Евгений Войскунский, Исай Лукодьянов «Про охотника и Большую траву»

Охотник хотел странного — выйти из Леса в Большую траву, где негде укрыться и где повсюду незримые враги. Племя решительно отвергло идеи Охотника, и только одна красноволосая женщина отправилась с ним в неизведанное...

Авторская мысль предельно ясна — время от времени рождаются люди, которые смело отбрасывают привычное, и Человечество делает очередной шаг по дороге прогресса вопреки насмешкам маловерных. Вот только подана эта мысль в данном случае неубедительно. Ведь мало сотворить открытие (в данном случае увязан новый способ охоты с выходом в саванну), важно открытие суметь внедрить. А то всё похоже на то, что революционный способ использования копья вскоре умрёт вместе с изобретателем. Не было наказания страшнее изгнания из племени, а уж добровольный уход из него являлся отсроченным самоубийством. Это как если бы Колумб, свято веря в кратчайший путь в Индию, не договаривался с испанской королевой об устройстве экспедиции, а сел на лодку и погрёб на запад.

Попытка реконструировать мышление еще не человека, покрытого шерстью, с когтями на руках. Еще не человека, обладающего слишком примитивной речью, мыслящего не словами, а образами («чешуйчатый», «двурогие», «плохая ползающая»), но уже обладающего человеческой тягой — выйти за пределы привычного мирка, выйти, несмотря на страх перед новым и неизвестным.

И любовь еще — без красивых слов, просто — протянуть шишку со съедобными зернами.

А женщину тоже тянуло за горизонт? Или она просто последовала за любимым?