Дэн Симмонс «Друд, или Человек в чёрном»

Все-таки Дэн Симмонс удивительный писатель. В том смысле, что я не перестаю удивляться, как один и тот же человек мог написать «Гиперион» и «Костры Эдема», «Террор» и «Дети ночи». Книги настолько разные по уровню, начиная от откровенно слабого до почти шедеврального. Тем более удивительно, что написаны они «врознобой», то есть тут неприменимо объяснение об оттачивании автором слога или постепенного возрастания мастерства.

И вот «Друд». Сам вид книги уже внушает – восемьсот страниц мелким шрифтом это не шутки, хотя для Симмонса это обычный объем. Я не стану говорить, что эти восемьсот страниц под завязку заполнены событиями и приключениями – это не так. И, тем не менее, эта книга предельно «плотная», то есть пустоты и провисания отсутствуют в принципе.

Автор устами Уилки Коллинза рисует поразительно достоверную картину не просто жизни двух знаменитых английских писателей второй половины XIX века и их окружения, но и раскрывает всю сущность этих незаурядных людей. Скажу честно – я был поражен, такого погружения в атмосферу повествования я не испытывал давно, пожалуй со времен того-же «Террора». В этой книге масса «второстепенных» сцен, которые на первый взгляд выглядят как очередное «забалтывание» Уилки, но на самом деле служат все той же цели – выстраиванию цельной картины мира, в котором живут герои.

Уважаемая Allegory писала, что у этой книги много слоев. Полностью соглашусь. Книга-матрешка, книга-обманка. Глазами Симмонса мы смотрим на Уилки Коллинза, глазами которого мы смотрим на Чарльза Диккенса и т.д. Вообще то, что книгу написал Симмонс я перестал замечать страниц через тридцать. Стилизация под поначалу стройный, а потом все более сбивчивый рассказ человека, погружающегося в ад наркотической зависимости, просто идеальная.

Я даже не буду ничего писать про основную интригу, ведь если читать эту книгу только ради разгадки тайны Друда, то с большой вероятностью можно бросить чтение уже после первой сотни страниц.

Кстати, насчет «Террора». Уверен, что очень многие невольно будут сравнивать эти две книги и мне почему-то кажется, что у большинства сравнение будет не в пользу «Друда». Просто надо абстрагироваться от предыдущего шедевра и воспринять эту книгу такой как она есть. У меня получилось.

Я не стану говорить хороший это роман или плохой. Просто скажу, что мне понравилось. Точнее я просто в восторге от этого штучного товара, достойного Короля Лазаря.

У Симмонса есть приём, не устаревающий от повторения и безотказно работающий в каждой новой книге. Он неспешно, кропотливо, занудно укутывает читателя рутиной, избыточными подробностями, обыденными деталями. Успокаивает, усыпляет, обманывает. Чтобы в самый неожиданный момент, ленивого и расслабленного, взять читателя за горло, оглушить, взорвать, напугать. Не выдуманными чудовищами, скарабеями и зеленокожими клыкастыми женщинами, а чем-то по-настоящему страшным, знакомым и близким — только руку протяни.

Книга далась тяжеловато. Я читал ее долго, оставлял, снова возвращался и на несколько месяцев «Друд» в прямом смысле стал моей настольной книгой. Не потому что роман плохой. Нет, он великолепный. Скорее он сложен по структуре, теме и подаче. При чтении в идеале нужно иметь под рукой энциклопедию по викторианской эпохе и английской литературе 19 века.

В июне 1865 года Чарльз Диккенс, великий английский писатель, путешествуя по стране в компании тайной молодой любовницы, попадает в ужасную железнодорожную катастрофу. На месте крушения он знакомится со странным, долговязым и бледным персонажем, который представляется, как «мистер Друд». Знакомство навсегда меняет жизнь писателя, его близких и друзей. Эта история и последующие события изложены другим выдающимся прозаиком своего времени Уилки Коллинзом, который обращается в романе к своим далеким потомкам. Коллинз, автор «Женщины в белом» и «Лунного камня», а также множества других романов и пьес, близкий друг и многолетний соавтор Диккенса, был не менее талантливым и плодотворным писателем, но вынужден был всегда находится в тени «гения».

Роману сложно определится с жанром. Это не хоррор, не триллер, не мистический детектив и не викторианская готика, хоть и имеет в себе изрядную долю всего этого. Скорее «Друд» — это книга из серии «Жизнь замечательных людей», приправленная большим количеством хоррора, триллера, мистического детектива и викторианской готики. Да вот только читатель сам решает, верить ли этому «жизнеописанию». Коллинз при всем уважении — рассказчик ненадежный. Мучимый подагрой и пристрастившийся к опиуму, морфию и лаудануму. Слышащий шорохи на черной лестнице своего особняка и время от времени берущий в соавторы своего зловещего двойника «Второго Уилки». К тому же уверенный, что тот самый Друд, то ли египетский колдун, то ли вампир, то ли вовсе сам дьявол, вживил в его (и не только его) тело магического жука-скарабея, который питается его мозгом и подчиняет своей воле.

Если проводить параллели с другим творчеством Симмонса, то ближайшим соратником «Друда» можно назвать «Террор». Автор снова проделывает титаническую работу, создавая монумент в жанре криптоистории, соединяя известную реальность с фантастическим вымыслом. Но если там была погибнувшая полярная экспедиция (в «Друде» кстати есть оригинальная отсылка к тем событиям), то здесь — жизнь и творчество великих писателей прошлого. Два центральных персонажа, Коллинз и Диккенс, прописаны мастерски и виртуозно. И если в жизни двух писателей связывала крепкая дружба (Коллинз к примеру искренне восхищался коллегой и впоследствии тяжело переживал его смерть), то в романе же между ними присутствует явный антагонизм. Вся изнанка писательской жизни с ее завистью, тщеславием и подковерными интригами. Поиск «музы» и «муки творчества».

