Данная рубрика представляет собой «уголок страшного» на сайте FantLab. В первую очередь рубрика ориентируется на соответствующие книги и фильмы, но в поле ее зрения будет попадать все мрачное искусство: живопись, комиксы, игры, музыка и т.д.
Здесь планируются анонсы жанровых новинок, рецензии на мировые бестселлеры и произведения, которые известны лишь в узких кругах любителей ужасов. Вы сможете найти информацию об интересных проектах, конкурсах, новых именах и незаслуженно забытых авторах.
Приглашаем к сотрудничеству:
— писателей, работающих в данных направлениях;
— издательства, выпускающие соответствующие книги и журналы;
— рецензентов и авторов статей и материалов для нашей рубрики.
Обратите внимание на облако тегов: используйте выборку по соответствующему тегу.
У Стивена Кинга столько начатого и незавершенного, что даже если бы он вдруг перестал писать новые произведения, а просто разгреб свои многотонные завалы и дописал имеющееся, то этого хватило бы на несколько полновесных романов и пару сборников.
Что-то лежит в библиотеке Фоглера, что-то — в бесчисленных картонных коробках, разбросанных в его доме (домах). Наверняка, много черновиков и набросков таится в компьютере (у него вроде MacBook Pro). Порой кто-нибудь (например, Джон Леонард) смахнет пыль со старой незаконченной рукописи, почитает, предложит завершить, и Кинг это дописывает (как в случае с "Человеком-ответом"). Он даже забыл, что когда-то начинал этот рассказ. Стивен — товарищ очень неорганизованный, о чем сам неоднократно признавался в интервью.
Меня всегда поражало, насколько беспечно он относится к своим работам. Человек еще в конце 70-х написал "Кладбище домашних животных" и отложил рукопись в стол, не собираясь ее публиковать. Опасался, что этот сверхмрачный роман публика отвергнет. Дал добро только тогда, когда нужно было как-то отвязаться от издательства "Даблдэй" (1983). Одна из лучших его вещичек вообще могла не увидеть свет!
Многое недописанное известно (например, «Каннибалы», «Лепрекон» или «Замочные скважины»), многое всплывает совершенно неожиданно. Как это произошло не так давно с его незаконченной работой «Фил и Сандэнс». 1987 год был шикарным и продуктивным в творчестве Кинга: вышли целых 4 (!) его романа — «Темная башня II: Извлечение троих», «Мизери», «Томминокеры» и «Глаза дракона» (правда, последняя книга была закончена еще в 1983-1984 годах).
В 1987 году Стивен Кинг начал писать повесть «Фил и Сандэнс».
ФИЛ И САНДЭНС
(Стивен Кинг, 1987)
Глава 1: Фил и Нечто на лестнице
1
На свете было немало вещей, которые этот мальчишка не переваривал.
Брокколи? Сразу нет. И физкультуру тоже, особенно с тех пор, как в начальную школу Мэри Дир в Дерри пришел новый учитель — мистер Уайт. Этот фанат упражнений ввел обязательные «кали» — так он называл калистенику[1], а на деле это были: качание пресса, отжимания, разножка[2] и самое ужасное — подтягивания. Качать пресс у Фила получалось паршиво, с отжиманиями было получше, прыгать он мог хоть целый день, но вот с подтягиваниями... здесь всё было катастрофично. За всю свою жизнь он не подтянулся ни разу. Родители называли его «крепышом», а большинство ребят в школе — просто Филом, потому что он был добродушным и никого не трогал. Но те немногие, кому он не нравился, звали его Толстяком. И хотя мистер Уайт, конечно, был взрослым, Фил чувствовал: каждый раз, когда он бессильно повисал на перекладине, тот мысленно называл его точно так же. Просто вслух этого не произносил.
Были и другие вещи, которые Фил ненавидел.
Например, Делла Маккрекена, жившего через дорогу. Однажды тот побил его после того, как Фил обыграл Делла в «Риск» [3]. Маккрекен терпеть не мог проигрывать. Особенно в «Риск». И особенно десятилетнему пацану — ведь самому Деллу было тринадцать, и после летних каникул ему предстояло перейти в среднюю школу.
Еще Фил не любил ворон. Они приносят несчастье, говорил его отец. Отгоняй их «дурным глазом», наставлял он сына, но у Фила было предчувствие...
(здесь первая страница заканчивается, это всё, что доступно на сегодняшний день)
[1] Калистеника — гимнастика для развития мышц с использованием веса своего тела в качестве сопротивления
[2] Разножка — физическое упражнение, прыжки на месте с переменой положения рук и ног
[3] «Риск» — настольная игра, пошаговая стратегия
Лично мне начало понравилось. Всего Кинг написал 82 страницы повести (или романа?) и не закончил ее.
