КИНОрецензии

Всего за две недели при неожиданных, а порой и абсурдных обстоятельствах погибают все отпрыски Родерика Ашера, главы «Фортунато», фармацевтической компании титанических масштабов. Похоронив детей, Родерик приглашает некоего Огюста Дюпена на встречу в старом доме, в котором, собственно, и прошло детство Родерика и его сестры Медалайн. Им есть, что сказать друг другу: мистер Дюпен уже много лет пытается доказать причастность «Фортунато» к огромному количеству преступлений (самое значительное заключается в том, что компании каким-то чудом удается держать в тайне от общественности опасность применения их фирменного болеутоляющего препарата «Легадон», он вызывает сильнейшее привыкание, по сути делает принимающего его человека наркоманом). Родерик Ашер обещает Огюсту Дюпену, что сделает сенсационное признание, расскажет обо всех своих преступлениях, абсолютно честно и без малейшей утайки. И действительно, мистеру Дюпену предстоит узнать многое: не только о всех грехах Родерика Ашера, но еще и о призраках, а также о договоре, который Родерик заключил, кажется, с самой Смертью. Родерика Ашера сложно назвать надежным рассказчиком, он не только заинтересован во лжи, но еще и страдает серьезным заболеванием, которое может провоцировать галлюцинации, но, кажется, только рассказанная версия событий все объясняет.

Итак, мрачный заброшенный дом. В камине горит огонь. В креслах сидят двое мужчин, связанных многим. Один из них рассказывает долгую повесть своей жизни. Из сумрака то и дело появляются призраки. Такова рамка истории, которая начинается в 1960-ых, а заканчивается в 2023-ем, истории, вмещающей в себе отчаяние, нужду, боль, преступления, борьбу, успех, власть, ложь, жестокость, снова отчаяние. При этом мы, как и Огюст Дюпен, знаем, чем все дело закончится, нам даже известно, в какой последовательности умрут дети рассказчика. Собственно, сериал начинается с этого спойлера. Но, учитывая название сериала, шоураннер Майкл Флэнаган все придумал правильно. В конце концов, род Ашеров падет, история для этого семейства просто не может закончится хорошо. Потому здесь могут быть интересны исключительно обстоятельства. А уж они показаны так, что порой дух захватывает. Но заметим, не без провисаний. К сожалению.

Все это мы, конечно, где-то видели.

Большая семья богачей, у всех скелеты в шкафах, все в той или иной степени травмированные девианты, тот еще серпентарий, тут как-то и пожалеть некого. Когда в прошлом году вышло «Падение дома Ашеров» все критики кинулись сравнивать его с хайповыми «Наследниками», не в пользу «Ашеров», кстати. Но «Наследники» просто под руку попались, только что вышли, были у всех на устах. Но ведь именно про это были все эти дневные «мыльные оперы» с «Далласом» во главе, не говоря уже про бесконечные латиноамериканские сериалы, которые когда-то крутили в России по РТР (и не только). Там, конечно, размах грехов богатых семей был не таким безбашенным, но так на TV и корпоративная цензура была пожестче. В случае с сериалом Майкла Флэнагана есть, конечно, любопытный нюанс: все эти отпрыски Родерика Ашера прекрасно становятся в ряд героев, которых многие сейчас называют «повесточными» – представители разных рас, бисексуалы, сильные женщины и прочее, – но все они совершенно не положительные. Это все от больших денег. Это все от избалованности. А еще и от давящего диктата главы семьи, который порой над всеми ними просто измывается. Хотя с другой стороны, какой широкой души человек: принял, как родных, не только законных, но еще и незаконных отпрысков. Двери его особняка открыты всем, в ком течет его кровь. Никакого снобизма. Но потом не жалуйтесь, что приняли приглашение. Все же стоит сказать, что есть в этой семье и те, кого можно пожалеть. Вот только их всего трое: малолетняя внучка Родерика Ашера и две его жены. К тому же Майкл Флэнаган особо их не выделяет, отдает примерно столько же экранного времени, сколько и остальным. Да, есть еще и спутники жизни детей, но на них проклятье дома Ашера как бы и не распространяется («как бы» тут не случайно сказано, так как кое-кому прилетело все-таки). И уж этих персонажей в сериале толком и не успевают раскрыть, этакий следующий ряд после второго.

Добавьте к этому критику капитализма. Это, конечно, всегда смотрится забавно, когда капитализм критикуют на деньги капитализма, так как критика капитализма прекрасно продается. Особенно чудесно, что, скажем так, Смерть в один прекрасный момент произносит страстный монолог о том, что если бы люди правильно тратили деньги, то уже давно решили бы все свои проблемы. Мол, хватит снимать фильмы и сериалы, интересные публики в лучшем случае только в год выхода, давайте серьезными вещами заниматься. Да, в самоиронии создателям «Падения дома Ашеров» не откажешь. Но монологи отличные, актеры стараются, смотреть приятно. Капитализм из-за сериалов, конечно, не рухнет, но повод для разговора на кухне у въедливых зрителей точно появится.

