Долго я откладывал. Но невозможно, говоря о книжной иллюстрации, обойти молчанием рисунки к сказкам Г.Х.Андерсена. Это огромнейший пласт. Неимоверное количество иллюстраторов (особенно если считать с теми, что можно найти в Интернете). Это пугает. Имеется даже вот такой фундаментальный справочник: Звонарева Л., Кудрявцева Л. Ханс Кристиан Андерсен и его русские иллюстраторы. — М.: Московские учебники, 2012.

Выбор для первых обзоров пал на "Стойкого оловянного солдатика".

Часто помнишь, при каких обстоятельствах в самом раннем детстве тебе читали (ты разглядывал) какую-нибудь книжку. Про знакомство с Андерсеном не помню почти ничего (про знакомство со "Стойким оловянным солдатиком" точно ничего не помню). Вероятно, Андерсен поступает в мозг непосредственно из эфира.

Для первого обзора нужна максимально подробная сюита, чтобы отразить все перипетии сюжета. Такая сюита есть — это рисунки братьев Траугот из современного переиздания от "Речи" (с издания 1969 г. и 1979 г.): Г.Х.Андерсен. Сказки (худ. Г.А.В.Траугот).

Увлекательные подробности про это издание — из первых рук от Марии Дёминой: https://red-balls.livejournal.com/56023.h... (там же для примера и обзора все развороты со "Стойким оловянным солдатиком").

Одна беда — сюита чересчур подробна. Лишнего у Трауготов, конечно, ничего нет, но кратко пересказать сюжет не получится. Уж даже начало: два шмуцтитула.

Оловянные солдатики появляются в доме, где имеется несколько детей (хотя подарены одному мальчику). Дом богатый, игрушек много. Есть и картонный замок.

Из 25 солдатиков на последнего не хватило олова и он получился стоящим на одной ноге. Хоть он и не чувствует себя ущербным, какой-то он одинокий. А в дверях картонного замка стоит картонная балерина.

цитата

Красавица стояла на одной ножке, вытянув руки... Другую ногу она подняла так высоко, что наш оловянный солдатик совсем не заметил этой ноги и подумал, что красавица тоже одноногая, как и он сам.

Вот и первая общая черта двух созданий: не инвалиды — крепко стоят на одной ноге, но всегда только на одной. Солдатик заинтересован и думает о том, что хорошо бы ему такую жену. Наблюдает за прелестной балериной.

А тут поздно вечером игрушки расшалились.

Только солдат и балерина не приняли участия в общем веселье. Важный момент: они оба инородны для этой компании игрушек (да и для компании детей). Но пока балерина не смотрит в сторону солдатика.

Вообще-то, у Андерсена — танцовщица (во всех вариантах перевода). Но художники чаще рисуют балерину: какая ещё танцовщица на одной ноге стоит? Ну, и возвышенности больше: балерина всё-таки где попало не танцует, грёзы солдата о женитьбе на ней — совсем не то, что мечты о кабацкой плясунье.

Ровно в полночь под бой часов открывается табакерка и оттуда выскакивает тролль (в других вариантах перевода — маленький чертёнок). Мерзкое создание. Топчет светлые чувства.

цитата

— Эй ты, оловянный солдат! — крикнул тролль. — Не больно заглядывайся на плясунью! Она слишком хороша для тебя

Солдатик очень уравновешенный — он пытается избежать конфликта. Ну, может, не рискует: все его сослуживцы в коробке (не смогли даже выбраться на веселье), а он остался один на столе, потому что раньше притаился, наблюдая за балериной, и его не заметили, когда убирали игрушки.

цитата

...оловянный солдатик притворился, будто ничего не слышит.

— Ах, вот ты как! — сказал тролль. — Ладно же, погоди до утра! Ты меня еще вспомнишь!

Тролль кричит громко. Если балерина раньше и не замечала воздыхателя, думая о чём-то о своём, то теперь она поневоле должна была обратить внимание на скромного солдата. Тролль выступил глашатаем. У балерины началась кристаллизация чувств.

Утром сквозняк выбрасывает солдатика из окна на мостовую. Под дождь.

На улице двое мальчишек (видать, низшего сословия, раз одни гуляют, без гувернёра) находят солдатика.

Находят и отправляют его в плаванье по канавке на кораблике, сделанном из газеты.

Кораблик с солдатиком несёт бурный поток, который скоро вольётся в большую воду.

Встреча с первой опасностью — водяной крысой, которая гонится за солдатиком. Крыса — интересный персонаж. Она живёт под мостом, считает эту обособленную территорию своей вотчиной и требует от всех документы.

Солдатик по-прежнему не реагирует на внешние раздражители. Стоит прямо, смотрит вперёд, положившись на судьбу.

Солдатика глотает крупная рыба (она водится в канале). Он в желудке рыбы.

