Цельновыжатый концентрат из магического реализма от мастера. Все рассказы относятся к «зрелому» периоду творчества писателя и очень гармонично соседствуют друг с другом. Здесь собраны излюбленные автором приёмы и образы: деревушки у моря, ветры и дожди, жара и зной, сырость и серость, странные создания, потерявшие смысл существования люди, утопленники и мертвецы, взлёт и упадок жизни.

В сравнении со сборником «раннего» периода (https://fantlab.ru/work28499) этот гораздо интереснее и сильнее. Но, я бы рекомендовал прочитать их оба: в раннем можно найти зародыши того стиля, что принёс славу Гарсиа Маркесу, а в позднем видно, как из этих семян вырос диковинный сад.

Второй прочитанный роман Липскерова, после «40 лет Чанчжоэ». И это просто как фейерверк в сравнении со свечой. Очень понравился, люблю я такие безумные фантасмагории с круговертью событий. По жанру магреализм с элементами сюра и постмодернизма, по стилю – роман в письмах.

Текст делят между собой три основных рассказчика: главный герой, главная героиня и жук.

Главный герой – инвалид, ветеран Метрической войны. Семьи нет, детей тоже. Участник спецоперации по захвату в плен автора метрической системы. Однажды на прогулке угораздило его стать новым домом для жука, тут и началось…

Главная героиня – тоже инвалид. Косвенная причина инвалидности – та же Метрическая война. Семьи нет, детей нет, но к концу романа непорочно забеременела. У двери своего дома обнаруживает футляр, внутри которого три человеческие руки, тут и началось…

Жук Hiprotomus Victotolamus великолепен. Самый яркий персонаж романа на мой взгляд. Он стар, ему уже три года. Любит перекись водорода. Обладает почти полной властью над телом главного героя. Несёт наркоманский бред, вспоминает свою прошлую жизнь, в которой был человеком.

Герои, ведя переписку, рассказывают о своём прошлом и настоящем, постепенно погружаясь в глубины абсурда и галлюцинаций. К концу книги шкала бредовости переходит в красную зону, я жду взрывного финала, но автор оказался жесток и переломил мои ожидания об колено. К таким развязкам я всегда готов, уже не первый случай в читательской практике, но здесь этот приём оказался неожиданным абсолютно.

Советовать читать никому не буду, слишком специфическая вещь, к ней лучше прийти самостоятельно.

У Петровича много рассказов о стариках и их причудах. Он мастерски обнажает суть их, зачастую горькой жизни, за внешними поступками, порой весьма странными.

Плюс есть у него рассказы о войне на Балканах, распаде Югославии и связанными с этим изменениями в обществе.

Так и в этом рассказе главный герой, прапорщик первого класса в отставке, потеряв гайку от старого велосипеда, начинает сам постепенно теряться в своём подвале. И, как и эта специальная гайка, он, вроде и нужен в новом молодом мире, но места в нём уже для него нет.

Мне всегда очень трудно представить постсингулярный мир. И так и должно быть, на то он и постсингулярный. На помощь приходят замечательные писатели: от Ди Филиппо до Игана с Уоотсом. Теперь ещё и Яцек Дукай, знакомый по «Иным песням» и паре рассказов, показал своё видение этого гипотетического состояния цивилизации HS.

Тема такого будущего в современной НФ – это как тема освоения космоса в фантастике «золотого века» (ожидание резкого скачка в развитии, социальных изменений, прорыва в понимании глубинных законов вселенной) и прогнозирование жизни людей в этих изменившихся условиях. Разница лишь в том, что постсингулярность для человечества как биологического вида представляется не вполне приятным местом.

Дукай сотворил и поместил в этот мир своего Адама, идеального человека с несовершенной личностью, такого настоящего для нас и непостижимого для постлюдей.

Адам, как и мы, ошалело взирает на такое будущее, в котором он лишь вещь, собственность корпорации, реликт, оживлённый для непонятных целей. Вместе с читателем ему предстоит долгий процесс врастания в новое общество не людей – сущностей. Постсингулярная утопия не случилась: неравенство процветает, борьба за выживание идёт с помощью Войн – специально развитых цивилизаций уничтожения, сверх-разумы соперничают со сверх-сверх-разумами, маховики Прогресса ускоряются с каждым планком времени. С первых страниц автор погружает читателя в настоящее киберпанковское безумие XXIX века и держит эту атмосферу до последних строк.

