Кэтрин Уэбб «Полузабытая песня любви»

Сука любовь

Да, мы обожали друг друга, как Ромео и Джульетта. Только у нас все было по-настоящему. Да,у нас все было по-настоящему, — повторила она с нажимом. “Oh yes. He adored me-and I adored him. Such a love we had! Like Romeo and Juliet it was. But real. Oh, it was real,” she said intently.

Зак художник, небесталанный. Галерист. Любящий муж. Нежный отец. Специалист по творчеству Чарльза Обри. Писатель. В прошлом. Или очень скоро будет. Все разваливается. Затяжной творческий кризис. Галерея не даёт дохода. Красавица жена, осознав, что не создана для рая а шалаше, вышла замуж за другого, успешного и без тараканов в голове. На другом конце света. Дочь переехала с мамой к её новому мужу, теперь Зак папа по Скайпу. С писательством тоже непросто, книга об Обри застопорилась, а аванс уже потрачен и сроки жмут. Были б деньги, вернул бы, да уже потрачены и в ближайшее время поступлений не ожидается, а тут ещё объявилась какая то дамочка, тоже пишет о художнике, если окажется оперативнее, закова книга уже и не нужна.

Выход один, срочно дописать и сдать долгострой. И вот он едет отчасти за вдохновеньем, в основном — в надежде нарыть информации, которая сдвинет книгу с мертвой точки, в прибрежный Блэкноул, где художник провел предпоследнее лето своей жизни, где пережил трагедию смерти дочери и распада семьи, от которых так и не оправился — через несколько месяцев, в самом начале Второй Мировой, завербовался добровольцем и погиб в Дюнкерке.

Есть и личная причина, по которой туда. Предвоенным летом неподалеку от Обри отдыхали его бабушка и дед, тогда женихи невеста, свели знакомство с его семьей. Бабушка всегда говорила о Чарльзе с восхищением, которого явно не разделял дед, и в смелых фантазиях Зак предполагает, что, ах, ну ладно, выговорю — что его отец, рожденный спустя девять месяцев после того отпуска, на самом деле сын великого художника, в котором творческие гены не проявились, зато раскрылись через поколение, в нем самом. Вот было бы славно, коли так.

Глупо? А, положа руку на сердце, кто из вас отказался бы найти у себя королевские корни,даже если бы для этого пришлось принять как данность, что прародительница была лишь фавориткой и имела законного супруга? То-то же, не судите, да не судимы будете. Так или иначе, в Блэкноуле ему удается встретиться со старушкой Димити, которая прежде жила отшельницей и по древности могла быть знакомой с семьей живописца, заинтриговав ее предположением о своем родстве с великим человеком: Нет, ты не внук его, — ответила старая женщина, — Только самую малость похож. А потом оглушила тем самым заявлением, что у меняв эпиграфе.

Что за чушь? Стойте, вы Митци? Ох, как все сошлось. Юная островитянка в блеске расцветающей красоты, в самом деле, появлялась на многих картинах и набросках Чарльза этого периода, но ни о каком романе между ним и приятельницей его дочери Дельфины и речи не могло идти речи. Или? Ох, для книги это могло бы стать бомбой. Хотя, скорее всего, старушка выжила из ума и плетет небылицы, однако попытаться ее разговорить стоит.

И это только завязка той части романа, что повествует о современности. Кэтрин Уэбб мастер оригинальных сюжетов с невероятно закрученной интригой, но приему параллельного рассказа о двух временах, между которыми столетие или около того — ему неизменно верна. И, смею уверить, хроника предвоенного лета, в самом деле, окажется бомбой. Хотя и не в том смысле. какого ожидал Зак.

Невероятная история убийственной любви, которая вырастает сорняком из неумения любить. Из ненаученности любви и заботе. И, как сорняк, душит оранжерейные цветы, крадет у них воду и свет, обращая предмет любви в собственное подобие. А финал и вовсе потрясающий. Не устаю удивляться тому. как Уэбб выплетает свои сюжеты. Читала и слушала в оригинале, знаю, что есть перевод отменного качества, но с двумя последними английскими книгами — романами Ника Харкуэя, читаными перед A Half Forgotten Song понимала с пятого на десятое, как в начале языковой практики, и совсем перестала получать удовольствие от чтения. С этой вещью все вернулось.

– Думаю… мне необходимо, чтобы кто-то объяснил мне все медленно и доходчиво, – проговорил он, тряхнув головой.

Когда год подходит к концу, а у тебя остается еще вагон книг по различным играм – это печально. Начинается какое-то противоречивое чувств, но ответственность берет вверх и начинается разгребание книжного завала. Вот именно с таким чувством я и бралась за «Полузабытую песню любви». Начав читать и с ужасом осознав, что не могу оторваться – уже о чем-то, да говорит. Признаться честно – не люблю романы, связанные именно с любовной темой. Ну не мое это. А теперь перейду к самой сути.

