В этой рубрике мы станем публиковать статьи только о редких и коллекционных изданиях. Разумеется, для таких статей особое значение имеет визуальный ряд, поэтому просим авторов не забывать снабжать свои тексты иллюстрациями.
Продолжаем серию викторин на знание фантастических книг.
Начинаем разминку для глаз среди любителей фантастики. Сегодня у нас вопросы, связанные с мелкими элементами оформления книжек — надо верно узнать значок серии и вспомнить её название.
Условия участия в викторине просты. Мне в личку надо написать ответы: номер картинки и название книжной серии, в которой печатали фантастику. В случае сомнений или слишком частого использования этого названия другими издательствами, лучше дать ссылку в базе Фантлаба на серию или одну из книг этой серии.
Под этим постом нужно сообщить что ответы посланы, но не писать сами ответы. Ответы принимаются только один раз. Начало конкурса сейчас, окончание — 3 октября 2021 года в 17.00, время московское. Список призов — под катом, после задания.
За первое место — перекидной настенный календарь на 2022 год с фантастическими картинами Эда Эмшвиллера, художника, определявшего лицо американской журнальной фантастики в 1960-е годы.
Второе место — свежий сборник выдающегося представителя "четвертой волны" Андрея Столярова, книга "Футуроцид". В книге нашли своё художественное воплощение рассуждения писателя об окружающей ситуации в мире.
Третье место — автосатирическое эссе шотландского букиниста Шона Байтелла "Семь типов людей, которых можно встретить в книжном магазине". Есть там и главка о любителях фантастики, которых Байтелл считает самыми компанейскими и общительными среди коллекционеров книг.
Книга на английском, немецком и французском языках.
Это футляр с другой стороны
с торца
и книга в раскрытом коробе:
Короб хоть и из гофрокартона, но крепкий — книга ехала почтой из Нидерландов, дошла в целости и невредимости.
Забавно, но немецкое издательство издательство "Ташен" в 1993 году уже выпускало книжку с точно таким же названием:
"Masterpieces of Fantasy Art". Составителем правда был Эккарт Закманн (Eckart Sackmann), и было в книжке всего 80 страниц и два десятка персоналий, по 1-2 картины на художника.
Свежий альбом грандиозен размерами — 47х33 см, и весом 7,2 кг (на Озоне ошибка — указано 4300 г).
Составительница книги, Дайан Хансон, известна своими книгами-альбомами об эротических журналах ХХ века, например "История пин-ап журналов от 1900 года до второй мировой войны", или подекадные тома "Мужские журналы 1950-х", "1960-х", и так далее. В силу эдакой длительной профдеформации и эротического перекоса, альбом получился как приложение к Плэйбою. В одном из отзывов на Амазоне негодующий читатель написал что в книжке "Шедевры живописи фэнтези" слишком много обнажёнки, и выставил двойку.
Под супером коленкор с тиснением
на форзаце маленький сертификат с номером экземпляра (общий тираж 7500 экз)
Перед авторскими разделами некоторые иллюстрации вклеены по старинке — как фотокарточки в альбоме
Сначала экскурс в живопись среденевековья
Потом про журналы рубежа XIX-XX веков
И далее пошёл честный пальп 1930-50-х гг.
Ляссе шириной в полтора сантиметра
Страница с содержанием:
И три ролика с Ютуба с пролистыванием и более подробным обзором книги:
Фредерик Пол, редактор журнала Worlds of Tomorrow, напечатал начало романа в ноябрьском выпуске за 1965 год, и окончание – в январском номере за 1966. В журнале роман печатался под названием Project Plowshare («Проект Плуг», намёк на поговорку Перекуём мечи на орало), с иллюстрациями Грея Морроу.
Журнал, выпуск за ноябрь 1965
и номер за январь 1966 (картинка не к роману, но всё равно весёленькая)
А вот иллюстрации в журнале были великолепны, стилистически отсылают нас к нуару из сороковых (далее под катом)
Вот лишь некоторые иллюстрации из журнальной публикации романа:
К сожалению эти картинки до недавнего времени не переиздавались.