Таинственные незнакомцы, тайные культы и заговоры, изнанка Лондона с трущобами и опиумными притонами, подземный город и египетские боги на чердаках. Секреты незаконченного романа Чарльза Диккенса «Тайна Эдвина Друда». Прекрасные дамы и чопорные джентльмены. Настоящий выдающийся английский роман, пусть и написанный американцем.

«Друд» задает гораздо больше вопросов, чем дает ответов. И самый главный из них — «А был ли Друд?»

«Друд, или Человек в черном»

9 июня 1865 года Чарльз Диккенс, самый знаменитый писатель в мире, путешествуя со своей тайной любовницей, попадает в железнодорожную катастрофу — и становится совершенно другим человеком. После встречи на месте аварии с незнакомцем в черном, представившимся Эдвином Друдом, Диккенс начинает вести двойную жизнь: посещает трущобы, тайные подземелья и опиумные притоны, интересуется растворением тел в негашеной извести и захоронениями в склепах... Что это — исследовательская работа для новой книги «Тайна Эдвина Друда» (которая, как мы знаем, окажется последней и не будет закончена) или нечто более зловещее? В романе ответы ищет Уилки Коллинз — создатель «Женщины в белом» и «Лунного камня», соавтор Диккенса.

Что можно сказать по прочтении? Только одно. Невообразимо. Книга не отпускает ни на мгновение. Каждая страница заставляет сомневаться в подлинности событий из-за того, что Коллинз слишком увлеченно принимает лауданум и впоследствии морфий. Из-за этого читателю приходиться постоянно гадать, где реальность, а где наркотические грезы.

Всю книгу остается открытым вопрос: «Где же правда?». Реально ли писатели бродят по самым необычайным притонам Лондона, сталкиваются с подростками-канибалами. Кто он полуегипятнин-полуангличанин, живой он или мертвый? Кто он, Дракула тех дней? И самое главное есть ли в реальности персонаж Друд. Были у Коллинза соавтор или это наркотический бред. И самое главное, что вообще происходит?

Все эти загадки и тайны создают полотно, на котором происходят очень интересные и неординарные события. Причем интересно следить не, только за авантюрной составляющей книги, а и за событиями, касающимися самого Диккенса и окружающих его людей.

Несмотря на такое непонятное описание, книга просто великолепна. На память прихоти еще одна книга Симмонса «Террор» про полярную экспедицию и книга Сюзанны Кларк «Джонатан Стрейндж и Мистер Норрел» о магах в начале 19 века. Обе книги просто отлично передают атмосферу того времени и нравов. Можно сказать «дикенсовщина» в полный рост. Теперь в этот книжный дуэт отлично вписалась новая книга Симмонса.

Но рекомендовать к прочтению остерегусь, слишком больная книга — 820 страниц, которые не каждый осилит. Но если осилит удовольствие от отличного текста гарантированно.

P.S. обложка у российского издания просто отвратительная. И совершенно не не понятно, зачем ЭКСМО издал книгу в совершенно отвратительной серии «Проект бестселлер», в которой издают примитивные книги Джеймс Роллингс и компании, про заговоры ученых-вредителей под предводительством тамплиеров, приближающих конец света.

Одновременно тонкий истеричный и вдумчивый экскурс от циничного американского многостаночника Д. Симмонса не только в историю классической британской литературы, но в широком смысле глубже и (по Кену Кизи) Д.А.Л.Ш.Е. — нечто большее и важнейшее — попытка произвести экскурсию по пыльным закоулкам черепов величайших выдумщиков в истории. Попытка пролезть, поминутно оскальзываясь, с фонарем «бычий глаз» в одной руке и с заряженном картечью револьвером в другой — в самые темные подвалы мозга любого человека, написавшего и издавшего примерно более пятидесяти тысяч знаков за деньги (и на основании этого проецирующего на себя немодный и непопулярный нынче профтермин «литератор»).

История про писателей, в которой никого не жалко и одновременно жалко всех участников, в которой самая суть и горькая ирония даже не в суточной норме лауданума, помноженной на болезненное воображение; и не в практическом месмеризме и въедливых мозговых жуках, не в заколоченных на черной лестнице служанках, пропущенных именинах и вовремя отложенных подушках, и даже не в попытках утопить прокрастинацию в нечистотах и негашеной извести вместе с костями собственных литературных друзей и учителей, а в том, что более-менее серьезно писать буквы за деньги — это действительно труд и мука. Это, как бы смешно и нелепо оно все не казалось со стороны, все действительно вот так вот безумно, дико, глупо и совершенно «Невообразимо».

Парадоксально…

Я присматривался к этой книге около двух лет, узнав о ней, совершенно случайно.

Казалось бы: разве не могло, меня, поклонника творчества Чарльза Диккенса, не привлечь имя, вынесенное на обложке – «Друд»?

Да одно это уже должно было заставить меня приобрести книгу, усесться в кресло и запоем читать её!

Еще бы: «Тайна Эдвина Друда» — мой любимый роман Неподражаемого!

История завораживающая, и к величайшему сожалению – неоконченная. Совместная работа Диккенса и Бога, как говорил Дмитрий Быков.