P.S.

Скажу честно: читать роман крайне тяжело. Пока пытаешься понять значение незнакомого слова, на тебя падает ещё несколько, скорость чтения падает, постгендерные местоимения натыканы в тексте как подножки. Но всем поклонникам жанра «Гранитная НФ» однозначно рекомендую к ознакомлению.

P.P.S.

В некоторых местах книги я начинал подозревать, что автор – уже фоэбэ, настолько мощно и стремительно развивалась его мысль, он просто нечеловечески умён.

Достаточно интересная переработка известного мифа. Имеются два героя, но объединяет их не любовь, а смерть, а разделяет не море, а время.

Леандр всю жизнь ждал смерти от сабли, а погиб от взрыва.

Геро знала, что должна взорваться, но была убита именно саблей.

Все загадки этого романа, все нити, связывающие героев, найти и понять с первого прочтения, наверное, невозможно. Как заметил сам автор, лучше всего прочитать его 1,5 раза. Лично я начинал чтение книги со стороны Леандра, а, дочитав историю Геро, снова пробежался по некоторым местам из обеих историй. Вообще, читать Павича – это как играть в шахматы с гроссмейстером: правила знаешь, но смысл ходов соперника станет понятен далеко не сразу или не станет никогда. Он – живописец, виртуоз превращения слов в головоломные картины с множеством деталей, каждая из которых может ничего не значить по отдельности, но вместе они буквально ветвятся смыслами. И читать его можно по-разному, как и смотреть на полотно художника: либо просто любоваться красотой, либо пристально всматриваться, подмечая места с несколькими слоями краски.

Я так и не понял многие вещи, которые кажутся важными в канве истории. Например: почему отец Леандра становился мудрым, когда справлял нужду; почему его называли каждый раз разными именами; какая связь между Леандром и Иоанном Предтечей. Таких вопросов по ходу чтения возникает по несколько на страницу, часть ответов даёт автор, другую часть домысливаешь сам, ну и какая-то часть остаётся неразгаданной. Но мне это не портит удовольствия от чтения, скорее наоборот.

Так уж получилось, что роман «Внутренняя сторона ветра» я читал сразу после сборников «Разноцветные глаза» и «Невидимая сторона луны». Отсюда сниженная оценка и некоторое разочарование. Оказалось, он более чем наполовину состоит из слегка доработанных рассказов:

«Запись под знаком Девы»

«Сад ужаса»

«Петушиный бой»

«Яйцо»

«Обед на польский манер»

И здесь всплывает ещё один мозголомный момент: кто читал сборник «Русская борзая», знает, что рассказ «Яйцо» тесно связан с рассказом «Варшавский угол». Стоит ли проводить параллели и к этой истории пусть каждый решает сам в меру своей читательской дотошности.

Читая Павича, невозможно предугадать, как повлияет на тебя его гипнотический язык, полный эпитетов, аллюзий и метафор, в какие глубины души проникнет. Ясно одно: ты будешь опять поражён. Невероятная смесь нелинейной прозы и магреализма малыми порциями – это сборники рассказов сербского кудесника слов.

«Русская борзая» — как раз один из таких сборников, в котором собраны новеллы и рассказы 1978-1979 годов. Читал специально не торопясь, по 1-3 рассказа в день. Опытные читатели Павича говорят, что его прозой можно утомиться. Подтверждаю, лучше не набрасываться на книгу как голодный на деликатесы, малыми дозами гораздо приятнее и усваивается лучше.

Больше всего понравились:

- «Русская борзая»;

- «Пароль»;

- «Аксеаносилас»;

- «Запись на конской попоне»;

- «Атлас ветров».

Подозреваю, что при втором прочтении рассказы с низкой оценкой могут понравиться больше, многое зависит от настроения и опыта.

Да, Павич не был бы собой, если бы не заложил какую-либо особенность и в обычный сборник рассказов. Вот и здесь, в послесловии, он неожиданно дарит двадцатую историю, но пытливый читатель должен её отыскать.

Кто может сыграть на пианино так, что у людей выступят слёзы – это носитель культуры.

Кто может красками и кистью передать чувство – это носитель культуры.

Кто может сложить обычные слова в рассказе так, что озноб прошибает – тоже носитель культуры.

