Тема «Николай Басов. Обсуждение творчества»

Вы здесь: Форумы fantlab.ru > Форум «Произведения, авторы, жанры» > Тема «Николай Басов. Обсуждение творчества»

Николай Басов. Обсуждение творчества

Страницы: 1 2 3...91 92 93 94 95...103 104 105 🔍 поиск написать сообщение

автор

сообщение

философ

16 февраля 2012 г. 06:38

цитировать

Тут я пришел к мысли, что сериалы писать не нужно. То есть, я — сериальщик, которого кузьмили и здорово обвиняли, ну, скажем, Олди... Я пришел — к тому, что писать идею следует всего-то одним романом. А вот Олди, особенно Дима, который еще лет пять-семь-десять протестовал против сериальщины — пришли, пожалуй, именно к сериальности.

Они пришли. Я с ним с обоими говорил в начале лета в Екатеринбурге, когда им Боря Долинго вручал Аэлиту. Мы жили по-соседству...

То есть, они пишут сериально, а все же — протестуют. Я — писал всегда сериально, а пришел к выводу — ТОЛЬКО РОМАН. Ну, то бишь, один роман.

И вот начинаю думать, как писать — только один роман. Роман — придумать очень сложно.

Как писал, кажется, тот же Стивен Кинг — Evere to looking at the blank list, thinking is what and to who, and why, desided is`nt — what for? Answer became just with the point, when you get the end of all this. And answer are not complet always.

Моя учительница за мой англицкий сейчас убила бы, наверное. (Давно не писал писем на Запад по-аглицки... Было время, писал по шесть-восемь штук, тогда — писал хорошо. И цитировал, кстати, тоже удачно... Тогда же и письма от Кинга получал, через его агента, но все же — с его подписью. Да... Было время.) (Да они и сейчас на антресоли лежат... М-да...) (Сейчас, кажется, я — больше не могу, придется забыть, что я забыл аглицкий.)

А вообще-то — глядя на чистый лист начинаешь называть себе такие вопросы, ответ на которые можно понять, только когда поставишь точку романа. Неплохая идея, и вполне.

Так вот, придумывать роман — очень сложно.

философ

16 февраля 2012 г. 06:54

цитировать

Вчера я даже Олегу Колесникову написал, что собираюсь прочитать лекцию о придумывании романа на нашем Россконе. Он пока не ответил. Но обычно мне там давали слово, если я просил. Многие фанлабы именно там со мной познакомились, например, Вертер, еще — девушки прекрасные... М-да.

В общем, мне кажется, что лекцию читать на публике, рискуя себя дураком выставить — и то легче... Это, конечно, боязнь романа. Не трусость — трусость другое, друсость — когда бежишь без оглядки... А боязнь — это то, что в силу необходимости приходится преодолевать.

Кстати, у Пратчетта совсем недавно прочитал, что первое впечатление, которое рождают книги — это боязнь. Кажется, в третьей книжки про ту молодую ведьму, которая с Наг-Фиглами каргой на меловых пустошах заделалась... В общем, меткое на редкость замечание.

И вот — роман. Новый. Никем не только не написанный, но даже тобой самим, автором — не читанный.

Жутко.

М-да, роман.

А ведь приходится.

философ

16 февраля 2012 г. 07:21

цитировать

И вот я прихожу к мысли, которую, кажется, буду и на Россконе прокламировать, если Колесников и прочие органайзеры мне позволят, что роман из фантастики должен брать прежним фантастическим элементом — то есть, неожиданными идеями, обобщениями, смыслами и конечными разрешениями конфликтов.

Это — для романистов. Для мелких романтиков и рассказчиков, когда, допустим — едет из Лунного города, предположим, Менделеева в наш царицынской губернии Урюпинск. (Кстати, моя бабушка крещаная в казачьей церкви станицы Урюпинской... Она мне много про своих рассказывала. Урюпинскую станицу я почти своей малой родиной считаю... Не стоит шутить с этим.)(Там две церки было в 1911 году, когда моя бабушка родилась — Мещанская и Казачья. Она — в казаках записана. Тогда и женщины были — казаки. Отступала, когда большевики всех расказачивали, в году, эдак — 20-м тоже с братьями и казаками. Отъехали от станицы верст на 200, и прабабка моя, матушка моей бабушки сказала — все, погуляли, вертай обратно. А то думаю, дом без нас завалится... Повернули, приехали. Старшего — как-то раскулчили, среднего — оставили, а младший — чуть не политработником стал в Финскую. У нас в семье — сам видел — были к нему письма на лентах от Мехлиса... Или от Урланиса... Не, все ж — от Мехлиса, он тогда орал, чтобы линию Маннергейма взяли порывом, а что ни винтовки, ни пулеметы не стреляют — это по-херу...)

