поселившись в замке тестя. Это еще один штрих, показывающий отсутствие у аристократии глубоких политических убеждений и случайность выбора ими того или иного военного лагеря. Благородные лорды этого не признают, но поступки говорят сами за себя. Так же, как поступки капитана Дальгетти, сохраняющего скрупулезную верность заключенному военному контракту без каких-либо оговорок и поблажек себе.
Стиль романа несколько тяжеловат. Связано это с большим объемом авторского текста. Вальтер Скотт пространно описывает происходящие в те времена политические и военные события. Эпизоды с участием героев носят частный характер, показывают детали приключенческой составляющей сюжета. После небольшой серии таких эпизодов автор снова берет слово и рисует перед читателем масштабное полотно исторических событий того времени. Динамику сюжету дает именно авторский текст, без него смысл происходящих с героями событий был бы неясен. Такая подача материала требует медленного, внимательного чтения. Мы сегодня несколько отвыкли от таких книг. И это грустно. Ведь общение с автором не менее значимо, нежели следование увлекательному сюжету.
Тиань, 18 ноября 2014 г. 18:57
«Человек больше, чем все наши знания о нем». (с)
Об этом рассказ. А еще о чуде, о цене, которую за него приходится платить, о недоверии и страхе знания. Когда человек чего-то очень хочет, например, пройтись по облакам, он может это сделать. Но человек не умеет летать, поэтому за хождение по облакам придется заплатить тем, что у него есть. Зато потом можно будет летать, или думать, что летаешь, или грезить наяву, или переставать быть... на время. Чудо потому и является чудом, что непонятно, что оно такое. Поэтому же очень страшно получить подтверждение того, что оно есть. К тому, что его нет, мы внутренне готовы. Но если оно есть и это будет доказано, границы мира изменятся настолько, что мы можем не суметь вместить его в свое сознание. А если подтвердится, что его нет, из жизни исчезнет надежда. Поэтому некоторые вещи лучше принимать как данность, делать вид, что веришь, или не веришь, или не видишь. Кому как хочется. Ведь человек намного больше всего, что мы можем о нем узнать или вообразить. Как мир, как космос, как вселенная...
Рассказ очень понравился. Единственный дисгармоничный элемент в нем — описание бреда Мальчика.
Причастные обороты — признак книжной речи. Тринадцатилетний мальчишка не стал бы говорить такими словами. Написать в дневнике — да, мог бы и так. Но говорить — нет. Это тем более обидно, что дальше автор очень хорошо передает речь подростка. Умного, образованного, самоуглубленного, но все-таки подростка. Только его речь в рассказе и индивидуализирована.
В остальном же прекрасная, пронзительная вещь о чем-то неуловимом и желанном, во что каждый из нас тайно верит всю жизнь.
Рэй Брэдбери «Идеальное убийство»
Тиань, 13 ноября 2014 г. 14:30
Еще одна история о недолюбленных детях. Недолюбленный ребенок так и не обретает уверенность в себе, даже если всё в его взрослой жизни складывается успешно. Отсюда память о детских обидках с налетом мазохизма длиною в тридцать шесть лет. Дуг ехал убивать. Верил ли он сам в это? В то, что убьет? Не думаю. Ему просто надо было посмотреть, что сталось с его другом-мучителем и городком детства. Продемонстрировать свой жизненный успех самому себе, подтвердить, что он на самом деле существует, а детство ушло безвозвратно. И, может быть, понять, что если никто из мальчишек никогда не стучал в его окно, никто никогда не хотел дружить с ним честно и на равных, то причина не только в окружении, но и в нем самом тоже. А, значит, нет врага вовне. Враг в тебе самом. И этого врага ты победил, когда стал тем, кем стал.
Ральф в этой истории такая же жертва, как Дуг. Он тоже недолюбленный ребенок, который вымещал на более слабом приятеле тычки и обиды, полученные от более сильных. Но, в отличие от Дуга, у него не хватило мужества вовремя уйти из болота, в котором утонуло его детство. Он остался и проиграл. Для Ральфа убийцей стало время, для комплексов Дуга — прямой взгляд на события своего детского прошлого. Оба убийства можно считать идеальными.
Интересно, что за шесть имен заменили шесть пуль. В рассказе ничего об этом не говорится даже намеком. Этот фрагмент размышлений Дуга выглядит чужеродно, намекает на некую тайну, а никакой тайны вокруг не усматривается. Только испачканный костюмчик и неброшенные в окно камешки.
Мораль рассказа хороша: живи своей жизнью и пусть каждый живет своей. Время — идеальный убийца — всё расставит по местам и рано или поздно появится на каждом пороге. Некоторые воспоминания прошлого надо просто отпустить: всё это было, ничего переменить нельзя, но и это тоже сделало нас теми, кто мы есть. Без восьмилетнего Ральфа сорокавосьмилетний Дуглас был бы совсем другим, быть может, гораздо менее успешным и состоявшимся.
Тиань, 12 ноября 2014 г. 22:43
«Роб Рой» занимает особое место в ряду приключенческих романов, которыми так богата литература девятнадцатого века. В нем сделана попытка показать не только приключения героев, но также происходящие в обществе экономические процессы и их влияние на социальную и политическую жизнь Англии и Шотландии. С этой целью автор постарался максимально разделить реальную историческую основу произведения и художественный вымысел, для чего предварил роман введением, в котором изложил подлинную биографию Роб Роя, существенно отличающуюся от литературной. С этой же целью действие имеет четкую хронологическую привязку — 1714 год. Эти два исторических якоря заставляют воспринимать героев романа не только как вымышленных персонажей, но как архетипы своего времени. В этом плане каждый персонаж романа чрезвычайно интересен, каждый раскрывает перед читателем определенный срез социальной структуры шотландского и английского общества начала восемнадцатого века.
Так, Уильям Осбалдистон, отпрыск древнего аристократического рода, будучи в юности лишен наследства, не поступает на королевскую военную службу, как это делали младшие сыновья древних родов еще в конце семнадцатого века. Он избирает профессию торговца и становится основателем одного из крупнейших и уважаемых торговых домов Лондона «Осбалдистон и Трешем». Фамильная честь в его понимании уже не связана со звоном клинков и ратной славой. Честь своего имени он связывает с достоинством успешного торговца, всегда вовремя производящего расчеты и скрупулёзно исполняющего принятые на себя деловые обязательства.
Баланс, кредит, процент, вексель, прибыль, убыток — таково наполнение жизни этого человека, показанного в романе достойным и успешным в отличии от его родного брата, «классического» аристократа Гилдебрандта Осбалдистона. Аристократическая часть рода Осбалдистонов с первых страниц романа несет на себе следы вырождения, торговая же являет собой сильный и здоровый побег. В сложный политический момент мятежа шотландских кланов королевскую власть поддерживает не только мужество военного корпуса. Существенная роль отведена английскому купечеству, которое сумело грамотно поддержать кредит королевского дома, принять и рационально разместить выброшенные на рынок государственные ценные бумаги. Война ведется уже не только на полях сражений. На смену дворянской аристократии идут финансисты.
Вальтер Скотт показал нам зачатки экономической военной стратегии, необходимость союза капитала и власти для достижения политической стабильности. На раскрытие этой темы работают также мотивы поездки главного героя Фрэнсиса Осбалдистона в горную Шотландию и образ шотландского компаньона торгового дома «Осбалдистон и Трешем» Никола Джарви. Благородный рыцарь в данном случае сражается не за честь прекрасной дамы (которая в романе тоже есть, разумеется), а за сохранение кредита торговым домом своего отца. Сподвижник главного героя поддерживает его не во имя высокого чувства дружбы, а опять-таки из соображений сугубо практических — не дать рухнуть сильному торговому партнеру и вернуть зависшие у него собственные денежки. При этом сугубо денежные мотивы действий героев не отменяют личной храбрости, находчивости, преданности, верности и многих других прекрасных качеств, которыми мы привыкли восхищаться в героях приключенческих романов. Герой не стал хуже оттого, что поменял фамильный герб на эмблему коммерческого предприятия. Он по-прежнему рыцарь, человек слова и чести, достойный, отважный, любящий.
Вальтер Скотт сумел «приземлить» приключенческий роман, увязать его с реальными потребностями человеческой жизни и историческим прогрессом, придать элементы социального романа, но при этом сохранить и рыцарскую, и любовную линии сюжета. В этом главное достоинство и главная особенность данного произведения, которое можно рассматривать как одну из первых ласточек английского социального романа.
С позиций современного читателя слог повествования кажется несколько тяжеловесным, а длинные, изысканные, галантные диалоги во время скачки верхом на лошадях вызывают улыбку. Но таков был литературный стиль того времени. Роман очень хорош, и как образец литературы начала девятнадцатого века, и как увлекательное произведение с яркими, живыми героями, драматическими поворотами сюжета, страстями и безнадежностью перемолотых политической мельницей человеческих судеб.
Ясутака Цуцуи «Очаровательные дамы»
Тиань, 10 ноября 2014 г. 19:40
Милые дамы, что сделаете вы, если живете в маленькой квартирке, где вынуждены делить комнату с детьми, ваш муж зарабатывает немного и в любой момент может быть уволен, сами вы избрали стезю домохозяйки, средств постоянно не хватает, а вокруг столько всего и всяких разных возмутительно обеспеченных тоже?
Уверена, мало кому из нас, российских очаровательных дам, придет в голову решение, найденное прелестными жительницами Страны Восходящего Солнца. А они решение нашли. Простое (хм...), легко исполнимое (видимо, самурайская кровь сказывается) и довольно эффективное в коротком пределе, а главное, укреплению семьи сильно способствующее, ибо воздействует на организм деятельниц как афродизиак.
В чем это решение заключается, я писать не буду. Отмечу лишь, что воплощают его дамы с истинно японским достоинством, строгим соблюдением вежливости и этикета. Ибо хорошее воспитание — превыше всего. В любой ситуации дама должна прежде всего оставаться очаровательной.
Рассказ рассмешил, несмотря на абсолютно не смешные события, в нем происходящие. Доведение до абсурда одного из излюбленных сюжетов обожаемых мною приключенческих романов 18-19 веков оказало сильное впечатление, можно сказать, отрезвляющее.
Тиань, 5 ноября 2014 г. 18:27
В этом рассказе мне очень понравилось содержание диалога пушистого и человека, точнее, монолога пушистого, поскольку реплики человека просто обозначали присутствие второго персонажа, без особой смысловой нагрузки. Попытка проанализировать эпос различных рас с позиций отраженной в нем агрессивности расы-создателя весьма занимательна и местами оригинальна. Некоторые фразы можно смело считать афоризмами, настолько емко и метко автор характеризует устоявшиеся общественно-одобряемые символы современной человеческой цивилизации. Герой, взаимопомощь, жертвенность в интерпретации пушистого предстают с неожиданной стороны, теряя ореол, созданный вокруг этих понятий нашей культурной традицией. Причем аргументы пушистого убедительны, с ним внутренне соглашаешься. Автору замечательно удалась попытка взглянуть на человечество со стороны нечеловеческими глазами. Это безусловное достоинство данной работы.
Три варианта финала соответствуют модели поведения нехищника, индивидуального хищника и стайного хищника, как их понимает автор. Именно автор, а не пушистый. Пушистый на самом деле совсем не прост. Он отрицает жертвенность, но несколько раз спрашивает человека: «Ты ведь не бросишь пушистого, правда?» Что это, как не просьба или хотя бы надежда на жертвенность? А жертвенность не предполагает ли героизм? Тот самый, из сказок, когда герой пытается кого-то спасти или кому-то помочь вопреки собственной выгоде. Часто это оказывается торговлей поступком, но не всегда герой знает об этом заранее. Я вижу только одно принципиальное отличие менталитета пушистых и людей: первые отрицают извинение и благодарность. Они научились безоговорочно признавать право каждого на любой выбор. В их культуре воплотилось наше библейское «Не суди» в полном объеме. Разумное существо само решает, как ему поступить в конкретной ситуации. Выбор его может быть ошибочным, но он не является поводом считать себя виноватым и не создает для другого обязанности быть благодарным. В этом что-то есть. Это более высокий уровень внутренней свободы личности, который для человека дня сегодняшнего еще непонятен. Мы только подступаемся к этой ступеньке саморазвития.
Первый и второй финалы выглядят вполне логично в контексте менталитета ютов и пауков. Люди находятся между ними. Это активно развивающаяся цивилизация, представитель которой способен на любой выбор: может погибнуть вместе с товарищем, может спастись в одиночку. В чрезвычайной ситуации смертельного риска внутренняя этика конкретного человека доминирует над общественной моралью и логикой. Именно этим человек отличается от ютов и пауков: каждый из нас в аналогичной ситуации поступит по-своему, хотя все мы читаем один и тот же эпос.
По сюжету автор ставит героев в ситуацию безнадежного выбора. Из тех, как при пожаре, когда можно или спастись самому, или сгореть вместе с прикованным к батарее товарищем по несчастью, то есть обостряет мотивацию личного выбора. А третий вариант сюжета перечеркивает весь рассказ. Рояль выкачен, рядом с прикованным к батарее товарищем отыскались ключи от наручников. Так тоже бывает. Жизнь непредсказуема. Но возводить это в принципиальную характеристику особенностей менталитета стайных хищников нечестно. Ключи от наручников находятся не всегда. Не каждую ситуацию «или-или» можно разрешить компромиссным вариантом, когда спасаются все. Автор обозначил внутренний конфликт героя, и сам же уничтожил его вводом схемы блокбастера, где все решает быстрота реакции отважного Рэмбо. Это серьезный минус рассказа, хотя и при таком минусе предфинальная часть не становится менее интересной.
Тиань, 4 ноября 2014 г. 12:00
Самый ценный жизненный ресурс — время. Ни один человек в здравом уме с этим спорить не будет. Не здравый же ум любую идею способен довести до абсурда. Маниакальное стремление экономить время при отсутствии каких бы то ни было целей в жизни поначалу выглядит забавной. Вспоминается общеизвестное изречение Николая Островского и хочется весело похихикать. Герою не будет стыдно за бесцельно прожитые годы, ибо экономил их как мог.
Но по мере развития сюжета на первый план выходит другая сторона медали. Каким бы безобидным и забавным не казался психически больной человек, он опасен. Преломленная болезнью логика в любой момент может принять криминальную направленность. Этические и правовые сдержки в отношении психически больного человека не работают.
Автор нарисовал нам серию картинок из жизни. Такое может случиться с любым из нас, с нашим соседом, другом, сослуживцем. Никаких выводов их этой истории сделать не получается. Смешно же в самом деле анализировать тезис о необходимости рационального использования личного времени. Перекос сознания психически больного человека, который идею экономии времени возвел в абсолют, тоже анализировать бессмысленно. Логика больного сознания не должна экстраполироваться на отношения обычных людей, она другая.
Остается только одна важная мысль. Предупреждение ко всем нам. Если рядом с вами находится психически больной человек, будьте бдительны. Безобидных сумасшедших не бывает.
Тиань, 1 ноября 2014 г. 17:57
[p]Роман этот написан в 1945 году и для своего времени, наверное, был революционным. Но сейчас читается с некоторым недоумением. Крайне интересная завязка: мир, управляемый Машиной; Игры, на которых отбираются кандидаты на ключевые административные посты; самоуправляющееся в масштабах планеты общество на Венере; принципиально новое учение о мире, способное раскрыть возможности человеческого разума в полной мере; герой, потерявший память, за которым охотятся спецслужбы. Все обещало добротный фантастический боевик с хорошей научно-фантастической идеей. А в итоге действие вырулило к банальной борьбе за власть и проблеме бессмертия. И даже боевика в полной мере не получилось: плохие и хорошие бегали за и от довольно бестолково, действия персонажей слабо мотивированы.
[p]Достигнутое якобы бессмертие не выдерживает критики. Во-первых, оно идет в разрез с представления нуль-А учения, поскольку предполагает использование чужих тел для дублирования предназначенного к бессмертию разума. В итоге это неизбежно приведет к деградации человечества, поскольку приток свежих разумных сил будет ограничиваться. Во-вторых, это по сути своей не бессмертие, что мы видим на примере сопоставления первооткрывателя метода и его создания, которые совершенно разные личности, хотя мозг создания изначально был заполнен фрагментами памяти создателя. В мире нуль-А разработана технология копирования памяти на мозг другого человека, которому искусственно не дают развиваться, и ничего больше. С внедрением такого открытия философию нуль-А можно выбросить на помойку, хотя именно она помогла это открытие сделать.
[p]Однако, роман этот читать стоит. В нем представлена очень интересная философия жизни, восходящая к древнекитайским учениям, но адаптированная к современному технологическому обществу. В нем дан набросок опять-таки очень интересного общества без властной структуры, основанного на массовом восприятии людьми нуль-А учения. И общество это показывает свою жизнеспособность даже в кризисной ситуации военного вторжения. В нем очень хорошо прописано внутреннее состояние героя, который не знает, кто он, чувствует себя марионеткой в руках неизвестного, но при этом сохраняет самообладание и пытается действовать осмысленно. Он видит мир несколько размыто, и мы его глазами тоже. Но при этом это его мир, что чувствуется даже в те моменты, когда сам он ощущает свою полную чужеродность обществу и событиям.
[p]Местами кажется, что роману не достает динамики, действие разворачивается слишком медленно для боевика. Но в этом есть своя изюминка. Это позволяет лучше уяснить особенности созданного автором мира, проникнуться основами его философии. Герой такого сложного и одновременно простого мира не может мельтешить, как агент 007, в его мире слишком высокие скорости.
[p]Оценивая впечатление от книги в целом, скажу, что роман разочаровал и понравился одновременно. Разочаровал, поскольку представленная в нем концепция бессмертия с позиций сегодняшнего читательского опыта выглядит наивной. Понравился, потому что действие происходит в оригинальном мире, мире логичном, сложном и развивающемся. При этом развитие касается не только технологий, но и идеологической составляющей общества. При этом оно опирается на реальный багаж философских знаний человечества, которые автором переосмыслены творчески и в весьма своеобразном ключе. Книга написана семьдесят лет назад, но читается по-прежнему с интересом. Проверку временем она прошла.
Тиань, 29 октября 2014 г. 22:09
В сборник входят произведения двух авторов, хорошо знающих друг друга и много работавших в соавторстве. Открывают сборник произведения Пола Андерсона, затем следует один соавторский рассказ и далее произведения Гордона Диксона. Все произведения в этой книге посвящены проблеме столкновения различных культурных традиций. В каждом рассматривается один из вариантов такого столкновения: между людьми разных социальных групп на одной планете, между разумными обитателями разных планет, между людьми и машинным интеллектом.
К вопросу контакта носителей разных культур авторы подходят без ложного оптимизма. Почти в каждом произведении мы видим, что герои не могут преодолеть взаимное непонимание. Более того, они даже не осознают, что такое непонимание существует, не видят особенностей другой культурной традиции. Причем авторы показывают ситуации, когда герои внутри сюжета и не могут увидеть культурологических особенностей другого вида. Они находятся слишком близко, им не хватает обзора, навыков обобщения бытовой информации, специальных знаний. Понимание другого не достигается, контакт в большинстве случаев оборачивается трагедией. Чуждое мировоззрение понять сложно. Не все разумные существа разделяют логику, ценности и мораль человеческой цивилизации. Даже эстетика в разных мирах разная.
Финал большинства рассказов печальный. Но при этом сборник не оставляет тягостного впечатления. Ведь мы, читатели, увидели особенности мировоззрения героев из разных миров. Некоторые из них можно примирить, если обе стороны будут заинтересованы в контакте. Другие придется просто принять к сведению и учитывать в своих планах. Сближение миров требует осторожности. И авторы сборника показывают нам некоторые опасности и проблемы, с которыми при этом можно столкнуться. Они учат нас общению. Ведь, по большому счету, каждый человек не похож на другого, и если это учитывать и принимать, конфликтов между людьми будет значительно меньше.
Генри Каттнер, Кэтрин Мур «Все тенали бороговы…»
Тиань, 28 октября 2014 г. 17:34
По мере взросления мы усваиваем традиционные для нашей культуры знания и тем самым ограничиваем свои возможности непосредственного познания мира. Чем более образован человек, тем прочнее он привязан к своей системе пространственно-временных координат. Такова основная мысль этого рассказа.
Возможность непосредственного познания сохраняют маленькие дети и некоторые безумные, поскольку мозг их свободен от научных мемов конкретной цивилизации. Они видят вещи такими, как есть, могут воспринимать чуждую нам логику и совершать действия, которые мы считаем невозможными, потому что в рамки нашей логики они не укладываются.
В рассказе замечательно передана атмосфера чуждой логики в диалогах и поведении детей, которая для взрослых выглядит полной бессмыслицей, при том, что взрослый человек пытается увидеть эту чуждую логику, понимая, что она там есть. Но все равно не видит. Конфликт отцов и детей, доведенный до абсурда, до разных миров и времен.
Рассказ весьма любопытный, тревожащий. Автор приоткрыл перед нами дверь во что-то огромное, непонятное, пугающее и прекрасное. Оно, наверное, есть. И мы даже можем понять, что оно есть, и увидеть отдельные его проявления в нашей системе координат. Но выйти за пределы своей координатной сетки, увы, не можем. Нет для этого подходящих понятий и символов.
Тиань, 25 октября 2014 г. 16:33
Если в романе присутствует одна тошнотворная сцена, пара десятков просто неприятных и сюжет плавно выруливает к тайным фрейдистским комплексам, книга имеет все шансы стать супербестселлером. Не знаю почему, но многим людям нравится любоваться мерзостью. И почти всем интересно наблюдать за героями с серьезными отклонениями психики. Есть в этом любопытстве что-то болезненное, и талантливые литераторы умело играют на данных наших пороках.
Роман читать противно. Эпизод с личинками мух в черепе живого ребенка ввергает в некоторую заторможенность, настолько это жутко. Причем сцена впечатывается в сознание и долго вспоминается совсем не к месту.
Но я не могу сказать, что роман плох. Пожалуй, статус супербестселлера он все-таки заслуживает.
Главный герой нарисован просто шикарно. Внутреннее состояние войны со всем миром, фиксированность на смерти, потребность наблюдать и причинять ее. И при этом острый почти математический ум, выверенная логика шахматиста, интуитивное понимание психологии людей, актерский талант, умение работать над собой в физическом и интеллектуальном плане, практическая сметка, самообладание. Незаурядная личность, мощный разносторонний ум. С позиции читателя очевидно, что герой психопат. Но те, кто внутри сюжета, этого видеть не могут. Слишком умен этот маленький изувеченный монстр, слишком вежлив, слишком проницателен. Его не поймаешь за руку так просто, как Эрика. Даже финальный фрейдистский выверт не выбивает его из колеи. Он потрясен, возведенные им защитные мотивации разрушены, но воля и разум не сломлены. Он по-прежнему в строю, по другую сторону баррикады от всего мира. Опасный хищник в образе совсем молодого человека.
Второе несомненное достоинство романа — это место действия. Остров. Только на острове мог жить и развиваться такой герой. Атмосфера уединенного, почти отшельнического жилища нарисована автором замечательно. Герой и этот остров составляют как будто одно целое. Защитные баррикады от мира герой возводит на подходах к своему острову. Остров — это его мир, отличный от мира всех остальных людей.
И третий удачный момент: атмосфера ожидания вторжения, в которой герой живет с первой страницы. Сначала кажется, что это лишенный общения со сверстниками подросток просто играет в войну, фантазирует. Потом появляется тень Эрика и становится понятным, что его то герой и ждет. Эрик и есть тот враг, против которого возводятся баррикады. Потому что вместе с ним на остров приходит образ неприкрытого явного безумия, того, которое порождает и притягивает за собой человеческий страх, ненависть, брезгливость. И заставляет осознать, что есть еще две линии обороны. Одна проходит внутри собственного сознания, вторая — по двери отцовского кабинета. Одна сдерживает вторжение собственного безумия, другая — убийственный натиск открывшейся тайны. Герой ведет войну на трех фронтах. И в описанный в романе промежуток времени он эту войну выигрывает. Мир видит Эрика и заберет его. Безумие почти пролезло наружу с помощью родительских тайн. Но и оно пока еще под контролем. Герой не сломлен, он еще заявит о себе миру.
Не могу сказать, что роман мне понравился. Но на протяжении всего чтения герой вызывал болезненное любопытство. Хотелось знать, чем он кончит при таком-то старте. Финальный финт особо не впечатлил. Такой развязки я не ожидала. В послесловии переводчика сказано, что в тексте разбросаны маркеры, указывающие именно на такой финал, но я их не заметила. Однако, по реакции героя можно сделать вывод, что он подозревал нечто подобное. Поэтому и не читал подаренные отцом книги. Поэтому не был раздавлен свалившейся вдруг еще одной правдой.
Финальные разоблачения не показались мне особо важными. Личность героя уже сложилась. Он любит смерть. Он любит воевать. Он умеет это делать. Предположим, он действительно уедет с острова и попытается восстановить свою природную изначальность. Это приведет лишь к трансформации мотивов, а скрытая агрессивность никуда не денется. Что в изначальном, что в измененном качестве мир не примет его равным образом. У него два пути: продолжать войну или убрать баррикаду на пути безумия, тем более, что к финалу она заметно пошатнулась. Есть и третий путь: попытаться стать собой и посмотреть, можно ли жить с собой настоящим. Если хватит смелости. Если успеет до формирования новой линии обороны. В любом случае этому герою не позавидуешь и наблюдая за ним, мы потакаем чему-то не очень хорошему в себе.
Вот такое впечатление оставила во мне эта книга, безусловно, не рядовая, яркая, созданная талантливой рукой. Прочитана она была с трудом, несмотря на любопытство, и вряд ли когда-нибудь будет открыта снова. Такие острова хочется поскорее предать забвению.
Тиань, 24 октября 2014 г. 22:44
Стрельба из пушек по воробьям может иметь неожиданные и весьма трагические последствия. Милые дамы часто забывают об этом, желая достичь своей цели любой ценой. В результате последствия пустяковых разногласий становятся катастрофическими. Причем рикошетом бьют по людям, впрямую в конфликте не задействованным. Не стоит нарушать принцип соразмерности цели и метода ее достижения. Разрешенные пределы есть не только у самообороны. Такова первая, но не единственная мораль данной миниатюры.
Если ваш котенок появился неизвестно откуда и на котенка не похож, вполне вероятно, что это совсем другой зверь, просто он еще не вырос. С котенком вам справиться по силам, может быть. А вот с саблезубым тигром вряд ли. Отсюда вторая мораль: проблемы лучше решать на ранней стадии, политика страуса может сделать их неразрешимыми.
Несмотря на достаточно глубокое идейное наполнение, рассказ не особо интересный. Пушка для стрельбы по воробьям появляется неизвестно откуда. контроружие и вовсе похоже на рояль. Проблема-котенок не увязана с предыдущим действием, хотя при некоторой фантазии можно объяснить себе эту связь. Но это будет околотекстовая читательская фантазия.
Не самая сильная вещь Диксона. Такое впечатление, что она написана в спешке, на автомате.
Тиань, 21 октября 2014 г. 23:12
Зачем Бог создал Землю и человека на ней? В рассказе дается весьма оригинальный ответ на этот вопрос, который вряд ли понравится истинно верующим людям. Оказывается, наш мир — буферная зона, баррикада, которой Господь пытается остановить падших ангелов, рвущихся в небо.
Остановит ли? Кто знает. Будь на Земле только люди, ангелы прорвались бы в свой мир. Ведь лестница в небо по телам мертвецов проходит. Чем дольше и активнее война, тем больше павших, тем выше лестница. Но люди на Земле не одни. Искин оказывается способен на то, что должен был бы сделать человек: разрушить основание лестницы, вернуть восставший из песков древний город в статус легенды.
Прекратит ли это войну на Земле? Вряд ли. Слишком далеко зашли обе стороны. Падшие ангелы стали подобны демонам. И люди тоже. Ведь только демоны могут бомбардировать врага живыми младенцами, кровь которых губительна для любого порождения зла. В войне с нечеловеческими созданиями кровь младенцев оказалась эффективнее даже святой воды.
Причем оружие это сработало против обеих воюющих сторон. Пожертвовав обычным малышом, можно было уничтожить несколько демонов-ангелов. Но оборонная промышленность не дремлет. Детей попытались сделать более эффективным оружием, и в результате создали оружие против самих себя.
Создатель знал, что свободу воли просто так давать нельзя. Опасно слишком. Вот и встроил в мир такой противовес: готовность фанатиков жертвовать детьми во имя Бога, готовность политиков жертвовать чем угодно во имя сохранения своей власти. Основательный поводок получился. Пожалуй, такая пятая колонна способна уничтожить и ангелов и демонов, поскольку разницы между ними не видит. Да в мире рассказа этой разницы на самом деле нет. Люди так отчаянно сопротивлялись вторжению падших, а падшие так решительно прорывали это сопротивление, что все сравнялись между собой. Война есть война.
Тут демон взглянул вверх, туда, где далеко в бледном небе зарождались пыльные смерчи.
— Он никогда не относился к вам как к детям, никогда. Вы — орудие, розга. Вы можете сделать больно. Но розгой посекут и ее сломают, а дети помирятся с отцом. Вы уже проиграли…
По тексту невозможно понять, кому принадлежит вторая реплика: то ли это падший ангел продолжает свою мысль, то ли человек возражает ему. В результате фраза обретает двойной смысл, ведь и люди по Библии — дети божьи.
Не знаю, помирятся ли падшие ангелы со своим отцом небесным, но люди в том мире действительно проиграли. Дети человеческие вряд ли захотят и смогут примиряться с отцами, которые продали их для использования в качестве живых снарядов. Некоторые вещи простить просто не получается.
Довольно страшный рассказ о войне, предательстве и вере, которые всегда рядом.
Тиань, 19 октября 2014 г. 00:01
Все мы смертны. Но психика наша устроена так, что мы не осознаем в полной мере неизбежность конца. И это само по себе является одним из сдерживающих факторов агрессивного поведения. Ведь завтра тоже надо будет жить, а, значит, держать ответ за содеянное сегодня перед Богом, людьми или самим собой. Автор убирает этот сдерживающий фактор. Герои оказались в ситуации, когда момент конца известен и для всех един. И обостряется вечный вопрос:
<...> ...а четыре, десять, полгода, десять лет? Где <...> эта граница безнаказанности, за которой можно творить насилие, прикрываясь скорой и неизбежной смертью?
— Ты, Колян, сам ответил только что. — сказал Олег. — Граница безнаказанности. Понял? Сейчас кто тебя накажет? Никто. А тогда?
— Стойте! — сказала девушка, — Значит если никто не накажет, то можно делать любое зло любому человеку?
Ответ на эти вопросы известен. Но от этого не делается менее актуальным, поскольку мы склонны вытеснять из сознания вопросы такого рода или переводить их в плоскость безопасных абстракций. А в рассказе все предельно конкретно. Три часа на жизнь. Пистолет в руке. Целый город на разграблении. И три человека в фокусе. Они молоды, напуганы, отчаянно хотят жить и глушат свое отчаяние, чем и как могут.
Когда так мало осталось, кажется, что можно уже все. Внутренне с этим согласны все трое, несмотря на различия в уровне образования и интеллекта. В конце концов за пистолет берется даже девушка. Но происходит чудо — конец света отменили. И чудо это оказывается чудовищным, поскольку заставляет ответить на вопрос о границе дозволенного. И выясняется, что граница эта проходит не по дням и годам и даже не по принципу неотвратимости наказания. Граница там, где сам человек себе ее провел.
Для Олега граница дозволенного определилась тем, может ли он жить с памятью о совершенных деяниях. Из диалога героев видно, что такой принцип ограничения дозволенности никому из них в голову не приходил. Олег говорил о наказании. Колян и Оксана спрашивали с позиций моральных сдержек. А все оказалось намного проще: можно все, но затем придется жить и помнить. Жить и помнить Олег не смог. Его граница выступила из темноты непонимания внезапно, когда развеялся угар несостоявшихся последних дней.
У Коляна оказалась принципиально другая граница: если никто не узнает, жить можно. Его в границах дозволенности удерживал только страх внешнего воздействия — наказания, осуждения, остракизма. Памяти он не боялся. Колян по сюжету совершил меньше злодеяний, чем Олег. Но даже если бы было наоборот, этот парень своей границы не перешел. Его граница проходит не в плоскости самостоятельной внутренней оценки своих действий, а строго по внешнему периметру.
Финал рассказа подталкивает к тому, чтобы с осуждением оценить поведение Коляна и как-то нравственно оправдать Олега. Но это не так однозначно. Олег убил родителей, женщину с ребенком на вокзале, затащил в пустую квартиру случайно попавшуюся под руку девушку. Избавление — это он потом придумал. А убивал, потому что какие-то люди ему в данный момент мешали, как раскричавшийся на вокзале малыш. При ослаблении внешнего контроля в обычной жизни этот парень вряд ли стал бы лишать себя благ, которые можно взять силой. Он хищник, агрессор. Короткий период полной вседозволенности перед лицом неизбежной смерти привел к перенасыщению жестокостью, и, как следствие, неприятию самого себя.
Колян же в своей обычной жизни не был склонен к жестокости, агрессии, насилию. Не подвернись ему в последний день Олег, он бы так и остался напуганным, растерянным, но законопослушным человеком. Колян по собственной инициативе не способен на нарушение правил. За компанию — да, легко. Колян очень легко начинает подражать Олегу. С такой же легкостью он стал бы подражать любому лидеру. Причем никакого внутреннего дискомфорта он при этом не переживает. Колян одинаково готов и к дурному, и к хорошему. В нем нет собственного внутреннего цензора. Однако, вне чрезвычайной ситуации дурные качества этого парня могли бы и не проявиться.
Блуждающая звезда вывернула героев наизнанку. В отрицательном персонаже вытащила на свет нравственное начало, в положительном — трусость и подлость. Можно сказать, что в момент крайнего напряжения с людей упали маски, и стала видна их подлинная природа. Можно сказать, что оба героя просто сломались. Ни один не удержался в том образе, который считал своим настоящим лицом. А ведь лицо это не было маской. Каждый из героев считал, что он настоящий такой и есть.
Тиань, 13 октября 2014 г. 19:11
На классику трудно писать отзывы, все уже проанализировано профессиональными критиками до нас со всех сторон, ракурсов и точек зрения. Однако, добавлю свои пять копеек.
С княгиней Верой Гавриловной все ясно: обычный образчик человеческого эгоизма, погрязшего в самолюбовании и считающего себя центром мира.
И это все о ней. Придуманные чувства, жизнь, как декорация к ним. Женщина живет в мыльной опере, которую сама создала в своем воображении задолго до появления синематографа. Грустный, удручающий, неприятный человеческий типаж, весьма проблемный для тех, кто вынужден с ним контактировать: достаточно вспомнить кошмарную идею с кормлением из соски чужих младенцев и деревенскую школу.
Но вот странноприимный дом для деревенских старушек так однозначно уже оценить нельзя. Княжеские визиты с глашатаями — дурь, конечно. Но сама по себе задумка совсем не плоха. Не одна Вера Гавриловна виновата в том, что старушки в приюте, как в тюрьме себя чувствовали, унижениям подвергались и милостыней промышляли, чтоб совсем не пропасть. Работу странноприимного дома обеспечивал целый штат людей. Именно эти люди отбирали у старушек чистое белье, запрещали им спать на кроватях, не давали еды, устраивали дурацкие парады с песнопениями. Судьба странноприимного дома показывает не столько дурной нрав княгини, сколько бесполезность благотворительности в обществе, в котором отсутствует привычка помогать слабым и обездоленным. Эту черточку Чехов подметил очень верно. К сожалению, и в наши дни в России в этой части никаких изменений не произошло: любые благотворительные социальные проекты на поверку оказываются всего лишь демонстрацией чьей-то «большой души».
И по другому не может быть, пока архимандрит монастыря — далеко не последний человек в социальной иерархии чеховских времен — безропотно сносит придурь богатой прихожанки, а доктор униженно извиняется перед ней за сказанную в горячах правду. Чтобы появилась такая княгиня, благоприятная среда требуется. И она есть на Руси.
Особо хочется отметить структуру произведения. Если бы этот рассказ был выставлен на современный сетевой конкурс, автора закидали бы тапками за пространные монологи доктора, через которые Чехов раскрывает суть княжеских благодеяний и собственно идею рассказа. Прямолинейная подача материала в специально для этого встроенном в текст диалоге (а диалог княгини и доктора именно такой) у современных литераторов вызывает резкое осуждение.
Но осуждать Чехова за искусственный элемент в сюжете бессмысленно. Во-первых, проверку временем прошел и тьфу ему на все наши осуждения. Во-вторых, языковой стиль этого автора настолько легок, жив и изыскан, что компенсирует структурную дисгармонию. Пространный монолог в рассказе — это нехорошо. Пространный монолог в рассказе Чехова читается как элемент обычной живой беседы. Искусственность и затянутость эпизода осознается только по завершении чтения и только тем читателем, который прошел суровую школу сетевой конкурсной критики.
Тиань, 12 октября 2014 г. 14:30
Большой Брат следит за всеми нами. Наверное, уже сейчас, а не в недалеком будущем. И безумных программистов на Земле хватает. Повесть поднимает важнейший этический вопрос об ответственности человека за свои поступки. Казалось бы, тотальное наблюдение для законопослушных граждан скорее плюс, ведь на первом этапе повышает защиту от преступлений против личности, здоровья, имущества. На первом, наверное, да. На втором в процесс неизбежно вмешается политика. А на третьем безбашенные хакеры. И вот уже мир превратился в клетку. Легко так, несколькими нажатиями пальцев на клавиатуру. Вот что могут информационные технологии. И это даже не фантастика.
Читая эту вещь, задумываешься о ценности человеческой жизни. Неужели люди воздерживаются от убийств себе подобных только из страха наказания? А если дать легкий бескровный способ и анонимность, сразу начнут вершить суд линча над неугодными? Очень хочется воскликнуть: «Нет! Не настолько темна душа человеческая». Но созданный автором мир выглядит вполне достоверным. Во всяком случае, я не хотела бы проходит проверку на иммунитет к безнаказанному убийству.
Страх крови и возмездия — надежные сдерживающие факторы для большинства людей. До тех пор, пока «Не убий!» не стало всеобщим этическим императивом, освобождение от них человечества может оказаться фатальным. Причем и для мира тоже, поскольку высвобождает страх смерти и люди теряют интерес к изучению мира и обустройству собственной жизни. Остается только страх и недоверие, и образ врага, которого непременно надо убить...
В идейном плане повесть глубока и трагична. В стилистическом несколько затянута. Поскольку суть происходящих в мире процессов раскрывается только к финалу, предшествующий текст успевает изрядно утомить. Мрачно, однообразно, местами нелогично. Когда раскрывается суть магии и цель путешествия Погодника, об этом забываешь под влиянием страшной правды. Но до раскрытия сути надо еще дойти. Неоднозначное впечатление производит эта повесть. В остатке остается ощущение, что основная мысль лучше текста, которым ее выразили. ИМХО, разумеется.
Брендон Сандерсон «Душа императора»
Тиань, 11 октября 2014 г. 12:34
[p]Повесть-парадокс. В основе ее лежит интереснейшая идея. Однако читать невыносимо скучно. Повторы, повторы, повторы. Я понимаю, что таким образом автор пытается раскрыть специфику работы Воссоздателя, которая требует скрупулезности и воспроизведения мельчайших деталей.
Но и здесь нужно выдержать меру, иначе можно порвать бумагу, нарушив тем самым целостность рисунка. Это и произошло с повестью, когда автор не уловил момент чрезмерности повторений рисунка мысли Воссоздателя. Читатель уже все понял, представил, а автор все говорит и говорит.
[p]Сама идея воссоздания предмета через вплетение новой структуры его души в узор событий прошлого безумно увлекательна. Конкретно Император меня не заинтересовал. Ну восстановили его, и восстановили, пусть живет дальше. Вдруг и правда справедливым правителем станет благодаря обновленной душе. Понравилось вот это:
Она глубоко вздохнула. И стала другой Шай — сильной. Это называется «имитация» — грубое воссоздание, можно сказать — психологический трюк. Она пыталась представить, будто всегда была выдержанной и спокойной. И это помогло.[/q]
Так на самом деле можно менять самого себя, усиливая нужные по ситуации качества. Весьма полезный и вполне доступный к постановке навык. Несколько подобных фрагментов примирили меня со скучным повествованием и побудили дочитать до конца внимательно, не сбиваясь на прогон по диагонали. Уверена, что чтение это было полезным. Что-то важное я из этой повести почерпнула: не связанное собственно с сюжетом, рассыпанное крупицами по бесконечным монологам Шай.
Пол Андерсон, Гордон Диксон «Шериф каньона Галч»
Тиань, 10 октября 2014 г. 19:33
Рассказ представляет собой образчик пародийной фантастики на тему прогрессорства, когда случайно получилась коза вместо грозы. На первый взгляд коза кажется забавной, на второй становится жутковато. Ведь что ни говори, а бравый лейтенант Александр Джонс по пьянке поспособствовал истреблению целой разумной расы, причем более развитой, чем медвежата-хокасы. Правда, потом наступает третий взгляд: не вмешайся Джонс в процесс, истреблены были бы медвежата. Ведь разумные ящеры куда лучшие бойцы. Да и по численности их гораздо больше на незадачливых ковбоев неслось. Так что нормально все, вовремя землянин к медвежатам свалился.
Юмористическая составляющая показалась слабоватой. Особым остроумием и тонкостью юмора авторы не порадовали. Однако, выводы о принципах управления городками на Диком Западе и способ выбора шерифа у аборигенов не раз заставили улыбнуться. Очень восприимчивые медвежата на планете Тока живут. Суть вопроса углядели своими круглыми глазками.
Очень понравился момент с захватом заложника.
Этот эпизод сразу нейтрализовал гнетущее впечатление, возникшее после кровавого истребления войска слисси. Что ни говори, а двойное вмешательство землян в исторический процесс на Токе пошло на пользу местному населению. Глядишь, и договорятся как-нибудь медведи с ящерами, учитывая полное отсутствие властных амбиций у первых и наличие у них заложника, весьма ценного для вторых.
Мораль же сей вещицы такова: двигателем исторического прогресса могут стать даже киновестерны, когда учитель ученику под мохнатую лапку подвернулся.
Тиань, 8 октября 2014 г. 21:04
Разумная жизнь — самое необъяснимое явление во Вселенной. Мы привыкли связывать разум с биологическим телом. А если тело из металла, стекла и пластика? Если вместо сердца двигатель, а кровь заменяют машинные масла? Но при этом мироощущение включает в себя осознание своей разумности, принадлежности к сообществу разумных существ, любовь к единственной подруге и желание продолжить свой род, интерес к искусству, поэзии, науке, потребность в общении, наконец? Они так похожи на нас — механические Люди пережившей апокалипсис планеты, но, встретившись с ними, люди не сумели увидеть в механизмах присутствие разума, а разумные механизмы точно так же не увидели разума в людях. Две мирные цивилизации соприкоснулись на короткое время, причинили друг другу вред и страдания и разошлись в бескрайних просторах космоса. Возможно, навсегда.
Первым условием контакта двух разумных существ является взаимное понимание разумности другого. Когда не получается понять, происходят страшные и необъяснимые до конца события, рождаются мифы, возникают Боги. Несостоявшийся контакт с людьми заставил цивилизацию разумных машин пережить пришествие Бога и задуматься о покаянии и прощении. Они так не похожи на нас, но повторяют наш путь. Быть может, это удел любого разума во Вселенной — на новом витке в новой внешней форме повторить путь того, кто ушел прежде. Мы придумываем Создателя как некую метафизическую сверхсущность, а он просто был до нас — самый обычный, один из многих подобных ему, любивший, ненавидевший, привносящий в мир нечто новое и ошибающийся, рожденный и погибший вместе со всеми подобными себе.
Многообразие форм разумной жизни, контакт с иной разумной цивилизацией и происхождение Богов — этим трем темам посвящена данная повесть, в которой рассказана грустная и обнадеживающая история четырех влюбленных. Они едва не уничтожили друг друга, но в последний момент смогли разойтись навсегда и сохранили главное — жизнь.
Тиань, 7 октября 2014 г. 19:55
События рассказа переносят нас в далекое будущее, далекое даже от той отметки, когда сырьевые ресурсы планеты были исчерпаны. Люди как-то пережили этот момент, приспособились и сложился мир обособленных небольших государств, социальное устройство каждого из которых настолько индивидуально, что может быть названо цивилизацией. Мы застаем героев в момент пересечения интересов трех таких цивилизаций: материковой, где возродилась классическая гуманитарная культура Европы с элементами пуританской морали; островной, самой гармоничной на первый взгляд, где интерес к научным знаниям и личная свобода стали основой жизни человека; и пиратской, в которой результаты научных знаний стали предметом торговли и базой для грабительских набегов на соседей.
Столкновение столь несхожих культур весьма болезненно. А тут еще и личные симпатии в ситуацию вплелись. Причем между капитаном «островитян», который вырос в обществе свободных нравов и подлинного равноправия мужчин и женщин, основанного на взаимном уважении, и дочерью материкового правителя, мораль которой сродни испанской до Ренессанса. Симпатия между молодыми людьми была взаимной. Возможности понимания не было никакой. Эпизоды, когда бравый капитан объясняет подавленное состояние девушки потерей отца, и хлесткая пощечина в финале читаются с грустной улыбкой. Барьер культур оказывается не только непреодолимым, но даже невидимым.
Мудрые научно продвинутые островитяне определяют свою политику в военном конфликте соседей с позиций развития цивилизации, а пострадавшие от набега пиратов люди жаждут мести и видят в своих недавних союзниках жалких предателей. И это раскрывает парадокс созданного Андерсоном мира: цивилизация с развитой моралью и гуманитарной культурой тащит мир в прошлое, в регресс, а пираты являются ступенькой в будущее, вверх. Вывод из рассказа горек, но справедлив: развитие человечества не всегда совместимо с личным психологическим комфортом человека. Путь к достижению баланса идет по крови, смерти, унижениям и растоптанным жизням.
Капитан островитян выбрал правильную политическую линию. С этим не поспоришь. Девушка с материка считает, что он ее предал. С этим не поспоришь тоже. Вот только сам он вряд ли когда-нибудь поймет, за что пощечину получил. И это раскрывает второй парадокс созданного в рассказе мира: бандиты островитянам ближе, чем закуклившиеся сами в себе аристократы, но и аристократам бандиты ближе тоже, они понимают друг друга.
Так развиваются миры. Не в первый, и не в последний раз...
Андрей Белянин «Опергруппа в деревне»
Тиань, 5 октября 2014 г. 19:18
Из семи прочитанных романов цикла этот понравился больше всех. Васеньку и Назима долго не забуду. Эпизоды, где они дрались, волшебного мыша утопить пытались, волшебного ворона изжарить — это фрагменты шедевральные. Картинка! И в целом читать было интересно. Не без роялей сюжет. но кому какое-дело до роялей в сказочном мире. В сказке рояль предполагается, иначе она на жизнь похожа будет.
Интересно обыгран сюжет спящей красавицы. Традиционно красавица эта считается находящейся на светлой стороне метафизики, а Белянин рискнул сместить акценты, получилось необычно, и даже не сразу узнаваемо.
Новые герои приятно дополнили сказочный мир. Каждый удивительно к месту. Встреча со старыми персонажами порадовала. Каждый из них верен себе, по повторяемость выдержана в пределах нормы, неожиданные поступки тоже имеют место быть.
Этот роман заставил задуматься над местом «загробного» мира в нашей сказочной культуре. Кащей оттуда, Карга тоже. И персонажи это отрицательные, для живых враждебные. Здесь проявляется конфликт между народным и православным мировоззрением, остаточное явление противостояния язычества и христианства. Для Лукошкина оно не принципиально: великолепный отец Кондрат и не такие противоречия примирит. Но в принципе деталь интересная, позволяющая по-новому взглянуть на соотношение сказки и религиозного мифа.
Достоинство белянинской юмористической фантастики в том, что она действительно выдерживает высокую планку сказочной истории: в ней есть намеки на серьезное, что присутствует и в сказке, и в жизни. Поэтому и интересно читать эти непритязательные истории. Они дают возможность отдохнуть, но и для развития полезны: умных мыслей автор накидал по тексту предостаточно.
Майк Гелприн «Миротворец 45-го калибра»
Тиань, 1 октября 2014 г. 19:54
Сборник можно условно разбить на несколько тематических блоков.
Больше всего рассказов относится к теме роботов, которым автор склонен придавать человеческие черты. Роботы пытаются привить своим воспитанникам интерес к классической литературе как оплоту духовности («Свеча горела»), учат преданности и взаимной ответственности («Устаревшая модель, одна штука»), предпринимают опасное путешествия для поиска людей в мире постапокалипсиса («Там, на юго-востоке»), воссоздают и воспитывают детей человеческих, передавая им сохранившиеся кусочки знаний и прививая навыки выживания («Каждый цивилизованный человек»), становятся создателями новых цивилизаций, уступая статус богов мертвым людям («Поговорить ни о чем»).
Автор не рассматривает варианты возникновения самостоятельных машинных цивилизаций в безлюдных мирах. Его роботы ориентированы на сохранение и защиту человечества в любых условиях, будь то разрушение цивилизаций или личности. Роботы, действуя на пределах своих программ, до последнего пытаются исправлять то, что творят люди. Это своего рода страховка человечества, гарантия его сохранения. Идеи рассказов этой группы можно счесть спорными, но роботы получились очень симпатичными, им сопереживаешь, за них волнуешься, и они не воспринимаются как машины. Они почти люди, просто другие, в них сконцентрированы фрагменты лучшего в нас.
Вторая большая тема сборника: военная. Мы видим рутинный героизм солдат Великой Отечественной, которые со Смертью не о жизни торгуются, а о возможности выполнить боевую задачу («Смерть на шестерых»). Это производит впечатление даже на видавшую виды Смерть. Самопожертвование во имя победы — одна сторона войны. Другая же: абсурдная жестокость, когда солдаты, сами того не ведая, становятся истребителями детей, превращая их во врагов («Под землей и над ней»), когда сломленный утратой семьи человек привозит в свой дом человекоподобных кукол и заставляет себя верить, что его любимые рядом («Однажды в Беэр-Шеве»), когда людей превращают в симбионтов, способных сражаться еще лучше и эффективнее, но не способных жить обычной человеческой жизнью («Ромб»). Во всем этом для людей в целом или народа конкретных стран нет никакого смысла. Это нужно только для войны тем, кто в ней заинтересован.
Пожалуй, произведения о войне являются самыми сильными в сборнике, особенно рассказ «Однажды в Беэр-Шеве», в котором собственно войны нет. Есть человек и его погибшая семья. Он отказывается верить, создает замену утраченному, чудовищную, на первый взгляд, замену. Но жить-то надо. И религиозное сообщество (в данном случае просто люди, которым не безразлично горе соседа) поддерживает попытку психического протезирования героя, соглашается разделить его самообман. Ложь во спасение идет в разрез со строгим религиозным каноном, но помогает герою сделать шаг в сторону от безумия.
Следующая значительная тема: социальная. Автор рассматривает варианты будущего (или альтернативной реальности), где воровской закон возведен в статус закона официального («Сидеть рожденный»), универсальным платежным средством становится время жизни, а не деньги («Чертовы куклы»), профилактика преступности ведется с использованием тотального аппаратного контроля и манипуляций сознанием («Одна шестьсот двадцать седьмая процента»). Произведения этого блока очень разные.
В пером рассказе показан мир упорядоченной преступности, которая заняла место закона. При этом автор воздерживается от модной ныне идеализации воровской субкультуры. На примере героев мы видим, что в основе законов преступного мира пренебрежение достоинством людей. Основанный на праве сильного мир активно вытесняет мир правопорядка, сектор которого сужен до минимума. Но все-таки он сохраняется, поскольку соблюдение законов преступных сообществ тоже требуется обеспечивать. И не все люди готовы принять криминальную субкультуру, не смотря на специфическую систему школьного образования. Встречаются молодые люди, у которых чувство собственного достоинства к моменту выпуска еще не подавлено. Группа эта совсем небольшая, но все-таки она есть. Не сидеть рождается человек, другие цели в нем заложены.
Второе произведение социального блока — чисто приключенческое. Герои-смертники, действуя отважно и сообща, противостоят могущественной Организации и побеждают. Цена победы высока, но две куклы вырываются из капкана. Правда, социальный элемент в этой истории всего лишь фон для раскрытия характеров. Он прописан достаточно схематично, выжившие герои в финале просто дистанцируются от агрессивных факторов социума, то есть принимают заданные правила игры. Для социальной фантастики это не очень хорошо, но увлекательность и эмоциональность повествования компенсирует слабость идеи. Повесть захватывает внимание сразу и не отпускает до финальной строки.
Третий рассказ — о роли «человеческого фактора» в любом деле. Герой мог и не найти способ предотвращения конкретного преступления. Он не был обязан выходить за очерченные инструкцией границы поиска и, весьма вероятно, не имел права использовать себя в качестве отвлекающего инструмента. Эмоции взяли верх над логикой профессионала.
Произведения социальной направленности показались мне самыми увлекательными. Как социальная фантастика они довольно слабые. Но приключенческая составляющая и персонажи хороши. Александр Дюма рассматривал историю как гвоздь для подвешивания своих романов. Майк Гелприн для своих рассказов сделал таким гвоздем социальный фантдоп. Почему бы и нет? Нормально висят.
Космическая фантастика тоже представлена блоком из трех рассказов («Интуит», «Человеко-глухарский», «Кругосчет»). В первом рассказе показана необратимость космоса в судьбе человека. Космонавт покидает Землю один раз и окончательно, возвращаться ему по сути уже некуда. Второй рассказ — забавная история взаимного соблазнения и любви, а также оригинального подхода к преодолению языкового барьера. Третья вещь философская: о влиянии детерминизма на развитие социальных структур. Вещи очень разные, но в каждой на первом плане интересный персонаж. Он — главный. Остальные элементы рассказа обеспечивают раскрытие психологического конфликта героя.
Вестерны «Миротворец 45-го калибра» и «Придурок» построены на противостоянии характеров: простоватый недалекий герой оказывается вполне себе цельной личностью с собственным взглядом на жизнь. Интересно, что именно один из этих рассказов дал название сборнику. Сравнение книги с пистолетом, в который вселился дух индейца, довольно необычно. С другой стороны, в книге тоже присутствует чуждый читателю дух, влияющий на развитие личности. Книгу, как и оружие, можно отбросить, если дух этот оказывается чрезмерно навязчивым. Рано или поздно мы откладываем книги, из которых выросли.
Есть в сборнике также рассказ о зомбоапокалипсисе («Путь Босяка»), весьма оригинально увязывающий появление зомби с религиозными мемами, детектив («Первоапрельская шутка»), ребенок-инвалид с паранормальными способностями («Ангел-Хранитель»), древний вампир («Последний вампир») и несчастная цирковая обезьяна («Канатоходец»). В этой россыпи самый яркий — рассказ о вапмире, который неожиданно оказывается не банальным кровопийцей, а оператором человеческих эмоций, составляющих основу его бесконечной жизни, и античным божеством к тому же.
Книга впечатляет разнообразием тем, сюжетов, характеров, оригинальными находками и эмоциональностью. При этом рассказы дополняют друг друга, раскрывают важные для автора вопросы с разных сторон, с разных углов прицела. Каждая вещь сборника охватывает несколько важных проблем, поэтому тематическая систематизация рассказов условна. Она лишь позволяет упорядочить калейдоскоп мыслей и эмоций, возникающих по ходу чтения.
Человеческие характеры — сильная сторона большинства произведений. Герои очень хороши: они запоминаются и часто удивляют, их интересно повертеть и разглядеть с разных сторон, благо возможностей таких неоднозначные моменты в сюжетах и мирах предоставляют достаточно. Слабая сторона — в непродуманности социальных конструкций и логических связок сюжета. Динамичное увлекающее действие и переживания героев превалируют над логикой фантастической составляющей. Не миры творит миротворец, а человеческие характеры. Фон многих рассказов скоро забудется, герои — нет. Они как пули 45-го калибра — надежный литературный боезапас.
Хороший многоплановый сборник, умный и эмоциональный, о разном и об одном: о людях, которые во все времена и во всех мирах пытаются оставаться людьми.
Тиань, 30 сентября 2014 г. 15:03
«Литература умерла потому, что не ужилась с прогрессом. Но вот дети, вы понимаете… Дети! Литература была тем, что формировало умы. Особенно поэзия. Тем, что определяло внутренний мир человека, его духовность. Дети растут бездуховными, вот что страшно, вот что ужасно, Максим!» — вот она, главная мысль и идея рассказа. Идея очень неоднозначная, поэтому и отношение мое к рассказу тоже неоднозначное.
С одной стороны, я, как человек, выросший в «книжную» эпоху, разделяю горечь автора и героя по поводу исчезновения из нашего мира книг. Вместе с ними действительно уходит что-то хорошее, от людей уходит. Но связано ли это с утратой духовности? Связана ли духовность именно с чтением? Литература есть продукт духовной жизни людей на определенной стадии развития. Ей предшествует устное народное творчество, за ней следует... не знаю, что, но уверена, что что-то следует. Может быть, расширение литературной составляющей виртуальных игр, или углубление каких-то основ кибернетики, квантовой механики, электродинамики, физика высоких энергий. Ведь это не просто научные дисциплины. Они основы мироздания изучают. Как же на таком уровне без духовности обойтись?
Что такое литература в разрезе духовности? Это способ выражения внутренней жизни человека в вымышленных историях, зафиксированных с помощью букв. Устное народное творчество выполняло ту же функцию, только опиралось на память человеческую. На следующем этапе место письменных историй займет что-то другое, быть может, функционал тех же виртуальных игр, который будет требовать соучастия игрока в создании миров, характеров, сюжетов. Важна ведь не форма, важно наполнение. Внутренний мир человека можно передать не только через книгу.
Не разделяя взгляды Андрея Петровича на утрату духовности, я в то же время понимаю его и сочувствую этому персонажу. Мир изменился, а он не смог вписаться в перемены. Так было в России в пресловутые девяностые, когда привыкшие к советскому образу жизни люди оказались насильно вброшенными в то, что назвали «рыночной экономикой». Готовы были не все, многие оказались за бортом, в нищете, в социальной изоляции. Именно это случилось с Андреем Петровичем. Не удержался он на колесе жизни, сошел на обочину, закрылся в своей квартире и ностальгирует по временам, когда деревья были большие, а дети книжки читали. Будучи человеком ученым, он подводит под это социальную базу — прогресс вытеснил духовность. Самое страшное, что процесс он подметил верно, но неправильно диагностировал причину.
Не исчезновение книг создает угрозу духовности. Внутренний мир человека отражается в каких-то иных формах, которые Андрей Петрович просто не видит из своей раковины. А вместе с ним не видим и мы, читатели. Угроза таится в разрыве связей между людьми. Робот-гувернер — вот это настоящая угроза. Когда детей воспитывают роботы, а не мама с папой, бабушки, дедушки, дяди и тети, малыши вырастают в психологической изоляции. Они не могут почувствовать себя частью семьи, самой любимой частью. Они не слышат голоса мамы перед сном, в виртуальные игры с ними играет не папа, на прогулку ходит не дедушка. Все это делает робот. Механический мир. В таком мире духовность замещается функционалом. И исчезновение книг здесь совершенно ни при чем. Если книги читает робот, которому родители перепоручили своих малышей, духовность будет вытесняться функциональностью даже при сохранении библиотек.
Андрей Петрович унаследовал бумажные книги от мамы. Это одна из причин, почему они так дороги ему. Книги стали связующей ниточкой умершей матери и стареющего сына. Когда мы, читатели сегодняшнего дня, перебираем свои домашние библиотеки, многие книги заставляют вспомнить ушедших уже из жизни дедушек, бабушек, затерявшихся на перепутье лет друзей: они дарили нам книги, читали их с нами, обсуждали, каких-то авторов предпочитали другим, каких-то сурово осуждали и пытались изгнать с домашних книжных полок. Книги — часть нашей жизни, связывающая нас с нашими близкими невидимыми нитями. Анечку и Павлика книги могли связать только с роботом, ну и с чудаковатым профессором, испугавшимся жизни. Последняя связка действительно ценная. Не только для детей, но и для Андрея Петровича. Вдруг ребята вытащат его из раковины. Образование — процесс двусторонний.
В этом ключе финал рассказа замечательный. Вконец раздавленный жизнью человек, решивший покончить с собой, на пути к орудию самоуничтожения внезапно видит двух детишек, явившихся именно к нему. Это ценнее любых книг. И этому учат не книги, а только люди, в рассказах Майка Гелприна еще роботы, очень похожие на людей.
Так что свеча не горела. Она горит. Только вместо фитиля у нее вольфрамовые усики. А свет все такой же яркий. Если выбраться из своей берлоги, поговорить с людьми, забить козла или сыграть в шахматы с соседом, перекинуться парой электронных сообщений с таким же выброшенным за периметр коллегой-гуманитарием и выбраться вместе в парк, о жизни и литературе поговорить, горящие свечи сразу проступят из темноты незнания, ненужности и страха. Так что Максим знал, что делал, когда Анечку и Павлика к Андрею Петровичу направлял. Учителю эти дети нужны так же сильно, как и он им, а, может быть, и гораздо больше, чтобы в темноте не сидел.
Вот как-то так воспринимается этот небольшой, провокационный, однобокий рассказ, однобокий, в том смысле, что мир будущего показан в нем только с одной стороны — с позиции не вписавшегося в этот мир стареющего человека. Но мир есть, и в нем есть любопытные дети, и они пришли в дом потерявшегося учителя, чтобы спасти его от одиночества.
Тиань, 30 сентября 2014 г. 12:36
Роман этот трудно считать «чистым» детективом. Это сплав детектива, приключений и мелодрамы. Причем весьма удачный. Каждая линия дополняет и оттеняет две другие. В результате получается объемная, увлекательная и искренняя история о жизни людей.
Главный герой слегка нарочит. Он и сын богатого папы, и в джунглях выживать обучен, и на лошадях скачет лихо, и дедуктивным методом владеет не хуже Шерлока Холмса, поскольку в школе учитель математики попался толковый и дедукцией увлеченный, и демократичен, и романтичен и вообще. Но при этом детали образа поданы так, что «героическая рояльность» не раздражает. Когда Аллан вспоминает о своем отце, или играет с детьми погибшего друга, или предлагает руку и сердце Кэт (оба раза как бы между делом, но вполне серьезно), он вызывает симпатию своей глубокой привязанностью к близким людям. Он не супермен, он просто талантлив во многом и не ленив.
Сюжет развивается динамично. Причем в сюжете роялей как раз немного. Появление на ипподроме Кэт с подаренной к дню рождения лошадь нормально укладывается в структуру криминальной интриги, интерес к красивой девушке молодых парней-жокеев и встречный интерес с ее стороны закономерен, герои молоды, их симпатии зарождаются быстро. Рояль, собственно, я усмотрела только один: случайное попадание героев в «Голубой утенок». Но, с другой стороны, почему нет? Ведь действие происходит в небольшом городке. Так что притянутость совпадения в рамках допустимого.
Мир скачек увлекает сам по себе, независимо от преступлений и любви. Автор хорошо владеет предметом и позволяет увидеть загадочный мир конного спорта изнутри. А Адмирал, которого тренер гордо именует лучшим скакуном королевства, по симпатичности уверенно конкурирует с главными героями, а в некоторых эпизодах легко оттесняет Аллана на второй план. Скачки — это не только мир жокеев, букмекеров, организаторов, тренеров и т.д. Это не в меньшей мере мир лошадей, которые природой предназначены для скачки и в момент наивысшего напряжения сил выглядят возвышенно и героически. Их сила, отвага, стремление вперед покоряют сердце.
Роман выходит за рамки детектива, поскольку в центре внимания не сыщик. Расследование ведет случайно вовлеченный в трагическую историю человек. Ему не интересен мир криминала сам по себе, даже связанный со скачками. Но погиб друг, остались сиротами дети, разбито сердце любящей женщины, и он чувствует себя обязанным что-то предпринять, чтобы злодейство не сошло с рук. Чем глубже вникает он в историю преступления, чем больше пострадавших видит перед собой, тем сильнее осознает необходимость остановить преступника. Не наказать, а именно остановить. Аллан Йорк — не мститель, у него психология защитника. И это одна из черточек образа, которая делает его необыкновенно симпатичным.
Книга читается на одном дыхании. Язык повествования легок, прост и образен. События проходят перед глазами яркими картинками, ты улыбаешься, грустишь и страдаешь вместе с героями. А когда перевернута последняя страница, чувствуешь легкую грусть оттого, что интересная книга прочитана, но в то же время остается ощущение, что жизнь героев продолжается. Жизнь продолжается, несмотря ни на что.
Очень хорошая вещь. Одна из тех, к которым неоднократно возвращаешься, несмотря на простоту и игровой характер сюжета. Я немножко завидую тем, кто будет читать ее впервые.
Рюноскэ Акутагава «Любовный роман»
Тиань, 29 сентября 2014 г. 23:00
Рассказ построен в форме диалога главного редактора и автора. Главный редактор хочет, чтобы автор написал «серьезный любовный роман, глубоко раскрывающий человеческие характеры», «роман неисчерпаемой любви и нежности». Автор желает написать «роман для женского журнала», в котором «любовь превыше всего».
- Вы верно шутите! — восклицает главный редактор. — Наш журнал ни за что это не напечатает.
- В самом деле? — удивляется автор. — Ну и ладно. Напечатают где-нибудь еще.
И действительно напечатают. Любовное мыло прекрасно распродается. Чем нелепее сюжет, тем выше рейтинг продаж.
А вывод... Пожалуй, вывод в том, что любовью чаще всего называют то, что ею не является ни разу. Так люди приукрашивают свою жизнь, которая в своем подлинном виде им не очень нравится. Менять что-то сложно, рискованно, да и не нужно. Ведь нет любви, нет стимула к переменам. А придать себе облик одухотворенности хочется, равно как и затуманить взгляд. Для этого и существуют романы о «неисчерпаемой любви и нежности», в которых «любовь превыше всего», и которые заткнут за пояс любого фантаста по части нереальности сюжета.
Весь диалог выдержан в живом, ироничном стиле. Он нигде не провисает, не содержит ни одной лишней реплики. Все к месту, все высказано нормальным человеческим языком, с примерами, пояснениями, но живо, в режиме разговорной речи. Поэтому рассказ прочитывается, что называется, «в лет». А поскольку он небольшой, тут же возвращаешься к началу и прочитываешь повторно, уже медленнее, вникая в каждую фразу. Диалог очень содержательный, он затрагивает разные стороны человеческих отношений и их отражение в литературе.
Рассказ очень хорош: и по содержанию, и по форме, и по стилю. Твердая десятка и местечко среди любимых произведений.
Майк Гелприн «Смерть на шестерых»
Тиань, 28 сентября 2014 г. 16:33
Смерть — необходимое условие Жизни, ее сестра-двойняшка. Вместе пришли они в этот мир, вместе по Земле ходят. Но не сами по себе, а в людей воплотившись. Старый Лабань увидел Смерть по выходе из болот. Но подошла она к шестерым гораздо раньше, в обличье человеческом. Вот он — этот момент:
Он и место операции по карте выбрал — двухкилометровый спуск на участке пути Могилёв – Жлобин.
Докучаев выбрал подрывника Миронова, подрывник Миронов выбрал место — здесь Смерть к ним и подошла. Жизнь дважды спорила с сестрой своей за эту шестерку: в первый раз, когда Янка в группу запросилась и старый Лабань через болота группу вести отказался, второй раз — когда Миронов уговаривал Докучаева вернуться с задания. Но оба раза непреклонный Докучаев вел группу вперед — к месту встречи со Смертью. Не знал он про вражеский отряд с собаками, не знал про дрезину, знал только одно — железнодорожное сообщение должно быть прервано.
Не получилось у Жизни свернуть группу в пути, вышли они на точку рандеву. Для Смерти все было как всегда — пришли, стало быть забрать следует. Но вдруг:
<...>
- Девчонку ставь, — дерзко ответил Бабич. — Играю душу против девчонки. В очко, в один удар. Устраивает?
<...>
- Понимаешь, какое дело, — Лабань вновь почесал в затылке. — В тюрьме он сидел. Статья такая, что… — старик махнул рукой. — Вот я и думаю: что, если он туда угодил, к вашим? Мы с ним тогда и не увидимся боле. Мне-то у вас делать нечего, грехов на мне нет. Но если так сталось, что у вас Василёк, я б тогда… — старик замялся.
- Что б ты тогда?
- Я б тогда… Завтрева, как меня заберёшь, тоже к вам попросился.
<...>
Послушай, — Докучаев неожиданно дёрнулся, повернулся к Смерти. — А ты нас как забирать будешь, ко времени? Если ко времени, торопиться нам надо.
- Да нет, — Смерть ненадолго задумалась. — Не ко времени, заберу, как получится.
- Тогда ладно.
Никто о жизни своей не торговался. Торговались о Деле, девушке и встрече с любимыми. Да и то вяло. Видно было умудренной Вечностью Смерти, что при любом исходе торга пойдут дальше, рельсы взрывать. Из тех, кто беседовал со Смертью, ни один не считал свою жизнь слишком высокой ценой, за Дело ею готовы были рассчитаться без споров.
Наверняка, Смерть и раньше такое видела — опыт Вечности неисчерпаем, но смелость и самоотверженность смертников не могла не вызвать у нее симпатии. Достойных людей ей предстояло забрать на этот раз, хороший улов для запредельного пространства. Так почему бы не подыграть людям напоследок? Хотя бы за то, что от просьб и рыданий избавили. Вот и подыграла, как могла, в границах установленной для нее вариативности. Не советской армии против гитлеровской подыгрывала Смерть, а храбрым людям, с которыми пути пересеклись.
Все рано или поздно с нею встречаются. И только ей одной не дано увидеть себя. При этом и двойняшку свою Жизнь она тоже не видит. А этой шестеркой (точнее — пятеркой, Миронов не в счет) залюбовалась невольно. Слишком близко подошла и получила вот это:
Смерть резко выпрямилась, её шатнуло из стороны в сторону.
- Я не умею, — прошептала Смерть горестно. — Мне нечем стрелять.
- Чтоб тебе сдохнуть, — Алесь вновь припал к ручнику.
- Я бы не прочь, — отозвалась Смерть. — Но не могу вот.
Здесь редкий случай, когда всесильная Смерть вдруг ощутила свою беспомощность и чуждость каждому из миров: и живым, и не живым. Умерший практически человек требует действия — убийства врага, а Смерть не может стрелять, нет у нее разнарядки именно этого врага именно в это время забрать себе. Нечем стрелять, сестрица Жизнь шмайссер держит. И сдохнуть не может пока Жизнь жива. Единственное, что ей дано: видеть, как живут и умирают люди. Живут по своему разумению, к сестрице Жизни особо не прислушиваясь, умирают под смертной дланью, и еще Смертью манипулировать пытаются.
Как это часто бывает, самый могущественный персонаж оказывается на поверку самым беспомощным и самым трагическим. Яркий образ, необычный рассказ с причудливым переплетением военных, философских и мистических элементов. Он требует напряженной работы ума, это снижает градус эмоциональности. Но ведь и героям пришлось приглушить свои чувства, чтобы как можно эффективнее отработать отпущенное Смертью время. Наверное, так надо, чтобы лучше представить их жизнь.
Андрей Белянин «Дело трезвых скоморохов»
Тиань, 28 сентября 2014 г. 15:21
Как всегда у Белянина мило, забавно, умиротворяюще. Сказочный антураж и открыточная лубочность Лукошкина служат удачным фоном для бестолковых приключений полоумной опергруппы. Только такая милиция и может выжить в царстве Гороха. Более серьезная свихнется и в речке с русалками утопится. А это не экологично — сказочные водоемы засорять.
Роман внутренне гармоничен. Герои, сюжет, сеттинг, интерпретация фольклорной составляющей и аллюзии к современности удачно дополняют друг друга. У книги есть стиль и никакая ее часть из этого стиля не выбивается.
С задачей поддержать хорошее легкое настроение у читателя автор справляется великолепно. Читается его вещь с улыбкой, смешки над героями не во вред им, а только симпатии в укрепление, царь с царицею выше всяких похвал, Сивка-Бурка такая же прелесть, как бабкин кот, любовь Никитушки и Оленушки очень к месту — пора, пора сыскному воеводе личное счастье обрести. В-общем, все соразмерно, уместно и симпатично, как и должно быть в сказке. Автор молодец.
Тиань, 27 сентября 2014 г. 16:01
Медики на службе армии ради любопытства создали нечто уникальное, очень дорогое, очень хрупкое, а используют это нечто для заколачивания гвоздей. Даже мне, человеку не военному, понятно, что ромб как боевая единица неэффективен.
В рассказе приведены две боевых операции с участием групп-симбионтов: захват и зачистка. В первой операции необратимо пострадало трио девушек, во второй — погиб ромб. Причем вторая операция показала, что степень боеспособности ромба значительно ниже, чем у обычной четверки бойцов, поскольку гибель или серьезное ранение одного из участников симбиотической группы выводит из строя всех остальных: они прекращают выполнение боевой задачи и переключаются на спасение товарища. Получается, что квартеты, трио и дуэты — инструмент одноразовый и не надежный. Для боевых операций, хоть антитеррористических, хоть общевойсковых больше подходят обычные бойцы.
Ромб мог бы быть эффективен в «тайных» акциях, когда нужно незаметно проникнуть на объект, что-то изъять или заминировать и так же незаметно уйти. Здесь эффект слияния обеспечивал бы группе серьезное преимущество перед обычными диверсантами. Но из рассказа не видно, чтобы ромб использовался таким образом. Соответственно, не видны и преимущества симбиотических групп. Слов нет, ромб очень эффектно колотит гражданских хулиганов в барах, парках и прочих невоенных местах. Но хорошо тренированные бойцы спецназа без всяких обручей на голове сделают то же самое с не меньшим успехом и удовольствием.
Эпизод с Задирой показывает, что в конфликтах вне боя ромб не может вовремя остановиться. Если реакция слияния началась, ему непременно надо добить врага, даже если враг и не враг вовсе, а свой же вояка-хулиган. Обычную трактирную драку симбионты в состоянии слияния воспринимают как бой. То же самое происходит с восстановленным трио, когда драка в забегаловке рассматривается как проверка в условиях, приближенных к боевым. Чувство соразмерности в противостоянии агрессии симбионтам явно отказывает.
Непонятно, чем обусловлен элитарный статус пси-подразделений в космическом десанте. Это явно неудачный научно-исследовательский проект. В армии такие ромбы и трио не нужны. А там, где они могли бы быть полезны, а, может быть, и незаменимы, автор нам их не показывает. Для рассказа это не очень хорошо: интересная по сути идея оказывается не раскрытой.
Майк Гелприн «Последний вампир»
Тиань, 27 сентября 2014 г. 00:19
Так кто же они, Боги? В мире рассказа это некие существа, кормовой базой которых являются эмоции людей. Отсюда следует, что Боги возникли позже, чем люди. Это своего рода энергетические паразиты человечества. Они отбирают у людей то, что никто другой отобрать не в силах — чувства. Не удивительно, что люди забивают таких Богов осиновыми кольями. Паразиты — они и есть паразиты.
Однако, Боги не только отнимают. Они могут и дать. Дать то самое чувство, на котором паразитируют. Дать тому человеку, которого признают достойным. Список достойных вогнал меня в ступор. Герой по этому поводу говорит следующее:
За что Елена великой любви удостоилась? Эта дама обладала изумительной красотой, в силу чего являлась предметом исканий, домогательств и споров, даже войну спровоцировала невольно. В чем достоинства-то? Красота — не достижение самой Елены. Она природой дарована. Получается, что Афродита посчитала Елену достойной дара любви потому, что она уже была одарена красивой внешностью.
Чем Ахиллес и Гектор заслужили дар силы? Ведь их подвиги особенной силой и были обусловлены. Без дарованной Богами силы они ничем не отличались от сотен троянских и греческих воинов. Выбор Афродиты хоть как-то объясним. Выбор прочих Богов откровенно случаен. Берем любого не трусливого воина, наделяем его силой трехсот воинов минус неизбежные потери и получаем античного героя. А зачем он Богам сдался, герой этот? На чувствах трехсот людей они могли бы лишнюю тысчонку лет прожить и вдруг такая расточительность.
Смотрим дальше на божественные свершения. Милейший Андрей Иваныч тихо-мирно питался на чувствах молодежи. Потом вдруг решил осчастливить Нату. Отобрал у кучи людей эмоции любви и впихнул их в Рината. Что залить эмоции в человека можно, понимаю. Но с чего бы вдруг Ринату всю эту залитую извне любовь обращать на Нату, которая его совершенно не интересовала ранее? Собранная Андреем Ивановичем любовь к Нате никакого отношения не имела, она адресовалась сотням разных мужчин и женщин.
На момент эмоционального вливания Ринат был увлечен Леночкой (до того, как добренький Бог-вампир у него это чувство выкачал). Логично предположить, что его внезапно обретенное чувство выплеснется либо на Лену (как последний объект), либо на первую девушку, которую он увидит после обработки. Чтобы выбор Рината пал на Нату, надо было либо подставить ее первой пред светлые очи перевозбужденного МЧ, либо оказать на него некое воздействие, заставить избрать именно этот предмет любви. Видимо, второй вариант и был использован Богом-вампиром. Он не просто одаривал людей чужим чувством, он еще и направлял выплеск этого чувства на нужный ему объект.
Ната — очень симпатичная милая девушка. Но разве она достойна любви в большей мере, чем те, кого любили доноры, обворованные вампиром? Пусть он изымал чувства не у самых достойных людей. Но дело же не в самих донорах, а в том, насколько этот человек дорог тому или той, кому адресовалось его слабенькое, кривоватое с точки зрения Бога чувство. Не только доноры оказались обворованными, обворовал вампир и тех людей, которые были любимы хоть чуть-чуть. По сути, он отнял любовь своих половинок у других Нат, чтобы осчастливить несказанно одну случайно избранную. Сама Ната захотела бы счастья такой ценой?
Боги ничего не могут дать людям. У них нет ничего своего. Они дают только то, что отняли силой у других людей. То есть любое счастье, полученное от Богов, построено на несчастье кого-то другого. Они делают людей соучастниками своего вампиризма, оправдывая тем самым свое существование. При этом свои сомнительные дары Боги-вампиры раздают по своему разумению, не спрашивая ни разрешения, ни согласия. Опасны они для людей. И, в общем-то, не нужны. Человек сам создает то, что Бог присваивает и выдает за дар или чудо.
Дар Андрея Ивановича Нате унизителен. Получается, что без божественного вмешательства эту девушку полюбить невозможно. Но это же не так. Если Ната способна взрастить в себе чувство, соответствующее стандартам недобитого осиновым колом божества, другим людям это тоже под силу. Ринат не любит эту девушку. Но когда-нибудь она могла бы встретить мужчину, которому нужна именно она. Нужна по-настоящему, а не потому, что на него навели любовный морок, обобрав для этого несколько сотен человек.
Богам не место среди людей. Этические системы не совместимы. Если обычные девушки Наты внезапно начнут превращаться в избранных Елен, жизнь на нашей многострадальной Земле совсем безрадостной станет. Хорошо, хоть вампир последний остался. Глядишь, добьет его кто-нибудь колышком, и люди смогут создавать семьи с теми, кого любят, а не с богоизбранными.
Майк Гелприн «Устаревшая модель, одна штука»
Тиань, 26 сентября 2014 г. 00:04
И снова роботы. Но на этот раз рассказ не о них. Пит — существо симпатичное и вызывающее сочувствие, спору нет. Но главное в этой истории — не он сам, а преподанные им уроки.
Первый урок получила девочка Настя, когда ее мама решила отдать Пита на утилизацию. Это был урок предательства. Причем самого подлого, когда предается тот, кто состарился.
Мальчику Пете повезло больше. У его отца не оказалось денег на нового робота, он привел домой фиктивно утилизированного Пита и предупредил сына, что о нем никому говорить нельзя — если узнают, Пита заберут, а папу накажут. Петя включился в игру: он соблюдал тайну, он был спасителем и защитником Пита. Так мальчик получил урок преданности и верности блтзким.
Со временем Петя привел к Питу Настю, за которую робот-гувернер не переставал чувствовать ответственность. Настя тоже оказалась вовлечена в игру по спасению Пита. Девочка избавилась от груза предательства. Так робот Пит и не слишком удачливый в делах папа Пети, сами того не подозревая, сообща преподали детям урок прощения и любви.
Не удивительно, что эти ребята выросли нормальными любящими людьми, преданными и чувствительными. Не только Пит был «одна штука», Петя и Настя тоже оказались штучными детьми, ведь им выпала уникальная для их мира возможность спасти старого гувернера от гибели.
Следующий урок преподали людям роботы новой модели. Они взбунтовались против человеческого произвола. При этом пострадали дети. Детей жалко, разумеется. Но рабовладелец, бездумно передоверяющий заботу о своем ребенке рабу, не вправе рассчитывать на безопасность ребенка. Рабовладение — удобная вещь. Особенно когда в роли рабов роботы. Можно не думать о том, что робот осознает себя, что у него есть не только мыслительный, но и эмоциональный блок, что в этот эмоциональный блок заложены, в том числе, желание быть и страх ликвидации. До поры до времени это будет сходить с рук, но в конце концов людям придется осознать свою ответственность — не только за детей, но и за роботов тоже. Это самый страшный урок, поскольку из рассказа видно, что люди его не осознали. Реакция людей свелась к банальному запрету. Проблему просто отложили на потом.
А вот цепочка уроков устаревшей модели успешно продолжилась: к спасению Пита подключились родители Насти. Урок прощения был усвоен детьми и передан следующему кругу причастных. Младшее поколение показало старшему пример преданности и любви. Старшее оказалось на высоте и подхватило эстафету. Не все безнадежно в мире, где дети умеют прощать, а родители признают свои ошибки. Даже если для этого требуется пример робота-гувернера устаревшей модели. Надежда есть. Командорскую поступь технического прогресса человечество выдержит. Может быть.
Майк Гелприн «Однажды в Беэр-Шеве»
Тиань, 24 сентября 2014 г. 20:24
Суть рассказа кратко передана в словах доктора Леви: «Каждодневный нравственный конфликт между религиозностью и преданностью погибшим... На грани сумасшествия...»
Грань сумасшествия показана мастерски. Человек не может впустить в свое сознание гибель близких. Его мир разрушен. И чтобы не погибнуть под обломками, он заставляет себя забыть, и поверить. Забыть о смерти, забыть об одиночестве, забыть о куклах. Поверить в то, что любимая семья рядом с ним. Просто они не евреи. Поэтому не могут посещать синагогу по субботам. И лишь на краешке сознания — «... почти совсем не думал о том, что Б-г проклял меня». Вот она — грань сумасшествия: забыть, но помнить, быть там, но все-таки здесь.
А вот нравственного конфликта между преданностью погибшим и религиозностью я не увидела. Герой не предан погибшим, он просто не может принять мысль об их гибели. Рассудок рассеивается, душа устремляется за ними — теми, кого любит больше всех, после Бога. Куклы становятся якорем, которым Эфраим сумел закрепить свой рассудок по эту сторону жизни. Не погибшим он предан. Он себя по кусочкам собирает. Конфликт у него не столько с религиозностью — с ней он как раз вполне нормально ситуацию увязал. Читает Тору, соблюдает ритуалы, а то, что семью в синагогу не пускают — так они же не евреи. Проклял его господь, не евреи они больше, но если не евреи, значит, живые...
Когда ребе Нахум добился разрешения раввината на прием кукол в евреи, это тоже не с религией связано. Просто умудренные жизненным опытом люди пытаются помочь Эфраиму сохранить рассудок и здоровье душевное. Объявляя его кукол настоящими ашкенази, люди как бы говорят ему: «Ты не один. Мы рядом. Иди к нам. Не можешь сам, следом за куклами иди. Мы не будем смотреть на твой костыль. Ты только возвращайся к жизни потихонечку». Когда община приняла кукол как евреев, Эфраим впервые признался самому себе, что они не люди. И не впал в безумие при этом. Потому что поверил. Не в Бога поверил он, не в живых кукол, и даже не в себя. А в то, что не один. Можно ему в синагогу по субботам, и кукол предавать при этом не нужно. Куклы не мешают ни Богу, ни людям. И пальцем на них никто не показывает.
Смерть — часть нашей жизни. Смириться с ней невозможно. И боль утраты близких людей ни утишит ничто. Но жить надо. Эфраим, потерявший всю свою семью, в глубине сознания понимал, что жить надо дальше. Иначе не появились бы куклы в его доме. Зацепился человек за что получилось, и удержался на грани в момент первой непереносимой боли. А потом притерпелся, поддержку людей ощутил. Выживет. Научится постепенно ходить без костылей.
И с божественным проклятьем примириться сумеет. В сущности, все мы это проклятье на себе несем. Жизнь дает, она же отнимает, частями...
Редко случается читать такую искреннюю подробную историю о человеческом страдании, в которой боль человека показана без жалости и сантиментов. Как неотъемлемая часть жизни.
Сектор Газа вводит антивоенную линию. Но она уже воспринимается как второстепенная. Важная в принципе, но не в данном рассказе. Жизнь Эфраима разрушила война. В которой он даже не участвовал. Война есть зло. Она угрожает каждому человеку, как бы далеко от зоны военных действий он ни находился. Но не только она. Будь вместо бомбы автокатастрофа, пожар, преступление, для Эфраима ничего не изменилось бы. Ему все равно пришлось бы заставлять себя забывать, а потом еще раз заставлять поверить.
Тиань, 23 сентября 2014 г. 23:22
Этот роман принято считать шпионским детективом. Шпионская составляющая в нем действительно есть. Интрига построена вокруг хищения секретных документов из министерства обороны в Англии во время Второй Мировой Войны. Немецкая «пятая колонна» пытается ослабить антифашистские силы в Лондоне, использует шантаж, запугивание. По этому поводу один из героев романа говорит, что немцы создали настоящее Ведомство Страха, которое всюду распространяет атмосферу страха и недоверия, поэтому нет человека, на которого можно было бы положиться. Детективная линия раскручивается увлекательно, с оригинальными поворотами сюжета, неожиданными деталями. но не она в романе главная. Точнее, не только она.
Ведомство страха существует не только на политической арене. Оно в душе главного героя. Оно огромно, как жизнь, и к нему принадлежат все, кто любит. Если ты любишь, ты боишься. Боишься причинить вред, не суметь защитить, потерять. Мысли, чувства, переживания главного героя — самая интересная часть романа. В какой-то части они связаны с детективной историей — герой вовлечен в нее случайно, он не понимает, что происходит, пытается разобраться в странных событиях. Но в гораздо большей части переживания героя связаны с его прошлым, чувством вины за совершенное преступление, желанием любить и надеждой на счастье. У него сложная судьба, далеко выходящая за рамки шпионского сюжета. Шпионская история — лишь малая часть его жизни.
Герой романа — не частный детектив. Он вовлечен в чужую игру. Интриги политические и полицейские не являются целью и интересом его жизни. Он переживает душевный кризис и пытается найти точку опоры в новом чувстве, в новых отношениях, которые неожиданно стали возможными, хотя он этого в своей жизни уже не ждал. Шпионская тема осложняет любовную линию, усиливая страхи героя, привнося в его отношения с любимой женщиной момент лжи и нестабильности.
На мой взгляд, это не детектив, а подробная, страстная, повседневная история человеческой жизни, вместившей в себя любовь, сострадание, преступление, чувство вины, участие в шпионской истории, страх, грань сумасшествия, обретение самого себя и надежду. Надежда есть, хотя личное ведомство страха не обещает легкой жизни. Мы все заложники своего прошлого. Корни личного ведомства страха — в опыте бессилия и утрат.
Кадзуо Исигуро «Звезда эстрады»
Тиань, 23 сентября 2014 г. 22:27
Что наша жизнь? Мечта, музыка и желание любви.
Молодой музыкант Ян вспоминает свою маму, которая всю жизнь мечтала обрести любовь, а в минуты отчаяния слушала песни известного музыканта Тони Гарднера, который пел о любви и возрождал в ее сердце надежду. Любовь так и осталась мечтой, но музыка была настоящей.
Тони и Линда Гарднер не мечтали о любви. Они получили ее от судьбы в подарок. Красивую, взаимную, на всю жизнь — по крайней мере на двадцать семь лет брака ее хватило. Но славы Тони хотелось больше. Чего хотела Линда — неясно. Женой звезды она уже была. Ради славы и звездности эти двое отбросили прочь дарованное судьбой чувство, ведь оно не было их мечтой.
Рассказ действительно похож на ноктюрн. Венеция, Площадь Святого Марка, концерты живой музыки, старинная гитара, гондолы, стареющий влюбленный, исполняющий романсы под окнами любимой женщины, и музыка. Музыка в самой атмосфере этого старинного города, романтичного, нарядного, знобкого, города встреч и расставаний.
Матери Яна несказанно повезло: она не была знакома со своим кумиром и ничто не омрачало ее веру в исполняемые им песни. Тони Гарднеру повезло тоже. Он пережил то, о чем пел. Она не встретила свою любовь, он разрушил свою, но музыка всегда была с ними. Повезло ли Линде — не знаю.
В погоне за преходящим люди часто теряют главное, не понимая, что это оно и есть. А кому-то другому это главное так и не удается найти.
Чудесная вещь. Пронзительная, мучительно-грустная. О чувствах несостоявшихся и потерянных.
Майк Гелприн «Ангел-хранитель»
Тиань, 22 сентября 2014 г. 23:15
Рассказ похож на шахматную партию, финал которой неизвестен. Название заставляет задуматься, кто же и кого хранит.
Ответ на первую часть вопроса кажется очевидным: ангел-хранитель — Руслан Лежнёв, мальчик-даун. Отгороженный от обычной человеческой жизни своим недугом, он погружен в расчеты вариантов шахматных партий, частью которых неожиданно становятся живые люди. Не может ли быть так, что Руслан не только спасает избранные фигуры, но и создает комбинации на доске, вследствие которых они подвергаются смертельной опасности? Ему нужно сделать выбор, спасти, но отдать часть своей жизни и рискнуть репутацией гроссмейстера — единственным, что у него есть в этой жизни, или не вмешиваться в зеркальное отражение партии и спокойно завершать игровые туры. Он не выбирает, он вмешивается сразу. Потому что разум ангела спит, действиями руководит лишь сердце. Не в этом ли суть ангела-хранителя: принимать решения сердцем, не думая о последствиях? Хранить любой ценой? Поэтому и спит разум ангела, перегруженный абстракциями шахматной игры. Только спящий разум может хранить, бодрствующий неизбежно отвлечется на инстинкт самосохранения.
Вторая часть вопроса сложнее. Ответ на нее скрыт в перемещениях людей и судеб. Руслан Лежнёв сохранил жизнь девочке Салли и мальчику Тиму. На этом ресурс тела человеческого был исчерпан и ангел получил свободу. Вскоре на смену ему пришел другой ангел: Руслан Мортон. Его разум не спит. Он пытается сохранить жизнь (или здоровье) девочки Кати. Исход этой попытки неясен, финал рассказа открытый. И возникает вопрос: а не был ли Руслан Лежнёв ангелом-хранителем девочки Кати? Не явилась ли его болезнь следствием того, что он разминулся во времени с объектом своей охраны и вынужден был все силы ума сосредоточить только на просчете вариантов будущего: кого спасти, чтобы родившаяся в свое время Катя не осталась без ангельской охраны?
Сюжет рождает множество вопросов, от которых захватывает дух. И не дает ответа ни на один из них. Кто ты, ангел? Кого хранишь? Есть ли особый смысл в состоянии твоего разума? Вопрошать можно бесконечно. Ответом будет молчание. Боги всегда молчат. Поэтому кажется, что их нет.
Майк Гелприн «Поговорить ни о чём»
Тиань, 21 сентября 2014 г. 16:46
Автор верен себе. Его роботы удивительно похожи на людей. Но людей особенных. Таких в нашем человеческом обществе назвали бы отстающими в умственном развитии, потому что в них совсем нет хитрости, эгоизма, зависти. Зато в избытке верность хозяину (руководителю, наставнику, старшему) и потребность быть полезными.
Вряд ли роботы действительно будут такими. Все-таки автор сделал их чрезмерно эмоциональными. Распу не нравится словарный запас Дефендера, он проявляет волнение, услышав первое разумное слово крылатого, скрывает от Дефа информацию, опасаясь, что тот наложит на себя манипуляторы. Применительно к узкоспециализированным роботам это выглядит неестественно. Не могут они быть такими. Для воспроизведения эмоций требуются значительные мощности. А Дефендер в беседе с Уокером выражает опасение, что попытка расширить имеющийся у него объем знаний может привести к вытеснению ранее заложенной информации, то есть его ресурс использован по максимуму на обычный служебный функционал. Но все это второстепенные детали. Главное же в том, что два робота создали новую цивилизацию, а место создателей-богов уступили мертвым людям.
Пройдут года, десятилетия, века. Уйдут из жизни крылатые, лично знавшие Единственного и Второго. Останется лишь завещанный Распом обряд: заходить иногда к Ключевскому и Уокеру поговорить ни о чем. Реальные создатели цивилизации в памяти поколений будут вытеснены символическими. Но в этом есть свой резон. Если у создателя цивилизации есть свой создатель, он имеет больше прав на статус религиозного символа. В этом проявляется бесконечность пирамидальной структуры Вселенной. Когда-нибудь крылатые это поймут, отчасти и потому, что их создатели не побоялись уступить свое место в пантеоне...
Андрей Белянин «Отстрел невест»
Тиань, 21 сентября 2014 г. 16:16
Приятно, отдыхательно, улыбающе, но бестолково. Какие цели преследовал главный злодей, в романе не разъясняется. Получается преступление ради преступления, а такие пассажи для детективного романа губительны. Но данный роман — не только и не столько детектив. Это скорее комедийный комикс, где намешано всего понемножку ради создания ярких картинок. Чередование таких картинок радует мысленный взор, позволяет расслабиться и отдохнуть после утомительного рабочего дня. А большего от комикса и требовать нельзя.
Что хорошо в этой книге, так это философия колдовства от Бабы Яги, выдвинувшей красивую теорию историко-географической привязки колдовских обрядов. Колдовство ведь в чем-то подобно религии. Корни его в нашей голове сидят. Для действия волшебного обряда — хоть доброго, хоть злого — необходимо как минимум знание жертвы о существовании подобного колдовства, то есть внутренняя готовность ему подвергнуться. На страхах и надеждах человеческих волшебство держится. В этом смысле оно необходимо людям. Даже вне сказок в самом обычном реальном мире мы склонны верить в чудесное хорошее и стучать по деревяшке во избежание дурного. Лукошкино с его особенной сказочно-комичной и очень доброй атмосферой трогает сердце, какие бы нелепицы в нем не происходили.
Очень понравились также стервозная Сивка-Бурка и кот Василий с медной сковородкой на ушибленной голове. Ну и Мумумба хороша. Отважная и выносливая девица. От этих образов веет домашним теплом, спокойствием и уютом. Их хорошо представлять себе под чаек с вареньем.
В целом роман оставляет позитивное впечатление. Бестолковость сюжета компенсируется релаксирующим эффектом. Так что свою задачу книга выполняет.)
Майк Гелприн «Одна шестьсот двадцать седьмая процента»
Тиань, 20 сентября 2014 г. 17:39
В рассказе представлена еще одна вариация управления реальностью через минимально-необходимое воздействие. Только в отличие от вечных, ангехрановцы ограничены в выборе вариантов линиями вероятности будущего и не могут перемещаться во времени. Но могут другое — врубить мотиватор. Что это значит? — спрашиваю я себя. Ангехвановец нажимает клавишу на компьютере и создается направленное поле? Или на субъекта воздействуют гипнозом? Или... не только заключенным вживляют датчики и не только индикаторами агрессивности эти датчики являются? Прямого ответа на этот вопрос в рассказе нет. Есть три эпизода воздействия.
<...>
Когда до дома оставалось всего-то полчаса езды, терпеть стало невмоготу. Жорик притёр видавший виды “Фордик” к тротуару, выскочил и посеменил к ларьку. Там он отоварился чекушкой, затем, недолго думая, отъехал, свернул в первый попавшийся переулок и в три приёма чекушку опорожнил.
<...>
Я лишь на полную врубил мотиватор. Максимально допустимая мощность, полторы максимальной, двойная. Я вскочил. Любовь, которой не было, взявшаяся из ниоткуда, тысячекратно усиленная техникой, захлестнула меня.
То есть ангехрановцы с помощью технических средств воздействуют на нужного человека, вызывая (или усиливая) в нем нужные им чувства. Получается, каждый человек в этом мире находится под постоянным наблюдением и угрозой косвенного зомбирования. Каждый управляем. И вот ведь какой парадокс: за криминальным элементом просто следят, а законопослушными нормальными людьми управляют. Управляют тайно, раз ангехран официально не существует и в правовое поле не включен. При этом в первом случае усилено желание покурить, во-втором, желание выпить, а в-третьем, практически на пустом месте в человеке спровоцировано любовное чувство такой силы, что он ради любимой (хоть и малознакомой по сути девушки) жизнью рисковать бегом бежит. Неограниченные возможности воздействия на психику человека получаются. Причем аппаратными методами, то есть любому человеку доступные, а не только избранным паранормалам.
А кто-нибудь из принимающих решения ангехрановцев проверяет изменение линий вероятности после вмешательства? Судя по рассказу: нет. Единственная цель дежурного ангехрановца — предотвратить конкретный акт агрессии со стороны поднадзорного криминального элемента. О возможных негативных последствиях в будущем никто и не задумывается. А ведь есть притча о матери, вымолившей у Господа жизнь своему умирающему ребенку, который во взрослом возрасте стал жестоким убийцей, тираном и мучителем своих близких, и этой же матери тоже. Очень в тему для ангехрана эта притча приходится. Предотвращая очевидное зло, не создают ли паранормалы зло еще большее? Вопрос философский и риторический. Перед людьми конкретная задача поставлена, и они ее выполняют.
А кто задачу поставил? Рассказ и на этот вопрос толком не отвечает. Ясно лишь, что это какие-то глубоко законспирированные силы в смычке с государством. За спиной бесплодно рефлексирующего и внезапно влюбленного героя встает призрак оруэловской диктатуры. На этом фоне эффектная концовка с взбесившимся Олегом Александровичем уже не смотрится такой эффектной. Какая разница, предотвратит он это конкретное убийство или нет, если кто-то другой в любой момент может врубить мотиватор на две максимальных мощности и вызвать в тысячах других людей потребность убить, не кого-то конкретного за что-то, а просто убить.
На протяжении почти всего рассказа в фокусе находятся только герои: уголовники, Олег и Галя, объекты их воздействия. Очертания мира размыты и проявляются не сразу. Когда же его удается увидеть, становится по-настоящему страшно. Это не карикатурное общество из «Сидеть рожденного». Это диктаторский режим, способный сломать даже внутреннее сопротивление людей.
Рассказ производит сильное впечатление. Герои переживают свои маленькие драмы, а Молох ждет очередных жертвоприношений.
Тиань, 19 сентября 2014 г. 23:38
В этом рассказе для меня самое значимое — образ Лидии Семак. Полеты в космос — это дорога в один конец. Возвращаться некуда, не к кому и, по большому счету, не за чем. Парадоксы времени сохраняют жизнь космонавтов, но уже вне жизни Земли. Поэтому страх интуита Яноша перед космосом и его острое нежелание лететь понятны и оправданны. Ему тоже некуда будет вернуться. И попытка обмануть время законсервированным генетическим материалом и рождением сына после возвращения не сделает героев «своими» на чужой уже Земле. Человеку космос не нужен. Но лететь все равно надо. Космос — наша мечта и наше проклятье. Этот момент отражен в рассказе ярко, пронзительно. Хотя рассказ не о космосе.
Рассказ о применении экстрасенсорных способностей в подборе экипажей космических кораблей. И в этой части он весьма забавен. Интуит проверяет претендента на «возвращение» из экспедиции. При автономной проверке ответ «нет», при проверке в составе тройки — ответ «да». Из контекста видно, что обычно интуиты проводят только автономные проверки кандидатов, причем при таких проверках ответы «да» — не редкость, экипажи успешно формируются. А разве такое возможно в принципе? Берем для примера того же десантника Луиса Авилу. Если отправить его на космическом корабле одного в совершенно безопасный рейс, есть у него шансы вернуться на Землю? Никаких, он не пилот, он не сможет управлять кораблем. Автономный отбор у интуитов с ответом «да» могут пройти только пилоты космических кораблей. Космонавты прочих специализаций в одиночных проверках должны получать «нет». И тандем судовой врач + интуит без пилота тоже должен получить «нет» при сканировании. Проверка на «возвращение» имеет смысл, только если интуиту подают предварительный список экипажа и проверка проводится комплексно, с учетом того, что каждый космонавт идет в этой команде. Тогда «да» будет обоснованным, а «нет» потребует ротаций списка.
Сочетание серьезного, даже трагического взгляда на космос и забавной бестолковщины с интуитами придает рассказу определенный шарм. Серьезное и комическое в сюжете существуют автономно, они не пересекаются. В итоге рассказ распадается на две части: одна — о космосе, забирающем жизнь человеческую, и об оправданном самопожертвовании во имя безопасности землян; вторая — об экстрасенсах будущего, мало чем отличающихся от наших современных предсказателей и исцелителей. Слияния этих линий в нечто единое так и не происходит. Не знаю, плохо это для рассказа или хорошо. Он вызывает улыбку легкого недоумения. По прочтении остается странное чувство, что интуиты в нем лишние.
ИМХО, разумеется.
