Неизвестный отечественный поэт «Цыплёнок жареный»
Видимо, это песня времен «военного коммунизма» (1917-1921) и отражает его реалии: чекистский террор, облавы, обыски и вымогательства. Одна из немногих песен той эпохи, не утративших популярности до наших дней.
- Уже в романе генерала Петра Краснова «От двуглавого орла к красному знамени» (1921) песню поет девочка-эмигрантка в марте 1920 года на Принцевых островах в Мраморном море, куда удалось эвакуировать часть белогвардейцев при «Новороссийской катастрофе».
- В романе Ильи Эренбурга «Жизнь и гибель Николая Курбова» (1923, действие происходит во времена военного коммунизма) образ «цыпленка пареного» как символ обывателя, который «просто хочет жить», является сквозным, и приводится вариант окончания песни: «И ён смутился, и застрелился — Цыпленки тоже хочут жить!»
- Песня цитируется в автобиографической повести Григория Белых и Леонида Пантелеева «Республика ШКИД» (1926, издана в 1927). Время действия — осень 1923 года (уже эпоха НЭПа), Петроград, песню поет воспитанник ШКИД Янкель (его прототипом был Григорий Белых).
- В фильме Григория Козинцева и Леонида Трауберга «Выборгская сторона» (1938) — финальной части кинотрилогии о революционере Максиме, под оркестр с «Цыпленком» идет демонстрация анархистов в дни Октябрьского переворота. Там же песню поет «свободный анархист Платон Дымба, король санкт-петербургского бильярда».
Фольклорист Сергей Неклюдов в статье «Цыпленок жареный, цыпленок пареный...» (2005) пишет, что, несмотря на бытование вариантов с Невским проспектом, песня, скорее всего, возникла в Москве. В приведенных им архаичных версиях упоминаются Тверская улица, памятник Пушкину, а также заявление цыпленка: «Я не советский, я не кадетский, я просто вольный анархист!» (весной-летом 1918 года чекисты разгромили и разоружили московских анархистов — «черную гвардию», якобы «за разгул бандитизма», — и об этом в апреле 1918 года оператор Петр Новицкий снял первый советский документальный фильм «Разоружение анархистов»).
В статье Владимира Бахтина «Забытый и незабытый Яков Ядов» («Нева», 2001, №2) — авторство, соответственно, приписывается Якову Ядову (1873-1940). Непонятным остается происхождение мотива. Можно предположить, что он был заимствован от каких-то прежних популярных песенок: так обычно и происходит. Значит, надо искать дореволюционные песни с аналогичным стихотворным размером. Одна из них — «Не то брунетик...» — цитируется в повести Александра Куприна «Яма», написанной в 1908-1914 годах. Место и время действия — Киев, 1890-е годы. Песню поет проститутка. Нет гарантии, что мотив был тем же, что и у «Цыпленка», но не исключено.
На мотив «Цыпленка» поются песни «Мы анархисты — народ веселый» (из кинофильма «Оптимистическая трагедия», 1963), «Черная шляпа» («Черная шляпа, пальто из драпа...», известна по газетной публикации 1991 года) и «Есть в Красноярске тюрьма большая» (об отправке зэков в Магадан, не ранее середины 1930-х). «Мы анархисты» часто поется в продолжение «Цыпленка»: так пел Аркадий Северный, и так же пелось в спектакле Марка Розовского «Песни нашего двора» в театре «У Никитских Ворот» (премьера — май 1996).
Входит в:
— условный цикл «Городской фольклор конца ХIХ — советской эпохи ХХ века»
— антологию «Запрещенные песни», 2002 г.
2001 г.
2002 г.
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ 9 ]
glupec, 27 сентября 2015 г.
В детстве, помнится, очень хотелось узнать, чем же кончились похождения цыпленка. То, что я слышал лет так в 6 от своих дворовых приятелей, обычно хоть и начиналось за здравие, но кончалось... черт-те чем. «Свинья упала, штаны порвала, пошла на речку зашивать!» Или еще неприличнее. Но факт тот, что злополучный цыпленок куда-то девался уже после первого куплета.
То ли дело теперь, когда есть интернет и все, что хочешь, можно с ходу нагуглить... Но сакраментальный финал оказался разочаровывающе простым. «Его поймали, арестовали и разорвали на куски!» Я, честно говоря, думал, что там вообще что-н. несусветное будет, тык-скыть, Crowning Moment of Awesome. И жестоко обломался *хе-хе*
пЫ сЫ: Строчку «Я не советский, я не немецкий» помню с детства, но что она из этой же песни — как-то не приходило в голову.
[ 10 ]
БорЧ, 8 ноября 2014 г.
Вполне возможно, что некий очень близкий по тексту «прообраз» песни появился еще даже и до Февральской революции. По мнению ряда исследователей, «цыплятами» (или «дутыми цыплятами») на питерском жаргоне начала XX века называли мелких уличных торговцев, крестьян, приехавших торговать на городские рынки, в т.ч. были и чухонские торговцы, носившие на голове клетки с живыми цыплятами.
Если исключить строки про «Я не советский, / Я не кадетский / А я куриный комиссар» и, наоборот, обратить внимание на «Цыплёнок дутый, / В лаптях обутый» и особенно «Паспорта нету — / Гони монету!» (ведь в 1917 году, как говорится, уже «били не по паспорту, а по морде») — то песня вполне «звучит» в реалиях 1915-1916 годов.
Ну а строчка: «Но власти строгие, / Козлы безрогие, / Его поймали, как в силки» — наверное была, есть и будет актуальна для всех времён... Да и народов тоже. И когда понимаешь, что стихотворение, которое сегодня вряд ли кто-то ни разу не слышал, родилось ещё до рождения твоей бабушки — его трудно не оценить высшим баллом.