Иван Ефремов «Час Быка»

«Час Быка» является одной из моих любимых книг. Он притягивает ощущением недосягаемого, глубокой социальной сатирой и непредвзятым взглядом на пороки общества, как-то слишком сильно похожего на то, которое было воспитано в XX веке и продолжило существовать в XXI. «Стрела Аримана» для нас столь же опасная тенденция, как и для обитателей фантастической планеты в фантастической книге. Не случайно действие романа отнесено в далёкое будущее, то есть и тормансиане, и Люди Эры Встретившихся Рук учились на ошибках нашего времени. В каком-то роде общество Торманса — потомки людей, сбежавших с родной земли — повторяет судьбу американских колонистов, которые сбежали от жестокости и мракобесия европейских законов, но принесли семена жестокости и мракобесия с собой и в новый дом. Указывается, что Торманс есть детище и «американского империализма», и «азиатского муравьиного лжесоциализма», то есть для полного понимания книги следует знать о политической и социальной обстановке в странах Земли на момент написания книги. Идеальным строем выведен коммунизм — как же иначе в стране, «строящей светлое коммунистическое будущее»? Но этот коммунизм разительно отличается от того, что предлагала КПСС. Он предполагает глубокую и всестороннюю перелепку дурных наклонностей в людской натуре к пользе для общества, превосходство духа над животной сутью, евгеническое очищение народов (тема, запретная в СССР!) и уважение ко всем культурам древних, как к добрым и злым учителям будущих поколений (тезис, противоречащий советскому курсу победоносной истории КПСС и неостановимого шествия прогресса, отрицающего ошибки прошлого). Потому книга оказалась запрещённой быстро и надолго. Но в эпоху «свободы слова», когда читать антиутопии стало можно и даже модно, урок «Часа Быка» оказался даже горше, чем прежде.

Тема прибытия или вторжения инопланетян — частый мотив в фантастике. Но в «Часе Быка» делается акцент на видении «прибывающей стороны», которая видит все несовершенства насельников и имеет действенные средства к улучшению их жизни. Эти эксперименты опасны как для гостей, так и для хозяев, и потому представителям Единого Человечества приходится решать сложные нравственные задачи каждый раз, когда им нужно общаться с тормансианами. Насколько это трудно, даёт понять сцена, где земляне вынуждены солгать и припугнуть правящую верхушку силовым возмездием. Тормансиане не способны пока понять, как можно жить безо лжи и не бояться смерти. И даже лучшие из них, полные благородных порывов, признают свою ущербность по отношению к наставникам. Здесь важно прочесть и мистическую составляющую — земляне используют силы Шакти и Тамаса, владеют энергией Кундалини и способны завораживать менее разумных существ одним своим внешним видом. Читатель находится в положении тормансианина, ибо для большинства из нас затронутые понятия — такие же тайны.

Иван Ефремов даёт читателю также задачу: когда вам предлагается шанс развиться лично и помочь обществу — что вы сделаете в первую очередь?

...В диалогах книги часто гораздо больше слов, чем ожидаешь от общения людей. Но здесь важно понимать, для чего сказано и с какими чувствами. На самом деле, мудрые и могущественные Человеки Будущего ещё многого не договаривают...

Силы Инферно, захватившие Торманс, жаждали крови нежданных врагов, но те не дали им и этой радости. Неправы будут те, кто скажет, что Фай Родис совершила самоубийство. В тексте даётся прозрачный намёк, что она осталась на Тормансе навсегда, сознательно отринув оковы физического тела и закладывая для будущих миссий к этой планете то, что поможет рукам жителей новой Земли и Торманса встретиться. Она была столь полна любви к живым созданиям, что не позволила никому из них запачкать себя и погубить душу причинением вреда эволюционно высшему существу. Подобным же самопожертвованием выглядит уход другой женщины Земли в глубины простонародья Торманса: она увидела в этом возможность реализовать миссию лучше, нежели искать понимания у владык или отступить вовсе. Ведь общество «кжи» уже получило импульс, который может обернуться кровавой революцией и новым витком инферно, который разрушил бы память о миссии землян.

Книга заслуживает наивысшей оценки.

Являясь большим поклонником литературного творчества И. Ефремова, я в той или иной степени ценю и люблю все его произведения, регулярно возвращаюсь к ним и нахожу для себя что-то новое… Но «Час быка» был и остается для меня чем-то совершенно особенным, магнетическим… Я не могу бесстрастно рассуждать об этом произведении, потому что раз за разом перечитывая эту книгу сначала в 19 лет, потом в 25, и буквально несколько дней назад – в 31 год, я каждый раз попадал под ее непередаваемое «темное» обаяние.

Я намеренно не хочу сейчас затрагивать темы политических и социальных подтекстов в данном романе, т.к. это на мой взгляд только загоняет произведение в рамки и мешает взглянуть на него с других сторон. А я не сомневаюсь, что Ефремов подсознательно писал его именно в день будущий — всем нам. И сегодня, спустя 50 лет, оно так же актуально, как и в то время!