Тиань, 18 сентября 2014 г. 21:17
В основе этого рассказа потрясающая идея: герой во имя любви подарил людям своего мира бессмертие. Со времен первой Видящей сородичи Кругосчета жили, зная срок своей смерти. Одним словом он уничтожил это знание, ввергнув мир в состояние хаоса, когда каждому человеку принадлежит не строго отмеренный конечный срок, но все время мира. Песочные часы жизни разбиты, хранящие их драконы уничтожены, перед людьми открылся мир со всем своим многообразием и бесконечностью.
Вот только недоработал автор сюжет: захотел еще и героя личным счастьем одарить хоть ненадолго и запутался в собственном мире.
В рассказе довольно подробно показано, как работает принцип предопределенности:
<...>
Он задыхался, “осьмина и двадцать шесть дней”, — билась в нём единственная, сдавившая горло спазмом мысль. На первый день новой доли Ива умрёт.
<...>
- А если пропустить день? Или два? Осьмину? Ты ведь можешь пропустить? Забыть, наконец?
- Мочь пропустить день. Мочь забыть. Ива умирать следующий день, когда я вспомнить.
Кругосчет вспомнил — Камыш умер. Мысль запустила программу умирания. Но автору очень не хочется убивать Иву, и он на ходу перестраивает уже прописанную систему.
Откуда взялось это условие — произнести вслух название дня? В случае с Камышом этого не потребовалось. В беседе с Григорьевым тоже четко произнесено — вспомнить (не произнести слова, а просто подумать о наступившем дне). По логике устройства этого мира при описанном поведении Кругосчета Ива не могла выжить. Зачем эта логическая брешь? Ведь можно было оговорить вербальное условие заранее, можно было перейти на новый календарь за три дня до наступления срока Ивы, когда вариант ее спасения уже был понятен Кругосчету. Тогда логика мира не была бы нарушена, но эффектной сцены изменения календаря в первый день нового круга и в день предопределенной смерти любимой не получилось бы.
Будь идея рассказа не такой яркой и трогательной, можно было бы махнуть рукой на нестыковки — мало ли их в современной литературе, где многое пишется наспех. Но за Кругосчета мне обидно. Не так уж много в литературе произведений, где во имя любви герой дарит бессмертие целому миру. Фальшивые нотки снижают эффект и от идеи тоже.
Тиань, 16 сентября 2014 г. 23:25
Почтальон Босяк заметил, что заполонившие мир мертвяки стали проявлять признаки самоорганизации и подчинения вожакам. В критический момент угрозы жизни это знание сработало и он сумел выступить вожаком одной из мертвяцких толп. В этом его путь — быть вожаком мертвецов, чтобы выжить. Причем в финальной ситуации выбора у героя не было: либо возглавить толпу, либо быть сметенным ею. Так что путь это вынужденный, случайно обнаруженная тайная тропка. Но идти по ней можно, раз мертвяки послушались указаний живого человека.
Почему мертвяки послушались человека, я не поняла. Ну разделись герои, и что? Разве живого от мертвяка отличает только наличие одежды? Помнится, в рассказе говорилось, что у мертвяков кожа своеобразная. Да и запах должен быть другим. До проявления признаков образования внутренних структур мертвяки восемь лет вели охоту на людей, то есть отличали их от себе подобных. Почему же Босяка с Аленкой не отличили? И разве предводители мертвяков голосовые команды своим подопечным подавали? В одном из эпизодов показано, что вожак направлял свое воинство жестами. Членораздельная речь — это как раз то, что отличает человека от мертвяка. Выкрики Босяка скорее должны были агрессию спровоцировать, а не повиновение.
Второй непонятный мне момент: почему умершие люди мертвяками не становились. По теории отца Питирима первыми на землю возвращаются последние умершие, а только что убиенные последние и есть.
И непонятный момент: про парламентеров. Предположение само по себе неожиданное до изумления. Откуда такая мысль в голову пришла? Разве почтари ходили, махая белыми тряпками? Разве парламентеров непременно должно быть двое? Насколько я знаю, таких ограничений в военном деле нет и не было. Да и с чего бы мертвякам парламентеров пропускать? Разве они все поголовно бывшие военные?
Конечно, все это мелочи. Главное, что Босяку удалось стать предводителем толпы мертвяков. Если удержится в этой роли, сумеет приручить противника, получит шанс на выживание. На земле мертвых это уже немало.
Идея сброса мертвяков из переполненного ада (или рая) сама по себе любопытна. Только в рассказе не очень нужна. Какая разница, откуда взялись мертвяки, если герой рассказа — бродяга-бывший музыкант и его единственная задача: выжить самому и прибившейся девушке жизнь сохранить.
Вот, пожалуй, и всё. В целом рассказ не показался мне плохим, но и отклика не вызвал. Скорее всего, это связано с тем, что я не люблю истории про зомби. Вглядываешься в такой заполненный мертвыми телами мир, и отвращение охватывает, то есть атмосферу автор передает мастерски, именно ту, какую надо: неприятную, удушающую, с оттенком безумия.
Чарльз Перси Сноу «Смерть под парусом»
Тиань, 16 сентября 2014 г. 20:02
«Смерть под парусом» — настоящей классический английский детективный роман.
Классический — потому что детективный сюжет представлен как часть жизни персонажей в определенной стране в определенное время. Действие происходит в Англии в 1931 году. Сюжет разворачивается на фоне картины соответствующей эпохи, которая прописана местами подробно через факты биографии героев, местами пунктиром — в диалогах, размышлениях, деталях быта и нравов. У каждого героя свое лицо, свой характер, свое отношение к жизни, сложившиеся именно в эту историческую эпоху. Самому старшему герою 63 года, самой младшей — 23. Жизнь каждого раскрывается с привязкой к историческим событиям, событиям культурной жизни, географическим местам, экономическим факторам. За детективной историей виден мир, в котором герои живут и действуют.
Английский — потому что действие разворачивается неспешно, расследование ведет детектив-любитель, этакий Эркюль Пуаро, только с меньшим масштабом известности. В этой книге нет погонь, стрельбы, у ведущего расследование сыщика вообще нет оружия. Главный метод расследования — беседы и наблюдения. Сыщик выстраивает хронологию событий, воссоздает психологические портреты подозреваемых и жертвы, выясняет факты их биографии и на этой основе делает выводы: кто совершил преступление и каковы его мотивы. «Спокойное» расследование — визитная карточка английского детектива.
Аналитика ведущего расследование сыщика представлена читателям во всех подробностях, логические построения можно проверить. Если внимательно читать этот роман, можно самостоятельно догадаться, кто совершил убийство. Это говорит о том, что детективная составляющая сюжета выстроена безупречно. Выводы сыщика действительно основаны на четко прописанных фактах и обстоятельствах. Сыщик сам рассказывает о своих методах расследования, и именно эти методы приводят его к правильным выводам.
Роман интересен еще и тем, что убийца оказывается гораздо более симпатичным и достойным сочувствия, чем жертва. Складывается нравственная коллизия: можно ли оставить безнаказанным преступление, если жертва по своим нравственным качества гораздо хуже убийцы. Автор не высказывает свое отношение к этому вопросу. Сыщик тоже его не высказывает. Он дает возможность убийце самостоятельно принять решение.
Безусловно, это один из лучших детективных романов, которые мне доводилось читать.
Павел Бажов «Синюшкин колодец»
Тиань, 16 сентября 2014 г. 18:48
Очень красивая и очень грустная сказка.
Не думай о богатстве, — поучает бабушка внука. — Богатство — это плохо. — А беспросветная бедность, видимо, хорошо. Так же, как безбашенная храбрость и готовность к халяве. Такова мораль почти всех уральских сказов и русских сказок в целом. Не в этом ли глубинный исток нашей неустроенной жизни одним днем? Немецкие сказки возвеличивают труд как основу обеспеченной жизни. Наши же проводят мысль, что трудом обустроить жизнь свою достойно невозможно. Богатство достижимо только на халяву: понравишься бабке Синюшке, и даст она тебе блюдо с ягодами-самоцветами, тогда и заживешь. И ведь жизнь наша из глубины веков такую философию оправдывает, так что кто его разберет, где здесь причина, а где следствие.
Особенность же именно этого сказа в отсутствии счастливого финала. Получил герой и богатство, и девицу-красавицу любимую в жены, но век им обоим отмерен был очень краткий, поскольку богатства гор здоровьем и жизнью человеческой оплачиваются. Получили вроде бы и на халяву, но уже заранее расплатились, здоровье свое на горных работах растратив. В свете ранней смерти героев, которая представлена как нечто обычное для Уральских гор, бабушкин наказ обретает новый смысл. — Не думай об обустройстве жизни, внучек, довольствуйся тем, что даст она сама, ибо короток век человека в горах. — Богатства Синюшкины только на первый взгляд даром на счастье кажутся. Ничего земля даром не отдает, за все плату свою требует.
Это одна из самых трагичных сказок, которую мне доводилось читать. В ней нет надежды.
Тиань, 15 сентября 2014 г. 23:42
В этом рассказе больше всего мне понравилась первая фраза: «Нет ничего хуже, чем продрать утром глаза не оттого, что пора, а оттого, что стреляют». Фраза эта очень подходит герою и характеризует нравы. В мире рассказа стрельба — нечто совершенно обыденное, так же, как смерть от этой самой стрельбы и презрение к осторожности. А герой осторожен. И при этом спокоен: абсолютно все события он встречает с барабанным спокойствием.
Он предпринимает какие-то действия: отправляется искать Костлявого Бада Покера, оговаривает с ним ставки, убивает шерифа, женится на Линде, отказывается покидать свое ранчо и становиться шерифом. Но при этом ведет себя так, словно выполняет заранее спланированную программу. Я даже подумала, что такая индифферентность героя есть результат его способностей ясновидящего. Он все про себя заранее знает, поэтому и не суетится.
Стиль рассказа под стать характеру персонажа. Весь рассказ выдержан в тональности первой фразы: ни разу действие не ускорилось, ни замедлилось, ни разу герой не задумался, не усомнился. Совершенно ровное течение и действия, и слов. В этом есть свое очарование.
Стиль — главное достоинство этой вещи. За цепочкой слов интереснее следить, чем за действием. При этом чувствуется атмосфера Дикого Запада — классического, из романов Майн Рида. Весь рассказ этой атмосфере соответствует, а герой — нет. Однако, рассказ ведет герой, и атмосферу Дикого Запада это не разрушает. Получается матрешка: читатель из 21-го века смотрит на мир Дикого Запада, о котором рассказывает герой, участвовавший в событиях этого мира тоже как бы со стороны.
Необычно, интересно, ни в какой момент не скучно, и только по прочтении возникает вопрос: а о чем это все, собственно? Но и ответ также возникает сразу: не важно, о чем, важно — как. В данном случае форма и стиль исполнения в приоритете. Причем это не отрицательная характеристика, в данном случае.
Тиань, 15 сентября 2014 г. 22:34
«Но ясновидцев, как и очевидцев, во все века сжигали люди на кострах», — так пел Владимир Высоцкий. А в мире Стива Айлетта ясновидцев даже не сжигают, их высмеивают.
Рассказ написан в 1998 году, за три года до миллениума, когда мир переживал легкую календарную истерию. Что только не предсказывали на момент смены тысячелетий: сейчас даже вспоминать неловко. Герой рассказа вещал нечто совсем уж несусветное: о космических кораблях, линиях зла, возвращении страхов, которые люди не захотели впустить в свое сознание. В нем видели сумасшедшего клоуна, а он видел... даже не будущее, а нравственную изнанку прошлого и настоящего.
Самый сильный страх — страх смерти. Он отвергается сознанием. При этом люди с легкостью сеют смерть вокруг себя. Безвинные люди гибнут массово, но никто не берет на себя ответственность за эти злодеяния. Катастрофа, война, братские могилы, статистика жертв — за этими словами не видно погибших людей. А гибнут именно люди, конкретные, с именами, лицами, телами.
Когда предсказанные героем корабли открыли люки и на Землю посыпались они — тела погибших, у каждого тела имелось свое место гибели, конкретное. Возвращение мертвых тел на Землю непонятной космической силой должно было стать неким воздаянием за содеянное зло. И оно явилось таким воздаянием. Вот только кому? Живы ли те, кто отдавал приказы? Должны ли их потомки нести ответственность за деяния предков?
Герой-предсказатель не дает ответов на эти вопросы. Силы, управляющие космическими кораблями с грузом 200 прошедших десятилетий (а в перспективе и веков), скорее всего, даже не задаются ими. Просто в своей безумной жестокости человечество переступило некую границу, и Вселенная выплеснула на людей страшные отходы жизнедеятельности человеческой цивилизации — невинно убиенных за многие и многие годы.
Стив Айлетт создал рассказ-предостережение. Не желая осознавать творимое зло, люди рискуют стать жертвами собственного страха. Замалчиваемое и не допускаемое в сознание зло не перестает быть таковым. К ответу могут и призвать. И призыв этот будет по-настоящему сокрушителен. Имеющие глаза видят, прочие смеются, а космические корабли летят через Вселенную...
Вещь сильная, с глубокой философской идеей, из тех, что стоит прочитать и обдумать.
Тиань, 14 сентября 2014 г. 21:32
Действие романа разворачивается в 2047 году в Индии. Люди воюют за воду, государственные Сыщики Кришны ведут борьбу с нелицензионными искусственными интеллектами, в космосе обнаружен таинственный артефакт, возраст которого превышает возраст Солнечной системы, располагая деньгами, желающие могут родить генномодифицированного ребенка или избавить себя от признаков любого пола, в закрытых лабораториях проводятся исследования новых форм энергии, создаются виртуальные саморазвивающиеся вселенные, в мире введен запрет на разработку искусственных интеллектов выше разрешенного уровня сложности, простые граждане запоем смотрят сериалы, создаваемые на компьютерах, в которых роли исполняют актеры, созданные также на компьютерах, политики пытаются преодолеть водный кризис, оппозиция не дремлет, а рядом со всем этим безумием медленно течет обмелевший Ганг.
Ганг — река Богов Древней Индии, дающая воду для жизни и принимающая трупы тех, кто недостоин кремации. Она рядом, на глазах, и как-то ускользает от сознания тот факт, что кроме видимых рек Боги давно уже используют иные реки — информационные. Потоки информации, масштаб и уровень сложности которых не осознают даже их создатели, сливаются в единую Реку новых Богов. Большинство считает этих Богов враждебными людям и ждет войны. Единицы понимают, что новым Богам война с людьми не требуется, ее могут спровоцировать только люди. Новые Боги стремятся прорвать плотины законов физики, на определенном этапе препятствующие движению их Реки. Люди стараются помешать новым Богам. Боги уходят, и уносят с собой воспоминания о людях, которые для них также являются Богами. Рождаются новые Вселенные, а мир претерпевает масштабные катастрофы, не глобальные, но весьма разрушительные. Рушатся здания, районы, семьи, судьбы. Рушатся выстроенные физиками границы энергетических полей, финансовые компании и политические режимы. А Река Богов течет. И уже непонятно, что это за Река: Ганг, информационные потоки или разрушитель всего — Время.
Роман содержит оригинальный взгляд на зарождение и сущность искусственных интеллектов, их соотношение с людьми — именно соотношение, поскольку отношения необходимыми не являются. Он охватывает множество событий, проблем, сюжетных линий, идей и точек зрения. Все это представлено хаотически, как огромная мировая свалка. В нашем мире в отсталых странах устраивают могильники радиоактивных отходов. А в мире романа в отсталую Индию сбрасываются все проблемы, которые цивилизованные страны не в состоянии разумно разрешить. И все это варится в котле цивилизации с древнейшей самобытной культурой и жесткой стратификацией. Получается гремучая смесь, способная прорвать законы физического мира и вырваться в иные Вселенные, сжигая все, что не спряталось и не сбежало подальше.
Роман производит впечатление вещи эпической, грандиозной по охвату картины мира. Но читать его невероятно сложно, утомительно и скучно. Нагромождение сюжетных линий и деталей мешает выделить главное, рассеивает внимание. Затянутость повествования утомляет и лишает действие динамики. В итоге трагические события не вызывают никакого эмоционального отклика. Слишком длинные подходы к сути, докопавшись до которой, чувствуешь усталость и опустошенность. Атмосфера давящей опустошенности, бессмысленности и взаимосвязи всего и вся к финалу книги просто изматывает. Перевернув последнюю страницу, вздыхаешь с облегчением. И вспоминаешь главное: искусственный интеллект третьего поколения, созданный людьми, попытавшийся их понять и уяснивший для себя только опыт человеческого предательства.
Неоднозначная вещь. Безусловно глубокая, но чрезмерно усложненная, чтобы можно было в полной мере осознать эту глубину.
Майк Гелприн «Сидеть рождённый»
Тиань, 12 сентября 2014 г. 21:14
Даже не знаю, что сказать... История любви, к которой прикручено все остальное: и мир, и характеры героев. Возникает три вопроса:
1. Мир этот каким образом существует? На экзамене по социологии Костян рассказывал о двух способах делать гешефт с потенциала. Первый: возможность нападать и защищаться, не думая о последствиях. Второй: возможность «дела делать», то есть обогащаться преступными методами. Другими словами, выпускник школы, у которого ни гроша за душой, отбывает авансом десять лет на зоне, потом «откидывается» и либо нанимается в крутую охрану, либо начинает добывать средства к жизни грабежами, либо разом совершает крупный преступный акт и присваивает чье-то состояние, становится богатым, влиятельным человеком. Последний вариант — программа-максимум, разумеется. Потенциал на его реализации сокращается существенно. В результате богатый и влиятельный оказывается беззащитным перед следующей волной откинувшихся. А нужно ли это богатому и влиятельному? Разумеется, нет. Богатые стремятся к защите своей собственности, а безнаказанность откинувшихся новой волны ей серьезно угрожает. Поэтому владельцы состояний постараются по максимуму использовать свои средства и связи для изменения конституционных порядков в обществе, в результате которых силовой отъем собственности будет невозможным. Если исключить эту форму гешефта с потенциала, число желающих сидеть авансом серьезно сократится. А если потенциал имеет не подавляющее большинство, объем гешефтов с него будет постоянно урезаться. Набросанная в рассказе социальная структура нежизнеспособна. Чтобы она обрела хоть какую-то стабильность, в обществе должен существовать рынок потенциалов. В этом случае в авансовых отсидках есть смысл. Но в рассказе о рынке потенциалов не упомянуто ни словом, зато говорится о вторых сроках, что позволяет сделать вывод о неотчуждаемости права на преступление.
2. Верка откуда в таком обществе взялась? Если школьное образование направлено на подготовку парней и девчонок к отбытию на зону по результатам выпускных экзаменов, а воровской закон одобряется общественной моралью, девочек в школе и воспитывают как «марух». В таком обществе и сама Верка, и ее Костян должны были воспринять поведение Пахана-экзаменатора как само собой разумеющееся. Ничего необычного для воровской среды на экзамене не произошло. Реакция Верки на экзамене требует какого-то объяснения. Без этого поведение героини выглядит странным, идущим в разрез с воспитанием, образованием, общественной моралью, школьной практикой.
3. За счет каких людей пополняются милицейские структуры? Верка в милицию готова пойти, чтобы не становится воровской марухой, то есть именно тем, на что ее с рождения готовили, Костян — «по любви». Других примеров в рассказе нет. Возможно, кто-то идет в менты по идейным соображениям: воровской порядок защищать. Кого-то опчество заставляет из тех же соображений. Кого-то мама с папой на зону отправлять очень не захотели. Кто-то оказался патологически туп и не сдал выпускные экзамены. Кого-то «завалили» специально. Можно придумать с десяток причин, по которым человек потенциал насиживать не захотел или не смог. Но в любом случае не думаю, что случай с Веркой и Костяном единственный. Провал девушки на экзамене школьная общественность восприняла достаточно спокойно. В изумление никто не впал, педагоги за голову не схватились, сама девица будущее свое представляет сразу и ясно — то есть прецеденты есть. И это еще один штрих, показывающий нежизнеспособность начертанного автором мира. Система школьного образования не справляется с подавлением в учениках чувства собственного достоинства. Не все согласны, что они рождаются сидеть. В сочетании с изложенным в пункте 1 это серьезный фактор.
Странный рассказ получился. Эмоции ключом бьют, а где — непонятно. Социальная структура никакой критики не выдерживает. Когда рассказ строится на одних эмоциях, это серьезный минус. Его сразу можно не заметить. Все-таки управлять читательскими эмоциями автор умеет мастерски. Но в конце концов странность истории все равно осознается. ИМХО, разумеется.
Майк Гелприн «Каждый цивилизованный человек»
Тиань, 11 сентября 2014 г. 21:56
И снова роботы, в которых я не могу поверить. В ребятишек таких могу, а в роботов — нет.
Представление о мире детей, появившихся на свет и всю свою жизнь проведших в бункере, показано убедительно и ярко. Они не знают, что такое Солнце, дорога, дом. Но по мере взросления и обобщения информации из книги Самого Главврача и историй Рухляди идентифицируют смысл этих слов, опираясь на доступный им опыт и знания о мире. Дети на самом деле умеют находить верные аналогии. Пожалуй, это один из самых сильных моментов рассказа.
Не поняла я, откуда в языке таких детей взялось слово «окочурились». «Вражины» — это из лексикона Рухляди. «Окочурились» могло бы быть от Умника, если бы робот-лаборант имел обыкновение повторять словечки лабораторных аспирантов, но такой привычки у Умника нет. У него вполне правильный язык, очень близкий к тому языку, на котором мог бы изъясняться узкоспециализированный робот. Применительно к роботам таких непоняток с языком еще больше.
Что за истерики по поводу убийства детей устраивает Тупица? Робот-ремонтник отвечает за оборудование, а не за генетический материал. Такие истерики были бы уместны для Умника или Рухляди, но никак не для искина с функционалом механика. Поведение Рухляди также не укладывается в формат искина-няньки. Она говорит детям:
О примитивной функциональности робот-нянька говорить может, а вот увязывать гибель генетического материала с данным обстоятельством — вряд ли. Это за пределами ее программы. Она не для аналитики создана. Правда, существует вероятность, что она повторяет слова Умника. Но в этом случае повторение было бы чисто попугайским, без демонстрации эмоций, которую отметили дети. Оханье Рухляди после слова «мама» тоже совсем не к месту. Так же, как фразы типа «Я, по сути, вообще ничего не знаю», «Я лишь надеюсь, что вам повезет» и рассуждения о правоте Тупицы в прощальной речи Умника.
Автор навязчиво подчеркивает развитие (или наличие) в роботах аналога привязанности к человеческим детям, аналога человеческих чувств. При этом его роботы — узкоспециализированные искины. Способность таких искинов к саморазвитию за рамки базовых программ весьма сомнительна. Даже решение Умника инициировать генетический инкубатор вызывает сомнение. Вряд ли такие решения заложены в программы робота-лаборанта даже на случай чрезвычайной ситуации.
В итоге получается довольно сентиментальный рассказ с почти одушевленными машинами, спасающими человечество. Для меня такая расстановка акцентов звучит фальшиво. Роботы могут спасать человеческих детей, даже ускоспециализированные искины могут, если это соответствует целям, заложенным в их программный код. В этом смысле искины действительно становятся последним оплотом погибшей уже цивилизации. Но не за счет развития псевдоэмоций и псевдопривязанностей, а за счет логики программного кода, заложенного в машины-помощники людьми.
ИМХО, разумеется.)
Тиань, 10 сентября 2014 г. 20:57
Герой раздавил бабочку в прошлом, и это изменило развитие мира. Но ведь динозавры тоже давили бабочек. Пусть охотники отстреливали только тех животных, которые и так должны были погибнуть. Пусть охота выходила на встречу со зверем за пару минут до его гибели. Но в любом случае последовательность движений расстреливаемого охотой динозавра отличалась от той, которая впечатана в состоявшуюся историю. А, значит, при каждой охоте гибли не те насекомые, и выживали не те. Если раздавленная бабочка настолько критична, развитие мира должно было измениться после первой же охоты.
Охота во времени лицензировалась государством, то есть государство не считало связанный с проникновением в прошлое риск чрезмерным. Значит, был некий защитный механизм. Одну его часть Брэдбери показал: рукотворная тропа, строго заданный маршрут, заранее выбранный зверь. А вот вторая часть — контрольная — осталась вне сюжета, хотя лежит на поверхности. Если произошло случайное вмешательство, для устранения последствий достаточно переместить допустившего вмешательство человека в момент, предшествующий перемещению во времени, и это перемещение не осуществлять. При этом могут произойти какие-то колебания во времени после этой точки, а вот в прошлом уже нет. Все просто, и нечего истерить и размахивать оружием.
И последнее, что вызывает сомнение — это очевидность изменений реальности для возвратившихся в свое время героев. Ведь если волна изменений затронула период от гибели бабочки до возвращения героев, эти герои отбывали на охоту в уже измененной реальности. Они бы просто ничего не заметили по возвращении.
Хронофантастика полна парадоксов. В них очень легко заблудиться, что и произошло в этом рассказе. Но прочитать нелепицу от корифея все равно было интересно.
Майк Гелприн «Там, на юго-востоке»
Тиань, 7 сентября 2014 г. 18:57
Искусственный интеллект — загадочное творение рук человеческих. Он может быть либо сложным арифмометром — и тогда без людей формируются машинные цивилизации, автоматически выполняющие заданные создателями алгоритмы действий, либо системой с не жестко заданной последовательностью действий, но с четкой целью функционирования. В рассказе представлен второй вариант разумных машин. Создатели задали им цели, а алгоритмы действий для ее достижения роботы формируют сами.
Я бы не назвала эти системы саморазвивающимися. Узкоспециализированные искины вряд ли способны к саморазвитию. Но в них заложен программный код имитации эмоций людей, в непосредственном контакте с которыми они выполняют свои задачи. Поэтому и получаются такие поразительно живые, чувствующие механизмы. На самом деле чувствуем мы, читатели. А роботы стремятся выполнить свои программные цели.
Человек — поразительно безответственное существо. Люди дают обещания друг другу и с легкостью их нарушают; приручают домашних животных и бросают их, когда наиграются; создают смертельно опасные вирусы и губят самих себя. Служебные роботы тоже пострадали от нашей безответственности. Мы их создали, запрограммировали на жизнь вблизи человека и для человека, и самоубились. А что делать искинам с неисчерпанным рабочим ресурсом? Где взять программную цель?
Самым значимым персонажем рассказа мне показался не робот-гувернер, в поведении которого больше всего человеческого, а Сказитель. Сказитель сложил новую сказку, соответствующую реалиям постапокалиптического мира и предназначенную для роботов. Это зачатки саморазвития. Но саморазвитие его ориентировано не на самостоятельное существование, а на поиск все тех же людей. Идея поменять программные цели и Сказителю оказалась недоступна.
Узкоспециализированные искины не могут образовать самостоятельную машинную цивилизацию. Им непременно нужен человек.
Тиань, 7 сентября 2014 г. 15:19
Первое, что хочется отметить, это прекрасный язык произведения: ровный, яркий, поэтичный. Переводчик поработал на славу, что для книг Пола Андерсона большая редкость.
Второе несомненное достоинство произведения: незатянутость. Все-таки Андерсон имеет обыкновение увлекаться ненужными объяснениями. В этой вещи нет ни одного лишнего абзаца. Действие разворачивается неспешно, но равномерно на протяжении всего романа.
Роман — классическое фэнтези, где люди существуют рядом с миром Фэри. Миры эти пересекаются нечасто и это благо для их обитателей, поскольку обитатели их враждебны друг другу. Смертные люди не очень интересны бессмертным. Интерес возникает, когда человек совершает поступок, привлекающий внимание древних богов. Герой романа Орм совершил такой поступок, когда силой отнял поместье у богатого англичанина, истребив при этом его семью. Поступок этот породил цепь последствий, гибельных для семьи Орма. И не важно, что на момент совершения злодеяния у Орма еще не было жены и детей. Боги умеют ждать и незаметно вести избранного по намеченным тропам судьбы.
Герои романа — и люди, и фэри — всего лишь игрушки в бесконечной шахматной партии древних богов. Бессмертные эльфы и тролли знают об этом и стараются обращаться к богам как можно реже, поскольку цена божественной помощи может оказаться непомерно высока. Люди же беспечны и доверчивы. Бесплатный божественный сыр кажется им чем-то само собой разумеющимся. Поэтому на людей в первую очередь делают ставку боги. Тем более, что и народам фэри люди нужны, так как могут многое, недоступное эльфам или троллям.
Бессмертным не дано любить, они для этого слишком мудры, холодны и раскованы. У людей же любовь — один из главных мотиваторов. И боги с присущим им безразличием используют это чувство в своих интересах. Человеку же приходится выбирать: нарушить нравственный закон людей и сохранить жизнь любимому или остаться в границах человеческой морали и позволить любимому погибнуть. Для женщины, на руках которой ребенок, выбор неоднозначен. Когда ребенка отнимают, выбор уже не важен. Боги подсовывают истерзанной героине надежду, чтобы продлить свою вечную игру.
Женщина-человек следует велению сердца, мудрый эльф снисходительно говорит о бессмысленности любого деяния, ибо все предрешено Норнами, боги вкладывают в руки людей оружие зла во имя собственных промежуточных побед, но и они в конечном итоге обречены на поражение. Так устроен мир «Сломанного меча», созданный Полом Андерсоном.
Это холодный, суровый, сияющий мир: мир каменных замков, лесов, морей, в котором живут сильные люди и фэри. Слабым в нем просто не выжить. В этом мире есть все: мощь природных стихий, красота драгоценных металлов и каменьев, волшебство, любовь, верность, предательство, добро и зло, часто меняющиеся местами. Нет в нем только надежды, поскольку в итоге проигрывают все. Цена побед в этом мире слишком велика, а сами победы призрачны, как стены эльфийских замков. Оружие зла всего лишь отправляется на консервацию, пока не подрастет новый владелец.
Прекрасный роман. Он вобрал в себя древние скандинавские легенды. Он показывает не только силу, но и слабость любых богов, слабость бессмертия.
Майк Гелприн «Миротворец 45-го калибра»
Тиань, 6 сентября 2014 г. 17:42
Забавная история. У каждого народа свои представления о жизни, своя этика. В чем-то мы схожи, в чем-то различны до несовместимости. Дакота Смит, «пропойца-янки, непутёвый нищий оборванец» спас от гибели Ревущего Быка, «воина племени миннеконжу, мудрого, могучего и отважного». Благодарность Ревущего Быка проявилась весьма оригинально — он вознамерился сделать из Дакоты Смита воина по своему образу и подобию. И в результате герой оказался обладателем уникального револьвера: револьвер этот по всем вопросам имеет собственное мнение; бьет без промаха, когда считает это необходимым; отказывается стрелять, когда считает владельца неправым; сохраняет нейтралитет в спорных случаях; и неустанно поучает героя. вот один из наиболее показательных диалогов:
“Ты ошибаешься, — возразил я. — Пройдёт ещё немного времени, и я сделаю из тебя воина”.
Дакота Смит побарабанил пальцами по столешнице.
- Знаешь что, приятель, — сказал он. — Ты не думай, что я тобой не дорожу и всё такое. Я бы скорее дал себя запихнуть в камеру, чем расстался с тобой. Но скажу тебе вот что: есть кое-что ещё на свете, кроме мужества, практичности и чести.
Я смолчал. Думать в абстрактных категориях я не умел. Бывают поступки, которые достойны мужчины, и бывают, которые нет. Совершать следует только первые, вот и вся правда. Но Дакота был ещё недостаточно мудр, чтобы это понять.
Револьвер очень старался. Но каждый в конце концов остался при своем. Миры несовместимых культур соприкоснулись и разошлись. Взаимное влияние возможно лишь там, где есть точки этические пересечения, а точка такая у янки и миннеконжу оказалась только одна: долг по отношению к беспомощному человеку, который не враг, и чувство благодарности за спасение.
Из этого рассказа становится понятным, почему янки не нашли общего языка с коренным населением Америки: не пересекающиеся культуры, выжить может только одна — сильнейшая.
Рассказ получился не только забавный, но и грустный. Соприкоснулись миры и разошлись, чтобы больше никогда не встречаться.
Дэн Шорин «Все углы треугольника»
Тиань, 1 сентября 2014 г. 21:44
Рассказ начинается как воссоздание любовного треугольника из двух мужчин и одной женщины на космическом корабле, обреченном на шестилетний автономный дрейф. Затем история неожиданно трансформируется сначала в чудачества двух мужчин, оказавшихся в вынужденной изоляции, потом — в женские фантазии. Ни одна из трех граней перевертыша убедительной мне не показалась.
Герои рассказа — не гламурные мальчики и девушки. Космолетчики должны проходит отбор, в том числе и на пригодность к воссозданной в рассказе ситуации. Космонавты в роли Отелло совершенно не смотрятся. В человеческих сообществах при гендерном дисбалансе спокойно складываются полигамные союзы. Почему для героев рассказа такой выход оказался неприемлемым, непонятно. Тем более, что в их случае любые личные отношения с женщиной были суррогатными. Конечно, не будучи мужчиной, я не могу компетентно судить о мужской психологии, но поведение героев представляется мне весьма и весьма неубедительным. Таким мальчикам не место в космическом флоте.
Финальный феминистический выверт и вовсе вызвал недоумение. Если человечество вышло в космос, с чего бы ему деградировать до матриархата, да еще такого воинственного. Космическая экспансия вряд ли предполагает замыкание как минимум половины человечества в рамках семьи. Это прежде всего экономически не рационально. Да и для физических перегрузок, с которыми сопряжено освоение дальнего космоса, организм мужчины адаптирован в большей мере, чем организм женщины.
По всей видимости, автор пытался создать юмористический рассказ, а получилось не пойми что по-голливудски. Фантазии Вероники просто в ступор вгоняют. Это до какого состояния надо довести мужчин целой планеты, чтобы нужны были именно такие бойфренды (слово дурацкое, но другое подобрать не смогла).
Треугольник получился — просто жуть. Это даже не смешно, потому что всех героев искренне жаль. И вывод из рассказа тоже не смешной напрашивается: принижая партнера, мы разрушаем лучшее в самих себе. И пол здесь совершенно не важен. Принцип работает во всех гендерных направлениях.
Рассказ удивил. Таких сюжетных перевертышей я не ожидала.)
Ольга Онойко «Лётчик и девушка»
Тиань, 30 августа 2014 г. 16:41
Повесть состоит их двух частей. В первой части действие происходит в загадочном призрачном неустойчивом мире объемом с Галактику. Летчик без имени на живом говорящем самолете летит к Небу неподвижных звезд, где однажды встретил звездную девушку Элис. Он преодолеваем межпланетные пространства, устраняет поломки самолета, пережидает непогоды в обществе случайных людей, пробуждает к себе интерес, привязанность и даже любовь, но при первой возможности рвется вперед — в эфирные пространства неподвижного неба. Девушка Элис ждет его, он уверен в этом. И хотя быть вместе у них вряд ли получится, ведь они существа с разной биологией, безымянный Летчик все равно рвется вперед — к своей мечте, к своей любви...
Действие второй части происходит в нашей, чуть измененной реальности. Изменение связано с тем, что в мире существуют и официально признаны медиумы как одно из направлений медицинской науки. Медиумами становятся люди, которых в детстве никто не любил. Это такая защитная реакция детского организма против жестокости взрослых. Девушка Лиза — медиум-медсестра, пытается собрать себя по кусочкам после детства. Она — героиня второй части повести. Летчик и девушка существуют в разных мирах.
Когда читаешь первую часть, кажется, что там, на небе неподвижных звезд, Летчик найдет проход в иной мир и сможет преодолеть биологическую несовместимость с подругой. Потом склоняешься к мысли, что Летчик виртуален. Потом открывается кусочек действительного положения вещей, появляется надежда на счастье. Но все не так просто. Можно перелететь через границу миров, если к этому стремится сердце и кто-то зовет с той стороны. Но границу времен пересечь гораздо труднее.
Летчик прилетит. И это станет счастливым моментом для всех героев повести. Вот только девушка будет другая.
Трогательная, грустная, трагическая история, пронизанная светом. Счастливая встреча и несостоявшаяся судьба оставляет чувство щемящей боли. Но жизнь продолжается, и небо неподвижных звезд ждет героев где-то впереди...
Повесть восхитительна. В ней есть образы и чувства, и даже капелька сказки.
Майк Гелприн «Человеко-глухарский»
Тиань, 29 августа 2014 г. 14:25
Прекрасный образец юмористической фантастики. Инопланетяне воплотили в жизнь мечты классика нашего Льва Николаевича — по «Крейцеровой сонате» жизнь организовали. Но это пока земные космические ковбои не встретились прекрасным девам. А дальше классику осталось бы только рыдать. Человеческий менталитет оказался не только доминирующим, но еще и счастливой жизни в большей мере способствующим. Семья, если она двоим не в тягость, по любому лучше гендерного отчуждения. Рассказ не раз заставил улыбнуться. Все-таки способ коммуникаций между героями весьма экзотичен. Признаюсь, я не во всех шахматных комбинациях уловила смысл. Но, главное, герои этот смысл уловили. Пожалуй, это была одна из самых забавных и необычных историй соблазнения, которые мне доводилось читать. Юмористические вещи писать сложно. Когда получается, это удача и для автора, и для читателей. В данном случае, безусловно, получилось, и даже очень хорошо.)
Тиань, 28 августа 2014 г. 23:28
Повесть читается на одном дыхании, отвлекаться по ходу чтения очень тяжело. Приключенческая составляющая захватывает, герои вызывают сопереживание, безумно интересно, с какой целью таинственная Организация вербует героев. Цель эта начинает смутно просматриваться после объяснений Стаканом механики банковских афер. Но все равно хочется знать детали, хочется, чтобы герои выжили, при этом понимаешь, что шансы на выживание практически нулевые. И становится безумно жаль несостоявшихся жизней. Когда перевернута последняя страница и любопытство к событиям повести удовлетворено, начинаешь осознавать знакомые моменты в сюжете, где-то такой мир уже встречался, некоторую скомканность повествования, повторы, особенно в эпизодах вербовки, где с героями происходит практически одно и то же. Понятно, что оно именно так и происходит, но сцены первого собеседования Димона и Маринки с Координатором все равно воспринимаются, как дубли. «Пролог» в начале каждой главы тоже вызывает недоумение. Финалу не хватает искренности, это единственный эпизод повести, в котором не возникает сопереживания героям. Но в целом произведение замечательное. Его не просто читаешь, в нем живешь.
Майк Гелприн «Первоапрельская шутка»
Тиань, 28 августа 2014 г. 23:03
Рассказ производит неоднозначное впечатление. С одной стороны, разгадывание тайны преступления — это всегда занимательно. И здесь интрига поддерживается до конца, подогревая читательский интерес. С другой стороны, на поверхности как минимум три нелогичных момента.
Во-первых, непонятно, почему содержание ментограммы идентично воспоминаниям субъекта. Современенная наука достаточно уверенно заявляет, что мозг человека хранит всю поступающую через органы чувств информацию. Соответственно, на ментограмме никаких «провалов памяти» быть не может. Если лакуны памяти связаны с техническими особенностями сканирующей аппаратуры, это требуется как-то объяснить, чтобы читатель не замирал в недоумении с самого начала рассказа.
Во-вторых, если о лакунах памяти в ментограммах известно специалистам, ментограммы не могут служит главным доказательством виновности в преступлении. Осуждать за убийство на том основании, что в памяти человека отсутствуют воспоминания о том, что он это убийство не совершал, как минимум не логично. Отсутствие воспоминаний ровным счетом ничего не доказывает. Компания находилась не на необитаемом острове. Минимальный шанс проникновения в особняк посторонних все-таки существует. Лакуны памяти были у двух подозреваемых. Криминалистическая составляющая рассказа не выдерживает никакой критики.
Непонятно также, почему первая жена Зубра предполагала возможность убийства сыном отца. Поведение сомнамбулы непредсказуемо. Убить в бессознательном состоянии он может. Но предполагать такую реакцию на стресс, связанный с имитацией убийства отца, довольно странно. Это требует обоснования. Дэн был ближе к матери, чем к отцу, остался с ней после развода родителей, но никаких упоминаний о его недоброжелательном отношении к Зубру в рассказе нет. Эдипов комплекс у парня по сюжету не просматривается. С чего бы ему убивать отца во время приступа? Логика организатора преступления также не выдерживает никакой критики.
Как детектив рассказ не состоялся. Как психологический триллер тоже. Оба эти жанра требуют внутренней логики развития событий. Дополнительным минусом является история героического спасения Зубром Психа и Заики. Слишком топорно это для характеристики глубины дружеских чувств героев. Спасенные далеко не всегда испытывают искреннюю преданность к спасителям длиною в жизнь. Столь же топорно выписан следователь в отставке. С чего вдруг он приглашает бывшего подследственного пожить у себя? В чувство вины за осуждение при недостаточных уликах верится с трудом. В практике любого следователя такие случаи бывают. Следователь всего лишь собирает и систематизирует доказательства, решение же выносит суд.
При этом, несмотря на все недостатки, читать рассказ было интересно. Кто убийца, заранее предположить не удавалось. Читательское любопытство в сочетании с раздражением из-за логических просчетов сюжета вызвало по прочтении чувство сильного разочарования. Обманутые ожидания — это всегда грустно. Хотя никто не обязан нашим ожиданиям соответствовать.
Майк Гелприн «Под землёй и над ней»
Тиань, 26 августа 2014 г. 19:59
Люди — странные существа. Профессиональная армия ведет войну с тремя взрослыми гражданскими и двадцатью четыремя детьми. При этом несет колоссальные потери. Но почему-то никому не приходит в голову переориентировать военные затраты на создание нормальных человеческих условий карантина для весьма небольшой группы людей, обреченных на естественное вымирание. Ну родят девочки детей от своих мальчиков. Сколько этих детей будет? Единицы. Через несколько поколений инфицированные люди исчезнут естественным путем, ненасильственно. При этом есть шанс, что, пока они живы, удастся изобрести вакцину. Мирное решение проблемы исключается, поскольку никто толком не знает, с кем воюет и сколько их, страшных зараз. А их и нет почти.
Повесть показывает необходимость войны для сохранения существующих политических институтов. Если не будет зараз, с кем прикажете бороться соответствующим структурам ООН? не у дел окажутся чиновники от войны. Ведь чего же проще: наладить контакт с пострадавшими (заразы ведь именно пострадавшие), выяснить детали и попытаться наладить хоть сколько-нибудь нормальную жизнь для горстки детей. На начальном этапе конфликта это было возможно. Но, видимо, невыгодно для принимающих решения. И получилась такая вот страшная, кровопролитная, бессмысленная война длиною в десять лет.
Эпизод, в котором Иван обнаруживает, что его противники — истощенные дети, производит очень сильное впечатление. Образ врага испарился. Но враг ведь есть: дети эти очень неплохие бойцы, если армейская акция в аналогичной зоне сопровождалась семидесятипроцентными потерями личного состава. И изменить их отношение к людям за периметром карантина уже вряд ли получится: слишком жестоко с ними обошлись, неоправданно, бесчеловечно жестоко.
В повести представлена безнадежная ситуация. У детей-вирусоносителей будущего в принципе нет. Правда, настораживает эпизод, в котором высокий военно-политический чиновник говорит что-то о зарождении новой расы. Это заставляет задуматься о характере вируса. Точно ли инфицированные дети опасны для здоровых людей? Или они просто мутанты, способности которых отличаются от обычных человеческих? По сюжету отличий не видно. Но ведь откуда-то идея новой расы взялась. Может, под влиянием вируса под землей анклав новых люденов образовался? Ответа на этот вопрос нет и быть не может, ведь с подземными жителями воюют, состояние их здоровья «наверху» вряд ли известно, поэтому возможны любые сюрпризы.
Качественных антивоенных произведений не так много в современной литературе. Поэтому повесть заслуживает внимания и высокой оценки. Автору спасибо.
Евгений Константинов «Зверинец»
Тиань, 26 августа 2014 г. 00:09
Что это было? Такой вопрос возникает по прочтении рассказа. Но, по большому счету, не так важно, на самом деле произошли финальные события, или они пригрезились герою в алкогольном бреду. Важно состояние отчуждения человека и природы, которое рассказ заставляет почувствовать.
Внутренняя агрессия героя по отношению к человеческому зверинцу порождена прежде всего противоестественностью поведения людей. В природе все имеет смысл, все функционально. Человек же своим отношением к иным живым существам и жизни в целом часто нарушает принцип функциональности. Мысль эта не нова, но в рассказе представлена вполне оригинально.
Равновесие экосистемы нарушено не экологической катастрофой, что традиционно для раскрытия темы, а несколькими актами индивидуальной жестокости на фоне общего безразличия. Даже если это нарушение существует только в больном воображении, оно все равно показывает запредельность агрессии человека и отторжение экосистемой не нужного ей хищника. Бобры, кот, крысы, мыши, птицы, насекомые в финале рассказа объединились для уничтожения вируса, разрушающего организм планеты.
Если это произошло на самом деле, нам представлено начало апокалипсиса. Если же финал состоялся в воображении героя, еще не все потеряно. По крайней мере один человек осознал недопустимость существующего отношения людей к другим формам жизни на планете и возможность ответного удара. А какой вариант трактовки финала выбрать — дело читателя.
Городской ужастик или философская притча, история алкогольной деградации героя или его личностного катарсиса — рассказ допускает любую интерпретацию. На мой взгляд, это достоинство вещи. Бывают открытые финалы, а здесь предлагается открытость читательской трактовки сюжета. Что ближе на данном этапе жизни, то и выбирай. Основная идея в любом случае останется неизменной.
Андрей Белянин «Летучий корабль»
Тиань, 24 августа 2014 г. 16:16
Весьма неплохой роман в своем жанре. Спокойный, местами улыбающий. Вот только сон Никиты Ивановича на мысли тревожные наталкивает. Приснилось участковому, что вернулся он в мир свой (то есть в наш мир), и испугался парень до крика и холодного пота. Насколько же чуждым должен человек себя чувствовать в своем родном мире, чтобы не желать возвращения домой, к родителям, друзьям, девушке. Грустно это, когда чужое Лукошкино за какие-то полгода роднее своего мира становится. И задумываешься о причинах: в чем они? В человеке или в мире нашем? Ну, мир у нас не очень уютный, допустим. Однако, есть родные, друзья. Может ли быть по настоящему преданным своему новому окружению человек, с легкостью отринувший окружение изначальное, от рождения данное? Недоверие к герою возникает после эпизода со сном. Фальшивая нотка в характере прорезывается.
Фальш ощущается и в лирической линии. Слишком легко сыскной воевода девушке служебные секреты выбалтывал, слишком нарочито автор пытается придать образу Олены трогательность и нежность. Она убила Настасью. Убила ножом. И сразу после убийства разыграла убедительный спектакль для участкового и стрельцов, то есть шоком для нее убийство человека не является. Скорее всего, оно не первое. Учитывая род ее занятий и видовую принадлежность, это даже весьма вероятно. Возможно, во мне проявляется латентное ханжество, но не верю я в чувства убийц. И в чувства к убийцам не верю тоже. С образом Олены автор перемудрил. Для сохранения сказочной легкой атмосферы его надо было делать либо более трагическим, чтобы девушка жертвой сил зла оказалась, либо более злобным, чтобы участковый по носу получил от злодейки и пострадал сердечно. А так лирическая линия получилась под стать сну о возвращении.
Хорошие моменты тоже есть, конечно. Один корабль, летающий по кругу, чего стоит, или пять невест Митьки с царским дозволением на законный брак. Неприятный осадок они отчасти компенсируют. Но разрушение сказочности все-равно огорчает. Тем более, что этого можно было избежать. ИМХО, разумеется.
Тиань, 23 августа 2014 г. 21:00
Лето 1960 года. Четверо двенадцатилетних мальчишек отправляются посмотреть на тело своего сверстника, сбитого поездом, о местонахождении которого случайно узнали. Они обманом отлучаются из дома на несколько дней, проходят довольно сложный, даже опасный маршрут, и в пути осознают многие вещи, о которых ранее не задумывались.
Каждый человек взрослеет в свое время и в своем темпе. Главный герой повести Гордон Лашанс повзрослел в течение этих трех дней. И дело не в том, что его едва не затравили собакой, он едва не попал под поезд, видел шаровую молнию и пережил шок от купания в озере с пиявками. Из детства его вытолкнули два разговора с Крисом Чамберсом, в результате которых двенадцатилетний Горди впервые задумался о будущем, осознал неизбежность распада их компании по мере взросления.
Не случайно стареющий Гордон Лашанс самым ярким воспоминанием детства считал это летнее путешествие «к телу». Момент взросления является одним из самых значимых событий в жизни. Если этот момент удается осознать, связанные с ним события навсегда остаются в памяти.
В этой повести Кинг мастерски показал внутренний мир двух подростков: Гордона и Криса. И хотя главным героем является Гордон, Крис получился самым ярким из четверых. Видно, что у этого мальчишки есть ум и характер. Он сильный и настоящий, способный на поступок и не дающий поблажек самому себе.
Рассказ о летнем путешествии детей перемежается воспоминаниями автора о событиях последующих лет, в результате перед нами проходит вся жизнь мальчишеской четверки на фоне жизни беднейших кварталов провинциального городка. Жизнь безрадостная: пьяный садизм отцов, безразличие матерей, дикая жестокость старших братьев. Эта среда затягивает, подобно болоту. Горди и Крис смогли преодолеть трясину. И все равно ощущение от повести остается безрадостное. Ведь трясина никуда не делась, и двое мальчишек-путешественников потонули в ней без единого шанса выплыть.
Стивен Кинг — не мой автор, и эта повесть читалась тяжело, с усилием. Но это, безусловно, очень сильная вещь, которая надолго запомнится. Детские характеры и внутренний мир мальчишек на пороге взросления раскрыты ярко, реалистично, местами пронзительно.
Тиань, 17 августа 2014 г. 20:08
Прежде всего, хочется отметить необычную стилистику произведения: повествование ведется от первого лица героиней, имя которой так ни разу и не прозвучит. При этом всю историю и всех других героев мы видим только ее глазами, перед нами раскрывается ее внутренний мир. Безымянная девушка отнюдь не является безликой: в романе постепенно прорисовывается ее характер, внешность, процесс взросления. Не нареченная, она присутствует в действии и постепенно становится частью жизни своего окружения, завоевывает симпатию и уважение людей, сама этого не осознавая.
Роман поражает эмоциональной насыщенностью, настроением. При минимуме действия и концентрации внимания на переживаниях и размышлениях героини автор умело поддерживает читательский интерес атмосферой ожидания чего-то трагического. В мирном летнем поместье витает ощущение грядущего несчастья — не только как трагедии, но и как невозможности счастливой семейной жизни. Героиня рисует в мечтах картинки будущего, которого ей хотелось бы, а реальность Мэндерли разбивает их одну за другой.
Девушке досталась тяжкая доля: вступить в соперничество с покойной женой своего супруга — личностью яркой, блестящей, многими любимой и ненавидимой. Героиня сравнивает себя с умершей Ребеккой и считает, что в таком сравнении проигрывает. Ей и в голову не приходит, что это не так. Френк Кроули пытается помочь ей правильно оценить ситуацию: в одной из бесед он говорит, что доброта, искренность и скромность часто значат больше, чем внешний лоск и яркость образа, но девушка не верит, ей кажется, что его слова продиктованы дружеской галантностью. Даже слова местного сумасшедшего Бена о Ребекке не убеждают героиню в искренности Френка: образ Ребекки остается на своем пьедестале.
При этом героиня очень точна в описании фактов и диалогов. Она не подменяет факты и слова других людей своими фантазиями. Поэтому читатель намного раньше кульминационного монолога Максима понимает, что с Ребеккой не все так однозначно. На это указывают отдельные слова Беатрис, Френка, миссис Дэнверс, Бена, явление в доме Джека Фейвела. Наблюдая со стороны, мы видим и понимаем то, что ускользает от героини, слишком юной и чистой, чтобы дурно думать о людях. В этой двойственности восприятия: глазами героини-рассказчицы и, благодаря точности ее описаний, с читательского места — заключается одна из главных притягательных черт романа. Так мало кто умеет писать.
Сюжет разворачивается неспешно, как это принято в английской литературе: с подробным описанием быта, кухни, интерьеров, природы. Это создает эффект присутствия. Описания жизни героини в Монте-Карло до замужества и затем в Мэндерли без усилий визуализируются, ощущается аромат цветов, запах моря и роз, пыльный воздух библиотеки... Мир романа затягивает, хочется читать помедленнее, чтобы не упустить ни одного слова, ни одной подробности. История героев развивается не в вымышленном литературном мире, а в четкой географической и хронологической привязке. Это признак классической литературы, к которой данный роман, безусловно, принадлежит.
Мне кажется не совсем верным относить данное произведение к любовным романам. Он не о любви. Он о взрослении юной женщины и об утрате жизненных целей мужчиной. Героиня осознает себя сильной и независимой личностью, как только понимает, что Максиму нужна ее поддержка, и он готов эту поддержку принять. Максим же всю жизнь жил интересами Мэндерли, потеряв эту цель, ему нужно обрести другую, нужно за что-то ухватиться, чтобы жизнь снова обрела смысл. В финале романа герои меняются местами: героиня обретает уверенность в себе и смысл жизни, герой теряет их.
Победила ли Ребекка? Трудно сказать. Мне кажется, нет. У нее был шанс на победу, пока был Мэндерли. В Мэндерли Максим не смог бы изжить до конца память о ней. Он был обречен жить с пониманием того, что Ребекка совершила самоубийство его руками, заставила его убить себя. Джек Фейвел и миссис Дэнверс перестарались в своей мести. Конечно, для Максима потеря Мэндерли была сокрушительным ударом. Он жил ради этого поместья, ради него в свое время не решился на развод, ради него подверг риску свой второй брак. Но это один из тех ударов судьбы, который либо убивает, либо делает сильнее. Без Мэндерли Ребекке некуда возвращаться. Ей придется упокоиться с миром и отпустить живых...
Станислав Лем «Из воспоминаний Ийона Тихого. I»
Тиань, 11 августа 2014 г. 16:54
Что тут скажешь? Устройство органов чувств определяет характер восприятия мира, связанные с ним ограничения и возможность обмана. Разум здесь мало чем помогает. За пределы своей формы мыслителю все равно не выйти. Да и нужно ли выходить? Ведь мир странных ящиков для них столь же реален, как наш для нас. А как устроен наш мир, мы узнаем опять-таки только через посредство своих органов чувств, которые могут и обманываться. Высота «божественной» пирамиды здесь принципиальной роли не играет. В любом случае она равна бесконечности.
В рассказе есть научная идея, философия и даже интрига, но абсолютно никаких выводов на его основе сделать нельзя. Констатация возможности, против которой глупо возражать и которую невозможно подтвердить. А главное, для человека/странного ящика/участника жизни эта возможность ничем не отличается от любого другого варианта.
Нельзя познать устройство мира, находясь внутри него. Такой вывод следует из рассказа. Но ведь снаружи человек все равно оказаться не сможет. Никогда. А жизнь скорее сумма переживаний, нежели телодвижений. Так что и не нужно, в принципе.
Андрей Белянин «Ржавый меч царя Гороха»
Тиань, 10 августа 2014 г. 15:53
Забавный полусказочный лубок. Ничего особенного в этой книжке нет: ни юмора, ни интриги, ни колоритных персонажей. Капризная принцесса, свой в доску царь, деревенский верзила, бесы в порубе и три жениха из краев степных, кавказских и прибалтийских. Все знакомо, даже избито. Но при этом в целом роман читается. Если хочется отдохнуть, не загружая мозг, вполне подходящее чтение. Сценка, в которой участковый царю рот зажал, когда тот собрался вразумлять сестрицу Марьяну против нового кавалера, даже реально хороша, улыбает. Ни ума, ни амбиций, одна внешность — то, что нужно для царевой сестрицы. У такого зятя и полцарства зажилить можно, нечего баловать. Лишь бы девица нрав свой сразу не продемонстрировала, а то напугает мужика, сбежит красавец от такого сокровища. Эпизод с лукошкинским ополчением тоже неплох. Так же, как меч-кладенец. Есть в тексте неплохие моменты, которые оживляют сюжет. А большего для такого романа и не требуется. Свою задачу — развлечь читателя, автор решает вполне успешно, за что ему спасибо.
Тиань, 9 августа 2014 г. 00:58
На эту повесть сложно писать отзыв. Идея разделения конфликтующих частей больной личности по медицинским показаниям на первый взгляд кажется простой. Не уживаются в сознании шизофреника три ипостаси: флегматика, меланхолика и холерика. Первый стремится к упорядоченной размеренной жизни, второй — к радости и удовольствиям, третий не в состоянии обуздать свою агрессивность. Раздели их, дай каждому возможность жить своей жизнью, и будет всем счастье. Героя и разделили. Но что-то с этим разделением вышло не так.
Возможно, виной тому слишком позднее вмешательство: одиннадцатилетний мальчик хорошо помнил себя прежнего, неизбежное сокращение спектра эмоций, сопровождающее разделение личности, не могло пройти для него незамеченным. В результате удаленные части личности стали для него фантомными частями — их нет, но болят, потому что раньше были и без них герой не целый.
Возможно, медики неправильно выбрали «основную» личность, сохранив в качестве таковой стабильного законопослушного меланхолика. На «основного» больше похож выделенный флегматик, который прожил совершенно безалаберную жизнь альфонса, мошенника и афериста. При этом в своей жизни ему вполне комфортно и воссоединяться с другими частями личности он совершенно не стремился.
Возможно, разделение было слишком радикальным. Меланхолик и флегматик, несмотря на свою несхожесть, в целом по поведению и самоощущению являются психически нормальными людьми. А вот холерик, который после отделения от более стабильных частей не смог контролировать свою агрессию и стал преступником, в последнем слове говорит о своем безумии, которое он не в силах сдерживать. Вот она, больная часть личности героя. Впрочем, меланхолик и флегматик тоже конфликтовали, будучи в одном сознании. Если бы выделили только холерика, герой все равно остался бы психически больным.
Пожалуй, верно все-таки второе предположение: неправильно определена «основная» личность. Меланхолик тосковал по фантомам, флегматик совершенно в них не нуждался. Будь «основным» он, ему бы и в голову не пришло разыскивать своих «половинок» и стараться восстановить целостную личностную структуру. Он и так ощущал себя целым, в отличие от всех остальных.
Выбор меланхолика в качестве «основного» не обязательно был результатом медицинской ошибки. Это мог быть и социальный заказ. Обществу нужны предсказуемые дисциплинированные граждане, а не альфонсы со склонностью к мошенничеству.
В сущности, лечение героя расщеплением оказалось неудачным. «Основная» личность не смогла адаптироваться к автономному существованию. Развитие всех трех «половинок» шло в направлении углубления различий между ними. При этом осознанное желание воссоединения было только у меланхолика. При таких условиях маловероятно появление стабильной цельной личности в результате воссоединения «половинок». Они не были единым целым в детстве, и с высокой долей вероятности не смогут стать единым целым после соединения во взрослом возрасте. Новая личность тоже рискует оказаться шизофреником.
Но жить нормальным и не целым для героя невыносимо. И это логично, ведь шизофрения для его личности была нормой. Разыскивая части самого себя и воссоединяясь с ними вопреки рекомендациям врачей, он стремился вернуться к самому себе, которым мог бы стать, не отними у него насильственно авантюрную и агрессивную составляющие личности. Он бежал от нормы общепринятой к тому, что было дано природой лично ему, пусть даже это считалось болезнью.
Повесть представляет своеобразный философский взгляд на психику человека. С одной стороны, расщепление личности — это безусловно болезнь. С другой, излечение от нее не делает человека счастливым. Получается, что нормализация психических отклонений есть потребность общества, а не конкретного человека. Конкретный человек хочет оставаться собой, излечение не становится для него благом. Он не выздоравливает, он становится инвалидом, таким же, как человек с ампутированной рукой или ногой.
Что с этим делать, непонятно. В какой-то мере разделение личности и принуждение разделенных людей определенное время прожить в таком состоянии дает им возможность сделать осознанный выбор: кем быть — инвалидом или больным. Другого выбора для таких особенных людей природа не оставляет. Психическое здоровье нельзя получить методом насильственного воздействия на организм, пусть и совершаемым с согласия пациента. Здоровым становится только тот, кто выздоравливает сам. Разделение не исцелило героя. Но, может быть, дало ему шанс на выздоровление. Болезнь никуда не делась, холерик несет ее в себе. Однако, соединяются не те части, которые были разделены в детстве, каждая из них заключает в себе собственный жизненный опыт, отсутствующий у других. Может быть, объединенный жизненный опыт четырех человек позволит герою выздороветь, найти себе новое имя и стать, наконец, обычным, нормальным человеком с единой и полной личностью.
Татьяна Романова «Царствие твое»
Тиань, 6 августа 2014 г. 23:06
Людей в рассказе больше одного, надо искать гостя. Полагаю, гостем выступил Большой Песец, спровоцированный безответственными учеными при армии, и не менее безответственным офицером, подставившимся под зубки страшному чудовищу. Планы народные гость этот изменил кардинально.
По самому рассказу вопросов у меня нет. Всё понятно, последовательно, психологически достоверно. Инфестанты сидят в мертвом городе с чудовищами, вояки оцепление организовали и снайперов посадили, и в голову не берут, что под прицелом держат как минимум Гамельнских крысоловов, а, может, и готовую вакцину. Со временем спохватятся, конечно. Ученые мужи ведь не совсем вымерли, где-нибудь хоть одна светлая голова да осталась. Вот только отловить инфестантов потом уже не получится. Одичают, не подманишь.
А ведь есть средство, позволяющее обезопасить человека от зомби. Вот оно, девочкой Варей-Катей в рукавчик главгера заботливо зашитое.
И Ярхов знает, что это за средство. Не удивился он оберегу главгера.
В прошлый раз не получилось. Видимо, девочка недостающие ингредиенты позже сама нашла. Значит, вполне доступные ингредиенты. Если народ живой остался — а почему бы ему не остаться? сколько зомби в военной лаборатории было? — кого-то спасти можно. Только некому.
С Варей-Катей понятно. Ей чудовища ближе людей. Такая судьба ребенку выпала. Но у Игоря-то семья есть — жена, дочка. Вдруг живы остались, в его помощи нуждаются. Оставаясь с одной девочкой, он предает другую. Ведь есть оберег от зомби, если дочка жива, можно защитить ее, но тогда эту девочку бросить надо. Инфестанту нет места среди людей. В этой ситуации слова
имеют продолжение. Кто-то должен, бесспорно. Чтобы в мире сохранились доверие и человечность, кто-то должен не предать первым. Однако, не каждому это дано. Игорю, в сущности, не дано. Любой его выбор оборачивается предательством. Хоть нет в этом его вины.
Глубокая вещь. Автор сумел сконструировать ситуацию этического тупика. Подозреваю, что он к этому не стремился. Скорее всего, в рассказе предполагалась классическая мораль. А вышло вот так. Рассказ от этого выиграл, читатель проиграл.
Рассказ написан мастером. Режущих взгляд огрехов нет ни в сюжете, ни в раскрытии идеи, ни в стилистике. Твёрдый финалист.
Тиань, 5 августа 2014 г. 21:15
В этом рассказе сплелись две равноценные магистральные темы: материалистическое объяснение феноменов христианской теологии и сценарий «святого» апокалипсиса. Горизонтальную цепочку Бог-создатель — ангелы — люди с паранормальными способностями — обычные люди автор нарисовал весьма убедительную. Даже с Библией никаких противоречий не найдешь: и кровь агнца тут тебе, и кровь человеческая, и огненные крылья, и высшее существо, поигравшее с миром и удалившееся дальше по спирали развития (хотела написать, духовного, но передумала, бог его знает, что это за развитие, скорее уж энергетическое, направленное на охват все более широкого спектра энергий).
Сценарий апокалипсиса грустно улыбнул. Все так просто — не надо никаких демонов зла, зомби, вирусов, ядерных бомб, достаточно одной не умеющей любить девицы с паранормальными способностями и одного же беззаветно любящего парня. Сильвия считает себя святой (в христианском значении этого термина). Если святые таковы, то спаси и сохрани нас судьба от подобной святости. Сначала девушка жаждет удовлетворить свое любопытство — заглянуть в верхний мир, ей кажется, что там лучше, чем на Земле. Хотя на Земле есть и семья, и возлюбленный. Потом понимает, что там не лучше и начинает рваться опять на Землю. При этом ее не останавливает ни гибель личности пятнадцатилетней сестры как цена возвращения, ни риск для человечества в целом. Еще одно проявление личного эгоизма и чудовищной жестокости. Жестокость Сильвии особенно страшна неосознанностью. Она никому не желает зла специально. Ей просто все равно: других людей, их жизни, счастья, интересов для нее не существует.
Весьма подробно выписанный образ Сильвии объясняет феномен агрессивного отношения людей к ведьмам и прочим людям с необычными способностями. Они опасны. Агрессия по отношению к ним есть акт самозащиты. Во времена Средневековья «святую» Сильвию сожгли бы на костре, и этим все закончилось. А в век всеобщей толерантности каждый творит, что хочет, и такие вот Сильвии распоряжаются жизнью и смертью не только своей, но и других людей. Рассказ как бы предостерегает. Кому много дано, тот должен быть особенно осторожен со своим даром. Его ошибки, желания, заблуждения смертельно опасны для многих и многих людей. Отсюда и страх, отсюда и костры инквизиции.
Любовная линия придает рассказу момент ироничности, грустной и даже скорбной. Любовь Рика победила смерть. Без его помощи с «живой» стороны Сильвия вряд ли могла бы вернуться на Землю. Возлюбленную парень к жизни вернул, а любовь убил, поскольку нельзя любить одну из множества идентичных, она должна быть единственной, особенной.
Автор в очередной раз удивил своей фантазией. Конец света пришел к человечеству не через злобу, а через любовь, вместе с концом последней любви. Наверное, это самый страшный сценарий апокалипсиса.
Тиань, 4 августа 2014 г. 15:49
[p]Очень простой и очень грустный рассказ о многообразии форм жизни во Вселенной. Человечество — экспансивный вид. На своей планете мы привыкли считать себя главными и точно так же герои рассказа — космонавты-разведчики — ведут себя на планете чужой. Первая реакция офицера-исследователя на обнаружение новой формы жизни вот такая:
[p]Убить, а не признать планету обитаемой и продолжить поиски пригодных для колонизации свободных миров. Человек и на чужой планете хочет быть хозяином — вершителем судеб других живых существ. Когда же выясняется, что безопасность Земли требует самопожертвования, не все члены команды космических первопроходцев оказываются к этому готовы. Ценность собственной жизни представляется выше риска гибели множества сограждан.
[p]Но тот, кто первый предложил убить чужого, оказывается на высоте. Майор Холл не затевает споров, он просто воплощает в жизнь то решение, которое считает правильным. Когда земляне входят в космический корабль-убийцу, возникает уверенность, что Лоуренс Холл прекрасно знает, куда они идут. Но этого требует безопасность Земли. При этом вопрос, знал ли Холл, что перед ним корабль-имитатор, остается открытым. Читатель подозревает это сразу, сцена прибытия спасательного корабля буквально пронизана тревогой. Мысли же героя для нас закрыты.
[p]Поэтому финал приобретает вдвойне трагическое звучание. Холл пожертвовал собой и товарищами ради спасения Земли, но не факт, что прибывшая на планету настоящая спасательная команда улетит сразу. Весьма вероятно, что они попытаются провести разведывательный рейд, то есть Земля под угрозой. Жертва может быть напрасной.
[p]И еще один вопрос остается нераскрытым: на что же реагировала протоплазма Голубой Планеты? Что она такое? Хищник, пожирающий любую органику? Или особенный вид разумной жизни, защищающей себя? Последнее ведь тоже может быть, если предположить, что протоплазма реагировала на мысли людей и отвечала агрессией в действии на агрессию в помыслах. Превентивная защита.
[p]Много планов в этой простой истории, разные мысли она пробуждает. И главная из них: с чем ты идешь в космос, человек?
Тиань, 3 августа 2014 г. 16:46
Космическая фантастика с развернутым политическим и психологическим элементом. При этом космическая составляющая раскрыта очень хорошо, политическая тоже весьма убедительна, а вот с мотивациями героев беда, поэтому впечатление от книги противоречивое.
Пол Андерсон мастерски рисует картину освоенной людьми части космоса, показывает другие разумные расы, причем расы эти не похожи на людей не только внешне, но и по складу мышления и менталитету. Различия в мышлении показаны тактично и убедительно, через диалоги, через принятие решений в сложных ситуациях. В каких-то случаях, когда читатель увлекается происходящим и забывает о разнородном составе команд, автор вовремя вставляет реплику персонажа или авторскую ремарку, и различие видового мышления снова проступает на первый план, но одновременно с этим видна и возможность понимания, поскольку каждый разумный осознает момент несхожести видов и необходимость принимать отличного от себя члена команды на равных и с уважением. Это один из самых сильных моментов романа.
Политическая интрига также показана занимательно и реалистично, несмотря на антураж общества будущего. В центре интриги и романа в целом проблема ценности человеческой жизни. Должно ли государство ценой огромных затрат и рисков выступить на защиту группы своих граждан, которым угрожает другое государство? На одной чаще весов риск вовлечь все человечество в космическую войну. На другой — жизнь группы людей, на которых напали за пределами Земли, которые сражаются, ждут помощи от метрополии и гарантированно погибнут, если помощи не будет. Людей по планетарным меркам немного. «Всего» полмиллиона. пока политики будущего, в полном соответствии с сегодняшними практиками дебатируют вопрос и подыскивают обоснование для невмешательства, конкретные люди принимают свои решения. И эти решения продиктованы личным чувством ответственности.
Один в поле не воин — есть такая народная мудрость. Развивая мысль, уважаемый русский критик по поводу героя не менее уважаемого русского классика писал, что один в поле воин, но всегда застрельщик и всегда жертва. Пол Андерсон сделал следующий шаг: он показал, что застрельщик не всегда остается один, а когда одиночек несколько, пусть даже немного в масштабах планеты, они не обязательно станут жертвами. Решение конкретных людей и даже одного человека может привести к желанной цели, если этот человек достаточно энергичен в поиске средств и союзников. Причем герой-одиночка часто оказывается эффективен там, где государственная машина пробуксовывает. Эта мысль в романе проиллюстрирована так же ярко и убедительно.
Примерно две трети романа посвящены подготовке к каперской экспедиции, улаживанию организационных, юридических, семейных дел героя. Я очень люблю неспешную подробную подачу материала, поэтому для меня это лучшая часть романа. Читала с наслаждением, погружаясь во все эти политические, правовые, социальные коллизии. А когда сюжет перешел в активную фазу — к собственно боевым действиям — возникло жуткое разочарование.
Гуннар Хейм, который на подготовительной стадии экспедиции показал себя умным, проницательным человеком, хороним психологом и стратегом, вдруг начал вести себя как неразумный мальчишка. Личным участием в посольстве колонистов на Новой Европе он срывает переговоры с алеронами, ставит под удар саму возможность выживания людей на оккупированной планете. И это при том, что в составе посольства он совершенно не нужен. Далее он — умудренный опытом и уже не молодой человек — вносит нервозность в отношения с подчиненными (увлекся юной девицей, видите ли, а ей другой больше по нраву, и капитан срывает зло на своем офицере). И это капитан космического капера, большую часть жизни прослуживший в военно-космическом флоте. Не верю. Психическая уравновешенность и умение подавлять собственные эмоции, когда речь идет о выполнении боевой задачи, — одно из главных качеств капитана космического корабля. Иначе не быть ему таковым. Не враги, так свои избавятся при случае.
Приказ капитана Хейма «Звездному Лису» с борта «Мироэта» — просто песня. На этом эпизоде я испытала настоящий шок. Неужели писатель (а Пол Андесон замечательный писатель — талант и умница), мужчина никогда не обращал внимание на особенности речи военных, диспетчеров на транспорте, полицейских или пожарных? Они изъясняются короткими, четкими фразами без лишних объяснений и украшений. Капитан Хейм же целую лекцию по радио читал. Чтобы его болтовня стала приказом, как ее гордо именуют в романе, текст требуется сократить как минимум втрое. И этот момент не спишешь на погрешности перевода. Растянутый пафосный текст — явно авторский косяк.
На фоне блестяще раскрытой панорамы космических цивилизаций и политической ситуации в Галактике несуразное поведение главного героя особенно бросается в глаза.
Перевод — отдельная тема. В моем тексте переводчик не указан. Но перевод кошмарный. Местами кажется, что использовалась программа-переводчик, после которой текст забыли отредактировать. Я была к этому внутренне готова. Поэтому изо всех сил старалась не обращать внимание на корявые фразы и мне это даже удалось. Но обсуждать стиль и язык при таких условиях смысла нет. Несмотря на все огрехи перевода и изумляющие поступки главного героя, неспешность, размеренность авторского стиля я смогла ощутить и в целом получила удовольствие от чтения.
Александр Матюхин «Народный способ»
Тиань, 1 августа 2014 г. 20:57
Отзыв из группы ФЛР-7
Великолепный рассказ. Лучший из прочитанного на данный момент. Информационная зависимость — это даже уже не фантастика. Способ лечения тоже вполне жизненный. И, полагаю, эффективный.
Позабавила профессия героя. Против информационной зависимости выступил журналист — создатель информпотоков.:-) Но и так может быть. Журналисты часто первыми привлекают внимание к проблеме.
Больше и сказать нечего. Рассказ очень хорош. А когда вещь хороша, на нее не получается написать развернутый отзыв. Длинно можно только ругать.
Надеюсь, эта вещь будет в числе победителей конкурса. Это было бы справедливо.
Тиань, 30 июля 2014 г. 00:10
Очень простой рассказ, но при этом медленно ввергающий в шок. Представьте, что у вас больше нет тела, только мозг. Впечатления извне более не поступают. Мозг начинает работать с тем, что есть в нем самом. А тут еще один подарок. В замкнутый на себя мозг извне закачивается образ Создателя (Спасителя), созданный чужой цивилизацией — принципиально чуждой человеку по своей физиологии и культуре. Ночной кошмар и фильм ужасов в одном флаконе. А проделано все это изначально в целях спасения погибшей женщины, мозг которой еще полностью не умер, потом же — из любопытства. Причинять героине вред незадачливые бестелесные экспериментаторы не стремились.
Когда одни разумные существа соматические, а другие — плазменные, могут ли они понять друг друга? Возможно ли это в принципе при такой несхожести восприятия? Таков главный вопрос, которым задаешься по ходу чтения. И к определенному ответу не приходишь. «Мыслю, следовательно, существую», — это слова философа-человека. Героиня рассказа (точнее, ее мозг) мыслила, но мысли эти не были связаны с реальностью. Она оперировала только образами прошлого. Можно ли считать, что она жила? Строго говоря, да. Вот только жила в полной изоляции от окружающего мира. И ведь такие люди есть. Крайняя степень аутизма сопровождается полным погружением в себя. Разумное существо в форме сгустка плазмы не разделяет тело и мозг, оно суть единый орган — и ощущающий, и мыслящий. Сохранение жизни только мозга человека для них кажется благом. Состояние полной изоляции мысли от ощущения находится за гранью их чувственного опыта. На первый взгляд кажется, что взаимопонимание со столь непохожими невозможно. Но ведь они разумны, как мы, у них тоже есть абстрактное мышление...
Второй важный момент связан с религиозной составляющей сознания. У героини она оказалась достаточно высока. Образы чужой теологии мозг трансформировал в понятные ему образы-перевертыши. Что для плазмоидов Создатель (Спаситель), для героини Враг рода человеческого. Этот эпизод наводит на весьма любопытные мысли: источник информации определяет характер восприятия образа. Знакомясь с заведомо чужой теологией, мы осмысливаем ее на абстрактном уровне. Это метод научного исследования, который позволяет понять предмет исследования в какой-то части. В мозг героине чуждый религиозный образ подсадили как образ ее собственного сознания. Не зная об источнике образа, мозг человека встроил его в привычный образный ряд, соотнес с наиболее близким по атрибутивности явлением привычной религии.
Реакция мозга человека на внедренный чуждый образ приближает к ответу на вопрос о возможности взаимного понимания. Получается, что оно возможно только с привлечением абстрактного мышления.
Никаких новых мыслей и идей рассказ в себе не содержит. Но хорошо известные идеи и принципы познания и общения в нем проиллюстрированы на замечательно ярких образах. В первый момент смыслы и идеи рассказа воспринимаются как открытие. Потом осознаешь, что нет, ничего нового автор не сказал. Но старое и хорошо знакомое подано так, что невольно задумываешься в поисках альтернативных ответов и решений.
Тиань, 27 июля 2014 г. 16:39
Атом — это фамилия частного детектива, а не микрочастица, если что.)
Роман представляет собой постмодернисткое произведение с детективной основой. Сюжет крутится вокруг похищения мозга Франца Кафки. В мире романа Кафка — величина, соизмеримая с нашим Христом. ибо мир этот — сплошной кафкианский сюрреалистический абсурд, где мозги умерших консервируют для длительного хранения, перемещают в новые черепные коробки, не обязательно человеческие, новые составы преступлений конструируют, как модели одежды, поваров убивают за не к месту добавленный в блюдо помидор, частный детектив — не профессия, а модальность, исполнение приговоров откладываются в связи с ростом рекламных рейтингов и т.д.
В аннотации к роману творчество Айлетта характеризуют, как опасное в плане взрыва мозга читателя. Но это явное преувеличение. Роман не взрывает мозг. Он не дотягивает до степени абсурдизма миров Франца Кафки, аллюзии к которым Айлетт попытался создать. В сущности, он даже не очень интересен по содержанию, удерживая внимание лишь формой. Форма необычная, причем написана вещь неплохо: картинка дикого мира складывается, детективный сюжет развивается последовательно, с присутствием элемента неожиданности. Но я читатель с «девственным разумом» (фраза из романа): мне больше нравится детектив без сюра или сюр вокруг философской идеи, а не банального ограбления.
Не скажу, что я разочарована, нет. И такую книгу можно с интересом прочитать под соответствующее настроение. Но всё же эксперименты с формой ради формы свидетельствуют о том, что автору нечего сказать по существу. ИМХО, разумеется.
Евгений Шиков, Сергей Сердюк «Луноликий»
Тиань, 25 июля 2014 г. 14:00
Тема есть. Гости.
Мальчик с необычными способностями (а, может, управляемый кем-то) мечтает попасть в место, где всё позволено и можно стать равным богам. Способности его врожденные. Какое-то время он жил в монастыре в горах. Монахи хотели приобрести Луноликого для изучения как демона, хотя в народе луноликих считают глазами богов в мире. Сначала казалось, что да, мальчик — глаза богов. Разбойникам выпала честь представить богам лучшие качества человечества и они справятся, спасут мальчишку от злобных Кузнецов и монахов. Потом стало понятно, что к демонам мальчишка все-таки ближе. Он следует к своей цели и по-возможности использует тех, кто попадается на пути. Еще стало понятно, что это существо (мальчиком его называть уже не хочется) чуждо жалости и состраданию. Оно может лишь выполнить желание, как Люцифер Анхеля де Куатьэ. Интересная сущность. Фантазия включается, хочется знать, откуда она взялась и что будет дальше. Луноликий — удачная находка автора.
В процессе чтения постоянно спотыкалась на неудачных фразах и словах. Например:
«Она всегда сидела за столом рядом с вожаком. Верная сука, прошедшая с угрюмым лохматым разбойником не один трактир, пережившая по норам в лесах не одну облаву; перерезавшая не одну глотку…» Этот кусок читаешь с полной уверенностью, что речь идет о собаке. Нужно перечитать текст с начала (благо немного еще прочитано), чтобы осознать: так автор характеризует Юль. Кстати, характеризует неточно. По ходу действия Юль не похожа на «верную суку». Это вполне самостоятельная женщина, с собственным мнением, при случае способная возразить вожаку и отстаивать свое мнение. Финальное воспоминание о Дадаре показывает, что с разбойниками Юль оставалась, потому что ничего лучшего в ее жизни не было, а не из «сучьей» преданности вожаку.
«Шманать покойников было её задачей – своими тонкими пальцами она могла отыскать даже золотую брошь в портках жирного купца.» Только не задачей, скорее уж обязанностью.
«Манера отвечать только на один вопрос и не продолжать, не дождавшись следующего, бесила Рыжую Молнию.» Снова неверная характеристика персонажа. На следующих страницах мальчик отвечает на вопросы Дадара весьма подробно и даже проявляет склонность к философским беседам.
Напрягали также нарочитые фразы («Рыжая Молния метала искры из глаз», «Дадар протянул лапу к трем чадящим на кособоком табурете свечам и сгреб их, обрушивая на комнатушку тьму»), сочетание современного слова «акцент» с «бары лясать» и «воями» в речи главаря разбойников, описание «быстрых» событий растянутыми фразами («Из темноты появилось лицо, на котором сразу поменялось несколько чувств, и было это связано отнюдь не с увиденным. Когда он рухнул лицом вниз, из спины торчала стрела.»). Корявый стиль изложения вызывал раздражение, проникнуться судьбой героев у меня так и не получилась.
Очень жаль, что рассказ написан именно так. Луноликий и Высшие монахи — шикарные образы. Но не компенсируют недостатки текста. В целом впечатление слабое.
фантЛабораторная работа «Лунный танцор»
Тиань, 25 июля 2014 г. 11:58
Темы не нашла. Танцор — не гость, а кукла наколдованная. Мужья и вовсе не гости, а наблюдатели. Так что все мимо.
Читать было интересно. История про дочек трактирщика понравилась. Хоть и не относится к действию, но обстановку в городке характеризует и вообще живой эпизод. Когда Губастый Шмидт рассказывал про танцора, вспомнилась сказка «Стоптанные туфельки». Поэтому, когда выяснилось, что Лунный танцор всего лишь безмозглая имитация человека, была разочарована. Ожидала, что в рассказе проявится лирическая составляющая. Соответственно и впечатление двойственное сложилось. С одной стороны, безусловно, интересно, внимание рассказ удерживает до последней строки. Кроме того, житейски понятная история. В любом городке таких семейных пар большинство. С другой стороны, ощутимо не хватило лирики или юмора. Тогда в рассказе была бы искорка, а так скучновато, запоминать нечего.
И вот здесь: «Предлагаю навалиться скопом и повязать извращенца» слово «извращенца» не к месту. Не вписывается оно в лексикон бюргеров средней руки из девятнадцатого века.
фантЛабораторная работа «Контакт»
Тиань, 24 июля 2014 г. 14:59
Тема присутствует.
Понравилась выбранная автором форма дневника с фрагментами репортажа. Помнится, на блице был рассказ, весь составленный из телеграмм и фрагментов сообщений СМИ, тоже про прибытие инопланетян. Можно отметить вторичность и предсказуемость сюжета, но ведь случись такой контакт, именно таким образом люди себя и поведут. Тут предсказуемость обусловлена не слабой фантазией автора, а достоверностью изображения поведения людей. Это сильный момент рассказа. Тем более, в сочетании с избранной автором формой и живостью изложения.
Очень неплохая вещь. Не теряется на фоне гигантов внеконкурса.
Сергей Сердюк «Колосс Иртуала»
Тиань, 24 июля 2014 г. 14:16
Тема присутствует. Иртуал пришел в гости и изменил планы хозяйки.
Необычная вещь. Я поняла так, что некая сила или существо — владелец Колоссов — проводит эксперимент. Человека помещают в Колосс с определенной экипировкой и оставляют в пустынном месте. Человек пытается обустроить свою жизнь. Смерть от голода ему не грозит, в Колоссе есть сельхозинвентарь, почва в месте дислокации Колоссов плодородна, первичные навыки сельского хозяйства в головы людей закачаны. Я думаю, что именно закачаны. То есть это искусственно выращенные люди. Иначе как объяснить, что они взрослые, а мозг их свободен от воспоминаний и опыта, не связанного с жизнью в Колоссе. Причем одинокой жизнью, без родителей, братьев, сестер. Оснащение каждого Колосса индивидуально. У Иртуала библиотека и пасека. У Оцоки музыкальные инструменты и другие предметы для освоения разных искусств. Каждый человек в Колоссе владеет кусочком знаний о нормальной человеческой жизни. Разрозненные кусочки, разбросанные по планете люди. Черный Странник — страховка. Он отслеживает ментальное поле людей и забирает тех, кто не желает продолжать эксперимент. Куда он их доставляет, сказать трудно. Вряд ли в города. Скорее всего, города разрушены, а новые еще предстоит построить. Поэтому и проводится эксперимент. Чтобы складывались такие вот пары-сообщества, как Иртуал и Оцока, объединяли свои знания и навыки и возрождали человеческие поселения. Некто желает возродить человеческую цивилизацию.
Рассказ читается с интересом, но на уровне эмоций не трогает. Просто любопытно, что же будет дальше и почему всё такое странное в этом мире. Несколько раз попадались нарочитые фразы. Например, «Длинные волосы головы расступились, пропуская вперёд бледное лицо». Но это не критично, образы отвлекают от неудачных слов. А по завершении рассказа остается пустота. Постапокалипсис. Только и всего.
Тиань, 23 июля 2014 г. 13:21
Тема есть. Неожиданная для героя гостья поменяла планы нойона, круто поменяла. А раз меняется нойон, то и жизнь поселения в чем-то, многих затрагивают перемены.
Рассказ напомнил фильм «Имя Розы». Данзан и Намджил путешествуют, воплощая в жизнь политическую многоходовку, но юность берёт свое и происходит пронзительная короткая встреча с первой любовью, прикосновение к другой жизни, которой не будет. Намджил нафантазировала будущую встречу. Но это вряд ли. Шаман племени не очень подходит на роль возлюбленного жены правителя.
Этот рассказ запомнится именно как история первой любви. Политическая составляющая в нем банальна. Фантэлемент в виде ведьмачества Намджил и Бога-Червя под вопросом. В конце концов, в нашей реальности были времена, когда отдельные люди считали себя и принимались другими как ведьмы, а необычные животные становились объектом обожествления. Так что тему в рассказе я вижу, а фантастику — нет. Рассказ не для этого конкурса, хотя вещь очень хороша, читается с интересом, а по прочтении оставляет эмоциональный след легкой грусти. Спасибо автору.
Сергей Сердюк, Алексей Евсеев «Из Эдема с любовью»
Тиань, 23 июля 2014 г. 11:29
Здесь искать тему не надо. Ее на видное место поместили.
Рассказ заинтересовал и позабавил. Сначала казалось, что Адам со Змеем в реальное будущее переместились и минимальные точечные воздействия совершают. При таком прочтении получается, что изначально в ДНК Адама была зашифрована информация о развитии человечества, от начала времен до момента распятия Христа идентичная нашей истории. Могло ли так быть? Ведь Адам проживает в Эдеме в непосредственном контакте с Голосом. Он уже знает, что Голос — Создатель един. С чего бы вдруг в ДНК такого существа оказался зашифрован алгоритм развития человечества на основе языческих религий с множественностью Богов? А если язычества и политеизма не было, то и распинать Христа как мессию единого Бога нет повода. К моменту распятия этого персонажа монотеизм существовал бы уже несколько тысячелетий. На мой взгляд, при восприятии путешествия как реального мы имеем серьезный логический косяк.
Чуть дальше сюжет совершает крутой поворот: ангелы разъясняют, что путешествие в будущее имело место лишь во сне Адама. А если во сне, то из чего следует, что в ДНК Адама заложен именно такой алгоритм развития? Наведенное Змеем сновидение представляет собой фантазии Змея, а не Адама. Змей же не Создатель и не носитель ДНК главного создания, которому надлежит заселить мир. Влияние действий Адама в сновидении на реальное будущее человечества требует какого-то обоснования. В рассказе обоснования нет. Поэтому и при таком прочтении мы имеет логический косяк.
Далее, Создатель отследил сон Адама, наведенный Змеем. Из этого сна следует, что Змей — существо злокозненное, а человек чрезмерно доверчив и управляем. Разве это достаточный повод для такой реакции: «Я не для того семь дней без сна и отдыха создавал Землю, чтобы она превращалась в груду мусора исключительно по твоей милости. Обойдешься. Хотел заселить Землю людьми – но, вижу, планы надо поменять. Заселю ее обезьянами. Они и палки в руки не возьмут, не то, что автомат.»
На мой взгляд, вовсе нет. Мудрый Создатель принял бы к сведению, что его создание на данном этапе развития не может существовать без присмотра и руководства, то есть является по уровню развития ребенком и нуждается в воспитании. А дальше зависит от совместных усилий воспитателя и воспитанника. Может, он и возьмет в руки автомат, а может, и нет. Ведь даже в фантазиях Змея люди сами не распинали мессию, для этого потребовалось вмешательство Змея. Непонятен мне вывод Создателя. И решение его непонятно. Если изначально замысел был заселить Землю разумными существами, это само по себе предполагает их воспитание и подготовку к принятию каких-то решений. Разум — саморазвивающаяся система. Если Землю предполагалось просто заселить, все равно кем, к чему было трудиться над созданием Адама? Реакция Создателя в этом рассказе также требует какого-то обоснования. Без него мы имеем очередной перекос логики.
Забавно, что в этом рассказе управляемым оказался не только Адам, но и Создатель. Ведь решение заселить Землю обезьянами привело именно к тому, чего хотел Змей.
Тиань, 23 июля 2014 г. 00:15
Неожиданный и немного грустный рассказ о человеке, к которому однажды пришли эльфы и выбрали его своим королем. На первых порах человеку это было совсем не нужно. Он впустил эльфов в свой дом лишь потому, что пожалел маленьких человечков (в мире рассказа взрослый эльф свободно умещается на диванной подушке). Но все оказалось не так однозначно.
Когда настал момент выбора — остаться в мире людей самим собой или уйти в мир эльфов и помогать маленькому народцу в его жизни — человек осознал свое одиночество в мире людей в преддверии старости, свою ненужность, невостребованность людьми. А эльфы ждали его, им нужен был сильный и храбрый вождь, защитник, помощник.
Начинаясь как фэнтезийно-приключенческое действо, рассказ постепенно переходит в пронзительную психологическую прозу, посвященную проблеме одиночества и бесцельности человеческой жизни. Яркая вещь, тревожная...
фантЛабораторная работа «За год до апокалипсиса»
Тиань, 22 июля 2014 г. 14:53
Темы я не нашла. Фьельмар приехала в Паучий замок не в качестве гостьи, а вместе со своим мужем, в его дом. Реггин тоже не гость, а пленник. А больше никто ни к кому не приезжал.
Читать рассказ было интересно. Масштабная картина мира, яркие, запоминающиеся персонажи, Йовин — огромный зверь с рогами, то ли корова, то ли олениха, то ли разумная, то ли нет, эльф-палач с рунами... Каждый герой индивидуален, его видишь.
При этом сюжета как такового нет. Нам показали зарисовку из жизни королевы Романьи в момент, когда она принимает решение вновь вступить в брак и родить наследника престола, а еще расстается с прошлой любовью. Причем неожиданно для королевы расстается, когда оставляют ее, а не она. Бунт в городе подавлен, главарь бунтовщиков казнен. Казалось бы, королевство эльфов ждет стабильность и процветание. Но название рассказа как бы намекает — ничто их не ждет, через год наступит конец света...
Мне понравилась эта история. Видеть ее более внятной и законченной не хочется. Автор показал нам мир и кусочек жизни героев. За пределами рассказа у каждого из них есть прошлое и будущее — целая жизнь, которую не опишешь в рассказе. Главный минус — отсутствие конкурсной темы. А в остальном яркая, запоминающаяся вещь.
Тиань, 22 июля 2014 г. 12:50
Тема: гость. В этой роли побывали и Ахей с Мельфусом, и Алеста, и брат Деодом. И планы менялись. Так что пусть будет тема.
Очаровательная сказка с неожиданными сюжетными поворотами и актуальной моралью: в браке по расчету рассчитываешь не только ты, но и тебя. Ну и вторая мораль: до окончания брачной церемонии невесте не следует проявлять свой истинный нрав, иначе церемония может и не завершиться. Третья мораль тоже есть: если сосед нашел на болоте жабу-ведьму, это вовсе не значит, что там нет лягушки-царевны, искать надо лучше. Сказка — просто кладезь житейской мудрости.
Про необходимость вычитки текста уже писали, ошибок действительно многовато. Мне еще показалось, что речь героев не вполне гармонирует со сказочным сюжетом. Если бы она была менее современная, в истории было бы меньше анекдотического, и это пошло бы на пользу сказочному.
В остальном, всё хорошо. Автору спасибо.
фантЛабораторная работа «Дом под старой оливой»
Тиань, 21 июля 2014 г. 14:10
Тема: последний неовиртуаленный человек на Земле и гости, разрушившие уединенность его мирка.
Описание жизни героя в домике под старой оливой очень понравилось. Полагаю, что такой образ жизни будет существовать рядом, несмотря на технологические изыски цивилизации. Как экзотический выбор отшельника по характеру или возвращение к природе на склоне лет. Собственно говоря, виртуальность и натуральное хозяйство не мешают друг другу, если производственно-технологические процессы в прочих отраслях не приводят к глобальному уничтожению живой природы. Гармоничен мир, в котором человек может выбирать.
В рассказе представлен мир, где выбор образа жизни возможен. Хороший мир. Возможно, и хозяин домика под оливой не один такой. Наверняка не один. Земля большая, людей много и все они разные. Да и внезапные гости не обязательно страшными окажутся. Может, вполне нормальные люди. Посмотрят издали и не будут лезть на чужую территорию без разрешения.
Попытка показать два образа жизни автору удалась. Попытка противопоставить их — нет. Если один человек сумел без особых проблем устроиться по своему вкусу в домике под оливой, другие тоже смогут, если захотят. Сторонники технологического образа жизни не обязательно вандалы. Просто другие. С другими можно договариваться и мирно сосуществовать. Противоречия-то как такового нет. Никто никому не мешает. Герой просто напуган. Он слишком долго жил один.
Ну а с исполнением — беда. На двух страницах количество пунктуационных ошибок зашкаливает. Для микрорассказа такое недопустимо.
Денис Овсяник, Сергей Сердюк «Выжечь любой ценой»
Тиань, 21 июля 2014 г. 12:27
Тема: гость. Гостем можно счесть Вершителя, который сумел заглянуть в черные зоны.
Главный недостаток рассказа — в некорректной выборке параметров оценки сложившегося общества. Нам показали дно мира и золотую верхушку, а про серединку забыли. Между тем, из рассказа следует, что такая серединка есть. Соцработник пообещала громиле с нижнего уровня перемещение его и детей на средний уровень. Поведение журналистки и тех же соцработников показывает, что эти люди живут не в экстремальных условиях, где каждый человек — потенциальный враг и выживает сильнейший. Их доверчивость не на пустом месте возникла, видимо, есть для нее основания в том сегменте мира, где они постоянно проживают.
Четверть населения в куполах, сколько-то на дне, остальные — на средних уровнях. Уровень жизни и количество середняков и надо оценивать. Неужели Вершители с тысячелетним опытом жизни не понимают таких элементарных вещей? Невозможная вещь, на мой взгляд.
И так ли уж страшен и аморален нарисованный автором мир? По сути он показал наше сегодняшнее общество, чуть усилив его противоречия и недостатки. Достоин ли такой мир выжигания любой ценой? Не знаю. Не уверена. Быть может, для мира было бы полезнее выжечь только Вершителей. Эту троицу точно, уж слишком туповата она для управления процессом развития мира в тысячелетних пределах.
Вершители — вообще персонажи непонятные. Они способны манипулировать технологиями (мух наблюдателей модифицировать смогли), они способны генерировать новые технические идеи (купол, собственную систему жизнеобеспечения). Возникает вопрос: зачем им нужно сохранять телесную оболочку? Разве другой формы сохранения разума, духа, души (не знаю, что там у этих старцев осталось) нельзя придумать? Модификацию новорожденных в куполе проводят, куполом каким-то образом управляют, жизнь в дряхлых телах Вершителей поддерживают многие столетия, а технологию перенесения сознания на более прочный носитель придумать не могут? Глупо это как-то для столь древних и могущественных существ.
Два указанных косяка разваливают рассказ. Без раскрытия образа жизни средних уровней и придания Вершителям толики адекватности вся история выглядит нелепо. Тысячу лет премудрые старцы лежали в коконах и развитие мира направляли, потом внезапно узнали, что люди сексрабынь выращивают, ужаснулись, восстали из коконов и мир выжгли. Надеюсь, и сами выжглись тоже. Прочитав рассказ, испытываешь недоумение, и ничего больше. ИМХО, разумеется.
Андрей Белянин «Заговор Чёрной Мессы»
Тиань, 20 июля 2014 г. 18:10
В целом неплохо для юмористического фэнтезийного детектива. История интересная, написано не скучно, герои запоминаются. Юмор простоват, но не вызывает раздражения, сказочному миру вполне соответствует.
Что не понравилось, так это речь героев, всех, кроме самого участкового. Все персонажи сказочного мира разговаривают современным языком, обильно сдобренным книжно-детективными жаргонизмами. Видимо, в этой книге автор сделал попытку усилить сатирический компонент. Или показать влияние Никиты Ивановича на местное население. Типа окультуривания наоборот, по-милицейски. На это работает и эпизод с обсуждением образования царя, и ученичество Митьки у дьяка Филимона. Попытка сравнить культуры и показать их взаимное влияние. На мой взгляд, совершенно провальный прием. Современным языком разговаривают даже те персонажи, которым ранее с участковым общаться не довелось. Это разрушает очарование сказочного мира. Создается сильная дисгармония.
В остальном нормальный роман для отдыха и психологической разгрузки.
Тиань, 20 июля 2014 г. 14:16
Тема: гость. Человек перекати-поле неожиданно (прежде всего, для себя самого) прибился к границам территории человека-суслика и заставил суслячье семейство решать проблему гражданских прав непохожего существа, проникшего через границу, но, несомненно, человека.
Самое симпатичное в этом рассказе, то, что абсолютно все герои считают друг друга людьми, не взирая на радикальные внешние различия. Это хороший мир. И ветер перемен может быть благотворным для него, не обязательно жутко-кровавым.
Рассказ посвящено проблеме равенства, его принципиальной возможности (или невозможности) для существ, изначально не равных по своим физическим параметрам. С древнейших времен находились мечтатели, создающие в своем воображении общества, основанные на свободе, равенстве и солидарности. К построению такого общества стремились идейные революонеры. Пьер Жан Беранже писал: «Честь безумцу, который навеет человечеству сон золотой.» Князь-анархист Кропоткин создал кучу книг, доказывая, что такое общество возможно и даже необходимо. Столь же большая куча книг написана противниками идеи, доказывающими ее утопичность. И вот перед нами человек перекати-поле...
«Ещё в стародавние времена люди приняли закон о том, что все живущие под одним небом и на одной земле отныне будут людьми и братьями. И мы возликовали. Ибо доколе?! Доколе нас будут топтать и унижать, вколачивать ногами в грязь и использовать? С тех пор все мы люди, все мы человеки и человек человеку брат. Но как определить, под каким ты вырос небом и на какой земле. И появилась зона. Зона человека суслика, человека ковыля… свои законы они писали сами, и кто вырос под их небом, а кто под вон тем облаком, решать им. Роль мирового судьи люди, — “Так и быть” — сказали они, вздохнув, — взяли на себя. И с тех пор мы этих людей больше не видели. Говорят, страшное творится внутри их зоны. Там едят мясо людей-свиней, объявив их рождёнными не под тем солнцем, и отбирают молоко у кормящих матерей-коров, чтобы накормить своих детёнышей. Мне, выросшему среди вегетарианцев людей корсаков и мягкого и молчаливого народа ковыля, этого никогда не понять. Но таковы были законы нашего времени.»
У каждого своя зона. В каждой зоне свои законы, написанные ее обитателями. И есть люди (человеки люди), у которых тоже своя зона, свои законы и которых никто не видел с тех пор, как они взяли на себя роль мирового судьи. Интересно, почему больше никто не видел людей? Не потому ли, что слухи об их кровожадности настолько запугали обитателей других зон, что те просто не обращаются к мировому судье, предпочитая разбираться с конфликтами самостоятельно? Почему бы и нет? Ведь законы пишут сами. И пришельца, под другим небом рожденного, спокойно можно не считать человеком на своей территории и уничтожить (или считать и принять на равных). Никто же не воспрепятствует. Но и никто не заставит. Вот она — свобода, принимай решение, уважаемый человек суслик.
Человек перекати-поле воспринимает человека червяка как равного себе и к другим человекам у него гораздо более лояльное отношение, чем у суслика. У перекати-поля нет своей зоны, они рождаются под небом разных зон и соответственно, признаются людьми на территориях разных существ. Таким образом мы видим искусственность границ, различий статуса. Чем человек перекати-поле, рожденный в зоне людей корсаков, отличается от такого же человека перекати-поле, рожденного в зоне людей сусликов? Сам по себе ничем. Различия проистекают из случайности места рождения и придуманных обитателями разных зон законов.
Дед человека перекати-поле говорил: «Дует ветер. Жди перемен.» Ветер дует и катит человека перекати-поле от одной зоны к другой, с каждым пересечением границ меняется его статус и признание человечности, хотя сам он как был человеком, так и остается им. “... есть в этом что-то фатальное. Я пленник сетки, но она же мой спаситель”. Сетка защищает и тех, кто снаружи, в каких-то случаях. Но ветер перемен бывает разным. Подует чуть сильнее и сетки снесет.
Прекрасный рассказ, приглашающий к размышлениям. К тому же оригинальный по сюжету и свободный от главного недостатка социальной фантастики — продвижения идеологий. Здесь идеологии как бы совсем нет. Есть просто мир и ситуация, требующая выбора. А дальше все в руках героев. Или в лапках (колючках, листиках), что у кого есть. Автору спасибо.