В рассказе завуалированно, под видом постапокалипсиса, показан переворот, смена власти, приход новых хозяев жизни. После разрушения идёт медленное восстановление. Чтобы казаться цивилизованной, власти нужно иметь при себе деятелей искусства, поэтому крысы стараются не убивать носителей культуры. Кто-то из отозвавшихся сравнивал крыс с фашистами. В некотором роде такое допустимо, хотя людей нацисты не сохраняли специально, а ценности культуры вывозили скорее из корыстных побуждений.

В смутное время любой «маленький серый человечек» может путём обмана, ловкости, предательства поднять свой статус. И мир вокруг перестаёт его пугать, Луна уже не падает на Землю, теперь он — маленькая власть, он тоже крыса с автоматом. Рассказ именно об этом и сам автор даже в аннотации всё открыто написал.

Я вот читаю отзывы и удивляюсь. Ребята, ну какие пришельцы? Какой постапокалипсис? Вы про метафоры слышали что-нибудь?

Рассказ силён воплощением, атмосферой безнадёжности и логикой героев. Да, как только забрезжит малейшая надежда на получение благ, большинство людей свыкнутся и будут спокойно жить под ещё вчера невыносимым гнётом.

Они приехали на коронацию царя и были отбракованы рамкой. Причины неизвестны, вещи изъяты, планы сорваны.

Бармалей – журналист-авантюрист, жертва нормализации сознания.

Николай Николаевич – приехал вместо умершего брата.

Паскаль – француз, волонтёр по реабилитации детей с синдромом дауна.

Вики – тамада.

Дядя Фёдор – пророк без паспорта.

Боба – предприниматель.

Галина Иосифовна – понимает язык собак.

Органайзер – разработчик чипов, отвечающих за лояльность населения по отношению к власти.

Янда – несостоявшаяся мать.

Алексис – приёмная мать.

И вот десять человек, запертые в келье, начинают рассказывать свои истории. Обрывками фраз, матом, не связно, иногда с юмором, но больше с горечью они, как будто на исповеди, вываливают всю правду жизни. Трагедии отдельных людей, семей, народов.

В какой-то мере роман – типичная антиутопия, но ближе к концу ещё и с элементами сюрреализма и психоделики.

Очень тяжёлая социальная проза о современном мире, вышибающая обывательскую пыль из сознания. Глава 35. «Пресс-конференция царя» просто гениальна.

Финал романа и счастливый и тревожный одновременно, оставляющий вопросов больше, чем их было вначале.

Шикарная история.

Как рабы превращаются в хозяев мира, как сильные в одном слабы в другом, как доблесть уравнивает врагов и делает их друзьями, как хрупок мир неравенства, как дети непохожи на отцов и как трудно ненависть обратить в почтение. Извечные вопросы и такие простые ответы от мастера.

Где то Оруэлл, где то Стругацкие, мельком Шекли — это Гелприн и его «Свиноводы».

Снизил оценку на один балл за смазанный финал.

Гелприн показывает очередной антиутопический мир, где новые гладиаторы ведут бои на потеху публике. Победитель может быть только один из 1024, он получает почти неограниченную финансовую свободу, славу и авторитет.

В нескольких словах автор намекает на предпосылки слияния колизея с олимпиадой: ресурсы иссякли, безработица, голод и нищета завладели большей частью населения. Единственный способ заработать на жизнь – записаться в смертники, зашить в сердце разрядник и участвовать в соревнованиях.

Чем-то напоминает цикл Роберта Шекли об Охотниках и Жертвах, только правила другие.

Природная склонность человека к агрессии давно изучается психоаналитиками. Вывод делается один: агрессия должна находить выход. Война, охота, драка, дуэль, смерть – всё в прямом эфире, наслаждайтесь!

«Жизнь есть сон, снящийся Богу». Х.Л.Борхес.

«Мы просто кошмар, снящийся Богу. Но Бог – просто кошмар, снящийся нам». В.Пелевин.

Рассказ начинается как миф, сказка: условная прибрежная деревушка, описание быта и обычаев. Героиня, пытается понять смысл своих снов, в которых незнакомые люди просят её разбудить Алияра – местного бога. Отчаявшись найти рациональное объяснение своим снам, она устремляется к неприступной горе, на вершине которой от начала времён спит Алияр.