цитата

Но оловянный солдатик и тут держался стойко. Он вытянулся во весь рост и еще крепче сжал свое ружье

Дальше ожидаемое развитие событий: рыбу поймали, и распотрошили именно в том доме, откуда солдатик и отправился в бурное путешествие.

Солдатик вновь дома. Балерина о нём помнила и, видимо, скучала. Теперь смотрит на солдата. Но скованность и робость (а может, и сословные преграды)...

цитата

Не мигая, смотрел он на танцовщицу, танцовщица смотрела на него, и оба молчали

Внезапно один из мальчишек хватает солдатика и швыряет его в огонь печи. Тролль упоминается только в таком контексте, что, наверное, это он подучил мальчишку. Но мы-то знаем, что это каприз зажравшегося обитателя богатого дома. Тролль, произнося свои угрозы, был просто вестником судьбы.

Кульминация. Огонь охватывает оловянного солдатика.

цитата

Но и в огне он держался прямо, крепко сжимал свое ружье и не сводил глаз с прекрасной плясуньи. А плясунья смотрела на него.

Порыв ветра подхватил балерину и бросил её "в печку, прямо к оловянному солдатику". Трауготы рисуют краткий миг вхождения балерины в огонь.

Вот уж настоящий костёр страсти. Почему не изобразить влюблённых вдвоём, охваченными пламенем? Не было этого у Андерсена — балерина погибла, не долетев до солдатика:

цитата

...она, как бабочка, порхнула в печку прямо к оловянному солдатику. Пламя охватило ее, она вспыхнула — и конец. Тут уж и оловянный солдатик совсем расплавился.

Несколько строк, которые всем запомнились: служанка выгребает золу и находит кусочек олова в виде сердечка и украшение танцовщицы (в разных варианта перевода: брошка, блёстка, розетка, что-то ещё...). Всё, что осталось от великой любви.

В 1969 году — в один год с московским полноцветным сборником — иллюстрации Трауготов появились в ленинградском двухтомном собрании: Г.Х.Андерсен. Сказки и истории (худ. Г.А.В.Траугот).

Этот двухтомник потом тридцать лет переиздавался и перепечатывался провинциальными издательствами. Картинок к каждой сказке было немного, выполнены они были в той же линеарной манере, но не залиты цветом.

Трауготы никогда не повторялись. Рисунки другие.

Здесь интереснее то, что художники не стали рисовать в сокращённом варианте. Сгорания двух влюблённых нет.

Тоненькая книжка обычного формата в массовой серии. Было первое издание в 1981 году (потом несколько допечаток) и второе издание с другими измененёнными иллюстрациями в 1989 году (тоже успела выйти пара допечаток).

Наиболее заметное отличие в обложках: в первом издании 1981 г. на синей обложке языки пламени, в издании 1989 г. на красной обложке пламени нет.

Сравнение двух вариантов иллюстраций дано здесь: https://kid-book-museum.livejournal.com/1.... А я вот для цельности восприятия хочу сосредоточится только на издании 1989 года (второй вариант иллюстраций).

Прежде всего, иллюстрации в отдельном издании (что 1981 г., что 1989 г.) отличаются от иллюстраций в сборниках по технике. Я у Трауготов выделяю три разных (но одинаково узнаваемых) манеры, которые коррелируют (не однозначно, но чаще всего) с тремя временными этапами их творчества.

Первый этап. Линеарные рисунки тонким чёрным контуром (видимо — тушь, перо). Заливка нежными акварельными тонами. Много белого листа бумаги. Прозрачно, воздушно. Это ранний период. В такой манере (в конце первого периода) сделаны андерсеновские сказки 1969 года.

Второй этап. Плотные цветные иллюстрации на цветном же фоне (похоже на гуашь). Ни единого незакрашенного пятна на бумаге. Празднично, пышно. Это свойственно для иллюстраций, сделанных в 1970-х — 1980-х гг.

Третий этап. Чёрный фон и на нём цветные тонкие линии — линеарный рисунок красками (+немного цветных пятен). Особенно часто встречался в иллюстрациях, начиная с Девяностых годов.

Обложка к отдельному изданию выполнена в манере второго этапа — цвет на цвете.

Внутри отдельного издания — вроде бы линеарные рисунки как в первой, ранней, манере. Но линии стали толще, появилась "сыпь" (как будто, с травленных кислотой металлических досок старые гравюры печатают). При заливке цветом используются тёмные тона. Конструкция книги совсем другая: на каждом развороте одна половина — страничная иллюстрация, а другая — текст. Но на странице с текстом есть мелкие обрамляющие рисунки. И часто это обрамление — не сюжетные иллюстрации, а воплощение авторского текста или солдатских дум (он так ничего и не сказал за всю сказку, но много думал).

1) Вот здесь, например, слева — балерина, какую её видит солдат, а справа на полях — картинка, где в мечтах солдата он и балерина стоят под венцом.