Теперь передаем слово Роки Вуду, который знал о творчестве Кинга больше, чем кто-либо на свете (включая самого Кинга):
В апреле 2013 года некий человек попытался продать рукопись объемом в 82 страницы, заявив, что это «неизданная повесть Стивена Кинга, написанная где-то в 1987 году». Продавец утверждал, что получил ее через благотворительный фонд «Исполни мечту», когда в возрасте тринадцати лет встретился с Кингом. Чтобы доказать подлинность, он выложил скан первой страницы. Информация дошла до самого Кинга, и тот признал ее: «Да, это мое. Смутно вспоминается — кажется, что-то о крошечных человечках...»
Первая глава называется «Фил и Нечто на лестнице». Сразу же выясняется, что действие разворачивается в мрачном, но знакомом всем городке Дерри. Главный герой — десятилетний мальчишка по имени Фил, ученик начальной школы Мэри Дир (которая не упоминается в других произведениях Кинга). Фил — крупный мальчик, за что сверстники порой дразнят его «Толстяком», но поскольку он добродушный и приятный в общении, большинство ребят просто зовут его по имени. В жизни парнишки есть несколько вещей, которые он терпеть не может: брокколи, физкультуру, тринадцатилетнего соседского подростка, который однажды его поколотил. А еще Фил боится ворон. «Они приносят несчастье, говорит его отец. Отгоняй их "дурным глазом", наставляет он сына...»
После ряда «переговоров» рукопись выкупило издательство "Семетери Данс". Стивен Кинг официально разрешил мне сделать обзор произведения для читателей этой книги ("Неопубликованное и невошедшее в сборники" Роки Вуда — прим. переводчика). Впоследствии его личный помощник подтвердил, что у самого писателя сохранился черновик, который обрывается на 101-й странице. Но есть еще несколько ненумерованных страниц, которые "могут быть продолжением истории". Таким образом, существует как минимум две версии рукописи. Однако, маловероятно, что Кинг когда-либо завершит эту работу. Ниже представлен обзор 82-страничной версии.
Глава первая — «Фил и Нечто на лестнице».
Фил Вентворт — обыкновенный мальчишка из Дерри, и в тот день он чувствует себя неважно, поэтому остается дома. Ему десять лет, он выше большинства сверстников, полноват и учится в начальной школе Мэри Дир. Себя он считает трусом, и когда слышит странный скрип на лестнице, то уверен, что по его душу пришел убийца. Но вскоре выясняется, что это всего лишь сиамский кот его сестры по кличке Билл. Мы узнаем немного о родителях Фила: папа работает в автосалоне у мистера Маккрекена (отца того самого тринадцатилетнего соседа-задиры), мама же трудится в компании "Дерри Бизнес Машинс". Отец Фила суеверен, и у обоих родителей есть множество любимых поговорок, которые Фил называет «закидонами».
Глава вторая — «Билл и Сандэнс».
Из этой главы мы узнаем, что в то же время Филу много что нравится, хотя большинство из этих вещей не идут ему на пользу — особенно фастфуд и пицца. Он обожает допоздна засиживаться у телевизора, любит смотреть рестлинг, хотя отец уверяет его, что всё это постановка. Фил любит тако, от чего пускает газы и тем самым выводит из себя старшую сестру Дину (которой то ли 14, то ли 15 лет). Из полезных вещей, которые ему нравятся: «Фил любил математику и географию, но он никогда бы не признался в этом друзьям, чтобы не прослыть «задротом». Также его любимый предмет в школе — урок «Песни и Танца», хотя он неуклюж в сквэр-дансе, где его партнерша всегда оказывается намного легче и ниже его.
Однажды Фил просыпается от кошмара, выпав из кровати, и становится свидетелем того, как его кот Билл с яростью нападает на крошечное существо — ростом всего шесть дюймов. Это Сандэнс — представитель древней расы миниатюрных гуманоидов, называемых «Тини»», которые пытаются выжить в мире, полном опасностей и хищников (в частности, птиц), и находятся на грани вымирания. «Племя» Сандэнса отчаянно нуждается в пище и лекарственных травах (страдая от неурожая и болезней, которые носят название "Пятна"), и Совет решает отправить одного из членов племени в «одиночный рейд». Сандэнс стал третьим, кто вытянул жребий на это опасное задание, — двое предыдущих не вернулись. Ему удалось собрать немного пищи и трав, которые он тащил на санях обратно в "логово", но по пути домой на него напал кот.
Здесь мы погружаемся в сознание Билла и узнаем, что сиамские кошки смотрят на «людишек» свысока и считают их своими «подданными». Они тщательно скрывают истинную хищную натуру и кажутся покладистыми и дружелюбными, чтобы лучше «дрессировать» или «одомашнивать» нас! Открывается тайный мир домашних животных: например, персидские кошки с презрением относятся к беспородным кошкам, считая себя элитой, кошачий аналог Бугимена зовется Дрипслоббер, а кошки и собаки спорят о древних мифах и легендах. Дед Билла, старый кот по кличке Боги, однажды рассказал ему про лепреконов ("не людишки и не животные"), которые обретают бессмертие, выкрадывая детей и подменяя их троллями. Боги добавляет, что если Билл когда-нибудь встретит Тини, ему следует убить его быстро, так как они могут быть опасными, если их загнать в угол.