(Мехлис чуть позже и Крымский фронт загубил при нашей почти полной инициативе. Кстати, опять будут тут говорить, что я — юдофоб, если Мехлиса не люблю и не уважаю?) (Ну правда, с Крымским фронтом — сложно... Правдюк говорит, что кавказкая дивизия, которая стояла на нашем левом фланге — кстати, самая укомплектованная дивизия, почти армия — вся сбежала. То есть, кавказы — всегда бегут, они только могут думать, что у них боевой дух есть, на самом деле — нет.) (А вообще-то Крымская операция была всегда — очень непонятной. Я искал специалистов по крымском освобождении — не нашел. Почему уже отрезанного от основных поставок Маннергейма — не блокировали, как Манштейна в Сталинграде, почему его почти ценой 200 тыщь жизней пришлось подавлять, и долго же — подавлять?.. В общем, об этой операции еще никто толково и убедительно не написал.)

Вот видите, в какие меня сложности бросает — только бы не придумать следующий роман.

философ

16 февраля 2012 г. 07:59

цитировать

А потом вдруг — бац!

ОН опускается на тросе в Марианскую, у него давление внутреннее, корпусное. В его гидростатическом костюме — ,50 килобар, то есть он может только на 5 километров под воду ходить, а он настаивает — ниже, мать вашу... отпусти трос, скотина... И опускается — и видит, что вся эта площадь завалена трупами роботов... Причем, не вполне человечьих... И ОН висит под давлением 1,1 килобар, у него уже стекло перед глазами трескается...

А потом и этот сюжет и эту картинку — вычеркиваешь.

Потому что писать — следует лучше.

Или все же оставить? Написать?

Вот и бьюсь, как в процитированном Кинге, как муха об стекло.

А попутно следует сказать о пост-гумманизме, о причинности цивилизации-2, о женском одичании (это когда они про стыд забыли), и о мужской моральности, помешанной на потенции... В общем, либо нужно писать многопланвый роман, либо... Линейного уже не получается.

Когда-то я умел одной фразой передать весь роман. Допустим, Азимой "Стальные Пещеры", роман о мужике по имени Илья Бейли, который, чтобы его семья ела не зимовил, а более качественную пищу, разгадал детскую загадку, что можно ходить и по земле без скафандра.

А ведь Айзек — над этим работал в полную силу, и гордился — может, минут двадцать, а может, и двадцать дней — и мы это читаем... Так что мы читаем? Его удовольствие от писания, или все же результат его письма?

Если первое — я спокоен, потому что удовольствие письма я точно получу. Но если результат — это сложнее, потому, как я тут объяснял, результативность моего удовольствия письма — совсем не для всех будет доказуемой. И понятной вообще-то.

философ

16 февраля 2012 г. 08:12

цитировать

У нас была такая игра, когда я учился писать, эдак — в году 88 или 90-м, не позже. Одной фразой — весь роман.

Вашего обожаемого Толстого — Про то, как богатейший Безухов ублюдок неудачно женился, и как он все же предложился девушке, которая мечтала порхать под Луной, а князь Болконский не смог отбросить бомбу на Бородинском поле, и умер в обозе.

Бовари задумала всунуть между своих ножек все, что хочет, но сложнее всего оказалось с неким отростком мужчины.

Поехал Чичиков мертвые дущи покупать, чтобы потом разбогатеть через госБанк, а нужно-то было ему при Путине родиться, тогда бы удалось.

Приехал бес с целой свитой в Москву тридцатых, и ему понравился Мастер с Маргаритою, взял он их с собой, потому что эта Москва хуже, чем его опричнина.

Я — циничен? Пожалуй. Но все же, думаю, в меру.

А вообще, игра была — удивительно-замечательная. Может, поиграем на досуге?

Нет, все ж придумывать роман — очень сложно.

Может, потому, что следующий роман должен быть хоть немного выше — чем ты сам, чем твои мысли, насмешки или привычки.

Следующий должен быть лучше, потому что для каждого литератора — лучший роман впереди. Вот это и пробуем исполнять.

В отличие от читателей, у которых лучший прочитанный роман — всегда позади.

Ха, кажется, я дописался до какого-то откровения. Ну, так тому и быть.