А тут – Дэн Симмон и «Друд, или Человек в черном».

Ну как тут не заинтересоваться?

Заинтересовался.

Почитал комментарии – не всегда чтение отзывов подогревает к книге интерес, не всегда, и на том все и закончилось.

Сомневался я.

Новый, незнакомый мне автор, к тому же современный. Этакий Стивен Кинг.

Хотя на тот момент я уже полюбил Кинга (люблю и поныне, с удовольствием читаю его романы), все же мне казалось, что ничего хорошего мистер Симмонс не напишет.

К тому же, герои книги – реальные, легендарные личности XIX столетия – сам Чарльз Диккенс – столп мировой литературы, так и оставшийся непоколебимым, и его ученик, менее популярный, но в целом успешный – Уилки Коллинз (имя не незнакомое для многих).

Я боялся, что современный романист выставит их в каком-то неприглядном свете (забегая вперед скажу, что ошибся; Симмонс не перешел границ дозволенного, да и не пытался перейти, за что ему огромное спасибо!).

Уж если Иисус в американской массовой культуре подчас выступает комическим персонажем, то, что уж говорить о двух писателях из далекого девятнадцатого века?

Про книгу я забыл. Благополучно.

Но два месяца назад снова вспомнил. Хотелось почитать чего-то особого. Плюс, это была бы прекрасная возможность познакомиться с творчеством Дэна Симмонса, высоко ценимого читающей публикой.

И все же решился купить и прочесть.

И тем не менее, два месяца книга простояла на полке, до прошлой недели.

Но когда я взял ее в руки…

Оторваться уже не смог.

Интересные книги – настоящая находка для книжного червя.

А уж когда по-настоящему увлекательные книги встречаются не так часто, как того бы хотелось, находка становится еще ценнее.

«Друд, или Человек в черном» — одна из самых увлекательных книг, которые мне довелось прочесть.

Днем и вечером, почти неделю (справился я с ней за 6 дней), я проживал с моим любимым писателем, мистером Чарльзом Диккенсом, последние пять лет его жизни – с момента Стейплхерстской катастрофы и уходом в иной мир – по роковому стечению обстоятельств, произошедшего ровно через пять лет. Признаться, я прежде не предавал значения этому странному мистическому совпадению и только теперь обнаружил данный факт.

Надо отдать должное Дэну Симмонсу – он оказался великолепным рассказчиком. Он приложил максим усилий для того, чтобы читатель чувствовал себя реальным участником событий: был на месте крушения поезда; бродил, и не один, а в компании, по подземным кладбищенским катакомбам в поисках храма Друда и Короля Лазаря; присутствовал за столом в Гэдсхилл-плейс, доме Неподражаемого; сидел в зрительном зале на одном из публичных чтений Диккенса, когда тот разыгрывает перед многотысячной публикой сцену убийства Нэнси из «Оливера Твиста» и исполняет роли, то Билла Сайкса, то его жертвы, меняет голоса, и доводит зрителей до полуобморочного состояния (читая главы, посвященные выступления писателя – отнявшим у него последние силы, я в очередной раз пожалел, что в то время не было ни записывающих аудио- и видеоустройств, способных запечатлеть то чудо, которое являл на сцене Диккенс, Неподражаемый романист, равных которому не появилось, чтобы оставить эти драгоценные кадры потомкам), и был среди его детей, в тот час, когда по его щеке прокатилась слеза (от удара он так и не пришел в себя, оставался в беспамятстве и даже всхлипывал) и он закончил свой земной путь.

Симмону ВСЁ удалось.

Браво!

Его Уилки Коллинз получился неприятным человечишкой: завистливым, желчным, циничным, жестоким. И к тому же зависимым от наркотических средств. Да еще охочий до баб-потаскух.

Он называет Диккенса другом, говорит, что любит, и в то же время, нет-нет, да куснет его, «я-де, лучше вашего Диккенса». Но он вынужден признать, что литературный гений Неподражаемого – это непреложная истина, и с этим, он, автор романов, каждый из которых был слабее предыдущего (после «Лунного камня» он уже не сумел подняться на ступень, которую ему обеспечила история украденного алмаза), принужден жить, он не в силах ничего изменить. Он говорит, что любит Диккенса. Любит и ненавидит.

Эта книга больше история любви и зависти, обличающая наше второе «я», со всеми его темными помыслами.

И скажу, не раскрывая сюжета, что главный злодей романа, вовсе не Друд.

Но Вы скажете: а как же произведение без злодея?

А он в книге есть. И имя ему – Уилки Коллинз.

Развязка может поставить читателей в тупик. Они могут спросить: а зачем все это нужно было? Конкретизировать, что я имею в виду – не стану. Если Вы любите классику, если Вам дорого имя Диккенса и Вы знаете, хотя бы, что был такой писатель, достигший небывалого успеха при жизни, как никакой другой автор, «Друд, или Человек в черном» — придется Вам по душе. История, передающая дух Викторианской Англии, соединяющая в себе вымысел и историческую реальность, да еще приправленная мистикой и готикой – о чем еще может мечтать читатель? Я погрузился в роман с головой.

Он казался бесконечным, но мне хотелось, чтобы история не заканчивалась.

Но как и всё на этом свете – она закончилась.

Мне развязка понравилась. Да, с одной стороны, она перечеркивает все и ставит большой знак вопроса, но с другой – подводит жирную черту и добавить в ней нечего.