В этом произведении столько недосягаемой красоты, благородства духа, холодного, драматического шарма и какой-то неуловимой сексуальной заряженности, что незаметно погружаешься в эту атмосферу целиком... И, помимо своей воли, подобно владыке Чойо Чагасу или печальному Таэлю, начинаешь «влюбляться» в прекрасный образ Фай Родис, сопереживать главным героям, страдать и радоваться вместе с ними…

Лично для меня – эта книга о том, что иногда вмешательство бывает оправдано, даже если понимание этого придет не сразу… Но вмешательство тонкое, деликатное, на личностном уровне, когда ты твердо уверен в том, что доводов «за» гораздо больше, чем доводов «против», когда ты знаешь ради кого идешь на риск, и готов взять на себя полную ответственность за все его последствия…

Эта книга о том, что человек способен на многое, если сможет взять под контроль свои чувства и эмоции, не давая им власти над собой, но всегда сохраняя трепетное отношение к жизни, чувство доброго и прекрасного…

P.S. Мечтаю когда-нибудь увидеть достойную экранизацию.

...Считать, что этот роман хоть как-то примыкает к какой-либо из господствующих течений — большая ошибка. Социализм? Нет. Капитализм? Тем более нет. Что за явление такое — «Час Быка»? Почему его запрещали? И как в то время вообще могла выйти такая вещь? До сих пор — неясно. Ясно только одно — это уникальное и штучное явление.

«Час Быка» настолько сильно выходит за рамки всех идеологий и систем, настолько сильно непохож на другие произведения советской фантастики... Коммунизм «Часа...» — это совсем не то, что под этим словом понимали Маркс и Энгельс, а уж тем более — Ленин. И вообще — кто это такие? Фай Родис, историк и главный герой романа, ни единого разу не упомянула в своей речи основоположников «исторического материализма». А «первая страна социализма»? А пятилетки? А партий? Ничего этого в светлом коммунистическом будущем нет? Кощщунство!!!

А между тем именно в «Часе Быка» мир светлого будущего показан как никогда ярко и объёмно, сильнее, чем в ТА. Удивительно, насколько он оторван от уровня «способа производства», и какой упор сделан в нём не на формирование социума, а на формирование индивида, неповторимого и совершенного. Ефремов осмеливается не только «забыть» имена классиков марксизма, но и внедряет в текст массу санскритских понятий, обозначающих явления вселенной, говорит (!) о духовности... Не о религии, конечно (это было бы грубо и прямо), а как бы завуалированно — о высокоморальном развитии людей на основе духовного совершенствования (упоминаются как бы между прочим «святые для любого жителя Земли храмы Тибета, Эллады и Руси). Общество будущего — это по настоящему совершенный мир, мир совершенных людей, совсем по иному мыслящих и развивающих тайные способности своего разума.

Почему он так ярок, этот пасторальный мир? Ему здесь есть антипод — мир Торманса, где обитают люди на самой низкой стадии общественного развития. Конечно, можно считать роман «критикой капитализма», «критикой лжесоциалистического Китая», и говорить о прочем подобном бреде. Что на самом деле? Достаётся всем — и Союзу в том числе. Ефремов был мудрым человеком, и прекрасно понимал, что ни одна из существующих систем не способна построить коммунизма, что каждая из них тупикова. Да, Торманс — это мир развитый технически, но совершенно морально деградировавший, изуродованный — это будущее дальнейшего развития и капиталистической, и социалистической систем — почти что. ПОка ещё это не наш мир... а завтра? Мудрец Ефремов сделал страшное и жуткое предсказание — он показал, насколько все эти системы античеловечны и уродливы. Это смелый шаг — пойти на уничтожение идеологии не только в своём сердце, но и грамотно изложить это на бумаге.

И всё таки Ефремов даёт нам надежду. Надежду в облике Фай Родис. В облике Грифа Рифта. В облике Сюй-Те, наконец. Это отголосок того, к чему нужно стремится — к несбыточному. Мир уважающих друг друга людей, в котором нет места соперничеству и интригам, здесь живёт только любовь и знание. Это тщательно воспитание индивида, всем обществом, и каждым по отдельности, где родители не «уродуют своих детей по своему образу и подобию». Это надежда, утопия. Но Торманс всегда реальнее. Дело здесь не в правительстве, не в олигархах, не в ворах — только в нас самих. Это и хотел сказать Ефремов своим романом. Он сказал, что надежды почти нет, но это «почти» так много значит...

Философский трактат высочайшего уровня. Далеко выйдя за пределы социализма, Ефремов смог создать нечто, равное по своей мощи лучшим образцам западной социальной фантастики. Во всех ВУЗах — обязательно рекомендовать!