цитата

“Вот бы мне такую жену! — подумал оловянный солдатик. — Да только она, наверно, знатного рода. Вон в каком прекрасном дворце живет!.. А мой дом — простая коробка, да еще набилось нас туда чуть не целая рота — двадцать пять солдат. Нет, ей там не место!

2) А здесь на страничной иллюстрации солдатик и чёрт из табакерки, а на полях текста: столовая ложка. Самые первые строки сказки. Неподражаемая андерсоновская серьёзность.

цитата

Было когда-то на свете двадцать пять оловянных солдатиков. Все сыновья одной матери — старой оловянной ложки, — и, значит, приходились они друг другу родными братьями.

3) А вот и крыса: этот персонаж интересовал очень многих художников. Крыса ведь самый колоритный персонаж. Это уже герой сказок Салтыкова-Щедрина. В первой цветной версии у Трауготов крыса была простой крысой (даже не водяной). А здесь они её очеловечили в соответствии с амлуа: крыса — это гопница, которая выбилась в мелкие чиновники.

цитата

— Ты кто такой? — закричала она. — А паспорт у тебя есть? Предъяви паспорт!

4) Рыба. На полях — могильный крест павшему солдату как вариант развития событий в мыслях солдатика.

цитата

Но тут он вспомнил старую солдатскую песню:

Шагай вперед, всегда вперед!

Тебя за гробом слава ждет!..-

и приготовился с честью встретить смерть в страшной пучине.

5) Ну и соединение молчаливых влюблённых. Решили-таки художники, что эта сцена могла быть (не кардинально противоречит тексту Андерсена). Один из самых возвышенных рисунков у Трауготов.

6) Художники не закончили на эффектном портрете соединившихся в пламени героев. Всё-таки Андерсен избежал мелодрамы благодаря крохотному эпилогу. Косолапой служанке и посвящена завершающая страничная иллюстрация.

"Вита Нова" в 2011 году издала альбом "Линия, цвет и тайна Г.А.В.Траугот". Там много образцов иллюстраций, в том числе и к "Стойкому оловянному солдатику".

Издательство кичится высоким полиграфическим качеством своих книг. Решил сравнить, насколько различается рисунок из этого подарочного альбома с рисунком из советской массовой книжки с просвечивающими страницами. Слева — страница из советской книжки, справа — из альбома "Вита Новы".

Качество печати в советской книжке неплохое (учитывая общее падение полиграфии к концу СССР). Кажется даже, что в альбоме "Вита Новы" иллюстрация похуже передана: может быть, цвета слишком затемнены? Вообще, хорошо в советских книжках воспроизводились рисунки Трауготов. Наверное, художники делали поправку на плохое качество полиграфии (как иллюстраторы 1920-х гг.)?

И кстати. Переводчица во всех (за одним исключением) изданиях одна — А.Ганзен. А текст везде разный. Переводчица сорок лет свои переводы правила. Да и от себя многое привнесла ("голый король" — это её придумка, у Андерсена: "на нём ничего нет"). Я особо вариантами не заморачиваюсь: красот стиля там всё равно не найти.

Но вот важный момент. В сборнике издательства "Речь" такой фрагмент: в первый вечер, когда солдат мечтает о свадьбе и из укрытия не сводит глаз с картонной фигурки, "казалось танцовщица даже не смотрит в его сторону. Однако солдатик чувствовал, что девушка заметила его, просто смущена и старательно отводит взгляд". В других вариантах перевода А.Ганзен этого куска нет.

Вот единственное современное издание, где переводчики другие и, видимо, удовлетворяют современным требованиям перевода: четырёхтомник издательства "Вагриус" 2005 года. Там "Стойкий оловянный солдатик" в переводе А.Афиногеновой.

Видно, что заинтересованность балерины солдатиком при первой встрече — это выдумка Ганзен. Эта отсебятина касается сюжета, что непростительно. Решила подправить гения, всё упростила.

Правда, в точном переводе и тролль не кричит, чтобы солдатик перестал смотреть на танцовщицу, ибо она ему не ровня. Тролль просто говорит: "Будь добр, перестань пялиться!", не уточняя на кого надо перестать пялиться. Но я уже на переводе Ганзен какую-никакую концепцию выстроил — так что это мы старой переводчице простим.

Так получилось, что сказка братьев Гримм "Маленькие человечки" у меня проходит прицепом к иллюстрированному Незнайке (https://fantlab.ru/blogarticle67804). И там, и там коротышки. На самом-то деле, подлинное название сказки на немецком "Домовые" — совсем из другой оперы. Но теперь уж ничего не поделаешь: почему-то неточный русский вариант названия про маленьких человечков оказался самым распространённым. Так и будут немецкие эльфы в тени русского коротышки.

Обнаружилась неучтённая книжка с этой сказкой братьев Гримм (опять под названием "Маленькие человечки"). Иллюстрации показались мне любопытными и заслуживающими отдельной статьи (так-то по мелочам я первоначальную статью дополнил).

