Виктор Гончаров «Под солнцем тропиков: Почти сказочные приключения пионера Петьки в Австралии»

Необычная повесть о путешествии советского пионера Петьки на воздушном ялике со специальным газом в Австралию в поисках пропавшей дочери конструктора этого чудесного изобретения, а также об организации там пионерского звена среди аборигенов. Написана в жанре познавательной литературы с огромной долей идеологии (слово Ленин употреблено 22 раза). Для советских школьников двадцатых годов, наверняка, было увлекательным чтением; сейчас тоже можно почитать, как ламповое ретро. Забавно описано представление аборигенов о Ленине — «Где вступает нога окни-рабата Ленина там дохнут белые, как мыши во время половодья, и наполняется страна стадами кенгуру...» По мне слишком откровенно всё это проталкивается. Чувствую откуда растут ноги, а вернее одна, у фильма «Новый Гулливер».

При чтении отлично погружаешься в мир девственной природы и быт коренного населения — «появились следы близкого человеческого жилья: обшмыганные берега, поломанный кустарник, смятая трава. На берегах — кости животных, пустые ракушки, скорлупа от каких-то больших орехов и другие остатки уже совсем не гигиенического свойства». Очень много внимания уделено истории континента с эоценовых времён. Нельзя не отметить, что до конца шестидесятых годов прошлого века аборигены не признавались полноценными людьми, так что не зря Петька там вёл свою агитацию. С другой стороны, и это надо отметить, и друг ГГ, и местный колдун обучались в школе и даже в колледже, и могли похвастаться знанием классиков (!), например, Цицерона.

Один из новых друзей Петьки Дой-на пел забавную песню (об одном и том же с разными вариациями):

«Черное небо—

Шкура вомбата.

Светлые дырки —

Звезды-глаза.»

Есть в этом что-то есенинское — «Небо — как колокол, Месяц — язык...»

Интересное наблюдение, как изменились значения слов —

В конце книги удалось наладить воздушный мост Крапивецк-Австралия, и «Предположено: к декабрьским каникулам махину закончить и всем звеном лететь на каникулы в Австралию, вместе с вожатым Петькой. Бабушка просилась здорово, но ей отказали, потому что сама говорила «вогобий етреч в тире воткет икаруд», а целую неделю шаталась в церковь.» — нечего шастать куда не надо. За это решили взять её «на летние каникулы, когда в Австралии пекло. Пускай пожарится.»

Железный занавес потихоньку опускался и в реальной жизни у пионера Петьки были нулевые шансы попасть в Австралию.

Всё-таки устаревшее произведение, причем его уровень был явно «отрегулирован» в сторону понижения качества.

Начало действительно и прикольное, и с интригой, и с элементами культурного багажа автора — заметно классическое образование, знание латинского языка и культуры, не просто переписывание Жюля Верна с Луи Буссенаром.

И полет на челноке над морями, горами, океанами, и австралийские приключения в части прибытия в племя с описанием природы и особенностей — все содержит научно-популярные, а посему — полезные элементы, причем гармонично и с юмором показанные.

Но вот дальше пошла образцово — показательная часть «с Лениным», пионерией, анархическим уклоном, коммунизмом, плевком в церковь и прочей недетской болезнью левизны. То ли автор намеренно себя опустил, то ли, что весьма вероятно, редакторы залезли в текст (Гайдар возмущался по этому поводу в части своих ранних произведений — когда без ведома автора насовали в книгу всякой дряни, изуродовав произведение), но интересная повесть превратилась в конце в глупый боевик — комми-памфлет.

Соответственно последняя часть повести выглядит инородной и неприятно — пропагандистской, а конец произведения обрезан хуже, чем у приверженца ближневосточной религии.