В конце концов, весь этот ход с посиделками Родерика Ашера и Огюста Дюпена в старом доме кажется позаимствованным из первого сезона «Настоящего детектива». Правда, там авторы нашли в себе смелость прервать выступающий первоначально в качестве рамки для повествования допрос главных героев за пару эпизодов до финала. Майкл Флэнаган не делает даже попытки сломать собственный прием, но все равно этот прием выглядит красиво, а еще и очень литературоцентрично.

Да-да, все это мы уже видели. Но мы много чего видели. И все равно продолжаем смотреть.

«Падение дома Ашеров» заслуживает внимания хотя бы потому, что является осовремененной экранизацией рассказов и повестей Эдгара Аллана По. Да, название сериала отсылает к вполне конкретной новелле По (там тоже были брат и сестра, странные взаимоотношения между ними, старый дом, рок и неотвратимая гибель), но ею не исчерпывается. Это лишь один из сюжетов По, использованных Майклом Флэнаганом. Все персонажи носят имена самых разных героев текстов Эдгара Аллана или людей, связанных с ним, каждая серия отсылает к отдельному произведению (за полным перечнем параллелей, пожалуйста, обращайтесь к «Википедии», там уже все расписали). Конечно, ворон летает где-то в вышине (вот только обходится без «Nevermore») и прочее, прочее, прочее. Затея, безусловно, амбициозная. Усложненная тем, что экранизаций По не счесть. В том числе и осовремененных. Кинематографисты проникнуты наследием По с самого начала кинематографа, а еще и про него самого снимают. Учитывая значимость его фигуры в американской культуре, можно провести следующую аналогию – это все равно, что у нас что-то такое попытались бы провернуть с наследием Пушкина. Согласитесь, высок риск, что выйдет полная шляпа. Увы, следует признать, что у Майкла Флэнагана не вышло ровно. Одни интерпретации получились просто ударными (особо отметим вариацию на тему «Маски Красной смерти»), другие, мягко скажем, ну, такое себе (особенно жалко образ Огюста Дюпена, из эстетствующего парижанина, в качестве хобби занимающегося расследованием преступлений, и, в общем-то, из литературного прототипа Шерлока Холмса слепили нищего законника-правдоруба). Тут, конечно, надо понимать, что только лишь упоминание названия или какой-либо реалии из произведения еще не является экранизацией или там переосмыслением. В этом отношении Майкл Флэнаган порой откровенно халтурит. С другой стороны, лейтмотивом всего сериала он делает в том числе и тему неотвратимости смерти. А эта тема является одной из магистральных в творчестве Эдгара Аллана По, и уж она прекрасно воплощена в сериале.

Сама постановка сделана на высоком уровне. Все происходящее на экране смотрится не просто красиво, порой завораживающе. Майкл Флэнаган виртуозно работает с мелкими деталями на уровне не только отдельных сцен, но и на уровне отдельных кадров. Преданные поклонники Флэнагана давно уже знают, что при просмотре его фильмов и сериалов надо быть внимательным, он не подвел и с «Падением дома Ашеров». Кровавые эпизоды, сцены безумия, жуткие видения — все это выполнено предельно эстетично. В этом отношении сериал вряд ли может напугать. А вот восхитить — да. Правда, одна сцена такого рода явно выделяется на фоне остальных. Это финал второго эпизода, который собственно и отсылает к «Маске Красной смерти». Вот тут Майкл Флэнаган не только мастерски создает внутреннее напряжение, но еще и вызывает абсолютный шок. То есть зритель, конечно, может догадаться, к чему там дело идет, но все равно будет потрясен. На фоне этого эпизода все остальное в сериале уже так не впечатлит. Извините, но это кульминация, которая произошла гораздо раньше, чем следовало бы, а именно – в конце первой четверти всего сериала. Так делать, конечно, не годится. Думается, что вот эта завышенная слишком рано планка в некотором смысле и повлияла на достаточно прохладную реакцию публики на сериал. Ожидания неминуемо повысились, вот только команде, делающей сериал, было нечего такого же уровня предложить. Тут даже финальное разрушение дома Ашеров так не впечатлит, хотя должно бы. Но все равно красиво: из зеркал смотрят зловещие отражения, осколки летят в разные стороны, за окном дождь из падающих людей... И не только, не только, не только.