Отдельной книжкой роман вышел в январе 1967, в издательстве Pyramid Book, с обложкой Джека Гоэна, под более нам привычным названием The Zap Gun (Духовное ружье).
1968 год, ноябрь и декабрь — во французском Гэлакси опубликовали перевод романа, с иллюстрациями Морроу, но с другими обложками
1970, португальское издание
1970, итальянский перевод под названием "Mr. Lars, sognatore d'armi" (Мистер Ларс, оружейный выдумщик)
1971, Нидерланды
1974, французское
1975, Англия
1978, США, изд-во Делл
1979, немецкое издание
1984, всё еще используют обложку 1975 года
1985, США — пошла мода изображать Ф.К.Д. на картинке на лицевой части книги. Мода продлится лет 30 наверное, и охватит все страны.
1988, Франция
1989, США
1998, Англия
1998, Италия
2002, США
2005, Испания.
2006, Англия
2012, США
Вот такой прогресс обложек и иллюстраций. Могу лишь повторить любимую сентенцию букиниста: берегите старую книгу, не выбрасывайте ее когда покупаете новое издание с целью освежить своё собрание классики. Бумага-то в новинке будет белоснежная, а вот картинка в виде масляного пятна на асфальте душу не согреет.
На русском языке есть два перевода, и изданы они всего лишь по одному разу:
«Духовное ружье», перевод Е.А.Снегирева, В.Л.Макаренко – в книге: Ф.К.Дик «Предпоследняя истина» – Киев, АСК, 1993, серия МАГ.
«Абсолютное оружие», перевод В.Яковлевой, в книге Ф.К.Дик «Время, назад» – М., Эксмо, 2011, серия «Вспомнить все. Миры Филипа Дика», том 6.
Наверное, у многих писателей с самой первой изданной книжкой связана какая-нибудь душераздирающая или просто любопытная история. И почти у каждого этот первый шаг в профессиональную литературу дался тяжелым трудом и немалой кровью. История моей первой книги оказалась долгой и весьма драматичной, так что не грех предать ее гласности.
Поначалу моя творческая карьера развивалась довольно медленно. Первые любительские опыты в области фантастики я предпринял в 16 лет (в 1976 году), а в 21 год начал посещать Секцию научно-фантастической литературы Ленинградского отделения Союза писателей СССР и Семинар Бориса Стругацкого. Потом был двухлетний перерыв на службу в Советской Армии, когда я ничтоже сумняшеся отправился в знойный Азербайджан с пишущей машинкой в чемодане. И, самое смешное, армейское начальство вполне официально разрешило мне заниматься писаниной при условии, что на своем югославском бело-оранжевом агрегате "Unis tbm de Luxe" я буду печатать штабные бумаги.
В 1984 году я вернулся в Питер и возобновил литературную учебу. И только в 30 лет (в мае 1990 года) у меня появились первые художественные публикации (рассказ "Я — Пиноккио" в журнале "Арай-Заря" и рассказ "Проигрыш" в детгизовском сборнике "Дверь с той стороны"). Кстати, мои фантастиковедческие очерки, статьи и заметки начали издаваться полутора годами ранее.
И вот в июне 1990 года я решил раз и навсегда распрощаться с оборонкой и связал свою жизнь с издательством НТПО "Борей", которым руководил писатель Феликс Суркис. (Об этом я уже писал в предыдущей статье.) Одним из направлений деятельности "Борея" был выпуск авторских сборников молодых писателей-фантастов, включая его сотрудников. На следующий год было запланировано издание моей книги "Демон "Кеплера"". В состав сборника составитель Н.Романецкий включил одноименную повесть, а также повесть "Камикадзе Центрального склада" и рассказы "Страшилки", "Утамутале" и "Я — Пиноккио". Он (сборник) был богато иллюстрирован художником В.Есауленко.