философ

16 февраля 2012 г. 10:20

цитировать

bacumur, держись! Во-первых, мы в тебя верим, твои читатели, я — точно.
Во-вторых, непринятый роман обязательно найдет своего издателя.
В-третьих, ты не думай ни о чем внешнем, пиши, вернее живи переделывая себя, и мы увидим, прочитаем как ты изменился еще раз. Не пиши для нас, пиши, потому что ты так живешь, и тебе надо стать еще раз новым, чтобы жить дальше.
У тебя получится, как получалось уже. Эта "боязнь романа" — напряжение перед встречей с собой новым, сопротивление плоти усилию духа, ожидание близкого боя.
Удачи в бою!

–––
Чудеса не противоречат законам Природы, они противоречат нашим представлениям о законах Природы. (с) Блаженный Августин

философ

16 февраля 2012 г. 20:33

цитировать

Вот вы думаете, что моя ея, Женушка — умна... да?

А она поставила мою электру струнами на поперек... То есть, она почти обрубила струны. Эти струны — чуть не четверть цены гитары, а она их — поставила на острый край. И конечно — теперь даже не пенастраивать, а вообще — по-другому играть.

А вы говорите, что женщины — умные. Я ей показал, что она сделала плохо... Знаете, что она мне отвечает? — Да пусть у тебя на октаву мышление проявится.

- Какая октава — струны совсем не те. Ты издеваешься?

А струны действительно плывут. Я пробовал играть под Луиджи Боккерини, вы можете его слышать, когда в "Коммардере морей" в конце они играют — трам-па-па-тря-па... Штука в том, что у Боккерини был очень важный испанский покровитель, и он любил — гитару. И потому-то Боккерини играл даже на скрипке — аккордами. Но при том, чтобы — двумя или тремя струнами на виоле.

Я эти (цейтоны) сложности — читать уже не могу. Но производить в звуке — порой хочется.

Когда скрипка — пиццикато — как гитарная — блям-ту... блям... А потом — до — ми- соль...Это абсолютное начало для скрипки. Как для гитары — ля-маж, ре-минор, ми-мажор... ля — снова же...

Или же квадрат — ля мин, ре — мин... (кажется, бывает я в мажор иду...), соль маж и — ми-маж... Или Ми — Семь.. Ну, то бишь — бывает большой септ.

А в высокой музыке, вот сегодны с утра прочитал... Vivace... Molto Vivace... Extra Molto non Adagio... Piano et colorado...

Дай этим композерам власть — они бы над каждой нотой поставили их, композеров, интонацию.

Я все же звучу — по-своему. И Луиджи Боккерини — мне нравится именно коротким блямканьем.

Хотя уже и не далек тот звк, когда вы мне предложите — протяжность вилоончели, пару-тройку скрипок, и мы будем — ценить гитару....

А потом, как обыно, девушки потребуют — их любить. И высокие смыслы... — Боккерини... — образуются в женское междометие. М-да...

А хотелось бы большего!

философ

22 февраля 2012 г. 19:44

цитировать

Все просто, с Лешей Калугиным и другими друзьями встретиться не удалось.

Теперь перенастрою свою электру, наставлю науши на уши, может, их тоже можно удержать.

Струны — попробую сделать — д-ю-у-а-я- ю... А потом еще, пока Женя не пришла — сыглаю Amasing Crace — в приближении к гитаре. А еще — Ladie in Red... этого бельгийца, дам... м-да.... Ну, и еще что-нибудь...

Пожелайте, мне удачи. Что бы я — сыграл удачно, а не то, чтобы она реньньше меня обругала.... Она — жена моя. Я ее — люблю.

Даже когда она в дом входит, я еще играю — она вежливо так спрашивает — это ты свое или по нотам?

- Жень, я же второй конценрт Листа...

- Не верю. Ты такое уже — не можешь. Признавайся, и кстати, помоги мне пальто снять.

Я, конечно, ей пальто снимаю, и честно признаю — мне здесь что Лист, что Харрисон — все как-то сходится.

Она отряхивается — хорошая и крепкая девушка, и говорит — для тебя — подходит. Вот почему — мадмуазель во Франции — не желательна.

Я — они дуры, они не понимают, это обращение мадемуазель — исторически...

- То есть, ты против?

Естественно, я — против.

- Зря. Примирись. ... А я не буду примиряться. И вдруг она мне — весьма сильно говорит такое:

- Мы к этому вернемся. Ты только — потерпи. Некоторым нужно, чтобы вы в этом — поверили.