Сандэнс отважно сражается с Биллом, ранив его маленьким копьем (когти кота при этом оставили две глубокие раны на спине Сандэнса), но исход битвы неясен. Билл вновь атакует, сломав копье, и замахивается когтистой лапой, готовясь нанести последний удар.
Глава третья — «Фил и Сандэнс».
Фил, как и большинство мальчишек, иногда сомневается в себе, но в целом себя уважает. Однако, бывает, его накрывают неприятные воспоминания о неудачных моментах в жизни – например, как он провалил бейсбольный матч, сделав ошибку, которая стоила команде победы. Это был матч против команды Делла Маккрекена, его заклятого врага. Постоянный страх перед Деллом отравляет жизнь Фила. И он, и его сестра прекрасно понимают, что с издевательствами Делла ничего не поделать, ведь отец Фила может потерять работу в автосалоне Маккрекена. "Джон Вентворт прошел путь от простого механика до начальника отдела, и хотя теперь зарабатывал хорошие деньги, всё равно называл мистера Маккрекена Саймоном Легри (жестокий рабовладелец в романе Г.Э. Бичер-Стоу "Хижина дяди Тома" – прим. переводчика)".
Но все страхи Фила отступают, когда он видит, как Билл нападает на маленькое существо в траве. Мальчик бросается на помощь, отгоняет кота и спасает маленького раненого человечка.
Глава четвертая — «Фил сам по себе».
Фил заносит Тини на кухню и вспоминает похороны дедушки — тогда мальчишке показалось, что грудь покойного поднимается и опускается. Когда он поделился этим с мамой, та сказала, что это потому, что он хочет, чтобы дед был жив. Но Фил возразил, что дело не в этом. «Внезапно Фил понял, почему дети должны становиться взрослыми. Потому что если ты вечно остаешься ребенком, взрослые в конце концов сведут тебя с ума своими глупыми рассуждениями, не желая даже слушать. Похоже, в конечном счете ты взрослеешь в порядке самозащиты». Дядя Джерри, учитель, тогда вмешался, сказав, что и он видел, как грудь покойного будто бы двигалась, но при этом разъяснил, что это была галлюцинация («или, возможно, правильнее сказать "оптическая иллюзия"»).
Фил бежит за зеркальцем из косметички матери. Когда он подносит его к личику Тини, зеркальцо немного запотевает. В панике и не зная, что делать дальше, Фил обливает холодной водой крохотного человечка и шепотом (чтобы не навредить ему) спрашивает, что делать. Когда Тини пытается что-то сказать, Фил ничего не слышит, поэтому сворачивает лист нотной бумаги в трубочку, через которую слабо улавливает слова. Сандэнс объясняет, что ему нужно что-то оранжевое из его саней, и теряет сознание. Фил стремглав выскакивает наружу, начинает рыться в санях и вдруг осознает, что находится на улице в чем мать родила. Хуже того, он слышит сигнал клаксона велосипеда — это Делл Маккрекен со своим братом («маленьким паршивцем Сонни»). «Эй, нудист!» — окликнул его Делл. Он пытался крикнуть что-то еще, но не смог — просто гоготал как безумный. Несмотря ни на что, Фил собрал оранжевого, похожего на морковь материала.
К сожалению, на этом моменте рукопись обрывается.
Но не наше расследование.
Очевидно, что «Фил и Сандэнс» — это очередная попытка Кинга вернуться к одной из его старых задумок, которая берет начало в рассказе «Лепрекон», написанном примерно в 1983 году (за четыре года до этого). В том рассказе маленький Оуэн Кинг прогоняет кота (на этот раз по имени Спрингстин) своей сестры, который терзает кого-то на лужайке: "...крошечного человечка в зеленой шляпе, сделанной из листа. Человечек оглянулся через плечо, и Оуэн увидел, как сильно тот был напуган".
Борьба между кошкой и крошечным человекоподобным существом легла в основу сценария к «Генералу» и одному из сегментов фильма «Кошачий глаз». Правда, в кинокартине роли поменялись: там именно кот стал героем. Эти работы были написаны приблизительно в 1984 году, еще до того как Кинг взялся за проект «Фил и Сандэнс», который затем забросил.
Эта повесть перекликается со множеством других произведений Кинга. Действие разворачивается в Дерри, мистическом и роковом городке, знакомом по многим другим историям писателя.