Прекрасные советские писатели Иван Антонович Ефремов, Зиновий Юрьевич Юрьев, братья Стругацкие гениально показали, во что может превратиться общество, в котором нажива и жажда власти любой ценой уничтожают в человеке человеческое. И неважно, идёт ли речь о Земле или какой-то другой планете. Однако Ефремов продемонстрировал это в наиболее жёсткой, я бы даже сказал жестокой, крайней форме. Даже мир Океании и Евразии менее отвратителен в сравнении с Тормансом, поскольку у Оруэлла есть целый слой общества — пролы, — пусть и лишённый социальных благ и нещадно эксплуатируемый, но находящийся вне контроля и не уничтожаемый цинично и грубо. Примитивный мир планеты из «Попытки к бегству» мерзок и ужасен, но та жестокость объяснима уровнем развития, на котором находится местное человечество. Торманс же демонстрирует мерзость осознанную и крайне циничную.

Конечно, читать утопии намного приятнее антиутопий. Мир Полдня или приключения Алисы Селезнёвой греют душу и радуют разум. Но... И Ефремов, и Юрьев, и Стругацкие предупреждают: люди будьте бдительны! Да, не напрямую, как это сделал Юлиус Фучек. Но не менее грозно. Группа персонажей, ежегодно собирающаяся в Швейцарии, с началом 2020 года вознамерилась превратить Землю в Торманс. От каждого землянина, если он, конечно, человек, а не социопат, ныне зависит, какое будущее ждёт человечество: мир Полдня или Торманс.

Сначала о плохом. В романе господствует единственно правильная точка зрения. Главы слабо связаны между собой. Сам порядок, утвердившийся на Тормансе, недостаточно продуман. Общество, на 75-80% состоящее из детей-сирот, не продержится и 10 лет. Герои трудноразличимы. Их беседы сводятся к изложению своей точки зрения на проблему, не всегда актуальную в данный момент. Этим они занимаются даже в критических ситуациях. Но при этом никто из прочитавших роман не усомнится — это книга из золотого фонда фантастики. Прежде всего за счёт высказанных здесь идей, не устаревших и сегодня. И, в не меньшей мере, благодаря картине двух миров.

Цивилизация Торманса явно выросла из китайского социализма эпохи Мао. Самой тоталитарной формы социализма из существовавших во времена автора. Китайские корни этой культуры Ефремов подчёркивает даже там, где в этом нет необходимости. Проблема в том, что информации о Китае тех лет у автора было недостаточно. Пришлось заполнять пробелы заимствованиями из более знакомых культур, советской и американской. Самыми неприятными особенностями той и другой. Читатели Ефремова, в свою очередь, сравнивали прочитанное со своей собственной жизнью, и многое казалось знакомым. Начальству, разумеется, это не нравилось. «Час Быка» почти не издавали. Вопреки легенде, его выдавали в библиотеках и при Брежневе, и при Андропове, но очереди за ним стояли громадные.

Мир коммунистической Земли выглядит полной противоположностью Тормансу. А если присмотреться? Жители Земли абсолютно нетерпимы ко всему, что хоть немного не совпадает с их моделью развития. Любое упоминание о порядках на Тормансе или в прошлом самой Земли вызывает у них всплеск негативных эмоций. Даже на Тормансе есть люди, способные спокойно оценить чужую модель развития, а для землян это исключено. В результате они не замечают сходства. И там, и тут разрушение семьи, культ эвтаназии, никем не избираемые руководящие советы, контроль над уровнем осчастливливания, мощные системы психологической, информационной и генетической настройки, от которых не ускользнёт ни один подданный на Тормансе и ни один гражданин свободной Земли. Если не затрагивать вопросы гуманности и эффективности управления, можно заметить одно принципиальное различие. Система Торманса построена в интересах меньшинства, система коммунистической Земли — в интересах большинства. Разница действительно огромная. Но, может быть, интересы большинства были уже отрегулированы с помощью систем психологической и информационной настройки.

Кажется, сегодня не так уж важен конфликт либерального и нелиберального коммунизма. Оба не без греха, и оба потерпели поражение, по крайней мере, временное. Теперь мы видим конфликт либерального и нелиберального капитализма. Оба не менее агрессивны, не менее нетерпимы к чужому мнению, так же охотно используют психологические и информационные настройки и оба, на этот раз оба, защищают интересы меньшинства. Кажется, «Час Быка» — действительно книга на все времена.

Это всегда так мучительно, когда тебе не нравится книга, которая нравится большинству. Начинаешь задумываться, как видно я глуп, как видно я не допонял, не углубился, не прочувствовал. Надо бы перечитать. Но нет! Осилить это еще раз выше моих сил. Местами да цепляет, местами увлекательно, если быть точной, аж в трех местах я переставала терзаться мыслью — дочитать или все же закинуть подальше. Попытки взяться за «Час быка» совершались несколько раз, все думала слишком рано, еще не доросла. Может, стоило повременить еще лет двадцать… Ну, может быть, если бы это была единственная книга в мире о том, чего не может быть, то претензий никаких. Но такое изобилие фантастики, даже во времена написания романа, и вышло нечто невразумительное. Автор много хотел сказать и донести до читателя все, что знает сам и как думает по всем поводам, и поэтому все диалоги героев похожи на нудные лекции. На протяжении всего романа персонажи только и делают, что объясняют и поучают, а происходящие на фоне этого события как будто в отрыве от сюжета. Мир не показан, в него нужно поверить со слов героев. Но герои либо крайне белые и пушистые, либо какие-то невнятные, к ним сложно проникнуться симпатией, они ненастоящие. Вероятно, философским трактатом о том, каким человек быть должен, и о том, что коммунизм принесет счастье и благо «Час быка» был бы гораздо лучше. Все-таки махровая советская фантастика это несколько особый поджанр и к нему нужно иметь привычку или какое-то особое восприятие мира.