2-4 — Рисунки В.Есауленко к повести "Демон "Кеплера", рассказам "Страшилки", "Утамутале" и "Я Пиноккио" (до сих пор остались неопубликованными)
Однако, этим планам не суждено было сбыться. Фирма влезла в огромные долги, отдать которые было не возможно из-за огромного объема незавершенных проектов. Ведь работа велась одновременно над десятками книг, а изданы были единицы, да и они не принесли ожидаемой прибыли. В августе 1991 года Суркиса сняли со своего поста и вскоре издательство было закрыто. С этого момента я предпринял несколько попыток выпустить свой первый авторский сборник — например, в Красноярске и Калининграде. Но там тоже ничего не срослось — какая-то непроходимая маниловщина. Издательства фантастики или не могли встать на ноги или разорялись на полном ходу. А потом наступила эра "Северо-Запада"...
В 1993 году мой товарищ Павел Молитвин устроился работать в отдел русской фантастики нового издательства "Северо-Запад", которое развернулось тогда не на шутку и на какое-то время стало крупнейшим издателем фантастики в России и на всем постсоветском пространстве. Молитвин пригласил меня к сотрудничеству. Сначала был составлен мой полновесный авторский сборник "Ламбада" (со вступительной статьей Николая Романецкого "Возвращение из одиночества"), потом я сам стал писать вступительные статьи к чужим сборникам и наконец занялся составительством. Казалось, впереди меня ждет долгожданный литературный успех и гарантированные заработки. Однако, издательство, выглядевшее со стороны могучим кораблем, который стремительно рассекает океанские волны, тоже успело набрать немало финансовых проблем. И последней каплей стал пожар в Доме писателей Санкт-Петербурга, вызванный изношенной проводкой. Центральный офис "Северо-Запада" базировался именно там. В огне погибли многие наработанные материалы, а также воля его руководства к борьбе за выживание. А вместе с этим были перечеркнуты надежды и мечты десятков, если не сотен авторов и переводчиков.
Именно в то время я окончательно лишился работы и перешел на голодный паек. Лишь в августе 1994 года меня пригласили работать редактором в возрожденное издательство теперь уже "Творческого центра "Борей-Арт"". Доходы мои были невелики, но желание опубликоваться так сильно, что я начал откладывать половину заработной платы для издания за счет автора.
И вот в конце года дизайнеры "Борея" помогли мне сделать оригинал-макет сборника. За основу я взял неизданный в 1991 году "Демон "Кеплера"" — с целым рядом ухудшений. Я использовал 10 из 14 готовых рисунков В.Есауленко; рисунок на обложке повторить не удалось — пришлось ограничиться его мотивами; вместо твердой многоцветной обложки мы запланировали мягкую двухцветную; тираж в 50 тысяч ужался до 100 экземпляров. Словом, произошли совсем "небольшие" изменения... Весной 1995 года книга была напечатана в типографии СПбГУ. Но высшие силы решили нагадить мне напоследок: при обрезке книг вусмерть пьяная сотрудница сильно покалечила половину и без того маленького тиража.
Рисунки В.Есауленко к сборнику "Демон "Кеплера"": 7-10 — к повести "Камикадзе Центрального склада", 11-13 — к повести "Демон "Кеплера"", 14 — к рассказу "Страшилки", 15 — к рассказу "Утамутале", 16 — к рассказу "Я — Пиноккио"
Демон “Кеплера”: Фантастические повести и рассказы. // СПб.: ТЦ "Борей-Арт", 1994(1995). 140с. Тираж: 100 экз. ISBN: 5-7187-0100-8. Тип обложки: мягкая. Формат: А5.
Камикадзе Центрального склада: Повесть. с.4-45.
Демон "Кеплера": Повесть. с.46-93.
Страшилки: Рассказ. с.94-115.
Утамутале: Рассказ. с.116-131.
Я – Пиноккио: Рассказ. с.132-140.
Этот малотиражный сборник вместе с двумя другими авторскими сборниками ("Ламбада" (с иллюстрациями М.Алферовой) и "Эра Броуна" (с коллажами Д.Бобенчика)), тоже изданными мною на средства автора, послужил основанием для принятия меня в мае 1998 года в члены Союза писателей Санкт-Петербурга. Председателем приемной комиссии был тогда Борис Стругацкий.