В первой главе мы знакомимся с тринадцатилетним Деллом Маккрекеном, который осенью перейдет в среднюю школу. Во второй главе эта школа упоминается — «Дерри Хай» (средняя школа Дерри), известная по «Ловцу снов» и «Бессоннице». Торговый центр, упомянутый в первой главе, присутствует также в «Мешке с костями», «Томминокерах» и «Оно». Во второй главе танцевальная труппа Фила отправляется в среднюю школу Бангора, чтобы посмотреть постановку «Петя и Волк». В «Темной башне VI: Песнь Сюзанны» мы узнаем, что именно эту школу окончил Оуэн Кинг. Семьи Вентвортов и Маккрекенов живут на Джексон-стрит, знакомой нам по «Мешку с костями», «Бессоннице» и «Оно». Упоминается и Канзас-стрит, которая также фигурирует в «Тайном окне, тайном саду», «Ловце снов», «Бессоннице», «Оно» и рассказе «Дорожный ужас прёт на север». Наконец, Мейн-стрит снова присутствует здесь, как и в «Бессоннице», «Оно» и «Томминокерах».
(Конец перевода фрагмента из книги Р.Вуда)
Остается только гадать, куда бы завела фантазия Стивена Кинга, продолжи он эту повесть.
Как уже понял пытливый читатель, лапки слоупока дотянулись до серии "Мастера ужасов". Потрошу, потихоньку, знакомлюсь с писателями, чьё творчество ранее не встречалось. В этот раз в читалку мою угодил не шибко известный в наших пенатах товарищ — Грэг Гифьюн. В одном томе было два романа, но кто я такой чтобы по десять раз на дню менять формат Избы-читальни? Будет по отзыву на каждый. Но оба на этой неделе. А пока — погнали за блондинкой в неподобающе коротком облачении!
Небольшая яхта терпит крушение, и несколько друзей выбрасывает на необитаемый остров. Но так ли он необитаем на самом деле? Ведь на другом берегу друзья находят заброшенный военный лагерь времён Второй Мировой, и кто-то недобрый следит за ними из джунглей.
Перед нами слэшер, настолько типичный, что хоть в палату мер и весов помещай. Нечто инфернальное по очереди мочит выживших, нагоняя жути, и злобно зыркая из зарослей. Будет кровь, обезображенные трупы, мистические тайны и тела с минимумом одежды — тропики, что вы хотели. Думается мне, из этого мог бы получиться бодрый хоррор-боевичок, из разряда тех, что крутят на ТВ-3. Но я-то читал книгу!
Если сперва всё развивается довольно гладко, то чем дальше в джунгли, тем больше вопросов к автору. Ощущение складывается, что он ухватился сразу за несколько тем — робинзонада, потусторонняя мистика, военные эксперименты, "повелитель мух", — но так и не понял, на какой сосредоточиться, и в итоге не дотянул все.
Интриги, как таковой нет. Нам даётся пространная объяснялка, которую умирающий пленник написал гвоздём на стене камеры. Герои плосковаты, да и дохнут, как мухи. Типажи, типичные для слэшера — мачо, красивая дурочка, ботаник, и влюблённая парочка, не примечательная ничем, кроме какой-то необоснованной живучести её женской половины. Злое зло, вопреки своей неуязвимости перед лицом пятёрки потерянных безоружных людей, для чего-то сопит в кустах, скрытничает с помощью старых тоннелей, прорытых по всему острову, и выцепляет жертв по одной. И даже сисек толком не показали, хотя тропический рай как бы намекал, что нужно.
Всё это вместе не даёт поверить в историю, даже на мгновение. Однако! Ага, есть однако, и это объём. На выходе мы имеем бодрый, динамичный, умеренно кровавый ужастик категории Б. Или даже В, а хрен пойми категории эти. Короче, история в самый раз для книжек, которые выпускают только в мягких обложках. Открываешь такую, уже зная, чего ожидать, и не разочаровываешься особо. Потому как — ну, видели глазки, что покупали. Теперь хоть повылазьте.
Рекомендую тем, кто хочет чего-то не затянутого, кровавенького, с лёгким налётом тайны. И, это самое... если кто-то поймёт, в чём там прикол с журналом "Лайф" — дайте знать, хорошо? Слоупок не догнал.
За сим всё. Приятного чтения всем, кто ещё читает!
«НЕКРОНОМИКОН И ПРИСВОЕНИЕ ДРЕВНИХ ТЕКСТОВ» (2015).
«The Necronomicon and the Misappropriation of Ancient Texts».
.
Автор: Габриэль Макки (Gabriel McKee; р.1979) — американский религиовед, писатель, научный сотрудник кафедры Нью-Йоркского Университета, магистр теологических исследований Гарвардской школы богословия и магистр библиотечных и информационных наук Университета Лонг-Айленда. В сферу его академических интересов входит изучение пересечений научной фантастики и теологии, фантастическая литература Филипа К. Дика, труды средневековых мистиков, религиозно-философская патристика и история церкви, метаданные и научная коммуникация в античных исследованиях, а также пара-историография и библиография изданий малой независимой прессы. С 2016-го года является каталогизатором и библиотекарем по коллекционным фондам и общественным услугам в библиотеке центра передовых научных исследований Института изучения Древнего мира (ISAW) при Нью-Йоркском Университете. Автор журнальных статей и нескольких культурно-исследовательских публицистических книг, среди которых: «Розовые лучи света от Бога в сточной канаве: научно-фантастическая религия Филипа К. Дика» (2003), «Евангелие научной фантастики: от Сумеречной Зоны до Последнего Рубежа» (2007), «Постоянство По: коллекция Эдгара Аллана По от Сьюзен Джаффе Тейн» (2014), «Литературное содружество: взаимоотношения и соперничество в американской литературе XIX века» (2017), «Теология и Вселенная DC» (2023), «The Saucerian»: НЛО, люди в чёрном и невероятная жизнь Грея Баркера» (2025). В настоящее время Макки работает над созданием руководства по передовым методам каталогизации комиксов и графических романов.