Подумайте над книгой чуть дольше. Да не коммунизм она воспевает, а наоборот. Если посмотреть внимательнее, тоталитарный режим Торманса очень похож на Советский Союз в масштабах всей планеты: зарвавшиеся и зажравшиеся функционеры, ГУЛАГ и прочее, а в «змееносцах» нетрудно рассмотреть привилегированных «членов партии». Единственные противостоящие этому — потомки аристократов (а не коммунистов-революционеров) «Серые Ангелы».

Я оцениваю эту книгу как переосмысление Ефремовым окружающего и попытку реабилитации после «Туманности Андромеды». Хотя, очевидно, он весьма боялся репрессий или преследования, поэтому антикоммунистическое содержание рассмотреть очень непросто. Рассмотреть реальный смысл смог в 1970-м не кто иной, как Андропов и поднял вопрос на пленуме ЦК. В 1970-м из общественных библиотек она была изъята или помещена в закрытые фонды.

Я первый раз прочел эту книгу в 10-м классе. После прочтения я не могу сказать, что стал антикоммунистом (не такой умный был), но сильно задумался и к коммунистическим лозунгам относился весьма скептически. И дважды отказывался втупить в КПСС, хотя в КБ был единственным беспартийным начальником отдела.

Для меня в оценке любой книги (художественной, прежде всего) особенно важно её «психоэмоциональное» воздействие на читателя — интерес, волнение и т.д. С этой точки зрения «Час Быка» (ЧБ) — книга едва ли не невероятная. Далеко не каждого из читателей, конечно, тронуло это воздействие, но зато каждый, кого оно коснулось, так или иначе, думаю, меня поймет. Удивительная сила ефремовской логики, беспощадная точность формулировок проявились в этом романе с особенной выразительностью, усиленной драматизмом, даже трагичностью сюжета.

ЧБ неразрывно связан с «Туманностью Андромеды» (ТА). Вероятно, не буду оригинален, если скажу, что ЧБ отличается от ТА также как Фай Родис — от Веды Конг. Кстати говоря, образ Фай Родис, центральный в романе — несомненно, большая писательская удача Ефремова. Вернее будет сказать — успех, так как это не случайный результат, а итог напряженного труда. В ЧБ все основные идеи автора, выдвинутые им в ТА и других произведениях получили своё дальнейшее закономерное развитие и углубление. Эти идеи формируют особую целостную систему взглядов на человека и весь мир, и не так просты для восприятия, как может показаться при не очень внимательном прочтении. Нужно проникнуться образом мыслей автора, отрешиться от предубеждений, на что, как известно, требуется определенная смелость. Возможно, именно поэтому одни читатели говорят о тяжелом языке романа, другие — о заказной коммунистической пропаганде, третьи — о сатире на советский строй, памфлете и т.д.

Образ человека будущего (идеал) сюжетно рассмотрен в романе в его противопоставлении образу жителя планеты Торманс (по сути, образу «среднего» современного человека Земли). Хотя нельзя, наверное, назвать это полным противопоставлением — сама Фай Родис говорит командиру звездолета Грифу Рифту о том, что жители Торманса ничем не хуже их, землян, и так же достойны выхода из инферно. И ради них (не только ради своей любви к тормансианской девушке Сю-Те) Вир Норин навсегда остается на Тормансе. Это дает автору возможность образно, рельефно, точно рассмотреть огромное количество основополагающих проблем и вопросов, которые его волнуют и волнуют (должны волновать) всё человечество. Главный из этих вопросов — о направлении генерального вектора развития цивилизации, о «смысле» её существования.

