Дж. М. Кутзее «Детство Иисуса»

ДРУГОЙ ИИСУС

...Он говорит, что надо смотреть вверх. Пока смотрю вверх – все со мной будет хорошо. А если гляну вниз – могу упасть...

Он определенно что-то подсыпает в свои книги, в промежутки между буквами. Ты говоришь себе: я разгадала секрет Кутзее, он не хочет маяться со своей болезненно увеличенной совестью в одиночку, беззастенчиво пользуясь писательским даром, чтобы заражать ею других. И вот уже вместо того, чтобы спокойно получать от жизни удовольствие тридцатью тремя возможными способами, читатель мается болью несчастных дикарей и старика судьи («В ожидании варваров»), а когда маятник качнется в другую сторону — снова терзается, на сей раз болью «бывших», когда права дикарей признаны и они начинают устанавливать свои варварские порядки («Бесчестье») Но со мной этот номер не пройдет, карету, мне, карету, сюда я больше не ездок. И... берешь «Детство Иисуса».

Уже настроенная страдать за други (недруги,как вариант) своя, Ожидая острых сюжетных коллизий с религиозными аллюзиями, (даром ли такое название?) Да только на сей раз чаяния окажутся иллюзией. Не будет столкновения интересов, а к новозаветной истории происходящее с героями можно будет отнести не в большей,чем любой другой текст, мере. Что не помешает тебе старательно протягивать ниточки от нее ко всем местам романа, имеющим хотя бы подобие выступа, не огорчаясь очередной нитью, провисшей в пустоте.

В какой-то момент ловишь себя на мысли, что здесь комфортно. Да, скудно и нет определенности в положении героев, и занятия их странны. Но тебе не больно. Ты очистилась. Вы все теперь очистились от прошлого. Постой, ты хочешь сказать, что убогий социализм, описанного в книге: «от каждого по способностям, каждому по труду» и «все равны, но некоторые равнее» и «с голоду не помрешь, но если хочешь разнообразить рацион мясными блюдами, можешь поохотиться на крыс» — толка есть светлое будущее всего человечества? Не хочу, эта история аполитична в той же мере, в какой далека от религии.

И асексуальна. Это не феминистский роман, хотя на определенном этапе может таковым показаться, и когда девушка говорит мужчине, что не находит удовольствия в том, что он станет засовывать в нее часть своего тела, к феминизму ее слова имеют примерно столько же отношения, сколько название к религии. Положим, женщины склонны говорить о сексе в таком ключе, но с мужчиной-то иначе, нет? Нет, в точности так же. Он трепыхается по инерции, находя утешение, не доставляющее многой радости, в объятиях соседки. Но с видимым облегчением обрывает связь. Он делает вялую попытку стать клиентом публичного дома (тут по записи и «заполните вот эту анкету в четырех экземплярах»), да так и не доводит до конца.

Мы добрались до Кафки, потому что «Детство Иисуса» отчасти «Замок», в котором остался абсурд, но из него вынули заряд отчаяния, заменив нежностью и заботой персонажей, направленными на мальчика. А теперь я скажу вещь, которая для меня в интерпретации романа очевидна — это на самом деле история пришествия в мир божьего сына. Только в реалиях эпохи Водолея. Вместо четко определенного Отца, совершенно неопределенный дядя; вместо родившей Его Девы — нерожавшая девственница; вместо бегства четы в Египет, общий исход человечества на поля асфоделей; вместо хлева, в котором животные, обреченные стать едой — вовсе никаких животных, каких можно было бы счесть за домашний скот, во всем пространстве романа.

Водолею Кутзее нет необходимости специально моделировать эту вселенную, она берется им интуитивно. Два управителя знака, Сатурн и Уран, в равной мере насыщают книгу своими энергиями. Холодный, ригидный, замкнутый, тяготеющий к структурированию и классификации, склонный к аскезе Сатурн — это сдержанность в проявлении чувств, характерная для персонажей, на фоне которой порывы Инес выглядят почти непристойными. Хм, не хотелось бы вспоминать, но разного рода отхожие места тоже по части Сатурна (помните какашки?). Яркий, революционный, андрогинный, непредсказуемый, ниспровергающий авторитеты, берущий знания из воздуха, питающий склонность к коллективным действиям и более прочих тяготеющий к абсурду Уран — это атмосфера романа, это мальчик Давид и его способ взаимодействия с действительностью.

Ну вот. А вы говорите мракобесие. Астрология в большинстве случаев не попытка облегчить ваши карманы на определенную сумму, а всего лишь удобный ключ, открывающий двери, которые другими ключами не открываются. Ах да, перевод Шаши Мартыновой очень хорош, я читала эту книгу вслед за«Бесчестьем», переведенным Сергеем Ильиным, лучшим в моей табели о рангах, и не почувствовала снижения планки. Книга совсем другая и перевод совсем другой, но хорошо.