Петр Сапожников «Великий Рестайлинг»
Тиань, 20 июля 2014 г. 12:28
Тема: гость. Пинки хоть и оказалась гостьей вынужденной, планы хозяина поменяла кардинально, аж до лоботомии.
В рассказе представлена Земля после Катастрофы. Учитывая дождь из оранжевой слизи и непригодность почвы для съедобных культур (возможно, по причине отсутствия генных модификаций), Катастрофа носила химический характер. Все натуральное погибло, осталась искусственная еда из автомата и все прочее искусственное, что можно из автомата извлечь. В здании гигантского торгового цента — Молла — установлены фудкорты, производящие еду. Производится косметика, силикон, ткани, галантерея, бижутерия. Все это условно можно назвать продукцией химической промышленности. И возникает два вопроса: на каком сырье работают фудкорты и зачем Большая Маман направила Пинки, Ричи и Сьюзи на патрулирование?
В рассказе ответа нет. Поэтому все действо кажется бессмысленным, карикатурой на мир глянца. Но если порассуждать, учесть сверхлегкое отношение героев к смерти себе подобных (всего лишь «печалька», не больше), ознакомление с инструкцией перед патрулированием, в ходе которого Ричи спокойно говорит о печальке, которая с ним может приключиться в ходе патрулирования, я бы рискнула предположить, что фудкорты работают на биологическом сырье. Кто знает, какие зоны патрулирования существуют в этом глянцевом мире и что за дежурства устанавливает для своих подопечных Большая Маман. Система с замкнутым циклом производства, один из элементов которого наделен остатками разума. Самодостаточный торговый центр на разрушенной планете.
Что такое Большая Маман, в рассказе тоже не объясняется. Но зачем-то ей нужен такой вот производственный комплекс. Может, это у нее ферма такая. Может, она с помощью специальных фудкортов из людей химические ингредиенты производит и ими питается. Или Большая Маман вообще искусственный интеллект. Ее использовали для изготовления гламурных журналов, потом случилась Катастрофа и саморазвивающаяся машина осталась без присмотра, развилась и решила мир под идеалы глянца перестроить. Все самое интересное осталось за кадром рассказа. На виду лишь туповатые мультяшные персонажи, кем-то целенаправленно лишенные способности здраво рассуждать и адекватно оценивать реальность. Заповедник невидимого оператора.
В этом рассказе мне не хватило осмысленности. Я вынуждена сама ее придумывать. А это ведь уже мои фантазии, в рассказе ничего такого нет. Однако, собственные фантазии появились, это рассказу в плюс.
фантЛабораторная работа «В лесу кто-то есть»
Тиань, 19 июля 2014 г. 15:00
Тема и в этом рассказе условна: Баба Яга, явившаяся герою во сне, может считаться неожиданным гостем, но планы героя она не поменяла, он и сам в лес шел.
Идея рассказа хороша: лес притягивает безнадежно больных людей, давая им возможность продолжить свою жизнь в ином качестве. Прекрасная основа для мистической истории. И автор попытался создать такую историю, старательно (даже слишком) выписывая атмосферу селения и стараясь придать событиям растянутость, как в «страшном» кино. Получилось не очень. Но попытка заслуживает уважения. Все-таки мистика — очень тяжелый жанр, он строится на настроении и недосказанности, передать такое в тексте сложно.
К неудачам стиля я бы отнесла:
- речь героев, она у всех персонажей одинаковая и неестественная, люди такими фразами не говорят; практически в каждом высказывании каждого персонажа половина слов — лишняя, к сути беседы не относящаяся; диалог Антона и Виктора Степановича просто ужасен — Антон ищет пропавшего брата, неожиданно напал на след, В.С. хочет облегчить душу рассказом о полюбившемся ему несчастном парне, сгинувшем в лесу, и вместо динамичного эмоционального обмена информацией оба выдают замедленные вязкие фразы «вокруг да около»; Антон должен был бы вцепиться в В.С., подробно расспросить и его, и жену (она ведь тоже в курсе событий) о брате, немедленно прочитать записку Кирилла, осмотреть комнату, где тот жил, а он до скверика прогуливается, ведет вялую беседу, в гостиницу заселяется, а записку даже не удосуживается прочитать;
- обилие претенциозных метафор («небом, испускающим холодные косые струи воды», «Трава и деревья снова зазеленели, даря глазам наслаждение», «увидел вьющихся возле белого двухэтажного здания детей», «Над болотом начал стлаться туман. Лёгкий, похожий на фату невесты», «море травы вокруг одинокого судёнышка – «бентли»»); неверное словоупотребление (последнее желание не называют «причудой», обстановка гостиничного номера — это интерьер, а не «антураж», письменное сообщение администратору гостиницы о досрочном выезде — это «записка», а не письмо).
- обилие коротких безличных предложений, уточняющих смысл предыдущего предложения, который и так понятен; причастные и деепричастные обороты почти в каждом предложении; акцентуация ненужных деталей (имя второй бабушки на скамейке осталось тайной для героя — а зачем ему это имя, простите; трижды подчеркивается, что В.С. говорит избитыми фразами, клише; навязчивое описание площади перед школой, которая то ли площадь, то ли двор — а какая разница, что это).
Понятно, что с помощью вышеописанных приемов автор пытался создать атмосферу медленно надвигающейся трагедии, приближения к страшной тайне, но сработали они прямо противоположным образом. Такой стиль гасит любопытство, возникает утомление, а не тревога за героя.
Финал решен не очень удачно по деталям. Старуха во сне предупредила героя, что для встречи с братом ему придется умереть. После такого предупреждения ехать в лес одному и без оружия как-то странно. Тем более, никакой необходимости идти в лес сразу после пробуждения не было, никаких сроков Баба Яга не установила. Логичнее было бы дождаться утра, за день подготовить экспедицию и какие-то меры безопасности принять.
Непонятный момент. Баба Яга говорит:
- Они приходили, – улыбка старухи превратилась в хищный оскал, – потому что их звала смерть. Всех их. Каждый был на грани. И я помогала им, давала то, что никто больше дать не в силах.
А чуть ниже она же:
– Раньше я такого не делала. Никогда не помогала кому-то перейти в другую форму. Но ты… ты был настойчивым парнишкой. Знал, чего хочешь. И даже удивил меня, когда вдруг появился на пороге.
Из рассказа у меня не сложилось впечатление, что Антон хочет умереть, дабы воссоединиться с братом после смерти. Он четко обозначал свои цели: найти либо брата, либо тело, чтобы похоронить достойно. Ни о каком суициде с горя речи не было. Получается, что у бабушки внезапно ум за разум зашел и она из проводника тех, что на грани, превратилась в маньяка с тесаком. Странно это как-то для мифологического персонажа. Тесак и отрубание руки-ноги окончательно разрушают мистический настрой и девальвируют идею. Ведь изначально старушка в избушке не зло несет людям, а скорее помощь: превращает в деревья людей, которые на грани смерти стоят. И вдруг банальное убийство с потоками крови. Глубина идеи исчезает.
Такое вот впечатление оставляет этот рассказ. В нем есть тайна и глубокий смысл, местами даже мистическая атмосфера присутствует. Только с текстом работать надо, по-другому всё это изложить, и будет хорошо.
фантЛабораторная работа «В гостях у Мишки»
Тиань, 19 июля 2014 г. 11:57
Нда... Видимо, я единственный читатель на этом конкурсе, кто не заметил супердлинный абзац. Признаюсь, я его прочитала, не задумываясь. Ну уместил автор три предложения в одно, ну и ладно. Мне больше мешали обычные орфографические ошибки: пропущенные предлоги и неправильные падежи. Для двух страниц ошибок слишком много.
Темы не нашла. Гость к Мишке явился вовсе не неожиданный, его сам Мишка пригласил зайти. Людей на Земле явно больше одного, а то, что Мишка — единственный представитель какой-то загадочной сверхумной цивилизации под тему последнего человека не подходит. Так что мимо темы.
Но в данном случае это не важно, поскольку рассказ откровенно плох. В первом абзаце нам сообщается, что в четверг вечером герою позвонил Мишка и что Мишка имеет обыкновение иногда звонить герою без причины. Второй абзац начинается фразой, которую герой произносит с порога. Сразу впадаешь в недоумение. Абзацы не согласуются между собой. Либо первый абзац надо убрать, либо упомянуть в нем, что Мишка попросил героя зайти. Я в уме выстроила второй вариант. Однако, если первый абзац убрать, в рассказе появится тема — неожиданный гость. Правда, никакие планы этот гость не поменяет, их поменяет картина, свалившаяся Мишке на макушку.
Идея с открытием некоего алгоритма правильных ответов сама по себе интересна. Но сомневаюсь, что такое открытие способно привести к гибели цивилизаций. Можно правильно ответить на множество вопросов, но нельзя ответить на абсолютно все возможные вопросы, поскольку никто и никогда все без исключения вопросы не сумеет сформулировать. Причем не сформулированных вопросов всегда будет больше, чем тех, на которые дан правильный ответ. К этому как бы идея бесконечности Вселенной подталкивает. Так что Хранители Равновесия зря разволновались. С этой стороны миру гибель вряд ли грозит.
На фоне сомнительной концептуальной идеи уже не вызывает интереса сверхцивилизация Хранителей Равновесия, специально созданная для сдерживания натиска всезнания и всемогущества. Господь наш библейский с этим натиском лихо справился раз и навсегда на заре существования мира: выставил Адама из Эдема, пока тот богам равным не стал, и все дела. Плодитесь, человеки, и хлеб свой в поте лица добывайте. Это и есть самый надежный механизм сохранения Равновесия, в основу мироздания заложенный. Лишние сущности здесь не требуются.
Финал вообще убийственный. Сначала Мишка внезапно открытие сделала. Потом картиной по башке получил и все забыл. Угроза Равновесию ликвидирована. Природа с нами! — удовлетворенно восклицает главный герой, записывая себе очередные карточные очки. И возникает вопрос: а был ли мальчик? Сделал ли Мишка научное открытие в области теории вероятности или перед нами очередной изобретатель вечного двигателя? Заигрались мальчики, вот и мерещится всякое: одному свет абсолютной Истины, другому — Хранители Равновесия.
фантЛабораторная работа «Экспонат»
Тиань, 18 июля 2014 г. 16:21
Тема: обе с натяжкой — последний человек как бы в колбе сидит, а гость с Даром проникся к нему сочувствием.
Главный вопрос по рассказу: в чем заключается Дар господина Ландора. Ответа на него рассказ не содержит. Поэтому совершенно непонятно, что именно в финале задумал Ландор. Судя по его настроению, освободить экспонат, не иначе.
Рассказ ни о чем. Читается легко, объем небольшой, любопытно до конца. Больше сказать нечего, потому что сам автор ничего внятного сказать не захотел.
фантЛабораторная работа «Шаджуррийский коллаж для начинающих»
Тиань, 18 июля 2014 г. 15:38
Тема: гость. Гостем, видимо, является посольство молодого правящего дома Дилиар, которому передают в дар Молчуна. Правда, планы его эти гости не изменили. Не было у раба никаких планов. Так что тема условна.
Рассказ производит двойственное впечатление. С каждым новым цветом проступает мир: мрачный, жестокий, варварский. В нашей истории ему мог бы соответствовать Древний Египет или императорский Рим. В этом мире есть научные школы, ученых специально выращивают, на продажу. В этом мире есть магия, расположенность к которой передается по наследству. Вокруг этого и строится сюжет.
Владение магией — признак правящего дома. Правящие дома покупают рабов магической крови и пытаются улучшить породу своих семей. Молчун переходит от одного господина к другому как магический самец-производитель, и попутно ученый врач. Его сестре повезло чуть больше: она стала второй женой главы правящего дома. Рассказ завершается драматической сценой воссоединения брата и сестры. Насколько такая встреча повлияет на судьбу Молчуна, непонятно.
Если пересказать рассказ совсем коротко: жил-был раб, его в очередной раз продали, жена нового господина оказалась сестрой раба. Мир очень яркий получился, а история персонажа — так себе. Сеттинг доминирует над сюжетом.
Стиль весьма любопытный. Чередование «цветных» частей истории мне понравилось. Благодаря такому приему мир вырисовывается постепенно, как будто автор складывает для читателя мозаику. Неуместным в таком рассказе показалось слово «свезло», общей стилистике не соответствует. В остальном красивый, поэтичный язык, хорошо сочетающийся с «мозаичным» повествованием.
Читать было очень интересно, текст затягивает, как игрушечный калейдоскоп. А по прочтении чувствуешь себя обманутой. Такая красивая обертка, а внутри ничего...
фантЛабораторная работа «Фантастический ум»
Тиань, 17 июля 2014 г. 19:11
Тема: последний человек, который уверен, что его не зомбировали; действительно ли его не зомбировали, это большой вопрос; быть может, навязчивые сны являются наведенным состоянием с целью вызвать интерес героя к определенной девушке и через нее зомбировать, раз уж прямому воздействию он не поддается. Либо же измерений не четыре, пятое — сонники; может, в этом мире каждый персонаж смотрит на другого и видит его групповую принадлежность, а свою не осознает, себя нормальным считает. Таким образом, тема условна: герой считает себя последним нормальным человеком, но далеко не факт, что это так.
Вот этот фрагмент работает на версию сумасшествия:
«почувствовать, что я живой, что сильней любых неприятностей. Даже если эти неприятности — массовое порабощение планеты...
Сны не подводили меня никогда, с самого первого дня вторжения, может какому-то парню там, наверху, было до меня дело, а может, просто собственное подсознание спасало мою задницу. Когда удалось начертить схему четырех измерений, это выглядело как четыре точки вокруг Земли соединённые ровными линиями, а посередине — тьма. Вот, что имел в виду Малевич, мать его.»
Чтобы составить схему, отображающую внеземные объекты, нужно как минимум иметь доступ к телескопу. В рассказе о наличии у героя телескопа ничего не сказано. Составил схему, и все. А НАСА и Роскосмос такие лопухи, что не составили. А, может, они и осуществляют зомбирование по заданию правительств. Тема схемы требует более развернутой проработки, чтобы было понятно, каким образом этот документ создан. Отсюда и будет ясно, что такое главный герой: человек с высокой сопротивляемостью внушениям либо же душевнобольной фантазер.
При столь непонятном герое мир рассказа не складывается. Анализировать больные фантазии бессмысленно. Если же это не фантазии, хочется побольше узнать об источнике излучения и целях поработителей. А то получается, что нам показали симптом — превращение планеты в один большой Диптаун и одного полу-дайвера на всех, а суть происходящего не объяснили даже в общих чертах.
Общая атмосфера рассказа мне понравилась. Понравилась именно настроенческой аналогией с «Лабиринтом Отражений». Такое ощущение, что человечество внезапно в виртуальный мир погрузилось и никак не вынырнет в реал. Но при этом понятно, что рассказ не о том. Поведение людей кардинально меняется и унифицируется, но вся деятельность происходит в реальности. И разум мой зависает, пытаясь понять суть происходящего, а воображение снова в Диптаун стремится, то есть прочь от написанной автором истории, к знакомому и понятному. Немножно прояснить картину происходящего, и будет хороший рассказ, наверное.
Тиань, 17 июля 2014 г. 16:25
Тема условна: гость. Гостем можно счесть Веру, или скрипача, или сирусян. Но никто из этих гостей планы героя не поменял. Кроме сирусян, пожалуй. Планы четырех миллионов человек эти гости изменили. Буду считать, тема есть.
Идея выбора между двумя равно дорогими людьми не нова и для литературного произведения беспроигрышна. Она не может оставить равнодушным. Любой читатель ситуацию примеривает на себя и своих любимых. Эту темы даже слезодавилкой не назовешь. Нету слез. И эмоций особых нету. Есть только понимание, что в любой момент перед любым человек может встать вот такой выбор.
Сирусяне к нам не прилетят, надеюсь. Но сделаем шаг к реальности. Осложненные роды, вопрос: кого спасаем, мать или ребенка? В больнице времен СССР последняя ампула инсулина, кому из больных детей сделать укол? Пожар и несколько беспомощных людей, кого из них спасать? Ситуация по жизни отнюдь не исключительная. И в каждой такой ситуации конкретный человек вынужден выбирать спасенного и жертву, а потом жить с грузом этого выбора.
Можно сделать еще один шаг в сторону, убрать из ситуации гипердраму. Семья небольшого достатка, нужно решить, кому из нескольких детей (одному) дать высшее образование; или больной ребенок и нужно решить, продаешь ли ты все, чтобы попытаться поставить его на ноги (без гарантий) и оставляешь других детей неимущими; или разводятся родители, утратив здравый смысл в пароксизме взаимных обид, и делят ребенка вместе с имуществом, ребенка девяти лет судья спрашивает, с кем он хочет остаться, и маленький человек должен выбрать, и понимает уже, что мама или папа сочтут его выбор предательством... Это бесконечный список, в жизни очень много «невозможных» выборов, но их приходится делать.
Автор обострил ситуацию выбора до максимума. Две девочки, одинаковые, хорошенькие, любящие друг друга. Неподготовленный читатель в шоке. Как и герой — отец близняшек. «Решение, которое ему за эти дни предстояло принять, человеку принимать не подобало.» Так кажется в первый момент отцу (мужчине). Бабушка (женщина) реагирует иначе. «Сможешь. Одна из твоих дочерей должна жить», — говорит она сыну. Точно также рассуждает (точнее, чувствует) мать девочек Вера. «Ты должен, ... обязан спасти одну из них», — говорит она.
Автор блестяще показал разность реакций мужчины и женщины на безнадежную ситуацию, связанную с ребенком, это самый сильный момент рассказа. Отец раздавлен осознанием того, что не может защитить от смерти одну из дочек. Мать и бабушка хватаются за соломинку надежды: хоть одну девочку можно спасти. И здесь же различие реакций остающегося в живых и погибающего. Матери и бабушке легче, ведь они останутся рядом со девочкой, которой в спасении отказано. Отцу невыносимо, ведь он должен остаться в живых, чтобы помочь выжить эвакуируемой с планеты дочке.
Некоторые эпизоды рассказа дают повод думать, что герой не в состоянии принять решение, пытается устраниться. Но мне так не кажется. Задумка Веры со скрипачом гениальна, она сумела предоставить выбор девочек судьбе. На космический корабль сирусян проходит та малышка, которую отец подхватил на руки первой, абсолютно случайно, не думая. Но я почти уверена, что и без помощи Веры со скрипачом герой пришел бы к тому же решению: спасать хотя бы одну, выбранную случайно. Нет здесь другого решения. Только так. Но груз такого решения для одного человека чрезмерен. То, что автор разделил его на троих, рассказу в плюс.
С сирусянами не все однозначно в этой истории. Когда в самом начале уполномоченный сирусянини поздравляет героя с шансом на спасение, его слова звучат неестественно, что-то в них лживо-лицемерное просматривается. Так же как в заявлении сирусян о ресурсах трех поколений, брошенных на создание космофлота для спасения части землян. Очевидна тема «бесплатного сыра». В альтруизм братьев по разуму с такой странной системой отбора кандидатов не очень верится. И это тоже рассказу в плюс. Возникает момент неизвестности: какая же девочка спасется? Та, что с отцом, или та, что с мамой и бабушкой? Кому из родителей суждено погибнуть вместе со своим ребенком?
Рассказ, безусловно, яркий. Но из тех, которые вряд ли когда-нибудь откроешь снова. Слишком тяжкий выбор поставлен перед героем. От переживаний такого уровня невольно отстраняешься, внутри срабатывает предохранитель. Не надо представлять такое. Ведь есть мнение, что наши мысли формируют реальность...
фантЛабораторная работа «Страна невозможностей»
Тиань, 16 июля 2014 г. 11:29
Тема: последний человек, которому готов был пожать руку Крутой Уокер (то бишь Джон Аполонофски), но руку которого он все-таки пожал, ибо не успел свою отдернуть. А как старался не пожать! Песня! Даже протезом правую длань заменил. Все равно новая отрастет.
Рассказ представляет собой насыщенную событиями фантасмагорию: смешались в кучу кони, люди, альтернативно живые и три последних аборигена, Колумб, Кортес и безальтернативное настоящее с высшей мерой наказания в виде президентского срока. Белый дом был перекрашен в желтый, и в этом суть рассказа. И в этом его суровый реализм.
Вещица понравилась. В ней есть юмор, причем осмысленный, а не из разряда комедии положений. Игра словами и образами занимательна. По прочтении пребываешь в состоянии легкого обалдения. Но это обалдение со знаком плюс. Забавно глянуть на себя и свой мир в кривое зеркало. Можно по разному оценивать эту работу. Она демонстративно эпатажна. Но это не эпатаж из серии «пипл схавает», а философия жизни. Иногда охватывает чувство, что пора абонировать палату в местной психушке, и даже желающие занять соседние койки есть. Так что авторская философия мне близка, желтый цвет — неотъемлемая часть нашей жизни. Сборник с этим рассказом я с удовольствием приобрела бы в свою библиотеку.
И хотелось бы отметить стиль рассказа. Как мне кажется, выдержать весь текст в таком стиле непросто. Но автор сумел, фальшивых нот (слов, выражений) в рассказе нет. С литературной точки зрения рассказ явно выше среднего уровня.
Тиань, 16 июля 2014 г. 10:33
Отзыв из группы:
Тема — гость. И планы героев этот гость изменил поистине кардинально.
В рассказе представлен очень странный мир. Людьми считаются электромеханические существа, в составе которых органики либо нет вообще, либо присутствие ее минимально. Только такие существа и могут выжить на Земле, в небесных пространствах над которой уже бог знает сколько времени идут битвы богов. Видимо, давно продолжаются эти битвы, раз успело появиться поколение машин-людей, забывших, что Боги — это биотические организмы, а Жизнь, которой боги зачищают Землю, — жесткое излучение.
Непонятно, каким образом электромеханические люди смогли сохранить человеческие чувства, потребность в любви, тягу к прекрасному живому, готовность жертвовать собой. Но, в конце концов, это не важно. Люди стали такими, но остались людьми. Поэтому вся история получилась трогательной и волнующей.
- Мы люди, — говорит старый механический человек Туоль, — в нас слишком много жалости.
Но Сирну убила вовсе не жалость, а пробудившийся инстинкт материнства. Компактный биотический организм она приняла как ребенка, и ради спасения больного ребенка позволила убить себя. Вопрос выбора даже не стоял, как не стоит он в аналогичной ситуацией пред живой женщиной.
При этом автор сумел избежать сентиментальности. Никаких попыток разжалобить читателя. Краткий, строгий трагический финал. Безупречное чувство меры и стиля.
Из этой истории следует, что механизация тела не может сопровождаться сохранением человеческой эмоциональности; механическое тело требует другой души; иначе тупик, саморазрушение. Машина, даже глубоко чувствующая, не может оставаться человеком. Она должна стать кем-то другим, сформировать свою собственную сферу чувств, соответствующую физической оболочке.
В мире рассказа что-то пошло не так. Биотические организмы, которые должны были бы быть ближе к живым людям, стали разрушителями и паразитами. А механические создания оказались людьми. Живое и неживое поменялось местами. Поэтому и наступило время, когда «людей уже не делают. Кончились люди». А новая форма существования чувствующего разума в полной мере не развилась. Тупиковая ветвь эволюции. погибающий мир.
Замечательный рассказ. Яркий, запоминающийся, достойной победы. Спасибо автору.
Тиань, 15 июля 2014 г. 15:58
Тема: гость. Раскрыта увлекательно.
Ничто человеческое ведьмам не чуждо. Каждой хочется власти. При этом просто колдовской власти мало, хочется доминировать в сообществе, чтоб другие ведьмы служили и были на посылках. Прискорбно, да. Но и отрадно. Ведь карьеризм городских ведьм позволяет архиерею ловко манипулировать ведьмачьим сообществом, отвлекать ведьм от «внешнего» колдовства и таким образом сохранять баланс Света и Тьмы на вверенной территории. Некогда ведьмочкам человекам вредить, они друг другом заняты.
Несмотря на простоту сюжета, рассказ читается с интересом. Эротики могло бы быть поменьше, а колдовства побольше. Все-таки рассказ о ведьмах. С другой стороны, ведьмачье колдовство связано с чувственной сферой, так что для акцентуации этого аспекта основания есть.
В рассказе много орфографических ошибок и кое-что по мелочи непонятно. Начинается история со свидания в гостином доме. Вдруг в комнату вламывается муж, открыв дверь ключом. Если гостиный дом это гостиница, явление мужа требуется как-то мотивировать. Не к себе домой явился. Если гостиный дом это какое-то личное строение голубоглазого ангела, это надо пояснить или назвать дом иначе.
Непонятно, за какую же территорию соперничают ведьмы. Узнав о разбитом зеркале — источнике силы соперницы, Сани Леонна размышляет: «...я буду главной Истинной в столице графства Вюрттемберг, Штутгарте! Вернее, в одном из кварталов. Наше годовое соперничество заканчивалось следующей ночью.» То есть в каждом квартале города своя Истинная ведьма, ежегодно избираемая. Однако на Ведьминой горе архиерей выбирает одну Истинную ведьму, то есть главную ведьму всего города. Оговорку про кварталы лучше бы убрать. Пусть ведьмы за всю столицу графства соревнуются.
Непонятно, зачем Сани Леонна рисковала своим ужом при столь высокой ценности этого живого артефакта. Неужели ведьме так сложно заказывать себе домой требуемое количество молока для выгула змейки? Или ее обязательно выгуливать в условиях повышенной опасности? Если верно последнее, это тоже не мешало бы пояснить.
Но в целом отмеченные недочеты чтению не мешали. Рассказ развлек и улыбнул. Явление голубоглазого ангела на Ведьминой горе было неожиданным. Финал со сшитым ужиком и его интересом к мышке ангела, сугубо гастрономическим, придает сюжету перспективу. Ничего не закончено. Сани Леонна проиграла всего лишь раунд, а не турнир. Спасибо автору.
Марианна Язева «Поцелуй анахорета»
Тиань, 15 июля 2014 г. 14:50
Тема: последний человек как характеристика отношения к природе; отец объясняет значение этого термина сыну. Буду считать, что есть. Тем более, что на Земле-14 люди намерены повести себя именно таким образом: превратить планету в большую шахту.
Очень симпатичный мальчик. И поселение на Земле-14 тоже симпатичное: при составлении школьной программы учитываются пожелания детей, учительница у ребят внимательная, дети живут не в замкнутом анклаве, они свободно перемещаются по территории, то есть планета считается безопасной. И анахорет поначалу ну очень симпатичная зверушка, почти котик.
Однако, читаешь финальную сцену и не оставляет ощущение, что этот пушистый очаровашка не просто так к щеке мальчика губами прикоснулся — сейчас втянут мальчишку в рот, шевельнет челюстями и моргнет. Не случайно же на картинах в музеуме анахорет выглядит, как хищник.
В целом рассказ читается ровно, без напряжения, без эмоций. На чужой планете и такое может случится. Жизнь многообразна, место вида в пищевой цепочке не всегда распознается с первого взгляда.
фантЛабораторная работа «Последний человек на земле»
Тиань, 14 июля 2014 г. 12:46
Рассказ удивил. Начинаешь читать: идет по Земле последний человек в поисках пищи и товарищей, появляется старик, кажется, вот еще один человек, их уже двое, и вдруг все оказывается совершенно не тем, кем казалось. Неожиданно. Истинная сущность бредущего персонажа не предполагается до самого момента трансформации. А в момент трансформации весь рассказ начинает играть по-новому. Только что человек смотрел на звезды и мечтал оказаться там, где жизнь. А в следующий момент мысли о далекой жизни приобретают гастрономический оттенок. Очень хорош этот момент в рассказе.
Язык показался не совсем ровным. С одной стороны, уже отмеченная «скорбь во всем теле», с другой, здесь же рядом «я лежал неподвижно, отчего мог показаться просто корягой». И тактика «Замри-хватай». Когда о ней впервые упоминается, испытываешь легкое недоумение — обычная тактика для земных хищников. А для него это действительно открытие. И один из мелких штрихов, показывающих нечеловеческое сознание.
Сразу после прочтения не понятно, какая связь между открытой человечеством супервакциной и инопланетным хищником. Подумав, можно предположить, что связь эта в иммунитете. Видимо, опасные для человека вирусы смертельны и для этого существа. Не будь супервакцины, не бродило бы оно по Земле в поисках пищи, а тихо-мирно скончалось в чуждой экосистеме. Но это мое предположение. Автору стоило бы отразить в рассказе свой взгляд на этот аспект сюжета. Рассказ от этого только выиграет. Ведь судьба инопланетного хищника получается схожей с судьбой человечества. Он не падальщик, ему живая органика нужна. Супервакцина помогает решить локальную проблему, но несет смерть в следующем временном пределе.
Хороший рассказ. С идеей и настроением.
Тиань, 14 июля 2014 г. 11:48
Рассказ представляет собой попытку создать сатирическое произведение на современное общество и систему правосудия, в частности. В стиле Джонатана Свифта и с использованием приема искаженного отражения из «Королевства Кривых Зеркал».
Попытка не удалась. Не удалась потому, что автор противопоставил моральные принципы, якобы присущие человеку, с «природной» беспринципностью гоблинов и прочих нечеловеков. В результате социальная сатира приобрела расистский оттенок: совесть присуща только человеку, нечеловеки аморальны по-своей природе. В нашей истории так уже было. Поэтому нет смысла анализировать литературные достоинства рассказа — написан он неплохо, атмосфера Волшебной страны воссоздана ярко, рельефно — но ни для каких публикаций эта вещь неприемлема.
Одна из функций литературы — воспитательная. Можно сколько угодно иронизировать и подсмеиваться, но литература оказывает влияние на формирование общественной морали и личной этики. Понятно, что этот конкурс читает от силы полсотни человек, а у отдельного рассказа читателей и того меньше. Здесь можно писать что угодно, на более широкую аудиторию откровенно аморальная вещь не выйдет, отсеется в процессе отбора. И все-таки грустно, когда литературно одаренный человек не понимает до конца, что же именно он написал. ИМХО, разумеется.
Андрей Белянин «Тайный сыск царя Гороха»
Тиань, 13 июля 2014 г. 16:31
Книга представляет собой этакий микс приключений молодого Анискина и осовремененной русской сказки. Результат неплох, если читатель настроен просто отдохнуть. Смешной книгу не назовешь, она умиротворяющая. Предсказуемый клишированный детективный сюжет в сочетании с подробными описаниями красот русской кухни действует на сознание успокоительно. В этом несомненное достоинство книги. Она может заменить таблетку валерианки и прекрасно читается под чаек с мятой перед сном.
Автор в этом произведении и не претендует на какие-то высоты стиля и философские глубины. Роман сразу начинается с расследования. Современный участковый в русско-сказочном антураже представлен читателю как нечто само собой разумеющееся. Лишь через некоторое время автор спохватывается и коротко сообщает, что герой переместился в сказочный мир, забравшись в погреб пустующего дома. Забрался в подпол в своем мире, выбрался в избушке Бабы Яги. И все дела. Автор как бы подсмеивается над многочисленными серьезными историями о «попаданцах», в изобилии разложенных на книжных витринах. Это первый улыбающий момент романа.
Потом будет немало таких забавных эпизодов, фраз, диалогов. Ничего особенного в них нет, ни оригинальности, ни остроумия. Но в контексте создается спокойное умиротворяющее настроение, атмосфера упрощенной, заведомо невозможной параллельной реальности. В ней приятно находится, она дает возможность переключить мозги и просто отдохнуть.
Роман мне понравился. Он напоминает детектив Донцовой в фантастическом антураже. Глупо? Да. Вторично? Разумеется. Но читать приятно и читать хочется. Такой вот парадокс восприятия.
фантЛабораторная работа «Незачёт»
Тиань, 13 июля 2014 г. 10:51
Отзыв из группы
Темы найти не смогла. Утверждение, что герой является последним человеком на Земле, уступающим место в метро, какими-либо доказательствами не подкреплено. Не факт, что среди подрастающего поколения не найдется следующий рыцарь подземки. У героя имеется два сына, а воспитание, оно исподволь осуществляется, личным примером, так сказать. Так что на последнего Виктор не тянет. Бока можно рассматривать как неожиданного гостя, но планы Грога он кардинально не изменил. Все, что планировал, Грог совершил после срочного задания, легкая рефлексия по эмоциональности на его поведение никак не повлияла. Так что, нету темы ни одной.
Автор попытался сравнить две культуры в части семейных взаимоотношений: нашу традиционно-земную и некой инопланетной расы, которая считается более развитой, чем земляне. На Земле семейные и родственные отношения строятся на эмоционально-чувственной основе и весьма хаотичны. Мы несовершенны и любим несовершенное. Инопланетяне рационализировали семейную сферу, приняв за основу строгое разделение гендерных функций и контроль качества потомства. Внешне их жизнь выглядит гораздо более красивой, нежели жизнь землян, но внутри — пустота. Сравнение столь разных культур могло бы быть весьма интересным, если бы автор не увлекся нечестными приемами.
Поедание отцом не соответствующего биостандартам новорожденного сына, а также насильственное умерщвление и разделка на органы матери бракованных младенцев — это перебор, после которого читать и осмысливать рассказ уже не хочется. Убийство матери и младенца по биологическим причинам — это гораздо хуже котиков.
Понятно, что автор хотел сказать о высокой ценности любви, об опасности чрезмерной рационализации межличностных отношений, о тупиковом характере культур, основанных только на функциональности, и даже сказал обо всем этом. Но так, что слова его звучат фальшиво.
Рассказ мог бы быть интересным. если бы автору не изменило чувство меры в обличении чуждой человечеству культуры. А так, нехорошо получилось, совсем нехорошо.
фантЛабораторная работа «Наследник»
Тиань, 13 июля 2014 г. 10:43
Отзыв из группы
Видимо, в этом рассказе предполагалось раскрыть обе темы. Робот как гость, и он же как последний человек. На мой взгляд, попытка не удалась. К древним людям Робот не пришел, он понаблюдал и уничтожил их. Сам он явно не человек, да и Земля для него — всего лишь место командировки, живет он где-то в другом месте.
До момента обнаружения Роботом мертвой девочки рассказ читался с интересом. Автор очень красиво описывает безжизненную планету: ветер, песок, рисунки в пустыне Наска, море, атолл, Храм Поющего Ветра... Все это видишь и слышишь. Описание занимает значительный объем, но растянутым не кажется. Все в меру, все хорошо.
Сначала непонятно, зачем Робот разрушил Храм. Потом это объясняется. Мотивация существ будущего на удивление схожа с нашей — все та же борьба за власть. И методы изменений не претерпели — переписывание истории, геноцид, обман. Робот — всего лишь исполнитель. Из рассказа видно, что он не оценивает действия «орбиты». Приказ поступил, он должен быть исполнен, и это не повод для размышлений. Сам себя Робот хочет считать человеком, то есть живым. Так ли это, сразу не скажешь.
Прибыв на Землю для подготовки ее к аудиту, Робот действует как машина, но считает себя человеком — совершенным человеком. Город древних людей он уничтожает бесстрастно, как автомат. Потом видит рисунок маленькой девочки и впервые его охватывает сомнение — а человек ли он? Робот обижен, взволнован, он впервые охвачен чувствами, то есть именно в этот момент начинает становиться человеком, или просто живым. Нерассуждающий исполнитель приказов, он внезапно захотел остаться на Земле, кататься на сёрфе, восстановить Храм Поющего Ветра... Усомнившись в своей человеческой сущности, он обретает ее. Автор очень верно передал этот момент отличия искусственного и живого интеллекта — сомнение. Живой разум почти всегда сомневается.
Но после рисунка девочки интерес к рассказу почему-то падает. Конечно, он дочитывается, и нормально дочитывается, но эмоционально уже не трогает, как это было в начале.
Думаю, что это хорошая вещь. В ней есть идея, развитие и, местами, красота.
Татьяна Тихонова «Кубик Рубика, кошки и мыши»
Тиань, 12 июля 2014 г. 12:25
Насколько я поняла, это рассказ на тему абсолютного игрока. Некто собирает кубик, и каждый поворот грани смешивает элементы мира или разных миров. Вот Лапин на одной грани, кубик повернулся — и он на другой, в окружении других клеток. И только две линейно-сопредельные должны переместиться вместе с ним. Что или кто является сопредельными клетками для Лапина, я отследить не смогла. Тем более сопредельных пар должно быть две. В начале и в финале рядом с Лапиным Смехов и опреснитель. Можно предположить, что это одна сопредельная пара. По второй даже предположений нет.
Аллюзия к кошкам-мышкам тоже, в принципе, понятна. Вот только себя Лапин с кошкой сравнивает зря. Кошка здесь — абсолютный игрок, вращающий кубик. Все остальные — мыши, которым спрятаться некуда. И девять жизней тоже упомянуты не к месту. Поворотов кубика было четыре.
Идея с кубиком красивая. Жаль, что она логически не увязана с сюжетом. По прочтении чувствуешь себя обманутой. С кубика все начинается, и весь рассказ хочется увидеть логическую увязку поворота грани и развития сюжета. Возможно, она в рассказе даже есть, но я ее увидеть не смогла.
И тему тоже не вижу. Последний человек — Лапин в пустыне? Но есть же еще пять граней кубика. И в финале Лапин явно не один. Или последний человек — тот, кто вращает кубик, а герои рассказа его виртуальные персы? С темой в рассказе то же, что и с логикой. Возможно, она есть, но я не смогла ее найти.
фантЛабораторная работа «Дядя Боря»
Тиань, 12 июля 2014 г. 11:28
Сказ про то, как сторожу-алкоголику спьяну инопланетяне привиделись. Бывает, особенно на такой службе.
В рассказе сделана интересная заявка на детектив, когда Анатолий пытается задержать инопланетных беглецов. К сожалению, полноценного развития эта линия не получила. Сюжет все-таки ушел в пьяный бред. Не получилась у автора и речь беглецов: показать смешение речи двух личностей с принципиально разным уровнем и вектором развития он не смог, хотя пытался.
Понравился оборот «окружающее многотрупье». Колоритно, необычно. Собственно, и все, больше ничего не понравилось.
Тема, видимо, гости. Гостей много и явление некоторых из них изменило планы других прибывших. Это если события происходили на самом деле. А если пьяный бред, то гости дядю Борю посетили, конечно, но планы его остались неизменными ввиду отсутствия таковых.
Денис Овсяник, Сергей Сердюк «Геббельс»
Тиань, 11 июля 2014 г. 11:33
Странный рассказ, неоднозначный.
С одной стороны, наукой доказана несостоятельность «эффекта бабочки», с другой, Франц занимает место Геббельса именно в расчете на проявление этого эффекта. Он не доверяет науке своего времени? Он, представленный в начале рассказа как любящий отец, с легкостью отказывается от своих дочек ради непонятно какой цели. Если эффекта бабочки нет, он просто проживет жизнь своего исторического близнеца, растрачивая силы на бесплодные попытки изменить ход исторического процесса. Не могу поверить в такой выбор. Когда на одной чаше весов жизнь с любимыми дочками, на другой должно быть что-то не менее ценное, а не заведомо неудачный научный эксперимент. Не поняла я также назначение корсета. По-видимому это приспособление является частью технологии хроноперемещения. А что будет, если герой снимет его, находясь в прошлом? И сценка в машине, когда водитель узнает Геббельса, тоже доверия не вызывает. Мне кажется, таких персон не узнают, если они решают проехаться по городу автостопом. Себе дороже может получиться.
В-общем, сложный для оценки рассказ. Вроде и не плох, но доверия не внушает, слишком неестественно поведение героя и прочих персонажей. И тема не ясна. Франц в прошлом неожиданный гость. Но какие планы он изменил, если эффект бабочки не действует? Или Дитер ошибся и Франц докажет эту ошибку, изменив ход истории? Слишком много вопросов, на которые не дано даже приблизительных ответов. Это в минус рассказу, поскольку не понятна идея автора.
Тиань, 11 июля 2014 г. 10:39
Прелестный рассказ. Настоящая юмористическая фантастика с умной идеей в основе, яркими подробностями, забавными диалогами и эпизодами. Даже аллюзии к русской классике прослеживаются, когда богомолы высказывают предложение как бы случайно взорвать прапланету вместе с Создателем. Не надо нам правды о происхождении разумной жизни. Нам родные мифы больше нравятся. И Создатель хорош. Наигрался и заснул. Тезис «вся жизнь — игра» подтверждается. Лишь бы сон его разума чудовищ не породил. Планету жалко. Хорошая такая планета. Вопрос только один: как галактический патруль о Создателе узнал?
Рассказ очень понравился. Прочитан был влёт и хорошее послевкусие оставил — и разум, и чувства затронуты этой замечательной работой. Автору спасибо.
Ах, да — тема. При желании можно зачесть тему гостя. В конце концов, Шиншиопай Третий явился к богомолам неожиданно и планы их изменил. Так что буду считать, что тема есть.
Ирина Виноградова «В тихих омутах»
Тиань, 10 июля 2014 г. 13:14
Отзыв из группы
Еще один хороший рассказ на тему гостей. Планы хозяев гости изменить не сумели, зато одному из гостей радикально измениться пришлось.
Рассказ покоряет атмосферой сказочности. Причем атмосфера эта проявляется не сразу. До появления гостей кажется, что Алексей и Валя просто люди-отшельники, а гости могут представлять для них опасность. Чуть позже выясняется, что все наоборот — опасны хозяева.
Автор придумал оригинальных героев, именно о таких оборотнях и такой воде я нигде не читала. Судя по тому, что случилось с Игорем, Алексей и Валя тоже оборотни «с того света», дважды чужие людям. В связи с эти замечание по фрагменту: «Ладонь нырнула под блузку, накрыв тёплую мягкость.» Откуда теплота, если Валентина — оживший покойник. Да и русалки не теплые, нежить они холоднокровная.
И еще один момент напряг. Описание переживаний Игоря перед падением в озеро несколько затянуто, перегружено уточняющими оборотами. Здесь ощутимо снижается темп, и это сбивает настрой при чтении.
В остальном прекрасная, достойная вещь.
Галина Викторовна Соловьёва «Без любви»
Тиань, 10 июля 2014 г. 11:46
«Я всегда верила, что жизнь надо прожить до конца, даже если надеяться не на что. Потому что – мало ли что может случиться? Разве мы знаем, зачем живем? А вдруг это зачем, в самой последней минуте, а тот, кто ушел раньше, и не сделает этого главного «зачем». Живи, доченька. Может быть, поначалу тебе помогут твои «воображаемые друзья», но ты уже почти взрослая, а взрослый человек не может жить одной фантазией. Найди себе дело — дело, ради которого стоит жить, и делай его, даже без надежды закончить.» ... Такие строки не забываются.
На трех страницах автор рассказал историю человеческой жизни. Магда услышала свою мать. Она нашла дело. Из беседы с воображаемым капитаном можно заключить, что делом этим она занималась без любви, но так ли уж это важно? Любовь, чувство... Как ему сохраниться в душе последнего человека на Земле, жизнь которого есть список потерь? Смерть, смерть, смерть и ни одного рождения. Только у гиен. Тем не менее, Магда достигла поставленной себе цели — создала другое разумное существо, которое сменит человека на Земле. Человек на короткое время возвысился до Создателя.
Рассказ в духе Джека Лондона, о сильном духом человеке, который сопротивляется судьбе до последнего мгновения жизни. На письме матери перехватывает дыхание. Это же надо, так написать. Так подобрать образы, слова, что вместе с героиней проживаешь эту саму последнюю человеческую судьбу на Земле. Автор создал потрясающую вещь. Это нужно сохранить в числе любимых произведений, это наверняка захочется перечитать в какие-то моменты жизни.
Кроме того, здесь весьма любопытно раскрывается мотивация создателя. Не Магды, а создателя в принципе, хотя бы библейского. Он мог создать мир просто потому, что ему надо было отвлечься от чего-то другого...
Очень хотелось бы, чтобы этот рассказ был опубликован, чтобы его прочитало как можно больше людей. Это нужно читать, это напоминает о важных вещах и кому-то поможет в трудный момент жизни. Автору спасибо.
фантЛабораторная работа «Ассимиляция»
Тиань, 9 июля 2014 г. 16:01
Отзыв из группы
Рассказ на тему гостя, меняющего планы, причем таких гостей в рассказе много, тема раскрыта каскадом: гости — земляне, гость — король Лодд, гости — десант короля Лодда. А уж перемена планов просто поразительна — собирались капитуляцию принимать, а тут как бы самим живыми остаться.
Самой яркой чертой этого рассказа я бы назвала умение автора преподносить неожиданные повороты сюжета, красиво преподносить, без роялей. Сначала Шейд вопреки местным правилам чести направляет убийцу к королю Лодду. Потом выясняется, что король Лодд отнюдь не так наивен, как думают земляне, и в изучении сопредельной культуры продвинулся гораздо дальше, чем дипломированный культуролог Жон. Ничего не зная о древней Трое, отсталый по земным меркам аборигенский царек блестяще внедрил в расположение противника Троянского коня, и сам внедрился, укрывшись от убийц на самом видном месте.
При этом усвоение чужой культуры не привело к разрушению собственных этических стереотипов. Жизнь друзей священна, это учитывается даже при планировании военной операции. На первый взгляд это кажется наивным, но и вызывает уважение тоже. Верность слову и личной этике — совсем неплохие вещи, даже для короля. Король Лодд получился очень симпатичным персонажем — отважным, хитрым, но со своим кодексом чести.
Очень понравилось соединение ракеты, синтезаторов и скальдов в одном абзаце. Позабавила влюбленность Жона в великаншу-трансгуманоида, которая изначально была земной женщиной, но после трансформации организма является уже чем-то совсем другим, и не только в физическом плане. Также улыбнуло имя великанши — Изабель Ланкастер. Потомок Плантагенетов, не иначе. Или того Ланкастера, о котором Высоцкий поет. И рассуждения Жона о культуре обратили на себя внимание. Прогрессорство — тема в фантастике не новая, но неизменно интересная. Описанные в рассказе события для местной культуры знаковые. Они могли бы сформировать отрицательное отношение к землянам, если бы не Жон. Этот чудак сумел стать другом тому, кто человеком не является. В результате обобщенный стереотип землянина разрушен. Надежда на взаимопонимание есть.
Хороший рассказ. Хотя отношение к нему складывается не сразу. Но в итоге приходит понимание, что вещь автору удалась, в ней есть и серьезное, и ироничное, и просто зрелищное в разумных пропорциях.
Тиань, 9 июля 2014 г. 15:56
Отзыв из группы
Два гостя и два последних человека. Причем тема последнего человека раскрыта неожиданно, вне связи с гибелью человеческой цивилизации.
Рассказ на вечную тему: какой путь развития предпочтительнее — научно-технический или духовно-сознательный. По мнению автора, первый путь ведет в тупик самоуничтожения, второй же представляет собой подлинную эволюцию разума, сознания, духа. Материальное ограничено в пространстве и времени. Духовное свободно, ему не требуется тело, планета, звезда. Путь к бессмертию лежит не через познание мира, а через осознание своего места в нем.
Идеи необъятные в своей глубине, как необъятна Вселенная и сознание человеческое. Изложены красивым, местами поэтическим языком. Герой показан в развитии. Вот он вакаи — дух с точки зрения симаи, а чуть дальше уже человек, последний, а предыдущим последним был Тама-Роши. Дух (вакаи) в представлении симаи есть человек, ориентированный на развитие материальной стороны жизни. Человек же — тот, кто стремится к реализации духовного, психологического потенциала.
Финал зачаровывает мрачной красотой умирающего мира и загадочностью происходящего. Получается, души умирают вместе с людьми и заключаются в Черные башни, где покоятся до прибытия неназванного существа, миссия которого «вновь зажечь огонь человеческих душ, вновь пробудить разумные сознания, дабы смогли они начать новый путь – но уже не привязанный к косной материи, уже не требующий подпорок в виде общества, культуры и цивилизации.»
Таким образом, пробуждаются только души человеческие, разумные сознания, которые начнут новый путь. Души вакаи не пробуждаются. При этом между смертью последнего человека и прибытием загадочного существа в Черную башню значительный временной интервал, то есть пробуждение душ человеческих не связано с гибелью последнего вакаи. Есть некая персона или принцип, которые определяют момент пробуждения душ, направляют посланника в Черные башни. В рассказе они не названы. Это создает ощущение незавершенности, как будто перед нами не законченное произведение, а лишь начало более крупной вещи. Это в минус рассказу, общая картина не складывается.
В остальном же интересная, хорошо выполненная, достойная вещь.
Тиань, 8 июля 2014 г. 20:48
Повесть эта написана в 1968 году. Такую прозу очень сложно оценивать. Подцензурная литература. Автор старается донести некоторые свои мысли о войне, но при этом с оглядкой. И нам из времени сегодняшнего трудно понять, где он пишет искренне, а где выполняет социальный заказ.
Однако, главный вопрос этой повести вне времени и исторических реалий. Вслед за Максимом Горьким Даниил Гранин пытается понять, нужна ли людям правда. Всегда ли она нужна. Вот только цена правды для героев Гранина выше — принятие на себя моральной ответственности за гибель восемнадцати солдат.
Мы все совершаем ошибки. Не потому что нерадивы или беспечны. Не хватает опыта, нет полной информации, действовать приходится в стрессовых условиях. Причин множество. Герои Гранина о своей ошибке узнали через двадцать пять лет. Им, тем, из 1942 года, не в чем себя упрекнуть. Но из года 1968 видно, что восемнадцать человек могли бы не погибнуть, и еще тридцать не получить ранения. И постаревшим солдатам Великой Отечественной приходится пропустить через себя и принять это знание. Война не закончилась в 1945-ом. Комбат все еще воюет, анализируя старые бои и свои ошибки. Точнее, то, что он сам считает ошибками.
Возникает вопрос, нужно ли выявлять такую страшную правду. Ведь ничего не изменишь. Комбату нужно, чтобы не повторить, не забыть, не лгать самому себе и другим людям. Он все обдумал и принял решение. А остальные? Однополчане пережили. Рассказчик, с которым ассоциируется автор повести, после болезненных колебаний принял позицию комбата. А дальше возникает следующий вопрос: а близким погибших, вдовам, детям, еще живым стареньким мамам нужно? Не знаю...
Даниил Гранин создал пронзительную, психологически достоверную вещь. Для тех, кто на войне был, она не заканчивается никогда.
фантЛабораторная работа «Безумная планета»
Тиань, 8 июля 2014 г. 15:55
Этакий гибрид «Асакуры» и «Санктория». Темы нет.
Программный конфликт ансиблей и Лапласа — интересный, оригинальный момент. До последнего кажется, что аватарки пытаются подчинить людей высшему разуму. Но нет. Доминирующей оказалась охранительная функция. Аватарки-выбраковки пытались спасти своих хозяев. Видимо, изначально система Лаплас действительно работала на обеспечение безопасности людей. Потом машина решила, что лучше всех знает, как надо обустроить жизнь человечества. Люди в очередной раз сами создали монстра на свою голову.
Постоянное именование героини «девушка со смешным лицом» под конец сильно раздражало. Если бы у девушки было имя, рассказ от этого только выиграл. А то у автора сплошные лица кругом: феечка с ирландским лицом, девушка один раз была с позеленевшим лицом и один раз с испуганным, созерцая отрезанную голову девушки, герой размышляет, как плохо, что он не может забрать с собой ее прекраснейшее лицо, отсоединив от головы, как скальп, и в финале опять про лицо. Красоты слога — это хорошо, но нужно знать и меру.
Порадовали десантники в пижамах. Не знала, что такой наряд входит в экспедиционную экипировку военных.
А планета... Она, конечно, безумная с такой-то экосистемой. Но в этом рассказе она зачем? Ансибли и зомбеобразующие грибы-паразиты — равноценные по оригинальности образы. Они отвлекают друг от друга и размывают идею рассказа. Если автор хотел показать образчик хищной экосистемы, совсем необязательно цеплять к истории порабощение человечества разумной машиной. Если восставшие против главного разума ансибли — основная линия, то не нужно было замусоривать ее вскрытыми черепами с грибницами внутри. ИМХО, но в данном рассказе кашу маслом испортили.
фантЛабораторная работа «Без неё»
Тиань, 8 июля 2014 г. 12:54
Начальная фраза озадачила. «Ярко сияло солнце над Дремонией, улыбалась земля, поворачиваясь в его тепле то тем боком, то другим.» Получается поэтическое описание землетрясения. Но в Королевстве все спокойно, дремотно даже. Царевича в дорогу собирают, за красавицей-душой, за невестой молодой. Дорога царевичу будет, вот только не та, к которой готовился. А зачем ходил? А ходил царевич затем, чтобы мир закрытый открытым сделать.
Вот эта идея закрытого и открытого мира делает сказку замечательной и глубокой. Сказочный мир статичен, у каждого героя своя функция, каждая горка и речушка тысячелетиями на своем месте стоять будет. Изменения в сказочных мирах не предусмотрены, поскольку миры эти созданы как шкатулки, для сохранения урока добрым молодцам. Автор же создал уникальный сказочный мир — мир, способный к развитию. Перелада цель поставила, чудодей к месту подтолкнул, волк дорожку указал, и царевич статичный мир способным к развитию сделал, освободил пограничные сосны от ледяного ключа. Как будет развиваться сказочный мир и будет ли развиваться вообще, это другой вопрос, за гранью этой сказки. Но ледяные оковы сняты. Дерзайте, люди.
Сказка очень хороша. Если бы не дурацкая баба, которая ничего принципиально к идее не добавляет, можно было бы поставить более высокий бал, поскольку читать было интересно и тема оригинальная. Но баба есть и это как-то противно. Хотя смысловую нагрузку этот образ несет, конечно. Ничто не берется из ниоткуда. Если один приобретает нечто, другой это нечто должен утратить. Вполне возможно, что образ бабы введен в рассказ для указания на последствия открытия мира. Эта система открылась, какая-то другая закрыться должна. И закрывается, в принципе. Открытый сказочный мир очень скоро перестанет быть сказочным. Статика и эволюция несовместимы. Но ситуация не безнадежна. Ведь цепочка краж желанного объекта одной бабой у другой непрерывна. И мир можно также закрывать и открывать заново. Царевич открыл, чудодей закроет. Скачкообразное изменение. Одна сказка приходит на смену другой.
История философская. Вот только аллегория подкачала. Впрочем, читательскую испорченность тоже со счетов сбрасывать нельзя. Вдруг имелось в виду нечто сугубо метафизическое, а мы тут думаем бог знает что.
Тиань, 7 июля 2014 г. 21:04
Тема в этом рассказе есть. В идзакаю пришли гости (Цубаки и Санширо) и изменили планы хозяйки.
Дурацкую месть Цубаки обсуждать не буду. Если профессиональный солдат (а Ван Тао) наверняка был хорошим солдатом) решил убить правителя города и создать свою банду, правителя города это характеризует далеко не лучшим образом. Если жена и ребенок убиенного правителя смогли уйти из города и обосноваться в соседнем, пусть и неблизком, поселении, это в плюс к репутации Ван Тао. Жену и ребенка поверженного противника добивать не стал. Цубаки вообще персонаж не интересный. Глупенькая дерганая девочка. Она нужна лишь для того, чтобы вывести на сцену Санширо и Аяки.
Санширо и Аяки — это что-то. Робот, который кого-то достал до такой степени, что ему голову отрубили, а тело под колом закопали, потом снисходительно поведал о возможности обхождения простой логики и, будучи расчлененным вторично и даже сожженным, продолжил функционировать, переместившись в крестик, просто очаровывает. Неубиваемый, неунывающий, терпеливый и мудрый Санширо сам не пропадет, и другим не даст. Аяки столь же занимательный персонаж. Три судьбы досталось ей. Кукла для удовольствий, хозяйка идзакаи и ученица робота-лицедея. Внезапные гости не в первый раз изменили ее судьбу. К крутым поворотам в жизни этой красавице не привыкать.
Про приключения Цубаки, Санширо и Аяки вполне можно написать цикл рассказов и даже роман. Три таких деятельных и нестандартных существа много чего сотворить могут.
Рассказ порадовал. Автору спасибо. Хотелось бы видеть эту вещь в числе победителей. Робот в крестике — это вам не просто так. Это новое слово в фантастике и теологии. А за пределами Японии еще ведь Европа имеется. Интересно, как там с инквизицией дела обстоят? Совсем в историю канула или все-таки выкопать можно? Правда, у Аяки другие планы, учитывая базовую программу. Но все ведь совместить можно. Санширо придумает, как обойти логические ловушки.
Тиань, 7 июля 2014 г. 17:34
Ой-ой-ой! От непроизносимых имен, непонятных слов и перегруженных предложений к середине рассказа оказываешься совершенно дезориентированной. Уже не понимаешь, кто есть кто и что кому надо. Я, конечно, дочитала рассказ. И даже уяснила, что речь идет об одном дне из жизни конунга Ульфа, который проснулся, умылся, «схематически почистил зубы», проверил работу ядерного котла (у них там электричество есть, да), посетил псарню, позавтракал в обществе двух гостей и решил напасть на сопредельную державу. День выдался чрезвычайно насыщенным.
Если отвлечься от имен и сложного языка, которые не просто раздражают, а ввергают в прострацию, как заунывное пение акына, можно увидеть престранный и весьма любопытный мир. В этом мире знакомы со сложной техникой и знают физику, строят космолет и собираются запускать что-то на орбиту, но при этом не во всех государстве имеется система налогообложения, ни разу не упомянуты учебные заведения (правда, упомянута работа Ульфа по энергосистемам, то есть какая-то наука есть), структура общества представляется соответствующей земному феодальному. Такое общество могло бы сложиться на обломках погибшей цивилизации или в результате прогрессорских экспериментов. Как было в этом мире, из рассказа неясно.
В целом рассказ производит впечатление фрагмента более крупного произведения. Допускаю, что это произведение могло бы быть довольно любопытным — в фантазии автору не откажешь — но только при условии придания тексту читабельной формы. Смысл прочитанного хотелось бы уяснять с первого раза и без обращения к словарям, глоссариям и примечаниям. Завершив чтение, чувствую себя античным героем. И терзают смутные сомнения, что автор сознательно прикололся над читателями.
Ах да, тема. Есть, разумеется. Ульф с гостями пообщался и соседей завоевать решил.
Мариам Петросян «Дом, в котором…»
Тиань, 6 июля 2014 г. 21:18
«Не мы раздаем эти карты, и не нам решать, садиться ли за игровой стол, но мы несем полную ответственность за то, как разыграть свою раздачу.» Эти слова Стива Альтена могли бы быть эпиграфом к данному роману. Его героям досталась сложная раздача: они живут в доме для детей-инвалидов. Когда понимаешь, где происходит действие, сразу начинаешь подозревать, что вот сейчас автор будет давить на жалость и все сведется к описанию страданий несчастных детей и зверских нравов в интернате. Но нет, роман не об этом. Обитатели Дома — сильные игроки.
Дом — место особенное. Он был приютом для больных детей аж с 1870 года. В то время дети находились на попечении монахинь под руководством строгой сестры Анны. В подвалах сохранились старые документы о тех временах. За полтора столетия Дом пропустил через себя столько человеческих страданий, причем страданий детских, незаслуженных, что стал особенным местом. В какой-то момент у него появилась изнанка. Сложно сказать, что это такое, но оно дает возможность выбора. Не всем, а только тем, кого Дом признает своим. Признает, но не сумеет поработить.
Слепой, Сфинкс, Табаки — они свои, тройка лидеров. Но у Слепого выбора уже нет. Не потому, что он слеп и никому за пределами Дома не нужен, а потому что принадлежит Дому. Его неприятие Наружности (так называют воспитанники внешний мир) доведено до крайности, за пределами Дома он жить не может. Сфинкс сделал выбор, но не уверен, что сможет ему последовать. Парню кажется, что Дом его не отпустит, или не отпустит Слепой. Табаки не нужно выбирать, хотя об этом никто не знает.
У обитателей дома нет имен. Даже воспитатели ни разу не назвали друг друга по именам. Дом, как монастырь. Вступивший в него отрекается от себя прежнего и принимает имя, которым его нарекут. У кого-то это имя остается навсегда, у кого-то меняется. Например, Сфинкс был сначала Кузнечиком. Так назвали безрукого девятилетнего мальчишку старшеклассники при его появлении в Доме. После первого перехода на изнанку Дома он стал Тутмосиком, а вскоре Сфинксом. Табаки тоже не сразу обрел свое имя. А вот Слепой стал собой сразу, как только вступил в Дом.
Ребята в Доме не только отказываются от имен, но и не выносят упоминаний о Наружности, закрашивают выходящие на улицу окна в коридоре, боятся фотографий внешнего мира. Наружный мир как бы отторг их от себя, вытеснив в гетто, некоторых предали родители. И дети со своей стороны тоже возвели стену, не подпуская к себе никого и ничего извне. Эта двойная стена оказывается настолько глухой, что о жизни в Доме за пределами классных комнат в часы занятий ничего не знают даже воспитатели, постоянно живущие в Доме.
Даже Лось — воспитатель, которого прозвали Ловцом Детских Душ — ничего толком не знал о беззаветно любящих его воспитанниках. Он мог найти подход к любому мальчишке, причем сам любил детей, но так мало понимал их, что невольно подставил под детские кулаки девятилетнего безрукого мальчишку. Кузнечика много лет избивали и гоняли по всему Дому по вине горячо любимого им воспитателя. Самое ужасное, что взрослый человек не только не осознал свою ошибку, он даже не заметил ее. А вот сами воспитанники, повзрослев, заметили, осмыслили и к сведению приняли. Эти дети особенные. Они принимают к сведению многое из того, что проходит мимо детей Наружности.
<...>
«Не слишком ли многих ты приручила, Рыжик?» — спрашиваю я (семнадцатилетний Рыжий). — В вопросе только нежность, я понимаю ее слишком хорошо. Я понимаю, каково это — не приручать, если ты любишь, когда любят тебя, если обретаешь младших братьев, за которых ты в ответе до конца своих дней, если превращаешься в чайку, пишешь незрячему любовные письма на стенах, письма, которые он никогда не прочтет. Если несмотря на твою уверенность в собственном уродстве кто-то умудряется влюбиться в тебя… если подбираешь бездомных собак и кошек и выпавших из гнезд птенцов, если разжигаешь костры для тех, кто вовсе об этом не просил…
Но при этом все равно приручают друг друга. Так что, когда наступает момент выпуска старшеклассников, это равносильно крушению мира. В Доме происходят беспорядки, драки, даже убийства, виновников которых никогда не удается обнаружить. Да никто особо и не пытается. Нравы в Доме суровые: относительная безопасность гарантирована только в пределах своей стаи, если ты свой. Это страшно. Но, как бы цинично это не звучало, так выковывается характер.
На целых семь лет Дом становится единственным миром подрастающих мальчишек и девчонок. В этом мире они на равных. У каждого свой недуг, и каждый помогает соседу, чем может, во всем, что связано с этим недугом. Неразумного накормят, переоденут и не забудут вывести на прогулку, и лакомство дадут в первую очередь, как ребенку. Безрукому помогут одеться и поесть. Колясника перенесут через препятствие и доставят куда надо. Но в драке пощады не будет никому. И каждый будет в ней участвовать.
А через семь лет каждому придется выбирать, уходит он или остается. Остаться в Доме, разумеется, нельзя. Это интернат для детей до восемнадцати лет. Остаться можно в изнанке Дома, если ты умеешь сам переходить границу или найдешь проводника. Умеющие переходить границу уходят на изнаночную сторону целиком, исчезая из нашего мира. Не умеющие — только сознанием, оставляя здесь спящие тела, спящие десятилетиями. Так поступают те, кто не готов вернуться в отвергнувший его мир. Так поступил Слепой — Хозяин Дома. Он не только ушел сам, но и увел всех неразумных, которым за пределами Дома путь только в психиатрические интернаты. Вожак не бросил свою стаю. Сфинкс решил остаться и прожить свою жизнь в своем мире, пусть и без рук.
По прошествии многих лет именно Сфинкс осознал значение изнанки Дома. Это не только другой мир, куда можно спрятаться от мира этого. Диапазон выбора гораздо шире. Он дает возможность перейти на другой круг, изменить что-то одно в своем прошлом и на новом круге прожить немного иную жизнь, повлияв тем самым на жизнь всех других людей. Дом сразу обретает другой смысл — это не гетто, не врата, а центр круга. И маленький Кузнечик снова входит в Дом на другом круге. А маленький Слепой держится за руку взрослого Сфинкса, который не Лось, который, возможно, сумеет отвоевать вожака у Дома и иной стороны... Приручать друг друга все-таки можно. Не так уж далеко они друг от друга — Наружность и Изнанка. Это в Доме, на Перекрестке коридоров казалось, что совместить их нельзя — или-или. Жизнь показала, что можно. Сфинкс сумел. Возможно, и Слепой сумеет, на следующем круге.
Роман с бесконечным количеством тем, вопросов, точек зрения. Не случайно Мариам Петросян писала его почти десять лет. Видимо, ей очень нужно было рассказать людям эту историю, приоткрыть изнанку многих явлений, научить преодолевать свой страх и стены, отгораживающие от мира.
Сергей Лукьяненко «Человек, который разговаривал с ангелами»
Тиань, 2 июля 2014 г. 23:14
Мы привыкли считать, что алкоголь в больших дозах вреден для здоровья. Оказывается, не всегда. Напившись, можно узнать о себе много интересного. Герой рассказа, например, в пьяной отключке на языке ангелов заговорил. А постепенно, в процессе работы над языком (с использованием алкоголя, разумеется), оба героя вспомнили свою ангельскую сущность. Да, герои этого рассказа во времена библейские были направлены Господом на Землю для смешения языков в Вавилоне, дабы прогресс вперед продвинуть.
Задание ангелам Господь поставил вполне четко. Но посланники небес в лучших традициях ученых из Мира Полдня Стругацких увлеклись процессом и забили на результат. В результате получилась не гроза, и не коза, а неведома зверюшка, то бишь слишком много разных языков, что для прогресса совершенно не полезно.
Господь рассердился и ангелов среди нас оставил, памяти лишив. Но алкоголь оказался сильнее. Вот только в освоении праязыка коньячок героям не помог. А им хотелось, причем монопольно. Язык-то особенный, с миром сущего связанный, тот самый, на котором было произнесено бывшее в Начале Слово. Но хотелось не им одним. Во имя сохранения конфиденциальности ангелы сделали то, что умели — продолжили смешение языков, доведя ситуацию до абсурда. И сами язык не изучили, и людям не дали.
И какая из всего этого следует мораль? А моралей много. Во-первых, пить надо, можно что-нибудь интересное о себе узнать. Во-вторых, разгильдяйство на Земле неистребимо, ибо с небесных кущ пришло. В-третьих, что не под силу ангелам, то вполне может сделать обычный человек, знающий свое дело и умеющий работать; мы гораздо эффективнее небесных созданий на поверку оказываемся, хоть и живем мало. В-четвертых, ангелы ничем не отличаются от нас в части желания властвовать, свое никому не дадут, даже если сами воспользоваться не могут.
Несмотря на свою многоплановость и легкий слог, читать было скучно. Единственное, что заинтересовало, трактовка вавилонского конфликта как акта стимуляции социального прогресса в человеческом обществе. Неожиданно, в этом что-то есть. В остальном же рассказ не затронул ни ум, ни сердце, увы.
Диана Уинн Джонс «Волшебный витраж»
Тиань, 29 июня 2014 г. 22:27
Отзыв на этот роман-сказку можно выразить в одном слове — восторг! Как же я соскучилась по настоящей волшебной сказке! Читала с упоением, наслаждаясь каждым эпизодом.
Сказка традиционна по сюжету, каких-то особых тайн в ней нет. Но при этом автор очень мило обыграла мифологическую основу «Сна в летнюю ночь» Уильяма Шекспира. В ее произведении есть король Оберон, королева Титания, Таркин и Пак. Причем не тезки, а именно они — те же, что у Шекспира, но переместившиеся в английскую провинцию середины 20-го века. При этом произведение не выглядит вторичным. История профессора Эндрю Хоупа и мальчика Эйдана вполне оригинальна.
Сказка не закончена. Это первая часть дилогии или трилогии. Повествование обрывается неожиданно на самом интересном месте. Я даже подумала, что мне достался неполный файл и сверилась по электронной библиотеке — оказалось, все правильно, книга заканчивается именно так. Это расстроило — мало же, и хочется знать, что будет дальше. Но и порадовало тоже — ведь будет продолжение и я непременно его прочитаю.
Тиань, 24 июня 2014 г. 20:51
Я читала перевод Анны Комаринец — тот, который «Задверье». Роман предваряется кратким предисловием переводчика, в котором сказано, что книга написана на основе киносценария. Это заставило насторожиться. Начинала чтение с внутренней готовностью встретить ряд слабо связанных между собой сценок. Но ничего подобного не случилось. Роман написан превосходно. Действие разворачивается плавно, неспешно, без резких поворотов сюжета. Каждое последующее событие предсказуемо, но это не портит впечатление и не снижает интерес, поскольку главное в этом романе — не приключенческая интрига сама по себе, а переживание героя, трансформации его внутреннего мира и ощущения себя.
Это городское фэнтези с элементами философской сказки, раскрывающее утрату смысла жизни людьми в обществе потребления, ориентированном только на материальный успех. Почему Ричард Мейхью провалился в трещину мироздания? Почему леди д`Верь вынесло именно к нему по мысленному призыву о помощи? Не потому ли, что Ричард не испытывал удовлетворения от своей успешной и распланированной жизни, внутренне противился включению в число успешных, тяготился карьерной целеустремленностью красавицы Джессики? Или это Джессика толкнула его в Под-Лондон, когда пожелала немедленной смерти? Однозначного ответа на этот вопрос в романе не найти. Наверное, в Под-Лондон проваливается тот, кто очень хочет спрятаться от реальности Лондона настоящего.
Под-Лондон — загадочное место. Там оказываются люди, вещи и явления, о которых забывают наверху. Так в нижний Лондон ушло волшебство, и грязь лондонских улиц, и высокие цели, которым люди когда-то посвящали жизнь — убить Зверя, хранить Ключ от узилища Зла. В под-Лондоне существует волшебство и живут не только люди, там можно хранить свою жизнь отдельно от тела, как это делал Кащей Бессмертный, но место это отнюдь не сказочное. Оно очень грязное, сырое, неопрятное. Вся физическая грязь верхнего мира опускается вниз и застревает в этих трещинах. Даже леди щеголяют в многослойной одежде из ветхих тканей и с немытыми волосами. В мире прошедшего и утраченного мало красоты, чистоты и свежести. Но в этом мире можно искать дорогу к Ангелу, идти через Тьму, услышать от человека слова «Я у тебя в большом долгу» и быть уверенным, что долг этот будет возвращен по требованию, без судов, нотариусов и судебных исполнителей. В грязном разрушающемся мире люди более честны и бескорыстны.
Кульминационным моментом романа является прохождение Ричардом Мейхью испытания ключом. В этом эпизоде возникает альтернативное объяснение происходящего — сумасшествие героя. И до конца книги идет балансирование на грани: реально происходящее с Ричардом или это порождение больного воображения. Даже сам Ричард временами впадает в сомнение относительно реальности своих приключений. И финальная сцена с появлением маркиза де Карабаса не уничтожает сомнения полностью. Но даже если под-Лондон возник в горячечном воображении больного человека, для него этот мир был реальностью. Кто хочет уйти от реальности, уходит либо в иной мир либо в собственные фантазии. И куда бы человек не ушел, обратной дороги для него нет.
Особого упоминания заслуживает персона Ангела Ислингтона. В верхнем мире олигарх мистер Стоктон коллекционирует ангелов, в нижнем мире в узилище заключен ангел, поддавшийся влиянию зла. Каждое явление нижнего мира отражает некий аналог из мира верхнего. Причем большинство аналогий прямые и для англичанина легко узнаваемые. Так и должно быть. Ведь чем бы ни был нижний мир, в него вытесняется то, что изначально существовало в мире верхнем, но стало чуждым этому миру.
Интересный, оригинальный, хорошо написанный роман о поиске утерянных смыслов в жизни и в себе самом. Ричарду кажется, что внизу он найдет то, что утратил наверху. Так ли это, неизвестно. Ведь и в под-мире что-то забывается и вытесняется в еще более дальние уголки пространства-времени-подсознания. Улица-Вниз ведет к центру Земли... или в такие глубины собственного «Я», в которые человеку заглядывать непозволительно.
Тиань, 24 июня 2014 г. 00:36
В этом рассказе три истории, два мира и два вида ангелов. Действие первой и второй историй разворачиваются параллельно; их фрагменты чередуются.
Первая история рассказывает о молодой женщине по имени Анна, которая пытается отыскать своего маленького сына Костю. Мальчика украли у нее сразу после рождения.
Эта история происходит в «плохом» мире. В этом мире восторжествовала полная свобода нравов, закрепленная на законодательном уровне; семья заменена «временным условно-равноправным партнерством взаимной любви и счастья»; количество, пол и возраст участников партнерства не ограничиваются; понятия «отец» и «мать», «семья», «приемная семья» исчезли из социальной жизни.
Вторая история рассказывает о судебном процессе над киднеппером. Эта история происходит в «хорошем» мире, где сохранились традиционные семейные ценности, разумные законодательные ограничения свобод и этические принципы.
На протяжении большей части рассказа истории кажутся несвязанными, и только в финале из диалога прокурора и адвоката в судебных кулуарах становится понятной взаимосвязь двух историй и их хронологическая последовательность. Этот момент — самое сильное место рассказа, он мог бы быть тем, что в литературе называют «ударная концовка», но не стал ею.
За кульминационным диалогом рассказа, объединяющим первую и вторую историю, следует третья история — разговор Бога с ребенком, который должен вот-вот родиться. Она не имеет сюжетной связи с двумя другими историями и включена в рассказ для акцентуации социально-этической позиции автора.
Рассказ мог бы быть очень хорошим, для этого есть все предпосылки: увлекательный сюжет, легкий стиль изложения, выразительные сценки-диалоги, столкновение идей. Но автору изменило чувство меры. Он применил «нечестный» прием в описании миров и затянул концовку. И этим «убил» рассказ.
В основе рассказа идея о важности семьи в жизни человека, особенно маленького ребенка, о материнской жертвенности, призванной оберегать и защищать маленькое существо в нашем жестоком мире. Идея раскрывается через сравнение мира традиционных ценностей, где все это сохранилось, и мира свободных отношений, где семьи, материнства, а, соответственно, и детства, не существует.
Но в мир свободных отношений автор привнес такие явления, как законодательное установление возраста «осмысленного добровольного согласия» на сексуальный контакт в три года, а также рестораны для гурманов-каннибалов, где можно заказать руку или ногу человека (отделение строго «добровольное» и безболезненное), а можно и жаркое из новорожденного. В результате идея сравнения идеологий провалилась. Как можно сравнивать гендерные культуры двух миров, если в одном из них люди не только в ЗАГС не ходят, но еще и младенцев кушают.
Второй убийственный минус рассказа — третья история. Она абсолютно лишняя. Ей предшествует потрясающе выписанный диалог прокурора и адвоката, который в нескольких словах раскрывает все неясности первых двух историй и авторскую оценку происходящего. Следующий за ней разговор младенца и Бога размывает ощущение трагизма человеческих судеб, рассказ превращается в банальную рождественскую сказку.
Ангелами в обоих мирах рассказа называют торговцев новорожденными. Сленг такой. И он вызывает живейшее неприятие на основе усвоенных нами культурных мэмов христианской цивилизации. Но автору этого мало. Он решил объяснить, что ангел для ребенка — это мама. Когда в каше много масла, ее невозможно есть. Капитану Очевидность не требуются многостраничные рассказы, краткость — его оружие.
Рассказ меня разочаровал. От Вадима Панова такого я не ожидала.
Генри Филдинг «Дон Кихот в Англии»
Тиань, 21 июня 2014 г. 00:12
Славный Дон Кихот из Испании переместился в Англию, поселился в провинциальной гостинице, за постой не платит и всяческие неприятности хозяину и гостям чинит. Но при этом ухитряется нечаянно устроить счастье молодой пары, вовремя высказав весьма здравую мысль о семейном счастье, для которого необходимы любовь и достаток в равной мере; причем избыток второго отнюдь не компенсирует недостатка первого. Больше Дон Кихот по ходу действия ничего не делает. Разве что на подвиги порывается во славу Дульсинеи и попадается на розыгрыши местных шутников. Порою кажется, что он просто сумасшедший. Уж слишком глубоко ушел в свои фантазии. Рыцарство давно исчезло с лица Земли, а он все еще порывается совершать подвиги. Грустный и прекрасный персонаж, показанный Филдингом с доброй иронией и уважением. Дон Кихот Филдинга не кажется жалким, он просто выпал из реальности, перепутал эпоху.
Пьеса вроде бы ни о чем. То есть понятно, что это сатира на современную автору английскую действительность, коррумпированность власти, злоупотребления и пороки. Причем сатирический аспект не утратил актуальности, так как жизнь со времен Филдинга в этом плане мало изменилась. Но этот аспект воспринимается вскольз, а внимание сосредоточивается на нелепом и смешном, но очень симпатичном немолодом рыцаре, хотя его образ для нашего времени уже не актуален, в современную действительность не вписывается совершенно. Но смотришь на него и улыбаешься. Ведь есть же в людях бесстрашие и порядочность, доверчивость и стремление к справедливости, и, значит, не так уж смешон рыцарь Дон Кихот, на этот раз перепутавший не только эпоху, но и страну.
Станислав Лем «Из воспоминаний Ийона Тихого. II»
Тиань, 17 июня 2014 г. 00:25
Рассказ поверг меня в недоумение. К Йону Тихому приходит профессор Декантор и сообщает, что открыл способ создания бессмертной души любого человека. Технология создания души заключается в копировании предсмертного слепка разума в сверхпрочный неразрушимый кристалл. В этом кристалле копия разума человека на последний момент его жизни будет храниться вечно, однако возможность контактирования такой кристаллической души с другими душами или живыми людьми исключена, равно как и возможность восприятия ею мира, получения новых впечатлений извне. Вникнув в суть открытия, Йон Тихий делает вывод, что оно развенчивает миф о бессмертии души, которое в таком виде никому не нужно.
В таком виде бессмертие действительно никому не нужно. Но причем же здесь душа? Профессор Декантор всего лишь нашел способ копирования разума на сверхпрочный неорганический носитель. Тело человека заменили на кристалл, а разум лишили связи с внешним миром и другими разумными существами. Бессмертие разума обеспечено. Но возможность его развития ограничена до принудительного аутизма, поскольку кристалл-носитель обладает ограниченной емкостью. Дополнительные воспоминания просто некуда записывать.
Перед нами тупиковый научный эксперимент по созданияюискусственного интеллекта на базе живого разума с использованием негодного носителя. К душе это никакого отношения не имеет. Притягательность личного бессмертия результат такого эксперимента не развенчивает, поскольку оставляет надежду на возможность такового. Кристалл не способен обеспечить полноценное функционирование сохраненного разума. Какая-то другая форма носителя — энергетическая или полевая — вполне могут оказаться более эффективными.
Да и что есть душа? Только ли разум? Эмоции человека во многом определяются функционированием тела, соотношением химических веществ, которые вырабатываются в организме человека. При этом эмоционально-чувственная сфера столь же важна для личностной самоидентификации, как и сфера интеллектуальная. Информационная копия интеллекта на кристалле, лишенная возможности комутировать с внешней средой, — всего лишь половина личности, если не меньше.
Научный эксперимент профессора Декантора дал негодный результат, но наметил путь для дальнейшего исследования проблемы сохранения человеческой личности после гибели тела. Идею бессмертия он отнюдь не развенчивает, идею существования души отдельно от тела не подтверждает. Просто тупиковая научная разработка, довольно любопытная.
Патетическая концовка рассказа, где говорится об ученом, создавшем бессмертную душу и убившем ее, заставляет пожать плечами. Ученый ничего не создал. Он лишь нашел способ копирования того, что уже создано. А убийство было совершено, причем дважды: в первый раз как преступление, во второй — как акт эвтаназии.
До момента предъявления коробки с кристаллом и рассуждений Йона Тихого о бессмертии читать было интересно, я предвкушала открытие, почти чудо. После извлечения на свет коробки стало понятно, что чуда не будет. Вместо чуда выступает какая-то нелогичная философия, весьма отдаленно связанная с предметом, то бишь с душой в коробке.
Роберт Шекли «Из луковицы в морковь»
Тиань, 9 июня 2014 г. 19:12
Каждому овощу свое место в Похлебке, будь-то некий мировой бульон или конкретный человек. К пониманию этой мудрости герой рассказа Говард Кордл пришел в результате короткого дорожного общения с богом Тот-Гермесом. Боги — они такие, насквозь философические. Но Говард философию воспринял правильно и привязал к практике. В результате научился давать отпор хамству. Это хорошо. Но иногда стал перегибать палку и из-за этого чуть не потерял любимую девушку. Это плохо. Но девушку он все-таки сумел догнать, остановить и убедить. Они поженились и жили вместе долго и счастливо, воспитывая двоих ребятишек — мальчика и девочку. Это хорошо.
А тот факт, что Мэвис Говард вернул сам, и никакая помощь богов ему для этого не понадобилась, показывает, что он никогда не был ни луковицей, ни морковкой. Он совершенно нормальный человек, в котором много всего намешано, но хорошего все-таки больше. А плохие... если они плохие, конечно, тоже имеют право быть, иначе как отличить лук от морковки? Вот, собственно, и весь рассказ.
Кратко, просто, непритязательно, но отнюдь не примитивно и ни разу не скучно. Рассказ о том, что все люди разные, и каждый из нас разный в себе самом, а хамство есть, и противостоять ему надо учиться, не становясь при этом хамом. Бывают люди-луковички в чистом виде, как Мэвис — луковичка по убеждению. Но чтобы она была такой, кто-то должен на время становиться вредной морковкой. Но только на время, без перегибов. Тогда все со всеми прекрасно уживутся, а морковки в чистом виде по убеждению или, что бывает гораздо чаще, по недомыслию, вынуждены будут становиться луковичками хотя бы иногда. А там, глядишь, а привыкнут, научатся прилично вести себя с людьми. И будет с нашим житейским бульоном все в порядке.
Хороший рассказ, умный, ироничный, светлый.
Василий Маханенко «История одного рейда»
Тиань, 2 июня 2014 г. 23:03
Рассказ впечатлил. Я никогда не играла в компьютерные игры, но все эти падения прочности до 1 %, переброски силовых щитов, удары и внезапные возрастания уровня неожиданно увлекли. Есть в этом что-то, когда адреналин вырабатывается без достижения критических показателей, волнительно, даже очень, но при этом знаешь, что никто не погибнет, поэтому можно повоевать в свое удовольствие.
В рассказе игровой рейд показан с неожиданной стороны: как акт мести, планируемый много лет, и даже как акт торжества справедливости. Месть в виртуальности тоже имеет свою специфику — никто не отравлен, никто не застрелен, игроки лишились условного имущества и должны начать прокачку перса с начальной отметки. Так кажется. Так ли это на самом деле, не знаю. Рассказ — коварная литературная форма. В нем слишком многое остается вне сюжета.
Героиня разыгрывает свой рейд, как опытный гроссмейстер партию в шахматы. Виртуальная стрелялка на таком уровне становится сложной, интеллектуальной игрой, достойной международного тотализатора. Ведь гибнут планеты и империи. Они виртуальны, но при изложении правил игры автор поведал нам, что почти все игроки вкладывают в игру реальные деньги. Так что гибель игровой империи вполне может сопровождаться чьим-то разорением в реале.
В этом рассказе виртуальность не вторгается в нашу жизнь как некий фантастический параллельный мир. Она просто встраивается в существующую финансовую структуру общества, становится одной из азартных игр. Причем игрой особенной — эдаким сплавом шахмат и бокса. Не зря же героиня готовится к каждому рейду месяцами. И эта подготовка включает не только отработку методов управления игровыми элементами, но также согласование действий с другими обитателями игрового мира в мире реальном. Движущим мотивом героини в данном конкретном рейде являлась месть, но рассказ завершается объявлением о следующем рейде, а там в действие вступают уже другие мотивы.
Рассказ читается очень быстро и на первый взгляд кажется простеньким. Но в нем показано, какое место виртуальные игровые империи могут занять в нашем мире. Без всякой фантастики, просто встраиваясь в привычные социальные и финансовые институты. Причем это ближайшее будущее, оно уже наступает.
Относительно места виртуальности в жизни человека существуют разные прогнозы, в основном мрачные. Василий Маханенко ломает этот стереотип, показывая, что по большому счету виртуализация некоторой части нашей жизни ничего принципиально не меняет ни в самой жизни, ни в людях. Для некоторых людей даже открываются новые возможности. Марина — гениальный стратег. В реальности такой талант женщине реализовать непросто ввиду его невостребованности. Для нее виртуальная игровая площадка открыла путь максимальной самореализации, причем без причинения вреда другим людям. Даже если в результате ее рейда кто-то финансово пострадал в реале, это предполагается правилами игры, это предсказуемый осознанный риск каждого участника.
По первому знакомству игровая Вселенная проекта Галактион мне понравилась. В ней прослеживается принцип справедливости. По крайней мере в виртуальной судьбе героини этот принцип сработал, победа досталась ей не в результате игровой случайности, а как результат тщательной подготовки, планирования и тренировок.
Тиань, 28 мая 2014 г. 20:15
Подчас, как вельможи, мы на своего же
Должны донести правосудию ловко:
Коль мелким жульем
Тюрьму не набьем,
Нам с другом вдвоем
Самим не спастись от веревки
Эта песенка тюремщика Локита раскрывает мораль и настроение пьесы. Полагаю, для своего времени произведение это было неожиданным и даже революционным — вместо «приличных» персонажей автор представил читателям и зрителям городское «дно»: разбойников, воров, скупщиков краденого. Картинки из жизни этих людей представлены живо и даже забавно, так что не сразу осознаешь, что веселый многоженец Макхит попросту бандит с большой дороги.
В центре внимания автора коррупция правоохранительной и пенитенциарной структур, которые ориентированы не на борьбу с преступностью, а на ее воспроизводство и поддержание. Скупщик краденого, тюремный надзиратель и содержательница притона в равной мере заинтересованы в процветании шайки Макхита, так как все кормятся от нее. Все персонажи заинтересованы в сотрудничестве, но в любой момент готовы сдать друг друга властям, дабы спасти собственную шею от веревки. Ничего нового, ничего старого, вечно актуальная тема, ибо в этой части мир не меняется с византийских времен.
В контексте темы «легкость» пьесы несколько напрягает, ощущается дисбаланс содержания и формы. Дело не в том, что о пороках общества нельзя говорить в комедийном жанре. Конечно же, можно, нужно и жанр комедии для этого очень подходит. А вот жанр музыкальной комедии, на мой взгляд, нет. Стихотворно-певческие фрагменты превращают пьесу в водевиль. На первом месте оказывается не Макхит-бандит и Пичем-скупщик краденого, а Макхит-любовник и две обольщенные им девицы. Социальная составляющая размыта.
Впрочем, пьеса читается легко. Следить за повествованием интересно. Вот только ни одного симпатичного героя в ней нет. Никому из персонажей не сопереживаешь. Скорее всего, именно поэтому пьеса к концу начинает восприниматься как легкий водевиль «про любовь». Персонажи + песенки отвлекают от социальной составляющей и несколько снижают эффект от пьесы. В свое время она, скорее всего, воспринималась иначе. Но в целом вещь, конечно же, хороша, и будет читаться еще ни одним поколением, поскольку актуальность ее не снижается, увы.
Джоанн Харрис «Вера и Надежда идут по магазинам»
Тиань, 27 мая 2014 г. 00:01
»...жизнерадостный, беззастенчивый красный цвет, откровенно невозможные каблуки. В этих туфлях можно делать что угодно: вальяжно раскинуться в кресле, возлежать, красться, гордо вышагивать, летать, — но только не ходить.»
Наверное, в жизни каждой женщины рано или поздно появляются такие туфли. Я не обувь имею в виду, как вы сами понимаете. Просто нечто восхитительное и совершенно невозможное. Героини рассказа употребляют эпитет «неподобающее», но я с этим не согласна. Именно невозможное — как туфли, в которых можно летать, но нельзя ходить. Потому что ходить нельзя в принципе, ни в каких туфлях. Потому что есть инвалидное кресло, и старые усталые ноги в шишках с запахом фиалкового талька, и все это будет на протяжении всех оставшихся лет, месяцев или дней. Но... летать-то можно, для этого нужны не крылья, а они — волшебные туфли.
Время безжалостно. Год за годом оно отнимает у человека частички жизни, выталкивает его на обочину. Но люди устроены так странно, что одни соглашаются с обочиной, а другие находят смыслы и цели. Причем находят мудро — на двух уровнях, чтобы и не разочароваться, и не расшибиться. Если мир остался за воротами, можно читать. И мечтать о неподобающей «Лолите», и даже эту «Лолиту» купить, вспомнив, как восхитительно пахнет еще не открывавшаяся никем книга. А кроме «Лолиты» можно желать чего-нибудь совершенно невообразимого, что можно только на минутку подержать в руках, и ощутить глазами, и запомнить на всю оставшуюся жизнь, и мечтать снова увидеть и примерить, вдыхая аромат розовых лепестков, заложенных между страницами обретенной запретной книги.
Пока человек не разучился мечтать, он живет. Быть может, мечты — это самое главное, что дарит нам этот мир-обманщик, обещающий столь много в начале пути, и даже дающий это многое, но постепенно все данное отбирающий. Ведь мечту нельзя отнять. Как ты отнимешь у старой женщины в инвалидном кресле туфли, которые она не может купить, в которых она не может ходить, но вполне себе успешно летает, достойно продолжая партию под названием «жизнь»...
Рассказ показался мне совершенно восхитительным своей пронзительной искренностью, в которой нет места жалости, но есть целый океан Любви к жизни, созданный Верой и Надеждой Джоанн Харрис. Я очень давно не читала такой прекрасной вещи, мучительно-прекрасной, светлой, грустной, где главная героиня — мечта.
Джордж Фаркер «Офицер-вербовщик»
Тиань, 21 мая 2014 г. 18:49
Чего хотят женщины? Замуж. Требования к возможным женихам весьма разнообразны и порой непредсказуемы: Сильвия желает пригожего муженька, пусть гуляку; Мелинда в девицах засидеться боится и согласна на того единственного, кто звездами предначертан, пусть и готов жениться только при условии наличия у невесты определенного годового дохода; Люси просто замуж хочет, чтобы статус был, поскольку при избранном ею методе достижения замужества ничего, кроме статуса, не получится; Рози даже на статус не претендует, у нее все предельно по простому.
Чего хотят мужчины? Свободы от брачных уз, карьерного роста и симпатичную любовницу без обязательств. Однако, все герои мужского пола готовы пожертвовать и тем, и другим, и третьим (последним временно, разумеется) ради брака с солидным годовым доходом. На этом фоне Плюм выглядит даже получше остальных, поскольку ничего из себя не строит — девушка хочет за него замуж, если у девушки есть деньги, он готов, тем более, что и невеста очень недурна.
На фоне этой меркантильной пасторали с переодеваниями в стиле кавалергард-девицы Дуровой тема вербовки новобранцев для английской армии как-то отходит на второй план. Между тем, именно ради развития этой темы комедия написана. Методы вербовки впечатляют, также, как и отношение суда к данным методам. Хватаем всех, кто не спрятался. Нет семьи или систематического занятия — иди в солдаты, нечего бездельничать.
Триста лет назад написана пьеса, а в этой части актуальности не потеряла. И в двадцать первом веке кто не спрятался и не откупился, отправится отдавать долг Отечеству, вот только рекрутов открыто вербовщики друг другу не передают и, пожалуй, чины за вербовку определенного количества новобранцев тоже не получают. Хотя кто их знает. Выполнение плана призыва свидетельствует о высокой компетентности офицера, как бы...
Эта пьеса все еще читается, но уже на грани — персонажи эмоционально не цепляют, их стремления и мотивы кажутся странноватыми, приходится постоянно напоминать себе о времени создания пьесы, но даже при этом условии интрига с переодеванием, затеянная Сильвией, чтобы не нарушать данное отцу слово и заставить его формально выполнить условие о разрешении желанного девушкой замужества, осознается не сразу. Поначалу просто непонятно, с чего она вдруг новобранцем прикинуться решила.
Джорджу Фаркеру не удалось оторваться от своего времени. Его произведение постепенно отходит к разряду исторических литературных памятников. При этом пьеса совсем не плохая, написана живо, диалоги остроумны, просто в ней слишком присутствует эпоха. Это не плохо, просто вещь такая — все больше становящаяся исторической.
Тиань, 19 мая 2014 г. 19:49
Еще одна история о мошеннике, перехитрившем самого себя, в результате чего хорошие герои получили свои плюшки — желанный брак и богатое наследство в перспективе, если очередной мошенник не появится. Сюжет похож на шахматную партию — каждое действие хитромудрый интриган выполняет четко, целенаправленно. Сценка, положение фигур на доске, ход-действие, новая сценка.
Интрига развивается и как-то забываешь, что в основе ее лежат довольно низменные вещи — желание получить чужие деньги. Даже положительные герои Милфонт и Синтия озабочены проблемой родственных благословений и наследства, поскольку являются такими же бездельниками-рантье, как и герои отрицательные. Есть в этом что-то грустное и принижающее, обидное для высоких чувств, которые герои друг к другу испытывают. Но таковы социальные реалии времени.
Эти же реалии создают почву для самодурства старших родственников и распущенности молодых жен, вынужденных вступать в браки с состоянием, к которому прилагается супруг в солидных летах. Развращающее действие безделья, когда сильные и здоровые люди ничем не заняты систематически, показано в комедии ярко и забавно.
Как ни странно, свежую нотку в атмосферу озабоченных наследствами семейств вносят не Милфонт и Синтия, а лорд и леди Вздорнс. Эти двое нашли друг друга. Можно сколько угодно критиковать глупость и снобизм лорда, псевдообразованность и занудство леди, но ведь их восхищение друг другом вполне искренне. В отношениях этой пары нет лжи и скуки, а это уже немало.
Удивительно, но драматическое произведение конца семнадцатого века и сегодня читается на одном дыхании. Интрига для нашего времени уже не актуальна, но характеры героев представлены так живо, несмотря на ограничения канонами классической пьесы, что невольно примеряешь их на себя и своих знакомых. Есть у драматических произведений такая особенность — выпадать из временных рамок. Наверное, это связано с театром, который изначально требует условности действия, некоторой его упрощенности, вырывания из контекста мелких деталей. Все лишнее отбрасывается, остаются только люди. И в какой-то момент время написания вещи и исторический контекст просто перестают иметь значение.
Михаил Кликин «Тени под лестницей»
Тиань, 19 мая 2014 г. 19:08
Откуда берутся домовые? Кто они по сути своей? Автор предлагает нестандартный ответ на этот вопрос, если рассматривать его рассказ как городское фэнтези. Но такой ракурс восприятия не единственно возможный. В рассказе можно увидеть современную притчу, где в аллегорической форме представлена проблема отношения к «низам» городского населения и последствия, к которым это рано или поздно может привести.
Однако, как не изменяй ракурс восприятия истории, ее нравственная философия остается неизменной — человек сам порождает все явления, сопровождающие его по жизни, и сам делает их враждебными либо дружественными себе. А если такое явление оказывается привязанным к месту, где появится новый хозяин — кому как повезет. То есть параллельный мир, чем бы он ни был — измерением домовых с лешими или местом обитания городских бездомных — создаем мы сами, и эмоциональный настрой этого сектора мироздания создаем тоже мы, обычные, условно нормальные люди. И по башке с той стороны получать нам же, мягкой лапкой или молотком.
Как возникают домовые, в рассказе показано вполне подробно. Все начинается с разрыва социальных связей (или связок). А если вдруг кто-то пока еще живой увидит тень под своей лестницей и пригласит к чаю, даст книгу, предложит посмотреть фильм и подыщет работу, станет ли это началом обратного процесса, или жизнь необратима и в этой части тоже? В рассказе этот аспект не затрагивается, но меня почему-то больше всего зацепили именно эти мысли.
Если рассказ дочитываешь, и есть о чем поразмышлять, это хороший рассказ. Если при осмыслении вещи возникает сразу несколько интерпретаций прочитанного, помимо буквальной, по тексту, и каждая содержит свои глубины смысла, это хороший рассказ. Его стоит прочитать и обдумать на досуге.
Дневниковая форма повествования в данном случае тоже весьма важный момент. Если тень из кладовки ведет дневник, который не тени могут читать, значит есть надежда на обратный процесс, или хотя бы на установление взаимопонимания. Пусть не с теми, кто породил, но с другими, идущими следом...
Бенджамин Джонсон «Вольпоне, или Лис»
Тиань, 14 мая 2014 г. 19:37
Классная вещь! На всякого мудреца довольно простоты и каждого мошенника может обмануть еще более хитрый мошенник. Для нашего времени сюжет может показаться слишком примитивным. Но при этом комедия читается на одном дыхании. Стихи звучат. Это не текст из дальнего уже прошлого, а живая речь. По законам жанра герои призваны воплотить какую-то одну черту характера — порок или добродетель. Но при этом выглядят живые людьми, а не картонными куклами. Уму непостижимо, как достигали такого эффекта драматурги 17-18 веков. Их пьесы прекрасно читаются с листа, без театральных подмостков. Ими увлекаешься, смеешься, грустишь и проживаешь события вместе с персонажами. Такие вещи нужно время от времени перечитывать, это как глоток свежего воздуха в жару. Простая, лаконичная, элегантная литература, которая на протяжении столетий не становится просто историей.
Тим Пауэрс «Ужин во Дворце Извращений»
Тиань, 13 мая 2014 г. 20:27
Роман читается очень тяжело — скучное, затянутое начало и общая угнетающая атмосфера постапокалиптического мира отталкивают. Постепенно втягиваешься и ближе к финалу начинаешь читать уже с интересом благодаря появлению яркого персонажа — сестры Уиндчайм. Это настолько цельный и симпатичный персонаж, что вытягивает весь роман.
Вещь серьезная, с глубокой проработкой «религиозной» темы. Что есть Бог? Этот вопрос волнует человека на протяжении всей истории человечества. Тим Пауэрс предлагает свой ответ на этот вопрос. Ответ фантастический, разумеется, и в рамках фантастики даже не новый. Но сюжетная гиперболизация тезиса «религия есть опиум для народа» выполнена хорошо и производит сильное впечатление. Более того, этот скучный для чтения роман не оставляет ощущения зря потраченного времени. Он запоминается. В нем есть и мысли, и чувства, и даже полторы человеческие души — одна цельная (Барбара Уиндчайм) и одна просыпающаяся (Грег Ривас).
Хорошее впечатление оставляет любовная линия сюжета. Герой тринадцать лет считал себя влюбленным в фантом. Приняв контракт на избавление Урании из рук религиозной секты, он избавил самого себя от надуманных чувств и сонного существования. Несмотря на фантастический антураж, развеивание любовных призраков юности подано реалистично.
Понравилась также музыкальная составляющая сюжета. Музыка в этом романе выступает почти самостоятельным персонажем. Это волшебный Эскалибур, позволяющий героям выжить и обрести свободу, насколько это возможно в мире материальных богов.
Не скажу, что мне понравился этот роман. Пожалуй, все-таки нет. Но я довольна, что прочитала его. Эта книга заслуживает неспешного вдумчивого прочтения.
Елена Хаецкая «Царица вод и осьминогов, или Трансформация Гемпеля»
Тиань, 13 мая 2014 г. 19:49
Повесть состоит из трех условных частей: параллельный мир, инопланетяне среди нас и двадцать лет спустя. Связка между этими частями отсутствует и это настолько мешает восприятию текста, что после перехода ко второй части я приостановилась и начала старательно листать текст в обратном направлении, выискивая фрагменты, где уже упоминалось бы про инопланетян. Но нет — я ничего не пропустила при чтении, это автор так подает неожиданную информацию. Неудачно, на мой взгляд. Тем более, что первая и вторая условные части представляют собой беседу двух приятелей, одну беседу, непрерывную.
В сюжете не все в порядке с логикой. Инопланетяне прибыли на Землю несколько столетий назад и обосновались на пустынных болотах, где в дальнейшем был построен Санкт-Петербург. Местность эту они выбрали специально в целях избежания контактов с землянами. Затеянное Петром Первым строительство вызвало неудовольствие инопланетян. Однако для переселения на Землю инопланетянам требуются тела людей. С мотивацией выбора местности и реакцией на появление под рукой населения это слабо сочетается.
Со здравым смыслом в повести тоже не все в порядке. Инопланетяне описываются с состраданием и симпатией. Однако, из бесед с эмиссаром инопланетян следует, что их переселение на Землю требует перемещения инопланетного сознания в тело землянина, которые затем приспосабливаются друг к другу, непредсказуемо мутируют. При этом часто случаются «неудачи», когда либо тело, либо сознание оказываются нефункциональными. Эмиссар инопланетян изучает такие случаи и подбирает новый человеческий материал для перемещений. По сути происходит внедрение в человеческую расу паразитов. Каким бы симпатичным не выглядел человек-динозавр, спасающий рассказчика истории при наводнении 2024 года, он представляет собой инопланетное сознание в теле земного существа, сознание которого уничтожено. Что это было за существо, непонятно. Могут ли инопланетяне внедриться в мир Земли без перенесения в тела людей, непонятно тоже. Судя по вербовочной деятельности инопланетного эмиссара, скорее нет — без человеческих тел им на Земле не прижиться. Так о какой симпатии здесь может идти речь? Перед нами иная форма жизни, сосуществование с которой невозможно, — либо они нас, либо мы их.
Недоумение вызывают также заявления Гемпеля о любви. После неоднократного повторения эпизода с пустым чайником его влечение к инопланетянке смотрится в несколько ином ключе — зависимость, да, но уж никак не любовь, ведь это всего лишь форма женщины.