Я ей поверил, с ее пальто на пальцах.

философ

22 февраля 2012 г. 20:05

цитировать

Вообще-то я хотел сказать долько две штуки... Первая — я просил Олега Колесникова — дать мне почить очередную лекцию на нашем Россконе Тема будет очень простая — что читать настоящему фантасту... Это — замануха. На самом деле эту свою лекцию — если позволятт — я буду читать в ситуации — Три философских производных для фантастики, и три мотора — когда эти сильные фантастики элемента работают в полную силу...

Я думаю, что общие мысли про нашу фантастику, думаю, что искренное понимание — в некоторых общим слыслах нам уже — - приходится.

У Ленина — три источника и три составные части марксизма.... — Это неплохо. Но мы, люди начала того века, который мы и сами желаем — вот эту ви-г-ню... Я попробую написать, сговорить, объяснить — если мне будет позволено — я вам, братцы, и объясню.

Причем, я — конечно, не Ленин никакой.

Я вам так скажу — умею думать и лучше, чем Ленин, и дальше — а потому что фантаст.

Если вы меня можете упрекнуть в мышлении — я знаю больше, я понимаю — больше.

Хотя, как кажется, через пару десятков лет — все будет — опять же — иначе.

Вот потому и не стоит голосоывть нв А-хПу-тина — потому что он уже естарел.

Я его — не особенно боюсь. Но все же пишу странными письмами. Анг-а-а-га!

философ

22 февраля 2012 г. 22:36

цитировать

Я вот тут написал, что собираюсь и думаю, чтобы — на нашем Руссконе высказаться.

То бишь, в пошлом году — не читал. Позавчера — читал Поза-позавчера — тоже читал.

А сейчас тоже послал Колесникову — мол, дай мне площадку и возможность.

Он отозвался — будем думать. Это — уже хорошо.

Может, и в самом деле — дадут слово?

Я почему тут об этом пишу — да все были из ФЛ. Только пять-семь человек были просто из писюков. А так — все наши.

Вот пусть и на этот раз получится. Заявил тему — что и как нужно читать, чтобы развиваться в письме?...

А на самом деле — получается , ну.. почти — три источника и три составные части Фантастики....

Получается — немного филисофии.. И ведь эта философия смешана с сюжетикой... И даже постргумманизм — это не ограничение...

В общем, так — если меня на Россконе не выпустят, не дадут говорить, я эти свои высказывания — не скажу, что идеи — тут в смысле статьи выложу.

миротворец

24 февраля 2012 г. 06:19

цитировать

цитата bacumur
В общем, так — если меня на Россконе не выпустят, не дадут говорить, я эти свои высказывания — не скажу, что идеи — тут в смысле статьи выложу.

Конечно, выкладывайте. Для того авторская колонка и существует.

–––
Взял надежду сухим пайком, соль со спичками бросил в ранец,
Я готов отправляться в путь - все, что нужно, уже при мне.

философ

2 марта 2012 г. 18:25

цитировать

Я дал обозначения, при каких могу тут присутствовать. Их — не приняли.

Какой-то ваш, эксмошно-заряженный — дурень — не понял моих предложений. (Это я сейчас — ругаюсь.)

Да в общем-то, пусть как будет.

Посты мои — выдернутые по произволу — так и не восстановлены.

Извинений даже от умных и сильных наших — уже ваших — ребят от ФантЛаба — не услышал даже по личке.

Значит, зря думал, что они — эти ФантЛабы — разумны.

Я — ушел.

философ

8 марта 2012 г. 15:35

цитировать

А вот знаете, каково это — быть писюком?

То бишь писать, даже если — сложные чувства возникают? Причем, если сложные — тогда еще больше почему-то возникают?

Вот я знаю, что меня здесь — не любят. Меня отсюда — вытесняет, допустим, тот же... ну, не буду называть его даже по ник-нему, но он это делает.

В какой-то момент я применил термин — затравливают.... Это — не совсем верно. Он меня — не затравливает, он просто физиологически не хочет, чтобы я был. Это, кстати, нормально. Всегда у нас есть кто-то, кого мы не хотим, чтобы он — присутствовал.

Я его — прощаю. Действительно — прощаю. И не из христианства, я — довольно плохой христианин, могу до сих пор кулаками... Но при смыслах — не можно же кулаками? Приходится — словами.

(Я ему подсказал лучшие коды, лозунги, слоганы и надсловья... Я ему — подсказал, и лишь пару раз сделал специальные ошибки в словах, вдруг — да не заметит, тогда мое впечатление будет полным с удовольствием. Это я — ехидничаю.)

