Харлан Эллисон «Птица смерти»

К Харлану Эллисону любила в гости заглядывать Белка. Она шептала писателю на ушко, а он тем временем лил на бумагу потоки лютого бреда. Иногда она его отпускала и отправлялась погостить к Роджеру Желязны. В это время тов. Эллисон писал вполне адекватные, совершенно реалистичные опусы. Но Белка обязательно возвращалась, чётко следуя графику посещения своих друзей. Не копался сильно в персоналиях, чтобы разузнать, сочиняли ли что-нибудь эти два писателя в соавторстве, но не удивлюсь, если да, ибо в периоды обострения (отвлекаясь от шедевральных, без дураков, творений) «пургу» они гнали примерно схожую.

Теперь, собственно, к рассказу. Структурно – куча отрывков, накиданных как попало. Открывается всё примерно такой болтовнёй, какой начинаешь сдуру спорить с баптистами, тыкающими в тебя богословскими книжками посреди улицы. Потом возникает какой-то тип, проспавший в анабиозе 250.000 лет. Потом Харлан вдруг вспоминает (реальной документальной вставкой) про свою почившую собачку. А дальше – эх, понесло-то как, прям «вынесло» даже. Прочёл в общем Грёбаный Ушат перемешанных слов, из которых, очень сомневаюсь, что понял, чего ж это такое было. Примерно следующее: Змеюк-искуситель, это на самом деле, нормальный пацан, а бог – отбитый на голову маньяк. Вот, Земля когда-то и заразилась этим самым… богом. Как известно, существует только два диагноза: «фигня» и «звездец»; «фигня» сама пройдёт, ну а «звездец» не лечится. Вот, с наступлением далёкого светлого будущего, хворь земная и стала вовсе безнадёжной, и посему, надобно нашей старушке-планете сделать эвтаназию, чтоб не мучилась. Но это не точно, что всё так…

Короче, гений он, этот тов. Эллисон: какой длинный абзац накорябать заставил об одном только его рассказике…

Есть такие удивительные рассказы, которые читаешь с трудом, пытаясь понять, что чёрт возьми происходит вообще. То ли сон кошмарный, то ли просто артхаус, то ли такое далёкое будущее, что мой мозг из 20 века не в силах охватить всю картину. Это как раз такой случай: шестерёнки моего мозга скрежетали всю дорогу, все три дня, что я читал этот рассказ. Но самое странное и удивительное, рассказ оставил в душе сильное впечатление. Наверное за счет внутреннего рассказа про собаку «Абу». Я аж прослезился на этой грустной истории. И вот эти флешбеки «не оставляй меня с чужими» тоже били в цель.

Потом уже я прочитал аннотацию и отзывы, почесал репу, мол, так вот про что тут было. Но мне не хватило соображалки, если честно..

Итого: мощный рассказ, который читается с трудом. Люблю истории попроще, извините.

Задается часто вопрос- почему Бог безразличен к чудовищным преступлениям, творящимся на Земле? Гениальный рассказ об одной из версий такого положения дел.

Прочитал и сделал два небольших для себя вывода. Первый, автор явно атеист и я с ним в этом солидарен. Второй, автор предложил иной вариант создания Земли и человека, и он мне ближе, ибо он реалистичен. А в остальном любителям сложных психоделических текстов.

Философское переосмысление библейского сюжета о сотворении мира. Во Вселенной существует некая древнейшая раса, обустраивающая миры, и другая раса, уполномоченная разрешать споры. На одной из планет объявился Безумец, назвавший себя создателем и Богом этого мира. Галактический судья признал, что Безумец имеет право на эту планету, но, ввиду особых обстоятельств (видимо, безумия создателя, сотворившего умирающий мир) разрешил оставить на планете наблюдателя от расы, обустраивающей миры, и Корабль Смерти. В Библии этот наблюдатель получил имя Змея.

Змей встретил первого человека у врат Эдема и негласно сопровождал его от жизни к жизни. Много воплощений подряд первый человек постигал главный опыт жизни — смерть. Сначала через собственную смерть, когда оказался единым с Матерью-Землей и наблюдал зарождение и жизнь ее любимых детей — червей, личинок, корней растений. Затем через опыт умерщвления любимой собаки и собственной матери. Из этих опытов первый человек вынес осознание, что жизнь не заканчивается со смертью, что нельзя оставлять любимое существо в момент перехода им границы жизни и смерти и что смерть бывает милосердной. Пройдя длинную цепочку жизней, первый человек Адам стал одним из многих по имени Натан Стек.

Адам был первым, Натан Стек стал последним человеком на Земле. Безумец знал потенциал первого человека. В Библии сказано об этом так:

Изгнав Адама, Безумец не перестал следить за ним. Чтобы спасти первого человека, Змей усыпил его в последнем воплощении и спрятал в аду в центре матери-земли на четверть миллиона лет. А потом разбудил, потому что Земле нужна была помощь. Она страдала от разрушений и ран, как мать Натана — женщина в свое время страдала от пожирающего ее рака. Она боялась остаться одна с чужими в момент перехода. Ей нужен был рядом любящий сын и хозяин. Змей привел Натана к матери-Земле и отдал ему Корабль Смерти.

Человек многое создает в этом мире, но планету свою он разрушает, истязает, мучает. Когда-нибудь она запросит инъекцию препарата, прекращающего мучения навсегда. В рассказе этот момент настал. И Натан Стек выполнил просьбу умирающей матери-планеты — прервал ее страдания вместе с жизнью. Потому что видел в этом свой долг как любящего сына и потому что знал, Мать-Земля тоже воссоединится с тем, что было ее Матерью, познает возникновение и развитие любимых детей своей Матери и возродится вновь. Может быть...

Как бы там ни было, первый и последний человек на Земле не оставил умирающую планету с чужими. Он убил ее своей рукой.

Многие, очень многие писатели пытались как-то переосмыслить библейскую легенду о грехопадении. Очевидно же, что в своём традиционном виде она просто зияет логическими дырами, пестрит несуразностями и вообще нелепа. Доселе лучшими такими попытками в моём виртуальном рейтинге были «Когда не вышло у змея» Пьера Буля и стихотворение Вадима Шефнера «Лилит». Рассказ Харлана Эллисона после прочтения занимает место где-то посредине между ними. Вообще такое типично эллисоновское произведение — если человеку, читавшему ранее хоть пяток его рассказов, дать прочесть этот маленький шедевр без обложки, автора он угадает с первой попытки.

Один из крутых рассказов Мастера. Так и хочется задуматься — уж не кружит ли и над Землей специальный сторожевой корабль?!