Дж. М. Кутзее «Сцены из провинциальной жизни»

Читая книги Кутзее особенно остро понимаешь, что другой человек – целая Вселенная, свой мир, неповторимый и вычурный. Я думаю, это справедливо для каждого человека, какой бы неприметной и скучной ни казалась его жизнь, просто не каждый (да что там «не каждый», практически никто) не может так пронзительно рассказать об этом. А Кутзее умеет! Казалось бы, где я, русский малообразованный обыватель, жизнь которого – борьба за кусок хлеба, и южноафриканский рафинированный интеллектуал, лауреат Букеровской и Нобелевской премий? А вот читаю и обнаруживаю что-то очень близкое и очень понятное мне. Все же во всех нас больше общего, чем отличий. Например, мне совершенно неблизка тема апартеида, сегрегации, расизма, которая проходит красной нитью в творчестве писателя. В моих краях проживают коренные народы Сибири, в моем окружении есть буряты, тувинцы, казахи, и, слава Богу, между нами нет никаких конфликтов. А вот детские переживания: отношения с родителями, одноклассниками, друзьями по спортивным играм – вот это все стало очень понятно и близко мне. Детство – это то время, когда все было настоящим. Чувства, эмоции, дружба, влюбленность, страх – все настоящее! И все общее для всех нас, поэтому, читая, мысленно возвращался в свое детство, переживал это ощущения единства меня и мира. А еще мне очень близка отстраненная, безэмоциональная манера письма этого автора. Особенно странной она выглядит в автобиографическом произведении – ты пишешь о самом себе, но это словно взгляд на себя со стороны. Какой он, этот я, в глазах некоего невидимого наблюдателя? Тревожно и удивительно! Как вы поняли, книга очень тронула меня. Расскажу немного о двух её наиболее запомнившихся фрагментах.

Первый касается описания переживания ребенком истории Второй мировой войны. Как восхитительно было читать о любви маленького мальчика к далекой России. Советские солдаты, танк Т-34, Сталин –вопреки проамериканской пропаганде ребенок почувствовал, что подлинная сила и правда стоят за Россией. И вот маленький мальчик листает географический атлас и вчитывается в названия русских рек – Волга, Лена, Енисей. А уже позже, как мы знаем, Кутзее полюбил русскую литературу. Да как полюбил? Прочитайте его «Осень в Петербурге» и вы почувствуете в какой мере он погружен в, как это принято называть, культурный код русской культуры. Как рождается эта любовь к чему-то далекому и непонятному? Почему посторонний человек способен тоньше и острее понять другую культуру? Почему я, дитя этой культуры, так неуклюж с ней? Удивительно.

Второй из особенно запомнившихся мне фрагментов, – это переживания молодого выпускника, связанные с противоположным полом. Вообще, интересно было прочитать о работе в сфере IT на заре ее становления. Удивительно, как молодой специалист с дипломом филолога попал из своего провинциального захолустья в столицу мира – холодный, отчужденный Лондон, в мир офисов с его люминисцентными лампами, неярким светом мониторов и пиликаньем телефонов. Так вот, в этом чужом мире юноша начинает свою сексуальную жизнь, и, как и многих, его ждут непонимание, неуверенность, стыд. Действительно, редко у кого этот первый опыт был, скажем так, положительным. Читал и невольно сравнивал со своей жизнью. Все же, как бы ни сложилась жизнь, кто бы ни был рядом с нами, каждый из нас остается навсегда одиноким – такой вывод я делаю из этой книги.

Как итог, книга, хоть и довольна разрозненная (например, третья ее часть, некие фрагменты из дневника, интервью, несколько выпадают из логики повествования), но все же замечательная. Она способна увлечь, погрузить нас в наше прошлое, в мир детства, первых шагов взрослой жизни, в далекие и щемящие сердце воспоминания. Будущий читатель, из этой книги ты узнаешь кое-что о другом человеке, и будь готов узнать что-то новое о себе самом.

Поразительное по откровенности высказывание писателя о самом себе, с попыткой в 3-й части описать самого себя через восприятие других людей — причём, как я понимаю, вполне реальных. Этот ход с псевдобиографической книгой о самом себе, написанной неким критиком после смерти писателя (живого до сих пор) на основе интервью с близкими людьми писателя, мне представляется чем-то уже совершенно за гранью добра и зла. При этом, однако, написано, как почти всегда у Кутзее, так, что оторваться невозможно — этим его отстранённым и бесстрастным стилем, когда любой предмет описания, в данном случае сам автор, очень похож на лягушку на столе у Базарова. С одной стороны, вроде бы интересно и подробно, с предельным погружением в суть вещей. С другой — такое впечатление, что автору на всё это с высокой колокольни. Т.е. по прочтении кажется, что Кутзее до самого Кутзее на самом деле никакого дела нет: через фигуру самого себя он просто пытается рассказать о мире вокруг. Да, ход интересный, но при этом мир получается предельно субъективный, без малейшего желания быть хоть сколько-то объективным и понять других. Короче, по книге Кутзее, которому на самого Кутзее начхать, вы всё равно почти ничего не узнаете о мире, который его окружал на протяжении его жизни, п.ч. этот мир — только его, глубоко личный, кутзеевский, и очень слабо соотносится с реальным. И поэтому те редкие моменты, когда реальный мир вторгается в личный мир Кутзее, не могут не впечатлять: например, как в случае со скамейками в парке: «Для белых» и «Для небелых». Прочитал всего переведённого у нас Кутзее, но это первая книга, в которой он так просто и ясно описывает апартеид — во всех других его книгах, где фигурировала ЮАР, были сплошные экивоки и почти ничего конкретного. Таки человек он очень странный и очень отстранённый — может, именно поэтому сумел создать один из самых странных и завораживающих литературных миров современности.