Да — я его же честно прощаю. Я просто сейчас накручиваю. Но вот что важно — почему-то вернуться не могу. Сейчас пишу — как дурак-наркоша, который уже глубоко вгряз — и от тяжелых искуссов письма пробует отвлечься метамином....

В общем, вы знаете — как нелегко отвыкнуть от привычного письма, скажем, куда-нибудь да посюда?

Нет, не знаете. А у меня — столько всего накопилось... Мыслей — это раз. А еще эмоций, это — два, и их тоже же ж хочется выплеснуть.

Писать — вообще-то тяжело. Как это было — и есть — у тех, кто понимает Братьев Серапионов. "Здравствуй брат, писать — очень трудно." Я сейчас так смею обращаться только к Дивову, к Леше Калугину, к Белянину, к Громову (Саше), к Лукьяненко. Пару раз смел так же обратиться к Лазарчуку (однажды он был с Ирочкой Андронати, так что и ее придется считать, она — сильнейший литератор, зато и переводчик), к Святу Логинову — очень мне нравится до сих пор, хотя пару раз имел честь ему замечать, что он — не фантаст, а подлинный релист, заблудившийся в ситуации, которая уже все — ясна...

Да, Рыбаков, этот вообще — поэт, он говорит, а потом вдруг переходит на стихи. Я стою, еще выдерживаю, Логинов стоит, ему уже — муть в мыслях, и лишь Учитель из Питерских — его выдерживает. Что-то мне показалось, что не все фамилии называть следует тут.

А вообще-то, следует мне еще прожить лет 20 и написать — сохранив память — мемуар. Вот будет мемуар, для всех, кто соберется изучать русскую фантастику смены миллениумов, от Волгакона-91, примерно, до.... У меня же абсолютное убеждение, что студенты уже через сорок лет, допустим, будут изучать того же Лукина, Свята, Марину с Сергеем, Андрея с Андронати, Мишу который совсе не Хрен, Сережу со сложным списком слов — это его мнение, лишь повторяю, обоих Харковчян, один — умный, второе — еще умнее и искреннее, хотя говорит, чтобы его не замечали, еще одного — харковчанина — чтобы его не считали профессором, а он так и есть... И этих — из Одессы, один — умер, второй — к моей жене клеится, пишет дурацкие письма, зато привозит хамон на коны.... Ну, вы знаете его, здоровый такой еврей, друг моя, как меня увидел — Коль — у меня водка из Иерусалима, быстро приходи, ничто не останется!

И я, смеюсь вам в упреке — пришел, сидел, пил эту водку Иерусалимскую, а еще Лекьяненко, сидел ко мне со словами — Если мы здесь и после выйдем, выпивши, чего оне — хочут, я любую романку напишу. Коль, свидетель.

(Они нас, из тех старых малеевцев, и вправду хотели напоить с Лукьяненко. Мы с ним сидели на кровати, вместе. Вершинин — был разглогольствующий, Кубатиев — грозный, Логинов — простодушно подливал так, что лучше бы ему быть Петром-Императором. )

философ

8 марта 2012 г. 15:51

цитировать

В общем, что хочу сказать... Вы видели, как действительно силные литераторы, практически элита — не Путинская воровская, а нормальная элита — думающуя часть общества — вдруг с встречами — расходится после серьезной пьяни, которую нам устроил Вершинин? В данном случае — Лева.

Элита эта — расходится просто со словами — ни слова про политику.

===

А я стоял сбоку. У меня — ощущение, что я моложе их половины. И мне онЕ все — ну, почти нравятся.

Нет, правда, я — вижу, что Лукьяненко — немного сбегает от их мнений, а он — 68-года. Про Свята Логинова — тоже не будем, это каждый поймет, про Рыбакова, про... Мне лучше нравитца Ирочка, хотя — каждый новый роман Лазарчука — я тоже читаю. *(Не все нравятся. но у него — русский высокий, романный язык! Это — просто, но — достижение!)

Я тут подумал, вот, допустим — Лартис — Вова Ларионов, как бы и вовсе — критик. Но пишет так, что — залюбуешься. Этот эффект — залубуешься — мне теперь иногда бывает важнее, нежели даже интриги романа. То есть — бывает просто, но написано так, что — читаю.

Письмо превыше сюжета!

философ

8 марта 2012 г. 16:00

цитировать

Вот уж не знал, что так — вообще — скажу! Я же тут дважды-трижды говорил, что ничего нет выше — сюжета!..