25 — Обложка авторского сборника "Ламбада"
Рисунки М.Алферовой к сборнику "Ламбада": 17-19 — к повести "Ламбада", 20-21 — к маленькому роману "Возвращение с берега", 22 — к повести "Песенка тикера", 23 — к повести "Дым гремящий", 24 — к рассказу "Проклятый галактический полет"
Эра Броуна: Фантастический роман и рассказы. // СПб.: ТЦ «Борей-Арт», 1996(1997). 264с. Тираж: 100 экз. ISBN: 5-7187-0144-Х. Тип обложки: мягкая + суперобложка. Формат: А5.
Эра Броуна: Роман. с.4-201.
Сутки на размышление: Рассказ. с.203-218.
Кое-что про запас: Рассказ. с.218-232.
Комната смеха: Рассказ. с.232-240.
Последняя командировка: Рассказ. с.240-249.
Омут пустыни: Рассказ. с.249-258.
Высшая справедливость: Рассказ (1-я редакция). с.258-263.
Таким образом, в начале 1997 года мне удалось издать все написанные мною к тому времени рассказы. Кстати, "Сутки на размышление" (про Службу по предотвращению самоубийств) был моим первым рассказом. Накропал я его еще в 1980 году специально для конкурса рассказов в журнале "Техника — молодежи". Разумеется, произведение на такую НЕсоветскую тему выиграть что-либо не могло. Потом я его несколько раз переделывал, пока не издал спустя 17 лет после написания.
В этом году исполняется 65 лет со дня выхода мультфильма «Заколдованный мальчик» – экранизации сказки шведской писательницы Сельмы Лагерлеф «Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями». Этот большой анимационный фильм по праву считается одной из вершин советской мультипликации. Любимый взрослыми и детьми, он многократно демонстрировался по телевидению, став что называется культовым. Множество цитат из фильма ушли в народ. А новые поколения знают «Заколдованного мальчика» по интернет-шутке, где старый гном разговаривает с Нильсом с подписью «Авраам Линкольн просит молодого Дональда Трампа не лезть в политику».
«Заколдованный мальчик» – классика и драгоценное наследие, сохраняющее свое качество и интерес к себе и 65 лет спустя. С художественной точки зрения наш мультфильм без сомнения выдержит конкуренцию с диснеевскими шедеврами. Тем любопытнее было «Еврейскому обозревателю» обратить внимание на еврейское присутствие в этой выдающейся работе. А оно оказалось весьма существенным – в чем мы и предлагаем вам убедиться.
Советский кинематограф, особенно в первые десятилетия, изобиловал еврейскими именами. Титры картин 1920-30-х годов нередко состояли сплошь из еврейских фамилий – от режиссеров, сценаристов, операторов, композиторов и художников до монтажеров, гримеров, звукооператоров, редакторов. А уж директорами старых советских кинофильмов практически всегда были евреи.
Мультфильм является экранизацией не конкретно оригинальной сказки Сельмы Лагерлёф, а её пересказа, сделанного Зоей Моисеевной Задунайской и Александрой Иосифовной Любарской в 1940 году.
Владимир Юровский
Потом, уже в годы нараставшего государственного антисемитизма, с «засильем» евреев в советском кино стали системно разбираться, расчищая дорогу расово «правильным» режиссерам типа Пырьева или Пудовкина среди бесчисленных кинематографистов вроде Эйзенштейна, Ромма, Рошаля, Хейфица, Зархи, Козинцева, Трауберга, Райзмана, Эрмлера, Арнштама, а также Файнциммера с Раппапортом.
Но избавиться от великого множества «безродных космополитов» было попросту невозможно – особенно на уровне кинематографистов, находившихся позади режиссеров. Тех, чьи имена в титрах писались шрифтом поменьше и не так раздражали глаз.
Поэтому в середине 1950-х среди создателей «Заколдованного мальчика» мы встречаем солидное число творческих работников Моисеева закона, выглядывающих из-за спин абсолютно православных режиссеров – Владимира Полковникова и Александры Снежко-Блоцкой.