Выразительная картинка должна хорошо сочетаться с музыкальным сопровождением. Тут создатели сериала подошли с размахом, но, кажется, слишком в лоб. Безусловно, «Симфония №7» Людвига Ван Бетховена в сцене семейного обеда Ашеров в середине первого эпизода бьет наотмашь, а «Another Brick in the Wall. Part I» «Pink Floyd» в эпизоде восьмом хорошо иллюстрирует некий сюжетный поворот, но можно было бы подобрать что-нибудь менее очевидное. Что простительно человеку, который пилит AMV на какой-нибудь сетевой конкурс, вряд ли идет в зачет тем, кто делает топовые сериалы для «Netflix». Хотя все это и не идет в разрез с общей прямолинейностью всего сериала.

Актерский состав у «Падения дома Ашеров» сильный, но его нельзя назвать выдающимся. В основном это актеры, относящиеся к, скажем так, второму эшелону. Мы их видим в больших фильмах на второстепенных ролях и в самых разных сериалах. Безусловно, они узнаваемы, безусловно, многие из них имеют своих поклонников, но им вряд ли выдадут «Оскар», хотя многие из них его вполне достойны. Олдскульщики, кстати, могут получить от «Падения дома Ашеров» дополнительное удовольствие из-за того, что в сериале приняли участие сразу двое актеров из состава «Секретных материалов»: Николас Лиа (более известный как Алекс Крайчек) и Аннабет Гиш (более известная как Моника Рейс). К сожалению, им были отданы ну совсем уж второстепенные роли.

Тем не менее, в касте сериала есть две жемчужины. И мимо этих актерских работ невозможно пройти.

Во-первых, это Карла Гуджино. Сыграла в «Падении дома Ашеров» таинственную Верну, которая, собственно, и преследует Ашеров (в этой рецензии зовем ее Смертью). Актриса демонстрирует поразительную профессиональную пластику: она может сыграть самые разные образы, оставаться загадочной, но при этом открытой, лукавой и жуткой, ей лучше всего даются пафосные монологи. В общем, за ней очень интересно наблюдать. При этом Гуджино не перетягивает на себя внимание, хотя может быть очень убедительной в центральных ролях. Она цепляет собой зрителя и, думается, способна гораздо на большее, чем ей пока выпало сыграть.

Во-вторых, это Марк Хэмилл. Невероятный успех «Звездных войн» когда-то так и не дал публике по-настоящему рассмотреть талант этого актера. Навеки став Люком Скайокером, Хэмилл ушел в озвучку и снимался в каких-то невнятных фильмах. И вот в «Падении дома Ашеров» видно, какой большой это актер. Его Артур Гордон Пим абсолютно не соответствует книжному, из общего у них только путешествие, совершенное в молодости. В сериале он является адвокатом и советником Ашеров. Его можно назвать очень неприятным человеком, пусть и не лишенным чувства собственного достоинства. Хэмилл играет его очень скупо, сдержанно, но при этом так, что этот персонаж абсолютно точно вам запомнится. Да, он чудовище. Но это чудовище со страшной дырой в душе. Веришь, что он совершил то кругосветное путешествие, веришь, что он видел очень много плохого, веришь, что он способен на кошмарные поступки. Про этого персонажа хочется отдельный спин-офф. Возможно, еще и с лавкрафтианскими мотивами. Только, к сожалению, там должен сыграть другой актер, Марк Хэмилл-то уже далеко не молод. Если вы еще не решили, стоит ли смотреть этот сериал, то, возможно, именно актерская работа Хэмилла станет там самым аргументом, который все-таки склонит к «да».

Этот сериал Майкла Флэнагана нельзя назвать экстраординарным, но это крепкая работа. Безусловно, в ней есть сильные моменты, к которым можно отнести в том числе и тщательно продуманную структуру повествования, при которой зрители заранее знают часть финала. С другой стороны, есть и промахи, и не самые удачные решения, но это не отменяет того, что «Падение дома Ашеров» интересно смотреть. Да, в сериале гораздо меньше Эдгара Аллана По, чем хотелось бы, но при этом авторам есть, что показать. А еще это как раз тот случай, когда хорошо, что нет продления. Так как это было известно с самого начала, то авторы рассказали все, что хотели, история получилась законченной. Дом Ашеров пал полностью и бесповоротно.

А теперь про сериал, который, на мой предвзятый взгляд, 10 из 10. Потому, что дико понравился.

Три сезона. 22 серии.

Майкл Дуглас.

В принципе, для успеха достаточно Майкла Дугласа. Потому, что он актер от Б-га. Ну и Чак Лорри, создатель сериала имеет собственную звезду в голливудской аллее славы. Не мальчики. А пара старых и ученых жизнью евреев.

Но для 10 из 10 надо что-то ещё. И это “ещё”, оно вполне ярко и кажется, не будь на и экране Майкла Дугласа, остальные актеры все равно вытянули бы его на м отлично.

