Хоррор, мистика и саспенс

Начало войны во Вьетнаме пришлось на период взросления двух друзей-писателей: Стивена Кинга и Питера Страуба. Стоит ли удивляться, что они не смогли обойти стороной данную тему в своем творчестве. В 1999-м году из под пера Короля Ужасов вышла книга "Сердца в Атлантиде", где вышеупомянутый вооруженный конфликт проходил красной линией через большую часть повествования. А вот Страуб справился на 11 лет раньше коллеги, явив миру объемное произведение под названием "Коко", речь о котором пойдет далее.

Сюжет романа стартует со встречи четырех бывших сослуживцев, приехавших в Вашингтон по случаю открытия "Мемориала ветеранов войны во Вьетнаме". Среди них: педиатр Майкл Пул, юрист Гарри Биверс, ресторатор Тина Пумо и рабочий-строитель Конор Линклейтер. Когда-то дядя Сэм вместе с тысячами молодых людей послал их в далекую азиатскую страну нести мир и демократию и тяготы того времени стали фундаментом для прочной дружбы, которую мужчинам удалось сохранить и после демобилизации.

В ходе застолья в номере отеля выясняется, что Пул и Биверс особенно сильно ждали момента воссоединения с приятелями, потому как помимо погружения в ностальгию по армейским будням хотели обсудить серию загадочных убийств, недавно произошедших в Сингапуре и Бангкоке и своей манерой исполнения указывающих на их другого боевого товарища — Тима Андерхилла.

Испытывая моральную ответственность за однополчанина, квартет решает отправиться в Юго-Восточную Азию, дабы найти Андерхилла раньше полиции и попытаться перетянуть его на светлую сторону.

Собственно, дальнейший текст будет посвящен процессу достижения этой благой цели, полному трудностей, крови и страданий...

Если верить Википедии, то после прорывного романа "История с привидениями" Страуб стремился создать настолько же финансово успешную книгу, но в ином жанре. И "Коко" действительно сложно причислить к чистому хоррору. Это скорее мрачный триллер с легкой детективной составляющей, которую Питер вроде как старался усложнить, насытив произведение деталями, мыслями и флэшбеками, но потерпел если и не сокрушительную, но все-таки неудачу. Ибо не смотря на плотную "дымовую завесу" автора, примерно в середине романа через нее начинает весьма явно проступать настоящая личность убийцы, в результате чего "неожиданный поворот" в финале не вызывает должных эмоций.

Пожалуй, это основной недостаток книги, но, к сожалению, не единственный. К прочим минусам романа я бы отнес его затянутость, слишком мутную мотивацию главного злодея и невнятную развязку. Однако есть у меня такое ощущение, что Страуб намеренно допустил все эти оплошности. Суть в том, что поиск Андерхилла для одного из центральных персонажей — не просто способ ему помочь, но и шанс разжиться материалом для будущего бестселлера про слетевшего с катушек ветерана. Он прямо так и говорит друзьям, что когда-нибудь они будут сидеть в кинотеатре и смотреть экранизацию его пока еще не написанной книги, благодаря которой удастся заработать кучу денег. Причем, добавляет, что возможно дело обернется не одним фильмом, а полноценным мини-сериалом.

Именно эти размышления навели меня на мысль, что и сам Питер мечтал превратить "Коко" не только в отлично продаваемый роман, но и в готовый сценарий для ТВ-проекта. Отсюда и перенасыщенность повествования откровенно проходными эпизодами, нужными чисто для забивания "эфирного времени"; и не совсем понятный антагонист, чьих внутренних демонов можно было бы раскрыть во втором сезоне; и открытый финал, который оставляет широкий простор для построения сиквела.

Но как мы видим, книга не выстрелила должным образом и никакого продолжения не случилось (хотя после "Коко" появились еще два романа, составившие с ним трилогию "Голубая роза"). Не выстрелила, но как говорится, осадочек в виде неудачных авторских решений остался.