Книжка издана в Саратове. Год выхода не указан. Однако тираж 100 тыс. экземпляров и "цена договорная". Год, видимо, 1992-й. Романтическая эпоха кооперативного книгоиздательства. Здесь, правда не кооператив как таковой издавал, а региональный "толстый" журнал "Волга". Такой вариант тогда тоже часто встречался — редакции периодических изданий оказались более чуткими к новым возможностям. И вот ещё примета времени: иллюстратор на титульным листе не указан, в выходных данных стоит пренебрежительное "оформление художника А.Карнаухова". На "Фантлабе" книжки нет, подал заявку.

То были времена, когда неформалов привечали только за то, что они неформалы, а ещё лучше — абстракционисты. Ну художник и дорвался — выплеснул радостно всё, что имел за душой.

Но, прежде всего, пропел гимн родному городу. Вот иллюстрации на второй и третьей странице обложки: то есть пролог и эпилог. Я фото этих страниц обложки склеил в первоначальный разворот, пока они не были разделены книжным блоком.

Может быть, художник указал на народный источник своего стиля: "Покровская слобода" (там, наверное, какие-нибудь глиняные расписные игрушки делали)

Напомню содержание сказки. История про то, как бедному сапожнику по ночам стали помогать (шили отличную обувь) маленькие человечки (эльфы, домовые в разных переводах). Жена сапожника сшила им одёжку, они обрадовались и перестали помогать сапожнику — ушли из дома на волю. Впрочем, для этих иллюстраций сюжет не важен. Персонажи схематичные и однотипные.

Без подписей к рисункам произведение не угадать, такая условность подошла бы к любой книге.

Маленькие человечки до и после.

Ну что ты с этим сделаешь? Задорно, хулигански. Однако новизны у картинок не отнять, да и творческое начало налицо. Эта книжка, конечно, не памятник краткой эпохи Перестройки, но точно какой-то немаленький камень в основании этого памятника.

При перетряске книжных запасов ещё одно издание обнаружилась. Сборничек сказок братьев Гримм в мягкой обложке. Художница Г.Дмитриева.

На Фантлабе представлено первое издание 1988 года: https://fantlab.ru/edition143146. У меня дополнительный тираж 1990 года. Значит, издание тех же времён, что и хулиганская саратовская книжка.

Центральное издательство, советская художница с традиционной манерой и хорошей школой.

Глаз, конечно, отдыхает после буйного авангардного примитивизма.

Ещё одна тема, которая постоянно пополняется: сказка "Теремок". Когда два года назад я выбирал первую сказку для обзоров иллюстраций, "Теремок" казался мне простеньким цикличным рассказом. Но почти сразу я понял, что это трагедия о праве силы, которую олицетворяет безжалостный медведь, уничтоживший добровольное сообщество таких разных персонажей. Этот хоррор в царское время показывал Г.Нарбут (https://fantlab.ru/blogarticle57118), а в наши дни — И.Олейников (https://fantlab.ru/blogarticle57420). Но, конечно, в большинстве детских изданий концовка изменена: медведь просто неуклюжий, никого не убивает. А ещё ведь и развитие благостной концовки: звери стыдят медведя, он помогает отстроить новый теремок-дворец.

Ну, посмотрим, что накопилось.

Замечательная современная художница Ю.Устинова. Подарочное издание издание сказок с её иллюстрациями я упустил, так что пришлось довольствоваться книжками небольшого формата из массовых серий.

Зато в этих книжках обнаружилось две версии "Теремка".

Счастливые звери в русских народных костюмах и косолапый медведь в жилетке (зажиточный то есть, но не очень далеко от крестьян — мышей да зайцев — ушёл).

Из-за неуклюжести медведя несчастный случай приключился. Простительно.

А вот вариант, клеймящий деспотию. Малые звери относятся к низам, хотя перед нами уже международная команда: заяц, например, по одежде выставлен китайцем (из-за разреза глаз), лягушка ещё кем-то...

А вот у медведя прикид показательный: фуражка без кокарды и ватник. Видать, отставной охранник из ГУЛАГа.

Иллюстрации легендарного советского художника-анималиста Е.Рачёва к "Теремку" издавались неоднократно, мы их смотрели в своё время и даже в вариантах русской, украинской и белорусской сказок (https://fantlab.ru/blogarticle57118). А были, оказывается ещё иллюстрации к сказке, публикуемой под именем В.Даля. У меня появилось вот такое современное переиздание сборника далевских сказок: Даль В. Девочка-снегурочка. — М.: Мелик-Пашаев, 2016.

Сложность идентификации в том, что у Даля наша сказка называется "Про мышку-норушку". Иллюстрации к этому варианту сказки мне встречаются только второй раз (первый — иллюстрации Олейникова, но у него графический роман всё-таки "Теремок" называется).

У Даля в числе жильцов присутствует ящерка.

