Питер Акройд «Лондонские сочинители»

Это не роман, это кусок романа. Явно не хватает действия, сюжетных линий, здесь только канва и основная линия, и то какая-то куцая и неразработанная. Это и не рассказ — слишком большой, и не полноценный роман — слишком маленький, а так — межеумок: ни два, ни полтора. Питер Акройд оставил свое произведение в самом неудачном положении — немного беременным, из-за чего воспринимать его как нечто цельное не представляется возможным.

Здесь очень много сносок и они нужны исключительно для авторских понтов (гляньте, как я в Шекспире разбираюсь) и переводчицкого самолюбования. Реального смысла в них нет никакого и если б я не знал, что персонажи постоянно намекивают на бардовские (простиет, Бардовские) вирши, хуже бы не стало. Большинство так называемых цитат из Шекспира так безбожно перевраны и искажены, что уже и не похожи на себя и могут умилить только сердце завзятого шекспиролога (шекспироведа? шекспировода?). Если делать сноски на подобные псевдоцитаты, то таким макаром можно поступить с любым взятым наугад диалогом — наверняка будет полно фраз, похожих на Шекспира.

Персонажи никакущие, симпатии не вызывают, мотивация их туманна, описаны и представлены весьма холодно, мы про них почти ничего не знаем, хотя автор вставляет неработающие маркеры и непонятные сценки. Профессионализм и мастерство Акройда позволяют держаться истории на плаву, но ощущение, что и его самого она не очень-то увлекла. Ведь и интриги никакой нет — с самого начала было понятно, чем эта якобы загадочная история с шекспировскими находками закончится, ибо других вариантов просто не было, да и заинтересовать происходящим читателя автор просто не сумел (или ему было все равно). В виде рассказа это выглядело бы гораздо бодрее и элегантней, у Акройда же получилось что-то мутировавшее и бездушное.

Преданным поклонником Акройда меня никак не назовёшь, просто потому, что до сего момента ни одной его книги мне в руки не попадалось. И первый роман для знакомства я выбирал почти наугад, и то, что выбор в результате пал на не самую известную и популярную его книгу, меня ничуть не огорчило.

Вниманию читателя представлена довольно камерная история, происходящая в среде известных в будущем литературоведов, писателей, эссеистов — Чарльза Лэма, Томаса де Куинси и других — но пока они и их сверстники ещё молоды и только ищут свой путь в искусстве. И в этот момент в руки сыну хозяина книжной лавки Уильяму Айрленду попадает обширный, но совершенно несистематизированный архив старинных документов и рукописей, среди которых он обнаруживает кое-какие бумаги, подписанные самим Уильямом Шекспиром. Вдохновившись такой находкой, Айрленд продолжает поиски, и они увенчиваются успехом — в руки ему попадается сначала рукопись «Короля Лира», а затем и совершенно неизвестная пьеса Шекспира о древнем британском короле Вортигерне. Подобное событие не может не потрясти мир поклонников искусства, и вот в лавку Айрлендов, превращённую в музей, устремляются толпы посетителей, а «Вортигерн» готовится к постановке в лучшем лондонском театре. Но, конечно, находятся и те, кто смотрит на находку скептически...

Роман Акройда очень невелик по объёму, но успевает захватить и пронять до глубины души. При том, какое большое внимание автор уделяет отступлениям, описаниям лондонских пейзажей и небольшим отвлечённым эпизодам из жизни английской столицы на рубеже восемнадцатого и девятнадцатого веков, читатель вволю успевает пораздумывать над загадкой происхождения пьесы. Что это — истинное произведение Барда? Творение его безвестного современника? Позднейшая подделка? Конечно, никакого «Вортигерна» в библиографии Шекспира нет, но загадка заставляет об этом ненадолго забыть, да и плохо ли поверить в чудо на несколько мгновений?

Но заслуга автора не только в этом. Не меньшее внимание он уделяет и уже упомянутым картинам Лондона тех времён, рисуя их кратко и ёмко, так что улицы, здания, люди встают перед глазами как живые. Речь персонажей оказывается насыщена цитатами из произведений Шекспира, других британских писателей и поэтов и даже библейскими аллюзиями, но сделано это очень тонко, без какой-либо нарочитости. Хочется в данном случае отметить и работу переводчика, использовавшего в подобных случаях классические переводы процитированных фраз на русский язык.