Отступление: Как-то раз, я услышал по радио «Передачу о новых книгах» писателя Петра Алешковского и его соведущей. Речь шла как раз о ЧБ, причем в рубрике «Книги нашего детства». Было сказано много явных нелепостей вроде: «йога и другие маргинальные течения». Рассуждения о «стреле Аримана» названы скучными. К сожалению, в программе чувствовался «подтекст»: Ефремов — кто-то наподобие идейного вождя «секты» своих фанатичных последователей, в число которых входят толи прекраснодушные мечтатели маниловского толка, толи все те же «йоги-маргиналы». Приходит, почему-то, на ум оценка, данная на Тормансе Вир Норину автоматом, выдающим советы по выбору работы: «Туп и глуп. Но реакция хорошая». Весь писательский успех Ефремова Алешковский выводит из неожиданности его текстов. Не странно ли, что эта «неожиданность» длится уже более сорока лет, если иметь в виду только ЧБ. Для меня, как и для многих других, очевидно, что творчество Ефремова ориентировано на читателя думающего, склонного к самостоятельным оценкам. Герои Ефремовских книг, как говорят, «органически» не способны ни творить себе кумиров, ни быть таковыми для других. Вообще-то, не стоит удивляться тому, что Ефремов не оценен и сегодня в полной мере. Разве он один? Впрочем, на момент создания романа были и другие мнения о нем в писательской среде. Из письма В. Дмитревского И. Ефремову, 15 ноября 1968 г.: «Роман уже прочли Бритиков, Брандис, Гор, Ольга Ларионова, Борис Стругацкий, Аскольд Шейкин, Меерров. Сейчас он у Шалимова. Все читавшие его, я бы сказал, ошеломлены грандиозностью и множественностью проблем, поставленных автором в самых различных сферах: и социологической, и экономической, и морально-этической, и ещё… и ещё». А. Ф. Бритиков, со свойственной ему бескомпромиссностью, критиковал роман в своем письме Ефремову. Но вот его слова: «Вам удалась – при всех моих придирках, высказанных и не высказанных, — удалась диалектика утверждения и критицизма. Роман убеждает, что хотя и чертовски труден этот путь, но только на нем можно что-то сказать человеку». И далее в постскриптуме: «Я не сказал главного: «Час Быка», безусловно, самая значительная вещь после «Туманности Андромеды» в нашей фантастике. Да и на Западе не знаю романов такого масштаба. Так что придирался с самой высокой меркой».

Невозможно, кажется, сказать сразу обо всех проблемных полях, затронутых в ЧБ — ассоциативные ряды захлестывают несовершенное сознание человека ЭРМ. Глубочайшая мысль писателя — «теория инфернальности», которая необыкновенно ясно и убедительно, используя логику научного познания, раскрывает причины страданий человека в несовершенном обществе, а также вообще всех живых существ на Земле. Это источник идей более высокого порядка, чем привычные (анти)утопические мотивы. А.Ф. Бритиков назвал это произведение романом-трактатом. Я бы хотел обратить внимание на вопросы человеческой психики, которые неизменно находились в фокусе писательских интересов Ефремова. Здесь открывается целый «гносеологический космос»: от банального «все болезни от нервов» и до предвидения будущего. Идеал человека будущего, по Ефремову, воплощает в себе овладение и контроль огромной психической энергией, потенциально, имеющейся у каждого. Вспомним необычайную даже для людей ЭВР психическую силу Фай Родис, «особую чувствительность» Вир Норина. Кажется, именно этим, в большей степени, чем чисто физическим совершенством, земляне отличаются от тормансиан. И именно это вызывает восхищение. Ведь определенная «психическая сила» нужна даже и для того, чтобы внимательно прочесть и воспринять ЧБ. Неразрывную связь психики и интеллекта в человеке Ефремов подчеркивал всегда. Поэтому ЧБ — все-таки не сухой философский (социологический) трактат, но необыкновенно насыщенное мыслью произведение искусства, в чем-то даже поэтическое. Эта поэзия иногда сурова и страстна, иногда — щемяще печальна, но никогда — холодна, равнодушна, абстрактна. Это поэзия людей, «подобных натянутым струнам», которые знают, что «наивысшее счастье человека всегда на краю его сил». Здесь мы наблюдаем удивительный сплав животрепещущей темы и убедительности (очарования) вымысла.

При читательских обсуждениях романа часто возникает вопрос о гибели трех землян, а затем и самой Фай Родис. Одна из читательниц замечает, что «…нечаянная смерть землян вообще вызывает улыбку». Оставим в стороне то прискорбное (и симптоматичное ) обстоятельство, что смерть, хотя бы и «нечаянная», может и в самом деле вызвать у кого-то улыбку. Понятно, что в данном случае речь идет о сюжете. И все же, не стоит так свысока относиться к этому авторскому решению. Действительно, можно, наверное, было придумать и другой, более правдоподобный ход событий (возможно, кто-то полагает, что сделать это легко). Но и здесь мне видится особый авторский замысел. Земляне гибнут потому, что иначе они НЕ МОГУТ поступить. Не в смысле совершения самоубийства, а в том смысле, что они следуют своей земной морали, преступить через которую для них так же невозможно, как для нас отменить указом президента закон всемирного тяготения. «Не избивать же их лазерным лучом, спасая наши драгоценные жизни» — спокойно говорит Тор Лик (!). Моральные нормы, а равно и полное их отсутствие — сила, может быть, посерьезней небезызвестной лемовской бетризации. Нельзя быть «идеальным» человеком на Земле и одновременно с этим — «чойо чагасом» на Тормансе, и получается, что «нельзя безнаказанно пройти через инферно»… Это, пожалуй, наиболее трудный для восприятия момент ЧБ, но он же, может быть, и наиболее важный. «Я, наверное, никогда не научусь думать так, как вы — прежде о других, а потом о себе». Кажется, так говорит, обращаясь к Фай Родис, тормансианский инженер Таэль. И Тивиса Хенако: «Кто эти существа? Они неотличимы от людей и в то же время не люди.» — вот суть противоречия, которые должны были разрешить земляне. Но разве только перед людьми ЭВР стоит эта, отнюдь не абстрактная задача, разве сегодняшние люди Земли не обречены на её чуть ли не каждодневное решение? А решение людей ЭВР таково: «Дикую толпу можно было бы уничтожить, но такая мысль даже в голову не могла прийти землянам.»