Первую часть повести читала с большим интересом. На второй части интерес увял, поскольку сюжет вышел за рамки психологической достоверности. К тому же я так и не поняла, зачем нужны были воспоминания про уроки астрономии, где Гемпель должен был делать доклад по Плутону, из системы которого прибыли внезапно обнаруженные им инопланетяне. Его знания астрономии в рассказе никакой роли не играют. В кружок молодежи, эксплуатируемый инопланетным эмиссаром, Гемпель попал в студенческие годы в связи с увлеченностью мистикой. В раскрытии сущности загадочной красавицы из Розового Дома эти знания также не были востребованы. Ненужный эпизод, загромождающий повесть, и без того написанную весьма небрежно.
В-общем, особого впечатления вещь не произвела. Недоработанная она какая-то.
Михаил Лермонтов «Княжна Мери»
Тиань, 8 мая 2014 г. 21:05
Задолго до Михаила Лермонтова средневековый классик английской литературы писал: “Вся наша жизнь – игра, а люди в ней – актеры”. Печорин — опытный игрок. Более того, он игрок сознательный. У юной княжны и недалекого Грушницкого нет шансов против такого противника. Они даже не играют, они по-настоящему живут.
На примере героев повести мы видим, как легко манипулировать людьми. Печорин может дать фору современному профессору психологии. Граф Калиостро жизнь положил на поиски пресловутой формулы любви, а скучающий армейский денди эту формулу открыл — комбинация строго выверенных слов, жестов, действий, и девушка влюблена.
Гораздо сложнее вызывать хоть какое-то чувство в себе самом. На собственное сердце игровыми приемами не воздействуешь. Вот и получился герой-разрушитель. Ему ничего не нужно, он просто скучает, для развлечения играет чужими жизнями и параллельно размышляет «для какой цели родился». Цели этой не усматривает и развлекается как может, за чужой счет...
Больше об этом персонаже сказать нечего. Можно ли его считать собирательным образом светского молодого человека того времени — не знаю. Сам Лермонтов считал. Хотя это представляется спорным. Отсутствие целей и безделье не обязательно порождают жестокость. Здесь кроме социально-исторических условий еще и собственный характер человека значение имеет.
Если отбросить авторское и традиционно-хрестоматийное толкование этой вещи, останется банальная житейская история соблазнения юной девицы многоопытным скучающим дэнди. Такая история могла произойти в любое время и в любой стране. Статус героя времени она не обосновывает.
При этом даже при очередном прочтении от повести невозможно оторваться. Писатель Лермонтов гипнотизирует читателя ничуть не меньше, чем его герой жаждущих любви дам.)
Курт Воннегут «А кто я теперь?»
Тиань, 7 мая 2014 г. 19:40
Совершенно восхитительная вещица о жизни, любви, творчестве и здравом смысле.
Главные герои — личности-антиподы. Он не способен жить в реальности, но обладает даром перевоплощаться в вымышленного сценического персонажа. Она — приземленная, и на сцене может изобразить только саму себя настоящую. Они кажутся несовместимыми. Но, если влюбленная женщина в ладу со здравым смыслом, она способна творить чудеса.
Он не может любить реальную женщину, бездеятелен и инфантилен. Романтичная особа взялась бы перевоспитывать избранника и купаться в собственном несчастье. Женщина со здравым смыслом подходит к решению задачи творчески и просто дает любимому то, что ему нужно — сценический образ с соответствующей эмоциональной окраской. И сама при этом ничего не теряет. Ведь полюбила-то не безликого серенького мыша, каковым герой является в своей собственной реальной ипостаси, а яркого брутального персонажа, в которого он перевоплощается в театральной роли.
Если вся жизнь — театр, надо всего лишь подобрать друг для друга правильные роли. И будет обоим счастье. Причем не скучное. Ведь роли периодически можно менять.:-)
Я получила истинное удовольствие от знакомства с героиней рассказа. Нравятся мне неромантичные особы, способные найти нетривиальное решение житейских проблем.
Тим Пауэрс «Параллельные линии»
Тиань, 6 мая 2014 г. 23:56
Рассказ из серии «Сестры, братья — соперники, соперницы». :-) Близнецы — загадочное явление природы. Связь между ними намного глубже, чем между обычными сестрами. С рождения вдвоем, одинаковые, вместе, они привыкают в параллельному существованию. Со стороны кажется, что это здорово, ведь два столь похожих человека гарантированно защищают друг друга от одиночества. Но внутри пар не все так гладко.
Похожая внешность не всегда означает похожую личность. Близнецы, как и все люди, на самом деле очень разные. Не всем нравится быть все время рядом. Не всем комфортно в такой тесной связке. Есть лидеры, есть ведомые. Судьбы у людей разные случаются. Близнецы могут разделится и прожить каждый свою судьбу, параллельно. А могут не найти свои половинки, свои пути и остаться вместе до момента, пока смерть не разлучит их. Тогда неизбежное детское соперничество растягивается на жизнь. Ведь близнецы — не половинки. Их половинки — кто-то совсем другой. Жизнь не разделившихся близнецов — еще большая тайна, чем их рождение.
Смерть близкого человека порой открывает весьма неожиданные шкафчики со скелетами. Потеря — первый шаг к свободе. Свобода — оборотная сторона утраты. Человек по большей части не осознает этого, придавленный необратимостью последней разлуки. Когда разлука необратима, потеря и освобождение не становятся антагонистами. Выбора нет, боль утраты остается с нами, а жизнь продолжается. Если же выбор появляется, он оказывается не всегда однозначным. Когда на одной чаше возвращение в мир близкого человека, а на другой — собственная личностная идентичность, далеко не факт, что первая чаша окажется весомее.
Когда параллельные линии проходят слишком близко, они нарушают санитарно-защитную зону друг друга. Это развращает сильного и разрушает слабого. Поэтому чаша свободы может оказаться более желанным выбором, чем жизнь узурпатора, если он таковым был, конечно. Добровольно в личное пространство можно впустить лишь того, кому доверяешь безоговорочно. Доверие же не определяется степенью родства. В каждом человеке спрятано желание прожить собственную жизнь, хотя бы маленький кусочек этой жизни, отдельной от параллельности, навязанной природой.
Вопросам параллельного существования, доверия и санитарно-защитных зон личности и посвящен этот рассказ. Очень грустный рассказ о двух непрожитых жизнях, разрушенных затянувшейся параллельностью. А жить хочется, и за пределом жизни хочется, и в пределах тоже, хотя бы в самом конце. И каждый внезапно оказывается «за себя»...
Не могу сказать, что рассказ мне понравился. Он оставляет неприятное послевкусие. Но правдиво раскрывает человеческую природу и тайны навязанной слишком длинной параллельности.
Марина и Сергей Дяченко «Варан»
Тиань, 5 мая 2014 г. 19:50
Статичный мир с жесткой социальной стратификацией. Мир одной единственной Империи. Мир, в котором время от времени рождаются маги. И главный герой со странным именем Варан, жизнь положивший на алтарь поиска смысла всего сущего. Так он вопрос не ставил, конечно. Он просто хотел найти таинственного бродягу по прозвищу Бродячая Искра, который появляется то здесь, то там, разжигает огонь в очаге давшего ему ночлег семейства или складывает очаг в доме, и там, где он разжег огонь или сложил очаг поселяется счастье и иногда рождается ребенок-маг. Знакомый маг по прозвищу Подорожник попросил его найти Бродячую Искру и спросить у него, откуда и зачем в мир приходят маги и куда уходят люди после смерти. Вот Варан и искал. Ради поиска ответов на свои вопросы Варан отказался от любимой девушки, оставил семью и место, где родился. Он прожил жизнь путника — всегда в дороге. Повидал множество удивительных мест, повстречал многих интересных разных людей и почти нашел того, к кому стремился. В свое время Подорожник тоже пытался найти Бродячую Искру. И тоже почти нашел. В поисках Бродячей Искры каждый находит то, что ищет, но не то, что ожидает.
Когда человек к чему-то настойчиво стремится, не жалея себя, отказываясь от всего, что не связано с достижением цели, он в конце концов подходит к своей цели совсем близко. И отталкивается от нее. Или цель отталкивает того, кто еще не завершил свой жизненный путь. Обычная человеческая жизнь может длится столько времени, на сколько хватит сил у живущего. Она не ограничена пресекательным условием. О жизни искателя так сказать нельзя. Когда вся жизнь подчинена одной единственной цели, и эта цель достигнута, дальше жить уже не за чем. Поэтому наиболее значимые и сознательно желанные цели достижимы только почти.
Когда человек пускается в свое путешествие, у него много важных вопросов. Проходят годы, дороги, деревни, провинции, люди... Проходит время. И вопросы теряют свою актуальность. Человек в пути понимает, что ответа на них попросту нет. Как нет начала и конца пути у Бродячей Искры, появляющегося то здесь, то там, ушедшего с места последнего ночлега сегодня утром и прибывшего к новому очагу вчера, или третьего дня, если путник-преследователь подойдет совсем близко. Мало кто его видел, редко рождаются маги в мире, нечасто поселяется счастье в домах людей. Нельзя получить ответы готовыми от кого-то, можно только самому их найти или перестать спрашивать. Нельзя догнать того, кто не существует в привычной житейской системе координат, но можно прийти к самому себе.
Маги призваны приносить в мир нечто новое, чего раньше не было. Так говорил Подорожник — Императорский маг, первый маг в жизни Варана. «Любая женщина с этим справляется», — ответил ему совсем юный Варан, еще не ушедший в свое путешествие. Все относительно даже в самом статичном мире. Когда маг вопреки своей сущности носителя нового становится императором, призванным сохранять стабильность мира, огонь в очагах начинает разжигать человек.
Прекрасный, медленный, обволакивающий, иногда почти усыпляющий роман о поисках смысла жизни и источника чуда на земле, который можно искать, но нельзя найти, потому что ищешь не там и не то, а главный враг всего сущего не дремлет. Он всегда на посту и всегда побеждает. Но Бродячая Искра продолжает разжигать огонь в очагах и цветные бабочки взлетают с ладоней магов, не знающих, зачем они пришли в этот мир...
Дяченки верны себе. Роман хорош, хотя и требует определенного сотрудничества от читателя. Книгу не назовешь легкой ни по содержанию, ни по стилю. Но она затягивает и заставляет ощутить боль потери. Не потому что роман закончился, а потому что главный враг всегда начеку и ничего не отдает назад.
Рюноскэ Акутагава «Ворота Расёмон»
Тиань, 28 апреля 2014 г. 23:52
Рассказ представляет собой лаконичную зарисовку запустения — обезлюдевший город, древние ворота, уволенный хозяином слуга, которому некуда идти, неприбранные трупы и бездомная старая женщина, занимающаяся мародерством. Нищета, беззащитность, безнадежность... и дождь.
Два никому не нужных живых человека среди мертвецов делают свой выбор — умереть честно или жить воровством. Оба выбирают жизнь. Только старая женщина ради своей жизни обкрадывает мертвых, которым уже ничего не нужно. А более молодой мужчина отнимает последнее рубище у старухи. Судя по его репликам, разницы между своим выбором и выбором старой женщины он не видит. Возможно, разница эта не столь уж велика — будь женщина сильнее физически, у нее тоже была бы возможность выбирать жертву. Кто слабее, обкрадывает мертвых, кто сильнее, отнимает у живых.
Такие рассказы называют «атмосферными». Автор сумел передать настроение безысходности, когда уже ничего не важно, даже выбор героев. Ведь что бы они не выбрали, в итоге все равно каждый из них окажется в числе неприбранных трупов при этих воротах или при других...
Деймон Найт «Забота о человеке»
Тиань, 28 апреля 2014 г. 20:41
Рассказ улыбнул дважды. Первый раз в самом начале при описании внешности канамитов. Даже возникла мысль посмотреть оригинальный текст, точно ли автор написал, что они напоминали «помесь американца со свиньей», или это творческий вклад переводчика. Второй — в финале, когда Грегори озвучил результаты своих филологических изысканий. Я как умная Маша размышляла над мотивами альтруизма свиноподобных инопланетян, а ларчик просто открывался. Им тоже кушать хочется.:-D Такой убойный и органичный финал встретишь нечасто. Автору респект. Читателей полезно щелкать по носу, чтобы не умничали, где не надо.
Рассказ хорош еще и тем, что ненавязчиво напоминает нам о склонности людей к ксенофобии, бесплатному сыру и зазнайству. А жизнь штука непредсказуемая — разделение на хищников и кормовую базу неочевидно даже в масштабах одной планеты.
Рассказ однозначно хорош. Не так часто в руки попадается вещь, которая заставляет смеяться в голос, и что особо ценно — над собой.:-)
Джордж Р. Р. Мартин «Портреты его детей»
Тиань, 22 апреля 2014 г. 20:34
Один из тех редких случаев, когда я затрудняюсь с отзывом. В рассказе столько уровней смысла, что мысли разбегаются и не сообразишь о чем писать... Наверное, в первую очередь это рассказ о пределах допустимого в творчестве. Писатель придумывает свои миры, он свободен в своих фантазиях, но иногда, и, наверное, нередко, его фантазии имеют конкретные источники и цели. В этом случае литературное творчество пересекается с психоанализом и способно не только расширить границы кругозора читателей, но и причинить глубокую душевную травму, или, напротив, что-то исправить внутри.
Каким образом подействует литературное произведение на человека, прочитавшего его, никто не может знать заранее. Писатель — не священник, не врач, не адвокат. Его не связывает профессиональная тайна. А самое сильное воздействие на читателей оказывают истории, взятые из жизни. Причем такие, в которых страдания человеческие анатомируются, как трупы в медицинской лаборатории. И люди, наделенные литературным даром, знают это. Однако, далеко не все писатели становятся вивисекторами.
Видимо, гвоздь этой проблемы в умении генерировать собственные идеи. Кому дано, тот может взять что-то из жизни, что-то из других книг, что-то из собственной головы, и выдать в результате текст, который будет идентифицироваться только с ним самим в какой-то части. Но умение придумывать сюжеты или творчески оранжировать компиляции дано не каждому, кто наделен умением писать книги. Если не работает фантазия, источник сюжета один — жизнь. И попадают на страницы люди, жизни которых автор поначалу пытается присвоить, чтобы стать тем, кем хотелось бы быть, любить тех, кого хотелось бы любить. А книги читают и близкие писателя тоже, и узнают из них то, что вне книг никогда не произносилось, но было, и есть, и не может быть принято.
Когда возможности замещения исчерпываются, наступает следующая стадия — нарушение тайны, выставление напоказ чужой боли. А поскольку знаем мы только о боли самых близких людей, то объектом такого предательства они и становятся. И не важно, что никакой дочери у героя не было (а может, была, но он об этом забыл, увлеченный своими персами), важно то, что в его голове сложился сюжет такого изощренного предательства. Даже если дочери все-таки нет и писатель всего-лишь конструирует сюжет очередного бестселлера, это открывает неожиданную грань литературного творчества, неприятную, грязную. Так и хочется заклеймить героя. Но останавливает вопрос: а была ли девочка?
Ведь если не было, если портреты своих детей (то бишь героев книг) сам автор заказал некоей художнице, чтобы полнее проникнуться настроением нового сюжета, клеймить его не за что. Все придумано, все в рамках литературного вымысла. А то что вымысел такой болезненный, так это не к автору претензия, а к читателю. Автор выдает нам то, что мы хотим.
Рассказ производит сильное и болезненное впечатление, как будто в грязь босой ногой наступаешь. И вывода из него два напрашивается. Первый: если автор с помощью литературы намерен заниматься коррекцией своих комплексов, ему лучше оставаться одиноким — и пространства для коррекционных экспериментов больше будет, и совесть чиста. Второй: никогда, никому не показывай, где болит — ударить по больному может даже тот, от кого этого ни при каких условиях не ждешь.
Литература — вещь далеко не безобидная. Такое суждение кажется абсурдным в первый момент. Требуется пример. И Мартин дает нам этот пример — яркий, безжалостный, пугающий. Вещь сильная, но со знаком минус, из тех, по мере чтения которых подходишь к какому-то краю, заглядываешь за него, отшатываешься и стараешься быстрее забыть. Хотя ничего запредельного за этим краем нет, и нового нет тоже — все знакомо так или иначе, все в рамках возможного. Просто на некоторые возможности смотреть не хочется, защита психики срабатывает, видимо.
Генри Лайон Олди «Баллада двойников»
Тиань, 14 апреля 2014 г. 23:43
[p]«Душой распахнутой доверься лезвию,« — поет Петер Сьлядек. А душа человека по имени отец Игнатий истекает кровью в осознании невозможности безусловного добра. Кажется, это так просто — поступай по совести, помогай людям приблизиться к осознанию плохого и хорошего, пробуждай в них тягу жить честно и не причинять вреда ближним своим, и ты сделаешь мир чуточку лучше. И вдруг пелена спадает с глаз. Не к преобладанию добра стремится мир, а к сохранению равновесия. На каждое доброе дело приходится дело злое, чтобы не нарушался баланс, и мир наш не рухнул в тартарары под непосильной тяжестью совершенства.
– Вы имеете в виду – чьи побуждения и поступки являются главным толчком? Первоосновой?! Вынужден разочаровать вас: выяснить это невозможно. Скорее всего, ваши посылы равноценны. Просто семь лет тому назад капитан наемников Альберт Скулле решил обратить взор к небу, найдя душевный покой в молитве и творя добро, а милейший господин Лангбард, отворачивавшийся, когда ему доводилось проходить мимо мясных рядов, вдруг стал суровым судьей, получающим удовольствие от пыток.
<...>
– Как мне жить с этим?!
– Не знаю, – честно ответил Марцин Облаз.
– Кто?! Кто виноват?!
Маг пожал узкими плечами:
– Это ведь вы монах, отец Игнатий. Вы, не я. Вам лучше знать, кто виноват…
[p]На вопрос «Кто виноват» ответ найти не сложно. Сложнее понять — что делать. Решение частной проблемы в формате взаимодействия с двойником-антиподом отец Игнатий находит. Но проблему главную таким образом не решить. Чтобы меньше было зла в мире, надо творить меньше добра. Таков очевидный вывод. Но если в каждой паре двойников носитель доброго начала от действий воздержится, удержит ли это зло от первого шага? Ответа на этот вопрос в повести нет, как нет его и в жизни.
[p]Зато возникает другой вопрос: а точно ли катализатором злого начала является начало доброе? Судья Лангбард стал садистом после того, как шайка бандитов надругалась над его любимой девушкой — любимой настолько, что он не побоялся взять в жены сумасшедшую. Зло изначально было спровоцировано злом, разрушившим жизни нескольких людей. Садизм судьи Лангбарда стал своего рода воздаянием преступникам как социальной группе за причиняемые ими боль и разрушения. Внезапная религиозная просветленность наемника Альберта Скулле не имела такой явной причины. Это позволяет надеяться, что отец Игнатий был все-таки вторым в тандеме. Правда, компенсационное действие добра в рамках одной пары не имеет принципиального значения, так как закономерностью не является. В момент духовного просветления Альберта Скулле двойники просто поменялись местами: капитан Скулле перестал творить зло и встал на стезю добрых дел, а антипод принял на себя роль злодея. Со смертью отца Игнатия произошла очередная ротация тандема. И процесс этот не имеет конца...
Прекрасная вещь — глубокая, многогранная, западающая в душу.
Тиань, 7 апреля 2014 г. 20:42
История вызывает недоумение. Если человек решается на «пересадку» личности, логично в деталях выяснить, что происходит с прежним телом и сознанием, то есть в чем суть «пересадки». То, что проделывают с героем, копирование. Он сам не перестает существовать, не изменяет свою физическую форму. Просто копию памяти на определенный момент помещают в другое тело, а матрица остается в прежнем теле и продолжает функционирование. Пожелать получить такой кошмар за собственные деньги может только умалишенный.
Герой руководит крупным бизнесом, поэтому совсем дремучим не может быть по определению. Он наш современник, то есть находится в том же информационном поле, что и мы. Вопросы, которые сразу пришли в голову мне, должны были придти в голову и ему. Но автор предпочел показать нам человека, который зациклен на плотских удовольствиях и напрочь лишен воображения. Мне образ главного героя показался неубедительным, а сама история глупой. Человек в здравом уме так себя не ведет, когда речь идет о его собственной жизни, личности.
В финале рассказа присутствует мораль. Мораль по сути правильная и, при наличии постепенной сюжетной подводки она могла бы придать рассказу некую философскую глубину. Но после неубедительной истории поданный «в лоб» этический тезис воспринимается как банальность.
Рассказ мне не понравился. Но познакомиться с творчеством этого писателя было любопытно.
Тиань, 31 марта 2014 г. 21:15
Совершенно очаровательная сказка, где есть все, полагающееся сказке: заколдованная дочь властителя, случайное дитя двух рас, лохматые волшебные существа, единороги, злые ведьмы, живые звезды и, конечно, любовь. В эту сказку может попасть каждый обитатель нашего мира, если рискнет ступить за границу этого мира, в неизвестность. А вот сказка живет только на своей территории, в наш мир вход открыт лишь некоторым сказочным существам. Для других же он смертелен.
Интересно, что дозорные у прохода в Волшебную Страну стояли с человеческой стороны, но при этом имели цель охранять мир сказок от проникновения людей. Насчет лазутчиков с «волшебной» стороны у дозорных никаких инструкций не было. А вот со стороны Волшебной Страны стражи на границе миров не стояло. Сказки не против, чтобы люди заходили на их территорию. А вот люди всеми силами стараются не пустить туда себя самих и друг друга. Боимся мы непонятных вещей, боимся колдовства, волшебства, хотя и влекут они нас к себе.
Название романа придает ему дополнительный философский план. Никакой звездной пыли в сюжете нет. Есть девушка-звезда, бессмертная по человеческим меркам. Она остается одна, пережив всех своих любимых. Перед лицом звезд жизни человеческие не более, чем пыль. Но эта пыль дарит звездам яркость чувств и воспоминания. Все суета сует, как говорили древние мудрецы. Но без этой суеты ни одна звезда не окажется на Земле.
Чудесная вещь. Неспешная, спокойная, затягивающая. Я очень довольна, что прочитала ее.
Леонид Каганов «Загадать желание»
Тиань, 31 марта 2014 г. 20:45
Бойтесь своих желаний, ибо они могут исполниться. Герои рассказа убедились в этом на собственном опыте. Желания каждого исполнились, но радости это не принесло. Хотя исполнились именно сокровенные желания.
Рассказ представляет собой кальку с булычевских золотых рыбок. Но в данном случае подчеркнутая вторичность сюжета является достоинством рассказа, поскольку сразу ориентирует на сравнительный анализ произведений. А сравнить их интересно. Булычев написал свой рассказ в 1972 году, Каганов — в 2002. Тридцать лет — время взросления почти двух поколений, время разрушения одной социально-политической структуры и создания другой. Разница эпох проявлена в желаниях героев весьма наглядно. Никто из героев Каганова уже не желает водки из водопроводного крана или концертный рояль. Никому из собравшихся за новогодним столом не придет в голову пожелать благоустроить улицы дачного поселка, или излечить знакомого инвалида, или сделать еще что-нибудь столь же бесполезное для себя. Жизнь изменилось, психология людей изменилась тоже.
Рассказ Булычева на кагановском фоне выглядит благостной советской агиткой. Скорее всего он таким и был. Просто литературный талант Игоря Всеволодовича столь значителен, что вместо агитки он создал сказку, радующую читателей даже сейчас, спустя сорок лет. В этом плане работа Каганова более правдива. Он показал героев без прикрас, но при этом и ходульных злодеев изобретать не стал. Перед нами нормальные люди, каждый в чем-то очень симпатичен, беззащитен в своих внезапных желаниях. Это создает теплое отношение к героям, к рассказу.
Преуспевающий бизнесмен Филипп пожелал вернуться к бывшей жене, с которой расстался пятнадцать лет назад. Ну и ролекс с бриллиантами в придачу. Часы — в границах образа, бизнесмену положено желать статусные игрушки. А вот возвращение к бывшей жене — желание удивительное. Получается, человек пятнадцать лет тосковал по женщине, с которой и жил вместе совсем недолго и не встречался потом никогда. Многого достиг в жизни, успешен, а забыть не смог, не договорил, не долюбил...
Столь же показательно желание Кости. Осуществил действие, так сказать, и с запозданием осознал, что без эмоционального наполнения, без встречного стремления женщины все это совершенно не нужно ему. В погоне за одноразовым сексом человек потерял прекрасную дружбу длиною в жизнь.
Желания остальных попроще, но чем внимательнее приглядываешься к ним, тем больше проступает за маской современных образов булычевская детская непосредственность. Еще одного ребенка родить, похудеть, чтоб мужу водка в глотку не лезла, чувственные удовольствия — вот что в потаенных уголках сознания у героев сидит. Это вызывает улыбку и радует. Не все так страшно в нашем мире, не все.
Позабавили передвижные ЗАГСы и двенадцать Президентов. Оригинальные детали показывают, что аллюзию к литературным предшественникам автор специально дал, таким образом создавая социальный и даже исторический фон простенького сюжета. Прием рискованный, но в данном случае автор применил его блестяще.
Рассказ хорош и безусловно заслуживает прочтения, тем более, что он очень небольшой, написан легко, читается на одном дыхании.
Леонид Алёхин «Падшие ангелы Мультиверсума»
Тиань, 25 марта 2014 г. 20:34
Антиутопия, помещенная в ближайшее будущее, отстоящее от нашего сегодня всего лишь на 25-30 лет. Даже с учетом того, что роман написан десять лет назад, нужна немалая смелость для столь близких прогнозов.
Прогнозы малоутешительны. Виртуальная реальность симметрично ответит на вторжение человека, природа тоже, и возникнет странный синтетический мир, в котором соединяться элементы миров Лукьяненко, Дика, Дивова, Герберта и многих других фантастов. Фишка этого романа в том, что в нем нет ни одной оригинальной идеи, ни одного оригинального образа. Все заимствовано у других. Но при этом заимствования так перетасованы, что вместе образуют мир, не воспринимаемый как нечто вторичное. Заимствования видеть не перестаешь, но Мультиверсум — это не Диптаун или Реальный Мир, он сложнее, страшнее, фундаментальнее.
Благими намерениями дорога в ад вымощена. И люди сами мостили путь в Мультиверсум, где многие теряют себя, где стираются границы между жизнью и не жизнью до такой степени, что живой человек не может быть уверен в том, что он живет, действует, чувствует, а разум мертвого осознает происходящее с гораздо большей степенью достоверности.
«Я мыслю, следовательно, существую», — заявлял древний мудрец. Он был прав, употребив слово «существую», а не «живу». Погрузившись в мир Мультиверсума, очень скоро перестаешь понимать, кто живет, а кто функционирует, и есть ли между ними разница.
Человек по невежеству своему втаскивает в мир нечто, изменяющее мир до неузнаваемости. Что именно втащили в мир, остается непонятным. Но границы материи и мысли в этом мире истончились до опасного уровня, а что за ними, неизвестно.
Роман должен понравится любителем качественной боевой и социальной фантастики. Мне понравился, хотя читается вещь тяжело, язык автора легким не назовешь, роман очень объемный, персонажей и сюжетных линий много, некоторые развиваются, некоторые обрываются, идет чередование фрагментов, относящихся к разным временам и разным персонажам, не всегда называемым по имени. Но в совокупности все это не создает непроходимого хаоса. Мир романа хаотичен не в большей мере, чем обычная жизнь.
Вадим Шефнер «Запоздалый стрелок, или Крылья провинциала»
Тиань, 25 марта 2014 г. 19:45
Повесть эта похожа на философскую притчу. Характеристика персонажей дается через смысловые фамилии, каждая главка содержит мораль, которую можно вынести за рамки повести как афоризм, герои и ситуации схематичны и целенаправленно обострены. Есть в этом что-то от классических пьес 17-18 веков, от господина Мольера.
Нужны ли человеку крылья? По молодости лет герой считал, что очень нужны. Изобрел их и удивился: «Ты понимаешь, когда я летел, это было приятно, но совсем не так, как летаешь во сне. Не получается ли так: давая людям свои крылья, я отнимаю у них мечту о крыльях?» Схожие чувства переживает Катя, ее радость от полета на крыльях меньше, чем она ожидала. Ребятишки из кружка авиамоделистов тоже не слишком радуются полету. Как мне кажется, дело здесь вовсе не в том, что крылья отнимают мечту. Скорее сами люди принимают крылья за исполнение мечты и оказываются разочарованы. А ведь крылья — это всего лишь средства малой механизации. Никто из нас не мечтает о транспортных крыльях. Но транспортные крылья часто бывают необходимы для выполнения конкретных дел. Происходит подмена крыльев как стремления к свободе от телесной ограниченности человека крыльями как прикладного инструмента в народном хозяйстве. Человек оказывается в терминологической ловушке. На самом деле изобретение Алексея Возможного мечту о крыльях не осуществляет, оно облегчает жизнь людей во многих случаях и в этом плане чрезвычайно полезно. А мечту убивает сам человек, когда начинает думать, что прикладной механизм есть осуществление этой мечты. Мне кажется, автор для себя до конца не уяснил этот нюанс, поэтому так много горечи в его произведении. Поэтому Алексей Возможный так часто рассуждает о запоздалости своего изобретения.
Когда я пытаюсь представить себе описанные Шефнером крылья — этакий аналог дельтаплана, только очень легкий, компактный, состоящий из двух машущих плоскостей, мне совсем не кажется, что изобретение таких крыльев запоздало. В каких-то случаях нужен самолет, в каких-то самокат. Эти транспортные средства не исключают друг друга, у каждого из них своя ниша. И с легкими крыльями точно так же. Появись они раньше, это могло бы стать бедой для человечества. Полковник из военного ведомства весьма емко охарактеризовал возможности их военного использования при уровне техники конца девятнадцатого — начала двадцатого века. Там бы крылышки и использовались. А обычные люди о них ничего бы и не знали. Так что изобретение появилось как раз вовремя, чтобы до людей дойти. И ведь дошло, было востребовано.
Но цена изобретения для самого изобретателя оказалась непомерно высока. Он сам убил сокола. Косвенно спровоцировал гибель лебедя и совы. Алексей Возможный невольно попытался совместить в своей жизни несочетаемое: близость к природе, доверие свободных птиц и публичность известного человека. А этого делать нельзя. Если ты приручаешь птиц, не ограничивая их свободы, тебе нельзя близко подпускать к себе посторонних людей. Сокола Алексей убил нечаянно. А вот лебедь и сова погибли в результате его неосознанного предательства. Он внушил доверие, а безопасность не обеспечил. Поэтому и радость полета для него горькой получилась, поэтому Катя тревожно на красное пятнышко от соколиной крови поглядывала.
Как мне кажется, мысль об искуплении предательства звучит в финале повести, в эпизодах смерти главного героя. Сова, лебедь и сокол встретили его с той стороны жизненного предела — они простили. Герой успел осознать это в последние минуты жизни и рассказать Кате, поэтому оба они ушли за предел с миром в душе. А крылья обрели новую жизнь на Венере. На Земле нельзя совместить любовь и целесообразность. Быть может, на Венере получится.
В повести еще много чего есть: выбор между любовью и карьерой, личное счастье, критика советской научной системы и бюрократизма, беспрецедентных в своей идиотичности. Но все это — второй план. А на первом — мечта и крылья, доверие, предательство и прощение. Замечательная вещь. Из тех, которые прочитаны, но продолжают звучать.
Стив Альтен «Воскрешение майя»
Тиань, 23 марта 2014 г. 19:06
Довольно занимательная попытка продолжить пророчества древних майя за дату 21 декабря 2012 года. Автор объединил месоамериканские и околобиблейские мифы с научно-фантастическими концепциями теории пространства и времени, в финал вплел «марсианскую» тематику и расплывчатые фрагменты, допускающие неоднозначные толкования. Роман не показался мне слишком увлекательным. Время интереса к пророчествам майя прошло, а интерпретация библейских мифов с привлечением теории палеоконтакта у Эриха фон Дэникена представлена интереснее и глубже. Этико-философский аспект противостояния Добра и Зла также не увлекает. Дело даже не во вторичности идей — они в любом случае интересны и автор пытается раскрывать их на оригинальных образах и переплетениях судеб. Но книге не хватает художественности. Читая, не раз ловила себя на мысли, что повествование похоже на репортаж. А такой стиль не очень подходит для раскрытия глубоких философских, этических, психологических конфликтов. Если бы автор ограничился созданием обычной приключенческо-мистической истории, где на первом месте действие (экшн), репортажный стиль был бы вполне уместен. Но автор поставил перед собой более высокую планку — создать философское произведение, и эту задачу провалил. Сюжет интересный, закрученный, заимствованные элементы умело перетасованы и создают вполне оригинальную историю, местами неожиданную, но мотивам и переживаниям героев не хватает достоверности. Не могу сказать, что книга меня разочаровала, нет — читать было не скучно. Но все-таки это одноразовая вещь.
Леонид Андреев «Жизнь Василия Фивейского»
Тиань, 21 марта 2014 г. 23:59
Леонид Андреев — странный автор. Как писатель он гениален, его произведения оказывают сильнейшее эмоциональное воздействие, а в умении выворачивать души человеческие, вскрывая таящуюся в них мерзость, он значительно превосходит Достоевского. Повесть можно читать по словам, восхищаясь красотой языка и легкостью слога. Но читать не хочется, потому что автор в очередной раз пытается возвести частный случай в ранг некоего социального явления.
В повести рассказывается о жизни человека, избравшего профессию, для которой он не пригоден в силу своего характера. Отец Василий слишком сосредоточен на собственном мирке — семейном и внутреннем. Способность видеть страдания других и сопереживать им проявляется у него крайне редко, ему не интересны судьбы людей, их переживания. Он не умеет и не испытывает потребности нести своей пастве утешение словом, как подобает православному священнику. Он далеко не глуп и с молодых лет осознает, что другие люди переживают столь же глубокие душевные страдания, как и он. Но предпочитает не видеть, не слышать, не вникать. Лишь к сорока годам, оставшись после пожара у разоренного гнезда, находит в себе смелость вслушаться в исповеди крестьян. И слышит страшное — старушка потеряла всех своих детей и живет из милости людей, как может. Молодой мужик бьется, как рыба об лед, а ребятишки его все равно голодают. Каждый житель деревни живет в страшном беспросветном страдании. Но не открывается сердце священника навстречу людям. Он выспрашивает исповедующихся о горестях с любопытством вивисектора и в этом удивительно похож на безногого калеку, который из года в год рассказывает разным священникам, как изнасиловал и убил девочку, и наблюдает за реакцией исповедника. Скорее всего, никакой девочки он не убивал, придумал себе преступление, развлекается так на свой лад, за священниками наблюдая. Вот и отец Василий наблюдает, а сочувствия испытать не может. Не его стезя — священником быть.
Характер героя нивелирует антиклерикальную идею повести. Такой священник измученным горестями людям не нужен. Но ведь не все такие. Любопытство отца Василия к страданиям человеческим и настойчивый поиск религиозного чуда для православной церкви как раз не характерны. Православные деревенские батюшки обычно попроще, к людям поближе и в хороших качествах своих, и в дурных.
Идею веры повесть тоже не развенчивает. Да, отец Василий веровал в Бога. Да, эта вера не защитила его от страданий и страшных бед. И в результате он сошел с ума, начав толковать библейские чудеса в буквальном смысле. Причем сумасшествие в нем развивалось медленно, на протяжении всей жизни. Трагическая история этого человека не характеризует никакое общественное явление, она — всего лишь частный случай судьбы человеческой, в которой ни дела, ни семьи нормальной не получилось.
Жена отца Василия — очень интересный персонаж. Потеряв сына, она не пытается найти утешение в любви к дочке. Девочка заброшена и с малых лет смотрит на мир глазами волчонка. Одинокий, нелюбимый, несчастный ребенок при живых родителях. Третьего ребенка она жаждет родить опять-таки не потому, что хочет ребенка. Ей не нужен еще один сын или дочка, ей нужно воскресить первенца. И второй сын тоже оказывается нелюбимым и заброшенным, как дочка. Умственно-неполноценным малыш родился, а вот злобность в нем воспитали родители, не способные любить своих детей, мать в первую очередь. И это в русской деревне, где исторически к умственно-неполноценным людям относились без страха и злобы, юродивых жалели, подкармливали, чужих. А здесь родного в темной комнате заперли без ласки и родительского внимания.
Когда после пожара отец Василий отправляет дочку на попечение тетки, а мальчика оставляет себе, так как грех свой не хочет на другого человека перекладывать, он даже не задумывается, что грех его не в рождении сына-идиота. Это беда, несчастье. Грех в том, что детей своих без любви вырастил. Причем дочка — больший грех, чем больной мальчик. Она в жизнь пойдет, с людьми общаться будет, может, замуж выйдет и своих ребятишек нарожает. И все это без опыта любви и доверия, которых не видела в жизни. Настя и идиот в озлобленности своей очень похожи. Когда священник, врачеватель душ человеческих, не понимает таких вещей, он не на своем месте.
В-общем, Леонид Андреев блестяще описал историю несчастного семейства, в котором все страдали расстройством психики в той или иной форме, и не умели любить. Как литературное произведение повесть выше всяких похвал. Но оставляет после себя такое чувство безысходности, что жить не хочется. При этом никаких новых идей или мыслей в этом произведении нет. Тяжелая жизнь крестьянства — мейнстрим русской классики. Душевные метания в поисках веры, чуда, еще чего-нибудь — это тоже есть практически у всех. Вторичная и запредельно тягостная история, написанная потрясающе ярким и эмоциональным языком.
Анджей Сапковский «Последнее желание»
Тиань, 10 марта 2014 г. 20:04
Сборник произвел неоднозначное впечатление. Рассказы разные по уровню. Но по мере перехода от одного к другому раскрывается образ главного героя — странствующего ведьмака, зарабатывающего на жизнь борьбой с нечистью. Образ этот традиционен для историй о странствующих волшебниках, рыцарях и т.д. В каждом рассказе герой прибывает в очередное местечко, где совершает очередной героический поступок, получает плату или оскорбления, тут уж как получится, и следует дальше, к новым местам и новым приключениям. Часть рассказов объединены обрамляющей историей о пребывании ведьмака в храме богини Мелитэле, где он залечивает раны после битвы с упырем и предается воспоминаниям, набираясь сил для новой дороги.
Каждая история отсылает к какому-нибудь известному сказочному сюжету. Некоторые из них получают оригинальное развитие, некоторые полностью укладываются в сказочную канву. В целом такой прием мне понравился. Мир фэнтези — сказочный мир, вкраплениями аллюзий автор оттенил этот момент, показав, что Геральт действует в фольклорно-сильмаррилионном мире, где люди постепенно вытесняют или ассимилируют нечисть и старшие расы. Ведьмак борется с нечистью, то есть сам сокращает собственную «кормовую базу», а альтернативы нет, поскольку ведьмак — это не только профессия, но и видовая принадлежность. В мире Сапковского, помимо людей, нечисти, эльфов существуют также мутанты — люди с целенаправленно измененным организмом. Ведьмаки — одна из разновидностей таких измененных людей. Мутанты — оригинальный признак именно этого мира.
Язык повествования несколько странный. Не знаю, вина ли это переводчика или в оригинале используются столь диссонирующие обороты, но фразы типа: «Улыбка – если это была улыбка – слетела с ее губ, словно ее стерли ластиком», «А тебе не кажется, – усмехнулся он, – что мое неверие в смысл такого транса заранее перехеривает его целесообразность?» и ряд других в мире уровня Средневековья звучат неуместно. Применение такой лексики сюжетно не обосновано.
Тем не менее, сборник читабелен. Рассказ «Последнее желание» даже очень понравился. Вещь многоплановая — серьезная, даже трагическая, но содержащая достаточно юмористических и пронзительно-поэтических моментов. Этот рассказ меня по настоящему увлек, и эмоционально, и рассудочно, о происхождении мутантов в этом мире захотелось подробнее узнать, понять, почему и как они появились здесь. Остальные рассказы особого впечатления не произвели. Занятно, местами улыбающе, местами неожиданно, местами предсказуемо — все, как положено в историях про странствующего волшебника или рыцаря.
Станислав Лем «Низкопоклонство»
Тиань, 9 марта 2014 г. 15:46
Пьеса представляет собой сатиру на коммунистический режим. С позиций сегодняшнего дня она не особо интересна, но на момент написания должна была производить сильнейший эффект. Как же, западное общество потребления в коммунистических странах принято было осуждать, но ведь жить комфортно каждому хочется, даже самому разсамому коммунисту. Холодильник и автомобиль не такие уж плохие вещи и для жизни нужны гораздо больше, чем абстрактный «план».
Тема тотальной нехватки товаров народного потребления при коммунистических режимах двадцатого века, а также осуждение (в том числе и в юридическом смысле) людей за желание эти товары иметь в литературе поднималась не раз. В этом ничего нового Станислав Лем не сказал. На мой взгляд, в пьесе более интересны другие аспекты — обращения героев друг к другу, пресловутый план и персона Иосифа Виссарионовича.
Герой и героиня (имена в переводе настолько изуверченные, что я их не запомнила, и открывать файл неохота) обращаются друг к другу «товарищ муж», «товарищ жена». Читаешь и улыбаешься такой политизированности сознания. Но ведь это действительно было. Достаточно посмотреть несколько советских фильмов пятидесятых-шестидесятых годов двадцатого века, чтобы увидеть это странное для нас явление политизированности частной жизни. На экранах появляются не юноши и девушки, а в большей мере комсомольцы и комсомолки. Но советский кинематограф (необычайно богатый талантами) преподносил экранные истории так, что вторжение политики в личное не осознавалось сразу, глаз не резало. А Лем доводит это явление до абсурда и тем самым заставляет увидеть и осознать его уродливость.
Столь же абсурдно звучат разговоры о плане — люди не на производстве общаются, они дома, и такая тема, причем обсуждаемая с живейшей заинтересованностью. Но и это тоже было. Правда, это явление не столь однозначно, как вторжение политики в личное. Болеть душой за план (то есть количество) выпущенных кубометров соды действительно как-то нелепо. Но ведь не только соду и холодильники выпускала советская промышленность. Были серьезные научные разработки, целые отрасли работали на космос, новые модели самолетов и кораблей создавались. Занятые в этом люди действительно были увлечены своим делом, и это было дело, которым можно увлечься даже при отчужденности от результатов труда, даже при отсутствии холодильников и автомобилей. Подмена дела планом заслуживает осмеяния. Но не только подмены существовали в советские времена. Дело было тоже.
Иосиф Виссарионович в пьесе интересен не сам по себе, а реакцией на него персонажей. Вождь лично обеспечил красного директора холодильником (правда, бракованным, но это другой вопрос). Здесь показана еще одна странная для нас черта того общества — увлеченность граждан своим лидером. При жутком уровне жизни в стране Сталин пользовался популярностью среди населения, это можно проследить даже по рассказам старших родственников. Его боялись, но и одобряли тоже. Такое отношение к лидеру, физически истреблявшему граждан страны, ставит в тупик. Объяснение здесь в голову приходит только одно: советская власть мастерски умела манипулировать человеческим сознанием, сознанием масс.
Лем очень точно и очень ярко передал особенности советского общества, его извращенность, враждебность человеческому в человеке. И сделал это на очень малом объеме текста. Литературный талант и в политической сатире остается литературным талантом. Что вредит пьесе, так это имена. Они настолько неудобочитаемы, что отвлекают от действия. Сначала их пытаешься запомнить, потом махаешь рукой и просто читаешь диалоги, не вникая, кто говорит. Для понимания этой пьесы герои не важны. Она безлика, слова звучат сами по себе, но при этом достигают сознания читателя. Наверное, эта пьеса — единственный в своем жанре образец драматического произведения без героев. Не столько пьеса, сколько политический памфлет для театра.
Прочитать эту вещь было интересно. Ничего нового про советскую действительность я из нее не узнала. Но сам Станислав Лем в очередной раз поразил. В сороковые годы, находясь внутри системы, он видел и анализировал то, что политологи, социологи и историки смогли описать несколькими десятилетиями позднее. Удивительный автор. Конечно, он не один такой, другие не менее удивительные есть тоже. Но весомость его таланта это никак не умаляет.
Тиань, 4 марта 2014 г. 19:18
Ох уж эти майя. Насоздавали артефактов, а мы теперь мучаемся. Вот и уважаемый Стив Альтен свою долю мучений перенес — аж целый роман про спасение от конца света сочинил. И ведь занятно читать. Древние сооружения, легенды, совпадения и аналогии поначалу увлекают. Правда, где-то на середине книги устаешь и герои начинают изрядно выбешивать своей неотмирностью. И кровь голубая, и с Кукукльканом телепатический контакт налажен, и на древнем камне его изображение. Мессия во всей красе. Но это еще можно принять — тема романа в аннотации обозначена, не хочешь любоваться спасителем мира, не читай. А вот что изумляет, так это обилие сексуально-травматичного опыта и акцентуация на нем, по теме романа совершенно не нужная и к сюжету ничего не добавляющая.
Книга довольно слабая и в литературном, и в сюжетном плане. Но кое-что интересное в ней есть. Описание древних архитектурных сооружений, само собой. Без этого сюжет о майяских пророчествах не сляпаешь. Кроме этого, местами язык автора становится удивительно афористичным, и это при общей занудливо-вязкой манере повествования. Очень понравилось высказывание: «Не мы раздаем эти карты, и не мы выбираем, садиться ли за игровой стол. Но мы несем полную ответственность за то, как разыграть свою раздачу.» Наверное, мысль эта не нова. Но фраза яркая, запоминается. И очень любопытно видеть, как современный американский автор воспринимает русских. Диалоги американского и русского президентов невозможно читать без улыбки. Неужели мы на самом деле так выглядим со стороны? Ведь роман написан не так давно, в начале двухтысячных.
Положительное значение такого рода книг в том, что они пробуждают интерес к астрономии, древней истории и памятникам литературы. По прочтении романа хочется ознакомится с текстом «Пополь-Вух» и почитать что-нибудь научно-популярное об устройстве нашей Галактики. Сам роман проходной, второй раз сквозь этот текст продираться немыслимо, но ориентиры к дальнейшему чтению он дает хорошие. Это книге в плюс, не совсем бесполезное чтение получается.
Тиань, 4 марта 2014 г. 18:49
Интересно, что заставляет литературно одаренного человека вглядываться в мерзость. Читаешь, и возникает мысль, что автору недурно было бы психиатру показаться.:-)
В этом рассказе Стивен Кинг наглядно демонстрирует, что ужас и отвращение — эмоции одного ряда. Ужасное часто бывает отвратительным, отвратительное почти всегда ужасно. Ужас, рожденный отвращением, переживается гораздо более мучительно, чем то же чувство, имеющее в основе мистические иррациональные страхи. Философский план тоже имеет место быть, ибо не только физическое «взаперти» имеется в виду, но и фигуральное, применительно к образу жизни, целям, самоосознанию. Из физического «взаперти» герой выбирается вполне успешно, лишь перепачкавшись и исцарапавшись, а вот из «взаперти», которое в жизни, найти выход потруднее. Главный злодей выход находит на тот свет. Главный герой решает завести собаку. Тот свет — решение радикальное, «взаперти» этого мира оно, конечно, прорывает. А вот прорвет ли его привязанность к домашнему питомцу, неизвестно. Нечистоты с тела можно смыть, нечистоты с души под душем не смываются. Другие методы искать надо.
Рассказ, как принято говорить на Фантлабе, атмосферный.:-) Само собой, глубокий, философский, психологичный и т.п. Но настолько противный, что ни в какие философские планы его вникать не хочется, а хочется стереть из читалки и больше никогда не вляпываться в подобное чтиво, пусть и написанное талантливо и даже где-то шедеврально.
Никогда не любила Стивена Кинга и на примере этой вещи еще раз убедилась — есть за что. Писатели — люди особенные. Они дарят нам иные миры, дают возможность прожить иные жизни, которых у нас не было. Одни авторы стараются показать читателю что-то хорошее, красивое, светлое, другие окунают в мерзость, с просветительской целью, разумеется, дабы через эту мерзость человек из своего «взаперти» на свободу выйти мог. Писательский метод у каждого свой, и круг читателей тоже.
Сергей Лукьяненко, Аркадий Шушпанов «Школьный Надзор»
Тиань, 3 марта 2014 г. 22:43
Книга продолжает «дозорную» традицию, когда в каждом новом «Дозоре» раскрывается новый аспект теории Иных и Сумрака, отчасти отрицающий предыдущие. В этом ее сильная сторона и этим она интересна. В остальном же роман не удался. Приключения скучноваты, изобилуют повторами, продвинутые детишки на раз-два сумели лишить магии едва ли не всех Иных Санкт-Петербурга, в том числе и парочку магов-долгожителей. В такое верится с трудом.
Дети — народ сообразительный во все времена и во всех обществах. Для магов с опытом Гесера и Завулона такое не может быть неожиданностью. Мотивы Александра, желающего воссоздать книгу «Фуаран», более чем странные для полководца с тысячелетним опытом жизни. К тому же способ для достижения цели он избрал тоже странный. Можно было использовать способности девочки-джинна с гораздо меньшим риском.
История с Лицеем вообще никуда не годится. Привезли в проблемный город проблемных подростков-магов и сами показали им в музее книги о наличествующих в этом городе артефактах. Ни один воспитатель в здравом уме такому соблазну подростков подвергать не станет, поскольку проблемы на свою голову в такой ситуации гарантированы. Если же детей специально натолкнули на мысль активизировать архитектурный артефакт, то непонятно, зачем это было сделано. Никакой выгоды для Инквизиции от этой операции не усматривается.
Книга представляет собой нагромождение приключений ради приключений. Литературные аллюзии — прием, который мне обычно симпатичен — в данном случае ситуацию не спасает. Получается, что за всю историю человечества только Иные литературные шедевры и создавали. Правда, идея интенсивного наращивания магической силы за счет книжного опыта подана совсем неплохо. Для учителя словесности хороший характеризующий штрих.
В целом среднее проходное произведение, которое вряд ли когда-нибудь захочется перечитать. Нет в нем ни интересных идей (кроме очередного витка теории Сумрака), ни ярких запоминающихся персонажей. Зато раздражающих деталей более, чем достаточно. «Дозоры» — хороший цикл, очень жаль, что у Лукьяненко не хватило сил завершить его вовремя.
Тиань, 26 февраля 2014 г. 00:28
Истории о Геральте известны даже тем, кто их не читал. Финал рассказа был понятен с первой страницы, поэтому сюжет особого интереса не вызвал. Внимание концентрировалось на деталях и персонажах. И, надо сказать, было на чем.
Градоначальник Велерад весьма колоритен. Его вводная беседа с Геральтом великолепна. О чрезвычайной и весьма щекотливой ситуации чиновник повествует спокойно, с усталой обреченностью и иронией. Раза три упоминает, что удачливому колдуну обещана не только денежка, но и рука принцессы в придачу. Затем излагает деловое предложение. Яркий образ, очень понравился. Ради одного этого диалога рассказ стоит прочитать.
Фолтест чуть бледнее, но тоже хорош. Когда он спрашивает Ведьмака о причинах обращения мертвой принцессы в упыря, переживания его не кажутся наигранными. Сложный человек, сложная судьба, сильные чувства.
Сам Геральт на фоне этих двух персонажей выглядит бледновато. Но это и понятно, его образ будет раскрываться постепенно во многих историях цикла. В этом же рассказе он сразу вызвал в памяти «Волкодава» — благородный борец со злом, строгие принципы, выверенная жестокость и стальные нервы. Последнее могло бы стать раздражающим фактором, если бы не флаконы с эликсирами. Медикаментозный источник запредельного самообладания придает образу достоверность.
Очень хорошо сыграло с сюжете откровение Острита. Оно тоже было ожидаемо, но явилось к месту. Причину появления упыря надо было объяснить. А заодно и жестокость Геральта показать. Не в белых перчатках воюет со злом наш герой. Жизнь человеческая для него не священна. Еще один плюс к достоверности образа.
Схватка с монстром так и просится на экран. Динамичное зрелище получилось бы. Правда, киношными методами не передашь самое интересное в этой схватке — проникновение Геральта в сознание упыря. Принцип восточных единоборств не чужд и Ведьмакам. Хочешь победить противника, научись мыслить и чувствовать, как он.
Когда Геральт закрылся в саркофаге и заснул, я не могла удержаться от хихиканья. Супермен наш Ведьмак, ну такой супермен, что просто «Ах!» Если бы не препараты, этот эпизод был бы возмутительно нереален. Но волшебные флакончики и здесь все ставят на свои места.
В целом забавный и даже не совсем скучный рассказ. Традиционный для жанра фэнтези, со множеством штампов. Но с прекрасными диалогами и хорошо прописанными деталями. А это уже немало.
Аркадий и Борис Стругацкие «Волны гасят ветер»
Тиань, 24 февраля 2014 г. 21:06
Пожалуй, это самая глубокая вещь Стругацких. Детишки Полдня наконец повзрослели — осознали этические проблемы прогрессорства, ограниченность своих возможностей и свои недостатки, которые в благостном Мире Полдня заархивировались ввиду отсутствия условий для проявления, но легко могут быть переведены в активный режим.
Эволюция человечества, так ли уж это страшно? Вечного Полдня быть не может, за полднем наступает вечер, затем ночь и снова утро — новый день. Полдневцы так старательно создавали для человечества комфортную и безопасную среду на Земле, что невольно застряли в своем полдне, а когда жизнь двинулась все-таки вперед, впали в депрессию. И это не удивительно. Каждый человек открывает для себя мир заново, коллективное восприятие для индивида существует только умозрительно. Горбовский, Сидоров, Комов постарели, их жизнь заканчивается. И кажется, что вместе с ними заканчивается Мир Полдня, тем более на фоне распада семьи и перерождения Тойво Глумова — молодой смены.
Но на самом деле с уходом поколения в мире ничего не кончается. И с распадом нескольких семей не кончается тоже. На Земле есть люди и муравьи. На первый взгляд человек совершеннее муравья. Но лучше ли? И совершеннее ли на самом деле? На этот вопрос нельзя ответить ни утвердительно, ни отрицательно, поскольку существа разных видов просто разные. Так почему же нужно считать, что людены совершеннее людей? У них есть некая третья сигнальная система, отсутствующая у нас. Но при этом нет нашей способности жить радостно, с любопытством, находя множество целей и смыслов. Людены и люди просто разные.
На начальном этапе происходит взаимное отторжение, точнее, только что осознавшие себя людены отторгают людей, начиная с самых близких. Кстати, в этом они очень похожи на человеческих подростков, только с большим уровнем самостоятельности и возможностей. А дальше они создадут свое сообщество. Возможно, будут иметь детей друг от друга. С одной стороны, это отдалит их от людей еще больше, с другой, тоже заставит повзрослеть и на многое взглянуть иначе. Люди и людены могут существовать параллельно. Даже если они не будут общаться между собой на протяжении нескольких поколений, ничего страшного. Каждая цивилизация пойдет своим путем. Каждая привнесет что-то свое в этот мир, в общую жизнь Вселенной.
Изменение всегда сопровождается дискомфортом. Но в изменении — жизнь. Человечество не только породило люденов (а когда-нибудь породит и других отличных от людей существ), но и само стало другим. Это положительный момент. Ведь Мир Полдня с его инфантильными учеными-экспериментаторами и космопроходцами медленно впадал в стагнацию. Эволюция вида встряхнула всех — и новых, и старых, и вырвавшихся вперед, и на данном этапе считающих себя отстающими.
Горбовский, Сидоров, Комов уходят со сцены, их жизнь вступила в пору заката. Но миру людей до заката еще очень далеко. У него появился стимул к развитию и, возможно, новые цели.
Вадим Шефнер «Человек с пятью «не», или Исповедь простодушного»
Тиань, 17 февраля 2014 г. 19:11
Рассказ, а точнее повесть, представляет собой современный вариант сказки про Золушку. Только вместо девушки главным героем является молодой человек. Впрочем, в конце повести он уже не очень молодой, но волшебной сути истории это не меняет.
Стефан — так зовут главного героя — добр, доверчив, простодушен, нетребователен. Какие бы сюрпризы не преподносила ему судьба, он никогда не унывает. Это необыкновенно симпатичный герой, которому с детства родители твердили, что у него куча недостатков — аж целых пять «не». Он в это свято верил, но не озлобился, не спрятался в свою скорлупку, а прошел свой жизненный путь с открытым сердцем и верой в людей.
Как в настоящей сказке Стефан встречает на своем жизненном пути необычных персонажей: Тетю Лампу с чудным «творчески растущим» песиком Абракадарбром, Васю с Марса, изобретателей престранных и на первый взгляд полезных для людей вещей. Его не раз обижают и обманывают, но даже к обидчикам своим он относится с добротой и состраданием. Причем это не библейское «подставь другую щеку». Стефан ничего не подставляет, он принимает урок и продолжает жить дальше, не изменяя себе. Его внутренний мир удивительно гармоничен. Поэтому на протяжении всего действия не покидает уверенность, что этому замечательному человеку в конце концов непременно улыбнется удача. Он достоин этого, как никто другой.
Повесть довольна объёмна. Но прочитывается на одном дыхании. Обаяние героя и прекрасный, легкий, стильный язык заставляют забыть о времени.
Тиань, 14 февраля 2014 г. 21:04
Можно сказать, что это любовный роман. Но героиня его весьма необычна для произведения данного жанра. Она сдержанна в переживании чувств, рассудочна, в своих поступках руководствуется чувством долга и велениями разума, а не страстными порывами. Такой тип героини не характерен для любовного романа. Необычность героини придает истории достоверность и глубину.
Любовные истории Жорж Санд всегда шире собственно любви. Она показывает жизнь человека, мир, в котором он живет, социальные, политические, религиозные проблемы этого мира. И «Консуэло» не является исключением. Мы читаем о приключениях юной Консуэло, а перед нашими глазами проходит жизнь итальянского, чешского, австрийского общества середины 18-го века. И жизнь эта полна точных деталей и в целом исторически достоверна.
В середине 18-го века в Италии и Европе королевой искусств была оперная музыка. Знание произведений известных композиторов и умение музицировать являлось частью хорошего образования. При церквях создавались певческие школы для детей-сирот и ребятишек из бедных семей, название которых на итальянском звучало как «консерватория». Многие известные артисты и композиторы начальное музыкальное образование получили именно в таких школах, где подчас преподавали талантливые учителя и откуда театры набирали пополнение для своих трупп. В то время мир музыкального и театрального искусства не являлся закрытым клубом. Талантливый человек мог пробиться на сцену, найти своих слушателей.
Мир театра и музыки Жорж Санд показывает без прикрас, с присущими ему интригами, соперничеством, распущенными нравами. За выгодный ангажемент актеры и актрисы сражаются, не считаясь со средствами. Но Консуэло получает свои ангажементы и признание публики только благодаря таланту и трудолюбию. То есть это было возможно, по крайней мере с точки зрения Жорж Санд.
Героиня путешествует по Чехии и Австрии, встречается с разными людьми, видит жизнь крестьян, аристократов, духовенства. Ее пути пересекаются с реально существовавшими личностями, например, с юным Иосифом Гайдном, с королевой Марией-Терезией, с императором Фридрихом. Она видит быт крестьянских семей, предоставляющих ночлег бедным путникам, живет в замке чешских аристократов, семья которых с давних времен вовлечена в религиозно-политический конфликт, начавшийся в 14-15 веках, она оказывает помощь беглому солдату прусской армии и, будучи переодетой в мужское платье, едва сама не попадает в руки вербовщиков императора Фридриха. Так через приключения юной героини Жорж Санд показывает нам суровую жизнь Европы середины 18-го века и проявление «высокой» политики королевских домов в жизни обычных людей, которых разоряют, похищают из семьи, избивают и убивают. А в салонах и театрах в это время звучит прекрасная музыка.
«Консуэло» — больше чем любовный роман. Конечно, описание чувств и переживаний героев занимает в нем значительное место. Но социально-политический и исторический аспекты не отодвинуты на второй план. Личное и социальное органично дополняют друг друга. Именно в таком романе уместна главная героиня с характером Консуэло — волевым, строгим, сдержанным.
Представлена в сюжете и мистическая линия — таинственные подземелья, теория бесконечного возрождения душ человеческих и телепатической эмоциональной связи между любящими людьми, восприятие времени как единства прошлого, настоящего и будущего, странная и страшная болезнь главного героя придают роману оттенок готичности. Но все это в рамках здравого смысла и с чувством меры. Мистическая составляющая представлена как часть обычной жизни, имеющая материалистическое объяснение. Кроме того, мистический элемент сюжета искусно переплетается с историческим, позволяя приблизить к читателю события трехсотлетней давности и показать их влияние на современную героям жизнь.
Переплетение множества разноплановых линий не создает хаоса и перегруженности. Роман воспринимается как цельная многогранная вещь, отражение жизни людей определенного времени с его реальной историей. Роман написан 150 лет назад, но и сегодня читается с интересом и многое в жизни и переживаниях героев может быть экстраполировано на современную жизнь. Нравы, общественная мораль изменились, но честность, искренность, серьезное ответственное отношение к своим поступкам и своему выбору актуальны независимо от времени и исторических реалий.
Кассандра Клэр, Сара Риз Бреннан «Что на самом деле случилось в Перу»
Тиань, 10 февраля 2014 г. 19:55
На самом деле в Перу ничего особенного не случилось. Просто из этой страны неоднократно высылали проказливого волшебника, еще не успевшего пресытиться впечатлениями от жизни, но уже не утруждающего себя прогнозированием их последствий. Проделки волшебника и двух его компаньонов забавны, но не оригинальны. И не они составляют главное в рассказе.
Главное, это диалоги и воспоминания героев. Герои этого рассказа — бессмертные маги. Рассказ начинается с описания их приключений. Маги выглядят беззаботными неуемными шалопаями, они ничем не связаны и никуда не спешат, но при этом остаются вне мира людей, без привязки к временам, городам, родственным кланам. Любовник главного героя музыкант Имасу так описал свое впечатление:
Читаешь об этом, и кажется, что в этом суть бессмертных. Мир с его бедами и радостями проходит мимо них, они только играют. Затем приключенческая составляющая сокращается, больше места отводится беседам и размышлениям героев-магов, и становится понятно, насколько бессмертие делает их отличными от людей, чуждыми всему в этом мире.
Главный герой задает этот вопрос себе самому. И возникает мысль, что по другому быть не может. Слишком разные существа люди и маги, слишком по-разному видят они этот мир и свое место в нем. Кажется, между магом и человеком непреодолимая пропасть. Но женщина-маг Катарина говорит:
И восприятие снова меняется. Три мага вспоминают свое детство, каждый из них рожден обычной женщиной, каждый из них имеет явное физическое отличие от других людей, мать каждого из них в какой-то момент понимала, что отцом ее необычного ребенка является демон, а не любимый ею мужчина, и мужчина это понимал тоже. Но... Родители любили своих детей. Любили, несмотря на их зеленую или голубую кожу, или кошачьи глаза, несмотря на понимание того, что ребенок этот является плодом обмана и воплощением темных, недобрых сил. Всеми силами пытались защитить своих и не своих крошек-магов от враждебности окружающих, помочь им вырасти и утвердиться в мире.
У трех магов — героев рассказа, было так. А у множества других было иначе: родители пугались своих новорожденных, оставляли их без помощи и защиты, обрекали на гибель. Даже самый могущественный маг приходит в этот мир беспомощным младенцем. И только забота смертного слабого человека позволяет ему окрепнуть, осознать способности к волшебству и бессмертие.
Скучноватый поначалу приключенческий рассказ превращается в рассказ-размышление о любви, страдании, многообразии жизни и ее единстве. Маги не похожи на людей, но без людей они не могут появляться в этом мире. Непохожесть не является непреодолимой преградой к взаимопониманию и любви, но неизбежно влечет одиночество.
Рассказ этот, несмотря на сказочно-фэнтезийный антураж, очень реалистичен. Он посвящен той же проблематике, что и «Цветы для Элджернона» Дэниела Киза, — сосуществованию непохожих. Только здесь непохожие сильнее обычного большинства.
Сильная вещь. Местами пронзительная. К финалу про приключенческую составляющую забываешь, потому что в Перу случилось не затопление грузового судна, не неудачные попытки постигнуть музыкальное искусство, не полеты на ковре, превращенном в ковер-самолет и не укрывательство беглой воровки, а очень медленное осознание того, что начало бывает разным, но продолжение есть только там, где существует любовь, способная противостоять боли, обману, жестокости, непониманию... Бессмертие же — это бесконечно длинное продолжение, и то, что оно начинается у демонического истока, ничего не меняет.
Александр Куприн «Ночная фиалка»
Тиань, 4 февраля 2014 г. 22:15
Странная история на грани мистики и реальности. Мистика присутствует в атмосфере произведения: старая цыганка предостерегает героя против кошачьих глаз, аромата ночной фиалки и полной Луны. В домашнем окружении героя есть женщина с кошачьими глазами, меняющими цвет. Между ними начинается страстный роман, хотя она лет на 10-15 старше молодого человека. Роман этот героя морально изматывает, любовница становится для него наваждением, он тает на глазах и теряет интерес к жизни. Матери с помощью старой цыганки и священника удается отмолить сына и изгнать искусительницу из дома. След женщины с кошачьими глазами теряется. В событиях никакой мистики нет, лишь страстная увлеченность истосковавшейся по любви женщины, время которой уходит. В такой страсти тоже есть свое колдовство, разумеется. И что-то ведьмовское присутствует в героине. Может быть, она и вправду ведьма... Интересная вещица, эмоциональная, таинственная и, как любят говорить на Фантлабе, атмосферная.
Тиань, 4 февраля 2014 г. 20:44
Книга меня разочаровала, слегка. :-) С одной стороны, довольно увлекательное приключенческое фэнтези в оригинальном мире, где наука служит основой магии, а Небеса и Ад являются соседними пространственно-временными континуумами. С другой, героям не хватает психологической достоверности. Для большой формы это критично. Но созданный автором мир и внутренняя логика сюжета, которая почти не нарушается вмешательством магии, уравновешивают некоторую однообразность героев. Поэтому разочарование легкое. Думаю, отчасти в этом виноват ужасный перевод, от корявых несогласованных фраз которого приходилось постоянно абстрагироваться.
Действие романа происходит в параллельном мире, который ответвился от нашего после Бронзового века, когда в нем люди начали развивать не технологии, а магию. В результате белье стирается и сушится заклинаниями, военная кавалерия состоит их ведьм на единорогах, люди-оборотни играют в театрах, магию и волшебство изучают в университетах наряду с математикой и механикой, ведьмы практикуют по лицензии, а в Адскую Вселенную направляют армейские разведывательные экспедиции. Такой вот забавный микс из науки и волшебства. Причем вполне убедительный.
Герои — молодая пара. Любовная линия поначалу выглядит занимательно, но потом слегка утомляет своей гладкостью. Воспитанный на русской классике ум требует драмы, а драма в сюжете не предусмотрена. Похищение малышки поначалу воспринимается драматично, но вскоре становится ясно, что это чисто приключенческий аспект сюжета. Талантливая мама-ведьма с крепкими нервами и отважный папа-оборотень, всегда готовый к самопожертвованию, девочку спасут. Здесь тоже возникает двойственной впечатление. Автор не стал спекулировать на страданиях маленькой девочки, это роману в плюс. Родительские эмоции тоже даны в строго отмеренной дозировке. В этой части сюжета мне не хватило романтики и сентиментальности, совсем чуть-чуть. Слишком быстро разворачиваются события и слишком много рассуждений, чувствами героев я толком проникнуться не успела.
При этом рассуждения о сущности религии, молитвы, статуса святой души, о Небесах и Аде, о Всевышнем и Властелине Нижнего Мира читать было очень интересно. Как я уже говорила, мир прописан тщательно и внутренне логично. Но большая часть этих рассуждений дана как внутренний монолог главного героя — повествование ведется от его лица — и это отрицательно сказалось на эмоциональной составляющей сюжета. Он весь подан как воспоминание, то есть с первых слов понятно, что с главными героями ничего непоправимого не случится. Для приключенческого романа с любовной линией это не самый удачный прием.
Позабавил реверанс в сторону Соединенных Штатов — победителей во Второй Мировой Войне, которая велась с Сарацинским Халифатом. При этом чувство меры автору не изменило. Дальше по ходу действия он дифирамбы Штатам уже не пел и даже весьма критически оценил стратегические решения государства и спецслужб по ходу основной приключенческой линии. Власти с легкостью бросили трехлетнюю малышку в Адской Вселенной. Только силами родителей при поддержке группы неравнодушных людей, которые не побоялись вступить в противоречие с предписаниями ФБР, ребенок был спасен, а равновесие миров сохранено.
Столь же взвешен взгляд автора на вопросы религии и веры. На примере церкви иоаннитов он показал, насколько опасными могут быть религиозные заблуждения. И эта опасность тем выше, чем больше людей убеждено в благости исповедуемого ими учения и полезности проводимых обрядов. Адепты церкви иоаннитов искренне верили, что несут в мир доброе начало, а стали проводниками вторжения адских сил. В то же время не отрицается действенность искренней молитвы, даже если ее творит служитель чуждой конфессии при участии весьма разнородного собрания. В ограничении возможностей святых душ присутствуют отголоски булгаковских мотивов. Все это идет в плюс произведению. И все-таки ему не хватает некоторой глубины. Приключения увлекают, герои симпатичные, мир интересный, а вжиться в роман не получается, за действием следишь со стороны.
Неплохая в целом вещь, можно и вторую часть цикла прочитать, но чего-то не хватает. От Пола Андерсона я ожидала большего. :-)
Тиань, 4 февраля 2014 г. 19:12
В романтической литературе весьма популярен тезис: «Все побеждает любовь». В «Снегурочке» Кир Булычев показал, что любовь побеждает далеко не все. Преодолеть биологические различия двух существ, рожденных на разных планетах, не в силах даже любовь. Лед и пламень способны только травмировать друг друга. Никакая глубина чувств здесь не поможет. Но и такое странное чувство прекрасно. Пусть оно пройдет кратким эпизодом в жизни. Этот эпизод навсегда останется в памяти и станет одним из микрокирпичиков, создающих личность.
Этот рассказ проходит как детская литература. Он прост, ясен, сюжет содержит лишь необходимый минимум событий. Но в этот минимум Булычев уместил не только трогательную историю безнадежной любви, но и любопытное рассуждение о подсознательной ксенофобии людей.
Ответы практически всех испытуемых были стереотипны: извлечь бластер и всадить в паука весь заряд. Паук же мог оказаться бродящим в одиночестве местным поэтом, исполняющим обязанности непременного секретаря добровольного общества защиты мелких птах и кузнечиков.
Непохожее, некрасивое вызывает инстинктивное чувство отторжения. Даже если на поверку оказывается родственным. Героиня была похожа и красива, хотя и биологически чужда. Визуальная привлекательность чуждого существа — один из катализаторов дружественного отношения и попытки взаимного понимания. Это надо учитывать и по-возможности не поддаваться внутреннему неприятию непохожих.
Рассказ содержателен и этически ориентирован. Это несомненное достоинство данной вещи и советской фантастики в целом, благодаря чему она уже много десятилетий не теряет своей притягательности.
Я когда-то давно видела телеспектакль по этой вещи, тоже очень неплохой. Рассказ воспринимается по-другому, но оставляет столь же хорошее впечатление.
Орест Сомов «Приказ с того света»
Тиань, 2 февраля 2014 г. 18:22
Рассказ-матрешка. Герой рассказывает друзьям о своем путешествии по Германии и вспоминает историю, услышанную от трактирщика. Трактирщик считал себя потомком древнего знатного рода и с возмущением отверг незнатного и небогатого парня, который просил руки его дочери. При том, что девушке жених был мил, да и вряд ли в их глухом уголке можно было найти лучшую партию. И тогда в судьбу молодых людей вмешались потусторонние силы в виде духа древнего предка. Дух предка вызвал трактирщика на беседу в развалины фамильного замка и повелел ему не препятствовать браку дочери, ибо в жилах жениха течет знатная кровь, а в будущем потомков этой пары ждет великая судьба. Трактирщик выполнил волю предка, разумеется. И всякий раз, рассказывая о случившемся, удивлялся, насколько дух предка внешне походил на соседа-пивовара. Сосед-пивовар шумно и самоуверенно отшучивался. А молодая пара наслаждалась своим тихим счастьем.
Вещь написана серьезным размеренным языком, но читаешь ее и улыбаешься. Находчивые и остроумные соседи воспользовались пунктиком трактирщика, помешанного на своем аристократическом происхождении, и помогли молодой паре устроить их счастье к всеобщей радости и удовольствию. Когда участники событий уйдут из жизни, в памяти потомков останется только мистическая история о явлении древнего предка, предсказавшего великое будущее потомкам трактирщика. И некому будет опровергнуть эту выдумку. Так появится еще одна мистическая история о призраках, живущих в развалинах древних замков. Таков один из истоков мистики. Человеку хочется тайны, и он ее находит, часто не без помощи других людей.
Прекрасный образчик литературы девятнадцатого века — спокойной, подробной, чуть церемонной, с прозрачными намеками между строк и легкой авторской иронией. Одна из тех вещей, которые хочется читать как ради сюжета, так и ради красот языка и ощущения атмосферы описываемого автором мира — нашего мира в той его части, которая ушла в прошлое.
Тиань, 28 января 2014 г. 23:58
«Страшная» история, услышанная в пути. На самом деле история эта скорее грустная. Ну жила Кикимора в деревенском доме, вреда никому не причиняла, ребенка обихаживала и пряжу для хозяйки по ночам плела. Видела ее только маленькая внучка хозяйки. От нее и узнали, что в доме нечисть поселилась. И принялись изгонять. Изгнали. Попутно чуть внучку до смерти не довели. А зачем изгоняли, непонятно. Ведь не вредное существо, полезное даже. Читаешь такие истории и задумываешься — а может быть, козни нечисти против людей представляют собой ответную реакцию на попытку людей отмежеваться от своих соседей по миру. Кому понравится, когда из дому гонят. Странная история. Простая, грустная и оставляющая по прочтении вопрос — зачем, люди?
Тиань, 28 января 2014 г. 20:37
Ох, люди, люди... Всегда кому-то из нас кажется, что мы лучше всех знаем, что надо для благополучия и счастья других. Вечные видели свою цель в обеспечении человечеству максимальной стабильности и безопасности. Наблюдатели из Скрытых Столетий хотели вернуть человечество в Исходную Реальность, и открыть ему дорогу к звездам. При этом и те, и другие почему-то считали себя вправе распоряжаться судьбами миллиардов без их согласия и даже ведома. Нужна ли людям безопасность ценой экспериментов Вечных? И так ли нужен человечеству космос, чтобы ради этого переживать радиационные катастрофы? И могут ли сами люди осознанно принять решение по таким вопросам? Не знаю... Автор не дает ответа на этот вопрос. Он лишь показывает проблему и предлагает поразмышлять над ней.
Я внимательно читала книгу, но так и не смогла понять, как же возникла Вечность. Чтобы в измененной реальности Вечные могли переместить в 24-ое столетие Купера, в исходной реальности этого столетия Маллансон должен был открыть темпоральное поле. Но он не мог его открыть, потому что для этого не было предпосылок в уровне развития науки 24-го века. Такие предпосылки появились только три столетия спустя. Замкнуть можно только тот круг, который был разорван, то есть в самый первый раз сформировался без участия Вечных.
На некоторое время я встала в тупик перед этой логической дилеммой. Потом подумала, что в исходной реальности открытие Маллансона могло быть спровоцировано МНВ из будущего исходной реальности, где Вечность изобрели в свое время, после 27-го столетия. В результате такого МНВ возникла Вечность, которая фигурирует в романе. И эта Вечность повлияла на исходную реальность таким образом, что первичная, но более поздняя во времени Вечность не возникла. Что и привело к разрыванию круга. Другого логически непротиворечивого объяснения я подобрать не смогла.
Если мое объяснение верно, то МНВ Нойс не восстановит исходную реальность. Оно создать другую реальность, в которой Вечность, может быть, и не возникнет, но это все равно будет измененная реальность. Ведь ученые 20-го столетия получат кусочек знаний из мира будущего, как когда-то их получил Маллансон.
Не поняла я также, зачем вообще передавать ученым 20-го века информацию об атомной реакции. В нашем 20-ом веке атомная реакция и так была открыта физиками. Отсюда одно из двух: либо передача информации об атомных реакциях избыточна, то есть это логический просчет автора, либо мы живем в измененной реальности.
Логические парадоксы — один из самых интересных аспектов этого романа. Другой не менее интересный аспект — психологический.
Вечные полагают себя компетентными судить о сумме счастья и благополучия человечества, при том, что сами представления не имеют, что это такое. У них нет семьи, каждый из них пережил гибель родителей, братьев и сестер в связи с изменениями реальностей, или внутренне готов пережить гибель близких во имя суммарного счастья человечества. Как всегда в истории, судьбами людей берутся распоряжаться те, у кого нет представления о нормальной человеческой жизни. Каста избранных, но ущербных. И в их руках судьбы мира. Это страшно.
Харлан и Нойс — странная пара, вызывающая недоумение. Увлеченность Харлана понятна. Отверженный даже в своей среде, он вдруг встречает красивую молодую женщину и на какое-то время получает иллюзию неодиночества. Против этого нормальному человеку трудно устоять. А вот заявление Нойс в финале, что она полюбила Харлана еще до их встречи и специально выбрала для МНВ ту реальность, в которой он будет ее любить и в которой они могут быть вместе, заставляет нервно поежиться. Это какой же психологической обработке подверглась девушка на стадии подготовки к эксперименту, если всерьез рассуждает о любви к мужчине из прошлых столетий, с которым никогда не встречалась? Для уничтожения этой Вечности Харлана надо было увлечь и манипуляторы из Скрытых Столетий смогли привить своему агенту чувство любви к нему. Сопоставляя этот момент с ранее отмеченным парадоксом Маллансона, я прихожу к выводу, что люди из Скрытых Столетий имеют свои планы на реальность, несколько отличные от того, что представляется Нойс и Харлану в финале романа.
Но благодаря манипуляциям неких сил из Скрытых Столетий Харлан и Нойс получили шанс прожить обычную человеческую жизнь. Им повезло. Ведь, как говорил другой писатель-фантаст, человеку не нужен космос, человеку нужен только человек. И Вечность для суммы счастья двоих людей совсем не требуется. Она только мешает.
Уильям Тенн «Маскулинистский переворот»
Тиань, 28 января 2014 г. 00:15
Забавная история об абсурдности гендерных движений в современном евро-американском мире. Рассказ написан в 1965 году. Тогда американское феминистическое движение еще не было столь одиозным, как сейчас. Но автор сумел предугадать его вырождение. И создал историю о движении-антиподе.
Действие рассказа происходит в 1990 — 2015 году — через тридцать лет после его написания. Разоряющийся американский фабрикант мужской одежды придумал, как победить стиль унисекс, в связи с модой на который его бизнес приближался к краху. Он стал выпускать мужские свитера с гульфиком. И в рекламной компании призвал мужчин вспомнить, что от женщин они все-таки отличаются.
Чисто экономический акт повлек за собой возникновение социально-политического движения маскулинистов — борцов за права мужчин. Сначала был создан клуб, в котором поощрялось бестолково-авантюрное поведение, потом прозвучали требования об изменении законодательства в пользу мужчин, частично вполне обоснованные, потом началась борьба за власть и требования уничтожить одно из главных завоеваний феминизма — избирательное право для женщин.
Рассказ написан несколько сумбурно. Но на примере движения маскулинистов мы можем наблюдать современную эволюцию феминистического движения, которое скатывается к нелепым требованиям о введении квот для женщин в представительных органах власти и законам о сексуальных домогательствах, отдельные пункты которых вызывают недоумение у нормального человека. От защиты прав группы людей гендерное движение скатывается к войне с противоположным полом.
Почему так происходит, трудно сказать. Из рассказа можно сделать вывод, что одна из главных причин идиотизации подобных движений — вовлечение в них людей, полноценно не реализовавшихся в отношениях с противоположным полом. Личные неудачи компенсируются попыткой построить политическую карьеру, ну и навредить противоположному полу, который враг по определению и слишком много прав себе забрал, с точки зрения защитников гендерной справедливости.
В рассказе мы видим ущербных, закомплексованных героев-мужчин, которые хотят, чтобы женщина почитала и подчинялась, но сами не готовы принять на себя ответственность за женщину и детей. Причем неготовность свою они объясняют нежеланием делать это ввиду несправедливых законов о разводе и ущемлении их прав женщинами.
При этом в рассказе показан один факт ущемления мужчин — несправедливый закон об алиментах бывшим женам, которые взыскиваются даже после того, как бывшая жена вступает в следующий брак. На месте мужчин против такого закона я бы тоже протестовала. Но это единственное разумное требование маскулинистов. И оно погребено под десятками других, совершенно нелепых.
Полагаю, что автор хотел написать сатиру на феминисток. Но получилось неубедительно. Отчасти потому, что сторонники маскулинистского движения показаны слишком обиженными на женщин, идейная составляющая в их действиях ничтожно мала. Отчасти потому, что факт нарушения прав мужчин в рассказе все-таки показан. Пусть он один среди кучи бестолковых лозунгов, но он есть, и нарушение прав существенное. На мой взгляд, автор увлекся карикатурой. Будь герои чуть более адекватными, впечатление от рассказа было бы сильнее.
Тем более, что маскулинистские настроения в нашем обществе есть. В 2014 году рассказ смотрится не только юмористическим экскурсом в историю феминизма, но и футурологическим прогнозом, который при определенных условиях вполне может реализоваться.
Не могу сказать, что эта вещь мне понравилась. Социально-психологическая футурология требует более четкой проработки позиции героев, даже если она юмористическая. Мне в рассказе не хватило героя с убеждениями. На тему гендерных движений легко шутить, но при этом нельзя забывать, что они возникают не на пустом месте, и далеко не все их последователи действуют под влиянием личных неудач.
Владимир Одоевский «Импровизатор»
Тиань, 21 января 2014 г. 22:34
Бойтесь своих желаний, ибо они могут исполниться. (с)
Романтичный юноша страстно возжелал обрести поэтический дар. Таинственный лекарь пообещал ему этот дар, при условии, что юноша примет также способность все видеть, все слышать, все чувствовать, все понимать всегда и везде. Молодой человек обрадовался: вместо одного дара ему дают два. Но в итоге оба дара обернулись проклятьем. Обладатель их потерял сначала любимую девушку, потом весь остальной мир и, наконец, себя самого вместе с поэтическим талантом.
Во многие знания много печали. Герой рассказа наверняка читал это библейское изречение, но не понимал, пока не испытал на собственном опыте. Всевиденье лишает жизнь красок и превращает прекрасных девушек в экспонаты анатомического театра. Всеслышанье преображает мелодию в какофонию. Всепонимание отнимает интерес к жизни. А постоянная готовность писать лишает поэта внутренней потребности творить. Создание произведения становится всего лишь механическим актом.
Самое обидное, что талант поэта у героя был. Ему не хватало опыта, практики, уверенности в себе. Вполне возможно, что при упорных занятиях юноша смог бы развить свой дар и выразить в стихах всю глубину своих чувств и мыслей. Ведь получив проклятье всевиденья и всепонимания и потеряв все, он очень часто вспоминал свой первый стих, посвященный любимой. Было в этом стихотворении что-то, неподвластное дарам-проклятьям. Искренность чувств и память о любимой способна противостоять даже коварству всезнания.
Возможно, будь герой чуть покрепче характером, получи он свои дары-проклятья в чуть более старшем возрасте, он смог бы опереться на воспоминания юности и сделать следующий шаг в своем всезнании — соединить разделенное, принять мир как единое целое, а не как фрагментарную мозаику, каждый кусочек которой виден насквозь. Но силенок на это не хватило. Не спас первый стих. Не выдержал росточек таланта предательства...
Сильная, яркая, затягивающая вещь. Хотя на весь рассказ всего два героя.
Тэд Уильямс «Жил на свете рыцарь вредный»
Тиань, 19 января 2014 г. 18:40
Мультяшная история-шутка про драконов и людей. Маленький дракончик не хочет засыпать, и мама-дракон рассказывает ему семейное предание из жизни прадедушки. Тоже дракона, разумеется.
Дракон-прадедушка оказывается забавным, любопытным, хитреньким и обидчивым существом. Причем не воинственным. Когда к его пещере является рыцарь, желающий спасти похищенную принцессу, дракон сначала пытается обмануть рыцаря, потом по требованию рыцаря выходит из пещеры и не сопротивляясь, позволяет отрубить себе голову. Благо, вторая голова имеется, под крылышком спрятанная. Но поступок рыцаря дракон рассматривает как гнусное предательство — с ним беседовали, из пещеры вышли, а он взял и голову отрубил. Спустя несколько лет дракону представился случай отомстить вредному рыцарю без риска для себя, и он не преминул им воспользоваться — перекрыл главный дымоход замка рыцаря, в результате чего в замке случилось задымление и запыление.
Вся эта история произошла очень давно. А в настоящем люди разучились видеть драконов. Сказка и чудо из жизни людей ушли. Их место заняли статистика и номинирование, предсказанное давным-давно вновь отросшей головой дракона-прадедушки.
Рассказ написан с претензией на юмор. Но он не смешной. Что там ни говори, а драконы в рассказе людоеды. Да и шутки простоваты. Но вещь вызывает не раздражение, а улыбку, как любая история о детеныше. Незамысловато, мило, разок можно прочитать, тем более, что рассказ короткий, а дальше вернуть на полку и забыть. Никаких особенных идей или мыслей этот рассказ не содержит. Мультик с непритязательным юмором и грустью об утраченной сказке.
Тиань, 18 января 2014 г. 20:59
Философское переосмысление библейского сюжета о сотворении мира. Во Вселенной существует некая древнейшая раса, обустраивающая миры, и другая раса, уполномоченная разрешать споры. На одной из планет объявился Безумец, назвавший себя создателем и Богом этого мира. Галактический судья признал, что Безумец имеет право на эту планету, но, ввиду особых обстоятельств (видимо, безумия создателя, сотворившего умирающий мир) разрешил оставить на планете наблюдателя от расы, обустраивающей миры, и Корабль Смерти. В Библии этот наблюдатель получил имя Змея.
Змей встретил первого человека у врат Эдема и негласно сопровождал его от жизни к жизни. Много воплощений подряд первый человек постигал главный опыт жизни — смерть. Сначала через собственную смерть, когда оказался единым с Матерью-Землей и наблюдал зарождение и жизнь ее любимых детей — червей, личинок, корней растений. Затем через опыт умерщвления любимой собаки и собственной матери. Из этих опытов первый человек вынес осознание, что жизнь не заканчивается со смертью, что нельзя оставлять любимое существо в момент перехода им границы жизни и смерти и что смерть бывает милосердной. Пройдя длинную цепочку жизней, первый человек Адам стал одним из многих по имени Натан Стек.
Адам был первым, Натан Стек стал последним человеком на Земле. Безумец знал потенциал первого человека. В Библии сказано об этом так:
Изгнав Адама, Безумец не перестал следить за ним. Чтобы спасти первого человека, Змей усыпил его в последнем воплощении и спрятал в аду в центре матери-земли на четверть миллиона лет. А потом разбудил, потому что Земле нужна была помощь. Она страдала от разрушений и ран, как мать Натана — женщина в свое время страдала от пожирающего ее рака. Она боялась остаться одна с чужими в момент перехода. Ей нужен был рядом любящий сын и хозяин. Змей привел Натана к матери-Земле и отдал ему Корабль Смерти.
Человек многое создает в этом мире, но планету свою он разрушает, истязает, мучает. Когда-нибудь она запросит инъекцию препарата, прекращающего мучения навсегда. В рассказе этот момент настал. И Натан Стек выполнил просьбу умирающей матери-планеты — прервал ее страдания вместе с жизнью. Потому что видел в этом свой долг как любящего сына и потому что знал, Мать-Земля тоже воссоединится с тем, что было ее Матерью, познает возникновение и развитие любимых детей своей Матери и возродится вновь. Может быть...
Как бы там ни было, первый и последний человек на Земле не оставил умирающую планету с чужими. Он убил ее своей рукой.
Антоний Погорельский «Лафертовская маковница»
Тиань, 16 января 2014 г. 00:07
Весьма интересный образец русской мистической литературы. Сюжет традиционный: старушка с черным котом, мистический обряд, таинственное наследство, оставленное под условием, явление призрака в ночи.
Героиня — юная девушка Маша — должна сделать выбор между богатством и любовью. При этом матушка настойчиво требует выбрать богатство, а сама девушка... Впрочем, о выборе Маши лучше прочитать.
Персонажи повести несколько условны. Но при этом каждый интересен, обладает индивидуальностью и вызывает симпатию. Даже старая ведьма, ее черный кот, способный обращаться в человека, и корыстолюбивая матушка Маши очень симпатичные получились.
Книга не страшная. Она скорее сказочная, по атмосфере похожая на мистические повести Гоголя. Мир потусторонний и мир обычный представлены совсем рядом, с возможностями пересечения и влияния.
Вещица эта недлинная. Читается на одном дыхании и оставляет прекрасное послевкусие, несмотря на простоту сюжета, а, может быть, именно благодаря ему.
Фриц Лейбер «Побросаю-ка я кости»
Тиань, 12 января 2014 г. 21:21
Странная вещь. Редкий случай, когда я не поняла, что же случилось с героем. Начало понятно: шахтер, умеющий классно бросать кости, пришел в город и сел играть с мистическим Большим Игроком, сначала выиграл, потом проиграл, потом убежал, а в финале вдруг начал жевать игральные фишки и мысленно благодарить жену, что еды ему достаточно приготовила и на дорогу домой ее точно хватит, даже на длинный путь вокруг света... Жена булки пекла, конечно, — три штуки: две длинные, одну круглую. Наверное, в этом есть некий глубокий смысл. Но от меня от ускользнул.
Однако, несмотря на непонятность, рассказ понравился. Сначала автор показывает нам бедную унылую лачугу, где живут унылые люди и кот. Но живут не бедно, индейку матушка кушает, свежий хлеб невестка печет, и напитки горячительные не на последние деньги покупаются. Скорее скучно живут. Оттого и попивают.
Затем мы видим потрясающе красивую ночь, когда космос приближается к человеку. Но человек в унынии своем этого не видит. А космос все время рядом с ним. На протяжении всего рассказа автор напоминает об этом сравнениями, метафорами. Когда появляется персона Большого Игрока — это уже не кажется странным. Когда рядом с человеком космос, воплощение в мире одной из высших сил вполне естественно.
Очень понравилась сцена, когда Большой игрок предложил герою последнюю партию — жизнь против всех проигранных денег и мира в придачу. Свита Большого Игрока возопила, что жизнь шахтеришки-неудачника не то, что мира, гроша ломаного не стоит. Но Большой Игрок так не считал. Перед лицом высшей силы (пусть и недоброй) жизнь человека оказалась равноценной миру.
Герой жизнь проиграл, естественно. Не миру же пропадать. Но решил проблему просто и изящно — проломил башку воплощению Большого Игрока. Хрупкой черепушка у высшей силы оказалась. А на кону, кроме жизни героя, жизни его близких стояли — мамы, жены, кота. Пусть они унылые, не молодые, не красивые, но... видимо, любимые, раз смогли стать для героя якорем даже в такой вот игре.
И хочется верить, что приготовленной женой еды герою действительно хватит до дома, какой бы дальней дорогой ему не пришлось идти.
Необычный рассказ. Не вполне понятный, но затягивающий и с очень хорошим послевкусием.
Аркадий и Борис Стругацкие «Беспокойство»
Тиань, 7 января 2014 г. 23:29
На мой взгляд, эта повесть имеет ключевое значение для понимания Мира Полдня. Полдневцы впервые столкнулись с разумной цивилизацией негуманоидного типа, к тому же находящейся в стадии активного эволюционного преобразования. Для беспечных земных исследователей это стало серьезным испытанием — несколько человек погибли.
Мир Пандоры — планеты, создающей своеобразный живой комплекс с непонятными, дикими и даже мерзкими в восприятии землян составляющими, показан с двух точек обзора.
Мы видим его глазами Атоса, который оказался изолирован от базы землян, присоединился к поселению жителей планеты и пытается выжить, вернуться к своим. При этом Атос ставит перед собой еще и сверхзадачу собрать для своих как можно больше информации. Сделать это столь же сложно, как и вернуться, поскольку мир Пандоры ассимилирует находящиеся на планете живые организмы, превращая их в часть планеты, и организм Атоса подвергается этому разрушительному процессу. Находясь внутри системы, он видит, как лес и женщины-подруги уничтожают людей-мужчин. Кто и зачем делает это, остается непонятным. Происходящий на Пандоре процесс слишком грандиозен, чтобы его можно было осознать и оценить в короткий срок пребывания человека на планете.
Глазами другого персонажа — Леонида Андреевича Горбовского мы видим мир Пандоры со стороны. Со стороны можно наблюдать процесс противостояния на планете двух форм жизни — Леса и людей. Причем люди в этом противостоянии быстро сдают позиции. В чем смысл и предназначение этого процесса, есть ли у него управляющий разумный центр, со стороны земным наблюдателям не видно. Земляне даже не в состоянии обеспечить полноценную безопасность своих исследовательских групп в отрыве от базы. Опасность непонятна и непредсказуема. А тут еще охотники под ногами болтаются. Мир-то на Земле коммунистический, свободный, каждый делает, что хочет, и никто не вправе его хотения ограничивать. Так воспитываются люди Мира Полдня. А на Пандоре Поль Гнедых вынужден ограничивать свободу передвижения, и свободные охотники верещат от возмущения. До их расслабленного безопасностью сознания не доходит возможность существования реальной угрозы жизни человека на какой-либо планете. И это страшно.
Устами Горбовского авторы обозначают главную проблему Мира Полдня — инфантилизм людей, которые взрослеют, но так и не перестают быть детьми, относясь к любому занятию, как к игре. А в мире Пандоры ставкой игры в охотника или исследователя становится жизнь. Горбовский — один из немногих, кто понимает это. Он видит, что человеческая цивилизация сидит на краю обрыва, свесив ноги в пропасть, и даже не осознает всей глубины этой пропасти и невозможности спасения в случае падения. Познание мира — это не игра. Беспечное отношение к научным исследованиям способно погубить цивилизации и планеты.
Повесть не объемна, легка в прочтении, но она вмещает в себя едва ли не больше вопросов, чем все остальные произведения о Мире Полдня, вместе взятые. Безопасность сама по себе является опасностью, поскольку приучает людей к беспечности и безответственности. В мире не все подвластно человеку. И не с каждой формой разумной жизни можно договориться. Это три важнейших вывода, которые подсказывает землянам Пандора. Пока их осознал только Леонид Андреевич Горбовский — десантник, не одобряющий риск. Хочется верить, что пока...
Роджер Желязны «Последний защитник Камелота»
Тиань, 5 января 2014 г. 19:12
«Чем дольше я жил, тем труднее становилось определить, что именно есть зло и несправедливость.»
Эти слова героя рассказа могут быть эпиграфом ко всему творчеству Роджера Желязны. Во всех своих книгах он исследует прежде всего природу добра и зла, света и тьмы, порядка и хаоса, многогранность их проявлений в мире и судьбах, взаимное проникновение и переход одного в другое. Желязны — один из самых «диалектичных» или «дуалистичных» фантастов 20 века.
Из глубины веков пришла к нам легенда о короле Артуре и рыцарях Круглого стола. Наверное, это одна из первых попыток человечества воплотить в художественном вымысле идеи равенства, пусть пока только для рыцарей. Король Артур и его рыцари стали воплощением благородства, отваги и справедливости для многих поколений читателей.
Роджер Желязны в своем рассказе максимально акцентирует философскую составляющую этой легенды. Заставив Ланселота Озерного десять столетий скитаться по свету, Желязны через него показывает нам общий корень добра и зла, которые иногда трудно отличить друг от друга. Прожив долгую, очень долгую жизнь рыцарь Ланселот осознал, что высшим благом в мире является равновесие, ибо нарушение его грозит гибелью этому самому миру.
Волшебница Моргана дождалась Ланселота в далеком будущем, чтобы рассказать ему правду (или одну из правд) о Святом Граале, который был имитирован Великим Мерлином по просьбе короля Артура, чтобы удержать Камелот от распада. Видимое не всегда является тем, чем кажется. Но это не важно, если оно способствует достижению той цели, ради которой создано. Святой Грааль стал легендой Камелота. И эта легенда работала — удерживала рыцарей в рамках принципов Круглого стола и придавала смысл их жизни. По прошествии времени сам Камелот стал легендой. И эта легенда тоже работает, сохраняя в веках идеалы равенства и справедливости.
Последний защитник Камелота оказался на высоте. Он не поддался соблазну ринуться восстанавливать справедливость, как в старые добрые времена. Он не разрушил Камелот, встав на защиту равновесия и легенды.
Прекрасная вещь. Одна из лучших у Рождера Желязны.
Аркадий и Борис Стругацкие «Трудно быть богом»
Тиань, 1 января 2014 г. 19:58
Первое, что поразило в этой повести: метод исторического познания землян будущего. Историки Мира Полдня прилетели на чужую планету, обустроились на ней и наблюдают за жизнью феодального общества, удивительно похожего на прошлое Земли. А зачем? Что они хотят узнать? Ведь никаких новых знаний наблюдение за арканарцами историкам Земли не дает. Концепция невмешательства в жизнь менее развитой цивилизации лишает присутствие наблюдателей научного смысла и даже делает безнравственным.
Когда врач наблюдает за страданиями безнадежно больного, в этом есть смысл. Врач ищет способ, как помочь, если не этому человеку, то другим. И рано или поздно такой способ находит. Потому что наблюдает страдания больного с целевой установкой при первой же возможности вступить в противодействие с болезнью. Историки Земли просто наблюдают, понимая, что помочь людям Арканара извне нельзя, каждый мир должен пройти свой путь развития. Любопытство свое научное тешат уважаемые полдневцы. И попутно нечаянно, но не так уж редко усугубляют страдания конкретных людей.
Румата дает надежду на победу Арате. Потом отнимает ее. Он дает надежду на счастье Кире, и тоже бесплодную. Он ведет невнятные многозначительные разговоры с сочинителем Гуром и доктором Будахом, заставляя их в очередной раз осознать безнадежность их положения, жестокость мира и жизни. Страшная игра, напоминающая сюжет «Далекой Радуги», на которой такие же игруны, только от физики, уничтожили жизнь на целой планете. Метод изучения древней истории через внедренных наблюдателей показывает страшную нравственную инфантильность общества Полдня. Для людей мира Полдня работа, наука — это как игра для ребенка. Им интересно и, пользуясь материальным изобилием коммунистической Земли, они любой ценой удовлетворяют свое любопытство. Нечаянно разрушая чужие судьбы. И свою собственную психику. Пугающая черта, присутствующая во всех повестях Стругацких, посвященных миру Полдня.
Земляне затвердили себе постулат о невмешательстве. Но точно ли они не вмешиваются? Румата спасает кого-то из талантливых образованных людей Арканара и эвакуирует их в безопасное место. Это уже вмешательство. Судьбы ученых, художников, литераторов принадлежат истории. Эти люди творят историю своего мира самим фактом своего существования. Спасая их, пусть и от верной гибели, Румата изменяет историю мира. Он цивилизовал девушку Киру, хотя бы в плане гигиены. Он показал ей, что благородный дон, аристократ — это не всегда скотина. И тем самым вмешался в формирование нравственной атмосферы мира вокруг девушки. Он попытался вытащить из средневековой грязи мальчика Уно, показал ему нечто необычное в быту, хотя бы то же ежедневное мытье с помощью двух лоханок или домашний уклад, где хозяин не колотит слуг за малейшую провинность и требует чистые простыни. Это тоже вмешательство. Возможно, для общества Арканара такое вмешательство полезно, но для Киры и Уно смертельно.
Румата и другие прогрессоры невольно вторгаются в чуждый им мир, а этот мир вторгается в них. Вместо строго дистанцированного наблюдения Румата вступает в дружеские отношения с бароном Пампой, влюбляется в Киру, демонстрирует страсть к доне Окане, материально поддерживает Арату, стиснув зубы, приятельствует с местной аристократией и изображает благородного дона. Все это оставляет след в нем. Он меняется. И с каждой такой переменой отдаляется от мира, в котором родился. В этом еще один страшный этический дефект метода познания землян. Ради бестолкового, в общем-то любопытства они разрушают и себя тоже. Это тоже общая черточка всех книг Стругацких о мире Полдня. Когда в жизни нет трудностей и конфликтов, людям становится скучно и они ищут себе трудности и конфликты везде, где могут. Отсюда и погибшая Радуга, отсюда и садистско-мазохистское наблюдательство на Арканаре. Скучно коммунарам, вот и ищут, чем разнообразить жизнь.
Когда Румата теряет контроль над собой после убийства Киры, мы особенно ярко видим бессмысленность присутствия землян на чужой планете. Румата — ответственный и выдержанный человек. Он хладнокровно воспринимает гибель донны Оканы, его мало беспокоят безымянные жертвы серых гвардейцев и даже жизнь отца и брата Киры. Это все объекты наблюдения. Но когда гибнет любимая женщина, потребность отомстить за ее гибель этому несправедливому миру, дону Рэбе, Ордену берет верх. Жителям феодального Арканара Румата сочувствует умозрительно, а вот за одну Киру жаждет убить всех, кто виновен в ее смерти. Человеку не нужны чужие миры, города, цивилизации. Ему нужны только другие люди, конкретные, с лицами и именами. Люди, которые нужны были Румате, не обладали никакими выдающимися достоинствами в науке и искусстве. У землян не было повода спасать их. Хотя никто не запретил бы Румате эвакуировать Киру и Уно. Он сам не сделал этого вовремя, поскольку был увлечен своей научной игрой. А ставкой в этой игре были жизни людей. Не прогрессоров, нет. Других людей, которых они осмелились приблизить к себе и одарить надеждой.