______________________________
* * *
В 2015-ом году я отправился в Сиракузы, штат Нью-Йорк, чтобы посетить конференцию «Священная литература и Светская религия», организованную религиозно-литературным форумом Колледжа Ле Мойн. На этой конференции обсуждался широкий круг тем, в центре которых присутствовали термины «светский» и «священный», но не как неперекликающиеся сферы, противостоящие друг другу, а как пересекающиеся и взаимосвязанные понятия, значение которых постоянно меняется. Хотя многие из презентаций касались современной и средневековой литературы, в воздухе также витали и древние тексты.
Я посетил презентации Дэвиса Хэнкинса из Государственного Университета Аппалачей, говорившего об истоках происхождения израильской религии в более широком контексте Древнего Ближнего Востока; Дэниела Миллера из Лэндмарк-колледжа, который предложил новое прочтение евангельского предписания «воздать кесарю кесарево» в контексте политического и экономического климата римской Иудеи; и Элизабет Лэш-Куинн из Сиракузского Университета, сравнившую содержание и контекст сборника афористичных философских мыслей «Размышления» императора Марка Аврелия (170-е годы, II век н.э.), с современным «возрождением стоицизма» в виде книг по психологической самопомощи, таких как «Стоицизм и искусство счастья» (2014) британского психотерапевта Дональда Дж. Робертсона.
Мой коллега по дискуссии, учёный и писатель Джозеф П. Лейкок из Техасского Государственного Университета, социолог американских религиозных движений, представил доклад о «Некрономиконе», полностью вымышленной книге, упоминаемой почти в двух десятках произведений американского автора бульварных ужасов Говарда Филлипса Лавкрафта. В Лавкрафтовских историях «Некрономикон» описывается как древний текст, составленный «безумным арабом» Абдулом Альхазредом в VIII веке нашей эры, содержащий магические чары и заклинания для вызова чудовищных монстров и архаичных божеств. В одном из своих рассказов Лавкрафт утверждает, что Альхазред написал этот текст после исследования древних вавилонских и египетских руин.
«Некрономикон» как вымышленная книга возник в работах Г.Ф. Лавкрафта и превратился в обширную литературную шутку, по мере того, как другие писатели ужасов органично дополняли Мифы о Ктулху. Это не единственная книга, придуманная Лавкрафтом, однако она самая известная. Так реален ли «Некрономикон»? Ответом может быть совершенно иной вопрос: реален в каком смысле? Общепринятое мнение большинства состоит в том, что книга полностью вымышлена, и любая другая точка зрения — либо самообман, либо преувеличение. Почему же нас это волнует? Потому что эта проблема может пролить свет на вопрос о том, как определяется происхождение аутентичного текста.
Происхождение текста — это набор критериев, которые учёные используют для оценки его подлинности. Прежде всего, на значимый древний текст как правило ссылаются в других письменных исторических источниках. Например, Книга Еноха упоминается в Библии. Евангелие от Иуды названо в нескольких трудах ранних отцов Церкви II века нашей эры как еретический текст. Рукописи Книги Еноха были найдены в XVII веке в Эфиопии, а папирус с Евангелием от Иуды, наконец-то, был обнаружен в Египте в последней четверти XX века. Однако вплоть до того же XX столетия нет никаких упоминаний о труде под названием «Некрономикон». Во-вторых, должна существовать рукопись, которую учёные могли бы изучить открыто и подвергнуть таким тестам, как радиоуглеродное датирование и пыльцевой анализ. Подобной рукописи «Некрономикона» до сих пор не обнаружено, и пока её не найдут, книгу следует считать вымышленной.
Другие характеристики аутентичного текста, которые «Некрономикон» не может продемонстрировать, включают цепочку владельцев, множественные версии рукописи с небольшими текстовыми вариациями, а также лингвистические и прочие внутренние свидетельства, позволяющие отнести его создание к определённому времени и месту. Некоторые утверждают, что книга, которую люди захотят прочесть, появится спонтанно. Трудно спорить с подобной круговой логикой. Однако, возможно, в некотором смысле этот аргумент о «самоактуализирующемся тексте» верен. Известно, что сами библиотекари ради забавы вставляли в свои каталоги поддельные записи о «Некрономиконе». И рыночный спрос, безусловно, по мере того как росла одержимость запретным фолиантом, с годами породил несколько «Некрономиконов», чтобы удовлетворить любопытство людей. Наиболее примечательной из этих книг является «Некрономикон Саймона». Предполагается, что это якобы древнешумерский гримуар, переведённый с греческого манускрипта тёмного происхождения. Не так давно, в 2006-ом году «Саймон» дополнительно опубликовал захватывающее повествование об истории своего издания (здесь можно прочесть аннотацию ->>>): «Мёртвые имена: тёмная история Некрономикона».