Сам Ефремов в статье-интервью «Следы человека, которого еще нет» высказался на эту тему вполне определенно: — «Мне кажется, что одной из самых важных проблем, которая не снимется и у весьма отдаленных поколений, будет именно психологическое исследование мотивировки поступков и глубокого анализа их причин. Разумеется, не в порядке бихевиоризма. Есть такое течение (оно во многом смыкается с фрейдизмом), которое вообще оправдывает поведение человека, по большей части неблаговидное. Оправдывает какими-то атавистическими инстинктами, какими-то древними психологическими пережитками, подсознательными эмоциями. Вспомним, сколько романов написано на тему о том, что человек низок, гадок, что человек есть убийца, что он с трудом подавляет в себе изначальное желание убивать, разрушать, уничтожать. …. Именно для того, чтобы парализовать все эти псевдоученые разговоры и мнимые научные обоснования, мы и должны разрабатывать свою психологическую науку, которая должна опираться на философское осмысление мира. Разрабатывать ее в том направлении, чтобы показать человеку правильный путь развития своих склонностей, анализировать ошибки, устанавливать их причины и, так сказать, закрывать его на ключ от всего дурного, аморального. Это очень важно. Только тогда в мире переведутся изуверы, преступники, маниакальные ученые, которые ради своей науки готовы пожертвовать весьма многим. …Разные ученые и мыслители в разные времена задавали себе и миру вопрос: каков критерий нормальной психологии? Творческий экстаз, фанатичная увлеченность любимым делом, одержимость гениальной идеей, — где здесь грань между нормальностью и психопатией? …Единственный критерий — общественное поведение человека. Его забота о ближнем, о счастье людей. Все другое, что не связано с человеколюбием, — более или менее замаскированные честолюбивые устремления, завуалированный практицизм, растворенный в красивых словах эгоизм». Таким образом, Ефремов, как и подобает истинному ученому, последователен в своих убеждениях, излагавшимся им как в художественной, так и в публицистической формах.

Рассуждения автора (некоторым читателям они кажутся скучными) в ЧБ о медицине, науке, психологии и социологии нисколько, на мой взгляд, не устарели. Скорее, наоборот, по мере т.н. «глобализации» сходство между современной земной цивилизацией и тормансианской как будто усиливается. У нас, в России, слово «олигарх» стало почти обиходным, в отличие от времени написания романа (поневоле задумаешься о ефремовском предвидении!). Не следует, конечно, упорно отыскивать прямые (памфлетные) аналогии, они лежат гораздо глубже — в общих законах развития человека и социума, цивилизации, и Ефремов помогает их лучше увидеть, распознать, предлагает (самостоятельно!) задуматься и сделать, образно говоря, первый шаг вверх по лестнице выхода из инферно. И если героев ТА можно порой упрекнуть в некоторой склонности к декламации, то в ЧБ этого нет. Остаются не вполне ясными, правда, способы перехода от «инфернального» мира, или ЭРМ, к миру коммунистическому. На этот недостаток указывал и А.Ф. Бритиков в одном из своих писем Ефремову. С другой стороны, излишняя конкретика таких «рецептов», конечно, повредила бы тексту (всем нам знакомы судьбы футурологических прогнозов). Здесь, наверное, уже поле для (деятельной?) фантазии самих читателей.

И еще раз хочется отметить особую поразительную, местами, завораживающую атмосферу романа, начисто лишенную всякой суеты и пустословия, создающую истинный «феномен достоверности». Вот уж действительно, невозможно оторваться. Один мой знакомый университетский преподаватель говорил по этому поводу, что Ефремов сам обладал теми «гипнотическими» качествами, что были, например, у Гирина из «Лезвия Бритвы». Трудно освободиться от такого влияния, пусть даже передаваемого через книжный текст, так же как трудно не поддаться притягательной силе образа Фай Родис и других землян.

ЧБ следует читать, на мой взгляд, обязательно после ТА, возможно, с некоторым перерывом, чтобы не смешивать впечатления. По собственному опыту могу сказать, что полнее эту книгу поймет человек зрелый (может быть, не случайно в романе упоминается о сорокалетней зрелости Родис), но, конечно, эта книга для всех возрастов, за исключением разве что самых юных, что понятно. Как альтернативный способ восприятия я рекомендовал бы в дополнение к тексту и аудиокнигу, хотя там сокращенный (немного) вариант.