Люди Мира Полдня опасны для человеческих сообществ с иным укладом. Они слишком наивны, слишком дети. И, как дети, могут оторвать лапки жуку или взять в руки выпавшего из гнезда птенца, не подозревая, что обрекают более слабое существо на гибель. Научные исследования не должны превращаться в самоцель. Особенно если предметом изучения являются люди.
Очень сильная, пронзительная вещь о взрослении человека, уже давно взрослого по годам.
Николай Гоголь «Заколдованное место. Быль, рассказанная дьячком ***ской церкви»
Тиань, 30 декабря 2013 г. 20:18
Не ты положил, не тебе и брать, гласит пословица. Герой повести — почтенный и предприимчивый старичок — попытался взять не им положенное и в итоге получил горшок помоев на голову. Оскандалился старец и внуков малолетних насмешил.
Попытавшись нажиться с помощью нечистой силы, герой сильно погрешил против веры христианской. Однако наказание ему выпало не слишком тяжкое. Казалось бы, почему? Гоголь в вопросах веры к своим героям достаточно строг. Но присмотришься внимательно к этому старичку, и понимаешь, верную меру возмездия автор ему определил, справедливую. Старец этот в свои преклонные лета бахчи и огород возделывает, чтобы семье в тягость не быть, внуков в помощники привлек и видно, что любит мальчишек, хоть и строжится. Золото ему не для себя хотелось получить, а для них же, чтобы в золотые свитки нарядить детишек, да домашних своих побаловать. Захватить клад хотел, но корысти в сердце не было. И страха не было. Поэтому никакая нечистая сила серьезно повредить ему не могла. Дынные корки на голову навешала, вот и все наказание. Достойный человек достойно испытание прошел.
А заколдованное место осталось. И еще не один человек, попавший на это место, будет подвергнут тесту на чистоту сердца и мужество. Бесовскую силу в этом вопросе не обманешь. В чем другом, может, и можно обмануть, но в этом — нет. Душа человеческая порождению тьмы открыта так же, как порождению света. И Гоголь с особенной любовью показывает нам людей, которые остаются на стороне света всегда, не будучи святыми при этом и не заботясь о месте в раю. Просто люди. Хорошие люди. О которых хочется читать.
Алан Дин Фостер «Дар никчёмного человека»
Тиань, 29 декабря 2013 г. 16:56
История жизни человека и рождения новой цивилизации. Анализируя проблему прогресорства, Братья Стругацкие склонялись в позиции невмешательства. В этом рассказе герой принял иное решение. Он вмешался, и это позволило ему не сойти с ума, не погибнуть в совершенно безнадежных обстоятельствах, прожить долгую, полезную, по-своему интересную жизнь в окружении людей, которые его уважают, ценят и даже любят, тоже по-своему. Пусть эти люди не похожи на нас по форме тела, размерам, способам коммуникаций. Это не важно. Важно то, что они смогли принять и как то включить в свою жизнь совершенно не похожего на себя инопланетянина.
На Земле он был никчемен, так, мелкий преступник. А в инопланетном окружении стал наставником целой расы, почти Богом. Но при этом сохранил спокойный, доброжелательный характер и чувство признательности к тем существам, которые приняли его и дали ему смысл жизни. Судьба героя этого рассказа показывает, как много значит среда для раскрытия качеств личности. В человеке много хорошего и не очень. В одних условиях раскрывается то, что не очень, в других же — лучшее. Правда, лучшее может раскрыться только в том случае, если человек не запаникует и не впадет в рефлексию от своих несчастий. Сильные характеры часто скрываются за маской неуемных раздолбаев, а в чрезвычайной ситуации раскрываются. Судьба героя трагична, но не случись с ним трагедии, он никогда не узнал бы, на что способен, так и оставшись никчемным человеком.
Потеряв все, герой открыл самого себя. И помог выжить принявшему его племени. Судя по всему, люди-жуки оказались умнее нас — они создали на своей планете мирную цивилизацию, не зараженную агрессией и ксенофобией. Отчасти благодаря герою, который учил их выращивать растения и строить жилища, а не создавать оружие для победы над соседями.
Хороший рассказ. Много важных вопросов поднимает и учит видеть лучшее в людях и главное в тех, кто на тебя не похож.
Николай Гоголь «Пропавшая грамота. Быль, рассказанная дьячком ***ской церкви»
Тиань, 26 декабря 2013 г. 23:48
Гоголь как никто умел показать сказочную составляющею реального мира своих героев. В его произведениях злобные порождения темных сил враждебны людям, однако же не смертельно опасны.
Запорожец рассказывает попутчикам, что душа его запродана дьяволу. Собеседники его воспринимают это вполне спокойно. Ну, запродана, дело житейское, живи в свое удовольствие, пока к расчету не призвали. Читаешь этот эпизод, улыбаешься, потом вспоминаешь, что запорожцы все время своего существования воевали за Родину и веру православную. То есть верили, но верили житейски мудро, без фанатизма.
Так маленькими штрихами Гоголь показывает нам нравственное здоровье украинского народа, которому не страшен ни поп, ни ксендз, ни даже сам черт. Хотя при этом крепость в вере одобрение вызывает и спасает отважного героя повести от злобных ведьм и бесовщины на ночном пиршестве. Но та же вера не мешает ему откушать скоромного без оглядки на пост, попить-погулять весело. Во всем разумная мера соблюдается и суть вещей.
В сравнении с ужасными явлениями дьявола в европейской литературе черти Гоголя вполне забавные и даже домашние, поскольку живут рядом с людьми, общаются с ними, таятся, козни строят, но не сильнее они человека. Кто не испугается, не даст страху замутить разум свой, тому ни черти, ни ведьмы не только не страшны, но при случае еще и полезны могут быть. Герой данной повести вот шапку свою украденную с грамоткой в ней зашитой от бесовщины назад получил, и даже на адском скакуне домой доставлен был. А помогли ему разумная вера, в которой Бог занимает столько же места, как собственная смекалка и уверенность в существовании добрых сил, уравновешивающих зло.
В этой повести особенно ярко проявилась главная черта мистического, «ужасного» направления в творчестве Гоголя — отношение к силам зла как к естественной составляющей мира и жизни человеческой. Страшны бывают, спору нет. И вред причинить способны нешуточный. Но без них никуда. Мир так устроен, что и им свое местечко положено. Поэтому не борется герой повести с ведьмами и чертями, но противостоит их влиянию на душу свою, оставаясь человеком. Ибо каждому свое судьбой предназначено: и человеку, и черту, и ведьме...
Прекрасная вещь. Здравое отношение к жизни формирует.
Конни Уиллис «Светлое Рождество»
Тиань, 22 декабря 2013 г. 16:59
Не всем повезло жить в стране, где снег зимой — обычное явление. Но однажды, естественно, под Рождество, что-то случилось в мире. Снег пошел везде, в Америке, в Мексике, в Белизе и многих других местах, где он раньше не шел никогда. Маленький мальчик смог встретить Рождество с мамой. Капризная красавица не вышла замуж за парня, который очень нравился ее скромной подруге. А сама подруга поняла, что, может быть, и не так уж сильно нравится ей именно этот парень, другие тоже есть, симпатичные. Взрослый племянник при участии никогда не занимавшейся домашним хозяйством тетушки приготовили гуся и соус для семейного праздничного ужина. Причем гусь получился очень вкусным, а неожиданные отходы производства находчивые кулинары закатали в снеговика во избежание гомерического смеха родни. Женщина смогла пережить боль утраты супруга, любимого, умершего рано. Другая женщина поняла, что супруг обманывает ее...
Много всего случилось в рождественский вечер. А снег все шел и шел. Дороги завалило. В некоторых городах было объявлено чрезвычайное положение. Пара ученых-метеорологов подозревала климатическую катастрофу, то есть один из пары подозревал, а другой наблюдал и пытался понять происходящее, не находя ему разумного объяснения.
А ларчик просто открывался. Шел снег. По радио звучало «Светлое Рождество» Луи Армстронга и мир ждал чуда. Чудесная светлая сказка. Читается с интересом и оставляет очень хорошее ощущение после. Чудеса бывают, даже если люди забыли об этом. Очень приятно прочитать такую вещь в преддверии Нового года, когда все мы становимся немного детьми и ждем чудес.:-)
Фёдор Достоевский «Преступление и наказание»
Тиань, 21 декабря 2013 г. 15:21
Достоевский, как никто из русских классиков, умел препарировать человеческие души. Его книги затягивают до болезненности, но, перевернув последнюю страницу, вздыхаешь с облегчением — слава Богу, наконец можно вдохнуть полной грудью, улыбнуться солнечному утру и всмотреться в лица обычных, нормальных людей, близких и дальних, любимых и нелюбимых, но с относительно здоровой психикой.
Зачем Раскольников убил Алену Ивановну? Как собирался он употребить украденные у нее средства? Он и сам не знал этого. В его воспаленном сознании блуждали лишь самые общие мысли о несовершенстве общественного устройства, завершении образования и каких-то значительных деяниях, которые он сможет совершить в будущем, имея стартовые средства. Туманные фантазии. Если бы он дал себе сосредоточиться и конкретизировать свои цели, он бы понял, что их просто нет. Имея средства, он мог бы закончить курс в университете, не бедствуя и не надрываясь на уроках и переводах, мог бы открыть маленькую адвокатскую контору, и, собственно, все. При объективном рассмотрении реализация такого плана абсолютно ничего не меняет в обществе. Раскольников с его университетом так же мало значит для тысяч и тысяч обездоленных людей, как Алена Ивановна с ее грабительским ломбардом.
В какой-то момент Родион Романович и сам осознает, что убил для того, чтобы проверить теорию: сможет ли через кровь переступить или нет. Переступить смог. Но к вершителям истории оттого не приблизился. И не мог приблизится, поскольку тот же Наполеон при совершении неблаговидных, неэтичных, преступных деяний всегда имел конкретную цель. И цель эта была не в проверке собственных возможностей, а в действиях. Раскольников же теорию свою проверял. И не додумал изначально, что криминологические теории не воплощают в жизнь, их составляют на основе наблюдения и анализа жизненных обстоятельств.
Подобно магу-недоучке, вместо грозы получившему козу, Раскольников вместо подтверждения своей исключительности и принесения хоть какой-нибудь пользы хоть какому-нибудь человеку лишь разрушил жизнь свою и еще нескольких человек. Убил двоих. Положим, Алену Ивановну он за человека не считал. И даже в каторге в ее убийстве не раскаялся. Но Елизавета? Раскольникову она ничего дурного не делала, Сонечка с ней приятельствовала и вместе Евангелие читала. Но и о ней убийца-теоретик особо не сожалел.
Хотя, если вдуматься, картинка следующая получается. Алена займы под залог давала. Наживалась на этом непомерно, грабила людей. Но, предположим на минуту, что студент Раскольников всех процентщиц в Петербурге извел. Где неимущие студенты мелкие займы делать будут? В банках? В официальных ломбардах? Не думаю. У этих учреждений другая клиентура. Вот и получается, что отвратительная Алена Ивановна при всей мерзости ее деятельности в существующем социальном миропорядке нужна. И нет у Раскольникова право вошью ее считать даже с позиций социальной полезности.
Елизавету по человечески жаль очень, случайно под топор женщина попала. И вроде неплохая женщина. Если бы не один нюанс. Описывая Елизавету, Разумихин упоминает, что в целом она очень даже мила и почти всегда беременна. Это один раз во всей книге упомянуто. И с ужасом задаешься вопросом, а младенцы, рожденные Елизаветой, где? Ответа нет, да и не нужен ответ, и так все понятно. Убив эту женщину, Раскольников на будущее уменьшил число несчастных сирот, которых либо замучивали сознательно в младенчестве, либо бросали на произвол судьбы, на нищету, унижения и забавы Свидригайловых. Вот вам и притча про Лазаря с медным крестиком.
Помнится, на уроках литературы учительница долбила нам, подросткам, что в образе Раскольникова Достоевский показал человека, который чужие страдания ощущал больнее собственных. В детстве это принимаешь, не задумываясь. Слишком тяжелый герой для подросткового сознания. Перечитывая же роман во взрослом возрасте, подтверждения такой характеристики героя в нем не находишь. Раскольников остро переживал несправедливость социального устройства общества, это да. Но к людям, даже самым близким, любви у него не заметно. Он эгоистично использует их, как маму свою, посылающую ему средства из своей нищенской пенсии, как Сонечку, на которую крест свой сбросил, не в силах один нести, и, в то же время, тяготится ими.
Увидев семейство Мармеладовых в крайней нищете, Раскольников с легкостью отдает им все имеющиеся при себе деньги. Ему жаль этих людей, он хочет помочь, и не на минуту не задумывается, что отдает нуждающимся не свое, отдает то, что мама его Пульхерия Александровна под пенсион свой занять сумела, дабы любимый сынок в столице не голодал. Причем помощь мамы Родион принимает с такой же легкостью, как и разбрасывается ею. Он, здоровый молодой мужчина, не предпринимает никаких усилий по содержанию себя. Хотя тот же Разумихин в схожих обстоятельствах себя содержит, даже Дунечка сама себя содержит, а Родион предпочитает лежать на диване и великие теории обдумывать. Инфантильность в сочетании с образованностью дает причудливые результаты и в конечном счете способствует увеличению жертвенности в мире.
Жертвенность — основа православной культуры. Жертвенность Сонечки, которая все отдает нуждающимся по велению своей большой и чистой души, вызывает болезненное сочувствие и протест. Почему Сонечка вынуждена жертвовать? А потому что папенька ее Семен Захарович решил оказать благодеяние молодой вдове с тремя маленькими ребятишками и принял на себя заботу о них, мужем и отцом себя обозначив. И ведь мог сам семейство содержать. Со службы его никто не гнал, уволили за пьянку. То есть принял на себя ответственность человек, а потом по слабости характера сбросил с плеч, А Катерина Ивановна в отчаянии и неумении содержать себя и собственных детей от падчерицы жертвы потребовала. И получила, разумеется. Ведь это же Сонечка — человек, не способный жить для себя, только для других, причем для любых других. Сонечка — безумно обаятельный персонаж, ее жаль, ей сочувствуешь, восхищаешься душевной силой этой слабенькой тихой девушки. Но ведь жертвенность Сонечек позволяет Семенам Захаровичам предаваться порокам и благодетельствовать за чужой счет. Мармеладов захотел помочь вдове и сиротам, не сдюжил, и дочку свою на потеху Свидригайловым отдал. И выбралась Сонечка из этой клоаки только потому, что Аркадий Иванович до какого-то дна в своем моральном падении дошел. Дошел, ужаснулся, и решил точку поставить. А прежде денег Сонечке дал немного. Просто так дал, от бессилия перед жизнью своей и чужой. Все в один узелок затянуто.
Раскольников жертвенную сущность Сонечки почувствовал сразу. Потому и пошел к ней в убийстве сознаваться. А тут со Свидригайловым так все пересеклось, что дети Катерины Ивановны жертвы уже не требовали, и Сонечка с Родионом друг друга нашли. Ему опора нужна была, ей новый объект для жертвования. Иначе ведь и Евангелие в жизни не удержит, слишком страшна и безрадостна жизнь. А нуждающийся в жертве — якорь, он и от петли, и от грязной канавы отведет, потому что в жизни снова смысл появляется. И не важно, что гонит от себя, что обращается ужасно, смотрит мимо. Сонечке не нужна ответная благодарность, ей ни любовь, ни дружеская привязанность не нужна. Ее душа за двоих любить и дружески оберегать способна. Именно поэтому каторжники сразу полюбили Сонечку. Эти люди поставлены в условия почти звериные, когда холодно, голодно, тяжкая бессмысленная работа и постоянное унижение. Звериные условия обостряют инстинкты. И инстинктам открывается то, что не видит рассудочный теоретик Раскольников — жертвенность Сонечки, не рассуждающая, не выбирающая, готовая отдавать любому человеку, потому что есть что отдать и душа требует отдавать людям. Это выше любви, выше дружбы, это почти нечеловеческое качество, но в основе его чистота души и доброта сердца.
Постижение Раскольниковым чувства любви в финале, его нравственное перерождение в рамках этой книги оценке не поддаются. Это начало другой истории. Во что выльется обретенный героем душевный опыт, непонятно. Ведь он не раскаялся в убийстве. Он не увидел человека в Алене Ивановне, он не пожалел о Елизавете, и даже сам факт убийства в душе своей не осудил. Он сумел лишь принять себя как обычного человека и увидеть Сонечку, как человека, достойного любви. Это совсем немало. Это настоящий душевный катарсис, переход на иную нравственную ступень, но еще не покаяние. Ведь Сонечка — не обычная женщина. Она любит не Родиона, а страдающего человека, нуждающегося в ее жертве. Ее чувство не избирательно, как чувства святых и праведников. Сможет ли Родион жить с этим, непонятно. Он-то нормальный человек, только сильно запутавшийся и измышления ума человеческого с жизнью человека перепутавший. Не уверена, что любовь Сонечки ему по силам. Но кто знает...
фантЛабораторная работа «Начало»
Тиань, 18 декабря 2013 г. 20:14
Не только герои спасают мир. Ежики тоже могут. Да. Апокалипсис, Четыре Всадника, зомби, байкеры, стойки с клинками... Много всего. Рассказ хороший, но не зацепил. Вот если бы ежик живой остался, мертвецы его съесть возжелали, а Всадники на защиту невинной зверюшки выступили, это было бы ново и оригинально. Люди Апокалипсис заслужили, может быть, но ежику-то за что?
Тиань, 18 декабря 2013 г. 19:32
Забавно и четко поданная тема. Не менее забавная идейка об опасностях популяризации науки среди нежити. Ну не может научный и мифологический мир безболезненно пересекаться. Кому-нибудь да навредит такое пересечение, ибо категории уж больно разные. Простенький, но увлекательный и улыбающий сюжет. Яркие герои. Грамотный текст без явных ошибок и нелепиц. Хорошо написанная вещь. Приятно читать. Спасибо автору.
Аркадий и Борис Стругацкие «Попытка к бегству»
Тиань, 17 декабря 2013 г. 23:27
На первый взгляд повесть кажется подростковой. Слишком она проста, слишком многие события даны штрихами, а характеры героев примитивны. Но взгляд второй изменяет это впечатление. Я не буду затрагивать вопросы прогрессорства и выбора. Об этом много и хорошо сказано в других отзывах. Я остановлюсь на некоторых частных аспектах, которые, тем не менее, важны и интересны.
Антон и Вадим прилетели на неразведанную планету, не будучи вооруженными. Этика их мира такова, что не допускает применения насилия к разумному существу. В результате эти замечательные, порядочные, ответственные молодые люди оказались беззащитны перед толпой варваров с копьями и мечами. Транспортные средства землян 22-го века позволили уклониться от нежелательных столкновений с аборигенами, а имеющиеся у героев эффективные медикаменты — быстро излечить полученную Вадимом рану. Но это случайность. Окажись Вадим и Антон в окружении толпы аборигенов Саулы, их растерзали бы в два счета. Ведь у ребят не только не было при себе оружия, но они и морально не готовы применить его даже для целей защиты своей жизни. Благополучная жизнь в Мире Полдня изменила характеры людей. И нельзя сказать, что это изменение в лучшую сторону.
Предположим, что машины Странников дали возможность людям с Саулы переместиться на Землю, да еще с каким-нибудь огнестрельным оружием. Ведь огромное количество землян перебьют, пока остальные спохватятся и начнут защищать жизнь сограждан. А вероятность такого перемещения-вторжения существует, причем она не столь уж и мала, раз некие таинственные Странники проводят на цивилизациях одним им понятные эксперименты. Беспечность землян поразительна. Стругацкие показали нам мир будущего, в котором наивность и вера в возможность договориться с любым разумным существом доведены до абсурда.
В Мире Полдня множественность населенных планет является привычным атрибутом реальности. Но при этом само собой разумеется, что иноземные цивилизации по своему техническому развитию стоят ниже землян. В таком окружении земляне могут позволить себе отсутствие личного оружия у звездолетчиков. Но почему же не принимается во внимание фактор цивилизации Странников? Они не угрожают землянам, да. Но уровень их технического развития как минимум не ниже земного. А если одна из вновь обнаруженных цивилизаций будет столь же развитой, но агрессивной? Прилетели такие вот наивные и добрые Антон и Вадим на планетку, а их там и убили, чтоб не распространяли информацию о существовании цивилизаций, не желающих быть обнаруженными раньше времени. Геоцентризм Стругацких представляется странным и необоснованным.
Мир Полдня населен замечательными людьми с развитой личной этикой. Но этот мир прошел большой путь развития, в том числе через эпохи страшной жестокости. На Земле этот недостаток преодолен. Но, выходя в открытый космос, люди Земли должны бы помнить свою историю и обоснованно предполагать возможность встречи и с недружественной инопланетной культурой тоже. Рано или поздно такая встреча произойдет. И если звездолетчики Земли будут похожи на Антона и Вадима, погибнут земляне глупо и бесславно, по собственной глупости.
Жестокость в отношениях между людьми — это очень дурно, никто не спорит. Но столь же дурна наивная вера в невозможность жестокости. С нее легко может начаться возрождение изжитых пороков. В этой части Мир Полдня очень уязвим. И совершенно утопичен. Стругацкие создали хороший, привлекательный мир, но не правдивый, к сожалению. ИМХО.
фантЛабораторная работа «Лукреций и гость из будущего»
Тиань, 17 декабря 2013 г. 18:56
Откровение Банкнота есть. Упадок тоже. И не только грядущий финансовый, но самый насущный. Болтливого Банкнота ведь порвали и утопили.
Политэкономические идеи понятны. Власть капитала, она такая. В разряд высшей ценности фикцию возведет, и ничего не поделаешь. Условное платежное средство — оно во все времена правит миром мягкой лапкой в стальном сапоге.
История забавная, милая и улыбающая. Троекратное «Кар!» в финале особенно прелестно.
Читается легко. Ошибок мало. Хорошая вещь. После предыдущей десятистраничной нетленки приятно лаконичная и грамотная. Спасибо автору.
фантЛабораторная работа «Когда солнце больше не взойдёт»
Тиань, 17 декабря 2013 г. 17:34
Тема, несомненно, есть.
Идея разделения земной фауны на нормальную и возгордившуюся до готовности использовать магию, что привело к прорыву в мир неких загадочных Бурь и гибели человечества, не без труда, но понятна.
Непонятен сюжет. Есть некий горячий источник в холодной пустыне. Его охраняет гарнизон под руководством доблестной девицы — дочери то ли князя, то ли короля. В гарнизон прибывает странник и сообщает девице о смерти князя/короля и смутах в королевстве, чему она поверить ну никак не может, ибо это новости дикие и фантастические. Странника запирают в каземат, девица бьет его молотком, чтобы он признался в шпионаже. Наставник девицы рассказывает ей страшную тайну: что он сам и ее отец маги, что они пытались найти магическую защиту от бурь, но прекратили поиски в связи с рождением у князя/короля детей. На крепость гарнизона нападают дикари и сопредельные волшебники. Солдаты потрясены таким событием. Странник оборачивается волком и убегает. Наставник девицы погибает. Девица тоже из крепости убегает, пытается преследовать волка-оборотня, сваливается в снег и почти замерзает. Но ее спасает странник, вопрошая, хватит ли у нее сил подняться. И все это растянуто аж на десять страниц.
Язык рассказа не просто плох. Он ужасен. Это настоящая литературная деградация. Уж простите, автор. Но честным образом прочитав все десять страниц рассказа, церемониться уже не хочется.
К чему здесь «дорогая»? Это не объяснение в любви и не торжественное поздравление с юбилеем.
Это речь командира воинского гарнизона. Пусть и девицы. Почему так длинно? Почему не сказать просто: «Что ты несешь, старик?! Говори правду!», и на этом остановиться. Да и все прочие реплики доблестной девицы сократить втрое.
Ага, «комендантша». Вот здесь как раз уместнее было бы сказать «девушка».
Несколькими строками выше служанка предложила комендантше отобедать. Видимо, аппетита у девицы действительно не было, и она отказалась от обеда, предпочтя прикончить завтрак.
«Рядовой» — это из современной армии.
Рядовой задумался на секунду.
- Позвольте указать вам путь.
Это диалог коменданта гарнизона и солдата-часового. Версаль, да и только.
В «независимости от вины». Только так.
- Хотите увидеть пленника, госпожа Анастасия? – спросил он тихо, вращая своими крысиными глазками.
- Он не пленник, — комендантша поморщилась, голова болела невыносимо. – Но да, ты прав.
Диалог коменданта гарнизона и дежурного тюремщика.
Действительно, «все разрешилось тем». А разведчик-то каков! Как свалилась, так сразу поднял и на помощь позвал.
Господи, что же у него с лицом-то случилось? Если вспомнить, что двумя строками выше он «и шага сделать не мог», за человека просто страшно становится.
- У тебя есть где- нибудь здесь антимагические наручники? – холодно спросила она.
Улыбка вмиг сошла с лица тюремщика. Солдаты за спиной комендантши зашептались.
- А зачем вам?
- Я задала тебе конкретный вопрос. Отвечай.
- Да должны были быть, но...
- Тогда живо мне их сюда. И молоток.
Еще один прелестный диалог.
Комендант крепости просто обязана уточнить, для чего ей нужно к заключенному. А как же, ведь не с кем-нибудь, а с тюремщиком разговаривает.
Чуть выше речь шла о магических наручниках, вообще-то. Кандалы на ноги надевают.
Ага, отняла и положила. А наручники как же?
И что же заставило солдат «потеряться»? Да враг на крепость напал. Совершенно неожиданное событие. Кто бы мог предположить, что враг на такое способен. Выстрел «им в воздух» — это сильно. Боевой дух восстановился сразу, я думаю.
Так происходит оборона крепости.
Какие благородные и решительные офицеры. Собирать и вооружать солдат — это действительно ноша коменданта.
«Гнала храбрецов» к стене. Я потрясена героизмом защитников крепости.
- Архонтас сохранит нас! – закричала она.
На бегу она сняла одного из только что выскочивших из пролома сулрасцев.
Бой происходит внутри крепости. Куда, простите, она неслась?
«Черт побери» из той же оперы, что «рядовой».
Это происходит внутри крепости. Вокруг идет бой. А доблестный комендант рыдает пуще прежнего.
Попытались перейти, но не получилось. Видимо, в рог трубили недостаточно громко.
Напор бывает у воды в кране. Про кровь так не говорят.
Пожалуй, хватит. Это не рассказ, это кошмар. Простите еще раз, автор. Его единственное достоинство в том, что он вызывает гомерический хохот. Поэтому и отзыв написать не поленилась.
Тиань, 16 декабря 2013 г. 11:54
Упадка много. Откровение надежно спрятано от читателя.
Мир, в котором люди испытывают острый дефицит эмоций и пытаются восполнить его таким странным способом, заставляет задуматься о характере упадка. Зачем стирать память перед просмотром любимого фильма и перечитыванием любимой книги? Каждое новое обращение к любимому произведению вызывает новые переживание, зритель или читатель на что-то обращает внимание впервые, что-то воспринимает иначе, что-то понимает глубже или в ином ключе. В этом смысл и притягательность повторного чтения книг и просмотра фильмов. Если люди утратили эту способность, у них затормозилось личностное развитие. Стирая память о пережитом ранее, человек отказывается принимать свой собственный жизненный, чувственный, интеллектуальный опыт. Деградация личностей, массовое отупение. Неприятный, страшный мир. Автор сумел прорисовать его практически на одной страничке. И ведь получилось.
История проста и коротка. В погоне за свежестью восприятия герой повредил себе мозг. Был человек, хоть и подсаженный на искусственную новизну впечатлений. Стало растение. Новый вид наркомании. Будь рассказ подлиннее, он был бы скучен, несмотря на философскую составляющую упадка. Но на одной страничке заскучать не успеваешь. И за это автору спасибо.
Тиань, 16 декабря 2013 г. 11:08
Цивилизация в упадке после техногенной или астральной катастрофы. Видимо, люди создали технику, излучения которой травмировали ментальный план бытия. В результате чего появились Серые Помощники, восстановившие границу планов мироздания. А заодно человеческую цивилизацию в деградацию ввергли. Откровения найти не смогла. Рассказ мимо конкурсной темы.
Возрождение человеческой цивилизации после катастрофы — идея распространенная, но интересная. Раскрыл ее автор очень по-своему. Мир создал симпатичный, необычный, на грани реальности и детской сказки. К неясным моментам в мироустройстве придираться не хочется. В конце концов, мир показан нам глазами подрастающего мальчишки. Он и не должен быть логичным и точным в деталях. Мальчишка видит мир не так, как взрослые.
Лейтмотивом в сюжете проходит мысль о воплощении детских мечтаний как причины гибели технически развитой цивилизации и спасения острова. Существует мнение, что Серые Помощники воплощали в жизнь сокровенные желания детей. Парус у острова появился тоже по желанию мальчишки. Получается, что дети погубили цивилизацию, созданную взрослыми. Но, может быть, этим спасли людей и планету от полного уничтожения, как мальчик Гуц спасает свой остров. Хорошая линия. Хорошо подана в рассказе, ненавязчиво, мелкими штрихами то тут, то там, но при этом понятно. Может, и Блудные острова появились как воплощение мечтаний ребенка о безопасном мире и именно этим объясняется их нелогичность с точки зрения взрослого. Для нас невозможно, для ребенка само собой разумеется.
Язык хороший. К мелочам и единичным недочетам придираться не хочется. Читается вещь легко, послевкусие оставляет приятное, а простота и некоторая непонятность сюжета объясняется тем, что перед нами мир воплощенных детских фантазий. По-моему, очень неплохая вещь получилась. Легкая, светлая. Спасибо автору.
фантЛабораторная работа «Тайна Острова»
Тиань, 16 декабря 2013 г. 10:21
Отзыв из зеленой группы:
Автор предложил свою версию происхождения человечества. Оказывается, мы появились в результате биоэкспериментов инопланетян. Вполне возможно. Эрих фон Дэникен тоже так считает. Впрочем, действие рассказа может происходить и не на нашей Земле. Тогда к нам оно применимо только по аналогии.
Мир рассказа интересный получился. люди живут в колодцах. Над ними открытое пространство планеты, видимо враждебное человеку. Под ними собственно остров — видимо, какой-то осколок корабля инопланетян, и сами инопланетяне рядом спят в металл закриогененные. Но вахту несут. Ждут, когда появится достаточное количество пригодного для использования в качестве бойцов биоматериала.
Инопланетяне со странностями. С законом явно не в ладах. Людей вывели тайно и от своего руководства сей факт скрыли. С какой же целью? Они планету решили захватить? Возможно. Почему нет? Приобретут собственную пригодную для жизни планету, объявят себя суверенной державой, будут эмигрантов за деньги принимать, и заживут чудесно и замечательно, не хуже колодезной аристократии. А если разгневанное руководство парочку звездолетов с оружием пришлет для подавления мятежников, так это пустяки. Аборигены в огнеметами как-нибудь отобьются.
Тема провидческих снов интересна. Получается, что аборигены мутируют, приближаясь по своим способностям к инопланетянам-создателям. Но только некоторые и при условии, что спят строго на определенном месте Острова. Видимо, там какие-то энергии на спящий мозг воздействуют.
Тема раскрыта необычно. Сначала с человеком происходит упадок, то есть в него еж отравленной колючкой попадает. Отравленный падет вниз, на Остров. А уже там некоторые приближаются к знанию подлинного устройства мира, то есть к Откровению. А следствием приближения к откровению будет то, что планету попытаются насильственно приспособить под жизненные интересы инопланетян, то есть еще одна волна упадка, более масштабная. А в перспективе и вовсе существует риск межпланетной войны, то есть упадка не просто глобального, а полного. Конкурсная тема подана хорошо, ничего не скажешь.
Язык очень неровный, не выдержанный в одном стиле. Это рассказу вредит. Больше всего резануло слово «лоск» вот в этом фрагменте:
Не подходит оно герою. Совсем не подходит. Корявых фраз много. Но история интересная, и, увлекаясь, пытаешься не обращать на них внимания. Наверное, это устранимый недостаток. Автор просто спешил.
Вопрос к рассказу только один. Зачем малой группе инопланетян захватывать планету? Все равно же не удержат. Метрополия на кусочки разорвет, а форсировать военную промышленность в темпе не получится, ресурсов нет. Не первая вещь на этом конкурсе, когда рассказ вроде бы и нравится, и интересный, и эмоции затрагивает, а вот смысла в действиях персонажей усмотреть не удается. Видимо, тема совершенно не наша, не российская.
Роберт Янг «Девушка-одуванчик»
Тиань, 15 декабря 2013 г. 23:50
Прелестная лирическая история, к которой автор прикрутил машину времени. Респектабельный мужчина сорока четырех лет встречает юную девушку. Девушка говорит, что она из будущего и каждый день перемещается из своего двадцать четвертого века в его двадцатый, чтобы смотреть на кленовую рощу. Они встречаются, влюбляются. Все это прописано очень красиво, тонко, изысканно. Потом девушка перестает приходить к роще, а мужчина узнает, что она и есть его жена, с которой он прожил в любви и согласии более двадцати лет.
Все это очень мило, романтично, волнующе. Фантэлемент играет в сюжете вспомогательную роль. История любви длиною в жизнь прекрасно обходится без машины времени, поскольку любовь сама по себе является такой машиной. Не случайно герой неизменно восхищается юным обликом женщины, с которой прожил двадцать лет, ее нежностью, обаянием. Глаза любящего человека не видят примет времени на лице любимого. Пока нас любят, мы остаемся юными и прекрасными.
Рассказ написан в 1961 году. Наверное, в то время изложенная в нем концепция времени и перемещений во времени была нова и интересна. Сейчас в этой части рассказ уже не увлекает. Но читается он все равно с удовольствием, волнует, в романтичное настроение повергает. Очень хорошо!
Денис Овсяник «Сезон дождей, или Этюд для однострунной арфы»
Тиань, 15 декабря 2013 г. 15:15
Тема присутствует.
Идея оригинальна: тайный орден, смертью карающий за любое преступление, в котором человек не признался полиции. Тоже ведь метод построения безопасного государства. одни преступники сами признаются, других просто убьют, количество преступлений в итоге уменьшится. А то, что смертью карают за кражу журнала, это ничего, такое и в реальной истории случалось не раз. За идею и форму ее подачи автору респект. Очень хорошо.
Атмосфера триллера автору тоже удалась. И японский колорит передан ненавязчиво, небольшими штрихами к месту. Мила-арфистка узнаваема с момента описания оружия арфистов в середине рассказа. Но это не портит рассказ. Внимание читателя автор удерживает до конца истории. Открытый финал придает истории дополнительную изюминку.
Но с языком беда.
Может, «осуждающе» все же?
Точная копия, только внешность другая. Лучше бы пассаж про «копию» убрать.
Разве тревоги бывают насущными? И точно ли они остались позади, если Алекс арфиста ждет?
«Удосужились» здесь не к месту. Лучше про сто «не успели». «Уникальные» события — тоже нехорошо. Во-первых, о событиях так не говорят. Во-вторых, они вовсе не уникальны для жителей города. Арфисты приходят с каждым сезоном дождей.
«Не требующее» — неуместно. Лучше было бы «не позволяющее» или «не допускающее». Речь экономки вообще требует переработки. Она слишком тяжеловесна, не соответствует персонажу и ситуации. Лиз обеспокоена за хозяина, она радуется и волнуется в связи с приездом Милы, и речь ее должна быть живее, эмоциональнее.
Ну да. Арфист будет бить в бубен и дудеть в фагот.
Шуму натворил — нехорошо. Лучше «наделал» или «устроил».
«Подцепила» кажется неуместным. Почему не сказать «повесила» или «пристроила».
И другие недочеты стиля есть тоже. Я только некоторые выписала. Так что идею хорошую автор придумал, историю занимательную рассказал, а вот в слова ее облек кое-как. Грустно.:-(
Татьяна Тихонова «Серые, в чёрную рябь»
Тиань, 15 декабря 2013 г. 14:58
Темы не вижу, но подозреваю, что она где-то есть. Крылья — это не откровение. С очень сильной натяжкой можно рассматривать как откровение подслушанный героем телефонный разговор Эн. Но и это слишком слабо. Упадка много. Бывший учитель истории в упадке. Люди вообще, которые в чудо верить разучились.
Непризнанное чудо — это грустно и поэтично. Появились в мире люди с крыльями. И никто не удивился, никто не восхитился, никто не воскликнул: «Как хорошо, люди!» Даже сам герой к своим крыльям относится как к чему-то обычному. Летает, и летает. Мир без чудес — несчастливый мир.
Сюжет в меру занимательный, в меру к размышлениям побуждающий. В небе появляются странные облака. В мире появляются крылатые люди. То ли параллельный мир приблизился к нашему, то ли градообразующее предприятие отравляет экологию. Население жаждет зрелищ и журналисты стараются их добыть. А престарелые учителя становятся бомжами. Унылый мир обволакивает и уже ничего не хочется. Только лететь, можно даже без крыльев, сразу к тире. А чудо все-таки есть, оно подстерегает в осенней листве и хватает за шкирку в самый неожиданный момент, и оказывается рыжим в черных подпалинах. Хорошо, образно, просторно в этом рассказе...
Обращает на себя внимание аккуратность отделки. Возможно, какие-то недочеты языка в рассказе есть. Но я не заметила. Ни недочетов, ни ошибок. Видно, что автор работал с текстом и предложил своим читателям не наскоро сляпанный черновик, а нормальную завершенную работу. За что ему большое спасибо.
фантЛабораторная работа «Сердце праведника»
Тиань, 15 декабря 2013 г. 14:21
В этом рассказе Откровение появляется только в эпизоде с Ангелом, который вещает его лекарю. С остальным текстом Откровение не связано никак. Упадок присутствует повсеместно. И глобальный, и личностный, и мистический: Ворон погиб, Ангел в садиста деградировал, мешая праведнику в Рай вознестись после полного изживания греховности. Ужас, что в мире творится. Будем считать, что тема есть.
Абсолютная праведность несовместима с жизнью. Автор красиво раскрыл эту идею, ярко, образно, даже изысканно. Но идея тоже присутствует только в финальной сцене с Ангелом. А с остальным рассказом не соотносится никак.
В этой вещи можно выделить две части. Первая: монах и лекарь идут к умирающему, идут по огромному, беспокойному, опасному городу, в котором наступает весна. Вторая: лекарь у праведника. Первую часть можно прикрутить к любой другой концовке. Она вытянет любой сюжет, поскольку написана великолепно. Классический стиль, эмоциональность, литературные аллюзии, авторская игра словами, когда он небрежно так упоминает Багратиона и Малевича, сбивая читателя с настроя на классический текст и как бы говоря ему: «Улыбнись, ведь я играю. Смотри, как легко я жонглирую словами и образами». И действительно на этих опорных фразах улыбаешься. Прекрасный, мощный текст, созданный одаренным человеком. Вторая часть «приписана» к первой ради конкурсной темы. Ее можно подать отдельной историей, ее можно «присоединить» к любому другому вводному описанию с минимальной корректировкой. Хотя сама история с Ангелом и Вороном столь же хороша, как и основной текст рассказа. И в литературном, и в содержательном, и в образном плане.
Язык очень нравится. Булгаков, стилизация под его прозу, вкрапления гоголевского стиля, авторские хулиганские сравнения и общая небрежность вместе производят очень хорошее впечатление. Даже несвязанность основного текста и финала не портит впечатление от этого рассказа. Очень хорошо! Рассказ напомнил «Полубесов» с прошлого Колфана. Возможно, автор тот же.
фантЛабораторная работа «Самое древнее звено»
Тиань, 14 декабря 2013 г. 20:14
Тема есть. Откровение как понимание сути научного открытия и упадок как мутация.
Идея быстрых мутаций за счет активизации древней ДНК, да еще с повышением разумности мутантов, кажется странной. Мутации, да, могут быть. Хотя и не такие молниеносные, как у крыса Адика. Но уровень интеллекта из-за ДНК почему вдруг повышаться начал? Насколько я поняла суть, у пострадавших просыпался ген древнего предка. Древний предок был крупнее, сильнее, лучше защищен. Увеличение в размерах и разные зубы-панцири логичны. Но разве древний предок крыс или собак был разумен? Если в истории авторского мира присутствовали разумные животные, этот момент нужно было объяснить. Иначе внезапное поумнение собаки и крыса с активацией древнего гена связать затруднительно.
Сюжет нормальный, занимательный. Неплохой мини-триллер у автора получился. Но и здесь есть неясности. Вот это, например:
Мыслительный зигзаг про параллельный мир совершенно непонятен. Город на месте. Живые существа в нем не пропали, они либо погибли, либо мутировали. На чем основывается версия параллельного мира, если такие миры в рассказе столь же фантастичны, как в нашей обычной реальности? По описанию очевидна биохимическая причина происшествия. Аргумент, что биовещество не может одинаково воздействовать на животных и людей, сомнителен. Не далее, как вчера смотрела триллер «Красная зона», нефантастический. Так вот в этом фильме используется отравляющее вещество, опасное для людей, млекопитающих, насекомых. Агент спецслужб уж слишком широко мыслит, по-моему.
Язык рассказа тоже вызывает вопросы. С одной стороны, читается вещь легко, без запинок. С другой, вот такие моменты:
Заявление ученого-эксперта ввергают в недоумение. Факт применения биологического оружия методом научного анализа не определяют. Ученый выясняет, в результате воздействия какого фактора произошли мутации живых организмов. А уж вывод про биологическое оружие следователь делает сам, с учетом всех обстоятельств, а не только мнения эксперта. Если причины мутаций Грация Фоти (это ее реплика) еще только выясняет, как можно сделать вывод, что в зоне мутаций не нужен биокостюм? Предположим, что Грация говорит все это специально, чтобы нахальный сыщик погиб. Она считает агента спецслужбы не способным проанализировать ее слова? Или сама не понимает, что говорит?
Далее, Макс влюбляется в Грацию. И говорит об этом так:
Макс — агент спецслужбы, а не стареющий профессор филологии. Такой высокопарный стиль ему не подходит.
Та же неуместность языка. Офицер спецслужбы не будет так говорить о научном открытии. «Деградация», «прогресс», «бессмысленно» — это не его лексика. К тому же открытие Грации ведет не только к деградации. Животные ведь поумнели.
Ну и по мелочам языковых ляпов достаточно.
Какой коллектив, если речь идет о животных? И как это коллектив может набежать?
Все эти словесные несуразности сильно вредят рассказу. Конечно, их можно исправить. И диалоги подкорректировать, и слова поменять. Тогда рассказ сложится. Пока же читать интересно, но в финале недовольство остается, еще одна конкурсная незавершенка.
фантЛабораторная работа «Резервная копия»
Тиань, 13 декабря 2013 г. 13:28
Любопытная миниатюрка. :) Откровение — это, видимо, беседа Кольки с дедом, когда старик разъясняет мальчику, что он обычный человек. А упадок: либо слабосильность обычных перед модифицированными, либо массовость генных модификаций. Будем считать, что тема есть.
Идея сохранения резервной копии «чистых» генов человека интересная. Но автор ее не раскрыл. Каким образом сохраняется чистота генов? Разве человек с генной модификацией и «обычный человек не могут сообща завести ребенка? А если могут, то генные изменения не передаются малышу? Рассуждая логически, при малом количестве «обычных» людей они могут сохраняться только в результате ограничения браков с модифицированными. Но это тоже путь к вырождению. Сдается мне, что в этом рассказе читателям предложено еще одно неосмысленное автором откровение.
Сюжет славный. Мир детей — беспроигрышная тема, если автор умеет показывать жизнь глазами ребенка. В данном случае умеет. В этом плане рассказ хорош и главный герой очень славный мальчишка. Язык деда несколько тяжеловат показался. Мне кажется, с внуками дедушки попроще разговаривают обычно. Но, с другой стороны, это же мир будущего. Речь персонажей должна отличаться от привычной для нас.
Заинтересовали кредиты, начисляемые на карточки детей в игровом центре. Я так понимаю, что это не деньги, а условные платежные единицы, которые ребенок может потратить в этом же игровом центре. Посмотрел учебный фильм, получи кредиты, решил логическую задачку, получи еще. Ненавязчивая стимулирование учебного процесса. Просто так мальчишка вряд ли фильм по химии смотреть будет, а если за это поиграть на автомате дадут, посмотрит и даже на тестовые вопросы ответит, если их после просмотра зададут. Обучение в форме игры.
И сама идея сопоставления «обычных» и модифицированных людей заинтересовала тоже.
Так есть ли смысл в сохранении таких резервных копий? Ведь все равно ничего не сохраняется. Только мальчику Кольке придется жить с ощущением собственной слабости. Сложный вопрос. В плюс обществу будущего стоит отнести отсутствие ксенофобии между «обычными» и модифицированными. Даже в детской среде, которая всегда боле жестока, Кольку не обижают. Хорошая черточка, хороший мир.
Язык рассказа не впечатлил. В такой маленькой вещи хочется большей отточенности слога, большей индивидуальности в речи персонажей. Например:
Монитор может быть виртуальным? Или имеется в виду, что над головой модифицированного мальчишки монитор в виде голограммы присутствует и на футболку отсвечивает?:)
Сергей Сердюк «Радуга за окном»
Тиань, 13 декабря 2013 г. 12:41
Откровение как понимание чужого страдания. Красиво. И реалистично. Ведь каждый ребенок проходит эту стадию на пути взросления. Автор сумел показать откровение не только в рассказе, но в нашей жизни, что надо отнести к достоинствам рассказа. Мир, где дети ходят в школу с противогазами в портфельчиках, — куда уж дальше упадать.
В мире после экологической катастрофы дети взрослеют рано, но не успевают понять этого. Для них упадок является нормой и противогаз в портфеле тоже. Такую идею можно объявить затасканной, но автор сумел показать ее пронзительно и искренне. Взгляд на мир глазами ребенка передан очень хорошо, что тоже надо отнести к достоинствам рассказа.
Несколько дней из жизни детей показаны ярко, убедительно. А вот финал не понятен. Что произошло с малышкой? Она умерла в своей кроватке в бреду или все-таки шагнула с подоконника на улицу и разбилась? Как убивает R-вирус? Разрушает организм, как инфекция, или воздействует на мозг человека, и человек сам убивает себя? Если вирус — галлюциноген, мир рассказа становится очень занимательным.
Возникает вопрос, что за медикаменты принимают герои. И что за стеклышки в противогазе, если их так легко разбить. В одном из отзывов в ветке форума высказывалось мнение, что эпизод с повреждением противогаза показывает техническую некомпетентность автора. А если нет? Если в этом мире особенные противогазы, предназначенные для подавление галлюцинаций, в том числе? Шаг девочки за окно на радугу, разбитое стекло противогаза и школьная программа, в рамках которой детям сообщают о внедрении вируса в земную атмосферу инопланетянами, наводит на мысль о тотальном идеологическом контроле населения. В рассказе нет никаких признаков посещения Земли инопланетянами. Зато есть заброшенные заводы и отравленные пруды. Вирус, скорее всего, имеет земное происхождение — масштабная авария на оборонном предприятии или в секретной лаборатории. Если от людей это скрывают, тому должны быть причины.
Автор создал очень интересный мир. Будь финал рассказа более определенным, картина мира тоже определилась бы. С таким же финалом она плывет. Это даже не недостаток, это особенность рассказа. Покрутить его в голове, как игрушку змейку, складывая в разные комбинации, довольно интересно. Необычная вещь, с одной стороны, незаконченная, с другой, занимательная.
фантЛабораторная работа «Просто добавь воды»
Тиань, 12 декабря 2013 г. 12:35
Откровения найти не смогла. Да и упадка тоже. Фири на откровение не тянет. Мысли героя об экономическом захвате Земли тоже не откровение. Тем более, что мысль свою герой «не додумал». Экономические войны ведутся разными методами и как земной бизнес отреагировал на вброс диверсионного продукта, герой не знает. Герой даже не задумывается о том, что корпорациями управляют отнюдь не дураки и помимо прибыли сегодняшнего дня у них имеются стратегические программы развития, в которых учитывается динамика враждебных факторов. Политики тоже глупы не настолько, чтобы забыть о непременном приложении к бесплатному сыру. Думаю, Земля еще поборется. Люди — народ не глупый и находчивый.
Идея экономической диверсии с целью последующего превращения в колонию не нова, но на космическом материале могла бы быть реализована неплохо. Все-таки масштаб захватывает. И автор воплотил ее вполне удачно. Герой увидел только часть проблемы. Его убийца понимал чуть больше. А в мире еще много других людей, располагающих информацией и ресурсами. В конце концов, крупный бизнес не заинтересован в превращении «своей» планеты в колонию. Топ-менеджеры государств в этом не заинтересованы тоже. Поэтому можно рассчитывать, что коварные дарители получат сюрприз. Хотя и другой вариант полностью со счетов не сбросишь. Своя рубашка ближе к телу, а предательство в земных традициях даже на библейском уровне пропечатано. Все зависит от характеров людей, которые принимают решения, а также от возможностей других людей воздействовать на поведение первых. Не методами «Бдительных», конечно.
По сюжету нам представлен криминальный боевик: благородный террорист в тюрьме, ждет суда, жаждет донести до людей правду, как сам ее понимает, но не успевает, его убивают. Такой сюжет оптимален как завязка для истории об экономической войне. Это рассказу в плюс.
Читается вещь легко. Правда, речь Мишани мне показалась какой-то «не такой». Но я не эксперт по криминальному сленгу, да и Мишаня не криминальный авторитет, а подсадной. В какой-то мере неправильная имитация тюремного сленга работает на образ. Так что это скорее рассказу в плюс.
Нормальная хорошая вещь получилась. Идея выражена поверхностно, но ничто не мешает развить ее. Рассказ позволяет сделать эту и читателю, и автору, если он когда-нибудь захочет продолжить историю.
Алексей Дуров «Последние ученые»
Тиань, 12 декабря 2013 г. 11:36
Откровение, по всей видимости, зашифровано в осознании землянами собственного упадка. Или в повторном открытии сверхпрочной керамики, пригодной для использования в кислотной среде. Упадок на виду: утрата исследовательского духа и потребностей научного поиска. Будем считать, что тему нашли.
Идея разрушительного влияния торговых связей с более развитыми цивилизациями на развитие науки, весьма спорна. И автор в рассказе ее не обосновал. На торговой межзвездной станции не нашлось ученых. А разве они на такой станции должны быть? Станция-то не научно-исследовательская. Непонятно, что на ней делал биохимик. Видимо, и у него по штатному расписанию обязанности были отнюдь не научные. Однако, решение сложного инженерно-химического вопроса специалист нашел. При этом проявил нестандартное мышление, находчивость. На мой взгляд, автор сам свою идею опровергает. Даже на торговой станции люди в достаточной мере владеют исследовательскими навыками. Если поставлена система образования специалистов, должна быть и научная школа. Ведь кто-то таких биохимиков обучает. Так что не все так плохо с наукой в мире землян будущего.
Сюжет слегка сюрреалистический. Мне он напомнил глупо-смешные сериалы типа «Саша+Маша», «Сваты», «Интерны». Сюр начинается с покупки сингулятора. На космической станции что, отсутствуют элементарные правила техники безопасности? Можно вот так просто купить непонятный предмет инопланетного происхождения и поместить его на склад без элементарной оценки рисков? Сложные технические приборы без эксплуатационной документации продаются? Наименование прибора «сингулятор» не заставило персонал станции задуматься о его предназначении? Существование «живых» технологических устройств, способных к самоактивации, не учитывается в межзвездной торговле?
Следующая непонятность в отсутствии на межзвездной станции средств эвакуации персонала — каких-нибудь малых кораблей или аварийных капсул. Возможность аварии при проектировании станции вообще не предполагалась? Далее, единственный пульт в координаторской. Станцией управляет один человек? У других членов экипажа нет рабочих мест в координаторской, которая, видимо, служит аналогом центра управления? Складывается впечатление, что станцию проектировали в гараже на коленке.
Встреча с братьями по разуму — это вообще песня. Инопланетяне спокойно сообщают землянам, что нуждаются в помощи. Почему земляне не делают то же самое? Почему нельзя параллельно изготавливать детали для инопланетного корабля и попросить экипаж этого корабля отправить сигнал SOS на Землю?
Странно ведут себя герои. История получается комедийная. Возможно, так и было задумано. Если автор действительно писал юмореску, все встает на свои места. Вот только обсуждение героями состояния земной науки в финале смешным не выглядит. Смешна нелепость ситуации, не это несколько иной смех.
Впрочем, рассказ по-своему занимателен и читается на удивление легко. Язык даже оценивать не хочется, потому что ни на одной фразе отдельно внимание не зафиксировалось. Редкий на этом конкурсе случай, когда читателю предложен готовый рассказ, а не черновик с кучей ошибок и опечаток. За это автору большое спасибо. И за то, что рассказ рассмешил, спасибо тоже.
Аркадий и Борис Стругацкие «Полдень, XXII век»
Тиань, 11 декабря 2013 г. 19:24
Перечитала сборник после большого перерыва. Когда-то он меня очень впечатлил. Сейчас не могу сказать того же. Для избалованного современной фантастикой читателя рассказы из этого цикла кажутся слишком спокойными, пресными, малоэмоциональными. Однако, это и их достоинство тоже. По прочтении остается ощущение прикосновения к чему-то теплому, доброму, надежному. Хороший мир нарисовали Братья Стругацкие: мир без страха за будущее, без войн, без разрушительной конкуренции, где люди относятся друг к другу уважительно и с симпатией.
В рассказах очень часто повторяется фраза «прекрасный человек». В конце концов, на нее даже начинаешь улыбаться. Возникает ощущение, что герои, да и авторы сами себя хотят убедить в том, что каждый человек непременно прекрасный. А по мере погружения в цикл понимаешь, что это реакция современного человека, человека из мира, где не принято каждого считать прекрасным. Кондратьев и Славин улетали из мира, где люди еще не научились так относиться друг к другу. Навязчивый повтор фразы как бы приучает их и читателя к атмосфере Мира Полдня. И в конце концов цель достигается.
При отсутствии крутых поворотов сюжета и пространных рассуждений в цикле очень много интересных моментов, цепляющих внимание. Например, отношение к риску. Профессиональные десантники — исследователи планет решительно не одобряют необоснованный риск. Горбовский совершает десятки подлетов к опасной планете, прежде чем принять решение о посадке. Он не считает чрезмерный риск благородным делом, потому что под угрозу ставятся жизни людей, тех, которые пойдут следом. Любопытно также отношение к научным исследованиям. Каждый человек занимается тем, что ему интересно, и в том режиме, который ему подходит. Свобода научного творчества доведена до абсурда, что видно на примере хулиганского программирования КРИ. С точки зрения дня сегодняшнего это вызывает отрицательную оценку, ведь разбазариваются ресурсы энергетические, человеческие, временные. В для Мира Полдня все нормально. Оттаскал директор за бороду своего заместителя и все дела. Непохожий мир. Но очень симпатичный, притягательный.
Мне нравится позитивная футурологическая фантастика. Она помогает в трудные моменты жизни. Цикл «Полдень, 22-ой век» как раз такой. Можно скрупулезно анализировать каждый рассказ на предмет недостатков стиля или примитивности сюжета, но при этом общее впечатление от цикла очень хорошее. Такие книги нужно иметь в домашней библиотеке, чтобы не терять веры в лучшее в людях. ИМХО.
Тиань, 11 декабря 2013 г. 15:44
Следует отдать должное фантазии автора: тема не просто присутствует в рассказе, она раскрыта буквально — откровение есть упадок, то есть болезнь. Нарыв прорвался, информационный гной откровения выплеснулся из тела, и носитель его снова здоров. Главное, принять меры, чтобы инфекция не распространялась. Это и делает Надзор, помещая пациента в чистую белую комнату, где нет живых людей, только мертвые.
Идея откровения как инфекционной болезни сначала показалась забавной. Потом подумалось, что на самом деле так и есть. Откровения изрекают в основном больные люди. Только в нашем мире это люди психически больные, автор же в рассказе поправил это — мальчик психически здоров и даже эмоционально устойчив, двигающихся мертвецов не испугался, момент откровения про геенну огненную под ногами нормально пережил. Молодец ребенок, крепкий.
Мороженое в финале показалось по-хорошему умилительным. Горло болеть перестало, нарыв прорвался, и мальчишка любимое лакомство у мамы с папой запросил. Очень хороший эпизод. И мир в рассказе показан хороший, причем автор сумел даже в развитии его дать, с историей. Люди переболели жестокостью и научились помогать друг другу переживать откровение, если уж оно на человека свалилось.
Хорошая вещь. Оригинальная. Местами забавная, местами узнаваемая. Читается на одном дыхании и приятное послевкусие оставляет. Спасибо автору.
фантЛабораторная работа «Они вернулись домой»
Тиань, 11 декабря 2013 г. 15:00
И откровение, и упадок в рассказе есть. Тема раскрыта.
Идея возвращения из длительного космического полета в неузнаваемо изменившийся мир не нова, но всегда интересна. В данном случае автор сумел подать ее оригинально. Рассказ можно рассматривать как альтернативную историю далекого прошлого Земли. Мы видим древнейших людей, которые морально не готовы к противостоянию с эволюционировавшими до состояния разумности ящерами. Если бы этот мир развивался по своим законам, ящеры постепенно истребили бы первобытных людей, и Земля сейчас была бы населена не нами, а ящероподобными существами. Этого не случилось, потому что с небес пришли вооруженные боги, расстреляли разумных ящеров и помогли людям выжить. Боги оказались людьми из прошлого, когда-то очень давно покинувшими планету ради покорения космических пространств. Они прилетели домой, и нашли дом в полнейшей разрухе.
Много интереснейших аспектов мира уместил автор в свой рассказ. Здесь и идея неоднократности развития техногенных цивилизаций на Земле, и боги-космонавты, и случайность эволюционных процессов, и влияние личного выбора конкретного существа на судьбу его племени, его цивилизации. В этой многоплановости достоинство рассказа. Есть над чем поразмышлять, есть где воображению развернуться.
При этом читать было удивительно скучно. Непонятные слова, перегруженные предложения, обилие причастий сделали текст очень тяжелым. С одной стороны, понимаешь, что автор сумел поднять множество важных глубоких вопросов, что необычное словоупотребление введено для прорисовки мира нелюдей, что нарочито длинные предложения работают на эту же цель — показать мир глазами разумного ящера, видишь, что в финале автор резко поменял лексику, чтобы показать этот же мир, по уже глазами космонавта. Все это свидетельствует о старательности и творческом подходе. Но почему-то эмоции рассказ не затрагивает вообще, даже любопытство быстро угасает. Непонятно, почему так. Ведь вещь неплоха, и смысл, и образы, и язык — все есть. Но чего-то главного не хватает....
фантЛабораторная работа «История Элфманов»
Тиань, 10 декабря 2013 г. 21:12
Тема есть. Герой получает откровения в виде Выбросов — предвидений будущего. Упадок тоже, в принципе, есть. Взрослые колонисты погибли сразу после высадки. Потомки стремительно приближаются к войне.
Идея сама по себе неплоха. Человеческий анклав, выживающий на чужой планете. Много таких историй написано. Но все равно тема интересная. Планету автор показал ярко, в красках. Белое солнце, зеленая луна, голубые облака, огромные листья съедобных лопухов, под которыми могут прятаться дети, лианы, выдерживающие вес взрослого человека, таинственная Пещера Страха... Мир прорисован хорошо, что можно отнести к достоинствам рассказа.
Сюжет традиционный для космической фантастики, хотя и не очень внятный. Колонисты летят к чужим планетам в надежде обрести Свободу. Именно так, с заглавной буквы. А почему с заглавной? Они бунтовщики, изгнанные из родного мира? Или потомки беглых заключенных? Непонятно. При высадке на планету взрослые погибают, дети выживают, космический корабль улетает. Через несколько десятков лет в общину прилетает этот же космический корабль с двумя пассажирами, которые сначала предлагают общинникам войти в состав сопредельной структуры (государства, видимо), а потом соглашаются на мирный договор. Возникает вопрос, а почему они на космическом корабле прилетели? Это же межпланетный транспорт. Лететь на нем в соседнее поселение как-то странно, неэкономично даже. Если у наследников космонавтов хватило ресурсов поддерживать космический транспорт в исправном состоянии, неужели они не могли придумать транспортные средства, более пригодные для перемещений по планете? Или они с другой планеты прилетели? В этом уголке космоса что, целая группа пригодных для жизни человека планет? Ничего непонятно.
Читается рассказ тяжело, очень много ошибок и озадачивающего словоупотребления. Диалоги потрясают своей нелепостью. Об этом много уже написали в комментариях, я повторяться не буду.
К сожалению, удачной эту вещь не назовешь. Хотя мир красиво прорисован. В таком мире могла бы произойти хорошая интересная история, если бы автор сумел ее написать.
Александр Матюхин «Народный способ»
Тиань, 10 декабря 2013 г. 20:12
Отзыв из зеленой группы:
Великолепный рассказ. Один из лучших среди прочитанных. Информационная зависимость — это даже уже не фантастика. Способ лечения тоже вполне жизненный. И, полагаю, эффективный.
Позабавила профессия героя. Против информационной зависимости выступил журналист — создатель информпотоков.:-) Но и так может быть. Журналисты часто первыми привлекают внимание к проблеме. Даже если сами являются плодом воображения виртуальной наркоманки.
Больше и сказать нечего. Рассказ очень хорош. А когда вещь хороша, на нее не получается написать развернутый отзыв. Длинно можно только ругать. Надеюсь, эта вещь будет в числе победителей конкурса.
Тиань, 10 декабря 2013 г. 19:36
Еще одна деградация без откровения. Как ни старалась, не смогла в рассказе откровение найти, увы.
Тема сект, видящих врага в виртуальности, могла бы быть интересна. Но автор ее скомкал. Наметил два аспекта: борьба сектантов против виртуализации реальной жизни и борьба против людей, которые вторгаются в виртуальность. Поначалу кажется, что сектанты, новые луддиты, против техники и искусственных интеллектов выступающие. Но по мере развития сюжета их борьба выходит за эти рамки, во вражеском секторе оказываются и люди тоже. Реальность без виртуальности для людей, виртуальность без людей для сетевых сущностей — таковы цели загадочных террористов. Получается война против всех. Это могло бы быть очень интересно. Но автор не развернул идею в полной мере, то ли поленился, то ли не успел. А жаль.
Сюжет сляпан под боевик. Героя вовлекают с тайную организацию. Он проникается целями этой организации и начинает считать себя главным. Идеологическое зомбирование с элементами психиатрии. Следить за сюжетом сложно, мысль автора и последовательность действий постоянно теряется. Недоработана вещь, сильно недоработана.
Некоторые фрагменты вызывают недоумение. Например:
Именно в тот момент я познал, что такое настоящая любовь.
Это он в девушку с маской влюбился, что ли? И так вот сразу настоящую любовь и познал?
Тварь начнет биться и вырываться... но ты удержишь ее, во что бы то ни стало, ведь твоя вера сильнее, чем ее страх. Ты знаешь, что победишь. И ты специально стал ниже, опустил лицо до уровня ее морды, чтобы насладиться ужасом умирания, который неизбежно появиться у нее в глазах.
О каких виртуальных тварях идет речь? В рассказе упоминаются голограммы и гомункулы. Голограмма не может испытывать страха и ужаса умирания. А гомункул к виртуальности отношения не имеет. Видимо, герой так увлекся охотой на ведьм, что галлюцинировать начал.
Вкус жизни можно ощутить только там, где либо ты, либо тебя пытаются убить. У парня точно крыша съехала. Возможно, этим и объясняется смена целей в середине рассказа. Начали с чистки мира от засилья виртуальных технологий, продолжили уничтожением людей, которым нравится погружаться в виртуальность. Маньячность какая-то в герое наблюдается. Да еще с уклоном в религию и мессианство.
Читается рассказ тяжело. Очень уж путано написан. Сквозь текст приходится буквально продираться.
Видно, что у автора была хорошая, по-настоящему интересная задумка, но реализовать ее он не смог, к сожалению.
Джо Р. Лансдэйл «Дорога мертвеца»
Тиань, 9 декабря 2013 г. 22:33
Рассказ похож на изложение легенды. Странствующий священник, который борется со злом в виде нечисти, просочившейся в наш мир. Помощник шерифа, эскортирующий злодея. Старый трактирщик, рассказывающий не столь уж древнюю историю о страшном пасечнике-душегубе и женщине-индианке, которая не нашла защиты для своей дочери среди людей и в материнском исступлении призвала в мир живой труп ее убийцы. Все это подано размеренно, неспешно, но с должным уровнем нагнетания беспокойства. До страха накал эмоций не доходит. По крайней мере при чтении. но, думаю, если смотреть экранизацию с хорошим музыкальным фоном, будет по-настоящему страшно.
В рассказе присутствует парочка весьма волнительных моментов: когда живой мертвец приближается к кругу из страниц Библии и когда священник и помощник шерифа находят растерзанное тело преступника.
Весьма интересна религиозная составляющая сюжета и конкретно Библия. Священник больше похож на воина. Он и сам признает, что милосердие и прощение — не его стезя. Его задача — бороться со злом. Причем не со злом метафорическим путем духовного просвещения паствы, а со злом предельно конкретным в виде прорвавшихся в мир людей недобрых сущностей. И к Библии у него отношение соответствующее. Он называет Священную Книгу книгой ужасов и использует ее вполне утилитарно, как горючий материал в схватках с нечистью. Наверное, воцерквленные люди могли бы этим оскорбиться. но мне этот момент понравился. Нормальный, симпатичный, отважный человек этот священник. И очень живо прорисованный.
Вообще персонажи в рассказе даны очень колоритно. Несколькими штрихами автор создает индивидуальный образ, объемный, живой.
Рассказ стоит прочитать. И интересно, и моральные акценты расставлены по-человечески, житейски реалистично и мудро.
фантЛабораторная работа «Инопланетяне-извращенцы»
Тиань, 9 декабря 2013 г. 19:45
Идея выдана четко в лоб. Освоение чувственных переживаний стало для инопланетян откровением, приведшим к упадку. А в финале упадок на Землю пришел в виде полного пепелаца, по крайней мере в регион проживания испепеленного героя.
Тема похищения людей инопланетной цивилизацией для опытов — одна из самых распространенных в фантастике. Автор разукрасил ее приключенческими мотивами. Взлет похищенной землянки по социальной лестнице инопланетного мира, ее бегство, преследование, наказание землян, все это могло бы придать истории изюминку и неповторимость, если бы не ужасный язык принцессы и скучный герой.
Задумка была неплохая. В квартиру к МЧ является девица, заявляющая, что она галактическая принцесса и что за ней гонятся. Если бы дальше последовало какое-то действие, если бы автор развил и поддержал обозначенную юмористическую составляющую, рассказ мог бы получиться милым и забавным. Но автор поленился. Он никакой истории не написал вообще. Принцесса объявилась в доме героя, молодые люди побеседовали, и сразу наступил конец. И рассказ, и героя, а, может быть, и света. Кто их знает, что там за инопланетяне. Может, они всю Землю сожгли.
Но даже в существующем фрагментарном виде рассказ можно было бы нормально читать, если бы не ужасный язык «принцессы». Понятно, что автор хотел представить нам девицу из криминальной среды, грубоватую, вульгарную. И переборщил с колоритом. Принцесса получилась ужасно несимпатичная. А для такого крошечного рассказа несимпатичная героиня — это провал. Весь рассказ состоит из диалога. И этот диалог хочется пролистать побыстрее, не вчитываясь в реплики принцессы. Рассказ-диалог имеет право быть, и может быть великолепен, если диалог грамотно отработан по содержанию и лексике. Здесь же ни того, ни другого.
Рассказ мог бы быть хорошим. Но получился провальным. Извините, автор.
Впрочем, вот это:
мне очень понравилось. «Отходящая с третьего пути крыша» — это очень хорошо.
Андрей Таран «Напалмовый декаданс»
Тиань, 9 декабря 2013 г. 18:42
Отзыв из зеленой группы:
Забавная история о том, как четверо отважных космических лимитчиков остановили штурмовую группу страшных и ужасных лайопегов. И совершенно бескровно. Враг был сражен музыкой. Точнее, не сражен, а увлечен и затанцован.
Рассказ имеет ярко выраженную антимилитаристскую направленность, а также проводит в жизнь идеи интернационализма и всеобщей значимости культурных ценностей человечества. Чрезвычайно ёмкая и глубокая вещь, сподвигающая читателя к размышлению и духовному росту.
И, к тому же, весьма реалистичная по деталям. Так, герои не пустили в год сверхмощные резаки, дробящие астероиды. Автор не вышел за рамки технической обоснованности сюжета. Ведь применение подобного технического средства в качестве оружия на космической станции могло бы привести к ее разрушению.
Единственное, что я не поняла, это как боевая группа лайопегов проникла на космическую станцию. Для них шлюзы открыли? Или корпус был частично разрушен, но именно тот отсек, где засела наша отважная четверка, разгерметизации избежал? Возможно, возможно...
Весьма разносторонняя и поучительная вещь, расширяющая читательский кругозор. Спасибо автору.
фантЛабораторная работа «Маленькая мушка Омега-Мира»
Тиань, 9 декабря 2013 г. 17:41
Откровения не нашла, упадка сколько угодно: от деградации человечества как вида до деградации мира, в котором процесс деторождения исчезает за ненадобностью, а зародыши используются как материал для «ремонта» взрослых живых особей. Автор показал нам мир «дна» — криминальную среду будущего и отходы биотехнологий.
Тема эволюционного тупика после реализации проекта «Вечная молодость» раскрыта весьма неплохо, забавно и оригинально. Фантасты часто описывают миры, в которых достигнуто бессмертие. Но автор сумел подать такой мир очень «по-своему», что нужно отметить как достоинствам рассказа.
Сюжет жив и динамичен: ограбление банка, отважная налетчица и мудрый наводчик. Финал не то чтобы совсем неожиданный, но не разочаровывающий, не скомканный. Драйв автор выдержал до конца, что тоже в плюс рассказу. Непонятные моменты финала, отмеченные другими комментаторами, в принципе можно объяснить. Багги мечтала апгрейдиться до воровской элиты, пока у нее не было шансов обрести стандартный человеческий облик. Когда же такая возможность появилась, цели девушки поменялись. Для мутанта желание стать физически «нормальным» человеком понятно, даже естественно, ведь это открывает двери в какой-то другой мир, в мир людей, из которого Багги и Брум исключены. Колыбельную девушка могла где-то слышать, есть же у них кино, в конце концов.
Очень неплохая авантюрная история с хеппи-эндом. Написана увлекательно. Читается с интересом.
фантЛабораторная работа «Забвение»
Тиань, 8 декабря 2013 г. 14:37
Откровения не увидела. Да и упадка тоже. Гибель воинов в битве, это трагично, но все-таки к упадку или деградации требует сильной притяжки за уши.
Идея конкуренции Забвения и Смерти непонятна. Воин смертельно ранен. Он умирает. Смерть к нему придет в любом случае. Она не может опоздать. Она не может проиграть Забвению. Будут ли оставшиеся в живых помнить о подвиге павших в битве, о жизни их, зависит не от предсмертных минут воина, а от всей предшествующей жизни его, от того, под чьи знаменем и во имя чего голову свою сложил, от исхода битвы отчасти. Красавица, явившаяся на поле битвы, уже ничего не в силах изменить. Что именно хотел сказать автор таким странным персонажем, как Забвение, не угадывается даже в общем приближении.
Сюжет предельно простой. Воин умирает на поле брани. К нему приходит сначала красавица-утешительница, потом страшная старуха. С явлением старухи красавица исчезает. Старуха поясняет воину, что девушка приходила с целью обмануть его и ввергнуть в забвение. Воин умирает. Изюминка задумывалась автором. Но написалось все как-то поверхностно, без увлекательности.
Рассказ не трогает ни ум, ни чувства. Думаю, отчасти это результат выбранного автором стиля. Язык рассказа крайне утомителен. Длинные предложения, изобилующие причастиями, деепричастиями и трудно представимыми образами, навевает сначала раздражение, потом скуку. Дочитываешь рассказ уже на автомате.
Не самая удачная вещь на внеконкурсе. ИМХО, с сюжетом автор недоработал, а с языком переборщил.
Василий Егоров «Кукла Мёбиуса»
Тиань, 8 декабря 2013 г. 14:08
Отзыв из зеленой группы.
Осознав себя богом, герой осознает лживость традиционных трактовок Ада и Рая, безразличие к людям Бога и Дьявола, которые суть энергетические паразиты, слепоту людей и замкнутый характер Вселенной, которая для постигшего откровение существа подобна гробу. «Хочу быть человеком!» — заключает он. То бишь обратно в упадок хочет, чтобы не знать никаких откровений, преподавать социологию и размышлять над теорией игры. Героя можно понять. Пока его не разбудили, у него даже смысл жизни был. А после пробуждения ничего не осталось. Прав был великий Эклессиаст. Во многие знания много печали. Без откровения жить гораздо лучше. Но ведь получил, что хотел. Сам же просил девицу, воплощающую ипостась Дьявола в миру, разбудить себя через сорок лет. Значит, без откровения тоже тяжко. И в слепоте плохо, и зрячему нехорошо. Вот она, жизнь. :-( Пичаль.
Рассказ всем хорош. И тема есть, и философская составляющая, и сюжет непротиворечивый, и лишнего вроде бы ничего не наблюдается. Придраться не к чему. Но читать было скучно. Рассказ не цепляет ни ум, ни эмоции. А почему, необъяснимо. Конкретных недостатков вроде бы и нет. Просто скучно.
Галина Викторовна Соловьёва «Исповедник»
Тиань, 8 декабря 2013 г. 13:14
Тема представлена оригинально, хотя и спорно. Откровение как исповедь и деградация как прощение с последующим омоложением. Признаюсь, моей фантазии на такую трактовку темы не хватило бы. Автор молодец.
Идея вознаграждения молодостью за покаяние необычна. Я нигде похожего не читала. Аборигены трактуют исповедь как повторное переживание болезненных моментов жизни и освобождение от боли, возвращающее молодость. Профессор Чэн увидел в этом прощение без искупления, то есть предательство по отношению к обиженным. На чьей стороне истина? Наверное, этого никто не знает. Потому так живучи религии в среде мыслящих существ. Ключевой момент нравственной дилеммы — в сущности инопланетной исповеди. В рассказе об исповеди говорится так:
Прожить заново с новыми мыслями. Что это значит? Возможно, переживание события с корректировкой сюжета. Ведь мысль побуждает к действию. Возможно, переживание буквально повторное, но с новыми изначальными оценками ситуации и себя в ней. В первом случае получается механическое освобождение от боли, корректировка памяти. Во втором, прохождение катарсиса через многократное усиление боли от осознания совершенных ошибок. Какой путь проходят туземцы, из рассказа неясно. Профессор Чэн посчитал, что первый. Его отношение к таинству туземной исповеди выражено так:
Но точно ли профессор прав? Разве опыт всегда холодный, а понимание и принятие хладнокровны? Разве не принимаем мы старение и смерть наших любимых людей с истерзанным болью сердцем? Быть может, понимание и есть самая страшная расплата. А принятие того, что уже нельзя изменить, и есть подлинное покаяние, очищающее душу. Не понимая в полной мере сути инопланетной исповеди, трудно понять, что же отрицает профессора Чэн: покаяние как способ освободиться от душевной боли или саму идею прощения себя. У Марины Цветаевой есть такие стихи:
Люди утешены этой наукой.
Станет мукою, что было тоской?
Нет, лучше мукой!
Люди, поверьте: мы живы тоской!
Только в тоске мы победны над скукой.
Все перемелется? Будет мукой?
Нет, лучше мукой!
Возможно, в этом все дело. Душевная боль — это не только расплата за прегрешения, но и ниточка, связывающая человека с жизнью. Отними у нас боль наших ошибок и потерь, и исчезнет часть личности, чувствование себя живым истончится. Возможно, поэтому профессор Чэн не захотел пройти через инопланетную исповедь. Вторично пережить тяжелые моменты жизни несложно. Он и так переживал их не раз в своей памяти. И благодаря этому его жена, с которой он был нечестен, оставалась с ним. Благодаря этому он ощущал, как много значила в его жизни эта умершая толстушка. Он не хотел терять тех, кого любил, даже ценой обретения молодости.
Старение и боль, часть человеческой жизни. Исключи их из жизни людей, и люди постепенно изменятся до неузнаваемости. Эволюция вида сделает непредсказуемый зигзаг, и всю накопленную на сегодняшний день культурную составляющую человечества можно будет выбросить на свалку истории. Не стареющие и не несущие с собой по жизни горечь утрат и ошибок не поймут ни нашей литературы, ни нашей музыки, ничего о нас они не поймут. Не молодость предложили инопланетяне землянам, а отказ от собственной идентичности.
Аборигены готовы принять людей. Они готовы ассимилировать инопланетную расу. В какой-то мере это бескровный способ захвата чужой планеты, ласковая агрессия через дар молодости и покоя. Наверное, мудрый старый профессор и это почувствовал в ту бессонную ночь перед исповедью. И не захотел платить такую цену.
Очень сильный рассказ, о котором можно исписать много-много страниц, настолько он будоражит мысли и чувства. Спасибо автору.
Тиань, 7 декабря 2013 г. 14:20
Тема присутствует условно. Взаимное откровение Экиля и мегажеодда — неплохая авторская находка. Каждый получил свое. Вот только мегажеодд узнал всю правду, как она выглядит для Экиля. Экиль же получил дозированную информацию. Точнее, информацию, которую до конца не смог осмыслить, такое откровение неполное. Мегажеодд жаждет манипулировать людьми так же, как дефектные квазижеодды, в целях создания симбиотический структуры. Ведь именно в этом направлении идет эволюция живого организма планеты. Но Экилю информация выдана аккуратно. Парень понял лишь то, что в мегажеодде жизнь комфортнее и безопаснее. Упадка много. Весь мир в упадке. Человечество как вид эволюционирует в направлении утраты индивидуальности. Хотя, учитывая, что мир не гибнет, а просто меняется, считать переходное состояние упадком в чистом виде нельзя.
Идея живой планеты и ее эволюции в единый организм, в процессе которой произошла неожиданная мутация, способная существенно повлиять на ход эволюционного процесса, любопытна и даже остроумна. В фантазии автору не откажешь.
Сюжет простой, увлекательный в меру. В замкнутом анклаве происходит смена власти. Новый правитель изгоняет инакомыслящих. С одним из них вступает в контакт планета Земля, которая проявляет себя как живой развивающийся мыслящий организм. Герой получает принципиально новые знания и мире. Одновременно память героя служит источником новых знаний для планеты, эти новые знания позволят ей вернуть процесс планетарной эволюции в запланированное ею русло.
Сильно напрягают новые слова, придуманные автором. Они по контексту понятны, но мешают. Не очень хорошее впечатление производит также подробное авторское описание мира рассказа и сути происходящих на планете процессов. Сначала было действие, герои, конфликт между ними, и очень непонятный мир. Потом автор от себя все объяснил, и рассказ закончился. Из героев остался только Экиль. Остальные брошены на середине рассказа за ненадобностью. Такое впечатление, что автор не придумал, как ввести в сюжет новые знания о мире и показать взаимодействие героев с мегажеоддом. Остается ощущение незавершенности.
Рассказ скучноватый получился. Хорошо, что не очень длинный.
фантЛабораторная работа «Империя»
Тиань, 7 декабря 2013 г. 12:28
Откровение в виде предсказания последствий устранения конкурента есть. Упадок нравственный у конкурента и предсказателя-мистификатора есть тоже. Тема присутствует.
Идея использования предсказаний как инструмента манипулирования людьми очень распространенная, но интересная. И автор подал ее весьма детализировано. Грызть шоколадку во время чтения эпизодов откровения точно не получится.:)
Сюжет прост, но весьма реалистичен. В ходе недобросовестного бизнес-противостояния один конкурент подсылает к другому предсказателя. Предсказатель доводит до клиента, что устранение конкурента повлечет за собой крайне неблагоприятные последствия для самого клиента, его семьи, ближайшего окружения. Клиент пугается. Отменяет все распоряжения в отношении конкурента. Конкурент предвкушает упадок бизнеса доверчивого предпринимателя и его успешное поглощение в целях создания собственной бизнес-империи. Именно так империи и создаются. Фантэлемента в рассказе очень мало. Это техническое устройство предсказателя. Все остальное — реализм.
Начало рассказа настолько эмоционально-агрессивное, подавляющее мерзостью, что исполнение уже не оцениваешь. Это говорит о том, что автор хорошо владеет слогом и умеет воздействовать на читателя. Вещь сильная. Несмотря на простоту сюжета и краткость текста, впечатление от нее остается.
Тиань, 6 декабря 2013 г. 15:03
Откровение получает читатель. В финале. Рассказ же показывает мир в крайней степени деградации, где жизнь человеческая ничего не стоит. При этом мир этот разрушен войной, проблем множество и люди уже привыкли решать их ценой чьих-то жизней, и даже своей собственной.
Идея массовой жертвенности во имя того, что человек считает более ценным, чем его жизнь, подавляет своей безнадежностью. Жертва в чрезвычайных обстоятельствах, как подвиг, как единичное исключительное явление возвышает душу. А такая вот привычная жертвенность через виктимарии постепенно убивает человеческое у остающихся в живых. Читаешь рассказ, и нервный холодок по плечам проходит.
История мальчика Вовки по настоящему трагична. Он выжил при рождении за счет жизни отца. Он избежал инвалидности и тяжких осложнений здоровья за счет матери, частичек ее жизни. Родители хотели счастья своему единственному детенышу. Но в мире рассказа такое просто невозможно. Нельзя быть счастливым в обществе, где жертвенность поставлена на поток и жизни размениваются на урожай и топливо для электростанций. Страшный мир, и прорисован автором мастерски.
Про стиль и язык ничего сказать не могу, поскольку читала, не обращая внимание на слова и построение фраз. Слишком сильный эмоциональный отклик вызывает этот небольшой по объему рассказ, чтобы обращать внимание на технические детали. В произведении есть главное, оно эмоционально вовлекает в сюжет и занимает свою нишу в памяти. Очень сильная вещь. И очень тяжелая.
Александр Бузакин «Заповедник»
Тиань, 6 декабря 2013 г. 14:22
Темы я не увидела. Конечно, можно объявить откровением найденную Санькой книжку, но, во-первых, ее никто не прочитал, а, во-вторых, факт прилета инопланетян и их воздействие на жизнь людей общине известны. Завет инопланетян об ограничении технического прогресса известен тоже. Так что содержание книжки принципиально нового людям не откроет. Упадком при желании можно объявить искусственно заторможенную жизнь поселенцев. Но это весьма спорно. Технический прогресс сам по себе не обязательно благо. База инопланетян пребывает в упадке, это да. Но откровений и там никаких не наблюдается. Так что тема — мимо.
Идея поселения, созданного высокоразвитой расой для своих целей, а потом оставленного без контроля и самостоятельно развивающегося, сама по себе интересна. Но развития в рассказе не получает. Развития в рассказе нет вообще.
Сюжет даже не линейный, а точечный. Автор подробно описал поселок-заповедник, особенность мировосприятия аборигенов, их обычаи. Данька и Санька по своему поведению и рассуждениям похожи на подростков, между тем, это взрослые парень и девушка. Инфантильные молодые люди. Судя по сценарию конкурса, инфантилизм свойствен всей заповедной молодежи. Жизнь такова, что тренировки интеллекта не требует, вот он и вырождается помаленьку. Деградация, некоторым образом. А, может, и нет. Может, эти люди изначально были созданы такими. Колоритен образ данькиного деда. Он много знает про инопланетян. До самого финала ожидала, что он изречет какое-нибудь откровение. Но нет. Сидит старикан, трубку покуривает, за молодежью наблюдает. И больше ничего.
Язык неровный. Слова «кочевряжишься» и «колись» плохо сочетаются со словами «конкурс», «прогресс» и «синтезатор». Впрочем, может, так и надо. Ведь этот патриархальный мирок создан технически развитой цивилизацией и имеет доступ к фрагментам инопланетных технологий. Пожалуй, такой лексический микс работает на прорисовку мира, и я поспешила записать его в недостатки. Неровность лексики в данном случае скорее достоинство.
Некоторые фразы привлекают внимание своей странностью и неуместностью. Например:
Мать, сообразив, что ей будет скучно, убежала к соседкам. Пусть отдохнёт.
Наложить можно еду в тарелку, а тарелку наполнить. «Сообразив» кажется неуместным. Если бы автор написал просто: «Мать заскучала и ушла к соседкам.», эпизод воспринимался бы лучше.
И как же планета может в космос шагнуть? Она уже там, как бы...
В целом впечатление неоднозначное. С одной стороны прекрасно прорисованный мирок-анклав, с другой, отсутствие какого бы то ни было развития сюжета. Зарисовка, а не рассказ.
фантЛабораторная работа «Думай дважды»
Тиань, 6 декабря 2013 г. 13:05
Отзыв из красной группы:
Нравственная деградация через откровение жертвенности. Идея не новая, но цепляющая. И ведь думать дважды в данном случае бессмысленно, не поможет. Парень видит умирающих родителей, он страдает и соглашается отдать свою жизнь в обмен на их выздоровление искренне. Затем видит выздоровевших родителей и чувствует, что заболевает сам, и наступает сожаление о принесенной жертве. Сколько бы он ни размышлял заранее, он все равно не смог бы перескочить через переживание собственной обреченности. Это нельзя продумать, это можно только прочувствовать.
А шаман очень на дьявола похож получился. Своей помощью он сделал из парня убийцу родителей. Интересно, сможет ли герой жить дальше с таким грузом. И исчез шаман тоже вполне по-дьявольски. Герой сделал то, что от него хотели. Душа захвачена темными силами. Можно уходить.
Глубокий, трагический рассказ. И тема есть. Единственное, что не понравилось, это речь героев. Парень из горной деревушки и шаман не могут разговаривать правильным литературным языком. К тому же, почти одинаковым. Их речь должна бы быть попроще. В том виде, как есть, получается, что автор разговаривает за своих героев. Стилистика описательной части и диалогов одинаковая.
Некоторые фразы вызывают недоумение. Вот это, например:
Если родители поправятся, настойка уже не бесполезна. «Сама по себе она бесполезна. Однако» — явно лишние.
В одном ряду ворох мыслей и фиал производят странное впечатление.
В целом рассказ напомнил фильм-сказку «Любовь моя, печаль моя», в котором героиня отдала свою красоту ради спасения жизни сестры, а потом не смогла с этим жить. Прежде чем соглашаться на жертву, действительно следует подумать дважды, по силам ли крест на плечи берешь. Рассказ, как и фильм, иллюстрация к старой истине о дороге в ад, вымощенной благими намерениями. Неплохая, вполне читабельная.:-)
фантЛабораторная работа «Где-то в небесной канцелярии...»
Тиань, 5 декабря 2013 г. 16:28
Тема раскрыта презабавно: откровения как ответ на страстные молитвы конкурсантов и упадок отечественной фантастики в результате такого перераспределения вдохновения. Трагично! Да.:) А далее второе откровение: канцелярский Муз узнал, что откровения рассылал не тем, кому следовало бы, и в результате вверенный его попечению литературный жанр в деградацию ввел. Ужас, ужас! :)
Идея краха фантастики в результате роста популярности любительского творчества также позабавила. Ну а что? Все вдохновение себе коварные графоманы захапали. Профессиональным литераторам жалкие крохи остались. Вывод ясен: спасем фантастику, запретим конкурсы.:)
Сюжет соответствует авторскому замыслу. Канцелярский Муз давно не участвовал в делах земных и небесных, отвык от причуд молящихся, вот и попался на крючок. Но он справится. Заготовит новую партию волшебных пенделей и разошлет тем, кому не досталось. Глядишь, наша фантастика и воспрянет из упадка. Надо же исправлять совершенные ошибки.
Язык нормальный, живой. Рассказ читается легко.
Смешная, остроумная, милая вещица. Спасибо автору.
фантЛабораторная работа «Гулькина мать»
Тиань, 5 декабря 2013 г. 15:53
Упадка много разного. А вот откровения нет совсем. Не тянет на откровение осознание бравым воякой, что бабушка не совсем живая как бы, и гули у нее особенные. Боец в мире зомби живет, выявление еще одного зомби, пусть и неожиданное, для него откровением не является.
Идея «бабушка и зомби» даже остроумная. Живет себе такая старушка, или уже не живет, а существует в виде нежити, и подкармливает другую нежить, как птичек. Мир зомби не статичен. Зомби тоже развиваются и разные мутации выдавать могут.
Сюжет не совсем понятный. Пришел солдат к одинокой бабушке. Зачем пришел? То ли спасти старушку, то ли помародерничать. Напился на халяву, лег спать. Проснулся, а бабушка уже не бабушка, а Крутой Уокер. Получает боец по башке утюжком, штанов и оружия лишается. Да и самого вот-вот на корм гулям отправят. Поведение бойца с самого начала странное, неразумное, нелогичное. Удивительно, что такой увалень вообще выжил в мире зомби-апокалипсиса.
Язык нормальный. Даже если огрехи есть, в глаза они не бросаются.
В общем, рассказ непонятный и мимо темы. Хотя игра слов забавная, надо отдать должное фантазии автора.
фантЛабораторная работа «Выбор пути»
Тиань, 5 декабря 2013 г. 14:53
Отзыв из красной группы:
Диалог священника и заключенного в начале рассказа совершенно неправдоподобен. Приглашенный к смертнику исповедник не может говорить так:
- Увы, не могу ответить Вам тем же, — честно сообщил я Мандзони.
- Понимаю и не осуждаю, — кивнул головой тот. — Может Ваше мнение обо мне изменится после нашей беседы.
- Ну что ж, для начала хотелось бы узнать, почему Ваш выбор исповедника пал именно на меня?
Я намеренно обращался к собеседнику как можно прохладнее — не по имени, а по фамилии. Как не старался, я не мог возлюбить этого «ближнего», убившего почти тысячу человек, что, конечно же, противоречило долгу священника.
«Возлюбить» убийцу затруднительно, не спорю, но в приведенном диалоге священник нарушает принципы христианской этики и, думаю, церковный ритуал тоже.
Далее с гипнотическим откровением от незнакомца и личным упадком в стремлении спасти человечество все понятно. Нормальный сюжетный ход, даже занимательный.
Попытка священника спасать человечество иными методами вызывает улыбку умиления. На какой планете этот человек живет? Если США и другие развитые страны согласятся сократить уровень потребления и не уничтожать излишки продукции, это очень быстро приведет к краху национальные экономики. А следом и к очередному глобальному экономическому кризису. Путь, избранный новым президентом США, столь же тупиковый, как и у его предшественника-террориста. Ни одно государство не станет разрушать само себя ради спасения человечества от неизбежного в будущем апокалипсиса. Пример тому, современное отношение к экологическим проблемам.
Куда ни кинь, всюду клин. Голодный апокалипсис вполне реалистичен. А есть ли реальные пути его предотвращения, неизвестно. В рассказе такой путь не прослеживается. Оба героя — спасителя движутся в тупик, то есть к упадку личному и общечеловеческому.
Очень понравился момент, что при передаче откровения передающий человек погибает. В контексте темы получается, что момент откровения для нового человека совпадает с завершением деградации предшествующего носителя. Король умер, да здравствует король. Новый виток деградации с уже другим человеком в центре событий начинается. А мир медленно движется в катастрофе, и никакое откровение не в силах его спасти. Все это не ново и где-то даже банально, но в рассказе подано хорошо, красиво.
Пожалуй, это все.:-)
фантЛабораторная работа «Вьюга»
Тиань, 4 декабря 2013 г. 17:56
Темы я не увидела. Осознание героем, что он умер, но может поменяться участью с любимой женщиной, на Откровение не тянет. Герой просто осознал, что с ним происходит. Упадка тоже не видно. Смерть и заключение в странный автомобиль, принимающий вызовы от потенциальных смертников, вряд ли можно считать упадком. Это странность мира, созданного автором.
Идея посмертного пленения в некотором промежуточном состоянии, когда еще можно вернуться, но за это нужно заплатить, не нова. Но сама по себе интересна. Правда, в этом рассказе она обыграна непоследовательно. Эпизод, когда обе женщины с детьми оказались в машине, а сам герой из машины выскочил, в рассказе не объяснен. Как он соотносится с идеей рассказа, я не поняла.
На начальном этапе сюжет нормально работал на развитие идеи. Но с упомянутого выше эпизода смысл рассказа потерялся. Герой сел в машину и исчез из мира живых. Потом в машину садится его жена с крошечной дочкой. Кассовый аппарат выдает чек, из которого следует возможность размена жизней Марины и Михаила. Отсюда логически можно вывести, что остающийся в живых выходит из машины вместе с малышкой, в машине остается новый Вечный Таксист. Однако события развиваются иначе. Марина с дочкой из машины еще не вышла, но в машину уже села другая Марина с мальчиком, а сам герой из машины выходит. Следуя логике идеи, женщины должны погибнуть, а Михаил и дети остаться в живых. В финале же герой оказывается во вьюжном безмолвии, то есть в каком-то смертном или переходном состоянии, а судьба женщин (точнее, женщины, она одна) и детей неизвестна.
Непонятный рассказ. Суть его не ухватывается.
Язык весьма своеобразный. На фоне гладкого стиля постоянно проскальзывают странные перлы:
Копить можно деньги. Хоть какую-то сумму можно накопить.
А на втором и третьем этажах прохлада царила возмездно?
Не знала, что есть такое слово «вгрузал».
С улицы на балкон влезают. Вылезают из комнаты.
Наставить можно синяки. Об ушибах так не говорят.
Как можно замерзнуть до потери импульса?
Это только часть филологических находок автора. В рассказе их великое множество.
В общем, непродуманный и недоработанный рассказ. Хотя идея очень неплоха, если раскрыть ее с должной степенью глубины и последовательности. ИМХО, разумеется, и извините, автор.
фантЛабораторная работа «Воображаемая Фудзияма»
Тиань, 4 декабря 2013 г. 16:11
Рассказ шикарный! Глубокая тонкая лиричная философская фантастика. И тема на месте: Откровение как осознание возможности перемещения в иные миры посредством перенастройки внутреннего монолога; Упадок как исчезновение из мира изначально данного. И идея аналогии мозга и компьютера, реальности и виртуальности очень хороша. И сюжет, несмотря на простоту и минимум событий, затягивает. Аллюзии к Лукьяненко придают рассказу дополнительную глубину. Язык мягкий, плавный, правильный. Все понравилось. Ничего отдельно выделять не хочется. Эту вещь нужно просто прочитать. Спасибо автору!
фантЛабораторная работа «Вещица»
Тиань, 4 декабря 2013 г. 15:43
Отзыв из «Зеленой группы»:
Тема имеется и читать было интересно. Понравились диалоги: в учительской и Веры Павловны с Лялей, где девочка предлагает героине обменять ее жизнь на две другие жизни. Яркие эпизоды. Эмоционально цепляющие.
Не поняла финал. Если Вера Павловна откупилась, почему же она умерла? Или на ее жизнь тоже кто-то свою обменял? Такое вполне возможно, кстати.
Откровение Ляли в конце рассказа, что скоро на земле останутся только они — вещицы, тоже не совсем понятно звучит. Вещицы могут быть только там, где есть кому нести страшную весть. Исчезнут люди, и вещицы станут не нужны. Впрочем, в этом можно увидеть еще одну грань упадка. Любое явление в конце концов исчерпывает себя.
Язык понравился. Читать было легко, ни одно слово особо в глаза не бросилось, значит, все на своем месте. Несколько напряг вот этот абзац: «- «Может, пригласить ее на чай? Словно бездомная кошка. Только б не напросилась на ночлег: что я с ней потом делать буду», — Вера Павловна взглянула на девочку. Невысокая, худенькая; лицо бледное, неживое. Волосы, окрашенные в смоль, коротко острижены. Большие карие глаза, обильно обведенные черным, кажутся огромными. В наружном углу левого глаза – рисованная черная слезинка. Пухлые губы в кроваво — красной помаде цепляют взгляд. «Дитя подземелья», — подумалось Вере Павловне. Мысль эта смутила ее и, чтобы не покраснеть, она тихо спросила: — Зайдешь на чай?»
Во-первых, тире перед внутренней речью не ставится. Ошибка режет глаз. Во-вторых, непонятно, с чего вдруг Вера Павловна решила пригласить девочку на чай, и почему она застеснялась сравнения Ляли с детьми подземелья.
Но, несмотря на отдельные замечания, общее впечатление очень хорошее. Рассказ читается с удовольствием и запоминается.
Марианна Язева «Войти в туннель»
Тиань, 3 декабря 2013 г. 13:05
Тема подана неожиданно. Жажда людей заглянуть за грань жизни грамотно использована в предпринимательских целях. Откровение как таковое мало кто получает, и что оно такое, непонятно, но коммерциализация процесса прошла успешно. Единичная КС обязательна для карьерного роста, повторная — для полоумных избранных, облегченная — для людей полезных, «своих», что называется. А для неугодных по каким-то причинам неудачную КС организовать можно, и никто в убийстве не обвинит. Все предусмотрено.
Идея превращения КС в культ, в принципе, любопытна. Но постановка такого обряда на поток вызывает сильные сомнения. Конечно, история знает массовые самосожжения на религиозной почве и прочие жуткости, но удельный вес участников таких мероприятий в общей массе населения невелик. Культ КС скорее мог бы сложиться вокруг избранных, переживших такой опыт по воле судьбы. Они — Просветленные, им открыто некое высшее знание. Вокруг обычная паства. Такой культ был бы более психологически достоверен.
Сюжет вызывает недоумение. Герой должен пройти обязательную КС. В процессе он умирает. В момент смерти слышит разговор, свидетельствующий о чисто коммерческом использовании рискованного обряда и махинациях вокруг него. По прочтении возникает вопрос: «Ну и что?» Умер человек. Это трагедия. Перед смертью иллюзий лишился. Очень неприятно. В ориентированном на потребление иерархическом обществе источником прибыли и власти может стать даже смерть. С этим не поспоришь. Все понятно по частям. А вот что автор хотел сказать своим рассказом, не понятно. Интриги нет, сюжетообразующей проблемы нет.
Стиль и язык обычные. По крайней мере мой взгляд ни за что не зацепился. Читать ничего не мешает. Забавных словечек и образов, которые хотелось бы запомнить, тоже нет.
Разочаровывающий рассказ. Начинаешь читать, ожидаешь чего-то особенного, идея-то привлекательная, а ничего не происходит в итоге. Грустно.
Тиань, 3 декабря 2013 г. 12:09
Симпатичная вещица, напомнившая фильм «Чародеи». Озарение сверху, нисходящее систематически, позабавило. Деградация через постоянные реорганизации тоже. А значение термина «внекс» придает повествованию философскую грустинку — вне штата, вне жизни, вне того, в чем как бы даже и участвует.
Даже не знаю, что еще можно сказать об этом рассказе. Он просто хорош, гармоничен. Ничего в отдельности не хочется ни хвалить, ни ругать. Качественная социально-философская фантастика, местами улыбающая, местами заставляющая задуматься. Спасибо автору.
фантЛабораторная работа «Больной самец»
Тиань, 2 декабря 2013 г. 12:32
Тема достаточно условна. Пьяный бред — это все-таки не откровение, а вживание в образ объекта исследования — не деградация. Сергей Амурский, конечно, деградировал, то есть попросту спился. Снять ментальный слепок с алкоголика — тяжкое испытание для существа с нормальной психикой. Но все в рамках профессии — объект пьяный бред продуцирует, агент его подслушивает. Если подходить объективно, темы в рассказе нет, поскольку нет откровения.
Идея переживания человеческого опыта существом иной расы интересна. Возможно, это и не ново для фантастики. Но автор идею подал хорошо, удачно, своеобразно. С первых строк классификация земных самцов на идеальных, обычных и больных, да еще в соединении с типажами узнаваемого певца и учителя истории вызывает улыбку. Бедным инопланетянам нюансы человеческих статусов и отношений не понять. Не мы они. Совсем не мы.
Сюжет занимателен. Агент цивилизации Альтаир прибыл на Землю для проведения научных исследований менталитета землян, внедрился в личность алкоголика и несколько дней жил его жизнью, думал его мысли, спал с его женой, пил водку, самогон и кушал селедочные головы из мусорного ведра. Потом срок внедрения в чужую личность закончился и агента отозвали на родину. Работа оказалась для альтаирянина тяжелой, ему требуется восстановительная терапия. Местами читать забавно, местами грустно, в целом подсмотренная инопланетянином жизнь вполне реалистична для нашей Земли. Вот только с классификацией самцов инопланетные исследователи сильно напутали. Тот, кого они определили «больным», на самом деле «обычный», так же, как школьный учитель. А идеальных и больных у нас нет вообще, поскольку мы все больные либо на голову, либо еще на что-нибудь, невзирая на уровень доходов, популярности, род занятий и даже пол. Не больные на Земле не выживают, восстановительной терапии у нас тут нет, кроме разве что всем известного горячительного. Ошиблись братья по разуму, провалили ученый эксперимент.
Понравилось ведение повествования от лица разных персонажей и разделение текста на соответствующие главки. Благодаря этому приему судьба Сергея Амурского раскрывается полнее, не только в его собственном восприятии, но и через восприятие Светланы тоже. В результате жизнь человеческая перед глазами проходит. Сложная судьба, сложный характер, много пережил человек и сломался в какой-то момент. Телеграммы весьма кстати вставлены в текст. Таким образом коротко и емко дана завязка сюжета. Язык несколько неровный, некоторые слова не вполне к месту употребляются. Но в целом вещь читается с интересом, увлекает.