Кто его написал
Начнем с того, что в основу фильма легла не собственно оригинальная сказка нобелевского лауреата Сельмы Лагерлеф «Удивительное путешествие Нильса Хольгерссона с дикими гусями по Швеции», написанная в 1907 году, а ее пересказ, сделанный в СССР в 1940 году под названием «Чудесное путешествие Нильса с дикими гусями». Он несколько отличался от исходного текста.
А сделали этот пересказ две сотрудницы издательства «Детгиз» фольклористы и переводчицы Зоя Моисеевна Задунайская и Александра Иосифовна Любарская. То есть, мальчик Нильс в своем русскоязычном варианте в прямом и переносном смысле подвергся обрезанию – как буквально в смысле сокращений в тексте, так и метафорически с учетом национальности его советских «мам».
Михаил Вольпин
А на основе пересказа от мадам Задунайской и мадам Любарской сценарий «Заколдованного мальчика» написал знаменитый драматург Михаил Давидович Вольпин. На счету уроженца Могилева несколько десятков сценариев популярных кинофильмов и мультфильмов, среди которых – «Волга-Волга», «Смелые люди», «Спортивная честь», «Морозко», «История одного преступления», «Храбрый портняжка». Именно его, Вольпина, фразы из «Заколдованного мальчика» стали фольклором. Вспомним навскидку:
«Абес-фабес-картофлябес!»*, «Ты еще крепкий старик, Розенбом!», «Никто, никто, тирлим-бомбом, не может догадаться, куда идет премудрый гном, а гном идет купаться!», «Даже от очень маленького мальчика можно ждать очень больших неприятностей», «…когда король обнажит голову, а ты останешься в шляпе…», «Тирле упал! Тирле пропал!», «Когда дому угрожают крысы, мышам лучше помалкивать», «Не пробегал тут мальчишка – маленький как воробей и нахальный как обезьяна?»…
Все эти крылатые фразы – от доброго еврейского сказочника Михаила Вольпина.
Кто его нарисовал
Художник-постановщик – ключевая фигура в создании мультфильма. У «Заколдованного мальчика» имелось целых три художника-постановщика – Роман Качанов, Лев Мильчин и Гражина Брашишките.
Гражина Станиславовна Брашишките была литовка из Шауляя, а вот ее коллеги Роман Абелевич Качанов из Смоленска и Лев Исаакович Мильчин из Минска были сами понимаете кто.
Лев Мильчин поставил два десятка мультфильмов как режиссер, а как художник-постановщик работал над тремя десятками анимационных картин – рисованных и кукольных. Наиболее известны среди них – кукольные мультфильмы «Приключения барона Мюнхгаузена» и «Отважный Робин Гуд».
Фёдор Хитрук
Главную славу Романа Качанова также составили кукольные мультфильмы – всем известные и всеми любимые «Варежка», «Чебурашка и Крокодил Гена», которые он поставил как режиссер. Он вообще больше работал как режиссер и сценарист, а художником-мультипликатором и художником-постановщиком был в начале своей карьеры. Многочисленные шутки насчет национальности Чебурашки, найденного в ящике с апельсинами, явно прибывшими в Союз из Израиля, базировались и на том, что создателями его образа были Роман Качанов и художник-постановщик Леонид Шварцман. Кстати, последний всю жизнь от рождения в Минске в 1920 году звался Израиль, но в 1967 году в силу известных геополитических обстоятельств сменил имя (в титрах, но не в паспорте), причем назвался Леонидом явно издевательски – с намеком на Брежнева. В смысле – раз уж брать другое имя, так чего мелочиться.