Я, разумеется, не собираюсь всех их перечислять, но во первых там играет Алан Аркин, тоже кстати оскароносный актёр. Кэтлин Тернер в роли бывшей жены Комински, сразу почему-то вспомнился “Роман с камнем”. Под конец выходит на экран Морган Фримен в роли … Моргана Фримена, а в промежутках мелькает ещё множество узнаваемых лиц.

Итак, у нас есть Сэнди Комински. Неудачник Голливуда, трижды женатый, столько же разведенный, человек, чьим едва ли не самым крутым достижением в жизни было обдолбаться с Ленни Кравицем на какой-то вечеринке настолько, что они придумали коктейль из диетического “Доктора Пеппера” и виски “Джек Дэниэлс”. Надо будет попробовать как нибудь, но, опасаюсь, окажется редкая дрянь.

Комински — человек с принципами, иногда он кажется циником, но это, похоже, ширма, за которой честность и порядочность. Когда дело доходит до реально важных вопросов, он оказывается чутким, внимательным к мелочам и даже ранимым. Иногда слишком. Может, в этом и причина его неуспеха.

У Сэнди есть прекрасная любящая дочь и собственная студия, в которой он учит молодых актерскому мастерству. Хорошо учит. Знающие люди пишут, по Станиславскому. А что еще ему остается, если никто не хочет снимать его. Упорно. Здесь по логике надо бы написать, что Сэнди не унывает, но фигня получится. Он еще как унывает, его это бесит, печалит, сжигает изнутри. А Майкл Дуглас это шикарно обыгрывает. Получается, поезд Сэнди ушел так давно, что про станцию забыл, и про стрелочника, и даже про рельсы. Оттого Комински ревнует, завидует тем, кто добрался до экрана, кто получал “Оскаров” и “Эмми”. Эдакая незаживающая рана. Комински и сам знает, что он талантлив и незаслуженно неуспешен. И в игре, и в преподавании. Норман, один из лучших агентов Голливуда, и его друг, готов в лепешку расшибиться, чтобы Сэнди получил хоть какую-то роль, хотя бы в рекламе, но, увы. Если не идёт, то не идёт.

Поэтому у нас есть три сезона, блестящих диалогов, десять часов шикарного черного юмора, двадцать две серии, полные местами откровенного, но не ядовитого, в общем-то цинизма. И много хорошего, о чем я вам не рассказал потому, что иначе будет не так интересно смотреть. Два старых мизантропа состязаются в остроумии и в умении не падать духом. И выкарабкивается из любых передряг. Сэнди и Норман посмеиваются над своей старостью, над расшатанным здоровьем, над урологом Дани де Вито, чьи толстые пальчики не щадят никого. И живут, как умеют. Любят. Сердятся. Ссорятся. При этом у них хорошо получается потому, что оба они достаточно искренни, говорят то, что думают. Большей частью, разумеется. Делают то, что надо. Ошибаются. Признают свои ошибки. И умеют прощать. Удивительно молодые духом старики.

Сериал вроде про стариков, но молодой, прикольный, динамичный. Местами серьезный. Местами очень смешной. Местами печальный. Как жизнь. И, как правильная сказка, со счастливым концом.

Где-то я прочитал, что Чак Лорри хотел исследовать старение, что эта тема его волнует. Не знаю, поставил ли он сам себе зачет, но я ему — да.

#Кино_без_наркоза

Стоп!
Хочу домой,
Снять униформу
И покинуть шоу.
Но в клетке должен подождать
Я свой приговор.
Неужто я был виноват?

Композиция «Stop» из альбома «The Wall» (1979) группы Pink Floyd
и саундтрека к х\ф «Стена» (1982) Алана Паркера


Если б было тебе наплевать на меня,
Ну а мне – на тебя,
Мы б петляли с тобой сквозь скуку и боль,
Изредка взгляды бросая сквозь капли дождя,
Перебирая в уме, чья все это вина,
И глядя на то, как свиньи летят.

Композиция «Pigs on the Wing (Part One)» из альбома «Animals» (1977) группы Pink Floyd

1973 год. Кёльн. Немецкий комик и конферансье Джонни Бухардт разогревает со сцены почтенную публику:

— Гип-гип... – бордо бросает Джонни в зрительный зал.

— Ура! – зал возвращает ему в ответ.

— Гип-гип... – повторяет Джонни.

— Ура! – отвечают весело зрители.

— Зиг... – внезапно восклицает Бухардт.

И зал в ответ воскликнул то, что восклицал тридцать-сорок лет назад… Джонни прикрыл рот ладонью, ошеломленно посмотрел на зрителей и махнул на них рукой: «Ну нельзя же так!».