Именно это, пожалуй, вызвало у многих читателей, прочитавших роман – недовольство.

А я был рад, что все закончилось именно ТАК, и никак иначе.

Итог: 10 из 10. С удовольствием перечитаю книгу. Еще не раз.

Мистер Симмонс, grand merci!

P.S. Разгадки тайны Эдвина Друда книга, конечно, не дает, но было приятно встретиться с до боли знакомыми и любимыми персонажами романа на страницах объемного труда Симмонса — Дердлсом, Депутатом, аналогом Эдвина — Эдмондом и принцессой Курилкой (здесь, Пых-Пых).

P.S.S. Все ждал появления близнецов Ландлесс — Нэвилла и Елену, предпосылки их участия в романе были, но видать Симмонс забыл про них и решил, что им лучше оставаться на Цейлоне.

Название романа «Друд» из серии «не верь глазам своим»: Друд не является главным героем, а всего лишь главной движущей силой книги. Загадочный и отвратительный Друд всего лишь триггер, который одним своим существованием (а точнее убеждением в своем существовании) вызывает поступки настоящего главного героя — Уилки Коллинза. Понятно, что это не совсем тот Коллинз, автор прославленных «Лунного камня» и «Женщины в белом», а несколько альтернативный, воплощающий в себе определенные архетипичные черты творца, создателя, креативной личности. С помощью Друда Симмонс ловко отвлекает внимание читателя, как опытный гипнотизер машет маятником перед глазами, заманивая мистикой, лавкрафтовским хоррором, викторианским смогом и экспедицией в преисподнюю. Борьба с таинственным египетским убийцей, придуманным, скорее всего, свихнувшемся отставным инспектором, всего лишь дымовая завеса, скрывающая истинный сюжет книги: душевный конфликт и перерождение Ремесленника, живущего в тени Гения — осознающего свой гений и облекающий его в шедевры и золото. Ревность и зависть стали отличной подкормкой буйной шизофрении, вызванной чрезмерным употреблением опиатов. Шаг за шагом, час за часом, слово за словом, нелепая история про загадочного жреца древнего культа, рассказанная Диккенсом между делом, порождает в мнительном уме несомненно талантливого, пусть и не гениального писателя дикую паранойю, искусно складывающую из реальных слов и поступков других людей и галлюцинаций возбужденного лошадиными дозами лауданума чудную, восхитительную, поразительную картину воскрешения Древних Богов. Картину, мешающую заметить главное — все действия Коллинза являются реакцией на существование друга=врага Диккенса, он буквально одержим им: всего его чувства, мысли, поступки суть отражения чувств, мыслей и поступков Мастера. Свои лучшие произведения Коллинз создает вместе с Диккенсом, и как только тот умирает, Уилки, провалившись в стремлении заменить Чарльза, сам умирает как автор, как творец. Нельзя не заметить, что Коллинз с его наркоманией, завистью, потребительским отношением к женщинам, презрением к низшим, эгоизмом и финансовой недееспособностью является изумительнейшим персонажем, сочным и выпуклым. Он гадок, жалок и отвратителен. Он живой, настоящий, многогранный, реальный. Думаю, сам Диккенс не смог бы написать лучше.

Роман не просто понравился, но и произвел сильное положительное впечатление. Симмонс в очередной раз сумел удивить, удивить своим мастерством. Не так уж много писателей, создающих произведения в различных жанрах, но неизменно поддерживающих высокую планку мастерства (Так, даже в таком эпизоде объемом в 1-2 стр. как казнь Султана автор заставил меня прочувствовать всю трагичность ситуации, — этот момент можно выделить в микро рассказ — шедевр)

Пересказывать сюжет не буду, просто отмечу, что узнал много нового и интересного как про жизнь и труд двух английских авторов, так и про «творческую литературную кухню». При этом Друд пошел легче, чем Террор, возможно потому, что тут нет атмосферы безысходности (это не значит, что Террор мне понравился меньше, просто они по-разному и про разное написаны). Было интересно, как автор вел повествование от имени Билли Уилки Коллинза, и особенно как все стало с ног на голову (или наоборот) в конце (не буду спойлерить, но я имею ввиду первые страницы, где Коллинз задается вопросами относительно чего мог бы и нет сделать Диккенс, и что в итоге получилось в конце книги, при чем Коллинз, в отличии от читателя, этого так и не понял).

Это не Террор, и уж тем более не Гиперион, но это Симмонс :appl:

P.S. Для ценителей творчества этого автора лучше сначала читать Террор, так как в Друде будут спойлеры из предыдущего романа.

Понравилось, уже больше недели как прочел произведение, но впечатления все еще свежи.

Роман Симмонса с головой погрузил меня в атмосферу викторианского Лондона.

Я бы назвал этот роман скорее готическим детективом с элементами мистики, чем хоррором.

Опиумным бред ГГ умело пересекается с мистической составляющей романа.

Кстати, читал и «Женщину в белом» и «Лунный камень» Уилки Коллинза, и могу сказать что это превосходные романы, но это никак не повлияло на то, что в данной книге автор выставляет известных писателей далеко не с лучшей стороны. Я думаю всем любителям Коллинза и Диккенса нужно отнестись к этому с иронией. Все таки это Симмонс, а он автор совсем неоднозначный.

К прочтению однозначно рекомендую.

Свой последний роман «Тайна Эдвина Друда» Чарльз Диккенс успел закончить лишь наполовину. Многие писатели и почитатели творчества автора до сих пор гадают, чем же должен был закончиться этот роман, который Диккенс решил сделать таким непохожим на остальные его произведения, предположительно вдохновившись «Лунным камнем» Уилки Коллинза.