«Полузабытая песня любви» — интересная книга. Она интересна, в первую очередь, за счет самой тайны жизни Чарльза Обри. Хотя, видимо сказывается влияние детективных книжечек, тайны, как таковой, для меня не было. Книга делится на два периода: жизнь Чарльза, от лица Мици и наши дни. Уже у кого-то в рецензии было отмечено, что история «до» — куда интереснее наших дней (p.s. простите, перечитав столько рецензий, не могу вспомнить, кто же именно так выразился). Итак, я особо расписывать всю книгу не буду – убью саму суть, лучше обращусь именно к самим персонажам, хотя нет, к Димити. И да, да простят меня фанаты автора, но просто не могу не отметить, что «Полузабытая песня любви» смахивает на книгу Джоанн Харрис «Пять четвертинок апельсина». И это чувство схожести между ними, не покидало меня до последних страниц.

Димити Хэтчер или Мици. С самого же ее первого появления поняла, что от нее пойдут все беды. Мне она не понравилась, и хотя автор сделала все возможное, чтобы выставить ее невинную глупость, но… Ой, да чего стесняться в выражениях. буду писать именно так, как думаю, а не подбирать культурные слова. Короче, жутко раздражала ее сама манера поведения. Как только Чарльз, без ее ведома, сделал наброски, то да, тут должна отметить, что ее реакция была верной – она подумала что это не правильно. Ну, а то что произошло дальше, то здесь виноваты оба: Чарльз и Мици.

Чарльз Обри. Талантливый, даже гениальный художник. От одного его вида женщины начинают томно дышать <del>и истекать соком</del>. Поверьте, я вообще не увидела в нем чего-то особенного. Конечно, может я слепая, но даже описанные Уэбб влияние этого самца на женщин, никак не помогли мне понять, что же было в нем такого необычного.

Отношения этой парочки были странными. Единственные, кто понимал чем может то все обернуться, были: Селеста и Валентина. Селеста знала, как ее благоверный влияет на женщин, сама пала под его чары. Она с самого начала знала, чем же все это обернется, но, к большому сожалению, ничего не могла поделать (или же могла?). Отношения Селесты и Мици на первый взгляд казались отношениями матери к дочери. Мици впервые увидела, как должна выглядеть материнская забота. Жаль, но Селеста пригрела змею на шее. С момента, когда Мици начала выдавать свое чувство к Чарльзу, я бы на месте Селесты не была столь сдержанной.

Вообще, продвигаясь все дальше в романе, мне хотелось огреть Димитие сковородкой. Может тогда бы мозги у этой курицы встали бы на место. Да, а как же мать? Почему же она не пыталась проявлять себя в развивающейся истории? Почему автор выделил Валентине такие скудные описания – цыганка, без мужа, местная ведьма, шалашовка, жестокая мать и т.п. Я считаю это не справедливым, что она выставлена в таком свете. Почему-то внутри меня теплится надежда, что Валентина не такая, как ее описала Уэбб. У нее в душе была своя боль, о которой умолчали. Может быть, если бы люди были чуть добрее, ей и не пришлось бы вести такой образ жизни.

Так, возвращаюсь опять к странным отношениям Мици и Чарльза. Этот художник сам виноват в случившейся трагедии. Он был намеренно слеп относительно намеков об его отношениях с Мици. Ему было выгодно. Да, именно, ВЫГОДНО, что на него ТАК смотрит Мици. Именно это его и <del>заводило</del> вдохновляло. Он совершенно не задумывался о последствиях. Чего стоит его поступок, когда он взял Мици, не смотря на все мольбы Селесты, в Морокко? Как же я в этот момент хотела прибить этого паршивца! Хотя лучше собрать свои вещи и свалить, даже не смотря на боль в сердце. Где, матушку вашу</del>, ГОРДОСТЬ?! Сложно – да, особенно если учитывать отношение общества к таким женщинам. Зато была бы свободной….

Вернусь обратно к Димити. Глупая, эгоистичная и незрелая девчушка… Мне ее не жаль. Она прожила несчастную жизнь, хотя, на мой взгляд, не такую уж и сложную. Тяготящие ее душу призраки – ничтожны, ведь «любовь» к Чарльзу затмевает их.

Какое же мое впечатление в целом? Яне могла оторваться, но роман не был чем-то новым. Меня больше расстроила концовка. Она была частично угадана, правда в конечном итоге я осталась довольна. Единственное, что хочу сказать – никто из героев не оставил каких-то особо теплых чувств.