Но вернемся к нашему мальчику. Над фильмом работали 14 художников-мультипликаторов – тех, кто непосредственно воплощал в жизнь замыслы постановщиков, рисуя вручную тысячи кадров-картинок. И возглавлял эту бригаду тружеников сам Федор Савельевич Хитрук, впоследствии создатель «Каникул Бонифация» и «Винни Пуха», легендарный мастер, получивший наибольшее мировое признание среди советских мастеров мультипликации (с ним может посоревноваться в этом плане только Юрий Норштейн). Федор Хитрук был вице-президентом Международной ассоциации анимационного кино и лауреатом трех десятков престижных наград, премий и призов. Кстати, первой его международной наградой стал приз на кинофестивале в Сан-Франциско (1962) за фильм «История одного преступления» по сценарию Михаила Вольпина.
Был в бригаде Хитрука и художник Борис Меерович, работавший, в частности, на таких классических картинах советской анимации как «Аленький цветочек» и «Влюбленное облако».
Под чью дудочку и девять дырочек""
"огда одна палочка и девять дырочек истребят целое войско, когда король обнажит голову, а ты останешься в шляпе***, когда… Ну, а третье условие ты узнаешь тогда, когда исполнятся два первых."
Таким образом, первое условие должно исполниться тогда, когда Глимингенский замок спасёт дудочка, второе — когда Бронзовый Король снимет шляпу, а третье на самом деле оказывается испытанием:
"Ты снова станешь большим, когда на обеденный стол с капустой и яблоками подадут твоего самого близкого друга."****
«Заколдованный мальчик» примечателен и чудесной музыкой. Автор этой музыки – композитор Владимир Михайлович Юровский, уроженец Таращи, выпускник Киевского музыкального техникума. Впоследствии он окончил Московскую консерваторию по классу композиции у Н.Я.Мясковского и плодотворно работал в кино («Дело №306», «Евгения Гранде» и др.) и мультипликации («Золотая антилопа», «Чьи в лесу шишки», «Паровозик из Ромашкова» и др.).
Среди нескольких прекрасных, запоминающихся музыкальных тем «Заколдованного мальчика» особо выделяется марш, под который вышагивает по ночному городу Бронзовый Король. Некоторые горячие головы указывают на сходство марша Бронзового Короля с маршем Дарта Вейдера (Имперский марш) из «Звездных войн». Слава Б-гу, в данном случае намекают на плагиат не со стороны советского композитора, поскольку «Звездные войны» вышли в 1977 году. А то очень уж у нас любят «разоблачать» советских плагиаторов, чаще всего садясь при этом в лужу. Впрочем, утверждение, что Джон Уильямс вдохновлялся для «Звездных войн» именно музыкой Владимира Юровского, выглядит явной натяжкой, да и сходство там не такое уж большое.
Есть и другая еврейская мозаика у нашего мальчика.
Так, оператором фильма был Михаил Захарович Друян, уроженец Харькова, снявший за почти полвека работы в анимации три сотни фильмов, включая мегахиты – «Храбрый портняжка», «Вовка в тридевятом царстве», «Малыш и Карлсон», «Бременские музыканты», «Голубой щенок», «Жил-был пес».
Символическим образом еврейская карма «Заколдованного мальчика» проявилась в 1988 году, когда фильм восстанавливали на киностудии имени Горького. Режиссером восстановления был уроженец Каменец-Подольского Владимир Борисович Беренштейн.
Так что условная анкета «Заколдованного мальчика» в глазах бдительного кадровика 1950-х годов выглядела бы весьма подозрительно (благо, уже прекратилась борьба с "безродными космополитами" и врачами-вредителями", и приближалась "оттепель"): Хольгерссон, понимаешь, Розенбом, Акка Кнебекайзе, Эрменрих – синагога какая-то. Знаем мы их. А чего еще от них ждать, если там в родословной вон сколько вольпиных-юровских! Такому мальчику впору не в Лапландию лететь, а в Израиль. Как-то так.
*"Абес, Шабес" в израильском произношении это "абет, шабат" הבת שבת — "Смотри, Суббота" — начало пиюта (религизоных стихов) приписываемого неизвестному еврейскому поэту XIV века, жившему в Испании. Молитва на эти слова исполнялась в ашкеназских синагогах, и по-видимому, автор данного заклинания слышал ее в детстве.
облако тэгов
