|
Виктор Шовен установил все источники, где брал свои тексты Мардрюс, кроме одной сказки — Истории второго начальника стражи из Султана Бейбарса. Предлагаю её перевод с английского текста. История довольно странная (что отметил и сам султан Бейбарс).
Когда первый начальник стражи Муин ад-Дин закончил свою историю, второй
начальник стражи приблизился к султану Бейрбарсу и, после приветствия, начал:
«О, наш господин султан, я также расскажу вам о приключении,
случившимся со мной лично, и, если пожелает Аллах, этот рассказ Вас порадует:
Рассказ второго начальника стражи
Прежде, чем выйти за меня замуж, о султан, моя двоюродная сестра (да будет над ней милость Аллаха!) сказала: «Давай поженимся, если будет на то воля Аллаха, но помни, что я принимаю предложение, только если ты заранее согласишься на три условия ».
«Не вижу повода возражать против этого, — ответил я, — но каковы условия?»
Тогда она сказала: «Ты никогда не будешь употреблять гашиш, есть арбуз, и сидеть на стуле.
«Твои условия очень тяжелые, о моя двоюродная сестра, — ответил я,- но, хотя я и не понимаю их, я их принимаю».
«Хорошо, — воскликнула она, — они трудны, потому что приближают желаемое».
Мы поженились, и все прошло как надо. В течение многих лет мы
жили вместе в спокойном единстве. Но настал день, когда мой дух пожелал узнать причину трех условий моей жены, и я сказал себе: «Что она имела в виду, запретив три вполне обычных и безвредных вещи? Это загадка требующая ответа».
Мое любопытство не давало мне покоя и я пошёл в лавку одного из моих друзей
и, для начала, сел на стул, набитый соломой. Потом я попросил
отличный прохладный арбуз и жадно съел его, и, наконец, я проглотил
зерно гашиша с последним куском арбуза, пославшее мою душу на поиски
счастливых грёз. Из-за гашиша счастье познала моя душа, из-за арбуза счастье обрёл мой желудок обрел, а мой бедный зад, после всех этих тяжелых лет, испытал экстаз, благодаря
мягкому стулу. Но, о султан, потом я вернулся домой, и тут началось...
Увидев меня, моя жена вскочила и натянула вуаль на лицо, как будто я был совершенно незнакомым человеком. Она выглядела мрачной и закричала на меня: ‘О собака и сын собаки, так то ты держишь свои обещания? Пойдем со мной сразу к Кади, потому что я настаиваю на разводе!»
Поскольку гашиш все еще туманил мой мозг, арбуз приятно тяжелил мой живот, а мои бедра помнили восхитительную мягкость стула, я смело отрицал свои проступки.
Но на мое первое «Нет!» женщина воскликнула: «Придержи язык, о несчастный!
Ты ожидаешь, что я не поверю своим глазам? Ты воняешь гашишом, твоя одежда покрыта каплями арбузного сока, и ты так сильно прижимал свою грязную задницу к стулу, что
соломинки оставили видимые линии на твоих штанах. Отныне мы никтодруг другу!
В этот момент Шахразад увидел приближение утра и скромно умолкла.
Но когда наступила девяносто сороковая ночь
ОНА СКАЗАЛА:
Она накинула на себя одежду и потащила меня на суд кади.
Когда мы пришли, она закричала: «О наш господин кади, я была женой этого ничтожества, но на церемонии он поклялся соблюдать определенные условия. Некоторое время он сдерживал свою клятву, но теперь он ее нарушил, и я требую развода вместе
с возвращением моего приданого и моей одежды. Кади попросил, чтобы ему сказали
три условия, и моя жена перечислила их. «А теперь это висельник сел на стул, — добавила она, — съел арбуз и принял гашиш.» Затем она представила свои доказательства, и они были так убедительны, что у меня не хватило совести отрицать их.
Но у кади была добрая душа и он пожалел меня, поэтому, прежде чем принять решение, он сказал моей жене: «О, дочь прекрасных родителей, ты безусловно права, но будь милосердной!»