Тодд Филлипс проделал похожий фокус со многими зрителями своего «Джокера» (2019). Но эти зрители, похоже, не поняли «шутки» Артура Флека. Первоначально Филлипс не собирался раскрывать свои карты, но когда ему дали бюджет в 200 миллионов американских долларов с настоятельной просьбой снять продолжение фильма, собравшего в кинопрокате больше миллиарда, Тодд решил пойти с козырей, выпустив в 2024 сиквел-мюзикл – «Джокер: Безумие на двоих», стирающий грим с несмешного клоуна и сбрасывающий маски с приверженцев воук-культуры – еще одних апологетов нетерпимости и поборников идеи отмены инакомыслящих.

«Джокер» (2019) был прилежно снятым парафразом фильма «Таксист» (1976) Мартина Скорсезе (художественного исследования зарождения расизма – нетерпимости – в отдельно взятом обывателе), замаскированным под антураж кинокомикса о главном враге Бэтмена, с той разницей, что Трэвису Биклу повезло – от первоначальной жертвы его отогнала охрана политика, и персонажу Роберта Де Ниро из фильма Скорсезе пришлось переключить внимание и агрессивные намерения на криминальный элемент (сутенера), в результате чего Трэвис стал героем, а не врагом общества, а вот Джокер задуманное исполнил – и оказался сначала в сумасшедшем доме, а затем и на скамье подсудимых, хотя и свою долю славы он также получил: о нем пишут в газетах, о нем сняли фильм, у него появились поклонники… и поклонница.

Фабулой сиквел «Джокера» отчасти похож на «Запрещенный прием» (2011) Зака Снайдера: убийца попадает в психиатрическую больницу, где мрачную реальность воспринимает через призму музыкально-танцевальных фантазий, в которых он предстает перед зрителями в ярком и более привлекательном для них виде. Но по сути своей мюзикл Тодда Филлипса, который начинается с мультипликационного вступления, куда ближе к известной работе на стыке кинематографа, мультипликации и музыки – х\ф «Стена» (1982) режиссера Алана Паркера и сценариста Роджера Уотерса (тогдашнего лидера группы Pink Floyd), в котором главный персонаж, выросший без отца вместе с властной матерью, переживает разрыв с женой-обманщицей, чересчур увлекается своим деструктивным сценическим образом и в итоге оказывается на импровизированном сеансе саморазоблачения – воображаемом судебном процессе с обвинителями-свидетелями из своего прошлого. Как и Пинк из «Стены», Артур Флек перевоплощается в свой сценический образ, преображаясь внешне перед зеркалом: один «очищается», сбривая волосы (включая брови), другой – напротив, гримируется, нанося яркий клоунский макияж. Как и в фильме Паркера, герои Филлипса изъясняются песнями – через лирику (в сиквеле «Джокера» весьма непритязательную – из старых и малоизвестных сейчас песен) передавая свои чувства и мысли. И оба фильма имеют явно выраженный социальный подтекст, с которыми Уотерс и Филлипс (режиссер является еще и соавтором сценария), однако, работают по-разному.

Отношение Тодда Филлипса к актуальной социальной обстановке в США близко к тому, которое было продемонстрировано в х\ф «Однажды в… Голливуде» (2019) Квентина Тарантино, снявшего актуальную остросоциальную драму под ширмой ностальгического кино о конце 1960-х гг. Однако если заматеревший под конец своей режиссерской карьеры Тарантино подает сравнение банды Мэнсона с киношными нацистами из «14 кулаков МакКласки» (вымышленного фильма о Второй мировой войне) играючи и завуалированно, то Филлипс достаточно жестоко и без обиняков дает понять все, что он думает о «борцах за социальную справедливость» и прочих демонстрантах со значками и плакатами об освобождении чего-нибудь или кого-нибудь («Free Joker»).

При этом сам Тарантино, которому сиквел Филлипса, к слову, понравился, считает, что «Джокер: Безумие на двоих» – как история о криминальной паре возлюбленных (Джокера и Ли Квинзель) – в значительной степени воплощает на экране первоначальную задумку его сценария «Прирожденных убийц» (1994), переписанного режиссером Оливером Стоуном (в результате чего получился фильм, который Квентин возненавидел): «Это те «Прирожденные убийцы», которых я мечтал увидеть», – отмечает Тарантино, высказываясь о новом фильме Тодда Филлипса.

Снято продолжение «Джокера» (2019) на прежнем высоком уровне – значительная часть команды первого фильма осталась на месте: монтажер, художник-постановщик, композитор, оператор, режиссер и сценаристы, а среди обновленных участников съемочной группы – декоратор (Карен О’Хара – «Оскар» за лучшие декорации в «Алисе в Стране чудес (2010)» Тима Бертона) и костюмер (Арианна Филлипс, которая работала над костюмами в «Однажды в… Голливуде»). Лоуренс Шер – бессменный оператор фильмов Филлипса со времен «Мальчишника в Вегасе» (2009) – старательно рисует светом и тенью сцены фильма, которые наполняет своей надрывной и завораживающей музыкой Хильдур Гуднадоуттир, получившая «Оскар» за приквел в номинации «Лучший саундтрек».