Постепенно в рассказе начинают преобладать нотки сюрреализма и dream fiction, нереальность происходящего нарастает. Одновременно с этим героиня кое-что вспоминает.

Не скажу, что рассказ стал для меня каким-то откровением, но написан изобретательно и интересно. Аналогов с ходу не припоминаю, но заметно влияние классиков: Дика, Шекли и Пелевина.

Живёт человек, плывёт куда хочет и думает, что счастлив. Есть работа, еда и деньги на то, чтобы оплатить женщине рождение ребенка. Но в один из дней появляется сомнение – непременный спутник мыслящего существа. И нужно сделать выбор, предать себя или предать кого-то другого, сменить алгоритмы и систему ценностей или стоять на своём до конца. У каждого будет свой выбор и своя жизнь.

Гелприн в очередной раз лаконично и необычно рассказал историю о нас самих, спасибо ему.

Вот казалось бы, рассказ о доле военнопленных должен быть мрачным. Голод, тяжёлый труд, антисанитария, туманное будущее. Но Курту удалось так иронично описать жизнь изголодавшихся людей, что остаётся только поблагодарить автора за дозу позитива, полученного от чтения. Пожалуй, самый весёлый рассказ в сборнике.

Этот рассказ — свидетельство очевидца событий 13-15 февраля 1945 года, когда авиация союзников уничтожила город Дрезден.

Воннегут занимался разбором завалов и извлечением трупов из бомбоубежищ. Погибли десятки тысяч мирных жителей. Когда пришли русские войска, они восхищались разрушениями, оставленными американской авиацией. Что чувствовал Воннегут, переживший бомбёжку в бывшей скотобойне, трудно себе представить. Он не берётся быть судьёй тем, кто отдал приказ бомбить школы и театры, но убеждён в его необоснованности.

Эти дни оставили глубокий след в сознании автора и повлияли на всё его творчество.

Холодная страна Россия,

Утопией больна ты вновь,

Ты грязь ещё не всю перемесила,

Не всю из вены выпустила кровь?

Твои попытки к суициду

Добром не кончатся, поверь.

Сегодня в брак пускаешь гниду,

А завтра? Стариков, детей?

Надежды нет уже давно,

Бельмом на мир взирает вера,

А право лишь на смерть дано,

Как искуплению замена.

И счастье с привкусом полыни

Для всех и даром, разбирай,

Дели народ наполовину,

Одни в расход, другие – в «рай».

Берясь за эту книгу, я ожидал нудного повествования по нейропсихологии, сухого языка и сложной терминологии. Все сомнения развеялись после нескольких страниц. Сакс великолепный писатель, подкупающий своим отношением к пациентам не как к подопытным, а как к нормальным людям. Вообще, он часто на страницах книги поднимает вопрос о критериях нормальности. Кто более здоров, человек, который помнит каждую секунду своей жизни, или не помнящий, сколько раз вчера разговаривал по телефону? Человек, которому мимика собеседника говорит гораздо больше, чем его слова или большинство людей, которые слепо внимают речам политиков? Примеров масса и я, честно говоря, крепко задумался.

Страшные диагнозы автор рассматривает как глубокий философ и гуманист, находя в патологиях пациентов порой неожиданные стороны. Мне книга совершенно не показалась документальной, наоборот, большинство историй читаются как художественные произведения. Доступно, легко, эрудированно, с юмором. Возникает даже некоторый эффект чтения фантастического рассказа, настолько отдельные истории необычны.

Рекомендую к ознакомлению:

- интересующимся возможностями сознания,

- интересующимся нейропсихологией,

- интересующимся искусством аутистов,

- поклонникам «Цветов для Элджернона» Д.Киза,

- поклонникам «Ложной слепоты» П.Уоттса,

- и многим другим.

Впечатляющий рассказ! Мрачный, тоскливо-безысходный, именно таким и должен быть настоящий хоррор.

Жуткое безразличие людей к главному герою, лишь жажда наживы на чужом горе. И дельцы одинаковы: что от религии, что от науки, что от медицины. Фанатизм религиозный также страшен как фанатизм научного познания.

От концовки рассказа мороз продрал по коже:

Всем любителям атмосферного психологического хоррора рекомендую.

Я слушал эту книгу (в начитке С. Кирсанова) ровно месяц. Целый месяц! По 20-40 минут в день, больше не мог, хотелось спать от медленно тянущегося сюжета, от странных диалогов ни о чём, от повторяющихся описаний мироустройства и внешнего вида кого-либо.