Но особенность версии далевской сказки не только в этом. Во всех других вариантах в теремок набиваются звери, начиная от мухи/мышки до волка. И живут дружно, пока медведь не заявляется. А у Даля волк вторгается в теремок непрошенным, никого пока не ест, но создаёт дискомфорт для всех жильцов.

И малые жильцы жалуются медведю, т.е. сами его призывают. А медведь, как типичный чиновник, в тонкости не вникает, а устраняет первопричину беспокойства: разрушает теремок.

Вот такая особая интерпретация. И художник её учитывает: по настроению картинки отличаются от тех, которые рисовались к народному "Теремку".

Из числа новинок отмечу сборник сказок с иллюстрациями О.Ионайтис: "Лучшие русские сказки для малышей". — М.: Росмэн, 2020. Этот дороговатый сборник не приобретал (неоднозначно отношусь к художнице). Две иллюстрации, касающиеся "Теремка", выложены на сайтах интернет-магазинов.

Зверушки забавные.

В Интернете обнаружились полные сканы четырёх книжек-картинок советского времени.

Такие издания:

1) Теремок. — М.: Малыш, 1965 / худ. Т.Шеварёва; 2) Терем-теремок. — М.: Бюро пропаганды сов. киноискусства, 1973 / худ. Г.Аркадьев, Н.Привалова.

Первая книжка — старинная (1965 года) с картинками Т.Шеварёвой — очень ценимой мною художницы. Вторая — "новелизация" мультфильма, в котором отображена авторская версия В.Сутеева (по набору зверей отличающаяся от всех известных).

И ещё:

3) Теремок. — М.: Малыш, 1980 / худ. М.Меженинов; 4) Теремок. — М.: Детская литература, 1985 / худ. Е.Малашенкова.

В большинстве случаев в книжках помещён вариант с добрым, но неуклюжим медведем, который потом перевоспитывается на ударной стройке нового теремка. Только в последней книжке-малышке (серия малоформатных изданий "Для маленьких") всё заканчивается на разрушении теремка медвежьим мохнатым задом.

Интерес представляет сопоставление жильцов теремка в видении разных художников. Выбрал для сравнения приход в теремок трёх зверей (через одного: мышки, зайца и волка) и разгром теремка медведем.

В мультипликационном варианте волка нет, так что только три картинки.

Не перестаю удивляться разнообразию типажей на весьма ограниченном литературном материале. В советских издательствах от художников требовалась высокая степень оригинальности.

Помимо полномасштабных сюит, следует отметить единичные иллюстрации к "Теремку". Вот такой сборник: Кологривова С.В., Залманова Т.С. Фантазёры. — М.: Русский язык, 1986.

К "Теремку" галлерея портретов героев сказки. Своеобразная манера художника В.Провалова в общем русле исканий графики перестроечных времён.

Сборник последнего советского года: "Русские сказки". — Л.: Художник РСФСР, 1991. Художник Б.Михайлов

К "Теремку" две иллюстрации — две антитезы: мирная жизнь и погром.

Календарь с героями русских сказок на 1989 год, изданный в Грузинской ССР.

На позднейшую кооперативную халтуру похоже

Детские журналы советских времён — ещё один неисчерепаемый источник иллюстраций, материал для анализа стилей и направлений. Более-менее доступными оказались цифровые архивы всесоюзных московских журналов для детей младшего возраста: "Мурзилка", "Колобок", "Весёлые картинки".

В "Мурзилке" иллюстраций к "Колобку" обнаружилось совсем немного (сказка считается для совсем маленьких, а журнал — для школьников младших классов). Из того, что обнаружилось, новинкой является только вот эта обложка августовского номера 1952 года в исполнении Ю.Васнецова.

Это точно теремок (приведено название картинки), набор зверей необычный: петух, белка. Но, как мы выяснили, кого только в вариантах сказки не встречается — и петух тоже (а белка была в научно-популярном "Теремке" Виталия Бианки: тут)

Аудитория журнала "Колобок" была не то чтобы совсем младше "Мурзилки", но не такой строго очерченной. К тому же, это был больше арт-журнал, где художники работали на детском материале в манере "для взрослых". Появление малышёвского "Теремка" в "Колобке" никого не смущало. И вот в мартовском номере за 1971 год "Теремок" на обложке рисует Т.Колюшева (и совсем в другой манере, чем для "Весёлых картинок"), а разворот — сам великий В.Стацинский.

В "Весёлых картинках" — журнале для самых маленьких — иллюстрации к "Теремку" были естественными.

1) Во-первых, это могли быть иллюстрации в серьёзной технике литографии или гравюры. Литографии Чарушина у нас уже присутствовали, но в журнале 1961 года встретился новый вариант — медведь (медвежонок?) приступил к непосредственному сносу домика. Волк и заяц в шоке, а вот лиса сопротивляется — льёт на лапу медведя кипяток из заварочного чайника. Гравюра Литвина — к украинской "Рукавичке".