И вдруг — письмо — превыше!... Ха!

философ

8 марта 2012 г. 16:17

цитировать

Да. Когда письмо Логинова — Превыше... Сейчас забыл название, когда он писал про врачей, это — письмо. Когда Лазарчук писал про.... Нет, сейчас даже не буду называть про оружие или — у него — все письмо. Когда Саша Громов писал про потом — это письмо. Когда Лукьяненко писал первы Дозор — теперь-то он культовый, но он знаем сам ему цену — он писал. Лучший стилист, по-мойму — Дивов, когда он делал некоторые свои романы — он просто отрабатывал — текст. А романы его — это превосходные текстовые — бывают — шведские стенки, он на них отжимается... И вдруг — он работает — очень спокойно и сильно. Я люблю — Олега.

Вот это впечатление — текст есть или его нет. Допускаю, что... Вот мне как-то залил глаза водкой в Харькове Леша Бессонов, но я его — иногда до сих пор перечитываю. Сам он пробует быть — злодеем, героем — в кавычках, дураков, смелым и злым... А как начнет писать — почти акварель. Про любовь и искреннесть, про бабочек и плеск воды на ручье.... Он — мне залил водкой глаза, он — ударник в группе "Зимовье зверей", он грубым бывает — а пишет соловьем. Я его — любью. Это я к тому говорю, что впечатление — одно, а письмо — другое же!

философ

13 апреля 2012 г. 23:14

цитировать

Хотелось написать тут...

А еще — очень хотелось написать про Росскон...

Но меня объявили здесь неполноценным...

И охота вам слушать русского литератора?

миротворец

16 апреля 2012 г. 16:58

цитировать

цитата bacumur
очень хотелось написать про Росскон...

bacumur , можно(и нужно ;-)

) написать в своей авторской колонке. 8-)

–––
"Что смерть — умрём мы все. Вот если б не было разлуки!"

философ

18 апреля 2012 г. 15:39

цитировать

Признаться, весной — силы пробуждаются. И жизнь — начинает если не вполне кипеть, то — бурлить.

Взять с того, что сломался зуб. Приходится теперь его вставлять. Во-вторых, конечно, надумал лекцию на Конвенте читать... Это — особый разговор, не получилось, или — вполне получилось, как сказать... И как обставить, как сделать.

В третьих — конвент. Эх, если бы не гнали меня отсюда всякие модеры-митрополиты я бы и про это написал... Но об этом — молчок. (Действительно, за то, что меня так вот забанили, без причин, я еще — не отошел, еще никого не простил, даже как бы дружественного Креатора.)

В четвертых, хотелось бы порассказать про эту байду, которая у меня, как бы! — sic! — намечалась с фильмографированием моих некоторых романов. Для недоброжелателей своих сразу признаюсь — хрень, и я отказался, и они — совсем другой от меня реакции ждали, а потому тоже разочаровались, и — ... Я вам так скажу, ребятЫ, киношники под себя и только — гребут. С авторскими они могут разговаривать только с Сергеем Дьяченко, но он — режиссер по образованию. Я к нему подходил два раза, он мне посоветовал (примерно) так — Если опыта общаться с онанистами нет — не стоит и начинать. Что он хотел сказать?

А у меня как-то с онанистами... нет опыта. Но что-то же он хотел сказать?

Вероятно, то, что между нормальным литератором, коим — надеюсь, крепко надеюсь! — и киношниками не может быть сосуществования без посредника.

философ

18 апреля 2012 г. 15:59

цитировать

Значит, идем обратно, противу — восходящих моих перечислений. Конвент.

Конвент — это такое необозримое поле, что тут даже и сразу расскажешь. Даже для меня. Даже для Вохи, который как-то раз, на один порыв попытался рассказать кому-то, кажется — для барышни, что же — такое есть Конвент нынешних русских литераторов. Его, Вохи, определение, дефиниция звучала так — Эт-то, барышня... Если волна бьет в переднююю левую скулу твоей лодки, а задняя набегает от берега тоже — под правую раковину, и ты плывешь, чтобы ветер поставить в парус для выхода изо всего этого... Нужно сделать оверштаг, чтобы выбраться обратно же на вольную воду. (Он говорил по-пьяному но доброму почти, слова я не все запомнил, но общий индекс был тот, что я — привел.)

(Кстати, лодка Вохи, ранеее базирующаяся на каком-то яхт-клубе Николаева, сейчас не знаю, называется "Чебурек".)