Я как бы попадал в это «медленное время» насельников, только эффект наблюдался обратный: субъективно слушаешь целый час, а реально проходит пять минут.

Не впечатлили ни начало, ни финал романа, а середина просто забылась, оставив лишь ощущение плотного нагромождения слов. Событийно роман очень беден, бывает в рассказах больше действий и поворотов сюжета, чем в этих 750 страницах.

Теперь о плюсах. Да, масштабно. Да, множество интересных рас. Да, есть неплохие научно-достоверные идеи. Да, карикатура на современное общество. Но всё это не спасает, а жаль.

Это второе произведение автора (после «Осиной фабрики»), с которым довелось познакомиться. Дальнейшее знакомство продолжу, но через некоторое время, требуется восстановление сил. Рекомендовать к прочтению не могу.

После этого рассказа у меня окончательно сложилось мнение, что Гелприн одинаково хорош в любом жанре.

Показан ещё один вариант альтернативной истории России. Казалось бы, тема до дыр замызганная сотнями писателей, но как интересно можно закрутить сюжет, применив воображение вкупе с талантом. Рассказ удался: за вуалью детективно-альтернативной истории скрывается ситуация с интернет-пиратством в современном мире и выражена четкая позиция автора по этой проблеме. С 1 мая 2015 года вступили в силу поправки к Федеральному закону «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», которые облегчили жизнь правообладателям, но, подозреваю, что не сильно.

В мире, описанном Гелприным, хакеров и прочих интернет-разбойников называют молью и за кражи сажают в тюрьмы. Вот только разыскать эту моль в мировой плетёнке (ихнем интернете) очень непросто.

Хороший рассказ на тему взаимоотношений совместно проживающих разнополых индивидуумов. В данном случае человека мужского пола и лигирянки женского. До конца остаётся загадкой, что же такое этот вериль?

Есть у меня родственник (не буду раскрывать имя), а у него есть жена, с которой он живет уже около 30 лет. У его жены есть родимое пятно в районе живота. И что вы думаете? У него на том же самом месте появилось почти идентичное пятно. Вериль?

Вообще, интересно у этих лигирян устроено, жаль автор не показал конечную стадию «верилизации», приходится самому додумывать.

Хотя, наверное, если показать рассказ семейной паре, отметившей бриллиантовую свадьбу (60 лет), то они скажут, что никакая это не фантастика, так оно и в человеческой жизни происходит.

Жёсткий рассказ, шокирующий натуралистичностью.

Рассказ о том, насколько сильно может деградировать и озвереть человек, оказавшийся в ненормальных условиях, в анизотропном пузыре с закольцованным временем. И ещё о том, как человек может оставаться человеком, независимо от того, какие страдания ему приходится переживать. Читая, прикидываешь ситуацию «на себя» и не можешь с уверенностью утверждать, как поступил бы сам. Застрелился? Питался бы травой или другом? Спятил бы от страха?

Об этом не принято говорить, но во время Второй мировой войны каннибализм присутствовал и в войсках, и в тылу. Голод сводит людей с ума, нам, сытым, этого состояния даже близко не представить. Здесь же ситуация ещё хуже войны и голода. Из всех героев только Лиза смогла сохранить в себе человеческие качества, находясь около 70 лет в оболочке.

Концовка рассказа очень правильная, хотя и пессимистичная. Бездушным тварям – смерть без пощады, снова и снова…

После прочтения вспомнилась повесть А.Стругацкого «Подробности жизни Никиты Воронцова» и финальная реплика из неё:«Знаешь, — произнес он хриплым шепотом, — по мне так лучше к чертям в ад, чем обратно…»

Поставил роману общую оценку 8. Оценка немного натянута, терзался сомнениями при её выставлении. Всё дело в том, что три повести, составившие роман, произвели на меня совершенно различные впечатления.

Оценки оказались такие:

«Право первородства» – 6 баллов;

«Девять дней» – 6 баллов;

«Заря над Содомом» – 9 баллов.

Средняя оценка получается – 7. Добавил ещё один балл за удавшуюся цельность романа, так как при прочтении трёх историй сохранялось ощущение, что всё происходит в одном и том же Городе. Итог: 8.