2) Во-вторых, это могли быть типичные для журнала яркие рисунки. Надо отдельно отметить Т.Колюшеву — мастера таких праздничных композиций. В этих картинках, понятно, не место конфликту. Видно, что медведь хороший (в номере за 1973 года). А то и благодетель: увидел, в какой тесноте звери живут (объезжая на авто территорию ответственности), построил многоквартирный жилой дом и переселил в него жильцов из теремка-хибары (в номере за 1974 год). Тема осовременивая старых сказок — традиционная для "Весёлых картинок".

3) Встречались периодически рисунки других художников на сюжетные темы.

4) Выход за пределы времени действия сказки — тоже постоянная тема журнала. А как там в наши дни поживают герои "Теремка"? М.Битный рассказывает: к Новому году готовятся дружной компанией.

5) Перенесение идеи "Теремка" в другие декорации. Вот Е.Соколов показывает корабль "Теремок".

Все персонажи имеют собственные характеристики. Ситуация непростая: медведь залез на мачту, да и сломал её. Ой, что будет! Мышь в панике несётся с вершины мачты, лиса покидает корабль с чемоданом (а деваться-то некуда), отчаянный заяц наяривает на гармошке, флегматичный волк ловит летучих рыб, лягушка ко всему прочему поймала кита на удочку (сейчас он добавит своим хвостом по борту). В общем, сумасшедший дом. Но стихи, сопровождающие картинку, бодрые: "Не подвёл, не размок славный терем-теремок". Типичный политический анекдот эпохи застоя. Серьёзные темы поднимались в "Весёлых картинках" в 1979 году: "Куда ж нам плыть?".

Появилось (у меня) кое-что новое и по сказке "Василиса Прекрасная".

Сборник издательства "Лабиринт" 2019 года. Художник М.Митрофанов. Художник популярный и многими обожаемый.

К этому художнику у меня предубеждение, но, по случаю огромных скидок, решил ознакомиться поближе, чтобы составить более объективное мнение.

Василиса, оставшаяся без матери, ведёт полную лишений жизнь с мачехой и её дочками. От матери ей досталась куколка-советчица, которую надо   подкармливать. Василиса уделяет ей крохи от своей скудной пищи.

Рисунок отличный — у Митрофанова рука профессионала. Куколка несколько озадачивает: сидит такая барыня...

Мачеха решила погубить Василису и отправила её к Бабе-Яге на верную погибель. Митрофанов нарисовал Бабу-Ягу кокетливой старушкой.

Чудеса: по дороге к Бабе-Яге встречаются всадники, олицетворяющие рассвет, день, ночь. Художникам здесь есть где высказать свою оригинальность. Митрофанов даёт такой образ ночи-чёрного всадника

Есть чудеса и в избушке Бабы-Яги: какие-то отрубленные руки, которые выполняют работу по дому. Мотив непрояснённый, вставлен в сказку достаточно механически. Для современных читателей — это, скорее, плюс: прогнать расслабленность, озадачиться вопросом о генезисе этих рук. Не все художники их рисуют, но Митрофанов рискнул. Правда, получился мешок с руками, а в сказке руки носят мешки.

Как-то так получилось в академическом варианте сказки, который дал Афанасьев, что Баба-Яга прониклась симпатией к Василисе и даже дала ей череп с лучами смерти. Василиса череп доставила домой, и лучи сожгли мачеху и её дочерей. Хорошо эта сцена у Митрофанова получилась. куколка вот только в этой сцене...

У куколки в этой сказке не до конца раскрытая роль. Кажется, она должна представлять из себя нечто большее, но ожидания обманываются. Никто из художников куколку не очеловечивал. А вот Митрофанов показывает её разбитной девчонкой-обжорой.

Вот эта болезненная жизнерадостность и смущает меня в Митрофанове — хорошем, наверное, художнике.

"Василиса Прекрасная" — это сказка всё же про Бабу-Ягу, она там центральный персонаж.

Только в процессе сравнения разных пересказов "Василисы Прекрасной" понял, что в русских сказках существует две Бабы-Яги: одна психованая, но помогает избранным в тяжёлых ситуациях, другая является абсолютным злом. У Афанасьева в "Василисе Прекрасной" — Баба-Яга выступает помощницей: она в конечном итоге отпускает (выгоняет) Василису и сама даёт ей смертоносный череп (по описанию радиоактивный), чтобы решить проблему с мачехой и сводными сёстрами. А вторая ипостась — порождение ада — показана Афанасьевым в другой сказке с очень похожими исходными данными: мачеха гонит падчерицу к Бабе-Яге, та собирается её сожрать; девочка сбегает; слуги Бабы-Яги — работница, кот, собака и т.д. — помогают девочке в побеге, потому что тронуты её добротой и заботливостью, которых сроду от хозяйки не видали. Эта сказка так и называется "Баба-Яга" (в сборнике Афанасьева — № 103). В детских книгах часто встречалась "Василиса Прекрасная" в советских обработках, когда сюжеты были совмещены и Баба-Яга выступала абсолютным злом (лишь бы котика в сказку ввести). А в первоначальном варианте "Баба-Яга" публиковалась редко.