Трудно вообразить, каким могло бы быть «продолжение» ЧБ. Для этого, наверное, нужно быть Ефремовым. Известно, что он задумывал роман «Чаша отравы». «В этом романе писатель хотел развернуть картины отравления ноосферы, как говорил Вернадский, человеческого общества и собственно мозга человека всеми видами злых, вредоносных, унижающих, ошельмовывающих, обманывающих влияний. И, разумеется, сказать о том, что надо предпринять для очищения ноосферы — психической атмосферы земли, показать, что надо сделать, чтобы уничтожить все фантомы, насилующие природу человека, ломающие его разум и волю» (цитата). Есть ли сейчас что-либо более актуальное? Мне думается, это и было бы «продолжением» ЧБ. Очень жаль, что мы никогда не сможем его прочитать. Но, несомненно, оно, это продолжение, обязательно показывало бы нам пути дальнейшего развития идеала человека, о котором говорил талантливый критик (исследователь НФ) А.Ф. Бритиков, анализируя «Туманность Андромеды». «Час Быка» уже прочно укоренен в ноосфере Земли, и дав волю фантазии, можно придти к выводу, что каждый из соприкоснувшихся с творчеством Ефремова, независимо от того, как он оценивает конкретные произведения (конечно, при осмысленности и ответственности таких оценок), делает свой маленький шаг в направлении этого развития, и тем самым вольно или невольно исполняет великую мечту и замысел Автора.

Как и «Туманность Андромеды», «Час Быка» — литературный эксперимент. Источник идеи написания именно такого романа именно в такой форме Иван Ефремов не скрывает — символистская проза начала ХХ века. В «Часе Быка» в позднесоветский контекст перенесены повествовательные принципы Дмитрия Мережковского, Федора Сологуба, Ежи Жулавского и других, вплоть до первопроходца этого типа литературы, Эдуарда Бульвер-Литтона.

Я в небольшой заметке не буду касаться философской составляющей «Часа Быка», не стану анализировать романную, сюжетную часть книги. Они очень сложны, интересны, противоречивы и заслуживают никак не менее, чем полноценной монографии (может быть, превышающей по размеру сам «Час Быка»). Я хочу сказать лишь о литературной специфике этой книги Ивана Ефремова.

Мне кажется, «Часу Быка» повредила именно литературность. Если «Туманность Андромеды» литературности полностью лишена, выверена до абсолютной стерильности, то в «Часе Быка» есть и яркие образы героев, и нетрививальные сюжетные повороты, и впечатляющие пейзажи, словом, то, что создаёт роман в классическом смысле слова. Я понимаю, что после публикации в «Технике-Молодёжи» краткой, динамичной версии «Часа Быка» Ефремову было жалко упрощать и выглаживать отличный текст, выбрасывать из полномасштабного варианта яркие детали и впечатляющие эпизоды. Но в результате «Час Быка» завис между беллетризированным философским трактатом и интеллектуально-приключенческой научной фантастикой. Это не пошло на пользу интереснейшему трактату и повредило динамизму приключений. Всё-таки, «в одну телегу впрячь не можно коня и трепетную лань», чем-то надо было поступиться.

Тем не менее, эта неудачная книга хороша. Да, она разваливается на неравноценные части, подряд её читать невыносимо трудно или вообще невозможно. Но зато её приятно перечитывать, открывая на определённых главах и эпизодах. Огромное наслаждение испытываешь, следя за ходом рассуждений Ивана Ефремова или вглядываясь в захватывающие картины, рисуемые этим большим художником.

Да, эксперимент не удался. Однако книга получилась замечательная. «Час Быка» уже сейчас спокойно вышел из рамок советской литературы — в нём нет никакой специфической советскости. Советская литература умерла, а «Час Быка» продолжает жить, тревожить, раздражать и восхищать своих читателей.

Всегда найдутся те, кому «Час Быка» не нравится. Это нормально — книга очень сложна, далеко не всем интересна её проблематика, да и экспериментальность тоже сужает круг почитателей «Часа Быка». Это ни хорошо ни плохо, потому что нельзя нравиться всем. Но всегда будут читатели, бесконечно благодарные Ивану Ефремову за эту книгу. Я отношусь к числу благодарных.

У Ефремова я почему-то могу читать только «Час быка», остальное кажется скучным. Возможно, это потому, что , как уже писали другие лаборанты, в ней есть не только трудноразличимые идеальные люди будущего, но и вполне реалистически выписанные тормарсиане.

Тем не менее, книгу я перечитываю именно для того, чтобы увидеть человека будущего, каким его представил И. Ефремов. Пусть это фактически один и тот же герой, черты которого приходится воссоздавать из слов и и поступков разных персонажей, но этот герой является носителем той идеальной нормы, которую в нашей жизни мы постигаем только интуитивно.

Думаю, что сила романа в том, что его автору удалось в какой-то степени утолить нашу тоску по идеалу и показать его как что-то если и не существующее, то все-таки достижимое в действительности.

Хотя у романа есть недостатки, та уверенность, с которой автор создает (или воссоздает в нашем сознании) образ идеального человека как человека обычного, нормального, меня просто завораживает. Роман перечитывал несколько раз. Автору респект.