Правда, не столь тяжелый, чтобы похоронить под собой весь текст, в котором нашлось место для хорошо прописанных героев; ярких флэшбеков из их общего военного прошлого; множества необычных локаций; и вязкой атмосферы угрозы, накаляющейся с каждой перевернутой страницей. Да и некоторые размышления и поступки персонажей Страуба пришлись мне по вкусу и заставили обратить внимание на собственную жизнь.

Поэтому называть книгу провальной я бы точно не стал. Да, она специфическая, но специфическая в каком-то особенном ключе. В ней определенно есть что почитать и чему удивиться, но стоит дважды подумать прежде чем нырять в этот тихий омут авторского воображения.

Оценка: 9/10.

Самайн прошёл, утащив за собой октябрь, но не заканчивается наш книжный хоррор-запой! И в этот раз в слоупочьи сети угодило...

РУКОВОДСТВО ПО ИСТРЕБЛЕНИЮ ВАМПИРОВ ОТ КНИЖНОГО КЛУБА ЮЖНОГО ОКРУГА Грейди Хендрикс

Сборник «Бездна» Германа Шендерова – это не совсем про хоррор.

В книге нас ждет много сюжетов, выстроенных на социальной проблематике. Она здесь в какой-то степени даже главнее жанра, несмотря на то, что большая часть рассказов написана в мрачном стиле. Главенство социальной проблематики над ним заметит любой читатель, искушенный темной литературой. Потому что триллер уступает в яркости другим выделяющимся сторонам сборника. А хоррор и вовсе встречается редко.

Книга держится на иных – не жанровых – опорах. Прежде всего, на социальной повестке, конфликтах, которые герои выдерживают внутри семьи и среди друзей, будучи заложниками мучительной реальности. Свойственное жанру Зло, как правило, проявляется как ее часть, а не потусторонняя, вмешивающаяся в нашу обыденность сила. Оно сложнее, чем образы условных монстров, может проявляться скрытно — и оттого представляет особенно сильную угрозу.

То, что социальная тема для Германа – основная, видно, прежде всего, по тому, насколько часто связанные с ней произведения пересекаются с другими характерными автору темами и приемами. Исключение составляют лишь тексты, которые не отличаются по проблематике, но выделяются технически. Речь об историях про маргиналов – тоже типичных больше для социальной литературы, чем жанровой.

Уже на их примере видна симпатия Шендерова к героям, живущим на обочине жизни. Маргиналом часто оказывается либо протагонист, либо нейтральный герой, но редко – отрицательный персонаж (исключение – помощник ведьмы в рассказе «Как Зинка Кольку…»). Читателю транслируется посыл, что протагонист страдает не из-за лично совершенного выбора, а из-за тяжелых, трудно изменяемых обстоятельств. Чего не скажешь об откровенно негативных героях. В половине случаев они не живут на обочине жизни, а наслаждаются богатым, легким бытием. Поэтому достаточно быстро становится понятным, что автора волнует разделение людей на бедных и богатых.

Ярче всего озабоченность социальной проблематикой видна на примере сюжета «Le Shantimente» (Возмездие), который построен вокруг угнетения негров белыми. Опытному читателю видно, как сочинитель ассиметрично, между строк пытается воздействовать на нас, изображая лицемерного героя (демократа-гуманиста и, в то же время, аристократа-мизантропа), который борется за права угнетенных, но брезгует их обществом. Еще более «отвратительно» выглядит богач (ракша) в рассказе «Погонщик…». Там богатый человек – сущее воплощение зла.

То есть, не все истории о социально слабых героях посвящены маргиналам как чему-то порочному. Они могут повествовать еще о тех, у кого просто нет денег к существованию: например, о трудящихся за копейки работниках, что более-менее интегрированы в общество («Кенотаф»), но вынуждены прогибаться под человека с деньгами.