Дэн Симмонс не дает ответа на этот вопрос. Но зато, опираясь на исторические факты и собственную фантазию, рассказывает о событиях начиная с железнодорожной аварии, в которую попал Диккенс в 1865 году, вплоть до его смерти через пять лет в годовщину этого рокового события в жизни писателя. А также, кто такой Друд: плод воображения или реально существующий человек? Попутно знакомив нас с талантом и гением Неподражаемого английского писателя девятнадцатого века.

Повествование ведется как бы от лица Уилки Коллинза, тем самым придавая роману большее ощущение достоверности. Здесь на самом деле трудно отделить правду от вымысла, если хорошо не знаком с биографией этих писателей, но оно и не нужно. Тем и замечательны исторические произведения Дэна Симмонса — все гармонично сливается воедино, вдобавок покрыто отголосками мистики и мифологии.

Удивительно, как во время прочтения менялось мое отношение к Уилки Коллинзу и Чарльзу Диккенсу. Сначала Диккенс казался невероятной сволочью и высокомерным гадом. Но чем дальше я читала, тем больше понимала, за что его многие любили, почему все хотели оказаться в его близком окружении. Даже меня, читателя двадцать первого века, через страницы современного писателя подкупили обаяние и харизма Чарльза Диккенса. Дэну Симмонсу настолько хорошо удалось передать талант писателя, что я буквально пожалела, что не родилась в то время, чтобы поприсутствовать на его публичных чтениях. Уилки Коллинз же наоборот произвел впечатление завистливого лицемера.

Это не простая биография, как могло показаться. Тут затрагиваются египетская мифология, детективное расследование и тайны месмеризма. И от высшего общества мы перемещаемся в подземные трущобы. События порой наводили ужас, особенно блуждания по кладбищенским катакомбам. Надо отдать Симмонсу должное и по части юмора. Но более всего мне было интересно следить за отношениями Диккенса и Коллинза.

Конец буквально выбил почву из-под ног. Не разгадка тайны, а самый-самый конец. Остались правда некоторые вопросы без ответов, но это видимо на усмотрение фантазии читателя. Что касается основной интриги, то я сразу обратила внимание на один момент в начале и поняла, в чем именно будет дело. Однако несмотря на это, книга мне Невообразимо понравилась. Это было очень увлекательное путешествие. Более того, теперь мне хочется читать Диккенса!

Здорово, как всё, что читал от Симмонса! Люблю книги, которые двигают тебя дальше. Захотелось перечитать Диккенса, вот только боюсь, что смотреть на него буду теперь через призму этой книги...

.. А ныне — сам скажу — я ныне

Завистник. Я завидую; глубоко,

Мучительно завидую. — О небо!

Где ж правота, когда священный дар,

Когда бессмертный гений — не в награду

Любви горящей, самоотверженья,

Трудов, усердия, молений послан —

А озаряет голову безумца…

..одному небезызвестному автору ;), помнится, случилось изложить историю о мучительной, иссушающей душу и доводящей до греха творческой ревности всего-то «маленькой трагедией», всего-то несколькими страницами. И хорошая история вышла, и помнят её до сих пор. Ну – собственно, на то и гений).

Другому – справедливости ради скажем, чуть мене известному ;), но всё же, да-да, «широко известному в узких кругах» автору – потребовалось сочинить роман на восемьсот с лишним страниц, чтобы, как выяснилось в районе финала, рассказать о том же самом. И, в сущности, более ни о чём. Я не знаю, к какому «кастальскому источнику» подключён Дэн Симмонс, но, кажется, ему снова удались две невероятные вещи: написать как бы скучнейший роман о как бы «скучном и банальном», но сделать его таким, что в нем живёшь, радуешься каждому слову, он тебя не отпускает ни на секунду и… ну увольте, живой человек просто не имеет морального права написать уже целых три таких романа. Ой, боюсь, где-то недалеко от Симмонса уже тоже может бродить завистник, от которого стоит ожидать страшного..

Ладно, шутки в сторону. «Друд..» — это замечательная многослойная мистификация. Выдуманный автором мемуар Уилки Коллинза, дивно стилизованный под викторианский роман, вращается вокруг замешанных на любви-зависти-ненависти отношений Коллинза с Чарльзом Диккенсом, развивается за счет мистическо-месмерической (ну.. диккенсоновским романам – им так и положено, разве нет?)) составляющей, «усугубляется» непомерным количеством опиатов, употребляемых автором мемуара, и погружает.. с каждой следующей страницей всё дальше и дальше погружает читателя в завораживающую паранойю. «Слоев» в этом «пироге» настолько много, что я не вполне уверена, точно ли знал даже сам автор, какой именно эпизод он рисовал в каждый конкретный момент – реальность ли жизни своих героев? наркотические ли видения? погибающую ли, разъедаемую собственными внутренними демонами личность условного Уилки Коллинза?