В.Каневский (Каневский-младший), замечательный советский художник с забавными персонажами. Есть такой сборник сказок с иллюстрациями разных художников: "Русские волшебные сказки" — М.: Советская Россия, 1989.

В этом сборнике В.Каневский иллюстрировал именно "Бабу-Ягу". Но картинок всего две и собственно Баба-Яга едва заметна.

Оказывается было отдельное издание: Сказка про Бабу-Ягу: Сказка/ Худож. В.А.Каневский; Обраб. М.А.Булатов. — М.: Советская Россия, 1989.-16c.

У меня этой книги нет. Представление можно получить по фотографиям, выложенным на Авито и др. Видно, что картинки классные.

Художник Г.Новожилов. Переиначенные сказки: Г.Новожилов. Русские сказки для детей и взрослых / рисунки автора. — М.: НорВэй-Си, 2007.

Здесь, видимо, Баба-Яга олицетворяет собой абсолютное зло (девочку защищает ангел).

Николай Кочергин неоднократно рисовал Бабу-Ягу. На открытках:

Очень похожий силуэт у Бабы-Яги из ширмочки "Лукоморье".

И совсем другая Баба-Яга — старая измученая женщина — в сказке "Баба-Яга" из сборника "Русские волшебные сказки" (1958). Посмотреть сборник тут: https://shaltay0boltay.livejournal.com/65...

Есть иллюстрации к "Бабе-Яге" и у Забирохина в сборнике афанасьевских сказок, изданных "Вита Нова".

Видно, что эта Баба-Яга (на переплёте тоже она) — исчадие ада. К "Василисе"-то нарисована другая Баба-Яга: нос крючком, но взгляд живой и заинтересованный, в чём-то можно убедить. Для сравнения — Яга-помощница из "Василисы прекрасной".

Когда я показывал "Лукоморье" — пролог к "Руслану и Людмиле", упоминание о Бабе-Яге я оставил без внимания (это не пушкинский персонаж). А зря. Пушкин не раскрывает, какую Ягу он имеет в виду: вменяемую или невменяемую. Поскольку "Лукоморье" в советское время адресовалось издателями маленьким детям, художники Ягу изображали не совсем уж страшной.

У Мавриной Баба-Яга вроде бы не злая, но зверей обижает — кубарем они летают.

Огромный разворот не берётся сканером. Иллюстрация с Бабой-Ягой из "Лукоморья" взята с сайта художника: http://www.bychkov-books.spb.ru/ob/Luk

Поближе Баба-Яга (это уже сканер смог кусочек из книги переснять). Сдержанная Баба-Яга, держит себя в руках.

У Артюшенко комическая Баба-Яга.

Из трёхмерной складной книжки-панорамы. Типичная Баба-Яга, без глубокой проработки характера.

Много сказочных персонажей было в "Весёлых картинках". Часто там переиначивали старые сказки в духе пост-модернизма для детей.

Художник Битный — очень добрый. Но он добрый к положительным персонажам. Баба-Яга недовольна тряской.

Продолжим про маленьких человечков, ассоциации с которыми возникли после обзоров про Незнайку и коротышек.

Разбирая в прошлый раз иллюстрации к советскому рассказу Житкова, я сурово попенял художнице Носкович, что она уделила фантазийным человечкам мало внимания. Оказывается, чуть ли не параллельно с Житковым, она в 1967 году иллюстрировала книжку со стихотворением немецкого автора. Книжка переиздана "Речью". А сканы первого издания взяты с сайта "Музея детской книги": https://kid-book-museum.livejournal.com/1...

Если в рассказе Житкова художница Носкович мельком упомянула волшебных человечков, то в немецком стихотворении А.Копиша, она дала детальное изображение этих волшебных коротышек.

История про маленьких людей, которые помогали в работе бюргерам разных профессий. Активно — вслед за строфами стихотворения — рисует Носкович маленьких человечков.

Но люди всё портят, обижают маленьких помощников, и те уходят.

Вот эти злые, угрюмые большие человеки.

А маленькие человечки — положительные человечки. Редко они в немецких землях с людьми дружат. Факт помощи людям надо было отметить в анналах. Первоисточник понятен: современный поэт (гэдээровский?) расширил народную немецкую сказку и перевернул её окончание.

А впервые, видимо, стихотворение Копиша было напечатано в "Мурзилке" (1966. #1). В том же переводе (Ю.Коринец), но под другим названием (вероятно, более близким к подлиннику): "Кёльнские домовые". И рисунки самого В.Чижикова! Как не сравнить. Наглядно видна разница не столько между традицией (Носкович) и новаторством (Чижиков), сколько между книжной и журнальной иллюстрацией.