Оценка 10

Сделал громадную ошибку — перечитал. Когда-то на общем фоне героически унылого г, которым была переполнена советская литература было очень хорошо. Теперь общее впечатление: ужос. Ну то что герои постоянно на ровном месте толкают речи — это еще не самое страшное. И то что действо плоское и затянутое — можно пережить. Типа сейчас положительный герой будет страдать — герой страдает — герой думает как он страдает. Меня убил общий сюжет. Есть мир Торманса, сформировавшийся за многие поколения. Не очень симпатичный. Но почему то именно такой. А дальше история совсем в духе какого-нибудь Ирака. Прилетевшие земляне за пару месяцев точно понимают кто тут хороший, кто плохой и имея полный комплект всяких вундервафлей рушат мир Торманса. Ефремов уверяет, что тут и пришло всем щастье (я в курсе как пишется, но он именно про щастье). Я так твердо уверен в прямо обратном. Море крови и дальнейшая деградация. Все положительные герои одномерны, да и отрицательные такие же. Вообщем если не читали, то возьмите каких-нибудь попаданцев. Будет тоже самое, но хоть не так плоско.

Мне было очень скучно это читать, все идеи этой книги можно уместить в 100 страниц, не понимаю зачем понадобилось мусолить одно и тоже через каждую страницу. В книге конечно есть интересные идеи и философия, что-то прям запомнилось на уровне цитат, но не хватает динамики, каких-нибудь деталей, сюжетных поворотов. В общем получилось по-советски — сухо, поучительно, патриотично!

Прежде всего, это — не совсем фантастический роман. Это — многогранный и очень интересный философский трактат о пути развития цивилизации. Если Оруэлл показывает, как НЕ НАДО, то Ефремов вполне логично и убедительно показывает выходы из тупика.

Прорваться через дидактичность и некоторое многословие — и порция отменной закуски для ума обеспечена.

Особенно понравилось рассуждение об инферно (пути страданий) и Стреле Аримана — признаке деградации, когда вроде бы правильные действия ухудшают ситуацию.

Тем, кому нравится философская фантастика и книги М.Веллера вроде «Кассандры» — читать однозначно.

По видимому, Ефремов наряду с Л.Гумилевым — последние ученые России энциклопедического уровня. Респект и светлая память!

Перечитываю эту книгу, как наверное 400 лет назад читали Библию. Первый раз прочитал Час Быка в 14 лет, когда эту книгу мне подбросил отец, теперь когда его уже нет, я понимаю что он сделал это не случайно. Прочитав ее в первый раз я понял что это вещь которая сделала меня взрослее, теперь я раз в год-два читаю ее когда нужно прибраться в душе..

Считаю что книга очень полезна для любого человека который освоил алфавит, потому что Часа Быка дает совершенно понятные ориентиры: что есть настоящий человек, чем и почему мы современники Ивана Ефремова — тормансиане отличаемся от идеальных людей будущего и что самое важное: фантастика данной книги не в ЗПЛ Шакти и Тамасе, не во всегаллактическом коммунизме, Великом Кольце и ЭВР а в том что многие читатели впервые серьезно пытаются искать ответ на вопрос КАК из проклятого общества кжи и джи очень похожего на любое современное государство, найти путь к добру и свету для всех. Рассказывать о том что версия пути такого преобразования описанная в романе И А Ефремовым не убедительна — самолюбование, но вместе с автором попытаться понять чем награждают в ЭВР за смертельно-опасную или вредную работу — это задачка для настоящих философов и Академии Горя и Радости..

Роман поразительно актуален. Печально, что, мы пока всё больше погружаемся в ефремовское инферно.

Я всё думаю, а прилети к нам сегодня (на нашу Землю) вдруг такой звездолет, как бы вели себя Фай Родис и все остальные? Многим ли мы отличаемся от изуродованных людей Торманса? От одного просмотра наших телепередач с орбиты, я думаю, экипаж был бы шокирован не меньше, чем это было в романе! Как вам такой сюжет? Если вдруг все эти Люди из светлого коммунистического Завтра вдруг вот сегодня прилетят к нам? Какой будет исход их экспедиции?

Вот, что говорит о нашем времени Ефремов (говоря о Тормансе) в главе X Стрела Аримана: «Все лучшие умы направлялись только на удешевление производства, на умножение вещей – людей заставляли гоняться за вещами и умирать от духовного голода еще раньше физической смерти».

И вот еще там же слова Фай Родис: «Общество низшего, капиталистического, типа не может обойтись без лжи. Целенаправленная ложь тоже создает своих демонов, искажая всё: прошлое, вернее, представление о нем, настоящее – в действиях, и будущее – в результатах этих действий. Ложь – главное бедствие, разъедающее человечность, честные устремления и светлые мечты».

Поэтому надо читать и перечитывать этот роман. После этого другими глазами смотришь на окружающую действительность. И понимаешь, как нас ежедневно уродует Стрела Аримана. А понять — значит сделать первый шаг в правильном направлении!