К стыду своему, вынуждена признаться – я вообще ничего не знаю о биографиях Диккенса и Коллинза, не довелось. Потому и не смогу прокомментировать, насколько достоверно Симмонс использовал факты из их жизни (впрочем, я – барышня доверчивая. Там, в романе, всё настолько убедительно, что на фоне невежества по оному вопросу, мне теперь просто хочется верить, что всё так и было. Ага, создана новая мифология, не иначе)). Но то, что образы двух великих классиков английской литературы получились не скучно-хрестоматийными, не «как из учебника», а выпуклыми, живыми и настоящими – вот здесь никаких сомнений. Настоящие – до полного неприятия. Пафосные – с перебором. Откровенные в своей нелицеприятной сущности – до отвращения. Ну много ли мы знаем «главных героев романа», которые не стесняются своей мерзкой натуры?;)

Я немножко знаю про романы и Диккенса, и Коллинза – потому с уверенностью прокомментирую, что по страницам «Друда..» прогуливаются и кое-какие герои «Тайны Эдвина Друда», и «вдохновители» «Лунного камня», и.. да, кстати, и поклонники «Террора» тоже получат возможность вздохнуть и вспомнить.. ;) И хоррор.. да, фирменный «крышесносительный» симмоновский хоррор – красивый, изящный, запоминающийся... ну куда же без него? Вплетён с умыслом, производит впечатление.

Я не ставлю высший балл? по первым ощущениям только лишь потому, что.. о, мне очень понравилось это чтение, но я пока не уверена, стану ли перечитывать и.. буквально почти теряюсь, кому и как его рекомендовать. Любители хоррора могут заскучать от «викторианства». Любителей классики может покоробить нелицеприятное изображение их кумиров и более чем вольное обращение с классическими текстами.. Впрочем, я книжку закрыла с полчаса назад – не знаю про других, но свою оценку я, возможно, ещё и пересмотрю, когда все эмоции по полочкам окончательно разложатся.. и не исключено, что в сторону повышения)

Если вы не являетесь преданным поклонником Дэна Симмонса, и не читали ни одну книгу Чарльза Диккенса или Уилки Коллинза, и вообще не знаете кто это такие, то сразу забудьте о романе «Друд», ибо его чтение не принесет вам никакого удовольствия и будет лишь великолепным средством для погружения в сон.

Будучи сам мало знаком с героями книги я решил перед чтением «Друда» все-таки ознакомится с биографиями Диккенса и Коллинза, пусть и кратенькими. Надо сразу отметить, что при довольно большом объеме информации о жизни Диккенса, биография Уилки Коллинза (по крайней мере не копая глубоко) представляет собой лишь совсем немного заметок, в которых в общих чертах говорится, что Коллинз является автором «Женщины в белом» и «Лунного камня», был близким другом Чарльза Диккенса, и в связи с хроническим артритом имел пристрастие к опиуму. Возможно именно поэтому повествование и ведется от лица Коллинза, потому как в итоге Симмонса невозможно упрекнуть в том, что он несправедливо показал образ писателя.

В начале романа писатель Чарльз Диккенс, встретившись со своим ближайшим другом Уилки Коллинзом, в подробностях рассказывает о Стейплзской железнодорожной катастрофе, в которую попал писатель в 1865-м году. Спасая уцелевших Диккенс знакомится с неким подозрительным субъектом по имени Друд, который тоже находился в поезде, и, как и Диккенс — уцелел. Но диалог происшедший между великим английский автором и Друдом приводит Диккенса в непонятное беспокойство, и писатель решается отправится в трущобы Лондона (Друд сказал, что именно туда держит путь), дабы встретится и поговорить с загадочным пассажиром Стейплхерсзкого поезда. Он просит Коллинза отправится с ним, а тот, несмотря на то, что ни грамма не поверил истории своего знаменитого друга соглашается по причине неспособности отказать «Неподражаемому» писателю Британии.

Поход в трущобы Лондона оказывается для Коллинза полным загадочных событий и после этого его жизнь кардинально меняется, и не в лучшую сторону. В последующие годы Коллинз все больше погружается в пучину таинственных и ужасающих событий связанных с Друдом и Диккенсом, и его жизнь порой видится как настоящий кошмар. Кошмар этот сильно усугубляется употреблением рассказчика лауданума, а в последствии еще и морфия. Коллинз на протяжении всего романа повествует о личной и общественной жизни Диккенса, и своей точки зрения на эту жизнь.

Пожалуй во всем романе отношения Диккенса и Коллинза представляют самый большой интерес. Оба эти героя представлены Симмонсом просто великолепно. Из всех его романов ярче не выглядел никто, соперничество им может составить лишь капитан Крозье из «Террора». Но если Крозье вызывал у читателя восхищение своей решимостью и борьбой с вечной мерзлотой, то Диккенс и Коллинз вызывают скорее неприязнь, граничащую с отвращением. Сперва это может очень сильно отпугнуть от чтения, но со временем автор потрясающе преображает своих английских героев. У Диккенса среди самодовольства, непоколебимой веры в свою правоту и прочих негативных сторон характера на первое место в итоге выходит его литературный гений. Неприязнь читателя к Диккенсу сменяется безмерным восхищением и искренней любовью к человеку, который дарил столько сильных эмоций своими литературными творениями. Во время неминуемой смерти писателя, если вы все же прониклись чтением, слезы выступают также как у близких писателя.

Уилки Коллинз, который на протяжении всего романа представлялся мелочным завистником, «ничтожным коротышкой с большим лбом», да и вообще своими действиями вызывающий одно лишь отвращение, ближе к финалу может вызвать в читателе лишь одно чувство — жалость. Его по-настоящему, по-человечески жаль. Всю жизнь несчастный, невезучий писатель, вынужденный до конца своих дней оставаться в тени своего гениального лучшего друга, которого он бесконечно любит и безумно ненавидит. Человек, который для всех всегда будет лишь невзрачным другом Великого Чарльза Диккенса. И этот факт вызывает неподдельную печаль и обиду за автора «Лунного камня».