фантЛабораторная работа «Безропотные животные»
Тиань, 2 декабря 2013 г. 11:03
Мир деградации и крошечное откровение об умершем Боге, который расползается по миру. Тема есть. Упадок расписан подробно. И упадок нравственный производит еще более мерзкое впечатление, чем биологические мутации.
Идея смертности Бога и расползания его останков по миру кажется мне оригинальной и даже логичной. Если частица Бога живет в каждом человеке, то со смертью Бога эта частица тоже должна умереть. В результате человек должен измениться, ведь он потерял нечто важное в себе. Но если Бог смертен, он может родиться вновь. И вновь в каждом человеке появится его частица. Человек еще раз изменится, ведь он получил частицу другого Бога. В сущности так и происходит развитие человечества. Одна религия сменяет другую, изменяя традиции, мораль, этику, бытовой уклад. Человечество постоянно растворяет в себе умерших Богов.
Сюжет интересный. Есть Замок местного сеньора и деревенька, жители которой стремятся сохранить свою биологическую нормальность. Вот только в Замке нормальных людей уже нет. Бель и Аэлис мутанты нравственные, обе довольно мерзкие. Канон — мутант биологический, и даже не мутант, уродец, но носитель откровения. Из откровения этого, а также странных рождений в деревне, можно сделать вывод, что мир не деградирует, а просто меняется. Умерший Бог растворяется в своих созданиях. Растворение — процесс. Пока он не завершен, все в мире неустойчиво. Потом сложатся новые виды живых существ, новый общественный уклад, новая мораль — и мир снова обретет стабильность. В эпоху перемен пороки людей становятся особенно заметными, ведь система сдержек не работает. И можно требовать убийства брата, можно убивать любого непохожего. Сообщество даже одобрит такие действия. Единственным нормальным персонажем кажется Уилкс. Он пытается найти какие-то опорные точки в изменяющемся мире, пытается возродить среди селян технологии земледелия, противодействовать ксенофобии. Но видно, что надолго его не хватит. Канона он все-таки убивает.
Язык соответствует произведению. Правда, много опечаток, неправильных окончаний, ошибок пунктуации. Некоторые из них зацепляют взгляд при чтении. Но это можно поправить.
В целом рассказ интересный. Настроение передано, при чтении в действие эмоционально вовлекаешься, герои сильно не нравятся, раздражают. То есть автор сумел задеть чувства, эмоции читателя. Это значит, что вещь хорошая, написана талантливым человеком. По завершении чтения рассказ остается в памяти, мысли будоражит. Это тоже в плюс. Спасибо автору.
Тиань, 1 декабря 2013 г. 21:34
Мучительная вещь. Повесть посвящена вечной для фантастики проблеме — что есть жизнь, что есть смерть, что есть человек. В мире Средина люди стали умирать в два этапа: сначала умирает тело, а потом, по прошествии некоторого времени, это тело покидают разум и чувства, то есть душа, наверное. И ходит по земле такое вот существо, физически мертвое, а по самоощущению живое.
Поначалу интервал между смертью тела и уходом души был дан людям в качестве дара молитвами святых праведников. Чтобы человек мог завершить земные дела свои. Наследника назначить, продолжателя дела выбрать, попрощаться с любимыми. Но, как всегда, благими намерениями дорога сами знаете куда вымощена. На этой дороге и оказались умершие телом, но живые душой.
Живой человек боится смерти. Это иррациональное чувство. И живых умерших тоже стали бояться, пытаться уничтожить, провоцируя встречную агрессию, принудительно хоронить руками специально созданной спецслужбы. И мало кому приходило в голову задуматься, можно ли этих умерших вообще считать неживыми? Их тело мертво, да. Но мыслят и чувствуют они точно так же, как живой еще человек. Где грань между живым и мертвым?
Живые трупы в повести отличаются от людей лишь тем, что в их теле прекратилось кровообращение. Объявляя их «трупами», человек соглашается с тем, что его жизнь — это только жизнь тела. И православная церковь поддерживает в этом население, отрицая тем самым основной религиозный постулат о душе. Получается, что душа в живом теле достойна заботы церкви, душа вне тела тоже, а вот душа, которая не может покинуть умершее тело оказывается персоной нон грата. Не принимают ее ни люди, ни церковь. А ведь это все та же душа, которая в живом теле пребывала, а чуть погодя свободной окажется. Страх лишает людей способности здраво мыслить и делает жестокими.
Одушевленные умершие заставляют помнить о собственной смертности. Поэтому человеческое сообщество не может их принять. Слишком они другие. А мы даже других по цвету волос и кожи не всегда принимаем адекватно. Людям комфортнее отгораживаться от смерти кладбищенской оградой. А ведь пока в теле душа, пока человек мыслит и чувствует, он живой. Зомби из повести гораздо ближе к живым, чем находящиеся в коме физически живые тела. Но мы не готовы пересмотреть границу между мирами жизни и смерти. Любое пересечение этих миров создает напряженность и возбуждает агрессию. Причем живые проявляют ее гораздо активнее мертвых.
Тиань, 26 ноября 2013 г. 20:11
Сильная вещь. Контроль над сознанием людей всегда привлекает тоталитарные режимы. В трилогии показан мир, где контроль над сознанием осуществляется с применением психотронных технологий и экстрасенсорики. Причем ученые мужи сделали попытку осуществления превентивного контроля — выявления инакомыслящих на стадии формирования личности и применение к ним методов психологической коррекции. Результат оказался неожиданным. Система сама создала силу, способную и желающую уничтожить ее. Гидра приступила к пожиранию самой себя. Но только приступила. Служба контроля претерпевает деформации, но не сдается. Она есть в начале трилогии, она же есть и в финале, ослабленная, измененная, но не уничтоженная.
Живучесть службы закономерна. Кто борется с ней? Одиночки. Причем весьма своеобразные. Мастер собак видел смысл своей жизни в защите человечества от монстров, а потом в уничтожении психотронных генераторов. Он сделал все, что мог. Он сделал очень много. Проход в мир нечисти удалось закрыть. Руководство Проекта заменить.
Но Мастер Собак один. Тим Костенко уже другой. Его не слишком интересуют дела человечества. У него своя планетка, свой народ, на Землю он прилетает, как на курорт, энергией подпитаться да силу свою плохим мальчикам продемонстрировать. Как ни парадоксально это прозвучит, но в случае со Стальным Сердцем система своей цели достигла. Потенциальный противник нейтрализован. Он вышел из борьбы и причиняет лишь точечные неприятности.
Следующее поколение — Игорь Волков и Алекс Вестгейт — тоже склонны занять позицию невмешательства. Усилия этих молодых людей фактически предотвращают третью мировую войну, но далее ни один из них не собирается повторять путь Мастера Собак. И Игорь, и Алекс уходят со службы с намерением вести частную жизнь и ни в чем более не участвовать. И это значит, система выиграла, хотя автор пытается представить героев победителями.
Трилогия неоднозначна и весьма реалистична. Она интересна прежде всего «дефектностью» героев, которая и обеспечивает в пределе стабильность системы. Героизм несовместим с нормальной жизнью. Это видно на судьбах Мастера собак, Тима Костенко, да и всех других героев, причастных к Службе. Игорь Бойко — второе поколение бойцов — стремится вырваться в отставку, на свободу, к жизни. Такого же стремление Алекса Вестгейта, который осознает, что живя службой, он теряет жизнь человеческую. Но пример Охотника старшего поколения Медмэкса показывает, что со службы уйти нельзя. Рано или поздно все равно придется вернуться в строй. И твои близкие окажутся под угрозой.
С литературной точки зрения трилогия весьма слабая. Стиль так себе. Сюжет путанный, с повторами и противоречиями. Но читать ее стоит. Ради содержания, ради идей и мыслей автора и героев, которые звучат предупреждением нам — людям 21 века, когда психотроника уже перестала быть фантастикой.
Тиань, 26 ноября 2013 г. 00:03
Разумная жизнь многообразна и не обязательно похожа на земную по формам и целям.
В далеком космосе земляне обнаружили очень симпатичную планету, населенную моноразумным живым комплексом. И комплекс этот имеет склонность к экспансии. Совсем как мы. И гуманистическую базу под захватническую политику подводит. Тоже совсем как мы.
Вот только суммы знаний о мире у столкнувшихся форм жизни кардинально различаются. Инопланетные существа овладели тайнами биологии, физиологии, генетики. Они в совершенстве изучили устройство живых организмов и биосфер. А технические знания для них оказались лишними. И это спасло человечество.
Зеленые пятна, жаждущие осчастливить обитателей Земли превращением в единый моноорганизм, оказались бессильны перед техногенной средой, поскольку даже не предполагали ее опасность. А люди, биологически более слабый вид, вышли победителями из незапланированного столкновения, поскольку опасность разумных космических паразитов им была понятна. И они сумели защититься.
Азимов достаточно подробно прорисовал мир биологического моноразумного существа. Это единая планетарная экосистема, достигшая внутреннего равновесия, где каждый живой организм выполняет роль клетки в организме своего мира. Лишенный индивидуальностей мир не содержит элементов агрессии, конкуренции, страха смерти. Даже к познанию нового разумное моносущество не стремится. У него развита лишь потребность в ассимиляции любых форм жизни, до которых оно может дотянутся. Такой любопытный космический паразит, похожий на зеленый мох.
Многие духовные практики рассматривают отказ от индивидуальности как следующий этап духовного развития. Существует мнение, что после смерти сохраняется некий информационный слепок личности, вливающийся в некое общее однородное поле. Так или иначе, человек не мыслит жизнь без индивидуальности разумного существа. Обобществление индивидуальностей для нас равносильно смерти. А зеленым инопланетным пятнышкам кажется равносильным смерти существование в отрыве от своего всеобщего, они чувствуют себя инвалидами, лишенными восприятия целостной картины мира.
Любопытное противопоставление. Быть может, после жизни мы переходим в новое качество и становимся похожими на них, по восприятию мира и самих себя. Быть может, это действительно следующий этап эволюции мыслящего существа. Но именно следующий. На нашем сегодняшнем уровне мирное сосуществование с таким инопланетным разумом для человечества не представляется возможным. Они живые похожи на нас не живых. А живое всегда боится не жизни.
Такие вот странные мысли навевает этот небольшой рассказ.
Тиань, 19 ноября 2013 г. 20:39
Весьма неоднозначная вещь. Но читается на одном дыхании. Интересно следить за рассуждениями главного героя и/или автора о судьбах России, о религии, о нравственности, о достоинстве. Очень хорошо рассуждают они об этих важнейших для человека вещах. Греет русское сердце апелляция к скифско-викинговскому прошлому русского народа, к традициям русского дворянства, для которого честь была дороже жизни.
Сильнейший эмоциональный отклик вызывают эпизоды танкового сражения и выкрики танкистов «Танк такой-то прощается с Родиной!» А сцена, когда недокормленный солдатик, обмотавшись взрывчаткой, пытается преследовать последний американский танк, и этот танк сначала сдает задним ходом, а затем спешно скрывается от бегущего за ним человека, настраивает на возвышенно-героический лад. Автор, несмотря на свой безобразный, неряшливый язык, умеет воздействовать на читателя. Чувство гордости за соотечественников пробуждается. Сердце быстрее стучит.
И за всем этим накалом страстей как-то не сразу замечаешь, что идеи автора о моральном превосходстве русских над американцами и ислама над православием в жизни не находят подтверждения.
Тезис «Не будь героем!», который автор приводит как основу мировоззрения американцев, получает в романе резко отрицательную оценку. Этому тезису противопоставляются подвиги Гастелло, Матросова, русских танкистов на Курской дуге, героев романа — солдат танковых экипажей, которые с готовностью отдавали жизни за Родину, направляя свои безоружные танки в лобовое столкновение с машинами противника. Внутренняя готовность к подвигу — это замечательно. Это свидетельствует о высоком уровни социализации личности. Но когда подвиги становятся традицией, это свидетельствует о дефектности социальной системы. Героизм не может быть нормой жизни. Что бы ни говорил Никитин, жизнь человека — высшая ценность. Не выше других жизней, не выше чести и достоинства, но и не разменная монета в политических и социальных играх политиков и футурологов.
Ислам как национальная идея для России — это вообще близко к нонсенсу. Равенство религий должно обеспечиваться, не спорю. РПЦ занимается только своими делами, своими финансами. Но почему же автор решил, что ислам лучше? Только потому, что вместо церквей у мусульман мечети? Никитин полагает, что принципиальное различие этих религий в том, что православный не может обращаться к Богу напрямую, мусульманин же говорит с Аллахом без посредничества муллы. Возможно. Но мулла все-таки есть, и мечеть есть. По книге разница между этими религиями не усматривается. Ссылка на готовность мусульман жертвовать собой в террористических актах звучит неубедительно. РПЦ тоже умеет зомбировать людей и формировать когорты фанатиков. Просто ей на данном историческом этапе не нужны собственные террористы. Ей нужны финансовые жертвователи.
Сам главный герой — вообще песня. Такой весь из себя умный, ловкий, удачливый. И любую социально-политическую проблему по полочкам разложит с поппинка, и спецназовцев уничтожает пачками, и с красотками сексом занимается так, что видеозаписи становятся учебными пособиями в секретных учебных центрах ФСБ. Крутой Уокер, Бэтмен и д`Артаньян нервно курят в сторонке.
Ничего хорошего в этой книге нет. Идеи автора любопытны, но при ближайшем рассмотрении критики не выдерживают. Однако, читается роман взахлеб. Такой вот парадокс.
Тиань, 19 ноября 2013 г. 19:17
Вещица рассмешила. Сколько писали на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков о бремени белых, а оказывается, мы всего лишь мутация. И добрые, мудрые, научно продвинутые инопланетные прародители помогут нам избавиться от этого уродства, как только решат внутренние проблемы и доберутся до нашей многострадальной Земли.
В крошечном рассказе Кларк сумел исчерпывающе раскрыть тему происхождения человека. От инопланетян мы произошли, как выбраковка. Нечего на божественные сущности глазки устремлять. И проблему расовую разрешил радикально. Все от общего предка. Причем черные к предкам ближе, чем белые. А, может, не черные, а желтые или красные. Не поняла я из рассказа, какого цвета инопланетяне. Но это не так важно. Главное — исток у всех цветов кожи один, все мутанты.
И проблемы этики без внимания не остались. Инопланетяне не забыли свою боковую ветвь. Многие тысячелетия помнили о нас и, как только соответствующий фармакологический препарата разработали, так сразу на космические корабли, и к нам — спасать родственников. Вот что значит взаимовыручка и уважение к корням и семейным узам.
Ну и причины гибели динозавров мэтр коснулся, разумеется. Всему виной цикличность климата с гиперпродолжительными сезонами. Несоответствие климатической динамики физиологическим особенностям населявшим планету организмов стало причиной их массового вымирания. Не вымершие — наши пращуры, которые от инопланетян мутировали — приспособились. Ну и климат свою лепту внес, тоже сделал шаг навстречу, в плане укорачивания сезонов. В результате мы живы, планета тоже пока жива, инопланетяне летят, спеша воссоединиться с боковой ветвью своей семьи. Динозаврам не повезло. Но что же делать. Всем сразу хорошо быть не может.
Правда, есть кое-какие подозрения. Серьезные. Если окажется, что инопланетяне вообще не люди, а разумные обезьяны, проблема общего истока и мутаций становится весьма щепетильной. Если земные обезьяны есть мутация разумных инопланетян-обезьян, а мы — вторичная мутация уже от них, возникает вопрос, с кем же хотят воссоединиться инопланетяне? Обезьяны им более близкие родственники, чем мы. А это заставляет задуматься.???
Вот уж не думала, что когда-нибудь буду смеяться над рассказом Артура Кларка. Хотя в свете щепетильного аспекта воссоединительных планов наших космических пращуров для смеха повода может и не быть. Ибо в каждой шутке шутки лишь доля...
Марина и Сергей Дяченко «Самум»
Тиань, 14 ноября 2013 г. 21:23
Все просто в этом рассказе. Есть люди. А людям нужны Боги или Бог. Столько усилий прилагается к тому, чтобы найти дорогу к Богу. А она совсем рядом. Надо всего лишь идти с желанием отдать, а не получить. Сотни паломников теряются в древних храмах, становятся тенями на каменных стенах или сталактитовыми скульптурами. Но лишь немногим приходит в голову воззвать в Высшему существу не с просьбой: «Господи, помоги»», а с вопросом: «Чем я могу помочь тебе, Господь?» В мире Дяченко путь в Богу открывается тому, кто ничего у него не просит. Уже не просит или вообще. Такая вот простая история.
Но и не совсем простая. Ибо открывший путь к Богу исчезает из мира людей. Наверное, в этом есть резон. Пока человек вовлечен в жизнь своих соплеменников — родных, друзей, коллег, любимых, ему не нужен Бог. Люди, которые рядом, замещают обе функции Божества: помогают и являются объектом помощи. Когда говорят, что Бог внутри нас, возможно, имеют в виду именно это. Мы, слабые люди, можем становиться Богами друг для друга.
Лишь тот, кого уже ничего не связывает с людьми, по настоящему нуждается в Боге. Когда нет связей с людьми, человеку уже ничего не нужно, как ни странно. Ему даже Бог не нужен. Нужно лишь чем-то заполнить ту пустоту в себе, которую создает одиночество. И если он готов заполнить эту пустоту божественной благотворительностью, путь откроется. По крайней мире в мире Дяченко.
Не подумайте, что это заумно-философский рассказ. Вовсе нет. Сюжет понятный, увлекательный, даже экшенный. Иная планета с особенными климатическими условиями. На ней колония людей. Вдруг приезжает ревизор, совсем по Гоголю. Но не один, а с красавицей женой. Некстати разыгравшаяся стихия приводит героев в древний храм. Нормальная приключенческая фантастика. И все-таки по прочтении остается ощущение, что это история поиска Бога и заполнения одиночества внутри себя.
Красивый рассказ. Затягивающий.
Генри Лайон Олди «Скороход его величества»
Тиань, 5 ноября 2013 г. 16:02
Рассказ является частью дилогии «Циклоп». В отрыве от основного произведения он не воспринимается. Слишком малый фрагмент жизни выхвачен. Сюжет завершенный, понятный. Но без знания дальнейшей судьбы главного героя трудно оценить значимость изложенных в рассказе событий.
В «Скороходе...» затрагиваются проблемы ответственности учителя за ученика, цены таланта и предопределенности.
Ради спасения своего неразумного ученика Карши великий маг Симон Пламенный без колебаний подвергает риску свою жизнь и благополучие. Таков долг учителя. Не только ученик обязан наставнику преданностью, но и наставник должен защищать и оберегать своего ученика, какие бы глупости тот не сотворил по недомыслию. Право приказывать обязывает к защите. К сожалению, вне магических миров люди про это забыли. И очень хорошо, что фэнтезийная литература часто поднимает эту проблему.
У Карши обнаруживается талант Скорохода. Но, если его реализовать в полной мере, другие имеющиеся у мальчика способности будут необратимо утрачены. За право быть лучшим в одной из областей деятельности приходится платить утратой некоторых навыков и способностей, имеющихся у каждого человека. Талантливый человек превосходит других в чем-то. Но можно ли считать, что он опередил других в развитии, — большой вопрос. В трактовке Олди человек с реализованным предназначением в чем-то сродни инвалиду. Одно дано чрезмерно, но за счет умаления другого, не менее ценного.
Возможно, такова цена любого таланта. Чтобы проявить его, надо от многого отказаться. Возможно, это связано с искусственной инициацией способности-предназначения. Все-таки в нашем реальном мире талантливый человек не лишен возможности развивать в себе и те качества, которые в его основной области не требуются. Это лишь вопрос времени, сил и желания. А в мире рассказа все, что не связано с предназначением, отсекается насильственно при совершении обряда Открытия Пути. Сомнительно, что это оправданная жертва. Ампутация чего-либо имеет право быть ради спасения жизни. В остальных же случаях предпочтительнее просто работать, учиться, развивать данное природой. Может, без магической инициации способности раскроются в меньшей мере, но зато человек останется полноценным. У Олди же проходящие через обряд Открывающих Пути делают шаг от человеческого к функциональному.
Путь чародея, мага, волшебника не сопряжен с таким урезанием себя. Видимо, потому, что маги — универсальные специалисты. Они должны как можно полнее чувствовать мир и потоки энергий, а это не позволяет отказываться от чего бы то ни было, заложенного природой. Ведь никогда не знаешь, какая способность окажется необходимой в критической ситуации. И Карши хотел быть магом, хотя по природе своей обладал талантом Скорохода.
Но талант у Олди не просто способность, а предопределенность судьбы. Мальчик просил учителя о помощи, учитель спас его. Никто не мог сделать Карши скороходом насильно. Но сам Симон толкнул мальчика к Открывающим Пути. Он напугал парнишку. Мальчику открылись глубины сознания и память старого мага. В свои двенадцать лет мальчик еще не мог понять, что видит самую обычную жизнь человека, который жил долго и занимался не самым гуманным ремеслом. Если бы кровавая нить соединила его сознание с сознанием, например, старого солдата, далекого от всяких магий, он увидел бы гораздо больше ужасного. Но мальчик испугался, и в результате свершилось предопределенное. Даже великий маг не смог изменить судьбу.
Следует отметить, что перечисленные проблемы в рассказе раскрыты скомканно, без должной глубины. Вообще рассказ написан довольно хаотично. И свойственный Олди поэтичный язык именно в этой вещи воспринимается как претензия на поэтичность. Возможно, это результат того, что рассказ подвергался переработке.
Прочитать «Скорохода...» было интересно. Но это не лучшая вещь Олди. Так мне кажется.
Тиань, 1 ноября 2013 г. 20:05
В этом рассказе меня заинтересовал не сам сюжет, который не нов и даже не слишком занимателен, а личность устроителя боя. В этом персонаже Браун показал нам финальную стадию эволюции разумного существа — слияние в одно, единичное.
Люди как разумные существа начали свой путь на Земле с личностного обособления, пробудившего индивидуальное самосознание. Таков был побочный эффект плода, скушанного Евой. А к чему мы должны прийти в итоге — вопрос открытый. Вот Браун вскользь представляет свою версию ответа на этот вопрос. Финальным витком эволюции разумной расы является слияние всех в одно. Не нравится мне такая перспектива. Но кто же меня спрашивать будет? Эволюция вида идет себе и идет.
Настораживает то, что устроитель боя с легкостью вмешивается в судьбы цивилизаций. Видимо, его личная этика такова, что это считается не только приемлемым, но и одобряемым поведением. В какой-то мере это существо присвоило себе функцию Бога — решать, кому жить, а кому исчезнуть. Получается, что Бог не только был в Начале, он может появиться в конце.
Метод разрешения конфликта рас по своему гуманен. Собой рискуют только двое. Война с множеством жертв заменяется дуэлью. Это хочется одобрить. Но по результатам устроитель боя уничтожает целую расу. Это пугает. Божественные амбиции опасны. Кто знает, во что они разовьются в дальнейшем. Ведь это странное единичное существо-раса тоже должно развиваться. Оно же живое, хотя и бессмертное. По меркам человека, по крайней мере.
Финал улыбает. То ли было, то ли не было все описанное в рассказе. Скорее всего было, конечно. Материальные свидетельства имеются. Но рассказать о случившемся никому нельзя, за сумасшедшего сочтут. А ведь герой человечество спас, можно сказать. Голливудский подвиг совершил. Но должен оставаться тайным героем. В целях самосохранения. Обидно ему, наверное, очень.:-)
Тиань, 29 октября 2013 г. 23:26
В отношении к этой вещи я не оригинальна. Очень люблю. Часто перечитываю. Увлекает в этой комедии не только, да и не столько сатирический аспект, сколько психологический.
Ведь Хлестаков не обманывал городских чиновников. Они сами себя обманули. Хотели выявить проверяющего, и выявили, что сумели. Проезжий вертопрах болтает откровенные глупости, доходящие до маразма, а чиновники — далеко не глупые, житейски опытные люди — усматривают в его словах глубокие смыслы и подтексты.
Прекрасная иллюстрация к тому, что мы очень редко слышим собеседника. Мы чаще слушаем себя, и прозвучавшие чужие слова интерпретируем через собственные домыслы и анализ. Бывают случаи, когда это полезно. Но чаще случается вот так — по-гоголевски. Сказано одно, услышано другое. И винить некого, своими ушами слушаем. Этот феномен интересен безотносительно к теме ревизии. Гоголь великолепно раскрыл эту особенность людей.
Одна из самых любимых сцен в пьесе — когда чиновники читают письмо Хлестакова Тряпичкину. Как же каждому из них не хочется, чтобы вслух оглашалась именно его характеристика. И как хочется послушать характеристику соседа. В этом есть что-то по-детски наивное. В этом месте пьесы хочется улыбнуться с грустью и даже пожалеть бедных обманувшихся служивых. Сразу вспоминается нелепое заявление городничего об унтер-офицерской вдове, которая, дескать, сама себя высекла. Вдова то высечена была экзекутором, а вот уважаемые господа чиновники в полном составе высекли сами себя. Юному мошеннику даже особенно трудиться не пришлось.
Замечательная вещь. И сатира на все времена. И психологическая составляющая весьма поучительна.
Тиань, 25 октября 2013 г. 23:43
Рассказ сильный. Выдержан в традициях русской классики, которая имеет обыкновение душевный стриптиз устраивать, выворачивая героя наизнанку. Веллер и вывернул. Покруче, чем Шекспир Отелло. Потому что без пафоса и маскировки высокими чувствами. Что есть в человеке, про то и написал. А намешано в нас, человеках, столько, что, если приглядеться, ужас охватывает.
Не потому, что человек ужасен. Нет. А потому, что имеет привычку побуждения мелочные маскировать под высокие душевные порывы. Как Шекспир с уже упомянутым Отелло. А Веллер ничего не маскирует. Читаем размышления героя: «Неужели я настолько ненавидел Брянцева и завидовал, что не ее любил и ревновал к нему, а его ревновал к еще большему счастью, чем он и так имел? Я отвечал себе: не может этого быть! отвечал без уверенности...»
Без уверенности. Потому что вот он — мотив убийства. Не страсть, не ревность, а банальная мелкая зависть. Людям обычно стыдно признаться даже самим себе в этом чувстве. Любой другой порок мы в себе признать готовы. Но только не зависть. Герой Веллера в этом плане честнее. Так препарировать душу Достоевский любил. Веллер продолжил традицию.
Читаем дальше: «Я взглянул на жену, постаревшую, словно прошедшие годы и грехи разом прочитались на ее лице, и понял, что эта моя жизнь — ошибка, я не на той женился, а надо жениться на дочери. И логически подумал, что могу это сделать, так как она мне, во-первых, не дочь, а во-вторых меня любит. А следом подумал, что раз она нашла колечко, то теперь она уже не выйдет за меня замуж, и я теряю ее навсегда.»
Вот он — мотив признания. Недолюбленный человек второй раз видит, как ускользает из рук понравившаяся женщина. Причем в этот раз, если бы не ускользала, самому надо было бы бежать прочь, сломя голову. Приемная дочь — не любовница приятеля. От таких желаний в любом случае бежать приходиться.
Жуткую судьбу герой устроил и себе, и женщинам своим. Больше ничего и не скажешь, пожалуй что.
А вывод из рассказа я бы сделал такой. Комплексы и недолюбленность разрушительны для личности человека. Ведь началось все с того, что герой признал себя худшим, чем Брянцев. Сам признал. Упаси нас боги от неуверенных в себе мужчин, считающих себя хуже других.
Николай Гоголь «Старосветские помещики»
Тиань, 24 октября 2013 г. 23:15
На мой взгляд, эта немудрящая повесть — один из самых трогательных рассказов о любви. Мы привыкли связывать это чувство с буйством страстей, переживаниями, страданиями, ревностью и т.д. А оно бывает и вот такое: спокойное, размеренное, постоянное, согревающее двух людей всю жизнь.
Вспомним, в скольких романах невозможность иметь детей становится трагедией для женщины, разрушает семью. У героев этой повести не было детей. И это не стало трагедией. Потому что им хватало любви друг к другу. Если бы им случилось иметь ребенка, они наверняка окружили бы его заботой и любовью. Его существование приумножило бы их счастье, наполнило жизнь новыми приятными хлопотами. Но не случилось. И не разрушилась жизнь от этого, не стала Пульхерия Ивановна несчастной женщиной, горюющей о своей несостоявшейся судьбе. Потому что у нее была любовь к мужу. И это чувство компенсировало любые недостатки судьбы.
Их жизнь была заполнена самыми простыми, совершенно не интеллектуальными занятиями, хозяйственными делами, приготовлением и поглощением пищи, ожиданием и приемом гостей. Можно сказать: какая ограниченность. Но если вдуматься, и в этом проявлялась любовь. Они не делали друг другу признаний, они заботились друг о друге и это служило источником их счастья. Так проявляется любовь в простых сердцах: в действии, в заботе, в привязанности и признательности. Поэтому и хорошо всем было в их старом доме. Аура любви обволакивала.
Судьба не дала им счастья Филимона и Бавкиды. Не в один день ушли. Но как трогательна и глубока печаль Афанасия Ивановича по ушедшей подруге. Он ничего не изображает, он пытается жить, соблюдая привычный уклад. Но без нее в этом уже нет смысла, нет теплоты. Он пережил супругу, но и ушел вместе с нею. На место счастью и покою пришла скорбь и боль одиночества, невосполнимого, потому что только она одна могла заполнить эту пустоту.
Прекрасная вещь. О простых и чистых чувствах человеческих. Без прикрас и изысков, но глубоких и настоящих.
Николай Гоголь «Ночь перед Рождеством»
Тиань, 23 октября 2013 г. 23:34
Один мой знакомый говорит, что Гоголя нужно читать по словам. Трудно с ним не согласиться. Особенно, перечитывая эту чудесную сказку. В ней каждое слово на своем месте, каждое участвует в создании волшебной, волнующей картины зимней украинской ночи, когда мир замер в ожидании великого праздника, а люди и всяческая сказочная нечисть веселятся от души.
Этой ночью обычная деревенская баба — мать кузнеца — проявляет свою ведьмовскую сущность, летает на метле, с чертом дружится-любится, прочих же кавалеров по угольным мешкам распихивает, а некоторых еще и попарно. И пусть последнее деяние ничего ведьмовского в себе не содержит — надо же бедной женщине репутацию блюсти свою и поздних визитеров — так ярко проявиться оно может только в предпраздничную волшебную ночь. В другое время и месяц неуместно ярок, да и вряд ли все разом сойдутся на одном пороге.
Этой ночью обычный деревенский кузнец может прокатиться верхом на черте и к самой царице в столицу слетать, чтобы добыть черевички для любимой. В иное время где же он черта возьмет, да и кто же его к царице пустит. Дворец царский не шинок чай.
И, конечно, только этой ночью капризная надменная красавица может вдруг проникнутся искренним чувством любви в обычному, хотя и очень славному парню. И станет это началом их общего счастья.
В сочельник люди невольно живут ожиданием чуда. И Гоголь нам это чудо дарит. Если в Диканьке могло произойти столько волшебных вещей, то почему же у нас не может? У нас тоже и Солохи, и черти, и красавицы Оксаны имеются. С Вакулами, правда, проблема может быть. Редко такие рыцари среди простых людей встречаются. Но чудо на то и чудо, чтобы невозможное свершиться могло.
Замечательная вещь. Много раз перечитывала ее с упоением. Гоголь сумел передать настоящую сказочную атмосферу, в которой хорошо, уютно и весело. Читать всем!
Андрей Круз «Люди Великой реки»
Тиань, 17 октября 2013 г. 19:25
Не ожидала, что Андрей Круз может выдать и такое. Приключения в фэнтезийном мире, где наряду с людьми живут гномы, эльфы, демоны и полудемоны и море разной нечисти с нежитью. Андрей Круз всегда тщательно прорабатывает детали в своих книгах, и этот роман-эпопея исключением не стал. Мир прописан ярко, фотографично, с полным эффектом реальности происходящего. При этом автор сумел преодолеть слабый момент, проявляющийся в его «современных» романах — схематичность героев. В этой вещи герои прописаны очень хорошо, им сопереживаешь, злишься, радуешься, они воспринимаются как живые, существующие где-то или когда-то. При этом выделены как личные черточки персонажа, так и расово определенные характеристики, что и создает красочность и объемность мира. И, как всегда, увлекательные приключения, перестрелки, погони, охоты и осады с применением уже не только оружия, но и магических средств. Любовная линия прописана опять-таки ярче, живее, чем в других романах, и с приятной толикой юмора. Вещь интересная, оригинальная, одна из лучших у автора. Рекомендуется к прочтению любителям фэнтезийных боевиков.
Альфред Бестер «Время — предатель»
Тиань, 14 октября 2013 г. 17:48
[p]На этот рассказ сложно писать отзыв. Слишком он неровный.
[p]Начну с того, что мне в рассказе нравится. Нравится попытка раскрыть тему постсрессовых сверхспособностей человека, а также тему возвращения жизни умершим людям. Обе эти темы в фантастике не новы, но от повторения они не становятся менее интересными, по крайней мере для меня.
[p]Однако обе эти темы автор толково развернуть не сумел, наложив на них меладраматический элемент с супердружбой, потенциальным любовным треугольником, который не получился, и выводом о том, что герой ищет уже не совсем ту женщину, которую потерял десять лет назад, а, значит, имеет шанс ее найти. Психологическая абсурдность наложений, на мой взгляд убила рассказ, который мог бы быть очень хорош при реалистичном раскрытии характеров героев.
[p]В имеющемся же рассказе нам предлагается считать другом человека, который выведывает личные секреты героя, а потом, не дюже сумняшеся, пересказывает их доверенному персоналу, интересы которого завязаны на суперспособности героя и который в конечном итоге не заинтересован в исцелении своей «золотой курочки» от давней психической травмы. На дружбу это совсем не похоже. А если принять во внимание, что псевдодруг материального интереса в определенном развитии ситуации не имел, его поведение представляется очень странным для взрослого человека, который позиционируется как всеобщий любимец.
[p]Столь же странна и любовная линия. Псевдодруг (отмечу в скобках, по своей инициативе и на свои личные средства) заказывает оживление женщины, которую герой любил и которая погибла десять лет назад. Все эти десять лет герой выясняет адреса девушек, внешне похожих на его погибшую возлюбленную, встречается с ними и пытается увидеть в них родные черты. Безуспешно, разумеется. Псевдодруг влюбляется в оживленную девушку, но, движимый чувством преданности герою, привозит девушку к нему, и оставляет их наедине в гостиничном номере, хотя прекрасно знает о весьма эксцентричных методах обращения героя с женщинами. В рассказе употребляется невнятный термин «делать пассы», который по контексту может охватывать любые действия, от беседы и поцелуя до изнасилования. Причем приближение к последнему представляется весьма вероятным, поскольку свидания героя завершаются тем, что он выписывает пострадавшей девушке чек. В рассказе такое поведение несколько раз характеризуется как поступок настоящего джентльмена. Мне очень хотелось увидеть в этом иронию автора, но нет, иронии я все-таки не увидела. Когда в финальных сценах девушка, пережившая шок от встречи с бывшим возлюбленным, который изменился до неузнаваемости, был груб с ней и «расплатился по-джентльменски», кидается на шею своему недавнему спутнику с возгласом «О, Фрэнки!», я просто в ступор впадаю. Возможно, со мной что-то не так, но не могу я представить такое поведение.
[p]Все эти дружески-любовные ляпы отвлекают и автора, и читателя от главных идей рассказа, размывают их.
[p]А название и вовсе не в тему. Предателем в этой истории выступило не время, которое для него прошло, а для нее нет, а то, что герой с собой сделал. Став благодаря суперспособностям владельцем огромного состояния, он убивал людей, без всякой причины, просто по совпадению фамилии с убийцей его любимой, и неизменно выходил сухим из воды, потому что мог себе позволить нанять человека, принимающего его преступление на себя. Он искал девушку своей жизни по чисто внешним параметрам похожести на погибшую возлюбленную и обращался с каждой из этих девушек по-свински, потому что со своими деньгами был неуязвим для наказаний. Он прожил десять лет и ни один человек не испытывал к нему теплых чувств или искренней благодарности. Не время предатель. Герой сам предал себя, когда решил, что ему все позволено.
[p]И еще такой любопытный нюанс. Администрация бизнеса героя была против встречи героя с воскрешенной возлюбленной. Этому пытались помешать, взрывая пассажирские транспорты, убивая при этом множество непричастных в истории героя людей. Девушка осталась жива чудом. Судьба словно хранила ее. Но цена ее воскресения столь высока, что неприятный холодок по коже бежит. Не она убивала. Она даже не знала о серии спровоцированных ее существованием террористических актов, но жить с этим кровавым грузом и ей тоже.
[p]С учетом данного момента размышление друга Фрэнки о счастье звучит кощунственно: «Глядя на мерцающий огнями город, Фрэнки думал о том, что каждый человек может быть счастлив, если кто-нибудь протянет ему руку. Но иногда эта рука обходится ох как недешево.»
[p]Возникает вопрос, а имел ли он моральное право вот так вторгаться в жизнь людей в стремлении их осчастливить. В сущности, в образе супердруга Фрэнки автор показал нам безнравственного, самоуверенного человека, который не считает нужным даже на минуту задуматься, чем для других могут обернуться его поступки, совершаемые в стремлении осчастливить героя.
[p]Мораль в финале подана так: «Мы только вспоминаем прошлое, но никогда не узнаем его, когда внезапно встречаем. Память стремится назад, но время движется, и прощания будут всегда...»
[p]По сути верно. Но трагедия героя скорее в том, что прошлое не узнало его самого. И дело не в том, что он постарел на десять лет. Дело в том, что он кардинально изменился как личность. А, может быть, и всегда был таким, но до гибели любимой не было повода раскрыться страшным чертам его характера.
[p]В-общем, сложный, неоднозначный, ненаписанный как следует рассказ. Не знаю, почему так получилось. может автор спешил, может, на тот момент недостаточно разбирался в людях, может, просто поленился как следует отработать изначально многообещающий сюжет. Рассказ меня разочаровал, но и заинтересовал тоже. Он, безусловно, заслуживает прочтения.
Тиань, 8 октября 2013 г. 15:18
Еще одна история об искусственном интеллекте. Но совершенно особенная. Во-первых, в данном случае автор представил нам не единичный объект, а целый мир механических разумных существ. Причем существ необычных. У них есть такие чисто человеческие качества, как любознательность и желание себя увековечить, преодолев таким образом конечность индивидуальной жизни. Механические существа Чана именно живые.
Традиционно механическое создание противопоставляют живому. А Чан показывает нам механическое существо с искусственным интеллектом как одну из разновидностей жизни. И кто сказал, что так не может быть? Жизнь бесконечно многообразна в своих проявлениях. Вполне возможно, что где-нибудь и такая цивилизация была, есть или будет.
Живые механические существа очень похожи на нас. Не внешне, не по укладу жизни. Но по своим устремлениям и целям. Им хочется понять, как функционирует их мозг, механизмы памяти, причины потери накопленной памяти в случае гибели мыслящего существа, даже если его удается оживить. У них развивается академическая наука, не связанная с сиюминутными потребностями. И когда они понимают, что конечна не только жизнь индивидуума, но и жизнь их мира тоже, они, совсем как мы, пытаются найти способ избежать конца. Но находят только способ сохранения памяти о себе в виде записей, которые когда-нибудь сможет прочесть заглянувший в их погибший мир исследователь. Тоже совсем как мы.
Идея личного бессмертия завлекательна, но весьма дискуссионна. И Тед Чан не углубляется в нее. Герой его рассказа осознает конечность своей личности и по примеру всех земных человеческих поэтов противопоставляет этому «нерукотворный памятник» в виде научно-популярного и отчасти художественного трактата, адресованный будущему.
Это рассказ об общности разумной жизни во Вселенной, которая всегда стремится к самопознанию, к познанию мира и запечатлению себя.
Прекрасная вещь.
Андрей Круз «Ветер над островами»
Тиань, 3 октября 2013 г. 20:47
И снова отважный, ловкий, военно-обученный и предприимчивый герой оказывается в новом мире, на этот раз весьма странном и занимательном. Необычность мира компенсирует стандартизированную личность главного героя — похоже, других ребят автор категорически не приемлет.:) Самый интересный момент мироустройства осваиваемого героем мира — целенаправленное дозирование технологий. Но именно этот момент в романе отражен поверхностно, на уровне упоминания. Хотя именно здесь может быть заложен самый интересный, необычный узел конфликта. Герой предполагает, что пираты Тортуги планируют нападение на Новую Факторию. А если они хотят прорваться к новым технологиям? Если во главе пиратской армады будет стоять такой же продвинутый попаданец, как главный герой? Или некто, причастный ранее в тайнам местных спецслужб. Тогда действие действительно станет волнующим и драматичным. О судьбе мира речь пойдет. Впрочем, возможно автор далее эту тему развернет. Две книги, опубликованные сейчас, явно не конец цикла. В целом же, хорошее, не скучное чтение, как всегда у Андрея Круза. При этом интересно подана социальная структура общества, когда единой центральной власти практически нет, каждый город независим. Запоминающиеся симпатичные герои. Читаешь с удовольствием, хотя ничего нового не узнаешь. Романы Круза хороши, но однообразны, с этим ничего не поделаешь. Видимо, по другому у автора просто не получается.
Айзек Азимов «Сердобольные стервятники»
Тиань, 30 сентября 2013 г. 14:34
Весьма занимательный рассказ об инопланетной цивилизации, живущей мародерством других планет, но при этом придерживающихся весьма строгих этических правил относительно причинения вреда разумному существу собственными руками. Нельзя такое никак. Вот если разумные сами себя в гроб вгонят играми с атомным оружием, это хорошо, это дает повод проявить свою высокую мораль, помочь гибнущей расе, а заодно и собственную материальную базу пополнить. А вот осознать, что поведение твое при этом аналогично поведению мерзкой птицы-стервятника, это способно лишить и сна, и душевного равновесия. Такой образ оказывается почти психотропным оружием, хоть в сознание инопланетян его насильственно никто не внедрял, просто в беседе оценку их поведению высказал.
Как всегда у Азимова, простая на первый взгляд история иллюстрирует важную вневременную проблему. В данном случае, этическую приемлемость вмешательства в дела другой расы, с одной стороны, и мотивы невмешательства, с другой. Инопланетяне не воюют с более слабыми расами. Они просто выжидают момент, когда их можно будет спасти. При этом спасители получают немалые профиты полезными ископаемыми, изделиями сложной промышленности и даже рабами. Казалось бы, все нормально с позиций этики. Инопланетяне же не заставляют другие расы воевать с применением атомного оружия. Они действительно не вмешиваются в развитие других планет. А труд спасателя должен быть оплачен, в этом есть некая справедливость.
Но... Появляется планета, которая ядерной войне предпочитает холодную, ведущуюся в основном политическими и психологическими методами, где оружие — фактор устрашения. Его совершенствуют, но с применением не торопятся, ибо понимают, что применишь один раз и всем кранты. Если следовать морали инопланетян, и здесь вмешиваться нельзя. Не применяют, так не применяют, их право. Однако у правящих кругов инопланетян свои политические и экономические интересы — им сталь нужна. И политика невмешательства отодвигается в сторонку. Наблюдающей экспедиции предлагается подтолкнуть необычных разумных, самим то есть ядерную бомбу сбросить, причем на населенный пункт, дабы ответный удар последовал незамедлительно. Исполнители в шоке, моральный барьер у них нешуточный. То, что от них требуется, буквально ломку в инопланетянах вызывает. А тут еще пленный туземец стервятниками обозвал. На первый взгляд коллизия забавная. С позиции нашей весьма расплывчатой морали, допускающей жестокость. Но выводы из нее далеко не простые следуют.
Экономический интерес правящей группы всегда будет главенствовать над общественной моралью. И если цивилизация за основу своей экономики принимает мародерство, она в конце концов должна будет от наблюдения и присвоения имущества погибших перейти к активным боевым действиям. Это только вопрос времени и скорости расхода ресурса. Созданная в целях маскировки стервятнической сущности общественная мораль в конце концов начнет мешать сохранению общества и будет изменена, иначе цивилизация не выживет. Мораль вторична по отношению к экономике. Но личная этика иногда может быть сильнее экономического интереса, если разумные существа воспринимают некоторые этические нормы как часть своей личности. Как случилось у инопланетян. Да, цивилизация мародерская. Но планка личной этика отдельных существ настолько высока, что приказ сверху и экономический интерес не смогли преодолеть ее с наскока. Личная этика может быть системообразующей силой наравне с экономикой.
Инопланетяне оказались на развилке. Им нужно либо признать себя стервятниками, либо что-то менять в своем укладе жизни. В рассказе они взяли тайм-аут. Оставили необычную цивилизацию в покое, поскольку проблема дефицита ресурсов для них пока еще не актуальна, планет-данников много. Но первый звонок прозвенел. Конфликт, заложенный в основу общественного уклада инопланетян, проявил себя.
Очень интересная вещь. Мне понравилась.
Алексей Пехов «Последняя осень»
Тиань, 23 сентября 2013 г. 21:28
Очаровательная и грустная история. В нашем рациональном мире нет места магии, волшебству, сказке. И герои сказок медленно погибают, не нужные людям. Тогда самые сильные волшебники сказочного мира открывают портал в иной мир. Кот ученый обходит лес, бывший когда-то сказочным, подгоняет отстающих и сам уходит в портал последним.
Сказки создаются людьми и живут до тех пор, пока люди испытывают потребность в них. Они — как боги. Чтобы жили, нужно наполнить их живой человеческой энергией, верой, интересом, сопереживанием. Сами по себе сказки жить не могут. Но очень хотят жить. Не только ради себя, но ради будущих человеческих малышей, которым когда-нибудь могут понадобиться. Поэтому и спасаются. И даже семечко дуба зеленого, того самого, который с цепью златой, с собой в иной мир уносят. Удачи им. Удачи нам в противодействии очерствению сердца.
Чудесная, простая и мудрая вещь, сама похожая на сказку.
Тиань, 20 сентября 2013 г. 23:49
Первые две книги трилогии читались на одном дыхании. Сюжет захватывающий, герои классные, авторские отступления в виде внутренних монологов героя интересные и их мало, в том смысле, что хочется больше, потому что интересно рассуждает человек. С ним споришь, соглашаешься, возражаешь, книги втягивают в общение с героем или автором, тут трудно провести границу.
Как всегда, Андрей Круз показывает нам сильного волевого человека, который даже в, казалось бы, безвыходной ситуации не опускает рук, а действует и добивается своей цели. При этом перед нами не ходульный положительный персонаж или, наоборот, злодей, а нормальный человек, в котором много всего намешано, но человек, которого в обычной жизни мы назвали бы порядочным и достойным уважения.
Многие сцены романа запоминаются и уже после прочтения всплывают в памяти, когда нужно проиллюстрировать какую-нибудь жизненно-этическую проблему. Андрей Круз многое умеет разложить по полочкам, при этом не назидательно и нудно, а просто оно само раскладывается по ходу действия.
Последняя книга, где герой получает начальственный пост в Твери благодаря друзьям детства, несколько смазывает впечатление от цикла. Наверное, автор и здесь прав и в любой ситуации начальники останутся начальниками. Но после первых двух книг тверское начальственное благолепие как-то разочаровывает. От героя ждешь чего-то другого. Хотя, с другой стороны, как еще предприимчивый и неглупый человек может устроиться в мире после апокалипсиса? Наверное, финал логичный и реалистичный. Но разочаровывает.
Однако, в целом и эта трилогия очень хороша. Любителям фантастического боевика, а также литературы о сильных, цельных людях эту трилогию Андрея Круза можно смело рекомендовать к прочтению. Разочарования не будет.
Тиань, 20 сентября 2013 г. 21:09
Это тот редкий случай, когда я затрудняюсь с отзывом. Рассказ абсолютно никакой. К англичанину из середины 20-го века является девушка из века 22-го, влюбляется в него, выходит замуж, оказывается в интересном положении и возвращается в свой 22-ой век. Расстроенный англичанин берется за перо и пишет письмо своей далекой прапраправнучке. Видимо, очень эмоциональное и прочувствованное, раз, получив его, девушка не дюже сумняшеся кидается на встречу с автором через века, в результате чего письмо и было написано. И, собственно, все.
Правда, англичанин еще парочку научных открытий в области технологий связи сделал с подачи своей возлюбленной. И высказывается мысль, что научные предвиденья прошлого, такие, как у Леонардо да Винчи и других гениев, значительно опередивших свое время, имеют такое же происхождение, то есть являются хроноклазмом — остаточным явлением перемещений во времени. Но все это периферия. А на первом плане — любовь.
Возможно, в 1953 году рассказ читался как нечто свежее и оригинальное, но в наши дни он совершенно не идет. Смешение Джейн Остин с Гербертом Уэллсом дает не слишком впечатляющий результат. Во всяком случае, на мой взгляд.
Степан Писахов «Морожены песни»
Тиань, 10 сентября 2013 г. 23:10
Очень симпатичная сказочка. О том, как предприимчивые северяне наладились замораживать песни и продавать их. Песни замечательные у северян. Спрос на них огромный. А изготавливать такие мороженные музыкальные консервы можно между делом, занимаясь чем-нибудь другим по-хозяйству. Так что сплошная выгода и прибыль.
И ведь что интересно. Музыкальная консерва одноразовая получается. Разморозили песню, один раз прослушали — и все, растаяла. Хочешь еще раз послушать, новую консерву покупай. Мечта адептов авторского права. Если технология изготовления мороженых текстов когда-нибудь будет отработана, все наши писатели перейдут с бумаги на аудиокниги.
Еще для ругательств замороженные слова очень удобны. Наругался, наморозил, закинул обидчикам — и сбег. Когда еще они разморозят подарочек. От ответного всегда есть шанс уклониться, ведь сам ледышки наругивал, так что знаешь, когда и от кого встречного подношения ждать можно. И впрок наругать можно, опять же. Для кумушек раздолье просто. И пользуются они этой возможностью на полную катушку. Есть повод — пошли, наругали льдышек. Нет повода — наругали на всякий случай, про запас.
Детишкам хорошо, опять же. Они с замороженными ласковыми словами играются. И повредить не бояться. Ведь мамы новых наговорят быстро и в любое время. Лепота.
И людям разумным хорошо. Закинули тебе в избу мороженное ругательство, а ты его за дверь выкинул. И никакой ссоры в доме нет.
Очень мне понравился мир, где есть такие чудесные музыкально-разговорные консервы. С какой стороны не глянь, а польза от них велика есть. Жизнь такой девайс очень украшает, упрощает и разнообразит. И доходно, к тому же.
Единственное, что не понравилось — это стилизация текста под деревенскую речь. Сильно режет слух. И, как мне кажется, неправильная она. Не так говорят в северной глубинке. Если бы не это лингвистическое извращение, сказка заслуживала бы самой высокой оценки. А так, средненько. Хотя и улыбающе, то есть хорошо.
Алексей Глушановский «Меч императора»
Тиань, 7 сентября 2013 г. 21:49
Яркая эмоциональная вещь. На совсем малом объеме автор сумел дать увлекательную фантастическую интригу, причем увязал ее с вполне реальным психологическим обоснованием действий героя.
Не имея возможности спасти жизнь любимой женщины, герой делает для нее то единственное, что еще можно сделать, — дает легкую смерть, без мучений, унижений, посмертной неприкаянности. Это — поступок. Подтверждение красивой мысли, что человеческое, раз пробужденное в душе, уже не исчезает никогда. Даже если человек становится нежитью, человеческое в нем останется и проявит себя. Если оно было.
Очень сильный момент, когда герой узнает о ребенке Киры. Ожидается, что далее последует выяснение его отцовства. Но нет. Автор удержался от этого штампа. Более того, Кира выражает радость, что ее ребенок — не сын мертвителя. Думается, что для мира героев это необычная реакция. Мертвители и некроманты должны считаться существами высшего порядка по отношению к обычным людям. Многие хотели бы оказаться на их месте. А мятежная графиня де Шаррант не хочет. И даже высказывает почти что отвращение к способностям героя. Оценки нашего мира вплетаются в мир фантастический, что придает ему достоверности и, в то же время, делает героиню особенной. Такую женщину вполне мог полюбить будущий мертвитель, некромант и меч императора. А вопрос с отцовством так и остается открытым, в общем-то.:)
Упоминание о развитии способностей вампирессы Алиены очень хорошо включено в текст. Несколько слов, характеризующих второстепенного персонажа, сказанных почти что вскользь, и читатель представляет себе круг занятий и возможностей героя. И мир рассказа прорисовывается вот так, легким штрихом. То же можно сказать о принятии в ученики сына Киры. Эпизод, характеризующий структуру мира. Содержательность деталей — еще одна сильная сторона рассказа.
Финал очень хорош. Император допустил просчет. Он разрешил своему карателю лично уничтожить женщину, которую тот когда-то любил. И тем самым создал предпосылку последующего бунта. Есть черта, к которой нельзя подводить ни человека, ни некроманта. Конечно, император мог просто не знать обстоятельства прошлой жизни своего приближенного. Тогда у него плохие спецслужбы. А это еще одна предпосылка к мятежу и краху империи.
Хорошая талантливая вещь. Критическое замечание одно: чрезмерное количество пунктуационных ошибок. Я специально их не выискивала, но при обычном чтении в глаза бросилось десятка три лишних запятых и много случаев неправильной пунктуации при оформлении прямой речи. Прямая речь — бог с ней, эти ошибки читать не мешают. А вот лишние запятые серьезно вредят рассказу, при чтении на них спотыкаешься. В этой части рассказ стоило бы почистить. Жалко же, что из-за пустяка вещь кажется хуже, чем она есть на самом деле. ИМХО.
Тиань, 4 сентября 2013 г. 23:34
Это один из тех странных рассказов, смысл которых постоянно ускользает. Они требуют напряжения при чтении и последующего осмысления. На первый взгляд кажется, что автор написал невнятную ересь. Но по мере привыкания к сюжету понимаешь, что невнятность имеет место быть, а вот ересь, пожалуй, нет. Рассказ представляет собой весьма любопытную смесь смыслов разного уровня.
Рассказ начинается с того, что герой просыпается и осознает себя Моби Диком-Ахавом, то есть целым, части которого жаждут истребить друг друга. Отчасти это метафорическое описание мыслей о суициде, отчасти подготовление к финальным сценам, где целое разделяется в попытке созидания.
Автор не дает возможности до конца понять, кто такой Лоуренс Талбо. Повествование слишком размыто. Но создается впечатление, что он не совсем человек. По всей видимости, он является кем-то вроде вампира. В рассказе несколько раз упоминается зверски убитый боливийский посол. В квартире героя имеются наручники со следами крови. Сам герой мучается подозрениями своей причастности к убийству посла, хотя не помнит само событие. Он также считает себя бессмертным. И это тяготит его.
Герой ищет свою потерянную душу. Ищет давно и безуспешно. Наконец, ему попадается странное объявление не менее странной Консультационной службы, которая для героя есть, но для большинства людей ее как бы и нет. Чтобы понять суть рекламного объявления, надо уметь читать между строк и очень хотеть что-либо между строк прочитать. Герой умел и хотел. За весьма крупную сумму денег как бы не существующая в обычном мире Консультационная служба сообщает герою географические координаты его души внутри его же тела, а также путь, которым он может прийти к своей душе.
Здесь проявляется заданный в начале принцип Моби Дика-Ахава. С точки зрения формальной логики, если душа героя находится внутри его же тела, он ее вовсе не потерял. Его поиски представляют собой поиск очков, которые на носу. Но, с другой стороны, если герой чувствует отчужденность себя от своей души, она действительно потеряна, где бы ни находилась. В переживании потери души и ее поисках проявляется внутренний конфликт с самим собой, неспособность и нежелание примирять себя, предположительно причастного к жестокому убийству, а, может быть, и не одному, с собой, желающим уйти от бессмертия.
Когда герой получает результаты работы Консультационной Службы, за которую уплатил очень приличную сумму денег, кажется, что он должен обвинить консультантов в шарлатанстве. Консультанты сообщили ему то, что он и сам в принципе знал: что потерянную душу следует искать среди островов Лангерганса, то есть внутри своего тела, внутри себя, и что найти ее ему поможет давний приятель Виктор, работающий в Восточном отделении ЦЕРНА. Новой информацией были только географические координаты. Но Лоуренс остается довольным.
Он встречается с Виктором и излагает ему свою проблему. И Виктор действительно находит решение. Он предлагает создать миниатюрную копию Талбо, скопировать в сознание этой копии весь жизненный опыт и личность Талбо, и запустить ее внутрь Талбо настоящего. Эксперимент дает неожиданный результат. По координатам нахождения своей души внутри своего тела Талбо находит женщину, соединяющую в себе личности трех женщин: Марты Нельсон, которая провела в психиатрической больнице 98 лет из прожитых 102 и, скорее всего, по случайности, не будучи психически больной, давно умершей матери Талбо и помощницы Виктора Нади, внешне сильно похожей на мать Талбо, которая является то ли женщиной, то ли голограммой, используемой для работы в лаборатории.
Талбо проникается трагедией Марты Нельсон, которую лишили возможности прожить нормальную человеческую жизнь, отняли право быть дочерью, невестой, любовницей, матерью, подругой. Трагедия этой женщины в сознании Талбо сливается с судьбой его матери, слишком рано ушедшей из жизни и тоже много не успевшей. А также с трагедией Нади, которая и вовсе существует на грани бытия и небытия как воспринимаемый живыми фантом, за которым может скрываться совсем другой человек, какой угодно.
В порыве самопожертвования Талбо забывает о цели своего путешествия — поиске души. Он просит Виктора использовать крионические технологии, погрузить его тело в длительный анабиотический сон, чтобы он мог вступить в контакт с Мартой Нельсон, душа которой дрожит где-то рядом с его душой в страхе и одиночестве, и попытаться дать возможность этой женщине прожить не состоявшуюся жизнь: побыть ребенком, девушкой, женщиной, матерью, старушкой. И чтобы рядом всегда был любящий человек — отец, поклонник, муж, друг.
Финал этого сумбурного и трудно-воспринимаемого рассказа до слез пронзителен. Когда существо не совсем человеческой природы, совершавшее кровавые злодеяния, проявляет готовность и потребность разделить себя на множество частей, чтобы дать возможность человеку прожить несостоявшуюся жизнь, он действительно находит свою душу и искупает вину. Моби Дик-Ахав разделяются на кита и человека. А потом еще разделяется на несколько частей. Каждая из которых становится кирпичиком жизни Марты и Талбо, той жизни, которой не было.
Как следует подумав, я склонна признать этот рассказ чудесной историей. Когда женщина, вся жизнь которой прошла в психиатрической больнице по непонятной никому причине, получает возможность заново прожить нормальную полноценную человеческую жизнь — это чудо. Даже если оно иллюзорно и существует только в голове Лоуренса Талбо — то ли человека, то ли вампира — пусть оно будет.
Тиань, 29 августа 2013 г. 19:51
Исходник вируса доставлен по назначению. Герои проявили очередные чудеса героизма и победили плохих парней, правда, Рубцов явился этаким рояльчиком на бережку, но ничего, к месту рояльчик. А вот что удивило, так это случайно скопированные файлы. Тимохин оказывается каким-то запредельным идиотом. Зачем хранить такой компромат на себя? Компромат смертельно опасный. Объяснения по поводу заигравшихся ученых мужей, которым хочется мир разрушить да еще и язык показать, дескать я это сделал, крутой я, а вы прохлопали, мне убедительными не кажутся. В империи Бурко нравы установились жесткие. Любой человек в здравом уме уничтожил бы такие файлы. Отсюда линия с расследованием и выведением на чистую воду Домбровского оказывается искусственно притянутой.
Правда, ни на что существенно это не влияет. Наличие многих очагов заражения выявлено антитеррористической службой Горького-16. Убили Бурко, Пасечника и Салеева за реальные зверства его отряда над мирными жителями. Не побывай Домбровский в казематах нового КП, он после смерти Главного все равно остался бы руководителем научного направления Центра. Больше просто некому. За пределами узкой группы лиц Центра о причастности Домбровского и его команды к распространению вируса никто не осведомлен. Так что логика сюжета в целом не нарушена.
Книга понравилась. Читается она с неослабным интересом, и продолжения хочется. Следующие три про Америку тоже буду читать. Андрей Круз молодец. Хорошие боевики пишет. С правильной расстановкой этических акцентов, с разумно дозированной жестокостью в описаниях, с героями, ум которых весомее физической силы и отчаянной удали. Любителям боевой фантастики читать настоятельно рекомендую.
Ярослава Кузнецова, Кира Непочатова «Доброе слово»
Тиань, 26 августа 2013 г. 17:27
[p]Что можно сказать об этом рассказе? Идея о том, что доброе отношение способно пробудить проблески ответных добрых чувств даже в нежити, созданной для уловления душ человеческих, хрестоматийна. Бедная гаргулья семьдесят лет просидела камнем на постаменте, получая свободу всего на один день в году. А в критический момент, когда от уловления души человеческой ее освобождение из каменного плена зависело, не смогла забрать душу человека, который был добр к ней. Злилась, ненавидела, старалась украсть душу, но в конце концов повела себя вполне по человечески: проводила умирающего в последний путь и предупредила уже умершего, чтобы не торопился уходить, подождал, пока время нечисти закончится. И снова в камень обращена была, да еще и на землю брошена.
[p]И возникает вопрос: а зачем нечисти души человеческие? Они столько сил на уловление наших душ затрачивают. Целые охоты устраивают. Горгулья в статую обращена была за то, что пыталась поохотиться за душами с нарушением правил. Так ей хотелось душу человеческую заполучить, что наказания возможного не побоялась, рискнула. А зачем? Ведь сколько бы душ они не уловили, сами все равно остаются нечистью, души лишенной. Видимо, в этом все дело. Им очень хочется то, что есть у нас и нет у них. И не понимают они, что отнять или украсть душу нельзя. Она твоей все равно не станет.
[p]Зато отклик на доброе слово способен пробудить доброе чувство и потребность произнести ответное доброе слово, а это уже первый шаг через пропасть, отделяющую лишенную души нечисть от человека, наделенного душой. Душу нельзя украсть, но ее можно взрастить в себе, наверное. И горгулья встала на этот путь. В финале, снова став каменной и даже не успев долететь до своего постамента, она уже не испытывает ненависти, она пытается ободрить короткоживущую лужицу и сказать ей те слова, которые сама много раз слышала от человека: «Будь здорова, подруга».
[p]В этом заключается секрет. Доброе слово — это так просто. Но именно оно создает и сохраняет души человеческие.
Трумен Капоте «Воспоминания об одном рождестве»
Тиань, 24 августа 2013 г. 01:04
Сразу скажу, что рассказ мне не понравился. Это редчайший случай. Как правило, я в любом литературном произведении легко нахожу какие-то располагающие моменты и получаю удовольствие от прочтения. Мне даже за читательскую всеядность время от времени попадает. Но в данном случае я столкнулась с тем, чего в литературе не принимаю: попыткой играть на чувстве жалости читателя. Причем попытка эта удачная. Рассказ написан мастерски и вовлекает в действие с первых строк и до финала.
Судьба подруги героя — пожилой женщины с легкой степенью умственной отсталости, живущей в доме родственников из милости на положении служанки, вызывает живейшее сочувствие. Она бесконечно добра и оптимистична. Она умеет разнообразить даже самую унылую серую безотрадную жизнь — придумать праздник себе и другим. Отказывая себе в необходимом, эта замечательная женщина откладывает те маленькие суммы, которые иногда дают ей на личные расходы, чтобы один раз в год — на Рождество, устроить праздник. Ее пироги вряд ли нужны тем людям, которым она их рассылает. Президенту не нужны точно. Но, к счастью, она этого не понимает. И главный герой — маленький мальчик, сирота, принятый в дом из милости, не понимает тоже. Рождественские пироги, редкие открытки от случайных знакомых и воспоминания о каждом случае, выходящем за рамки повседневной жизни, дают возможность маленькому мальчику и его пожилой подруге ощутить сопричастность к какой-то другой яркой, красивой, счастливой жизни. Они умеют радоваться мелочам и радовать друг друга. Это очень симпатичные герои. И не удивительно, что их собачка смогла пережить чумку и два укуса ядовитых змей. В окружении таких людей по другому и быть не могло. Сила любви способна отогнать даже смерть. На время.
Остановись автор на описании рождественских даров подруги и елки с чудесными самодельными игрушками, у него получилась бы прелестная рождественская сказка — светлая, добрая, по-хорошему сентиментальная. Но Капоте решил привнести в свою историю элемент реализма. Прямо по ходу описания рождественских праздников он предуведомляет читателя, что для собачки героев это последнее Рождество, в следующем году она погибнет и будет зарыта в том самом месте, где сама любила зарывать косточки про запас. Затем автор рассказывает нам о смерти подруги, которой предшествовало несколько лет полного одиночества. Она потеряла и мальчика — Дружка, и собачку, и даже осознание текущего момента жизни. Последняя потеря, наверное, случилась к счастью.
Старую женщину безумно жаль. А автора за эту историю почти ненавидишь. Он талантлив и умеет вызывать у читателя сопереживание жизни героев. Но пользуется этим нечестно. Умственно отсталая одинокая старушка, мальчик-сирота, не слишком заботливые эгоистичные родственники, собачка, которую убила лошадь, после чего пожилая женщина осталась совсем одна на своей кухне, предчувствие взросления мальчика, которое неизбежно отдалит его от подружки, ее обреченность на полное одиночество в старости — даже одного из этих моментов достаточно, чтобы по лицу читателя струились слезы. Автор собрал их все в один рассказ, чтобы уж морально придавить сразу, не размениваясь на мелочи.
Не всем людям везет в этой жизни. Каждый человек по своему реагирует на удары судьбы. В рассказе показана героиня, которая, несмотря ни на что, сохранила в своем сердце любовь к людям и желание нести им радость, и умение радоваться самой. Это замечательный пример. И рассказ мог бы быть замечательным, если бы Капоте не злоупотребил давлением на жалость. Он же просто бьет читателя в солнечное сплетение, хотя, если подумать как следует, судьба умственно неполноценного человека всегда трагична. В ней очень трудно что-то изменить в лучшую сторону. Это не вина других людей. Так распоряжается некто, вращающий колесо. А некоторые писатели, как в данном случае, используют реальные жизненные трагедии для создания произведений, обреченных на успех. Есть в этом что-то нечестное.
Понятно, что писатель всегда пытается манипулировать чувствами читателя. А талантливый писатель делает это с успехом и виртуозно. И читаем мы книги отчасти потому, что чувства наши они затрагивают, а не только разум. Но мера в этом должна быть. Иначе прекрасное глубоко нравственное в своей основе произведение будет вызывать резкое отторжение.
Тиань, 22 августа 2013 г. 23:30
Андрей Круз верен себе. Скрупулезная детализация матчасти, очень неспешное развитие сюжета, главный герой не просто герой, но суперпупермачо, подруга главного героя и его друзья тоже супермачо, только разного пола. Они великолепно стреляют, водят автомобили, лазают по стенам и крышам, маскируются в природных ландшафтах, всех побеждают и все предвидят. Казалось бы, глупость невероятная. Но... Все это читается на одном дыхании. И выглядит вовсе не глупо.
Автор разворачивает перед читателем яркую, рельефную, изобилующую подробностями картину мира после биохимической катастрофы. По его книге можно учиться выживанию. Герои, несмотря на некоторую эскизность, удачно вписываются в новый мир. Именно такие жесткие характеры необходимы для выживания в чрезвычайных ситуациях. Слишком чувствительные и склонные к рефлексии гибнут. А надо выживать. Выживать самим и по возможности помогать выжить тем, кто к этому стремится, но без поддержки не справляется.
Вторая часть эпопеи не кажется мне лишней. Она посвящена подготовке к путешествию в Горький-16. Герои модифицируют транспорт, оружие, тренируются, привыкают действовать в группе. Каждая мародерка — это прежде всего тренировка, необходимый этап перед очень сложным заданием. Ведь в группе гражданские люди, даже парни имеют прошлый боевой опыт, который требует восстановления и закрепления.
Роман похож на хронику реальных событий. При такой катастрофе события, скорее всего, развивались бы именно так. Из реальности выпадает только один эпизод, когда Крамцов не догадывается, что на рынке у Зятя его может ждать засада Бурко. Прогнозируя гораздо более сложные вещи, причем логично прогнозируя, в этом вопросе герой вдруг оказывается наивным и недалеким. Неестественно для такого персонажа.
В ряду боевиков романы Андрея Круза стоят особняком. Он один из немногих авторов, которые развенчивают романтический ореол криминальной среды, настойчиво насаждаемый современной литературой и кинематографом. В его романах, и в этом тоже, бандиты — это бандиты, а не благородные Робин Гуды, заблудившиеся в поисках Шервуда. И армия с милицией показаны вполне реалистично. Кто-то спасается сам, кто-то пытается организовать спасение гражданских людей, разумно организовать, чтобы и самим не пропасть, и людям в новых реалиях обустроиться помочь. Думаю, это правильный подход, наиболее близко подходящий в тому, что есть на самом деле.
Резюмируя свои впечатления, скажу, что роман хорош и ценителям жанра боевика читать его стоит.
Проспер Мериме «Матео Фальконе»
Тиань, 14 августа 2013 г. 00:21
[p]Французский классик рассказывает нам историю корсиканского Тараса Бульбы. История эта гораздо более трагична, нежели гоголевская, поскольку герой убивает маленького сына и сына единственного, долгожданного, позднего. Но Корсика 19 века — это нам не современный мир, где дозволено все и всем. Предатель навлекает позор на весь род свой и во имя спасения чести рода и доброго имени предков должен быть убит. Не важно, что предал десятилетний мальчик. Неважно, что взрослый мужчина фактически склонил его к предательству, соблазнив дорогим подарком. Обычай этого сурового мира один для всех.
[p]Ребенок-предатель убит. В контексте рассказа это нравственно оправданно. С этим внутренне соглашаешься. Мальчик предал человека, которого обещал спасти, у которого взял деньги за спасение и которого укрыл почти в своем доме. Ребенок сознательно нарушил основополагающие постулаты кодекса чести корсиканца: долг гостеприимства и верность слову. Кара отца сурова, но справедлива. Так можно было бы сказать, если бы наказан был и взрослый человек, склонивший мальчишку к предательству. Но взрослый подстрекатель — змей-искуситель — остается безнаказанным.
[p]Причем его поведение даже не подвергается моральному осуждению. Никто из героев рассказа не воспринимает действия сержанта как предосудительные, хотя этот взрослый умудренный опытом мужчина склонил маленького мальчика к неэтичному поведению и, зная нрав Маттео Фальконе, обрек на смерть. Фортунато — предатель. Он несет свое наказание заслуженно. Но сержант, создавший ситуацию предательства и убийства, никаких корсиканских обычаев не нарушил, его никто не призывает к ответу, его не подвергают остракизму. Вполне возможно, что в дальнейшем Маттео и Джузеппа при необходимости примут этого человека в своем доме, разделят с ним хлеб. Все это развеивает романтический ореол родовой чести корсиканцев. Не все в порядке с честью, если ребенок отвечает по полной программе, а подтолкнувший его к недостойному поведению взрослый уходит от ответа.
[p]Этическая проблематика этого небольшого рассказа не утратила актуальности и в наши дни. Формально мы сегодня признаем необходимость ответственности подстрекателя. Но дальше формального признания так и не продвинулись, к сожалению.
[p]В рассказе также имеется несколько показательных деталей, которые обойти молчанием нельзя.
[q]«Женщина с трудом шла, согнувшись под тяжестью огромного мешка с каштанами, в то время как муж шагал налегке с одним ружьем в руках, а другим — за спиной, ибо никакая ноша, кроме оружия, недостойна мужчины.» [/q]
[q]"— Этот негодяй защищался, как лев, — продолжал сержант, слегка раздосадованный. — Он убил одного моего стрелка и раздробил руку капралу Шардону; ну, да это беда невелика: ведь Шардон — француз…"[/q]
[q]Вот так в рассказе показано положение женщины на Корсике 19 века и политическая ситуация между Корсикой и Францией. Кому-то для освещения этих вопросов потребовалось бы написать пространную статью, а Просперу Мериме достаточно одной фразы, в которой сказано всё.
[p]Замечательный рассказ, который приятно и полезно прочитать и перечитывать время от времени.
фантЛабораторная работа «Я рядом»
Тиань, 8 августа 2013 г. 11:48
Тема: внутренний враг — психическое заболевание.
Рассказ повторят сюжет, заезженный американским кинематографом. Влюбленный психопат и беспомощная жертва. Такие истории бывают интересными, когда автору удается раскрыть внутренние миры героев. В данном рассказе это не получилось. Возможно, из-за малого объема. Мотивации героя ясны. Но все это настолько вторично, что читать откровенно скучно. До последнего абзаца надеялась, что появится фантастический элемент и рассказ станет другим: не банальной историей влюбленного психопата, а чем-то большим, может быть, с переселением душ связанным, может, с возможностью восстановления здоровья женщины благодаря консолидации ее психики с психикой физически здорового человека. Не знаю, чего конкретно, — просто какого-нибудь необыкновенного поворота, чуда. А его не случилось. История осталась совершенно не фантастической и очень горькой.
Тиань, 7 августа 2013 г. 12:32
Тема: не смогла найти, хотя очень старалась.
В рассказе сильно зацепил вот этот фрагмент: «Ну, а я иногда задумывался, а так ли уж плохо быть мертвяком. Устал я от всей этой бестолковой беготни. Ясно, что рано или поздно тебя либо сожрут, либо пристрелят. Третьего не дано. Так зачем оттягивать неизбежное?» Даже приостановилась на этой фразе. Совсем маленькой я однажды услышала разговор дедушки — участника той Войны — с кем-то из родственников. Дедушка говорил, что самое яркое воспоминание от войны — усталость. Бежишь на очередной обрыв (он связистом был), несколько суток не спавши, и думаешь: убило бы, что ли, сил больше нет. Автор сумел подметить и передать это же настроение: герои сопротивляются обстоятельствам, а просвета не видно, и сил все меньше.
Эта мысль придает финальной сценке с доской для серфинга особую окраску. Если невозможно выжить, уж лучше уйти вот так, на гребне волны в открытое море, пока хватает сил.
Рассказ очень понравился. Сюжет простой, тема зомби уже изрядно поднадоела, но переживания персонажей настоящие, как если бы это было на самом деле. Спасибо автору за эту вещь.
Виталий Грудцов «Тесей и его корабль»
Тиань, 7 августа 2013 г. 12:05
Тема: внутренний враг космического корабля — пассажир-заяц.
Рассказ производит престранное впечатление. Когда ИскИну, управляющему космическим кораблем, сознательно придают антропоморфные черты, это выражается в установке программ имитации эмоций. Имитации, а не реального их переживания. Здесь же корабельный компьютер впал в истерику без серьезного повода к тому. Подумаешь, неопознанный объект в трюме. Заблокируй отсек, где этот объект обнаружен, доложи капитану и лети дальше спокойно. Если неопознанный объект своими действиями угрожает безопасности корабля, пассажиров и экипажа, перемести этот объект в крайнее положение и разгерметизируй. Отсек-то грузовой. Его утрата для корабля не критична. К тому же при разгерметизации грузу не обязательно будет причинен вред, погибнет только живое. В рассказе же жуткие страсти на пустом месте наворочены.
Сам неопознанный объект — мальчик 13 лет — ухитряется остаться в живых после отрывания руки и питания специями. Удивительной живучести существо: и кровью не истек, и от гангрены в горячку не впал, и от ожога пищевода и желудка не скончался. Прямо универсальный солдат в миниатюре. А почему мальчик оказался таким живучим, автор объяснить не потрудился.
Далее, автодок. С чего бы ему уничтожать пациента? Разве автодок запрограммирован только на людей? А если в него кошку или собаку поместить, он что, программный сбой заработает и уничтожит обыкновенную зверушку, потому что она не человек? В автодок по определению попадают люди, состояние которых имеет серьезное отклонение от нормы. Странная у него какая-то программа на этом космическом корабле.
А парадокс о корабле Тесея в этом сюжете даже непонятно к чему. Зачем заменять все узлы и агрегаты космического корабля, если надо заменить только программные модули управляющего компьютера? И в какую сумму обойдется полная замена всех составляющих корабля? По логике вещей, стоимость такого ремонта будет близка к стоимости целого космического корабля. После такого расхода средств капитану можно не возвращаться домой, увольнение с тремя монстрами — безработицей, безденежьем и безнадегой — ему гарантировано.
В-общем, нелепица какая-то, не продуманная совершенно, лишь бы что-то написать и про парадокс о корабле Тесея упомянуть, чтобы читательский кругозор расширить и своей эрудицией блеснуть. ИМХО, конечно.
фантЛабораторная работа «Ссылка в себя»
Тиань, 6 августа 2013 г. 13:02
Тема: внутренний враг — имплантированные в мозг компьютерные технологии.
Все развивается по спирали. Сначала прямое включение в сеть кажется благом, и в каких-то случаях действительно благом является. Потом наступает стадия массового имплантирования, манипуляций сознанием и протеста. Эта стадия развития общества и описана в рассказе. Революционеры, к числу которых принадлежит главный герой, хотят освободить людей от тотальной включенности в сеть. Но сами они в сеть тоже включены, хотя и через ломаные программы. И герой подвергается атаке собственных воспоминаний, частично настоящих, частично ложных.
Из рассказа не понятно, то ли это спланированная контрреволюционная акция спецслужб, транслирующих соответствующие воспоминания, то ли мозг самого героя таким образом пытается переработать новую информацию и сформулировать собственное отношение к событиям. Первая версия интереснее. Вторая — более реалистична, наверное. Бороться с революционерами, насылая на них специально подобранные воспоминания, — слишком сложно. Если личность бунтаря известна — а как иначе пакет воспоминаний нужный сблокировать — его проще убить. Так что вероятнее, что провалы героя являются результатом его собственной мозговой активности.
Видимо, герой стал жертвой собственных сомнений. Он ведет борьбу с системой, но внутри себя боится победы, не будучи уверенным, что отсоединение от сети принесет людям благо. Ведь они отвыкли жить в одной только реальности. Уничтожение виртуальной составляющей жизни для большинства станет катастрофой. Ведь в воспоминаниях близкие люди, в том числе уже потерянные. В воспоминаниях — несбывшееся, но желанное. И вдруг ничего этого не будет. Да тут вполне могут бунты по новому кругу начаться. Только с противоположными требованиями. Вот и мечется герой. Отвлекается, теряет темп и погибает. Если все, что описано в рассказе, не очередной виток его воспоминаний. Может, это он мысленно играет в революционера и умирает только в игре...
Рассказ порождает множество вопросов, дает возможность представить разные варианты развития событий. Я люблю такие вещи. Мне было интересно его прочитать. Наверное, если вещь интересно читать и этот интерес сохраняется после закрытия файла какое-то время, вещь написана хорошо, до читателя достучались.
Андрей Таран «Славных дел мастер»
Тиань, 6 августа 2013 г. 12:23
Тема: внутренний враг — воспоминания юности. Даже палача довели. Вот что чувства с людьми делают.
Рассказ шикарный. Красивая историческая зарисовка. Герои с прописанной биографией. Читаешь, и словно видишь происходящее. Но фантастического элемента в сюжете нет совсем. И палач какой-то странный. Конечно, разные люди бывают на свете. Но как-то с трудом верится, что человек, профессия которого предполагает исполнение пыток — не казней, а именно пыток — станет носить еду многодетной вдове или публично покается в том, что быстро убил казненных. Думается мне, захоти палач убить мальчишек до начала пыток, он сделал бы это так, что никакие монахи не заметили бы. Ну не кричат страдальцы — сознание потеряли. Уж палачу ли не знать все эти тонкости.
Недостоверен и поступок Марии. Сына посадили в тюрьму, посадил не кто-нибудь, а отец ребенка, не знающий о своем отцовстве, а она вешаться надумала. Нет, нормальная женщина отправится к бывшему любовнику и попытается уговорить его отпустить мальчишку, все средства приложит к спасению сына. И только если ничего не помогло, можно в петлю. А она, получатся, оставила единственного сына без помощи, хотя был шанс помочь. Не верю, что женщина, причем не экзальтированная аристократка, а обычная горожанка, дочь кузнеца и жена ростовщика, повела бы себя таким образом.
И решение палача объявить себя предателем не кажется убедительным. Он ведь не считал мальчишек преступниками, заслуживающими смерти. Но сам готов был умереть за нарушение долга. Почему не отпустил сына после беседы со старым евреем? Ведь к смерти был готов. Какая разница, за что объявить себя предателем? А мальчишка — единственная родная кровь — жив остался бы.
Замечательно написанная вещь. Но психологически не убедительная. Не получается представить именно такого палача и именно такую горожанку Марию.
Тиань, 5 августа 2013 г. 15:54
Наконец, прочитала. Довольно милый роман-притча с «правильным» главным героем, множеством простых и правильных мыслей. Ничего нового из этой вещи читающий человек не почерпнет. Но очень юный читатель, который только открывает для себя мир «серьезной» литературы, получит удовольствие от этой книги. Она поднимает общеизвестные, но не такие уж простые вопросы: предназначения, целеустремленности, самоидентификации и т.д. В романе все принципы «правильной» жизни изложены в предельно доступной форме и безальтернативно. Упрощенная конструкция сюжета облегчает восприятие текста, но и обедняет его, делает не интересным для человека, привыкшего читать философско-психологическую прозу или русскую классику. Нет в этой книге подтекстов, нет второго дна, нет антиподов-аналогов, в сравнении которых можно было бы понять суть Души Миры и Всеобщего Языка. Все подчинено идее упрощения. Книга не плоха. Она говорит о правильных вещах хорошим языком. Но и ничего нового в ней нет. Все идеи романа-притчи уже раскрыты другими писателями гораздо полнее и многограннее. Прочитать можно. На статус супербестселлера и культового романа совершенно не тянет.
Фазиль Искандер «Чик идет на оплакивание»
Тиань, 5 августа 2013 г. 14:34
Действие рассказа происходит в грузинской провинции до Великой Отечественной войны. Атмосфера жизни тех лет передана очень интересно. С одной стороны, все спокойно, размеренно, даже успешно в маленьком мирке маленьких людей. С другой, возникает вопрос, а куда подевались родители мальчика Чика? Из текста не следует, что они умерли. И мысли какие-то нехорошие закрадываются. Авторы советского времени мастерски владели искусством писать между строк. Они доносили свои мысли читателю даже не иносказаниями эзоповой речи, а грамотно расставленными умолчаниями. В этом плане у них многому можно поучиться.
Мальчик Чик впервые в жизни попадает на обряд прощания с умершим — оплакивание. Умершая тетушка Циала при жизни ему не нравилась. И мальчик очень боится, что не сможет заплакать у ее гроба, как требует обычай. Но на помощь ребенку приходит музыка. Под звуки приглашенного оркестра в его душе всколыхнулось столько разных воспоминаний, что заплакать удалось без труда.
Фазиль Искандер показал нам похоронный обычай глазами ребенка. Проводить человека собирается много людей, самых разных. Конечно, смерть — это всегда больно, даже если ушел не очень близкий, а просто знакомый человек. Но психика наша так устроена, что мы не можем долго сосредотачиваться на одной яркой тягостной эмоции. Внутри включается предохранительный механизм и, несмотря на траурность обстановки и глубокую грусть последнего прощания, люди переключаются на обычные житейские разговоры. И даже о покойнице говорят без внутреннего надрыва, а как о части жизни своего городка, своей жизни. Не от черствости душевной это происходит, а скорее от осознания того, что память держит с нами наших ушедших, и люди стараются рассказать известные им истории, чтобы лучше запомнить. Атмосфера печальной обыденности на похоронах показана в рассказе очень реалистично.
Городок, где происходит действие рассказа, небольшой. Но насколько богата событиями жизнь людей. У тетушки Чика был муж-консул и она жила в Тегеране. У Циалы, с которой прощаются близкие, был возлюбленный — капитан корабля «Цесаревич Георгий». При этом дамы вели между собой счет: консул был законный муж, а капитан всего лишь возлюбленный — это плюс тетушке Чика. Зато капитан был молодой, а консул старый — это плюс Циале. И таких историй можно было услышать о каждом жителей городка. Что-то в них было правдой, что-то вымыслом, но ребенка окружало необыкновенно насыщенное информационное пространство, героями которого были знакомые ему люди.
Рассказ показывает нам маленький шажочек человека к взрослению. Чик получил свой первый опыт прощания. Но опыт не болезненный, не травмировавший психику мальчишки, а скорее расширивший его представления о жизни. Пройдет время, и уже взрослый Чик поймет, что смерть является неотъемлемой частью этой жизни и за спокойной размеренностью похоронных обрядов скрывается глубокая боль некоторых участников церемонии, которые потеряли близкого человека. Боль эта не предназначена для публичных демонстраций и внешнее спокойствие заведенного порядка надежно маскирует ее, чтобы людям стало немножко легче, чтобы не выпали они из нашей обычной жизни.
Хорошая вещь. Простая, глубокая, искренняя.
Жаклин де Гё «Прикладная демонология»
Тиань, 5 августа 2013 г. 13:09
Тема: внутренний враг мужчины — демон под ребром.
История получилась милая, незамысловатая, но веселая, по хорошему забавная. Фантастики в ней не усматривается. Зато усматривается житейский реализм: прейскурант на изгнание бесов и мудрый совет личного беса воздержаться от лишних трат. Все изгонится само собой в положенный природой срок. Чего зря спешить. Финал заставил улыбнуться и разочаровал. Восстановление отношений с женой — это хорошо. Бес не такой уж коварный оказался, а вполне себе перспективный в плане домашнего содержания. А вот словечко «Апофигей» расстроило. Зачем у Юрия Полякова неологизм утаскивать. Неужели свой придумать сложно было. Ну да ладно. Хорошо то, что хорошо кончается. А у героя все завершилось вполне благополучно. Рассказ вызывает улыбку. За что спасибо автору. Не все же быть серьезными. Это скучно, в конце концов.:))
Тиань, 5 августа 2013 г. 12:43
Тема: внутренний враг общины — шаман.
Интересная история. Необычные герои. Оригинальный конфликт. Кто такие эти темные? Почему они не могут размножаться без человеческих женихов? А если люди им нужны для размножения, зачем нападают на них время от времени? На эти вопросы в рассказе нет не только ответа, но даже предположений никаких выстроить не получатся. Совсем непонятная история. Но цепляющая внимание и хорошо написанная.
фантЛабораторная работа «Пасюки Вселенной»
Тиань, 4 августа 2013 г. 22:23
Тема: внутренний враг обитателей космического корабля — крысы.
В первую очередь хочется отметить грамотно выстроенный сюжет. Когда начинаешь читать, недоумеваешь, откуда крысы на космическом корабле, не парусник же. Затем возникает вопрос, каким образом капитан может не знать назначение «Отсека дератизации». Через некоторое время получаешь объяснение. Взамен объясненных появляются новые вопросы, например, зачем автор так настойчиво подчеркивает, что у капитана есть усы. Для космонавта это нетипично. Быт космического корабля требует простоты. Но это ведь не очень важно. Подумаешь, усы. Отбрасываешь эту мысль и переключаешься на предстоящую охоту и нападение крыс на экипаж. Так до самого конца. Интерес не ослабевает ни на минуту. Финальный штрих, когда члены экипажа тоже оказывается крысами, все вопросы по тексту враз разъясняет. Неясно только, а где же люди. Но это уже за рамками сюжета. Великолепная композиция. Детективщикам поучиться можно.
В первых трех абзацах и в конце слишком часто употребляется слово «все». Видимо, времени на полноценную вычитку не хватило. Но это не портит общее впечатление от рассказа. Талантливая вещь. Спасибо автору.
фантЛабораторная работа «Крылатки»
Тиань, 4 августа 2013 г. 13:06
Тема: внутренний враг — чужая душа.
Идея подселения дополнительной души интересна, хотя и не нова. Но сюжет во многом непонятен. Что делала туземная знахарка? Пыталась помочь пациенту или, напротив, стремилась усугубить его состояние по каким-то своим мотивам? Если крылатка должна попасть внутрь тела человека, то как же произошло подселение души Рейни Рейнольдса? Поместить семечко под кожу случайно весьма затруднительно. А если семечко достаточно просто проглотить, с пищей, например, зачем знахарка делала надрез на руке? В начале рассказа Алекс осознает себя и то, что в него вселилась душа Рейни Рейнольдса. В конце, он осознает себя Алексом и воспринимает бывшую семью Рейнольдса как свою. Почему так? Логичнее было бы, что он осознает себя Рейнольдсом, то есть личность Алекса полностью подавлена. Или, другой вариант, он осознает себя Алексом и Рейнольдсом равным образом. Но тогда думать о жене и чернокожем сыне должен Рейнольдс, а не Алекс.
Слог рассказа небрежен. Например, вот этот фрагмент: «Альбяне здесь были дикими, не то, что в Сити. Мужчины практически все не одевали нижнюю четверку щупалец, и Алекса чуть не стошнило от развевающейся по ветру бахромы.»
Не понятно, то ли у туземцев нижняя четверка щупальцев пристегивается как съемный орган, то ли они эту четверку щупальцев одеждой не прикрывали. И что такое бахрома? Если щупальца не пристегнуть, на этом месте бахрома из кожи видна? Или имеется в виду бахрома как часть одежды, которая не прикрывает щупальца?
Все эти неясности и небрежности заставляют думать, что рассказ писался наспех, кое-как. Автору было все равно, как воспримет его творение читатель. Лишь бы до дедлайна успеть. Рассказ и воспринимается тем, что он есть — наспех сляпанная вещь, которую можно было бы сделать интересной, но автор не счел нужным делать это, ибо лень, а пипл все равно схавает. Прошу прощения, но впечатление именно такое.:))
Андрей Кокоулин «Кругом одни шпионы»
Тиань, 3 августа 2013 г. 19:53
Отзыв из группы 1
Тема: внутренний враг — шпион, даже если он Лимонадный Джо или кажется таковым до самого финала.
Забавная юмористическая миниатюра. Тут вам и советская шпиономания, и чуть не ущемленные права еврея с негром, и мальчик-студент с горящими глазами, жаждущий заняться делом, а не влачить жалкое в корыстных целях, как замшелые старички. Каждой сестричке по серьге и пинку, и детективному жанру, и производственному роману, и социальным язвам, само собой. Всем, короче. Очень понравились диалоги. Без улыбки читать невозможно. Вот это просто восхитило:
-Та-ак, — зловеще протянул Приус, — то есть, мы едва не получили на Шлице вражеский форпост?
-Да не, вряд ли.
-Вряд ли?!
-Ну, — потупился Кочуев, — оружия-то у него не было бы.
Наша родная российская безалаберность и в космосе будущего рулит. Да не переведутся Левши на просторах Вселенной.
Уничтожение космического корабля имперским особистом резко диссонирует с легким игровым стилем рассказа. Все было так хорошо, все смеялись, а в итоге экипаж погиб. Да здравствует империя. И понимаешь, что ничего смешного в предметах осмеяния изначально не было. Проблемы-то вполне реалистичные и имеют все шансы и в будущем сохраниться. А смеются люди, потому что не зависит от них ничего в имперском обществе. Только и остается, что балбесничать, приворовывать по маленькой и смеяться над жизнью и над собой.
Прекрасная вещь. Очень понравилась.
Александр Подольский «Зов страны невидимок»
Тиань, 3 августа 2013 г. 19:44
Отзыв из группы 1
Тема: внутренний враг — взросление.
Рассказ-притча и, как полагается в притче, сюжет допускает различные интерпретации. Почему дети живут одни в усадьбе, а в подвальном помещении хранятся колыбели с младенцами? Кто такие призраки, уходящие в зеркала?
Первое, что приходит на ум: перед нами центр клонирования человека. Видимо, человечество перестало размножаться естественным путем или институт семьи рухнул окончательно и новорожденных малышей родители отдают в усадьбы на попечение призраков. Однако, в подзорную трубу с третьим стеклышком Вовка увидел Никиту взрослым и с детьми. Получается, в городе невидимок дети тоже есть. Или только будут, когда мальчик из усадьбы осознает себя взрослым и не захочет передавать своих малышей в усадьбу-инкубатор.
Призраки — это, видимо, невидимки, взрослые люди, служащие усадьбы, присматривающие за детьми. А город — просто место проживания взрослых людей. Но почему же дети в Усадьбе растут одни? Почему от них скрывают, что есть взрослые люди? Приходит на ум, что в этом мире люди лишены индивидуальности, превращены в социально-производственные единицы, как во многих антиутопиях. В Усадьбах выращивают потомство, которое не должно обладать навыком самостоятельного мышления. По мере подрастания детей переводят в другие места, где прививают трудовые навыки, а дальше — в город-призрак невидимкой. Но произошел сбой программы. Два мальчишки нормальными оказались. Возможно, это приведет к разрушению цивилизации призраков и возрождению нормального человечества, с мыслями, чувствами и детьми. Поэтому Вовка и видел Никиту с детьми.
А может, автор просто хотел показать пропасть между мирами детства и взрослости. Дал метафорический макет нашего мира, где ребенок служит главным образом объектом заботы, а на общение с ним мало кто хочет тратить время и силы. Соответственно, мир взрослых и мир детей не пересекаются. Мы для них призраки, они для нас — подрастающее поколение в усадьбах под неусыпным контролем.
Множество толкований допускает эта коротенькая история. Каждое имеет право быть. И это несомненное достоинство миниатюры. Автор создал вещь, над которой можно поразмышлять, помечтать, что-то додумать и допридумывать. Мне нравятся такие вещи. По-моему, рассказ очень хорош, несмотря не некоторые странные метафоры. Странность описаний в странном мире вполне уместна, как мне кажется. Автору спасибо.
Ирина Виноградова «Заместитель»
Тиань, 2 августа 2013 г. 14:09
Отзыв из группы 1
Тема: аж две, внутренний враг — особенная способность и внутренний враг — этот самый заместитель. Весьма интересно получилось, способности крайне обременительны для обладателя — враг то есть, а в процессе реализации их сам обладатель становится врагом человека, личность которого замещает, так как превращает его в убийцу, но и собственным врагом продолжает оставаться при этом, провоцируя ответный удар.
Рассказ очень понравился. И читать интересно, и сюжет без внутренних противоречий, и интрига развивается равномерно, так что до последней строки интерес не ослабевает. Внедрение заместителя в сына главного героя оказывается полной неожиданностью. Вот уж здесь внутренний враг порезвился на славу.
Странно, когда рассказ хочется поругать, можно целые страницы исписывать. А когда понравилось, на ум приходит только банальное: хорошо. Все на своем месте, все гармонично. Эту вещь стоит сохранить на компе и когда-нибудь перечитать. Автору спасибо.
Тиань, 2 августа 2013 г. 14:04
Тема: внутренний враг — сострадание.
Сюжет незатейлив: сын черного мага оказался перед выбором — жизнь любимой девушки или неповиновения отцу. Он выбрал неповиновение и отдал свою жизнь вместо той, которую не захотел отнять. Очень просто. Очень предсказуемо. Но возникает сопереживание герою, который не хочет участвовать в отъеме чужих жизней. При этом он не встает в героические позы, не произносит пламенных обличительных монологов, не упивается своей правильностью. Он пытается выполнить приказ отца, пытается заставить себя привести на смертельное поле девушку — единственного человека, который пойдет с ним. Но не получается переломить себя. В этой связи очень хорошо работает путешествие именно к холодному, неласковому морю. Герой уже увел девушку из ее города, он пытается выполнить свою обязанность перед отцом, но, в то же время невольно демонстрирует жертве смятение и холод в своей душе, чтобы она насторожилась, воспротивилась. Не помогло. Решение все равно пришлось принимать самому.
Интересен момент превращения умирающего героя в птицу. Не понятно, все ли умирающие на волшебном поле превращаются в птиц или только он, потому что ослушник...
Рассказ очень понравился. По прочтении этой истории остается хорошее светлое чувство. Ведь в нашем мире тоже поют птицы...
Тиань, 2 августа 2013 г. 00:55
Тема: внутренний враг — желание похудеть, не прилагая усилий.
Прочитала с интересом, тем более, что вещь совсем небольшая. Концовка под «Особь» или «Чужого» изрядно повеселила. Вот так похудела красавица! Образ Мага сразу обрел новые черты. Он не просто наживался на страданиях толстяков и толстушек, он осуществлял диверсию, споры жуткого чудовища распространял.
Заявление Мага о всеобщем желании похудеть непонятно. Если на планете подавляющее большинство — толстяки, каноны красоты должны меняться. В обществе толстых красавицей будет толстушка, а худышка — занятным экзотом, не более. Так что не все придут за его таблетками, а только те, кто хочет обрести необычный, извращенный вид, а таких все-таки меньшинство. Нестабильность эстетических категорий имеет существенное значение для выживания человечества и прочих разумных рас. Красота спасает мир. А губят его жалкие извращенцы.
Героиня рассказа представляется действительно героиней, то есть существом, способным на подвиг ради идеи. Довести себя до 40 кг веса способна далеко не каждая девушка. Для этого нужна воистину мощная мотивация, ведь это весовая категория узника концлагеря. На какие жертвы идут люди ради искусства!
В-общем, забавный, живой рассказ. Читается легко, но оставляет противное послевкусие. Однако, и польза от рассказ есть. Его нужно давать читать людям, слишком сильно увлеченных вопросами веса и диет. Чтоб не глотали всякую дрянь.
фантЛабораторная работа «Азарт»
Тиань, 2 августа 2013 г. 00:16
Тема: внутренний враг — мания.
Очень понравились идея и форма подачи. Сначала все размеренно, медлительно, даже скучновато. Подумаешь, собрались несколько человек истории порассказывать под пиццу и вино. Обычный пикник. И история самая обычная. «Пиковую даму» местами напоминает. А кто же может тягаться с нашим все А.С.? Уж точно не фантлабовский конкурсант, в рассказе которого фантэлемент и с факелом не отыщешь. Но... фантэлемент внезапно появляется и сразу становится понятно, что ни с кем автор соревноваться не собирался, а создал свою оригинальную вещь — историю о реинкарнациях. Но не простых, а призовых. Нашел желающего в русскую рулетку сыграть, выиграл — получи следующую жизнь, но частично чужую, ведь начинается она не с рождения, к ней прилагается уже состоявшаяся биография. А если не нашел игрока или проиграл, сиди себе смертным грехом среди живых и истории под пиццу рассказывай.
Идея меня безумно увлекала. Хотя есть в ней один непонятный момент. Не сразу его замечаешь. Но, если подумать, а в чем интерес реинкарнирующихся? Они не бестелесные сущности: пиццу кушают, в телах человеческих обитают, между собой общаются, на природу выезжают, опять же. Вполне себе люди, да еще и с вечной жизнью. Зачем им менять свое человеческое тело, к которому бессмертие прилагается, на другое примерно такое же, но с кратким сроком службы? Непонятно. Может быть, они в своих бессмертных телах смертных грехов эмоции полноценные испытывать не могут? Может быть, но из текста это не следует. Это я додумываю, по своему обыкновению.
И еще один интересный момент в рассказе остался нераскрытым. Объема на него не хватило, скорее всего. Смертных грехов у нас семь, помнится. На пикнике народу шесть. Седьмой в миру в смертном теле. Получается, что в каждый момент времени в мире имеется только один смертный грех, а остальные шесть вне мира живых людей. На полянке с револьвером происходит реинкарнация не просто жизни, а греха. А если грех в мире один, то только он и может в следующий раз на полянку вернуться, ведь вне жизни должно остаться шесть грехов, а не просто шесть бывших людей.
Рассказ классный. Пусть описание пикника и героев несколько затянуто, пусть стиль кое-где хромает, но дочитываешь его, и интересно. Он в памяти прочно укореняется. А это же главное для литературного произведения: быть интересным читателю и запоминаться им.
Святослав Логинов «Высокие технологии»
Тиань, 30 июля 2013 г. 20:21
Рассказ-антиутопия. Самое интересное в нем — возможность нескольких вариантов трактовки сюжета.
С одной стороны, перед нами тщательно стратифицированное общество, в котором жизнь каждого человека унифицирована до абсурда. Жизнь героев проходит как будто в исправительной колонии. При этом в быту применяются сложнейшие нанотехнологии, а люди заняты совершенно бессмысленным и весьма утомительным делом, не оставляющим ни времени, ни сил для интеллектуального развития. Эдакие рабочие пчелки, у каждой своя трудовая функция, ради которой она живет. Конечную цель трудового процесса пчелкам знать не положено. Если эта цель вообще есть. Отсюда можно сделать вывод, что автор нарисовал мир будущего, где высшая власть принадлежит машинному интеллекту. Низведение людей до положения наночастиц вполне в духе искина.
С другой стороны, диалог героя с контролером, в котором обсуждаются нанотехнологии и некоторые смысловые аспекты производственных регламентов, дает повод предположить, что автор показал нам мир наночастиц изнутри. Каждая наночастица развита настолько, что осознает себя отдельной личностью — человеком. А на самом деле герои — всего лишь искусственно созданные детали высоких технологий не в метафорическом, а в самом прямом смысле. В результате соединения действий всех наночастиц-работников функционирует некий сложный механизм, необходимый настоящим разумным обитателям этого мира. А сельскохозяйственные работы — всего лишь визуализация функции, имеющий совершенно иное техническое значение в общем механизме. Наночастицы с человеческой матрицей личности, не понимающие, что они не люди.
В первом случае автор показывает нам картинку социального регресса — медленное вымирание человечества и разумной жизни в целом. Во-втором, напротив, картинка прогрессивная. Рано или поздно степень личностной индивидуализации наночастиц достигнет критического уровня, и произойдет качественный прорыв сначала в технике, а затем и в общественном устройстве.