Роман Акройда безусловно хорош, необычен, и будет интересен любому читателю, хоть сколько-нибудь интересующемуся Англией и английской литературой; насколько типичен он для всего творчества автора, мне, конечно, судить преждевременно. Но понять это будет очень интересно, я уверен.

Безумные, любовники, поэты —

Все из фантазий сотканы одних

Эту книгу решила прочитать, так как меня привёл в восторг роман «Процесс Элизабет Кри». Понимала, что это будет другое произведение, возможно, менее динамичное, но не ради лихо закрученного сюжета читала, читаю и буду читать я Питера Акройда.

«Лондонские сочинители» — роман о знаменитых эссеистах, о писателях: Ричарде Бринсли Шеридане, Чарльзе Лэме, Томасе Де Куинси... Они живут одной мечтой — прикоснуться к творчеству Шекспира, нет, не сравняться и не сравниться с ним, а просто подержать в руках его рукописи, почитать его стихи, написать эссе о творчестве великого барда. А что же они сами? Ведь талантливые и чуткие люди, умеющие ценить произведения искусства. Не знаю, может быть, им не хватает уверенности в своих силах, или слишком хорошо эти писатели знают литературу, слишком много и часто её цитируют, слишком долго живут в тени славы Шекспира. И жаль этих «недотёп» с нескладной судьбой, которые только и способны — пересказывать, подражать, спорить.

Лондон Акройда как всегда великолепен. Мы слышим «музыку движения» этого города:

Это пестрое шествие казалось Чарльзу причудливой смесью похоронной процессии и карнавала; в ней с удивительной полнотой отражалась жизнь во всем ее многообразии. Звуки шагов по мостовой сплетались с громыханием экипажей и цокотом конских копыт, образуя созвучия, свойственные, полагал Чарльз, только городу

Мы чувствуем запахи: конская вонь и аромат моря, дуновение свежего ветра и сладковатый запах тёмного пива, запахи сточных канав и подгнивших апельсинов, неповторимый букет театральной ложи. Так много всего, что кружится голова, и правда начинаешь всё это ощущать. Мы путешествуем по Лондону: автор приводит нас на то место, где был «Глобус» и «медвежья яма», проводит нас по трущобам, приводит в театр Друрри-Лейн.

И на фоне всего этого рушатся судьбы, рождаются беспрецедентные мистификации, сходят с ума люди, совершаются убийства, раскрываются преступления.

И над всем этим великий бард, будто смеющийся над этим миром.

Роман «Лондонские сочинители» посвящен теме фальшивки и подлинника. Литература знала много примеров мистификации — сколько раз находили ранее неизвестные рукописи великих писателей прошлого, сколько раз на удочку талантливых литераторов-игроков попадались самые благонамеренные умы, восхищавшиеся новооткрытыми сочинениями ранее никому не ведомых авторов прошлого.

В английской литературе можно найти немало примеров таких случаев. Явь и иллюзия давно смешались в английском литературном пространстве — люди до сих пор пишут письма придуманному персонажу Холмсу, а в том, существовал ли на свете самый знаменитый писатель Англии Шекспир многие до сих пор не уверены. Знаток английской литературы Акройд не мог пройти мимо этой темы.

Сколько существует литература, столько существует и традиция обвинять поэтов во лжи и притворстве. В литературе видимость подменяет реальность. Да и как быть иначе — мы же знаем, что это только слова, придуманные поэтом и творцом, а не что-то сущее взаправду. Существо поэзии — в притворстве. Издавна известна античная пословица «лгут много песнопевцы», и не случайно Платон, сам, между прочим, большой мистификатор и выдумщик, становясь в позу сурового моралиста, предлагал изгнать всех писателей из своего идеального государства.

Да что там, проживать текст как жизнь! Если неоднократно Акройд замечает: сцены из шекспировской пьесы для всех персонажей романа кажутся гораздо более реальными и важными, чем события их каждодневной жизни. Каждому на этом сайте это чувство должно быть хорошо знакомо — сколько чувства и страсти вызывают у них всевозможные придуманные персонажи, которых уж явно не только никогда не было на свете, но и быть не могло.

