...и заскользил между трупами.

Стена между Калестией и его прошлым скрывала смысл использованного генералом понятия, но воинский инстинкт заставил Алекса подчиниться, двинуться следом. Поначалу выходило нескладно, затем удалось приноровиться. Он будто плыл... в море? в озере? Яркий образ из неведомого «прежде» – нагая эльфийка плещется в изумрудных волнах – ударил изнутри, на миг отвлек от происходящего.

Между тем несчастных призраков становилось все меньше. Всадники приближались к беглецам. Неотвратимо, страшно, полукругом, не ломая строй. Словно гиганским серпом выкашивали поле, собирая жуткую жатву.

– Прячемся, – наконец, скомандовал шепотом Имморталис.

– Как? – испугался Алекс. – Здесь ни зданий, ни деревьев!

– А, ну да, тебе ж впервой... Доложи-ка мне про дух, и все поймешь!

Калестия засомневался, вспомнит ли, однако слова опять пришли сами собой.

– Дух есть устойчивое эфирное образование!.. А-а! Как боевой дирижабль. Вот почему мы не падаем!

– Неплохо для новичка, сынок! Дирижабль-то дирижабль, да без оболочки. В любую щель просочимся. А гусар завсегда подходящую отыщет.

Генерал подплыл к Алексу и с довольной миной подкрутил эфирный ус. Алекс отчего-то застеснялся. До того, как вспомнил себя в кавалерийском строю в доломане, с короткой неуставной саблей. Неужели память возвращается к нему, и он в самом деле этот замечательный воин,.. как его, гусар?

Имморталис не стал дожидаться, пока молодой спутник осознает глубину своего падения, и начал втягиваться в ухо обезображенного взрывом харнийского гвардейца.

Калестия медлил, искал мертвеца, в котором не стыдно было бы оказаться, перебирал. У одного полголовы снесено, у другого дыра в животе с кулак, третий вообще девица в форме. Не заметил, как охотники подобрались. Тут ему и конец, да из-за опрокинутой мортиры выскочила пара уцелевших призраков и понеслась наискосок, к реке, заставив ближних к Алексу наездников отвлечься, повернуть своих вороных.

Недолго думая, Калестия нырнул в тело девицы.