Интересно, что к рассказам о социально слабых героях относятся все редкие истории про детей и подростков. Это заметно уже по тому, что одно произведение о тинейджерах начинает сборник, а другое завершает, и оба повествуют о тяжелом детстве поколения, выросшего в 90-е годы. Неудивительно, что половина данных текстов – психологичны. Естественно, все герои там рефлексируют, пытаясь расставить точки в понимании того, что с ними происходит. Как, например, герой «Конца Юности», который, отделавшись в детстве от монстра, пытается осознать, что за тварь видел многие годы назад. Или дети из «Отверстий», желающие найти рациональное объяснение ужасу на экране родительского телевизора.

Однако, несмотря на связь с психологией и рефлексией, не все работы о детях сильны. Крепка только половина. Прежде всего, потому, что герои там не выделяются личностями. Они, скорее, олицетворяют социальную страту, к которой принадлежат. И, сколь бы человечными действующие лица не были описаны, они выглядят винтиками в машине обстоятельств более масштабных, чем их желания и проблемы. Однако это не отменяет того, что герои живые благодаря аутентично переданным типажам, хоть у них и нет ярких индивидуальных черт.

Примечательно, что к сюжетам о социально незащищенных персонажах относятся все редкие материалы в жанре слэшер и боди-хоррор. Связь ужаса и плоти там завязана на мучениях человека под пытками. То есть, речь не о меняющих его мутациях. Но конкретно об истязающем плоть насилии типа того, что мы видим в «Ребуте», где один из действующих лиц – богач, от вседозволенности мучающий членов своей семьи.

Более тонка связь насилия и тела в ранее упомянутом «Le shatiment», где тяжелые изменения терпит плоть состоятельного героя, что попал под проклятье нищенки – опять же, из-за своего «буржуйского» поведения. В определенной степени эти рассказы выступают наглядным примером зла, которое богатые люди могут прямо или косвенно причинить бедным. И, одновременно, показывают, как социальная плоскость отдельных историй пересекается с жанром через мясные сцены.

Но, несмотря на простой образ кровавого насилия, свойства Тьмы у Шендерова не столь просты. В том же «Le shatiment» она приходит не как несправедливо угрожающая людям Бездна, а в форме назидательной кары для человека, сотворившего ужасные вещи. Порой она никого не трогает и просто использует людей в роли проводников, чтобы воплотиться в наш мир через их страшные поступки («Отверстия»). Но и такая полярность не отменяет амбивалентного характера Тьмы. Будучи следствием дурного поведения человека, она может быть бессмысленной и назидательной одновременно. Тем самым тупым механизмом, что был создан для мучения ни в чем не повинных людей, но обрушился на грабителей («Ребут»).

Однако работы типа «Le shatiment» и «Ребут» — не показательны, если мы хотим понять, как выглядит зло у Шендерова в целом. Образ богача с моральным уродством в сборнике, скорее, — редкость, чем тенденция. В большинстве текстов сочинитель изображает монстрами не конкретных богачей, а породившую их систему. И ее производных типа нищих людей, вынужденных опуститься на дно из-за тяжелых экономических обстоятельств.

Если не смотреть между строк, то может показаться, что зло преимущественно исходит именно от опустившихся элементов — преступников и наркоманов. Тех, кто смотрит в глаза смерти в силу убийств на бытовой почве или пограничных психических состояний. Но, конечно, такие проводники Тьмы служат Ей неосознанно, выполняя — подобно богачам — лишь функцию моста к нам. Проводники не могут этого не делать, ибо контакт с Бездной помогает им в достижении личных целей.

То есть, у «грязных» героев тоже есть логичный мотив, который не связан с тем, чтобы кому-то целенаправленно вредить. Сотрудничество с Тьмой здесь – своего рода симбиоз, когда оба реализуют свои потребности за счет друг друга. Неудивительно, что, оказавшись заложниками обстоятельств, герои вынуждены решать свои проблемы любыми способами — даже если те вредит окружающим.

Из-за того, что у грязных поступков большинства героев есть оправдания типа нужды или нищеты, часто довольно трудно определить, кто в рассказе является причиной абсолютно всех зол. Остается лишь принять, что у Бездны Шендерова нет конкретного лица, а его морда соткана из десятка масок, под каждой из которых спрятана отдельная причина для совершения аморального поступка.