Какой из двух вариантов толкований правильный — затрудняюсь сказать. Первый на поверхности. Второй требует от читателя некоторой фантазии. Но фантастические рассказы и читают фантазеры. Поэтому понимание сущности описанного в рассказе мира для меня остается открытым. И это мне нравится. Читатель имеет возможность выбрать то объяснение, которое ему больше подходит.
Очень неплохой рассказ.
Элеонора Раткевич «Меч без рукояти»
Тиань, 26 июля 2013 г. 19:59
Третий роман действительно завершает трилогию. Становится ясен смысл понятия «Деревянный меч». Это не просто магический природный артефакт, дарованный деревом человеку. Это соединение лезвия смеха с рукоятью верности. Смех — оружие комедианта, а не воина. Именно поэтому меч деревянный. Клинок сатиры, пародии, насмешки над судьбой и самим собой разит и защищает вернее персидского булата. Это тоже своего рода живой меч, хотя его выковывают не таинственные горцы-кузнецы, способные толковать сны, а бесстрашные совершенно безоружные в военном смысле люди, способные рассеять в душах других людей тоску и страх. Пока человек находит в себе силы смеяться, он неуязвим. Если человек находит в себе силы заставить смеяться других, он дарит неуязвимость смеющимся. Он защищает их, подобно воину, но от врагов, таящихся в душе.
Из глубины веков дошла до нас древняя китайская пословица: «Улыбайся, и улыбка прирастет к душе». Хэсситай и Байхин улыбались при совершенно немыслимых обстоятельствах. И латы улыбки защищали их души от неудач, наведенного ужаса, обид и жестокости. Нести людям радость — такую цель поставили перед собой два воина-комедианта. И один из них стал учителем воина Аканэ, верность которого своему ученику позволила Кеннету удалить из мира злую магию Инсанны. Воин Аканэ стал учителем мага Кеннета, наделенного особой природной магией, когда сам мир сотрудничает с магом, а не противится ему. Все оказывается взаимосвязанным во Вселенной Деревянного меча. И все начинается с улыбки. С бесстрашного заявления крохи-котенка: «А вот мяу вам всем!», против которого не могут устоять ни львы, ли леопарды, потому что за этим «Мяу» скрыто лезвие смеха — основа магического меча, очищающего мир.
Замечательный во всех отношениях роман. Достойное завершение не менее замечательного фэнтезийного цикла.
Тиань, 22 июля 2013 г. 13:39
Вариация на тему классического апокалипсиса, по Библии, с явлением Всадников и соответствующих истребительных казней. Весьма оригинальная. Протрубил Всадник в серебряную трубу согласно страшному пророчеству и обрел личную свободу. Не протрубить он не может, поскольку до этого момента его как бы и нет. Освобожденный трубач не помнит, кто он был и как жил раньше. Его существование начинается с момента «протрубил». С этого момента каждый из четырех Всадников Апокалипсиса сам творит свою судьбу по человеческому образу и подобию.
Голод, Чума, Война и Смерть в принципе сущности истребительные. И быть бы Апокалипсису как предписано Священной книгой, если бы сущности эти не воплотились в мире людьми. А людям дан разум, и чувства, и свобода выбора в определенных пределах. Двое выбирают нейтралитет, мертвые кажутся им более близкими, чем живые, хотя и те, и другие безразличны. И ситуация в мире в целом безразлична. Двое выбирают живых, хотя и не из альтруизма, а в силу глубокого понимания взаимосвязи жизни и смерти. Не будь на свете живых людей, не будет и воинов, не будет и мертвых, за исключением тех, которые уже есть.
На сторону живых встает Всадник Война. Автор пытается отделить его от Всадников Голода и Чумы, показать, что Война не может существовать отдельно от живых людей, поэтому в ситуации Апокалипсиса этот Всадник — союзник человека. Живые ему ближе, чем мертвые. На мой взгляд, это самый слабый момент рассказа. Голод и Чума тоже не могут существовать без людей. Если опираться на осознание собственной идентичности, каждый из этих Всадников мог бы выступить на стороне живых в целях самосохранения.
Различие между Голодом, Чумой и Войной не в предпочтении живых или мертвых, а в свободе выбора. Голод и Чума человеку выбора не оставляют. У голодающего и больного есть только один выбор: попытаться до конца сохранять человеческое в себе или принять примат животного начала и прожить чуть дольше за счет более слабых соплеменников. Но выбор между жизнью и смертью для них не стоит. Они пришли уничтожить все живое и самих себя в финале. Поэтому один дистанцируется от событий, а другой развлекается в свое удовольствие.
Война же дает человеку шанс выбрать между жизнью и смертью. Всадник Война говорит об этом группе крестьян-беженцев, и они его понимают. Когда есть шанс, люди понимают это достаточно быстро и очень многие стараются отработать этот шанс по максимуму, пусть не для себя лично, пусть для следующего поколения, то есть для жизни в целом. Всадник на Рыжем коне не ближе живым, чем мертвым. Он равноудален от тех и других. Он непредсказуем, то есть зависим от множества выборов многих конкретных бойцов с мечами, топорами и палками. А человек в нем встает на сторону жизни и тем самым повышает ее шансы на победу. Апокалипсис может и не состояться. На этот раз.
Весьма любопытна позиция Всадника Смерти. Он не рядом с Голодом и Чумой, он рядом с Войной, и даже симпатизирует своему рыжему собрату. Это кажется нелогичным. Смерти не нужна жизнь, чтобы быть. Вполне достаточно того, что жизнь была ранее. Но Всадник Смерть выжидает. С одной стороны, ему, единственному, некуда спешить. При любом исходе он окажется победителем. С другой стороны, и в нем присутствует человеческое: любопытство и симпатия к отважным людям, готовым даже в преддверии Апокалипсиса защищать себя и своих близких. Кто бы ни создавал Всадников Апокалипсиса, с выбором человеческого воплощения он сильно просчитался. И автор сумел очень хорошо прописать этот момент.
В рассказе делается попытка проанализировать, кто же создатель этого самого Апокалипсиса: Бог или все-таки вера в пророчество, то есть сами люди с их мистическим мышлением. Если люди, то и Апокалипсис становится результатом их собственного выбора. Эта логическая цепочка не нова и даже не очень интересна. Ошибка в реализации пророчества, когда Всадникам придали не только форму, но и мировосприятие человека, увлекает гораздо больше. Кто бы ни придумал Апокалипсис, всегда есть шанс, что какую-нибудь мелочь он не учел, и люди сумеют этим воспользоваться. Рыжий конь, символизирующий готовность к сопротивлению, оставляет место надежде.
Рассказ замечательный. Прочитала его на одном дыхании. Все понравилось: и сюжет, и идеи, и стиль изложения.
Элеонора Раткевич «Рукоять меча»
Тиань, 18 июля 2013 г. 15:59
Вторая часть трилогии произвела неоднозначное впечатление. Прежде всего, заметно изменился язык романа. Он не стал хуже. Читается вещь по-прежнему легко, но размеренность, неспешность первой части ушла. Поначалу мне казалось, что роман от этого проигрывает. Но в процессе чтения поняла, что это не так. Ведь мир изменился, герои изменились, ритм жизни изменился. Изменение языка повествования в такой ситуации — логичный и эффективный прием. Вторая книга воспринимается не так, как первая, потому что она не совсем продолжение. Она продолжение после отката. Изменение языка при сохранении его легкости и чистоты следует отнести к достоинствам книги.
К недостаткам я отнесла бы отсутствие логики в переменах. Кеннет устранил из мира черного мага Инсанну. Соответственно, измениться должны были события и судьбы, на которые существование этого мага оказывало влияние. Так случилось с Акейро. Изменение его судьбы понятно, логично. Столь же логичны перемены, случившиеся с Садом Мостов и князем-королем Юкайгином. А вот почему судьба Кэссина сложилась именно так, как описано в романе, не понятно. Какое пересечение с Инсанной исчезло, что мальчик из обеспеченной знатной семьи стал маленьким беспризорником? Непрописанность в романе этого момента мешает цельности восприятия, ведь Кэссин выведен едва ли не главным героем второго романа. Он тоже стал обладателем деревянного меча — особенного магического отличия.
Непонятно, почему исчезла иллюзорность личности только мага Гобэя. Ведь воздействие Кеннета относилось к месту — замку мага. Замок исчез, Гобэй стал настоящим в том объеме, в каком эта настоящесть в нем была. А ученики почему-то не изменились, хотя при таком учителе и в них ненастоящего должно было быть много. Да и изменение Гобэя вызывает вопросы. Ненастоящее в личности под влиянием природной магии Кеннета, точнее, магии самого мира, должно было исчезнуть. Но почему изменилось тело Гобэя? Ведь он реально родился, он реально рос, взрослел. Изменения его тела не были иллюзией. Этот момент тоже следовало бы специально пояснить, иначе сюжет теряет внутреннюю логику.
Хороший язык при противоречивом сюжете делает вторую часть трилогии более слабой, чем первая. Хотя и эту книгу читаешь с большим удовольствием.
Тиань, 15 июля 2013 г. 14:01
Крохотная миниатюрка, на которую можно написать километровые рецензии, столько смыслов она вмещает.
Есть ли Бог? Хороший вопрос. Ни одно тысячелетие будоражит умы человеческие. Самое забавное, что все мы понимаем — ответа на этот вопрос не может быть. Получить доказательство отсутствия бога невозможно в принципе. Мир слишком велик и многогранен. Всегда будет что-то непознанное. Получить доказательство наличия бога тоже невозможно в принципе. Даже если следы присутствия предположительно божественной сущности в мире будут обнаружены, как доказать что она именно божественная? А никак. Все по той же причине неизбежности непознанного.
Но ученые народ упорный. А компьютерщики упорны в квадрате, кубе и тетраэдре. Если своей головой ответ найти затруднительно, мы найдем его головой компьютерной. Главное, информационно-сетевой захват сделать пообширнее, поабсолютней. В процессе конструирования таких супер-машин, супер-сетей, супер-интеллектов как-то теряется суть: чего бы и сколь грандиозное мы ни создали, непознанное все равно никуда не денется. А посему ради ответа на сакраментальный «божественный» вопрос ничего создавать не надо. Ответ известен: не знаю. И рассказ еще раз подтверждает невозможность какого-либо ответа.
Предположим, нашли мы подтверждение существования божественных сил. А что они такое? Не создание ли наших безумных разумных предшественников на этой многострадальной планете, или в Галактике, или еще в какой-нибудь большой-пребольшой пространственной категории. Мы же умные. Мы чего только не создадим. И бога тоже создадим, если очень захочется. А когда он скушает своих создателей, пришедшие им на смену разумные существа и знать не будут, что этот самый бог был создан такими же созданиями, как они сами, только давно и по большой глупости.
Прав был Эклесиаст: во многие знания много печали. Некоторые вопросы лучше оставлять открытыми, чтобы инструмент поиска ответов на них не пожрал самого познавателя.
Элеонора Раткевич «Деревянный меч»
Тиань, 12 июля 2013 г. 20:06
Первое, что хотелось бы отметить — спокойный размеренный стиль повествования. Он затягивает, в книгу медленно погружаешься и оказываешься в мире, где тебе хорошо. Пусть главный герой, да и другие персонажи, во многом наивны и представлены односторонне, с акцентуацией какой-то одной стороны характера. Пусть действие традиционно для «магического» сказочного романа. Но в книге есть интересная трактовка сущности магии — светлой и темной, очень симпатичный живой герой, который в полной мере ощущает свое единство с миром и другими людьми и именно поэтому находит в себе силы понимать и прощать.
Великодушие — редкое качество. И мир радуется человеку, способному быть великодушным. Думается, поэтому в сложных ситуациях всегда находились люди или не люди, которые помогали юному магу. Это не рояли в кустах, как написали ниже некоторые рецензенты, это отзыв мира на душевные качества человека, наделенного магической силой. Мир рад Кеннету и желает ему помочь, где может.
Герои обычно стремятся убить Дракона, это похвально, это доказывает мужество и силу. А Кеннет вступает в диалог с Драконом и просто переносит его через преграду, которую сам Дракон не в силах преодолеть. Он не боится показаться трусом. Он не герой. Он открыт для всего, что есть в мире и признает за каждым живым существом право на жизнь и уважение его интересов. Поэтому его и принимают и Драконы, и Медведь, и страшные горцы из Лихих Гор.
Он несет людям Мир на лезвии своего Деревянного меча, который никогда не был создан, как не был создан сам мир. Очень интересны созданные автором образы Драконов — повелителей водных стихий. Они не разрушители, не агрессоры, хотя и очень сильны. Кеннет со своей магической силой во многом похож на Дракона. Ему не нравится разрушать, он хочет сохранять и исправлять.
Четкое разделение добра и зла действительно восходит к традиции сказки. Для фэнтезийной литературы давно стали привычными полутона и переходы. Но почему бы и нет? Почему не показать классического положительного героя, если автор чувствует в себе силы сделать это? А в данном случае у автора получилось. Герой вызывает живейшую симпатию и сопереживание. И это замечательно.
Книга содержит хороший нравственный посыл, что важно как для юного читателя, так и для взрослого. Очень хороший роман. Читается с увлечением, а благодаря особенному языку даже с наслаждением.
Антуан де Сент-Экзюпери «Маленький принц»
Тиань, 8 июля 2013 г. 20:05
Маленький мальчик с крошечного астероида явился на нашу планету, чтобы взрослый человек задумался о некоторых важных моментах жизни, быть может, самых важных.
Для ребенка собственный дом — астероид, целая планета. И дома других людей так же. Ведь в каждом из них свой уклад, свои привычки, много непонятного. Во взрослой жизни вообще много непонятного: никому не нужные распоряжения, гордость по поводу бог знает каких заслуг, пьянство с самооправданием, бессмысленная деятельность, столь же бессмысленное коллекционирование собственности... Много всего. И свои розы, вулканы, Лисы тоже. И даже баобобы, которые надо выпалывать ежедневно.
Сначала ребенок, подобно Маленькому Принцу, видит все это в единственном экземпляре. Легко любить розу, если она одна на всю планету, единственная. Легко прочистить три вулкана, если они величиной с табуретку. Легко противостоять одному монарху, не имеющему армии и аппарата принуждения. В единственном экземпляре все эти явления вызывают любопытство и недоумение.
Потом ребенок с астероида перемещается на Землю, где всего много, очень много. И роз тысячи в одном только саду, и вулканы такие огромные, что никакой трубочист с ними не справится, и королей, пьяниц, стяжателей и мнимых деятелей от науки тоже много, так что от них уже не убежишь. В рамках этой планеты не убежишь, ведь она не астероид, на котором невозможно жить вдвоем, а только одному с собственной любимой розой, тремя вулканами и одним маленьким барашком.
В таком изобилии всего легко потеряться. Оно порождает намного более острое чувство одиночества, чем проживание одному на собственной крохотной планете величиной с дом. И взрослеющие дети теряются, если на их пути не попадется мудрый Лис, который в нескольких словах просто и доходчиво объяснит, что если из многих тысяч роз выбрать одну-единственную, и приручить ее, ты уже никогда не будешь один. Ведь эта и только эта роза будет ждать тебя и только тебя. И ты будешь думать о ней и только о ней. И даже когда розы уже не будет или не будет тебя самого, тот, кто останется из прирученных тобой или приручивших тебя, будет переживать не только боль утраты, но и радость от воспоминания о былой близости, дружбе, любви, которые навсегда остаются в памяти сердца. Маленькому Принцу повезло. Он встретил своего Лиса.
Но все равно не смог жить на Земле. Слишком большой мир не принял его. Он пожелал вернуться на свой астероид к своей единственной капризной розе и трем вулканам и нашел только один способ сделать это — позволить ядовитой змее убить себя. В этом глубокий трагичный посыл сказки. Если ребенок не находит в себе силы принять мир взрослых, ему остается только одно — умереть. Ведь путешествие с крошечного астероида на огромную Землю совершается только в одном направлении. Назад с Земли на астероид переместится намного труднее, если вообще возможно.
Когда ребенок в нас не принимает мир взрослых с его странными правилами, он умирает. Остается только взрослый, который со временем становится властителем, или пьяницей, или собственником далеких звезд, или фонарщиком. Если же ребенок внутри нас не хочет умирать, умереть придется человеку, чтобы душа его освободилась от оков тела и смогла вернуться туда, откуда пришла — к единственной розе и крошечной планете, которую надо каждый день приводить в порядок.
Иногда в мир приходят удивительные люди, которые взрослеют, находят свое место в мире взрослых, но сохраняют жизнь ребенка внутри себя. Такие люди способны увидеть на рисунке слона, проглотившего удава, и нарисовать барашка в коробке для Маленького Принца с далекой Звезды, давая ему шанс на жизнь.
Кобра укусила Маленького Принца, и тело его исчезло. Может быть, он вернулся на свой астероид. Но это маловероятно. Ведь его не было целый год. За год баобабы вполне могли разорвать крошечную планету. Или роза могла засохнуть без дружеского ухода. Или вулканы потухнуть, потому что их никто не прочищал много недель подряд. Нельзя вернуться на планету детства, с которой однажды ушел. Но можно найти свой уголок в душе взрослого, который не убил ребенка внутри себя. Он и двух маленьких мальчиков пригреет. Ведь сердце человека огромно, в нем каждому прирученному цветку или ребенку найдется место — свое, особенное, только его.
Чудесная сказка. Мудрая, глубокая, на все случаи жизни.
Эндрю Кейт «Когорта проклятых»
Тиань, 4 июля 2013 г. 16:37
Очень неплохой роман. Его главный герой — собственно Легион. Автор показывает нам жизнь Легиона изнутри. Основная часть действия происходит в учебном лагере легионеров на Дэвро, где проходят подготовку новобранцы, вновь поступающие в Легион, а также бойцы, завербованные в местах ведения боевых действий. Каждый легионер должен пройти через тренировочный центр Дэвро, чтобы получить черный берет — знак принадлежности к касте избранных. В тренировочном лагере собираются очень разные люди. В центре повествования ленс-отделение Дельта, в состав которого входят потомственный аристократ, наемник-бродяга, юноша, направленный в Легион по приговору суда, дочка миллиардера и гуманоид-полуящер. Таков Легион. Он принимает всех. Но оставляет только тех, кто готов признать другого равным себе. Часто это требует от человека ломки личности. И в книге показан процесс такой ломки у некоторых героев. Боевых сцен немного. Но, как и в предыдущих книгах, они хороши своей достоверность: минимум героизма, максимум работы на пределе всех сил, физических и моральных.
Памела Линдон Трэверс «Мэри Поппинс»
Тиань, 1 июля 2013 г. 23:50
Очаровательный цикл сказочных историй. Мэри Поппинс, разумеется, не стоит принимать как пример для подражания. Манеры ее раздражают своей авторитарностью. Но для меня как взрослой поклонницы этих чудесных историй главной в них является не Мэри, а девочка Джейн. Страницы, где Джейн чувствует приближение разлуки с Мэри, звучат пронзительно. Прощание с детством. Мэри Поппинс исчезает из нашей жизни по мере нашего взросления. Взрослому человеку никто не укажет безапелляционно, что и как ему делать. Все решения он должен принимать сам. А как иногда хочется, чтобы появилась рядом вот такая Мэри и четко указала, что и как тебе надлежит делать, чтобы поступить правильно. Своей авторитарностью Мэри защищала детей от ответственности выбора — главного преимущества детства. А какие чудесные приключения пережили дети вместе с ней! Как здорово понимать язык скворца, летать на воздушных шариках, пить чай с тортом, повиснув в комнате под потолком, читать книжку вместе с мальчиком-статуей. Суровая Мэри Поппинс привносила в жизнь детей и взрослых элемент сказочности и уверенности в своей безопасности. Такое бывает только в счастливом детстве.
Александр Громов «Толстый, ленивый, смертельно опасный»
Тиань, 1 июля 2013 г. 23:35
Странная история. Трудно сформулировать свое отношение к ней.
С одной стороны, это история как бы об ответственности за тех, кого мы приручили. Ведь сознательно зверек причиняет вред только в ответ на обиду. К его особенности герой с женой в принципе приспособились. Правда, пожертвовав друзьями, комфортом и даже личной безопасностью. С другой стороны, жить с таким зверем в квартире действительно невыносимо — это хуже тигра или там питона. В любой момент может просто лапкой тронуть. Я очень люблю котов и отличаюсь повышенной терпимостью к их выходкам, но такого звереныша вряд ли смогла бы вынести. Героя и его супругу искренне жаль.
Финал рассказа трагичный. Мог ли он быть иным? Не знаю. Возможно. Если бы герой нашел способ направить энергию своего питомца (энергию — в буквальном смысле) в мирных целях. Наверное, это можно было как-то сделать при известной изобретательности. Но понравилось ли бы такое насилие коту? И этого не знаю. Вполне возможно, что и нет. Вполне возможно, что в этом случае финал был бы еще более трагичен. Наверное, зверь с такой особенностью все-таки обречен. Мы в ответе за тех, кого приручили. Но все-таки позволять им калечить или убивать себя и других не обязаны. У любой ответственности есть разумные границы.
Тягостное впечатление сглаживает второй котенок — самый обычный, без всяких особых способностей, которого в финальных сценах принесла домой жена героя. Как ни странно, женщина любила своего монструозного питомца. Случившееся пробудило в ней любовь к животным. И это радует. Наверное, общение с опасным и несчастным электрическим котом все-таки оказалось благотворным для героев, сделало их более человечными.
Тяжелый рассказ. Интересный, но послевкусие оставляет тягостное.
Эндрю Кейт, Уильям Кейт «Честь и верность»
Тиань, 27 июня 2013 г. 16:39
Качественная боевая фантастика. Пятый Иностранный Легион продолжает воевать. Человечество решительно захватывает чужие планеты. Где не проходит вариант порабощения политического и/или коммерческого, в дело вступает армия. И ведь выхода другого как бы и нет. Не вступит армия землян, планету точно так же колонизируют другие развитые расы — те же тоэлджуки. Да еще создадут плацдарм для нападения на Земное Содружество. Как бы и безвыходная ситуация, человечество оказывается заложником экспансионистских процессов.
Легионеры воюют хорошо. Боевые сцены автору явно удаются. Немного грустно, что герои, такие, как в этом романе, могут только воевать. В любых других условиях они не уместны. Они не живут, они существуют, чтобы воевать. И самое страшное, что они сами это считают жизнью. Более того, и в этом романе в Легион вступают новички — достойные молодые люди из гражданских. Что же за мир в будущем люди создали, если молодая девушка Катерина Воскович желает стать солдатом удачи, вместо того, чтобы вернуться домой и жить нормальной человеческой жизнью. Или не осталось уже нормальной человеческой жизни во Вселенной? Везде либо рабство, либо война? Тогда Легион действительно не плохой выбор...
Вопрос — что же там, за пределами охваченных войной миров? — не дает покоя на протяжении всего чтения. У автора Иностранный Легион и очередная военная ситуация существуют как бы в вакууме. Конечно, некоторые минимальные объяснения социально-политической и экономической обстановки в мирах Содружества он дает, но очень кратко и безлико. В итоге в романе получился несколько утрированный игровой мир военного боевика. Причем сам боевик хорош. Но отсутствие мирного окружения мешает в полной мере сопереживать героям и видеть в них не только солдат, но прежде всего людей. Они с Легионом навсегда. Из боя в бой, пока не наступит самый последний.
Дмитрий Владимирович Лазарев «Жара»
Тиань, 23 июня 2013 г. 20:52
Сильная вещь. Автор мастерски владеет языком, происходящему сопереживаешь. И это страшно. Некоторые истории лучше воспринимать со стороны, как кинофильм на экране. Но в данном случае не получается. Все этапы морального падения героя приходится переживать вместе с ним.
В повести раскрывается тема границ дозволенного, или цены, которую можно заплатить за жизнь, и несколько жизней, и даже много жизней. Сами герои применительно к сюжетной ситуации рассуждают о меньшем зле. Но это неправильная постановка вопроса. Когда на одной чаше весов личный комфорт, пусть и многих людей, а на другой — жизнь, пусть одного человека, меньшее зло очевидно.
Варианты выбора идут уже от лукавого. Потому что не о меньшем зле идет речь, а о желании лично для себя благоприятных условий жизни, комфорта, удобства, благополучия. И не важно, что кто-то другой заплатит за это жизнью. Ведь ты его не знаешь, он чужак, неудачник.
Вот только цена выбора в данном случае не каждому по плечу. Даже способность к самообману имеет пределы. Если сразу не удается убить в себе голос совести, или сострадания, или человечности, потом он все равно прорвется наружу и выбор останется только один — не жить самому.
Не все люди герои. Многие из нас способны на дурной, даже подлый поступок в ситуации, которая кажется нам критической. Но законченных подлецов, у которых человеческое в душе атрофировалось полностью, не так уж много. Рано или поздно нормальный человек осознает весь ужас своего поступка, ту бездну, в которую он свалился в силу собственной слабости.
История героя показывает, что для нормального человека в большинстве случаев предательство других лишено практического смысла. Оно дает лишь отсрочку. Воспользоваться плодами своей моральной нечистоплотности человек все равно не может. Не получается это у него. Человеческое в душе мешает. Чуть позже он все равно делает этически «правильный» выбор, если уместно говорить о правильности в таком контексте. Только за этот временной интервал от момента предательства до момента осознания невозможности принять его разрушается и собственная жизнь, и собственная личность.
Перед нами образец современной классической прозы. Сюжет фантастический, да. Но морально-этические, социальные, философские проблемы раскрыты в традициях Достоевского и Андреева. Сильная, глубокая и очень тяжелая вещь. Тяжелая по содержанию, потому что в плане языка, как я уже говорила, у автора все в порядке, читается текст легко.
Эндрю Кейт, Уильям Кейт «Шагай или умри»
Тиань, 20 июня 2013 г. 23:01
Война не имеет лица, даже хронологического. Меняются места ведения боевых действий, меняется оружие, но неизменным остаются такие вещи, как: деление внутри армии на военную аристократию и «пушечное мясо», которое заранее списывают на потери; практика предательства генералитетом своих подчиненных; личное мужество и воля солдат как фактор достижения победы.
«Легион сам о себе заботится» — эти слова проходят рефреном через всю книгу, постепенно раскрывая свою глубину и неоднозначность для новобранца Слика, лейтенанта Фрейзера, инженера Келли Уинтерс и для читателя тоже. Наверное, только с таким девизом и могут выживать смертники. И не просто выживать — побеждать.
Роман очень хорош для тех, кто любит боевую фантастику и просто книги о войнах. Из фантастического в рассказанной истории присутствует только чужая планета, другие расы и оружие. А все остальное точно такое же, как на всех остальных войнах во все времена.
Тиань, 19 июня 2013 г. 00:39
Это повесть о единстве мира и многообразии представлений о нем. В относительно небольшой по объему вещи автор сумел раскрыть взаимосвязь всего сущего — не побоюсь высокопарного оборота, ибо в данном случае он отражает суть.
На основе сравнительного анализа устного и письменного языка инопланетной расы представлены две формы восприятия мира: каузальная или причинно-следственная, линейная, свойственная нам, землянам, и целеполагающая, когда каждое действие, слово, поступок определяются конечной целью, известной деятелю до начала действия.
Случайность и предопределенность, свобода выбора и судьба, слово как способ отражения и созидания — по поводу этих категорий столетиями спорят философы и теологи различных школ и конфессий. По прочтении повести почти с ужасом приближаешься к пониманию, что противоположности на самом деле таковыми не являются. Они — всего лишь разные отражения единого по своей природе мира, как взгляд из разных окон на один и тот же пейзаж.
В одном окне земное мировосприятие — хронологически и пространственно последовательное, в другом — инопланетное — хронологически и пространственно единое, как бы закольцованное. У нас причина определяет следствие, у них цель определяет путь и метод. Мы и они видим один и тот же узнаваемый мир, но у нас есть прошлое и будущее отдельно, у них же все сразу в едином восприятии. Это очень трудно себе представить.
Героиня, которая смогла понять и принять языки другой расы как выражение иного мировосприятия и сделать их частью мировосприятия собственного вызывает восхищение. Так же, как и повесть.
Такой яркой, оригинальной и захватывающей вещи я не читала очень давно.
Тиань, 14 июня 2013 г. 00:25
Финальный роман подтверждает догадку, которая формировалась на протяжении чтения цикла: о тщетности Золотого Пути. Вселенная слишком огромна, чтобы пути развития ее отдельных элементов, будь то организации, виды или планеты, можно было предсказать.
Тиран тридцать пять столетий гнал людей по своему Золотому Пути, как скот на бойню, а по прошествии некоторого времени после его распада, значительного, по меркам отдельной личности, все вернулось на круги своя: к непредсказуемости, к экспромту, к случайности. Думается, в этом великая тайна сохранения жизни во Вселенной. Неопознанный корабль в неизвестной Галактике недоступен никаким предсказаниям, он пройдет свой собственный путь жизни и гибели.
Теперь о частностях. Самой интересной мне кажется внутренний уклад Ордена Бене Гессерит, с которого сдернуты все покровы. Картина открылась величественная и грустная одновременно.
Восхищает строжайшая самодисциплина Сестер, их готовность к личной жертвенности во имя Семьи, которой для них является Орден. Других семей этим женщинам иметь не полагается. Восхищает уровень интеллектуального и духовного развития Преподобных Матерей, каждая их которых высококвалифицированный логик, психолог, стратег и одновременно оперативный работник.
Повергает в трепет способность этих женщин хранить в себе памяти миллионов (!) личностей и готовность в случае необходимости поделиться своей памятью с Сестрами, то есть передать другому человеку свои самые потаенные мысли и секреты. Такое может позволить себе только человек, для которого внутренняя чистота является нормой ежедневной жизни.
Но при этом удручает замкнутость Ордена на себе самом. Декларируя некие программы по сохранению генофонда человечества, Сестры по факту сохраняют лишь самих себя как обособленную от остального общества структуру, объединяющую женщин с недоступными большинству людей способностями. При этом они сохраняют именно Орден как целое, в котором каждая отдельная единичка не имеет права быть женщиной, любимой, женой, матерью. Они живут в унифицированном жизненном пространстве, практически на казарменном положении, хотя и с достаточно высоким уровнем комфорта на территории своего долгосрочного пребывания. Они вступают в близкие отношения с мужчинами, которых указывают Разрешающие скрещивание — контроллеры генетических программ — и только с целью зачать потомство. Они лишаются своих детей сразу после рождения. А что же остается? Остаются сверх-способности, порождаемые и поддерживаемые наркотиком, властное положение в обществе и вера в миф о том, что они действуют во благо человечества.
Вторая частность, которая поразила меня: гхола Майлз Тег и Стрегги. На момент инициации памяти гхоле было десять стандартных лет. Это уже достаточно взросленький ребенок. Сцены, где он передвигается, сидя на плечах Стрегги, вызывают недоумение. Десятилетнему мальчику это совсем не нужно. На плечах взрослого он будет сильно возвышаться над другими людьми, что затрудняет общение и выглядит комично. Казалось бы, мелочь. Но эта мелочь полностью разрушила образ. На протяжении всего романа я видела перед собой не башара Майлза Тега — военного стратега, тактика и дипломата — а попытку изобразить его, причем весьма неудачную. С мальчиком-гхолой Френк Герберт допустил серьезный прокол, в результате которого весь роман воспринимается хуже, чем могло бы быть.
Признаюсь, финальная книга меня слегка разочаровала. Я не считаю, что зря потратила на нее время. Прочитать ее стоило. Но по сравнению с «Еретиками Дюны» этот роман сильно проигрывает и в плане приключенческом, и в плане философском. ИМХО, разумеется.
Несколько выправляет впечатление Послесловие с посвящением гегсалогии Беверли Герберт. Это трогательный текст, полный любви и боли утраты. Он вызывает сильнейший эмоциональный отклик. Но эти эмоции относятся к судьбе автора и его любимой женщины, а не к роману. Френку Герберту очень повезло в жизни: такая любовь дается не многим. Хорошо, что она была и осталась запечатленной в словах Посвящения.
Нильс Нильсен «Продаётся планета»
Тиань, 12 июня 2013 г. 00:45
Страшная и горькая история о сущности общества потребления. К своей планете хищнически относиться привыкли, и в космос с тем же посылом вырвались.
Научно-технический прогресс в обществе потребления не улучшает качество жизни людей, а всего лишь расширяет границы для хищнического уничтожения богатств природы, включая в них и внеземные пространства. Туповатые, лишенные каких-либо этических установок разведчики космоса захватывают все, что плохо лежит, действуя как бандиты или мародеры. Населенная карликовая планета — чудо, ожившая сказка — уничтожена просто так, играючи, даже без продуманного коммерческого плана.
Нет, нельзя нас в космос выпускать. Если там есть жизнь, и до нее доберемся мы — предприимчивые потребители — ничего живого не останется в местах, куда нам удалось дотянуться своими загребущими руками. Технический прогресс без соответствующего развития этических принципов человеческого сообщества — величайшее зло и угроза жизни во Вселенной. Мысль не нова, но обращение к ней автора рассказа лишним не является. Созданный им образ крошечной планеты Дюймовочки, в отношении населения которой люди осуществили геноцид, даже не дав себе труда осознать этот факт, производит очень сильное впечатление.
Тиань, 7 июня 2013 г. 00:58
Эта часть «Хроник Дюны» очень насыщенная: много событий, персонажей, рассуждений. И когда берешься писать отзыв, мысли разбегаются: хочется отметить столь многое, что затрудняешься с выбором. Роман очень хорош, он увлекает, каждую страницу хочется перечитывать внимательно, каждый образ примерить к рассуждениям автора и героев. Это одна из книг, которая при каждом прочтении воспринимается по-разному, поскольку обращаешь внимание на разные аспекты мира и мировоззрения.
В этот раз меня больше всего заинтересовала проблема бессмертия. С такой полнотой и яркостью ее не раскрывал, пожалуй, никто. В мире Дюны три группы персонажей причастны к данному явлению: Дунканы Айдахо, Преподобные Матери Бене Гессерит и Тлейлаксанские Господины. Что же мы видим на их примерах?
Каждый новый гхола Дункана Айдахо после инициации памяти самого первого Дункана проживает вторую жизнь. Его самоосознание включает полный слепок личности первого Дункана и личность самого гхолы. Гхола появляется на свет с нулевым опытом, как любой человек, и до момента ниициации памяти первого Дункана накапливает собственный жизненный опыт, как любой из нас. На момент инициации гхола — сложившаяся личность, отличная от первого Дункана, поскольку живет, развивается и действует в иных исторических условиях. Когда инициируется память первого Дункана, она прибавляется к личному опыту гхолы, далее гхола продолжает наработку собственного опыта жизни. Здесь нет бессмертия. Между первым Дунканом и гхолой столь огромный промежуток времени, что многие аспекты опыта оказываются не совместимыми: одни утратили актуальность для гхолы, другие не понятны первому Дункану. Гхола вспоминает, что он когда-то много столетий назад уже прожил жизнь и умер в бою. Но первый Дункан не проживает вторую жизнь. У гхолы своя личность, автономная, с более широким опытом. Опыт гхол не передается последующим гхолам. Следовательно, нет преемственности жизни. Каждый гхола рождается и умирает отдельно. А инициация памяти первого Дункана заставляет юного гхолу в короткий срок превратиться в старика. Он еще не пережил многие события, но уже помнит о переживании аналогичного опыта, он еще не умирал, но уже помнит, как умер, он принадлежит своему времени, но помнит, что уже прожил жизнь несколько тысячелетий назад. Жуткое состояние. В пробуждении такого рода памяти нет ничего хорошего для человека.
Преподобные Матери Бене Гессерит тоже несут в себе память ранее живших людей. Причем не одного человека, как гхола, а всей цепочки своих предков по женской линии и всех Преподобных Матерей, которые передали свою память последовательнице в момент смерти. Здесь мы видим полную хронологическую цепочку осознаваемых личностей, причем с множеством ответвлений в родовые цепочки других людей. но все эти люди уже умерли. Живет, развивается, накапливает опыт только сама Преподобная Мать — носительница памятей. Опыт предшественниц лишь присоединен к ее собственному опыту. Здесь тоже нет бессмертия. Есть только преждевременное старение вследствие слишком раннего обогащения опытом переживания старости и смерти. Есть здесь также постепенное приближение к коллективному сознания муравьиного или пчелиного типа, ведь содержание прошлых памятей Преподобных Матерей с каждым поколением сближается. Каждое новое поколение Бене Джессерит делает маленький шажок к вырождению человечества.
Тлейлаксанские Господины по структуре личности идентичны гхолам, то есть несут в себе плюсом к собственному опыту память первого донора клетки. Когда Вафф в критической ситуации думает о том, что ему нет нужды бояться смерти, потому что в акслольтных чанах уже готов очередной его гхола, он кривит душой. Этот Вафф умирает полностью и навсегда. Гхола будет другой личностью, с другим опытом. Достичь личного бессмертия через клонирование не получится.
Технологии изготовления гхол (клонирование) и практики пробуждения памяти Преподобных Матерей Бене Джессерит создают престранных существ, которые не молоды и не стары, не мертвые и не живые. Психологически, разумеется. Поскольку в физическом плане это обычные люди, только с хорошим физически развитием, закаленные годами специальных тренировок. Реально эти программы обеспечивают бесконечное множественное копирование личности умерших людей в памяти людей живущих. Человек превращается в хранилище информации, в случае с Бене Гессерит — в исторический архив. Людям живущим такие эксцессы памяти ни к чему. Заинтересованность в определенном смысле может прослеживаться только у мертвых, которые получают эрзац-жизнь внутри чужого сознания. Бене Джессерит и Бене Тлейлакс своими практиками формируют сообщества, работающие не на развитие себя, людей, мира, а на консервацию сознаний, на стагнацию, на смерть.
Не случайно и Бене Джессерит, и Бене Тлейлакс, и Тиран Лето в предыдущей книге так увлекались селекционными экспериментами. Нарушение целостности собственной личности нивелирует ценность личности другого человека. Золотой Путь на поверку оказывается аналогом фашистских экспериментов двадцатого века. Селекционным путем пытаются сохранить и усилить генотипы древних родов, приближенных к власти. С помощью той же селекции выводят рабочих для манипуляций с нечистотами, охранников, представителей других профессиональных групп.
Но никто не становится счастливым от этих тысячелетних плановых экспериментов, даже сами сестры Бене Джессерит и тлейлаксанцы. В управляемом этими группами обществе любовь превращена в скрещивание, семья — в стационарное материнство, детей забирают у матерей Бене Джессирит сразу после рождения, чувства под запретом, есть только техники манипулирования другими людьми и техники контроля собственных эмоций и чувств. Отрицательно относясь к механическим устройствам, способным воспроизвести мыслительные процессы, Бене Джессерит превращает в машины живых людей. А цель всего этого простенькая и даже пошлая: выживание ордена как властвующей группы, обособленной от других. Вот и весь Золотой Путь. Тиран Лето, в сущности, стремился к тому же: к сохранению Атрейдесов как властвующей группы, и остального человечества как группы, их обслуживающей. Если отбросить шелуху умных слов, остается все тот же червяк, желающий быть Богом и требующий подчинения.
Не могу согласиться с тем, что Фрэнк Герберт продолжал цикл «Дюна», исчерпав возможности сюжета и собственной фантазии. Мне кажется, он специально затянул повествование, специально водит читателя по кругу повторяющихся событий и лабиринтам многословных философских отступлений. Таким образом он заставляет нас сбрасывать словесную шелуху с сути явлений и шоры с собственного сознания. ИМХО, разумеется.:)
Тим Скоренко «Слово мальчика Мишко»
Тиань, 6 июня 2013 г. 00:30
Первое, на что обратила внимание при чтении — удивительно поэтичный язык автора. Поэма в прозе. Это особенно заметно на фоне сюжета-притчи, где первый день осени может выпасть на любой месяц, и именно в такой непостоянный первый осенний день мать ожидает рождения своего ребенка, и этот ребенок способен трансформировать облака в угоду своей фантазии, не метафорически — буквально, способен взглядом заставить стареть своего отца и учителя с корабля слепых, способен изречь слово, сметающее черные автомобили и живущее в веках.
Автор рассказывает нам притчу о новом мессии, который родился, когда старому капитану корабля слепых пришло время умереть. Чудо-мальчик призван стать новым капитаном корабля слепых. Свое первое слово он произносит в момент смерти старого капитана и слово это будет звучать тысячелетия по всей Земле.
С одной стороны, это вроде бы хорошо. Мальчик Мишко не мог произнести дурное слово, специально не мог, он не злой мальчик.
С другой стороны, он не похож на других детей, на других людей. Его отец Блажо, заглнув в глаза двухлетнего сына, отшатнулся и начал стремительно стареть. Ребенок родился, значит, кому-то из старших пора умирать. Таков жестокий закон нашей жизни. Нечто пугающее в глазах мальчика видели и другие: учитель, врач и сержант с корабля слепых. Каждый из них, взглянув в глаза ребенка, понимал, что не может быть для него учителем, врачом или командиром, потому что ребенок уже ушел далеко вперед.
Как всегда, корабль слепых возглавляет капитан, не похожий на этих слепых. Дело даже не в том, что он зрячий. Учитель, доктор и сержант тоже зрячие в своем роде. Дело в том, что способен породить самостоятельно живущее во времени слово и приколоть значок умершего капитана к своей голой груди. В сравнении с таким ребенком слепым является каждый. Но сам он всего лишь капитан корабля.
Не так ли начинал предыдущий капитан? Не родился ли он в первый день сезона, который может наступить в любой месяц? Не отшатывались ли взрослые мужчины от его взгляда? Не молчал ли он до смерти капитана, предшествовавшего ему? И не произнес ли он в момент смерти предшественника свое первое слово, охватившее всю Землю, но не помешавшее со временен появиться черным автомобилям и городам, откуда эти автомобили приходят? Слово капитана прозвучало, но слепые так и остались слепыми. Сколько их было: капитанов кораблей, избирающих маршрут для не зрячих в море. Не счесть. Как только один капитан умирает, на его место заступает следующий. Как только подрастает мальчик Мишко, действующий капитан корабля должен умереть, ведь новое слово должно быть произнесено.
И ведут такие капитаны корабли слепых, которые так и не становятся зрячими. Но они же на время уничтожают черные автомобили, правда, появляющиеся вновь через какое-то время. Через время, необходимое для рождения следующего капитана.
Очень неоднозначная, красивая, грустная, глубокая вещь. Из тех, что обращаются к уму и сердцу, как песня старого Блажо, которая пережила его, как слово Мишко, как надежда...
Фрэнк Герберт «Бог-Император Дюны»
Тиань, 1 июня 2013 г. 20:52
Книга захватывает. Перед нами разворачивается картина мира, в котором абсолютная власть доведена до абсурда. Юный Лето Атрейдес выбирает путь личной жертвенности, чтобы спасти человечество как вид, тот самый Золотой Путь, от следования которому отказался его отец Муад Диб. Почему Муад Диб не захотел принять эту ношу? Ведь был он человек не слабый и понимал, что не сделанное им остается его же детям. Не потому ли, что благодаря слепоте и утрате внутреннего пророческого зрения осознал слабость и силу человеческой жизни?
Что видели Атрейдесы в своих наркотических медитациях? Войны, экологические и техногенные катастрофы, способные уничтожить человечество? Такая опасность есть всегда. Человеческий вид в любом случае не вечен. Рано или поздно наше время закончится. Став Богом-Императором, мальчик Лето попытался поместить человечество в стеклянную банку, обложить ватой и обустроить жизнь по своему усмотрению, оставив при этом за собой право на любой — абсолютно любой — поступок: убить, возродить к жизни, разрешить развитие или пресечь его. За время своего тысячелетнего правления он отучил людей думать, анализировать, принимать решения, рисковать ради достижения цели. Рисковать дозволялось только ради капризов Императора, который утратил человеческое в себе.
Бог-Император произвел на меня жуткое впечатление. Конечно, Лето родился с осознанной родовой памятью многих поколений своих предков и в этом смысле никогда не был ребенком. Но и взрослым человеком он тоже не стал. Из-за генетических экспериментов Бене Гессерит он был лишен периода детства: не пережил состояние наивности, удивления, радости познания нового в себе самом и вокруг себя, он был лишен общества сверстников и не научился быть равным среди своих товарищей, не научился доверять и любить, как это умеют нормальные человеческие дети. Знания взрослого в теле ребенка создали у него самого и у многих окружающих иллюзию его взрослости. Но это именно иллюзия. Не знания продвигают человека на пути взросления, но соединение их с личным опытом, с личными переживаниями. Лето вступил в симбиоз с песчанными форелями задолго до своего взросления.
На протяжении тысячелетий человечеством управлял ребенок-вундеркинд, который никогда не имел личного опыта взрослого человека, постепенно утратил человеческое тело, а, соответственно, и восприятие мира с помощью человеческих органов чувств. Его потребности на протяжении всех этих тысячелетий не совпадали с потребностями человека. Эти два фактора во многом определяют дикость многих поступков Бога-Императора. В своем абсолютном одиночестве и столь же абсолютной власти он потерял способность видеть личность в окружающих его людях, он видел только существ с определенной социальной функцией, короткоживущих и достаточно легко заменяемых. Он играл с людьми, как с куклами.
Личная жертва Лето несоизмеримо велика: прожив четыре с половиной тысячелетия, он практически не жил. Но точно ли он принес пользу человечеству? Мы этого никогда не узнаем. Зато мы видим, как много вреда причинил он конкретным людям: Дункану Айдахо, обреченному жить с осознанием своего множественного числа, Монео, превращенному в раба, Говорящим Рыбам, которых специально выводили для военной службы и селекции. В романе нет ни одного человека, которому Бог-Император дал хоть что-нибудь хорошее, радостное, чистое. Возникает вопрос, можно ли облагодетельствовать человечество, если каждый конкретный человек при этом несчастлив? Не честнее ли предоставить людей собственной судьбе, дать им право на ошибку и победу, на гибель и жизнь. Не выживание благодаря Золотому Пути, претворяемому в жизнь существом, которому чужды человеческие интересы, а жизнь, благодаря собственным усилиям разума, чувства и действия.
Очень сильная вещь. Из четырех прочитанных книг цикла эта производит самое глубокое впечатление, хотя и со знаком минус.
Тиань, 28 мая 2013 г. 23:15
Довольно необычная вещица.
Но... главный герой лично видел останки болтливого пьяницы в виде аккуратного куба. И что это было? Видение сумасшедшего или результат деяния таинственных тонких? Рассказ не дает ответа. И даже не подводит к нему. Я бы сказала, что это рассказ о механизме проявления психических заболеваний, с одной стороны, и формах проявления непознанного в нашем мире, с другой.
Не так уж важно, существовали ли на самом деле тонкие люди. Важно, что грань между игрой больного воображения и наблюдением реально существующих в мире непонятных явлений очень тонка. Людей, балансирующих на этой грани, с полным правом можно назвать тонкими, поскольку их фантазия в любой момент может развернуться на высоту фонарных столбов. Но при этом всегда стоит оставлять шанс тому, что игра фантазии основана на реальных явлениях, которые не замечают люди со стабильной психикой.
Тиань, 25 мая 2013 г. 00:20
Сложная вещь. Не для понимания, а именно для выводов и оценок. Книга увлекает, читать ее интересно, превалирование философских рассуждений над собственно действием мне показалось сюжетно обусловленным. Сложный мир, сложные герои, глобальные проблемы вселенских масштабов. В таком контексте философские рассуждения подчеркивают масштабность личности и деятельности героев, всеобъемлющий характер той власти, которую они стремятся удержать. Империя — структура неповоротливая, и стиль романа соответствует этому.
Но, если отвлечься от многословных, хотя и любопытных, затягивающих рассуждений и путешествий по пустыне, проблематика романа предельно проста, даже примитивна: власть, власть, власть.
Пол Атрейдес не смог удержать эту ношу. Сбежал в пустыню, фактически дезертировал. Причем даже уйти достойно не смог. Сам от власти устранился, и ходит, критикует власть существующую. Такая как бы нравственная оппозиция существующему режиму. Есть в этом что-то мелкое: сам не сумел, бросил империю, сестру, детей, но действия других судить берется. Причем судит по сути верно, возразить с моральных позиций нечего, но кого же судит? Не самого ли себя, допустившего существующее положение вещей? И кто дал право беглецу судить оставшихся? Готовых ответов на эти вопросы, конечно же, не может быть. Читая книгу, размышляешь и над этим аспектом тоже. И это большой плюс данной вещи: ее не просто читаешь, но размышляешь, анализируешь, споришь с автором, с героями, с самой собой...
Алия олицетворяет временщика у власти. Не она главная наследница, а отдавать власть совсем не хочется. Привыкла к неограниченным возможностям, к безнаказанности. Ее одержимость закономерна. Ей, как и Полу, тоже не хватает сил держать на своих плечах власть над миром. Пол бежал в Пустыню, Алия бежала в новые впечатления. А поскольку мало их у действующего правителя, которому доступно практически все и даже больше, ведь память о прошлом и видения будущего тоже к ее услугам, психологическое подчинение чувственному и жестокому барону Харконнену вполне логично. Он снимал с души часть груза принятия решений в обмен на частичку наслаждения, которое Алия и сама не теряла при этом. Такой сделке трудно противостоять.
Дети Пола — Лето и Ганима — тоже жертвы власти. Лето рвется к ней. Стремительно теряя человеческое в себе, он считает себя вправе творить историю человеческого сообщества. Не в этом ли глубинном отчуждении властвующих и управляемых суть любой власти? Сам непонятно что — ни червь, ни человек — берется определять пути развития планет, империи, едва ли не Вселенной. Уродство моральное и физическое берется провести мир по Золотому, то есть наилучшему, пути. Но для кого же он наилучший? И может ли диктатура в принципе быть наилучшим путем развития? Еще один блок вопросов без готовых ответов.
Тяжелая вещь. Крайне неприятные герои, все, даже девочка Ганима с ее самоотверженной любовью к брату и попытками остаться человеком. Как и в «Мессии Дюны» судьбы героев показывают, что все эти суперправители с нечеловеческими способностями скорее вредят нормальному развитию миров и людей. Их отторгает сама природа, отмечая печатью вырождения, одержимости, личностной нестабильности... Абсолютно чуждые человеческому миру существа, которые в силу своих сверхвозможностей порабощают этот мир и становятся его тиранами. Удастся ли людям избавиться от паутины Атрейдесов? Не знаю. Буду читать дальше.
Тиань, 18 мая 2013 г. 00:17
На эту книгу очень трудно написать отзыв. В романе поднимается множество важных тем: о свободе, о власти, о религии, о законе, о предвидении, о допустимости вмешательства в человеческий организм и экологию планет, о причинно-следственных связях, которые не всегда очевидны, и об ответственности, которая не всегда осознается вовремя.
Для меня в настоящее время наиболее интересными показались две темы, раскрываемые в романе: о прорыве за предел возможного и о цене, которую за все приходится платить и которую никто не называет человеку заранее, даже если он не совсем человек.
Главные герои книги вышли за пределы, отчасти благодаря евгеническому эксперименту религиозного ордена Бене Гессерит, отчасти по собственному желанию через наркотический транс. В результате они получили знание: знание прошлого и будущего. Но знание это не системно, фрагментарно, разорвано. Какие-то крупицы удается извлечь, но в целом знание такого рода пригодно только для одной цели: властвовать над людьми. Люди боятся пророков, пророкам легко добиться покорности, что и делает главный герой Пол Атрейдес. Ничего, кроме власти, полученные из запредельных глубин знания ему не дают. И, по большому счету, никакой пользы людям эти знания не приносят. А вот цена за них непомерно высока.
За сверхспособности герой платит утратой человечности. В нем звучат голоса столь многих предков и потомков, что границы собственной личности постепенно разрушаются. Особенно заметно это на примере сестры главного героя Алии, которая обрела сверхспособности еще в утробе матери, до появления на свет. За власть плата еще выше. За власть приходится платить жизнями тех, кого любишь.
Герой, в самонадеянности своей посчитавший, что может быть больше, чем просто человек, приобретает так мало, а теряет так много, что возникает вопрос: а зачем? Ради превращения Арракиса в зеленую планету, где есть вода? Нет. Для этого не требуется предвидение. Да и непонятно, является ли благом для арракианцев такое вот благотворительное «оводнение» их сурового мира.
Роман пронизан философскими размышлениями. Но если отбросить словесную шелуху красивостей, все сводится к борьбе за власть и разрушению личности человека, который этой власти достиг. Роман не разочаровывает. Это глубокая захватывающая внимание вещь, но... всего лишь еще одна история об удержании власти любой ценой. Ценой жизни любимой, ценой своей жизни для детей, ценой жизней этих детей, которые родились непонятно кем с непонятно какими сверхспособностями и, значит, тоже будут за это платить, потому что вышли за пределы...
Тиань, 14 мая 2013 г. 23:35
Рассказ не содержит фантастического элемента, если не считать таковым отсутствие полицейских проверок в отеле, все постояльцы которого кончают жизнь самоубийством. Учитывая особое территориальное положение заведения, такое, в принципе возможно. Отель практически экстерриториален. А больше ничего выходящего за рамки реального в сюжете и нет.
Администрация отеля оказывает услуги по эвтаназии. При этом действует на высочайшем профессиональном уровне, если здесь уместно говорить о профессионализме: отчаявшемуся человеку возвращают желание жить и убивают в тот момент, когда он уверен, что жить стоит, и он сумеет переломить свою судьбу. Он умирает счастливым, в предвкушении перемен к лучшему, в уверенности, что обрел понимание, любовь, поддержку — все то, с утратой чего он потерял желание жить.
Автор поднимает весьма интересную морально-психологическую проблему: отель предлагает услуги по эвтаназии, клиент покупает именно эти услуги, но на стадии исполнения контракта совершается банальное убийство из корыстных побуждений.
Человек хочет умереть и оплачивает услуги эвтанатора. Потом его побуждения меняются, он хочет жить, но его убивают, потому что услуга оплачена и должна быть оказана, а еще более потому, что возвращать деньги очень не хочется. Прогорит отель, если будет возвращать предоплату.
Многие задавались вопросом, какова цена человеческой жизни. Андре Моруа дал ответ — 300 долларов... И вера в любовь...
Ричард Бах «Чайка по имени Джонатан Ливингстон»
Тиань, 9 мая 2013 г. 22:14
Чудесная сказка-притча о свободе, о любви, о понимании. Автор предварил свой труд коротеньким посвящением: «Невыдуманному Джонатану Чайке, который живет в каждом из нас.» Каждый из нас может осознать себя свободным, если захочет летать. Каждый из нас может полюбить в другом то лучшее, что в нем есть, если почувствует потребность в расширении границ возможного. Каждый из нас может понять другого, если сумеет его услышать. Даже если все это получится не сразу — а сразу оно получится не может — все-таки каждая попытка приближает нас к беспредельности в себе самих. Пока на крыло встают Флетчеры Линды, способные не только учиться летать, но и бросить свое тело на скалу, чтобы спасти птенца-неумеху, свобода, любовь и понимание будут вливаться в нашу жизнь, делая лучше каждого... Волшебная вещь.
Клиффорд Саймак «Кольцо вокруг Солнца»
Тиань, 25 апреля 2013 г. 21:48
Счастье для всех усилиями избранных, которые присвоили себе право распоряжаться чужими жизнями.
У ребенка выявлены скрытые способности (мутации), но он еще не осознал их. Прекрасно, давайте переместим его разум в тела андроидов, поделим его на три части, а тело законсервируем до лучших времен. Согласие самого ребенка, естественно, не требуется.
Человек не в состоянии осознать, что капиталистическая система хозяйствования, в рамках которой он за гроши продает свой труд, никогда не даст ему шанса на нормальную жизнь. Прекрасно, давайте лишим его работы, изобразим из себя добрых благотворителей и вынудим переселиться в параллельное измерение.
Люди не в состоянии разумно организовать свою жизнь, они агрессивны и склонны причинять вред друг другу и природе. Прекрасно, давайте лишим их возможности использовать некоторые технологии, заставим вести жизнь фермеров, и они станут зародышем «идеального» человечества. Несогласных... Интересно, какова бывает судьба несогласных с политикой мутантов на Земле-2...
Насилие над личностью не может стать основой для личного счастья и развития. Когда корифеи НФ пытаются преподнести читателям истории про добрых, высоконравственных сверхмогущественных существ, которые изо всех сил втаскивают глупое человечество в райскую жизнь, становится жутковато. Методы мутантов мало чем отличаются от методов существующих властных структур: все тот же кнут и пряник, только гораздо более мощный.
Если эволюция общества пойдет по такому пути, возврат к феодально-пасторальным временам не будет долгим. За пасторалью, как всегда, просматривается самая обычная диктатура, пусть и ставящая перед собой гуманистические цели на данном отрезке своего существования.
Роман произвел сильное впечатление, но впечатление это со знаком минус от созданного автором общества будущего.
Тиань, 25 апреля 2013 г. 20:56
Рассказ-притча. В нем вроде бы ничего не происходит. Есть Замок. В Замке проживают хозяин, супруга хозяина, которая вот-вот должна родить ребенка, священник, несколько слуг, повитуха и гость, тоже священник, но иного ордена. Вокруг замка имеются курганы — некие языческие капища. Что именно (или кто) захоронен в них, неизвестно, но весьма любопытно. Хозяин Замка весьма осуждающе отзывается о дикарях, приносящих жертвы на курганах. Но в критической ситуации сам приносит такую жертву, причем человеческую, более того, жертвует жизнью священнослужителя и своего гостя, чтобы зло покинуло замок и его юная супруга смогла, наконец, разрешиться от бремени. Человек, во имя изгнания Зла творит Зло, а потом становится оплотом Религии, проповедующей неприятие Зла. Философская составляющая рассказа парадоксальна, как всегда у Ле Гуин. Вещь очень понравилась.
Виктор Некрасов «Вася Конаков»
Тиань, 25 апреля 2013 г. 20:53
Это рассказ о фантастическом мужестве самых обычных людей. Они не считают свое поведение героическим, они даже не считают его выходящим за рамки обычного. Но, читая, как значительные по протяженности позиции удерживали всего два человека, понимаешь, что это и есть самая настоящая фантастика, присутствующая в нашей реальной жизни. «Безумству храбрых поем мы песню.» Благодаря их безумству невозможное становится возможным, и мир наш стоит, не разваливается.
Впечатление от прочитанного было сильным и сохранится надолго.
фантЛабораторная работа «Бар «Игольное Ушко»
Тиань, 11 апреля 2013 г. 18:19
Тема, пожалуй, есть. Вот здесь о ней сказано:
Персонаж, способный изменять канонические события, вполне тянет на роль Создателя локальной реальности.
Альтернативная история библейских братьев, равно как и перемещение в сердцах, показаны интересно, с должной степенью неопределенности, как полагается в мире мистики. Не можешь пройти сквозь игольное ушко, вот тебе и результат: плывущая память, выход на грань реальности и тонких материй, приближение к собственной смерти или безумию. Но девушка с золотой сережкой сидит у постели, и это удерживает от падения в бездну небытия.
Красивая история. Необычная, дающая простор читательской фантазии и... послевкусие остается хорошее. Не знаю, выйдет ли именно этот рассказ в финал, но в памяти он останется. Автору спасибо.
фантЛабораторная работа «Атомная бомба веры»
Тиань, 11 апреля 2013 г. 16:48
Тема присутствует. Хронотурист, нечаянно умыкнувший тело Иисуса, точно не имел в виду повлиять не развитие одной из ведущих религий на земле. Раскрыта тема красиво. Есть непонятный момент, правда. Целью «Библейских туров» является поддержание стабильности хроноспирали и основ христианской веры. Цели значимые. Не умыкни очередная группа туристов тело, и мир ожидают идеологические катаклизмы с неясным исходом. А на чем основывается уверенность, что непременно умыкнут? Туристы — не часть реальности прошлого. Они не обязаны повторять действия первого хронотуриста, осуществившего похищение. Похищение тела каждой последующей группой — случайность. А это лишает «Библейские туры» смысла. Логичнее было бы, чтобы сопровождающий группу сотрудник оставался в пещере и ненавязчиво контролировал ситуацию. Если бы такие туры устраивались в реальности, это так и было бы. Никакая церковь не оставит на волю случая стабильность своих основ.
Идея случайного фактора в формировании религиозных канонов весьма интересна. Ее вторичность не делает рассказ хуже. Автор предложил свою историю, изложил свои мысли и суждения по предмету. В этом плане идея раскрыта. правда, и здесь имеется логическая неувязка. Замена знания верой само по себе не исключает фактор страха из состава поведенческих мотиваций последователей христианства. Христианская концепция посмертного воздаяния за следование заповедям, вершимого Высшей силой, в любом случае играет роль кнута и пряника. Однако, герой рассказа все-таки не интеллектуал, а обыкновенный потребитель, поэтому его суждения и не должны быть логически безупречными. Достаточно того, что он вообще о таких материях задумался. Здесь можно усмотреть еще одну идею рассказа: расширение пространственно-временных границ в любом случае приводит к расширению кругозора обывателей и, таким образом, создает некий противовес чисто потребительскому отношению к жизни.
Читается рассказ легко. Мне он не показался затянутым. Некоторые эпизоды для развития сюжета не требуются, но они в совокупности создают картину мира будущего, где путешествия во времени стали столь же обычным явлением, как в наши дни поездка в Египет или Тайланд. Мир становится меньше не только в пространстве, но и во времени. Рассказ получился интересный, по логические неувязки немного разочаровывают. Исходя из заявленных тем, ожидаешь большего.
Кир Булычев «Поступили в продажу золотые рыбки»
Тиань, 10 апреля 2013 г. 16:04
Милая, забавная и очень добрая история.
Советскую фантастику можно упрекнуть в наивности. Детская фантастика должна быть чуть-чуть наивной по законам жанра. Но, боже мой, как же приятно читать о таких желаниях. Кир Булычев создавал удивительно светлые, добрые, человечные миры. Пусть это вымышленные миры, утопия, но это вымысел, который делает нашу реальность чуточку лучше, добрее. Я получила настоящее удовольствие от перечитывания этой вещи.
Евгений Шиков «Красная Стрела»
Тиань, 6 апреля 2013 г. 23:58
Красивая вариация на тему фатума. Девушке предсказана смерть от стрелы. Красная Стрела — убийца. Эта версия как бы нарочно выдвигается на первый план. Хотя смерть предсказана от стрелы, а не от Красной Стрелы. Кто и когда выпустит эту стрелу, остается за рамками предсказания и рассказа. Может быть, смертельной окажется та стрела, которую Эйси видит на небе и жизнь героини оборвется за следующим поворотом. А может быть, это произойдет много лет спустя, и Эйси предназначена долгая жизнь. Финал открытый, и это одно из достоинств рассказа. Юные девушки не должны умирать. Даже если такова их судьба, лучше оставаться в сомнении до самого последнего момента...
В рассказе прорисован необычный фэнтезийный мир. Прорисован в подробностях, но без утомительных описаний, легкими штрихами. Он вроде бы не волшебный. Из волшебного в нем только умершая госпожа Ги — предсказательница и лекарь. Но все равно атмосфера волшебного мира присутствует. И безумно хочется узнать, что же за стрелу видит Эйси в небе, и почему на конце этой стрелы время от времени появляется лепесток...
Очень хорошая вещь получилась: увлекательная, легкая, с будущим...
фантЛабораторная работа «Злой, плохой, хороший»
Тиань, 6 апреля 2013 г. 21:10
Тут хоть посмеяться можно было. Рассказ воспринимается как пародия на космическую фантастику. Хотя не думаю, что автор писал именно пародию. Попыток пошутить в тексте не заметно. В данном случае рассказ является комедией положений, как телевизионное шоу. Вполне возможно, что по этой вещи американцы смогли бы снять комедийный фильм.
Пьяный капитан в рубке космического корабля, совершающего дальний перелет. Это серьезно воспринять нельзя. Это только в комедии возможно.
Космонавты с дубинками против роботов-уборщиков. Я плачу.
Разбросанные на полу шлюпки пакеты с едой. А почему пакеты с едой на полу оказались? Не думаю, что в шлюпке космического корабля продукты питания хранят, задвинутыми в угол кладовой. Все должно быть размещено в отведенных местах и надежно закреплено. Это все-таки не плоскодонка для речных прогулок.
Финальная сцена совершенно умилила. Член экипажа погиб в результате использования неправильных формулировок при управлении бортовым компьютером. Оставшиеся в живых космонавты об этом знают и общаются с компьютером, как с приятелем на базаре. А уставных формулировок команд для компьютера не предусмотрено, что ли? Или экипаж их забыл от радости?
В-общем, сюжет сильно похож на пьяный бред читателя космической фантастики. На читать этот бред было весело, я с удовольствием посмеялась, за что автору спасибо. На фоне трех ранее прочитанных мною рассказов внеконкурса этот — просто шедевр.
фантЛабораторная работа «Житие Бориса Николаевича»
Тиань, 6 апреля 2013 г. 19:49
Автор пытался создать политический памфлет. И это могло бы получиться очень неплохо, учитывая выбранную им форму изложения, если бы можно было отследить какие-то конкретные параллели по эпизодам, персонажам. Кто такие кошки, изведенные ради уничтожения блох? Кто такие рыжие? Я не настолько хорошо знаю политическую историю, чтобы вот так с ходу это понять, а автор никаких подсказок не дает.
Мастерски созданная форма при невнятном содержании.
фантЛабораторная работа «Жаба»
Тиань, 6 апреля 2013 г. 19:03
Идея качельных реинкарнаций позабавила, хотя принцип выбора последующего тела я не поняла.
Человек № 1 превратился в жабу в соответствии с доминирующей чертой характера. Человек № 2 завистником не был. Так почему же он тоже превратился в жабу? Потому что считал жаб идеалом красоты? Но тогда почему в жабу превратился человек № 1? Он тоже считал жаб прекраснейшими существами на земле? В рассказе об этом ничего не сказано. Кроме того, жабик № 1 не считал эталоном красоты мужчин. Ему красавицами жабы казались и то только до момента оплодотворения. Если выбор следующего тела определяется эстетическими предпочтениями, жабик № 1 должен был стать жабой. И в дальнейшем оставаться жабой, меняя пол в каждой последующей инкарнации. Непонятный момент. И это пагубно сказывается на рассказе в целом.
Ну перевоплощалась душа из человека в жабу и обратно, периодически меняя пол. И что из этого следует? Что такого рода перевоплощение приводит в моральной деградации? Жабик Первый получал удовольствие абсолютно от всего в жизни. Жабик Последний радовался только еде. Но ведь у него ничего, кроме еды, не было. Если бы он жил в болоте на свободе, вполне мог бы быть таким же жизнерадостным, как и предок. Здесь я вижу изменение среды, а не изменение личности.
В общем, не поняла я, что хотел показать автор этими перерождениями. Интересная идея потерялась, к сожалению.
фантЛабораторная работа «Дьявол»
Тиань, 6 апреля 2013 г. 17:10
На мой взгляд, в рассказе отсутствует фантастический элемент. Дьявол — прозвище серийного маньяка, который невыясненным способом лишает девушек рассудка. При встрече с полицейским преступник сам ведет себя, как сумасшедший, и демонстрирует некоторые способности гипнотического воздействия на своего собеседника. Его дьявольскую сущность все это никоим образом не подтверждает. Перед нами опасный для общества сумасшедший, не более того.
Полицейские ведут себя, мягко говоря, странно. Один идет на встречу с возможным преступником, не поставив в известность напарника. Второй стреляет в предполагаемого преступника при отсутствии явных признаков нападения, ведь Дьявол просто стоял напротив его напарника, что-то негромко говорил и смотрел на собеседника. Все это не повод для стрельбы. Если бы действие происходило в каком-то фантастическом мире, можно было бы пренебречь этими недочетами. В фантастическом мире другие правила. Но в рассказе показан все-таки наш мир, а поэтому на детектив он тоже не тянет. Неправдоподобная история получается.
Рассуждения на тему виновности Бога-Создателя в недостатков этого мира настолько часто обыгрывались в литературе, что сами по себе при отсутствии должного сюжетного обрамления не делают рассказ интересным.
К плюсам я бы отнесла легкий плавный язык. Со словом автор дружит, а вот сюжетом пренебрег. Жаль, рассказ мог бы получиться.
Андрей Ливадный «Воин с Ганио»
Тиань, 6 апреля 2013 г. 15:49
Мироздание в очередной раз расширило свои границы, подтверждая тезис о своей бесконечности. То, что представлялось одним, при более близком рассмотрении оказалось совсем другим. Но человеческий разум вкупе с мужеством и личной инициативой и в этот раз отвел угрозу самого страшного. Время показало свою изменчивость, а цикл «Истории Галактики» — незавершенность. Воин с Ганио отработал очередную опасную ситуацию, которая свалилась именно на его плечи, хотя касалась отнюдь не его одного. Но вместе с промежуточной победой (впрочем, других побед не бывает) в мир пришли новые знания, новые отношения между чуждыми по природе своей существами, новые варианты смерти и надежды на бессмертие. Жизнь продолжается и «История Галактики» тоже продолжится, как же иначе...
фантЛабораторная работа «Чубайча про Зюню и сикурляк»
Тиань, 3 апреля 2013 г. 16:52
Очень старалась разглядеть тему, не получилось. Пришельцы построили конвейер и забыли или не смогли его отключить. Они имели в виду именно то, что сделали. Местные жители с конвейером тоже делают, что хотят, без всяких заблуждений. Бессмысленность деяний не есть заблуждение. Если Хараблек и Зюня одно и то же лицо, он на Создателя вполне тянет. Целую мифологию создал. Но и он говорит именно то, что имеет в виду. Не вижу темы, увы, не вижу.
Идея созерцания слона слепыми и глухими раскрыта забавно и улыбающе. Слона видим частями. И не всегда понимаем, что именно видим. Но применение увиденному почти всегда находим, пусть даже весьма своеобразное. Созданный автором мир населяют находчивые и изобретательные люди.
Эксперименты с языком очень понравились. По-моему, это одна из самых сильных сторон рассказа. Повествование обретает ироническую окраску, история уже не воспринимается всерьез, хотя серьезного в ней немало. Особенно нравится то, что неологизмы понятны без пояснений. «Коткеры» просто очаровали.:) Вообще это произведение интересно по форме, аллюзия к арабским сказкам налицо.
Сюжет занимателен. «Кругосветное» путешествие Зюни на Ленте, в результате которого раскрывается одна из главных тайн местного мира, увлекает, местами смешит, местами удручает. Но в целом из фрагментов окололенточных миров складывается легкая пародия на традиционные фантастические сюжеты: тут вам и амазонки, и пришельцы, и артефакты, и специфическая этика мира. Красиво автор показал мир под лентой. Изящно, можно сказать. А вот финал разочаровал . Я так и не поняла, Хараблек — это постаревший Зюня или все-таки обычный сказитель. Наверное, Зюня, хотя полной уверенности нет. Обычно неопределенная концовка идет короткому произведению в плюс, позволяет домыслить мир до и после события. В данном же случае это явный минус. Если Зюня рассказывает о самом себе, мир рассказа один. Если Хараблек рассказывает о герое давних времен, мир совсем другой. Не получается представить целостный мир с таким финалом. ИМХО, конечно. :)
фантЛабораторная работа «Транзакция»
Тиань, 3 апреля 2013 г. 15:03
Темы я не увидела. И боги-админы вкупе со стажерами, и нададминный бог имеют в виду именно то, что делают: транзакцию с откатом назад. Админ стажера тренирует, причем даже не на биологическом материале, а на виртуальной выборке, которая в принципе биологические объекты затрагивать не должна, иначе смысла в ней нет никакого. Что делает нададминный бог, из рассказа непонятно, но тоже какие-то планы имеет, а не просто так на клавиши жмет. Дефект отката в транзакции сам по себе не создает заблуждения бога. Бог имел в виду тразакцию, дефект программного оборудования, в результате которого герои частично сохраняют память предыдущего варианта, заблуждение бога не создает. Да и объекты эксперимента не заблуждаются относительно видов бога. Подадминные персонажи из виртуальной выборки о боге не знают даже. Админ узнал, но это новая информация о мире, а не заблуждение относительно видов высшей силы.
Идея рассказа, как я ее поняла, заключается в множественности уровней мироздания, над каждым из которых стоит некая высшая сила. Бесконечность властной вертикали экспериментаторов и объектов эксперимента. Фантасты часто обращаются к этой теме. Причем каждое новое обращение интересно. И этот рассказ интересен. Знакомая тема не делает его вторичным.
Читается рассказ легко. Даже если языковые недочеты имеются, их не замечаешь, хочется поскорее дочитать и узнать, чем тренировки стажера завершатся. Финал получился неожиданный. Тренировки стажера ничего особенного за собой не повлекли, разве что дефект системы выявили — частичное сохранение памяти персонажей при откате. А вот Админ получил сюрприз по полной программе. Мне даже жалко его стало. Сидел себе в своем бункере весь такой крутой и знающий, целым миром управлял, стажерами и младшими специалистами командовал, и вдруг, бэмс... самого откатили, да еще на дефектной системе. Кстати, сохранение памяти персонажей, очень любопытный момент. Поскольку память сохранилась и у Герцога, и у Админа, видимо каждая низшая система воспроизводит высшую, тиражируя все ее недостатки. Когда нададминный бог увидел, что Герцог из виртуальной выборки стажерские откаты заметил, он начал свою систему тестировать и в результате прокололся — был обнаружен Админом. Если бы не дефект системы, Админ так и не узнал бы, что над ним высший экспериментатор имеется. Благодаря такому сюжетному ходу история получилась вполне оригинальная, с изюминкой. В умении осветить хорошо знакомые вещи с новой стороны автору не откажешь.
Андрей Таран «Толерантность с насморком. 18+»
Тиань, 2 апреля 2013 г. 23:36
Темы я не увидела. Ни один из героев на Создателя не тянет. Первый вновь провозглашенный бог Сирилл Оливерс ничего в виду не имел, поскольку вообще не высказывался. Второй вновь провозглашенный бог имел в виду безнаказанно сказать своим обидчикам, что они очень плохие и он сильно недоволен, и вообще все живут неправильно. Это он и сказал. Так что никаких заблуждений как бы богов в рассказе тоже нет.
Идея, видимо, заключается в том, что при известной изворотливости ума современное демократическое общество позволяет человеку творить любой произвол совершенно безнаказанно. Идея актуальная, в рассказе раскрыта. Насколько это верно, вопрос спорный. Плюрализм и толерантность сами по себе не плохи. Во всяком случае, лучше диктатуры и господствующей идеологии. А до абсурда любое явление довести можно. Причем и в жизни мы часто наблюдаем абсурдное применение в принципе не плохих правил и принципов, извращение идей в угоду сиюминутным потребностям конкретных лиц. Так что идея жизненная.
Язык легкий, эмоциональный.
Читать рассказ было интересно, хотя в данном случае ничего нового автор все-таки не сказал. Задумка с новоиспеченными богами хороша, понравилась. И адвокат понравился. Но в целом рассказ несколько разочаровывает. Еще одна история мстителя за обиды, который общество обличить решил. Ну объявил он себя богом, ну сказал с экрана несколько резких фраз, ну будет дальше проповедовать свои идеи. Какое-то время его даже послушают, посмеются над идиотизмом ситуации. И очень скоро станут воспринимать как еще одного шута на телеэкране. Бормочет что-то и пусть бормочет. Если есть время и желание, послушаем, посмеемся. Проблема в рассказе обозначена, проблема важная, а предложений по улучшению ситуации не предложено никаких. Между тем именно эта проблема ввиду ее современности без разумных вариантов разрешения, сама по себе не интересна. О том, что она есть, мы все знаем. Тиражированием самозваных богов ее не решить.
Марианна Язева «Среди сосновых игл»
Тиань, 2 апреля 2013 г. 19:19
Тема есть. Боги хотели внимания, почитания и тепла. Кровавые жертвы они в виду не имели. По ходу чтения возникает вопрос, а точно ли боги не имели в виду жертвы? Ведь им изначально нравились не только теплые камни, но также и пища, и алкогольные напитки. Они не знали вкуса крови, пока человек сам не открыл им этот источник тепла и наслаждения. Но тепло и удовольствие в принципе они в виду все-таки имели. С богами никогда нельзя быть полностью уверенными, что именно они имели в виду.
Идея трансформации веры в религию и власть, конечно же, интересна. Она часто привлекает внимание писателей, но от этого произведение не становится вторичным. Каждый автор рассказывает свою историю, и каждая история имеет право быть услышанной читателем. В данном случае история получилась увлекательной, она находит отклик и в разуме, и в чувствах.
Язык яркий, соответствующий атмосфере языческой старины. Безмолвные диалоги богов очень способствуют передаче этой атмосферы. Фраза «Боги любят теплое», которой завершаются сюжетные блоки рассказа, с каждым повтором звучит все более угрожающе. Да, любят. И камень теплый, и хлеб теплый, и кровь курицы теплая, и кровь человека теплая. И не только теплая, но еще и жизнь несущая, что для языческих богов немаловажно.
Сильная вещь. Глубокое впечатление по прочтении остается.
Владимир Рогач «Сидя на белой полосе»
Тиань, 2 апреля 2013 г. 16:26
Темы я не увидела. конечно, футболист такого класса, столь широко признанный «футбольным» миром, вполне подходит на роль Бога. Вот только ни в одном из эпизодов он не сказал и не сделал того, что не имел в виду. Высказывания в адрес знакомых на божественное заблуждение не тянут, потому что смысл их герою понятен, говорит он то, что собирается сказать, а то, что эти изречения у него являются то ли легким ругательством, то ли дружеской подначкой, а окружающие подхватывают их как соответствующую действительности информацию, в заблуждение их не превращает.
Идея бога-мастера мне очень нравится. И она раскрыта замечательно: полно, ярко, эмоционально, при этом не в повествовательной манере, а в виде серии скан-картинок внутреннего мира героя. Сюжет показан через эмоции человека. Это необычно, это трудно для исполнения в литературном произведении, но у автора получилось.
Стиль рассказа соответствует идее. Мир через восприятие конкретного человека, преломляемый через его чувства, эмоции, интересы. Весь мир — футбол. Для не болельщика и не футболиста это не так. Но Богом-мастером может стать только человек, который видит мир именно так, и никак иначе. Отсечь лишнее, видеть только свое, магистральное, уметь только одно, но зато лучше всех. Тогда мастер приковывает к себе внимание фанатов и подпитывает себя их эмоциями, что и делает его Богом. Этот важный момент в рассказе тоже отражен.
Я не разбираюсь в футболе, но эмоции захватывают. Не важно, что половина имен не знакома, сокращения мира до одного мяча, одного удара, которые на определенной стадии мастерства уже не требуют ни тренировок, ни воплощения в действии, потому что воспроизводятся в сознании героя постоянно, во всех временах сразу, почувствовать удается. Это же не только в футболе. Увлеченность в любом деле может достичь мистических высот. И тогда появляется Бог, способный положить Начало.
фантЛабораторная работа «Семь благостей»
Тиань, 1 апреля 2013 г. 23:52
Темы я не увидела. Герой, конечно, создатель. Он создал блог. Но он имел в виду именно то, что сделал. Создатель отключил электричество, он тоже имел в виду именно то, что сделал. При этом он даже ничего не разрушил, ведь сетевой блог не исчезает в результате отключения электроэнергии, так что упоминание Потопа в наличии темы не убеждает.
Идея интересная. Грань между разумом и безумием незаметна. Сетевой блог ведет сумасшедший человек, и этот блог собирает бешеные аудитории. Толпа жаждет зрелищ в любое время, хоть в будущем, хоть в прошлом, хоть в настоящем. В древнем мире на гладиаторские бои любовались, мы вот на Фантлабе сидим, а потомки от нас совсем не отличаются, также любят в сети зависать. Кстати, может мир рассказа — вовсе не будущее, а наше с вами настоящее. Сидит себе умненький товарищ в психиатрической больнице и строчит тексты: прошлое придумал, настоящее свое придумал, а мы его за будущее приняли. Все-таки психиатрический робот для каждого — это даже в будущем перебор. Это только после войны машин могло бы быть. Но тогда человечество просто отупело бы вконец и никому не пришло бы в голову вести подобный блог. А если бы нашелся энтузиаст, его творчество никто не стал бы читать. Беспроблемное благополучие быстро приводит к интеллектуальной деградации, а отсутствие грехов или возможности грешить ввергает разум в спячку. Так что не набрал бы блог 150 млрд. подписчиков, если бы мир был таким, как описывает герой. Мир там обычный, это герой особенный.
Язык нормальный, кажется. Я за чтением не обратила внимание на мелкие погрешности, даже если они есть, потому что хотелось понять, что же это: настоящий мир полностью избавленных от опасностей сущностей, которых даже людьми назвать язык не поворачивается, или все-таки порождение больной фантазии.
Вещь увлекает. Мне нравится жанр дневника, неспешный, размеренный, лаконичный. Автор показал нам фрагмент жизни героя. Просто фрагмент. Так тоже можно. В конце концов, жизнь состоит из фрагментов.
Валерий Камардин «Свобода слова и печали»
Тиань, 1 апреля 2013 г. 17:12
Темы я не увидела. Петропалыч произносит Слово, оказывающее сильнейшее эмоциональное воздействие на слушателей, и поясняет, что послан в мир совсем не для этого. Но ведь Петропалыч не Создатель, он скорее потенциальный уничтожитель, если принять, что его действительно послали. Да и ошибка в Слове у него сознательная, он не желает произносить Слово разрушения, то есть имеет в виду именно то, что говорит и делает. Если принять, что Петропалыч — посланец Создателя, который вышел из повиновения, заблуждения Создателя тоже не получается. Посланец нарушил приказ. Их этого совсем не следует, что Создатель имел в виду, не то, что говорил и делал. И, кроме того, кто сказал, что Слово разрушения не будет произнесено? Петропалыч может измениться, озлиться, и все-таки сделать то, что от него требует высшая сила. Или Александр Сергеевич, осваивая свой внезапный дар, может произнести это злополучное Слово, не зная, что это оно и есть. Если Слово существует, его рано или поздно кто-нибудь произнесет. Так что ни в чем Создатель не ошибся. Отсрочка во времени для бессмертной сущности — пустяк.
Идея, что апокалипсис должен запуститься Словом, обратным Слову Начала, меня восхитила. Такого я нигде не читала и сама бы никогда не додумалась. Но, вполне возможно, что это так и есть. Ведь все в конечном итоге начинается со Слова: и вражда, и войны, и разработка новых вооружений или технологий, разрушающих природу. Началом конца действительно является Слово, и, может быть, оно уже произнесено. Ведь между произнесением Слова и собственно апокалипсисом есть временной интервал, апокалипсис — не одномоментный акт. Автор рассказа к такой мысли подводит, когда говорит о Слове наоборот. Создание мира занимало некоторое время, завершение мира — это тоже процесс длящийся. И вот здесь вполне может быть тема. Вдруг Петропалыч неправильно определил Слово разрушения? Он же его не произносил, он же не знает, что это именно оно. Вдруг он уже произнес то Слово, ради которого послал его на Землю Создатель, но сам об этом не знает? Вдруг это то самое Слово, которое ввергает в эйфорию компанию пьяных парней? Вполне возможно. Тогда Петропалыч становиться Создателем апокалипсиса, который не имел в виду его создавать.
Каких-то недостатков стиля и языка я не заметила. По-моему, с этой точки зрения в тексте все в порядке.
Читать было очень интересно. И понравилось, что история не закончена. И именно это заставляет думать, что тема все-таки есть, произнесено то самое разрушающее мир Слово, поэтому не нужно завершать рассказ. Эту вещь мне хотелось бы видеть в числе победителей, это один из самых оригинальных рассказов конкурса.
Святослав Логинов «Раз, два, три, четыре...»
Тиань, 31 марта 2013 г. 20:47
Пожалуй, это одна из самых необычных вещей, которые мне приходилось читать. Сначала мне было скучно. Потом стало невыносимо скучно. Потом рассказ закончился и я на некоторое время замерла в обалдении. Ведь это история армагеддона. Но какая!
Герою дана возможность определить, сколько человек останется в живых после. Надо только считать, считать, считать. При этом он подозревает, что, может быть, никакого армагеддона и не предвидится, а просто он сошел с ума, давно уже, когда досчитал до первого миллиона. И он похож на сумасшедшего. И сам понимает это. И это было бы лучше всего, ведь тогда никому не придется умирать. Но полной уверенности нет. И он продолжает считать. И армагеддон становится неизбежным: либо всеобщий, либо для одного человека, который приближает себя к сумасшествию, потому что боится, что его фантазии окажутся правдой и из-за его недосчета кто-то лишится возможности жить.
А как он выбирал тех, кто погибнуть не должен! Семью с двумя парами близнецов выбрал, добрую старушку очень хотел выбрать, но сдержал себя, потому что мало ей жизни осталось, а после армагеддона каждая жизнь окажется на счету. А вот себя не выбрал. Себя на волю случая оставил. Даже если он сумасшедший, он потрясающе хороший человек.
Галина Викторовна Соловьёва «Ытырбыр»
Тиань, 31 марта 2013 г. 20:18
Темы я не увидела. Девочка, узнавшая волшебное слово, на Создателя не тянет. Сам Создатель, с которым малышка беседует в финальной сцене рассказа, в данном рассказе ничего в виду не имел, он только упоминается.
Идея, видимо, в том, что магические инструменты в руках неразумных опасны для мира. Идея возражений не вызывает. Но для фантастики она банальна, поскольку истоки уже в народных сказках имеет.
Читается рассказ легко. Следить за нехитрыми приключениями девочки интересно. Главный герой — ребенок, да еще такой милый, конечно же, нравится. И особых изысков от сюжета уже не ждешь. Незатейливая вариация на сказочную тему. В финале сделана попытка подтянуть к сюжету философский элемент, но и это за рамки сказочности не выходит.
На мой взгляд, это все-таки сказка, а не фантастический рассказ. Милая, добрая, симпатичная сказка.
фантЛабораторная работа «Федар»
Тиань, 31 марта 2013 г. 19:45
Тема есть. Создатель и не думал создавать разумную жизнь. У него свои цели были, сугубо утилитарные.
Идея, что разумная жизнь вполне могла быть побочным продуктом жизнедеятельности Бога, мне нравится. В остроумии автору не откажешь. Правда, я не поняла, как мудрый дядюшка Фарах узнал об этом. Органика, пусть и инопланетная, не могла сохраниться за те миллионы лет, что проходила эволюция марсиан. Это же не мегалиты и не керамогранитное покрытие космических кораблей. Неувязка.:)
Язык живой, легкий. Рассказ совсем уж миниатюрный. Но при этом автор сумел и тему раскрыть, и идею развить, и развеселить, и на критиканский лад настроить.
Сюжет незатейлив. Собственно акт создания и его отдаленные результаты, не конечные причем. Марсианская цивилизация производит впечатление вполне себе живенькой, никаких регрессов и вырождений. Науку развивают, по крайней мере в части археологии и палеконтакта, религиозные догмы колеблят потихоньку, потомков в инкубаторах высиживают. Все в порядке у марсиан — будущее есть и, значит, акт творения удался.
фантЛабораторная работа «Убить Персиянова»
Тиань, 31 марта 2013 г. 18:27
Темы я не увидела. Создатель клонов в данном случает на Создателя-Бога не тянет ни по какой аналогии.
Идея, видимо, в том, что пока есть человеки во Вселенной, будут и преступники, поскольку преступным деяние объявляют те же самые человеки. Уголовный кодекс вечен, как сама жизнь. А потому и полиция всегда будет, только уже не обыкновенная муниципальная, а жутко крутая космическая. Идея мне понравилась. В ней содержится изрядная доля юмора, что задает тональность рассказа.
Юмористическая тональность выдерживается и по стилю. Рассказ написан как иронический космически-полицейский боевик. И в этом качестве совсем не плох. Все несуразности типа пыток на полянке и загораний голышом с внезапной страстью к аборигену становятся уместными и дают повод посмеяться.
Очень понравился момент, когда очередной репликант заявил Персиянову: «Побриться бы мне. Оброс ведь как ублюдище лесное.» На мой взгляд, это один из лучших эпизодов в рассказе. И финал понравился, когда матрицу и репа охватывает чувство взаимной ненависти и Персиянов-мартица вспоминает, а кто же есть он сам. Этот момент уже не смешной, это пугает. Пугает также размышление Персиянова, сложно ли достать земную биомассу для репликации. Задаешься вопросом, а что такое эта биомасса? Только люди, земляне. И последний реп получился таким энергичным почему? Уж не потому ли, что земная биомасса использована была. Ведь женщину-то Персиянов добыл. Серьезное вплетено в смешное гармонично. Рассказ не перестает быть ироническим, но и смысл обретает тоже.
фантЛабораторная работа «Рикошет»
Тиань, 30 марта 2013 г. 19:49
Тема есть. Герой точно не имел в виду ускорить смерть матери и привести себя самого в сумасшедший дом.
Идея принципиальной невозможности изменения будущего через поправки в прошлом не нова, но раскрыта на хорошем уровне, цепляет. К тому же показан момент возможности изменения судьбы конкретного человека, что немаловажно. Все-таки сестру от сумасшедшего дома герой спас.
Язык выше всяких похвал. «Большие умные уши» рассмешили. Именование героем себя «кораблем пустыни, в смысле верблюдом» тоже выглядит уместно и вызывает грустную улыбку. Обращенный к читателю вопрос «Вы чувствовали себя когда-нибудь теннисным мячиком?» настраивает на серьезный лад. В целом язык рассказа отличается живостью и эмоциональностью. У автора есть стиль.
Сюжет не нов, но... Читать о судьбах человеческих всегда интересно. Даже в фантастике мы прежде всего хотим видеть человека, а уже потом миры и технологические новинки. Здесь человек есть. Его действия вызывают удивление. Зачем убивать брата? Понятно же, что это один из самых худших вариантов изменить ход судьбы. Но, может быть, он не имел в виду убийство. Может, он хотел сильно напугать мальчишку, а потом внушить ему некоторые инструкции на последующую жизнь. Притопление должно было сыграть роль мобильника или часов, но не рассчитал герой силушки своей. Не хотел убивать, но убил. И все пошло не так, как он рассчитывал. Инерционность истории и таким образом проявляться может. Хочешь одну жизнь сохранить, отдай другую. Хочешь психическое здоровье сестры сохранить, отдай свое. Смертью брата чья-то жизнь оплачена была.
Глубокая сильная вещь. Мелкие недочеты не влияют на высокую оценку этого рассказа. Он заслуживает быть в числе победителей.
Борис Богданов «Пьяные вишни Эльдорадо»
Тиань, 30 марта 2013 г. 19:10
Темы я не увидела. Ни один из героев на создателя не тянет, так что темы не может быть в принципе, иметь что-либо в виду некому.
Идея совместной эволюции растения и животных интересная. Что только не создаст природа. Большие тритоны очень понравились. А вот пьяные вишни, растущие на костях, точнее, из костей тритона я бы пробовать не хотела. Плодовое дерево на могиле получается. Но это не критика рассказа. Такие странные и омерзительные зигзаги эволюции вполне могут быть где-нибудь.
Язык несколько утомительный. Несколько раз бросались в глаза лишние запятые, слишком много обращений и бессодержательных разговоров. Но для восприятия рассказа все это не было критичным. Мелкие недочеты, не более того.
Сюжет интересный. Авантюрная предприимчивость биолога — весьма остроумный пассаж, очень симпатичный. По ходу рассказа характеры героев почти не прорисованы. И финальный эпизод с описанием груза отбывающего эксперта восполняет этот пробел. Красиво получилось.
фантЛабораторная работа «Однажды в Википедии»
Тиань, 30 марта 2013 г. 18:32
Тема, пожалуй, есть, но трудноуловимая. Мегадмин открыл доступ в Свободную Энциклопедию, в результате пользователи начали тупо портить тексты. Но Мегадмин в данном случае сделал именно то, что имел в виду. Дурацкие действия других людей (или не людей, если действие происходит в мире сетевых сущностей) к его заблуждениям не относятся. Далее Мегадмин отключил Свободную Энциклопедию от общего сетевого пространства. Это снова привело к каким-то кошмарным последствиям и, кроме того, дезориентировало обслуживающий Свободную Энциклопедию персонал. Ребята не знали, что работают в автономном режиме и сражаются с группой сущностей, которые хотят восстановить целостность виртуального пространства. Но это опять-таки не заблуждение Мегадмина. Он сделал именно то, что имел в виду. Потом Мегадмин поручает Фу внедриться к вандалам и ликвидировать их. Здесь он явно обманывает парня (или сущность, если Фу не человек). Пожалуй, именно здесь. Мегадмин имеет в виду совсем не то, что понимает Фу, и прекрасно знает, что Фу заблуждается относительно значения его слов и намерений. Поиск темы обогащает рассказ детективным элементом. Это забавно и мне понравилось.
Идея, видимо, в том, что любой информационный ресурс может существовать только в рамках общего сетевого пространства. Автономия приводит к деградации, упадку и бунтам. Идея раскрыта.
Язык живой. Несмотря на обилие специфической терминологии, рассказ читается легко, суть терминов понятна из контекста.
Рассказ довольно увлекательный. К недостаткам его я отнесла бы неопределенность мира. Прочитав рассказ, я так и не поняла, кто такие Фу и другие младшие сотрудники: люди, или созданные Мегадмином электронные мыслящие сущности, или специальные программы, или... Поэтому мир героев представить не смогла. Но в целом было интересно.
фантЛабораторная работа «На пути в Ветилую»
Тиань, 30 марта 2013 г. 17:01
Темы не увидела. Когда Джудит говорит, что, все, что они делают, совершается с единственной целью привлечь внимание Бога, это вовсе не значит, что Бог что-то имел в виду. Создатель в рассказе вообще не усматривается.
Идея случайной встречи и неоднозначности категории «враг» глубока и интересна, но не раскрыта. Предложение Джоша не предавать их общину в обмен на его молчание о Джудит выглядит по меньшей мере странно. Особенно учитывая, что герой не юный воитель, а сорокалетний мужчина, который уже что-то в этой жизни понимать должен по определению, не в стеклянной же банке жил. Голова в сумке — вообще жуть какая-то. Использование обольстительной эрзац для убийства военачальника противника вполне возможно. Но зачем голову убиенного в сумке волочь. Мир рассказа — это все-таки не мир библейских легенд, хоть в нем и идет религиозная война.
Язык не очень. Неудачные обороты и повторы бросаются в глаза.
Читать интересно. Поддерживается ожидание какой-то яркой развязки в финале, с библейско-философской основой, которая в рассказе четко заявлена. Но ожидания не оправдываются. И по прочтении возникает вопрос, а о чем, собственно, рассказ. Идей и мыслей в нем много, и интересных в том числе, но все вместе как-то не соединяется. Предлагая нам военную историю альтернативной реальности, автор не раскрывает внятно ни одну из заявленных тем. Прочитав рассказ, чувствуешь себя обманутой. Но ничего, следующая вещь будет лучше. Ведь и в этой автору удается удерживать интерес к повествованию до финальных строк.
Тиань, 29 марта 2013 г. 23:58
Темы я не увидела. Великая Мать на создателя не тянет. К тому же непонятно, есть ли расхождение между тем, что она имела в виду, и тем, что реально получилось. Мне показалось, что нет. Мотыльки выполняют именно ту программу, которую заложила в них Великая Мать. Остро-эмоциональное восприятие собираемых впечатлений в эту программу вполне вписывается. Чтобы за несколько часов осознать то, что обычный человек постигает годами, надо пережить концентрированный опыт, а это предполагает более яркие эмоции, ведь единственный день Мотылька — это наш последний день.
Идея рассказа, как я ее поняла, заключается в поиске смысла жизни. Ведь Мотылек — человек, только короткоживущий. В его дне спрессована вся жизнь обычного человека и важное становится заметным. Сокращение времени отделяет зерна от плевел. И получается, что смыслов два: накопление информации и обретение человека, с которым хочется провести всю свою жизнь, сколько бы времени она ни продолжалась. Познание и счастье — вот мира глубина. Это прекрасные смыслы. Возможно, смыслы жизни в этом и заключаются.
Язык легкий, живой. Недочеты подробно описаны в других отзывах. Но, если бы я о них не прочитала, я бы их не заметила. Содержание рассказа отвлекает от его формы.
Очень интересная вещь. Пронзительная. Когда вся жизнь вмещается в один день, становится особенно ощутимо, насколько она коротка. Не жизнь Мотылька, а жизнь человеческая.
Тиань, 29 марта 2013 г. 23:17
Темы я не увидела. Поставившие Стража имели в виду то же, что и Страж: охрану предела от древней опасности. Сам Страж ничего не имел в виду, да и на роль Создателя он не тянет. В рассказе нет Создателя, а, значит, и темы быть не может.
Идея забытого часового раскрыта интересно. Страж на посту выключен из жизни. Мир движется вперед без него. И уже некому его сменить, потому что никому не нужна охрана подконтрольного Стражу предела. Но Страж умеет только охранять, в этом смысл его существования. И он остается Стражем любой ценой, даже ценой личного перерождения. Трагический образ бессмысленной жертвы.
Язык на уровне. Я никаких недочетов не заметила.
Читать было интересно. Замедленный темп рассказа действует затормаживающе. Страж уже на арене, а ты все еще идешь вместе с ним через ледяные пределы. Но это не скучно. Страж отстал от жизни, вышел из реки времени. И представлять действие хочется именно так, замедленно.
фантЛабораторная работа «Ласкающий лезвие»
Тиань, 29 марта 2013 г. 14:35
Тема есть и раскрывается изящно, через заблуждение создания относительно воли создавшей их силы. Создатели вовсе не имели в виду исполнять свои обещания, у них свои, сугубо утилитарные планы.
Идея использования искусственных людей с искусственно же задерживаемым развитием раскрыта ярко, с эскизами множеств деталей, характеризующих мир. Мир неприятный, извращенный, ущербный. Уровень технологии позволяет колонизировать планеты, создавать искусственных людей и киборгов. Но этическая составляющая отсутствует. Рабочие отличаются друг от друга внешне. Думаю, это не случайно. Скорее всего, они побочный эффект каких-то экспериментов, типа создания универсального бойца. На одном один вариант конструктивного решения отработали, на другом — другой. Получились разные создания, но все — полуфабрикаты. Чтобы зря не пропадали, их на лунную стройку отправляют. Дешевая рабочая сила плюс еще один тест на эффективность примененных решений. А то, что эти существа мыслят, чувствуют, мечтают, никого не волнует. Биомасса. Использование для ликвидации рабочих совершенных киборгов-убийц также вписывается в картину мира. Киборги тоже продукт экспериментов. На рабочих проверяются их ментальные и боевые возможности. Не хотела бы я жить в таком мире. Но не могу не отметить, что мир прорисован мастерски.
Язык не очень. Но чтению это мешало не сильно.
Рассказ увлек. Более того, по прочтении осталось ощущение, что созданный автором мир запомнится. Рассказ оставил глубокое впечатление.
фантЛабораторная работа «Королева падали»
Тиань, 29 марта 2013 г. 00:11
Тема есть и подана нетривиально. Бог имел в виду совсем не то, что предполагала оживленная телохранительница, и прекрасно знал, что она заблуждается относительно значения его действий и слов. Бог-обманщик — это забавно и в чем-то очень реалистично.
Идея хранительницы мироздания или искупительного агнца наоборот тоже необычна. В ней заключено глубинное противоречие. Боги любят земных женщин, говорится в рассказе. При этом Бог Хаоса желает уничтожить людей, включая женщин, то есть лишить удовольствия любимого себя. Нелогично, хотя божественная логика может не совпадать с человеческой. Бог Хаоса желает разрушить мир, но в то же время становится отцом ребенка, препятствующего этому. И данный ребенок благополучно переживает уязвимый возраст младенчества, взрослеет. Опять-таки не логично. Возникает вопрос, а точно ли Бог Хаоса желает уничтожить мир. Да и зачем ему мир, в котором нет людей, а одни только Неназываемые Боги? Скучно же будет. Опять же, в рассказе еще забытые боги есть. Они могут и пробудиться, если исчезнут из мира те, кто их благополучно забыл, и тогда Неназываемым мало не покажется. В-общем, Бог Хаоса оправдывает свое предназначение. Хаос он сеет не только в мире, хаос у него в голове прочно угнездился. Но все эти противоречия ни в коей мере не являются недостатком рассказа. Противоречия такого рода нельзя объявить просчетом автора. Это глубинные противоречия созданного им мира, борьба которых и обеспечивает его относительную стабильность. По крайней мере у Илси есть шанс убежать, а, значит, у мира есть шанс быть, вопреки воле богов, а может быть и в соответствии с этой волей. Неназываемые боги непоследовательны и сами точно не знают, что именно они имеют в виду.
Язык небрежный. об этом много сказано в других отзывах. Я с этим согласна и повторяться не буду. Но это не слишком мешало мне при чтении. За исключением «акустического» мира, это как-то резануло глаз.
Рассказ занимательный. Дочитав до эпизода, где мертвая телохранительница узнает, что Предвестники пытаются спасти ее подопечную, а сама она направлена Богом Хаоса, чтобы убить девочку, я была удивлена. Поворот сюжета неожиданный и подход к нему выстроен по всем правилам приключенческого жанра. Я не очень люблю читать про оживленных мертвецов-зомби, но и для меня очевидно, что этот рассказ заслуживает высокой оценки.
фантЛабораторная работа «Казнить нельзя помиловать»
Тиань, 28 марта 2013 г. 14:53
Темы я не увидела. То, что Филип говорит начальнику стражи об ошибке Бога, еще не значит, что сам Создатель имел в виду хоть что-нибудь и это что-нибудь существенно отличалось от того, что поняли другие. Вполне возможно, что Бог вообще не участвовал в данном действии. Или имел в виду именно то, что произошло. В любом случае, об этом должен высказываться сам Создатель, а не герой, от которого мысли Бога скрыты.