Складывается впечатление, что Дэн Симмонс, после «Гипериона», стал писать книги исключительно для себя, а не для читателя. После продолжительного периода сравнительно слабоватых романов «Террор» выстрелил как незаряженное ружье раз в году, просто так совпало со вкусами читателей. «Друд» врядли выстрелит, потому как сложноват для чтения и не найдет для себя большой аудитории. Но тем не менее я считаю, что «Друд» шедевр, такой же как «Гиперион» и «Террор», а скорее всего в некоторых аспектах даже лучше. В нем нет угрозы человечеству, стремлению выжить любой ценой несмотря ни на что и прочих подобных мыслей, занимающий прошлые романы Симмонса, но после чтения ощущаешь такую грусть и печаль, каковой не было еще ни в одном творении американского писателя.

Итог: после прочтения «Друда» вы возможно никогда больше не притронетесь к произведениям трех вышеупомянутых авторов, а возможно побежите искать собрания сочинений Чарльза Диккенса и Уилки Коллинза совместно с их биографией, дабы при последующем прочтении «Друда» понять, где Симмонс говорил правду, где приврал, а где откровенно придумал свой сюжет. Но так или иначе тем, кто все-таки осилит восемьсот с лишним страниц, местами до жути нудного повествования, без эмоций остаться точно не придется.

О, это темное очарование прозы Симмонса. Не важно, пишет он космооперу или историческую мистификацию, в его тексте всегда есть место мрачной романтике, одновременно жутковатой и красивой.

На самом деле, если разобраться, подобная игра с биографией вполне реального писателя Чарльза Диккенса (и Уилки Коллинза, конечно, куда ж без него) недалеко ушла от того же литературного мэш-апа. «Гордость и предубеждение и зомби», «Разум и чувства и твари морские», «Диккенс и гипноз и египетский маг»... Симмонса от этих поделок отличает по-большому счету только одно: безупречный вкус и мастерское владение словом. Именно они превращают сенсационный вымысел в драму практически шекспировского масштаба, и поминаемый в романе Йорик пускай послужит тому наилучшим подтверждением.

«Друд» правильнее всего было бы сравнить прежде всего с «Террором» того же Симмонса. Тот же самый прием, когда на исторических персонажей накладывается мрачноватый авторский вымысел, превращающий наш с вами мир, в котором жили и творили такие гении как Диккенс в таинственный и загадочный мир. Причем «Друд», на мой взгляд, в чем-то даже тоньше и разнообразнее арктического хоррора. Роман можно вертеть в уме, как причудливый кубик Рубика, открывая все новые грани. Эта интеллектуальная игра доставляет большое удовольствие. Конечно, Симмонс не Эко, а «Друд» — не «Маятник Фуко», но любителям легковесных поделок здесь делать определенно нечего.

Кроме того, роман чуть больше открывается перед читателем, успевшим ознакомиться с некоторой матчастью. В частности, пусть необязательны (и без них, в конце концов, все ясно), но крайне желательны для ознакомления роман «Тайна Эдвина Друда», «Лунный камень» Уилки Коллинза, ну и желательный хотя бы в формате Википедии пробежать глазами биографию Диккенса и Коллинза. Тогда удовольствие от прочтения возрастет в несколько раз.

Вообще удивительно, как Симмонс превращает хулиганство в искусство. «Друд» написан от первого лица, от «Я» писателя Уилки Коллинза. Симмонс словно добавляет в библиографию английского классика еще один роман. Более того, с писателями на страницах книги автор обходится совсем нелестно, а подчас так и вовсе возмутительно. Но мы это ему, безусловно, прощаем.

Вообще удивительно, как американский автор второй половины ХХ века влез в шкуру английского писателя викторианской эпохи. Здесь не приходится говорить о блестящем уровне стилизации Сюзанны Кларк, но все равно получилось просто замечательно. Текст у Симмонса очень неспешный, сюжет развивается с одной стороны медленно, но с другой — на 800 страницах книги находится место и кровавым убийствам, и языческим ритуалам, и гипнотическим сеансам, и опиумным притонам, и, над всем этим, банальной как мир человеческой зависти. Зависти старательного ремесленника Коллинза к одаренному баловню музы Диккенсу, который не тратит усилий на выстраивание персонажей, не особо следит за связностью сюжета и композиционной логикой романа, но все равно получает овации и восхищение публики, в то время, как другой пишет по всем законам писательского ремесла, но не получает и десятой доли той народной любви и славы.

Восхитительное хулиганство Симмонса, блестящий роман. Я бы даже сказал: невообразимо!

Однажды давным-давно, когда Британская империя пребывала в зените славы, а в Лондоне еще не провели центральный водопровод и канализацию, так что в особенно жаркие летние дни члены палаты лордов вынуждены были заседать в зале с пропитанными хлоркой шторами — чтобы исходившие от Темзы миазмы не повредили здоровью аристократов, — жили-были два друга: живой классик викторианской литературы Чарльз Диккенс, самый богатый и знаменитый писатель своего времени, и его закадычный приятель, соавтор и собутыльник Уилки Коллинз.

В первом же абзаце своего романа Симмонс представляет произведение как мемуар Уилки, который тот завещал опубликовать спустя 120 лет после своей кончины и целенаправленно адресовал нам, людям, живущим в начале двадцать первого столетия. Воспользуемся этим приглашением и сравним культурно-историческую значимость © двух писателей.