Более-менее открыто в материальном мире кошмар проявляется «Виртуальной машины» (этот рассказ разобран вашим покорным в рамках рецензии на сборник, где он выходил), чей герой – такой же инструмент в проведении Тьмы наружу, как подчиненный ему компьютер. Мы видим, как человек, используя аппаратуру и технику, устанавливает связь с виртуальным пространством, несмотря на риск выпустить оттуда опасных существ.

Потусторонние сущности у автора, как правило, незримы или неосязаемы, поэтому захватывают мир скрытно. Редко когда у них есть плоть. Что тоже проливает свет на то, как Герман в целом воспринимает Зло. Однако, хотя в материалах сборника оно зачастую невидимо, редко все же может раскрыться воочию, если человек намеренно ищет контакта.

Интересно, что большая часть имеющих плоть существ – совсем не гости из другого измерения. Они живут среди людей («Лучший погонщик») или просто скрываются, а к нам выходят, чтобы утолить голод («Конец Юности») или оставить потомство («Папа»).

Большая часть подобных тварей раскрывают себя в историях, построенных на фольклоре. Там с легендами связана даже Тьма, проявляющаяся через технологии (например, завязка той самой «Виртуальной машины» держится именно на легенде о так называемом Тихом Доме: мета-среде, где содержится «все» – вероятно, речь о пространственно-временном континиуме).

То есть, автор строго не разделяет ужас, притаившийся в сказках, и кошмар, исходящий от техники. Бездна будто способна выйти к нам через две стороны реальности: мистическую и цифровую.

В этом смысле потусторонний мир в текстах писателя все же имеет общие черты с виртуальной реальностью. Космология Германа представлена неким Мета-измерением, где все условно и взаимосвязано на глубинном уровне. Важно, что такое альфа-пространство агрессивно расположено к людям. Остается только гадать, почему: либо человеку не место в потустороннем мире, и второй отторгает его как лишний элемент, либо Изнанка от природы настроена враждебно по отношению ко всему живому.

Изображение Бездны в виде Мета-пространства, где привычная нам реальность пересекается с другими измерениями, схожа с идеей квантовой запутанности. Здесь мы видим нечто похожее. Согласно концепции автора, Бытие содержит в себе несколько (или бесчисленное множество) уровней. Большая часть из них подчинена Тьме с самых нижних этажей, которая жаждет выйти наружу. Ища прохода наверх, в наш мир, она находит мосты, способные открыть ей путь – самих людей.

Важно, что данный принцип работает в обе стороны. То же самое могут сделать и герои сборника, соприкоснувшиеся с Изнанкой. Для них она зачастую предстает в форме того самого уловного Дома с разными этажами и комнатами, которые нужно пройти, если желаешь достичь цели (например, вытащить мужа из лап утащившей его смерти) и / или выбраться из ада, когда попал туда случайно («Кенотаф»).

Важно, что часто у автора человек не находит пути назад. Потусторонний мир и живущие там сущности захватывают всех, кто вышел с ними на контакт. Единственным исключением может быть только героиня Зинка из одноименного рассказа, которая все же выскальзывает из лап Бездны, освобождая мужа с ее нижних этажей.

Это отражается на ритме текстов. Сюжеты, где герои, спустившись в ад, вынуждены действовать быстро, чтобы выбраться назад и избежать смерти, наиболее динамичны. Они же вселяют больше тревоги, ведь персонажи оказываются в крайне опасных местах. Соответственно, градус напряжения в данных текстах выше, чем в других.

Примечательно, что агрессивным Мета-пространством не всегда является именно виртуальное измерение. По большей части им оказывается привычный всем нижний мир с потусторонними существами типа приведений, мертвецов, ведьм и чертей.

