Гордон Далквист «Мисс Темпл, доктор Свенсон и Кардинал Чань»

Интересный и достаточно нестандартный цикл про приключения героев примерно в Викторианской Англии. Трое совершенно разных людей вынуждены сражаться за свою жизнь. При этом они заключают вынужденный союз между собой, узнают друг друг друга, становятся друзьями и рискуют ради этих новых друзей жизнью. При этом в общем то частные интересы частных людей приводят к тому, что трое новых знакомых практически спасают мир

Сюжет и антураж в этой трилогии не так чтобы обязательны, она могла разворачиваться в декорациях фэнтезийных, космических или вовсе современных. Но автору понравился стимпанк.

Итак, есть псевдовикторианский мир, несколько напоминающий Англию середины XIX века, на вид довольно условный. В нем трое персонажей — вот в их реальности никаких сомнений не возникает — совершенно живые люди со своими достоинствами и недостатками, не гении, не супермены. Двое мужчин: один — весь из себя крутой, другой — любимый типаж Вячеслава Рыбакова — интеллигент, страдающий мазохизмом в терминальной стадии; и девушка — дочь богатого плантатора-рабовладельца — и это вам не Арабелла Бишоп. В героях нет ни капли мерисьюшности, они для автора — не альтер эго, а объект эксперимента. При этом они отличаются друг от друга настолько, насколько это вообще себе можно представить, и в нормальном состоянии никаких теплых чувств друг другу не могли бы испытывать по определению. Общее у них только одно — они все привыкли жить сами по себе, не столько в том смысле, что никто им не нужен, а в том, что сами они никому на свете не нужны. Они к этому в общем неплохо приспособились, и не слишком огорчались, пока не попались на глаза автору, вознамерившемуся одарить их смыслом жизни. На этом история и начинается.

Автор вырывает героев из их нормального привычного мира и зашвыривает в какое-то кошмарное зазеркалье, где на каждом шагу под ногами открываются ловушки, а из щелей лезут, потрясая тентаклями, жуткие монстры. В одиночку в этом зазеркалье не выжить, да и втроем не очень получается. Автору интересно, сколько времени должно пройти, и что именно должно случиться, прежде чем эти трое не просто смогут согласованно преодолевать препятствия, но и начнут относиться друг к другу иначе, чем к просто случайным союзникам.

Задача сложная — герои вырываются и отбрыкиваются. До самого конца они постоянно недоумевают: что я делаю в этой странной компании? на кой мне сдались эти люди? что вообще происходит? Автор тихо посмеивается у себя за стеклом — он-то знает...

Совместно пережитые опасности и приключения, конечно, сближают, но героям страшно и непривычно. Прежняя жизнь, которую они сами себе выдумали, гораздо комфортнее, им хочется сбежать, спрятаться в свою раковину, и чтобы все было как раньше. Но от автора так просто не сбежишь. Не вышло с первого раза, не беда, пусть сделают еще один круг по зазеркалью. И со второго не поняли — третий круг по тем же локациям.

К своим подопытным кроликам он совершенно безжалостен. Известное правило — «возьми персонажа и сделай для него самое ужасное, что только можно придумать» — автор применяет последовательно и непреклонно. Для каждого героя приготовлена собственная программа. Одному с наслаждением оттаптывают его любовно выпестованную крутость. Другому в общем все равно, что происходит с ним лично — поэтому достается в основном окружающим, а ему прилетает уже рикошетом. У девушки вообще непрошибаемая позиция — «Я всегда права, а кто считает иначе, тот получит в лоб» — поэтому ее корежат изнутри расщеплением личности. После какой-нибудь особо гнусной подлянки автор еще и пинцетиком героя потычет — ты как там, живой? а если живой, так и нечего разлеживаться, встал и побежал быстро! Он безжалостно, с клочьями шкуры и мяса, сдирает с героев, все, что наросло за время их прежней жизни, все их представления о людях, об окружающем мире и о себе. Все страхи, поводы для гордости и стыда, все старые нарывы — все вскрывается и демонстрируется не только читателям, но и им самим.

В этом свете понятны провалы в сюжете — он средство, к тому же не самое главное; понятна подчеркнуто нечеловеческая безупречность главгадов — они не люди, а инструменты, с помощью которых автор препарирует своих героев; понятны многочисленные рояли — автору нужно не убивать персонажей, а только помучить их хорошенько.

И вот в конце, когда сдирать и вскрывать уже больше нечего, когда герои во всех подробностях узнали себя такими какие они есть, а не какими привыкли себя считать — тогда автор может спокойно выпустить уцелевших персонажей из поля зрения. Они теперь и сами никуда не денутся. Не факт, что им будет очень хорошо друг с другом, но жить поодиночке они уже просто не смогут.