Идея близнецов с антагонистическими убеждениями интересна, трагична и жизненна. Брат на брата во имя веры и неверия. Живые родные люди становятся врагами из-за вещей эфемерных, существующих якобы во благо человеку. Какой из двух полюсов есть подлинное благо, не знает никто. Сюжетная линия «отец, спасающий дочь», тоже хороша. В этом плане рассказ за душу цепляет.
Язык нормальный. Я особых ляпов не заметила, даже если они и есть.
Рассказ увлекательный. Трагичны судьбы всех героев. Духовное начало жизни, которое должно бы объединять людей и наполнять их жизнь смыслом и радостью, выступает категорией разделяющей, источником вражды и смерти. Это грустно, но так было и есть на самом деле. Рассказ подкупает своей суровой жизненной правдой. Это не фантастическая история, такое случалось не раз в истории человечества. Об этом надо помнить, чтобы по возможности быть терпимее друг к другу и противостоять влиянию агрессивных идей в душе своей, потому что главное в жизни — это все-таки сама жизнь, своя и дорогих нам людей, а боги, религии и атеизмы уже потом, они вторичны. Рассказ дает повод еще раз поразмышлять на эти важные темы. В этом несомненная ценность данной работы, которая компенсирует отсутствие темы и даже фантастического элемента.
Тиань, 27 марта 2013 г. 22:49
Это один из слабых романов цикла «История Галактики». Интрига не продумана, создается впечатление поспешно сконструированного сюжета, что Андрею Ливадному не свойственно. Но посмотреть на послевоенную Землю, узнать о судьбе Дайла, вновь встретиться с Ральфом Дугласов и Ильей Терновым интересно и приятно. Земля восстанавливается после военных разрушений. Медленно, но все-таки восстанавливается. Появляются новые разновидности людей — гибриды. В отличие от киборгов, в гибридах превалирует органическая составляющая. Они живые, хотя еще сами не привыкли к этому. Финал романа озадачивает. Искусственно выращенный на Земле новый Великий Отделившийся какой-то уж слишком добренький и благоразумный получился. Неправдоподобно, учитывая уже обрисованный в цикле мир инсектов и их психологию. Конечно, приятно, что войну удалось предотвратить, но как-то сомнительно, что такое могло быть в рамках той Галактики. Однако, книга увлекательная, динамичная, содержит ряд добротных боевых сцен. Как читательница цикла «История Галактики» я осталась довольна.
фантЛабораторная работа «Их погубило искусство»
Тиань, 27 марта 2013 г. 21:05
Темы я не увидела. И Старик Страда и желающие продать произведения искусства люди имеют в виду именно то, что говорят. Никаких заблуждений ни с той, ни с другой стороны не имеется. Да и на Бога никто из персонажей рассказа не тянет. Нет среди действующих лиц Создателя. Старик Страда всего лишь Хранитель.
Идея неясна. Я вижу в рассказе коллизию двух идей. Искусство превыше людей. И искусство не может существовать без людей. Не совсем мне понятно, какой стороне отдает свой голос автор. Скорее всего, он пытается обосновать правоту Старика Страды, то есть первый вариант. Хотя и второй прописан ярко. От голодных и задыхающихся людей не отмахнешься. Все-таки жизнь человеческая ценнее любой картины.
Но мне представляется, что коллизия надумана. Продадут картины или не продадут, для населения умирающего города ничего не изменится. Сколько бы ни стоила музейная коллекция, продать ее можно только один раз. А проблема обеспечения населения пригодным для дыхания воздухом и продовольствием имеет длящийся характер. Чтобы ее решить, следует изменить систему контроля над производством и порядок распределения благ. На умирающей планете имеются производственные корпорации, имеется какое-то сельскохозяйственное производство. Для преодоления жизненного кризиса следовало бы не картины оценивать — тем более, что в пересчете на деньги стоимость их не такой уж высокой оказалась — а провести инвентаризацию наличных технологий, производств и запасов. В рассказе упоминается про бюджет. Мы живем в цивилизованном обществе и знаем, что это такое. Все, что в бюджет попало, сразу и пропало. А поступления от продажи музейной коллекции именно туда на начальном этапе попадут. Так что идея в рассказе есть, но не та, тупиковая идея.
Язык местами небрежный, небрежности эти заметны, хотя и не являются главным недочетом рассказа.
Читать интересно. Хотя на протяжении всего чтения испытываешь недоумение: надуманная идея, подменный конфликт. Рассуждения Старика Страды об искусстве, которое превыше человечества, обескураживают. А кому нужно искусство, кроме человечества? Если нет людей, музейные коллекции ни для кого никакой ценности не представляют, ибо помнить о прошлом некому.
Рассказ поднимает много важных вопросов. но ни один из них не получает полноценного освещения. В результате к финалу испытываешь разочарование. На ум приходит басня о горе, родившей мышь. Но это ИМХО, разумеется.
фантЛабораторная работа «...из ребра Адама»
Тиань, 27 марта 2013 г. 20:03
Тема есть. Дорвавшийся до «божественного» интерфейса программист точно не рассчитывал на такой финал с Мариной. А милая незнакомка с яблоком была неожиданным профитом за рамками основной интриги. С другой стороны, если Олег рассчитывал вызвать симпатию понравившейся девушки, его действия были просто кошмарными, что с реберным трояном, что без оного.:)
Идея не новая, но в принципе не плохая. Насильно мир не будешь. Если вместо физической силы ты применяешь к девушке компьютерный аналог НЛП, это ничего не меняет.
Язык... Да простит меня уважаемый автор, язык ужасный и это заметно даже на фоне увлекательного юмористического сюжета.
«Лицо девушки заволокло тучами, которые знаменовали надвигающуюся грозу.» Затрудняюсь себе представить такой образ, хотя состояние девушки вполне понимаю, я бы тоже разозлилась на такого поклонника.
«С горящим от стыда лицом, Олег бросился к выходу и практически вылетел из кабинета» ... «Он не очень понимал, что же вызвало гнев девушки, ...» Логическое несоответствие. Если не понимал, чем вызван гнев, с чего бы ему краснеть. Он скорее растерялся бы, в недоумение впал, так сказать.:)
»- Кого-то ждёшь? – пыхтя, спросил Олег, который наконец-то смог скинуть с себя ботинки и теперь раздумывал – снимать пальто самому или же не мешать девушке.» ... Я, конечно, не мужчина, но пассаж с раздумьями о пальто вызвал у меня приступ хохота. :))
И таких ляпов много. Но... Рассказ мне безумно понравился. Я давно так не смеялась. Сцена неудавшегося прелюбодеяния просто восхитительна. Если довольно слабенький по своим литературным характеристикам рассказ заставляет читателя искренне хохотать, причем не над ляпами языка, к которыми быстро привыкаешь, а над самой ситуацией, следует признать, что автор рассказа талантлив. Ему удалось главное: вызвать эмоциональный отклик читателя, отклик добрый. Несмотря на недочеты, по прочтении рассказа еще какое-то время продолжаешь улыбаться. Рассказ создает хорошее настроение.
Вряд ли именно эта вещь может войти в число победителей конкурса, но она хороша и автору есть смысл не оставлять свои занятия литературой. Язык и стиль — дело практики. А вот умение создать эмоциональный посыл не нарабатывается. Оно либо дано, либо нет. В данном случае, безусловно, дано.
фантЛабораторная работа «Завтрак на краю света»
Тиань, 27 марта 2013 г. 19:01
Темы я не увидела. И Виелон, и Зодчий, и Архитектор имели в виду именно то, что говорили и делали. Никто из них не заблуждался относительно результата собственных деяний. Действия Зодчего по переустройству Вселенной оказались неожиданностью для Виелона — неприятной неожиданностью, но Виелон не мог иметь виды на планы и сметы Зодчего. Зодчий не его создание.
Идея раскрыта. Желание человека верить в чудо действительно неразрушима. Никакой Архитектор не отберет у нас эту веру. Даже если весь мир будет функционировать естественным образом, без всяких чудес. Чудо — это не свеча на подоконнике, вызывающая закат. Чудо — это наступление рассвета после ночи. В прямом смысле и множестве переносных. Виелон — мудрый Бог. Он адекватно оценивал свои создания.
Язык нормальный. От восприятия текста не отвлекает. Читать легко.
Рассказ интересный, даже мудрый и философский. Идея, правда, не нова. Но это не столь уж серьезный недочет. Если автору захотелось обратиться к этой теме и создать для читателя свою историю, он имел на это право. Пусть будет и такая история о желании чуда.
фантЛабораторная работа «Зависть богов»
Тиань, 26 марта 2013 г. 19:45
Тема есть. Причем раскрыта нетривиально. Боги совсем не то имеют в виду, даже если не знают об этом. Красивая мысль.
Идея тоже понравилась. Над каждым есть высшее существо, и это высшее существо может одним махом уничтожить тебя, как муравья, просто потому, что в данный момент пребывает в плохом настроении. И даже подозревать не будет о том, что уничтожает кого-то, ведь имеет в виду обычную уборку личного пространства.
Какой язык, не знаю. Наверное, хороший, поскольку во время чтения о построении фраз ни разу не задумалась. Хотелось просто читать, следить за развитием сюжета.
Вещь увлекла очень. Героизм Рыжего и его отчаянная попытка взглянуть в лицо убивающего его Бога заставляет болезненно сжаться сердце. Очень яркий, эмоциональный эпизод. Героям-людям в аналогичной ситуации сопереживаешь гораздо меньше. Когда гибнет Бог, уже совершивший убийство, это в чем-то справедливо. Равновесие восстанавливается.
Этот рассказ мне хотелось бы видеть в числе победителей. Возможно, сюжет не оригинален. Это не имеет значения, потому что сопереживание вызывает именно этот рассказ, а не то, что было написано до и будет написано после.
Алексей Евсеев «Жирная черная задница»
Тиань, 26 марта 2013 г. 16:48
Темы я не увидела совсем. Восклицание задержанного в начале рассказа не понятно к чему относится и само по себе даже половины темы не создает.
Идея мира наоборот остроумна. Каждое новое проявление вывернутости заставляло улыбаться. В этой части рассказ оригинален.
Язык нормальный, на уровне. Перестановка глав сама по себе не напрягает. Когда дочитываешь до фрагмента, где герой сообщает, что ему 87 и у него развивается болезнь Альцгемера, рассказ сразу выстраивается. Становится понятно, что перед нами воспоминания почтенного старца о своей бурной героической молодости. Возможно, автор рассказа не это имел в виду, но что получилось, то получилось... Кстати, это можно счесть темой. Если автор не имел в виду рассказ-мемуары, по теме зачет.
Читать было интересно. Постоянное перемещение во времени вперед-назад в сочетании с темой вуду, трансов и астральных встреч с шефом создает эффект ускользающего пространства, мир колеблется, как будто смотришь на него под воздействием гипнотизера. Этот момент в рассказе мне очень понравился. Автор молодец. В этой части.
В-общем, занятная вещь. Прочитать ее стоит.
фантЛабораторная работа «Жёсткое небо»
Тиань, 26 марта 2013 г. 16:13
Темы я не увидела. Заблуждений сколько угодно, но никто из заблуждающихся не тянет на Создателя. Идея мне интересной не показалась: смешение деловых и сердечных интересов никогда не доводит до добра, глупый мальчик не способен переиграть профессионалов государственной службы. Рассказ показался мне скучноватым, хотя эпизоды с Силией улыбают, миленький персонаж. И финал хороший. Финал мне понравился. Кто собирался стрелять и успел ли выстрелить, не ясно. Рассказ заканчивается на мгновении...
фантЛабораторная работа «Другой»
Тиань, 25 марта 2013 г. 18:41
Темы в рассказе я не увидела. Таинственная организация, занимающаяся перемещениями по параллельным мирам, на Бога в какой-то мере тянет. Но эта организация имела в виду именно то, что получилось: и убийство в ее планы входило, и о различиях людей в различных мирах она была осведомлена, так что фразу темы к организации никаким образом не применишь. Никита не имел в виду убийство. И обретение другой любимой женщины в виду им также не имелось. Но он не Создатель, он объект деятельности могущественной структуры. Поэтому его заблуждения раскрытием темы конкурса считать нельзя.
Идея мне понравилась. Пусть она не нова, но интересна и за душу цепляет. Утраченное в своем мире невозможно возместить за счет мира чужого. Чужой аналог не идентичен твоей потере и у него уже есть хозяин. Чтобы взять чужое, его нужно отнять у другого человека. А в результате получаешь все равно не свое, чужое. Осознание героем данного факта показано в рассказе последовательно и реалистично.
Язык рассказа живой, легкий. Правда, в двух местах наличествуют ошибки в именах героев: Никита назван Николаем, а Тая Дашей. Для маленького по объему произведения это серьезный недочет.
Рассказ увлекает. Хорошая психологически достоверная вещь. За исключением диалога с киллершей, конечно. Но это не критично. Главное, сам герой и постепенное осознание им ситуации прописаны хорошо, без фальши. Мне эта вещь очень понравилась.
фантЛабораторная работа «Другие искры»
Тиань, 25 марта 2013 г. 16:49
Тема, пожалуй, есть. Человек, научивший своего сына искорками зажигать звезды, дарующие жизнь, заслуживает называться Богом, даже если под зарождением жизни из пепла он имел в виду нечто совершенно иное. Наверняка, иное. Видимо, это человек — отец Хона, видел другой мир, другую жизнь, в которых возрождение из пепла было метафорой. Но время и лишения заставили его позабыть смысл многих знакомых понятий. Не забыл он главное, что есть звезды и души человеческие, и жизнь, которой нужно дать шанс продолжиться. И сыну завещал хранить искры жизни. Возможно, он имел в виду некую культурную составляющую жизни, которая была когда-то, но потом потерялась. Остался только блокнот с обрывками мыслей.
Идея рассказа, наверное, в этом и состоит. Одни люди разжигают костры в ночи, чтобы от искорок появлялись звезды, дарующие жизнь, другие на кострах варят уху и рожаю детишек, не думая о звездах и танцах вокруг костра. Когда эти два начала встретятся и смогут принять друг друга, человечество сделает шаг вперед в своем развитии.
Язык мне не понравился. Слишком длинные предложения, спотыкаешься на них. Но это не принципиальный недостаток. На длинноты быстро перестаешь обращать внимание, потому что в воображении яркая картинка созданного автором мира складывается.
Читать было интересно. Финал понравился. Молодец Хон. Когда избитый отвергнутый хранитель думает о большом костре, это внушает надежду.
фантЛабораторная работа «Джон Эйби, которого нет»
Тиань, 25 марта 2013 г. 16:09
Темы я не увидела.
Идея симпатичная и раскрыта тоже симпатично: для счастья человеку нужно не так уж много — другой человек и немного собственного жизненного пространства.
Язык показался несколько тяжеловатым.
Читать было интересно. Джон Эйби очень милый получился. Даже на перекрестке он сумел обустроить маленький собственный мирок, где хорошо ему самому, его жене, случайно попадающим к ним людям. Это особый дар — уметь создать собственное жизненное пространство. Бюрократическая тема, в связи с которой Эйби застрял на транзитной станции, весьма позабавила. Зендорианские Книги Добра и Зла позабавили тоже. Возникает ассоциация с толкованиями всевозможных катренов ностадамуса и календарей майя. Мы видим в них глубины неких суперзнаний, а они скорее всего создавались для простых утилитарных целей. Финал немного расстроил. Жаль, если спокойный мирок Джона Эйби станет местом туристического паломничества. Разрушат ведь, и это будет обидно, хороший он человечек, хоть и живет в рассказе, не соответствующем теме конкурса.
Тиань, 24 марта 2013 г. 18:52
Рассказ вызывает недоумение. Уважаемый японский автор предлагает нам совершенно неправдоподобную историю. Судите сами.
В многоквартирном доме пропадает ребенок шести лет. Полиция проводит расследование и почему-то акцентирует внимание только на одной версии: похищение с целью выкупа. Но ведь на поверхности еще как минимум две версии: несчастный случай и причинение вреда и/или убийство. В таких условиях даже самые тупые полицейские — а японские полицейские таковыми не являются — проводят тотальный обыск во всех помещениях жилого дома, где пропавшая малышка могла бы оказаться, уделяя особое внимание подвалам, чердакам, крышам, пожарным лестницам. Проводится проверка всех людей, с которыми ребенок мог вступить в контакт. В рассказе же после исчезновения маленькой Мицуко полиция не сочла нужным обследовать крышу и резервуар с водой. Если героиня рассказа Ёсими — обычная женщина, не спортсменка — смогла легко добраться до этого резервуара, разыскивая свою дочку, полиция просто обязана была в него заглянуть. Тем более, что во время исчезновения Мицуко на крыше работали двое рабочих, чистивших этот резервуар, которые сразу должны были попасть в разряд подозреваемых на причастность к пропаже девочки. Нормальная полиция все эти действия проделала бы в первую очередь.
Если предположить, что полиция оказалась на редкость бестолковой или допустила преступную халатность при проведении расследования, тело все равно бы обнаружили несколько позже. Ведь питьевая вода в жилом доме оказалась бы отравлена продуктами разложения. По факту отравления жильцов санитарно-эпидемиологическая служба муниципалитета и все та же полиция обязаны были бы взять пробы воды и обследовать водопроводную систему на предмет установления источника отравления.
Соответственно, мертвое тело Мицуко никаким образом не могло два года пролежать в резервуаре с водой, его бы нашли. И весь сюжет расползается, как плохо прошитая рубашка.
При наличии явной сюжетной неувязки постоянно появляющаяся на крыше сумочка с кошкой, игры маленькой Икуко с мокрым полотенцем и странные невидимые пассажиры в лифте тянут не на мистические эпизоды «ужастика», а на проявления нервного расстройства одинокой женщины и злой умысел кого-то из обитателей дома, например, консьержа.
Рассказ не вызывает чувства страха, что ожидается по законам жанра, но некоторые эпизоды в нем жутко омерзительны. Эту вещь можно рекомендовать тем, кто сидит на диете и мечтает поменьше кушать. По прочтении текста некоторое время ни есть, ни пить просто невозможно.
Тенгиз Гогоберидзе «Дело о пропавшем кижере»
Тиань, 24 марта 2013 г. 16:59
Восторг! Этот рассказ я хотела бы видеть в числе победителей.
Тема есть. Создавая свой кижер, Лиходелов совсем не имел в виду усовершенствование мира, он хотел всего лишь оживить любимую женщину. Создавая кижер, Лиходелов совсем не имел в виду дестабилизацию мироздания, которая получилась по факту. И уж точно он не имел в виду многократное разнообразное умирание любимой женщины. Столько ошибок сразу. Бедный глупый ученый Создатель. Никому еще не удавалось безнаказанно победить смерть. Только технарь мог об этом забыть.
Идея есть и раскрыта мастерски. Неуловимая множественность переходящих друг в друга миров ощущается почти физически. Генерация случайных связок и их неустойчивость делают крайне опасным вторжение в эту сферу. Но ученые человеки, как всегда, не дюже сумнящеся, изобретают и применяют сами до конца не понимая что. И изумляются, что мир инертен, в пределе результат оказывается неизменным, меняется только путь к нему.
Необычный язык работает на усиление атмосферы внутренней нестабильности нарисованного мира. От сознания гуманитария ускользает значение многих технических оборотов, и это неожиданно становится достоинством рассказа. Ведь так же ускользает от понимания неспециалиста идея множественности миров, бесконечности пространства и времени, взаимных наложений, пересечений и перемещений внутри этих явлений. Наш мир совсем не прост, и усложненность языка позволяет это не просто понять, но почувствовать. Благодаря языку рассказ обретает эмоциональную насыщенность.
Читать было безумно интересно. Я сначала прочитала рассказ, потом начала выяснять в интернете значение непонятых технических терминов, но вскоре бросила это занятие. Для понимания и представления созданного автором мира не требуется технических знаний. Я пока прочитала не много конкурсных вещей, но этот рассказ — лучший из прочитанного. ИМХО, разумеется.
Тиань, 24 марта 2013 г. 16:10
Темы в рассказе ровно половина: есть Бог, но он ничего не имел в виду.
Идея понравилась. Попал в Чистилище, либо сиди себе смирно в серой вечности, либо копай могилы и вороши косточки, а попутно еще убивай конкурентов, которые, правда, уже умерли, но вот из Чистилища выбраться после повторной кончины вряд ли смогут. В стазисе не покопаешь. Выход из Чистилища зависит от личной предприимчивости и жестокости. Ну и единство Бога и Дьявола тоже впечатлило. Интересная картина загробного мира нарисована, ничего не скажешь.
Сюжет увлекательный. Так грустно становится, что Корн свое единственное желание по-глупому истратил. А ведь нормальный парень. О любви просить хотел, унижаться перед Богом не стал. Только убил свою любовь, пусть и уже мертвую, а это где-нибудь на весах вечности непременно зачтется, другой уже не дадут.
Хорошая, сильная вещь. Сопереживание вызывает и горечь по прочтении.
Владимир Венгловский «Геноморф»
Тиань, 24 марта 2013 г. 15:05
Тема однозначно есть. Желая улучшить человека, Создатель Ольхерт в конечном итоге его уничтожил и остался один, как тот, первый Создатель до Начала времен. Такой финал он точно не имел в виду. Творение мира наоборот получилось, от разума к неразумным формам.
Идея рассказа интересна и актуальна. Безответственность ученых способна принести много бед, что мы и видим. Безответственность взрослых людей способна разрушить жизни их детей, что также показано в рассказе. Дети не принимали решений об отказе от человеческой сущности, они просто родились.
Язык несколько тяжеловат, на мой взгляд. Но общее впечатление это не портит. К особенностям речи быстро привыкаешь.
Сюжет увлекательный, затягивающий. Хорошая интересная вещь. Только безрадостная. Даже не жалко, что люди исчезли. Их жизнь была такой унылой, что уж лучше действительно грозовиками стать. Они ведь как в лепрозории жили. И вернуться в большой мир уже не мог никто, даже дети, которые не принимали решения об участии в эксперименте Ольхерта, а просто родились от генномодифицированных родителей. Лучшее — враг хорошего. Наверное, не стоит спешить с улучшениями.
фантЛабораторная работа «Во спасение»
Тиань, 23 марта 2013 г. 18:24
Тема, пожалуй, есть. Свалившийся с неба астронавт для примитивного сообщества все равно, что Бог. Но свалившись на планету, Истомин отнюдь не имел в виду объявлять себя божественной сущностью. И отпугивал аборигенов от себя опять-таки не с целью личного спасения или подчинения, а дабы вреда не причинить. Так что и аналог Бога, и существенное недопонимание налицо.
Идея не очень внятная, но и она есть, пожалуй. Контакт с инопланетным разумным сообществом непредсказуем. Он может быть и вот таким тоже, когда обе стороны получили неожиданный профит без причинения друг другу вреда. Даже хочется, чтобы контакты представителей различных цивилизаций были именно такими. Может, это и наивно, но зато создает позитивный настрой и пробуждает чувство благодарности автору, который создал для читателей добрый, теплый, человечный мир.
Очень понравились аборигены и особенно их жрец Знающий. Эти как бы дикари дают нам пример высокой разумности, житейской смекалки и чувства юмора. Для Знающего и Травника очевидно, что даже если на из планету свалился божественный Умдуман, залечить его травмы они смогут, потому что перед нами умудренные жизнью люди, которые допускают для себя большую долю вероятности, что никакой это не Бог, но вслух об этом говорить не обязательно. Когда жрец распознал голограммы огня и слонов, это было вообще супер. Вот настоящий духовный лидер сообщества! Его так просто не напугаешь. Увидев огонь, он не утрачивает наблюдательности и здравого смысла, и не позволяет своим воинам запаниковать перед непонятным явлением. Знающий и Травник мир воспринимают вполне материально, это люди с открытым не зашоренным сознанием, что делает их невероятно симпатичными. Но при этом возможность существования Богов тоже не исключается, ведь ни то, ни другое не доказано со всей достоверностью. Поэтому в финале жрец на всякий случай повинился перед Умдуманом за свою ложь во спасение. Не совсем понятно, о чьем спасении идет речь, но спасенных в рассказе достаточно, так что речевой оборот по сюжету годится.
Очень симпатичная яркая вещь, по прочтении которой остаются самые наилучшие теплые впечатления и улыбка. Молодцы аборигены. И автор тоже молодец.
фантЛабораторная работа «Вниз на вершину холма или Правило левой руки»
Тиань, 23 марта 2013 г. 18:04
Темы в рассказе ровно половина. Когда Бобо говорил о сюрпризе, он имел в виду совсем не то, что подумал Оскар. Но вряд ли Бобо можно считать Богом. Он ничего не создал. Он обратил в рабство Оскара и научил его ремеслу шантажиста, но это не тянет на акты божественного творения.
Идея рассказа выражена в эпиграфе и раскрыта блестяще. Вот уж воистину левая рука не знает, что делает правая. И результатом такого незнания становится убийство. Убийство довольно странное. Убийца не находился в состоянии аффекта. В то же время он не продумал главное: путь отхода, алиби. И это человек, который на протяжении длительного времени был помощником профессионального шантажиста. Планирование операций — его стихия. И вдруг, такой нелепый прокол. Я бы сказала, что это неправдоподобно. Но читать было интересно. И по прочтении все еще пытаешься додумать психологическое состояние героя, в котором он мог бы совершить такой поступок. Может, это был акт отчаяния, когда человек устал и ему уже было все равно, он сознательно пошел на явное преступление. С другой стороны, он же искал выход, а не просто хотел поквитаться с жизнью... Сложный для понимания момент.
Рассказ мне понравился. Читается он легко, сюжет увлекает. Хорошая эмоциональная вещь, хотя и недостоверная с точки зрения психологии. ИМХО, разумеется.
Андрей Кокоулин «В ожидании окна»
Тиань, 23 марта 2013 г. 14:42
В этом рассказе Бога тоже нет. Хотя есть Создатель непонятного существа, когда-то бывшего маленькой девочкой. Не Бог, но все же. Рассказ настолько эмоционально затягивает, что тема, идея, язык становятся уже не важны. Момент сопереживания, погружения в созданный автором мир присутствуют, а это главное в литературном произведении.
Станислав Лем говорил: «Космонавтика пахнет тюрьмой.» Автор рассказа показал нам, что пахнет она не только тюрьмой, но и постепенным исчезновением человека. Чтобы жить в иных мирах, надо самому становиться иным, иначе частью чужого целого не станешь. И никакие спасательные маяки уже не нужны, даже если окно откроется. Некого спасать. Спасатели могут стать разве что тюремщиками вновь созданной формы жизни.
Замечательная вещь. И повтор в конце мне лишним не показался. Это даже и не повтор был. Из воспоминаний героя мы узнали, в каком возрасте и при каких обстоятельствах девочка претерпела трансформацию. Финал показывает, что теме рассказ все-таки не соответствует. Русанов не знал, кем станет малышка под влиянием генного модификатора, поэтому он ничего не мог иметь в виду. Ему просто нечего было сказать по этому поводу.
Сергей Трофимович Алексеев «Утоли моя печали»
Тиань, 22 марта 2013 г. 21:00
Увлекательно, как все, что выходит из под пера Сергея Алексеева. Не маленькая по объему книга прочитывается взахлеб. Но по прочтении остается недоумение: а о чем роман, собственно.
Матка как производящая жизнь сила и трутни вокруг нее вряд ли способны стать основой стабильной государственности. Не только продолжение рода включает в себя жизнь человеческая. К тому же, если логически развивать идею, продолжение рода допустимо только для Матки, все остальные участники роя размножаться не должны. Пусть Маток будет много: у каждой семьи, города, страны своя — все равно значительное число людей оказывается исключенными из процесса размножения. Люди делятся на две группы с разными биологическими правами. А как это можно реализовать на практике? И кто будет решать, кому быть Маткой, кому трутнем, кому рабочей пчелой. Неприятный мир вырисовывается. Мне не хотелось бы жить в обществе, где установилось правление Третьей династии.
Престолоблюстителей искренне жаль. Люди обрекали себя на то, чтобы жить чужой жизнью, отказавшись от собственной. Госпожа и слуги, а служанки во имя служения еще и женщинами для утех становятся, которых дарят, как кухарку Анжелику Ярославу на ночь подарили. Неприятно, если не сказать противно.
Правда, описания исследовательского центра в бункере, клонирования, различных вариаций сумасшествия показались мне весьма интересными. Но опять-таки и здесь интерес с примесью брезгливости. Кто эта Ксения, возвещающая приход Матки и ночующая на скамейках, да еще ребенка за собой таскающая. Надо думать, она тоже в своем роде Матка, раз по сюжету материнства удостоена. Но как-то это не по человечески, когда мать во имя идеи маленькую дочку по парковым скамейкам и вокзалам таскает, вместо того, чтобы попытаться создать для нее дом. Получается, что этот ребенок изначально второго сорта по сравнению с ребенком главной Матки Елены, воспитывающийся в комфорте и безопасности.
Сергей Алексеев в своих романах часто к монархической идее склоняется. Но в данном случае он показал самые неприглядные стороны этой формы государственного, точнее общественного устройства, довел идею до абсурда. ИМХО.
фантЛабораторная работа «Барнард 33»
Тиань, 22 марта 2013 г. 20:38
Темы не увидела. В роли Бога у нас кто? Билл Уиллсон разве что. Он планировал захватить космический корабль спасателей и хоть что-то имел в виду. У остальных персонажей и видов-то никаких не было, загрузились, прилетели, пошли спасать, заболели, умерли, конец.
Идея непонятная какая-то. Сигнал о помощи, спасательная экспедиция, гибель всех, слепота главного героя, который тоже, скорее всего, погибнет. Наверное, прозрение Нэда — это и есть идея. Но к чему относится прозрение, я опять не поняла. К тому, что Туманность Барнард 33 похожа на задницу Дядюшки Сэма? Так это Нэд и до слепоты говорил, и не он один. К тому, что Билл оказался способен на убийство своих товарищей? Не думаю, что такой поступок явился откровением для опытного космонавта. К тому, что умирать придется на чужой планете и очень скоро? Не знаю. Прозрел, и все тут.
Язык показался мне тяжеловатым, как будто в тексте много лишнего.
В-общем, рассказ мне не слишком понравился. Сюжет неправдоподобный, характеры героев не прописаны, поведение их по большей части странное для космонавтов-спасателей. Единственное, что мне очень понравилось в рассказе, это монолог Нэда, когда он говорит, что, глядя на звездное небо, видит доллары и трупы. «Приземление» космической темы получилось убедительным и искренним.
фантЛабораторная работа «Ассорти для героя»
Тиань, 22 марта 2013 г. 16:12
Темы я не увидела. «Нет, нет, я совсем не это имел в виду» присутствует в изобилии, но вот ни Джоб Зи, ни ученый «циргушник» на Бога все-таки не тянут. Хотя если рассматривать Бога как Создателя, циргушник в какой-то мере подходит на роль его представителя. Не один же он прибор-модификатор создавал. Джоба Зи с такой же натяжкой можно к Богу Сыну притянуть. Модифицированное создание, человеческое от мамы, все остальное от ЦИРГа.
Идея особенно оригинальной не показалось. Гигантские разумные насекомые, полиция будущего или параллельного мира, погони и дополнительные улучшения тела новым словом в фантастической литературе не назовешь. Но увязано между собой все это довольно забавно, весело, остроумно.
Язык замечательный. Даже если пунктуация местами хромает, на этом не хочется сосредотачивать внимание, потому что содержание отвлекает от формы. Хочется читать, а не грамотность текста выверять.
Рассказ мне очень понравился. Эта вещь, которая читается с улыбкой, создает хорошее настроение и оставляет чувство благодарности автору. Все-таки по-настоящему веселые, легкие, изящные вещицы, которые читаются на одном дыхании, встречаются не часто. А этот рассказ именно из таких. И все прочие недочеты это перевешивает.
фантЛабораторная работа «А когда надоест...»
Тиань, 22 марта 2013 г. 15:07
Сразу по прочтении мне показалось, что тема в рассказе не раскрыта. Но, подумав, я поняла, что ошибаюсь. Тема, как свернутая в многогранник змейка, разворачивается под разными углами. Во-первых, сам Илья, как бы Бог Сын, даже если возомнил себя таковым по болезни душевной, совсем не то имел ввиду, что ему читатели Евангелий и прихожане храмов приписывают, причем неоднократно, и в речке Иордан, и в восхождении на Голгофу, и собственно на кресте. Не было Мессии, был Беглец. Во-вторых, оставшийся за рамками Бог Отец уж точно не то имел в виду, что получилось. Вместо послушного сподвижника и ученика строптивого бродягу воспитал. Прокол, однако. Да и люди по образу и подобию созданы и царство божие в себе заключают, так что в рассказе с постбиблейским сюжетом уместны экстраполяции божественной сущности на вторую пару Отец — Сын, которые в отношениях между собой вряд ли стремились к полному отчуждению.
Идея рассказа мне представляется весьма интересной. Еще один вариант второго пришествия. Он пришел, и даже представился, и был узнан одним из людей, но не поверил человек полностью, однако, и не отвергнул до конца. Сомнение Андрея, который не верит, что перед ним Бог Сын, и верит в то же время, психологически достоверно. Такие мы теперь и есть, ни в вере, ни в безверии пребываем. Да и чему верить, если Мессия обычным Беглецом оказывается, а на Голгофу его посланные суровым папой ученики затолкали.
Язык рассказа живой, легкий. Текст не перегружен длинными сложными предложениями. Всего в меру, читается без усилий. Бородатые юмористические фразочки поначалу резанули глаз, показались неуместными. Но по мере чтения впечатление изменилось. Не так уж и много их и с общим слегка ироничным настроем текста эти вкрапления вполне органично сочетаются, для характеристики среды, в которой появился Илья, они вполне уместны. И текст песни в конце тоже к месту. «А когда надоест, возвращайся назад, гулять по воде со мной». Не только второе пришествие может быть, но и третье, и любое другое, если Беглец по Земле бродит.
Рассказ мне понравился. Бог Сын очень симпатичный получился и допущение, что он бродит где-то среди нас как путешественник, без всяких сверхзадач, греет сердце. Божество со сверхзадачей обычно беспощадным бывает, а простой путешественник и вправду может какое-нибудь доброе чудо сотворить по дороге, или даже просто поболтать с попутчиком. По-моему, вещь удалась.
Отдельное спасибо bbg за структуру отзыва. Я попробую ее перенять, поскольку удобно и дисциплинирует.:)
Тиань, 13 марта 2013 г. 19:53
История Галактики складывается из историй тысяч миров. Вот и в этом рассказе (или небольшой повести) описана история человеческого мира на одной из планет, колонизированных во время Великого Исхода. На чужой планете люди выжили, но сохранить цивилизацию не смогли. Развитие мира пошло по пути нарастания враждебности к искусственным интеллектам и их истребления. Андроиды — помощники людей в чужих мирах — оказались вне закона и на грани истребления. Но машинный разум, специально не заточенный людьми под нужды войны, оказывается более человечным, чем разум человеческий. Андроид Остин, рискуя жизнью, пытается восстановить установку искусственного поддержания климата, чтобы жизнь на планете не погибла без воды. Ему это удается, но ценой собственного существования. Однако, мир не стоит на месте. Искусственный разум — удивительнейшее порождение человека. По прошествии 120 лет человеческий ребенок возвращает жизнь андроиду и сам обретает шанс вырасти человеком на планете, а не полуразумным зверенышем в технических коммуникациях. Время войны прошло. Поколения людей сменились. Человекоподобные машины обрели опыт выживания среди людей и вместе с людьми. На новом временном витке жизнь получила еще один шанс продолжиться... Хороший рассказ. Глубокий и философский без претенциозности.
Артур Кларк «Колыбель на орбите»
Тиань, 13 марта 2013 г. 19:40
Самым интересным в этом небольшом рассказе мне кажется время его написания — 1959 год.
Писать о ближайшем будущем всегда рискованно, слишком легко ошибиться. Но Артур Кларк не боялся ошибок. В 1959 году он показал свое видение года 2000. На момент написания рассказ относился к жанру футурологии. По мнению Кларка, к 2000 году люди освоят Луну, вплотную приступят к подготовке экспедиции на Марс и именно в этом году — году милениума — свершится знаковое событие в освоении внеземного пространства: появится первый человек, родиной которого будет не Земля.
На календаре 2013 год: Луну мы пока не освоили, экспедицию на Марс все еще готовим, и первый человек-неземлянин пока еще не родился. Прошло время, и футурология превратилась в альтернативную историю.
Ну и как всегда восхищает эрудиция Артура Кларка. Совсем маленький по объему рассказ насыщен деталями, из которых складывается яркая картинка мира. Чудесная вещь.
Тиань, 8 марта 2013 г. 16:44
Итак, «Бездна» Леонида Андреева. Я хорошо знаю эту вещь, но при этом затрудняюсь с изложением своих впечатлений. Нет однозначной оценки ни героев, ни сюжета. однако, попробуем порассуждать.:-)
Хрестоматийная оценка рассказа общеизвестна: раскрытие темы животной сущности человека, скрывающейся под маской интеллигентности. При этом предметом обсуждения и споров служит финальная сцена и личность Немовецкого. Признаюсь, мне это не понятно. Финал рассказа подавляет, но, на мой взгляд, из этого эпизода нельзя сделать никаких выводов. Такая ситуация возможна, но это далеко не единственный вариант. Есть письмо студента Немовецкого (не помню, кто его автор, возможно и сам Леонид Андреев), где история имеет другой финал. Можно предложить еще три-четыре вполне реальных варианта поведения главного героя, вполне укладывающиеся в рамки физиологии и психологии человека. Ни один из них не может быть экстраполирован на какую-либо социальную группу. Немовецкий в «Бездне» изнасиловал девушку, Немовецкий в письме оттолкнул ее, а мог сбежать, или убить ее и/или себя и т.д. Любой вариант поведения молодого человека — всего лишь частный случай. Другой в такой ситуации поведет себя одним из нескольких возможных способов и не обязательно аналогично. А потому и обсуждать здесь нечего. Просто жуткий эпизод в жизни, моральное падение конкретного человека, который оказался не готов к бытовой жестокости. Он был раздавлен и сам опустился на уровень тех бродяг, которые избили его и надругались над Зиночкой. Его ли это уровень, вопрос спорный. Можно ли это считать уровнем всей российской интеллигенции начала 20-го века, еще более спорно.
В «Бездне» меня цепляет не финал, а момент встречи героев с бродягами. Если в финале для героя возможны варианты, то здесь вариантов нет. При встрече с тремя пьяными бродягами в уединенном месте эти самые бродяги гарантированно изобьют парня и изнасилуют девушку. Иной исход без рояля в кустах не просматривается. Поэтому в моем понимании именно эта сцена в рассказе является ключевой. Немовецкий и Зиночка — нормальные молодые люди, в меру образованные, сообразно возрасту романтичные, не склонные к жестокости, неожиданно для себя сталкиваются со звериной жестокостью деградировавших людей и в этом столкновении мальчик и девочка из приличных семей обречены. Они не могут защитить себя. Немовецкий морально не готов защищать девушку, которую якобы любит. Один из самых интересных моментов в рассказе, когда молодые люди увидели бродяг и приближаются к ним. Зиночка не чувствует опасности, а Немовецкий эту опасность осознает. При этом он не пытается оценить ситуацию на предмет возможности уклониться от встречи, использовать какие-то подручные предметы для самообороны. Он как загипнотизированный кролик идет вперед, к источнику опасности. Воля к сопротивлению сломлена заранее даже не страхом, а каким-то интеллектуальным параличом.
На мой взгляд, не зверя в человеке показывает нам «Бездна», точнее бездна не в этом. Зверь в каждом из нас сидит, и никуда от своего животного начала мы не денемся, ни мужчины, ни женщины. Бездна — это беспомощность. Будь парень чуть сильнее физически, имей он при себе оружие, бродяги не посмели бы напасть на молодых людей. Наш мир развивается так, что физическая сила, умение защищать себя в драке нужна редко, и такие навыки не воспитываются в мальчиках. Акцент делается на развитии интеллекта. И это понятно. Это неизбежно. Но никто не гарантирован от ситуаций, когда жизнь и здоровье зависят от элементарного умения ударить врага, если не кулаком, то палкой, камнем, от наличия оружия, умения и готовности его применить.
Трагичность этой истории не в том, что в молодом человеке под влиянием стресса похоть взыграла, трагичность в том, что он в принципе не допускал мысли, что приглашая девушку на прогулку в какие-то отдаленные от места ее проживания места, он — мужчина — принимает на себя ответственность за обеспечение ее безопасности. И должен здраво оценить свои возможности и выбрать маршрут прогулки сообразно этим возможностям. Первый шаг к падению в моральную бездну — это игнорирование своей ответственности, второй — собственная слабость, а далее — собственно она, бездна, каждому своя.
Ну и второй момент в рассказе, который кажется мне важным, — это бродяги. Для русской литературы характерно сочувствие к деклассированному элементу. Мы ищем причины жизненной деградации людей, заявляем, что их необходимо устранять, а сам люмпен-элемент достоин сочувствия и понимания. Леонид Андреев развенчивает этот миф. Да, ужасно, что люди не имеют возможности жить по человечески. Да, хорошо было бы им помочь и обустроить жизнь так, чтобы у каждого была возможность иметь свой дом, какой-то доход, достаточный для простой здоровой жизни и т.д. Но при этом нельзя забывать, что бродяги выпадают из правового и цивилизационного поля, они опасны, как опасны стаи бродячих собак. Если оказываешься в их власти, шансов на спасение очень мало, и все они связаны только с возможностью силового противостояния. Бродяги — люди, в которых звериная сущность максимально актуализирована, причем, сущность эта отнюдь не волчья, а скорее шакалья. Трущобы — это еще одна бездна, бездна социальная, которую порождает общество экономического неравенства. Бездна опасная и агрессивная.
Финал рассказа — всего лишь следствие безответственности и личной слабости мужчины, который оказался в ситуации, когда нужно стать бойцом, воином, и оказался не готов к этому. В этом причина трагедии героя, а вовсе не в звериной сущности, проявляющей себя в насильственном совокуплении. Когда мужчина перестает быть защитником, все мы сваливаемся в бездну. Звучит несколько высокопарно, но это так и есть.
Андрей Ливадный «Автономный режим»
Тиань, 6 марта 2013 г. 16:41
Этот роман цикла посвящен взаимоотношениям человечества и инсектов — насекомых, наделенных коллективным разумом. С термином «братья по разуму» мы несколько спешим. Разум не обязательно бывает братским. В данном случае человечество и инсекты представляют собой абсолютно чуждые виды разумных живых существ. Точек соприкосновения для диалога почти нет. Разум инсектов жестко детерменирован — есть цель и ее следует достичь любыми средствами. Замена или корректировка цели для разума такого типа невозможна. Видимо, Галактику вновь охватит война. Первый удар уже нанесен. Несмотря на мужество защитников инженерно-космического комплекса «Танаис», инсектам удалось завладеть мобильными гипердрайвами. По флоту Конфедерации Солнц объявлена боевая тревога... Но есть несколько обстоятельств, внушающих надежду: не все Семьи инсектов поддерживают цель Великого Отделившегося, намеренного восстановить Единую Семью, и сам Великий Отделившийся не понимает различий в мотивации людей, хотя и осознает, что эти различия есть...
Тиань, 27 февраля 2013 г. 19:23
В этом романе серии раскрываются некоторые загадки эволюции коллективного разума инсектов (разумных насекомых), появляется инсект с новым статусом — Великий Отделившийся, и загадочный древний интеллект, вроде бы логрианский, который возжелал нарушить запрет на телесную реинкарнацию обитателей Логриса. Перед нами проходят жуткие сцены ментальных допросов, впечатляющая работа боевого мнемоника, способного заменить своей мыслью управляющее ядро целой системы космического корабля и неизвестные ранее технические сооружения древних рас. Человечество снова подошло к порогу Галактической войны, на этот раз межрасовой. Но, может быть, благодаря усилиям отважных и решительных героев, войну удастся предотвратить. Или хотя бы сделать менее кровопролитной, не позволив предполагаемому противнику завладеть оружием огромной мощности. Следующие романы серии покажут, удалось ли это героям Галактики...
Тиань, 18 февраля 2013 г. 20:02
Шикарная вещь! В этом небольшом рассказе столько уровней отражения жизни, что даже не знаешь, какой акцентировать в отзыве. Каждый читатель зацепится за что-то свое, близкое его душевному состоянию в момент текущего прочтения.
Я на этот раз увидела историю о восприятии мира человеком. Люди живут, у них есть наука, искусство, культура, средства массовой информации. Картина мира сложилась. Она кажется незыблемой, хотя у каждого персонажа это разные картины. Ночь ожидаема. Но что она такое, каждый понимает по-своему. И многие, наверное, даже большинство, считают, что она не наступит, навсегда оставаясь событием ожидаемым, как второе пришествие и апокалипсис в христианской культуре. Но она наступает. Не в виде культурной аллегории, не метафорически, а просто приходит как Чернота, закрывающая Свет. И люди, не утратившие способность мыслить, могут узнать ответ на один из самых загадочных вопросов цивилизации: в чем причина сумасшествия наблюдателей Ночи.
Ответ прост. И беспощаден. В Ночи человеку открывается Бесконечность. Сначала та, которая внутри него, она становится видна в Черноте. Затем, та, которая вовне: бесконечные Вселенные с множеством звезд, среди которых мир Лагаша лишь песчинка от песчинки, одна из многих, затерявшихся в Черноте. Разум человека оказывается не готовым воочию воспринять свое место на перекрестке двух бесконечностей и разрушается. Когда свет далеких звезд становится виден в Ночи внешней, Ночь наступает внутри разума. Две бесконечности сливаются в одну, разрушая Наблюдателя. До следующего рассвета...
Андрей Ливадный «Резервный Космодром»
Тиань, 13 февраля 2013 г. 11:50
В этом романе цикла Андрей Ливадный продолжает тему эволюции человека, обретения им новых способностей в результате контакта с искусственными элементами, вживленными в мозг, которые постепенно становятся все менее нужными, дав толчок развитию вида. Разделение на мнемоников и кибрайкеров уходит в прошлое. На новом витке на первый план выходят боевые мнемоники, соединяющие в себе качества мнемоника и кибрайкера.
Характерно, что и в этот раз условием эволюции являются потребности войны, боя. Новые способности, как и новые технологии уходят «в мир» гораздо позднее.
Другой интересный момент связан с появлением новой цивилизации машин, созданных нечеловеческой расой и оставленных на произвол судьбы создателями. Лишенные искусственных интелллектов машины в своем саморазвитии заходят в тупик. Чисто механические формы не нужны миру, какими бы совершенными они не были.
Жизнь — биологическая или нет, понимаемая как самоосознание и личностное развитие — вот то, что имеет шанс на получение «зеленого коридора» во Вселенной, если найдет в себе силы отвоевать его и осознать свою не исключительность в составе других жизненных форм, которые тоже имеют право быть.
Слабым местом в романе является пара Инга — Фрич. Случайная встреча отца и дочери выглядит настолько неправдоподобно, что даже губит общее впечатление от романа. Все-таки в боевой космической фантастики театру не место. А в остальном очень неплохо, увлекательно, и развитие основных тем цикла присутствует, и задел на будущее сделан. Мне понравилось.
Михаил Булгаков «Тайному другу (Дионисовы мастера. Алтарь Диониса. Сцены)»
Тиань, 12 февраля 2013 г. 22:07
Вещь воспринимается как серия фрагментов не законченного произведения. Но читать ее безумно интересно. Перед нами раскрывается атмосфера литературной жизни Москвы 20-ых годов, детали московского быта, настроения и размышления главного героя. Задаваясь вопросом, кто же он — Тайный друг, мне почему-то кажется, что это та самая стопка бумаги или тетрадь, на которой автор записал свои мысли, образы, суждения. Все это собрание фрагментов чего-то большего адресовано бумаге, или самому себе. Оно изначально предназначено «в стол» и, возможно, поэтому оставлено в виде отрывков. Михаил Афанасьевич писал то, что ему хотелось в данный момент, а потом уже не правил текст, не связывал его в логически завершенную вещь. И в этом есть особое очарование. Несвязанность создает ощущение личного общения, диалога с человеком того времени. Это добрый и несчастный человек, он приютил больную бродячую кошку, полагая, что умирает, он пытается позаботиться о своем звереныше и просит не обижать ее — Мурочку. Ему не комфортно в той жизни, которой он вынужден жить, ни на службе, ни дома. Неустроенность, одиночество, случайность всего, что происходит заставляет сжиматься сердце. В той жизни не было тайных друзей. И тайным другом автора становится тот, кто открыл его книгу, кто читает эти разорванные заметки о самом себе.
Андрей Ливадный «Холодное пламя Эригона»
Тиань, 6 февраля 2013 г. 13:06
Весьма интересная вещь. В этом романе Андрей Ливадный раскрывает новые стороны возможностей человеческой психики, кибрайкер и мнемоник действуют в связке, таких эпизодов в цикле раньше не было, появляется новый тип героя с необычной психикой — «эмпат», показаны интересные вариации взаимодействия разумов двух и даже нескольких людей. Развитие человеческого разума и психики продолжается. Здесь, как и в развитии искусственного интеллекта, идет процесс отказа от технологий в пользу развития собственных возможностей живого существа.
Другой интересный момент в романе: рассуждения об искусственном разуме, который, оказывается, в полноценном варианте человечество так и не смогло создать, и который в таком полноценном варианте человеку не нужен, поскольку мыслительная творческая деятельность — это единственная функция, уступать которую машине человек не заинтересован. Диалог героев, посвященный данной проблеме, достаточно объемен и для цикла нов. К тому же изложенная характеристика искусственных интеллектов весьма убедительна.
Вновь появляются негуманоидные расы, о которых ранее только кратко упоминалось в других романах: ученики Эволгов Эмулотти. Здесь они выведены на первый план. На примере Эмулотти Ливадный разворачивает перед читателем важную философско-этическую проблему противления злу насилием. Эмулотти так далеко шагнули в своем развитии, что для их морально-этической системы стало неприемлемым убийство других существ и разрушение биосфер планет даже для сохранения собственной жизни. Но жить-то хочется. И высокоумные энергетические сущности, постигшие тайну личностного бессмертия, находят, как им кажется, выход. Убийства совершаются, но как бы не ими, а их предшественниками. В результате и рыбку съели, и совесть чиста. Но жизнь таких компромиссов не принимает. Не желающий брать оружие в собственные руки для защиты своей жизни и одновременно принимать на себя ответственность за его применение, в том числе и перед самим собой, обречен. Так устроена Вселенная.
Но надежда остается. Финал романа пронзителен и великолепен. В нашей огромной Вселенной для всех найдется кусочек лазурного неба, если различные разумные сущности будут говорить между собой, а не только наносить военные удары...
Михаил Булгаков «Собачье сердце (Чудовищная история)»
Тиань, 5 февраля 2013 г. 19:04
Полагаю, все читавшие эту повесть согласятся с тем, что это одно из самых лучших произведений Мастера. Дело даже не в сюжете, который интересен, но в принципе для литературы того времени не нов: и метаморфная фантастика уже была, и социальный памфлет тоже. Дело в героях, каждый из которых притягивает внимание и мысль своей глубиной и неоднозначностью.
Скажем, Шарик, в бытность свою собакой. Если прислушаться к его внутренним монологам, мы видим перед собой не слишком приятное существо. Да, он сильно натерпелся от нас, людей. Но при этом по сути у этой собачки лакейская душонка. Вспомним фрагмент первой прогулки с ошейником и на цепи. Шарик моментально стал смотреть на своих прежних собратьев бродячих псов пренебрежительно и свысока. И был облаен некоторыми из них как пес, выбившийся в аристократы. Михаил Афанасьевич очень тонко подметил этот лакейский снобизм, свойственный собакам. И Шариков в бытность свою человеком — это не только отвратительный Клим Чугункин, это и собака Шарик тоже. Существо с неразвитым разумом постепенно становится чудовищем. Сам в бытность собакой находясь под угрозой уничтожения санитарно-эпидемиологическими службами, он, став человеком, с восторгом и наслаждением отдается истреблению бродячих животных. Не важно, что они коты, важно, что от своей власти и возможности чинить ее с садистской жестокостью он получает удовольствие. Это страшное существо, кем бы он ни был, собакой или человеком.
Далее, Филипп Филиппович Преображенский. Талантливый врач, светило мировой величины. И чем же он занимается? Омоложением власть имущих. Справедливости ради отметим, что профессор Преображенский — ученый. Научный интерес к проблеме у него также имеется и работает он много и увлеченно, но результат какой-то мелочный получается. Его пациенты после курса омоложения свои вновь обретенные силы направляют только на чувственные удовольствия. На другое у них элементарной фантазии и опять-таки развитости рассудка не хватает. По сути, пациенты Филиппа Филипповича — это те же Швондеры, только более удачно взлетевшие по карьерной лестнице. Открыто презирая Швондера и его домкомовскую команду, профессор Преображенский весьма любезен с теми же Швондерами рангом повыше, у которых есть средства для оплаты его фантастических операций. Он по своей нравственной сути тот же Шариков, только хорошо образованный, умный и имеющий аристократические манеры. Того, кто слабее, можно укусить, а вот тому, кто сильнее, будем лизать штиблеты. И это не спишешь только на условия жизни. Ведь профессор Персиков из «Роковых яиц» не такой. Видимо, это все-таки характер.
Если как следует подумать и перечитать внимательно, в центральных персонажах «Собачьего сердца» Михаил Афанасьевич показал Шарикова. Только в разных вариантах, с разными условиями воспитания, образования, образа жизни. Хам Шариков ненавидит котов и аристократов, но тушуется перед грубым напором доктора Борменталя и побаивается Филиппа Филипповича, профессор Преображенский ненавидит пролетариат и хамство, но также тушуется перед этим хамством в лице крупного чиновника, с которым в разговоре принял слишком резкий тон. Шариков и Преображенский — отражение одного и того же типа личности, взращенного в разных условиях.
Очень показательны сцены пробуждения речевых центров собаки после операции. Перед нами проходит наша улица, то есть мы сами, наша грубость, вульгарность, жестокость. Эту не слишком объемную повесть действительно можно считать энциклопедией московской жизни 20-ых годов 20-го века.
Михаил Булгаков «Роковые яйца»
Тиань, 4 февраля 2013 г. 23:09
Задолго до Михаила Афанасьевича Булгакова другой наш замечательный классик Иван Андреевич Крылов написал: «Беда, коль пироги начнет печи сапожник, А сапоги тачать пирожник.» Если не искать политические аналогии, именно этому посвящен сюжет повести. Профессор Персиков сделал замечательное научное открытие. И, как настоящий ученый, он понимал не только важность, но также неоднозначность и даже опасность своей работы, которая была совершенно неготова к практическому внедрению. Но сапожники от советской администрации рассудили иначе. Нашелся инициативный малообразованный энтузиаст и, ни минуты не усомнившись в допустимости своих действий, кинулся внедрять научную разработку, не обладая даже начальными знаниями в данной области. Наверное, это было показательно для государственного строя, основанного на партийной диктатуре. Партийные функционеры руководили всеми отраслями промышленности и сельского хозяйства, не будучи специалистами ни в одной из них. В таких условиях любое научное открытие обратилось бы во вред людям. Протест ученого профессора никто не услышал, поскольку слышать было некому. И тысячи людей заплатили жизнью за благой в своей основе порыв активного дурака, который взялся за сельскохозяйственные эксперименты, не умея отличить куриные яйца от всех прочих. Поучительная и провидческая история-предупреждение, которую стоит почаще вспоминать. Каждый должен заниматься своим делом. Дилетантизм в хозяйственной деятельности, в том числе и в управлении ею, слишком дорого обходится людям.
Тиань, 2 февраля 2013 г. 16:01
Если не искать в миниатюре биографических параллелей, она воспринимается как рассказ о безумных, а порой и бездумных требованиях, которые предъявлялись к литературному творчеству в то время — в Советской России начала 30-ых годов. Исправьте здесь, уберите это, допишите то — и в результате получается непонятно что, под которым непонятно чье имя должно стоять, потому что свое автору ставить стыдно. Администрирование в литературе всегда имеет уродливые формы. Но талантливые люди пишут, и тогда писали, «и, беспокоя сердце своим гулом, поворачивался круг на сцене, и ежедневно я умирал, и потом опять настал май.» Финал пронзительный. Повороты сценического круга и ежедневная смерть то ли на сцене, то ли в рамках литературного сюжета, а может внутри себя от усталости и безысходности больно царапает по сердцу. Однако май настает опять. А вместе с ним надежда и... Еще один поворот сценического круга? Или...
Михаил Булгаков «Ханский огонь»
Тиань, 1 февраля 2013 г. 17:09
Пожалуй, самая интересная вещь в этом рассказе-повести — его неоднозначность. Михаил Афанасьевич развернул перед нами картинку жизни, в которой невозможно расставить этические акценты. Прав ли князь Тугай-Бек в своем чудовищном поступке? Наверное, нет. «Ханская ставка» хранила в себе историческое и культурное наследие не только России. Такие усадьбы принадлежат человечеству. Можно ли понять его поступок? Наверное, можно. Лишившись всего привычного и дорогого в жизни, человек озлобился до такой степени, что предпочел разрушить то, что его предки создавали и сберегали веками. Слаб оказался последний князь. Не смог остаться князем в отрыве от усадьбы, которая есть все-таки лишь имущество. Усадьба уже отдала ему — последнему в роду — знание о всех своих сокровищах. Для сохранения личностной целостности она была уже не нужна. Но утратилось право владения, и личность оказалась разрушена. Мерзость всякая наружу полезла. И потерял человек то главное, чем сильны были настоящие аристократы — чувство принадлежности к роду, к истории. Уничтожая усадьбу, он разрушал вещественное воплощение памяти своих предков. Он, последний, не имеющий наследников, лишил свой род даже такого мертво-овеществленного застывшего бессмертия. Вслед такому князю не скажешь: «Слава павшему величию!», ибо величия нет в нем. Есть лишь злоба, отчаяние и потерянность. Наверное, что-то случилось с аристократией той грандиозной Российской империи, потеряли эти люди внутренний стержень, на котором держалась монархия, потому и рухнула она так неожиданно легко. Тем, кто жжет усадьбы предков, оберегаемые врагом для потомства, не дано выигрывать битвы...
Михаил Булгаков «Воспоминание...»
Тиань, 31 января 2013 г. 16:15
Эта крохотная вещица показывает истоки многих бед нашей жизни. Человек приехал в Москву, нашел работу, другой человек согласен разделить с ним свое жилище. Казалось бы, все просто. Все обо всем договорились, вопрос решен. Не тут-то было! На сцене появляется мелкий чиновник и показывает, кто в жизни хозяин. Для разрешения простейшего вопроса, который по сути уже решен, потому что люди нашли приемлемый для них выход из сложной ситуации временной бездомности, необходимо обращаться к первым лицам государства. Это даже не смешно. Это горько, ужасно, страшно. Страшно и то, что такая практика процветала на протяжении всего времени существования Страны Советов. Мы ругаем чиновников. Но ведь они не с Марса к нам завезены. Мелкие чиновники — это мы сами. Мы сами портим друг друга, а вовсе не пресловутый «квартирный вопрос». Благодарность в финале — вот это уже фельетон. В рассказе нет язвительных фраз, он не производит впечатление сатирического, это просто коротенькая зарисовка Московской жизни. Пока мы не доходим до финального пассажа: «Самое главное, забыл я тогда поблагодарить. Вот оно неудобно как... Благодарю вас, Надежда Константиновна.» И тут не понятно, то ли истерически смеяться, то ли горько плакать. Благодарю Вас за поставленную на голову жизнь, маленький кусочек которой Вы выправили росчерком пера красными чернилами... Тремя предложениями сказано все. Вот он — стиль великого Мастера!
Тиань, 31 января 2013 г. 16:02
Известный композитор Франц Шуберт когда-то сказал: «Хочешь порадоваться мгновенье — отомсти, хочешь радоваться всю жизнь — прости.» Этой глубокой и мудрой истине и посвящен небольшой и очень красивый рассказ. Его герои — два зрелых человека — за короткое время прошли путь от взаимной ненависти, которой они предавались много лет из-за имущественного спора об участке охотничьего леса, до прощения и принятия, из врагов стали почти друзьями. И, наверное, могли бы ими стать на самом деле, поскольку в суровых сердцах жителей Карпат пробудилось великодушие. А вот успели ли, не знаю. Волки — не люди. Они живут по своим природным законам и понимание великодушия у них свое — волчье. Но как бы то ни было, прощение состоялось и подарило людям радость на жизнь, короткую или длинную, уже не важно...
Михаил Булгаков «Записки юного врача»
Тиань, 28 января 2013 г. 23:27
В «Записках...» меня больше всего впечатлил вот этот фрагмент: «За год, вот до этого вечернего часа, я принял 15613 больных. Стационарных у меня было 200, а умерло только шесть.» Выпусник университета 24 лет от роду ежедневно принимал по 40-45 пациентов! И потерял только шестерых!
Вот она — медицинская школа дореволюционной России (ведь доктора Бомгарда учили еще те профессора, из «царского» времени). В 23 года он оказался и профессионально, и морально готов принять единоличную ответственность единственного врача больницы.
После каждого приема он вечером перечитывал страницы медицинских справочников, относящихся к болезням, с которыми столкнулся в течение дня, чтобы еще раз проверить себя и в следующий раз быть во всеоружии. И при этом он не стремится уменьшить свою нагрузку.
Напротив, обнаружив в уезде сифилис, он поехал в город требовать открытия в своей больнице второго стационарного отделения, хотя для него это была дополнительная работа к той, которая уже есть и которая и так огромна. В немногие свободные часы он перелистывает страницы амбулаторных книг, чтобы составить представление о масштабах распространения заболевания. Все его время отдано работе. И для него это естественно. Так же вел свою практику его предшественник Леопольд Леопольдович.
После такой сумасшедшей практики работа в городской клинике доктору Бомгарду кажется почти синекурой: только одно отделение, одна группа болезней, можно спать по ночам и быть на дежурстве в очередь с другими докторами, которые рядом, которые помогут, проконсультируют, подменят. Это были удивительные люди, Врачи с заглавной буквы, которые сражались за жизнь каждого пациента, потому что этого требовала их профессиональная честь и чувство долга.
Цикл рассказов вызывает восхищение мужеством, знанием, волей, талантом героя и автора. Это непременно нужно прочитать хотя бы один раз. А потом уже само будет перечитываться...
Тиань, 28 января 2013 г. 22:40
Замечательная вещь. Пожалуй, соглашусь с теми, кто называет «Морфий» самым сильным рассказом цикла «Записки юного врача». Как всегда, Михаил Афанасьевич сумел в небольшом по объему произведении показать многие черты современной ему России.
Меня больше всего впечатлил не дневник доктора Полякова, а обрамление собственно дневника. Какие поразительные отношения были внутри цеха медиков в начале 20-го века! Доктор Поляков, чувствуя свое бессилие перед болезнью, пишет своему бывшему однокашнику и ни минуты не сомневается, что доктор Бомгард приедет и постарается ему помочь. И доктор Бомгард считает своим долгом немедленно откликнуться на просьбу товарища.
При этом его записка главному врачу дает нам яркий образец высокой профессиональной ответственности: прося отпустить его, он уведомляет о том, что на день передаст свое отделение своему коллеге. Ему и в голову не приходит, что от своих пациентов можно просто уехать, оставив их без медицинского присмотра хотя бы на самое короткое время, и он не считает подыскание замены себе проблемой главного врача, он разрешает ее сам.
Врачи того времени предстают настоящими сподвижниками. Они живут на территории своих клиник, в любое время дня и ночи готовые прибыть в больницу к сложному пациенту. И считают это естественным. Другое отношение к работе для них даже не предполагается. Когда в клинику привозят раненого доктора Полякова, доктор Бомгард немедленно вызывает запиской главного врача, и тот приходит без промедления. Приходит и еще один врач, узнавший о пациенте. Все, кто сталкивался с современной медициной, эту часть рассказа «Морфий» воспримут как фантастику. В нашем обществе ничего такого нет и, наверное, уже никогда не будет. А тогда было. Ведь «Морфий» написал доктор по образованию, какое-то время работавший врачом.
Сам дневник доктора Полякова страшен своей краткостью и реалистичностью. Об этом много уже написано. Я могу только согласиться с авторами других отзывов, что это одно из самых сильных произведений о наркомании.
Тиань, 25 января 2013 г. 12:58
Роман прочитала с интересом, но, на мой взгляд, это одна из слабых книг цикла «История Галактики».
Бросается в глаза недоработанность текста. По крайней мере в двух местах присутствуют повторы целых абзацев, хотя для понимания сюжета повтор не требовался. Сцена перемещения модуля «Одиночка» их адндроида в человека написана несколько невнятно: у меня поначалу сложилось впечатление, что кристалломодуль был перемещен в главного героя — Ивана Дорохова. Поэтому долго не могла понять, как он оказался у Ольги и откуда она вообще взялась.
При этом книга в целом мне понравилась. В ней Ливадный раскрывает новый момент в развитии искусственного интеллекта — перемещение его в человеческий носитель с постепенной утратой механической составляющей. По мере самоосознания себя для искусственного интеллекта человеческие чувства представляются столь привлекательными и ценными, что за обретение возможности чувствовать бессмертный интеллект готов отдать свое бессмертие и значительную часть функционала. С технической точки зрения — регресс. С точки зрения социальной и психологической — надежда.
Интересна также сцена основного техногенного боя небольшой группы людей с реактивированными машинами Земного Альянса. «Фалангером» управляло три сущности сразу: «Алон», «Беатрис» и Ольга. Помещаясь на одном носителе и будучи по сути одним, они каким-то образом сумели разграничить зоны ответственности и резко увеличить быстродействие боевого серво-механизма.
Весьма интересным персонажем показался Хейд Даггер. Пробудженный через тысячу лет после своего последнего боя в Первой Галактической, он сумел быстро включиться в обстановку и полностью адаптироваться к новым условиям. Причем механизмы и последовательность этой адаптации показаны хотя и кратко, но достаточно полно и правдоподобно.
Хорошая книга. Несмотря на недочеты, с которых я начала свой отзыв. Но ее нужно читать в составе цикла с соблюдением хронологии. При отдельном прочтении она многое теряет, как мне кажется.
Тиань, 24 января 2013 г. 12:47
Странная вещь для Шекспира. Пьеса воспринимается как черновой набросок. Персонажи схематичны. Мотивы поступков непонятны. Монологи скомканны и группируются по случайному принципу. Несмотря на сказочный сюжет, открывающий простор фантазии, на самом деле фантазия в данном произведении отсутствует, как будто перед нами недоработанный вариант текста, еще не ставший произведением.
Тиань, 22 января 2013 г. 19:28
На мой взгляд, это одна из лучших вещей Шекспира, весьма условно отнесенная к жанру «комедии». Это скорее драма, настолько серьезные и не связанные с конкретной эпохой вопросы она поднимает. Здесь и проблема злоупотребления властью, когда закон применяется избирательно, по желанию властителя. И лицемерие этой власти, когда законный правитель не решается сам применить закон, считая его чрезмерно суровым и опасаясь уронить свой авторитет в глазах подданных, но при этом не изменяет закон, приближая его к потребностям жизни, а возлагает на другое лица — наместника — ответственность и риск принятия решений. И порочность института брака, увязанного с вопросами имущества и наследования — ведь именно по причине имущественных интересов невесты Клавдио и Джульетта откладывали женитьбу, хотя были близки и оба стремились жить вместе семьей. Много различных вопросов поднимает эта вещь, и актуальность их не теряется со временем, в отличие от проблематики многих других старинных произведений.
Уильям Шекспир «Сон в летнюю ночь»
Тиань, 21 января 2013 г. 19:34
Прелестная сказочная история, где эльфы и феи живут рядом с людьми и иногда беззлобно подшучивают над ними, или не совсем беззлобно. Но все заканчивается хорошо: любимые воссоединяются, семьи благословляются, старательность вознаграждается. Все как в настоящей сказке, каковой эта пьеса и является. Наверное, эта та вещь, которую стоит открывать в минуты грустного настроения, чтобы улучшить его и снова начать радоваться жизни. Даже не верится, что это написано четыре века назад.
Уильям Шекспир «Укрощение строптивой»
Тиань, 18 января 2013 г. 22:56
Пьеса представляет собой букет схематически набросанных любовных историй, сопровождаемых обманами и манипуляциями. Занятно сравнивать мораль 16 века с моралью дня сегодняшнего. Все-таки люди в этом меняются, и, пожалуй, к лучшему. Мы более строго относимся к обману, мы не рассматриваем женщину как собственность мужчины, мы уже во многом не похожи на современников Шекспира, для которых была написана пьеса. Но читать ее безумно интересно. Это легкая, остроумная, как бы искрящаяся весельем и озорством вещь, которая заставляет улыбаться. :)
Дэниел Киз «Цветы для Элджернона»
Тиань, 13 января 2013 г. 18:35
История Чарли Гордона — слабоумного от рождения, разум которого был «усилен» посредством хирургического вмешательства. За четыре с половиной месяца этот парень прошел путь развития от детсадовца до гения и обратно. Такой же путь параллельно с ним с небольшим опережением прошла мышка по имени Элджернон. Правда, для нее он закончился смертью. Рассказ поднимает ряд важных этических и психологических проблем: об отношении к людям с отклонениями в состоянии здоровья, о неосознанной жестокости, о вере в добро по незнанию, о горечи разочарования, которую несет с собой пробуждение разума, и бессильном ужасе перед неизбежностью его угасания. В результате медицинского вмешательства Чарли перелистал человеческую жизнь, как конспект перед экзаменом, и забыл ее, но не перестал осознавать, что она была. Болезненно-грустная история. Цветы на могилу мышки Элджернона действительно стоило бы положить... Рассказ чудесный. Он мне очень понравился.
Тиань, 12 января 2013 г. 14:23
В рассказе продолжена тема освоения виртуального пространства логров. На этот раз рассматривается использование логров в качестве аналога тюрьмы. Осужденный помещается в логр, составляющий часть изолированного от общей системы логров виртуального пространства. Преступник оказывается узником собственной памяти, которая в логре абсолютна. Он перебирает свои воспоминания и от большинства из них жаждет избавится, поскольку нестерпимы. В одном из предыдущих романов «Истории Галактики» оказавшийся в логре преступник заключил свои нежелательные воспоминания в башню в виде черного смерча, то есть временно блокировал. В этом рассказе преступник идет по пути уничтожения воспоминаний, что в логре возможно, но сопровождается уничтожением части личности. Здесь получает объяснение ранее упоминавшаяся в цикле загадка разрушения личностей людей, попавших в логры. Они просто уничтожали свои воспоминания, не в силах находиться наедине с собственной памятью, и, в конечном итоге, переставали быть полностью. Интересен момент появления блуждающих воспоминаний, лишившихся владельца, а также момент обмена воспоминаниями по соглашению двух личностей. Логр все больше очеловечивается. Интересен и финал рассказа, где описана созданная главным героем община обитателей логров, объединивших свои знания и взаимно поддерживающих личности друг друга. Появление такой общины показывает, что наказание логром может быть и эффективным. Кто-то не в силах остановиться на пути уничтожения, кто-то берет себя в руки и находит единственно возможный в нематериальном пространстве путь возрождения: через развитие и совершенствование себя с помощью и при посредстве помощи другим. Рассказ мне понравился. Хотя поднятые в нем темы слишком важны и многогранны для произведения малой формы.
Тиань, 5 января 2013 г. 16:26
Признаюсь, Стивен Кинг является одним из немногих не любимых мною авторов. Но эта вещь понравилась.
В основе сюжета — месть. Семь лет назад жена главного героя Элизабет была убита преступным авторитетом, против которого она согласилась дать показания в суде. И вместе с Элизабет была убита душа главного героя.
Стивен Кинг сумел показать путь мести как путь возрождения. Семь лет школьный учитель планировал акцию устранения мафиози, окруженного охраной. Семь лет он перебирал и отвергал планы, а выбрав подходящий, заставил себя совершить невозможное на грани физических и нравственных сил. Мучения физически слабого человека в стремлении приобрести требуемую для реализации мести физическую форму, овладеть навыками ручного труда и обращения с дорожными механизмами показаны мастерски и вызывают глубокое сопереживание.
В слабом теле школьного учителя таилась сильная воля, которая могла бы всю его жизнь находиться в латентном состоянии, если бы не утрата любимой женщины и желание отомстить за нее. Месть удалась: преступник в последние минуты жизни вспомнил имя мстителя, а значит, и жертву тоже.
Месть удалась еще и потому, что в голове главного героя замолчал наконец голос покойной жены. Элизабет отпустила его. Смерть приняла жертву и оставила живому человеку шанс снова стать живым. Ворошиловский стрелок Стивена Кинга победил зло, не позволив ему уничтожить себя. Локальность победы не делает ее менее значимой, поскольку в жизни героя она может стать отправной точкой личностного возрождения...
Андрей Ливадный «Кибер-пространство»
Тиань, 4 января 2013 г. 12:07
В «Киберпространстве» на новый виток развития переходят проблемы личного бессмертия и пространственной экспансии.
Автор довольно убедительно показывает неприемлемость бестелесного бессмертия для человека с его психологией короткоживущего и активно действующего существа. Немногие из людей способны стать бесстрастными мыслителями. Для большинства одинокая бездеятельная вечность превращается в ад.
Реинкарнация личности в новые тела погубила в конце концов цивилизацию хараминов. Людям кажется, что они нашли вакцину против интеллектуально-психологического вырождения бессмертных. Так ли это, посмотрим в следующих романах. На данном этапе мне кажется, что имеет место очередной самообман. Естественный отбор логровых матриц по этическим качествам, активная полезная деятельность реинкарнированных людей на пределе интеллектуальных и физических сил и ограничение контактов с исходными мирами вряд ли сами по себе обеспечат преодоление естественного процесса старения разума.
Мне кажется, что человеческое существо в принципе не способно к бессмертию. Оно слишком привязано к телесным ощущениям. В нем слишком сильны потребности действия и влияния. В прошлых романах цикла, где рассматривались проблемы самоосознания себя кристалломодулями в телах киборгов, достижение личностной гармонии обусловливалось, в частности, возможностью индивидуального размножения, то есть фактором, изначально не совместимым с бессмертием. Киборги, осознавая себя как личность, активно стремились к жизни смертного. Интересно, как это будет у реинкарнированных из логров людей. Смогут ли они ограничиться воспроизводством населения за счет реинкарнации логровых личностей или инстинкт продолжения рода естественным путем возьмет верх. Для проблемы бессмертия это один из ключевых моментов, второй по степени важности после преодоления старения разума.
Надежду внушает включение к пространственную экспансию момента создания смешанных цивилизаций, состоящих из представителей различных рас. Это может стать основой глубокой психологической перестройки личностей каждой расы, формирования новых методов взаимодействия и сосуществования в общем пространстве. Возможно, это поможет разумным существам преодолеть предел личностной смертности. Посмотрим в следующих романах цикла...
Все-таки Андрей Ливадный безумно талантливый фантаст. Можно по разному оценивать литературные достоинства его романов, но мир он создал потрясающий, каждый новый роман раскрывает новый аспект жизни и развития Человечества.
Андрей Ливадный «Заря над Араксом»
Тиань, 30 декабря 2012 г. 18:36
«Заря над Араксом» — не лучший роман в «Истории Галактики», слишком много необоснованных повторов из прошлых книг, приключения и образы героев прописаны словно бы наспех, скомкано. Но, тем не менее, мне было интересно читать эту вещь. Здесь снова на первый план выходят люди с уникальными способностями взаимодействия с киберпространством: мнемоники и кибрайкеры. Первоначально это обычные люди с дополнительными мозговыми имплантами, которые с помощью специального программного обеспечения способны становиться как бы ячейкой виртуальной сети или, точнее, энергетическим потоком в ней. Пребывать в виртуальности для них так же естественно, как дышать, хотя и требует напряжения интеллектуальных и психологических ресурсов организма. Будучи лишенными имплантов, эти люди чувствуют себя инвалидами. Если мнемоник (или кибрайкер) пребывает в виртуальности слишком часто, а так и происходит, поскольку существа они штучные, ткани мозга в зоне контакта с имплантами постепенно трансформируются. Человек обретает способность входит в сеть усилием мысли без оборудования. И видеть сеть везде, где существует энергетический поток. Мнемоники были созданы людьми сознательно, но в результате произошло безграничное расширение виртуальных реальностей. Создание людей Интерстар и создание логриан Логрис сомкнулись в единое пространство с энергетической системой гиперсферы. Разум человека вновь проявил себя как самый эффективный инструмент познания мира, с которым не может конкурировать механика. Но за все надо платить. И за новые возможности мнемоники — изначально люди — платят утратой части человеческого бытия и мироощущения. Их мир намного больше мира обычных людей, даже имплатированных. Они уже другие, новый виток эволюции человека. А рядом эволюционирует механическая жизнь. Брошенные после Галактических войн механизмы на разных планетах постепенно осознают себя и некоторые из них становятся личностями, обретают мечты, привязанности, аналоги эмоций. В них, так же как в людях, просыпается сознание ценности собственной жизни и готовность бороться за нее. Машины тоже эволюционируют. И новые формы разума приходится принимать, ломая устоявшиеся стереотипы. «Заря над Араксом» — переходная вещь. В ней обобщено ранее написанное, даны завязки новых сюжетных линий, очерчена суть новых проблем. Дальнейшее в продолжениях.
Андрей Ливадный «Душа «Одиночки»
Тиань, 25 декабря 2012 г. 23:11
В этой части «Истории Галактики» Ливадный возвращается к теме одухотворения кристалломодулей искусственного интеллекта. Копируя личностные матрицы пилотов, управляющие модули боевых механизмов обретают программный аналог этики. Описание теста «Линия огня», когда кристалломодулю «Одиночка» предлагается выстрелить по цели, рядом с которой находится ребенок, и некоторые искины отказываются стрелять, производит глубокое впечатление. Люди создали «Одиночек» как боевых убийц, и люди же, погибая в боях, очеловечили свое создание, сломав командные приоритеты приоритетами нравственными. Кристалломодули долговечны. Тысячелетие прошло, а «Одиночки» могут быть в любой момент извлечены из мест хранения и активированы. Это еще один вариант бессмертия, если «Одиночка» отождествляет себя с личностью пилота. А если не отождествляет, как кристалломодуль Алана Мерфи, перед нами способ рождения новой уникальной личности. В книге достаточно много повторов. Но это не делает ее менее интересной. Цикл длинный, и освежить в памяти события прошлого и ключевые построения автора была также интересно, как и следить за приключениями героев. В этом романе продолжается тема Первого мира и его физических особенностей. В частности, Ливадный пишет, что время там течет в десть раз быстрее, чем в мире обычном. Но мне кажется наоборот. Если у нас прошло десять лет, а в Первом мире только один год, значит, быстрее течет наше время. Может, я чего-то недопонимаю, конечно, будучи гуманитарием...
Андрей Ливадный «Мост через Бездну»
Тиань, 14 декабря 2012 г. 22:29
Роман произвел глубокое впечатление. Гиперсфера — не единственная бездна, через которую герои смогли проложить мост.
В виртуальной Вселенной, где встретились Селена и Ветер, также проходит мост между внешним реальным миром и внутренним миром людей, живущих и уже ушедших за пределы материального существования. Шагнув в виртуалку, человечество открыло для себя доступ в еще одну Вселенную — в бездну человеческих и нечеловеческих душ. Тема киберпространства, жизни в нем, переживаний, связанных с виртуальными событиями и отношениями, раскрыта автором блестяще. Возможно, мы сейчас стоим на пороге создания такого пространства, закладываем первые кирпичики в фундамент моста между материальным и идеальным, между реальностью и иллюзией.
Бездна, разделяющая живое и неживое, также соединяется в момент, когда личность человека оказывается зафиксирована на неживом носителе, будь то кристалломодуль «Одиночка», или логр, или кристаллическая сфера. Это проходная тема многих книг цикла. Ливадный рассматривает синтез живого разума и неживых носителей всесторонне, во множестве вариантов и судеб. Сцена, когда шагающий боевой робот опускается на колени и начинает разгребать песок в месте аварии спасательного модуля, одна из самых пронзительных в романе.
И этот живой жест неживого творения рук человеческих перекидывает мост через еще одну бездну — этическую. Кибрайкер — разрушитель, кибербандит — делает выбор в пользу спасения других людей и их любви. Возможно, этот мост является самым главным, более важным, чем преодоление пространств и энергий гиперсферы.
Мост через бездну не возводится в одночасье. Чтобы постичь Первый мир и научиться жить в нем, людям предстоит преодолеть множество бездн в самих себе. Только тогда их примет Логрис — создание расы, которая за много миллионов лет до появления человека осознала невозможность бессмертия тел, но создала бессмертие душ.
Все взаимосвязано в мире. Все подчинено тончайшей цепочке причин и следствий. Поэтому данный роман трудно воспринять отдельно от цикла. До него нужно дойти вместе с Галактикой Ливадного, поскольку в этой книге подводится некий промежуточный итог поворота от агрессивной модели освоения мира к познавательной, принимающей. Рядом с машинами снова становятся люди — мнемоники, которые ничем не отличаются от кибрайкеров, кроме личной этики.
На мой взгляд, «Мост через бездну» — одна из лучших книг серии «История Галактики».
Тиань, 7 декабря 2012 г. 22:45
Безумно увлекательный роман. На этот раз герои Ливадного раскрывают тайну гиперсферы, открывая в глубине ее обитаемый Первый мир, некогда созданный учеными логрианами. Получает объяснение судьба космических кораблей, затерявшихся в гиперсфере. Появляются три новые расы, и неожиданно воскресает адмирал Тиберий Надыров, когда-то отдавший приказ об атомных бомбардировках непокорной планеты Дабог. Многоголовые драконы, привидения, тайны мегалитов и появления демонов на Земле получают материалистическое объяснение. И ведь все может быть... На мой взгляд, это один из лучших романов серии.
Вениамин Каверин «Два капитана»
Тиань, 25 ноября 2012 г. 23:30
Перечитала «Двух капитанов» после очень долгого перерыва. Очень рада, что одна из любимейших книг моего детства выдержала проверку временем. И сейчас я прочитала ее на одном дыхании, как первый раз в 10 лет. Да, жизнь изменилась, да, идеологизированность романа из сегодняшнего дня не заметить невозможно. Но это второстепенно. Главное в этой книге — нравственные ориентиры, понятные и близкие и ребенку, и взрослому. Перечитывая книгу, впервые задумалась о том, что описанная в ней жизнь в СССР совсем не похожа на рассказы старших родственников, которые там жили до войны и после. Специально расспрашивая свою многочисленную родню, я не нашла пересечений. Реальная жизнь была гораздо более жестокой. У детдомовского мальчика не было шансов стать летчиком. Его путь лежал в ремесленное училище и на завод, к станку. Не было такой свободы в школах, когда ученики вели переговоры с преподавателями по значимым для них вопросам. Многого не была. Но взаимовыручка людей была. Именно поэтому многие выжили в ту страшную войну и после нее. «Два капитана» — это мечта о социалистической стране, в которой люди того времени хотели бы жить. Страны этой в действительности не было. Тем значимее становится эта книга, в которой воплощена мечта целых поколений о хорошей, трудной, честной, справедливой жизни, где каждый человек ценен и может добиться своей цели, если очень захочет и приложит к этому усилия. Книга замечательная. Даже после перечитывания во взрослом возрасте она осталась в числе моих самых любимых произведений.
Андрей Ливадный «Реальное превосходство»
Тиань, 24 ноября 2012 г. 22:07
На этот раз Андрей Ливадный предпринял попытку сравнить эффективность человека и машины при решении сложных комплексных задач. Тема эта не новая. И литература, и кинематограф обращались к ней неоднократно. И нового Ливадный здесь ничего не сказал. Его вывод традиционен: если решение проблемы содержит этическую составляющую и элемент неожиданности, выходящий за рамки вводных условий, человеческий разум оказывается эффективнее машинного. Людям свойственна нестандартность решений, которой машинный разум лишен. Несмотря на традиционность сюжета и авторской позиции, рассказ интересный, органично вписанный в цикл «История Галактики».
Сергей Трофимович Алексеев «Дождь из высоких облаков»
Тиань, 17 ноября 2012 г. 22:05
На этот раз Сергей Алексеев создал красивый любовный роман. Действие происходит в наши дни, в год трагедии «Норд-Оста», где гибнет один из героев романа, но история соответствует канонам рыцарского романа, где дамы красивы и ждут своих принцев, а избранники прекрасных дам мужественны, отважны и романтичны. История немного неестественная для нашего жесткого времени. Автор явно идеализирует бойцов войск специального назначения и статус этих подразделений в обществе. Рыцари, вкусившие «молоко волчицы», мужчины-воины, хороши для разрешения чрезвычайных ситуаций, для времени боя, а к мирной жизни они не адаптированы. В условиях обычной жизни они вряд ли смогут быть защитниками и помощниками, поскольку здесь не бой, здесь необходимо тупо зарабатывать деньги, чего они не умеют. Тем не менее, у Алексеева мужчины-воины получились безумно обаятельными, что не может не трогать женское сердце. Фантастический элемент в этом романе представлен эпизодом, ненавязчиво: врата в мир иной у основания радуги, куда можно войти и вернуться. Мечта о чудесном, без которой не может жить человек. Роман очень хорош, несмотря на свои недостатки. Читать стоит.
Сергей Трофимович Алексеев «Молчание пирамид»
Тиань, 12 ноября 2012 г. 23:15
В этом романе Сергей Алексеев пытается в очередной раз осмыслить тему знания будущего. В «Сокровищах Валькирии» Мамонт не посмел открыть Книгу Будущего. Сергей Самохин тоже не захотел знать содержание прогноза будущего на 12 лет. Наверное, это правильно. Человек не должен знать, что ждет его впереди, иначе он не сможет идти вперед и единственным его путем станет путь в Горицкий бор вслед за пророком. Знание будущего нужно лишь власти, во всяком случае, люди, стоящие у власти, полагают, что оно им нужно. Странный роман, тоскливо-волнующий и безнадежный. Пророки ушли, светлая дева не родилась на нашей земле.
Андрей Ливадный «Чёрный Оазис»
Тиань, 11 ноября 2012 г. 22:31
В рассказе интересно раскрыты возможности виртуального пространства как мотивирующей обучение и тестовой среды. В этом смысле виртуальность, безусловно, выглядит полезной. Однако она таит в себе и немалые опасности. В частности, возможность формирования эмоционального отношения к определенным объектам и группам. Понятно, что любое обучение формирует отношение к объектам познания. Но в обычной реальности оно идет в большей мере от разума, от анализа и логики. В виртуальности же на первый план выходят эмоции, стимулируемые фактором неожиданности. Технология «Черного оазиса» открывает богатые возможности. Как они будут использоваться, зависит от человека. Учитывая общую картину в мирах Ливадного, она еще преподнесет немало сюрпризов.
Сергей Трофимович Алексеев «Волчья хватка-2»
Тиань, 5 ноября 2012 г. 18:41
Вторая часть «Волчьей хватки» понравилась мне гораздо больше первой. Мир Сергиева Воинства неоднозначен. Когда-то он был необходим для военной и духовной защиты Руси и, будучи органичной частью национального пространства, успешно выполнял эти функции. Но что мы видим в наши дни?
Истязание прирученного волка, принуждение воина к поединку со зверем, которого он вырастил и который привык ему доверять — это запредельная жестокость, которой я не могу найти оправдания. Предательство не может укрепить воинский дух. Когда Ослаб принял решение выставить на поединок волка, он предал своего воина, ударил его по той части грудной клетки, где не было ребер, выбитых в давних поединках. Зачем Ослаб поступил так? Чтобы вернуть воину Ярое Сердце, подсказывает автор. Но ведь это заведомо тупиковый путь. Недоверие, обида, ненависть имеют мало общего с воинской яростью.
Обручение взрослого аракса с девочкой-младенцем, когда мужчина уходит, а подрастающей девочке родственники внушают чувство восхищения им иначе как манипуляцией сознанием не назовешь. При этом не принимается во внимание, что аракс может полюбить другую женщину, или девочка встретить другого мужчину, который будет мил ее сердцу. Старшие все решили за них. При этом если аракс не женится на суженой, она еще и кукушкой стать вынуждена, то есть на стародевство обречена. Избрать другого невозможно, обычаи не позволяют. Ломаются судьбы, люди обрекаются на одиночество. Пренебрежение чувством любви вряд ли можно одобрить, тем более, что необходимости в этом никакой не усматривается.
А вот в порядках Сирого Урочища практический смысл есть. Калики говорят, что суть наказания сосланных в Сирое араксов в разделении их личности на столько частей, сколько насельников в Урочище, в разрушении индивидуальности. Но ведь это разрушение и обогащает. Происходит обмен опытом, знаниями, родовые секреты одной семьи становятся достоянием многих воинов, что повышает их боевое мастерство. В древние времена, когда война велась в ближнем бою, личное мастерство каждого воина имело огромное значение. В наши дни все эти хватки волка и полеты нетопыря военного значения уже не имеют. На первый взгляд, по крайней мере. Хотя в операциях малых автономных групп на территории противника такие способности и сейчас были бы ценны, мне кажется. Так что Сирое Урочище укреплению воинства способствует. Функциональная практика.
Роман явно не закончен. Повествование обрывается на самом интересном месте. Но нетерпения в отношении продолжения не остается. Сергей Алексеев — необычный автор. Его книги читать интересно, над ними размышляешь и в процессе чтения, и потом. Но в то же время от них безумно устаешь. В его мирах есть что-то противное природе человека, они подавляют, угнетают, из них хочется вырваться на свободу...
Тиань, 8 октября 2012 г. 23:33
В «Первом мире» Андрей Ливадный продолжает тему саморазвития искусственного интеллекта и его сближения с человеческим по характеру осознания себя. Программы саморазвития киборгов достигают такого уровня, что позволяют воспроизводить даже человеческие эмоции, чувства. Создана новая форма жизни, похожая на человека, но отличная от него, иная, в чем-то чуждая, но имеющая такое же право быть. Роман увлекательный. Андрей Ливадный умеет развивать сюжет без повторов, несмотря на значительную протяженность книжной серии. Перед нами новая планета, с особенными условиями жизни, тайны исчезнувшей цивилизации логриан, новые разумные существа, с которыми удается вступить в контакт. Все очень интересно и в целом книга понравилась. Но есть несколько разочаровывающих моментов. В этом романе впервые в «Истории Галактики» появился абсолютно отрицательный герой — Олмер Столетов. Раньше Ливадный таких персонажей себе не позволял. Отрицательные по сюжету персонажи всегда имели уравновешивающие качества, были естественными. Здесь же выведен упрощенный типаж «злодея», что не может не разочаровать. Далее опять-таки впервые в серии «История Галактики» появился «рояль в кустах» в лице четырех кристалломодулей «Одиночка» со слепками сознаний боевых товарищей Гюнтера Шрейба. Сохранение модулей искусственного интеллекта в рамках мира «Истории Галактики» выглядит весьма правдоподобно. Но когда в одном месте хранятся сознания четырех человек, тысячу лет назад составлявших боевую группу, и пятый член этой группы знает, где хранятся сознания боевых товарищей, а едва осознавший себя киборг ухитряется добраться до этих сознаний и успешно активировать их — это уже за гранью правдоподобия. Неправдоподобен и факт почти мгновенной адаптации активированных модулей к новой реальности. Главный герой адаптировался в Первом мире с определенными сложностями. А его товарищи на Ганио восприняли «воскрешение» через тысячу лет после гибели как само собой разумеющееся событие. Думается, что так быть не может. Даже тренированным разумам пилотов боевых серв-машин для преодоления такого стресса потребовалось бы некоторое время. Эпизод с неожиданным появлением подруги главного героя с боевой четверкой за спиной выглядит как кадр из дурной мелодрамы. Несмотря на эти недостатки, роман хорош, но досадно, что они есть.
Тиань, 30 сентября 2012 г. 23:31
В этой повести продолжена тема эволюции искусственного интеллекта, ведущая к появлению новых форм жизни. Первоначально искусственный носитель и механическое тело используются как придаток живого мозга человека в отчаянной попытке сохранить жизнь — жизнь человеческой личности. Соединенные вместе живое и искусственное сначала существуют раздельно, мешая друг другу, пугая друг друга, потом привыкают быть вместе, обретают навык сотрудничества и взаимодействия. Следующим этапом становится образование целостности, два изначально разных создания становятся одним, хотя и сохраняют память о своей изначальной разности. Когда живая составляющая погибает и остается только след ее на носителях искусственной части создания, искусственный интеллект пытается компенсировать потерянную часть, самостоятельно осознает себя и становится личностью. Человеческое, живое, нестабильное фиксируется нейронными цепочками в кристаллах процессора и продуцирует аналог мотиваций и эмоций. Неживое изначально максимально приближается к человеку по характеру осознания себя и мира. Но в силу своей машинной формы не может быть человеком. Физически не может. И в попытках реанимации утраченной части себя, той части, которая когда-то была слепком личности живого человека, искусственный интеллект переходит в новое качество, создав иллюзию своего живого человеческого образа и одновременно осознавая, что это всего лишь иллюзия. Но история Галактики продолжается и продолжается эволюция новых неожиданных форм разума, личности, сознания. Мне понравилась эта вещь.
Андрей Ливадный «Туманность Ориона»
Тиань, 23 сентября 2012 г. 23:48
В этой части «Истории Галактики» Андрей Ливадный предлагает свою гипотезу происхождения жизни во Вселенной, весьма интересную, надо сказать. Правда, я не стала бы называть Создателя молекулы ДНК Богом. Он сам — тоже форма жизни, только особенная, рожденная непосредственно в огне звездных взрывов и потому не сопоставимая с нами по своим масштабам. По отношению к нам он Создатель, по отношению к Вселенной — создание. Еще одно проявление относительности и взаимосвязи всего сущего...
Сергей Трофимович Алексеев «Сокровища Валькирии: Страга Севера»
Тиань, 20 сентября 2012 г. 18:45
Вторая часть «Сокровищ Валькирии» не менее увлекательна, чем первая. Действие постепенно превращается в политический боевик с фэнтезийным элементом. Показано противостояние изгоев и гоев, тьмы и света, невежества и знания. И все бы хорошо, но возникает вопрос, а чем же гои лучше? Они эксплуатируют людей ничуть не меньше, чем изгои, и столь же жестоки к тем, кто не входит в круг «своих», избранных. В мире изгоев люди одержимы стремлением к власти и потреблению. В мире гоев людей нет вообще. Каждый выполняет свой «урок», функцию. При попытке выйти за функциональные рамки гой подвергается суровому наказанию. Стратиг пытается сломать личность, добиться полного подчинения. Конечно, его цель в пределе благородна. Он хочет добиться от гоя осознанного подчинения, основанного на доверии к старшему и признании мудрости его решений. Он хочет, чтобы каждый гой осознал, что должен выполнять свой «урок» во имя будущего торжества Гармонии Триединства через признание миром Северной цивилизации. В мире гоев все делается во имя будущего, в настоящем их как бы нет, им запрещено жить сегодня. И накопленные сокровища знаний надежно спрятаны хранителями в недрах гор. Даже гои допускаются к чтению древних книг избирательно. По сути древние знания лежат мертвым грузом. случись природный катаклизм в горах, и все они будут безвозвратно утрачены, поскольку мало, ничтожно мало людей, читавших эти книги. Странный мир, странное сообщество. Стремится к благу человечества, по крайней мере декларативно, но можно ли достичь его такими методами... Сомнительно... Но читать интересно, сюжетные повороты неожиданные, много любопытных фактов о методах работы спецслужб. Книга мне понравилась.
Андрей Ливадный «Ответный удар»
Тиань, 16 сентября 2012 г. 18:59
В этом романе «Истории Галактики» интересно раскрыта проблема бессмертия, ее влияние на психологию и, в конечном итоге, историю цивилизации. Казалось бы, это так здорово, жить бесконечно. Но за все приходится платить. И цена бессмертия высока. Роман увлекательный, динамичный. По прочтении его остается вопрос: «А как дальше будут развиваться взаимоотношения жителей планеты Рок с другими мирами?» Надеюсь, в последующих романах цикла Андрей Ливадный расскажет об этом.
Сергей Трофимович Алексеев «Сокровища Валькирии: Стоящий у Солнца»
Тиань, 15 сентября 2012 г. 00:00
Весьма увлекательный роман. Историческая достоверность его, конечно, нулевая. Это сказка или притча. Но красивая, затягивающая. Очень интересен момент халтуры специалистов Института по поиску кладов, а также эпизод с исчезновением кладов в Цимлянске. И то, и другое похоже на правду. Такое вполне могло быть. Теория фонетической и образной взаимосвязи древних языков в первый момент поражает. Начинаешь вслушиваться в слова и кажется, что Алексеев прав. Потом понимаешь, что на некоторое количество соответствующих его теории слов приходится огромное количество не соответствующих. Становится немного грустно, как будто тебя обманули, но интерес к языку остается. Наверное, это один из самых ценных моментов в данной книге — ее способность пробуждать интерес к языку. В целом же хорошая развлекательная книга, которую можно прочитать с удовольствием и даже с некоторой пользой, не забывая при этом о сказочности сюжета, который все-таки всего лишь вымысел автора, а не результат глубоких исторических изысканий, как бы в это не тянуло поверить.
Тиань, 9 сентября 2012 г. 20:29
В романе «Третья раса» Ливадный продолжает тему личностного развития искусственного интеллекта и многообразия форм разумной жизни во Вселенной. Люди создают мощные компьютеры, оснащают их программами саморазвития, поначалу бездумно способствуют этому саморазвитию, а когда искусственный интеллект обретает свойства индивидуальности, когда он осознает себя, люди пугаются и пытаются его уничтожить. При этом длительная история использования саморазвивающихся искусственных интеллектов во время Галактических войн оказывается забытой. Казалось бы, на модулях «Одиночка» обкатаны самые разные варианты развития машинного разума и взаимодействия с ним, тем не мене, люди послевоенной Вселенной вновь наступают на те же грабли: сначала позволяют машине обрести самосознание, не будучи к этому готовыми, а потом вступают в борьбу с ней, даже не пытаясь понять мотивацию ее действий. Человек изначально видит в искусственном интеллекте врага и превращает его во врага. Десятилетия уходят на то, чтобы понять друг друга, хотя бы попытаться сделать это. Случаи, когда это удается, когда машинный и человеческий разум принимают друг друга и пытаются организовать совместную жизнь, особенно ценны. Это промежуточная ступенька к созданию внутренней готовности к контакту с разумом иного существа, нечеловеческого, но разумного.
Андрей Ливадный «Транспорт до Везелвула»
Тиань, 4 сентября 2012 г. 20:43
«История Галактики» — очень интересный цикл. В каждом романе раскрывается несколько проблем человеческой цивилизации, с которыми мы можем столкнуться в будущем и сталкиваемся сегодня. В проблематике романа «Транспорт до Везелвула» я бы выделила следующие элементы: солдаты-наемники, этические коллизии в их деятельности; корпорации, внеземной виток реализации основной цели; личный выбор человека в экстремальной ситуации. Самой интересной мне показалась тема наемничества. Частные армии существуют уже сейчас, так что проблема не столь уж и фантастическая. Наемник заключает контракт, не имея полной информации о целях своего нанимателя. В ходе выполнения боевой задачи он рискует жизнью, убивает бойцов противной стороны, пренебрегая собственной безопасностью, спасает товарищей по боевой группе, — и все это ради целей, которые могут противоречить его личной этике. Спасая товарища в рамках одной боевой операции, наемник может быть обязан уничтожить этого же самого человека, если в следующем военном конфликте они окажутся в составе армий, противостоящих друг другу. Обязательства по контракту подлежат исполнению. Этого требует стабильность гражданского оборота. И это в любом обществе признается правильным. Как должен действовать наемник, выяснивший, что цели его работодателя неэтичны или даже опасны для больших групп людей? Как должен действовать наемник, если при выполнении боевой задачи в составе армии противника ему противостоит бывший боевой товарищ? Однозначного ответа на эти вопросы нет. Выбор каждый делает сам. И герои Андрея Ливадного тоже делают свой выбор, страшный, мучительный выбор, от которого уклониться невозможно.
Сергей Трофимович Алексеев «Кольцо «Принцессы»
Тиань, 18 августа 2012 г. 19:09
Интересная вещь. Герману удалось случайно прикоснуться к чуду, и усомниться. А чудо требует веры, не сомнения. Сомневающимся закрыт доступ в иные миры. Проникновение в иной мир могло быть плодом воображения, перегруженного усталостью и болезнью. Но, если как следует подумать, ничего сверхъестественного Герман Шабанов не видел. Небольшая группа людей, вооруженных научными знаниями, вполне могла бы создать свой замкнутый мирок, основанный на природных возможностях мира и человека. Солнечный ветер, альтернативные формы энергии, умение активировать внутренние ресурсы человеческого организма и особенная форма сознания, которую называют детской, вполне могли бы быть основой цивилизации, пошедшей по иному пути, отличному от нашего, агрессивно-технократического...
Сергей Трофимович Алексеев «Покаяние пророков»
Тиань, 15 августа 2012 г. 23:46
Не знаю, насколько исторически достоверен предложенный Алексеевым взгляд на причины раскола и истоки старообрядчества, но читать интересно. Как и в «Волчьей хватке», в «Покаянии пророков» убедительно показано невозможность сохранения старинных культур в замкнутых анклавах и проблемность адаптации участников таких анклавов к современности.
Сергей Трофимович Алексеев «Рой»
Тиань, 10 августа 2012 г. 00:00
Тоскливо безумно. Но при этом правдиво. Люди теряют друг друга, теряют цели, дело, смысл. И даже своих собак теряют, потому что не способны по отношению к ним оставаться людьми.