Диккенс до сих пор переиздается в колоссальных количествах, хотя и несколько реже, чем при жизни, его произведения активно экранизируют (относительно свежий пример — «Оливер Твист» Романа Полански) и изучают в средних классах на уроке зарубежной литературы. Что с ним сделаешь, он же памятник! Все стилистические и сюжетные недочеты — безумная слащавость детских и женских персонажей, неуместные дозы англиканской морали, оборванные линии второстепенных героев — легко объясняются критиками и списываются на обстоятельства публикации романов Диккенса: они печатались в еженедельниках с продолжением, а по существу, сочинялись «на лету», так, чтобы подстроить сюжет и характеры под требования читающей публики. По сути, Диккенс был для своей эпохи примерно тем же, чем сейчас Пелевин — издательским премиум-брендом.

Уилки Коллинз известен куда меньше, но его самое популярное произведение — «Лунный камень» (1868) — обычно нравится абсолютно всем; это первый и самый известный в XIX веке английский детектив, использующий совершенно необычную для того времени технику повествования — рассказ о происходящих событиях перемежается выдержками из писем, докладами чиновников и полицейских, действие несколько раз переносится от одного персонажа к другому и обратно, представляя читателю мозаичную картину проклятия, нависшего над застенчивой недалекой девушкой благородного происхождения, случайно получившей в подарок украденный из индийского храма самоцвет. Сам Диккенс, долгое время опекавший Уилки и редактировавший его рукописи, признавал, что в этом романе тот даже несколько превзошел своего учителя в писательском мастерстве.

Коллинз страдал тяжким и на то время абсолютно неизлечимым заболеванием — то ли подагрой, то ли сифилисом (из его писем и дневников неясна истинная причина безумных болей в суставах, голове, мышцах и желудке, преследовавших его днем и ночью). Медицина Англии XIX века была в средствах неразборчива, и в результате «симптоматической терапии» Коллинз уже к сорока годам превратился в наркомана со стажем.

Точно неизвестно, какую роль в этом сыграл Диккенс, также вынужденный прибегать к наркотикам после железнодорожной катастрофы близ Стейплхерста 9 июня 1865 года, где писатель получил многочисленные травмы и заработал вдобавок пожизненную фобию в отношении рельсового транспорта. Ясно, впрочем, что в 1865-1870 гг. сотрудничество Диккенса и Коллинза в области литературы сделалось как никогда прежде тесным, но личные их связи стали парадоксальным образом истончаться. Диккенс стал нелюдим и резко изменил стиль, о чем подробно можно прочесть в работах, специально посвященных его последнему неоконченному роману «Тайна Эдвина Друда».

Действительно ли у Джаспера/Друда был реальный прототип, на противостоянии преступным (или оккультным?) замыслам которого Симмонс строит свою книгу? Трудно сказать. О достоверности изложенных в ней фактов вообще нельзя сделать никакого определенного вывода. Дозы опиатов, принимаемых Уилки, растут не по дням, а по часам: Симмонс вполне точен в описании его зависимости, указывая, что в 1865 году, когда начинается действие книги, Уилки принимал ежедневно две-три рюмки опийной настойки, а лет через пять уже пил ее стаканами и перешел на дополнительные уколы морфия. Исподволь, но неуклонно меняется и контекст «мемуарного» рассказа: начинается роман как вполне реалистическое повествование в викторианском стиле (и стиль этот выдерживается безукоризненно), однако уже в третьей главе Коллинз, ничуть не меняя отношения к происходящему, описывает встречу с призраком:

Это не последнее существо из потустороннего мира, которому предстоит возникнуть в «Друде». Чуть дальше нам станет известно, что

Завистник-морфинист Уилки хочет убедить нас, что

Что Диккенс всерьез замышлял

Что в Лондоне

Это все кажется полнейшим бредом, но ведь окружающие поддерживают Уилки в этом мнении. А когда их слов становится недостаточно, на сцене (в буквальном смысле слова) появляется

Там будут

Но кто же тогда написал письмо, в котором сообщается, что

Кто

Кто

Кто

Чего хочет добиться этот странный человек,

Да полно, существует ли он на самом деле или это попросту бред больного,

***

Роман полон отсылок к более ранним вещам Симмонса, прежде всего к «Илиону» и «Террору», а отсылки эти в большинстве случаев провисают за ненадобностью, не играя особой роли в развитии сюжета. Хотя я понимаю, что факты биографии реального Коллинза настоятельно требовалось увязать с биографией Уилки Коллинза, сработанного воображением бывшего школьного учителя литературы из штата Колорадо.

Но все-таки желательно, чтобы хоть одна точка зрения в финале возобладала, разве нет? Конечно, допустимо и прямо противоположное решение, доводящее принципы неопределенности сюжета до предела, но в таком случае конец у романа может быть только один из двух возможных — чистый белый лист или лента Мёбиуса. Оба метода совмещает, например, Кристофер Прист в «Лотерее» (1981), где они ужаты в трехсотстраничный объем и применены с престидижитаторским мастерством, до которого Симмонсу все-таки далеко. Если бы меня попросили рекомендовать идеальное произведение в технике unreliable narrator, я бы привел в пример именно роман Приста.

На мой пристрастный взгляд, Симмонс слегка заигрался в недостоверного рассказчика. Умолчим о том, что отношение читателей к протагонисту неизбежно перенесется на реального Уилки Коллинза, — и я был бы не против, чтобы какой-нибудь беллетрист будущего сыграл такую же скверную шуточку с Дэном Симмонсом и его закадычным приятелем Стивеном Кингом.