Несерьёзные ироничные слухи о том, что «Некрономикон» является реальным историческим текстом, циркулировали начиная с 1930-х годов прошлого века, что в итоге привело к публикации нескольких фальшивых изданий, которые утверждают, что представляют «настоящий» текст этой вымышленной книги. Наиболее известной из них является «Некрономикон Саймона» (1977, изд-во: Schlangekraft, Inc.), названный в честь его псевдо-мононимного составителя. В настоящее время широко распространено мнение, что действительным автором книги является американский писатель-оккультист Питер Левенда* (*прим., — в бюро регистрации авторских прав США для переиздания книги «Врата Некрономикона» (2006) вышедшей под псевдонимом «Саймон», автором-правообладателем указан Левенда (каталог авт.прав «CPRS»). Несмотря на это, сам Питер Левенда в нескольких своих интервью неоднократно заявлял, что он не «Саймон», а лишь выполнял исследовательские функции связанные с изучением магии «Некрономикона»).
Гримуар «Некрономикон Саймона» составлен из смеси реконтекстуализированных (помещённых в новый контекст) древнешумерских и более поздних древневавилонских мифов и текстов, и ориенталистской магической системы Алистера Кроули, приправленных дополнительными ссылками на вымышленных божеств, созданных Говардом Лавкрафтом. Структурно текст этого фолианта смоделирован по образцу «Книги Теней», составленной в конце 1940х начале 1950х годов основоположником языческого вероучения Викка Джеральдом Гарднером и «Гоэтии», магического гримуара сомнительной подлинности, датируемого поздним Средневековьем.
Сам текст «Некрономикон Саймона» является плагиатом работ пионеров-ассириологов, таких как Реджинальд Кэмпбелл Томпсон (1876-1941), из книги которого «Дьяволы и злые духи Вавилонии: вавилонские и ассирийские заклинания против демонов, упырей, вампиров, домовых, призраков, и так далее», были заимствованы многие переводы. Этот двухтомный труд, опубликованный в 1903–1904 годах и впервые переизданный в 1976-ом, внёс существенный вклад в современные знания о древневавилонской демонологии и магических практиках. В своём первоначальном контексте эти магические тексты являлись изгоняющими заклятиями против злых духов и различных бед, которые они причиняли, а не заклинаниями для их вызова.
«Саймоновские» тексты написаны на смеси английского и древнешумерского языков. «Некрономикон Саймона» имеет тенденцию представлять описания зловещих демонических сущностей на английском языке, но возвращается к транс-литерированному аккадскому языку, когда тексты начинают призывать к изгнанию духов, что приводит к предположению, что демонов наоборот вызывают, а не изгоняют. Эти древние месопотамские заклинания стали считаться «сатанинскими» в результате многовекового процесса переосмысления. «Некрономикон Саймона» же, прочитывает свои древние источники через сочетание средневековой демонологии, теософии XIX и бульварной литературы XX века «pulp fiction».
Однако, несмотря на очевидное происхождение «Некрономикона Саймона» как мистификации, он неоднократно использовался в качестве реального доказательства в судебных процессах по делам об убийствах, например, такого как уголовное дело лидера подростковой банды Родерика Джастина Феррелла и его вампирского культа «Клан Вампиров» из города Мюррей (штак Кентукки). В 1996-ом году Феррелл вместе с приятелем убил обоих родителей своей давней подруги, в результате жестокого вторжения в их дом. Но многочисленные факторы, всплывшие во время освещения этого преступления в СМИ, включая собственную самоидентификацию Феррелла как вампира и обнаружение экземпляра «Некрономикона Саймона» в его машине, привели к тому, что тяжкое преступление было переквалифицировано судебными экспертами в ритуальное сатанинское убийство (Джозеф П. Лейкок из Техасского Университета обсуждает дело Фаррелла в своём более раннем социологическом исследовании 2009-го года: «Вампиры сегодня: правда о современном вампиризме»).
В случаях, подобных делу Рода Феррелла, воинствующие крестоносцы-прокуроры, самопровозглашённые «культовые копы» (следователи-полицейские), верящие в оккультизм, а так же жаждущие сенсаций журналисты новостных СМИ, использовали «Некрономикон» как доказательство скрытого Сатанинского Заговора. Эта воображаемая, и в то же время ставшая реальной книга, представляет собой интригующий пример того, как древнее священное и современное светское объединились в совершенно новый гибрид.