Заглавную роль по-прежнему играет Хоакин Феникс, награжденный за «Джокера» (2019) премией «Оскар» в номинации «Лучшая мужская роль». В сиквеле перед актером стояла не менее, а, быть может, даже более сложная задача привести своего персонажа, который ранее прошел путь от «твари дрожащей» до «права имеющего», к осознанию того, кто он на самом деле и чего хочет. Перевоплощение Феникса в Артура Флека возносит творение Филлипса на уровень как минимум одного из самых главных фильмов года. По мнению того же Тарантино, который, с его слов, смотрел фильм в почти пустом зале IMAX, эта одна из лучших актерских работ, которые Квентин видел за всю свою жизнь.

В продолжении «Джокера» Феникс получил достойного визави – надсмотрщика Джеки Салливана. Эту роль второго плана исполнил Брендан Глисон («Банши Инишерина» (2022) Мартина Макдоны с Колином Фарреллом) – актерская глыба во всех смыслах этого слова. Его персонаж получился неоднозначным – с суровым характером и бурным нравом, но в то же время человечным – насколько можно быть человечным по отношению к серийному убийце (Джокеру), с которым Салливан зачастую ведет себя панибратски, при этом жестко пресекая попытки аналогичного поведения со стороны периодически заигрывающегося и «теряющего берега» Артура Флека.

А экранную пару Джокеру составила Леди Гага («Звезда родилась» (2018) Брэдли Купера и «Дом Gucci» (2021) Ридли Скотта) в роли Ли Квинзель – фантазерки-манипулятора, жаждущей внимания и славы. Квинзель – эдакая вариация группи из «Стены» Алана Паркера, которая всеми правдами и неправдами хочет добраться до своего кумира, пытаясь пробудить в нем жизнь (но изможденный и одинокий Артур Флек – это не пресытившийся и отдалившийся от всех Пинк; Артур жаждет отношений, и для него отношения с Ли будут еще теми американскими горками эмоций и чувств) и урвать свою толику славы. Леди Гага смотрится вполне достойно и изо всех сил старается не теряться на фоне гениальной актерской игры Феникса.

Второй год подряд после «Наполеона» (2023), в котором Феникс играл c Ванессой Кирби, он с партнершей представляют собой, пожалуй, лучшую кинематографическую пару года – с весьма непростой динамикой отношений их персонажей.

Именно персонажу Леди Гаги режиссер доверил раскрыть карты первого фильма, который – подобно выходке Джонни Бухардта в далеком 1973 году – вытаскивал из зрителей наружу то, о чем говорить вслух не пристало. В «Джокере» это были темные эмоции ряда зрителей: желание смерти невиновному человеку – как несоразмерное возмездие за подтрунивание. «Когда я впервые увидела Джокера, когда я увидела тебя в шоу Мюррея Франклина, я смотрела и все время думала: «Надеюсь, этот парень вышибет ему мозги». А потом ты это сделал. И впервые в жизни мне не было так одиноко», – говорит Ли, смотря Артуру Флеку в глаза и озвучивая потаенные желания части зрителей приквела. И Артур постепенно преображается, понимая, что и он теперь, возможно, больше не будет одинок.

Тема одиночества и замкнутости проходит красной линией через оба фильма, достигая апогея в сиквеле. Через обретение любимого человека и иллюзию утраты одиночества демонстрируется оживление Артура Флека и его тяга к более или менее обычной жизни простого обывателя, которая входит в прямое противоречие с ожиданиями его почитателей (а, главное, одной его почитательницы), которым нужен Джокер, а не Артур Флек. И Артур уступает напору Ли, вновь надевая личину Джокера, чтобы удовлетворить ожидания своих поклонников, и поначалу купается в обожании толпы, которая мчит его навстречу катастрофе в судебном процессе.

Артур Флек показан как изнуренный человек, которого праздные бездельники жаждут сделать своим жупелом для общества, и на которого они хотят быть похожими, часть славы которого они хотят взять себе – неважно, чего это будет стоить их кумиру. Если позаимствовать метафору Ли Квинзель – название песни «Я воздвигну гору» из бродвейского мюзикла 1960-х годов «Остановите мир – я хочу выйти», они хотят воздвигнуть гору – и взобраться на ее вершину, чтобы придать себе значимости. В конце концов противоречие между тем, чего хочет Артур Флек, и тем, чего поклонники ждут от Джокера, разрывают персонажа Хоакина Феникса, заставляя его определиться с тем, кто он есть на самом деле.