«Всё врут поэты» — эта пословица так и мелькает в романе. Да и у Шекспира, истинного персонажа этой пьесы, всё словно выглядывающего из-за кулисы, а вроде, только кажущегося, что он здесь, найдётся схожая цитата. Книгочеи-цитатолюбы, персонажи романа, охотно вам ее напомнят и даже приведут точное место, где она встречается. Все герои романа говорят сплошь цитатами, все вспоминают к слову, что сказано по тому или иному поводу Шекспиром.

Лондонцы-любители литературы словно живут в книжках. И даже между собой переговариваются: «А что, если мы герои какого-то романа?» Весь мир — это текст, каждый фрагмент которого ведет к бесконечному количеству ссылок к другим фрагментам текста, и так без конца. Мир — это театр, мир — это игра.

Да и вообще, как сказал Бард:

«Безумные, любовники, поэты —

Все из фантазий созданы одних».

Так и приходится подумать, что настоящее может быть только на сцене. Как в известной истории — когда актёр играл на сцене смерть своего героя, весь зал замирал, потрясённый тем, что перед ними сама реальность. А когда тот же актёр волей случая и вправду скончался на сцене — все были разочарованы, и не могли сдержать раздражения — надо же, как топорно и неестественно всё вышло.

Небольшой изящный роман на тему литератора-фальсификатора Шекспира из 19 века по определению не мог выйти у Акройда плохим — тему он знает и писать умеет. Очень внятная композиция, удачные сцены и приметный честолюбец в роли главного героя. Прочел с удовольствием, но и «Дом доктора Ди» и «Мильтон в Америке» будут позначительней. Чуть-чуть перца книжке не хватает. Акройд и так не перечник, а большая умница, но вот эту книжку я прочел после Фейбера и Байетт — что называется «Сочинители» на фоне этих двух какая-то безамбициозная вещица, хотя по линии вкуса, наверное, превосходит. Преданным поклонникам Акройда рекомендую, а другим лучше начинать с чего-то другого

История, в которой пять главных персонажей, около десятка второстепенных и целый Лондон в качестве фона. Молодые «сочинители» вынуждены тем или иным способом зарабатывать и тем или иным способом заявлять о себе окружающим. Кто-то, не имея знатного происхождения, работает в отцовской книжной лавке и изо дня в день слышит от отца о несостоятельности себя, как писателя. Кто-то, будучи из знатного рода, подрабатывает счетоводом, просиживает вечера в пабе и, публикуя эссе и статьи, томится невозможностью раскрыть свой истинный талант. Кто-то перебирается в Лондон с честолюбивыми мечтами, обитает в чужом жилище и ищет себе издателя. И да, есть еще Бард, чьи слова связывают всех действующих героев в единое пространство-время, потому что персонажи романа сплошь говорят цитатами из пьес Шекспира, который, шутка ли, жил здесь, ходил по здешним улицам, имел излюбленные места и при желании можно даже найти здания, которых касалась его нога.

Роман по своей форме ближе к байопикам, нежели к традиционным литературным произведениям. И в этом своем качестве роман превосходен. Однако, увлечение реальными персонажами, включение дополнительных действующих лиц и уделяемое им чрезмерное внимание или, наоборот, недостаточное, мешают этому произведению как самодостаточной вещи. Акценты смещаются, возникает «шум», обобщающий и исследовательский фактор оказывается недореализован. К чему, например, рассказ о священниках и мальчике-слуге? Зачем так подробно рассказывается о приезжем молодом сочинителе и его воспоминаниях о подруге «Н»? Понятно, что все охватить невозможно, а обилие персонажей делает эту задачу просто нереализуемой.

Итог. Прочитал с интересом. После знакомства с отзывом коллеги saddlefast'а даже чуть-чуть более проникся этим романом, но все-таки, отдавая предпочтение традиционной литературе, оцениваю «Лондонских сочинителей» не выше чем на 7, хотя язык превосходен и написан роман очень хорошо. Для своего поклонника.