В редких случаях они сами же и являются главным источником Зла. Истории о чертях можно отнести к типичному хоррору. В каждом из хоррор-произведений книги мистические существа по-прежнему проходят в окружающий мир сами, либо используют для этого человека. Но уже с важной оговоркой. Речь не о Безымянной Тьме, что желает просочиться сюда через грехи кого-то из нас, а о вполне конкретных существах, имеющих четкий зримый образ. Даже если у существ нет телесной оболочки, их все равно можно «пощупать», перешагнув нужную черту. Вопрос только, зачем это делать. Ответ, вероятно, в том, что героям трудно противостоять зову Бездны, породившей страшных существ…

Как бы там ни было, потусторонние твари в сборнике часто приходят к людям из-за вполне бытовых проблем. Например, голода, холода и прочих тяжелых условий жизни. Именно здесь социальная проблематика сборника пересекается с жанровой составляющей. Работая на данном стыке, автор аккуратно эксплуатирует тему разделения людей на бедных и богатых.

Аккуратно, потому что в борьбе сословий нет открытого конфликта. В большинстве рассказов монстрами изображены не толстосумы, а создавшее их общество. И его нижние слои — работяги, вынужденные существовать на обочине жизни из-за нищеты, которую поддерживают скомпрометировавшие себя общественные институты.

Но, к сожалению, такая борьба сословий не впечатляет. Потому, что в столь серьезном конфликте ни один из героев не раскрывается личность. Вместо того чтобы показать индивидуальность, он просто олицетворяет свою социальную страту. А живым выглядит лишь за счет того, что органично действует в рамках используемого сочинителем типажа.

Более сложен подход автора к ролям героев. Они тоньше, чем кажутся. Ведь в большинстве историй озлобленные нищие и взбесившиеся с жиру богачи не преклоняются перед Бездной. Но по-прежнему являются Ее проводниками, будучи заложниками тяжелых обстоятельств. И, даже воплощая зло, служат лишь средством для ужаса, что желает обрести форму.

Но, как было сказано, героев сборника трудно порицать. Потому, что служение Тьме позволяет им выжить и спасти близких. Характерно, что подобные мотивы есть и у отрицательных героев (маргиналов типа зеков). Да и характер Зла не прост. Помним, что Тьма может справедливо карать и с легкостью забирать невинные жизни. Причем, столь же разнообразно, как проявляется среди нас: через монитор или вполне тривиально – из-за границы очерченного ведьмой круга.

Но сколь бы разнообразно ни было Зло Шендерова, достаточно просто знать, что у Тьмы из его Бездны нет одного лика. Он сшит из массы личин, под каждой из которых сокрыта отдельная причина для того, чтобы сеять кошмар.

На этот раз — анимационная.

По древнему рассказу Стивена Кинга «Здесь водятся тигры» (Here There Be Tygers), который он написал еще в 1968 году и который затем попал в замечательный сборник рассказов "Команда скелетов" (1985), сделали короткометражный мультфильм "Лили":

Текст читает актриса Кейт Сигел.

Приветствую всех любителей оживших мертвецов!

Хотелось бы пригласить вас поучаствовать в отборе в антологию «Зомби и Заражённые».

Она будет посвящена зомби и заражённым.

О том, какие именно рассказы мы хотим видеть в сборнике, будет сказано ниже в «Подробных Условиях».

— Основные Правила —

Организатор: Сообщество «Фантастический Калейдоскоп».

Форма: Рассказ, проза.

Жанр: 1) Зомби-хоррор; 2) Другие поджанры хоррора и другие тёмные жанры, кроме тёмного фэнтези. Однако в произведениях должны обязательно присутствовать либо зомби, либо заражённые, либо и те, и другие.

Объём текста: 5,000 — 40,000 знаков с пробелами

(по статистике Word, включая название).

Количество текстов: От 1-го автора не более 2-х (включая соавторские).

Новизна текстов: Можно присылать старые тексты.

Формат текстов: «doc», «docx».

Приём работ: с 1 ноября 2024 года по 30 декабря 2024 года (20:00, Мск).

Примечание:

Если автор пришлёт нам хотя бы один обычный рассказ (5,000 — 40,000 знаков с пробелами), то он может также прислать нам ещё и два микрорассказа. Больше об этом будет сказано ниже в «Подробных Условиях».