Говард Лавкрафт, «Саймон» и крестоносные антикультисты — все они промышляют различными интерпретациями истории. Широкая общественность знает достаточно об истории древнего Ближнего Востока, чтобы воспринимать его как место, полное загадок и странностей. Действительно, эта репутация сама по себе является наследием Древнего мира, поскольку греки и римляне считали, что «магия» пришла с Востока. В своей книге «Естественная история» (около 70-го года н.э.) древнеримский писатель I века н.э. Плиний Старший заявляет: «Нет никаких сомнений в том, что это искусство зародилось в древней Персии» (между VII и IV веком до н.э., во времена Первой Персидской империи). По утверждению Плиния Старшего, магия была впервые открыта древним философом Зороастром около 647-го года до нашей эры, но была записана только в V веке до нашей эры магом Останесом. Однако утверждения Плиния поддерживаются не всеми современными историками.
Этот прото-ориентализм в сочетании с исторической безграмотностью — или, возможно, с предельным недоверием и отношением к «истории» как к заговору элит, сам по себе — привёл к мистификации античности как чего-то необъяснимого, таинственного или даже сатанинского. Это предоставило возможность как откровенным мошенникам, так и тем, кого писатель и учёный Джозеф П. Лейкок называет «моральными предпринимателями»*, писать свои собственные химерические истории, вставляя названия древних мест и имена божеств в воображаемые битвы между космическим добром и злом. Все эти ошибочные исторические конструкции основаны на невежестве. (*прим., «Моральный предприниматель» — человек, группа людей, организация или движение, пытающиеся создать новую этическую норму, убеждая общество принять и обеспечить соблюдение общественных стандартов, соответствующих их собственному набору горячо поддерживаемых личных моральных убеждений и идеальному, на их взгляд, общественному порядку).
На самом деле, сегодня мы уже довольно много знаем о древних ближневосточных культурах и их религиозных практиках — и в библиотеке «ISAW» Института изучения Древнего мира (при Университете Нью-Йорка), собраны многие из плодов этих знаний — но исторические фальсификации ожидаемы и зависят от степени невежества. Чем больше мы сможем узнать и чем лучше передадим эти знания, тем больше у нас будет инструментов для противостояния неверно истолкованной истории.
Ниже: Демон Пазузу (Pazuzu) — один из демонов, упоминаемый наряду с вымышленным Ктулху в тексте «Некрономикона Саймона». Пазузу — в шумеро-аккадской, ассирийской и вавилонской мифологиях — тёмный повелитель демонов четырёх ветров, приносивший засуху, голод, эпидемии и потопы, символизировавший жизнь и смерть, созидание и разрушение. По легенде, божество Пазузу существовало ещё до создания самой Бездны. Древне-ассирийская бронзовая скульптура 1-го тысячелетия до нашей эры (Музей Лувра).
Медная статуэтка Пазузу, найденная при раскопках археологического памятника Эль-Шейх-Хамад на территории современной Сирии.
Прошу прощения, что новость не совсем свежая, но от этого не менее забавная. Вот, на что я случайно наткнулся.
Стивена Кинга приняли за вандала в Алис-Спрингс
(16 августа 2007 года)
Порой реальность подкидывает такие истории, которые не встретишь и в самых смелых романах. Так произошло, когда известного на весь мир писателя Стивена Кинга приняли за вандала в небольшом книжном магазине в австралийском Алис-Спрингс.
Менеджер магазина Dymocks Бев Эллис (Bev Ellis) рассказала, что всё началось с того, что один из покупателей заметил, как в магазин зашел высокий незнакомец. В следующую минуту произошло, казалось, немыслимое: мужчина подошел к полке с книгами и начал что-то в них писать.
«Для владельца магазина это довольно тревожный момент, когда видишь, как кто-то вдруг пишет в твоих книгах, — признается мисс Эллис, — так что мы, мягко говоря, запаниковали».
Когда сотрудники бросились к полке, они с удивлением увидели, что вандал оставил автограф на нескольких экземплярах. Однако найти его сразу не удалось — незнакомец словно растворился в воздухе.
«Мы растерялись и начали оглядываться, пытаясь понять, куда он мог исчезнуть», — говорит мисс Эллис.
Но вскоре она увидела его за витриной супермаркета напротив — тот неспешно выбирал овощи и фрукты. Она узнала в нем знаменитого автора ужастиков.
«Я подошла к нему и представилась... и знаете, он оказался невероятно милым, приятным и обаятельным человеком», — говорит она.
Когда мисс Эллис поинтересовалась, надолго ли Кинг задержится в Алис-Спрингс, тот лишь загадочно улыбнулся.
«Тогда я сказала: "Если бы мы знали, что вы приедете к нам, то испекли бы для вас торт!"»
Всего Кинг оставил автографы на шести экземплярах своей книги «История Лизи». Один из них приобрел тот самый покупатель, что принял его за вандала. Оставшиеся пять мисс Эллис планирует передать в местные благотворительные организации, чтобы они могли продать книги с аукциона и выручить средства для хорошего дела.