Филлипс оказывается безжалостен к антигерою, вынося ему вердикт и диагноз устами эпизодического персонажа – психиатра-свидетеля в суде (впрочем, адвокат Флека поставила его показания под сомнения): никакой Флек не безумец, он прекрасно отличает фантазии от реальности, а страдает всего четырьмя легкими и распространенными психическими расстройствами (затяжная печаль, нарциссическая зацикленность на себе, отсутствие друзей и безразличие к чувствам остальных), которые не делают его ни особенным, ни тем более заслуживающим снисхождения. И не удовлетворившись сказанным режиссер еще напоминает толпе почитателей Джокера о том, что их кумир был всего лишь жалким великовозрастным девственником-неудачником и несмешным занудой…

В 2019 Тодд Филлипс в одном из интервью так объяснял свой переход от комедийного жанра, прославившего его, к мрачным социальным драмам в виде антисупергеройского кино: «Попробуйте-ка быть смешными сегодня – во времена воук-культуры». Юмор комедий Филлипса часто бывал грубым, провокационным и порой неуважительным – роскошь, ставшая непозволительной в современном западном мире, где все боятся ненароком кого-то оскорбить. И Тодд задался вопросом, как ему сделать что-то непочтительное вне жанра комедии, ответом на который и стала попытка перевернуть вселенную комиксов с ног на голову. В этом, пожалуй, и заключается главная шутка, но не Джокера, а самого Тодда Филлипса.

В первом фильме Филлипс проехался катком по образцу добропорядочности – семейству Уэйнов. А в сиквеле посягнул практически на святое – кощунственно раскрыв тайну появления шрамов на лице Джокера из «Темного рыцаря» (2008) Кристофера Нолана, попутно напомнив всем, что под личиной Джокера в комиксах скрывались в разное время разные люди.

Так что не стоит удивляться тому, что вдобавок к непочтительному отношению к вселенной комиксов Филлипс заодно решил пнуть (приложить) и всех тех, из-за кого ему пришлось оставить комедийный жанр, создав им кумира, а затем его низвергнув.

Пользуясь терминологией стендап-комедии, вершин которой безуспешно пытался достичь заглавный персонаж дилогии Тодда Филлипса, можно утверждать, что «Джокер: Безумие на двоих» – это талантливый и злой панчлайн к «Джокеру» (2019), который в свою очередь был ничем иным как сетапом, содержание которого отдельные зрители сочли комплиментарным для себя. Однако некоторые шутки стендапа находятся на грани: они не только, а порой не столько веселят, сколько задевают людей – вызывая у них реакцию. И Филлипс постарался больно задеть некоторых западных зрителей, выпрямив «кривое зеркало» первого фильма и дав им насмотреться на настоящее отражение в нем – без прикрас и грима.

«Джокер: Безумие на двоих» – это разоблачение «Джокера» (2019) и острая сатира на представителей воукизма, похоже, оставшаяся непонятой массовым зрителем, пришедшим в кино, чтобы посмотреть «мрачный кинокомикс», но попавшим на кровавую мировоззренческую разборку автора фильма с «воинами социальной справедливости» и приверженцами культуры отмены.

Несмотря на то, что с точки зрения художественного воплощения авторского замысла «Джокер: Безумие на двоих», возможно, несколько уступает упомянутым ранее фильмам Зака Снайдера и Алана Паркера, из-за чрезмерного увлечения Тодда Филлипса своим «крестовым походом» против воук-культуры и временами излишней прямолинейности, кино тем не менее получилось достойным просмотра и как зрелище, и как интеллектуальная разминка для зрителей.

Мир, показанный в «Интакто» Хуана Карлоса Фреснадильо, прячется в уголке глаза, таится на границе между светом и тьмой, реальностью и отражением, законом и преступлением, его география помещается в неуловимой складке действительности. Право слово, лучше сюда не попадать, тут тебя быстренько попробуют на крепость, подвергнут испытанию твою удачу, а когда раздавит обстоятельствами, то никто о тебе и не вспомнит, забудут сразу же. В этом отношении «Интакто» представляет собой идеальное конспирологическое построение, когда все можно объяснить очень просто — люди верят черт знает во что, это у них в головах, практикой подтвердить невозможно. Но никто не мешает при этом интерпретировать в том ключе, что все эти одержимцы все-таки правы. Если вам показалось, что речь пойдет о тайных обществах, руководящих судьбами мира, и о прочих рептилоидах, то выходит, этот абзац ввел вас в заблуждение. Речь пойдет всего лишь о подпольных играх. Но игры эти далеко не так просты, как может показаться.

Первое допущение. В современной Испании существует некоторое количество заведений, в которых играют в странные игры, основанные исключительно на удаче. Деньги тут на кон не ставят. В некоторых случаях можно ставить материальные ценности. Вся эта штука функционирует в тени: обыватели не знают, полиция не в курсе, государство, скорее всего, так же в неведении.