Первая повесть «Право первородства», написанная дуэтом Олди-Валентинов озадачила странной концепцией возмездия за грех. За Чисоевым-младшим, скажем прямо, водился не самый тяжкий грешок и для чего нужно было 20 лет выжидать перед тем, как нанести такой удар? Видимо, чтобы больней было. Какие-то не-ангельские методы принуждения к покаянию, тем более, что суть раскаяния в самоосознании прегрешения и добровольной просьбе о прощении за него. Вторая половина повести полна нелогичных и сумбурных действий героев, странных диалогов и не до конца раскрытой роли учителя-пророка. Извиняюсь, но не убедительно всё это. И ещё, меня просто выводит из себя упоминание известных брендов чуть ли не на каждой странице.

Вторая повесть «Девять дней», написанная А. Валентиновым, произвела схожее впечатление. Во-первых вызывает неприязнь какое-то нелепое противостояние силовых структур небесной канцелярии и царящая там неразбериха. Напоминает чем-то Георгия Зотова, но если у него это стёб, то здесь всё как-то серьёзно описывается. Во-вторых непонятно назначение некоторых персонажей. Например, Знаменитый режиссер и Большой начальник, без них было бы гораздо лучше. Оставить только линии Сергея и концептуалистов-алкоголиков и получится вполне хороший рассказ.

Третья повесть «Заря над Содомом» — маленький шедевр. Написана она, как я понял, Олди единолично. Повесть очень жесткая, держащая в постоянном напряжении. Только из-за неё и стоит читать всю книгу. Действительно, как уже отмечалось, очень напоминает Стругацких. Тонко подмечена природа человека, великолепные, ёмкие диалоги, так и просящиеся в цитаты:

«Я праведник! Я всю жизнь в дерьме…»

«Все мы эксперимент, — буркнул сержант Бессмертный. – Неудачный».

Особенно понравились сцены разговоров с ангелом на окраине города (самоубийство генерала, излечение Дорфмана и др.), а также сцена штурма больницы (очень натуралистичная, пробирающая до дрожи).

Результат: в целом неплохо, местами шедевр, несколько листов вырвать и сжечь.

Земля порабощена. Это не инопланетный разум, не зомби, не супер-компьютер, не китайцы и не всемирный диктатор. Это раса ЛГБТ. Гетеросексуальность — порок общества, требующий истребления. Разнополые браки — участь единиц, последних настоящих людей, вынужденных прозябать в резервации. У них нет будущего, нет надежды, нет детей. Единственное, что осталось — это любовь, сохранять которую всё трудней.

Я очень надеюсь, что эта мрачная антиутопия не станет пророческой, а Майк будет считаться писателем-фантастом, а не футурологом.

Рассказ содержит много ненормативной лексики, утончённым натурам читать с осторожностью.

Сказка какая-то жестокая получилась, действительно для взрослых детей.

Сплав религиозной и социальной сатиры в форме русской народной сказки.

Почти сто лет назад написана, а персонажи и сегодня можно встретить в любой деревне или городе, кроме ангела, хотя и его до сих пор некоторые субъекты видят, только белкой называют.

Автор показал свой довольно оригинальный взгляд на появление падшего ангела. Чихнул Бог, и появился несуразный Дормидон, туповатый и злой, скорее бес, чем житель Рая. Терпели его больше по милости, всё-таки ангел, хоть и недоделанный. После нескольких особо возмутительных случаев, противоречащих небесным законам, пришлось крылья ему обрезать. Вот и таскается он теперь среди людей, прощения ждет.

Сказка хорошая, не шедевр, конечно, но читается с интересом.

Отличный пересказ легенды о Гоморре от Дмитрия Быкова с некоторыми отступлениями от «официальной версии».

Как обычно у автора, рассказ тесно связан с современностью, изобилует сочными фразами и тонким юмором, при этом не лишен философской глубины.

По Быкову, спасти Гоморру от уничтожения могут два человека: последний праведник и дебил, сверхчеловек и недочеловек, муж праведный и вечный ребенок.

Рассказ какой-то простой, интриги нет, хотя написано по-крусановски, сочно и вкусно.

Характеры героев отлично раскрыты, но это, похоже, и повлекло за собой некоторую вялость повествования.

Смутило наличие нескольких лакун в сюжете:

Для любителей отечественной мистики в качественном психологическом исполнении.