Представитель писателя в Сиднее, узнав о случившемся, сообщил, что поездка Кинга в Австралию стала неожиданностью для всех. По словам мисс Эллис, Стивен Кинг был не один — он путешествовал с другом.
В 2021 году Кинг подтвердил правдивость истории, добавив, что работники книжного магазина вызвали полицию.
Начало войны во Вьетнаме пришлось на период взросления двух друзей-писателей: Стивена Кинга и Питера Страуба. Стоит ли удивляться, что они не смогли обойти стороной данную тему в своем творчестве. В 1999-м году из под пера Короля Ужасов вышла книга "Сердца в Атлантиде", где вышеупомянутый вооруженный конфликт проходил красной линией через большую часть повествования. А вот Страуб справился на 11 лет раньше коллеги, явив миру объемное произведение под названием "Коко", речь о котором пойдет далее.
Сюжет романа стартует со встречи четырех бывших сослуживцев, приехавших в Вашингтон по случаю открытия "Мемориала ветеранов войны во Вьетнаме". Среди них: педиатр Майкл Пул, юрист Гарри Биверс, ресторатор Тина Пумо и рабочий-строитель Конор Линклейтер. Когда-то дядя Сэм вместе с тысячами молодых людей послал их в далекую азиатскую страну нести мир и демократию и тяготы того времени стали фундаментом для прочной дружбы, которую мужчинам удалось сохранить и после демобилизации.
В ходе застолья в номере отеля выясняется, что Пул и Биверс особенно сильно ждали момента воссоединения с приятелями, потому как помимо погружения в ностальгию по армейским будням хотели обсудить серию загадочных убийств, недавно произошедших в Сингапуре и Бангкоке и своей манерой исполнения указывающих на их другого боевого товарища — Тима Андерхилла.
Испытывая моральную ответственность за однополчанина, квартет решает отправиться в Юго-Восточную Азию, дабы найти Андерхилла раньше полиции и попытаться перетянуть его на светлую сторону.
Собственно, дальнейший текст будет посвящен процессу достижения этой благой цели, полному трудностей, крови и страданий...
Если верить Википедии, то после прорывного романа "История с привидениями" Страуб стремился создать настолько же финансово успешную книгу, но в ином жанре. И "Коко" действительно сложно причислить к чистому хоррору. Это скорее мрачный триллер с легкой детективной составляющей, которую Питер вроде как старался усложнить, насытив произведение деталями, мыслями и флэшбеками, но потерпел если и не сокрушительную, но все-таки неудачу. Ибо не смотря на плотную "дымовую завесу" автора, примерно в середине романа через нее начинает весьма явно проступать настоящая личность убийцы, в результате чего "неожиданный поворот" в финале не вызывает должных эмоций.
Пожалуй, это основной недостаток книги, но, к сожалению, не единственный. К прочим минусам романа я бы отнес его затянутость, слишком мутную мотивацию главного злодея и невнятную развязку. Однако есть у меня такое ощущение, что Страуб намеренно допустил все эти оплошности. Суть в том, что поиск Андерхилла для одного из центральных персонажей — не просто способ ему помочь, но и шанс разжиться материалом для будущего бестселлера про слетевшего с катушек ветерана. Он прямо так и говорит друзьям, что когда-нибудь они будут сидеть в кинотеатре и смотреть экранизацию его пока еще не написанной книги, благодаря которой удастся заработать кучу денег. Причем, добавляет, что возможно дело обернется не одним фильмом, а полноценным мини-сериалом.
Именно эти размышления навели меня на мысль, что и сам Питер мечтал превратить "Коко" не только в отлично продаваемый роман, но и в готовый сценарий для ТВ-проекта. Отсюда и перенасыщенность повествования откровенно проходными эпизодами, нужными чисто для забивания "эфирного времени"; и не совсем понятный антагонист, чьих внутренних демонов можно было бы раскрыть во втором сезоне; и открытый финал, который оставляет широкий простор для построения сиквела.
Но как мы видим, книга не выстрелила должным образом и никакого продолжения не случилось (хотя после "Коко" появились еще два романа, составившие с ним трилогию "Голубая роза"). Не выстрелила, но как говорится, осадочек в виде неудачных авторских решений остался.
Правда, не столь тяжелый, чтобы похоронить под собой весь текст, в котором нашлось место для хорошо прописанных героев; ярких флэшбеков из их общего военного прошлого; множества необычных локаций; и вязкой атмосферы угрозы, накаляющейся с каждой перевернутой страницей. Да и некоторые размышления и поступки персонажей Страуба пришлись мне по вкусу и заставили обратить внимание на собственную жизнь.
Поэтому называть книгу провальной я бы точно не стал. Да, она специфическая, но специфическая в каком-то особенном ключе. В ней определенно есть что почитать и чему удивиться, но стоит дважды подумать прежде чем нырять в этот тихий омут авторского воображения.
облако тэгов