Женщина бурно заявила, что она не будет слушать
эта просьбу, но кади и все, кто был рядом, пытались убедить её подумать ещё. Они так уговаривали её, что наконец моя жена, обычно готовая спорить весь день, согласилась
на примирение со мной, при условии, что кади найдет
ответ на вопрос, который она намеревалась ему задать.
«Я с удовольствием, — ответил кади, — задавай свой вопрос, добрая женщина».
Тогда моя жена сказала: «Сначала я кость, потом я мускул, и, наконец, я
я плоть. Кто я?»
Кади погладил бороду и задумался на долгое время, потом он снова посмотрел на вопрошающую, говоря:
«Сегодня я так утомлен своей долгой работой, чтоуже не могу ответить даже на самые простые вопросы, но сегодня вечером я посмотрю свои книги по юриспруденции и,
если вы вернётесь завтра утром, ответ будет готов».
Вскоре он распустил всех своих просителей и вернулся домой, где
настолько погрузился в проблему, что забыл о еде, которая
его дочь, девушка четырнадцати с половиной лет, поставила перед ним.
«Сначала я кость, — продолжал он вслух, — сначала я кость, потом
я мускул, и, наконец, я плоть. Кто я? О, Аллах, кто я? Да, да, кто он? Да, да, да, что это, во имя Аллаха?»
Он просмотрел все свои книги по юриспруденции, по грамматике и всю
библиотеку медицинских работ, но не смог найти ни намека на ответ, ни даже
тени намека на ответ. Наконец он закричал: «Я сдаюсь! Похоже, на эту тему ничего не было написано ни в одной книге!»
Его дочь, заметившая его озабоченность и услышавшая эти слова, спросил его: «В чем дело, дорогой отец? Почему ты стонешь и рвёшь свои волосы? »« Потому что я не вижу решения этой проблемы, дитя мое, — ответил кади. «Расскажи мне об этом, — попросила
девочка, -ибо нет ничего невозможного для мудрости Аллаха». Таким образом, кади
рассказал ей всю историю и повторил вопрос моей жены. ‘О, отец, и Вы называете это трудным? — засмеялась дочь. это так же просто, как проточная вода. Ответ сводится к следующему: силы мужского зебба последовательно изменяется. Он является костью, когда мужчина находится в возрасте пятнадцати-тридцати пяти лет, мышцей, когда ему от тридцати пяти до шестьдесяти, и, когда ему исполнилось шестьдесят, это всего лишь бесполезный кусочек свисающей плоти».
Кади обрадовался, сказав: «Слава Аллаху, дающему разум даже самому ничтожному
из Его народа! Ты не только спасла мою честь, о
благословенная дочь, но и предотвратила распад любящей семьи».
Он нетерпеливо поднялся на рассвете и побежал в здание суда,
где прождал долгое время, прежде чем моя жена появилась, таща меня за собой.
«О, наш господин кади, — сказала моя жена, — помните ли Вы мой вопрос и нашли ли Вы ответ?»
«Слава Аллаху, ниспославшему мне озарение! — воскликнул кади, — О, дочь прекрасных родителей, Ваш вопрос был слишком легок; все знают, что мужской зебб
с пятнадцати до тридцати пяти — как кость, с тридцати пяти до шестидесяти — как
мышцы, и, после шестидесяти, только незначительный кусок плоти».
Моя жена, догадавшаяся об участии дочери, поняла, что произошло, и хитро ответил: «Аллаху угодно, что многие более старшие не так умны, как молодые!
Я сердечно поздравляю вас с дочерью, господин мой! Ей только
четырнадцать с половиной лет, но умом она в два раза старше. Я думаю, что мы можем сказать, что ее будущее обеспечено».
Она велела мне следовать за ней и вышла из суда, оставив кади
в огромном замешательстве, от которого он не оправился до конца своих
дней.
Закончив историю, второй начальник стражи вернулся на свое место,
и султан Бейбарс сказал ему: «Воистину это странная история! Тайны
Аллах непостижимы! »
|
цитировать