В предыдущих отзывах про роман написано очень подробно, поэтому позволю себе краткие впечатления спустя две недели после прочтения.

Однажды возник у меня спор с одним приятелем по поводу сложных книг. «Зачем читать романы, которые трудно понимать?» — недоумевал он — «Это же психологически тяжело, а от чтения нужно получать удовольствие!» Тогда я не смог ему внятно возразить, действительно нельзя читать без удовольствия. Но теперь, после прочтения «Иных песен», я вдруг осознал, что не получал особого удовольствия от процесса чтения, книга читалась тяжело, тем более, что наличие примечаний я обнаружил после того, как прочёл треть книги. Тем не менее я читал, читал до середины ночи, ложился спать с воспаленными глазами, вставал в 6 утра и снова читал перед тем как идти на работу, вечером всё повторялось. Я покорял роман как скалолаз покоряет вершину, завоёвывал страницу за страницей как полководец завоёвывает твердыни, добивал последние главы как охотник добивает раненую дичь. Я поддался морфе романа.

И вот теперь, после прочтения, я заново переворачиваю эту головоломку в уме, домысливаю, анализирую и сопоставляю факты с вымыслом — и вот это и есть УДОВОЛЬСТВИЕ.

Что особо привлекло: неординарная система мира, философия и стиль.

Что не понравилось: местами очень затянуто, много ни к чему не приводящих подробностей.

Кратко: античность и современность, метафизика Аристотеля и полеты в космос, описание неописуемого, победа человека над нечеловеческим.

P.S. Спасибо автору, спасибо переводчику, спасибо издателю.

P.P.S. Завидую тем, у кого вершина ещё впереди!

Рассказ из серии «как перехитрить свихнувшегося робота». Очень напоминает рассказы Азимова о трех законах роботехники и вначале кажется простым. Тем не менее интрига сохраняется почти до самого конца и, зная Эллисона как безжалостного автора по отношению к своим героями, мне было достаточно интересно узнать: кто же победит на этот раз в соревновании человек-машина?

Очень рассмешил комплект принадлежностей пилота, который мог понадобиться в полете:

Более нелепого спас-комплекта я лично в фантастике не встречал.

Есть что-то в этом романе, что затрудняет прочтение, но это не сюжет, а, скорее, стилистика. Сюжет почти безупречен и, безусловно, злободневен.

Несомненно великая вещь.

Во время прочтения память постоянно свивала нити связей с рассказом Х.Л. Борхеса «Бессмертный», в котором бессмертные люди «... придя к выводу, что всякое деяние напрасно, решили жить только мыслью, ограничиться созерцанием.» У Логинова наоборот — под защитой собственной программы человек обезумел в своем желании разрушать и создавать, создавать и снова разрушать, не видя в этом никакой пользы, кроме удовлетворения своего любопытства. У Борхеса, в итоге, бессмертные нашли способ избавиться от бесконечной жизни; в «Филологе» вопрос смерти принял поистине ужасную форму.

Лично меня немного смутило непоследовательное повествование, но оценка все равно — 10! Браво автору!!!

В технике есть такое понятие: энерговооруженность — это количество энергии, которой обладает машина, приходящейся на единицу вещества (объем, масса) при его преобразовании. В отношении творчества Борхеса можно ввести понятие «мыслевооруженность» текста — это количество мыслей (смысла), заключенных в слове, предложении, абзаце. Так вот, по этому показателю рассказы Борхеса я отношу к высокой степени мыслевооруженности, а «Тлен, Укбар, Орбис Терциус» — к наивысшей степени.

Такое ощущение, будто автор собрал мысли как плоды некоего древа познания, промыл их, тщательно перебрал и приготовил для нас эликсир, употреблять который следует медленно, вдумчиво, смакуя каждую каплю. Великолепный рассказ.

Рассказ о событиях, произошедших более двенадцати веков назад в районе Средней Азии планеты Земля. История о том, как человек повел за собой много людей, прибегнув к очень простой, но действенной вещи — ко лжи. Но ложь, как и религия, более убедительна при наличии чудес. И чудо свершилось — леопард ослеп! Как Хакиму это удалось — пожалуй самая большая загадка всей этой истории, но не случись этого, кто бы поверил новоявленному Пророку?

P.S. Первопричиной прочтения мною этого рассказа была запавшая в душу песня Бориса Смоляка, которая так и называется: «Хаким из Мерва».