Проводником в этот странный мир для Томаса (Леонардо Сбаралья) становится потасканный жизнью Федерико (Эусебио Понсела). Он выбрал из многих Томаса, так как тот умудрился выжить после авиакатастрофы. Погибли все, а он прямо-таки приземлился в своем кресле с минимальными в таком случае повреждениями. Для Федерико это знак того, что Томас обладает поразительной удачей. Потому он и втягивает его в подпольные игры. Но, конечно, не бескорыстно: у Федерико есть своя цель.

Второе допущение. Концепция удачи здесь не пустой звук. Персонажи верят в нее, как в суперсилу. А еще они верят в то, что ее можно отнять. Собственно, у Федерико ее и отняли. По крайней мере, он так считает.

Томас тоже не так прост — он грабитель, которого преследует полиция. В общем, у нашей парочки на хвосте въедливая Сара (Моника Лопес), для которой поимка Томаса практически смыслообразующая задача. А тем временем Федерико хочет, чтобы Томас дошел до финала и сразился в удачливости с Сэмюэлем (Макс фон Сюдов), которого он называет богом удачи. Шутка ли, Сэмюэль не только в детстве выжил в концлагере, он еще вот уже тридцать лет вполне успешно играет в некий вариант «русской рулетки». Разумеется, в финале все сойдутся в одной точке.

На первый взгляд «Интакто» кажется многообещающим фильмом. Интригующий сюжет, микс из жанров (немножко мистики, щепотка роуд-муви, очевидное заигрывание с криминальным жанром), превосходная операторская работа, мощный саундтрек, стильная неторопливость, фактурные лица актеров, Макс фон Сюдов опять же. Но, увы, уже в середине фильма становится ясно, что все ожидания окажутся обманутыми. Нет, не подумайте, что фильм плохой. Он вполне себе хорош. Вот только из всей этой конструкции не получилось чего-то выдающегося. Просто упражнение человека умелого, но далеко не такого талантливого, как ему кажется. Есть какая-то злая ирония, что снявший фильм про удачу режиссер так и не поймал свою (именно что в ремесле, как там у него в жизни, мы не знаем). После «Интакто» (это, на минуточку, с 2001-ого) он снял всего три полнометражных фильма. Вершиной его карьеры надо, наверное, считать «28 недель спустя». А про недавних «Деву и дракона» для «Netflix» и вовсе стоит забыть.

«Интакто» страшно не хватает сюжетной закрученности, той, которую мы можем обнаружить хотя бы в том же «Начале» Кристофера Нолана. При всей зыбкости исходной идеи история получилась какая-то слишком уж прямолинейная. С другой стороны, есть тут и нехватка мысли. Фреснадильо взялся за сложную тему, подернутую веками философских рассуждений (начиная, конечно, с античности с ее верой в фатум), но при этом не теряющую актуальности (экзистенциалисты не дадут соврать), а в итоге ничего так и не сказал. Конечно, никакой фильм не обязан быть прямо-таки высказыванием, которое нас чему-то учит. Хотя есть и такие фильм, их даже больше, чем надо. Но тут это прямо-таки напрашивается. В финале Фреснадильо попытался что-то в этом направлении сделать, но это «что-то» так и осталось в плоскости умелого упражнения в форме.

Но с эстетикой тут все в порядке. Ради нее и стоит смотреть. Алехандро Ходоровски и Дэвид Линч могли бы и одобрить.

В этом отношении «Интакто» оказался столь впечатляющим, что по мотивам одной из его сцен даже сняли клип. Эпизод бега наперегонки по лесу с завязанными глазами настолько понравился группе «Pendulum», что лег в основу их видео для ремикса песни «Prodigy» «Voodoo People». Вот такой вот след в искусстве. На самом деле не так уж и мало.

У автора этого текста есть еще и своя личная ассоциация. Кое-что в «Интакто» напоминает ему один аспект франшизы про Джона Уика. И там, и там есть некое параллельное пространство, в котором происходят свои делишки. Тут — играют в странные игры, там — киллеры всех мастей устраивают свой карнавал. И эти штуки, кажется, остаются абсолютно невидимыми большинству. Но как бы это ни выглядело симпатично (а еще симптоматично), было бы голословным утверждать, что создатели «Джонов Уиков» вдохновлялись фильмом Хуана Карлоса Фреснадильо. А вот то, что сам Фреснадильо мог вдохновляться «Неуязвимым» Найта М. Шьямалана (со всей этой коллизией вокруг выжившего в авиакатастрофе), не исключено, пусть зазор между выпуском этих фильмов на экран не то чтоб велик (всего лишь год).