Это, конечно, известная по собранию братьев Гримм сказка "Маленькие человечки" (известна у нас под разными вариантами названия). История про то, как бедному сапожнику по ночам стали помогать (шили отличную обувь) маленькие человечки (эльфы, домовые в разных переводах). Жена сапожника сшила им одёжку, они обрадовались и перестали помогать сапожнику. Сказка не самая популярная: логика в ней средневековая крестьянская — людей другой цивилизации. Хотели работников, которые бесплатно трудились, отблагодарить за труд, а они разбежались. Понятно, почему современный поэт придумал другую мотивировку исхода маленьких помощников.

Братьев Гримм в советское время активно иллюстрировала Ника Гольц. Но часто на газетной бумаге, где её ажурные рисунки терялись. На Фантлабе с нашей сказкой представлены два сборника с иллюстрациями Н.Гольц: сборник "Литературные сказки зарубежных писателей" из советской серии "Библиотека мировой литературы для детей" (1982) и сборник "Сказки" (1991).

К "Маленьким человечкам" в каждом сборнике по одной чёрно-белой картинке.

Ещё один выдающийся советский художник — Е.Монин — часто иллюстрировал братьев Гримм. С его иллюстрациями есть такой сборник 1975 года выпуска:

Немного картинок, на которых собственно маленькие человечки даны только в общем плане.

Современная молодая российская художница — Софья Диманд — проиллюстрировала сборник "Подземный человечек и другие сказки", выпущенный в 2012 году малоизвестным издательством:

Иллюстрации современные, очень оригинальные.

Одиночные иллюстрации к сказке расскажут, скорее, о художнике, чем о сказке — это понятно. Но есть у нас и полные сюиты иллюстраций к "Маленьким человечкам". Эти полные сюиты рассказывают о художниках ещё больше, а о сказке почему-то ещё меньше. Ох, не зря формалисты-структуралисты (Ю.Тынянов, например) высказывались против всяких иллюстраций к произведению.

Полными сюитами проиллюстрировали нашу сказку мэтры современной российской книжной иллюстрации: А.Ломаев (несколько изданий, начиная с 2012 года) и К.Чёлушкин (в 2013 году). Рассматриваемая сказка братьев Гримм вышла отдельной книгой у каждого из художников (на Фантлабе: тут и тут).

Сканы всех до единой иллюстраций А.Ломаева (включая форзацы) размещены на сайте самого художника и взяты оттуда: http://www.lomaevart.com/HTML/Childrensbo...

Художники абсолютно разные. Поучительно сравнить подряд первые развороты в книгах.

1) Форзац

У Ломаева форзац — как лоскутное одеяло, настраивает на погружение в мир сказки: пестрый и по-домашнему уютный. У Чёлушкина на форзаце — сухие зарисовки, настраивают на лекцию о творческих приёмах художника.

1) Перед титулом

Разворот перед титульным листом. Художники заявляют о своих намерениях. У Ломаева — космический коллаж с маленькими человечками (эта заявка в части образного космоса не оправдается). У Чёлушкина — маленькие человечки в шеренге с монстрами (заявка будет отработана, тема монстров раскрыта полно).

1) Титульный разворот

Собственно титульный разворот в современных книгах часто представляет собой иллюстрацию, и в этом качестве дублирует ту роль, которая отведена иллюстрации на переплёте. У Ломаева это дублирование буквальное: на титуле та же иллюстрация, что и на переплёте. У Чёлушкина более интеллектуальное: повторяется только цветовая гамма, а так на титуле изображена стремительная фигура, рвущаяся, наконец, войти в книгу.

Понятно, что ничего общего у художников не будет. Понятно также, что Ломаев собрался иллюстрировать сказку, а Чёлушкин — свои собственные фантазии. За это Чёлушкина эстеты и любят.

У Ломаева в иллюстрированных им сказках, по-моему, одна концепция: уличное театральное представление. Танцуют все. Жизнерадостность начинает утомлять. Вот ломаевские сапожник с женой.

А вот угрюмый Чёлушкин. У него тоже есть сапожник с супругой. Глубоко в историю семейства уходит взгляд художника. Монстры сопровождают сапожника и глядят на него с семейных портретов.

Маленькие человечки у Ломаева — такие же участники балагана, как и все остальные. И работают дружно, и хороводы водят весело.

А Чёлушкин не таков, нет. Труд эльфов-помощников безрадостен, а жизнь даже после получения нарядов беспросветна.

Хорошо живётся персонажам сказки после ухода маленьких человечков у художника Ломаева.

Пристально глядит на зрителя уходящий эльф у художника Чёлушкина. И крыса ждёт не дождётся ухода эльфа — видимо собирается заместить его в сердце сапожника.

Ну что ж, хорошую карьеру сделала в русской иллюстрации сказка братьев Гримм "Маленькие человечки".

Очередное открытие из журнала Колобок (1976. № 1). Рисунок В.Пивоварова, постоянного автора этого журнала (задолго до того, как переменилась власть в "Весёлых картинках").