Кир Булычев «Красный олень — белый олень»

Вот как надо писать об оленях! Очень понравилось. Да, много условностей и натяжек, но смысл в том, что искусство — первый шаг к разуму — сделан. И пусть один вид уничтожен другим, но рано или поздно разум проснётся и в агрессивной обезьяне.

Ситуация, конечно, очень надуманная: чтобы исследователь присутствовал при первом проявлении разумной деятельности... Да и эта стадия развития — наскальная живопись — далеко (очень далеко!) не начальная, так что плуги должны были вовсю демонстрировать исследователям свою разумность. Да и не могло такое животное не учуять рдом стоящего человека, это уж абсурд полный!

Но! Этим эпизодом автор переводит свой рассказ как бы в иное качество; это уже некий символ, символическое запечатление глобальной проблемы. И допустимости вмешательства в развитие чужой цивилизации, и недопустимость в этом деле поверхностных оценок... Крсивый символ, очень художественный. И весьма сильный на эмоциональном уровне.

Рассказ кайфовый. Совершенно замечательная смесь пессимизма по поводу умершего разума и оптимизма с надеждой на будущее. Наскальная живопись вообще очень хорошо описана — как будто сама увидела и восхитилась красным оленем, белым оленем...

Небольшой, но красивый рассказ о том, как разумная жизнь, едва зародившись на планете была уничтожена сильным и безжалостным врагом. Зверем, который на глазах у исследователей с Земли начал проявлять зачатки интеллекта. Жизнь продолжается и искусство вечно. Очень ясная и понятная философия Кира Булычева.

На первый взгляд рассказ прост и незатейлив: первая экспедиция на недавно открытую планету земного типа. Разумной жизни не обнаружено, опасности не критичны и штатный палеонтолог спокойно движется по заранее намеченному маршруту.... Никаких сногсшибательных приключений.

Но при этом вещица запоминается. И заслуга Булычева здесь не только в том, что у него очень лёгкое перо и всё написанное им прекрасно читается. Главное, что он сумел заставить читателя в рассказе (!) воспринимать происходящее с позиций главного героя: печалиться по поводу гибели так и не успевшего развиться на планете разума и испытывать сильнейший эмоциональный подъём, когда ему удаётся увидеть плуга, пытающегося нарисовать на скале оленя.

И пусть мы все разумом понимаем, что финальная сцена рассказа очевидно надумана (хотя бы потому, что всё предыдущее повествование говорит о том, что плуги отнюдь не кандидаты на развитие разума — им и так хорошо :)), но в том и секрет мастерства настоящего писателя, чтобы заставить читателя поверить в нарисованную им картину, принять её и начать сопереживать её героям. Здесь это у Булычева блестяще получилось.

Зарождение разума — тема довольно сложная. Отследить это по наскальной живописи можно очень приблизительно. Все зависит от того, в какой степени мы понимаем и воспринимаем разум на своем уровне. Что бы, что-то нарисовать нужно иметь руки (или конечности) приспособленные для этого, хотя мы-люди можем рисовать держа кисточку во рту. У местных гоминидов плуги оказались не преодолимым препятствием что бы выжить, что бы сохранить свой вид. Однако, у нас — людей нет ни клыков ни когтей, как же мы пережили всех своих врагов?

Кир Булычев часто использовал в своих рассказах чужие авторские идеи, при этом он в большинстве случаев улучшал исходную идею, делая её большее сложной. Он был начитанным человеком, свободно владел английским, поэтому ему не приходилось ограничиваться литературой, издаваемой на русском языке. В данном случае Кир Булычев использовал повесть Уильяма Голдинга «Наследники» о кроманьонцах, истребляющих неандертальцев, написанную с точки зрения неандертальцев. Разумеется, Кир Булычев усложнил исходную схему, лишил её мелодраматичности и вообще представил не так однозначно, как у Голдинга. Вдобавок, вместо повести довольно приличного объёма, он ограничился короткой зарисовкой — это пошло на пользу сюжета, мысль автора оказалась высказана более резко и впечатляюще.

Кроме того, предложенное Киром Булычевым описание ситуации более убедительно, так как дано не с точки зрения жертвы геноцида, а с позиции постороннего, как бы объективного, наблюдателя.

А с какой стати нам на себя брать функции арбитров и решать кого и от кого защищать? Если Плуги победили — значит за ними будущее. Человек вон прорвался ведь:box:

А что подумали пришельцы, посетив нашу Землю в каменном веке?

Генетики утверждают, что человечество дважды проходило сквозь «бутылочное горлышко» — нас на планете оставалось всего несколько десятков. Но мы выжили, теперь нас миллиарды и в будущем, верю, найдём силы для межзвездных путешествий. А «младшим братьям», открытым Луниным уже никогда не изобрести колеса, не построить городов и не освоить полёты. Природа жестока, но и щедра. Возможно, плуги будут удачливее. Ведь никто же не ставит памятников неандартальцам.

Увидеть момент зарождения разума, это самое интересное что может быть в жизни. Нужно только уметь распознать это и отделить разум от неразума. Только никто не знает, где же проходит эта грань. А может скачок происходит быстро, скачкообразно, а может медленно... А вот спасать разум от истребления или не спасать, это классическая этическая проблема, которую так и не решили писатели-фантасты и оставили решать ее нам, читателям фантастики.

Очень сомнительный оптимизм — если уничтожить одну популяцию разумных существ, то разум «возродится» в другой популяции. Лично мне не верится, что разум передаётся воздушно-капельным путём

Что-то мне подсказывает, что агрессивная обезьяна рисовать не может. К тому же — не знающая огня, не знающая даже самой примитивной материальной культуры обезьяна. Наверное, надо было изобразить тот же конфликт — но на примере существ, заметно отличающихся от гоминид. Тогда воспринималось бы нормально.

Вот что мне не понравилось. Главный герой рассказа ищет в геологических отложениях триас (!), это на другой-то планете. Находит аммонитов в конкрециях. Страдает от москитов. Ну и вершина эволюции, разумеется, человекообразная обезьяна. Вот никак нельзя без этого? За пределы земного шовинизма никак не выйти. Сама мораль этой басни мне показалась очень примитивной